Сказка, в которой тяжело добраться до Дракона

Встреча со зверем

Чем выше возносишься, тем ниже падаешь

https://www.youtube.com/watch?v=oGv0839DlcQ

https://docs.google.com/document/d/1FuDhY3-5kbdUL8EDSlzFzYxvKybJvDf8mmdcekfchZM/edit

Один из наименее приятных дней в жизни. Чай, самый худший.

Волосы на голове. Откуда взялись? Зачем? Диана же Принявшая Истину. Среди них только Королева имела нечто вроде именуемого демонами «гривой». Неужели ученица становиться похожа на учительницу? Но с какой радости настолько внезапно? Этот жеребенок…

Не думать о нем.

Ни-ког-да.

До чего же она голодна. Мерзавец нарочно мучает ее, приведя сюда. Сколько в городе наверху горя и ненависти, столько же здесь, в темных сырых пещерах, любви. Защитница ощущала ее еще там, на свадьбе, однако новое место буквально сочится сердечностью. Пусть и слегка странной, однако, вне всякого сомнения, употребимой.

Исстрадавшемуся же перевертышу не дают насладиться и капелькой из разлившегося вокруг океана. Крохи добрых вестей, вроде испытываемого им непонятной боязни и последовавшей печали не смогли поднять настроения. А ведь такие упования связывались с уходом проклятого выродка – да на место надзирателя встала безрогая.

Нет сил.

В надежде отвлечься, воспитанница Кризалис согласилась пойти вместе с крылатой поглазеть на церемонию, аж переводила их песни, не особо вникая в смысл. Некий речитатив о принятии, рождении, очищении…ерунда, в общем. Дабы не потеряться в этом мареве она сконцентрировалась на идущем от пленителя страхе. Пусть ни грамма не насыщая, он оставлял после себя тень сладости и с каждой минутой нарастает. Идиот и при желании не сумел бы спрятать сию прекрасную картину.

Вот уродец вошел в заводь. Его спросили о чем-то, дождались ответа.

Ужас достиг пика. Чейнджлинг зажмурилась от удовольствия.

Погружение по маковку в воду.

Кобылка дернулась, как от удара.

Ибо Принц не боялся. Вообще.

Из реки встал другой пони.

Счастье било из него фонтаном.

Подобная чудовищная, невероятная несправедливость затмила бы голод и у всего Народа разом. Все эти скалящиеся морды, приветствия, поздравления…ДА КАК ОНИ СМЕЮТ?

Ничего в жизни Диана не хотела больше, нежели расколоть эту чужую, неправильную, не имеющую права существовать радость. Дикая ярость выжгла из сознания всякую постороннюю мысль и бушующим пламенем взвилась под котелком бурлящих замыслов.

-
— Не поведаешь ли непричастным суть произошедшего? – максимально корректно вопросила изведшаяся от любопытства Рейнбоу, стоило только пребывающему в экстатическом настроении жеребцу подойти к ним. – А то переводчик, кажется, сломалась, — чуточку извиняющийся кивок в сторону стоящей аки соленой столб подконтрольной.

Принц жеста не заметил, с тем же отсутствующим выражением лица промолвив:

— Погружение.

Опять двадцать пять. Постоянно теперь придется сведения клещами выдирать?

— Да, хорошо, видела, – она помахала у него перед глазами копытом. – Вот только откуда такая радость? Почему народ вдруг начал обниматься, петь, кое-где плакать? Или мытье для вас в принципе – событие эпохальное?

— Чувствую ее. Любовь, – будто не слыша спутницы, произнес «собеседник». – Мы едины. Истина объединила нас. Я обрел семью, – слезы потекли по мокрой маске.

— Да какого сена с тобой происходит?! – не на шутку встревожилась пегаска. – Ты хорошо себя чувствуешь?

— Лучше, чем когда-либо в жизни, — с проблеском разума отозвался больной. — Никогда больше не буду один…

— Эй, а ведь он и правда любит! – вдруг задорно воскликнула отмершая Диана.– Тебя. Их. Всех. Даже мне рад, — фальшивая веселость треснула и из-за нее в мир пришло шипение разъяренной кошки. — Ну, это мы сейчас исправим. Возьми-ка, — сумка со Спайком полетела в Даш.

Возражать или по меньшей мере возмущаться та не стала – ныне определенно не лучшее время.

— Со всем уважением к вашим талантам, позвольте усомниться в успехе данного предприятия, – более-менее на полдороги до вменяемость произнес конь. – Аж рискну поспорить: в сей день никакие каверзы не смогут испортить мне настроения.

— Чудненько. Принимаю вызов, – заведомо невзрачные неприметные черты потекли.

Перед крылатой обнаружилась высокая – ростом вровень с Принцем — изящная белая кобылка с двумя зелеными полосами на спине и гриве, легкой озорной улыбкой и добрым, неожиданно мудрым для столь молодой пони взглядом, одетая в неброское красивое платье весенних расцветок.

— Помнишь? – ласково обратилась она к остолбеневшему изгнаннику. – Я любила тебя. Заботилась. Была светом и радостью, единственной родной, близкой, готовой по первой же просьбе открыться душой. Стояла рядом, когда весь остальной мир отвернулся от тебя. А ты предал меня, – лицо превратилось в гримасу ненависти. – Струсил! Смотрел на сжигающего ее заживо дракона и не пожелал хотя бы копытом пошевелить ради спасения вставшей меж тобой и пламенем! «Надежде Города» не хватило духу даже рассказать родне о последних секундах их дочери и сестры! Что скажешь на это?

— Уже прежде сказанное: не превращайтесь в нее, – ровно ответствовал вернувшийся во вселенную изгнанник. – Впрочем, добавлю сверх обычного — верю…ЗНАЮ: Сили простила «братца», если вообще когда злилась. И Стоящий на Страже также простил споткнувшееся дитя. Посмеет ли оно после этого не простить себя?

Неизвестная пошла рабью и спустя несколько мгновений на них глядел чейнджлинг.

— Допустим: старую подружку предал забвению, – кривая ухмылка. — Найдя новую, – пегаска отшатнулась, стоило бешеному взору мельком упасть на нее. – Думаешь у проклятого урода есть надежда? Тогда поприветствуй следующего призрака былого.

Тело окатило магической волной. Рослый жеребец. Черно-коричневый мундир с богатой отделкой и золотым символом местного правительства на воротнике. Белоснежная шкура. Уложенный в две косы хвост. Начищенные копыта. Лицо, которое пусть и не назвать эталоном красоты, однако же говорящее о внутреннем благородстве, немалом уме и готовности умереть за правое дело.

А еще синяя грива. Эквестрийка не сдержалась и восхищенно ахнула. Роскошная, длинная и шелковистая. Заплетенная во множество косичек, обвязанных разноцветными лентами в порядке радуги. Сколько же время на это затрачено? Грива Рэрити – и та померкла бы в сравнению с данной строго организованной прелестной массой.

Он не спешит начинать разговор. На губах чуть смущенная скромная улыбка.

