Долг Зовет

Введение

---

Прежде чем приступить к повествованию, хотелось бы рассказать вам парочку мелочей — кратко о главном, и поэтому давайте начнём с самого начала…

Однажды, в волшебной стране Эквестрии, под правлением четырёх мудрых принцесс, царила доброта и гармония. И пони, живущие в ней, не знали бед и невзгод, благодаря правительниц за свою счастливую жизнь. Вместе с этим, в стране зародилась эра технологии и промышленности. Эра появления машиностроения и телевизионного вещания. Стремительный скачок в развитии инфраструктуры и прогресса. Пони совершили большой шаг вперёд в светлое будущее, сделав свою страну, самой развитой и мощной державой континента.

Хоть в Эквестрии и существовала гармония, того нельзя было сказать о её соседях. Война – начало которой положили грифоны, с их желанием расширения границ и захватом ресурсов. Часть армии Примарха грифонов устремилась к зебриканским владениям, вторая же часть войск отправилась в земли Королевы Кризалис, думая, что этим они разыграют самую быструю военную компанию за всю историю некогда бывшего высокогорного королевства.

Примарх грифонов завоевывал земли Зебрики кусочек за кусочком благодаря господству в воздухе, продвигаясь все глубже в недра южных пустынь. Подавленная и измученная, под столь сильным натиском захватчиков, Зебрика отправила послов и дипломатов к принцессам, с просьбой в поддержке в защите и освобождении их от оккупантов. Правительницы откликнулись на зов южных соседей и обратились к своим верным подданным, призывая эквестрийский народ оказать помощь зебрам в противостоянии. Трудолюбивые пони, воодушевленные принцессами, в кратчайшие сроки сумели мобилизовать армию и создать оружие для борьбы. Таким образом, Эквестрия, сохранявшая столь долгое время нейтралитет, вступила в войну. В войну, которую пони не видели уже более тысячи лет. С образовавшимся союзом, зебриканцы и эквестрийцы сумели отбросить имперцев с территории Зебрики, заплатив за это немалую цену. Позже в конфликт вступили и чейнжлинги, втянутые в него не по собственной воле. Вторая часть монстра, называемым армией империи, вынудила оборотней сражаться за свободу улья.

Взирая на последствия этого страшного конфликта, унесшему так много жизней со всех сторон, Верховная правительница не могла более позволять продолжаться этой безумной борьбе. Принцесса Селестия сумела убедить свою младшую сестру, принцессу Луну, возжелавшую, от нахлынувшей на неё ярости, стереть с лица земли весь род грифонов, и установить мир между странами.

В то время, пока шла война, страдали многие: зебры, грифоны и в особенности чейнжлинги, которые оказались на грани исчезновения своего вида, так как сил их было очень мало, они просто умирали на глазах. Королева Кризалис, ослабшая от недостатка жизненной энергии, просила аудиенцию у Принцесс, дабы умолять их о помощи в спасении ее народа. И итогом переговоров стал мирный договор между пони и чейнжлингами, На ряду с этим стали возможны такие вещи, как свободная торговля и перемещения оборотней среди граждан Эквестрии. Позже, с полными изменениями в отношениях всех народов, принцессой Твайлайт Спаркл была предложена сенсационная идея — создать крепкую связь между всеми четырьмя представителями рас. Её мысль была одобрена и воплощена в реальность, и через какое-то время возникло первое в истории крупномасштабное объединение, названное Союзом Содружеств.

Пожар войны был погашен и кровавые страницы книги перелистнуты, но в результате всего того ужаса, которого он преподнёс с избытком, пони погрязли в алчности, в злобе и порочности, дав начало новой главе. Эквестрия столкнулась с неожиданной угрозой, наводнившей всю страну подобно болезни – преступностью. В эти смутные времена правительницами было принято решение усилить уже существующие юридические и судебные ведомства и расквартировать часть армии для создания нового рода внутренних войск – полицию. Теперь же эти блюстители закона стоят на страже в каждом городе, в каждом населённом пункте, защищают пони и борются с преступностью, поддерживая гармонию и порядок в стране.

С этого момента и начинается история. История о двух напарниках, чья работа и долг перед страной и принцессами, стоят превыше всего. Чьи жизни переплелись по воле случая, или судьбы, если хотите. Эта история о дружбе, которая будет постепенно крепнуть у героев с каждым днём в их совместной борьбе.

Глава 1. Знакомство, или незабываемый сюрприз

«Это лучший подарок, который может быть! Хотя, может и не совсем...»

Ночная пора уступила место утренней заре, и восходящее светило Селестии, поднимающееся из–за горизонта, разлило свои летние лучи, убирая с небосвода сумрачное покрывало и даруя свет и тепло всему живому на земле. Так начался новый день в Эквестрии. С восходящим солнцем начинала пробуждаться вся страна. В каждом доме, в каждой деревне, и в каждом городе её славные жители постепенно покидали мир грёз и в бодром здравии принимались за свои повседневные дела. Вместе со всеми, просыпался один из окраинных районов города Мейнхеттена, самого крупного побережного города в восточной части страны – Блуминг Велли.

Возведённый не так давно, он расположился за окраиной большого мегаполиса, раскидывая свои границы от начала Стоундского леса до реки Хувзон. От шумного и громадного Мейнхеттена его отделяет несколько миль, поэтому в этом местечке всегда тихо и спокойно. Тишину нарушает только тихий шорох маленького водопада, укрытый в тени лесной чащи. Для тех, кто хоть раз был в Понивилле, архитектура двухэтажных коттеджей покажется вполне знакомой, ну, разве что, новее и скромнее на вид. Возможно, проектировщик этого места был выходцем как раз из того городка. Все, как один, красочные дома коттеджного райончика, разделённые улицами, смотрят друг на друга. Своё название Блуминг Велли получил неспроста. На лужайках каждого дома, имеющих отличие разве что в цвете и расположении гаража, цветут множество ярких и красивых цветочных клумб, переливающиеся разными красками и источающие нежный опьяняющий аромат. Из всех районов, прилегающих к Мейнхеттену, он, наверное, является самым приятным и уютным местом. Своего рода, утопией, что не оставит равнодушным ни одного пони.

На улице Фловер Стрит, в одном из домов цветущей долины, проживает небольшое семейство пегасов. Сам их двухэтажный коттедж лимонного цвета выглядит, словно одно большое растение. Помимо цветов на лужайке перед домом, на его стенах разрослись лианами кобея и тунбергия. Стебли этих висящих растений так тесно сплелись, что через их сросшиеся густое зелёное покрывало, мельком просвечивается бледно–жёлтая отделка дома. Колокольчатые белоснежные цветки кобеи украшают ставни входной двери и рамы окон, а жёлтые и рыжие пяти лепестковые цветки тунбергии, распространили своё влияние по всей поверхности наружной части стены, местами образуя картинки в виде мелких зверьков. Лишь единственная часть дома не постигла участь озеленения – гараж. Сам он расположен с левой стороны, по нему и можно узнать истинный оттенок дома. Глядя на это зелёно–жёлтое декоративное строение, сразу создаётся впечатление, что в нём проживает изящное кобылье копытце.

На втором этаже этого шедевра дизайнерского искусства, принимал ванну, уже довольно–таки долго, темно–синегривый жеребец. Погрузивший своё угольного цвета тело в эмалированную ванну и положив передние копыта на перила, абсолютно расслабленный, убаюканный тёплой и пенистой водой, пегас лежал с прикрытыми глазами и размышлял:

«Ах… Как же хорошо. Не будь сегодня понедельник, я бы провалялся здесь до полудня, а то и до обеда…» – сладко зевнув, пегас расправил свои крылья, и, хорошенько потянувшись, вновь сложил их по бокам.

Казалось, ничто не сможет нарушить этот блаженной момент. Но, как это обычно бывает, всю идиллию нарушил щелчок дверной ручки. Тёмный жеребец раскрыл веки и повернул голову в сторону источника подозрительного шума... Из распахнутой двери в комнату впорхнула канареечная пегаска с нежно–розовой гривой и в зелёном бархатном халатике. Она приблизилась к ванне и опустилась на копытца. Улыбнувшись, пегаска сложила крылья и ласково, и в то же время уверенно, сказала: Приготовься…

– К чему? – недоуменно спросил жеребец, инстинктивно напрягшись.

– К этому… – ответила канареечная пегаска и взмахом крыла указала в сторону двери.

– Йей!!! – из дверного проёма ворвалась пара подростков–пегасов с тортом на копытах, и принялась петь по мере приближения к ванне. – С днём рождения тебя! С днём рождения тебя! С днём рождения, с днём рождения! С днём рождения тебя! Ву–ху!!!

«Черт! Как же я мог забыть про свои именины» – пегас мысленно стукнул себя по голове и широко улыбнулся, выставляя напоказ свои белоснежные зубы.

– Ай вы мои дорогие! – он приподнялся в ванне и принялся целовать окруживших его пони.

– Давай, загадывай желание! – взбудоражено пролепетал пепельный молодой пегасик с чёрной, в розовую полоску, гривой.

– Я хочу… А я вам не скажу! – весело произнёс жеребец, и, весь наполнившись экстазом, разом задул все тридцать семь свечек на торте.

– Пап, там ещё письмо было, даже не знаю, от кого бы все это могло быть... – шаловливо протянула пегасочка небесного цвета с золотой гривой и, мило улыбнувшись, протянула розовый конверт.

– Да? И от кого же? – задал риторический вопрос жеребец, принимая письмо из копыт дочери. Распечатав конверт, именинник чуть не подлетел к потолку. Из него, неожиданно, вырвались конфетти, серпантин и пара шариков. Также, с конверта вылетел розовый листок. Медленно кружащаяся в воздухе записка была ловко поймана копытцами жёлтой пегаски.

– Ох!… Это письмо от Пинки Пай. – Радостно произнесла ловкачка, и принялась зачитывать тоном текст: “Дорогой Денни, спешу поздравить тебя с Днём рождения. Желаю тебе успехов в работе, большой при–большой удачи и много–много–много счастья в сегодняшнем денёчке. Я отправила к тебе вместе с письмом торт. Надеюсь, я не ошиблась с количеством свечек”. – Розовогривая пегаска оторвалась от чтения и нежно промурлыкала. – М–м–м… Как мило. – Затем продолжила – “P.S. Флаттершай, я пока не могу приехать к вам. Много работы. Постараюсь освободиться к следующей неделе. Не переживай, я прилечу не одна. P.P.S. Денни, постарайся не опоздать, пока будешь с женой в ванне” – она закончила читать и наморщила лоб, – Что она хотела этим сказать? – озадачено и тихо пробормотала Флаттершай и стала перечитывать последнее предложение про себя.

– Так что же ты, всё–таки, загадал? – поинтересовался жеребёнок.

– Я потом вам расскажу… – ответил тёмный пегас, потихоньку отходя от внезапного сюрприза с конвертом.

– Смотри, ты обещал, – предупредил пепельный пегасик, приближаясь к двери.

– И я сдержу обещание, Файрсторм, – продолжил Денни.

– Клянись Пинки–клятвой, – заявил жеребёнок, явно не удовлетворённый ответом, сначала приставляя правое копытце к груди, затем к правому глазу.

– Я клянусь, а если вру… кекс себе я в глаз воткну. – Торжественно произнёс глава семьи, повторяя все действия юного пегаса. Кивнув, Файрсторм слегка улыбнулся, развернулся и начал спуск по лестнице.

– Ну что? Тридцать семь лет стукнуло, а у тебя уже седой волос на гриве полез. Это тебя старит, но я всё равно тебя люблю, пап. – Счастливо произнесла златогривая и чмокнула в щёчку тёмного жеребца. – И, да, у тебя пенка почти исчезла… – слегка зардевшись, добавила она, указывая копытом на место, где мыльная пена разошлась по краям. Денни перевёл взгляд по направлению, указываемый дочерью, и сильно смутился. Пенка и вправду прилично разошлась, выставляя напоказ “гордость” жеребца. Пегас резко прикрыл копытами место раскрытья, и с шокированными глазами посмотрел на удаляющуюся золотогривую кобылку.

– Всё, я побежала на курсы. Я провожу Файри до школы! – прокричала дочь, залетая в лестничный пролёт.

– Чего?! Я сам могу добраться! – возмущённо запротестовал голос младшего в семье пегаса, доносящийся снизу.

– Заткнись. Мне всё равно по пути, так что мы идём вместе, – прозвучал в ответ молодой голос сестры.

– Бли–и–ин, ну ладно, – простонал жеребёнок, осознав своё поражение, а затем вновь прокричал более оживлённо. – Мам! Пап! Не ешьте торт без нас, пожалуйста!

– Хорошо! – в унисон ответили родители.

– Мы ушли! – снова послышался приятный голосок кобылки, а затем и звук закрываемой парадной двери.

– Оу!.. Дети! – канареечная пегаска подлетела обратно к двери и выглянула, – Будьте осторожны, когда будете переходить улицу, – обеспокоенно предупредила она.

В открытое на веранду окно, показалась мордочка голубенькой кобылки.

– Эм, мама, мы вообще–то обычно летаем… – произнесла пегасочка, и, красуясь, расправила крылья.

Флаттершай пару раз моргнула и затем слегка покраснела, осознавая, что только что сказала глупость. Но как не беспокоиться о своих детях, пусть они уже не маленькие. Мать есть мать. И каждая мамочка, молодая и не очень, будет переживать за своего жеребёнка или кобылочку. И каждая любящая кобыла всегда будет беречь своё чадо, не зависимо от того, сколько ему лет.

– Оу… Точно. Эм… Но всё равно: будьте, пожалуйста, аккуратны, – вновь пожелала она, тепло улыбнувшись.

– Оки–доки, мама, – ответно улыбнулась дочь, – до вечера, – она помахала копытом и закрыла дверь.

Канареечная пегаска вернулась в ванную комнату, прикрыла распахнутую ранее дверь и начала собирать разбросанный по полу серпантин.

– Итак, когда ты поедешь на работу? – зазвучал тонкий и мягкий голосок розовогривой кобылы.

– А который час?

– Полдевятого уже.

– Сейчас начну собираться… – ответил тёмный жеребец и, после секундной задержки, добавил, – через пять минут.

– Ты не… допоздна сегодня? – слегка взволнованно спросила Флаттершай, прекратив уборку, и посмотрела на продолжавшего нежиться угольного пегаса. По милому и прекрасному лицу этой изящной и настолько доброй по своей природе кобылицы, можно было прочитать беспокойство.

– Нет. Я приеду пораньше. – Пауза. – Постараюсь приехать пораньше… – успокоил супругу пегас. – «Если меня, конечно, не задержит какой–нибудь очередной кретин с пушкой во рту».

– Прекрасно… – нежно пропела пегаска и приблизилась к жеребцу, – У меня есть для тебя подарок, но вручу его только вечером.

– Ой, милая моя, ты сама как подарок. – Улыбнувшись, произнёс Денни, затем в голове у него пронеслась мысль – «А почему бы и нет?». Иди ко мне, – игриво заговорил пегас, обхватывая талию пегаски копытами и затягивая её к себе в ванну.

– Что? Нет! Денни! А–а–а! – хохоча, завопила кобылка, махая крыльями и ногами, всячески сопротивляясь и пытаясь выбиться из любящих копыт супруга. Но как бы она не старалась, Денни всё равно добился своего. Флаттершай повалилась в ванну с тонким писком, подымая маленькие пенистые волны. Вода выплеснулась за края и разлилась по полу, местами образуя небольшие лужицы. Намокшая грива свалилась на мордочку пегаски, от чего ей пришлось убирать в стороны розовые сосульки. Оказавшись на груди мужа, кобыла обратила свои бирюзовые глазки к полу, на котором блестела пролитая мыльная жидкость, а затем уставилась в темно–золотистые глаза пегаса. – Смотри, что ты наделал, Денни Кристофер. Весь пол мокрый! Я вся мокрая! А мой халат!.. – возмущённо, и в тоже время так мило, начала пегаска тихо покрикивать на мужа. – Ни куда не пойдёшь, пока не уберёшь здесь всё! – нахмурившись, утвердительно заявила она.

«О, черт! Назвала полным именем. Она злится. Нужно быстро исправить положение». – Молниеносно пронеслась мысль в голове у пегаса. Он отстранился от стенки ванны и приблизился к ней, позволив, тем самым, стать их мордочкам ближе друг к другу.

– Прости меня, дорогая, – мягко произнёс угольный жеребец, целуя в тёплые уста жёлтенькой кобылицы, – Крисшай считает, что я старею, и поэтому я решил приподнять себе… имидж! – снова прикоснулся к губкам пегас, от чего та издала тихий и сладостный стон. Их кончики язычков встретились в поцелуе...

«Кажется, сработало… Ох, Принцессы, как же она прекрасна! Такая мокрая и такая…» – метались мысли в голове Денни, продолжая легонько прижимать к себе свою особенную пони и крепко целовать её сладкие уста.

«М–м–м… Какой же он негодяй. Но, мой негодяй. Я готова не отпускать его до самого… Ой, погодите–ка» – жёлтенькая кобыла резко прекратила поцелуй и тяжело дыша, заговорила. – А ты… не опоздаешь на работу?

– А который час?.. – медленно спросил жеребец, проводя копытом по трём розовым бабочкам на бедре у пегаски.

– Ну, наверное, где–то без двадцати девять, – рассудила Флаттершай, поглаживая мужескую грудь.

– Хм… А как ты думаешь, мы успеем? – задал нескромный вопрос Денни, натянув многозначительную ухмылку.

Пегаска немного наморщила лоб, взвешивая все “за” и “против”, затем улыбнувшись, посмотрела в золотистые глаза пегаса, пристально и просяще глядевшие на неё. Сделав лёгкий кивок, супруга нежно добавила.

– Да, – и первой прильнула к губам темно–синегривого жеребца.

---

Примерно за час до восхода.

Мейнхеттен – один из достаточно крупных городов огромной страны, раскинувший свои владения на несколько миль. По своему размеру, он в разы превысил масштабы Филлидельфии, и почти втрое – Балтимейра. И если Кантерлот считается сердцем и душой страны, Филлидельфия – промышленной базой, а Хуффингтон – технологическим центром, то Мейнхеттен является её мозгом. Ведь все идеи, все задуманные мечты рождаются в основном здесь, и здесь же располагаются все головные квартиры различных корпораций и больших компаний.

Более сотни небоскрёбов мегаполиса устремляют свои каменные башни практически до небес, отбрасывая величавые тени на приличное расстояние. Мейнхеттен побил рекордное количество не только по возведению высотных зданий, но и по количеству их этажных блоков. И находясь в таком городе, как Троттингем, воздвигнутый на отдалении около ста миль от восточного побережья, можно разглядеть эти серые башни, застывшие, словно скальные гиганты, и взирающие на всех свысока: горделиво и непокорно. И пусть бетонные громады и не вызывают своим видом трепет, то, по крайней мере, они внушают взбудораживающее чувство и сильное уважение к тем, кто сотворил это чудо. К тем, кто сумел создать этот каменный сад, увековечив этим свои имена в новой истории и с достоинством закончить свой земной путь, зная, что это благо, это наследие, останется после их ухода на века.

Рассвет, как правило, происходит с участием могущественной магии, исходящей от одной из правительниц–аликорнов. И посему, по истечению срока властвования Принцессы Ночи, на её место заступает Принцесса Дня, поднимающая ясное светило на небосвод. Медленно, суточный цикл переходил от сумерек к восходу, месяц уступал место солнцу. С каждой секундой горизонт менял свой цвет с ярко–алого, через розовый, медленно выцветая до бледно–жёлтого, знаменуя приход яркой звезды Селестии.

Пока небо меняло цветовую палитру, уличные фонари города, один за другим, гасили своё электрическое свечение. И каждый район Мейнхеттена, каждый квартал, постепенно освобождались от тусклого света ламп, давая возможность утренним блеклым лучам окутать землю. Гашение постепенно достигло фонарных столбов северного района мегаполиса, большая часть которого омывается устьем реки Хувзон, а чуть ниже по течению – Мейхеттенским заливом. Вся северная сторона портового района обращена на водную гладь, где временами бороздят гружёные баржи, сухогрузы и малые катера. Через водное пространство перекинулся Брюклинский мост, служащий переправой от одного конца берега к другому. Стальные опоры моста, залитые в основании бетоном, уходят глубоко в воду, а пролётные строения проезжей части проходят под массивными арками, вытянутые на несколько десятков футов от поверхности рамной металлоконструкции, и удерживаемые диаграммами и натянутыми кабелями. Вся эта железобетонная арочная громада, выкрашенная медно–жёлтым цветом, является одной из достопримечательностей, как самого города, так и этого старинного района. Брюклин считается одним из первых выстроенных районов, после Брайдлвея и Мейн Сквера.

Пробившиеся сквозь завесы линии горизонта лучи светила, наткнулись на пики небоскрёбов и начали медленно опускаться всё ниже на землю, лаская теплом стены и окна зданий. Один из таких лучей проник в окно комнаты, где пытался проснуться один жеребец средних лет. Над его пробуждением бесперебойно трудился радио–будильник, назойливо пища над ухом.

Пи–пи–пи–пи… Пи–пи–пи–пи… Пи–пи–пи–пи…

Лежавший лицом к подушке пегас, нахмурившийся от столь громкого пиканья, что–то невнятно простонал, затем перевернулся набок и лениво протянул правое копыто к тумбочке, на которой находился будильник. И пока он вяло искал кнопку отключения, электронный нарушитель покоя продолжал свою раздражающую монотонную мелодию.

«Да где же эта кнопка?» – мысленно, с затаённой ненавистью, подумал сонный жеребец, раздражённый столь громким пищанием. Голова бедолаги просто раскалывалась от вчерашнего перебранного алкоголя. Поняв, что просто так до выключателя не дотянуться, а отлипать от мягкой подушки совсем не хочется, он проникнул своей передней ногой под подушку и вытянул оттуда пистолет. Ухватив холодный ствол, бежевый летун снова направил копыто к этой механической бестии и произвёл слабый удар копытояткой по корпусу будильника.

Потом ещё раз…

И ещё раз…

Удар сильнее…

А этот шумный монстр, насаждающий любому пони во время утреннего подъёма, продолжал свою игру. У пегаса уже начало выходить терпение. Продрав глаза со слипшимися веками, он оторвался от подушки и стал с силой колотить по кнопке радио–будильника, громко ругаясь при каждом ударе.

– Да! Угомонись! Ты! Сегодня! Наконец! – стукнув последний раз по звуковому извергу, будильник прекратил своё пиканье. Но на этом его жизнь не окончилась. На смену пиканью, из него полилась громкая песня…

*…Вставай, с первыми лучами вставай,

Мир ты для меня открывай

С дыханьем природы вставай, вставай…*

– Ах, ты так?! Ну, держись… – у пегаса совсем сдали нервы. Схватив двумя копытами чёрный приёмник, с гневным рыком он швырнул его в сторону. Это был полёт в один конец. Встретившись со стенкой, несчастное электронно–магическое устройство разбилось об неё и, разваливаясь в полёте, упало со звонким треском на пол, раскидывая батарейки и небольшие обломки корпуса, завершив своё существование в апартаментах бежевого жеребца.

Раздражённый и измученный пони c глухим стоном повалился обратно на подушку, прижимая к вискам копыта и закрывая глаза. Головная боль и похмелье слились воедино и создали просто сногсшибательное состояние. Во рту ощущался горьковато–кислый привкус, в воздухе витал лёгкий оттенок перегара. Темногривый пегас снова взял пистолет и легонько начал тыкать дулом в правый висок.

– Да уберись ты к черту, – тихо пробормотал и затем приложил корпус оружия ко лбу. С прижатием к месту пульсирующей боли, бежевый пегас сразу почувствовал исходящий от металла холодок. Такой приятный. И успокаивающий… Остыв, он тяжело вздохнул и положил огнестрельное оружие на тумбочку.

«Давай. Вставай… Поднимай свою задницу с кровати. Нужно идти на работу. Так что поднимайся» – говорил ему внутренний голос маленького пегасика, колотя при этом копытцами изнутри черепушки, заставляя подняться стонущего лежебоку.

Настроившись, пегас отстранился от подушки и скинул укрывавшее его одеяло в сторону. Присев на постели и потерев глаза, он встал на все четыре копыта, затем принялся разминать свои затёкшие ото сна мышцы. После разминки тела подошла очередь крыльев. Расправив их и немного взмахнув, черногривый пони оторвался от поверхности пола, и сразу же почувствовал ощутимые уколы в основании крыльев. Боль моментально пронеслась по всей спине, заставляя его опуститься на землю. Стиснув челюсти, он прикоснулся к месту покалывания и прошипел сквозь зубы:

– Ох, Луна, когда же это прекратится… Сколько лет прошло… – погладив ещё немного очаг боли, бежевый пегас сложил крылья, собрал обломки с пола и направился в ванную комнату. Проходя мимо кресла, пегас ртом подхватил пульт, лежавший на нём, и навёл на покоящийся над холодильником телевизор. Из техно–магического творения земных пони и единорогов послышался жеребячий голос.

– *…Компания Эплблум Моторс выпускает новую модель автомобиля – Черрилинджер. Дизайн это элегантного кабриолета…* – словесная демонстрация резко прекратилась и появилась новое изображение.

«Неинтересно. Что дальше?» – крылатый пони принялся зажимать языком кнопки в поисках того, что стоит внимания. А между тем, пока он переключался, в экране телевизора сменялись, одна за другой, картинки.

«Реклама, реклама, спорт, опять реклама…» – продолжал кликать пультом, отправляя спарк–сигналы к телевизору. На экране появилась бледно–фиолетовая земная пони в строгом деловом костюме серого цвета и с длинной, волнистой голубой гривой.

«О, новости, ну–ка, что там у нас…» – прибавив немного громкости, пегас выплюнул пульт обратно на кресло, и, не обращая внимания на изображение в телевизоре, продолжил путь к туалету. А в это время из динамиков полился приятный кобылий голосок.

– *…Наконец–то Кантерлот отдал приказ, и оставшиеся дислоцируемые военнослужащие в Понильском заливе возвращаются домой, на родину…*

– Давно пора… – пробормотал жеребец, вставший под струйки холодной воды, иссекаемой из душевого носика, установленного в стене, и продолжил вслушиваться.

– *…Сотрудники КДВД приступили к опросу уже прибывших солдат на выявление признаков психологического изменения и нарушения в ходе службы. Верховная главнокомандующая обнародовала новость, что военно–морская база Айрон Хиппокамп, на западном побережье границы Зебрики, уже в конце этого месяца будет полностью свёрнута. В западных водах останется в патрулировании лишь флагманский линкор “Свобода” и несколько подавляющих кораблей класса эсминец “Шайнинг”, где они продолжат вести вахту до празднования Найтмер Найт.

А теперь о погоде. В западной и северной части страны, погодные службы Клаудсдейла обещают облачность с небольшими осадками – плюс двадцать пять – двадцать семь градусов тепла. В центральной части Эквестрии запланирован сильный дождь – двадцать два – двадцать четыре градуса выше нуля. На юге и западе погода остаётся без изменений – плюс тридцать градусов в тени. На этом заканчиваются утренние новости. С вами была Хеппи Меир. Спасибо за внимание. Хорошего дня и всего вам доброго, мои маленькие пони…* – зазвучала музыка, быстро сменившаяся на очередную рекламу, которую пегас автоматически перестал слышать. Закончив принимать душ, он вытерся насухо полотенцем и вышел из ванной. Пройдя на кухню, пегас приблизился к холодильнику, попутно выключив стоявший на нём телевизор, и открыл белую полированную дверцу.

«Мда… Выбор не велик…» – единственное, что пришло в голову пегаса. Ассортимент и вправду был довольно скудным. На полках холодильной камеры лежали: тарелка с парой кусочков подсохшего яблочного пирога и несколько сырых яиц, которые, судя по запаху, были уже не съедобны. Более–менее была заполнена внутренняя сторона дверцы. На боковых полках покоились различные баночки, начиная от всяческих соусов и заканчивая пивом.

«Ладно, позавтракаю на работе» – с этой мыслью крылатый пони закрыл холодильник и поковылял обратно в комнату. Одев на себя, валявшуюся на полу ещё со вчерашнего вечера, синюю клетчатую рубашку, бежевый пегас с темной гривой подошёл к стоящей у кровати тумбочке. Открыв её, он вынул седельную сумку, жетон и удостоверение. Проверив содержимое сумки, жеребец запрокинул её на спину и зафиксировал на боку. Пристегнув к поясу кобуру, он потянулся за оружием на тумбочке и остановился. Его взгляд упал на стоящую в рамке фотографию. На зафиксированном снимке мягко улыбалась белая кобылка, её трёхцветная грива развивалась на ветру, а яркие синие глаза, словно лазурь небосвода, ласково глядели прямо на него. В груди жеребца тихо забилось тоскующее сердце, а в голове начали всплывать воспоминания. Он приблизился к рамке и прикоснулся к ней.

– Доброе утро, дорогая… – медленно и нежно прошептал бежевошёрстный, проводя копытом по лицу единорожки и глядя на неё печальными глазами. Тяжело вздохнув, он отстранился от снимка и продолжил собираться. Засунув пистолет в кобуру, темногривый летун очутился в прихожей, снял с вешалки коричневую шляпу, и, надев на голову, вышел из квартиры.

Оказавшись на лестничной площадке, жеребец начал спускаться вниз, попутно проходя мимо соседних дверей, изнутри которых доносились разновидные бытовые звуки. В целом, вид площадки и подъезд, весьма мил: побеленные стены, маленькие горшки с растениями на подоконниках, выкрашенные морковным цветом ступени. Здесь чувствуется опрятность и некоторая педантичность, ни одной бумажки или грязного пятна на полу. Просто чистота радующая взор.

Живёт бежевокрылый пони на пятом этаже, а так как в восьмиэтажном здании нет лифта, приходится спускаться пешком, что, в общем–то, не такая уж и проблема. Добравшись до первого этажа, перед его лицом внезапно раскрылась дверь, в проёме которой появилась пухлая пожилая пони.

Вот одна из наиболее докучливых и осложняющих его жизнь проблем, заслуженно находящаяся в первых строчках списка: «Хрень, которая раздражает меня больше всего», сразу же после: «осложнение с полётом»

– Квартплата, Пирс! – громко прозвучал противный писклявый голос ярко–салатовой кобылы. От жирной поняхи разило так, будто она недавно принимала ванну, заполненную использованным фритюрным жиром, в добавку с мантикорьей уриной. От этой вони нос пегаса незначительно повёлся, а желудок взбунтовался – грозя высвободить остатки ужина.

«Ох, милостивая Луна, сжалься! Она что, караулила меня?» И вам доброе утро, миссис Бишеп – улыбнувшись, поздоровался жеребец, стараясь не показывать отвращение, неприязнь и сильное раздражение по отношению к ней. – Неплохо выглядите сегодня.

– Квартплата, – повторно протянула толстушка, сверля его взглядом, – Ты должен был ещё вчера заплатить за месяц.

– Простите, миссис Бишеп. Я собирался вчера к вам зайти, просто… эм… забыл… не смог… Да где же они… – начал оправдываться Пирс, вытаскивая из седельной сумки мешочек с заготовленными для оплаты золотыми битами и передавая его салатовой земной пони, – Вот. Ваши пятьсот золотых.

–– Ещё бы не смог, служивый. Если б я так нажралась, я бы и до ступенек подъезда не добралась, не то, что до квартиры. – Бросила кобылка осуждающий взгляд на бежевого пегаса и слегка подбросила мешочек на копыте, словно смиряя его на количество и вес, – И хватит уже курить в подъезде. Мне хватает всего этого дерьма от жильцов на втором и третьем этажах.

«Ох, лягнись ты, старая сука». Постараюсь... Я свободен? – спросил Пирс со слегка усталым тоном, мысленно избивая её тем сломанным будильником, что несколько минут назад докучал ему.

– Да катись уже, – фыркнула кобылка.

– Всего вам доброго, миссис Бишеп. – безэмоционально произнёс пегас, приближаясь к двери подъезда и отступая от источника вони к свежему воздуху.

– И тебя туда же… – раздался мерзкий голос за спиной, нисколько не несущий в себе положительного пожелания, и затем послышалась захлопывающаяся дверь.

– Да чтоб ты месяц вокруг хувбольного стадиона бегала. – Тихо пробормотал он и вышел на улицу.

Оказавшись снаружи, в его нос сразу же ударил химический запах выхлопов вперемешку со зловонием тухлой рыбы и разлагающихся водорослей. От Хувзонского порта досюда не так далеко, и ветру не доставляет особого труда доносить солёный, морской воздух. Пирс достал из грудного кармана пачку сигарет и темно–синюю зажигалку, с изображением на ней серебряного аликорна, грациозно вставшего на задние ноги. Вставив в зубы сигаретку, он поджёг её, сделал большую затяжку и выпустил струйку дыма. Сложив все по своим местам, Пирс спустился по ступенькам на бульвар и направился к своему темно–синему пикапу, припаркованному рядом с подъездом. Сев в Эплдодж, пегас оживил двигатель и включил радиоприёмник на панели. Из колонок на дверцах авто послышался хриплый, низкий голос. Темногривый летун постоянно задавался вопросом, кому бы мог принадлежать этот голос, вроде и кобылий и в тоже время жеребячий… Ведь, зачастую пони на радио говорит не от себя, поэтому и существует такая неопределённость.

– *…С добрым утром, Мейнхеттен! С тобой я – Dj Pon–3! На часах ровно восемь, и все жители спешат на работу. Возможно, кто–то уже застрял в пробках и опаздывает. Но не унывайте, я постараюсь снять с вас это напряжение. Поэтому, начнём этот новый день с хорошей песни…* |>> – из динамиков зазвучала музыка и железный скакун, созданный копытами земных пони в концернах Эплблум Моторс, начал своё движение по улице Грив авеню.

Машин на дороге было немного. Набрав определённую скорость, пегас начал спокойно проезжать перекрёстки, двигаясь к центральной улице, покуривая табак и напевая тихонько песню, доносящуюся из приёмника. Остановившегося на красный сигнал светофора, пегаса отвлёк передатчик, установленный под панелью радио–проигрывателя, из которого, с небольшим шипением, прозвучал громкий и уверенный кобылий голос

– …Внимание, всем свободным патрулям… – жеребец моментально убавил громкость приёмника на минимальный уровень и принялся вслушиваться к объявлению. – …В районе Роэл Гарден, на углу Мейн Стрит и проспекта Селестии, неизвестный открыл огонь из здания по игровой площадке. Всем свободным машинам, немедленно прибыть к месту происшествия… – голос умолк и из передатчика послышался короткий сигнал.

«Селестия…» – Пегас затушил сигарету, снял с передатчика рацию и заговорил – Сержант Скайлайс Пирс, номер значка – эС эМ двадцать–сорок пять. Я получил вызов. Выдвигаюсь к точке. – Закончив отчитываться, Скайлайс достал с бардачка мигалку и установил её над водительской панелью. Из клаксона под капотом завыла громкая сирена.

– …Вас поняла… – снова короткий сигнал.

– Вот и начинается рабочий денёк… – спокойно произнёс жеребец, немного прибавил громкость музыки и положил передние копыта на руль. Сигнал светофора сменился с красного на зелёный, и темно–синий пикап сорвался с места. Завернул направо, пегас вдавил педаль газа и помчался по центральной улице, умело обходя движущиеся впереди автомобили.

---

Окрестности Мейнхеттена. Блуминг Велли.

Что такое любовь?

Любовь – самое прекрасное и горячее чувство, которое испытывают все живые существа в нашем мире. Оно способно объединять наши сердца и заключать их воедино. Это настолько сильный элемент, что поддавшись ему, любящие всегда будут тянуться друг другу, испытывать влечение и страсть, которые не угаснут и не померкнут, пока бьётся огонь в сердцах.

