Венец творения
Арка вторая. Часть 8.
Перед прочтением хочу предупредить, что глава относительно прочих в фике вышла объёмной и со множеством акторов. Поэтому совету читать её тогда, когда никто не тревожит и никуда бежать не требуется.
Вопрос, куда и как двигаться дальше разрешился сам собой, оборвав истеричный хохот посреди дороги грохотом приближающегося поезда.
Артёму вместе с рассыпанной по склону гурьбой фестралов пришлось ретироваться за кусты и камни по обе стороны от железнодорожных путей, изначально намереваясь переждать и не привлекать лишнего внимания. Через несколько минут из-за поворота лено выкатился состав из локомотива и шести вагонов, притормаживая по мере спуска. Выглядел он вычурнее и строже первого увиденного в этом мире, сохраняя единение стиля украшенного преимущественно золотыми узорами белого корпуса. Казалось, на нём даже была какая-то геральдика. Или то был лишь очередной замысловатый узор без прикладного смысла. Тяжело сходу разобраться в чуждой культуре.
— Остановите его, — зато легко сориентироваться, когда раздробленное сознание безостановочно блуждает, не зацикливаясь на чём-то одном. Например на горящем нутре и идущей кругом голове.
Ближайшие пони-нетопыри вокруг начали переглядываться с непонимающим видом, пока один из них с гребнем на шлеме не приблизился с вопросом.
— Но как?
"Конечно же вы из своих нор не знаете. Следившие за внешним миром предпочли неправильного аликорна".
— Голову поезда с трубой видишь? — тот кивнул, — У неё сзади кабина, в ней должны быть один или два пони. Они им управляют.
Дурное дело не хитрое. Открытая рубка была без охраны и не рассчитана на воздушный налёт. Вскоре под крики возмущений пассажиров состав завершил тормозной путь и полностью остановился. Открыто обступать его не стали, внутри могли быть способные к атаке единороги, а потому заходили с локомотива и принимались шерстить вагоны. Фестралы. Артём же фигурально выпытывал у перепуганного лилового машиниста названия топонимов и возможную скорость достижения оных, покуда прочесть настенную карту маршрутов самостоятельно не мог.
— Предвестник, поезд наш. — стало тесно, в кабину в довесок к экипажу с человеком ввалился перемазанный в крови, грязи и шоколаде фестрал, — Сопротивление в паре вагонов подавлено.
— Замечательно... — Артём с трудом узнал в побитом пони знакомого с парка, — Рагни, проследи за посадкой всех наших и скажи этому после, чтобы отправлялись.
"Возможно, стоит узнавать вас чаще, —судя по оживлению на усталой морде, лейтенанту определённо понравилось, что его имя запомнили, — Ещё бы звали вас не столь дурацки".
Фестрал звонко ударил себя согнутым копытом в грудь и был таков, чтобы вскоре вернуться.
— Все на борту, а куда мы едем?
Если карты и машинист не врали, в шести часах пути на маршруте находилось поселение. Как раз рядом с замком Двух сестёр, где и планировалось возвращение Найтмер.
— К царскому селу в предместьях столицы, если я правильно уловил суть. — локоть ткнул возившегося с рычагами пони под боком, — Где оно там было?
— В-вот здесь...
Послышалось возмущённое фырканье со стороны лейтенанта, — Вы даже не знали маршрута и всё равно повелели захватить поезд, хотя его могли охранять серьёзнее?
Наведёнка вновь подсказала удавить эту лошадь. Гонор её поддержал, не желая терпеть на себе взгляда, как на идиоте. Когда стираются лишённые опоры мораль и идеалы, поведение становится более примитивным, основанным на инстинктах. Но что делать тому, над кем больше не властны даже они с традиционной биохимией? Себе он мог признаться, что башню всё это рвало капитально.
— Ага, — благо, извращённый и искажённый, но голос разума всё также сохранял верховодство, — Не совершать же нам маршброски по незнакомой местности с раненными на спинах.
Офицер пытался объяснить про необходимость предварительной разведки перед подобным, и что они могли бы настигнуть поезд сперва скоординировав действия. Скорость того позволяла. Не считая навязчивых порывов, Артём даже не был против прослушивания наставлений от действительно знающего своё дело. Тем более здесь из посторонних был лишь запуганный до смерти машинист и подрывом управления силами это не грозило. Но лекцию заглушили два приближающихся голоса.
— Дикари! Вы не можете так обращаться с королевской особой, вас посадят в Тартар!
— Начальство разберётся.
Ночной пони с гребнем на шлеме затолкал в кабину некогда начищенного, а ныне заляпанного грязью белого единорога с галстуком-бабочкой и полуфраке, забив кабину до предела.
— Возмутительно! — продолжал горланить единорог смотря на них всех полными брезгливости очами.
— Сэры, — поклонился фестрал, — Думаю, что это заслуживает вашего внимания. Этот пони утверждает, что он Блюблад — эквестрийский Принц. И вроде похож.
— Да, это именно я и есть, — по итогу колебаний между страхом и брезгливостью гордо задрал свою голову Блюблад, — И я оскорблён таким обращением, а также тем возмутительным фактом того, что вы остановили личный экспресс королевской семьи в сей ужасный час. Извинитесь немедленно и покиньте борт, тогда суд будет милосердным!
"Всё же это была геральдика".
— Приветствую вас, о благородный Принц, — перемазанный не меньше фестралов, Артём попытался изобразить улыбку, внутреннее ошалевая от перспектив, что открывал такой важный пленник, — Давайте мы выслушаем эти несомненно справедливые претензии в более подходящем месте...
Как выяснилось, ситуация выходила анекдотичная. Со всем тем, творящимся в столице, член королевской семьи предпочёл не остаться внутри и поддержать население, а дать дёру. Разумное решение. Вот только вместо самих собой напрашивающихся аэромобильных повозок, выбор на средство передвижения пал на комфортабельный поезд с полноценным дипкупе. В сумбуре никто никаких согласований не вёл, а потому лишь прицепив первый попавшийся тендер со станции состав рванул из города хоть куда-нибудь. Оставалось надеяться, что они не влетят во встречный состав, двигаясь без расписания маршрутов.
