Оттенки красного

Цена науки

в этой главе Макс отправляется в первую точку, указанную в партийном задании

Вертолёт трясло и качало. Снаружи, в безоблачном и безграничном небе ещё виднелись звезды. Занесённая снегом степь горела своим неповторимым зимним огнём. В отличие от городов область и деревня все ещё были подвержены зимнему сну.

В вертолёте было шесть пони: Макс, Саня, Демидович, Док и два пилота. Вылетали, когда ещё было темно. Записки были оставлены, вещи собраны, оружие прочищено и заряжено, любимые остались в неведении о предстоящем вылете. Макс хотел попрощаться с Викой, но ему не дали, зато, по приезду на аэродром выдали такое же снаряжение, что и во время ночной вылазки на завод.

И вот теперь, чёрный вертолёт двигался на запад. Все молчали, просто потому, что хотелось спать, а тряска мешала этому. Багажно — десантный отсек вертолёта был пуст, поскольку был переоборудован в некое подобие научной базы: со стен свисали провода, уходящие к ввинченную в стены аппаратуру, к полу был прикреплён стол, располагавшийся вдоль скамеек, на которых сидели пассажиры, иллюминаторы были прикрыты шторами, а изнутри отсек освещался электрическими лампами.

Борясь со сном Макс, переводил взгляд с одного пони на другого, потом переключился на аппаратуру, разглядывая мигающие кнопки и тумблеры переключателей. Но и это не давало результата. Нужен был живой диалог. Макс посмотрел на Дока и понял, что тот спит, просто глаза у него открыты. «Возможно, он всегда так спит» — подумал Макс и перевёл взгляд на Демидовича. Одноглазый не спал, однако, он со вчерашнего дня пришёлся Максу не по душе, и диалог с ним заводить не хотелось. Пилотов отвлекать смысла не было, так что остался только Механ. Макс повернул голову влево, где сидел его экипированный напарник и сразу встретился с ним взглядом. Тот видимо тоже был не против поговорить, поэтому, немного помолчав, начал диалог:

-Видишь Макс, как получается, вроде и командиры всей страны, а засылают нас в самые глубины как последних призывников — говорил он не очень громко, однако, разобрать слова можно было. Он ухмыльнулся и уставился, куда-то в пол.

-Странно даже. – Не смотря на своего собеседника, сказал Макс — Почему нельзя послать нашу несокрушимую армию на освобождение города, а учёных позвать, когда весь шум стихнет?

-Потому — ответил он ему — что среди правительства есть капиталистические шпионы, и если они, хоть мельком, хоть полусловом узнают о разработках, за которые мы бьёмся, это может послужить поводом для устранения генерального секретаря. Мы не знаем кто из правительства шпион, а кто нет, возможно, это даже уборщица, поэтому об операции знаем только мы четверо и генеральный секретарь

— А как же министерство обороны, которым мы командуем?

-Они знают лишь то, что подчиняются ещё нескольким пони помимо генерального секретаря, а войска смещаются на запад под предлогом переподготовки кадров. Сейчас у армейских низов такая канитель, части перебрасывают с насиженных мест для приспособления к различным условиям. Военные базы по всей стране меняются местами. По логике это должно подготовить состав к военным действиям и закалить их, но я боюсь, что жеребцов полностью измотают.

-Ничуть ничуть – встрял в разговор Демидович — солдат готовят к полевой жизни, это позволит сэкономить время на их подготовку в боевых условиях.

Говорил он как всегда размеренно, спокойно, не высказывая никаких эмоций, рот при этом почти не открывался, отчего иногда казалось, что он молчал.

— Вместо того чтобы встревать в наш диалог, лучше бы рассказал нам, куда нам придётся идти и в кого стрелять.- Подняв голову от пола, сказал Механ

— Если ты считаешь необходимым делать это сейчас то, пожалуйста.- С этими словами одноглазый встал и направился к столу, после чего вернулся с картой и расстелил её на столе.

Это была карта какого-то города, однако названия улиц были не совсем обычные. В них отсутствовали какие либо имена, поэтому улицы назывались как «улица 1» и «улица 2» и далее по списку. Кроме того, на карте было пять широких проспектов, сходящихся в центре города, в большой букве «Ц». Карта была усеяна всевозможными жёлтыми квадратами, оранжевыми треугольниками и прочей геометрией, что выделялось. Одноглазый взял протезами указку и начал водить по карте, объясняя:

-Ваша задача — он ткнул указкой в один из проспектов на карте — по очереди включить трансляторы на рубежах обороны города, это заставит противника двигаться к вам, игнорируя все прочее.

-То есть, противник впадёт в ярость и ломанётся к нам со всех концов города? — склонившись над картой, спросил Механ.

-Не со всех, а только с радиуса действия транслятора.- Ответил Демидович.- Вы затронете достаточно большую территорию, что позволит мне и Доктору пройти по очищенному соседнему проспекту. После того, как вы включите первый транслятор, вам придётся продвигаться ко второму, чтобы очистить следующую часть города, и так до самого центра

-А ты уверен, что мы не пропустим центр и не уйдём в другой конец города? – прикидывая расстояние до центра, поинтересовался Макс.

Одноглазый исподлобья посмотрел на своих собеседников, затем сказал «Не волнуйся, не пропустишь», и сел на своё место. А Макс принялся изучать карту дальше. Оказалось, жёлтыми квадратами обозначал станции дозаправки, оранжевыми треугольниками – системы ПВО, а черные круги находившееся по периметру города — зенитные миномёты. Были на карте ещё какие то точки, но Макс не счёл нужным вникать в них, так как на пути следования их не было. Трансляторов на пути было ровно три. О том, сколько противников примерно придёт к одному транслятору одноглазый не сказал, значит сколько угодно, и это не внушало доверия Максу. Он посмотрел на Демидовича, но тот уткнулся в пол, явно не настроенный на дельнейшее продолжение беседы, Док по-прежнему спал, приоткрыв глаза, а Механ все изучал карту, стараясь запомнить её как можно лучше. Ничего не оставалось, кроме как ещё раз проверить снаряжение.

Пули в автомате были только одного типа — электрические, пластида в рукаве бронежилета не было, а гранаты были световые, типа «Вспышка». Отсутствие пластида огорчало не сильно, а вот гранаты, не направленные на подавление живой силы вызывали опасение, пистолет выдали другой, теперь вместо ПБ в копытах был древний как мир «браунинг» как ни странно, тоже с электропулями. Перед взлётом заставили снять старые протезы, и одеть новые, блестящие, лучше реагирующие, из непонятного лёгкого, но твёрдого сплава. Такое же снаряжение выдали остальным.

Запихнув пистолет в кобуру, Макс оглядел ещё раз всех сидящих. Саня по-прежнему пялился в карту, Демидович отвернулся ото всех и читал какую то, то ли брошюру то ли маленький блокнот, а Док проснулся и от нечего делать расчёсывал свои усы непонятно откуда взявшейся расчёской, держа её в воздухе магией. Встретившись с Максом взглядом, спрятал расчёску в кармашек бронежилета и кивком молча спросил «ну как?». Макс лишь пожал плечами и снова оглядел сидящих. Демидович вновь повернулся к сидящим и просто смотрел в потолок, явно не находя себе места от скуки, а Саня закончил изучать карту и тоже смотрел в потолок. Макс глянул на часы, горевшие на экране одного из мониторов.

Так летели ещё около получаса. Наконец вертолёт начал снижаться, а из динамиков послышался сонный голос пилота «Все, прилетели, Череповка в двух километрах». Гул начал стихать. Наконец, вертолёт сел, и ухнувшие в последний раз винты погрузили всех присутствующих в гробовую тишину, да такую, что уши заложило как от бомбёжки. Из кабины в отсек — лабораторию вышел пилот в военной форме с вырезкой для крыльев и принёс четыре шерстяных тулупа, положил их на скамейку и усталым голосом сказал «Одевайтесь ребята, там холодно» потёр мешки под глазами, потом добавил «Мы с Гиви тут останемся. Соляра не замёрзнет, а нам выспаться надо, уже копыта дрожат, штурвал не удержать»

Когда тулупы были одеты, из кабины вышел второй пилот — грифон по имени Гиви с такими же мешками под глазами, открыл люк, выпустил всех, а затем закрыл вертолёт изнутри.

