Ящичек с фантазиями
Погружение
Подводная лодка медленно опускалась в воды реки. Метр за метром, свет снаружи потихоньку угасал. Субмарина погружалась во тьму расселины, формой походившей на искривленный в злорадной ухмылке рот. Водоросли облепили его края и мерно покачивались в такт невидимым течениям, словно прощались с отважной экспедицией.
— Тридцать метров, — тихо сообщила Твайлайт. — Пинки Пай?
Пинки Пай прилипла к иллюминатору. Вместе с Флаттершай они беспечно разглядывали пейзаж, совершенно позабыв о обязанностях.
— Всё в порядке! — Земная пони лениво покосилась на приборы. А затем припала к иллюминатору, словно ничего и не было. Твайлайт неодобрительно хмыкнула.
— Пинки Пай!
Но подводный мир словно поглотил поняшу, она ничего не слышала.
— Ой, смотри, смотри, какой милашка! — возбужденно воскликнула она. Мимо субмарины проплывал яркий розовый осьминог. Он словно почувствовал, что за ним наблюдают, в следующее мгновение резко рванул вверх и исчез из виду.
— Э-эх! — раздосадованно вздохнули Пинки и Флатти.
Вскоре единорожка включила прожектор. Яркий конус принялся методично обшаривать окрестности. Луч выхватывал лишь одинокие островки растительности, сиротливо покрывающие каменистые стены, которые стали теперь абсолютно отвесными. Рыбы и прочая живность пропали совсем. А внизу всё так же царила непроглядная мгла.
— Что-то не нравится мне это, — сказала вдруг Флаттершай. — А что, если... У неё нет дна?
— Что значит, нет дна? — удивилась Твай. — Такого не бывает!
— Эта яма... Она такая скучная! — воскликнула Пинки, усевшись на подушку возле панели двигателя. — Вот бы устроить ей вечеринку!
— Подводных вечеринок тоже не бывает! Хотя... — Твайлайт прикрыла глаза и задумалась. Ей вдруг представилось, как мгла, окружающая их, вдруг взрывается огнями бесчисленных фейерверков. Пестрые рыбки всех форм и размеров вторгаются в царство пустоты и начинают танцевать под музыку огромного важного краба-диджея. Осьминоги собрались в кучку, и играют в «приколи морскому коньку хвостик». Сами же коньки деловито лавируют в этом розовом хаосе, деловито попивая...
— Твайлайт, Твайлайт, смотри-и-и! Смотри-и! — разорвал тишину восторженный визг Пинки!
Единорожка моментально вырвалась из плена грез, прильнув к иллюминатору. Прожектор светил вертикально вниз. В звёздное небо...
— Oh my gosh, oh my gosh! — запричетала Твайлайт, не в силах поверить в увиденное.
Под субмариной змеилась искрящаяся река. Она уходила вдаль, теряясь во мраке. Но пони почему-то не сомневались: всё дно ущелья усеяно драгоценностями. Чем ниже опускалась субмарина, тем ярче сверкали они в лучах прожектора.
— Звездный камень... — прошептала Твай, когда дар речи вернулся — Прям как в легенде.
А наверху, в сотне миль от поняш, принцесса Луна вдруг проснулась от тревожного чувства. Она долго пыталась заснуть, а затем одела солнечные очки и вышла на балкон. Принюхалась.
В воздухе, свежем от недавнего дождя, явственно витал сладостный аромат перемен.
Воздушный змей
Рэйнбоу величественно парила высоко в бездонном небе. С земли она казалась маленьким пятнышком. Около пегаски висел розовый треугольник воздушного змея с длинными хвостами. Толстая веревка от змея дугой уходила вниз, к толстой катушке в копытах Биг Макинтоша. Натяжение то и дело грозилось вырвать веревку, и отпустить змея в недолгий свободный полет, настолько сильны воздушные потоки на такой высоте.
Рядом сидели Твайлайт и Эпплджек. Единорожка прильнула к окуляру крохотного телескопа, подруга довольствовалась биноклем.
— Ещё, — скомандовала Твайлайт.
Эпплджек оторвалась от бинокля и ткнула зелёную кнопку на пульте у ног. Катушка завертелась, разматываясь.
— Сколько?
