Во тьме ночных кошмаров

Глава 15

Найтмер безразлично наблюдала в прицел своей винтовки за тем, как Спитфайр о чем-то болтает с Ноктюрнал нарезая вокруг фестралки круги. Летели они по меркам пегасов низко, довольно медленно, и для этого ночной кобыле даже не нужно было притворяться.

Как никак, сотню километров навернули.

О чем говорили две кобылы, аликорну было неинтересно, а вот мельтешение пегаски вызывало разумные опасения. Нет, если Равенеры случайно заденут – или разорвут на части – Ноктюрнал, то и хрен бы с ней, так Аккурейт, каким бы прекрасным стрелком ни был, вполне мог промахнуться по Спитфайр. Будь ты хоть трижды гением снайперского дела, мишень, наворачивающая круги и полупетли во всех трех плоскостях без какой-либо системы и с разной скоростью, была, мягко говоря, сложной. Не помогало и расстояние – от позиции расчета до кобыл было метров восемьсот.

Именно поэтому она и страховала Равенеров, просто на всякий случай, предварительно убедившись, что ее пони понимают, что дело не в недоверии. К счастью, Гравис, Сайлент Шейд и Аккурейт соображали достаточно, чтобы понять все предпосылки личного контроля операции со стороны Найтмер.

Впрочем, она уже убедилась, что и фестралы умеют разочаровывать. К сожалению.

Арк Шейд... Бывшая лиса ведь и правда надеялась, что хотя бы в этом мире сахарных поняшек разведка не начнет творить какую-то херню, как в ее прошлой жизни. Понятно, что дело банально в обладании информацией, которая может прямо и косвенно влиять на решения командования, но она верила, что у нее достаточно авторитета, и, что важнее, весьма грозная репутация. Увы, этого оказалось мало, а ведь этот фестрал ей нравился своим профессионализмом.

С другой стороны, возможно, не стоило его так запугивать... Но она себя в гневе просто не контролировала, ту же Ноктюрнал она чуть не убила, когда выяснила, что эта кобыла по дурости, самоуверенности и недостатку ума вытряхнула со складов почти весь провиант длительного хранения, мол, надо б его заменить. И все бы ничего, да только заменять было нечем, а запасы уже розданы под предлогом, что у них все равно срок подходит, а так хоть кому-то пригодятся.

То, что срок «подходил» только самое раннее через четыре месяца, ее не волновало. Сказано, мол, обновить запасы, значит, надо обновить запасы. Подумать и сначала добыть замену ей та самая самоуверенность напополам с глупостью не дали, из-за чего весь клан на полтора месяца оказался без резервов на случай большой войны.

Найтмер не убила Ноктюрнал только потому что убивать своих ей не хотелось. Да и сворачивать шею за глупость было все же перебором... Но и видеть рядом, а особенно на командной должности такую идиотку она не хотела. Да только подзабыла, что ее слова почти всегда воспринимают буквально, и посыл «в Вечнодикий, Замок подметать», Ноктюрнал посчитала прямым приказом.

Ну и отправилась подметать Замок Двух Сестер, в одиночку.

– Равенеры готовы открыть огонь, – раздался из наушника голос Сайлент Шейд.

– Работайте, страхую, – ответила Найтмер, чуть перемещая винтовку относительно себя. К ее счастью, лисьи глазенки оказались не просто красивой декорацией, у нее не было столь же серьезных проблем с бинокулярным зрением, и старая добрая оптика для нее работала безотказно. Тому же Аккурейту пришлось городить магическую линзу, он банально не видел прицельной сетки – не то фокусное расстояние.

Вот только стрелять все равно приходилось буквально на глаз, ну не проходила она подготовки снайперов. Баллистику выстрела она знала, как и нужные формулы, но как рассчитать выстрел на дистанцию в добрые семь сотен метров – понятия не имела. Оставалось лишь уповать на начальную скорость пули.

Аккурейту потребовалось еще немного времени на то, чтобы сделать выстрел – слишком уж активно мельтешила Спитфайр, и не сказать, чтобы она была такой уж непоседливой. По докладам и личному наблюдению, капитан вондерболтов была вспыльчивой, полностью оправдывая свое имя, но все же достаточно серьезной, умелый тренер и неплохой командир. Могла ли она подозревать, что ее держат на прицеле? Если да, то откуда утечка? Или Селестия поняла, что винтовка Найтмер была оружием дальнобойным?

