Один день из жизни Найтмер Мун

Найтмер с трудом открыла глаза, глядя на расписной потолок своей резиденции, величайшее произведение искусства и предмет невиданной роскоши, который вызывал у неё лишь усталый зевок. С трудом поднявшись с огромной двухместной постели, она прошла мимо прикроватного столика, на котором стояла недопитая бутылка лучшего вина, которое можно достать в Лунной Империи. Сонно потянувшись, она окинула взглядом свои покои в поисках привычной брони, которую обнаружила небрежно брошенной неподалёку от своей роскошной кровати. Размявшись, она принялась натягивать накопытники и приглаживать телекинезом растрёпанную гриву, которая, похоже, состояла из чистой магии, параллельно размышляя вслух о некоторых навязчивых мыслях, кружащихся в её голове.

— С чего я вообще просыпаюсь утром? Разве я не должна работать по ночам? — задала она себе вопрос. Впрочем, услышав грубый храп с кровати от того, кто явно был недоволен, что остался в одиночестве, ответ, похоже, пришёл сам собой.

— Ах, ну да, я и забыла о нём. Похоже, это вино действительно было неплохим, — проворчала она про себя, натягивая телекинезом свой фирменный шлем. Затем она подошла к кровати, где всё ещё ворочался не до конца проснувшийся статный жеребец.

— А ну, подъём! — рявкнула она, заставив резко проснувшегося короля Сомбру в испуге упасть с кровати.

— Ох, обязательно так кричать, Луна? — недовольно пробурчал он, потирая ушибленный круп.

— Послушай меня, ты, кусок сраной мутировавшей грозовой тучи с мозгом размером с куриное яйцо, — злобно приблизилась она к нему, прижимая телекинезом к полу, чему король, кажется, был больше удивлён, чем напуган, лишь вопросительно выгнув бровь в ответ. — Я согласилась спать по ночам по твоей глупой просьбе, и раз так, то мне решать, во сколько МЫ будем вставать. И если ты ещё хоть раз назовёшь меня Луной, я клянусь, что вырву твои теневые причиндалы телекинезом и выкину их в окно. Думаю, ты будешь отращивать новые минимум месяц, — шипела она. На что Сомбра, даже не показывая намёка на испуг, игриво улыбнулся, демонстрируя ряд острых клыков.

— Вижу, ты сегодня не в духе, дорогая. Неужели для тебя так важно не спать по ночам? Я могу обеспечить тебе это в полной мере, если, конечно, моя любимая жена пожелает, — промурлыкал он. На что аликорн лишь недовольно хмыкнула, без намёка на смущение.

— Хватит. У нас обоих ещё куча дел: война двух сестёр не выиграна, армии не проинструктированы, пленники не страдают, а господство ночи не приблизилось ни на йоту! — грозно говорила она, покидая покои, пока её новоиспечённый муж неторопливо одевал свои доспехи и плащ, с удовольствием вспоминая прошедшую ночь.

— Ты! — окрикнула она ближайшую служанку, покорно ожидающую у выхода из покоев императрицы.

— Кофе, отчёт за ночь и всех командиров Лунной Империи, что есть во дворце, ко мне, живо! — рявкнула она.

— Б-будет исполнено, госпожа, — пугливо отвечала убегающая служанка. Получив чашку столь желанного напитка, Найтмер, усевшись в своём тронном зале, стала в очередной раз вдумчиво читать заботливо подготовленный отчёт, который не сильно отличался от прошлых. Откровенно говоря, фронты стояли уже почти третий год подряд, заставляя саму Найтмер даже начать забывать, зачем же она всё это делает и как вообще к этому пришло.

— Ваше высочество! — низко поклонился вошедший в тронный зал генерал, которого чёрный аликорн лишь угрюмо смерила недовольным взглядом суженных зрачков.

— Это все? — спросила она своим вечно недовольным тоном.

