Я другая
Все только начинается
Никогда не думала, что придется начинать жизнь с чистого листа. Я уже делала это раньше, но надеялась, что такого не повторится
– Да ладно, Флаттершай, открой! – кричала я, колотя в дверь ее дома. Я хотела лишь поговорить, но, увидев меня, она поспешила удалиться, закрыла дверь на засов и зашторила окна. Неужели она так меня боится? – Шай, открой, я знаю, ты тоже хочешь поговорить со мной.
Она не отзывалась. Я просто развернулась и пошла обратно домой. Это была пятая попытка заговорить. Каждый день я прихожу к ней, и каждый раз она уходит от меня.
Я хочу извиниться перед ней не через дверь, не криками, а сказать ей это лично, глядя в глаза. И не важно, помирюсь ли я с остальными, я хочу, чтобы Шай простила меня.
Шагая по улице, я увидела чудную картину: Лира, та которую я считала кобылкой, у которой эм… дверь амбара не в ту сторону открывается, лежала на лужайке, а рядом с ней пристроился некий жеребец, поглаживающий ее гриву. У них был пикник, и я задумалась. Я с Мерком уже второй месяц состою в серьезных отношениях, а мы только и были, что в его баре и на кухне нашего дома. Мы ни разу не ходили на пикник. Эту проблему надо будет решить поскорее, все же не до конца своих дней мне биться о дверь дома Флаттершай, может поговорить с Пинки?
Я направилась к сахарному уголку. Уже через несколько минут я заходила внутрь заведения, в лицо ударил запах пряничных изделий. По большей части тут сидели мамы с детьми, я уже отвыкла от этого места, так как теперь чаще бывала в «Голубой Устрице».
У кассы меня белоснежной улыбкой встретила миссис Кейк, на спине у нее сидела
Пампкин. Малышка выглянула из-за маминой гривы и помахала мне.
– Привет, Рэинбоу Дэш, – поприветствовала меня миссис Кейк.
– Да, я хотела поговорить с Пинки Пай, она сейчас тут?
– О… да, но я не думаю, что она захочет тебя видеть.
– Все же попытка не пытка.
Тут двери кухни распахнулись, и из них вприпрыжку вышла Пинки Пай. – Эй, Пинки! – я подлетела к ней и зависла в воздухе. – Пинки, я хочу поговорить. Знаю, ты и девочки не желаете со мной разговаривать, но я… – она сбила меня, повалив на пол. – Эй! – возмутилась я.
– Пинки! Ты сбила Рэинбоу! Тебе не стыдно? – вступилась за меня миссис Кейк.
– Вы о чем? Там никого не было, – ответила розовая и поскакала наверх.
– Я извиняюсь, Рэинбоу, просто с того дня она ведет себя так, как будто тебя нет. Ты даже пропала с ее фотографий.
– Ничего, я знаю, какая Пинки бывает. Если сказали игнорировать, то она вычеркнет меня из памяти.
– Я даже не знаю как извиниться за ее поведение, хотя нет, вот… Подержи ее, – миссис Кейк передала мне свою дочь. – Я сейчас.
– Да вы не торопитесь, – сказала я, хотя сама жутко разнервничалась, когда малышка оказалась в моих копытах. – Хе-хе, страшно, наверное, оказаться в копытах чужой тети, да? – кажется я сказала это самой себе, так как Пампкин полезла ковыряться в моей гриве. – Ай-яй, кобылкам негоже тягать других кобыл за волосы, так делают только полные сте… – дура, ты с ребенком говоришь. – Эм… плохие пони.
Миссис Кейк вернулась ко мне с полной сумкой всяких вкусностей.
– Это за счет заведения – наша компенсация за ее поведение.
– Да пустяки, – я взяла пакет. – Но все же спасибо, приятно, когда есть те, кто всегда готов помочь.
– В любом случае заходи к нам еще.
– Постараюсь, – я двинулась к выходу, но миссис Кейк снова окликнула меня.
– Рэинбоу, – я обернулась и посмотрела на нее, она что-то мне показывала.
Я взглянула на свою спину, на ней уже дремала дочка Кейков.
– Ой… чуть не угнала чужого ребенка, – я вернулась к хозяйке заведения и отдала ей ее дитя.
– Она в это время ложиться спать, конечно если Пинки ее не развеселит.