Да какая теперь, блин, разница.

Зачарованный снаряд натурально взорвал пегаску, разбросав перья, куски плоти и костей по всей округе. Это буквально был выстрел из пушки по воробью, энергии снаряда хватило бы, чтобы просто на голой массе проломить стальную плиту толщиной миллиметров двадцать. А тут – с восьми сотен метров по мелкой кобыле. Мгновенная смерть.

– Хорошая работа, – Найтмер закинула винтовку на спину, затянула крепежные ремни. – Голову себе оставите, или я заберу, прием?

– Эм... – голос Сайлент Шейд звучал даже не недоумевающе, а откровенно заторможенно. – Минуту, Великая...

Аликорн фыркнула. Она не сомневалась, что фестралы от «трофея» откажутся, но им нужен был предлог. Просто так послать ее им воспитание не позволяло.

– Мы бы хотели отказаться, Владычица, мы считаем, что... «трофей» может быть полезен в запугивании дневных, прием.

– Принято, сворачивайтесь и возвращайтесь на базу, конец связи.

Найтмер выбросом магии подкинула себя вверх – так было проще, чем взлетать, махая крыльями. Полет вообще не вызывал у нее никаких эмоций, да и в прошлой жизни она к тому же парашюту относилась предельно скептически. Ничего лучше твердой земли под ногами для нее не было, и полноценные махалки ситуацию никак не изменили, ей больше нравилось ходить теневыми тропами – было в этом что-то свое, особое, чарующее. А полет... Ветер в харю, ну и шпаришь, еще и крыльями машешь, иначе воткнешься рогом в землю – что в этом приятного?

Бледноватая Ноктюрнал сидела в стороне от основного круга разлета останков Спитфайр и старательно смотрела куда-то в сторону. Аликорн закатила глаза, грубо приземляясь – скорее даже вбивая копыта в землю – рядом с кобылкой. Фестралка вздрогнула и вжалась в землю, опустив голову и уши. Вздохнув, Найтмер осмотрелась.

На то, чтобы найти немного помятый кусок шеи с головой, потребовалось всего несколько секунд. Гидродинамический шок от снаряда такого калибра больше походил на полноценный фугасный взрыв, не помогала и мягкая оболочка из золота. Аккурейт умудрился попасть точнехонько в грудь пегаски, в результате чего грудная клетка просто перестала существовать – в разные стороны разлетелись передние ноги, крылья, круп и, собственно, кусок шеи с головой. Кровищи расплескалось...

С каким-то неясным удовольствием втянув носом запах выпотрошенного тела – в прошлой жизни она ничего приятного в вони кишок не находила – Найтмер бросила взгляд на мелко дрожащую Ноктюрнал.

Нахмурилась, присмотрелась еще раз... И, подняв пискнувшую фестралку телекинезом, с силой потерла шерсть на крупе копытом.

Под толстым слоем жирной краски проступили детали какого-то рисунка.

Метка, кьютимарка, как ее называли эквестрийцы.

Ноктюрнал разрыдалась – дрожала она, как выяснилось, не от страха, а именно сдерживая слезы, и это громче любых слов говорило об отношении самой кобылки к метке.

– И давно она у тебя? – опустив Ноктюрнал на траву, тихо спросила Найтмер.

– В... В темнице... Когда меня заперли! Привели вондерболты и заперли, оно просто появилось! – рыдая, захлебываясь, выдавила из себя пони. – Я не хотела! Я не виновата! Оно само!

– Поэтому у тебя получилось втереться в доверие к Спитфайр, верно? Из-за метки. Они решили, что ты теперь с ними.

– Д... Да!.. – всхлипнув, фестралка упала на землю, накрыв голову ногами. – Они водили меня по каким-то дурацким праздникам! Мне приходилось улыбаться им, делать вид, что мне это нравится! Но мне не нравилось! Они... Они все такие довольные, веселые, сытые, у них все есть, а мы... А мы считали каждый паек! Каждую крошку!

– Разве тебе не понравилась такая сытая жизнь? – спокойно спросила Найтмер, опускаясь на траву рядом с Ноктюрнал.

