Туман

Туман

— Дэши?
— Да?
— Можно тебя спросить?..

Хрясь!

Треск поломанных веток услышали, наверное, во всём Понивилле, и догадаться, что за пони обладала необходимой для подобного эффекта силищей (которой, к слову, мог бы позавидовать любой работяга), было несложно. Впрочем, Эплджек тут поводов для гордости не находила: она просто работала так, как привыкла — на совесть, однако справедливости ради стоит отметить, что иногда оранжевая земная пони всё же перебарщивала.

— Полегче там, ЭйДжей. Этим яблоням тоже жить охота, сечёшь? — донёсся до фермерши чей-то задиристый голос.

Рэйнбоу Дэш ловко спикировала с облака прямиком к своей подруге.

— А, вот и ты нарисовалась, — даже не удостоив радужногривую пегаску взглядом, буркнула Эплджек, тут же стерев тем самым хулиганскую ухмылку с её лица. — Это мои яблони, так что делаю с ними что хочу, сечёшь?

Повернувшись спиной, фермерша направилась к следующему дереву.

— По-моему, ты слишком много внимания уделяешь “своим яблоням” в последнее время, — неловко усмехнувшись, заметила Рэйнбоу вдогонку подруге.

— Яблоки сами себя стряхивать… — прервавшись, Эплджек хорошенько приложилась задними копытами к стволу яблоневого дерева, — ...не будут. Должен же кто-то здесь действительно работать, — на выдохе закончила она, всё ещё избегая взгляда пегаски.

— Где Биг Мак? Почему он тебе не помогает? — мысленно начиная раздражаться такому поведению фермерши, тут же поинтересовалась Дэш.

— Они уехали в Эпллузу на Большой яблочный фестиваль, — снова буркнула Эплджек. — И ты отвлекаешь меня своими расспросами, Рэйнбоу, — добавила оранжевая земная пони, вытирая копытом стекающий со лба крупными каплями пот.

Фермерша снова отвернулась, собираясь отправиться вглубь сада, но пегаска её остановила:

— Погоди-ка, ЭйДжей, ты это серьёзно? Не поехала вместе со своей семьёй? Почему?

— Я же уже сказала, что должна работать, — Эплджек недовольно махнула хвостом прямо перед лицом подруги, показывая тем самым своё нежелание продолжать разговор.

— И ты хочешь сказать, что…

— Проржавей мои подковы, хватит, Рэйнбоу! С каких это пор ты стала такой доставучей? — не выдержав, в сердцах воскликнула Эплджек, наконец-то посмотрев прямиком на лазуревую пегаску. — Чего ты привязалась?

— А то привязалась, — Рэйнбоу Дэш начинала закипать от возмущения, тоже переходя на повышенный тон, — что ты в последнее время будто сама не своя, ЭйДжей. Я же твоя лучшая подруга, я хочу помочь.

— Отлично, — фермерша скривила рот в усмешке. — Вот и помоги, избавив меня от своего толстого крупа. Гони обратно на облако и дрыхни там хоть вечность, а у меня ещё куча дел.

— Это у кого ещё толстый круп? — Рэйнбоу вспыхнула, резко подлетев к самым кронам деревьев. — Ты на свои окорока сначала глянь!

Обстановка, казалось, накалилась до предела, и, словно почуяв повисшее над “Сладким Яблочком“ напряжение, поднялся сильный ветер. Эплджек даже не успела опомниться, как её видавшая виды шляпа уже отправилась в свободный полёт к небесной синеве.

— Эй, куда! — Рэйнбоу инстинктивно метнулась по ветру, в ловком броске поймав головной убор. — Что бы ты без меня делала, ЭйДжей, — пытаясь разрядить обстановку, неловко усмехнулась пегаска, возвращая шляпу владелице.

Не сказав ни слова, Эплджек с хмурым видом выхватила её зубами из копыт Рэйнбоу.

— О‘кей, вот об этом я и говорила, — Дэш грустно вздохнула, — тебя в один момент будто подменили. В чём же де...

Пегаска запнулась, увидев перед собой вздёрнутое вверх копыто подруги, красноречиво указывающее на уносимое ветром прочь от фермы облако.

— Вот значит как ты со мной, Эплджек?