Оторвавшись от созерцания таинственного горожанина, крылатая обернулась к главному зрителю. Тот молчал, тоже зачарованно разглядывая видение. Затем сделал пару нетвердых шагов и погладил ему волосы.

— Узнаешь? – отверз уста красавчик. — Я двенадцатый Принц земли и в будущем я стану тринадцатым Лордом земли. Я буду править нашим Городом вместе с моими братьями – Лордом воздуха и Лордом магии. Наша дружба – залог процветания и благополучия всего Города. Я прошел обучение и выдержал испытания, доказав истинность своего звания. Я обещал, что не подведу Город и приведу его к процветанию. Однако…

Пошла рябь. Результат заставил Даш отшатнуться – ибо в мир прибыл монстр, не уступающий в уродстве виденным ею мельком не-мертвым.

-…я предал их всех, – хрипло выдало обезображенное ожогами лицо. – Я – изгнанник, от которого отвернулись родные братья. Я не исполнил свой долг и ныне то, что я дал слово защищать, лежит в руинах. Мои подданные убивают друг друга. По улицам моего Города гуляет Снежница, — опять искажение. Родившее табличку. — Я – фальшивый исцел, который должен был нести надежду, а вместо того пославший других на смерть, — очередная волна дала на выходе эполеты. — Я – трус, бросивший тех, кто надеялся на меня. Ныне я веду на погибель доверившихся мне ради возможности вновь воссесть на престоле уже мертвого Города, — точная копия испытуемого. — Что скажешь ты?

— Я выполнял свой долг, – ответил отступивший назад вопрошаемый. – Всегда. Значит — я прав. Если же нет – Единый простит меня и направит на пути Его, если я буду верен Ему.

— Но ведь это еще не всё, – усмехнулся двойник. – Не одного лишь выполнения долга жаждет душа твоя. Ты мечтаешь о ней. Той, кому сможешь отдать всего себя и кто сделает то же для тебя. О твоей половине, вместе с которой вы станете целым. Но когда ты найдешь ее, то не получишь любви. Единственного взгляда ей будет достаточно, чтобы с омерзением отшатнуться и сбежать, никогда более не оборачиваясь. Если же она осмелится посмотреть глубже, то увидит лишь камень. Ты не знаешь любви.

— Я принимаю то, какой я есть, – изгнанник улыбнулся и мягко положил копыто на нос собеседника. – Верю: всё происходит по плану. Пламень допустил Принцу стать таким и чрез то я познал Его. Всё, что ни делается, идет мне ко благу. Быть может Он, в великом милосердии Своем, пошлет смиренному слуге не только способность любить, но и ту, кого ищу. Если же нет – на все воля Первого и Последнего. Я же постараюсь остаться чистым, дабы вручить ей всего себя без остатка, — смешок. – Прямо скажем, не самая сложная задачка – при таких-то внешних данных.

Пошла магическая рябь…

-
Наследница кусала губы. Ни память о погибшей подружке, ни образ, выуженный из памяти того важно выглядящего старикана, ни обвинения не достигли цели.

Выродок не поколебался. Радость, и без того бившая потоком, лишь усилилась.

Неужели урод правда отринул прошлое? Стал новым пони?

Целым. Счастливым.

Она этого так не оставит.

Видит Королева – умрет, а раздавит проклятый росток.

Не даст обрести то, чего проклятый убийца лишил ее.

Защитница прогнала происшедшее в памяти.

И осознала предпоследнюю фразу.

Лезвия вышли с тихим лязгом.

— Борьба бесполезна, – спокойно и аж с ноткой сочувствия заметил монстр.

Диана ответила хищной улыбкой.

Рывок.

Удар.

Промах.

Сталь второй раз взвизгнула. Мимо.

Принц без малейших усилий отвел оба клинка и разведя копыта блокировал их, стоя к ней лицом к лицу.

— Ну и чего вы пытаетесь…- снисходительным тоном начал гордец — и не успел договорить.

Она впилась в его губы своими.

Вселенная застыла в изумлении.

Неизвестно, сколько длилось сие мгновение.

Пока идиот наконец не задергался.

Ошеломлен, не понимает происходящего.

Не способен оттолкнуть – ноги прижимают лезвия.

Наследница наслаждалась каждой секундой.

Всеми без остатка каплями сумятицей в его голове.

Вот только можно же сделать и лучше.

Кобылка медленно подняла всё еще блокируемые копыта и обняла жеребца за шею.

Тот наконец очнулся и отбросил Защитницу Короны.

Ну что ж, поигралась знатно.

Воспитанница Кризалис слизнула кровь с клыков. Конечно могла бы и поаккуратнее, но ведь так гораздо интереснее.

— Какого… – с трудом выдавил из себя убийца.

— Не очевидно? Я украла твой первый поцелуй, – сладко улыбнулась Диана. – Уже не сможешь отдать всего себя избраннице. Ты нечист. Поношен. Использован.

Восхитительная гамму перемежающихся чувств, приведшая в итоге к выхватыванию метательных ножей – и такой долгожданной, драгоценной ненависти.

Охотница радостно вступила в бой.

Выродок с чего-то решил биться на равных. Клинки сталкивались друг с другом, высекая искры. Он молчал, лишь отбивал выпады и делал свои. Ярость затопляла сознание.

Вот только очень скоро Диана поняла, что на сей раз всё всерьез – и ей не победить.

Удовольствие уступило место страху.

Перевертыш в отчаянии попыталась извернуться, взлететь, хоть как-то уйти с направления атаки.

Безуспешно – жеребец с каждым шагом оставлял ей меньше места для маневра.

Копыта гудели от боли и не хотели слушаться.

Левый наруч сорвался.

Защитница взмолилась о пощаде.

Тщетно – не услышал.

Сразу два ножа опустилось на второе лезвие и оно вылетело из паза.

Оставшись без оружия, кобылка решила нырнуть под него и сбежать.

Прилетевший точно в грудь пинок распластал ее по стене.

Четыре секунды – и шея оказалась зажата меж клинков.

В обнаружившихся близко-близко глазах читался приговор.

Ни жалости, ни снисхождения.

Наследница закрыла очи.

Одна песчинка до гибели.

Другая.

Прошла минута.

Успев проститься с жизнью, ученица Королевы снова прислушалась к ощущениям.

Стыд.

Боль.

Кобылка подняла веки и всмотрелась в серо-стальную хмарь.

Отчаянье.

Ее губы расплылись в улыбке.

Идиот заметил это и полыхнул новым снопом ярости.

Ножи дернулись и опять застыли.

Перевертыш больше не боялась.

Никакого наказания не будет.

Ведь даже когда его сердце наполнено ненавистью, а взор застилает жажда крови…

…хозяин не способен убить рабыню.

Несчастный уродец без движения стоит, прижав палача к стене.

Не в состоянии ни отпустить, ни завершить начатое.

Решение пришло само собой.

Кобылка еще раз обняла и поцеловала его.

Монстр попытался отбросить ее, однако не решился использовать для спасения чести сталь, в то время как воспитанница Кризалис держала крепко, до капли выпивая чашу страдания и унижения столь долго терзавшего пленницу мерзавца.

