Технологические артефакты

Пролог

I

Золотые ворота тронного зала приветливо распахнулись, приглашая гостей войти внутрь и предстать перед ликом венценосной особы. Невысокий белый земной пони с короткой черной гривой и хвостом, одетый в потрепанную, но полюбившуюся им, красно-белую накидку, сшитую одним из известнейших модельеров Эквестрии, сделал несмелый шаг в огромное помещение и поморщился от обилия света. Он увидел напротив себя Принцессу Селестию, которая тепло улыбалась жеребцу, откликнувшегося на ее зов.

Рядом с престолом стояли четверо пегасов в золотых доспехах и беспристрастно смотрели вдаль. Их взгляд коротко скользнул по гостю, но они тут же отвернулись, никак не отреагировав на пришельца. Окинув светлую комнату пристальным взглядом, белый жеребец склонил голову и поприветствовал потентата:

– Добрый день, Ваше Высочество.

– Добрый день, Крэлкин, – ответила кобылка. – Надеюсь, ты хорошо добрался до Кэнтерлота?

На мгновение земной пони задумался и уклончиво проговорил:

– Путешествие не принесло много дискомфорта. Зачем я здесь?

Чуть меньше месяца Крэлкин предавался неспешной жизни вместе с друзьями в небольшом провинциальном городке. Его приютила в библиотеке Твайлайт, с которой он успел подружиться, и был несказанно рад этому обстоятельству. Старый друг, Альтус, пегас кораллового цвета, навещал его изредка и лишь вечерами, занятый постоянными погодными задачами, валящимися из Клаудсдэйла подобно снегопаду, и тренировками с Айроном Трепом. Он в основном отдыхал, и вяло отзывался на вопросы земного пони.

Принцесса Селестия позаботилась об Альтусе. В городе пегасов с ним провели ряд исследований, чтобы понять стиль полета и его возможности роста, а единороги по велению августейшей особы разработали сумки с механизмами для управления веревками. Вначале он обрадовался, ведь у него в копытах оказалось такое же оружие, которое было доступно Айрону, но вскоре понял, как много ему предстояло еще учиться, чтобы управляться с новым оборудованием также искусно, как и его учитель.

Три дня назад Спайк зачитал Крэлкину письмо от Принцессы Селестии, которая хотела с ним встретиться и поговорить. Послание несколько выбило жеребца из колеи, однако он собрался и поехал к аликорну. Его встретили на вокзале трое стражников и провели в замок. Жители столицы смотрели в его сторону заинтересованным взглядом, но гость лишь размышлял, о чем же хотела поговорить венценосная.

И теперь он стоял посреди тронного зала, готовый отвечать на любые вопросы.

– Хорошо, – молвила кобылка и, поднявшись, обратилась к охранникам: – Можете нас оставить наедине?

– Да, Ваше Высочество! – отчеканил один из пегасов, и четверо пони прошли мимо Крэлкина на выход.

Как только дверь закрылась с приглушенным грохотом, Селестия подхватила магией небольшую книжку в белом переплете и подошла к жеребцу. Он уставился на нее напряженными глазами и скользнул взглядом по печатному изданию. Принцесса передала книгу земному пони, и тот посмотрел на обложку, однако она была ровной, словно кто-то забыл уделить ей время.

– И что это такое? – с подозрением спросил он.

– Открой и сам увидишь.

Крэлкин выхватил книгу из облачка магии, положил ее на пол и открыл. На глаза ему тут же попали разномастные фотографии кораблей, больших зданий с высокими красными трубами, обильно испускающие белые и серые клубы дыма, грифоны, улыбающиеся в объектив камер и показывающие разнообразные творения, стреляющие электрическими зарядами во все стороны. Но больше всего фото было с кораблями: большими и маленькими, торговыми и военными. Некоторые были сфотографированы очень подробно и даже изнутри.

Земной пони поднял вопросительный взгляд на принцессу.

– Вы хотите поговорить со мной о производстве кораблей?