Тулупы были, конечно, тёплые, но они не могли спасти от огромных сугробов, нанесённых на поля зимними метелями. Все четверо мигом провалились и наглотались снега. Даже поднявшись на два копыта, Макс не видел ни остальных членов группы, ни вообще чего либо, находящегося над сугробом, оставалось только позвать, и Макс крикнул: «Все живы? Никто не захлебнулся?»

-Не знаю как вы, а я жив!- отозвался сверху голос Механа.

— И я вроде бы тоже — баритоном прокричал Док.

-Раз все живы, думаю нужно теперь думать, как идти — как обычно тихо сказал Демидович.

-Советую всем вжаться в землю и как можно быстрее — вновь прокричал Док.

После этих слов начал нарастать какой-то непонятный гул, который с каждой секундой усиливался. Макс камнем рухнул на дно сугроба и закрыл морду копытами. Гул достиг определённой тональности и через несколько секунд Макс почувствовал, что земля под ним намокла, ещё секунда — и вода начала заливаться в нос, ещё через секунду вода куда то пропала, и знакомый стариковский голос скомандовал: «подъем!»

Поднявшись на два копыта Макс обнаружил, что стоит посреди выплавленного в сугробе пятачка, а рядом с ним стоят остальные члены группы, причём Доктор был весь обгоревший, без усов и практически без гривы. Вертолёт стоял на краю образовавшегося пятачка, однако падать не собирался

-Док, что случилось? — отходя от стенок и боясь обвала, спросил Механ.

-Заклинание…силу не рассчитал — ответил тот и выпустил изо рта длинную струю дыма

— Ничего, отрастёт, лучше скажи, куда теперь пойдём?

-Километр на запад. У кого ни будь есть компас?

-У меня есть — сказал Демидович и выудил из кармана бронежилета компас, который протянул Доку. Старик выровнялся в западном направлении и уверенно шагнул внутрь сугроба. При соприкосновении, снег просто растаял, образовав внутри сугроба тоннель, в который и вошла остальная группа.

В тоннеле было сильное эхо от шагов и капало с потолка, но это было лучше, чем проваливаться в жуткий сугроб при каждом шаге. Первым в группе шёл Док, расчищая сугроб своё магией, следом шёл Макс, за ним Демидович. Механ замыкал группу. Шли молча, боялись обрушения тоннеля. Когда километровое расстояние было практически преодолено, Док резко остановился и попросил всех отойти назад. После того как все отошли, воздух опять наполнило гудение, а вокруг старика закружилось небольшое огненное торнадо. Было красиво, но жар заставлял закрыть глаза, и Макс закрыл. Сквозь гудение до него долетели крики Механа: «Что-что, а колдовать дед умеет!».

Когда огненное торнадо пропало, вышедшим из тоннеля открылась интересная картина: новый пяточек земли упирался в стену тумана. Стена начиналась неожиданно резко, как будто у тумана были границы, за которые ему не надо заходить, и уходила далеко за облака вверх. В общем, странная была стена, и, похоже, группе нужно было войти внутрь. Стоявший у стены Док озвучил эту мысль первой.

— А мы там не затеряемся?- стоя к стене на самом дальнем расстоянии спросил Макс — Это ведь не простой туман как я понял.

-Ты все правильно понял. — Ответил ему Демидович — Видимость внутри туманности нулевая. Там не распространяются даже звуковые волны, а ощущения подавляются. Если хоть чуть чуть сбиться с пути-это будет верная смерть. Там даже не понять в каком времени ты находишься.

Холодок пробежал по спине Макса, да и Механа передёрнуло. Никто явно не желал входить в эту туманность. Демидович сел на землю и задумался, а Док тем временем отошёл от тумана и принялся что-то ковырять в снегу. Механ стоял, не двигаясь, всматриваясь в странную стену. Геройствовать Максу не хотелось, однако стоять на месте, да ещё и в зимний холод в сугробе, не хотелось ещё больше. Взяв из сугроба горсть снега, и слепив снежок, Макс сделал два шага назад и с разгону влетел в туман, минуя Демидовича, который никак не отреагировал на пролетающий мимо него объект.

Все было в точности так, как сказал одноглазый. Земля под ногами пропала, звуки исчезли и даже пропали собственные мысли. Макс не чувствовал своего тела, не испытывал никаких эмоций. Лишь седой туман, заливший собой всю вселенную, был вокруг него. Макс забыл, зачем он попал сюда, что нужно делать, кем он, в конце концов, был? Кто он?

Сколько времени прошло? Секунда? Минута? Столетие? Время остановилось для всего внутри странного тумана. Была ли жизнь до него? То, что осталось от Макса уже не могло ответить на этот вопрос. Да и есть ли смысл вопроса, когда его некому задавать?

И вот, все закончилось. Вернулись чувства, звуки, видимость мира. Макс рухнул и жадно в течение минуты глотал воздух. Когда стих отбойный молоток в голове, Макс перевернулся на спину и начал смотреть в небо. Но неба не было. Были зеркальные грани, такие же зеркальные, как и те, что покрывали завод ночью накануне, только те были другой формы – купольной, а не кубической, да и не было никаких граней, был купол, а тут грани. В не пришедший в себя мозг лезли примерно такие мысли. Посмотрев ещё с минуту на грани, Макс поднялся, но не на два копыта, а на четыре, так как все ещё боялся упасть. Снежка в руке не было, видимо импульсы до протезов в тумане не дошли и снежок выпал. Поднявшись, Макс понял, что лежал все это время на холодном асфальте, по которому ветер гоняет опавшие листья. Развернувшись на сто восемьдесят градусов, от увиденного, Макс снова упал на асфальт.

Это был город, причём, очень старый город. Как и накрытый куполом завод, этот город сохранил то освещение, когда его покидали в спешке. Во дворе, куда попал Макс, между двухэтажными домами висели полотнища с надписями наподобие тех, что висели во дворце советов, перед кабинетом генерального секретаря. Были у подъездов домов и скамейки, на которых обычно сидят старушки, и детские площадки, на которых обычно резвятся жеребята, и палисадник, в котором обычно выращивают цветы. А там, вдалеке, на конце улицы было видно большой грузовик. Но все это было мертво. Из темных дыр окон домов уже, наверное, никогда не прозвучат звуки радио, в палисаднике не зацветут цветы, и не поедет по своим делам грузовик. Красные полотнища давно выцвели, фундаменты домов потрескались, стальные конструкции давно проржавели и обрушились и гулявший по полостям ветер наводил ещё большей жути. Но вершиной всего была огромная, стальная, зелёного цвета башня с выступающими то там, то тут частями прямоугольной или трапециевидной формы. Вершину башни украшала корона из пяти направленных вертикально вверх антенн в серединах опоясанными кольцами. Из центра башни выходили такие же антенны, но направленные на четыре стороны света. Измерив примерную высоту башни, Макс вспомнил карту и большую букву Ц. в центре. «Ци-Та-Дель» — произнёс он вслух, хоть и не громко, и эхо разнесло это слово по старому дворику. «Теперь понятно, почему Демидович так реагировал в вертолёте»- думал он, стягивая с плеч тулуп, который во влажной, но недостаточно холодной для тулупа среде, был слишком тёплым и отягощал тело. Сняв тулуп, и повесив его на ветку выросшего куста малины, Макс направился к открытой подъездной двери во дворе.

