Сердце лабиринта

Пролог.

Все только начинается.

Гигантская пещера. На стенах мелькают радужные блики, от огромного кристалла в ее центре. Он походил на немного непропорциональный, многогранный обелиск, с розеткой своих миниатюрных копий у основания. Несколько десятков минотавров, одетые в расшитые золотом белые плащи, склонились у основания этого кристалла. Лишь один, с массивной золотой короной стоит прямо. Его руки лежат на одной из многочисленных граней, медленного меняющего цвета кристалла. Глаза, этого минотавра закрыты, по его накачанному телу сбегают ручейки пота, теряясь в ранее ухоженной шерстке ног. Алмазы в короне отсвечивали в такт мерцанию своего радужного собрата.

В стороне, под многочисленной охраной, стоит странный отряд, состоящий из пони, зебр, грифонов, алмазных псов и даже минотавров. Всех их объединяет одно – шкуры покрыты странными, фиолетовыми узорами. Только один белы , массивный землепони, с золотистой гривой не имел узоров. На спине его, в богато изукрашенных ножнах лежал меч.

Минотавр в короне, до этого неподвижный, вздрогнул и упал на выложенный узорчатой плиткой пол. К нему тут же бросилась пара, ранее коленопреклонных быкоглавцев. Один влил, что-то в рот коронованному, второй же помог подняться. То поднялся на копыта, оттолкнул помошников и самостоятельно, слегка покачиваясь пошел к разношерстному отряду.

— Алексус... – несмотря на внешнюю усталость, голос минотавра был громок. Чувствовалось, что он привык быть лидером всегда, везде. – Сердце… Оно согласно с вашими доводами. Я не понимаю почему, но не пойду против его воли. Вы получите все запрашиваемые ресурсы и технологии. А пока… Пока прошу вас быть гостями в моей резиденции. Скоро начнутся Большие Жертвенные Игры, ручаюсь, такого вы нигде больше не увидите.

- Я рад, что мы договорились, ваше высочество Карос второй. – белый землепони дружелюбно улыбнулся, но опытный политик и интриган, увидел тщательно скрываемую насмешку. Карос не понимал, что же так веселило этого типа, но Сердце ни разу еще не ошибалось, а видения посланные ему, были на удивление конкретны и недвусмысленны. Это было даже странно. Обычно разумный кристалл предпочитал туманные формулировки.

— Пойдемте, Сердце уже узнало о вас и природе ваших сил, все, что хотело.

Отряд и большинство минотавров покинули пещеру, лишь несколько жрецов остались, ухаживая за радужным кристаллом. Никто и не заметил, как на его гранях несколько раз проступили странные фиолетовые символы. Такие же, какие украшали шкуры большинства разумных в отряде белого землепони.



- Он сбежал!

— Ты о ком?

— О том странном аликорне! Сегодня утром попрощался с друзьями, заявил, что к нему вернулась память и ушел из Замка Полуночи!

— Но я ведь оставляла указания Лорду, на такой случай. Он должен был привести его к нам, сразу после восстановления памяти!

— Это еще не все, сестра. Он умудрился подцепить в замке высшую чейнджлинг и сбежал вместе с ней. Именно эта… кобыла телепортировала его от стен замка.

— Луна, успокойся. Я уверенна, что этот аликорн точно не затеряется. Буквально пару дней назад я получила весьма интересный отчет от резидента в Городе Шестерни. Советую тебе почитать. И, на досуге, поговори с Октавией. Она наверняка что-то знает об этом пони.

Глава 1. Нежданные союзники?

Ван и Пэс начинают поиски сети работорговцев в Сердце Лабиринта.

Глава 1. Нежданные союзники?


— Угораздило же тебя передвигаться таким способом, я замучилась поднимать облако! Давно бы сам научился летать. — ворчала высшая чейнджлинг валяясь на облачке рядом с черным аликорном и смотря на звездное небо. Она была весьма похожа на Кризалис те же дырочки в ногах, такой же изогнутый рог, такие же полупрозрачные хвост и грива, разве, что чуть ниже ростом, с фиолетовыми глазами и без короны.

— Будто ты сама не знаешь, что небо это единственный более менее быстрый способ попасть в Сердце Лабиринта. Если бы мы шли о земле, то даже с проводником потратили дня три-четыре. Да и летать я почти умею. Точнее планировать. — черный, худой аликорн, с перепончатыми крыльями и гривой походившей на клубы дыма перевернулся на спину и так же как и чейнджлинг уставился на небо. В свете луны мелькнули острые, характерные скорее для всеядного, нежели для пони, зубы и длинные клыки. — Пэс, а давно минотавры сотрудничают с Ульем?

— С самого начала существования Улья, я так думаю. Да и не все они ведут дела с нами. Многие из них и не знают о торговле пони. Нам всегда были нужна любовь, на одной крови долго не протянешь, загнешься. Это у тебя, что-то особенное. Во истину, королевская.

— Работорговля… Не ожидал я встретить этого в вашем уютном мирке.

— Может ты все таки расскажешь о своем прошлом? Откуда в Эквестрии взялось такое странное создание. — высшая чейнджлинг покосилась на кьютимарку аликорна. Алая, такого же цвета как и глаза, правильная пентаграмма заключенная в круг. — Не летаешь, не знаешь классической маги, совершенно другая система заклинаний, перепончатые крылья, острые зубы, странная даже для аликорна худоба…

— Я не хочу говорить о своем прошлом. Я есть — тот, кто сейчас, а не тот кем был когда-то.

— О, подлетаем, готов планировать? — спросила Пэс глядя на россыпь огоньков на земле.

— Всегда боялся высоты.

— Какой ты аликорн после этого. — упрекнула чейнджлинг.

— Такой какой есть. — огрызнулся пепельногривый, с разбегу прыгнул вниз и неловко расправил крылья.

Минотавры запрещали полеты любых разумных существ над своей территорией. Все кто желали путешествовать по их государству, должны были делать на своих двоих. Нарушителей же ждала не радостная участь. Быкоглавые сбивали таких с помощью какой-то особой магии, депортировали в родные пенаты и навсегда запрещали въезд в Лабиринт. Само же государство находилось на территории очень старого, испещренного трещинами и долинами, горного плато.

Сверху открывался просто сказочный вид на ночную столицу минотавров. Газовые фонари, освещали чрезвычайно запутанные, но геометрически правильные, улочки. Небольшие площади или скверы, вносили свою лепту, в архитектурный облик города. Везде было чисто, ухоженно и как-то… чересчур правильно. Впереди, виднеется, ярко освещенный, заметно возвышающийся над домами дворец местного царя. Чуть в стороне виднелась обширная площадь, на которой, не смотря даже на средину ночи, шумел самый знаменитый рынок в этом мире. Рынок Сердца Лабиринта. Говорят, что там можно купить редкости со всех уголков мира. А так же говорят, что с той же легкостью что и разрешенные, тут продаются и официально запрещенные товары.

— Да ты крыльями, крыльями махай! И всем туловищем на поворот заходи! — сквозь ветер, издевательски кричала чейнджлинг планирующему аликорну.

— Заткнись, стрекоза переросток, мне бы сейчас в штопор не сорваться, а ты мне про махай крыльями! Я и так еле их удерживаю в горизонтальном положение!

— Да я тебе говорю, левее надо брать! Не будешь же ты приземляться в самом центре Лабиринта и сверкать своей аликорность?

— Пытаюсь, я пытаюсь, меня ветром просто сносит!

— О Дискорд, за что мне это?! Тогда сворачивай в другую сторону, пусть ветер наоборот подгоняет тебя.

— Окей, понял.

Чейнджлинг и аликорн спустились к самой окраине столицы минотавров Сердца Лабиринта. Пепельногривый тут же набросил на себя серый плащ, который достал из седельной сумки. Он стал похож на необычайно худого, высокого, но все же единорога. .

Тело высшей чейнджлинг на миг окуталось зеленым пламенем и вот уже на ее месте стоит стройная белая единорожка с розовой гривой. Черный пони, лишь судорожно сглотнул. Пэс умудрялась выглядеть чертовски сексуально, лишь осознание того, что она суккуб, удерживало его от опрометчивых поступков.

— Прекрати… На… Меня… Давить… — хрипло, с угрозой прошипел единорог обнажая длинные клыки. — Ты же знаешь, что я на этот фокус не коплюсь!

— Больно надо… — фыркнула лже-единорожка, но все-таки прекратила эмпатический прессинг. Она ни капли не сомневалась, что однажды сумеет поработить аликорна и тогда… Тогда ее мечты о месте королевы Улья станут реальными.

— Ты хотя бы знаешь, куда идти, с кем говорить? — спросил черный.

— Неа, я же почти не бывала за пределами Улья, до тех пор пока твой призыв не выдернул меня оттуда. — легкомысленно ответила белая.

— Я тебя не призывал, это магическая аномалия исказила мое заклинание!

— Ха… Ври больше. А по делу, думаю, нам стоит прогуляться по их рынку, наверняка пони не такие уж и частые гости в Сердце Лабиринта. Возможно, если мы будем казаться беззащитными, нас попытаются поймать в темном переулке.

— У меня идей тоже нет, хотя я и не уверен, что минотавры станут гадить у себя дома, им наверняка проще воровать пони, там, где их не заподозрят… Ты же упоминала, что твоим народом больше всего ценятся единороги… Вот и облик подходящий.

Подойдя к рынку, странная парочка остановилась. Белая прикрыла глаза, словно прислушиваясь к чему-то незримому. Она пыталась уловить характерный для эмпатический фон. Но, увы, слишком много здесь жило разумных, слишком много чувств они испытывали. Единорожка не смогла разобраться. Черный же поступил по-другому, он наклонил свою морду к земле и с шумом втянул воздух ноздрями. Он пытался разобраться с нижними запахами, которые слетятся по земле.

— Надо идти, таким образом, ни ты ни я нечего не почувствуем. Здесь слишком уж всего намешано. — произнес черный, белая же согласно кивнула.

Пони вышли на огромную площадь, заполненную каменными прилавками. Не смотря на темное время суток, торговля не останавливалась и тут хватало народа. Пожалуй, и вправду, этот рынок не закрывался никогда. Прилавки освещали факелы, керосиновые лавки, а в самых богатых и электрические. Черный единорог уверенно двинулся через толпу. Привычки прошлой жизни всплывали без труда, в отличие от спутницы, он легко ориентировался в большом скопление разумных, на всякий случай он придерживал седельные сумки и Пониномикон телекинезом. Свет от рога заодно и освещал мостовую.

— Ну и долго мы будем так бродить? Ты даже чейнджлинга из-за моего присутствия не почувствуешь!

— Вот поэтому мы сейчас разделимся. Ты пойдешь вперед и побродишь по рынку. После свернешь в какой-нибудь темный переулок, а я постараюсь прокрасться за тобой. Одновременно и ты не будешь мне мешать искать чейнджлингов и я использую тебя как наживку для минотавров. И не надо мне сейчас говорить: «Ты со мной не рассчитаешься». Я уже давно в курсе, что ты «подсела» на мою кровь.

Пэс гордо вскинула голову и вихляющей походкой, двинулась по направлению к шумящему рынку. Ван не без удовольствия посмотрел на ее плавно покачивающийся круп. "Хороша чертовка!" Подождав, когда Пэс отойдет подальше аликорн последовал за ней. Ее белая шкурка прекрасно выделялась среди толпы.

Шедоу Пэшон с интересом смотрела вокруг. Даже не смотря на свою демоническую природу, она оставалась кобылкой. А вокруг было множество товаров. Сейчас она шла по ряду, где торговали изделиями из металлов. Минотавры считались самыми лучшими кузнецами, и сейчас, смотря на эти изумительно красивые изделия, чейнджлинг полностью соглашалась с этим утверждением. Не удержавшись, она даже купила несколько милых безделушке. Конечно, Ван потом будет возмущаться по поводу того, что она разбазаривает его деньги, но сейчас высшей чейнджлинг было на это наплевать. Она привыкла не ограничивать свои желания и из-за этого порой казалась бесцеремонной. Пару раз чейнджлинг замечала мелькавшего в толпе черного пони, но старалась не обращать на него никакого внимания.

Рынок же кипел своей жизнью кто-то продавал, что-то покупали, кого-то грабили. Одни ряды сменялись другими создавая калейдоскоп цветов, ощущений, запахов. Кстати о запахах. Чувствительный нос черного пони уловил кое-что знакомое. Волнующе, будоражащее, отдающее насилием и кровью. Не сдержавшись острозубый предвкушающе оскалился и сглотнул слюну. Он учуял запах жаренного мяса. Пэс как раз остановилась у очередной лавки и аликорн не могу упустить случая. Он подошел к минотару, на мангале которого томилось что-то похоже на шашлык.

— Одну, нет две порции пожалуйста. — минотавр с нескрываемым удивлением уставился на пони, что заказал МЯСО! Рука его, замерла так и не коснувшись шампура, который он собирался перевернуть. Несмотря на это, Ван остался непреклонен. — Милейший, у вас подгорает. — дождавшись пока минотавр ловко перевернул мясо лже-единорог продолжил. — И все-таки мне две порции с собой. Это для моего друга. — и добавил про себя: "Моего желудка".

Минотавр удивленно помотал головой, но все-таки отдал Вану бумажный пакет с ароматно пахнущим содержимым. Пепельногривый тут же метнулся к тому месту где видел Пэс. Перевертыша там уже не было. Быстро, на столько на сколько это было возможно в толпе, он промчался по торговому ряду, высматривая ее белоснежный силуэт. Но все напрасно.

В это же время чейнджлинг, которой уже слегка поднадоело гулять по рынку, решила приступить к второй части плана. Она свернула к выходу из рынка и уже вскоре покинула площадь. Идти по ночным, хоть и ярко освещенным переулкам было немного страшновато, но Пэс успокаивала себя тем, что аликорн следовал за ней. Вот очередной поворот и обернувшаяся лже-единорожка заметила парочку высоких минотавров, одетых в кожаные штаны и с короткими дубинками на клепанных поясах. Она уже несколько раз их замечала. Пэс, остановилась, резко повернувшись к подозрительной парочке. В глубине ее фиолетовых глаз замерцали изумрудные искры. Она готовилась к бою.

— Доброй ночи леди. – cпокойным голосом произнес один из них, более худощавый, покрытый какими-то татуировками, с кожаным ремнем, поперек туловища, тянущимся от плеча к поясу. = На этом предмете имелось множество кармашков, для каких-то длинных игл. Странный предмет… — Мы бы не советовали вам ходить в одиночку по ночному Сердцу.

— Почему это? – удивленно спросила чейнджлинг. Преследователи по какой-то причине не проявляли ни какой агрессии. На эмпатическом плане тоже ничего опасного не ощущалось. Пэс сосредоточилась пытаясь уловить эмоции минотавром. Раздражение, усталость, терпение. А вот привычного присутствия аликорна она не ощутила. "Где это гад шляется, когда он так нужен!"

— Скажем так. – ответил более мускулистый, кроме висящей на поясе маленькой дубинки, обшитой мягкой тканью, у него ничего не было. – У нас очень запутанный город и некоторые существа в нем теряются. Навсегда. Особенно пони. Уезжайте отсюда милая леди или же найдите себе покровителя. В одиночку вы быстро заблудитесь.

— Вам что-то известно о работорговле?! – суккуб сразу же поняла, куда клонит эта парочка и решила не ходить вокруг да около. Минотавры удивленно переглянулись между собой.

— О теперь мы понимаем, что леди приехала в Сердце Лабиринта не просто так. – произнес татуиованный, покопался в своем поясе и достал из него твердую бумажку, похожую на визитку. – Здесь не место для подобных разговоров, вот адрес. Думаю нам будет о чем поговорить.

Отдав визитку, минотавры весьма поспешно скрылись с улицы, оставив недоуменную лже-единорожку в одиночестве. Пэс до сих пор не понимала, что происходит. Эти странные минотавры испортили уже начавшую складываться картину. Вместо того, что бы оказаться похитителями, они позвали на переговоры. "Может в этом и состоит их план? Что бы ни хватать единорожку на улице, а заинтересовать ее и поймать в доме, где не будет свидетелей? Возможно… Где же этот гад!?"

В это же время Ван стаял у края рынка, пытаясь своим особым талантом уловить местоположение Пэс. Ведь ни смотра не на что, она оставалось демонессой. Вот что-то знакомое мелькнуло на самом краю чувствительности и пони, галопом, помчался к источнику это чувства. Чем ближе подбегал пони, тем яснее становилось, что тот, кого он ощутил чейнджлинг. Свернув за очередной угол извилистой улицы, Ван облегчённо перевел дыхание. Знакомая белая фигурка, одиноко стояла посреди освещенной газовыми фонарями улице. Точнее уже не стояла, а бежала. Увидев ее гневно уменьшившуюся радужку, а так же язычки зеленого пламени поднимающиеся от копыт аликорн понял, что попал.

— Где ты шлялся! – крик поняшки разбудил всех окрестных жителе, но Пэс не обращала на подобные мелочи внимания. – Пока ты где-то там пропадал меня могли уже схватить и утащить! И, между прочем, это был твой план!

Ван виновато опустил голову, прекрасно понимая, что спорить с кобылкой бесполезно. Он и в самом деле облажался. Незавидное положение пепельногривого спасли жители улицы, которые стали громко сетовать на всяких единорогов, которые понаехали в Сердце, а теперь еще и мешают жить коренным горожанам. Едва кто-то из минотавров упомянул стражей, Пэс прекратила распекать жеребца и беспокойная парочка поспешила скрыться с глаз разбуженных минотавров.

— Как ни странно, но твой план сработал. – произнесла чейнджлинг, едва пони мини ушли с беспокойной улицы. Голова Вана удивленно дернулась. – Успокойся, со мной все было впорядке. Да и в одиночку я могу постоять за себя. – Пэс рассказала о минотаврах, что следили за ней от самого рынка и о странном разговоре, что состоялся у них. Аликорн покрутил протянутую ему карточку с адресом и убрал в седельную сумку.

— В любом случае мы должны проверить эту ниточку. – черный пони задумчиво потер нос. Но идти туда лучше будет вдвоем. У рынка я видел несколько неплохих гостиниц. Можешь отсюда почувствовать направление.

Чейнджлинг молча кивнула, сосредоточившись на эмпатическом фоне. То, что большинство местных жителей спало, весьма способствовало сканированию и спустя пару минут, суккуба смогла вычислить точное направление. Поплутав по запутанному лабиринту улиц еще с пол часа, отряд вновь вышел к рынку. Здесь ван уже более менее ориентировался. Выбрав подходящую гостиницу, он снял один номер на двоих. Не то, что он жалел денег, просто Пэшон категорически отказывалась спать в одиночку, предпочитая греться о бок аликорна, укрываясь его гривой и хвостом. Каждую ночь Ван стоически переносил это испытание. Этот пункт был отдельно обговорен в договоре, что заключили демонесса и инквизитор. Но в этот раз Пэс не стала дожидаться пока Ван придёт в кровать, весь этот беспокойный день так вымотал юную высшую, что она сразу же рухнула спать. Довольный аликорн тихонько открыл свои седельные сумки и достал бумажный пакет.

— Мяско! Как же долго я ждал встречи с тобой!

Интерлюдия.

Тело бессознательного единорога изогнулось в страшном спазме. Казалось, позвоночник не сможет выдержать такого напряжения и сложится пополам. Но нет. Не смотря на внешнюю худобу, единорог оказался неожиданно крепок. Как только первая, самая сильная судорога закончилась Ван инстинктивно свернулся на полу таверны в позу эмбриона. Из-за плотно сжатых, острых зубов, вырвалось громкое, чем то даже змеиное, шипение. Рог Вана, засверкал призрачным, синем сияние. Зайди в таверну, в этот момент любой единорог, он бы почувствовал, что она стала наполняться могучей, наверно даже божественной, энергией. Кровь, стекавшая из двух ран на его боках, запузырилась и задымилась, окрасив воздух в красный цвет. Рубиновый туман окутал все помещение, смешиваясь с излучаемой единорогом энергией. Красные струйки, похожие на корни диковинного растения, словно обладая собственной волей и разумом, стали стекать к незаживающим ранам. Но они не впитывались обратно в тело, наоборот, струйки становились гуще и тверже. Два вытянутых, кровавых кокона сформировались на спине Вана. Было заметно странное, чем то даже противное, шевеление, происходившее под поверхностей коконов. Минута, другая, третья… и они с хлюпающим звуком лопнули. Из ошметков коконов развернулся костяной скелет, для перепончатых крыльев, обросший пульсирующими вздутиями мышц. Кровавый туман, до этого свободно распространявшийся по таверне, стал концентрироваться у костяка. Вот он уже настолько уплотнился, что стало понятно, из него формируется кожа и перепонка. Наконец все закончилось. Иссия черные, в тон шкуре, кожистые крылья, крайне медленно и осторожно свернулись на спине. Сияние рога нехотя угасало. Вся кровь Вана вытекшая в таверне, до единой капельки, впиталась в свежесотворенные крылья. Черный единорог… Нет! Теперь опять, как и раньше, черный аликорн, встал, непривычно помогая себе крыльями и облокотившись о ту стену, о которую его недавно хорошо приложило головой. Тело его, и так худое, стало походить на обтянутый шерстью скелет. Неожиданно проснувшийся голод, словно алмазный пес, начал грызть живот Вана. Он поднял еще мутные от болевого шока глаза и осмотрел помещение. В центре его стояла каменная арка с черным матовым окном/отверстием. Чуть в стороне, на столе, лежал землеппони с шерсткой пепельного цвета и светлыми гривой и хвостом. На спине его виднелась пара металлических крыльев, а все тело его было покрыто инеем. Пони чем-то неуловимым напоминал того дракона из портала. Ван, наконец, смог прислушаться к своим ощущение, до этого всю концентрацию сбивали жуткий голод и мигрень. Еще окончательно не придя в себя, аликорн слабым, подрагивающим голосом спросил пустоту таверны:

— Эй… Кто-нибудь… Здесь есть чего пожрякать?..

Глава 2. Дом Заката.

Неожиданно даже для самого себя взял и написал главу, за пару часов.

Глава 2. Дом Заката.

Утро встретило Вана ласковыми солнечными лучами, что пробиваясь сквозь оконное стекло грели его черную шкуру. У как сказать утро, скорее уже обед. И Ван и Пэс были «совами» поэтому утро для них обычно начиналось где-то к двенадцати часам. Демонесса, хоть и уснула первой, каким-то непостижимым образом умудрилась залезть на аликорна, лежащего на боку, свернуться на нем калачиком и укрыться его гривой и хвостом. Чейнджлинги были весьма теплолюбивыми существами и Пэс, в этом плане ни сколько не отличалась, от своей родни. В общем подобное случалось регулярно и если первое время Ван испуганно вздрагивал и просыпался от прикосновений холодного хитин, то потом пообвыкся. Приподняв суккуба, телекинезом я положил ее на нагретое мною место и укрыл одеялом. Неуспел он еще и умыться путем, как из спальни донеслось:

— Ван! Ты опять встал рано! — по представлению Пэс, высшие чейнджлинги должны просыпаться не раньше трех часов дня... Естественно из-за крайне беспокойной и интересной жизни, что началась у нее после того, как демонолог-недоучка умудрился призвать ее прямо из улья, это правило постоянно нарушалось. На ради шанса стать королевой она была готова потерпеть и не такое. Правда то ли Пэс переоценила свои таланты к соблазнению, то ли Ван оказался весьма крепким орешком, но она так и не смогла взять штурмом его крепость. Теперь же она вела планомерную осаду, медленно и верно подтачивая принципы аликорна.

— Ты не забыла, что у нас сегодня встреча с этими... ммм... доброжелателями. — ответил Ван, пофыркивая от льющейся на его мордочку воды. Несмотря на внешний средневековый антураж и у пони , и у грифонов, и у минотавров были привычные кожистокрылому системы канализации и водоснабжения.

Обтеревшись полотенцем, в который раз уже тихонько проклиная свои огромные гриву и хвост, аликорн вернулся в спальню. Чейнджлинг, принявшая облик белой единорожки, с розовой гривой, лежала на смятой постели соблазнительно изогнув спину и выставив круп. Жеребец тяжело вздохнул, тихонько пробурчал что-то про горбатого и могилу, после чего подошел к окну.

Казалось, что Сердце Лабиринта никогда не спало. Ну или по крайней мере кварталы возле рынка. Так же как и ночью, сейчас улицы были забиты спешащим по своим делам минотаврами, среди могучих силуэтов которых изредка мелькали и другие виды разумных. Черный пони с некоторым удивлением уставился на отряд ритуально разукрашенных зебр, величаво шествующих по средине улицы. Их полосы были разукрашены разнообразными красками ядовитых оттенков. На них даже смотреть было трудно, такая пестрота создавала непонятную рябь перед газами. Аликорн догадался, что помимо декоративной функции и возможно информационной, подобная раскраска имеет и боевую функцию. Когда у тебя в глазах плывет силуэт противника сражаться с ним весьма проблематично.

Провозившись пару часов с Пониномиконом и получив, естественно не бесплатную, консультацию по магии крови, черный единорог сумел подготовить несколько милых сюрпризов, как на случай мирных переговоров, так и на случай сражения. Классической магии аликорн, в силу крайней молодости для своего вида не мог заниматься, банально не хватало энергии, а вот ритуализм, демонология, алхимия, магия крови... в обще все, что почти не требовало от заклинателя его сил были основным оружием пепельногривого. Но имелись и отрицательные стороны. Те же демонология, ритуалистика и алхимия, требовали редких ингредиентов и достаточно много времени и аккуратности. В бою весьма трудно быстро нарисовать, что-то сложнее обычной пентаграммы призыва, да и то займет какое-то время. С магией крови попроще, но Ван только недавно начал ей обучаться, беря уроки у Пэс.

Обсудив планы на день и немного поругавшись по поводу вчерашних необоснованных трат демоннессы, парочка вышла на улицу. На Ване как всегда были плащ и седельные сумки, чейнджлинг же, в облике единорожки, предпочитала обходиться без вещей. Да и не надо ей было это, все, что ей было нужно, она складывала в сумки аликорна, который злобно рычал, но терпел.

Копыта пони звонко цокали по мостовой, несмотря на некоторые разногласия настроение и у Вана и у Пэс было преотличное. По непонятным причинам карты Сердца Лабиринта считались одним из немногих товаров, которые минотавры не продавали. Вообще. Они весьма ревностно следили, за попытками создания подобного другими разумными. За хранение подобного, минотарвы осуждали на пожизненную депортацию. Конечно можно было купить хотя бы приблизительную карту в той же Эквестрии или Городе Шестерни, но Ван отправился в столицу минотавров прямиком из замка Полуночи и у него не было возможности, как следует подготовиться.

В итоге Вану пришлось нанять минотавра проводника, который за небольшую плату провел пони по адресу написанному на визитки. Перед пони возвышалась довольно-таки высокая каменная стена, заканчивающаяся вычурными кованными остриями пик. Массивные ворота, по углам были так же украшены красивыми узорами из металла. Они были настоящим произведением кузнечного искусства! Помявшись некоторое время у входа, любуясь завитками узоров, пони подошли к дверям. Алое телекенетическое облако приподняло колотушку звонка и отпустило ее. Где-то вдалеке послышался серебристый звон колокольчиков. Ворота, не без труда, тут же открыл невозмутимый минотавр, по обычаю своего народа одетый только до пояса.

— Дама, господин... проходите, вас ждут. — голос рогатого был весьма учтив, создавалось впечатление, что это всего лишь хорошо вышколенный лакей, но вот движения... Ван уже видел бойцов минотавров, когда он штурмовал резиденцию одного из их торговых домов в столице грифонов. И этот двурогий несомненно был бойцом. Черному пони вся эта затея нравилась все меньше и меньше. — Ваш плащ, господин.

— Господин предпочтет остаться в плаще. — твердо ответил лже-единорог смотря в глаза минотавру. — Это обязательное условие. Если вы против, мы разворачиваемся и уходим.

Поколебавшись некоторое время минотавр, что-то неразборчиво пробормотал и махнул рукой. Закрыв ворота он предложил пони следовать за ним, в гостевую залу.

— Пэс... — очень тихо шепнул черный на ушко чейнджлинг. Пони шли через небольшой, идеально ухоженный сад, к красивой, шестиэтажной, каменной усадьбе. Ван припомнил, что высота зданий, в Сердце лабиринта, строго регламентируется законами. Например горожанам и ремесленникам запрещалось иметь дом или жить в домах выше трех этажей. Исключением являлись производственные предприятия и тому подобное. Против ожидания двурогий шел не за ними, а перед, указывая дорогу. — В случае чего немедленно телепортируй нас отсюда, куда угодно. За телепортацию я прощу тебе вчерашнюю трату денег.

Ван давно уже привык, что чейнджлинг торговалась с ним из-за каждой траты своих сил, он научился обращать оружие суккуб против нее самой, так же требуя плату за свои услуги. В общем дружба между аликорном и высшей чейнджлинг была весьма и весьма необычной. Но, тем не менее, это компашка весьма неплохо уживалась друг с другом.