Наконец Принцу удалось вырваться.

Он дрожал от ярости, кою не мог утолить. Что-то не давало ему.

Издав нечленораздельный рык, изгнанник швырнул ножи в деревянную стену позади мучительницы и позорно сбежал из комнаты, оставив позади мокрую, уставшую, заливающуюся счастливым смехом Принявшую.

Это лучший день в ее жизни.

-
— Ну чего тут сказать, – положил Ферос копыто на плечо младшего товарища. – Война против сил, страстей и духов злобы поднебесной никогда не кончается. Причем наибольшего ожесточения бои склонны принимать именно когда решаешь, якобы тяжелейший этап пройден и есть возможность расслабиться. А потому на идущих за Истиной лежит ответственность всегда стоять на страже и бдить, кабы не угодили во всё усложняющиеся и запутывающиеся ловушки Зла. И хоть порой испытания громоздятся выше гор, последователи не должны отчаиваться, ибо очищаясь огнем этой борьбы мы возносимся ближе и ближе к Вседержителю.

— В этот день я погрузился в Благодать, – мертвым голосом произнес молодой жеребец. – Можно ли назвать лучший день для бытия совершенным? Время, в большей степени благораспологающее к оправданию снизошедшего доверия? Тем не менее, проиграл. Не выдержал. Позволил Злу совратить с верной дороги. Лишь чудом голова не покатилась по полу.

— Чудом, — эхом отозвался Лорд. – И в итоге не покатилась.

— Едва-едва. Одно Небо ведает, насколько жаждал говорящий сие крови. Враг одержал верх надо мной, — фальшивый исцел поднял глаза от земли. – Меньше суток провел изгнанник в рядах Общины – а уже принес бесчестье и себе и ей. Что же мне делать?

— Покайся и впредь не греши, – улыбнулся Глава. – Никто не идеален – и именно благодаря незавершенности имеем возможность стремиться к Супремату. В том наш святой долг. Ты его осознаешь. Это замечательно. Кстати, коли вдруг забыл: уныние – грех.

Неслучившийся правитель дернулся, будто ужаленный:

— Да. Конечно, – новообращенный постарался прийти в себя. – Вот только подобное повторится. Рано или поздно. Искатель совершит нечто необратимое – и куда деваться после?

— Положись на Спасителя – Он не оставляет верных, — патетично поднятая вверх нога. — Господь не попустит вам быть искушаемыми сверх сил, но при искушении даст и облегчение, так чтобы вы могли перенести, – Ферос запечатал цитату благолепным жестом и озорно подмигнул. – В прочем — выполняй свой долг.

— Постараюсь, — немного ожила жертва чужой злобы. – Благодарю. Простите за отнятое время. Позвольте откланяться…

— Подожди! – придержал преемника Лорд. – Для начала, перестань считать моё время – коли сего товара наблюдался бы недостаток – первым сказал бы. Затем, позволь побеседовать о следующем за тобой существе – чейнджзлинге, – новое слово далось с трудом. – Судя по твоему рассказу, оно уже долго путешествует...СТОЯТЬ!

Рванувший из комнаты жеребец не посмел ослушаться натренированного годами начальственного гласа.

— Очень, очень извиняюсь – Диана без присмотра…

— Спокойно: обе спутницы давно взяты под стражу – али правда думал, будто звон стали и последовавший за ним рев остались незамеченными? – иронично поинтересовался старик, возвращая воспитанника к креслу. – Тюрьмы тут, естественно, нет, зато ящики для грибов достаточно крепки и просторны. Специально привезли несколько штук –некоторые излишне верные «революции» граждане прежде пытались мешать одухотворенному общению. Не волнуйся: ничего плохого с ними не случиться – чай не звери вокруг.

— Аг-ха, — выдохнул былая надежды Города. — А вам не кажется…

— Подобное копирует методы мира, коий нам по идее должно превосходить? – грустно продолжил не дождавшийся окончания собеседник. – Да. Запрет на совмещения должностей давали не с недосыпу. Тяжело совмещать мантию Главы Общины и венец правителя. Тем не менее, я добровольно взгромоздил оное бремя и буду выполнять свой долг настолько хорошо, насколько могу. Мне дан меч, дабы каралось им всякое беззаконие. Ибо если не мы, то кто? Власть не приходит случайно и взявший подобную ответственность принадлежит уже не себе и отвечает особым образом. Впрочем, сейчас не о том…

Руководитель истекающий кровью страны глубоко вдохнул и произнес:

— Предлагаю облегчить ярмо, – Принц непонимающе на него воззрился. – Существо. Родившийся сегодня брат поведал многое – однако явно не всё. К счастью, известного достаточно для вывода. Перевертыш причинил тебе океан боли и неоднократно пытался убить. Почему бы не оставить ее?

— Нас связывает присяга! – в казалось бы не допускающим разночтений ответе проскользнула неуверенность.

— Помню, – кивнул правитель. – Тем не менее, нам обоим кристально ясно: покушение на жизнь соверена — прямое нарушение, карающееся минимум смертной казнью. Не скрою: сердце наполняется радостью, при мысли о той воодушевляющей самоотверженной твердости, которую проявил еще даже не погруженный слуга Единого в следовании Слову, раз за разом прощая несмотря на вполне реальную перспективу не проснуться утром и не надеясь на благодарность. Одержимость, достойная великих. Вот только какова цель? Мы же не фанатики, слепо выполняющие букву и забывающие стоящую за ней мысль. Никто не посмеет требовать хождения по лезвию ножа…

Слушатель откашлялся. Сугубо по естественным причинам – слегка надорвал горло на позорном вопле – но покровитель воспринял данное действо иначе:

— Казни не предлагаю – было бы по меньшей мере обидно осуществить окончательное решение вопроса после стольких помилований, – Лорд всхрапнул. – Однако мой юный друг не обязан до гроба терпеть присутствие создания, в лучшем случае способного одарить спасителя лишь быстрой смертью. Да и то вряд ли дождешься. Не разумнее ли, например, вывезти создание вывезти в Вечный лес и отпустить? Уж вернуться-то не осмелится.

— Чудище не уйдет, – печальное покачивание головой. – По некой неизвестной причине, ей необходима смерть благодетеля. Плюс, при любом раскладе до родных мест бы не добралась – хлипковата, дурновата, заточена под социальное взаимодействие.

— Сам же говоришь: «чудище», – ровным тоном возразил старший товарищ. – Многократно порывавшееся прервать существование – столь же часть обретавшее прощение и шанс исправиться. О ней заботились, выручали, терпели – в ответ обретая исключительно желчь и ненависть. Она заслужила наказание. Старику больно видеть причиняемые росшему на его глазах жеребцу страдания – позволь же помочь избавиться от них.

Изгнанник отвел взор и задумался. Надолго.

— Господин уже помог подчиненному более, нежели тот имел дерзновение представить, – наконец озвучил Принц решение. – Я принял ее присягу, осознавая тяжесть этой ответственности. Никому иному бремени сего не поручу.

— Ты сказал, – грустно признал поражение Ферос. – Незамедлительно дам указание выпустить их. А завтра отведу к тайному ходу.

