Коллекционер жизней

Неужели коллекционер?

Отдел борьбы с преступностью, отдел борьбы с организованной преступностью, отдел устранения последствий чрезвычайных ситуаций, отдел устранения чрезвычайных ситуаций, еще парочка отделов и наконец отдел особых вопросов. Спикер толкнул дверь в последний отдел. За ней оказалась тесная комната, половину которой занимал стол. В комнате также присутствовали два стула. Они стояли по разные стороны от стола. Спикер подошел к тому, что было дальше от входа. Точнее, это был не стул, а большое старое кожаное кресло. Да, отдел по особым вопросам был небольшой и работал в нем только один пони. Вы еще в первый главе наверняка задались вопросом — что такое особый вопрос. Каждый пони имеет право на только один особый вопрос. И специалист должен ответить на этот вопрос, чего бы ему это не стоило. Но нужно всегда помнить об одном — ты имеешь право на только один вопрос. По этому задать его ты можешь лишь раз в жизни. И если ты глупо потратил его, спросив чепуху, то винить ты можешь лишь себя одного. Поэтому особые вопросы берегут для особых случаев. Часто их боялись задавать, ведь правда иногда бывает страшнее любых других кошмаров. И разумеется, не имеет смысла задавать вопросы, на которые невозможно найти ответ, типа: "А когда-нибудь изобретут машину времени?". Но если специалист знает ответ, он не имеет права не ответить. Это может быть какая-то политическая или просто государственная тайна. Но специалист ответить обязан. Когда отдел только появился, он был довольно большим, но пони очень тщательно берегут особые вопросы. И поэтому из-за нехватки работы штат все сокращался и сокращался и в итоге остался лишь один специалист по особым вопросам — Спикер Блустоун.

Спикер сел и начал перебирать в памяти все, что он услышал от Кемберли Корвелл. Таинственный незнакомец, который по всей видимости убил лесника Брикера, вел себя довольно пугающе, но ничего мистического в его действиях не было. Возможно это и не был сказочный коллекционер жизней? Но был один момент. Как написал жеребенок, дверь заклинило. Брикер не мог ее сдвинуть с места. Этот момент нужно прояснить.

Спикер поднялся на ноги. Ему нужно было поговорить с жеребенком, что стал свидетелем убийства лесника. Кажется, его (жеребенка) зовут Корнелиус. Можно было обратиться в полицию и сказав, откуда он, попросить найти оного Корнелиуса. Но быстрее было обратиться к Корвеллам, ведь их сын учится в одной школе с интересующим Спикера пареньком.

Дом Корвеллов встретил Спикера таким же великолепием. Пройдя по парадной дорожке Спикер подошел к воротам и уже уверенно потянул за веревку. Открыл ему, опять же, дворецкий.

— Мистер Хаверф, — кивнул Спикер.

— А это вы, мистер Блустоун. Входите.

Спикер вошел в холл. Он никак не изменился, кроме, разве что, отсутствия четы Корвеллов.

— Вам нужна миссис Корвелл, да? — спросил дворецкий.

— Да.

— Я сейчас ее позову.

Хаверф удалился, оставив Спикера наедине с великолепием одного только холла резиденции. Стены были увешены картинами известных художников и, судя по богатству Корвеллов, это вполне могли быть оригиналы. Стены справа и слева от ворот украшали зеркала в дорогих рамах. Спикер взглянул в одно из них. Было понятно, почему Кемберли относилась к нему пренебрежительно. Он весь не вписывался в это величие и монументальность. Спикер был земнопони болотного цвета с черно-коричневой гривой, которую он причесывал крайне редко. А о его грязном пальто и дипломате можно было и не говорить. И если бы не угольно-черные, но горящие глаза, то его можно было принять за задрипанного курьера.

— Мистер Блустоун? — с лестницы спустилась Кемберли Корвелл, — я надеюсь, вы зашли сюда не по пустякам?

— Я ни к кому не захожу по пустякам, миссис Корвелл, — вежливо, но холодно ответил Спикер, — я хотел спросить у вас, вы не знаете, где живет тот самый жеребенок Корнелиус?

— Разумеется, знаю, — с легким раздражением ответила Кемберли, — Улица Мэйнфлауэр, 16.

— Мэйнфлауэр... Шестнадцать, — записал Спикер.

— Это все?

— Да, миссис Корвелл. Всего доброго.

Мэйнфлауэр 12, Мэйнфлауэр 14, Мэйнфлауэр... 16. Спикер остановился у дома шестнадцать. И он был... великолепным. Как оказалось, улица Мэйнфлауэр была на окраине Мэйнхэттэна, неподалеку от которого и находилась резиденция Корвеллов. И зайдя на окраину города, Спикер увидел старенькие кирпичные дома. Он был полностью уверен, что дом шестнадцать от них никак не отличается, но оказалось, что это был миниатюрный дворец с башенками. Спикер подошел к воротам (дверями их назвать сложно) и позвонил в звонок. Дверь распахнулась. Ему открыла очень хорошо одетая кобылка, но она не была похожа на Кемберли Корвелл, ее голос был добрым и приветливым.

— Здравствуйте, чем я могу вам помочь?

— Здравствуйте миссис...

— Вудсбор.

— Миссис Вудсбор, видите ли, я специалист по особым вопросам. И мне нужно поговорить с вашим сыном, Корнелиусом.

— С Корни? Но почему, он что-то натворил?

— Нет, это касается пропажи лесника Брикера.

— Ах вот оно что, — голос ее неожиданно похолодел, — чтоже, поговорите с ним. Но если мой сын после разговора с вами вновь будет страдать от ночных кошмаров, я лично вас найду и расправлюсь с вами, мистер...

— Блустоун, — быстренько ответил Спикер, — я вам обещаю, ничего с вашим сыном не случится, это всего лишь мирная беседа.

— Ладно, — махнула копытом миссис Вудсбор, — идем те.

Спикер зашел в дом. Он был гораздо меньше, чем резиденция Корвеллов, но обставлен был так же дорого. Они поднялись по лестнице наверх и миссис Вудсбор толкнула дверь с надписью "комната Корнелиуса". Жеребенок повернул голову.

— Корни, это мистер Блустоун. Он хочет с тобой поговорить.

Спикер вошел в комнату. Мать закрыла дверь. Спикер достал из своего дипломата сочинение Корнелиуса и положил перед ним.

— Узнаешь?

— Да, — ответил жеребенок высоким детским голосом, — это я написал.

— Я хотел бы уточнить одну деталь. Дверь.

— Что дверь? -Куда она открывается? Наружу или внутрь?

— Эээ... По моему внутрь.

— Дверь могла зацепиться за что-нибудь на полу?

— Нет, там высокий порог.

— Хорошо, хорошо... А как заклинила дверь? Брикер мог сместить ее хоть на милиметр?

— Нет. Ее как-будто держал кто-то очень сильный.

— А дверь была объята свечением, будто на нее действуют магией?

— Нет.

— Вот как... Чтож, спасибо тебе большое, Корни, — Спикер легонько потрепал жеребенка по гриве. Счастливо оставаться.

Спикер покинул дом шестнадцать. Если Корнелиус ничего не напутал, то это действительно что-то мистическое. Дверь взяла и неожиданно заела. Причем, ее не смог сместить ни на миллиметр очень сильный пони. Причем, если там действительно что-то заело, то значит заело в дверной петле, а при таком роде поломки сместить дверь уж точно можно. Неужели это значит, что там действительно был некто, кто по описаниям очень напоминает коллекционера жизней?