Перешагнув через невысокий заборчик, Макс оказался в тени невысокой яблони и привёл автомат в боевую готовность при помощи рога. Перехватив автомат копытами, медленно начал подходить к выбитому окну. Когда под копытами захрустело стекло, воздух разразился громом, от которого заложило уши. С перепугу, Макс заводил дулом по сторонам, и когда развернулся на сто восемьдесят градусов, обнаружил на том месте, где раньше лежал сам, Механа, всего бледного и еле дышащего. Тулупа при нем не было. Наплевав на открытую спину, Макс подлетел к боевому товарищу и, склонившись над его мордой, спросил: «Живой?», и увидев бледную, напуганную, но живую гримасу сам ответил «Живой», уселся на асфальт рядом и подождал, пока тот отдышится. Было время рассмотреть своего товарища по подробнее, возможно он мог повредить себе что то.

Короткая чёрная грива стояла дыбом, и в ней прибавилось седых волос, но это не было заметно из-за густоты гривы, бронежилет не имел повреждений, и смысла под него заглядывать не было. Больше всего Макса заинтересовало то, что на том месте, где должна быть кьютимарка, у Механа была жёлтая ткань, такой же толщины, как и шерсть. Макс заметил это лишь потому, что кусок ткани отклеился и загнулся. Когда Макс попытался дотронуться до края ткани, лежавший проговорил: «Куда тянешься?» и спихнул с себя нависшего Макса. Когда он поднялся, то пригладил отклеившейся кусочек копытом, помог подняться упавшему Максу, оглядел открывшейся вид на двор, хмыкнул, затем повернулся к Максу и сказал: «Больше так не делай. Тулуп теперь придётся оставить тут, а это расхищение социалистической собственности. Ладно, Док и Демидович войдут в город несколькими сотнями метров в стороне, так что у нас должна быть фора, чтобы подойти к транслятору, пока они не нашли себе неприятностей». После этого он снял автомат с плеча, и, держа его одним копытом, направился к дому. Макс последовал за ним

Подъездная дверь только на первый взгляд была целой. На самом же деле, её, что то вырвало с корнем и аккуратно поставило на место. Внутри дома с дверьми творилось то же самое, а квартиры были пустыми. Второй дом тоже не порадовал разнообразием. Прохладный осенний ветер раскачивал единственно целую раму на втором этаже, и пришлось подняться и закрыть её, чтобы не слышать скрипа. Выйдя со двора, Макс и Механ попали на широкую дорогу, которая уводила к центру города, и было видно более высокие дома, по сравнению с теми, от которых они отходили. Двигаясь по дороге и водя по сторонам автоматами, оба они медленно продвигались к первым пятиэтажкам, между которыми поперёк дороги стояла стена из чёрного метала и, не прерываясь шла в обе стороны насколько хватало глаз. Ворота, которые находились как раз между пятиэтажками были заперты, и перебраться через них своим ходом не представлялось возможным. Подойдя к воротам, Макс стал прикрывать Механа, а тот когтями протезов оторвал крышку, выступавшую из стены, и принялся ковыряться в проводках. Когда за спиной Макса что-то заскрежетало, зажужжало и заскрипело, он обернулся и увидел, что ворота слегка приоткрылись, достаточно чтобы в них можно было пройти, и теперь давно проржавевший и состарившейся механизм просто рычал и шипел, не имея возможности выполнить операцию до конца. Механ разъединил провода, которые держал копытами, и железный гигант снова замолк.

По ту сторону ворот была кошмарная картина: насколько хватало глаз, из центра шёл поток машин, который упирался в ворота и образовывал затор. Внутри машин находились скелеты пони различных возрастов. Некоторые машины были перевёрнуты, и скелеты водителей лежали на земле неподалёку. Довершала картину груда сваленных друг на друга машин и натянутых к ней проводов. В окнах пятиэтажек были выбиты все стекла, а двери, как и ранее, были вырваны с корнем, но теперь валялись на асфальте разбитые в щепу. Картина была пугающая.

-Так было со всеми? — Спросил Макс, не сводя взгляда со скелета, который лежал на капоте «победы»

-Да. — Тихо ответил Механ — Все пути из города были заблокированы, они перебили всех постовых и дежурных. Ворота было просто некому открыть.

Они стояли ещё с минуту, а затем решили двинуться, но, как только Макс сделал шаг вперёд, куча сваленных друг на друга машин зашевелилась и начала подниматься. Макс практически дал очередь от бедра, но в последний момент его столкнули за авто. Это был Механ, и глаза его были размером с бусины. Он слез с ничего не понимающего Макса и медленно выглянул из-за машины. Макс последовал его примеру.

Из кучи к тому моменту выходило что то странное. Три огромные многосуставчатые ноги больше похожие на щупальца, только ржавые, уперлись в асфальт и видимо поднимали вверх тело. Когда последний автомобиль свалился вниз, и тело поднялось, машина смерти предстала во всей красе. Она свободно заглядывал в окно четвёртого этажа, благодаря длинным ногам-щупальцам, которых было три. Тело представляло из себя два прижатых друг к другу панциря, между которыми помещались два больших глаза-камеры и пасть, с постоянно вращающимися и гудящими в ней зубьями и жерновами, отчего создавалось впечатление, что у машины есть драконья морда. На нижнем панцире был закреплён крупный станковый пулемёт на прокручивающейся платформе, лента которого уходила вновь внутрь машины. У данной машины не было нижней челюсти и было видно, как острые жернова внутри крутятся и, налетая друг на друга, выдают искры. Машина, так сильно казавшаяся живой, стояла на месте, выставив щупальца между автомобилями, рассматривая окрестности.

Опасности оказаться в пасти не было, а вот пулемёт представлял большую угрозу. Механ вновь спрятался за машину и, натолкнувшись на полный вопросов взгляд Макса, двумя пальцами протезов изобразил пистолет, затем направил этот пистолет куда то за машину. Макс кивнул и, положив на асфальт автомат, достал браунинг. Механ начал подниматься и жестом приказал Максу обходить и целится в суставы ближе к панцирю. Пантомима эта выглядела не очень, но суть Макс уловил и, выждав момент, когда гигант из стали отвернётся, вышел из-за укрытия и прицелился. Машина стояла к нему спиной и не могла видеть. Макс выжидал команды, не сводя пенька браунинга с пятого сустава гигантского щупальца. И вот был сигнал: по железному капоту одного из автомобилей стукнул камень, через секунду, над левым ухом Макса прозвучал выстрел. Ещё через секунду выстрелил и сам Макс. Обе пули нашли цель, и ржавая машина, подняв жуткий вой, рухнула, не в силах держать тело на одном щупальце. Затарахтел пулемёт, но вся очередь ушла в воздух. Прокрутка пулемёта так же не помогла: противник находился вне поля зрения машины. Тогда она стала размахивать последним щупальцем как хлыстом, но следующая пуля оборвала и эту попытку. Через несколько секунд последняя электропуля прошла ржавую оболочку, сожгла провода и, дойдя до главного процессора, оборвала последние команды в стальном монстре.

Приложив ухо к корпусу, Механ прислушался, а Макс вновь взял автомат и, прокрутившись на месте, убедился в отсутствии чего то подобного. Саня оторвал ухо от корпуса и заговорил: нам повезло, он весь проржавел и сгнил, а так бы лежали мы с тобой подстреленные, будь он поновее.

-Что это вообще такое?

-Треножники — сторожи, стражи города — ответил он сухо, тоже доставая автомат — способны существовать автономно, без подзарядок и пополнения боеприпасов, пастью пользуются, чтобы превращать органику в патрону, как-не спрашивай, не знаю.

-Это такие как он тут всех убили?

-Нет. Тут работа более осторожная и профессиональная. Скорее всего, это были такие же треножники, но более мелкие, для убийства в естественной среде. Ну? Что ты на меня так смотришь? Да были здесь и такие разработки. Лучше любых наёмников работали, и платить им не приходилось. На карте была сводка о них. Ладно, заболтались мы тут, транслятор у следующих ворот.

