Вещи, которые лучше не знать

Вещи, которые лучше не знать

Семья Эппл была одной из самых уважаемых в Понивилле, ибо именно её члены когда-то основали этот городок. Всё началось с яблочной фермы «Сладкое Яблочко» и вольт-яблочного джема, снискавшего особую популярность и привлёкшего в тогда ещё маленькое колониальное поселение поток народа. Продажи росли, экономика окрепла, город начал разрастаться.

Сегодня Понивилль – один из немалозначимых городов Эквестрии, пускай он и не может соперничать в изяществе архитектуры с Кантерлотом или своими размерами с тем же Мэйнхеттеном. Но это, как известно, не всегда было так, однако живым свидетелем того времени является лишь Бабушка Смит, не считая конечно самой Селестии. Бабушка всегда рассказывала своим старшим внукам, а позже и самой младшей, Эппл Блум, как всё это происходило от первого лица. Что есть было нечего, что вольт-яблочное варенье требует особого метода приготовления. О том, как её отец поцеловал копыто самой принцессы Селестии, что конечно же не сильно понравилось его жене. Она поведала им, какой была семья Эппл во времена, когда они ещё были колонистами. Совсем ещё юная тогда Бабуля Смит путешествовала по всей стране вместе с семьёй, которая занималась в основном сбором и продажей различных семян. По её словам, её отец был искуснейшим собирателем во всей Эквестрии. Это заметила сама Селестия, когда семья Эппл прибыла в Кантерлот, на ярмарку. Тогда-то она и указала странникам-пилигримам на место, где годы спустя появился Понивилль.

Первое время было тяжело. Поля не всходили за одну ночь, сады не вырастали за пару часов. А рядом находился Вечносвободный Лес, от которого веяло угрозой. То было лихое место. Лихое оно и поныне, ещё более злачным оно было тогда. Никто не следит за погодой над ним. Лес дышит и живёт сам по себе. В нём водились самые разные, опасные существа. Но это не остановило храбрую кобылку, ведь звери в лесу наверняка чем-то питались. Так были открыты вольт-яблоки. Ушли годы на то, чтобы составить идеальный рецепт создания вольт-яблочного джема. Здесь роль играли многие факторы, для стороннего наблюдателя кажущиеся странными и непонятными. Но это принесло успех. Народ потянулся, поселение зацвело и вскоре стало городом.

На этом Бабуля Смит обычно заканчивает свой рассказ. Конечно, она может сказать ещё пару слов о Дне Воссоединения Семьи Эппл, проходящем раз в сто лун, когда собираются все её члены, как бы заняты они не были. Но никогда она не бросит ни единого слова о матери и отце троих жеребят, что остались на её попечительство совсем одни, когда большинство членов семьи Эппл либо разъехалось, либо скончалось от старости. Бабуля тогда осталась старейшим жителем Понивилля.

Ни единого слова об этом вы также не услышите ни от одного члена яблочной семьи, сколь бы упорно вы не расспрашивали. А вопрошать об этом самих младших членов, оставшихся, очевидно, сиротами, никто не решался из вежливости. В кругах понивилльских семей было принято мнение о том, что произошла некая роковая трагедия, и что лишний раз не стоит напоминать о ней бедным сиротам своими расспросами. Конечно же, сами они помнили своих родителей, но разговоры на тему их судьбы были под негласным запретом в семье. Единственное, что однажды сказала Бабуля на вопрос совсем ещё тогда маленькой Эппл Блум, было: «Они ушли». После этого никто ни разу не поднял эту тему. Старшие видать уже были в курсе произошедшего, а младшая не решалась говорить об этом. Но она очень скучала по родителям, хотя даже не помнила их голосов. Единственная память, которая о них осталась – фотография в рамке, хранимая отдельно от остальных вещей подальше от взора любопытных. На других снимках в альбоме, сделанных после рождения Эппл Блум, их и вовсе нет. А те, что всё же сохранились, получились либо нечёткими, либо пропали.