Оранжевая земная пони никак не отреагировала, лишь безмолвно развернулась и, преодолевая задувающий в лицо ветер, побрела со шляпой в зубах к амбару, даже не забрав с собой свежесобранные яблоки.

— Ну и ладно, ЭйДжей!

Голос Рэйнбоу потонул в шелесте листвы. Пегаска взмыла в небо, к облаку, на котором в безмятежности провалялась целое утро. От былого спокойствия не осталось и следа: разошедшийся не на шутку ветер свистел в ушах и яростно трепал гриву, но в первую очередь неспокойно было у радужногривой пегаски на душе. Облако всё дальше и дальше уносилось в сторону от фермы, постепенно превращаясь в небольшую грозовую тучку, словно чувствуя эмоции хозяйки. Напоследок Рэйнбоу Дэш с высоты птичьего полёта окинула взглядом “Сладкое Яблочко”: в сторону амбара по саду медленно продвигалась оранжевая точка.

— Но почему, Эплджек?..

---

Это был вечер того же дня.

Рэйнбоу Дэш рысью скакала по яблоневому саду, жмурясь от проникающих сквозь кроны деревьев лучей медленно заходящего солнца. Пришедший на смену дневному ураганному ветру прохладный ветерок лёгким дуновением ласкал шёрстку пегаски, отчего невольно хотелось поёжиться, однако Рэйнбоу прекрасно понимала, что на самом деле тело её дрожит по совсем иной причине. “Эплджек, где же ты?” — взволнованно думала пегаска, но лишь безмолвный шелест листвы был ей ответом. На этот раз Рэйнбоу не хотела по своей древней традиции неожиданно сваливаться с неба прямиком на голову фермерше, однако поиски оранжевой земной пони в саду затягивались, и в голову пегаски постепенно начинали закрадываться мысли об отступлении.

— Ты просто боишься этого разговора, подсознательно ты сама не желаешь найти её, — звенел в ушах внутренний голос.

— Враньё! — возмутилась Рэйнбоу, тряхнув головой. — Чтобы я отступала? Да ни за что на свете. Я хочу помочь ей.

— Но ты даже не знаешь, что делать, — шептали листья. — Всё закончится как обычно, ты только ещё больше её разозлишь.

— Всё равно буду пытаться до победного конца, — твёрдо подумала пегаска, — и не важно, насколько это будет сложно.

За поворотом показался пригорок с одиноко возвышавшимся старым яблочным деревом, под которым виднелся чей-то неподвижный силуэт, по очертаниям сильно напоминавший хозяйку фермы.

— Так, стоп, — подумала Рэйнбоу Дэш, резко сбавив темп, — что-то мне подсказывает, что всё будет действительно очень сложно. С чего мне начать?

— Уходи, пока не поздно, — пульсировало сердце, глухим стуком отдаваясь в голове. — Лучше направь к ней Твайлайт, а сама не суйся.

— Что же делать, что же делать… — пегаска лихорадочно соображала, не решаясь подойти ближе. — Быть может, мне и впрямь лучше…

Но было уже поздно:

— Здорово, сахарная, — Эплджек снова даже не повернулась в её сторону.

Дыхание Рэйнбоу Дэш замерло:

— К-как ты узнала, что я здесь?

— Ну, лопни мои яблочки, ты ж так тяжело дышишь, что тебя до самого Балтимэйра слышно. Неужто во всём виновата обычная пробежка на природе? Теряем форму, а?

Пегаска промолчала, не зная, что ответить. Отрицать — значит выдать реальную причину, но начало тяжёлого разговора, что называется, в лоб — не лучшая стратегия. По крайней мере, так казалось Рэйнбоу Дэш.

— Здесь заканчиваются земли “Сладкого Яблочка”, — продолжила Эплджек после некоторого молчания. — Долго искала меня?

— Вот ещё. Для самой быстрой пони в Эквестрии слова “долго” не существует, — пегаска пыталась бодриться, однако фермерша легко почувствовала неуверенность в её голосе, едва слышно усмехнувшись.

— Можно, я присяду рядом с тобой, ЭйДжей, — осторожно спросила Рэйнбоу.

Помедлив, Эплджек опёрлась на ствол дерева и, скрестив передние копыта на груди, утвердительно кивнула.

— На твоём месте должен быть Биг Мак, Дэш, — бесцветным голосом пробормотала она, — но для первого раза сойдёт и так.

