Роща черных тюльпанов
Пролог
Роща черных тюльпанов
Сантцилия (Santcilia) – Крупный остров к югу от Королевства Грифонов. Одновременно являться страной. Государство Сантцилии включает в себя четыре района, расположенных на севере, западе, востоке и юге страны. Форма правления: монархия. Раньше остров принадлежал воинствующими и разрозненными пиратскими бандами и варварскими племенами.
Являться крупнейшим торговым представителем по перевозу оливкового масла и винограда по всему миру. Западная Сантцилия славиться своими курортами. Несмотря на это монополия торговли, отдыха и рабочая система варьируется на протяжении нескольких лет. По слухам это связано с могущественными организациями, которые втайне от власти являются преступными синдикатами.
Атлас Мира. Глава 20."Острова и архипелаги". Стр.285
Пролог
Сантцилия встречала лето. Центральная часть маленькой страны уже изобиловала живой листвой деревьев и свежим урожаем винограда. Солнце светило ярко, мешая рабочим собирать плоды, но, тем не менее, не портя летнее настроение.
Огромная повозка, загруженная шестеркой пони, остановилась у остановки, слегка покачнувшись от кочки. Несмотря на то, что эти места изменились за свои годы, превратившись из бесконечных болот в райские виноградники, дорога до сих пор оставалась ухабистой. Из повозки вышел одинокий единорог в коричневом пальто и фетровой шляпе.
Единорог расплатился за проезд и медленно направился мимо виноградников в сторону леса. Две веселые девушки, повстречавшись на пути, угостили его сладким виноградом. Сок плодов утолил жажду единорога, после долгой поездки в душной повозке
Его путь продолжался мимо огромной поляны тюльпанов, где он сорвал несколько цветков. Когда он вошел в лес, его встретили своим пением иволги, напоминая ему о прошлом. Пони немного отдохнул у тени кипариса, прежде чем пройти через ворота кладбища.
Кладбище не было мрачным. Каждая могилка сливалась с общей лесной природой, и солнце освещала эту обитель молчания и покоя своим светом чрез кроны вековых деревьев.
Единорог долго блуждал мимо давно ушедших жителей Сантцилии, прежде чем остановится у массивного склепа. Склеп был украшен мраморными колоннами и стальными узорами. Сам он был сделан из лучшего белого камня. Над входом в склеп золотыми буквами освещалось имя «Фелоне».
— Вы к нему? – Спросил охранник кладбища, заметив единорога у склепа.
— Да. – Сухо ответил пони.
— Родственник?
— Консильери.
Старик кивнул и медленно открыл массивные двери. Сообщив, что открыто, он принял от пони мешочек с монетками и удалился. Единорог долго стоял у дверей, прежде чем войти в склеп. С каждым шагом, он чувствовал, как воспоминания наполняли его голову и преобразовывали картины прошлого в глазах. Единорог медленно закрыл за собой массивную стальную дверь.
Глава I. Однажды в Сантцилии
Глава 1. Однажды в Сантцилии
Холодный дворик у кладовой встречал дожди с укрытыми полиэтиленом овощами. Серая погода нагоняла тоску на без того тоскливую часть города. Лишь звонкий смех Анчелотты и бесконечные речи ее жениха Капо Нота согревал молодых пони в это утро. Анчелотта сидела на невысоком кирпичном заборе, пока Капо рассказывал свои байки, шагая из стороны в сторону.
Молодой Капо болтал, а его невеста слушала и смеялась. Капо Нота имел темно-серый окрас шерсти и черную гриву, придавая его общему виду мрачность. Лишь свойственная всем юношам Сантцилии горячая пылкость речи и эмоциональная натура не придавала его унылости. На его Метке красовалась оливковая ветвь, переплетенная с красной розой. Его крылья были крупными, но он редко пользовался ими, предпочитая ходьбу.
Анчелотта походила на свежий виноград, светло-зеленая шерстка нежно сливалась с золотой гривой. Ее голубые глаза для Капо сияли, словно два бриллианта, несмотря на то, что Капо никогда не видел бриллиантов. На ее Метке была изображена лоза винограда, окруженная светлым ореолом.
— Вот, а папа значит так и сказал этому Гвардейцу, — рассказывал Капо. – «Содрите с меня хоть три шкуры, но дух сеньора Нота вам не сломить!» Он это сказал так пылко, что эта задница в мундире тут же отошла.
— А разве так можно? – Удивилась Анчелотта. – Разве можно так взять и нагрубить Гвардейцу?
— Мой отец конечно честный пони, но гордый. – Капо быстро провел копытом по своей гриве и махнул ею. – Да и этот Гвардеец так, сопляк был! Кадет, боя не видавший, пороха не нюхавший! Хотя уверен, отец и старшего лейтенанта до слез бы довел! Мой отец такой! Четный, но гордый.
— Прям как ты.
— Не-а, моя дорогая. – Капо рассмеялся. – Я не настолько толерантный, как он. В наше время толерантность пагубна. Отец живет лишь потому, что гордость поддерживает в нем тонус. А так, что она дает? Нет, может на Севере Сантцилии или на Западном побережье все это как бы работает! Но тут то, что она дает? Что нам, терпеть Гвардейцев? Терпеть безработицу? Хэх!
Капо подошел к ящикам с овощами и стал накладывать лучшие плоды в сумку. Он набил сумку картошкой, морковью, луком и сухим горохом. Когда Анчелотта спрыгнула с забора, Капо передал мешок ей.
— Вот возьми. – Сказал он.
— Капо не надо. – Засмущалась Анчелотта.
— Нет, бери-бери! Все равно половина сгниет. У нас не так часто покупают овощи. – Настаивал на своем Капо.
— Тебя же посадят. – Сказала Анчелотта, забирая мешок.
— А ты не бойся. – Улыбнулся Капо и подошел к ней ближе.
— Я и не боюсь. – Улыбнулась в ответ Анчелотта.
— Поэтому ты и моя. – Ответил Капо и поцеловал свою невесту.
Анчелотта несколько раз пыталась уйти с дворика, но Капо не хотел ее отпускать, каждый раз останавливая ее поцелуем. Наконец, страсть юноши утихла, и он отпустил свою невесту, на прощание снова ее поцеловав. Капо надел фартук и вошел в столовую.
Столовая отца Капо всегда была полупустой. Света, было мало, как и посетителей. Народ заходил редко, безработицы Южной Сантцилии ударила не только по тем, кто лишился работы, но и по тем, кто ее имел.
Лишь верные друзья сеньора Нота были готовы подержать его. Как всегда они приходили за час до открытия, заказывая то, что могли себе позволить, чаше предпочитая сбродившейся виноградный сок, уже начинающий превращаться в вино. Отец не винил их и присоединялся к их вечным беседам за центральным столиком.
Вначале они обсуждали блюда, о которых слышали, видели или мечтали. Затем они переходили на политику Южной Сантцилии, ругая канцлера Рамо Д`уливио за безработицу и в конце переводили злость на своего козла отпущения, который должен был явиться с минуту на минуту.
— Главное не переборщить с перцем. – Рассказывал Толстый Мо, некогда самый упитанный жеребец в городе. – Паста Беллиссимо Пеперонне любит изящность. Прям как женщина. Вот поэтому готовить ее должны исключительно жеребцы.
— Да вот разница, кобыла аль жеребец, все одно паста же! – Возразил его друг сеньор Тутти. – Что это за средневековая кухня? Даже при королях женщин не угнетали в плане готовки.
— А вот когда было иго минотавров, то было! – Ответил Мо.
— Когда было иго, все женщины только знали, что убирать да готовили. – Сказал отец Капо. – При королях такого не было.
— И что? Сейчас у нас снова король и все равно у нас, на Юге, как во время иго. Мужчины пытаются на хлеб заработать, а женщины убирают. А готовить уже никто не готовить, так как не из чего. – Ответил Мо. – С пустым котелком болоньез не сваришь.
— Башка у тебя как котелок пустой. – Развел копытами Тутти. – На Западе. На Севере и Востоке все нормально живут. Рамо Д`уливио просто идиот, а не канцлер! С королями не дружит, экономику пропил, границу закрыл, вот нам и приходится ждать конца края этого кризиса, а он там жирует, боров недокормленный.
— Мафия это все, сеньоры, мафия. – Начал за свое сеньор Нота. – Вы говорите о блаженности других частей Сантцилии и о глупости сеньора Д`уливио, и словно не знаете, что все это мафия делает. Когда иго прошло, что думаете, король стал править всем? Хха! Что король, что Д`уливио это все символы. Страной правят бандиты.
— Да будет тебе. – Отмахнулся Мо. – Страной правят идиоты.
— Страной правит мафия. – Отстаивал свое отец Капо. – Все что осталось после минотавров, они прибрали себе. Перед другими странами они развесили картинку, где Сантцилия показана как курорт, а сами воруют у честных пони. Да еще мало у нас, друг друга же воруют. Вот отчего у нас на Юге безработица, а? Это они все не поделили и сломали экономику. А Рамо Д`уливио это так, козел отпущения!
— Кстати о козлах, скоро же Капутцо должен придти! Капо, приготовь нам по пюре, мой мальчик. – Приказал сеньор Тутти.
— Хочешь этого вора поре моим кормить? – Спросил отец.
— Нет, хочу занять свою челюсть чем-то, пока он будет усы раздувать.
— А что думаешь, Нота, он тоже из мафии?
— Да конечно, вы видите, как он одевается? Капутцо мафиози, чтоб меня овод слопал! И какого черта он был нашим одноклассником?
— Ну и что, что он одевается? Может, есть возможность.
— Деньги у него есть. Ворованные деньги!
— Да будет тебе, Нота. Так это, ерунда. Болтовня да мысли.
Произошло неловкое молчание, когда сеньор Капутцо Трукколини вошел в столовую. Он не обиделся на слова друзей, прекрасно понимая их положение. Одет он был в отличную фетровую шляпу и дорогой фиолетовый костюм. Усики были аккуратно пострижены. Весь его вид явно отличался от общей атмосферы, но сливался с темно-фиолетовым окрасом и черной гривой.
— Вы тоже не меньше меня болтаете и мыслите, сеньоры. – С улыбкой сказал он и присел за столик с друзьями.
— Мы хотя бы о своем, да не о чужом. – Рассмеялся Тутти. – Рад тебя видеть, козел ты безрогий.
— Толстый Мо говорил о новом блюде. – Сказал отец Капо. – Паста Беллисиммо Пеперроне.
— Правда? – Капутцо снова улыбнулся. — А ты его готовил?
— Да как мне его приготовить? – Усмехнулся Мо. – Такие продукты только в Северной Сантцилии можно найти. А граница то платная!
— Ну, я мог бы тебе помочь. – Ответил Капутцо, расположившись поудобнее. – У меня есть связи.
— И не вздумай дальше! – Тут же возразил старший Нота. – Знаем мы твои связи, бандюга!
— К чему такие оскорбления? – Спокойно спросил Капутцо. – Я же предлагаю помощь. Времена тяжелые, но для друзей, с которыми я разделил детство, я могу найти все что угодно. Хотите хорошую работу найду? С приличной зарплатой? – Он обратился к Капо. – Вот ты Капо, хочешь заработать?
— Не искушай его! Понял! – Угрожающе крикнул отец Капо.
— Ребята, давайте не будем ссориться и выпьем, наконец! – Сказал Тутти.
— Прости меня друг. Я не хотел тебя обидеть. – Капутцо поднялся и по-дружески обнял Ноту. – Капо, налей нам еще.
Капо кивнул и послушно выполнил просьбу.
— Вот возьми. – Капутцо бросил на стол мешочек с монетками.
— Чаевые мне не нужны. – Буркнул отец Капо, отбрасывая от себя кошелек.
— Нет, ты бери. Пожалуйста.
— Да и мы тоже заплатим. – Сказали Мо и Тутти и бросили на стол несколько монеток.
— Хватит! – Крикнул Нота. – Не думайте меня жалеть. Мне не нужна не подачка, не жалость! Капо, живо на кухню!
Капо послушно собрал грязную посуду и начал ее чистить. Кухня была неподалеку и, поскольку в столовой больше никого не было, Капо продолжал слушать беседу друзей отца.
— Слышали, что говорил мэр? Опять новые законы. – Бормотал Мо.
— Давно пора его за решетку посадить. – Снова взялся за свою гипотезу отец. – Ворюга он! На мафию работает.
— Я думаю так: все это всех доведет! Нас не пускают отсюда, а вся остальная страна жирует на наши гроши. – Принял его сторону Тутти.
— Ну, думайте, думайте. – Смеялся над нами сеньор Капутцо.
— Ну а ты-то о чем думаешь?
— А думаю об иволге, что клюет жуков.
— И что это значит? Опять твоя философия?
— Извините, мне пора. – Посмотрел на часы Трукколини и вышел.
— Да вот так вот. Вали отсюда! Одни лишь мысли, да болтовня. Иволги, жуки! Сам он жук навозный, одетый в перья иволги! – Угрюмо сказал ему вслед отец Капо, чувствуя хмель от сока. – Капо, еще налей, лодырь!
Анчелотта сидела у зеркала и расчесывала волосы. Даже в эти дни девушка могла найти себе время, чтобы прихорошится. Спустя время, в окно ее комнаты залетел тот, ради кого она и готовила свою красоту. Капо не было сложно взлететь на второй этаж, но недавний дождь замочил перья на его крыльях и сделал его попытку неуклюжей.
— Ты меня напугал. – Ахнула Анчелотта, заметив любимого.
— Я на это и рассчитывал. – Улыбнулся в ответ Капо, удерживаясь за подоконник.
— Мои родители здесь.
— Ну и пусть. Не волнует!
— Ох, Капо!
Капо забрался в комнату и поцеловал ее. Грязный и измученный, он сел в кресло с улыбкой. Анчелотта принесла ему полотенце и причесала его гриву. Капо сидел погрустневший, с задумчивым видом. Любящее сердце Анчелотты подсказало ей, что он был чем-то обеспокоен.
— О чем думаешь? – Спросила она, укладывая его прическу.
— Хочу, чтобы ты жила счастливо. – Ответил он с тоской.
— Я и так счастлива.
— Хочу большего. – Ответил он – Хочу, чтобы все было хорошо. Чтобы наши семьи жили, как надо. Но я этого не добьюсь, если буду работать на своего отца и ждать конца этой безработицы. Я решил пойти на службу к сеньору Капутцо!
— Зачем тебе это Капо?
— У него есть возможности, чтобы сделать нашу жизнь счастливой.
— Через притупление? Я слышала, что он работает на мафию.
— Пусть. Я немного заработаю и уйду.
— От такой грязи не отмоешься. Грязь от дождя можно очистить, но грязь от криминала нет.
— Капо отмоется. – Улыбнулся юноша и обнял Анчелотту.
— Ох, Капо. – Ответила девушка и поцеловала его.
На следующий день в столовую старшего Нота пришли его друзья. Капо приносил им напитки, слушал и ждал. Они снова сначала болтали о блюдах, затем перешли на политику и потом начали язвить на Капутцо, пока тот не появился.
Сеньор Трукколини немного посидел и спокойно слушал их, не врываясь в разговоры. На этот раз он был одет в красный фартук и огромную бардовую шляпу с пером. Спустя время, заказав напиток, он вступил в беседу:
— Я вот думаю о нашем разговоре. Помните, я вчера сказал про иволгу и жуков? Так вот, иволга это сама сущность ваших разговоров о том, что преступников надо очистить. Жуки, это ваши мерзкие мысли об жизни, мафии и безработицы. Дерево, на котором она поедает жуков – это Сантцилия. Так вот, если бы иволга ела только жуков – преступников, другие бы уничтожили дерево. Понимаете о чем я?
— Да ты надоел! – Крикнул отец Капо. – Нашел что сравнять! Мысли одно, действия другое! Если бы наши мысли стали бы действиями, то все было начало очищаться! Та иволга не стала бы выбирать, для нее все жуки на одно лицо. Путь у нее один – защищать дерево от жуков. А что, какие жуки, это неважно!
— Вот об этом я и твержу. – Ответил Капутцо. – Если вы хотите, чтобы ваши действия воплотились, избавьтесь от внутренних жуков. Доброго вечера, сеньоры.
Он поклонился, щедро заплатил за ужин и ушел. Капо дождался момента, когда отец отвлечется на болтовню друзей и вышел из столовой через кладовую. Капо разогнался и перелетел через кирпичную стену. Капутцо шел медленно, не торопясь, поэтому Капо догнал его быстро.
— Сеньор Капутцо, стойте! – Крикнул ему Капо. – Подождите! Я хочу на вас работать!
— Правда? – С улыбкой сказал Капутцо, не останавливаясь. – А не боишься? Вдруг я работаю на мафию?
— Что труд, что криминал, перед тяжелой жизнью все едино. – Ответил Капо.
— Верно мыслишь. – Капутцо остановился и вытащил из кармана карточку и мешочек денег. – Вот тебе адрес, встретимся позже. И деньги, я хочу, чтобы ты хорошо питался. Мне нужны сильные крылья, крепкие ноги и здоровая голова, а все это в первую очередь исходит от хорошего питания.
— Спасибо сеньор.
На карточке был написан адрес одной из улиц в самом неблагоприятном районе города. Капо радостно подпрыгнул и направился в столовую. Когда он вошел через дверь, друзья отца уже ушли. Капо осторожно направился на кухню, где его настиг отец.
— О чем ты с ним договорился? – Грозно спросил отец, он был рассержен.
— Да так. – Легкомысленно ответил Капо и направился на кухню.
— Выворачивай карманы! – Крикнул отец, остановив сына.
— Не кричи на меня! – Оскорбился Капо.
— Я не потерплю преступников в своем доме!
— Я просто хочу нормальной жизни.
— И поэтому ты решил стать преступником? И это за все, что я для тебя сделал?
— Что ты сделал? Мы голодаем, пока кладовая гниет! Сколько нам еще это терпеть? Нам обещают конец безработицы, а она с каждым днем становится все труднее! Хватит с меня этого. Я устал, папа! Я хочу нормальной жизни и счастья для своей будущей семьи. И разве я могу ее получить, бесплатно кормля твоих друзей, пока ты отказываешься от денег, как слабак!
— Ах, ты щенок!
Отец сильно ударил Капо по щеке. Сын не ответил, с гневом смотря на него. Затем он развернулся
и ушел. Отец кричал ему вслед, но Капо не слушал его, идя вперед, не останавливаясь.
Дойдя до нужной улицы, Капо встретили все проблемы безработицы. Магазины были забаррикадированы, пони озлобленны и отовсюду слышалась ругань. Сотни безработных сталпивались у остановок грузовых повозок и ждали своего шанса заработать. Иногда мимо них проезжали большие повозки и забирали самых скорых.
Чаше всего случались драки с Городской Гвардией. Рассерженные от потерянного шанса, озлобленные от воровства и просто уставшие от жизни пони сбрасывали всю свою злость на блюстителей закона. Гвардейцы защищали свою честь и в ходе этой защиты многих бунтующих забирали в тюрьму.
Капо встал у плаката мэра и стал ждать сеньора Капутцо. Изображение канцлера Рамо Д`уливио на плакате сияла улыбкой, лозунги обещали изменить все районы Сантцилии к лучшему. Плакат был исчеркан и исписан бранными словами в адрес канцлера.
Мимо Капо пробежал юноша в пальто с широким воротником. Юноша посмотрел на Капо диким, испуганным взглядом. Юноша был земным светло-черным пони, с коротко постриженной серебристой гривой. Он немедленно скрылся в толпе, когда появились Гвардейцы. Сияя тяжелыми доспехами, они встали ближе к Капо.
— Ты! – Приказал здоровый Гвардеец. – К стене!
— То есть? – Возразил Капо.
— К стене я сказал! – Рявкнул офицер.
Гвардеец резко прислонил его к плакату и начал обыскивать.
— Вы не имеете право! – Крикнул Капо.
— Аха, а ты имеешь право воровать? — Спросил офицер, вытаскивая из кармана куртки Капо карточку.
— Я не вор!
— Карточка клана Трукколини говорит другое. Уводите его.
Сотни юношей сидели в холодном коридоре и ожидали следствия. Через каждый час из них отбирали пятерых и забирали на распознание. Капо был озлоблен и разочарован. Он уже начинал сомневаться в своем выборе, думая о том, что сеньор Капутцо мог его предать.
Вскоре, рядом с Капо сел тот самый юноша в пальто, за которым гонялась Гвардия. Капо решил, что его копыт дело и хотел как следует расспросить своего недавнего знакомого.
— Не волнуйся, они просто нас проверят и отпустят. – Честно сказал ему юноша. – Это свое рода крещение огнем от сеньора Капутцо.
— Почему ты так уверен?
— Эти Гвардейцы на самом деле воры. Они просто разыгрывают продавца, чтобы уберечь своих. Якобы кто-то украл деньги из кассы, мол, это был юноша, вот нас и поймали. Продавец, конечно, никого из нас не узнает и Гвардия скажет, что вор сбежал и выплачет небольшую компенсацию из его же денег. Это уже давно работает.
— Ты откуда знаешь?
— Капутцо мне говорил. Ты ведь тоже к нему пошел?
— Я уж подумал, что он нас сдал.
— Нет, здесь это часто бывает. Главное сейчас: просто будь паинькой.
Юноша оказался прав. Когда их вызвали, они долго стаяли у светлой стены, пока обворованный кем-то продавец распознавал их, сидя на темной стороне комнаты. Распознавание было долгим и муторным, каждого из них спрашивали имя, место жительства и, если была, работу. Затем они повторяли фразу грабителей и несколько раз поворачивались то спиной, то боком. Наконец, продавец не смогу распознать в них грабителей и всех юношей просто отпустили, путем пинков к выходу.
Сотни юношей сидели в холодном коридоре и ожидали следствия. Через каждый час из них отбирали пятерых и забирали на распознание. Капо был озлоблен и разочарован. Он уже начинал сомневаться в своем выборе, думая о том, что сеньор Капутцо мог его предать.
Вскоре, рядом с Капо сел тот самый юноша в пальто, за которым гонялась Гвардия. Капо решил, что его копыт дело и хотел как следует расспросить своего недавнего знакомого.
— Не волнуйся, они просто нас проверят и отпустят. – Честно сказал ему юноша. – Это свое рода крещение огнем от сеньора Капутцо.
— Почему ты так уверен?
— Эти Гвардейцы на самом деле воры. Они просто разыгрывают продавца, чтобы уберечь своих.
Якобы кто-то украл деньги из кассы, мол, это был юноша, вот нас и поймали. Продавец, конечно, никого из нас не узнает и Гвардия скажет, что вор сбежал и выплачет небольшую компенсацию из его же денег. Это уже давно работает.
— Ты откуда знаешь?
— Капутцо мне говорил. Ты ведь тоже к нему пошел?
— Я уж подумал, что он нас сдал.
— Нет, здесь это часто бывает. Главное сейчас: просто будь паинькой.
Юноша оказался прав. Когда их вызвали, они долго стаяли у светлой стены, пока обворованный кем-то продавец распознавал их, сидя на темной стороне комнаты. Распознавание было долгим и муторным, каждого из них спрашивали имя, место жительства и, если была, работу. Затем они повторяли фразу грабителей и несколько раз поворачивались то спиной, то боком. Наконец, продавец не смогу распознать в них грабителей и всех юношей просто отпустили, путем пинков к выходу.
После такого дня Капо и его знакомый решили поесть. Остановившись в маленьком уличном кафе, они начали обсуждать случившееся, работу на Капутцо и свое будущее. Малышка — официантка фиолетового цвета и розовой гривой, украшенная бантиками, принесла им чай и парочку шарлоток с взбитым кремом.
Юноши не жалели денег, отдавая официантам и девочке приличные чаевые. Ребята чувствовали власть и силу, несмотря на то, что они еще не начали работать на клан. Заказывая себе еще пирожных, они смеялись и болтали.
— В целом это может быть проверкой. – Говорил юноша в пальто.
— Возможно, хотя возможно и намек. – Смеялся Капо.
— Капутцо конечно тот еще тип, но зато у него есть амбиции.
— Верно. Жаль, мой отец этого не понимает.
— Не мы такие, жизнь такая. Сам подумай: сначала короли со своими средневековыми законами угнетали наш народ. Затем пришло иго минотавров с пиратами и все стало хуже. А сейчас сплошной обман и воровство. Ту уж никак не отвертеться, либо жуй жуков и будь иволгой, либо будь жуком и страдай от иволги.
— Само по себе это просто выживание.
— Верно! А мало ли, вдруг мы изменим этот мир. Но для этого нужны средства, а картошкой их не получишь. Тебя как звать?
— Капо Нота.
— Серджио Ориоло, приятно познакомится.
Друзья поздоровались и скрепили свою дружбу. Они еще долго болтали друг с другом, заказывая понравившееся шарлотки, пока их не позвал пони от сеньора Капутцо в карете.
В кабинете сеньора Капутцо было чисто и ухоженно. Вся южная область страны утопала в грязи, пока каждый шкаф и каждая полка из красного дерева его кабинета словно сияла от чистоты. Серебряная посуда, коллекции марок и картины. Серджио и Капо словно очутились в другом мире, незнакомом и прекрасном.
За большим столом сидел короткопостриженный сиреневый пони, одетый в жилет для гольфа. Юноша был того же возраста, что и Капо и Серджио. Это был Петрицио Трукколини, сын сеньора Капутцо. Он также сиял чистотой, ухоженностью и выделялся из общего вида жителей Южной Сантцилии. Даже казалось, что он был чище всего кабинета.
— Я понимаю, вы хотите работу, в наше время ее хотят, даже те, кто уже имеет работу. – Петрицио скорее не говорил, а тараторил. Слова из его рта произносились четко и быстро и в какой-то момент надменно. – Те, кто имеют работу, обычно хотят сменить ее на лучшую, и тем самым ввергая себя в бесконечный и бессмысленный поиск. Разве что только я не хочу ее сменить, так как доволен. Но, не будем обо мне, как бы мне этого хотелось. Поговорим о вас, как бы мне этого не хотелось. Прежде всего, вам придется поработать на грузовом порту.
— Чего? – Не понял Капо.
— Не спорьте, так нужно! Поймите у нас и без того много проблем и их нужно решать. Из-за законов трижды треклятого канцлера Рамо Д`уливио, наши поставки резко упали и нужно срочно действовать. Поймите, у нас свои проблемы.
— Это видно по кабинету. – Буркнул Серджио.
— А-а-а! – Покачал головой Петрицио. – Не смейте так!
Вскоре в кабинет вошел угрюмый, колоссальных размеров земной пони в черном костюме и сам сеньор Капутцо. Земной пони аккуратно держал на своей голове поднос с графином и тремя бокалами. Графин был заполнен мутной и неприятной на вид жидкостью.
— А вот и наш Блэк Джакет! – Развел копытами Петрицио. – Его, как и целый ящик крапивной водки, подарил нам один из князей Праудонии. Кстати, на его голове как раз тот самый напиток. – Он поднялся и взял бокал. – Напиток неприятный и мерзкий на вкус, но ощущение после него блаженные. – Петрицио выпил мерзкую жидкость и дрогнул от неприятного вкуса. – Кстати, Блэк, это наши новые компаньоны, Капо Нота и Серджио Ориоло, что думаешь о них?
— Одеты ужасно, как и вы. – Буркнул подарок из Праудонии, не смотря в сторону юношей.
— Он всегда так. – Ответил Петрицио, выпивая еще. – Он вообще-то по профессии модельер и ткач, был крайне уважаемым в Эквестрии. Шил мантии для царя Праудонии. Но мне не нравится, когда мне говорят какую одежду надевать. Я ношу то, что хочу и любой, кто спорит со мной, резко переходит с иволги на жуков.
— Я думаю, наши друзья усвоил твой намек, Петрицио. – Спокойно сказал Капутцо, садясь в кресло. – Ты уладил наши отношения с биржевой фирмой на улице Цоколли?
— Сию минуту. – Петрицио, пошатываясь от хмеля, ушел из кабинета.
