Не брони

Глава 2. Вечнодикий лес.

Второй день в лесу принесет герою еще больше неприятностей.

Как же болит все тело, как же я хочу есть и пить... — застонал я, проснувшись рано утром. Трон, на котором я спал, не сравнится по размерам с кроватью, и мне пришлось свернуться калачиком, чтобы на нем разместиться, и теперь я за это расплачивался затекшим телом. Хотя это намного лучше, чем спать на холодном, каменном полу. Проснувшись, я первым делом развернул бинт из шарфа на пальце. В этот раз я делал все намного аккуратнее, следя за тем, чтобы ненароком не капнуть на пол. Шарф присох к ранке, и мне пришлось отрывать его очень осторожно, чтобы не капнуть кровью еще раз. Мало ли кто тут еще заточен. Было больно, но я старался не обращать на это внимания. Фух, пронесло, никаких следов нагноения я не увидел, только чуть-чуть сукровицы вытекло из потревоженной раны. Дотронувшись до корки на волосах, я тоже не нашел ничего внушающего опасения. Замотав палец обратно, я сделал несколько разминочных упражнений, чтобы размять уставший организм.

Зря я забросил свои занятия мистицизмом, ох зря, — думал я. Теперь по неосторожности освободил из заточения каких-то тварей. Хорошо хоть они не сожрали меня, как положено всякому уважающему себя демону. Главное, чтобы местные жители не узнали, кто виноват в освобождение этих существ, иначе однозначно сожгут на костре. Было бы правильно еще ночью уйти из этого здания, но я слишком устал потому и улегся спать прямо на сидушку трона.

Утро в этом мире было незабываемо чудесным. Яркое, ласковое солнышко поднималось из-за крон деревьев, отбрасывая оранжевые отблески на далекие облака. Где-то в листве перекликались разными голосами проснувшиеся птицы, легкий ветерок заставлял деревья шуршать листвой. Так бы и смотрел на этот восход всю жизнь... Но мне сейчас не до этого. Утро и вечер самое лучшее время для путешествий. Утром ночные хищники ложатся спать, а дневные еще не проснулись. Вечером все наоборот. Желудок недовольно забурчал, мне нужно срочно раздобыть поесть и попить.

Спустившись по лестнице и выйдя на улицу, я направился к разрушенному строению. Если мне не изменяет память, то я видел заросшую травой каменную дорожку, ведущую в лес. И в правду, дорожка нашлась, было заметно, что этим путем никто давно не пользовался. Что ж, это намного лучше той тропы, по которой я шел. Пройдя с десяток метров по дорожке, я резко остановился, впереди виднелся подвесной мост. Бездна ада! Мало того, что канаты, скрепляющие его, могли оборваться в любой момент, так он еще и раскачивался. Подойдя поближе, я взглянул в овраг, который пересекал мостик. Стены были отвесными, метров на двадцать ниже я увидал струившуюся по дну речку. Коварно подкравшаяся жажда стала терзать мое горло, но я не смог придумать ни одного способа добраться до воды. Я как та лиса из сказок. Вроде и видишь кувшин с квасом, а добраться до него ни можешь.

Оторвавшись от созерцания воды, я ступил на подвесной мостик. Канаты его натянулись, тихонько затрещали, но выдержали мой вес. Фух, теперь главное, чтобы доски не подвели. Я медленно начал переходить на другую сторону, стараясь сильно не раскачивать мостик и наступать на самые целые с виду доски. Таким макаром я пересек этот овраг. На другой стороне было все так же. Тот же лес, та же поросшая травой дорожка. Я двинулся дальше, внимательно смотря по сторонам. Через полчаса пути мне несказанно повезло, я наткнулся на широкий, но мелкий ручей. Напившись вволю, я перешел его вброд и двинулся дальше. «А жизнь то налаживается. Сейчас бы поесть и в мягонькую кроватку».

Накаркал. Замечтавшись, я не заметил, как вышел на небольшую полянку, обрамленную с одной стороны лесом, с другой двумя высокими скалами. В расщелине между скал просыпалась... Мантикора!

— Бля... — только и успел шепнуть, как эта помесь льва, скорпиона и летучей мыши кинулась в мою сторону. Каким-то чудом мне удалось уйти из-под первого броска этого легендарного монстра, но изогнувшийся хвост чуть, чуть царапнул меня по щеке. Теперь мне точно кабздец. Наверняка там был яд. Но времени на размышление не оставалось, мантикора уже разворачивалась для нового броска, и я побежал в сторону леса. Надеюсь, между деревьев эта туша не протеснится. Да и крона помешает ей выследить меня в полете. Я понимал, что после отравления ядом я уже не жилец, но меня поддерживало желание насолить этой твари. Если я зайду в достаточно глухую чащу, то мантикора не сможет добраться до моего бездыханного тела, а значит, обломится с ранним завтраком.

