Карнавал Иллюзий

Глава 01: Первая встреча

Эквестрия – красивая страна с добрыми, простыми, всепонимающими жителями, готовыми протянуть копыто помощи, дать кров усталому путнику или одарить добрым напутствием. Да, конечно, архитектура не может похвастаться высокими шпилями и колоннами, как в Империи Грифонов, или неприступными крепостями, как в Боардоре. Она берёт практичностью – уютные домики-пряники, кабаки, откуда льётся весёлая музыка и смех, и отсутствие защитных стен, что должно продемонстрировать – местные жители не пытаются отгородиться от мира. Подобное способно вызвать недоумение впору с недоверием у зебры, оленя или кирина, пришедших из дальних краев. Впрочем, стоит усталым путникам задержаться в стране разноцветных цветных лошадок чуть подольше, и они сами начинают втягиваться в эту равномерную и спокойную жизнь. Некоторые даже умудряются обосноваться тут навсегда.

Примерно так должен начинаться путеводитель по стране, освещённой светом и любовью Солнечного аликорна. В основном так всё и происходит. Вот только всегда могут случаться исключения. Например, кто-нибудь, лишенный родительской любви, не очень понимает подобное отношение и начинает творить бесчинства, отчего страдает прежде всего он сам. Ведь местные пони привыкли, что, проявив добро, они получают такое же добро в ответ. А изначально негативное или надменное поведение вызывает точно такие, негативные, чувства в ответ. Кто-то назовёт это лицемерием, но если так подумать: страна, что не знала войн, жители, что не знали лишений, соседи, что помогали друг другу в делах больших и малых, попросту не знают, как реагировать на то, что находится за пределами зоны комфорта. И это незнание способно привести к очень негативным последствиями, из-за слухов, что разносятся, как лесной пожар.

Вот возьмем, к примеру, мышекрылых пони. Их по-разному называют – бэтпони, теневые летуны, но чаще всего — фестралы. Их светящиеся в ночи глаза с вертикальным зрачком, а также острые зубки стали причиной дурной славы этого народа. И пусть сейчас, с возвращением Принцессы Луны, ночные пони решаются спуститься на поверхность, всё равно подобное приводит к разного рода обидным происшествиям. Должно пройти ещё много времени, прежде чем ночной народ сможет влиться в общество дневных пони и продемонстрировать, что острые зубки им не для того, чтобы впиться в шею беззащитным кобылкам, а чтобы удобней было расправляться с манго. Ну а пока эти народы разделены, и всё же Старспайр, обиталище мышекрылых пони, открыт для гостей, благодаря звёздному мосту, и нет-нет, а туда приходят пони, дабы убедиться самостоятельно, что бояться им нечего, или, как сегодня, продемонстрировать свои удивительные таланты.

Под звуки хлопушек и фейерверков, на сцене появляется голубая пони в фиолетовых плаще и шляпе. Гости и отдыхающие на Старспайр Сквер, главной площади города, радостно топают, предвкушая небывалое зрелище. И оно оправдывает их все, даже самые смелые, ожидания. Великая и Могущественная Трикси, а именно так зовут единорожку-фокусницу, умудряется связанной, в цепях, опуститься в ящик, заполненный водой. Единорожка начинает дёргаться в путах, и особо впечатлительные зрители ахают, кобылки прижимаются к своим возлюбленным, не важно жеребец то или другая кобылка, жеребята же спорят, выберется ли дневная пони из этой ловушки, как древний маг Хуфдини, или это конец. И вот стены темнеют и перестают быть прозрачными, а всё, что успевают заметить зрители, так это то, как глаза единорожки закатываются. Тут уже жеребята начинают испуганно верещать, ведь они были уверены, что всё получится, а теперь бегают вокруг ящика и просят взрослых что-то сделать. Одна из кобылок подлетает к крышке ящика и дёргает ту на себя, прося добрую тётю не тонуть, и, будто по волшебству, двери распахиваются, а из ящика выбирается фокусница, что освободилась от цепей. Зрители ликуют. Среди них двое жеребцов, стоящих в некотором отдалении от толпы. Один из них — мышекрылый пони, фестрал, что телосложением мог бы посоперничать с некоторыми земнопони, второй же, с раздвоенными копытами и хвостом, увенчанным кисточкой – единорог, здесь именуемый, как ментат.