– Нет. Эти фотографии касаются твоей нынешней работы.

Гость еще раз посмотрел на предоставленные материалы и вновь недоверчивые глаза взметнулись на аликорна.

– И в чем заключается моя работа?

– Тебе необходимо изучить все, что тут изображено, сказать, что представляет опасность для Эквестрии, и разработать защиту от этого.

Жеребец открыл рот, не в силах хоть что-то выдавить из себя. Он лишь смотрел на Селестию и размышлял, шутит она или нет, однако взгляд потентата был прямой и не давал повода усомниться в его словах.

– Это… розыгрыш какой-то? – наконец, спросил белый пони.

– Почему ты решил, что это розыгрыш? – осведомилась правительница.

– Если Вы действительно хотите поручить мне заниматься разработкой защитных механизмов, – рассудительно сказал Крэлкин, – то мне нужны чертежи, какие-то сводки о научных работах грифонов, научные журналы, научная литература, может, секретные документы… По фотографиям я Вам ничего сказать не смогу. Это мусор, можете его выбросить, а фотографа… Впрочем, Вам решать, что с ним делать.

– Крэлкин, у нас достаточно натянутые отношения с Империей Грифона, – напряженным голосом сказала Селестия.

– Учитывая прошлое этих стран, я почему-то не удивлен, – язвительно отозвался гость.

– Я понимаю, что это все звучит неестественно, но большей информацией мы не располагаем.

– Да при всем желании я не смогу ничего вам рассказать, – проговорил жеребец уставшим голосом. – Ну, корабли, что в них такого? Какие-то электрические осцилляторы… вероятно. Непонятные штуки… Тут может быть потенциально опасна любая вещь.

– Судопроизводство в Эквестрии занимает чуть ли не последнее место, – со вздохом сказала принцесса. – Пони в море беззащитны. На торговые суда постоянно кто-то нападает, либо они попадают в сильные шторма и терпят крушения. Несколько раз мирный флот попадал под нападки грифонов на быстроходных кораблях. Они выкрадывали все изделия и провизию. Угрожали какими-то полыми палками. Один из образцов у нас есть. Он будет передан тебе для изучения.

– Это уже хоть что-то, – заинтересованно прокомментировал Крэлкин.

– При моем обращении к императору Когвилу, – продолжала венценосная, – он сказал, что пираты, которые нападают на наши корабли, им самим мешают торговать. В результате я договорилась о сопровождении торговых судов Эквестрии двумя легкими военными кораблями Империи Грифона.

– Не думайте, что это решит ваши проблемы, – сказал земной пони. – Силе может противостоять только сила. Пока вы сидите в своей Эквестрии и тихо живете – будете всегда мишенью для соседних государств. Ваш хрупкий альянс стоит лишь на взаимной выгоде. Что-то очень ценное для грифонов вы отправляете по морю, что они даже согласились защищать суда.

– Такое было в твоем мире?

– В моем мире… – едва слышно повторил гость и прочистил горло. – Какие-то еще отобранные предметы у Империи Грифона есть? Пригодится любая мелочь, чтобы определить их научно-технический уровень.

– Нет, к сожалению, – сказала августейшая. – Могу снабдить тебя литературой, но смею предупредить, что она художественная, так что о научной достоверности тех или иных описаний устройств приходится лишь догадываться.

– Думаю, что будет полезно почитать и литературу.

Крэлкин опустил взгляд вниз и стал рыться в фотографиях, которые пестрили изображениями кораблей и бравых грифонов-исследователей. На одной картинке жеребец увидел исполинский поезд с толстой трубой, выходящей вверх и щедро испускающей белые клубы пара. Также был запечатлен один дирижабль, разукрашенный медной краской. Внезапно его взгляд уперся в двух грифонов, показывающих какое-то устройство. Передняя лапа одного из них была заменена каким-то механизмом, полностью копирующим недостающую конечность. Земной пони отодвинул изображение в сторону и посмотрел на августейшую особу.