Дальнейшее события я помню весьма смутно, у меня начался жар, а зрение было сильно размыто. Помню, как шел в глубокую чащу, постоянно спотыкаясь о корни и срывая паучьи сети, висевшие между деревьев. Помню, как неожиданно вышел на сумрачную полянку со странным, толстым, уродливым деревом. В стволе этого дерева я заметил дверь, а из дупл, как будто из окон струился желтый свет. Наконец! Люди. Хоть похоронят по-человечески. Я, сильно шатаясь, подошел к двери и открыл ее. Сил на испуг у меня уже не осталось. Я как-то отстраненно рассматривал антураж единственной комнаты, занимающей весь центр дерева. Больше всего эта комната походила на кабинет алхимика и хижину шамана африканского племени одновременно. В центре комнаты, на огне, стоял котел с кипевшим в нем варевом. Я мимоходом подумал, что как ни странно, но огонь под котлом нисколько не вредит дереву комнаты. По стенам висели яркие, гротескные маски, полки были заполнены пузырьками и травами. На столе под полками я заметил ступу, перегонный куб и кальминатор.

— Кто ты и что делаешь в моем доме? — услышал я слова неизвестного языка за спиной.

— Ииии! — только и смог выдавить я. Зря говорил, что сил на испуг не осталось, как раз сейчас я опять перепугался. Обернувшись, я увидел существо напоминавшее лошадь, одетое в коричневый плащ с капюшоном. Из тьмы, скрывавшей лицо этого существа, на меня смотрели пронзительные, ярко-желтые глаза. Возникли бредовые мысли о том, что силы зла все-таки пришли за предложенным им даром. Зачем я пытался провести тот ритуал?! Инстинктивно я попытался сделать шаг назад, но споткнулся о порог дома-дерева. «Наверняка опять головой об пол треснусь», — это была последняя мысль, до того, как я потерял сознание.

Я проснулся от того, что обливался холодным потом. Мне было холодно, очень холодно. Сознание было заполнено мутной пеленой бреда. Мне казалось, что рядом кружат те ледяные демоны. Я даже смог услышать их голоса, но, о чем они говорили, не мог разобрать.

— Зекора, ты ему ничем еще не можешь помочь? Может, нужны, какие-нибудь редкие травы? Я с друзьями могу попробовать их найти.

— Нет Твайлайт. Я дала ему антидот от яда мантикоры, но организм этого существа очень ослаб. Я не уверена, что он сможет выздороветь. Твоя магия, как я поняла, тоже не вылечит его?

— Да, не вылечит. Может Селестия и смогла (бы) ему помочь, но она же не врач и не может помогать каждому больному.

— Нет, не смейте забирать мою душу! Я не подписал договор! Вы тогда не пришли. Я не ваш. Не смейте... — мне казалось, что демоны обсуждали, то (убери «то», несогласовнное предложение выходит) кому достанется моя душа. Открыв глаза, я увидел фиолетовое пятно одного из демонов. Затем подошел серый. Они как падальщики склонилась над моим умирающим телом, ожидая, когда душа покинет бренную оболочку. Перед тем как меня накрыл поток предсмертного бреда, я успел выкрикнуть. — Нет! Я выживу! Я выживу. Я выживу...

Болело все тело. Уже в который раз я просыпаюсь в этом мире от ощущения боли. Но сейчас все было намного сильнее. Казалось, болела каждая мышца, даже кости ныли. По телу разливалась страшная слабость. Боже, зачем ты меня закинул в столь страшное место? Понимаю, я грешник, но не настолько же, что бы ты меня отправил в такое жуткое место при жизни. Есть люди и грешнее меня! Или это мое испытание? И уже в который раз я не получил ответа. Впрочем я и не надеялся.

Открыв глаза, я увидел куполообразный деревянный потолок, на виднеющихся в стороне полках стояли баночки и горшочки. Я слегка запаниковал. Интересно, в этом мире уже открыли трансплантацию органов, ни для чего другого моя тощая тушка не пригодилась бы. Я попытался приподняться на руке и тут внезапно ощутил, что я абсолютно гол. До этого меня укрывало теплое одеяло и я не чувствовал дискомфорта, но когда я попытался сесть оно сползло с моей груди. В стороне я услышал цокот копыт по дереву и в поле моего зрения появилась... Небольшая зебра, с огромными глазами!