Неловко плюхнувшаяся на траву рядом пегаска удивлённо посмотрела на Эплджек:

— Но я не понимаю…

— Ты ведь пришла расспрашивать меня об этом, — перебила её фермерша, отстранённо глядя куда-то вдаль.

— О чём?

— Лучше посмотри, какая красота внизу, — Эплджек, казалось, уже не слушала Рэйнбоу, — Видишь?

Дэш обратила свой взор к подножию холма, где среди зарослей камыша прокладывал себе витиеватый путь голубой ручей.

— Э-э, да, вижу. Красиво, — промямлила немного сбитая с толку пегаска, обращая внимание на то, что Эплджек туда на самом деле вообще не смотрит.

— А я нет, — сняв шляпу, внезапно прошептала фермерша. — Там сплошной туман, сквозь который не видно ничего. Я знаю, что передо мной должны простираться Понивилльские холмы, за которые изо дня в день прячется солнце; знаю, что внизу, как и в течение многих лет, должен тихо журчать ручей, в котором я, будучи кобылкой, весело мочила свои копытца; знаю, что скоро за едва заметными в ночном небе облаками появятся звёзды, которые всегда указывали мне путь. Но… — Эплджек отрывисто вздохнула, — теперь для меня всего этого будто не существует.

Рэйнбоу почувствовала себя очень неловко от подобных откровений. Обычно уверенная в себе пегаска сейчас казалась полностью сбитой с толку.

— Знаешь, ЭйДжей, прости, если я скажу что-то не то, — Дэши облизнула пересохшие от волнения губы, стараясь подобрать нужные слова, — но я никогда не думала, что услышу от тебя такие, эм-м, — пегаска снова замялась, — лирические что ли вещи.

Эплджек внезапно со вздохом кое-как нахлобучила на голову Рэйнбоу свою шляпу, что секундами ранее беспокойно теребила в копытах, после чего, немного вбзрыкнув, поднялась с земли.

— Погодь-ка, — сказала она, прицеливаясь в ствол.

— Эй, что ты..?

Хрясь!

Ай, ну неприятно же, — прохрипела Дэш, укрываясь от тут же попадавших на неё яблок. — И зачем?

Эплджек, нарочито размяв задние копыта, с невозмутимым видом снова уселась рядом и, подняв с земли ближайшее яблоко, произнесла:

— Не голоден, приятель?

— Чего?

— Во всей Эквестрии не сыскать таких спелых, сочных, сладких яблочек, как у нас на ферме, — фальшиво улыбаясь, продолжала земная пони. — Эт уж я гарантирую, попробуй сам, приятель.

С этими словами Эплджек силой впихнула яблоко в рот Рэйнбоу Дэш.

— Ну чо ты вылупилась-то на меня? — усмехнулась фермерша, глядя на ошалевшую пегаску. — Яблоко само себя не прожуёт.

— Фшо за шуфощки, — промямлила Дэш с набитым ртом, грозно поглядывая на земную пони.

— Жуй активней! — не унималась Эплджек. — Или невкусно? Хочешь сказать, я тебя обманула, приятель? Ты таких яблочек точно нигде больше не сыщешь, шоб мне усохнуть.

Фермерша подождала, пока её подруга справится с внезапной яблочной атакой.

— Ну как? — посерьёзнев, спросила земная пони, — теперь нормально? Похожа я на обычную саму себя?

— Нет, — прошептала после долгого молчания Рэйнбоу, посмотрев ей прямо в глаза.

Взгляд Эплджек был настолько тяжёлым, что, казалось, мог утащить с собой в самые дальние глубины души кого и что угодно. Полные холодного безразличия глаза оранжевой пони обрамляли сильно выраженные даже на побледневшем лице жуткие тени, один вид которых вселял в сердце горькую безнадёжность. Рэйнбоу Дэш было страшно, но она продолжала смотреть, чувствуя, как постепенно утопает в омуте, некогда бывшим добрым взглядом жизнерадостной земной пони, пока Эплджек наконец не отвернула голову от пегаски.

— Печально, — только и сказала с тяжестью в голосе фермерша, снова опираясь о ствол яблони.