– Понравилась? Понравилась?! – фестралка зло, с яростью мотнула головой. – Это было отвратительно! Эти дневные считали, что они лучше всех! Что только они знают, как жить правильно! Они обвиняли во всем Вас! Что это из-за вас мы тысячу лет скрывались в горах! А я... Я ведь была... Была одной из тех, кто хотел переселиться в Эквестрию, еще шесть лет назад...

Ночногривая пони терпеливо ждала, пока прижимающая уши кобылка отдышится.

Откровенно говоря, Найтмер не удивилась, она охренела. Охренела от того, насколько искренней была Ноктюрнал, как много в ней было ненависти к эквестрийцам. И ведь она была пацифисткой, причем одной из наиболее ярых, куда там Ноксии. И вот теперь Ноктюрнал натурально истерила из-за метки, делавшей ее ближе к эквестрийцам, чем когда-либо, с желчью и ядом описывала, как хорошо и весело жили дневные пони, несмотря на диверсии, несмотря на войну.

Ничего удивительного в этом для Найтмер не было, гражданские всегда воспринимали боевые действия, удары по тыловым структурам как нечто, что их не касалось. Пока живы они сами, пока государство функционирует хоть как-то, цивилы будут продолжать ходить на работу, в магазин, собираться в барах и ресторанах, ночных клубах и так далее. Это солдаты месят глину с руками по локоть в крови и черными от пороха и грязи мордами, а гражданские... Что им эта война, пока они спокойно спят в своих кроватках, умытые и в чистом белье? Да ничего. Новости почитать.

И вот Ноктюрнал увидела все это лично. Воочию посмотрела на кругленьких сытых пони, возможно даже в этом их Кантерлоте, вероятно, ощутила на себе «радостные» взгляды, и ей это не понравилось. Настолько, что, стоило Найтмер найти ее сон, как она сразу, сама предложила выманить Спитфайр, чтобы от нее избавиться. А ведь до того она втерлась той в доверие, «подружилась» с ней.

Это было странно, неестественно, даже подозрительно, но... Но Найтмер буквально знала, что это не игра. Чувствовала своей изменившейся сутью, как ощущала страх. Никаких сомнений. Рисковала ли она? Вероятно, но без риска не добиться победы. Да и, стоило признать, что она слишком жестко наказала пони, которая просто априори не могла знать, как правильно проводить ревизию в условиях военного конфликта. Найтмер тоже ошибалась, признавала свои ошибки, но только перед самой собой.

Единственный вопрос оставался к Арк Шейду – знал ли он о появлении метки у Ноктюрнал, или не знал? И если нет, то каким образом умудрился это пропустить?

– Ну, покажи хоть, что у тебя там нарисовано.

– Не хочу, – замотала головой фестралка, стыдливо пряча метку крылом. – Я... Я ее сразу замазывать начала... Только несколько дневных о ней знали.

Вопрос снят, жеребец не виноват. Но ему все равно придется постараться, чтобы добиться прощения, а вот Ноктюрнал... Вздохнув, Найтмер на секунду закатила глаза, пользуясь тем, что кобылка смотрит себе под ноги, и осторожно приобняла ту крылом, подтянув к себе.

Судя по тому, с какой скоростью фестралка прижалась к ней, ей это действительно было необходимо.

– Я прощаю тебя, Ноктюрнал, – тихо сказала Найтмер, мягко поцеловав пони в макушку, рядом с гривой. – Нам пора домой.

Спустя несколько минут она провалилась в тень, забрав с собой все еще всхлипывающую Ноктюрнал.

***

– М-да, – коротко, но емко прокоммертировала Твайлайт Спаркл текст отчета разведки, который Найтмер передала ей для ознакомления.

– Я вродь уже спрашивала, но спрошу еще раз – ты у Селестии чему училась, что вообще нихера не знаешь?

– Отвечу как и в предыдущие три раза – хуй его знает, – фыркнула единорожка, распробовавшая всю прелесть обсценной лексики. – Нет, я предполагала, что с гвардией все плохо, Шайнинг Армор что-то такое упоминал, но чтобы настолько...

Ноксия промолчала, со своей копией она уже ознакомилась и даже кое-как уложила в голове новую картину мира.