— Спасибо. Малюсенькая просьба: освободите, пожалуйста, только крылатую, – вымученная улыбка. – В конце концов, могу же отдохнуть от ноши по крайней мере денёк.

-
— Знаешь, а твои «братья» очень ловко скрутили нас для пони, проповедующих мир, любовь и травку щипать, – слегка ворчливо заметила Рейнбоу.

— Последователи – вернее, некоторая, в меньшей степени завязанная на мистицизме и в большей на прагматизме, часть — традиционно эффективны в любой сфере. Ведь мы призваны вершить всякое дело, как если бы оно свершалось лично для Ревнителя, – с прежде проскальзывавшей исключительно в описании очередных достижений Города гордостью отозвался вернувшийся домой абориген. – Впрочем, говоря начистоту, захват произвели не случайные граждане, а прошедшие определенное обучение служители правопорядка.

— Какое же? – продолжила крылатая беседу.

— Аналогичное некогда преподанному мне, пусть и в куда большем объеме, – пожатие плечами. – Со второго года почти-принцам предполагалось изучить минимум одну технику самообороны из предоставленного Городом ряда. Ну там, воздушный наскок для пегасов, нашепченное копыто у рогатых и подобное. По совету Фероса, ваш покорный слуга избрал полицейскую тренировку, предназначенную преимущественно для разоружения и фиксации оппонента без нанесения увечий. В сущности, единственная полноценно адаптированная под земных система – мы ведь не воины…вот и пришли, присаживайтесь – сам всё принесу.

Кобылка послушно села за столик и огляделась. Вроде бы довольно заурядное кафе. Правда подземное и не шибко ухоженное. С другой стороны, вокруг война и сейчас они по идее в здоровенной тюрьме, а потому нефиг привередничать.

Пропавший из поля зрения жеребец вернулся минут через десять с подносом и посудой дух цветов:

— Прошу. Вам красные, соответствующая тарелка приземлилась перед летуньей. – Угощайтесь, благо набор привычен. За исключением напитка. У нас именуется «чаем». Не дайте названию обмануть: связи между этим и принятым в Эквестрии травяным настоем ноль. Не могу гарантировать толерантность к нему вашего организма и тем не менее, рекомендую рискнуть, бо побывать в Городе и не отведать едва ли не краеугольный камень нашей культуры и государственность, – многозначительное разведение копыт.

Такой рекламе хрен воспротивишься. Вкус…сложный. Благородно горчит. Резиной отдает.

Или нет.

— А у тебя что? – непроизвольно тряхнув потяжелевшей головой, поинтересовалась уроженка других земель.

— Молоко, – с придыханием признался местный. – Лорд выделил немного из неприкосновенного запаса. Эх, сюда бы овсяного печенья. Мечты-мечты…

Даш не решилась спросить, почему обозначенная жидкость зелена и пузырится.

Остаток перекуса прошел в молчании. Исток тутошней цивилизации от греха подальше вылила под стол, пока сотрапезник не смотрел. А там и к главному можно перейти. Осторожненько:

— Не объяснишь, чего за галиматья произошло между тобой и Дианой?

Собеседник недоуменно воззрился на иностранку:

— Вы же присутствовали. Лицезрели, так сказать, из первых копыт.

— А еще слышала вплоть до конца – последнюю фразу произнесла по-вашему. Каковой факт не значит, будто поведение в целом имело в моих глазах какой-то смысл, – сардоническая усмешка.

— Ежели кратко, то изгнанник проиграл спор: чудище таки умудрилась меня достать, – спокойное потягивание воды с разведенным медом.

— А причем здесь лобызания? – наконец добралась до наиболее волнующей части кобылка.

— Пакостная натура жаждала изгадить начальству личную жизнь, похитив первый поцелуй, – слегка злобноватый оскал. – Лютый бред.

— Разве же кое-кто буквально за минуту до события не распинался о желании остаться «чистым» для будущей половины? – скептически заметила Рейнбоу.

— Единственный пони, способный сделать меня «нечистым» — я сам, – заявил Принц как нечто очевидное любому. – Ибо если смотреть иначе, то настоящий первый поцелуй у сего скромного сына Города произошел с вами.

Крылатая поперхнулась ягодным соком:

— К-ког-да это?

— Сразу по разрушении вами драгоценной машины посреди Леса, – не убирая с лица улыбки, пояснил жеребец. – Возможно, запамятовали: несчастному инженеру пришлось в прямом смысле выгрызать массу и в момент финального укуса случилось касание ваших губ моими, — намекающее проигрывание бровями. Смех. — Коли совсем уж откровенно видеть в обсуждаемом действе не более, чем механическое соприкосновение определенных частей тела, то амурный марафон скромного Принца стартовал в детстве, с братьями в качестве партнеров и курсами по оказанию первой помощи в виде декораций. Фу, развратники!

— Детей обучали делать друг другу искусственное дыхание? – отсмеявшись, переспросила пегаска. Дождалась кивка.– Как вы только на это согласились?

— Ну, нам не предоставили выбора, – изгнанник красноречиво пожал плечами. – Плюс, оно способствовало избавлению от брезгливости – черты, категорически неприемлемой для Лордов. Помню случай…

— Не хочу ничего знать! – в шутливом, внешне, ужасе подняла копыта летунья. – Вернемся к поцелуям. Ежели у тебя такое спокойное к ним отношение, то откуда подобное вселенское расстройство поступком чейнджлинга?

— То бишь, помимо факта, что данное чудовище нагло нарушило моё личное пространство? – хохоток. – Честно говоря, в основном огорчился не факту — хотя конечно клыки штука зело неприятная — а намерению. Понимаете, в тот момент действительно готов был поверить, будто она вовсе не…

Рассказчик запнулся и махнул копытом:

— Какая разница? Ошибался. Диана – монстр. Не ужаснейший на свете и аж вероятно не столь злобный, сколь порой кажется вашему покорному слуге. Тем не менее, хорошего ждать от нее бессмысленно, — ухмылка стала горькой. – И винить ее за то причины нет – обсуждаемая персона всего-навсего заложник своей искаженной гнилой природы. В сущности, лицезрённая вами вспышка есть порождение разочарования.

— Вижу, тебя лучше не разочаровывать, – улыбнулась Рейнбоу. – Каковы дальнейшие планы?

— Да, действительно, – немного странно подтвердил проводник. – Экскурсия на грибную ферму, после — сон. Наутро воспользуемся чрезвычайно удобным для наших целей тоннелем и к вечеру достигнем цели сего безобразно затянувшегося похода. Ура.

-
— Позволь уточнить: напрямую соединённые резиденция правительства и тюрьма? – безрогая аж залучилась умилением. – Экие горожане-то предусмотрительные!

