Школа принцессы Твайлайт Спаркл для фантастических жеребят

Глава 24

— Где Бумер? С Бумер все в порядке? Где она? — Голос Трикси граничил с бешеным беспокойством, и она зашагала на месте рядом с подушкой, на которой лежал Сумак. Она посмотрела на Твайлайт, ее глаза расширились от страха, и повторила. — Где Бумер?

— С Бумер все в порядке, — мягко ответила Твайлайт. — Она с Пеббл. Сумак оставил Бумер с Пеббл, потому что у Пеббл был урок кулинарии, и Сумак надеялся, что у Бумер будет возможность поесть. Все в порядке.

Трикси облегченно вздохнула, но ее почти бешеное беспокойство не утихало. Она уставилась на Твайлайт, и ее широко раскрытые глаза сузились:

— Как ты могла допустить, чтобы это случилось? — Трикси моргнула и покачала головой. — Почему?

Застигнутая врасплох, Твайлайт сделала шаг назад и, не задумываясь, ответила:

— Иногда случается всякое. Ты сама была в таком положении. Вспомни об амулете аликорна, прежде чем говорить что-то еще об Олив.

На мгновение в глазах Трикси промелькнул гнев, но так же внезапно, как и появился, он исчез, сменившись грустью и покорностью. Ее уши поникли, мордочка опустилась, уголки рта изогнулись вниз. Спина сгорбилась, хвост поджался между задними ногами.

— Я не хотела быть недоброй, — извиняющимся голосом сказала Твайлайт, — но я пыталась заставить тебя… знаешь что, не обращай внимания на то, что я пыталась донести до тебя. Возьми выходной, с оплатой. Присмотри за Сумаком. Медсестра сказала, что с ним все будет в порядке, но оба подплечья сильно растянуты. Ему придется несколько дней не вставать на ноги. А теперь, если ты меня извинишь, я должна пойти и разобраться с Олив, раз уж я знаю, что с Сумаком все в порядке.

— Твайлайт…

Услышав свое имя, Твайлайт остановилась в дверях и повернула голову, чтобы посмотреть на Трикси. Она ждала и наблюдала за тем, как на лице Трикси появляются различные выражения. Гнев, благодарность, страх, печаль — их было слишком много, чтобы уследить за ними.

— Спасибо, Твайлайт. — Голос Трикси был хриплым и немного задыхался от эмоций.

— Не стоит благодарности, — ответила Твайлайт, выходя из комнаты.

В ее голове пронеслись воспоминания, которые она не хотела вспоминать, и Трикси притянула Сумака поближе к себе. Ему дали выпить что-то, от чего он немного оцепенел и боль уменьшилась. Он оставался в лазарете под наблюдением. Хотя с Сумаком вроде бы все было в порядке, медсестра хотела убедиться в этом.

— Сумак, нам нужно немного поговорить о том, что ты раздражаешь Олив.

Единственным ответом Сумака был низкий, протяжный стон. Трикси потерлась подбородком о его ухо, надеясь, что ему станет легче, да и ей самой тоже. Она также надеялась дать ему понять, что не сердится и что по-прежнему любит его.

Она прижалась носом к его уху и вдохнула. Она почувствовала, как его ухо дернулось к ее носу, и его запах заполнил ее ноздри. Несмотря на то, что она сопротивлялась, ее мысли вернулись в другое время, когда она была беспомощна, и она подумала о своих спасителях. От этого воспоминания у нее заболела правая нога. Доброта спасла ее, согрела, уберегла. Она подумала о Тарнише и Мод — ласковые мысли и приятные воспоминания.

В лазарете сейчас было пусто. Это была круглая комната, на полу лежали широкие подушки, на которых жеребенок, страдающий животиком или головной болью, мог прилечь. Верхний свет был тусклым, легким для глаз, и в комнате царила атмосфера, располагающая к дремоте.

Сонная атмосфера исчезла, когда в дверь ворвалась высокая змееподобная фигура. Дискорд стоял посреди круглой комнаты, на его лице было редкое выражение беспокойства. Он смотрел на Трикси и Сумака, прищурившись и подергивая ушами. Он потянулся вниз, чтобы схватить Сумака, но Трикси не отпускала его. В замешательстве Дискорд сделал единственное, что мог сделать. Он поднял Трикси и обнял ее и Сумака передними лапами.

— Я пришел, когда услышал, что случилось! — сказал Дискорд маниакальным голосом.

— Дискорд, что ты делаешь? — В голосе Трикси звучало измученное отчаяние.

