Austraeoh

7. Пещера — 14. След

7. Пещера

 

Утро неторопливо приближалось к полудню, когда Рэйнбоу Дэш преодолела ещё две горные гряды. Столь неровная местность стала для неё большой неожиданностью. Она задумалась, была ли карта в сумке хоть сколько-нибудь точной, ведь она уже проделала долгий путь, а всё ещё не обнаружила последние два-три ориентира, отмеченных на восточном краю.

Более того, скалистые пики рассекали воздух на весьма большой высоте, разрывая облака и рассеивая влагу, из-за чего клочья тёплых испарений скапливались на восточном склоне. Не один час Рэйнбоу наблюдала стремительно сгущающиеся туманы, пока сама пронзала горячий воздух. Раньше, чем она ожидала, сквозь атмосферу до неё донёсся громкий гул. Пегаска повертела головой и поняла, что её окружают чёрные наковальни грозовых туч.

С её губ сорвался стон, когда упали первые горячие капли. Крылья начали намокать. Воздух был наэлектризован до предела. И не было никакой возможности обойти бурю: следовало прервать стремительный полёт и найти укрытие.

Пристально смотря вниз, Рэйнбоу Дэш отрегулировала очки так, чтобы прозрачные стёкла позволили ей беспрепятственно видеть мир под собой. Густые деревья уступили место сухим кустарникам. Здесь не было растений достаточно высоких или густых, чтобы послужить ей укрытием. Теряя надежду, она спикировала вниз и заскользила вдоль западного склона скалистой горной вершины. Рэйнбоу осматривала каждое углубление и трещину между скал, отчаянно выискивая укрытие, чтобы защититься от непогоды. К большому удивлению, она наткнулась на такое убежище. Это была пещера, казавшаяся неизмеримо глубокой, с большим тёмным входом, напоминавшем клаудсдейльские атриумы.

Мир вокруг грохотал. Шёрстка Рэйнбоу Дэш встала дыбом — отчасти из-за холодного ветра, смешанного с горячим дождём. Она потеряла счёт времени и на мгновение задумалась: неужели лето подкралось так незаметно?

Без промедления она бросилась к пещере. На краю поля зрения сверкнула яркая вспышка, заставившая сердце подпрыгнуть. Укрывшись в полости, она выглянула, тяжело дыша, и в это время волна дрожи захлестнула её, когда промокшая долина под скалистым холмом застонала от необъятности шторма. Пегаска сглотнула, вздохнула с облегчением и издала тихий смешок.

Рэйнбоу Дэш сидела на крупе и наблюдала за тем, как сереет мир. Тёмные бока грозовых туч над головой опустились, касаясь земли, и вскоре мерный шелест воды заполонил пустынный пейзаж, простиравшийся вдаль во все стороны. Она взмахнула крыльями несколько раз, стряхивая отдельные капли, и затем сложила их. Как же вовремя она добралась до пещеры. Наслаждаясь чудесной сухостью, Рэйнбоу смотрела на мокнущий под дождём мир, словно кобылка, сидящая в театре. Это было так же занимательно, даже успокаивающе, и рёв ливня радовал её сердце.

Прошло полчаса, и непоседливая натура Рэйнбоу взяла верх. Она встала, развернулась и, подняв очки, посмотрела в тёмную глубину пещеры. Продвигаясь вперёд, дошла до того места, где её покинули последние отблески дневного света. Она остановилась и свистнула. Эхо раскатисто ответило ей. Пегаска не могла не задаться вопросом: насколько же глубока пещера?

Ей нужен был свет. Следуя отработанному ритуалу, Рэйнбоу Дэш замерла, сделала глубокий вдох и дотронулась копытом до рубиновой молнии, висящей на шее. Коснувшись её, она прочертила концентрические окружности и что-то прошептала в затхлом воздухе. Прошло несколько секунд, и внутри камня разлилось тёмно-красное свечение. Тусклый малиновый свет становился всё ярче, пока стены и пол не обрели чёткие очертания.

Рэйнбоу Дэш внимательно осмотрелась. То, что она приняла за пещеру, на самом деле оказалось туннелем. Красный свет проникал вперёд на полсотни футов, а дальше мрак снова заволакивал стены природного коридора. Нельзя было сказать, насколько глубок проход и что могло в нём таиться. Было бы совершенно неразумно идти туда наобум.

Рэйнбоу улыбнулась.

