Ультимативная аликорнизация
Глава 1
Тишина тронного зала Кантерлота была нарушена внезапным и оглушительным криком, который, казалось, сотряс сам воздух.
— ЧТО ЗНАЧИТ, ТЫ БЕРЕМЕННА?! — Луна, распахнувшая двери с такой силой, что стражи у входа чуть не лишились шлемов, встала как гром среди ясного неба, её глаза полыхали смесью ужаса, удивления и возмущения.
Селестия, мирно сидевшая на подушке в одном из уютных уголков, спокойно положила перед собой чашку с чаем и повернулась к сестре. На её лице читалась смесь лёгкого смущения и... странной довольной умиротворённости. Она мягко погладила свой слегка округлившийся живот копытом, улыбаясь, как будто перед ней не стояла шокированная младшая сестра.
— Это... случилось случайно, — начала Селестия, стараясь говорить как можно мягче, хотя уголки её губ явно дёрнулись вверх. — Пожалуй, стоит признать, что алкогольные напитки порой творят чудеса, особенно если их сопровождают лунный свет, романтическая атмосфера и... некоторая тяга к экспериментам.
— Ты хочешь сказать, что это произошло из-за... выпивки?! — Луна выглядела так, будто услышала самые ужасные слова на свете.
Селестия усмехнулась, поднимая взгляд к потолку.
— Ну, скажем так, быть такими далёкими от наших маленьких пони иногда делает нас несколько... неуклюжими в социальных делах. Может, тебе тоже стоит чуть раскрепоститься? Это помогает открыть для себя много нового.
Луна покраснела так, что её тёмная шерсть едва скрывала это. Она резко топнула копытом, будто пытаясь остановить поток странных мыслей.
— Я... предпочла бы избежать твоей судьбы! — резко выпалила она, гордо выпрямившись. — Тем более, неужели ты не осознаёшь, насколько всё это... неловко?
Селестия сдержанно хмыкнула, сделав вид, что не заметила пылающее лицо сестры.
— Неловко? Ну что ты, Луна. У нас просто появится ещё один родственник. Ты станешь тётей. Разве это так страшно? В сущности, ничего не изменится. Разве что к нашему двору добавится один маленький, очаровательный аликорн.
— Очаровательный? — Луна прикрыла лицо копытом, устало вздыхая. — Надеюсь, на этом всё и ограничится. Хотя... клянусь звёздами, больше никаких экспериментов с алкоголем!
— О, Луна, как ты категорична, — произнесла Селестия, её голос был одновременно игривым и обволакивающим. — Ты даже не представляешь, сколько веселья может быть в... экспериментах.
— Хватит! — Луна топнула копытом, её уши запылали от очередного двусмысленного намёка. Она резко отвернулась, но остановилась в дверях. Её взгляд на мгновение стал задумчивым, даже тревожным.
Селестия, довольная своей маленькой победой, вновь потянулась к чашке чая, тихо смеясь себе под нос.
— Всё будет хорошо, Луна. Ты же знаешь, мы справимся.
Когда Луна покинула тронный зал, её мысли были подобно буре. Она вздохнула, медленно направляясь по коридору.
— Справимся... — тихо прошептала она себе под нос. — Это плохо кончится. Очень плохо...
Небо над замком двух сестер заволокло тяжёлыми грозовыми тучами, и магический вихрь, свившийся над черными башнями, наполнил воздух тревогой. Луна, нервно меряя шагами коридор, то и дело бросала беспокойные взгляды на кричащих и суетящихся врачей за дверью. Сквозь редкие щели доносились громкие выкрики, и голос доктора, требующего от Селестии «тужиться сильнее», едва не заглушался рвущейся снаружи стихией.
Луна замерла, вскинув уши на громкий крик сестры, и, мотнув головой, снова начала ходить туда-сюда, все больше терзаясь мыслью о том, что за странный финал у этой необычной ситуации.
— Даже представить страшно, что из этого может выйти, — пробормотала она, остановившись у окна и задумчиво глядя на клубящийся над замком вихрь.
Старсвирл, наблюдая за ее нервным метанием, вздохнул и, почесав бороду, попытался немного ее успокоить.
— Не волнуйся, Луна. Конечно, все это странно, но в жизни каждой кобылы наступает такой момент…
Луна резко обернулась к нему, разъяренная и одновременно растерянная.
— Мы живем уже сотни лет, Старсвирл! Сотни лет! И что-то раньше такого не случалось. Странно, что после стольких веков моя сестра вдруг решила... попробовать жеребца, — почти выкрикнула она, замерев на месте, как будто сама была поражена собственными словами.