– В этом вся Пинки, – я направилась к выходу. Кинув взгляд на лестничный пролет, я заметила два смотрящих на меня голубых глаза, но не успела я моргнуть, как они исчезли, только мелькнул кончик не то гривы, не то хвоста Пинки.
Я тихо дремала дома, лежа на диване в гостиной, когда послышались звук закрывающейся двери, и тихие шаги копыт. Затем я почувствовала, что надо мной кто-то стоит, я ощущала его дыхание. Он прикоснулся к моим губам своими, лаская меня за ушком.
– Хм…. Мерк… – обожаю когда он так делает, начинаешь чувствовать себя нужной кому-то, а ввиду последних событий это чувство необходимо мне.
– Я так рад тебя видеть, – промолвил он. – Все это время, пока я был в баре, я думал о
тебе.
– Не сомневаюсь, – я захихикала. – У меня для тебя сюрприз.
– О, правда? И какой?
Я встала с дивана, направилась на кухню и вернулась с корзинкой для пикника и покрывалом.
– Это то, о чем я думаю? – спросил он меня.
– Да. Я подумала, что мы с тобой не ходили на пикник, хотя многие пары так делают. А раз так, почему бы нам не взять с них пример?
– Это отличная идея, милая.
Я почувствовала как мои щеки горят.
– Тогда пойдем, пока не стемнело, хотя пикник под звездами тоже неплохо, – сказал Мерк.
Пикник был лучшей идеей из тех, что приходили мне в голову. Мы с Мерком подкрепились той стряпней, что я приготовила. Ему очень понравилось, я даже не знала, что так могу. Мы поболтали с милой парой, которая оказалась неподалеку от нас, а затем просто легли на подстилку и, обняв друг друга, задремали.
– Рэинбоу?
– Ммм…
– Ты спишь?
– Нет.
– Я вчера видел твоих подруг, когда ты была дома, они пришли в бар.
– Да, и что они, такие веселые и беззаботные, ни слова обо мне не обронили?
– Ну можно и так сказать, одна из них подошла ко мне и спросила, свободен ли я в четыре часа, предложила зайти к ней в бутик, чтобы, как она сказала: «Пошить мне идеальный костюм для выступления».
А вот это мне стало интересно. – Она была такой… элегантной, с шерсткой зефирного цвета и синеватой гривой?
– Ага.
– Вот с… – я сдержала себя. Хоть я и переживаю за них и хочу быть с ними, действия Рэрити взбесили меня. Она не раз видела нас с Меркьюри вместе, неужели хочет
отбить его у меня.
– У тебя такое лицо, как будто ты собираешься вломиться в ее дом с топором. Ты прям покраснела от злости.
Я немного успокоилась.
– Извини, просто я… это меня немного задело, все же ты мой… ну то есть ты не моя вещь, но мы с тобой как пара, я люблю тебя, ты любишь меня, а тут она решила тебя охмурить. Со своим писателем ни фига не вышло, решила певца заманить в койку.
– Тихо, тихо, – он обнял меня. – Я ни к кому не пойду. Я вежливо отказал ей, сказав что мне нравятся мои наряды, к тому же это было не бесплатно.
– То есть она с тебя еще денег хотела стрясти?
– Ну да, она все же модельер.
Тут я немного остыла. Действительно, может она не планировала его отбивать, а просто хотела пополнить свой бюджет и обеспечить себе рекламу. Хоть она и элемент щедрости, но работать за бесплатно. Я громко расхохоталась.
– Что в этом смешного? – спросил он меня.
– Да так, я поняла, что слишком ревнивая, и как это выглядит со стороны.
Мерк тоже улыбнулся и поправил копытом мои локоны.
– Знаешь, а давай тут с тобой до ночи проторчим, я всегда хотела заняться кое-чем под ночным небом.
Жеребец кажется понял мой намек.
– Мх… вижу ты знаешь толк в своих желаниях, – он лег со мной рядом и стал водить копытом по моему животу.
– Да ладно тебе, Флаттершай, хватит. Я прихожу к тебе не первый день, и ты знаешь, я не успокоюсь, пока ты не отворишь мне дверь и не впустишь, чтобы мы с тобой поговорили, как взрослые пони.
Она не открывала. Было тихо, даже ее зверушки прекратили шуметь, чтобы не выдать хозяйку. Я оперлась спиной о дверь и просто сползла по ней на землю.