Она оглянулась на красочный мир, посеревший от дождя. Взмахнув хвостом, она распрощалась с бушующим днём, предпочтя ему уверенный бег по тёмному коридору. Когда её копыта зацокали по гладкому камню, мир содрогнулся вновь. Однако на краткий миг Рэйнбоу Дэш показалось, что грохот исходит из глубины, а не с неба. Она отмахнулась от этих мыслей, поправила сумки на спине и продолжила спуск.

 
 

8. Известняк

 

Пока Рэйнбоу Дэш шла по опускающемуся туннелю, она видела лишь голый камень, чью гладкую поверхность окрашивало зарево от кулона. Когда она поворачивала голову, полоса алого света двигалась вслед за ней. Рэйнбоу шла медленно, поступью неспешной и осторожной, уже несколько минут пробираясь к сердцу горы.

Воздух был промозглым и влажным, но шторм, продолжающий бушевать на поверхности высоко над головой, был здесь ни при чём. Подземный проход прекрасно сохранился; стены и пол выглядели так, будто их не тревожили целую вечность. Чем глубже заходила Рэйнбоу, тем больше удивлялась тому, что она может нормально дышать. Ей по-прежнему хватало кислорода. Если бы она не знала правды, то подумала бы, что дышит так же легко, как и на свежем воздухе.

Рэйнбоу предположила, что пещера природная. Когда она смотрела по сторонам, то не видела ни признаков пробития горной породы, ни тонких выдолбленных канавок, ни пометок, ни каких-либо ещё признаков неестественного происхождения. Тем не менее у туннеля была столь гладкая поверхность и такой идеальный уклон, что нельзя было не допустить, что нечто сознательно вырыло его. Она представляла, что, может быть, эту полость создали в давние времена. Может быть, вода и время размыли горную породу до столь гладкого состояния, но Рэйнбоу Дэш не собиралась притворяться экспертом в этой области. Она просто шла вперёд и исследовала.

Внезапно в воздухе закружилась холодная пыль, словно по туннелю пронёсся неведомый ветер. Что было ещё удивительнее, она ощутила над головой нечто. Остановившись, она уставилась вверх и направила кулон на шее к потолку: в коридор выходило скопление широких ходов. Два из них по диагонали уходили наверх справа и слева от неё. Один шёл прямо вверх.

Она заглянула в дыру в потолке и тут же вздрогнула от боли. Глаз кольнули сразу две вещи: пятно яркого света и капля ледяной воды. Бурча, она отряхнула лицо от воды, надвинула очки и вновь посмотрела наверх. Теперь, с защитой на лице, Рэйнбоу позволила тонкой струйке воды брызгать на линзы, а сама сосредоточилась на источнике света. Скорее всего, вертикальный туннель вёл на самую вершину холма. Там он выходил на поверхность, и дождевая вода стекала оттуда вниз — прямо на неё.

Пегаска самодовольно улыбнулась своему открытию. Задумчиво скривив губы, она глянула вниз и проследила, куда уходит вода. Как и следовало ожидать, та образовала лужу, из которой затем вытекала в этот туннель и резко сворачивала направо, в другой, более крутой.

Рэйнбоу Дэш без промедления последовала за тонким подземным ручейком. От стен гулко отражался шум текущей воды и плеск от её копыт. На потолке метались отблески от сияющего кулона. Течение ускорилось, сливаясь с другими притоками, которые просачивались будто бы из ниоткуда. Рэйнбоу Дэш погружалась всё глубже и глубже в бездонный лабиринт — и ни за что не смела остановиться. Ухмыляясь, она шла только вперёд.

Несколько минут спустя шум от бегущей воды удвоился, утроился, а потом превратился в нежный рокот, который заглушил бурю над горой. Фонарь Рэйнбоу Дэш перестал освещать перед ней путь, и тогда она поняла, что туннель наконец перешёл в большую полость.

Пегаска остановилась у входа в огромную подземную пещеру. В задумчивости она ещё раз дотронулась копытом до кулона и с придыханием пробормотала несколько слов. Тёмно-красное свечение усилилось. Щурясь, она подняла забрызганные водой очки, чтобы получше рассмотреть то, что увидела.

Грот был просторным, удивительно отличаясь от вызывающих клаустрофобию коридоров, по которым она сюда добралась. Вокруг леса известняковых сталагмитов плескалось подземное озеро, простиравшееся от стены до стены на ширину более трёхсот футов. Как далеко уходила пещера, Рэйнбоу Дэш сказать затруднялась. Казалось, она стоит перед входом в грандиозный, наводящий ужас желудок.

Она взмахнула крыльями и полетела прямо в это пустое пространство.