— Окей. — прошептала Пэс хитро прищурившись. — Эмпатический фон вполне нормальный. Любопытство, волнение, азарт... Только в доме есть какой-то артефакт определяющий чейнджлингов. Высшую он конечно не обнаружит, но и я не смогу использовать свои таланты, иначе меня раскроют. А как там твое чувство зла?

— Чейнджлинга из-за твоего присутствия я не обнаружу, а ничего другого я не ощущаю.

Особняк внутри был таким же шикарным как и снаружи. Резные панели из дорогих видов дерева. Ковровые дорожки, благодаря которым копыта не скользили по гладко отполированному полу. Металлические и мраморные скульптуры минотавров, картины в массивных позолоченных рамах, вычурная мебель оббитая алым бархатом... в общем можно было не сомневаться, что владельцы поместья живут припеваючи. Минотавр, что показывал дорогу остановился у одной из многочисленных дверей, охраняемой, парой застывших, словно изваяния минотавров, с парой коротких мечей у пояса, открыл ее и сделал приглашающий жест.

Зайдя во внутрь парочка лже-единорогов увидела старого, седого, но все еще сильного минотавра, сидящего, за уже привычно массивным столом, оббитом зеленым сукном, в таком же массивном кресле с высокой спинкой. Напротив стола, расположилась парочка кресел, но с уже куда более меньшими спинками. По обеим сторонам кресла занимаемого старым двурогим, у стены стояла парочка его сородичей полностью одетых в металлические доспехи, к короткими копьями в руках. Наконец Ван увидел один из самых тщательно оберегаемых секретов расы минотавров. Доспехи и лезвия копий были покрыты вертикальными строчками рун.

Секретом их написания владеют только лучшие кузнецы из этого народа. Подобные доспехи стоили баснословно дорого. Еще одним интересным фактом, было полное отсутствие окон в комнате, она освещалась парочко довольно ярких электрических ламп. Судя по всему, это помещение находилось в глубине дома.

— Приветствую вас в поместье дома Заката. — начал седовласый. — Я Таргон Араран, один из старейшин этого дома. Можно просто Таргон.

— Здравствуйте. — ответила Пэс. — Я Флёр де Лис, можно просто Флёр.

— Бел Ван Сапка. — не отстал и аликорн. — Можно просто Ван.

— Что же привело двух единорогов ко мне в поместье? — похоже минотавр не торопится раскрывать карты перед пони, а предлагал в начале провести светский разговор, вытягивая из собеседников информацию по крупицам. Ван прекрасно понимал, что в отличие от той же чейнджлинг с легкостью проиграет на этом поле. Перебив начавшую было витиевато отвечать Пэс пепельногривый произнес:

— Визитка оставленная двумя минотаврами и приглашение в гости. — влекомая телекинезом бумажка легла на стол к Таргону. — Что вам нужно от нас?

— Некрасиво перебивать свою начальницу. — грубо ответил минотавр. — Распустили вы своих коллег дорогая.

— Я не начальница... — хладнокровна ответила демонесса. — У нас одинаковые полномочия.

— Ой, да не смешите вы старого минотавра, у меня больное сердце. — не смотря на слова на лице рогатого не появилось и тени улыбки. — Всем известно, что в Эквестрии кобылки всегда доминировали над жеребцами. Так, что я даже не беру в расчет вашего спутника, он так, всего лишь ширма, для более удобного общения с нашим патриархальным обществом. Не так ли, единорожек?...- презрительно спросил минотавр и тут же, словно пренебрегая жеребцом обратился к Пэс. — Итак, Флёр, что Селестия ищет в Сердце Лабиринта?

Хамоватая манера минотавра сделала свое дело. Глядя, как резко изменилось выражение лица черного пони, он довольно улыбнулся. Опытный интриган смог без особых усилий вывести жеребца из себя и теперь собирался получить с этого немалое преимущество в переговорах. Только вот он немного ошибся. Ван, припомнив реакцию алмазного пса на истинную внешность аликорна, безумно и широко улыбнулся. Он тоже решил пошутить над старейшиной. Перепончатокрылый активировал один из самопальных артефактов и в комнате резко стали сгущаться тени, дымчатыми щупальцами выползая из углов, а электрические лампы уменьшили свой накал, начали мерцать. На деле ничего опасного в этом не было, но вот эффект был весьма жутковатым. Увидев, безумную, кровожадную улыбку, Тарант вздрогнул, а кода аликорн обнажил зубы, сверкнув длинными клыками схватился за сердце. Стражи резко подались вперед, направив копья на лже-единорога. Рывком телекинеза со спины черного пони упали седельные, а перепончатые крылья расправились звонноко хлопнув нятянувшеейся перепонкой. По комнате, заставляя шерстку вставать дыбом пронесся тихи, вкрадчивый, шипящий шепот.

— Как ты сссмеешшшь так расссговаривать с принцем... — аликорн, заскользил по комнате, с какой-то не то змеиной, не то кошачьей грацией, приобретенной еще в то время, когда он зарабатывал на жизнь бродя по окраинам Вечнодикого леса. — Никогда не говори о том, в чем плохо расссбираешшшьссся, минотавр... и не сссуди о расссумных по внешшшнему виду... кто ссснае, что мошшшет быть ссскрыто под плащщщем?..

Действие артефакта начало ослабевать и пепельногривый прекратил спектакль. Он подошел почти к самому столу. Чуть подрагивающие в руках стражей копья были всего лишь в считанных сантиметрах от его груди.

— Итак... Зачем вы позвали нас и почему именно нас? — с металлом в голосе спросил Ван. Вытерев выступивший на лбу пот и нервно сглотнув, старейшина дома Заката сделал знак стражам, что бы они убрали копья. Те с подозрительной поспешностью, встали на свои места. Они не мало наслышали о аликорнах и их возможностях. Но это существо, без сомнения являющееся аликорном было весьма жутким.

— Приношу свои глубочайшие извинения, ваше величество. — осторожно начал минотавр. Авление никому неизвестного аликорна запутывала не то, что один этот разговор, это событие изменяло множество политических раскладов. Это информация была неимоверно важна и стоила потраченных нервов. — Единороги не слишком частые гости в Сердце лабиринта и появление сразу двух неизвестных, без какого бы то не было сопровождения, никак не связанных с делами домов, выглядит весьма настораживающие. Наверняка, когда вернутся те, кого я послал расспросить у проводников, никто из них и не вспомнит, что проводил пару единорогов. Хотя на вас мои минотавры натолкнулись совершенно случайно. Они проследили за вами до гостиницы, а оттуда уже и до поместья. Судя по не таким уж и давним событиям в Городе Шестерни, где была разгромлена торговая фактория дома Полудня по обвинению в работорговле, принцессы... и принцы разумеется, наконец нашли канал, а судя пот вашему появлению, они собираются разобраться с этой проблемой раз и навсегда. — минотавр замолк, выжидающе смотря на аликорна

— Дальше. — черный пони не собирался ничего опровергать или подтверждать.

— Наш дом увидел в этом возможность насолить конкурентам и мы стали дочитаться прибытия отряда подобного вашему, старейшины раздали соответствующие указания доверенным минотаврам...

Слушая поющего соловьем Таргона, Ван находился в предшоковом состояние. Он и не подозревал, что его действия в столице грифонов имели столь серьезные последствия. Пэс, с не меньшим изумлением смотрела то на аликорна, то на сидящего за столом минотавра, в который уже раз убеждаясь, что не ошиблась, с тем пони, который должен привести ее к короне королевы улья.

— Наш дом собрал уже не мало информации по интересующему вас вопросу и мы хотели бы предложить вам помощь в поиске работорговцев. — закончил свою речь старейшина.

— И какая же вам с этого польза? — влезая в разговор спросила, подошедшая к Вану демонесса.

— Мы опозорим конкурентов перед королевским домом, плюс их убытки, плюс хорошее отношение с Эквестрией, основным поставщиком магических артефактов и драгоценных камней. Это уже не мало.

— Чтож, я решил... — Ван протянул паузу издевательски долго, мстя Таргону, за хамство. — ...что готов к сотрудничеству с домом Заката. Но я должен оставаться инкогнито, ни одна живая душа кроме вас и этих страже... и пожалуй других старейшин дома Заката, не должна знать о моем ннастоящем облике. Иначе ваш дом станет врагом Эквестрии Доставьте документы в гостиницу.

— Уважаемый Бел Ван Сапка, думаю вы слишком привлекаете внимание. Не знаю, успели ли вас заметить другие дома, но на улицах Сердца Лабиринта вам в любом случае лучше не мелькать. Даже ваша, без сомнения красивая, дымчатая грива уже вызывает множество подозрений. Я предлагаю вам побыть гостями дома Заката в этом поместье, пока вы будете в Сердце.

Ван вопросительно посмотрел на Пэс, но она лишь неопределенно пожала плечами, сваливая всю ответственность на жеребца. Припомнив, наличие артефакта, который выискивает чейнджлингов, взвесив все за и против аликорн ответил:

— Хорошо, мы принимаем ваше предложение. Но не в этом доме, я еще не настолько вам доверяю, уважаемый старейшина. Подберите для нас конспиративную квартиру. — и неожиданно резко, контрастно его голос вновь упал до шипящего шепота. — Но есссли вы попытаетесссь нассс предать, я иссстреблю вашшшь дом под корень... и плевать на политичессские поссследссствия...

Таргон немного нервно кивнул, как бы соглашаясь с ультиматумом аликорна. Закончив переговоры, пепельновласый, предложил гостям перекусить, пока его минотавры делают все приготовления. Накинув плащ и повесив седельные сумки пони вышли в коридор, где один из минотавров, проводил их в столовую.

Таргон присоединился к пони достаточно быстро. Весь ужин прошел в напряженном молчание и когда, к старейшине подбежал молодой минотавр и начал что-то шептать ему на ухо, на лице старого интригана появилось заметное облегчение. Он сообщил пони, что все уже подготовлено. Поблагодарив хозяина за ужин и забрав переданные лично им документы, парочка проследовала за очередным провожающим на улицу. Там уже стоял весьма любопытный вид местного транспорта. Большие носилки, напоминающие паланктин. Сверху, на деревянной раме, были накинуты газовые, полупрозрачные ткани, мешающие рассмотреть, кто внутри, на дне же лежали кучи мягких подушек. Всю эту конструкцию на своих плечах носила четверка минотавром. И считалась привилегией обеспеченных разумных.

Попрощавшись с стоящем на пороге Таргоном и забравшись в паланктин, пони покинули поместье дома Заката. Не смотря на то, что носильщики бежали, сами носилки почти не раскачивались, чувствовался, что эти минотавры были весьма опытны. Спустя каких-то минут двадцать, ван не успел даже начать вникать в бумаги, что дал ему старейшина, парочка лже-единорогов прибыла на место. Небольшой двухэтажный уютный домик, с маленьким, идеально ухоженным садом перед ним. Пони встретил молодой, бойкий минотавр, который показал дом и после того, как убедился, что единороги все довольны покинул помещение. Не считая четверки страже, парами дежурящих у ворот и отдыхающих в небольшом помещение, рядом с прихожей, в домике никого не было.

Ван прихватил письменный набор, зашел в первую попавшуюся комнату и внимательно осмотрел стены и потолок, отодвигая, картины и мебель. Не обнаружив ничего подозрительного, он подозвал Пэс и начал писать весьма корявым почерком. Все-таки телекинез аликорн был все еще слишком груб. Пепельногривому не хватало опыта, для тонких манипуляций.

«В доме еще кто-нибудь есть?»

Чейнджлинг перехватила отпущенное перо и написала в ответ.

«Я чувствую только твои эмоции и стражей»

«Я не верю, что этот лис, Таргон мог оставить нас без присмотра. Или механика или магия.»

«Согласна. Не будем говорить здесь о важных вещах»

Кивнув, Ван вызвал маленький огонек, максимальное из того, что он мог сделать в пирокинезе, исключая самовоспламенение, и сжег написанное. Обсудив разные мелочи пони разошлись. Пэс отправилась колупать страже, что бы хоть как-то развлечься, а черный жеребец сел разбирать бумаги, что дал ему старейшина. Высшая чейнджлин и аликорн встретились вновь только поздной ночью, в спальне, где Пэс привычно привалилась к такому теплому боку и попыталась соблазнить Вана интимным массажем, но наткнувшсь, на его яростный рык, отступилась.

Глава 3.Рога и копыта.

В прошлой главе не было интерлюдии, поэтому в этой я выкладываю сразу две.

Интерлюдия 2.

…Ван благодарно кивнул, и запитал, от пойманной Кеем молнии чертеж. Пепел взвихрился, подхваченный вихрем, однако не покидал приделов рисунка. Линии чертежа сияли недобрым темным светом, так похожим на черную молнию. Но пока все шло как и ожидал аликорн, он затянул песню, на неизвестно ни кому из присутствующих языку. Словно отзываясь и подпевая гудел ветер в чертеже, пепельный столб уже достиг вершин тучи. Рядом ударила молния, за ней следующая, еще и еще. Пепельногривый отошел на безопасное расстояние, по дальше от фигуры. Наконец он почувствовал четкие отклики идущие откуда-то снизу.

— Да, они живы и находятся где-то рядом, внизу! — крикнул Ван своим спутникам. Но Выполнив свое назначение, чертеж не собирался угасать, наоборот пепельный столб черпал все большую и большую силу из облака. Черный пони тут же смекнул, что аномалии этого места исказили его магический рисунок и последствия теперь могут быть… Обсалютно любыми! Ветер стал на столько силен, что начал вырываться из защитного круга. Грива и хвост аликорна извивались под порывами ветра, Вану даже пришлось принять более устойчивую позу, упершись всеми копытами в пол и сложив крылья, что бы его не сносило ветром. Он не видел, что происходит с его спутниками, рядом летали легкие коробки, оторванные доски, невесть откуда взявшиеся листки бумаги. Неожиданно все стихло, словно отключили питание. На полу где раньше располагался чертеж, лежало странное существо, отдаленно напоминавшее пони. Тело его было черно, хвост и грива полупрозрачны и словно обгрызены. Крылышки, напоминавшие, крылья насекомых, были так же призрачны изъедены. Рог и копыта этого существа были так же изуродованы. Все это казалось пепельногривому знакомым, но как он не напрягал помять, все равно не мог вспомнить, где видел.*

— Бел Ван Сапка?! С крыльями! Аааа!!! — закричало существо едва открыло глаза и рассмотрело аликорна. Оно тут же дернулось, подпрыгнуло и полетело от него. Ван ошалело уселся на круп, челюсть его отвисла. Он ошарашенный, следил за полетом существа. "Откуда оно знает мое имя?! Еще один осколок закрытого от меня прошлого! Нет, не зря я полез в Купол, я должен во что бы то ни стало вернуть себе воспоминания. Я уверен, что найду здесь, подходящий артефакт. Еще в портале я почувствовал, что последние пол года в проведенные в Эквестрии, на самом деле ложь! Нужно непременно найти это существо и расспросить все, что оно обо мне знает. Во что бы то ни стало" Спустя пол минуты полета существа, случилось ожидаемое аликорном. Тварь словила слабую черную молнию. которые во множестве били с висевшего по куполом облака, но его не испепелило. Оно рухнуло, куда-то на стеллажи.

— Ребята, вы не знаете, что это было? — Спросил Ван и продолжил, дожидаясь ответа спутников. — Вы как хотите, но мне очень интересно будет пообщаться с этим существом. Я примерно запомнил где оно упало.

После этих слов аликорн поднатужился и обрушил один из не сильно забитых стеллажей. Словно домино за ним начали подать и другие. Пепельногривый полез, по обрушенному и вскоре достиг еще одного из коридоров. Существо должно было упасть где-то дальше.

— ахахахаха… Ван, отличные у тебя друзья. – рассмеялся один из спутнив аликорна. – Оно похоже на чейнджлинга, только я никогда не видел таких больших. Да и глаза у нее нормальные.

— Я впервые в жизни вижу этого… чейнджлинга. — Ответил Ван Кею. — И понятия не имею откуда он знает меня. Но мне очень это интересно.

Наконец пепельногривый увидел неподвижно лежавшее тело. И тут же ощутил, что это за существо. Демон! Ну или кто-то им родственный. Не тратя времени он подбежал к существу и начал аккуратно рисовать две печати Кромвеля почти у самого основания ее передних копыт. Рисовать было неудобно, строение копыт было аномально и нелогично, в прочем это характерно для демонов. Угли чертили по черной шкуре чертеж, линии которого наливались красным светом. Труднее всего было прописать надпись в ограждающем круге, но аликорн, увлеченно высунув язык, все же осилил эту работу. Едва он закончил чертеж, фигура вспыхнула особо сильно. Рядом ударила черная молния, но Ван лишь нервно дернул ухом, он уже привык. Пульсация печати угасла, оставив на ногах демона четкий рисунок. Тело чейнджлинга выгнуло дугой, крылья встали дыбом.

— Кей, расскажи пожалуйста все, что тебе известно о чейнджлингах. — попросил пепельногривый продолжая изучать странного демона…

Шэдоу Пэссион:

Голова чейнджлинга все еще кружилась, ее выдернули прямо из теплой, слизистой кровати. Она совсем не ожидала увидеть «Охотника», да еще с крыльями. Пессион слышала, что он пожертвовал ими в битве с самой Кризалис. "Селестия его задери, этот мYaYак похоже вернул прежние силы, хорошо, что я успела сбежать раньше, чем он меня поработил". Размышления Пэшон были бесцеремонно прерваны, черной молнией ударившей с магической аномалии на небе. Чейнджлинг, даже вскрикнуть не смогла, ее тело скрутила жесткая боль и она камнем рухнула на стеллажи.

Высшая чейнджлинг пришла в себя от нестерпимого жжения, которое заполнило ее передние ноги. Открыв глаза она увидела того, кого среди ее народа прозвали «охотником». "Убийца демонов, изгоняющий зло. И теперь я в его власти." Пэс уже было приготовилась к мучительной смерти, но аликорн по неизвестной причине медлил, внимательно рассматривая ее. Она тоже решила осмотреться. Рядом с Аликорном стояли еще два единорога. Поняв, что ее не ожидает немедленная смерть или медленные пытки, чейнджлинг приободрилась.

— Откуда ты знаешь мое имя, демон? — раздался шипящий, на самой грани слуха, голос аликорна. Глянув на мелькнувшие зубы Пэс призадумалась, о том, что, уж не является ли этот аликорн родственником чейнджлингам. Печати наложенные Ваном, уже утихли, оставив лишь не большое жжение. Молнии, из иссия черного облака, висящего под потолком, стали бить все чаще и чаше, словно их притягивала сотворенная здесь магия, Пес невольно зашипела вспомнив попадание этой молнии. Аликон тоже обратил внимание на буйство стихии и обратился к своим спутника.*

— Ребята, думаю нам лучше продолжить путь, слишком здесь стало опасно. — * затем он обратился к по прежнему лежащей на стеллажах чейнджлинг*. — Ты тоже следуй за мной, демон. И не вздумай выкинуть, чего-нибудь опрометчивого, не заставляй меня показывать всю мощь печати.

— Я таки еще и девушка. — обиженно пискнула Пэс, но все же покорно пошла за группой…

Глава 3.Рога и копыта.

Двое суток Ван и Пэс просидели в конспиративном доме. Аликорн разбирал документы предоставленные старейшиной, а высшая чейнджлинг изнывала от скуки. Единственным развлечением были минотавры – стражники. Это дошло до того, что они предпочитали дежурить обоими сменами. Лже-единорожка. оказалась слишком приставучей, любопытной и язвительной. Вечером, когда прибыл тот самый минотавр управляющий, что показывал дом, старшина смены в ультимативной форме заявил, что больше не будет охранять «дорогих гостей» дома Заката. Их сменила другая четверка, но на следующий день все повторилось. Третья четверка. уже наученная горьким опытом своих коллег старалась вообще никак не реагировать на лже-едтинорожку, правда получалось у них не очень. Меткие и колкие замечания Пэс могли вывести из себя и святого. Вану тоже доставалось от скучающей демонессы, но он тут же начинал усаживать ее за разбор документов. Пэс вся эта бумажная волокита не доставляла никакого удовольствия и она тут же смывалась к тем же минотаврам. Когда черный пони, ближе к вечеру третьего дня, сообщил охранникам, что он готов начать действовать минотавры вздохнули с нескрываемым облегчением. Впрочем Пэс была тоже рядом. За пони прибыл паланктин и они, тем же образом что и прибыли сюда, покинули этот дом.

Усадьба за это время ни капли не изменилась. все тот же маниакальный порядок, все та же роскошь. Таргон дожидался парочку в уже знакомом кабинете. Только вот стражи у дверей теперь тоже были одеты в исписанные вертикальными строчками рун доспехи, да и внутри стояло не два стража, а четверо. Специально для пони в кабинет принесли мягкие, широкие подушки, на которых те с комфортом разместились.

— Я внимательно посмотрел предоставленные вами материалы. – начал аликорн. – Ваша работа воистину неоценима. Мы бы перетратили бы намного больше времени, если бы собирали это все сами. Мы немного откорректировали первоначальный план действий. Пусть ваши минотавры покажут нам хоть один из входов на «Черный рынок», а дальше мы уже знаем, что делать. Никакого сопровождения, никакой слежки, никакой поддержки не надо, это может насторожить продавцов.

— Да будет так. – ответил минотавр задумчиво потирая подбородок. – Но, на всякий случай я предоставлю вам амулет, по которому можно будет вызвать помощь и…

— … и можно будет проследить за нами. – перебил Ван. – Я же предупреждал уже, что мы еще не на столько вам доверяем. Да и если у нас найдут подобное, то возникнет слишком много ненужных вопросов.

— Ну расскажу я вам где вход и как же вы попадете внутрь? – чуть насмешливо спросил старейшина, скрестив не по старчески могучие, перевитые жилами руки на груди. – Туда с улицы не попасть. Нужны будут рекомендации.

— У нас есть рекомендации. – в мешалась в разговор Пэс, по этого старательно запоминающая вязь рун на доспехах. – Скажем так, в этом деле пригодится мой особый талан. – высшая кивнула на кьютимарку, в виде каких-то непонятных вензелей. – О, даже не спрашивайте в чем он заключается, это государственная тайна.

Обсудив мелкие нюансы операции, отряд покинул усадьбу. Вана и Пэс высадили в промышленном районе и подробно объяснили, как отсюда добраться до ближайшего входа на черный рынок. Наконец пони смогли, как следует размяться, бодрой рысью цокая по мостовой. Вечерние улицы были не так уж и пустынны, усталые, идущие с работы минотавры провожали пони, удивленными взглядами. Не часто пони забредали в такие района. Впрочем, агрессии в их взгляде тоже не было.

Как и говорилось вход, а если быть точным, проводники до «черного рынка» собирались в таверне «рога и копытам». К удивлению отряда это место оказалось вполне приличным и даже уютным. Чистые полы, массивные, впрочем как и любая другая мебель минотавром, столы, газовые лампы под потолком. Ну и естественно здесь царил маниакальный порядок. Бутылки и боченки, за барной стойкой были раставленны по видам и объемам, а расстояния между столами можно было даже ради интереса замерить линейков. все равно бы везде получалось одно и то же число. Непоседливую и хаотичную натуру демоницы это уже начало немного напрягать. Теперь Пэс взяла главную роль на себя, а Ван старался смотреть на нее любящим, немного тормознутым, телячьим взглядом. Она заказала два фирменных блюда и стакан воды, это было первым знаком, что в таверну зашли не случайные разумные. Минотавр-официантка, одетая в что-то похожее на обтягивающий, кожаный (и как она в нем ничего не спарила?!) топ и длинную юбку принесла заказ. Едва пони отобедали вкусно приготовленным омлетом, как к ним за стол подсел неприметный минотавр одетый, как и большинство посетителей, в рабоую одежду.

— Дама, господин, приятного аппетита,. с вами бы хотел побеседовать наш управляющий

Согласно кивнув пони вышли из-за стола и направились в какое-то смежное помещение. Это была отдельная зала, где тоже сидели, пили, ели и разговаривали минотавры, но в отличие от тех, что были в общем помещение, здесь большинство было одето в походное и довольно дорогое снаряжение. Минотавр, что привел их, подошел к одному из столов и что-то шепнул на ухо своему сородичу, приметному тем, что у него били спилены кончики рогов.

— Даже так!? – удивленно ответил тот. – Хорошо, можешь идти. Меня здесь все зовут Ножом… нет, ваши имена мне никапли не нужны. Итак, поняши. вы же хотите попасть в одно необычное, «черное» место? — уклончиво начал минотавр.

— Да, и я надеюсь, что ты мне в этом поможешь. — Пэс подала лже-единорогу знак, и тот достал из седельной сумки маленький кошелечек, звякнувший монетами.

— А с чего вы решили, что кто-нибудь из проводников поведет вас, никому здесь не знакомых разумных, в ТО САМОЕ место? – оскалился рогатый.

— А с того, что туда идет не простая пони. Посмотри ка на мои глаза. А ты, раб, прикрой нас от чужих взглядов. — убедившись, что минотавр наблюдает за ней, а Ван встал боком, загораживая от любопытствующих то, что может произойти под столом, высшая чейнджлинг сменила цвет глаз на зеленый и убрала копытце вниз. Оно тут же вспыхнуло зеленым пламенем обнажая приметные дырочки и черный хитин. – Нус… это вполне достаточная рекомендация?

— Высшая чейнджлинг. – ошарашенно пробормотал минотавр. Прочистив враз пересохшее горло он ответил:* — Да, вполне. ваш народ всегда был, есть и будет желанны гостем на черном рынке. подождите пару минут, я подберу вам опытного проводника.

Минотавр, не дожидаясь ответа метнулся к одному из столов, инизко наклонился над сидящими там сородичами, так что их рога чуть ли не касались. Разговор состоялся довольно быстро и пожав сидящим руки Нож вернулся к пони, уже с проводником.

— ЭтоБезголосый, он проведет вас до черного рынка. – произнес минотавр, вытирая вспотевшие от волнения ладони об кожаные штаны. – Он немой, но дело свое знает прекрасно. Как вы закончите там свои дела, найдите его у того входа, через который он вас заведет на рынок. В общем ведите себя там прилично и не пытайтесь использовать магию против разумных, что будут там и никаких проблем у вас не будет.

Проводник согласно кивнул, подтверждая слова Ножа и сделал жест, приглашающий следовать за ним. Тройка спустилась в небольшой винный погреб, где минотавр, поджег факел, который лежали на стойке рядом, , отпер оббитую железом дверь и вывел пони в какие-то катакомбы. Идя по извилистым, но довольно-таки ухоженным коридорам, Ван с удивлением отмечал, что эти места довольно ухожены. Нигде-нет сырости или плесени. Иногда на стена были даже зажженные факелы. Маршрут оказался даже более запутаны, чем улицы «Сердца лабиринта». Уже спустя минут пять ни аликорн, ни чейнджлин не могли вспомнить дороги обратно. Но вот проводник, то ли ориентируясь по каким-то одному ему известным знакам, то ли просто прекрасно помня дорогу, уверенно вел пони.

Спустя минут двадцать пони оказали в широком коридоре, , напоминающем скорее дорогу. Откуда-то спереди был слышен приметный шум торжища. Еще пара минут и троица стояла у толстой металлической решётки, перегораживающей дорогу. к раскинувшемуся за ним черному рынку. Безголосый подошел к минотаврам охраняющим проход и скрутил на пальцах какую-то сложную фигуру. Смерив пони подозрительным взглядом стражники, вооруженные длинными копьями, с рунами на лезвиях, расступились пропуская Вана, Пэс и проводника.

Интерлюдия 3.

Чейджлиг увидела еще пару жеребцов стоящих в этой переполненной энергией пещере. Один из них был белым единорогом, второй же землепони, но со спины его свисали явно искусственные, металлические крылья. Она сильно удивилась, по рассказам среди пони больше кобылок, чем жеребцов, этим и обуславливалось то, что большинство обычных чейджлингов самцы, а тут же собрались одни жеребцы. Благодаря расовой способности Пэс почувствовала, что ею заинтересовался тот самый землепони, пепельной масти. "Ну хоть кто-то, а то казалось, что все присутствующие импотенты. Особенно этот козел Ван, даже лишний раз не взглянет. Но ничего, обломаю, покорю и приведу в Улей на поводочке. И тогда..." сладкие мечты чейджелинга в который раз обломали. В пещере раздался громкий скрежет, а из ранее незаметной, сияющей бледно-голубым трещины взметнулся фонтан черной протоплазмы. Ван, который хотел было расспросить ребят, что с ними произошло, но был прерван громким, жутким, душераздирающим скрежетом. Чуть в стороне от кристалла, из маленькой трещинки, сияющей призрачным голубым светом, взметнулся высоченный фонтан костистости отдалено напоминающей нефть. Глаза Вана стали наливаться кровью, дыхание участилась, шерсть по всему телу стала дыбом, по ней, к удивлению присутствующих, стали проскакивать крошечные алые молнии. Бел Ван Сапка почувствовал эманации зла. Он в первые встречался с настолько большим количеством этих эманаций, словно эта самая жижа, застывшая в своем пике, была чистым, не замутненным примесями, злом.