– Так в чем, собственно, состоит моя работа? – осведомился он.

– В исследовании технологических артефактов соседних государств, – моментально ответила Селестия. – И созданием механизмов, которые могут противостоять технологиям потенциальных противников.

– Пока что я не увидел никого, кроме грифонов, – заметил Крэлкин. – Есть еще какие-то страны, попавшие под Ваш пристальный взгляд?

– Есть еще Республика Минос, однако пока она не предвещает никакой опасности.

– А Зебрикания?

– За Зебриканией следят единороги. Развитие зебр в основном носит магический характер, технологии у них слабо развиты. Важнее для Эквестрии сейчас следить за техническим уровнем грифонов.

– Для этого Вы хотели меня использовать с самого начала? – выпалил Крэлкин.

– Не использовать, – поморщилась Принцесса. – Попросить.

– Простите за мою дерзость, но только что Вы сказали, что исследование технологий грифонов – моя работа.

– Ты можешь отказаться, – благосклонно молвила кобылка. – Свой талант мага ты реализовать уже не сможешь, потому волен выбирать любую работу на свое усмотрение.

– Ладно-ладно, – сдался земной пони, – все равно я сейчас ничем не занимаюсь, а от безделья меня начинает тошнить. Но правильны ли будут мои выкладки на этот счет, руководствуясь только фотографиями, – неизвестно. Может, где-то угадаю, но это будет попадание копытом в небо. За моими предположениями будут стоять жизни, это огромная ответственность. Разве мне можно доверять такую ответственность?

– Я бы тебя не попросила приехать, если бы твоя помощь не понадобилась.

– Материалы я возьму в Понивиль, как и винтовку, – сообщил Крэлкин.

Селестия вскинула брови.

– “Винтовку”? – переспросила она.

– Полую палку, которой грифоны угрожали пони, – пояснил жеребец. – Кстати, а откуда она у Вас?

– Айрону Трепу посчастливилось отобрать одну такую вещь, – просто ответила августейшая.

– Неужели у грифонов ничего больше не было при себе? – с нажимом спросил гость.

– К сожалению нет.

– Хорошо… Есть еще один вопрос, который меня интересует: где я буду работать? Я так понимаю, что библиотека Твайлайт, которая находится посреди городка достаточно опасное место для возможных экспериментов. Хотя до экспериментов еще далеко.

– В Вечносвободном лесу. Там есть заброшенные подземные исследовательские комнаты.

– Хотите таким образом держать меня подальше от пони? – с ухмылкой осведомился Крэлкин.

– Стараюсь обезопасить граждан, – оповестила Селестия. – Им не обязательно знать, кто нам угрожает, и каким оружием. Каждый индивид имеет право на счастливую жизнь.

– И потому Вы так боретесь за Гармонию в Эквестрии. Обсуждали… – безжизненно отозвался пони. – Все же Вы недоговариваете, что Вас ведет, даже мне, но я-то прекрасно понимаю.

– И потому ты должен понимать, почему ты можешь помочь в этом деле лучше других пони, – улыбнулась венценосная.

– Да знаю я, – отмахнулся жеребец и стал складывать фотографии в твердый переплет книжки.

Принцесса направилась к трону, но обернулась и пронзительно посмотрела на гостя.

– Спасибо тебе, я и вправду здесь могу довериться лишь тебе, – с легкой признательностью в голосе сказала венценосная.

– Ага, – бросил земной пони, закрывая импровизированную папку. – Я так понимаю, что для Твайлайт информация закрыта?

– Это не то, чем стоит забивать ее голову.

– Тогда оружие отправите по почте, – сказал белый жеребец. – А чем, собственно, Ваша ученица занимается?

– Она трудится над пониманием идеи Гармонии, – моментально ответила принцесса, словно говорила давно заученную фразу.

– Она же только читает, – заметил Крэлкин, – причем не всегда научную литературу, и я уж ни разу не видел, чтобы она читала хоть что-то из трудов Старсвирла или Кловер.

