Ветер Времен
Беглец
*Начинается часть 2
Глава, в которой подрывник встречает своего нового друга
— Снисхождения недостоин! — голос Селестии громовым раскатом разнесся во все стороны. Норд находился на необычайно широкой деревянной площади, она могла легко вместить и тысячи пони, но он стоял на ней совершенно один. Над ним нависла гигантская кафедра, размером превосходящая даже самые высокие дома Ньюпони тауна, за ней восседала принцесса, столь огромная, что могла раздавить преступника одним своим копытом. Вокруг кромешная тьма, но при этом что-то освещает площадь синевато-красным светом. Кривые черные тени уходят далеко за пределы видимого пространства. Будто бы весь мир замер, сконцентрировавшись на этих двух. Селестия, судья, олицетворение величия законов Эквестрии и он — жалкий червь недостойный даже поднять взор на гневного Бога. Норд попытался убежать, но, развернувшись, он обнаружил, что позади на него смотрят тысячи сердитых глаз. Все почему-то нечленораздельно ругали его и медленно начали окружать пони, взирая из темноты. «За что они все ненавидят меня?» — спросил он у себя. На плечо легло тяжелое копыто, Норд обернулся, рядом стояли пони-палачи с кожаными черными масками на лицах. Он попытался вырваться, но они насильно повели его прямо к каменному постаменту, появившемуся из ниоткуда. Толпа заулюлюкала. Он посмотрел на выгравированную на камне надпись. «Статуя Норда. Ничтожества, обрекшего Эквестрию на погибель».
— Может не надо? — робко спросил он, но слова растворились в окружающем шуме. Палачи бросили его на пьедестал и, едва он успел подняться, как в грудь ему ударила радужная молния, после чего тело его стало стремительно обращаться в камень. Хвост, ноги, шея — оно переставало его слушаться, а под собой Норд видел уже лишь холодное изваяние. Дыхание перехватило. Каменные легкие не могли более наполниться воздухом. Он закричал, но вместо этого из каменеющего горла вылез лишь еле слышный стон...
...Когда он проснулся, беззвучный крик все еще продолжал срываться с его губ. Тишина. Такие кошмары снились ему достаточно часто. К ним нельзя было привыкнуть, все они выглядели столь правдоподобно, что заставляли его всякий раз подскакивать в холодном поту.
Щека замерзла и плохо слушалась, как будто и правда понемногу обращалась в камень. Он поднялся, глубоко вздохнул и принялся медленно водить по ней копытом, чтобы ускорить ток крови. В Эквестрию уже пришла зима, первый снег пудрой посыпал окружающие земли. Скоро ночевать в диких местах будет уже небезопасно для здоровья, но ничего не поделаешь, после своего преступления Норд боялся показываться на глаза в поселениях пони, да и где они — поселения. Он не считал дни, которые провел в этих местах, и за все это время ему не встретилось ни одного намека на цивилизацию. Поэтому он просто день за днем брел в сторону противоположную той, где когда-то стояла Стена Единорога. В животе заурчало. Недоедание стало для беглеца обычным делом. Пришлось вспомнить о том, что когда-то пони питались травой. К сожалению даже этого подножного корма уже было недостаточно, ведь из каменистой земли сейчас торчали лишь сухие, горькие палки.
Окончательно придя в себя, Норд вновь двинулся вперед, глазами выискивая в полумраке съедобную траву. По-прошествии многих дней пейзаж все-таки начал меняться и гористую местность юга сменяли равнины и редкие лесочки центральных областей. Пони чувствовал себя крайне подавленным, он все время ждал смерти, подготавливая себя к её холодным объятиям, но, тем не менее, инстинктивное желание жить заставляло его всякий раз подниматься и продолжать свой путь. Где-то в глубине души вспоминались его собственные слова о выносливости пони, кто бы мог подумать, что когда-нибудь ему придется подтвердить их делом.
