I can fix him

Глава 1

Утренняя тишина коридоров Кантерлота нарушалась лишь мягким звуком шагов и тихим позвякиванием золотых украшений. Селестия, слегка покачиваясь, словно корабль в шторм, бредущая на автопилоте, едва держала себя в вертикальном положении. Чашка кофе с символом солнца, та же, что служила ей уже сотню лет, парила в телекинезе рядом, источая спасительный аромат, благодаря которому её глаза оставались открытыми.

Селестия выглядела, мягко говоря, не как величественный монарх, а скорее как абсолютно не выспавшаяся кобыла. Гриву её, обычно сверкающую переливами света, растрёпанную и спутанную, уже пытались привести в порядок суетливые слуги. Один из них осторожно причёсывал непокорные пряди, другой на ходу поправлял золотые регалии, а третий, ловко балансируя, водрузил корону ей на голову. Но Селестия, казалось, совершенно не замечала этих манипуляций, погружённая в состояние полусна.

Её утренний подъём, неизменная обязанность всех веков — поднимать солнце над горизонтом — был нелёгким бременем, во многом из за необходимости вставать раньше всех. Даже спустя тысячелетия она так и не примирилась с этим. Её мысли скользили лениво, будто прилипли к сладкому мареву сна: "Почему я не родилась аликорном ночи? Поднять солнце можно было бы и чуть позже... Ну, хотя бы в полдень."

Подтянувшись, она, наконец, достигла главного зала. Там её ожидал трон, готовый принять её, как только она усадит за него свой круп (всё ещё прекрасный и мягкий, несмотря на нездоровую любовь к тортам).

Но как только она начала мысленно готовиться к скучному распорядку дня, дверь тронного зала с грохотом распахнулась. Поток свежего воздуха, принесённый этим взрывным входом, встряхнул её так, что чашка кофе едва не выпала из магического захвата.

— СЕСТРА! — раздался голос, словно гром над полями.

Влетевшая в зал Луна, сияющая энергией, словно ночное небо в звёздах, была полной противоположностью своей уставшей сестры. За собой она тащила огромный ящик, плотно запечатанный и обмотанный цепями, которые звенели при каждом движении.

— У меня для тебя подарок! — радостно воскликнула она, словно ребёнок, нашедший сокровище.

Селестия моргнула, не сразу осознавая, что происходит. Она посмотрела на ящик, потом на Луну, а потом снова на ящик, который выглядел так, будто в нём пряталась целая армия или, что более вероятно, что-то катастрофически опасное.

— Луна... — Селестия наконец обрела дар речи, усталость смешалась с лёгким раздражением. — Что ты опять задумала?

— Просто доверься мне, — Луна хихикнула, притягивая ящик ближе. — Это чудесный сюрприз! Я уверена, тебе он понравится.

Селестия тяжело вздохнула. День обещал быть гораздо менее скучным, чем она ожидала, и это её беспокоило больше всего.

Величественный тронный зал заполнили звуки гремящих цепей, когда Луна, не теряя энтузиазма, ловко стягивала металлические кольца с огромного ящика. Её улыбка была широкой и заразительно энергичной, словно она вот-вот раскроет величайший подарок во вселенной.

— Ты даже не представляешь, сестра, какая у нас с фестралами была экспедиция! — начала Луна, деловито разгребая защитные замки на крышке ящика. — Мы отправились в снега Кристальной Империи, думали найти какой-нибудь древний артефакт или, может быть, пару древних чудовищ, чтобы повеселиться. Но вместо этого... — она сделала паузу, с блеском в глазах взглянув на Селестию, — нашли ЭТО.

— Луна, — предостерегающе произнесла Селестия, отпивая кофе, хотя усталость в её голосе делала угрозу менее убедительной. — Помня твои "сюрпризы", возможно, мне стоит начать переживать прямо сейчас.

— Не будь такой скучной! — Луна усмехнулась, распахивая крышку ящика. — Конечно, мы его слегка помяли — всё же сопротивлялся, гад. Но разве не так рождаются великие приключения? А это приключение, было по настоящему великим.

Селестия поставила чашку на пол рядом с троном и прищурилась, разглядывая содержимое ящика. Её сердце пропустило удар, а магическая аура, державшая чашку, ослабла. Кофе едва не разлился, но это было последним, о чём она сейчас думала.