Приставив к Блюбладу охрану и пригрозив кляпом при продолжении бессмысленных тирад, под мерный стук колёс Артём прошёлся по достаточно высоким и мягко обитым коридорам. В глазах темнело, но он оценил убранство викторианского стиля и вездесущих подушек, обтянутых бархатом. Нечестивые процессы в организме неустанно шли, отзываясь феерией противоречивых сигналов. По мере шествия он переваливался от одного открытого окна к другому, со злой иронией отмечая, что буквально задыхается посреди роскоши.
Шествие было не праздным, он искал угол подальше, да потише. Приставучие ночные пони пытались стравить напряжение в бессмысленном обсуждении какой-то белиберды, своими звонкими голосами набатом отдаваясь в идущей кругом голове. И хуже того, пытались вовлечь его в беседу, заставляя дивиться такой простодушности, будто перед ними не было хтонической аберрации. Но больше приводила в смятение их суетливость. Пока отдыхающие фестралы знакомились с пони из свиты Принца и бахвалились своими подвигами, другие потрошили буфет и разносили его остальным, попутно набивая брюхо новыми яствами.
Обойдя вагоны и найдя себе подходящее место, Артём отправился спать. Хотя от прошлого пробуждения прошло недостаточно времени для полноценного цикла и на подлёте он даже отдохнул, противостояние за собственную память нельзя было назвать хоть чем-то эквивалентным покою.
— Принцессе уже известно место ритуала?
Вот только и в этот раз ему не дали оставаться в забытье. В заснеженном сне поджидал уже известный гость, облюбовавший ночной небосвод чеширским оскалом.
— Уже? И это вместо приветствия? Вместо вопроса, что с нами вообще... — одинокая фигура средь леса уставилась на небо со смесью обиды и негодования тем, что один из повинных в произошедшем цугцванге Кошмаров даже не предполагал альтернатив их пленению, — Всё пошло не так, Лумакар. Чёрт с ней со стражей, вы облажались и упустили розовую лошадь! Ещё одного аликорна!
— Успокойся, дружок, и не такое бывает, — с рокотом ответствовало небо, оголив зубы хвостами комет, — Никому нельзя полагаться на астральные течения и ожидать точного результата, — звёздный ансамбль пришёл в движение образуя вихрь, — Мы работаем с соотношениями, случайностями и тенденциями, а не чем-то более... Твёрдым, знаешь ли.
— Взялись делать, так делайте на совесть, — он сам делал на совесть даже тогда, когда глаза застилал всесострадающий небесный взгляд, с сожалением наводящий на него мощь целого солнца, — Мы были на грани полного провала. Поражения. Фи-а-ско. Абсолютного кра-а-аха!
— И это уже немыслимое чудо. Выступи против вас весь гарнизон, из Кантерлота не вырвался бы никто, — звёзды сложились в карикатурные полчища вооружённых пони, — И ты это знаешь. Так что будь любезен объяснить, сколько у нас осталось времени.
Артём с трудом выдохнул вместо новой порции гнева. Возможно, попытки прагматичного применения глубоко чувственных процессов были обречены изначально и стоило быть довольным хотя бы достигнутым. Возможно, эти незримые и эфемерные союзники действительно приложили все свои силы, действуя с полной самоотдачей. Возможно, они неустанно ратовали за общее дело, как например сейчас, пытаясь координировать разрозненные остатки их небольшого войска. Возможно.
— Ладно... По делу хочешь, да? Времени... Его полно теперь, в столице вырвалась какая-то лютая тварь. В бардаке всем теперь не до нас, — он попытался спроецировать виденную сегодня карту на небо, — А мы угнали поезд с Принцем и катимся к вам. Ссадимся немногим перед... Вон той точкой, оттуда пешком по наводке ещё способных летать как-нибудь доковыляем до замка.
— Выбрось Принца немедленно, — тут же сказал Лумакар, внимательно выслушав сбивчивое объяснение, — Вся высшая знать ходит с сигнальными метками. Уже были умники, пытавшиеся её похищать. Охрана выждала, куда их приведут и нагрянула прямо в логово. Это закончилось плохо. Для грифонов.
"Вот почему он вообще отважился от нас что-то требовать", — Артём задумался над тем, пройдёт ли сигнал с внешнего "объекта" на теле, если надеть на рог единорога перстень Хексариона. Обладал ли тот экранирующим от магии свойством на манер клетки Фарадея для носителя, ему было неведомо. Даже если нет, то...
— Не пойдёт. Ты хоть представляешь размах открывающихся с ним возможностей?
— Нет никаких возможностей. Вся власть у аликорнов, Принц в Эквестрии ничего не стоит, — назидающе рокотал Кошмар, будто бы говоря с неразумным дитя, — Зато приведёт к вам стражу, а может кого и похуже. Его даже в Бастион нельзя притащить из-за метки.
— Ты не понимаешь, — не унималась фигура, вспоминая всё то, что вообще помнит о формах правления, — У нас член королевской семьи. Это важно. Это слишком важно для монархий, сам их государственный институт держится на кровных связях, с ним мы устроим сму...
— Выбрось. Этот. Мусор!
Наступила тишина. В гляделки играли древний Кошмар и нечто, прочно скреплённое цепями. Настолько прочно, что даже треснув и расколовшись внутри, оно не распалось вовне.
— Исключено.
Не мигая постояли ещё.
— Как знаешь, я пытался тебя вразумить, — даже с какой-то печалью посетовали звёзды, сворачиваясь воедино и приобретая очертания цельной формы, — Не смей приходить с ним к замку или мы сами его удавим. С мёртвых заклинания слетают, — Лумакар вновь полоснул по небу чешуйчатым телом, готовясь юркнуть в начавшее затапливать сон зарево, — Не уезжай слишком далеко и провались в сон к ночи, тогда вас подберут... Если ты не угробишь всех раньше.
"Вот же урод", — пришлось просыпаться и объяснять фестралам, что в любую минуту по их душу может появиться опергруппа. О причинах Артём благоразумно умолчал, лишь сообщив, что со слов Кошмара где-то на борту была тревожная кнопка SOS на магический манер. Потом пришлось объяснять, что такое SOS.
Изначально он надеялся просто поколесить по развязке вокруг леса, уж на ходу их бы не стали сбивать. Но с объяснений машиниста у запасов угля в собранном в спешке тендере оказались другие планы. Их бы хватило на пару кругов, после чего поезд бы встал посреди ничего. Так что вместо отдыха началась выработка подходящего ответа под представший вопрос удержания королевской особы в зоне подбора своими с воздуха на обратном пути из Замка двух, учитывая неизбежную попытку оную особу отбить. Благо, в одном из вагонов был полноценный кабинет с хорошей бумагой и нашлось несколько карандашей. К чернилам даже не стал прикасаться.
