Школа принцессы Твайлайт Спаркл для фантастических жеребят: Зимние каникулы
Глава 7
Мод лучше всех тянула сани. Сани Сумака были нагружены всякой всячиной, часть которой ему не разрешалось исследовать. Это должны были быть подарки, и, хотя он старался не подавать виду, мысли о них приводили его в восторг. Санки неслись по снегу без рывков, просто плавное скольжение, которое Сумак успел оценить.
В центре Понивилля, возле ратуши, земные пони, пегасы и единороги работали вместе, чтобы установить массивную праздничную елку высотой в пять этажей, которую после закрепления украсят, чтобы город мог ею полюбоваться. Праздничные деревья вызывали у Сумака противоречивые чувства: с одной стороны, на них было приятно смотреть, а с другой — не стоит рубить живое дерево только для того, чтобы украсить на радость пони.
— Трикси с нетерпением ждала этого. — Она сделала небольшую паузу, выглядя немного смущенной, и посмотрела на Лемон Хартс, которая рысила по снегу рядом с ней. — Это изменило мои взгляды на семью и единство. Я рада, что остепенилась и что вы все со мной. Трикси очень трудно говорить об этом.
— Я уверена, что это трудно, — спокойно ответила Мод. — Все эти годы ты была кобылой в бегах, бежала от любой эмоциональной привязанности, всегда бежала, всегда спасалась. Тарнишу было больно, да и мне, если честно, тоже, но мы продолжали пытаться. Как и многие другие пони.
Слегка фыркнув, Трикси кивнула, начала что-то говорить, но не стала. Ее нижняя губа выпятилась, дрожа, а глаза остекленели от слез. И все же, даже несмотря на все эти эмоции, она выглядела счастливой. Лемон Хартс обняла Трикси, прильнув всем телом, и Трикси каким-то образом удалось подарить Лемон храбрую улыбку в ответ.
— Все начинается с возвращения домой…
— Но Понивилль не был моим домом, — сказала Трикси.
— Все начинается с того, что ты возвращаешься домой и позволяешь пони любить тебя. Это самое сложное. — Мод повернула голову и посмотрела на Трикси, в то время как ее копыта неслись вперед идеальным шагом. — Для Тарниша это было хуже всего, потому что он думал, будто убедил себя в том, что его не любят. Ты даже не представляешь, как ему было невероятно тяжело. Мне пришлось тащить его за собой до тех пор, пока он не начал верить, что его можно любить. Конечно, я и сама страдала от некоторых проблем, но, разобравшись с Тарнишем, я разобралась и с собой. Мне повезло, и я знаю, что не каждому пони так везет. В большинстве случаев нужно разобраться в себе, прежде чем разбираться с другим пони.
— Дорога закончилась здесь. — В голосе Лемон Хартс послышался легкий смешок. — Ты измотала свои ноги, Трикси… и физические, и душевные. Бежать было просто некуда.
— И даже когда во мне ничего не осталось, я попыталась убежать. Хуже того, я пыталась бросить Сумака. Трикси… я… я рада, что меня остановили и на какое-то время заперли в одном месте. — По щеке Трикси скатилась одна слезинка, блеснув в морозном зимнем свете, а уголки ее рта дернулись вверх. — Теперь я не могу представить себе жизнь без своих друзей, без Сумака… без Твайлайт… и тебя, и Твинклшайн, Лемон Хартс. Я просыпаюсь каждое утро и просто долго смотрю на ваши лица.
Кобылы, подумал про себя Сумак, глупые существа. Он хотел вытереть нос и глаза, но не смог. Дышать почему-то было трудновато, и он несколько раз фыркнул, пытаясь скрыть выделения из носа. Это касалось не только кобыл, но и кобылок. Ему не терпелось увидеть Пеббл, давненько они не виделись.
Ему не придется долго ждать.
В прихожей не хватало мантикорского отродья. Сидя на полу и поддерживаемый Лемон Хартс, Сумак терпеливо ждал, пока его разденут. Ни одной Пеббл не подошло к двери, чтобы поприветствовать его, и он почувствовал себя немного разочарованным. Сумак задумался, почему это место называется прихожей, а не задним крыльцом.
— У тебя растут носки, — заметила Мод, осматривая щетки Сумака.
— Не могу сказать, — честно ответил Сумак.
— Как ты можешь этого не видеть? — Мод опустила голову. — Там такой яркий контраст. Я думаю, нам нужно еще раз проверить твои глаза. Астигматизм влияет на то, как ты видишь цвета? — Сев за стол, она принялась возиться с Сумаком и нежным прикосновением отвела его гриву с лица.
Моргнув, Сумак понял, что в последнее время Мод ведет себя немного странно, она стала намного ласковее. Взглянув на ее живот, он догадался, почему. Сейчас она поглаживала его правое ухо, и это было приятно: он чувствовал себя расслабленным и немного сонным. В глубине сознания Сумака таились странные мысли, которые не давали ему покоя, и любопытство заставляло его гадать, какой может стать Пеббл когда-нибудь, когда у нее появится собственный жеребенок.