— Ты так долго отказывался спускаться на поверхность, что она сама прибыла сюда. Хочешь, не хочешь, а это судьба, — глядя на друга, произнёс фестрал.

— Она меня даже не знает, — с толикой сожаления ответил ментат, не сводя взгляда с пони с голубой шёрсткой, что сейчас двигала на сцену продолговатый ящик на колесиках. В ящике имелись отверстия для ног и головы, а поверх него лежала пила.

— Тем больше причин подойти и познакомиться. Или, думаешь, мир будет вечно ждать, пока ты, наконец-то, решишься? — здоровяк бросил мимолётный взгляд на фокусницу, а потом снова перевёл его на друга. Судя по всему, его не очень-то интересовало представление, ну или он видел его где-то ранее.

Ментат, чью изумрудную, короткую гриву трепал порыв ветра, вздохнул:

— И что я скажу ей, Винг? – в глазах жеребца отразилась душевная боль, в то время как со стороны зрителей донеслось протяжное "Ва-а-ау!" Фестрал же нахмурился, но ответить что-либо не успел, поскольку рогатый представитель ночного народа продолжил вопрошать: – Что мне жаль, как с ней обошлись в Понивилле? Что Твайлайт Спаркл, — имя было произнесено с нажимом, будто у жеребца разболелись все зубы, — с её любовью к книгам, могла бы рассказать подругам о выступлениях иллюзионистов и что их попытки вызвать самых талантливых пони – это не бахвальство, а подыгрывание публике? Что Пинки Пай, которая разбирается в вечеринках, как никто другой, решила включить дурочку и промолчать, даже не намекнув, что всё происходящее нужно воспринимать, как шоу, вроде выступления Вондерболтов? Что отчаянье и обида надели ей на шею Амулет Аликорна, а никак не злой умысел?

— Это будет неплохое начало, дружище.

— Или напоминание о том плохом, что она оставила позади. Теперь у неё есть друзья. Она спасла мир. И пони нравятся её выступления. Своими словами я сделаю ей лишь больней. Лучше уж так. Стоять в стороне. Мимолётно увидеть её, убедиться, что у неё всё в порядке, и на этом всё. Этакое красивое прощание с той, кто не знает о моём существовании, — на серой мордочке ментата появилась извиняющаяся улыбка.

— Гляжу, ты сложил все части этой головоломки воедино ещё до того, как сделать первый шаг, – задумчиво произнёс фестрал.

И действительно, у его друга была причудливая кьютимарка, где, помимо двух масок, улыбающейся и грустной, имелся кусочек пазла.

Сам же обладатель необычной крупометки опустил ушки, увенчанные кисточками, и тут же их поднял, что для четвероногих значило пожатие плеч:

— Само так происходит. Я над этим не властен.

— Ну да, ну да, — крепкого сложения летун, казалось бы, лишь сильней погрузился в собственные мысли, прерывая беседу. На деле же он просто решил дождаться окончания представления.

А оно и не думало заканчиваться. Фокусница пролевитировала на сцену три ящика, которые поставила рядом друг с другом и ей понадобился доброволец со стороны публики. Конечно же, громче всех была тот самый жеребенок, которая просила единорожку не тонуть. Великая и Могущественная Трикси оценила подобное рвение и указала пястью точнёхонько на юную кобылку с тёмно-синей шёрсткой и малиновой гривой. Судя по виду, малышка была на седьмом небе от счастья и, пока поднималась по подмосткам, умудрилась зацепиться ногой за ногу, едва не упав. Нечто невидимое удержало её от падения, и жеребёнок смогла добежать до фокусницы. Последняя, чей рог слегка светился, сделала вид, что ничего не произошло, а её юная ассистентка смотрела на волшебницу с обожанием и, кажется, готова была сделать что угодно. Это самое "что угодно" заключалось в пребывании в одном из ящиков, что кобылка и сделала. Что касается самой чародейки, то она, пообещав зрителям "настоящую магию", метнула под себя пластмассовый шарик, который раскрылся, и из него пошёл густой дым, что скрыл сцену даже от чутких глаз ночных пони. Когда же туман развеялся, то, на первый взгляд, ничего не изменилось. Фокусница так и стояла с самодовольной улыбкой на мордочке, а позади неё возвышались всё те же три ящика, поэтому зрители стали смотреть по сторонам, явно ожидая чего-то неординарного, но, ничего не обнаружив, вернулись к созерцанию сцены. Трикси же предложила публике выбрать, где находится её ассистентка. Те, конечно же, указали на центральный ящик, ведь они видели, как та в него заходила. Но там никого не было. Тогда был выбран правый ящик, но и там никого не оказалось. Зрители указали на левый, ведь это был беспроигрышный вариант. Пусто!