Проносясь над подземным озером, Рэйнбоу Дэш посмотрела вниз. Ей открылся вид на вытянутый малиновый отблеск её кулона. Вода была мутной; её покрывал толстый слой слизи. Чем ниже над водоёмом скользила пони, тем сильнее она готова была поклясться, что видит нечто странно бледное.

Найдя сталагмит с довольно широкой вершиной, выступающий из воды на каких-то шесть футов, она примостилась на остроконечном куске известняка. Расположившись посреди обширного озера, она свесилась и пристально всмотрелась в воду.

Свет от кулона блестел на слизи, не давая увидеть, что там внизу. Тотчас же пришло грубое, но действенное решение. Набрав полный рот слюны, Рэйнбоу Дэш качнула головой и с силой сплюнула в озеро. Покрытая слизью гладь разошлась, подёрнулась рябью и сошлась вновь. Однако пегаска успела разглядеть под водой множество бледных сфер, покоящихся в нескольких дюймах под поверхностью пруда.

Над головой прокатился раскатистый удар грома. Не удержавшись, Рэйнбоу поморщилась от увиденного. Это были самые странные камни, которые она когда-либо видела. Пони не могла представить, чтобы они могли отколоться от известнякового потолка.

Снова раздался грохот, и на этот раз по воде от него прошла сильная рябь. Рэйнбоу Дэш моргнула — и прянула ушами, когда осознала, что находится так глубоко в пещере, что никак не могла бы услышать шторм над землёй. А рокот всё нарастал, становясь почти оглушающим.

И лишь когда сталагмит под ней начал дрожать и вода заплескалась вновь, Рэйнбоу Дэш поняла, что именно она видела. То были не белёсые камни. То были яйца.

Рёв превратился в вой. Воздух наполнился отвратительным смрадом. Рэйнбоу Дэш посмотрела вверх, и в её рубиновых глазах отразились очертания гигантского угловатого существа, что кинулось прямо на неё. Огромный всплеск воды, блеск красной чешуи — а потом Рэйнбоу увидела зубы.

 
 

9. Мурены

 

Взвизгнув, Рэйнбоу Дэш пригнулась. В воздухе щёлкнули крупные челюсти монстра, а затем её безжалостно окатило брызгами воды и слизли, когда передняя половина существа погрузилась в озеро прямо у неё за спиной.

Рэйнбоу Дэш стиснула зубы и изо всех сил рванулась вперёд. К своему ужасу, она поняла, что ей приходится лавировать в воздухе вокруг гигантского змеиного тела, покрытого красной чешуёй, которое извивалось в воде вокруг неё. Поднырнув под мускулистую петлю и взмыв вверх, Рэйнбоу Дэш вцепилась всеми копытами в сталактит. Она повисла вниз головой, словно летучая мышь, задыхаясь, с промокшей гривой. Повернув голову, она нацелила кулон вниз на подземный водоём.

Большое, неповоротливое тело мурены только сейчас окончило своё грандиозное погружение в подводное гнездо. Но как только пегаска попыталась мысленно прикинуть его размеры, раздался ещё один мощный всплеск, и две новые головы бросились на неё с пронзительным воплем.

Рэйнбоу Дэш оттолкнулась от сталактита, закружилась — и еле увернулась от двух пар острых как бритва челюстей. Только она поднырнула под два дугообразных тела, как на неё тут же ринулась пасть третьей мурены, затем четвёртой. Она сделала бочку влево и вправо, окатываемая стенами из взметнувшейся воды и ила, но едва смогла уклониться от захлопнувшихся челюстей. Весь мир превратился в бешеный калейдоскоп из пляшущего красного света и визга тварей.

Неважно, насколько быстрой или вёрткой была Рэйнбоу, эти гигантские чудовища настигали её, вынуждая выполнять всё более дикие акробатические манёвры. Она уже сталкивалась с муренами прежде, но не в таких условиях. До сего дня ей хватало здравого рассудка не застревать в сердце горы, в промозглом замкнутом пространстве с огромными хищниками, отрезавшими ей все пути к отступлению. Сейчас же она походила на маленькую мышку-полёвку, попавшую в яму со змеями, и с каждым прошедшим мгновением она всё больше и больше изумлялась тому, что ещё жива.

Затем в красном свете кулона её рубиновые глаза уловили скопление толстых сталагмитов, выступающих из воды в нескольких ярдах впереди. Вращаясь в воздухе, она проложила путь меж двумя кольцами чешуйчатых тел, промчалась сквозь пару щёлкнувших пастей и понеслась вдоль склизкой поверхности озера напрямик к скальному образованию. Никогда раньше она не махала крыльями с такой силой. Сзади послышалось одновременное шипение почти дюжины гигантских мурен, устремившихся следом. С ловким изяществом она воспарила прямо к «развилке» из горной породы, крутанулась боком и без труда проскочила сквозь неё.