Прильнув к губам мужа после короткого ответа, канареечная пегаска медленно расправила свои крылья за спиной и стала теснее прижиматься к его телу. По жёлтеньким перьям и розовой гриве, аккуратно скатывалась остывшие капельки воды. Её ласковые копытца начали трепетно водить по гриве и щёкам пегаса, постепенно опуская их на чёрную грудь. Достигнув копытцами ниже шеи, она почувствовала, как сильно забилось жеребцовое любящее сердце, заставляющее трепыхаться бабочкам внутри её лона. И также почувствовала, как нежно жеребец ласкает её бедра и медленно приближается копытами к её женственной части, на что она ответно приподняла свой хвостик, давая ему продолжать действия. Ощутила, как окрепшая мышца синегривого летуна, пульсирующая вместе с сердцебиением, прикоснулась к её упругому животику. Из–за всего этого, кобылка легонько улыбнулась в поцелуе и сильнее прижалась к губам Кристофера, утопая в эндорфинах, заливших всё тело. Их тёплые кончики язычков начали страстно ласкаться и обвиваться в устах, подобно танцу пони в день копыт и сердец. С прикосновением пегаса к заветному месту, Флаттершай издала тихий, нежный и настолько прекрасный, сладостный стон, что Денни хотелось просто замереть в этот момент и остановить своё клокочущее сердце – настолько приятным был на слух этот звук. На свете не существует ничего восхитительнее голоса его особенной пони. Её тонкий голосок, одна из тех прекрасных черт, что он любит в ней больше всего, не говоря уже о душевной и внешней красоте этой бесподобной кобылицы из рода пегасов.

Казалось, этот момент будет длиться вечность, но внезапно со стороны двери послышались постукивания, на что парочка в ванне открыли свои глаза и оторвались от упоительного занятия. Взглянув в сторону двери, их взору предстал маленький зверёк с длинными белыми ушами и с пушистым хвостиком. Пушистое создание сидело, сложив лапки на груди, и постукивало правой ножкой по полу, в знак ожидания и привлечения к себе внимания. Его пристальный и хмурый взгляд был уставлен прямо на его хозяйку.

– Что–то случилось, Энджел? – встревожено произнесла кобылка, приподнимаясь с тела жеребца.

Белый зверёк прекратил барабанить по полу, вынул, непонятно откуда, круглые часы и, махая ими, указал передней лапкой на своё брюшко.

– Ох… Прости меня, лапка. Я сейчас тебя покормлю, – ахнула канареечная кобыла, выбираясь из ванны. Она скинула с себя намокший халат, и сбросила в корзину для стирки, затем сняла с крючка полотенце и принялась вытираться им. Закончив поспешно сушку тела, она замотала полотенце вокруг мокрой головы, собирая гриву внутрь. Приблизившись к выходу, она бросила взгляд на лужи возле ванны, затем на пегаса в ней. – Эм… Денни. Так, ты не приберёшься здесь!? – с приятной улыбкой спросила пегаска, глядя на слегка поникшего пегаса.

– Конечно, Флаттершай, – слабо улыбаясь, произнёс Кристофер, посматривая немного расстроенным взглядом. «Нет… нет–нет… Принцессы, Как же так. Всё так хорошо начиналось…».

– Пойдём, Энджел, – ласково позвала пегаска своего питомца, выходя из комнаты. Зайчик кивнул хозяйке и посмотрел на жеребца, издавая коварный смешок. Его гримаса так и говорила пегасу “сегодня ты пролетаешь”, и с довольной миной, он выскочил из ванной комнаты, оставляя того наедине с самим собой.

На Кристофера навалились сразу три эмоции: разочарование, досада и злость. И с этими наводнившими его чувствами, он плюхнул копытом по воде и тихо пробормотал в гневном тоне. – Твою понь, я утоплю это маленькое пушистое недоразумение, когда–нибудь, прямо в этой ванне. – закончил он и зафыркал словно паровоз.

Через мгновение из дверного проёма показалась мордочка жёлтенькой пегасочки, от чего на пегаса налетела следующая неожиданная эмоция: шок.

– Ты что–то говорил сейчас? – спросила Флаттершай с мягкой улыбкой на лице.

– Что? Я? А, вовсе нет… Я просто… эм… напевал: Утонуть в пушистых облаках… ла–ла–лай. – Продекламировал пегас, потирая себя губкой и натягивая нервную улыбку – смущению его не было границ, – «Ох, принцессы, что я несу…» – он вздохнул и снова заговорил. – Я скоро спущусь, Флай.

– Хорошо. Я пока приготовлю тебе завтрак, – сказала кобыла и вновь скрылась за дверью.

Вздохнув ещё раз, Кристофер вылез, наконец, из ванны, вытерся насухо и приступил к влажной уборке ванной комнаты. Покончив со всеми делами, он вышел в коридор и направился в спальню. Окна спальни обращены в сторону Стоундского леса. На гардинах повисли зелёные тюли, под цвет обоев на стенах. В целом интерьер комнаты напоминает небольшой искусственный палисадник, но из живых растений здесь разве что несколько горшочков герани и один эпллузкий кактус. Также в углу комнаты, рядом с двуспальной кроватью, вытягивается комнатное деревце диффенбахия, привезённое с командировки Кристофером из Аль–Забии, на границе с Зебрикой. Приблизившись к платяному шкафу, пегас принялся рыскать в поисках своей одежды.

«Так, где мой пиджак?». Да блять, где же он? – выругавшись, пробормотал жеребец, проверяя каждую вещь. Он все ещё был расстроен и раздражён тем, как прервался интимный момент с Флаттершай её питомцем, а эти “поисковые мероприятия” только усугубляют его и без того омрачённое состояние. В шкафу было множество платьев и нарядов супруги и несколько его рубашек, которых ему совершенно не хотелось надевать. Считайте, это каприз. Поняв, что так поиски ни к чему не приведут, он приступил водить взглядом по комнате, – Милая, ты не видела мой пиджак? – прокричал он, продолжая исследовать комнату.

– Он здесь, внизу, на гладильной доске! – раздался ответный отклик супруги с первого этажа.

– А мой значок?

– Тоже внизу, в прихожей!

– Пожалуй, спрашивать про оружие будет глупо … – вслух произнёс пегас, подобравшись к тумбочке у кровати. Открыв верхнюю полку, Кристофер вынул оттуда кобуру с револьвером, пару барабанных клипов к нему и удостоверение со значком. Пристегнув кобуру к задней левой ноге, пегас начал затягивать ремни. Закончив с приготовлениями, он вышел из спальни в коридор. Спустившись по лестнице, его уши уловили звуки мягкого пения, доносящиеся из кухни.

Сколько чудес я ещё не встречала…

Это страна меня околдовала.

Пение пегаски было просто восхитительное и чтобы не нарушать цоканьем своих копыт эту льющуюся гармонию прекрасного звука, Кристофер оторвался от пола и медленно полетел к истоку красивого звука. Приблизившись к столовой, разделённой стенкой и раздачей между кухни, он остановился около стойки, облокотился локтями о деревянное покрытие и принялся любоваться своей женой. А между тем, канареечная кобылка продолжала петь, перелетая с одного края кухни в другой да готовя еду.

Белки в дупле и пушистые зайки…

Птицы и пчелы сидят на лужайке…

Флаттершай словно почувствовала в этот момент, что за ней наблюдают, она прекратила петь и обернулась. – Оу… Ты уже спустился, а я и не заметила. – Мягко произнесла пегаска, удерживая в копытах миску с салатом. Жеребец несколько раз медленно кивнул, глядя на неё зачарованными глазами.

– Я тебе когда–нибудь говорил, как ты красиво поешь? – тихо и спросил Денни, улыбаясь и не отведя от неё взгляда. Он ни обращал внимание, ни на то, что лежало на кухонном столе, в мисках и тарелках, ни на вкусный запах завтрака, витающий по комнате. Он просто сидел на крупе и заворожено смотрел на зависшую над полом пегаску, медленно и изящно взмахивающую своими крыльями. Наблюдал, как порозовели щёчки на её лице, как стеснительно она отвела свои бирюзовые глазки, как образовалась её скромная улыбка.

– Да… говорил. Спасибо… – смущённо произнесла она, проводя копытцем по ещё не высушенной до конца розовой гриве. – Присаживайся, я уже почти закончила, – и после своего предложения она приступила к нарезке яблок. Пегас покорно кивнул, уселся за стол и принялся наблюдать, как плавно двигается кобылка от одного шкафчика к другому. Канареечная пегаска сильно выделялась на фоне светло–зелёного и древесного оттенка кухни, словно луч ясного солнца в лесной чаще. В комнате раздался небольшой механический звон и из маленького тостера выглянули поджаренные хлебные ломти. Выложив тосты на тарелку, Флаттершай ухватилась ртом за её край, затем взяла передними копытцами чашку с приготовленным салатом и подлетела к столу, за которым посиживал синегривый.

– Приятного аппетита, – пожелала кобылка, положив блюда перед Кристофером.

Пегас подался вперёд и глубоко вдохнул ароматный запах. – М–м–м… Вкусно пахнет, – улыбнулся Денни и принялся к трапезе.

– Наедайся, до вечера ещё далеко… Я, то знаю, что ты не будешь обедать на работе, – ухмыльнулась пегаска, затем потянулась за чайником. – Чаю хочешь?

– Нет, спасибо, – проговорил жеребец, пожёвывая тост. Кобылка поставила чайничек на место и присела рядом с мужем. – Тебе не надо сегодня в госпиталь? – поинтересовался он, взглянув на супругу.

– Надо… – кивнула пегаска. – Нам к полудню должны привести новое оборудование, мне нужно присутствовать там и проследить за всем, – сказала она, глядя на часы на стене. – Я добивалась их полторы недели у комитета, и теперь в Керингхувзе наконец–то будут новейшие операционные. Ах, я так рада, – залепетала Флаттершай, прикрыв веки.

– Твой госпиталь заслуживает большего, Флаттершай, – тепло улыбнулся пегас, кладя левое копыто на её, затем немного серьёзным тоном сказал: – Но, полторы недели… почему ты не обратилась к принцессе? Возможно, она бы ускорила процесс принятия решения.

– Ох… – оторвавшись от настенных часов, она взглянула на пегаса. – Я не хочу отвлекать Твайлайт от дел, у неё и без того хватает забот, из–за чего мои дела не должны беспокоить её… – немного смущённо произнесла канареечная кобылка, но затем более гордо заявила. – К тому же, я вполне могу справиться со всем сама. Это мой госпиталь, и я лично должна заботиться о нём, без чьей либо помощи, даже от Твайлайт Спаркл.

– Я понимаю. – Кивнул он, уважая мнение и убеждения супруги. – И когда ты освободишься?

– Эм… После обеда, – произнесла пегаска, вновь уставившись на часы, Кристофер тоже взглянул на часы. Стрелки на них уже указывали на девять часов ровно.

– Дискорд. Мне пора лететь, дорогая… – проговорил жеребец, доедая нарезанное яблоко. Пегас встал из–за стола и подошёл к супруге. – Спасибо, Флаттершай. Всё было очень вкусно, – произнёс он, целуя канареечную пегаску в щёчку. – как я и сказал, я приеду сегодня пораньше, – с этими словами он зашагал к прихожей.

– Денни? – прозвучал голос кобылки позади пегаса.

– Да, милая? – обернулся жеребец, перед ним встала пегаска, держа в копытце, в подвешенном виде, серый пиджак.

– Ты ничего не забыл? – улыбнувшись, спросила она и слегка потрясла пиджаком.

Кристофер легонько стукнул копытом себе по голове. – Забыл… Спасибо, – взяв пиджак, он принялся надевать его на себя. Выпустив через прорези крылья, пегас пару раз махнул ими.

– Чтобы я без тебя делал, Флай... – мягко прошептал Кристофер, приблизившись к немного смущённой пегаске. Поцеловав тёплые губы Флаттершай, он нежно обнял её и произнёс. – До вечера, милая…

– До вечера, Денни… – прошептала кобылка. Теперь и она ответно поцеловала мужа. Отпустив его, она ласково добавила: – Я люблю тебя…

– Как и я тебя… – произнёс он тихо, нежно прикоснувшись к её устам снова, затем открыл парадную дверь и двинулся вперёд. Задержавшись на мгновение, пегас обернулся через плечо. – А что за подарок? – поинтересовался он с ухмылкой на мордахе.

– Вечером… – с улыбкой протянула кобыла и закрыла дверь.

«Что ж, вечером, так вечером…» – Кристофер огляделся по сторонам, похлопал копытом по карману пиджака, проверяя себя, не забыл ли чего. – «Так, удостоверение на месте, значок на месте, оружие в кобуре. Всё, пожалуй, можно ехать» – Пегас расправил крылья, вспорхнул в воздух и подлетел к пристройке с левой стороны дома. Открыв ворота гаража, перед ним показались два железных экипажа: чёрный двухместный Эпорш и белый семейный понивен марки Селестика. Сев в темно–матовый автомобиль, пегас завёл мотор и вывел металлического скакуна наружу. Остановившись, Кристофер вылез из машины, закрыл ворота гаража за собой, и вернулся обратно. Вывернув на проезжую часть улицы, пегас покатил по Фловер Стрит в сторону главной дороги, ведущей к большому побережному городу.

---

Мейнхеттен. Роэл Гарден.

Приблизившись к проспекту Селестии, Скайлайс отключил сирену и сразу же услышал три одиночных выстрела, разразившихся дальше по улице. Жеребец остановил пикап рядом с несколькими патрульными машинами, на крышах которых сверкали сигнальные сине–красные мигалки. Затем достал из бардачка крепление для оружия и начал надевать на правое копыто. Выбравшись из сельского внедорожника, пегас обратил внимание, как на противоположной стороне улицы толпились любопытные пони и зебры, переговаривающиеся между собой и ахающие при каждых выстрелах. Несколько офицеров полиции держали их как можно дальше от места происшествия, не позволяя зевакам приближаться. Пирс отдалился от машины и гарцевал по переулку, где стояло ещё несколько полицейских, в темно–синих рубашках и с посеребрёнными значками на груди. В дюжине метрах от них ревели и кричали взволнованные кобылы.

– Там наши дети! Что вы стоите! – матери в истерике рвались к переулку, игнорируя все требования офицеров полиции. Но сотрудники правопорядка упорно не пропускали их, всячески огораживая проход. – Сделайте что–нибудь!

– Успокойтесь! Пожалуйста, сохраняйте спокойствие, пожалуйста!.. – уговаривал один из офицеров, пытаясь отговорить матерей от бессмысленных попыток попасть на площадку. Полицейский был зол и растерян. Зол на матерей, которые безрассудно сами лезут под пули, зол на того социопата, который стреляет ни в чём не повинных жеребят, и, в то же время, растерян от всей этой сложившейся ситуации – быть может, молодому патрульному такое происшествие было впервой. Но, во всяком случае, ему можно отдать должное – он хорошо подавляет в себе чувство ненужной паники.

Полицейские. – Свой долг они должны исполнять стойко и мужественно, независимо от обстоятельств.

Ну, а пока, плачущим кобылам ничего не оставалось делать, кроме как ждать с тревогой. Их сердца просто разрывались от мучительных переживаний, а горькие слёзы, льющиеся с глаз, скатывались по влажным щёкам и падали на серый тротуар, чтобы в конце пути разбиться и присоединиться к миллиону своих собратьев.

– Мы вытащим ваших жеребят целыми и невредимыми, – повторял дежурную фразу молодой офицер, продолжая успокаивать их.

В глубине проулка находились ещё несколько патрульных, и бежевый пегас приблизился к ним. Со стороны площадки раздались ещё четыре выстрела.

– Всем лечь! – раздавались крики полицейских вокруг. – Никого сюда не подпускать!

Добравшись до группы пони в форме, бежевошёрстного привлёк знакомой голос:

– Вы только посмотрите, кто приехал, – и из–за поворота показался владелец голоса – серебряный единорог в бежевом пиджаке и с черным галстуком, на грудном кармане которого блестел жетон. Рядом с собой он удерживал рацию в белом магическом облаке. Пирс кивнул ему с призрачной ухмылкой, которую пони в пиджаке уловил и встал рядом с патрульными.

– Что тут у вас? – спросил Пирс, доставая пачку сигарет из нагрудного кармана.

– Стрелок, сэр. – Ответил каштановый единорог, левитируя рядом собой пистолет.

– И что он делает? – спросил пегас, взглянув в переулок.

– Стреляет в жеребят, – пояснил серебряный единорог в пиджаке, вставший рядом с ними. – Он ранил уже одного полицейского и продолжает палить во все стороны.

– Да он ненормальный! Он засел в здании и никого к себе не подпускает! Он не слушает ничьих слов и только стреляет, тварь! – гневно и встревожено сказал один из патрульных – земной пони синего цвета.

– И что вы думайте? Очередной синдром залива? – спросил Скайлайс, вынимая из пачки сигарету и вставляя её в рот.

Раздалась ещё череда одиночных выстрелов.

– Похоже на то. Дискорд подери, уже второй случай за месяц, – ответил серебряный жеребец. – Спецназ уже вызвали, только неизвестно когда они сюда прибудут.

«Спецназ на одного дебила с оружием… У–у–у… ещё второй штурмовой полк Принцессы Луны вызвали бы сюда» – мысленно хлопнул себе по лицу пегас и потянулся за зажигалкой. – Соэр, а я думал ты уже возьмёшь этого засранца, пока я не появлюсь. – Обратился он к сереброшёрстному с издёвкой, от чего тот сдвинул брови в неодобрении, но так ничего и не ответил.

Вновь послышались выстрелы, и через несколько секунд из–за угла вылетел пегас–полицейский с плачущим жеребёнком на копытах. С одной из маленьких ножек жеребёнка сочилась алая кровь.

– Симми! – раздался протяжный вопль одной из кобыл позади. Скайлайс повернул голову и увидел, как пегас подлетел к патрульным и кобылам. К раненому ребёнку подбежала пара жеребцов в светлых робах, с надписями на спинах “скорая помощь”. Измождённая нервами и переживаниями, мать кинулась к своему жеребёнку, плача и удерживая его. Розовая кобылка, как могла, попыталась совладать с голосом, но эмоции всё же брали своё, – Мой жеребёночек… Моё солнышко. Потерпи немножко. Всё будет хорошо. – Навзрыд говорила она, стараясь утешить своё дитя, лежавшего на нескольких копытах и тихо стонущего от боли. Пегас, спасший жеребёнка, передал его сотрудникам медпомощи и приблизился к группе в переулке, в которой находился Пирс.

– Селестия… Ему только восемь лет, а уже успел словить пулю, – тяжело вздохнув, сказал приблизившийся лиловый пегас. Его передние копыта были красные от крови жеребёнка. – Неужели, в это грёбаное время у всех пони начисто снесло крышу?! – снова промолвил он, смотря, как удаляются медпони с жеребёнком и кобылкой.

«Принцесса Луна!.. Восемь лет… Ещё так молод…» – мысленно прошептал Скайлайс. Маленький пони внутри головы неистово носился, крича и рыча, требуя немедленно вмешательства. Так требовало его сознание. Нужно было действовать. Взгляд пегаса помрачнел, сердце начало сильно колотиться, его разум ослепила ледяная ярость, и возникло острое желание остановить спятившего стрелка.

– Он один там? – обратился Пирс к лиловому патрульному пегасу, передвинув ещё не подожжённую сигарету в правую сторону губ.

– Ну, насколько нам известно, да, – ответил он, оторвав взгляд от начала переулка со стороны улицы.

– Из чего он стреляет? – задал новый вопрос бежевошёрстный, снимая шляпу с головы и обращая взгляд на площадку.

– Кажется из чего–то полуавтоматического, вроде винтовки. – Произнесла кобылка–единорог в полицейской форме, присевшая рядом с углом переулка и удерживая дробовик перед собой.

– Он хорошо стреляет? – очередной вопрос слетел с его уст. Темногривый пегас начал потихоньку приближать к началу площадки. Серенькая единорожка взглянула на него с непонимающим взглядом. – В смысле, он стреляет наугад или определённых жеребят? – конкретизировал он, встав рядом с ней.

– Эм… Я бы сказала наугад, сэр. Пару–тройку выстрелов в минуту, – ответила кобылка, слегка выглянув из–за угла. – Похоже, у него там большой боезапас. Он здесь уже минут пятнадцать ведёт огонь.

– Умеешь создавать щит? – патрульная немного неуверенно кивнула сержанту, и тот продолжил путь дальше, говоря следующее: – Хорошо, Что бы не случилось, не накладывай его на меня.

– Ч–что? – пискнула кобылка в шокированным выражении.

– Что слышала. – сухо бросил Пирс, не оборачиваясь к пони.

В воздухе разразилась вновь череда выстрелов, от чего темно–серая единорожка встревожено ахнула и поджала ушки. С улицы вновь послышались паникующие возгласы кобыл–мамочек, пытающиеся прорваться через удерживающих их офицеров полиции.

– Не пропускать их! – прокричал серебряный единорог. – Бенджин, Лайтдаст, быстро к ним! – отдал приказ жеребец патрульным, жеребец поспешил вместе с ними к прорывающимся кобылам.

– Пирс, тебя это тоже касается. – Сухо произнёс он, обернувшись и уставившись на бежевого пегаса, идущего прямо к игровой площадке. – Пирс?! Стой!

«Извини, Соэрблад, но у меня другие планы» – Скайлайс шагал вперёд, попутно доставая ртом из кобуры своё табельное оружие.

– Куда вы, сэр? Он же застрелит вас!.. – серенькая единорожка со страхом и ошеломлением в голосе прокричала ему вслед.

~… Смелее, Пирс. Кто знает, возможно, ему удастся оборвать тебе жизнь ...~ – в левом ухе пегаса эхом прозвучал гулкий кобылий голос. Жеребец продолжал идти вперёд, вслушиваясь в нарастающий шум вокруг него.

– Стой Пирс, это приказ! – кричал Соэрблад, подбежавший к единорожке с дробовиком. – Что ты делаешь?! Он убьёт тебя!

Посреди игровой площадки за бетонным блоком лежали и тряслись дюжина маленьких жеребчиков и кобылочек. Около них, пригнувшись, сидели пара единорогов–патрульных, удерживая магией пистолеты, и придерживая копытами испуганных детей ближе к себе, защищая их своими телами. Рядом со зданием, где забаррикадировался нарушитель порядка, лежала полицейская кобыла, её форма была пропитана кровью. Она лежала, не издавая ни звука и лишь слабое подыманием её бока можно было определить, что она дышит, что она ещё жива. Скайлайс остановился рядом с качелями и закрепил Беррити в креплении на правом копыте. Все глаза на площадке с тревогой уставились на него.

– Эй, мистер–стрелок! Хороший сегодня денёк, не правда ли? – громко произнёс пегас, привлекая внимание спятившего пони в здании. – Может вам стоит успокоиться и поговорить немного?

~… Да… Правильно, Пирс. Дай ему возможность выбора …~ – вновь отозвался эхом голос в голове бежевого жеребца. – ~… Пусть решает: сдаться и остаться в живых, или принять смерть от твоих копыт …~ – медленно и мелодично напевал кобылий голос в его голове.

– Пошёл прочь, пернатый выродок! – прокричал появившийся в окне красный земной пони. Прицелившись в пегаса, он выстрелил несколько раз – грохот выстрелов заставил взвизгнуть напуганных жеребят. Выпущенные пули прошли мимо пегаса, ударяясь об асфальт и металл качели. Несколько пуль прошли близко от головы, так что Пирс услышал свист и почувствовал ветер, который растрепал его гриву. Пегас не шелохнулся, не подался в сторону, и даже не предпринял попыток увернуться. Он просто стоял на земле и твёрдым взглядом смотрел в сторону окна, за которым скрылся земной жеребец.

«Ну и косой… Хм, Пернатый выродок? Похоже, ему кажется, что он в заливе. Точно синдром» – сделал вывод пегас и встал на задние ноги в устойчивую позицию. Тут он заметил, что вокруг него начала формироваться серебряная сфера. Кобылка, что с серо–голубой гривой, творила своим рогом магию защиты, отчего у Пирса стало довольно строгое выражение. – Убери. Сейчас же. – тихо прошипел он, требуя прекращения инициативы от единорожки. Он навёл пистолет в сторону окна, снял с предохранителя и взвёл копытом боёк.

Жеребец в костюме, что стоял рядом с патрульной кобылой, положил своё копыто ей на плечо, при этом продолжая смотреть на пегаса в центре событий, – Прекрати творить заклинание, Сильвер. Ты мешаешь ему.

– Но как же, сэр? Он... – тут старший офицер резко зыркнул на неё суровым взглядом, заставив заикнуться.

– Из–за твоего щита, сержант не сможет стрелять, – в строгом тоне пробормотал он. – Прекрати колдовать. – приказал он, вынуждая единорожку подчиниться ему. И в ту же секунду защитное заклинания распалось вокруг бежевошерстного.

– «Что ж, у тебя был шанс…» – мысленно обратился Скайлайс к безумцу, ставя левое копыто к копытоятке пистолета.

Да, у стрелка был шанс. Шанс не на спасение вовсе, а первым прервать жизнь Скайлайса. Но этот шанс ушёл, как шанс остаться в живых…

Пирс передвинул во рту, с правой стороны на левую, сигаретку. Вытянутая в копытах Беррити была нацелена прямо в окно, за которым затаился стрелок. Полностью настроившись, он сделал глубокий вдох и выдох, затем прокричал – Эй, а я по–прежнему стою здесь, мазила! Или можешь только в беззащитных жеребят стрелять? – закончив, он застыл в ожидании, мысленно шепча. – «Давай, выгляни в последний раз…»

– Умри–и–и!!! – проорал появившийся вновь красный жеребец и снова начал целиться в пегаса.

Скайлайс сделал вдох, и мир вокруг замер, а каждая секунда показалась вечностью. Пространство вокруг посерело и стало стягиваться, образуя коридор между ним и жеребцом в окне. Пегас наблюдал, как медленно проворачивается земной пони и наводит в своих копытах винтовку прямо на него. Когда в прицеле оказалась голова стрелка, он выдохнул, и время ускорило течение, вернувшись в своё русло. Скайлайс принялся зажимать спусковой механизм, и Беррити ожила в его правом копыте, разрывая воздух грохотом пальбы и разряжая свой магазин. Пули с пламенем вырвались из ствола пистолета и понеслись к своей цели. Первые попали в шею, последующие пошли выше, попадая в лицо и лоб обречённого. Смерть наступила с последним попаданием пули в лоб, и безжизненное тело красного жеребца повалилось на спину, разливая багровую кровь по полу.

Пять секунд. Всего пять секунд потребовалось, чтобы опустошить весь запас магазина, пока зарядник не отскочил назад, показывая, что боезапас исчерпан. Все пятнадцать пуль вошли в тело нарушителя, и не одна не прошла мимо.

Темногривый летун выпустил на землю опустевшую обойму, достал из сумки новую и вставил в копытоятку. Зарядив пистолет, он снова навёл его на окно. По площадки раздались окрики, и укрывшиеся полицейские и жеребята начали выходить из укрытий. Скайлайс опустил копыта, снял с крепления Беррити и оправил её в кобуру на покой. Она сыграла свою роль. Она совершила то, для чего была создана.

– Ты сумасшедший мулий сын! Но, ты молодец, – произнёс пробегающий мимо каштановый единорог с синим земным пони. Пони–полицейские подбежали к лежащей кобылке–офицеру и предприняли попытки оказать первую помощь сослуживцу.

– Да уж… – тихо пробормотал себе под нос Пирс, наклоняясь за пустой обоймой. Взяв ртом, валяющийся около разбросанных остывающих гильз, магазин, он положил его в свою сдельную сумку. Не было ничего похвального или достойного, как он считает, в его поступке. Отнимать чью–то жизнь, будь то пони, зебра или грифон, и даже чейнжлинг, никогда не было правильным делом и решением, как для него, так и для любого другого здравомыслящего существа. Для таких безумных пони, вроде того жеребца, есть только два выхода: провести остатки жизни в стенах лечебниц для умалишённых, или получить пулю в лоб. Но в сложившейся ситуации у пегаса не было выбора, кроме как оборвать жизнь ненормального. Потому что, в противном случае, сбрендивший жеребец продолжил бы стрельбу и смог бы не только ранить кого–нибудь, а, возможно, и убить. И Пирс сделал это… с холодным расчётом, не жалея об этом и не терзая себя в случившемся. Ибо в этом его долг: защищать граждан, сохранять порядок и гармонию. Ибо этому его учили. Ибо в этом его особый талант – метко стрелять и обрывать чужие жизни…

Пегас встряхнулся и стал смотреть по сторонам с мрачным видом. Несколько пони в бронированной форме и с тяжёлым вооружением заскочили в дом, в котором находился стрелок, другая группа уводила с площадки малюток к их матерям. Взгляд бежевого пегаса остановился на тёмном силуэте, скрытого тенью в углу дома. Силуэт был покрыт чёрной робой от самой шеи до копыт. Голова была накрыта капюшоном, а вокруг пони исходило тёмное свечение. Чёрный, как ночь, образ просто стоял и смотрел на него своими красными горящими глазами из тени капюшона, и лишь бледная кобылья мордочка выглядывала их него.

~… Ещё одна, Пирс… Ещё одна жизнь, а ты ещё живой …~ – говорил укоризненно ему кобылий голос в голове, пока силуэт в углу дома шевелил губами. Горящие глаза сузились, а на мордочке появилась ухмылка. Тёмная аура удерживала косу рядом с пони в чёрном. Сияющее лезвие разрезало натянутую перед жнецом серебряную нить и рассыпалось в прах, словно и не было никогда. – ~… Ещё одна жизнь, Пирс …~ – повторно зазвучал голос.

«Снова ты…» – мысленно произнёс Скайлайс, не отрывая взгляда от жнеца.

– Сэр? – раздалось позади пегаса, он обернулся и увидел подбегающую к нему единорожку с дробовиком. – Сэр, с вами… всё в порядке? – серенькая единорожка тихонько спросила, гладя своими ярко–голубыми глазками на сержанта Пирса с тревогой и беспокойством. – Он в вас чуть не попал.

– В полном… – ответил он и вновь уставил взор на угол дома, что бы посмотреть на пони–жнеца, но её уже там не было. – «Хотя, в каком ещё, ебать Луну, я нахожусь порядке, если мои сны уже начинают галлюцинировать перед глазами. Неужели я уже сошёл с ума? Неужели я скоро стану таким же, как этот пони с винтовкой?» – осуждающе пробурчал в мыслях пегас и вздохнул. Затем посмотрел на стоящую рядом кобылку и улыбнулся.

– Ну, а ты–то как? Копыта и хвост на месте? – спросил он, кладя переднее копыто на плечо единорожки с серой в голубую полоску гривой. – Капрал… «Имя, имя. Ох, Селестия, как же её звать?» Эм… как тебя зовут? – поинтересовался бежевый жеребец.

– Сильвер Деш, сэр. Я… – начала только говорить кобылка, как была прервана свистом.

– Пирс! – позвал серебряный единорог в пиджаке и кивнул в сторону улицы. – Пойдём, пройдёмся.

– Что ж, Сильвер Деш, увидимся в участке… – тепло улыбнулся пегас кобылке и подбежал к Соербладу. – Лейтенант? «Ну, сейчас старина Блади начнёт вправлять мне мозг… Снова».

– Скайли, у меня к тебе, не знаю, насколько приятным он будет, разговор…– начал говорить единорог, двигаясь по проулку в сторону улицы, разрушив при этом догадки Пирса. После короткой паузы продолжил. – В участок пришёл запрос на перевод тебя во второй Мейнскверский. – произнёс он со слегка виноватым тоном.

– Перевод… – фыркнул Пирс и посмотрел на серебристого единорога. – Что, я настолько уже всех достал? – строго спросил он, сверля его взглядом.

– Да! – отрезал лейтенант, не тая нахлынувшее на него злобу и раздражение. – А чего ты хотел, Пирс? Взгляни на себя. Ты кидаешься в атаку, словно псих, ведёшь агрессивную политику переговоров. Бросаешься под пули. Даже сейчас ты продемонстрировал свой ненормальный метод работы, свойственный лишь тебе одному. Твои суицидальные наклонности у начальника Паксли уже вот где! – прорычал Соерблад, указывая копытом на свою шею. – С тобой ни кто не может и не хочет работать в отделе по борьбе с преступностью, Скайли. – Он поумерил пыл на последних словах.

– Ну и куда меня собираются затолкать? – устало и почти безэмоционально спросил Пирс, встряхнув крылья и закрыв глаза.

– В отдел расследований. Капитан Бондинг Сноу представит к тебе напарника. Ты будешь заниматься расследованиями преступлений… – успокоившись, ответил серебряный жеребец и остановился перед выходом. – Поверь мне, так будет лучше для тебя и для всех. Там ты сможешь спокойно дотянуть до полицейской пенсии и уйти в отставку. А иначе улицы точно угрохают тебя с такими темпами, – сказав это, единорог взглянул на него слегка беспокойными и опечаленными глазами. – Пойми, Скай, для тебя так будет лучше – для Тебя, а не для всех. Все мы пытаются только помочь тебе. Не думай, что от тебя пытаются избавиться.

Бежевый пегас тяжело вздохнул и раскрыл веки, во рту всё ещё находилась незажжённая сигарета. Фильтр давно смок от слюны, и желание закуривать в таком состоянии сигарету ему не хотелось. Выплюнув её в мусорную урну, находящуюся неподалёку, он извлёк из пачки новую. Прикурив, он обернулся к старшему по званию.

– Как скажешь, Соэрблад… – пробормотал Пирс, с еле заметной улыбкой. Прослушав всё сказанное, пегас просто мысленно пожал плечами. И снова напарник. Снова придётся привыкать и обустраиваться. В очередной раз предстоит приглядывать за чьим–то крупом, беспокоиться, бестолково нервничать. Снова жеребца настигла возникшая из ниоткуда знакомая раздражающая злость. Да, впрочем, и злиться здесь не на что, в особенности на сереброшкурого пони. Поразмыслив немного, он обратился к своему собеседнику с небольшим притворством. – Я предполагаю, ты был одним из тех, кто предложил такое решение!?

Единорог слабо кивнул головой, подтвердив с плохо скрываемой гримасой вины, и Пирс продолжил дальше, пожимая плечами – Что ж, мне следовало это ожидать. Ведь ты всегда пытаешься поставить меня в нужное русло – помогаешь.

– Прости, Скайли. Ты же знаешь, что я не желаю тебе ничего плохого. Мы через многое с тобой прошли: конфликт, залив и всё такое. И после того, как Лайтблум… – не успел проговорить единорог, как был перебит Пирсом.

– Не надо... Прошу, не надо об этом. – Нахмурившись, простонал бежевошёрстный, поматывая слабо головой, в знак нежелания слушать об этом, и после, замерев, уставился куда–то вдаль. Последовала недолгая тишина, нерушимая двумя сослуживцами, и спустя мгновение Пирс вновь посмотрел на единорога. – Мне просто тяжело ещё свыкнуться с этим. Тяжело. Но, я стараюсь, Блоди, правда, стараюсь. Мне нужно время, только и всего.

– Я понимаю, как тебе трудно. Но ведь прошло столько времени… Ты должен, наконец, смириться и отпустить её. Не забывать вовсе, просто отпустить. Я бы не хотел, что бы ты кончил свою жизнь вот так… – искренне проговорил единорог, коснувшись плеча крылатого пони.

– Да, я знаю… В этом весь ты – всегда готов подать копыто помощи. Впрочем, как и она. Это, наверное, у вас семейное. – Спокойно ответил Пирс, слабо улыбнувшись, и тоже приложил копыто к плечу офицера. – Ну, а у тебя–то как дела? Не надумал ещё обвенчаться с Бетти? – пегас решил отойти от напряжённой темы, что, в общем–то, возымело должный эффект – единорог немного опешил от этого вопроса, и покраснел.

– Обвенчаться? Ох, ну да. Собрались. – Смущённо улыбнулся Соэрблад, сконфузившись, но чуть погодя взял себя в копыта. Светлогривый пони слегка удивился столь резкому перепаду настроения. Зная темперамент Пирса, он прикинул, что жеребец был готов пойти сейчас на любой шаг, лишь бы избежать подобных разговоров, связанных с его проблемами.

– Мы решили провести церемонию следующей весной. – С небольшой гордостью заявил Соэр, выпрямившись.