Это была взрослая мысль, и она беспокоила его.
— Тарниш? — позвала Мод.
— Мы здесь, ждем, — ответил Тарниш из кухни. — Наш орешек ведет себя хорошо, но все время принюхивается к двери.
— Ну, она же кошачья. — Голос Октавии звучал противоречиво. — Ну, вроде того. Она не пони, Тарниш, а обнюхивание — это то, что она делает, когда чего-то не понимает или не знает. Мы должны были поощрять ее…
— Я не говорил ей прекратить, — сказал Тарниш, прерывая ее.
Мод притянула Сумака ближе, а магия Лемон Хартс поддержала его. Одна передняя нога обхватила его тело, и Мод опустила голову ближе к уху Сумака:
— Она возбуждена и может быть немного пугливой, но Мэг милая. Ей будет любопытно узнать о тебе, и у нее другой способ здороваться. Хорошо?
Сумак моргнул:
— Хорошо.
— Открой дверь, — ровным голосом сказала Мод.
И прежде чем Сумак успел отреагировать, дверь открылась, и она влетела в прихожую. В дверном проеме он увидел… нечто, не поддающееся описанию. Она была шоколадно-коричневой, как Тарниш, с ирокезом цвета корицы. Сумака пугало то, что ее огненно-оранжевые глаза действительно светились в слабом свете, или казалось, что светились. У нее были усы и прикус. А еще у нее были кожистые перепончатые крылья, сложенные по бокам.
Найдя в себе силы двигаться, Сумак сделал слабый взмах копытом, каким-то образом поднявшись с пола:
— Привет. — Сразу за любопытным существом он увидел Пеббл, но ему было трудно сосредоточиться на ней, потому что Мегара все время двигалась. От вида ее стремительного приближения у него сердце заколотилось о ребра.
Она не хотела пугать, не хотела быть грубой, но что-то в ее медленной, хищной походке было пугающим. Сумак слегка покачнулся и прижался к Мод, мысленно благодаря ее за присутствие и стараясь контролировать дыхание. Мантикоры были опасными, коварными чудовищами, и большую часть своего жеребячьего детства он провел в страхе перед тем, чего боится каждый жеребенок, — перед мантикорами.
— Помни, Мэг, не набрасывайся. Он хрупкий. Если тебе нужно на что-то наброситься, набросься на меня, — отрезала Пеббл.
Прежде чем Мегара успела добраться до Сумака, раздался трубный звук Бумер, а затем маленькая дракониха спрыгнула на пол, встав между Сумаком и Мегарой. Бумер надулась и стала изображать из себя чукваллу, и все ее шипы и перепонки выступили на всеобщее обозрение. Мегара остановилась на полшаге, затем низко пригнулась, ее хвост покачивался из стороны в сторону.
Никто не двигался.
Казалось, никто даже не дышит.
Бумер была слишком мала, чтобы представлять угрозу, но она была бесстрашна. Она шипела, и из ее крошечных ноздрей струился дым. Встав на задние лапы, она взмахнула передними лапами и сделала все возможное, чтобы казаться больше, чем на самом деле. Хвост ее метался из стороны в сторону, и Бумер начала издавать рыгающие звуки.
— Мегара, дорогая, не двигайся, — сказала Мод, ее голос был тихим и ровным. — Бумер, пожалуйста, не поджигай ничего.
— Мяраоу? — Голова Мегары отклонилась в сторону, и теперь ее внимание было приковано к дракону, стоящему перед ней.
В ответ Бумер зашипела и начала прыгать вверх-вниз, раскачиваясь из стороны в сторону. Пеббл уже поднялась на копыта, ее уши были наклонены вперед, а на морде появилось выражение беспокойства. Сумак чувствовал, как напрягаются все его мышцы, пока два природных хищника продолжали оценивать друг друга.
Затем произошло самое необычное. Мегара опустилась на землю, перевернулась и показала свой живот. Бумер тут же сдулась и погрузилась в гораздо более спокойное состояние. Сумак хотел спросить, кто научил их так поступать? Так себя вести? Как они научились общаться? Казалось, они говорят на одном языке, на непроизносимом языке, и Сумак был очарован тем, чему стал свидетелем.
Какое соглашение было достигнуто?
Без предупреждения Мегара снова поднялась на лапы, но уже в приземистой позе, ее хвост завилял из стороны в сторону, а Бумер начала скрести когтями по каменному полу. Тарниш стоял рядом со своей дочерью, Пеббл, и на его лице было выражение отцовской заботы. Большинство присутствующих взрослых издали возглас удивления, когда Мегара бросилась бежать, проскочив между ног отца, а Бумер бросилась в погоню.
— РРРР! — проревела Бумер, устремляясь за убегающим мантикорским отродьем.
— ГРРРР! — прорычала в ответ Мегара, бегая по кухне, преследуемая гораздо меньшим драконом.
