Четыре дня в зазеркалье
Глава 10
Флаттершай разбудили голоса. Разговор вели между собой уже вставшие люди. Смысл их речей был ей по-прежнему непонятен, но изредка она выхватывала из фраз отдельные знакомые слова, которые они вчера выучили с человеком по имени Роланд.
Он, вообще, оказался хорошим, и Флаттершай даже было немного стыдно из-за того, что вначале она его так испугалась. А еще Роланд снял веревку с ее передних ног, чтобы она могла съесть им же подаренную шоколадную плитку. Однако остальные веревки он снять отказался, из-за чего пегасу было довольно неудобно спать. Тем более что делать это приходилось не на мягкой кровати, а на каменном полу, лишь подстелив принесенную другим человеком траву. А каково было Рэйнбоу, которая, судя по звукам, не спала, а пыталась развязаться, она вообще не представляла.
— Рэйнбоу Дэш, — обратилась она к подруге. — Возможно, если бы ты вела себя спокойней, они развязали бы и тебя, а так ты делаешь себе только хуже.
— Она права, Рэйнбоу, — неожиданно услышала Флаттершай голос Роланда, который говорил на чистейшем эквестрийском с легким кантерлотским акцентом. — Доброе утро, — обратился он к пегасам. — Как видите, теперь я могу говорить на вашем языке, и проблем с пониманием друг друга больше быть не должно.
— Ты выучил язык за ночь! — изумилась Флаттершай. — Тогда, если ты меня понимаешь, развяжи, пожалуйста, Рэйнбоу хотя бы передние ноги, как мне. Я могу за нее поручиться. Ведь правда, Рэйнбоу? Ты будешь вести себя смирно?
— Дайте мне только до вас добраться! — сонно пробормотала уставшая за бессонную ночь радужная пегас. — Я… всех… вас… — на полуслове она замолчала и, похоже, отключилась.
— Он просто спит, — сообщил взволнованной Флаттершай Роланд, проверив Рэйнбоу. — Это очень благородно, просить за друга, самой находясь не в лучшем положении!
— Подругу, — поправила его пегас, немного смутившись от похвалы.
— Если ты пообещаешь вести себя смирно, я попробую убедить командира разрешить развязать тебя полностью, — неожиданно сказал человек.
— Я была бы рада избавиться от этих веревок. Они очень мешали мне спать, — пробормотала растерявшаяся Флаттершай. То, что Роланд заговорил на понятном языке, оказалось для нее неожиданностью. Человек, тем временем, ушел и быстро вернулся с тем, кто вчера пытался с ними говорить. Однако тот продолжал говорить только на своем языке, и тон его был довольно резок. Роланду, в итоге, пришлось работать переводчиком.
— Флаттершай, это — обер-фельдфебель Руперт Кребс, мой командир, — сказал он ей. — Он просит тебя ответить на некоторые вопросы. Если ответы его удовлетворят, он разрешит мне развязать тебе задние ноги. При условии, что пообещаешь не покидать пределов нашего лагеря без сопровождения.
— Я постараюсь ответить максимально подробно, и я обещаю не покидать лагерь без сопровождения, — почти слово в слово повторила она. Роланд что-то сказал командиру, и тот, удовлетворенно кивнув, начал задавать вопросы.
— Как называется эта страна и кто является ее правителем? — перевел Роланд.
— Это — Эквестрия, а правят нами принцесса Селестия и ее сестра принцесса Луна, — ответила Флаттершай. Но уже следующий вопрос поставил ее тупик.
— Являются ли принцессы родственницами королю Георгу Шестому Английскому или королеве Вильгельмине Голландской?
Она даже не знала, что ответить, поэтому лишь смущенно промолчала. Видя это, ей задали следующий вопрос:
— Сколько существ живет в твоем населенном пункте? — переводил Роланд.
Флаттершай никогда не задумывалась над этим вопросом, но, прикинув примерно, она ответила, что там проживает несколько десятков пони.
— Чем ты занимаешься? — был следующий вопрос.
— Ну, в свое время, я получила кьютимарку, ухаживая за животными, — объяснила она. — Так что это и есть мое призвание.
Однако оказалось, что ни Роланд, ни его командир с очень длинным и сложным именем не поняли ее ответа. Они немного посовещались, и главный даже малость вспылил. Флаттершай уже собиралась испугаться, но он остыл.
— Что такое кьютимарка? — поинтересовался через Роланда командир.