— Триста двадцать, — Эйджей, взглянула на индикатор.
— Ещё тридцать метров, и хватит. Мак, как ты?
— Агась, — последовал многозначительный ответ. Это значило: «всё в норме, можете продолжать». Хотя в голосе слышалась усталость, пони держался молодцом.
Наконец змей прекратил подъем. Табло показало триста пятьдесят два метра. Именно столько верёвки висело в воздухе. Змей, понятное дело, находился несколько ниже, ведь запускать их совсем вертикально пока никто не научился.
— Ита-ак, девочки и Макинтош, — торжественно произнесла Твай. — Новый рекорд!
Биг Макинтош лишь тяжело вздохнул. Попробовали бы девочки удержать в копытах приборчик с катушкой! Ещё месяц таких тренировок, и брата Эйджей можно смело отправлять на чемпионат Эквестрии по хуфреслингу.
Рэйнбоу наверху похоже надоело бездельничать. Она забралась на воздушного змея и начала корчить смешные рожицы. Эпплджек сразил на землю приступ смеха, а Твайлайт лишь с укором покачала головой. Она опасалась, что Деши навредит змею, и он попросту поломается, либо утратит стабильность и начнет хаотично метаться по небу.
— Думаю, пора опускать, — сообщила Твай спустя пару минут.
— Агась, — произнес Макинтош с облегчением.
Катушка медленно сматывалась. Минута за минутой, метр за метром, розовый треугольник в небе становился всё больше и больше. Но случилось то, чего Твайлайт опасалась больше всего. Одна из перепорок поломалась, змей сложился пополам. Сила натяжения резко упала, и Макинтош со всего размаха плюхнулся в траву.
Рейнбоу всё это время летала около и среагировала мгновенно, перекусив нитку. Змея отшвырнуло вверх, но Деши с легкостью словила беглеца.
Эпплджек не зевала. Она передвинула рычажок скорости до упора, и катушка неистово завращалась, принимая всё новые и новые витки. Главное — успеть до того, как верёвка упадет в густую зелень вечносвободного леса. Попробуй только вытащить её оттуда, намертво зацепится за ветки. Но судьба сегодня явно благоволила поняшам, и трос успел смотаться вовремя.
— Рэйнбоу Дэш! — гневно воскликнула Твай, когда пегаска приземлилась рядом. Ошметки змея в лапах выглядели более чем печально.
— А что я? Спасибо хотя бы сказала!
— Кто вешался на змея, а?
— Ну я, ну и что? Ты знаешь, что там творится с ветром? Удивительно, что он вообще продержался так долго!
— Ладно... — подобрела Твайлайт. Что она не любила больше всего, так это конфликты. — Спасибо тебе!
— Вы только посмотрите на это! — указала Рарити на бесформенный клубок материи с торчащими рейками. — Какой ужас!
— Да уж, — согласилась Твайлайт. — Легче сделать заново, чем починить.
Подруги ещё немного пообсуждали происшествие, затем двинулись в Понивилль, подобрав Макинтоша, который довольно распластался на траве.
Цветок полуночи
Ох, и везёт метконосцам с ночевками у Флаттершай!
Три кобыки смирно сидели на диванчике, пока пегаска порхала у книжного шкафа, выискивая, что бы почитать подругам на ночь. За окном мерно барабанил дождь. Он настиг поняшек, когда те как раз пробегали мимо домика Флаттершай, возвращаясь от Зекоры. Флатти предложила переждать непогоду у себя, а лягушками отправила сообщения семьям подруг, что бы не беспокоились о пропаже.
— Вот. То, что надо! — пегаска, умастилась на стул с толстой потрёпанной книгой.
— Всё, что вы хотели узнать о кактусах, но боялись спросить? — в голосе Свити Белль чувствовалось легкое отвращение.
— Да. Вам наверняка понравится! — голос Флаттершай полон энтузиазма.
— Кто бы мог подумать? — усмехнулась Скуталу.
Флаттершай последние месяцы буквально свихнулась на кактусах. Весь первый этаж оккупировали полки, где гордо восседали в вазонах колючие друзья пегаски. Флатти разговаривала с ними, называла каждого по имени, и клялась, что кактусы отвечают ей.
