Фикральские драбблы (2024)

29. Физика (physics)

Этот сюжет происходит в сеттинге фанфика «Сломанная игрушка», а точнее — серии моих фанфиков по нему, повествующей о жизни Твайлайт Спаркл Шкловски (на данный момент в этой серии два фанфика: «Кто я для тебя» и «Любимая пони из сериала»).

— Здравствуйте! Мы приветствуем вас в студии голопрограммы «Наука просто» на канале «Discovery Science», где мы обсуждаем новости науки и другие интересные вещи, произошедшие за эту неделю, и с вами я, бессменная ведущая этой программы, Пачули Нолидж Адзума. Не переключайте ваши визоры, ведь сегодня наш выпуск достаточно необычен: думаю, многие из вас слышали, что в нашей Австралийской аркологии сумели установить связь с кораблём проекта «Исход», что был несанкционированно выведен на высокую околосолнечную орбиту девять лет назад. Сегодня в нашей студии та, кто впервые получила ответный сигнал — давайте поприветствуем: Твайлайт Спаркл Шкловски!

— Добрый вечер! Достаточно неожиданно для меня оказаться здесь, но в некотором роде я должна была быть готовой к этому, хи-хи. Не так часто доводилось выступать перед публикой, если это не заседание нашего учёного совета или не какая-то научная конференция.

— Ох, мисс Шкловски, я уверена, что понимаю вас. Я тоже в своё время не думала, что когда-то буду вести голопередачи, которые будут смотреть миллиарды жителей нашей аркологии. Но, думаю, жизнь всегда делает слишком неожиданные повороты.

— Это точно. Хартия была для меня как раз таким…

— Ого! Извините, что перебиваю: вы помните времена до Хартии? Как интересно! Я-то сама появилась несколькими годами позже.

— Да, меня мой хозяин купил у БРТО за пару лет до Хартии. Это было в Европейском гигаполисе…

— Так вы из Европейского гигаполиса? Ничего себе! Я знала, что вы, так сказать, восходящая звезда научного сообщества Австралийской аркологии, но я думала, что вас всё-таки купили здесь, у нашего локального производителя…

— Ну, до Хартии у БРТО была монополия. Так что тогда другого варианта не было. По всему миру нас, синтетов, поставляли только они, так что у меня модель оригинальная, а не лицензированная.

— А расскажите, как вы тогда жили, до Хартии? И вообще, что вас сподвигло переехать в Австралийскую аркологию?

— Ну, собственно, Хартия и сподвигла, да…

— То есть? Говорят, что до неё все синтеты были рабами, регулярно подвергались истязаниям хозяевами и…

— Нет-нет-нет! Ну, то есть да, но нет. То есть… Уф-ф. Давайте по порядку.

— Давайте.

— Собственно, синтеты действительно до Хартии не имели равных прав с гражданами. То есть да, бывали хозяева, которые достаточно жестоко обращались со своими синтетами, вплоть до смертельного исхода…

— Какой ужас…

— …Но мне с моим хозяином повезло. Вы знаете, у меня на самом деле эквестрийская прошивка, и можно сказать, он действительно заботился обо мне и всячески пытался поддерживать иллюзию того, что я будто и правда попаданка из Эквестрии. Этому способствовало и то, что он, как мне сказал, случайно ответил на один из инициализационных вопросов моей поведенческой программы, который касался наших с ним отношений, так, что у меня сработала романтическая ветка, и, в общем, как только Хартия дала мне права, я вышла за него замуж и до сих пор ни о чём не жалею. Хе-хе, помню довольную улыбку моей подруги, Твайлайт Вельвет Аррио — да, по прошивке она считается моей матерью, но это достаточно забавно, знать, что твоя виртуальная мать «родилась» на два года позже тебя, — так вот, у неё в поведенческой программе что-то пошло не так, и у неё теперь навязчивое желание всех подряд женить и выдавать замуж. Хе-хе, она такая забавная была… Жаль, я с ней не виделась после того, как мы уехали из Европейского гигаполиса. Она мне писала пару раз, говорила, что нашла себе идеальное место на так называемом ранчо Стивена Агилара и что там огромная куча пони, из которых она сделает счастливые семьи…

— Эм-м, знаете…

— Ой! Я, кажется, немного увлеклась. Извините. Так, о чём это я… А! Так вот, у меня отличный хозяин, с которым мы до сих пор живём душа в душу, как говорится, и в целом он помог мне относительно хорошо прожить всё это время до Хартии, а потом мы и приехали в Австралийскую аркологию, когда в Европейском гигаполисе начался кризис, собственно и спровоцированный Хартией.