– В книгах далеко не все написано, – парировала Селестия. – Очень многое понимается только душой. Да и что есть книга? Книга – это лишь сборник мыслей одного, может быть, трех-четырех пони на определенном отрезке времени в определенных условиях жизни. В военное время книги всегда одни, в мирное время – они совершенно другие. И если ты не хочешь породить вокруг себя неправильные мысли об устройстве мира, ты должен понимать, что на самом деле несут в себе печатные строчки того или иного издания. Книги о войне – это книги о боли и страдании, книги о доблести и самопожертвовании, книги о героях и трусах. Мирные же книги описывают либо бытовые проблемы, либо проблемы отношений между пони, либо авторы пишут заведомую ложь, пытаясь привнести в мир свою, уникальную точку зрения, свойственную только им, зачастую улетая мыслью далеко от окружающей действительности. Насколько такая книга справедлива для времени и определенного места – пусть решает сам читатель. Но читатель в Кэнтерлоте, в главном городе, в столице шика, лоска и высокой моды будет пропускать мысли автора через свою призму воззрений. Зачастую ему будут чужды размышления и проблемы земных пони, которые работают в сельском хозяйстве или на других тяжелых работах. У них будет другое понимание радости, другое понимание отдыха, другие мечты и цели. Земной же пони не поймет помпезных единорогов, ни их мысли, ни действия. Он не поймет, почему они все решают не соревнованиями, а дебатами, нередко философскими. Он не поймет, зачем ему статус и красивые платья, когда он постоянно копается в грязи и любая одежка пачкается после одного тяжелого трудового дня настолько, что ее можно только выбросить. Земной пони лишь фыркнет на единорогов и скажет, что без него они бы не могли даже жить, ведь он работает на ферме и снабжает Кэнтерлот провизией. А кто из них поймет страдания пегаса о потере крыльев и невозможности взлететь? Смогут ли, прикованные к земле пони, познать радость полета и насладиться ветром, вплетающимся в гриву? Кто поймет неземное наслаждение дневного отдыха на облаках, кроме как пегас? И у крылатых пони есть такие мечты и цели, которые свойственны только им. И каждый будет стоять на своей экстраординарности, и ни один не поймет, что они часть целого, что они незаменимы, что каждый из них привносит в Гармонию что-то свое.

– Каждому времени свои писатели, – подытожил Крэлкин.

– Каждой книге свой читатель, – поправила его венценосная.

– Значит, труды Старсвирла уже давно устарели?

– Более чем. Я их храню в основном для себя, но бывают пони, которые интересуются прошлым. Такое прошлое я им могу предоставить.

– И величайшие пони предаются забвению, – со вздохом сообщил земной пони.

– Когда-то забудут и меня, – согласился потентат, – но до тех пор я буду защищать и оберегать жителей Эквестрии.

– У Луны подобные обязательства? – осторожно спросил жеребец.

– Луна вольна делать со своей жизнью то, что она хочет, – ответила августейшая особа.

– Значит, она лишь номинальный правитель?

– Я стараюсь, чтобы она жила полной жизнью, а не существовала, находясь в замке и выполняя работу, которую она терпеть не может, – сообщил аликорн, и гость заметил усталость в голосе. – По возможности я оттягиваю на себя все острые и конфликтные ситуации, но и она должна привносить хоть небольшой вклад в наше общее дело.

– Я думаю, что она вскоре дорастет до бремени ответственности, – улыбнулся земной пони. – Дай ей время.

– Я знаю, потому и не гоню ее вперед, – улыбнулась в ответ принцесса. – Всему свое время

Селестия расположилась на троне и, открыв дверь магией, позвала стражу, которая тут же заняла прежние места. Гость скользнул взором по начищенным до блеска доспехам и беспристрастным взглядам пегасов, и тут же посмотрел на кобылку с развевающейся гривой.