И он пошёл, на трёх копытах, держа автомат четвертым. Он перешагнул через щупальце и пошёл между машин, стараясь не задевать их. Макс двинул следом на двух копытах, но не задевать машины у него не получалось, и они стали идти ближе к дому, стараясь обходить выбитые двери на всякий случай.

Вскоре они подошли ко вторым воротам, которые в отличие от первых были уничтожены практически полностью, и принялись искать транслятор. На вопрос как он выглядит, Механ ответил, что не знает, но едва ли это что-то обычное и повседневное. С обратной стороны ворот была лестница, и Макс поднялся по ней на стену. На стене лежал скелет в бронежилете и сжимал маленькую коробочку в копытах, явно не желая отдавать её своему последнему противнику. Аккуратно достав коробочку, Макс стал искать на ней что ни будь важное, но коробка оказалась брусом из чёрного материала, абсолютно гладкого и приятного на ощупь. Макс уже собрался ударить этим брусом обо что-нибудь, но снизу его позвал Механ и сказал, что нашёл что то странное.

Странной оказалась дыра прямоугольной формы в стене, от которой не отходило никаких проводов и никаких видимых подключений. Очень странная дыра. И когда Макс показал брус, который нашёл на стене, было решено вставить этот брус в стену.

Брус вошёл в стену как литой и сразу пропал из виду, а сама стена зажужжала и мелко задрожала, только оторванные ворота не открывались, а лежали себе тихо поодаль. После того как дрожь закончилась, из того места куда был вставлен брус выехала маленькая антенна, и в этот же момент вся улица наполнилась высоким писком. Транслятор заработал.

Из домов послышался жуткий вой и скрежет, из окон нижних этажей начали вываливаться черные тела на трёх ногах и двигающиеся к антенне. Антенна тем временем въехала обратно в стену, не переставая издавать писк. Осознав то, что натворили, Макс и Механ побежали дальше, сломя голову.

Между домами был небольшой перекрёсток и из него с обеих сторон пошли большие треножники, но они не стреляли в пони находящихся у них на виду, а пёрли напролом в ту сторону, откуда бежали такие маленькие для них мишени. Макс не оборачивался. Высокий писк по-прежнему слышался позади, но теперь к нему добавился скрежет метала, и неестественно мёртвый рык. И с каждым шагом этот рык усиливался, а бегущая толпа машин уплотнялась. И вот уже по улице шёл нескончаемый поток стальных машин, которые своим весом сминали и давили автомобили и скелеты, расчищая себе путь. Напарник пропал из виду, поэтому оставалось только надеяться на его и Максов собственный профессионализм.

Маленькие треножники сильно отличались от своих больших собратьев, корпуса их были более округлыми, а не приплюснутыми, вместо пулемёта на них были автоматы, а ноги имели только два сустава, и состояли они из такого же чёрного металла, как и ворота. Один из таких, не разбирая дороги, чуть не налетел на Макса, но короткая очередь по ржавой морде остановила его. Сзади послышались пулемётные очереди по железной стене, а так же звуки падающих бетонных плит. Вакханалия за спиной Макса не могла не вызвать интерес, но он бежал не останавливаясь, прижимаясь к стене дома и стреляя в особо прыткие железки. Железки не замечали ни потерь, ни стрелка, вся их внутренняя начинка была занята только одной мыслью — уничтожением транслятора. Неизвестно, что передавал им транслятор, но им это явно не нравилось.

Поток прекратился так же неожиданно, как и начинался. Вместе с ним прекратился и писк. Позади из окон по-прежнему вываливались маленькие треножники, слышались пулемётные выстрелы и скрежет металла, но там, где переводили дыхание Макс и Механ, было спокойно. Макс спустился по стене на асфальт и протянул копыта, а Саня рухнул на капот стоящего автомобиля и обнял его. Так они не двигались где то с полминуты, а потом Механ заговорил: «Во-первых, теперь мы знаем, как выглядит транслятор, а во-вторых нужно бежать к следующему, иначе те, что сзади догонят нас».

В Доказательство его слов, сзади прекратились выстрелы и скрежет — первый транслятор был уничтожен. Саня повесил автомат на спину и вновь побежал, а Макс немного задержался, становясь на четыре копыта и беря автомат магией. Возможность стоять и перемещаться на двух копытах была замечательной, но двигаться быстро он мог только на четырёх.

Дома росли по приближению к цитадели. Теперь напарников окружали шестнадцатиэтажки, стиля отца народов, и в отличие от панельных пятиэтажек, окна в них были целы. Улица не расширялась, однако машин на ней стало меньше, да и незачем было расширяться улице, на которой помещалось четыре ряда машин?

Выросла и сама цитадель. Теперь облака закрывали её до половины, и не было видно пяти антенной короны. Немного были видны какие-то странные ангары у подножия башни, но увидеть их не давало какое-то здание за воротами в центр города

Ворота в центр города были заперты и превосходили своими размерами любого из увиденных ранее Максом треножника. Пришлось обойти ворота через здание, все двери в котором были выбиты, а в некоторых местах даже были сломаны стены. Именно этими проломами в стенах напарники и воспользовались.

Выйдя из здания, Макс увидел следующее: по широкому проспекту, явно превосходящему ту дорогу, по которому они шли, ходили друг за другом большие треножники, а по трамвайным путям, разделяющим проспект, ходили дрезины с маленькими треножниками на борту. Все треножники были новыми и блестели на свету, исходящему от фальшивого подкубового солнца. Но не новизна треножников заинтересовала Макса, а высотные здания, шедшие вдоль проспекта со стороны цитадели и опоясывавшие её. Именно эти здания и закрывали вид на подножие башни. Все высотки были одинаковыми и имели на своих шпилях красные звезды.

Медленно, стараясь не привлекать внимания треножников на проспекте, Макс и Механ пришли к внутренним сторонам ворот. Брус чёрного металла нашёлся на асфальте, а вот отверстие для него отсутствовало

— Поднимись наверх, посмотри что там.

-Ты не хочешь подняться со мной? Не боишься, что тебя увидят?

-Нет. Я лучше придумаю, что сделаю с Демидовичем за сокрытие стратегической информации.

Он был явно раздражён, что не был проинформирован о треножниках и трансляторах. Пока Макс полз наверх, то думал о том, что именно сможет придумать профессиональный ходок и охотник, чтобы отомстить.

Сверху открывался чудесный вид на улицу и проспект. Так же наверху стояли странные установки, напоминающие пулемёт, но несущие на себе двуствольный гранатомёт с лентой подающей гранаты. Около подвижной части ворот находилась пультовая, в которой и обнаружилось отверстие для транслятора. Макс обернулся и увидел, что оттуда, откуда они пришли, медленно, осматривая каждый подъезд и угол, шли все те треножники, которых они приманили первым транслятором. Макс быстро спустился и рассказал Механу о том, что видел. Тогда они оба поднялись наверх.

-Убежать нам отсюда не получится ни при каких обстоятельствах — говорил он, нажимая на кнопки пультовой. Ворота на нажатие никак не реагировали.

— Что будем делать?

-Попробуем ракетой из установки взорвать стену и пробраться в здание. Если успеем выбежать из него до того, как большинство мелких треножников войдут, спасёмся.

-Ну, вот видишь, а говорил, что не убежим.- Улыбаясь, сказал Макс.

-Мы не убежим. С парочкой на лестничных клетках нам все же придётся столкнуться. Создашь рогом защитный блок, чтобы не словить пулю?

-Конечно — ответил Макс, вставая на два копыта и перехватывая автомат в протезы.

-Тогда быстрее вставай за установку и стреляй в стену, эти падлы уже близко!

Спусковых крючков у установки было два и Макс, развернув одну из них к стене, нажал на второй. Что-то сухо щёлкнуло, и ракеты вылетела из одного дула, просвистела в воздухе и с грохотом разнесла стену дома. В этот же момент вновь поднялся высокий писк, а снизу по стене задолбили очереди пулемётов. Макс ломанулся в образовавшуюся дыру, из которой ещё шёл дымок и оказался, в чьей то квартире. На стене висел портрет, какого то генерала, а паркет был чистым и блестящим. Скорее всего, здесь жила военная семья. Следом завалился Механ и, не останавливаясь, побежал на лестничную клетку с криком: «Чего встал, бегом вниз!».

