Траектория падения

Пролог

Сорок первое тысячелетие.

Уже более сотни веков галактика содрогается в огне бесконечной войны, которая не прекращается ни на миг. В тысячах звездных систем на миллионах планет льется кровь великого множества разумных существ, бьющихся насмерть за своё выживание.

Эта война ведется средствами, которые невозможно себе вообразить. Могучие боевые флоты бороздят космическое пространство и скользят по кишащему демонами варпу, единственному пути между далекими звездами. Огромные армии сражаются между собой во имя своих богов на бесчисленных мирах, оснащенные самым могучим и ужасающим оружием, которое только может изобрести разум. Эта война столь чудовищна, что жизнь целых миров является на ней лишь разменной монетой, а жертвам ее нет числа.

Сил, сражающихся за господство над галактикой много, и они непохожи одна на другую. Одни жаждут поглотить всё живое, другие стремятся ввергнуть ее во власть хаоса, третьи очищают ее от любого, кто несет на себе печать мутации или отличается от них. Объединяет их одно – беспощадная ненависть друг к другу и ко всему, что они могут посчитать угрозой.

Раса, вышедшая в давно поделённый космос, будет одной из множества, вынужденной быть втянутой в эту войну. Это значит, что она будет обречена на гибель в случае своей слабости или мягкосердечия.

Забудьте о доброте и толерантности – в мире сорокатысячника им нет места.

Забудьте также об оптимизме, взаимопонимании народов и дружбомагии – ибо во мрачной тьме далекого будущего есть лишь война. И нет мира среди звезд, лишь вечная бойня и кровопролитие, да хохот жаждущих богов…

Пролог

987 год со дня Исхода.

Система 3HQC-6, по имперской космографической классификации, планета I

В межзвездной пустоте космоса нечему проводить звуки. Поэтому наиболее полно охарактеризовать этот необъятный простор может только одно слово – тишина. Неважно, что происходит за бортом в космическом вакууме – битва между кораблями, запуск двигателя челнока или смертоносная вспышка рождающейся сверхновой – вы не услышите ни звука. Звезды рождаются и умирают в полной тишине – как и те, кто летит и сражается между ними.

Усыпанную блестками звезд космическую даль загораживало огромное небесное тело. Угрюмый темно-коричневый диск окружало сияющее гало звезды, заслоняемой темной массой планеты. Испещренную трещинами и разломами далекую поверхность покрывали алые и оранжевые яркие извилистые линии. Закутанная в сумрак ночи темная сторона огромного каменного шара источала мрачную угрозу, словно зловещее предупреждение – попавшего сюда ждут лишь неприятности.

Внимательному наблюдателю, взглянувшему на этот мир поближе, стало бы сразу ясно – на нем не может быть никакой жизни. Яркие линии, рубцами изрывшие поверхность, были громадными каньонами, по которым струилась расплавленная магма; их сеть покрывала планету, словно трещины раздавленную яичную скорлупу. Дневная же сторона представляла собой огромный огненный океан, без остановки катящийся по планете. Ярость светила, к которому этот мир располагался слишком близко, раскаляла поверхность настолько, что от его жара плавились металл и камень, превращаясь в вязкую жижу. Поистине сложно было представить более враждебное жизни место, чем это.

В холодной пустоте высоко над планетой разлилось ярко-розовое мерзостное свечение. Оформившись спустя несколько секунд в виде неровной кляксы с расплывающимися краями, аномальное образование повисло в пространстве. Трепещущее пятно грязно-розовой пульсирующей энергии выглядело нечистым, и больше всего было похоже на язву, гнойный свищ в иное измерение.

Внезапно аномалия полыхнула яркой вспышкой – и прорвалась. Из «свища» в пространство вывалился огромный корабль. Многочисленные надстройки и антенны торчали из его прямоугольного корпуса, усеянного вычурными украшениями, делая его похожим на готический собор. С его тяжелобронированного клиновидного носа в пространство с вызовом смотрела голова орла. По виду это был стандартный имперский линейный крейсер, принадлежащий космическому флоту Империума, но нанесенная на его борта эмблема стилизованной готической «I» давала знать, что это не так. Несомненно, находившиеся на его борту люди служили Империуму Человечества, но сам крейсер был собственностью Инквизиции.

И сейчас он умирал. Из многочисленных пробоин в космос вырывался воздух, мгновенно замерзая и превращаясь в ледяные кристаллы. Из огромной, в несколько уровней дыры на месте где раньше были макро-орудия правого борта, тянулись языки пламени, освещая корпус судна багровым светом. Двигатели корабля работали нестабильно, мерцая и затухая из-за недостатка энергии. Израненный в какой-то переделке крейсер плыл в космосе, рыская на курсе и постепенно сближаясь с планетой на угрожающее расстояние.

Бронелисты, закрывавшие среднюю часть корабля, бесшумно раскрылись как лепестки цветка и понеслись в пустоту, вырванные мощным взрывом. За одним последовали и другие. Крейсер содрогнулся и косо попер сквозь пространство, теряя высоту. Вспыхнули плазменные двигатели, пытаясь предотвратить катастрофу, но их усилий было явно недостаточно, чтобы вытянуть поврежденное судно на стабильную орбиту. Пройдя точку невозврата, имперский корабль начал падать на поверхность планеты, оставляя за собой длинный шлейф дыма и замерзших газов.

Брешь в другое измерение, висевшая в пустоте, уже почти затянулась, как сквозь нее вырвался еще один корабль. В отличие от прошедшего только что линейного крейсера, он был гораздо меньше и выглядел более изящно – но оба они явно были созданы одной расой. Это некогда был имперский фрегат типа «Меч», многие тысячелетия верно служивший людям… но теперь он уже не был ни имперским кораблем, ни вообще человеческим судном.

---

– Мы вышли из варпа. Защитное поле стабильно.

– Прекрасно. Навигатор, определите наше месторасположение.

– Есть.

– Начать диагностику базовых систем корабля. Оператор авгура, развертывайте следящую аппаратуру, приступайте к поиску цели.

– Так точно, приступаю, – сквозь потрескивание статики донесся ответ.

Командная рубка фрегата была ярко освещена. На мостике перед консолью управления стояла закованная в доспехи нечеловеческая фигура. Четыре покрытых металлом и керамитом длинных ноги поддерживали стройное туловище, плечи и круп скрывали тяжелые бронированные наплечники, на боках лежали сложенные и укрытые металлическими лепестками крылья. Передние копыта скрывались в ощетинившихся когтями накопытниках. На левом наплечнике выкрашенного в темно-синий цвет доспеха висел шлем – необычный, напоминающий шлем Астартес, но измененный под форму головы его владельца, с длинным выступающим из лобовой брони чехлом для рога.

– Командор Рэйнбоу?

Фигура подняла голову и обернулась. Стали видны крупные нечеловеческие глаза на изящно очерченной мордочке. Когда их обладатель встретился взглядом с окликнувшим, они чуть сузились, на красную радужку упали тени.

К ней по проходу над контрольными постами подходила другая фигура, одетая в такие же доспехи. Но в отличие от командира корабля, на них не было видно оружия – видимо, его обладатель в нем не нуждался. По пластинам керамита скользили призрачные серые пряди выбившейся гривы, похожие на клочья тумана, такие же серые глаза с прищуром глядели на закованную в броню кобылку. Изо лба тянулся длинный витой рог – такой же, как и у командора.

Два аликорна повернулись друг к другу и слитно стукнули копытами, отдавая воинское приветствие.

– Итак? – светло-голубая кобылка уставилась на подошедшего жеребца. – Чем порадуешь, Харви? У нас всё в порядке на борту?

– Более чем. – серый жеребец кивнул. – Все системы работают в штатном режиме. Этот корабль в значительно лучшем состоянии, чем наш старый «Защитник Отечества». После такого прыжка как этот, там бы упали минимум треть подсистем, а здесь всё работает, как ни в чем не бывало.

– Отлично. Что экипаж?

– Как всегда. Всем не терпится увидеть, как «Игнис Веритэ» распадается на атомы. Учитывая, в каком состоянии он уходил в варп, не думаю, чтобы этого было теперь слишком трудно добиться – наш флагман отвесил ему знатную плюху.

– Удача капризна. Вам ли этого не знать? – губы кобылицы-аликорна раздвинулись в ироничной улыбке. – Впрочем, возможно так оно и будет. В любом случае, всем нам следует показать максимум того, на что мы способны.

– Да, мэм. – жеребец склонил голову в поклоне. – Разрешите идти?

– Вы свободны. – командор лязгнула накопытниками. Жеребец ответно стукнул сведенными вместе копытами и ушел по проходу в заднюю часть боевой рубки, к консолям корабельной связи.

Рэйнбоу Дэш, носитель Элемента Гармонии, проводила его взглядом и повернулась к обзорным экранам, встроенным в стены рубки. Сейчас на них была видна планета, на орбиту которой они вышли из Имматериума. Кобылице он напоминал обугленную головешку, вынутую из пламени костра.

Она хмуро вгляделась в панораму космоса. Где-то поблизости должна быть цель их похода – линейный крейсер «Пламя Истины», принадлежащий инквизитору Гаю Марциллусу из Ордо Ксенос. Встревоженный сообщениями от членов Администратума и некоторых вольных торговцев о новой расе инопланетян с невероятными псионическими способностями, инквизитор отправился инспектировать эту часть космоса – и наткнулся на их родной мир. Хуже того, в результате подлого обмана и интриг он сумел добыть сокровенную информацию об их расе, и теперь уходил с этой информацией в глубины космоса, представляя величайшую угрозу для их ордена, и для их родины.

Эту угрозу требовалось ликвидировать. Любой ценой.

На консоли загорелся сигнал вызова. Рэйнбоу нажала копытом на светящуюся руну, открывая канал связи.

– Госпожа, следящие ауспексы развернуты и сканируют пространство. Присутствия «Игнис Веритэ» не обнаружено, однако на орбите планеты обнаружены обломки, идентифицированные как принадлежавшие имперскому кораблю. Совсем недавно здесь кто-то был, и похоже это именно то, что мы ищем.

– Есть следы детонации боекомплекта или взрыва реакторов? – кобылица нахмурилась.

– Никак нет. – сквозь треск помех донесся голос оператора. – Никаких свидетельств того что судно уничтожено. Продолжать поиск?

– Продолжайте. Обо всем что обнаружите, докладывать немедленно.

– Есть. – консоль пшикнула статикой

Командор прикрыла глаза, погрузившись в размышления. В голове закрутились мысли о повреждениях «Игниса», о его массе покоя, состоянии силовых и вспомогательных систем, а также вероятности того, что он успел оправиться от повреждений. По всему выходило, что вероятность подобного слишком мала. Значит…

Кобылица открыла глаза и крепко сжала зубы, проглотив готовое сорваться с языка ругательство. Сильная эмоциональность была основной чертой ее характера, и не смогла стереться даже за прошедшие века со времени инициации в Стражи. Однако ситуация действительно начинала оборачиваться скверно.

Она коротко стукнула копытом по панели, вызывая оператора следящего комплекса.

– На связи, – отозвался вокс.

– Есть что-то новое? – спросила Рэйнбоу, разглядывая заполнявшую всё пространство обзорных экранов далекую поверхность планеты.

– Всё как и прежде. Этот участок пуст. Я не могу обнаружить присутствие крейсера.

– И не обнаружите. Начинайте сканирование поверхности мира под нами, квадрат за квадратом. Дискордов ублюдок находится там.

– Вас понял. – чуть помедлив, отозвался оператор. – Начинаю сканирование.

– До связи. – Дэш переключила канал. – Дефенционум!

– На связи, командор. – из динамиков раздался грубоватый кобылий голос.

– Всем командам – готовность к вылету один час. Готовьте предварительный расчет пси-щита. Цель – планета. Данные телеметрии вам сейчас перешлют.

– Принято. – после короткой паузы голос поинтересовался: – Кого готовить для высадки?

– На твое усмотрение, Лайтнинг.

– Если не возражаете, то Скут и ее подопечная.

– Идёт. – Рэйнбоу на миг задумалась и кивнула самой себе. – Перед десантированием отправь их обеих ко мне на мостик, я сама их проинструктирую. До связи.

– До связи, командор.

---

Скуталу лежала на койке в своей каюте, разглядывая подпалины на потолке. Не так давно, во время абордажа фрегата, кто-то залил это помещение прометием из огнемета, в результате чего оно выгорело почти целиком. Потом кобылка сама отчистила каюту от горелого шлака и частично восстановила уют, притащив матрас и голопроектор, но всё равно – почерневшие и местами оплывшие от страшного жара стены действовали угнетающе, не говоря уже о запахе.

Хорошо, что это лишь на время перелета. Когда они вернутся, корабль встанет на капремонт и будет отдан кому-то из командоров. А она вернется на «Защитник», как и большая часть экипажа.

Представив себе, как она завалится в свой ставший родным уголок, сбросит доспех и ляжет в горячую ванну с чистой водой, кобылка ощутила скребущее чувство ностальгии. Образ ванны с взбитой поверх воды густой пеной был настолько ярким, что Скуталу вздрогнула и тряхнула головой, отгоняя дразнящую своей недосягаемостью мечту. Поджав губы, она уставилась на ржавые болты переборок над головой.

Интересно, что будет на этот раз? Штурм крейсера? Это было наиболее вероятным вариантом, было неясно лишь одно – какую роль отведут ей. Будет ли она в атакующей группе, или в группе поддержки? Или же она наряду с прочими боевыми братьями и сестрами займет пост где-нибудь на борту фрегата или «Громового Ястреба» и будет поддерживать психический щит, предоставив возможность поразвлечься тем, кто пойдет на штурм?

Хотя, возможно, по законам невезучести может сложиться так, что она просто полюбуется вместе с остальными на гибель крейсера людей от бортовых орудий, после чего они отправятся в скучный и выматывающий путь обратно домой.

Скуталу вздохнула и поерзала на скрипучей койке, устраиваясь поудобнее. Предстоящее ее не воодушевляло – как и большинство стражей, она питала отвращение к убийству. Но скука на борту захваченного фрегата была такой мучительной, что от безделья она была уже готова взяться за любое дело, только чтобы занять себя. Этот прыжок сквозь варп вышел довольно затяжным, и за почти двое суток дрейфа кобылица успела переделать почти всё, чем можно было заняться в тесноте корабельного кубрика в одиночестве.

Учитывая недавний приступ тошноты и скачок напряжения, корабль вышел в реальный космос минут десять назад. За это время ничего не произошло – ни низкого воя стреляющих орудий, ни треска болтеров, ни едва заметной вибрации двигателей маневрирующего фрегата. Что происходит?

Кобылица спрыгнула с койки и собралась было выйти в коридор, как неожиданно зазвеневший сигнал от ауспекса связи привлек ее внимание.

– Внимание! Всему личному составу Дефенционума немедленно прибыть на десантную палубу! Повторяю, всем прибыть на десантную палубу, с полной амуницией!

«Ну наконец-то», – подумала Скуталу, торопливо пристегивая оружие к креплениям под крыльями. – «Наконец настоящее дело».

Закончив с этим, она вышла из каюты.

– Скут!

Кобылка обернулась. В тускло освещенном коридоре гремел топот множества копыт – стражи выскакивали из своих кают. Ближайший страж смотрел на нее – это была кобылица-аликорн с ультрамариновой гривой, серебристо-серой шерсткой и задорной улыбкой на изящной мордочке. Она-то и окликнула ее.

– Привет, Глоу. – Скуталу протянула копыто для брохуфа. – Как настроение?

– Порядок! – рассмеялась ее собеседница. Грива струилась по ее броне, словно жидкость и сливалась с ней так, что трудно было различить, где кончаются нити эфира и начинается темно-синий керамит доспехов. – Кажется, маета кончилась, и наконец мы выберемся за пределы этой консервной банки!

– Ага, а в итоге окажется что мы променяли одну консервную банку на другую. – насмешливо фыркнула Скуталу. – Всё взяла?

– Конечно!

– И страпон тоже?

– Э… – кобылка вытаращилась на Скуталу, ожидая подвоха. – Какой еще страпон? Ты серьезно?

– Да. – Скуталу невозмутимо буравила ее глазами. – Не взяла, значит?

– Ну да… а разве надо было?

– Конечно. Я вот всегда беру. – оранжевая кобылица-аликорн недовольно тряхнула малиновой гривой и телекинезом расстегнула подсумок на бедре. – Вот нападет на тебя кто-нибудь, и окажется так что ты не сможешь сопротивляться. А что делают враги, видя перед собой одинокую беззащитную симпатичную пони? Ты представляешь, сколько заразы у них находится на том самом месте?

– Я не… – серебряная кобылка опустила голову, пытаясь скрыть пробивающийся сквозь шерстку пунцовый румянец.

– Во-от. А так у тебя инструмент чистый под копытом, ни заразы, ни даже больно не будет. Еще и удовольствие получишь. – из сумки показался предмет, очертаниями и впрямь чем-то похожий на сексуальную игрушку. – Всему, блин, учить вас надо… Смотри сюда!

Глоу неуверенно подняла глаза и уставилась на предмет, который висел перед ее мордочкой. Потом взглянула на Скуталу.

– Вот я и спрашиваю – такую штуку ты взяла, чудо? – оранжевая кобылка уже едва сдерживалась, чтобы не расхохотаться.

– Разыграла! – с этим воплем Глоу набросилась на нее. Обе кобылки покатились по полу, гремя доспехами в шутливой потасовке. Вскоре сверху оказалась Скут.

– Блокиратор пси-способностей всегда надо при себе иметь! – с хохотом воскликнула она. – Взяла?!

– Так точно! – Глоу отвернулась к стене, хихикая и прикрывая рот копытом. – «Страпон»… Ой, не могу!

– Ну, в принципе, его можно и так использовать. – Скуталу осторожно потерла рог накопытником и спрятала прибор в подсумок. – Другое дело, что для этого лучше использовать нормальный теплый ламповый агрегат, а не военное снаряжение…

– Блю Глоу. Скуталу. Поднимитесь.

От тона, которым были сказаны эти слова, у подруг мгновенно пропала охота шутить. Смущенно переглянувшись, они встали на ноги. Перед ними стояла бирюзовая пони-аликорн, ее доспехи украшали многочисленные сколы и царапины от вражеских пуль. Левую бровь кобылицы делил пополам небольшой шрам.

– Страж Лайтнинг. – Скуталу коротко поклонилась и стукнула копытами о палубу. Стоявшая за ее плечом синегривая кобылка сделала то же самое.

– Пока ваши боевые товарищи собираются для брифинга, вы здесь занимаетесь дискорд пойми чем. – кобылица переводила взгляд, глядя то на одну провинившуюся кобылку, то на другую. – Как вы это объясните?

– Прошу прощения, Лайтнинг Даст. – Скуталу сжала зубы и опустила голову. – Это моя вина.

– На десантную палубу галопом марш! – бирюзовая кобылица-аликорн звучно топнула обутой в силовой накопытник ногой. – Ваш проступок мы обсудим позже.

Не дожидаясь повторной команды, кобылки развернулись и вскачь помчались по опустевшему коридору. Следом за ними быстрым шагом пошла и Лайтнинг, недовольно качая головой.

Пришли они как раз вовремя. Десантная палуба, представлявшая собой огромный ангар, тянулась почти на три сотни метров вдоль нижнего уровня корабля. Пространство ангара заполняли всевозможные летательные аппараты, в основном грузные и ощетинившиеся пушками «Громовые Ястребы». Большая часть их, впрочем, громоздилась кучей обгорелого металлолома в дальней части ангара. Ближе к выходу, откуда вышли Лайтнинг и Скуталу с Глоу, располагалась конструкция, напоминавшая установленную вверх тормашками макропушку, из которой торчали соединенные в один блок дропподы, подобно гигантской патронной ленте – то была катапульта для выброса десантных капсул. Возле нее собрались два десятка переговаривающихся жеребцов и кобылок в силовой броне. Их голоса разносились по ангару, будя гулкое эхо.

Бирюзовая кобылица направилась к ним. Вслед за ней поплелись Скуталу с синегривой кобылкой. Увидев их, табун прекратил разговоры и развернулся к ним.

– Вольно. – Лайтнинг Даст предупреждающе взмахнула копытом. – Слушайте все. У нас новое боевое задание.

В ангаре установилась полная тишина. Все напряженно вслушивались в слова сержанта.

– Как мы узнали, крейсер «Пламя Истины» вышел на орбиту этой планеты. Есть основания предполагать, что он совершил аварийную посадку, и при этом уцелел. Принято решение совершить посадку на планету и взять его штурмом. Мы должны создать над этим миром защитный покров, и продержать его до выполнения задания, чтобы дать возможность нашим товарищам сделать свою часть работы на поверхности. У нас есть двадцать минут до начала операции, чтобы занять свои места по схеме и активировать проекторы щита. Командиры звеньев, необходимые координаты вашего месторасположения вы имеете на ваших навигационных когитаторах. Ваши «Громовые Ястребы» готовы к вылету, начинайте расстыковку по готовности. Разойтись!

Скуталу поднесла к глазам накопытник и нахмурилась. Ее ауспекс не принял никаких сообщений от Даст. Недоумевая, она подняла глаза и встретила взгляд своего непосредственного начальника.

– Скуталу, Глоу – останьтесь.

У переносицы кобылки собрались морщины, уши прижались к голове. Неужели из-за маленькой шалости в коридоре их отстранят от участия в операции? Да какого сена?!

– Сержант, разрешите вопрос.

– Разрешаю.

– Сержант, мы не будем действовать вместе со всеми? Это связано с той сценой в коридоре? – в голосе кобылки помимо воли прорезалось возмущение.

– Ваше жеребячество достойно осуждения, но вы здесь не поэтому, – фыркнула бирюзовая пони. – Вас желает видеть командор Рэйнбоу.

– Дэш? – крылья на спине Скуталу дрогнули от радости. – Но почему?

– Ты и Глоу высадитесь на планету. Она хочет рассказать вам подробности задания, – впервые за всё время Лайтнинг улыбнулась. – Так что успокойтесь обе, никто вас не будет наказывать за свалку, по крайней мере, сегодня. Идите, у нас мало времени.

---

– Класс! – Глоу подпрыгнула, в который уже раз. – Я высажусь вместе со Скут, и Дэш сама сделает нам брифинг! ИЕЙ!

– Тише. – Скуталу слегка лягнула ее в круп и хихикнула. – Ты это твердишь уже десять минут подряд. Весь корабль скоро в курсе будет.

– Скажи, а ты уже десантировалась на планету? – спросила Глоу.

– Да.

– Там, внизу, интересно?

– Не знаю. Я ведь там еще не была. – Скуталу поправила висящий под крылом на боевом седле болтер. – Я даже не знаю, какой это мир.

– А на скольких планетах ты уже была?

– На… девяти.

– Расскажи, какие они. – Глоу прижалась щекой к воротнику Скут. – Я ведь родилась на корабле, и ни разу не была там, внизу.

– Ну… – оранжевая кобылка задумалась. – Первая моя высадка была на мир, принадлежавший людям. Очень много песка и солнца. Пониженная гравитация, сухой климат, из-за этого там легко летать. Кажется, словно в теле пузырь с воздухом, и ты летаешь как перышко на ветру. И там тепло, очень тепло.

– Ух ты… – протянула Глоу. – А еще?

– А другая была тоже на человеческий мир, но другой. Там холоднее, и на полюсах очень много льда. Когда я была там, то с неба шел снег…

…С неба шел снег. Густыми хлопьями он покрывал всё вокруг: налипал на броню, залетал в дула болтеров, скользил по прозрачному шару силового капюшона. Видимость была не дальше пятидесяти метров – дальше всё заволакивало сплошной белой стеной так, что невозможно было отличить небо от горизонта. Звуки доносились с искажениями – словно с другого конца земли доносился глухой лязг гусениц, отрывистые команды офицеров, лязг устанавливаемых стабберов. Даже скрип снега под копытами был неестественным – так, как если бы шла не ты, а твой товарищ в десятке метров позади.

«Соберись», – по воксу доносится тихий шепот. – «Они рядом».

Я сжала зубы. Мой рог по-прежнему сжимал блокиратор, не давая пользоваться магией. Это было слишком опасно – щит всё еще не был развернут, а без него и я, и Дэш превращались в легкую мишень для порождений варпа. Я ощутила вспышку раздражения – какого дискорда эти роготрясы тянут? Ведь за каждую секунду промедления мы можем поплатиться, причем возможно не только жизнями – а самими душами, если вдруг всё же придется колдовать…

Оглянувшись на Рэйнбоу, я поняла, что она испытывает те же чувства. Мы не стали надевать шлемы на это задание, ограничившись лишь стальным нимбом на каждую. Сейчас под покрывалом силового поля мне были видны напряженные глаза, сжатые в тонкую линию губы, пульсирующая у виска жилка – моя наставница и кумир явно была в самом дурном расположении духа.

«Прекрати таращиться на меня, малявка!» – она сердито глянула на меня. – «Смотри вперед!»

Оказывается, мы уже почти дошли до первой линии траншей. Впереди было примерно полсотни метров чистого пространства, за которым была видна насыпь, утыканная ежами с закрученной колючей проволокой – бруствер окопа. За бруствером были видны восемь или девять голов в касках – здесь оборонялось не меньше отделения. Справа и слева смутно виднелись грузные угловатые силуэты – танки. Что творилось дальше – не было видно из-за снегопада.

«Ждем?» – на всякий случай спросила я. Дэш отрицательно качнула головой.

Оно и понятно. Скоро снегопад кончится, и мы будем как на ладони. Следящие ауспексы обороняющего эту долину полка к тому времени тоже придут в норму, и не дадут нам скрыться. Отсутствие магии не даст нам уйти незамеченными, так что снегопад и внезапность – наше единственное преимущество. Которые мы обязаны использовать на все сто, иначе нам крышка.

Нас всего двое против почти восьми сотен обученных, хорошо вооруженных людей. Да, когда у нас есть магия – мы боги. Но когда ее нет – мы превращаемся в обычных пони, которые могут защитить себя только при помощи копыт, крыльев, снаряжения и такой-то матери. А при раскладе один к четыремстам шансы на выживание исчезающее низки.

Но мы стражи. И это решает всё.

Передний край наверняка заминирован, но это не проблема. Те, кто строил эту оборону, явно не ждали крылатых противников. Это играет в нашу пользу. Я дожидаюсь сигнала от Рэйнбоу, и мы синхронно взлетаем воздух – после чего бесшумно падаем прямо на головы сидящих в окопах СПОшников.

Тишина взрывается. Внезапность нападения ошеломляет солдат, и пока они осознают что происходит, мы успеваем расшвырять их ударами копыт во все стороны. Мы движемся для них слишком быстро – наши удары, должно быть, едва различимы, а тела в доспехах размазываются в воздухе. Прошло не больше десяти ударов сердца, а траншея уже опустела. Теперь надо разделаться с танками, чтобы те не ударили нам в спину.

Я вскакиваю на броню боевой машины справа. Люк закрыт, но не задраен – грубейшее нарушение устава. Что ж, сейчас эти глупцы познают сполна на своей шкуре свою глупость. Я распахиваю люк, вытаскиваю зубами из подсумка на груди гранату, вижу внизу ошарашенные глаза танкистов – и разжимаю зубы. Граната падает вниз, щелкает одного из танкистов по черепу и укатывается в глубину танка. Закрыв люк, я спрыгиваю и скачу прочь.

За моей спиной слышен лязг – один из танкистов пытается убежать. Я разворачиваюсь и стреляю в него одиночным. Человек переламывается в поясе и падает на броню. Через миг в танке что-то глухо бухает – и затем боевая машина с грохотом взрывается. Сорванная с погона башня какое-то время крутится в воздухе словно гигантская сковородка, и затем с металлическим дребезгом падает на землю. Снег вокруг пылающего танка немедленно начинает таять.

Краем глаза я вижу, как Дэши рвет силовыми когтями люк на другом танке. При каждом ударе железный мастодонт ощутимо вздрагивает. Со стороны второй линии окопов звучат встревоженные крики и гремит длинная очередь из стаббера. Раскаленная линия пуль прошивает воздух над моей головой, и я вжимаюсь в снег. Гремит взрыв – второй танк наконец подорван. Я и Рэйнбоу делаем новый рывок по воздуху к следующей линии окопов.

Всё повторяется – мы падаем в гущу солдат, после чего взрывается вихрь стали и крови. Несколько бойцов людей пытается идти в рукопашную, но тщетно – в несколько росчерков силовыми клинками круг распадается. Снег вокруг окрасился в алый цвет, как и наши копыта.

Что-то обжигает мне скулу. На нос мне падает снежинка, и я осознаю что мой нимб какое-то время назад выдохся. Повернув голову вправо, я вижу перед собой человека с лазганом в трясущихся руках. Он юн – совсем еще мальчишка. Лицо залито кровью и слезами, в глазах – страх и отчаяние.

«Умри, грязный ксенос!!!» – орет он. Его голос осекается. Лазган, очевидно, заклинило, и он поднимает его над головой, собираясь ударить меня импровизированной дубиной.

Снаряд из моего болтера вошел ему в лицо. Голова мальчишки-солдата взрывается, расплескивая кровь и мозги. Часть их летит мне в мордочку, залепляя глаза.

Я кричу…

– Скуталу?

Кобылка вздрогнула.

– Что?

– Я говорю, а еще можешь рассказать про планеты? Какие они?

– Рассказать… – Скуталу поморщилась, видение разлетевшегося черепа всё не проходило. – Скоро ты десантируешься со мной и сама всё увидишь. Надеюсь, тебе понравится.

– Ну ладно. – Глоу шмыгнула носом и хмыкнула. – Мы пришли.

---

– Госпожа, готовы данные по планете. Вывести на ваш пост?

– Выводи. «Игнис Веритэ» обнаружен?

– Еще нет. Я продолжаю сканирование, но пока результатов никаких.

– Удвойте усилия! Задействуйте максимум возможностей сенсориума, но я должна знать месторасположение крейсера через пять минут. Работайте! – Рэйнбоу Дэш нетерпеливо топнула копытом и встряхнула радужной гривой.

– Вас понял, – даже сквозь помехи в голосе оператора авгура чувствовалась досада и напряжение. Панель связи издала трель прекращения связи, и лазурная кобылка устало вздохнула. Ожидание изматывало.

Экран консоли осветился, и по нему поползли строчки данных, описывавших языком скупых цифр и терминов мир далеко внизу. Командор вгляделась в сделанные высоким готиком записи, и ее брови поползли к переносице.

– Проклятье, – пробормотала она.

– Что-то не так, мэм? – позади словно тень возник Харви.

– Читай. – Рэйнбоу посторонилась, освобождая часть места перед консолью. Старший помощник протиснулся к экрану и начал читать текст.

– Так… Плотность, радиус, скорость обращения, масса – в полтора раза больше эквестерийской, сила тяжести – десять метр в секунду квадрат… Угу. Состав – преобладают сланцевые породы, атмосфера – крайне разреженная с преобладанием углекислого газа, магнитное поле отсутствует, температура на поверхности… – Харви сделал паузу, осмысливая то что прочитал, и наконец мрачно произнес – Две с половиной тысячи на дневной стороне, минус сто тридцать – на ночной.

– Понял теперь? – Дэш нажала копытом кнопку на консоли, проматывая поток данных на мониторе.

– Мир смерти. Вулканическая планета. – Харви поднял голову и уставился на висящий на обзорных экранах темный шар. – Я уже заинтригован.

– Агась. Вот еще, только послушай. «В связи с наличием мощной солнечной активности, расположения планеты и отсутствия у нее магнитного поля, следует ожидать на поверхности повышенного радиационного фона». Как раз то, чего ей не хватало, чтобы стать на двадцать процентов круче, верно Харви?

– Самое негостеприимное место в галактике, – жеребец-аликорн скривился. – Послушайте, командор, быть может, стоит воздержаться от высадки? Если я верно понимаю, наш инквизитор благополучно сварится в этом котле вместе со своим кораблем в ближайшие несколько часов, если уже не сварился. У нас ведь нет гарантии, что «Игнис Веритэ» еще цел, с такой-то обстановкой внизу!

– Нет. – Рэйнбоу Дэш уперлась ему в переносицу тяжелым взглядом. – Мы обязаны проверить. Кроме того, корабль инквизитора – кладезь информации, мы не можем просто так всё бросить и улететь. Ты меня понимаешь?

– Понимаю. – Харви кивнул. – Простите за неуместный совет, мэм.

– Всё нормально.

Консоль замигала лампочкой вызова. Рэйнбоу включила связь.

– Командор, я нашел его! – оператор не скрывал своей радости. – Северное полушарие, тридцать первая широта, примерно двадцать один градус на запад от текущего месторасположения терминатора планеты. Подробные координаты вывожу на ваш дисплей.

Дэш улыбнулась, почувствовав как с души свалился камень.

– Спасибо Тандер Раш, ты молодец. Продолжай отслеживать сигнал, и присматривай за пространством, на случай если кто-то подберется вплотную. А теперь давай посмотрим, Харви, где этот гад прячется.

На экране закрутилась модель планеты, расчерченная линиями меридианов и параллелей. На затененной стороне мигала яркая красная точка. Рэйнбоу указала на нее старпому.

– Вот оно. Хм… координаты не совсем точные, видимо фон от поверхности глушит сигнал. Погрешность в целый градус. Это затруднит поиски.

– У нас мало времени. – Харви задумчиво смотрел на медленно скользящую по поверхности зловещую огненную линию рассвета. – Судя по скорости вращения, туда через пару часов придет солнце, и выжжет долину вместе со звездолетом. Нам стоит поспешить.

– Ты прав. – несколькими касаниями кнопок кобылка отправила данные с консоли на терминал Дефенционума. – Нам определенно стоит поторопиться. Но время еще есть.

Тонкий слух уловил шипение открывающихся дверей в рубку и слитное цоканье четырех пар копыт. От входа послышался голос Скуталу, вполголоса что-то обсуждавшей со своей спутницей, и оба аликорна развернулись к ним.

– Здравия желаю. – Скуталу цокнула копытами, ощутив неловкость от официального обращения. Взглянув в глаза Рэйнбоу, она увидела там радость, и легкое смущение. Что ни говори, родственные узы накладывают свой отпечаток на личные отношения, а такая вещь как связка «начальник-подчиненный» вносит в них… некоторую двусмысленность.

Радужная пони стукнула копытами в ответном приветствии.

– Здравствуйте, стражи. У меня есть для вас задание.

Рэйнбоу Дэш открыла на экране карту планеты и указала на нее кобылкам.

– Как вы знаете, мы преследуем крейсер людей «Игнис Веритэ». По нашим данным, он приземлился на этот мир. Вы должны проникнуть на его борт и допросить командира этого корабля. Его имя – Гай Марциллус, он инквизитор из Ордо Ксенос, следящей за расами чужих организации Империума. Если он мертв, вы должны отыскать архив его экспедиции и спасти его. В выполнении задания вам могут помочь три человека, которые могут быть на борту. Это капитан крейсера Марк Ковальски, личный псайкер инквизитора Астерия, или старший астропат Мендель. Если сам инквизитор погиб, вы сможете узнать от них то, что нам нужно.

– Что именно нам нужно узнать? – не сдержалась Глоу. Скуталу наступила ей на копыто.

– Вам нужно узнать, успел ли Гай передать то, что узнал об Эквестрии на какой-либо форпост Империума. – Рэйнбоу «не заметила» движения оранжевой кобылки. – Помимо этого, нас интересует любая информация, которую можно будет захватить на крейсере. Инквизитор наверняка обладает дневником, в котором немало интересного. Если вы сумеете завладеть терминалом, на котором он находится, это будет очень хорошо. Есть вопросы?

– Да. – Скуталу приподняла копыто. – Какая из целей является приоритетной?

– Самое важное – вы должны узнать, отправил ли инквизитор свой отчет. Если его рассказ о нас и наших возможностях дошел до кого-то из Ордо Ксенос, у нас вскоре начнутся серьезные проблемы. Мы должны быть уверены, можно ли нам чувствовать себя в безопасности, или наоборот, пора готовиться к трудной и долгой борьбе со всей мощью имперского флота. Что-нибудь еще?

– Скажи… почему мы?

– Лайтнинг Даст предложила вашу пару в качестве десантной команды. Я решила, что это будет для тебя хорошей возможностью потренироваться, – радужная пони-аликорн улыбнулась. – Или ты против?

– Я? – Скуталу хихикнула и смущенно прикрыла рот копытом. – Да никогда. Спасибо… командор.

Рэйнбоу шагнула вперед, подойдя к кобылке вплотную.

– Я полагаюсь на тебя, Скут. – негромко сказала она. – Это очень важно. Для всех нас… и для меня тоже. Сделай это.

Мордочка Скуталу приняла серьезное выражение.

– Мы сделаем, Рэйнбоу.

– Класс. – Дэш повернулась к консоли. – Теперь смотри сюда. Планета необычайно опасна. На поверхности нет воздуха, очень низкое давление, и в придачу очень холодно, вам обоим понадобится полный костюм. Сейчас там ночь, но когда настанет день, солнце расплавит корабль, поэтому у вас есть всего два часа с небольшим. Вас высадят на десантной капсуле. Что вас ждет на корабле – я не знаю, но у вас будет максимум защиты от варпа, поэтому можете не стесняться в средствах, можете жечь и взрывать все, что вам не понравится. Не рискуйте без нужды, если вы не успеете, даже если дневник будет у вас в зубах – бросайте его и отправляйтесь обратно на фрегат. Щит не будет держаться вечно, учти это!

– Я поняла, – кобылка кивнула с напряженным видом. – Когда нам отправляться?

– Прямо сейчас. Беги на десантную палубу, доложись Лайтнинг – и пусть она тебя немедленно отправляет. Координаты у нее уже есть. Ни пуха тебе, малявка.

– К Дискорду. – Скуталу стукнула ногой в подставленное копыто и поскакала к выходу из рубки. Вслед за ней галопом помчалась Глоу.

Рэйнбоу проводила ее взглядом. Харви обошел ее и взглянул прямо в глаза.

– Вы уверены? – хмуро спросил он. – Скуталу никогда не высаживалась на мир смерти. Тем более на такой, как этот. Глоу так вообще еще новобранец, они могут растеряться в незнакомой обстановке. Вам не кажется, что это слишком большой риск, посылать в пекло тех, кто к этому не готов?

– Они готовы. – кобылица-аликорн уперлась в него тяжелым взглядом. – Вы осуждаете мой приказ, Харви?

Жеребец-аликорн ничего не ответил, но и не отвел взгляда. Дэш фыркнула.

– Она справится, – кобылка отвернулась к обзорным экранам, разглядывая сумрачную планету. Ее губы тронула улыбка. – Она обязательно справится.

---

Далекая поверхность медленно вращалась в узком окне иллюминатора. Казалось, что «Громовой Ястреб» ползет в космосе с черепашьей скоростью, но это было отнюдь не так. В действительности он рассекал пространство с умопомрачительной быстротой, неся в своем чреве отряд стражей – команду проектора псионического щита.

Лайтнинг Даст внимательно смотрела на экран. Цветная схема, показывавшая рассчитанные для максимальной эффективности позиции орбит, опоясала шар планеты пятью кольцами. Зеленые искры, неспешно подбиравшиеся к этим кольцам, обозначали занимавшие свои места на орбитах «Громовые Ястребы». Почти все экипажи уже достигли намеченных точек в пространстве. Теперь их осталось лишь синхронно занять, чтобы в щите не образовывалось «дыр» – тонкая работа, требующая филигранного мастерства и слаженных действий пилотов всех челноков. Никто другой, никакая эскадра не смогла бы достичь такой слитности и повторить этот маневр – исключая разве что высокомерных эльдар, или бездушных некронов.

Но те, кто сейчас управлял «Громовыми Ястребами», были лучшими пилотами в этой части галактики. Их умения были отточены в тысячах тренировок и сотнях боевых операций. То, что сейчас происходило, давно перестало для них быть чем-то из ряда вон выходящим, и превратилось в обычную работу – тяжелую, однообразную, и в чем-то даже занудную. Ими сейчас даже не требовалось управлять – каждый командир группы прекрасно знал своё место и время, в которое он должен подойти.

Разглядывая схему, Лайтнинг почувствовала прилив гордости. Под ее началом дефенционум «Защитника Отечества» превратился в идеальную боевую единицу. Выработанная во множестве кампаний слаженность маневров позволила бы им превзойти даже Вондерболтов в их лучшие времена. Жаль, что этого не было раньше…

Бирюзовая кобылица почувствовала, как ее веко непроизвольно дернулось. Старый шрам на брови неприятно заныл. Сжав зубы, она выбросила все посторонние мысли из головы. «Сосредоточься на задании. На тебя рассчитывают твои боевые братья и сестры. От твоих действий зависят жизни тех, кто сейчас летит к поверхности. И сейчас не время предаваться болезненным воспоминаниям!»

Сидящий в соседнем кресле пилот пошевелился, уловив обрывки эмоций Лайтнинг. Его рог, скрытый за броней из стали и керамики, угрожающе навис над панелью управления.

– Мэм, мы подлетаем. Осталось сто пятьдесят километров. Расчетная точка нашей позиции на освещенной стороне. Время прибытия – одна минута, – его голос глухо прозвучал в тесноте кабины, искаженный вокабуляторами шлема.

– Хорошо, – кобылка кивнула. – Будь готов уравнять скорость и поддерживать ее в соответствии со схемой.

– Да, мэм.

– Всем приготовиться. – Лайтнинг отдала приказ по воксу. – Готовность – сорок секунд.

Рывком расстегнув ремни, бирюзовая пони выпрыгнула из кресла и одним взмахом крыльев выбросила себя в пассажирский отсек. Гравитации не было, и потому приходилось отталкиваться от стен и потолка. Впрочем, сейчас это было даже к лучшему.

Группа из четырех аликорнов уже собралась в центре отсека. Стражи лежали на полу полукругом, подогнув под себя копыта и удерживаясь магнитными захватами. Оставалось лишь одно место – для нее.

Лайтнинг Даст приземлилась на пол, грохнув копытами о металл палубы. Накопытники глухо загудели, притягиваясь электромагнитами к железу. Медленно ступая, кобылица подошла к группе, и легла, заняв место между двумя стражами на вершине пятиконечной звезды, вычерченной на палубе. Тряся головой, она начала сдирать с рога пристегнутый к нему блокиратор магии.

– Мы выходим на свет! Готовность пять секунд! – по связи донесся голос пилота. – Пять…

Лайтнинг наконец сняла блокиратор и отбросила его к стене. Стержень из черного пластика с болтающимися ремнями крепления отскочил от переборки и повис в воздухе, медленно вращаясь вокруг себя. На рогах аликорнов вокруг загоралось пламя, возводя псионические барьеры вокруг пяти стражей – и где-то там, далеко внизу в ржавой полумгле мертвой планеты.

– Мы готовы, – произнесла черная как уголь кобылка с алой гривой слева от Лайтнинг.

– …Один. И…

Лайтнинг Даст закусила губу, готовясь противостоять всей мощи солнечного урагана. В голове некстати всплыла мысль, что энергия излучения, которую будет получать их челнок, будет соответствовать выбросу из всех орудий корабля средних размеров. Жарковато будет снаружи, ничего не скажешь.

Кобылица сосредоточилась. Из рога вылетел сгусток энергии, в мгновение ока окутавший челнок непроницаемым коконом. В тот же миг «Громовой Ястреб» вылетел из тени и подставил свои борта под яростный свет обжигающего солнца…

---

Десантная капсула дрожала и содрогалась. В то время как она неслась к поверхности, в ее тесном объеме стоял низкий гул, с реактивный двигатель толкал дроп-под. Пристегнутые к не по росту большим креслам Скуталу и Блю Глоу тряслись вместе с капсулой. В воздухе стояла взвесь из грязи и пыли, поднявшаяся едва дроп-под был выстрелен из катапульты. Из-за этого казалось, что внутри висел густой туман.

Скрытая под маской шлема мордочка Скуталу была безмятежной. С момента старта с корабля ее не покидало спокойствие. Высадки, такие как эта, давно стали для нее привычным делом. Да и угрожать здесь, в дроп-поде им ничего не могло – им не противостоят ни зенитные батареи, ни эскадрильи истребителей, ни…

От резкого маневра кобылка шлемом стукнулась о спинку кресла. Сидевшая напротив Глоу жалобно пискнула. Вот ей было действительно не по себе – голова в рогатом шлеме крутилась из стороны в сторону, изо всех сил прижатые к ремням безопасности копыта тряслись мелкой дрожью. Сверхчуткое восприятие аликорна улавливало исходящую от стража-неофита резкую и сильную эмоцию страха – для нее это была первая высадка, и пока неспособная совладать со своими чувствами Глоу дрожала в приступе паники.

– Отвертится! – вслух произнесла Скуталу.

– Ч-что?! – высоким от напряжения голосом отозвалась Глоу.

– Голова отвертится, говорю, не крути ей так часто!

Кобылка судорожно застыла, вцепившись в ремни. Теперь окуляры шлема смотрели в одну точку – перед собой. Скуталу стало ясно, что напарницу пора срочно успокоить. Она потянулась к застежке, и откинула ее в сторону, после чего сняла шлем.