– Крэлкин, я соберу для тебя все возможные материалы по нашему делу, и ты завтра полетишь назад в Понивиль. Айрон Треп покажет тебе место работы. В лес без Альтуса, Зекоры или Айрона не ходи, там опасно, особенно когда начинают просыпаться дикие звери. Скоро весна, так что будь осторожен.

– Благодарю Вас, Ваше Высочество. Я не буду рисковать своей жизнью.

В зал зашел еще один стражник и, склонившись в поклоне, встал рядом с земным пони. Тот окинул его оценивающим взглядом, но промолчал.

– Флоренц отведет тебя в комнату, где ты сможешь переночевать. Завтра он передаст приготовленные материалы и проводит к пегасам, которые отвезут тебя в пункт назначения.

– Найти Айрона Трепа и потребовать, чтобы он отвел меня?

– Он сам найдет тебя, – благосклонно молвила Принцесса. – Я напишу ему письмо.

– Спасибо, Ваше Высочество, – сказал Крэлкин и поклонился.

Следом поклонился стражник, стоящий рядом, и повел своего подопечного в его временное пристанище.

II

Крэлкин стоял рядом с двумя пегасами в Вечносвободном лесу и с недоумением смотрел на низкий вход, выложенный камнем и припорошенный снегом. Дыра торчала в невысоком холме и зияла приветливой чернотой. На боках земного пони покоились сумки, набитые книгами об Империи Грифона, которые предоставила ему Селестия, но он уже жалел, что взял их с собой. Айрон и Альтус выглядели мрачно, ведь они понимали, что белого жеребца придется сопроводить до самого конца и убедиться в безопасности предоставленного помещения, как хотела принцесса. Однако пегасы не хотели лезть под землю и показывали это всем своим видом.

Крэлкин съежился под налетевшим ветром, неспешно подошел ко входу и пристально рассмотрел камни. Потом с силой постучал по ним копытом, проверяя на прочность конструкцию. Из темноты лаза послышалось эхо, и он, фыркнув, отошел к пегасам, предоставляя им возможность пойти первыми, но те заметно колебались.

– Может, я тут подожду? – с досадой спросил нежно-красный пони.

– Принцесса Селестия приказала провести Крэлкина внутрь, – проворчал его учитель и ловец диких животных Эквестрии Айрон Треп.

– Да не хотите – не ходите, – отозвался земной пони. – Надоело уже слушать ваше нытье. Я передам Принцессе Селестии, что вы добросовестно выполнили свою работу.

– А если тебя там кто-то… это… – замялся Альтус.

– Убьет? – осведомился белый жеребец. – Да кому я сдался? – И добавил с насмешкой: – У меня даже кьютимарки нет.

– Нет, мы с тобой пойдем, – заверил болотный пегас и вымучено улыбнулся.

Крэлкин выждал некоторое время, но, поняв, что вперед проводники не пойдут, вздохнул, пригнулся и устремился вглубь пещеры. Как только он пересек камни, обрамляющие вход, тоннель устремился вниз, а в нос тотчас ударил спертый воздух. Сзади послышалось завывание ветра. Вопреки ожиданиям белого жеребца, в лазе было теплее, чем на улице. Нарушитель спокойствия ступал аккуратно и медленно продвигался внутрь темного тоннеля, хрустя под копытами мусором, и, замирая на мгновения, вслушивался в тишину. Сзади также аккуратно шли пегасы.

Проход был узким, рассчитанный только на одного пони, потолок низкий. Стены укреплены разномастными камнями, неровная кладка, поросшая мхом, уже успела обвалиться в некоторых местах, и камни попадались под копыта, мешая при ходьбе. Сквозь просветы в стенах выглядывали корни, которые цеплялись за полные литературы сумки земного пони. Источников света в коридоре не было, и как только Крэлкину стало темно, он достал из сумки палочку, которую ему дала принцесса, и сжал в зубах. По темному помещению разлился мерклый и холодный синий свет. Пегасы сзади засуетились и подобрались поближе к провожатому.