— ИИИИИИ! — запищала чейджлинг, не очень удачно стараясь спрятаться за тощей фигурой аликорна.

— Опять?.. — раздраженно протянул Клерик, землепони с металлическими крыльями. Жидкость ставшая весьма густой стала концентрироваться в вытянутый, высокий кокон, в глубине которого постоянно что-то шевелилось и перетекало.

— Чейджлиг, быстрее, что ты знаешь об этом?! — крикнул Ван прижавшейся к нему Пэс.

— Я не уверена, но та щель откуда выплеснуласьштука, похожа на тропу в Тартар. — затараторила Пэс. — По приданиям мой народ, как раз и родом из Тартара, но давным, давно чейджлинги смогли из него бежать. Обычно такие «дыры» в реальности быстро рассасываются, но эту щель, кто-то или что-то удерживало очень долго, раз в нее смогло пролезть такое!

Ван обернулся на раздавшийся хлюпающий звук. Вместо кокона он увидел черный скелет здоровенного дракона, со свисающими с его костей ошметками плоти. Череп этого существа был заполнен дымом, который постоянно вытекал повинуясь порывам ветра. У ног дракона поднималась четверка безглазых существ похожих на перекачанных, лысых горилл.

— ИИИИИИИ! — вновь запищала Пэс, почувствовав вылупление тварей Теперь она не сомневалась в том, что видит перед собой. Несомненно эта трещина — тропка, в полумифическую прародину чейджлингов, Тартар. Она метнулась к тому единственному, в чьих силах было остановить истекающее зло, к Вану. Пэс прекрасно помнила рассказы, рядовых чейджлингов, тех кто выжил поле того, как «охотник за злом» испортил самый первый план по захвату Эквестрии. Он просто мастерски боролся со злом во всех его проявлениях. Прижавшись к его теплому боку, она мимоходом подумала, что этот аликорн не очень удобен, для того, что бы прятаться за ним, слишком был худ. Едва она коснулась тела пепельногривого, как почувствовала, что его тело наполнялось просто невероятным количеством энергии. Это было так приятно, что она зажмурилась и чуть ли не замурлыкала.

Ван, неожиданно даже для самого себя, издал громкий утробный рык. Он чувствовал, что энергия этого места стала наполнять каждую клеточку организма. Ван наконец ощутил себя полноценным аликорном, а не тем жалким слабаком, которым он обычно является. Энергия мешгакристалла продолжала вливаться в него. "Уверен, за то, что пропускаю через свой организм такое количество энергии придется расплачиваться, но сейчас, мне не одолеть этого дракона, своими силами. Придется воспользоваться возможностям дарованными этим уникальным местом." На глазах у изумленных пони его роскошные пепельные грива и и хвост стали отрастать и вернули себе прежнюю длину. Красные разряды все чаще и чаще пробегали по шкуре аликорна. На перепонке крыльев, проступили, переливающиеся радужным, узоры, а кьютимарка засияла кроваво-красным. Широко распахнутая пасть, полная острых зубов, коронная недобрая улыбка, странные мерцания воздуха, появившийся невесть откуда ветер, все это заставило отойти от пепельногривого. Даже жавшаяся к нему Пэс отбежала подальше. Дракон обратил внимание на Вана и сам разразился звуком, только это был не рык, а зубодробительный писк, который словно шуруп, медленно, но верно ввинчивался в уши пони.

— Закройте щель в Тартар, а я разберусь с драконом! —крикнул аликорн, в котором можно было с трудом различить знакомые интонации. Затем чуть пафосно добавил. — Все таки это же мое призвание! Я Бел Ван Сапка и пришел в этот мир, что бы уничтожать зло!

Черный пони рисовал магический чертёж прямо по воздуху, перед собой. Ван решил в этот раз пытаться изобрести, что-то новое, а наоборот, использовал классическое решение. Пепельногривый нарисовал шестиконечную звезду Давида, но влил в чертеж просто чудовищную мощь, которую смог получить от мегакристалла. Он надеялся использовать эту мистическую фигуру, что бы запечатать тропу в Тартар и уже после этого разобраться с драконом и его спутниками.

Но зря аликорн расслабился, пока он был занят накачкой силы в свой чертеж, одна из лысых горилл умудрилась плюнуть в него черной дрянью. Ван едва успел уклониться, слюна той твари прошла в считанных сантиметрах о седельных сумок аликорна, так, что стоящим вдалеке пони, казалось будто в аликорна попали. Скелет дракона тоже не терял времени, из его пасти извергались клубы темного дыма, которые струйками устремились к аликорну. Пепельногривому не оставалось ни чего кроме, как ответить силой на силу. Упершись копытами в камень поло, Ван ударил по этим струйкам, извивающимся, словно щупальца диковинного морского обитателя, своей ненавистью, к похождениям зла. Глаза аликорна запылали красным, они как будто светились изнутри, алые молнии, пробегающие по его шкуре, становились все толще и заметнее. Еще миг и они, словно повинуясь приказу, устремились к рогу аликорна, покрыв тело того, извивающимися узорами. На самом кончике рога стала набухать пылающая огнем сфера, но этот огонь, не причинял аликорну ни какого вреда. Эта сфера, неожиданно удлинилась и прямо в воздухе трансформировалась в луч света, который впился в дыхание дракона, продавливая его. Дракон не желал развопощаться, он усилил давление, клубы дыма сконцентрировались и тоже стали напоминать луч, только черного цвета. Противники замерли в шатком равновесии, лучи уперлись один в другой, казалось, что на мести их встречи искривлялось даже пространство. Ни один, ни второй не могли победить друг друга. Черные гориллы стали подбираться к парящему аликорну.

— Ребята помогите! Не могу уделать дракона в одиночку! — крикнул Ван. По его телу уже начали стекать струйки пота, а голова начала раскалываться от появившейся мигрени. Он был еще слишком молод, организм его был еще не приспособлен для оперирования такими объемами силы, которые он тянул из магакристалла. Ван чувствовал, что скоро он может перейти ту грань, где его тело начнет загораться от перенапряжения. "Чтож. Один раз, еще в прошлой жизни, я уже сжег себя, борясь с Вендиго. Если будет необходимо, сожгу себя и во второй, лишь бы захватить с собой в посмертие эту тварь."

— Да что ж ты делаешь, крылатый идиот?! Ты же сейчас сгоришь! — Аррисар, белый единорог разделил свой браслет на десяток мелков и лихорадочно начал расчерчивать два волшебных круга. Единорог был напуган и взбешен и совсем забыл про головокружение.

Первое заклинание, вокруг аликорна и чейджлинга, "Локальный телепорт", чтобы перекинуть их к себе. Он не хотел спасать перевертыша, но видимо она была зачем-то нужна Сапке. И второй круг — "Солнечный Храм", вокруг себя. Когда сработал телепорт, теневой луч дракона без сопротивления прошел дальше и пробил насквозь одну из огромных шестерней, оказавшейся на его пути.

 — А теперь все ко мне! И не вздумайте меня отвлечь! Пока я держу защиту, придумайте хоть что-нибудь против этой дряни. Это заклинание требует свет Солнца, но я попытаюсь его удержать сам. Сколько смогу… — Белый единорог стал в центре фигуры и, поднявшись на дыбы, активировал магическую печать. По рогу прошла алая искра, ставшая яркой сферой на его кончике, и линии фигуры засияли красным светом. Одна из горилл бросилась к стоящим в круге пони, но коснувшись внешнего контура круга, рассыпалась бесцветным пеплом. Если бы не его понимание сути магии, которое открылось Аррисару после приключений в Портале, то он бы ни за что не смог бы применить это заклинание. Белый единорог мог лишь надеяться, что его спутники придумают способ как им если не победить, то хотя бы сдержать темного монстра. Времени у них было совсем немного.*

— Ох, ну не хрена себе меня разогрело! Спасибо что выдернули, а то меня опять переклинило. — сказал Ван охриплым голосом, после того, как его переместил кто-то к основному отряду. Его тело исходило даже не потом, а паром. — Как же хочется пить…

Звезда Давида наконец начала воздействовать на тропу в Тартар. Как и предполагал Ван, она создала, что-то вроде заплатки, перекрывающей ток сил оттуда, но это не могло продолжаться долго. Не смотря на огромную мощь, вложенную в этот чертеж, сила идущая из Тартара, как бы разъедала, контур. К тому же рисунок был проложен по воздуху и не имел материальной основы. Но все же польза от звезды Давида была заметна. Дракон больше не мог использовать, тот аннигилирующий луч, у него не хватало подпитки из мира смерти. Даже само тело его заметно побледнело, истончаясь. Он слепо водил черепом по сторонам, пытаясь найти своего противника. Так и не найдя укрытых пони он сменил тактику. Костяной беззвучно раззявил свое пасть, но оттуда не ударил луч, не начали змеиться струйки дыма, нет. Пожалуй, это больше всего походило на беззвучный рев. Пони не слышали звука, но могли ощутить странные резонирующие вибрации. В начале эти вибрации развеяли дымную пелену, укутавшую искателей приключений, затем они начал мягко разрушать щит Аррисара. Тот еще продолжал держаться, но становился все слабее и слабее. Громкий вскрик иединорог белый пони падает на пол, как подкошенный. Из носа, на белоснежную шерстку начинает бежать небольшой ручеёк крови.

— Бл… будет радиация… — неожиданно пробормотал Кей Джей, красный единорог. черный пони почувствовал как, рядом с ним начали скапливаться силы хаоса. Ослепительная вспышка… и от дракона не осталось и следа. Он просто на просто исчез, а Кея отшвырнуло в противоположную сторону. Он уперся в стену и как бы залип на ней, но скатился вниз и пропал в темноте.

После заклинания красного единорога, Ван почувствовал, что по его телу начала разбегаться странная, аномальная дрожь. Словно призрачный ветер продувал его насквозь. Аликорн интуитивно ощущал, что это плохо, очень плохо. Оба единорога уже умудрились потерять сознание и хоть Кей, своим последним ударом, таки добил костяного дракона, в пещере все еще оставались безглазые «гориллы». А Ван опасался использовать силы этого переполненного энгергией места, слишком уж сильно выжала постановка «заплатки» на трещину в Тартар. Он провел сухим языком по потрескавшимся от обезвоживания губам. После уничтожения костяного дракона, твари некоторое время стояли в замешательстве, но вот они вновь двинулись к обессиленной тройке. Хм… Нет, к четверке. Ван забыл о демонице. "Нужно, что-то срочно сделать, нас или сожру или мы сдохнем сами от того, что породила магия Кея. Оба мага в отключке, демонице я не доверяю, а призрачный ветер делает с нами что-то очень плохое. Себя не жалко, а вот ребят нужно вытаскивать. Плевать на перенапряжение, главное, что бы они жили, ведь это я притащил их сюда. Что ж… займусь, тем, что я умею лучше всего, буду истреблять зло." Неожиданно он почувствовал, как его накрыло необычайно сладостным вдохновением. Лицо аликорна перекосила полубезумная улыбка, пепельные хвост и грива начали наливаться глубиной и теперь и в самом деле больше походили на пепел гонимый ветром, радужные узоры на перепонках, которые было исчезли, снова засветились, но в этот раз едва заметно, а кьютимарка запылала нестерпимо алым. Он уже не отдавал себе отчет в том, что творит. Ван бегом понесся в дымную пелену окутавшую Кея. Из рога аликорна ударил рубинового цвета луч, который вспорол завесу словно старую дерюгу. Пепельногривый подхватил тело единорога, оказавшееся весьма горячим, и с неожиданной, для его телосложения силой закинул Кея к себе на спину, придерживая того крыльями. Туман, словно не понимая, что аликорн спасает его создателя кинулся на пепельногривого, но тот вновь отогнал пелену, злым, матерным экзорцизмом. Дотащив Кея до Аррисара, по прежнему валяющемуся без сознания Ван обратился к Пэс.

— А… Э… — Ван не знал, как начать разговор с демоницей, поэтому сказал первое, что пришло в голову. — Девушка, ты не могла бы утащить отсюда подальше моих спутников? Тут скоро окажутся эти гомадрилы и думаю, тебе навряд ли захочется с ними знакомиться поближе. Вон как облизываются длинными языками, глядя на нас.

Пэс недолго размышляла над словами Вана. "Он все правильно сказал, эти тварюшки навряд ли будут церемониться с очень дальней родственницей. Но вот плату нужно будет с него содрать." Хоть ей и было приятно стоять под тем, что заполнило пещеру, после заклинания красного единорога, но о себе любимой тоже стоит подумать.

— Что же ты их не телепортируешь отсюда, о сильно могучий борец со злом? — ядовито спросила чейджлинг*

— Я не умею! — обреченно ответил аликорн. — Я не знаком со здешней классической магией. Ну так, что ты можешь, как-нибудь их вытащить отсюда?

— Да, чейджлиги могут телепортироваться на небольшие расстояния… -протянула Пэссион. — Но с тебя тогда оплата моих услуг.

— Ты забываешься! – воскликнул Ван и активировал печати. Высшая чейнджлинг тут же упала на пол и стала корчиться от боли.

— Неееет, я продержусь еще долго, а они умрут от того, что осталось после магии единорога! – несмотря на дикую боль, Пэс внутренне торжествовала. Черный жеребец понял, что как не странно демонесса права и дезактивировал печати.

— Сделка с демоном? — Вана аж передернуло от этих слов. Затем, тяжело вздохнув, он философски добавил. — Хотя куда уже ниже падать. Что ты хочешь демоница?

—Можешь называть меня Пэс, это не истинное имя, а прозвище, и я хочу твоей любви. — Ван, до этого постоянно топтавшийся на одном месте, замер. Даже кривая улыбка, которая казалось застыла на его лице каменной маской, потекла, становясь глупой рожицей.

— Суккуба? — ошарашенно переспросил Ван сам себя. — Я должен был догадаться. Могло быть и хуже, куда хуже. Хорошо хоть не пожиратель душ. Если то, что я слышал о твоем роде, правда, то сие не так уж и страшно. Договорились. Один из нас расплатится с тобой за потраченную тобою силу.

— Я слышала твои слова, да будет твоя кровь гарантией, нашего договора. — Пэс подошла к Вану и ласково укусила его за плече. Зубы ее оказались игольчато-острыми и с легкостью продырявили черную шкуру. Тело Пэс вздрогнуло от наслаждения, когда алая кровь коснулась ее губ. Это был незабываемы, будоражащий вкус. Она прошлась своим длинным язычком, слизывая последние капли крови, с тела аликорна. Ранки, к большому огорчению чейджлинга, почти мгновенно затянулись. Она отошла от аликорна, шатаясь словно пьяная. Кровь Вана была переполнена силой. Пэс с неведанной ранее легкостью сотворила телепортационный круг. Ее и двух единорогов окружило ядовито-зеленое пламя, это было материальное отражение используемых чейджлигами сил. Еще миг и их не стало.

— Вот мы и остались наедине мальчики. — сказала Пэс когда они удались с поля боя. Она попыталась скопировать так понравившуюся ей улыбку Вана, но вышло не очень. — Так… с кого же мне начать… — Ласково промурлыкала Пэс. Чуть- чуть поразмышляв, она двинулась к красному единорогу. Ей очень импонировал его цвет.

А где-то, не так уж и далеко, слева, в естественной пещере с гигантским кристаллом, застыли друг напротив друга черный аликорн с пепельными гривой и хвостом и три безглазых существа.

— Ну что, потанцуем? Твари!

Глава 4. Черный рынок.

Едва парочка миновала небольшой тамбур заполненный охранниками, лже-единороги вышли в довольно таки высокую искусственную пещеру. Она освещалась магическими и электрическими светильниками, что свидетельство о не малом богатстве хозяев этого места.. Высокий, сводчатый потолок, в нескольких места поддерживался массивными, резными колоннами. Ван и Пэс оказывается пришли не через главный вход, а пешеходный. Через пару широких туннелей неторопливо катились крытые телеги и черному пони не удалось понять, что же находится в них. А вот его чувствительный нос немало пострадал. Запахи алхимических и магических реагентов, пот, пыль, все это создавало столь специфический аромат, что ему постоянно хотелось чихнуть. Толпа покупателей была столь же пестро, как и наверху. К несказанному своему удивлению аликорн видел даже нескольких единорогов увлеченно торгующихся у лавки с какими-то пожелтевшими свитками. На гладком полу же шла весьма бойкая торговля. И чего здесь только не было! Черный рынок ни чуть не уступал в изобилие своему поверхностному собрату. Но вот специфика товаров была совсем иной, редкие магические ингредиенты, не самого приглядного происхождения, дурманящие разум травы, книги еще эпохи правления Дискорда, механизмы грифонов, предназначены для убийств, содержащие недобрые аспекты магии, ну и естественно рабы. Это только, то что заинтересовало аликорна и высшую чейнджлинг, было еще множество товаров, которые не привлекли внимание этой парочки. Но, что не странно, продажа карт Сердца Лабиринта была запрещена и здесь.

Ван с плохо скрываемым омерзением смотрел, как минотавры-рабовладельцы при помощи коротких дубинок выгоняют рабов из клеток. Среди представленных рас в большинстве своем были минотавры и грифоны, зебры были представлены в чуть меньшем количестве, меньше всего было пони. Но именно из-за них из горла черного пони начал вырываться тихий рык.

— Успокойся! — шикнула на аликорна Пэс, пытаясь воздействовать на него эмпатией. — Ты не забыл, зачем мы здесь? Нам нужно выйти на владельцев, а не ловить мелких сошек и не строить из себя тупых героев! Ничего особого в эмпатическом поле я не ощущаю.

— Все, все, прекрати. — ответил перепончатокрылый, сделав несколько успокаивающих вздохов. — Я в порядке. Ты права. Да и то, что нам предоставил Таргон не помешает проверить. Я отчего-то ему не доверяю. Давай внимательно смотреть и слушать...

В это же время, в павильоне одного из работорговцев происходили события координатно изменившие все «хитрые» планы Вана и его спутницы. Немного странноватая, единеорожка-подросток, фиолетового цвета, с зелеными глазами и черной как смоль гривой с аппетитом ела силос, который то и едой то можно было назвать с большой натяжкой. На ее роге плотно сидело серебристое колечко украшенное тонкой вязью рун. Так же изукрашенный ошейник, с цепью не давали ей выйти из своей занавешенной клетке, что бы посмотреть необычный мир за ее пределами. Для нее весь окружающий мир был в новинку и, деже не смотря на плен, она не переставала удивляться происходящему. Ее любопытная и непоседливая натура жеребенка страстно желала осмотреть мир за пределами барака рабов.

Наконец, произошло что-то новое, в клетку зашел молодой минотавр, с какой-то тряпкой в руке. Воровато осмотревшись он запер клетку изнутри и с теплой, дружелюбной улыбкой подошел к кобылке. Та улыбнулась ему в ответ. Только вот дальнейшие действия этого двурогого, привели ее в замешательство. Тряпкой оказался кляп, которым минотавр с немалой сноровкой заткнул рот поняшки. Ничего непонимающая кобылка попыталась вырваться из его подрагивающих рук, но надсмотрщик оказался гораздо сильнее. Его руки скользили по телу кобылки, дыхание стало прерывистым и едва он начал разворачивать единорожку к себе задом, одновременно приподнимая ей хвост, до нее дошло, ЧТО с ней собираются сделать.

— НЕТ!!! — раздался дикий крик, эхом отразившийся от высокого потолка черного рынка.

Яркое зеленое сияние осветило клетку изнутри, ослепляя молодого насильника. Ошейник и кольцо металлическими каплями стекали с единорожки. Казалось что они были сделаны из желе, которое начало плавиться в жаркий день. Но дальше только хуже, бушевавшая магия не хотела останавливаться. Зубодробительный скрежет метала, легкое подрагивание земли и гул как от высоковольтного трансформатора... Прутья клетки причудливо изгибались и сворачивались спиралями, дерево вспыхивало ослепительным, радужным пламенем, минотавр в клетки кончился от ужасной боли, казалось, что болела каждая клеточка его могучего организма.. Волна дикой, необузданной магии расходилась все дальше и дальше. Центром же ее была юная единорожка

— Дискорд! — ругнулся Ван. Маскировка чейнджлинг слетела сразу же, едва она ощутила истечение дикой магии. Задание, заданием, а жизнь была Пэс намного дороже. Присутствие такого количества дикой магии, делало весьма опасным оборотничество. Но на появившуюся высшую чейнджлинг никто не обратил внимание. И торговцы и покупатели в панике бежали к выходам. Им на встречу неслись стражи, возглавляемые магами минотавров. Естественно едва эти две волны столкнулись начался еще больший хаос не дающий никому пройти. Еще раз помянув драконикуса Ван сам побежал к сияющей кобылке.

— Если у них тут так каждый день, то я не понимаю, как их рынок еще существует. — пробормотала Пэс, смотря как Ван буквально протискивается сквозь фиолетовое сияние. Его грива и хвост, заметно удлинились и теперь тянулись за аликорном, словно необычный плащ. Она не понимала, что этот ненормальный собирается сделать, но помогать ему не собиралась. Даже на таком расстояние, она ощущала буйство магии, которое по не очень понятной причине почти не вредило аликорну.

Сам же Ван тоже не очень понимал, что собирается сделать. Он действовал исключительно на интуиции, которая толкала его к этой необычайно сильной поняшки. Фиолетовый свет стал уже настолько ярок, что пепельноволосому пришлось закрыть глаза и идти исключительно по звуку. Неожиданно его нос уткнулся в что-то мягкое. Это была единорожка. Он крепко обнял и зашептал:

— Не бойся, все хорошо... Я тебя не обижу... — и тому подобное. Истечение магии оборвалось так же быстро, как и началось. Опустошенная единорожка обмякла в объятиях черного пони. Сердечко ее билось все слабее и слабее. Похоже она потратила не только магическую силу, но и жизненную. — Тысяча параспрайтов, девочка не смей умирать! — Ван был растерян, все его старания были бесполезны, кобылка медленно, но верно угасала. — Нет, ты не умрешь!

Черный рог, резанул шкуру на ноге аликорна, рана оказалась довольно глубокой, но Ван не обратил на это особого внимания, для его планов это было даже лучше. Следующим пострадало плече юной пони. Ее кровь текла заметно слабее. Ван приложил свою рану к ее и начал читать заклинание. Ритуал кровного родства, единение душ... Этот прием был найден в Пониномиконе и повалял поделиться своей жизненной силой с другим существом. Но были и не очень полезные последствия. Пациент брал брал не только жизненную силу своего врача, но и получал от него не малую часть его сути. Подобное каждый раз происходило по разному. Но сейчас, для Вана, гораздо важнее было спасти эту пони, а не думать о последствиях древнего ритуала.

— Отойдите от нее! — стража черного рынка подоспела как раз к окончанию ритуала. Минотавы окружили Вана и единорожку наставив на них свои копья. — Она опасна, мы обязаны ее ликвидировать...

— Я покупаю ее. — перебил лже-единорог.

— Быстрее, пока она не пришла в себ... — минотавр-маг споткнулся. Только сейчас он понял слова черного единорога. — Что?! Она же вас испепелит едва в себя придет! Ее не удержали даже ошейник с блокиратором!

— Это мои проблемы! — несколько грубо ответил пепельногривый, так и не отпустивший исцеленную пони. Она забылась тяжелом сном, фиолетовая шкурка подрагивала, тело было аномально горячим, но в сознание она не приходила. — Как ее хозяин я буду отвечать за любые неприятности с ней связанные. Где ее хозяин!?

Поде шедшая Пэс, уже успевшая вернуть ложный облик помогла Вану выторговать единорожку, хотя не очень понимала, зачем он спас эту сумасшедшую. Единственной достойной причиной, по ее мнению был подарок батарейки, для высшей чейнджлинг, то есть. Новые цепь с ошейником и блокиратор им пришлось тоже взять, что бы не вызвать расспросов и подозрений. Пепельногривый так же приобрел довольно широкий плащ в который закутал дорожащее тельце и, с помощью телекинеза, закинул ее к себе на спину. Она оказалось довольно легкой для своего телосложения. Обсудив ситуацию с Пэс, парочка пришла к выводу, что сегодня им навряд ли удастся , что-нибудь выяснить. Да и дрожащий источник информации тихонько посапывал на спине аликорна. С трудом найдя своего проводника, уже троица вернулась в «Рога и копыта». Расплатившись с проводником, отряд спешно покинул таверну и пошел к тому месту, где их высадили минотавры Дома Рассвета. Паланктин уже дожидался их.

— На базу. — резко бросила чейнджлинг, настроение которой падало. Ей не нравилось эмоциональное состояние Вана. Уж слишком много он проявлял заботы о этой рабыне. Юная единорожка может встать между Пэс и Ваном... Чейнджлинг не успела еще и как следует обдумать сложившуюся ситуацию, крайне не выгодную ей, как минотавры доставили их в тот самый дом, где они и готовились к операции.

Ван. Бережно поддерживая все еще спящую поняшку телекинезом, поспешил в дом. Угрюмая лже-единорожка поцокала за ним. Бывшую рабыню положили в одной из спален. Едва парочка развернула плащ, которым укрывали единорожку, как и у Вана и у Пэс, начали синхронно опускаться челюсти.

— Ван, ты идиот. — отрешенно прошептала чейнджлинг, совсем забыв о возможной прослушке. — Ты ведь использовал ритуал единения душ, верно?

— Да... — рассеянно ответил черный пони.

— Оно и видно.- съязвила Пэс.

У лежащей перед ними юной единорожки появились фиолетовые, кожистые крылья, такие же как и у Вана. Копыто чейнджлинг аккуратно приподняла губу поняшки. Длинные клыки и острые зубы.

— Все верно. Она теперь аликорн. Причем аликорн чрезвычайно похожий на тебя

Интерлюдия

— Ну что, потанцуем? Твари! — сказал Ван и неожиданно рванул кк безглазым монстрам. Те хоть и ожидали подобной прыти от аликорна, но все равно не успели подготовиться. Ван полоснул кожистыми крыльями по горлам двум из трех горилл. Не смотря на внешнюю хрупкость, кости крыльев весьма прочны и эластичны. Конечно бить по конечностям или в туловище ими бесполезно, но вот лицо и горло… В след упавшей парочке раздался коротенький экзорцизм, отчего кожа у них словно вскипев, пошла пузырями, которые лопаясь, наполняли пещеру кислым, металлическим запахом. Твари, булькая черной, тягучей кровью, отползли в стороны, но вот третья, оказавшись за спиной аликорна, попыталась схватить его за длинный, развеваемый горячим сквозняком, хвост. Но не тут то было, лапа этого существа прошла сквозь волосы аликорна, словно это и в самом деле был настоящий дым. Или пепел. Недоумевающею гориллу постигла судьба своих товарищей, она получила мощнейший удар в грудину, от задних копыт Вана и летела куда то в глубины пещеры. На рано радовался пепельногривый, те две твари которым он распорол горло, вновь поднялись на ноги и как ни в чем не бывало, двинулись на аликорна. Ван изумился их потрясающей регенерации. Он уже сражался с ними из последних сил. Призрачный ветер, появившийся после магии Кея, казалось свил гнездо в теле аликорна и медленно, но верно подтачивал его силы.

Тело черноного пони неожиданно повело, Ван изумился, что силы его оставили столь быстро. Но оказалось, что это не он терял сознание, это сам воздух устремился к Мегакристаллу, а рядом с ним вспыхнуло маленькое солнце, осветившее все закоулки пещеры. Пронзительно взвизгнули все три безглазые гориллы. Пепельногривый тут же почувствовал, как начало ослабевать давления на печать Давида. Он повернулся к трещине в тартар и видел, как этот жуткий разлом в ткани реальности начал медленно, но неотвратимо зарастать. Твари скорчившись лежали на полу. Это был прекрасный шанс. Ван телекинезом достал из седельных сумок угли и начертил вокруг каждого этого существа по простенькому кругу изгнания. Твари попытались было выбраться, но они уже опаздывали. Зазвучал громкий, победный экзорцизм, а безглазые гориллы начали истончаться, словно что-то высасывало из них все цвета. Когда демоны оказались изгнаны, окружавшие их чертежи вспыхнули алым светом особенно сильно и так же растаяли. Но ни кто не видел, как крошечное черное пятнышко, появившееся еще при битве с костяным драконом, словно живое скользнуло в глубины седельных сумок Вана.

Когда закончился бой и схлынул адренолиновый бум, у Вана начался жестокий отходняк. У него не оставалось сил даже на то, что бы позвать кого-нибудь. Он медленно бредя, еле передвигая копытами, пошел вперед, по дальше из этого зала, наполненного призрачным ветром. Организм его боролся с этой дрянью, один раз его даже вырвало черной желчью. От этого стало чуть по легче, но тот ветер, свивший гнездо в теле пепельногривого, продолжал высасывать все силы, и магические и физические. Он уже не понимал куда и зачем ковыляет. Разум черного аликорна застилала пелена бреда, только одна мысль подгоняла его. "Надо уйти подальше, надо уйти подальше, надо уйти по..."