– Спокойно, мелкая. – сказала она, невольно копируя интонации Рэйнбоу Дэш. – Смотри сюда… нет, на меня, в глаза смотри! Сними шлем. Вот так. Смотри, всё в порядке. Расслабься, дыши медленнее. Все хорошо, всё хорошо. Спокойно. Всё хорошо. Скажи мне, всё хорошо. Ну?

– В-всё хорошо. – Глоу сглотнула, глядя круглыми глазами на Скуталу. – Просто, я не представляла, что это так…

– Агась. – Скуталу поморщилась: капсулу в очередной раз тряхнуло, из-за чего желудок подскочил к горлу. – Это твоя первая боевая высадка?

– Нет… вообще самая первая. Я не проходила учебного курса глубокого десантирования.

– Как так? – оранжевая кобылка озадаченно нахмурилась. – Подожди, тебя что, вообще ни разу не десантировали, даже на тренажере?

– Неа. Как раз в тот день, когда шел урок, катапульта сломалась. А через четыре дня нас всех сюда отправили.

– Точно? Мне кажется, ты чего-то не договариваешь, малявка. – Скуталу прищурилась. – Говори, чего натворила?

– Ну ладно. – Глоу отвела взгляд и уставилась на висящий в воздухе шлем. – Я… подделала результат. Просто я и так побаиваюсь перегрузок, а когда Пишчек едва не разбился при мне на катапульте, я так перепугалась, что… В общем, я переписала журнал, пока Лайтнинг пререкалась с техностражем, обслуживавшим установку.

– Дура. – кобылица-аликорн покачала головой. – Зачем надо было это делать? Я поговорю с Даст, когда мы вернемся на борт.

– Нет! Пожалуйста, не надо! – взмолилась синегривая кобылка. – Она же меня с потрохами съест! Скуталу, мы же подруги! Не говори ей ничего, прошу!

– Мы подруги. А еще я твой командир и старшая в нашей паре. Тебе нужно было перебороть свой страх тогда, а не сейчас, когда мы на боевом задании. Ты сделала большую глупость, Глоу.

– Я знаю, но… пожалуйста.

Для вида Скуталу хмурила брови еще пару минут, старательно отворачиваясь от умоляющего взгляда подруги. Но потом всё же произнесла:

– Хорошо. Но…

– Ура!!! – взвизгнула Глоу. – Скуталу, ты самая лучшая! Я тебя люблю!

– …За тобой желание. – как ни в чем не бывало договорила кобылица. – И перестань трястись, наконец! Соберись с духом!

– Э… – синегривая кобылка осеклась. – А ты не будешь загадывать ничего такого?

– Нет, конечно. За кого ты меня принимаешь?

– Ура!!! – Глоу завизжала второй раз и с улыбкой откинулась в кресле. – Всё, я спокойна. Нет, правда… – корпус десантной капсулы затрясся с удвоенной силой. – Я спокойна, да.

– Отлично. – Скуталу покосилась наверх, там где за пласталевым покрытием гудел мощный движитель капсулы. Мелкие частицы грязи с нарастающей скоростью устремились к полу под действием возникающей силы тяжести. – Подбери шлем. Мы прибываем.

Глоу подцепила копытом свободно парящую сферу и начала надевать ее.

– Постой. – Скуталу потянулась к застежке блокиратора. – Сними эту штуку с рога. В ней больше нет нужды.

– А без нее нас не цапнет какая-нибудь гадина?

– Нет. Снимай, потом не будет времени.

Блокиратор пси-способностей упал на пол – сила тяжести становилась всё сильнее. Скуталу надела свой шлем и улыбнулась, чувствуя вернувшиеся к ней магические силы. Напротив нее Глоу поерзала в своем кресле.

– Скут!

– М-м?

– А как вообще это будет? Вот получается, мы приземлились. А обратно как? За нами пришлют «Ястреб»?

– Нет. Не в этот раз. – Скуталу принялась поправлять болтеры в креплениях седла. – Челноку не хватит времени на разгон, поэтому только телепортация. Колдовать, судя по всему, нужно будет самим, так что придется попыхтеть.

– Ясненько… – Глоу замолчала. Вдруг она вздрогнула и непроизвольно раскрыла крылья. – Ты слышишь?!

– Ага, – оранжевая кобылица услышала пронзительный рев тормозных двигателей. – Держись, мы приземляемся!

Глоу судорожно вдохнула, и затем капсулу потряс мощный удар.

---

Дроп-под замер, балансируя на краю пропасти. Далеко внизу текла огненная река. К ней из-под днища капсулы сыпались мелкие камни, отскакивая от крутых склонов ущелья. Вокруг, насколько видел глаз, была мрачная темная равнина, которую пополам рассекал огромный каньон со струящейся по нему магмой. Мертвые камни на берегах этой жуткой реки сковывал лед, на острых сколах белых кристаллов играли отблески струящейся в небе звездной реки.

Дроп-под с визгом раскрылся. На застывшую поверхность упали металлические лепестки входов. По одному из них простучали копыта, и две маленькие фигурки пони в доспехах выскользнули из мрака десантной капсулы.

Прямо в пустоту каньона.

– Ах ты ж гнилое сено! – ахнула Глоу, чудом остановившись на самом краю и отчаянно балансируя копытами. Дроп-под позади угрожающе заскрипел и подался в сторону пропасти.

– Прыгай! – Скуталу пошатнулась, и, подхватив Глоу копытами, швырнула в сторону твердой земли. – Прыгай, Дискорд тебя в зад!

Капсула с треском накренилась и полетела в оранжевую полумглу. Увернувшись от падающей глыбы железа и пласкрита, Скуталу спрыгнула на землю и подняла в воздух тучу камней. Откуда-то снизу раздался звучный «чвак!», как будто что-то большое рухнуло в жидкую грязь. Обе кобылки посмотрели вниз, но не нашли на поверхности лавового потока и следа капсулы.

– Начало интересное, – хмыкнула Скуталу.

– Ой! – Глоу всплеснула копытами. – Там же были наши блокираторы!

– Забудь, ты их уже не найдешь. Полетели!

С тихим шорохом броневые пластины раскрылись во всю ширь, превратившись в крылья темно-синего цвета. Скрытая под керамитом и пласталью плоть напряглась, приводя в движение сложную систему шарниров и фибромускульных усилителей. Способные работать даже в безвоздушной среде, живые крылья подчинили себе бездушный металл доспехов, перья под броней окутались тусклым желтым свечением – и Скуталу легко поднялась над землей. Рядом с ней в воздух взмыла Глоу, после чего пара аликорнов-стражей помчалась над поверхностью мертвой планеты в поисках своей цели.

– Сильный фон вредных излучений. – произнесла Скуталу, глядя на показания счетчика в углу визора. Детектор щелкал с такой скоростью, что его шум сливался в одно частое верещанье. – Глоу, твоя работа?

– Что? Конечно нет! Хватит уже с твоими шуточками, Скут!

– Да какие тут шутки. Кто из нас тут «Голубое Свечение»? Признавайся, за какие преступления ты так загадила этот мир своей магией?

В наушниках раздалось хрюканье – Глоу с трудом подавила смешок.

– Ну, начну с того что здесь было слишком темно по ночам.

– Ага! – воскликнула оранжевая пони. – То есть, ты испортила в общем-то симпатичную планету только потому что тебе было слишком трудно читать без света те манга-комиксы, которые рисует Спайк?

– Какие комиксы? – опешила Глоу.

– Ты знаешь, какие, – хитро ухмыльнулась Скуталу под своей маской. – Которые я давеча нашла у тебя в каюте под койкой. Про…

– Стоп! Не может быть! Это ведь не те самые…

– Агась. – улыбка кобылицы-аликорна стала еще шире. – Представь, я была тоже удивлена, когда нашла ТАКОЕ у тихони-заучки.

– Эй, я не тихоня-заучка!

– Но по крайней мере, ты не отрицаешь то что читаешь тайком пошлятину.

– Да ну тебя.

Скуталу со смешком отвернулась и взглянула на светлеющую линию горизонта. В следующий момент ее улыбка пропала, а глаза стали серьезными.

– Глоу. Посмотри направо. Ты видишь?

– Что именно? – синегривая кобылка нахмурилась, не понимая, в чем причина тревоги ее напарницы.

– На востоке небо светлеет. Приближается рассвет. Мне это совсем не нравится.

– Вижу. – голос Глоу стал напряженным. – Но почему? Ведь он должен наступить только через два часа, разве не так?

– Так. Но это если нас сбросят именно туда, куда надо. Кажется, мы здорово промазали.

– Что делать?

– Сваливать! – Скуталу закусила губу. – Через каких-то полчаса здесь будет жарко. Мы не сможем удерживать щит и одновременно вести поиск.

– Куда сваливать, на корабль? – настороженно спросила Глоу.

Оранжевая пони-аликорн вздохнула и покачала головой.

– Нет. Продолжаем выполнение задания.

– Есть. – кивнула Глоу. – Итак, куда нам лететь?

– Налево. Давай за мной, и смотри не отставай, я буду лететь очень быстро!

Глоу сжала челюсти и с удвоенной энергией замахала крыльями. Перед глазами мелькнул круп напарницы с мотающимся из стороны в сторону хвостом, закованным в сегментную броню. От крыльев, гривы и хвоста начало исходить дрожащее оранжевое марево, тянущееся за аликорном словно огненный след – Скуталу набирала скорость и высоту, поднимаясь в небо. Стараясь дышать размеренно, Глоу начала разгоняться, взмахивая крыльями в едином ритме со своей подругой. Земля внизу стала понемногу размазываться, проносясь мимо летунов с необыкновенной быстротой.

– Скуталу!

– Что? – кобылка нахмурилась, слушая сквозь треск счетчика голос подчиненной.

– Ты не знаешь, сколько нам лететь?

– Понятия не имею. Думаю, примерно пятьсот миль, учитывая что мы промахнулись минимум на десять градусов.

– Сколько?!

– Агась. Так что готовься, путешествие будет длинным.

Глоу опустила голову, осмысливая полученную информацию. Затем она снова подняла ее.

– Скут, а как мы будем искать крейсер? Тут огромные расстояния, мы можем просто разминуться с ним на какой-то десяток миль! Что, если мы потеряемся?

– Не знаю. – процедила Скуталу. – Я что-нибудь придумаю.

– У нас мало шансов найти его, ты понимаешь? Нам стоит…

– Всё, хватит! – огрызнулась кобылица. – Работай крыльями молча, ты впустую жжешь свой кислород!

Глоу обиженно замолчала. Скуталу поджала губы и принялась шарить по поверхности глазами, пытаясь разглядеть хоть какой-нибудь признак присутствия корабля людей. Под крыльями проносились вдаль всё новые десятки миль, но внизу была видна лишь всё та же угрюмая поверхность, иссеченная трещинами каньонов. И с каждым новым взмахом крыльев в душу оранжевой пони закрадывалось всё большее отчаяние. Неужели они не смогут найти за оставшееся время свою цель?

---

– Вы смогли установить с ними связь? – спросила Рэйнбоу Дэш.

– Мы пытались. Ответа нет, мэм.

– Пробуйте снова, Харви. – кобылка хмурила брови, глядя на экран своей консоли. – Их маячки работают?

– Да, командор. Сигнал капсулы пропал вскоре после приземления, но два других сигнала сейчас быстро перемещаются на северо-запад.

– Вы можете показать их месторасположение?

– Одну минуту, мэм.

На схеме планеты вспыхнула желтая точка. Нажатием нескольких кнопок Рэйнбоу увеличила масштаб, и стало видно, что это на самом деле две слившиеся отметки. Они медленно двигались к большой красной точке, обозначенной и подписанной на карте как «Пламя Истины».

– Какого сена? – глаза лазурного аликорна стали жесткими. – Харви, какого сена они оба делают на таком расстоянии от «Игниса»?!

– Прошу прощения, командор, – серый жеребец переступил с ноги на ногу. – Похоже, у капсулы вышла из строя система навигации. Разница между расчетной точкой приземления и реальной составила почти триста тридцать миль. Сейчас стражи добираются до цели своим ходом.

– Своим ходом? – Рэйнбоу резко развернулась и гневно уставилась на старпома. – Вы осознаете, что операция на грани срыва? Кто допустил поломку?

– Мы облажались, мэм. – Харви прямо взглянул в глаза кобылке. – Но этого никто не мог предвидеть. Мы находимся на борту этого фрегата всего трое суток, и не успели досконально проверить всё оборудование. Системы навигации десантных модулей имеют второстепенное значение для жизнеспособности корабля, и потому им было уделено мало внимания. Я не проследил за этим, виноват.

– Там, – Рэйнбоу Дэш указала на экран, – находятся два стража, чья жизнь зависит от наших действий. Вы обязаны были проконтролировать проверку всех систем, необходимых для выполнения нашей задачи. Ваша халатность, и халатность техностражей может стоить им жизни! Вам ясно?!

– Так точно.

– Взыскание выпишите потом себе сами. А сейчас постараемся сделать для них то, что сможем. Есть связь?

– По-прежнему ничего.

– Оператор! – Рэйнбоу ударила копытом по клавише вокса, начиная выходить из себя. – Оператор сенсориума! Раш, на связь!

– На связи, мэм.

– Всю обстановку в районе цели ко мне на монитор, любые всплески энергии, изменения в структуре объекта докладывать немедленно. Вам понятно?

– Да, мэм.

– Харви, свяжитесь с орудийной палубой, – кобылка покосилась на старпома, стоявшего у своей консоли внизу. – Пусть готовят осадные орудия. Стрельба поочередно моноблоками и фугасами малой мощности с геостационарной орбиты по области цели.

– Командор, какой в этом смысл? – нахмурился серый аликорн. – Фугасы не нанесут особого вреда крейсеру, не говоря уже о болванках…

– Зато они отлично горят в атмосфере. Мы дадим Скуталу и Глоу подсветку, на случай если они собьются с пути. Навигатор?

– Здесь навигатор, – сквозь шорох помех раздался тихий голос.

– Курс… – кобылка склонилась над панелью, глядя на экран. – Ноль девяносто на сто сорок. Выходим на геостационарную орбиту над сектором четырнадцать. Удерживать позицию до моей команды.

– Есть, – навигатор была как всегда лаконична. Корпус корабля едва заметно вздрогнул и затрепетал – то маневровые двигатели начали выводить его на заданный курс.

Командор замерла перед пультом, вслушиваясь в звуки работы офицеров в рубке. Харви склонился над консолью, диктуя в микрофон ее распоряжение. В дальнем ее конце постукивал и пощелкивал когитатор, выводя данные о текущей скорости и положении корабля в пространстве, дублируя таким образом информацию с поста навигатора. В тусклом свете мониторов были видны мордочки дежурных стражей, мертвенно-бледные и непохожие на живых – сейчас они больше напоминали лики плюшевых кукол.

– Готово, – произнес Харви, подняв голову. – Я отдал команду, орудия откроют огонь, как только мы выйдем на нужную орбиту.

– Хорошо. – Рэйнбоу Дэш взглянула на экран и сощурилась. Желтая искра на схеме всё так же скользила по поверхности планеты, но уже было видно, что она отклоняется от цели. Даже если будет открыта стрельба, и снаряды оставят трассы в небе как ориентир, вряд ли Скуталу и ее подчиненная их увидят – они будут слишком малы и слишком далеки.

Нужно что-то еще.

Кобылица-аликорн подняла голову и встретила взгляд Харви. Тот секунду или две смотрел на нее, затем покосился на свою консоль – там была открыта такая же схема. Затем он снова посмотрел ей в глаза.

Очевидно, они думали об одном и том же.

– Астропатическое сообщение? – вслух сказал старпом. Дэш отрицательно мотнула головой.

– Не дойдет. Слишком много помех, паразитных биоритмов и еще дискорд пойми чего. Нужен другой вариант.

– Хм… – жеребец призадумался. – Тогда, может, эмпатия?

Рэйнбоу ничего не ответила. Взгляд ее был отрешенным, словно она думала о чем-то другом… или решалась на что-то трудное и опасное.

– Если между двумя пони есть близкая связь, как между родственниками, или любовниками, то между ними существует канал связи, быть может, не такой четкий как телепатический, но зато передающий эмоции на любом расстоянии в любых условиях, – продолжал говорить Харви. – Я подумал, быть может… ну, вы и Скуталу… понимаете…

– Достаточно, – взгляд кобылки вновь принял осмысленное выражение. – Харви, примите временное командование. Больше ни слова об этом.

– Есть, мэм. – старпом склонился. – Правильное решение, командор.

Рэйнбоу Дэш посмотрела еще раз на экран, запоминая путь желтой искры, затем развернулась и прошла по мостику к выходу из рубки. То, что она задумала, было действительно непростым делом. Одно дело – передавать сформулированную в ясное сообщение мысль и передавать ее через Имматериум на огромное расстояние. Другое – пытаться объяснить путем соприкосновения разумов, посредством языка чувств и желаний казалось бы простую и тривиальную вещь: как пройти в библиотеку Твайлайт тому, кто там никогда не был.

Выйдя из зала управления, Дэш прошла по коридорам короткий путь до своей каюты. На фрегате помещения для высших офицеров флота выгодно отличались от общих помещений для матросов тем, что были рассчитаны максимум на одного-двух человек. В закрытом, пусть и несколько тесном отсеке был необходимый минимум того, что нужно для жизни – койка, раковина, туалет в отдельном закутке и стол с терминалом связи, который при необходимости можно было легко преобразовать в гололит. Примерно в таких условиях или чуть худших жил весь нынешний экипаж, в сотни раз уменьшившийся по сравнению с управлявшими раньше кораблем людьми – выгоревшие и серьезно поврежденные кубрики младшего личного состава было решено оставить до лучших времен.

В данный же момент кобылице-аликорну нужно было лишь одно: уединение.

Войдя в свою комнату, Рэйнбоу заперла дверь в отсек, прямо в доспехах легла на заскрипевшую под ее весом койку и закрыла глаза. Под веками плавали фиолетовые круги от долгого глядения в монитор командной консоли, и кобылка несколько раз сморгнула. Устроившись поудобней, Дэш попыталась полностью расслабиться и выбросить из головы посторонние мысли. Замедлив темп дыхания, она начала смотреть вглубь себя.

Когда разум заполнила темнота, Дэш представила скользящую над темной равниной Скуталу. Вот она всматривается в далекую поверхность внизу, но перед глазами ничего кроме черного камня и алых лавовых рек. Ее грызут отчаяние и тревога – за себя, за успех миссии, за следующего за ней по пятам неофита. Она нуждается в совете – совете и подсказке, куда ей направиться.

Воспроизводя в уме этот образ, Дэш одновременно тянулась к миру далеко под многочисленными палубами корабля внизу. Раз за разом она представляла себе Скуталу, надеясь уловить хоть какой-то отклик, малейшее эхо, ухватившись за которое можно будет начать диалог. Постепенно чувство собственного тела исчезло – остался только дух, снова и снова взывающий к пустоте.

В какой-то миг образ скользящей под брюхом поверхности выжженного мира надвинулся и стал неотличимым от реальности. Рэйнбоу улыбнулась – похоже, наконец у нее получилось.

Тревога. Страх. Отчаяние – там, далеко, в каюте тело кобылки судорожно взбрыкнуло ногой. Нахлынувшие чувства оказались столь интенсивны, что Рэйнбоу стало не по себе. Скуталу действительно была на грани, лишь огромным усилием воли сохраняя самообладание.

«Скут? Скут! Милая, я здесь, с тобой!»

В ответ Дэш обожгло горячей волной радости и облегчения, вызвавшей ответный отклик. От бывшего раньше страха и отчаяния не осталось и следа.

«Как ты? Всё в порядке?»

Усталость в крыльях. Ноющие от напряжения глаза. Тяжелое дыхание, биение сердца, эхом отдающееся в голове. Перед взором, за бронестеклами устройства визора – скользящая внизу с невероятной скоростью каменная пустошь. Чувство растерянности от непонимания, где находится цель и куда лететь дальше.

Рэйнбоу сосредоточилась и представила в уме карту поверхности, мерцающую на ней точку цели и скользящие к ней две маленькие искорки. Траектория их движения проходит чуть в стороне, надо ее лишь слегка подкорректировать…

В ответ – резкая волна недоумения. Похоже, образ не дошел до Скуталу. Что поделать – эмоции с трудом могут передать осмысленную информацию. Дэш попыталась показать то что хотела, с другой стороны. Безжизненная равнина, возникающие в небе черточки трасс от снарядов, бьющие в одну точку и рассекающие звездное полотно косой чертой – огненная нить, протянувшаяся от неба до земли и служащая ориентиром, справа по ходу движения Скуталу…

Смутное нарастание напряжения, подобно волне. Рэйнбоу сжимается, предчувствуя что контакт вот-вот оборвется. Она делает еще одно усилие, пытаясь пробиться к кобылке и коснуться ее своим разумом. Волна света нарастает, обволакивает со всех сторон, и…

«…Рэйнбоу?! Рэйнбоу, ответь!»

Канал внезапно стабилизируется. Ранее нечеткие образы теперь формулируются в слова.

«Я здесь, Скуталу. Ты понимаешь меня?»

«Рэйнбоу», – кобылка не скрывала своего облегчения. – «Мне уже показалось, что не смогу докричаться до тебя».

«Я тоже», – легкое смущение. – «Я вообще думала, что ничего не выйдет. Ладно, к делу. Ты заблудилась?»

«Ага!» – раздражение. – «Проклятая железяка выбросила нас совсем не там где нужно, а потом и вообще утонула».

«М-да. В общем, вот что – вам нужно повернуть. На два часа к северу. Наш корабль откроет огонь по крейсеру, трассеры покажут тебе путь. Смекаешь, Скут?»

«Агась», – радость и возникшее желание подшутить. – «В нас только не попадите, а то мы замучаемся потом доспехи оттирать».

«Не переживай. Когда вы приблизитесь, обстрел прекратится. Справишься, мелкая?»

Ирония. «Конечно, справлюсь. Я же самый крутой страж-летун после тебя».

Веселье. «Не сомневаюсь. А теперь лети скорее, родная, у нас мало времени. Удачи, Скут».

«Уже лечу». – Рэйнбоу почувствовала на мордочке жар, словно ее щеки коснулось что-то мягкое и теплое, похожее на поцелуй. – «Спасибо… мама».

Связь прервалась. Дэш очнулась на своей кровати. Всё тело ломило, словно она занималась хуфреслингом несколько часов подряд без передышки. Но в душе было светло – как и всегда, когда удавалось пообщаться со Скуталу наедине без посторонних, и без необходимости носить «маски» командира и подчиненной.

У Скуталу не было родителей. Ее мать умерла очень давно, задолго до Исхода. Отец ушел из семьи еще раньше, оставив маленькую пегасочку совершенно одну. Случайно узнав об этом, Рэйнбоу захотела дать ей всё, чего она лишилась, и приняла решение удочерить ее. Так из кумира, тренера и идола для подражания она превратилась для Скуталу в нечто большее – приемную мать. С некоторыми иллюзиями вскоре пришлось распрощаться, но тем не менее, дерзкая пегаска и малышка-сирота быстро нашли общий язык.

Когда начался Исход, Рэйнбоу вместе со Скуталу последовали к звездам, как и еще две с половиной тысячи других пони. Пережив первый, самый страшный и тяжелый год, они стали стражами – сначала Рэйнбоу, а потом и Скуталу, вопреки воле приемного родителя.

Кобылица-аликорн вздохнула. Со Скуталу всегда было нелегко. Когда она вступила в орден в качестве неофита, Носитель Элемента Верности стала чувствовать себя неловко, разрываясь между желанием защитить ее от всех тех опасностей, которые грозили погубить юного стража, и вместе с тем – не скатиться до злоупотребления своим положением ради дочери. Она стеснялась того, что теперь несет ответственность за Скуталу не только как мать – но теперь и как командир. А «случайно» подслушанные разговоры о том, что «с такой-то протекцией эта кобылка быстро поднимется» не добавили хорошего настроения – пусть даже те, кто это ляпнул, получили несколько зуботычин от радужногривой пони.

И вместе с тем Рэйнбоу была искренне счастлива за Скуталу. Наблюдая за ее успехами, она чувствовала, как ее сердце переполняется гордостью и восторгом. Эта вздорная, вечно смешливая пони стала важнейшей частью ее жизни – и она твердо знала, что не променяет даже все богатства вселенной на Скуталу.

Дэш засопела носом и уткнулась мордочкой в проволочную сетку койки. Контакт выжал ее досуха. Нужно было идти на мостик, командовать, отдавать приказы, но на всё это не было никаких сил.

«Сейчас…» – кобылица-аликорн закусила губу, чувствуя, как глаза против воли закрываются, а измученный напряжением разум проваливается в сон. – «Сейчас, полежу минут пять – и пойду. Этого вполне хватит…»

---

– Мы прилетели, – Глоу растянулась на уступе скалы и глядела на свою спуницу. – Как ты себя чувствуешь?

Прошло не меньше получаса с того момента как они покинули дроп-под. Всё это время они летели высоко над землей, тратя все свои силы на поддержание одной и той же скорости. Будь это в живом мире, с полноценной атмосферой, они бы уже по несколько раз сделали Сверхзвуковой Удар, но при таком низком давлении они просто мчались, словно две пули. Впрочем, путешествие и без того отняло немало сил и времени.

– Я нормально. – Скуталу приоткрыла чугунные веки и рассеянно уставилась в черноту глубоко под их уступом.

Равнину рассекала глубокая борозда, на дне которой застывала выплеснувшаяся магма. Своим происхождением она была обязана крейсеру, который недавно пронесся здесь, ударился о поверхность планеты, и полетел дальше, словно отскочивший от воды плоский камень. Разлом тянулся очень далеко, до самого горизонта. Там, куда он упирался, темное небо периодически освещалось вспышками, а небосвод рассекали тонкие, едва различимые трассы, тянувшиеся к земле. Отсюда они были похожи на росчерки метеоров, какие бывают в летнюю ночь, а после каждого росчерка земля слабо содрогалась от разрыва, а горизонт озарялся еще одной вспышкой.

– Ты меня больше так не пугай. – Глоу обхватила крылом напарницу и прижалась к ней. – Когда ты так резко спикировала на полном ходу, да еще и не отвечая, я за тебя здорово перепугалась.

– Очень полезно для здоровья заниматься сеансом астропатии на лету. Но теперь мы знаем, куда лететь. – Скуталу фыркнула.

– Теперь ты мне жизнью обязана. Не подхвати я тебя…

– Да ладно. Не в первый раз.

– И всё равно, больше так не делай. Пожалуйста.

– А кто меня спрашивать будет, – проворчала оранжевая кобылица. – Если только ко мне больше не будут вламываться в голову как во вражеский бункер. Ты отдохнула?

– Да.

– Тогда подъем. Надо дело делать. – Скуталу покосилась на небо. Заря на востоке становилась всё ярче. – Готова?

– А как же.

Без лишних слов аликорн-страж взмахнула крыльями и поднялась в воздух. Вслед за ней взлетела Глоу. Сделав короткий круг, оба стража полетели навстречу сверкающим на горизонте вспышкам пламени.

– Надеюсь, они действительно прекратят огонь, когда мы приблизимся, – пробормотала синегривая кобылка. – Очень не хочется попасть под залп как раз тогда, когда будем проникать на борт.

– Расслабься. – Скуталу негромко хихикнула. – Они нас видят. Смотри, обстрел слабеет. Вперед!

Кобылицы-аликорны ускорились, часто взмахивая крыльями. Впереди на горизонте возникла горная гряда, быстро увеличивающаяся в размерах. От нее тянулся прямой как луч света каньон, образованный ударом о поверхность. Темная масса горы становилась всё ближе, ее изломанные контуры становились всё четче, и наконец Глоу осознала, что это и не гора вовсе, а космический корабль невообразимых размеров.

– Скуталу! – потрясенно выдохнула синегривая кобылка. – Он… он огромный!!!

– Ага, – фыркнула ее наставница. – Ты что, никогда не видела «Защитник»? Это ведь его точная копия.

– Видела, но… – Глоу затрясла головой, пытаясь прийти в себя. – В космосе наш дом не казался настолько… большим.

– Меня беспокоит другое. Ты чувствуешь?

– Чувствую что?

– Аура корабля. Ты ощущаешь, какая она?

Глоу удивленно хмыкнула и позволила своим чувствам прикоснуться к человеческому крейсеру. Как только она сделала это, ее тело вздрогнуло под доспехом, а глаза сузились.

– Хаос! – прошипела кобылка сквозь зубы. – Корабль пропитан злом!

– В точку, – кивнула Скуталу. – Похоже, у них в момент выхода из Эмпирей сдохло поле Геллера. Это многое усложняет.

– Думаешь, кто-то остался жив?

– Думаю, БОЛЬШИНСТВО осталось в живых. И на борту теперь полно одержимых, а то и кого похуже, – кобылица сознательно избегла упоминания демонов варпа. – Но это ничего не меняет. Мы должны взойти на борт и найти инквизитора.

– А что, если он превратился в одну из этих тварей?

– Маловероятно. Его воля должна быть крепче, чем у его товарищей. Но даже если так, данные в хранилищах памяти корабля должны быть в порядке. И пожалуй, там даже осталась в здравом уме часть экипажа, иначе крейсер просто разбился бы при посадке. Так что шанс еще есть, и неплохой.

– Тогда давай закончим это. – Глоу сложила крылья и плавно спикировала к корпусу корабля. – Эй, гляди, а наши постарались на славу.

– Да уж… – пробормотала Скуталу, глядя на то, что открылось ее взгляду. Броня «Игнис Веритэ» была изрыта попаданиями. На всем протяжении пятикилометрового корабля были видны десятки пробоин. В боку срединной секции темнел разлом, в котором мог свободно поместиться их фрегат; носовая часть оторвалась и теперь нелепо торчала клином вверх. Искореженные обломки надстроек нижних палуб были разбросаны на километр вокруг и блестели на черном камне в смутном свете зари. – Постарались. Глоу, давай вон к той большой трещине, откуда пар идет. Попробуем войти там.

Накопытники со звоном ударились об адамантиевую броню корабля. Стражи поскакали по корпусу к месту, указанному Скуталу. Подобравшись вплотную, кобылки остановились над проломом, вглядываясь в клубящуюся дымку.

– Я первая. Давай вслед за мной.

Скуталу свесилась с края трещины, изучая обстановку. На визоре шлема оседали быстро испаряющиеся капли влаги. Сменив режим обзора, кобылица-аликорн разглядела ведущий сквозь расколотую броню проход куда-то в глубины корабля. Глубоко вдохнув, она уперлась копытами в стенки трещины, и соскользнула в темноту.

Глоу нагнулась, проводив ее глазами.

– Скут?

Из мрака донесся грохот чего-то тяжелого и металлического, и затем – приглушенная ругань.

– Скут!

– Тихо, давай сюда. И аккуратней, я себе чуть голову не разбила.

– Ага… – кобылка перевела дух и спрыгнула вниз. Перед визором пронеслись десять метров адамантиевой брони, затем что-то скрежетнуло по бокам, и Глоу с шумом приземлилась на палубу.

– Порядок, – из мрака блеснули линзы визора Скуталу. – Идем.

Глоу огляделась. Вокруг них возвышались стены чужого корабля. Из разорванных труб с шипением струился пар, металл переборок был искорежен и помят, однако всё вокруг выглядело более новым и ухоженным, чем на их родном звездолете. Видимо, этот крейсер был гораздо моложе «Защитника отечества», и он не испытал за свою долгую службу ни векового скитания в варпе, ни многочисленных боев в пустоте космоса, в том числе на своем борту.

До сегодняшнего времени.

Блю Глоу покачала головой. Этот корабль теперь был разбит окончательно и бесповоротно. Пройдет еще немного времени – и он исчезнет, растает под лучами местного светила как сахар в кипятке, станет частью планеты. Об этом было странно думать, но кобылка вдруг представила себе, что это вовсе не «Игнис Веритэ», а корабль, на котором она родилась сейчас лежит на поверхности планеты, побежденный и умирающий. Сходство окружающей обстановки с ее родным домом только усиливало это впечатление. Глоу ощутила странную печаль.

Она попыталась представить себе, как идет по опустевшему и заброшенному «Защитнику» – и не смогла. В динамиках шлемного передатчика раздался голос Скуталу:

– Глоу, ты там спишь? Иди сюда!

Кобылка вздрогнула и посмотрела вперед. За то время пока она осваивалась, Скуталу взломала гермолюк, отделявший их от остального корабля и протиснулась в узкую щель. Пронзительно зашумел выходящий наружу воздух.

– Быстрей!

Глоу одним прыжком оказалась у двери и начала забираться внутрь. В грудь ударила тугая струя воздуха, отталкивающая назад. Не без труда синегривая кобылка пролезла через вход, после чего стоявшая рядом Скуталу немедленно захлопнула люк. Установилась тишина.

– Так, – ее наставница осторожными касаниями включила экран на копытном когитаторе и сейчас разглядывала на нем схему корабля. – Это крейсер типа «Лунный», значит его компоновка должна быть примерно той же, что и у нашего «Защитника». Мы сейчас где-то в районе хребтовой орудийной палубы. Нам нужно добраться до линии транспортного монорельса и по нему проехать в центральную часть судна, а затем подняться в надстройку. После этого мы войдем в рубку и оттуда начнем поиски.

– Энергии может не быть. Монорельс тогда будет обесточен.

– Это неважно. Всё что нам нужно – прямой коридор, где не нужно отвлекаться на взламывание дверей и истребление защитников. – Скуталу щелкнула замком и сняла свой шлем, после чего взглянула Глоу прямо в глаза. – Соберись, малявка. У нас не весь день впереди. Давай сделаем то, зачем пришли и свалим отсюда.

– Хорошо, – синегривая кобылка вздрогнула, ощутив продравший по коже нервный озноб. – Куда нам?

– Прямо по коридору. – Скуталу прицепила шлем к специальному креплению в наплечнике и взмахнула копытом, указывая в проход. – Я за тобой.

– Как скажешь. – Глоу тоже сняла шлем и зацокала копытами, настороженно поглядывая на стены.

– Если встретим кого, что мы делаем? Ну-ка скажи.

– Скоростная зачистка.

– Именно. Не останавливаемся, подавляем сопротивление, двигаемся дальше. В замкнутых пространствах лучше использовать огонь – ну, ты это должна и так знать, но на всякий случай скажу. И отслеживай сигнатуры энергокабелей, работающей электроники и прочего, тут наверняка натыканы турели. Смотри в оба.

– Поняла. – Глоу кивнула. – Ой… тут тупик.

Коридор окончился. Путь преграждала стена с присоединенными к ней трубами.

– Ладно, ерунда. – Глоу прищурилась, на конце ее рога загорелось синее свечение. – Сейчас будет проход.

– Не надо, стой!

Но кобылка уже выстрелила заклинанием в стену. Сгусток энергии растекся по металлу, мгновенно выгрызая неровный круг с оплавившимися краями. Большой участок стены превратился в оплавленный ком железа и полетел куда-то в темноту.

– В следующий раз, когда будешь что-то плавить, сперва спроси меня, надо ли! – Скуталу прислушалась, но звука падения так и не расслышала. – И вообще, давай-ка иди за мной. Прикроешь мне спину.

– Слушаюсь, госпожа командо… – Глоу осеклась, не договорив. Из провала донесся жуткий грохот и лязг, как будто где-то далеко внизу обрушился целый штабель «бейнблейдов». – Упс. Прости.

Скуталу ничего не ответила, лишь укоризненно покачав головой. Развернувшись, она потрусила в обратном направлении. За ней, понурив голову, пошла юная кобылка-страж.

Пройдя мимо двери, через которую вошли ранее, пара повернула налево. Взгляду открылся такой же коридор, освещенный редкими светильниками. В его конце была видна еще одна дверь. Скуталу ускорилась, и в несколько скачков оказалась рядом с ней.

– Товсь. – оранжевая кобылица спряталась за переборкой и потянулась к кнопке открытия.

Створки двери с шипением ушли в пазы. За ними открылся такой же коридор, с очередным люком в конце. На полпути было видно ответвление влево.

– Пошли.

Пара прошла еще с полсотни метров. Никого не было видно. Они вновь остановились у двери и всё повторилось – зашипели открывающиеся двери, за которыми снова был коридор с ответвлением налево, и ни одной живой души.

– Может, налево повернем? – спросила Глоу, когда они миновали уже пятый проход.

– Нет смысла. – ответила Скуталу. – Там тупик, за которым вспомогательный грузовой отсек. Оттуда мы к монорельсу не попадем.

– Откуда ты знаешь?

– А карта мне на что? – парировала кобылка. – Товсь.

Двери начали открываться – и вдруг жалобно заскрипели и замерли.

– В сторону. Дай гляну. – Скуталу осторожно придвинулась к щели и посмотрела туда одним глазом. Затем она отпрянула.

– Берегись!

Створку люка пробил синий пучок плазмы. С гудением он прошел на уровне груди, перечеркивая дверь как нож сырную дольку. Дверные панели с грохотом осыпались в натекшую на пол лужу расплавленного металла.

– Ну наконец-то. Я уже думала, они тут все в отпуск уехали, – Скуталу азартно ухмыльнулась. – Глоу, щит!

Поперек прохода возник полупрозрачный полог, впитавший в себя еще один плазменный выстрел. Скуталу выскочила в проход, ее рог ослепительно сверкнул, и Глоу прикрыла от вспышки глаза.

Секунду или две был слышен рев пламени. Затем всё стихло.

– Глоу, проснись и сними барьер. Мне пройти надо.

Кобылка открыла глаза и выглянула в коридор. Его стены были закопченными, с потолка свисали обрывки искрящих проводов и остатки лопнувших ламп. На полу лежали обломки тяжелой турели – обгоревшая потолочная стойка с когитатором, и то, что осталось от мельтагана.

– Вперед! – Скуталу перепрыгнула через металлолом и галопом бросилась по коридору. Синегривая кобылица-страж помчалась за ней, стараясь не отстать.

Коридор разделился – в перпендикулярном направлении уходили два прохода. Оба они тянулись очень далеко и полностью просматривались из-за открытых дверей. Очевидно, эта турель прикрывала перекресток.

– Сюда! – оранжевая пони повернула в левый коридор. Ее тело в доспехах окуталось огненным сиянием, заключившим ее в кокон. – Не останавливаемся, галопом!

Блю Глоу поскакала по железному настилу, видя перед глазами мотающийся в такт прыжкам хвост подруги. «Успокойся», – подбодрила она себя. – «Это как на экзамене».

Впереди завизжали сервомоторы, выталкивая из потолочных ниш турели. Пространство вокруг них пронзили россыпи лазерных лучей. В ответ рог Скуталу озарился двумя вспышками, после чего охранные машины обвисли грудами оплавленного мусора.

– Впереди еще турели. – Глоу услышала голос Скуталу. – Надень шлем и держись за мной.

Кобылка мелко закивала и потянула к себе болтающуюся на наплечнике керамитовую сферу. Тем временем мимо прошелестело еще несколько лазерных разрядов, вонзившихся в металл пола. Косясь на них, Глоу торопилась надеть шлем на скаку, но тот всё не хотел правильно налезть на голову.

Коридор озарился серией вспышек. Впереди что-то с хрустом разлетелось. Не видя ничего перед собой, Глоу ориентировалась лишь по звуку. Наконец замок шлема закрылся, и кобылка завертела головой, глядя по сторонам.

Скуталу резко остановилась. Глоу по инерции влетела ей в круп, запнулась и упала на пол. Ошалело крутя головой, она попыталась встать, и вдруг почувствовала, что кто-то взял ее за хвост и волочит за угол. Приподняв голову, она увидела перед собой мордочку Скуталу – ее глаза были одновременно и злыми, и испуганными.

– Скут? Что…

За углом оглушительно заревела автопушка, прервав кобылку на полуслове. Мимо по коридору пронесся ураган трассирующих пуль, рикошетирующих от стен и потолка. В дальнем конце коридора раздался грохочущий треск разрывающихся о пласталь снарядов – стрелок явно не испытывал недостатка в боеприпасах. Тем не менее, через несколько секунд огонь прекратился. В наступившей тишине стало явственно слышно негромкое повизгивание сервомоторов.

– Тебя чуть не убили. Вот что. – Скуталу отпустила кобылку и позволила ей встать. – А ты и не заметила, да?

– Я…

– Страж не имеет права позволить убить себя. Тем более такому жалкому противнику как люди! – взгляд Скуталу, казалось, мог прожечь дыру в стене. – Как можно быть такой рассеянной, Глоу?

– Я… – кобылка опустила взгляд, чувствуя, как ее щеки горят от стыда. Скуталу вздохнула.

– Нам здесь угрожает множество опасностей. И лично мне будет сильно жаль, если с тобой случится что-то плохое. Будь внимательной, хотя бы ради меня.

– Прости меня, – юный страж подняла голову. – Я буду внимательной, Скут.

– Вот и хорошо. – Скуталу оглянулась через плечо на коридор, где только что визжал стальной шквал. – Там ворота, а перед ними два тяжелых боевых сервитора. Они обороняют вход на станцию монорельса. Кроме них там вроде больше никого. Ты готова?

– Да. – Глоу поджала губы и вздернула нос, но тут же сообразила что под шлемом этого не видно. – Я готова.

– Тогда поднимайся, – оранжевая кобылица подобралась поближе к углу и на миг высунула голову. То место, где она только что была, тут же пронзила очередь, но Скуталу уже была в безопасности.

– Замечательно, – она усмехнулась. – Слишком быстро для вас, мальчики.

– Кстати, хотела спросить. – Глоу прислонилась к стене рядом с ней. – Почему ты без шлема?

– Шлем снижает сенсорные способности. С ним я хуже чувствую то, что скрыто от глаз. Это стоит риска пули в голове.

– Ясно. Что теперь?

Скуталу усмехнулась и подмигнула.

– Смотри и учись.

Неожиданно она вывернулась из-за угла; с ее рога сорвался поток истребительного пламени. Рядом с ней воздух прочертила струя пуль, но кобылица скользнула дальше к стене не прекращая огонь, и каждый раз на миг опережая прицел врага. Затем в коридоре что-то взорвалось, потом еще раз – и стрельба прекратилась.

– В яблочко. – Скуталу поднялась с пола и встала у противоположной стены. – Путь чист.

Глоу вышла из своего укрытия в широкий коридор. В его конце возвышалась арка ворот, в которые при необходимости мог проехать танк. По обеим сторонам прохода стояли две чадящие коптящим пламенем скрюченные фигуры на гусеницах. В них не было ничего человеческого, но донесшийся запах машинного масла и горелой плоти показал, что это всё же были киборги, а не машины. С их манипуляторов свисали огромные шестиствольные бандуры, сейчас закоптившиеся и покореженные.

Скуталу прошла мимо пылающих остовов и без долгих колебаний метнула в ворота молнию. После первого удара толстенная створка покраснела, после второго – оплыла и перекосилась в своих направляющих. Третий удар заставил ее растечься по палубе огромной горой расплавленного железа.

– За мной! – оранжевая кобылица оттолкнулась от пола и перелетела через пышущий жаром проем. Секунду спустя Глоу приземлилась рядом с ней.

Перед ними был спуск, ведший в просторный, освещаемый рядами ламп в потолке отсек. В дальнем его конце был виден тоннель, из которого выходила длинная серебристая линия, проходившая по колее через весь зал. Помещение напоминало древнюю станцию метро на каком-нибудь отсталом мире-улье.

– Отлично, вот и монорельс. Похоже, реакторы корабля еще действуют, иначе освещения бы не было. – Скуталу бодро зацокала копытами, спускаясь по лестнице. – Значит и линия должна работать. Нам повезло.

– Скут…

– М? – кобылка развернулась и уставилась на Глоу.

– Там, в коридоре… Ты ведь спасла мне жизнь?

– В очередной раз. – Скуталу улыбнулась. – Теперь мы в расчете.

– Ага. – Глоу смущенно рассмеялась. – Я только хотела спросить – чья теперь очередь косячить?

– А вот это мы еще посмотрим, мелкая, – кобылица-аликорн игриво подмигнула. – Но пусть это будет не сегодня, а то я перестану тебя уважать.

– Меня? Но ведь…

– Да-да. Не надейся, что это ты меня будешь спасать в следующий раз.

– Ничего подобного! – синегривая кобылка возмущенно топнула ногой в накопытнике об пол. – Я… да это я буду покрывать твой круп! В смысле, прикрывать! Ой…

Скуталу захохотала и ударила ногой по терминалу вызова. Где-то в отдалении на грани слышимости загудел механизм – кобылица сумела услышать его и то лишь благодаря обостренному слуху аликорна.

– Будешь, – отсмеявшись, произнесла Скуталу. – Ловлю тебя на слове.

Из тоннеля с низким гулом выкатилась кабина монорельса. Когда она остановилась у края платформы, коротко прозвенел сигнал прибытия.

– Запрыгивай, – оранжевая кобылка заскочила в двери кабины, как только они открылись. – Следующая остановка – командный центр!

Кабина вздрогнула и медленно покатилась по стальной ленте с медленным набором скорости. Скуталу повернулась к Глоу.

– Будешь, – на этот раз она сказала это абсолютно серьезно. – И постарайся делать это так же классно, как тогда, в небе. Спасибо тебе.

– Да не за что, – Глоу смущенно отвернулась и стала смотреть в окно. Мимо проносились ребристые стены тоннеля – монорельс мчал их вперед к намеченной цели.