В голове Рэйнбоу Дэш промелькнула безумная мысль, что она, допустив ошибку, вернулась в самое начало разговора, ни на шаг не приблизившись к разгадке тайны своей подруги. Эплджек неподвижно сидела рядом, устремив немигающий пустой взгляд куда-то вдаль, никак не реагируя на присутствие пегаски, отчего та чувствовала себя только ещё неудобнее.

— ЭйДжей? — Рэйнбоу осторожно дотронулась до неё копытом и, не получив отпора, подвинулась ближе, тихонько приобняв подругу. — Только не молчи пожалуйста…

Тело её казалось каменным и каким-то… бездушным? Дэш не чувствовала ни напряжения, ни слабости в Эплджек; земная пони скорее была похожа на застывшую куклу.

— Рэйнбоу, твои копыта трясутся, — констатировала бесцветным голосом фермерша. — Не могла бы ты разобраться с этим?

Пегаска было резко дёрнулась, пытаясь убрать их, но Эплджек остановила её, прижав к себе.

— Скажи, Дэши, тебе часто приходилось лгать? — спокойно спросила оранжевая пони.

Рэйнбоу в нерешительности открыла рот, раздумывая, что ответить. Что-то подсказывало пегаске, что сейчас Эплджек будет размеренно вскрывать ей душу, а учитывая то, каким Элементом Гармонии являлась фермерша, провести её вряд ли получится. Дэш не любила откровенничать и не хотела этого, тем более с Эплджек в таком состоянии.

— Ну, всего и не упомнишь, так ведь, ЭйДжей? — в конце концов прохрипела пегаска. — Приходилось иногда наверное.

— И почему? — тихо спросила земная пони. — Потому что так было легче?

— Правду иногда тяжело сказать, да? — заметила Дэш, отвечая вопросом на вопрос. — Видимо, именно поэтому ты не хочешь мне её говорить, — уже про себя подумала она.

— Нет, Рэйнбоу, тут вопрос не в том, легко это или сложно, — вздохнула Эплджек, закрывая глаза. — Тут вопрос в том, что правильно, а что нет. Я знаю, что быть честной правильно, тогда почему я должна сомневаться, говорить мне правду или нет? Почему я должна преодолевать себя, к чему эти колебания, маскирующиеся под “тяжесть”? Это всего лишь иллюзия, ибо нужно доверять себе и без тени сомнений делать то, что ты должна — делать правильно. Почему честность считается какой-то добродетелью, чем тут гордиться?

— Мне кажется, — Дэш неловко усмехнулась, — что ты слишком прямолинейна, Эплджек, ведь в жизни бывают разные ситуации, требующие более гибкого подхода.

— Это всё оправдания, — фермерша отмахнулась свободным копытом. — Оправдания собственной слабости.

— Я хорошо знаю тебя, ЭйДжей, и уж слабой точно назвала бы в самую последнюю очередь, — возразила пегаска.

— Не имеет значения, — отстранённо пробормотала земная пони. — Сейчас я не могу быть честной даже сама с собой, всё время убегая от реальности в какой-то туман несбыточных надежд.
“Похоже, дело действительно плохо”, — испуганно подумала Рэйнбоу Дэш, — “Коли уж Эплджек начала вести такие речи, без Твайлайт не обойтись; я ничего не могу сделать”. Пегаске очень хотелось сказать хотя бы какие-нибудь слова утешения, но в горле её будто застрял ком, а потому Дэш просто мучительно ждала, пока фермерша сама прервёт молчание.

— Ты знаешь, как умерли мои родители, Рэйнбоу? — наконец подала голос Эплджек.

— Н-нет, — пегаска вздрогнула от такого неожиданного вопроса, почувствовав, как на лбу начали проступать капли холодного пота.

К её удивлению, земная пони лишь тихонько усмехнулась:

— И я тоже не знаю.

Снова повисло тяжёлое молчание.

— ЭйДжей, почему ты интересуешься у меня об этом? — осмелившись прервать его, дрожащим голосом спросила Дэш, но Эплджек, казалось, снова её не слушала.

— Скоро должно зайти солнце, — прошептала себе под нос фермерша.

— Так и есть, скоро стемнеет, — пегаска отрывисто вздохнула, пытаясь успокоиться.

— Значит над Понивилльскими холмами сейчас чудесный закат…

— Да, — Рэйнбоу едва слышно всхлипнула, — чудесный.

Эплджек внезапно повернула к ней голову так, что их носы едва не соприкоснулись.

