Сказка об изгнанном Принце

Побочное задание.

Отделаться от надоедливого попутчика.

https://www.youtube.com/watch?v=S-b66QYMTWM

Рейнбоу Даш медленно и мучительно приходила в себя.

Видно идея попросить Твайлайт наложить на нее заклятье для запуска фейерверков оказалась не такой уж и фантастической. И хоть поначалу всё шло потрясно – почти мгновенный разгон без каких-либо усилий и покрытие огромного расстояния всего за несколько минут – однако стоило Даш достичь гор и попытаться развернуться, как у чар внезапно обнаружился явственный недостаток – собственное мнение.

Одна Селестия знает, каким образом ей удалось не вмазаться ни в один из пиков и пообщаться только с весьма широкой и чрезвычайно неудобно стоящей одинокой скалой на другой стороне хребта. По счастью, к тому моменту магия почти истощилась и пегаске удалось притормозить и повернуться боком перед ударом.

Но все равно вышло очень больно. И сейчас всё тело ноет, пусть и чуть слабее прогнозируемого.

Хотя нет – значительнее слабее.

Лучшая летунья Эквестрии рискнула открыть глаза.

Она лежит на траве чуть в стороне от злополучной каменюки, которая кстати тоже получила свое – Рейнбоу с гордостью оглядела множество трещин вокруг своего довольно хорошо различимого силуэта и кучку свежеотколотых камней у подножья. Впрочем, почти сразу за самодовольством пришел страх последствий столь значимого подвига.

Повязки. И пятна какой-то мази.

Забавно: она и не знала, что за горами кто-то живет.

— Эй! – позвала пегаска неведомого доброхота. – Спасибо за медицинскую помощь – я тут слегка переборщила с…

— Миырц! – вдруг как-то странно раздалось сзади.

Даш повернула голову и узрела удерживаемый двумя грязными копытами кусок зеленой переливающейся ткани, коей говоривший видимо скрывал свое лицо.

— Ээээ, привет? – спустя пару секунд удивленно поздоровалась Даш.

— Готовзь. Зтрашн! – произнес тот же голос.

Пегаска хмыкнула, но на всякий случай приготовилась.

Незнакомец медленно опустил тряпку и перед Рейнбоу предстал земной пони в кожаной куртке и маске на лице. Всё не занимаемое одеждой пространство покрывала грязь – причем настолько густая, что понять какого он цвета не представлялось возможным. Нога указала рот:

— Пожалуйста, смотрите на мои губы. Тогда вы сможете понять меня.

Лучшая летунья Эквестрии удивленно моргнула: она слышала звуки какого-то неизвестного ей языка, но при этом в ее голове появлялись как бы вовсе не связанные с ним вполне понятные слова и предложения. У нее само собой вырвалось:

— Как ты это делаешь?

Земной пони, все это время пристально смотревший на ее губы, отозвался почти мгновенно:

— Магия единорогов. Большего, к сожалению, не знаю. Я постарался обработать ваши ранения, но у меня мало знаний о крыльях. Рекомендую проверить.

Пегаска последовала “рекомендации”. Правое вывихнуто. Наложенная жеребцом повязка не то что бесполезна, а скорее только ухудшает положение. Хорошо хоть сказал сразу – можно перевязаться без откладывания в долгий ящик.

Сказано – сделано.

С ней всё будет в порядке – через пару дней.

-
И вновь самые странные находки поджидают в совершенно обычнейших местах и обстоятельствах: возвращаясь из похода обнаружил раненую эквестрийку. Вроде бы даже отчасти знакомую – во всяком случае такой щедрой расцветки я ни у кого в Понивилле больше не видел.

Попытался оказать ей медицинскую помощь (неудачно – опять ошибся с крыльями) и после в прямом смысле слова навязался в попутчики. Пусть коммуникативные способности вашего покорного слуги и весьма ограничены, но судя по таки дошедшему, данный индивид в принципе не допускает, будто ей что-то способно угрожать.

В Вечном лесу.

Нелетающему пегасу.

Ну-ну.

-
Этот странный тип зачем-то решил пойти за ней. Наверное, просто жаждет погреться в лучах ее славы – ведь наверняка же знает, кто она такая. Вон как на гриву смотрит. Да и вообще, вроде бы глаза от нее отводит лишь когда кобылка на него оборачивается. Хотя с другой стороны бормотание о какой-то опасности явно опровергает мнение о его знакомстве с ее репутацией.

Ха! Рейнбоу Даш ест опасность на завтрак. Кстати…

— Не знаешь, где можно достать чего-нибудь съедобное? – обратилась она к спутнику.

Тот дернулся и повернулся к ней. Показал на губы. Ах да…

— Есть поблизости какая-нибудь еда?– слегка раздраженно повторила лучшая летунья Эквестрии.

Жеребец задумался. Надолго. Пегаска уже сама наметила себе цели, когда собеседник наконец изволил ответить:

— Вы ведь из Понивилля? – еще более недовольный чужой тупостью кивок. – Тогда вынужден вас разочаровать: ближайшее доступное место произрастания известных вам растений в дне пути отсюда.

Неверно истолковав ее взгляд, он добавил:

— Небольшое болотце – сможете поесть тамошнюю траву.

— Ты прикалываешься? Вокруг нас куча зелени. Что мне мешает подкрепиться, к примеру, воооон тем? – Даш указала на стоящий в отдалении раскидистый куст с аппетитно выглядящими лиловыми ягодами на нем. – Или оно ядовитое?

— Нет, данные плоды пригодны в пищу. Мне и таким как я — мы можем питаться ими по причине наличия привычки, но у вас еще не выработана толерантность… — успевшая неслабо проголодаться Рейнбоу прервала его:

— Хватит заниматься ерундой. Толерантность-политкорректность — кому всё это надо? Зачем усложнять простое? Раз не ядовитое – значит можно есть, – не ратя более времени на разговоры, Рейнбоу схватила зубами ближайшую гроздь и начала с удовольствием ее пережевывать.

Спутник приложил копыто к маске.