Картину, в которой у Эквестрии вообще не было шансов победить. Особенно теперь, когда Найтмер и Твайлайт совместными усилиями доработали девятый прототип, и даже наладили мелкосерийное производство. Для этого, правда, Владычице пришлось преобразовать из камня добрую тонну запчастей из псевдометалла, а единорогу – обучить два десятка фестралов вырезать руны и правильно напитывать их своей магией через копытокинез, но сам факт. Даже с боеприпасами проблем не было, Великая смогла сделать аналог взрывчатки из остающейся от обработки магических кристаллов пыли.

Было забавно, когда на вопль Найтмер «эврика!» ей отозвалась одна из административных фестралок.

– Ну что, мы теперь пойдем брать Кантерлот?

– Вот в кого ты у меня такая воинственная? – фыркнула аликорн, на что Твайлайт Спаркл беззастенчиво ткнула в нее же ногой. – А, ну да, действительно. Вот, блин, знаешь, хотелось бы, но что-то мне не хочется в случае проеба быть переебанной элементами и уебывать обратно на луну, там серо, сухо, пыльно и нихуя нет.

– И что тогда? Ну, по твоим грандиозным планам?

– Мои планы не грандиозные, а стратегические, это другое, – Найтмер подошла к карте, на которой были размещены фишки, отображающие силы Эквестрии.

Но теперь она знала, что каждая фишка, это буквально отряд гвардии, а не полк или хотя бы рота. И разрывы в их порядках из хитрого маневра превратились в банальный недостаток личного состава. Похоже, Селестия просто не хотела отправлять и так немногочисленные войска – хотя скорее стражу – натурально на смерть, и это буквально был посыл уровня «пожалуйста, не убивай там никого». Было вполне в духе солнцекрупой.

– Ладно, стратегические, но однохуйственно.

– Слушай, тебе не идет матюкаться, как мне, – заметила аликорн, на что Твайлайт показала ей язык. – Ты же в курсе, что я могу приказать в тебя хуев напихать?

– А ты в курсе, что я потом тебе их на блюдечке принесу.

Дружно усмехнувшись – Ноксия закатила глаза и тяжело вздохнула – пони вернулись к карте.

– Короче, суть в чем. По изначальному плану сейчас должен идти третий этап, постепенный, тихий захват Замка Двух Сестер. Я, собсно, для этого и просила тебя аккуратненько напихать там стационарных артефактов маскировки. Но чет мне теперь кажется, что нам туда надо вламываться и внаглую объявлять Замок территорией кланов. Клана... Ноксия, а такой вопрос, смотри, вот мы воюем с Эквестрией, так?

– Да, Великая, – растерянно ответила фестралка, не понимая, к чему вопрос.

– А мы – это кто? Вооруженные бандоформирования?

– Э... Королевство Найтмер?

– М-де, ты б еще Фестралендом нас назвала.

– Почему нет? – Твайлайт фыркнула. – Звучит не хуже Эквестрии.

– Ой да ну тебя нахрен.

– М-м-м, не в ближайшее время, к сожалению.

Найтмер вздрогнула, вспомнив слова своей копии. Вроде всего-ничего прошло, но будто целая вечность.

– Ладно, Королевство, так Королевство, не Империум и на том спасибо. В общем, формируем несколько расчетов, обучаем, снаряжаем и занимаем Замок. Ноксия, мне нужны строители, причем в количестве и уровня «заебеним крепость за неделю», Замок не то, что ремонтировать, перестраивать надо. Далее, объявляй малую мобилизацию, сотни три, пускай захватывают ближайшее крупное поселение, что у нас там?

– Из крупных городов – Мэйнхеттен и Филлидельфия, немного дальше Балтимейр.

– Знаете, я все еще хренею с ваших названий, но хвост с вами... И нет, на такие крупные цели мы пока замахиваться не будем.

– В лесу южнее расположен Холлоу Шейдс, но все, что нам о нем известно, это его местоположение, – Ноксия развела крыльями. – Даже железнодорожная ветка к нему разрушена. Разведчики предположили, что город вообще заброшен, слишком темный и расположен неудачно для дневных – в этих лесах традиционно сыро и туманно, почти болото.

– У нас под боком все это время было какое-то эквестрийское поселение?

– Я вам докладывала о нем еще полтора месяца назад, – фестралку прищуренные глаза Владычицы не напугали, и даже не смутили – привыкла. – Вы сказали «забить».

– А где этот Холлоу Шейдс? – поинтересовалась Твайлайт, на что перепончатокрылая пони ткнула копытом в карту. – Ага...

– Что «ага»?