Старсвирл усмехнулся, его глаза блеснули озорством.
— Ну, хорошо хоть не кобылку, верно? Это был бы совсем новый уровень экспериментов, — хихикнул он, подмигнув ей.
Луна возмущенно фыркнула, собираясь ответить, как вдруг дверь распахнулась, и уставший врач с мрачной важностью снял с лица маску.
— Это… были самые странные, большие, сложные и неоправданно тяжёлые роды за всю мою жизнь, — сказал он, глубоко вздыхая. — Но, пожалуй, страннее всего то, что в итоге получилось.
Его слова повисли в воздухе, и Луна, удивленно переглянувшись со Старсвирлом, немедленно направилась вслед за врачом в комнату. На кровати, тяжело дыша и слегка бледная, лежала Селестия. Ее гриву слегка взъерошил пот, но лицо светилось какой-то невиданной до сих пор мягкостью. В копытах у нее уже покоился крошечный жеребенок, едва начинавший открывать свои огромные, невинные глаза.
Луна застыла на пороге, пораженно уставившись на это крохотное создание. Она не сразу заметила, что у жеребёнка был не только маленький рожок, но и крохотные крылышки. Луна, спотыкаясь на словах, с трудом вымолвила:
— Ты… ты что, родила… еще одного аликорна?
Селестия с усталой, но светящейся от гордости улыбкой погладила крошечное создание по голове, слегка покачивая его.
— Похоже, что так, Луна, — ответила она тихо. — Теперь уже точно понятно, что аликорны действительно могут рождаться естественным путем.
Подошедший Старсвирл потер подбородок, его взгляд был полон благоговейного восхищения и легкой усталости.
— Это меняет многое… Весь наш взгляд на природу мира, — с вздохом добавил он, как будто стараясь осознать всю важность момента. — Похоже, мне теперь придется учить и твоего… потомка.
Селестия, с трудом скрывая усмешку, обернулась к нему.
— Я назову его Солар, — сказала она, с нежностью поглядывая на сына, словно видя в нем продолжение своей собственной души. — Он будет носить имя в честь своей матери. А ты, Луна, — она лукаво посмотрела на сестру, — каково тебе теперь быть тетей?
Но Луна уже казалась погруженной в собственные мысли, ее взгляд блестел особым, почти огненным сиянием. Она будто и не услышала слов сестры, настолько увлеклась внезапно охватившими ее размышлениями. В голове закипали новые идеи, она осознала масштабы этого открытия, и ей уже не терпелось претворить их в жизнь.
— У меня появилось одно очень важное дело, — сказала она, внезапно разворачиваясь на копытах и стремительно выходя из комнаты под удивлённые взгляды Селестии и Старсвирла.
В лунном свете, пронзающем покои ночной принцессы, Луна, явно задумавшая нечто необычное, велела ближайшему гвардейцу срочно вызвать капитана Ночной гвардии. Минуты спустя дверь медленно отворилась, и в комнату вошёл темно-синий пони в фиолетовой броне, суровый взгляд и шрам идущий через половину лица, служили отличными напоминаниями что он делает на этой должности. Он встал по стойке смирно и, выпрямившись, произнес с легкой озадаченность:
— Капитан Ночной гвардии к вашим услугам, Ваше Высочество.
Однако зрелище, которое открылось перед ним, заставило его слегка пошатнуться. Принцесса Луна, лежащая на кровати, была в шелковых синих чулках, и по её лицу скользила коварная, но явно решительная улыбка.
— Мне нужно… твое семя, — заявила она внезапно и так, будто говорила о чем-то совершенно обычном.
— Ч-чт-что?! — воскликнул пони, чуть не выронив шлем.
Луна закатила глаза, как бы упрекая его за такую реакцию, и продолжила с легким вздохом:
— Ты ведь уже не маленький жеребенок. Да, я немного больше тебя, но это не должно стать проблемой. Ты можешь взобраться на меня для удобства, я не возражаю. Это все не так уж и сложно.
Капитан покраснел так, что это было заметно даже через его темную шерсть. Он попытался справиться с внезапной неловкостью и спросил, почти теряя голос:
— В-ваше Высочество… правильно ли я понимаю, что вы хотите, чтобы я… что вы…
— Чтобы ты меня оплодотворил, — с легким раздражением пояснила Луна, решив не тратить время на осторожные намеки. — Это приказ, капитан. Как оказалось, аликорны могут рождаться естественным путем, и Эквестрия нуждается в сотнях, если не тысячах аликорнов для защиты от любых потенциальных угроз.