-
Сей доблестный и показательный представитель крылатого племени пренебрег моим советом не есть ранее не встречавшиеся растения и накинулся на шлиффовку с таким пылом и страстностью, что ваш покорный слуга даже решил присоединиться, хотя обычно избегает сих приторно-сладких лиловых шариков (не уверен, но кажется обладают слабовыраженным наркотическим эффектом). Вдвоем мы быстро ободрали кустик и пошли дальше, при этом я периодически ловил на себе горделиво-насмешливый взгляд.

Вынужден признать: моя новая знакомая обладает удивительно быстрым обменом веществ – растение еще не исчезло из виду, когда флора нанесла ответный удар.

Тошнило ее долго и счастливо.

В итоге пегаска едва не вывернулась наизнанку и копытами передвигала чисто номинально, теперь уже точно потеряв последнюю надежду на дачу отпора чему-либо больше червяка. Разумеется, Принц поспешил воспользоваться беспомощным положением дамы и – в лучших традициях сказочных злодеев проигнорировав яростные возражения и отчаянное сопротивление — взвалил ее на спину. Иначе бы вообще никуда не успели.

Тащил до самого вечера — “груз” даже успел вздремнуть.

Из-за задержек и снижения скорости (всё-таки не пушинка, хотя и далеко не столь тяжелая, как воображалось) нам уже не получалось достичь намеченной на сегодня в качестве ночлега пещеры. Потому пришлось изменить курс и принести непрошенную спутницу к замеченному по пути туда дереву со здоровенным – как раз для пони — дуплом. Подобных отверстий в Вечном лесу имеется множество и ни я, ни Сурв, ни школяры Города так и не обнаружили их производителей.

Хотя в одном можно быть уверенным точно: кто бы или что бы их не создавало, оно делало это на совесть и с немалой смекалкой. Причем не стесняясь использовать огонь для обжига стенок. Убил бы паразита, имеющего наглость так злобно издеваться над растениями.

Конкретно в попавшемся нам тогда творении неведомой твари, как обычно, никого не имелось. Места на двоих кстати тоже. Впрочем, последний факт, пожалуй, только к лучшему – можно будет избежать ряда неудобных ситуаций. Но это также значит, что мне нынче предстоит немало работы…

-
Рейнбоу Даш в прескверном настроении наблюдала за странным поведением попутчика. Мазь видимо выдохлась или синяки растравились во время рвоты – так или иначе, а ныне она чувствовала себя еще более голодной и больной, чем до того злосчастного кустика. Тем не менее повторять опыт с местной растительностью почему-то желания не имелось.

Впрочем, куда более неловким являлось то неоспоримое обстоятельство, что ее — атлета мирового класса и лучшую летунью Эквестрии, прямо-таки обреченную стать командиром Вандерболтов в рекордно короткие сроки – в течение нескольких часов нес будто какую-то раскисшую под солнцем сахарную барышню некий длинный заморыш в накидке аля «пугало огородное».

Причем жеребец не ограничился работой в качестве грузчика – его нынешняя деятельность лишь еще больше раздражала Даш своей непонятностью. Он зачем-то слазил в близлежащее здоровенное дупло, продемонстрировав при этом неслабые такие альпинистские навыки, выгреб оттуда на землю мусор, после чего слез обратно, развел костер и начал бегать вокруг дерева, расставляя подозрительные колышки, веревочки, пластины и постоянно бормоча про себя нечто невнятное.

Странная манера общения и то, как нежеланные спутник постоянно пытался спрятать от нее глаза, также не добавляла сему общению шарма.

Наконец земной присел у костра. И тут же начал старательно глядеть в сторону, будто Рэрити при встрече с эпплджековыми удобрениями. Это уже чересчур:

— У меня чего-то прилипло к лицу? – воинственно поинтересовалась кобылка, предварительно легонько ткнув собеседника веточкой. – Или ты просто настолько окосел от моей неимоверной крутости, что уж и смотреть на меня не можешь?

Тот лишь удивленно поднял бровь и неуверенно покачал головой.

— Тогда почему кое-кто постоянно отворачивается от меня, будто от кучи несвежих яблок?

Собеседник как-то неловко отодвинулся, задумался, почесал копытом маску, и только после этого с явственным нежеланием произнес:

— С моей точки зрения вы несколько неодеты.

Даш непонимающе взглянула на него:

— А ты ожидал бального платья?

— Уверяю вас, что не имел в виду ничего предосудительного, – как-то чересчур торопливо заявил жеребец. – Видите ли, на мой Родине пони почти всегда одеты хоть во что-то…

— Так ты не из Эквестрии! – заинтересовалась пегаска. – А откуда?

— Я не хочу об этом говорить.

Наступило неудобное молчание. Радужогривая решила начать заново:

— Мы как-то не успели познакомиться: я – Рейнбоу Даш, единственная и неповторимая. Ты наверняка слышал обо мне…- намекающее движение бровями.

Еще одна пауза.

— Ясно, – сказал земной пони.

Снова период тишины.

— Возможно слышал, но точно не помню.

— Может тебе всё же стоит представиться? – саркастически подсказала еще более разочаровывающаяся в собеседнике крылатая, когда с начала «разговора» прошло минут десять.

— А на что вам мое имя? – последовал неожиданно резкий отзыв. – Нас здесь всего двое и вряд ли мы собираемся продлить сие общение на сколь-либо серьезный срок. Следовательно и специальные идентификаторы нам не нужны, – большая часть фразы выглядела как попытка смягчить впечатление от первого взрыва. – Предлагаю завершить на том официальное общение. Мне бы хотелось дать вам некоторые рекомендации…

-
— Я. Не. Намерена. Лезть в дупло, – отрезала пегаска.

Принц чуть слышно застонал – осуществлять помощь ближним оказалось куда более сложной и комплексной задачей, чем он предполагал. Хотя разве кто-то говорил, будто выполнение своего долга – это легко?

— Да: там тесно, темно и пахнет подгнившей листвой, – собрав всё свое смирение в кулак, снова пошел жеребец в атаку. – Однако позвольте уверить вас: в Вечном лесу положено спать именно так. Тут так принято…

— А в свинарнике принято лежать в грязи – вот только я же не тамошняя обитательница,- злобно сверкнула глазами собеседница. – Мне плевать на ваши традиции – отвали.