— Я волновался, — ответил Дискорд немного раздраженно. Он поднялся во весь рост и посмотрел на Трикси, которую бережно обнимал. — Эта Олив — просто угроза! Действительно… они пускают в этот город любую пони… даже заведомых нарушителей спокойствия! Вот дураки!

— Дискорд… — Трикси закатила глаза и еще сильнее вцепилась в Сумака. — Почему ты здесь? Правда?

— Ну, — ответил Дискорд, а затем сделал паузу, чтобы собраться с мыслями и попытаться снова. — У Сумака ужасный, ужасный, нерадивый отец, и, будучи добрым, щедрым, верным, честным, веселым и даже магически исправившимся драконикусом, каким я являюсь, я взял на себя обязанность быть для Сумака примером для подражания. Ему нужен такой пример, ты согласна?

Губы Трикси сжались в прямую линию, и она пристально посмотрела на Дискорда. Через несколько секунд она сказала:

— Да, я согласна, ему нужен хороший пример для подражания…

И она уже собиралась сказать, что у Сумака есть хороший пример для подражания — Биг Мак, но слова так и не успели сорваться с ее губ. Ошеломленная, она вдруг обнаружила себя в жемчужно-белом свадебном платье, Дискорд — в несносном клетчатом смокинге, а Сумак — в довольно симпатичном темно-синем блейзере и темно-фиолетовом галстуке.

— Дискорд! — взвизгнула Трикси. — Что происходит?

— Ты согласилась! — ликующим голосом крикнул Дискорд. — Ты согласилась, что Сумаку нужен хороший пример для подражания, и я более чем готов стать его отцом! То есть, я не люблю тебя, совсем нет, но это неважно, потому что ради него мы будем вместе. Мы будем говорить, что любим друг друга, будем вместе завтракать и ужинать, будем семьей, и у него будет пример для подражания, необходимый ему, чтобы стать тем пони, которым он должен быть. Кто знает, может быть, когда-нибудь мы научимся любить друг друга по-настоящему!

— Дискорд, Великая и Могущественная Трикси не выйдет за тебя замуж. — Она покачала головой и неодобрительно посмотрела на драконикуса, который все еще держал ее на лапах. — Послушай, я просто хочу побыть в тишине со своим сыном, разве я прошу слишком многого?

Опустив голову, Дискорд откинул хвостом высокую шляпу с печными трубами:

— Я сделал это и для тебя… этот твой мозг… он побывал в темных местах, верно? Уверен, это навевает на тебя воспоминания… быть беспомощной… по милости другого… Уверен, тебе больно.

Моргнув, Трикси прижалась к Сумаку, издав смущенный стон. Она дрожала всем телом и смотрела в красно-желтые глаза Дискорда, не понимая, зачем он это делает.

Свадебное платье исчезло, как и смокинг Дискорда, и пиджак Сумака. Трикси снова опустилась на подушку, а Дискорд сидел рядом с ней на полу. Его забота выглядела… искренней. Она не знала, что ответить.

— Мне нравится Сумак… Он мой друг и коллега по хаосу, — сказал Дискорд странным, слащавым голосом. Он протянул когти и ткнул жеребенка в его знак отличия — яблоко с девятью молниями радужного цвета, разлетающимися в разные стороны. — Он один из самых интересных пони, которых я знаю. Я могу с ним разговаривать. Не скучные разговоры. — Моргнув, Дискорд откинул голову назад, и на его лице появилась безумная улыбка. — К тому же, я с нетерпением жду неприятностей, которые он доставит.

Вздохнув, Трикси посмотрела на драконикуса и почувствовала странное родство с ним. Она улыбнулась ему своей самой доброй улыбкой, протянула переднее копыто и коснулась его львиной лапы:

— Дискорд, я польщена тем, что ты готов жениться на мне, чтобы помочь Сумаку. Но почему бы тебе просто не попробовать стать его другом?

— Я ему надоедаю, — ответил Дискорд. — Я решил, что если я буду его отцом, то у меня будет необходимый авторитет, чтобы заставить его слушаться меня.

Прикусив губу, Трикси фыркнула, а потом, совсем не по своей воле, улыбнулась. Она ничего не могла с собой поделать. Логика драконикуса в какой-то мере имела смысл, очень искаженный, тревожный и неприятный.

— Кажется, он немного не в себе, — сказал Дискорд, комментируя состояние Сумака.

— Они заставили его что-то выпить… Он под действием лекарств, — ответила Трикси. На мгновение Трикси пришла в голову забавная мысль о том, что Сумак, наверное, хорошо влияет на Дискорда. Она улыбнулась, но ничего не сказала о своих мыслях. Она решила поднять настроение Дискорду, раз уж он пытался поднять настроение ей. — Знаешь, между тобой и Биг Маком, я думаю, что Сумак в отделе хороших мужских примеров для подражания.

