Mirabile Futurum

Глава 8: Полёт Ночи

Мерно взмахивая крыльями на пути обратно в Кантерлот, Луна раз за разом возвращалась мыслями к странному пони, ради помощи которому её сегодня утром пригласила ученица сестры. Хотя сперва такая просьба и удивила принцессу Ночи, но теперь, когда всё уже произошло, синяя аликорна не могла не признать, что Твайлайт вновь смогла найти быстрое и логичное решение проблемы, над которой иная пони могла бы биться недели, если не месяцы.

Благодаря ней у Луны получилось быстро наладить диалог с тем, кто предпочёл представиться странником между мирами. Принцесса не могла уверенно сказать, был ли искренен чужак, принявший облик одного из её подданных, но, похоже, по крайней мере сейчас он не считал себя врагом пони. Это, несомненно, радовало, но вместе с тем не давало успокоения возникшим сомнениям.

Пришелец, если он действительно таковым был, явно не говорил о себе всей правды, и при этом не стеснялся прямо говорить об этом. Да что там, он даже имя своё назвать отказался! Почему так?

За сотни лет практики Луна научилась понимать настроение сновидца по малейшим изменениям в ткани видения — и когда речь зашла об имени, она отчётливо увидела, что этому… Фаер Майнду было очень неприятно говорить об этом. Как это обычно и бывает, он сам не замечал, что сон отражал мысли и чувства своего хозяина — но для принцессы Ночи эти знаки были понятны, как открытая книга. Больше всего она чувствовала досады и раздражения, источником которых была она сама, но также в ткани сна встречались стыд, брезгливость и даже ненависть! Что могло заставить кого-либо так относиться к данному ему при рождении имени?

Но, несмотря на все странности, Луна склонялась к мысли, что чужеземец ей не лгал. И дело было даже не в тех образах, которые он воплощал в своём сне — после знакомства с Тииной коллекцией творчества, наиболее мягким определением которого было «не для всех», принцесса прекрасно понимала, что воображение пони способно нарисовать даже самые… как там сестра это называла… сюрреалистичные картины. Некоторые из них были настолько… настолько, что от одной мысли о них у неё до сих пор по телу бежала невольная дрожь. Так что сами по себе придуманные им образы не были существенным поводом ему верить. Нет, самым весомым доказательством его правдивости было нечто иное.

Он не узнал в ней принцессу! Да, несомненно, в этом сыграло свою роль то, что она явилась в Понивилль без регалий (и она ещё придумает Тие страшную месть за её любовь врываться к ней прямо во время купания!), однако, тем не менее, для любого жителя Эквестрии и сопредельных государств образ аликорна всегда был тесно связан с образом правителя — но не для него. Странный жеребец смотрел на неё точно так же, как и на всех остальных вокруг — ну, разве что был слегка удивлён! Да и то, кажется, не наличию сразу и рога, и крыльев, а, похоже, её высокому росту! Это было просто поразительно.

В разговоре странник тоже не проявлял ни набившего оскомину раболепства, ни каких-то ещё форм благоговейного трепета. Да, он был вежлив и обращался подчёркнуто уважительно — но при этом и сам же предложил перейти на более простой слог! Это вообще было невиданно — чтобы жеребец, и первым сделал шаг для сближения!

Луна помотала головой — что-то её куда-то не туда занесло. Сейчас куда важнее было понять, каковы же были намерения пришельца?

Чем-то этот молодой жеребчик напоминал Сомбру в его годы — такой же спокойный, наблюдательный и любопытный. Но, к счастью, были и отличия, дающие надежду, что он не повторит пути прóклятого безумца.

Прежде всего, Фаер не был настолько отстранённым от всего, не касавшегося науки. Если серый единорог даже в их первую встречу обратил очень мало внимания на эквестрийскую делегацию, будучи постоянно погружённым в свои расчёты, то коричневый всё своё внимание уделил Луне и был явно рад общению. Когда она начала разговор он, конечно, слегка испугался — но затем какими же красивыми цветами распустился его сон!

В ту же копилку можно было положить и то представление, которое он для неё устроил. Сомбра бы никогда не ответил подобным образом на то, что он мог истолковать как жест превосходства!

Да, она допустила ошибку, случайно создав в его сне свой привычный трон. Тем не менее, жеребец, вместо того, чтобы оскорбиться, решил, что она хочет его впечатлить, и впечатлил её в ответ! Да уж, то зрелище было действительно достойным, хотя и явно полностью выдуманным. В конце концов, кому знать, что такое звёзды, как не ей, каждую ночь расставляющей их по небу? А уж с тем, что навоображал себе этот чужеземец, они точно ничего общего не имели!

Тем не менее, он с лёгкостью отобразил этот «пульсар» в своём сне. Это тоже в тот момент удивило принцессу ночи — большинство пони, даже осознав, что находятся во сне, оставались, по сути, зрителями, никак не пытаясь его изменить. Фаер же с лёгкостью перестраивал его полностью, меняя всё, начиная с самых основ — и при этом не использовал ни капли магии, полностью полагаясь на свою фантазию! После такого в слова о том, что он был писателем, верилось очень и очень легко. А уж тем более, глядя на его кьютимарку…

Пожалуй, едва ли он прибыл в Эквестрию со злыми целями — но всё-таки нужно будет посоветоваться с сестрой, да и за ним самим стоит какое-то время последить. Чейнджлинги, да и многие другие злодеи, прекрасно умеют изображать из себя то, чем они не являются — а затем стоит отвернуться, как они бьют в самое уязвимое место!

Поэтому младшая принцесса была почти уверена, что сестра захочет оставить пришельца во дворце. Если он действительно тот, за кого себя выдаёт, то во дворце будет проще помочь ему приспособиться к новой жизни и новому окружению. Если же на самом деле он — злодей, за ним можно будет внимательно следить и обезвредить прежде, чем он нанесёт значительный вред. А затем запереть где-нибудь в укромном углу замка и...

Стой, Луна! Ты прекрасно помнишь, к ЧЕМУ в прошлый раз привели подобные думы!

В любом случае, жеребца стоило привести в замок хотя бы для того, чтобы он случайно не нанёс себе тяжкого вреда, привыкая к телу пони.

К тому же, принцесса была уверена, что Тия захочет увидеть во дворце ещё хотя бы одного пони, который не будет падать ниц, только завидев её тень в коридоре.

А не будет ли?

Да, ей нужно будет как-то объяснить ему, с кем он на самом деле говорит. Но что, если он после этого превратится в просто ещё одного почтительного до зубовного скрежета подданного?

Не превратится. Луна, ты же его видела — такой не сменит манеру общения просто от того факта, что ты являешься одной из правительниц самой большой страны этого мира!

Хотелось бы на это надеяться…