О Единый, дай сил терпеть, как Сам терпишь:

— Данная «традиция» возникла не из пустоты и имеет под собой вполне объективные причины…– он запнулся – нечто подсказывало ему, что о безопасности рассуждать не следует.

«Его высочество» уже начал понимать, с кем имеет дело.

— Вот сам и лезь в него, – окончательным тоном припечатала крылатая.

Земной пони вздохнул. Ладно: настоящие герои всегда идут в обход.

— Неужели все эквестрийцы такие трусы! – как-бы в сердцах выдохнул он.

— Что!? – взвилась радужная.

— Вы даже не можете провести одну ночь в дупле, – с наглой ухмылкой произнес Принц. – Боитесь темноты? Грязи? Может вам неуютно в закрытых пространствах? Да вы хотя бы залезть в него сможете? – надо же, сколь убедительный издевательский тон, сопровожденный ехиднейшим взглядом на ныне бесполезное забинтованное крыло.

Который она, разумеется заметила.

— Эй! Да я могу хоть поселиться в этом дупле! – сколь оскорбленного достоинства-то.

— Докажи, – отлично выдержанная наглая ухмылка.

Честно: сперва показалось, будто его сейчас будут бить. Причем определенно ногами. Однако вместо этого обозлившийся нелетающий пегас рванул к дереву.

Кучка минут сосредоточенного пыхтения и отчаянного упорства, несколько сползаний – и эквестрийка самодовольно обращается к нему из указанного отверстия.

— Ха! Что я говорила?

Впечатленный земной пони также взобрался к дуплу, пусть и с куда меньшей скоростью и проворностью – и начал по-быстрому закрывать вход.

— Эй! Ты чего делаешь!? – слегка обеспокоенно спросили с той стороны полотна.

— А вдруг вы ночью “случайно” выйдете подышать свежим воздухом, а утром “случайно” забудете сказать мне об этом? – тем же издевательским голосом сказал земной пони и вбил последний гвоздь.

— Отлично! Встретимся утром! – глухо откликнулась кобылка.

Ей сейчас наверняка очень неуютно.

-
Чувствую, как надуваюсь от гордости за свои манипуляторные способности – а заодно с трудом верю, что моя новая знакомая купилась на столь примитивное представление. Откровенно говоря, немного совестно – будто ребенка обманул. Впрочем, оно для ее же блага.

Ради благой цели доказать первому попавшемуся пони свою неизмеримую крутость эта крылатая наверняка просидит внутри до самого утра. Я наконец могу отдохнуть. А завтра может успею сходить к тому островку на болоте, где вроде росли эквестрийские цветы.

-
Рейнбоу недовольно всматривалась в темноту.

Конечно, ей и раньше доводилось спать на деревьях – но на открытом воздухе, а между ней и деревом в почти обязательном порядке имелась подушка. Сейчас же даже непонятно, наступило ли там, снаружи, утро или еще – спасибо куску ткани на входе. И ведь порвать нельзя – этот наглец, естественно, воспользуется случаем и заявит, будто она не выдержала.

Самое же неприятное заключалось в том, что Даш действительно было на редкость не по себе от пребывания в этом темном, тесном и будто бы сжимающимся с каждым часом всё плотнее деревянном убежище…тем больше причин оставаться на месте.

К счастью, ждать долго не пришлось. Сперва до нее донесся скрежет, затем стук вытаскиваемого крепежа – и в лицо ударили солнечные лучи.

— Вынужден признать: эквестрийцы действительно способны провести ночь в дупле, – широко улыбаясь, сказал ее спутник. – Большое до…пардон. Доброе утро.

Земной пони начал торопливо спускаться, чуть не сверзившись в процессе. Пегаска также заземлилась – разумеется так медленно и неохотно, как только возможно — и огляделась. Вокруг дерева не наблюдалось ни одного колышка или веревки, зато жеребец оказался покрыт свежей грязью и некой болотного вида тиной, а за его спиной на земле лежал какой-то большой белый сверток. В общем, ничего такого уж интересного.

Зевнув и потянувшись, Рейнбоу отошла привести себя в порядок к близлежащему ручью.

-
Принц находился в прекрасном расположении духа, причем отнюдь не по одной лишь причине спокойно прошедшей ночи — он выспался и встал достаточно рано, чтобы не только сбегать к болоту и принести провизии для своей спутницы, но и убрать все ловушки до того, как не шибко аккуратная спутница проснется. Ну и конечно после такого достижения мир казался ему на порядок более красивым и приятным. Даже напало игривое настроение.

Пока крылатая приводила себя в порядок, жеребец собрал из лучше всего переживших сбор и транспортировку цветов скромный, в меру красивый букет, который и попытался с приличествующим моменту поклоном презентовать вернувшейся спустя десять минут пегаске.

Вот только та не спешила его брать. Или вообще хоть как-то реагировать.

То есть совсем.

Сцена затягивалась.

Наконец земной пони поднял на пегаску покаянный глаза и произнес:

— Прошу прощения: я думал, вы едите эти растения…- но договорить не успел — радужногривая, облегченно вздохнув, с явно демонстрируемым удовольствием схряпала букетик.

— Спасибо! – радостно поблагодарила пегаска. – Еще есть?

Принц облегченно выдохнул и широким жестом показал ей на оставшуюся кучу павших смертью храбрых представителей флоры, лежащих на последней оставшейся в его распоряжении белой подстилке.

-
Удалось узнать много интересного во время завтрака.

Оказывается, эквестрийцы верят, будто солнце и луна восходит усилиями их Принцесс, деревья растут исключительно благодаря старанию земных пони, погода без пегасов превратится в настоящий кошмар, а животные нуждаются в постоянном уходе и заботе…

Со стыдом признаю — на последнем утверждении не смог сдержаться и таки расхохотался, чем сильно обидел рассказчицу, только-только нашедшую через желудочную удовлетворенность гармонию с миром. Сейчас она с надутым видом сидит на бревне передо мной и делает вид, будто никаких невежливых уроженцев Города в округе не наблюдается. Вроде бы даже тихонько ворчит.