— Пойдём домой, Дэши?

— Домой — это в смысле к тебе на ферму?

— Да… Да, на ферму.

В следующее мгновение пегаска вдруг осознала, что ей страшно и дальше оставаться наедине с такой Эплджек.

— Но ещё днём ты желала поскорее избавиться от меня, — неуверенно промямлила Рэйнбоу, чувствуя душистый запах яблок, идущий от гривы земной пони.

— А сейчас я желаю, чтобы ты пошла со мной, понимаешь?..

---

Прогулка по саду в опустившихся на “Сладкое Яблочко” сумерках оказалась довольно продолжительной, а потому последние минуты пути пони преодолевали уже в полной темноте, ориентируясь лишь по пробивающемуся сквозь кроны яблонь лунному свету и сиянию немногочисленных светлячков, засевших в траве вдоль тропинки. Эплджек уверенной поступью молча шла впереди, показывая дорогу, а Рэйнбоу следовала за ней, снова не решаясь заговорить первой. “Странно как-то получается”, — думала про себя пегаска, — “я сама же пришла, но вся инициатива при этом исходит от ЭйДжей. Почему весь вечер наш разговор ведёт куда ей захочется именно она, умудряясь при этом не сказать ничего конкретного?” Занятая рассуждениями, Рэйнбоу даже не обратила внимания на то, что больше не слышит топота копыт Эплджек и в следующие мгновения с ходу налетела на круп фермерши, едва удержав при этом равновесие.

— Уфф! Что за..?

Рэйнбоу Дэш не успела договорить, как Эплджек сняла с неё свою шляпу.

— И ради этого следовало так внезапно останавливаться? — раздражённо буркнула пегаска.

Эплджек лишь указала копытом вперёд: деревья расступались, открывая взору двух пони едва видимый в ночной темноте силуэт амбара, выглядящего, пожалуй, так же безжизненно, как и его хозяйка. “Что не удивительно”, — решила Рэйнбоу Дэш, вглядываясь в его вырисовывающиеся в свете тусклой луны очертания. Это был очень пробирающий момент: пегаска стояла на абсолютно пустынной тёмной ферме в нарушаемой лишь стрекотом сверчков ночной тиши наедине со своей кажется немного потерявшей светлый разум лучшей подругой.

— Пойдём в дом, — устало сказала Эплджек, трогаясь с места.

— Слушай, ЭйДжей, — замялась Рэйнбоу, — уже ведь поздно, может быть я всё же лучше завтра залечу на пару часиков?

— Тебе страшно? — фермерша вздёрнула бровь.

— Ещё чего! Нет конечно, просто я… — пегаска запнулась. — Завтра привела бы с собой Твайлайт, которая смогла бы тебя вывести на чистую воду, — уже про себя додумала она.

— Пойдём, Дэши, — снова позвала её с собой Эплджек, не дожидаясь чёткого ответа. — Мне очень нужно, чтобы ты была со мной сейчас, понимаешь?

Опустив голову, Рэйнбоу Дэш понуро поплелась за фермершей, пытаясь собрать в копыта всю свою волю.

— Заходи, — пригласила её Эплджек, открыв дверь в дом.

Рэйнбоу оказалась в пыльном коридоре, конец которого из-за кромешной темноты увидеть было просто невозможно. Пару десятков секунд пегаска, не шелохнувшись, стояла в тиши, принюхиваясь к странным запахам, сильно напоминавшим низкокачественный сидр, пока за её спиной не хлопнула дверь. Рэйнбоу вздрогнула.

— ЭйДжей, мы с чёрного входа что ли зашли?

— С чего ты взяла? — шёпотом спросила земная пони.

— Тут всё такое пыльное, будто здесь нечасто кто-либо бывает. И вообще, ты не хочешь как-нибудь прибавить света?

— Не хочу, — всё так же шёпотом ответила Эплджек. — Надеюсь, твои глаза уже успели привыкнуть к темноте.

С этими словами фермерша кое-как протиснулась мимо Рэйнбоу и быстро пошла вперёд по коридору, скрипя половицами.

— Постой, — пегаска бросилась было вдогонку, но, впотьмах обо что-то споткнувшись, грохнулась прямиком на грязный пол. — Эх, за что мне всё это, — кряхтя от боли, подумала она.