— Та-ак, что бы вам почитать... Это? Нет... Это? Нет... — Флаттершай увлеченно листала свой талмуд, и абсолютно не обращала внимания на смертельную скуку подопечных.
— Вот, нашла! — просияла Флатти. — История о цветке полуночи!
Она устроилась поудобнее, а метконосцы приготовились к унылой лекции, но вскоре поняли, что чертовски ошиблись. Потому что все книги доктора Аучпейн написаны легким, живым языком, и совершенно не похожи на скучные толстые гербалогические учебники.
Доктор пересказывала историю, услышанною в путешествиях. О том, что якобы существует в лесах близ Хуфингтона таинственное растение, которое расцветает ровно в полночь лишь на несколько мгновений. И счастливчик, сорвавший его, обретает право исполнить любые три желания.
Осел, от которого Аучпейн услышала историю, клялся, что его тётушка таки наткнулась на цветок, и благодаря этому все зубы любимого племянничка стали золотыми. Доктор не поверила, и собеседник подтвердил cлова широчайшей улыбкой. Да уж, на свете существуют гораздо более важные вещи, чем золотые зубы, и додуматься загадать такое желание вместо вечной молодости или богатства может лишь полный осёл.
Метконосцам неимоверно понравилось, они попросили Флаттершай прочитать ещё что-то. Потом ещё, и ещё... Закончилось это тем, что Свити Белль и Эпплблум попросту заснули, убаюканные волшебными историями. Флаттершай укрыла их одеялком и удалилась спать.
Скуталу же в сон совершенно не клонило. Она глядела в потолок, и размышляла о диковинном цветке, который исполняет желания. Вновь и вновь малышка грезила о том, как метконосцы срывают его... Сколько же интересного можно тогда совершить! А что, если загадать такое желание, что бы цветок исполнил не три желания, а больше? Так можно?
Сон, похоже, чем-то обиделся на юную пегаску, и категорически отказывался принамить в объятия. Стрелки медленно ползли по циферблату, приближая новый день. Оказалось, что они легли спать удивительно рано. До полуночи оставалось несколько минут, хотя Скуталу поначалу казалось, что на дворе третий час ночи. Осенью темнеет раньше, и ощущение времени, привязанное к Солнцу, попросту сбивается — так объяснит через пару месяцев мудрая Твайлайт, когда метконосцам придется ночевать у неё дома.
Скуталу осторожно, что бы не разбудить подруг, пробралась к окну. Её встретило легкое дуновение сырого октябрського ветерка да холодное чёрное небо, усыпанное тоскливо мерцающими звёздами. Из вечнодикого леса доносились приглушенные бормотания и всхлипы. Скуталу поёжилась. Не хотела бы она познакомиться с животными, которые издавали эти звуки.
За спиной пегаски минутная стрелка завершала последний круг, прощаясь с минувшим днём. Когда до полуночи оставалось секунд пять, из земли под самым окном с треском выскочила серебристая молния. Но она не исчезла, нет. По бокам стебля выскочили широкие, как у лопуха, огненно-оранжевые листья. А бусина, венчающая верхушку, достигавшую по высоте уровня подоконника, в одно мгновение распустилась в небольшую льдистую сферу.
Цветок Полуночи расцвел прямо под носом Скуталу. Воздух наполнял мягкий медовый аромат, звучала тонкая, едва слышимая неземная мелодия. Сфера медленно вращалась, поглощая всё внимание поняши, завладевая чувствами и помыслами. Сорвать такую красоту? Разве такое возможно?
Но ночной гость не думал оставаться надолго. Как и говорилось в книге, он исчез так же неожиданно, как и появился. Волшебный аромат заглушила дождевая сырость, а заместо небесной музыки уши принялась раздирать лесная какофония.
Но поняша ещё долго стояла у окна, потрясенная. Мысли, словно улетевшие вместе цветком глубоко под землю, понемногу возвращались. А вместе с ними и обида. Он был так близко! Легенда буквально дышала поняше в мордочку, протяни копытце, и коснись, сорви её! Что же теперь Скуталу скажет подругам? Утаить историю или приврать она определенно не сможет.
За размышлениями полуночница не услышала, как Флаттершай протопала вверх по лестнице. Отворила дверь, заставив Скуталу дрогнуть от неожиданности.
