Сыны Ночи

Глава 3: Духи ночных кошмаров

– Стоять! – скомандовал Бран, взметнув щит. Его приказ тут же прошёл по рядам, повторяемый боевыми вождями, и добрая тысяча собравшихся из мглы воинов остановилась, прервав гром топота сотен ног.

Айлен, стоявший в первом ряду, опустил копьё тупым концом наземь и не без напряжения вгляделся в туман. От короля его отделяло лишь четверо соплеменников, разместившихся слева.

Кругом стояла сизая завеса, мрак которой хоть как-то рассеивали факела пиктов. Впрочем, уже шагах в тридцати от каледонского строя ковёр из густой травы, стелившийся перед их ногами, начинал исчезать во мгле. С такой видимостью молодой воин чувствовал себя ещё более неуютно. Когда эти чудовища, имя которым – Духи Найтмер, – вынырнут из гущи тумана, у него и тех, кто стояли с ним плечом к плечу, будут считанные мгновения на то, чтобы выставить копья и мечи им навстречу.

Тем не менее, когда отряд застыл на месте, кругом воцарилась давящая на нервы гробовая тишина. Ни демонического воя, ни топота дымных ног, ни даже жуткого шёпота ветра. Казалось, что всё вокруг сделалось неживым, безжизненным, фальшивым. И это изводило душу Мак Тадга даже больше, чем самая кровавая сеча с неведомыми супостатами.

– Их ещё нет, – выдохнул король, вслушавшись в тишину. Его взгляд тут же переместился к боевому вождю, стоявшему справа. – Мак Отна, сигналь отрядам Мак Эрпа и Мак Нехтана, пусть немедля пополнят наш строй. Если это будет первая новолунная атака, то в одиночку мы не выстоим.

– Да, господин, – принял боевой вождь, после чего взял в руку рожок, висевший у него на поясе, и протрубил в него двойной сигнал.

Пронзительный рёв рога разлетелся по всей округе, пронзая туман. Айлен почувствовал, как по его спине пробежал мимолётный холодок. Этот звук был ему привычнее переборов арфы и девичьих голосов. С ним в его душе напряжение перед лицом неведомой угрозы перетекало в жажду крови.

В томительном нетерпении он оглянулся по сторонам. Воинство защитников Луны расположилось перед широким пологим оврагом, в который постепенно переходила та поляна, где располагался племенной очаг. Каждый фланг отряда занимал возвышенность на его краях. Таким образом ряды пиктских воинов вытягивались почти на половину римской лиги. Правда, находясь в самом центре строя, молодой воин и близко не видел его боков.

Не в силах пронзить взглядом мглу, в которой различались лишь огоньки факелов, Айлен обернулся назад и осмотрел соратников. Пикты выглядели точно так же, какими он знал их при жизни – приземистые, но чересчур крепкие, дикие косматые варвары, чьи тела покрывали замысловатые узоры из синей вайды. Многие были заросшими бородами, немало прочих – гладко выбритыми, а некоторые носили только длинные усы на бриттский манер. С голов их ниспадали либо спутанные гривы, либо конские хвосты, стянутые на затылках. Хотя кое у кого волосы стояли дыбом, уложенные известью.

Каменные лица каледонцев были покрыты маской мрачности, блики от света факелов плясали в их тёмных глазах, словно огоньки боевого безумия. От старых воинов, находившихся в этом таинственном царстве сна уже давно, не веяло ничем, кроме упрямой непреклонности, свойственной их племени. Складывалось впечатление, что они совершенно точно знают, каким станет грядущее побоище и чем оно закончится.

Новые же настраивали себя на кровопролитие, время от времени потрясая оружием. Едва оказавшись в чертоге Лунной Госпожи, они были готовы за неё сражаться, ибо ни один пикт не ведал чести выше, чем смерть за ту, чья стихия веками берегла их народ от бесчисленных недругов…

Ни с того, ни с сего по земле пошла мелкая дрожь. Айлен метнул взгляд прямо, перестав озираться, но ожидаемо не увидел ничего, кроме тумана. Тряска же постепенно усиливалась, и молодой воин не сомневался, что её создают Духи ночных кошмаров. Эти демонические существа, состоявшие из некого магического дыма, казалось, не столько бежали, сколько плыли по земле. И всё же их перемещение создавало глухой топот. Ныне же звучал он так, словно сюда неслась гигантская конная лавина.