— Вынужден заметить, ваше превосходительство, что большая часть наших генералов — фестралы, — осторожно отвечал пони с опаской в голосе.

— И?

— Они спят днём. Удивительно, но это простое замечание заставило её в очередной раз разозлиться на своего тупого и чрезмерно наглого, по её мнению, мужа, явившегося в один прекрасный день из своей тюрьмы по зову кучки странных болванов и предложившего ей помощь в явно чрезмерно затянувшейся войне, с одним весьма и весьма специфичным условием.

— Выродок, ублюдок, ничтожество, я его собственные кристаллы засуну прямо в его же теневую задницу! — громко ругалась она под испуганные взгляды генерала и стражников, что есть силы разбив чашку о пол, чтобы затем, успокоившись, сделав несколько глубоких вдохов и скрипя зубами, спросить у стоящего перед ней перепуганного генерала, демонстративно выражая свою ненависть к Сомбре: — Напомните, этот брак действительно был так необходим?

— Если позволите... это дало нам возможность открыть новый фронт и увеличило наши силы как минимум на треть. Такими темпами наша победа неизбежна, так что, да, с военной точки зрения он просто бесценный, — лишь устало вздохнув, она задала новый вопрос, даже не скрывая свою отрешённость и утомление каждодневной имперской рутиной.

— И сколько нам потребуется времени, чтобы наконец одолеть мою глупую сестрёнку?

— По примерным подсчётам, — складывал что-то в голове стоящий перед ней пони, — около двух лет, — с самодовольством закончил он, стараясь не смотреть на выражающий лишь абсолютную скорбь и тоску взгляд богини кошмаров.

— Мы ведь уже разогнали нашу промышленность? — скорее от безысходности спрашивала она.

— Всю, что возможно, рабы трудятся не покладая копыт.

— И поставок из Хироптерры больше не будет?

— Нет, они выгребли со своих складов всё, что только можно.

— И, конечно же, наши пони-ресурсы всё ещё не позволяют эффективно наступать?

— Абсолютно.

— Может, хотя бы один экспедиционный корпус? — с уловимыми нотками надежды спросила она.

— Никак нет, совет лордов-командующих легионов Найтмер, — читал генерал извлечённую из своей формы бумагу, — постановил, что, несмотря на абсолютную и всецелую приверженность вам, они должны охранять свои границы от таких опасных и вероломных врагов, как республика Тобук и королевство зебр Варзена.

— Мда... — лишь промолвила Найтмер совсем поникшим голосом, потупив взгляд в пол.

— Но, — поспешил привлечь её внимание генерал, — у нас есть и успехи!

— Да? — едва веря в его слова, протянула аликорн с нотками надежды, что хоть сегодня она получит хорошие новости.

— Ученики ночи, — торжественно говорил пони, — сумели перехватить стратегическую инициативу и выбить врагов из Комариного леса! Увы, далее их великое наступление слегка... увязло в непролазных джунглях, но маршал Старс Вирл уверяет, что всё, что им требуется, — это просто очередная порция оружия, и победа будет наша.

— Великолепно, — не скрывая ядовитого сарказма, ответила она, и, почувствовав странное ощущение в районе носа, непроизвольно чихнула, причём до такой степени, что даже сторожащие её гвардейцы подскочили от резкого шума.

— Похоже, я ещё и заболела. Интересно, аликорн может заболеть? — меланхолично проговорила Найтмер в пустоту, под печальные взгляды слуг.

— А вот и я, любовь моя! — раздался знакомый голос входящего в комнату единорога, и Найтмер тут же почувствовала, как её настроение ухудшилось.

— Вот только тебя не хватало, — с ходу огрызнулась она, даже не скрывая своего раздражения. Единорог, уверенно шагая по тронному залу, явно не обращал внимания на её недовольство.

— Ты знаешь, похоже, здесь чего-то не хватает, — задумчиво произнёс он, потерев подбородок.

— А по-моему, здесь кое-кого уж слишком много, — язвительно ответила она, кивая генералу, позволяя ему наконец удалиться.