«Как они могут не знать о столь очевидных вещах?» — поразилась пегас, но, тем не менее, показала на рисунок на своем бедре и пояснила:
— Это и есть кьютимарка. Она влияет на то, чем занимается ее хозяин.
Люди опять удивленно заговорили между собой, оставив ее в покое. Неожиданно живот громко заурчал, требуя еды, и Флаттершай вспомнила, что последний раз нормально ела сутки назад.
Кребс проснулся в отвратительном настроении. Ночная беседа с Луной не давала ему покоя.
«Почему я понимал ее во сне, а этих пегасов не могу понять? Чертовщина!» — негодовал он. — «А эта синяя дрянь еще и говорила о каком-то сюрпризе!»
Но сюрприз оказался очень даже полезным. Оказалось, что рядовой Хубер каким-то чудом выучил за ночь язык пегасов и теперь спокойно разговаривал с одним из них.
«Хотя понятно, кто тут постарался!» — решил Руперт. — «А мне эта тварь не дала такой способности!»
С помощью сапера он устроил пленной пегасу, чей пол, имя и видовая принадлежность теперь были точно известны, допрос. Кребс специально скакал с темы на тему, чтобы той было сложнее соврать. Некоторые вопросы, казалось, удивляли ее, некоторые ответы приводили в недоумение уже людей. Неожиданно допрос был прерван громким бурчанием в животе пегаса.
— Их чем-нибудь сегодня кормили, Хубер? — поинтересовался он у рядового. Тот только покачал головой. — Спроси у нее, что они едят, — сапер перевел вопрос.
— В основном овощи и фрукты, герр обер-фельдфебель, — озвучил перевод рядовой. — Также выпечку и сладости.
«Проклятье! Сладости им подавай!» — начал заводиться, успокоившийся было, Кребс. — «И почему бы им не жрать траву, как положено лошадям и всяким там пегасам! Вот ведь задница! Надо их чем-то кормить, я не хочу, чтобы нас потом обвинили в том, что мы морили их голодом!»
— Спроси у нее, сможет ли она найти в лесу в районе лагеря съедобные для них плоды, — велел он саперу. Тот перевел, и пегас неуверенно кивнула.
«Еще бы она отказалась!» — глядя на пленницу, подумал Руперт. — «Наверняка попытается удрать! Надо отправить с ней не только этого растяпу, но и Манфреда».
— Так, рядовой, сейчас развязываешь ей ноги, но не крылья! Сделай ей поводок и отведи прогуляться вокруг лагеря. И не расслабляйся! Обер-ефрейтор Ригель пойдет с вами на всякий случай.
Отдав распоряжения, Руперт направился к радисту, узнать, что тот накопал в ворохе бумаг, который разбирал уже второй день.
Роланд был очень рад решению командира. Он бы с удовольствием пообщался с Флаттершай не в качестве переводчика для обер-фельдфебеля, а просто, как с близким знакомым. Он сам не понимал, как это существо, которое он впервые увидел вчера, а нормально поговорил только сегодня, завоевало у него такое доверие. Как и сказал Кребс, он освободил пегасу ноги. Она встала и осторожно прошлась вокруг него. Неожиданно в зал широким шагом вошел Ригель, и Флаттершай быстро укрылась за сапером.
— Флаттершай, это — Манфред, Манфред, это — Флаттершай, — представил их Роланд.
— Добрый день… — неуверенно начала желтая пегас.
— Незачем представлять нас, — буркнул в ответ обер-ефрейтор. — Я, в отличие от тебя, не могу с ней разговаривать. А даже если бы и мог, то не стал бы… Так, вот тебе веревка! — кинул он к ногам Роланда моток. — Сделаешь ей что-нибудь типа шлейки. Да смотри, чтобы была надежная, я потом проконтролирую. Если мне не понравится, будешь переделывать!
— Она обещала хорошо себя вести… — попытался возразить Хубер.
— Значит так! — оборвал его Манфред. — Либо ты делаешь ей шлейку, либо мы никуда не идем, и эти твари пухнут с голоду! — он достал из кармана пачку сигарет, но опомнился и спрятал обратно. — Я тебе так скажу, мне эта затея совершенно не нравится! Я сделаю, как приказал Руперт, но при этом все предусмотрю. Так что не зевай! Можешь начать крепить веревку вокруг той, что связывает ее крылья.
Роланд только порадовался, что Флаттершай не поняла слов Манфреда. Однако предстояло еще объяснить ей новую веревку.