Трикси сама зашла в ящик, постучала по стенам и удивлённо посмотрела на публику. Та, в свою очередь, одарила таким же вопросительный взглядом кобылку. Голубая единорожка обошла ящики по широкой дуге и, остановившись в центре, стала затравленно оглядываться, кусая нижнюю губу. Самые обеспокоенные из взрослых зрителей направились к сцене. Среди них был и ментат с изумрудной гривой, в голове которого возникла паническая мысль: "Неужели опять?" По счастью, слышал он не только свои панические мысли, но и слова друга, который заверил, что всё это должно быть частью представления. Вот только выглядело непохоже. Трикси гарцевала на месте, воровато оглядываясь, будто ища пути для отступления на тот случай, если зрители решат высказать своё резкое "фи" незадачливой фокуснице. И вот перед единорожкой появились первые взрослые, возможно родители малиновогривой кобылки, а ментат, не слушая слова друга о представлении, сделал ещё шаг по направлению к сцене, как правый ящик открылся и оттуда вышла юная фестралочка. Взрослые замерли, а жеребята покатились со смеху. Кобылка, забавно вращая глазами, опустилась на круп и помотала головой, будто пытаясь прийти в себя после столь удивительного фокуса. Когда же ей это удалось, она взмыла в воздух и, оказавшись за спиной волшебницы, постучала ту кончиком копыта по спине. Та обернулась, а фестралочка сделала точно такое же круговое движение, чтобы продолжать находиться вне поля зрения взрослой единорожки. Тут уж взрослые не выдержали и засмеялись, а ментат облегченно вздохнул, услышав за спиной характерную, в таких случаях, фразу: "Я же говорил". Жеребенок же, с совершенно шкодливым выражением на мордочке, попыталась провести свой трюк повторно, к вящей радости зрителей, больших и малых, но единорожка к этому была готова, и вместо того, чтобы обернуться, она отпрыгнула и только потом поглядела на безобразницу. В глазах кобылки-фокусницы мелькнуло удивление на пару с облегчением, во всяком случае так могло показаться самым внимательным зрителем, а сама она изящно поклонилась, взмахнув перед публикой шляпой. Последние бурно затопали, крича восторженные слова как самой иллюзионистке, так и её юной ассистентке.

Представление продолжилось, но уже без подобных эксцессов, и закончилось оно, как многие этого ждали, запуском фейерверков. Стоило лишь увидеть эти добродушных, одухотворённых представителей ночного народа, что с замиранием сердца глядели в ночное небо, где зажигались и гасли огненные цветы, как даже самый закоренелый скептик усомнился бы, что эти пони способны на все те страшные вещи, которые им приписывает молва. Когда затух последний, Великая и Могущественная Трикси поклонилась публике и ушла со сцены, даже не выйдя, чтобы показаться на бис, к вящему разочарованию самых юных зрителей.

Испустив тяжелый вздох, ментат развернулся было, чтобы уйти, как почувствовал, что не может этого сделать. Оглянувшись, он ожидаемо увидел своего друга, который, как бы невзначай, удерживал единорога за хвост.

— Не пойдет. Не собираюсь смотреть, как друг снедаем хандрой лишь потому, что сказать привет не может.

— Да всё не так. Куда сложней.

— «Привет» – это очень простое слово, — на устах фестрала появилась многозначительная улыбка существа, который многое повидал, а ещё больше – пережил. – И самое время его произнести.