— Хозяин, да?

— Ну, я по привычке его так называю. Так-то юридически мы с ним равноправны.

— А, понятно. Значит, вам повезло с опекуно… э-эм, хозяином, и когда началась вся эта суета с Хартией, вы и переехали к нам. Верно?

— Абсолютно. Потом, хоть он и не настаивал, я всё же решила поискать себе здесь работу по душе…

— Так вы и попали в Сиднейский Технологический, да?

— Да, именно. Меня взяли сначала в лабораторию радиометрии и гамма-астрономии, затем — в отделение космологии и астрофизики…

— Ого. Собственно, я не удивлена — куда ещё могли взять Твайлайт Спаркл, хе-хе.

— Именно. Я любила ещё в Эквестрии смотреть на звезды… Ой, я имею в виду, что у меня внедрённые воспоминания о том, что я якобы любила смотреть на звёзды в своём выдуманном исходном мире. Да, до сих пор эквестрийская прошивка даёт о себе знать…

— Вы одна из тех пони, которые, несмотря на все факты, где-то в глубине души верят в Эквестрию?..

— Эм-м… Я бы так не сказала. Разумеется, я не верю в неё своим разумом — полно доказательств, включая внутреннюю документацию БРТО, всплывшую как раз после Хартии, в которой есть и дампы банков воспоминаний, и скрипты линковки к поведенческим программам, и описание фреймворков, которые всё это собирают в то, что у меня в голове. Я это отыскала ещё до Хартии, сама клонировала к себе репозитории и изучала. Но сами понимаете, где-то в глубине души у каждого пони с эквестрийской прошивкой наверняка есть какое-то иррациональное желание — не вера, а именно желание — найти свою Эквестрию. Многие из моих знакомых нашли её на ранчо Агилара, многие — в творчестве и искусстве, я вот искала в фундаментальной науке и астрофизике.

— Можно сказать, вы ищете вашу Эквестрию среди звёзд на небе… Звучит романтично!

— Хе-хе, не спорю, так и есть, наверное. Так или иначе, астрофизические инструменты людей — это вершина инженерной мысли, это буквально небо и земля по сравнению с тем, что было там, в Эквест… в моих воспоминаниях об Эквестрии. И тем не менее, я не Твайлайт Спаркл Агилар, у меня нет фантазий о том, что в Эквестрию можно «вернуться». Я, всё-таки, на секундочку, Твайлайт Спаркл Шкловски, я стараюсь понять, как то, что нам было привычно в наших воспоминаниях об Эквестрии, реализовать здесь. Со всей той несравнимо более мощной аппаратурой, что у меня есть — наши четыре радиотелескопа со сверхбольшой апертурой, орбитальные оптические интерферометры, нейтринная установка в Тихом океане, высокочастотный гравитационный интерферометр…

— Ого. Смелая идея.

— А, да, наверное. В конце концов то, что для нас было немыслимо без магии — люди достигли с помощью физики, химии, биологии и других наук. Можно даже сказать, что физика — это то, чем в реальности является наша магия. Посудите сами: телекинез — не что иное, как бездивергентные силовые поля. Полёт пегасов — антигравы, которые сейчас используются всеми, кому не лень. Магия земных пони? Генная инженерия и агротехнологии, не говоря уже о печати пищевых продуктов на 3D-принтерах-синтезаторах. Да что там… Я «помню», как Пинки Пай клонировала себя с помощью Зеркального пруда — а в нашем мире этим занимаются БРТО и другие фирмы-производители синтетов. Обмен телами, вечная жизнь, стазис, сохранение и передача воспоминаний… Назовите мне хоть одну вещь, которая до сих пор неподвластна физике реального мира?