Воины крепче стиснули оружие. Мак Тадг наклонил копьё вперёд, готовый в любой момент направить наконечник точно в цель. Бран оглянулся назад через плечо и не увидел ничего, кроме четырёх рядов воинов, в первом из которых стоял он сам. Подмога ещё не явилась, а враг приближался со скоростью неистового ветра. И столь тонкому строю его натиск никак не удержать.

– Рано… слишком рано, – удручённо проронил предводитель пиктов. Зная, что ему нужно что-то срочно предпринимать, он направил меч к сокрытому туманом небу и громко изрёк: – Наши враги уже здесь! Они несут с собой тьму, которая алчет власти над нашей богиней, и ужас, надеясь, что тот станет для них оружием! Думают, они ведают, что страх сделает с нашими сердцами? Ха! Покажем же им, что наши мечи сделают с их черепами!

Дикие пикты прогремели, подобно раскатам грома, и лес копий, клинков и секир взметнулся вверх, прежде чем гулко вдариться в щиты. В ожидании схватки они голосили боевой клич, исторгая рёв медведей и вой волков, вместе взятые. Не будь их врагами демоны, любая другая сила обратилась бы в бегство, заслышав столь бешеные вопли и грохот среди мглы.

Перестав долбить древком копья о щит, Айлен вдруг заметил, что посреди доселе недвижимой завесы тумана что-то мелькнуло. Прямо перед собой он увидел, как во мгле сверкают два жёлтых огонька, вокруг которых вслед за этим стали появляться и другие – красные, зелёные и синие. Все они резко поднимались и опускались, становясь всё крупнее и крупнее. Сжав древко как можно крепче, молодой воин ощущал, как его кожу охватывает холод. И он сам точно не знал, в чём дело – в том, что с туманом стало прохладно, или в суеверном страхе, что невольно царил в его душе.

Орды Найтмеров приближались. И теперь, когда боевой клич стих, сквозь грохот их поступи вполне отчётливо доносилось хищное рычание.

– Участь Лунной Госпожи в наших руках, воины! Сразимся же за неё – и победим! – прогремел Бран, а когда из тумана вынырнула фигура первого Найтмера, стоявший подле него боевой вождь выкрикнул:

– В атаку! Никто против нас не выстоит!

Направив меч вперёд, король первым вырвался из строя навстречу смерти, которую нёс с собой супостат, и начался хаос битвы. Мак Отна протрубил в рог протяжный сигнал, воины сорвались с места, занеся мечи и топоры над головами, выставив копья вперёд, и сотни их глоток ужасающим рёвом протяжно вторили боевому вождю:

– В атаку! В атаку!

Оба войска покатились друг другу навстречу, как волны прилива. Несясь на штурм в числе первых, Мак Тадг замер в последний момент и, заорав во всю глотку, поймал на остриё первую тварь – ту самую с янтарными глазами, – атаковавшую его с прыжка. Он поспешно выдернул копьё из шеи павшего на траву врага и приготовился биться дальше, лишь краем глаза успев заметить Брана слева от себя.

Король сшибся с красноглазым чудовищем, приняв удар дымных когтей на свой круглый щит и, вопреки всем ожиданиям, устояв на ногах. Какой-то нечеловеческой силой он поборол Найтмера в секундной борьбе, сбросил его себе под ноги и пронзил мечом. Когда же окровавленное лезвие вновь взметнулось вверх, его резкий рывок, точно удар молнии, сразил второго демона, а затем и третьего. Его разящий меч валил их наземь, как сухой камыш.

Успевая замечать всё это лишь мелком, Айлен немало изумлялся. Выходит, правду говорили о короле старинные легенды, утверждавшие, что немного воинов знал род людской, равных ему!..

Целая тысяча пиктов с грохотом столкнулась с лавиной Найтмеров по всей протяжённости своего строя. Их безумный натиск, каким они некогда били о щиты викингов или римскую черепаху, сшибся с не менее стремительным и неистовым наступлением демонов, и обе силы, гонимые жаждой крови, в мгновение ока сбились в беспорядочную свалку, в которой во всей своей чудовищности воцарилась смерть.