На бумаге мысли излагались яснее и цельнее. За чётким определением цели последовала выработка задач по её достижению, разбитие их на подпунуты и поиск мер достижения с предположениями, каким образом им может противодействовать оппонент. Накидывая идеи с учётом имеющихся сил и средств, он перебирал в памяти голые концепции, знакомые по массмедиа, отрывкам случайных статей и истории, пробуя придавать им структуру. Забраковывая вариант за вариантом, исковерканный разум проследил общий паттерн предполагаемой угрозы из виденного в столице, — им нужна фортификация, защищённая от выводящих из строя воздействий.
Где-то на четвёртый час раненые начали хиреть на глазах, на травмы наложилось выветривание шаманского варева и отходняк, а средь выбравшихся не оказалось знахарей. Это натолкнуло Артёма на идею, что была сочтена оптимальной. Жилая застройка подходила под задачу лучше всего. Оставалось выработать конкретику, с чем ему поможет настоящий офицер.
— Рагни, — лейтенант нашёлся в одном из купе, — Ты когда-нибудь брал заложников?
— ... — до ночного пони не сразу дошло значение слова, — Никогда!
— Я тоже, — ладонь успокаивающе похлопала по шлему, сквозь навязчивые образы наведёнки, — Но придётся.
Утро в Понивиле начиналось днём, опоздав с рассветом на несколько часов. В целом, это мало кто заметил. Небольшому городку была далека суета своих крупных собратьев, да и новости за последние месяцы вносили довольно апатичный настрой. Кто-топони предпочтёт высунуть нос из своего уютного домика, если даже солнце сегодня милосердно исполнило желание многих о ещё пяти минутах, пускай и затянувшихся?
Лишь наёмные понячие, обременённые строгим графиком и не желавшие задерживаться позднее для отработки опоздания. Да и те тянулись редкими ручейками, в основном лишь до действительно важных дел. Одним из таковых стала больница, куда в полудрёме направлялась медсестра Редхарт, изредка поглядывая по сторонам.
"В Кантерлоте даже ночью светло, — гора на горизонте сегодня была исполнена заревом и черными тучами над ней. Их можно было даже принять за пожар с дымом, но откуда взяться пожару во всей столице? — Наверное фонарей не гласят от балов и концертов".
Это была её последняя свободная мысль, новый рабочий день протекал неожиданно хлопотно. Пациентов было достаточно и все из них оказались довольно экстравагантны. Первый икал настоящими бабочками, второй проснулся с шерстью неправильного цвета и в остальном вроде был здоров, пока не показал синий язык, ещё один и вовсе набух, еле пролазя в двери.
Из рутинной текучки запыхавшуюся медсестру вырвали крики ужаса снаружи. Спустившись к регистратуре пред ней предстали толпы пони, что проносились мимо окон о чём-то в панике вереща. Немногие из них забегали в больницу. Когда отдышавшиеся принялись наперебой рассказывать о чудовище из газет, что сошло с поезда вместе со страшенными... Выбивая дверь в фае вломился бронированный фестрал. Серый, с кисточками на ушах, перепончатыми крыльями, коротким копьём и ужасными клыками. Прямо как в сказках.
Зыркнув на всех зловещими вертикальными зрачками, он летящей походкой понёсся прямо к ней, расталкивая пони на пути. Редхарт закономерно попыталась вопя убежать, вот только ей не дали угрозой, коей никогда не должен был слышать свет.
— Стоять, колоть буду! — и она остановилась, припадая на пол, ведь как бы не хотелось бежать сломя голову, медпони были обучены действовать разумно в условиях стресса, — Запасной выход, веди быстро!
Стоило отвести его к двери с другой стороны здания, налётчик встал там и потерял к ней интерес. Не понимая, что вообще происходит, на ватных ногах понька отползла за угол и рванула обратно к парадному входу, но там фестралов оказалось ещё больше. Они разбредались вверх по лестнице и вглубь по коридорам, страшно шикая на всех встречных и заталкивая в некогда просторный зал. Кроме многих пони, в зале было то самое чудовище с газет, стоящее рядом со статным и элегантным незнакомым белым единорогом.
— Ph'ngi ghl'yah! — чудовище исторгло отвратительный звук, которому вторил медный жужжащий голос, — Понимаете ли, моим друзьям очень нужна помощь. Но боюсь без некоторого принуждения их скорее закуют в кандалы в лучшем случае. — оно указало на фестралов, а затем схватилось единственной лапой за обрубок второй, — Поэтому, ребятки, я прошу вас... Вас об одолжении. Посидите немного с нами, пока бедные маленькие фестралы не выздоровят. Идёт? — оно смотрело на них, будто заглядывая внутрь каждого, — Я не слышу!
— Идёт... — нестройным шёпотом отвечали пони под тяжёлым взглядом.
— П-принцесса Селестия гарантирует всем подданным свободу перемещения, — зелёная пони из мэровских помощниц, пришедшая из-за простуды, медленно направилась к выходу, — Вам меня не запугать, я просто уйду отсюда и никто не посмеет мне помешать. Никто. Таков закон!
Чудовище отвернулось к кошмарным нетопырям и что-то тихо пробулькало. Редхарт не слышала указа, но была готова поставить всё своё жалование, что там не было ничего хорошего. Повинуясь команде, из их рядов быстро вышла фигура с гребнем на голове, двинувшись наперерез уходившей. Решительно надвигающегося фестрала прервала жёлтая пегаска, одна из тех, что забежала внутрь с улицы. Вставшая между ним и пони мэра, она смело уставилась на грубияна и поразительно тихо для своих храбрых дел пропищала, — Нельзя обижать пони!
Бронированное тело замерло почти без инерции, скривившись и убоявшись собственного зла. Фестрала трясло, лопались сосуды вокруг вертикальных зрачков, раздавался полурык-полускуление и шли слёзы, но ночной пони не мог ни отвести глаз, ни совершить указанное, как бы не пытался. Напрягшийся зал выдохнул, казалось, всё обошлось.
Дёрганно, будто кукла на перепутанных верёвочках, чудовище в шаг подобралось к пегаске и ударило её по голове верхней конечностью, прерывая визуальный контакт. В следующий миг ночной пони воткнул копье в ногу пытавшейся уйти.