– Искренне рад за вас, пускай вы и не торопитесь. – Промолвил тёмногривый летун с лёгкой подколкой, а единорог лишь дёрнул плечами в жесте. – На свадьбу позовёшь? – ухмыльнулся он, лукаво приподняв бровь.

– Разумеется! Тебя и всех ребят с нашего старого взвода.

– Ловлю на слове. – Предупредил пегас и двинулся к своему пикапу. – Эй, Блоди, как на счёт пропустить пару рюмок вечером? Отметить новость и торжество? – через плечо обратился он к жеребцу в пиджаке.

– Ох, прости, я не смогу сегодня. – Улыбка исчезла с лица единорога. – Меня отправляют на несколько дней в Кантерлот, для прохождения тренинга. Я бы с радостью выпил с тобой, честно. Но, ты же понимаешь…

– Ну, значит в следующий раз. – Предложил Пирс, сев в Эплдодж. – Смотри, не разучись держать пушку, а то ты в последнее время совсем не в форме. – Вот и пошёл сарказм в ход, шуточный, конечно.

– Обязательно. – Просмеявшись, кивнул лейтенант, и стал поворачиваться в сторону проулка. – Ночь близка, Пирс.

– Луна сильна, Соэр. Увидимся. – Скайлайс закончил фразу и захлопнул двери авто. Оживив мотор, он выпустил струйку табачного дыма через опущенное стекло, зажал педаль газа и поехал по проспекту Селестии в сторону теперь уже старого участка, оставляя место происшествия за собой.

---

Мейнхеттен. Мейнсквер.

Мейнсквер – довольно–таки не маленький район, находящийся в центре мегаполиса. Его значимая и, пожалуй, заметная часть – это Центральный Грин парк. Этот парк является самым большим зелёным парком отдыха не только в Мейнхеттене, но и во всей Эквестрии. Почти со всех сторон его окружают небоскрёбы, с которых можно разглядеть масштабы этого зелёного участка города. Мейнсквер граничит с четыре районами: с севера – Роэл Гарден, с востока со стороны океана Солар – Санни Шоэрлайн, с юга – Зеблинд, и с западной стороны – Брайдлвей.

Чёрный железный скакун Кристофера неспешно двигался по улице. Высотные здания надёжно укрывали автотранспорт от солнечного света. По правую сторону окна Эпорша пролетали перекрёстки, банки, офисы и букмекерские конторы, а по левую сторону красовались зелёные кромки деревьев Центрального парка. Завернув на проспект Луны, автомобиль начал приближаться к шестиэтажному широкому зданию, расположившееся на углу проспекта и Роуз Стрит. Лицевая сторона Мейнскверского полицейского участка смотрит прямо на Грин парк, что не может не радовать угольного пегаса. По мнению Кристофера, от шумного и беспокойного города его спасает превосходный вид из окон отделения на миниатюрный лес посреди города и на отдалённое побережье бескрайней синевы океана. На такую картину можно смотреть и любоваться часами, пропадая в своих мыслях.

Проехав немного вперёд, пегас завернул направо и авто начало спускаться по наклонной вниз в подземную стоянку участка. Остановившись у сторожки, Денни высунул мордочку из окна автомобиля.

– Доброе утро, сержант, – весело поприветствовал в будке единорог лазурного цвета с красно–бордовой гривой.

– И тебе, Блюз Рейн, – кивнул пегас, улыбнувшись. – Как ты сегодня, желудок уже не беспокоит? – пегас вытянул ртом из сумки карточку и провёл по валидатору, находившийся рядом со шлагбаумом.

– Ох, сегодня нет, Кристофер. Ну, по крайней мере, ещё не беспокоил, – ответил единорог, приставляя копыто к брюху.

– К врачам не обращался? – задал следующий вопрос Денни, вытащив изо рта пластиковую карту и положив её обратно в сумку.

– На выходных попробую заехать в Керингхувз, пускай взгляну, что да как. Может что выпишут от недуга. – ответил голубой жеребец. Перед черным автомобилем поднялся шлагбаум, а за ним разъехались в сторону решетчатые ворота, открывая проезд на подземную стоянку.

– Вот и правильно. До встречи, Рейн, – пегас вернул в салон мордочку и начал движение.

– Спасибо, сержант, – произнёс единорог и продолжил свою работу.

Внутри подземки находилось несколько служебных и частных машин. Впрочем, не удивительно, почему так мало автомобилей – большинство патрулей уже давно разбрелись по городу, а те немногие, что остались на стоянке, ждут своего часа. Припарковав Эпорш, пегас вышел из него и двинулся к лифту, находящемуся в конце парковки. Конечно, можно было бы подняться и по лестнице, что Кристофер обычно и предпочитает делать, но сегодня он решил проехаться на лифте. А, почему бы и нет? День рождения, все–таки. Слабость и лень простительны сегодня. Проходя по парковке, пегас услышал негромкую музыку и визжащий звук электро–ключа. Повернув голову на источник шума, синегривый увидел грифину, ковыряющуюся в двигателе патрульного внедорожника. На ней был надет серый комбинезон с лямками, от задних лап до пояса, а на груди улеглась синяя майка. Грифина с белым оперением стояла, склонившись перед мотором джипа, и слегка подтанцовывала под музыку, виляя сереньким хвостом по сторонам.

– Привет, Айра, неплохо выглядишь, – улыбнувшись, поприветствовал пегас.

– Ага… Привет, Денни, – не оборачиваясь, отозвалась механик, помахав хвостом в знак приветствия и продолжая свои занятия над сердцем грозы бездорожья.

Приблизившись к лифту, Кристофер зажал копытом кнопку вызова. Из–за дверей начал доноситься скрежет спускающейся кабины. Пегас повернул голову в сторону грифины и спросил: – А где близнецы? Обычно они вокруг тебя ошиваются…

– Не знаю. Не видела их ещё, – ответила белопёрая, всё не отрываясь от работы. Электроприбор в передних лапах механика снова ожил, издавая визг.

Из шахты послышался стук приблизившегося лифта, заставляя пегаса обратить внимание.

...Дзинь...

Металлические двери разъехались, открывая вид кабины лифта и…

С раскрытием дверей, из кабины вырвалось нечто темно–серое, врезаясь в ничего не подозревающего пегаса и поваливая его передними конечностями на бетонную поверхность. Перед лежащим пегасом предстала тёмненькая фигура с гладкой кожей на лице и теле, и с распахнутыми темно–фиолетовыми крыльями, выглядевшими, как разодранные порхала насекомого с отверстиями на них и просвечиваемые, словно мутные кристаллы. Грива, того же цвета, что и крылья существа, свисала лоскутами, касаясь кончиками щёк ошалевшего жеребца. На лбу этого существа выпирал изогнутый рог, охваченный бледно розовым сиянием. Из мордочки выступали белоснежные клыки, а яркие розовые глаза хищно уставились прямо на него, опасно сужая тёмные, как ночь, зрачки. Мордочка существа подалась ближе к угольному жеребцу, шипя, словно дикая кошка, и скалясь, как свирепый лютоволк. Приблизившись совсем вплотную к лицу Денни, она резко двинулась вперёд и чмокнула в нос пегаса.

– Привет, Денни. С днём рождения! – радостно пролепетала чейнжлинка с широкой улыбкой, выставляя напоказ передние клычки и прикрывая веки. Бровки гладкокожей кобылки подались вверх ко лбу, демонстрируя полное счастье. На слух, голос перевёртыша звучал довольно–таки приятно.

– Привет. Спасибо. – Быстро пробормотал валяющийся пегас. – Ты бы не могла с меня слезть? – мягко потребовал он, предпринимая попытки отпихнуть наседающую на него чейнжлинку. – Откуда ты узнала, что я уже здесь?

– Увидела из окна твой Эпорш, заворачивающий сюда. А что такое, Денни? Тебе больше нравится, когда ты сверху? – игриво спросила молоденькая кобылка, с соблазном сверкая глазами и проводя животиком по промежности пегаса.

– Я женатый пони, Тайли. А ну, слезь! – слегка зардевшись, фыркнул пегас.

– Оу!.. Подожди–ка! – заинтригованно воскликнула чейнжлинка, почувствовав с прикосновением тела жеребца некую энергетическую ауру. – О–о!.. Кажется, у кого–то утречко выдалось удачное сегодня... – она прижалась рогом ко лбу Денни и принялась просматривать последние события, произошедшие с ним.

– Тайлис, что ты делаешь!? Это неприлично, в конце концов… – пропыхтел Денни, стараясь оттолкнуть особу женского пола от себя. Забавно, кобылка–чейнжлинг на вид выглядит довольно хрупко, а вот поднять её казалось совсем нелёгкой задачей.

– У–у–у… Кажется, я поторопилась с выводами. Кого–то с утра нехило обломали, – хихикая, произнесла Тайлис, продолжая заниматься наблюдением памяти.

– Тайлис! Это личное, – зашипел синегривый жеребец, на лбу уже начал собираться пот. «Ох, Селестия, она что, применила на себе заклинание тяжести?»

– Вау! А твоя жена сексуально смотрится в этом мокреньком халатике. – С возбуждением в голосе, заметила кобылка, ухмыляясь и облизывая свои губы в предвкушении.

– Да слезь ты с меня! – зарычал темнокрылый пони, совсем напрягшись от натуги.

– Эй, голубки! Неплохо смотритесь вместе, – усмехнулась появившаяся грифина, вытирающая тряпкой передние лапы от масла. Лежавшие сотрудники полиции сразу же обратили на неё внимание.

Заметив пернатую не–пони, Денни резко повернул голову обратно на чейнджлинку. Пегас мысленно воскликнул, поймав её отвлечение на механика, – «Вот он, момент!» – сгруппировавшись, он упёрся задними копытами об гладкое брюшко кобылки и слегка подбросил её. – Брысь! – Взвизгнув, чейнжлинка подлетела вверх и приземлилась на свой круп.

– Вот и доигралась, – ухмыляясь, произнесла Айра, проходя мимо парочки, и получила за это хмурый взгляд перевёртыша.

«Поговори у меня ещё, пизда пернатая» – злобно пробурчала в мыслях Тайлис и посмотрела на Кристофера. – Ох, ну что ты за недотрога такой, Денни? – наигранно обидчивым тоном проскулила кобылка, вставая и потирая ушибленный зад, на что пегас недовольно заржал, заходя в лифт.

– Я женатый пони, Тайли, – вновь повторил темногривый жеребец, придерживая дверь лифта. – И я не люблю, когда начинают просматривать мои воспоминания. Это всё равно, что смотреть, как я сплю или нахожусь в туалете.

– Тоже мне, объяснение… – фыркнула перевёртыш, заходя в кабину. Она остановилась и её загнутый назад рожок засиял розовым. Вмиг произошла яркая вспышка и перед взором пегаса предстала единорожка бледно–розового цвета с двухцветной пурпурно–еловой распущенной гривой, с кьютимаркой на боках, изображающая лепестки розы, выложенные в форме сердца. Кобылка нажала кнопку на боковой панели и повернулась к Кристоферу. – Пони должны быть ласковыми и нежными: нужно не бояться показывать свои чувства, как в старые добрые времена. Вот я, например, Кантерлотская пони восьмидесятых, – деловито произнесла единорожка–чейнжлинг, задрав носик вверх, как какая–нибудь нафуфыщенная аристократка.

«Чего?» – пегас уставился на неё удивлённым взглядом. – Пони восьмидесятых? Да тебя в процессе ещё не было тогда. – Проговорил пегас, махнув копытом в её сторону.

– Если меня тогда не было, это не значит, что я не знаю, какие раньше были пони, – возмущённо сказала кобылка, хмуро уставившись на жеребца.

– Ладно. Ну, и с чего ты так решила? – согласился жеребец и ожидающе посмотрел на неё.

– Я лежала сегодня ночью в постели и плакала.

«Ого. И что это нашло на нашу вертихвостку?» Ты была с кобылкой? – спросил пегас, весьма удивлённый ответом чейнджлинки. Зная, что юная особа не равнодушна к кобылкам, он решил, что она должна была быть ночью с представительницей своего пола.

– Я была одна, поэтому и плакала, – сказав это, у пегаса спустились крылья, кончиками касаясь пластиковой поверхности пола.

Угольный жеребец моргнул пару раз и затем улыбнулся странной улыбкой.

«Показывать свои чувства значит?» Точно пони восьмидесятых… – произнёс он, собирая крылья обратно на место.

– Ну, спасибо тебе… – нахмурившись, протянула недовольно единорожка–чейнжлинг – вот теперь она обиделась. – Ладно. Чувства чувствами, а у меня для тебя две новости.

– Отлично. И какие?

– Первая: нам удалось раздобыть адрес одного типа, способного вывести на наркоторговцев, за которыми мы охотимся, – сказала кобылка, приближаясь к металлическим дверям. Лифт начал потихоньку замедляться.

– О, это хорошо. А вторая? – улыбаясь, постучал копытами перед собой пегас и замер в ожидании.

Кобылка провела по жеребцу осуждающим взглядом и ответила, усмехнувшись. – Вторая: у тебя будет напарник… – двери разъехались, и чейнжлинка вышла из кабины.

«ЧТО!» – пегас вылетел из лифта и встал перед мордочкой розовошёрстной. – Что? Напарник? Какой ещё напарник? – затараторил Кристофер, глядя на перевёртыша шокированными глазами.

Кобылка злорадно улыбнулась, прикрыла веки и вычурно задрала мордочку.

– За то, что смеялся надо мной, не скажу, – язвительно произнесла она, обходя пегаса и кокетливо передвигая бёдрами.

– Что? Стой, Тайлис. Прости меня. Скажи мне, что за напарник? – снова повторил вопрос Кристофер, догнав её и умоляюще скрестив перед ней копыта.

– Извинения приняты, но я всё равно не скажу, – улыбаясь, отмахнулась головой кобылка, наслаждаясь этим моментом и доводя синегривого до паники.

– Что? Но почему? – глаза Денни расширились ещё сильнее на такой ответ, крылья на боках начали подёргиваться.

– Потому что, он тебе скажет, – кобылка подняла правое копытце и указала на приближающихся к ним единорожку светло коричневого цвета с белой гривой и массивного светло–серого земного пони, в пиджаке цвета смога. Метка на его боку изображала падающий наискось снежный валун. Его поседевшая короткая грива была уложена по бокам, а на лице немолодого жеребца виднелись седые бакенбарды. Пара шла, о чём–то интенсивно переговариваясь.

– …Вот как вышибет себе мозги, мисс Флоур, тогда и поговорим… – пробурчал мощным голосом земной пони, на что кобылка раздражённо заржала и ушла обратно, тихо бормоча. – А, Денни. Доброе утро. С днём рождения тебя. – Басом поздоровался массивный жеребец. – Сменил причёску? Рано ты начал комплексовать насчёт седеющей гривы, – Ухмыльнулся серый земной пони.

– Спасибо, капитан. – Улыбнувшись, но слегка раздражённо поблагодарил пегас.

– О, ты сменил причёску? – тоже заметила единорожка–чейнжлинг.

– Тоже мне, детектив называется, – вот теперь он провёл осуждающим взглядом по кобылке, на что та фыркнула, закатив глаза, и пошла прочь, бормоча себе под нос что–то в духе “недотрога, паникёр, ещё и грубиян” в адрес именинника. Пегас вновь уставился на серого жеребца. – Капитан, Тайлис Свит сообщила, что у меня будет напарник, это ведь шутка, правда? – с нервной улыбкой и вопросительным взглядом поинтересовался он, надеясь на то, что это просто обычный розыгрыш.

– Да, всё верно. У тебя будет напарник, – ответил земной пони.

– Но, сэр, я ведь по большей части всегда работаю один. Я не могу работать с напарником. Мне не нужен напарник. Зачем он мне? – залепетал Кристофер, махая крыльями в знак возмущения.

– Успокойся, Денни. Я знаю, что ты работаешь один, но пора уже измениться… – заговорил пожилой жеребец.

– Но капитан!.. – воскликнув, простонал пегас, но, получив хмурый взгляд шефа полиции, резко заткнулся.

– Хватит, детектив. Ничего не хочу слышать…– капитан топнул копытом по полу, чтоб пегас умолк, и продолжил. – Твоя жена уже несколько раз просила и умоляла меня, чтобы я предоставил тебе напарника. Так что вот, ознакомься… – шеф вынул ртом из бокового кармана пиджака бумажную папку и передал угольношёрстному, затем повернул голову и прокричал. – Сержант Пирс! Подойди, пожалуйста! – махнув копытом, капитан продолжил говорить, посматривая в сторону группы пони, стоявших рядом с застеклённым кабинетом. – Кристофер, Флаттершай сильно переживает и беспокоится о тебе, потому что ты постоянно работаешь один. Ты не понимаешь этого, цепляясь за привычный для тебя образ жизни. Но, теперь смирись, всё когда–нибудь меняется. Потом ей спасибо ещё скажешь. Ну и мне, пользуясь случаем, – немного ехидно улыбнулся пожилой пони.

В дальнем конце отдела стоял бежевый пегас, рядом с несколькими кобылками–офицерами и что–то весело обсуждая с ними. Услышав своё имя, он поднял взгляд и увидел машущего ему копытом начальника полиции. Он прогарцевал к ним и, приблизившись, встал рядом.

– Знакомься, Кристофер – твой новый напарник, Скайлайс Пирс. – Бежевый пегас энергично протянул правое копыто для знакомства, на что Кристофер вяло ответил слабым цоканьем об его подкову. – Итак, я вас представил, теперь ступайте и работайте. – и с этим завершением пожилой здоровяк погарцевал через отделение в свой кабинет.

– Есть, капитан… – произнёс угольный жеребец, голосом полного унынья.

Оставшись вдвоём, пегасы уставились друг на друга. Денни смотрел пустым взглядом на бежевого жеребца, в голове царило смятение и разочарование. Скайлайс же, наоборот, с любопытством и изучением. И после неловкого молчания Пирс решил заговорить первым.

– Эм… Как жизнь? – спросил он, со слегка неловкой ухмылкой, на что пегас перед ним, глубоко вздохнул. – «Да что с ним?»

– Прекрасно… Просто прекрасно… – сдавленно пробормотал Кристофер и повернулся. Раскрыв крылья, он поднялся в воздух и медленно полетел в сторону лифта, попутно раскрыв папку, вручённую ему капитаном.

«Здорово! Из всех возможных пони в городе, мне достался угрюмый зануда» – Пирс покачал головой и огляделся. Мимо него проходила кобылка–единорог бледно–розового цвета, неся небольшую папку. Встав рядом с ней, пегас коснулся её плеча.

– О, привет. Не скажешь, что не так с этим пони? – остановил Скайлайс кобылку, и указал на жеребца, остановившегося у входа лифта. – Он что, неровно дышит к пегасам?

– Кто, Денни? О, вовсе нет. Он вообще нормальный пони. Просто, этот кабель предпочитает работать один, – на последнем слове, кобылка, нахмурившись, посмотрела на угольного пегаса, и её глаза сменились странным образом, да так, что Пирс с интересом уставился на неё. – А что такое, красавчик? Он возбуждённо на тебя посмотрел? – игриво поинтересовалась она, сверкнув глазами, и её зрачки вновь стали прежними.

– Что–то вроде того, – также нахмурившись, посмотрел в сторону лифта, затем обратился к единорожке с нескромной улыбкой. – Я смотрю, ты кобылка с сюрпризом.

– Так и есть. – Произнесла она с ласковой улыбкой. Рожок охватило сияние и через мгновение перед пегасом стояло гладкокожее создание с лоскутной пурпурной гривой и крыльями.

– Ух–ты! Неплохо смотришься в таком виде. – С восхищением произнёс Скайлайс, предоставив комплимент. – Зачем ты скрываешься в другом обличии? – задал новый вопрос, разглядывая перевёртыша сверху вниз. – «Ух, Луна, и вправду классно выглядит!»

– Ну, скажем так: мне больше по душе быть пони, так я не выгляжу слишком вызывающе, сам понимаешь. И с этим образом мне легче привлекать к себе нужное внимание, – кокетливо пропела кобылка–чейнжлинг. – А если точнее, то внимание прелестных кобылок.

«Оу, вот как?» И как же зовут уроженку улья, если не секрет? – с улыбкой проговорил жеребец. Он явно испытывал удовольствие в общении с представительницей прекрасного пола, относящийся не к расе пони.

– Тайли Свит. – Ответила кобылка, протягивая копыто для знакомства.

– Скайли Пирс. – С задорным голосом представился жеребец со шляпой, стукнув своим копытом об её.

– Приятно познакомиться. Итак, Скайли, ты бы не мог передать нашему общему знакомому эту папку? – обратилась с просьбой кобылка, передавая бумажный конверт собеседнику. – И ещё, передай ему, если назовёт меня ещё раз хреновым детективом, я проколю все шины его любимой машины. – Сказала она, как ни в чём не бывало.

– Обязательно передам, – подмигнул пегас в знак доверия и положил папку в седельную сумку. – До встречи, Тайлис, – он развернулся и побежал к лифту, где всё ещё стоял угольный жеребец.

– Пока–пока, красавчик. – Произнесла чейнжлинка, меняя свой облик на розовую единорожку, затем развернулась и пощеголяла в другую сторону, изящно повиливая крупом.

А тем временем, пока Скайлайс беседовал со Свит посреди отделения, Кристофер изучал личное дело его новоиспечённого напарника.

«Ну и кто же ты у нас? – Скайлайс Пирс, возраст: тридцать четыре года, родился в Клаудсдейле. Бла–бла–бла… Семейное положение, знать не обязательно» – черношёрстный детектив перевернул страницу и продолжил просматривать информацию дальше. – «Участник конфликта? О, вот это уже интересно. Так, – тактический взвод по наземным спец. операциям в районе Понильского залива. Хм… горячее местечко. Владение стрелковым оружием и зебриканской техникой копытопашного боя… Служил под командованием капитана Рейнбоу Деш... Рейнбоу? Ого… Громкое имя, весьма…» – угольный жеребец оглянулся через плечо на парочку, продолжающую переговариваться.

– Значит, служил с близкой подругой моей жены? – тихо пробормотал он, глядя на пегаса рядом с кобылкой. Понаблюдав ещё немного, Кристофер снова вернул взор на бумаги. – «После войны был переведён со званием сержанта в ряды полиции Филлидельфии. Проработал почти четыре года, после чего подал запрос на перевод в Мейнхеттен… Так, были напарники… Нда, что–то много напарников… Не сработались что ли?» – пегас оторвался от чтения и нажал на кнопку вызова лифта. – «Так, медицинская справка: в раннем возрасте болел пернатым гриппом… Ох, Принцессы, да кто из пегасов не болел им? Физически здоровый жеребец, так–так. Заключение психиатра: лёгкая неуравновешенность, не влияющая на способность продолжать службу. Симулирует сумасшествие?» – Денни прекратил читать, уловив цокот приближающихся копыт. Обернувшись, он встретился взглядом с бежевошёрстным пони, и спустя миг сородичи принялись изучать друг друга.

Темношёрстному на мгновение показалось, что жеребец в коричневой шляпе поглотит его своим взглядом, пока тот смотрел ему в лицо. Оторвавшись от столь пристального взора, он бросил изучающий взгляд по пегасу, по его одежде, оружию в кобуре, и остановился на кьютимарке пегаса, изображающей большое птичье перо, захваченное золотым перекрестием прицела. – «Неуравновешенный стрелок. Пиздец, подарочек…» – Кристофер мысленно скривился от тяжести осознания факта, что за пони стоял сейчас перед ним.

Постояв немного в тишине, жеребец закончил изучать и выстраивать картинку о новом напарнике, коротко вздохнул, вроде принимая полученную информацию, и заговорил:

– Что ж, Скайлайс Пирс, значит? – начал он несколько вызывающе, всё ещё находясь под раздражающим давлением свежих новостей, касательно его принципов и его самого. – Я тут ознакомился с твоими бумагами и наткнулся на несколько интересных моментов, – произнёс Кристофер, открывая папку и якобы прочитывая текст.

– Да, кстати, насчёт бумаг. Мне передали папку для тебя, – проговорил Скайлайс, также завершив оценивать чёрного пегаса, достал большой запечатанный конверт и передавал его. – От Тайлис.

– А, спасибо. – Темнокрылый жеребец взялся ртом за конверт и отправил во внутренний карман пиджака. – Ну, так вот, здесь сказано, что ты участвовал в конфликте… – прочитал вслух пегас и оторвался от досье. За спиной раздался звон остановившегося лифта, и металлические двери разъехались по сторонам, создав проход в кабину.

– Ага… Служил в спецназе. – Кивнув, ответил жеребец в шляпе.

– Хм... Ну, я тоже служил в заливе – в бронировано–воздушном... – с небольшой гордостью произнёс угольный жеребец. Он протянул правое копыто в сторону входа, вежливо пропуская бежевого жеребца вперёд, и после его прохода, метнулся за ним следом.

– Ты один из Предаторов? Усмиритель драконов? – поинтересовался Пирс, ухмыльнувшись. Денни кивнул головой с надменным видом, слегка натянув улыбку и горделиво выступив грудь вперёд. Он решил, что темногривый в шляпе находится под впечатлением, отчего немного успокоился и окунулся в самодовольство.

– Да, четвёртый полк небесной базы Хайклауд. – Кристофер зажал на панели кнопку нулевого уровня и металлические двери закрылись. Лифт с небольшой встряской начал спускаться вниз. Оторвавшись от панели, он посмотрел на Пирса, подняв вопросительно бровь. – Ты, получается, тоже служишь в полиции после расквартировки войск? – зная уже заранее ответ на вопрос, Кристофер всё же решил задать его.

– Ага. Как и большинство пони в то время. – Ответил Пирс, выразительно подчеркнув и фыркнув на собеседника. Чванливость Кристофера его не слишком задевала, но потихоньку начинала удручать. Поглядев какое–то время на синегривого, Скайлайс незначительно усмехнулся и потянулся за пачкой сигарет в карман. – Ну, раз уж ты решил пройтись по всем вопросам моего личного дела, то давай, задавай следующий, – ухмыльнулся он и вынул сигаретку. – Что ещё интересного пишут про меня?

– Да, в общем, ничего такого особенного: владение оружием, навыки ближнего боя, службы в разных городах – это вроде как обычное дело в нашей работе. Но всё же у меня есть пара вопросов.

– И какие–же? – поинтересовался Пирс с лукавым видом.

– Что ж, я вычитал здесь, что у тебя было немало напарников в прошлом. Что с ними стало? – пони в сером пиджаке на несколько секунд бросил взгляд на страницы досье и вновь вернул его на бежевого жеребца.

– Это так важно знать? – Задал вопрос светло шёрстный.

– Да.

– Хм… Тебе просто солгать, или красиво? – поинтересовался Пирс, прикурив и сделав маленькую затяжку сигаретой. Судя по немного нахмуренной реакции черношёрстного, Пирса начала забавлять эта ситуация.

– А как насчёт простого честного ответа? – кисло пробормотал Кристофер, сдвинув брови.

Пирс состряпал аналогичное выражение лица, что и у его напарника, при этом мысленно улыбаясь, затем совершил короткий выдох, будто настраиваясь на ответ, и выпалил.

– Ну, хорошо – все умерли.

На сказанное крылатым пони, хмурый вид Кристофера моментально слетел, сменившись на ошеломлённую гримасу с выпученными глазами, что позабавило Скайлайса ещё сильнее. Он несколько раз посмеялся и хлопнул по плечу чёрного жеребца. – Шутка. Просто не сработались вместе, вот и всё.

– Ни с одним из них? – удивился Денни.

– Ага. Я уже больше года один работаю. – Подтвердил Пирс, перемещая сигарету во рту. Ему не очень хотелось вдаваться в подробности этой темы, и поэтому он не стал дожидаться, пока его собеседник не переварит сказанное им и не продолжит расспрашивать по старому вопросу. – Ну а ты? Как я понимаю, я буду первым у тебя?! – широко ухмыльнулся он, приподнимая брови.

– В смысле, первым? – ощетинился Кристофер, шокировано уставившись на Пирса.

– Ну… Твоим первым напарником. Не партнёром. – Уточнил пегас, чтобы Кристофер правильно переосмыслил его недавний вопрос.

– А, да... ты первый в моей карьере. – Запнувшись, смущённо ответил синегривый, уставившись на двери лифта и ожидая, когда же кабина достигнет стоянки.

«Чёрт, а он занятный» – оценил Пирс, совершив короткий смешок, глядя на пони с выражениями удовольствия и притворной лукавости. – Итак, что ещё ты вычитал интересное обо мне? – продолжил дальше дискуссию, поглотив очередную порцию табачного дыма.

Кристофер повернулся к нему, поднял бумаги к глазам, прочитывая несколько предложений, потом снова посмотрел на него, и через несколько секунд неуверенно проговорил. – То, что ты неуравновешенный. И то, что ты куришь в лифте!

– И что, тебя это беспокоит? – просто спросил Скайлайс, прищурившись.

– Что? Меня? Вовсе нет. С чего ты решил? – взволнованно затараторил синегривый.

– У тебя крылья часто подёргиваются, и чувствуется волнение в голосе. – Скайлайс указал копытом на спину чёрного пегаса, на которой судорожно вздрагивали перистые конечности.

– Оу… Нет, я не волнуюсь, вовсе. – Пегас чёрного цвета был в замешательстве, из–за непонимания, как правильно реагировать в этой ситуации. – «Ой, в самом деле. Какого сена? Чего я напрягаюсь? Не думаю, что он способен выкинуть что–то глупое и сумасшедшее. Неуравновешенность у него, написано, небольшая, значит, для беспокойства не должно быть причин. Ведь так?!» – здраво рассудил Кристофер и вздохнул от облегчения. – Я просто никогда не работал с напарником, ещё и с приветом в голове. – Признался он, говоря в немного смущённом и неуверенном тоне.

– Волнуешься, значит?

– Нет! – выпалил Кристофер, снова выпучив глаза. – «Да чтоб тебя!.. Он что, издевается что ли?»

– Боишься и волнуешься?

– Нет. Я не знаю… – замотал головой Денни, зажмурившись. Затем резко раскрыл веки и всё с недоверчивым видом уставился на Пирса. – А должен вообще?

– Ну, это ты мне скажи, должен ли ты волноваться или нет. – Ухмыльнулся бежевый пегас, глядя на задумавшегося жеребца. – Ладно, не взъерошивай перья, я не стану в тебя стрелять или ещё в кого, не будь на то веской причины… – Пирс дружелюбно улыбнулся и похлопал по плечу нового напарника, который от его слов слегка съёжился.

– Очень… обнадёживает… – неуверенно пробормотал угольный жеребец. – «Твою ж понь… С его больным юмором только на ярмарочной площадке выступать…»

– Расслабься, Денни. Я могу к тебе так обращаться? – спросил Пирс, продолжая ухмыляться, и тот кивнул ему в знак согласия. – Отлично. Ты куришь? – задал новый вопрос Скайлайс, протягивая в копыте табачное изделие, созданное лапами грифонов.

–– Нет, не курю, – ответил черношёрстный, удивлённо наблюдая за курящим бежевым пегасом, как тот мастерски снимает кончиками перьев правого крыла сигарету, что, в общем–то, выглядело весьма эффектно. Браться крыльями за зажжённую сигарету! – А ты знаешь, что небольшое количество никотина очень пагубно влияют на лошадь? – задал вопрос, выразительно взглянув на него.

– А мы что, лошади? – усмехнулся Скайлайс, втягивая табачный дым в себя и выпуская струйки из ноздрей. Чёрный пегас на такой вопрос впал в ступор, моргая изумлёнными глазами. Кабина лифта остановилась и, с тем же одиночным звонком, двери лифта растворились, выпуская жеребцов из тесного пространства наружу.

---

Мейнхеттен. Роэл Гарден. Тридцать минут спустя.

Солнце уже поднялось на достаточную высоту и палящие летние лучи начали понемногу давать понять, что денёк сегодня будет жарким. В воздухе начинали ощущаться духота и сухость. Одно радует, что с побережья, задувает лёгкий, ещё не накалившийся ветерок. Но всё же Кристофер удосужился включить кондиционер в машине, иначе находиться в таком довольно тесном пространстве было бы просто невыносимо. А ведь с каждым часом температура снаружи становилась все выше и выше, приближаясь к отметке в тридцать градусов.

Своему названию Роэл Гарден не сильно соответствует. По большому счёту, это деловой и правительственный район мегаполиса, в котором присутствуют различные ведомства, структуры и департаменты. Также здесь находится главное судебное здание города. Пожалуй из того зелёного, что должно было быть в названии, это широкая аллея, берущее своё начало от района Санни Шоэрлайн и заканчивая на окраине Северной кольцевой, разделяющая вдоль линии проспект Селестии.

Темно–матовый транспорт стоял у обочины на проспекте Селестии, рядом с закусочной, в которую забежал новоиспечённый напарник Денни десять минут назад. Угольношёрстный сидел в кресле водителя и читал бумаги, переданные чейнджлинкой Пирсу.

– Ох, Принцессы, он что там, решил скупить всю лавку? – пробурчал раздражённо Денни, прекращая изучать информацию. Он заглушим двигатель Эпорша, и только собрался выходить, как по боковому стеклу правой двери раздались два стука. Повернувшись в сторону ударов, Кристофер увидел за окном стоящего бежевого пегаса, с пакетом во рту. Он пододвинулся к боковой дверце и открыл её. – Ты чего так долго?

– Очередь была, – незамедлительно ответил Скайлайс, садясь в машину и сбрасывая пакет на задние ноги, подогнутые в колени. – Я взял несколько сэндвичей с сыром. Будешь? – предложил он, протягивая завёрнутый в пищевую плёнку продукт.

– Нет, спасибо, – проговорил чёрный пегас.

– Ты что, следишь за фигурой? – ухмыльнулся летун в шляпе.

– Нет, я не голоден просто... – пробормотал Кристофер, на что бежевый жеребец издал смешок и затем принялся откусывать большие куски бутерброда. – Что? Ты же не будешь есть в машине?

– Есть хочется. Я ещё не завтракал. – Произнёс Пирс, откусывая сэндвич. – А что такое?

– Ну, просто крошки в машине будут. – Проговорил угольный жеребец, возмущённо глядя на пирующего пони, затем продолжил с вопросительной интонацией. – А, почему ты не завтракал? Тебя что, не кормят дома?

– Холодильник пустой, и я живу один. – Ответил пегас, сузив глаза и не отрываясь от фастфуда.

– Оу… – «наверное, он в разводе или вовсе не женат...» – рассудил угольный жеребец, и завёл двигатель.

– Не беспокойся, я буду аккуратен. – Удостоверил пегас его, затем вытянул из пакета жестяную банку и протянул её к напарнику. – Содовую? – улыбнувшись, предложил, на что тот хмуро посмотрел на него. – Не хочешь, ясно, – он приблизил баночку ко рту, открыл и принялся заливать содержимое банки в себя.

Авто тронулось с места и начало движение по главной улице города. Отъехав немного от закусочной, из передатчика на панели послышался короткий сигнал.

– :…Внимание, всем постам. В районе Роэл Гарден! Код – пятнадцать: молодая кобыла–единорог пытается спрыгнуть со здания Мейджик Спарк Индастриз…: – зазвучал кобылий голос из динамиков приёмника.

– Это просто замечательно… – ухмыльнувшись, с сарказмом произнёс Пирс, снимая рацию с передатчика и поворачиваясь к Денни. – Какой у тебя номер машины?

– Три–Ти–пятьдесят пять… – проговорил Денни, не отрываясь от вождения.

Бежевый пегас кивнул и отжал кнопку на рации. – Диспетчер… Патруль: “три–Твайлайт–пятьдесят пять” выдвигается к месту, мы получили вызов… – бодро проговорил бежевый жеребец и повесил трубку рации на место.

– :…Вас поняла. Внимание, сотрудники отдела расследований движутся к месту происшествия…: – голос умолк и из динамика вновь раздался короткий сигнал.

«Потрясающе… не успели начать, а нас уже оформили вместе». – Вздохнул Кристофер и встрепенулся. – А, что замечательного то? – спросил он, приподняв бровь и ускоряя движение Эпорша.