На лестнице Механ сказал: «Создавай блок и пошли». Макс поднапрягся и создал темно синий щит с отверстием для автоматных дул, и они начали спускаться вниз.

Как только пони спустились на один этаж ниже и снова наступили на лестницу, из двери ближайшей квартиры вывалился чёрный треножник, и, снеся их с ног и сломав щит, убежал вниз. Сверху послышалось цоканье по полу и напарники ломанулись вниз с удвоенной скоростью.

На первом этаже здания находился небольшой холл со сторожкой, из стены которой был вырван огромный кусок. Задерживаться внутри здания не имело смысла, выходить обратно к стене — тем более, поэтому пришлось искать аварийный выход. Выход был найден в ближайшее время и выводил он в переулок, который в свою очередь выводил на проспект. По проспекту уже вовсю двигалась толпа треножников, и вламываться в эту толпу было самоубийством. Механ остановился, переводя дыхание, и стал доставать гранаты. Макс последовал его примеру.

-Они видят не так как мы, кидай гранаты под ноги больших треножников и беги, только остерегайся, чтобы не раздавили. Кидаю сначала я, потом ты, если повезёт, дойдём до конца до того как кончаться гранаты.

Говорил он собранно, как будто всю жизнь готовился к этой речи. Макс достал гранату, в бронежилете было ещё две. После кивка, они оба медленно вышли из переулка и Механ кинул гранату под ноги большого треножника.

Яркая вспышка ослепила даже сквозь закрытые глаза, однако, приход в себя занял меньше времени. Макс увидел, как треножники разбегаются в стороны, врезаются друг в друга и стены, и побежал.

Большой треножник топтался на месте и давил своих нерасторопных маленьких собратьев. В его ногах носился Механ, укорачиваясь от здоровых щупалец и выкрикивая мат. Макс прыгнул под ноги гиганту, вырвал чеку из своей гранаты, швырнул её и отвернулся: закрывать глаза было слишком опасно.

Треножники позади поняли, что соваться под слепящие предметы не нужно, и вся толпа побежала в обход двух пони, не меняя направления. От второй гранаты рухнули несколько больших треножников, и, забравшись на один из них, Механ кинул следующую гранату. В голове стучал адреналин, и Макс не помня себя, бежал и бросал гранаты, встав на два копыта и выкрикивая ругательства в сторону треножников. А треножники падали как подкошенные, скрежеща металлом, падали ровно в ряд и вскоре из их тел образовалось препятствие, через которое треножникам позади приходилось перепрыгивать. Таким образом, образовывалась небольшая тропинка, по которой пришлось двигаться пластом. Уже осталась позади середина проспекта, и у каждого оставалось только по одной гранате. Механ прикрылся телом одного треножника и кинул свою последнюю гранату. Вспышка, и на асфальте лежат ещё треножники, создавая продолжение тропинки – окопа. Но вот тела опять закончились, и тогда уже свою последнюю гранату кинул Макс. Но вот трупы снова закончились, и тогда пони достав автоматы ломанулись вперёд стреляя вправо от себя.

Механ оказался у мраморной стены высотки, рядом со ступенями внутрь, первым, а Макс выстрелил свой последний патрон в паре метров от него. В этот же момент Макса протаранил треножник, и Макс упал, со звоном в ушах и болью в рёбрах. От боли непроизвольно закрылись глаза. Послышались пистолетные выстрелы, и Макс почувствовал, что кто-то тащит его в сторону стены. Затем Макс рухнул на асфальт и скрутился калачиком, чтобы унять боль, но это помогло не сильно. Через несколько секунд Макс почувствовал, что ему, что то суют в рот. Открыв глаза, он увидел Механа, и проглотил то, что он ему пихал. Постепенно боль ушла, и Макс поднялся. А Механ лишь указал, чтобы двигался вдоль стены. По-прежнему скрежетал металл и пищал транслятор. А Макс прижимался к стене и двигался к углу здания, из-за которого выходили большие треножники.

За углом находились открытые ворота, но за ними не было города, а был полигон, весь заросший зелёной травой, и со стороны этого полигона шагали большие треножники, поливая свинцовым дождём дорогу. Пришлось возвращаться к ступеням.

Чтобы не выходить обратно на проспект, Механ подсадил Макса и тот подтянулся на перила, а затем сам подпрыгнул и зацепился за копыта своего прямоходящего товарища.

На ступени треножники не заходили и не вываливались из-за целых дверей и окон. Поэтому, поднявшись повыше, Механ сказал, что можно отдохнуть и полюбоваться на это буйство.

Любоваться действительно было на что. Треножники застолбили собой весь проспект, но никак не могли завалить стену с ненавистным транслятором. Маленькие треножники спрыгивали на больших из окон, в результате чего, из стальных тел образовывалась куча, по которой выше и выше забирались более счастливые машины. Макс не чувствовал боли в рёбрах, которые, скорее всего сломал и решил спросить:

-Что это была за таблетка?

-Это лучшее обезболивающее, которое смогли изобрести наши учёные. Ты не будешь чувствовать боли пару дней, думаю, за это время мы выберемся отсюда. Ладно, пошли, а то нам ещё последний транслятор включать- с этими словами он открыл незапертую дверь внутрь высотки и вошёл.

Внутри высотки был большой холл и лестница наверх. На большом дубовом столе была табличка с надписью «Приёмная горсовета» и такие же столы с табличками стояли во всем холле. Писк снаружи досюда доходил плохо, и можно было спокойно подумать. Во всем холле выделялась только одна дверь из чёрного металла с надписью «Не входить». Первым делом заглянули за неё.

За дверью оказался коридор из того же металла что и дверь, освещённый электрическими светильниками. Удивительно, но весь город был обесточен, а здание городского совета было освещено, пусть и не все.

В конце коридора обнаружилась ещё одна дверь. Открыв её, Макс и Механ попали на то самое поле-полигон, которое было видно из-за угла. С такого расстояния цитадель казалась поистине огромной. Теперь не было даже видно антенн в середине башни. Ангары, которые закрывало здание горсовета, действительно соединялись с цитаделью и выходили на четыре сторону света. Так же на поле находились небольшие цеха, которые не было видно из-за высоток ранее. В этих цехах кипела работа и из них выходили треножники. Трава, заполонившая поле, была настолько высока, что Макс только встав на два копыта смог разглядеть всю картину. Поле было огромным и мысль о том, что придётся двигаться по высокой траве, где их могут сцапать маленькие треножники, наводила ужас. По совету Механа, Макс создал щит при помощи рога, и стал приминать этим щитом траву.

Пересечение поля заняло больше времени, чем пробежка между первым и вторым транслятором. Не найдя третий транслятор на своём пути, товарищи решили, что не станут возвращаться. Подойдя к цитадели, Макс с Саней решили зайти в ангар и посмотреть что там. Ангар оказался вовсе не ангаром, а входом в цитадель. Перед большими гермоворотами стояли станки и пультовые, и Механ заглянул в одну из них. Это оказалась пультовая слежки за живыми организмами и, запитав её с помощью рога Макса, Саня начал водить рычажками и менять просматриваемую территорию на карте города. Сканировали преимущественно соседний проспект, по которому должны были двигаться Док с Демидовичем, и вскоре два живых организма были найдены неподалёку от соседнего ангара. Что-то около них создавало помехи и не давало возможности рассмотреть их поближе. Видимо, они прорывались к цитадели с боем. Отключив питание установки, и выйдя из ангара, Макс прислушался: ветер заглушал скрежет метала по ту сторону поля, но не настолько, чтобы его не было слышно. Звуков выстрелов не было, и Макс вернулся обратно в ангар. Там его встретил Механ, который нашёл два крупнокалиберных пулемёта с патронами и кучу рожков для автомата. Перезарядившись, они вышли из ангара и направились вдоль цитадели к соседнему ангару, где их должны были ждать Док и Демидович.