— Что случилось? — спросила сонная Флатти. — Я слышала здесь какой-то шум...
— Я... я... — мысли словно напуганые мышки разбежались по углам, отобрав дар речи.
— Э-э? Флаттершай? — Свет ночника разбудил Эпплблум и Свитти. Поняши недовольно жмурились и тёрли глазки.
— Святые подковы! — неожиданно воскликнула Флатти. — Скуталу!
— Что-о? — только и смогла выдавить пегаска.
— У тебя метка...?
— Метка?
Скут взглянула на бок, и второй раз за сегодня, сознание взорвалось фейерверком эйфории. На боку у поняши красовался...
— И у меня, и у меня! — в один голос завопили подруги.
Флатти включила свет, и поняши только и делали, что крутились и так и сяк, разглядывая метки со всех ракурсов.
— Ой, а что моя может значить?
— А моя, а моя? Неужели я...
— Точно! Как я не могла раньше догадаться?
До самого утра поняши веселились, превратив уютный домик Флаттершай в провинциальный офис Дискорда. И первый раз в жизни хозяйка не была против хаоса.
С первыми лучами Солнца метконосцы выбежали во двор и помчались делиться счастьем с родителями — да и вообще, с всеми, кого встретят на пути в ближайшую неделю.
А Флаттершай даже не думала устраивать уборку. Вместо этого, она достала письменные принадлежности, разгребла бедлам на столике, и принялась сочинять длинное письмо доктору Аучпейн.
Сферическое безобразие
Писалось исключительно для тренировки. Потому концовка безбожно запорота, да и вообще. Ну вы понели.
Комната наполнена густым мятным ароматом. Пони сидят на багровых подушках вокруг низкого круглого столика, ведут неспешную беседу. Попивают чай из фарфоровых кружек, периодически наполняя их из-под крана миниатюрного позолоченного самовара. Рядом лежат сладости из Сахарного Уголка. Пинки щедро угостила подруг перед путешествием на каменную ферму к родителям.
На дворе уже который час беснуется грандиозный ливень. Его после после двух недель внеплановой засухи устроили пегасы. Кто бы мог подумать, что генератор облаков может серьезно поломаться от небольшого камня, который попал резервуар вместе с водным торнадо?
— Бедная Твайлайт, — вздохнула Флаттершай. — Как она это выдерживает?
— Не бойся, это же Твай. Я уверена, эта пони настолько крута в магии, что хоть десять дипломов сделает, и глазом не моргнет.
— Да, она ещё тот крепкий орешек! — подтвердила Эпплджек, — но за Рэрити я серьезно волнуюсь.
Единорожка, как и её ученая подруга, уже который день не показывалась на улице, поглощенная работой. Элементарный на первый взгляд заказ для неё обернулся сущим комаром. Заморские нитки то и дело рвались, ткань вела себя совершенно непредсказуемо. А ведь платья для зебрийских принцесс должны быть пошиты строго по туземному канону.
Внезапно не слишком плотно прикрытая форточка распахнулась, с звоном налетев на стену. В комнату ворвался свежий влажный ветер, занося с собой десант противных холодных капель. Флатти ойкнула и вспорхнула к окну, что бы вернуть в её домик царство тепла и уюта.
Только форточка вернулась на место, а пегаска уселась назад на подушку, на опушке леса одновременно с оглушительным треском от земли до облаков протянулась слепящая лиана молнии. Тут уже три пони подпрыгнули от с неожиданности. Рэйнбоу чуть не выпустила кружку из копыт, а Флаттершай опять взвизгнула и опрокинулась на спину.
Эпплджек мигом оказалась у окна, как раз вовремя, что бы увидеть, как верхушка одного из деревьев заваливается набок, с хрустом падая в лес.
— Ого-о. Надеюсь, никого не зацепило, — взволнованно сказала Флаттершай.
— Пегасе, как долбануло! — восхитилась Рэйнбоу. — Вот это я понимаю, гроза!
— Ничего хорошего, — насупилась Флатти. — Бедные зверюшки, они наверное сильно-сильно испугались.
— Не переживай, — успокоила её Эйджей, — это же лесные создания, они привыкли к таким чудесам.