— Успокойся, тебе ни чего тут не угрожает. Я друг. Ты меня понимаешь? — неожиданно заговорила она. Именно заговорила, а не заржала! Это явно была членораздельная речь и, хоть я не понял ни слова, ее тихий голос успокоил меня. Очень интересно. Зебра явно разумна, возможно, в этом мире есть магия и это эксперимент мага-отшельника, а я лежу в его хижине? Пока все факты указывают на это. Я почему-то смутился от осознания того что лежу раздетый догола. Не дождавшись ответа, зебра продолжила говорить, указывая себе в грудь. — Меня зовут Зекора. Зе, ко, ра.

— Зекора. — повторило я за ней чуть охрипшим голосом. Ее жест понятен даже дураку, она явно назвала свое имя. Я, морщась от боли, приложил руку к своей груди и повторил за ней. — Меня зовут Иван. И-ван.

— Ван... — произнесла она, как будто пробуя незнакомое слово на вкус. Что ж, Ван, значит Ван, решил я. Зебра показала на дверь кружку, стоящую на рабочем столе и сказала. — Кружка.

— Кружка. — Послушно повторил я. Так началось мое обучение языку этого мира. Хоть я и считал раньше, что не имею способностей к иностранным языкам, оказалось, что у меня не было достаточной мотивации. Теперь лежа на кровати в этой странной хижине, и постепенно набираясь сил, я ускоренными темпами обучался языку аборигенов. Увы, мага-создателя этой зебры я так и не встретил, а словарного запаса спросить о нем не хватало. Пару раз к дереву кто-то подходил, но Зекора, никого не пускала внутрь, говоря с посетителями за пределами дерева.

Через три дня я уже мог встать с кровати и сделать несколько шагов по комнате. Словарный запас тоже весьма обогатился и я начал донимать зебру расспросами.

— Зекора, ты видеть существа как я? Человек. — Коряво строя вопрос, спросил я.

— Нет, ты немного похож на минотавра, но не такой большой и сильный. К тому же у тебя совершенно иное строение черепа. Кожа не покрыта шерстью, нет хвоста... Таких как ты существ я еще не встречала. — ответила она. Я тут же попросил разъяснить значение неизвестных слов. Продолжив расспросы, я узнал, что в этом мире обитает множество мифических существ, как разумных так, и не очень. Доминирующим разумным видом являются лошади. Помимо зебр распространены пони, ослы, коровы и буйволы. Я откровенно офигевал от этих слов. Я попал в волшебный мир, но вместо высокомерных эльфов, жадных гномов или бешеных орков столкнулся, с разумными лошадями. Магия в этом мире тоже имелась, но в большинстве случаев являлась прерогативой единорогов. Я тут же попытался вспомнить хоть одно заклинание, вычитанное из мистических книг моего мира. Увы, большинство, описываемых способов требовали черчения специальных фигур или произнесения зубодробительных формул. Меня немного напрягало, что Зекора любила говорить стихами, но хорошо, что при обучении языку она переходила на нормальный разговор. Немного разобравшись в устройстве этого невероятного мира я продолжил терроризировать расспросами мою спасительницу.

— Зекора, почему ты не пускать в дом ни кого? — спросил я ее.

— Ты ещё слишком слаб, а кое-кто из моих знакомых может затискать тебя до смерти. Она ОЧЕНЬ любит новых друзей. — ответила мне зебра.

— Но я не желать быть ее друг.

— Для Пинки Пай любой встреченный разумный — это друг, хочет он этого или нет. На моей памяти она не смогла подружиться только с одной грифонной, но это темная история и я не знаю всех подробностей. Почему ты не хочешь, что бы она стала твоим другом?

— Друзьями нельзя появиться быстро. — коряво выразил я свою мысль. — Друг — это челов... существо, которому я доверять. Я не могу доверять случайный встречный.

— Ха. Попробуй объяснить это Пинки. В каком ужасном месте ты жил, что у тебя такие странные представления о дружбе?

— Я жить в другой... Как бы это сказать... А! По другой солнце и луна. Там обитать разумными только такой, как я. Только человек, но очень много. Там умирать магия, но уметь делать... Ммм... Я не знать правильное слово. Железо и огонь двигаться и делать за человек трудная работа.

—