Мои подозрения касательно принадлежности новой знакомой к свите фиолетовой магички нашли еще пару подтверждений — увы, лишь косвенных. Несколько раз предпринимал попытки расставить все точки над «i», однако крылатая неизменно сводила их к очередной довольно неуклюжей попытке саморекламы. Хотя если рассказанные ею истории – правда, то ваш покорный слуга повстречался с настоящей героиней, вполне достойной прижизненного внесения в легенды.

Вот только мне как-то не верится.

Нет, ну сами подумайте: повелительница ночи, запертая какое-то совершенно несуразное количество времени назад вдруг вернулась и попыталась без лишних объяснений или завтрака погасить солнце – чтобы быть побежденной шестеркой меньше суток как знакомых заклятых друзей с помощью хрен знает сколько лет лежавшего в брошенном замке сборного артефакта невероятной силы.

Как говорится, чего-то тут не сходится.

Впрочем, сказка про дракона, которого сперва зверски избила лично рассказчица, а потом усовестила ее боящаяся всего на свете подруга мне лично понравилась несколько больше.

Хотя описание последнего якобы побежденного ими существа, именуемого Дискордом, мне кого-то смутно напомнило…

Не важно. Пора идти. До перевала еще пара дней.

Не забыть бы еще спросить у нее на следующем привале главный вопрос: а чемпри таком раскладе в их обществе занимаются единороги?

-
Рейнбоу Даш злилась. Очень сильно.

Во-первых: из-за фактической прикованности к земле – ограничении самой ее природы, могущей вывести из себя и Флаттершай, не то что лучшую летунью Эквестрии. И почему нельзя просто взять и плюнуть на гравитацию?

Второе, как ни странно, даже более эффективно портящее ей настроение обстоятельство, заключалось в полной неприспособленности окружающего мира к удовлетворению ее естественных нужд. Кто бы знал, НАСКОЛЬКО бесит лицезреть какую-нибудь всю из себя налитую и готовую к употреблению ягоду и при этом не иметь возможности ее схомячить. Причем даже не по причине ядовитости – это еще куда ни шло – а из-за ее «неместности». Расисты.

Но самым раздражающим аспектом нынешнего бытия являлось наличие навязавшегося ей в попутчики и принимающего не пойми за кого земного пони. Как будто она сказала что-то смешное! Да кто он такой, чтобы сомневаться в словах самой…

— Ахтцзунг! – вдруг раздался оглушительный крик сзади. А через пару секунд – хруст снизу и на правое копыто брызнуло чем-то теплым.

Пегаска отскочила и инстинктивно попыталась расправить крылья, чуть не сбросив явственно захрустевшую повязку. Рядом с местом, где она только что стояла в траве дергалась, разбрызгивая вокруг мерзкого вида жидкость, какая-то здоровенная гусеница. Из “головы” насекомого торчала рукоятка ножа. Подбежавший же жеребец вместо помощи несчастной животине начал безжалостно избивать ее копытами.

Рейнбоу на пару минут буквально окаменела от этого жуткого зрелища, в итоге протолкнув негодующий крик лишь когда жертва уже превратилось в затихшее месиво. Убийца с непонимающим видом оглянулся на нее и показал окровавленной конечностью на губы.

— С ума сошел?! – закричала она на спутника – Ты же убил ее!

Жеребец оглянулся на погибшее создание и с тем же недоумевающим видом произнес:

— Да. А в чем проблема? – и с какой-то ироничной усмешкой осведомился. — Вы сами хотели это сделать?

— Что!? – аж подпрыгнула Даш – Как ты мог так поступить – убить живое существо!?

Земной пони какое-то время молча смотрел на нее с нарастающим в глазах недоверием, после чего подошел к гусенице и продемонстрировал Рейнбоу остатки непропорционально крупных челюстей.

— Если бы ваш покорный слуга не сделал этого, – в первый раз за время знакомства смотря ей прямо в глаза, начал спутник, – то данная тварь сейчас бы уже жевала здоровенный кусок вашей плоти, так как вы оказались столь беспечны, чтобы подойти к ней на достаточное для броска расстояние. Удивлен, что вообще успел.

От появившегося в голове образа – и вида превращенной в кашицы головы насекомого — пегаску замутило.

— Предлагаю вам пройти немного вперед и отдышаться, – между тем продолжил иноземец. – И не рекомендую смотреть сюда – картина вам, скорее всего, не понравиться, — из сумки появился короткий, закругленный у кончика нож.

Кобылка поспешно последовала данному совету, на негнущихся ногах продолжив путь и с новорожденной паранойей вопреки воле вглядываясь в невысокую траву. Через пару минут он нагнал ее и пошел в паре шагов сбоку. Разговор начинать никто не спешил.

-
Сделал удивительное открытие. Моя спутница, физически развитая взрослая пегаска с непростым, склонным к задиристости, самолюбованию и откровенному мальчишеству характером, не допускает и мысли об “убийстве живого существа”!

Будто можно убивать мертвых существ.

И ведь самое главное, ни в коей мере не лукавит – даже мне оно очевидно.

Каким образом Целестии удалось настолько “умиротворить” пегасов? Да и зачем? Неужели она считает, будто в случае нужды сама сможет в одиночку защитить целую страну? Или в Эквестрии военные функции также переложены на единорогов и теперь рогатый вид пони обладает всей полнотой власти?

Слишком много вопросов и вряд ли кто-либо из моих знакомых знает на них ответы.

А уж при мысли о методе бетризации меня продирает дрожь. И огорчение, что постеснялся провести над радужногривой полное обследование, пока имел такую возможность.

-
Недружелюбная атмосфера не развеялась и на привале. После перекуса Принц развернул одну из своих собственноножно произведенных карт и в качестве почвы для диалога попытался дать представление о предстоящем маршруте. Зря. Очень зря.

— Зачем нам обходить гору? – возмущенная крылатая беззастенчиво ткнула в почти чистый лист грязным копытом. – Можно же пройти через вон тот перевал, – конечность указала на виднеющийся уже отсюда разлом в скалах.

— Нет, – со вздохом ответил уроженец Города, печально разглядывая оставшееся пятно.