— Это мой сын. – Сказал Капутцо. – Он эрудит. Запомните ребята: эрудитов надо держать при себе. Враги из эрудитов не нужны. Если хотите, чтобы ваше дело процветали: сделайте эрудита другом и поставьте его у власти, а сами следите за ним. Он заправляет всем кланом, ну а я просто слежу и получаю свою долю. Большую, естественно, ведь я ему больше, чем просто босс.
— А что же нам? – Спросил Серджио.
— А вам пока немного придется поработать на него. Наволнуйтесь, это ненадолго. Работа тяжелая, но зарплатой не обижу.
— Но сеньор Капутцо, я думал, мы будем заниматься чем-то серьезным. – Возразил Капо. – Вы нам не доверяете?
— Поймите так нужно. – Улыбнулся в ответ Капутцо. – Ничего личного, это просто бизнес.
Тяжелые грузы были тяжелее прошлой работы Капо. Моряков и грузчиков не было, Капо и Серджио были единственными, кто выполняли работу. Мерзкая погода еще больше прибавляло тяжести без того ужасному дню.
Капо и Серджио целый день таскали на себе тяжелые мешки с импортным зерном, в которых хранилась контрабандное серебро, ящики со спиртным, которые были замаскированные под овощи и другие вещи, нужные для выгоды торговли клана Трукколини.
Когда работа была закончена, порт уже утонул в ночной темноте и тумане. Ноги Серджио и Капо болели, спины ломились, а голова гудела от злости и чувства несправедливости.
— Сволочи! – Прошипел Капо, садясь на один из ящиков.
— Зато, твой отец может не беспокоиться. Просто смена работы. – Усмехнулся Серджио, вытирая пот со своего лба. – Если не говорить, что это контрабанда.
— Да к черту! – Крикнул Капо. – Это все не то!
— Может и в правду, потом будет более интересная работа?
— Пока за нами будет стоять этот умник, то нет. – Капо поднялся. — Я вот что думаю, это испытание!
— То есть?
— Та же проверка, что и в трущобах! Вспомни, Капутцо сказал этому умнику про биржевую фирму. Он намекнул на нее! Нам нужно ее обокрасть! Это проверка на нашу сообразительность. Мол, если мы умные пони, то значит, мы должны понять его намек и обокрасть фирму. А если тупицы, то работать здесь! – Капо посмотрел на весь груз. – В данный момент мы показываем себя тупицами.
— Ты так уверен? По-моему ты что-то путаешь.
— Ты сам говорил про испытания, Капутцо явно любит все эти намеки и проверки! Иволги и жуки! Иволги клюют, жуки прячутся! Капутцо сказал, что у них проблемы с биржей, значит, ее надо уладить. На языке гангстеров это значит «вломится и вдарить», я это в книжках читал
— Но это совсем иное! К тому же, как мы ограбим биржу?
— Книг что ли не читал? Наденем маски и возьмем дубинки. Я сверху, ты снизу.
— Нет, я на это не соглашусь. – Отмахнулся Серджио.
— Да давай, Серджио, это наш шанс!
Они стояли около здания биржевой торговой фирмой. Двое юношей, с платками на лицах, готовые к своему первому грабежу. В глазах Капо сияли лучи надежды и жажды легкой наживы. Серджио же подвергался сильным сомнениям, заметив охранников.
— И я как я на это согласился? – Ворчал Серджио, доставая дубинку и неуклюже держа ее на плече.
— Помни: ты угрожай, а остальное беру я. – Сказал Капо с азартом. – Оки-доки?
— Тири-яки. – Ответил Серджио.
Дверь с треском выломалась под ударами копыт молодых преступников. Охранников было всего двое. Первый из них встал на пути дебюту юных мафиози, за что получил точный удар дубинкой от Серджио. Капо, почувствовав себя киногероем, взлетел к потолку здания и налетел на второго охранника, тут же сковав его собственными оковами.
— Лежать! Это ограбление! – Кричал Капо.
Капо и Серджио, чувствуя прилив адреналина, тут же подбежали к секретарской конторе, за которой сидела молодая девушка.
— Гони деньги! Деньги гони! – Кричал Капо, размахивая дубинкой.
Девушка сначала испугалась, а затем, заметив, что преступников всего двое, лукаво улыбнулась.
— Че ты лыбишся?!
В ответ девушка резко легла под стол и вытащила из него маленькую стальную пушку для фейерверка.
— Это что? Снаряд для фейерверка?
Ракета со свистом вылетела из дула и столкнула Серджио к стене. Яркий и красочный взрыв пригвоздил Серджио, и чуть было не подпалил его. Капо подлетел к своему другу, тем самым дав остальным рабочим биржи вызвать сигнализацию.
— Да, это снаряд для фейерверка! – С болью сказал Серджио и услышал сигнализацию. – Бежим!
— Не беспокойся, Гвардия всегда приходим поздно. – Ответил Капо.
— Ты все берешь из книжек и кино?
— А откуда мне еще брать?
— Так и знал, что не надо было соглашаться.
Капо помог Серджио подняться и, придерживая его своим крылом, направился к выходу. Выйдя на улицу, их встретили десятки острых копий. Отряд Городской Гвардии незамедлительно окружил молодых преступников, прикрыв все пути отступления.
— Во-оу! – Удивился Капо. – А они оказываются быстрее приходят!
— Капо, ты болван. – Закрыл глаза копытом Серджио.
— Видимо да!
— Вы тупицы и дегенераты! Мы столько денег из-за вас потеряли! – Петрицио весь покраснел от злости. – Вы оставили груз без присмотра, это раз! Вы вломились в нашу же биржевую фирму, когда нам нужно было ее отстаивать, это два! Вы попались Гвардии, и тем самым нам пришлось потратиться на ваш залог, это, черт вас всех дери, три! Как вы вообще додумались до такого?!!
Петрицио кричал, а Капутцо молчал, наблюдая за работой своего сына и, мысленно, хвалил его. Неудачное ограбление ребят не волновало его, он больше восхищался своим удачным решением поставить Петрицио во главе клана. Серджио и Капо сидели рядом со столом Петрицио и терпеливо слушали его ругань.
— Не браните Серджио, это сделал я! – Честно признался Капо.
— Это похвально, но ваша дружба меня не волнует. – Ответил Петрицио. – Я видел вашу дружбу в прогнившем гробу, в самом вонючем кладбище этой страны! Вы оба провинились, и за это вам придется отвечать обоим! В жизни не видал таких имбицилов, в жизни!
— Сеньор Капутцо, как он смеет так с нами обращаться? – Возразил Серджио. – Я, черт подери, старше его!
— Вы потерпели неудачи вам нужно отвечать. – Холодно ответил Капутцо.
— И я вам назначу наказание. – Петрицио подошел ближе. – О да, я вам назначу наказание! Вы уплатите весь долг, работая неделю, без зарплаты, в нашей самой далекая точке, с вечера до утра! Вы будете принимать повозки от дружественных кланов и менять их номера. Работа требует конспирации, поэтому вам придется работать молча! – Петрицио посмотрел в глаза Капо. — Если вы проболтаете о номере или повозке, вас привяжут к камню, сбросят в реку и вы сдохнете! – Он посмотрел в глаза Серджио. – Если вы скажите хоть слово, во время смены номера, вас привяжут к камню, сбросят в реку и вы сдохнете! – Он отошел от ребят на шаг. – Если вы не будете работать и откажитесь, то знайте: вас привяжут к камню, сбросят в реку и вы сдохнете! Это будет вам уроком. О да, это будем вам уроком!
Самая далекая точка клана Трукколини оказалась действительно далекой. Несмотря на важность смены номеров торговых межобластных повозок, работа Серджио и Капо проходила в маленьком подобии сарая и гаража посреди огромных степей, являющимися границей между Южной и Восточной Сантцилией.
В степи было холодно, ветер, чувствуя свободу порывам дул сильнее, а дожди, словно никогда и не прекращались. Гараж был проникнут сквозняками, и ребятам было сложно работать.
Следуя указаниям, юноши молчали. Понимая, что в нескольких милях от степи находилась пограничная зона и темница, и Серджио и Капо и даже водители повозок выполняли свою работу, не произнося ни слова.
Начиная с заката Солнца и до самого ее восхода. В гараж проезжали до десяток повозок, груженных контрабандой. Возницы вели себя грубо, но выполняли и свои условия обета молчания во время работы. Серджио и Капо сбились со счета, меняя бесконечные номера на повозках.
Когда начиналось утро, Серджио и Капо пешком уходили в город. Поскольку отец Капо прогнал его, он либо высыпался у своей невесты, либо у Серджио, чтобы вновь вернутся вечером на эту проклятую работу.
Так прошел месяц. Окончив последнюю смену и закончив с долгом, Серджио и Капо медленно направились по домам. За это время их сонный режим разрушался, а речь притупилась, из-за частого молчания. Они шли медленно, восстанавливая в себе прежнюю прыть. В этом им помогала лишь одна мысль. Мысль и обида на Капутцо и его сына.
— С...волочи. – Спустя месяц проговорил Капо.
— Соглашусь. – Ответил Серджио.
— И вот из-за таких мы и страдаем. Нет уважения. Только болтовня и мысли.
— Да, даже у преступников должна быть честь.
— У нас есть честь и достоинство. Если ударили по правой щеке, ответь ударом сильнее.
Поговорка вдохновила ребят. В них зажегся огонек и приятное чувство. От этого они повесели и ожили. Месяц тяжелой и муторной работы большим грузом сошел с их плеч, возвратив их молодость и надежду. Капо вышел вперед и, танцуя, запел:
— Вот вы где облака мои белоснежные,
Вот где Солнце, вот где небо — синева!
Наконец прошли ночные тени, все кромешные,
Осветились в одном Солнце города!
Хэй возница не засыпай! Скачи-вези меня вдаль,
Скачи так, чтобы искрился весь асфальт!
Вези меня туда, где не тронет меня жаль,
Там, где реки, чисты реки, как хрусталь!
Но, дружок, поскакивай,
Надо всем подскакивай!
Я тебе щедро заплачу!
Да, дорога длинная,
Но воля твоя сильная!
Как-нибудь и я тебя так прокачу!
Я куплю тебе горячую овсяную,
Я куплю тебе миску каши, мой дружок!
Я налью тебе в кружку деревянную,
И на десерт я подам тебе творожок!
Я прошу лишь об одном, я прошу и молю,
Чтобы ты меня до родины довез!
Я приглашу тебя домой, я тебя накормлю!
Моя мама приготовит нам овес!
Но, дружок, поскакивай,
Надо всем подскакивай!
Я тебе щедро заплачу!
Да, дорога длинная,
Но воля твоя сильная!
Как-нибудь и я тебя так прокачу!
Спустя время, Серджио и Капо вновь вернулись в порт. На этот раз они вели себя послушно, сдерживая свою злобу выполняя все тяжелые указания. В их душах еще оставалась обида. Чувство надежды облегчило их работу, когда сеньор Капутцо, пригласил их на вечер выходных в цирк.
Проходя мимо разноцветных шатров, дрессированных цирковых животных и фокусников, юноши искали своего босса. Веселья и сладости бушевал везде. Даже в такие времена циркачи находили своего зрителя, чаше всего работая задаром, ради поддержания веселого духа жителей Южной Сантцилии.
Заплатив за билет, Капо и Серджио вошли в огромный центральный шатер, где была основная арена цирка. Зрительские места были заполнены, многие наслаждались представлением стоя, но Капо и Серджио знали, что сеньор Капутцо оставил им лучшие места на самом верхнем уровне зрительского ряда.
— Дорогая публика! – Объявлял номера толстый и розовощекий директор цирка. – Сейчас вы увидите всю силу настоящей сантцилической грудной мышцы. Перед вами выступает сам Дзампано, могучий силач из Восточных гор. Своею грудью он разломит крепкую чугунную цепь, для вашей же потехи! Поприветствуем же, силача с Востока, могучего Дзампано!
Зал зааплодировал амбалу, выполнявший на глазах у публики свой номер. Капо и Серджио нашли темный край зрительского края и сели на пустующие места, вместе с сеньором Капутцо.
— У вас появилась настоящая работа. – Тихо сказал Капутцо. – Безработица более не приносит пользы нашему делу и пришла пора нам браться за экономику Юга. Но дело в том, что канцлер Рамо Д`уливио не желает идти на уговоры с нашими коллегами из клана Пониталье. Дон Пониталье предлагает нам преподать ему урок, похитив его золотой запас из центрального городского банка.
— Будет сделано. – С азартом сказал Капо.
— Мы не подведем. – Ответил Серджио.
Под аплодисменты публика спровадила Дзампано. Амбал, поклонившись, вышел, освободив место для юного мальчика и девочки. Жеребятам установили небольшую картонную стену прямо в центре арены. Девочка встала у стены, поднявшись на задние ноги и подняв вверх копыта. Мальчику — единорогу же принесли кинжалы на подносе.
— А сейчас вы увидите чудо ловкости. – Провозгласил директор. – Змеиная ловкость и точность орла. Этот мальчик был взращен самыми искусными воинами Северной Сантцилии. И сейчас, эта мудрость раскроется перед вами, на вашу же потеху! Никакой магии, только ловкость и точность! Встречайте: Акуто Колтелло!
Мальчику завязали глаза, а девочка начала танцевать, не уходя со стены. Акуто ударил по подносу, бросив кинжалы вверх. Совершенно не используя магию, копыта Акуто резко начали скользить под падающими кинжалами, бросая их в сторону стены. Публика ахнула, когда все опасные лезвия вонзились в стену. Ни один из кинжалов не поранил маленькую танцовщицу. Вся арена окатилась овациями и аплодисментами.
Все шло, как задумано. Банк был больше биржевой фирмы и лучше защищен, но все было подготовлено. Вместе с Серджио и Капо ограблением занимались еще трое коренастых жеребцов, которые и руководили процессом.
Первым этапом ограбление стало обезвреживание охранников и взлом сигнализации. Все пятеро жеребцов с быстротой и яростью оглушали охрану дубинками и ударами своих копыт. Фейерверки не смогли спасти банка, поскольку преступников защищала магия единорога, взрывая ракеты прямо в стволах.
Пока единорог принялся уничтожать своей магией кнопки сигнализации, остальные занялись оставшейся охраной. Серджио и Капо прошлись по второму этажу, сбрасывая Гвардейцев с балкона на первый этаж, где их уже ждали мешки и дубинки других преступников.
Капо и Серджио действовали как одно целое. Серджио было неудобно действовать дубинкой, поэтому ребята разработали собственный способ борьбы. Капо, пользуясь своими крыльями, бросал охранников к Серджио, где тот встречал их ударами дубинкой. Когда второй этаж был чист, они спустились вниз.
— Вы двое, к сейфу! – Скомандовал единорог, бросая им динамитную шашку.
Не теряя времени, Серджио и Капо побежали к лестнице, откуда спустились на подземный этаж банка. Обходя массивные двери остальных деньгохранилищ, молодые преступники бежали в самый конец стерильного коридора, где и находился золотой запас канцлера.
Установив заряд к замку круглой стальной двери, Капо поджег фитиль, и ребята немедленно отбежали на безопасное расстояние. Взрыв гулом и болью чуть было не оглушил Капо и Серджио, но результат стоил того.
Открыв огромную тяжелую дверь, Капо и Серджио чуть не ослепли от блеска золотых блесков. Свет лампы на потолке обольстительным бликом отражался на каждом кирпичике из драгоценного металла. Это был первый большой куш в жизни Капо и Серджио.
— Ура! – Сказал Капо.
— Ура. – Согласился Серджио.
Не теряя времени, они начали заполнять мешки золотыми слитками. Вскоре к ним присоединилась их коллеги, ускорив грабеж. Загромоздив тяжеленные мешки себе на спины, преступники поспешили к выходу.
Карета, загруженная четверкой быстроногих пони, уже ждала их у банка. Гвардейцы приближались, но их удержала заранее установленная ловушка, дав преступникам удрать с ценной добычей.
Повозка, груженная краденым золотом, двигалась всю ночь. Несколько раз Капо и Серджио перебрасывали мешки в разных точках города, постепенно пряча награбленное. Их коллеги вышли на первой точке, для задержки Гвардии. Когда золота осталось совсем немного, повозка вышла за окраины города, где Капо и Серджио ждала карета.
Перебросив последний мешок в карету, Капо и Серджио запрягли себя и потащили его в сторону степи, в знакомый им гараж, где намеревались спрятать золото и сменить номера. Карета не была тяжелой, ребята двигались быстро и с удовольствием, чувствуя адреналин и радость от наживы. Когда на горизонте показался гараж, они сбавили шаг.
— Вот это я понимаю куш. – Обрадовался Капо.
— Что думаешь сделать со своей долей? – Спросил Серджио
— Женюсь, конечно! Хватит ждать! Предложение есть, а денег на свадьбу не находилось. Все, завтра же женюсь! Ты, конечно же, приглашен. Будешь моим шафером, брат.
— Благодарю. А я думаю купить себе домик на Западном побережье. Поближе к морю.
— Вот теперь и начнется жизнь!
Когда они дошли до гаража их встретил незнакомый угрюмый единорог, одетый в грязный плащ. Капо почувствовал неладное и осмотрелся. В ночной темноте степь казалась бесконечной и безжизненной.
— А где сеньор Капутцо? – Спросил Серджио.
Из подземных укрытий, замаскированных под траву, выскочил отряд Городской Гвардии. Полицейские тут же окружили карету и юношей, навострив длинные острые копья.
— Вот вы и попались! – Сказал угрюмый единорог, снимая с себя плащ, обнажив кирасу офицера Гвардии.
— Все понимаю. – Легкомысленно махнул копытом Капо и подошел к карете. – Сколько хотите? Слиток? А может два?
— Попытка взятки лишь усугубит ваше преступление. – Ответил офицер. – Но смягчит, если сдадите вашего босса.
— Так вы не от сеньора Капутцо? – Спросил Капо.
— Нет, мы за сеньором Капутцо!
Офицер махнул копытом и двое самых рослых Гвардейца тут же повалили на сырую землю Капо и Серджио. Больно ударив по их плечам, они связали их копыта и бросили в карету, перед этим конфисковав мешок с золотом.
Следующие часы ребята провели в долгой поездке. Капо ничего не понимал и пытался разобраться. Провал или же предательство? Серджио просто молчал, смирившись с арестом. Когда карета остановилось, уже наступило серое мрачное утро. Ребят освободили от веревок и бросили в сторону ворот темницы.
— Как так? – Удивился Серджио. – Без суда?
В ответ их пихнули к открывающимся воротам. Игнорируя все права и отвечая за каждое слово больным ударом, Гвардия бросила Капо и Серджио во внутренний двор темницы, закрыв за собой массивные двери. Гвардейцы отошли для рапорта, перед этим еще ударив ребят.
Капо и Серджио поднялись, с ужасом понимая, что их подставили. Вокруг были лишь огромные кирпичные стены, охранники и серое небо над головой. К новеньким стали стекаться гуляющие заключенные. Их серые робы сливались с общей унылостью места. К ребятам подошел самый здоровый земной пони, с темно-красной гривой и серой шерстью. На его крупе изображались две монетки, соединенные в знак бесконечности.
— Ну, готовьтесь, здесь вас будет ждать ад. – Сказал главарь зеков, наградив новеньких подзатыльниками.
Серджио и Капо не думали о них. Их мысли были заняты чувством несправедливости и подлости. Так или иначе, они решили, что их предали. Деньги были спрятаны, остальные участники грабежа скрыты. Они стали жуками для гвардейской иволги, чтобы прикрыть своих.
Это вызывало в них гнев и желание возмездия. Серджио и Капо осмотрелись и сконцентрировали свою злость на заключенном. Если Капутцо и Петрицио решили поглумиться, то им это удалось. Теперь же настал их черед.
— Ну ладно… – С ухмылкой начал Капо. – И как тебя звать, здоровяк?
— Я Тони Два-медака, понял! – Главарь подошел ближе. – Если хотите остаться здесь целыми, то вам придется хорошенько поработать своими копытами, поняли!
— Ну, мы это посмотрим. – Капо осмотрелся и улыбнулся. — У нас теперь будет время для делового соглашения.
Конец первой главы
Глава II. Иволги и жуки
Глава 2. Иволги и жуки
Прошло пять лет. Комната для свиданий каждую неделю пополнялась женами арестованных, желающие встретится со своими непутевыми мужьями. Жены в основном были у тех, кто провинился на работе или разыграл свою злость на Гвардейце. Лишь юная Анчелотта не была женой, но все же единственной невестой преступника.
Капо Нота изменился за эти пять лет. Он словно постарел, несмотря на то, что он по-прежнему был молод. Анчелотта старалась навешать его часто, но слух об аресте Капо быстро прошелся по городу. Лишь спустя столько лет, они, наконец, то смогли встретиться.
— Привет. – Тихо сказал Капо, сев за стол.
— Привет. – Так же тихо ответила Анчелотта.
— Ты великолепно выглядишь. – Улыбнулся Капо.
— Ты тоже. – Так же ответила Анчелотта и погрустнела. – Отец начинает сомневаться. Он сначала не верил мне, когда я показывала твои письма. Потом он начал прислушиваться к моим словам, о том, что ты не виновен и что наша помолвка в силе. Но сейчас он начинает сомневаться. – Анчелотта закрыла глаза и поникла головой. – Может у нас ничего не выйдет.
— Мне осталось немного. Я выхожу на следующей неделе. – Ответил Капо.
— Но прошло пять лет, Капо! – Анчелотта всхлипнула. – Нет так нельзя.
— Ты просто подожди. Прошу тебя! Ты у меня молодец, ты ждала пять лет, так подожди еще недельку, умоляю тебя. – Капо закрыл глаза и потер лоб. – Как там мой отец?
— Он тебя знать не знает. Говорит, что у него нет сына.
— Понимаю. – Капо улыбнулся. – Спасибо тебе, родная моя. Ты только дождись и все у нас будет.
— Ты уже говорил это. Пять лет назад.
— И будет. Ты просто дождись.
— А сейчас вы увидите чудо ловкости. – Провозгласил директор. – Этот юноша был взращен горными орлами и воспитан гремучими змеями, за что унаследовал от них ловкость, точность и мудрость! И сейчас, эта мудрость раскроется перед вами, на вашу же потеху! Никакой магии, никаких фокусов, только ловкость и точность! Встречайте: Акуто Колтелло!
Молодой Акуто вышел вперед, к центру цирковой арены. Одетый в пестрый фартук и с шаловливой прической, он подарил всем девушкам в зале по воздушному поцелую. Сидящим в первом ряду красавицам он обольстительно улыбнулся и подмигнул, вызвав ажиотаж у девушки и ревность ее парня. Метка в виде кинжала, воткнутого в яблоко, точно отображал талант юноши, с успехом начавший свою карьеру метателя ножей, будучи еще жеребенком.
Его юная и прекрасная ассистентка встала у выставленного в центре огромного крутящегося аттракциона в форме круга. После реверанса зрителям, помощники привязали ее к кругу и начали раскручивать его. К Акуто подбежал клоун с подносом на голове, закрытый шелковым платком.
Холодный, но веселый, Акуто стянул с подноса платок, и леветировал с него один из своих кинжалов. Ловко разрезав платок на две части, он продемонстрировал всю остроту своих оружий. Положив нож обратно, Акуто крепко завязал себе глаза и встал спиной к аттракциону.
Наступило молчание. Оркестр подал напряжение барабанной дробью. Зрители, затаив дыхание, продолжали смотреть. К ужасу и ажиотажу всех и легкому инфаркту одного из самых сердобольных пони, Акуто ударил по подносу и ловко перебросил летящие кинжалы в круг, не используя магию и не поворачиваясь к нему.
Каждый кинжал вонзился в крутящийся аттракцион, разрезав путы ассистентки. Девушка спрыгнула с круга и поклонилась публике. Сняв повязку с глаз, Акуто поднял копыта, наслаждаясь громкими аплодисментами и возгласами зрителей. Почувствовав воодушевление, Акуто подбежал к ассистентке и поцеловал ее, вызвав еще больше оваций.
— Что ты делаешь? – Крикнула девушка и ударила Акуто по щеке.
Акуто разозлился, но директор цирка успел угомонить молодых, сопроводив их за кулисы.
— Вот такие вот у нас страсти! – С улыбкой сказал он, вернувшись на арену. – А сейчас, на вашу же потеху, выступает Могучий Дзампано!
Во время отбоя, Капо часто просиживал вверенные ему часы отдыха на скамейке во внутреннем дворе темницы. Капо думал о своих родных и любимых и еще больше о новой службе на Капутцо Трукколини.
«Отдуваться за всех, во благо всего клана». Вот так Капутцо это назвал в своем извинительном письме. Следствие и суд уже решили вердикт: Серджио и Капо присвоили год заточения, так же еще три года за каждого из участников ограбления банка и еще год за возниц. И все это было нормальным в криминальной сфере, поскольку на свободе их ждала почет и слава.
Годы в тюрьме прошли быстро. Когда Капо Серджио быстро отбили свой авторитет и стали главарями темницы. Благодаря связям Капутцо, они устроили свой небольшой бизнес, напоминающую контору по трудоустройству. Каждый, кто доказывал свою пользу клану, получал патент на сотрудничество, по окончанию срока в тюрьме.
Многие в основном действовали через Серджио. Друзья сразу же сделали друг для друга авторитетный миф. Капо возглавлял темницей, управляя местной монополией, но дружбу с ним было сложно завести, из-за вздорного характера и жестокого нрава. И тогда приходил добрый Серджио и умасливал все отношения. Тем самым Капо с Серджио боялись и уважали. Конечно, это был всего лишь миф, благодаря которому ребята заработали много денег себе и клану Трукколини.
Но, не смотря на все прелести тюремного бизнеса, Капо до сих пор был зол на Капутцо. Чувство несправедливости и бесчестие не покидали его с самого первого дня в темнице. Если он часть клана, то почему его и Серджио бросают в самые сложные места, без предупреждения, то и дело, обещая масляную жизнь? Эти мысли не давали Капо спать в своей камере и от этого он стал уставшим и злым.
— Ребята из 27 блока выплатили свою часть. – Перебил его мысли Серджио. – Капутцо прислал им по подарку.
— Прилизывается. – Буркнул Капо. – Услащает их будущее разочарование, когда его сынок отправит их в порт.
— Да ладно тебе. Это же просто бизнес.
— Можно и так сказать. Но потерянные пять лет жизни сложно вернуть.
— Зато мы живы и хорошо заработали. Все-таки есть же плюсы в этом деле.
Поникнув головой, к Капо и Серджио медленно подошел бывший главарь темницы Тони Два-медяка. Во рту он держал мешочек с деньгами. Тони боялся смотреть Капо в глаза, после того, как ребята лишили его авторитета.
— Вот…тут…долг. – Пробурчал он, передавая Серджио мешочек.
— Че то ты как то поздно, Тони. – Сказал Капо.
— Простите, простите, простите! – Взмолил Тони.
— Да не хныкай ты! Не люблю нытиков! Скоро твой срок оканчивается, так что поимей гордость, Тони. А то ты по жизни будешь стоить не меньше двух медяков. Иди, давай, считай долг выплачен.
— Спасибо! Спасибо! Спасибо!
Тони чуть было не расцеловал Капо, но тот пригрозил ему копытом. Вид униженного и оскорбленного Тони, некогда самого злобного авторитета в темнице, немного поднял настроение Капо.
— Ты прав, что-то хорошее в этом есть.
— Ты что себе позволяешь? – Кричал директор цирка.
— То есть? Я просто ее поцеловал! – Возмущался Акуто. – Что, у нас новые законы? Нельзя девиц целовать что ли?
— Хватит с меня твоих выходок! – Грозно сказал директор, угрожая хлыстом. – Мой цирк не любит выскочек. А ты уже не в первый раз показываешь себя выше других.
— Мои выходки кормят весь ваш цирк. – Акуто развел копытами. – Да стою всего этого цирка! Если захочу, то я один буду давать выступления! Да что там, тебя выгоню, управлять буду всем!
— Замолчи!
