От первого лица
Аверс
Рассказ является отсылкой к RPWP 9:«Подкова удачи»
Какое возмутительство! Нахальство! И вместо того, чтобы заняться чем-то действительно важным, приходится мерить своим цоканьем комнату!
— Ну хоть Вы меня поддерживаете?
Как хорошо, что есть тот, с кем всегда можно поговорить. Кто готов обсудить любую ситуацию, даже столь безумную. И сейчас, в знак солидарности, он ходил рядом со мной, попадая в такт моих шагов.
— Ах, безусловно! Как они смели так оскорбить Вас, — ответил собеседник.
Невыносимо! И в чём они меня обвиняют? Кража старой подковы? Зачем мне какая-то древняя, ржавая железяка? Абсурд! Бессмыслица!
— Это какое-то недоразумение! Как они вообще могли такое подумать? Мы явились даровать им своё присутствие, и это то, чем они отплатили?
Даже не могу об этом думать. Неужели… неужели всё дело в прошлом? Они до сих пор не верят мне? Остался грустный осадок?
— Ваше Неповторимое Прекраснейшество! Боюсь предположить, что они думают, будто бы Вы не изменились.
Да. Наши мысли схожи. Но что за абсурд? Прошло же столько лет.
— Мне трудно всё это осознать…
Это действительно тяжело. Столько лет живёшь во благо народа, даруя им свою удивительную и неповторимую силу! Даря улыбку и радость всем, кому посчастливилось хоть одним глазком взглянуть на мои представления! Откуда в них столько желчи? Столько ненависти к прекрасному?
— Крепитесь, Ваше Неоспоримое Величайшество. Хамство обывателей не легко искоренить.
Я никогда этого не забуду. Картина так и стоит перед глазами.
— Ворвались в мои покои! Без спроса! Без стука! Откидывая в сторону моих верных почитателей! Что за издевательское обращение? И ради чего? Чтобы спросить про какую-то дряхлую безделушку? У меня в голове не укладывается.
Пришлось даже отменить встречу с фанатами. Первый раз в моей жизни! Как бы это не было печально, но совладать с собой, я уже не в силах. Но почему я? Почему всегда меня делают козлом отпущения?
— Ваше Безусловное Милейшество, я понимаю, что произошедшее сегодня вышло за все мыслимые рамки приличия, но Вам стоит успокоиться. Все подозрения сняты и теперь переживать не о чем.
В какой-то мере это верно. Всё кончилось. Или не всё?
— Но что если это повториться? Что если завтра украдут какую-нибудь деревяшку, или пирог, или вообще ненужный никому валяющийся на дороге камень? Что если все опять обвинят меня?
Я не знаю, как это переживу. Всегда жить в страхе осуждения? Что любой проходимец может просто так взять, ворваться и сыпать своими беспочвенными обвинениями?
— В любом случае я всегда буду с Вами, Ваше Абсолютное Превосходительство. Что бы ни случилось.