— Почему? – не меняя тона, поинтересовалась собеседница.

— Он не разведан, – признался земной пони и, витая в облаках размышлений о щадящих очистителях, ляпнул, – там может быть опасно…

Слово – не воробей. И слух у собеседницы на сей раз оказался как на зло хорошим.

— Вот и разведаем, – заявила она, как-бы ставя точку в еще не начавшемся споре.

— Нам не стоит подвергаться такому риску, – уже ощущая неприятное сосущее чувство внутри, попытался выправить ситуацию жеребец. – Тем более…

— Да «риск» –мое второе имя! – гордо заявила пегаска. – Но не волнуйся – я умею снисходить к чужим слабостям. Можешь держаться позади.

«Если трусишь» — буквально читалось в ее взгляде. И эта фраза, вернее использованный при ее произнесении апломб, смешалась с не успевшим усвоиться впечатлением от недавнего шокирующего открытия, вылившись в совершенно нехарактерную для него потерю духовного равновесия. Кое в свою очередь, привело к еще большей ошибке:

— Какая чудесная новость, — на лицо вылезла кривая ухмылка. – Особенно из уст пони, не способной защитить себя даже от ларвы, не то что… — Принц опомнился и замолчал.

Вот только поздно.

— Зачем ты увязался за мной? – сузила глаза пристально смотрящая на него крылатая.

— Чтобы помочь, – обречённо отозвался еще надеющийся на лучшее земной пони.

— Почему? – почти дружеским голосом спросила она.
“Такова воля Единого” – чуть не честно ответить жаждущий быть Последователем, но решил перефразировать:

— Потому как, если бы я вдруг оказался на вашем месте, то хотел бы, чтобы мне помогли.

— Неужели? Что ж, тогда у меня для тебя есть новость…– начала пегаска с широкой улыбкой, делая шаг вперед. – Я не просила твоей помощи, не хотела твоей помощи и мне НЕ НУЖНА твоя помощь! – почти крик. – Просто оставь меня в покое, убийца.

Обозначив тем самым свою позицию, крылатая развернулась и, печатая шаг, направилась в сторону перевала. Принц же остался сидеть на стоянке, придавленный не столько ее словами, сколько сознанием собственной глупости.

Ну и раздражением, естественно.

-
Рейнбоу Даш злилась. Нет не так. Она ЗЛИЛАСЬ. Да за кого он ЕЕ принимает? Что этот не-эквестриец о себе возомнил…

Погруженная в свои прямо скажем, не очень мирные или доброжелательные размышления, пегаска совершенно не смотрела по сторонам – просто неслась вперед, сбрасывая напряжение если не полетом, так хотя бы пробегом. Впрочем, сейчас кобылку бы вряд ли и вся ее невеликая осторожность.

На голову вдруг упало нечто теплое и широкое, а какая-то тонкая и явно непонячья конечность подрезала ей ноги, мигом затем перевернув вверх тормашками. Летунья внезапно обнаружила себя в каком-то мешке. А затем начала задыхаться…

-
Оглушительный грохот. Тряска. Боль в боку. Слабость во всем теле. Даш окружена какой-то скользкой и гладкой тканью. Она не знала, сколько провела без сознания или кто на нее напал. Еще грохот. Что-то маленькое забарабанило с той стороны по уже пострадавшей части тела.

К Рейнбоу вплотную подступила паника...

Перед глазами что-то сверкнуло. Ощущение падения — и удар спиной о землю. Располагавшиеся сверху завязки с треском порвались.

Над ней стоял попутчик в залитой чем-то сине-зеленым одежде и с гигантским ножом над плечом. Не говоря ни слова, он вцепился зубами ей в загривок и резко рванул вверх, поставив на ноги – но нахлынувшая слабость вновь бросила Даш на колени.

Еще один громкий «ГРААММ» и волна мелких камешков вперемешку с запорошившей глаза пылью.

Перед лицом разбился пузырек, обдав осколками и брызгами. Копыто опустилось ей на макушку, ткнув носом в образовавшуюся лужу. Она рефлекторно втянула носом воздух и тут же почувствовала просто нереальный прилив сил, мгновенно вскочив и ощутив жгучее желание действовать.

Губы. Приказ “беги”. Пегаску развернули и ударили.

В более подробных инструкциях нужды не имелось.

-
Принц удачно раскроил смахивавшую на летучую мышь мелкую тварь и на секунду отвлекся. Отлично, крылатая делает ноги. Но такой темп долго поддерживать не сможет. Более того – скоро зелье выветрится и «муха» свалится, неизбежно затем вернувшись в паутину. А с ней на спине обогнать местных жителей не получиться. Ну что же…

Жеребец мельком проверил закрепление копья и нацелился на ближайшего паучьего подручного.

 — Во славу Одного! – надо же как-то оправдать идиотизм.

На разгон.

-
Рейнбоу очнулась.

Всё тело ноет.

Под копытами трава, камни, корни.

Вокруг деревья.

Она лежит на тропинке в лесу.

Сжав зубы в напряжении, кобылка приподнялась. Голова закружилась, окрасив всё вокруг разноцветными пятнами, через которые впрочем возможно различить пейзаж.

Предгорье. Далеко-далеко, на много часов полета, виднеется Понивилль. Истрепанная повязка на крыле с тихим треском порвалась окончательно и соскользнула вниз. Ветер тут же понес тряпочку куда-то назад.

Даш проследила за ней взглядом и увидела уходящее вглубь горы ущелье…

Перевал – поправило ее просыпающееся сознание и, без предупреждения, вывалило на пегаску всю запоздавшую память о произошедшем.

О том, как элемент Верности сбежала. Бросила его.

Краска стыда залила лицо.

И жуткие твари…

— Арх, — виски захлестнула странная мигрень, а ноги явственно задрожали под ставшим невообразимо тяжелым телом.

В таком состоянии боец из нее никудышный.

Глаза сами собой попытались вернуться к городку. Быть может, она успеет…

Но мгновение слабости прошло также быстро, как и пришло.

Кобылка собралась с силами и как могла быстро поскакала обратно – на встречу с чего бы ни готовившей ей судьбой.