— Я не вижу здесь своего трона, — воскликнул Сомбра, игнорируя её колкости. — Как я могу внушать своё тёмное могущество и править нашей Кристально-Лунной Империей без трона? — говорил он недовольно.

— Э, нет, погоди-ка, мистер Теневой Круп, — ощетинилась аликорн, — это мой тронный зал, и здесь будет только мой трон. Если хочешь свой, езжай обратно в свою снежную дыру!

— Ну, раз так, — ехидно улыбнулся он, — тебе придётся подвинуться. Король не может обходиться без трона. — Он внушительно подошёл к ошеломлённой этим заявлением Найтмер, пока слуги в удивлении переглядывались, не понимая, как реагировать на причуды своих бессмертных правителей.

— Нет, даже не думай... Хватит... Пошёл вон! Моё! Не отдам! — раздавались недовольные возгласы из тронного зала, пока спустя несколько минут аликорн была вынуждена делить свою святая святых с чужим крупом. Чувствуя дефицит свободного места, они вынужденно прижались друг к другу, что придавало ситуации не величественный, а скорее глупый вид.

— Вот ведь кобылядь... ненавижу тебя, — прошипела Найтмер, в ответ на что Сомбра лишь удовлетворённо улыбнулся. Затем она громко добавила, обращаясь к слугам: — Если хоть кто-нибудь за пределами этого зала узнает об этом неудобном инциденте, я лично позабочусь, чтобы голова сплетника висела на плахе! — Как вдруг, её гневное лицо резко исказилось.

— Апчхии! — громко чихнула она.

— Похоже, ты заболела, — заботливо произнёс единорог. — А я-то думаю, почему ты такая холодная на ощупь, — продолжил он с нотками заботы.

— Что ты... — воскликнула она, почувствовав чужое прикосновение там, где его быть точно не должно. Будь она Луной, она, пожалуй, действительно бы занервничала, смутилась, и, возможно, даже возбудилась, но для Найтмер это всё уже был давно пройденный этап.

— Если ты ещё раз попробуешь меня щупать, то клянусь, я... Погоди, ты сказал "холодная"? Как я вообще могу быть холодной после тысячи лет на Луне? Более того, как я вообще могу болеть? — прервалась она на размышления.

— Верно, холодная, — ответил Сомбра, игнорируя её тираду. — Я бы даже сказал "ледяная". — Затем он развернулся к ближайшей служанке и внушительным голосом приказал: — Одеяло сюда, самое тёплое и мягкое, что найдёте, если вам, плебеям, жизнь дорога! — Слуги тут же кинулись искать столь нужный предмет.

— Ты знаешь, — пробурчала Найтмер, наблюдая за этой сценой, — мы оба застряли в заключении на огромный срок, но почему-то, в отличие от тебя, остолопа, я уже привыкла к тому, что феодальные порядки канули в прошлое.

— Ерунда, я лишь прививаю им нужный нрав. В конце концов, все должны знать своё место, — расслабленно ответил Сомбра.

— Самое странное, что с таким подходом у тебя действительно были поклонники, которым хватило ума и отчаяния призвать тебя назад, — не скрывая ядовитых ноток, заметила Найтмер.

— Ну, похоже, они просто знали, кто приведёт Кристальную Империю к истинному процветанию, — самодовольно ответил он.

— Ага, вместо марионетки Эквестрии, теперь марионетка Лунной Империи, — хмыкнула императрица. В этот момент слуги принесли одеяло, которое Сомбра поспешил перехватить телекинезом и накинуть на них.

— Итак, значит, ты была Луной? — спросил он.

— Верно, но сейчас я не Луна, так что хватит называть меня так!

— Но ты ведь просто Луна, которая стала более злой на всех, да? Никогда не думал, что мой давний враг будет делить со мной ложе.

— Умолкни! — злобно вскрикнула она, явно удивлённая столь откровенной речью.