— А может, потом? – в голосе ментата появились нервозные нотки. – Сейчас, после представления, она устала, да и я с пустыми копытами…

— Ну это мы исправим, — посулил фестрал, дернув друга за хвост, давая понять, что так просто он не отделается…

---

С гордо поднятой головой и величественной походкой, Великая и Могущественная Трикси вошла в домик на колёсах, который служил ей гримёркой, спальней и самым понимающим существом на планете, резко хлопнула за собой дверь и привалилась к стене, тяжело дыша. Ноги, которые сейчас напоминали желе, не смогли удержать кобылку, и та медленно сползла на пол, зажмурившись. Сердце отбивало ритм подобно барабанам, в горле пересохло, а мысли путались. Так бывало всегда после представлений, и пошло это, как казалось самой волшебнице, с Понивилля. Кобылка-фокусница не могла припомнить, чтобы до него так нервничала после того, как фейерверки взметались в воздух, а она покидала сцену. Впрочем, до того, как она оказалась в родном доме Элементов Гармонии, было всего три представления в таких же небольших деревушках. И тогда за ней ещё не ходило дурной славы, а потому окружающие пони радостно улыбались, предвкушая вечер веселья и хорошего настроения, а не кривили мордочки. Теперь же всякий раз существовал риск, что к ней отнесутся так же, как в Понивилле и ряде других мест, в том числе Стэйблсайде, куда каким-то невероятным образом дошли слухи о выступлении фокусницы и последующим за этим разрушением посёлка Малой Урсой, которую пробудила голубая единорожка. Не два жеребёнка-дегенерата, которые столь сильно поверили в истории фокусницы, что привели в город малое ожившее созвездие, а она. И ей до сих пор это припоминают, не давая выступать в ряде мест. Но падать ниц и вымаливать прощения она не будет. Вот уж нет! Не для того она создавала себе подобный сценический образ, который стал столь родным, как вторая кожа, чтобы ползать перед снобами на брюхе. Да она ещё всем покажет!

Трикси приложила копытце к груди, тяжело дыша.

"О, Селестия. Что же оно так бешено стучит?"

Будто этого было недостаточно, в дверь раздался характерный стук, от которого уставшая и взволнованная волшебница едва не подпрыгнула.

— Кто беспокоит Великую и Могущественную Трикси? – поинтересовалась иллюзионистка.

Голос её звучал ровно и величественно, как и подобает самой талантливой в мире единорожке… Твайлайт Спаркл не в счет. Она аликорн. Старлайт Глиммер тоже. Она лучшая подруга. Ей можно. И уж тем более Темпест Шедоу не считается. У неё вообще рог сломан, и Дискорд знает, какие преимущества это дает. И дабы не выглядеть дряхлой развалиной, что для молодой кобылки в расцвете сил являлось не менее кошмарным определением, как и "призывающая ожившие созвездия", и "поработительница деревень посредством таинственного амулета", она спешно поднялась на ноги.

— Те, кто был ослеплён величием выступления и хотели лично выразить уважение столь талантливой чародейке.

Вне всяких сомнений голос принадлежал жеребцу, а учитывая, каким тоном это было сказано, хотелось сразу же оказаться в самом центре комплиментов и восторженных восклицаний, но, будучи учёной кобылкой, Трикси первым делом взглянула в глазок. Так и есть — крепко сложенный фестрал стоял перед её дверьми, а на устах его играла приветливая улыбка, будто не он в гости решил зайти, а его почтили визитом. Позади был ещё один жеребец, но его разглядеть было невозможно. Оставалось лишь одно. Кобылка приоткрыла дверь на некоторое расстояние и, высунув голову, произнесла:

— Трикси сейчас занята, но готова уделить две минуты своего драгоценного времени, — она слегка нахмурилась, – паре незнакомцев.

Прозвучало грубо, но когда это останавливало голубую единорожку? Пусть знают, что от пары комплиментов она не растает на месте. Хотя, надо сказать, подобное было всегда приятно услышать!