Очевидно, что произошедшее настолько потрясло семью, что она вся, целиком и полностью, замалчивала это. Из фактов, если поискать в архивах городской ратуши, известно лишь, что родителей звали Стюарт и Эмили Эппл. Совсем не яблочные имена, не считая фамилии, что уже странно, ибо практически все в этой семье носили имена, так или иначе связанные с яблоками или садоводством, сельским хозяйством. Смерть их констатирована не была, ибо никаких тел найдено не было, да и точная дата исчезновения тоже неизвестна. Власти считали их пропавшими без вести. Конечно же, было проведено расследование, но Бабуля Смит, если и смогла дать показания после потрясения (очевидно, она прекрасно знала, что произошло), то они наверняка были засекречены. Спустя годы, когда юные Биг Мак и Эй Джей уже достаточно окрепли, дабы вести дела самостоятельно, дело официально было признано закрытым за истечением срока давности, хотя если честно, никто из офицеров-стражников и копытом не пошевелил после расспроса госпожи Смит. Что она им сказала, так и останется загадкой для широких масс.

Однако не все забыли об этой истории. Даймонд Тиара, жеребёнок из местной школы, которую недавно сместили с поста главы газеты юных жеребят, вспомнила о ней (конечно же, она только мельком её слышала, ибо была ещё слишком юна для таких старых сплетен), ибо желала отомстить меткоискателям и собиралась начать с Эппл Блум, сделав ей больно своей статьёй о секретах её семьи. И прежде всего, она решила расспросить своего отца, Филси Рича, о своём деде, который был непосредственно первым инвестором в дело Эпплов и сколотил на этом свой первый миллион. Она нашла его дома, отец, как всегда, был занят своими делами в кабинете. Везде висели различные таблицы и графики, а стол бы завален кипами бумаг.

— Пап… Можно тебя кое о чём спросить? – начала Даймонд Тиара.

— О, привет доченька. Конечно, спрашивай. – ответил Филси Рич, откладывая в сторону очередную кипу. Он хоть и был занятым пони, но всё равно оставался чутким отцом.

— Я насчёт той истории про… Основание Понивилля. Бабуля Смит говорит, что именно Эпплы были первыми и благодаря им появился город. –

— Ну да, так и есть. Неужели ты уже забыла, что я присутствовал на Дне Семейных Ценностей в школе, когда она выступала? –

— Да, но… Я не совсем об этом. Мне интересно, что случилось потом. С родителями Эппл Блум… Ты же наверняка их знал, раз покупаешь у них джем уже столько лет. – кобылка ждала ответа. Отец нахмурился.

— Понимаешь, дочка, некоторые вещи лучше не знать. Как и не задавать некоторые вопросы. Только не смей спрашивать об этом свою подругу Эппл Блум, я не хочу, чтобы начали говорить о твоём плохом воспитании и что я плохой отец. –

— Да, конечно -конечно, но мне всё равно интересно… Случилось что-то… Ужасное? Ты видел их когда-нибудь? Знал их? –

— М, да, возможно… — замялся отец.

— Пап… Пожалуйста. Я должна знать. Ты ведь любишь меня? -
— Эх. Ладно, скажу что знаю. Только для тебя. Но никто не должен об этом знать. Никто. Да, я знал их. Они были… Странными. Не такими, как другие Эпплы. Я и мой отец, твой дед, всегда с ними работали, и честно сказать, когда Стюарт и Эмили заправляли делами на ферме, она пришла в небывалый упадок. Лишь своевременное возвращение госпожи Смит из дальнего визита к кузине Роуз спасло тогда их от разорения. Я не часто видел их после этого. Тогда у них уже было двое детей, и я считал, что скорее всего они заняты ими. Пока не увидел малышку Эй-Джей совсем одну, на дороге, ведущий от Мэйнхэттена. Я тогда работал курьером на отца и как раз таки направлялся в ту сторону с важной посылкой. Мне самому-то тогда было лет от силы двадцать, так что твой старик всё же не так молод, как выглядит. Было очевидно, что она потерялась. Я, как честный гражданин, отвёл девочку домой, на ферму. Бабуля Смит горячо меня поблагодарила за этот поступок. Но ни Стюарта, ни Эмили я не застал во время визита. К слову сказать, в тот день на небе была особо яркая и прекрасная радуга, появившаяся после громкого хлопка. Аж портреты в кабинете отца попадали, я их потом весь вечер обратно вешал.