---

Пространство рубки заливал яркий свет с обзорных экранов. Лучи восходящего солнца не могли повредить тем, кто находился в зале управления, но даже пропущенный через множество фильтров свет был настолько ярким, что его сияние ослепляло.

Рэйнбоу Дэш поморщилась и отвернулась от панорамы звездного неба, уставившись на консоль. Их фрегат двадцать минут назад вышел из затемненной зоны, и теперь его вовсю лизало излучение близкой звезды. Корабль занял такое положение в пространстве, чтобы подставлять под лучи солнца как можно меньшую поверхность корпуса, но он всё равно воспринимал столько энергии, сколько мог бы вырабатывать крупный флот линейных кораблей. Пока что его от гибели закрывала могучая магия, подкрепленная его собственными пустотными щитами, но этого вряд ли хватило бы надолго.

– Командор. – Харви с хмурым видом изучал данные на дисплее. – Воздействие лучистой энергии, получаемой кораблем, становится всё сильнее. Щиты потребляют три четверти производимой реакторами мощности, но их возможностей всё равно не хватает. Бригады стражей-защитников стараются изо всех сил, но поток излучения слишком силен. Через полчаса нам придется бросить всё и уйти в тень, иначе мы сгорим.

– Что докладывают группы поддержки?

– Они пока держатся. Им проще – «Громовой Ястреб» проще закрыть щитом, чем «Меч», но и они тоже почти на пределе.

– Это всё?

– Не только. Связи с десантной группой по-прежнему нет. Сорок минут назад они проникли на «Пламя Истины». Мы прекратили огонь, как вы и приказали, и с тех пор у нас нет никаких известий. Ауспекс не показывает значимых изменений в энергетическом фоне корабля, никаких выбросов энергии. Цель излучает незначительный фон работающих реакторов, за исключением этого – ничего.

– А как насчет запаса времени? Сколько еще у нас есть, прежде чем там взойдет солнце?

– Десять минут, – аликорн-жеребец грустно посмотрел на лазурную кобылицу. – Потом у них будет еще столько же, чтобы эвакуироваться до разрушения судна.

– Понятно… – Рэйнбоу задумалась.

Что же можно предпринять?

Времени почти не осталось. Очевидно, у Скуталу и Глоу возникли какие-то проблемы. В любом случае, заминка может стоить им обоим жизни – через полчаса придется свернуть щит и сойти с орбиты, после чего они наверняка погибнут.

Кобылка с ненавистью взглянула на восходящее солнце. Если бы можно было прогнать его, заставить уйти за горизонт!..

Стоп. Кто сказал, что нельзя?

– Харви, сделай расчет ускорения планеты, скорость вращения вокруг оси, и инерцию с учетом ее массы.

Старпом выпрямился и недоуменно посмотрел на Рэйнбоу.

– Командор? Боюсь, я не совсем понимаю…

– Сейчас поймешь. Пока просто сделай это!

Харви пожал плечами и защелкал клавишами на терминале. Рэйнбоу Дэш нажала кнопку на консоли, вызывая навигатора.

– Навигатор на связи, – наконец донесся ответ.

– Слушай меня внимательно, – кобылка склонилась над консолью. – Собери всю свою команду в заклинательном зале. Я отправлю к тебе всех, кто не занят. Готовь круг, и прими на свой терминал данные, которые я тебе сейчас пришлю.

– Слушаюсь. Что вы собираетесь сделать, командор?

Рэйнбоу Дэш выдохнула и произнесла будничным тоном:

– Остановить планету.

Пауза.

– Остановить планету?! – в голосе обычно спокойной и невозмутимой стража-навигатора прорезались нотки изумления.

– Да, остановить планету. Точнее, остановить или хотя бы замедлить ее вращение вокруг себя. Это возможно?

На этот раз пауза продлилась дольше. Из корабельного вокса доносилось взволнованное дыхание кобылки. Затем страж-навигатор неохотно произнесла:

– Да, это возможно. Но я должна предупредить вас, командор – это небезопасно. Для этого может не хватить усилий всех стражей на корабле. И еще, мощь применяемой силы вызовет сильнейшие возмущения в варпе. Это очень небезопасно, командор.

– Принято, – лазурная кобылица кивнула. – Собирайтесь в зале заклинаний. Готовность – пять минут. Я скоро прибуду к вам.

– Есть.

Связь прекратилась. Рэйнбоу Дэш встала перед консолью, ощущая на душе тревогу и тяжесть принятого решения. Позади нее возник Харви.

– Мэм. – его голос был низким и почти угрожающим. – Вы приняли опасное решение.

Кобылица обернулась и холодно взглянула на него.

– Старпом, – ее голос был под стать взгляду. – Корабль ввести в дрейф с сохранением текущего курса. И объявите боевую тревогу. Выполнять.

Харви поджал губы.

– Есть.

Рейнбоу Дэш отвернулась. Аликорн-жеребец развернулся и прошел к своему посту, чеканя шаг. Усмехнувшись его раздражению, кобылица коснулась копытом консоли, включила громкую связь, и заговорила. Ее голос загрохотал в репродукторах, доносясь до самого дальнего уголка фрегата.

– Внимание в отсеках, говорит командор. Всем свободным подвахтенным прибыть в зал заклинаний. Повторяю, всем свободным подвахтенным немедленно прибыть в зал заклинаний!

Под потолком взвыли баззеры боевой тревоги. Рэйнбоу повернулась и сошла с мостика по направлению к двери из рубки. Проводив ее взглядом, Харви хмыкнул и вернулся к своему монитору.

---

Скуталу осторожно выглянула из-за угла. Ее ушей касались лязг железа, грохот выстрелов и крики сражающихся. Совсем рядом, за полусотней метров пространства отсеков, переборок и пласталевой брони держал оборону один из последних бастионов умирающего корабля – командная рубка. Крикам и боевым кличам защищающихся гвардейцев вторил визг одержимых членов экипажа, отчаянно пытающихся добраться до своих бывших товарищей, и ужасающий рев – некоторые из людей стали не только мишенью для вселения духов варпа, но и конструктором, материалом для появления на свет еще более жутких существ.

Чем ближе стражи подходили к корме, тем явственней становились знаки скверны, оставшиеся на крейсере. Несколько раз им пришлось буквально пробивать себе дорогу сквозь полчища тех, что некогда были людьми – правда, это зачастую можно было понять лишь по деталям вплавившейся в кожу униформы. Энергия Имматериума, обрушившаяся на корабль в момент его выхода из варпа в реальный космос не пощадила ничего – и теперь следы вмешательства Хаоса были видны повсюду: от мерзкого вида лишайников и грибов, выросших прямо на металле до гротескных чудищ, что нападали на двух кобылок в извилистых переходах. К счастью, они не представляли для Скуталу и Глоу особой угрозы. Оружие их было слишком слабо, чтобы повредить стражам, а сами они были неспособны тягаться с многократно превосходящими их в магической мощи аликорнами. Практически всегда эти встречи заканчивались одинаково – струя плазмы заливала переход, по которому на кобылиц мчалась очередная орда монстров, после чего те распадались клочьями пепла по раскаленному полу.

Ну, или почти всегда – обычно это бывало, когда Глоу неосмотрительно проходила мимо казавшегося мертвым тела, после чего оно с пронзительным криком прыгало на нее и терзало гнилыми зубами керамит доспехов. В этом случае аккуратный выстрел сбивал тварь на пол, а кобылка с возгласом отвращения шарахалась в сторону под негромкий смех Скуталу.

Но теперь всё было по-другому…

– Что там? – тихонько спросила кобылка, прижавшись к наставнице.

– Кое-кому не терпится пообедать, – проворчала та. – И желающих громадная очередь, аж в столовую не пробиться. Сзади никого?

– Нет. – Глоу нервно оглянулась.

– Отлично. Держись за мной, и смотри, чтобы никто к нам с тылу не подобрался. А то страпоны у нас в дроп-поде сгорели…

– Скуталу! – Глоу хихикнула. – Даже сейчас ты не можешь без шуток?!

– Увы. Тут либо смеяться, либо плакать, а плакать я сроду не умела… Всё, двинули.

Кобылица тихим шагом двинулась по коридору, часто и резко вертя головой в поисках противника. За ней пошла Глоу, цокая накопытниками о настил пола. Впереди был пустой коридор, пересекающийся с другим, параллельным – и вот по нему поминутно проносились яркие трассы болтеров. В их отсвете были видны жуткие силуэты, с ревом скачущие мимо в сторону, откуда велся огонь. Коридор был неосвещен, и чем-то подозрительно шуршал.

– До чего же тут всё заросло, – голос Скуталу был полон брезгливости. Силуэт кобылки-стража в темном коридоре был едва виден, и его захлестывали плети каких-то хищных растений, сквозь которые она с треском продиралась. – Тьфу. Глоу, дай огоньку, тут весь проход в какой-то гадости.

– Сейчас, – синегривая кобылка прошла сбоку, чувствуя как ее ноги оплетает та самая «гадость». С ее рога сорвалась яркая звезда, тут же превратившаяся в поток пламени. Коридор ярко осветился.

– Фу-у!!! – Глоу отшатнулась, с ужасом глядя на то, что было перед ней. Весь пол загромождала мясистая, дурно пахнущая масса, из которой выглядывали черепа, обломки костей и покореженное оружие. Вся эта масса пульсировала в определенном ритме, как будто в ней билось в мерзких судорогах огромное сердце. И из нее, из этой массы росли заросли колючих лиан, которые заплели стены и потолок, и теперь пытались поглотить обоих стражей. Более того – при свете огня костлявые руки заскреблись, забились, шаря вокруг в поисках невидимой добычи. Одна из них взметнулась и ударила Глоу по шлему, оставив на нем заметную царапину.

– Мерзость. – Скуталу отвернула мордочку, глядя, как к ней тянется неопрятная на вид клешня. – Глоу, жги ее!

Кобылка сглотнула и закрыла глаза. Поток пламени стал шире и захлестнул весь коридор. Огненный ураган пронесся по проходу, испепеляя на своем пути всё живое и неживое, оставляя за собой лишь прах и пышущие угли. В несколько секунд коридор очистился.

– Другое дело. – Скуталу кашлянула и потянулась к висящему в креплении шлему. – Молодец, Глоу. Вперед!

Юный страж шагнула вперед и почувствовала, что ее что-то держит. Обернувшись, она увидела, что одна из уцелевших лиан обернулась вокруг ее шеи и облизывает присосками гладкую броню в тщетной попытке проникнуть внутрь. Сморщившись от отвращения, Глоу лягнула ее ногой и поскакала вслед за Скуталу.

Вот и перекресток. Новый коридор был широким и длинным, по нему могла свободно проехать танкетка, что было несколько странно, ведь в жилой части боевого корабля не должно быть таких больших проходов. На полу было множество выбоин от копыт промчавшихся здесь какое-то время назад демонических орд. В этот момент грохот болтеров прервался, сменившись яростным ревом и звоном оружия. Скуталу выглянула из-за угла и прищурилась под своим шлемом.

– Гм… занятно.

Болтеры не сдержали атаку. Перед воротами в командный пункт закипела рукопашная. Отряд гвардейцев отбивался от наседавших на них одержимых. Поминутно то один, то другой защитник падал под сыпавшимися на него ударами когтей. Немало бойцов уже лежали на решетках палубы, окрасив их своей кровью, и судя по всему, выходило так что этот штурм им уже не отбить.

Скуталу хмуро глядела на побоище. Вдруг ее взгляд зацепился за высокую фигуру человека в силовой броне, выделявшуюся среди низкорослых солдат и изломанных силуэтов одержимых, и она тихо выдохнула.

– Ой-ёй, – пробормотала кобылица с тревогой в голосе. – Ой-ёй-ёй!

– Что такое? – из-за угла вынырнула Глоу и тут же была остановлена ногой в накопытнике.

– Гляди. – Скуталу вытянула копыто, и указала им на человека. – Инквизитор!

Он был высокого роста, почти такого же, как и Скуталу, и очень широким в плечах. Его броня была выкрашена в черный цвет. За плечами висел алый плащ, а на доспехах было видно огромное количество разнообразного оружия. В руках инквизитор сжимал огромный меч, светившийся серебристым цветом – он размахивал им, словно тот был легкой тростью. Над тяжелыми наплечниками была видна непокрытая седая голова.

И вокруг него кружилось в безумном танце множество врагов. Мастерство фехтовальщика пока оберегало инквизитора, но желающих убить его было очень много. Вот какой-то краснокожий рогатый монстр пробил защиту и ударил его кулаком в грудь. Воин в доспехах отлетел к воротам и гулко ударился о них спиной. Инквизитор что-то прокричал – его клич заглушил рев тварей варпа – и с удвоенной силой завертел своим клинком. Затем его скрыли от глаз Скуталу спины одержимых.

– Его сейчас задерут. – Глоу подалась вперед, напряженно глядя на схватку. – Мы должны как-то помочь!

– Как? – хмыкнула Скуталу. – Площадными заклинаниями бить нельзя – сожжем всех. Выцеливать каждую из этих гадин по отдельности тоже нельзя – слишком быстро двигаются, твари.

– Сон?

– Неа. Там я заметила нескольких Кровопускателей, а на них сонное заклятие не подействует, демоны не умеют засыпать. Здесь нужно что-то другое, Глоу.

– Но что?

Кобылица задумалась, глядя на то, как сталкиваются в воздухе клинки и когтистые лапы. Затем она произнесла:

– Настало время применить твой особый талант, подруга.

Синегривая кобылка недоуменно посмотрела на Скуталу, но ее мордочки не было видно под маской шлема. Затем ее глаза широко открылись.

– Ты хочешь, чтобы я…

Скуталу молча склонила голову.

– Но… – Глоу ошарашено закрутила головой. – Но… тут нельзя! Здесь полно металла, и… Если я случайно попаду в него, то всё равно убью, только медленнее!

– У нас нет выбора. И времени. – оранжевая кобылица-аликорн переступила с ноги на ногу. – Начинай.

Глоу вздохнула и вышла в коридор, заняв устойчивое положение. Ее рог неярко замерцал, подготавливая заклинание.

Резкая и сильная боль бросила их обеих на пол. Не в силах подняться, обе кобылки скрючились, прижимая копыта к голове, в которую кто-то словно вогнал раскаленное шило.

– …Что это было?! – завопила Глоу.

– Не знаю!

Скуталу с трудом повернула голову и посмотрела в конец коридора. Среди одержимых была неразбериха. Часть из них лежала на полу и каталась, прижимая руки к голове, в то время как остальные скреблись по стенам, подвывая от ужаса и боли. На глазах Скуталу несколько высоких краснокожих демонов с мечами в лапах («Кровожады» – мелькнуло в голове) вспыхнули алым пламенем и разлетелись во все стороны фонтаном кровавых брызг. Немногие уцелевшие гвардейцы, видя врага в замешательстве, с радостными криками бросились в атаку.

Боль начала отступать. Скуталу медленно поднялась с пола и помогла встать Глоу. На языке ощутился медный вкус крови, и кобылица поняла, что прокусила себе губу.

– Тебе лучше?

– Да… – кобылка попыталась кивнуть и зашаталась от кольнувшей затылок боли. – Кажется, я поняла, что это было.

– И что же?

– Это были наши. – Скуталу сняла шлем и сплюнула на пол. – Не знаю, что такое они сейчас творят наверху, но это явно было что-то потрясное. Интересно только, что именно они…

Пол под ногами дрогнул и мелко задрожал. Коснувшись стены, оранжевая кобылка поняла, что переборка тоже сотрясается. Что-то происходило с кораблем. Или со скальной твердью, на которой он лежал.

– Землетрясение? – нахмурилась Глоу.

– Не знаю. Мне это не нравится. Пошли быстрее.

Схватка перед воротами тем временем подошла к концу. Из оборонявшихся защитников на ногах остался только инквизитор – окружавшие его гвардейцы были либо мертвы, либо тяжело ранены. Скуталу и Глоу пошли в их сторону, морщась от боли – под костями черепа у каждой всё еще зудела раскаленная игла.

Отдаленный рев и топот множества ног заставил их обернуться. Жаркая тьма в дальнем конце коридора колыхалась и мерцала множеством парных огоньков. Далекие отсветы света на демонических мечах рассекли темноту и снова погасли. Рев повторился снова – уже гораздо ближе, чем до этого.

– Глоу.

Кобылка чуть повернула голову, взглянув на подругу.

– «Голубое сияние»?

– Именно. И прижги так, чтобы еще долго никто не мог сунуться.

Юный страж едва заметно тряхнула крыльями и отвернулась. На кончике закованного в керамит рога возникло слабое сияние, потом последовала неяркая вспышка. Ничего не происходило.

Потом из прохода донесся вой, полный ярости и боли. Почти сразу же он сменился захлебывающимся визгом, стонами, и наконец – едва слышимым хрипом. Пронзительно заверещал счетчик, регистрируя сверхжесткое излучение, исходящее из коридора.

– Пожалуй, хватит. – Глоу откинула голову, задрав ее к потолку. Ее заметно передернуло. – Который раз вижу, а всё равно не по себе. Ты ведь помнишь тот случай на моем экзамене, Скут?

– Вряд ли такое можно забыть.

Особым талантом Глоу была способность создавать луч элементарных частиц и направлять его по своему усмотрению. Этот луч пронизывал любую броню и оказывал губительное воздействие на любого противника, будь то машина или живое существо. Эта способность впервые проявилась у кобылки во время ее финального теста на пути в стражи, дав ей кьютимарку, а вместе с ней – и полное имя за своё красивое и в то же время смертоносное свечение в воде.

Скуталу оглянулась. Инквизитор всё так же стоял перед вратами в рубку, вглядываясь в темноту коридора. Едва ли он мог видеть стражей, если только у него не было встроенной в глаза аугментики. Но он наверняка слышал шум, вопли гибнущих порождений Хаоса, топот копыт, и не мог не увязать одно с другим.

Выставив перед собой щит, оранжевая кобылка пошла на свет. Скуталу не испытывала иллюзий, что инквизитор без свиты делал перед ордой наступающих демонов. Очевидно, он понимал что обречен, и желал лишь одного – умереть, прихватив с собой как можно больше врагов на тот свет.

Обычно добывать информацию у того, кто сам страстно желает умереть, несколько затруднительно, особенно если перед этим твои боевые братья этому желанию активно посодействовали. Но у кобылицы-стража не было сомнений, что она добьется ответа, нужного для выполнения задания. Вопрос был лишь в одном – даст инквизитор его сам, или эту информацию придется выдирать из его разума силой.

Глаза инквизитора сощурились, когда он увидел выходящих к нему из темноты аликорнов. Рука невольно сжалась на эфесе меча. Обе кобылицы подошли к человеку на дистанцию трех шагов и остановились, разделяемые силовым полем. Скуталу была с непокрытой головой, Глоу же была в шлеме. Болтеры в боевых седлах обоих стражей дернулись, наводясь на воина, и затем магический щит развеялся.

– Инквизитор Гай Марциллус. – холодно произнесла Скуталу. – Рада видеть вас в добром здравии.

И это была искренняя правда.

– Стражи, – тон инквизитора тоже не отличался теплотой. – Не ожидал, что вы последуете за нами.

– Но мы здесь. Где ваши помощники?

– Они не пережили варп-прыжок.

– Мои соболезнования, – Скуталу медленно кивнула, пристально следя за человеком. – Неужели возмущения в варпе были слишком сильны для спокойного путешествия?

– Да, – инквизитор гневно засопел, ощутив скрытую в вопросе издевку. – Что вам нужно на МОЁМ корабле, стражи?

– Нам нужно то, что принадлежит вам. Записи в вашем дневнике.

Человек надменно поднял голову.

– В момент катастрофы моя каюта была уничтожена со всем, что в ней было. В том числе и с записями. Вы проделали этот путь напрасно.

– Такое не оставляют где попало, даже в своей каюте. – Скуталу сделала шаг вперед. – Данные у вас. Отдайте их мне!

Инквизитор поднял меч, сжимая его обеими руками.

– Не тебе их требовать, жалкое отродье. Ты их не получишь.

– Правда? – Скуталу усмехнулась и встряхнула гривой, взметнувшейся словно язык малинового пламени. – Наверное, я просто неправильно прошу. Отдай мне дневник!

Человек и кобылица-аликорн уставились друг другу в глаза. Воздух зазвенел от наполнившего его напряжения. Инквизитор застыл, не в силах пошевелиться, по его лицу заструился пот, пальцы судорожно сжали рукоять клинка. Скуталу всё смотрела и смотрела на него, буравя своим взглядом, в то время как ее воля штурмовала разум человека, ломая один за другим ментальные барьеры.

– Отдай мне дневник, – повторила она.

Рука инквизитора отлепилась от меча и нехотя поползла к поясу. Медленно миновав кобуру с болт-пистолетом, она коснулась висящей на цепи иконы с изображением Бога-Императора. Литая металлическая пластина с аквилой раскрылась, и на ладонь упал небольшой планшет данных. Инквизитор медленно протянул руку с ним вперед.

– Глоу, возьми, – Скуталу не отрывала глаза от лица человека.

Кобылка шагнула вперед и потянулась копытом к планшету. Скуталу вдруг заметила, что в глазах инквизитора промелькнуло удовлетворение и радость мести.

– Стой!

Копыто замерло, не дотягиваясь каких-то дюймов. Лицо человека из бесстрастного мгновенно сделалось разъяренным, рот его оскалился в гримасе ярости.

– Грязный ксенос!!! – прохрипел он сквозь стиснутые зубы.

Скуталу шагнула еще ближе, встав вплотную, и нагло ухмыльнулась ему в лицо.

– Инквизитор, – подчеркнуто вежливо обратилась она. – Пожалуйста, снимите защиту и откройте нам доступ к данным.

– Гори в преисподней, ведьмино отродье…

– Сними защиту, открой доступ к данным, – голос кобылицы стал сухим и жестким. Это было даже не требование, а команда, подразумевающая безоговорочное подчинение.

Звякнул упавший на пол меч. Инквизитор стиснул непослушными руками тонкую коробочку планшета, и нажал ногтем на неприметный выступ. Затем пальцы зашарили по клавиатуре, набирая длинную комбинацию из букв и цифр. Наконец планшет коротко пискнул и включился – на экране возникла имперская аквила, на фоне которой поползли строчки текста.

– Отдай планшет, – безжалостные глаза аликорна жгли, не оставляя шанса на неповиновение. Человек протянул руки вперед – воля его была сломлена.

– Благодарю. – Скуталу аккуратно приняла устройство, мельком глянув на экран. – Кстати, что это было? Яд или взрывчатка?

Человек скрипнул зубами, в бессильном гневе глядя на Скуталу. Потом он опустил взгляд в пол.

– Диджит-бомба. Ксенотех Джокаэро. – его голос звучал устало и безжизненно.

– Ты не сильно его? – Глоу с беспокойством смотрела на стоявшего с поникшей седой головой пожилого воина, так и вытягивавшего вперед руки.

– Да нет, в самый раз, – кобылица отвлеклась от чтения текста и зло прищурилась. – На колени!

Ноги инквизитора подогнулись, и он неловко упал на пол. Синегривая кобылка дернулась было вперед, чтобы подхватить его, покосилась на Скуталу… и встала на прежнее место.

– Мерзавец, – оранжевая кобылица покачала головой и поморщилась – игла в затылке всё еще отдавала тупой болью. – Глоу, мы почти закончили. Скоро мы отправимся обратно.

Ворота входа в рубку зашипели и начали медленно открываться. Кобылки переглянулись и заняли оборонительную стойку, приготовившись встретить новую угрозу.

Плита, перекрывавшая вход, медленно поднялась. За ней обнаружился отряд солдат, занявший позиции за наспех устроенной баррикадой. Группа была сбродной – там были и подвахтенные матросы, и офицеры-операторы. Командовал этим отрядом высокий человек в наброшенном на плечи капитанском мундире с эполетами, с саблей в руке.

– …Целься, и не трусить, ребята! – его взгляд упал на двух аликорнов, стоящих перед коленопреклонным инквизитором. Скуталу чуть повернула голову и обвела взглядом людей перед ней.

Капитан крейсера судорожно дернулся, пытаясь поднять руку с оружием. Выражение решимости на его лице сменилось гримасой откровенного ужаса.

– Святая Терра… – выдохнул он. Оранжевая кобылица угрюмо кивнула и переступила с ноги на ногу, занимая устойчивую позу. Болтеры нацелились на людей. Стоявшая рядом с ней Глоу покосилась на нее и вздрогнула, раскрыв крылья.

– Скут, что ты…

Болтеры отрывисто загрохотали, пронзая солдат пулями. Тела людей взрывались изнутри, заливая всё вокруг потоками крови и ошметками плоти. Коридор наполнился громом выстрелов и стонами умирающих.

– Что ты делаешь?! – воскликнула синегривая кобылка.

– Я избавляю их. – Скуталу точным выстрелом добила последнего солдата, зажимавшего огромную рану в животе, и оскалившись, пнула инквизитора, всё так же стоявшего на коленях. – Встал и пошел! Вперед пошел!

Гай Марцеллус поднялся и побрел вперед, словно во сне. Переступив порог, кобылки оказались в рубке. Высоко над рядами консолей управления и постами операторов тянулись панели обзорных экранов, на которых было видно усеянное звездами рассветное небо. Мельком взглянув на него, Скуталу отметила, что полоса зари на горизонте стала гораздо ярче, чем когда она видела ее в крайний раз. Очевидно, солнце было готово встать в любой момент.

– Что ты натворила, Скут! – Глоу сняла шлем и в сердцах бросила его в сторону. – Ты ведь и так их загипнотизировала, они не были опасны. Зачем ты убила их?!

– Потом! – рявкнула кобылица-страж. – Глоу, черти заклинательный круг. А я пока потолкую с этим… – копыто Скуталу толкнуло в плечо сломленного Марцеллуса. Тот пошатнулся и рухнул на плиты палубы, впившись в них пальцами.

Синегривая кобылка лишь покачала головой, глядя на происходящее. Осмотревшись, она заметила поодаль ровную площадку, подходящую для нанесения магического узора. Достав из седельного вьюка мел и шпагат, Глоу принялась за работу.

Скуталу и инквизитора тем временем накрыл магический купол, отсекающий все звуки. Чертя гексаграмму, Глоу поглядывала в их сторону и пыталась понять, о чем они говорят. За переливающимся силовым полем было видно, как ее наставница что-то спрашивает у человека. Оба они стояли боком, Скут – прямо, Гай – сидя на полу, так что кобылка прекрасно видела их лица.

Скуталу что-то произнесла, глядя на инквизитора. Тот поднял голову, и заговорил, о чем-то рассказывая. С каждой последующей фразой мордочка кобылки становилась всё более хмурой и недовольной – ей явно не нравилось то, что она слышала.

Глоу закончила нанесение символов в малом круге, и приступила к черчению деталей в большом круге. Гексаграмма перенесения была большой и сложной. Мел быстро истачивался на шероховатом металле пола. Впрочем, его еще хватало на то чтобы закончить узор и полностью расчертить его. Синегривая кобылка-страж продолжала кропотливо работать, вырисовывая на пластали линии и символы. Рисуя, Глоу размышляла над тем, что такого потребовалось спросить Скуталу у инквизитора, и зачем ей нужно было для этого допроса строить защитный полог. Ведь между двумя стражами не может быть секретов, если они работают в одной команде, ведь так?

Вскоре построение круга было завершено. Глоу повернулась, чтобы сообщить об этом Скуталу – и вздрогнула. За полупрозрачным куполом было видно, как кобылица-аликорн стоит перед человеком, прижимая к его шее пилонож. На мордочке Скуталу застыло выражение чистого, незамутненного бешенства, которое прежде было ей совершенно несвойственно.

Глоу подскочила к пологу, упершись в него копытами. Что такого инквизитор ей говорит, что она готова в приступе ярости отрезать ему башку? Что вообще там происходит?!

Сквозь завесу было видно, что Гай сморит на Скуталу со странным выражением лица, словно он одновременно и жалеет кобылку, и злорадствует над чем-то. Вот он снова заговорил – и выражение мордочки Скуталу стало меняться. После каждого последующего слова оно из разъяренного становилось всё более растерянным. Казалось, что она не может поверить и принять то, что услышала от инквизитора.

Глоу стало жутко.

Внезапно все обращенные на восток экраны, осветились, и рубку залил ослепительно-белый яркий свет, отчасти ослабленный фильтрами. Глоу повернулась, ахнула и закрыла копытом глаза, ослепленная вспышкой. Мел выскользнул из ее рта и заскакал по полу.

Скуталу вздрогнула, когда ее боков коснулись первые лучи восходящего солнца. Магический купол вокруг нее и инквизитора моргнул и погас. Тем не менее, она не обернулась, всё так же глядя на человека перед ней.

– Ты лжешь! – донеслось до Глоу.

Инквизитор коротко засмеялся. Цепной клинок царапал ему шею, и там где зубцы пронзили кожу, проступила кровь.

– Однажды ты вспомнишь мои слова, и поймешь, что я был прав. Вы все – смертельная угроза для Империума. Вы все прокляты. Вы все обречены, и неважно, веришь ты в это, или нет. Вы все…

Корабль содрогнулся. Все переборки и сочленения его протестующее взвыли. Жар солнца опалял внешнюю броню крейсера, заставляя ее плавиться и деформироваться. Скрежет металла отдался громоподобным эхом по всем отсекам. Скуталу спотыкнулась, не устояв на ногах, и ее взгляд соскользнул с человека. Тот немедленно отбил накопытник с пилоножом в сторону и встал. Сорвав с пояса пистолет, инквизитор поднял его, нацеливая на Скуталу.

Сдвоенный залп болтеров отшвырнул его к стене, словно куклу. Тело пожилого воина прокатилось по палубе и замерло без движения.

Оранжевая кобылица проводила его угрюмым взглядом. Оружие на ее боевом седле слабо дымилось.

– Скут! Ты в порядке?

Аликорн обернулся, и вопрос застрял во рту Глоу.

– Ч-что случилось? – пробормотала она.

Скуталу несколько долгих мгновений буравила ее взглядом, потом отвернулась.

– Ничего, – ее голос прозвучал глухо. – Пора убираться отсюда. Я выяснила всё, что нужно.

Синегривая кобылка указала копытом на начерченный магический круг. Скуталу посмотрела в его сторону и кивнула.

– Молодец, – скупо похвалила она, но в ее голосе не чувствовалось прежней теплоты. Глоу покачала головой, но ничего не сказала, решив что с расспросами стоит подождать.

Короткий цепной клинок с лязгом скрылся в накопытнике. Скуталу медленно подошла к гексаграмме и встала в ее центр. Шагающая вслед за ней синегривая кобылка подцепила копытом валяющийся на палубе шлем и водрузила его на наплечник.

– Теперь ты можешь объяснить? – спросила она. Оранжевая пони тяжело вздохнула.

– Да, теперь могу. Мы потерпели неудачу, Глоу.

Кобылка замерла и недоуменно уставилась на Скуталу.

– Мы? Скут, но мы с тобой нигде не напортачили! Дневник у нас, инквизитор мертв… что еще надо?

– Нет, не мы, мелкая. Мы всё сделали правильно, но наша экспедиция провалилась. Этот человек… Гай Марцеллус, он уже отослал свой отчет астропатическим сообщением на столичный имперский мир в нашем подсекторе. Они теперь знают о нас всё.

Глоу задохнулась от ужаса.

– Что?!

Скуталу мрачно кивнула.

– Да. Инквизитор успешно выполнил свою миссию. Наш поход был напрасным.

Кобылка потупилась, рассеянно пиная пласталь пола.

– Скут… поэтому он сказал, что мы прокляты?

Скуталу молчала.

– Скут? – Глоу подняла голову и встретила странно спокойный взгляд своей подруги.

– Да. Типа, мы обречены на уничтожение. Хотя это еще не факт, что получится.

Кобылица говорила абсолютно правдиво. В потоке эмоций, исходящих от Скуталу, не чувствовалось ни малейшего намека на ложь. Опытный и проживший очень долго аликорн мог замаскировать свои истинные чувства, не позволяя ни единым жестом, мимикой, или даже запахом показать что говорит неправду. Но когда ты работаешь, живешь, общаешься с ним почти всю сознательную жизнь, знаешь все его тайны, то обмануть он тебя не сможет – так же как и ты его.

Так почему Глоу показалось, будто Скуталу солгала ей при ответе на последний вопрос?..

С этой мыслью она потянулась магией к лежащему на полу кусочку мела. Рог на мгновение будто сжала шершавая лапа, и кобылка охнула от проскользнувшего по чувствительному органу неприятного ощущения. Мел прокатился по палубе и стукнулся о копыто Глоу.

Синегривая кобылица-аликорн задрожала от прошедшего по хребту озноба. Медленно, не веря в произошедшее, она обернулась к Скуталу.

– Скут!.. – жалобно произнесла она. – Эт-то ведь не то, что я…

– Увы, да. – Скуталу задрала голову к потолку и оскалилась. – Щита больше нет. Мы беззащитны перед опасностями варпа.

Взгляд юной кобылки заметался по залитой ослепительным светом рубке.

– Что делать… Что делать… – забормотала Глоу в приступе паники. Ее крылья широко раскрылись от страха и возбуждения. – Что делать? Что делать?!

– Глоу, успокойся! Встань рядом со мной, слышишь?

– Что делать!!! – завизжала синегривая кобылка, готовясь сорваться с места и мчаться очертя голову. Скуталу выпрыгнула из круга, ухватилась зубами за крайний бронелист нахвостника, подтащила Глоу к себе, развернула к себе и дала аккуратную пощечину. Голова стража мотнулась от удара копытом; зубы звонко стукнулись друг о друга.

– ЗАМРИ!!! – голос оранжевой кобылицы грохнул на весь зал. Глоу судорожно застыла, хватая ртом воздух. Скуталу крылом обняла Глоу и изо всех сил прижала к себе, встав в центре магического круга.

– Замри и не колдуй! Зажмурься!

– А-ага… – прошептала синегривая кобылка. – Ч-что дальше?

– Не шевелись. И возьми себя в копыта! Мы еще живы, в нас не вселилась демоническая тварь. Пока всё в порядке.

– Это б-было т-так близко… – Глоу начала заикаться от перенесенного испуга. Мысль о том, что из-за ее неосторожности в ее мозгу едва не поселилась сущность из Имматериума, повергла ее в шок. Скуталу склонила голову и успокаивающе потерлась о ее щеку носом.

– Успокойся. Мы еще не выбрались, ты мне нужна спокойная, а не блеющая от ужаса на трясущихся ногах. Соберись!

– Х-хорошо. – Глоу прекратила блуждать глазами по стенам рубки и изо всех сил зажмурилась. Скуталу кивнула.

– Вот так. Теперь дай мне поработать и не мешай.

Пол под копытами закачался – корабль накренился, погружаясь в разжижающуюся под ним скальную породу. По полу покатились рассыпанные гильзы. Оранжевая кобылица расставила пошире ноги и отдала мысленную команду на электромагнитные захваты. Подошвы накопытников тонко взвыли, притягиваясь к палубе. Заняв устойчивое положение, Скуталу прижала к себе крылом Глоу еще крепче, и закрыла глаза, ощупывая окружающее пространство органами чувств.

Варп был нестабильным. Скуталу поняла это, едва ощутив движение тонких эфирных потоков вокруг себя. Остаточные возмущения от преобразованной в сверхмощные заклинания сырой энергии варпа взбаламутили Имматериум настолько, что он сейчас напоминал кипящий котел, размешиваемый поварешкой. Вокруг планеты начинало проявляться явление, напоминающее зарождающийся локальный варп-шторм – пока еще неспособный проявиться в реальности, но уже существенно влияющий на магию и навигацию в варпе. И на эту бурю в нереальности уже стягивалось сонмище демонов в предвкушении добычи. Слабеющий и нестабильный пси-щит с трудом сдерживал их от вторжения в разум тех, кто был на поверхности мертвого мира.

Оранжевая пони-аликорн сосредоточилась и начала плести заклинание телепортации. Пока щит не рухнул полностью, следовало воспользоваться шансом и сбежать на фрегат. Времени на это осталось совсем немного – скоро броня расплавится окончательно, реакторы разбитого корабля перегреются, и после этого он взорвется. Это если они раньше не задохнутся от жара и их не зальет расплавленной магмой.

Всего одна попытка. В отсутствие щита шанс подвергнуться опасностям варпа критически возрастал. Прыгнуть снова в случае сбитого заклятия уже будет нельзя – если только она не захочет прибыть на корабль слившись с Глоу в единое целое, с глазами на крупе и демоном на горбу. Даст будет в полном восторге…

Скуталу невольно хихикнула. Под крылом заворочалась Глоу.

В рубке заревела сирена. Очнулись динамики корабля, произнося металлическим голосом фразу на высоком готике. Впрочем, даже если бы кобылка не знала язык, можно было и так догадаться, о чем говорят. Реакторы перегрелись, и сейчас рванут.

– Скут!!! – Глоу дернулась, пытаясь вырваться из хватки. – Скут!!!

– Заткнись! – закричала Скуталу. – Закрой глаза, мы отправляемся! Что бы ни случилось, не смотри! Поняла?!

– Да! – даже сквозь керамит доспехов чувствовалось, как она дрожит. – Скут, давай быстрей!

Кобылица крепко сжала зубы, проверяя плетение заклинания. Вроде всё было в порядке. Тогда Скуталу изо всех сил зажмурилась – и влила в плетение четко отмеренную порцию силы.

Окружающий мир, где был корабль и рубка, исчез – это стало сразу очевидно. Тело обдал сверхъестественный ветер, проникавший даже сквозь броню. Кожу защипало, и под ней забегали мурашки. Перед закрытыми глазами затанцевали алые сполохи.

Влажная пульсирующая масса вдруг стиснула Глоу и Скуталу со всех сторон. Кобылка ощутила, как по доспехам, гриве и лицу струятся потоки слизи, обтекающие тело. Ее молодая подруга вздрогнула под ее крылом и замотала головой в тщетной попытке стряхнуть призрачную скверну. Оранжевая пони сжала крыло крепче, надеясь что у Глоу хватит самообладания на то, чтобы стоять смирно.

Что-то проскользнуло по рогу Скуталу и обернулось вокруг него. Кобылица встрепенулась и взбрыкнула задними ногами. Ощущение сжавшейся вокруг ее самого чувствительного места плоти застало ее врасплох и едва не вывело из равновесия. Скрипя зубами и чувствуя, как склизкий отросток елозит по рогу, словно облизывая его, Скуталу принялась молча терпеть.

Призрачные языки принялись вылизывать ее тело, всё ближе подбираясь к подхвостью. Скуталу почувствовала, что на зажмуренных глазах у нее выступают слезы. Сквозь отвращение постепенно пробивалось вожделение – трущийся о рог комок плоти вызывал попеременно то наслаждение, то муку. Ощущения становились всё более нестерпимыми.

Под крылом тоскливо завыла Глоу. Оранжевая кобылица-аликорн содрогнулась и принялась читать литанию концентрации. Ноздрей коснулась отвратительная вонь гниющего мяса, затем – не менее мерзкий запах свежепролитой крови. В ушах засвистел ветер, с каждой секундой всё нарастая. Казалось, полет длился целую вечность.

Скуталу почувствовала страх, подумав о том, что они могут никуда не попасть. Если заклинание сбилось, они могут никогда не выйти из Эмпирей. Тогда их ждет нечто гораздо худшее, чем смерть – они попадут в царство демонов, которые страстно вожделеют любую душу, которую смогут вырвать из реального мира. Два аликорна, самонадеянно телепортировавшиеся через варп без надежной защиты, будут для них чем-то вроде деликатеса. Почему-то обитатели Имматериума испытывают особую тягу к поняшкам-псайкерам…

«Вы все прокляты» – в голове эхом отозвались последние слова погибшего инквизитора.

Уши внезапно заложило. Перед глазами словно вспыхнула сверхновая. Скуталу почувствовала, что падает с огромной высоты. Она взмахнула крыльями, выпуская Глоу из хватки, и невольно открыла глаза…

---

В широком круглом зале собралось множество стражей. Их было почти пятьдесят – большинство из тех, что было сейчас на борту. Каждый из них сейчас стоял, нагнув голову вперед и распустив напряженные крылья. Их воля была сфокусирована на крупном хрустальном шаре-многограннике, который ослепительно сверкал и искрился от ежесекундно вливаемой в него энергии. Магический кристалл почти метр в обхвате низко гудел и отбрасывал на стены зала тысячи бликов, а испускаемый им эфирный ветер развевал гриву у стоявших вокруг него аликорнов. Воздух в комнате был свеж, пах озоном и потрескивал от проходящей через него силы. Порой через него проскакивали маленькие молнии – концентрация психических сил в зале была настолько велика, что их проявления были видны невооруженным глазом.

Ближе всех к кристаллу стояли Рэйнбоу Дэш и страж-навигатор. Первая была без шлема и стояла с закрытыми глазами, направляя на шар свою силу. Кобылица же, стоявшая справа от нее, была в полной броне – голову скрывал шлем с причудливо изогнутыми рогами-стабилизаторами, из-под которого тянулась призрачная бело-голубая грива. На темно-синих пластинах брони стража, там где должна быть кьютимарка, был выгравирован символ – изогнутый полумесяц со звездами и магический жезл.

У Рейнбоу в ухе пискнул крохотный вокс-передатчик. Она шевельнула копытом, открывая канал связи.

– Командор, у меня плохие новости, – в ухе возник голос Харви. – Терминатор только что прошел через точку падения «Игнис Веритэ». Скуталу и ее подопечная всё еще не вернулись. Уровень защиты корабля продолжает падать. Первая бригада стражей-защитников была вынуждена прекратить поддержку защитных полей из-за магического истощения и усталости. Пришли доклады от двух «Громовых ястребов» – их экипажам приходится туго. Жду приказаний.

– Удерживать позиции, – процедила Дэш. – Защитникам из первой бригады вернуться и продолжить поддерживать барьер. Всем остальным передайте – держаться до последнего. Конец связи.

Вокс пшикнул.

– Навигатор. Как обстановка? Почему мы не смогли остановить вращение?

– Планета слишком большая. Инерция слишком велика, – отрешенно произнесла кобылица-страж. Вокабуляторы исказили ее голос, придав ему металлический оттенок. – Мы задержали рассвет на четверть часа. Остальное не в наших силах. Продолжать не имеет смысла, и даже опасно для нас.

– Почему?

– Варп крайне взбудоражил наш ритуал. Вмешательство в механику вращения планеты спровоцировало зарождение варп-бури. Пока что она на зачаточной стадии, но если мы продолжим, она проявит себя в полной мере. Тогда мы не сможем улететь отсюда – варп порвет этот корабль как тряпку. Нам пора остановиться.

Рэйнбоу Дэш открыла глаза и уставилась на сияние магического шара, в том время как ее мозг продумывал возможные варианты. Наконец она нехотя кивнула, соглашаясь со словами стража.

– Хорошо. Закругляемся. Что еще?

– Нам стоит помочь стражам с ориентиром, на случай если они не смогут выстроить конечную точку для телепорта. Моя команда может заняться этим прямо сейчас. Всех остальных можно отпустить.

Радужногривая пони утвердительно хмыкнула сквозь зубы, не отводя окруженный магическим сиянием рог от кристалла.

– Идет. Действуй.

Страж-навигатор повернулась к стоявшим за ее спиной аликорнам и встала на задние копыта. Передними копытами она стала делать пассы, подобные тем, что делает дирижер на сцене. Вот она подняла правое копыто, взмахнула им – и зал мгновенно погрузился в темноту. Сияние на рогах стражей, поддерживавших заклинание, развеялось, и магический кристалл потух.

Рэйнбоу невольно отметила выучку стражей, одновременно прервавших заклинание. Зал тем временем наполнился обычными запахами закрытого и непроветриваемого помещения, где столпилось много народу. Аликорны зашевелились, разминая уставшие ноги. Большая их часть потянулась к выходу, на ходу разговаривая друг с другом. Вскоре в зале остались только командор и навигатор с ее помощниками.

Кобылица с бело-голубой гривой подошла к Рэйнбоу.

– С вашего разрешения, мы начнем.

Рэйнбоу молча кивнула. Пять стражей заняли места в заранее вычерченном магическом круге и легли на пол. Их магия осветила сумрак зала призрачным колдовским огнем.

– Готово, – произнесла страж-навигатор. – Теперь даже если они собьются с пути, они смогут попасть сюда. Мы тут сами справимся, командор.

– Хорошо, если так. Тогда…

Рейнбоу осеклась, когда в ухе пискнул вокс сигналом вызова.

– На связи командор.

– Мэм, это Харви. Защита корабля теряет стабильность! Нам следует принять на борт «Громовые ястребы» и уйти в тень, иначе мы сгорим!

– Отставить! – кобылка резко выпрямилась. – Скуталу и Глоу всё еще внизу. Вы хотите их бросить?

– Нам придется это сделать, или мы останемся вместе с ними. Расчеты «Громовых ястребов» больше не могут поддерживать щит! У нас нет другого выхода, кроме как отступить!

– Запрещаю, я не согласна! Я не оставлю их тут умирать. Приказываю удерживать позицию!

– Простите, – после короткой паузы произнес Харви. – Я уже отдал приказ. «Громовые ястребы» возвращаются на фрегат. Конец связи.