— Может быть… — усмехнулся Дискорд, потирая когти и лапу. — Но как ты думаешь, Биг Мак согласился бы жениться на мне? Он был довольно привлекателен в платье!

Оставшись наедине с Сумаком, Трикси задумалась о своей встрече с Дискордом, о встрече Сумака с Олив и о своей собственной встрече с алмазными собаками. Она думала о Тарнише и Мод, двух пони, к которым ей следовало бы относиться лучше, но она этого не делала. Она до сих пор чувствовала себя виноватой за то, что ускользнула от них, когда они только пытались ей помочь. Гордость — страшная вещь, ужасная вещь, гордость чуть не погубила ее.

И именно в этот момент размышлений дверь лазарета снова открылась. Вошла шоколадно-коричневая кобылка с фиолетовой гривой. На ней было что-то такое, что Трикси не могла понять, что это — плащ или платье. Оно было белым, покрытым свежими пятнами, с темно-синей отделкой на рукавах. На голове у кобылки сидела Бумер, которая выглядела так, словно ее обмакнули в тесто и обваляли в сухарях.

— Привет, Пеббл, — сказала Трикси и похлопала копытом по подушке, приглашая Пеббла подойти.

— Как он? — Пеббл стояла у двери, не шевелясь, и в ее голосе слышалось беспокойство. Оно было слабым, мягким, приглушенным, но уловимым. Ее голубые глаза блестели от беспокойства.

Пеббл напомнила Трикси о Тарнише. Тарниш тоже мог бы стать для Сумака отличным примером для подражания. Она сделала мысленную заметку поговорить с ним, когда он вернется в Понивилль. Пеббл приглушенно стучала копытами, когда шла по толстому ковру по полу к тому месту, где вместе лежали Трикси и Сумак.

Она забралась на подушку, подползла поближе к Сумаку и устроилась рядом с ним. Бумер перебралась к голове Сумака, на мгновение задержалась там, а потом с криком прыгнула на макушку Трикси, обхватила ее рог и затихла, устремив на Сумака свои ярко-желтые глаза.

— Я думаю, с ним все будет в порядке, — сказала Трикси Пеббл, надеясь успокоить кобылку.

— Я так понимаю, что он задирал Олив.

Нахмурившись, Трикси не поддержала Пеббл. Она была разочарована Сумаком в этом вопросе, и он получит строгий разговор. Трикси посмотрела в глаза кобылки и попыталась понять, что Пеббл думает по этому поводу, но ничего не смогла разглядеть.

Пеббл протянула копыто, ткнула Сумака в шею и покачала головой:

— Ты идиот. Она вдвое больше тебя и владеет опасной магией. О чем ты только думал? — Пеббл моргнула и на мгновение стала похожа на свою мать.

— Уууу, — ответил Сумак.

Чтобы подчеркнуть свое недовольство, Пеббл сделала "буп-луп", то есть стала раз за разом тыкать Сумака копытом в нос, хмуро глядя на него. При этом ее рот искажался в раздраженную морщину, а нижняя губа выпячивалась. Как и ее мать, Пеббл была терпелива и целеустремленна. Она могла бы заниматься этим вечно.

Трикси поняла, как важно остепениться. У Сумака теперь были друзья. У нее были друзья. У Сумака были пони и драконикус, которые заботились о нем. И она тоже. Она почувствовала, как в глубине ее груди что-то зажглось и запылало, наполняя ее теплом.

— Как ты думаешь, он усвоил урок? — спросила Трикси, когда буп-луп продолжился.

— Нет. — Пеббл с каменной убежденностью произнесла эти слова, когда ее копыто с метрологической точностью ткнулось в нос Сумака. Маленькая кобылка нахмурила брови и наклонила уши вперед, продолжив.

— Пеббл, не хочешь ли ты пойти со мной домой и помочь мне ухаживать за Сумаком? По дороге домой мы могли бы зайти и спросить у Пинки. Мне бы пригодилась твоя помощь. Я думаю, Сумаку нужен лучший друг.

Пеббл ответила:

— Я могу помочь. Паунд и Пампкин действуют мне на нервы. Было бы здорово убраться от них подальше. Пампкин любит хватать меня, чтобы Паунд меня ударил.

— Это ужасно, — сказала Трикси в тревоге.

— Взрослые говорят, что они просто играют. Я не могу ударить его в ответ. Я бы его сломала…