– Я, кажется, знаю, что это за место, читала о нем в библиотеке. Через этот лес когда-то шла единственная дорога к будущей Филлидельфии, а далее еще и Мэйнхеттену, но после удалось пробить туннель через горы севернее. Эм... Погодите-ка... – Твайлайт Спаркл в шоке уставилась на Ноксию. – Железная дорога прямо через ваши горы идет что ли?

– Ну, да? У нас не было возможности отказаться, знаешь.

– Подожди, но поезда все еще ходят!

– Это мой приказ, – Найтмер постучала ногой по Мэйнхеттену. – Перерезать крупнейшую артерию сейчас нам не выгодно, в этом городе живет под лям сахарных понях. Если мы грохнем жэдэшку, там начнется такой кризис, что пиздец накроет нас быстрее, чем мы успеем сказать «ой». Ты просто представь, куда попрутся эти ебнутые, когда выяснится, что все, поставок не будет?

– По дороге подальше, – кивнула Твайлайт, хмыкнула. – То есть, Селестия все это время не просто знала, где вы, но и могла устроить вам тут полноценное наступление, пользуясь рабочей транспортной артерией... М-да.

– До возвращения Великой нам с поездов иногда грузы сбрасывали. В последнее время даже почти каждую неделю, в основном, всякая бытовая мелочь, которую изготовить сложно.

– Бусы для туземцев, – поморщилась Найтмер, смотря на карту. – Отправьте разведчиков в этот Холлоу Шейдс, пусть убедятся, что там действительно нихера нет. Если все же есть, пусть определят, насколько это поселение ценно для Эквестрии, и если оно нахер не нужно – население согнать, но вежливо, город разграбить и сжечь нахуй. Не нравится он мне, вот крупом чую, проблемы от него будут...

Аликорн осеклась, ощутив... Даже не сигнал, скорее, этакий «хлопок», разнесший эхо по всему магическому полю. Встала дыбом шерстка у Твайлайт, осознавшей, какая должна быть мощь у заклинания, поднявшего такую мощную «рябь», и только Ноксия непонимающе уставилась на обеих пони.

– Это... Что это было?!

– Ностальгия, сука, хоть и не моя... – Найтмер фыркнула, сосредоточилась и ударила ногой по полу, выбрасывая в мир целую прорву магии. Для нее, как аликорна, это было не так уж и сложно. – Дэйбрейкер, ну, тогда еще Дэйбрейкер и Найтмер Мун так давали понять друг другу, что хотят встретиться в одном приметном местечке.

– Это ведь явная засада, – Твайлайт пригладила ногой вставшую дыбом гриву. Только что на ее глазах Найтмер грохнула буквально вникуда три ее резерва. Неудивительно, что той так легко давалась материализация, единорожка бы померла, пытаясь таким образом создать хоть что-нибудь.

– Запомни, засада перестает быть засадой, когда о ней знают. Это уже разборка... – ночногривая пони встряхнулась. – Ноксия, кликай Равенеров, пусть собирают свой Венатор и берут полный бэк. Твайлайт, передай Кошмарам, чтобы готовились к выходу полным составом.

– Великая? «Венатор»?

– П2-1, они ему имя придумали... Так, блять, пиздеж в пизду, за работу, бляха-муха!

***

Ясное, чистое небо, легкий ветерок, и прекрасный вид на гору Кантерлот и расположенный на его склоне одноименный город. Когда-то сестры любили отдыхать телом и разумом именно здесь, вдали от суеты, бесконечных забот, пыли и грязи. Давным давно Дэйбрейкер и Найтмер Мун своими копытами построили здесь маленькую беседку, укрытую иллюзиями, укрепленную зачарованием, место, известное только им двоим.

За тысячу лет почти ничего не изменилось.

Все та же простенькая постройка из камня и дерева, все та же замысловатая вязь старой рунной записи, пара широких скамеек, с которых открывался вид на долину внизу, на реки, леса, дороги и поселения. Разве что появились магические светильники, да простенький артефакт, защищающий от насекомых.

Селестия стояла немного поодаль от беседки, как и всегда так и не решившись занять место Дэйбрейкер, свое место. Точно так же, как и все эти годы, она лишь проверила рунную вязь, убеждаясь, что постройке ничего не грозит, зарядила светильники и посмотрела вдаль, на Кантерлот.