-
Принц устал.

Уже несколько часов он лежит, придавленный трупом, из которого торчит копье. Ни повернуться, ни подняться – сил отвалить гигантского паукокраба ему бы не хватило и в лучшие времена, а ведь сейчас и упереться нормально не получится – проклятая сбруя намертво его заклинила.

Остается только ждать, когда друзья почившего заинтересуются торчащими из-под него копытами. И держать гранату наготове.

Однако они всё не шли и не шли…

Но вот туша дернулась. А затем еще и еще. Уроженец Города простился с миром – и стоило лунному лучу коснуться лица, как чека покинула гнездо.

Увы, сколько бы жеребец не настраивался, а веки всё же зажмурились.

Первая секунда, вторая, третья. Никаких вонзающихся в плоть гигантских челюстей.

Данный факт настолько удивил его, что даже смог пробиться сквозь завесу героизма и заставил-таки раскрыть глаза.

Крылатая. Стоит. Улыбается…

Принца пронзил дикий ужас, но – слава Создателю, не иначе как лично направившему дернувшиеся в отчаянной попытке зубы – тонкая белая пластиночка вошла точно в выемку, отделив один порошок от другого и предотвратив вот-вот долженствовавшую произойти детонацию.

-
Последние сутки оказались на диво насыщенными. Я едва не погиб, чуть не затащив в Бездну заодно и эту безголовую. Вернее, наоборот. Но обо всем по порядку.

В общем, вследствие моей болтливости сия взбалмошная особа узнала о втором, ближнем проходе в Эквестрию и разумеется поперлась именно через этот, непроверенный и потому опасный перевал, предварительно напрочь отказавшись от какой-либо помощи с моей стороны и обвинив в зверском убийстве покусившейся на ее ножки гусеницы. Ну и естественно попала в ловушку.

Слава Единому, что Он послал мне обличение к следованию за ней и мудрость, чтобы не бросится за этой одаренной персоной сразу, но нормально подготовиться. Иначе бы мы оба сейчас висели в мешках.

Сразу не понравился проход – уже хотя бы полным отсутствием некогда столь многочисленных ползучек. Также очевидно весьма активное присутствие ларв – их слизистые, лишенные всякого намека на пощаду к флоре следы повсюду. Впрочем, еще когда я убил одну из них на глазах крылатой мне стало ясно: с моей горой чего-то не так – прежде здесь гигантскими гусеницами и не пахло.

Однако реальность вновь изволила превзойти все ожидания – в ущелье обитал монстр, коего я вряд ли смогу даже достаточно правильно описать. Скажу лишь, что тварь в несколько раз превосходила меня размерами и имела великое множество разнообразных отростков, шипов и клешней. А также плела нечто весьма смахивающее на паутину, только с производительностью небольшой ткацкой мануфактуры.

И он жил не один – вместе с ним на небольшой площадке перед пещерой, уходящей вглубь моего скального массива, ползало несколько до безобразия раздувшихся ларв в компании с лингом – чрезвычайно быстрого, редкого и опасного создания величиной с половину медведя, неким таинственным образом связанная с многоногими – вроде как муравей для тли. Сурв в своих “Заметках” писал, что если обмазаться производимой гусеницами жидкостью, то и пастухи и стадо перестанут на тебя реагировать. Слава Создателю, мне хватило ума последовать сему совету (а также хозяйственности потрошить каждую убитую «корову» на предмет ингредиентов) – и охрана действительно пропустила вашего покорного слугу, приняв за своего.

В глубине перевала располагался небольшой пяточек, прежде наверняка выглядевший на редкость пасторально – имелись следы травы, останки птичьих гнезд и кучка деревьев разной степени обглоданности. И вот на самом целом из них и свисала моя цель в виде нескольких серебристых мешков размером от барсука до пони.

Увы, местный сложноописуемый заводила оказался не столь прост, как его подчиненные, проигнорировав союзнический аромат и атаковав вторженца плевками, на удивление метко поймав ими же брошенные в ответ гранаты. Вот только результат противостояния взрывчатки и склизкой версии паутины вышел явно не в пользу второй, даровав мне возможность пробиться к работающему вешалкой представителю флоры под прикрытием дождя из каменной крошки и небольшого обвала.

Внутри самого большого кокона действительно лежала крылатая, видимо отравленная то ли испарениями материала, то ли введенным во время захвата ядом – в принципе без разницы, потому как пегаска в любом случае и встать самостоятельно не могла. К счастью, ваш покорный слуга предусмотрел подобный поворот событий и заранее подготовил пузырек с возбудителем. Вопреки опасениям, эквестрийка не только не выпала от его аромата в осадок, но еще и пришла в полную физическую готовность к побегу – увы, без прояснения сознания. Пришлось мануально разворачивать ее в сторону Эквестрии и слегка распустить копыта для придания ускорения.

Впрочем, не стоило ожидать, будто обычно травяное (ну и не только) варево сможет сотворить чудо и с одного нюха поставит нелетающего крылатого на ноги. Добавьте к этому полнейшее отсутствие на ней ларвавой жидкости и получите очевидный результат: шансов уйти от «муравьев» у моей невольной спутницы не имелось.

А значит кое-кому в любом случае пришлось бы стать героем.

Удивительно, но факт – драконье копье с одного удара пробило пусть не каменную, но все же по идее весьма крепкую лобовую пластину попытавшегося начать преследование линга. И не надеялся на подобный эффект – максимум думал помешать животине взять разгон. Почти же свободный боковой выход орудия из почившего вовсе на пару мгновений вогнал меня в ступор.

К тому моменту главная тварь еще не выбралась из-под небольшого завала, зато из пещеры показался новый пастух, по какой-то причине также замешкавшийся – вероятно, моя обмазка все еще мешала им воспринять мир должным образом. Задержка стоила зверюге жизни – я размахнулся и забросил в отверстие весь запасной лоток взрывчатки. Детонация удалась на славу: пещеру завалило, что впрочем, по словам Сурва, способно лишь замедлить этих тварей – заодно лишив меня выхода в Вечный лес сошедшим на перевал оползнем.

