Маска преображает пони

Глава 7

---

Тренировочный манекен был перемещен, и это беспокоило Фликера больше, чем он хотел признать. На его месте теперь стояла третья кровать — простая спартанская штуковина с тонким матрасом, который подходил к двухъярусным кроватям, уже стоявшим в комнате. На кровати, в скудном пятне солнечного света, лежал Картофелина.

— Иииииииииии! Что это?! Он такой милый! — Пайпер бросилась вперед в комнату, протиснувшись мимо Хеннесси, и подняла своей магией чудовище-мутанта, известного как Картофелина. Не обращая внимания на опасность его сантиметровых когтей и зубов, похожих на клыки, она взяла его на копыта и стала тереться щекой о его безволосую, морщинистую, кожистую кожу. — Киска!

— Мяу? — Картофелина бросила умоляющий взгляд на Фликера, единственного из присутствующих пони, кто говорил с Картофелиной. — Мяу. Мяу? Мяу… мяу! — Выражение бульдожьей мордочки безволосой кошки стало выражением долготерпеливой печали, когда Картофелина понял, что Пайпер станет постоянным вредителем. Картофелина сгибал когти, шевелил лапками, но ничего не делал, чтобы навредить кобылке, безрассудно уничтожающей его достоинство.

— Это Картофелина. — Фликер попытался сдержать раздражение от того, что его учебный манекен переместили. — Картофелина не умеет говорить, как ты или я, но он понимает каждое твое слово. Он умный, как мы. Не я выбрал Картофелину, а он выбрал меня. Это сложно.

— Он такой милый! — завизжала Пайпер, покачивая Картофелину в своей магии, при этом ее щека все еще терлась о его щеку. Когда она с любовью сжала его, Картофелина протестующе зарычал, обнажив несколько рядов зубов.

У Картофелины и его вида была гипердонтия^[1].

Буря нежности прошла, и Пайпер положила Картофелину обратно на кровать. Она принялась осматривать свою комнату, бормоча о том, что ей нужны украшения для стен, занавески и ковры. Пока она это делала, Хеннесси смотрел на Фликера, пытаясь найти признаки недовольства, но Фликер ничего не излучал.

— Картофелина, — обратился Фликер к своему отвратительному компаньону, — нам доверили работу. Охраняй Пайпер. Если что-то или кто-то попытается причинить ей вред, отгрызи им ногу… а лучше — морду.

Крутанувшись на месте, Картофелина бросил злобный взгляд на кобылку, лишившую его достоинства, а затем одарил Фликера взглядом, полным праведного негодования. Его обрубленные, почти несуществующие уши подергивались, а толстая колбаса хвоста рассекала воздух.

— Тебе не обязательно любить приказы, Картофелина, ты просто должен их выполнять. Давай по морде.

— Мяу. — Это было очень пренебрежительное мяуканье, но Картофелина признал отданный ему приказ. Раздосадованный и подавленный, он плюхнулся на кровать и снова принялся дремать на солнышке.

— Это место похоже на тюремную камеру, — сказала Пайпер, пытаясь завязать разговор. Повернувшись, она посмотрела на двух жеребят, которые были ее соседями по комнате. — Вы оба кажетесь милыми.

Фликер, у которого была младшая сестра, годовалая малышка по имени Ник-Нак, думал о ней с теплым чувством привязанности. Он стоял молча, и Хеннесси протиснулся мимо него. Более взрослый жеребенок-земнопони пересек комнату и подошел к месту, где стояла Пайпер. Он изучал ее, она изучала его в ответ, и после молчаливого обмена взглядами кобылка улыбнулась.

Шаркая копытами, Хеннесси сказал Пайпер:

— Ты услышишь, как Фликер рассказывает о том, какой он, и это будет жутко, и он будет говорить о том, как ему нравится убивать, пускать газы и поджигать вещи. С ним может быть трудновато, но, не сомневайся, он хороший пони. Не знаю, можно ли назвать его милым, но он профессионал, и мне кажется, что из него получится верный друг. Он просто очень любит свою работу, вот и все.

Заинтригованная, Пайпер наклонила голову набок и посмотрела на Фликера, который теперь смотрел на Хеннесси пустым взглядом. Хеннесси обошел вокруг и встал бок о бок с Пайпер, после чего они вместе уставились на Фликера, который, как статуя, стоял возле двери.

— Он кажется мне тупоголовым, — прошептала Пайпер, обращаясь к Хеннесси.

— Может быть, — ответил Хеннесси, — но, насколько я понимаю, из того, что я о нем знаю, ум Фликера движется как поезд. Он медленно движется, но как только он начинает двигаться, его уже не остановить. Это все сила и движение вперед. Думаю, многие пони могут принять его за глупца. — Медленный говор жеребенка заставлял Пайпер ухмыляться все шире с каждым его словом.