– Да так… Просто сегодня все решили сойти с ума… – ухмыльнувшись, выдвинул теорию Скайли, ставя над панелью мигалку.

– В каком смысле?

– Да несколько часов назад, в этом же самом районе, один ненормальный палил во все стороны. – Ответил пегас, доедая бутерброд, с тоном, словно в этом не было ничего такого особого.

– Ого. Надеюсь, он никого не убил? – с небольшим волнением, задал новый вопрос синегривый.

– Нет, но ранил двух пони. Пришлось усмирять его. – Произнёс Пирс, спуская брови вниз.

– И вы схватили его? – спросил Кристофер, взглянув на напарника.

– Ну… можно и так сказать… – Скайли посмотрел в глаза угольного пегаса, во взгляде его читалось недоброе.

– Ты убил его… – это был не вопрос.

– Он стрелял в жеребят… – твёрдо сказал Пирс и достал очередной сэндвич. – «Не тебе меня судить… Я сделал то, что должен был…» – мысленно пробормотал он, откусывая сэндвич.

– Понятно… – Вот тебе и пожалуйста. Первое разногласие и несходство во мнениях. – Не слишком хорошее начало. Синегривый прибавил скорости и резко обогнул идущую впереди машину. От этой встряски бежевый жеребец дёрнулся в сторону, опрокидывая сэндвич.

– Ох, конские яблоки…

– Что? – Денни повернулся к Скайлайса, и замер. Остатки бутерброда с сыром развалились по всему пассажирскому сидению и коврику под копытами. Пегас провёл глазами по месту, которое мгновение назад было чистым, затем уставился на Пирса.

– Упс… Я случайно… – слегка поджав уши к голове, произнёс Скайлайс, улыбаясь широкой и виноватой улыбкой и глядя в хмурые золотистые глаза угольного пегаса. «Ну, сейчас начнётся» – подумал он, и приступил сбрасывать крупные куски хлеба с кресла.

– Как остановимся, уберёшь всё тут, – сурово пробормотал чёрный летун и продолжил обходить автомобили впереди.

– Похоже, Предатор начинает приходить в себя… – саркастично ухмыльнулся Пирс, а Кристофер лишь издал раздражённое ржание и помахал головой в знак осуждения.

Железный скакун Кристофера мчался по проспекту Селестии, издавая громкую сирену, на звук которой большинство автомобилей пропускали сотрудников полиции вперёд. Такие же акустические приборы установлены во многих соц. структурах, вроде пожарной, спасательной службы и скорой помощи.

Подъезжая к месту происшествия, офицерам отдела расследований сразу же предстала картина столпившегося табуна около большого двадцатиэтажного офисного здания Мейджик Спарк Индастриз. Эта компания является лидирующим производителем в области магических технологий. Именно здесь, в стенах МСИ, были созданы первые арканные технологии, такие как телевизор и телефон. Но самым главным детищем компании являются спарк–волны. За счёт этих волн все коммуникационные приборы, способны передавать и принимать информацию, изображение, звук и сигнал. Приблизившись к месту, Кристофер заглушил сирену и остановил Эпорш рядом с несколькими патрульными экипажами. Выбравшись из транспорта, пегасы–детективы направились к образовавшейся толпе у высотного здания.

– А, Денни, привет. – Со стороны припаркованных патрульных машин подошёл высокий земной пони в служебной форме и вытянул копыто для приветствия. – Слышали по рации, что ты направляешься к нам .

– Привет. Что у нас, ребята? – спросил угольный жеребец, цокнув об вытянутое копыто полицейского.

– Ну, что видим, то и имеем, сержант. Прыгунья… – произнёс земной пони, взглянув на крышу МСИ. – Команда спасателей–пегасов и психолог вот–вот должны прибыть. – Добавил он, вновь посмотрев на жеребца с темно–синей гривой.

– Команда спасателей–пегасов? Здесь что, среди патрульных, нет ни одного пегаса? – удивлённо воскликнул Кристофер, на что жеребец–патрульный отрицательно помахал головой в знак ответа.

– Что ж, два пегаса уже здесь… – ухмыльнулся Пирс, двинувшись немного вперёд. Он посмотрел на крышу, затем на Кристофера. – Денни, давай я попробую спустить её.

– А ты ранее занимался этим, проводил переговоры? – задал вопрос темношёрстный летун, скептически посмотрев на Пирса.

– Да, приходилось уже… – проговорил Скайлайс, убирая с лица ухмылку, чтоб выглядеть более серьёзно.

– И сколько у тебя было часов практики? – спросил Кристофер. Бурый земнопони также как и чёрный пегас, уставился в недоверии на пони в шляпе.

– Немного. – Коротко ответил Пирс, посмотрев на жеребцов, затем куда–то в сторону. – Слышали о заварушке в башне Аквафлеш пять лет назад?

Пони–патрульный потёр подбородок в задумчивом виде с задавшимся вопросом и поднял взор на бежевошёрстного. – Отель в западной части С. Шоэрлайн?

– Да. Когда один спятивший решил подорвать пентхаус во время демонстрации. – Кивнул бежевый пегас, расплывшись ухмылке.

– Это ты был там тогда? – удивился патрульный и взглянул на запутавшегося сержанта Кристофера, не совсем понимающего, о чём шла речь сейчас.

– Ага. – Выпрямился Пирса, став в важной позе. – Я участвовал в переговорах с тем пони. В тот день никто не пострадал, а его упекли за решётку.

~… Маленький обманщик …~ – протянул знакомый кобылий голос с сопровождением усмешки, отчего Пирс нервно оглянулся по сторонам.

– Если не веришь, можешь проверить в записях. Но учти, время идёт – та кобылка долго ждать нас не будет. – Надавил Пирс и принял настойчивый вид. – «Давай уже, соглашайся»

Кристофер изучающе поглядел на напарника, потом бросил взгляд на крышу. – Окей, Пирс, только давай аккуратней. – Обеспокоенно пробормотал Денни, вернув взгляд на жеребца. – «Что ж, посмотрим, так ли это…»

– Без проблем… – вновь натянул улыбку Пирс, и поскакал к зданию.

– Что? – переспросил угольный жеребец.

– Договорились… – крикнул, не оборачиваясь, пегас, подбегая к парадному входу.

– А кто он? – поинтересовался земной пони бурого цвета.

– Мой напарник… – хмуро ответил Кристофер, уставившись на крышу.

– Твой напарник? Я не ослышался? У тебя появился напарник? – изумившись, произнёс бурый жеребец, и слегка хохотнул. – Неужели капитан наконец–то поставил к тебе кого–то. Я–то думал, ты так до самой пенсии будешь один… – улыбаясь, поддразнил земной жеребец, на что синегривый посмотрел на него прищуренными глазами и фыркнул в знак того, что не желает, чтобы эта тема разговора продолжалась. И после недолгой паузы, земной пони снова заговорил. – Денни, как, говоришь, его зовут? – жеребец произнёс эти слова немного озадаченным тоном.

– Пирс. Сержант Скайлайс Пирс. – Ответил Кристофер, затем повернулся к бурому полицейскому и увидел на его морде немного шокированную гримасу. – В чем дело? «Ох, не к добру это».

– Пирс? Из Брюклинского округа? – переспросил пони. Денни ответно кивнул ему, и бурый жеребец продолжил. – Ох… Денни, не знаю, радоваться за тебя или плакать… – проговорил патрульный, при этом сожалеюще покачивая головой. – Ты хоть знаешь, что он за пони?

– Ну, я читал его личное дело, недавно… – пробормотал Кристофер, вновь начиная подергивать крыльями от возникнувшего волнения. – «Принцессы, неужели все настолько плохо?».

– Не знаю, что за муха его кусает, но этот пегас абсолютно безбашенный... Сорвиголова. Да вот только сегодня я слышал от ребят, как он расстрелял одного взбесившегося. Выпустил в него всю обойму. Представляешь? Ладно, там, пару раз пальнуть, но весь магазин… – проговорил земной жеребец, затягивая чёрного пегаса в панику, которую он тщательно удерживал в себе. – Он на всю голову двинутый. Кидается под пули, да бросается под машины, чтоб остановить нарушителей…

Получив достаточное количество информации, Кристофер начал её интенсивно переваривать в голове. Волнение и шок упорно не покидали его крылья. – «Так, приятель, успокойся. Нужно не показывать панику…» – пегас глубоко вздохнул и затем уверенно произнёс. – Значит, мне стоит беспокоиться, Бровнхувз?

– Не могу сказать, сержант. С ним мало кто может ужиться… Будем надеяться, что тебе повезёт… Он в принципе весёлый пони, хороший малый, но… – искренне ответил бурый пони, пожав плечами, так и не договорив. После этого, сотрудники полиции подняли головы вверх, замерев в ожидании – когда появится бежевый пегас наверху.

– Откуда ты знаешь о нём так много? – спросил Кристофер, после паузы. Раз уж речь шла сейчас о его напарнике, почему бы не знать о нём как можно больше у других источников.

– Ну, может наш город и немаленький, но не заметить бешеного светлошкурого пегаса со шляпой и работающего в рядах правоохранительных органах – сложновато. – произнёс Бровнхувз, наклонив голову набок и поджав плечами, продолжая посматривать наверх.

Тем временем, Пирс добрался по лестнице до цокольного этажа и открыл металлическую дверь. Выйдя наружу, ему попались в поле зрение пара полицейских, стоявших рядом с вытяжной трубой. Жеребцы держались на расстоянии от кобылки, задумавшей покончить жизнь самоубийством. Завидев пегаса, один из офицеров полиции оторвался от наблюдения и двинулся к нему.

– Мистер? – Внешне бежевый пегас не выглядел похожим на сотрудника правопорядка – его табельное оружие было прикрыто синей рубахой, как и значок. Поэтому, один из единорогов вытянул вперёд копыто, предупреждая, что гражданским сюда не положено.

– Спокойно ребята. – Произнёс Пирс, засветив жетоном на поясе. – Давно здесь стоите?

– Минут десять, сержант. – Ответил второй.

– В контакт с кобылой ещё не входили? – поинтересовался Скайлайс, взглянув на чёрную единорожку, вставшую на край крыши в дальнем углу.

– Нет, сэр, нам дали приказ не приближаться и следить за ней, пока не прибудет психолог. – Проговорил жеребец, также взглянув на край.

«Что ж, ждать я никого не собираюсь. Так, нужно быстро придумать план. Ох, до чего же тут жарко …» – мысленно пожаловавшись, Пирс бросил взгляд на небо. Достигшее своего пика, палящее солнце полностью набрало силу и принялось заливать землю зноем. Оторвавшись от светила, пегас принялся быстро прикидывать в голове, пошарил в седельной сумке и через мгновение спустя заговорил. – Ребята, у вас есть блок–кольца?

– Да. Сэр. – Произнёс один из патрульных, вытаскивая из небольшой сумки на поясе, круглое кристаллическое кольцо.

– Отлично, давай сюда, – с ухмылкой потребовал Пирс. Патрульный передал бежевошёрстному пони кольцеобразный кристалл, и пегас, взяв ртом, сунул его под левую подкову на переднем копыте. Затем вынул из сумки блестящие накопытники, соединённые между собой цепочкой, застегнул один из браслетов на левое копыто и замаскировал его и второй браслет рукавом рубашки. Стоящие рядом единороги с любопытством наблюдали за действиями черногривого пегаса, нечего не говоря и не отвлекая его. Подготовившись, Пирс снял с головы шляпу и передал первому жеребцу. – Держи, не потеряй. Позже заберу… – произнёс он, слегка натянув улыбку на лице. Единорог выполнил просьбу старшего офицера, взяв коричный головной убор. Затем жеребцы принялись провожать взглядом пегаса, медленно шедшего к краю здания.

Единорожка с темной шёрсткой, стояла на задних копытах, прислонившись к перилам. По мере приближения к ней, Скайлайсу послышались тихие всхлипывания кобылки, по её спинке можно было заметить прерывистые вздрагивания. Волнистая красная грива аккуратно развивалась по ветру, на поникшей голове. Печальная картина… Что могло заставить такую молодую кобылку принять не самый лучший выход из положения, в каком бы она не находилась сейчас…

Остановившись на небольшом расстоянии, Пирс негромко заговорил. – Привет. Жаркий денёк сегодня, не правда ли? – он начал осторожно подходить к ней, стараясь не спровоцировать её на совершение глупости.

От этих слов, чёрная кобылка резко вздрогнула и обернулась. По её щёкам скатывались слезы, а заплаканные глаза, в которых отчётливо выражались рассерженность, испуг и отчаяние, уставились прямо на Пирса.

– Не подходи ко мне, а то я спрыгну! Ты слышишь меня?! Не приближайся! – закричала красногривая, махнув копытцем и пододвинувшись ближе к краю, доказывая, что она не собирается шутить.

«Ага, не прибегла к магии, хороший знак» – с лёгким облегчением отметил Пирс, придя в мыслях к решению, не без чувства удивления. Ведь единороги не просто так работают в корпорации арканных технологий, где магия является главным атрибутом.

– Тише, милая. Успокойся. Я не собираюсь, ничего делать. Я просто… – только было принялся успокаивать прыгунью, как сразу же получил словесное сопротивление от нее.

– Милая?! Я тебе не милая!.. Мы не спим вместе и не родственники с тобой. Так что не называй меня так! – со злостью и истерикой возмутилась единорог. – Что тебе нужно? Оставь меня в покое! – она отвернулась от пегаса и посмотрела вниз на дорогу.

«Ох, Скайли, ты дурак. Не с того начинаешь…» – Пирс мысленно наградил себя подзатыльником, пока потоки мыслей в голове продолжали искать варианты. Для него такое происшествие, в котором он лично принимал участие, было как полёт в раннем детстве – впервые. Конечно, подготовительные курсы и лекции по технике переговоров он проходил, но вот столкнуться с этим воочию совсем другое. Но, тем не менее, отступать он сейчас не собирался. Всегда что–то делаешь в первый раз.

После недолгого раздумья он вздохнул и вновь обратился к кобылке на краю. – Прости меня. Мне просто нужно поговорить с тобой. Я не буду предпринимать попыток, что–либо делать. – Жеребец проделал ещё пару шагов.

– Это почему же? Ты же пегас? Как только я спрыгну вниз, ты полетишь за мной… – фыркнула единорожка, обернувшись к жеребцу.

Пирс шагнул ещё раз и остановился рядом с перилами, держась на расстоянии.

– Нет, не полечу… – сказал он, посмотрев вниз с края крыши.

– И что мешает тебе сделать это? – язвительно спросила кобылка, сжигая взглядом приставшего к ней крылатого пони.

– Из–за боли… – ответил Пирс, взглянув на слегка удивлённое лицо кобылки. В его словах не было ни капли лжи. – «Ну, кажется, я привлёк её внимание, теперь нужно начинать действовать» – он приподнял передние копыта, положил на перила и спросил. – Ты не против, если я постою рядом? – чёрная единорожка отвернула голову и через мгновение слабо кивнула. – Спасибо. Что ж, не поделишься со своей проблемой? – тихонькой спросил пегас, начиная перелазить через перила. Снизу начали доноситься встревоженные возгласы и испуганные ахи.

– Какого сена ты делаешь? – ошарашено пробормотал Кристофер, глядя на безрассудные поступки своего напарника. – Не перелезай через перила. Так нельзя делать. – Тихо бубнил он, будто разговаривая с бежевым пегасом.

– В этом весь Пирс… – произнёс Бровнхувз. Кристофер двинулся немного вперёд, продолжая смотреть вверх. Недоверие и сомнения начали одолевать его.

– Пожалуй, пойду, составлю им компанию. – обратился он к бурошерстному, потихоньку двигаясь к вестибюлю корпоративной башни МСИ.

– Пожалуйста, если считаешь, что это тебя успокоит. – бросил фразу Бровнхувз, заставив Кристофера обернуться к нему.– Я слышал, что Пирс почти всегда проделывает странные вещи. Это, как бы, его отличительная черта. Фишка.

– И ты считаешь, что это нормально? – возмутился Денни, указывая копытом наверх.

– Нет. Но, возможно, оказавшись там, ты рискуешь всё испортить. – преподнёс аргумент бурый пони с фуражкой на голове. Похоже, что его слова немного разубедили пегаса, заставляя остановиться и снова продолжить наблюдение за действиями напарника.

---

Скайлайс перебросил свое тело через перила и встал рядом с кобылкой, сохраняя небольшую дистанцию, чтобы лишний раз не волновать ее. – Что произошло с тобой? Пони не просто так решают покончить собой … – начал говорить он, усевшись на круп и доставая из грудного кармана сигареты.

Проблемы. У всех есть проблемы, и избавляться от них суицидом, пожалуй, самое глупое решение, которое может прийти в голову.

На вопрос пегаса, чёрная единорожка свалилась на бедра, словно обессилев совсем, и сомкнув веки, дала волю своим чувствам. Шмыгая носом, она принялась говорить, осыпая пол под её передними копытами каплями слез.

– Меня уволили… Вышнырнули в вон, как какой–то мусор. Я столько работала, не спала ночами, создавая новые проекты для них… А бюрократы МСИ просто растоптали мой труд в ни во что. Смешали с дерьмом и бросили мне в лицо. – Кобылка снова шмыгнула и потёрла намокший нос, и после паузы продолжила. – Я не хочу,… не хочу жить.… Эта работа была для меня смыслом в жизни, всем.… А теперь… Смысла нет… – проревев, завершила она, спрятав лицо копытцами.

– Я тебя понимаю… – мягко произнёс Пирс, подсев поближе.

– Ты ни черта не понимаешь… – фыркнула кобылка, раскрыв веки и уставившись вдаль, её покрасневшие янтарные глаза были наполнены отчаяньем и горестью.

– Нет, я тебя прекрасно понимаю. Лишаясь смысла жизни, мы всегда ломаемся. Кто–то спивается, кто–то замыкается в себе, а иные просто выносят себе мозги пулей… – с небольшой отстранённостью проговорил Скайлайс, так же уставившись вдаль.

Побегав взглядом по сторонам, его глазам вновь предстал мрачный силуэт, облачённый в чёрную накидку. Пони–жнец стояла на крыше по другую сторону, надёжно укрытая тенью высотных зданий в противоположной стороны улицы, и наблюдала за ним. – «Луна, почему же она мне мерещится?» – мысленно спросил пегас и взглянул на неё укоризненными глазами. В голове эхом прозвучал кобылий смешок, а на её бледной мордочке появилась лёгкая ухмылка, после чего жнец развеялась в воздухе черным прахом и исчезла, оставляя крышу соседнего здания пустовать дальше.

Помотав головой и моргнув пару раз, Пирс посмотрел на то место, где секунду назад был силуэт в плаще. Не обнаружив её там, пегас мысленно фыркнул, понимая, что это был очередной визуальный обман разума, он вставил в зубы сигарету и достал из сумки зажигалку. Поднося передние копыта к своей мордочке, жеребец начал прикуривать, прикрывая огонёк левым копытом. Вместе с прикуриванием, он незаметно вынул зубами, припрятанное под подковой, кольцо и сунул её себе под язык. На вкус оно ни чем не выделялось, но на ощупь было очень холодное. Хотя на взгляд Пирса, это было весьма хорошее ощущение, по сравнению с палящим светилом над головой. – «Так, пора заканчивать со всем этим» – он ещё немного подсел ближе к кобылке, сократив расстояние между ними в вытянутое копыто.

– Куришь? – спросил он, на что кобылка молча кивнула. – Давай покурим, говорят, это помогает… – пегас протянул единорожке пачку и она, ничего не подозревая, подвинулась ближе. – Прошу. Надеюсь, мы оба раньше отбросим копыта от никотина, прежде чем разобьёмся… – ухмыльнулся Пирс, полностью разрушая бдительность кобылки. Её чёрной рожок охватило янтарное сияние и с помощью магии, она вытянула одну сигаретку. – Давай подожгу. – Единорожка вставила в губы сигарету, и он приблизился к ней вплотную.

Сосредоточив своё внимание на зажигалке, чёрная кобылка не заметила, как изо рта пегаса выглянул кольцеобразный кристалл. Всё начало происходить довольно быстро. Пирс метнулся мордочкой вперёд и надел на рог прыгуньи блок–кольцо.

– А?! Что?! – она перевела взгляд на свой рог, пока как пегас нацепил на её правое копытце свободный браслет. Магия рога несколько раз моргнула и погасла полностью.

– Что?! Зачем ты это сделал? – разгневавшись, закричала единорожка, поднимаясь на все четыре копыта.

– Извини, милочка. Я понимаю, что тебе сейчас трудно, но я не могу позволить тебе совершить этот поступок. – Проговорил Скайлайс, также вставая на копыта. – Так что… – он не успел ничего сказать, как кобылка начала закатывать истерику, стуча передним копытом по поверхности.

– Да запихай ты свои причиндалы понимая себя под хвост, ублюдок! Освободи меня сейчас же!

– Эй! Сделай одолжение – успокойся. Я только что спас тебе жизнь, и дал возможность хорошенько подумать над этим. – Добавил пегас, начиная потихоньку уводить сопротивляющуюся кобылку. – Можешь потом не благодарить меня.

– Благодарить тебя?! Да пошёл ты, коп! Я сейчас спрыгну! – крикнула кобылка, упираясь копытами об бетонные плиты под нею.

«Всё. Хватит. Надоело» – остановившись, пегас резко обернулся и уставился на кобылку яростными и бешеными глазами.

– Что. Так сильно хочется спрыгнуть вниз? – Произнёс Пирс довольно грозным тоном, так что выражение мордочки кобылки изменилось с гневного на испуганное. Её глаза глядели на него уже не со жгучей злостью, но с жутким страхом. Поджав ушки, она застыла в остолбенении. Единорожка даже представить себе не могла, что вертится в голове бежевого жеребца в эту минуту. – А знаешь что, а я не против. – Фыркнул пегас с маниакальной улыбкой на лице. Зрачки единорожки сократились от услышанного, её нижняя челюсть разжалась и приоткрылась от надвигающего шока. – Давай, дура, делай свой последний шаг… «Надеюсь, ты простишь меня, милая, за то, что заставлю тебя пережить это» – и с этой мыслью Пирс сделал шаг в сторону, утягивая за собой зацепленную в накопытники кобылку с красной в золотую полоску гривой.

– Твою мать, Пирс! – ошалев, ахнул Кристофер и расправил дрожащие крылья.

Летя вниз в свободном падении, Скайлайс быстро погрузил на свои передние копыта шокированную и кричащую единорожку, прижал к себе и начал отсчитывать время, пролетая уже четырнадцатый этаж.

Одиннадцатый.

«Рано» – Пирс вытянул вперёд мордочку и распрямил задние копыта.

Девятый.

«Рано…» – нарастающий ветер от падения, бил по его лицу, сметая с его губ окурок и развивая его гриву. Единорожка сильнее прижалась к нему, зажмурившись и зарывшись носиком в шерсть на шее Пирса.

Седьмой.

«Ещё рано…» – сердце в груди пегаса сильно заколотилось, гоняя адреналин по телу.

Пятый.

«Сейчас!» – он резко расправил крылья и стал входить в вираж, стараясь вывести себя от вертикального падения в прямое парение. Ветер с силой ударил по бежевым перьям, пытаясь сбить пегаса с курса. Вместе с раскрытием крыльев, Скайлайс вскрикнул сквозь стиснутые зубы от нахлынувшей мучительной боли, разлившейся по всей спине, от шейного позвонка до поясничной части. Тяжело дыша, пегас стал махать крыльями, уменьшая скорость. Выйдя из виража, бежевый летун замедлил полет и начал идти на снижение. Сократив расстояние до земли как можно меньше, измученный спазмами, Пирс прекратил взмахивать перистыми конечностями и жёстко приземлился на задние копыта. Свалившись с чёрной единорожкой на спину, он уставился в небо, с мыслями о том, что сейчас произошло. Им обоим было очень трудно дышать, не только из–за перенесённого падения, удушливости способствовал поднимающийся от раскалённого асфальта жар. Зной, стоящий на улице был просто невыносимым. На Пирса налетело острое желание вновь забросить себе в рот кристаллическое колечко, чтобы хоть как–то себя охладить. Приподняв голову и повернув к кобылке, жеребец с суровостью посмотрел в её перепуганные глаза.

– Ну что, милочка. Не желаешь… повторить… ещё раз? – спросил он с болезненной ухмылкой, задыхаясь. Но также для себя он отметил, что впредь он больше не станет повторять подобные прыжки, не будь на то очень веской причины.

Единорог нечего не ответила, лишь не моргая смотрела на него. Как и у пегаса, её сердце не желало успокаиваться, стремительно неся кровь по жилам.

К лежащим посреди перекрытой улицы пони подбежали служащие правопорядка. Подняв их на копыта, пони–полицейские отстегнули сковавшие вместе пегаса и единорожку накопытники, и повели красногривую пони к патрульным экипажам. Пока группа удалялась от пегаса, единорожка обернулась через плечо, чтобы снова посмотреть на жеребца, скинувшего только что их обоих с крыши. В её глазах были лишь испуг и осуждение. Осуждение за то, что он не дал ей совершить задуманное, не позволил ей сделать это. Встретившись с ней взглядом, Скайлайс некоторое время глядел на неё хмурым выражением, но потом смягчился, сделав виноватое лицо, и мгновение спустя он закрыл веки и поник головой. Чёрная кобылка поворотила в отвращении свою мордочку. Приблизившись к машине, её усадили в салон и повезли прочь от этого места.

«Какой же я дурак.… Не нужно было делать этого. Не нужно было…» – укорял сам себя пегас, мысленно утопая в осуждениях, упрёках и самоистязаниях. Пирс понимал, что своим безрассудным поступком он травмировал и без того отчаявшуюся кобылку. Заставил пережить этот, возможно, самый кошмарный момент в её жизни, лишил возможности на время управлять своей магией. Вошёл в её доверие… Его не профессиональное поведение – продукт исчерпанного терпения. Психоз, которому он сознательно подался. Но ведь это нужно было сделать, иначе всё могло бы быть весьма печально. Она могла бы просто спрыгнуть, когда он отвлёкся. Убила бы себя за то, что не сумела совладать с чувствами и принять своё текущее положение как есть. Да, возможно её место работы было для неё всем, но лишаться жизни из–за этого Пирс не мог ей позволить. Столь дерзким и безумным образом, которым он воспользовался, достойным осуждения и наказания.

«Прости меня…»

Мир слегка померк в его глазах.

~… Тем не менее, ты это сделал, Пирс …~ – снова прозвучал голос в голове, и перед глазами появилось лицо пони–жнеца, скрытое черным, словно бездна, капюшоном. Суженные, горящие красным глаза глядели на него в упор, а выглядывающая бледная мордочка вновь разошлась в злобной ухмылке. И через секунды спустя воображаемая мордочка жнеца разошлась в облаке чёрного дыма, и на его месте появилось ошеломлённое и сердитое лицо Кристофера.

– Ты что сейчас сделал?! – возмутился угольный пегас, складывая крылья по бокам и тыча копытом в грудь Скайлайса.

Пирс помотал головой, отгоняя предыдущие явления, и проморгал веками.

– Я... спустил кобылку на землю. – Ответил жеребец, потирая ноющую спину. Спазмы все ещё давали о себе знать.

– А ну иди сюда!… – прикрикнул Денни, начиная пресекать улицу.

– Куда? – спросил Пирс, двигаясь позади Кристофера.

– Сюда! – рявкнул угольный пегас, не оборачиваясь и указывая копытом сторону офисной конторы. Дойдя до офиса, Кристофер отворил дверь и вошёл внутрь. – Так, все наружу. Освободите помещение. – Властно потребовал он, вздымая крылья.

– Что? Но, у нас работа… – сказал один из работников маленького брокерского отделения.

– Вон! Живо! – топнул Кристофер, скалясь и сжигая присутствующих взглядом. Работники в страхе мигом покинули помещение, оставляя полицейских один на один. – Что это сейчас было, Пирс? – проорал Кристофер, обернувшись и уставившись на бежевого пегаса. – Ты что, вообще ненормальный?

– Да что такое. Я спустил её с крыши и выполнил задание. – Ответил Скайли, махнул копытом в сторону Мейджик Спарк. – Я спас её.

– Молодец, дать тебе медаль за это… – съехидничал Кристофер, и сразу же переменился в лице на суровость. – Нельзя, я повторяю – нельзя, блять, сбрасываться с крыши зданий, ещё и с прицепленными к себе пони. А что, если бы ты не успел выпрямиться? Ты бы сам к сену разбился и кобылку с собой забрал! Ты вообще сталкивался с такими делами, потому что про происшествие в башне Аквафлеш мне теперь с трудом верится?! – синегривый сверлил взглядом жеребца перед ним, находящегося в задумчивости, но по выражению не связанному со всем тем, что сейчас произошло. Понаблюдав за ним, Денни вспомнил слова Бровнхувза. – Скажи мне Скайли, ты что, так сильно хочешь покончить собой? Ответь, ты хочешь умереть?

Пирс нахмурившись, выскочил из своих размышлений и гневно посмотрел на напарника.

– И что ты хочешь услышать от меня, Денни? Мм? Что ты хочешь услышать? – оскалился теперь уже он сам. – Не хочу ли я вышибить себе мозги? – прорычал он, резко задрав мордочку, подчёркивая движением свой вопрос и приближаясь к нему всё ближе. – Да. Хочу. – Отрезал он, остановившись. – Я каждое утро встаю и думаю об этом. Каждый. Селестивый. День. Но не делаю этого. И знаешь почему? – задал вопрос Пирс, дико глядя на синегривого жеребца. – О, ты сейчас ржать у меня будешь во весь голос. – Снова появилась маниакальная ухмылка. – Из–за долга. – После ответа, лицо моментально стало серьёзным. – Долг, перед страной и принцессами. Я не убиваю себе только из–за клятвы, которую я дал в присяге. – Закончил он и продолжил хмуро глядеть на угольного пегаса, ожидая, что скажет тот в ответ.

«О, принцессы, неужели.… Неужели он психопат? Нет… Не–е, нужно проверить, нужно убедиться…» Ах, ты, значит, хочет покончить с собой? – быстро проговорил Кристофер и вынул из кобуры Смит Мак. – Ну, тогда вот, возьми.… Вынеси себе голову к дискордовой матери!

– Зря ты это затеял… – предупредил Пирс, закрепляя револьвер к правому копыту и приставляя дуло к виску.

– Нет, нет. Лучше под подбородок, а то вдруг случайно соскользнёт. – Нервно произнёс напарник, не веря в происходящее, и переставляя его копыто с оружием к шее, на основании с мордочкой – «Нет, он не настолько больной… Он просто притворяется!».

– Да как пожелаешь… – Пирс прижал дуло к шее и начал не спеша надавливать на спусковой механизм. Восьми зарядный барабан начал медленно проворачиваться, вместе с взводившимся бойком для нанесения удара по патрону. Кристофер глядел прямо в карие глаза Скайлайса. В них читалось чистое безумие, усталость и боль. Нет, не физическая боль, душевная. Боль, которая выедает его уже давно, опустошая всё внутри. Усталость. Он устал терпеть, и эта возможность, данная ему Кристофером, наконец–то может прекратить его муки.

На него сейчас глядел пони, потерявший смысл…

«Не может быть…» – зрачки угольного пегаса сократились до размера булавок, он быстро прошёлся взором по Смит Маку и лицу Пирса, и молниеносно отдёрнул оружие в копытах бежевого пегаса в сторону, едва не выстрелившее ему в голову. В комнате повисла тишина, длившаяся несколько секунд. Жеребцы стояли и смотрели друг на друга взглядами, не изменившимися с момента взведения спускового курка. – Ты не неуравновешенный, Пирс. Ты не симулируешь… Ты просто сумасшедший…. – тихо в ужасе произнёс Кристофер, снимая с копыта Скайлайса своё табельное оружие.

Выражения лица Скайлайса менялось, как в калейдоскопе, выдавая гнев, безумие, ошеломление и волнение. Его губы то сжимались, то раскрывались, показывая стиснутые зубы пегаса. Он судорожно разжал челюсти и затем, успокоившись в какой–то мере, проговорил. – Я… оставил шляпу на крыше.… Пойду, заберу её… – и с этими словами, Пирс повернулся и выбежал наружу, сильно хлопнув дверьми, оставляя Кристофера наедине.

– О, Всевышняя, кого же ты поставила мне в напарники… – встревожено произнёс Денни, глядя в сторону дверей и всё ещё находясь в шоке от произошедшего.

Глава 2. Первые взгляды

«Получи, и не забудь расписаться»

Впечатление. Как ни странно, оно возникает при различных обстоятельствах. Может быть как положительным, так и противоположным этому значению. Жизнь и вправду любит преподносить нам неожиданные сюрпризы и необычные подарки, которые мы принимаем не глядя, только позднее понимая, хорошие они или плохие. Но, это в одном из случаев. В чём же заключается подарок Кристофера? В том, что для него он оказался весьма скверным и совсем не шуточным. Ознакомившись с бумагами по личному делу Скайлайса Пирса, Денни и представить себе не мог с каким же пони он столкнулся, до того инцидента в офисе. Мало того, что на его карьерном пути появился напарник, без которого, как он полагал, неплохо обходился всё это время, так ещё и какой: пегас, не слабо двинутый головой, и который совсем не брезгует изжить себя с белого света. Сотрудник правоохранительных органов, пренебрегающий, пусть и не всеми, но конкретными и важными правилами и уставами, созданные полицейской структурой страны.

Что теперь со всем этим делать детектив отдела расследований вообще не имел представления, но и оставить всё как есть он тоже уже не мог. И если жизнь решила потешиться над ним именно таким образом – что ж, это ей, несомненно, удалось.

Окрестности Мейнхеттена. По пути к спальному району Юникорли Хиллс.

Чёрно–матовый Эпорш двигался с небольшой скоростью по улице Сайнтинг Винд к окраине города. Небоскрёбы сменились на невысокие дома, а городской серый фон перекрасился в зелёный. На часах уже было около двух дня. Жеребцы сидели, сохраняя гробовое молчание, после инцидента в стенах небольшого брокерского отдела. Пегасы находились каждый в своих размышлениях, и только лёгкое урчание мотора нарушало тишину. Пирс глядел в окно и наблюдал: не спеша пролетали дома, деревья и фонарные столбы. В голове всё продолжали всплывать лица: той красногривой кобылки с крыши Спарк Индастриз, пони в тёмной накидке, не раз явившаяся за сегодняшний день, и белая мордочка единорожки с фотографии. Кристофер вёл автомобиль и в процессе управления думал о своём новоиспечённом напарнике.

Проехав какое–то расстояние, угольный пегас стукнул копытом по рулю и заговорил с досадой.

– Принцессы, ну почему из всего Мейна мне достался, больной на всю голову, псих?

– Ох, ебать Луну, да угомонись ты уже, наконец,… Ты хуже миссис Бишеп в моём подъезде. – Раздражённо фыркнул Пирс, прикоснувшись копытом ко лбу. – Никто же не пострадал. Хватит уже.

– Нет, Пирс, не угомонюсь. Я знаю тебе всего два часа, а уже сложил о тебе чёткую картину. Ты ходячий динамит, который может взорваться в каждую секунду, пока я рядом с тобой. – Кристофер, уставившись на Скайлайса, начал махать копытом, подчёркивая своё возмущение. – Я считай уже покойник…

– Эй, покойник, осторожнее, впереди машина. – Немного встревожившись, произнёс Пирс, ставя левое копыто на руль.

– Да расслабься ты,… Я могу водить машину даже с закрытыми глазами. – Проговорил Кристофер, возвращая внимание на дорогу. – И, тем не менее, я все равно покойник – из–за тебя. Я рискую потерять всё: семью, дом, машину.… Всё, только из–за того, что ты хочешь покончить с собой!..

– Ну, не работай тогда со мной. – Махнул копытом бежевый пегас, вновь уставившись в окно. – Приди в участок, откажись от меня и дай запрос на замену. Я уже привык работать один. – Со вздохом ответил он и облокотился на ручку дверцы, упираясь подбородком в правое копыто.