Глава 5. Две кобылки.

Ну наконец я занялся фиком! Надеюсь скорость написания возрастет. Но я занят еще и реквестом для одного бро.

Глава 5. Две кобылки.

Эта ночь для аликорна и чейнджлинга прошли весьма беспокойно. Мало того, что Пэс из-за чего-то взъелась на юную поняшку, так еще и сам Ван был в некотором шоке от того, что единорожка стала похожим на него, так еще и явление еще одного аликорна путало все его планы. Он совершенно не представлял, что и как будет рассказывать Таргону. Фиолетовая аликорн лежала на кровати, заботливо укутанная в одеяло тихонечко сопя. Недовольная чейнджлинг долго фыркала, пока наконец не удалилась спать. Пепельногривый же прикорнул в кресле рядом с «нежданчиком».

Утро началось для Вана необычайно рано, за окном Селестия только только подняла Солнце, как он был разбужен подозрительным шорохом. Это проснулась бывшая рабыня и теперь с нескрываемым любопытством осматривала свои крылья.

— Привет. — черный пони осторожно улыбнулся уголками губ. Поняшка чуть заметно вздрогнула, резко свернула свои крылья, словно стесняясь и спряталась под одеялом так, что из под него выглядывала лишь ее мордочка. Ее большие, зеленые глаза и жадным любопытством глядели на Вана. Казалось для нее все было в новинку, особенно аликорн. Смотря на лежащего в кресле жеребца, фиолетовая аликорн испытывала какое-то непонятное ей чувство, вроде симпатии.

— Привет. — осторожно ответила она не вылезая из такого уютного и безопасного местечка. — Я тебя... в смысле вас помню. Это вы спасли меня в там. Из-за вас я стала такой?

— Прости меня. — Ван пристыженно опустил голову. — Ты умирала, от энергетического истощения и мне пришлось поделиться с тобой своей сутью. Я и не подозревал о подобных последствиях. И можно на «ты», я не такой уж и старый.

— Не волнуйся. — черногривая чуть выбралась из под одеяла. — Это просто немного необычно. -она провела языком по изменившимся зубкам и тихонько ойкнула. — Какие острые! Чуть не порезалась! Значит я теперь, как бы твоя дочь, а ты мой отец?

— Ээээ... — окончательно растерялся черный пони. — Ну да. Наверное. Приемная дочь. И как же тебя зовут, доча? Меня зовут Бел Ван Сапка, но ты меня можешь звать просто Ван.

— Хм... — задумалась юная кобылка. Это ее хмыканье было настолько знакомо, что пепельногривый нечаянно передал ей не только внешность но и некоторое свои привычки. И вновь при взгляде на черного аликорна у нее начали путаться мысли. — Думаю мое старое имя теперь не так уж и важно. Раз ты мой отец, то ты должен дать мне имя.

Поняшка уже вполне освоилась и вылезла из-под одеяла по пояс, вновь с интересом рассматривая свои новоприобретенные крылья. Ван посмотрел на ее иссия-черную и имя для поняши пришло почти сразу же.

— Такхизис. Такхизис Ван Сапка. — ответил жеребец. Посмотрев на недоумевающую мордочку поняши он добавил: — В честь одной богини.

 — А, что мне нравится! — весело ответила Такхизис. Она выбралась из-под одеяла полностью и перебралась в кресло Вана.Не смотря на всю массивность кресла теперь в нем стало немного тесновато. Этот худой аликорн вызывал у нее какое-то инстинктивное доверие. Чуть поерзав, устраиваясь поудобнее, она свернулась калачиком рядом с ним и уткнулась носом в гриву пахнущую полынью и пеплом. Ощущение тепла идущее от его тела, прикосновение его шерстки к ее, были настолько приятным,и что кобылка не удержалась и незаметно лизнула шкурку Вана.

— Такхи, как ты оказалась у работорговцев? — спросил черный пони, осторожно приобнимая юную кобылку. Если к подобным выходкам чейнджлинг он привык, то подобное поведение со стороны малознакомой аликорна было весьма необычным. Такхизис перевернулась на спину, поймала крыло пепельногривого своими копытами и стала с интересом его ощупывать.

— Я плохо понимаю. — тихонько начала она, с грустью в голосе. — Судя по всему это другой мир. У меня на родине была страшная война. Мой отряд зажимали мутанты, вскоре оказалось, что я осталась одна. Я думала, что вот и настал мой конец, но отчаянно желала жить. Радужная вспышка ослепила меня и я оказалась среди скал. Вскоре мне удалось выбраться к поселению минотавров, где на меня весьма быстро одели антимагический ошейник. Я и не сопротивлялась, все равно здесь намного лучше, чем на моей родине, плюс вкусно кормили. Затем была череда клеток, меня куда-то везли. Однажде ко мне поришел минотавр и попытался сделать... нехорошее. Я утратила контроль над собой, ну а дальше ты сам знаешь. Наверное это звучит немного бердово и ты мне не поверишь. Другие миры, мутанты...

— Ну почему же, я верю в существование иных миров...

Такхизис с интересом рассматривала своего отца. Она ведь теперь весьма похожа на него. Шкура, такого же иссия-черного цвета, как и ее грива. Красная радужка глаз. Худое, костлявое тело. Довольно большие перепончатые крылья. И грива с хвостом. Необычайно красивые, колыхающиеся под порывами несуществующего ветра. Она поймала себя на странной мысли, что этот жеребец ей нравится. Фиолетовая шерстка на мордочке сменила свой цвет на алый. Что бы Ван этого не заметил она спрятала свою мордочку по его крыло.

— Расскажи о себе. — тихонько попросила юная пони, пытаясь разобраться в себе.

— Да рассказывать особо нечего. -Ван осторожно поглаживал спинку Такхи свободным крылом и глупо улыбался. Ему было необычайно приятно то доверие, которое ему оказывала поняшка, прячущаяся у него под вторым крылом.. — Экзорцист, инзорцист, демонолог, инквизитор и путешественник. Врагов у меня хватает, друзей мало. Сюда приехал, что бы закрыть канал рабовладельцев. Когда под прикрытием попытался проникнуть на местный черный рынок встретил тебя.

Чуть успокоившаяся кобылка вылезла из под крыла. Запах жеребца дразнил ее чувствительный аликорний нос, а его глаза манили. Не понимая, что она делает, Такхизис потянулась к его мордочки и...

— И что вы это тут делаете? — ехидства в голосе стоящей в проеме чейнджлинга было хоть отбавляй. Фиолетовая пони испуганно отдернула своею мордочку от мордочки жеребца и спрятала ее в гриве Вана. Она не понимала, что с ней происходит. Черногривая была одновременно благодарна остановившей ее единорожке и одновременно ненавидела ее за это. Окончательно запутавшисбь в своих чувствах она устало фыркнула. — Оооо... наша принцесса проснулась и, как я уже смотрю, познакомилась с тобой.

— И тебе доброе утро, Флер. — вежливо поприветствовал перепончатокрылый.. Аликорн помнил о возможной просушке и поэтому продолжал соблюдать конспирацию. — Познакомься — это Такхизис Ван Сапка, я ее удочерил. Такхи — это Флер де Лис, мой партнер и спутница в путешествиях.

— Какие вы быстрые, уже удочерил... — с непонятной интонацией произнесла суккуб укладываясь на кровать, на которой до этого спала Такхизис. С одной стороны это давало возможность для маневра, ведь теперь Ван будет воспринимать эту мелочь, как совою дочь, но с другой стороны, сцена которую Пэс прервала своим появлением была отнюдь не проявлением дочерних чувств. — И что ты теперь планируешь делать с этой обузой? Я предлагаю отправить ее в Эквестрию.

— Я не обуза! — возмущенно воскликнула юная аликорн, вылезая из кубов гривы Вана. — Между прочим, у себя на родине я являлась оператором боевого комплекса «Индиго»!

— Ох, насмешила... — Пэс смахнула воображаемую слезу с уголка глаза. — и что же ты оказалась у работорговцев? — ехидно просила лже-единорожка.

— Да я!..

— Девочки, пожалуйста не ссорьтесь. — только сейчас ван понял, что попал между молотом и наковальней. Похоже его ожидает весьма «веселое» и «бурное» будущее. — Давайте займемся нашими делами. Итак, благодаря инциденту с Такхизис нам не удалось как следует разобраться с черным рынком, но зато, благодаря успокаиванию и приобретению рабыни мы получили определенный кредит доверия у работорговцев. Думаю теперь нам будет куда легче общаться с ними. Нам надо спуститься туда еще раз. — посмотрев на мордочки обоих кобылок аликорн уточнил. — Всем вместе. Пэс служит прекрасным пропуском. Ну а ты, Такхизис. Боюсь тебе придется еще раз примерить ошейник и притвориться рабыней. Или же ты хочешь остаться здесь?

Ван счастливо улыбнулся. Идея была гениальной. Что бы не выбрала Такхи, он все одно останется в выигрыше. Или покажет работорговцам, что с ними можно иметь дело или оставит юную пони в относительной безопасности.

— Я с вами. — уверенно ответила поняша.

— Тогда вам лучше помириться, Да, да, я прекрасно вижу, что вы не понравились друг дружке, но мне ненужны конфликты в отряде.

Такхизис первой подошла к Пэс, с неохотой выбираясь из кресла где лежал жеребец и протянула копыто для брохуфа. Чейнджлинг с некоторым недоумением посмотрела на Вана.

— Кхем. — демонолог пристально посмотрел на Пэс, как бы намекая.

— Хорошо, хорошо... — сдалась высшая чейнджлинг и сделала брохуф. Фиолетовая аликорн уж было хотела вернуться к жеребцу, но он уже покинул кресло и направился к выходу.

— Я сейчас, только попрошу у наших союзников кое-какое снаряжение. Не подеритесь тут без меня. — дымчатый шлейф хвоста аликорна уже скрылся ха дверью.

Пэс припомнила острый слух Вана и поэтому довольно продолжительное время молчала. Лишь уверившись и проверив эмпатией, что он ушел довольно далеко она начала:

— Я все видела.

— Ты о чем? — недоумевающе спросила Такхизис, забравшаяся на нагретое пепельногривым пони место в кресле.

— Я о твоих взгляда, бросаемых на Вана. — демонесса подошла к фиолетовой аликорн и очень тихо прошипела. — Он — моя добыча, я заприметила его раньше тебя...

— Я не... — Такхизис запнулась. — Он же мне, как отец!

— Ну, ну... — недоверчиво хмыкнула чейнджлинг. — И ты, как примерная дочь сразу же полезла с ним целоваться. Ай, ай, яй... Что за молодежь пошла, только познакомились, а уже в постель тянешь.

Такхизис возмущенно задыхалась не представляя что и сказать, было заметно, что она раньше не участвовала в словесных баталиях. Она только собралась напрямую высказать все, что думает о лже-единорожке, как та ее перебила.

— О, МОЙ жеребец возвращается. Давай сделаем вид, будто-то мы и не ссорились. Не хочу его расстраивать. — чейнджлинг вновь вернулась на кроватть и развалилась гна ней, приняв зоблазнительную позу.

— Как ты узнала? — вновь удивилась поняшка.

— Будешь хорошо себя вести — расскажу. — ухмыльнулась Пэс.

— Все, я договорился по поводу плаща, ошейника и поводка. — в комнате висела какая-то напряженная атмосфера. Если чейнджлинг улыбалась вполне искренне, с ее то актерским талантами, то улыбка Такхизис была явно натянута.

— Признаюсь, я была не права столь негативно отнесясь к Такхизис. — начала Пэс. — Она оказалась вполне интересной собеседницей.

— Агась. — чуть нервно поддакнула лже-единорожке фиолетовая аликор.

— Вы уже и спелись. — тяжело вздохнул пепельногривый и не найдя места куда ему усесться с показным равнодушием лег на ковер, устилавший центр комнаты. Чейнджлинг тут же юркнула к нему слева, а Такхизис справа. — Да вы издеваетесь! — конечно он уже привык к поведению Пэс, да и Такхизис было уже не чужой пони, но столь явные собственнические замашки не могли его не насорожить.

— Красавицы, давайте разберемся с этим сразу. Я не тот пони, которого можно поделить. И не надо из-за меня соперничать? Окей? — кобыл с еще боле подозрительным единодушием закивали, соглашаясь со словами жеребца, но это еще больше насторожило Вана. — Мдя... И в правду спелись. Предлагаю спуститься в столовую и отужинать. И да,Такхи, накинь плащик, лучше тебе лишний раз не светиться твоей внешностью. Поверь мне, так надо.

Поняшки неторопливо поцокали за аликорном, бросая друга на друга, пока он не видит, ревнивые взгляды. Пепельногривый довольно быстро приготовил овощной салат и достал из седельных сумок выпечку.

— Через охрану заказал. Я сладкоежка. — Ван и Такхизис приступили у ужину, пока Пэс для вида ковырялась в своей тарелке.

— Это обалфенно! — с небитым ртом воскликнула Такхи. -Я нифогда не ела ничефо такофо вкуфного!

Ван уже как-то и забыл, что она прибыла из другого мира, объятого войной. Между тем Такхизи обратила внимания на вялую мину высшей чейнджлинг.

— А Флер почему не ест? — удивленно спросила она.

— Следит за фигурой. — выкрутился ван. Чейнджлинги не питались той же едой, что и пони. Одним из пунктов договора Вана и Пэс, было снабжение ее кровью аликорна. Но расказывать все это здесь было бы весьма опасно. — Я тебе потом все объясню.

Весь оставшийся день прошел в веселых хлопотах. Для Такхизис множество вещей и явлений оказывались новыми и Вану с Пэс приходилось разъяснять ей все. Ближе к вечеру прибыл паланктин. Ван одел на Такхизис ошейник, прицепил к нему поводок и проверил плащ. Все было в порядке. Все три лже-единорога покинули конспиративную квартиру и забрались в паланктин. Ван надеялся, что в этот раз вылазка в Черный Рынок будет более удачно. Хотя он ни капли не жалел о том, что в прошлый раз все сорвалось. Ведь теперь у него появилась хоть и приемная, но все-таки дочь.

Интерлюдия.

Пэс хотела было предпринять еще одну попытку поймать красного единорога. Ее остановило странное сосущее чувство. Прислушавшись к себе она поняла, что это был закрыт проход в Тартар. Вслед за этим накатило куда более слабые, но в этот раз весьма неприятными ощущениями. Она догадалось, что это Ван использовал свои силы против демонов. "Он наверняка сейчас слаб. Один точный укус в горло и я стану героиней убившей «охотника». Но с другой стороны я потеряю возможность подняться над всеми остальными. Ведь мертвые не могут любить. Героиня сейчас или королева в будущем? Благо своего народа или личные амбиции?" Ответ оказался настолько очевиден, что Пэс даже улыбнулась, внутренне смеясь над своими терзаниями. «Естественно личные амбиции. И у него такая вкусная кровь». Пес неу держалась и мечтательно облизнула губы, которые все еще хранили тот воистину божественный аромат. Она не хотела тратить силы на еще один телепорт, в этот раз до пещеры с кристаллом, поэтому она с ориентировалась на приятные дуновения той энергии, что появилась после магии красного единорога.

Бодрой рысью она отправилась к пещере. Но не успела Пэс отбежать достаточно далеко от двух единорогов, как учуяла, в этот раз реальный запах. Здесь недавно прошел Ван. Она пошла по его следу и уже через минутку догнала бесцельно бредущего аликорна. Пэс увидела, что то был явно не в себе. Он еле тащился постоянно спотыкаясь и бормоча что-то непонятное. Вновь появился соблазн убить Вана, но она лишь упрямо мотнула головой. "Нет, я не хочу терять шанс который может выпасть лишь раз в жизни." Она подхватила пепельногривого под плече и повела его к единорогам. Она надеялась, что они помогут этому психу

Высшая чейнджлинг оказалась права, единороги совместными усилиями очистили аликорна и разум Вана прояснился. Его тут же вновь вырвало желчью. Утерев копытом рот он осмотрелся и отодвинулся подальше от своих «испражнений». Рядом с ним стоял Кей чуть в стороне Аррисар и оценивающее рассматривающая белого единорога Пэс.

— Народ, как я здесь очутился? Последнее, что помню — это успешное изгнание тех демонов. — *сказал Ван все еще ослабшим голосом.

— Это я тебя сюда привела, а вот этот красный красавчик тебе вылечил. — ответила Пэс, кивнув в сторону Кея, после чего ядовито добавила. — Твой долг ко мне растет не по дням, а по часам. Если бы я не наткнулась на твою бредущую в неизвестном направление тушку, то ты, скорее всего, был бы уже мертв.

— А с чего это ты, демон, решила мне помогать? Только не говори, что за красивые глазки и за пушистые крылья. — пепельногривый пошевелил своими кожистыми крылышками, затем продолжил. — Я все равно не поверю в альтруизм демона.

— Я не обязана отчитываться перед тобой. — высокомерно ответила чейджлинг. — Скажу лишь, что у меня были для этого весьма веские причины. Ну так что, ты признаешь еще один долг?

— Парни, она не врет? — спросил Ван единорогов. Аррисар лишь пожал плечами и сказал, что он только недавно пришел в себя. Кей подтвердил то, что Пэс привела Вана к нему. Аликорн попытался найти способ отвертеться от расплаты, но в его голову не пришло ни чего путнего. Пепельногривый тяжело вздохнул и нехотя ответил чейджлингу. — Я признаю еще один долг.

— Прелестно, просто прелестно… — промурлыкала Пэс, одновременно с этим пытаясь подобраться со спины к Аррисару, но тот был на стороже. Одного его взгляда брошенного на чейджлинга хватило, что бы она разочарованно зашипела и подошла к Вану, прижавшись к его теплому боку. Тот хотел было отодвинуться от нее, но усталость сделала свое черное дело. Желание полежать и отдохнуть перевесило омерзвление от прикосновений к демону.

— Парни, я помню, что перед тем, как я изгнал демонов, была закрыта трещина ведущая в Тартар. — воспоминания болезниной пульсацией всплывали из бездн памяти аликорна. — Значит Клерик и Гери смогли восстановить систему. Теперь наверняка, архивы должны быть разблокированы, а защита артефактов вновь включена. Думаю пора отсюда сваливать, мало ли на какую еще дрянь нарвемся. Но я уже не смогу вас вытянуть через шахту под Ядром. У кого-нить есть идеи, как нам отсюда выбираться?

Глава 6. Хитрый план.

Автор искренне благодарит Tarantog’a, без которого не было бы Такхизис, Snailhuk’а музыка которого, написанная для меня и моего друга Maskar’а, поддерживала во время написания новой главы, самого Maskar’а, Arrisar’a и DxD2 (Дикси) за шикарные РП, а так же преданных читателей, которые периодически пинали мою ленивую тушку.

Автор искренне благодарит Tarantog’a, без которого не было бы Такхизис, Snailhuk’а музыка которого, написанная для меня и моего друга Maskar’а, поддерживала во время написания новой главы, самого Maskar’а, Arrisar’a и DxD2 (Дикси) за шикарные РП, а так же преданных читателей, которые периодически пинали мою ленивую тушку.



И снова «рога и копыта», и снова сырые, чуть затхлые туннели. Такхизис немного испуганно семенила за жеребцом, оглядываясь вокруг. Хотя смотреть особо было не на что. Каменная кладка, утоптанная грязь под копытами, да проводник. Поводок ее был пристегнут к небольшому, специально для этого нашитому на плащ, колечку. Черный Рынок же бурлил, как ни в чем не бывало. Словно вчера и не случилось ничего экстраординарного. Стража с подозрением косилась на фиолетовую пони, но ничего не сказала. Пэс по-прежнему изображала главную в их тройке. Это немного тешило ее самолюбие. Не всегда выпадает возможность покомандовать демонологом и суккуба умела ценить такие моменты.

Довольно скоро по рынку, среди торговцев живым товаром, прошел слух, что кое-кто интересуется оптовыми покупками именно пони. В итоге троица посетила несколько довольно-таки уютных павильонов спрятанных в стенах рынка, где Пэс обсуждала цены, условия и прочие мелочи. Лже-единорог продолжал изображать из себя всего лишь спутника великолепной Флер де Лис, тихого и неприметного. Воздействовать на них эмпатией у демонессы тоже не выходило. Все торговцы были буквально с копыт до рогов увешаны защитными, и не очень, амулетами. В итоге все эти разговоры лишь подтвердили слова Таргона.

— Ну вот, и стоило нам по здесь лазить, если все итак уже понятно. – ворчала недовольная Пэс, когда отряд устроился в небольшой кафешке, заказав овощной салат. – Все равно нам теперь искать выходы на Дом Полудня. Судя по всему они и являются основными поставщиками именно пони.

— Флер… — Ван даже здесь предпочитал использовать псевдоним. – Зато мы теперь в знаем, что Таргон нас не обманул. По крайне мере в этом.

— Хорошо, хорошо. – примеряющее подняла копытца суккуба. – И что ты собираешься дальше делать, о сильномогучий Бел Ван Сапка? Или ты собираешься снова прийти к старейшине Дома Полудня, показать спрятанное под плащом, ласково улыбнуться, а тот расплачется, испугается и умилится одновременно, отпустит пони, нагрузив тебя сверху мешком драгоценностей? – в голосе чейнджлинг былдо столько яда, что аликорн невольно подавился помидоркой.

Такхизис же не очень понимала о чем спорят Ван и Пэс. Ее, в данный момент, гораздо больше интересовал изумительно вкусный салат который почему-то слишком быстро заканчивался. Поняша даже с подозрением начала посматривать на лже-единорожку, не таскает ли та из ее тарелки, пока Такхи отвлекается на что-то еще.

— Не знаю я, что дальше делать! – огрызнулся аликорн, уткнувшись мордой в тарелку.

— О Хель! Я связалась с идиотом! Вот скажи мне, почему мне не мог достаться нормальный жеребец, а не это недоразумение!? – взъярилась Пэс. – Знаешь. Мне кажется, принцессы были правы, считая тебя жеребенком. Ума столько же. Даже меньше. Да тобой бы уже через неделю помыкала половина Улья. Там без умения просчитывать себя и соседей на два хода вперед не то, что нормально жить, выживать невозможно.

— Ты забываешься! – ответил вороной, смотря на суккуба. – Желаешь, что бы и я тебе припомнил все твои мелкие нарушения Договора!?

— Нет, это ты забываешься! – белое копытце обвиняющее уперлось в грудь вороного. – Я не подписывалась участвовать в самоубийственных авантюрах!

— А можно мне добавки? – негромкий голосок Такхизис прервал разгоревшийся спор. Сделав фейсхув, Пэс пододвинула свою, для вида купленную порцию, поближе к фиолетовой кобыле. Та, благодарно кивнув, приступила к поеданию вкусняшек.

— Ладно, давай вначале послушаем, что нам предложит Таргон, а потом уже будем разбираться, что и как. Из разговора с ним следовало, что у него уже есть какой-то план.

Расплатившись, пони покинули рынок. Дорога назад, а потом и до резиденции Таргона заняла не так уж и много времени. Конечно правильнее было бы оставить Такхизис на конспиративной квартире, но вороной все равно не доверял минотаврам. Поэтому кобылка ехала с ними, поминутно стараясь выглянуть за край паланкина на улицу. То Вану, то Пэс приходилось ее отдергивать. Зато в самом поместье ее любопытство наконец было удовлетворено. Красота, массивность и чрезмерная аккуратность восхитили поняшку и она ходила по коридорам поместья с отрытым ртом. Юная пони постоянно крутила головой из стороны в сторону и аликорну с чейнджлинг вновь проходилось отдергивать Такхизис.

Видимо хозяин не ожидал столь скорого возвращения союзников, рабочий стол Таргона был заставлен аккуратными кучками бумаги, рядом была чернильница и несколько измазанных чернилами перьев. Ну и естественно пара молчаливых телохранителей, в рунных доспехах, за спинами. Такхизис уселась рядом с суккубом, с интересом рассматривая богато украшенные драпировки. Но стоящие торчком ушки говорили о том, что она внимательно следит за разговором.

— Чем обязан? – устало спросил минотавр, откладывая очередную исписанную бумагу в сторону. Он с некоторой настороженностью покосился на фиолетовую кобылку. – Я слышал о том, что случилось на Черном Рынке. Вы уверенны, что она безопасна?

— Да. – ответил вороной. Затем, после недолгой паузы добавил. – Такого точно не повторится, пока я рядом.

— Побывав на рынке, мы убедились в правдивости ваших слов. – начал разговор аликорн. – И готовы выслушать ваши предложения по исправлению текущей ситуации. Не поверю, что дом предусмотревший наше появление в Сердце Лабиринта не предусмотрел и план действий если контакт с резидентом Эквестрии будет удачным.

Минотавр задумчиво пожевал кончик пера, что постоянно вертел в своей руке.

— Вы правы, ваше высочество, есть у нас некоторые интересные наработки. – Таргон подхватил небольшой колокольчик и позвонил в него. В двери немедленно проскользнула довольно миловидная телочка, с весьма выдающимся бюстом, судя по одежде и тому, как она держалась со старейшиной, его секретарь. Таргон назвал ей какой-то список цифр и букв и та стрелой вылетела из комнаты, вернувшись лишь спустя минут десять, с рулоном свитков подмышкой. Немного нервно покосившись аликорна, телочку выдал ее хвост, испуганно поджатый, та поспешила удалиться. Таргон аккуратно убрал лежащие на столе бумаги и, развернув свитки, прижимая их углы специальными держателями виде статуэток драконов, он позвал пони к своему столу.

— Итак, что Дом Заката может вам предложить. – начал старейшина склонившись над столом. Там лежало несколько довольно подробных карт, дополненных словесными отчетами и заметками, маршрутами движения и тому подобными мелочами. — Во-первых принцессам… и принцам, разумеется, понадобятся доказательства, которые они смогу предъявить нашему королю. Значит понадобится документация, которую Дом Полудня просто не может не вести. И у меня даже есть информация, кокой из старейшин этого дома ведет дела с работорговлей. Во-вторых нужно будет освободить плененных пони и доставить их хотя бы до посольства Эквестрии. Уж оттуда у вас наверняка найдется способ их вывезти на родину. И в третьих, в идеале, не мешало бы пленить и самого старейшину, что бы Дом Полудня не спрятал его, одновременно свалив на него всю вину, мол они не знали.

Ван с интересом рассматривал карту. По его бокам стояли кобылки, слева Пэс, справа Такхизис. Таргон с явным неодобрением покосился на фиолетовую пони, но вслух ничего не сказал. Минотавр начал подробно излагать детали плана, на месте корректируя их под текущую ситуацию. Чувствовалось, что за этими самыми бумагами стоит не одна неделя упорного труда. И все эти наработки достаются аликорну почти даром. Остается их только реализовать.

— Действовать надо немедленно, пока вести о вашем появление в столице не добрались до Дома Полудня. А это случится, рано или поздно. Чем быстрее мы начнем, тем больше вероятность того, что мы застанем их врасплох. И все три пункта плана надо сделать одновременно. Иначе мы добьемся – настаивал старый минотавр. – А я не хочу подставлять свой дом под гнев короля, в случае провала.

Итогом почти двухчасового совещания стал следующий план. Ван и Такхизис занимаются основным лагерем для пони-рабов, что расположен в долине неподалеку от Сердца. В это же время суккуба, а она назвалась специалистом по скрытым проникновениям, забирается в резиденцию и вытаскивает оттуда бумаги. Если остается время и возможность вся троица встречается на конспиративной квартире и отправляется похищать старейшину. Естественно им всем помогают минотавры Дома Рассвета. Начать было решено этой ночью.

Остаток дня отряд провел на конспиративной квартире, к которой стали потихоньку стекаться и минотавры участвующие в операции. Суккубе не очень хотелось расставаться с Ваном. Она вполне справедливо опасалась, что без нее он влипнет в какую-нибудь неприятность. Ну, заодно еще и ревновала к этой его «дочери». Пэс презрительно фыркнула. Уж кто-кто, а она-то способна отличить любовь ребенка к родителю. Лелея планы устранения выскочки-конкурентки, чейнджлинг рассталась с аликорнами. Они покидали убежище первыми. Каждого пони несла отдельная четверка минотавров. Но это были не профессиональные носильщики. Под их одеждами прятался весьма приличный арсенал острого, а кое у кого и магического оружия.

Подождав еще с два часа и прихватив вещи для ее будующего облика, не замеченная даже охраной конспиративной квартиры, Пэс выбралась на улицу. Ванн особенно настаивал, что бы Шедоу Пэшон укрывалась и от «своих» тоже. А что на это скажет Таргон… Аликорна это слабо волновало. Сама же чейнджлинг участвовала в авантюре отнюдь не из-за «бедных поняшек, страдающих в рабстве». Она презрительно фыркнула. Нет. Она уже давно примеряла на себя корону Королевы Чейнджлингов, а лишившись поставок самых энерго-эмоционально ценных рабов, пони, недовольно заворчат даже высшие. А уж уважение к старшим и сильнейшим, прививается в Улье с малолетства.