Монстры были далеко не такими проворными. Шесть из них один за другим на убийственной скорости врезались в скалу, отправив осколки известняка в полёт сквозь гудящую от столкновения пещеру. Они рухнули, словно огромные, влажные, длинные мешки, но ещё несколько мурен проскользили мимо них и продолжили погоню, пусть и немного отстав.

Рэйнбоу Дэш с облегчением выдохнула. У неё получилось. Теперь у неё было необходимое время, чтобы беспрепятственно пролететь вперёд и найти туннель, который мог бы вывести её отсюда целой и невредимой. С помощью ума и ловкости пегаска вновь избежала смерти и теперь набирала скорость для спасения своей жизни.

Вдруг она замерла посреди гигантской пещеры.

Рэйнбоу Дэш зависла на месте. Её невозмутимое лицо покрывал пот и слизь.

Плеск воды усилился, когда оставшиеся мурены сползлись к ней.

Рэйнбоу Дэш медленно вращалась вокруг своей оси — а вместе с ней и свет от её амулета. Она пристально смотрела на морды приближающихся мурен, так сильно сжав челюсти, что показались стиснутые зубы. Сильнее взмахнув крыльями, пегаска опустила очки и совершила неожиданный разворот, полетев прямо на наступающий строй монстров.

Их красные глаза сверкали в свете её кулона. Ряды острых как бритва зубов блестели от слизи и слюны. Движимые голодом и яростью, они ринулись к своей добыче.

Глаза Рэйнбоу Дэш вспыхнули под очками. Потолок содрогнулся и воды разошлись, когда она, словно молния, прожгла к ним путь, приветствуя грозную чешую и пилообразные зубы длинным, громким, пробирающим до мурашек воплем.

 
 

10. Сталактит

 

Кто-то дрогнул — и это была не Рэйнбоу Дэш.

Стоило дёрнуться первой из череды мурен, Рэйнбоу наклонила крылья под углом к поверхности озера. Её тело взмыло вверх буквально в последний миг, и копыта опустились прямо в центр лба гигантской змеи. От сильнейшего удара череп монстра отлетел назад, сталкиваясь с головами всех остальных. Мурены рухнули, словно влажные мешки мяса. Взметнулась огромная волна из озёрной воды, но Рэйнбоу Дэш уже величаво поднималась над ней. Она взлетела прямо к потолку и, к своей удаче, увидела яркое пятно света. Вертикальный туннель располагался прямо над местом её отважной атаки, окружённый несколькими тонкими сталактитами. Устремившись к отверстию, она дотронулась копытами до одного известнякового выступа, без труда отломила его от потолка и забрала с собой в узкий туннель.

Звук эха удвоился, утроился. Даже не глядя, она знала, что две или три мурены кинулись в погоню за ней. Она также понимала, что они могли догнать её за считаные секунды, поскольку именно они эти ходы и проложили.

Не сбавляя скорости, Рэйнбоу Дэш стрелой помчалась вверх по туннелю навстречу свету, прорываясь сквозь дождевую воду, льющуюся на неё с высоты в тысячи футов. Она чувствовала прогорклый воздух, что нагревался от следующих за ней по пятам мурен.

Пегаска выждала некоторое время. Наконец она повернула отломанный сталактит так, чтобы он одновременно касался обеих сторон узкого туннеля. Брызнули искры и мелкие камни; она летела, вращаясь и расширяя туннель, словно циркулярная пила, пробивающая размытым пятном путь на поверхность. Туннель дрожал и осыпался, и вскоре он не смог больше выдерживать эту кару. Ручейки трескающегося камня обогнали Рэйнбоу Дэш. Всё вокруг грозило вот-вот рухнуть.

В этот момент её с шипением нагнала первая из мурен. К радужному хвосту устремились острые челюсти.

С рычанием Рэйнбоу Дэш швырнула вниз то, что осталось от кряжистого сталактита, и существо неловко проглотило его. Поддав пинка по раззявленным челюстям, пегаска подбросила себя вверх. И как раз вовремя: туннель начала заполнять лавина крошащегося камня. Скоро все мурены под ней пронзительно закричали, когда нижний конец туннеля обрушился, увлекая свою живую ношу вниз, к далёкой пещере с гнездовьем.