Док стоял на улице у ангара и смотрел назад, в открытые ворота города и молчал, а Демидович блистая глазом, пытался наладить электронику, чтобы открыть гермоворота. При виде пришедших товарищей, Док улыбнулся и пригласил внутрь, помогать Демидовичу.

Изнутри второй ангар выглядел так, как и первый: под высоким потолком висели уже не работающие электрические лампы, вдоль стен стояли ящики и станки непонятного назначения, около больших гермоворот стояло две пультовые, и ещё две были завалены ящиками. Демидович стоял около одной из пультовых и возился с проводками.

-Почему вы не включили третий транслятор? — вместо приветствия начал ругаться он. Ругался он так же спокойно, как и разговаривал.

-А почему ты не сказал, что весь город заполнен треножниками, готовыми разорвать нас?! — в ответ начал срывать на него злость Механ.

-Вашей задачей было обеспечение нашей безопасности независимо от того, с чем вам пришлось бы столкнуться — раздражение появилось на лице пегаса.

-Ты — ненормальный!- сорвался на крик Механ, и глаза его налились кровью.

И начался град из оскорблений. Одно оскорбление было оскорбительнее другого. Эхо разносило оскорбления далеко за пределы ангара. Между этими пони явно промелькнула искра недоверия. Даже Демидович, который всегда отличался спокойным характером, сорвался на крик и оскалил зубы. Воспользовавшись таким моментом, Макс закурил, а Док пошёл в пультовую, и начал копаться в ней.

Когда оскорбления иссякли, Механ развернулся и вышел из ангара, а Демидович отправился помогать Доку. Макс продолжал курить, положив пулемёт на стоящие неподалёку ящики, прижавшись к стене. Когда сигарета была Докурена, Макса позвал Док. Оказалось, геромоворота были исправны, просто не было электричества, чтобы их открыть. Баки дизельных генераторов были открыты и бензин выдохся. Оставалось только подать энергию с помощью рогов.

Встав внутри пультовой, Макс стал искать то место, в которое надо было подать энергию. Сзади подошёл Демидович:

-Энергию нужно подать на провода гермоворт, тогда можно будет их открыть — сказал он спокойно.

-Буду не против, если ты мне их покажешь. — Так же спокойно ответил Макс.

Одноглазый втиснулся в пультовую и пальцем протеза указал на свисающие с потолка пультовой провода. Максу даже стало немного стыдно от того, что он не видел очевидных вещей.

-Провода гермоворот имеют разъем посередине — вновь заговорил одноглазый.

Макс присмотрелся и нашёл жёлтый провод, с какой-то странной железкой в середине. При нажатии на железку, провод разъединился на две части.

-Насколько мощным должно быть напряжение — спросил Макс, надевая на рог часть железки с разъёмом.

-Начнём с малого и будем повышать медленно, чтобы не сжечь электронику- с этими словами одноглазый пошёл к пультовой Дока. Через несколько минут оттуда послышалось: «Митяй! Подавай!».

Максу и раньше приходилось подавать электричество на приборы. Это было полезно, особенно если отключили электричество, да и в Пустоши зарядить фонарик в тёмном тоннеле или бункере бывает не лишним. И теперь подать энергию на провода Максу не составляло труда.

Вспыхнули лампы под потолком, загудели стены и гермоворота стали медленно подниматься. В этот же момент с улицы донеслись звуки стрельбы из пулемёта. Не переставая подавать энергию, Макс обернулся и увидел, что со стороны города, по полю идут большие треножники, а практически около ангара из высокой травы выходят маленькие треножники и несутся внутрь. Механ стоял посередине ангара и непрерывно поливает прущие железки из пулемёта. Макс, немного спустив подачу энергии на провод, переместил к себе автомат и пулемёт, но в полете пулемёт был схвачен Демидовичем и унесён к выходу из ангара. Из пультовой на другом конце ангара застрекотал автомат Дока, и Макс, прицелившись в ближайшего большого треножника, перевёл автомат в одиночную стрельбу и открыл огонь. Треножник пошатнулся, но продолжил движение. Следующая пуля заставила гиганта рухнуть, лишив одной ноги. Гермоворота ползли вверх слишком медленно, и Максу приходилось сильнее напрягаться, чтобы ускорить этот процесс.

Наконец гермоворота приподнялись достаточно, чтобы в них можно было пролезть. К этому моменту оба пулемёта перегрелись, и Демидовичу с Саней пришлось отходить крупом вперёд, непрерывно стреляя из автоматов в выпрыгивающих из травы треножников. Более крупные машины, приближались к ангару, но не открывали огонь, что было очень странно. Товарищи скрылись из поля зрения Макса, когда справа послышался голос Дока: «Митяй! Уходи! Я прикрою!».

Макс сорвал с себя провод, и дав длинную очередь на улицу, ломанулся к гермоворотам. Они к этому моменту открылись достаточно, чтобы не пришлось пригибаться, для прохода. Макс вошёл за ворота, лёг, снял автомат, и снова начал стрелять, чтобы прикрыть отходящего Дока. Старик показывал необычайную для своего возраста прыть, и оказался рядом в считаные секунды. Треножники уже входили в ангар. Найти пультовую по эту сторону гермоворот, в темноте, не представлялось возможным.

-Убегайте. — Закричал Демидович.- У меня есть идея.

С этими словами он стянул с себя бронежилет и расправил крылья. Патроны в автомате тоже закончились, и Макс рванул внутрь цитадели, немного задержавшись, чтобы подняться. Саня и Док к тому моменту скрылись в темноте. Когда Макс отбежал, сзади что-то звякнуло, через секунду что-то звякнуло повторно, и гермоворота рухнули, сотрясая пол и погрузив цитадель во тьму.

Рог Дока светился и давал достаточное освещение, чтобы не потеряться в неестественной темноте цитадели. Рядом с ним стоял Механ. Одноглазый отсутствовал. Макс засветил свой рог, однако темно синее свечение не особо помогло. Собравшись поближе, Механ заговорил первым: «кто ни будь, понял что случилось? Где Демидович?»

-Проверка, проверка — зарычал откуда то сверху репродуктор голосом одноглазого-прикройте глаза, сейчас загорится свет.

Все трое закрыли глаза. Сухо ухнули, загораясь, лампы. Макс открыл глаза, и перед ним предстала великолепная картина: под высоченным потолком, явно превосходящим потолок ангара, стояла статуя, вернее три статуи, в форме каждой из стрех рас, держащие на своих плечах планету, с которой стартуют ракеты и надписью: «дорога в будущее начинается с науки». У подножия этой архитектуры, стояли башни, похожие на энергетические катушки, но по форме больше напоминавшие цитадель, внутри которой находились. К статуе вели каждые из гермоворот, расположенных вне цитадели, и пространство между ними занимала гигантская винтовая лестница, стоящая на колоннах и странно упирающаяся в потолок. Под потолком висела странная кабина круглой формы, и к ней с лестницы вела труба. Из кабины вылетел Демидович и спустился вниз, к недоумевающим товарищам.

-Я и не думал, что нам так повезёт-молчащий и не выражающий эмоций Демидович теперь практически светился от счастья — цитадель поддерживалась в автономном состоянии все это время, и нам не придётся ходить окольными путями.

-Как ты закрыл гермоворота? — этот вопрос мучал Макса все это время и он его озвучил.

-Воткнул ножи в гидравлические подъёмники — вновь успокаивался одноглазый — Ладно. Поднимайтесь в кабину, я там буду ждать.