Никем не замеченная обыкновенная телка-минотавр, чуть неуклюжая на двух ногах, добралась до места грядущего обновления, предвкушая скорую маленькую гадость. Она подошла к воротам поместья Дома Полудня и вежливо постучалась в них.

— Слушаю вас, мэм. – дворецкий, открывший небольшую калитку был предельно вежлив.

— Проводи меня к своему начальству! Живо! У меня послание из Улья. – обычные карие глаза телки вспыхнули фиолетовым светом. Это Пэс слегка воздействовала на эмоции стоящего перед ней минотавра. Даже амулет, что висел на шее полубыка не смог противостоять силе высшей. А вот тот, что стоял в самом доме, определяющий чейнджлингов, известил хозяев о визите перевертыша. Пожалуй это было самым лучшим пропуском в поместье работорговцев. Пока дворецкий сомнамбулой вол суккубу в дом, своею ухоженностью напоминающий поместье Таргона, к ним уже вышла парочка минотавров.

— Уважаемая?.. – начал один из них, помоложе и побогаче одетый.

— Лёвинг Флейм. – Пэс назвалась именем своей давней сопернице по улью. Именно эту маленькую месть она смаковала по дороге.

— Уважаемая Флейм, не могли бы вы перестать воздействовать на нашего минотавра? Хорошие лакеи – редкость даже среди моего народа. Что вас заставило почти в открытую прийти…

— Нет времени на болтовню! – перебила словоохотливого минотавра чейнджлинг. – принцессы вышли на ваш след! Немедленно, при мне уничтожьте все документы свидетельствующие о наших делах!

— Но это же отчетность! – ошарашено воскликнул полубык.

— Какая, во имя Хель, отчетность! Идиот! – кричала демонесса в ответ, цокая в сторону парадного входа. — Эта отчетность послужит доказательством для тех же принцесс, а ваш король, закрывающий глаза на наши делишки, с превеликой охотой выдаст виновников взбешенным аликорнам, лишь бы не портить отношения с Эквестрией! И будешь ты петь об отчетности сначала королевской страже, а потом и страже принцесс. Я могу принять здесь свой настоящий облик? Ужасно неудобно ходить на двух ногах.

Минотавр рассеянно кивну, с каким-то подозрением рассматривая чейнджлинг. Троица зашла в пустую комнату и Пэс обернулась Левинг Флейм. Теперь все, что случится далее можно будет списать на соперницу. Конечно ничего особого ей не будет, Кризалис быстро догадается, кто настоящая виновница, но пара неприятных моментов гарантированна.

— Это конечно формальность, но не могли бы вы предъявить знак? – спросил минотавр.

Этого Пэс и боялась больше всего. Теперь ей придется действовать не просто быстро, а очень быстро. Первым под удар магии попал молчаливый, судя по всему телохранитель молодого. На нем и защитный амулет был послабее, да и сама чейнджлинг долго готовилась к этому. Все-таки она не зря проводила в Улье столько времени за учебой и тренировками. В схватках с высшими за рабов ей банально не хватало сил. А сил не хватало потому, что не было рабов и она питалась из общей пайки с низшими. В общем замкнутый круг вырваться из которого могло помочь только мастерство. А теперь, на внешке, так чейнджлинги именовали все вне Улья, Пэс смогла получить то, чего ей так недоставало энергию.

Телохранитель просто мягко упал на пол, уснув. Но такое мощное воздействия было единоразовым явлением, да и амулет на молодом был заметно сильнее. Поэтому тот всего лишь получил телекинетический толчок. Одежда телки, больше не нужная суккубе, послужила неплохим кляпом и ремнем. Найдя амулет, что защищал полубыка от эмпатического воздействия демоннесса сорвала его и брезгливо выбросила в угол комнатки. Дальнейшее было уже просто. Чейнджлинг не требовалась искренняя любовь, достаточно было грубого воздействия, вызывающего кратковременную вспышку доверия и вот уже минотавр с немалой охотой рассказывает Пэс, где лежат необходимые ей документы.

Снова запихав кляп и проверив надежность узлов суккуба поспешила к цели своей мисси. Прямо сквозь стены. Все равно минотавры охраняющие дом уже оповещены о необычайном количестве творимой чейнджлингами магии. Это был тот же прием, что Кризалис использовала на Твайлайт погрузив ее в пещеры под Кантерлотским Замком. Пэс, окутанная ореолом фиолетового пламени просачивалась сквозь стены, не давая понять, где она и как ее искать. Вот и нужный сейф. Отключив несколько хитроумных ловушек, как механических, так и волшебных, а так же вновь используя прохождение сквозь предметы, она достала из сейфа кипу бумаг. Драгоценные камни, что лежали внутри, не заинтересовали равнодушную к блестяшкам суккубу, а вот магические безделушки она непримнула реквизировать, в качестве дополнительного бонуса для себя любимой. Бегло просмотрев документы, Пэс улыбнулась. С виду это было именно то, что и требовалось.

Теперь оставалось самое сложное. Выбраться в наружу. А точнее вниз. В одном месте, глубоко под поместьем, проходил один из многочисленных подземных ходов, пронизывающие Сердце Лабиринта. Конечно, обычному существу и не стоило надеяться как-то туда попасть из поместья. Или оттуда. Но вот высшей чейнджлинг, умеющей проходить сквозь предметы это было вполне по плечу. Главное было найти подходящее место для погружения. Если Пэс промахнется, выбираться наверх будет невероятно сложно. А уж о энергозатратах такого действия суккуба боялась и подумать.

Но все вышло более чем удачно. Мало того, что она так и ни разу не столкнулась с минотаврами, так еще и не промахнулась мимо нужного туннеля. Или промахнулась? Бредя по подземелью чейнджлинг подозрительно осматривала стены. Согласно карте, которую она запомнила уже давно должен был появится перекресток, один из туннелей которого вел наверх. Но его не было! Похоже суккуба заблудилась! Или пошла не в ту сторону или попала не в тот туннель. Тихонько поминая Дискорда, Хель, взаимоотношения между ними и зубастого аликорна она бродила по подземельям. Откуда-то сверху она чувствовала эмоции разумных, но при одной только мысли, что ей придется пробиваться магией на верх тратя прорву энергии, демонессе становилось плохо. Радовало только одно. В отличие от тех же ванна и Такхи, она обладала приличным запасом времени, ведь ее цель находилась в самой столице, а не за ее пределами.

Наконец, после более полутора часов блужданий она почувствовала приближения разумного. Точнее небольшой группы. И по характерным признакам это были минотавры. Обернувшись телочкой, она пошла им навстречу. Это оказалась небольшая группа покупателей, идущая с Черного Рынка на поверхность. Демонессе не составило особо труда напроситься с ними за компанию наверх. Соблазнившись, без какого бы то не было магического воздействия со стороны суккубы, фигуристой, хоть и неуклюжей коровкой, проводник даже изволил проводить ее до конспиративно квартиры.

Не успела она ополоснуться от грязи подземелий, как в ворота бежал отряд минотавров носильщиков и единственным паланкином на плечах. И что самое подозрительное, суккуба чувствовала только присутствие Такхизис. Судя по эмоциям фиолетовой аликорнг, та была в отчаяние. Юная пони выпрыгнула оттуда еще даже до того, как бойцы опустили паланкин на землю. Она была вся измазана в саже, грива и шерстка были местами подпалены, а края плащика, что прикрывал крылья, с обеих сторон были изодраны. На щечках пони были заметны грязные разводы от слез и гари.

— Флер! Он погиб! – поняша бросилась с чейнджлингу и обняла ее ничуть не стесняясь отдыхающих прямо на мостовой минотавров. – На него рухнул горящий барак, когда он выкинул меня оттуда! Понимаешь! Это я виновата в том, что он погиб!

Глава 7. Рабы.

Парочка аликорнов покинула конспиративный дом раньше суккубы. Забравшись в богато украшенные паланкины, пони выехали на улицы Сердца Лабиринта. Только вот теперь вместо обычных носильщиков их несли замаскированные наемники. Во втором паланкине лежало оружие. Еще небольшой отряд следовал чуть позади, вполне достоверно изображая свиту богатого вельможи.

— Папа, — Такхизис была необычайно собрана. — Можешь за меня не волноваться. Моя родина — довольно опасное место и мне доводилось уже убивать разумных.

Пепельногривый промолчал. Он подошел к поняшке и заботливо ткнулся носом в шейку, поправляя ее плащик.

— Ничего. Вернемся в Эквестрию, заживем, как нормальные пони. Надеюсь, — гораздо тише добавил Ван.

Из столицы отряд выбрался без каких бы то ни было проблем, но, вскоре пони пришлось покинуть уютные лежаки. Минотавры тут же спрятали их в небольшом ущелье. Они и сами скинули туда одежду прислуги, облачаясь в кожаную и кольчужную брони. Теперь путь лежал через небольшой скальный кряж, которыми изобиловала страна минотавров. Идти среди скал, ущелий, насыпей и прочих горных прелестей оказалось неожиданно тяжело. Даже наемники под конец пути уже вовсю пыхтели, что уж говорить о бедных лошадках. Хотя, выносливость аликорнов, есть выносливость аликорнов. Передохнув немного на вершине одного из перевалов, отряд пошел вниз.

Без происшествий добравшись до лагеря, отряд разделился на две неравные группы. Одна — меньшая, была вооружена какой-то алхимической гадостью и арбалетами. Вторая же, гораздо большая, где были Ван и Такхизис, притаилась в противоположной стороне от первой.

Это место напоминало... Пожалуй, оно напоминало довольно просторный форт, с невысокими каменными стенами и башнями по углам. С одной стороны он упирался в обрывистую скалу, забраться на которою не следовало и думать. С другой стороны имелись три стены. Что располагалось внутри, за стенами было не видно, но Ван помнил план этого “поместья”. Больший отряд, в котором были и лже-единороги, притаились с другой стороны лагеря.

Спустя полчаса наступило время штурма. С той стороны, где был малый отряд прогремели взрывы. Кто-то истошно закричал. Вороной пони лишь сдавленно выдохнул, твердя себе, что это не Эквестрия, там рабовладельцы. Правда, помогало не очень. Ведь сейчас именно из-за него умирают минотавры, решившиеся помочь ему. Для рефлексий будет другое место и другое время. Сейчас же важнее пленники Дома Полудня. А вот Такхизис с пугающим спокойствием смотрела, как поднимаются зеленоватые столбы дыма.

Когда большая часть охраны лагеря оказалась на той стороне, на штурм пошел основной отряд. Дозорные, оставшиеся на башнях, просто не успевали ничего сделать, кроме как поднять тревогу. Но основные силы охраны были слишком далеко от места штурма. Атакующие бежали со сборными лестницами. Один, второй, третий... вот уже почти весь отряд забрался на стену, укрываясь от обстрела из башен обшитыми металлическими пластинами щитами. Аликорну в этом плане было куда проще, небольшой телекинетический толчок и арбалетный болт улетает в сторону. По крайней мере, пока стреляли издалека. На стену пони затаскивали с помощью веревок и специальной сбруи. Конечно, не самый приятный способ подъема, но самолевитирование на такую высоту изрядно бы вымотало жеребца.

Охранявшие лагерь минотавры тоже не оказались не такой уж и простой добычей. Поняв, что стены им уже не удержать, они стали отступать к скале. Судя по плану лагеря, там находилось укрепление, в котором и жили минотавры. Оно господствовало над всей крепостью. Понимали это и наступающие. Они ворвались внутрь вслед за последними охранниками. Видимо, кто-то пожалел своих минотавров, не желая закрывать ворота, раньше, чем войдут все местные. Эта ошибка решила исход сражения. Теперь охранники оказались разделены и им не удалось где-либо серьезно закрепиться.

Троица надсмотрщиков оказалась блокирована в деревянном бараке с испуганно замершими пони. Рабовладельцы понимали, что живыми их не оставят, поэтому предпочли продать свои шкуры подороже. Хоть и наемников предупреждали о том, что все пони должны уцелеть, но Ван решил все-таки пойти вместе с штурмующим барак отрядом. Такхизис не отставала от отца. Он подбежал к одному из окон и осторожно заглянул внутрь.

В длинном бараке оказалось неожиданно светло и уютно, несмотря даже на обшарпанные стены. Хоть окна и были только возле входной двери, масляные светильники, висящие под потолком, вполне хорошо освещали барак. Пони, сейчас попрятавшиеся под шконками, даже находясь в подобных условиях, старались украсить свой быт. Повсюду лежали вязаные коврики, сейчас запятнанные кровью. Один из наемников необдуманно сунулся внутрь. Результат вполне закономерно оказался плачевен. Теперь это минотавр лежит недалеко от входа с арбалетным болтом в груди, пятная своей кровью узорчатые коврики.

— Что делать думаете? – спросил пепельногривый у минотавра, что был главным в этом отделении.

— А фиг его знает, – флегматично ответил полубык. – В лоб лезть бессмысленно. В ту их каморку, кроме как через сам барак не попасть. Что они туда забрались?! Дождемся остальных и, не давая высунуться, подберемся к ним. А там уж дымовая граната и кирдык, они попали. Я за Манфрика им самолично рога поотпиливаю и хвосты купирую! А вы можете нам что-то предложить?

— Да. Есть идея. – вороной облизнул враз пересохшие губы. — Как я понял, они стреляют через небольшие внутренние окошки?

— Агась.

— Я могу их заблокировать. Хотя бы теми же самыми ковриками, держа их теликинезом. Им придется стрелять в слепую или выбираться. Такхизис, ты помнишь, где лежат осадные щиты?

— Да, папа. А зачем?..

— Хватай один из них, будешь меня прикрывать. А вы будете выводить из барака пони. Как бы ни началась паника. И да… Одолжите пару дымовых гранат? Всякое может случится.

— А тож! – широко улыбнулся минотавр, протягивая металлический цилиндр. Он явно был рад, что самому не придется лезть под болты напуганных надсмотрщиков. Кто знает, сколько у тех арбалетов?

Тем временем вернулась Такхи, с некоторой натугой неся перед собой, теликинезом, осадный щит. Он оказался гораздо тяжелее, чем выглядел с виду.

— НЕ МЕШАТЬ!!! ЛЕЖАТЬ, ПОКА ВАС НЕ ВЫВЕДУТ ИЗ БАРАКА!!! – раздался королевский кантерлотский голос. Ван не очень надеялся деморализовать надсмотрщиков. Он скорее хотел, чтобы никто из пони не кинулся не вовремя и не попал под болт, как минотавр лежащий в проходе. В щит, который несла перед Ваном Такхизис, ударил болт. Вслед за ним еще один. Он дрогнул, все-таки инерция была весьма сильна, но устоял.

— Такхи? Удержишь?

— Да. Пошли дальше.

Испуганные поняшки с каким-то жадным любопытством смотрели на идущую через барак парочку.

— Ииии… НАЧАЛИ!!! – черный пони подхватил телекинезом коврики и закрыл ими окошки каморки. Послышались приглушенные проклятия, пара болтов, выпущенных вслепую, звянькнули о пластины щита.

— Пони… — говорил вороной. — Тихонько, вдоль стенок, ползите на выход. Мы пришли, чтобы освободить вас. Там вас дожидаются хорошие минотавры.

Коричневый землепони, лежащий неподалеку, кивнул и передал весть дальше. Вскоре, весь барак наполнился тихим цокотом. Это пони уползали к выходу, по одному пробираясь через дверь на улицу. Ван же и Такхизис перекрывали самый опасный сектор обстрела, по центральному проходу. Осажденные минотавры пытались было сорвать висящие в воздухе коврики, но лже -единорог отодвинул их подальше. Ну а выбираться из своего безопасного угла они не пожелали, справедливо опасаясь получить ответный болт от наемников.

— Там еще несколько пони. У них. – с непонятной горечью произнес тот самый земной пони.

— Понял. Не волнуйся. Вытащим их оттуда, – теперь Ван начал потихоньку наступать, приближаясь к иногда постреливающим наугад минотаврам. Конечно, можно было использовать дымовую гранату, но пони внутри… Ван опасался, что они связаны или не смогут убежать. И задохнуться. Такого бы аликорн себе не простил. Наконец, он оказался почти у самого прохода, за удерживаемыми им коврами. Надсмотрщики тоже затихли, видимо услышав цокот копыт по дереву.

— Такхи, я бросаю гранату и мы совместно выбиваем дверь щитом. Будет много дыма. Ты выводишь пони. Хоть телекинезом их тащи. Я прикрываю отход и отвлекаю внимание. Ох, чувствую, я сегодня сорву голос.

Отважная кобылка серьезно кивнула. Сейчас было неподходящее время для споров.

— POEHALI!!! – прокричал пепельногривый какой-то боевой клич на незнакомом языке. Осадный щит, разогнанный теликинезом Вана и Такхизис, врезался в дверь каморки, разнеся ее в дребезги. В проем сразу же вылетела пара болтов, но пони там, естественно, не было. Они спрятались по бокам от входа. В ответ Ван бросил гранату. Помещение сразу же стало наполняться удушливым, зеленоватым дымом. Ее, однако, тут же выпнули обратно, в основное помещение барака. Вороной, а вслед за ним и фиолетовая пони, вбежали внутрь. Сквозь едкое марево можно было рассмотреть, как два минотавра спешно перезаряжали арбалеты, надсадно кашляя, а еще одна пара терла глаза. По углам были кровати на которых лежала парочка кобыл. Обе пегасочки. Судя по их крыльям, лежащим на спине неправильно, их или вывихнули или сломали.

— АЯЙР!!! – за спиной вороного раздался дикий крик. Это Такхизис поняла, что делали с этими пони. Ведь это почти случилось с ней, совсем недавно.

— Вытаскивай их! Живо! – окрик отца направил гнев аликорна в конструктивное русло. Пока тот мешал минотаврам, ставя им подсечки теликинезом и не давая натянуть тетиву арбалета, Такхизис подхватила поняшек, благо пегасы весьма легкие и, закинув двойную ношу на спину, побежала на улицу. Едва она добралась до выхода из барака, совершенно неожиданно, сзади полыхнул огонь.

— Папа! – кобылка оставила пегасочек на улице и галопом понеслась назад. Но было уже поздно. Необычайно быстро огонь охватил весь барак. Лампы, висящие наверху, лопались от жара, подливая масла в огонь в буквальном смысле. Пони растерялась. Сзади, сверху, спереди, по бокам, всюду — жаркое пламя. Неожиданно кобылку обхватило алое телекинетическое сияние, которое швырнуло ее к выходу — Папа!

— Госпожа! Нужно уходить! Там сейчас все рухнет! – внутрь вбежал минотавр, руководивший всеми наемниками.

— Нет! Мы должны вытащить его!

— Там никто уцелеть не может! Поздно! Вы должны позаботиться о уцелевших пони! Он бы этого хотел! – не слушая больше пререканий, минотавр подхватил Такхизис под мышку и выбежал на улицу.

Спустя еще пол с минуты, барак рухнул. Такхизис застыла в руках минотавра, неверяще смотря на догорающий барак

— Хорошо, хорошо! Поставь меня на место! И если еще раз коснешься меня, я тебе рога отпилю и хвост купирую! – поняшка начала остервенело вырываться.

— Ого, какая боевая! И плохому учишься быстро, – сдержанно улыбнулся минотавр. – Ты ему уже не могла помочь. А им можешь! – рука полубыка указала на испуганно смотрящих на нее поняшек. – Я тоже потерял троих в этом бою! Но живые сейчас гораздо важнее мертвых! Их оплакивать буду в кабаке с бутылью самогона и друзьями!

Такхизис опустила голову так низко, что ее, ранее черная, а теперь серая от пепла, грива коснулась грязной земли. Несколько раз успокаивающе выдохнув и утерев слезы, она подняла голову.

— Прошу вас успокоиться! – она обращалась к освобожденным пони. – Мы пришли что бы спасти вас. Сейчас мы собираемся и под охраной эти милых господ, и следуем до посольства Эквестрии в Сердце Лабиринта! Если кто-нибудь из вас ранен, не может идт,и или кого-то точно не хватает, сообщите об этом сейчас.

И так Такхизис оказалась втянута в суетливый водоворот срочных сборов. Ведь и вправду нашлись те, кто не мог идти сам. Это заставляло ее не думать об умершем отце. Отце, которого она только-только нашла и теперь потеряла. Или даже больше, чем отце? Пони, как сомнамбула, следовала с отрядом, даже не пытаясь привести себя в порядок. Минотавры помогали пони, неся тех, кто не мог идти. Когда все добрались до укрытых в расщелине паланкинов, стало полегче. Все-таки, так нести гораздо удобнее, чем на своей спине

Остальной путь прошел без происшествий. Словно злая судьба, взяв свое, решила дать кобылке передышку. Стража на воротах лишь поинтересовалась у наемников, откуда идет отряд и с какой целью прибыл в столицу.

Более или менее Такхизис пришла в себя у посольства. Теперь, когда она уже не должна была заботиться о других она вновь разрыдалась.

— Отведите меня назад, в тот дом. Флер должна знать об этом. – произнесла пони, шмыгая носом. Она забралась в паланкин и свернулась в нем калачиком, еле слышно скуля.

Но вот знакомо скрипнули ворота и Такхизис волей-неволей пришлось выбираться. В этот злой и несправедливый к ней мир.

— Флер! Он погиб! –фиолетовая пони бросилась к кобылке и обняла ее, ничуть не стесняясь отдыхающих прямо на мостовой минотавров. – На него рухнул горящий барак, когда он выкинул меня оттуда! Понимаешь! Это я виновата в том, что он погиб!

— Пойдем в дом. Там ты мне все расскажешь. – Пэс была необычайно серьезна.

Они собрались в спальне. Грязная, в разводах сажи и копоти, фестрал рассказала о случившемся в подробностях. Пэс же лишь криво улыбалась, что-то записывая карандашом на бумаге. Дослушав поняшку, суккуба протянула свою запись ей.

“Нас могут подслушивать. Меня и Вана связывают особого рода Договор. И раз он продолжает действовать, он жив.”

Интерлюдия 4.

Ван телепортировался впервые на своей памяти, но ничего особо страшного не случилось. Вначале поблек весь окружающий мир, затем в наступившем мраке у него возникла легкая дезориентация, а после вновь появившаяся реальность резанула по глазам аликорна ярким светом. Весь отряд, включая даже чейнджлинга, вновь оказался у выхода из Купола. Рядом была приоткрытая дверь, ведущая в архивы и комнату отвечающую за управление защитой артефактов. Кстати о артефактах. Облако, регулярно порождавшее черные молнии исчезло, явив пони каменный потолок Купола. Среди стеллажей с артефактами больше не виднелось никакого движения, ни каких аномальных явлений. Все было чинно и спокойно.

— Жеребцы, кажись мы сделали это! — радостно воскликнул аликорн. — Защита восстановлена, архивы разблокированы. Теперь я наконец смогу заняться поиском нужных мне артефактов! Если кому, что-то нужно, скажите сейчас о требуемых параметрах артефакта. Я все равно буду копаться в архивах и заодно поищу что-нибудь подходящее для вас.

Ван с весьма заметной радостью взял предложенную Клером бутылку и сходу выхлестал четверть. После первого глотка он понял, что внутри отнюдь не водица и даже не сок, но жажда сделала свое злое дело, аликорн продолжал пить драгоценную влагу. Затем он схватил морковку, закусил ею и лишь после этого перевел дух.

Клер отхлебнул из бутылки. Спирт… Он вытащил из сумки бутыль с каким-то алкоголем и добавил ещё. Потом оттуда же появилась коробка с морковью из таверны. Жрец взял одну, остальные протянул другим пони.

— Угощайтесь. Не вечно же мне это с собой таскать.

— Крепка зараза. Клер, ты в следующий раз предупреждай, что там внутри! — слегка заплетающимся языком сказал Ван. — Я же почти не пью алкоголь, молодой исшо. Ой. Кажись меня развезло. Немного. А пофиг, пьется, как вода.

Ван вновь приложился к бутыли и закусил морковочкой. Затем он, наконец, обратил внимание на чейджлинга стоящую в стороне и не собирающуюся присоединяться к компашке отдыхающих пони. "Чего она ждет? Она бы наверняка смогла в любой момент сбежать от нас, особенно сейчас, когда можно спокойно улететь."

— Демон… Хм… Пэс, давай разберемся сразу. — обратился Ван к суккубе. — Говори, что тебе от меня нужно или проваливай к Дискордовой бабушке.

— Ну во первых плату за то, что вытащила эти две бессознательных тушки, — чейджлинг кивнула в сторону Аррисара и Кея. — Ну а во вторых плату за то, что привела тебя к вылечившему тебя единорогу…

— Прекрати со мной играть! — несколько грубо перебил ее захмелевший аликорн. — Говори, что ты конкретно хочешь. Но будь осторожна в своих запросах, я не белый и пушистый, можешь словить экзорцизм.

— Хорошо, черняшка. Ты спрашиваешь, что я хочу за то, что вытащила этих единорогов? — щурясь, словно сытая кошка переспросила Шедоу Пэшон. — Один из вас должен меня поцеловать. По настоящему, со страстью. А по поводу твоего личного долга — я хочу быть с тобой.

— Чего?! — изумленно воскликнул Ван. — Как это со мной?!

— Просто, красавчик, очень просто, — все так же ласково ответила Пэс, вихляющей походкой подходя к Вану. Тот насторожился, он не понимал, что именно хочет от него чейджлинг. Она встала прямо перед Ваном, который лежал на нагретых солнцем камнях мостовой. Ее фиолетовые глаза, с вертикальным зрачком, смотрели прямо в глаза вороного жеребца. Лица чейджлинга и аликорна застыли в считанных сантиметрах друг от друга. — Я хочу жить вместе с тобой, в этом месте, до тех пор, пока мне это не надоест. Ты обязуешься защитить меня от любого, кто решит напасть. Согласен?

— У меня тоже есть несколько условий, — хмельной разум пепельногривого отчаянно искал лазейки. — Во-первых, мы подпишем Договор. Да, тот самый! Если ты демон, пусть даже на четверть, то не можешь о нем не знать. Во-вторых, если ты решишься причинить какой-либо вред местным обитателям, наш договор недействителен. В-третьих, я буду защищать тебя только в случае проявления не мотив… не мотивир… не мотивированной агрессии. Я понимаю, что ты суккуба и если решишь поискать себе здесь пищи, то все должно быть по взаимному согласию. Во как.

— Ммм… Пожалуй я согласна. Я слышала твои слова, да будет твоя кровь гарантией, нашего договора. — Пэс хотела было вновь цапнуть Вана, но тот был на стороже и довольно шустро, для напившегося, отбежал в сторону. Чейджлинг разочарованно зашипела, ее мечтательную улыбку сменил змеиный оскал. — Ты чего?

— Ик! Я не хочу, что бы меня кусал демон. — ответил слегка пошатывающийся аликорн, после чего отточенным движением, не вязавшимся с его пьяным поведением, порезал своим рогом свою же кожу на передней ноге. "Опыт не пропьешь." Кровь оттуда закапала в подставленную бутылку, с которой по прежнему не расстался пепельногривый. Дождавшись когда туда стекёт немного крови, Ван зажал ранку телекинезом и кинул закрытую бутыль с кровью чейджлингу. Та ловко ее поймала и, отвинтив трясущимися от вожделения копытами пробку, припала к горлышку, в несколько больших глотков выхлебав все ее содержимое. Ван, со смесью злорадства и любопытства, следил за разъезжающимися ногами демонессы. Наконец, та свалилась на пол, тяжело дыша, глаза ее скосились на переносицу, а зрачок расширился так, что стал почти овальным, как у нормальных пони. "Похоже, я не один тут трезвенник, вон, как быстро наклюкалась."

— Что это было? Ты решил меня отравить? — пьяным голосом спросила чейджлинг.

— Всего лишь алкоголь и моя кровь, — довольно ответил Ван, сдерживая порывы смеха. Он смотрел, как Пэс пыталась неуклюже подняться, но ее ноги опять разъезжались и она вновь падала на камни. — Договор заключен, а про посторонние примеси… Нужно было вначале понюхать, а не бросаться пить все сразу.

— Ну все, ты покойник, Ван. — глаза чейджлинга пылали жаждой мести. Наконец, она вспомнила про крылья и, помогая ими себе, смогла подняться и принять более менее устойчивую позу. Она наклонила голову вперед, выставив свой кривой рог, и бросилась на пепельногривого.

— Ребята, помогите! Убивают представителя вымирающего вида! — кричал Ван, удирая от пьяной в зюзю, но весьма разозленной демоницы, в сторону главного зала. Его копыта регулярно заплетались и он, так же как и чейджлинг, помогал держать равновесие с помощью крыльев. Правда удачно это было не всегда, радовало только то, что Пэс была еще более пьяной,чем он. Вспомнив с кем имеет дело, аликорн добавил: — Спасите, насилуют!

Глава 8. Родная кровь.

Чейнджлинг и приемная дочь Вана отправляются на его поиски. Но старые разногласия не дают им объединить усилия. Да и поиски они решают вести по разному.