Директор ударил хлыстом по щеке Акуто, оставив покрасневший след на глазу. Акуто хотел ответить, но вовремя одумался, леветировал кинжал и причесал им свою гриву. Стиснув зубы и проглотив обиду, Акуто вышел из трейлера директора и направился к своему. Ночь была холодной, дул сильный ветер и юноша поспешил.
На пути он зашел к своей ассистентке. Девушка расчесывала волосы и не смотрела в сторону Акуто, даже когда он вошел в ее трейлер. Когда она потянулась за кремом, ловко брошенный кинжал Акуто испугал ее, когда лезвие пригвоздила банку к стене.
— Почему ты меня оскорбила, Анна?! – Грозно сказал Акуто. – Почему ты отвергаешь меня? Я что, по-твоему не так хорош для тебя?!
— Нет Акуто, ты хорошо. – Анна с гневом повернулась к Акуто. – Ты считаешь себя слишком хорошим. Ты выскочка! Цирк не любит выскочек, помни это!
— Ты меня опозорила на публике!
— Ты сам себя опозорил! Ты, Акуто Колтелло! Сын орла и змеи! Просто выскочка и фигляр, под занавесом своего таланта.
— Я не кому не позволю себя позорить.
Акуто вышел из трейлера, сильно хлопнув дверью. Начинался дождь, но Акуто не торопился. Его раздирал гнев. Он хотел ударить директора и Анну за их слова и за неуважение к его труду и таланту. Он бормотал сквозь зубы ругательства и проклятия, пока его не угомонил проходящий мимо Дзампано.
— Послушай, парень! – Легонько ударил его по щеке старик-великан. – Хватит уже!
— Пошел ты, Дзампано! – Крикнул в ответ Акуто и толкнул силача. – Ты всего лишь горилла, ничего кроме фальшивой цепи разодрать не способен. Я один кормлю весь цирк! Зрители идут только на меня. А вы все клоуны и бездари!
Дзампано снова ударил его, но на этот раз сильнее. Акуто вновь сдержал свой удар, буравя Дзампано яростным взглядом.
— Следи за языком, юноша. – Сказал Дзампано. – Таким темпом ты когда-нибудь бросишь кинжал туда, откуда потом не вынешь.
Звонок созвал всех заключенных корпуса во дворе. Заключенные встали шеренгой перед худым, но гордым офицером. Начиналось время воспитательных работ, и офицер приготовил список нарядов.
— Ну, граждане преступники, хулиганы-тунеядцы! – Начал офицер. – Кто хочет сегодня поработать? А?
Заключенные промолчали. По просьбе одного из преступников огласить весь список, офицер начал перечитывать наряды на тяжелые и неинтересные работы на шахтах или на уборки улиц.
— Кондитерская фабрика…
Услышав приятную вакансию, вся шеренга сделала шаг вперед, с желанием поработать на этом месте.
— …на сегодня нарядов не прислала. – Закончил предложение офицер.
Все угрюмо сделали шаг назад с чувством разочарования.
— Ну, есть добровольцы? – Спросил офицер..
Наступило молчание.
— Значит, я сам буду выбирать добровольцев
Это была долгая процедура. Когда все добровольцы были записаны, офицер освободил остальных. Под «остальными» подразумевались лишь двое – Серджио и Капо. Авторитет молодых жеребцов и связи Капутцо распространялись не только на преступников. Многие офицеры не прочь были заполучить свою долю в таинственной тюремной монополии.
— Сеньор Фелоне, сеньор Ориоло, вас я попрошу остаться. – Резко остановил их офицер.
Фелоне стала своеобразным прозвищем Капо, оно означало «Преступник». Поскольку имя «Капо Нота» не звучала для авторитета, Капо не был против смены фамилии. Капо и Серджио подошли к офицеру.
— Ну, скоро на свободу, дорогие мои граждане преступники, хулиганы-тунеядцы! – Громко сказал офицер и тут же перешел на шепот. — Вы договорились насчет меня?
— Конечно же, офицер, все по лучшему разряду. – Подмигнул Капо. – А вы договорились начет наших парней?
— Конечно! Все будет как нельзя лучше. Вы только, пожалуйста, дайте мне новый список, чтобы я смог проверить всех жалеющих выйти с вами!
— Вы молодец, начальник. – Серджио одобрительно похлопал офицера по щеке.
— Спасибо, сеньоры!- Отдал честь офицер и тут же перешел на ругань, для конспирации перед остальными офицерами. – Так бездельники, кто не работает, тот ест! Так что бегом в столовую, чтоб духу я вашего не видел здесь! Хулиганы-тунеядцы!
Следующее выступление Акуто было коротким и шокирующим. Озлобленный на своих коллег, Акуто вышел с чувством презрения и к зрителям. Без лишних реверансов, Акуто тут же завязал свои глаза и бросил кинжалы в круг, не дожидаясь, когда Анну привяжут к нему. Два кинжала чуть было не поранили Анну, вызвав ужас у нее и у зрителей шок. Акуто, не извиняясь вышел со сцены, не получив аплодисментов.
Его долго ругали после выступления. Директор и Анна были вне себя от ярости. Акуто же смотрел на них холодным, пугающим взглядом. Внутри него словно скапливалось в одну чашу вся ругань, и смешивалась с гордыней и чувством несправедливости. Акуто молчал и принимал удары.
Акуто не хотел этого.
Директор продолжал говорить о равноправии вех артистов цирка. Его поддерживал, стоящий рядом Дзампано, силач пришел на случай нервного срыва спорящих. Анна намазывала лекарствами порезы от неудачно брошенных кинжалов. Акуто гладил свою гриву лезвием своего орудия и слушал.
— Акуто.- Наконец угомонился директор, перейдя на более добрый тон. – Мальчик мой! Ну, мы же, как одна семья. Одни за всех и все за одного. Почему же ты ведешь себя так, словно ты лучше нас? Мы едим из одной кастрюли, мы работаем под одним шатром и мы делим одну и ту же корку хлеба. Каждый из нас берет свой вклад в это дело.
— Каждый? Хха! – Отмахнулся Акуто. – С тех пор, как я появился, вы стали ленивыми. Вот ты, Анна! Раньше ты танцевал перед стеной, уворачивясь от моих ножей, а сейчас тебя просто привязывают к этому кругу для лентяев. – Он обратился к директору. – Вы, сеньор! Помните, когда Вы выходили на публику, на одноколесном велосипеде? Теперь же Вы просто объявляете номера, да и было бы что! Все выступления скучные, все это сделано лишь для траты времени, перед моим выступлением. Когда я появился, вы разбогатели. Но где эти деньги, сеньор? Где!
— Уважай всех, парень. – Сказал Дзампано. – Нам всем пришлось потратить много сил, чтобы создать этот цирк и удерживать его. Мы приютили тебя и приняли, как родного, но ты возгордился.
— Какие силы, Дзампано? – Акуто фыркнул. – Ты за всю свою карьеру то и дело, что разламывал фальшивые цепи на своей груди. Ты самый жалкий артист в этом цирке! – Акуто посмотрел на директора. – Лишь Вы, сеньор, можете его опередить по лени и ничтожеству!
— Следи за языком! – Не стерпел директор. – Я кормил тебя! Я растил тебя! Я сделал тебя чудом ловкости! Без меня, ты бы не был Акуто Колтелло!
— Я был рожден чудом. – Буркнул Акуто, повернувшись к директору спиной.
— Нет, Акуто! Ты был рожден сопляком и отщепенцем! – Злость директора взяло вверх над ним. – Твои родители продали тебя нам, чтобы прокормить твоих братьев и сестер. Без нас, ты бы умер с голоду! Да без нас и ты сейчас можешь умереть с голоду. Уберем с тебя жилет и кинжалы, это же наши вещи и что останется? Разве в порту или на фабрике нужен лучший метатель ножей, без ножей?!
Директор продолжал бранить Акуто. Гнев юноши притупил его слух, заменяя каждое слово директора на ядовитые крики глупого и жадного идиота. Копыто Акуто дрогнуло от напряжения и возбуждения. Кинжал продолжал скользить по его гриве, старясь вместе с волосами уложить и гнев Акуто.
«Ничтожество! Фигляр! Отщепенец!». Только это и звучало в голове Акуто. Вместе с копытом, начал дрожать и леветируемый кинжал. Акуто хотел заткнуть этого глупца, не признающий его талант. Талант, благодаря которому стены арены содрогаются от аплодисментов. Талант бросать кинжалы. Нож сам соскользнул в копыто Акуто, и инстинкт заставил его бросить.
Акуто не хотел этого.
— Что ты наделал! – С ужасом сказал директор, поворачиваясь к Акуто.
— Я…я… — Только смог сказать Акуто, шок притупил его речь.
— Ты убил его! – Кричала и плакала Анна.
Ужас. Ужас окатил всех сидящих в трейлере, когда могучее мускулистое тело великана Дзампано бездыханно пало на ковер. Акуто хотел что-то сказать найти оправдания, но в его глазах был только Дзампано. Директор смотрел на него, как на самое страшное чудовище в Сантцилии, осуждая его тяжелым взглядом.
— Вон отсюда. – Прошептал директор.
— Я не хотел! – Задыхаясь сказал Акуто.
— Вон отсюда. – Повторил директор, переходя на крик. – Вон отсюда! Вон отсюда! Вон! Вон! Вон!!!
Акуто выбежал из трейлера и пустился, куда глаза глядят. В его глазах был только Дзампано и поэтому юноша не знал, куда он бежит. Спотыкаясь об кочки, разрывая жилет об ветки сухих кустов и царапая лицо об иглы засохших сосен, Акуто старался убежать ни сколько из цирка, сколько от образа совершенного его преступления.
Он упал в грязную канаву, продолжая при этом искать выход их своих кошмаров. Ему казалось, что везде был только Дзампано и глаза директора и Анны полные ужаса и осуждения. Кинжалы покоились в ножнах его жилета. Они словно отяжели на тонну, сдавливая жилет и мешая Акуто дышать.
Только одинокая иволга напевала свою песенку, не думаю о бедном юноше.
Капутцо Трукколини ждал Серджио и Капо у самых ворот темницы. Позади него уже была готова роскошная карета, запряженная шестеркой быстроногих жеребцов. Подходя ближе, Капо и Серджио все сильнее чувствовали запах свежего глинтвейна ожидающий их в кабине. Капутцо обнял повзрослевших юношей как сыновей, целуя им щеки и хлопая по плечу.
— Дорогой мой Серджио Ориоло, как ты вырос за эти годы. – Смеялся Капутцо. – Ты, я вижу, даже потолстел в темнице!
— Вашими молитвами. – Улыбнулся Серджио.
— Капо Нота, мой мальчик. – Обнял Капутцо Капо. – Ой, прости, ты же теперь Капо Фелоне, мой дорогой! Как же ты изменился! Похудел, постарел, возмужал. Ты точно пять лет сидел, или же сорок?
— Пять лет. Я запомнил. – Холодно ответил Капо.
— И за эти пять лет я вам очень-очень благодарен. – Капутцо улыбнулся и снова похлопал ребят по плечу. – Ну, поедемте!
В карете было тепло. Пар от котелка с глинтвейном согрел Капо и Серджио от унылой дождливой погоды. Выпивая по чашке, они слушали своего босса, не произнося ни слова. Капутцо, тем временем, манером схожим с попугайским, начал заливать ребятам все новости за прошедшие пять лет, одновременно наливая им еще вина.
Новости, если верить смеху и улыбкам Капутцо, были более чем положительные. Благодаря их ограблению, канцлер Рамо Д`уливио лишился многих полезных ему атрибутов во власти и вскоре чуть было не лишился поста, пока не принял предложение от союзного клана Пониталье. Безработица стала угасать, но работы стало еще больше, но при этом прибавилось уважение всех кланов, за счет альтруистического срока Капо и Серджио.
Капо слушал Капутцо и совершенно не верил его словам. Слова о новых выгодных сделках, управляемой политики и легкой работы словно заглушались неприятным гулом. Капо не верил его словам, но продолжал слушать. Серджио понимающе смотрел на Капо, но босса слушал с большим интересом.
— Теперь мы в полном торговом содружестве с Пониталье. – Капутцо потер копыта. – Теперь нас ждут лучшие годы, и все это благодаря вам.
— С нами еще несколько десяток рабочих. – Сказал Серджио, передавая Капутцо бумаги. – Мы обещали им работу…
— Да-да-да-да, я помню, вы писали мне о них. – Капутцо легкомысленно отбросил папку. – Мы уже нашли им работу.
— Случаем не на грузовом порту? – Буркнул Капо, вспоминая начало своей карьеры на клан.
— Ну, все начинают с грузового порта. – Улыбнулся Капутцо. – Работу в порту отсеивает жуков от иволг! Вы ведь помните мои афоризмы верно?
— Да, Петрицио нам хорошо отплатил, когда мы решили на свое дело. – Сказал Капо, напоминая о неудачном грабеже биржевой фирмы.
— Это все дела прошлого. – Капутцо налил еще по бокалу глинтвейна. – Сейчас вы среди иволг.
Эта фраза прозвучала для Серджио и Капо самым отвратительным оскорблением. Как одно целое, им захотелось ударить Капутцо, за все тяжелые и потерянные пять лет и за несправедливое отношение ко всем.
— Остановись! – Рявкнул Серджио возницам.
Карета резко затормозила, обронив котел с глинтвейном. Серджио и Капо вышли из кареты, демонстративно громко хлопнув за собой дверьми.
— Вы куда? – Крикнул им вслед Капутцо.
— Проверить своих ребят! Многие из них бывшие учителя, биржевые работники и врачи, потерявшие работу! – Сказал в ответ Капо. – Мы обещали им вернуть их должности.
— Но ведь, вы не говорили об этом!
— Все это написано в папке, сеньор Капутцо. – Ответил Серджио.
— Не все, кто соглашаются сотрудничать с нами, хотят переходить в криминал, сеньор Капутцо. – Сказал Капо. – Они не подписывались быть жуками.
Разгрузка контрабанды началась давно. Десяток доверенных Капо и Серджио бывших заключенных, совсем недавно снявшие с себя тюремные робы, трудились в поте лица, таскали на своих спинах тяжелые ящики. Все пони из списка Серджио были хилыми и малосильными для такой работы и поэтому работали медленно, что злило назревающих жеребцов Трукколини.
— Пошевеливайтесь! – Кричали они.
Иногда доходило до битья. Другие бывшие зеки, высмотренные Капутцо, имевшие больше силы, глумились над своими соплеменниками и иногда даже мешали им работать. Ведь когда надсмотрщики клана начинали свои воспитательные процедуры, можно было найти минуту для отдыха.
Капо и Серджио явились без промедления, с ужасом глядя на очередную подлость сеньора Капутцо. Когда один из надсмотрщиков хотел ударить провинившегося хилого старика, его копыто тут же остановилось под подставленной ногой Капо. Надсмотрщик и Капо встретились глазами. Капо и Серджио узнали в нем своего коллегу из банды, которая участвовала в ограблении банка пять лет назад.
— Ты что себе позволяешь! – Рявкнул бандит.
— Это пони зачислены на другую работу! – Ответил Капо. – Они выплатили свой долг в тюрьме и им были обещаны другие места!
— Все работают, че они лучше нас что ли? – Сказал один из преступников-грузчиков.
— За языком следи, ты в тюрьме то работал, фигляр? – Заступился за Капо Серджио. – Что — то я не припомню твоей морды! У нас были договоренности! Тек, кто ее выполнял, получали хорошую карьеру на воле.
— Ох-ох, какие вы принципиальные. – Заглумился надзорник. – Вы что, паханы что ли?
— Да может и так! – Огрызнулся Капо.
— Да кто ты такой!
— Я Капо Фелоне, ты фигляр! – Имя авторитета тут же заставили всех заключенных отойти. – Я сидел за тебя, пока ты гулял на воле и жрал макароны! – Капо подошел к надзорнику ближе. – Хотя ты должен был сидеть с нами. Пятеро грабили и пятеро должны были либо сидеть, либо гулять! Я сидел за тебя, так что следи за языком.
— Ты сидел, потому что был лохом. – Не признал слов Капо надсмотрщик.
— Ублюдок!
Надсмотрщик в ответ ударил Капо, за что получил ответный удар. Его коллеги хотели заступиться, но все заключенные разом повалили жеребцов, защищая авторитет Капо. Капо тем временем расправил крылья и, резко развернувшись, ударил ими по лицу громилы, сбив его с колеи. Следующий удар повалил надсмотрщика на холодную поверхность портового побережья.
— Запомни, сволочь! – Сказал Капо, вставая ему на живот. – Это мои пони и я за них отвечаю, а не ты и не твои боссы!
— Вот дон то услышит, щенок! – Прошипел громила.
— А ты рискни ему сказать!
Спрыгнув с него, Капо напрягся и поднял надсмотрщика над головой. Рывком он бросил его в холодную воду. Заключенные тут же зааплодировали своему лидеру, поддерживая его возгласами и одобрениями. Они прекратили, когда подъехала дорогая карета, с Петрицио внутри.
— Что тут происходит!? – С гневом зашел на причал Петрицио, ослепляя всех белизной своего чистого жилета.
— Перечет рабочих. – Ответил Серджио.
— Капо, Серджио, друзья мои! – Узнал их Петрицио. – А я вас дома жду, с отцом.
— Никакие мы тебе не друзья, Петрицио. – Грозно сказал Капо.
— Да будет вам, что вы сразу так злитесь. – Петрицио посмотрел на избитых надсмотрщиков и на неуклюже плавающего громилу. – Что вы тут устроили? Ну, разве так можно, а?
— А разве можно обманывать друзей? – Огрызнулся Капо, подойдя ближе, сейчас он был готов на все.
— У нас просто вышло недоразумение с рабочими. – Решил прекратить спор Серджио. – Возникла ошибка с перечетом, ее вполне можно решить.
— Ну, если только не за мои деньги. – Петрицио засмеялся глупым смехом. – Ну ладно, перечитывайте, решайте и завтра ко мне, нас будет ждать работенка! – Петрицио посмотрел на громилу. – И помогите ему, а то простудиться.
Серджио, до своего ареста, обычно не пользовался своей квартирой, исключая отдых во время работы на Капутцо. Сама по себе квартира была подарком хорошего знакомого Серджио, и в его отсутствие являлось временным общежитием. Спустя пять лет, Серджио вновь открыл дверь в маленькую однокомнатку и не удивился тому, что за эти годы ничего не изменилось.
Квартира много раз меняла хозяев и при этом оставалось нетронутой. Возможно, это было ее мистической способностью, которая бывает у средневековых особняков. Правда однокомнатная тесная квартира совершено не могла сравниться с особняком. Но при этом, Капо и Серджио были рады вернуться в знакомое место.
Развалившись на софе, от которого уже был выдернут пух в нескольких местах и торчала пружина, Капо вновь ушел в свои размышления. За пять лет Капо стал больше думать, чем действовать. Но Серджио знал, если Капо начинал действовать, то действовал наверняка, поэтому не мешал размышлениям друга.
— Ты правильно поступил. – Сказал Серджио, зажигая керосиновую лампу на столе. – Капутцо повел себя неправильно. Хорошо, что мужики тебя уважают и все обошлось хорошо.
Капо молчал, но слушал. Серджио понимал, что он решил сделать и не судил его. Он это понял по его глазам. Точно такой же взгляд был у него в тюрьме, когда они не могли уснуть в своей камере и Капо поведал ему о своих планах на Капутцо.
— Нужно проведать родных. – Решил Серджио. – Мои думают, что я исчез.
— Да. Верно. – Ожил Капо, вспомнив и о своей родне.
— Правда я не знаю где их искать, поэтому задержусь здесь. – Сказал Серджио, проверяя шкафы.
Капо поднялся, привел себя в порядок и направился к двери.
— Нужно…собрать кое-какие вещи и…договорится… — Туманно сказал Капо.
— Хорошо. – Без слов понял его Серджио. – Ты уверен?
— Да. Я хочу это. Хватит с нас. – Сказал Капо и вышел из квартиры.
Дом Анчелотты совершенно не изменился за эти пять лет. Все тот же ухоженный двухэтажный домик, с деревом около окна в комнату любимой Капо. Крылья Капо за это время окрепли, и более ему не нужно было взбираться по нему в окно, хотя, как он решил, этот подъем нес в себе свою романтику.
Вспоминая последний разговор в тюремной комнате свиданий, Капо долго стоял у крыльца ее дома, решая, что делать. Поскольку никто так и не заметил его, вполне вероятно, что дом пустовал. Но Капо продолжал стоять, мучая себя дилеммой по поводу звонку в дверь.
Он хотел ее увидеть. Сказать, что все будет хорошо и что он выполнит свое обещание и извинится за пять утраченных лет. Мысли о годах тюрьмы вновь заставили Капо вспомнить о несправедливости Капутцо, тем самым разозлив себя. Он начинал понимать своего отца.
Путь от дома Анчелотты до родной столовой был недалеким, но Капо шагал медленно. Подойдя ближе к отцовскому кафе, он обошел здание и перелетел через кирпичную стену во внутренний дворик кладовой. Не поднимая шума, Капо зашел внутрь и увидел из кладовой сам обеденный зал.
Как и пять лет назад, в это же время, отец был занят разговором со своим друзьями.
Прислушавшись, Капо понял, что и их темы для разговоров так и не изменились. Отец сидел спиной к кладовой и поэтому Капо не мог разглядеть его лица. Вскоре он поднялся и направился за продуктами.
Капо осторожно вышел в дворик и спрятался за ящиками с картошкой. Отец также вышел, чтобы взять несколько картофелин. При блеклом свете, Капо увидел, как сильно они стали похожи. Оба измученные гордые жеребца, выжившие в сложное время в сложной части страны. Отец постарел на несколько лет, но гордая осанка и мудрый взгляд оставался нетронутым временем.
Когда отец вернулся в столовую, Капо перелетел через стену и обошел здание. Через окно столовой, он увидел, как к друзьям отца присоединился все тот же гость. Капутцо сидел, одетый в розовый пиджак и о чем-то болтал, изредка выдавливая из себя саркастичный смешок. Отец все так же смотрел на Капутцо с презрением и спорил с ним.
Отражение Капо в стекле окна словно слилось с лицом отца. Капо и отец словно стали одним целым. Объединенные не сколь родственными связями, а непосильной ненавистью к Капутцо Трукколини и всего его клану. План должен был состояться, решил Капо, отходя все дальше от мест своего прошлого.
Начинало темнеть. Капо, полностью утонув в своих горестях и мыслях, медленно направился к дому Серджио. Его тяготило все. Казалось, что все тело покрылось свинцом, а голова заполнилось горящим кипятком. Капо шел и не верил, что прошло пять лет. Он не верил, что столько лет мигом пронеслось над его головой, словно звездопадом.
Срок в темнице был для него отдельным этапом жизни. С самого начала ему и Серджио приходилось отстаивать свою позицию в бесконечных драках между отбоями. Им крупно повезло, когда они смогли свергнуть авторитет Тони Два-медяка и тут же занять его место. Капо старался не вспоминать, как Капутцо предложил им бизнес в тюрьме, благодаря которому их позиция выросла и принесла доход. Он не хотел быть обязан Капутцо.
Тьма полностью покрыла район, но Капо не спешил. На дорогах не было ни души, лишь одинокие Гвардейцы изредка патрулировали свои позиции. Инстинктивно не желая встречаться с ними, Капо направился ближе к мосту, через высушенную городскую реку. Опустившись под мост и обойдя спящего в лохмотьях бездомного молодого жеребца, Капо направился дальше.
— Папаша, пару медяков не найдется? – Остановил Капо чей-то голос, эхом пронесшимся под мостом.
Свет уличных фонарей с дальней стороны отразил тень, приближающуюся все ближе и ближе. Вскоре, хромая на правую переднюю ногу, под мост зашла рослая фигура серого жеребца с темно-красной гривой и Меткой в виде две монеток, соединенных в знак бесконечности.
— Тони? Ты что ли? – Узнал его Капо.
— Верно, сеньор Фелоне. Это я. – Прихрамывая Тони, подошел ближе.
— Что у тебя с ногой?
— Ничего страшного. – Ответил Тони. – Поскользнулся, упал.
— Ты всегда был неуклюжим, Тони. – Капо усмехнулся. – Как живешь хоть?
— Да так. Настоящее скудно обещает еще более скудное будущее. – Тони коварно улыбнулся. – Лишь мысли о прошлом мешают не уснуть.
Тони резко рванул к Капо и из, как казалось, больного переднего копыта выскочило лезвие. Капо среагировал быстро и подставил свое копыто, защитив свое горло. Нож вонзился в предплечье. Капо, сжав в себе крик боли, повалился на холодный и мокрый камень.
— Теперь ты ответишь за все! – Тихо сказал Тони, поднимая копыто с лезвием для последнего
удара.
Брошенный кем-то крышка мусорного бака остановил его, сбив лезвие с крепления на копыте. Еще один столкнул его от Капо. Нож засиял красноватым светом и улетел в сторону далекой фигуры. Нож нежно остановился на копыте бездомного молодого жеребца и тут же полетел в Тони, после его ловкого сальто.
Нож пронесся быстро, прорезав губу Тони. Преступник ухватился за лицо, вопя и крича от боли. Эхо передало его крики на несколько миль, обратив внимание Гвардейцев. Парень быстро подошел к Капо, стянул с себя лохмотья и быстро перевязал его копыто.
— Гвардия скоро будет. – Пошептал Капо. – Помоги мне встать.
Понимающе кивнув, коричневый молодой единорог серой гривой и пестрым жилетом помог Капо подняться и выти из моста, прежде чем прибила Гвардия. Тони Два-медяка продолжал кричать, эхом
передавая ругань, проклятия и вопль.
Серджио не подался паники, когда он увидел за дверью своего раненого друга, поддерживаемым незнакомым юношей в пестром жилете. Приказав жеребцу положить Капо на софу, он вытащил из шкафчика аптечку и, со знанием дела, тут же перевязал раненое копыто. Единорог помог Серджио завязать бинты, используя свою магию.
— И как ты так умудрился? – Спросил Серджио.
— Да так, встретился с Тони Два-медяка. – Капо посмеялся. – Не сложилось у нас рандеву. Благо парнишка был рядом.
— Ну-ну. – Серджио посмотрел на жеребца. – И как звать Вас?
— Я Акуто Колтелло. – Холодно ответил юноша.
— Знакомое имя. – Капо нахмурил брови. – Ты случаем не тот циркач, «чудо ловкости»?
— Нет. Я ничего не имею общего с тем циркачам. – С грустью сказал Акуто.
— Не считая жилета и кинжалов . – Заметил Серджио и ухмыльнулся. – Ну, прошлое твое нас не волнует. Как видишь, прошлое больно кусается. – Серджио погладил свой нос. – Так-с… бездомный ты значиться, раз был там…ну ладно! Что предпочитаешь? Трехкомнатную квартиру? Виллу? Дворец?
— Что? – Не понял Акуто.
— Понимаю. – Серджио улыбнулся. – Пиджак и шляпу от лучших Кутюрье. И денег конечно же. Десять тысяч, это пока задаток. Работу можем найти, не обязательно в цирке. Или можешь без работы.
— Я не понимаю.
— Это награда, дружок. – Улыбнулся Капо. – Ты мне жизнь спас. Капо Фелоне в догу не остается.
— Спасибо, мне ничего не нужно. – Хмуро ответил Акуто.
— А вот нам бы пригодился хороший метатель ножей. – Сказал Серджио.
— Я… я не думаю, что вам нужен, такой как я. – Акуто погрустнел. – Я плохой пони.
— Вот молодежь пошла. – Капо ухмыльнулся и поднялся. – Ты, то хоть в курсе, кто я? Я Капо Фелоне, дружок. Меня Трукколини знают. – Капо похлопал по плечу Акуто. – Ну а если ты примешь мое предложение, то узнают и остальные.
— Какое предложение?
— Предложение дружбы, конечно, дружок. Ты же мне жизнь спас. И нам как раз нужен такой друг.