Когда какофония падающих тел заполнила грот, Рэйнбоу Дэш достигла света. Она вырвалась в ослепительно яркий мир, наполненный дождём, громом и ветром. Её тело неуклюже закрутилось посреди этого хаоса. Уклоняясь от штормового ветра и льющего стеной колючего дождя, она в конце концов спикировала к земле, отскочила от вершины холма и, покатившись кубарем, заскользила по влажному слою почвы и травы.

Рэйнбоу Дэш резко остановилась, тяжело дыша. Она была покрыта слизью, грязью и потом, а кроме того, промокла до костей. А ещё она смеялась.

Хохот Рэйнбоу Дэш пробился сквозь бурю, бросая вызов молниям. Она опрокинулась на спину и схватилась за перепачканную грудь. Она гоготала и ловила ртом воздух, и ревущий ливень заливал её рот галлонами воды. Но это не имело никакого значения.

Она была жива.

Её глаза под очками открылись, и взору предстал облачный покров. Она улыбалась случайным вспышкам молний и солнечного света, пока не осознала, насколько серым было всё вокруг. Медленно — словно сдувающийся воздушный шарик — её смех угас, а улыбка растаяла. В конце концов она сглотнула и просто осталась лежать, став одним целым с дождём.

Она была жива, но по-прежнему одинока.

Прошли минуты, даже час, который Рэйнбоу провела сидя на задних ногах и уставившись на омытый водой пейзаж. Её спина была обращена на восток, но она знала, что это лишь вопрос времени, когда она развернётся и продолжит свой путь. Пока же пегаска просто наслаждалась природным душем. Она могла простудиться. Могла даже подхватить воспаление лёгких — но не боялась этого.

Кто знает, сколько на свете есть способов обмануть смерть, а если кем Рэйнбоу Дэш и была, так это исследовательницей.

 
 

11. Звёзды

 

Когда на землю опустилась ночь, Рэйнбоу Дэш уже была готова. Она разбила лагерь под парой мёртвых деревьев на восточном склоне невысокой горы. С помощью огнива она разожгла скромный костерок и легла рядом с пламенем, чтобы высушить шёрстку.

К счастью, её перемётные сумки были сделаны из прочного материала. Королевские ткани практически не пропускали влагу. Тем не менее, это не заставило Рэйнбоу отказаться от проверки содержимого. Хлеб, как и всегда, крошился, но всё ещё был съедобным. Она прожевала несколько кусочков с унылой тщательностью, прежде чем перейти к остальным вещам. Карта осталась нетронутой. Топорик не заржавел. Зелёная книга…

Рэйнбоу Дэш замешкалась. Она медленно моргнула и с презрительной холодностью убрала фолиант с глаз долой.

Вновь потянувшись к сумке, она достала красное яблоко. Оно было таким же блестящим и красивым, как и в тот солнечный день, когда она сорвала его. Прищурившись в мерцающем свете костра, Рэйнбоу снова потёрла плод и с гордостью улыбнулась сияющей шкурке фрукта. Живот, едва ли удовлетворённый чёрствым хлебом, радостно заурчал от сладкого яства в копытах. Она не поддалась его зову и вместо этого положила фрукт обратно, в самые глубины сумки.

Несколько минут спустя Рэйнбоу Дэш лежала на спине, околдованная потрескивающими углями в костре. Она смотрела на звёзды, но не с удивлением или трепетом, а скорее с безмятежной торжественностью. Будто невзирая на то, как много миль она оставила позади, созвездия ничуть не изменились, и одинокая пегаска задалась вопросом, продвинулась ли она вообще хоть на какое-то расстояние.

По крайней мере, звёзды складывались в узоры. Блуждая взглядом по бескрайнему рукаву звёздной реки, она могла бы поклясться, что видела цвета — голубые и красные, притягивающие и отталкивающие взгляд. Рэйнбоу как бы танцевала с ними, словно каменный голем, обходящий дозором кладбищенские надгробия. Звёзд было слишком много, чтобы полюбить их все. Был ли где-то в далёкой галактике другой пони, подобный ей, что пристально смотрел в ответ и видел на её месте лишь ещё одну ничтожную частичку света на холсте вечности? В конце концов, когда полуприкрытые веки погрузили её в неумолимое царство сна, все цвета медленно растаяли в бездушно-сером, и Рэйнбоу Дэш ощутила себя так, будто бы она никогда и не поднималась в воздух.

Она попыталась отогнать эти мысли. Вспомнила мурен. Вспомнила бесчисленные опасности, с которыми недавно столкнулась, безумные и захватывающие. Она бесстрашно смотрела в лицо всему и вся, что попадалось ей на пути, и всё же ночные небеса выглядели серыми, когда она погружалась в сон.