Пэс подошла к лже-единорожке и тихо-тихо прошептала:

- Уходим отсюда. Здесь происходит что-то странное. И мне не нравятся эмоции нашей охраны. – белая единорожка зачем-то залезла под кровать. Вспыхнула фиолетовая вспышка и обратно она вынырнула уже с седельными сумками Вана.

- Как? – чуть ли не одними губами спросила Такхизис, смотря, как суккуб спешно собирает немногочисленную одежду.

- Увидишь. – чейнджлинг, недовольно нахмурившись, одела на себя седельные сумки, цапнула локон гривы фиолетовой кобылки и потащила ее в одну из комнат. – Ничему не удивляйся, не дергайся, не мешай.

Парочку окутало странное, нежаркое, словно призрачное пламя. Пэс тот час же шагнула в стену и растворилась в ней. Поняшка, которую суккуб потянула за гриву, сделала невольный шаг вслед за ней. И оказалась на улице. Пэс, не давая Такхи опомниться тянула ее в стену напротив.

Так, из стены в стену, парочка бежала минут пять, пугая владельцев домов неожиданными явлениями. Наконец, найдя более или менее уединенный уголок она остановилась.

- Что происходит?! Что это за магия?! – даже не отдышавшись после бега, начала расспрашивать Такхизис.

- Не тарахти, мелкая, дай мне подумать.

- Я не мелкая! – тут же обиделась аликорн.

- Раз не мелкая – то не мешай! – взъярилась Пэс. – Я тебе не Ван! Уси-пуси не буду! Радуйся, что вообще тебя с собой взяла. Значит так. По пунктам, что бы даже до тебя дошло. Во-первых, я не пони. – суккуб приняла свой истинный облик. – Высшая чейнджлинг. И Ван об этом прекрасно знает.

Такхизис ошарашено смотрела на Пэс. Настоящую Пэс. Она походила на жуткую карикатуру аликорна. Если бы не знакомая манера поведения, то поняшка бы подумала, что ту которую называли Флер, подменили. Но характеры были настолько схожи… Да и само существо явно знало очень много о вещах происходивших между Ваном, Флер и Такхизис.

- Во-вторых, есть другой способ проверить жив ли наш аликорн. – демонесса перевернула одну из седельных сумок к верх дном. Оттуда посыпалась куча всякого барахла. Исписанные корявым почерком, мятые листы. Набор угольков для начертаний. Какие-то потертые дощечки, обломки костей, камешки. Коробка, которую чейнджлинг, не дав той упасть на пол, подхватила телекинезом. Наконец, наверх этой кучи свалилась толстая книга, перевитая серебристой цепью. – Вот оно. Из-за некоторых ограничений, я прикасаться к этой штуке не могу, а вот ты вполне. В общем если Вана нет в живых, Пониномикон признает тебя новой хозяйкой. Давай развязывай.

Пони начала распутывать узел на цепи, настороженно поглядывая на чейнджлинг. Но опасность подкралась с другой стороны. Пониномикон, почувствовавший свободу, тут же прыгнул на Такхизис, раззявив зубастую пасть выгравированную на обложке. Но инкунабуле не суждено было полакомиться кровью еще одного аликорна. С испуганным вскриком, фиолетовая кобылка поймала Пониномикон телекинезом.

- Результат отрицательный. – как ни в чем не бывало продолжила суккуба. – Она попыталась укусить тебя – Значит Ван еще жив. Давай, заматывай эту гадость обратно.

- Ты! Ты… — Такхизис была в не себя от злости. То ли из-за невыносимого характера перевертыша, то ли из-за того, что ее чуть не покусала какая-то книга. Впрочем, это не мешало аликорну спешно вязать опасный том цепью. – Да как Ван вообще уживался с такой стервой?! А если бы она меня укусила?!

- Вот так и уживался! – ядовито ответила Пэс. – Согласно букве и духу Договора между демоном и демонологом. Вместо того, что бы ругаться со мной лучше бы думала, как спасти своего отца.

- Прости. Ты права. – чуть пристыжено ответила кобылка. – Предлагаю временный союз. Пока не найдем папу. А там уже разберемся, как его между нами делить. – поняшка протянула чейнджлинг копыто для брохуфа. Пэс с некоторым скептицизмом посмотрела на Такхи, но все-таки стукнула о ее копытце своим, дырчатым.

- Продолжим. В-третьих, я умею не только проходить сквозь стены, превращаться в других существ, но и чувствовать их эмоции. Это называется эмпатией…

- Да знаю я как это называется, не держи меня за необразованную! – влезла Такхизис.

- Еще раз перебьешь — оставлю тут и уйду. – пригрозила Пэс. – В том месте где мы жили я развлекалась доводя охранников. И вскоре от одного моего вида у них настроение пропадало. А тут они встретили меня злым торжеством и предвкушением. Они явно что-то знали или готовили какую-то пакость. Ну и в-четвертых, я неплохой маг крови. И у меня есть немного крови Вана. Почти. А значит, я смогу найти его. Но тут мне понадобится немного твоей помощи, что бы сэкономить немало энергии. Итак неплохо выложилась таща твою толстую тушу за собой.

- Я не толстая. – как-то вяло, скорее даже по привычке, огрызнулась Такхизис. Она наконец справилась с брыкающейся книгой, перетянув ее цепью, и убрала в седельную сумку Вана. – Говори, что нужно делать.

- Погоди. – демонесса копалась в остальном барахле, что выпало из сумок аликорна, поочередно запихивая все назад. Разве что коробочка лежала чуть в стороне. Наконец, убрав все, она соорудила из дощечки и нитки что-то вроде маятника. – Теперь нужна твоя кровь. Не смотри на меня так! Именно твоя! Когда Ван спасал тебя на Черном Рынке, он провел один необычный ритуал, побочным действием которого бывает передача некоторого количества сути инициатора ритуала инициированному. Именно поэтому ты и стала похожа на него, хотя ранее даже намека не было. Надеюсь и твоя кровь стала похоже на его. В общем вот эта конструкция будет искать родную кровь. И скорее всего выведет на Вана. Давай, не трусь.

В этот раз юная аликорн промолчала, хоть ее и подмывало сказать, что она не боится. Вместо этого она, тихонько ойкнув, укусила сама себя за ногу. Металлический привкус собственной крови был неприятен и Такхи сплюнула на пол. Из двух ранок тут же выступила кровь, пятная фиолетовую шерстку. Она все еще ожидала от перевертыша очередной пакости. Поняша с некоторым сомнением посмотрела на дощечку, только что валявшуюся на пыльном полу, но вновь промолчала. Она поняла, что сейчас полностью зависит от милости чейнджлинг и решила не показывать норов. Пока не показывать.

- Вот и молодец. – с непонятной дрожью в голосе произнесла чейнджлинг, едва Такхизис смазала один край деревяшки кровью. Ей ужасно хотелось попробовать эту кровь. Кровь еще одного аликорна Но показывать слабость перед этой кобылой? Ни за что!

Совладав со своими желаниями суккуба начала накладывать заклинание. Дощечка была окружена ореолом призрачного пламени, меняющего свой цвет с фиолетового на красный, потом, сразу же, на зеленый и снова на фиолетовый.

- Готово. Осталось тебя замаскировать. – демонесса критично осматривая рог поняши. – Ох… Сложная нас ждет работенка. Минотавры будут искать или уже ищут двух единорожек, белую и фиолетовую. Значит нам нужно сменить твой цвет и убрать рог. Приступим.

Итогом почти получасовых издевательств суккубы над аликорном стала одетая в плащ с капюшоном розовая ночная пегасочка, с черно-белой гривой. Сама же Пэс приняла облик телочки. Навряд ли странную пару и минотавра и пегаса примут за единорожек.

Обсудив последние детали Пэс и Такхи выбрались в город. Подвешенная на нитке деревяшка исправно крутилась окровавленным концом неизменно указывая в одну сторону. Самоделка вроде работала. Пэс, оценившая комфорт паланкинов, тут же наняла ближайший свободны. Но, не смотря даже на магию, поиски затягивались. Во всем была виновата извращенная архитектура улиц Сердца Лабиринта. Впрочем минотавры-носильщики не особо возмущались, получая очередную монету. Наконец, спустя часов пять, шесть, блужданий по столице парочке удалось разобраться где находится Ван.

- Знаешь, Пэс, похоже ты не так сильна в магии крови, как говорила. – теперь настала очередь Такхизис издеваться на демонессой.

- Надеюсь, что ты права и я ошиблась.

- Это же здание дворец главы местного государства?

- Агась. – флегматично ответила чейнджлинг рассматривая дворец царя минотавров, стоящий на главной площади. – Мы несколько раз объехали его кругом. И магия показывала, что родная кровь находится там.

- Значит мы должны пойти туда и спасти его. – решительно заявила аликорн. Только вот чейнджлинг посмотрела на нее, как на дуру.

- Совсем что ли поехала? Да стоит только мне наступить даже на тень от ворот замка, как все охранные системы распознают во мне чейнджлинга! – воскликнула Пэс. – Или ты предлагаешь пробиваться туда силой? Ну, предположим. Ты сможешь создать что-то вроде того, что чуть не сотворила на Черном Рынке. Ну снесешь ворота и часть стены. А дальше то что? А дальше тебя просто нашпигуют рунными болтами. А может ты великий шпион, способный просочиться сквозь стены, не разбудив ни одного охранного амулета и угадывающий план комнат замка с одного взгляда?

- И что ты предлагаешь? – угрюмо буркнула поняша.

- Немедленно отправляемся в Эквестрию и просим помощи у принцесс! – с уверенностью заявила Пэс. – Они единственные кто может вытащить Вана из этой передряги. Я не героиня, что бы на пару с тобой брать штурмом чужие дворцы.

- Ты просто боишься. – презрительно бросила Такхизис.

- Да боюсь. Боюсь того, что мои труды будут напрасны.

- Пока эти ваши принцессы, о которых я только слышала, начнут реагировать, с Ваном может что-нибудь случиться. Да и что они могут? Вон, скольких пони освободили я и Ван, а они ни сном, не духом. Пф… Только и умеют сменять день, ночью. И зря ты считаешь, что я настолько глупа, что бы в лоб штурмовать дворец. Нужно просто найти другой способ.

- Пока ты будешь искать способ, с МОИМ аликорном может что-нибудь случиться. – передразнила перевертыш кобылку. Такхизис уже изрядно достала чейнджлинг своей самоуверенностью, глупостью и упертостью. – Думаешь что такая умная? Посмотрим! Вот амулет, заряда хватит недели на две. Но если сунешься в дом с хорошей охранной системой, в нем тут же почувствуют магию крови, отдающую чейнджлингами. Я не старалась маскировать его. Вот деньги. Наверное, тебе должно будет хватить на те же пару недель. Взамен ты мне оставишь немного крови, что бы найти его. Или тебя. Ты как хочешь, а я в Эквестрию. Не думаю, что этот вороной жеребец дорог только тебе одной. И плевать на то, что там не любят чейнджлингов. Уж доказать свою правдивость я сумею.

Суккуба кинула аликорну мешочек с монетами и заговоренную деревяшку. Вслед за ними полетела небольшая чистая склянка, которую Пэс достала из сумок Вана. Второй укус дался куда легче первого. Такхи поймала себя на мысли, что начинает привыкать. К ее удивлению на месте старых ранок от зубов не осталось даже шрамов, лишь шерстка была намного короче. Так вот, что имел в виду Ван говоря о живучести аликорнов. Неплохая регенерация и выносливость. Фиолетовая пони наполнила склянку своей кровью, убрала деревяшку с кошельком во внутренние карманы плаща, приказав остановится, выбралась из паланкина. Спустя пол минут он бегом двинулся к причалу дирижаблей. Суккуба обещала повысить плату в пять раз, если они за пол часа доберутся туда.



Интерлюдия 5


Зал советов. Массивный, как и любая мебель у минотавров, ромбовидный стол вытянулся вдоль всего не маленького помещения. Обычно здесь тихо и пусто. Тишину помещения нарушает лишь появление прислуги, старательно протирающей пыль. Но не сейчас. В преддверии Жертвенных Игр здесь собираются самые влиятельные минотавры со всего королевства. Старейшины домов, губернаторы, высокопоставленные чиновники, командиры, ученые, мастера. Ну и конечно король. Сейчас же было непривычно шумно даже для обычного собрания. Ибо впервые за несколько сотен лет Хранитель снял запрет на использование разумных в Играх.

- …и помимо всего вышеперечисленного Дом Заката выставляет настоящего, живого аликорна! – с немалой гордостью закончил один из старейшин. Это был Таргон.

В зале повисла гнетущая тишина. Даже стража облаченная в рунические доспехи старалась не двигаться. Возможно даже не дышать.

- Ваш дом уверен, что этот участник не принесет неприятностей всему королевству. – спросил минотавр сидящий во главе стола. Король.

- Абсолютно. Мы подготовили отчет о нем. Он не принц. Просто бродяга. Впервые был замечен в Городе Шестерни при инциденте с факторией Дома Полудня. Он шел вместе с отрядом алмазных псов на штурм фактории. По свидительским показаниям, магии, кроме телекинеза не пользовался, летать не пытался. В следующий раз в поле зрения нашего дома он попал уже здесь в столице. Дом очень внимательно следил за ним. И снова почти ничего кроме телекинеза. Даже не летал. Аналитики дома считают, что он слишком молод, поэтому ничего не умеет. И звания принца у него нет. И когда он решил с отрядом наемников напасть на усадьбу Дома Полудня, мы вмешались. Аликорн был незаметно похищен прямо в разгаре боя. Наши предположения подтвердились. Он и на самом деле владеет лишь основами магии единорогов и не умеет летать.

- Достойный боец. – одобрительно хмыкнул король. Переливающийся радугой камень в его кроне сиял необычайно сильно. Король, а по совместительству и верховный жрец, почувствовал, что Хранитель самолично и внятно одобрил кандидатуру бойца. Такое случается чрезвычайно редко. Но вот на лице его короля лежала тень усталости. Он понимал, что если этот аликорн окажется как-то связан с принцессами, то всему Лабиринту не поздоровится. С другой стороны кто он такой, что бы спорить с волей хранителя, столетиями оберегавшего народ минотавров от бед. Всего лишь проводник его воли. – Хранитель лично одобрил его.



Интерлюдия 6.


Ван галопом понесся в главный зал Замка Полуночи, приостановившись лишь в его центре, что бы посмотреть на погоню. Цокот копыт чейджлинг раздавался уже совсем рядом. Оглянувшись, он увидел Пэс, мордочку которой исказила кровожадная гримаса. Пепельногривый тут же рванул с места к выходу, ведущему к жилым комнатам, он надеялся отсидеться у себя. Но не тут то было, заплетающиеся длинные ноги подвели аликорна и он упал на пол. В него врезалась не успевшая затормозить чейджлинг и они покатились, отчаянно матерясь и пинаясь, до самой стены. Там Ван умудрился оттолкнуть Пэс подальше от себя, но пепельногривый все равно оказался прижат к стене. Глядя на поднимающуюся демоницу он понял, что нужно срочно делать ноги, но отступать было некуда. Ван схватил портьеру, что украшала стену главного зала и, немного помогая себе телекинезом, полез на верх. Коготки на сгибах его крыльев весьма хорошо цеплялись за ткань. Шедоу Пешон разочарованно зашипела, глядя на удирающую вверх по портьере добычу, но не решилась взлететь. Все-таки выпитый коктейль из крови аликорна и алкоголя не способствовал полетам. По крайней мере управляемым. Вместо этого, она попыталась сбить Вана с помощью, своей магии, проявляющейся в виде лучей зеленого света «выстреливающих» из рога чейджлинга. Толку было мало. Кружащаяся голова, не давала толком прицелиться. Аликорн же не чувствовал себя в безопасности и наверху, любой «выстрел» мог или оборвать портьеру или попасть в него самого. Ван, держась зубами за ткань, извернулся и прыгнул с грацией свойственной скорее кошачьим, чем пони. Помогая себе крыльями и телекинезом он добрался до одной из люстр, что высели под потолком главного зала. У чейджлинга не оставалось даже желание шипеть. Она лишь разочарованно, но пристально, глядела на ускользнувшую добычу, что, покачиваясь, развалилась на люстре. Ван успел заметить разгорающееся зеленое пламя, окружившее чейджлинга. Он крупом почувствовал неприятности и спланировал на перепончатых крыльях в окно, чуть не врезавшись в стенку, кое-как успев вовремя выровняться в самый последний момент. Там где совсем недавно было ухо аликорна, звонко щелкнула челюсть чейджлинга. Пэс телепортировалась на люстру. Она не теряя времени полетела за Ваном. Тот уже добрался до внутреннего двора и заходил на посадку, которая опять не удалась. Ван с размаху влетел в ледяные струи фонтана «Единения Полуночи». Чейджлинг, запыхавшись от погони, приземлилась куда удачнее, рядом с фонтаном, но она не испытывала никакого желание лезть под струи воды за неуловимым аликорном.

- Это у вас игрища, или аликорны так душ принимают? – спросл Клерик, все еще отдыхающий у купола.

— Фырк… Это так аликорны трезвеют. — ответил Ван, отплевываясь от воды. Холодные струи сделали свое дело и пьяная пелена начала развеваться в разума пепельногривого. — А на счет игрищь… Сейчас мы это дело поправим.

Ван подхватил телекинезом Пэс, все еще ждущую когда он вылезет из фонтана, и мокнул ее в воду рядом с собой.

— Гад… буль… Мул… буль… Скоти… буль, буль, буль… — кричала чейджлинг пытаясь вырваться из телекинетического захвата аликорна, который, с весьма заметным наслаждением, «купал» ее. Пэс хотела попытаться телепортироваться, но Ван ловким движением копыта сбил заклинание телепортации, просто щелкнув ей по рогу. Такого унижения чейджлинг уже не могла вынести и ее окружили переливы зеленого пламени, которое разрушило телекинез пепельногривого. Тот, почувствовав, что дело пахнет жареным, пулей вылетел из фонтана и помчался к входу в Купол, оставляя за собой целые лужи. Мокрые грива и хвост, влачились за ним, «подметая» двор и оставляя за собой влажную дорожку, быстро сохнувшую на жарком солнце. Добежав до входа в купол Ван, заперся в архиве.

Чейджлинг, насильно протрезвленная в фонтане, так же выползла из него. Ее полуматериальные грива и хвост свисали некрасивыми сосульками. Обиженно фыркнув в след удравшему аликорну, она взлетела на одну из крыш Замка и устроилась там, приводя в порядок свою прическу, а так же внимательно следя за выходом из купола. Спустя не такое уж и долгое время оттуда вышел аликорн, но уже с расчесанной и высушенной гривой. Он подошел к присутствующим во дворе пони и вручил какие-то коробочки. Чейджлинг радостно и задорно улыбнулась и беззвучно спикировала, на не замечающего ее пепельногривого.

Глава 9.Мастер.

Вопросов у вороного пони все больше, но никто не собирается давать ему ответы. Значит ему остается только идти дальше, надеясь, если не победить, то хотя бы не проиграть, в играх где ставка его жизнь.

Ван в который уже раз внимательно осматривал стены своей камеры. Ничего. Лишь гладкие, прекрасно подогнанные друг к другу гранитные блоки. Ничего, что бы могло помочь ему сбежать. Ах, ну да, еще и пара постоянно зевающих стражей за дверью, которые не желали даже перекинуться несколькими словами с аликорном. Вот уже два дня как он пришел в сознание. За это время к никто не удосужился прийти и ответить на вопросы которые накопились у вороного пони.

А ведь все так хорошо начиналось. Все-таки телекинез – это страшная сила. Лежа на соломенном тюфяке, пепельногривый вспоминал, как вроде бы неплохие бойцы, становились ужасно неуклюжими, постоянно спотыкаясь и мешая друг другу. Пусть он и не так силен как единороги, пусть и гораздо слабее земных пони. Зато в мастерстве управления телекинезом, Ван еще не встречал равных. Только вот это не помогло, когда рухнула одна из стен, комнаты где и происходило сражение. Тот самый отряд, который был послан отвлекать внимание перед нападением и о котором аликорн благополучно забыл, начал претворять в действие еще один план. Еще не осела пыль от рухнувшей стены, как через нее полетели газовые гранаты. Растерянный вороной просто не успевал их откинуть в сторону и сразу же надышался дымом. Последнее, что он помнил, как в опустевший барак полетели бутылки с зажигательной смесью. Следов похищения не осталось. Ван догадывался, что Таргон предал, но не понимал, в чем выгода.

Пепельногривый тяжело вздохнул и положил голову на передние вытянутые ноги. Рог, где его обхватывало мешающее магии кольцо, ужасно чесался, но, как уже понял Ван, пытаться снять его самостоятельно бесполезно. Он услышал гулкий цокот копыт и тихое позвянькивание метала о метал. Нет, это была не стража. Те-то как раз ходили довольно тихо. Скорее всего, это несли обед. Кстати, кормили в темнице весьма не дурно. Прям на убой. Бесшумно, на хорошо смазанных петлях, открылось небольшое окошко в дверце. Стража же внимательно следила за пленником, направив арбалеты в сторону смотровых щелей. На специальной подставке ароматно пахло овощное рагу, а в кружке рядом плескался какой-то сок. Кто бы не был владельцем этой темницы, он хорошо заботился не только о помещениях, но и о самих пленниках. После сытного ужина, пепельногривого начало совершенно неожиданно клонить в сон. Он даже не успел вернуть охране посуду, устроившись на таком соблазнительно мягком полу.

— Хватит спать!!! – громкий рев заставил сонного пони подпрыгнуть от неожиданности. Он не понимал, что происходит. Вместо уже успевшей осточертеть привычной серости гранита, перед еще сонным глазами вороного промелькнула красноватая стена сложенная из весьма крупных блоков. А кто-то кричавший не собирался останавливаться. – Не спать! Стоять! Слушаться! Бояться!

Ван наконец осознал случившееся. Его опоили и перевезли на новое место. И теперь на него орет какой-то не молодой, но все еще крепкий минотавр. В глаза вороному пони сразу же бросились несколько хорошо заметных на голом торсе шрамов.

— Что уставился?! Имя! – устав ждать ответа от тормозящего аликорна, минотавр добавил тому затрещину, изрядно ускорившую сообразительность вороного,

— Ван. – ответил пони, потирая место удар копытцем. Рог под блокиратором магии привычно чесался, напоминая жеребцу о его беспомощности.

— Во! Разговаривать ты умеешь. И то не плохо.

— Где я? – поспешил вставить вороной, уже окончательно прогнавший остатки сонливости.

— Но глупый. – продолжил какую-то свою мысль минотавр. – Если будешь сегодня хорошо заниматься, то я отвечу на твой вопрос. Один. А теперь пошли в оружейную. И не спрашивай зачем. Один вопрос, в конце занятия. Если мне понравится то, что я увижу и если я захочу отвечать. Быстрее шевели копытами!

Подгоняемый окриком этого мутного минотавра, аликорн выбежал в приоткрытую дверь. Вторую комнату Ван рассмотрел уже получше. Она напоминала помесь оружейной, коллекции экзотического оружия и спортивного зала. Хоть и прекрасно отремонтированное это оружие. Ни окон, ни украшений, только оружие и довольно яркие масляные светильники.

— Летать умеешь? – спросил прошедший вслед за пони минотавр.

— А не скажу! – решил взбрыкнуть Ван. И зря. Еще одна затрещина послужила напоминанием о настоящем положение пепельногривого.

— Реакции никакой. – словно ни в чем не бывало продолжил минотавр. Он бесцеремонно схватил крыло и расправил его, разглядывая. – Но держать ими можешь. Где-то я видел подходящее. – теперь минотавр развлекался тыкая толстым пальцем в бок вороного. – Силы никакой, доспехи только помешают. А как у тебя с телекинезом?

— А ты сними кольцо и увидишь. – огрызнулся вороной.

— Хорошая идея. Сейчас и посмотрим. Бежать не пытайся. За нами смотрят. – рука минотавра указала куда-то вверх. И вправду. Под самым потолком шла неширокая галерея, на которой устроилась троица минотавров с осточертевшими вороному арбалетами. – Полюбовался. Вот и молодец. А теперь иди сюда, сниму кольцо. Быстрее! Если будешь так же двигаться на арене, тебя уделает первый же соперник!

— Арена? – на автомате спросил вороной за что и получил очередную оплеуху.

— Один вопрос! И то, если мне понравится занятие. А теперь к делу. – минотавр коснулся рога Вана и без проблем снял кольцо. Вороной сразу же начал облегченно потирать рог. – Нападай.

Только вот хитрый минотавр не дал времени для нападения. Несколько очень быстрых шагов на встречу аликорну и сокрушительный удар по голове.

— Убит. – констатировал тот, пытающемуся подняться перепончатокрылому. – Реакции – нет. Хитрости – нет. Силы – нет. Смертник. Еще раз. Нападай!

И снова это прозвучало неожиданно для вороного. И снова кулак минотавра заставил Вана упасть на камень пола.

— Убит. Вставай! Нечего тут разлеживаться! Покажи все, что ты умеешь. Слабак. Иначе я нападу на тебя лежащего! – минотавр отошел от аликорна и внимательно посмотрел на вороного. От двух неслабых ударов у жеребца уже началось головокружение. Но он все равно поднимался, понимая, что если останется лежать все будет еще хуже.

-Нападай!

Теперь вороной уже ждал этих слов. Метнувшегося к Вану минотавра встретил телекинетический толчок в грудь. Теперь уже и аликорн доведенный, нет, не до ярости, а скорее до отчаянья, шел вперед, пытаясь уронить минотавра на пол телекинезом. Только вот тот знал о способностях вороного и был готов. Едва Ван выбил опорную ногу у минотавра, то в падение ловко извернулся и, как и был, на карачках допрыгнул до Вана. Захват за копыто, переворот и вот вороной снова лежит на полу, а минотавр восседает на его спине.

— Попался! – победно воскликнул минотавр, сбивая магию небрежным щелчком для рога. Только вот и вороной не собирался сдаваться. Извернув шею, пепельногривый цапнул полубыка за бицепс, глубоко погрузив клыки, и сдернул с себя. Минотавр тут же отбежал от вороного и стал с недоумением смотреть на аликорна. Он перебинтовал руку, предварительно посыпав место укуса каким-то белым порошком. – Откуда такие клыки? Что же ты за существо такое?

— Вопрос, за вопрос. – тяжело дыша ответил Ван. Он принял правила игры этого странного минотавра. – Что за арена.

— Арена, где проводят Жертвенные игры. И ты один из их участников. Победишь – освободишься. Все просто. Твой ответ.

— Я аликорн. Молодой аликорн. – смысла врать Ван не видел.

— Что ж, хоть воля у тебя есть. Сгодится. Можешь называть меня мастером. Нападай!

Весь оставшийся день так и прошел, минотавр, теперь куда более осторожный, без особых проблем укладывал вороного на пол, выигрывая за счет скорости и ловкости. С таким противником вороному еще не доводилось встречаться. Он банально не успевал поймать того телекинезом. Или не хватало сил удержать. Или тот ловко изворачивался.

Избиение, а иначе Ван не мог назвать сие издевательство, продолжалось весь день, прерываемое продолжительными перерывами для еды и отдыха. Но все равно, к «вечеру», Ван и понятие не имел, какое сейчас время суток, ему не хотелось задавать никаких вопросов. Но, тем не менее, он поинтересовался, к чему его готовят. Недобрые предчувствия подтвердились. Он будет участвовать в качестве гладиатора, сражаясь во славу некоего Хранителя.

Так продолжалось еще несколько дней. Только теперь «учитель» старательно разъяснял «ученику» его ошибки.

— Чем дальше ты продвинешься в турнирной таблице, тем больше уважения получит тот, кто тебя выставил. Ну и, естественно, процент со всех ставок на тебя, а так же долю с проданных билетов на бои с твоим выступлением. Что бы на твои бои ходили, ты в первую очередь должен биться красиво и зрелищно. Поэтому теперь ты будешь учиться обращаться с этим! – по окончанию первой недели мастер начал обучать аликорна бою с оружием. И этим оружием оказалась длинная, мелкозвеньевая цепь. – С твоим телекинезом будет само то. Уверяю, после первых же боев, владельцы других бойцов подготовят их к встрече с тобой. Например, вооружив оружием, которое ты не сможешь поймать телекинезом. Или еще чем.

— А что, мне нельзя взять какие-нибудь острые диски или еще что-то такое, более эффективное? – проворчал аликорн.

— Ох… Ты не только туп, но и глух. Я же говорил, что бой должен быть красивым! Будешь учиться с цепью потому, что я так хочу! Научишься с цепью, я тебе боевые серпы выдам. Если доживешь. Нападай!

Цепь оказалась довольно непривычным оружием. Длинная, непослушная, верткая. Весьма специфическое оружие, каждый удар которого должен быть прочитан. Сражаться оружием, удерживаемым магией, а не непосредственно телекинезом было ужасно непривычно. А вот с боевыми серпами на крыльях ничего не вышло. Нет, Ван вполне мог удерживать их крыльями и даже бить, сил вполне хватало. Только вот малейший серьезный удар будил затаенный страх, снова лишиться крыльев и они сами собой прижимались к спине. Ни мастер, ни сам Вани с этим ничего не смогли поделать.