Прошла неделя. Новые сделки с кланом Пониталье приносили доход. Южная Сантцилия менялась на глазах. Казалось, что Трукколини процветали, но на самом деле они просто продали всю свою власть Пониталье. Серджио и Капо поняли это, когда Петрицио созвал всех в своем кабинете.
Петрицио, на зло старику Блэк Джакету, был одет в безвкусный клетчатый пиджак и соломенную шляпу. Его отец, сеньор Капутцо, сидел в шикарном кресле и словно король со своего трона наблюдал за шутовством сына. Петрицио, поигрывая крапивной водкой в бокале, начал свою тираду:
— Сеньоры, друзья мои! Как вы знаете, теперь мы имеем полную возможность для расширения наших границ. Пониталье дали нам все что нужно, сделки, заключения и связи. Осталось только все это взять, но для этого, нам необходимо новое предприятие. После того, как канцлер Рамо Д`уливио перешел под узду Пониталье, Южная Сантцилия начинает процветать в глазах простого народа, но не для нас.
Блэк Джакет, стараясь не смотреть на бездарный костюм босса, наполнил его бокал до краев.
— Понимаете, каждый раз, когда Сантцилия переживает невзгоды, мы получаем от этого выгоду. Когда король, осознав вред алкоголя, принял сухой закон, мы разбогатели подпольными барами. Когда канцлер Западной Сантцилии превратил наши пляжи в курорты, мы тут же захватили власть над отелями. Когда Д`уливио решил превратить Южную Сантцилию в производственную машину, тем самым ввергнув ее в безработицу, мы получили власть над рабочими. На каждый удар мы отвечаем ударом сильнее.
Петрицио выпил напиток до дна и, удерживая хмель, продолжал:
— И теперь…ИК! Прошу прощения! И теперь, когда нам нечего здесь делать, мы отдаем Юг Пониталье. А сами же… сами же мы…мы нашли новое предприятие на Востоке и оно обещает нам большую прибыль. Настолько большую, что мы можем превзойти самих Пониталье. Но сначала, я .. и мой любимый отец, должны все будем уладить. Пока нас не будет, кланом будут управлять Пониталье. Работы будет много, не заскучаете. Главное, что это на пользу всему к-к-клану! Per il benessere del clan!
«Per il benessere del clan». «За благосостояние клана». Этим лозунгом пользовались все мафиозные доны, когда соглашались на выгодную всему семейству сделку. Всему семейству, а не лично донам. И предательства, через побег от своего же клана не включалось в понятие выгодной сделки. Капо и Серджио поняли это, с самого начала.
Но на этот раз они были готовы к новому коварство Капутцо и его сына. Они ждали этого момента.
Товары и вещи отца и сына Трукколини погрузили на поезд, состав которого состоял из трех вагонов, вагоном-спальней, рестораном и грузовым. Весь транспорт принадлежал им. Вместе с Капутцо и Серджио уезжали три пони-охранника, которые так же участвовали вместе с Капо и Серджио в ограбление золота канцлера.
Ящики с товаром были тяжелые, но работники сделали все быстро. Загрузив последний ящик и чемодан, рабочие отошли от поезда и незаметно для других кивнули Капо и Серджио. Машинисты приготовили локомотив к долгой поездке через горный перевал, залив баки водой и проверив прицеп с углем. Незаметно для других незаметно для других кивнули Капо и Серджио.
Капутцо и Петрицио тем временем пересказывали своим посредником все наставления на последующие полгода. Капо и Серджио не слушали его, понимая, что все их слова лишь намек на то, что следующую жизнь им предстоит целовать копыта Пониталье, которые не удосужились даже послать своего представителя. Власть, отданная под слепую опеку.
Капо и Серджио незаметно кивнули рабочим и машинистам. Капутцо подошел к ним, сияя улыбкой.
— Все готово. – Сказал Серджио.
— Отлично! – Капутцо потер копыта. – Помните, когда мы вернемся, все должно быть в лучшем виде. Вместе с Пониталье мы превратим Юг Сантцилии в настоящую золотую жилу. Или высосем остатки, если на то пойдет карта.
— Или воля нового хозяина. – Тихо сказал Капо.
— И что бы без ошибок у меня! – Успел сказать Петрицио, поднимаясь в вагон.
— Ошибок более не будет. – Ответил Серджио.
Капутцо обнял ребят и сел в вагон. На прощание он вылез из окна, помахивая своим посредникам и другим.
— Вы наша гордость, Капо и Серджио! Я рад, что нашел вас! – Крикнул на прощание Капутцо.
— Ответьте нам, сеньор Капутцо! – Крикнул Капо, подходя к вагону. – Вы нас никогда не предавали?
— Ну что вы! Что вы! Да как вы так подумали! – Капутцо даже обиделся на слова, но продолжал улыбаться.
Эта улыбка была лучше любого ответа. Капо слишком долго слушал его разговоры с отцом и тем самым помнил, что означала эта улыбка. Он махнул машинисту, и поезд медленно направился к узкому горному перевалу. Представители клана Трукколини удалились с остановки. Остались лишь Капо и Серджио. Вскоре к ним присоединился уставший Акуто Колтелло.
— Смотри Акуто. – Капо кивнул в сторону поезда. – От нас уезжает главный смрад этого мира. Ложь. Все они – лгуны. Капутцо, Петрицио и их амбалы. Они обманывают нас и пытаются быть лучше нас.
Прежде чем поезд исчез под тенью перевала, из машины локомотива выпрыгнули машинисты. Рабочие тут же скрылись в кустах, незаметно для оставшихся в вагонах.
— Они делят пони на жуков и иволг, считая себя иволгами. – Продолжал Капо. – Думают, что тем самым они имеют право обманывать тех, кого сами заклеймили жуками. Но они не иволги и даже не жуки. Они черви. Они лгуны. – Капо улыбнулся. – И вот они есть…
Поезд приблизился к перевалу, между которым возвышались огромные скалы. Железная дорога проезжала мимо небольшой пропасти. Этот путь был опасным, но подходящим для быстрого переезда в Восточную Сантцилии, без встречи с областной таможней.
— И вот их нет. – Подытожил Капо.
Послышался взрыв. Это прогремел динамит, оставленным Акуто на одной из скал. Взрыв вызвал камнепад, сбросивший вагоны в пропасть. Последовал еще взрыв. Это взорвались подмененные под динамит ящики с товаром Капутцо. Огромный черный столб дыма, поднимающийся с самого низа пропасти к небу, разрешил долговечные проблемы Трукколини.
Связи, подкуп, заговор. Дым от взорванного поезда доказал, что план Капо удался. План, к которому он долго готовился. Серджио и Акуто смотрели на плоды своего деяния с ужасом в сердце, но холодом в глазах. Улыбался только Капо, улыбкой, в которой пересекалось и радость, и коварство и что-то еще, известное лишь самому Капо.
Стемнело. Капо, Серджио и Акуто возвращались через лес, оставив посредников Капутцо смириться с неожиданной новостью. Акуто и Серджио шли в мрачном молчании, углубившись в мысли. Капо же шел с счастливым лицом и радостным настроением.
— Переночуем у моего дяди с тетей, здесь недалеко. – Сказал Капо, пробираясь через молодые пихты. – Они хорошие пони, лишнего не задают, хорошо покормят и комнату уютную дадут.
Акуто и Серджио не ответили. Они не были обеспокоены или шокированы, план был разработан с их участием. Просто им нужно было немного подумать. И Капо понимал их. Выйдя на опушку, ребята увидели в дали одинокий домик посреди горной поляны. В окнах был свет, хозяева еще не спали.
— Слышите? – Вдруг сказал Капо. – Иволга поет.
Дядя и тетя Капо встретили племянника и его друзья с распростертыми объятиями. Родственники Фелоне тут же пригласили гостей и накрыли на стол. Капо и дядя болтали весь ужин, тетя же занималась готовкой. Акуто и Серджио молчали, за них говорил Капо, но чтя законы этикета, юноши помогли тете Капо накрыть на стол.
Ужин был сытным. Паста с томатным соусом и тир вида овощных салата были невероятно вкусными. Сытость вызвала сонливость, у всех и дядя Капо приготовил им комнату на втором этаже. Комната была маленькой, с двумя кроватями, но гости не жаловались. Серджио уснул быстро, Акуто и Капо же не смогли сомкнуть глаз. Фелоне сидел на подоконнике и смотрел на звездное небо.
— Не спится? – Сказал Капо Акуто. – Это все тяжелый груз на душе. – Он повернулся к окну. – Тяжелые грузы утомляют, но только, если они не на душе.
— Это моя второй тяжелый груз. – Признался Акуто.
— Не думай о прошлом. – Ответил Капо. – Теперь пора думать о будущем.
Если слова каким-то образом вызвали сон у Акуто и юноша уснул. Капо же сидел до самого утра, наблюдая за звездами. Он думал и рассуждал. Его мысли не были забиты Капутцо и Петрицио. Он думал о новой власти, которая пришла в Южную Сантцилию.
Власть Серджио Ориоло, Акуто Колтелло и Капо Фелоне.
Конец второй главы
Глава III Сокровища болотных равнин
Глава III. Сокровища болотных равнин
Поздняя осень в сосновом лесу Северной Сантцилии таила в себе умиротворение и покой. Пока другая часть страны встречала морозы, по указу короля на Севере, в области столицы было тепло. Куоре Фреддо, старший сын дона Пониталье, стоял на опушке леса и ждал. Отец не знал о его встречи в этом месте, у него было много работы.
Куоре терял терпение. Леветируя зеркало, он подправлял свою черную ухоженную гриву и смахивал пылинки с черного костюма, подшитый под стать его белого цвета шерсти. Вскоре, из самого леса, запыхавшись, выскочил молодой минотавр.
— Фредди, друг мой! – Распахнул свои объятия минотавр.
— Привет Донатори. – Куоре обнял друга. – Были проблемы?
— Ну, знаешь, все-таки половина страны меня ищет. – Минотавр усмехнулся. – Но как им не понять, что Донатори Булисща так просто не поймать!
— К половине страны относится мой отец, Дони. – Напомнил Куоре. – Все-таки именно ты заставил его пойти на короля, тем временем сбегая с деньгами.
— Ну, кто поспел, тому и карта! Такова Сантцилия, друг мой! Я, конечно, рискую, но встретиться с другом, с которым я разделил детство, для меня выше головы!
— Смотри, как бы тебе не потерять эту голову.
— Вот люблю тебя за эти шутки.
Донатори потер руки и несколько раз засмеялся тихим басистым голосом.
— Ну, у меня в Эквестрии пока все нормально! – Спросил Донатори. – А у тебя как? Слышал, у вас новый клан на Юге появился?
— Ничего подобного. – Ответил Куоре. – Просто клан Трукколини два года назад лишился своей главы и на место него появились какие-то юнцы. Мой отец не обратил внимания на перемены, так как был занят тобой и тем самым за год эти выскочки смогли пригреть место и назвать себя кланом Фелоне! – Куоре вздохнул. – По началу, казалось, ничего особенного, но еще год спустя они выросли, как грибы при дожде. Они взяли под себя контроль над канцлером Юга и отменили безработицу.
— А, да-да-да, я помню эту аферу! Твой отец придумал! Закрыл все границы с югом и через свои связи с биржами труда закрыл производства, тем самым дав себе возможность контролировать южные кланы! Очень умно!
— М-да! А вот теперь, каким-то неясным образом, Юг начинает процветать и не за наши деньги! – Куоре сжал губы
— Что, мешает вам Фелоне?
— Скорее раздражает.
— Ну, так убери его!
— Покойный дон Капутцо Трукколини говорил, что умных пони надо держать при власти, а самим держаться рядом. Этот Фелоне умный парень. Отец и я же просто наденут на него узду, благо у нас нашелся один пыльный договорчик, подписанный сеньором Капутцо, перед самой его смертью.
— Вот и правильно. Чего не говори, а Пониталье умеют решать дела.
— Вот именно, поэтому с долгом и беготней от отца ты не задерживайся.
— Да-да конечно. – Донатори усмехнулся. – Вот такие вот дела. Все дела, да дела.
Рабочие порта вышли на обед. Их ждала вкусная горячая кукуруза и чай. Поздняя осень была холодной, но приятной. С тех пор, как Южная Сантцилия избавилась от безработицы, жизнь простых пони стала налаживаться. Многие знали, что к этому приложило копыто мафия, но не обращали внимания, в силу довольства новой жизни.
— Скоро получим добавку, говорят. – Сказал один из грузчиков.
— Да врут. – Ответил другой.
— Почему же? Новые хозяева довольно хорошие.
— Да все они врут.
— Ну и не верь им. Когда увидишь свою пенсию, уверяю, сам лично цветы им дарить будешь.
Когда они вышли из столовой их уже ждали руководители клана Фелоне. Капо Фелоне, глава клана, сиял в новом синем пиджаке, сшитым на заказ от самого Блэка Джакета, и черные очки. Консильери Серджио Ориоло, был одет поскромнее, в коричневую куртку, но, тем не менее, не отличался от общего изыска. Главный помощник, молодой Акуто Колтелло, был одет в строгое серое плащ-пальто и черную фетровую шляпу.
— Ну что ребятки, как работа? – Радостно встретил рабочих Капо.
— Все как положено сеньор Фелоне. – Ответили рабочие.
— Молодцы. Завтра будет работы больше, но зато два обеде и тройная зарплата.
Рабочие встретили эту новость аплодисментами. Капо и его друзья пошли к одному из ящиков, для проверки. По правилам договора, рабочие не задавили вопросов и не интересовались заказами, поэтому, когда боссы подошли к ящикам, грузчики тут же приступили к другой работе.
— Это закупит наши затраты. – Сказал Капо, проверяя мешки с спрятанным в ним алкоголем.
— Если конечно мы получим полную цену за них. – Сказал Серджио. – В последнее время алкоголь теряет своего покупателя, поскольку жалкого повода более не находиться. А пить просто так этот яд согласиться только экстремалы.
— Об этом договоримся. – Улыбнулся Капо. – У нас все же не Эквестрия, все же остались раны от иго минотавров, поэтому найдется нытик с рюмкой. Покуда есть в Сантцилии пьяницы, жулики и лодыри, зеленому змею найдется, где поползать. Кстати о жуликах, надо будет проверить одного сеньора.
Упомянутый Капо жулик, являющимся по профессии заведующим городского картофельного склада, уже закрывал контору и собирался домой, как вдруг его остановил Фелоне. Капо, Серджио и Акуто, встали стеной на пути заведующего, прикрыв ему путь к двери.
— Что же это вы, друг мой не уважаете меня? – Начал Капо доброжелательным тоном. – Что же это вы с месячного оклада так много взяли? Да еще и тайно?
— Да как же так, сеньор Фелоне? – Удивился заведующий. – Я же упоминал в отчете, был перерасход и…
-Вы что недовольны нами? – Перебил его Капо. – Я так мало тебе плачу? Я плохо защищаю тебя от бюрократических крыс канцлера? Я что, не нравлюсь тебе?
— Да что вы, сеньор Фелоне! Я испытываю к Вам и вашим коллегам, только самое глубочайшее уважение и искренний почет всему клану!
— А что же тогда воруете?
— Да не ворую я!
— Врете сеньор! — Улыбнулся Капо. – Вот вижу же, что врете! Акуто!
Молниеносно среагировав на приказ, Акуто ловко и быстро бросил в один из дальних мешков кинжал. Несмотря на то, что на мешке чернела надпись «Картофель», из образовавшейся после кинжала щели высыпались золотые монеты.
— Однако интересный в этой осени урожай! – Шутливо сказал Капо.
— Умоляю, простите меня! Я просто хотел немного отсеять себе на жизнь, только немножко! – Заведующий, пал к копытам Фелоне.
— Ну, хватит, не люблю нытиков! – Сказал Капо. – Будет тебе! На первый раз прощаю, поскольку сегодня у меня продуктивная неделя. Пользуйся моим милосердием, но если обманешь — следующий нож Акуто бросит в тебя!
Разобравшись, Капо, Серджио и Акуто вышли из склада и неспешно направились по улицам своего города. Многие пони, проходящие мимо, почетно здоровались с ними, некоторые старались избегать.
— Учитывая раскрытие пропажи средств, следующий квартал может быть продуктивным. – Сказал Серджио.
— Главное проследить, чтобы более не случалось подобное. – Сказал Акуто.
— Верно, Акуто. – Серджио обратился к Капо. – Ты слишком мягок к вредителям, друг мой. Нужно показывать им свое место, иначе мы ничего не добьемся. Я понимаю, твой добрый характер помогает нам с рабочими, но с отступниками надо быть строже.
— Ну что делать? Да я такой! – Улыбнулся Капо. – Только если они начнут наступать мне на горло, как это делал покойный сеньор Капутцо, то тогда и их будет ждать особый вагончик. А так да!
— О, кафе. – Вдруг сказал Серджио. — Отличное кафе, кстати. – Он обратился к Акуто. –Именно здесь мы с сеньором Фелоне в первый раз обсуждали свое будущее, после встречи в гвардейском участке. Пирожное у них просто объедение.
Капо и Серджио, предавшись ностальгии, решили подкрепиться в знакомом уличном кафе. Кафе за эти годы не изменилось. Даже рабочие оставались прежними, не считая их возраст. И все так же, лучшим лакомством кафе оставалась шарлотка с кремом.
— Нам нужно найти костяков для таких дел. – Сказал Капо. – Будем делать предупредительный прием, если противники нашего дела не изменят своего отношения к нашему бизнесу, то за них возьмутся костяки.
— В трущобах их пруд пруди. – Сказал Серджио. – В последнее время я слышал, что там заправляет банда наемных громил, в основном выполняющих приказы клана Галоппо. Если мы переменим их на нашу сторону, то получим целый отряд крепких копыт.
— Верно! – Цокнул копытом Капо. – Акуто, займешься этим! Ты парень крепкий, а для этого дела предстоит продемонстрировать мускулы. Ты слушаешь меня, Акуто?
Акуто словно не было. Его взгляд был прикован к молодой официантке, которая работала в этом кафе еще девочкой.
— Акуто! – Перебил его мысли Серджио.
— Да-да, все верно. Найдем, надерем и наймем. – Очнулся Акуто.
— Эх! Вот глаз то! Ну что же, если ты заметил такую красотку, то может, найдешь и нужных громил. – Сказал Капо. – После, можешь заняться девочками. Тут главное не торопиться, моя Анчелотта это может потвердеть.
— Учитывая, что она ждала тебя пять лет и еще месяцы, прежде чем ты сделал ей предложение. – Заметил Серджио.
— Вот об этом я и говорю: торопиться не надо! Особенно с девушками.
Трущобы изобиловали подпольной жизнью. Поскольку после отмены безработицы многие рабочие и честные пони покинули эти захолустные стены, место тут же пригрели низшие криминальные организации. Легкая контрабанда, подпольные казино и самый обыкновенный грабеж стал частью жизнью любого жителя трущоб. Хотел он этого или нет.
Акуто шел с холодными мыслями. После своего поступления в подручные Фелоне он изменился, стал молчаливым и серьезным. И все же свою работу он выполнял со скрытым энтузиазмом и точностью, за что оценивался Капо и Серджио.
Акуто прошел мимо исписанных граффити стен и нескольких уличных группировок, завязавших драки из-за пустяков. Инстинкт подсказал Акуто, что на видное место группировки выставляют показушную слякоть, чтобы сбить толк с нанимателя. Все самое лучшее хранилось в сырых подвалах каптерских.
Пока снаружи кипели драки и молодежная ярость, в подвале царствовало веселье и танцы. Джентелькольты в хороших одеждах играли в карты на деньги, а прилизанные юноши танцевали с веселыми красавицами под лучшие хиты, только что с свежеукраденных пластинок.
Акуто прошел мимо представителей южной интеллигенции и вошел в кабинет организаторов, который находился в комнате сантехники. Освещенной тусклой лампочкой комната издавала мрачную атмосферу, воздух был сырым и затхлым, из мебели был только стол и деревянный стул.
Акуто встретили пятеро рослых жеребцов, двое из которых отличались от других более высокомерным видом. По всей видимости, это и были главари группировки, решил Акуто. Один из них был светло-бежевым земным пони, со смоляной гривой и Меткой в виде туза. На носу у него виднелся шрам. Второй имел светлый оранжевый окрас, гриву цветом молочного шоколада и высокий рост. На Метке были изображены два игральных кубика, на голове красовалась соломенная шляпка.
— Я ищу представителей здешней торговли и ответственных за развлекательный комплекс. – Холодно начал Акуто.
— И что с того? – Буркнул пони со шрамом на носу.
— У меня есть к вам предложение, которое может вас заинтересовать. – Акуто краем глаза заметил, что трое приспешников главарей его окружили.
— Ага, знаем таких! – Тут же возразил громила в шляпе. – Гвардеец он, как пить дать!
— Вообще-то нет.
Двое бандитов, по обе стороны Акуто, схватили единорога за плечи, а второй, ставший позади, тут же набросил на него веревку. Три могучие силы столкнули Акуто с ног и бросили на холодный пол. Пони со шляпой подошел нему ближе и присел.
— Ты тут не думай! Мы таких насквозь видим. – Сказал он и кивнул в сторону своего напарника. – У Шнобеля на этот счет свой нюх, а у меня своя методика. Приходил тут недавно один, говори, что от клана Галоппо. Тут же раскусили. Я, то раскушу! Недаром я Сацбот!
— Сацбот и Шнобель дело говорят! – Сказал один из главарей.
— Вы парни умные. Клану Фелоне как раз такие нужны. – Продолжал Акуто.
— В тюрьме чтол и? – Сказал один из бандитов. — Не дождешься, мусор.
— Я не с тобой говорю, плебей! – Ответил Акуто. – Я обращаюсь к сеньору Сацботу. Кстати вопрос: что значит Сацбот? Шнобель это понятно, но вот Сацбот.
— Сацбот это означает «Социально Безответственный»!
— Но в этом случае Ваше имя должно звучать как «Соцбот».
— Вот если ты такой грамотный, то тогда должен знать, что «Сацбот» звучит круче, чем «Соцбот»! – Сацбот поднялся и подошел к Шнобелю. – Научи его новым падежам, братец.
Акуто решил, что пора демонстрировать свои условия на новом этапе. Сбросив с себя бандитов, он освободился из веревок и с помощью магии тут же связал стоящего позади громилу, не оборачиваясь. Пока веревка охватывала копыта одного бандита, Акуто тут же вытащил из потайных карманов своего пальто кинжалы и бросил их перед копытами остальных преступников, заставив их отступить на шаг.
Испугавшись ножей, остальные два приспешника Сацбота обошли их, словно они были ядовитыми, и накинулись на Акуто с двух сторон. Акуто тут же отступил на шаг, оттолкнулся от связанного громилы и опустил свои копыта на головы бандитов. Леветировав кинжалы обратно, он ловко вонзил их в пол, перед самыми носами преступников, дам им намек, что продолжать бой бесполезно.
Следующие были Сацбот и Шнобель. Когда трое их приспешников были побеждены, они одним ударом набросились на Акуто, столкнув его в сторону стены. Акуто тут же поднялся, ловко снял с себя пальто и бросил его на голову Сацботу. Шнобелю же он бросил свою шляпу. Главари банды, отвлеченные одеждой пропустили два ловких удара Акуто и вскоре оказались привинчены к столу.
Веревка освободила первого бандита и связала Сацбота и Шнобеля. Приспешники бандитов, решившись не продолжать битву, в спешке выбежали из подвала. Акуто спокойно вернул себе на голову шляпу и пальто, отряхнув их от пыли. Леветировав стул, он расслабленно сел на него, смотря в сторону связанного Сацбота и Шнобеля.
— Вот гад! – Говорил Шнобель.
— Быстрый гад! – Добавил Сацбот.
— Ну что же… – Акуто стряхнул с себя пылинку и подправил шляпу. – Давайте начнем переговоры и обсудим условия заключения сделки.
Серджио и рабочие порта заканчивали свою работу. Последние ящики были загружены на баржу, и последние бумаги ждали подписи Ориоло. Серджио сидел в маленькой деревянной коморке, рядом с начальником порта и капитаном баржи и проверял данные. Так же в коморке был один из ветеранов труда, грузчик средних лет рассказывал о принципах, кодексах и каких-то других вещах, словно пытаясь создать тему для споров. Байки были напрасны, поскольку капитан, Серджио и начальник были полностью углубленны в свою работу.
— Оливковое масло крайне ценится в Эквестрии, но у нас есть сильная конкуренция с легальными подставками. – Рассказывал капитан. – Эквестрия принимает с Сантцилии определенное количество ящиков масла и только с одного корабля. Если мы хотим начать торговлю своим маслом в этой стране, то придется как-то решать вопрос с этим кораблем.
— Корабли сейчас стали толстыми, как и капитаны. – Болтал грузчик. – Раньше каждый товар имел свой небольшой кораблик, и было все нормально. Все эти лайнеры это все огромные стальные коробки, готовые утонуть при первом же айсберге. Вот это я называю слякотью прогресса.
— Оливковое масло Эквестрия конечно получает у нас. – Начал рассуждать Серджио. – А вот подсолнечное масло у них своего добра достаточно.
— И что нам с того? – Спросил начальник.
— Подсолнечное масло это яд для сердца, помяните мое слово! – Пытался войти в разговор грузчик. – Только оливковое масло может дать организму нужное количество витаминов и при этом оставаться вкусным. Все эти подсолнуху созданы лишь для семечек и для картин полоумных художников. Вот это я называю слякотью продукции.
— На том корабле Сантцилия перевозит именно готовые товары. – Продолжал Серджио. – Сами продукты — овощи, фрукты, зерно — доставляются на другом лайнере, с которым мы имеем связи. Мы можем заключить сделку с компанией по производству подсолнечного масла и тем самым перевозить оливковое, через мешки с зерном для нее. Овощи и зерно портятся быстрее, поэтому корабли, которые их перевозят, имеют большую скорость, чем торговый лайнер.
— Тем самым наше оливковое масло может оказаться в Эквестрии быстрее. – Согласился капитан.
— Нынешние продукты стали портятся быстрее, как и сама торговля. – Снова начал грузчик.
— Послушайте, сеньор, — не вытерпел начальник. – Я ценю ваш труд, вы работаете на меня много лет и привыкли к вечной жалобе на жизнь. Я понимаю, вы хотите пожаловаться, но не на что, Но я уверен. что у вас найдется, когда-нибудь хорошая причина для жалобы. Но не сейчас! Сейчас, пожалуйста, идите работать!
Грузчик что-то пробурчал себе под нос и медленно удалился, вместо него в офис ворвался другой рабочий. Из запыхающейся картавой речи и заиканья, Серджио лишь понял, что в порт прибыл важного вида пони и что у него серьезные намерения насчет будущего бизнеса Фелоне.
Выйдя из офиса, Серджио увидел богато одетого земного пони, в окружении десятка рослых минотавров. Сам пони был не меньшего размера, из-за крепких плеч и приличного живота. Белый цвет его дорого пиджака прибавлял ему роста, а черные очки придавали брутальности. Именно этого пони Серджио боялся встретить. Это был, никто иной, как сам дон клана Пониталье.
— Ну, и что тут у нас? – Невозмутимо спросил дон Пониталье, увидев Серджио.
— Сеньор Пониталье, рад вас видеть. – Поздоровался Ориоло.
— А вот я нет. – Пониталье медленно провел взглядом по ящикам с товаром. – Вы что о себе думаете?
— То есть?
— Вы не платите. Два года назад я заключил договор с сеньором Трукколини, в котором он обещал мне долю и территорию. Я вижу свою территорию, но где моя доля? То, что я был занят два года, еще не значит, что вы свободны от долга.
— Видите ли, дон Пониталье, но теперь этот порт собственность клана Фелоне, а дон Трукколини уже два года как погиб в несчастном случае. У нас есть бумаги, подтверждающие, что теперь весь бизнес Трукколини принадлежит Фелоне.
— Хотите со мной поспорить, молодой сеньор? – Пониталье подошел ближе к Серджио. – Я не советую!
Пониталье попросил рупор и один из его громил — телохранителей живо принес ему предмет, на пути столкнув вереницу грузчиков и испортив несколько ящиков с напитками.