– Стой! – Рэйнбоу оскалилась и топнула ногой. – Проклятье…

Кобылка-страж подняла голову и произнесла быструю фразу, обращаясь к кому-то по воксу. Корабль вздрогнул и мелко задрожал. Пол под ногами подался, и радужногривая кобылица чуть не упала.

– Какого сена… Навигатор! Эй, что ты делаешь?

– Корабль сходит с геостационарной орбиты. Мы снизимся и войдем в тень. Там корабль будет в безопасности, – произнесла та всё тем же отрешенным голосом, что и раньше.

– Отставить! – Рэйнбоу Дэш в один прыжок оказалась рядом со стражем-навигатором. – Займи прежнюю орбиту, немедленно!

Кобылица с бело-голубой гривой резко встала и развернулась, едва не столкнувшись с Носительницей Элемента носом.

– ВЕЛИКАЯ И МОГУЩЕСТВЕННАЯ ТРИКСИ ЗНАЕТ ЧТО ДЕЛАЕТ!!! – вокабуляторы издали звук, похожий на звериное рычание. Два стража несколько мгновений смотрели друг на друга; Рейнбоу со всё возрастающим гневом, выражение же глаз стража-навигатора было скрыто за линзами шлема.

– Всё будет в порядке, мэм, – произнесла она прежним спокойным голосом. – Мы еще не улетаем. Стражи смогут телепортироваться сюда, и неважно, будет ли корабль в тени, или на свету. Теперь позвольте мне выполнять мою работу, командор.

Рэйнбоу начала остывать после своей вспышки. На смену ей пришло чувство смущения и вины. Логика подсказала ей, что в том, где будет находиться фрегат, действительно нет никакой разницы, и последний ее приказ был не только бессмысленным, но и вредным. А страж-навигатор всё сделала правильно, сообразив раньше нее.

Но Харви всё равно заслужил строгий выговор.

– Хорошо, Трикси.

Вместо ответа она молча склонила голову и цокнула копытами.

Свечение в центре круга привлекло внимание кобылиц. Воздух над магическим узором покрылся рябью и расцвел грязно-розовыми сполохами, затем с резким хлопком вспыхнул – и из свечения упали два стража в доспехах. Оранжевая пони в падении выпустила из под крыла синегривую кобылку и со сдавленным воплем растянулась на полу.

Рейнбоу не понадобилось вглядываться, чтобы понять, кто это. Чутье матери подсказало сразу, что это Скуталу и ее ученица.

Радужногривая пони было рванулась вперед к ним, но Трикси предупреждающе положила ей копыто на плечо, удержав ее на месте. Стражи из команды навигатора поднялись на ноги и окружили лежащих без движения кобылок сполохами боевых заклятий.

Один из аликорнов чуть повернул голову в сторону навигатора. Линзы на его шлеме сверкнули красным отблеском в свечении колдовского пламени.

– Сестра, скажи нам, чисты ли они? Коснулась ли их скверна Хаоса?

– Мы сейчас выясним. – Трикси сняла шлем и встряхнула головой, рассыпав гриву по плечам. Пристально глядя на прибывших, она шагнула вперед и склонилась над ними. Бело-голубые пряди скользнули по мордочкам обеих стражей.

Скуталу сморщилась, когда грива Трикси защекотала ей нос. Она звучно чихнула и открыла мутные глаза. Ее взгляд встретился с внимательными глазами кобылки-навигатора.

– Они чисты, – произнесла Трикси, глядя в глаза Скуталу. – Обе. Их не тронула гниль варпа!

Рейнбоу оттеснила синюю кобылку в сторону и помогла Скуталу встать. Подняв ее, она взглянула ей в лицо – и молча стиснула в объятьях, зарывшись мордочкой ей в гриву.

– Я боялась за тебя… – тихо прошептала она.

– Всё нормально, мам, – так же тихо ответила ей Скуталу, чувствуя, как голубое ухо гладит ей щеку. – Мы справились.

– Ты молодец, Скут. – Рейнбоу наконец разжала объятья и еще раз взглянула в глаза оранжевой кобылки. – Идем. Тебе нужно отдохнуть.

– Ага. – Скуталу чуть отстранилась и смущенно улыбнулась. – Меня не нужно поддерживать, я не ранена. И могу дойти сама.

Рейнбоу Дэш скептически подняла бровь, а потом игриво ткнула ей в бок копытом.

– Вижу, тебе всё нипочем. Даже прыжок через варп. Ну раз так, то поздравляю с успешным возвращением! Как справилась твоя подопечная?

– Отлично. Глоу великолепно показала себя. – Скуталу уловила краем глаза виноватое выражение на мордочке Глоу и подмигнула ей. – Для неофита она отлично справилась.

– Хорошо, – лазурная кобылица удовлетворено кивнула и повернулась к стоявшей рядом кобылице-навигатору. – Трикси, слушай боевой приказ. Мы улетаем отсюда. Курс – домой. Рассчитай безопасную траекторию отлета от звезды до ближайшего подходящего места варп-перехода.

– Слушаюсь, – кивнула она.

– А теперь пошли. Нужно еще дать нагоняй одному обнаглевшему старпому.

Рейнбоу развернулась и пошла к выходу из зала. За ней пошли Скуталу и Глоу, а за ними и остальные стражи.

– Слушай. – Глоу копытом коснулась бока оранжевой кобылки и смущенно кашлянула. – Там, перед прыжком, я перепугалась, и…

– Забей. – Скуталу обхватила ее крылом и ободряюще улыбнулась. – С кем не бывает. Ничего особенного.

---

На зеркальную поверхность стола лег потертый планшет данных.

– Это захватили на корабле инквизитора. Самого его живым доставить сюда не удалось. Но это и неважно – от него удалось узнать, что он уже отправил своё сообщение. Учитывая обстоятельства, я не могу ему не верить.

…После завершения операции на вулканическом мире фрегат совершил путешествие через варп обратно к родной системе. Там, в отдалении от вращающихся вокруг общего центра масс белого карлика и планеты с одной луной, пространство бороздил «Защитник Отечества» – имперский крейсер, в год Исхода выброшенный из Имматериума на орбите Эквестрии и ставший для стражей материнским кораблем. С этого расстояния их родная планета была видна как невзрачное серое пятнышко с вращающейся вокруг него яркой звездой.

Фрегат повис в космосе борт о борт с громадным кораблем, соединенный тонкой ниткой переходного шлюза. Большая часть команды перешла на «Защитник», и на судне остались только разбиравшиеся с его механизмами техностражи. Сама же командор Рейнбоу отправилась докладывать о результатах своего похода.

Зал совещаний «Защитника Отечества» освещал единственный светильник над круглым столом. Большая часть зала была погружена в полумрак. За столом сидели пять кобылиц-аликорнов. Все они сейчас смотрели на Рэйнбоу Дэш, и в их глазах читался укор.

Они были ее лучшими друзьями. Более того, они были ее боевыми товарищами. Они были опорой и поддержкой друг другу, а вместе они образовывали силу, несокрушимую для любого врага. И тем тяжелее было радужногривой кобылке сознавать, что она подвела их.

Фиолетовая пони потянулась магией к планшету и поднесла его к глазам. С минуту она читала текст, листая одну страницу за другой. Потом она подняла взгляд на Рэйнбоу.

– Как он всё это узнал?

– Это вопрос не ко мне. – Дэш тряхнула головой, убирая челку со лба. – Я думаю, служба безопасности прояснит это. Ведь так?

Взгляды присутствующих устремились на кобылицу-аликорна розового окраса, сидевшую слева от фиолетовой пони. Она сидела в напряженной позе и смотрела в стол перед собой, ее крылья были плотно прижаты к бокам. По плечам и груди струились прямые тускло-розовые локоны гривы.

– Пинки! – фиолетовая кобылица бросила планшет на стол и уставилась на нее. – Откуда инквизитор смог узнать так много? Этого не должно было случиться!

Розовая пони сжала губы, собираясь с мыслями. Ее локоны, казалось, стали еще более прямыми.

– Дело в том, Твайлайт… – медленно заговорила она, – что это ошибка одного из моих помощников из отдела Морали и Духа… и моя тоже. Мы решили, что если начать… постепенно, я имею в виду… приобщать человека к нашей культуре, к нашему видению мира… создать благоприятное впечатление и доказать ему, что союз с нами будет лучше вооруженного конфликта… то он сделает решение в нужную нам сторону и сумеет произвести положительное впечатление среди себе подобных. Мы сделали некоторые шаги в этом направлении… и прогадали.

Брови Рейнбоу сошлись к переносице, под шерсткой возникли глубокие морщины.

– И ты передавала ему абсолютно секретную информацию о нашем ордене?!

– Нашу историю. Историю наших побед и наших поражений. Но…

– Но он провел собственное исследование и сделал соответствующие выводы, – фиолетовая пони-аликорн сердито фыркнула. – Достаточно, Пинки.

– Достаточно? – копыто с треском ударило по столу, оставив на нем трещину. Оранжевая пони, которой оно принадлежало, поднялась над столом и с возмущением смотрела то на Пинки, то на Твайлайт. На ее голову была надета старая и потрепанная ковбойская шляпа, лихо сдвинутая на макушку. Из-под шляпы высовывался длинный витой рог.

– Достаточно? – возмущенно повторила она. – По моему, здеся ничего не «достаточно», Твай. Пинки выдала сведения о нас – о самой нашей сущности! – нашему врагу. И мы должны закрыть на это глаза? Да ни в жисть!

– Подожди, Эй-Джей, не кипятись. – Твайлайт тоже встала со своего места и подняла копыто. – Мы понимаем, что Пинки совершила ошибку. Но это не значит, что мы должны ее за это наказать!

– А я и не хочу, чтобы наказывали ее. Я хочу, чтобы наказали того ее помощника, который предложил такую идиотскую идею. Как можно думать, что человек, да еще и каратель, инквизитор, станет только от чтения наших летописей мирной овечкой! Или мы тут все забыли, в каком мире мы живем?! Поньские яблоки, да даже я бы не…

– Перестань, – розовая кобылица наконец подняла глаза от стола и пристально взглянула на пони в ковбойской шляпе. – Страж, предложивший воздействовать на инквизитора Гая таким способом, уже арестован и содержится в тюремном блоке в ожидании казни. Ты ведь именно такой вид наказания подразумевала, Эпплджек?

Находившиеся за столом стражи вздрогнули и уставились на Пинки.

– Казнь? – недоверчиво произнесла оранжевая кобылица. – Эм… кажись, это уже перебор. Тебе не кажется?

– Нет, не кажется, – розовая пони с прямой гривой невозмутимо встретила ее взгляд. – Страж передал те материалы, которые должны были храниться в тайне. Страж допустил ошибку. Страж должен понести наказание. Или ты уже отказываешься от своих слов, Эй-Джей?

Эпплджек нахмурилась и оперлась обоими копытами на стол.

– Ну, знаешь ли… Мы можем убить своего за предательство или если у него от проклятия варпа крышу сдвинет. Но казнить собственного боевого брата или сестру за всего лишь проступок? Пинки, да что это с тобой?

– Хватит! – копыто Твайлайт опустилось на стол. – Никто никого казнить не будет. Мы потом разберем этот случай и примем верное решение. До тех пор я не позволю никого казнить. Это ясно?

– Это не решает проблему.

Голос с противоположного конца стола произнес это тихо, но твердо. Все немедленно повернулись в сторону говорившей. Ею оказалась пони желтого окраса, единственная из присутствующих одетая в белоснежную робу. На чистой ткани на том месте, где должна быть кьютимарка, был нанесен алым цветом знак апотекариев ордена – крест с обрамляющими его крыльями.

– Это не решает проблему, – желтая пони-аликорн покачала головой и подняла свои бирюзовые глаза, глядя на Твайлайт. – Ваша ссора бессмысленна. Мы ведь древние существа, и живем на этом свете уже очень долго. Давайте не будем ругаться как кобылки-подростки, и вспомним, для чего собрались здесь!

– Она права. – Твайлайт села за стол, взглядом предложив остальным сделать то же самое. Рэйнбоу переглянулась с Эпплджек, и обе кобылицы медленно опустились на свои кресла. Фиолетовая пони сложила вместе копыта и повернулась к желтой пони в медицинской робе.

– Итак, что же ты предлагаешь, Флаттершай?

– Я предлагаю прочитать всем отчет инквизитора, и хорошенько подумать. Всем без исключения. У нас много времени. Так мы поймем, что известно нашим врагам, и что нам следует предпринять. Я уверена, что в его письме таится ответ на то, что нам делать.

– Поньские яблоки, – проворчала Эпплджек. – Никогда не любила много читать.

– Постарайся. Пожалуйста, это очень важно. – Флаттершай просящее посмотрела на оранжевую пони. Та обеспокоенно заворочалась под ее умоляющим взглядом, и наконец сдалась:

– Ладно. Эта, Твай, размножь нам всем копии отчета. А то с одного планшета мы его смотреть замучаемся.

– Сейчас, – Твайлайт зашарила под столом и достала еще пять планшетов. Быстрыми и точными манипуляциями она скопировала информацию с планшета инквизитора на остальные, после чего положила их на полированную поверхность стола.

– Разбирайте, девочки. И устраивайтесь поудобней, там читать много.

Каждая из кобылиц магией подхватила планшет и уселась с ним в кресле. Рэйнбоу и Эпплджек сдвинули кресла вместе, негромко перешептываясь. Остальные пони остались на своих местах, сидя поодиночке.

– Рэрити, ты возьмешь?

Белая кобылица, за всё время не проронившая ни слова, молча протянула копыто за планшетом. Правая сторона ее мордочки при этом осталась в тени. Когда она села на своё место, на той стороне лица, которой она отворачивалась в темноту, заиграли металлические блики.

Шесть Носителей Элементов Гармонии погрузились в чтение. Поначалу были слышны смешки и перешептывания, но чем дальше шло время, тем реже они становились. Постепенно зал совещаний погрузился в полную тишину, лишь изредка нарушаемую скрипом сидений.

Летопись Стражей началась…

Глава 1 – Корабль в небе

ВНИМАНИЕ — события этой части происходят во время 3 сезона. В тексте могут встретиться противоречия канону сериала, в особенности тем его частям которые не имеют логического объяснения. Также, по причине событий, описанных в "Сиянии Скверны" за авторством Каразора, нить повести идет альтернативным путем, нежели в сериале (Твайлайт еще не Твайликорн, Дискорд по прежнему в камне).

Часть I. Первая Кампания.

Глава 1 – Корабль в небе

Год 0 от начала Исхода. Эквестрия, Кантерлот. 900.M41

– И всё-таки я не согласна с тобой. – Принцесса Селестия отрицательно покачала головой и топнула копытом в знак категоричности своего заявления.

Был ясный майский полдень. С большинством утренних государственных дел было уже покончено, и сейчас солнечная пони наслаждалась коротким пятиминутным отдыхом. Она лежала на кровати в своей спальне, где обычно и просматривала приносимые секретарем доклады, и смотрела на стоящую перед ней сестру. Луна была заспанной, растрепанной, раздраженной – и оттого только еще более очаровательной.

– Мне кажется, ты перестраховываешься, – фыркнула она в ответ на реплику Селестии. – Кроме того, было бы странно, если после столь мощного толчка вперед к индустриализации у нашего народа не возник интерес к космосу. Когда они узнали, что не одни во вселенной, их понятие о мироздании дало серьезную трещину. А это в свою очередь порождает желание узнать, как там оно на самом деле. Разве это не так, дорогая сестра?

– Так. Но это любопытство принимает угрожающие размеры. Что они увидят, когда выйдут за пределы того уютного мира, который мы для них создали?

– Не спорю, вселенная за пределами нашего мира – не самое приятное место для пони. – Луна поправила сползавшую на глаза гриву. – Но народ, который мы ведем, не сможет лежать в этой колыбели вечно. Он должен жить и развиваться.

– И потому ты считаешь, что происходящее нормально? – Селестия скептически изогнула бровь.

– Да.

Белая кобылица-аликорн нахмурилась и замолчала, подыскивая новые аргументы, которые могли бы переубедить ее сестру. Луна тем временем забралась к ней на кровать и несильно потыкалась в бок. Селестия вздохнула и подвинулась, уступая место рядом с собой.

– А почему ты считаешь, что так для них будет лучше?

Луна иронически улыбнулась и поерзала, устраиваясь поудобнее под боком старшей сестры.

– Пожалуй, начну издалека. Нас всего двое на всю Эквестрию. Мы защищаем всех, кто живет на этой планете, с того момента как появились здесь, все эти десятки тысяч лет. Всех этих грифонов, бизонов, зебр и остальных, которые зачастую даже не понимают того что обязаны нам всем, что имеют – и всё это время вдвоем, и только вдвоем. Так?

– Так.

– Вселенная за пределами нашего мира необычайно опасна. И дело даже не в том, что она обильно заселена и обжита – опасность проистекает от Изначального Уничтожителя. Сил Хаоса, ведомых Четырьмя, и еще целым сонмищем малых лордов Эмпирей. Так?

– Я тебе сама об этом говорила, – Селестия недовольно покосилась на лежащую под ее крылом Луну. – Вот только я не пойму, для чего ты повторяешь это мне.

– Сейчас поймешь. – Луна хихикнула в копыто. – И еще один факт. Надеюсь, ты не будешь спорить с тем, что при всей нашей мощи, во вселенной найдется немало сил, с которыми мы будем неспособны справиться, если за нас возьмутся всерьез?

Солнечная принцесса раздраженно засопела носом. Луна боднула ее головой.

– Давай, сестренка. Скажи это. Глупо не считаться с пределом наших возможностей.

– К сожалению, ты права, – белая кобылица закрыла глаза и легла головой на подушку. – Мы не боги, хоть нас и считают богами. Мы лишь очень могущественные маги, но и нашим силам есть предел.

– Верно. – Луна кивнула с серьезным выражением мордочки. – Мы не боги, и что еще хуже – мы не бессмертны. Мы можем жить бесконечно долго, но какая-нибудь случайность может нас погубить. И тогда защита, которую мы так долго обеспечиваем, исчезнет. Что станет со всеми, кто живет на Эквестрии, когда нас не станет? Пони должны научиться самим постоять за себя, и иметь возможность улететь и начать всё заново. А для этого им придется осваивать космос, хочешь ты того или нет.

– То есть, ты предлагаешь бросить всё и бежать, едва запахнет жареным? После всех усилий, что мы вложили? Жертв, которые мы понесли?

– Нет! – Луна вывернулась из-под крыла и встала на кровати во весь рост. – Я говорю о том, что пони должны перестать полагаться на одних только нас. А если перед нами встанет выбор, бежать или погибнуть – мы будем должны бежать, чтобы выжить и вернуться! И сделать это будет проще, когда у нас будет развитая космическая инфраструктура. С голым крупом ни по космосу, ни по Эмпиреям много не налетаешь, Тия, тебе ли этого не знать?

– Некорректный пример, – Селестия слегка смутилась, но быстро вернула себе царственный вид. – К тому же, ты кое-что забываешь. Едва наши пони, желающие исследовать космос, отойдут на достаточное расстояние, то пересекут Завесу, и окажутся вне ее защиты. Не зная, как противостоять влиянию Хаоса, они быстро окажутся под его контролем и погибнут. Твоя космическая экспансия, которую ты ждешь с таким нетерпением, закончится не начавшись, и ценой множества жертв!

– А кто сказал, что мы их оставим без защиты? – фыркнула Луна. – Я сама готова им помочь, научу их защищаться, если тебе вдруг стало недосуг!

– У тебя есть обязательства в самой Эквестрии, милая сестра. Я тебя никуда не отпущу.

– Тия, ну пожалуйста…

– Нет. И не проси меня. Ведь я знаю настоящую причину, почему ты рвешься туда.

Мордочка Луна стала грустной. Она вся резко поникла и опустила голову, с печалью смотря на белоснежный покров кровати. Селестия поднялась, протянула крыло и обняв, прижала к себе.

– Я знаю, ты всё еще не можешь забыть Его, – она потерлась подбородком о ее шею. – Каждый день ты слышишь Его крик. Ты хочешь помочь Ему, пересечь все эти световые годы что вас разделяют, попасть на Терру и спасти Его. Прости меня, сестренка, но я никогда не дам тебе этого сделать. Ты нужна здесь. Ты нужна всем. Ты нужна мне, Луна… потому что без тебя мне не справиться.

– Он страдает… – из глаз синего аликорна выкатились две слезинки и упали на простыню. – Он ТАК страдает, Тия… каждый день, каждую минуту! Все эти десять тысяч лет я слышала этот вопль, доносящийся из Эмпирей, я подозревала, я надеялась, но правда оказалась еще ужасней, чем я думала. Представь, Тия, как если бы ты была прикована к своему трону, каждый день тебе приносили в жертву тысячи пони только чтобы поддержать твою жизнь, а ты бы сгорала каждую секунду заживо, в то время как твой дух боролся с Четырьми и проигрывал. И ты смотрела бы на свой народ, и не могла ему ничем помочь. Может ли быть что-то ужасней этого?!

– Он лидер своей расы. Он знал, на что идет. Да, Его судьба печальна, но это не значит, что ты можешь бросить свой народ и лететь через пол-галактики, чтобы помочь своему другу. К тому же, я не уверена что Его народ правильно поймет твоё желание помочь – и в первую очередь те, кто правит Его именем. Это неоправданный риск, Луна.

– Я знаю. – Луна зажмурилась и потрясла головой, пытаясь сдержать слезы. – Но всё равно, я ничего не могу с собой поделать. Чувствовать, как он мучается и не попытаться хоть как-то облегчить его муки – выше моих сил.

– Не плачь. – Селестия прижалась губами к ее виску. – Мы что-нибудь придумаем.

– А что насчет задумки твоей протеже? – быстро спросила Луна.

– Я постараюсь сделать так, чтобы она не обернулась бедой для нее и тех, кто за ней последует. Надеюсь, ты поможешь ей – тебе это будет легче, чем мне.

– Я так и сделаю.

Обе кобылицы замолчали, прижимаясь друг к другу. Мысли Луны были далеко. Греясь под боком у своей старшей сестры-правительницы, она вспоминала события далекой юности – давние, полустершиеся, почти забытые. О том, как вглядываясь в эфирное пространство Эмпирей, она и Селестия вдруг ощутили присутствие разума. Разума чуждого, и одновременно – знакомого как старший брат. Одновременно юного и очень старого, грозного, и в то же время – любящего и заботливого, жестокого и доброго. Того, кто десятки тысяч лет назад бросил вызов бездне, алчно всматривающейся в обжитую и заселенную галактику. Императора Человечества.

Селестия же думала о другом. Её тревожили происходящие в ее государстве перемены. Имея в своем распоряжении обширный опыт и возможность сравнивать с похожими перестроениями в иных, более продвинутых в технологическом плане сообществах, она понимала, что прогресс в технике не светит ничем хорошим ни ей, ни нации, которую она ведет. Обладая богатым воображением, она могла представить себе, что произойдет когда пони получат в свои копыта мощь, с которой не смогут совладать. Поезд на атомной тяге, не требующий дров и не потребляющий угля – это конечно хорошо, но далеко ли идти от атомного поезда к атомной бомбе? Ведь любые новшества, в том числе технологические, в первую очередь будут использованы для решения конфликтов, и лишь меньшинство сможет понять, чем грозит использование всё более и более мощных средств уничтожения. Да и нужны ли будут к тому времени принцессы? Техническая революция будет означать и революцию социальную…

Солнечная принцесса едва заметно поморщилась. Картина залитого ядовито-розовым отравляющим газом Кантерлота поблекла в сознании. Пока что всего этого можно было избежать. Со дня Посещения прошло почти четыре года, и процент тех, кто всерьез стал увлечен техническими достижениями людей стал довольно велик. Но несмотря на это, процесс можно было еще обернуть вспять – надо лишь купировать наиболее опасные процессы развития техники, оставив остальные в зачаточном, не представляющем угрозы виде. Пусть атомный поезд подождет еще пару тысячелетий – а с теми, кто о нем мечтает, можно будет разобраться. Надо лишь предложить им другой вектор приложения своих сил, создать им мечту – и в этом деле проект освоения космоса будет очень кстати. Своего рода высылка на Луну, только высылаемые уйдут сами, добровольно и с песней.

Селестия закрыла глаза и стала прокручивать в уме формулировку будущего законопроекта. Слова – пока только слова, надо еще чтобы он был принят советом министров. Впрочем, там сидят консервативные пони, которым тоже не сильно нравятся происходящие перемены – не потому что они до конца осознают их опасность, а потому что они не могут к ним приспособиться. Убедить их не составит труда. С самими же сторонниками технической революции будет сложнее, но и их в конце концов удастся убедить. Ну а когда они перестанут быть проблемой, можно будет заставить забыть народ о том, что кто-то рассказывал им о городах до небес и кораблях, рассекающих просторы космоса. Не в первый раз.

Пятиминутка отдыха уже кончилась, но вставать всё еще не хотелось. Однако Селестия переборола желание понежиться в кровати. До конца дня было еще далеко, и ее ожидало множество безотлагательных дел. Как правительница, она имела свои обязанности и свой график, в котором было выделено прискорбно мало времени для себя. Конечно, при особом стечении обстоятельств его можно было слегка изменить, но сейчас был не тот случай.

– Ладно, мне пора, – солнечная пони поднялась и высвободила крыло из-под недовольно заворчавшей Луны. – Сейчас у меня предобеденное совещание, я должна быть там. А ты ложись спать. Увидимся вечером на закате.

– Вот так всегда. Жалко лишнюю минуту полежать с сестренкой. – пробурчала принцесса ночи. – Иди уж, деловая колбаса…

Селестия, уже спрыгнувшая на пол и было шагнувшая к двери, остановилась и выразительно изогнула бровь. Несколько секунд она и Луна играли в «гляделки», потом темно-синяя кобылица рассмеялась.

– Шучу! Конечно, никаких проблем. Тебе сладкое оставить после обеда?

– Нет, – солнечная принцесса сглотнула. – Мне нельзя, да и забуду скорее всего. Так что доедай смело.

– Ох, прям и забудешь? Что-то слабо верится… ты подозрительно забывчивая для богини, Тия. Неужели стареешь?

Селестия фыркнула в копыто, сдерживая смешок.

– Смотри не растолстей. И так шутки про «полную Луну» ходят.

– Я не полная! – возмущенно выпалила Луна, глядя на сестру.

– Ну-ну. Ладно, я поскакала.

– Пока! – темно-синяя кобылица послала Селестии воздушный поцелуй. Солнечная пони улыбнулась в ответ и вышла из спальни.

Выйдя из своих палат, Селестия прошла мимо стоящих на вахте стражников и неспешным шагом направилась по переходам дворца. Часть ее сознания пыталась сосредоточиться на текущих делах и переключиться на тему, которую будут обсуждать на совещании. Но другая, более эмоциональная, не хотела успокоиться, вновь и вновь прокручивая разговор с сестрой и связанные с ним неприятные мысли.

«И почему я до сих пор об этом думаю?» – возмутилась она про себя. – «Это ведь не первый случай, когда технология вдруг поднимала голову. Такое уже бывало раньше, сотни и тысячи лет назад, и что с того? Те технические диковины, что угрожали нашей нации и мне теперь не существуют, а их изобретатели канули в небытие. Ничего не меняется…»

Она с досадой вспомнила, как ей четыре года назад пришлось принять предложение прибывшего на звездном корабле вольного торговца. Тот нуждался в материалах для починки своего поврежденного судна, и решил проблему за счет купленных у Эквестрии руд и драгоценных камней, обменяв это на привезенные с собой технологические артефакты. Ей пришлось пойти на этот шаг, потому что она не могла взять и прямо заявить: «Берите что хотите, и оставьте нас в покое!» Такое заявление показало бы ее слабость, что могло сулить новые проблемы со стороны людей. Кроме того, пришлось бы объяснять своему народу и в частности Твайлайт, по какой причине они не должны были их покупать.

Селестия вздохнула. Твайлайт… она больше других провела времени с пришельцами, пусть и по ее просьбе. Она больше других ознакомилась с их культурой, обычаями, техникой. Более того, она побывала на их корабле – там, где ей не следовало быть. И теперь она является одной из главных сторонников технического прогресса. Она ученый, и не может не понимать пользу техники, особенно когда та объединена и работает вместе с магией. Плохо только то, что она не понимает того, насколько пагубно в далекой перспективе это может повлиять на их народ. И насколько это невыгодно ей, Селестии.

Знание – сила, опасайся его. В данном случае любопытство определенно является пороком…

Вдруг Селестия резко остановилась. В мире вокруг происходило что-то странное. Волосы на загривке зашевелились от неясного предчувствия, нервные окончания на роге зазудели словно их кто-то гладил колючей проволокой.

Ее взгляд взметнулся к потолку. Неужели…

Неожиданно кожу под шерсткой словно окатили ледяной водой. Перед глазами на миг блеснула вспышка розового света, и Сеелестия ощутила как виски сдавило ноющей болью. Неприятное ощущение, и вместе с тем – очень и очень знакомое.

«Сестра, ты в порядке? Ты это почувствовала?» – в голове возник голос Луны, наполненный тревогой.

«Да, со мной всё хорошо. Ты как?»

«Я в порядке. Что это было?»

Селестия по-прежнему смотрела в потолок. Ее губы изогнулись в злой усмешке.

«Они вернулись».

---

Твайлайт обмахнула объектив своего телескопа небольшой кисточкой и аккуратно зачехлила его, следя за тем чтобы на линзы даже случайно не попала пыль. Закрыв конец длинной трубы крышкой, единорожка опустила кисточку на основание телескопа и опустилась на глубокое кресло. Задрав голову, она принялась нежиться теплом полуденного солнца, в то время как на ее мордочке играли солнечные зайчики от металлических частей прибора.

На столике возле телескопа лежала небольшая книга. Обычно вместо нее лежал журнал наблюдений за звездным небом, но сейчас он находился в ящике записного стола в спальне. Сейчас же там лежала научная книга, которую Твайлайт взяла для изучения теории генетики. Ветер с шорохом листал страницы, покрытые строками текста и рисунками с пояснениями.

Штудировать учебник именно сейчас единорожке было лень. Вообще-то она всегда была рада приобщиться к новым знаниям, особенно к тем, которые было трудно найти. Именно для этого она выписала редкий и ценный труд ученого из давней эпохи аж из Кантерлотской Королевской библиотеки, для чего ей пришлось воспользоваться своим привилегированным статусом ученицы Селестии. Просто день был таким солнечным и приятным, а солнце – нежным и не палящим, что забивать голову наукой не хотелось.

Твайлайт улыбнулась, не открывая глаз. Интересно, чем сейчас заняты ее подруги? Дэш наверняка тренируется – она не сможет пропустить такую хорошую погоду. Эпплджек сейчас должна быть на ферме, Рэрити в своем ателье. Этих не проймешь солнечным днем, они будут работать, не отрываясь – пони-модельерша в своей мастерской, а фермерша убираться по хозяйству. Флаттершай же наверное возится со своими питомцами у себя дома. Или отдыхает где-нибудь на опушке леса, где находится ее домик – она как раз может оценить всю прелесть теплого, но не жаркого полудня.

Единорожка медленно выбралась из кресла и встала на балконе, где она по ночам вела свои астрономические наблюдения. Может, пойти прогуляться? День настолько хорош, что жаль его тратить на просиживание дома. Можно сходить куда-нибудь за город, устроить с подругами пикничок на свежем воздухе. Вряд ли они будут против, ведь уже давно они не собирались вместе на природе. Надо будет подбросить идею Пинки, пусть она следующую свою вечеринку проведет на открытом воздухе.

Твайлайт взглянула на небо. Оно было безоблачным, только горизонт был задернут полупрозрачной дымкой. Солнце стояло высоко, заливая небосвод ярким светом. В его сиянии розовато-фиолетовая вспышка была невзрачной, почти незаметной.

Единорожка нахмурилась. Что это? Ведь еще несколько минут назад там не было ничего подобного. Откуда там это взялось?

Она было потянулась к чехлу телескопа, но ее копыто замерло на полдороге. Она вдруг осознала, что странное свечение в небе ей не нравится, и она совершенно не хочет его рассматривать поближе. Вместе с тем, свет выглядел подозрительно знакомым. Похожим образом сверкали небеса четыре года назад, когда…

Твайлайт отшатнулась, едва не сбив телескоп со штатива. Она попятилась ко входу на балкон, в уютный полумрак библиотеки. В ее широко раскрытых глазах плескался ужас.

– О Селестия… – пробормотала единорожка, заворожено глядя на мерцающий свет.

Оцепенение прошло. Опомнившись, Твайлайт принялась набрасывать на себя защиту. Когда вокруг ее разума встали ментальные барьеры, она немного успокоилась. Сжав зубы, она зажмурилась и принялась ждать атаки.

Ничего не происходило. Прождав бесконечно долгие несколько минут, единорожка рискнула открыть глаза и прислушаться. Никто не звал на помощь, никого не резали на куски, никого не корчило в эпилептическом припадке. Всё было нормально… пока.

Внизу раздались звуки шагов. По дороге шла кобылка-единорог с мятно-зеленым окрасом шерстки, с кьютимаркой музыкальной лиры на бедре. После небольшого напряжения памяти Твайлайт вспомнила ее имя.

– Лира! Лира Хартингс!

Зеленая единорожка остановилась и подняла голову.

– О. Привет, Твайлайт.

– Лира, ты себя нормально чувствуешь?

Мятная кобылка сделала большие глаза.

– Да в общем-то как обычно. А что?

– Эм… – Твайлайт замялась. – Нет, ничего.

– Ты как-то странно выглядишь. У тебя все волосы на гриве дыбом встали.

– Что? – фиолетовая единорожка провела копытом по своей гриве. – А. Не, ничего. Это бывает, ха-ха. Ничего особенного.

– Ты как будто чего-то испугалась до полусмерти, – мордочка Лиры стала озабоченной. – Может, врача вызвать?

– Не надо, всё в порядке. Передавай привет Бон-Бон, скажи что я хочу купить у нее леденцов на днях.

– Окей… – Лира озадаченно хмыкнула и подняла копыто. – Пока, Твайлайт.

– Пока.

Фиолетовая пони с размаху села в кресло, в то время как мятно-зеленая единорожка продолжила путь, недоумевающее качая головой.

Что же происходит?

Похоже, никто не пострадал от странного явления в небе. Но ведь в прошлый раз это закончилось трагедией! Почему на этот раз обошлось?

Как обычно, Твайлайт решила поискать ответ среди книг. Рывком поднявшись, она галопом помчалась в библиотеку. Чудесный полдень для нее перестал существовать – она теперь была слишком встревожена и напугана, чтобы обращать на него внимание.

Пробегая мимо корзины, где спал Спайк, она заметила что рядом с его пастью лежит свиток. Единорожка ощутила чувство дежа-вю: точно так же произошла ее первая встреча с неведомым злом, прорвавшимся в ее мир откуда-то извне. В тот раз Принцесса Селестия тоже отослала ей письмо, содержавшее в себе инструкции что ей делать. Может, и на этот раз ей помогут советом?

Твайлайт подобрала свиток и развернула его, подставив под лучи солнца, просачивавшиеся через окно. И вновь она почувствовала, что происходящее уже когда-то было – строки письма были начертаны второпях, неряшливым почерком, совершенно непохожим на аккуратный и изящный почерк Селестии.

Совсем как тогда.

Здравствуй, моя верная ученица.

К сожалению, у меня нет сейчас времени на долгие объяснения. Но я уверена, что ты уже догадалась, что происходит, поскольку уже сталкивалась с этим ранее. Сила Элементов, который представляешь ты и твои подруги, должны защитить вас, позволят справятся с Гибельными Силами, и помогут вам в защите жителей города. Однако очень прошу тебя – не рискуй без нужды. Я чувствую, что основной удар пришелся на страны далеко за пределами Эквестрии и от Понивилля в частности, но если тебе покажется что то, с чем ты встретишься, сильнее тебя, то немедленно беги. Если же вам повезет, и эта волна вас не затронет – просто дождитесь Нас. Мы сейчас отчаянно пытаемся сдержать лавину, последовавшую из Эмпирей, но Мы должны знать, что с вами всё будет в порядке. Я полагаюсь на тебя, и надеюсь, что с тобой не случится ничего плохого.

Твой учитель, принцесса Селестия, правительница Эквестрии.

Единорожка нахмурилась. Инструкции не блистали четкостью. Единственное, что она поняла – то, что ее наставница сейчас ведет борьбу со злом, вторгающимся в Эквестрию, и… что там было насчет «дождаться Их»?

Раздраженно скомкав письмо, Твайлайт скатала его в шарик и запустила телекинезом в стенку. После чего трусцой пробежала к выходу на балкон. Опершись передними копытами на поручень, он уставилась на небо, где в этот момент затухали последние следы от космической вспышки.

– Эгей, Твай, а вот и я! Куда ты там смотришь?

Твайлайт вздрогнула и закрутила головой в попытке понять, откуда ее зовут. Внизу на дороге стояла Пинки Пай и весело смотрела на магичку.

– Привет, Твай! Не ожидала?

– Нет… то есть да! Я, эм… – мордочка Твайлайт расплылась в улыбке. – Я очень рада тебя видеть, Пинки.

– А уж я-то как рада! Твай, я сейчас шла по улице, и у меня очень-очень быстро закрутился хвост! А это значит, что сейчас произойдет что-то ОПИНКИТЕЛЬНОЕ! И это что-то будет связано именно с тобой! Поэтому я выбежала из лавки Кейков, и побежала искать тебя, ведь это должно быть нечто супер-мега-ПОТРЯСНОЕ! – последнее слово Пинки выкрикнула очень громко и подпрыгнула вверх почти на метр.

– Пинки…

– Твай, а ты можешь рассказать, что это будет супер-мега-ПОТРЯСНОЕ? Мы едем в Кантерлот к Принцессе? Нас ждут в Клаудсдейле? Или, может, это будет новое соревнование Рэйнбоу и Эпплджек?

– Пинки, я…

– ИЕЙ! Я до сих пор помню ту пробежку! Правда, закончилась она тогда не так, как все думали, но всё равно, это было так КЛАССНО! Я не представляю себе, как…

– Пинки, ты можешь хотя бы на секунду остановиться и послушать меня?! – воскликнула Твайлайт стоя на балконе.

Розовая пони осеклась и посмотрела на нее.

– Оу… говори, я слушаю.

– Пинки, пожалуйста, обойди наших подруг. Рэйнбоу, Эпплджек, Рэрити… Всех, понимаешь? Скажи им, что они мне нужны прямо сейчас, это очень срочно! Пусть они все сейчас соберутся здесь, у меня. Грядут очень серьезные и важные события, и мне будет очень нужна их помощь. Сделаешь это?

– ПРИКЛЮЧЕНИЯ!!! – завопила розовая пони, делая сальто.

– Пинки, отнесись серьезно! – Твайлайт мысленно сделала фэйсхуф. – И пожалуйста, поспеши!

– Поспешу, – мордочка у розовой пони сделалась серьезной, и она с грозным видом вытянула копыто, нацелив его на фиолетовую единорожку. – Коммандос Пинки Пай выполнит приказ! БАХ-БАХ!

Она опустила копыто и оглянулась.

– Ухо чешется, – заявила Пинки. – Кажется, мне действительно пора бежать отсюда. Пока, Твайли!

Твайлайт молча подняла копыто в знак прощания. Пинки кивнула и бешеным галопом сорвалась с места, мгновенно скрывшись за углом.

Воздух позади единорожки покрылся рябью и замерцал. Над полом повисла сияющая сфера, исходившая молниями. Вот она с треском разорвалась, оставив после себя запах озона, и из нее на пол вышла высокая синяя кобылица-аликорн. Исходившая от нее аура царственного величия заставила Твайлайт склониться перед ней в поклоне.

Это была принцесса Луна.

– Ваше Высочество, – произнесла единорожка.

– Здравствуй, Твайлайт. – произнесла богиня. – Пожалуйста, встань.

Фиолетовая пони поднялась и взглянула на принцессу.

– Я рада видеть вас. Принцесса Селестия написала мне, чтобы я подождала пока вы не прибудете. Вы поможете нам?

– Нет. – Луна покачала головой. – Я здесь очень ненадолго, мне нужно быть рядом с сестрой. Я пришла, чтобы рассказать что происходит.

Твайлайт внимательно смотрела на нее, ожидая продолжения.

– Произошел прорыв из Имматериума. – Луна вздохнула. Только сейчас единорожка заметила, насколько богиня устала. Грива кобылицы-аликорна была всклокочена и едва напоминала тот безупречный призрачный покров, который был обычно. Глаза были красными от сетки набухших сосудов, и вся мордочка осунулась от пережитого напряжения. Казалось, будто она много ночей не спала, занимаясь тяжелой и утомительной работой.

– Нам удалось сдержать демонов и защитить Эквестрию. Очень малая часть из них прорвалась, но они не смогут долго прожить в нашем мире без подпитки Эмпирей. Я и Селестия будем латать завесу весь оставшийся месяц, и это займет всё наше внимание. Но есть другая проблема, Твайлайт, и мы хотим, чтобы ты и твои подруги ею занялись.

– Какая проблема? – спросила единорожка.

– Этот прорыв устроил корабль людей, проявившийся из варпа. Сейчас он находится в небе над нашим миром. Тебе и твоим друзьям уже приходилось иметь с ними дело, поэтому я хочу, чтобы именно вы их встретили и выяснили, что им здесь понадобилось. Я надеюсь, что прибыли они с мирными целями… но тебе всё равно стоит быть осторожной.

– Корабль?! – изумленно произнесла Твайлайт. – Как тогда?

– Да. – Луна сурово кивнула.

– И… – единорожка замялась. – Что же нам делать?

– Если они решат приземлиться в Эквестрии, встреть их, – спокойно произнесла принцесса. – Узнай, чего они хотят. Возможно, это те же самые люди, которые уже прилетали сюда не так давно. Если так, то трудностей у тебя не возникнет.

– Ага… Так. – Твайлайт приложила копыто ко лбу, что выражало высшую степень озабоченности. – Нужно будет собрать моих подруг, всё им рассказать, расписать порядок встречи, приготовить бумаги если они вновь захотят убедиться в моих полномочиях посла, и… Да, принцесса, а когда они прибудут?

– Мы не знаем, – после короткой паузы смущенно ответила Луна. – В прошлый раз они не затянули с визитом. Думаю, у тебя есть около суток на то чтобы приготовиться.

– Если что-то случится, мы можем рассчитывать на Вашу помощь и поддержку?

– Вряд ли. Если только произойдет что-то настолько невообразимое, что выйдет за рамки переговоров. Мы с сестрой будем очень заняты, поэтому вам придется полагаться на самих себя. Но, как показали события тех дней, вы способны справиться со всем, с чем столкнет вас судьба – даже с демоном Хаоса.

– Понимаю, – кивнула Твайлайт.

– Вот и хорошо.

Принцесса Луна прошла к телескопу. Ее взгляд упал на книгу, лежавшую на столе.

– Ух ты! – синяя пони левитировала толстый том к глазам. – «Генетика и биоинженерия»? Я и не знала, что ты читаешь такие книги, Твайлайт.

– Это книга из Королевской библиотеки Кантерлота… – единорожка смутилась.

– …Точнее, из его закрытого архива. – Луна весело глянула на зардевшуюся пони. – Ты так скоро и до секретного хранилища доберешься.

– Я всегда рада изучить что-то новое, неизвестное для меня. А это… Это просто потрясающе! Принцесса, почему я раньше не знала ни о чем подобном?

– Потому что подобные знания не предназначены для всех и каждого. – Луна задумчиво смотрела на старую книгу. – Этому научному труду много тысяч лет, и он был написан очень далеко отсюда. Я приказала переписать его – такие знания не должны пропасть, сгнив в архиве.

– Но почему мы не можем пользоваться этими знаниями? Потенциал, скрытый в этой науке, огромен! Мы могли бы меньше болеть, не стареть, и вообще…

– Потому что некоторые знания опасны. И это в их числе. Последствия могут быть ужасающими, если оно попадет не в те копыта. Ты еще многое не понимаешь, Твайлайт.

– Не понимаю. – Твайлайт покачала головой и насупилась.

– Однажды ты поймешь. – Луна грустно посмотрела на нее. – И надеюсь, когда это случится, будет не слишком поздно. Прощай, и удачи тебе.

– Луна? Я не… – единорожка замолчала, когда вокруг принцессы с треском сомкнулся купол портала. Когда он исчез, Луны уже не было рядом.

Твайлайт подняла лежавшую на ковре книгу и закрыла ее.

– Что же Вы имели в виду? Что значит «знания опасны», и чем? – она растерянно посмотрела на ее корешок. Там, поверх названия, была нанесена желтая метка с подписью: «Закрытый архив. Только для имеющих допуск читателей».

– Не верю, что знания могут быть опасными. – Твайлайт прижала к груди книгу. – Ведь всё зависит лишь от того, как ими распорядиться. Сами по себе они не могут быть плохими. Нет, никогда.

Ее мысли вернулись к кораблю пришельцев, которые, должно быть, уже собирались прибыть в столицу. Сколько новых знаний они несут, и сколькому она может от них научиться! Сколько интересного оставили люди после прошлого визита – книги, технические артефакты, и самое главное, знания и опыт контакта с другой цивилизацией, невероятно продвинувшейся вперед! А если подумать, что принесет новая встреча, то даже дух захватывает!