— Не всем же тысячу лет под одним рогокрылом ходить! – в тон ответил урод, со следующего предложения сбавив обороты до нормальных. – Впрочем, изначально оный архитектурный элемент, естественно, не планировался и образовался лишь по осознании начальствующими, сколь…невоодушевляюще выглядят для нищающего населения регулярно с концами уходящие в Нижнюю часть телеги с драгоценностями для Дракона. Решение очевидно: прорыть новый проход до самых Врат, конечно же надежно защищенный и запечатанный – до той поры, когда руководивший работами и обладающий отличной памятью Ферос не позаботился об обеспечении экстренного выхода «запертых» под землей пони, составной частью коего и стал обозначенный лаз…

Защитнице надоело слушать. Да и видеть. И вообще в какой-либо близости находиться.

Нельзя сказать, будто ночь в ящике прошла с превышающими таковые в Берущем неудобствами. Да и охрана не проявляла к пленнице негативных эмоций. Тем не менее, факт освобождения исключительно крылатой немало Диану насторожил. А уж беседа с «Лордом» вовсе вбила настроение в ноль.

Очень неприятно осознавать наличие у казалось бы совершенно безответной цели заступников. Причем не абы каких, а вне всякого сомнения способных отправить на эшафот – причем это еще при условии, что казнь убийцы Вдохновителя действительно будет доведена до логического завершения, а не, например, всего-навсего ноги ему переломает с крыши сбросив. Следует вести себя осторожней и воздерживаться от чрезмерно ярких проявлений собственного и народного характеров.

Ну, если оно конечно не обещает совсем уж золотых гор.

Вроде случившегося вчера.

Губы сами собой расплылись в улыбке.

Стоило того. И много большего.

-…странно? – вдоволь посмаковав недавние события, вернулась охотница в мир. – Он же представитель правительства. Более того – руководитель. Почему сразу не призвал сюда войска, одним ударом покончив с гражданской войной?

— Потому как ни Волькен, ни цитадельцы не смирились бы с поражением, – мерзавец покачал головой. – В миг, когда Нижняя перейдет властям, наши дорогие фанатики и властолюбцы дадут приказ штурмовать Главную без оглядки на потери – а их оппоненты разбомбят зернохранилище купно с повстанцами. К сожалению, создавшееся ныне положение является чуть ли наилучшим из наличествующих. Дает надежду перетерпеть. Дождаться, пока стороны устанут и обретут мужество пойти на компромисс.

— Но ведь наш почтенный проводник – из местного бомонда! – никак не удовлетворялась пегаска.

— А заодно Глава Общины и внезапно земной пони, вместе с остальными сородичами отнюдь не наслаждавшийся дореволюционной ситуацией, — покровительственное похлопывание по плечу. — Хотя конечно соблазн велик, бо сложенные во Дворце запасы самоцветов не бесконечны и угроза Дракона всяко страшнее любой политической альтернативы – вот только ее-то мы нынче и устраним, тем самым позволил продолжить дурной мир и до поры не выносить вопрос о сдаче правительству на повестку дня…

— Чего? Он — ЛОРД! Правитель! Самодержец, большая шишка и прочее тобой же рассказанное – или кое-кто наврал по поводу его полномочий? – перьемозгая такая тупая.

— Там – Лорд, а тут – демократически избранный предводитель, связанный рядом обязательств, главнейшее из которых есть обещание не идти против воли народа, – жеребец усмехнулся. – И кто, ежели не мы – Последователи Единого – должны держать своё слово?

-
— Вуаля, — не без гордости за проделанную работу, продемонстрировал Ферос благодарной публике освобожденный от маскировочного полотна проход. – Чисто, ухоженно, не обвалено. Хоть сейчас домой сходи и любимую подушечку принеси.

К сожалению, единственным оценившим стал рассыпавшийся в благодарностях новопогруженный – остальным видать образованности не хватает.

— Рад помочь, — дождавшись ухода сопровождения, жестом остановил велеречивый поток старик. – И желаю успеха твоей миссии – однако прежде, нежели отправишься спасать Родину, не мог бы исполнить маленькую просьбу пожилого коня? – щеки слегка зарделись от смущения. Давненько же ничего ни у кого не просил. – Не покажешь ли часом ваш драгоценный груз? Ни разу в жизни не видел дракончиков – а по завершении операции и тем паче не доведется.

Надежда Отчизны замялся, малоразборчиво пролепетал нечто в стиле «кабы лишь от меня зависело», после чего бочком двинулся к неприметной для праздного взора спутнице и снял с нее горб, внезапно оказавшийся давешним свертком. Удивительно.

Странное существо. Нельзя не признать – полезное. Тем не менее, сия способность определенно не стоит того, чтобы терпеть издевательства и покушения. Впрочем, это его выбор. На будущее Городу необходимо разработать некую систему для отслеживания подобных тварей.

От мыслей о предстоящем радетеля отвлек торжественный возглас:

— Спайк согласен! – на свет вылезло…

Нечто.

Вертикальное. Большеголовое. Чешуйчатое. Многопалое.

Произнесло пару фраз на чужом языке – в предоставленном преемником переводе, поздоровалось.

Зевнуло.

Прикрылось.

Шаркнуло ножкой.

Опять заговорило. С извиняющимся видом.

Протянуло вперед лапу.

Представление?

Глава Общины аккуратно подал навстречу копыто, четко по слогам произнеся собственное имя.

Творение совершило подобие реверанса.

Поразительно: такое милое дитя от столь ужасного создания. Неужели и оно станет чудовищем? Или и ныне зримое – не более чем притворство?

Сложно не стать параноиком, когда на тебя надеются десятки тысяч.

— Долго еще стоять-то будем? – вызывающим тоном поинтересовался…чейндзлинк? Не суть.– Вам, мужланам, видно доставляет удовольствие лицезреть вынужденную сгибаться под чужой тяжестью леди.

— Кстати, а действительно: почему ты доверяешь носить данное сокровище этому…существу? – решил проявить вежливость отведший взгляд от дракончика Ферос. И без того засмущал малыша.

— Поверьте: на то есть причины, – судя по улыбке очередной Хитрый План. – Так понимаю, пора прощаться. Благодарю за всё.

— Будем молиться за тебя, Принц земли, – сотворил знаменье Лорд. – Видит Милосердный: хотел бы снять твоё изгнание, вот только сам знаешь — нужно решение минимум двух. Поэтому придется потерпеть до триумфального возвращения и разбора катавасии.

Глубокий поклон, неуверенный кивок, смазанное прощание из сумки и злобное шипение. Своеобразная компания.

Владыка подождал, пока уходящие скроются из виду, мысленно оставил будущих чудовищ на попечение Единому, подозвал охрану и дал последние распоряжения:

— Закрыть стенку и дежурить в течении двух дней. Если вернется по меньшей мере пара, приказываю впустить и сопроводить ко мне. Кто угодно один – связать и доставить. Смена через четыре часа.

-
— Ну, сняли-то с погибшего, – Принц развел копыта.– Глупо ожидать, будто одежда будет в полном порядке после общения с лезвиями и ядрами.

Рейнбоу застыла.

— То есть, ты заставил одеться в вещи, взятые с мертвых? – ледяное, нет, ЛЕДЕНЯЩЕЕ спокойствие.

— Да, – недоуменное пожатие плечами. – В чем проблема? Им-то форма не нужна, а в ином раскладе пришлось бы просить оставшихся в живых сопровождающих Фероса нарушить устав.