Она с легкой задумчивостью добавила:
— Я, конечно, предпочла бы, чтобы ты согласился добровольно и все прошло нежно. Я бы просто лежала спокойно, не особо двигаясь. Но если придется, я могу и сама… но предупреждаю, тогда это будет несколько грубее.
Капитан, у которого весь план резко сменился с «прийти по приказу» на что-то совершенно непредсказуемое, вдруг сделал шаг назад, явно пытаясь быстро выйти из комнаты. Однако двери захлопнулись телекинетическим полем, и это же поле потянуло его обратно, прямо к кровати. Луна, едва заметно улыбнувшись, только качнула головой.
— Опять все приходится делать самой, — пробормотала она с игривым вздохом.
Капитан вжался в угол, его глаза метались от кровати к закрытым дверям, но выхода не было.
— В-ваше Высочество... — начал он, но его голос дрогнул, как будто воздух в комнате вдруг стал гуще.
Луна не спешила. Она вздохнула, плавно поднялась с кровати и сделала шаг вперёд, приблизившись к капитану.
— Перестань себя так вести, — с ноткой упрёка произнесла она, качая головой. — Ты ведь Ночной гвардеец. Ты клялся служить мне в любых обстоятельствах.
Капитан сглотнул, стараясь собраться, но атмосфера явно работала против него.
— Это... это не входит в мои обязанности, — пробормотал он, попятившись, но тут же наткнулся на поле, которое перекрыло путь к отступлению.
— Ошибаешься, — ответила Луна с лёгкой ухмылкой. — Это очень, очень важная задача.
Прежде чем он успел что-либо возразить, телекинез потянул его вперёд. Капитан, по-прежнему стоя на ногах, пытался сопротивляться, но силы были неравны.
— Что ж, — начала Луна, её голос стал мягче, почти успокаивающим, но в то же время в нём звучали нотки едва сдерживаемого веселья, — давай начнём.
Дверь в покои принцессы Луны, массивная и украшенная гравировками ночных небес, оставалась закрытой, но звук, доносящийся из-за неё, заставлял двух гвардейцев переминаться с копыта на копыто.
— Быстрее, капитан! Ты же обещал не разочаровать меня! — раздался властный, но почти игривый голос Луны.
— Ваше Высочество, я стараюсь! Но вы… слишком… интенсивны! — выдохнул капитан, и его голос дрожал от усилия.
За дверью послышался глухой стук, потом ритмичные удары.
— Терпеть! Я же предупреждала, что не остановлюсь, пока ты не выполнишь долг до конца!
Капитан с трудом ответил, между шумным дыханием:
— Но… это… слишком! Я… я не могу так быстро!
Луна издала короткий смешок:
— Слишком? О, бедный мой капитан, это только разогрев!
Шум усилился: лязг брони, приглушённый вскрик, звук чего-то, упавшего на пол.
— Держись ровно! И хватит дрожать, я должна быть сверху — это естественный порядок вещей!
— Я не выдержу! Это же пытка! — голос капитана уже звучал почти отчаянно.
— Пытка? Тьфу, ты понятия не имеешь, что такое настоящая нагрузка. Ритм, капитан, держи ритм!
В коридоре два гвардейца переглянулись. Старший лишь медленно качнул головой, младший нервно сглотнул.
Тем временем за дверью происходило нечто, что с каждой секундой становилось всё громче и интенсивнее.
— А теперь усилия, капитан! Больше усилий! Ты же знаешь, что должен отдать всё до последней капли! — властный голос Луны, казалось, совсем не уставал.
— Я больше не могу! Всё, я сдаюсь! — простонал капитан, и в его голосе послышалась нотка отчаяния.
Последовал короткий, протяжный стон, а затем наступила тишина.
Через мгновение раздался удовлетворённый голос Луны, удивительно спокойный и лёгкий:
— Вот и всё. Вполне прилично для первого раза, хотя тебе явно есть куда расти. Мы повторим это ещё несколько раз, чтобы закрепить результат.
— Нееееет! — крик капитана эхом отозвался в коридоре.
Двое гвардейцев у двери молчали. Младший, побледневший и ошарашенный, бросил взгляд на старшего. Тот, выдохнув, лишь тихо пробормотал:
— К такому нас на службе не готовили.
Тёплый солнечный свет заливал тронный зал, где принцесса Селестия спокойно попивала чай. Её золотистая грива мягко переливалась под лучами, а взгляд был прикован к белоснежному жеребёнку-аликорну, который резвился в вольере неподалёку. Его маленькие крылья хлопали по воздуху, пытаясь поднять его в первый настоящий полёт, а звонкий смех разливался по залу.