– А я всегда работал один, всегда. Но чёрт бы меня побрал, я теперь не могу отказаться… – Пирс оторвался от дороги и взглянул на напарника. – Капитан дал мне понять, что у меня нет выбора – либо с тобой, либо вообще никак. – Денни на миг замер и помотал головой. – Хотя нет, у меня вообще не было выбора, и Сноу это знает. К тому же, этого желает моя жена, а я не хочу её расстраивать из–за отказа. – Признался Кристофер и затем снова стукнул копытом по рулю. – Но почему именно ты? Почему именно сегодня, в мой день рождения?.. – проскулил жеребец, качая от разочарования своей чёрной мордочкой.

«Ой, Селестия, ну какой же он… Стоп. Что?.. Оу!» – встрепенулся Скайлайс и взглянул на жеребца, сидевшего на водительском сидении. – Я не знал. – Заговорил он, мгновенно оживившись.

– Что? – фыркнул чёрный пони, не поворачиваясь.

– Что у тебя сегодня день рождение. – Ответил Пирс, натягивая небольшую ухмылку. – Что ж, с днём рождения, – произнёс он лёгким торжественным тоном. Кристофер нечего не ответил, лишь посмотрел на него и снова уставился на дорогу. – Не, ну искренне, с днём рождения! – теперь уже с широкой улыбкой бодро поздравил, разводя по сторонам передние копыта. – Кто знает, может, если мы проживём достаточно долго, я смогу купить тебе подарок. – Довольно завершил Пирс, возвращая взор к окну. Ухмылка всё ещё не спадала с его мордочки.

Угольношёрстный снова посмотрел на него скептически, и затем, приподняв уголки рта на мордахе, покачал головой. – Вот же мулий сын. – Он издал смешок и затем с благодарностью произнёс. – Спасибо, Скайлайс. «Забавно, только полчаса назад он хотел вышибить себе мозги, а теперь хочет сделать подарок. Это что, какая–то ирония?»

– Итак, напарник, не скажешь мне, куда мы едем? – с лёгким сарказмом поинтересовался Пирс.

– В Юникорли Хиллс. Мои коллеги из отдела откопали адрес одного пони, замешанного в каком–то роде по делу наркоторговли. – ответил Кристофер, но затем, немного встревожившись, добавил. – Но помни, он пока – подозреваемый, мы должны просто расспросить его. Не надо в него стрелять или спрыгивать с ним с крыши.

– Да. Хорошо. Но лучше ты говори, а я буду просто стоять и наблюдать. – Согласился Пирс, доставая пачку сигарет из кармана.

– Вот я и буду говорить, а ты просто стой. – Уточнил Кристофер и взглянул на напарника. – Пирс, ты же не будешь курить в машине?

– Буду, а что такое? – удивлённо спросил пегас, и в голосе его не чувствовалось раздражения или возмущения, только любопытство. – Тебя это отвлекает? – он задал следующий вопрос и начал прикуривать.

– Вообще–то отвлекает. В моей машине никто не курит, повторюсь – никто. Ни я, ни моя жена, вообще никто… Без исключения. – Жёстко закончил Денни, слегка дёрнув крыльями по бокам.

– Давай я спущу стекло? – предложил Скайлайс, зажимая кнопку регулирования окон на боковой панели дверцы.

– Нет. Я скажу тебе более понятным языком – не кури в моей машине. – Спокойно сказал Кристофер. – Я просто стараюсь заботиться о своём здоровье. Ну, знаешь, гимнастику делать по утрам и все такое. Моя супруга в одно время как–то подсадила меня на это занятие. – Объяснился Кристофер, после чего его напарник произвёл смешок. – Что?

– Нет–нет, нечего… – немного усмехнувшись, ответил Пирс. – «Ух,… Гимнастика, зарядка.… Теперь Предатор куда–то удаляется из него. Не удивлюсь, если он ещё и крестиком вышивает…» – подумал он, вновь издав смешок и начиная вставлять сигарету в зубы. Бросив осторожный взгляд на синегривого, Скайлайс расправил крылья, якобы разминая их, и начал скрытно прикуривать, издавая кряхтящий звук, свойственный при напряжении мышц тела.

– На мой взгляд, это… – повернув голову, Кристофер замер, завидев вытянутые вперёд перистые конечности бежевошерстного и поднимающийся белый дымок за ними, и через миг возмущённо воскликнул. – Что!? Я же сказал тебе не курить в машине!

– Ну, мне хочется. – С наигранно жалобным голосом произнёс темногривый, выпуская дымок в сторону опущенного стекла. – Я давно не курил.

– Да что ты говоришь? – язвительно фыркнул детектив в пиджаке. – Ты курил перед тем, как уехать с места происшествия.

– Это было полчаса назад. – Начал оправдываться Пирс. – Теперь мне снова хочется.

Услышав ответ, Денни раскрыл рот с возмущённым видом и, встряхнувшись, помрачнел в выражении. – Так, потуши сигарету.

– Ну, дай хотя бы пару затяжек сделать. – Попросил пони в шляпе, затягиваясь табачным дымом.

– Скайлайс Пирс, немедленно потуши долбанную сигарету. – Кристофер глядел испепеляющим взором, говорящим о том, что это его окончательное требование, которое должно быть выполнено сию же секунду. – Не хватало чтобы здесь всё провоняло дымом. Ты же знаешь, как табак плохо выветривается.

– Серьёзно? А я его совсем не чувствую. – странно улыбнулся Скайлайс, включив по привычке дурочка.

– Ну, конечно не чувствуешь, ты же курильщик! В этом то и есть отл… – Умолк пегас, посмотрев на довольное лицо Пирса, затягивающего очередную порцию табака. Выражение чёрношерстного перешло с возмущенного на озлобленное. – Потушил. Сейчас же.

– Ладно, ладно… – раздражённо пробормотал светлошкурый, туша бычок об копыто и выбрасывая его в окно. – «Не, эту херню я так просто не оставлю в покое. Нужно разобраться с этим позже, и найти благоприятное решение для нас обоих» Что ж, говоришь, нам нужно допросить одного пони? – пегас задал вопрос по предстоящему делу, во избежание перетирания прошедшей нежелательной темы.

– Ну, не совсем… – Денни, наконец, расслабился и стал говорить более сдержанно. – Если там будут какие–нибудь доказательства или намёки на его причастность, или какие–либо ещё подозрительные действия, то будем брать. А так, только разведка… – ответил Кристофер и затем сам задал вопрос. – А ты, когда–нибудь, допрашивал подозреваемых? Только честно, Пирс. Я уже видел, как ты работаешь переговорщиком… – Денни оторвал взгляд от дороги и посмотрел на Пирса, выгнув одну бровь в ожидании ответа.

– Ну, бывали случаи… – пробубнил Скайлайс, почёсывая гриву на макушке и принимаясь вспоминать. – «А когда я вообще допрашивал? Вроде во время конфликта что–то было.… Точно. На базе… Ой, нет.… Не, я тогда только присутствовал на допросе. Допрашивала Шустрик, а я наблюдал и прикладывал копыта к физиономиям. Ох, Принцесса Луна, как давно это было…» – вспомнив старое, пегас усмехнулся сам себе и покачал головой в ностальгии. – Короче, не так часто, но бывало, проходилось допрашивать.

– Хм. – Надменно хмыкнул Кристофер, бросив оценивающий взгляд на жеребца с долей скептицизма. Приняв ответ, он пожал плечам и бросил мимолётный взгляд на округу.

– Хорошо. Тогда сейчас ты увидишь, как работают профессионалы. – Ухмыльнувшись, немного горделиво заявил Кристофер. Пирс лишь усмехнулся, слегка помотав мордочкой. Уперев голову о подголовник сидения, он снова принялся смотреть на улицу.

Автомобиль Кристофера достиг границы окраинного района и свернул с главной улицы на второстепенную. Сбавив скорость, железный скакун покатил по дороге, проезжая мимо роскошных особняков и коттеджей. Юникорли Хиллс считается элитным районом Мейнхеттена. Здесь проживают самые богатые и знаменитые пони мегаполиса. В этом же месте находится летняя резиденция Принцесс, возведенная несколько лет назад. Этот небольшой дворец является даром эквестрийских граждан для правительниц, в знак безграничной любви и благодарности в завершении конфликта.

Двигаясь по улице, угольношерстный всматривался на номера домов, в поисках нужного места, а Скайлайс, достав из кобуры Беретти, принялся проверять её на исправность. И пока Пирс занимался со своим оружием, издающий характерный шум металлических деталей, синегривый обратил внимание на напарника.

– Ох, да, кстати, нужно припрятать оружие, чтоб не раскрыться раньше времени. – Предупредил он, начиная выминать Смит Мак из ножной кобуры. – Так как мы в гражданской одежде, не нужно лишний раз привлекать к себе внимание. Да, и крепления сними, а то они сильно выделяются на твоих копытах.

– А почему нельзя просто представиться полицейскими? К чему этот спектакль с маскировкой? Зачем всё усложнять? – поинтересовался Пирс, приподнимая вопросительно одну бровь. Ему раньше приходилось маскироваться, но тогда была война, и в том была необходимость, а сейчас он находил в этом некоторую нелепость.

– Ха, сразу видно, что ты раньше не сталкивался с такими делами. – Усмехнулся Кристофер, прикидывая в уме, что этот пони и впрямь никогда не сталкивался с детективными методами работы. Впрочем, в отчёте было точно указано это, и Кристофер лишь лишний раз удостоверился в этом. – Это нужно сделать, чтобы не спугнуть его. Если он сбежит, мы упустим нить, ведущую к наркоторговцам, и снова потеряем несколько дней или недель на поиски нужных нам субъектов, да и дадим возможность им дальше распространять эту дрянь по улицам Мейна.

– Ладно, убедил… – пробормотал Пирс и начал подтягивать пояс чуть ближе к крыльям, скрывая кобуру под синей рубашкой. В отделе по борьбе с преступностью ему не приходилось сталкиваться с подобным. Он просто обычно прибывал к месту преступления и начинал действовать. Допросами и поисками улик Пирс занимался крайне редко. Что ж, всё когда–нибудь меняется, и теперь, оказавшись в отделе расследований, ему придется заниматься такими вещами постоянно, пока что–то не изменится в его жизни.

– Так, а вот и наш дом… – слегка торжественно произнёс Кристофер, начиная сворачивать на обочину. Заглушив двигатель, он взглянул на бок своего напарника. – Пирс, можешь положить к себе в сумку мою кобуру? – попросил Кристофер, начиная снимать с левой ноги кобуру из темно–синтетического материала.

– Агась, конечно. – взяв врученную кобуру, Пирс вложил её в седельную поклажу. После передачи пистолетного чехла, черношерстный прокрутил барабан своего табельного оружия и спрятал его во внутрь своего серого костюма, прямо под левое крыло. Кто бы что не говорил, а крылья пегасов могут хорошо укрыть небольшие вещи от чужих глаз.

– Спасибо. Итак, раз уж ты не участвовал в таких делах, постарайся не делать лишних движений. Просто помалкивай, наблюдай и учись. – предупредил Кристофер с лукавым видом.

– Хорошо, учитель. Можно мне хотя бы пыхтеть сигаретой, пока ты будешь демонстрировать своё мастерство? – сострил Пирс, сделав ехидную мину, на что синегривый закатил глаза и иронично хмыкнул. В списке Скайлайса, в разделе “мой напарник”, прибавилась новая запись к остальным особенностям Кристофера – тщеславный.

Закончив проверку содержимого в карманах, угольный пони опустил рукава чуть ниже, чтобы скрыть свое крепление, и заговорил. – Ну все, пошли. – Пегасы вылезли из машины и погарцевали по тротуару вдоль кирпичной бледно–красной стены. Приблизившись к большим металлическим воротам, Пирс вспомнил несколько тренингов по допросам и обыску, и приостановил напарника.

– Эй, Денни. А у нас есть ордер, в случае чего?

– Нет, и он нам не нужен, пока мы будем действовать точно по плану.

– Ну, а если что–то пойдёт не по плану, и у нас не будет соответствующих документов, то что тогда?

– Если что–то пойдёт не по плану, там уже не до ордеров будет… – стрельнул строгим взглядом Кристофер, косо посматривая на ворота.

– Логично. – согласился Пирс, также глядя на металлический барьер, выкрашенный темной краской с позолоченными ажурными нитями по бокам и центру, сплетённые в узоре растительности. Пирс понимал, что когда они окажутся внутри, и что–то вдруг пойдёт не так, в ход пойдёт хорошо знакомое ему действие – сила.

– План прост: нам нужно убедиться, здесь ли находится пони по имени Пэс. И если он здесь, то будем вытягивать из него нужные нам сведения. И если что–то пойдёт неладное, – Кристофер взглянул на пегаса в шляпе и поймал его понимающее выражение, – я прокричу твоё имя и начнём действовать. – объявил план с серьёзным видом. Пирс же подмигнул своему напарнику и жеребцы побежали к входной железной двери с левой стороны ворот. Остановившись, угольношерстный оглянулся, встретившись со взглядом Пирса, кивнул ему и нажал на звонок голосового приспособления, установленного посередине калитки.

Из дверного устройства раздался однотонный, местами раздражающий, электронный звук вызова. После нескольких продолжительных звучных пищаний, мелодия прекратилась, и из динамика заговорил жеребцовый голос: – Кхай ордэ. Представьтесь, пожалуйста.

«Зебра? Хм… Интересно… Возможно слуга, или один из приближенных...» Флешстрим. – заговорил Денни, наклонившись поближе к домофону и представившись под чужим именем.

– Цель вашего визита, господин Флешстрим?

– Мне нужно поговорить с мистером Пэсом, по деловому вопросу. – ответил синегривый, начиная продумывать свой следующий шаг.

– По какому вопросу, конкретнее, пожалуйста?

«Вот же назойливый какой…» Предложение на товар. Я от пони по имени Винди Джаз. – огласил Кристофер, вспомнив детали из досье прочитанного в участке.

– Вы один?

– Нет. Со мной сопровождающий, Литл Черр. Нас двое. – незамедлительно ответил детектив, взглянув ненадолго на удивлённого Пирса и вернув взор обратно к голосовому устройству.

– Одну минуту, господа. – откликнулся голос с динамика и пропал в сопровождении предупреждающего сигнала.

После сигнала, темногривый сразу же бросил косой взгляд на жеребца рядом с ним.

– Маленькая вишенка? Серьёзно? – перефразировал Пирса, криво ухмыльнувшись, но при этом в его словах чувствовалось недовольство. – Ну хоть не сухим стручком назвал, к моему облегчению.

– Ох, да ладно. Просто к слову пришлось… – оправдался Кристофер, бросив быстрый взгляд по пегасу. – Я ответил машинально, на подбор вариантов не было времени.

– Как скажешь… – флегматично сказал Пирс, оборачиваясь на дорогу. – И между прочим, не такая уж у меня и маленькая вишенка. – он вернул взор обратно на Кристофера и увидел его оторопевшее выражение.

– Ч… Чего?!.. Да я… Да я ничего такого не имел в виду!.. – начал отмахиваться Денни, – я просто… Чёрт, да просто к слову пришлось, и всё! – синегривый был неимоверно сметён и до крайности возмущен таким заявлением от Скайлайса, что он вообще посмел подумать такое. – «Еби его дракон, он вообще, может быть серьёзным?» И короче.., соберись уже. Ведёшь себя, как подросток.

– Да я, как бы, и так собран… – пожал плечами бежевошерстный, встряхнув хвостом.

– Ну, тогда приложи к этому побольше усилий, – кисло пробормотал Денни, нахмурившись. – А то с виду не совсем похоже.

– Да я и так сосредоточен… – фыркнул Пирс, закатывая глаза. – Вот, смотри. – Пегас быстрым движением копыта раскрыл сумку, и правым крылом резко метнулся внутрь. Через миг из сумки вылетел вверх темно–серый девятимиллиметровый пистолет, перевернувшись в воздухе несколько раз, и с поражающей легкостью заскочил в уже надетое на копыто крепление, с характерным звуком металлического трения об копытоятку. Не прошло и секунды, как дуло Беррити уставилось прямо в голову остолбеневшего темношкурого напарника. – Пуф! И ты покойник. – усмехнувшись подытожил Скайлайс, изобразив звук выстрела. На всё про всё, пони потратил всего каких–то пару мгновений, так что пегас сумел бы хоть как–то среагировать.

В этот момент Кристофер не на шутку взволновался, смотря на наставленный пистолет перед ним. – Убери… убери пушку от моего... лица. – шокировано проговорил он, не отрывая взора от ствола оружия. В мыслях он уже представил себе, как пони в шляпе производит выстрел и пуля в замедленном времени летит прямо ему в лоб.

– Успокойся, он на предохранителе. – заверил напарника темногривый и убрал огнестрельное оружие обратно в поклажу, продолжая странно ухмыляться. В его глазах, Кристофер мог чётко прочитать вопрос: “А сейчас ты боишься меня, или беспокоишься из–за меня?”, что заставило его глубоко и основательно задуматься об этом. – Теперь. полагаю, я убедил тебя, что я абсолютно собран?

«Побрейте меня на лысо, и назовите цыплёнком. Он что, издевается?» – синегривый был чертовски ошеломлён выходкой напарника, пусть тот и совершил её весьма впечатляюще. О чём он вообще думал, когда проделывал всё это пугающее представление? Хотел похвастаться? Показать, какой он лихой понь? Пристрелить его за заносчивость? Денни сразу вспомнил инцидент в конторе, напротив небоскрёба Спарк Индастриз. Записи в личном деле пегаса – неуравновешенность. Он начал медленно сходить с ума, от всего того, что демонстрировал бежевошерстный жеребец, ставший сегодня его первым в жизни напарником. Он был в замешательстве и возмущении. В возмущении из–за того, что управление вообще могло позволить пони, вроде него, работать в правоохранительных органах – умеренная неуравновешенность, это же до смешного абсурдно! И в замешательстве, потому что не имел представления, как можно повлиять на пони, который выделывает такие сумасшедшие вещи, как само–собой разумеющееся. Будто это естественное явление.

Постояв недолго в раздумьях, Кристофер совершил вздох, взяв себя в копыта, и, облизнув подсохшие губы, начал отвечать:

– Более чем... Но, Пирс, впредь никогда не смей наставлять на меня пистолет. Ты понял? – сухо произнёс он в угрожающем тоне. Злобно и в тоже время настороженно глядя на бежевого пегаса.

Заметив грозное лицо черношерстного пони, Пирс понял, что своим глупым розыгрышем он сильно перегнул палку, и дало чётко понять, что он просто кретин. Заехав себе мысленно пощечину, он инстинктивно сменился в выражении, убирая ехидную ухмылку и ставя на её место серьёзный вид.

– Понял. – коротко ответил он со слабым кивком, давая осознать, что сказанное предупреждение Кристофером, возымело должный эффект и что его слова не пролетели мимо бежевошерстного летуна.

«Твою мать. Чёрта с два я буду с тобой работать» – мысленно обратился он к Пирсу, одновременно обещая себе и ставя крест над всем этим.

Пегасы стояли друг перед другом в немой тишине, награждая себя пристальными взорами, до тех пор, пока из домофона, после звонка, вновь не послышался знакомый зебринский диалект:

– Всё в порядке, господа. Можете проходить. – позади двери раздался металлический скрежет, оповестивший, что засов теперь не заперт, и позволивший заметить, что калитка, и вполне возможно, ворота – управляются дистанционно.

– Господин Пэс примет вас у себя и устроит аудиенцию. – зебр закончил оглашать и снова исчез перед сигналом..

Детективы переглянулись между собой и продвинулись вперёд, входя во двор частной собственности.

– Хорошо, мы внутри. Просто продолжаем действовать строго по плану. – сказал Кристофер, идя в бок о бок с бежевым пегасом. – И да, убедительно прошу – будь начеку. – твёрдо произнёс он, выразительно посмотрев на напарника. – Не хочу чтобы всё испортилось, если вдруг тебя опять заклинит, отчего ты снова выкинешь какую–нибудь очередную глупость.

– Принято. – коротко ответил Пирс, осматриваясь вокруг. В голосе его уже не было язвительности или насмешливого озорства, только уверенность и самообладание. Пегас полностью настроил себя на задание, и теперь лишь бросал недолгие, но при этом бдительные, оценивающие взгляды.

Кристофер не мог не заметить изучающий вид напарника, отчего даже слегка удивился. – «Что ж, по крайней мере, он достаточно охотно сотрудничает. Весьма большой плюс для него. Может быть он не настолько безнадёжный пони–по–настроению?..» – благотворно рассудил он, потихоньку начиная отходить от произошедшего недавно.

– Да, Литл Черр. А ты довольно–таки ловко владеешь оружием, как я заметил. – Заговорил Дении, посмотрев на жеребца в шляпе. Пони с черной гривой недоуменно уставился на напарника, отчего тот громко вздохнул и бросил взгляд, говорящий ему “Не тупи, Пирс”.

Поняв намёк, на лице пегаса появилась небольшая улыбка. – Простая сноровка и годы практики – ничего особенного. – Скромно ответил он, и продолжил свои наблюдения. – Но, спасибо за оценку. «Ха. Сначала мозги компосирует, затем хвалит. Да, я точно с ним сработаюсь» – мысленно усмехнулся он, чувствуя определённое облегчение, в связи расслаблением синегривого жеребца по отношению к нему. Может быть не всё так плохо, как начиналось до этого? Просто нужно быть более стабильным и никаких розыгрышей, и всё будет вполне терпимо, не только для Кристофера. Ну, хотя бы до определенного момента, с подколками нужно повременить...

Проходя по выложенному плиткой тротуару, пегасам представился вид внутреннего двора: мелко стриженный зеленый газон, несколько карликовых яблонь и двухэтажный небольшой особняк, такого же цвета, что и ограждающий забор. Приблизившись к дому, детективы зашли внутрь и оказались в холле, чей дизайн был весьма неброским: на стенах висели расписные картины, на полу был положен блестящий лакированный паркет, тюли насыщенного бордового цвета, и всё это только одно помещение. Забавно, если смотреть снаружи, то дом не выглядит слишком уж большим. В общем, судя по интерьеру, у подозреваемого явно крутятся деньги в кошельке.

Пройдя немного вперёд, к ним вышел в серую полоску зебр средних лет с довольно приветливым видом. Оглядев сначала Кристофера, он почтительно поклонился ему, и затем уставился на Пирса.

– Слушаю вас. – равнодушно произнёс монохромный жеребец, совершив незначительный поклон приветствия для бежевого летуна, и всё не прекращая пристально вглядываться на него.

– До нас дошли слухи, что мистеру Пэсу нужно нечто особенное. И так получилось, что у нас есть то, что должно заинтересовать его. – заговорил Кристофер, также почтительно, хоть и наигранно, поклонившись.

Уроженец южных земель вернулся взором к черному пегасу в костюме опять надвинул к лицу улыбку.

– Что ж, господину будет приятно услышать это. Пройдёмте в его кабинет, он скоро поднимется к вам. – с легким южным акцентом произнёс он, поворачиваюсь к ступеням. Пегасы едва начали следовать за ним, как зебра остановил их. – Ох, но, только вы один. – он указал копытом на синегривого пони, и детективы немедленно переглянулись друг на друга, мысленно произнося «конские яблоки». Вот и пошло изменение плана, пусть ещё не совсем критическое. Делать было нечего, Кристофер осторожно подмигнул Пирсу и сделал шаг вперед.

– Прошу за мной, – зебра–дворецкий указал на лестницу и, тронувшись с места, повернулся к сержанту Пирсу. – Ну, а вы располагайтесь здесь, пока что. Через пару минут я вернусь и составлю вам компанию. – Предложил полосатый жеребец с легкой ухмылкой, но в его взгляде явно читалось что–то неладное, что заставило пегаса бежевого окраса стиснуть челюсти. Пирс молча присел за предложенный стул и вальяжно вытянул задние ноги, скрестив их.

Когда Кристофер и дворецкий скрылись из виду, Скайлайс, воспользовавшись моментом, начал быстро подправлять кобуру на поясе. К сожалению, сейчас не было возможности надеть крепления, из–за “маскировки” навязанной Кристофером. Да и в целом, закреплять её на ногу занимает некоторое время, не говоря уже об затраченных усилиях, хоть моментом ранее у него ушли всего секунды на это. Но то было показушной выходкой – простое надевание приспособления для стрельбы, без за всяких мер создания опорной фиксации. Конечно, можно воспользоваться этим наработанным навыком, до момента фокусировки, но кто знает, что может произойти за это время, сколько их, на что они способны и как подготовлены..Крылатый пони решил просто действовать по ситуации, как он обычно и делает – импровизировать. Появится время, наденет волокно–синтетический крепёж, нет – значит будет использовать только копыта. Ну, а если все пойдет слишком круто – что ж, всегда есть рот, пусть производить им выстрелы не очень удобно, но в экстремальных случаях выбирать не приходится.

«Ладно, в случае чего, буду действовать быстро и наверняка…» – Скайлайс сложил передние копыта, облокотился на спинку стула и стал внимательно осматривать холл на предмет укрытий и пути отступления. Помещение достаточно большое, а значит для разворота здесь было достаточно места. Крупная мебель, за исключением букового письменного стола, в основном находилась возле стен, определённый минус для непредвиденных обстоятельств. Ещё к его вниманию предстало следующее – освещение в помещении было достаточно светлое, несмотря на тёмные тона интерьера. Возможно, это всё из–за наличия полдюжины окон, расположенных вдоль правой стороны комнаты. Вдобавок, свет в комнате придаёт присутствие богато украшенной люстры, подвешенной в центре гостиной, чьи хрустальные серьги превосходно отсвечивают солнечные лучи, проникающие внутрь дома. – «Что же выходит: широкое пространство, много света, мало мест для укрытий. Ну, прямо в самый раз для нашей “вечеринки”»

---

Тем временем, пока чёрногривый летун ожидал внизу, Денни с полосатым жеребцом поднялись наверх и остановились перед дверью. Зебра постучал по ней два раза, и через пару секунд она со скрипом отворилась. В ёё проёме показался крупный земной пони рыжего цвета, вроде хмельного, и с ярко зеленой короткостриженной гривой.

– Свен, для господина появилось интересное предложение. Побеседуй, пожалуйста, с нашим гостем, пока господин не появится. – Всё с тем же равнодушием произнёс зебра и приблизился к жеребцу вплотную, нашептывая ему что–то на ухо, но что именно, увы, Кристофер не смог расслышать. Через мгновение зебриканец отстранился от земного пони, который кивнул ему в подтверждении. Посмотрев на пегаса, он прожестикулировал головой, чтобы тот прошёл в комнату и закрыл дверь.

Спустившись в холл, монохромный жеребец начал спешно пересекать помещение, мельком поглядывая на скучающего с виду Пирса, и, добравшись до противоположного угла, скрылся с глаз, свернув налево. Зайдя в затемнённую комнату, единственным источником света в которой была лишь ультрафиолетовая лампа, зебра–дворецкий прикрыл за собой дверь и заговорил тихим и обеспокоенным голосом: – Господин, боюсь, я совершил непростительную ошибку. Вам нужно немедленно убираться отсюда, как можно скорее.

– Что стряслось, мой монохромный друг? – раздался спокойный голос жеребца из–за угла. Пони, но кем именно он являлся, сказать было сложно, стоял вне света, и лишь белый медицинский халат выдавал его местоположение, еле отражая ультрафиолетовый цвет.

– Пони, что представились курьерами, являются не теми, кем себя выдают. Это полицейские, укрывшиеся под ложными масками. – ответил зебра, поникнув головой, в знак сожаления. – Я виноват, Сшаайль. Мне следовало встретить их ещё у ворот и обвести вокруг копыт.

– Теперь уже поздно попрекать себя, Тибо́. Проступок совершён. Но мне любопытно, как ты сумел раскрыть их?

– По внешности одного из них, господин Пэс. Бежевый пегас со смоленной гривой и ковпоньской шляпой на голове. Мне доводилось слышать о нём. Мои соплеменники называют таких, как он, Дхой`нумас – агрессивный.

– Ты уверен в слухах? Уверен в том, что увидели твои глаза?

– Абсолютно точно. Пони с характерными описаниями в рядах служителей порядка редко фигурируют дважды. – утвердительно ответил зебриканец. – Но, господин, я в недоумении. Как пони из полиции смогли выйти на нас?

– Хм… Хорошее замечание, старый друг, и ответ на него очевиден... – пробормотал пони в углу, обернувшись к зебре. Светозащитные очки полностью скрывали его глаза, плотно прилегая к лицу. – У тех, с кем встречались наши пути в работе, язык, к сожалению, не держится за зубами. – Его ровный и выдержанный голос звучал спокойно, и, местами, властно, словно он видит в сложившейся ситуации лишь временную помеху. – Итак, ты упомянул, что их двое...

– Да. Свен уже разбирается с одним из них, я же займусь вторым. Мы задержим их здесь, пока вы не скроетесь подальше. – проговорил полосатый жеребец, медленно поворачиваясь к двери.

– Постой, – окликнул зебру Пэс, начиная приближаться к нему. – Дай мне только сделать кое–что, – подойдя к монохромному жеребцу, пони протянул что–то в копыте и с блекло–красной вспышкой раскрыл предмет, с сопровождающим звуком выпуска воздуха, будто предмет был герметичным. Отделив одну из частей, в комнате раздался тихий магической звон. С раскрытием, наконечник, на том же конце предмета, засиял зловеще красным, заполняя помещение тусклым светом, что заставило зебриканца немного съежиться. Приблизившись светящимся концом к голове полосатого, пони коснулся им его лба, и кристальный конец охватился новым слоем сияния. Последовала дюжина секунд прежде чем предмет был оттянут прочь от него. Слегка помотав головой, словно взбадриваясь, дворецкий сначала взглянул на светящийся предмет, затем на его владельца.

– Вот и всё. Заметите следы, как разберётесь с ними, и выбирайтесь отсюда как можно скорее. – Сказал он и скрыл подсвеченную красным штуку с глаз. – Нам ни к чему лишние осложнения от лица служителей правопорядка.

– Да, господин. – поклонился полосатый жеребец и вышел из комнаты обратно в холл. Оказавшись в гостиной, он сел за стол и принялся глазеть на бежевого пегаса, попутно рыская копытом под письменной мебелью...

«Так, кажется, у нас проблемы» – нахмурился Скайлайс, затем, прочистив горло, задал ненавязчивый вопрос. – Как жизнь? – по мордочке пегаса разошлась легкая ухмылка, что заставило зебриканца занервничать.

– Что, простите? – переспросил он, в замешательстве подняв брови и всё продолжая бродить копытом под столом в поисках.

– Я спрашиваю, как дела…

– Ох… Эм… Не жалуюсь… – неуверенно пробормотал зебра, не отрывая напряженного взгляда от пони в шляпе. – А у вас?

– Не поверишь, как в сказке – чем дальше, тем веселее… – ответил летун, встав со стула и начав медленно двигаться к нему. Его ухмылка стала сильнее расплываться по лицу, а брови приспускаться вниз. – А ты чего такой напряженный? Никак акции на бирже упали? – новые вопросы Пирса и его чертовски странное выражение лица, в котором отчетливо читалось злое и, в тоже время, безумно–веселое выражение, заставляли полосатого занервничать так, что у бедолаги начало бешено колотиться сердце и потихоньку вставать дыбом шерсть на спине. Нащупав, наконец, огнестрельное оружием под столом, зебра немного успокоился и улыбнулся еле заметной улыбкой, но всё же его лицо выдавало некоторую взволнованность.

– Всё в порядке. Просто… давление у меня высокое. – Неуверенно пробормотал зебриканец, мельком взглянув на стол и обратно на пегаса. От усиливающегося волнения, полосатого прошибал пот.

«Ох, Луна, этот пижон очень хреново играет в покер. Весь как на копыте. Ещё немного и в обморок упадёт…» – Пирс поймал короткий взгляд зебриканца на стол, и сделал вид, будто нечего не заметил. Шагнув пару раз в сторону, пегас усмехнулся и протянул пару слов. – О да–а…. Сегодня довольно жарковато. Возможно, из–за этого давление подскочило. – Скайлайс взглянул на встроенный в стенку книжный стеллаж и искоса посмотрел на монохромного. На серой мордочке южанина появились признаки отчаянья из–за смены местоположения пегаса.

– Да, скорее всего… – нервно бросил фразу зебра и потёр левым копытом взмокший лоб. – Итак, как насчет холодной выпивки после завершения сделки? Может и давление спадет. – Предложил зебра, улыбнувшись и уперев голову об ту же переднюю конечность. Зебриканец старался, как можно быстрее, сбить бдительность пегаса.

– Охотно соглашусь. Ну, а пока, подождем, когда всё закончится. – завершил Пирс, встав на задние ноги и облокотившись на книжные полки. Сложив передние копыта на груди, бежевошерстный продолжил смотреть на полосатого своим диким, довольным взглядом. – «Большой и толстый ты получишь, а не выпивку».

---

На втором этаже, минутами ранее, Кристофер сидел перед столом, за которым взгромоздился земной жеребец с зеленой гривой, и ожидал, когда появится пони, ставший целью визита сюда.

– И какое же у тебя предложение для мистера Пэса? – задал вопрос рыжий пони, после небольшого затишья. Его жёсткий взор был пригвождён на пегасе.

– Деловое. – сухо пробормотал Кристофер, изучая крупного жеребца. – И обсудить это мне бы хотелось лично с ним. Без обид, хорошо? «Где же он? Может этот бугай и есть Пэс?»

– Мистер Пэс в данный момент занят и не может удостоить своим присутствием, но он скоро к нам присоединится. – заверил пони с зелёной гривой, постукивая слабо копытами перед мордой. – Ну, а пока, почему бы тебе не посветить меня в детали вашего предложения?

– А кем ты являешься для него? – задал вопрос Денни, пристально глядя в лицо нежеланного собеседника и стараясь определить его намерения.

– Я замещаю босса, за время его отсутствия, и принимаю посетителей, беседуя и решая, стоит ли вести конкретные дела с ними или нет. – низко ответил Свен, не изменившись в поведении. – Теперь ещё раз – что за предложение, ты и твой сопровождающий, хотите нам представить?

Кристофер слегка заёрзал, обдумывая следующие варианты ответов, что бы продолжить сохранять статус кво.

– Мы хотим предложить несколько десятков футов чистого солнечного опиума, привезённого из низовья Садл Арейбии. – уверенно проговорил Денни, найдя что ответить и горделиво задрав мордочку, стараясь выглядеть правдоподобнее. – Слышали, что вам нужно нечто подобное.

– Вот как? – протянул жеребец, слегка сдвинув брови от удивления, затем снова нахмурился. – Очень интересно. Товар сейчас с вами? – спросил рыжий здоровяк, опуская одно копыто к тумбе под столом. – Хотелось бы взглянуть на него.

– Увы нет. Мы хотели убедиться, что наше предложение заинтересует вас. – спокойно произнес Кристофер, внешне не выдавая своё нервное напряжение. – «Туча параспрайтов, да где этого пони носит?»

– Что ж, предложение, может, и заинтересовало, но для начала мистер Пэс должен обдумать его. – сказал здоровяк, прекратив постукивать передними конечностями. – Ты не возражаешь, если я задам ещё один вопросец? – пробормотал низким голосом земной понь и выдвинул тумбочку. Изнутри Свену выглянуло оружие с двумя короткими стволами. – Как вы вышли на мистера Пэса? – издав вопрос, жеребец наклонился немного в сторону и замер, хмуро глядя на угольного пегаса.

Заметив изменения в поведении земного пони, Кристофер рефлекторно начал готовиться к надвигающемуся столкновению, но при этом всё ещё пытаясь растянуть время до появления нужного объекта. – Через пони по имени Винди Джаз. Наше партнерство с ним началось недавно, в Филлидельфии, и теперь мы ведём дела ещё и здесь.

Жеребец сильнее сдвинул брови после ответа детектива и наклонил голову набок. – Знакомый жеребец–земнопони, белошкурый и с бордовой гривой... – проговорил пони, вроде спрашивая, и уставился на пегаса в ожидании.