– Ты помнишь наше первое знакомство? Я помню. Оно было как вчера, я пришла с родителями в гости к твоим, мы не общались, не говорили, ну ты не говорила, а я кричала на всю комнату, как резаная. Твоя сестра помогла нам узнать друг друга получше и начать с начала, помнишь? Так давай начнем все заново, – я встала с земли и постучалась в дверь.
– Привет, я Рэинбоу Дэш, ваша новая соседка, не против ли вы выйти познакомиться? – я ждала ответа, ждала, что услышу стук копыт по деревянному полу, что она откроет дверь, посмотрит на меня своим теплым нежным взглядом, улыбнется и скажет: «Привет, я Флаттершай». И мы с ней засмеемся, и все будет как прежде. Девочки увидят, что мы с ней снова подруги, и тоже вернутся.
Но секунды сменялись минутами, а минуты часами. Наверное я простояла под дверью еще часа два, затем развернулась и пошла прочь.
Я чувствовала дрожь в копытах, как из меня уходит последняя надежда. Я надеялась, что все образуется но… теперь я не уверена. Что будет дальше?
Погруженная в свои мысли, я врезалась в Спайка. Дракончик Твайлайт бежал в сторону дома Флаттершай и, как обычно, не смотрел вперед.
– О, привет, Спайк, – я помогла ему встать.
– Да уж. Привет, – недовольно сказал он.
– Не поняла?
– Да все ты поняла, ты уже не первый день ошиваешься у дома Флаттершай с попыткой «помириться», – он сделал воздушные кавычки.
– И что с того? Да, я хочу помириться с ней, как и со всеми подругами. А ты думал, я тут просто у двери сижу?!
– Дело в том, что ты ее этим пугаешь.
– Почему!? Почему я ее пугаю? Я ничего такого не сделала.
– А как же случай с гидрой? Именно ты начала бить Гидру, когда Твай снесла ей голову. Флаттершай еще была в сознании, думаешь ей будет все равно?
– Тогда почему она не злится и не боится Твайлайт? Ведь это она пульнула в голову гидры свое мега-заклинание, почему я?!
– Потому что ты это заварила, ты начала эту бойню, – для меня это было больно, я сдерживалась как могла, но не вытерпела.
– А знаешь что? Когда-нибудь Твайлайт тебя оставит совсем одного.
– Что?! Она никогда меня не…
– А вот и да, сколько лет живут драконы? Тысячу, две? Она смертная, хоть и принцесса-аликорн, это не дает ей силу жить вечно, как Селестии и Луне. Когда-нибудь ты ее потеряешь и будешь готов продать душу, лишь бы хоть раз увидеть ее, чтобы она приласкала тебя, как мать свое дитя, чтобы пригрела в грозовую ночь, когда тебе страшно но … – я наклонилась и посмотрела ему в глаза, он был напуган, понимал, что я говорю правду. – Ты не вернешь ее, Спайк. – Он отошел от меня и стал чесать локоть, еле сдерживаясь, чтобы не заплакать. – Я тоже хочу быть с ними, лететь рядом, ценить каждую минуту проведенную с друзьями, вспоминать о самых лучших моментах нашей жизни.
– Я….я, прости меня, Рэинбоу.
– И ты меня прости, – мне было стыдно перед Спайком, все же он еще ребенок, а я
наговорила ему такие ужасы. – Слушай, если хотите, то я не буду больше ходить к Флаттершай, я уже поняла, что мне тут не рады, и думаю всем будет лучше. Только передай Флаттершай, что я сожалею о содеянном и хотела бы извиниться за все, – я развернулась и пошла домой.
Мы лежали в постели, Мерк тихо посапывал, обхватив меня своими копытами. Он прижимал меня к себе, и я чувствовала тепло его тела, любовь и приятный запах. Но я не могла уснуть, из головы не выходил разговор со Спайком. В чем-то мы с ним похожи, оба хотим внимания, чтобы был тот, кто любил нас, жалел и всегда мог дать дельный совет, но в тоже время мы боимся потерять их.
– Нем…нем… моя, – Мерк заговорил во сне, немного пощупав меня копытами, убедился в
наличии моей тушки рядом и продолжил свой сон.
– Хи-хи, – все же он был такой милый, когда спал. Я поцеловала его и закрыла глаза. Завтра будет новый день, может он нам что-то преподнесет.
