Во тьме ночных кошмаров
Глава 10
– Нет... Нет! Шайнинг, не уходи! – Твайлайт Спаркл вцепилась в брата, словно в спасательный круг. – Она вернется... Вернется, если тебя не будет рядом!
Ее брат тяжело вздохнул, и от этого жеста, этого взгляда внутри единорожки словно что-то оборвалось. Опять. В очередной раз за последние дни.
Сначала ее подруги одна за другой не смогли прийти. У кого были неотложные дела, кто-то получил травму или заболел... Но вот уже неделю она их толком и не видела. Не видела, хотя нуждалась в поддержке сильнее, чем когда-либо.
Затем ответ Селестии на ее письмо с просьбой о помощи. Она описала произошедшее с ней сразу, как только смогла поднять перо, когда в глазах хоть немного прояснилось. Но вместо скорого прибытия лишь буквы формального утешения... Да отправленный в поддержку отряд гвардии, численностью аж в три пони. И то, что среди прибывших был Шайнинг Армор, лишь немного улучшало состояние медленно сходящей с ума единорожки.
Где-то на задворках паникующего сознания скреблась мысль, что у Селестии просто не было выбора – она боролась с Найтмер Мун, терроризиующей всю страну. Лунная Пони и ее кошмары пугали и сводили с ума буквально всех без разбору, от совсем маленьких жеребят, до стариков, по всей Эквестрии. И ладно, если то просто кошмарные сны... Эти монстры доводили до безумия, до потери рассудка, некоторые от страха оканчивали жизнь самоубийством!
И Твайлайт Спаркл их понимала.
Казалось, просто слова. Никаких травм, легкие прикосновения... Но столь меткие, столь... жуткие, что даже осознавая все это, невозможно не бояться. Невозможно не вспоминать раз за разом, понимая, что это не конец.
Еще хуже была Метка.
Отметины от клыков самой Найтмер Мун, которые кроме самой Твайлайт никто не видел. Для кобылки же четыре точки цвета запекшейся крови на шее чуть ли не светились, но только лишь для нее. Метка жертвы, маяк для хищника, терпеливого, опасного, хитрого... Жестокого.
И вот теперь Шайнинг Армор покидал ее, пытался, раздираемый долгом и родственными узами. Она знала, что ему хочется туда, на поле боя, охранять покой жителей Эквестрии, ведь это его цель, его мечта, его предназначение... Но разве она не достойна того же? Почему же он тогда ее бросает?
– Твайли, все хорошо, я обещаю, все будет хорошо, – спокойно, уверенно говорил ее брат. – Но гвардия не может эффективно действовать без командира, я должен быть там.
– А как же я?..
– Тебя будут охранять лучшие из лучших, я обещаю. Скоро прибудет Кейденс, она поможет усилить защитные заклинания.
Снова обещание. Снова ложь. Ей много чего обещали за последние дни, но все они были нарушены. Даже принцесса Селестия...
– Не уходи... – Твайлайт зажмурилась, чувствуя даже не страх – пустоту внутри. – Умоляю...
– Капитан? – в библиотеку заглянул адьютант Шайнинг Армора, торопливо отпрянул. Хлопнула закрывшаяся дверь.
– Прости, Твайли, но я обязан. Это мой долг.
– Но... Как же я?..
– Все будет хорошо, – крепко обняв сестру, единорог надел шлем и, словно боясь передумать, быстро ушел, осторожно прикрыв за собой дверь. – Охранять любой ценой, вам ясно?
– Так точно!
Твайлайт Спаркл осталась одна.
Даже Спайка не было рядом – он помогал откровенно зашивающейся Рарити. Единорожка тонула даже не в заказах, а проблемах, что сыпались на нее будто дождь из облака, столь обильно и неистощимо, что это было просто неестественно. Но – никаких следов злого умысла, ни единой зацепки.
Просто все, кто мог хоть немного помочь Твайлайт, вдруг оказались заняты, погребены под проблемами, жизненными неурядицами, а иногда и того хуже. Словно злой рок довлел над всеми, кто называл себя ее друзьями.
