Честный обман

Глава 1

“Флёр, я тебе кофе сделал”, — Тваддлер поставил на прикроватный столик поднос с чашкой тёмного напитка и свежеподжаренными тостами. Он каждое утро вставал пораньше, чтобы приготовить завтрак своей любимой. Еле заметно поморщившись, розовогривая единорожка вылезла из-под одеяла. Есть она не хотела. Чейнчлинги вообще предпочитали обходиться без еды. Отсутствие вкусовых рецепторов не позволяло им насладиться вкусом, а процесс пережёвывания, глотания и переваривания пищи вызывал множество неприятных ощущений, даже не говоря о том, как организм избавлялся от остатков переваренной еды. Для восстановления сил чейнчлинги поглощали чувство любви, а уж этого Тваддлер давал ей сейчас предостаточно. Однако, проявляя заботу, он испытывал столько нежных чувств, что Флёр не решалась попросить земнопони перестать.

Жеребец ласково куснул её за ушко и направился к выходу. До начала рабочего дня оставалось всего десять минут, и опаздывать, проработав всего неделю, ему совершенно не стоило. На полпути к двери он споткнулся, устало помотал головой и потер лоб копытом.

— Твадди, ты хорошо себя чувствуешь? — с ноткой беспокойства в голосе спросила кобылка.

— Все нормально, просто ещё не привык так рано вставать, — пробормотал земной пони. — До вечера, милая!

— До вечера, — кивнула в ответ розовогривая единорожка.

Убедившись, что её приятель ушел, Флёр вылила кофе в раковину и переставила тарелочку с тостами на подоконник. Под окном, суетливо кружа и выискивая в пыли жучков, уже толпились соседские куры. Кобылка каждое утро крошила им поджаренный хлеб, и сметливые птицы стали заранее собираться на бесплатное угощение.

Флёр взяла первый тост и начала отламывать и бросать кусочки хлеба вниз. Она далеко не всё рассказала своему пони-приятелю. Чейнчлинги не просто питались любовью, они вытягивали силы из жертвы до тех пор, пока она не падала от усталости, а потом бросали её. Через неделю Тваддлер окончательно обессилит, и тогда чейнчлингу придется уйти в поисках следующей мишени. Жеребец иссяк слишком быстро. Не потому, что был слабее других, просто его чувства оказались сильнее, чем у прочих с кем она раньше встречалась. Что ж, такова судьба Флёр, всю жизнь скрываться, лгать и рыскать по Эквестрии в поисках пропитания. Задумавшись, кобылка замерла с куском хлеба в зубах. "Зачем я ему открылась? — задала она самой себе вопрос, попытавшись разобраться в своих чувствах. — Вовсе не потому, что боялась разоблачения. Влюбленных обманывать слишком легко. Они сами рады обманываться и не замечать очевидных вещей. Надоело лгать? Глупости. Скорее пегасам надоест летать, чем чейнчлингам обманывать. Но тогда зачем?" Возмущенное кудахтанье вернуло ее в реальность, и кобылка быстро докрошила курам остатки тостов.
"Осталась всего неделя... — вернулась она к размышлениям. — Почему время летит так быстро?" Флëр поняла, что вовсе не хочет вновь пускаться в бега. Раньше она относилась к этому вполне терпимо — чейнчлинги не знали иной жизни — но в этот раз от мысли о бегстве у неё защемило сердце. Тваддлер окружил возлюбленную уютом и заботой, а вкус его чувств казался особенно сладким. В эмоциях жеребца ощущался необычный оттенок — Флëр ни разу с подобным не сталкивалась. Всю жизнь она будто стояла возле горной реки и черпала оттуда воду, а быстрый поток несся дальше в неведомые дали. Приходилось строить особые “дамбы”, чтобы перехватить и присвоить эту силу. Теперь же река текла прямо к ней. К ней, а не мимо неё, и единорожка могла забирать себе всё, не прикладывая усилий. “Это потому, что Твадди обращён чувствами ко мне, — решила кобылка. — он понимает, что заботится не о настоящей Флёр Дис Ли, а обо мне. Он — милый…” На последней мысли она фыркнула и рассмеялась. “Нет, он — просто пони. Пони не могут быть милыми, пони — это источник пропитания, и чейнчлингам не пристало испытывать к ним каких-либо чувств. Нам вообще не пристало испытывать чувства! Просто я устала. Мне нужен отдых. Хотя бы месяц без беготни и страха…” Придя к такому заключению, Флёр расслабилась. С её души будто камень свалился, когда предстоявший уход сдвинулся куда-то в будущее. Оставалось определиться что делать с её приятелем. “Нельзя больше тянуть из него силы, — думала единорожка. — Возможно, стоит даже немного вернуть. Временно, конечно, я заберу всё, когда соберусь уходить. Но тогда придётся чем-то возмещать упущенную энергию... Ладно, буду есть эти дурацкие тосты и перестану отказываться от ужина. Не слишком приятно, но спокойная жизнь того стоит”.