— Почему Манфред так недоволен? — спросила пегас. — И зачем нам еще одна веревка?
— Командир сказал, что ты должна быть на поводке, — смущенно произнес Роланд. — Они с Манфредом боятся, что ты убежишь.
— Но ведь я пообещала! — опешила Флаттершай. — Это очень… Очень нехорошо с вашей стороны… — на глаза ее начали наворачиваться слезы.
— Послушай! Я верю тебе! Только, не плачь, — затараторил сапер. — Обер-ефрейтор просто пессимист, к тому же он выполняет приказ командира, а тот тебе не доверяет. И я не могу ничего поделать — такой уж он человек, никому не верит.
— И даже друзьям? — воскликнула пегас.
— Не уверен, что они у него вообще есть… — пробормотал Роланд. На этом разговор прервался, и он начал привязывать веревку.
Ригель, стоя у стены, исподлобья смотрел на его возню, а когда сапер закончил, подошел и бесцеремонно подергал за все узлы, проверяя их надежность. Парочку он затянул потуже, явно доставив дискомфорт пегасу. Но на это он не обратил внимания. Закончив, обер-ефрейтор брезгливо отряхнул руки и посмотрел на Роланда и Флаттершай.
— Сойдет, — заключил он и привязал свободный конец веревки к ремню Хубера. — Теперь бери вон тот мешок и выводи ее.
На улице Манфред осмотрелся и, рукой указав направление, побрел к краю поляны.
— У вас два часа, — бросил он Роланду. — На сборы и на поиски.
Дойдя до опушки, люди и пегас направились вдоль линии деревьев, не углубляясь в лес. Воцарилось напряженное молчание. Флаттершай о чем-то задумалась и только осматривала растения на предмет съедобности. Роланд все еще был смущен возникшей ситуацией. Он думал, что пегас обижена на него, и не решался заговорить. А Манфред, плетясь сзади, лишь настороженно зыркал по сторонам. Пистолет-пулемет его висел спереди, и обер-ефрейтор придерживал его одной рукой. Другой он держал сигарету, которая, судя по недовольному бурчанию, донесшемуся до Роланда, была последней.
Пегас поморщилась, когда ветер донес до нее запах табачного дыма, и удивленно посмотрела на Ригеля, явно не понимая его действий. Спросить она, похоже, не решилась. Роланд не курил, но к дыму был привычен, поэтому для него он не являлся проблемой.
— А у тебя есть друзья? — неожиданно спросила Флаттершай Роланда.
— У меня был друг. Мы вместе выросли, — ответил сапер. Воспоминания о погибшем друге вновь подняли в душе, уже исчезнувшие было, тяжелые мысли. Это, похоже, не осталось незамеченным Флаттершай.
— Почему ты вдруг так поник? Неужели мысли о друге так терзают тебя? — спросила она.
— Мой друг… он… погиб! — выдавил из себя Роланд. — Совсем недавно… Его убил снаряд русского танка, он умер у меня на руках! — сапер сорвался на крик. Он сел и закрыл лицо руками.
— О! Прошу, прости, что я невольно заставила тебя вновь это вспомнить! — заговорила рядом Флаттершай. — Я не могла даже предположить, что такое могло с тобой произойти. Это ведь так ужасно — потерять друга! Получается, у тебя теперь нет друзей? — испугалась она.
— Нет… Вилли был моим лучшим и единственным другом! — на грани плача сказал сапер.
— Если хочешь, можешь считать меня своим другом! — неожиданно заявила пегас, положив одно копыто ему на плечо.
— Ты сможешь дружить с одним из тех, кто доставил тебе столько неприятностей? — спросил рядовой и удивленно посмотрел в лицо Флаттершай, которое сейчас находилось примерно на одном уровне с его собственным.
— Какого черта, рядовой?! — окликнул его Ригель, до этого хмуро наблюдавший происходившую сцену. Он с сожалением посмотрел на докуренную до фильтра сигарету, бросил ее в траву, сплюнул и продолжил. — Что это за истерика, солдат? Ты на войне или где? Так вот я тебе напомню, что пока ты тут разводишь сопли, ваше время и не думает останавливаться. Так что быстро приводи себя в порядок!
— Спасибо, Флаттершай, — проговорил ей тихо, чтобы не слышал обер-ефрейтор, Роланд. — Я буду рад назвать тебя другом!