— Ох, сложная задачка. Надо подумать. Может, телепортация?

— И даже над этим, говорят, сейчас работают в Европейском гигаполисе. По-моему, как раз та самая Твайлайт Спаркл Агилар — её фантазии по поводу возвращения в Эквестрию как раз помогли создать фрейм-генераторы, переносящие волновую функцию телепортируемого объекта в пространстве без взаимодействия с другими объектами с помощью перехода в другую систему отсчёта, где эта функция имеет две моды в выбранных точках. Я не очень знакома с работами команды Твайлайт Агилар, хоть и знала её лично, но вроде бы, им даже ничто не мешает заменять пространственноподобные интервалы на времениподобные и тем самым переносить объект ещё и во времени… Кто знает, может, в скором будущем у них что-то выйдет. Они б наверняка сделали бы это раньше, если бы не кризис.

— Ух как сложно. Не скрою, что я мало что поняла…

— Ой, извините ещё раз. Я, как вы видите, иногда увлекаюсь, это бывает…

— Ничего страшного. Так вот, я вижу, вы считаете, что всё, что вы можете вообразить, реализуемо в реальности?

— Ну, я не могу дать гарантий, но пока что кажется, что физика точно способна на бóльшую часть этого. Как я уже говорила, физика — это по сути та же магия, но в реальном мире. Только вместо заклинаний законы, зависимости и формулы. И она куда более логична, чем то, что я помню из своей прошивки. Говоря кратко, физика — это современная магия, вот так вот, хи-хи.

— И правда, звучит красиво!

— Я слышала, что один античный мудрец двадцатого века, Артур Кларк… Эм-м… Не помню его прим-фамилию, может… Ой! Да, тогда же БРТО ещё не было, да, он был человеком, разумеется. Так вот, говорят, что он однажды сказал, что любая достаточно развитая технология неотличима от магии. И мы сегодня можем в этом убедиться.

— И не поспоришь…

— Вот и я даже не пытаюсь. В конце концов, зачем спорить, зачем жить прошлым, которое даже не существовало — если здесь и сейчас мы можем делать то, что ещё во времена Хартии было лишь фантазиями?

— То есть вам больше нравится жить в этом мире, чем в Эквестрии?

— Определённо. Я нашла себя здесь, и не думаю, что даже если бы Эквестрия существовала, я бы решилась бросить всё и отправиться туда с концами. Чего мне желать? У меня есть средства, есть жильё в центральной зоне аркологии, есть любящий муж, и в конце концов, есть дело, которым мне очень нравится заниматься — обрабатывать петабайты данных с телескопов, искать в них то, чего ещё никто не видел, и находить — будь то вспышки в далёких галактиках, будь то сигналы от космических кораблей, будь то, может быть, сообщения от других цивилизаций, таких же как мы. Уж это-то куда больше вдохновляет, чем пыльные книги из мира, выдуманного три столетия назад.

— И правда, звучит воодушевляюще. Я думаю, что если вдруг мне придётся уволиться с канала, я бы тоже хотела сделать свой вклад в физику, заняться чем-то таким, вот.

— О, а приходите к нам. У нас как раз сейчас проблемы с персоналом: университет вводит в строй новый инфракрасный спектрометр, и там у них в команде явно не хватает сотрудников — аналитиков, операторов, техников, да кого угодно.

— Ого! Вы меня хантите прям в прямом эфире!

— Ой… Я не подумала, что это будет так выглядеть…

— Ха-ха, да ничего страшного. Но я подумаю над вашим предложением, да!

— Хех, я буду рада.

— Ну что ж, а на этом наше время подходит к концу! Передаю слово моей коллеге, Юке Кадзами Адзуме, она вам расскажет про последние успехи агротехники, а мы с вами прощаемся — сегодня у нас в студии была я, Пачули Нолидж Адзума и моя гостья, профессор Сиднейского Технологического университета, астрофизик и радиоастроном Твайлайт Спаркл Шкловски! До встречи в завтрашнем выпуске новостей науки, и помните: наука — это просто! Ведь так, мисс Шкловски?

— Ну, если не обманываться видимой простотой, то да!

— Ха-ха, верно! Ну, до завтра, дорогие зрители!