После решения проблемы лингов в продолжение иррационально — героической деятельности пропал смысл и ваш покорный слуга уже попытался проявить себя в обыном качестве разумного пони, как внезапно обнаружил перед носом последнюю, самую весомую представительницу улья. Чудища весьма удачно перегораживало ставшим очень узким выход, тем самым кстати лишний раз подтвердив у себя наличие какого-никакого, а интеллекта. Брошенные вперед гранаты оказались сбиты еще на полпути, а сразу за тем на земного пони обрушился настоящий дождь из мелких, но очень липких комков паутины, угрожающих если не сбить, то хотя бы отяжелить меня до полной неспособности двигаться в самое ближайшее время. Пришлось плюнуть на попытки обойти врага по насыпи и идти на таран.

Результаты оказались крайне неожиданными – и вновь по вине копья, вопреки всем ожиданиям легко распоровшим долженствующую по идее быть невероятно прочной (и выглядевшую соответственно) грудную броню и пошедшим вверх, образовав в итоге глубокую и длинную рану в теле чудовища. Вроде бы здорово, вот только план заключался в проскальзывании между ног твари, в то время как вставшее стоймя оружие спутало мне все карты, даровав врагу критически важные секунды задержки.

Агония была краткой и очень болезненной – особенно для оказавшегося под шипастой и буквально заливавшей его кровью тушей жеребца.

А затем потянулись часы лежания под медленно остывающим трупом в крайне неудобной позе, с кучей ноющих болячек и вдохновляющим ощущением скорой гибели от клыков и когтей раскопавшихся лингов. И чекой от предпоследней гранаты в зубах.

Но, слава Единому, мне не пришлось тогда умереть. Сюрприз.

Вернувшаяся спутница нашла меня раньше «муравьев», не только отвалив паука, но еще и несмотря на неслабый побочный эффект лекарства оказав помощь в обыске площадки. Ни других пони, ни их останков, к счастью, обнаружить не удалось, зато вашему покорному слуге повезло собрать неплохое количество трофеев. Более всего меня поразила паутина – но об этом позже.

Мы скакали, пока не свалились. Хорошо хоть в Эквестрии нет нужды в поиске пропитания для крылатой. Могу спокойно поразмышлять.

А еще мне стыдно.

-
Рейнбоу грустно вздохнула и съела лишившийся последнего листочка клевер.

Всё-таки как ни крути, а в Понивилль возвращается другая пони.

Конечно, внешне она осталась почти такой же – чуточка грязи и новых царапин не в счет. Но лицезрение происходящего за границей Эквестрии, буквально в нескольких днях от Понивилля, поразило ее до глубины души. В тех местах пони не живут – они выживают. Там растения, которые нельзя есть и монстры, жаждущие слопать тебя.

Картина перевала, со всеми ее ужасающими подробностями, всё еще стояла перед глазами.

Неужели она и правда столь слаба? Если бы не этот земной пони, Даш бы никогда не смогла…

От невеселых мыслей ее отвлек также доселе о чем-то сосредоточенно думавший спутник:

— От чего вы столь грустны? – вежливая улыбка. – Печалитесь, что спасли меня?

— Это ты спас меня. А я сбежала, – выразила главную причину своего страдания пегаска.

Он как-то странно взглянул на нее и поднял копыто вверх:

— По моему указанию, – пауза, – и позвольте заметить: вы вернулись.

— Но сперва я сбежала, – с нажимом повторила Даш, – и даже если бы мне хватило храбрости остаться– то чем «лучшая летунья Эквестрии» смогла бы помочь? Ведь и ларва может победить меня, – с откровенной горечью повесила кобылка голову.

Спутник встал и, подойдя вплотную, аккуратно приподнял ее лицо за подбородок.

— Подготовьтесь. Сейчас будет монолог, – с иронией заметил жеребец, убедившись в наличие контакта.

Несколько мгновений на сбор сил, мощный вдох и:

— Хочу извиниться перед вами. За свое отношение, которое, надеюсь, осталось незамеченным. С самого начала говорящий сие жеребец рассматривал вас исключительно как проблему – очередное препятствие, вставшее на моем пути и потребовавшее к себе внимания. И дело не только в том, что вы эквестрийка, попавшая в дикую часть Вечного леса – нет ничего зазорного в неприспособленности к незнакомой, да и не предназначенной для вас среде. Куда более негативную реакцию во мне вызвал факт вашей крылатости. Видите ли, я не люблю пегасов, — тяжелый, явно имеющий за собой немало эмоций вздох. – Однако польза от них, а вернее от данной им с рождения способности летать, неоспорима. Однако вы оказались лишены данной возможности в момент нашего знакомства и, с моей точки зрения, стали бесполезны. В результате, ваш покорный слуга стал вести себя, будто вы — капризный жеребенок, от которого не ожидают ничего хорошего.

Земной пони перевел дух, попереминался с ноги на ногу и продолжил:

— Вот только вы не вредный ребенок и не бездушная система доставки с дополнительной функцией управления погодой. Я настолько привык смотреть на крылья…или рога…что перестал замечать под ними пони, — земной поклонился ей. — И потому Принц просит прощения за свое отношение и благодарит вас – не только за свое спасение, но и за преподанный ему урок, коий, будучи правильно усвоен, сделает меня совершенней.

От прочувственности отповеди у Даш ком подкатил к горлу, а спутник все еще продолжал:

— Честно говоря, ваш покорный слуга хранил это для себя, но ныне хочу отдать его вам, – он протянул ей маленький фиолетовый флакон на веревочке. – Пожалуйста, вдохните. И знайте: я благодарю Создателя за дарованную мне встречу с вами, госпожа Рейнбоу Даш.

Находясь под впечатлением от речи своего спутника, а также испытывая смутное ощущение, будто пропустила нечто важное, пегаска безропотно приняла сосуд, выкусила пробку и втянула воздух.

Мир закружился перед глазами.

А затем случился удар по голове.

-
В дверь постучали.

Тихонько так. Узнаваемо.

Уже легшая в постель зебра с легкой неохотой встала и направилась ко входу – судя по всему, у него действительно что-то очень важное, раз обычно до крайности вежливый чужеземец решился побеспокоить ее в такой час.