Я открыла дверь, в которую уже несколько минут кто-то усердно колотил. Передо мной стояла лавандовая пони-аликорн, и по ее мордочке было видно, что она очень недовольна.
– Ты что наговорила Спайку?! – вскрикнула она.
– Хэй, Твай, привет, как дела? Я не думала, что ты…
– Не переводи тему! Зачем ты наговорила Спайку о том, что он переживет меня?!
– Эй, он первый начал. И я перед ним извинилась!
– У него сегодня были кошмары, знаешь, мне пришлось отменить все свое расписание, чтобы быть с ним и утешать его.
Такого я не ожидала от Твайлайт.
– То есть ты разозлилась не из-за того, что я наговорила Спайку, а из-за испорченного расписания?
Она немного растерялась. – Я-я-я…
– Ты права, я наговорила все это Спайку, я ответственная за его кошмары. Но я извинилась перед ним после этого, все же он ребенок, а не просто домработник, которым считаешь его ты!
– Я не…
– А вот и да, ты боишься! Знаешь, когда я встретила Спайка, он рассказал, что ты его вырастила. Я спросила, считаешь ли ты ее своей мамой? В ответ он сказал мне: «нет», а на вопрос почему, ответил: «что она не хочет, чтобы я ее так называл». Где
твои чувства, Твай? Ты с самого его появления знала, что он увидит твой уход в царство мертвых, но ты не даришь ему тех моментов, которые он мог бы вспомнить с улыбкой. Она не могла ответить.
– И вы, я уже два месяца живу на одних воспоминаниях. Вы ходите вместе, веселитесь, играете, общаетесь, а я? Я не знаю как подойти к вам, чтобы вы меня не разорвали. Я хочу восстановить отношения с Флаттершай, той, которая помогала мне в любой беде, всегда была рядом, поддерживала, а сейчас я не могу быть с ней. И теперь приходишь ты и заявляешь, что я виновата в том, что Спайк боится тебя потерять.
– Но я не его мама…
– Это не важно, мать не та кто родила, а та кто воспитала, и ты с этим справилась.
Она остыла, и казалось, что мы были готовы помириться, но, как обычно, гордыня этой пони все портит.
– Просто держись от него подальше, не показывай моему «сыну» пагубный пример, –
сказала она и ушла с порога моего дома.
Я закрыла дверь и просто грохнулась на пол. Не могу это выносить. Что же они от меня хотят, чтобы я срезала себе крылья и написала кровью «извините»? Я хочу быть с ними, но они нет. Почему?
Я не выходила из дома, лежала на кровати, вставая только по необходимости. Мерк пытался как-то вдохновить меня, но все было тщетно, я угасала. Смотрясь в зеркало, я стала замечать, что краски моего тела как будто выцветали.
– Привет, милая, – Мерк забежал в комнату, левитируя газетенку. – У меня есть идея, как тебя исцелить.
Я оторвала голову от подушки и посмотрела на него. – Что?
– Дэши, я хочу тебе помочь. Я люблю тебя и мне больно смотреть, как ты загоняешь себя в могилу, поэтому... – он открыл раздел “объявления” и показал мне одно из них, обведенное маркером. Я посмотрела на Мерка, его глаза горели и этот огонек перекинулся на меня.
Мы устроили дворовую распродажу и продавали все свои ненужные вещи. Собралась куча народа, пони высматривали понравившиеся им вещи. Нам нужны были дополнительные деньги для переезда в Мэинхеттан. Когда Мерк предложил мне эту идею, я не испытала особого энтузиазма, но, увидев как сильно он этого хочет, поняла, что это было необходимо.
– Эй… Рэинбоу Дэш, сколько ты возьмешь за эту лампу? — спросила меня Черели.
– Сколько ты бы за нее дала?
Она порылась в седельных сумках и достала стопку монет.
– Этого хватит?
– Больше, чем достаточно, – я взяла деньги, сложила их в ящик, затем передала пони лампу.
– Спасибо, – ласково сказала она и пошла хвастаться Биг Маку своей покупкой.
Мы собирали деньги, чтобы купить новую мебель в новом городе. Это куда проще, чем заказывать контейнер и перевозку всей мебели. Дом уже выставлен на продажу, вроде даже нашелся покупатель, вскоре будем заказывать билеты на поезд в Мэинхеттан. Но у меня еще куча дел перед тем как уехать.