Эплджек уже успела где-то скрыться, так что цокот её копыт совсем затих, не давая Рэйнбоу ни малейшего понятия о том, куда идти дальше. Доковыляв до конца коридора, пегаска повернула вправо, оказавшись в ещё одном, на этот раз коротком, заканчивающимся окном, сквозь которое проникал слабый лунный свет. Внезапно из прохода в дальнем конце коридора резко высунулась чья-то тёмная голова (отчего сердце Рэйнбоу Дэш ёкнуло) и голосом Эплджек прошипела:

— Ну где ты там застряла-то?

— Уже иду, — облегчённо выдохнула пегаска.

Комната, откуда выглядывала фермерша, оказалась кухней, по совместительству исполнявшей обязанности столовой. По крайней мере, так сказала Эплджек, ибо Рэйнбоу по-прежнему едва ли могла что-либо различить во тьме.

— Чаю хочешь? — спросила земная пони, копошась где-то в углу.

— Ага, хочу, — протянула Дэш, пытаясь вложить в свой голос как можно больше уверенности.

— А я не хочу, — выдавила из себя Эплджек, явно пытаясь до чего-то дотянуться. — Вот вы где, — победно воскликнула она, схватив наконец копытом коробок спичек. — Кстати, ты, если действительно хочешь, можешь себе налить. Чайник стоит на плите, — заметила фермерша, снова обращаясь к Рэйнбоу Дэш.

— Ещё бы увидеть, где эта плита, вот тогда вообще было бы круто, — пробурчала пегаска. — Что за чертовщина творится? Это какой-то один большой розыгрыш? — нервно подумала она, на ощупь присаживаясь за стол.

— Погодь, сахарок, — процедила со спичкой в зубах Эплджек. — Так лучше? — спросила она, когда на столе загорелись две свечи, едва осветив комнату.

— Да, гораздо, — Рэйнбоу Дэш закатила глаза.

— Сейчас я и чайничек поставлю, — словно не расслышав в её голосе сарказма, продолжала фермерша.

Пегаска тем временем решила осмотреться. В кухне царил натуральный бардак: повсюду валялись столовые приборы вперемешку с непонятно откуда взявшимися пустыми банками из-под консервов, над раковиной горой возвышалась немытая посуда, пятна на обоях найти было несложно даже при тусклом свете. Забывшись от удивления, Рэйнбоу оперлась копытом на стол, тут же вляпавшись в томатный соус.

— Эм, ЭйДжей, а давно ты тут одна? — вытираясь, спросила пегаска.

— Биг Мак, бабуля и Эпл Блум уехали позавчера, — отозвалась Эплджек. — Вот твой чай кстати.
“Мда, и за это время она умудрилась превратить дом в настоящий свинарник”, — отхлебнув из чашки душистого чая с горьким привкусом ромашек, подумала Рэйнбоу, — “по крайней мере, кухню уж точно”. Внезапно взгляд пегаски пал в угол комнаты, где на столешницах расположились бочонки, надо полагать, из-под сидра.

— Они почти все пустые, сахарок, — тут же поспешила заверить её Эплджек.

— Оу-у-у, — жалобно протянула Дэш, совсем позабыв про чашку в копыте. — Это всё ты в одиночку выпила?

— Какая разница? Ты ведь сама сказала, что хочешь чай.

— Знаешь же, как я люблю ваш сидр, — опустив голову, тихо произнесла Рэйнбоу, — зачем ты так?

— Значит хочешь, — лицо Эплджек внезапно расплылось в жутковатой улыбке. — Ну ладно.

И она отправилась прямиком к крайнему бочонку. Рэйнбоу Дэш слышала, как из него полилась шипящая жидкость.

— Что ж, — фермерша хлопнула по столу двумя полными сидра кружками, — вот, пей.

Она, сев напротив, широким жестом копыта двинула одну из них по грязному столу в сторону пегаски. Рэйнбоу Дэш от неожиданности вздрогнула, а потом, посмотрев Эплджек в глаза, вздрогнула ещё раз. По лицу земной пони расходилась фанатичная улыбка, в тусклых тенях от свечей выглядящая недалёкой от границы безумия. Сглотнув, Рэйнбоу прошептала:

— Нет.

— Что, Дэши, я слишком прямолинейная? — горько усмехнувшись, прохрипела Эплджек.