Ну да: под козырьком стоял тот самый странный жеребец в жутковатого вида маске, что некогда столь своеобразно с ней познакомился и с тех пор периодически заглядывает в гости.

— Прошу прощения, госпожа Зекора, но не могли бы вы быть столь любезны, чтобы последовать за мной,– явно нервничая, поклонился пони, даже не став тратить обычные пять минут на расшаркивания. – Здесь недалеко.

Кобыла слегка удивилась – что само по себе немалое достижение – однако же спорить не стала и лишь поинтересовалась, надо ли чего с собой брать, тут же получив отрицательный ответ. В голове уже начали формироваться забавные идеи касательно цели визита, вплоть да самых фантастических…но вид спящей и перемазанной с головы до копыт в грязи Рейнбоу Даш практически в двух шагах от ее дома всё равно стал неожиданностью.

— Не волнуйтесь, — замахал копытами в ответ на ее вопросительный взгляд иноземец. – Я вам всё объясню. Вы не будете против занесения пегаски в дом?

Зебра тут же кивнула и помогла с погрузкой радужногривой ему на спину.

В целом, ничего серьезного: несколько ушибов, множество царапин, почти выздоровевшее крыло и стремительно набухающая шишка на голове. Однако сам факт наличия травм и столь своеобразной компании в любом случае требует объяснений.

Нельзя сказать, будто рассказ ее порадовал. Присутствие столь опасных чудовищ на самой границе вроде бы совершенно спокойной и в принципе не ожидающей нападения Эквестрии беспокоило. Впрочем, всё же закончилось хорошо…

Пардон, почти закончилось: к рассказу приложили просьбу не рассказывать пациентке или ее друзьям о произошедшем – по легенде, она просто нашла пегаску рядом со своим домом в бессознательном состоянии. Сама же Рейнбоу якобы ударилась о какую-нибудь деревяшку по пути от гор. И испытывает некоторые проблемы с памятью в результате упомянутого чрезмерно близкого общения с природой.

Надо признать: парень действительно всё просчитал, пусть сама рациональность подобного спектакля лично ей кажется как минимум сомнительной. Даже просьба выйти из дома перед началом беседы являлась уловкой, дабы Зекоре “не пришлось врать”. Вероятно, и всё остальное – чистая правда, насколько подобное вообще возможно при столь странных понятиях о чести.

А еще весь мнущийся и явно считающий себя вконец обнаглевшим жеребец попросил сварить ему несколько зелий, включая эликсир забвения…

-
Знал бы ты, дневник, до чего приятно вернуться домой.

Я дотащил мою спутницу до известной нам обоим полосатой личности, предварительно воплотив в жизнь хитрый план по избавлению ее от лишних воспоминаний. Вернее, блокированию, но думаю в данном случае сии явления тождественны — зебра утверждала, будто без магии заставить пони забыть что-либо практически невозможно, однако примененная микстура сделает события последних нескольких дней расплывчатыми и, со временем, вдохнувший ее просто перестанет думать о них. Пришлось также для правдоподобности (и закрепления результата) треснуть пегаску веткой. Увы.

Зато теперь происшедшее не будет омрачать ей жизнь – в Эквестрию вернулся полноценный, ничем особо не отличающийся от прочих гражданин. Разве что очень красивый.

Впрочем, на доставке тела моя нервотрепка не закончилась – не успел ваш покорный слуга покинуть гостеприимное жилище Зекоры, как в дверь постучали. С ее молчаливого разрешения я поспешил спрятаться за ширмой, где располагался небольшой складик тенелюбивых зелья и реагентов. Ночными гостями оказались друзья крылатой.

Впервые вижу их вблизи. Пять гладких ухоженных кобылок, представляющих в совокупности забавный пример равенства разных рас пони – по крайней мере, численного. Хоть и не понимаю их речи, но чувствую в голосах ту самую искреннюю радость, коя возникает при счастливом разрешении беспокоившей ситуации. Как и предрекала Рейнбоу Даш. Даже фиолетовая единорожка не скрывает своего облегчения – ну или хотя бы тратит силы на его разыгрывание. Впрочем, и инспекторша ныне кажется вовсе не такой грозной и самовлюбленной, как через телескоп.

Поскорей бы уже ушли, а то спать охота…

-
— Значит, «чувства зебры»? – уточнил Принц и, не удержавшись, зевнул.

Хозяйка помещения чуть насмешливо вскинула бровь и щедро предложила переночевать у нее.

— Благодарю вас, однако на подобную наглость ваш покорный слуга пойти не может – вы и без того уже помогли мне сверх всякой меры, — к тому же тут вроде бы только одна постель. – Кстати, а ведь вы тоже живете в дереве. И не носите одежды.

Взгляд стал удивленным. Откровенно говоря, он сам и не знал, чего ради произнес последнюю ремарку, а потому во избежание каких-либо могущих затянуть пребывание в сем излишне гостеприимном доме проблем извинился и выскользнул за дверь.

Предутренняя морось, какая прелесть. Зато взбодрило и даровало возможность поразмыслить насчет предубеждения и двойных стандартов, коими «его высочество» судя по всему страдает.

Впрочем нет – ныне существует куда более важная тема для разговора с самим собой. Конечно, возможно это всё еще не подтвердится и на самом деле волноваться не о чем…

Ой, да ладно: естественно всё настолько плохо, насколько возможно. Во всяком случае именно к такому следует готовиться.

А значит паутина действительно та самая. В прямом смысле слова чудесный материал, использовавшийся рогоносцами Города для самых ценных артефактов и экспериментов, ценящийся дороже золота и драгоценностей.

— Так почему же эти тряпочки настолько дороги? – всплыла в памяти оставшаяся в былой жизни сцена. — Неужели мы не можем просто добыть еще?

Как раз тогда с чего-то растолстевший Ферос отложил в сторону инструменты и пару минут смотрел в потолок:

— Не можем: существа, производившее ее, исчезли давным-давно – пауза и чуть ли не впервые услышанные в его голосе нотки ужаса. — И я молю Единого, чтобы они никогда больше не вернулись.