Лестница не имела ступенек, видимо по ней гоняли технику, когда цитадель была в рабочем состоянии, и подъем по ней не был простым делом. Наверху, из кабины доносились какие-то звуки, очень напоминавшие газовую сварку. Цитадель была поистине огромна, и чтобы сделать полный круг по винтовой лестнице пришлось выжать из себя побольше, чем перед этим, в городе. Белые лампы погасли и на их месте засветились красные, давящие на глаза. Каждый из идущей троицы спотыкался и падал, но был поднят товарищем и продолжал свой путь. Когда был сделан полный круг по цитадели, старик объявил привал. Наверху, в кабине по-прежнему, что то шипело, лязгало и хрипело. Потолок по-прежнему в недостижимой вышине. Немного отдохнув, снова двинулись в путь. Копыта были ватные, но не была преодолена отметка даже в половину пути. Вдруг сверху из кабины вылетел Демидович который нёс какой то груз. Он приземлился около троицы, и все увидели, что он принёс протезы-крылья. Протезов было всего два, и Макс, поскольку не боялся высоты как бывший пилот, предложил Механу и Демидовичу отнести его наверх. Так и поступили. Пыхтя и постоянно падая на пару метров, Макса донесли к трубе, Док при этом держался снизу и дал Максу, для помощи, наступить на свою голову.

Труба была стеклянная, с железными ободами и при проходе через неё создавалось сильное эхо. Кабина, к которой вела труба, была весьма странной: вдоль стен стояли приборы, а посередине был лестница, уходящая через потолок на следующий ярус цитадели. Странно, но снаружи не было видно лестницы, был лишь стальной канат, на который была подвешена кабина. Док видел недоумение Макса и невзначай сказал: вся цитадель наполнена оптическими иллюзиями, это даёт возможность сохранить в тайне некоторые её секреты».

-Это точно — сказал Демидович, залезая под странный стол с приборами — каждый из входов в цитадель показывает вошедшим разную картину. Например, там, куда пришли Макс и Александр, была танковая стоянка, а у нас — лестница к реактору.

Первым на лестницу полез Механ, за ним Макс, а затем Док. Демидович остался внизу, сказав, что догонит. Лестница проходила по такой же стеклянной трубе с железными ободами, но теперь она была тоньше. В конце трубы был люк с электронным замком, но благодаря оставшемуся внизу Демидовичу, люк был открыт из кабины снизу.

По ту сторону люка было ещё одно тёмное помещение с уходящим ввысь потолком. Свет от рогов не доставал до стен, а свет из люка растворялся во мгле, давая слишком слабое освещение. Одноглазый вылез из люка, закрыл его и сказал всем идти за ним, к стене.

У стены была какая то труба, шедшая, скорее всего, по периметру всего этажа. Группа начала идти вдоль этой трубы и вскоре нашла небольшую платформу с лестницей. На платформе была коробка с рычагом, но отсутствие на этом ярусе электричества не способствовало началу работы механизму, который этот рычаг запускал. Было решено взлетать с этой платформы вверх. Максу опять пришлось быть грузом.

Летели медленно, практически в темноте, и у Макса появилось свободное для осмысливания всего происходящего время. «Неужели, в принципе, при нашем современном развитии можно отстроить такую огромную цитадель, да ещё и с всякими иллюзиями, если старик не обманул. Странно даже, почему об этом комплексе не было слышно раньше? Что тут можно охранять? Ладно, поживём-увидим. Интересно, как там Диля с Викой? Вика, наверное, волнуется. Нет, она должна понимать, что я работаю не ради себя, а ради страны. Если эта цитадель была лишь началом, страшно представить, что будет дальше. Что-то мысли в кучу, не надо больше думать. Вот разберёмся с цитаделью, будет время подумать…с Викой…дома».

Трубы, наподобие тех, что были внизу, опоясывали цитадель изнутри через каждые пять метров. Что это были за трубы, Максу было неудобно спрашивать, да и вообще не стоит беспокоить того, кто несёт тебя вверх, на неизвестно какую ещё высоту.

Наконец все четверо влетели в странную сферу, состоящую из пятиугольных пластин, прикреплённых на кольца, держащиеся на торчащей из стены оси. Снизу сфера выходила на конусообразный прибор, закреплённый на четырёх дорожках, сделанных из прозрачного материала. Сверху сферы был точно такой же прибор. Ещё на подлётах к странной сфере, Демидович не выдержал и проболтался: «знакомьтесь, реактор сингулярности». Док пропал из виду, видимо оставшись у нижнего конуса. Опустив Макса на верхнюю площадку, Демидович начал объяснять:

-На тебя ложится ответственность за запуск реактора. Твоя задача — подать энергию на этот прибор, это запустит кольца ускорителей, что заставит реактор включиться. Когда пластины начнут двигаться, немедленно беги вон туда — он указал на одну из дорожек, на которой держался прибор — там будет дверь в отсек управления. Тут поднимется жуткий фон, когда реактор запуститься и если ты не успеешь…- он замолчал.

-Понятно — вздохнул Макс и встал на два копыта — Вы дадите команду к запуску?

-Да, мы будем в отсеке управления и подготовим все к запуску. Удачи тебе- с этими словами одноглазый пегас и протезированный земной пони скрылись в темноте, оставив Макса одного на огромной высоте.

-Митяй! — донёсся снизу голос Дока — как думаешь, цитадель выдержит нагрузку после стольких лет простоя!

-Не знаю Док!- Макс кричал, стараясь не приближаться к краю дорожки, ведь страх сорваться вниз возник и никуда не хотел уходить.

До стены было далеко, но металлический лязг и скрип расходились эхом по всей высоте реакторного отсека. Наконец, заработали какие-то механизмы, что вызывало радость — цитадель в рабочем состоянии. Загорелись две белые лампы на стене и открылись створки отсека управления. За большим стеклом, при свете красных ламп к микрофону склонилась морда Демидовича:

-Проверка, проверка, — последовала пауза — Внимание! Говорит глава отдела реактора цитадели АТЧС Сергей Демидович! Провести все необходимые мероприятия для запуска реактора. Провести изменение нижнего отсека цитадели!

-Чего разорался? Все равно никого кроме нас четверых в цитадели нет — послышался рядом голос Механа.

-К делу надо подойти со всей строгостью, как прописано в инструкции-вновь спокойно заговорил одноглазый.

-Ладно, делай что хочешь, но уже запусти этот чёртов реактор, и включи здесь свет.

-Спасибо что разрешаешь-ответил с издёвкой Демидович, а затем обратился в отсек реактора — Доктор, Максим, держитесь за что ни будь, сейчас будет немного трясти.

После этого щёлкнул тумблер, и платформа под копытами Макса задрожала. Было слышно, как снизу что-то движется, лязгая железом. Вскоре все это прекратилось, но эхо долго носило эти звуки по реактору. Вновь заговорил динамик:

-Отлично, к запуску реактора все готово, можете подавать напряжение!

Макс встал напротив конуса. Помимо различных кнопок и тумблеров в нем было отверстие с надписью «копытный запуск». Макс снял стеклянную крышку с отверстия, засунул в него рог и подал на конус напряжение. Конус наполнился гулом. Снизу треснула искра, а из динамика донёсся холодный и расчётливый голос: «продолжайте подавать напряжение, я включаю кольца ускорителей».

Весь отсек реактора начал заливаться светом. Загудели стены и затрещали искры, собирающиеся около конуса. Из отсека управления донеслись маты Механа, и по-прежнему ровный голос Демидовича: «отлично, доставайте рога, уходите оттуда».

Макс аккуратно вытащил рог из отверстия, огляделся, нашёл нужную дорожку и медленно, стараясь не наступать ближе к краю платформы, направился к небольшим воротам из чёрного материала. Гул около стен нарастал, по кольцам снизу и сверху бегали уже не искры, а настоящие молнии, которые отрывались в некоторых местах и тянулись к плоской стороне конусов. Ворота открылись, и Макс прыгнул в них. Ворота захлопнулись, поглощая гул, пусть и не полностью, но достаточно, чтобы вновь слышать собственные мысли. Пришлось спуститься вниз по небольшой лестнице, чтобы оказаться у вторых ворот. Вторые ворота открылись, и Макс вошёл в отсек управления реактором.