— После дождя надо обязательно пойти проверить, всё ли у них в порядке, — продолжила обеспокоенная Флатти.
— Обязательно, — закивали Дэши и Эпплджей. — Мы поможем.
— Спасибо, — в голосе Флаттершай слышалось облегчение.
Но не прошло и пяти минут, как форточка распахнулась вновь. Только Эпплджек поднялась, что бы её прикрыть, в дом впорхнула яркая желтая гудящая сфера и принялась носиться по комнате.
— Что за? — удивленно воскликнула Эйджей, смотря, как незваная гостья кружит под потолком, словно сумашедшая осенняя муха.
— Не знаю, — Флатти забилась в угол, и оттуда наблюдала за шариком — Я таких никогда в жизни не видела подобного.
— Оно опасно? — обеспокоенно спросила Рэйнбоу.
— Не знаю…
Гостья резко спикировала вниз, к пегаске, и остановилась возле её мордочки, словно изучая поняшу. Флатти охнула, но не сдвинулась с места, тоже наблюдая за шипящим и гудящим комочком света размером с апельсин, который едва заметно покачивался в воздухе.
Эпплджек тем временем вспомнила о незавершенном деле. Она в два счета оказалась рядом с форточкой и громко захлопнула её.
В тот же миг шарик вздрогнул и, сверкнув, ужалил пегаску миниатюрной молнией в бок.
— А-ай!
— Что случ… Ах ты мерзавец! — разгневанно крикнула Эпплджек.
Флаттершай лежала на полу, потирая лапкой место, куда пришлась атака летающего шара. Шерстка там почернела и дымилась, словно подпаленная огнем. Гостья хотела было ретироваться под потолок. Но задние ноги Эпплджек настигли её в полдороге. Раздался взрыв и поняшу отшвырнуло к двери.
— Бо-ольно! — взвыла пони, чувствуя как ноги немеют.
— Ах ты, — начала было Рэйнбоу, но шарик ринулся прямо на неё.
Памятуя то, что случилась с подругами, пегаска принялась гасать по комнате, с трудом уворачиваясь от молний, которыми обстреливала её сфера.
— Открой! — тут же воскликнула она, чувствуя, что здесь негодяйка её рано или поздно точно зацепит.
Эпплджек, ухватилась копытцем за ручку, потянув на себя. Пегаска рванула в дождь, в гремящий сумрак, озаряемый беспрерывными сполохами молний. Оглянулась, не оторвалась ли от преследовательницы. Ан, нет. Висит на хвосте, в метрах десяти от поняши.
Дождь заливает глаза, пони летит почти вслепую. Благо, есть громоотводная магия, наложенная на Понивилль и его окрестности. Ну, или почти есть. Но во всяком случае, Рэйнбоу не приходится уворачиваться от небесных искр. Они просто обожают пегасов.
Вскоре в голову приходит гениальное решение. Дэши стрелой взмывает вверх, пронзая свинцовые тучи. Здесь, над бушующим сверкающим океаном, под глубоким голубым небом, шар, казалось, потерял часть сил. Расстояние между ними всё увеличивалось, к великой радости Дэши. И вот, когда преследователь превратился в искорку далеко позади, пегаска придумала очередной план.
Магия единорогов наверняка поможет избавиться от опасной спутницы. Твайлайт слишком занята, что бы её беспокоить, даже по такому поводу. А вот Рэрити наверняка что-то придумает.
Рэйнбоу оглянулась. Шарик не отставал, но он плелся где-то далеко позади. Отлично. Пегаска ринулась вниз. И, пронзив толстое покрывало облаков, вернулась в штормовое царство. Она быстро сориентировалась, в какой стороне живет Рэрити, и устремилась к едва заметной палатке, превозмогая ветер и противные дождевые струи. А недалеко позади маячил знакомый желтый шарик.
Она ворвалась в дом как раз, когда Рэрити закончила очередное платье и собиралась было подняться к себе в комнату отдохнуть часик-другой. Единорожка вышла на шум из мастерской в ателье, и столкнулась нос к носу с мокрой до последнего перышка взбалмошеной Дэши.
— Рэрити… выручай! За мной… увязался…
Но закончить она не успела, потому что надоедливый преследователь уже был тут как тут, влетев в полуотрытые двери. Он стал ощутимо больше, вокруг возник сверкающий голубоватый ореол. Вместо шипения гость теперь похрустывал.