Перед ней лежал серый единорог. Его рог был обломан, а гордый взгляд, полный абсолютно не скрываемой ненависти, метался между сёстрами. Кляп во рту не давал ему ничего сказать, но его глаза, горящие красным, кричали громче любых слов.

— Та-да! — Луна подняла копыта, словно представляла очередной трюк. — Вот он! Король Сомбра собственной персоной! Теперь он весь наш.

Селестия ошеломлённо смотрела на связанную фигуру, не веря своим глазам. Её дыхание перехватило, а взгляд застыл на лице пленника. На мгновение всё вокруг словно исчезло. В памяти всплыли картины давно забытых, но никогда полностью не изгладившихся событий.

...Она видит себя в кромешной тьме, металлический звон цепей эхом отдаётся в её ушах. Её побитая броня валяется в углу камеры, покрытая кровью и грязью, а крылья уже не сияют чистотой — перья алые, словно кровавые ленты. Золотые доспехи больше не спасают, а идеальная кожа пересечена глубокими ранами. Она кричит, изо всех сил, до хрипоты, до боли в горле, привязанная к стене холодными цепями, в то время как тени смеются и насмехаются над её бессилием. Её сердце сжимается, когда она вспоминает его голос — тот самый, полный хищного торжества, обещавший ей вечные муки.

Слишком ярко. Слишком больно.

— Сестра? — Луна окликнула её, вытаскивая из оков собственных мыслей.

Селестия моргнула, резко выдыхая, и вернулась в реальность. Вновь перед ней был тронный зал, Луна с сияющей улыбкой и, конечно, связанный Сомбра, чей взгляд, казалось, буквально прожигал её насквозь.

— Всё в порядке, Луна, — произнесла она ровно, хотя голос слегка дрожал. — Просто... задумалась.

Но внезапно, будто осознав весь абсурд ситуации, Селестия прищурилась. В её голосе прорезалось раздражение, смешанное с едва сдерживаемым негодованием.

— Ты нашла короля Сомбру в снегах... и решила приволочь его прямо во дворец?

Луна, не теряя бодрости, пожала плечами.

— Ну, изначально у меня была другая идея. — Она усмехнулась, слегка наклоняя голову. — Я думала просто убить его.

Селестия замерла на мгновение, затем медленно подняла копыто и с силой ударила себя по лбу.

— Луна... — протянула она с тяжёлым вздохом, ощущая, что её утро стало в разы хуже. Она повернулась к Луне, чей энтузиазм всё ещё сиял ярче утреннего солнца.

— И что же нам с ним теперь делать? — её голос был ровным, но с примесью неизбежного разочарования.

Луна, явно ожидавшая этого вопроса, всплеснула копытами, как будто решение было настолько очевидным, что оно должно было быть первым, что пришло в голову.

— Ну, это же ясно, как день! — заявила она с улыбкой, опасно приближаясь к Селестии. — Подготовим камеру для пыток.

— Камеру для... что? — Селестия приподняла бровь, медленно оборачиваясь к сестре, её голос наполнился недоверием.

— Подумай сама, сестра. — Луна наклонилась ближе, её шёпот был полон садистского веселья. — Я помню, как во время войны он захватил тебя в плен. Ты не разговаривала несколько месяцев после того, как мы тебя спасли. Теперь у тебя есть отличный шанс отыграться за все его издевательства.

Селестия лишь устало вздохнула, словно на её плечи легла ещё одна невидимая ноша. Её копыто резко и без церемоний оттолкнуло лицо Луны подальше.

— Луна, — начала она, стараясь сохранять хладнокровие. — В идеале, если бы мы следовали законам здравого смысла, его нужно было бы судить. После этого, вероятно, отправить в Тартар или что-то вроде того.

— Отличный план, — вмешалась Луна, но её саркастический тон был прерван сестрой.

— Однако... — Селестия подняла копыто, чтобы продолжить, — когда его захватили, он, полагаю, никому не вредил. Никого не трогал. А если вспомнить, как мы без особых раздумий отпустили Дискорда и позволили ему стать "добрым", то любой суд над злодеем вроде Сомбры сейчас будет выглядеть, мягко говоря, странно.

Луна замерла, явно не ожидая подобного рассуждения. Её копыта на миг зависли в воздухе, а затем она, слегка щурясь, спросила:

— Ты что, предлагаешь... попытаться исправить его? Короля Сомбру? Того самого, который буквально является воплощением всего зла?