— Этот брак политический, и ты это знаешь. Если бы не твои армии, тебя бы ко мне на пушечный выстрел не подпустили!

— Верно, и ты, пожалуй, так политически стонала в нашу первую брачную ночь, — тихо посмеялся он.

— Хватит, — процедила Найтмер, напоминая себе, насколько она устала от его тупых и пошлых шуток.

— По-твоему, у нас больше нет дел важнее, чем обсуждать нашу личную жизнь? Особенно при подчинённых? — Она указала на резко отвернувшихся гвардейцев, старающихся всеми фибрами души сделать вид, что их здесь нет.

— Как мило, ты уже говоришь о нас как о едином целом. Я уверен, что при должной настойчивости смогу убедить тебя вновь принять облик Луны, хотя бы на ночь...

Внезапно выражение лица Найтмер, вместо ожидаемой смеси смущения и гнева, сменилось на перепуганное.

— Рарити! — резко перебила она его. — Я забыла покормить Рарити! — И, вскочив с трона, она умчалась в подземелья под удивлённые взгляды закованных в тёмную броню стражников.

— И часто она так? — спросил Сомбра у одного из них, глядя ей вслед.

— Она всегда серьёзно относится к кормёжке пленников, — спокойно ответил тот.

— Ах, ну да, кормёжка пленных, — злобно посмеиваясь, сказал единорог, сверкая двумя рядами острых зубов. — Помню, как я любил тыкать в Каденс длинной палкой через решётку после её кормёжки. Видели бы вы её недовольную мину!

— Кушай-кушай, кобылка моя, мамочка уже тут, у меня на тебя большие планы, — заботливо приговаривала Найтмер, бросая очередной кусок хлеба через решетку камеры, где сидела Рарити, всем видом демонстрируя своё недовольство. С виду она обращалась с пленницей так, будто это была не пони, а домашний питомец, предпочитая не слышать её слова.

— Сколько можно, чудовище? По-твоему, я похожа на голубя? — раздраженно возмутилась Рарити, стоящая в камере. Но Найтмер, поглощенная своим занятием, продолжала бросать ей хлеб, не обращая внимания на недовольство единорожки. Глубоко вздохнув, Рарити наклонилась, чтобы съесть ещё один кусок своего единственного лакомства.

— Как это унизительно, особенно для меня, — пробормотала она. — Почему ты не похитила Рейнбоу Дэш или Эплджек? Я уверена, им бы такое пришлось по душе, — попыталась она сохранить остатки своего элегантного вида, поедая очередную порцию корма с пола.

— Не переживай, моя милая. Когда война закончится, я прикончу это ничтожество и сделаю тебя правительницей Кристальной Империи от моего имени, — продолжала Найтмер с заботой, явно игнорируя всё, что говорила ей единорожка.

— Что? С чего ты взяла, что я смогу управлять целой страной? — удивлённо спросила Рарити, не отрываясь от очередного куска хлеба.

— Все будут довольны, — уверенно заявила аликорн. — Кристальные пони будут избавлены от капризов этого идиота, эквестрийцы увидят конец великому злу в лице злого мага, который, похоже, успел перетрахать половину Эквуса, и, пожалуй, даже Каденс это оценит, если, конечно, тебе не захочется продолжить добрую традицию Сомбры и регулярно тыкать в неё длинной палкой. Удивительно, как сильно ей это не по вкусу, — она ухмыльнулась, вспоминая о проказах Сомбры.

— Я всё слышу! — донёсся из коридора знакомый крик, заставивший Найтмер недовольно поморщиться, а Рарити отвлечься от еды.

— Ты знала, что твоя сестра даже прислала нам открытку на свадьбу? — спросил Сомбра, подходя к Найтмер и держа картонную брошюру в копыте.

— Правда? Она всегда была такой сентиментальной...

— Это так мило, — вставила Рарити. — А там есть что-то про меня?