— Смирно! — вдруг рявкнул Манфред, отчего Роланд машинально подскочил и стал по стойке. Только тут он заметил, что обер-ефрейтор взял их с Флаттершай на прицел своего пистолета-пулемета. — Я вижу, до тебя все стало долго доходить, рядовой… — уже спокойно проговорил Ригель. — Мне это совсем не нравится! А еще мне не нравятся эти твои сопливые обнимания с вероятным противником!
— Виноват! Исправлюсь! — поспешно ответил сапер. И добавил. — Мы уже идем!
— Так-то лучше! — Манфред опустил оружие. — И смотри, чтобы подобное не повторялось!
Флаттершай и Роланд, оба в разной степени напуганные речью Ригеля, некоторое время шли молча, пока не наткнулись на яблоню со спелыми плодами.
— Вы едите яблоки? — спросил сапер.
— Конечно, едим. И сырые, и приготовленные, а вы разве нет?
— И мы едим. Думаю, здесь хватит на всех, — солдат посмотрел на довольно высокое дерево. — Как бы нам их поудобнее достать?
— Я могла бы взлететь и собрать сколько надо, — предложила Флаттершай. — Если бы мне развязали крылья.
— Так, рядовой! Мне надоело, что вы там все время болтаете о чем-то, непонятном для меня, — заговорил подошедший Ригель. — Мне это не нравится, а от этого я нервничаю. А ну, быстро переведи, что она говорила!
— Она предложила развязать ей крылья, — честно ответил Хубер. — Тогда она слетает к верхушке и соберет лучшие яблоки. Я думаю, стоит это сделать — так мы сэкономим время.
Обер-ефрейтор несколько секунд, прищурившись, смотрел в глаза Роланду. После чего, уныло вздохнув, заговорил. Ригель не кричал, как это делал бы на его месте Кребс. Но его слова, сказанные в такой спокойной манере, были не менее страшны, чем крик обер-фельдфебеля.
— Если она освободится и взлетит, — протянул он. — То в ее организме незамедлительно появится несколько новых несовместимых с жизнью отверстий, это я вам гарантирую. А ты, идиотина, будешь арестован и отконвоирован в лагерь, как нарушивший приказ старшего по званию.
Роланд только нервно сглотнул, услышав такое. От волнения на него внезапно напала икота. Он беспомощно перевел взгляд с Манфреда на Флаттершай. Пегас, к счастью, осматривала дерево и ничего не заподозрила.
— Но почему, герр обер-ефрейтор? — выдавил из себя сапер.
— Ох, как же это все меня достало! — вздохнул Манфред. — Ты, видимо, совсем отупел, если я должен тебе все разжевывать. Как только ты ее развяжешь, она полетит не к верхушке, а к себе в поселок и поднимет там тревогу! А потом приведет их всех сюда! И я не уверен, что нам удастся от них отбиться! Усек, рядовой? — проговорил он. — Не будь таким легковерным дурнем! К тому же, у нас есть другой вариант. Ты полезешь на дерево и наберешь яблок. А она пока посидит под моим присмотром.
— Но я не умею лазать… — попробовал возразить Роланд.
— Значит, научишься! — с усмешкой процедил Манфред. — А теперь приступай! И побольше собирай, побольше! Чтобы нам хватило и этим осталось!
Кое-как взобравшись на дерево, Роланд начал собирать яблоки в каску. Посмотрев вниз, он увидел, как обер-ефрейтор подошел к Флаттершай и, присев перед ней, проговорил:
— Слушай меня сюда, — начал он, а когда удостоверился, что пегас смотрит на него, продолжил. — Я знаю, что ты меня не понимаешь. Меня это, в общем-то, не волнует. Можешь потом переспросить перевод у Хубера… Так вот, ты мне не нравишься. От слова совсем… — он вздохнул. — Смысла твоих действий я тоже не понимаю, а поэтому не доверяю тебе ни капли… Поэтому, если Роланд под твоим руководством что-то учудит, то думать я буду на тебя. А я сейчас нервный… — Ригель встал и отошел, переключив внимание на Хубера. — А ты работай, работай! Время уже на исходе!
Собрать удалось несколько килограмм яблок. Средних размеров мешок из-под бумаг заполнился доверху. Тащить его, конечно же, пришлось Роланду. Обратный путь проделали молча. Испуганная Флаттершай жалась к ногам сапера, ему тоже не хотелось говорить. А Манфред Ригель уже все сказал.