Называл...
Ученица Селестии всхлипнула, отступив от двери, за которой скрылся Шайнинг Армор. Тихий шепот где-то на задворках сознания называл его трусом, предателем... И ей приходилось прилагать усилия, чтобы не позволять этим мыслям отравить ее разум.
Золотой Дуб из уютного дома превратился в тюрьму, в которой ей было страшно находиться, но и уйти куда-либо или к кому-нибудь она не могла. Десятки, сотни магических кристаллов уничтожали любые намеки на тень, она сама спала в окружении светильников, не просто ночников, но полноценных ламп. А ее сны... Она боялась засыпать. Кошмары не преследовали ее непрерывно, нет, все хуже – они таились, даря ложную надежду, могли пропасть на дни, недели... И возвращались. Всегда. И каждый раз били по самым болезненным местам, безошибочно, безжалостно... Без повторений.
Сиреневая пони и не подозревала, как много в ней таится страхов. Она даже не думала, что боится столь многого... Но теперь знала. Знала и ужасалась каждой ночи, ожидая нового кошмара, гадая раз за разом, за какую ниточку они дернут, проснется ли она от захлебывающегося крика ужаса, от беззвучных рыданий... Или просто неясной тревоги, иногда куда более выматывающей, нежели простой страх.
Twinkle, twinkle, little star,
How I wonder what you are...
Up above the world so high,
Like a diamond in the sky...
– Кто здесь?! – Твайлайт зажгла светляк, словно это могло помочь в и так ярко освещенной комнате.
Голос... Жуткий, шепчущий, доносящийся словно издалека. Кто-то пел ей колыбельную... Пел так, что от страха у нее вся шерстка вставала дыбом.
When the blazing sun is gone,
When the nothing shines upon,
Then you show your little light,
Twinkle, twinkle, all the night.
– Помогите! Помогите мне! – Твайлайт забарабанила ногами в дверь, но никто не откликнулся.
Никто не придет ей на помощь, она осознала это столь же ясно и четко, как и слышала жуткий голос, звучащий, казалось, отовсюду сразу.
Then the traveler in the dark,
Thanks you for your little spark,
He could not see which way to go,
If you did not twinkle so.
Она старалась не вслушиваться в слова, произносимые на странном, незнакомом ей языке. Незнакомом... Но смысл и образы сами собой вспыхивали в ее голове, подобно той самой мерцающей звезде, про которую пелось в колыбельной.
Твайлайт Спарлк замерла, коснувшись ногой меток на шее.
When the blazing sun is gone,
When the nothing shines upon,
Though I know not what you are,
Twinkle, twinkle, little star...
(Twinkle, twinkle, little star, версия из трейлера Dead Space)
Чувствуя, как у нее встает дыбом не шерстка, но грива, Твайлайт Спаркл посморела вниз. На свою тень.
Тень посмотрела на нее в ответ.
***
– Перестаралась, что ли?.. – пробормотала Найтмер, смотря на лежащую в глубоком обмороке единорожку. Два фестрала, которых она пусть не без проблем, но все же вытащила из тюрьмы под Кантерлотом, тактично промолчали, смотря на нее огромными удивленными глазищами.
Она ожидала, ну, озлобленности, недоверия, обиды... Но не ужаса на грани смерти. Уж точно не от Твайлайт Спаркл. То, что многие попавшие под раздачу дневные впоследствии вытягивают ноги, аликорн знала, не запрещала, не одобряла, просто сопутствующий ущерб, не более. Но почему-то ей казалось, что с личной ученицей Селестии справиться будет на порядки сложнее, и капать на мозги ей придется еще месяца два.
А тут... Найтмер потыкала неподвижное тело пони, такими темпами у той крыша окончательно съедет за неделю максимум.