Удивление в глазах Рэрити тут же переросло в ненависть, когда одна из молний, которые то и дело выстреливали из сферы, попала в оказавшееся ближе всех белоснежное платье и пропалило в нём немалую дыру.
— Ты! — взревела она, выбежав на средину комнаты. — Как. Ты. Смеешь?
Из рога вырвался белый луч. Затем последовал взрыв, который отшвырнул Дэши и Рэрити, больно ударив об стену. Комнату заволокло сизым дымом.
— Ухты! — обрадовалась Дэши. — Получилось! Рэрити, ты уничтожила его!
Пегаска крепко обняла обескураженную подругу.
— Этот мерзавец спалил мой концептуальный наряд, — Рэрити, похоже, не разделяла радости Рэйнбоу, — Три дня работы… дракону в пещеру!
— Тише, тише, — успокоила её Дэши. — Его уже нет. Знала бы ты, что он сделал с Эйджей и Флатти!
Но тут, в отрицание её слов, в воздухе вновь раздалось злобное гудение. Сверкнула вспышка, и сквозь прозрачную дымную пелену подруги увидели четыре шара, которые появились словно ниоткуда, и зависли посреди комнаты. По потолку зазмеились молнии, грозя перекинуться на стены, а со стен на наряды Рэрити, которые валялись на полу, скинутые взрывом.
— Что-о? — изумленно воскликнили поняши.
Рэрити, забыв про назревавшую истерику, вскочила на ноги, гневно фыркнув.
— Ну погоди!
— Не надо, — неожиданно для себя сказала Дэши. — Только не тем заклинанием…
Но было уже поздно. Вновь прогремел взрыв, ннемного слабее, чем в первый раз. А шар, в который попало заклинание, исчез, растворился в клубах дыма, что бы спустя мгновение вернуться в компании троих таких же злобно гудящих собратьев.
— Упс, что ты натворила, — прошептала Дэши, наблюдая. как шныряют искры между шариками. — Теперь нам точно понец.
А Рэрити тем временем словно не слышала подругу, вновь и вновь сотрясая воздух зарядами магии. И с каждым разом шаров становилось всё больше и больше, но каждая новая партия оказывалась мельче предыдущей.
Вскоре, когда вся комната была заполнена этими созданиями, Рэрити выдохлась, и, осмотревшись, ужаснулась. Перед поняшами надрывно жужжал целый рой диковинных насекомых.
— Что будем делать? — дрожащим голосом спросила Рэрити, уже понимая, что наделала.
— Бежать! — воскликнула Рэйнбоу и бросилась напролом на улицу. Рэрити же, завизжав, запрыгнула назад в мастерскую, магией забарикадировав дверь двумя шкафами. Но сферы даже не думали преследовать её.
За Рэйнбоу Дэш, которая носилась под уже посветлевшими облаками над Понивиллем гонялся целый рой шариков. Какие только фигуры высшего пилотажа она не вытворяла — всё тщетно. Те держались позади, словно приклееные. Она поднялась под облака и стремительно ринулась вниз, перейдя в горизонтальный полет прямо возле домика Твай в какоих-то полуметрах от земли.
Пони оглянулась как раз в тот момент, что бы увидеть, как последний шар залетает в приоткрытое окно Твайлайт. В груди похолодело. Не хватало, что бы они спалили свитки единорожки, а вместе с ними, не приведи Селестия, её дерево.
Дэши влетела в домик, приготовившись к худшему.
— Твайлайт, беги! — выкрикнула пегаска, и тут же замерла от чудного зрелища, которое открылось перед ней.
Шарики медленно порхали в библиотеке вокруг сосредоточенной Твайлайт, корпевшей над свитком. Несколько из них миролюбиво кружили над грудой бумаги, которая высилась возле поняши. Никто даже не думал устраивать погром.
Единорожка обернулась на голос Твай.
— Дэши? Что случилось? — удивлено спросила пони.
— Как что? Они! — Рэйнбоу кивнула головой в сторону двух сфер, которые кружили у книжных шкафов. — Убегай, быстро!
Шары, в свою очередь, услышав голос пегаски замерли и ядовито зашипели.