Последние дни Флёр отсыпалась и выходила из дома только полежать на травке в саду, поэтому ещё не успела осмотреть городок и решила, что самое время разведать что и где тут находится. Она вышла на улицу и огляделась кругом, думая, куда бы пойти. “Поберегись!” Едва успев отскочить, розовогривая единорожка заметила, как нечто рыжее на колёсиках с громким жужжанием пронеслось мимо.

— Ох уж эта Скуталу, опять носится, как угорелая! — услышала Флёр чей-то укоризненный возглас.

Она обернулась и увидела земную пони с тёмно-фиолетовой шерсткой и кьютимаркой в виде улыбавшихся ромашек.

— Эмм… простите? — неуверенно переспросила единорожка.

— Это Скуталу — одна из моих жеребят, — пояснила земнопони.

— Вы — мама этой лихачки? — нахмурилась Флёр.

— Ах, нет. Она — моя ученица, — рассмеялась ее собеседница. — Я в школе работаю.

Учительница оглядела единорожку и склонила голову набок.

— Я Вас раньше не встречала, Вы недавно приехали? — спросила она.

— Да, совсем недавно, — подтвердила Флёр. — Я даже еще не успела осмотреть толком ваш городок.

— Меня зовут Черили — представилась фиолетовая кобылка. — А Вас?

— Флёр Дис Ли.

— Так это Вы — подружка Тваддлера?

— Да, а откуда вы его знаете? — с подозрением поинтересовалась розовогривая пони.

— У нас парта сломалась, так он пришел и в два счета её починил, — пояснила Черили. — Настоящий мастер!

— Эмм… да, он в этом деле профи, — хмуро произнесла Флёр.

До сих пор она так и не сподобилась выяснить, где работал её приятель, и почувствовала себя виноватой. Глупо, конечно. Какая, собственно, разница? Но это было не все: при мысли, что Твадди ходит по Понивилю и знакомится со всякими посторонними кобылками сердце неприятно закололо. Нет, он не давал поводов себя упрекнуть: даже просто подумай он об измене Флёр моментально узнала бы, но для такого иррационального чувства, как ревность поводов и не требовалось. “Я — ревную?!” — изумлённо подумала единорожка. Она много раз пробовала терпкий вкус этого чувства, но даже не подозревала, какого это — ревновать самой. “Хорошо, я — ревную, но вовсе не потому, что испытываю к Твадди какие-то чувства, — стала она себя успокаивать. — Просто… я не хочу, чтобы он переключился с меня на кого-то ещё. Да, дело именно в этом”. Флёр сердито топнула передней ногой.

— С Вами всё в порядке? — услышала она удивлённый вопрос.

— Эмм… я просто задумалась, извините, — ответила розовогривая кобылка. — Вы что-то говорили?

— Я предлагала проводить Вас до центральной площади, — повторила Черили. — Там рынок и магазины — Вам же надо тут обустраиваться, уют наводить в доме.

— Да, конечно, с удовольствием! — обрадовалась единорожка. — Я как раз собиралась пройтись!

Кобылки направились вверх по улице. Флёр с интересом разглядывала витрины маленьких магазинчиков и прилавки уличных торговцев. Она часто бывала в эквестрийских городах, но обращала внимание в основном на их жителей, выслеживая очередную жертву. Сейчас искать никого не требовалось, и она с удивлением обнаружила, каким множеством разнообразных вещей окружили себя пони. Целые магазины были под завязку набиты предметами, используемыми только в какой-то одной области. Например, в посудной лавке целый стеллаж занимали всяческие сковородки, кастрюли, половники, шумовки, дуршлаги, ковшики, скалки, ступки и прочие вещи, чьих названий единорожка не смогла на ценниках прочитать из-за слишком неразборчивого почерка. Они использовались исключительно для того, чтобы приготовить еду. Только приготовить! Кушать требовалось со специальной посуды, стоявшей на соседнем стеллаже. Чтобы складывать все это имущество пони делали много мебели, а для мебели им приходилось строить большие дома. Когда Флёр еще жила в родном улье, она, как и тысячи ее сестер и братьев, обходилась небольшим углублением в стене одного из боковых проходов, а из вещей у нее там лежала лишь копна сена. Вещи — отягощали и служили балластом. Чейнчлинг в любой момент должен быть готов все бросить и скрыться. Пара плащей и немного денег, вот и все, что они носили с собой. Но Флёр собралась здесь задержаться, так почему бы и не купить себе что-нибудь? Шляпку, пару заколок или бархотку для носика? Просто, чтобы узнать, зачем пони всё это себе приобретают.