Селестия, выпрямившись, приподняла бровь.

— Ну, это явное преувеличение, Луна.

Луна уже готовилась возразить, но Селестия продолжила:

— Как минимум, мы не можем судить, не выслушав его. Для начала нужно поговорить.

Её шаги были неторопливыми, но уверенными, когда она подошла к ящику. Глаза серого единорога следили за ней с нескрываемой ненавистью, но в них таился проблеск интереса. Селестия наклонилась ближе, её рог засиял мягким золотым светом.

— Давай начнём с того, что ослабим хватку.

Кляп мягко ослабился под действием магии, падая на пол с глухим стуком. Связанный единорог жадно втянул воздух, резко закашлявшись. Его глаза метались между двумя принцессами, и, хотя он выглядел, объективно жалко в этом положении, от его взгляда веяло недюжинной яростью.

Луна отступила на шаг, с любопытством наблюдая за тем, что будет дальше, в то время как Селестия стояла неподвижно, готовая к любому развитию событий.

Тишина тронного зала, воцарившаяся на несколько долгих секунд, снова была нарушена, когда Сомбра, подняв голову, прорычал:

— Как же я ненавижу вас... — его голос был хриплым, словно каждое слово вызывало боль. — Я выпотрошу ваши тела! Буду жарить вас на медленном огне! Заставлю сожрать собственные крылья, и проткну ваши сердца вашими собственными рогами!

Его взгляд горел злобой, пока он перечислял ужасные пытки, каждая из которых звучала всё более зловеще.

Селестия, сдерживая желание закатить глаза, скучающе приподняла бровь.

— Закончил? — её тон был мягким, но в нем сквозила стальная уверенность.

Сомбра оскалился, но ничего не ответил, напряжённо дыша через нос.

— Отлично, — продолжила Селестия, чуть наклонившись ближе, словно преподавая урок. — Понимаешь, оказавшись в крепких копытах правосудия, твой выбор теперь весьма ограничен.

Она начала перечислять, используя спокойный, почти ласковый тон:

— Ты можешь попытаться исправиться. Найти своё место в обществе. Вести здоровый и добропорядочный образ жизни. И, возможно, в конце концов, получить свой собственный уютный домик у моря...

— В твоих мечтах! — перебил её Сомбра, рычащим голосом, но Селестия лишь слегка усмехнулась.

— …или, — вмешалась Луна, улыбнувшись и предвкушая то, что прозвучит дальше.

— Или, — продолжила Селестия, вновь глядя на Сомбру. — Тебя запрут в темнице. Ну, надолго. Скорее всего, навсегда.

Она пожала плечами, как будто не видела в этом ничего особенного.

Сомбра вдруг начал хохотать, его смех звучал хрипло и почти безумно.

— Ты и вправду думаешь, что можешь так обращаться со мной? — произнёс он, глядя на неё исподлобья. — Я король!

Обрубок рога засветился слабым красным светом, но вместо мощной магии из него вырвались лишь жалкие искры. Сомбра остановился, удивлённо моргая.

— О, ты только посмотри на это, — хмыкнула Луна, глядя на его попытки. — Думаю, стоит упомянуть, что я забрала твой рог. Теперь он висит у меня в спальне, как трофей. Над кроватью.

Сомбра замер, его лицо исказилось от злости и унижения.

— Варварство, — сухо заметила Селестия, поджимая губы. Но затем добавила: — Хотя, видя, как наш "друг" тщетно пытается использовать свою жуткую магию на нас, это, пожалуй, вполне оправдано.

Она наклонилась ближе, её глаза блестели от сдержанного веселья.

— Успокойся, Сомбра. Ты абсолютно не опасен.

Она протянула копыто и, словно говоря с неуправляемым жеребёнком, мягко похлопала его по голове.

Это была ошибка.

Сомбра зарычал и внезапно, как зверь, вцепился клыками в основание её ноги.

— Ах! — выдохнула Селестия, шокированная столь внезапной болью.

— Ты... ты меня укусил! — крикнула она, потрясённо смотря на единорога, который висел на её ноге, как упрямый паразит.

Она начала трясти ногой, отчаянно пытаясь сбросить его, пока зал наполнялся хаосом.