Самое странное происходить начало тогда, когда родилась их вторая дочка, Эппл Блум. В том месяце Эпплы так и не начали поставки своего вольт-джема, и мы с отцом решили наведаться к ним. Я к тому времени уже руководил большинством дел компании, а отец меня лишь направлял, будучи уже в престарелом возрасте. Был бы он жив сейчас, то Бабуля Смит не была бы самым старым жителем Понивилля. Ну так вот. Мы пришли к ним на закате вечером и постучались в дверь. Мы прекрасно знали, что у семейной четы теперь новый малыш, и посему вели себя тихо. Дверь нам открыл юный Макинтош, который тогда ещё не заслужил своё прозвище «Большой».

Он объяснил, что Бабуля Смит захворала, а Эмили целиком занята заботами о ребёнке, поэтому Стюарт в одиночку не справлялся со всеми делами. Мак помогал ему как мог, ЭпплДжек же ещё училась в школе. Мы с отцом переглянулись и понимающе кивнули. Макинтош закрыл за нами дверь. Беседа вышла не сильно продуктивной для нашего бизнеса, и мы пошли в сторону дома.

Вскоре, когда мы уже отошли от фермы, мы услышали голоса. Уже смеркалось, и нам было трудно представить, кто бы мог гулять на окраине в такое время. Отец, вечно предприимчивый и любопытный (наверняка это профессиональное, я тоже стал замечать за собой эти черты позже) пожелал узнать, что же там такое происходит. Я отговаривал его от этой затеи, ибо час был поздний, ведь иногда летом смеркаться начинало лишь ближе к полуночи. Отец меня не послушал и медленно пошёл на звучавшие голоса. Они вели в чащу Вечносвободного Леса. Уже тогда я пожалел, что мой отец оказался таким упрямым, но бросить его я не мог. Через некоторое время стало совсем темно, и я потерял его из виду. Голоса же стихли, но я мог уловить обрывки фраз… Говорили незнакомцы явно не по-нашему. Отец наверняка заподозрил в них иноземных конкурентов, решивших выкрасть пару образцов вольт-яблонь.

Долго ли, коротко ли, я пытался выйти к ним, или хотя бы найти отца, но всё было без толку. Вокруг было хоть глаз выколи, я заблудился. Я решил остановиться и обдумать, что делать дальше. Кричать? Хорошая идея, но не привлеку ли я лесное зверьё? Идти наобум или на свет? Верхушки деревьев почти закрывали небо, лишь лунные лучи изредка пробивались сквозь крону, но их было недостаточно для комфортного зрения. Я уже было отчаялся, но услышал истошный крик, это был мой отец. Я побежал на этот звук и увидел, посреди пятачка лунного света, пробившегося через листву одного дерева, своего отца. Он сидел, сжавшись в три погибели, а глаза его были полны ужаса. Я попытался расспросить его, что же он такого увидел, но отец лишь дрожал как осиновый лист, словно был не умудрённым жизнью жеребцом с крепкой психикой, а пятилетней кобылкой, напуганной до смерти огромным пауком в чулане. Только в его случае, паук этот должен был быть колоссальных размеров. Но что могло его так напугать? Да, в этом лесу было много опасных созданий, но все они были по крайней мере известны обществу. А отец был пони не робкого десятка…

И тогда. Я увидел их. Две пары красных как кровь глаз зажглись недобрым огнём где-то в полуметре от меня, в кустах. До сих пор не знаю, привиделось ли мне всё это тогда, или я тогда действительно столкнулся с чем-то более жутким, чем древесные волки. Я проникся ужасом, которые они источали, окаменел от страха. Оба существа были не видимы для меня во тьме, но сознание дорисовывало их образы, делая тварей ещё более страшными. Одна из них подалась вперёд, в круг лунного света, и я увидел страшную серую лапу с острыми как бритва когтями. Но самым ужасающим было то, что когти, они были словно… Гипертрофированные копыта с заострёнными наростами. Меня бросала в дрожь сама мысль, что ЭТО могло быть когда-то пони.