Широкие экраны стояли по всей кабине. Сама кабина была не очень большой, но имела много свободного места в центре. У большого окна, которое открывало обзор на реактор, уже все собрались. Макс подошёл к окну и увидел то, от чего уходил минуту назад.

Кольца, опоясывающие реактор скрылись за непрерывным потоком молний, часть из которых по-прежнему отлетала к конусам. Пятиугольные пластины не шевелились, несмотря на буйство вокруг них. Макс глянул на панель приборов: непонятные шкалы были заполнены практически наполовину.

-Стоит запустить реактор на малых мощностях — сказал Док — Неизвестно, сможем ли мы управлять процессом, если включим его на полную.

-Хорошо Доктор — ответил ему Демидович и повернул ключ зажигания на панели.

Реактор озарился нестерпимым светом — молнии из конуса с двух сторон ломанулись в центр сферы. Дрогнули пластины. Сошедшиеся в центре реактора молнии породили небольшой комочек энергии чёрного цвета и в этот же момент со стен к этому комочку полетели молнии, образовывая прозрачную оболочку вокруг него. Согнулись и лопнули кольца, державшие пятиугольные пластины и пропали из виду. Пластины повисли в воздухе и начали медленно вращаться вокруг получившегося сгустка энергии. Отскакивающие от сгустка молнии попадали в пластины и возвращались обратно в сгусток. Реактор работал.

Вспыхнули все панели и приборы, загорелись лампы стандартного освещения, открылся обзор на все этажи цитадели. Механ тут же припал к камерам и стал рассматривать поле вокруг цитадели, Доктор по-прежнему стоял с Демидовичем и смотрел на показания приборов. Максу ничего не оставалось, кроме как вместе с Механом рассматривать поле вокруг цитадели.

-Я не верил, что все получиться — заговорил Механ, когда Макс припал к соседнему экрану.

-Ну, кто то же должен был это сделать.- Макс старался отвечать равнодушно

-Ага,… видишь? Там в поле? Они окружили цитадель

И правда, снаружи вокруг цитадели, расхаживали сплошными рядами треножники.

-Пошли со мной — сказал Механ, отодвигаясь от экрана

— Я с вами — сказал подошедший к ним Док — Демидович будет следить за реактором, а нам нужно вывести из строя треножники и снять купол.

Стена просто разъехалась, когда Док нажал пару кнопок на панели. За ней оказался лифт, состоящий из одной платформы и уводивший верх и вниз. Когда двери закрылись, лифт поехал наверх.

Лифт привёз троицу в следующий отсек, который состоял из продолжения винтовой лестницы и большой пятиугольной платформы со съездами вниз. Лифт остановился, а затем вновь поехал вверх. Непонятно было, что удерживает платформу на открытом пространстве.

-Отсек телепортации — начал Док — отсюда можно транспортировать технику в любую точку планеты.

Этот отсек был не самым маленьким по высоте. Затем дальше последовала лифтовая шахта. После шахты лифт вывез троицу в заводской корпус. В нем на автоматических станках собирались треножники. Не один треножник ещё не сошёл с конвейера и поэтому не мог навредить лифту. Затем вновь последовала лифтовая шахта, а затем лифт остановился.

Троица оказалась в помещении с невысоким потолком чем-то напоминавшем кабину управления реактором. За большим стеклом было видно странную конструкцию из металла белого цвета, по которой бегали искры. Док припал к панели и в течение нескольких минут, что то набирал. Макс и Механ стояли около лифта и ждали. Наконец старик сказал «Поднимайтесь без меня», нажал пару кнопок, и лифт закрылся, уводя пони вверх, на верхние ярусы цитадели.

— А все-таки одноглазый обманул нас — заговорил Механ

-Почему это?

-Сам посуди, если бы он был единственным кто способен управлять реактором, разве мы стали бы его запускать, тогда бы ему пришлось остаться тут навсегда и непрерывно следить за реактором. Скорее всего, когда мы снимем купол, толпа учёных придёт сюда и будет управлять, а Демидовичу достанутся все лавры.

-Ты что ему завидуешь?

-Нет…просто он, какой то странный. И вообще, что мы о нем знаем? Его дед руководил цитаделью и городом. Но так ли он верен партии как мы? Где он был во время великого путча? Не переметнулся ли он в СШЗК и теперь не шпионит ли за нами.

-Он конечно странный тип, но я бы не стал записывать его в шпионы — Макс сомневался в собственных словах, ведь он и сам не доверял одноглазому.

Дальше ехали молча.

Лифт остановился уже на крыше цитадели. За время поездки не было видно ни одного помещения. Крыша представляла собой площадку внутри шипастой короны на вершине башни. С этого расстояния антенны короны казались огромными и ужасающими. Через невысокие перила открывался прекрасный вид на разрушенный город, и на куб накрывший его. Как и в любой точки цитадели, то тут, то там стояли панели с тумблерами и кнопками. Из одной такой панели доносился голос Дока. Пони подошли к нему и нажали на кнопку приёма

-Отлично, теперь слушайте. Я отключил всех треножников города. Пока не наладиться энергоснабжение во всех зданиях, нужно послать сигнал в Москву о выполнении задания и снять этот куб. С вершины цитадели это будет сделано лучше всего. Механ, я думаю, что сообщишь весть генеральному секретарю ты.

-Так точно товарищ Доктор — отдал честь и вытянулся.

-Отлично. Митяй! Мы с тобой займёмся силовым полем. Отойди к соседней панели, я выйду на связь.

-Хорошо Док.

После того, как Макс отошёл к соседней панели, Механ громко выкрикнул « товарищ генеральный секретарь ЦК КПСРП! Задание о взятии под контроль цитадели АТЧС успешно выполнено!», а на панели около Макса появилась морда Дока.

-Знаешь, я разберусь со всем сам, ты только смотри хорошо — сразу сказал он

— А зачем ты позвал меня сюда?

-Понимаешь… тут такое дело… — говорил он медленно, делая большие паузы -… Демидович с Механом не ладят. Если ты сможешь сделать так, чтобы они не перегрызлись и сохранили нашу группу до окончания операции, ты очень поможешь нам всем.

-И как ты представляешь, я это сделаю?

— Они будут клеветать, и обвинять друг друга, я почти в этом уверен. Старайся отрицать и доказывать их неправоту. Я знаю их обоих лично, и знаю что они — не предатели. Справишься?

-Да куда я денусь — отмахнулся Макс — давай уже уберём этот куб, а то мне глаза этот зеркальный цвет режет.

-Хорошо — сказал Док и щёлкнул пару тумблеров.

Небо над городом дрогнуло и пошло волнами. Начали расплываться контуры зданий внизу, да и сама цитадель как будто стала расплавленной. От серого, стального куба пошли всполохи, направленные к короне цитадели, всполохи тянулись, и в том месте, откуда они отходили, появлялось синее, рассветное небо зимнего СРП. Вскоре куб начал разваливать и лететь к цитадели целыми кусками, причём нижние части проходили через здания, и даже рушили некоторые из них. Прилетая к короне цитадели, всполохи образовывали шар такой же зеркальный, как и куб. Удивительно, но шар вырос до определённого момента и больше не увеличивался, несмотря на постоянно прибывающие новые части.

Когда последние пласты бывшего куба поместились в серый шар, цитадель загудела, и этот шар начал сжиматься, и вскоре исчез. Пропало и освещение из непонятного источника, а на смену ему пришёл тёплый луч восходящего солнца. Макс заглянул вниз и увидел, как снег заметает улицы города, неся хоть какой-то отблеск жизни сюда. А со стороны восходящего солнца летела большая группа вертолётов, скорее всего везущая учёных для управления в этом городе, который вновь был под властью живых.

Через час учёные с сопровождением военных заняли собой цитадель, а четверо пони, ужасно уставших и измученных сели в вертолёт и полетели обратно в Москву.