Пегаска сдулась и вместо готовившейся бури наружу вышло почти просительное:

— А ее носить обязательно?

— Ей, – кивок на Диану. – Не обязательно, а желательно. Нам – да, иначе во Дворце привлечем слишком много ненужного внимания.

— Чего ради вообще туда идем? – с остаточным раздражением поинтересовалась Даш. – Нам ведь нужны те здоровенные металлические ворота — и я видела, как Лорд передал тебе внушительный такой серебряный ключ.

— Нужно два ключа, — терпеливо повторил вроде бы обговоренное ранее жеребец.- И я, будучи изгнанником, своего при себе не имею.

— Тогда почему бы просто не послать туда…– аналогичный жест в ту же сторону. – Согласись: единственному перевертышу несравненно легче спрятаться, нежели трем обычным пони

— А обсуждаемая в курсе местоположения палат Принцев? По сведениям из надежных источников, — ткнул назад, в тоннель. – Именно там дожидается владельца символ власти…- он отбил направлявшееся ему в голову удар.– И каков же смысл демарша?

— Скромное напоминание о невежливости разговора о персоне в третьем лице в ее присутствии, – лучезарно улыбаясь, пояснила чейнджлинг. – Плюс, к чему препирательства? Урод давно решил за всех, верно?

— Да – не в последнюю очередь, поскольку неоднократно предлагал кое-кому покинуть меня. Безрезультатно. Личное очарование и мудрое руководство навечно привязало вас к сюзерену, – издевательский страдальческий вздох. – В будущем подобные действия повлекут дисциплинарное взыскание.

— Чудненько: буду выражать недовольство нежнее, — сладкий-сладкий клыкастый оскал.

Такое и посередь ночи вспомнишь – не заснешь.

Руководитель же лишь возвел очи горе и призвал поторопиться.

Старающаяся не думать о происхождении наряда крылатая покорно оделась, тщательно запихала гриву под шлем, подняла воротник и потопала за проводником. Дабы минут через пятнадцать обнаружить воистину впечатляющую картину:

— Значит, здесь ты провел большую часть жизни? – с трудом сдержалась от совсем уж неприкрытого восхищения пегаска, буквально пожирая обстановку глазами.– Честно сказать, ожидала Дворец куда скромнее. Пусть конечно имеющийся и рядом не стоял с нашим Кантерлотским.

Почти не покривила душой – здание воистину великолепно и одновременно никак не сопоставимо с обителью Селестии. Ибо противопоставлять их – как стравливать почву и воздух. Если в Эквестрии главное страны залито светом и уподобляется выглянувшему из-за розовых облаков солнцу, то здесь строилось драгоценным камнем в стальной оправе. Всё вокруг – от мощных колонн и барельефов с изображениями сельского труда до кованных лестниц и удивительных грибов-светильников причудливой формы – кричало о…твердости? Готовности к преодолению трудностей? Внутренней силе и очаровании мощи? Близости к земле?

Рейнбоу досадливо стукнула копытом. Оставим эти игры Твайлайт:

— Почему здесь так пусто?

— После ряда терактов и удачного для повстанцев ночного налета, правительство переехало в Верхнюю часть – оттуда легче осуществлять управление, да и бомбардировок опасаться не нужно. То бишь, просители сюда ходить перестали – следовательно и слуг держать незачем, — кивок в коридор справа. – Хотя их комнаты наверняка заняты. Нам наверх.

Пару пролетов спустя они очутились в широком зале с тремя высокими даже не дверьми, а полноценными воротами, покрытыми причудливой лепкой:

— Вау, вот вся сия красота – твои апартаменты? — более и не пытаясь скрывать чувств, выразилась Даш. – Кстати, а ключ-то от этих монстр у тебя в наличии?

— Агась – Лорд не поскупился. Касательно первого вопроса: нет: две из трех – «братские», — кривая усмешка.

Замок, вопреки скребущемуся в затылке ожиданию ловушки, вскрылся тихо и тревоги не забил. Пыли в комнате также не наблюдалось. Видать уборщицам тоже дают пропуск в любые святыни.

После краткого колебания, Принц первым вступил в родные владения. На шедшую же второй эквестрийку что-то упало.

-
— Дамы, вас поприветствовал некто, в узких кругах известный под наименованием Мрлык — существо, кое я в давние времена имел дерзновение именовать своим, – урод совершил поклон, будто бы приветствуя вместо спрятавшегося после нападения животного.

— Говоря проще, твой кот? – с некоторой усталостью уточнила безрогая.

— Условно — агась, ибо на деле он, в полном соответствии с природой их жестокого племени, не признает над собой хозяев, — из объявшей убийцу в момент атаки широкой гаммы чувств наверх выкарабкалось победившая радость.

— Странное заявление из уст котовладельца, — крылатая подняла сбитый шлем. – Будто ты испытываешь к ним отнюдь не любовь.

— Большую часть жизни – таки да, терпеть не мог, — калечный полез под диван за удравшим зверем.

— Да ладно? – искренне изумилась рабыня Селестии. – С чего бы?

— Жестокость, мстительность, страсть к пыткам и издевательствам, неблагодарность, жизнь за счет других, а также всякие мелочи вроде когтей, клыков и жутких глаз, – не достигнув успеха, идиот принялся двигать мебель. Это во время инфильтрации-то!

— Сама не в восторге от мохнатых комков, — ложь, пусть и не великая. – Однако, по-моему, ты всё же не справедлив.

— Сили считала также и подарила детеныша на день рожденья, – видать забавные воспоминания. – Де, сперва попробуй – потом суди. Порочный подход – так и до каннибализма опуститься…

— Да-да-да, — боится. – Ближе к пушистому – эксперимент прошел успешно?

— Поначалу – нет. Вашего покорного слугу приобретение нисколько не радовало и споро заслужило эксклюзивное обращение «чудище косматое», тем не менее пребывая в максимально вольготных условиях – как-никак подарок,– зажатая в угол тварь не желала сдаваться без боя. – В целом, мнение на счет кошек полностью подтвердилось, пусть и вероятно в немалой степени благодаря собственному к ним отношению – монстрики ж подобное чуют.

— Тем не менее, сейчас без шуток доволен встречей, – ультимативно постулировала Защитница, вступая беседу. – Откуда перемена?

— Внезапно, от принесенной на подушку задушенной мыши, — пленитель хохотнул и зарылся в сумку. – А также гордо смотрящего на меня поверх нее убийцы. Мягко говоря, не шибко приятное зрелище, особливо спозаранку, но вопреки ожиданиям сумевшее пронзить окутывавшие Принца облака формы и открыть ему содержание. Ибо груз сей доставлен не в желании вызвать приступ рвоты, а с благороднейшим из намерений – благодарностью.

Воспитанница Королевы готова поставить клык: у отвернувшегося от них жеребца в глазу слезинка.