Топоры вздымались и опускались, разбивая головы Духов ночных кошмаров, дымные когти метались, как порывы урагана, мечи мелькали смертоносными вспышками, чудовищные клыки вгрызались в плоть, выпуская брызги крови, и копья пронзали насквозь. Каждый бился с невиданным ожесточением, как только мог, пуская в ход всё, что было при себе. В этой бойне не было места стратегии. Только дикая ярость, грубая сила – и смерть.

Тем не менее, именно на это Бран и делал ставку. Столь тонкий строй не сумел бы сдержать атаку Найтмеров в обороне. Однако взаимный неистовый натиск, который получался у пиктов лучше всего, уравнял их шансы. Хотя эффект от такого штурма не мог продолжаться вечно. И прежде чем дикари из Каледонии сумели истребить чудовищ, вырывавшихся из тумана первыми, в бой вступили следующие.

Заколов копьём очередную тварь, Мак Тадг поднял взор и увидел, как во мгле появляются всё новые и новые дымные фигуры. Причём, если в первой волне все они передвигались на четвереньках, что и придало им скорость натиска, то теперь он замечал среди них прямоходящие силуэты различной высоты. Будто дымные великаны со звериными головами, они неслись в бой на толстых, как стволы деревьев, ногах, а их передние лапы – или руки, – имели форму либо изогнутых лезвий, либо тяжёлых молотов.

Прежде чем битва приняла ещё больший размах, пикты и то, что осталось от первой группы демонов, отхлынули друг от друга, как если бы мощное столкновение разбросало их в разные стороны. Отступая задом вперёд не так уверенно, как прочие, Айлен ужалил одного монстра, который силился вцепиться в его щит, а затем крутанул копьё над головой и отогнал от себя ещё троих. Одному из них острый наконечник раскроил пасть. Демоны отшатнулись, а голубоглазый пикт отошёл ещё на несколько шагов назад, встав бок о бок с соплеменниками.

Между варварами и чудовищами образовалось пространство, полное трупами бойцов с обеих сторон. Трава была покрыла чёрно-красными лужами крови. Тут и там покоились отрубленные дымные конечности, брошенное оружие и щиты, потерявшие своих хозяев. И всё же тварей здесь покоилось больше, чем Людей Вереска.

– Держать строй! – приказал Бран, когда все воины отошли за выросший поперёк поля боя вал из мёртвых тел.

Уцелевшие Духи медленно вышагивали перед каледонцами, не сводя с них своих демонических глаз, подобно волкам, окружающим жертву перед тем, как напасть. И когда вторая волна атаки нагнала их, они ринулись в бой вместе с прочими. Они перескакивали через горки трупов – и тут же гибли под ударами мечей, напарывались на копья, врезались в щиты и валились наземь мощью пиктских топоров. Образовавшаяся преграда, пусть и отнюдь не самая высокая, стала для них ловушкой.

Впрочем, Найтмеров было слишком много. На каждого убитого из мглы вмиг выныривали ещё четверо, пикты гибли, хоть и продавали свои жизни как можно дороже, утаскивая с собой на тот свет по десятку тварей, натиск не ослабевал. Наконец вместе с четвероногими чудовищами на щиты варваров обрушились и прямоходящие. Все они были, по меньшей мере, на голову выше обыкновенного каледонца, но высились среди них и такие великаны, на фоне которых и гиганты-викинги показались бы не более чем гномами. И один такой колосс нёсся прямо на Айлена, грозно вскинув лапы-молоты.

Нанеся последний точный удар, Мак Тадг не позволил сердцу колебаться и быстро сообразил, что ему следует делать. Он на лету перехватил копьё и метнул его в огромную тварь, чьи молоты вот-вот должны были грохнуть по пиктскому строю. Наконечник впился точно в грудь Найтмера-великана, войдя в дымную плоть по самое древко. Тот пошатнулся от боли, однако в следующее же мгновение его тяжёлое оружие снова взметнулось для удара. Его красные глаза наливались потусторонним гневом.

Внутри Айлена всё подпрыгнуло. Казалось, его тело среагировало само по себе, подавшись вперёд и совершив кувырок под пикирующие лапы-молоты. Он тотчас же выпрямился и чуть не свалился с ног, когда монстр врезал по земле, превратив сразу нескольких пиктов, оказавшихся не настолько сообразительными, в кровавые лепёшки, с лёгкостью смяв плоть и кости. Ещё бы мгновение, и сын Тадга разделил бы их участь.