— Ты что? — улыбнулась Твай, — Это же шаровые молнии, они такие милашки!
Пони протянула копытце и погладила ближайший шарик. Тот в ответ укусил её руку крошечной молнией.
— Ай, эх негодник, — сказала единорожка и рассмеялась.
— Но ведь они… только-что… — Дэши подобрала отвисшую челюсть. — Оно ужалило Флаттершай, чуть не взорвало Эпплджек и устроило погром у Рэрити. Как оно может быть?..
— А вы не злили их?
— Не злили, а как же. Они первые начали, вообще-то.
Пока Дэши рассказывала свою историю, дождь закончился, и за окном посветлело. Уставшие тучи разбегались кто-куда, гонимые оравой пегасов.
— Ну бывает же! — всё так же весело произнесла Твай, — Бедняжка же не со зла. Видимо, её что-то напугало.
Дэши призадумалась.
— Точно! Эпплджек ведь громко хлопнула форточкой… — вспомнила она.
— Вот-вот. А потом напугала малютку, которая, разумеется защитила себя. Они ведь глупые создания, много чего не понимают.
Тут одна из молний подлетела к Дэши и легонько ущипнула её за ушко электрическим разрядом. Пони айкнула.
— Видишь, они просят у тебя прощения, — объяснила Твай. — Погладь её? Не бойся.
Дэши неуверенно протянула копытце к шарику, но он тут же исчез с громким хлопком. Она недоумевающе уставилась на Твайлайт.
— А?
А затем раздался ещё хлопок, и ещё. Одна за другой, шаровые молнии исчезали из комнаты, оставляя после себя слабый запах озона.
И очень быстро не осталось ни одной.
— Что случилось? — встревожилась Рэйнбоу, — Опять что-то не так?
— Да нет, — усмехнулась единорожка. — Просто их время прошло. Взгляни за окно.
В алом закатном небе не осталось и следа былого ливня.
— А теперь, — Твай махнула копытцем в сторону заваленного свитками и книгами стола, — Извини, работа ждет.
Дэши понимающе кивнула.
— Ах да, — просияла единорожка — Если хочешь поиграть с этими ребятами, приходи на тот высокий холм с синим деревом. Они обожают там резвиться во время грозы.
— О, круто! — обрадовалась Дэши. — Девочки, думаю, тоже будут рады.
— Но не Рэрити, — улыбнулась Твайлайт и плюхнулась назад за работу.
Твайлайт и её первый...
Всю дорогу домой Твайли фиолетовым электрончиком скакала вокруг родителей, повизгивая от радости. Напыщенная знать морщила носы и демонстративно фыркала при виде гиперактивной единорожки — эх, ну и молодежь нынче пошла! Однако семейство, которое возвращалось из магазина, абсолютно не замечало ворчания городских снобов. Мысли малышки занимало лишь содержимое продолговатой синей коробки, которую сосредоточенно левитировал отец. На его мордочке выступили капельки пота, словно в голубом магическом поле покоилась самая ценная реликвия во всей Эквестрии.
Впрочем, так оно и было на самом деле. Около десяти минут назад Твайлайт Спаркл обзавелась первым в жизни телескопом.
Спальня пони находилась под самой крышей, а с балкона открывался захватывающий вид: река, долина, горы — всё лежало перед малышкой как на копытце. Но единорожке некогда любоваться восхитительным пейзажем. Поглощенная книгами, она совершенно не игнорировала его. А совсем недавно пони попросила Селестию убрать снежный хребет у горизонта. Он, видите-ли, мешает наблюдать интересную южную звезду, которая из Эквестрии видна лишь у самого края небосвода там, где протянулась гряда. Принцесса лишь улыбнулась, пообещав летом устроить поняше поездку на самую южную обсерваторию Эквестрии на вершине горы в пустыне Сан Паломино.
Дома Твайлайт ожидал приятный сюрприз. Что бы помочь Твай разобраться с телескопом, братец взял отгул у начальника стражи. На миг забыв о покупке, пони крепко обняла Шайнинга, который вышел её встретить.
— У-и-и! — сгорая от нетерпения, она гарцевала по спаленке, пока брат, принявший эстафету у папы, тащил коробку по лестнице.