Теперь бои уже куда чаще заканчивались травмами с обеих сторон. Минотавр использовал почти все виды оружия, что встречались в зале. Некоторые виртуозно, некоторые посредственно, но, не зависимо от типа оружия, пепельногривый регулярно бывал бит. Впрочем, доставалось и мастеру. Укусы, ссадины, синяки… Против аликорна сражался не великий воин, а просто матерый наемник.

Бои с мастером перемежались теорией. Опасные звери, до этого бывшие единственными участниками Игр, и сейчас выставляли многими на бои. В качестве разогрева. И была вероятность с ними встретиться. Естественно никто не собирался тратить животных на обучение всего лишь одного бойца, но вот теорию поведение этих животных… О! Мастер заядлый болельщик Жертвенных Игр и рассказал Вану многое о повадках возможных противников.

До Жертвенных Игр оставалось очень мало времени и мастер пытался вбить в рефлексы вороного все, что было можно за это время. Благо травмы получаемые в спаррингах были не серьезными и весьма быстро лечились кучей зелий. Минотавр постоянно ворчал, что такие хорошие зелья переводят на смазку для клинков, но не оспаривал решение хозяина Вана. . Имя которого, кстати, аликорн так и ни разу не услышал. Вообще, кроме Мастера с ним никто и не разговаривал. То ли было запрещено, то ли считали ниже своего достоинства.

Эликсиры, которые должны вреди бы нарастить у вороного мышцу, словно переставали действовать. Не смотря на интенсивные тренировки он так и оставался худым… Правда и нескладным его тоже было трудно назвать. Работа в Вечнодиком, да и постоянные тренировки весьма положительно сказывались на вороном.

Впрочем, в такой жизни были и свои преимущества перед сидением в камере. Нормальная постель и отсутствие скуки. Порой даже излишнее отсутствие. Правда и сбежать не было никакой возможности. Тренировки проходили в подземельях гигантского священного комплекса, называемого Апехой. И колизей, расположенный на поверхности был всего лишь малой частью этого культового сооружения. Без карты или помощи кого-нибудь из минотавров, заблудиться здесь было проще простого. Вот только назначение Апехи и самих Жертвенных Игр, оставалось для аликорна секретом. Разве, что он знал, что они продлятся седмицу. Мастер просто не отвечал на такие вопросы считая, что вороному этого знать не следует.

И вот наступил последний срок. Вану дали целый день на отдых, подготавливая к бою. Сколько зелий он перед этим выпил… Вороному не хотелось даже вспоминать. Самое страшное, что к их вкусам невозможно было привыкнуть. Вороной стоял в небольшой ярко освещенной комнатке, слушая последние указания мастера. Первые бои. Разумные против животных. Кто будет противником – неизвестно. Это своеобразный отсев, слабых бойцов и, одновременно, разогрев толпы. По словам Мастера, такой бой должен закончится быстро. Или ты умелее, сильнее, хитрее зверя или ты добыча.

Наконец каменная плита отделяющая комнатку от вороного начала пониматься. Забрезжил яркий свет от десятков газовых ламп. Вороной, ноги которого подрагивали от волнения сделал шаг, еще один, затем еще. Встретило его звездное небо, с серебристым кругом Луны. О принцессы! Ван только сейчас понял, как соскучился по ночному небу, свободе и Луне. До этого же у него просто не было времени на все это.

Интерлюдия 7.

Пэс спикировала на ничего не подозревающего Вана и сбила того с ног. Тот хоть и не был готов к этому, все же успел почувствовать приближение демона и сгруппировался. Энергия удара чейнджлинга была настолько сильна, что «неразлучная парочка», как-будто в страстных объятиях, упала на жесткие камни. Пищащая, кричащая, порою даже шипящая и злобно матерящаяся, куча мала покатилась по замковому двору. Пэс все еще пыталась укусить Вана, но тот отчаянно сопротивлялся этим попыткам. Пепельногривый не понимал, из-за чего чейнджлинг так сильно на него ополчилась, что ей хочется неприменимо покусать аликорна. Так с криками и возней они докатились почти до самых ворот, где врезались в пони, который как раз заходил в замковый двор.

— Меня здесь не любят. — Заявил, отплёвываясь от пыли, заявил незнакомый земнопони болотно-зеленого цвета.

— Это тебя здесь не любят?! — гневно изумилась чейнджлинг, отвечая неизвестному ей жеребцу. Затем она, по прежнему лежа на земле, указала своим дырчатым копытом на аликорна. — Да ты только посмотри на этого худущего гада! Напоил, совратил, в фонтане искупал, а теперь не желает пожертвовать немного своей крови голодающей! А ведь знает, что чейнджлинги не едят обычной для пищи! Ты не аликорн, ты неблагодарная скотина! — обиженно, едва не плача добавила она. У Ван, челюсть отвисла, после фразы про совращение и явила присутствующим его острые, не характерные для пони зубы и клыки.

— Я… я… Я не был в курсе. Извини. — скомкано ответил Ван, после чего обратился к сбитому с ног пони. — Ты тоже извини нас, это «семейные» разборки. — слово семейные, пепельногривый произнес истекающим ядом голосом. Он улыбнулся своей коронной зубастой, чуток безумной улыбкой. — Меня зовут Бел Ван Сапка, я охочусь и истребляю зло. Это Пэс, демон-суккуб, чейджлинг. Меня с ней связывает долг жизни.

— Оу… Ну да, конечно. Спасибо. — земнопони растерянно кивнул аликорну, избегая смотреть на чейнджлинга — Я правильно понимаю, что здесь проводятся какие-то магические эксперименты? Мне… сложновато думать, когда вокруг так много всего.

— Про семейные разборки — это был сарказм. Я не желаю находится с ней больше необходимого. Но она зачем-то спасла меня. — ответил Ван. Он поднялся на ноги и стал перепроверять свои крылья, на предмет наличия вывихов. Не дождавшись помощи не от аликорна, не от земнопони, суккуба лишь разочарованно вздохнула. Ее лицедейство не прокатило, слишком она была неопытна в подобном. Затем пепельногривый добавил. — Здешние хозяева рады новым гостям. Тут всегда найдется чего поесть и где поспать. В Замке Полуночи проживает множество совершенно необычных пони, сам замок очень древний и его стены хранят не мало загадок и опасностей. После регистрации в главном зале, получишь свою собственную жилую комнату. Кстати, Пэс тебе тоже надо получить свою комнату. Уже вечереет, а ты же не желаешь ночевать на улице или на диванчиках главного зала

— Нет, я не буду регистрироваться. — безапелляционным тоном заявила чейджлинг. — Я буду жить в твоей комнате.

Задние ноги аликорна подкосились, едва он услышал эти слова, и он плюхнулся крупом на уже остывающие камни. Ван тяжело хватал ртом воздух, но не мог сказать ни единого слова. Чуть успокоившись он смирился со своей участью.

— Не знаю как вы все, а я лично валюсь от усталости копыт. — обреченно-усталым голосам объявил Ван.— После того, что пережил в Куполе и Противокуполе, после сражения с костяным драконом и последствий твоего заклинания, мне как-то не до новых знакомств. Уж прости. Да их хмель из головы еще не выветрился. Ладно ребята, оставлю я вас, мне предстоит просто «незабываемая» ночь с демоном под боком. — пепельногривого аж чуть передернуло от омерзения. Он понурой походкой побрел к жилым помещениям главного корпуса. Довольная чейнджлинг семенила за длинноногим аликорном.

Глава 10. Арена, часть первая.

Наконец, после долгого перерыва на меня напало вдохновение. Боевка давалась мне очень тяжело, до тех пор пока я не засел за Пратчетта. У него почерпнул не мало интересно и теперь пишется гораздо легче. Продолжение главы уже пишется!

Скрипела кожа сбруи, с непривычки натирая шерстку под ней. Это было его первое сражение и не смотря на все тренировки и советы жеребец откровенно мандражировал. Еще бы… Все-таки не каждый день ты выходишь на арену, сопровождаемый тысячами ждущих взглядов. Выходишь, что бы убивать.

Ван облизнул пересохшие губы и еще раз проверил снаряжение. Цепь неожиданно удобно была обвита вокруг его ноги, так что оба ее конца цеплялись друг за друга хитрыми карабинами. На самой сбруе, в районе груди висело несколько наверший для цепи. Обычные круглые грузила утяжелители, делающие из нее боло. «Утренние звезды» угрожающе топорщили свои шипы, напоминая морских ежей. Пара же остро наточенных крюков выглядели иначе. Они хищно поблескивали своими наточенными гранями, всем своим видом показывая, что они особенные. От боевых серпов на крыльях Мастер все-таки отказался. Все-таки он не смог в достаточной мере обучить жеребца их владением за какую-то неделю. Ибо сам с ними управлялся не очень. Они бы только мешали.

Аликорн ожидал слепящего света, но за воротами арены его ждала ярко освещенная, но все же ночь. О принцессы! Как же он соскучился по свободе. Открытое небо, теплый ветер несущий запахи остывающего песка и крови… Все эти тренировки… Они словно отупляли. Заставляли не думать жеребца о свободе.

Ван запрокинул голову верх. Серебристый диск луны неторопливо и грациозно скользил между своих спутниц звездочек, затмевая то одну то другую. Какая звездная ночь. Красиво. Нет! Не так! Это было изумительно! Как глоток воды после долгого перехода по пустыне! И тоска. Тоска по свободе, тоска по подруге, которая хоть и чейнджлинг, но все-таки ближе иных пони, тоска по приемной дочери, которую он спас. И тоска по НЕЙ. К Луне.

— Я обязательно вернусь. – тихо-тихо, сам для себя пообещал вороной пони.

Свобода и небо так ошарашили Вана, что он даже не сразу обратил внимание на саму арену, где ему предстоит сражаться. А может и умереть. Чуть вытянутая, сложенная из желтоватого камня, она казалась жеребцу, стоящему на одном из ее концов огромной. Хех, минотавры всегда любили большие сооружения. Трибуны были заполнены хоть и не до упора. Преобладали минотавры, но перепончатокрылый пони заметил и несколько грифонов. И даже пони! Самые что ни на есть настоящие пони, сидели на трибунах и собирались насладиться откровенно кровавым зрелищем. Аликорн не мог поверить своим глазам, но, тем не менее это было правдой. Морд Вану не удалось рассмотреть, только силуэты. Мешало расстояние. И пленка рунного поля, что отделяла сражающихся от остального мира. Даже умей жеребец летать, выбраться таким очевидным способом бы не получилось. Хотя было кое-что еще. При взгляде на этих «пони» у демонолога возникал необъяснимый гнев. Такое с ним уже когда-то случалось, но вспомнить жеребцу времени не хватило.

Тихий скрежет поднимаемых ворот на противоположной от аликорна стороне арены известил его о появление противника. Медведь. Обычно эквестрийские медведи довольно мирные существа. Хотя следует оговорить, что не стоит приближаться к их малинникам, но так они мирные, да. Никогда не посягайте на лесные малинники. Но не этот. От мишки шел неприятный, какой-то болезненный запах мокрой шерсти. Пасть его была в клочьях пены и слюны, а глаза налиты кровью. Похоже, его, как впрочем и самого Вана накачали какой-то алхимией.

Движения зверя были ленивы и даже забавны. Его походка отчего-то показалась аликорну смешной, и он захихикал. И тут зверь перешел на бег. Дискорд! От его ленивости не осталось и следа! Из-под могучих лап вырывались целые фонтанчики песка, так быстро двигался зверь. Ван едва-едва успел поднять себя телекинезом повыше, что бы остаться в не досягаемости зверя. Когти передних лап прошли в считанных сантиметрах от поджатых ног жеребца, а самого аликорна обдало тухлым ароматом из пасти. Снизу раздался недовольный рык. Глупая добыча зачем-то убегает.

Наступил паритет. Медведь не мог дотянуться до висящего в воздухе жеребца, а тот ничего не мог сделать медведю. Хотя… Почему нет?! Самое важное, что дали тренировки у Мастера – это уверенность в своих силах. А изматывающие тренировки научили жеребца управлять двумя предметами одновременно. С тихим металлическим звоном отщёлкнулась одна из гирек для боло.

— Телекинез – это магия. – назидательным тоном сообщил жеребец мишке, запустив в голову зверя удерживаемой магией гирей. Потом еще и еще. Медведь ничего не мог поделать. Слишком круглая, что бы удержать. Слишком прочная что-то бы сломать. Наконец, после нескольких особо сильных ударов, он рухнул, потеряв сознание. Ван на всякий случай потыкал в бок зверю шаром, но тот явно не хитрил и на самом деле был в отключке.

Теперь оставалось сделать самое трудное. Мастер упоминал, что бой продолжается до смерти одного из противников. Но Ван не хотел убивать! Несмотря на свое прошлое, сейчас он был пони! И телом и духом!

Черный жеребец подошел к тяжело дышащей, вонючей туше. Остро наточенный крюк покинул свое крепление. Взмах. И аликорн только обозначил смертельный удар, коснувшись, шерсти на горле.

— Убит! – громко крикнул пони.

После чего развернулся и неспешно пошел к тем воротам, из которых вышел. На трибуна, до этого возбужденно гомонивших, повисло молчание. Молчание продлившееся не долго. Жеребца стоящего перед воротами освистывали. Зрители явно были недовольны концом сражения. Ван замер перед воротами. Минута. Две. Пять. Восемь. И наконец, ворота тихо заскрежетали хорошо смазанными шестернями. Похоже, организаторы всего этого приняли решение аликорна. Ну, или посчитали банально невыгодными последствия того, что он останется на арене.

А вот мастер, поджидавший жеребца у входа, с решением Вана был явно не согласен. Очень. Несколько не ожидаемых аликорном ударов тут же повалили его на камни пола.

— Ты что творишь, мул! – возмущенно кричал мастер. Ему хотелось добавить этому идиоту копытами, но это уже была бы явно порча товара нанимателя. – Тебе же объясняли не раз, бой заканчивается смертью!

— Я пони. Я не буду убивать. – тихо, но твердо произнес аликорн.

— Ты идиот, а не пони. Этот медведь бы тебя убил! Это закон выживания! Или ты его или он тебя! – продолжал яриться Мастер, возвышаясь над Ваном словно скала, сплошь состоящая из мускулов, рогов и недовольного выражения морды. – И точно упрямее иных ослов. Я тебе сколько раз говорил, что сюда приходят ради зрелищ! И кульминацией зрелища является именно убийство.

— Я не животное. – Ван уселся на круп и осторожно пощупал челюсть, в которую пришелся первый удар. – И я не собираюсь убивать из-за ваших глупых традиций и зрелищ. А смерть. Пф… Я уже был за гранью. Меня этим не напугать. Я знаю, что это не конец.

Весь следующий день Мастер вел себя преувеличено официозно. Обращался к аликорну только по званию «боец», говорил ровным тоном и тому подобное. В общем, то ли таким образом выражал свое неудовлетворение выходкой Вана то ли получил нагоняй от начальства за то, что бил бойца после схватки.

Весь этот день прошел, так же как и предыдущие. Разминка и теория с Мастером. Куча осточертевших эликсиров. Хотя да… Еще бой. И снова вечером. Под мягким светом звезд. Вану отчего-то казалось, что они иронично взирают на него, зная наперед все, все, все грядущее. Впрочем, вполне возможно это было побочное действие эликсиров.

В этот раз аликорн вышел вторым. На арене уже красовался минотавр облаченный в рунный доспех, с длинным копьем в руках и коротким мечем на поясе. За его спиной виднелись края круглого щита.

— Здравствуй маленький пони. – раздался изрядно искаженный шлемом, гулкий голос. – Надеюсь, ты окажешь достойное меня сопротивление перед смертью.

Минотавр вежливо отсалютовал жеребцу копьем и, одев на вторую руку щит, стал неторопливо приближаться к жеребцу. Такого противника не поймать на неосторожности. И не скрыться, поднявшись телекинезом в воздух. Там он лишится маневра и будет прекрасной мишенью для копья. Телекинез же против таких доспехов тоже бессилен.

Ван недовольно поморщился, поняв, что рефлекторно прикусил губу клыком. Он не хотел показывать придуманный еще в прошлом раунде фокус, но если не сейчас, то потом уже не будет. Если нельзя воздействовать магией на доспех, значит можно воздействовать на окружающий мир. Вокруг минотавра засветился алый круг магии Вана. Жеребец разгонял песок арены телекинезом и спустя уже полминуты противник аликорна оказался в центре небольшого песчаного торнадо. И он остановился. Трудно идти, когда ты ничего не видишь.

— Ха! Старайся, старайся, маленький пони, все равно ты выдохнешься, а я постою тут, подожду.

Ван же старался без всяких понуканий. Больше! Быстрее! Сильнее! По мордочке вороного градом катил пот, а рог болел так, что казалось где-то внутри его злобные гремлины решившие устроить пирушку под аккомпанемент тамтамов. В обычном бы состояние Ван навряд ли бы смог сотворить такой фокус. Но сейчас напичканному эликсирами по самые ушки жеребцу это было вполне по силам. Уже на самом пределе сил, Ван внес последний штрих в победу разума над горой мышц. Все его оставшиеся магические силы пошли на то, что бы резко остановить разогнанный песчаный вихрь. Который сразу же, всей своей массой рухнул вниз.

Стоит упомянуть, что песок для вихря брался не из пустоты. Он брался из-под ног стоящего в центре минотавра, постепенно опуская того все ниже и ниже уровня арены. И сейчас, все это рухнуло назад в образовавшуюся яму. Яму, в центре которой стоял минотавр. В общем, он оказался погребен по самую макушку шлема песком.

Вану тоже досталось. Остановка разогнанного вихря выпило его последнюю магию и, хоть в аликорне она восстанавливается очень быстро, сейчас он чувствовал себя ужасно опустошенным. Он подошел торопливо, мало ли фокусов у минотавра, подошел к шлему и ,отгребя песок от него, снял. На жеребца с вызовом и недовольством смотрели глаза минотавра. Точнее минотавры! Несомненно, это была минотарвра.

— Хитро. Очень хитро. – произнесла минотавра, сплевывая песок. Теперь, когда не было шлема голос ее был без сомнения женским. — Заканчивай побыстрее. Терпеть не могу долгие расставания. Даже со своим любимы телом.

Крюки на сбруе Вана жадно блеснули в свете многочисленных факелов и светильников. Наверняка, умей они думать, они бы сейчас что-нибудь кровожадно шептали. В отличие от слегка туповатых утренних звезд, крюки знали чего они хотят от жизни. Но и в этот раз им было не суждено попробовать вожделенной крови. Аликорн , удерживая один из них сгибом крыла, лишь обозначил удар в шею.

— Убита! – устало крикнул он. Черный пони развернулся и пошатывающейся походкой пошел к своим воротам. Минотавра что-то кричала, но ему было уже все равно. Лишь бы не выбралась из песка раньше времени. Все мысли жеребца занимал мягкий топчан и много, много, много льда, что он сможет приложить к раскаленному рогу.

Ван не замечал, что в этот раз напряженное молчание не кончалось. Его никто не освистывал и не пытался оскорбить. Все-таки когда должен быть убит зверь это одно, а вот когда умирает кто-то из своих это совсем иное.

Мастер же в этот раз выглядел очень не обычно. Сконфуженным что ли?

— Ты это… Ну в общем… — наемник отчего-то не мог подобрать слов. – Я сейчас должен тебя отчитать за то, что ты снова не убил и все такое. Но спасибо тебе за то, что ты не стал ее убивать.

— Почему она решила участвовать в Играх? Ведь по твоим словам эта смерть. – даже не смотря на усталость любопытство Вана оказалось неистребимым.

— Ради славы и денег, разумеется. А в финале бы она не участвовала бы. – Ван как можно незаметнее улыбнулся краешком губ. Мастер никогда не говорил о финале. «Победишь всех выставленных соперников – освободишься» — это единственное, что было сказано жеребцу. И это странное умалчивание о финале Вану не нравилось все больше и больше. – И еще. Теперь тебе будут давать траву вызывающую агрессию. Ибо начали делать ставки еще и на то в каком бое ты все-таки убьешь. Но я тебе этого не говорил. – совершенно неожиданно мастер подмигнул Вану и удалился весело насвистывая какой-то непринужденный мотивчик.

И снова еще один день полный разминок, наставлений и становившихся все омерзительнее эликсиров. Наверняка среди них был и тот, что должен сделать аликорна кровожаднее, но предупрежден – значит вооружен. Бойцов становилось все меньше, а о их приемах узнавали все больше. Мастер со скрупулёзностью перечислял приемы сильные и слабые места каждого прошедшего первые два раунда. Да, отсев закончился. Остались самые сильные, самые опасные, самые живучие.

В этот раз арена оказалась залитой солнечным светом. Ван был первым и у него осталось время, что бы насладиться теплыми, как озерная вода летним вечером, ласковыми как поцелуй любимой лучами солнца, что скользили по его черной шкурке. Жеребец даже прикрыл глаза и тихонько фыркнул, нежась в свете дня. Он не знал, сколько так простоял, лишь тихий шорох механизма на противоположной стороне арены напомнил ему о том, что он вроде как пришел сюда сражаться. Разгоревшееся раздражение было сразу же подавлено. Он должен быть холодным как сосульки на усах деда мороза, иначе сорвется.

Но ведь что бы решать вопрос казнить иль миловать нужно, победить. А на песок арены, щурясь от яркого солнца, мягко вступила мантикора. Ван содрогнулся. Да, да… Он уже дважды встречался с этим опаснейшим созданием. В первый раз чуть не умер и был спасен лишь благодаря тому, что в предсмертном бреду набрел на избушку Зекоры. Ну а во второй же раз аликорн и кошка просто разошлись в разные стороны, решив не связываться друг с другом.

Теперь же расходиться было некуда. Это был уже ее третий бой и хищница не нуждалась в стимуляторах делающих ее агрессивнее. Она знала, что на арене ее ждет добыча. По кошачьи мягкие шаги, приоткрытые крылья, готовые по малейшему приказу хозяйки бросить ее вверх, возбужденно поднятое жало. Смертельно опасна. Смертельно красива.

Она двигалась к жеребцу, чуть заходя слева. Ван тоже напрягся. Ее инстинкты подсказывали, что нельзя подходить к существу с копытами и рогом по прямой. Гораздо легче ужалить один раз и потом дождаться пока добыча сама умрет от яда.

Ван понимал, что кошка будет очень быстра. Ее реакция превосходит реакцию жеребца в разы. И то, что она будет рассчитывать сперва на один решающий удар хвостом. Но у нее есть и один недостаток. Она не разумна. Значит, ей не могли рассказать о уже использованных фокусах. Можно повторяться.

Цепь, обмотанная вокруг правой передней ноги жеребца ,отстегнулась и упала на землю. Кошка с ленивым интересом посмотрела на непонятную ей штуку. Ее все ее прошлые противники были с похожими. Но они слишком медлительны, а с железом еще и еще сильнее ограничивают свою скорость. Другое дело когти, клыки и жало. Они почти никогда не подводили свою хозяйку. Только вот зря, ох как зря она подумала, что эта металлическая штуковина ни сделает ему ничего плохого. Аликорн не стал дожидаться атаки кошки, которую наверняка бы прозевал и сам атаковал первым.

В алом фоне телекинеза тихонько позвякивали звенья цепи. Взрыв пес ка перед оскаленной мордой. Мантикора тут же отскочила в сторону. И снова взрыв песка. И так до тех пор, пока кошке не запорошит морду. Правда магия все рано оказывалась медленнее зверя. Мантикора успевала отскакивать или прикрывать глаза. Но это было не важно. Гораздо важнее, что она не обращала внимания на цепь. Рывок! Петля! Узел! Цепь, движимая волей Вана начала опутывать ноги, не ожидавшей подобной пакости кошки. Зверь попытался освободиться от стягивающихся пут, но куда там. Как ни напрягались ее могучие мышцы, сколько бы она грозно не рычал, цепь была крепче.

И вот кошка оказалась спутанной полностью. Жало ее, инстинктивно поджавшееся, что бы ни поранить себя, было прочно привязано к спине, а крылья и ноги спутаны. Ван подошел и уже ставшим привычным жестом обозначил удар по горлу крюком. Тот, казалось, аж звенел от недовольства действиями жеребца, но ничего поделать не мог. Ведь он был обыкновенным предметом из рода крюков для цепей. Не по чину ему было спорить с аликорнами.

— Убита!

Наконец аликорн смог облегченно выдохнуть. Все сражение заняло от силы пару минут, но вымотало жеребца морально. Еще бы. Малейшая ошибка, малейшая нерасторопность и он был бы добычей мантикоры. Ван зябко повел крыльями. Даже думать об этом не хотелось. Что удивительно, но особых приступов жажды крови Ван не почувствовал. Хотя, если честно ему было не до того. Остаться в живых бы.

С трибун послышался недовольный гомон, но никто не стал освистывать бойца. Ворота тихо заскрипели, а мастер как обычно встретил возвращающегося с арены.

— Быстро ты. — неодобрительно произнес он. – Зрители не довольны, что бой был таким коротким.

— Они всегда недовольны. Пусть сами попытаются попрыгать перед такой киской, я с интересом посмотрю на то, как они буду растягивать бой. – язвительно ответил Ван.

— Не ершись. Тебе не повезло. Сегодня вечером будет еще один бой. И если я не ошибаюсь с тем самым зеброй.

Ван громко простонал, чувствуя, что ему теперь предстоит сложнейший бой.

Интерлюдия 7

— А можно я хотя бы вон того стукну?

— Нет.

— Ну пожалуйста.

— Нет.

— А подножку? Масенькую. Никто даже не заметит.

— Нет.

— Вот все нет да нет. Ну сколько можно! Такой натуре как я не пристало сидеть и просто смотреть, не участвуя.

— Нет, Хаос. Ты здесь гость. Ты просил у меня развлечения смотри. Но не вмешивайся. Это не твой мир. Дома – твори все, что твоей хоаской душе угодно, а тут не мешай.

— Но это же скууучно!

— Можешь уйти в свой мир, я тебя здесь не держу.

— Не, не, не. Мне не терпится узнать развязку. Ты же говоришь, что в финале победить невозможно.

— Это так.

— Ага! Значит минотавры обманывают.

— Нет, они честны в боях.

— Кто из нас двоих порождение беспорядка. И как же тогда твой любимчик выживет? Или ты собираешься от него избавиться?

— Нет. Просто смотри.

Глава 11. Арена, часть вторая.

Бои становятся все напряженнее, а развязка все ближе. Но что же принесет Вану финальное сражение?

Жаркое, солнце лениво освещало песок арены. Если очень постараться, наверное, можно было услышать, как его лучи переползают с одной песчинки на другу тихонько шебурша. Великолепный день для пикника. Или для купания в речке. Или для прогулки по лесу. Впрочем, даже в такой яркий и приятный глазу день могут твориться недобрые дела. Такова уж природа этих недобрых дел.

Ван, стоящий на уже не раз и не два проклятой арене напряжённо следил за противоположными воротами. Воротами, за которыми возможно стояла его смерть. Этой ночью он попытался сбежать. Ибо, судя по словам мастера, шансов у пони было не много. Но, увы и ах, ритуал призыва духа способного телепортировать аликорна куда подальше был сорван бдительной охраной. Теперь Ван находился под постоянным и неусыпным контролем. Да и блокиратор магии, под которым ужасно чесался рог, теперь снимали только на тренировках и перед сражением.

Знакомый скрежет и оттуда пружинистой походкой вышел зебра. Ван застонал. Та самая, вырвиглазная раскраска! Плюс быстрота движений. Аликорн просто не мог сосредоточиться на теле противника, что бы ухватить его телекинезом. А иного достойного оружия у черного пони просто не было. Нельзя сказать, что это самый опасный противник из выступающих на арене. Но для Вана – да. И фокусы с песком тут не прокатят. Наверняка минотавры подготавливающие зебру, рассказали тому о уловках Вана.

Враг приближался. Нет, он не тратил время на слова, как минотавра, он просто осторожно и мягко ступал по песку, полный решимости сделать то, что от него требовали. Несмотря на жаркий день, по спине Вана катил холодный пот.

Рывок! Зебра перешел на бег, не давая аликорну нанести удар первым. Его кислотная полосатая раскраска неприятно рябила в глазах, отвлекая. Взрыв песка! Еще один. Еще и еще. Но противник Вана легко избегал их, замечая облачка алой магии на пески. Иногда он чуть менял траекторию бега, а иногда просто закрывал глаза, пробегая насквозь. Попытка затормозить зебру тоже ничего не дала. Аликорн просто не мог сосредоточиться на том, что бы ухватиться за него магией. Зебра был все ближе и ближе!