— Остальное – дело техники. В конце концов, разные существа по-разному видят мир и выражают приязнь, — из кармана появился букетик пахучих сушеных трав. Со шкафа свесилась заинтересовавшаяся морда. – В тот день Пламень преподал еще не верующему в Слово слуге очень важный урок: для наведения мостов не хватит обозрения окружающих с личной высокой колокольни. Для этого нужно идти на компромиссы, стремиться взглянуть на вселенную чужими глазами, быть готовым отказаться от привычных схем и путей ради узнавания новых, — лапа со спрятанными когтями потянулась к пучку. – Дабы в итоге достичь Понимания. И лишь чрез него – взаимность. Обрести не слугу или арендатора, а компаньона.

С показательной ленцой скользнувший в объятия кот важно жевал поднесенное угощение.

— Конкретно по теме: фелисы-сильваниусы – мягкие, милые, приятно мурлычущие и дарующие радость одним своим видом создания. Если относится к ним по-доброму, — благостное лицо под маской обратилось к слушательницам. – Перечисленное не отменяет негативных черт кошачьего племени – вот только глупо требовать от лишенных истинного Разума животных преодоления собственной природы. Таким образом, Единый призывает принимать их такими, какие они есть.

«Млрык» с готовностью позволил себя погладить, начав издавать точно повторявший имя звук.

— Пардон, чуть не забыл главное – пользу, — изгнанник поднял несопротивляющуюся животину на уровень глаз и потерся лбом о лоб. — Пока творения более полезны, нежели вредны, мы будем держать их безотносительно наличия сердечных чувств, – забавно, а ведь сухарь ЛЮБИТ несчастный комок меха. – Впрочем, я на самом деле счастлив фактом предложения мне дружбы.

— Тем не менее, сколько ни шли, а ни разу и не вспомнил о приятеле-то, – из преданности искусству поддела наследница древнего рода.

— А зачем? Чего с таким-то бегемотом сделается? – почесывание внушительного мохнатого брюха. – К тому же не вполне правда — думал неоднократно. До вашего появления, -неприятный смех. — Потискались – пора и честь знать. Чай потом наобщаемся.

Зверюга отправилась на пол и немедля принялась болтаться под ногами у всех, кроме представительницы Народа.

Чует.

Искомый кусок серебра обнаружился на постаменте в серванте. Явно перевертышей, да и обычных воров никто не ждет. Бездари.

Обратный путь до пещерной части комплекса прошел столь же спокойно – пара ожиданий за углом прохода мимо слуг с метелками отдельного упоминания не достойны. Ворота также не доставили хлопот, несмотря на толщину и высоту отворившись легко и непринужденно. Магические, ясень пень.

А вот дальше начались неприятность:

— Ага, значит ты со Спайком пойдешь навстречу смертельной опасности, а лучшая летунья Эквестрии будет сидеть у входа и камешки считать, — внутренне бушующая дура состроила предельно глупую морду и четко произнесла. – Ни-ког-да, — рыльце вернулось в нормальное состояние едва сдерживаемых слез. — Я пойду с вами. Точка.

Выродок тяжко вздохнул, всем видом выражая принятие поражения – одновременно внутри мужаясь:

— Иного не прогнозировал. По крайней мере, наденьте это под шлем. Чисто мера предосторожности.

Не ожидавшая столь легкой победы крылатая опешила, а после с торжеством натянула на себя теплую толстую шапочку с завязками. Стоило рабыне Селестии разобраться с аксессуаром, как ей на голову опустился без объяснений взятый из покоев деревянный молот.

Тело безмолвно рухнуло.

— Умеют же некоторые обращаться с кобылками, – постаралась предельно спокойно прокомментировать Диана. – Казалось бы, с чего такой славный парень и поцеловался –то первый раз в жизни после смерти единственной подружки, да и то под ножами.

Напоминание о недавнем веселье встретили кислой миной – и объяснением:

— Даже дурак способен научиться на своих ошибках – терять еще одну спутницу в пламени ну никак не улыбается.

— Понятное дело, — «небрежное» передергивание плечами. – Сразу кушать ее начнешь, али для затравки иным способом употребишь?

Ноль эмоций. Если не считать за таковые раздраженную усталость:

— Бдите, оберегайте. Коли очнется раньше возвращения – задержите. Сокровище, — требовательный жест.

— Откуда такая уверенность в моем послушании? – вымученная усмешка. – Вдруг тоже жажду узреть семейное воссоединение?

— Драконов? – вернул урод оскал. – К тому же, вы заинтересованы в гибели сего тела. Весьма вероятной.

-
— А где Рейнбоу и чейнджлинг? – спросил, зевая и протирая глаза, Спайк.

— Сторожат вход, — лаконично отозвался проводник. – Передай, пожалуйста, шар.

— Нашел время обниматься, – Помощник Номер Один ленился распаковывать с таким трудом обесшумленный предмет. Увы, пришлось.

А жеребец всего-навсего пару минут посмотрел на гладкую поверхность и завернул обратно, приладив к собственной куртке. Зачем вообще спрашивал?

Ну хоть обратно не отдал.

— Готов? – напряженно спросил Принц, закончив сборы. – Чувствуешь какие-нибудь изменения?

— Ничего я…эй, а ведь правда. Что-то есть, – детеныш прислушался внутренним ощущениям.

— Слава Вседержителю. Значит, ты – тот самый…

-
Она открыла глаза.

Чувство разбудило ее.

Давнее. Драгоценное. Утраченное.

Неужели?

Не могу поверить.

Во тьме расправились крылья.

Лишенная всех родительница понеслась вперед.

-
— Не сомневайся: хозяйка не возражает – бери столько самоцветов, сколько влезет, — быстро подтвердил давешний похититель разрешение. – Вот честно: не понимаю – о какой еде можно думать в такой момент? Сейчас встретишь маму!

В животе опять забурчало.

— Посмотрел бы на тебя, коли неделю бы не кушал, — сдерживаться смысла нет – ближайший изумруд с поразительной скоростью исчез в утробе.

— Так или иначе – вижу зал, — земного передернуло. — Почти пришли, будь наготове.

— Чего ты-то беспокоишься? – с набитым ртом поинтересовался тоже потихоньку занервничавший воссоединяемый.

— С этим местом у меня связаны неприятные воспоминания…– остаток фразы пробубнил себе под нос.

Собравшийся переспросить Помощник вдруг услышал доносящийся из толщи шум.

Надвигающийся.

За пару секунд оказавшийся вплотную проводник сцапал его и оттащил за ближайшую гору драгоценностей.

Звук нарастал. И не только он. Странное ощущение также росло и заполняло сознание. От него щемило душу и хотелось кричать. Дракончика тянуло вперед, навстречу неведомому и кабы не крепкая хватка трясущегося горожанина…

Идущий откуда-то с потолка слабый свет пропал. Шелест и гул достигли пика. К ним присоединился скрежет. Громовой хлопок – и волна воздуха прошла по тоннелю, разбрасывая золотые горки. Раздался грохот.

Голос.

Глубокий. Страшный. Ласковый. Обескураженный.

— Виристиил.

Спайк задрожал. Рванулся. Не пускает.

— Виристиил. Где ты?

Нутро сдавило. Новый рывок. Какой-то шум в ухе.