Быть может, когда она получит эти знания и распорядится ими на благо Эквестрии, это докажет Принцессам что знания сами по себе не несут вреда. Ведь первый шаг в этом направлении уже сделан. Надо только сделать следующий…

Твайлайт от воодушевления даже подскочила вверх. Бросившись в спальню, она подхватила с прикроватной тумбочки планшет – тот самый, один из которых оставили люди – и принялась деловито черкать стилосом, составляя распорядок дня на сегодня.

---

Громада межзвездного корабля медленно кружила по своей орбите. Его древний корпус был покрыт вмятинами и пробоинами. Большинство из них были свежими, и до сих пор источали в пустоту клубы водяного пара. Некоторые были настолько огромными, что обнажали внутренние отсеки подобно внутренностям выпотрошенного чудовища. Рой мелких обломков плыл рядом с телом крейсера, и их металлические грани отсвечивали в ярком свете солнца.

Казалось, будто корабль мертв, но это было не так. В его мрачных глубинах теплилась жизнь – но это была жизнь жуткая и извращенная. Темные трюмы крейсера кишели тенями тех существ, что рано или поздно появляются на любом корабле, свободно дрейфующем годами и десятилетиями по просторам мертвого космоса, а по жилым палубам грохотали латные ботинки и грохотали выстрелы. Военный корабль был лишен единого командования – по его переходам двигались разрозненные отряды, сражавшиеся друг с другом. Часть из них относилась к остаткам команды крейсера, другие, чужие, наоборот пытались взять его под свой контроль.

Глубоко в недрах корабля был оборудован жертвенный зал. Большое квадратное помещение освещал свет одиннадцати факелов. В полу посреди зала было выплавлено углубление, вокруг которого толпились десятки космических десантников. Их черно-белые силовые доспехи матово отсвечивали в дрожащем свете факелов. У стен громоздились сотни трупов – их обезглавленные тела выглядели как наваленная в беспорядке темная масса. Железные плиты пола были залиты кровью и жирно блестели.

У ног воинов стояли на коленях одиннадцать пленников. Они тоже были в доспехах космического десанта, но других цветов. Головы их были обнажены, а руки скованы за спиной. В свете факелов были видны красные, черные, фиолетовые и розовые цвета наплечников. Пленники беспокойно крутили головами – у некоторых они были почти человеческими, но у большинства они превратились в кошмарные хари.

Один из пленных, широкий и массивный воитель в черном силовом доспехе, вырывался из державших его рук и выкрикивал угрозы и проклятия. На его нагруднике была выгравирована вычурная восьмиконечная звезда с Оком в центре – символ тех, кто много лет назад присягнул силам Хаоса. Лицо воина было залито черной кровью и испещрено татуировками.

Наконец кто-то из десантников не выдержал и с размаху ударил его по лицу кулаком в латной перчатке. В ответ тот оскалился и плюнул черно-белому десантнику под ноги. Кровавый плевок зашипел на плитах пола.

– Твари! – утробно проскрежетал воин в черном. – Предатели! Вы столкнулись с силой, которую не можете себе представить! Вас найдут, в каком бы уголке космоса вы не скрывались, а после подвергнут таким пыткам, что вы будете неделями умолять о быстрой смерти!

– Предатели? – из рядов космических десантников вышел воин в богато изукрашенных доспехах капитана ордена и встал перед ним. – Да, в Империуме есть те, кто нас так называет. Но ваше предательство несомненно древнее и чернее нашего. Как раз под цвет вашего богохульного легиона, Баррук.

Воитель в черных доспехах зарычал и попытался встать, но был удержан множеством рук.

– Глупец! – выкрикнул он. – Черный Легион настигнет вас, и отомстит! Неважно, каким пыткам вы нас подвергнете, но наши смерти будут отомщены!

– Возможно.

Командир черно-белых десантников ухватил воина в черном за горло и без малейших усилий поднял его. Тот забился в захвате, пытаясь дотянуться до своего врага, но тщетно. Схвативший его стоял, разглядывая свою добычу – окуляры его шлема тускло блестели.

– Ненавижу… – поборник Хаоса дергался всё реже, слабея в хватке. – Тебе нужна моя жизнь?! Ну так приди и возьми, подонок!

– Едва ли ты ненавидишь столь же сильно, как я. – космический десантник в черно-белых доспехах достал цепной меч и поднес его к горлу пленника. – Мне не нужна твоя жизнь, Баррук Оскверняющий, апостол из Черного Легиона. Ты одиннадцатый чемпион Хаоса, взятый нами в плен. Теперь мы можем начать ритуал. Всё, что мне от тебя нужно – это твоя смерть.

Цепной меч взревел и с ревом вгрызся в кожу на шее Баррука. Поток темной крови хлынул на черно-белые доспехи, окрашивая их в багровый цвет. Сделав резкое движение мечом, воин отсек голову пленного и бросил содрогающийся труп на пол. Кровь хлынула в углубление на полу.

Командир черно-белых взмахнул окровавленным мечом в направлении остальных пленников.

– Убейте их! Пролейте их кровь!

Зал наполнился ревом цепных мечей. Большинство казненных молча встретило свою смерть, но были и те, кто перед концом своей полной порока жизни трусливо закричал. Когда последние отголоски воплей затихли, командир десантников снял шлем и припал на колено, держа перед собой оружие.

– Помолимся же, братья.

Один за другим десантники снимали шлемы и преклоняли колено перед импровизированным алтарем. Лица их были разными, и по внешнему виду воинов было видно, насколько различаются их прародители. Очень мало осталось тех, кто был в первоначальном основании Сынов Злобы, и теперь его основной костяк составляли выходцы из других орденов Космодесанта. Но это не смущало руководство ордена – Сыны Злобы принимали любых космических десантников вне зависимости от их прохождения. Главным требованием при вступлении было одно – страстное желание уничтожать последователей четырех богов Хаоса везде и повсюду. И конечно же, верность пятому, что им противостоял.

Углубление в центре зала после прошедших незадолго до этого жертвоприношений напоминало алое зеркало. Когда его коснулись струи пущенной чемпионам Хаоса крови, поверхность зеркала взбурлила и мгновенно потемнела. В какие-то секунды красная, едва начавшая сворачиваться жидкость стала почти черной. Поток крови вскоре свернулся и иссяк – в наступившей тишине слышалось лишь слабое бульканье из перерезанного горла одного из космодесантников-предателей.

Капитан Сынов Злобы поднял над головой меч, густо заляпанный алым.

– О, Повелитель, защитник обездоленных, покровитель отчаявшихся! Твоя ненависть – наше оружие, твоё презрение – наш щит, твои повеления – наш ориентир! Прошу тебя, прими эту жертву, явись среди нас, почти своим присутствием, и просвети нас советом! Прошу, приди к нам!

Двери в зал загрохотали. За ней послышались гневные крики.

Воин с мечом едва заметно качнул головой, покосившись в сторону источника звука. Он не боялся, что ритуал будет прерван – двери в зал для жертвоприношений были усилены, и чтобы их взорвать понадобится тройной заряд взрывчатки. Пройдет некоторое время, прежде чем приспешники Хаоса это поймут. Когда до них дойдет эта мысль, будет уже поздно.

Кровь в бассейне забурлила, и космодесантник немедленно сфокусировал всё своё внимание на алтаре. Ритуал вошел в свою финальную фазу, и сейчас должен был явиться тот, кого они так ждали. Может неловко получиться, если вместо того чтобы немедленно засвидетельствовать почтение своему господину, он будет отвлекаться на посторонние вещи.

Жидкость зашипела и с хлюпающим звуком ударила фонтаном вверх. Из нее начала формироваться фигура странно выглядящего существа. Его контуры были нечеткими и словно подернуты темной дымкой, расплываясь в воздухе. Само же существо, или вернее, воплощенный во плоти дух Имматериума выглядел несуразным, и казалось, был сделан из частей тел разных животных, смешавшихся в противоестественном сочетании. Вместе с тем, облик его был гармоничен – существо опиралось на две ноги, на груди были сложены две когтистые лапы, а за спиной были раскрыты два небольших крыла – одно птичье, а другое перепончатое.

– Приветствуем тебя, наш Повелитель. – предводитель космодесантников склонил голову. Его люди, стоявшие на одном колене, повторили за ним движение.

Демон поднес лапу к морде и почесал козлиный подбородок. Затем он осклабился и шагнул к воину-человеку. Нависая над ним подобно башне, он удовлетворенно посмотрел на него.

– И я рад тебя видеть, мой слуга, – его голос пророкотал словно гром. – Встаньте!

Космический десантник медленно встал, сжимая меч в руке. За его спиной начали подниматься его боевые братья.

Демон поднял голову и принюхался.

– Я чувствую, что мы находимся именно там, где я и повелел тебе. Ты хорошо послужил мне, капитан. Зачем же ты призвал меня на этот раз, м-м?

– Мы в точности выполнили ваши указания, Повелитель. Корабль находится на орбите планеты в звездной системе, которой нет ни на каких картах. Однако она здесь, как вы и предсказали…

– Предсказания оставь жалким шарлатанам вроде колдунов Меняющего Пути, воин! – голос демона загрохотал от еле сдерживаемой ярости. – Я привел вас сюда, потому что я знал, куда вести! Или ты усомнился в нашей цели, капитан?!

– Никогда, Повелитель. – космический десантник вновь склонился перед огромной крылатой тварью. – Но мы здесь, и нам нужен совет, что делать дальше. Новые указания.

– И ты их получишь, – чудище пренебрежительно взмахнуло ладонью. – Скоро к вам прибудут особые гости. Они не должны знать, что вы здесь. Вы будете присматривать за ними, оберегать их, оставлять для них тайники с припасами. И пусть они считают, что этот корабль – огромная гробница секретов, ждущих открытия.

– Кто они?

– Они ксеносы с девственного мира внизу. И они мне нужны. Обеспечь им шелковую клетку, к которой они не смогут прикоснуться. А когда они решат, что с них хватит и им пора в свой мир, вы не дадите им сделать это. Они должны остаться на корабле.

Раздался глухой звук взрыва. Многослойные плиты ворот вспучились и прогнулись со скрежетом рвущегося металла. За переборкой раздались проклятия.

– Что нам предстоит делать сейчас? – спросил предводитель космических десантников.

Демон в раздумье потер шерстистую шею.

– На корабле осталось еще немало еретиков. Я хочу, чтобы вы занялись ими. Пусть твои люди наведут порядок на жилых палубах. Когда прибудут те, кого я жду, они не должны будут встретиться со слугами Четырех. Ты понял меня, мой слуга?

– Да, Повелитель, – капитан Сынов Злобы склонился в поклоне.

Бронедверь загрохотала под многочисленными ударами обрушившегося на нее силового оружия. Демон оглянулся – в его янтарных глазах запылали огоньки веселья.

– Я ощущаю нетерпение, с которым эти глупцы рвутся сюда. Сейчас, слуга мой, ты уведешь отсюда своих воинов в технологические тоннели. А я пока немного развлекусь с этими недоумками. Выполняй мои приказы, и служи мне верно!

– Это честь для всех нас, Повелитель, – космодесантник поднялся с колен и сделал знак своим товарищам. Те, разбившись на отделения, открыли заслонки на корабельной системе вентиляции и по одному стали проскальзывать внутрь.

– Честь – для этих слабаков, ощутить на себе всю ненависть бога ненависти! – демон плотоядно облизнулся и уставился на постепенно подающуюся под ударами дверь. Тяжеленная створка рухнула в тот момент, когда последний десантник исчез в узком проходе. С торжествующими криками в зал ворвались культисты Хаоса, подгоняемые взводом десантников-предателей с силовыми молотами в руках… и застыли, глядя на возвышающуюся высоко над их головами нечеловеческую фигуру.

– А, дорогие гости! Мы так рады, что вы пришли! – демон издевательски ухмыльнулся и занес над культистами лапу с пылающим в ней огромным ятаганом. – Прошу, проходите…

В неверном свете факелов по стенам заметались силуэты культистов, бежавших от огромной тени с кривым мечом. От потолка отразились крики боли и ужаса, грохот пальбы и перекрывавший весь этот шум демонический хохот. Но через короткое время всё стихло – остался только влажный стук падающих капель, эхом отдающийся в тишине.

Ни один из тех, кто вошел в зал, уже не смог покинуть его живым.

Глава 2 – Разговоры и планы

Глава 2 – Разговоры и планы

Вопреки ожиданиям Твайлайт и Принцессы Луны, никто не спустился в Эквестрию ни через день, ни через неделю. На небосводе появился новый объект, хорошо видимый в ясную ночь. Каждый вечер фиолетовая единорожка выходила на балкон и подолгу смотрела на неспешно ползущую по небу яркую черточку – так выглядел с земли кружащий на низкой орбите корабль пришельцев. Каждый день она ждала, что ее разбудит грохот огненных двигателей летающей машины людей, и она снова их увидит – чудесных странников, путешествующих меж звезд и несущих с собой знания и просвещение. Но никто из людей всё еще не являлся ни в Понивиль, ни в Мэйнхэттан, ни в Кантерлот. На все запросы в столицу Твайлайт получала только один ответ – нет, ничего похожего на челнок людей никто нигде не видел. Сама же ее наставница, Принцесса Селестия, на ее письма либо отвечала короткими торопливыми сообщениями, либо не отвечала вовсе.

Рассматривая корабль в телескоп, Твайлайт ощущала странное волнение. Чем больше проходило времени, тем сильнее ее мучила тревога и неопределенность. Она напряженно вспоминала тот момент, когда впервые увидела прилетавший давным-давно корабль Андроникуса, и сравнивала отпечатавшийся в памяти образ с тем, что видела сейчас. Без сомнения, даже на ее неопытный взгляд эти два корабля были очень похожи, но…

Те ли это пришельцы? И если да, то почему их межзвездный дом такой… потрепанный? Даже на таком далеком расстоянии были видны пробоины в корпусе, а если представить, что вблизи корабль был похож на плывущий в пустоте огромный город, то становилось не по себе при мысли о том, что с ним произошло. Что, если людям наверху нужна помощь?

Что, если Твайлайт самой стоит совершить визит наверх?

Эти и другие мысли фиолетовая пони изложила в длинном отчете, после чего отослала его Селестии. В ответ она получила полное сдержанной тревоги письмо, в котором ее наставница благодарила за проявленное беспокойство и просила ничего не предпринимать до тех пор, пока положение не прояснится. Но после прочтения тревога и нетерпение единорожки лишь усилились. От самовольной отлучки ее удержала лишь мысль о том, что Селестии вряд ли понравится ее поступок, и то, что возможно, стоит дождаться самих царственных сестер, после чего можно будет начать экспедицию.

Прошел месяц. И когда наконец любопытство Твайлайт замерло на критической грани, она получила письмо от Луны. Принцесса ночи писала, что сегодня она хотела бы поговорить с ней и ее подругами, и просила единорожку приготовиться к ее неофициальному визиту.

Этим же вечером все шесть Носителей Элементов Гармонии собрались в библиотеке Твайлайт и стали с нетерпением ждать гостью.

– …Ну, и в общем, я ее спрашиваю – ты точно не в обиде? Ведь она больше не была ведущей. Хоть она и не права была, это очень неприятно, из командира стать подчиненной, да еще и у того, кого недолюбливаешь. Я бы, наверное, съязвила что-нибудь, или просто послала бы. – Рэйнбоу Дэш откусила от зажатого в копытах кекса большой кусок и стала его пережевывать.

– А она мне говорит, – продолжила она с набитым ртом. – «Я сорвалась. А ты сделала то, что должна была». Честно говоря, не ожидала от нее.

– Тем не менее, это красит ее, – задумчиво произнесла Твайлайт. – Лайтнинг хоть и гордячка, но у нее честное сердце. По крайней мере, она умеет признавать свои ошибки.

– А может, она так хотела подлизаться? – скептически фыркнула Эпплджек. – Ты ведь теперь у Спитфаер в фаворе, или типа того?

– В фаворе? Ха! Да я ведь даже не Вондерболт! По крайней мере, еще нет. Какой смысл ей подлизываться ко мне?

– Ты можешь так считать, а она нет, – упрямо тряхнула гривой оранжевая земнопони.

– Всё равно. Хоть я и не Элемент Честности как ты, но тоже могу понять когда мне врут, а когда нет. По крайней мере, когда мне вешают лапшу на уши не профессиональные лжецы вроде Дискорда. В общем, как хотите девочки, а Даст оказалась лучше чем я думала.

– Как знаешь. Только на твоем месте я бы не стала вешаться ей на шею, – поджала губы Эпплджек.

– Девочки, не ссорьтесь. – Твайлайт подвинула земнопони еще порцию торта. – Рейнбоу, лучше расскажи, как там у тебя с Вондерболтами, определилось? Когда тебя примут?

– Да непонятно еще. Тридцать второго числа в этом месяце, – радужногривая пегаска мрачно уставилась на недоеденный кекс перед собой.

– Не переживай. Я уверена, тебя обязательно примут.

Фиолетовая единорожка ласково коснулась плеча Рэйнбоу, пытаясь подбодрить ее. В ответ та печально вздохнула.

– Дай-то Селестия…

Снаружи за дверью раздался шум нескольких пар крыльев. Зашуршали скользящие по гравию полозья. Сидевшие вшестером за уютным столом пони встрепенулись и повернулись к двери.

За дверью раздался негромкий женский голос, отдающий приказание. Вновь раздался шум крыльев, на этот раз удаляющийся. По крыльцу простучали копыта, и раздался стук в дверь.

– Это Принцесса, – уверенно произнесла Твайлайт Спаркл. – Пойду-ка открою.

Фиолетовая единорожка прошла к двери и открыла ее. За ней стояла темно-синяя кобылица-аликорн.

– Приветствую Вас, Принцесса. – Твайлайт склонилась в поклоне.

– О нет, прошу, встань. – Луна прошла внутрь и протестующе замахала копытом, увидев как сидящие за столом кобылки загремели стульями. – Сидите-сидите, не надо вставать! Мы не на публике, вовсе необязательно кланяться мне, когда мы одни.

– Принцесса Луна! – широко улыбнулась Рэрити. – Мы так рады видеть вас!

– И я рада вас видеть, мои дорогие пони. – Луна подошла к столу и потянулась. – Ох, как у вас тут хорошо… Снаружи довольно прохладно для вечерних прогулок.

– Будете чаю? – спросила Твайлайт.

– Да, конечно, – синяя кобылица-аликорн взяла предложенный ей стакан и немного отпила из него. – Прошу вас, не надо меня стесняться. Чувствуйте себя как дома, ведь в конце концов это я пришла к вам в гости, а не вы ко мне.

Понемногу все успокоились, свыкшись с тем что среди них находится царственная особа. Луна легко вписалась в общий разговор, рассказала пару занимательных и забавных историй из своей жизни, и нашла общий язык по очереди с каждой пони из их небольшой компании. Она разговорила обычно застенчивую и стеснительную Флаттершай, обсудив с ней преимущества и недостатки лечения животных народными средствами, немного поспорила с Эпплджек на тему того что важнее при ведении хозяйства – качественные удобрения или своевременный уход за плодовыми деревьями, а после затеяла оживленное обсуждение с Рэйнбоу Дэш различных полетных маневров и фигур высшего пилотажа. Твайлайт про себя изумлялась, откуда принцессе известны такие тонкости. «Хотя, за такую долгую жизнь можно узнать всё что угодно».

Единорожка задумалась, сколько же на самом деле лет принцессе Луне? Родилась ли она в Эквестрии, или она прибыла вместе с сестрой из какого-то другого мира? Кем были ее родители, и что с ними стало? На миг она испытала искушение спросить об этом, но потом задумалась о том, какие воспоминания может это вызвать у Луны – и вопрос Твайлайт встал комом у нее в горле.

Через час безмятежной беседы сладости подошли к концу, как и чай в чайнике. Тогда принцесса Луна предложила перебраться на балкон библиотеки, чтобы оттуда полюбоваться ее ночью. Идея была принята «на ура».

Выйдя наружу, Твайлайт не могла не признать, что эта ночь была великолепна. Хотя по словам Луны было довольно прохладно, единорожке так не казалось. Легкий ветер приятно освежал после закрытой душной библиотеки, и здесь не было всепроникающего запаха книг. Звезды на небе светили ярко и светло, а сияющая за небольшим облачком луна добавляла в обстановку капельку романтики. Без сомнения, творение ночной принцессы-аликорна сегодня удалось.

Но все эти мысли вылетели у кобылки из головы, когда она увидела неспешно пересекающую небосклон яркую черточку. Таинственный корабль людей.

Твайлайт решила сейчас же рассказать Луне о том, что она думала, долгими неделями ожидая их прилета. О своих наблюдениях, о своей тревоге. О своих письмах, которые остались без ответа, и о своем желании побывать на корабле пришельцев. Она повернулась к ней и увидела, что принцесса ночи пристально смотрит на нее, будто читая мысли. Внезапно она поняла, что это и было истинной причиной, по которой Луна решила поговорить с ней и ее подругами с глазу на глаз.

Длинная и эмоциональная речь, которую перед этим Твайлайт заготовила в уме, в эти минуты сложилась как гармошка. Поэтому фиолетовая единорожка просто сказала, глядя принцессе в глаза:

– Я должна быть там.

Луна долго смотрела на Твайлайт прежде чем ответить. Выражение ее мордочки стало грустным, после чего она несколько раз медленно кивнула.

– Мне нелегко говорить это, но боюсь, что у нас действительно нет выбора. Твайлайт, я не могу противиться твоему желанию, более того – я хотела сама просить тебя и твоих друзей отправиться на этот корабль. Моя сестра наверняка не согласится со мной, но ждать больше нельзя. Вам вшестером придется попасть туда и попытаться наладить контакт с теми, кто на нем прилетел… или хотя бы выяснить, что происходит.

Разговор, который вели между собой остальные подруги, прервался. Рэйнбоу, Эпплджек, Пинки Пай, Рэрити и молчаливо стоявшая рядом Флаттершай теперь внимательно слушали принцессу. От былого веселья и раскованности не осталось и следа – слова принцессы ночи настроили их на серьезный лад.

– Но почему принцесса Селестия не согласна с вами? – спросила фиолетовая магичка. – Что нам может угрожать?

– Мы не знаем. – Луна нахмурилась и недовольно покачала головой. – И это самое неприятное для нас. Если это люди из того, что называют «Империум», то вряд ли они будут нести какую-то угрозу… я надеюсь. Но если нет… понимаешь, Твайлайт, мы не знаем, что сейчас происходит в окружающем Эквестрию мире, в особенности там, среди звезд. Кто эти люди, зачем они прибыли? Почему не приземляются? Что у них на уме? Эти и другие вопросы нужно кому-то выяснить, но моя сестра не хочет, чтобы ради этого кто-то рисковал. В особенности ты, моя дорогая пони.

– Но вы прилетели к нам и просите о помощи, хотя Селестия не будет рада этому? – спросила Эпплджек. – Почему?

– Потому что я считаю, что лучше Твайлайт никто не справится с этим. А вы не оставите ее одну. Ведь так?

– Так! – Рэйнбоу Дэш топнула копытом. – Я никогда не оставлю подругу в беде! К тому же, ведь это будет интересно!

– Мы не оставим ее в беде, сахарок, – произнесла Эпплджек и покосилась на радужногривую пегаску. – Но я это делаю не ради приключений, а потому что рядом с ней должна быть хоть одна здравомыслящая пони.

– ВЕЧЕРИНКА НА КОРАБЛЕ?! ИЕЙ!!! – Пинки подпрыгнула воздух и издала невероятно громкий крик, чем заработала несколько смущенных и недовольных взглядов от своих подруг. Где-то в отдалении хлопнуло окно – кто-то из жильцов высунулся узнать, что это за вопли раздаются в ночи.

Застенчиво ковырнув пол копытом, Флаттершай призналась:

– Мне… не нравится эта идея. Простите, она слишком… как бы это сказать… самоуверенная? На чужой корабль, без спроса… Там вообще есть кто-нибудь, Принцесса?

– Мы прощупывали его своей магией, – ответила Луна. – Я и моя сестра. Результат был странный и неясный, но могу сказать точно – там есть разумные существа. Я ведь могу рассчитывать на твою помощь, моя маленькая пони?

– Оу… эм… – стеснительная пегаска замялась. – Ну… да, конечно, я буду с Твайлайт, куда бы она ни направилась!

– Принцесса Луна, а что вы имели в виду под «странным результатом»? – спросила фиолетовая единорожка.

– Эманации, исходившие от корабля, были очень необычными. Смешанными. Ни я, ни Селли не смогли распознать отчетливо, что они означают. Но я чувствую, что там скрывается что-то важное. Я хочу, чтобы ты узнала, что это.

– Я поняла, – кивнула Твайлайт. – А Селестия? Как она отнесется к нашему полету?

– Я поговорю с ней утром, когда она поднимет солнце, – ответила Луна. – Думаю, я смогу убедить ее, что это необходимо.

Все погрузились в молчание, думая о путешествии к звездам. Неожиданно синяя кобылица-аликорн рассмеялась.

– Я вам так завидую, мои хорошие, – неожиданно призналась она. – Вам суждено увидеть то, чего не видел никто из народа пони вот уже десятки тысяч лет. Я так хочу быть с вами там, наверху… Жаль что этого не случится.

– Почему?! – хором спросили все.

Луна потупилась.

– Селестия никогда не отпустит меня. Тысячу лет назад она позволила мне под влиянием чуждого колдовства и создания из мира кошмаров стать чудовищем, и изгнала меня. Всё это время, что было потом, она скучала по мне. Она не позволит, чтобы со мной повторилось подобное, и не отпустит меня с вами. А если я сорвусь сама, она меня оставит еще на одно тысячелетие без сладкого.

Пинки Пай громко прыснула в копыто. Все зашикали на нее. Твайлайт смущенно посмотрела на Луну, гадая как она отреагирует на такую неловкость… и увидела как она беззвучно смеется. Принцесса ночи приоткрыла глаза, увидела как на нее растерянно смотрит ученая единорожка, и уже не в силах сдержаться, захохотала во все горло. Ее смеху вторили опомнившиеся подруги Твайлайт. Фиолетовая пони еще мгновения ошарашено переводила взгляд с одной развеселившейся физиономии, после чего махнула копытом и присоединилась к всеобщему веселью.

– Так или иначе, к путешествию следует хорошенько приготовиться. – Луна перевела дух и улыбнулась всем. – Твайлайт, ты ведь полетишь на малом корабле людей, не так ли? Он всё еще стоит в Понивиле, я знаю. Тебе стоит поговорить с теми, кто им занимается, чтобы он был готов к старту.

– Ясненько. – Твайлайт озабоченно прикусила губу. – И когда нам отправляться?

– Послезавтра. Один день на подготовку, и на другой уже полетите. Затягивать не стоит, ведь есть еще кое-что, о чем я пока не могу сказать. – Луна хихикнула с загадочным видом.

– Понятно… – единорожка хотела еще что-то спросить, но вместо этого ее рот раскрылся в длинном зевке. Это не укрылось от внимания синей кобылицы.

– Ну, хватит на сегодня. Я улетаю, а вам пора спать. Завтра будет трудный день, а послезавтра будет еще труднее. Отдыхайте, и пусть вам снятся хорошие сны. Я сама прослежу за этим, когда буду надзирать за этой ночью.

– Спокойной ночи, принцесса! – кобылки хором попрощались с навестившей их повелительницей. Луна поклонилась с доброй улыбкой на лице.

– И вам спокойной ночи, мои маленькие пони.

– Твайлайт, можно мы сегодня поспим у тебя в библиотеке? – спросила Рэрити.

– Конечно. – Твайлайт подождала, пока ее подруги пройдут в дом, и поклонилась синему аликорну. – До свидания, принцесса.

– Луна. – покачала головой кобылица. – Просто Луна. До свидания, Твайлайт.

Негромко хлопнула дверь, закрываясь за Твайлайт. Принцесса ночи проводила взглядом уходящую пони. После она подняла голову и уставилась на зловеще поблескивающую черточку в ночном небе. Ученая единорожка пользовалась телескопом чтобы наблюдать за ней, но Луне тот был не нужен – ее невероятно острое зрение аликорна и без того позволяло видеть корабль во всем его мрачном величии.

– Что же ты скрываешь? – тихо произнесла синяя кобылица, глядя на скользящий во мгле остов звездолета.

Конечно же, ответа не последовало. Луна вздохнула, расправила крылья и спрыгнула с балкона. Пролетев почти до самой земли, она взмахнула ими и в несколько мощных махов поднялась высоко в небо, после чего неспешным полетом направилась в сторону стоящей на горизонте столицы.

---

День давно вступил в свои права, когда Твайлайт наконец проснулась. Некоторое время она нежилась в кровати, не открывая глаз. Только ярко освещенная лучами солнца спальня и возня на кухне напомнили ей, что уже вообще-то давно пора вставать. Отозвавшийся на шум из кухни пустой желудок полностью подтвердил это и в свою очередь намекнул что лучше это будет сделать побыстрее, тем более что время завтрака давно прошло.

Твайлайт с протяжным стоном-зевком потянулась и спрыгнула с постели. Она не удивилась тому, что встала так поздно. Это был далеко не первый раз, когда она засиживалась по ночам над учебниками, читая интересную книгу или просто на вечеринке с друзьями. Во время учебы в Школе для одаренных единорогов это даже вошло в привычку – но даже тогда ученице Селестии приходилось вставать рано. Просто это было куда менее приятно, и первую половину утра ее мучила сонливость на уроках. Сейчас же такие случаи стали гораздо реже, но и теперь единорожка с куда большей охотой просыпалась днем, нежели утром.

Твайлайт вышла в гостиную. Никого не было видно. Возня в кухне не прекращалась – оттуда был слышен шум работающей плиты, позвякивание посуды и негромкие напевания по-юношески ломкого голоса. Очевидно, это был Спайк – дракончик всегда вставал раньше нее, и готовил что-нибудь на плите, пока единорожка спала, после чего отправлялся отдыхать дальше в свою корзину. Разумеется, если не происходило ничего, что требовало его внимания. В противном случае он никогда не отказывал себе в дневном сне.

– Твайлайт?

Единорожка оглянулась. Оказывается, она была не одна – на диванчике у заднего ряда полок с книгами незаметно примостилась Рэйнбоу Дэш. Сейчас радужногривая пегаска выглядывала из-под покрывала с заспанным видом и смотрела на Твайлайт.

– О, привет Рэйнбоу. Я и не заметила тебя.

– Ага, доброе утро… – пегаска смачно зевнула, показывая розовый язык. – Или сейчас уже день? Хотя, неважно. Как ты поспала?

– Нормально. Дэш, а разве ты не должна была быть сейчас на работе?

– Да не. Сегодня у меня же выходной. – Рэйнбоу встряхнулась, прогоняя остатки сна, и шагнула на пол. – Есть хочется. Там, по-моему, Спайк уже готовит что-то?

– Видимо да. Пойдем посмотрим, что он делает?

– Пошли, – пегаска пошла рядом с единорожкой на кухню.

В этот летний день, когда воздух всласть,

Можно прыгнуть вверх и на облака попасть.

Коль погодка в кайф, возьми подружку и на пикник слетай,

Коли воздух всласть, ты с подружкой на природе зависай…

– пел Спайк, стоя у плиты. В одной лапе он держал здоровенную ложку, которой что-то мешал в кастрюле. В другой у него была маленькая солонка, из которой он посыпал своё варево. Периодически он пробовал из ложки то, что получилось, недовольно хмыкал и продолжал размешивать содержимое кастрюли.

– Спайк, привет! – громко поздоровалась Рэйнбоу Дэш. – Ты чего тут поешь?

– Я? – смутился дракончик. – Я, эм… пою. Это «Мунго Джерри», их новый хит.

– Разве? Это же глубокая древность, ему лет сорок минимум.

– Э… и что? Прикольно же. – Спайк обернулся и помахал лапкой. – Привет, Твайлайт, я тут вам завтрак готовлю!

– А что там? – спросила единорожка.

– Макароны. Вам с подливой или без?

– Эм… я без. Рэйнбоу, ты как будешь?

– Давай с подливой. – пегаска облизнулась. – Острая?

– Ага. Перец, лук, кетчуп, еще что-то… как-то так. Пойдет?

– Более чем, давай накладывай!

– Сейчас, – дракончик снова попробовал из кастрюли. – Во, готово. Держите тарелки с мега-эпичным блюдом – макаронами в собственном соку! Вот только соли мало, уж извините, высыпал ту что осталась.

Твайлайт телекинезом подхватила тарелки с дымящейся едой и поставила их перед собой и Рэйнбоу. Спайк взял свою порцию и сел за стол к кобылкам. Единорожка и пегаска молча принялись есть – Твайлайт как обычно не спеша, Рэйнбоу с голодной торопливостью.

Покончив наконец со своими макаронами, единорожка подняла голову и увидела что дракончик задумчиво ковыряет вилкой в тарелке. Лицо его выражало колебания – казалось, он хочет что-то сказать и не решается это сделать.

– Спайк? – спросила Твайлайт. – Всё в порядке, малыш?

Выражение лица маленького дракона приняло еще более хмурое выражение. Он поднял глаза на фиолетовую пони, пожевал губами и опять опустил взгляд в тарелку.

– Ну, в общем-то да. Просто я хотел кое о чем тебя попросить…

– Да, о чем же?

– Минуту, я… Сейчас, как бы это сказать…

– Да говори как есть. – Рэйнбоу, давно смолотившая свою порцию макарон, откинулась на спинку стула и поерзала задом. – Тут все свои, проси о чем хочешь.

– Эм… Окей. – Спайк посмотрел на Твайлайт виноватым выражением глаз. – Понимаешь, мне вчера вечером не спалось, и я решил подняться на балкон. И слышу что там Принцесса с вами разговаривает. Ну, я постеснялся войти, стоял под дверью, и слышал весь ваш разговор от начала и до конца. Вот и… я… эм…

Твайлайт нахмурилась.

– Спайк?

– Да. Я… Я хочу лететь с тобой. Пожалуйста, возьми меня на звездный корабль!

Глаза единорожки расширились от удивления.

– Ты… что?

– Я хочу с тобой на звездный корабль, Твайли. – повторил Спайк уже более твердо.

Наконец Твайлайт осознала, что он у нее просит. Одновременно с пониманием нахлынуло отрицание вместе со страхом за него. Единорожка покачала головой.

– Нет.

– Но Твай…

– Нет, Спайк. Проси что хочешь, только не этого.

– Но почему?!

– Я не возьму тебя с собой. Это не поездка на пикник, это деловой визит. Я не уверена, что тебе там стоит быть.

– Всё равно не понимаю. – Спайк встал на своем стуле, опираясь руками о стол. – Вы вшестером с еще кучей народа встречали небесных странников. Вы вдвоем были на их корабле. Почему вам можно, а мне нет?

– Спайк. – Твайлайт сделала строгое выражение мордочки. – Это не обсуждается. Я тебя не беру.

– Ну Тва-а-ай! – дракончик сделал жалобное лицо. – Я уже не мальчик, в конце концов! Да и ты сама говорила, что такого может там быть опасного?

– Спайк, ешь свой завтрак!

Надувшись, Спайк уткнулся в тарелку и принялся наворачивать макароны вилкой. В комнате повисло неловкое молчание. Твайлайт отвернулась от дракончика, и встретилась с укоризненным взглядом Рэйнбоу. Пегаска покачала головой и отвела глаза.

– Я уберу. – единорожка поднялась и собрала со стола пустые тарелки. Спайк отрицательно мотнул головой.

– Я сам.

Твайлайт покраснела и уставилась в пол.

– Экхем… ладно. – фиолетовая пони смущенно откашлялась. – Рэйнбоу, я собиралась сходить узнать, как там дела с челноком. Ты не против составить компанию?

– Конечно, почему бы и нет? Пошли вместе!

– Спайк… может и ты с нами?

– Нет. – дракон поднял хмурый взгляд. – Я останусь здесь и буду мыть посуду.

Твайлайт отвела взгляд и молча вышла из кухни. Вслед за ней зацокала копытами радужногривая пегаска.

Хлопнула входная дверь.

– Твай, зря ты с ним так. – сказала Рэйнбоу, когда они вышли из дерева-библиотеки и пошли неторопливым аллюром по улице.

Твайлайт опустила голову и сжала губы в тонкую линию.

– Пожалуй, да… Но я не хочу его тащить с собой туда. Я, я боюсь за него. Он ведь еще такой маленький. Я не представляю, что я буду делать, если с ним что-то случится наверху.

– Твай, он дракон. Ты сама рассказывала, что они взрослеют охрененно долго. Пока он вырастет, мы все успеем состариться к тому времени! И еще, он лишь вполовину младше тебя, так что он уже не маленький.

Единорожка вздохнула.

– Рэйнбоу, я знаю. Но он мне как младший брат. Ты вот ответь мне честно – ты бы хотела взять с собой Скуталу, если она попросится?

Радужногривая пегаска закусила губу, глядя на подругу.

– Эй, так нечестно. Это подлый удар, Твай.

Фиолетовая библиотекарша ничего не ответила, продолжая пристально глядеть на Рэйнбоу Дэш. Это было равносильно повторному вопросу. Наконец крылатая пони тяжело вздохнула и копытом смахнула челку со лба.

– Я не знаю. Наверное, я бы взяла ее, даже если понимаю что потом буду об этом жалеть. Я ни в чем не отказываю ей, только порой притормаживаю ее за хвост, если она задумает что-то реально опасное. Просто… она всё для меня. Она заслуживает счастья, и слишком долго была лишена его, чтобы запрещать ей радоваться жизни. Проклятье, у меня не хватает слов чтобы нормально объяснить это, Твай.

– Не надо. Я поняла, – Твайлайт подняла копыто, прерывая подругу. – И ты считаешь, что Спайка стоит взять с собой?

– Да, считаю. Хотя бы обдумай это еще раз, хорошо?

– Договорились. – единорожка стукнула в протянутое копыто.

Они пришли к дому, стоявшему почти в центре поселка напротив закусочной Кейков. На небольшой табличке возле дома было написано: «Бон-Бон и Лира. Самые вкусные конфеты в Понивилле!». Твайлайт дернула зубами висевший у двери звонок.

Где-то внутри зазвенел колокольчик. За дверью раздались шаги.

– Иду! – ответил звонкий женский голос. Дверь открылась, и кобылки увидели бежевую пони-единорога с гривой черничного цвета.

– Привет! – улыбнулась она. – Твайлайт, ты за леденцами?

– Эм, привет. – Твайлайт смутилась. – Нет, я не за леденцами. Лира дома?

– Да. – улыбка бежевой единорожки чуть померкла. – Она сказала мне, что ты собиралась купить у меня конфет… Ладно, неважно. Лира наверху, занимается музыкой. Заходите, я как раз поставила чай.

– Нет, мы подождем тут. Просто мы спешим, и нам нужно с ней поговорить.

Улыбка единорожки исчезла окончательно.

– Тогда я ее позову. Лира! Тут к тебе пришли!

Еле слышная музыка арфы на верхнем этаже замолкла, и после небольшой паузы возобновилась вновь.

– Лира! – крикнула Бон-Бон. – Ах ты ж понячье сено… Прошу прощения, я сейчас вернусь. Лира! Ты меня слышишь там, или нет?!

По лестнице зацокали удаляющиеся шаги. Твайлайт хлопнула себя по лбу.

– Тьфу. Я же и впрямь сказала Лире что собиралась купить конфет у Свити Дропс. Совсем вылетело из головы.

Радужная пегаска фыркнула, ничего не ответив.

Дробно простучали копытца. С лестницы спустился светло-зеленый колобок, который после этого развернулся и одним изящным прыжком оказался перед Твайлайт и Дэш.

– Привет! Уф, – кобылка с мятным окрасом шкурки утерла лоб странно пластичным движением копыта. – Ну и жара. Солнце так и печет. Вы хотели меня видеть, девочки?

– Здравствуй Лира. – улыбнулась Твайлайт, в то же время размышляя над жестом единорожки и пытаясь понять почему он ей показался таким знакомым. – Мы хотим чтобы ты показала нам «самолет».

– «Самолет»? – хихикнула Лира. – Он на пустыре. Пойдемте, если вас не в тягость небольшая прогулка.

– Ничуть.

Слово «самолет» придумала Рэйнбоу. В отличие от всего и всех, что так или иначе передвигалось в Эквестрии по воздуху, крылатая машина людей двигалась за счет встроенных в ее крылья мощных ракетных двигателей. Таким образом, она держалась в воздухе не за счет подъемной силы, создаваемой махами крыльев или летучего газа в баллоне, а при помощи собственной реактивной силы. От этого и появился термин «самолет» – сам летит. С подачи Дэш так все стали называть космический челнок – надо же было его как-то понятно обозвать для себя.

По дороге радужногривая кобылка завела с Лирой малозначащий разговор о музыке. Краем уха прислушиваясь к разговору, Твайлайт шла позади них и смотрела как мятная единорожка на ходу жестикулирует. Вот она, поясняя чем отличается молодежный грифоний рок от традиционной музыки пони приподнялась на задних копытах, и сделала на них несколько шагов, одновременно изображая передними ногами положение рук грифона-металлиста при игре на гитаре. В ее исполнении жест вышел хоть и органичным, но в то же время несвойственным для пони. Слишком человеческим…

И тут Твайлайт осенило. Всё встало на свои места. Лиру Хартингс в Понивилле многие считали фриком именно по этой причине – фанатичным увлечением людьми и всем что с ними связано. Поэтому никто не удивился, что из всех жителей поселка только Лира согласилась осматривать и чинить челнок пришельцев. После появления людей в Понивилле увлечение единорожки получило второе дыхание – теперь помимо музыки ее самой большой страстью стало изучение оставленных ими артефактов, в первую очередь техники. Надо признать, что она в этом преуспела – за четыре года Лира в совершенстве освоила челнок, став отличным механиком и сносным (пусть и довольно посредственным) пилотом. На неприязнь же тех жителей Понивилля, которые недолюбливали ее увлечение, она не обращала внимания.

Конечно, Твайлайт относилась к тем, кто не воспринимал сплетни о Лире всерьез. В конце концов, в столице хватало не менее странных пони, занимавшихся своими непонятными делами. Но всё же видеть как единорожка идет, копируя походку людей, было… жутко.

– …Твайлайт!

Фиолетовая пони вздрогнула и подняла глаза. Оказывается, они уже вышли на окраину поселка. Впереди расстилался просторный каменистый пустырь, на котором никто не захотел устраивать хозяйство. На краю него возвышался построенный жителями Понивилля деревянный ангар, в котором стояла цель их прогулки – челнок «Аквила».

– Я говорю, мы на месте. – весело хихикнула Рэйнбоу. – Лира, у тебя еще спросила что ты хочешь увидеть в первую очередь.

– А… ну да. Гм… мы на месте.

Прикрывая рот копытцем, Рэйнбоу повернулась к светло-зеленой единорожке.

– Не обращай внимания. – сказала она. – У Твайлайт такое часто бывает. Как задумается над чем-нибудь, так и спит потом на ходу.

Лира добродушно улыбнулась.

– Девочки, вы не против подождать немного? Мне нужно кое-что убрать внутри самолета. Пока проходите в ангар, я мигом.

– Да конечно, никаких проблем. – Рэйнбоу вернула улыбку. Единорожка галопом помчалась к сооружению и исчезла внутри. Подруги не спеша пошли вслед за ней.

– А о чем ты задумалась? – вдруг спросила пегаска. Твайлайт покачала головой.

– Ничего особенного. Думала над тем, как особенности культуры людей проникают в нашу жизнь. Ведь еще пять лет назад мы еще не подозревали, что электричество может быть источником энергии, что очищенная и переработанная нефть может быть топливом, а на машинах тяжелее воздуха можно летать. А теперь…

– Агась. – согласно кивнула радужногривая пони, вспомнив как в ее доме впервые появилась электрическая лампочка с питанием от батареи. С ней теперь было гораздо удобнее читать романы о Дэринг Ду. Плохо было только то, что источники питания приходилось часто носить на подзарядку в Понивилль, где была специальная мастерская, но это было не труднее чем каждый день летать на рынок за новыми свечами.

Кобылки вошли в ангар и остановились перед летающей машиной. Ее входной люк был открыт, а внутри был слышен шум и невнятные ругательства. Видимо, Лира толкала что-то тяжелое, шипя и ругаясь сквозь зубы.

– Впечатляет, – тихо произнесла Твайлайт, глядя на возвышающийся над ее головой тупой нос челнока. – Каждый раз. Ты чувствуешь, Рэйнбоу?

– Он крутой, да. – нехотя признала спортсменка. – Не такой крутой как я, конечно. Я бы обогнала его в воздухе… Наверное.

– Наверное? – из люка показалась Лира, толкающая перед собой тележку со всяким барахлом. Скатив ее по рампе, единорожка пнула ее, отчего та с нарастающей скоростью понеслась в стену. Посмотрев ей вслед, кобылка подошла к Твайлайт и Рэйнбоу.

– Наверное… ха. Эта штука носится с такой скоростью, что я не уверена что ее вообще что-то может обогнать. Прости, но «наверное» она всё-таки обгонит тебя быстрее, чем ты успеешь моргнуть.