— Тревога! Принцесса ранена! — раздался крик ближайшего стражника.

Луна, не сдерживая своего возмущения, бросилась к сестре, тщетно пытаясь отцепить Сомбру.

— Ах ты подлый ублюдок! — воскликнула она, держа его за гриву и тянув изо всех сил.

Селестия, задыхаясь от боли и злости, продолжала мотать ногой, пока толпа перепуганных стражников и Луна пытались оттащить его. Несмотря на все их усилия, единорог держался крепко, то и дело издавая злобные рычащие звуки.

— Проклятье, да он присосался как жеребёнок к материнскому вымени! — воскликнул один из гвардейцев, что вызвало у Луны мгновенный гнев.

— Следи за языком, поганец! — рявкнула она, отвешивая стражнику ощутимый подзатыльник.

Наконец, усилия принесли результат: Сомбру удалось оторвать от принцессы, и его грубо бросили на пол, связанного по копытам и обездвиженного магией.

Селестия, тяжело дыша, лежала на полу, её обычно величественная грива лежала полностью растрёпанной, а золотой нагрудник покрылся каплями крови. На ноге, из которой продолжала струиться кровь, зловеще темнел огромный след укуса. Белоснежная шерсть вокруг раны уродливо покраснела и стала липкой от крови.

— Сестра, ты в порядке? — Луна наклонилась к ней, едва сдерживая беспокойство.

— Всё... всё в порядке, — сбивчиво ответила Селестия, хотя её голос был слабым. Она попыталась встать, но вновь осела, опираясь на Луну. — Всё в полном порядке.

— Каков паразит! — прошипела Луна, бросив яростный взгляд на Сомбру. — Да я выбью ему все зубы за это!

— Нет, — возразила Селестия, подняв копыто, чтобы остановить её. — Это моя вина... Я сама подставилась.

Её взгляд обратился к Сомбре, который теперь лежал на полу, всё ещё связанный, но выглядевший более чем довольным. Его глаза горели очевидным триумфом. Он медленно провёл языком по клыкам, слизывая кровь.

— Знаешь, — хрипло произнёс он, словно смакуя каждое слово, — я уже много лет не пробовал на вкус Солнцезадую.

Зал замер. Даже стражники, бинтовавшие ногу Селестии, остановились, потрясённые его словами. Луна нахмурилась, её взгляд потемнел.

— О чём это ты? — спросила она, подозрительно глядя на него.

Селестия тяжело вздохнула, не поднимая глаз.

— Неважно. — Она попыталась отмахнуться, но её голос дрогнул. — Но этим подлым нападением он значительно ухудшил свои условия.

Сомбра усмехнулся, его голос звучал, как яд:

— Да кто вы вообще такие, чтобы судить меня? Могучие аликорны? Богини ночи и дня? — Он выдавил презрительный смех. — Никакие вы не богини. То, что вам повезло родиться с этими жалкими метками на крупах и крыльями, абсолютно ничего не значит.

Он повернул голову, упирая взгляд прямо в Селестию.

— А уж про тебя, о великая солнцезадая богиня Селестия, я знаю наверняка. Когда-то ты кричала в моих подземельях, как самая обычная смертная. Это... слегка подпортило твой величественный образ.

Луна, не выдержав, шагнула вперёд и ударила Сомбру по морде, заставив его головой удариться об пол.

— Да как ты смеешь! — закричала она.

Но Сомбра, несмотря на боль, продолжал смотреть прямо на Селестию.

— Мне плевать на ваш приговор, — сказал он, не отводя взгляда. — Я никогда не покорюсь вам.

Селестия молчала несколько мгновений, будто пытаясь переварить его слова. Наконец, она поднялась на дрожащих ногах, опираясь на перебинтованную конечность.

— Заприте его в подземелье, — холодно приказала она, обращаясь к стражникам. — Возможно, после того как он проведёт там несколько суток, мы сумеем наладить диалог.

Сомбра лишь рассмеялся, когда его тащили прочь.

— Ты слишком наивна, если думаешь, что сможешь найти общий язык с кем-то вроде него, — заметила Луна, с презрением провожая взглядом утаскиваемого воинами единорога.

Селестия снова вздохнула, устало смотря на закрывающиеся двери.

— Я верю, что так или иначе... его можно попробовать исправить, — тихо произнесла она.