— Fhtaju naglobish zhro... — под аккомпанемент плача и криков боли Оно продолжало свою мерзкую речь, заставляя нутро всех съёживаться ещё сильнее, — Пегасам в глаза отныне не смотреть...
Идея была пряма и проста.
Фестралов вышло легко убедить свернуть с маршрута и отправиться к ближайшей местной больнице. Мыслящие кровными узами, они были готовы на многое ради родичей. И пока те получали квалифицированную медицинскую помощь, Артём получал место, где преследователи не смогут переглушить их с воздуха в попытке отобрать голубокрового пленника. Или умоются кровью, вынужденные ограничивать применяемый арсенал при штурме ещё сильнее, чтобы не задеть не только Принца, но и заложников.
Несомненно, оказавшись в лоне враждебного поселения они были обречены в любой хоть сколько-то длительной перспективе. Он прекрасно понимал это, памятуя, сколь исчезающе редко в истории подобные случаи заканчивались успехом для попавших в такую ситуацию сил. И всё же, им стоило простоять какой-то десяток часов. Пускай местные и были аэромобильны, пытавшийся судить аналогиями и упрощениями ради систематизации разум счёл маловероятной достаточно быструю реакцию для силовых структур. Пока с их уровнем коммуникаций передадут всю информацию, пока согласуют действия с учётом иерархии и рисков, пока те самые умудрённые знанием офицеры проведут предварительную разведку, да попробуют в переговоры...
"Всё закончится раньше штурма, — Артём выглянул в ещё не забаррикадированное окно третьего этажа, — Главное их не нервировать".
А нервировать было кого. Не считая безумной синей пегаски, что пыталась пробиться внутрь, после захода в миловидный городок и затихания носящихся в панике стад, взвинченная наведёнка замечала изредка снующие между домов смазанные силуэты. Они не выходили на улицу перед больницей, появлялись внезапно и не задерживались надолго, не выходило определить конкретную расу этих пони. По первой даже казалось, начались галлюцинации, но:
— Видел? — он обратился к стоящему сбоку лейтенанту, уловив движение на периферии, — Второй дом по правому краю, меж клумбы и стены проскочил.
— Видел, — в сердцах выдохнул фестрал, — Прощупывают обзор, углы нарезают.
— Кто это нахрен такие?
Ответа у лейтенанта не было.
Они отошли от окна, больше не мешая случайному пони пытаться приколотить доску к раме. Лошадь с молотком была тем ещё зрелищем. Если бы не очередной порыв навязчивых желаний, он бы разлился в смехе. И сколь бы не были деструктивны подбрасываемые в разум образы, не соглашаться с ними было всё тяжелее. Те же единороги отмечались в мифологии способными своей кровью исцелять больных и даровать вечную жизнь, так почему бы не попробовать одного? Сработает — идеально, не сработает, — так хоть пелена временно отступит. Тем более при вызволении фестралами он был близок к этому и определённо ощущал целебный эффект. Извращённый, но целебный.
— Аˈртуːəм! — размышления прервал крик с улицы.
"Забудь, есть переговорщиков это дурной тон, — ко входу шла смутно знакомая со времён плена единорожка цвета морской волны, — Интересно, как они её так быстро откопали?"
А ту тем временем, вцепившись в хвост зубами, пыталась остановить бежевая пони. Выходило у неё плохо. Пришлось спускаться и говорить через двери.
— Чего-нибудь нужно? — хотя затягивать время и было нужно, ходить вокруг да около желания не было.
— Ну так поздороваться, — как само собой разумеющееся выдала рогатая, — Мы же друзья.
— Серьёзно? — вспоминать опыт в застенках не хотелось, однако, даже полностью перебрав его он не нашёл ничего схожего с заявлением карликовой лошадки, — Просто поздороваться?
— Конечно серьёзно, я тут живу недалеко и узнала, что ты проездом, — алетиометр на шее оставался зелёным, хотелось завыть от непонимания, — Как твои дела? Столько времени прошло!
Стало как-то совестливо, это было похоже на его встречу с Кошмаром, только теперь поговорить хотел не он. Прекратив тратить внимание на глупости, из давних лекций Артём вспомнил, что неологика опиралась на исключение одного или многих критериев истины, тем самым позволяя при ложности даже целых блоков сохранять истинность суждения. За игрой слов тоже можно было скрыть определённые смыслы, но переведённые конструкции были слишком коротки для подобного. Была ли проблема правдомера в учёте неологики или прибор просто сломался, он определить не мог.
— Ой, а что с лапой? Ты из-за неё в больнице? — и разбираться с этим не хотел, голова и без этого пухла от шквала вопросов из яркого комка неправильно объёмной шерсти. Кивнув фестралам, чтобы освободили проход, он не собирался отказываться даже от такого странного пополнения обменного фонда, — А она тоже отрастёт?
— Проходи, laərə, я буду рад с тобой пообщаться, — насколько мог, он принял дружелюбный вид. Под его взглядом бежевая пони упёрлась в землю ещё сильнее, — И кто это с тобой на прицепе?
— Это моя подруга Бон-бон и она жуть как отговаривала сюда идти! — "ну хоть кого-то здесь не коснулось безумие".
Запустив обеих внутрь, он с Лирой отправился в некогда гостевой кабинет главврача для расспроса о том месте, где они впервые встретились, пока её оцепеневшую попутчицу отправили к остальным. Пускай в роли непосредственного пользователя он так или иначе ощущал дары Хексариона, понять их принципы работы или хоть что-то, что удалось узнать учёным умам, было не лишним. При всей показанной работоспособности въевшихся в плоть символов и незримых цепей, неопределённость подкидывала нервишек в и так ужасную обстановку.
— Агент Свити Дропс в здании, — в мэрии, превращённой в оперативный штаб, кипела работа, — Пиктограмму сейчас начнём, заклинание продержится три часа.
Суетясь вокруг заполненного кипами докладов и планов зданий стола, умудрённый летами оранжевый единорог раскладывал на нём призмы и зеркала в странной комбинации. Закончив и сверкнув рогом, на стену напротив он вывел изображение с заколки земной пони, находящейся в сотнях метров от них. На смазанных черно-белых очертаниях были различимы согнанные в коридоры понурые пони, мимо которых сновал редкий медперсонал, пытаясь их успокоить и отпоить чаем. Окна и палаты были перекрыты наскоро сколоченной и заваленной мебелью, а лестницы на третий и первый этаж почти заблокированы, оставляя узкий проход. Захватчики очевидно намеревались держаться исключительно за второй этаж, разбитый на два крыла.