Пегаска открыла рот чтобы выпалить возмущенную тираду, как вдруг ее прервал оглушительный грохот из дальнего конца ангара. Тележка наконец достигла стены.

– Что это было? – спросила Твайлайт, когда лязг утих.

– Да так, всякий мусор, – мятная пони пожала плечами. Фиолетовой библиотекарше снова бросился в глаза этот слишком человеческий жест, но она решила не обращать внимания на странности Лиры.

– Эм… оки-доки-локи. Я хотела узнать, готов ли самолет к вылету. Узнать состояние, ну и всё такое прочее.

– Ну… – единорожка задумалась. – В принципе, готов. Хоть сейчас, завела да взлетай. До Кантерлота и обратно он нормально долетит.

– А дальше?

– А дальше у него топлива не хватит. В Мэйнхеттан, к примеру вы долетите, но потом на обратном пути вам придется где-то сесть. Баки почти пустые. Нужно заправить, а перегонный куб вырабатывает мало. Тебе нужно обратиться к Карамелю, вроде он распродал еще не весь свой запас топлива с последней перегонки.

– Ага… так. – Твайлайт достала планшет из сумки и принялась записывать. – Что еще… Челнок, топливо, еда, воздух… Да! Лира, как там запасы воздуха?

– В смысле?

– Ну… воздух. В баллонах.

Светло-зеленая единорожка сделала большие глаза.

– А зачем? Мы ведь никогда не поднимаемся выше, чем это нужно. Можно дышать и так.

– Ясненько… тогда пожалуйста, заправь баллоны. Нам предстоит путешествие.

Лира прищурилась и с интересом уставилась на фиолетовую пони.

– Куда?

Твайлайт вздохнула и негромко произнесла:

– В космос.

– Оу. – глаза мятной единорожки расширились от удивления. – В космос? Постой-постой, так ты собираешься на тот звездный корабль, который кружит над нами уже целый месяц?

Фиолетовая пони молча кивнула.

– Класс… – прошептала Лира, смотря куда-то сквозь библиотекаршу. – Класс… Класс!!! – вдруг завопила она так, что Твайлайт с Рэйнбоу вздрогнули от неожиданности.

Впрочем, единорожка сама испугалась столь сильного проявления своих чувств и опустила голову от смущения. Но ненадолго.

– Когда летим? – спросила она, вновь посмотрев на Твайлайт горящими глазами.

– Завтра. Но Лира, понимаешь, если не будет топлива, то и экспедиции тоже не будет…

– Будет! – выражение мордочки светло-зеленой пони приняло решительное выражение. – Я сейчас же пойду к Карамелю и договорюсь с ним. Если же у него не найдется нужного объема, то я заставлю его выцедить всю свою кровь в перегонный куб, лишь бы самолет полетел! О Селестия, я снова увижу людей! Это так потрясающе!

– Лира, ты уверена, что хочешь с нами? – осторожно поинтересовалась Твайлайт. – Это может быть небезопасно…

– Да, хочу. И я абсолютно в этом уверена.

– Может всё-таки не стоит?

Лира замерла и уставилась на фиолетовую единорожку недоверчивым взглядом.

– Твайлайт… ты что, не хочешь меня брать?

– Нет, что ты… – запротестовала ученая пони, но Лира прервала ее взмахом копыта.

– Я ремонтирую крылатую машину. Я достаю для нее запчасти и питание, причем такими усилиями что ты и представить себе не можешь! Я могу летать на ней лучше любого пони в Эквестрии. И ты не хочешь меня брать?!

– Ну, насчет «летать» ты погорячилась подруга, – нахмурилась Дэш. – Лучший летун в Эквестрии как раз таки я, и тебе стоит зарубить это себе на рогу, зазнайка.

– Я не сказала «летаю лучше всех», – мятная единорожка уперлась в переносицу пегаски сердитым взглядом. – Я сказала «летаю НА НЕЙ лучше всех». Или ты умеешь водить самолет, Рэйнбоу?

Уязвленная пегаска фыркнула и отвернулась, пытаясь задушить в себе раздражение. Лира повернулась к Твайлайт.

– Вот поэтому вы должны… нет, обязаны взять меня с собой. Никто из вас не справится с управлением лучше меня, к тому же… – на губах пони появилась лукавая улыбка. – Я ведь эксперт по всему, что касается людей. Я вам пригожусь там, наверху.

Твайлайт вздохнула. В уме болталась реплика Луны о том, что Селестия будет недовольна если кто-то будет рисковать ради того чтобы узнать зачем в их небе появились люди. Но в конце концов, она ответила:

– Окей, Лира. Ты в команде.

– Ура! – мятная единорожка обхватила ее копытцами и прижала к себе на секунду. – Спасибо! Ты не представляешь, как это важно для меня!

– Не за что, – Твайлайт почувствовала как ее щеки краснеют под шерсткой, и высвободилась из объятий. – Значит, ты поговоришь с Карамелем?

– Конечно. Думаю, как раз завтра днем всё будет готово. Если что, я дам знать.

– Отлично, – кивнула единорожка. – Тогда до завтра, Лира!

– До завтра, девчонки! – улыбнулась светло-зеленая пони. – Буду рада увидеть всех вас! Спайку передавай привет!

– Хорошо.

Твайлайт и Рэйнбоу вышли из ангара и побрели в сторону поселка. Пегаска услышала как ученая единорожка грустно вздыхает и удивленно повернулась к ней.

– Твайлайт, что-то не так?

– Спайк. – ответила она, с печалью смотря на дорогу перед собой. – Боюсь, ты права, Дэш. Я не имею права лишать его этого путешествия. Решено – я беру его с нами.

Рэйнбоу радостно улыбнулась.

– Я знала, что ты это скажешь. Рада, что не ошиблась. А теперь давай поднажмем и скажем ему об этом. Вот увидишь, он будет невероятно счастлив это услышать!

Кобылки перешли на галоп. Мимо них проносились аккуратные домики Понивилля в окружении цветочных садов. Пони на улице было немного, и лишь немногие могли видеть скачущую по улицам парочку.

Они были уже совсем рядом с библиотекой, когда Дэш резко затормозила.

– Твай, стой! Смотри, ты видишь?

– Ага… – растерянно хлопнула ресницами единорожка.

Возле входной двери в библиотеку стоял стражник-пегас и прикреплял к ней какой-то плакат. Темно-синий цвет его доспехов и бляха с полумесяцем указывали на его принадлежность к Гвардии Луны. Твайлайт насторожилась – что гвардейцу Лунной Принцессы понадобилось у ее дома?

Закончив свои дела, стражник выпрямился и оглянулся на кобылок. Его желтые глаза на миг отразили свет солнца перед тем как он взмыл в небо.

– Я могу догнать его и спросить, какого сена он вертелся перед дверью, – проворчала Дэш, смотря ему вслед.

– Не стоит. – Твайлайт направилась ко входу в дом-дерево. – Давай-ка лучше посмотрим, что он оставил!

Радужногривая кобылка хмыкнула и пошла за единорожкой. Та подошла к двери, и взглянула на прикрепленный к ней прямоугольный лист бумаги. Ее глаза распахнулись.

– Дэш… глянь-ка.

Пегаска обошла подругу и взглянула на лист. Это действительно был плакат. На фоне звездного неба был изображен челнок, делающий лихой вираж. Под ним были написаны слова:

К ЗВЕЗДАМ!

Для жителей Кантерлота, Филлидельфии, Мейнхэттана, Понивилля

Королевская Академия под патронажем Принцессы Луны готовит проект миссии по исследованию ближайшего космического пространства Эквестрии и ее ближайших спутников, а также созданию там жизнеспособной колонии.

В связи с этим, Академия открывает набор добровольцев для участия в проекте. Всех желающих участвовать в нем просим заполнить анкету, в которой следует указать свое имя, фамилию, род занятий, наличие/отсутствие ближайших родственников, предпочтения, привычки, и медицинскую карту согласно прилагающемуся образцу. Анкету следует отсылать почтой в главный офис Академии, либо явиться лично в один из ее филиалов в этих городах на собеседование.

ВНИМАНИЕ: возраст участников миссии ограничен от 12 и до 55 лет. Несовершеннолетние добровольцы принимаются только с письменного согласия родителей или опекунов. Молодым матерям с маленькими жеребятами, пожилым и со статусом инвалидности допуск на участие в миссии НЕ ВЫДАЕТСЯ.

Небо ждет нас!

Далее следовали адреса приемных комиссий, и форма анкеты. Твайлайт мельком прошлась по ней глазами, отметив что среди вопросов затерялся тот, который затрагивал отношение пони к прогрессу и технологиям. От разглядывания плаката ее отвлек раздавшийся над ухом протяжный свист.

– Фьють! – ошарашено просвистела Рэйнбоу. – Ну ни поня ж себе! А на чем они полетят?

– Кажется я знаю на чем. – единорожка оглянулась на ряды домов, за которыми по ее представлению находился ангар с челноком. – Пожалуй, нам лучше будет поскорее отправиться, а то желающих на нем полетать скоро будет намного больше.

– Угу. Твай, кстати насчет полетать. Я возвращаюсь домой. Надо узнать, как там Скуталу, я ее не видела со вчерашнего вечера. И пожалуй, я прослежу чтобы она не увидела один из этих плакатов, будь они неладны!

– Конечно, лети. – Твайлайт стукнула в подставленное копыто.

Радужногривая пегаска кивнула на прощание и умчалась в небеса. Фиолетовая единорожка открыла дверь, и тут обратила внимание на подпись к плакату. Та гласила:

«Луна, принцесса Эквестрийская, хранительница ночи».

«Луна?» – Твайлайт в растерянности посмотрела в сторону Кантерлота. – «Что же вы делаете?»

---

– Что ты делаешь, Луна! – Принцесса Селестия вне себя ходила по кабинету. За окном солнце медленно клонилось к закату, и на небе сгущались оранжевые и розовые тона. Луна сидела за столом и увлеченно разглядывала свой плакат, не замечая метаемых в нее гневных взглядов.

– Ну и что молчишь? – солнечная кобылица подошла к столу и в упор уставилась на свою сестру. – Нечего сказать? Ты хоть понимаешь, что творишь?

Луна наконец подняла голову и посмотрела в глаза Селестии.

– Конечно, понимаю. Я дала пони мечту, которую они не могут достичь здесь. Возможность шагнуть к звездам, и увидеть вселенную за пределами нашего мира. Ты против этого, я знаю, но теперь у тебя нет иного выхода, кроме как помочь мне.

– Ты всё еще одержима своей идеей. Именно этого я и боялась.

Губы синей кобылки-аликорна изогнулись в ироничной улыбке.

– Возможно, ты удивишься, но уже в первый день, начиная с полудня, поступило почти пятьсот заявок. Видимо, что-то всё-таки не так в нашем королевстве, если столько пони хотят его покинуть хотя бы на время.

– Они хотят поглазеть на тот космос, который ты им желаешь показать, после чего вернутся обратно к уютному и привычному дому, – возразила Селестия. – Ты их поманила конфетой, которую теперь прячешь под крылом. Не очень-то и красиво с твоей стороны, милая сестра.

– Даже если так, это пойдет на пользу Эквестрии. – парировала Луна. – Наконец они увидят что-то помимо той колыбели что показываешь им ты. И это их научит видеть то, что ты так стараешься от них спрятать – что есть и иной путь развития.

– Луна, ты забыла наш уговор? – строго спросила солнечная пони. – В Эквестрии никогда не будут развивать технологию и позволять ею пользоваться всем и каждому. Процесс развития науки и техники станет лавинообразным, ни ты, ни я не сможем его контролировать. Затем последует коллапс, который уничтожит цивилизацию, и мы не сможем помешать этому, потому что падем гораздо раньше. Такое уже происходило на множестве миров, и я не позволю произойти этому здесь! Этого не будет никогда!

– Ты произнесла «никогда» целых два раза, – заметила Луна. – Позволю напомнить, что «никогда» – это слишком долго даже для нас с тобой, родная.

– Неважно. – Селестия поджала губы и обойдя стол, встала рядом с сестрой. Та повернула голову, смотря на нее.

– Странно. Я думала, ты сдашься намного позже. Что-то случилось, Тия?

– Еще один вопрос и я тебя отпущу.

Прохладный тон Селестии насторожил принцессу ночи. Она ожидающе подняла бровь.

– Спрашивай.

– Непременно. Я хочу знать… – тут голос солнечной принцессы зазвенел и она осеклась. Луна вздрогнула, увидев в ее взоре боль и с трудом сдерживаемые слезы. Лунная пони поразилась – она никак не ожидала что ее хитрость с проектом «К Звездам» вызовет такую реакцию.

Справившись со своими чувствами, Селестия продолжила прежним холодным голосом:

– Я хочу знать, Луна, почему ты впутала в свою игру мою ученицу.

В душе всё более недоумевая, принцесса ночи натянула на мордочку равнодушное выражение и решила сказать правду.

– Твайлайт – ученый. Она заинтересована в этом как никто другой. Ее тяга к знаниям восхищает меня, и я решила, что будет несправедливо держать ее в стороне. А мой проект, помимо прочего, заставит Элементы действовать быстрее, и в нем они будут играть связующую и организующую роль, став руководителями новой колонии. При нашей поддержке…

– Я не давала тебе право использовать ее в своих целях! – воскликнула Селестия, перебивая сестру. Ее голос упал, став глухим и низким. Глядя на свою сестру, она продолжила говорить, уже более спокойно:

– Твайлайт самая способная из моих учениц. Но ее, как ты говоришь, «тяга к знаниям» может завести ее очень далеко. Она не осознает, какое знание является опасным, а какое нет – и вряд ли когда-нибудь сможет понимать. Однажды это может ее погубить. А ты подтолкнула ее на этот путь.

– Я?! – Луна вскинулась от удивления и возмущения. – Все эти годы она была твоей ученицей! Всё, что она знает, она получила от тебя, или с твоей помощью! А теперь ты заявляешь, что я использую ее возможности ей во вред?!

– Все эти годы я оберегала ее от тех знаний, которые могут ей навредить! – рявкнула Селестия, теряя самообладание.

– Посылая разбираться то с духом Дисгармонии, то в логово Сомбры? – с иронией произнесла Луна. – Что ж, неплохо. Но теперь, когда происходящие перемены могут навредить лично тебе, ты готова сделать всё, лишь бы наш народ и дальше гонял облака и пинал яблони как и десять тысяч лет назад. Как мило, Тия.

– Ты даже не представляешь, насколько ты…

– Ошибаюсь? – перебила ее принцесса ночи. – Возможно. Но я убеждена, что всё делаю правильно. И лично я сделаю всё, чтобы вывести пони из того затхлого в своей стагнации пруда, в который ты превратила Эквестрию. А теперь прощай – мне пора поднимать луну, а тебе опустить солнце.

Луна встала из-за стола, и вышла из кабинета, едва не толкнув Селестию плечом. Солнечная пони посторонилась и проводила ее взглядом. Когда за темно-синей кобылицей закрылась дверь, принцесса солнца легла на ковер перед столом и закрыла глаза.

– Луна… – прошептала она. – Зачем ты делаешь из меня чудовище? Я люблю Твайлайт, и еще больше люблю тебя, сестренка… но счастье народа для меня важнее вас. Прошу, не заставляй меня… делать то, о чем я потом буду жалеть вечно. Не заставляй…

Глава 3 - К звездам

Глава 3 – К звездам

Челнок сделал очередной резкий маневр, и Твайлайт судорожно вцепилась копытами в страховочные ремни, которыми была привязана к креслу. Желудок сделал еще одну попытку выплеснуть свое содержимое наружу, но фиолетовая единорожка крепко сжала губы и размеренно дышала носом. Горло щипала едкая горечь, на лбу под шерстью выступила испарина. Этот полет определенно дался ей труднее чем она ожидала.

Когда человеческая крылатая машина наконец оказалась в космосе и наступила невесомость, Твайлайт почувствовала что ее тошнит. Ее подруги гораздо легче освоились с необычной обстановкой, и вскоре уже вовсю летали по пассажирской кабине, разглядывали звезды в иллюминаторе и веселились от внезапно пропавшего чувства веса. Особенно рады были перемене Рэйнбоу Дэш и Пинки Пай – розовая пони практически без остановки прыгала словно мяч и отталкивалась от стен и потолка, а радужногривая летунья была в восторге от того что может висеть в воздухе, не затрачивая для этого никаких усилий. Рядом с Твайлайт осталась только Флаттершай – все остальные, включая Спайка, либо таращились в окна, либо играли в пятнашки прямо в воздухе.

Все были в восторге от полета… кроме фиолетовой пони. Желтая пегаска, чувствуя состояние подруги, не стала присоединяться к остальным в их веселье – вместо этого она прижималась к Твайлайт и обхватывала ее ногу копытцами. Единорожке было слишком дурно, чтобы оценить всю самоотверженность застенчивой кобылки, но она нашла в себе силы произнести слова благодарности севшим от муки голосом.

Челнок опять дернулся, рыская на курсе. Единорожка сдавленно охнула.

– Твайлайт, ты там как? – Рэйнбоу спустилась из-под потолка и зависла перед двумя кобылками в воздухе. – Тебе хоть полегче стало?

– Нет, – простонала фиолетовая пони сквозь зубы.

– Мда… – пегаска сочувственно смотрела на страдающую подругу. – Может, воды попьешь? Вроде когда прошлый раз мы прилетали на корабль, то тебя не так сильно укачивало.

– Это потому что тогда была сила тяжести… М-м-м!

Твайлайт согнулась насколько позволяли ремни и зажмурилась, изо всех сил стискивая челюсти. Отвратительная тяжесть под грудью подступила к горлу, и единорожка часто-часто задышала. Флаттершай и Рэйнбоу Дэш переглянулись.

– Проклятье, – пегаска-спортсменка раздраженно посмотрела в сторону пилотской кабины. – Сейчас я пойду к этой зеленой зазнайке и научу ее, КАК надо летать, чтобы не делать больно моим друзьям! Вот сейчас пойду и…

– Рэйнбоу, стой! – приступ тошноты прошел, и Твайлайт смогла выпрямиться. – Лира и так старается изо всех сил, я уверена. Это просто меня слегка укачивает. Пожалуйста, успокойся, это скоро пройдет.

Радужногривая пони смерила фиолетовую библиотекаршу недоверчивым взглядом.

– Ну ладно, – фыркнула она. – Но пару ласковых я ей все равно скажу. Она дергает этот самолет как жеребенок воздушного змея. Вот что бывает, когда единорог пытается учиться летать! Оу… Твай, прости, я не про тебя говорю.

– Ничего. – Твайлайт прикрыла глаза. – О богини, я не представляла что это будет так тяжело. Надеюсь, меня не вырвет прямо на глазах людей. Забавно – посла Эквестрии в составе делегации тошнит прямо на торжественном приеме! Ха-ха…

– Да уж. – Рэйнбоу Дэш села рядом с единорожкой по другую сторону от Флаттершай и прижалась к ней. – Не беспокойся, как только мы сядем, тебя перестанет тошнить.

– Хочется верить…

Спортсменка еще какое-то время сидела рядом с подругами, пока очередной рывок челнока не сбросил ее с места. Твайлайт выпучила глаза, открыла рот – и ее вывернуло в вовремя подставленный бумажный пакет. Одинокая капля желчи поплыла по воздуху в сторону иллюминатора.

– Ну всё. – Дэш взмахнула крыльями и зависла посреди салона. – Я к Лире. Если она не сможет хотя бы держать курс, я выгоню ее оттуда!

– Сходи пожалуйста. – Флаттершай держала за плечи содрогающуюся единорожку, одним копытом прижимая к ее мордочке «мешок облегчения». – Попроси ее вести осторожней, а то Твай тошнит уже второй раз. Если это продолжится, я уже и не знаю что делать…

– Не волнуйся. – радужногривая пони вздохнула, глядя на Твайлайт. – Я скажу ей.

Оставив фиолетовую единорожку с подругой, пегаска поплыла к пилотской кабине, тщательно контролируя движения крыльев – в отсутствие гравитации даже незначительный взмах придавал мощное ускорение. В несколько приемов достигнув отделяющей кабину от остального самолета переборки, Дэш коснулась копытом сенсора на двери и открыла ее, после чего скользнула внутрь.

Внутри было прохладно – на полную мощность работал кондиционер. В тесном отсеке было место только для кресла, окруженного множеством сложных приборов. В лобовое стекло челнока било ослепительное солнце, заставляя жмуриться и отводить глаза. В кресле пилота сидела зеленая единорожка с лирой на кьютимарке.

Лира смотрела вперед, закусив губу, ее мордочка исказилась от напряжения. На ее роге пылало оранжевое магическое пламя, и аура того же цвета обволакивала штурвал и рычаги маневровых двигателей. Кобылка едва заметила того что в кабину кто-то вошел – настолько она была занята пилотированием.

– Лира! – выпалила Рэйнбоу Дэш. – Ты нас долго еще будешь везти словно в бочке по бездорожью?

– Не мешай. – пробормотала единорожка не оборачиваясь. – Что тебе нужно?

– Чтобы ты летела аккуратней, вот что! Твайлайт от твоих рывков рвет желчью! Если ты устала, то уступи мне место и дай порулить, в конце концов из нас двоих я пегас, и понимаю в полетах больше чем ты!

– Ты забыла, где находишься. – Лира процедила сквозь зубы, всё так же глядя перед собой. – Мы в космосе. Это тебе не полеты в атмосфере, где есть воздух, здесь всё совершенно по другому. Посмотри вперед. Я едва удерживаю самолет на курсе, от малейшего импульса двигателей машину начинает крутить. У тебя не было трудностей с передвижениями, пока ты летела сюда?

Пегаска нахмурилась. Действительно, пока она добиралась из пассажирского салона, ее несколько раз закручивало от слишком энергичных движений крыльями, но она за счет врожденного чувства равновесия и точных махов выправляла свое положение. Теперь же, глядя на действия мятной единорожки, Рэйнбоу Дэш осознала, какими усилиями она заставляет челнок лететь прямо.

Картина космоса за стеклом кабины поплыла в сторону – «аквила» вновь смещалась, закручиваясь вокруг своей оси. Штурвал в телекинетическом захвате кобылки-единорога чуть шевельнулся, и челнок дернулся, возвращаясь на курс. Висевшая слишком близко к потолку Рэйнбоу несильно стукнулась об него головой и ойкнула от неожиданности.

– Может, тебе помочь чем-нибудь? – спросила она без уверенности в голосе.

– Вряд ли ты что-то сделаешь с этим, – фыркнула Лира. – У тебя нет рога. А если ты будешь толкать эти рычаги копытами, то тех кто сейчас сидит позади, будет швырять как яблоки в неполной корзине. Будет лучше, если ты вообще не будешь ничего трогать.

– Оки-доки-локи. Тогда просто постарайся не дергать челнок, хорошо? Ты извини, если я нагрубила тебе, но Твайлайт слишком нехорошо от всей этой тряски.

– Боюсь, я ничем не могу тут помочь. Но могу сказать точно: это скоро кончится. Мы почти прилетели. – Лира вытянула копыто, указывая на одну из ярких звезд впереди. – Вот наша цель.

– Ага, вижу.

– Вам всем лучше будет пристегнуться, я сейчас буду уравнивать скорость с кораблем. – единорожка-пилот шевельнула штурвалом, выправляя машину.

– Хорошо, я предупрежу. – пегаска кивнула и скользнула по воздуху к двери в пассажирский салон. – Только не тресни нас обо что-нибудь.

– Да уж постараюсь!

Челнок задрожал всем корпусом, когда включились тормозные двигатели. Яркое сверкающее металлом пятно прямо по курсу становилось всё больше, обретая более четкие очертания. Наконец оно превратилось в ощетинившийся надстройками и выступами профиль звездолета людей, обращенного кормой к челноку. Стремительно разрастаясь в размерах, он вскоре заполнил почти всю полусферу пилотской кабины и заслонил свет солнца, представ во всём своем мрачном великолепии.

Лира потрясенно смотрела на корпус огромного корабля. На минуту ей показалось, что она может дотянуться до него и потрогать – настолько он казался близким. Не осознавая что делает, она вытянула свое копыто и склонилась вперед, широко раскрытыми глазами смотря на межзвездный крейсер. Только когда копыто со звонким звуком стукнулось о бронестекло, она опомнилась и ударила по рычагу скоростей, запуская тормозные двигатели на полную мощность.

Инерция толкнула ее вперед. Но челнок почти затормозил, избежав столкновения. Теперь он летел вдоль борта громадного корабля, позволяя своим пассажирам внимательно рассмотреть его.

– Поньские яблоки. – пробормотала Эпплджек, завороженно глядя в иллюминатор. – Да ведь это же целый летающий город. По-моему, он больше чем Кантерлот, Мэйнхеттан и Понивилль, вместе взятые!

– Ага. – Рэйнбоу Дэш подплыла к фермерше и остановилась над ней. – Когда я спросила одну из пришельцев, она сказала мне что на борту могут жить десятки тысяч человек.

– Так много? – оранжевая земнопони изумленно покачала головой. – А что они там едят? Не уверена что у них там есть фермы по выращиванию еды из ничего.

Вместо ответа пегаска с огорченным видом развела крылья, показывая что знает об этом не больше своей подруги.

– Стильно, – задумчиво произнесла Рэрити, глядя на проносящиеся за бортом исполинские позолоченные контрфорсы и шпили. – Люди знают толк в строительстве. Я не знаю, насколько это эффективно, но это без сомнения эффектно.

– Не знаю… – Флаттершай поежилась. – Мне страшно, когда я гляжу на это. Все эти балки и выступы… они больше похожи на ребра и сломанные кости огромного чудовища.

– Меня беспокоит другое, – призналась Твайлайт. – Видите вот эти дыры и изломы вон там? Это словно следы какого-то…

Фиолетовая единорожка замялась, не решаясь произнести это слово. Она зажмурилась и чуть слышно прошептала, надеясь что его не услышат. Но оно прозвучало в отсеке словно удар грома.

– Какого-то… ОРУЖИЯ.

Ее подруги повернули к ней головы и насторожили уши.

– Оружия? – растерянно произнесла радужогривая пегаска. – Ты хочешь сказать, их пытались… убить?

– Да.

– Но как такой огромный корабль может что-то убить? – недоверчиво хмыкнула Эпплджек. – Это всё равно что кидать снежки в каменную статую.

– Ага. Если это будут охрененно огромные снежки. – Рэйнбоу мельком взглянула в окно и ахнула. – Девочки, смотрите!

Все прильнули к иллюминаторам. Челнок пролетал мимо одной из секций корабля, подвергшейся сильнейшим разрушениям. Что-то вывернуло сотни метров обшивки в открытый космос, обнажив внутренние палубы. В пространство устрашающе топорщились сосульки и острые грани оплавившегося в чудовищном взрыве металла брони. Ячейки вскрытых отсеков и коридоров напоминали сделанные из темно-серого воска пчелиные соты, в которых кто-то неаккуратно ковырялся ножом.

– Ну ни поня ж себе… – выдохнула пегаска.

Какое-то время все молчали. Потом Рэйнбоу шмыгнула носом и повернулась к Эпплджек.

– Снежки, говоришь? – с иронией произнесла она. – Может и снежки…

Под потолком пискнул включившийся динамик громкой связи.

– Девчонки, минутку внимания! – в салоне раздался голос Лиры. – Я вижу открывающийся люк в корпусе этой штуки. Кажется, нас хотят принять на борт. Я направляюсь туда.

– Лира, подожди! – воскликнула Твайлайт. – Это всё очень странно… Ты можешь сначала облететь корабль вокруг?

– Нет. У нас осталось мало топлива, его не хватит на маневры. Нам нужно садиться, и прямо сейчас, пока мы еще можем. Сядьте и пристегнитесь, боюсь что посадка будет жесткой.

– Сейчас! – фиолетовая единорожка опустилась на кресло и стала обвязываться ремнями. Ее подруги последовали ее примеру. – Мы уже почти готовы, начинай!

– Поняла. – динамик пшикнул и замолчал. Корпус челнока задребезжал от работы маневровых двигателей.

Твайлайт вновь почувствовала тошноту, но теперь ей было легче с ней справляться. «К тому же», – подумалось ей, – «Это совсем ненадолго. Скоро я буду на твердой поверхности».

В корпусе звездолета действительно появилось огромное прямоугольное отверстие, ранее перегороженное исполинских размеров заслонкой. Челнок медленно подрулил к темному зеву и серией коротких импульсов запихнул себя внутрь. Когда его двигатели погасли, челнок окружила темнота, поглотившая его целиком. Неожиданно створка внешнего люка снова пришла в движение и захлопнула отверстие. Проем исчез, словно его никогда и не было.

---

– Ну вот мы и на месте, – динамик проскрежетал голосом Лиры. – Тут темновато, вам не кажется?

Челнок сел на палубу в недрах корабля. Вокруг царила полная темнота. Как Хранители Элементов ни напрягали зрение, им не удавалось увидеть что-либо за стеклами иллюминаторов.

– Я ничего не вижу… – Флаттершай смотрела во мрак за бортом глазами, полными страха. Желтую пегаску начало трясти. – Девочки, мы т-точно хотим идти… т-туда?!

– Ш-ш-ш… Успокойся, – Твайлайт, которой значительно полегчало после приземления, освободилась от ремней и обняла подругу ногой. – Лира, ты можешь как-нибудь осветить то что находится снаружи вокруг нас?

– Одну минуту, – отозвалась единорожка по громкой связи. – Итак… да будет свет!

Пространство перед носом челнока пронзили лучи прожекторов. Одновременно с ними включились бортовые огни, освещая несколько метров вокруг машины. За пределами светового круга всё еще не было ничего видно, но теперь было очевидно что челнок стоит в огромном помещении на металлическом покрытии. Далеко впереди на стене застыло световое пятно, высвечиваемое прожекторами.

– По моему, это что-то вроде ангара. – Рэйнбоу прижалась носом к иллюминатору, глядя наружу. – Помнишь, Твай? Мы сели в таком же, или похожем когда попали на корабль вместе с Сэйрией.

– Да, похоже на то, – кивнула фиолетовая единорожка. – Ну что, прогуляемся? Лира, пожалуйста, открой нам внешний люк.

– Открываю.

Створка-аппарель дрогнула и стала медленно опускаться. Когда в корпусе челнока открылась щель, сквозь нее по салону пронесся мощный порыв ветра. Отсек наполнился множеством запахов, в первый миг ошеломивших Твайлайт. Лишь немного погодя она различила среди них те, что смогла распознать – воздух пах топливной гарью, машинным маслом, и чем-то незнакомым.

– Ужасный букет, – тихо фыркнула Рэрити, сморщив нос.

Рэйнбоу Дэш вышла из челнока, негромко цокая копытами. Остановившись на палубе перед аппарелью, она повела головой, осматривая зал.

– Здесь никого! – она встряхнула гривой. – Похоже, все в отпуске.

К стоявшей пегаске вышла Твайлайт вместе с семенящим у ее ног дракончиком. За ней по одному вышли ее подруги, настороженно озираясь. Последней из челнока выпрыгнула Лира.

– Странно. – Твайлайт озадаченно хмурилась, разглядывая окружение. – В прошлый раз нас встретили сразу, как только мы прилетели. А тут всё как будто заброшено давным-давно.

– Не совсем так, – возразил Спайк.

Единорожка удивленно посмотрела на него.

– Почему?

– Смотри, – дракончик опустился на колени и провел когтистым пальцем по металлу, после чего показал его Твайлайт. – Пыли почти нет. Зато сажи много. Здесь регулярно кто-то что-то жег…

– …Или взлетал и садился. – договорила за него Лира. – Эта копоть такая же, как и от двигателей нашего самолета.

– Значит, кто-то тут был не очень давно. – Спайк развел руками и встал.

– Неважно. – Твайлайт сосредоточилась, и на ее роге возник сияющий огонек. – Если нас никто не встречает, давайте пойдем и сами встретим их.

Единорожка вытянула ногу для шага. И…

– ПРИКЛЮЧЕНИЯ!!!

Стены зала отразили оглушительное эхо, которое гуляло по огромному помещению еще минуту. Твайлайт споткнулась и чуть не упала. Стоявшие вокруг Пинки Пай кобылки вздрогнули и отскочили от нее на несколько шагов. Флаттершай неслышно пискнула и в один скачок добралась до пассажирского отсека челнока, где и спряталась.

Один только Спайк с драконьей флегматичностью отнесся к проявлениям чувств розовой земнопони.

– Пинки, – вздохнула Твайлайт. – Вот это точно было напрасно. Пожалуйста, больше так не делай, хорошо? Нам не стоит тут шуметь.

– Оки-доки-локи. – розовая кондитерша хихикнула. – Мы коварные ниндзи из Нейпонии! Как тебе?

– Вполне, – лавандовая единорожка закатила глаза. – А теперь тише. Нам нужно найти дверь и пройти через нее во внутренние помещения корабля.

– Кстати о двери. – произнесла Лира и вытянула копыто куда-то в темноту. Твайлайт посмотрела в указанную сторону, но ничего не увидела.

– Что там?

– То, что нам нужно.

Лира выпустила из рога в том направлении пучок сверкающих искр. Они ударились в стену и разлетелись россыпью бенгальских огней, осветив высокую арку, перегороженную плитой. Верхний край этой двери терялся где-то наверху под потолком.

– Идем туда. – магичка оглядела своих друзей, с решительным видом стоявших вокруг нее. Всех, кроме одной.

– Флаттершай?

Желтая пегаска сидела на кресле в челноке и тихо плакала. Твайлайт растерянно приоткрыла рот и торопливо подошла к ней, взяв в объятья. Пони зарылась в темно-фиолетовую гриву подруги и затихла.

– Флатти, что случилось? Почему ты плачешь?

– Прости, я… – желтая пегаска всхлипнула. – Мне слишком страшно. Можно, я посижу в челноке, пока не успокоюсь? Здесь всё такое чуждое…

– Конечно! – Твайлайт успокаивающе погладила ее по гриве. – Отдохни, милая. Мы скоро вернемся.

Фиолетовая единорожка выпрямилась, и вдруг ей пришла в голову одна мысль. Она замерла.

– Но, Флатти… Тебе не будет страшно одной? Может, ты хочешь, чтобы с тобой был кто-то еще?

Желтая пегаска сжалась еще сильнее.

– Нет, всё хорошо, – солгала она. – Я не буду бояться одна… разве что… чуть-чуть, – закончила она едва слышным шепотом.

Твайлайт нахмурилась. Она бы с радостью осталась чтобы поддержать подругу, но в корабле ее ждало столько открытий… Но ведь ее нельзя оставлять одну. Хотя, если она останется c Флаттершай в челноке, то ничего не увидит…

Фиолетовая единорожка обвела друзей взглядом. В их глазах она неожиданно увидела понимание и смущение. Никто не хотел бросать застенчивую и пугливую пони одну в челноке. Но в то же время никто не хотел оставаться с ней, пока остальные исследуют таинственный корабль. Чувство дружбы вступило в конфликт с любопытством.

– Я остаюсь, – вдруг Пинки решительно выступила вперед. – Если кому-то страшно, и он не может справиться с этим сам, то он не должен быть один.

Остальные три подруги переглянулись и синхронно сделали шаг вперед за розовой пони. Оставшиеся на месте Лира и Спайк посмотрели друг другу в глаза и стыдливо потупились.

– О нет-нет-нет, мы со всем отлично справимся! – Пинки подпрыгнула в воздух. – Я не позволю никому лишаться удовольствия погрузиться в захватывающие приключения ради нас! Только пообещайте мне что всё расскажете, когда вернетесь.

– Договорились. – улыбнулась Твайлайт. – Вы тогда сидите тут и никуда не уходите. Мы скоро вернемся.

– Через сердце на луну, кексик в глаз себе воткну! – пропела Пинки, сопроводив свои слова замысловатыми жестами.

– Ну и отлично. Так, теперь нужно как-то открыть дверь. Лира, ты можешь сделать это? Эм… Лира? Где ты?

Все закрутили головами. Мятной единорожки нигде не было, словно она растворилась в темноте. Никто не заметил, когда она успела отойти.

– Лира! – закричала Твайлайт. – Спайк, ты видел ее?

– Нет, – дракончик ошарашено смотрел в темноту. – Она только что была здесь!

– Лира! – громко крикнула Твайлайт. С ее рога сорвалась ослепительная звезда, взлетевшая в воздух и осветившая ангар. – Девочки, давайте хором! Ли-и-ра-а!!!

Протяжный визг и скрежет поднимающейся двери заставил всех без исключения вздрогнуть. В стене напротив челнока открылся проем, а у его нижнего края загорелась оранжевая звездочка.

– Я тут, – произнесла мятная единорожка, осветив себя магическим светом. – Идите сюда, я вам открыла проход внутрь.

– Зачем ты нас так пугаешь? – спросила Твайлайт, подскакав к ней. – Мы думали, с тобой что-то случилось.

Лира невозмутимо покачала головой.

– Пока вы там решали кому остаться, я решила разобраться с дверью. Зачем терять время?

– Ты молодец. – фиолетовая пони чмокнула ее в щеку. – А теперь вперед!

---

В коридоре было темно. Царила почти полная тишина – могильный покой нарушал лишь легкий шум выходящего пара из пневмопровода. Изредка к нему добавлялся звук падающих с потолка капель воды. Освещение не работало, и мрак коридора разгоняла лишь единственная красная лампочка на пульте управления входной дверью.

Вдруг впервые за неизвестно долгий период времени она сменила свой цвет на зеленый. Зашипели приводы механизма запирания двери, и тяжелая металлическая створка с лязгом поползла вверх. Не открывшись до конца, она заклинила в направляющих на середине своего пути. Механизм, поднимавший ее, противно взвыл и захлебнулся.

Темноту прорезали яркие лучи нескольких фонарей. Через низкий проем прошли несколько существ, отдаленно похожих на маленьких разноцветных лошадок. Дверь над их головами была небольшой по меркам корабля – всего два человеческих роста – но даже на ее фоне маленькие пони выглядели еще меньше, чем были на самом деле. Озираясь и сжимая в зубах ручные фонари, они медленно пошли по коридору, разглядывая его со смесью настороженности и восхищения на мордочках.

Фонари нашла Твайлайт. Когда они забрели в какой-то небольшой закуток, похожий на склад предметов первой необходимости, единорожка достала из одного из ящиков полдюжины длинных тонких стержней с пластиковыми ручками. Лира тут же узнала в них портативные источники света – такие же были и на «аквиле», и среди того разнообразного технического барахла что продал вольный торговец.

Нужда в магическом освещении отпала, и Твайлайт с облегчением погасила звездочку на роге. Почему-то любое колдовство на корабле давалось труднее, чем в Эквестрии. Кроме того, при этом возникало неуютное ощущение взгляда в затылок. Порой фиолетовой пони казалось, что она слышит тихий шепот в голове, произносящий слова на незнакомом языке. Когда она вслух сказала об этом, ее подруги-единорожки Рэрити и Лира нехотя признались что чувствуют и слышат то же самое – при том, что никто из остальных ее друзей ничего подобного не ощущал. Так или иначе, Твайлайт была рада прекратить тратить магию на то чтобы освещать путь.

Они шли уже не один час. Корабль казался бесконечным. Всё новые и новые двери открывались перед ними, пропуская маленьких пони всё дальше. Порой коридор, по которому они шли, пересекался с другими проходами, уходившими куда-то в глубины судна. Ради интереса прогулявшись в один из таких, Твайлайт через сотню метров прямого как струна коридора уперлась в запертую металлическую дверь. Открыть ее не получилось, узнать что за ней – тоже. На любую попытку магического сканирования голова отзывалась вспышкой головной боли. На миг Твайлайт задалась вопросом, как Принцессы могли узнать, что внутри корабля находятся живые существа, но потом выбросила эту мысль из головы.

Основной коридор, в который они попали вскоре после того как вышли из ангарного помещения вел их все дальше и дальше в недра звездолета. Порой на перекрестках и над дверями во внутренние помещения попадались таблички, написанные на неизвестном языке вычурным шрифтом. Фиолетовая единорожка вглядывалась в них, пытаясь понять смысл надписей, но тот ускользал от нее. Увы, письменность людей была тяжела для восприятия, и в отличие от устной речи, понять ее было невозможно. Хотя Твайлайт и смогла выучить при помощи лингвистической магии язык пришельцев, на текст это умение не распространялось.

Тем не менее, единорожка заметила некоторую закономерность. Под табличками с определенной надписью и порядковым номером были двери, закрывавшие большие комнаты с рядами кроватей и шкафчиками вдоль стен. По признанию Рэйнбоу, эти комнаты напоминали казармы для курсантов Академии Вондерболтов. Надо полагать, они здесь выполняли ту же функцию – были спальнями для людей, населявших корабль.

И ни одной живой души. Куда все могли исчезнуть?

Твайлайт начала нервничать. Когда число пройденных шагов перевалило за тысячу, она решила остановиться.

– Привал, девочки. Давайте отдохнем.

Пони облегченно вздохнули и прилегли на ребристый настил пола – избыток впечатлений и новое окружение утомили их. Только Лира и Рэйнбоу Дэш, казалось, были недовольны заминкой. Им не терпелось двигаться дальше и исследовать звездолет.

Пока все переводили дыхание, фиолетовая пони продумывала дальнейшие действия. Им удалось проникнуть на звездный корабль людей. Это было замечательно, но они забрались слишком далеко от ангара где стоял их челнок. Более того, они разделились. Кто знает, может их подруги, оставшиеся на самолете, нуждаются в помощи? Расстояния здесь такие, что можно и не услышать крика. Возможно, уже пора повернуть назад? Для первого раза и так пройдено немало, всегда можно будет вернуться и зайти еще глубже, а сейчас пора возвращаться на «аквилу». Да, пожалуй, она так и сделает. Теперь нужно убедить в необходимости этого своих друзей…

Единорожка глубоко вздохнула, собираясь с духом.

– Девочки… мне неприятно это говорить, но мы должны вернуться.

До этого момента спокойно отдыхавшие вокруг нее компаньоны уставились на нее. Впрочем, по взглядам было видно, что каждая пони восприняла известие по своему – в глазах Рэрити и Эпплджек фиолетовая пони прочла радость. Но радужная пегаска и единорожка-техник отреагировали иначе.

– Вернуться? – с недоверием произнесла Лира. Ее глаза сузились.

– Вернуться?! – повторила за ней Рэйнбоу Дэш. – Да мы еще даже треть этого корабля не обошли! Надо идти дальше!

– Рэйнбоу, послушай. – Твайлайт постаралась сказать это максимально спокойным голосом. – Мы и так зашли слишком далеко. Корабль слишком велик, мы не обойдем его и за целый день. Нужно вернуться, пока мы не потерялись.

– Какой там потерялись! – возмутилась пегаска. – Мы идем по прямому тоннелю! Тут потеряться вообще нереально. Скажи уже что тебе не хочется идти дальше, только и всего.

– Дело не в этом. – Твайлайт поморщилась. – Мы оставили в ангаре наших друзей, совсем одних. И сейчас уходим все дальше от них. Вдруг мы им сейчас нужны?

– Да что с ними может случиться? – скептически фыркнула Рэйнбоу. – Мы сколько уже идем, и до сих пор никого не встретили. Корабль пуст!

– Не может быть такого. – Твайлайт покачала головой. – Мое мнение таково – нам следует возвращаться немедленно. Потом мы сможем вернуться сюда еще раз. Все вместе.

– Нет! – в унисон воскликнули обе кобылки. Твайлайт изумилась про себя – Рэйнбоу и Лира спорили и ругались с самого начала экспедиции, видеть сейчас как они не сговариваясь пришли к единому мнению было странно. Сами же спорщицы удивились этому не меньше. Это было видно по тому, как они удивленнно покосились друг на друга.

– Мы не можем уйти. – Лира поджала губы. – Мы ведь осмотрели так мало. Давайте продолжим, а когда осмотрим еще столько же, тогда и вернемся.

– Поддерживаю. – Дэш энергично впечатала копыто в пол.

Твайлайт беспомощно посмотрела на Рэрити и Эпплджек в поисках поддержки. Белоснежная пони-модельер посмотрела сперва на фиолетовую единорожку, затем в темноту коридора впереди и уставилась в пол. Было видно, как ее одолевают сомнения.

Эпплджек поднялась на ноги и встала рядом с Твайлайт.

– Она права. – произнесла она. – Для первой прогулки более чем достаточно. Пора возвращаться, любознайки.

Лира и Рэйнбоу еще раз переглянулись.

– Давай хотя бы осмотрим ближайшие пару коридоров. – попросила Лира.

– Нет. – отрезала оранжевая земнопони. – Помните притчу про любопытного единорога, потерявшего свой рог? Тебе бы стоило ее вспомнить сейчас, сахарок.

– В самом деле, давайте вернемся. – подала голос Рэрити. – У меня от здешней пыли и влаги вся шерстка грязная. Отдохнем, почистимся, и вернемся со свежими силами!

– Давайте уже тогда голосование. – вздохнула Твайлайт.

– Мы за то, чтобы двигаться дальше. – произнесла Лира.

– Ну а мы за то что нам пора вернуться. – ответила Эпплджек.

– Итак, двое за, двое против… – фиолетовая единорожка начала считать вслух. – Спайк, что ты думаешь по этому поводу? Нам идти дальше, или вернуться… Спайк?