Тоннель длился около полукилометра и заканчивался большой просторной комнатой с высоким потолком и остатками мебели. В нос ударил резкий запах плесени и гнили. Поморщившись, белый жеребец пристально осмотрел помещение и увидел на потолке толстый жгут проводов, упирающихся в большую колбу. «Электрическая лампа?» – изумился он и поискал глазами включатель.

Заметив цель, Крэлкин подошел к стене, осматривая свое место работы, и положил копыто на выключатель. Сверху послышался громкий хлопок, усиленный эхом, и на пол посыпались стекла. Альтус подпрыгнул от неожиданности, а Айрон недовольно заворчал. Земной пони многозначительно посмотрел наверх.

– Значит, перегорела, – заключил он.

– Что это было? – спросил Айрон, пристально осматривая комнату.

– Обычная электрическая лампочка.

– “Обычная”? – переспросил Треп. – Неужели ты шпион?

– “Шпион”? – послышался удивленный голос Альтуса.

– Ясно, ты, Крэлкин, не шпион, – укоренился в своих домыслах ловец.

– Это сейчас имеет значение? – отозвался белый жеребец, пытаясь разобрать в полутьме, какие эмоции преобладают на морде Айрона.

– Да, наверное, нет, – потухшим голосом ответил болотный пегас.

– Дайте мне листок, я запишу, что мне необходимо для нормальной работы в этой дыре.

Перед земным пони моментально возник Треп, держа в зубах бумагу и перо.

– Спасибо, – отозвался земной пони. – Положи куда-нибудь на пол, я сейчас пройдусь и все отмечу.

– Ты действительно здесь намерился работать? – с недоумением спросил коралловый пегас.

– А что такого? – изумился тот. – Принцесса Селестия мне разрешила тут побыть, так что это меньшее, что я могу сделать для нее. Только вот надо привести тут все в порядок.

Крэлкин прошелся по большой комнате будущего рабочего места, рассматривая разрушенные и заброшенные столы, стулья, остатки ткани, разбитое стекло, уничтоженные стихиями записи. На глаза попадались графики, картины, таблицы, однако прочитать что-либо он не мог. Под копытами хрустел различный сор. Полусгнившая книга, которую земной пони заметил на полу, даже не открылась и рассыпалась на две части, как только он попытался узнать, что там написано. В отдалении на каменной стойке стоял ряд пустых колб, в которых покоились остатки паутины.

На полу валялись разнообразные приборы с множеством темных металлических трубок и стрелочными индикаторами, нередко разбитыми. Жеребец уделил некоторым механизмам время и попытался понять, как они использовались, но все его попытки были тщетны, и он лишь переходил к новому устройству. К трем аппаратам подходили провода, но они никак не отзывались, на какую бы кнопку не нажимал пони.

Осмотрев завалы, Крэлкин поднял взгляд наверх и уставился на остатки огромной лампы. «Все же, Селестия закупала ранее электрические приборы, – подумал он. – Что же здесь исследовали? Наверняка все результаты давно отсюда изъяты и занесены в архив с грифом “Совершенно секретно”. Можно ли будет спросить у Принцессы на счет экспериментов, что проходили в Вечносвободном лесу?»

Подойдя к листикам, он расчистил место, чтобы устроиться на полу, положил рядом светящуюся палочку и уставился на Айрона, который рассматривал высокий потолок.

– Я прошу прощения, а можно чернила?

Болотный пегас моментально зарылся в сумку, выудил небольшую резную баночку и поставил ее около земного пони. Тот открыл чернильницу, макнул в нее перо и начал писать послание аликорну. Он просил новую мебель, установки для увеличения изображения и просмотра его в разных спектрах, а также хорошее освещение. «Главное в такой работе – это хорошее освещение, – сказал про себя и поставил точку. – Потом мне понадобятся другие приспособления, когда дело дойдет до экспериментов и разработки, но это будет потом».