Я подошла к Меркьюри, сейчас он продавал двум кобылкам тумбу. Я поцеловала его в щеку.
– Ну как, мы окупаемся?
– Да, нам даже хватит на то, чтобы прожить в городе некоторое время, успеем найти работу.
Тут мою ногу что-то схватило, это оказалась маленькая оранжевая пони.
– Эй, Скуталу, – я подняла ее и посмотрела на зареванное личико. – Эй ты что, плачешь?
– *всхлип* да.
– Ну-ну, не плачь маленькая, все будет хорошо.
– Нет, не будет, ты уезжаешь, а я не получила свою кьютимарку и не умею летать. Это конец, – она опять заревела.
– Я тебе расскажу кое-что, когда-то моя мама сказала мне, что нет конца, есть только начало, все будет только начинаться. Я…я сама не хочу уезжать, но это необходимо,
Скут, ты должна понять.
Она вытерла слезки.
– Да, понимаю, просто я не хочу быть одна.
– А ты не одна. У тебя есть любящие родители, замечательные друзья и вскоре, будет брат, для которого ты станешь примером, таким же как и я для тебя.
Она немного расцвела.
– Да, точно, теперь я тут буду самой крутой. И мой братик будет также мной гордиться, как я тобой.
– Хи-хи… и я тобой горжусь, – я обняла ее.
– Ой, я совсем забыла с моими ревами-коровами. Мама приглашает тебя и дядю Меркьюри к нам на прощальный вечер.
– О, это так мило, я приду обязательно.
Я подошла к дому Флаттершай, та кормила своих птичек и что-то им напевала. Я видела швы на ее теле, по словам других пони, с ней все хорошо и она выздоравливает, но ей сильно досталось, пришлось перенести несколько операций. Она стояла недалеко, такая невинная, такая добрая. Я решила воспользоваться последним шансом поговорить с ней. Лесные твари вмиг оповестили желтенькую пегаску о моем приближении, и та поспешила скрыться в своем доме. Я могла бы взлететь и догнать ее, но я хочу просто поговорить, а не довести ее до истерики.
Подойдя к закрытой двери, я постучалась.
– Флаттершай, это Рэинбоу, – как обычно, она не отозвалась. – Эх… слушай, я…я… – я облокотилась на дверь. – Помнишь, когда умерла мама, ты подошла ко мне и стала утешать. Ты сказала: «как бы ни было плохо, всегда найдется лучик света, что даст тебе силы встать на ноги и пойти вперед». Этим лучиком была ты, Флаттершай. Ты заставляла меня вставать и идти вперед, когда умерла мама, после переезда в Понивиль, смерти папы, когда я калечилась на тренировках, в любой беде ты была рядом, согревала своим теплом, и я вот так тебе отплатила. Я сломала свой лучик и его уже не вернуть. Завтра тебе нечего будет бояться, я уезжаю. Этот город подарил мне многое, но в то же время, он жестоко забирает все обратно, даже больше, – я достала из сумки наше детское фото с того дня, как мы познакомились. Мы тогда пошли в ее комнату и стали наряжаться. Она вынудила меня надеть розовое платье и изображать принцессу, так как сама была Капитаном Эквестрия. Я сунула фото под дверь. – Прощай, Флаттершай.
Было ранее утро, мы лежали на старом матрасе на чердаке. Мы уже продали все что могли. Сегодня должен был придти покупатель дома, больше нас ничего не держало в Понивиле. Предыдущий вечер мы провели в доме у родителей Скуталу, кроме них присутствовали еще несколько наших общих друзей и все.
Сейчас надо было встать и привести себя в порядок. Все наши вещи уже собраны и упакованы, мы были готовы отправиться в путь.
– Готова? – спросил меня Мерк.
– Да, немного нервничаю, но готова, – ответила я.
Мы отправились в ванную, умылись, приняли освежающий утренний душ и немного пошалили.
После завтрака раздался стук в дверь. Нашим гостем оказался песочного цвета пегас, писатель по профессии. Родился в Кантерлоте в семье единорогов, сейчас решил вырваться из под родительской опеки и начать жизнь с чистого листа, как сообщил он нам. Еще одной его особенностью была разноцветная радужная оболочка глаз.
Признаться, если бы не Меркьюри, то я бы начала заигрывать с ним. Он осмотрел дом, особо отметив хорошую планировку.