Из ступора меня вывел отец, который наконец-то более или менее пришёл в себя. Как оказалось, он всё это время сжимал под собой пойманного василиска. Когда тварь потянулась ко мне, он бросил вперёд нас схваченного зверя и прокричал, чтобы я закрыл глаза. Я повиновался. Мы услышали ужасающие истошные вопли чудовищ, но не смели открывать глаза. Отец схватил меня за копыто и потащил за собой. Мы бежали, не разбирая дороги. Когда мы вышли из леса, где-то там на горизонте уже играла заря. Отец взял с меня слово, что я никогда не стану рассказывать об этом случае. Я не знаю, что он такого услышал или увидел, но ведал он про всё это точно уж больше, чем я.

Через месяц он захворал и начал настаивать на том, чтобы я расторг контракт с семьёй Эппл, но они приносили нам основной доход, поэтому я, как разумный бизнесмен, не последовал его совету. Вскоре привезли первую партию джема, и я по традиции, отнёс первую банку на пробу моему отцу. Тот разбил её об пол и накричал на меня, говоря, чтобы я никогда больше не употреблял эту дрянь. Годы видимо взяли своё и мой старик стал жертвой старческого маразма. Вскоре после этого он умер.

Самое загадочное это то, что после того случая никто больше не видел Стюарта и Эмили. А потом к Эпплам наведались стражники, но так ничего и не нашли. Неизвестно, о чём они говорили с Бабулей Смит, но народ считал это дело пропащим. Вскоре после бурных обсуждений, на эту тему легло негласное, строжайшее табу.

Вот собственно и вся история. Не знаю до сих пор, что было правдой, но прошу тебя, ни в коем случае никому не рассказывай мою версию тех событий. Я серьёзно. Я беру с тебя слово, что ты будешь молчать. – на этих словах Филси Рич закончил свой рассказ. Если всё было действительно так серьёзно, то зачем же он рассказал всё своей ещё невзрослой дочери? Вероятно, он просто хотел выговориться...

— Хорошо, пап, я обещаю. Даю слово. – Даймонд Тиара, всё это время слушавшая с упоением историю своего отца, изменилась в лице. До неё прекрасно дошло, какой намёк был заложен здесь. Теперь и речи быть не могло о какой-то жалкой мелочной мести. Но она должна была знать правду…

Следующим днём Даймонд Тиара отправилась к Эпплам на ферму, якобы навестить Эппл Блум. На самом же деле она хотела найти доказательства папиной истории. Спрашивать напрямую было строго запрещено, поэтому он поступила хитро – разговорилась с Бабулей Смит, пока Эппл Блум не вернулась домой. Красноречивая Даймонд Тиара быстро добилась чего хотела – Бабуля начала показывать ей семейный альбом. И действительно. На первых страницах присутствовали молодые родители сестёр и Биг Мака, правда получились они не ахти какими – смазанными или испорченными. Да и было их совсем мало. А вот к тому моменту, когда на фотографиях начала мелькать Эппл Блум (Тиара прикрылась тем, что хотела увидеть свою подругу в детстве), то родителей уже действительно не было.

Даймонд Тиара собиралась уже уходить, мотивируя это тем, что ей пора домой и что Эппл Блум задерживается.

— Должно быть, она с меткоискателями. Как жаль, что же, увижусь с ней завтра в школе… До свидания Бабу… — на последнем слове она осеклась. В дверях стояла Эппл Блум.

— Даймонд Тиара… Что же ты здесь забыла?.. – угрожающе сказала она.