За стеной с трансляцией следило множество экстренно вытащенных телепортом из разных уголков страны специалистов, от обычных и ксенопсихологов, всевозможных экспертов волшебства и медицины, до капитанов целых трёх отрядов Агентства, полу-публично известного, как занимающегося исключительно поимкой монстров, на деле же...
— Что же, какие приказы всё таки вам направила Ставка, друзья? — пока узкие специалисты были заняты трансляцией, начала Радианс, будучи капитаном одного из трёх отрядов, — Мне было велено захватить и транспортировать обратно филлидельфийский Объект.
На слове "друзья" двое пони скривились, в условиях острого дисциплинарного соревнования за эффективность было тяжело дружить с параллельными подразделениями.
— Я за носителями Элементов, — заговорила одоспешенная на индивидуальный покрой единорожка слева. Здесь все были единорогами, иных банально не успели прислать, — Приказано вызволить схваченную пегаску и отчалить с ними в столицу до прекра...
Преодолев мятеж фестралов тысячу лет назад, Принцесса Селестия усомнилась в целесообразности реставрации полноценной армии, распустив ополчение, стоило только загнать остатки окаянного племени в глушь. Возможное к управлению лишь на принципах единоначалия и централизации власти, войско как структура неизменно сохраняло вероятность и силы для восстания, что с учётом бессмертного правления аликорна означало гарантированное повторение трагедии. Завтра, через месяц, год или тысячу лет. Это было не важно, узрев весь ужас случившегося и будучи под сильным впечатлением от предательства сестры, Принцесса предпочла сделать невозможной саму ситуацию раз и навсегда.
— Как вообще так вышло, что носители всё ещё здесь? — оживился третий офицер, сидящий всё это время чернее тучи, — По директивам мы с ними даже контактировать были не должны.
— А ты сперва на вопрос ответь, — передразнила перебитая не ответившего на вопрос единорога, показав язык.
Институты воинства не были разрушены полностью, это было бы попросту вредно. Но стража отныне стала в первую очередь Стражей. Тем, что взгляду со стороны могло бы больше напомнить смесь МВД с национальной гвардией, но лишь отдалённо армию. Прекрасно справляясь с поддержанием порядка и контролем территорий, под отражение полноценных военных кампаний иных государств подобное никуда не шло, но с этим могла разобраться и сама Принцесса, дипломатическим или же иным путём.
— Сработал аварийный транспондер, нас послали за Его Высочеством Принцем Блюбладом, — наигранно торжественно произнёс тот, теперь Радианс понимала его настрой. Если верить слухам, чего конечно же не стоит делать, общество Принца было невыносимо. Перспектива успокаивать его после пережитого звучала ужасно, — Поэтому я теперь с ним, пока не поступит команды об обратном и вряд ли её дадут в ближайшие дни. Так что с Элементами?
— Да тут всё просто, — с досадой выдохнула единорожка, — Её Высочеству сейчас не до отправки писем, а больше они подтверждённых каналов связи и не имели. Кто ж предполагал, что Кантерлот за ночь отвалится?
Для дел менее масштабных военным походам, но столь же вредных, подобно очередному порождённому отзвуками Дискорда монстру или сверхиндивиду, дорвавшемуся до запретных знаний и творящему непростительное, сформировалась другая структура. Специально разрозненная воспетой состязательностью даже во вред общему делу и жестокой конкуренцией, децентрализованная на одиночек или небольшие автономные отряды со строгими уставами кооперации, она не только сохраняла настоящую боеспособность, но и приумножила её за годы прогресса. Оснащённые передовым снаряжением и имея подходящую подготовку, оперативники Агентства были достаточны для точечной проекции силы, по духу будучи той самой гвардией из древних легенд.
— Всё-то у нас не так последнее время...
Начавшаяся беседа шла хорошо, до подведения итогов внешнего наблюдения замами, они всё равно не имели фактуры для планирования непосредственных действий.
— Я бы хотела попросить вас о помощи, — воодушевлённая беседой объявила Радианс, возможно всё было не так и плохо, — На Объекте из-за скорости поглощения магии не сработает телепортация, а оглушающие заклинания слетают за минуты. Его придётся перемещать физически, а прошлый такой конвой полностью сгинул в засаде. Могли бы вы временно выделить часть сво...
— Нет! — был ответ капитанов. Конечно, проверяющие рапорты такой самодеятельности не оценят, да и случись чего, им самим придётся реагировать не в полном составе. Если Ставка сочла, что одного отделения хватит, значит так оно и будет.
От неловкого молчания спасли подоспевшие отчёты.
— Мы предварительно насчитали двадцать два фестрала, — начал монотонно докладывать собравшимся ответственный за подготовку пони, — У всех отмечена выраженная дезорганизация внимания и заторможенность реакций. Десять из них ещё боеспособны, восемь держатся на ногах, но не более, а четверо проходят интенсивную терапию. По стягам идентифицировали кланы, это остатки разных групп из ауксилии, вспомогательных и тыловых частей времён Мятежа. Ничего особо в их истории не было, снаряжение тоже стандарт и потрёпано. Предположительно, кроме Объекта силами командует ещё один фестрал, они стараются держаться в разных крыльях, встречаются раз в час. Число удерживаемых пони в здании установить пока не выходит, но ориентируемся от полусотни и до семидесяти, на этаже палаты набиты до предела, в коридорах некуда телепортироваться. Начальник сводного аналитического отдела Ивори Ковард доклад закончил, каков будет вердикт полевого триумвирата?
— Переговоры, — обведя прочих капитанов взглядом, уверено объявила единорожка в доспехе, — Нужно вытащить Элемент. Риски с ней неприемлемы.
Возражений у триумвирата не возникло.
Через какое-то время на улицу перед осаждённой больницей вытолкали пастельно-розовую единорожку с рупором в копыте и бусиной в ухе, откуда медленно вещали ксенопсихологи, основывая рекомендации на высланных из Филлидельфии записях, да и опросе ученицы Её Высочества. Проявляя уважение, не угрожая, говоря нейтрально, без повелительной лексики и в пассивном залоге, задавая открытые вопросы и апеллируя к состраданию пони методично пытались выяснить, чего конкретно желает захватчик и найти компромисс. Особых результатов это не принесло, выйдя на контакт Объект начисто отказался возвращать Принца до стабилизации здоровья фестралов и предоставлении коридора для безопасного выхода. Это было исключено, но по другим заложникам тот был не столь категоричен.