Жеребец деликатно откашлялся, после чего представился:

— Меня зовут Блэк Винд, — кобылка тут же навострила ушки. Она слышала это имя. В уродливом замке Твайлайт Спаркл. Но тогда не придала этому значения. Теперь же выясняется, что зря. – А это мой друг, — жеребец сделал шаг в сторону, и перед Трикси предстал симпатичный серый единорог, с такими же, как у приятеля, вертикальными зрачками и обезоруживающими кисточками на ушах. В довершении всего его хвост на самом конце заканчивался пушистой зелёной кисточкой, такого же цвета, как грива незнакомца. Довершали образ раздвоенные копыта. Причудливый поклонник, что тут скажешь, – Стеллар Лунарис.

Когда взгляды единорогов встретились, жеребец спешно отвёл взгляд, смутившись. Трикси же обратила свой взор на здоровяка, давая понять, что её совсем не заинтересовал его спутник.

— Ну а я Великая и Могущественная Трикси – самая талантливая единорожка из живущих, — кобылка дерзко вскинула носик, хотя даже так Блэк Винд был выше неё. От досады хотелось топнуть копытцем, но она сдержалась.

— Мы знаем, — без тени насмешки ответил фестрал.

Кобылка удивлённо моргнула. Раньше её высказывание сопровождалось либо молчанием, которое могло значить, что угодно, либо скепсисом, либо требованием подтвердить это высказывание делами. Даже ГлимГлам, и та считает, что Трикси надо ещё многому научиться. Но Трикси не надо учиться! Трикси и без того хороша!

— Конечно, знаете. Это все знают, — единорожка фыркнула. Причиной раздражения была сама она, что продемонстрировала удивление. Как ей, скажите на милость, играть на публику, если та будет знать об её истинных чувствах! Вот только жеребцы явно приняли подобное на свой счет, и если фестрал никак себя не проявил, лишь слегка переминулся с ноги на ногу, явно выражая неодобрение, то у ментата и вовсе ушки опустились. Ох уж эти жеребцы, каждую мелочь воспринимают близко к сердцу! – И Трикси готова вас выслушать.

Смотрела она при этом на здоровяка, но боковым зрением нет-нет, а косилась на его спутника, который не готов был упасть в обморок от лицезрения её могущественности. Блэк Винд же бросил быстрый взгляд на друга, рассчитывая, что он заговорит, но тот молчал как рыба, и потому пришлось продолжить эту странную беседу:

— Мой друг обошел полэквестрии, желая оказаться на представлении столь прекрасной кобылки, но всякий раз он приходил слишком поздно. И вот сейчас, когда уже вы прибыли в его дом, он потерял дар речи и утратил возможность красиво говорить. Оттого приходится косноязычному мне быть его переводчиком, — жеребец улыбнулся.

Трикси подалась назад, а затем захлопнула дверь. Ей было сейчас не важно, какие там глупости напридумывают себе жеребцы. Откровенно говоря, она даже не задумывалась о том, что этот её жест с хлопнувшей дверью можно истолковать как-то иначе помимо того, что она через минуту будет.

Прильнув к зеркалу, она поправила шляпу, тихо прошептала, на случай если жеребцы подслушивают: "Только не спугни", и после этого выскочила из фургончика с характерной фразой: "Та-а-адам!" Под конец, правда, в её восклицании прозвучали вопросительные нотки, потому что… неожиданные гости не стали ждать!

Да что с ними вообще не так?!

Нагнав и обогнав их, кобылка поправила шляпу, что в который раз за сегодня попыталась сбежать с законного места, и задала свой вопрос, обращаясь уже не через фестрала, а непосредственно к единорогу, при этом стараясь придать голосу беспечных ноток. Это было сложно, после подобной реакции, а потому он слегка дрогнул:

— Теперь ты стал сильно счастливей, увидев представление Прекрасной и Талантливой Трикси?

Ментат покосился на единорожку, а когда их взгляды встретились, стал с интересом разглядывать землю под ногами, но, во всяком случае, заговорил:

— Пожалуй, так можно сказать.

— Пожалуй? – фокусница ждала не такого ответа, и на её мордочке мелькнула обида.

— Да, — не поднимая взгляда, произнес жеребец. – Я долгое время был так близко, что стоило отодвинуть штору и можно было увидеть… вас. Но так далеко, что эта самая штора, казалось, висит у самого жерла вулкана, а я стою внизу, и при попытке забраться наверх, всё время соскальзываю. А теперь… — ментат нервно сглотнул, – я тут.