— Да. Я не буду сейчас пить с тобой, ЭйДжей, ведь я не за этим приходила. Мы обе прекрасно знаем, что мне удастся продержаться гораздо меньше тебя, — Рэйнбоу покосилась в сторону пустых бочонков.

— Значит, — Эплджек залпом осушила свою кружку, — нам всё же придётся разговаривать об этом сегодня?

— Придётся, — вздохнула пегаска, всё ещё не понимая, о чём идёт речь. — Почему ты не хочешь просто рассказать, что происходит? Ведь я же твоя лучшая подруга.

Фермерша снова помрачнела. В её полных боли изумрудных глазах плясали отражения свечных огоньков, словно пытаясь вдохнуть жизнь в земную пони, помочь ей освободиться от неведомых оков в её же голове.

— Пойдём ко мне в комнату, Дэши, — наблюдая за тем, как по свече медленно стекает капелька воска, наконец тихо сказала Эплджек.

---

— ЭйДжей, я всё же не понимаю, почему бы нам… ой! — Рэйнбоу споткнулась о ступеньку, едва не расшибив себе нос, — ...не добавить немного света?

— Потому что, — глухо донёсся до неё голос спереди.

Ещё несколько шагов по коридору второго этажа, и пегаска услышала, как совсем рядом с ней скрипнула дверь. Комнату Эплджек освещал проникающий через большое окно прямо напротив двери лунный свет, чего было едва достаточно, чтобы случайно не налететь на какой-нибудь предмет обихода. Рэйнбоу заметила рядом с подоконником одиноко стоящий стул, вокруг которого валялись шторы, видимо небрежно сорванные. “Очень странно”, — подумала пегаска, следуя за Эплджек мимо незастланной кровати. Фермерша тем временем достала откуда-то из пыльного угла ещё один стул и, поставив его напротив, уселась на другой.

— Ты тоже присаживайся, — оперевшись на подоконник, пригласила она озирающуюся по сторонам Рэйнбоу. — Сегодня очень тусклая луна, — продолжила Эплджек, когда пегаска неловко устроилась рядом. — Знаешь, Дэши, я люблю по ночам смотреть на неё, потому что всё равно больше ничего не видно, — земная пони как-то вымученно улыбнулась.

— Эплджек, там, у дерева, ты спрашивала меня про своих родителей, а потом ещё странно усмехнулась, — дрожащим голосом начала Рэйнбоу Дэш. — Почему?

— Я просто почувствовала, как ты сразу сильно напряглась, — отвечала фермерша. — Такие личные темы тебе очень неудобны, ведь так?

Пегаска потупила взгляд. Эплджек продолжала:

— Всегда можно уйти от этого, хотя ты, как верная подруга, несмотря на все, хех, неудобства, всё ещё рядом со мной, осознавая, что тебе будет очень несладко. Но когда это живёт внутри тебя самой, — фермерша тяжело вздохнула, — просто убежать уже не получится.

— Я… Я все ещё не понимаю тебя, ЭйДжей, — заикаясь, выдавила из себя Рэйнбоу, чувствуя дрожь по всему телу.

— Дэши?

— Да?

— Можно тебя спросить?..

Пегаска в ответ лишь едва заметно кивнула, мысленно приготовившись к худшему.

— Ты любила когда-нибудь? — Эплджек снова вымученно улыбнулась.

— Н-не знаю…

Голос Рэйнбоу дрожал. В её голове с невыносимой скоростью замелькали давно забытые образы, в ушах её зазвенели давно забытые голоса.

— Не заставляй вспоминать меня об этом, прошу, — прошептала она.

— Однажды я поняла, — продолжала Эплджек, — что нет ничего хуже боли, которую причинил любимый тобой пони. Странно, что из всех возможных ужасов и страхов самый сильный поджидает тебя там, где его, кажется, быть совсем не может.

— Хватит, пожалуйста, — пегаска всхлипнула.

— Скажи, Дэши, что ты делаешь, когда тебе больно?

— Я терплю, — зажмурив глаза, выдавила из себя Рэйнбоу. — Я сильная пони.

— Но не правильнее ли просто избавиться от источника боли?

— Н-не знаю, мне незачем думать об этом, — просипела пегаска, ухватившись за голову. — Почему ты спрашиваешь?

Эплджек медленно отвернулась, обращая свой взор к луне.