— Какой же он милый, — прошептала Селестия, улыбаясь. — Невозможно на него смотреть без умиления.
Она едва успела подхватить чашку, когда дверь с громким скрипом отворилась, и внутрь вошёл Старсвирл, сердито бурча себе под нос. Его борода слегка вздымалась от порывов его взволнованного дыхания.
— Капитан Ночной гвардии внезапно уволился! — произнёс он раздражённо. — Совершенно неслыханно! Мотивирует это "явно несоразмерным стрессом"!
Селестия, обняв жеребёнка, который поспешно рванулся к ней в объятия, аккуратно поставила чашку на стол и с лёгким вздохом ответила:
— Луна всегда была гораздо более воинственной и... энергичной. Не каждый может справиться с её темпом.
Прежде чем Старсвирл успел что-то ответить, в зал величественно вошла сама виновница их беседы. Луна выглядела, как всегда, внушительно, но её дыхание было заметно тяжёлым, а походка чуть медленнее обычного.
— Это весьма точное замечание, сестра, — заявила Луна, слегка усмехнувшись. Затем она повернулась к Старсвирлу: — Ты должен найти нового капитана. Но учти: хорошая генетика и выносливость будут решающими критериями.
Селестия, услышав это, внезапно выронила чашку. Фарфор с громким звоном разбился о мраморный пол, а она, раскрыв рот, молча уставилась на сестру. Старсвирл, казалось, забыл, как дышать, его челюсть тоже отвисла.
— Луна… — наконец произнесла Селестия, осторожно глядя на заметно округлившийся живот сестры. — Ты не хочешь мне ничего рассказать?
Старсвирл, наконец, обретя дар речи, пробормотал:
— Кажется, я недооценил, насколько сильно ты стремишься подражать своей старшей сестре…
Луна на мгновение замерла, а затем, как будто только сейчас осознав, о чём они говорят, обвела копытом живот и с лёгким смешком ответила:
— А, вы об этом? Ну… сюрприз!
Селестия закрыла лицо копытом, будто надеясь, что всё это просто сон, и тихо спросила:
— Неужели ты решила внять моему совету?
Старсвирл, наоборот, перешёл в наступление:
— Совет? Нет, это уже вряд ли можно назвать нормой! Селестия — ещё случайно, но Луна? Ты что, серьёзно?
Луна, игнорируя их реакции, медленно прошла к мягкому креслу, бросив взгляд на белого жеребёнка Селестии, который со смесью любопытства и осторожности следил за ней. Она величественно опустилась в кресло, тяжело вздохнув, и, поглаживая живот, с улыбкой произнесла:
— Всё гораздо проще. Когда я узнала, что аликорны могут воспроизводить себе подобных, полностью игнорируя законы логики и здравого смысла, меня осенила мысль: Эквестрии нужны все доступные силы. Чем больше аликорнов, тем лучше.
Она легонько похлопала живот, как будто успокаивая его обитателей.
— Растите быстрее, мои будущие воины. Не один монстр, не один злодей или аморфная хаотичная сущность из другого измерения не сможет навредить пони, когда на страже будет мой личный легион аликорнов ночи.
Селестия, крепче обняв жеребёнка, который прижался к её груди, с тревогой ответила:
— Луна, это… не здоровое отношение к своему потомству. Да и вообще, сама идея заводить детей только ради того что бы поставить их на службу…
Луна резко прервала её, хлопнув крыльями:
— У нас есть долг, Селестия! Долг, который стоит выше всего. Если для защиты Эквестрии нужно использовать свои тела для создания новых аликорнов, то я пойду на это без колебаний!
Старсвирл схватился за бороду, закатив глаза:
— Теперь кажется понятно, почему уволился капитан Ночной гвардии. Но скажу сразу: воспитывать их будешь ты, Луна. Я в твоей безумной репродуктивной авантюре участвовать не собираюсь! Более того, я даже представить не могу, как это скажется на мире. Твой план до абсурда непродуман и рискован!
Луна лишь посмеялась, глядя на него с задорным огоньком в глазах:
— Ну что может пойти не так?
Затем она перевела взгляд на Селестию, которая продолжала недоверчиво на неё смотреть, и осторожно спросила:
— Селестия… а рожать это вообще сильно больно?
Селестия не смогла ответить, лишь сильнее прижала жеребёнка, чувствуя,как её сестра с каждым словом уходит всё дальше в собственное безумие.