— Уважаемые сеньоры рабочие! – Начал Пониталье. – Говорит глава трудовой биржи и лиги профсоюзов! К нам поступило сведенья, что вы занимаетесь нелегальным бизнесом! Не беспокойтесь, вы в этом не виновны, но если вы хотите получить приличную работу и в дальнейшем получать свою зарплату, советую немедленно бросить это грязное дело и уйти домой!
Пониталье бросил рупор удивленному Серджио и уехал на своей богатой черной карете. Рабочие задумались и решили, что слова Пониталье имеют большую силу и поэтому бросили работу, ради своей жизни. Серджио остался один в порту, раздумывая о будущих проблемах клана.
Договор с бандой Сацбота и Шнобеля не был долгим. Многие из представителей группировки знали Капо Фелоне и уважали его авторитет. Сацбот и Шнобель не меньше уважали мнение своих соплеменников и быстро перешли на сторону Фелоне, одновременно раскрыв несколько интересных новостей для Акуто.
Закончив с работой, Акуто остановился в том же кафе, откуда ему и было поручено задание. Погода была теплой и поэтому он сел за уличный столик, под тень зонтика.
Дожидаясь официанта, Акуто чувствовал пустоту. С того дня, как он стал членом клана Фелоне, работа заменила ему все. Страдание души о прошлом утихали каждый раз, когда он получал задание. Когда не было задания, была лишь пустота, и она была не менее невыносимой, чем боль воспоминаний.
— Вам как всегда? – Перебил его голос нежный женский голос.
— Что? – Словно очнулся ото сна Акуто.
— Вам тоже, самое, что и тем двум сеньорам, что были с вами утром? – Переспросила официантка. – Шарлотка с кремом? Извините, если я ошиблась. Просто те два сеньора уже два года являются нашими постоянными посетителями. Они обожают шарлотки с кремом, и поэтому я решила, что и вы тоже любитель… извините если я…
— Нет-нет. – Успокоил ее Акуто. – Да, вы правы, я закажу то же самое…эм… шарлотку с кремом и …чай?
— Сию минуту, сеньор!
Девушка улыбнулась очаровательней улыбкой и направилась в здание кафе за заказом. Акуто видел ее еще утром и вновь почувствовал приятное ощущение, увидев ее снова. Официантка была фиолетового цвета, со светлой розовой гривой. Метка была изображена в виде тюльпана на фоне зеленого венка. Разум Акуто словно помутился, когда она шла к кафе.
— Вот, пожалуйста. – Вновь перебил его мысли ее чудесный голос.
— Что? – Снова очнулся Акуто.
— Шарлотка с кремом! – С улыбкой пояснила она.
— А да… спасибо…
— Всегда пожалуйста. – С этими словами она направилась к остальным клиентам.
Акуто чувствовал одновременно и глупо и расслабленно. Подобного он не ощущал уже несколько лет. Черное прошлое и пустота уходили только когда, когда разум Акуто был занят работой на Фелоне. Но сейчас, при виде этой простой девушки, ему казалось, словно он заново родился.
Акуто решил, что это просто стресс от работы и ничего более. И в тоже время, он хотел возразить самому себе. Его мысли вновь перебили, но на это раз это был Спиа Федели – молодой и верный шпион Фелоне.
— Спешу сообщить, что у нас проблемы, сеньор Колтелло. – Прошептал Спиа Федели, прежде чем исчезнуть.
С тех самых пор, когда дом сеньора Капутцо перешел во владения клана Фелоне, кабинет Петрицио преобразовался. На этом сыграло и отмена безработицы в Южной Сантцилии. Из сияющего алмаза роскоши посреди черных камней он стал больше походить на семейный домашний кабинет. Дорогие картины были отданы музею и были заменены на фотографии основателей клана Фелоне с семьями. Стол Петрицио из дуба больше не ломился от дорогих напитков, предпочитая носить на себе не менее важные папки с документами.
В обновку, в качестве показателя роскоши, в кабинете установили огромные старинные часы. Тиканье механизмом благородного изобретения скрасили тоскливую тишину ожидания. Акуто и Серджио ждали Капо.
— Мало нам Пониталье, так еще и Галоппо решаются добавить дегтя в нашу бочку меда. – Ворчал Серджио, сидя в кресле Капутцо. – А наш светлый ум все не может выйти из тени кинотеатра, с тех самых пор, как его открыли у нас.
— Каждый заслуживает отдых. – Ответил Акуто, рассматривая фотографии на стене. – Тем более сеньор Фелоне.
— И все же можно бы и поторопиться. Время — деньги.
Спустя тридцать минут, Капо наконец-то соизволил встретиться с друзьями в кабинете. Серджио и Акуто решили, что Капо не знал о недавних новостях, поскольку он пришел довольным и веселым.
— Друзья мои, я с Анчелоттой сегодня сходили на удивительный фильм. – Поздоровавшись, начал Капо. – «Посыльный» Джерри Льюрелла, вы должны его посмотреть. Анчелотте очень понравилось раскрытие завесы кинопроизводства в этом фильме, ну а я больше тащился от актерского таланта Джерри.
— Капо…. – Хотел начать обсуждение вопросов Серджио.
— Он там играет полного идиота, который случайно попал на работу в крупнейшую киностудию. – Перебил его Капо, садясь за стол. – Ох! Каких он делов наворотил! То сцену испортит, то реквизит потеряет!
— Сеньор Фелоне… – Решился перебить босса Акуто.
— Меня очень позабавила сцена, где он вошел в пустой зал продюсеров и начал воображает, что он босс студии. – Продолжал Капо, поднимаясь из-за стола. – Вся эта сцена — чистая пантомима, он просто сидит, разводит копытами и ртом, будто отдавая распоряжения невидимым продюсерам, а в его такт играет музыка. Потрясающе!
-Капо, Пониталье хотят подмять под себя наш бизнес! – Крикнул Серджио.
— А Галоппо решаются ослабить нас, чтобы захватить нашу же территорию раньше Пониталье. – Добавил Акуто. – Банда, которую мы наняли, должна была первой начать козни против нас.
Капо тут же убрал улыбку и медленно вернулся за стол. Следующие минуты он внимательно слушал отчеты Серджио и Акуто с невозмутимым выражением лица и задумчивостью в глазах.
— То есть получается ситуация такова, — сказал Капо, когда его друзья закончили. – Получается, Пониталье все же вспомнил о договоре с Капутцо и решил проигнорировать сам факто того, что клан Трукколини более не существует. И он решил ударить по нам с двух сторон: с трудовой биржи по нашим рабочим и кланом Галоппо по нашему бизнесу.
— Вообще нет, сеньор Фелоне. – Сказал Акуто. – Галоппо больше имеют работ с кланом Зокколини. Они противники Пониталье.
— Так-так-так-так… — Вдруг ожил Капо. – А вот сейчас поподробней и с картинками, сеньор Колтелло.
Спустя минуту на одну из стен сообщники повесили карту Сантцилии. Перед их взором раскрылся весь остров, по форме напоминающий виноград. С самого Севера, где располагалась столица Сантцилии, мимо Западного побережья, центральных болот и Восточного нагорья, вплоть до Южной Сантцилии.
— Каждый клан владеет своей территорией и старается держаться ее. – Рассказывал Акуто, водя указкой по карте. – Пониталье и Зокколини делят Север, мешаю друг другу. Пониталье управляет рабочими силами, а Зокколини водит против него коррумпированную Городскую Гвардию.
— Оба вынуждены не только терпеть друг друга, но и короля. – Решил Капо.
— Именно. И те и другие зависят от торговых подставок Юга. – Продолжал Акуто. – Капутцо промышлял контрабандой, пользуясь подачками от профсоюзов Пониталье. Зокколини же зависим от подставок оружия для своей Гвардии от Галоппо. Казалось самым крайним остается клан Гриниеро, который управляет туристическими базами отдыха на Западе и на Востоке, но и он затянут в сети Пониталье и Зокколини.
— Туристические базы тоже нуждаются и в рабочих и одновременно в защите. – Объяснил Серджио. – А идти на поклон королю нет выгоды, поскольку тот может сковать весь бизнес налогами.
— Вот значит так. – Капо подошел ближе к карте. – Пониталье и Зокколини с Севера кукловодят через Гриниеро Востоком и Западом, а нами и Галоппо Югом и при этом им все мало да мало. Кольцо зла, посередине которого одинокое сердце Сантцилии. Сердце из гнойных болот. И нет над ними высшей власти…
— Есть. – Серджио ухмыльнулся. – Все они делают это ради денег. Деньги выше их.
— Значит… если мы хотим стать выше них, нужно взять контроль над монетками! – Решил Капо.
— С ума сошел? – Вздрогнул Серджио. – Что это еще за контроль? Что значит «стать выше них»? Думаешь взять и захватить все казначейские и банки страны, да еще с золотым запасом короля? Нам сейчас нужно выжить, а не придумывать очередные планы.
— Когда это тебе перестали нравиться мои планы? – Спросил Капо.
— С самой твоей первой идеи захватить торговую биржу семь лет назад.
— И ты до сих пор меня за это пилишь? — Капо вздохнул. – Ладно, ребята идите, отдохните. Я пока подумаю над нашим… выживанием.
Акуто и Серджио медленно вышли. Капо же продолжал смотреть на карту, словно пытаясь найти в ней какой-то ответ. Его взгляд рисовал паутину, которая начиналась в самом сердце острова, в самом центре. В болотах.
— Вот такая вот цена за хорошую жизнь? – Прошептал сам себе вопрос Капо. – Ну ладно, один раз можно и поиграть по вашим правилам, сеньоры.
Сидя за столом в клубе, Сацбот не верил своим глазам, смотря в сторону танцпола. Его друг Шнобель, игнорируя свою брутальную внешность, ловко и ритмично танцевал под хитовую диско-песню. Сияя в новом глазурном белом костюме, которое он приобрел сразу же после подписания договора с Фелоне, он словно ушел из этого мира, поддавшись дискотеке.
Сацбот фыркнул и повернулся к танцполу спиной, решив, что с сеньором Галоппо он сможет договориться сам. Сеньор Галоппо появился как всегда неожиданно, Из-за довольно рискованного бизнеса торговли оружия Галоппо был пони нервным, паническим и скрытным. Сидя на противоположной стороне стола, он удивленно пялился на танец Шнобеля.
— Это… – Спросил сеньор Галоппо.
— Да, это Шнобель. – Ответил Сацбот.
— Л-л-ладно. – Сеньор Галоппо с трудом отвел взгляд от Шнобеля и продолжил. – Итак-так-так-так. Так! Так-так…хм! Как там дела с Фелоне?
— Все хип-хоп, сеньор Галоппо, рыбка клюнула. – Усмехнулся Сацбот. – Мы, считайте, уже в их банде. Парни у них опасные, сразу предупрежу. Один мальчишка из их братии нас и еще троих ребят в одиночку уложил. Так что лучше предупредить дона Зокколини и подготовить его.
— Да-да-да, верно! Не будем терять время! Фелоне опасен, и нам нужно от него избавиться. И быстрее, чем это сделает Пониталье, иначе Зокколини с нас шкуры сдерет.
— Мы сможем снабдить отряд Зокколини нужным оружием, если дадите припасы нам! Фелоне не подозревает нас, и мы сможем незаметно перебросить груз, пользуясь его же ребятами.
— Да-да-да! Отлично! Верно мыслишь! Так и сделаем!
— За благосостояние клана, сеньор.
Сацбот и Галоппо попрощались. Галоппо тут же исчез в тени, словно мимолетное виденье. Сацбот направился к танцполу и вытащил из оттуда Шнобеля, который уже успел собрать себе группу подтанцовки.
— Слишь, что делаешь! Костюм две тыщи стоит! – Завопил Шнобель.
— Пойдем, мы работаем, а не отдыхаем! – Ответил Сацбот.
— Слишь, Сацбот, иди-ка ты в задницу!
Сацбот и Шнобель вышли из клуба и направились по темной аллее в сторону трущоб. По пути они проверили, не было ли за ними шпионов Галоппо. Поскольку они недавно работали на него, они знали все его секреты. Шпионов не было, и они спокойно встретили Капо Фелоне у самого входа в трущобы.
— Мои многоуважаемые, как все прошло? – Спросил Капо.
— Все хип-хоп, сеньор Фелоне! – Ответил Сацбот. – Этот кретин Галоппо скоро даст нам целые ящики своего же оружия, так что мы будем готовы.
— Вы просто молодцы. – Капо передал им папку с бумагами. – Вот билеты на завтрашний поезд до столицы, межобластной пропуск и следующее занятие. Я понимаю, вы хотите отдохнуть, но поверьте, если вы все это выполните, я вам лично оплачу отпуск в любой стране, которую вы укажете.
— Всегда хотел увидеть тропики. – Мечтательно сказал Шнобель.
— Тогда будут тропики. – Капо улыбнулся. – Как только выполните эту работу, вас тут же будет ждать дирижабль. Все за мой счет. Поскольку после этого, в деньгах мы не будем нуждаться!
— Черт, у меня уже эти бумаги в глазах видятся. – Проворчал Серджио, просыпаясь в карете. – Целые недели сплошные сделки с торговыми биржами. Я чувствую себя министром торговли! – Он посмотрел в окно. – И что же такое Капо удумал?
— Видимо он решил расширить наш бизнес. – Сказал сидящий рядом Акуто.
— Бред! Все это разоряет нас. А теперь еще и увозят нас куда-то. Капо либо сошел с ума от напряжения, либо у него есть абсолютно безумный план. Одно другому не мешает. Куда же мы едем? Шесть часов уже в дороге.
Когда Солнце поднялось над островом, карета остановилась. Болота центральной Сантцилии простирались на сотни миль. Они были гиблыми и опасными. Туман белым паром окружал бесконечную гнилую площадь, несмотря на то, что утро уже прошло. В воздухе ощущался тяжелый запах, а кваканье сотни лягушек мешали думать.
Серджио и Акуто встретили пони Сацбота и Шнобеля, дав им теплые фуфайки и палки-сляги. Серджио и Акуто с недоумением оделись стараясь понять, что происходить. Они лишь помнят, что их рано утром разбудил Спиа Федели с просьбой от Капо сесть в карету.
Целую неделю Акуто и Серджио получали от Капо странные указания, с просьбами, а порой и требованиями, заключение торговых сделок на территории других кланов и покупки завода пластиковых игрушек. Вид болот полностью вызвал сомнение друзей Капо в ясности его ума.
— Черт! Куда это нас притащил?
— Идите за нами, сеньор Ориоло и сеньор Колтелло и не отступайте ни на шаг. Эти болота очень древние и ели засосет — обратно не вытащить. – Сказал проводник. – Из-за тумана нам сложно перенести вас на воздушной колеснице, но идти нам не далеко.
— Дожили. – Пробубнил Серджио. – И что же он решил сделать а? Разорить нас, тем самым расслабив противников и позже загнать все кланы в болота?
Проклиная все, что связано с Капо, Серджио направился за проводником, перепрыгивая по кочкам из пахучей травы и земли. Акуто ловко следовал за ним, стараясь не отставать. Проводник хорошо выучил тропу и поэтому путь был не сложным. И все же мрачная атмосфера мертвых болот и сомнения угнетали Серджио.
Проводник довел их до островка из зеленой травы. Туман вокруг него рассеялся, вдали можно было разглядеть соседний остров, более крупный и богатый на растительность, среди которых был небольшой лес из старых сосен.
На островке находилась деревянная черная избушка. Вокруг нее шныряли телохранители Капо, скучая и пытаясь согреться в фуфайках. Сам же Капо стоял на кочке рядом с стариком – егерем, ослом в шапке-ушанке.
— А, это вы ребята? – Повернулся к Серджио и Акуто Капо. – Сеньор, познакомьтесь с моими коллегами из водоочистительной компании.
— Вы, ребята делаете благую вещь! – Улыбнулся беззубой улыбкой старик, ловко перепрыгивая с кочки на островок. – Давно эти болота пора очистить. Да и я уже давно жду пенсию! Все надо очистить, ничего не жалейте! Домик и то тоже снесите ко всем чертям, я уже отсиделся в нем!
— Обязательно, уважаемый. – Улыбнулся егерю Капо. – Вы хотели показать нам особое место, на том острове? – Капо кивнул в сторону леса.
— Да-да, самое опасное место! Я вам должен показать, пойдемте! Не отставать, здесь топь самая противная! – С этими словами егерь ловко начал прыгать по кочкам, невзирая на старость.
— Капо, что тут происходит? – Спросил Серджио, когда путь был пройден.
— Сделка. Мы покупаем центр Сантцилии, со всеми лягушками. – С улыбкой ответил Капо.
— Ты с ума сошел? Зачем нам болота?
— Увидишь, Серджио, увидишь! Я бы тебе сказал все, но тебе, видите ли, не нравиться мои планы.
— И кто после этого на кого обижается?
Мистическим образом, островок сумел сохранить на себе живую землю, не дав болотной гнили достичь даже берега. Деревья росли высокие и пышные. В кедре даже можно было увидеть дятла и покинутое гнездо синицы.
Егерь привел клан Фелоне до самого центра леса, где находилось самое черное сердце ада. Отвратительный запах гнили простирался на несколько метров. Огромная яма под упавшими соснами словно была бездонной. Но все же дно у ямы было, и оно бурлило зловонием и разложением.
— Это топь самая настоящая ловушка. – Рассказывал егерь. – Чуть подойдешь ближе к этим деревьям, как тут же поскальзываешься и падаешь туда. Если в другой топи все равно есть хоть какой-то шанс выбраться, то отсюда – никто не сможет. Гиблое место. Ужас, а не топь. Никому из нее выбраться. Ее в первую очередь очищайте, помяните мое слово!
Капо осторожно подошел ближе к яме, стараясь ступать как можно нежнее. Акуто приготовился оттащить его в любую секунду, но Капо держался. Наблюдая за тем, как Капо смотрит в бездну ямы, Серджио начал ощущать страх, перед возможным планом Фелоне. Серджио вытер пот со лба и успокоил себя мыслей, что это возможно это просто виденья от противного воздуха из топи.
Прошедшая неделя в столице была для Сацбота и Шнобеля мимолетной и динамичной. Выполняя просьбу Капо Фелоне, они собирали банду простых домушников, обещая им большой куш и пользуясь авторитетом имени Фелоне. Так же они посылали подобные предложение многим бандам в других городах Сантцилии, пользуясь услугами тайной переписки Спиа Федели.
Когда маленькая армия из бандитов была собрана и готова к назревающей неизвестной операции, Сацбот и Шнобель отправились в административный центр столицы, для встречи с самим заместителем Королевского казначея. Предстояли переговоры, но парни не волновались, поскольку давно разработали свои действенные методы убеждения.
— Красота! – Сказал Шнобель, наслаждаясь видом озера у самого здания казначейства.
— Помни, бей аккуратно, но сильно. – Пересказывал план Сацбот. – Убивать не надо, просто припугнуть. Если обмочиться – не парься. Инвалидом делать не надо!
— Да помню, я помню.
— Помнит он, помнит! Напомнить тебе о том продавце, а?
— Знаешь, Сацбот, я вот думаю, что тебе надо пойти в задницу!
Внутри казначейства кипела жизнь. Это был муравейник снизу и улей сверху. Сотни земных пони хаотичными реками перемешались между кабинетами на нижних этажах. Стаи пегасов парили над крышами, перетасовывая документы в специальных контейнерах, установленные под самыми сводами крыши. Единороги в основном сидели в кабинетах, печатая и переписывая документы.
Среди этой бюрократической орды Сацботу и Шнобелю было сложно встретиться со связным из клана Фелоне. Но вскоре связной сам их нашел и сопроводил в подземный зал. Заместитель казначея, сеньор Глиттер Гольд, будучи почтенным единорогом, выбрал для себя довольно скромное место работы. Его кабинет скорее напоминал подвал хозяйственного магазина, чем офис казначея.
— Мы представляем интересы Капо Фелоне. – Тут же начал Сацбот. – Слыхали о таком?
— Капо Фелоне? – Удивился Глиттер Гольд. – А-а-а, припоминаю! Мне как то пришло сообщение от субъекта с таким именем. Я думаю, вы здесь, чтобы получить от меня перевод моего ответа? Так вот я переведу: хрен ему на блюде, а не список!
— Этот список очень интересен сеньору Фелоне. – Спокойно ответил Сацбот, почесывая подбородок. – Понимаете, он не доволен своими соседями и поэтому ему было б крайне интересно посмотреть их тайные банковские счета. А если вы не согласитесь, он будет недоволен и Вами, сеньор Гольд!
— Я уже писал ему ответу, я повторил ответ вам и, похоже, мне придется снова его повторить. – С улыбкой сказал Глиттер Гольд. – Найдите грядку с хреном, вырвите себе плод и подайте ему на блюде! Ясно?
— Яснее неба ясного. – Сацбот улыбнулся. – Сеньор Фелоне дал вам отличное предложение, что ж, теперь мы переведем его на свой язык. Шнобель!
Шнобель ударом копыта сломал стул. Щепки разлетелись по всему кабинету, Глиттер Гольд со страху прислонился к ящикам картотеки. Шнобель подобрал заостренный кусок, который минуту назад был ножкой стула и принялся угрожать жизни напуганного заместителя казначея.
— Ты… ты что делаешь?! – Запаниковал Глиттер Гольд, уворачиваясь от атак Шнобеля. – Ты с ума сошел! – Он упал на пол и принялся отбиваться от кола копытами. – Уберите от меня этого психопата!
— Сеньор Фелоне предлагал Вам почетное место в канцлерстве и приличную сумму денег за простую бумажку. – Сказал Сацбот. – А Вы, уважаемый, вместо этого суете нам какие-то хреновые овощи! Если Вам не по нраву чин и деньги, то может небольшой колышек в заднице прояснит Ваш разум?
— Хорошо-хорошо, я передам вам список! Завтра же! Только прекратите, вы же меня убьете!
Шнобель отбросил кол, и бандиты вышли из кабинета, оставив Глиттер Голда наедине со своим шоком. Проходя по стерильному светлому коридору, они мысленно хвалили себя за превосходную работу.
— Хорошо сработали. – Сказал Шнобель.
— Ага. – Согласился Сацбот.
— Только давай в следующий раз ты будешь тупым быдлом, а я переговорщиком!
— Ищи дурака!
— Да уж! Я вот что думаю, Сацбот.
— Что?
— Я вот думаю, что тебе все-таки надо пойти в задницу.
Просьбы Капо о подписания сделок на создание торговых путей в других частях Сантцилии подходили к концу. Серджио уже начинал чувствовать опустошение из-за этой работы и постепенно начинал сердиться на Капо из-за его непонятных планов. Акуто же просто делал свое дело, поскольку был толерантен к странностям Фелоне.
Последним штрихом, как казалось, в непонятных торговых соглашениях Капо являлась покупка фабрики по производству пластиковых игрушек. Капо надеялся сделать из него подпольный алкогольный завод, создавая нужные напитки, пользуясь чанами для пластика.
Завод был пустым, никого кроме Серджио, Капо, Акуто и нескольких телохранителей в здании не было. Капо обследовал каждый угол фабрики, словно проверяя каждую пылинку. Поведение Капо начинало раздражать Серджио, но он, будучи опытным пони, спокойно продолжал выполнять свою часть работы.
— Скажи честно! – Перебил проверку Капо Серджио. – Ты пытаешься развить нашу организацию, чтобы сделать вид для дона Пониталье. Мол, наши ребята по всей области. И плюс еще сами производим товар, вот вам наш почет и ценный дар!
— Что-то типа того. – Медленно ответил Капо, проверяя чаны.
— И ты наивно полагаешь, что он согласиться и вот тогда ты его ненароком пригласишь прогуляться по болотам и там утопишь?
— Нет! У меня есть мысли похитрее и с минимумом насилия. – Ответил Капо.
— Ты уже начинаешь мне надоедать со своей скрытностью!
— Серджио, ну Небес же ради, потерпи! Моя жена Анчелотта ждала меня пять лет! Так и ты, будь добр, подожди несколько часиков. Скоро, уверяю, ты встанешь передо мной и поздравишь с успешным планом и похвалишь мою светлую голову.
— Если Дон Пониталье не сорвет ее раньше. – За окнами послышался топот копыт. – Помяни черта!
Дон Пониталье не стал себя задерживать. При виде пустого завода, у гангстера начались небольшие изменения в губах, намекая на явное неудовлетворение к подобной «дани».
— Как видите, дон Пониталье, наш клан цветет и пахнет, как виноград! – Поздоровался с доном Капо с улыбкой. – Капутцо Трукколини хотел просто отдать Вам земли, с долгами и проблемами с Галоппо, но мы поступили иначе! Вместо того, чтобы сваливать на Вас проблемы, мы создали новый источник дохода! И все для Вас, дон Пониталье.
— Новый доход? Никаких проблем? – Дон фыркнул. – Королю будет крайне интересно провести здесь осмотр, когда узнает о новом предприятии, без его ведома.
— Не беспокойтесь. Я тут решился и договорился с кланом Зокколини, который обеспечат защиту Вашего завода от короля!
— Ты что сделал! – Дон чуть было не покраснел от ярости. – Ты в курсе, что Зокколини мой заклятый враг!
— Об ужас! Он обманул меня! – Изобразил удивление Капо. – Что же нам делать? Ах, я дуралей!
Подъехавшие черные кареты чуть было не сбили кареты Пониталье. Дон Зокколини был довольно суровым и рьяным, его характер был под стать профессии. Одетый в полосатый черно-белый костюм и черную огромную шляпу, он больше походил на пирата, чем на криминалиста. Пониталье встретил Зокколини взглядом полной скрытой ненависти и явного презрения. Зокколини ответил солидарностью.
— Вито Пониталье! – С презренной улыбкой сказал Зокколини. – И какого черта ты делаешь на моей собственности?
— Ты видимо еще не заметил, что этот завод был назван в мою честь! – начал играть понтами Пониталье. – Я намериваюсь выстроить название золотыми буквами, чтобы ты видел издалека!
— Ага, а наш монарх тебе еще блесками буквы очистит! Ты не успеешь даже пластиковую карету выпустить, прежде чем Королевская Гвардия заберет себе весь фабрикат, до последнего таракана!
— Прежде всего, он обратит внимание на твоих купленных Гвардейцев, фигляр!
— Не раньше, чем на твои профсоюзы, боров!
Между донами разразился классический сантцилийский спор, в ходе которого часто употреблялись приемлемые для языка жителей острова игры слов с использованием местных идеологических выражений. Ругательств так же хватало. Капо незаметным для донов жестом дал понять Серджио и Акуто, что следующую часть им лучше пропустить и уйти.
Карета ускорилась, когда выехала за пределы территории завода. Серджио и Акуто вновь остались наедине со своими вопросами и сомнениями. Ответы не соизволили появляться, и Акуто чувствовал, как Серджио с каждой секундной все больше сердился на своего друга. Новые вопросы появились, когда они заметили в окне кареты чье-то движение.
— Что это? – Спросил Акуто у возницы.
— Королевская Гвардия, сеньор Колтелло. – Ответил пони. – Они спешат арестовать дона Пониталье и дона Зокколини.
— Ловушка! – Удивился Серджио. – Капо решил их сдать?
Но и на этот раз вместо ответа появился новый вопрос. Карета спешила в сторону болот и Акуто начал замечать. Как к ним стали присоединяться повозки, груженные мешками. Целый караван двигался в одном направление – в сторону болот.
Вскоре карета с Серджио и Акуто достигла своего места. Около знакомых троп столпились сотни повозок. Некоторые уезжали, другие приезжали с мешками. Сотни рабочих пегасов загружали на свои спины мешки и осторожно летели в сторону избушки егеря.
Все это вызывало мрачное чувство и пугающий интерес. Серджио и Акуто проводили до избушки. Около него были выстроены деревянные хранилища, куда и грузили мешки. Звон монеток наконец дал ответ Серджио и Акуто. Открыв один из мешков, они удивились огромному количеству денег,
который увеличивался с каждой минутой.