Моментально выхватив меч из-за спины, голубоглазый пикт издал яростный клич и со всей силы, какая только заключалась в его мускулистых руках, рубанул по толстой ноге демона – точно так же, как это сделал король в стычке у очага. Найтмер-великан вскинулся от резкой боли и повалился навзничь, словно срубленный дуб. Более никого его могучие лапы-молоты прикончить не успели. Дымная туша рухнула всей своей тяжестью, незнамо в чём заключавшейся, раздавив собой следовавших позади четвероногих. Те же, кому повезло больше, принялись стремительно её огибать, направляясь в атаку на убийцу их огромного собрата.

Выронив щит во время кувырка, Айлен быстро перекинул в левую руку меч, а правой вытащил из-за пояса топор, как уже был вынужден встретить им четвероногого Найтмера. Затем последовал ещё один, и ещё, и ещё. Орды тварей огибали павшего колосса с обеих сторон, а порой скакали прямо по его туше, набрасываясь на молодого воина со всех сторон. Оба оружия в его руках порхали, как крылья бабочки, но били, как клыки кабана, и вокруг себя он оставлял всё больше и больше мёртвых дымных тел, покуда очередная атака сверху не сшибла его с ног.

Выронив меч, Мак Тадг распластался на земле и застыл, как кролик перед удавом, когда нависший над ним Дух уставился прямо ему в глаза своими синими огоньками. Их глубины, подобные бездонным колодцам, затягивали его в пучину чужой воли. Сознание его померкло и улетучилось далеко от этой сечи, перестав различать пространство и время.

Завертевшись в вихре всего, что только можно себе представить, Айлен вдруг увидел – или, скорее, осознал, почувствовал – некие образы. Это была иная земля, иное небо, но веяло от них чем-то знакомым, словно бы это не более чем изнанка его родного мира. И обе эти реальности стремительно пожирал мрак – безудержный и внушающий трепет, бравший корни из самых глубин древности, когда кроме тьмы не было никого и ничего.

Тёмная скверна растекалась по земле, словно чёрная вода, поглощая всё вокруг – луну, небеса, сам мир. Он увидел, как Лунная Госпожа, сияющая и величественная, медленно увядает, окутанная этой гнилой тьмой, что жадно поглощала свет её магии, обращая его лишь в пустоту и мерзость. Всё, что было священно, стало уродливым и исковерканным. Этот гнойный поток не останавливался – он шёл дальше, порабощая души смертных, пока не достиг самого Мак Тадга.

И вот Лунная Госпожа обратилась в само порождение мрака. Её окружало бескрайнее воинство Найтмеров, среди которых он узрел одного демона с голубыми, точно две льдины, глазами. Этим чудовищем был он сам.

Он ощутил омерзительное, леденящее желание – порочное, сладострастное, чуждое чести, но искушающее. В этом видении было что-то жутко манящее, призывающее его сдаться. Но в тот самый миг, когда отчаяние стиснуло его сердце, в груди пикта вскипела ярость. Он – щит Лунной Госпожи, и ничто не должно было сломить его! Боевой клич вырвался из его глотки, и с бешеной решимостью он вцепился руками во тьму, вырывая себя из захвата проклятого демона.

Помутнение резко рассеялось, и сквозь багряный туман Айлен узрел, как его пальцы с силой вгрызаются в морду нависшего над ним Найтмера. Всей мощью своего тела он дёрнул чудовище на себя, повалив его наземь и тем самым сменив своё положение на противоположное. Подобрав топор, он без промедлений обрушил его на голову ошеломленного врага. Тот успел лишь чиркнуть когтями по его груди, прочертив несколько царапин на железных наклёпках.

Перехватив топор обеими руками, Мак Тадг хищным прыжком оттолкнулся от земли и встретил очередного Духа яростным ударом. Он косил их направо и налево, впадая в неистовство и даже не замечая, что с обеих сторон его обступают соплеменники, медленно, но верно оттесняя недругов. Его раж продолжался до тех пор, пока что-то внутри него не осознало, что он уже был бы растерзан, если бы рядом с ним не мелькали меч Мак Морна и топор Мак Отны.