— Эм… Да вот, тебя навестить пришла. Правда ты всё не шла и не шла… Наверное я загляну в другой раз… — нервно сказала Тиара.

— Ох, что же, не стоит. Раз уж ты уже здесь… Давай пройдём ко мне в комнату и ты расскажешь, что хотела. –

— Да это, я как бы спешу, уже поздно, смеркаться начинает… — кобылка заметила, что за окном и вправду уже был закат. Она слишком много времени потратила на то, чтобы разговорить Бабулю.

— Ну если малявка просит, то почему бы и не остаться на пару минут? Ты же так долго её ждала. — бросила из зала Бабушка Смит.

— Хх… Хорошо. – Даймонд Тиара занервничала. Они поднялись наверх, в спальню Эппл Блум.

— И так, что ты хотела мне сказать? – серьёзным тоном спросила она. Эппл Блум впилась взглядом в Даймонд Тиару. Она почувствовала психологический дискомфорт.

— Я… Мне просто… Я хотела узнать… О твоих родителях… — слова будто сами шли из неё, раскрывая все мысли кобылки. Она не могла даже заставить себя отвести взгляд.

— А что мои родители? Ты разве не знала, что их нет в живых. Разве ты можешь понять… Каково это? Тебе не следовало приходить сюда. На некоторые вопросы лучше не знать ответа. – грозно ответила метконосец.

— Извини… Я больше не буду. Честное слово. Я не знала. Прости меня. Можно я уйду? – сказала Даймонд Тиара.

— Да, конечно, можешь идти. Конечно, ты не могла знать. Откуда тебе знать… — уже более отстранённо молвила Эппл Блум.

Тиара молча вышла из комнаты и спустилась вниз. Она снова попрощалась с Бабулей Смит и вышла за порог. Уже стемнело. Что ж, папа явно будет ею недоволен. Нужно скорее добраться до дому.

Она шла уже некоторое время, совершенно одна, в темноте. Лишь полумесяц слабо освещал путь. Подул холодный ветерок. «Нужно идти быстрее» подумала Тиара. По спине поползли мурашки, но скорее даже не от холодного ветра… Вспоминались подробности истории отца. Стало по-настоящему страшно, когда где-то вдали завыл древесный волк. Вечносвободный Лес. На этом участке дороги он почти вплотную прилегал к ней. Кроваво-красные глаза, горящие злым огнём в темноте, стояли перед её взором. Даймонд Тиара попыталась взбодриться и дважды легонько дала себе пощёчину, прежде чем поняла, что жуткая пара очей была отнюдь не только в её воображении. Перед нею находилось существо из истории её отца, она была абсолютно уверена. Холодный пот потёк с неё ручьём, ноги подкосились, разум сковал несоизмеримый ужас.

«Мне конец» подумала она.

Существо стало медленно приближаться. Вскоре она увидела очертания той самой когтистой лапы перед нею. Она действительно до жути напоминала копыто с наростами…

В этот момент, дикие инстинкты выживания возобладали в Даймонд Тиаре, и она, сама не осознавая потом как, резко развернулась и лягнула тварь прямо по горящим во тьме глазам. Послышался визг. Воспользовавшись ситуацией, Тиара побежала куда глаза глядят. Адреналин хлыстал в её крови, сердце бешено колотилось, а разум всё ещё находился под властью ужаса и инстинкта самосохранения.

Она обнаружила себя уже в глухой чаще, посреди небольшой поляны. Облака затянули месяц, поэтому темнота вокруг стала абсолютной. Но Тиара не ощущала себя в безопасности. Она знала, что ОНО идёт за ней. Нужно спрятаться. Она на ощупь нашла рядом два валуна неправильной формы, и затаилась, когда залегла на них.