Но кое-что все же изменилось.

Глухой стук накопытников, звучный щелчок и ощущение пристального взгляда в загривок.

Найтмер целилась в Селестию из своей винтовки и не могла понять, что происходит. Она битых полчаса обыскивала всю округу, выглянула из каждой самой мелкой тени, но не смогла обнаружить засады. Высадив Равенеров с Твайлайт Спаркл на соседнем пике, в пяти сотнях метрах западнее, а так же разместив вокруг беседки Кошмаров, аликорн все же решила показаться Селестии, сняла винтовку с предохранителя... И ничего не произошло.

В смысле, вообще ничего.

– Неужели и тебя гложут сомнения? – не оборачиваясь, тихо спросила Селестия.

– И в чем твой план? – Найтмер дважды дернула крыльями, сигнал Равенерам, «готовность к выстрелу». – Заболтать меня насмерть решила? Выяснить, что я тебе приготовила? Что?

– Нет больше плана, Найтмер Мун, – принцесса тихо вздохнула, опустила голову. – Я знаю, что мне не победить.

– Н-да? И поэтому ты два с лишним месяца тупила?

«Что ты задумала, сахарная кобыла?», – мелькнуло в голове бывшей лисы.

– Я пыталась понять тебя, вернувшуюся. Что тебе нужно? Возвращение Дэйбрейкер? Эквестрия? Моя смерть, окончательная и бесповоротная? И, кажется, поняла.

– Для той, кто тянет время пиздежом, ты слишком нихуя не предпринимаешь.

– Я не тяну время, – Селестия демонстративно медленно, ногой сняла с себя корону и опустила на камень рядом. – Я сдаюсь.

– Что? – Найтмер даже отступила на шаг, совершенно не понимая, что происходит. – Что ты несешь?

– Ты сражаешься не против меня. Тебе не нравится Гармония... Мир. Иначе бы ты давно меня убила, как убила Кейденс.

– Ага, конечно, прилетаю я к тебе такая красивая, а ты по съебам и возвращаешься с элементами.

– Элементами... Так ты не знала? Элемент Смеха недоступен. Ты ее травмировала, практически убила, бедняжка Пинки Пай до сих пор не очнулась.

– Думаешь, я тебе поверю?

«Сука, да где твоя сраная засада? Копишь силы? Ждешь подкрепления? Что ты задумала?!»

Селестия ничего не ответила, просто впервые за разговор посмотрела в сторону иссия-черной пони.

Найтмер застыла.

Не розовые, но и не оранжевые глаза. Что-то среднее, цвета пылающего рассвета, и это нагляднее любых слов и ощущений говорило о переменах в Селестии.

– Помнишь наш вопрос?

– Помню.

– Я теперь не уверена, что оно того действительно стоило, – белая пони легла на землю, смотря на возвышающуся вдали гору Кантерлот. – Тысячу лет мира ты разрушила за два с половиной месяца. Я проиграла. Как это было, слова... Я капитулирую. Безоговорочно. Сражаться с тобой, все равно что стать Дэйбрейкер вновь, но тогда стоило ли вообще становиться Селестией? А если нет... Ты будешь возвращаться. И сражаться. Против Гармонии, против мира, против ненавистного тебе порядка.

Найтмер молчала, позволяя белокрылой кобыле изливать душу. Та никак не защищалась – хватило бы и простой пули из ее винтовки, не то, что Венатора. Она могла просто пристрелить ее, но хотела узнать, что заставило тысячелетнего аликорна сдаться. И сдаться ли? Может, это очередная уловка с целью выявить ее оружие против такой опасной цели? Или пока они разговаривают, силы Селестии штурмуют клан Танцующих в тени? А может...

А может, и нет никакого плана? Но что ей делать тогда?

– Ты слишком упряма, чтобы сдаться, Найтмер Мун. Даже если ты – все еще ты, моя сестра, а не кто-то иной, порожденный безумием лунного одиночества. Я не знаю. Ты слишком упряма, и готова уничтожить Эквестрию во имя своей идеи, а потому я просто прошу тебя сохранить хотя бы ее.

– Сохранить... – Найтмер фыркнула, оскалившись. – Ты готова на все ради куска земли с понями? Ради вот этой херни, из-за которой мы никогда не сможем умереть? Ты действительно все забыла? Или забила, как забила на все свои обещания, которые ты давала?