Отмахнув удар лапы-клинка в сторону при помощи щита, король перерубил мечом конечность прямоходящего демона, едва не раскроившего черепушку голубоглазого пикта, после чего боевой вождь с прыжка всадил секиру в его дымное плечо. Чудовище пало на колени и лишилось головы.

– Я же говорил, никогда не бейся с ними в одиночку! – громко напомнил Бран, повернувшись к молодому воину, пока прочие пикты обходили их, не прекращая наступать.

Всё ещё несколько ошалелый, Айлен утвердительно закивал королю. И тот, удовлетворённый таким ответом, поспешил возглавить очередную атаку. Не вполне понимая произошедшее, молодой воин слегка встряхнул головой. Он не знал, зачем демон внушил в его сердце тот посыл, но не сомневался в одном – ему привиделась их цель, то, ради чего они столь буйно рвались к Лунной Госпоже сквозь каледонские щиты. Осознавал Мак Тадг и другое – то, что он обязан этому противостать.

Подняв щит и меч, голубоглазый пикт кратко огляделся по сторонам. Его соплеменников вокруг стало заметно больше, их строй сделался глубже, сотни коренастых фигур выныривали из тумана, занимая места в тылу отряда. За ними следом выстраивались пиктские охотники с тяжёлыми чёрными луками, в своё время отправившими к предкам тысячи что римлян, что саксов – до того, как те успевали хоть что-то понять. Ничем не защищённые и одетые лишь в килты и звериные шкуры, они принялись осыпать врага стрелами на расстоянии, целясь в прямоходящих демонов, особенно высоких.

Пока основная часть бойцов пополняла собой строй, силившийся оттеснить вражескую массу, сквозь ряды в самую гущу боя рвалась небольшая группа особенных воителей, чей облик тотчас привлёк внимание Айлена. Все они были довольно высокие для пиктов, ещё более косматые и дикие, их тела полностью покрывала вайда – синяя или фиолетовая, – поверх коей сияли рунические узоры явно из того серебристого вещества, что Гонар наносил на щиты.

Этих воинов, издревле наводивших лютый ужас на любого недруга, римляне после долгих войн с германскими племенами опрометчиво звали пиктскими берсерками. Впрочем, такое обозначение не было далеко от истины. Ревя, как демоны, и бешено потрясая оружием – топорами и щитами, двуручными секирами, а иногда и простыми варварскими дубинами длиной с оглоблю, – они прорвались через строй соплеменников и с головой нырнули в любимую стихию.

Переведя дух, Мак Тадг вдарил мечом в щит и поспешил вернуться в сечу. Он протискивался сквозь обступавших его соратников в первый ряд, между тем замечая, что продвижение строя остановилось. Найтмеров становилось всё больше, они буквально скакали друг другу по головам, спеша пробить себе дорогу сквозь ряды пиктов к богине, но напарывались на стрелы или копья задних рядов. Передние же изо всех сил держали позицию, ощущая, сколь неимоверная мощь давит на их сомкнутые щиты.

Шагнув вперёд на место павшего наземь соратника, которому дымные когти вспороли глотку, Айлен прикончил его убийцу и оказался в первом ряду подле короля, чей клинок ненасытно утолял жажду чёрной крови. И тут же в его щит врезались лапы-клинки прямоходящего чудовища. Следом за этим монстром в атаку шли всё новые и новые, им не было конца и края, будто бы Воители Луны бились с самим бескрайним морем, чьи чёрные воды могли вечно врезаться в их строй волна за волной.

Давление усиливалось, каледонцы оттеснялись назад, рубясь с невиданным упорством. Обе стороны напирали друг на друга, что было мочи, и вскоре кромки их масс попросту сломались и перепутались.

Началась лютая мясорубка, каждый стал сам за себя, некоторые силились сбиться в группки и сомкнуть щиты, в то время как другие бросались в отчаянную атаку на Найтмеров. Те рвались всё дальше и дальше, и кое-кому из них удавалось пробиться сквозь пиктские ряды. Тогда охотникам приходилось пускать в ход свои топоры и кинжалы, убирая луки за спины. Однако задние ряды ещё хоть как-то старались их удержать. Те же, кому довелось стоять в передних, оказались посреди сущего хаоса.