Но оно нашло её. Медленно, два горящих огонька стали приближаться. Тиара поняла, что убежать уже не сможет. Оставалось последнее, что она могла сделать. Когда тварь приблизилась, утробно рыча, Даймонд Тиара приложила все усилия, чтобы сдвинуть одну из глыб, на которой она сидела. Та неохотно поддалась и с грохотом рухнула прямо на чудовище. В этот момент, та глыба, на которой осталась кобылка, тоже начала трястись и упала, видимо лишившись опоры в качестве первой. Тиара больно скатилась куда-то на край поляны. Когда она бросила взгляд в ту сторону, облака уже проплыли мимо и освободили месяц. В свете луны она увидела, что…

Эти валуны были не просто камнями. Это были застывшие изваяния, которые разбились вдребезги под своим весом, когда упали. Но даже в этой бесформенной куче осколков угадывались черты конечностей и тел. А особенно в глаза бросалась каменная когтистая лапища, точно такая же, как и у той твари. Но зачем кому-то отливать статуи богомерзких существ и оставлять их в лесу? Если только это не…

И тут из этой кучи вырвалось существо, очень сильно напоминающее изваяния, если бы они были целыми, но гораздо меньших размеров. Тиара не успела его как следует рассмотреть, но не особо об этом жалела. Тварь умчалась куда-то вглубь леса. Кобылка всё ещё пребывала в шоке, но ей хватило ума бежать как можно быстрее в сторону дома.

Когда Тиара добралась домой, то решила не будить отца и мать, а тихо прокрасться в спальню. Она улеглась в кровать и уснула, предварительно заперев все двери и окна. После всего пережитого ей нужно было отдохнуть.

Спала она тревожно, видела во сне всё те же пылающие глаза и слышала какие-то обрывки фраз.

— … Ты нарушил слово, данное отцу… Теперь Она знает… Они мертвы… Теперь навсегда… Грядет расплата…-

Следующее утро выдалось для Даймонд Тиары особенно тяжёлым. Она уже не понимала, где была грань между сном и реальностью, насколько всё было правдиво в её последних воспоминаниях и истории отца. Он уже давно ушёл на работу и должен был вернуться лишь ко второму завтраку, поэтому Тиару в школу проводила мать.

Она вошла в класс и поздоровалась со всеми. К ней подошла Эппл Блум и улыбнулась. Тиара заметила, что у неё на лбу появилась большая шишка…

— Пустяки, вчера с лестницы плюхнулась. – махнула копытом она.

Первые два урока прошли довольно скучно. Мисс Черили рассказывала что-то про литературные жанры и их историю. После этого, на большой перемене во время обеда, Даймонд Тиара и Сильвер Спун играли в крестики-нолики, когда к ним подошла учительница.

— Даймонд Тиара, можно тебя на минутку? – спросила Черили.

— Конечно, мисс Черили! – ответила Тиара. Учительница поманила её в сторону.

— Я должна тебе кое-что сообщить… Это не так то просто сказать, особенно если ты учитель…. –

— Что… Что случилось? — Взволновалась Тиара. Она уже пожалела, что ничего не рассказала папе.

— Ох, хорошо буду с тобой честна. Твои родители… Они… -
— Что? Что с ними? – в голосе юной кобылки послышались истерические нотки.

— Сегодня утром… Они… Они погибли. Несчастный случай. В дом заполз василиск, когда они пили чай на балконе… — чуть ли не плача проговорила учительница.

— Но ведь… Но ведь… Это излечимо? Ведь Флаттершай спасла тогда Твайлайт… — с надеждой сказала Даймонд Тиара.

— Ох… Балкон, он… Он не выдержал веса. Они разбились вдребезги. Прости меня за такую ужасную новость, но кому как не мне следовало её тебе рассказать… — в словах Черили слышались горечь и искреннее сочувствие.

Даймонд Тиара осела на пол от услышанного. Этого не могло быть. Как же так… Мама и Папа… Весь мир будто рухнул куда-то вниз. Слёзы потекли по её щекам. В этот момент к ней подошла Эппл Блум.

— Ох, бедняжка, я всё слышала. Это так… Так ужасно. Я так тебя понимаю. – сказала она. Тиара сквозь слёзы бросила на Эппл Блум взгляд.

На её лице играла ликующая улыбка.