Большее удивление принесла им мысль о том, кому могли принадлежать эти деньги.
— Он что, ограбил банковские счета Пониталье? – Удивился Серджио.
— Это же миллиарды! – Сказал Акуто.
— Спешу сообщить, что среди ограбленных денег есть еще и финансы кланов Зокколини, Гриниеро и Галоппо. – Сказал им появившейся из неоткуда Спиа Федели. – Сеньор Фелоне просит вас помочь ему перевести все деньги на счет клана Фелоне. Все необходимое вы найдете в хижине.
В избушке было темно и просторно. На единственном столе была лишь новенькая печатная машинка и папка с бумагами. На единственной полке проживал не один год странный напиток в выцветавшей бутылке, явно забытый стариком-егерем.
Из подвала доносился странный стук, похожий на постукивание и звон будильника. Проверив его, Акуто увидел пугающую и впечатляющую картину. Десяток секретарей, уместившись за столами в просторном подвале, переписывали документами, ловко и быстро стуча копытами по клавишам.
— Мы ограбили четыре клана Сантцилии и подставили Пониталье с Зокколини Королевской Гвардии. – Пытался прояснить ситуацию удивленный Серджио.
— Теперь понятно, почему сеньор Фелоне настаивал на расширение производства. – Сказал Акуто. –
Через наши подставки он видимо связался с преступными бандами и тем самым устроил в каждом городе ограбление банков. Он явно нашел список банковских счетов и поэтому продумал каждый шаг. Гвардия отвлеклась на Пониталье с Зокколини и одновременно отвлекла и самых донов, пока по всей стране проводилась череда ограблений.
— Невозможно! – Серджио сел за стол, поглаживая виски. – Невозможно!
Капо появился, когда за окном была ночь. Секретари и грузчики давно закончили сове дело и, получив свою награду, удалились. Акуто и Серджио остались в избушке, завершая свою часть работу, при свете свечи. Капо пришел, уставший, но довольный.
— Последний мешок! – Он посмотрел на своих друзей. – Да, я понимаю, у вас много вопросов. Хотя я уверен, вы уже поняли весь мой план. За исключением скупки болот. Прежде чем я отвечу, пожалуйста, напишите мне письмо, адресуемое четырем клана.
— Что именно там написать? – Спросил Акуто.
— Напиши, что я готов обсудить с ними дальнейшее сотрудничество. Но если они решаться отомстить мне за мои действия, то в случае того они навсегда потеряют свои деньги.
Он прислонился к стене. Бутылка слегка качнулась от движения Капо, издав приятный звон. Капо широко улыбнулся и начал смеяться. Из его глаз медленно стекали слезы счастья. Капо, как и Серджио с Акуто, сам не верил тому, что он сейчас сделал.
Как всегда, совет по поводу будущего клана Фелоне начался в уличном кафе, за тем же столиком, за чашечками чая и любимых шарлоток с кремом. Серджио гладил свои виски, переваривая вчерашнее происшествие. Акуто не сводил взгляд с юной официантки, которая мельтешила между клиентами.
Капо появился, когда все остальные клиенты скрылись от назревающего дождя. Всю улицу поглотил туман, но Капо сиял радостью. Серджио был уверен, что Капо вернется с переговоров с донами по частям, но он был не только жив и цел, но и счастлив.
— Я не верю ничему! – Тут же начал Серджио. – Это не может быть! Ты что, действительно угрожал четырем утопить их деньги в болотах?!
— Знаю, веры в этом мало, но это правда. – Сказал Капо, садясь за столик.
— Это не может быть правдой! – Кричал Серджио, поднимаясь и садясь в нервном состоянии. – Чет подери, Капо! Ты в курсе во что ты нас втянул?! Ты втянул нас в бездну своими выходками? Ты что думаешь, доны просто так простят тебя и начнут сотрудничать, после того как ты сделал?
— Ты, конечно, не поверишь, но они действительно так и поступили. Конечно, я ощущал в их глазах ненависть ко мне, но страх потерять все сразу стал моим козырем. Мы договорились о том, что я верну им все их состояние, с условием, что отныне я буду в курсе всех их махинаций. Можно сказать, я стану их собственным банком.
— И ты думаешь, что они согласятся работать на того, кто предал их Королевской Гвардии?
— Я никого не предавал!
Капо хотел возразить, но официантка принесла свежую порцию пирожных и чай. Джентелькольты расплатились, и когда девушка ушла, они продолжили спор.
— Если бы я хотел их предать, я бы действительно передал их в копыта короля! – Продолжил Капо. – Но видишь, ли, мой друг, этот завод как раз стал укрытием для донов! Когда я ушли, я спас их, воспользовавшись подземными переходами.
— Которые были заранее подготовлены, как и нападение Гвардии! – Крикнул в ответ Серджио, краснея от злости. – Ты, черт возьми, предал не только их, но и наши принципы! Ты плут Капо! Плут! Чем ты отличаешься сейчас от Капутцо, а?! Чем?
— Тем, что я выживал, а не бежал! – Грозно ответил Капо. – Ты же сам сказал, что нам нужно выживать. Уж прости, Серджио, но отдав свои головы Пониталье, мы бы сами запрягли себя в вечную тяжелую повозку и тогда бы нашему клану пришел конец. Да, признаю, я коварно поступил! Да, я поступил бесчестно, но что ты ожидал, становясь преступником? Да, я знаю, наши принципы не терпят лжи и коварства, но когда тебя захватывают в угол, то придется пользоваться и грязными приемам, чтобы выжить!
Оба пони немного успокоились и выпили по кружке чая.
— Серджио, мне самому неприятно, от того. что я сделал. – Сказал Капо. – Но если тот же Капутцо выполнял те же коварство ради своей выгоды, я же все сделал ради нашего клана! Я обеспечил будущее, благодаря которому мы более не будем нуждаться в коварных ходах! Не веришь, так вот что я тебе скажу, Серджио, с этого дня, я даю тебе полную свободу и управление в нашем бизнесе. Как в тюрьме, помнишь? Отныне ты, дон клана Фелоне. А ты, Акуто, станешь его консильери.
— А что же вы, сеньор Фелоне? – Спросил Акуто.
— Ну, как в тюрьме, я буду делать то, что у меня лучше получается. – Капо развел копыта. – Я буду представлять наш клан!
Серджио поднялся и начал складывать в голове всю информацию. Ситуация складывалась в его голове в виде монеты с двумя разными сторонами. С одой стороны он видел слепую удачу своего друга и возможное процветание бизнеса. Но с другой он видел настоящую опасность. Посмотрев на Капо, он все же решился.
Акуто, не смотря на показанную хладнокровность, несколько раз прокручивал в своей голове план Капо. Это было безумно. Гениально. Смешно и невозможно одновременно. Акуто никогда еще не встречал такого пони, учитывая свое прошлое. В конце, отсеяв все сомнения, Акуто решил, что за Капо будущее и мысленно поклялся отдать жизнь за пони, которому он однажды сам спас жизнь.
Капо же не сомневался ни на минуту, с тех самых пор, как в его голове родилась эта идея. Рожденный сражаться и побеждать, он довольствовался своей победой и шарлоткой с кремом. Холод от дождя, окативший улицу, совершенно не покачнул радость Капо. Он лишь отпил чая и доел пирожное.
— Если постараться, то даже обычный почтальон может стать великим актером. – Сказал Капо. – Этому меня научил фильм «Почтальон». Вы его наверняка так и не посмотрели! Ну, нечего! Я рассчитываю открыть сеть кинотеатров по всей Сантцилии. Ну а открывающей картиной, конечно же, будет повторный показ «Почтальона»! – Капо присел поудобнее и улыбнулся. – Все-таки хороший фильм.
Глава IV Враг достойный уважения
Глава 4. Враг достойный уважения
Прошло десять лет. Куоре Фреддо Пониталье сидел за центральным столиком престижного столичного ресторана и медленно попивал чай. Очередная, на этот раз затянувшаяся на десять лет, встреча с другом детства и юношества Донатори Булисщом продолжалась уже второй час. Становилось скучно.
Несмотря на несколько лет афер, изменения места жительства, погонь от должников и несколько тюрем, характер Донатори совсем не изменился. По-прежнему выражая свою преданность народу минотавров, авантюрист насмехался над Фреддо, неоднократно перечитывая перед его носом старые газеты.
— «Биржевой крах!» — С выражением прочел заголовок Булисщ. – «Более десятка крупных компаний лишились финансирования. Гвардия теряет головы»…бла-бла-бла… «недовольство рабочих»… это не интересно! А вот! «Журналисты утверждают, что крах так или иначе связан с крупномасштабным ограблением 13 апреля, к которому приложило копыто организованная преступность» — Минотавр отбросил газету и усмехнулся. – Хэх! Этот ваш Фелоне не так прост.
— Ты не мог бы говорить тише. – Сдерживая злобу, сказал Куоре. – Может, ты еще и мое клановое имя проорешь на весь зал?
— Ну, уж прости! Я минотавр и сантцилиец в одном лице, мне свойственна грубость. – Ответил Донатори и раскрыл следующую газету. – Хах! А вот это мне больше нравиться! «Подъем экономики Южной Сантцилии! Резкое изменение экономической структуры печально известной Южной Сантцилии взбудоражило всех жителей нашей родины. Некогда бедная часть острова стала процветать с невероятной скоростью». Дайте угадаю: Это наступило тогда, когда твой папаша и остальные доны сдались этому Фелоне и сделали его управляющим клановыми финансами?
— Мне необязательно это напоминать.
— Нет, вот именно, что обязательно! Десять лет назад, ты говорил, что приструнишь этого парня. Ног вместо этого вы сами запряглись в его узду! Я одно понимаю, если бы такую аферу провел твой отец, но какой-то южный мужик, взял и обокрал четыре могучих клана! Уж прости Фредди, тут ваша чета сдала! Ой, как сдала! – Минотавр крикнул. – Гарсон! Вина!
— Отец недооценил хитрость Фелоне. И мы не запрягли себя в его узду. Фелоне вернул нам наши деньги, с уговором, чтобы мы не мешали ему, иногда выполняли его требования и не скрывали своих действий. Можно сказать, что нам повезло.
— Повезло! – Булисщ тут же забрал у официанта бутылку вина и отрыл ее зубами. – Я вот что тебе скажу, Фредди: когда я приезжал на Север, я везде слышал только одно имя: Пониталье. Когда ездили на Запад, там я слышал имя Гриниеро. Когда я встречался с Гвардией, то слышал имя Зокколини. – Булисщ залпом осушил бутылку и продолжил: — А сейчас, неважно, на Севере я, Юге или Востоке, я везде слышу только одно имя: Фелоне! Фелоне управляет Гвардией, Фелоне управляет контрабандой, Фелоне правит всем! Ну а вы, все остальные, стали лишь его рабочей силой. Рекламой его имени! Вы стали его рабочими, а должны были просто взять и устранить этого наглеца. – Булисщ поднялся, чуть было не споткнувшись. – Всему вас, пони, учить надо! Мы минотавры не затягиваем! Просто раз! – Он ударил по столу. – И в лоб, по рогам! Бу-гэ-хэ-хэ! Бывай, Фредди.
Донатори свернул газеты и неуклюже поднялся, чуть было, не опрокинув стол. Пошатываясь от хмеля и спотыкаясь об других клиентах, минотавр все же сумел выйти из ресторана, не разбив и не сломав ничего. Куоре остался наедине со своими мыслями, неприятным осадком от разговора и счетом за заказ Донатори.
Несмотря на малоразвитую эстетику, Шнобель все же сумел оценить красоту заснеженных гор Восточной Сантцилии, особенно наблюдая за ними издалека. На этом сыграла и летняя жара. Снежные шапки гор манили своей прохладой и снегом. Шнобель устал ждать Серджио.
Сацбот не обращал внимания на горы, но при этом он не меньше страдал от духоты и жары. Избавиться от проблемы жажды, Сацбот решил сочным персиком, сорванным в соседнем саду. Поскольку деревня, в которой они находились, представляла собой персиковую плантацию, никто не заметил отсутствие одного плода.
— Ты кстати в курсе, что настоящий персик принято не есть, а пить! – Вдруг сказал Шнобель. – Настоящий зрелый персик становиться практически прозрачным и мягким. Его надо аккуратно поддержать копытом и просто выпить, оставив косточку. Все что мы едим, это еще не зрелые плоды персика.
— Это ты на что намекаешь, Шнобель? – Спросил Сацбот.
— А то, что если бы у меня был персик, я обязательно с тобой бы поделился.
— Да, жалко, что у тебя нет персика. – Сацбот задумался. – Минутку, тут же персиков целые сады. С чего это мне с тобой делиться? Возьми и сорви! Или, если угодно, можешь стоять у дерева с протянутым копытом, пока один из персиков «реально» созреет.
— Знаешь, я тут встречал Лу и знаешь, что он мне сказал?
— Что тебе сказал Луи?
— Луи мне сказал, что тебе все же надо идти в задницу.
Их разговор прервал вышедший из здания деревенского управления Серджио Ориоло.
— Идем в участок, после этого в центр. – Приказал Серджио. – Нужно сказать пару ласковых канцлеру Гольду! Шнобель, отправляйся на вокзал. Закажи нам билеты на вечер. Вперед!
Получив должность главного управляющего клана Фелоне, Серджио изменился за несколько лет. На место ранних приступов скрытой паники и злости пришла профессиональная хладнокровность и жесткий расчет. За его спиной многие говорили, что энергии Серджио хватило бы на несколько государств, учитывая его рьяность и подход к бизнесу и управлению. И все же внутри него оставалось еще много от старого Серджио Ориоло.
Закончив свои дела в деревне, Серджио приказал карете отправиться в областную столицу, где им предстояла встреча с канцлером Востока Глиттер Гольдом. Бывший заместитель казначея, а ныне очередная политическая игрушка мафии, ждал Серджио на главной площади города, около фонтана.
— Сеньор Ориоло, как я рад вас видеть. – Скрывая страх за радостью, сказал канцлер.
— Бросьте этот цирк, сеньор Гольд! – Резко начал Серджио. – Два месяца назад, вы обещали перевести за горы наши «особые» товары. Дирижабль на той стороне ждет уже неделю, а товара все нет!
— Понимаете, тут такое дело… — канцлер начал нервно чесать горло. – У меня произошли проблемы с местной Гвардией.
— Проблемы с местной Гвардией? – Серджио нахмурил брови. – В этом случае, отчего вы не пожаловались подельнику Зокколини?
— Это п-потому что местная Гвардия не играет п-правилам вашего Зокколини. – Резко прервал их чей-то мужественный, заикающийся голос.
Голос принадлежал худому жеребцу средних лет. Ни Серджио, ни Гольд, ни Сацбот, ни за что бы не приняли его за офицера Городской Гвардии. Поскольку вместо стандартной синей формы и стальной кирасы, пони носил на себе белую рубашку с галстуком, поверх которой было надето пальто.
Сам офицер имел довольно простецкую внешность. Полукудрявая черная грива начинал опускать маленькие аккуратные бакенбарды на добродушное лицо, бурого окраса. Густые брови придавали его взгляду надменности. Правый глаз был полузакрыт, словно он недавно пережил встречу с чьим-то копытом. На Метке была изображена химическая колба, со знаком вопроса на место пробки.
— Знаете, что мне нравиться в нынешних п-преступников и во всем к-криминале. – Офицер заикался лишь на буквах «к» и «п», в основном его дикция была чистой и наглой. – Вы все разленились и стали меньше устраивать свои встречи в п-подполье. Вы решили, что Гвардия служит вам. Тут вы ошиблись. В этом месте, в этом городе, Гвардия стоит лишь на одной стороне, на стороне Закона. И сейчас вы, не чуражась Закона, выдали мне п-пару интересных новостей, к-которвые могут обеспечить вам долгий срок в нашей уютной темнице.
— Да кто ты такой! – Резко спросил Сацбот.
— П-позвольте п-представиться: лейтенант Феделе Сервицио! – Лейтенант вытянул копыто, но поняв, что никто не решится с ним поздороваться, продолжил: — Я бы хотел, чтобы все п-прошли со мной в участок.
— Тут я вынужден ответить вам отказом, лейтенант Сервицио. – Ответил Серджио. – Вы не имеете право нас арестовать, действуя лишь личным утверждением. Вам нужен хотя бы один свидетель, чтобы обвинить нас в содействие преступности.
— Да, понял! – Сказал Сацбот.
— П-простите меня. – Офицер резко погрустнел. – Я видимо ошибся.
Он медленно отошел походкой театрального актера. Но, спустя ровно десять шагов всеми копытами, лейтенант вдруг остановился и резко повернулся.
— А как вы ответите насчет доказательства в виде скрытых торговых отчетов с места нахождения к-контрабанды в горах?
Офицер бросил в сторону мафии папку со всеми отчетами Гольда. Они должны были быть под особой охраной, детективу нужно было постараться, чтобы добыть их. Доказательства были серьезными, поэтому не прошло и минуты, как Гвардейцы незамедлительно арестовали их.
Это было шокирующее для Серджио. Столько лет успешного бизнеса и тут кто-то их Гвардии решился потревожить его рай. Несомненно, это было дело копыт Зокколини, поскольку именно он отвечал за
Гвардию. Или же это мог быть и Гриниеро, ведь они находились на его территории. Во всяком случае, Серджио был удивлен, что было крайне редко для него за последние десять лет. Как и то, что ему вновь придется пережить все прелести тюремной жизни.
Лейтенант Феделе Сервицио был доволен своей ловко проделанной работой, по обезвреживанию преступной деятельности в городе. Свою победу он украсил заказанным обедом, из двух ромашковых сэндвичей. На десерт, Феделе припас самое любимое и дорогое его сердцу лакомство – шарлотку с кремом, приготовленную по семейному рецепту.
— Хэй, Феделе! – Подошел к лейтенанту молодой Гвардеец. – Там тебя кэп ждет, хочет поздравить за арест тех контрабандистов.
— Я сейчас занят. – Улыбнулся в ответ лейтенант.
— Я вроде еще слышал слово «повышение».
— Умеешь ты п-подловить! – Улыбнулся Феделе, поднимаясь из-за стола.
— У тебя учился, лейтенант.
Капитан чуть было не оторвал копыто Феделе, тряся ее и восхваляя талант и дедукцию лейтенанта. Офицер, сам Феделе и почти что весь участок были верны своей работой и Закону Сантцилии. Несмотря на почти что полный контроль клана Зокколини над Гвардией, участок оставался непоколебимым оплотом правосудия. Он до сих пор существовал лишь по причине малого размера штаба, тем самым деятельность честных Гвардейцев просто напросто не замечали.
— Ты просто молодец Феделе! Ты бриллиант нашего участка. – Радость капитана излучала тонны позитивной энергии. – Вот когда мне говорят, что на это дело следует послать Феделе Сервицио, я с ними соглашаюсь. Когда мне сказали, что Феделе Сервицио выполнил поручение, я заранее радуюсь за успех! Когда…
— Спасибо не стоит. – Со скромностью ответил лейтенант.
— Нет, стоит, Феделе, стоит.- Капитан вдруг помрачнел и сел за стол. – Видишь ли… совет директивы Защиты Сантцилии давно меня тиранит по поводу отбора лучших Гвардейцев на новые, более оплачиваемые должности. Тебе бы в столицу Южной Сантцилии, если говорить короче.
— Ни за что! Может я и родился там, но я знаю, что это за место. – Феделе говорил серьезно. – Чтобы очистить этот город от п-преступности, нужен легион солдат. К-коррупция и власть п-преступников, это слишком тяжело! Я, конечно хочу избавить Сантцилию от мафии, но мне это легче желать здесь, среди своих, чем среди врагов.
— Я понимаю, но ты же сам видишь, во что все превращается. – Капитан прикусил губу. – Даже, если мы и садим преступников за решетки, они все равно остаются свободными. Даже сейчас ко мне пришла весьма убедительная бумажка с требованием освободить недавних контрабандистов и канцлера. Прости меня, Феделе, у этих ребят длинные копыта.
Для честного и чуть наивного характера лейтенанта Феделе эта новость отразилась тяжелым ударом. Наблюдая из окна офиса капитана, Феделе убедился в слабости Закона над организованной преступностью. Серджио и Сацбот спешно уходили из участка, скрывшись под тенью карет.
Феделе галопом выбежал из здания, словно намериваясь догнать карету и вновь арестовать мафиози. Он наблюдал за уезжающей безнаказанной преступностью и от этого его сердце сжималось. Его отвлек серогривый единорог в коричневом пальто.
— Вы перешли опасную черту. – Сказал Акуто. – Вам бы лучше ловить карманников. Мой Вам совет: чаше уводите взгляд от наших пони, уверяю, Вы от этого получите больше и меньше потеряете.
— Я как раз думаю иначе. – Храбро ответил лейтенант. — Я выполняю свой долг
— Радует, но лучше не стоит. Поверьте мне.
Единорог скрылся. Феделе несколько раз сдержал в себе ярость. Решившись, он отправился в кабинет капитана. Вызов был принят.
— Я согласен! Где мое новое место работы?
Обеспечив своему клану долгую и прибыльную систему, Капо Фелоне не позабыл и про себя, купив для своей семьи особняк на границе Южной Сантцилии. Этот дом должен был быть идеальным образцом нового воспитания дона Фелоне и его семьи, если бы не сыновья Капо. Родные сорванцы Граве и Фортэ уже несколько лет не могли принять в свои ряды новенького – подкидыша Минора, чья жизненная позиция резко отличалась от братских принципов.
— Прекрати Фортэ, отдай мою тетрадь! – Вопил Минор, стараясь отобрать у братьев свои вещи.
— Сопляк! Циферблат тощий! – Обзывался Фортэ, перекидывая тетрадь Граве.
— Хочешь свои циферки? Ну, так лови! – Издевался Граве, бросая тетрадь обратно Фортэ.
— Ну, хватит! — Минор начинал плакать. – Прекратите!
— Что хватит?! Что прекратите?! – Фортэ отбросил тетрадь и подошел к Минору ближе. – Ты не смеешь нам указывать, безродный! Нам сыновьям Фелоне никто не смеет приказывать. Понял, найденыш!
— Дети успокойтесь! – Остановила их спор Анчелотта. – Граве, Фортэ, как вам не стыдно? Как вы смеете обижать своего брата?
— Он мне не брат. – Огрызнулся Фортэ.
— Он подкидыш, мама. – Ответил Граве. – Он нам не родня.
— Мы семья! Ваш отец принял его в наше гнездо и усыновил. Минор вам брат, как и мне сын. Вы родня одного пегаса!
— Все равно, не брат он мне! – Фортэ припугнул Минора копытом.
— Он даже не похож на нас. – Поддержал брата Граве.
— То, что он не похож на вас, не значит, что он вам не брат. – Сказал вошедший в комнату Капо.
Капо вошел в комнату медленно, словно плывучий ледник. Годы вновь взяли свое, преждевременно состарив пегаса. Многие видели в этом болезнь дона, но сам Капо был уверен, что это мистическая кара за его деяния. И все же, несмотря на раннюю старость, дон Фелоне вселял страх и уважение каждый раз, когда он появлялся в поле зрения.
— Если вы хотите выжить в этом мире, вам нужно выучить только один урок: семья это все! – Капо говорил медленно и убедительно. – А семья — это не только родная кровь. Семья это верная тебе душа, которой ты должен отвечать той же верностью, почетом и любовью.
Граве и Фортэ поникли головой и стиснули губы. Молодая кровь требовала возразить ему, показать, что настоящее сантцилийское рвение не сломить семейными принципами. За удар по щеке принято ударять ударом сильнее, таков был девиз. Но все же воспитание сантцилийца требовала полное и беспрекословное уважение к отцу, а Капо являлся настоящим символом этого принципа. Сантцилийское уважение было сильнее сантцилийского рвения.
— Поймите. – Продолжал Капо. — Я вас люблю. Всех. И если вы любите меня, так полюбите и малыша Минора. Прекратите ссоры.
— Я тоже тебя люблю отец. – Сказал Граве и поклонился.
— Прости меня отец. – Сказал Фортэ и отдал тетрадь Минору.
— Спасибо. – Поклонился Капо Минор.
— А теперь идите, играйте. Но не ссорьтесь!
Когда ребята вышли из комнат, лицо Капо будто изменилась. Он опустил голову, словно он недавно перенес в одиночку целый грузовой лайнер. Глаза наполнились усталостью и грустью. Капо стал действительно походить на старика. Анчелотта помогла мужу сесть в кресло.
— Ты хороший отец. – Сказал ему Анчелотта, погладив по плечу.
— Жаль, что я не могу быть с ними всегда. – Ответил с тоской Капо. – Эти проклятые доны, за ними нужен глаз да глаз. Иначе они решаться ударить по мне через вас. А я этого не могу допустить. Либо я принимаю удар и реже вас вижу. Либо бросаю борьбу и теряю вас навсегда.
— Ты все верно делаешь. Я уверена, ты сможешь найти компромисс между кланами.
— Сеньор, к вам гости. – Сообщил лакей.
— Это твои друзья, Капо. – Сказала Анчелотта, посмотрев в окно. – Это Серджио и Акуто!
— Впусти их. — С ноткой радости приказал лакею Капо.
— И прикажи приготовить закуски. – Сказал Анчелотта.
Ребята любили общаться с коллегами Капо. Граве обожал слушать Сацбота и его опыт в сфере малого нелегального бизнеса. Фортэ и Шнобель неоднократно устраивали между собой дружеские поединки на хувреслинге. Акуто же любил наблюдать за математическими упражнениями Минора, внутренне удивляясь его таланту и любви к этой науке в столь юном возрасте. Капо и Серджио принялись обсуждать свой бизнес, перед камином.
— Совет директоров Севера явно пытается взять вверх над территориями Пониталье, через нас. – Рассказывал Серджио. – Они думаю, что если умаслить нас, то мы пойдем против Пониталье. Их в основном волнует именно крупный бизнес.
— Сообщи им, что если они не перестанут устраивать между кланами ссоры, то они не смогут управлять даже самыми малыми отраслями. – Ответил Капо. – Пониталье наши союзники мы не смеем продавать их правительству.
— Наши торговые пути, между Западом и Югом, как всегда на высоте. Вскоре мы сможем даже обогнать легальные поставки между странами, оставив короля с носом.
— Нужно уменьшить, хотя бы на неделю. – Резко сказал Капо. – Иначе мы привлечем ненужное внимание. Нужно дождаться коронации нового короля и тогда мы сможем усилить свои позиции. А сейчас лучше не махать хвостом перед диким волком. Дайте оплачиваемый отпуск самым крупным торговым биржам. У нас хватит денег.
— Но на Востоке проблемка. Нашу подставку для Понь-тая раскрыла местный участок Гвардейцев. Думаю это Зокколини, по-другому не может быть.
— Зокколини так не действует. – Ответил Капо. словно понимая, о чем идет речь. – Зокколини использует Гвардейцев для угроз и собственной защиты, но не для облав наших поставок. Это наверняка правильный Гвардеец.
— Разве такие существуют? – Улыбнулся Шнобель.
— Да, существуют. – Грозно ответил Капо. – Если мы контролируем остров, еще не значит, что из противников никого нет, если не считать недовольных донов. Пони сами по себе созданы для добра. И поэтому против каждого зла восстает герой.
-Интересно, ты, значит, считаешь нас злом? – Серджио ухмыльнулся. – В любом случае этот участок довольно слабый и он не сможет нам помешать. Это временная угроза, я уверен.
— Однако я удивлен, что кто-то смог раскрыть твои поставки. – Улыбнулся Капо.
— Это все из-за канцлера Гольда. Прав был Капутцо, на контролируемую власть следует ставить умных пони. Этот Гольд, к сожалению, являться самым распространенным типом Сантцилийской политики: идиотом.
После банкета с доном Фелоне, Акуто незамедлительно отправился в знакомое кафе, к самому ее закрытию. Это всегда был прекрасный шанс устроить любимой Аполлонии сюрприз, появившись за ее спиной, когда она закрывала дверь кафе.
— Акуто! – Аполлония с радостью обняла Акуто.