На горизонте едва-едва появилось солнце. Его еще пока слабые лучи осветили и равнину и лес, к которому приближался Норд. Скоро снег растает, так всегда бывает в первые дни зимы. В это время она еще не во всю мощь заявляет о своих правах, а лишь намекает на то, что осени пора бы уже потесниться. Кое-как набив брюхо сухой полынью, Норд вошел в лес, где-то вдалеке он услышал шум воды и решил поторопиться. Будучи интеллигентным пони, он все же хотел не только попить, но и хорошенько помыться в холодном ручье. Опавшие листья шуршали под его копытами, а птицы и другие мелкие зверушки составляли этому шелесту прекрасную компанию, приподымая настроение своими простыми и приятными для ушей звуками. «Может мне стоит остаться здесь? Построю дом и счастливо проживу в этом лесу до конца своих дней!» — фантазия Норда уже вовсю расписывала ему беззаботную жизнь отшельника. Вот он, умудренный жизнью старик в маленьком уютном домике, ходит за водой, готовит себе ужин, созерцает красоты природы, опершись на простую трость. Животные как могут помогают ему, принося различные грибы и ягоды. Благодать! Вот только вряд ли он дотянет до старости. Стены-то нет и орды жутких существ, наверное, уже топчут Эквестрию, захватывая одно поселение за другим. Норд помнил, как выглядели земли пауков: жуткие, обгорелые, недружелюбные. Он представил, как громадные пауки бьют плетями порабощенных пони, заставляя их выжигать свои земли и «украшать» их страшными статуями своих повелителей. «Селестия, спаси нас от такой участи!» — подумал Норд, и на сердце у него вновь стало тяжело. Ведь он только хотел помочь! Он всеми силами хотел сделать так, чтобы всем стало хорошо, а в итоге лишил Эквестрию последней защиты. «А сколько солдат сгорело заживо и погибло под завалами?..» — он старательно не пускал к себе эти мысли. От осознания того что он, вполне вероятно, пониубийца, Норду становилось не по себе. Если бы он не додумался обратиться за советом к той пони из дома-дерева и не вбил бы себе в голову что конверт — нераскрытый потенциал, пророчащий ему великое будущее, то ничего этого бы не случилось.
Приближающийся цокот копыт и лязганье металла заставили его встрепенуться. Далеко впереди он увидел бегущих галопом стражей принцессы Селестии. Но как они могли так быстро его найти!? Норд упал на землю и поглубже зарылся в подмерзшую листву. Стражи все приближались, и чем ближе слышался топот, тем более реальными казались Норду его кошмары. «Всё, кончена моя жизнь.... Встать и встретить их как мужчина? Или...» — большие глаза пони выглянули из-под листвы. Сдаться страже он всегда успеет, тем более что эти ребята бежали достаточно целенаправленно, вряд ли именно так прочесывают лес. Может они шли не по его душу? Возможно, они так торопились на войну, она ведь могла быть уже на пороге. Норд решил это выяснить и, сохраняя свою маскировку, отправился следом. Пришлось преодолеть немалое расстояние, наконец, лес поредел, и его взору открылась ветхая хижина. Окна её сверкали, но не от утреннего солнца, сияние это шло изнутри. Раздался сильный грохот...
Вновь непонятные речи некромантов, вновь алое сияние, стекавшее с их губ словно змеиный яд. В этот день они решились на очередной эксперимент и совершили ритуал призыва не в полнолуние, а на заре. Их вымазанные татуировками лица жадно взирали в центр круга, воображение рисовало картины повелителя Смерти, отчего с еще большим рвением они шептали зловещие слова из ритуальной книги. Наконец пентаграмма зажглась жутким пламенем, и столб огня вновь улетел в небо, разрушив все преграды.
— СТРАШИТЕСЬ! — Раздался скрипучий, но почему-то не страшный, голос из центра пентаграммы — ВЫ ИГРАЕТЕ С СИЛАМИ, КОТОРЫЕ НАХОДЯТСЯ ЗА ПРЕДЕЛАМИ ВАШЕГО ПОНИМАНИЯ!