Цепь мягко зазвенела звеньями. Не то, что бы Ван мнил себя мастером боя цепью, но ничего другого у него не оставалось. Вот уже враг совсем рядом. Ложный замах цепью, словно жеребец собирается ударить ей полукругом, около себя. И уже настоящий удар. По прямой, концом цепи. Удар, который можно нанести, только удерживая звенья магией. Но враг не купился на это. Он пригнулся, буквально проехавшись животом по песку. Так он избежал цепи, оказавшись возле ног Вана. Несколько скупых ударов по болевым точкам и вот аликорн падает, забыв о всякой магии. Но зебра не останавливается на этом. Удары его воистину каменных копыт следуют один за другим. Нога, бок, крыло… С пугающей методичностью и расчетливостью, зебра отбивал нервы аликорна. И все это происходило в почти полной тишине, если не считать шороха песка, дыхания жеребцов, да стонов боли аликорна.

Ван пытался использовать магию, но куда там! Едва алое сияние окутывало рог аликорна, как сосредоточение немедленно сбивалось копытом зебры. Вороной, уже не очень соображая, попытался отбиться, размахивая копытами во все стороны, но сделал только хуже. Расчетливые удары не шли ни в какое сравнение с беспорядочными выпадами.

Долго так продолжаться не могло. Ван уже и не пытался атаковать, лишь закрываясь от самых опасных ударов в шею и голову. Крыло тихо хрустнуло. Ван забыл о всяком организованном сопротивление, распластавшись на песке. Это было ужасно! Боль вытеснила все другие мысли, сосредоточив внимание пепельногривого на пострадавшем месте.

А зебра, похоже, решил, что пора закругляться. Его противник нынешний противник, как и другие до него уже не могли сопротивляться. Он занес копыто, под строго определенным углом, что бы в буквальном смысле слова размозжить шею врага. Аликорн, вроде бы уже побежденный, и не обращающий внимания ни на что резко дернулся на встречу. Он вцепился клыками в лодыжку зебры, после чего рванул ее, повреждая сухожилия. Похоже, эликсиры, которые должны были вызывать ярость у Вана, наконец, сработали как надо. А может зебре не стоило трогать крыло?

— Да, что же ты за тварь такая! – впервые за весь бой воскликнул размалеванный жеребец, отпрыгнув от недобитого противника. Поврежденная нога не желала слушаться, поэтому ему пришлось двигаться на трех. Но теперь уже Ван не давал противнику сориентироваться.

Быстрый, ломающий избитое тело, рывок вперед. Зебра попытался уйти в сторону, но поврежденная нога сослужила плохую службу. От былой скорости и грации жителя Зебрада не осталось и следа. Таранный удар сбил обоих жеребцов с ног. В самый последний момент Ван наклонил голову вперед и его рог вошел в плечо зебры.

Гнев, придавший сил и решимости, сейчас стал виновником ошибки. Не стоило, ой не стоило черному пони идти в ближний бой. И снова град расчетливых ударов. Здесь уже зебра был в своей стихии. У Вана остался последний шанс все справить. Рог аликорна, все еще находившийся в ране, вновь наполнился магией. Пожалуйста. Еще чуть, чуть. От боли мир вокруг жеребца плыл, а мысли путались и терялись. Они словно старались убежать из своего вместилища, ставшего не комфортным.

Но Ван все-таки смог. Зебра, так и не заметивший того, что аликорн колдовал, почувствовал, как его ног коснулось что-то металлическое. Цепь, рядом с которой лежали сражающиеся жеребцы, пришла в движение, спутывая ноги зебры. Ван откатился в сторону, бережно поджав ноющее крыло и несколько минут просто лежал на теплом, таком мягком песке, пытаясь прийти в себя.

Затем он поднялся и, подойдя к зебре, снял крюк сбруи. Тело жеребца колотило. Но не от боли, нет. Он страстно желал убить зебру. Отомстить ему за всю боль, за страх, за крыло. Крюк, казалось, чувствовал страсти, бушевавшие в его владельце, возбужденно подрагивая в сгибе здорового крыла. Решительный взмах. Ван замер разрываемый своими страстями. Его эмоции хотели убить. Его разум хотел убить. Аликорн сам не знал, чего он хотел. Наконец решение было принято.

— Убит. – тихо прошептали разбитые в кровь черные губы. Крюк коснулся горла зебры и вернулся обратно в свои крепления, обиженно молча. Хотя как бездушный предмет может говорить?

Ван развернулся и очень медленно побрел к своим воротам. Он остановился, только когда понял, что их перед ним не открыли. Дискорд! Это были ворота, через которые вошел зебра! Развернувшись, Ван побрел к своим, едва отрывая копыта от песка. Трибуны возбужденно кричали и топали ногами, выражая восхищение боем. Пепельногривому же было все равно.

Помимо привычного Мастера жеребца встречала бригада медиков. Ван уже не очень соображал, что с ним происходит. Его куда-то несли на носилках, через, на удивление быстро подживающие губы, проталкивались горлышки бутыльков с какими-то снадобьями. Профессионально скупой рывок чьей-то руки вправил крыло. Только вот пациент отчего-то оказался неблагодарной скотиной, распахавшей клыками руку его лечащую. Ван же, находясь в полубреду, действовал на одних инстинктах, цапнув вправившего вывих минотавра.

---

А в это время, где-то на самом краю Эквестрии бушевала буря. Пегасы из погодной службы старательно сдерживали рвущуюся на свободу погоду, дожидаясь пока дирижабль, окажется в центре урагана. На капитанском мостике стояла пегасочка с одним крылом и наслаждалась буйством стихии. И где-то внутри, дирижабля, была очень странная ночная пегасочка, глаза которой изредка, когда никто не видел меня цвет с фиолетового на зеленый.

---

В форму жеребца привели достаточно быстро. Где-то за половину суток, наполненных растираниями, компрессами, акпунтурными массажами и уже в открытую ненавидимыми Ваном эликсирами. Хотя, следует заметить, что не малую роль в выздоровление сыграли аликорнья регенерация и живучесть.

В этот раз между боями Вана оказался довольно большой промежуток. Больше суток. Которые вороной пони потратил на отдых и восстановление. И предпоследний противник. Да, да. Ван и сам не заметил, как оказался почти в финале. Даже в интонациях Мастера скользило, что-то вроде уважения. Глупый бездарь, который должен был умереть еще в отсеве, жив до сих пор.

Следующим противником был молодой дракон. Ошалевший от крови и своей непобедимости, огнедышащий, обладающий необычайно прочной шкурой дракон. И отнюдь не глупый.

В том, что дракон весьма коварен, Ван убедился, едва ступив на песок арены. Тут же сверху на него накатилась струя пламени. Дракон, золотистый, с кирпичного цвета гребнем и когтями, не терял времени, дожидаясь противника, и не собирался вести себя благородно. Ван едва, едва успел пригнуться, чувствуя макушкой и опущенными ушками волны сухого жара. Волшебной же гриве жеребца на драконье пламя было наплевать. Она была гривой аликорна, одной из тех грив, которые могу вести себя, как хотят, и игнорировать порывы ветра. И всякое там драконье пламя – это еще не повод что бы воспламеняться.

Ван помотал головой. Побочный эффект эликсиров становился все сильнее. Еще одна струя пламени, на это раз сверху. Дракон взлетел под рунный купол, надеясь сбить противника столку. Но и Ван теперь был не тем жеребцом, что сражался с медведем. Дважды на один и тот же фокус не попадался. Обостренная зельями реакция, позволила увернуться от огненного залпа, сплавившего песок арены в некрасивый комок.

Цепь, уютно устроившаяся на передней ноге, настойчиво зашептала Вану что сейчас для нее самое время.

— Сам знаю. – огрызнулся Ван и облизнул пересохшие губы. – Дискордовы эликсиры!

Впрочем, слова железяки были разумны. Тихий щелчок карабинов и вот металлические звенья сладостно сверкают в свете вечернего солнца, радуясь предстоящему сражению. Теперь важно следить, что бы оружие ни попало под драконье пламя.

Тем временем чешуйчатый прекратил попытки достать Вана направленной струей. Он набрал полную грудь воздуха и выпустил теперь целое раскаленное облако. Ну, это было совсем просто. К чему-то подобному жеребец готовился, когда Мастер рассказывал о уловках дракона. Плотная стена из песка взметнулась перед Ваном, повинуясь его телекинезу. Весь жар пламени ушел на то, что бы спечь это в один мутный монолит.

Теперь уже и жеребец перешел в атаку. Металлический шар, что ранее висел на сбруе разбил стену из сплавленного песка. Множество острых осколков, словно при взрыве устремились к дракону. Да, да, Ван направил их телекинезом. Как бы не была прочна драконья чешуя, у ящера остаются еще и не защищённые участки. Глаза и крылья. Противник был вынужден приземлиться и прикрыть глаза.

Ван же не останавливался, продолжая атаку, пока дракон ничего не видеть. Цепь, на концы которой уже были одеты «Утренние звезды» разгонялась, с шумом разрубая воздух.

Но и молодой дракон не просто так пережил стольких противников. Он оправился от атаки осколками гораздо быстрее, чем ожидал Ван. Удар хвостом был настолько быстрым и неожиданным, что пони успел только с пружинить его телекинезом, не дав поломать все кости на груди. Но все рано, Ван оказался отброшен в сторону. Черны пони, лежащий на песке, инстинктивно поджав крылья, понимал, что именно сейчас ящер пойдет в атаку. Но где же ожидаемый топот его лап? Дискорд! Он летит! Ван резко метнулся в сторону. И вовремя. Струя пламени опалила песок, на котором пару мгновений назад лежал аликорн.

Ах так?! В воздух взметнулось целое облако песка, давая пепельногривому прийти в себя после удара. Правда, дракона это на долго не задержало. Он был слишком быстр и просто пролетел поднятые магией песчинки насквозь.

Только вот Ван тоже не терял времени. Навстречу золотистому метнулась раскрученная цепь. Наконец! Звенья обвились вокруг передней лапы, туловища и крыла. Вообще прекрасно! Ящер рухнул на землю, подняв вокруг своей туши облако пыли. Теперь бой почти завершен, осталось только спутать ящера как следует.

Дзыньк. В звуке лопнувшего звена аликорн услышал предсмертный стон цепи. А ведь ее карьера только начиналась! Дракон был зол. Впервые он столкнулся противником, который не сражался сам, а использовал окружающий мир, да еще на расстояние от себя. Это было не честно. Угрожающе зарычав, он намотал остатки цепи на лапу, надеясь этим устрашить противника.

Дикорд. Ван лишился единственного известного ему способа закончить бой без убийства. Опять ошибка! Но сражение продолжается, не время для лишних мыслей. Дрогнули многочисленные осколки стекла. Значит, этот дракон умен и расчетлив? Посмотрим на что он способен, будучи ослепленным гневом! Сотни острых стекол врезались в спину рептилии, изодрав в клочья перепонку. Дикий не то крик, не то рык свидетельствовали, что жеребец свой план выполнил на все сто процентов.

Теперь дракон не разменивался на плевки огнем или полеты. Ему хотелось лишь как можно быстрее раздавить тварь, что ободрала его крылья. Когтистые лапы проносили в считанных сантиметрах от тела жеребца. И не только они. В ход пошло все. Шипастый хвост, оскаленная пасть, даже ноги. Ван же был внутренне готов к такому натиску. От одних замахов он уходи, другие останавливал телекинезом. И, в отличие от дракона ему не был необходим ближний бой.

Ложная подсечка хвостом, обернувшаяся ударом в голову. Жеребец плавно откинул себя телекинезом назад. Ван постоянно отступал, периодически ударяя телекинезом по золотистой морде. Горсть песка в воздухе, запорошившая глаза золотистого. И вот уже он отпрыгнул назад, что бы оправиться. Этот бой был на выносливость. Слишком слабая телекинетическая подушка и когтистая лапа с легкостью режет черную шкуру. Вот уже и кровь жеребца обагрила желтоватый песок. Кто первым выдохнется? Удар, подсечка хвостом, ложный замах и резкий рывок вперед, в надежде откусить Вану голову. Встречный удар телекинезом и снова отступление назад, разрывая дистанцию. Силы, мастерство, напор... ни один не мог взять верх над другим. Но! Но дракона подвели крылья. Слишком обширны были повреждения, а постоянные движения не давали ранам поджить. На стороне же пепельногривого была его регенерация. И ящер стал выдыхаться. Вот он уже и бьется не так свирепо. И дышит заметно тяжелее. Золотистые бока молодого ящера залиты алой кровью. Ван даже смог отвлечься от боя и заметить, что по песку арены прочерчен широкий полукруг из крови.

Ван что атака осколками окажется именно тем решением, что принесет ему победу. И вот уже дракон рухнул на песок, тяжело дыша. Вороной пони зафиксировал его голову телекинезом, мало ли что решит выкинуть противник в последний момент подошел к ящеру. Взмах. Крюки, зажатые в сгибах крыльев ,обиженно молчат. Они почти наверняка знают, что аликорн не нанесет смертельного удара. Так и случилось.

— Убит! – громко, обращаясь к трибунам, крикнул жеребец, после чего пошел к своим воротам. Пошел так, что бы ни оказаться на траектории драконьего плевка, краем глаза наблюдая за лежащей на песке тушей. С трибун слышался грохот. Это сотни минотавров и гостей жреческих игр аплодировали Вану.

Мастер по уже сложившейся традиции встречал Вана после боя. Раздался громкий цокот его копыт, сопровождающийся хлопками ладоней.

— Браво! Вот это был настоящий бой, а не то, что ты обычно вытворяешь. – мастер одобрительно похлопал жеребца по плечу. – Сегодня ты будешь отдыхать, а завтра тебе предстоит последний бой. Завтра же я о нем тебе и расскажу.

Все оставшийся день прошел как-то… странно, что ли? Не было тренировок, не было эликсиров. Вместо них аликорну накрыли шикарный стол, ломившийся от деликатесов. Питание и раньше было на уровне, но это… это было необычно.

На заданный мастеру вопрос, тот сконфуженно улыбнулся.

— Понимаешь, в идеале мы должны были найти тебе еще и кобылу, что бы ты провел с ней ночь, но среди пони ничтожно мало тех, кто торгует своим телом. И в Лабиринте их уж точно нет.

— Что происходит? – с нескрываемым волнением спросил Ван, оторвавшись от изумительных шампиньоном, по каким-то острым соусом.

— Тебе не победить следующего противника. Этого никто не смог на протяжение четырехсот лет. – взгляд минотавра был устремлен в его тарелку. – Это химера.

Интерлюдия 8.

— Ну как тебе?

— Не плохо. Но почему он у тебя такой слабый? Он же этот, великий охотник на нечисть, инквизитор, соблазнитель всех кобыл в округе и бла, бла, бла

— Он ритуалист. Ему нужно время.

— Ну так дал бы ему что-нибудь такое, что бы смело того дракона, как пони сметают лимонад в жаркий денек.

— Заметь, Хаос, он и так неплохо справляется.

— Неплохо справляется? Клянусь… эм… ну… в общем сам придумай чем я там клянусь, но этот зебра чуть не убил его!

— Он справился. В многой силе, большая и ответственность. А он не любит ее.

— Ты сам-то понял, что сказал, а?

— Хаос, помнишь, ты хотел поучаствовать?

— Да, да, да, да, да, да, да…

— Я понял, не стоит повторять лишний раз. Так вот. Помоги его дочери. Ты сам поймешь когда. И как.

Глава12. Химера. + Эпилог.

Это был последний день Жертвенных игр. Небо, обычно ясное, было затянуто облаками. Низкие, темно-серые облака казалось несутся над землей. Даже здесь, в самом низу, Ван слышал завывания ветра вверху. Ван несколько раз глубоко вздохнул. Пыль и металлический привкус крови. Да... Перед смертью невозможно надышаться.

Минотавры, что отвечали за погоду, только и могли, что разводить руками. С границ с Эквестрией шла необычайной силы буря и они ничего не могли с ней поделать. Впрочем, это не останавливало ни зрителей ни организаторов. Последнее сражение должно состояться. Тот_Что_Помогает снова будет будет ярко сиять радугой, поглотив жизненную силу погибших. Вот уже больше тысячи лет это были животные. Но именно в этом году он попросил разумных, как в древние времена Эпохи Хаоса. И жрецы во главе с королем не посмели отказать, хоть большинству было не по нраву решение разумного кристалла.

Но Ван и понятия не имел об этом. Впрочем, знай он это, легче бы ему не стало. Даже дойдя до финала, он не мнил себя непобедимым бойцом. Ведь последние бои он выиграл на чистом везение. Хотя... Везение ли это, расчет, или и то и другое, жеребец победил. Почти. По крайней мере продержался дольше других.

Трибуны были забиты до отказа. Тысячи взглядов, гомон толпы, всеобщее в предвкушение... Вану это было омерзительно. Он, аликорн переродившийся, куда больше пони, чем те, на трибунах, жаждущие крови и зрелищ. Вороной вновь с непонятной самому себе ненавистью посмотрел на ложу где устроились пони. Да... Теперь он их узнал тот самый отряд, что пытался ограбить поезд возвращающийся из Города Шестерни. Среди них выделялись трое, сидевшие отдельно. тот самый землепони с мечем, отдаленно похожий на принца Блунблада, какая-то болотно-зеленая пегасочка с переливающейся огнем гривой и некий единорог закутанный в черный бархатный плащ так, что на таком расстояние и масти то не различить. Были и другие. Не меньшая группа грифонов. Целый сектор алмазных псов. Несколько зебр и пони сидящих среди минотавров.

Но хватит разглядывать, вот с пугающей неторопливостью поднимаются ворота с противоположного от Вана конца арены. Жеребцу одурманенному постоянным приемом зелий показалось, что он услышал тихий, костяной смешок за спиной. Интересно, а как носит свою косу смерть-пони?

Вот и мягкие, кошачьи лапы ступили на песок. Для этого сражения химера решила взять за основу облик кошки размером чуть меньше мантикоры. Правда гладкие пластины на спине и перепончатые крылья на спине изрядно портили облик, а небольшие тонкие шипы с потеками яда откровенно пугали.

Не теряя времени монстр двинулся к Вану. Вот это скорость. Казалось полиморф не бежит, а стелится по земле. Ван подался в сторону, уходя от своих ворот, он не хотел лишиться маневра. Химеру это устраивало. Ей так редко доставалась живая добыча, что она научилась растягивать удовольствие от охоты. Она с охотой дала жеребцу возможность занять более удобную позицию.

Рог жеребца засиял алым. Он собирался основную ставку в этом бою сделать на телекинез. И тут же ему улыбнулась удача. Он без особых усилий поймал лапу химеры. Пепельногривый даже позволил себе победную ухмылку краем губ. Химера ухмыльнулась в ответ. Плавное, даже чуть ленивое, но исполненное необычной силы движение и лапа с легкостью вырвалась из телекинетического захвата. Чудовищная сила.

И бросок. Вану казалось, что даже сам воздух стонет, рассекаемый бритвенно-острыми когтями. Он лишь чудом ушел от атаки, отбросив себя магией в сторону. Точнее химера позволила ему этом. Она могла быть быстрее. Но не хотела. Слишком рано заканчивать охоту.

А буря неслась над Сердцем Лабиринта, вырывая с корнем деревья, разбивая окна и приводя в изумительный беспорядок ухоженные сады. Никому и дела не было до того, что от нее отделилось облако и полетело в сторону арены.

Ван раскрутил новую цепь перед собой, защелкнув на ней крюки. Как бы не была быстра химера, такую защиту ей не обойти без ран. А сил у вороного еще было много, после выпитых эликсиров. Химера же лишь прищурилась. Она уже встречалась с подобным. И не раз. Неожиданно она плюнула какой-то зеленоватой слюной в дымчатый диск, которым была раскрученная цепь. Ван даже не успел среагировать и убрать ее. Кислота или что-то подобное на глазах разъела металл, оставив вороного без оружия.

Да! Химера обожала этот обреченный, загнанный взгляд. Именно такие моменты, когда добыча понимает, что ей уже ничто не поможет придавали охоте особый привкус.

Она еще несколько минут погоняла Вана по песку, заставляя жеребца спасаться лишь в самый последний момент. Но вот и так не очень сильный пони, начал терять скорость. Химере становилось слишком скучно. Во время одной из атак игла на шее монстра царапнула бок вороного. Яд закончит бой.

---

В это же время в небе над ареной произошло кое-что необычное. И облачной завесы вынырнул дирижабль без каких бы то не было опознавательных знаков и завис над ареной. Смутные тени, что кружили вокруг него сложили крылья и спикировали вниз. В толпу на трибунах полетели гранаты наполненные каким-то отвратительным, выбивающим слезу газом.

На самой же арене, каким-то образом появилось еще одно действующее лицо. Откуда-то с носа дирижабля ударила радужная молния и рунный купол с хрустальным звоном лопнул, но уже когда эта пони, а это была именно обыкновенная земная поняшка, оказалась внутри. Двое из теней, оказавшихся фестралами тут же опустились на арену и, подхватив Вана, взмыли в небо. Но не все минотавры поддались панике. Довольно много стражей подхватили дротики и арбалеты, нацелившись в улетающих. Непонятно откуда взявшийся взрыв разметал отряд арбалетчиков, а от копий спасательный отряд уже прикрыл защитный купол поставленный с дирижабля. Но ни Инки, так звали ту землепони, ни химера не обратили на это внимания. Их ждал особенный танец.

Бросок химеры, но теперь уже пони с легкостью и пренебрежением уходит от ее удара. Невозможно! Еще один бросок и снова то же самое. Эта пони.. она... она играет с химерой! Монстр впервые за весь бой взревел. Бросок, подсечка крылом, выстрел шипом, Но все напрасно. Словно подтверждая мысли химеры, Инки весело рассмеялась. Это еще больше смутило монстра и тот сделал несколько шагов назад. У него никак не получалось просчитать противника. Как до этого химера на голову превосходила аликорна, так теперь и землепони превосходит монстра. И вот еще один рывок. Рывок в который химера вложила всю свою скорость. Рывок при котором даже воздух становится плотным как вода. Но в лапах полиморфа оказалась лишь пустота. Пони просто-напросто исчезла! Химера разозлено взревела и резко повернулась к трибунам. Она знала на ком сейчас будет вымещать свою злость за украденную из под носа добычу и поражение.

Ван же в это время лежал в одной из кают дирижабля окруженный единорогами. Инки как ни в чем не бывало зашла в комнату и присоединилась к лекарям, хотя никто из них, возможно и сама землепони, не знал, как она может помочь.

Но вот напряженное сосредоточение и тихие шепоты были прерваны хозяйским стуком в дверь. Это капитан дирижабля, Аир Найс, хотела видеть Инки. Похоже судьба решила отыграться за превосходно разыгранную операцию на арене. Землепони покинула каюту, но на это никто не обратил внимание. Похоже единороги поняли как остановить действие яда.

Воздушное судно содрогалось. То от выстрелов, то от перебоев в работающем на пределе двигателе. У минотавров нашелся воздушный флот и теперь фестралы, Инки и экипаж дирижабля отбивались от воздушных атак, стараясь подняться как можно выше, что бы оторваться от авиеток. ^{[подробнее читайте в рассказе “Одно крыло”]}

---

— Хаос, твой выход.

— Сам знаю.

---

— Папа!

Сквозь покидающую арену толпу прорывалась темно-фиолетовая единорожка с черной как сам ночь гривой.

— С дороги. Да пустите вы меня! Я СКАЗАЛА, ДОРОГУ!!! — рог кобылки полыхнул изумрудным а минотавров расшвыряло в стороны волной сырой магии. Те из минотавров, что были на Черном Рынке во время недавнего инцидента с единорожкой наверняка бы узнали эту пони. По крайней мере они были весьма похожи.

Такхизис теперь даже не шла. Волна магии, окутавшая ее тело, несла кобылку, чуть приподняв ее над землей. Но и сама аликорн уже не управляла собой. Сила правила ей. Волны искажения деформировали материю вокруг кобылки, заставляя материю плавиться словно горячий воск.

— Такхизис Ван Сапка! Вспомни зачем ты здесь! — голос какого-то темно-синего единорога, с серебристыми хвостом и гривой, отрезвил захлебнувшуюся силой кобылку. Сияние магии исчесло.

— Откуда ты... — начало было дочь Вана.

— Нет времени. Быстро за мной. Иначе твоего отца сейчас изрешетят арбалетными балтами. — единорог схватил пони зубами за гриву и потащил через какие-то ходы в арене на трибуны. — Кстати, меня зовут Эмбер. Я хаос.

Такхизис и сама не поняла почему доверилась этому пони, выскочившему как параспрайты из банки с консервированными овощами, единорогу. В нем была какая-то... сила что ли?

Все оказалось так, как и сказал единорог. Он и аликорна оказались позади отряда минотавров, что с натугой взводили арбалеты.

— Давай, сырой магией по ним! — поторопил Эмбер.

— Но почему ты сам не...

— На мне запрет и не спрашивай почему так. просто делай! — снова перебил кобылку серебристогривый.

В этот раз пони была аккуратнее, не позволяя магии овладеет собой. Она всего лишь хотела посильнее толкнуть всех. Но снова громыхнул взрыв, сбив с ног не только арбалетчиков, но и парочку пони. Такхизис повезло упасть на жеребца, который послужил своеобразной подушкой, смягчившей падение.

— Знаешь, это одна из не многих ситуаций, когда мне не нравится, что столь симпатичная пони лежит на мне. — выдавил Эмбер, изрядно приложившийся боком о каменную скамью. — Хватит валяться, давай выбираться. Меня попросили вытащить тебя отсюда.

Чуть бесцеремонно Эмбер сдвинул поняшку и вновь, за гриву потянул ее в лабиринт проходов.

— Да стой же ты! — кобылка не очень то и сопротивлялась проводнику, что, впрочем, не мешало ей задавать вопросы. — Почему ты мне помогаешь и кто тебя попросил помочь?

— Сталый длуг тфоего отца. — говорить с зажатой в зубах гривой было довольно неудобно.

— Пэс?

— Не скажу.

---

Ван очнулся только спустя несколько дней, глубокой ночью. Легкость и сила даруемые эликсирами исчезли словно гости после праздника, оставив после себя бардак и немытую посуду. Аликорн чувствовал себя разбитым. Он слез с кушака на котором лежал и на чуть дрожащих от слабости ногах пошел к выходу из комнаты.

— Ну и куда ты собрался? — послышался знакомый, ироничный голос чейнджлинг. Она лежала на невысокой софе рядом, приняв излюбленный облик белой единорожки.

— Пэс? Слава принцессам. Где Такхизис? — Ван облокотился о кушетку.

— В последний раз я ее видела вместе с каким-то жеребцом, устраивающей разгром на трибунах арены. Потом тебя притащили и я уже не смогла за ней уследить. Непослушная девчонка!

— Почему ты ее бросила? — сразу же уловил суть аликорн.

— Я не нянька для великовозрастных кобыл. — ядовито парировала Пэс. — И согласно нашему Договору, я не обязана помогать ей. Но я все-таки попыталась вразумить ее, но эна упряма. Вся в тебя. Захотела освободить тебя геройским штурмом, вместо того, что бы попросить помощи принцесс, как я.

— Где мы сейчас?

— На дирижабле, сегодня утром приземлимся в Кантерлоте.

— Нет! -взволнованно воскликнул Ван. — Селестия и Луна ведь от тебя обо мне все узнали?

Чейнджлинг кивнула.

— Принцесса Селестия умеет быть убедительна, да и для того, что бы мне, чейнджлингу поверили, мне пришлось открыться ей. — Пэс поморщилась, словно вспоминая что-то очень неприятное.

— Спасибо, я это очень ценю.

— Всегда пожалуйста, дру... партнер. — резко поправилась Пэс. — Я все это сделала скорее для того, что бы добиться возможности обучения в школе для одаренных единорогов, а ты был приятным бонусом. — зачем-то начала оправдываться высшая чейнджлинг.

— И Селестия тебе так просто разрешила? — скептически спросил Ван — Почему?

— Интересно — сам у нее и спроси. — огрызнулась суккуба. — Мне же хватает и разрешения.

Ван сделал несколько вздохов и направился к выходу.

— И куда ты собрался, доходяга? — фыркнула демоница.

— Я не готов к встрече с Селестией. — раздалось ей в ответ.

— Пф... И это ты пытаешься обмануть меня, параспрайта перевшую на поприще любви? Боишься встретиться с Луной из-за своего якобы жуткого облика, своего положения и прочих нелепиц.

Ван промолчал, прекрасно понимая что чейнджлинг права.

— Пошли уж. Мне же лучше, если ты с ней будешь реже видеться. меньше конкуренток.

Эпилог.

— Слушай меня внимательно. Мастер рекомендует тебе съездить в кантерлот и найти там единорога практикующего некромантию. Да, тамм нашелся практик. он нам нужен. Живой и готовый вступить в Орден. Действуй аккуратно. Особенно с принцессой дня. Она может почувствовать Бездну в тебе, она уже сталкивалась с ней и отказалась принять Изменение. Мастер рекомендует еще приблизиться к принцессе ночи. Остальное на твое усмотрение.

Три странные личности разошлись по своим делам, которых было очень много. Белый землепони, с большим мечем за спиной, пегасочка болотно-зеленого цвета с флейтой и серебристый единорог в маске.