В памяти сержанта Кристофера вновь всплыли записи из досье, повествующие об пони, который был только что упомянут им. – Вообще–то синий жеребец–единорог со светлой гривой. – поправил пегас, вспомнив изображение того пони. – У него ещё глупая прическа в форме мячика. Она просто ужасно дебильно смотрится на нём. – закончил Денни, издав негромкий смешок после высказывания, делая свой вид более естественным.

– Да, верно. Всегда говорил ему, либо смени парикмахера, либо свой дешёвый гель для гривы. – с призрачной ухмылкой кивнул земной пони, начиная медленно выпрямляться, отступая от выдвинутого ящика с оружием. Но, поймав взглядом легкий вздох облегчения крылатого пони, он прекратил возвращение на исходное положение. – А какая у него любимая фраза, не скажешь мне? – ухмылка пони исчезла так же быстро, как и появилась, и он снова застыл на месте.

Этот заданный вопрос явно застал Кристафера врасплох. – «Ну вот и пиздец… Спектакль окончен» – адреналин от волнения начал приступать к крови, пока он молча взирал на жеребца перед собой, нахмурив глаза. Казалось, напряжение двух пони буквально вырывалось из них, грозя взорваться в любую секунду словно просыпающийся вулкан. Каждый глядел друг на друга с суровым и злобным видом, сохраняя полную тишину.

Через мгновение, поняв, что уже бесполезно играть в “угадай кто”, черношерстной летун грозно прошипел.

– Его любимая фраза – Слава копам. – и тут же резко соскочил с места. – Пирс, сейчас! – прокричал он, начиная доставать револьвер, а рыжий жеребец, после ответа, метнулся головой к тумбочке за приготовленным оружием.

Услышав свое имя, Скайлайс повернул голову в сторону крика, раздавшегося сверху, затем обратно на зебриканца. Дождавшись удобного случая, зебра соскочил со стула, переворачивая стол и вынимая оттуда автоматический пистолет. Пирс же в этот момент сорвался с места, бросаясь к полосатому, размахнулся копытом и снес наводящийся на него пистолет–пулемет.

– Хочешь по–плохому? Будет тебе по–плохому… – огрызнулся Скайлайс и занёс правое копыто для нового удара.

Зебра с поражающей ловкостью увернулся от него и, подпрыгнув на метр от пола, с силой лягнул двумя задними ногами прямо в грудь бежевого пегаса, отправляя того в полёт до книжных полок. Врезавшись в заставленный книгами стеллаж, шляпа Пирса отлетела в сторону, а сам он повалился на правый бок с крепко сниснутой челюстью. Боль снова разнеслась по всей спине, заставляя пегаса сильно зажмурить глаза. Несколько книг выпало после жёсткого столкновения летуна об полки, и развались по полу. Сверху раздался громкий помповый выстрел и вслед за ним пара мощных выстрелов револьвера, что заставило Пирса сразу же опомниться и раскрыть глаза.

«Денни!» – он повернул голову в то место, где до недавнего времени сидел дворецкий, и увидел, как тот приближается к нему, занося передние копыта вверх. Скайлайс, быстро среагировав, резко подсёк монохромного, ударяя копытами по его задним ногам, что заставило того повалиться на паркет. Упав на пол, Пирс тут же с силой обрушил задние ноги на живот зебриканца, выбивая из него дух и вынуждая судорожно хватать ртом воздух. Поднявшись на копыта, пегас обратил внимание на лестницу и снова вернул взгляд на преступника, начиная доставать накопытники для задержания. Зебра, словно найдя в себе новое дыхание, соскочил и набросился на бежевошерстного, не успевшего вовремя среагировать на рывок. Нависнув над пегасом, он зажал копытами его горло и начал сдавливать, намереваясь задушить. Скайлайс, задыхаясь и извиваясь, бросал взор во все стороны в поисках чего–либо приемлемого для помощи себе. Чувствуя изнеможение и разносящееся по телу онемение, Пирс метнул взгляд по телу противника и приметил на нём уязвимое место. Ухмыльнувшись мысленно, пони сгруппировал задние ноги и впечатал ими по паховой части полосатого южанина.

Это был весьма неожиданный поворот для зебры, вынуждая теперь сконцентрироваться больше на себе, чем на удушении полицейского.

Почувствовав, что давление на горло пропало, Пирс, оскалившись, двинулся вперёд, обхватывая крепко передними копытами основание головы зебриканца, и резко крутанул ими вокруг.

Пегас ощутил, как ломается шея под кожей серо–белого жеребца, услышал, как раздался костный хруст сорвавшегося шейного позвонка. Обмякший монохромный преступник повалился на паркетный пол, так и не издав ни звука, ни слова, ни даже болезненного вскрика. Его ярко–синие глаза были широко раскрыты от шока и потрясения, и смотрели в некуда.

– Извини, приятель, больше тебе не сыграть в покер. – хрипло пробормотал Скайлайс, переводя дыхание от недавнего удушения, и медленно поднимаясь на ноги.

– ~…Раз…~ – внезапно раздался кобылий голос в голове, заставив тёмногривого оступиться.

– Какого сена… – оскалился Пирс, прижимая конечности к вискам. В внутри черепа разыгралась чертовски сильная мигрень, после звонкого эха. Раздался ещё один выстрел тяжелого оружия со второго этажа. – Бля, понячьи перья. Денни! – обеспокоенно воскликнул он, и кинулся по лестнице наверх, на ходу вытаскивая пистолет из кобуры и правое крепление. Дыхание потихоньку приходило в норму.

---

Пока Пирс дрался внизу с серо–полосатым жеребцом, Кристофер, после своего дерзкого ответа, достал Смит Мак, и начал вставлять в крепление на правом копыте. Но, взглянув на земного жеребца, и увидев как тот наводит на него обрез, Кристофер бросился под стол и стал опрокидывать его на рыжего здоровяка, создавая подобие баррикады. Установив в креплении револьвер, Денни взвел боёк и приготовился к бою. Высунувшись из–за стола, Свен произвел двойной залп обрезанной двустволкой. С раздавшимся громовым выстрелом, детектив пригнулся как можно ниже. Дробь пронеслась над его головой и врезалась в стену, осыпая белую штукатурку на пол.

«Ничего себе?» – мысленно произнёс Кристофер, наводя револьвер на земного пони и производя два громких выстрела. Жеребец укрылся за диваном в комнате, когда пули сорок пятого калибра понеслись в его сторону, также встретившись со стенкой и срывая с неё куски бетонной кладки.

– Сдавайся, здание оцеплено. Тебе некуда деваться. – солгал Денни, аккуратно выглядывая из–за стола. Пегас навострил уши и стал мельком просматривать помещение на предмет того, что можно применить против рыжего жеребца. – Бросай оружие, сука! – Пригрозил он, потихоньку обходя стол и двигаясь, пригнувшись, вдоль стены, в сторону дивана.

– Что ж, по крайней мере, заберу одного из вас с собой. – Рявкнул жеребец и выскочил из укрытия, бросаясь на пегаса. Обрушившись своей массой, Свен вышиб револьвер из его копыт и стал наводить обрез.

Угольношерстный замахнулся копытом и со всей дури двинул им по челюсти жеребца, выбивая крупнокалиберное оружие из пасти. С ударом по морде земного пони, обрез успел произвести выстрел. К счастью, вылетевшая дробь врезалась в пол, в полу–метре от головы черного летуна, вырывая щепки и образовывая воронку. Преступник немного отклонился от пегаса, зажимая кровоточащий нос, и Кристофер, воспользовавшись моментом, нанёс удар задним копытом в грудь здоровяка и спорхнул в воздух для осуществление новой атаки. Помотав головой, жеребец разъяренно взглянул на летящего к нему пегаса и, развернувшись задом, лягнул своими мощными задними ногами. Получив чертовски–сильный удар в торс, Денни с вскриком отлетел обратно. Пролетев в свободном полете несколько ярдов, он врезался в стоящий у стены комод и свалился на застеленную поверхность пола. Покачнувшийся комод обрушился на него сверху, прижимая половину тела вместе с левым крылом, почти обездвижив. С тяжелым прикосновением мебели, летун издал болезненный стон, зажмурив веки.

– Ну, что? Долетался, пегасик? – фыркнул Свен, расплываясь в злой ухмылке и гневно смотря на него. Морда здоровяка была вся в крови, после хорошо приложенного удара от Кристофера.

«Похоже на то…» – Денни попытался высвободиться от ловушки, кряхтя и прилагая усилия, но тяжелый комод не поддавался ему, совсем придавив его.

Рыжий жеребец сплюнул кровавый сгусток, затем взял ртом стоявший в углу топор и быстро поковылял к лежащему детективу. Приблизившись к пегасу, он возвысился над ним и басисто произнёс:

– Жаль, я думал, что пегасы ловчее единорогов. Какая ирония… – закончив говорить, жеребец замахнулся топором. Кристофер расширил зрачки и замер в ожидании своей последней секунды. В его разуме возникли его дети и розовогривая пегаска, что провожала его сегодня на работу. Он закрыл веки и мысленно прошептал лишь одно слово. – «Флаттершай».

Размахнувшись топором, земнопони не заметил как с шумом распахнулась дверь с боку и в её проёме очутился бежевый пегас.

– Денни! – глаза Пирса расширились от испуга, и он незамедлительно навел Беррити на разъяренного преступника.

Он вздохнул, гул в голове стих, и время вновь замедлило свой ход, как и утром этого дня. Нацелившись, Пирс выдохнул и произвел один точный выстрел. Девятимиллиметровая пуля вошла в шею рыжего жеребца, пронзая кожу и плоть, и вырвалась с обратной стороны. Из раскрывшегося рта вырвались кровавые брызги. Топор выпал. Сделав одно вращение, холодное оружие вонзилось колуном в пол, в паре сантиметров от правой щеки синегривого, чудом не задев лица и крыла. Кристофер раскрыл свои глаза и посмотрел на колун – одно из век начала нервно подергиваться вместе с ухом. Сердце колотилось так, что под её ритм можно было отбивать чечётку.

Со двора послышался звук заведённого двигателя и визг шин о плитки двора, что заставило Пирса кинулся к окну. Выбив стекло, он стал целиться, но так и не произвёл выстрела. В момент удара об стекло, авто скрылось за поворотом и, с нарастающим рёвом, умчалось прочь, оставляя это место позади.

– Твою мать… – выругался Пирс, стукнув копытом по подоконнику. Услышав кряхтение Кристофера, он обернулся и подскочил к нему. – Эй, напарник, ты как? – спросил он, поднимая деревянный комод и помогая встать темношкурому.

– В порядке, Пирс. – болезненно пробормотал Денни, вылезая из под комода. Встав на четыре копыта, Кристофер потер ушибленный бок и махнул пару раз крылом, чтобы убедиться, не сломано ли оно. Кристофер все ещё находился в состоянии шока. – А ты как?

– Я то нормально, не меня же придавило. – Слегка улыбнулся Пирс, похлопав по плечу угольного пегаса, отчего тот болезненно оскалился. – Ой, прости.

Послышался захлебывающийся кашель и пегасы обратили внимание на лежащего на полу земного жеребца. Подбежав к нему, Пирс склонился над ним и приложим копыто к зияющей ране. Понимая, что рыжий здоровяк уже не жилец, летун начал задавать вопросы. – Вас было здесь трое… Кто третий? Куда он уехал? – прикрикнул Пирс, стараясь не позволять просачиваться крови.

– По–шёл ты… , лега… вый… – прохрипел пони рыжего окраса, заходясь в кашле и выбрызгивая кровавую пену изо рта. Он судорожно втянул воздух и… медленно выдохнул. Его веки опустились, так и не закрывшись до конца, и потускневшие глаза внедрили в бежевого пегаса некий пугающий эффект своим мёртвым отрешением. Бездыханное тело земного пони перестало двигаться…

Скайлайс приподнялся от тела и краем глаза уловил, как верхний угол комнаты потемнел.

~… Два …~ – В углу появилась пони–жнец, посмотрев на него немного разочарованным взглядом. Рядом с ней витало воронье перо и большой потрепанный фолиант, того же цвета, что и сам силуэт, зависший над полом. Перо двинулось по страницам книги и начертало следующее имя. – ~… Три жизни за сегодня, Пирс. Надеюсь, ты не гордишься собой …~ – в голосе её чувствовалась печаль и осуждение. Манускрипт с пером рассыпались в прах, и силуэт растворился в воздухе, постепенно возвращая свет в углу. Скайлайс прижал копыто к правому виску и зажмурился.

– Что–то не так, Пирс? – спросил Денни, приблизившись.

– Я… Да, голова просто разболелась… Стукнулся об книжные полки, когда летел. – Не до конца признался Пирс, потирая висок, затем взглянул на труп рядом с ним. – Что ж, похоже, мы ничего от него больше не узнаем…

– Да, похоже на то… – согласился Кристофер, также обратив внимание на лежащее тело заместителя. – Ну, ладно, пойдем, поговорим с зеброй. Может, он что нибудь нам расскажет. Судя по всему, Пэса мы уже не догоним. «Если это, конечно, был он за рулём...» – раздраженно и со злобным огорчением подумал пегас, идя в сторону выхода.

– Э–эм… Денни. Мне кажется, он тоже ничего не скажет нам, из–за сломанной шеи… – промямлил пегас, виновато улыбаясь, прижимая уши к голове и почёсывая затылок. Кристофер посмотрел на него широко раскрытыми и слегка озлобленными глазами. – Что? Я, по крайней мере, не стал с ними спрыгивать с крыши. – Неловко оправдался Пирс, пожимая плечами и разводя, согнувшиеся в локтях, передние копыта. Расплывшись в широкой нервной улыбке, Пирс начал глупо моргать веками, из–за чего Кристофер легко ударил по своему лбу.

---

Пока пегасы дожидались группу следователей из Мейнскверского округа, прошло около получаса. Кристофер искал хоть какие–то зацепки на первом этаже, Пирс же находился в кабинете этажом выше и проверял бумаги с сигаретой в зубах. Просматривая различные документы, он не нашёл конкретных упоминаний имени Пэс: в основном банковские счета, договоры с фирмами и список наименований фармацевтики, о большинстве названиях которых он сроду не слышал. Но все же кое–что интересное обнаружилось – один любопытный свиток на соглашение. Забавно, они заключали сделки в письменных формах. Даже не столько забавно, сколько, до смешного, глупо. Похоже, эти пони не ожидали появления полиции в их логове. В принципе. Выходит, они были абсолютно уверены, что правоохранительные органы не сумеют выйти на их след, и посему могли заниматься здесь Селестия знает чем ещё. Но на чём основывалась их уверенность? Может быть на подкупе, или на власти? В голове Пирса возникла ещё одна версия, представив на миг, что возможно кто–то из верхушки мог покровительствовать пони в этом доме. Но он быстро отмахнулся от неё, посчитав полным абсурдом. Ведь даже задуматься над этим считается клятвопреступлением для служащих порядка и гармонии, как он. Всё–таки, это подозрение правительственных органов. Нелепость – всё равно, что представить, будто Принцессы замыслили оставить свои престолы, и бросить своих подданных на произвол судьбы.

Раздумья. Раздумья всегда были для Пирса проблемой, вызывающей у него лишь головные боли по ночам… И лишь поэтому он всегда предпочитает просто действовать, нежели искать ответы. Ответы на вопросы, которыми обычно занимаются башковитые пони, коим, как он считал, он не являлся.

Откинувшись на спинку кресла, пегас начал потирать виски, закрыв глаза. Затем через несколько секунд раскрыл их вновь и уставился на тело, лежащее боком на залитом кровью полу. Его взор сосредоточился на жилете жеребца.

«Может, у него что–нибудь найдётся?» – прикинул в мыслях Пирс и встал с кресла. Приблизившись к земному пони, пегас перевернул труп на спину и начал обшаривать карманы.

С левой стороны ничего.

Жеребец прошуршал копытом по правой стороне, пропитанной кровью, и нащупал что–то прямое и округленное, формой похожее на патрон, только намного больше. Выудив цилиндрический предмет, пегас начал рассматривать его со всех сторон. Гладкий, темно–серый, он не имел ни колпачка, ни кнопок, ни каких–либо других выпирающих элементов, только лишь прорезь, разделяющая эту округлую “трубку”. Пирс попытался снять одну из сторон. Закусив предмет зубами, он начал откручивать её. Ничего. Принялся стучать ею об поверхность пола, и опять безрезультатно.

– Что это ещё за хрень такая? – тихо возмутился Скайлайс, хмуро смотря на трубку. Затем досадно вздохнув и закатив глаза, он засунул её к себе в сумку, чтобы в дальнейшем передать её на экспертизу, и снова уставился на карман жилета. Из него выглядывал уголок бумажки. Приблизившись мордочкой к карману, Пирс ухватился зубами за край и потянул лист к себе. Заметив, что бумажка становится красной, он начал тянуть аккуратнее, дабы не порвать её случайно. Выудив листок, Пирс развернул его на копыте и принялся прочитывать то немногое, что было возможно. – «Зеблинд. Улица … стрит. Дом… Квар… 0…Би… Дискорд, это ничего практически не даёт. В Зеблинде семь улиц с окончанием стрит. Квар… Квартира? Квартал? Короче, пусть умные пони занимаются этим» – Пирс аккуратно сложил листок и, взявшись за более чистый уголок бумаги, побежал вниз на первый этаж.

Спустившись, ему попались на глаза несколько сотрудников полиции, разошедшихся по разным углам холла, а также пара поднимающихся наверх медпони с единорогом–патрульным в сопровождении. Затем в его поле зрения попались Кристофер и знакомая единорожка бледно–розового цвета. Детективы выходили из–за угла, куда до недавнего времени заворачивал дворецкий перед происшествием. Они двигались к парадному входу, беседуя между собой на слегка повышенных тонах.

– ... говорю тебе – не было его снимка. Я собирала сведения среди пони на улице по его внешности – ничего. Ваще ни каких упоминаний словесного портрета. Даже Керрот не удалось разыскать его по нашей базе. – озабоченно говорила кобылка, пока Скайлайс приближался к ним. – Серьёзно, Денни, я хоть раз давала тебе не полную информацию?

– Конечно давала. – кисло ответил Кристофер, как ни в чём не бывало.

– Ребята. – позвал коллег Пирс, но парочка так и не обратила на него внимание.

– Ой, да ладно тебе. Это происходит реально редко. – раздражено пробормотала кобылка, закатывая глаза.

– Ребята, я…

– Может быть. Но, когда возникают эти реально редкие моменты, я попадаю в очень затруднительное положение. – фыркнул недовольно Денни, поддразнив на слове. – Вот как сегодня – почему по этому Блюзу была неполная информация? Я прокололся на элементарной мелочи – не знал какой–то дуратской фразы, которую он употребляет в разговорах.

– Я... Ну… Эм… Как–то... не ожидала такого… – неуверенно начала оправдываться кобыла–детектив, растерявшись. – Прости, мой косяк. Не подумала.

– Вот именно. – сказал угольношерстный, нахмурившись, как старый университетский преподаватель по астрологии и физики. – Сколько раз мне говорить тебе, нужно как можно чётче собирать все данные по цели или объекту. Где, что и как. Вплоть до того, когда он спит, есть, ходит, и даже то, стряхивает ли он после туалета. Тоже самое касается и персон женского пола. Любая незначительная деталь может стать ключевым фактором. – Прочитал внеочередную нотацию он, от чего молоденькая чейнжлинка присела на круп, устало вздохнув, и посмотрев на жеребца в сером пиджаке с выражением лица, говорящим «Ради Королевы, заткните этот фонтан, хоть кто–нибудь»

– «Ну, наконец–то закончили» Эй, народ! – окликнул Пирс, с зажитым во рту листком. – Я тут кое–что нашёл. – бежевый пегас сплюнул бумажку на копыто и протянул её. Листок охватило розовое свечение и он поднялся вверх, разворачиваясь на лету.

– Единственное, что возможно разобрать, это название района – здесь, в Мейне. И вот ещё. – он вынул из сумки гладкую штуковину и показал коллегам. – Не знаю, что это такое, но она не желает открываться.

– Ну хоть что–то. Потому что там внизу, кроме домашней лаборатории, ничего нет. – угрюмо пробормотал Кристофер, опустив свою заднюю часть на пол. – Очередной тупик в расследовании...

– Дай–ка посмотрю, красавчик. – Тайлис Свит поднесла обрывок листка к мордочке и ненадолго притихла. – Что ж, я займусь восстановлением записи, а вот с этим… – кобылка с пурпурно–еловой гривой, пролевитировала к себе цилиндрический предмет и изучающе осмотрела его. – Ну, попробуем с Керрот выяснить, чем это может быть. Если что, отдадим аналитикам, пускай разбираются с этим.

– Хорошо. Действуй, Тайлис. – подтвердил Кристофер и повернулся к холлу. Медпони уложили тело зебриканца в патологоанатомический мешок, застегнули молнию и понесли через помещение к выходу. Со второго этажа также спускали черный полиэтиленовый брезент, в котором находился земной пони, едва не снёсший ему голову ранее. Затем бросил взгляд на висящие над дверью часы. Время уже было около пяти вечера. Обернувшись, Кристофер немного смутился от пристального взгляда кобылки.

– Что? – спросил он, поднимая брони в знак недоумения.

– Я смотрю, ты тут повеселился немного… – прищурившись, произнесла кобылка–чейнжлинг с лёгкой улыбкой, указывая на уносящие тела.

– Не смотри на меня так. Это не я. Это он. – Протараторил угольный пегас, показывая копытом в сторону Пирса. – Этого бы не произошло, укажи ты в отчёте всю информацию.

Оборотень пропустила мимо ушей сказанное напоследок Кристофером, взглянув на новенького пони в их мейнскверском округе.

– Хм… А верно про тебя говорят, Скайли – Агрессивный полицейский. Судя по слухам, ты редко оставляешь целыми и невредимыми преступников. – ухмыльнулась чейнжлинка, оценивающе проведя глазами по бежевому пегасу, на что Пирс сделал неловкий смешок. Затем она вернула взор к старшему детективу. – Итак, Денни, в следующий раз я иду с вами.

– Стоп. Что?! Зачем? – удивился угольный пегас.

– А с вами весело. Скайли с тобой только несколько часов, а вы уже успели наделать много шуму в Гардене и здесь. – задорно бросила кобылка, взглянув сначала на Пирса, затем на Кристофера. – Мне надоело постоянно заниматься поисками, я хочу действий. Так что я иду с вами обоими, и это не обсуждается. – утвердила Тайлис, слегка притопнув.

– Что ж, прекрасно. Просто прекрасно. Менять принципы, так менять. – буркнул пегас, начиная двигаться к двери. – Давайте ещё пол участка ко мне поставим и симфонический оркестр, чтоб скучно не было… – Денни нервно дёрнул крыльями и вышел наружу.

– Да, не очень он любит менять принципы… – пробормотал Пирс, поглядывая в сторону удаляющегося угольного пегаса.

– Так и есть. Но, видишь ли в чем дело. Капитан желает, чтобы он начал, наконец, с кем–то работать. И поэтому он подговаривает всех в отделе, чтоб помогали и перемещались вместе с ним. – проговорила чейнжлинка, убрав с лица ухмылку и искренне взглянув в глаза Пирса. – Так что теперь наша с тобой задача, постараться удалить из него этот глупый жизненный принцип “работать в одиночку”.

«Так вот зачем меня перевели во второй мейнскверский. Ну, по крайней мере, на сколько я понял причину перевода. Что ж, да будет так»

– Хорошо. Сделаем, подруга. – весело ответил жеребец, вытягивая вперед правое копыто для цоканья. Тайлис улыбнулась и скрепила свое копытце об его. – До скорого.

– Ага, увидимся. – кобылка повернулась и пошла к группе пони, вставшим рядом с книжными полками. Пирс проводил её взглядом и выскочил во двор за ушедшим черным пони.

В это время, Кристофер остановился посреди двора и погрузился в свои размышления. Думал о том, что его привычной рабочей атмосфере вскоре придет конец. Понимал, что теперь он будет работать не один. Затем в мыслях всплыл инцидент, произошедший почти час назад. Вспомнил, как навис над его лицом колун топора, как с ненавистью смотрел на него здоровый земной жеребец, взглядом, полным жажды крови и первозданной злобы. Вспомнил, как за этот миг пронеслись мысли об его жеребятах и о той, кого любит. А также вспомнил, кто спас его жизнь, когда та висела на волоске.

Пегас уловил приближающийся цокот копыт, отчего был вынужден прекратить размышления.

– Эй, напарник. Всё в порядке? – поинтересовался Пирс, остановившись рядом с угольным летуном.

– Пирс. – начал говорить Денни медленно поворачиваясь к бежевому пегасу. – Мне надо тебе кое–что сказать. Нет. Мне нужно тебе кое–что сказать. – пока пегас проговаривал слова, его передние копыта не находили себе место, отираясь друг об друга. – В общем… там наверху… Когда тот пони занес топор, и ты появился и выстрелил… – Кристофер все никак не мог подобрать слова, чтобы ответить Пирсу. – Короче, я хочу сказать тебе… Нет. Я хочу поблагодарить тебя. Ты спас мне жизнь. И я… Я, в общем… Спасибо тебе… – он слегка смущенным и виноватым лицом посмотрел на землю.

– Всегда пожалуйста, Кристофер. – Скайлайс положил своё копыто на плечо напарника. Угольный пони поднял глаза и увидел, как тепло улыбается Пирс, как его взгляд переменился и с таким умиротворением, спокойствием и искренностью смотрит прямо на него. В этот момент на Кристофера смотрел совершенной другой пони, не вечно ухмыляющийся и странно смотрящий на тебя, а чуткий, добрый, и местами даже грустный.

Жеребцы словно почувствовали, что за ними наблюдают со стороны, и повернулись к дому. Чейнжлинка стояла и задумчиво вздыхала, расплываясь в приятной улыбке и наблюдая за жеребцами. Затем встрепенулась, поняв, что теперь на неё сморят, и заговорила:

– Всё–всё, ухожу. Оставляю вас наедине. – она прошла вперед и через плечо добавила. – Завтра расскажете мне, как провели ночь. – на её мордочке разошлась ехидная ухмылка.

После этих слов, детективы переглянулись и издали короткие смешки.

– Итак, как ты смотришь на то, чтобы выпить чего нибудь холодненького, например сидра? – предложил Скайлайс. – Или виски. – он начал движение в сторону выхода вместе с напарником.

– Есть идея получше – у нас сегодня дома праздничный ужин и я хочу пригласить тебя на него. И не говори слова “нет”. Я не приму отказа – это самое меньшее, что я могу предложить, после того, что ты сделал. – мгновенно оживился Кристофер.

– Хорошо, хорошо. Только сначала заедем в участок за моим пикапом, и в дорогу. – предложил план Скайлайс, и после паузы добавил. – Да, и зайдем ещё в магазин электроники, нужно купить новый будильник.

– А со старым что случилось? – спросил Денни, взглянув на бежевого летуна.

– Я–я… испытывал его на прочность. – ухмыльнулся Пирс, искоса посмотрев на угольного пегаса.

– Ты что, стрелял в него? – выдвинул гипотезу детектив, слегка раздвинув губы в улыбке.

– Нет, просто у него сегодня был полёт до стенки кухни.

– И почему я не удивлен?.. – закатив глаза, бросил фразу Кристофер, и сержанты вышли на улицу.

---

Окрестности Мейнхеттена. Блуминг Велли.

Вечер. Светило Селестии неторопливо достигло горизонта, окрасив зарево в оранжево–золотой цвет и заливая небо последними лучами дневного света. В потемневшем, синем небосводе понемногу начали показываться первые мерцающие звезды. Оставив большой город, пегасы двигались в конвойном порядке по улицам Блуминг Велли, каждый на своем транспорте – Кристофер впереди, а Пирс, замыкая, сзади. Попав на Фловер стрит, тёмно–матовый авто проехал ещё какое–то расстояние и, свернув с дороги, остановился около зелёно–лимонного строения. Синий пикап Пирса повторил этот же маневр, припарковавшись рядом с автомобилем Кристофера возле гаража. Выбравшись из своих железных экипажей, пегасы пошли по выложенной камнем дорожке к крыльцу.

И пока жеребцы брели к дому, Пирс осматривал озеленённый коттедж Кристофера.

– А у тебя здесь… – «Как бы сказать ему?» – пегас чуток наморщился и после паузы добавил с улыбкой. – Мило…

– Спасибо. Это дело копытц моей жены. – Сказал Денни, также оглядывая свой дом.

– Она дизайнер?

– Нет, она работает доктором в госпитале Керингхувз. – С лёгкой гордостью ответил Кристофер, слегка улыбнувшись.

– Достойное занятие. – Подметил Пирс, шагая бок о бок с угольным пегасом.

– Охотно соглашусь с тобой. – Произнёс Денни, кивнув напарнику. Жеребцы приблизились к парадному входу, и хозяин жилища открыл карминового цвета дверь. – Дорогая, я дома! – громко отчитался он, снимая с себя серый пиджак и вешая его на крючок в прихожей.

– Как раз вовремя. – Послышался нежный голосок, доносящийся с кухни, и через несколько секунд из–за угла показалась канареечная пегаска с розовой гривой и с нагрудным фартуком. – Ох, ты привёл гостя? – спросила кобылка, взглянув сначала на бежевого пони, затем на мужа. На личике кобылки было приятно–удивлённое выражение.

– Да. – Кивнул синегривый и, прочистив горло, начал представлять. – Знакомься, Скайли – моя жена, Флаттершай. – Кристофер галантно указал на жёлтенькую пегаску. После представления глаза Пирса округлились от удивления.

– Прости, я не ослышался? Флаттершай? Хранительница элемента гармонии? – ошеломлённо спросил Пирс, расплываясь в улыбке.

– Эм… ну… бывшая хранительница. – Поправила кобылка, залившись розовым цветом на щёчках. Её бирюзовые глазки смущённо отвелись в сторону, а переднее копытце поглаживало пол.

– Да. Элементы сейчас не с хранителями, но вы все же являетесь духом гармонии. – Пирс находился сейчас просто в колоссальном восторге. Кобылка ничего не ответила, лишь ещё сильнее зарделась и скромно улыбнулась.

– Что ж… – Денни тоже находился в неловком состоянии, от такой неожиданной реакции напарника. – Милая, а это Скайлайс Пирс, мой напарник. – Он указал копытом на жеребца, продолжающего восторженно глядеть на его супругу.

Услышав слова мужа, пегаска резко оживилась.

– Твой напарник? Неужели?! – теперь же и сама Флаттершай заразилась восторгом Пирса. – О, во имя всех бабочек, как долго я этого ждала! – пегаска вспорхнула вверх, широко улыбнувшись и прижав передние копыта к груди. – Наконец–то. – Флаттершай перестала порхать в воздухе и, опустившись, приблизилась к бежевому пегасу. – Мистер Пирс, вы просто не представляете, как это много значит для меня.

– Могу представить. – Сказал Пирс, поправляя шляпу на голове. Забавная вещь, эмоции заразны, это точно. Находясь мгновение назад в восторге, сейчас Скайлайс начал краснеть как кобылка до этого момента. – И можете обращаться ко мне на “ты”. Так будет удобнее вам и комфортно мне.

Таращась на парочку некоторое время, Кристофер решил разрядить обстановку. – М–м… чем так вкусно пахнет? – произнёс он, двинувшись к кухне. – Я голодный, как стадо баффалов.

– Оу… Ужин почти готов, ещё пару минут… – встрепенулась кобылка и полетела в сторону кухни.

Жеребцы вышли из прихожей и попали в гостиную, в которой сидели пара подростков–пегасов на диване и смотрели телевизор.

– Привет дети. Файрсторм, сними копыта со стола. – приказал сыну Кристофер, продолжая идти к кухне.

– Привет, пап. – ответили подростки в унисон. Серый пегасик с темной в розовую полоску гривой выполнил наставление отца, спустив задние ноги со стола.

Оказавшись на кухне, в носы жеребцов сразу же ударил аппетитный запах еды. Тёмношерстный приблизился к плите и стал втягивать аромат.

– М–м–м. И что тут у нас такое вкусненькое? – задал риторический вопрос угольный пегас и приоткрыл крышку кастрюльки. – Так, что–то оранжевое и липкое.

– Это запечённый картофель с яблочной подливкой. – ответила Флаттершай, замешивая в большой миске салат.

– О, так значит что–то оранжевое и липкое, похожее на запечённый картофель… – протянул синегривый жеребец со слегка язвительной улыбкой, взглянув на бежевого жеребца и подмигнув ему.

– Перестань, Денни. Ты ведёшь себя, как невоспитанный алмазный пёс. – Возмущенно произнесла кобылка, обернувшись и пригрозив деревянной лопаткой. Затем развернулась и продолжила готовить дальше, недовольно хмыкнув и немного задрав мордочку.

– Ох, прости меня, дорогая. – Слегка виновато, но все же с улыбкой промолвил Кристофер, и подарил поцелуй в щёчку своей особенной пони в фартуке. – Я не специально, просто пошутил. – Он произвёл ещё один поцелуйчик, вынудив Флаттершай смущено и скромно улыбнуться.

– Прощаю. Идите к столу, я сейчас буду. – Попросила кобылка, продолжая готовку и тепло улыбаясь.

– Выпьешь чего–нибудь, Пирс? – задал вопрос Денни, подходя к белому холодильному ящику.

– А что есть? – ухмыльнулся Скайлайс, приближаясь к пегасу.

– Ну, у нас есть превосходный ром “Адмирал Морган”, виски “Старый филин” и креплённый яблочный сидр Эплов. – перечислил Денни, открыв холодильник.

– А что–нибудь послабее есть, вроде пива? Мне ещё за руль садиться. – улыбка все ещё не спадала с лица Пирса.

– Есть простой сидр. – Денни вынул из холодильника бутылочку светлой жидкости и передал бежевому пегасу.

– Это можно.

– Пошли, пора садиться за стол. – И с этими словами, угольный пегас начал выталкивать Пирса к выходу из кухни. – Крисшай, помоги матери вынести еду в столовую, пожалуйста. – Попросил он, взглянув на лазурную пегаску с золотистой гривой, сидевшей на диване.

– Хорошо, пап. – Пегаска соскочила с дивана и полетела кухне.

– Файри, за мной. – Весело окликнул отец младшего, продолжая подталкивать Пирса вперёд.

– Иду–иду.

Трио самцов, расселось за заранее сервированный стол и приступило ожидать кобылок, когда те появятся с ужином. Пепельный пегасик сидел рядом с Пирсом и внимательно разглядывал его. Заметив взгляд подростка, бежевый пегас отложил в сторонку бутылку и заговорил:

– Что ж, значит, тебя зовут Файрсторм? А меня Скайли. – пегас приветливо раздвинул губы и протянул копыто для знакомства.

– Ты тоже полицейский? – поинтересовался пепельный пегасик, коснувшись своим копытом об копыто темногривого.

– Да. Работаю вместе с твоим отцом. – Ухмыльнулся Пирс, снова взяв за бутылочку сидра.

– У папы появился напарник? Круто. – Бодро произнёс жеребёнок, потирая копытца.

«Надо же, похоже, все вокруг хотели, чтоб у меня появился напарник»

– Да, Файри, так и есть. У твоего папаши, наконец, появился напарник. – протянул Кристофер, указав левым копытом на Пирса, и вяло опустив его на стол.

– А вот и мы. – торжественно произнесла голубенькая пегасочка, вспархивая в столовую и неся на двух передних копытах блюда с яствами, вслед за ней медленно летела хозяйка дома с подносом, на котором лежало главное блюдо.

– Превосходно. – воскликнул Кристофер, потирая от нетерпения копыта.

– Приятного аппетита. – пожелала канареечная кобылица, поставив большую тарелку на центр круглого стола. Расставив все блюда, кобылки уселись на стулья – Флаттершай рядом с мужем, а Крисшай рядом с младшим братом. Затем крылатые пони принялись накладывать на тарелки приготовленную пищу и потихоньку её есть. После недолгого молчания, Флаттершай постучала по хрустальному бокалу для привлечения внимания. – Итак. Кто хочет сказать первый пост?

– Я, я! Можно я?! – залепетал пепельный пегасик, поднимая правое копыто вверх.

– Разумеется, Файрсторм, давай. – отозвался Кристофер, поднимая свой бокал.