Был велик соблазн додавить вот прямо сейчас, но нет, нельзя. Не из-за, прости Случай, каких-то моральных ограничений, просто Найтмер успела услышать, что на поддержку сиреневой кобыле вот-вот прибудет Кейденс – так, менее официально, звали Ми Аморэ Каденцию. Если Селестия из Кантерлота даже носа не показывала, что сводило на нет всю пользу П2-1, то вот пристрелить принцессу любви было вполне возможно. Даже если учесть возможную охрану, защитные артефакты, бдительность... В общем, бывшая лиса решила пока оставить Твайлайт Спаркл в живых.
Наживкой она была полезнее, чем трупом.
– До ваших баз я вас не докину, пути туда еще не разнюхала. С территории Танцующих в тени доползете?
– Да, Великая, – в унисон отозвались Фортис и Птерига. Если темно-коричневый жеребец еще как-то пришел в себя, то у бордовой кобылки, кажется, от вида поющей Найтмер что-то в голове переклинило.
– Чудно, чудно... Все, хватайтесь, гвардосы начали чет подозревать.
***
Найтмер отложила очередной отчет, написанный для нее Ноксией, и прикрыла глаза. Очередная деталька в складывающуюся картину войны легла четко, ровно туда, куда и должна была.
Все шло по плану.
Как бывшая лиса подспудно и подозревала, Селестия не была настолько уж бесполезной и тупой. Инертной – да, несколько оторванной от реальности – однозначно, но тысячелетний опыт есть тысячелетний опыт. Стоило солнцекрупой кобыле разобраться в том, что происходит, осознать, как она принялась действовать, причем эффективно. Да, не очень быстро, но все-таки.
В Эквестрии почти не было сноходцев – все они когда-то были учениками Найтмер Мун, впоследствии Луны, решившей подмять под себя потенциально опасное направление магии, а потому после изгнания они рванули вслед за фестралами куда подальше. Оставшиеся редкие самоучки и самородки не могли ничего противопоставить массовому нашествию кошмаров, но эквестрийцы смогли придумать менее действенные, но в целом рабочие методы борьбы с ними.
Ловцы снов, так назывались эти небольшие, но довольно сложные артефакты. Их плели с постоянным вливанием магии с определенным ментальным настроем, а «украшения» висели в определенных узловых точках получившейся схемы. То, что выглядело как увешанная безделушками паутинка из ниток, было полноценным заклинанием, у которого вместо энергетической структуры была физическая. Собственно, их материальность и делала ловцы снов такими эффективными против слабых или не слишком умных кошмаров, а слуги Тантабуса, хоть и отожрались, но все же оставались низшими тварями.
По приказу Селестии этих артефактов наплели столько, что хватило повесить чуть ли не в каждый пятый дом. А так как попавшийся в ловец кошмар медленно помирал, будто рыба в сети, массовые акты кошмаринга пришлось свернуть.
В ту же копилку и подрывная деятельность фестралов. В отличие от Найтмер, перепончатокрылые не умели ходить тенями, и по большей части просто пользовались слепотой – буквально, дневные логично плохо видели в темноте – эквестрийцев, что позволяло им проникать, куда надо, и устраивать диверсии. Тут все решилось точно так же изящно, но просто: солнцекрупая приказала распечатать хранилища пригодных к зачарованию кристаллов и наделать светильников и охранных артефактов. Решение предельно простое, быстрое, а вкупе с возрождением милиции – городского ополчения – рабочее. Да, бойцы из дневных были так себе, но Селестия наверняка прекрасно осознавала, что фестралов мало, и открыто драться с эквестрийцами диверсанты не будут – у них другой профиль.
Первый этап плана себя исчерпал, задача выполнена. Со стороны могло показаться, что действия Найтмер идут только во вред. Как же, теперь у Эквестрии есть милиция, с кошмарами они худо-бедно, но борются, и все такое, да и в целом умерших было мало – пять, ну шесть сотен, не более. Мелочь, не заслуживающая упоминания, а не потери.
Но.
Древу Гармонии обязательно нужны были счастливые, довольные жизнью пони. Найтмер била даже не по боеспособности Эквестрии, она била по ее культуре, настроению жителей, она рушила то, что строила Селестия. Во многом это был куда как более серьезный удар, нежели прореживание гвардии и вондерболтов.