Поэтому Рэйнбоу предпочла объятья тьмы. Крепко зажмурившись, она поплотнее завернулась в одеяла, как в кокон. Где-то посреди этой тоскливой черноты она почувствовала, как в голове начинает отдаваться биение её сердца. Под этот звук хотелось плясать, он напоминал: в ней ещё есть силы покрасоваться.

И как будто одарённая своим сокровенным желанием, той ночью она не видела снов. Когда звёзды скользили над Рэйнбоу Дэш, они освещали её улыбку.

 
 

12. Головокружение

 

К следующему полудню Рэйнбоу Дэш преодолела немалое расстояние. В отличие от двух предыдущих дней, она не позволяла себе отвлекаться на проносящийся внизу пейзаж или случайное зрелище. Пегаска летела с огромной скоростью, разрывая облака и прокладывая путь на восток, подобно солнцу на своём неизменном пути.

Когда горизонт достаточно потускнел, она убрала тёмные стёкла с очков и взглянула на мир под собой. Незамутнённым взором она увидела, что торчащие горные пики сгладились, сменившись пологими вершинами. Вместо бесплодных скал гористая местность была покрыта густым океаном зелёных елей. Воздух был напоён кислородом и жизнью. Несколько птичьих стай пересекли траекторию полёта Рэйнбоу, пока она мчалась к тёмной точке на горизонте.

Издалека Рэйнбоу пыталась разглядеть, что это за странная клякса. Она пролетела над столькими горными хребтами, что практически выучила наизусть их очертания. Рэйнбоу подумала, что, возможно, видит на горизонте ливень; но она летела всё дальше и дальше, а тёмное пятно оставалось на месте.

Она сжала губы, и от раздумий на её лбу пролегли морщины. Это мог быть дым от лесного пожара, или плоский холм, выступающий из земли, или даже какое-нибудь строение. Как давно она не видела цивилизации? Рэйнбоу изучала карту на привалах — и, хотя считала это занятие скучным, хорошо ознакомилась со многими странами, лежащими на правом краю её наглядного путеводителя.

Её мысли прервало жуткое ощущение: глаза непроизвольно закатились назад. Весь мир Рэйнбоу Дэш задрожал, когда её крылья внезапно онемели, а тело безвольно ухнуло вниз. Она закашлялась, сплюнула и попыталась взмахнуть крыльями. Зрение почти оставило её, и пегаской овладело тошнотворное головокружение.

Всё повторялось снова.

Стараясь не паниковать, она задержала дыхание, расслабила мускулы и выпрямила судорожно дёргающиеся крылья. С поразительной грацией она медленно планировала вниз так, чтобы охваченное конвульсией тело приближалось к земле, равномерно снижаясь, а не падая камнем вниз. В то же время головокружение только усилилось. Ветреный воздух наполнился низким, басовитым гулом. Когда зрение вернулось к ней, пегаска увидела, что засветившийся амулет пульсирует сам по себе, а потом — надвигающееся море зелёных вершин.

Рэйнбоу Дэш задержала дыхание и закрыла передними ногами лицо. Её тело ударилось о покрытые острыми листьями и хвоей ветви. Охнув, она под хлёсткими ударами веток заскользила вниз, пока её ноздри не ощутили запах сырой почвы. В последнее мгновение она извернулась и приняла удар в землю боком.

Громко застонала. Рухнула. Покатилась. В конце концов она замерла в куче влажной грязи. Здесь Рэйнбоу свернулась в синий клубок и стиснула светящийся кулон на шее. Заученные слова шипением срывались с её губ, пока она терпела волны головокружения.

С ней это уже происходило раньше. Она бывала и в худших местах, когда это случалось. Нужно было лишь сохранять спокойствие, правильно дышать и ждать. Мир ходил ходуном: не было ни верха, ни низа, только её разум в центре вращающегося хаоса. Рэйнбоу содрала очки, швырнула их на землю и накрыла сомкнутые веки копытами. Она боялась открыть глаза, потому что знала, что весь мир будет серым.

Наконец, спустя несколько минут учащённого дыхания головокружение сошло на нет. Даже не глядя на кулон, Рэйнбоу Дэш знала, что он перестал светиться. Её заботило лишь то, что она вновь оказалась на земле, и та была тёплой и благодатной на ощупь. Пегаска прижалась к грязной земле, словно жеребёнок, который ластится к матери, и наконец… наконец её дыхание вернулось в норму.

В общем, всё было не так уж плохо.