Слишком хорошо понимая, что его изучают и оценивают, Фликер просто стоял и думал о поездах. Ему нравились поезда, нравилось то, что они собой представляли, экономичность и эффективность передвижения, а больше всего Фликеру нравилось, когда поезда приходили вовремя. Какой смысл в расписании поездов, если они всегда опаздывают?

— Знаешь, кажется, я понимаю, почему моя мама пошла к нему. — Прищурившись, Пайпер продолжала изучать Фликера и подтолкнула Хеннесси передней ногой. — Думаю, с ним мы в безопасности.

— Я пойду приму душ, — объявил Фликер. Он строго посмотрел на Хеннесси. — Не спускай с Пайпер глаз. — Его брови нахмурились, и в голове Фликера закрутились колесики. — Нужно придумать, как она будет принимать душ и при этом оставаться в безопасности. Одному из нас придется стоять на страже.

— Погодите, он ведь действительно серьезно к этому относится? — спросила Пайпер.

— Агась. — Хеннесси кивнул головой. Я думаю, Фликер — это то, что вы называете "книжным умом", потому что он воспринимает буквально.

Хихикнув, Пайпер высунула язык и скорчила Хеннесси смешную рожицу:

— Это не то, что значит "книжный умник", глупышка.

— Тогда что же это значит? — потребовал Хеннесси.

— Пока вы двое разбираетесь, я пойду приму душ. — Повернувшись, Фликер выскользнул за дверь и исчез.

---

Немного влажный и пахнущий сосновым мылом, Фликер достал свой учебник по заклинаниям, чтобы немного позаниматься. Он был не очень хорош в магии, ему не хватало силы и творческого подхода. Выучив простое заклинание, он мог его использовать, но ему было трудно сочетать его с другими заклинаниями или заставить старое заклинание работать по-новому.

Пайпер пыталась помочь Хеннесси с чтением, и это слегка отвлекало его, но Фликеру пришлось смириться с этим. Они читали словарь, и Фликер одобрил эту затею. Словари были чудесными книгами, полными правил и порядка. Фликеру нравились словари, они давали ясность языка и приводили к пониманию.

С невозмутимым спокойствием он поднял свою новую палочку и открыл книгу заклинаний, чтобы найти заклинание, которое давно не давало ему покоя. Он мог наложить световое заклинание с помощью рога, но это требовало постоянных усилий и магического истощения. Существовало заклинание света, которое могло гореть некоторое время, но до сих пор оно ускользало от него. Это было выше его сил, хотя многие другие единороги делали это с абсолютной легкостью.

Не замечая, что Пайпер смотрит на него и его палочку, Фликер попытался сосредоточиться на заклинании, которое было бичом его существования. Это было обычное световое заклинание, но для него оно представляло собой нечто недосягаемое. Даже при наличии словесного компонента для фокусировки магической энергии он раз за разом терпел неудачу.

Удерживая палочку, собрав всю свою волю, Фликер предпринял еще одну привычную попытку и произнес слова, которые произносил уже столько раз:

— Luceat lux vestra!

Как и много раз до этого, ничего не произошло. Фликер стоял на месте, упрямый и немного раздраженный. Он повторил попытку и на этот раз слегка взмахнул палочкой:

— Luceat lux vestra! — К его разочарованию, ничего не произошло. Ну что ж, он мог бы заниматься этим весь день и всю ночь, если бы понадобилось. Он уже делал это раньше, так что и сейчас не было ничего сложного.

Взмахнув палочкой в воздухе, он снова произнес волшебные слова:

— Luceat lux vestra!

— Ты правильно произносишь слова. — Голос Пайпер был немного робким, когда она подошла к Фликеру, и она выглядела обеспокоенной, не зная, как Фликер воспримет ее вторжение. — Я уже применяла это заклинание. Оно непростое, и я видела, как это делается без словесного компонента. Я еще не настолько хороша, чтобы делать это, но думаю, что смогу помочь тебе. Это палочка… Я никогда такую не видела, но читала о ней. Могу я взглянуть на нее?

Фликер, не торопясь отвечать, обдумывал ее слова. Пока Пайпер стояла и терпеливо ждала, Фликер пришел к выводу, что нет ничего плохого в том, чтобы позволить ей помочь. Ничего не говоря, он протянул ей свою палочку. На мгновение их магия соединилась, и Фликеру показалось, что он стоит под лучами полуденного солнца. От магии Пайпер веяло теплом и силой.

— Я слышала, как говорят, что пользоваться палочкой — все равно что проталкивать чернила через перо. Ты сосредотачиваешь свою магию в самой палочке, заряжаешь ее, а затем проталкиваешь через нее. Теперь, когда я думаю об этом, я представляю, что это все равно что стрелять слюной из соломинки.