— Просто так я их вам не отдам, но здесь действительно тесновато... Давайте устроим бартер, — предложил сам мучитель после длительных взываний к совести и справедливости, — Меняю часть этих полезных, уникальных и несомненно здоровых пони на бесполезные безделушки массового производства.
— И что же ты хочешь?
— Зубную щётку, пасту и туалетной бумаги! — без всякой заминки на думы прокричали с балкона, — А ещё азбуку, набор карандашей с альбомом, солнцезащитные очки, граммофон с хитами этого сезона и мешок кофе... Ребят, у вас сапожники как явление вообще есть? Вы записываете там?
Перечень требований был широк и разнообразен. Чудовище в одно мгновение просило издания классической литературы в твёрдом переплёте и тут же требовало целую бочку самого крепкого и интересного на вкус переговорщицы алкоголя. Предупреждая, чтобы не вздумали травить, ведь Принц хлебнёт первым. Для обмена были сформированы поимённые списки пони, которых небольшими группами выпускали с чётким временным интервалом взамен на вещи. Флаттершай выпустили в первой же группе.
Собрав расплакавшихся носительниц Элементов вместе, присланная за ними группа совершила групповую телепортацию в Кантерлот. Оставшиеся капитаны планировали штурм, категоричный отказ отпускать Принца не оставлял им иного выбора в свете приказов, да и действие транслирующих заклинаний на засланном внутрь агенте подходило к концу.
— Просьба ещё в силе? — внезапно обратился к Радианс хмурый коллега, выслушав донесения об опросе вызволенных пони, — Я готов выделить на неё до половины отделения, но хочу встречную услугу.
— В силе, — это было щедро, настолько щедро, что плата за подобное могла стать обременительнее попытки справиться своими силами, — Каково же будет условие?
— Ничего вне рамок полномочий группы захвата, — уверенно заявил единорог заговорщеским тоном, — Как бы то ни было, наши законы достаточно мягки для подобных чудовищ...
Дальнейшего говорить не пришлось, приписанный к ним вспомогательный персонал бы не оценил подобного, а после череды провалов бросать тень на стражей порядка Эквестрии было бы излишним. Но они поняли друг друга, доведя соответствующие инструкции до своих пони.
Укрытая от наблюдения с больницы иными строениями, на площади Понивиля строилась дюжина единорогов в полных латных доспехах, на один бок увешанных несколькими рапирами без эфеса и рукояти, пока на другом боку крепилось подобие гвизармы, способное как подрезать сухожилия серповидным лезвием, так и колоть в кавалерийской атаке штыком. Матёрые единороги в себе не сомневались, тем более с отродьями можно было не любезничать, ведь полевые офицеры приказали кроме Объекта пленных не брать.
Когда настало время нового обмена, Артём вышел из закутка, где хранились все выменянные на пони безделушки. Если не считать, что вместо чего-то нормального снаружи притащили бочку сидра, он был скорее доволен развитием событий. Время клонилось к ночи и оставалось протянуть ещё каких-то пару часов, самых нервных или выменяли, или угомонили смесью угроз, сидра и нашедшихся настольных игр. Удивительно, насколько пони были... Пони, за неимением лучшего слова. От участия или наблюдения за партиями в какую-то неказистую гонку фигурок под броски костей даже приходилось одёргивать фестралов.
Было бы забавно, если бы это не вскрывало простую истину. Они устали, не только морально. Последние дни были пиком умственной и физической нагрузки для всех. Для него самого это тоже было актуально. С каждым разом изображать договороспособность было всё тяжелее и он исчерпал запасы фантазии ещё два списка назад. Ныне, как предложила Лира под боком, с коей он по итогу обсуждений плена всё же разговорился, он шёл требовать мешки конфет, по весу эквивалентных отпускаемым пони с условием, что он поделится с оставшимися пленниками.
Хотя единороги ему всё также не нравились, их бытовую полезность было тяжело недооценить, ему бы пригодились живой носитель современного языка, мультитул и батарейка в одной тушке. Во всех смыслах не смотря на вспышки рога, он даже предложил единорожке отправиться с ним, обещая королевский приём и возвращение на Родину при запросе. Не то чтобы были какие-то альтернативы, эта пони хотя бы не заикалась при разговоре с ним и определённо имела интерес к истории того, что было на этой земле до их племён. Вот только она благоразумно отказала.
Так что теперь Артём шёл с серьёзным лицом требовать десятки килограмм конфет. Внезапно, без знамений и каких-то видимых воздействий, над потолком посреди коридоров в мерцании появились механические шары с чем-то подобным кварцу внутри. Бежевая пони-подружка Лиры, что плелась рядом, вдруг повалила ту на пол, прикрыв копытами уши и зарывшись мордочкой в её бок.
Здание с заложниками. Внезапное появление малого объекта. Защита органов чувств. Ассоциация сложилась сама собой. Наведёнка впечатала его в стену, уткнув глаза в локтевой сустав и прикрывая уши ладонью с плечом. Рухнувшие об пол шары противно щёлкнули, дезориентируя, сквозь импровизированную преграду пробилась вспышка и резкий хлопок. Глаза застилали белые пятна, грохочущий рёв эхом продолжал разрывать слух, голова раскалывалась от боли.
В целом, для него ничего не изменилось относительно ставшего нормой состояния за последние дни. Осознанно перенаправив лей-линии к сечатке он подстегнул восстановление светочувствительных клеток, подслеповатые глаза заметили очередное мерцание сбоку. Стремясь отбить следующую гранату он сорвал с пояса обломок копья и взмахнул туда. Секунда и по мере хода вокруг наконечника материализуется единорог, чтобы вместо начатого вдоха изойтись в кровавом кашле. Артём отпустил, не пытаясь вырвать обломок из туши. Ему бы и не дали, как не дали сдвинуться с места.
Ещё двое появившихся единорогов пригвоздили его рапирами к стене, без всякого разгона практически в упор запустив их телекинезом прямо со сбруи на боках. Уклонение было физически невозможно. В следующей вспышке рогов ему попытались сварить мозг, проникая в разум и подавляя всякий осознанный сигнал. На давление ответило давление, образ сдирающего само естество астрального потока хлынул в ответ, не давая рогатым выставить щиты и застилая их взоры белым шумом, пока по глазам стегал ведённый наведёнкой кровавый хлыст на огромной скорости.