Все присутствующие одновременно вдохнули, сквозь пламя они увидели жуткую тень четвероногого существа. Пони затрепетали, но как только огонь стих их страх сменился удивлением:
— Сифус?! — одновременно воскликнули они
— Как ты здесь оказался? Что ты ТАМ делал?! — не зная, какой вопрос его интересует больше, глава культистов уставился на своего без вести пропавшего адепта.
— Нет времени объяснять! Мои бывшие братья, вы должны прекратить ваши поиски, ибо там, куда вы стучитесь, нет демонов, вы нарушайте покой мертвых. Мое время уходит! ПРОЩАЙТЕ ДРУЗЬЯ! — пони говорил с расстановкой так, чтобы было понятно каждое его слово. Тяжело было узнать в нем того славного болтливого пони, которым он был несколько месяцев назад. Его скелет обтягивала мертвая кожа с серовато-зеленой шерстью, один глаз глубоко провалился в глазницу. Короткие седые волосы на голове сильно растрепались, хвост стал каким-то облезлым. Типичный зомби, которыми родители пугают непослушных сыновей. Закончив свою речь, он собрался уйти обратно в разлом под его ногами, но тот стал стремительно затягиваться, будто пол был сделан не из доски, а из резины.
— Эй-эй, ты куда!? — спросил Сифус, обращаясь к проходу. В самый край он едва успел просунуть голову, но длинная костяная рука вытолкнула его обратно, попутно сунув ему в рот странную шкатулку — Мв... твк, н дфвм... Тьфу! Мы так не договаривались!
Культисты, все еще открыв рты, глядели на своего собрата, этот вызов обещал запомниться им надолго. Любопытство все же взяло верх, и одна из культистов спросила:
— Э-э. Теперь у тебя есть время ответить на наши вопросы?
— О чем ты? А ну, да.... Верните меня, я хочу обратно! Там тихо, спокойно, очень уютно и много хороших пони! У меня на сегодня запланирован матч с Золотым Людовиком, я должен попасть обратно! — Сифус запаниковал, он принялся ковырять пол своим копытом, хотя и сам прекрасно понимал, что под ним уже ничего нет, и так он на тот свет не попадет, даже если в руках его окажется шахтерский бур. Все без толку. Он улегся на спину и раскинул ноги в разные стороны. Взгляд его уперся в утреннее небо. Зачем духи смерти его так подставили? Они попросили его предостеречь культистов, а сами замуровали проход обратно. Все было спланировано. Интересно, знает ли Смерть об их махинациях? Хотя можно было что-то заподозрить, если учесть что его собирали в этот поход как космонавта: напоили странными эссенциями, провели какой-то ритуал, повесили медальон... многовато для двухминутного путешествия. Кар даже обнял его напоследок. Он до сих пор помнил его запах, так пахнет старое изношенное пальто, провисевшее где-нибудь на чердаке много лет.
Он повернул голову. Адепты еще смотрели на него в ожидании объяснений. Сифус представлял, сколько вопросов сейчас на него посыплется. «Все испортили! Я так красиво начал и должен был также красиво исчезнуть, поселив в них сверхъестественный страх. Ладно, Сифус, теперь выкручивайся». Он набрал в грудь побольше воздуха, как вдруг двери слетели с петель и комната озарилась нестерпимо-яркими лучами солнца.
— Именем принцессы Селестии и принцессы Луны прекратить ритуал! — в комнату вбежала дюжина стражников. Солнечные лучи играли на бронзе, словно небесные ангелы лично пришли разгонять этот шабаш. Испуганные сектанты бросились врассыпную, на пол полетели глиняные статуэтки и колбы с фимиамами. Их лидер угрожающе направил магический рог в сторону врагов и начал даже что-то читать, но получалось, откровенно говоря, как-то не очень и видимо алое пламя тоже так посчитало, отчего стражи беспрепятственно подошли и скрутили культиста. Такая же участь постигла и остальных.
— Мы опоздали! — сокрушенно произнес страж сверху вниз глядя на лежащего на полу Сифуса. Тот смотрел на него, не совершая никаких движений, отчего мало чем отличался от мертвеца.