Фликер, прислушиваясь к каждому слову, не мог не заметить, что, когда Пайпер произносила слово "соломинка" или любое другое слово с буквой "м", в ее голосе слышалось слабое "а". "Соломайка". Он понял, как стрелять слюной из соломинки, поскольку в рамках обучения учился пользоваться духовым ружьем. Приходилось вдыхать огромное количество воздуха, если пони надеялся выпустить дротик из орудия.

Пайпер, сверкнув рогом, сделала палочкой плавный взмах и произнесла:

— Luceat lux vestra!

Над головой Пайпер вспыхнул слабый шар света, а затем поплыл вверх, очень похожий на раскаленный мыльный пузырь. Пайпер выглядела впечатленной собственной магией и с облегченной улыбкой вернула палочку Фликеру.

— А теперь попробуй ты. — Голос Пайпер был одновременно радостным и чопорным.

Фликер нервничал, но не показывал этого, держал свою палочку и пытался думать о своей магии, как о глубоком вдохе. Он позволил ей разгореться, и с каждой секундой его палочка и рог светились все ярче. Светящаяся сфера Пайпер исчезла, но он не позволил ей отвлечь его. Прямо сейчас Картофелина мог начать грызть его ногу, и Фликер не позволил бы этому отвлечь его.

Взмахнув палочкой, Фликер выкрикнул:

— Luceat lux vestra!

Латунный наконечник палочки рассыпал искры, но больше ничего не произошло.

Что ж, придется продолжать попытки. Не теряя надежды, Фликер позволил своей магии снова разгореться, а Пайпер сделала шаг назад, чтобы дать ему пространство. Это было простое световое заклинание. Доктор Стерлинг мог произнести его, даже ничего не говоря, и за считанные секунды выплеснуть десятки шаров.

Возможно, он просто недостаточно долго ждал. Фликер позволил своей магии усилиться и стал ждать, пока пройдет несколько секунд. Палочка уже слегка вибрировала, и Фликер чувствовал, как его все еще влажная грива встает дыбом в некоторых местах. Картофелина жалобно мяукнул и нырнул под кровать, но Фликер не отвлекся.

Хеннесси поднял свой словарь перед мордой, как щит.

— Luceat lux vestra! — воскликнул Фликер, пронзая воздух своей палочкой. Сверкнула яркая вспышка света, которая ослепила его, и он не смог увидеть конечный результат своих действий. Шары света заплясали в его глазах, и Фликер несколько раз моргнул, чтобы прогнать блики из глаз.

Над головой у него висела крошечная сфера света, вращающаяся вокруг его рога. Она была слабой, мерцала и могла погаснуть в любую секунду, но это была стойкая световая сфера. Почувствовав себя довольным, Фликер приготовился отпраздновать это событие, повторив попытку. Он поднял свою палочку и начал заряжать себя магией…

---

С добрым, почти отеческим выражением лица доктор Стерлинг окинул взглядом три лица, обращенные к нему. У Фликера было обычное выражение холодной незаинтересованности, но это было его обычное выражение, у Хеннесси — теплое, преданное обожание, а Пайпер была просто в нетерпении. Она подпрыгивала на месте, отчего ее уши хлопали вверх-вниз. Доктор подумал, что она скорее похожа на перевозбужденного щенка.

— Мы отправимся к месту назначения на воздушном корабле, — сказал он жеребятам, которые зависели от каждого его слова. — На моем дирижабле. Он не очень большой, но в нем могут спать шестеро, есть бортовая лаборатория, и он комфортабельный. Я буду ждать, что вы трое будете слушаться каждого моего слова, и хочу, чтобы вы не забывали о своих лучших манерах, когда мы будем на виду у всех.

Фликер кивнул, Хеннесси тоже, но Пайпер была слишком возбуждена и продолжала подпрыгивать.

— На месте мы будем уделять особое внимание тренировкам на ходулях. Юный мистер Никер уже мастер, и вам двоим будет полезно прислушаться к его советам. Ходули позволяют нам быстро передвигаться по суше и обеспечивают некоторую защиту от нападений, если мы столкнемся с группами паразитов на открытой местности. Ходули также обеспечивают определенную защиту от диких животных.

— Ходули! — завизжала Пайпер.

— Да, мисс Пай, ходули. Это очень практичные инструменты нашего ремесла, как вы узнаете со временем.

— Когда мы уезжаем? — спросил Фликер.

— В течение часа, — ответил доктор. — На корабле вы станете моим первым помощником и будете отвечать за то, чтобы держать команду в узде.

Фликер, не увидевший в этом заявлении юмора, торжественно кивнул.

Доктор, видя, что Фликер не видит юмора в его заявлении, усмехнулся и добавил:

— Любое нарушение будет заканчиваться прогулкой по доске.

Фликер снова торжественно кивнул, но и Хеннесси, и Пайпер выглядели встревоженными. Стерлинг вскинул бровь, и на его морде появилась кривая улыбка. Он точно знал, что Фликер будет искать доску по всей палубе, а потом жаловаться, когда не найдет ее.

Доктор предвкушал неплохое развлечение.