Не успев восполниться в полном объёме, алая жидкость иссякла быстрее, чем испытала коллапс сосудистая система. Тело попыталось сдвинуться, но вовремя остановилось. Пришпиленный будто лягушка, он рисковал скорее разрезаться на куски, чем выбраться сам. Оставалось только шипеть от боли и досады, пытаясь раскачать вбитые в стены прутья, пока дальше по коридору шла стычка ещё троих единорогов с фестралами.
— Ну, в принципе может сработать, — выслушав идею, лейтенант кивнул в такт тряске поезда, — Вот только, что делать будем, решись они на штурм?
— Отражать, — Артём не совсем понимал, что им ещё остаётся в таком сценарии, — Не бежать же нам в лес.
— Так дело не пойдёт, — строго наказал ночной пони, что-то прикидываю про себя, — Мало просто принимать бой, в горячке некогда думать. Всегда нужно заготовить заранее нечто, что позволит вернуть инициативу...
Из палат, занятых под интенсивную терапию, вырвалось подкрепление, ранее симулировавшее недееспособность. Нельзя сказать, что симулировались все симптомы, их определённо плющило после всего напряжения, а четверых действительно пришлось откачивать, что делали максимально публично для привлечения внимания отпущенных пони. Вот только в качестве засадного полка оставалось ещё по четыре фестрала на оба больничных крыла. Вдобавок к пяти гласным караульным в каждом, это была ощутима сила для поредевшей до трёх из шести группы единорогов в этом коридоре.
— О святая Селестия! — посреди вопящих пони рядом рыдала Лира, — Как же так, зачем же они так...
— Встаньте и помогите, — вспомнив о пони под боком, Артём кивнул на штыри, — Освободите меня, вытащите их.
— Не шевелитесь, вы сделаете только хуже! — принялась отговаривать Бон-бон. В иной ситуации сердобольная пони была бы права, вот только он кровью истечь не мог по умолчанию. Её уже не было, — Мы сейчас найдём вра...
— Тащите, — пришлось гаркнуть, — быстро!
Рог мигнул и не смог извлечь рапиры, замкнутые с лей-линиями, они просто пропускали весь заряд в него. Вцепившаяся зубами причитающая единорожка кое-как вытащила одну из рапир, что блокировала ход руки, пока её пыталась вразумить Бон-бон криками про причиняемый вред. С остальными вдвоём вышло быстрее. В скулеже вокруг явственно различался звон стали из соседнего крыла. Что там происходило, не хотелось знать. Ему хватило понимания, что за какую-то пару минут из девяти охранявших этот сектор в живых осталось пятеро, по сути, от трёх противников.
— Держите проход и выставляйте пони перед собой, — Артём крикнул остаткам фестралов в начало коридора, сам проходя через выбитую дверь в процедурную, попутно указывая на вызволивших его, — А вы за мной.
В кабинете было полно капельниц с физраствором и ещё какой-то мутью. Нужно было хоть как-то восстановить запас жидкостей в организме, уж слишком эффективной оказалась находка на коротких дистанциях. Не долго думая, он сорвал с уходящей в банку трубки маленькую иголку, воткнув вместо неё взятую со шприца на столе иглу куда большую.
— Ну-ка помоги закрепить, — он ввёл её сквозь ткань в плечевую артерию, потом повторил всё для лучевой и сонной, пока единорожка телекинезом залепливала иглы и распутывала трубки, — Зацепи банки мне за спину и сидите здесь.
Открылись клапаны на трубках. Стало хуже, давление пошло в разнос, то схлапываясь, то нарастая. С нескольких мест началось кровотечение, не всё ещё затянулось.
"Приемлемо".
Когда он вышел, в соседнем крыле уже не раздавался звон, только крики и топот. Скептически оценив жидкую заслонку из гурьбы собранных пони перед фестралами, он встал позади них, свободной рукой подбирая единорожье подобие гвизармы.
— Двинули, — ожидать хода противника не было смысла, — Выбьем их отсюда!
Начав с медленного шага, подгоняемые копьями и фестральим улюлюканьем со свистом, обезумевшие от страха пони всё ускорялись. По коридорам больницы неслась миниатюрная и неказистая конница, в которую из глубины полетели стальные штыри, целясь в него и фестралов позади. Получивший карт-бланш наведённый паттерн Живущего в недрах бордовой струёй через достигшее апогея нагрузки сердце отклонял их в жавшихся по бокам коридора несчастных, покуда щедро напитанная магией среда после групповой телепортации ускоряла регенерацию жадных до энергии лей-линий, а из трубок внутрь втекала дикая химическая смесь.
Так они и смели занявшую коридор шестёрку единорогов, лишь под конец дистанции уязвлённые рапирами, отправленными уже без разбору. Серые ноги в стальных накопытниках громили рога, а копья и одинокая гвизарма кололи бока, вбиваясь меж сочлинений. Первый приступ был отбит, на ногах оставалось трое фестралов. Не найдя ничего лучше, Артём собрал остатки сил в одном крыле, куда перетащил потерявшего сознание Блюблада и прочих заложников, принявшись ждать второго штурма.
Без лейтенанта было тяжело унять панику вокруг, но всё же вышло. Когда не сработали прямые угрозы, он начал оставлять на телах переживших атаку пони из заслонки кровавый отпечаток своей длани, рассказывая, что их души теперь навеки принадлежат тьме, а Принцесса отвернётся от них, как от плохих пони. Так что теперь им путь только помогать следить за заложниками, за что Найтмер дарует им счастье. Пони поверили. Сложно не поверить, когда что-то подобное ему уверенно объявляет о делах душевных.
Спустя небольшую паузу баррикады у входа в больницу попытались разобрать подоспевшие снаружи уже обычные стражи, но их отпугнули метнув пару дротиков. Теперь почему-то с той стороны не говорили о милосердии и переговорах, снаружи уже не таясь прибывали всё новые и новые части, то ли блокируя их, то ли готовясь к штурму.
— Кто следующий!? — Артём вместе с парой фестралов выкинул под вход тела павших единорогов, надеясь на эффект устрашения.