Влияние на гармонию уже ощущалось, по докладам разведчиков, эквестрийцы начали чаще ссориться, спорить, обижаться друг на друга и так далее. И эта ругань уже не была столь же приторно безобидной, как раньше, становясь похожей на привычные Найтмер по прошлой жизни рутинные склоки. Гармония слабела, слабело Древо, и план с захватом Замка Двух Сестер и грота под ним был все ближе и ближе к исполнению.
Открыв глаза, аликорн хмыкнула. Хочешь рассмешить Судьбу – расскажи ей о своих планах. Да, пока все шло в рамках выбранной стратегии, но немалая часть неопределенностей так и осталась неразрешенной. Где Элементы? Что, по итогу, планирует Селестия, наконец-то переставшая столь адово тормозить? Что она предпримет, опираясь на свой опыт, какие силы направит на борьбу с Найтмер и ее фестралами?
Да и не удалось дневным окончательно решить все свои проблемы. Пусть массовое нашествие кошмаров они остановили, оставались тот же Тантабус, подчиненные лично ему наиболее разумные из эфирных существ, да и сама Найтмер. Массовые диверсии по мелочи пришлось свернуть, но не крупные, хорошо продуманные, ради которых аликорн иногда таскала теневой тропой свой собственный спецназ.
Не далее как сутки назад взлетел на воздух цех по изготовлению светильников. Мелкая цель, но какая показательная, ведь расположен он был в Кантерлоте. Четыре десятка погибших единорогов, множество раненных и обширные разрушения – немагическая взрывчатка, созданная Найтмер по примеру пластичной из прошлой жизни, весьма впечатлила как фестралов, так и тех, кто потом разгребал завалы. Особенно перепончатокрылых восхитила идея синхронизированных таймеров – стоило активировать первые, как все остальные в группе начинали обратный отсчет. В отличие от пластичного ВВ эти таймеры были магическими, но их фон не был столь специфичным, да и слишком слабым.
И это была только одна из множества диверсий с целью террора. Пусть в родном мире лисы такие акты прекратились после решения Института Войны, но Найтмер знала о них и их методах, просто в целях саморазвития, чтобы знать, как, что, для чего и почему. Восхищения у нее террор не вызывал, но эффективность не признать было сложно, деморализующий эффект был очень высок.
Что сгодилось для прошлого мира, в Эквестрии работало тоже весьма неплохо.
Фестралы, поначалу подавленные причиняемыми разрушениями и десятками убитых, в какой-то момент начали привыкать. Адаптировались, как не смогла бы сама Найтмер, перестали воспринимать происходящее близко к сердцу, ожесточились... А потом начали радоваться бедам и трудностям дневных пони. Ноксия рассказывала о настроениях в клане с нечитаемым выражением лица, но аликорн благодаря своим новым способностям знала – та напугана, сбита с толку, но при этом воодушевлена, в чем боялась признаться даже самой себе. Ее тоже захлестнуло всеобщее безумие, принесенное с собой Найтмер.
Показательными были настроения в союзных кланах: Тенескрыты и Шепчущие от действий Танцующих в тени были в не меньшем ужасе, нежели эквестрийцы. Да, они бравировали своей готовностью идти в бой по первому зову – и Найтмер даже верила, что пойдут – но такие вот акты террора вызывали у них не то, что непонимание, шок. И, объективно говоря, подобное отношение к действиям аликорна было нормальным.
Это Танцующие двинулись рассудком. Может повлияло то, что она частично кошмар, Найтмер не знала, да и не важно это было. Важно то, что все пока шло по плану, а она держала губы на пульсе, готовая скорректировать свои действия и действия подчиненных почти в любой момент.
– Великая, – в кабинет Найтмер заглянула Ноксия с неизменным блокнотом в нагрудной сумке. Уже бывшая глава клана и официальный адъютант аликорна выглядела обеспокоенной, отчего та напряглась.
– Докладывай.
– Вы пропустили обед.