Сердце кобылки тяжело стукнуло в груди, а когда она задала вопрос, казалось и вовсе перестало стучать, дожидаясь ответа:

— И как? Оно того стоило?

Голос звучал нагловато, с привычным кобылке пафосом, отчего жеребец вздрогнул, но ответить не успел. Позади раздался писклявый детский голос:

— Эй! Тут я фанатка номер один Великой Трикси! Встаньте в очередь!

Перед присутствующими приземлилась приснопамятная малиновогривая кобылка, что воинственно расправила крылышки и с вызовом посмотрела на двух жеребцов. При этом жеребёнок дрожала, как при порывах сильного ветра. Трикси обернулась, не появится ли ещё кто, и заметила три разноцветных хвоста, что скрылись за переулком, а спустя пару мгновений оттуда высунулась любопытная жеребячья мордочка с точно такой же расцветкой шёрстки, как у прервавшей беседу кобылки. Заметив повышенное внимание к своей персоне, жеребёнок юркнула обратно к друзьям и зашептала во всю мощь лёгких:

— Т-с-с-с, она смотрит.

— Ну дай я посмотрю, Лоусе.

— Не сейчас, Квил. Попозже.

— А мне, а мне можно?

— Да нет же! Прекратите оба, а то нас заметят!

Голубая кобылка нервно поёжилась. Вообще, ей нравилось проводить время с жеребятами. Те, в отличие от взрослых, понимали её куда лучше. Но всякий раз подобные юные фанаты напоминали о Снипсе и Снейле, оставивших о себе долгую память и которых приходилось лицезреть в Школе Дружбе, где Трикси помогала Старлайт. Действительно помогала, несмотря на замечание некоторых родителей. Те просто завидовали, что на эту должность выбрали её. Снобы!

— Конечно ты ее фанатка номер один, — уловили ушки единорожки приглушённый голос жеребца. Она обернулась и увидела, как Стеллар, опустившись на колени, чтобы его глаза были вровень с глазами юной фестралочки, похвалил ту за участие, а заодно — представился. В то время как взрослый летун ушел.

— Милки Вей. Но все зовут меня Милка.

— Хорошо, Милки Вей, — без тени улыбки произнес ментат. – Тебе ведь очень понравилось представление? – Стеллар с улыбкой посмотрел на Трикси, а поняв, что та на него смотрит, поспешно отвёл взгляд.

— Да! – воскликнула кобылка. – Это было просто ух! Особенно с двойными зеркалами-стенами! Я всех вижу, а меня никто! Только никому не говори – это один большой секрет! Обещаешь?

— Обещаю.

Кобылка прищурилась, будто пытаясь уличить взрослого во лжи, но ни один мускул не дёрнулся на мордочке ментата, и ведь это притом, что у пони очень живая мимика и сложно быть врушкой среди них. Если речь не о Великой и Могущественной Трикси. Она особенная. И вообще нисколечко не врушка. Просто талантливая выдумщица!

— И однажды ты сама сможешь демонстрировать удивительные чудеса добрым пони, — продолжил ментат. – Я в это верю.

Кобылка недовольно фыркнула и взмахнула крыльями:

— Хмпф. Крылья. Не рог.

— А разве тебе нужен был рог, чтобы помочь Великой Иллюзионистке с номером?

— Нет… — недоверчиво ответила Милка.

— Вот видишь? Чтобы радовать других, если ты этого действительно хочешь, тебе не нужен рог. Достаточно желания и… — жеребец поднялся, приложив переднее копыто к груди, – доброго сердца.

Глаза Милки Вей радостно заблестели, а Стеллар, всё также старательно пряча взгляд, поклонился:

— Я оставляю вас с вашей главной фанаткой, — он медленно отвернулся, сделал пару неуверенных шагов, а затем перешёл на рысь, будто опасаясь, что его окликнут и задержат.

— Странный он, — бросила юная кобылка вслед ментату. – Но не плохой.

— Возможно, — задумчиво глядя вслед жеребцу, вторила Трикси.