— Да уж и, судя по запаху, месяца на два... — дополнил другой. Оба едва сдерживали позывы тошноты
— Вы за это ответите! Пониубийству нет места в Эквестрии. Бедняга, тяжело же тебе пришлось. Покойся с миром, храбрый пони — сказав это, страж присел на одну ногу и прикрыл Сифусу глаза копытом.
Забрав культистов, стражи пошли к выходу и вскоре здание опустело. Сифус открыл глаза.
— И зачем я здесь? — спросил он самого себя...
От увиденного Норду стало немного не по себе. Когда в небо взметнулся столб огня, он сразу вспомнил Стену Единорога, правда, на сей раз столб огня был каким-то уж очень зловещим. Стражи тоже какое-то время медлили, наблюдая за тем, что произойдет дальше. А дальше из хижины донесся громкий зловещий голос, многократно повторяющийся так, будто хором его произносили сразу десятки пони. Разобрать, к сожалению, ничего не удалось, но, как только все стихло, воины поскакали штурмовать здание. Норд наблюдал за всем этим с безопасного расстояния, но любопытство заставляло его подползать все ближе и ближе. Через какое-то время они покинули здание, ведя за собой десяток раздосадованных пони одетых в черные балахоны. Эти одеяния ему уже доводилось видеть, вот только где именно он так и не вспомнил. Когда процессия удалилась, Норд покинул свое укрытие.
Сама хижина вряд ли могла бы привлечь чье-то внимание. Обычный заброшенный дом с покосившимися от времени стенами, облупленной белой краской на окнах и обвалившейся черепичной крышей. Скорее всего, это когда-то была таверна или ночлежка. Сомнительно, что кто-то из пони решил бы строить себе дом так далеко от ближайших поселений. В среде пони вообще крайне редко встречались отшельники, ведь понимание и забота друг о друге, заложенные у них в самом сердце, просто не могли заставить какого-нибудь пони обратиться в социопата. А если это был такой же беглый преступник как Норд, то зачем ему строить дом прямо посреди дороги? Он встал на первую ступеньку крыльца, на что оно отозвалось противным скрипом. Чтобы поднять себе настроение Норд пару раз качнулся на нем, заставив этот звук повториться, и поднялся наверх. Дверной проем, покореженный от удара, был словно подгнившая граница между светом и тьмой. Нет, дыра в потолке, конечно, тоже освещала нутро здания, но все-таки там было уж слишком мрачно. Подбодрив себя, Норд тихонько вошел вовнутрь.
Крайне неуютно. Обшарпанные стены, пыль, паутина на потолке, гнилые доски, в общем — крайняя степень запустения. Весь пол был усыпан мелкими осколками и камешками. Среди кусочков виднелись части жутких глиняных фигурок, из которых он явственно опознал дракона, гидру и Дискорда, легендарного и безумного врага Эквестрии давным-давно обращенного в статую. Были там и другие, но понять, чьи они, он не мог, да и не собирался. Все окна тщательно завешаны, тем удивительней было то, что алый свет недавно все равно проступал сквозь них. На столе лежала стопка свечей, очевидно они были необходимой частью некоего ритуала, потому как в центре комнаты уже стояли несколько потухших огарков, также он различил там какие-то обугленные иероглифы и... ТЕЛО?! Увидев иссохшего мертвеца, Норд в ужасе отстранился, тот валялся на боку, безвольно сложив ноги одна на другую. Видимо труп пробыл здесь не одну неделю, хотя пони понятия не имел, как выглядят трупы, даже звериные. Обычно, мертвые пони очень быстро исчезают. Он подошел поближе и всмотрелся в его лицо. Страшное зрелище. Впалые щеки, черные круги вокруг глаз, зеленоватая кожа, да еще и эти рожки на голове. Норд шагнул еще ближе:
— Слушай. А почему стражи упомянули принцессу Луну? Разве лунная кобылица вновь имеет законную власть? — мертвец приподнял голову и взглянул на него.