— Хмм, да, она прислала искренние поздравления, но в то же время пишет, что ты плохая, очень плохая пони, и настоятельно просит закончить войну, вернуть Каденс и... кто такая Рарити?

— Я! Это я! — подскочила пленная единорожка. — Обо мне ещё не забыли! — радостно вскричала она.

— Одним словом, она хочет, чтобы ты вернула пленных и, цитирую, "села и поговорила с ней, как поступают взрослые аликорны". Она даже зовёт тебя Лулу. Это мило, до омерзения мило, — ухмыльнулся Сомбра, наблюдая, как лицо Найтмер вновь исказилось недовольством.

— Ещё чего, пусть ищет дуру в другом месте. Так я ей и поверю, что она не отправит меня на Луну!

— Можешь не сомневаться, любимая, — Сомбра гордо встал в величественную позу, его красный плащ развевался от дуновения несуществующего ветра. — Если она хоть что-то тебе сделает, я лично выпотрошу её тушу и закопаю каждый кусок в разных уголках Эквестрии.

— Я была бы польщена, если бы не знала, что твоя главная мотивация находится вовсе не в сердце, — проворчала Найтмер.

— Да как ты можешь?! — наигранно оскорбился Сомбра, пока Рарити смотрела на них с нескрываемым раздражением, ощущая себя совершенно невидимой в компании этих древних и бессмертных существ.

— Я всецело предан только нашей клятве. Более того, увидев новую магию, которая появилась за время моего отсутствия, я лично возглавлю первую экспедицию на Луну, чтобы спасти тебя!

— Откуда ты узнал про ракеты? Для тебя ведь даже танки стали культурным шоком.

— Ты преувеличиваешь. Я просто считаю, что они внушают страх врагам одним своим видом. Эти странные орудия выглядят в них абсолютно лишними.

— Какая досада, что я, та, кто сумела обмануть саму Селестию, вынуждена водиться с таким отсталым и архаичным существом, — с нескрываемой гордостью в голосе сказала Найтмер, направляясь к выходу из подземелий.

— Может, и так, но согласись, у меня есть и другие преимущества, — вновь ухмыльнулся Сомбра.

— Верно, например, твои огромные, сильные и накаченные...

— Ну-ну, не нужно льстить. Я и так знаю свои лучшие стороны, — с самодовольной улыбкой ответил Сомбра.

— Солдаты, — закончила Найтмер.

— Что? — успел спросить он, как внезапно коридоры дворца наполнились шумом и топотом. Пони в характерной броне, с шлемами, типичными для армии Сомбры, ворвались в здание.

— Наконец мы нашли вас, ваше величество! — выкрикнул возглавляющий группу пони, ничем не отличающийся от остальных.

— Скуики Хувз? — удивленно спросил Сомбра, не ожидавший таких гостей.

— Так точно! Мы прибыли, как только узнали, где вас держат после свадьбы! Я ведь говорил, что эти лунные псы замышляют подлость. Они даже не пускали нас к вам! Нам пришлось пробиваться силой! Но никакие летучие мыши не остановят Кристальную Гвардию! — с гордостью продолжал шумный пони.

— Силой? — уточнил Сомбра, не скрывая удивления.

— Верно! И пусть теперь только попробуют вякнуть, что кристальные пони хрупкие! — воинственно ответил закованный в броню воин.

— Это что, мои гвардейцы без сознания валяются? — указала Найтмер на груду тел в тёмной броне, сваленных в углу коридора, которых они ранее не заметили. Впрочем, пронзительный звук сирены, резко начавшей реветь по всему дворцу, дал гораздо более красноречивый ответ.

— Похоже, моя Кристальная Гвардия слишком верна мне, — с глупой улыбкой сказал Сомбра, прижимая уши. Найтмер гневно посмотрела на виновника инцидента.

— Скуики Хувз, верно? Ты уволен!

— Я... чего? — пони либо не услышал её на фоне сирены, либо сделал вид.