По пути учительница рассказала своей новой знакомой где лучше брать овощи, где самые вкусные булочки, а куда стоит обращаться за мебелью. “Впрочем, Ваш Твадди сам, наверное, мебель подберёт, — добавила она под конец. — Он же в этом хорошо разбирается”. Единорожка неопределённо кивнула, решив расспросить вечером своего приятеля о работе. Кобылки вышли на круглую площадь и Черили остановилась. “Вот, и пришли, — сказала она. — У нас не слишком большой городок”. Учительница нерешительно переминалась с ноги на ногу, то-ли собираясь уже попрощаться, то-ли ещё о чем-то сказать.

— Эмм… у Вас случайно не найдется завтра свободного времени? — заговорила земная пони.

— Возможно, — осторожно ответила Флёр.

— По пятницам у нас проводится свободный урок, — стала объяснять учительница. — Обычно я приглашаю кого-нибудь из родителей рассказать о себе, о своей профессии, занятиях, увлечениях. Это позволяет расширить кругозор жеребят, узнать о чем-то, чего нет в школьной программе. Но завтра, к сожалению, все оказались заняты. Вы не могли бы прийти?

— Я?! — удивилась розовогривая пони. — Но о чём я буду рассказывать?

— О чём угодно! О том, что Вы сами считаете интересным, — с энтузиазмом продолжила Черили. — Вы же из Кантерлота приехали? Вот и расскажите о Кантерлоте!

Что Флёр могла рассказать о Кантерлоте? Когда королева Крисалис повела своих подданных в атаку на город, Флёр успела запомнить лишь ряды шпилей с разноцветными флагами, крики, беготню, страх и панику. Кому-то из пони-магов тогда удалось создать заклинание, вышвырнувшее захватчиков из города, но оно подействовало только на тех, кто оказался на улице, а Флёр в это время заканчивала связывать очередного пленника, пойманного в подвале магазина. Волшебное поле прижало её к стене и чуть было не раздавило, но в последний момент поддалось и отпустило. За оставшимися в городе чейнчлингами началась охота, и Флёр пряталась сперва в канализации, а потом спустилась в катакомбы, где провела почти три месяца, пока бдительность стражи не ослабла. Ей пришлось хорошо изучить кантерлотские подземелья.

— Ну так что? — спросила Черели. — Придёте?

— Да, приду, — кивнула единорожка. — Мне есть что рассказать о Кантерлоте.

— Тогда завтра к двенадцати! — обрадовалась учительница. — Вы знаете, где школа? Это возле часовой башни на холме!

— Да, я видела башню по дороге сюда.

— Тогда до завтра? Скоро начнутся уроки, мне на работу пора.

— До завтра.

Черили торопливой рысцой убежала в переулок, а Флёр Дис Ли подошла к овощным лоткам. “Для поддержания сил пони должны много кушать, — думала она, — а Твадди в последнее время из-за меня почти не ужинал. Надо ему что-нибудь купить”. Как могла вспомнить единорожка, пони любили булочки и салаты. С булочками обстояло всё более-менее ясно, а вот магазина салатов она здесь ещё не встречала.

— Чего изволите? — спросила продавщица из-за прилавка.

Земная пони с жёлтой шерсткой и кудрявой рыжей гривой выглядела вполне дружелюбно, и Флёр решила, что всё сможет выяснить у неё.

— Простите, я ищу, где можно купить салат, — ответила единорожка.

— Так вот же! — земнопони ткнула копытом в пучок ярко-зелёных листьев.

— Эмм… — Флёр с сомнением поглядела на зелень. — Я имела в виду готовое блюдо.