Расплатившись с нами, к нему подошла его жена – пепельная земнопони со скрипичным, ключом на боку, кажется я видела ее на Гала.
Мы собрали все свои вещи и, попрощавшись с новой семьей, которая будет жить тут, пошли к станции.
Наш поезд стоял, ожидая пока все пассажиры войдут и займут свои места. Через несколько минут он отправится в Мэйнхеттан, в город, где возможно начнется моя новая жизнь.
– Давай я тебе помогу, – Мерк снял с меня сумки. Они и вправду были тяжелыми, мне не следовало продавать ту тележку, в придачу я несла Танка.
– Ой спасибо, а то мои ноги уже подкашивались.
Он улыбнулся.
– Я буду ждать тебя на нашем месте, можешь еще попрощаться с городом, – сказал он и, одарив меня поцелуем в щеку, зашел в вагон.
Я буду скучать по этому месту, но ведь не на другую же планету улетаю, всегда могу приехать сюда, погостить у Скуталу, проведать тут всех. Я кинула на город прощальный взгляд и увидела их.
Мои друзья. Они стояли невдалеке и смотрели на меня. Твайлайт, Эплджек, Рэрити, Пинки и Флаттершай. Все они. Казалось вот оно, бросай все, Рэинбоу, беги к ним, проси прощения, все что угодно, лишь бы быть с ними. Но я не сдвинулась с места, впрочем как и они. Мы просто смотрели друг на друга, не говоря ни слова.
– По вагонам! – прокричал кондуктор.
Я обернулась, поезд вот-вот тронется. Бежать к пони, которые игнорировали тебя два месяца и вряд ли простят, или к любимому, который ждет тебя и готов ехать с тобой хоть на край света, лишь бы тебе было хорошо. Выбор за тобой. Я подняла переднюю ногу и, резко развернувшись, направилась в вагон. Отдав билет, я зашла внутрь, Мерк уже устроился на своем месте и ждал меня. Я подошла к нему и села рядом.
– Ты тут? – спросил он меня.
– Да.
– Я думал ты побежишь к ним, я бы не обиделся.
– Да, но я подумала, что с ними мне не будет так хорошо, как с тобой. Особенно после случившегося, я не смогу им доверять.
Он улыбнулся и обнял меня.
– Знаешь что? Ты действительно воплощаешь элемент верности, как бы они к тебе не относились, ты все равно считаешь их своими подругами и верна им. Но ты стала воплощать и другие элементы, доброту, честность… И думаю, они тоже должны показать свой элемент верности к тебе.
Мне стало легче от таких слов, и я прижалась к своему особенному пони, глядя в окно. Девочки по-прежнему стояли и смотрели на поезд, их губы шевелились, казалось они обеспокоены моим уездом. Все обращались к Твайлайт, но та никак не реагировала. Флаттершай просто села на землю и прикрыла мордочку копытами, подруги обступили ее. Я опять сделала ей больно, но это последняя боль которую я причинила, больше она меня не увидит. Поезд тронулся и мои подруги пропали из поля зрения, а за ними и весь Понивиль.
Я катала Флаттершай на качелях, она была очень счастлива.
– Ахаха… Рэинбоу, давай выше! – кричала она.
– Я думала, что ты боишься высоты? – спросила я ее.
– Но не такой! Вуху! Выше-выше.
Я толкала так сильно как только могла.
– Флаттершай?
– Да?
– Скажи, а мы с тобой лучшие друзья, или просто друзья.
– Что за вопрос, Рэинбоу? Конечно лучшие, – ответила она мне.
– И нашу дружбу ничего не разрушит?
– Ничто и никто, я тебе обещаю, – говорила она. – Мы с тобой лучшие друзья навеки.
Я проснулась от того, что солнце светило мне прямо в лицо. Встала и огляделась, я была в центральном парке Мэинхеттана, рядом со мной сидел Меркьюри, а
Танк играл с новыми друзьями неподалеку.
– Хорошо спалось? – спросил Мерк.
– Да, лучше чем несколько недель назад.
– Я рад этому, – сказал он. – Я люблю тебя.
– И я тебя люблю, – мы посидели еще несколько часов. Вечерело, солнце скрылось за небоскребами и стало куда темнее чем обычно в это время в Понивиле, но я уже привыкла. Я уже ко всему привыкла.