Несколько долгих секунд Селестия молчала, после чего опустила голову. В ее душе, сердце, разуме поселилась такая знакомая, такая... отвратительно притягательная сосущая пустота. Сколько раз она нарушила свое слово? За тысячу лет наберется на тысячу клятвопреступников.

– Скажи мне, – Селестия обернулась, смотря прямо в глаза Найтмер, и в глазах ее стояли слезы. Искренние слезы раскаяния, боли, и от этого взгляда иссия-черной пони было не по себе. – Скажи мне, ты – моя сестра?

Ночногривая аликорн обратилась дымом и медленно встала на ноги, чувствуя на себе взгляд, с каждым мгновением все более отчаянный.

– И отчего же ты плачешь, принцесска? – проворчала лиса, пристально смотря в большие, влажные от слез глаза. – Не ты ли отправила сестру на тысячу лет в ссылку? Не ты ли ждала безумца, сошедшую с ума пони, чтобы вылепить из нее столь нужную тебе Луну?

– Я... – Селестия опустила взгляд, всхлипывая. – Я... Это все я... Все я виновата. Почему ты не убила меня сразу?

– Сказала бы, чтобы помучить, но я – не твоя совесть, – аликорн дернулась, сжалась. – Ты сожрешь себя сама. А пока... Знаешь, мне тут сказали, что я неплохо пою. И у меня есть одна немного подходящая песня. Но не тебе, Селестия, а Дэйбрейкер, которая, как надеялась Найтмер Мун, еще существует где-то тут.

Лисица ткнула пони в грудь, на уровне сердца, после чего мягко приподняла мордочку Селестии, заставляя ее посмотреть себе в глаза.

– Скажи мне, оно стоило того? Стоила твоя гармония жизни твоей сестры?

– Нет... Не стоило... – аликорн зажмурилась, с трудом сдерживаясь от рыданий. – Но я не смогу вновь стать Дэйбрейкер... Не могу...

– Нельзя стать той, кого ты убила.

Найтмер создала из магии гитару. Точную копию той, что лежала у нее в комнате, которую она в свое время смогла сделать только с седьмого раза, на слух подбирая материалы, форму, конструкцию. Сформировав зажимные накладки на пальцы, лиса села на скамейку, где когда-то, больше тысячи лет назад, любила лежать Найтмер Мун, и точно так же посмотрела вдаль, на высокую гору Кантерлот.

– Помни, Селестия, эти слова не для тебя. Они – для Дэйбрейкер. Найтмер Мун любила ее больше всего на этом гребанном свете... И столь же яростно ненавидела тебя, убийцу.

Когти коснулись струн. Словно сама магия чувствовала момент, ибо гитара, только-только материализованная, была идеально настроена. Лучше, чем смогла бы самка.

Don’t cry, my love,

Don’t cry, my love.

It’s okay, it’s okay.

I’m not gone.

Don’t cry, my love,

Don’t cry, my love.

It’s okay, It’s okay.

I’m not gone.

I’m in the flowers,

I’m in the trees,

I’m in the same air you breathe.

I’m in the fire,

I'm in your bones,

I’m in the fingertips of lovers, I don’t know.

I'm in the water,

I'm in the moon,

I'm in the lies someone told you, were true.

I’m in the earth,

I’m in your orange.

Oh, I’m in the raised fists, that fight for a better world.

I’m in the sky,

I’m in your fears,

I’m in the fishes dancing in the sea.

I’m in the sinners,

I’m in your prayers,

I’m in the promises we made to break.

(I'm Not Gone by Beicoli, Laika: Aged Through Blood OST)

Как и Ноксия когда-то, Селестия не поняла ни слова, но почувствовала, о чем поется в песне. Почувствовала... И разрыдалась, остро, до боли в сердце осознавая, что эти слова, эти эмоции адресованы не ей.

– Когда... Если ты вернешься, мир будет другим, Селестия, – Найтмер отложила гитару, облокотив о скамейку, встала. Подняла руку, зная, что Равенеры ее увидят, что они держат Селестию на прицеле. Зная, что рядом с ними стоит Твайлайт, жаждущая мести, возможно, в чем-то бессмысленной, неправильной, но все же. – Лучше тебе быть к этому готовой.

Лиса резко опустила руку, делая шаг назад.

По округе разлетелся грохот выстрела.