Желающих идти в новый приступ не возникло. Ночь наступила на час раньше положенного, а он, как и было оговорено, погрузился в сон, передав Кошмарам своё местонахождение и описание ситуации.
Споро под дикие завывания они явились в городок, придя со стороны леса. Бесформенные, парящие над землёй бурлящими облаками неестественно плотного тумана тёмных оттенков лилово-синего цвета, они то пытались заполонить всё доступное пространство, раскидываясь по всей улице, то сгущались в одной точке вокруг своей жертвы, выворачивая одиночного стражника наизнанку. Выставленное окружение рядело на глазах, пока стража не скучковалась вокруг ламп городских светильников, к которым то ли не могли, то ли не желали подскочить кошмарные твари.
Языками яркого пламени заговорили пережившие первые секунды единороги, разнося пожарища вокруг и отгоняя туман, медленно пятясь вглубь городка и покидая улицу, на которую с неба уже садились повозки. С одной из них сошёл кошмарный аликорн с чёрным окрасом шерсти, доспехе, синей эфирной гривой и вертикальным зрачком. Сомнений быть не могло, Найтмер Мун восстала и казалось подросла относительно прежней Луны.
— Пиздец какой-то, — даже после всего виденного от прошедшейся снаружи подмоги Артёму хотелось блевать. Заставлять ждать способных на подобное существ не хотелось, — Приводите Принца в чувства и пойдёмте встречать высоких гостей.
Фестралы рассеянно повиновались, валясь с ног от усталости. Хоть какое-то бодрствование сейчас поддерживалось на смеси злости с остатками алхимического варева шаманов, да бутылями аммиака из больничных запасов. Радовало лишь то, что насытившись наведёнка заткнулась и всё это было не бессмысленно. По его инициативе столько сил и жизней легло на то, чтобы не свести всё происходящее в до боли знакомое и прямое противостояние, где тягаться будут пехотные массы... и авантюра с Блюбладом выгорела, пройдя не зазря.
Принц за всё это время даже сопротивления не пытался оказать, он был максимально безобидной персоной, идеальным кандидатом в марионетки. Теперь всё станет гораздо проще, Артём во многом полагал, что на концептуальном уровне сможет переплюнуть местных в пропаганде, и с Блюбладом они смогут перевести конфликт из внешнего вторжения во внутренние династические разборки, втянув на сторону Принца оппозиционные силы. Даже у божественного автократора такие неизменно будут, всем не угодить.
"С богом..."
Растащив остатки баррикады, под ледяным, оценивающим взглядом на улицу вывалилось три ночных пони, человек и выглядящий на их фоне всё также презентабельно белый единорог.
— Свершилось, — фестралы рухнули в глубоком поклоне, подрагивая от ликования и усталости, — Да здравствует Ваша Тьма!
Вставать на колено пред тем, что выглядит как лошадь было неправильно, но всё же Артём выбрал в который раз показать покорность.
— Мне ведомо, что некое эхо из глубин времён назвалось моим Предвестником, — её голос был высок и бархатист, звуча как шепот ветра, — Учинило смерть в последнем пристанище верного мне племени, а после отправилось сеять разрушения на землях по праву моей страны, сгубив бесчётное множество моих подданных...
Не дрогнув снаружи, внутри он искренне не понимал, куда клонит аликорн, что сам только что натравил исчадий ада на город. Неужели вместо благодарности об него вытрут ноги из-за безмерного чувства абсолютизма?
– Условия прежней сделки мне уже известны и я нахожу их справедливыми. Вы превзошли любые надежды, Предвестник. — на плитку пред ним звякнул откуда-то перенесённый телекинезом ледоруб, — Метод… оригинальный, и, что немаловажно, эффективный. Должна заметить, ваша изобретательность и действенность в очередной раз доказывают острую потребность моей державы в порядке, основанном на страхе и подчинении. Готовы ли вы и дальше делом ратовать за его достижение?
– К вашим услугам, Ваше Высочество.
Тонкая улыбка коснулась Найтмер Мун. Её взгляд переместился на пленника.
— З-здравствуй, тётушка... — пролепетал бледно-белый единорог.
— Это ваш дальний родственник, — отвечал Артём на вопросительный взгляд аликорна, — Принц Блюблад, мы перехватили его при отходе из Кантерлота и из-за этого не смогли соединиться с остальными раньше.
— Как мило, я ценю ваш подарок. Очень символичный. — без тени театральности обрадовалась повелительница кошмаров, — И всё же не стоило затевать из-за него свару с целым городом. Претенденты на трон... — в мигании рога над землёй в хватке телекинеза поднялся валяющийся рядом пилум, секунда и он на огромной скорости отправляется в голову Принца, — Обычно не заслуживают длинных разговоров.
Тело единорога упало в метре от прежнего места.
— Собирайтесь, Предвестник. Нам ещё порядок в Бастионе наводить.
— Конечно... — пока предательский паттерн молчал, ему искренне хотелось броситься в атаку и заколоть ту, что одним движением испортила столько трудов, — Мне только багаж забрать.
Кое-как добравшись до закутка с вещами, Артём обнаружил там беспокойную Лиру.
— Бон-бон говорит, нужно соглашаться и лететь с тобой.
— Хм, — он собирал в выменянный рюкзак наиболее полезную ерунду, — С чего бы это?
— Наш домик сгорит, весь Понивиль сгорит, — прерываясь на всхлипы жалостливо объясняла та, — А эти чудовища теперь будут гулять по всей Эквестрии. Она говорит теперь безопаснее с тем, кого они вообще не трогают.
— Умная пони, — он попытался затянуть лямки, рюкзак был маловат в плечах, скорее являясь тряпичной седельной сумкой, — Ну, так что, полетишь?
— А как же... — единорог заплакал пуще прежнего, — А как же я Бон-бон оставлю-у-у!
— И её возьмём.
После произошедшего на улице, он был слишком подавлен, чтобы связать воедино все детали и заподозрить обычную бежевую пони в чем-то большем, чем в стремлении к безопасности.
Всем спасибо за прочтение и с наступающим новым годом.
По итогу похода, герой так или иначе угробил две столицы, а также угнал Луну, Блюблада, Лиру и Бонбон, попутно по всем канонам фандома познакомившись со всей царской семьёй и посетив Понивиль. И теперь можно относительно посчитать его весовую категорию, зная, что Артём почти = 3 единорогам, 3 единорога < 9 фестралов, а 6 единорогов > 9 фестралов.