Найтмер растерянно моргнула, раз, другой. И так же растерянно подняла телекинезом со спины фестралки поднос с тарелками.
– Приятного аппетита, Великая, – поклонившись, кобылка ускакала. Вприпрыжку.
– И че это, блять, было?..
***
Селестия не справлялась.
Она осознала это не сразу. Поначалу казалось, что у нее есть время. Потом, днями позже, она начала подозревать, что упускает нечто очень важное. Спустя недели аликорн уже откровенно зашивалась, урезая сон, приемы пищи, все. Никаких встреч с аристократией, никаких празднеств, речей, медленных, величественных рассветов и закатов.
Только упорная, монотонная, выматывающая работа. Очень много работы и ужаса от осознания происходящего.
Семьсот сорок девять пони трагически погибло меньше, чем за месяц. Большинство – не выдержав постоянных ночных кошмаров, кто вешался, кто топился, кто травился лекарствами и зельями, пытаясь урвать хоть немного сна. Немало погибло в результате... диверсий, совершенных силами Найтмер Мун. Взрывы, обрушения, сошедшие с рельс поезда, рухнувшие дирижабли...
Эквестрия дрожала от ужаса и паники.
Селестия не справлялась, но – пыталась. Училась на ходу, адаптируясь к новой реальности, поднимала архивы, искала нужных пони, накручивала хвосты всей своей администрации, чего не было уже лишь Гармонии ведомо сколько веков. Идеи с ловцами снов и патрулями оказались весьма эффективны, но солнечная пони знала – этого мало. Знала, но ничего не могла поделать, просто не имея ни малейшего понятия, как бороться с террором. Будь то просто бой, прямолинейный и кровавый, она могла бы обратиться к памяти тысячелетней давности, да, устаревшей, но это было хоть что-то.
И не было ни в Эквестрии, ни в соседних странах никого, кто сталкивался бы с чем-то подобным.
«Но прикрыть тебя будет некому, потому что солдат у тебя больше нет»
У нее не было разведки, не было контрразведки, не было никого, кто мог бы противостоять диверсантам. У нее не было армии, хоть сколько-нибудь сопоставимой с силами фестралов. Из глав двух кланов – которые пропали из камер, вероятно, усилиями Найтмер Мун – удалось вытянуть кое-какую информацию, лично, ментальной магией, так как допрос никто нормально проводить не умел. И то, что Селестия узнала, откровенно пугало.
Как минимум четыре тысячи боеспособных фестралов, обученных, тренированных, вооруженных. Готовых убивать, радующихся возвращению Найтмер Мун и возможности продолжить восстание тысячелетней давности. Четыре тысячи... По сравнению с шестью с четвертью миллионами жителей Эквестрии – капля в море, но это капля сверхконцентрированного яда, что способна отравить весь водоем. В гвардии было всего пять сотен пони, причем это не боевые войска – стража, в лучшем случае способная кого-то защитить магией, щитами, но в большинстве своем годная только в качестве статуй. Вондерболты были перспективнее... И было их меньше сотни. Элита.
Селестия залпом допила остаток тонизирующего напитка и налила себе из чайника еще.
Кто в Эквестрии мог хоть как-то противостоять фестралам? На ум приходили грифоны в первую очередь, но за тысячу лет птицекошки выродились в, откровенно говоря, цыплят, кичащихся своим прошлым, но мало на что способных. Погодные команды в теории могли бить молниями, но это процесс небыстрый, и по опыту еще Дэйбрейкер Селестия знала, как оружие конденсируемые тучи использовать было сложно. С большой высоты удар был неприцельным и часто уходил в землю или деревья, на малой тем же фестралам ничего не стоило сблизиться и...
Принцесса дня повторно пробежалась взглядом по неровным, прыгающим строчкам очередного письма. Ей потребовалось несколько секунд чтобы осознать, что писала ее ученица, Твайлайт Спаркл. В очередной раз писала о кошмарах, просила о помощи, совете, поддержке. Со вздохом Селестия отложила свиток в сторону, в этот раз не удостоив его даже шаблонного ответа.