— Скучала? – Улыбнулся Акуто, предавая любимой букет цветов.
— Если бы не твои письма и подарки, то я бы скорее забыла тебя. – Аполлония улыбнулась, намекая, что это шутка. – Но я же понимаю, это твоя работа.
— Стараюсь и все ради тебя. Может я заслужил шарлотку с кремом?
— Прости, шарлотки кончились. Ты же знаешь, они у нас крайне популярны.
— Тогда позволь проводить тебя! – Акуто встал рядом с девушкой. – За пять лет нужно нарастать опыт, иначе я забуду твой адрес.
Свидания через каждые пять лет. Новый график работы требовал от Акуто стопроцентной верности делу. Проследить за работой четырех могучих кланов, и одновременно защищать интересы своего, было долгим и сложным делом, но Акуто привык к вечной работе, учитывая то, что она давала ему нужное спокойствие для души.
Аполлония каждый раз ждала Акуто, и каждый раз отвечала на его письма. Учитывая разные классовые уровни, Акуто скрыл от нее свою преступную профессию, придумав для девушки легенду о том, что он ревизор водоочистительных компаний. Пятилетние командировки были важной частью его «карьеры», но Аполлония приняла это с пониманием.
«С девушками не надо торопиться» — так сказал Акуто дон Фелоне. И Акуто начинал верить в эти слова. Но для страховки все же дал указания некоторым шпионам следить за возможными претендентами на копыто и сердце Аполлонии. Таким образом, за десять лет у них было всего лишь два-три свидания, но Акуто каждый раз старался сделать его незабываемым, зная, что скоро остальные кланы уймутся и тогда он сможет жениться на ней.
— В общем, все отлично. – Рассказывала про свой бизнес Аполлония. — Мы даже расширяем класс. Я думаю это все благодаря шарлоткам.
— Я уверен. – Кротко улыбнулся Акуто, скрыв про себя мысль, что к успеху Аполлонии он тоже приложил немало усилий.
— А у тебя как? Быть ревизором довольно тяжело. Особенно в наши дни.
— Ну, так… на Севере проверил совет директоров. Они в последнее время решили приструнить под свои кошельки крупный бизнес минеральных заводов. Торговые пути работают отлично, мои начальники решили устроить рабочим отпуск. В общем, стараемся, ради общего счастья Сантцилии. – Акуто было неприятно врать, но он решил не торопиться раскрывать Аполлонии свой настоящий бизнес.
— Ты очень занят. – Аполлония прижалась к плечу Акуто. – Тебе нужно отдохнуть. Скоро будет Праздник Жизни, пойдем на вечерний концерт? О! Смотри!
Она подбежала к плакату на стене. На плакате был изображен Фрэнк Спиноза – золотой голос столичной эстрады.
— Эх, жаль он в Королевском дворце выступает. – Сказала Аполлония. – Плакат висит давно, я уже в свое время пропустила его выступление.
— Фрэнк Спиноза? – Удивился Акуто. – Ты не говорила, что любишь его песни.
— Он просто великолепен! – Мечтательно улыбнулась Аполлония. – Как жаль, что он будет выступать только в столице.
Квартира Аполлонии располагалась на втором этаже углового дома. Акуто не раз представлял себя Ромео, смотря в ее окно, из которого была видна вся улица. Когда любовники попрощались, Акуто ушел под тень проулков и позвал одного из шпионов.
— Найди мне Спинозу к празднику Жизни. – Быстро и четко приказал Акуто. – Цена не важна!
Участок Городской Гвардии Южной Сантцилии отличался от знакомого раннего места работы лейтенанта. Феделе не раз казалось, что все вокруг напоминало мрачную пессимистическую картину. Кирасы Гвардейцев отражали слабые блики желтых лам с потолка, свет которых охватывал лишь половину помещения, создавая сумрак.
Но участок показался для лейтенанта царством света, когда он вошел в офис капитана. Единственным источником света в комнате было лишь вечернее солнце, пропускающие свои последние лучи сквозь полузакрытое жалюзи. Свет отражался на улыбке капитана, придавая ему мистическую мрачность.
— Лейтенант Феделе Сервицио. Наслышан — наслышан. – Голос капитана был сухим и мрачным по сравнению с предыдущим боссом Феделе. – Добро пожаловать на Юг, сынок. – Эти слова звучали скорее как приговор, нежели как комплимент.
— Готов служить и защищать. – Вобрав в себе храбрость, ответил Феделе.
— Рвение не к чему. У нас девиз такой: меньше работы, больше кислорода. Излишняя преданность борьбе с преступниками напрягает местных, учитывая, что во времена безработицы Гвардейцы часто злоупотребляли своей властью над рабочими.
— А к-как же п-преступность?
— Все решаться, все решается. – Капитан снова улыбнулся дьявольской улыбкой. – Твой кабинет дальше по коридору.
Новый кабинет был пустым и темным. С первой минуты Феделе казалось, что это будет сюрпризом, надеясь, что когда он включит свет, со всех стон выскочат его коллеги с тортом и разноцветными шарами. Сюрпризом оказался факт, что лампочка не работала. Лишь природная скромность Феделе дала ему силы пережить свой первый день в этом унынии. Положив на стол чемоданчик с бумагами и сундучок, который являлся переносной алхимической лабораторией, лейтенант подошел к окну и сквозь жалюзи пронаблюдал за восходом солнца.
На улице бродили прохожие. В последний раз, когда Феделе уходил из родной Южной Сантцилии, он помнил лишь то, что каждая улица города напоминала свалку. Теперь же город не отличался от столицы Востока, все жители были чистыми и довольными. Феделе был рад начать защищать этих жителей, в надежде уберечь их счастье от преступной деятельности.
И все же, что-то ему подсказало, что вся эта идиллия может оказаться маской, что за народным счастьем может стоять злой криминальный разум. И возможно этот разум мог оказаться сильнее. Но Феделе Сервицио не для того бросил семейный бизнес в кафе, ради учебы на гвардейца, чтобы взять и сдаться. Он подошел к своей лаборатории и взял из нее три бутылочки с разноцветными жидкостями. В потаенный карман пальто он спрятал пакет с документами.
— Сеньор! – Позвал его молодой юноша в кирасе. – Вы лейтенант Сервицио? Я буду вашим напарником, на первое время.
— Это радует, к-как твое имя?
— Все называют меня Малым. Я привык.
— Феделе, будем знакомы. – Лейтенант потряс копыто Малого и закрыл за собой дверь кабинета. — Ну что, п-пошли?
— Мы на дежурство?
— Не совсем друг. Мы идем очищать город.
— Вдвоем, сейчас?
— Чем быстрее и чем меньше, тем лучше, Малой!
Новый костюм от Блэка Джакета идеально сидел на Капо. Рассматривая подарок от мирового модельере, Капо и радовался и одновременно тосковал. Как бы ни был костюм хорошо, пред глазами жадных донов он все равно останется мальчишкой их трущоб, которому просто повезло. Капо не хотел идти на банкет.
— Помни о своем желудке. – Наставляла Анчелотта, подправляя галстук. – Никаких перченных пицц и болоньеза.
— Я бы сейчас опробовал твою розетту. – Ответил Капо.
— Я ее тебе приготовлю. – Улыбнулась жена.
-Вот за что я благодарю жизнь, так это за тебя, моя дорогая. За то, что ты всегда можешь приготовить мне розетту. Неважно, что я делаю, ты всегда сможешь меня простить и приготовить мне розетту.
— На то я и жена
— Да. Жаль, что придется встречать Праздник Жизни не с вами.
— Ты все делаешь для нас. Мы все понимаем.
Анчелотта вновь подержала мужа, как и делала это всю его жизнь. Верная и любимая жена, которой все равно, чем Капо зарабатываем на хлеб, всегда была готова помочь мужу во всем. Капо обнял любимую, чуть было не расплакавшись. Капо направился к выходу. Граве, Фортэ и Минор, проводили отца до дверей.
— Граве, мой старший сын. – Капо погладил сына по голове. – Будь сильным и справедливым.
— Да, отец. – Ответил Граве.
-Фортэ, не хвались силой. – Похлопал по плечу второго сына Капо. – Она тебе дарована, чтобы защищать, а не уничтожать!
— Да, отец. – Ответил Фортэ.
— Минор, твои знания в арифметике удивляют. – Капо приобнял подкидыша. – Я рад за тебя, будь умницей, каким ты и являешься.
— Да, папа. – Ответил Минор.
— Я приду не скоро. Не ссорьтесь, мои мальчики. – Капо сказал это с тоской и нежеланием уходить. Он надел шляпу и вышел из дома.
Центральные сантцилийские болота изменились за десять лет. Верный своему слову болотному егерю, Капо превратил топи в зеленые рощи и виноградники. На границе бывших болот могучим замком возвышался Банк Фелоне, мощное финансовое учреждение, ставшая костяком в экономики Коза Ностры. Именно там хранились все финансы всех кланов Сантцилии. Болота изменились, за исключением Мертвой топи в лесу, которую было сложно убрать.
— Если верить торговым отчетам к-контрабанды к-канцлера Гольда, счет п-производился с этого места. – Сказал лейтенант Феделе, осматривая громадный вид здания.
— Вы намериваетесь взять их, используя только эти отчеты? – Удивился Малой.
— Нет, мой друг. Они наверняка уже уничтожили счет, но эта п-поставка не единственная! У них должны все торговые счета на нелегальные торговые п-пути. Я их и намериваюсь найти! – Ответил Феделе и направился ко входу.
— Но как вы намериваетесь это сделать? – Поспешил за ним Малой. – У нас нет прав, ордера и…
— Вот именно! У нас нет силу, чтобы п-противостоять этому злу. – Перебил его заикающийся лейтенант. – П-поэтмоу придется использовать хитрость. Вот смотри. – Он остановился и показал Малому внутренний карман своего пальто, в котором хранились три колбочки. – Я в свободное время увлекаюсь алхимией. Весьма интересная наука. Эти бутылочки с водичкой не раз меня выручали. П-по п-порядку, — он провел копытом от первой до третьей колбочки, — эта п-показывает отпечатки к-копыт. Вторая — это сильная кислота. Ну а третья, при к-контакте с водой становиться хорошей оглушающейся бомбочкой.
— Но ведь как же! – Малой не верил своим глазам. – Это же не наш метод.
— Это обман во благо! Я п-понимаю, это не в нашем п-праве, но мы на войне. А на войне разрешено использовать оружие и хитрость. К тому же внешность мне п-поомогает моя внешность. Вот п-посмотри на меня? Я же не одет в к-кирасу? А п-почему? П-потому что п-при виде формы Гвардейца, п-преступники тут же начинают включать свою хитрость. А так я одновременно не п-похож на Гвардейца и одновременно хожу в форме. П-подобные наряды носят агенты К-королевского К-контроля в Эквестрии. В к-кино видел!
— Весьма необычно? Почему вы так стремитесь поскорее искоренить криминал.
— Это наш долг, но ты п-прав, моя рьяность п-порой п-показывает себя. Это из-за п-прошлого. Раньше я работал охранником в банке. В одном из тех банков, которые десять лет назад ограбили в один день! Многих моих к-колег не было, п-потомучто их к-купили. Я остался и боролся с целой бандой, но не смог. Искалеченный я лежал на п-полу и молил: «к-кто-нибудь п-помогите»! Вот п-поэтому я и заикаюсь на эти две буквы. Мне никто не по-помог. П-поэтому я и решил п-помочь другим. – Лейтенант вновь направился к двери. – И я не остановлюсь, пока не п-приструню всю мафию Сантцилии.
— Вы мстите?
— Я п-просто хочу п-помочь.
Бывший канцлер и один из виновников безработицы южной Сантцилии, Рамо Д`уливио, представлял собой минотавра с крайне упитанным животом и омерзительным характером. Его толстое тело убивало все, что в нем было от минотавра, превращая его в помесь коровы и свиньи. Как и семнадцать лет назад, сеньор Рамо Д`уливио выполнял ту же функцию – он был козлом отпущения. Поскольку преступные кланы до сих пор не простили авантюру Капо, все беды сливались на Рамо. Для пыли в его же глаза, он назывался «менеджером по общению с клиентами».
— Добрый день, мы здесь для п-проверки на безопасность. Лейтенант Феделе Сервицио! – С улыбкой представился Феделе.
— Для проверки нужны рекомендательные бумаги, ордер и допуск. – Буркнул Рамо.
— Мы представители Городской Гвардии. – Возразил Малой.
— Для проверки нужны рекомендательные бумаги, ордер и допуск. – Грозно повторил Рамо.
— Ладно, мы п-поняли. – Лейтенант отошел на шаг и тут же вернулся. – А вы не подскажете где здесь у вас к-клозет?
Рамо характерным жестом указал им дорогу. Когда лейтенант и Малой дошли до входа в туалет, Феделе остановился.
— Что же делать? – Спросил Малой. – Бумаги наверняка придется получать целый год!
— Мы воспользуемся запасным п-путем. – Ответил Феделе, осматриваясь вокруг. – Стой тут и никого не впускай в туалет.
— Почему? Вы что стесняетесь?
— Что-то вроде этого.
Прежде чем войти в туалет, Феделе быстро провел взглядом от лифта, до ближайшей вентиляционной вытяжки. Сориентировавшись, он вошел внутрь туалетной комнаты, закрыв дверь на замок. Сняв с себя пальто, он перенес бутылочки в кармашек рубашки, а пакет с документами уложил за саму одежду.
Вскрыть вентиляционную вытяжку было не сложно, поскольку она была пластиковой, а не стальной, как обычно. Проползая по вентиляции, он не раз похвалил себя за худобу, несмотря на любовь к пирожным. Ориентируясь по логике и памяти, он сумел найти вытяжку в рабочем этаже лифтеров.
Лифтеров не было и лейтенант смог спокойно воспользоваться рабочим лифтом, чтобы спуститься на этаж деньгохранилища. Обходя не интересующие его золотые запасы и камеры с деньгами, Капо нашел небольшой сейф под самой картиной Рамо Д`уливио. Вполне вероятно именно здесь Рамо хранил нужные лейтенанту бумаги. Осталось его только открыть.
Посмотрев на шифровой замок, Феделе начал мыслить по поводу возможных комбинаций. Учитывая слабый мыслительный процесс Рамо, шифр должен был быть простым. Феделе уже было решился приступать к примерам комбинации, вдруг его осенило. Может Рамо и тупица, но те, кто стоят за ним ни в коем не случае не позволили бы ему хранить важные документы в обычном сейфе с простым шифром.
Сейф мог оказаться приманкой для несмышленых Гвардейцев. Лейтенант не был глупым, поэтому быстро отошел от ловушки. Осмотревшись, его взгляд пал на золотой запас, который хранился за решеткой. Притягательно в этом месте было то, что это было единственным хранилищем с решеткой, на место двери. Преступникам нужен был одновременно и простой и сложный доступ к документам. Феделе решил проверить.
Лейтенант вытащил бутылочку с кислотой и расплавил пару прутьев решетки. Войдя внутрь хранилища, он оттащил несколько слитков золота, найдя нужный сейф, установленный в самой стене. Замок сейфа был инноваторский — электронный с восемью большими клавишами для копыт.
И здесь Феделе помогла его познания в алхимии. При помощи зелья, раскрывающего отпечатки копыт, он сумел найти нужную комбинацию, по жирным следам пальцев Рамо. В сейфе оказалась папка с документами. Феделе готов был подменить их на свои бумаги, но вновь его интуиция спасла от ловушки.
Если преступники установили новый замок, то наверняка они смогли купить и совершенно новую сигнализацию, внутри самого сейфа. Учитывая, что банком управляла мафия, то вряд ли здешние охранники будут милосердны к своему коллеге. Нужно было придумать план отступления. Поскольку у лейтенанта осталась последняя бутылочка с бомбой, он долго не раздумывал. Найдя кулер с водой, он приготовил в нем зелье и как следует растряс бутыль, закрыв ее горло куском бумаги. После растряски он чуть-чуть вынул кусок.
Приставив кулер со взрывающейся смесью к дверям, он просчитал, что охранники наверняка ворвутся внутрь рывком и тем самым собьют кулер. От толчка бумажная пробка легко выскачет и тем самым освободит взрывающуюся смесь, дав охраннику минуту сияющих спецэффектов.
Когда ловушка была готова, лейтенант быстро сменил бумаги, закрыл сейф и поспешил к рабочему лифту. Сигнализация заорала жутким трезвоном, со стороны двери послышался топот копыт. Когда дверцы лифта закрылись, Феделе услышал взрыв своей бомбочки. Вернувшись прежним путем, через вентиляцию из каморки лифтеров обратно в туалет, он спрятал документы в пальто, надел его и вышел из клозета. Около двери уже столпилась недовольная толпа желающих воспользоваться уборной.
— Готово! – Сказал Феделе, забирая Малого.
— Вы что там, штурмом счета брали? – Спросил разозленный Малой.
— Ага!
— Черт возьми, нам же сейчас попадет! Как нам выйти?
— Доверим все к-конфете. – Улыбнулся в ответ Феделе и подошел к столику Рамо. – Все, мы уходим
— Прекрасно! – Буркнул Рамо. – Чтобы я вас без бумаг не видел!
— Это обязательно, сеньор. – Феде вытащил из кармана пальто мешочек с белыми конфетами. – К-конфетку?
— Конечно! – Рявкнул Рамо и забрал весь мешочек.
— Всего хорошего. – Сказал Феделе и направился к выходу вместе с Малым.
— Сейчас они узнают о пропаже и нас остановят. – Тихо сказал Малой, не отставая от лейтенанта.
— Не беспокойся, сейчас они отвлекутся на этого упитанного сеньора. К-конфета нам поможет.
— И что же это за конфета? Неужто яд?
— Что же ты! Обыкновенное слабительно
Послышался жуткий топот, похожий на землетрясенье.
— Весьма сильное слабительное. – С улыбкой закончил Феделе.
Никто так не смог скрасить Праздник Жизни для Акуто, как не Аполлония. Чудесное, и при этом скромное, бардовое платье с красной вышивкой прекрасно подходил ее окрасу. Ее грива была собрана в красивую прическу, украшенной диадемой и тюльпаном. Акуто тоже решил сменить свой наряд на строгий смокинг, украшенный красной розой. Встреча влюбленных была на главной площади, в открытом ресторане, где со сцены играл живой оркестр.
— Прекрасный вечер. – Сказала Аполлония.
— Да, я рад, что сумел найти время именно к празднику. – Улыбнулся Акуто
— Родители считают, что я зря так тяну с тобой. Они говорят, что хороший жених должен быть всегда рядом, а не приходить через каждые пять лет. Но я им говорю, что это твоя работа и что скоро ты уладишь свои дела.
— Один мудрый пони сказал, что с девушками торопиться не стоит. Он это знает по личному опыту.
— Это верно!
— Но делать девушке приятное — это уже лучше сразу. – Акуто хлопнул копытами и свистнул оркестру.
Словно по приказу на сцену вышел сам Фрэнк Спиноза. Весь ресторан и зал за ним тут же зааплодировал любимому артисту, удивляясь такому сюрпризу. Аполлония потеряла дар речи, увидев его. Фрэнк улыбнулся своей самой очаровательнейщей улыбкой и подошел к микрофону.
— Дамы и господа, поздравляю вас с Праздником Жизни. Это Фрэнк Спиноза и я дарю вам, дорогие гости и всем влюбленным, сегодня эту песню. – Представился певец.
Заиграла музыка. Скрипки в один такт превратились в плавающие волны грустной и одновременно вдохновляющей мелодии. Барабаны и трубы подчеркивал такт, перед каждой «волной». Мощный баритон Фрэнка окатил всю площадь, удивив гостей Праздника:
— Этой ночью жизнь расцветет навечно,
В танце закружит миг безупречный!
Где-то гаснет свет, но ненадолго.
Когда придет рассвет, я буду только,
С тобой!
Я хочу тебя пригласить на танец,
Нежно и любя увидеть твой румянец!
И увидишь ты, как ночь прекрасна,
Сияние луны во всем согласна,
С тобой!
Этой ночью жизнь расцветет навечно,
В танце закружит миг безупречный!
Этот миг любви застынет светом,
Он в твоих глазах, как у поэтов!
— О боже! – Не верила Аполлония.
— Позволите? – Спросил Акуто, приглашая ее на танец.
— О боже! – Еще больше удивилась Аполлония и с радостью согласилась.
Положив левое копыто на ее левое плечо, и держа правым ее правое копытце, Акуто и Аполлония поднялись на задние ноги, приготовившись к первому вальсу. Акуто готовился к такому вечеру и поэтому сумел найти время и тем более деньги на мастерское обучение танцу.
— Этой ночью жизнь воскреснет в душах.
Я готов всю ночь наблюдать и слушать,
Лишь бы ты была со мною рядом,
В эту ночь луна подарила разом,
Любовь!
Этой ночью жизнь расцветет навечно,
В танце закружит миг безупречный!
Этот миг любви застынет светом,
Он в твоих глазах, как у поэтов!
Влюбленные кружились под песню Фрэнка. Аполлония еле сдерживала слезы от счастья. Акуто сухо улыбнулся и, сделав резкий поворот, нежно поцеловал ее правое копытце. Вечер продолжался превосходно. Акуто позабыл обо всем, о прошлом, работе, о себе. Сейчас для него существовала только Аполлония.
К концу танца, как не во время, его прервал Спиа Федели.
— Спешу сообщить, у нас проблемы.
Проведение Праздника Жизни у мафиози отличался от остальных. Пока остальные веселились, от простых рабочих на площади, до богатых аристократов в ресторанах, доны четырех кланов проводили это время за банкетом в VIP-залах клуба. Так же отличалось и настроение донов, пока другие радовались празднику, доны прибывали в противном чувстве.
Виновник их плохого настроя не стал себя задерживать. Капо Фелоне встретили с почетом в речах и презрением в очах. Никто не забыл его деяний. Десять лет власти его клана над другими сильно об этом напоминали. Капо чувствовал их злость и поэтому строил вид, что ему все равно. На самом деле ему было просто тоскливо.
Пять руководителей преступной деятельности Сантцилии сели за круглый стол, который за минуту заполнился самыми дорогими деликатесами. В воздухе витал снобизм и неприкрытая лесть. Все, кроме Капо, принялись хвастаться своими сделками, ловкими махинациями и прочими мафиозными подвигами. Громче всех говорил дон Пониталье. За несколько лет старик вырос, казалось на метр. Его баритон отрывисто гнусавил о бесконечной власти клана, то и дело, с презрением переходя на Капо.
— Выборы министра финансов окончились бы успехом в нашу пользу, – Пониталье пытался воссоздать среди других донов ощущение единства против Капо, — если у нас была бы более весомая поддержка. – Он косо посмотрел в сторону Капо.
— А мне не очень нравиться, что на моей территории началась контрабанда не приемлемых моему бизнесу товаров. – Подхватил Дон Гриниеро. – С каких это пор через мои отели стали проводиться оружие?
— Ты на меня не смотри! – Дон Галоппо за эти оды так и не получил в дар здравомыслие и логику. – Оружие нужно Гвардейцам, а кто у нас Гвардейцами то занимается?
— Ты на кого батон крошишь, фигляр? – Поддался спору гордый дон Зокколини. — Я обеспечиваю вам защиту от короля! Так что вы оба прикройте рты и занимайтесь своим делом, ясно?
— И что мне теперь сидеть и ждать когда мои отели превратятся в военные лагеря?
— Ты на меня не смотри! Смотри на того, кто Гвардейцами занимается!
— Не нравиться, могу прекратить и уволить всех купленных офицеров. Тогда и посмотрим, за сколько времени король приберет к копытам ваши земли!
Между тремя донами возник яростный спор, в ходе которого Зокколини чуть было, не бросил в Галоппо макароны с сыром, а Гриниеро угрожал испортить дорогие вечерние костюмы кетчупом. Пониталье, с грустью осознавая с кем ему приходиться работать, закрыл лицо копытом. Капо же продолжал сидеть на своем месте и спокойно, медленно, поедать свою порцию, ожидая, когда этот банкет закончиться, и он сможет вернуться домой.
— Господа угомонитесь! – Наконец- то сказал Пониталье. – Я хотел поднять совершено иную тему беседы. Все ваши проблемы, так или иначе, имеют сугубо финансовый смысл. И вы должны прекрасно понимать, что если бы наш претендент на недавний пост министра финансов получил поддержку, то все наши беды сразу же улетучились. – Пониталье перевел взгляд на Капо. – Но кое-кто решил, что это плохая идея. И этот кое-кто, как не странно, сам является министром финансов для нашего бизнеса.
— Мы это уде обсуждали, Вито. – Спокойно сказал Капо, продолжая есть. – Все министры проходят тщательную проверку короля. Если мы хотим управлять финансами страны, то следует начинать с главного: с самого монарха. Но ты сам прекрасно знаешь, что мы никогда не сможет поставить на трон своего пони. Если, конечно, кто-то из наших сыновей жениться на принцессе. Но в этом случае нам придется ждать, когда у короля родиться дочь. Как вы сами знаете, вот уже десятое поколение, короли счастливят народ первенцами — наследниками. Про попытку выдать замуж своих дочерей также забудьте. Королевам становятся лишь чистокровные аристократки, а мы все вышли из грязи в князи. Поэтому я повторю то, что уже говорил: прекратите свои попытки захватить власть в стране. Живите своей жизнью.
— Это ты так говоришь, потому что сам имеешь власть над нами. – Ударил по столу Пониталье. – Ты просто не хочешь терять своих ниточек и поэтому всячески отвергаешь наши попытки пробиться в политику. И тебе это удается, а почему? Да потому что все наши планы требуют финансирования, а кто у нас владеет нашими счетами?
— Простите, дон Пониталье, мне казалось, что я и мои коллеги сделали удобную систему финансирования для всех кланов. Мы никого не ограничиваем, просто теперь мы в курсе дела, вот и все. – Все так же спокойно ответил Капо.
— В курсе дела, да? – Пониталье поднялся и начал махать копытом в сторону Капо. – Ты строишь из себя благородного правителя Сантцилии, хотя на самом деле ты обыкновенный вшивый вор и мошенник!
— Простите, я думал, что мы все тут воры и мошенники. – Ответил Капо. – Насчет вшивости я не уверен, но вроде каждый из нас регулярно принимает ванные.
— Не смей сравнивать свою махинацию с нашим бизнесом! Ты сдал нас королю, и пока мы сидели, ты забрал наши деньги! Одно дело, если мы грабим страну, а другое, когда предаем друг друга!
— П-простите, что п-помешал вашей интересной беседе, это не здесь ли собрались все п-представители к-криминального мира Сантцилии? – Послышался чей-то заикающейся голос.
— Кто там? Посторонним вход воспрещен, это VIP- зона! – Рявкнул Пониталье
— Не волнуйтесь, я не п-посторонний. – К столу медленно подошел лейтенант Феделе Сервицио. – Я п-представляю закон и п-правосудие, которое никак не могут быть п-посторонними. Даже в VIP-зоне. К-кстати, спешу сообщить, что вы все арестованы.
— Как?! – Тут же испугался Галоппо.
— Да кто ты такой?! – Поднялся Зокколини, с сердитым лицом. – Кто это там гавкает?!
— С тобой свинья, не гавкает а разговаривает лейтенант Феделе Сервицио! – Грозно ответил Феделе. – У меня есть доказательства вашего незаконного бизнеса в сфере п-профсоюзов, к-контрабанды, к-корупции и п-прочих п-противных слов, к-которые мне сложно выговаривать!
— Где вы нашли эти доказательства? – С интересом спросил Капо.
— К-как и обычно: на бумаге. – Ответил Феделе. – В наше время все часто доверяют обычной бумаге. Даже вы, деятели темного бизнеса, любите записывать своих махинации п-против страны на обыкновенных белых листочках. – В зал вошли Гвардейцы. – Арестовать их.
Подобно появлению Спинозы на сцене площади, арест стал для донов настоящим сюрпризом. Для Пониталье, Зокколини, Галоппо и Гриниеро неприятным, но для Фелоне, странным образом, воодушевляющим. Капо словно ожил, когда лейтенант отдал приказ их арестовать, предъявив серьезный повод.