— Виристиил. Сын мой…

Дракончик выдохнул пламя.

-
Воистину, звероящеры – ужаснейшие из виденных мной существ. Их радость — и та разрушительна. Впрочем, признаю: обожжённые копыта целиком и полностью на совести держателя. Перетрусил и вцепился в спасителя, аки репей – пропустил момент отпуска. Не важно.

Чудовище счастливо. Аж собственные сокровища давит – сердце кровью обливается, когда видишь драгоценные камни, оплаченные потом и страданиями моего народа, обращающимися в пыль под титаническими лапами. По крайней мере, малыш счастлив – ишь вопит там, на высоте.

Завидно. Лишь Надзирающий ведает, сколько бы отдал за встречу с той, кого смог бы также назвать «мама».

Пустое. Осталось дождаться официального освобождения от дани. Чай отдаст обратно часть камней – ох и славно бы вышло, пусть и утопия.

Опять думаю о мелочах.

Я сделал это.

Доставил детеныша. Спас Город.

О Единый! Если бы только сделал это год назад. А лучше – не был таким доверчивым в детстве. Проклятые эквест…

Прости меня, Создатель. Даже сейчас – в момент триумфа – мной овладевает ненависть.

Мы сможем преодолеть разногласия и восстановить Родину.

Более того – сделать ее лучше.

С небес на землю размечтавшегося патриота опустила наступившая тишина.

Вернее, молчание после фразы Спайка.

А…про меня рассказал.

— Позвольте представиться, – поклон не повредит. – Принц земли. Младший владыка поселения, ныне выплачивающего вам дань. Преодолев множество опасностей, я вернул вашего ребенка и ныне смиренно прошу о свободе для своего народа. Возложенное бремя нам более не по силам.

Дракон долго молчала, рассматривая с высоты крохотную букашку, а после произнесла:

— Помню тебя…

-
Диана рассеяно оценивала состояние ворочающейся пленницы – отпинать или обойдется?

Мыслями пребывая там, с уродом. Авось сегодня освободиться от изгнания.

Хотя что-то в происходящем не вполне устраивало. Наверное, банальное желание завершить дело лично.

Ну так, чай пронесет — не грабить же пошел.

Нынче шум скорее смахивает на танец, чем на бой – да и никто бы не выдержал столько против дракона.

Короче, не кипишись.

Пожалуй, таки вдарить еще раз – когда в следующий раз представится подобная возможность?

Кобылка едва-едва встала на стартовую позицию и вознесла ногу, когда дух объяло столь печально знакомое жжение.

Приступ паники подавлен в зародыше.

Спокойно. Тихо. Ее не учуяли. Не могли.

Точно. Ненависть не к ней.

Значит…

Из тоннеля донесся рык.

-
— НИЧТОЖНЫЙ ЧЕРВЬ! – гремел под потолком страшный сул. – ТЫ И ВСЕ ПРОЧИЕ ПАРАЗИТЫ ПОЛЗАЛИ ПЕРЕДО МНОЙ НА КОЛЕНЯХ, УВЕРЯЯ В СВОЕЙ НЕВИНОВНОСТИ И ВСЁ ЭТО ВРЕМЯ СКРЫВАЯ ЕГО ОТ МЕНЯ…

Принц ничком лежал на полу пещеры, зажимая уши в безнадежной попытке пережить гнев высшего существа.

-…ВЫ УКРАЛИ У НАС ВИРИСТИИЛА, НАШУ НАДЕЖДУ, ЛЮБОВЬ, НАСЛЕДНИЕ — И ОСМЕЛИВАЕТЕСЬ ПРОСИТЬ О ЧЕМ-ТО! – голос упал до шепота, не теряя сходства с громом. – Двенадцать лет, ваш проклятый род отняли у нас целых двенадцать лучших, золотых, лет. Яйцо проклюнулось без меня. Лишили нас счастья видеть первый язык пламени и собрать скорлупу…

Вздох-всхлип.

-…Кировагр, муж мой, – прорезалась тоска. Что-то огромное упало неподалёку с громким плеском, а затем еще и еще. – Ты не узрел сына… из-за них. Неблагодарных тварей, веками тобой защищаемых…

Титанический плач затмил прочую вселенную – дабы прорезаться почти тихим:

-…они все умрут.

— НЕТ! – с трудом встал шатающийся Принц. – МЫ НЕ ВИНОВНЫ! НАС…

— МОЛЧАТЬ, – струя огня раскалила камень в полудюжине шагов от земного.

Дракончик чего-то кричал ей, однако изгнанник не мог разобрать – уши капитально заложены. Оставалось лишь орать во всю мощь легких:

— ПОЖАЛУЙСТА! СПАЙК! Я ПРИВЕЛ ТЕБЯ! ВЕРИШЬ МНЕ! СКАЖИ ЕЙ!

Гигантская лапа опустилась рядом, чуть не раздавив его.

— ДА, Виристиил говорит, якобы именно червячок привел его сюда. Якобы достойный доверия, – с тем же убийственным выражением шипел монстр. – Вот только моя память верна: ты – трус, позволивший спутнице выйти вперед два года назад и принять долженствующее достаться тебе, — сотрясший гору смех. – Услышь же: поверю…

-…если исправишь ту ошибку, – гигантская морда опустилась почти до пола. – Умрешь…

— ДА! УБЕЙ МЕНЯ!– закричал Принц вне себя от радости — НЕ ТРОГАЙ ГОРОД!

— Я? О нет – моя доля взята и сверх того не требую. Жеребчику придется поработать самому, – совершенно абсурдным, безумным образом показалось, будто говорит Диана. – Освободи от себя мир – и остальные обретут пощаду.

Изгнанник застыл.

— Или радетель за других на деле не готов умереть за правду? – шепот сбивал с ног.

Требование погрузило разум в леденящий ступор.

Дрожащие же копыта меж тем сами потянулись к клапану гранатницы.

-
Маленький червячок.

Возится в грязи.

Не сумеет. Раб страха.

Решил закусить.

Ну же, доставь наибольшим удовольствие и избавь от хлопот.

Виристиил зовет меня. Глупенький.

Большой-большой коготь погладил маленький-маленький гребень.

Мама занята.

Твой отец вопиет о мести.

Огромные очи вернулись к первому виновному.

И не нашли его.

ЧТО?

ГДЕ ОН?

-ТРУС! – загремела она, заметив искру в проходе.

— УМРИ, – по тоннелю покатился исторгнутый из пасти огненный вал.

Хлопок.

Вернувшееся пламя обжигает губы, ноздри, глаза.

Боль.

Пещера сотрясается от ее ударов.

Проход слишком узок.

Ворота.

Они закрываются.

Проклятые. Крепки.

Не пробить.

Уже произошло однажды.

Не спасут.

— ТЫ СЛЫШИШЬ МЕНЯ, ТРУС?! – от рева сотрясались стены – ВЫ УМРЕТЕ! ВСЕ ДО ОДНОГО! ОТ ВАШЕГО ГОРОДА НЕ ОСТАНЕТСЯ ДАЖЕ ПЕПЛА!