Она села и открыла затуманенные глаза. Её шатало; голова ещё кружилась. Но тошнота прошла, и пегаска поняла, что может двигаться, если захочет. И всё же сначала Рэйнбоу подобрала очки. Когда она схватила и поднесла их к лицу, то коротко глянула на своё отражение и тут же пожалела об этом.

Её глаза были другими — жёлтые стекляшки с красными бусинками внутри.

Она моргнула. Внезапно её рубиновые радужки и белая роговица вернулись. Ноздри Рэйнбоу расширились. Всё вновь было нормально — по крайней мере, насколько она могла себе это позволить.

Пегаска натянула очки, но на лоб, а не на глаза. Она знала, что пройдёт много часов, прежде чем на полёт снова будет достаточно сил. Она слишком часто оказывалась в такой ситуации, чтобы ожидать чего-то иного.

Вздохнув, Рэйнбоу пошла шаткой рысью, избавившись от последних признаков головокружения, когда начала взбираться по горному склону. Она сожалела лишь о том, что её идеальный дневной полёт был прерван. Но ведь она сможет продолжить путь на следующий день. От этой достаточно очевидной мысли Рэйнбоу Дэш улыбнулась и ускорила шаг.

 
 

13. Мерцание

 

Мышцы Рэйнбоу Дэш болели. Она мысленно проклинала себя за то, что позволила истощению взять над собой вверх. Всю свою жизнь она только и делала, что махала крыльями и рассекала воздух. Несколько пристыженно Рэйнбоу поняла, что ей крайне необходимо тренировать и конечности для ходьбы. Сейчас, когда ей предстоял переход, было как никогда подходящее время, чтобы вспомнить о том, как скакать галопом.

Впрочем, двигалась она медленным, ровным шагом. Она пыталась освоить больше выносливость, чем скорость. Уверенной рысью Рэйнбоу поднялась на вершину крутого холма и продралась сквозь бурые стволы елей. Веточки затрещали под ней, когда она взобралась по каменной осыпи и поднырнула под колючие лапы.

Головокружение практически прошло, но подниматься в воздух она всё равно не собиралась. Опыт научил её, что после таких «происшествий» было разумно обождать часа два, прежде чем вновь пытаться взлететь.

К тому времени, когда она добралась до вершины лесистого холма, сквозь деревья пробилось тёмно-красное свечение. С заколотившимся сердцем Рэйнбоу резко остановилась, испугавшись, что её кулон замерцал вновь. Однако, когда она наткнулась на брешь между деревьями, то поняла, что это было нечто совершенно иное.

Солнце садилось за её спиной, и тень горы, плывущая по восточным землям, застилала милю за милей низинных лесов пурпурной дымкой. На мир словно набросили покров чистого волшебства. У линии горизонта, где солнце было дальше всего от бодрствующего мира, тонкие штрихи льдисто-голубых оттенков предвещали приближение ночи. Если бы Рэйнбоу Дэш встала лицом на запад, а потом развернулась на сто восемьдесят градусов к своей безграничной цели, то её встретила бы добрая половина спектра пылающих красок.

Мрачная тень на восточном горизонте никуда не делась, но и не стала ближе. Пегаска задумалась над тем, насколько же безмерно огромным должен быть этот объект. Возможно, это был массивный холм с крутыми склонами. Нельзя было сказать, насколько он был высок, но тот факт, что он виднелся с такого расстояния, заставлял задуматься…

Конечно же, он должен был быть на карте. Рэйнбоу Дэш присела и залезла в перемётные сумки. Она уже наполовину развернула пергамент, как вдруг заметила что-то тусклое краем глаза.

Она подняла взгляд, моргая: долину внизу омывали полосы пурпурных теней. Поразмыслив, Рэйнбоу поняла, что это всего лишь тени от горного хребта на западе, ведь солнце опустилось за гребень мира. И всё же она заворожённо наблюдала за этим, поэтично для себя отметив, что видит самый край ночи, прямо на её глазах надвигающейся на мир.

Рэйнбоу Дэш знала, что у неё осталось мало времени, прежде чем разобраться в карте без света кулона не получится. Тем не менее она просто сидела на склоне горы, словно маленькая кобылка в кукольном театре, и смотрела, как мир медленно погружается в блаженные сумерки. Над головой зажглись звезды. Мир залило бледное сияние. Если бы Рэйнбоу закричала в расцветающую пустоту, то не удивилась бы, разнесись её голос на все четыре стороны до самого края света.