Пегасик прочистил горло и начал громко оглашать.

– Желаю, чтоб ты был крутым и потрясным пегасом, как наша АрДи. Чтоб ловил плохих пони и всегда был непоколебимым. – Закончив тост, пепельный жеребенок улыбнулся во весь рот.

– Большое спасибо, Файри. Хороший тост, очень хороший – заулыбался Кристофер, хваля младшего. Пегасик кивнул и уселся обратно за стол, после чего сидящие пони поаплодировали жеребенку и чокнулись бокалами, для утверждения пожелания. Затем встала старшая дочь и вытянула из–под стола подарок.

– А это тебе от нас троих, пап – радостно произнесла голубенькая кобылочка, передавая, завернутую в подарочную упаковку, коробку.

– Ох, как мило. – улыбающийся угольный пегас взял передними копытами коробку и слегка потряс её, отчего раздал небольшой шорох. – Что же это? – задался вопросом он и начал вскрывать подарочную обертку, помогая зубами. Убрав обертку, перед ним появилась упаковка с надписью “Вондерспин” и с рисунком спиннинга на ней. Глаза Черного пегаса расширились от нахлынувшего счастья, улыбка медленно расходилась по сторонам, становясь всё шире. – Это удочка…

– Да. – кивнула Флаттершай. – Я знаю, как ты относишься к рыбалке, поэтому мы решили подарить тебе её. – пегаска провела копытом вокруг, указывая на детей. – На ней имеется зачарованная приманка, вместо крючка. Если рыба схватит её, то после не сможет сорваться. Здесь есть кнопочка на… эм… катушке, активирующее заклинание. – указала она на рисунок спиннинга. – Только обещай, что будешь отпускать потом рыбу обратно в воду. – взволнованно пожелала кобыла, взглянув с мольбой в золотые глаза мужа.

Кристофер знает, как трепетно относится Флаттершай к живым созданиям, и понимает её тревогу. И также он осознал сейчас, что его супруга перешагнула саму себя, пошла на такой шаг, ради того чтобы сделать приятное для него, и этот поступок восхитил его ещё сильнее. Его сердце защемило от этого, и мысленно он заплакал.

– Ох, ты мое солнышко лучезарное. – он приблизился к ней и убрав сторонку её нежно–розовую челку, поцеловал в лобик. – Спасибо. – затем он посмотрел на детей. – Спасибо вам всем. Идете ко мне. – С приближением к нему жеребят, он собрал в охапку свою маленькую семью и начал осыпать поцелуями хохочущих крылатых пони. – Вы мои дорогие.

А Пирс просто сидел и молча любовался всей этой картиной, как же все–таки приятно было смотреть на них. Его губы также расползлись в улыбке – трудно быть равнодушным в такой момент. Когда семейка расселась вновь по своим местам, Скайлайс сосредоточил все внимание на супруге напарника. Хоть он и знал, что она дух гармонии, но воочию ни разу не имел чести видеть, и всё же было в её лице что–то знакомое. И после затишья, он решил спросить.

– Миссис Флаттершай, можно я задам вам вопрос? У вас, просто такое до боли знакомое лицо, что мне бы хотелось освежить свою память.

– Эм… да, можно. – Кивнула пегаска и затем добавила. – И да, Пирс, ты тоже можешь обращаться ко мне на “ты”, что бы и мне стало комфортно, и тебе удобнее… – улыбнувшись, произнесла приятным голоском розовогривая кобыла, повторив недавнюю фразу бежевого жеребца.

– Хорошо, как скажешь. Итак. Флаттершай, тебе не проходилось участвовать в конфликте? – спросил Скайлайс и отпил немного сидра.

– Да, приходилась. Я была штабным врачом в медицинском корпусе на базе Санрелия. – ответила кобылка, также отпив напиток из бокала.

– Точно, Санрелия! – слегка подпрыгнул Пирс, вспомнив несколько моментов из прошлого – он узнал её. – Медик саванны! Я вспомнил. Ты тогда латала мое крыло и ещё нескольким пегасам после боя под утесом Муннейр.

– Да? Ох, а я не помню тебя… – расстроено ответила пегаска, – в каком взводе или полку ты служил?

– Да, неудивительно, что ты не помнишь. – Улыбнулся Скайли, потирая затылок. – В медицинский корпус не часто попадал наш взвод. Я из Призраков – наземное подразделение. Нашим капитаном была Рейнбоу Деш,– слегка улыбнувшись, произнёс Пирс и ткнул правым копытом в сторону Флаттершай. – Твоя подруга, насколько мне известно. Тоже бывший хранитель.

– Рейнбоу Деш? – в один голос переспросили дети.

– Из Призраков? – в унисон проговорили супруги, расширив глаза от удивления и легкого ошеломления. Кристофер вспомнил записи из досье Пирса, которые он читал сегодня утром в отделении, где упоминалось имя Рейнбоу Деш. – «Черт, Принцессы, как же я сразу не подумал об этом? За моим столом сидит один из Призраков! Хотя двое уже сидело за ним… И того уже третий Призрак по счёту… Утес Муннейр, да, помню тот тяжелый бой…» – начал размышлять он, всё ещё находясь в лёгком и приятном потрясении.

А между тем, Флаттершай сменила удивленный вид на умиротворенный, и, чуть погодя, заговорила:

– Значит, ты служил с Рейнбоу? О, наверно, сложно тебе было под её началом. Она очень суровый, требовательный и жёсткий командир. – Флаттершай проговорила последнее предложение с серьезным, и в тоже время горделивым тоном, но затем серьезная мимика исчезла с лица и на её место пришла грустная. – Но Рейнбоу не всегда была такой… Когда–то она была веселой, озорной и просто жизнерадостной пегаской, какой я её всегда знала. Она была самой быстрой летуньей во всей Эквестрии. Оу, ну, Деш по–прежнему самая быстрая и веселая, но уже не такая жизнерадостная, как раньше. Война… сильно повлияла на неё…, надломила… – На последних словах пегаска печально опустила взгляд на тарелку перед собой.

– Война на всех нас повлияла, милая… – Сочувственно вставил Кристофер, коснувшись плеча супруги и нежно проведя по нему.

«Скайли, ты полный дурак! Зачем только начал говорить об этом…» – осудил маленький пегасик в голове Скайлайса, на что он был полностью с ним согласен. Пирс тяжело вздохнул и виновато заговорил. – Простите меня, за то, что вызвал у вас грустные воспоминания. – обратился он к двум сидящим перед ним супругам.

– Что с ней произошло, мама? – встревожено спросила голубенькая пегасочка, любопытство и волнение читались на её молоденьком личике.

– Крисси, мы не вправе говорить. – покачал головой угольный жеребец. – Возможно, Рейнбоу сама тебе расскажет, когда–нибудь. Только не проси её об этом. Придет время и ты все узнаешь от неё самой. – обратился глава семьи к своей дочери. Златогривая кобылочка покорно кивнула и оставила свои попытки выудить скрытые тайны о Рейнбоу Деш. Её сильно заинтриговало и взволновало сказанное родителями. Она знает Рейнбоу с самого своего рождения, но ей практически ничего неизвестно о том времени, когда служила её самая близкая подруга, которую она считает чуть ли не старшей сестрой.

– Всё в порядке, Скайли, не извиняйся. – ответила пегаска и затем немного улыбнулась. – Давайте лучше продолжим торжество. Не будем омрачать такой вечер безрадостными воспоминаниями. – предложила канареечная кобыла и нежно улыбнулась.

– Охотно соглашусь с тобой. – Кивнул Пирс.

– Да. – Поддержали все присутствующие.

– А можно я задам вопрос? – поинтересовался серый пегасик, и, не дожидаясь дозволения, заговорил. – Что ещё за взвод привидений? – после сказанного, он принял вопросительный вид.

– Ну, на этот вопрос можно ответить, пожалуй. Взвод Призраков. – Поправил Кристофер сына. – Это самые лучше бойцы в армии Принцессы Луны. Они выполняли тяжелые скрытные операции, как в тылу врага, так и на оккупированных территориях Зебрики. Они были созданы почти в середине конфликта, и вступить в такой взвод мог не каждый… – гордо проговорил Денни, улыбаясь и подчеркивая свои слова кивком в знак своего уважения к вышеупомянутым пони.

– И сколько было таких взводов? – задал следующий вопрос жеребенок, услышав слово “они”. Юный пегасик находился сейчас просто воодушевленном состоянии. Файрсторма всегда интриговали военные подробности, и в этом его нельзя винить. Что поделать, жеребенок есть жеребенок, а детям в его возрасте свойственно интересоваться такими вещами.

– Два. – ответил Скайлайс. – Одним командовала капитан Рейнбоу Деш, другим – майор Спитфайр.

– Спитфайр? А я думал, что она была в вондерболтской ударной эскадре.

– Ну так и было в начале конфликта, пока не образовались, как заметил твой отец, Призраки. – ухмыльнулся Пирс, попробовав запеченный картофель. Распробовав и проглотив кушанье, пегас отметил для себя, что хозяйка этого дома просто чудесна в области готовки.

– Вау! Как интересно…. – пролепетал Файрсторм, улыбаясь во весь рот и быстро помахивая крыльями от заполняющего его восторга. – Я и не знал, что АрДи была Призраком. Только, почему она никогда не рассказывала об этом? – немного расстроено пробормотал жеребёнок, резко переменившись в эмоции и призадумавшись.

– Ну, наверное, у неё были на то причины. – предложил Скайлайс, припоминая темперамент своего командира в годы войны. Но всё же, он был немного озадачен сказанным жеребёнком. Из разговоров семьи Кристофера, он понял, что его бывший командир является для них куда больше, чем просто знакомой пони. Но если они все так близки, то почему же Рейнбоу не просветила детишек о своём прошлом? Впрочем, через мгновение Пирс пришёл к понимаю этого поступка, припомнив старые годы службы. И прекратил размышлять на эту тему. Если так решила командир, не посвящать кого–либо о том тяжёлом времени службы, даже своих близких, то так оно и будет.

– Итак, кто хочет сказать следующий тост? – Заговорила желтенькая кобылка, вновь подняв бокал. Пегаска предприняла попутку оставить тяжелую тему разговора и увести скользкую атмосферу по другому течению.

Из–за своего места привстал угольный жеребец.

– Дорогая, я знаю, что не принято говорить тосты в день своего перворождения, но ты позволишь мне сделать это? – Тепло улыбнулся Кристофер.

– Ох… Ну, если ты так просишь… – Тихо произнесла пегаска, слегка зардевшись.

– Кх–хм… Я хочу поблагодарить всех присутствующих за этим столом за то, что сделали этот вечер прекрасным и не забываемым для меня…

– Вечер ещё не закончился. – Поправила старшая дочь с хитрой улыбкой.

– Конечно. – Согласился Кристофер. – Но, так же я сильно хочу поблагодарить тебя, Флаттершай, за этот чудесный ужин, – указал он на стол, – за этот восхитительный подарок, – теперь и на коробку Вондерспин, – и также хочу поблагодарить тебя за то, что подарила мне таких прекрасных жеребят. – Он взглянул на своих юных пегасов, прижав уши к голове, смотря на них с теплотой в глазах. Затем Денни повернулся к канареечной пегаске и протянул ей своё копыто, чтобы помочь приподняться и встать рядом с ним. – Я благодарен путеводным звездам в небе за то, что свели нас с тобой вместе. Я до сих пор не могу поверить в это чудо, что ты рядом со мной. Без тебя, моя жизнь ничего не значит.… Ты и наши жеребята и есть самые лучшие и сокровенные подарки в моей жизни… – Он с любовь посмотрел в её дрожащие бирюзовые глазки, в которых начали образовываться слезы. По зардевшейся щёчке потихоньку скатилась крошечная капля, и, добравшись до ее губ, раздвинувшихся в счастливой улыбке, упала на кафельный пол столовой. Кристофер приблизил своё копыто к щёчке Флаттершай и нежно потёр её, убирая грозящие скатиться вниз следующие капли. Вытерев намокшие глаза супруги, он прислонился и сначала поцеловал её лоб, затем носик.

Наблюдающие со стороны произвели различные эмоции: Крисшай ахнула, расплываясь в зачарованной улыбке. Файрсторм, завидев такую сцену, скривился и с отвращением фырккнул. Что ж, и здесь нельзя винить юнца за это. Молодой пегасик ещё не очень понимает чувство любви, и это будет до тех пор, пока он сам не испытает её на себе. Пирс же, наблюдая за картиной происходящего, находился в некотором отстранении. На его лице была смесь легкого оттенка радости, печали и огорчения.

Это была не зависть… Нет, вовсе не зависть…

Слова Кристофера были довольно трогательными, но не это тронуло его чувства, а ностальгия. Действия Флаттершай и Денни пробудили в нём старые воспоминания десятилетней давности, в которых присутствовала белоснежная единорожка с трёхцветной гривой. Он вспомнил, как когда–то также обнимал свою особенную пони, как сейчас это проделывала парочка перед ним. Вспомнил, как ласкал и целовал её сладкие уста, как он лежал с ней в кровати и разговаривал ночи напролёт. Вспомнил её чудесный нежный голос, её ласковые глаза. Это были приятные воспоминания…

Кристофер кинул мимолетный взгляд на Пирса, пока не заметил его несколько отрешённое состояние, затем полностью обратил внимание на его грустное и слегка довольное лицо. Он увидел, как медленно начали наворачиваться слезы в блуждающих глазах.

– «Ну, надо же…» – Денни был несколько удивлен этим, отчего слегка улыбнулся и хмыкнул.

– Да, Скайли. Не думал, что ты сентиментальный. – иронично произнес пегас, привлекая внимание напарника. Он не знал, что сейчас происходило в голове Скайлайса, потому и предположил, что пегас просто расчувствовался.

Услышав свое имя, Скайлайс оторвался от своего внутреннего мира и вернулся в реальность. Взглянув сначала на Кристофера, затем на остальных, он вновь встретился с ним взором и печально улыбнулся.

– Да, я тоже…

---

После застолья напарники решили выйти на свежий воздух, вернее Кристофер настоял на этом, а Пирс охотно согласился, так как вредная привычка начала давать о себе знать. На улице уже давно стемнело. Полная луна поднялась на достаточную высоту и начала заливать своим серебряным светом всё вокруг. Жеребцы седели на скамье под навесом, на заднем дворе жилища Кристофера, и мирно беседовали. Скайлайс, то и дело, покуривал своё табачное изделие, а Денни рассказывал один забавный случай, произошедший с ним, во время командировки в Аль–забии. Когда он закончил, в его памяти всплыл один из сегодняшних моментов, и жеребец, не долго думая, решил поговорить об этом.

– Слушай Пирс, я тут вспомнил произошедшее у башни Спарк Индастриз.

.
– Денни… – Пирс приложил копыто ко лбу, дав намек, что не стоит поднимать тему. – Только не надо снова…

– Нет–нет, я не об инциденте в том офисе и твоей выходке. Напротив… – запротестовал угольный жеребец, на что бежевошёрстный с любопытством взглянул на него. Конечно, можно было поговорить об этом, но Кристофера заинтересовала другая деталь. – Я хотел спросить, почему ты сразу не взлетел с крыши, когда опускал единорожицу? Почему до последнего тянул, не раскрывал крылья? Зачем ты так рисковал? – Кристофер буквально завалил расспросами своего напарника.

– А, ты об этом, – расслабившись, ответил Пирс. – Что ж, отвечу: я не мог…

Угольный пегас сделал недоуменное лицо.

– Не понял… Почему не мог? – нахмурившись, переспросил Кристофер Ответ напарника вызвал у него сильное любопытство.

– Потому, что крылья болят. – ответил он, уставившись вдаль и отпив немного сидра из бутылки.

– То есть как? Почему? – растерялся Кристофер.

– Я не знаю… – устало ответил Пирс, повернувшись в сторону синегривого, но, не смотря на него – взгляд его был обращён на потемневший лес. – Я могу расправить их, могу взмахнуть ими… Да Дискорд побери, даже отжиматься на них могу. – усмехнулся Пирс, и продолжил более серьезно. – Но стоит мне подняться в воздух, просто оторваться от земли, как вся спина и крылья начинают жутко болеть.

– И это у тебя?.. – так и не закончил фразу черношерстный, взволнованный сказанным. Его всё одолевала одна мысль, но он не решался признать её. Ведь если это было так, то Денни просто не представлял, каково быть таким.

– Нет, я летал раньше. – Пирс понял, что хотел сказать Кристофер, и после его ответа, синегривый немного расслабился. – Но, я не знаю, что со мной произошло, почему я не могу летать…– помотал головой Скайлайс, и взглянул на него. Затем он вновь посмотрел вдаль и тяжело вздохнул. – Я просто не знаю…

– И, давно это у тебя? Боли. – После небольшой паузы, черный пегас задал очередной вопрос.

– Чуть больше десяти лет. – Ответил Пирс, не поворачиваясь и продолжая смолить.

«Больше десяти лет? Принцессы, как же ему тяжело» – искренне обеспокоился Кристофер. Ведь летать для пегаса, это всё равно, что дышать воздухом, или единорогам творить магию. В данный момент он очень сочувствовал своему сородичу. Он задавался вопросом, как же пегас подле него вообще держатся с таким недугом.

После небольшой неловкой тишины, в его разуме возник ещё один вопрос, и он решил задать его.

– А что врачи говорят? Ты был у них?

– Да, был. В Филлидельфии. – бросил короткий ответ темногривый летун и посмотрел на Кристофера. – По их мнению, это связанно с многочисленными ранениями, полученными во время конфликта. Ну, и после него, уже работая в полиции. Они сказали, что проблемы с болями скоро пройдут. – Объяснился Пирс, со слегка болезненной улыбкой. – Правда, что–то слишком долго проходят… – пегас снова отвернул голову, сделал небольшую затяжку и несколько с досадой добавил. – Не знаю, пройдут ли они у меня вообще, когда нибудь.

– Слушай, Пирс, может быть Флаттершай сможет что–нибудь сделать? – предложил Кристофер между делом, вспомнив, что супруга является сотрудником медицинского учреждения. – Её госпиталь считается одним из лучших на всем восточном побережье. Позволь ей выяснить, что с тобой на самом деле.

– Ну, я не знаю… Пожалуй можно сходить на обследование ещё раз и… Стоп! Её госпиталь? – теперь настал черед задавать вопросы Скайлайсу, и с заданным им вопросом, он приподнял бровь, вглядываясь на Кристофера весьма удивлённо.

– Да… – кивнул Денни, не понимая, почему сидящий рядом жеребец так удивился, потом до него дошло. – Ой. Я не уточнил тебе, кем именно работает моя жена. – слегка смущенным и виноватым лицом произнес пегас. – Она заведующая Керингхувза. Клиника, больница, лаборатории – всё здание полностью лежит на её крыльях. – отчитался Кристофер, немного выказывая гордость за супругу. – Она без труда сможет провести тебе обследование. Медицинские услуги там бесплатные. Всё финансируется королевской казной.

– Вау... – слегка изумился Пирс, ухмыльнувшись. – Что ж, надо будет заглянуть как–нибудь…

– Обязательно зайди. – кивнул угольный собеседник, улыбнувшись. Затем улыбка исчезла. – Пегас не может не летать. Нужно обязательно выяснить, что с тобой. – заявил он, стукнув по каменным плиткам.

После слов Кристофера, Скайлайсу стало как–то тепло на душе..

– Спасибо. – С тонкой улыбкой поблагодарил он, и жеребцы откинулись на спинку скамейки, устремив свои взоры вперед, в сторону Хувзона. Денни возжелал помочь ему, и это сильно впечатлило Пирса, отчего в его список качеств напарника добавилось следующая пометка “Не такой придурок, каким кажется”. Конечно, он не мог точно сказать, с чем связано такое рвение у его коллеги. Может быть, оно возникло после выручки им Кристофера, как в знак благодарности, или же Денни был возмущен тем фактом, что Пирс не мог летать? В общем, тёмногривый не стал выискивать причины, он просто был польщён этим жестом со стороны его нового напарника.

После небольшого затишья, у Кристофера возникла ещё одна мысль.

– Эй, напарник, пойдём–ка разомнёмся, покажу тебе кое–что. – задорно проговорил Денни, с затворническим выражением мордочки, вставая на все четыре копыта.

– Ну, пойдем – согласился бежевый пегас, туша окурок и поднимаясь со скамьи. Пройдясь в левую часть двора, где находился гараж, жеребцы остановились перед чем–то большим, накрытым плотным брезентом. – Что это? – поинтересовался Пирс, указав на укрытую и, судя по размерам, массивную штуковину.

Угольный пегас поднялся воздух и, ухватившись за тент, убрал в его сторону, раскрыв вид.

– Та–да! – отфанфарировал он, указывая на плавательное средство.

– Лодка? – ухмыльнулся Скайлайс, с сомнением взглянув на своего напарника.

– Да. – Энергично закивал Кристофер, улыбаясь широкой улыбкой. – Правда, ещё не законченная. Я работаю над ней лишь в свободное время, а его бывает не так уж и много, сам понимаешь. Давай, забирайся. – поманил он копытом, на что Пирс быстро среагировал и поднялся на борт. Кристофер открыл крышку в задней части катера и начал ковыряться в моторе. – Я хочу выйти на ней в море порыбачить.

– Порыбачить? – изумился, Скайлайс приблизившись к панели управления. – «Лодка, рыбалка – довольно странное увлечения для пегаса, насколько мне кажется…»

– Агась… О, ты не представляешь, как я люблю рыбалку, – отозвался синегривый, продолжая возитесь с мотором. Пирс мысленно для себя отметил, в связи с таким тяготением Кристофера к рыболовному увлечению, что его кьютимаркой должна была быть удочка, или снасть с пойманной рыбой, а не то, что было изображено на его боку. Игральная карта туз с отверстием посередине, довольно любопытная метка, но пока что бежевошёрстный не мог разгадать её точное значение, только грубые отсылки на карточные игры.

– Да ты хоть раз то плавал в море, кэп? – сарказничал Пирс, поглядывая на панель.

– Ну, нет, но теоретически я знаю, как это делать. – Денни оторвался от разборки моторчика и посмотрел на бежевого летуна. – Да и что тут сложного? Здесь нос, там зад, вокруг море… все легко и просто… – проговорил он и продолжил суетиться с двигателем.

– Ну да, конечно. – ухмыльнулся Пирс и, встав на задние копыта, облокотился на панель, случайно задев рычаг. Мотор катера ожил и начал сильно шуметь.

От резкого звука и запуска двигателя, черный пегас ошеломленно подлетел вверх, выругавшись.

– Твою мать! – он быстро спикировал к панели и стал нажимать на все кнопки, чтобы заглушить мотор. – Черт, что ты сделал? На что ты нажал? – пролепетал он, продолжая рыскать по панели в поисках нужной кнопки, пока как Пирс стоял рядом и посмеивался. – Где эта треклятая кнопка!

– Ты не это ищешь, кэп? – ухмыльнулся Пирс, с ехидным тоном в голосе, и опустил рычаг вниз.

Как только мотор стих, угольный пегас злобно фыркнул.

– Ну ты и говнюк, Пирс! – сердито завозмущался Денни, хмуро смотря на хохочущего пегаса.

– Ха–ха–ха… Прости… Ха–ха... Не удержался… – Продолжал закатываться Пирс, облокотившись спиной к штурвалу и ухватившись за живот, – но видел бы ты себя…Настоящий морской пони! Ха–ха–ха…

– Да пошел ты! У меня чуть сердце вперед подков не ускакало! – продолжал покрикивать Денни, размахивая копытами воздухе. Пирс ещё сильнее закатился и ухватился за плечи Кристофера, стараясь не свалиться от смеха на катерную палубу. – О, Селестия, да перестань ты уже смеяться! – теперь Кристофер сам положил передние копыта на плечи бежевого пегаса и начал трясти его, чтобы тот угомонился, наконец.

На палубу вспорхнула лазурного цвета кобылка и приблизилась к, якобы обнимающимся, пегасам.

– Кх–хм… Простите, что прерываю ваши обнимашки, но я хотела у тебя спросить кое о чем, пап. – привлекла она к себе внимание жеребцов.

– Да. Слушаю тебя, Крисси… – откликнулся Кристофер, поменявшись в лице, с озлобленного на вопросительно–добродушный вид, и отпустив бежевого летуна.

– Полли с подружками пригласила меня на пижамную вечеринку. Ты отпустить меня? – спросила Крисшай, улыбнувшись широкой милой улыбкой.

– Ты что, забыла, Крисси? Ты наказана. – Заявил Денни, глядя на неё строгим взглядом.

– Но, пап, пожалуйста… – взмолилась она, сделав большие щенячьи глазки и жалобно выдвинув нижнюю губу.

– А что она сделала? – поинтересовался Пирс, встав рядом с кобылкой.

– Она курила сигареты. – выразительно подчеркнул взглядом Кристофер, продолжая смотреть на свою дочь. – Ты же знаешь, как это вредно для здоровья.

– Пап, я просто попробовала, и всё. Я же сказала, что больше не буду никогда толкать в рот эту гадость. Пожалуйста. – Продолжала выпрашивать разрешение кобылка, подбежав к отцу и уперев передние копытца ему об грудь. – Я обещаю, что больше не поступлю так. Пожалуйста.

– Ну, сжалься над ней, Денни. – С жалостью в голосе предложил Пирс, встав рядом с юной пегаской. Прижавшись к её щечке своей, он так же, как и она, сделал щенячьи глаза и выдвинул нижнюю губу. Теперь на угольного пегаса смотрели четыре просящих, широко раскрытых ока. – Она же обещает.

Посмотрев на обоих, Кристофер сдавленно простонал, с досадой помотал головой и прикрыл веки. После небольшой паузы, он раскрыл их вновь и скептически посмотрел на старшую дочь.– Ох, что–то мне не верится, Крисшай…

– Я клянусь тебе. – Пролепетала она, скрепив передние копыта вместе.

– Всё равно не верю… – призрачно ухмыльнулся чёрный пегас, продолжая немного поддразнивать убеждающую его дочурку.

– Тогда клянусь пинки–клятвой. – ответила кобылка, проведя правым копытом в области сердца и затем прижав его к правому глазу.

– Ффф… Ладно. Можешь идти. Но если я вдруг узнаю, что ты опять курила, или увижу, или просто унюхаю запах – я на месяц запру тебя под домашний арест. – Заявил Кристофер, пригрозив копытом.

Шестнадцатилетняя пегаска взвизгнула от счастья и кинулась обнимать отца.

– Спасибо–спасибо–спасибо! – пролепетала она и чмокнула его щеку, затем она поднялась в воздух и полетела в дом собираться.

Тут из–за борта показалась ещё одна юная мордочка.

– И мне можно? – спросил широкой улыбаясь пепельный пегасик.

– Ну, а ты–то куда? Там же одни кобылки будут. – Отпрянул синегривый жеребец.

– Ничего страшного, пап. Он не помешает нам. – Отозвалась голубенькая кобылка из окна второго этажа.

– Ой, ну ладно. И ты тоже можешь идти. – Недовольно пробормотал Денни, махнув копытом и фыркнув в раздражении.

– Уиии! Спасибо, пап! – Серенький крылатый юнец ускакал в дом, взмахивая крыльями от радости.

Пирс несколько раз сдавленно фуркнул и встал перед напарником.

– Что ж, пожалуй, мне тоже пора ехать..

– Ну, пойдем, провожу тогда. – Предложил чёрный пегас, пропуская Скайлайса вперед. Попасть с заднего двора на прямую к улице можно, пройдя через дом, или по боковым сторонам жилого участка. Зайдя внутрь, детективы прошли в гостиную, где сидела на диване канареечная пегаска, читавшая больничные записи, а рядом с ней удобно расположился белый зайчик, развалившись с боку. Пушистый зверек усиленно работал над заточкой спелой моркови. – Милая, дети собрались к Полли с ночёвкой…

– Да, я знаю. – Улыбнувшись, ответила она, затем оторвалась от бумаг и взглянул на пегасов. – Они сначала ко мне подошли с просьбой…

– Эм… что ж… тогда я пойду, провожу Пирса до машины. Он уже уходит…

– Оу… уже?… – Она приподнялась с дивана и приблизилась к ним. – Тогда, до свидания, Скайли. Было очень приятно с тобой познакомиться. – Скромно улыбнулась она и протянула шляпу бежевого летуна.

– И мне было приятно познакомиться с вами… эээ… – Пирс помотал головой, – с тобой. Спасибо за чудесный ужин. Все было очень вкусно. – Искренне произнес он, поклонившись и приняв в копыта свой головной убор.

Попрощавшись, жеребцы вышли на улицу и медленно побрели к гаражу. Тут в голове Кристофера возникли мысли о работе, и он решил напоследок обсудить это.

– Итак, Пирс, насчёт сегодняшнего. Что мы выяснили?

– Что “мы” выяснили, так это мало что... Ну, а я выяснил сегодня то, что твоя супруга хранительница элемента гармонии, хоть и бывшая, и к тому же классно готовит. – предоставил комплемент Пирс и продолжил дальше. – Также узнал, что твоя старшая пробовала сигареты, а это вредно, как ты говоришь, и то, что ты ни хрена не разбираешься в лодках. – ухмыльнулся Пирс, остановившись рядом с синим пикапом, а тёмнокрылый жеребец, бредущий позади, произвел смешок на его замечания. Затем, после короткой паузы, Пирс обернулся и посмотрел на синегривого.

– Ты по–прежнему мне не доверяешь, да? – спросил он, заметив выражение мордочки черного жеребца.

– Я?! Нет, с чего ты решил?! – снова заволновался Кристофер, дернув немного крыльями.

– Ну, ты всё ещё смотришь на меня малость боязливо и недоверчиво. – спокойным голосом ответил Пирс, указывая копытом на его лицо.

Кристофер немного усмехнулся и подошел поближе к машине.

– Давай сделаем так: если завтра ты никого не убьешь и не подстрелишь себя и тем более меня, то по завершению следующего дня я начну тебе доверять… – предложил Крстофер, остановившись рядом с почтовым ящиком и начав проверять его.

Пирс иронично хмыкнул.

– Просто, это у меня хорошо получается…

– Что?! – синегривый вопросительно поднял левую бровь, закончив копаться в почтовом ящике.

– Стрелять. – коротко ответил Пирс, и после паузы продолжил говорить с холодком в голосе. – В самом начале войны, когда наша страна вступила в конфликт, в бою под Лас–Пегасусом я подстрелил одного имперского офицера на расстоянии почти в милю… из винтовки… на ветру… Трое, может четверо пони во всей Эквестрии смогли бы повторить такой выстрел. – проговорил он со спокойным и немного стыдливым голосом. – Я не умею танцевать польку или узорно вышивать. Это единственное, что у меня получается лучше всего. Другого мне не дано, Кристофер – Со слегка мрачным видом пробормотал он и повернулся к машине. – Доброй ночи.

– Доброй ночи… – пожелал синегривый, пока Скайлайс усаживался в свой внедорожник, и задумался о сказанных им словах. Пони, который ничего не умеет, кроме меткой стрельбы. Не зная, то ли сочувствовать ему, то ли упрекать, но Кристофер вспомнил комплимент Пирса, сказанный мгновением назад, и чтобы немного смягчить обстановку, решил спросить:

– Хей, Пирс, – окликнул бежевого летуна, и тот с любопытным ожиданием уставился на него. – Тебе правда понравилось, как готовит Флаттершай?

Скайлайс задумался на мгновение, и затем, улыбнувшись широкой улыбкой, сказал:

– Неа. До завтра, Денни. – попрощался он, одновременно поправив шляпу. Кристофер же просто улыбнулся ему в ответ и слегка покачнул головой. Ложь, но приятная ложь. Что понравилось Денни в этом пони, так это то, что он всё же умудряется смотреть на некоторые сложные вещи с позитивной стороны, с неким озорством. Вот как сейчас.

Попрощавшись с напарником, Пирс завел двигатель и покатился по Фловер стрит в сторону Мейна. И пока внедорожник Призрака неспешно удалялся, Кристофер поднял правое копыто и помахал на прощание.

– До встречи, напарник. Утром обсудим все вопросы. – Тихо пробормотал он, ожидая, пока авто не скроется за поворотом.

Когда же синий пикап исчез из виду, Денни побрел обратно домой. Закрыв дверь, он вошел в зал, где всё ещё продолжала изучать записи его супруга, а беляк рядом с ней уже завалился на бок и подрёмывал, покончив с овощем. Он уселся на, стоящее вплотную к дивану, кресло и заговорил на выдохе.

– Ну, что думаешь о Пирсе?

– Мне он понравился… – Ответила Флаттершай, закрыв файл и посмотрев на мужа, – Несмотря на свой возраст, он по–прежнему находится в юношеском расположении духа – такой общительный, вежливый, веселый… Но, при этом, немного грустный. Я бы сказала даже – печальный. – Скромная улыбка исчезла с мордочки, по мере перечисления внутренних качеств бежевого пегаса. – Что–то произошло с ним в его жизни. Может, душевная травма или нервное потрясение... Его что–то истязает изнутри, но он старательно удерживает это в себе. – Она сделала небольшую паузу, слегка задумавшись, потом вышла из размышлений и посмотрела в золотистые глаза Кристофера. – А ты что думаешь?

– Ну, он вполне нормальный пони, немного безбашенный, но… нормальный. – ответил он, так же покопавшись в голове. Кристофер решил промолчать о том случае на крыше Меджик Спарк Индастриз, и тем более про случай в особняке на Юникорли Хиллс. Не зачем ей знать о таких вещах. Он не хотел беспокоить свою супругу, зная, какая она впечатлительная и боязливая. Впрочем, Флаттершай уже не такая робкая и пугливая кобылка, какой была в молодости, но в ней все ещё присутствуют эти качества, в какой–то мере. – Да, я соглашусь с тобой, он веселый, общительный и… – тут он вспомнил разговор на заднем дворе. – Флай, а эти его внутренние мучения могут быть связаны с болями?

– С какими болями? – спохватилась кобылка, поджав ушки на голове. – Что у него за проблема? – Спросила она, пододвинувшись поближе к мужу.

– Пока я с ним общался во дворе, Пирс признался мне, что у него боли в крыльях. Из–за болей он не может летать, ощущая их по всей спине. – Денни пересказал все услышанные слова Пирса. Прослушав всё это, Флаттершай, ужаснувшись, ахнула, прижав левое копытце к губам и смотря на мужа шокированными глазками. Она хотела что–то сказать, но была отвлечена барабанным топотом копыт спускающихся со второго этажа.

– Всё, мы ушли. Будем дома завтра утром! – громко произнесла голубенькая пегаска, проскакивая мимо гостиной вместе с младшим братом. Посмотрев на обеспокоенное лицо матери, Крисшай остановилась.

– Что–то случилось, мам? – поинтересовалась она. В голове кобылки–подростка сразу возник образ Рейнбоу, учитывая, что о ней, час назад, упомянули с весьма не весёлой ноткой.

– Всё в порядке, Крисси. – ласково улыбнулась старшая в семье пегаска, но в глазах все ещё находилась беспокойство. – Просто, мы с отцом беседовали о лодке. – тут Кристофер посмотрел на супругу и незначительно покивал головой, с уважительным выражением на лице.

– Неужели? – бросила юная леди, выглядя не убежденно.

– Да. – Кивнула жёлтенькая кобыла. – Она будет закончена ещё не скоро. – Затем Флаттершай встала с мягкой мебели и приблизилась к подросткам. – Может быть, вас проводить? Сейчас на улице темно, мне бы не хотелось, чтобы вы шли одни. – на её мордочке вновь появилась беспокойное выражение, только уже относящееся к её детям.

– Мама… Полли живет в двух домах от нашего… – немного раздражённо выдохнула пегаска, закатив глаза. – Мы сами доберёмся, не переживай. – Ответила она, повернувшись к двери и подталкивая братишку к выходу. Флаттершай, как и утром, почувствовала себя неловко и погрустнела, поджав ушки.