— А-а-а, поняла. Вы — городская? — хмыкнула продавщица.

— Эмм… да, я из Кантерлота приехала, — подтвердила единорожка.

— Ну, тут Вам — не Кантерлот, — авторитетно сказала жёлтая земнопони. — Если хотите салат, Вам придется самой его сделать.

— Как это — сделать?! — удивилась Флёр.

— Ну… так и сделать. Вы что, ни разу салатов не делали? — натолкнувшись на непонимающий взгляд, продавщица изволила пояснить: — Чтобы сделать самый простой салат надо взять рукколу, щавель, петрушку, базилик и кинзу, мелко порезать ножом, сложить все в миску и размешать.

— Звучит несложно, — обрадовалась розовогривая пони. — У Вас можно купить все эти травы?

— Конечно, Вам сколько взвесить? — засуетилась лоточница.

— Чтобы хватило на ужин одному пони, — ответила покупательница, но тут же исправилась: — Нет, двум пони.

Продавщица выложила на прилавок несколько увесистых пучков. Флёр не привыкла ходить за покупками, поэтому не взяла с собой сумок. Чтобы всё унести, ей пришлось купить на соседнем лотке большую корзину. Дома единорожка с энтузиазмом взялась за готовку, но дело оказалось не таким простым, как она думала. Листья так и норовили расползтись в стороны, выскальзывая из-под ножа, а удерживать весь пучок телекинезом, одновременно орудуя ножом, было ей не по силам. Хотя чейнчлинги умеют и летать, и пользоваться магией, и то, и другое у них получается хуже, чем у пегасов с единорогами. Вытащив из пучка несколько веточек, Флёр приноровилась держать их копытами и стала осторожно работать ножом. Постепенно на столе скопилась куча раскромсанной зелени, а единорожка вся вспотела от приложенных усилий. “И это называется самый простой салат? — сокрушалась она про себя. — Как же пони готовят что-то посложнее? Тут семь потов сойдет от этой работы!” Начинающая повариха сгребла всё в большую миску и размешала. Попробовать получившееся блюдо ей даже в голову не пришло, впрочем, Флёр всё равно не смогла бы оценить вкус.

С чувством выполненного долга она отправилась отдыхать во двор и продремала под яблоней почти до вечера. За полчаса до прихода приятеля единорожка побежала купить ему булочек. От разнообразия выпечки в магазине у неё разбежались глаза: кроме пяти видов собственно булочек, на прилавках лежали пирожки, пирожные, буханки, багеты, печенья, сухари и ватрушки. Отдельный прилавок занимали гигантские сооружения под названием “торты”. “Удивительно, как много способов придумали пони набить свой желудок, — подумала Флёр. — Неужели кушать для них так же приятно, как нам поглощать чувства?” Она купила наугад десяток наименований и пошла обратно к своему дому. Почти возле дверей она встретила Тваддлера — пони выглядел очень уставшим и едва волочил ноги.

— Твадди, привет! — прокричала единорожка. — А я тебе ужин приготовила!

— Привет, Флёр! — земной пони поднял голову и улыбнулся.

Она почувствовала волну нежности, исходившую от приятеля, привычно поймала его чувства в ловушку, но не поглотила, как обычно, а, чуть усилив, вернула назад. Тваддлер не понял, что произошло, но сразу почувствовал себя лучше. Охватившая его вялая апатия начала отступать, а мышцы приятно закололо, как после легкой пробежки. Он снова улыбнулся своей любимой, и Флёр снова вернула ему волну чувств. Для земнопони окружающий мир внезапно наполнился красками, звуками и запахами — чувства будто бы просыпались после долгой спячки. Прошла болезненная усталость, и он ощутил себя свежим, бодрым и страшно голодным.

— Ужин — это так кстати! — радостно воскликнул Твадди. — Спасибо, милая!