— Потому что я должна делать правильно, — едва слышным трясущимся голосом произнесла она. — Я вижу правду, я должна отрывать от себя любую ложь, даже если люблю её.

— Мне страшно, когда ты говоришь так, ЭйДжей, и я по-прежнему не понимаю тебя. Скажи, что произошло, — взмолилась Рэйнбоу.

— Ради чего ты живёшь, Дэши? — не слушая её, продолжала фермерша.

— Не знаю я! — сорвалась пегаска. — Зачем обязательно жить ради чего-то, если можно жить просто так?

Мрачно улыбнувшись, Эплджек снова повернулась к подруге:

— Вот как?

— П-прости, — выдохнула Рэйнбоу, — я чушь сморозила. У тебя есть Биг Мак, Эпл Блум, бабуля Смит, друзья…

— Я очень хочу, чтобы всё было как раньше, однако меня не покидает странное чувство, что я совершила ошибку, — задумчиво проговорила земная пони. — И что теперь поздно что-либо исправлять…

— Брось, ЭйДжей, никогда не поздно, — неловко попыталась приободрить её Дэш.

— Нет, всё таки ничего уже не изменить, — на глазах Эплджек внезапно проступили слёзы. — И хуже всего то, что я прекрасно это понимаю, но всё равно не могу избавиться от глупых иллюзий. Их туман удерживает меня.

Земная пони тихонько шмыгнула носом.

— Прошу, Дэши, — всхлипывая, произнесла она, — прошу, скажи мне, что я всё сделала правильно. Скажи, что ничего не изменить. Скажи, что это правда, умоляю!

— Я… э-э, — замялась сбитая с толку Рэйнбоу, в ужасе наблюдая за плачущей подругой. — Это правда.

— Нет — Эплджек вскочила с места, заставив пегаску инстинктивно отшатнуться. — Нет, это ложь! — швыряя стул, крикнула земная пони. — ЛОЖЬ!!!

Она в бессилии упала на кровать.

— ЭйДжей, что с тобой? — осторожно прикасаясь к неподвижно лежащей подруге, испуганно спросила Рэйнбоу.

Эплджек лишь еле слышно прошептала:

— Принеси мне чаю.

---

Когда Рэйнбоу Дэш вернулась с кухни, комната уже была пуста. Пегаска в секундном недоумении уставилась на распахнутое окно, после чего в страхе бросилась к нему, выронив чашку.

— Эплджек! — крик в ночи эхом раздался по всему “сладкому Яблочку”, но ответа не последовало.
“Что же это… как же…” — мямлила про себя Рэйнбоу, борясь с подступившей к горлу тошнотой. В бессилии копыта её легли на подоконник, почувствовав под собой шуршащую бумагу.
“Вестник Додж Джанкшн”, — прочитала сквозь слёзы пегаска, — “это же газета из того городка, куда ЭйДжей однажды уехала от нас”. Напечатанный крупными буквами заголовок на первом развороте гласил: “Происшествие на стройке”.

Сегодня в четырнадцать часов дня на стройке нового здания вокзала произошёл несчастный случай. Один из строителей, жеребец по имени...

Рэйнбоу Дэш едва держалась на копытах.

...на шее покойного был обнаружен медальон с изображением трёх красных яблок. Просьба всех, кто знает что-нибудь о происхождении этого медальона, обратиться...

Дальше пегаска читать не стала. Закрыв газету, она собралась выйти во двор, надеясь отыскать Эплджек, но внезапный порыв ветра поднял в воздух страницы, облепив ими Рэйнбоу с головы до ног. Пегаска услышала, как на пол что-то упало.

Лазуревая пони подняла медальон, видимо выпавший из складок газеты, на котором красовалось изображение кьюти-марки Эплджек. Вытирая глаза, Рэйнбоу Дэш дрожащими копытами с трудом открыла его, обнаружив внутри маленький кусочек бумаги. Лишь два слова, написанные расплывшимися, словно от слёз, чернилами:
“Прости меня”
Пегаска снова резко выглянула в окно, отчаянно пытаясь найти в кромешной темноте силуэт фермерши, но разумеется тщетно.

— Эплджек! — взвыла пегаска, сорвав голос.

Когда ответа снова не последовало, Рэйнбоу Дэш лишь тихонько прошептала:

— Я понимаю тебя…