Твайлайт огляделась. Дракончика не было рядом с ними.

– Спайк? Ты где?

Кобылки в растерянности посмотрели друг на друга. Маленький дракон отошел, пока они препирались. Должно быть, он был где-то впереди. Или сзади.

– Спайк! Отзовись!

Фиолетовая единорожка отбежала на десяток метров вперед и оказалась в центре перекрестка коридоров. Вне себя от переполнявших ее дурных предчувствий, она набрала воздуха в грудь и пронзительно закричала:

– СПААААААЙК!!!

Гулкое эхо еще минуту повторяло ее крик. Расширенными глазами Твайлайт смотрела в темноту, напружинившись и поджав переднюю ногу. Ее подруги смотрели ей в спину.

Рядом с фиолетовой пони хлопнули крылья. На пол рядом с ней опустилась Рэйнбоу Дэш.

– Надо искать, – пегаска встревожено смотрела по сторонам. – Может, он…

Металлический лязг во тьме неподалеку заставил их отшатнуться. Шум шел из правого коридора, примыкавшего к главному. Обе кобылки во все глаза уставились туда.

– Спайк? – Твайлайт нерешительно шагнула вперед. Но радужногривая пегаска передними ногами обхватила ее за шею, не пуская вперед.

– Стой! Не иди туда!

– Но ведь там же Спайк! – единорожка дернулась, пытаясь вырваться.

– А если это не Спайк?

– Если не он, то кто же?

Вместо ответа Дэш молча сглотнула и отпустила подругу.

– Ты же сказала только что – «корабль пуст!» – Твайлайт иронично покосилась на пегаску.

– Я уже не уверена в этом, – тихо ответила та, прижимаясь к ней.

– Что тут у вас? – к ним прискакала Эпплджек. За ней следом подошли остальные пони.

– Тише, – одернула ее Дэш. – Там, в тоннеле кто-то есть.

– Может, это Спайк?

– Он не отзывается. – Твайлайт не отрываясь смотрела в темноту. – Это не Спайк.

Эпплджек оторопело замолчала. В наступившей тишине вновь раздался странный металлический шум. Его источник был совсем рядом, где-то за пределами светового круга. Затем так же неожиданно лязг оборвался.

Твайлайт почувствовала, как у нее в груди бешено колотится сердце. Звук собственного дыхания казался ей оглушительным. Возникло сильное желание погасить фонарь, лечь на пол, и заткнув копытами уши лежать, пока не пройдет чувство опасности. Единственное, что останавливало ее – это понимание того, что в темноте будет еще страшней.

– Что делать будем? – шепотом поинтересовалась Лира.

Никто сперва не ответил ей. Потом Рэйнбоу Дэш тихо и мрачно произнесла, обращаясь к мятной единорожке:

– Надо идти вперед и искать Спайка. Возможно, это он.

– А если это не он?

Пегаска только фыркнула в ответ.

Твайлайт зажмурилась и стиснула зубы. Рэйнбоу была права. Они не могли, не имели права уйти, оставив дракончика здесь одного. Надо идти вперед, как бы ни было страшно. Навстречу тому, что таилось там, во тьме коридора.

Единорожка медленно переступила ногами, двинувшись вперед. И тут же навстречу ей из темноты донеслось шлепанье ног по металлической решетке. Встречные шаги.

У Твайлайт широко распахнулись глаза. Она всхрапнула, испытывая дикое желание сорваться с места и бежать прочь. Кобылки, стоявшие за ней, застыли, испытывая то же чувство.

Шаги были все ближе. Свет фонарей выхватил смутную невысокую фигуру, направлявшуюся к ним. Через несколько мгновений она вышла к кобылкам. Это был Спайк.

Дракончик посмотрел на замерших пони, удивленно почесал гребень на затылке и сказал:

– Что-то случилось? Вы как-то странно выглядите.

– Спайк! – Твайлайт первой сбросила оцепенение и бросилась к малышу-дракону. Обняв его передними ногами, она села на пол и прижалась к нему. Вокруг сгрудились ее подруги. – Почему, почему, ну почему ты не отзывался?!

– Как это? – опешил Спайк. – Я вас звал, но вы не слышали.

– А сам-то ты ничего не слышал, голова твоя глухая? – проворчала Эпплджек. – Твайлайт кричала так, что наверное на Луне было слышно.

– Честно, я ничего не слышал! – дракончик начал выпутываться из объятий. – Ну ладно, ладно, со мной всё хорошо и ничего не случилось, можешь уже меня отпустить. Я тут кстати нашел нечто очень интересное, хотите взглянуть? Это там, дальше по коридору в двух шагах.

– А что ты нашел? – с интересом спросила Лира.

– Я, эмм… я не знаю как это описать. Пойдемте, я покажу.

Компания гурьбой пошла за дракончиком. Тот остановился перед очередной дверью, располагавшейся в нише в стене. Над дверным проемом была неразборчивая надпись на неизвестном языке. Приглядевшись, Твайлайт заметила еще кое-что – на двери был нарисован необычный знак, напоминающий черно-белый оскалившийся череп.

– Вот, это здесь. – Спайк подошел к двери. – Я попытался ее открыть, нажал вот сюда, и тут бах! из ничего появляется полупрозрачная стена. И тут же эта самая дверь открывается. А за ней такое!

– Что «такое»? Что там? – Лира потянулась к переключателю на двери.

– Погоди, а что за «стена»? – удивилась Твайлайт.

– Стой! Не трогай! – завопил Спайк.

Копыто Лиры замерло в сантиметре от кнопки. Мятная единорожка покосилась на дракончика и аккуратно убрала ногу.

– Ф-фух, вот так. – Спайк облегченно вздохнул. – Мы просто сейчас стоим прямо на ее месте. А она очень здорово жжется, я уже проверял. Надо зайти всем в нишу, тогда будет можно. Лира, пропусти меня.

– Так что за стена? – спросила Твайлайт еще раз, когда они все втиснулись в тесную нишу.

– Сейчас продемонстрирую. – дракончик положил лапку на переключатель. – Все оттуда ушли? Итак, алле… оп!

За кобылками взметнулась стена голубоватого пламени, превратившаяся в полупрозрачное силовое поле, искрящееся энергией. От него исходил запах озона и едва слышное гудение.

– Ух ты! – произнесла фиолетовая пони. – Это ведь разновидность магического барьера! Только она тут создается при помощи каких-то технических устройств! Потрясающе!

– Погоди, ты еще самого интересного не видела. – ухмыльнулся Спайк, покосившись на уходящую в потолок за его спиной дверь. – Прошу!

Брови Твайлайт поползли вверх. Она в изумлении приоткрыла рот.

– Ды-а-а! – глаза у Лиры азартно сверкнули, и она рванулась вперед в комнату.

Это помещение было еще больше, чем встретившиеся им по пути сюда кубрики для членов экипажа. Но стоявшие в нем штабелями и просто сваленные в кучи множество предметов создавали впечатление жуткой тесноты. При этом в их расположении была система – каждая из лежавших в одной куче вещиц имела если и не идентичность, то по крайней мере сходство. Штабеля же были заставлены одинаковыми на вид металлическими ящиками. Углы отсека были отгорожены – в одном из них, как показалось Твайлайт, был устроен импровизированный лазарет, где в идеальном порядке были разложены на лотках и столиках сверкающие медицинские инструменты. В другом было нечто, напоминающее слесарную мастерскую – но многие станки и приспособления были совершенно неизвестны единорожке. Там уже вовсю орудовала Лира, с восторгом трогая всё, до чего могла дотянуться.

– Вау, – ошеломленно сказала Твайлайт. – Вот это да… Что это такое?

– Это наверное какой-то склад нужных вещей, или типа того! – Лира загрохотала металлом, роясь в каком-то ящике. – Наверное, местные обитатели собрали всё это, на случай чтобы не нужно было далеко ходить и всё было под рукой.

Мятная единорожка нажала на выключатель. Помещение озарилось холодным светом ламп, вмонтированных в потолок. Лира круглыми от восхищения глазами уставилась на окружавшие ее механизмы и приборы.

– Во имя Дискорда и царствующих Сестер! – пробормотала она. – Здесь столько всего…

– А это что такое? – Рэрити достала из стойки у стены странный угловатый предмет и удерживала его магией в воздухе, рассматривая со всех сторон. – И что вот это?

Твайлайт обернулась. Ее подруга стояла возле большой груды изогнутых разноцветных пластин, на которых были намалеваны различные эмблемы. Перед белой единорожкой протянулся длинный ряд стоек, в которых были совершенно одинаковые предметы – такие же, как и тот, что сейчас разглядывала Рэрити.

Подозрительно знакомый предмет.

– Можешь дать посмотреть? – Твайлайт подошла ближе и приняла из телекинетической хватки странную штуковину. Она оказалась довольно тяжелой – даже магически сильной единорожке было нелегко удерживать его. Вещь была выполнена в традиционном стиле людей – угловатая, с гладкой поверхностью и украшением в виде черепа. Твайлайт повертела ее, понажимала на выступы, заглянула в широкую и толстую трубу, выступавшую из вещи, затем поднесла его к мордочке и осторожно понюхала.

Предмет пах смазкой и порохом.

– Твайлайт, как думаешь, что вот это за штуковины? – Рэрити ткнула копытом в одну из пластин, отозвавшуюся на прикосновение глухим стуком.

Фиолетовая пони отвернулась от глядящего ей в лоб дула и покосилась на предмет интереса ее подруги. Это была большая изогнутая пластина с нанесенной на нее большой вертикальной стрелкой. Пластина была потрескавшейся и исцарапанной; когда единорожка попыталась ее прощупать, материал ей показался отдаленно похожим на керамику.

– Так что это может быть? – копыто Рэрити прошлось по шероховатой поверхности.

– Возможно я знаю. – раздался из дальнего конца отсека голос Дэш. Пегаска свернулась калачиком на большом стуле и пыталась включить терминал с большим экраном. – Если вы об этих штуках на полу, то я видела похожие у нашей королевской стражи. Не уверена на все сто, но я думаю что это нательная броня.

– Броня?! – Рэрити прикинула толщину и размер пластины и ужаснулась. Каких же размеров было существо, которому предназначалась такая защита?

– Ага. – хихикнула Рэйнбоу. – Для охрененного размера жеребцов. С такого же размера статью и прочими, эм… достоинствами. Было бы круто сходить с таким на свиданку, а, Рэрити?

Белая единорожка ничего не ответила, лишь слегка покраснев под своей шерсткой.

– Ну ладно. – Твайлайт смущенно отвернулась к висевшему перед ней человеческому артефакту. Сосредоточившись, она стала прощупывать его магией.

Металл. Фракция минерального масла. Еще металл, более твердый и вязкий. Незатейливая электронная начинка. Взрывчатые вещества – сразу нескольких типов, собранные в компактные цилиндрические устройства. Полный короб этих цилиндров крепился к сложному механизму, предназначением которого было их метать как горошины из стручка.

Внезапно Твайлайт похолодела. Она поняла, что держит перед собой. Оружие, убивающее на расстоянии.

Черное дуло притягивало взгляд.

– Эй, Твайли! Что ты тут нашла? – проходящая мимо Лира толкнула ее мордочкой в шею, нарушив концентрацию. Оружие дернулось в телекинетическом захвате.

И выстрелило.

В глаза фиолетовой пони ударила яркая вспышка. И наступила тьма.

---

– Я ничего не вижу! – простонала Твайлайт, вращая головой и слепо таращась. Перед глазами клубилось зеленое облако, за которым смутно угадывались мордочки ее подруг и окружающая действительность. В ушах звенело от оглушительного грохота, которым сопровождался выстрел.

Из зеленой полумглы выплыло взволнованое лицо Лиры, шевелившей губами. На ресницах мятной единорожки блестели слезы. Она отвернула мордочку и оскалилась, с горестным видом споря с кем-то. На заднем плане маячили головы пони, окруживших ее, а за ними – рифленые плиты потолка.

Твайлайт поняла, что лежит на полу. Перевернувшись на живот, она подставила под себя ноги и встала. Перед ней оказался Спайк, с озабоченным видом спрашивавший ее о чем-то.

– Я не слышу тебя, меня оглушило. Сейчас приду в себя, – громко сказала единорожка. – Никто не пострадал?

Спайк закрыл рот и отчаянно помотал головой. Твайлайт перевела дух – значит, обошлось.

– …Бестолковая самоуверенная зазнайка! – словно издалека донеслось до нее. – Ты ведь видела, что она занята, зачем ты толкнула Твай?

– Я не нарочно! Я не знала, что так выйдет! Простите меня!

– Прощения будешь у Твай просить. – единорожка наконец узнала деревенский выговор Эпплджек. – А сейчас побудь с ней, пока ей не станет лучше. И вот тогда извинишься по всей форме, поняла?

– Поняла. – в голосе мятной пони был слышен стыд.

– Девочки, успокойтесь, – произнесла Твайлайт, превозмогая шум в ушах. – Лира ни в чем не виновата. Это я недооценила опасность этого артефакта. ЭйДжей, оставь ее в покое, она сама перепугалась не меньше.

– Твайлайт, прости меня. – Лира прижалась к ней. – Я растяпа.

– Я знаю.

Мятная единорожка улыбнулась сквозь слезы.

– Твайли? – возле фиолетовой пони опустилась пегаска. – Ты как тут?

– Нормально. Мне уже легче.

– Ага… Слушай, я знаю что совсем не вовремя, но ты можешь помочь? Мне нужно включить ту штуку на столике, а у меня не получается. Похоже, там что-то важное.

– Показывай, – сказала Лира. – Я разберусь, а Твайлайт посмотрит.

– Вот и славно.

Пегаска подлетела к стоявшему на небольшом постаменте терминалу.

– Вот. Лира, взгляни что тут можно сделать.

– Угу, так… – единорожка-технарь задумчиво пригляделась к устройству. – Хм… а что тебя смутило? Это же обычное хранилище данных, и включается оно кнопкой под панелью.

– Я не проводила столько времени со всеми этими штуками как ты. Я не знала этого. – Рэйнбоу закусила губу.

Лира покосилась на нее и кивнула.

– Эм… окей. Сейчас. Вот теперь все должно заработать.

Экран осветился.

Сквозь рябь помех Твайлайт увидела массивную фигуру человека, облаченную в доспехи, части которых она только что видела сваленными в груду. Исполин какое-то время сидел неподвижно, словно статуя, а потом пошевелился и снял с головы рогатый шлем. При этом на него упал луч света с потолка, осветив черно-белую поверхность брони и бледное суровое лицо.

Несколько мгновений воин молча смотрел с экрана на кобылок. И наконец заговорил.

«Мое имя Маркус Монк. Я брат-капитан девятой роты ордена Сынов Злобы. Я записываю это сообщение, чтобы те, кто найдет этот корабль, знали что здесь произошло.

Мой корабль, названный «Строптивым», и незадолго до этого дня захваченный в пространстве, контролируемом войсками Ложного Императора, вступил в бой с бандитским флотом Хаоса над планетой Элизиум Прайм. В этом бою он нанес тяжкие потери врагу, но и сам получил серьезные повреждения. Я принял решение выйти из боя, и отдал приказ совершить варп-прыжок. Но он прошел не так как планировалось. Повреждения внутренних систем энергоснабжения крейсера оказались настолько велики, что варп-защита корабля стала слабеть, угрожая выйти из строя.

Навигатор, управлявшая кораблем, смогла вывести его из варпа ценой своей жизни. В результате нас выбросило в этот неизученный участок космоса, в стороне от оживленных межзвездных трасс. Я принял решение собрать выживших братьев моей роты, взять столько припасов, сколько сможем унести, и покинуть корабль на спасательных капсулах, дрейфуя в сторону ближайшего имперского мира. Излишек припасов мы собрали здесь, на случай если кто-то из уцелевших членов экипажа еще остался на корабле. Хотя лично мне кажется, что в катастрофе выжили только мы.

Если на то будет воля нашего покровителя, мы вернемся сюда и попробуем вернуть «Строптивый» к жизни. Если нет, то мы погибнем. В любом случае, ave atque vale – здравствуйте и прощайте. Конец сообщения».

---

– Здесь можно жить, – расслаблено произнесла Эпплджек, растянувшись на койке. – Верно, Рэйнбоу?

– Мгм. – промычала пегаска с набитым ртом сверху. Над головой земнопони скрипнула сетка проволочной кровати, и с нее полетел вниз опустевший тюбик из-под питательной пасты.

Кобылки постепенно привыкли к окружению. Накопившаяся усталость дала о себе знать, и три пары двухъярусных кроватей в дальнем конце помещения теперь выглядели более чем привлекательно. Не сговариваясь, поняшки решили отдохнуть там. Найденные перед этим в каком-то ящике тюбики с намалеванными на них яблоками, вишнями и какими-то другими неизвестными фруктами содержали вкусную и невероятно сытную смесь, от которой в буквальном смысле подкашивались ноги. Мало кто смог осилить даже половину тубуса – одна только Дэш, оказавшаяся на редкость голодной, сумела умять свою порцию до конца и теперь лежала на верхней койке, развалившись после плотного обеда.

– Еда есть. Вода есть, пусть даже от нее какой-то химией несет. – Эпплджек сложила копыта вместе, размышляя вслух. – Поспать тоже есть где. Обстановка необычная, но привыкнуть можно. Девочки, а давайте пока тут обживемся? Все равно пока нам спешить некуда.

– А чем тебя наш самолет не устраивает? – сонно поинтересовалась Рэрити.

– Там кроватей нет. – вместо Эпплджек ответила Рэйнбоу. – А тут при желании можно хоть полгода жить на одном месте. Неа, я за. Давайте сюда приведем Пинки с Шай, и поселимся тут.

– Окей. Твайли, Лира, вы не против?

– Нет. – пробормотала Твайлайт с закрытыми глазами. – Сейчас за ними пойдем?

– Я пас. – пегаска зевнула и свернулась калачиком. – Кажется, я обожралась. Сейчас я точно никуда не пойду.

– Рэйнбоу! – Рэрити хихикнула. – Фу, как грубо!

– Пофигу… – радужногривая летунья фыркнула и засопела носом. – Девочки, я спать…

– А я пожалуй схожу. – под Лирой заскрипела сетка, когда она встала с кровати. – Кроме того, мы как раз перед этим спорили, возвращаться нам к нашим подругам или нет. Твайлайт, составишь компанию?

Фиолетовая пони открыла глаза. Перед ней стояла мятная единорожка.

Губы Лиры шевельнулись. Она беззвучно проартикулировала: «Надо поговорить!» и выразительно указала глазами на дверь. Заинтересованная магичка поднялась с постели.

– Да, конечно.

Кобылки не спеша вышли из помещения. Лира нажала на сенсор, закрывая бронированную дверь. Силовой полог перед ними задрожал и исчез.

– Ну так о чем ты хотела поговорить? – Твайлайт повернулась к мятной единорожке.

– Я хотела сказать раньше, но за всеми этими чудесами забыла это сделать. Кроме того, я не хотела это говорить при всех. – Лира с серьезным выражением смотрела на нее. – Твай, у нас большая проблема.

– Какая?

– Мы не можем вернуться домой.

У кобылки всё внутри сжалось. Дрогнувшим голосом она спросила:

– Почему?

– По двум причинам. Первая – самолет сжег почти всё топливо. Мы истратили его, пока поднимались в космос и выходили на нужную орбиту, чтобы добраться до звездного корабля. Теперь его хватит только на торможение.

– Ну и что? Ведь на торможение его все равно хватит, и мы сможем приземлиться.

– Не всё так просто. – Лира покачала головой. – И это уже вторая причина. Приземлиться топлива хватит, но до этого еще нужно занять нужное положение на орбите, рассчитать точную траекторию, и после этого суметь спуститься так, чтобы не сгореть и не промахнуться. Иначе мы можем вместо Эквестрии плюхнуться где-нибудь у вендиго на горбу. Улавливаешь ход мыслей?

– Улавливаю, – кивнула фиолетовая единорожка. И тут ее осенило. – Так ты не знаешь, как это сделать?

– Увы. – с грустью кивнула Лира. – Я могу летать над землей, выйти на орбиту, кое-как маневрировать на ней, но вот сходить с орбиты и приземляться я еще не научилась. Я лишь представляю, насколько сложно это будет рассчитать – спуск и торможение в заданной точке.

– Понятно… – протянула Твайлайт. – Но почему так получилось? Карамель перед отлетом залил нам полный бак! А этот челнок способен более чем на один полет без подзарядки! Как так…

– Карамель вместо настоящего качественного топлива человеков залил нам жиденький полуфабрикат. Другого делать он пока не умеет, – перебила ее мятная пони. – Поэтому и двигатели тянут слабо, и сожгли мы почти всё что было. Понимаешь?

– Понимаю. Значит, основная проблема – рассчитать спуск для нашего челнока?

– Да.

Твайлайт ненадолго задумалась, уставившись в пол. Вдруг она подняла ее и взглянула Лире в глаза. Ее взгляд полыхал решимостью.

– Я могу это сделать.

– Ты? – удивилась единорожка-техник. – Но ты ведь даже не знаешь…

– Я могу, – упрямо повторила фиолетовая пони. – Это не настолько сложно, как ты думаешь. Надо только рассчитать наше местоположение, орбитальную скорость, и еще некоторые факторы. Идем, я всё тебе расскажу по пути.

Лира наклонила голову и зубами взяла свисающий с шеи фонарь. Ей, как и Твайлайт, было тягостно использовать магию на корабле, пусть даже и настолько примитивную.

– Пошли, – прошипела она. – Я шебя фнимашельно шлушаю. Рашкажыфай.

– Разумеется. – Твайлайт неспешно порысила бок о бок с Лирой. – Для начала, нужно сделать вот что…

---

– Не попала, не попала! – засмеялась Пинки. – Это голова, а не круп! Хвост не растет из головы!

Флаттершай приподняла повязку на глазах и критически осмотрела лежащий на полу лист бумаги с нарисованным на нем пони. Потом грустно вздохнула.

– Ничего, не переживай, в следующий раз ты обязательно попадешь! Ты уже почти победила, остался только один раз! – розовая пони аккуратно взяла зубами у пегасочки разлохмаченную пеструю ленту с шилом, изображавшую «хвост» и подождала, пока Флаттершай не завяжет ей глаза.

Желтая пони немного повернула рисунок так, чтобы он не лежал на прежнем месте.

– Готово, можешь начинать!

Пинки склонилась над листом, ощупывая его копытами. Вслепую прицелившись острием шила как указкой, она ткнула им в рисунок.

– Мимо. – тихо хихикнула пегаска. – Моя очередь.

Долгое сидение без дела в шаттле вгоняло в скуку. Пинки и Флаттершай успели переиграть во все известные им игры. Сейчас они соревновались в «приколи пони хвост» до трех побед. Чтобы растянуть удовольствие, правила усложнили – рисунок двигали по полу, чтобы запутать оппонента. Играли «на желание».

– Бинго! – воскликнула Пинки Пай, когда ее «хвост» звякнул острием о монетку, лежавшую на рисунке в качестве мишени.

– Агась… – произнесла Флаттершай.

– Так… что бы такое загадать? – задумалась розовая земнопони. – А, придумала! Сделай три круга вокруг нашего самолета!

– А… эм, ну хорошо. – пегаска слегка сжалась.

– Не бойся, милая! – Пинки подпрыгнула к потолку. – Я ведь буду рядом с тобой!

Флаттершай облегченно засмеялась. Обе кобылки пошли к выходу.

Розовая пони намеренно выбрала такое желание, чтобы помочь пегаске привыкнуть к чуждой обстановке. Флаттершай еще немного робела и боялась выходить наружу, но уже не так сильно как в самом начале. Пинки надеялась, что ее подруга вскоре перестанет испытывать страх перед тем местом, куда они попали.

Они как раз заканчивали свою пробежку, когда один из огромных входов в ангар вдруг начал с лязгом открываться. По полу зацокали четыре пары копыт, и в арке входа показался свет фонаря. В его слабом отсвете стали видны силуэты Твайлайт и Лиры.

– …Боюсь, в любом случае придется что-то узнавать опытным путем, – фиолетовая единорожка увидела своих подруг, и ее мордочка озарилась улыбкой. – Привет, девочки! У вас тут все хорошо?

– Привет, Твайли! Привет, Лира! – Пинки галопом поскакала им навстречу. – Ух, как мы по вам соскучились! Где вы были всё это время?

– Да так, бродили. – Твайлайт по очереди поцеловала обоих кобылок в щеку. – Кстати, мы кое-что нашли. Хотите посмотреть?

– Конечно!

– Хорошо, только помогите нам перенести наши вещи из самолета. Его надо разгрузить.

– Без проблем! – хохотнула Пинки.

Под копытоводством Твайлайт пони вынесли из челнока ящики и корзинки с припасами, сложив их в кучу рядом с входом в ангар, и оставив внутри только штатные баллоны с воздухом.

– Отлично, – единорожка перевела дух. – Теперь слушайте. Всё это нужно перетащить в найденную нами комнату. Мы вам сейчас поможем, а потом вернемся сюда. Нам нужно будет сделать еще кое-что.

– Оки-доки-локи. Вы ведь скоро вернетесь?

– Само собой. Ну, взяли!

Загрузившись до отказа, кобылки медленно пошли по коридорам до места стоянки. Лира оживленно беседовала с кобылками, рассказывая о том где они побывали и что видели, при этом нещадно привирая. Пинки громко восторгалась, Флаттершай застенчиво улыбалась, при этом было видно что она не верит ни единому слову эпических басен единорожки.

Твайлайт шла молча, в то время как ее мысли были заняты другим. Она сосредоточенно вспоминала курс физики, в особенности те его разделы, что были посвящены небесной механике и аэродинамике. Ученая пони жалела, что ее обучение давно прошло, и с тех пор ей не было нужды применять полузабытые знания.

До сегодняшнего момента.

Фиолетовая единорожка улыбнулась, погруженная в свои мысли. Когда-то она думала, что это Эквестрия вращается вокруг солнца, а не наоборот. Тогда она еще многое не знала. Как давно это было…

Путь к складу занял гораздо меньше времени чем в первый раз, хотя теперь они не были налегке. Когда они наконец отнесли припасы и оставили своих подруг отдыхать, Твайлайт решила еще раз обсудить с Лирой нюансы грядущего перелета.

– Еще раз. Что мы должны знать? – произнесла она, сидя вместе с Лирой в пассажирском отсеке челнока. – Массу самолета, его площадь, орбитальную скорость, допустимый угол входа в атмосферу, допустимую перегрузку, э-э… что еще?

– Слишком много всего. – Лира подперла копытами голову.

– Да. – Твайлайт грустно усмехнулась. – Сюда бы ученый совет Кантерлота. Или хотя бы одного смыслящего в полетах пегаса…

– Только не Рэйнбоу. – Лира нервно рассмеялась. – Иначе она потребует взять ее с собой.

– Ладно. Итак, начнем. Орбитальная скорость зависит от гравитационного параметра, высоты, энергии небесного тела и траектории орбиты. Для всех частных случаев есть свои формулы, по которым она вычисляется, но мы остановимся на усредненной. Нам ведь нужно знать скорость на тот момент, когда ты с нее будешь сходить, верно?

– Угу. – Лира замахала копытом. – Только постарайся без заумностей, прошу. У нас не теоретический зачет по физике, не нужно цитировать весь учебник. Тем более я все равно половину не пойму.

– Постараюсь. Но хотя бы суть я тебе должна рассказать. Идем дальше…

Постепенно размеры задачи приобрели четкие размеры. Единорожки ползали по крыльям челнока, измеряя их площадь, пытались измерить его массу, изучали нижнюю теплозащитную обшивку на предмет поломок и спорили из-за получавшихся цифр.

Час шел за часом. Наконец Твайлайт закончила чертить рисунок на ватмане и устало откинулась на спинку кресла, ощущая жуткую головную боль. Рядом с ней повалилась Лира.

Обе кобылки молчали, слишком уставшие из-за затянувшегося умственного и физического труда. Потом Твайлайт произнесла:

– Слишком много допущений. Мы могли что-нибудь упустить или вычислить неверно. Ты уверена, что хочешь лететь?

– Абсолютно. – хрипло ответила мятная единорожка.

– Я не хочу отпускать тебя. Это опасно. Вдруг что-нибудь случится?

– Давай не будем о плохом. Я лечу. Всё будет хорошо.

– Кстати, почему? Я имею в виду, мы только прилетели сюда, и ты уже рвешься обратно?

– Я хочу убедиться, что мы вообще можем вернуться. – Лира поджала губы. – Кроме того, рано или поздно, это пришлось бы сделать. И я должна научиться возить вашу компанию безопасно.

Пауза. Твайлайт собиралась с мыслями. Затем она сказала:

– Я лечу с тобой.

– Нет.

– Я лечу с тобой!

– Нет! – выпалила единорожка. – Как ты только что сказала, «это опасно».

– Но…

– Нет. Если у меня не получится, должен быть кто-то, кто сможет не допустить моих ошибок.

– Наших ошибок, – поправила ее Твайлайт. – Траекторию спуска рассчитывала и я тоже.

– Траекторию падения… – горько улыбнулась Лира. – Твай, не надо. Еще один челнок, думаю, тут найдется. А еще один пилот, который хотя бы в теории знает, как можно сесть, при этом не разбившись – вряд ли.

Твайлайт закрыла глаза. Лира прижалась к ней и склонила свою голову ей на плечо.

– Я знаю что ты думаешь, – тихо сказала она. – И поверь, мне тоже страшно не хочется этого делать. Но кто-то ведь должен? Я пилот, я техник. Кому, как не мне пробовать?

– Будь осторожна. Не рискуй, – прошептала фиолетовая пони с закрытыми глазами. – Перед тем как спускаться, проверь всё несколько раз. Если тебя хоть что-то смутит – не дергайся. Воздуха в самолете хватит надолго.

– Уж кому как не мне помнить об осторожности, – фыркнула Лира. – Не волнуйся. Я скорее всего буду дрейфовать пару дней, прежде чем выйду на нужную орбиту. И глупостей делать я тоже не собираюсь.

– Когда ты летишь?

– Сейчас.

– И даже с нашими не попрощаешься?

– Долгие проводы – лишние слезы, – скривилась Лира. – К тому же я все равно вернусь через неделю. И скорее всего не одна, ко мне прицепится еще целый табун желающих увидеть корабль человеков.

– Людей, – машинально поправила ее Твайлайт. – Удачи тебе.

– И вам тут тоже. Не скучайте без меня.

Лира поднялась и прошла в кабину пилота. Фиолетовая единорожка посмотрела ей вслед.

– Запомни! – высунувшись из кабины, прокричала мятная пони. – Через неделю я вернусь! Начинай беспокоиться только если меня и позже не будет! До встречи, Твайлайт!

– Пока, Лира! – лавандовая пони подняла копыто в знак прощания.

– Пока-пока. А теперь давай выходи, я запускаю двигатели!

Единорожка вышла из челнока и медленно пошла к входу в ангар. Позади нее шаттл глухо заревел запускаемыми движками. Вскоре он поднялся на реактивных струях и поплыл к стальной плите, отделявшей пространство ангара от космоса.

Твайлайт нажала на переключатель и смотрела на челнок, пока створка ворот не закрыла от нее взора улетавшую подругу. Как только дверь герметично закрылась, за стенами ангара зашумели исполинские насосы, выкачивая из отсека воздух. Через несколько минут вакуум внутри ничем не отличался от пустоты космического пространства снаружи.

Люк бесшумно открылся. Челнок выскользнул сквозь него, выключил двигатели и по инерции понесся в пустоте, с каждой секундой всё дальше улетая прочь от крейсера.

---

– Цель на экране, – космический десантник пристально наблюдал, как по монитору ауспекса движется яркая красная искра. Его руки покоились на рукоятях управления зенитными турелями. – Разрешите открыть огонь?

Капитан Маркус склонился над плечом оператора турели. Черные глаза на бледном лице сощурились, в то время как командир Сынов Злобы наблюдал за движением красной искры.

– Библиарий. – произнес он. – Можете сказать, сколько живых существ на борту?

Стоявший за его спиной сверхчеловек в силовом доспехе расслабился и закрыл глаза. Между гладкой кожей его безволосой головы и психокапюшоном заскакали тонкие белые молнии. Через несколько секунд библиарий открыл глаза.

– Одно, – наконец молвил он. – Точнее, одна.

Капитан Сынов Злобы удовлетворенно кивнул.

– Отставить огонь, – приказал он сидевшему на операторском посту космическому десантнику.

– Есть, брат-капитан. – тот убрал руки с гашеток и сложил их перед собой на панели.

Маркус отошел к широкому экрану, на которое выводилось воспринимаемое с наружных пикт-рекордеров изображение космоса. Экран заменял окно в боевом посту на огневой палубе. На нем была видна сине-зеленая с белой росписью облаков планета, вокруг которой вращался «Строптивый». На ее фоне беспечно скользил шаттл, чья отметка только что была на экране ауспекса, и пилот которого явно не знал, что избежал смертельной опасности.

Капитан космических десантников нахмурился, услышав за своей спиной шаги. Рядом с ним встал библиарий Сынов Злобы, уперев в пол свой посох. На лице псайкера были видны недоумение и раздражение.

– Говори, брат. – произнес Маркус. – Что тебя смутило?

– Я проник в разум существа, что управляет этой «аквилой». Оно не заметило моего вторжения, но контакт был неприятным. Оно тоже было псайкером, и то, что я увидел внутри… встревожило меня.

– Вот как? – хмыкнул капитан.

– Эти существа не приспособлены к сражению. Они вообще не знают, что такое война. Само понятие убийства у них вызывает ступор. Я пытаюсь понять, какая от них польза может быть нашему богу, и не могу отыскать ответа. Что вообще могут сделать эти изнеженные существа?

– Они нужны Повелителю. Мы здесь, чтобы исполнить его волю. – процедил Маркус. – Или ты начал сомневаться в приказе, что его посланник передал нам?!

– Моя воля и решимость так же сильна, как и прежде. – библиарий нахмурил густые брови. – Но меня смутило еще кое-что. Сила этой особи была ничтожна, но в ней были определенные оттенки, родственные тем, что обжигают мне разум и заставляют душу корчиться в огне каждое утро. Психическая сила, что бушует на поверхности этой планеты в тысячи раз больше мощи этого существа, но их природа одинакова.

– Возможно, в этом и состоит интерес нашего господина, – в раздумье произнес капитан. – Однако это неважно. У меня есть инструкции, оставленные демоном. И ты знаешь, что случается с теми, кто не оправдывает ожидания богов.

– Да, брат-капитан. – библиарий склонил голову. – Я знаю.

– А теперь за дело. У нас еще много работы. – командир Сынов Злобы отвернулся от экрана, где шаттл превратился в едва различимую точку. – Они скоро вернутся в большем количестве. Надо приготовиться к их приему. Когда их наберется достаточно, мы подвергнем их дух первому испытанию. Посмотрим, так ли они неприспособленны к сражению, как ты сказал. Идем!

Глава 4 – Тени Исхода

Глава 4 – Тени Исхода

Доктор Кабаллерон сидел на веранде своей роскошной квартиры, высоко вознесшейся над мостовыми улиц и расслаблено смотрел на сверкающие в закате шпили Кантерлота. Рядом на столе стояла початая бутылка бренди и несколько разложенных веером на блюдце долек сыра. На полу под ногами валялся потухший и давно остывший кальян.

Последнее дело было очень удачным. Недавно ему поступил заказ от богатого клиента на одну весьма редкую и недешевую вещь. Кабаллерону пришлось подключить множество своих связей среди старьевщиков, частных археологов и скупщиков краденого, но добыть требуемый товар помог случай. Искомый предмет обнаружился там, где его никто не ожидал найти – в самой чаще Вечнодикого леса под костями многоногого дракона. Какой-то заплутавший в лесной чаще любитель старины наткнулся на артефакт, взял его с собой, и не нашел ничего лучше, чем разместить объявление о продаже с описанием штуковины, после чего Кабаллерон быстро нашел его. Выкупить предмет тоже оказалось несложно – когда нанятая специально для силовых воздействий банда молодых и драчливых пони нанесла визит добра незадачливому торговцу, тот отдал ее даром, радуясь что визитерам больше ничего от него не понадобилось. Ну, кроме разве что пропавшего с подоконника кошелька.

Земнопони с удовольствием провел копытом по надувшемуся карману. Лежавшие там золотые биты тихонько зазвенели. Этот звук доктор Кабаллерон любил больше всего – нет ничего приятнее, чем ощущать под копытом тяжесть золота. Пусть даже оно досталось не вполне честным путем.

Вообще с этими артефактами вышла очень занятная история. Кто бы мог предположить что безделушки из иных миров будут цениться чуть ли ни в десятки раз больше, чем такие же безделушки, только сделанные много лет назад из драгоценных камней и металлов? Кабаллерон был первым, кто уловил веяние моды и одним их первых переключился с добычи артефактов древности на технологические новинки. Размышляющие доски, легкие и прочные инструменты, лампы ярче сотен свечей и многое, многое другое… Всё это было очень тяжело достать, если не обладать протекцией Богинь или их ближайших протеже. Но Кабаллерон был не из тех, кто отступает перед трудностями – тем более что в случае успеха доходы могли стать колоссальными. И он не прогадал.

Предметы, изготовленные где-то на других мирах за пределами Эквестрии и наверняка не обладающие особой ценностью на своей родине стали пользоваться огромным спросом. Предприимчивый археолог и торговец редкостями заработал на них большое состояние, что позволило ему перебраться в Кантерлот и вести роскошную жизнь. Конечно, у него появились завистники и недоброжелатели, но деньги позволяли проучить их чужими копытами. После нескольких стычек всем стало ясно, что богатого авантюриста лучше оставить в покое.

Хотя в последнее время этот золотой поток грозил значительно уменьшиться. После того, как прошел слух о прибывшем корабле людей, то желающих приобрести инопланетные диковины поубавилось – зачем покупать втридорога, когда через пару недель такие же вещи будут продаваться на каждом шагу по дешевке? Самые редкие, понятное дело, не выйдут на широкий рынок, но и гоняться за ними придется как никогда прежде. Бизнес мог понести из-за этого серьезные убытки. Неужели снова придется заняться археологией и трясти любителей-неудачников на предмет ценных находок? А то и самому кормить собой хищников в дальних краях, гоняясь за очередной ценной побрякушкой?!

Был, конечно, и третий вариант – самому отправиться в космос раньше, чем туда наскачет толпа желающих разбогатеть. Но доктору Кабаллерону он совершенно не нравился. Хоть земнопони-археолог и не был выдающимся энтузиастом своего дела, он обладал важным качеством – чутьем на неприятности. А в том, что их на корабле будет предостаточно, он не сомневался. Как и в том, что его хозяева не будут рады тому, что их будут внаглую обворовывать. И в том, что у них есть средства эффективно расправляться с грабителями – тоже…

Доктор вспомнил свой последний заказ и поморщился как от зубной боли. Артефакт отличался от всего, что он когда-либо видел. Формой и некоторыми особенностями строения он напоминал короткое ружье грифонов с дальнего юга, но на этом сходство заканчивалось. Впрочем, археологу и так сразу стало ясно, что предназначение предмета – не колка дров и не кухонная горелка.

Ради интереса он даже попробовал пальнуть из него со специальной треноги, после чего два часа ходил, ощупывая перед собой дорогу и спотыкаясь о камни. Дереву, в которое он целился, повезло еще меньше – сгусток огня, вылетевший из оружия, сжег его дотла. Конечно, Кабаллерон продал артефакт за кучу битов, но теперь в голову лезли неприятные мысли, а душу скребли дурные предчувствия. Кому могло понадобиться настолько мощное оружие и с какими целями? И не упрячут ли его теперь подальше, как нежеланного свидетеля противозаконной сделки?

Земнопони-археолог сглотнул, представив как его распыляют из им же проданного оружия, и потянулся к бутылке – смыть неприятный образ алкоголем. И замер, услышав за спиной шаги.

– Нехорошо пить спиртное в такую жару, – произнес негромкий мужской голос.

Кабаллерон обернулся и никого не увидел. Он был один на веранде.

– Кто здесь? – доктор расширенными от испуга глазами зашарил вокруг.

– Успокойтесь. Я здесь, – голос невидимки раздался еще ближе, буквально над ухом. – Кстати, вы позволите? Я весь день на ногах, и хочу промочить горло.

Бутылка с бренди осветилась алым сиянием магической ауры и поднялась в воздух. С гулким звуком вылетела пробка, и напиток с журчанием потек в чей-то рот. С блюдца слетел ломтик сыра и отправился в том же направлении.

– Кто вы такой? Покажитесь! Зачем вы надели маскировку? – Кабаллерон начинал паниковать всё больше и больше.

– Благодарю, – бутылка стукнула о стол. – Начну с наиболее простого вопроса. Маскировку я надел потому, что не хотел, чтобы кто-то видел как я вхожу к вам в дом. Кроме того, это помогает ввести собеседника в нужное расположение духа. Теперь в ней нет нужды, можете на меня посмотреть.

Воздух рядом с археологом затрещал, и Кабаллерон отшатнулся, едва не упав со стула. Перед земнопони проявился силуэт, поначалу прозрачный, но в следующие несколько секунд обретший осязаемость и цвет. Это был жеребец-единорог с черным окрасом шкуры и серым плащом на плечах. Серые глаза того же цвета что и плащ бесстрастно разглядывали археолога словно музейный экспонат.

– Это частная территория! – Кабаллерон собрал в кучу остатки самообладания и поднялся со стула. – Не знаю, кто вы такой, мистер, но лучше бы вам убраться из моего дома. У вас нет права находиться здесь!

– Да, всё верно, это ваш дом, – черный единорог зевнул. – Но я имею полное право находиться здесь и беседовать с вами, и уж тем более никуда не уберусь пока не сделаю то, для чего я тут. Я при исполнении.

Жеребец отвернул полу плаща, показывая приколотую к изнанке бляху. В свете заката тускло блеснуло выпуклое золотое изображение солнца и перечеркивающая его молния.

Кабаллерон шлепнулся обратно на стул. Археологом овладел страх. Меньше всего он хотел иметь дело с агентом тайной службы Принцессы Селестии.

– Итак, – единорог оперся одним боком об стол, глядя на земнопони. – Я – агент секретной службы Её Высочества. Я пришел по делу, и у меня к вам предложение, господин Кабаллерон. Вы известный охотник за редкостями, и потому, я думаю, оно вам будет интересно.

– Что за предложение? – хмуро спросил авантюрист.

Вместо ответа агент достал из-за пазухи магией конверт и небрежно бросил его на стол. Доктор Кабаллерон подвинул его к себе копытом и стал неуверенно распечатывать.

– Вам помочь? – участливо спросил агент.

Земнопони бросил раздраженный взгляд и рванул зубами конверт. Вытряхнув из него несколько листков бумаги, он склонился над ними и принялся читать. Затем Кабаллерон поднял глаза на агента.

– Это что, шутка?

Перед археологом лежал рекламный буклет, приглашавший его присоединиться к проекту освоения космоса «К звездам!». К нему была приложена анкета, заполненная на его имя. Не хватало лишь подписи.

Черный единорог терпеливо вздохнул.

– Мое присутствие здесь тоже шутка, по вашему мнению?

– Нет, – археолог зло уставился на агента. – Либо очень и очень плохая.

– Ясно, – единорог взял у него буклет. – Тогда перейдем к сути. Вам, как опытному специалисту в своей области и известному любителю предметов старины предоставляется уникальный шанс прикоснуться к тайнам иной цивилизации, бла-бла-бла… Короче. Вы полетите на космический корабль людей в составе большой экспедиции. Сейчас формируются несколько групп, вы полетите с одной из них. Когда вы понадобитесь, вас вызовут, а до тех пор вам запрещается покидать город. Считайте, что с вас взяли подписку о невыезде.

– Вот как? – доктор Кабаллерон зло сощурился. – А если я в этом не хочу принимать участие?

– Ваши махинации с технологическими артефактами привлекли внимание нашей секретной службы, – фыркнул агент. – Ваша последняя сделка, от которой вы получили столько выручки, прошла под плотным колпаком. Мы избавили черный рынок от опасного артефакта, который мог устроить большие неприятности и головную боль Её Высочеству. А вам пришла пора отработать деньги, которые мы вам столь щедро одолжили.

– Деньги? – у археолога глаза полезли на лоб. Копыто невольно ухватилось за кошель с битами во внутреннем кармане рубашки.

– А-ага. – флегматично протянул единорог. – Конечно, вы можете отказаться, но тогда вам будет предъявлено обвинение в контрабанде предметов иноземельного происхождения. Сейчас за это садят в темницу под королевским замком Кантерлота, и правильно как по мне – нечего церемониться с теми, кто играет с огнем. Ну так как?

– П-послушайте! – Кабаллерон растерял остатки самообладания и начал заикаться. – Ну, не надо… П-пожалуйста! Может, мы договоримся? Я вам заплачу. Щедро заплачу! Прошу вас, не надо меня никуда отправлять. Я…

– Очень жаль, – единорог состроил жалостливое выражение морды. – Будь обстоятельства иными, «договориться» может и получилось бы. Но я работаю в секретной службе Её Высочества, и не имею права принимать денежные подарки от частных лиц. А теперь советую вам взять себя в копыта. Вы уже ничего не измените.