На Флёр обрушился настоящий водопад чувств. Чуть не задохнувшись от неожиданности, она резко втянула носом воздух. Эмоции её приятеля стали свежее, острее на вкус и разнообразнее. “Святые небеса! — поразилась она. — Откуда в нем столько сил? Это — невозможно!” Но, как она могла убедиться — возможно. Неразделенные чувства постепенно гаснут, вгоняя влюбленного в тоску и уныние, но стоит лишь на чувства ответить, любовь разгорается, будто костер, в который подкинули охапку хорошо просушенных дров. Чейнчлинги привыкли только брать и ни разу не пытались что-то отдавать, поэтому случившееся стало для Флёр настоящим открытием. Первый шквал чувств прошёл, и в эмоциональном потоке установилось новое равновесие. Былой ручеек вырос до целой реки, циркулирующей между ней и земным пони. Рекой, чьих сил оказалось достаточно, чтобы поддерживать их обоих. Хотя “жить на эмоциях” могли только чейнчлинги, а пони все равно требовалась простая еда, их эмоциональный настрой отвечал за бодрость духа, здоровье и настроение. Флёр больше не требовалось тянуть из Тваддлера силы, и при этом она могла продолжать обходиться без пищи, но внезапно тоже почувствовала голод. Пони прошли с порога сразу на кухню, и Тваддлер сунул нос в миску.

— Ого, ты сделала “зелёный луг”? — прокомментировал он. — а чем заправлять будем?

— Заправлять? — переспросила единорожка.

— Да, “зелёный луг” обычно сметаной поливают, — пояснил земной пони. — Впрочем, и с маслом ничего.

— Про это мне продавщица ничего не сказала, — огорчилась Флёр.

— Ничего страшного, схожу одолжить масла у соседки.

Он сбегал за недостающим ингредиентом, и вскоре блюдо получило законченный вид. Пони сунули мордочки в миску и захрустели сочными травами. Флёр удивлялась самой себе. Мало того, что она действительно хотела есть, даже процесс пережевывания перестал вызывать у неё отвращение. Единорожка склонила голову за следующей порцией и замерла — в её голове возникли новые необычные ощущения. Нечто, ни разу до этого неиспытанное, но при этом странно знакомое. Будто запах, но ощущался он не носом, а языком. “Вкус?” — подумала она, вспоминая, как учитель в улье рассказывал про органы чувств пони. Он назвал вкус бесполезным для чейнчлингов и ограничился всего парой фраз. “Но как я могу чувствовать вкус? — удивлялась Флёр, медленно пережёвывая травинки. — Мне нечем чувствовать вкус!” Постепенно она начала понимать: всё шло к ней от Твадди. Ответив на чувства, единорожка открыла дорогу всем его ощущениям. Сейчас земной пони наслаждался ужином. Он кушал вместе с любимой, подсознательно думая, что и она наслаждается вкусным салатом, и ей действительно стало это нравиться. Голод Флёр тоже был вызван её приятелем, чувство стихало по мере его насыщения.

Тваддлер заварил чай и выложил из корзинки выпечку. Понадеявшись вновь получить все ощущения от приятеля, единорожка сперва отказалась от булочек, но её ожидания не оправдались. Чувствовать вкус она могла только если Твадди думал, что она должна его чувствовать. Не устояв перед соблазном “попробовать” что-то новое, она взяла себе пирожное.

— Эмм… Флёр, — смущенно заговорил земной пони.

— Что такое? — вскинула голову единорожка.

— Обычно, когда что-то режут, подкладывают специальную доску, — его голос звучал нерешительно, пони не особо хотел критиковать свою любимую.

— Какую доску? Зачем? — удивилась его подруга.

Тваддлер вытащил из кухонного ящика небольшой плоский деревянный предмет, вырезанный в виде яблока, и продемонстрировал единорожке.

— Вот эту доску, а подкладывают чтобы… в общем… вот, — он ткнул копытом в столешницу.

Флёр наклонилась и заметила на лакированной поверхности густую сеть мелких царапин.

— Ой, — её ушки смущенно опустились. — Прости. Я всё испортила?

— Нет-нет, что ты! — воскликнул Твадди. — Всё было очень вкусно! А столешницу я на выходных отполирую заново.

— Кстати, давно хотела спросить, куда ты устроился на работу? — с облегчением перевела тему кобылка.

— На работу? К мистеру Ведраубу, у него мастерская за магазином “Диваны и перья”.

— Ты диваны делаешь?

— Их тоже, но в основном по кухонной мебели, — обрадованно заговорил жеребец.

Флёр Дис Ли оказалась благодарной слушательницей, и Твадди на радостях прочитал ей целую лекцию про сорта дерева, скрепы, обивку, распорки и про принципиальные отличия латунной фурнитуры от медной. Единорожка поймала себя на том, что ей нравится голос земного пони. Даже не столь важна была, тема разговора, достаточно, чтобы он просто что-то ей говорил. И Флёр даже сама не заметила, как съела все оставшиеся булочки.