И вот, долгожданный момент настал. Упаковка с треском раскрылась, повинуясь заклинанию единорожки. Солнечный луч скользнул сквозь шторки прямо в глаза поняше, отразившись от толстой золотистой трубы, целиком утопленной в бархатную подушку. Рядом виднелся небольшой белый кейс с окулярами. Треноги не было. Перерыв кучу литературы, пони остановила выбор на модели, которая крепилась к эдакой низкой перевернутой табуретке, известной в кругу астрономов как монтировка Добсона*.
Как только Шайнинг установил телескоп на балконе, Твай прильнула к окуляру. Её встретила неестественно глубокая голубизна, полностью поглотив и очаровав в первые мгновения. Даже обыденное осеннее небо через этот аппарат казалось до краев наполненным какой-то удивительной, нездешней магией.
Пони легонько повела трубу вниз, направляя её на землю. Снизу выплыла перевернутая горная гряда, которую она ещё недавно мечтала убрать. Даже в самый маломощный окуляр сияющие серебром пики казались неестественно близкими, протяни копытце и зачерпнешь горстку снега. Твайлайт вставила окуляр с большим увеличением и направила телескоп на Понивилль, который виднелся далеко на юге. Миниатюрные поняши сновали возле пёстрых шатров, не подозревая, что за ними наблюдает единорожка из самого Кантерлота. Осознание этого ещё пуще развеселило Твай. Вон, молодая розовая кобылка бежит вприпрыжку по площади, а затем на полном ходу плюхается в фонтан. А с другой стороны города, поняша примерно одного с Твай возраста тащит тележку, доверху наполненную яблоками. Интересно, как это — целый день работать на яблочной ферме? Книгочейке физический труд у земли казался чем-то сказочно-мифическим, из области фантастики.
Она просидела за телескопом до вечера. За это время пони успела рассмотреть всю округу, под всеми возможными увеличениями, предвкушая красоты, которые откроет перед поняшей ночное небо. Она так увлеклась, что не заметила, как у горизонта начали клубиться тучи, подгоняемые пегасами. Позднее оказалось, фабрика в тот день попросту перестаралась с грозовыми тучами, а излишек надо куда-то девать. Вспомнив, что над столицей Эквестрии уже больше недели как не шел дождь, пегасы решили ночью немного промочить город. Газеты, конечно, сообщили об этом, но Твайлайт в то время было не до новостей.
Поэтому, когда пони, в два счета прикончив ужин, вернулась на балкончик, её ждало несказанное разочарование. К тому времени, грозовой фронт, влекомый с севера крылатыми пони заполонил уже половину неба, агрессивно отвоевывая сполохами молний пространство у синего небесного бархата.
Ушки у поняши мигом поникли, когда её рациональная половинка признала, что астрономия на сегодня закончилась. Другая Твайлайт, мечтательница и фантазерка, отчаянно не хотела признавать этого. Подумаешь, тучи! Погремит пол часика, покапает, да и рассеется.
Вскоре первые капли упали на балкончик, вынудив Твай занести телескоп в комнату. Она залезла на кровать, завалившись книгами, и принялась составлять план наблюдений на эту ночь. Пони всё еще надеялась, что небо развиднеется. Даже тогда, когда за окнами поднялся ураган, она не теряла надежду. Но пегасы на фабрике вновь перестарались с концентрацией пара в облаках.
Дождь утих лишь около полуночи. Потом поняша некоторое время каждую минуту выбегала на балкон и внимательно вглядывалась в ночной мрак — не блеснет ли где звезда. А потом прилегла — и моментально провалилась в глубокий сон без сновидений.
Королева Аберрация, восседавшая на стеклянном троне, сияла от удовольствия. Сегодня её прислужники очередной раз испортили первый день наблюдений юному астроному. Так уж повелось испокон веков, что эти незримые, но чертовски упрямые воины, прознав, что кто-то в Эквестрии купил свой первый телескоп, тут же подстраивали плохую погоду там, где жила несчастная поняша. Откуда взялась такая своеобразная традиция — не помнил никто, даже сама королева.
Но зачем помнить причины, когда занятие превратилось в смысл жизни?
Йа сноско:
* — Телескоп на монтировке Добсона выглядит вот так