— Поразительно! – С вдохновением сказал Капо Феделе, когда их уводили. – Все, кто пытался остановить нас, часто пытались выудить доказательства через шпионаж и ловушки! А вы единственный догадались искать через наши бумаги! Я удивлен, лейтенант.
— Благодарю за лесть, но вы арестованы. – Скрыв улыбку, ответил Феделе. – Вы, дон Фелоне, совершили не меньше п-преступлений.
— Поразительно! – Говорил Капо, садясь в тюремную повозку. – Поразительно!
Территориальные торговые договоры, расчеты о поставках, отчеты шпионажей. Это были далеко не все бумаги хранившееся в папках Серджио. Одна единственная толстая черная папка по всей строгости бюрократической власти поднимала его на уровне короля. Серджио это понимал и лишь холодная скромность и братские узы не позволяли ему злоупотреблять такой властью.
После чашки чая, Серджио собрал все нужные бумаги в свою черную папку и убрал ее в сейф за картиной, на котором изображалась вся главенствующая тройка клан Фелоне – Капо, Акуто и он сам. Стрелки на часах давно перешли на цифру одиннадцать вечера и Серджио собрался домой.
Строгий серый костюм Серджио выделялся на фоне охранников двери. Сацбот и Шнобель выбрали для Серджио самых верных и беспрекословных тугодумов-громил из уличной шайки. На фоне с выходящим из кабинета Серджио, эти бандиты резко отличались от него, словно кто-то из них ошибся дверью.
— Охранять! – Приказал Серджио.
— Есть сеньор.
— Будет сделано.
Серджио надел поверх костюма пальто и шляпу и вышел на холодную улицу, где его ждала карета. Он еще не слышал об аресте Капо и поэтому был совершенно спокоен. Он продолжал сохранять спокойствие, когда он увидел знакомое лицо.
— Сеньор Ориоло? Здравствуйте. – С улыбкой поздоровался Феделе.
— Лейтенант Сервицио? – Удивился Серджио. – Что вы здесь делаете?
— Я теперь работаю здесь. – Ответил лейтенант, подходя ближе.
— Что вы делаете именно здесь?
— Работаю.
— Слушайте, если Вы по поводу нашей первой встречи, то мы уже все обсудили! Если хотите доводить дело до суда — Ваше право! – Серджио начинал злиться. – Но у меня нет времени, чтобы сидеть в зале и слушать, как Вы пытаетесь скрыть свою ошибку в моем аресте.
— Я не ошибся. – Упрямо ответил лейтенант.
— Вы раздражите одним своим видом! Преследования не помогут Вам!
— Я не п-преследую, а расследую. И довольно успешно. Вот, буквально п-пару часов назад арестовал всю элиту к-криминального мира.
— Что ж, тогда поздравляю! – Серджио скрыл удивление. – Но что от меня вы хотите?
— Доступа к-ко всем махинациям сеньора К-Капо Фелоне. Ведь он же вам босс, верно?
— Что?!
— Вы недальновидны и ленивы, сеньор Ориоло. Доверять столько важной информации непроверенным п-пони может только к-круглый дурак, уж п-простите. Хотя вы в этом не виноваты, п-преступники не грузят себя в выборе п-помощников. Все из единой ямы. А в чем вы и виновны – так это в содействии с к-кланом Фелоне.
— Что ж... – Серджио пытался найти выход из ситуации, но вид лейтенант и новость об аресте дали ему понять, что вариантов нет. – Тогда позвольте вас поздравить.
— Ведите меня в свой к-кабинет, сеньор Ориоло. Хочу взглянуть на вашу работу.
Серджио подправил пальто и медленным шагом направился обратно в офис. Лейтенант Феделе направился за ним, с дружественной улыбкой. Отовсюду приближались огни. Гвардия окружала здание. Серджио надеялся, что его охранники уже получили сообщение от шпионов Спиа Федели и теперь подготовили засаду.
Сацбот и Шнобель выбрали правильных парней. Как только Серджио открыл дверь, он тут же отскочил от навалившихся амбалов. Здоровые копыта кувалдам опустились на лейтенанта. Сноровка, ловкость и знания копытного боя помогли Феделе удержаться на ногах и начать контратаку.
Серджио не стал помогать охранникам. Он сделали свое дело – отвлекли лейтенанта. Теперь ему нужно было сделать более важное задание, до прибытия Гвардии. Капо и Серджио давно знали, что рано ли поздно такой налет может произойти. И в этом случае важнейшей частью их империи была черная папка Серджио. Обыкновенный сейф служил лишь удобством для работы. Настоящее же место хранение ценных документов было совсем иным.
Серджио немедленно достиг своего кабинета. Открыл дверь и тут же добежал до картины. Открыв сейф, он вытащил черную папку. Осталось немного времени, Серджио торопился. Серджио вновь запер сейф и набрал другой код. Механизм заскрипел, и стальной ящик поднялся, освободив темное отверстие.
Серджио вытащил зубами из отверстия веревку и начал ее тянуть. Из самой тьмы он вытащил черный ящичек, с кристалликом вместо замка. Прикоснувшись к нему, магия открыла ящик. Серджио аккуратно положил внутрь папку, помня, что малейшее неправильное движение может активировать защитное заклинание и сжечь все бумаги. Такая мера предосторожности была оправдана. Не говоря уже о цене такого хранилища.
Осталось немного. Папка уже лежала в ящике. Ящик закрыт, магический кристалл засиял, сообщив о действие магии. Серджио осторожно опустил ящик обратно в дыру и ударом копыта вернул сейф на место. Когда пришла Гвардия, Серджио уже был готов к аресту.
— Сопротивление лишь п-портит все, сеньор Ориоло. – Сказал лейтенант, когда Серджио арестовали.
— Ваша жизнь портит все. – Ответил Серджио. – Я позабочусь, чтобы более Вашего пэ-пэ-присутствия не было!
— А вот это Вы зря. – Ответил лейтенант. – П-переходить на личности грубо. Очень грубо.
Лейтенант Феделе Сервицио гордой походкой возвращался в участок. Несмотря на то, что поиск важных бумаг клана не дал плодов, на его счету была вся головная элита преступного мира Сантцилии. В участке его встретили настолько громкими аплодисментами, что уши болели как у лейтенанта, так и у самих Гвардейцев.
— Ты молодец, Феделе!
— Иди к капитану, наверняка он тебя повысит!
— Вы просто герой, сеньор Сервицио! – Поздравляли лейтенанта коллеги.
Мрачный кабинет офицера не испортил настроение Феделе. Даже пугающая улыбка не убрала радость с лица лейтенанта.
— Ты молодец, лейтенант. – Сухо сказал капитан.
— Стараюсь, сеньор. – С улыбкой ответил Феделе.
— Ты совершил невозможное. – Капитан вытащил из-за стола кувшин с водой и выпил целый стакан. — Ты сломал игру.
— Какую игру?
— Игру, в которую много лет играли Гвардейцы и гангстеры. Этакая игра в поддавки. Гвардейцы ловили преступников, боссы преступников выкупали своих ребят обратно. Каждая сторона оставалась при себе, особенно Гвардейцы, поскольку доны платили очень хорошо. Ты сломал эту игру, арестовав донов.
— Если Вы про коррупцию, то я от нее избавлюсь!
— Верно, конечно же, избавишься. – Капитан снова улыбнулся. – Но эта игра не была коррупцией. Она была системой. Неправильной в некотором понятии, но все же системой. Системой, которая окупал себя и жила. Не было никаких войн. Просто игра. Но ты! Ты герой! Ты сломал игру и восстал против системы. Герой! — Капитан тут же убрал. – Но нам герои не нужны.
— То есть!
— Все твои эгоистические потуги идут против выгоды всем нашим парням. Я надеялся, что ты сдашься на первом же дежурстве и вернешься в свою деревню. Но нет! Вместо этого ты испортил нам всю нашу игру, благодаря которой мы оплачивали обучение своим детям, кормили своих матерей и делали наших жен счастливыми! И не смей даже называть это коррупцией. Даже коррупция не столь эгоистична, как твой героизм! – Капитан сделал паузу. – Боюсь, мне придется лишить тебя звания лейтенанта и выгнать из Городской Гвардии.
— Как так? – Удивился Феделе.
— Я же тебе говорил: ты герой! Нам не нужны герои.
Мрак кабинета словно поглотил все тело и душу капитана. Лейтенанту казалось, что его на него нахлынула огромная черная волна. Феделе, задрожал и вспотел от удивления. Он не верил тому, что крылось за последними словами капитана.
Феделе немедленно вышел. Гвардейцы вновь встретили его улыбками. Но это были не те улыбки, которые он видел несколько минут назад. Все улыбки походили на дьявольскую ухмылку продажного капитана. Мрак кабинета словно пробрался в каждого из Гвардейцев.
Феделе не верил самому себе. Борясь с преступностью, он оказался посреди волчьего логова коррупции. Он медленно направился к выходу. У самых дверей стоял его молодой напарник. Он сказал что-то с лестью и сарказмом, но лейтенант не расслышал их. В его ушах звучали лишь последние слова капитана.
Лейтенант блуждал по городу всю ночь. Этот город превратился в одну гнойную свалку, прикрытую красивой оберткой. Феделе, воспитанный по самым лучшим качествам честного пони, не смог смириться с темной душой Сантцилии. Годы прекрасной работы в Восточной Сантцилии сделали его потрясающим детективом и наивно добрым пони. Это место уничтожила в нем веру.
Проходя мимо незнакомых проснувшихся прохожих. Лейтенант подошел к мусорному бачку. Сняв с себя пальто, он с досадой выбросил его, словно отказываясь от своего светлого прошлого. В его голове еще сияли гениальные планы, по тому, как призвать к закону купленных Гвардейцев и вернуть донов в тюрьму. Но все они исчезли, когда он закрыл крышку мусорного бачка.
Наступало утро. Лейтенант слишком долго блуждал по ночному городу и поэтому ощутил естественное чувство голода и усталости. Поникнув головой, он не заметил, как сел за столик уличного кафе. Знакомый запах шарлотки с кремом заставили его вспомнить, когда он работал еще жеребенком в одном кафе в этом еж городе.
Он вспомнил маленькую сестренку. Которую он и научил печь пирожные. Когда Феделе поднял голову, он был крайне удивлен, увидев молодую кобылку фиолетового цвета и с розовой гривой.
— Что-нибудь заказали? – Спросил Аполлония.
— Да. – Феделе улыбнулся. – Я бы хотел заказать шарлотку с взбитым к-кремом, обязательно п-подогретой. И чтобы крем был намазан п-против часовой стрелки.
— Простите… — Аполлония не сразу поняла заказ, но потом вдруг узнала пони. – Феделе!
— Сестренка!
— Феделе!
Аполлония с радостью обняла Феделе так крепко. Как могла обнять сестра брата после долгих лет разлуки.
— Какими судьбами, Феделе? Я думала, что ты работаешь в Восточной Сантцилии.
— Меня п-перевели работать сюда. – Феделе вдруг погрустнел. – По к-крайне мере я так думал.
— Что-то случилось?
— Да ты знаешь… п-походу я что-то упустил в этом мире. – Феделе тяжело вздохнул. – К-кажется, что в нас заложены самые верные черты, которые п-просто не могут быть загрязнены п-пороками… и тут раз, словно чья-то злая воля искривила мир. П-преступники стали героями, а герои стали п-преступниками. И среди них я, который более не знает где п-правда и на к-какой стороне.
Аполлония снова обняла Феделе, чтобы он успокоился. Феделе быстро пришел в себя и повеселел. Аполлония и Феделе еще долго сидели за столом, обсуждая свою жизнь. Девушка часто бегала в кафе за новой порцией шарлоток для брата.
— Итак…- Федел усмехнулся. – У тебя к-кто-нибудь есть?
— Ну да. – Аполлония покрылась румянцем. – Он очень хороший. Родители, правда, не уверены в нем, он очень занятой. Каждые пять лет он уезжает в командировку по всей стране, но мы часто переписываемся. У него есть связи с почтой и, он обещает, что скоро его проверки закончатся, и тогда мы будем чаще встречаться.
— Аха. Он к-какой-то п-политик?
— Он ревизор.
— А-а, гроза всех к-коррупционеров. Думаю, он мне п-понравиться. – Феделе задумался.
— Ты не переживай, у тебя все получиться. Я думаю, Акуто может тебе помочь!
— Нет. Не п-поднимай его. П-парень итак занятой, а со своими п-проблемами я должен справиться сам. Да.
Феделе допил чай и поднялся. Попрощавшись с сестрой, он оставил на столе несколько монет, он вернулся к мусорному баку и вытащил из него обратно свое пальто. Стряхнув с него отбросы, он надел его и поднялся духом. Сдаваться нельзя. Преступность сделала свой шаг против него и теперь нужно контратаковать. Лейтенант был готов.
Единственное чего он не ожидал, так, когда двое рослых жеребцов пригвоздили его к каменной стенке темного проулка.
— Вот ведь совпадение! – Развел копытами Сацбот. — Идем мы такие и слышим от ребят, что к невестке нашего сеньора Колтелло пристает какой-то пижон!
— А тут мы мимо проходим!- Сказал Шнобель и ударил Феделе по животу.
— И вот совпаденье! — Продолжал Сацбот. – Получаем мы известие, что надо найти лейтенанта, который посмел арестовать дона Фелоне! И вот он перед нами!
— А тут мы мимо проходим! — Сказал Шнобель и ударил Феделе по голове.
— И вот совпаденье! Это же тот же лейтенант, что арестовал меня и сеньора Ориоло на Востоке!
— А тут мы мимо проходим! — Сказал Шнобель и ударами бросил Феделе на землю.
— К-к-к… п-п-п… – Что-то пытался сказать Феделе.
— Что?!
— К-к-к… п-п-п...
— Вот теперь и я нашел совпадение! – Сказал Шнобель. – Помнишь, десять назад мы банки донов брали? Тогда мы скупили всех охранников! И представь себе, в одном из них остался такой неподкупленный герой! Ну, мы его с ребятами быстро завалили и когда он сдался он начал блеять: «кэ-кэ-кэ-кто-нибудь, пэ-пэ-пэ-помогите»! И плакал и плакал и плакал!
— Действительно! – Сацбот усмехнулся. – Он кажись и сейчас пытается это сказать. Ну-ка скажи нам, заика! Давай, ты сможешь!
— К-к-к-когда-нибуль п-п-п-посадят и вас! – Высказал Феделе, он набрал воздух и четко повторил: — Когда-нибудь найдется тот, кто посадит всех вас!
— Поднимайся. Искупаемся. – С гневом сказал Шнобель.
— Да, выполним сразу три задания!
На голову Феделе надели мешок. Тьма окружила его. Лейтенант не сопротивлялся, он понял, что он вряд ли сожмет что-то сделать. Его настрой поднимала мысль, что сказанные им слова надолго останутся в головах бандитов. Они еще его вспомнят, когда его пророчество сбудется.
— Прекрасные слова для последнего слова. – Решил Феделе, когда тьма поглотила его.
Обычно, когда доны преступных кланов попадаются Гвардии, тюремная монополия представляет им самые лучшие камеры, которые спрятаны от простых глаз. Это были целые квартиры, со связью, удобствами и лучшими вещами. Тюремный сок для донов превращался в маленький отпуск.
Лейтенант Феделе Сервицио знал об этих камерах и позаботился, чтобы всех пятерых донов Сантцилии посадили в одну тесную грязную камеру.
— Это все из-за вас! – Ворчал Зокколини. – Вот что бывает, когда в одну банку запускают пятерых пауков. Особенно, если четверо из них идиоты, любящие записывать свои действия на бумажках!
— Терпите, сеньор Зокколини. – Отве6тил Капо. – Нам всем не помешает немного тюремной атмосферы. Особенно вам. Вы, когда в последний раз сидели?
— Я не могу вас терпеть! – Запаниковал Галоппо, смотря на решетки. – У меня кажется клаустрофобия! Я хочу выйти!
— Ты надоел ныть! – Крикнул Гриниеро. – И как ты вообще стал доном? Ты же нытик!
— Мы все хороши, сеньоры. – Вдруг сказал Пониталье. – Мы все дураки, поскольку доверили свои дела этому фигляру. – Он указал копытом на Капо.
— А-а снова за старое, Вито! – Капо поднялся духом, после ареста. – Насколько я помню, когда ты выстраивал себе дорожку к власти, ты не чурался многих темных дорожек и афер. И за это ты требовал уважение, и ты его получил! Все остальные, даже твой нелюбимец Зокколини, получили свои места только благодаря тебе! Я же не хотел такой подачки и сам себе построил власть, твоим же способом! И я требовал за это уважение? Нет, не требовал! Но думаю, тебе бы не помешала проявить его ко мне, учитывая, что я сделал!
— Твоя афера испортила нам жизнь! – Рявкнул Пониталье. – У нас было все отлично, пока не появился ты!
— Все отлично? Вы цапались с Зокколини, часто нарывались на Королевскую Гвардию, теряли миллионы! Я же все укомплектовал в одну идеальную систему и все же дал вам свободу!
— Свободу с ошейниками на шее с вывеской «собственность Фелоне»!
— Если бы не я, то ты бы повесил на меня целую цепь! А я против этого! Лучше уж я повешу ошейники вам и буду терпеть недовольство, чем в кандалах горбатиться на тебя!
— Ты не имел право внедряться в наш бизнес!
— Не имел право? – Капо скинул с себя пиджак. – Раз так, то тогда борись, жиртрец! Давай, покажи, имеешь ли ты право! Имеешь ли ты силу владеть этим правом!
— Щенок! – Рявкнул в ответ Пониталье.
Когда решетка распахнулась, весь страх за свой бизнес, вся злость на Гвардию и на Капо просто напросто улетучилась. Доны смирно и по одному вышли из камеры, прошли регистрацию, получили конфискованные вещи и спокойно вышли из темницы, пожелав друг другу приятных дней. Словно ничего и не было. Капо ждали Серджио и Акуто.
— Капо, все в порядке, они ничего не нашли. – Сказал Серджио. – Наша охранная система помогла. Конечно, нам пришлось потратиться на вашу свободу, но все прошло быстро.
— Мы сейчас разбираемся с прессой и слитой информацией. – Сообщил Акуто. – Король даже не узнает об этом.
— Прекрасно. Прекрасно! – С улыбкой сказал Капо. – Поехали домой.
— Это был сильный удар. Мы не ожидали, что Гвардия зайдет до воровства наших договоров. – Сказал Серджио, открывая Капо дверь кареты.
— Но мы смогли предпринять резкие меры. Благо участок Гвардии, который начал действовать против нас, был под влиянием дона Зокколини. – Рассказывал Акуто — Через его пони мы смогли скрыть это дело.
— Хорошо. – Капо сел в карету. — Я хочу видеть лейтенанта Феделе Сервицио.
— Это уже не к чему. – Ответил Серджио. – Мы убрали его!
— Как!? – Капо резко вскочил и вышел из кареты. – Как так убрали?!
— Просто убрали! Сацбот и Шнобель быстро Нашли его и утопили в Черной топи.
— В Черной топи! – Капо чуть было не взорвался от удивления и ярости. – Ты с ума сошел, Сердж!!! Ты что творишь!
— Дон Фелоне? – Не понял Акуто.
— Сейчас же вытаскивайте его отсюда! – Капо кричал так, словно в Черной топи погибал его сын. – Сейчас же!!!
Когда Акуто все же добрался до больницы, Аполлония уже выходила из палаты, где лежал ее брат. Ее глаза были красные от слез, она, чуть ли не дрожала от горя. Кома Феделе словно отразилась на ней. Акуто не мог смотреть на не такую, но все же сохранил спокойствие на лице и обнял любимую.
— За что? За что? – Плакала Аполлония. – За что его так?
— Это все преступность. – Ответил Акуто. – Зло поработила эту страну. И забирает оно самых лучших.
— Он не кому не хотел зла.
— Я верю.
Когда Аполлония успокоилась, Акуто проводил ее до кареты, которая и отправила ее домой. Акуто остался, чтобы встретить дона Фелоне. Акуто вернулся к палате, но не решался в нее войти. Его грызла совесть за то, что случилось с Феделе. Если бы он знал, что Феделе был братом Аполлонии, он наверно не допустил такого.
Акуто вновь почувствовал тяжесть, которая сжимала его после убийства Дзампано много лет назад. Акуто чуть было не упал на пол, чувствуя боль в сердце от ужасных эмоций. Успокоиться и подняться ему помог подошедший Капо. Консильери кивком поблагодарил его.
Фелоне с грустью вошел в палату, Акуто направился за ним. Вся палата была усеяна цветами, но это не были подарком родных Феделе. Лейтенант лежал на кровати, вокруг него летали магические кристаллы, пытавшиеся вернуть его из комы. Лечебные кристаллы, врачи и само спасение из топи стоило много денег, но Капо не думал об этом. Сам лейтенант не проявлял признаков жизни, но в тоже время не был мертвым.
— Спасибо вам. – Тихо сказал Акуто. – Вы всегда были добры ко мне. И этот жест… я не хочу говорить Аполлонии о нашем бизнесе, но я уверен, она благодарна Вам за спасение и лечение ее брата.
— Я не знал, что это брат твоей любимой. – Медленно ответил Капо.
— Тогда почему вы спасли его?
— Ради себя. – В голосе Капо было столько невиданного страдания, который мог услышать только Акуто.
— Понимаю. – Ответил молодой консильери. – Уволить Сацбота и Шнобеля?
Дон Фелоне не ответил. Ему было не важно. Капо и Акуто еще долго стояли в палате Феделе,
прежде чем уйти. При выходе их уже ждал Серджио. Он был недоволен. Капо смотрел на своего друга осужденным взглядом. Казалось. еще чуть-чуть, и он решиться ударить Серджио.
— И чем ты недоволен? – Спросил Серджио со злостью и обидой. – Мы тратим миллионы, чуть ли не теряем своих пони из-за какого-то Гвардейца?
— Ты погубил лейтенанта Феделе Сервицио. – Сурово ответил Капо.
— Он арестовал нас! Он чуть было не погубил наш бизнес, на создание которого мы потратили столько сил! – Разозлился Серджио. – Мы тратим миллионы, чуть ли не теряем своих пони из-за него! И ты недоволен? И ты оскорблен?! Он же враг!
— Достойный враг! Обычный враг, на вроде этого Пониталье, всего лишь бесхребетный говорун, любящий красоваться своими мускулами. – Капо подошел к карете. – Лейтенант в одиночку сумел противостоять целой Коза Ностре. Насколько я помню, такому удавалось лишь одному пони. Но и у этого пони были друзья. – Капо посмотрел на Серджио. – Один, из которых, прогнил
— И что это значит?
— Я понижаю тебя до помощника консильери, Серджио. – Резко ответил Капо и сел в карету. – И мой первый приказ: забетонь эту чертову Черную топь раз и навсегда!
Серджио онемел от удивления, но Капо было все равно. Он просто приказал вознице ехать вперед.
Когда карета выехала за границу больницы, Капо закрыл лицо копытом и стал думать. Долгие годы он принимал решения сам, но сейчас он чувствовал, что нуждается в дружеском совете. Но не в совете от своих братьев по бизнесу. Ему нужен был совет от более мудрого пони, чье слово имело для него гораздо большую ценность. Он вспомнил, что в Сантцилии еще есть такой пони.
Деревянный домик отливался золотом в свете рассветного солнца. Птицы щебетали свои песни, спускаясь все ниже к огороду, но боясь страшного пугала, не решались прикасаться к плодам. Когда карета Капо остановилась, он приказал вознице подъехать к нему вечером.
Капо осмотрел домик и медленно поднялся к двери. Бывалый пони почувствовал страх перед ней, словно стук в нее решит всю его жизнь. Капо поднялся духом и направил копыто к двери. Не успел он сделать первого стука, как дверь распахнулась и Капо встретил своего отца.
— Ты только глянь! – Грубо начал старик. – Блудный сын к отцу пришел!
— Здравствуй отец. – Тихо ответил Капо, словно ему было тринадцать, и он недавно разбил школьное окно.
— Ну я то в полном здравии, а ты словно постарел лет на сорок. Ты даже седее меня! В чем дело? Натворил кучу грехов, получил по морде от судьбы и теперь пришел к своему папке плакаться в жилетку? – Тон отца был грубым, но только любящий сын мог услышать в нем те нотки, которые ему были необходимы. Нотки родного наставника.
— Да отец. – Ответил Капо. – Ты меня не впустишь в дом?
— Ну, заходи, коль пришел.
Капо поклонился и медленно вошел внутрь. В родном гнезде четы Нота было уютно и чисто. Отец Капо словно владел двумя царствами – Тьмы и Света. Семейная столовая была царством Тьмы, при всей своей серости и зеркальном отражении Южной безработицы. Дом же был светлым приютом чистейшей доброты и благих мыслей. Церковь для заблудшей души.
— Картофельную запеканку будешь? – Спросил старший Нота.
— Не откажусь. – Ответил Капо.
— Тогда садись и чисти картошку! – Приказал старик, указывая на стульчик в углу.
— Что?
— Что слышал! Мне плевать, сколько у тебя денег, неважно сколько стоит твой пиджак и уж тем более сколько седых волос на твоей гриве. Ты все равно остаешься моим сыном, обязанностей которого являться послушание старших! Я старший и я тебе говорю: хочешь запеканку – садись и чисти картошку!
— Хорошо отец. – Согласился Капо, подходя к стульчику.
— Надеюсь, за эти двадцать с хреном лет ты не забыл, как держать нож в копыте? Хотя мне лучше не знать. Вы гангстеры неправильно используете ножи! – Ворчал отец, уходя на кухню. – Режете им себя, а нужно картошку! Всему нужно учить!
Капо сел на стул, осматривая комнату. Каждая полка была заполнена фотографиями внуков. Капо усмехнулся, вспомнив, что отец часто писал о том, чтобы он перестал присылать ему фотографии, не желая иметь ничего общего с «грязным гангстером. Инстинкт дедушки не дал ему выкинуть фотографии Граве, Фортэ и даже Минора. Капо в шутку решил, что отец больше жаловался на слишком большое количество фото, учитывая дефицит полок в доме.
— … и поэтому я и говорю: даже если ты станешь королем, я все равно буду заставлять тебя чистить картошку! – Старик положил пред Капо ведро с картофелем, продолжая начатое ворчание. – Потому что старшие всегда остаются старшими!
— Ты прав отец. – С легкой улыбкой ответил Капо, принимаясь за чистку. – Ты всегда был прав.
— Ну, рассказывай, давай, как дела. – Старик сел на кресло. Внимательно наблюдая за процессом. – Хотя мне лучше не знать! Ты лучше расскажи о внуках. Вот о них мне интереснее послушать, чем о твоих «братках», чтоб им всем век поносом болеть.
— Все хорошо. Граве и Фортэ дружны. Минор великолепно показывает себя в арифметике. Я даже поражаюсь ему, такой маленький и так умело считает.
— Это потому что он не унаследовал от тебя упрямую глупость. И не говори, что он подкидыш, ты принял его в дом, значит он теперь твой сын!
— Жаль. что Граве с Фортэ этого не понимают.
— Это потому что ты не унаследовал от меня железную дисциплину! Хочешь, чтобы они уважали семью – заставляй их работать! Ту же картошку заставь чистить! Хотя как ты их заставишь, если сам разучился! Вот посмотри, как ты держишь нож! Ну как ты держишь нож, двенадцать королей тебе в затылок! Всему учить надо.
Капо просидел у отца до самой ночи. В основном говорил отец, часто переходя на ругань и ворчание. Капо же просто и покорно слушал, чувствуя сквозь грубую призму отцовских слов любовь, понимание и даже уважение. Капо хотел обнять оцта, но не решился. Как и сам старший Нота скрывал свои подлинные чувства под гордым ворчанием, так и Капо скрыл свою любовь под гордым послушанием. В этот вечер Капо не был доном Фелоне. Он был просто Капо Нота Младшим, сыном Капо Ноты Старшего.