У нее не было ни единого слова, кроме бесполезных и лживых речей о том, что все будет хорошо.
Элементы Гармонии... Они не откликались на ее зов, что было в целом логично – без прямого вмешательства Гармонии, даже ей не под силу обуздать мощь всех шести артефактов. А Хранители... Годы планирования пошли прахом, когда Селестия выяснила, что потенциальный Смех выбыла.
Пинки Пай так и не очнулась после того дня. Глубокая кома, отягощенная черепно-мозговой травмой. Найтмер Мун не убила ее, как казалось принцессе, просто из недостатка времени. Ее собственная пошедшая вразнос из-за экстренной телепортации энергетика фонтанировала силой так, будто она вдруг вновь стала безжалостной Дэйбрейкер, способной одним таким выбросом опустошить немаленький городок. Неудивительно, что Найтмер Мун предпочла отступить – даже при свете полной луны сестра была слабее нее, не просто так аликорн прибыла с необычным, но мощным оружием.
Селестия закончила писать приказ о поиске добровольцев в дружину и принялась за указ о военном положении. Вряд ли кто-то в Эквестрии вообще знал, что среди сотен законов есть и такой, но он был необходим.
Чем чаще принцесса погружалась в прошлое в поисках подсказок, тем отчетливее понимала – она не может проиграть. Не может сдаться, не может отступить. Она вспоминала свою жизнь как Дэйбрейкер и каждый раз ужасалась тому, с какой легкостью была готова убивать, как восторгалась разрушениям и смертям вместе с сестрой. Она не могла допустить подобного, и оттого отчетливо понимала – изгнание Найтмер Мун было необходимо. Да, всю эту тысячу лет она мечтала о дне, когда сможет вернуть Луну, свою сестру, показав ей всю красоту Гармонии. Но, к сожалению и ужасу, вместо нее вернулось хищное чудовище в обличие аликорна.
Ей не стоило пытаться переложить ответственность на спину Твайлайт. Ей нельзя было столь бездумно надеяться на Гармонию, ее Элементы, как она делала все прошедшее тысячелетие. Она расслабилась, очарованная веками мира и спокойствия, и теперь расплачивалась за свои ошибки.
Но и действовать грубо, жестко, она тоже не могла.
Вернуться к методам Дэйбрейкер, означало проиграть. С тем же успехом она могла обратиться пламенем и предложить Найтмер Мун вместе карать огнем и тьмой весь мир. Она не могла просто так взять и махнуть на все свои прошлые решения, зачем тогда вообще было нужно идти на конфликт с сетрой? Пусть тогда она этого не осознавала, слишком очарованная прекрасной перспективой мирного будущего, но теперь-то, избавившись от солнечных зайчиков в глазах, она могла с уверенностью сказать самой себе – да, оно того стоило.
Стоило, чтобы видеть смех и радость в глазах пони, чтобы на долгие века забыть о вражде и убийствах. Мир и тепло вместо огня и разрушений, они стоили всех тяжелых, неоднозначных решений. Это понимала Селестия, но никогда не понимала Найтмер Мун.
И, скорее всего, уже не поймет.
Принцесса бросила короткий взгляд на письмо ученицы, и заставила себя отвернуться. Она не могла помочь Твайлайт Спаркл, не бросив на произвол судьбы десятки и сотни, тысячи других пони. Если бы Пинкамина очнулась, любые затраты на поддержку Хранителей окупились бы сторицей, но не теперь. У нее не было времени и возможности искать нового Хранителя Смеха, она сама не могла заменить этот Элемент – только Магию, Доброту или Щедрость. Найтмер Мун словно знала, куда бить, чтобы сделать могущественные артефакты фактически бесполезными.
Селестия не могла отделаться от мысли, что вновь совершает ошибку, куда большую, чем ранее, но поймать мысль за хвост у нее не получилось.
А после она и вовсе забыла об этом под лавиной дел, связанных с попыткой удержать на плаву Эквестрию.