— Но это не тебе решать! Он один из немногих верных мне генералов, искренне верных! — возразил Сомбра.

— Правда? Ну раз так, то, судя по всему, у него что-то не так с головой. И это ещё один повод комиссовать его с почётом.

— На меня когда-то упало дерево, я был в шлеме, что подарил король, и с тех пор верен ему и без него! — ответил пони, закончив придурковатым смехом, что ясно давало понять глубину его умственных способностей.

— В любом случае, он важный генерал и глава Кристальной Гвардии, другого такого просто не найти, — настаивал Сомбра, демонстрируя, насколько он разбирается в кадровых вопросах.

Но ответить Найтмер не успела, когда их внезапно смела хлынувшая из соседнего помещения тёмная волна фестралов-солдат, что моментально снесли всех стоящих в коридоре, включая громко матерящегося аликорна.

— Что ж, зрелище, надо сказать, то ещё, — говорила Найтмер, наблюдая, как слуги наскоро убирают коридоры дворца, разнесённые в пылу внезапно начавшейся и не менее внезапно окончившейся войны.

— Я поговорю с ним, — устало ответил стоящий рядом король. — Это моя вина, что я не озаботился тем, чтобы осведомить свою гвардию, куда направляюсь после свадьбы.

— Им будет тяжело ужиться с моими слугами, — проворчала аликорн.

— Ну, это ведь не наши проблемы, не так ли?

— Пожалуй, моя проблема гораздо серьёзнее. Более того, теперь она, похоже, будет спать в моей кровати, — Найтмер удалилась в сторону своих покоев.

— Я уверен, что мы оба ещё успеем распробовать все преимущества этого союза, — догонял её Сомбра. Остановившись, она оглянулась назад, посмотрев на единорога своим вечно злым и одновременно усталым взглядом.

— В следующий раз, когда решишь исполнить свой супружеский долг, прихвати побольше того вина. Мне оно нравится — позволяет забыться.

— Забыться? — вопросительно повторил Сомбра.

— Верно, — ответила она, выражая уже одну только усталость и тоску, прекратив испускать даже свою вечную желчь. — Я не просто так говорила тебе не называть меня Луной. Я не Луна, уже не Луна. Моя броня тяжелее диадемы принцессы, так же как и мой долг. На моих плечах зиждется вся Лунная империя, миллионы воспевающих мою ночь и моё имя. Это бремя, бремя, ради которого я пошла против своей сестры, душит меня каждый день, заставляя задуматься, всё ли я сделала и сделаю правильно. Но такова цена власти.

— Теперь ты не несёшь его в одиночку, — подошёл к ней Сомбра, пытаясь заключить в объятия превосходящую его по размеру аликорну. — Теперь нас двое. Мы выиграем войну, утрём нос всем, кто захочет лишить нас... лишить тебя счастья. В конце концов, мы злодеи, должны держаться вместе, да?

— Если ты так намекаешь, что нам нужно позвать ещё и Кризалис, то клянусь, ближайший месяц ты будешь спать на улице, — прошептала она ему на ухо, чтобы затем разомкнуть объятия и наконец войти в покои для чего-то гораздо более приятного, нежели душевные обнимашки с монстром, поработившим миллионы кристальных пони.

— А теперь, — нежно произнёс он, соблазнительно разлегшись на кровати после очередного глотка вина, — пора вновь вернуться к тому, почему же я хотел, чтобы ночью ты была со мной, а не исполняла свои обязанности.

— Такое, знаешь ли, тяжело забыть, — ответила она всё ещё низким, полным вечного недовольства голосом, скидывая свои доспехи рядом с бронёй Сомбры, перед тем как присоединиться к нему в постели.

— И всё-таки, — приблизился он к её лицу, — я бы хотел тебе напомнить, — произнёс он, прежде чем сплестись с ней в поцелуе.

Ещё один день абсолютно бессмысленной войны подошёл к концу. Ещё один день нелёгкой жизни вечной императрицы Найтмер Мун...