Щиты стояли против чёрных клыков, мечи и топоры скрещивались с когтями и лапами-клинками, повсюду лилась и алая, и тёмная кровь, а в воздухе стоял лязг металла, хруст разрубаемой плоти, рёв сотен людей и рычание тысяч демонов. Всё это походило на адскую пляску смерти! Воины и твари убивали и гибли сами, устилая траву трупами. Никто не мог взять верх в этом побоище. И лишь берсерки царили в нём, как боги войны.

Лунные Волки, как называли их сами пикты, яростно размахивали оружием, буквально раскидывая Найтмеров в разные стороны, как буйволы шакалов. Каждый удар секиры или дубины отшвыривал монстра в гущу себе подобных с рассечённым брюхом или разбитой грудной клеткой. Те набрасывались на них не менее прытко, однако каждый раз, когда чёрные когти полосовали тела яростных дикарей, руны на них вспыхивали серебристым светом, и вместо ран по коже на мгновение вычерчивались лишь белесые полосы. И всё же постепенно гибли и они.

Найтмеры обрушивались на пиктских берсерков десятками, силились рвать их на куски, хоть и сами гибли пачками, и вечно магия рун не могла тех защищать. Один из них титаническими усилиями разбросал накинувшихся на него четвероногих тварей, как уже в него врезалась лапа-клинок монстра на двух ногах. Лунный Волк пал к рядам соратников с распоротым брюхом, но тут же поднялся, отбросил щит и, придерживая вываливающиеся кишки, снова ринулся рубить демонов на куски своим медным топором.

Подобный боевой раж – звериный и необузданный – охватывал всё воинство пиктов, побуждая их рубиться до самого последнего вздоха. Мак Тадг, находившийся в самом центре битвы, где она кипело яростнее всего, тоже чувствовал, как в нём всё сильнее пробуждается первобытная жажда крови наряду с чем-то глубинным, отчасти даже низменным и махрово диким. Он будто становился древним пиктом, одним из своих кровавых предков, что точно так же бились с гирканскими ордами на выжженных полях Аквилонии много тысяч лет назад. Или же это было что-то ещё более глубинное, ещё более незапамятное?..

Каждый пикт погрузился в транс ненасытной кровожадности, точно как и те, с кем они сражались. И лишь он – король Бран Мак Морн – возвышался над этим хаосом смерти, подобно ледяному айсбергу, оставаясь абсолютно невозмутимым. И это делало его меч ещё более смертоносным.

Срубив уже незнамо какую по счёту голову, предводитель пиктов смахнул с лица чёрную кровь. Вокруг него с яростью медведя размахивало мечами несколько воинов, включая того голубоглазого, что очнулся последним. Взор Брана устремился в гущу наступающей массы врагов. Их натиск всё не ослабевал, а пикты не уставали давать им отпор. Меж задними рядами и чередой лучников тянулась та самая горка трупов, с которой начался этот бой. И за неё его воины не отступали. Однако это отнюдь не могло продолжаться вечно.

– Мак Отна! – воскликнул король, ухватив за плечо боевого вождя, чей топор только что оттеснил пару демонов. В его очах тоже плясал огонёк неистовства. – Труби всем до последнего! Пусть вступают в бой! Некогда заманивать этих тварей в ловушку!

По туману разнёсся тройной сигнал рога, знаменующий крайне отчаянное положение в этом побоище. Но Мак Тадг этого почти не слышал. С ног до головы покрытый чёрной жижей, он растворялся в вихре битвы, в его ушах стоял лишь дикий рёв, как будто сама земля разрывалась под ногами. Его кожаный доспех был повреждён в нескольких местах, шлем с головы слетел и оставил чёрную гриву волос, обляпанную кровью, колыхаться, точно как истрёпанное знамя. Из раны на лбу, проделанной дымными когтями, к его глазам стекала кровь, буквально застилая взор багровой завесой.

Тело Айлена действовало само по себе – мышцы сжимались, как стальные канаты, каждое движение было наполнено древней яростью предков, удары падали с неистовой силой. Кровь стучала в его висках, каждый Найтмер, каждый демон был не врагом, а средоточием всего самого ненавистного. Никакого страха, никакой боли, лишь ненасытная жажда раздавить то зло, что посмело вынырнуть из преисподней.

Но чудовища всё прибывали и прибывали. Меч не успевал их рубить…