Октавия едва не опрокинулась навзничь, и только грация танцовщицы спасла ее от падения. Мегара сделала круг вокруг нее, потом второй, и с воплем мантикорское отродье вылетело из кухни, а Бумер помчалась за ней вдогонку, оставив позади целый табун растерянных пони, каждый из которых моргал и издавал недоуменные звуки.
Тарниш, первым пришедший в себя, спросил:
— Что только что произошло?
На что его дочь Пеббл ответила:
— У Мегары появился первый друг… Кажется?
Сумак сидел на полу в кухне, положив голову на подушку. Он слышал, как Бумер, Пеббл и Мегара играли с Тарнишем в другой комнате, а Мегара не проявляла к нему никакого интереса, наверное, потому что он был скучным. В ноздрях стоял сильный запах чая, а взрослые носились по кухне, занимаясь своими делами.
Винил подошла к нему, чтобы побыть с ним, и Сумак был благодарен за это. Ему было немного не по себе от того, что Пеббл ушла в другую комнату, чтобы побыть с остальными. Его мастер сегодня передвигалась с большей бодростью, и когда она садилась, то не откидывалась на спинку стула, как это делала бы Грэнни Смит. Винил выглядела… лучше. А еще она казалась счастливой. Протянув одну переднюю ногу, она потрепала его по носу, и Сумак почувствовал, как его грива претерпела взрывное изменение.
Теперь у него был шипастый ирокез всех цветов, как у вольт-яблока, а Винил ухмылялась.
Но это было недолго. Трикси, чистившая картошку, прекратила свои занятия, уронила нож на стол, встала, пересекла кухню и села рядом с Сумаком. Нахмурив брови, она с вызовом уставилась на Винил и, подняв одну переднюю ногу, тоже бупнула Сумака по носу.
Теперь его грива снова стала прежней.
Винил, не уступая, смотрела Трикси прямо в глаза, уголки ее рта опустились вниз, а Трикси качала головой из стороны в сторону. Когда Винил подняла копыто, глаза Трикси сузились, и Сумак не мог отделаться от ощущения, что оказался в ловушке, застряв в центре этого поединка воли. Когда Винил бупнула его, его грива снова пришла в буйное состояние.
Ничего не говоря, Трикси тоже бупнула его, и его грива обмякла, потеряв свои яркие цвета. Октавия и Мод наблюдали за происходящим, переглядываясь друг с другом. Лемон Хартс, не довольствуясь наблюдением, подошла, покорно прижав уши, и села прямо за Сумаком.
— Эй, девочки, что происходит? — спросила Лемон Хартс.
Потянувшись, Винил ответила, ткнув Сумака в нос, отчего его грива снова взорвалась, превратившись в шипастый беспорядок цвета вольт-яблок. Прежде чем Трикси успела ответить, прежде чем она успела бупнуть своего сына, Лемон Хартс вмешалась. Обойдя Сумака, она положила лимонно-желтое копыто ему на нос, слегка постучала по нему, и его грива превратилась в шикарный помпадур.
Винил в ужасе отпрянула, и Трикси тоже. Обе кобылы откинули головы назад, скривившись от отвращения, а Сумак не мог понять, что происходит, кроме того, что его грива сейчас кажется очень странной и какой-то жирной. Первой отреагировала Винил, она потрепала Сумака по загривку, пытаясь исправить подлые чары Лемон Хартс.
И снова грива Сумака взорвалась.
Трикси, не обращая на это внимания, не стала трогать Сумака, а вместо этого бупнула Винил. От ее прикосновения все фирменные шокирующие цвета Винил исчезли, а грива стала бледно-белой, почти полупрозрачной. Волосы тоже поникли, свисая вниз прямыми, почти безжизненными прядями. Октавия захихикала и прикрыла морду копытом.
Не желая уступать, Винил похлопала Трикси по спине, и грива Трикси отреагировала… не лучшим образом. Она приобрела отвратительный зеленовато-коричневый оттенок полусгнившего авокадо и превратилась в беспорядочную кучу густых локонов. Это было похоже на клоунский парик, только еще ужаснее. Сумак не мог на это смотреть, и, видимо, Лемон Хартс тоже, потому что она закрыла глаза обоими передними копытами и издала пронзительный писк.
Как раз в тот момент, когда все должно было пойти кувырком, Сумака спасла Твинклшайн. В мгновение ока он был телепортирован подальше от дурачащихся взрослых и попал в объятия перламутровой кобылы. Взмахом ноги она сняла все действующие чары с гривы Сумака, вернув ее в естественное состояние, а затем прижала его к себе, укачивая взад-вперед, пока Винил и Трикси ополчились на беднягу Лемон Хартс, единственной ошибкой которой было то, что она ввязалась в это дело.
— Единороги. — Октавия фыркнула и повернулась, чтобы посмотреть на Мод. — Глупые создания, все они. Иногда, честно говоря, я просто схожу с ума от того, что вижу в ней.
— Я привела одного из них домой, чтобы познакомить с родителями, — ответила Мод, покачав головой. — И что это говорит обо мне? — Она ткнула Октавию в ребра, а потом добавила: — Мне ужасно хочется тыквы. Помоги мне.