Взошла луна, пока что растущая. Рэйнбоу Дэш решила, что до полнолуния остался день или два. Она задалась вопросом, годится ли её голос ещё хоть на что-нибудь, кроме крика. Во рту быстро пересохло, и она решила отвести взгляд от яркого шара в небе, отчего вновь обрела покой.

Рэйнбоу Дэш никогда не считала себя ценительницей красоты. Но, наверное, никогда не было поздно начать. Она сидела и пристально вглядывалась в ночь, не удосуживаясь подсчитывать уходящие часы. Сон опустился на неё, словно призрак, и она даже не могла вспомнить, когда мерцание звёзд сменили её закрытые глаза.

 
 

14. След

 

Поздним утром следующего дня солнце уже светило в глаза Рэйнбоу Дэш, но она почти не замечала этого. Она была слишком занята тем, что сидела на обочине дороги, смотря в упор на ряд неглубоких канавок, выдавленных в земле. Пегаска находилась в центре большой широкой долины, буквально перед началом того места, где ровная земля вновь вздыбливалась буграми.

Ошибки быть не могло. Перед ней пролегали следы от фургонов.

Глаза под очками внимательно изучали каждую деталь. Сначала Рэйнбоу насчитала следы четырёх колёс. Затем, судя по их запутанности, ещё четырёх. В течение дня по этому пути протащили два фургона. По углу между следами она предположила, что караван направлялся вверх по склону, в густой лес вдоль края гор на востоке.

Сколько же пони было в группе? Трудно было сказать. Но отпечатки копыт заинтриговали её. Большинство пони, если не все, носили подковы — но далеко не обычного вида. На них были большие шипы, говорящие о том, что их обладателям не впервой ходить по влажной мягкой земле, в которую нужно вонзаться шипами, чтобы обеспечить хорошее сцепление.

Рэйнбоу Дэш встала прямо и вытянула шею. Отсюда, из низины, было видно поднимающуюся землю и гребень холмов, низко висящее облако плотного тумана, а дальше — серую дымку, которая окружала большой, мрачный объект, всё ещё маячивший на горизонте.

Опытный знаток погоды внутри неё подсказывал, что горные хребты разделяют воздушные течения так, что большая часть влаги оседает восточнее того места, где она находилась. А там, где есть обилие влаги, как правило, существует цивилизация.

В итоге она пришла к выводу, что караванщики возвращались домой, а не уезжали куда-то. Рэйнбоу представила, что уже через несколько часов полёта сможет побеседовать с этими незнакомцами.

Она разбежалась, взмахнула крыльями и поднялась в воздух. Прошло не меньше получаса полёта, прежде чем что-то внизу привлекло её внимание. Сделав круг, она вновь приземлилась и осмотрела окрестности. В какой-то момент — возможно, прошлой ночью — фургоны поставили на стоянку под углом сорок пять градусов друг к другу. Более того, в центре лагеря осталось обугленное пятно, намекающее на то, что там разводили огонь. Кем бы ни были эти пони, их вряд ли можно было назвать чистюлями. Они оставили объедки, мусор и другие менее приятные вещи под сенью нескольких голых деревьев.

Внезапно кое-что в остатках опавших листьев приковало взгляд Рэйнбоу Дэш. Она подошла поближе, низко склонилась и внимательно пригляделась.

В траве лежал коричневый мешок, наполовину скрытый грязью, разбрызганной колёсами фургонов. Стоило ей только прикоснуться к складчатому материалу и взять его в копыта, она поняла.

Это была кожа.

Рэйнбоу Дэш закусила губу. Она видела кожу раньше и слышала, как некоторые пони говорили о культурах, использующих её. Но никогда раньше пегаска не видела, чтобы дублёную плоть чего-то живого столь небрежно выбросили на землю, словно обыкновенный мусор. За недели полёта Рэйнбоу Дэш видела бессчётные горы, озёра и ручьи, смазавшиеся перед её взором. Но ничто не заставляло её чувствовать себя так далеко от дома, как этот единственный мешок.

Она вздохнула и вновь посмотрела на след, ведущий к последнему горному кряжу перед далёким и смутно затуманенным объектом. Рэйнбоу знала, что фургоны скрылись где-то в этой густой листве, но внезапно ей как-то расхотелось их искать.

Но что-то всё равно подгоняло её вперёд — что-то сродни тому порыву, который заставил её лететь навстречу шипящим муренам. Рэйнбоу Дэш слегка встряхнула крупом и тут же ощутила увесистый топор в сумке.

Поправив очки, Рэйнбоу Дэш взлетела и направилась на восток, готовая ко встрече со всем, что было — или не было — ей уготовано.