Наблюдая за сценой, Кристофер встал из–за кресла и приблизился к маленькой группке пони, решив помочь сдавшей свои позиции Флаттершай. – Мама права, Крисшай. Сейчас ночь на дворе. – он прикинул в уме и предложил следующее. – Давайте сделаем так: мы понаблюдаем за вами с крыльца, пока вы не зайдёте к Полли. Как вам такой вариант? Я считаю, вполне справедливо.

– Ладно, согласна… – Сдавшись произнесла кобылка. Она понимает, что родители беспокоятся о них, но быть настолько заботливыми ей кажется чересчур.

Когда семейство вышло на крыльцо, подростки взметнулись в воздух и с небольшой скоростью полетели над соседскими клумбами, пока родители провожали их взглядом. Когда юнцы приземлились возле парадного входа коттеджа Полли, они обернулись и помахали копытцами на прощание. Кристофер с супругой расправили крылья и ответно повторили тот же жест. И только после этого, подростки вошли в распахнутую дверь и скрылись в доме.

– Ты тоже считаешь меня слишком беспокойной? – тихо спросила канареечная кобылка, поворачиваясь к супругу, на её мордочке появилось грустное выражение, заменившее недавнюю ласковую улыбку, провожавшую подростков.

– Нет, Флай. Я считаю тебя самой заботливой матерью в Мейне, если не во всей Эквестрии. – искренне ответил Кристофер, нежно улыбнувшись ей и коснувшись её лица. Кобылка немного покраснела и скромно улыбнулась.

Секундами позже Флаттершай вспомнила про напарника супруга и то, что она хотела спросить о нём.

– Милый, насчёт Скайлайса. Он тебе не рассказал, почему у него боли?

– Он сам не знает… – Ответил Денни, открыв двери и пропустив пегаску вперед. – Говорит, что они у него уже больше десяти лет.

– Он был у врачей? – Задала следующий вопрос кобылка, медленно летя в гостиную.

– Да, но они мало чем помогли ему. – И вновь ответил он, прикрыв дверь и последовав за супругой.

– Денни, может пусть он зайдет ко мне, в Керингхувз? – Предложила кобылка, взяв бумаги с дивана. – Может… я бы смогла выяснить, что с ним.

– Ну, я, впрочем, уже предложил ему это… – С немного смущённой улыбкой признался он.

– И правильно сделал. – Кивнула кобылка, глядя уверенными и благодарными глазами. – Я сделаю для него всё возможное, чтобы помочь. Ох… ну, постараюсь, во всяком случае… – Уверенность спала с её мордочки, сменившись скромностью. Но, тем не менее, Флаттершай разделяла мнение Кристофера о том, что пегасы должны летать. Хоть она и не самая шустрая летунья, она знает, насколько много значат полёты для всех пегасов. Правда, возникшее желание помочь Пирсу, основывалось не только на его болях. Пирс стал напарником её мужа, отчего она, хоть в какой–то мере, теперь может быть спокойна за него, что теперь он будет не один. Ей также захотелось проверить одну теорию, возникшую после сказанного Кристофером о болях бежевого жеребца и слившуюся с её наблюдением за поведением пегаса.

Флаттершай приблизилась к комоду, стоявшему в коридоре прихожей, и вложила больничные документы в свою седельную жёлтую сумку. Затем она обернулась и загадочно улыбнулась Кристоферу.

– Итак, я собираюсь принять ванну… Эм… ты не хочешь… м–м–м… – она поджала губки. – присоединиться ко мне? – и скромно прощебетала, почти шепотом. По этой милой, смущенной и улыбающийся мордочке также наблюдалось сильное желание продолжить прерванный утренний сеанс.

– Да, любовь моя. Только одну минутку. Сделаю кое–что и сразу присоединюсь. – ласково улыбнулся Кристофер. Сексуальное воображение уже начинало играть в его разуме, потихоньку оживляя задремавшие ощущения. Но нужно было ещё кое с чем разобраться, прежде чем предаваться вечерней ванне..

– Хорошо. Только не задерживайся, пожалуйста. – нежно шепча, попросила она, поцеловав его в губы. Она обернулась к нему спиной, провела хвостом по его мордочке, позволив раскрыться ее интимной части, и начала подниматься на второй этаж, соблазнительно виляя бедрами при ходьбе. – Я пока наберу воду. – Она посмотрела через плечо, как учила её подруга Рэрити, эротично похлопав ресницами и страстно прикусив нижнюю губу. Вот теперь аппетит пегаса разыгрался не на шутку.

«Принцессы, она такая милая, такая прекрасная, и такая…» – жеребец чуть не захлебнулся слюной, наблюдая, как поднимается по лестнице его половинка. Потом, помотав головой чтобы выйти из транса, в который завела его супруга, он прошел в гостиную, уселся на диван и стал смотреть на камин. Мысли сразу потекли в его голове. Ему нужно было прикинуть всё случившееся за сегодня и разложить по своим местам. Но больше всего, его голову занимали мысли о его новом напарнике, и он решил сделать некоторые выводы. Во–первых, Пирс является Призраком, одним из бойцов элитных войсковых подразделений, а они бывшими не бывают. Их навыки всегда остаются с ними, если брать во внимание его сегодняшние проделки и проделки Рейнбоу Деш с её младшей сестрой. Во–вторых, он не настолько сумасшедший, как говорили многие пони. Кристофер предположил это из разговоров с Пирсом и с его вечерним поведением, начиная с того момента, как они покинули Юникорли Хиллс. Хотя, тот случай в офисе, когда Скайлайс приставил к подбородку револьвер, заставляет задуматься об этом. В–третьих, Пирс спас ему жизнь, что опять–таки наталкивает на то, что он не может быть сумасшедшим, но всё же… И в последних, его боли в спине и то сказанное Флаттершай о его внутренних муках, породили в нём изрядное количество любопытства. Теперь ему хочется разузнать о светлошкуром пегасе как можно больше.. Выяснить, что с ним не так, и что его терзает. Какие грехи, или какие переживания таятся у него в голове. Но, пожалуй, все ответы придут со временем, а пока остаётся только размышлять об этом и гадать.

И Денни пришёл к ещё одному заключению – Пирс ни за что бы не застрелил его сегодня, будучи в своём необычном психологическом состоянии. Это могло бы произойти только по одной причине, если бы они стояли по разные стороны фронта. Это снова доказывает тот факт, что он не безумен, во всяком случае – не настолько...

С левого бока Кристофер почувствовал лёгкое шевеление, отчего был вынужден обратить своё внимание. Энджел сонно потянулся, широко зевнув, и свернулся в форме калачика, положив мордочку себе на лапки, удобно обосновавшись и довольно быстро проваливаясь в мир сновидений. Угольный пегас аккуратно провёл по мягкой шкурке его спинки и бережно привстал с дивана, чтобы не разбудить зверька. Забавно, на мгновение пегасу показалось, что зайчик замурлыкал при ласкательных касаниях, что заставило его улыбнуться. Пусть это маленькое белое недоразумение и пакостит, всячески, всё равно черный пони относится к нему с определённой любовью. Ну, возможно, возникшей из–за супруги в ходе их совместной жизни. Он отстранился от дивана, прошёлся по коридору и начал подъём по лестнице, постепенно приближаясь к ванной, где его дожидалась Флаттершай.

Вечер ещё не закончился для них…

---

Мейнхеттен. Между районами Брюклин и Роэл Гарден.

Ночь. В сумеречном небосводе не было ни единого облачка, от чего можно было разглядеть огромное количество мерцающих звёзд, рассыпанных по всему пространству потемневшего неба. Дневная жара уступила место полуночной прохладе, городская суета закончилась, и началась ночная жизнь. Одни сидят в семейном кругу дома, отмечая какое–либо торжество, или просто наслаждаясь покоем, другие отдыхают в ресторане или кафе, обсуждая разные дела по работе и бизнесу, проводя изысканный вечер. Иные же развлекаются в ночных клубах, утопая в пучине развлечений.

В одном из таких городских клубов находился Скайлайс Пирс, но целью его было не развлечение, а попытка посидеть и выпить чего–нибудь покрепче, после принятия слабоалкогольного яблочного напитка в гостях. Бежевый летун случайно оказался в этом местечке. Двигаясь на Мейн стрит по пути к дому, в его поле зрения появилась яркая, заманивающая реклама ночного клуба, что и возбудило интерес жеребца посетить эдакое заведение. Впрочем, в его планах намечалось посещение какого–нибудь уютного заведения для осуществления намеченного повода.

В ночном клубе “Меридиан” стояла довольно веселая и живая атмосфера. Пони развлекались и танцевали под пульсирующие ритмы, исходящие из колонок, расположенных по всему залу. Яркие вспышки и мерцание неоновых ламп играли по двигающимся телам отдыхающих посетителей. В воздухе ощущались запахи табака, пота и других смешанных благовоний, вроде духов, парфюма и крепкого алкоголя. Сказать, что все гости в заведении танцевали, будет не совсем правильно: здешние завсегдатаи разместились за столиками рядом с танцполом, персоны высшего общества уединились в ложах V.I.P зон. Ещё можно было заметить в углах, отделившихся от основной массы, молодежь, занимающуюся вещами, которые лучше проводить в укромных местах, вроде личных апартаментов или съёмных квартир. Ну, или в крайнем случае, в кабинках этого же развлекательного центра. Впрочем, одна троица понейджеров проделывала это занятие весьма виртуозно, ну и пожалуй, с захватывающим усердием.

Пирс в одиночестве сидел за барной стойкой, если не брать в расчет барпони, и отрешённо наблюдал за, трясущейся в танце, публикой. В конечном итоге Скайлайсу наскучило смотреть, и он, развернувшись и усевшись ровно, уставился на наполненную рюмку виски, все ещё не тронутую с момента заказа. Таращась на неё, Пирс ушёл в раздумья: за пределы клуба Меридиана, а если конкретней, то в свои воспоминания. Пегас стал покручивать рюмку виски по поверхности стойки, размышляя и вспоминая то одно, то другое: сегодняшний день, всё то, что произошло с ним и с его новым напарником, как спас его жизнь, как познакомился с его семьей. Вспомнил прошлую неделю, год до этого. Вспомнил время конфликта. Как попал в армию. Первую кровь на копытах… Первую отнятую жизнь…

Скайлайс глубоко вздохнул и подставил левое копыто под мордочку, потихоньку выходя из транса. Но мысли пока не желали покидать его голову, насылая различные картины из прошлого. Даже громкая музыка не могла нарушить их плавающий ход, ровно до того момента, пока слева не появился жеребец–единорог цвета индиго и с черной бабочкой на шее. Единорог встал рядом, протирая бокал салфеткой с помощью магии.

– Какие–то проблемы, друг? – с любезностью поинтересовался он, продолжая действия над бокалом. – Ты уже довольно долго сидишь, не притрагиваясь к своему виски…

Скайлайс вышел из раздумий и взглянул на бармена.

– Нет, приятель, все в порядке…, – ответил он, слегка улыбнувшись, – я просто скромно провожу время.

– Как скажешь, друг. Но, всё же, если пони сидит вот так, и просто смотрит в рюмку, не выпевая ее, значит у него проблемы… – здраво рассудил единорог, с некоторым пониманием посмотрев на бежевого жеребца. Работа бармена: всегда выслушать посетителя, и помочь ему действенный советом. Кто знает, может, его слова приведут к тому или иному решению, способному облегчить внутренние проблемы посетителей. – Не хочешь рассказать мне, что случилось у тебя. – пони с бабочкой облокотился на перила стойки и слегка наклонимся набок, при этом продолжая заминаться протиранием ёмкости для напитков.

– Расслабься, приятель, всё нормально… – по–дружески пробормотал Пирс. Делиться своим размышлениями ему не очень–то и хотелось. Он легонько махнул копытом, в знак того, чтобы работник клуба оставил его в покое.

– Ну, хорошо. Если что – я рядом. – Предупредил пони–бармен и пошёл дальше выполнять свою работу.

Пирс огляделся по сторонам, пробежался взором по барной и вновь уставился в свою рюмку. С левого боку, неподалеку от него, энергично села особа женского пола.

– Берни, плесни–ка мне чего–нибудь средненького... – позвала барпони кобылка, привлекая этим внимание бежевого пегаса. Пирс повернулся в её сторону и стал рассматривать. В шаге от него сидела и кивала головой, под такт музыки, белая единорожка. Её сине–бирюзовая грива дергалась под движения головы. Над её довольной мордочкой были надеты фиолетовые очки – единственный элемент одежды, присутствующий на теле. Скайли опустил взгляд ниже, на круп кобылки, пританцовывающей сидя. Её хвостик энергично вилял вместе с телом в разные стороны, поблёскивая от вспышек световой палитры разноцветных ламп. Пирс остановился взглядом на ее кьютимарке, изображающая черную восьмую ноту.

«Музыкант? Хм… интересно…» – подумал Скайлайс, неотрывно глядя на метку кобылки. Мысли снова начали брать над ним вверх. Пристойного характера, разумеется.

Подтанцовывающая единорожка бросила мимолетный взгляд по барной стойке и постепенно дошла до бежевого пегаса в шляпе, уставившегося на неё, вернее, на ее круп. – «Так, внимание! На тебя заглядывается пегас» – прозвучало предупреждение в её голове, и легкая ухмылка разошлась по мордочке.

– Видами любуемся, приятель? – отозвалась она,привлекая к себе внимание тёмногривого и отвлекая от наблюдения за её крупом. Судя по выражению мордочки Пирса, трудно было сказать наверняка, что он пялится, скорее у него был больше вдумчивый вид: сдвинувшиеся брови, наморщенный лоб, пустой взгляд. – «Хм… Какой–то он малость задумчивый и… печальный?» – она пару раз постучала копытцем по деревянной стойке. – Э–эй!

Пирс поднял глаза на неё, незначительно встряхнулся и ответил.

– Нет… – слегка улыбнулся и продолжил говорить, в процессе оборачивания обратно к стойке. – Просто, у тебя интересная кьютимарка…– закончил он и приступил вновь покручивать рюмку.

– Ну, не настолько, как твоя. – деловито произнесла белая кобылка, повернувшись к нему. Фиолетовые очки на ней полностью скрывали её глаза, и разглядеть через них что–либо не давалось возможности.

Пирс бросил взгляд на свою метку, потом на сине–бирюзовогривую единорожицу, вопросительно приподнимая брови.

– И о чём она тебе говорит?

«Ой, не надо было начинать о метках» – мысленно стукнула себя кобыла. – «Ладно, соберись и скажи, что думаешь» – она сделала короткий вдох и сосредоточила внимание на кьютимарке соседа по бару.

– Ну, довольно необычно: перо и золотой прицел на нём. Перо говорит о том, что ты возможно писатель, но прицел… – она наморщила лоб, и наверно сдвинула брови, но через очки трудно сказать. – Под прицелом может быть все что угодно… «Что же это может быть? Прицел, прицел… Может стрелок? Ну а причём тогда перо? Тьфу!… Почему всё так сложно?» – она потерла копытцем затылок и резко оживилась. – Ты возможно писатель боевиков! Ну, или занимаешься чем–то подобным.

«Фуф… по крайней мере, не назвала снайпером. А так, интересная версия» – Пирс произвёл пару смешков и довольно кивнул.

– Теплее… на втором варианте. – пегас был доволен таким предположением кобылки.

– Ну, а что ты думаешь о моей кьютимарке? – теперь она задала вопрос, пододвинув бедро для лучшего осмотра. Хотя разглядеть её можно было под любым освещением. Единорожка хорошо выделялась из толпы своей белой шкуркой. – «Ох, да брось... У меня слишком очевидная метка» – кобылка мысленно упрекнула себя в этот момент, но всё же ей хотелось поддержать разговор. Что–то в пегасе ей понравилось, его некоторая загадочность, возможно…

Скайлайс снова посмотрел на метку, потом окинул взглядом по единорожице.

– Ну, если судить по твоей метке и…, имиджу, могу предположить, что ты ди–джей. Возможно, даже в этом клубе. Но то, что ты музыкант, это однозначно… – сделал свой вердикт Пирс с тонкой улыбкой. Бежевому жеребцу начало доставлять удовольствие в общении с представительницей прекрасного пола, рядом с ним. Пусть, загадки он в ней пока не находит, но в этой кобылке есть что–то такое, до боли знакомое, что вызвало у него воспоминания прошлого. Приятное воспоминание близкой ему пони…

– Пять с плюсом. – довольно кивнула единорожка, подтвердив.

Слева прозвучал голос бармена.

– Эй, Пон–три, лови! – собеседники обратили внимание на единорога цвета индиго. Тот, с небольшой улыбкой, отправил в скольжении по поверхности стойки, небольшой стаканчик со светлой жидкостью внутри.

– Спасибки, Берни – кобылка остановила стаканчик, ее рожок охватило ярко–синие свечение, и приготовленное питье поднялось воздух.

Услыхав фразу барпони, Пирс немного встрепенулся.

«Пон–три?» – тут он мысленно ахнул. – «Не может быть!» – он вспомнил низкий хрипловатый голос из радио и сопоставил с голосом кобылки перед ним. – Ты пон–три? Ди–джей Pon–3? Радио–ведущая? – расспросил Пирс, стараясь не показывать свое сильное изумление, и замер в ожидании ответа.

– Да. – осторожно ответила кобылка, немного озадачившись, но всё же сохраняя свою невозмутимость. – «А я то думала меня каждый пони в клубе знает… Похоже, он не часто зависает тут».

– Дела… – пробормотал он, отвернувшись к стойке.

– Что? – вот теперь она стала ещё более озадаченной.

– Я считал, что Пон–три самец… – ответил Пирс с обычным выражением, – из–за голоса… – уточнил он, на что кобылка издала игривый смешок.

– Все так считают. Пон–три редко говорит от себя в лицах. – призналась она, отпив немного из бокала. – Винил Скретч. – задорно представилась, резко протягивая свое копытце для знакомства.

– Скайли Пирс. – взаимно улыбнулся пегас, скрепил переднюю конечность с её.

– Итак, Скайли... – Винил подсела поближе к самцу и продолжила, – почему же ты сидишь здесь один и пьёшь, вместо того, чтобы отрываться по полной? – у кобылки начался просыпаться интерес к самцу.

Услышав вопрос, пегас перестал крутить рюмку и взглянул на единорожку.

– Я праздную торжество. – просто ответил он с немного грустным лицом, но незначительная улыбка все же присутствовала на его мордочке.

«Что–то не похоже, что он радуется этому…» – мысленно прикинула она, и решила продолжить дальше. – И какое же?

«Да скажи ей… Хватит уже держать это в себе…» – посоветовал пегасик в его голове. Пирс вздохнул и ответил со слабой улыбкой.

– День рождения жены…

«Вот как…» – с досадой подумала кобылка, ломая определённые мысли на счёт этого сложенного жеребца. Но затем стала искать взглядом на его копытах, какие нибудь обручальные кольца, браслеты или что–то тому подобное. И вслед за этим у неё возник ещё вопрос.

– Ну, а почему ты сидишь здесь, а не со своей половинкой? – легкая ухмылка пока не собиралась покидать её.

Пирс увел взгляд и закрыл глаза.

– Я вдовец. – тихо и спокойно ответил он и позже открыл веки вновь.

Ухмылка моментально исчезла с мордочки Винил, а веселое выражение лица сменилось на потрясенное. – «Ой, какая же я дура…» – едироножка почувствовала себя очень виноватой. Она сняла очки с лица, раскрыв свои погрустневшие глаза с ярко–красными радужками. – Ох, прости меня. Я… не хотела… – начала извиняться она, отпустив взор вниз.

Скайлайс посмотрел на нее и мягко улыбнулся.

– Ничего, ты же не знала…

Скретч снова посмотрела в карие глаза Пирса со стыдливостью и смущением.

– Всё равно, мне не стоило так давить расспросами… – тихо произнесла она, помотав головой. В этот момент она чувствовала себя гадко, словно лягнула ни в чём не повинного пони в грудину.

– Всё в порядке, Винил. Не стоит извиняться. – ласково заговорил Пирс, коснувшись плеча единорожки. В этот момент он почувствовал некоторое приятное ощущение – притяжение к этой зрелой, сформировавшейся кобылке. А, когда она показала свои алые, как два рубина, глаза и чувства, переживания, он увидел её естественность. Её настоящий облик, скрытый внутри неё под оболочкой клубной заводилы, что очень привлекло его.

– Эм…, как скажешь, – смутилась Винил, скромно улыбнувшись. Затем она прикинула в голове, как бы загладить свою глупую ошибку и через миг предложила. – Что ж, давай выпьем за твою жену. – она левитировала стаканчик и остановила перед пегасом. Пирс повторил тоже самое, взял в копыта рюмку и замер в приятном ожидании тоста. – Пусть она будет счастлива в лучшем мире.

– Превосходный тост. – похвалил Скайлайс и чокнулся рюмкой об стаканчик Винил. Парочка осушала свои бокалы, и вновь уставилась друг на друга.

Повисла неловкая пауза, заставившая их обоих ерзать на своих сидениях. Затем Винил увела взгляд в сторону.

– Ну, пожалуй, мне пора уходить на работу. – сказала она, как бы между прочем, одев фиолетовые очки и вставая со стула.

– А ты разве не на работе? – немного удивился Пирс, взглядом указав на помещение клуба.

– Не… У меня здесь выходной сегодня… Я просто заскочила по пути. – ответила она с ухмылкой на мордочке. – До скорого, Скайли. Может, ещё увидимся... – она повернулась и направилась к выходу.

– До скорого… – разочарованно пробормотал он и стал провожать взглядом удаляющуюся белую единорожку.

– «Ну что ты сидишь, немощный жеребчик? Иди, подвези ее до работы. Давай, вставай! Давай–давай–давай!» – начал скакать маленький пони у него в голове, требуя, чтобы тот не упускал своего шанса. – «А, в самом деле, какого сена?» – он достал из седельной сумки мешочек и высыпал несколько золотых битов. – Спасибо за виски. – соскакивая со стула, он побежал к выходу, начиная пересекать зал и фойе.

– Эй, друг! А сдачу взять! – прокричал за спиной барпони.

– Это тебе на чай! – весело откликнулся Скайлайс через плечо и выбежал на улицу. Махая головой по сторонам, он обнаружил ди–джейку, движущуюся медленным шагом по бульвару. – Хей, Винил! – Окликнул он сине–бирюзовогривую кобылку, скача к ней как можно быстрее. Она обернулась в тот момент, когда бежевошерстный почти достиг её. Остановившись перед ней, он заговорил, в перерывах между тяжелыми вздохами, стараясь нормализовать дыхание. – Давай… подвезу тебя… до работы… хух…

Скретч, конечно, несколько удивилась и начала было подумывала отказаться, учитывая, что до другой работы не так далеко отсюда, плюс у неё самой имеется средство передвижения, но эту мысль она быстро выбросила из головы и расплылась в похотливой улыбке.

– Почему бы и нет. Поехали.

Препроводив кобылицу к синему пикапу, Пирс посадил её на пассажирское сидение, а сам уселся за руль. Заведя мотор, он повернулся к кобылке и спросил.

– Итак, куда рулить?

– К зданию Гранд Тауэр. – с некоторой вальяжностью ответила она, и указала направление, как какая–нибудь светская леди.

Бежевый пони посмотрел вперёд, вернее бросил взгляд повыше, и приметил довольно высокую светящуюся башню, находящуюся за несколько кварталов от этого места. – «Близкий путь...» – Он повернул голову к кобылке и услужливо кивнул её – Слушаюсь, мэм. – после чего Эплдодж тронулся с места, и стал потихоньку набирать скорость.

Отъехав на расстояние от Меридиана, Пирс решал начать разговор первым^
– Так, значит, ты работаешь в двух местах?

– Ага. В одно время ди–джейка, в другое – ведущая на радио. – ответила Винил, расстелившись на сидении. Та внутренняя сущность единорожицы уступило место энергичной тусовщице. Пирса это ни сколько не смутило, даже наоборот – пегас видел в ней прелестное очарование, хоть и немного вульгарное.

– И не сложно так бегать между двумя работами? – поинтересовался он, прикидывая в голове, зачем так надрываться. Она испытывает материальные сложности или тут что–то другое? Но, судя по недолгому наблюдению, время для веселья у неё находится.

– Не… Я с молодости крутила пластинки. Это моё призвание... Любимое занятие… Просто неотъемлемая часть меня. Стоя за пультом, я чувствую себя свободной и счастливой, взрывая публику своей музыкой. – призналась она, несколько вдохновившись своими словами. – Ну, а ведущей я работаю довольно давно… С момента завершения конфликта. Мне приносит удовольствие доставлять приятное мейнхеттенцам, делясь с ними хорошей музыкой и происходящими событиями. Ну, короче говоря – свежими новостями и какими нибудь сплетнями.

«Пони движимая музыкой, живущая ею. Очень интересно, даже… похвально…» – подумал он, слабо улыбаясь. Жеребцу, в конце концов, понравилась реакция единорожки на его вопрос.

– Похоже, что не сложно. – Пирс остановился на светофоре, на котором загорелся красный сигнал. – Честно признаюсь, мне нравится слушать вашу волну. Там всегда крутят хорошие песни.

– Хм… Спасибо. – Поблагодарила она и взглянула на бежевого пегаса. – Ну, а ты? Кем ты работаешь? – Теперь пришла очередь Винил задавать вопросы, подумавшая, что пора бы уже узнать о новом знакомом побольше.

– Я… эм… я работаю полицейским. – немного запнулся Пирс. Его начала пугать будущая реакция единорожки на этот счёт. Забавно, но, по его мнению, пони почему–то побаиваются полицейских и всех служащих в правоохранительных органах, поэтому он слегка закусил губу и принялся нервно ожидать ответ.

– Значит, коп? Вау! Никогда бы не подумала. – спокойно и несколько удивленно произнесла Скретч, улыбнувшись. А вот пегас напротив, был сильно ошеломлён и одновременно впечатлён такой простой и обычной реакцией. – И как? Не страхова вот так рисковать каждый день?

«И это все? Неожиданно…» – Пирс немного засмущался и принялся отвечать.

– Страхова? Нет… Не капли… Я уже привык к своей работе. А работаю я тоже с конца конфликта. – Так же признался Скайлайс, при этом отмечая для себя, что заблуждался о большинстве. Выходит, не все боятся полиции, что в общем–то и хорошо. Ведь правовая структура страны создавалась не для внушения страха в граждан, а для их защиты и поддержания порядка в обществе.

Свет семафора поменялся на зелёный и авто продолжило свой путь по Мейн стрит, пересекая перекресток. Проехав ещё немного, Эплдодж остановился около громадного небоскрёба. Башня, сформированная почти в шесть десятков этажей, устремляется ввысь над городом, вытягивая свой пик, едва касающийся нижнего уровня кучности облаков при пасмурной погоде. Гранд Тауэр был построен как многоэтажная гостиница. Но, по некоторым причинам, часть здания, а именно его нижние этажи, были отданы под аренду множества брокерских фирм, офисных помещений малого и среднего бизнеса, и под студии различных компаний, не говоря уже об двух банковских отделениях на первом ярусе.

Пирс потянул за рычаг и взглянул на единорожку.

– Ну, вот мы и на месте. – весело огласил он, глядя на неё оживленными глазами. Пегас чувствовал себя в данный момент более приподнято, нежели за последнюю неделю.

– Спасибо, что подбросил. – улыбнулась Скретч, собравшись уже выходить, но приостановилась. – О, и прости меня ещё раз, за ту выходку в клубе. Я не должна была себя так вести. – Вновь виновато произнесла она, убрав улыбку с лица.

– Нет–нет. Всё в порядке, Винил. Не расстраивайся. – Начал успокаивать единорожку. Пусть личное раскрытие было не так уж и по душе, но коли он сознался теперь – видеть огорченную кобылку ему совсем не хотелось. Он на мгновение замер и начал говорить немного смущенно. – Мы ещё увидимся? – Его взгляд немного проблуждал по сторонам и медленно вернулся обратно к белой единорожице.

– Думаю.., что да. – Скретч сделала кивок головой и начала выбираться из машины. – Оу… Давай я оставлю тебе номер телефона. Так, на всякий случай. – предложила она, остановившись. – «Черт, а не слишком ли я тороплю события?» – прикинула Винил в уме. – «Неее… Думаю, что нет… Да и потом, я же раздаю свой номер почти каждому, кто мне понравится» – согласилась она, кивнув, самой себе, и затем спросила. – У тебя есть ручка и бумага, на чём записать? А то, как видишь, я налегке, – она похлопала копытцем по крупу и провела взглядом по груди, в подтверждении того, что на ней нет карманов, седельной сумки, или каких либо ещё переносного инвентаря.

– Да, конечно. – ответил Пирс, мысленно радуясь такому повороту. Он пошарил в своей поклаже, вынув оттуда блокнот, затем полез в бардачок и стал второпях искать ручку. Нащупав письменную принадлежность, Пирс вытянул её и задержался на ней взором. На мгновение лицо пегаса стало таким же, как в клубе “Меридиан” – грустным. Скретч уловила его выражение и поняла, что эта ручка как–то связана с его умершей супругой, и вновь почувствовала себя неловко и гадко.

«Ну какая же я тупица, опять навела ему хмурые воспоминания. Дура–дура–дура» – мысленно выругала себя Винил, и хотела было что–то сказать ему, как Пирс заговорил первым.

– Вот, держи… – грусть исчезла и на её месте возникла тоненькая улыбка.

Протянув к ней блокнот и ручку, предметы охватила синяя магическая аура.

– Спасибо… – Скретч левитировала к себе канцелярские принадлежности и стала нацарапывать цифры на бумаге. – Я оставляю тебе свой номер мобильника и домашний. Звони, если что – поговорим… – Она левитацией поднесла вещи обратно пегасу, продолжая улыбаться своей фирменной улыбкой. Хотя в мыслях она всё ещё продолжала укорять себя.

– Ну, сотового у меня нет, но могу позвонить на домашний. – сказал он, сложив всё по местам. – Что ж, до встречи, ещё раз…

– Пока. – Попрощалась единорожка и вышла из машины. Пройдя немного, она обернулась и прокричала напоследок. – Жду звонка! – затем вбежала по ступенькам.

– Пока. – Тихо произнёс Пирс, провожая новую знакомую взглядом, пока та не скрылась в здании небоскрёба. Несомненно, он был доволен случайным знакомством с Винил Скретч. Доволен тем, что эта кобылка согласилась на встречу с ним, отчего в голове возникли некоторые щекотливые мысли, касательно этой единорожки. Но с одной стороны, внутреннее “я” не совсем поддерживало его, ссылая на то, что пони из Призраков слишком торопит события. Грызло его в том, что сержант запамятовал то, в результате чего он был так долго зациклен в себе, не выплёскивая содержимое его поломанного мироощущения наружу.

Посидев в молчании минуту–другую, Пирс фыркнул в строгом выражении на самого себя, предварительно встряхнув головой, собрал в охапку все нудящие предупреждения, скомкал в клубок и зашвырнул подальше в тартарийскую глубь своей памяти.

Окинув взглядом улицу на предмет движущегося транспорта, пегас развернул авто и покатил назад к перекрестку Мейн стрит и Грив авеню. Добравшись до него, он повернул направо и помчался по улице – домой, в сторону Брюклина.

---

Когда Эполдодж оказался возле жилого многоквартирного комплекса, Пирс заглушил двигатель, взял с заднего сидения продукты и новый будильник и зашёл в подъезд. Поднявшись на пятый этаж дома, пегас открыл дверь и вошёл внутрь темной квартиры, попутно снимая шляпу и включая свет в прихожей. Зайдя в комнату, он сбросил новёхонькую электронику на кровать и продвинулся к кухне, неся сумку с продуктами во рту. Разложив всё по местам, на полки и в холодильник, бежевый летун вернулся в комнату с двумя белоснежными цветками лилии в копыте и с одной свечкой. Он приблизился к тумбочке рядом с кроватью, на которой стояла фото его любимой, всё также ласково глядевшей на него, поставил в стакан цветы рядом с рамкой и зажег своей зажигалкой свечу.

Присев на кровать, он коснулся рамки копытом и нежно прошептал.

– С днем рождения, Миранда Лайтблум. – его трясущиеся карие глаза с тоской зациклились на снимке.

Десять лет… десять лет, как её не стало рядом с ним. Сердце вновь защемило, как и тогда утром. Как больно ему сейчас было, глядя на фотографию той, кого уже нет.

Боль… постоянная спутница в его жизни, неразлучная с ним ни на день. И боль эта как физическая, так и душевная.

Поглядев ещё немного, Пирс тяжело вздохнул и потянулся за приобретением. Распаковав коробку, он вынул радио–будильник, подключил к электросети и настроил приёмник на случайную волну. Из динамика зазвучала песня, и он поставил электронику на тумбочку, рядом со снимком.

Пока Скайлайс снимал с себя рубашку и всё то, что было на нём надето, песня прекратилась, и из приёмника послышался знакомый низкий голосок, который привлёк его моментально.

– *…И вновь привет вам, мейнхеттенцы. На часах пробило двенадцать, и настало время для ди–джея Pon–3. Жаркий денёк подошел к концу, и мы можем насладиться прохладной ночью, данной нам Принцессой Луной. Но прежде, чем начать наш вечер, я хочу сказать вам несколько слов. Всем нам приходилось терять кого–то из близких, родных, любимых… Терять друзей, товарищей, сослуживцев… И эта боль, какой бы она не была, терзает наши тоскующие сердца, навевая грусть и печаль…* – слушая Винил Скретч, Пирс почувствовал скорбь в её тихом и хриплом голосе. Он потянулся за рамкой и скатился на пол, оперевшись спиной к кровати. И пока он опускался, ди–джей пон–три всё продолжала. – *…И чтобы утешить вас в этот час, я хочу предоставить к вашему вниманию мелодию, созданную двумя кобылами и не имеющую пока названия. Пусть эта музыка звучит для всех тоскующих, и тех, кто потерял…» |>> – из динамиков полилась музыка, и через мгновение вновь прозвучал ровный, выдержанный голос ди–джейки, с небольшой долей грусти. – *…Хей, Скайли, я искренне сочувствую твоей утрате. Где бы не находилась твоя жена, пусть звуки скорби донесутся до неё. Это мой дар тебе и твоей супруге…*

Ди–джейка прекратила говорить, и музыка усилила своё звучание, загоняя потихоньку бежевого пегаса в некий транс. Пирс снова начал окунаться в воспоминания. Пока он слушал мелодичную игру и томился в памяти прошлого, ни что не могло нарушить идиллию этого момента, даже далёкий шум электрички, проносящийся по эстакаде где–то через дом отсюда. Спокойные и умиротворяющие ноты мелодии направили его в один из хороших моментов прошлого. Можно сказать, даже в один из самых счастливых. Глядя на фотографию, в разуме возникла картина многолетней давности, перенеся его в Филлидельфийский сквер. В последний вечер уходящего лета, где он и она, та самая белоснежная единорожка, лежали на поляне парка и смотрели в звездное небо над ними. Он почувствовал ту вечернюю прохладу и тепло тела его особенной пони. Он вспомнил её сладкий запах, прикосновение её нежных губ, взгляд её ласковых глаз. Именно в то время и был создан этот снимок, оставшийся ему на память.

Как же сильно он тоскует по ней и жалеет о том, что они были вместе так мало. Что кобылка так рано покинула этот мир, а он остался. И это убивает его, разрывает на части. Он терзает себя за то, что не сумел спасти её тогда. Помочь…

Но всё же, он глубоко вздохнул и печально улыбнулся. Его очень тронул подарок, отданный Скретч в радио–эфире. Он начал подумывать, что возможно и ей сейчас было тяжело. А те слова навели его на мысль, что кобыла–ведущая, возможно, тоже потеряла кого–то. И теперь в нём возникло острое желание: узнать по лучше об этой весьма примечательной единорожке–ди–джее.

Но не сейчас… Не сейчас…

Пирс закрыл веки и тихо прошептал, вполголоса.

– Спасибо, Винил. – с глаз скатилась одинокая слеза и сорвалась с его щеки. Соленая капля приземлилась на фотографию, удерживаемую в копытах, и расплылась, озаряясь лунным светом за окном. В этот момент только звезды и светило Принцессы Ночи в небе были свидетелями его печали, скорби и внутренней благодарности.