– Проклятье… – Кабаллерон уткнул голову в сложенные на столе копыта, чувствуя себя опустошенным. – Чего же вы хотите от меня?

– Чтобы вы поставили подпись вот здесь, и ждали здесь того момента, когда вас призовут, – агент подвинул анкету поближе к археологу и положил рядом ручку. – Прошу вас.

– Как иронично. Вы преследуете меня за контрабанду артефактов, а даете расписываться артефактным пищущим пером! – фыркнул земнопони, хватая ее зубами.

Ручка вывела дрожащий росчерк на пергаменте. Археолог с отвращением выплюнул ее.

– Возьмите и подавитесь. Это всё?

– Да. Зря вы так, – единорог аккуратно протер ручку от слюны и положил ее в карман вместе с анкетой. – Я всего лишь делаю свою работу. Доброго вечера, мистер Кабаллерон.

– И тебе не кашлять, – буркнул земнопони. Внезапно ему пришла в голову одна мысль и он вскинулся. – Подождите! У меня вопрос – многим вы прислали подобные, кгм… «предложения»?

– Это секретная информация. Что-нибудь еще?

– Да, дискорд побери! В вашем списке была некая пони по имени Дэринг Ду?

Губы черного единорога впервые за всё время прорезала улыбка.

– Симпатичная пегаска, пишущая книги? Нет, мистер Кабаллерон. В отличие от вас, она не проявляет интереса к технологиям пришельцев.

Агента окутал кокон портала. Миг спустя он исчез во вспышке магии, оставив археолога сидеть с распахнутым от изумления ртом.

---

Ночь укрыла Кантерлот и Эквестрию. Наступало время Луны, и ее период заботы о народе пони. Если Селестия была Хранительницей Дня и занималась делами королевства, происходившими при свете солнца, то в поле зрения ее младшей сестры попадало всё, что случалось ночью. В эти же ночные часы Луна разбиралась в том, что было сделано за день.

Проглядывая сводку, Принцесса наткнулась на одно сообщение и нахмурилась. В нем говорилось, что число желающих участвовать в проекте «К звездам» значительно увеличилось. Этот факт вызвал бы радость, если бы не одно «но»: многие из тех, кто собирался лететь в космос, жаловались что к этому решению их весьма настойчиво подталкивали какие-то подозрительные пони. Некоторые со страхом шептали, что эти пони представлялись как агенты тайной полиции Солнечной Принцессы. Начальник агентурной сети «ночной стражи» счел нужным упомянуть это в своем рапорте, краткую выжимку из которого включили в сводку.

Отметив это происшествие в памяти, Луна дочитала сводку до конца. Закончив с делами, она вышла на балкон своей спальни и расслабилась. Очистив разум, она вслушалась в хор снов, что плыл над городом.

Обычно это было ненавязчивой поддержкой, которую Луна оказывала своим подданным. Но на этот раз было по-другому. Теперь Принцесса Ночи вглядывалась в то, что видели, засыпая жители города далеко внизу под ногами. Среди моря эмоций, переживаний и мечтаний, выражаемых в снах, она искала подтверждения прочитанному в сводке сообщению.

Оно обнаружилось совсем рядом. В городе у нескольких разных пони во сне встречался один и тот же сценарий: подозрительный незнакомец, странный разговор, волнующее предложение, полет к звездному небу… но в отличие от других снов, эти были отмечены эмоцией страха. Детали разнились, но образ посланника был общим – безликий пони со значком власти. Значок был виден во сне особенно ярко – пылающее солнце, перечеркнутое молнией. Сосредоточившись, Луна увидела тот же образ во множестве других снов. Число тех, в чьих разумах они были… обескураживало.

До самого рассвета Луна стояла, впитывая в себя сны. Когда она наконец вернулась к реальности, на востоке уже алело небо – предвестник восхода. Пришла пора убрать луну за горизонт.

– Привет, – сказала за ее спиной Селестия.

Солнечная пони подошла к ней и поцеловала в щеку. Луна прикоснулась губами к ее ушку, ощущая на душе тяжесть – она чувствовала, что ей сейчас предстоит неприятный разговор с родной сестрой.

Селестия ощутила ее беспокойство.

– Что-то не так?

– Да. – Луна слегка отстранилась. – Но об этом потом. Начнем?

Принцесса дня внимательно посмотрела на нее и кивнула, принимая отсрочку.

– Начнем.

Две божественных сестры начали ритуал, повторявшийся каждое утро и каждый вечер. Подчиняясь их воле, небесные светила медленно поползли по небу – луна начала опускаться к горизонту, стремительно меняя свои фазы, а на другой стороне небосвода появилась ослепительная искра. Спустя минуту она превратилась в солнечный диск, разгорающийся с каждым мигом все ярче. Наступил восход.

Сестры стояли неподвижно, глядя на неспешно поднимающееся солнце. Потом Селестия переступила с ноги на ногу и повернулась к Лунной Принцессе.

– Так что случилось? Ты чем-то обеспокоена?

– Я хотела с тобой кое-что обсудить, Тия. – Луна тяжело вздохнула. – Это насчет моего проекта.

Брови солнечной пони едва заметно сдвинулись.

– Говори, родная. Что тебя тревожит?

– Мне рассказали, что твои агенты стали насильно привлекать пони к участию в нем, – Луна прямо взглянула в глаза сестры. – Это ты им отдала приказ?

Селестия не отвела взгляда.

– Да, это так.

– Зачем? Участие пони в моем проекте должно быть добровольным. Чего ты хочешь добиться?

Принцесса-аликорн вздохнула.

– Это непростой вопрос, Луна.

– Ты по-прежнему настроена против, – темно-синяя кобылица насупилась. – Думаешь, если участие в экспедиции будет принудительным, то это ее дискредитирует?

– Я просто пытаюсь помочь им увидеть то, что они хотели бы увидеть, но еще не решились на это. – Селестия едва заметно улыбнулась. – Кроме того, мне стало интересно, какие выводы они сделают из того, что им там откроется. Ты говорила, что ждешь моей поддержки; так вот это она и есть. Я помогу тебе в твоем деле, в том числе и с его практической стороной. Твои пони, что отправятся туда, будут иметь всё необходимое.

– Вот так просто? – удивилась Луна. – И ничего не попросишь взамен?

– Попрошу, – улыбка Селестии стала шире. – Пообещай, что не будешь мешать мне помогать тебе. Я сама определю, что подходит для путешествия и в ком экспедиция нуждается больше всего. А когда они вернутся, то они будут строить тот мир, который ты хочешь.

Сердце в груди Луны дрогнуло от восторга. Сестра наконец поняла! Она поддержит ее! От радости принцесса готова была подпрыгнуть в воздух и улететь на край земли, но вдруг ее насторожила одна деталь. Несущественная, незначительная – легкое изменение тона голоса, которое менее тонкий слух никогда бы не ощутил.

– Ты сказала, когда они вернутся, то будут строить мир, который я хочу? – сказала Луна.

Улыбка Селестии застыла на устах, превратившись в безжизненный оскал.

– Да. Когда они вернутся, – повторила она прежним безмятежным тоном.

В душе Луны закрутился водоворот чувств. Язык жег прилипший к нему вопрос, ответ на который уже формировался в уме принцессы. Пытаясь скрыть свои чувства, она склонила голову, пряча от сестры свои глаза.

– Спасибо. Я обещаю.

Селестия молча кивнула и незаметно перевела дух. Это тоже не укрылось от внимания Луны.

– Как насчет сока? – спросила она. – Будешь яблочный?

– Да.

– Отлично. Я распоряжусь, чтобы его принесли прямо к нам в спальню.

Селестия не спеша пошла к двери в покои. Луна смотрела ей вслед. В ее голове крутился вопрос, который она так и не решилась задать.
«Зачем ты лжешь мне, сестра?»

---

Светало. С каждой минутой солнце поднималось всё выше, прогоняя остатки рассветных сумерек. Легкий намек на туман, державшийся на полях вокруг Понивилля растворился сразу, как только его коснулись первые лучи восходящего светила. Небо было безоблачным, и потому ночная прохлада тоже не задержалась надолго. Несмотря на то что был май, уже стояла довольно жаркая погода.

Деревни и небольшие городки просыпаются раньше столицы – во многом, потому что крупные города толком никогда и не засыпают. Многие пони в этот ранний час уже были на ногах, спеша на работу или занимаясь домашними делами. И поэтому большинство жителей города услышали странный звук, доносящийся откуда-то из-за горизонта. Поначалу едва заметный, он из низкого гула превратился в оглушительный рев, от которого звенели стекла и дрожали стены. Дрожа от страха, десятки пони выбежали из домов чтобы узнать что происходит.

Их глазам открылась жуткая и завораживающая картина. Рассветное небо рассекла огненная комета. Оставляя за собой шлейф пара и дыма, она стала кружить над городом, постепенно снижаясь. Во время очередного виража она прошла так низко над Понивиллем, что стали виды закопченные крылья, изрыгающие снопы пламени, и почерневший фюзеляж.

Рукотворная птица накренилась на крыло, и с воем спикировала на пустошь где стоял ангар Лиры, скрывшись от взглядов потрясенных зрителей. Несколько секунд спустя земля содрогнулась от грохота. Поле, где приземлился аппарат, заволокло пылью.

…У Лиры закончился воздух в легких, в результате чего в кабине наконец наступила тишина. На финальном отрезке посадочной глиссады топливо закончилось, и челнок совершил жесткую посадку, спланировав на пустырь перед ангаром. На протяжении этих бесконечных двух минут Лира в ужасе визжала, прерываясь лишь на то чтобы вдохнуть еще немного воздуха. Случилось то, чего она так боялась – горючее кончилось, когда самолет был еще в воздухе. Она была уверена что челнок, не приспособленный к горизонтальной посадке, сейчас рухнет на землю и разобьется.

Как оказалось – приспособленный. Хотя аэродинамические свойства летающей машины оставляли желать лучшего, она не упала на поле как считала единорожка, а грузно приземлилась, прочертив своими посадочными опорами борозды не хуже сохи. Челнок со скрежетом проехал по пустырю и замер, завалившись на правое крыло.

Лира со всхлипом втянула воздух и издала приглушенный писк. На панели тревожно перемигивалась россыпь лампочек, а за спиной искрила закоротившая при падении дверная консоль. Корпус челнока хрустел и поскрипывал, несмотря на то, что машина твердо стояла на земле – то были изгибающиеся от разницы температур детали обшивки.

– Охренеть. – со стоном пробормотала единорожка. – Я это всё-таки сделала!

С трудом выбравшись из кресла, Лира сделала шаг и упала на пол. Привыкшее к низкой гравитации и измученное перегрузками тело не хотело никуда идти. Стиснув зубы, мятная пони поднялась с настила и медленно пошла вперед, борясь с головокружением и подступающей тошнотой.

«О Богини, теперь я понимаю, что чувствовала Твайлайт. Бедняжка, как она вообще могла это терпеть?»

Добравшись до входного люка, Лира нашла переключатель. Из-за накатывающих приступов дурноты магией было пользоваться тяжко, поэтому кобылка просто уткнулась в кнопку носом и подождала пока створка аппарели не откроется полностью. После этого она шагнула к выходу, запнулась и на крупе скатилась по гладкому металлу на землю.

От корпуса челнока веяло жаром. Лира лежала на спине, глядя в безоблачное небо и слушала, как трещат и стонут, остывая, плиты керамита и пластали. Утренний воздух наполнился запахами сгоревшего топлива и тлеющей луговой травы.

У единорожки от усталости и пережитого волнения слипались глаза. Ей захотелось закрыть их и заснуть прямо тут, в пыли под крыльями самолета, ощущая на коже исходящий от него жар. Но она решила что это будет лучше сделать у себя дома в уютной постели... и хотя бы немного помывшись. Надо только добраться до дома.

Лира с неохотой встала, чувствуя как мускулы противятся каждому ее движению. И услышала крики. Единорожка удивленно оглянулась.

На краю поля появилось множество пони. Они бежали к месту приземления челнока. Впереди всех скакала ее соседка по дому и близкая подруга Бон-Бон. Рядом с ней Лира увидела еще несколько знакомых лиц. Вот пони из семьи Эппл – Биг Мак, Эплблум и бабуля Смит; вот пони из персонала местного госпиталя с носилками, вот еще какие-то знакомые пони… И журналисты из местной газеты.

Лира представила как они все сейчас набросятся на нее с расспросами, и ей резко поплохело. Она сделала шаг назад, чувствуя позыв удрать

– Дорогу! – прогремел мужской голос. – Дайте дорогу!

Из толпы вывернулся высокий земнопони в докторском халате. Сделав знак кобылкам-медсестрам с носилками, они приблизился к Лире и встал перед ней.

– Вы в порядке, мисс? Как вы себя чувсвуете? Позвольте вас осмотреть! – бросил он скороговоркой и принялся ее придирчиво осматривать. – Голова не кружится, не тошнит? Ага, вижу. Ближайший час вам лучше не делать резких движений, а в идеале – лечь и полежать в тишине. Мда…

Вокруг нее собрались пони, наперебой что-то спрашивавшие у нее и пытавшиеся до нее дотронуться. В одно мгновенье Лира оказалась посреди оглушительно галдящей толпы.

– Мисс Хартингс! Расскажите что вы видели? Ваши впечатления…

– Лира! Ты не представляешь, как я рада тебя…

– А где Твайлайт? Где все остальные? Неужели они?..

– Моя внучка! Куда ты дела мою внучку, ты, плохая бессердечная…

– Пропустите нас! Неужели вы не видите, она очень устала, ей нужен отдых! Пропустите!

– Разойтись! Мисс Хартингс будет готова ответить на ваши вопросы, как только оправится с дороги! А сейчас всем покинуть площадь и разойтись по домам! Это требование мэра!

– …Она сейчас в обморок грохнется.

Действительно, Лире стало очень нехорошо. У нее закружилась голова от духоты и обилия вокруг множества пони. Кобылка задрожала, и почувствовав как у нее подкашиваются ноги, ткнулась головой в гриву стоявшей рядом подруги, опираясь на ее плечо.

– Мисс, я настаиваю на том чтобы вас положили в нашу больницу, – строго произнес доктор-земнопони. – Расслабьтесь, вас сейчас отнесут туда на носилках.

– К дискорду больницу… – невнятно прохрипела Лира, тяжело дыша. – Мне нужно домой…

– Но мисс Хартингс, за вами проще будет ухаживать, если вы будете находиться в приспособленном для этого месте! – возмутился доктор. – Нет-нет, это исключено. Девочки, помогите ее уложить, и скорее в госпиталь!

– Никаких госпиталей! – Бон-Бон прижалась щекой к виснущей на ней подруге, бросая на доктора гневный взгляд. – Несите ее ко мне домой, я покажу где. Она мой друг, и я ее не брошу!

Земнопони тяжело вздохнул.

– Ну ладно. Ложитесь, мисс, и расслабьтесь. Вы в безопасности. Так, а ну расступились все, быстро!

Лира позволила уложить себя на носилки. Стоявшая над ней Бон-Бон наклонилась и легко поцеловала ее в щеку.

– Все хорошо, – произнесла она и улыбнулась.

– Пристегиваемся! Пошли! – доктор поторопил своих помощниц. – Мисс Свити Дропс, пожалуйста, покажите где ваш дом.

– Наш дом, – поправила жеребца Бон-Бон. – Идемте.

Медсестры подхватили носилки и понесли их за доктором и единорожкой с черничной гривой, сопровождаемые толпой еще не до конца успокоившихся пони. Вслед им вытянулось закоптившееся крыло челнока.

– …Ну вот мы и дома, – произнесла Бон-Бон. – Спасибо вам, милые пони, дальше я справлюсь сама.

– Хорошо, мисс Свити Дропс, – Лира услышала голос земнопони-доктора. – Но не забывайте, что пациентке нужен полный покой хотя бы несколько часов. И пусть она придет в госпиталь для обследования, как только сможет.

– Хорошо, я передам. До свидания.

Хлопнула дверь. Над Лирой склонилась мордочка ее подруги.

– Ты чего-нибудь хочешь? – спросила она. – Может, тебе теплого молока, или чаю с крекерами?

– Мне бы в ванну… – пробормотала мятная единорожка. Бон-Бон всплеснула копытцами.

– Точно! Ты же с дороги и вся грязная! Сейчас, потерпи минутку, я все сделаю.

По полу дробно простучали копытца убегающей пони. Лира откинулась на диванчике, куда ее уложила подруга, и закрыла глаза. Спать хотелось невероятно сильно. Кобылка подумала о том, что может отключиться раньше, чем вернется Свити, и труды ее подруги пропадут зря.

– Всё готово! – радостно воскликнула Бон-Бон, входя в комнату. – Пойдем, я тебя отведу.

Лира поднялась с дивана и не открывая глаз пошла, чувствуя рядом бок подруги. Под ногами ощутился кафель пола, ноздрей коснулся запах пара и масел, а затем кобылка почувствовала, как ее осторожно обхватило магическое облако и плавно куда-то понесло. Единорожка вздрогнула от удовольствия, когда ее тело опустилось в ванну с горячей водой.

– Вот так, – услышала она голос Бон-Бон. – Только очень прошу, не усни. Тебя помыть?

– Не надо, я так… – пробормотала Лира сквозь сон.

– Ладно. Если что, я рядом.

Бон-Бон села на стул возле ванны, смотря как Лира полощется в ванне. У нее были еще дела по дому, но она боялась что ее подруга все же уснет и нахлебается при этом воды. Глядя на нее, единорожка ощутила умиротворение – она была рада, что после своего путешествия Лира вернулась целой и невредимой.

Лира нежилась в ванне, пока не почувствовала что еще немного – и она начнет дремать. Протяжно зевнув, кобылка открыла глаза и посмотрела на всё еще сидящую рядом Бон-Бон.

– Давно я тут лежу?

– М? – Свити встрепенулась. – О, уже больше получаса.

– Так долго? – Лира пошевелилась, собираясь встать. – Прости, что заставила тебя сидеть и ждать, ведь у тебя еще наверняка полно дел…

– Ничего. – Бон-Бон улыбнулась. – Ты уже выходишь?

– Да.

Мятная единорожка вышла из ванны и подтянула к себе магией большое полотенце.

– Ну и как все прошло? – спросила Бон-Бон.

– Нормально, – ответила кобылка, растирая себя полотенцем. – Даже отлично. Но теперь мне понадобится больше горючего от Карамеля. Такими темпами я скоро в долги влезу…

– Не отчаивайся. – Бон-Бон прикоснулась к подруге. – Похоже, за твои полеты скоро тебе будут платить золотыми битами. Пока ты была в отъезде, тут столько пони побывало! Всем нужен твой, эм… «самолет» и твои навыки пилота. Даже из Кантерлота приезжали, представляешь?

– Представляю, – поморщилась Лира, воображая как ее штурмует толпа журналистов, аристократов и политиков, а она отбивается от них.

– Лира, а что с носителями Элементами? – спросила ее подруга. – Почему они не с тобой?

– Они остались наверху. Им нужно время чтобы всё осмотреть. Как оказалось, на корабле нет людей. А я так надеялась…

– А почему ты вернулась?

– Решила потренироваться. К тому же, у меня дело к Карамелю. Его топливо никуда не годится. Нужно что-то получше. И еще я отвезу им еды из Понивилля, они наверняка будут рады.

Свити Дропс вздохнула.

– Лира, тут все непросто. Когда ты отдохнешь, я расскажу тебе новости. А пока отдыхай, и не забивай себе голову.

– Ты так обо мне заботишься, что мне неловко, – засмеялась Лира.

Кобылки вышли из ванной. Бон-Бон проводила Лиру до ее спальни на втором этаже и помогла лечь в кровать.

– Только разбуди меня пораньше, – попросила мятная единорожка. – А то я просплю до самого вечера, а потом буду маяться бездельем ночью. Лучше будет, если я помогу тебе с работой.

– Спи сколько хочешь, – улыбнулась Бон-Бон. – Тебе пришлось сегодня трудиться куда больше чем мне. Отдыхай.

Единорожка наклонилась и поцеловала Лиру в лоб. Та ничего не ответила, послав в ответ полный признательности взгляд.

– Ладно, я пошла. Если что понадобится, зови!

– Хорошо!

Бон-Бон улыбнулась и вышла из комнаты. Она была уверена, что ее подруга проспит весь день, и не собиралась ей в этом мешать.

Лира же, проводив ее взглядом, свернулась на кровати в клубок и уставилась в угол. Ей казалось, что она после ванной проворочается еще довольно долго прежде чем заснуть, но в действительности оказалось по-другому. Едва за единорожкой захлопнулась дверь, сон навалился с необоримой силой. Не в силах противиться ему, мятная пони сонно всхрапнула и закрыв глаза, провалилась в сон без сновидений.

…Лира резко проснулась. Судя по тому, как низко светило в окно заходящее солнце, уже был вечер. Внизу позвякивали чашки и раздавались негромкие голоса. Очевидно, к Бон-Бон зашел клиент.

Единорожка потянулась и протяжно зевнула, после чего спрыгнула с кровати. Дневной отдых определенно пошел на пользу – Лира чувствовала себя полной сил и энергии. Ей захотелось чего-нибудь перекусить, и она принялась рыться у себя в комнате, пытаясь найти какое-нибудь завалявшееся яблоко.

Голоса на первом этаже стихли, а затем на леснице застучали шаги поднимающейся пони – ее возня не осталась незамеченной. Отчаявшись найти хоть какую-то еду, Лира села на кровать в своей обычной неестественной для пони позе, надеясь что сейчас Бон-Бон принесет ей что-нибудь вкусное. Такое случалось нечасто, но единорожка ожидала что из-за сегодняшнего происшествия она может рассчитывать на какой-нибудь деликатес от своей подруги.

Дверь открылась, и вошла Бон-Бон. Как с легким разочарованием отметила единорожка, она ничего с собой не принесла.

– Привет! Как ты спала?

– Замечательно. – Лира покрутила головой, разминая затекшую шею. Она недовольно посмотрела на подругу. – Почему ты меня не разбудила? Я бы помогла тебе, и вообще у меня куча дел!

– Извини, но я решила что тебе стоит как следует выспаться. – Бон-Бон покачала головой. – Да и какие у тебя могут быть дела?

– Надо проверить челнок и выяснить что я сломала при посадке. Надо сходить к Карамелю и узнать что там у него с топливом. Надо поехать в Кантерлот и заказать запчасти у мастера-токаря. Дел действительно много. – Лира вздохнула и улыбнулась. – Но всё равно спасибо. У тебя есть что-нибудь поесть?

– Есть чай с булочками. Еще есть овощное рагу с бобами.

– О, как раз то, что надо.

Бон-Бон подошла ближе к Лире и оглянулась на дверь.

– Лира, у нас посетитель. Он хочет с тобой поговорить.

– Опять журналисты? Да ну их в круп понячий! – Лира спрыгнула с кровати и шагнула к двери. – Сейчас я его сама прогоню.

– Тише, Лира. Нет, это не журналист. – Бон-Бон коснулась ее ногой. – Это какой-то шишка из Кантерлота. Он хочет тебе предложить что-то интересное, поэтому будь с ним повежливей, хорошо?

– Хорошо. – Лира удивленно покосилась на соседку. Обычно ее подругу было трудно чем-нибудь впечатлить, но сейчас она выглядела очень взволнованной. – Я буду осторожна.

– Агась. Рагу на столе внизу! – уже обычным громким голосом произнесла Бон-Бон.

Спускаясь с лестницы, Лира увидела за столом в гостиной черного единорога. Жеребец смотрел в окно, попивая чай из чашки. Его свернутый в моток серый плащ висел на спинке стула. Единорожка обратила внимание на то, что магическая аура, обволакивающая чашку, имеет кроваво-красный цвет, а на крупе видна метка, имеющая вид безликой головы пони.

– Добрый вечер, – кобылка решила поздороваться первой.

Черный единорог отвернулся от окна и взглянул на единорожку.

– Здравствуйте, мисс Хартингс! – доброжелательно произнес он. – Я рад знакомству с вами.

Лира подошла к столу и заняла место у большой тарелки с овощным рагу.

– Будете? – спросила она, указывая на блюдо.

– Нет, спасибо, – отказался единорог. – Я уже поел. Ваша знакомая отлично готовит.

– Оки-доки-локи, – Лира пожала плечами. – Вы давно здесь?

– Полтора часа, – флегматично отозвался жеребец. – Ваша подруга сказала что вы очень устали и попросила не беспокоить вас. Весьма настойчиво.

– Весьма настойчиво? – Лира удивленно хмыкнула, пододвигая к себе тарелку с салатом и выбрав себе ложку.

– Угум, – кивнул он. – На сегодня у меня больше не было других дел, поэтому я решил подождать.

– Понятненько, – Лира слегка смутилась, потому что ей не хотелось заставлять ждать визитера после того как он проторчал полтора часа дожидаясь ее, и наверняка изнывал от нетерпения. – Вы простите меня, но я очень голодна. Если позволите, я обсужу с вами всё, о чем вы хотели поговорить через несколько минут. Идет?

– Никаких проблем, – единорог развел копытами.

Не дожидаясь продолжения, Лира кивнула и набросилась на еду. Единорог-жеребец поднял свою чашку и отвернулся к окну, задумчиво глядя на улицу. Кобылке захотелось узнать что же он там нашел интересного, и тоже поглядела в ту сторону, но ничего не увидела кроме домов и изредка проходящих по улицам пони.

Наконец с рагу было покончено. Лира удовлетворенно откинулась на спинку кресла, держа у рта чашку с чаем. Единорог посмотрел на нее.

– Теперь мы можем начать? – вежливо поинтересовался он.

– Да, конечно, – Лира отпила из чашки и поставила ее на стол. – Итак, зачем вы здесь?

– Для начала, позвольте представиться. Увы, я не могу назвать вам своего имени, но оно не имеет особого значения в нашем разговоре. Я прибыл по поручению моей повелительницы. Она хочет вам кое-что предложить. А это знак, что я действительно являюсь ее посланником, – единорог достал телекинезом из складок плаща значок и показал его кобылке.

– Ух ты! – у Лиры от изумления приоткрылся рот. Она протянула копыто. – Я могу, эм…

– Да, конечно, – единорог со стуком положил бляху значка на стол и подвинул ближе к единорожке. – Убедитесь сами. Он подлинный.

Лира попробовала коснуться его магией, затем положила ногу на значок. Копыто прошло сквозь металл и уперлось в поверхность стола, словно бляхи не было на столе.

– Его могу взять только я. – черный единорог протянул копыто и подгреб знак к себе с отчетливым металлическим бряканьем. – Итак, я прибыл от самой Принцессы Селестии. Ее Высочество восхищено вашим знанием о крылатой машине людей, и желает предложить помощь в его обслуживании и ремонте.

– Ремонте?! – удивилась кобылка. – Но как? И о каком ремонте речь?

– При посадке ваша крылатая машина сломала одну из своих механических лап и повредила правое крыло. – объяснил посланник. – У нас есть специалисты, способные справиться с этими поломками. Принцесса хочет, чтобы вы заключили с ними контракт, при условии что вы окажете нам услугу.

– Услугу? – нахмурилась Лира. – Какую?

– Вы слышали о проекте Её Высочества Принцессы Луны «К звездам»?

– Краем уха. Что-то об освоении космоса?

– Именно. Принцесса желает, чтобы на корабль людей была послана большая исследовательская команда с целью изучения и выяснения перспектив организации колонии. Она планирует использовать для этой цели вашу крылатую машину, а вы являетесь единственной пони, способной ею управлять. Их Высочества рассчитывают на вашу помощь, мисс Хартингс. Вы нам поможете?

У Лиры спутались мысли. Оказанное доверие ошарашило ее, наполнив ее душу противоречивыми эмоциями. Она испытывала гордость и восхищение, что сама Принцесса Селестия просит у нее помощи, и в то же время страх. Что, если она не справится? Или что-нибудь пойдет не так? Кроме того, работоспособность самолета зависела не только от нее, о чем она решила заявить посланнику.

– Это не является проблемой, – ответил единорог на ее взволнованную речь. – Что касается горючего, то господин Карамель уже изъявил желание сотрудничать с нами. Работы по ремонту и заправке «самолета», как вы его называете, могут быть начаты уже завтра утром. Всё что нам нужно – это ваше согласие.

Лира обдумала всё еще раз. Но хотя ее разум пытался выискать скрытые камни, в душе уже созрело решение. Наконец она произнесла:

– Хорошо, я согласна. Что от меня требуется?

В воздухе перед мордочкой единорога вспыхнуло алое пламя, из которого выпали два свитка. Жеребец подхватил их и развернул перед Лирой, положив рядом с ним анкету.

– Вот сам контракт. Расходы по материалам и работам будут взяты другой стороной. Вам нужно будет поставить подпись здесь и здесь. А это анкета программы Принцессы. Вам нужно будет ее заполнить, чтобы подтвердить свое участие в ней.

– Так… – произнесла единорожка. – А как будет выглядеть это участие?

– Вы будете доставлять на корабль членов экспедиции и обратно в Эквестрию. Кроме того, вы будете нашим главным консультантом по техническим вопросам. Работа непростая, но хорошо оплачивается. Что скажете?

Лира внимательно прочла контракт и анкету. Первоначальное недоверие постепенно улетучивалось – всё выглядело солидно и честно. Да и сумма в конце была нарисована изрядная. Единорожку, давно искавшую себе денежную работу, это волновало больше всего.

– Меня всё устраивает.

– Вот и замечательно, – единорог протянул ей ручку. Лира размашисто расписалась на листках пергамента, и отдала свиток и анкету посланнику.

– Завтра к вам прибудут пони из столицы, – произнес он. – Вы им покажете машину и расскажете то, что знаете о ней. Желаю удачи, мисс Хартингс!

– Спасибо, мистер… блин, – Лира с досадой приложила копыто ко лбу. – Как же вас всё-таки зовут?

– Не важно, – усмехнулся единорог. – До свидания, мисс.

– До свидания, мистер Не-Важно. – хихикнула Лира.

Единорог засмеялся, подхватил свой плащ и пошел к выходу. Когда он закрыл за собой дверь, на улице раздался трескучий звук, словно где-то рядом ударила маленькая молния. Когда Лира выглянула наружу, визитера уже нигде не было.

Единорожка опустилась на стул, ощущая сумбур в голове от произошедшего и легкую растерянность. Теперь она не чудаковатая самоучка, а специалист. Если раньше она была всего лишь ввязавшимся в опасное дело волонтером, то теперь она профессионал на службе государства. Раньше с ней не происходило более головокружительных перемен. Это немного пугало, но в то же время захватывало дух.

– Он ушел? – спросила позади нее Бон-Бон. – Жаль, я хотела предложить ему еще чаю.

– А-ага, – рассеянно произнесла Лира.

Ее подруга подошла ближе и потерлась носом об ее шею.

– Не бойся ничего, – тихо шепнула она ей на ушко. – Любые перемены к лучшему. А я буду рядом, куда бы ты ни направилась.

– Ты слышала наш разговор? – улыбнувшись, пробормотала мятная единорожка.

– М-м-да… – мурлыкнула Бон-Бон, прижимаясь к ней. – Этот пони сделал очень интересное предложение. Как тут устоять? Да еще когда подруга тоже наверняка согласится? Так что я, пожалуй, тоже хочу поглядеть на все эти чудеса своими глазами.

– М… – хмыкнула Лира. Внезапно ее глаза широко раскрылись и она изумленно уставилась на соседку-кондитершу. – Подожди! Ты… Ты?!

– Я буду рядом, как и сказала, – хихикнула бежевая единорожка.

Кобылка застыла, с открытым ртом глядя на свою подругу. Внезапно она поднялась со стула и порывисто обняла опешившую от неожиданности Бон-Бон. Обе единорожки упали на пол.

– Ты летишь с нами?! – взвизгнула Лира от восторга. – О, спасибо-спасибо-спасибо-спасибо!!! Ты не представляешь, какая ты у меня подруга!

– Осторожней, задушишь! – прохрипела Бон-Бон, улыбаясь во всю ширину рта.

– Прости, – мятная пони немедленно ослабила хватку, от души чмокнув подругу в ухо. – Ты самая классная пони на свете!

– Хах, спасибо. – Бон-Бон ухмыльнулась. – Думаю, я получу от этого и практическую пользу. Наверняка кто-нибудь из пони захочет отведать мои конфеты.

– Не сомневаюсь! – воскликнула Лира. – Они раскупят всё, что ты им приготовишь. Вот увидишь!

Бон-Бон прижала подругу к себе и счастливо рассмеялась.

---

Вечер прошел в обычных хлопотах по дому. Бон-Бон возилась с ужином, Лира играла этюды в своей комнате наверху. Три раза приходили пони с желанием поговорить с мятной единорожкой о ее полете, но Свити их выпроваживала вон, несмотря на все просьбы и даже угрозы.

– Нечего им к тебе соваться, – заявила она Лире, когда та спросила ее об этом. – Ты еще толком не оправилась. Вот завтра с утра – пожалуйста, а сейчас нет. И кстати, советую подготовить свою речь. Твои слова прогремят на всю страну, так что подумай заранее, как и что будешь говорить.

– Да не знаю я, что говорить! – мятная пони пошевелила плечами в знак растерянности. – За последние пару часов случилось столько всего, что у меня каша в голове. А ты про речь говоришь.

– Может, мне помочь? – спросила Бон-Бон. – В школе мне говорили, что я неплохой оратор.

– Было бы здорово, – Лира покачала головой.

Кондитерша на время оставила свою готовку на плите и подошла к Лире, сидевшей за столом. Она утешающее протянула подруге копыто.

– Успокойся, у тебя все получится. Я знаю, это нелегко, когда вокруг толпятся пони, которым нужно от тебя услышать то что они хотят. Но ты справишься. Это не так уж и трудно выступать на публике, поверь мне.

– Тебе легко говорить, – вздохнула кобылка. – Терзать вопросами будут не тебя.

– Всё будет хорошо. – Бон-Бон погладила подругу. – Иди отдохни, сыграй что-нибудь. Знаешь, когда ты играешь на своем инструменте, это здорово расслабляет.

– Угумс, – единорожка кивнула и поднялась со стула. – Пойду, в самом деле, не буду тебе мешать своими соплями.

– Лира. – Бон-Бон с укоризной взглянула на нее. – Ты мне не мешаешь. И я не прогоняю тебя. Просто… тебе нужно чем-то отвлечься, я уверена.

– Да я не имела ничего подобного, – кобылка смутилась и опустила голову. – Я буду наверху.

Стук в дверь привлек их внимание.

– Эгей! Есть кто-нибудь? – раздался снаружи мужской голос. – Мне нужно увидеть Хартингс!

– Опять журналист? – Лира напряглась, прижав ушки к голове.

Бон-Бон подхватила с кухонного стола поварешку и с грозным видом двинулась к двери.

– Кого там принесло?! – сердито выкрикнула она. – Лира болеет! Приходите завтра!

– Это я, Карамель! – отозвались за дверью. – Мне нужно срочно с ней поговорить! Пожалуйста!

– А до завтра никак? – сварливо поинтересовалась Бон-Бон, перехватывая поварешку поудобнее.

– Свити, подожди! – Лира оттеснила ее в сторону и открыла дверь. – Карамель, привет!

– Привет, Лира! – стоявший за дверью жеребец-земнопони заулыбался, едва увидел мятную пони. – Я могу войти?

– Конечно! – Лира посторонилась.

Карамель вошел и увидел Бон-Бон, с хмурым видом всё еще державшую поварешку в магической хватке.

– Эм… я невовремя? – спросил он.

– Нет-нет, всё в порядке. Идем. Свити, успокойся, это мой друг.

– Как скажешь, – единорожка с мятной гривой фыркнула и бросила поварешку на кухонный стол. – Идите, я сейчас ужин приготовлю.

Лира потянула за собой жеребца наверх в свою комнату. Оказавшись у себя, она закрыла дверь и повернулась к Карамелю.

Обычно веселый и неунывающий земнопони выглядел чем-то встревоженным. Когда они остались одни, Карамель зачем-то подбежал к окну и замер, кого-то высматривая, затем задернул шторы и подошел к Лире.

– Ты чего? – удивилась кобылка.

Вместо ответа жеребец замотал головой.

– Тише! Не так громко.

– Да что с тобой? – Лира удивилась еще больше. Ее знакомый, в прошлом садовод а теперь успешный нефтегонщик вел себя как нашкодивший жеребенок, скрывающийся от родителей! Почему?

Карамель сел на кровать единорожки, пытаясь успокоиться. Потом поднял глаза на Лиру.

– Ну, сперва я хочу сказать, что очень рад тебя видеть.

– Мгм. – насмешливо хмыкнула кобылка. – Еще что?

– Сейчас… – Карамель покусал губу. – А еще у меня к тебе важный разговор.

Единорожка про себя посоветовала ему собраться наконец с духом и сказать то, что он хотел. Карамель никогда не был особенно решительным пони. Впрочем, если он пришел и так себя ведет, то повод был действительно серьезным.

– К тебе никто сейчас не приходил? – наконец спросил он. Лира поняла, что он имеет в виду черного единорога.

– Ну да, приходил один пони, – ответила она. – А что?

– О чем он с тобой говорил?

– Так, работу предложил. Зачем ты спрашиваешь?

– А что ты ответила? – требовательно спросил Карамель, не обращая внимания на ее вопросы. Лира нахмурилась.

– Слушай, сладкий, я не знаю что на тебя нашло, но прекращай эту манеру. Скажи прямо, что тебя беспокоит, и почему ты меня расспрашиваешь. Не пойми неправильно, но это раздражает.

Карамель вздохнул и утер копытом взмокший лоб.

– Прости, Лира… я слегка на взводе. Просто то, что вокруг происходит, пугает меня.

– Что случилось, Карамель? – Лира села рядом с ним. – Расскажи мне.

Жеребец-земнопони перевел дух и начал свой рассказ.

В тот день, когда челнок с Лирой и носителями Элементов Гармонии улетел в космос, к нему домой пришли пони. Как они представились ему, они были аристократами из Кантерлота, и искали тех, кто имел нефтеперегонное оборудование. Пони – жеребец и кобылка – предложили ему купить секрет производства высококачественного топлива для машин людей в обмен на регулярные поставки этого самого топлива со значительной скидкой. Небольшие – одну канистру в день. Каждый вечер к нему прилетал пегас с пустой тарой, оплачивал счет, Карамель наполнял емкость, после чего пегас улетал обратно. А сегодня днем к нему заявился еще один пони. Черный единорог со значком Селестии.

– Главное, я сперва не понял чего ему надо! – волнуясь, говорил Карамель. – Я думал, он хочет масла купить. А он начал мне про космос заливать, в этот свой проект звать… Я ему говорю – какой проект, у меня тут бизнес, дом, ферма перегонная, какой мне смысл записываться? Я больше заработаю за неделю, чем в этой авантюре за месяц! А потом…

– А потом? – сказала Лира.

– А потом он мне угрожать начал. Тут такое дело… Понимаешь… – Карамель замялся и опустил голову. – У него на меня свидетельства были. Помнишь, накануне того дня как вы улетели, ты у меня целую цистерну переработанного топлива заказала?

– Ну еще бы. Ты еще тогда упирался, говорил что у тебя сырья не хватит.

– Так его действительно не хватало! – воскликнул земнопони. – А у братьев Флим в соседнем городе был. Ну и в общем, я ночью взял свою каталку с цистерной, к ним на ферму приехал, и, эм… позаимствовал. Без спроса.

Лира вытаращилась на Карамеля.

– Ты своровал нефть у Флимов?!

– Ну, можно и так сказать. Мне было стыдно, но я… – жеребец осекся и посмотрел на корчащуюся от смеха Лиру. – Что смешного?!

– Ахаха! Ой, не могу! – единорожка схватилась за Карамеля чтобы не упасть. – Ну ты даешь! А что потом было?

– А потом я перегнал топливо и отдал тебе, как мы и договорились, – насупился земнопони. – Между прочим, я это сделал ради тебя.

– Ладно, прости. Но это было действительно смешно. – Лира похлопала его по плечу, заставив жеребца покраснеть. – А затем к тебе пришел тот черный пони?

– Да. Он сказал, что если я не приму его предложение, то мне придется ответить за кражу. И он сказал, что мое имущество изымут и я стану нищим. Мне ничего не оставалось, кроме как согласиться. Он дал мне эту дискордову бумажку и заставил заполнить ее, после чего пошел к тебе домой.

– Понятно, – растерянно пробормотала Лира. – Значит, если бы я не согласилась, то он тоже стал угрожать мне? Что всё это значит?

– Я не знаю. Но я боялся за тебя. – Карамель посмотрел на всё еще прижимающуюся к нему кобылку и потерся носом о ее шею. От прикосновения единорожка вспыхнула и отстранилась.

– Я… эмм… я благодарна, что ты мне всё это рассказал, – запинаясь, сказала она. – И… что мы со всем этим будем делать?

Смущенный жеребец развел копытами, ничего не ответив.

– Хорошо. Но тогда что ты думаешь обо всём этом?

– Ну, есть пара мыслей, – хмыкнул земнопони. – Если ты конечно готова выслушивать бред параноика.

– Выкладывай, мне интересно.

– Это не первый раз. Я уже слышал похожие истории. От знакомых, от соседей, да и просто от случайных пони, с кем я дела обсуждал. В общем, заходят вот такие же вот пони со значком, показывают эту анкету, и предлагают присоединиться. Если тот, к кому явились, этого не хочет, то его заставляют. На кого надавливают, кого перспективами подкупают… короче по-разному. Но итог один – пони соглашается. О других вариантах я не слышал, да и не хочу знать, что бывает с теми, кто упрямится. – Карамеля передернуло. – Большинство тех, кто рассказывал, были из крупных городов. Из нашего поселка было двое кроме нас, кого вот так вот уговаривали. А вот из совсем глубинки никого не было. Интересный расклад, правда?

– В самом деле. Прямо какой-то шпионский детектив Йена Фланкинга. – хмыкнула Лира. – И что получается?

– Знаешь, это выглядит как будто мы кому-то мешаем. И от нас хотят избавиться.

– Да ну, брось. Кому мы можем мешать? – хихикнула единорожка. Но когда она взглянула на выражение глаз земнопони, то осеклась.

– Не знаю. – Карамель посмотрел в окно, где за шторами восходила бледная луна. Проводив ее взглядом, он посмотрел Лире в лицо. – Но я боюсь. Боюсь того, что эти пони и впрямь выполняют волю наших повелительниц.

Лире стало не по себе. Хотя выводы Карамеля и выглядели бредовыми, рассказанная им история укладывалась в рамки нормальности и не выглядела противоречивой. По крайней мере на ее взгляд. Но если признать что он был прав и во всем остальном…

Кобылка ощутила, что ее знобит. Невольно она подвинулась к жеребцу в поисках тепла и поддержки, чем изрядно его смутила. Только когда ее круп прикоснулся к теплому боку лежащего на кровати Карамеля, она отвлеклась от мельтешащих в голове мрачных мыслей и наткнулась на удивленно-восторженный взгляд земнопони.

Натянув на мордочку улыбку, Лира решила, что им обоим стоит отвлечься. Вряд ли что-то можно сделать, кроме того у нее не было уверенности что всё что она вообразила на основе сбивчивого рассказа испуганного жеребца – правда. Лучше не мучить голову пустыми размышлениями, пока что-нибудь не прояснится.

– Ладно, Карамелька, – сказала она. – Я тоже ничего не знаю. Но всё равно спасибо, что поделился со мной этим.

– Извини, что нагрузил, – земнопони пошевелился, прижимаясь к ней чуть теснее.

– Да ладно. Может, поговорим о другом? У меня тут еще где-то осталась бутылка с яблочным соком. Хочешь попробовать?

– Хочу! – улыбнулся Карамель, начав понемногу успокаиваться. – А о чем мы будем говорить?

– Давай обсудим дела. – Лира потянулась магией к прикроватной тумбочке и выудила оттуда бутылку с сидром. Земнопони следил за ней.

– Итак… – Лира выдернула пробку и протянула сидр жеребцу. – Я хочу сделать заказ. Что ты скажешь, если я у тебя закажу цистерну твоего нового горючего?..

---

Твайлайт стояла перед закрытыми дверями корабельного ангара, слушая как за стеной ревут заполняющие отсек воздухом механизмы. Позади нее толпились ее подруги, волнуясь и заметно нервничая. За шумом не было слышно того что происходит внутри, но кобылка-единорог знала – челнок уже стоит на палубе в том же самом месте, где они высадились почти неделю назад.

За прошедшие шесть дней кобылки осмотрели корабль настолько тщательно, насколько это было возможно. Твайлайт с друзьями начертила приблизительную карту исследованных отсеков и коридоров. Без этого на звездолете вполне можно было заблудиться – настолько он был большим.

При своих размерах и угнетающей обстановке корабль всё же не выглядел древней гробницей из романов Дэринг Ду. Коридоры были хоть и пыльными, но всё же достаточно чистыми; в коридорах почти везде работало освещение, а в многочисленных помещениях функционировало и другое оборудование вроде водопровода и мусоросборников. Поначалу от обилия всевозможных механизмов у единорожки кружилась голова, но постепенно она к нему привыкла и почти перестала обращать внимание. Хотя, как она подозревала, внутри корабля еще полно таких вещей, что могут поломать ее прежние представления о мире.

Обследованная территория занимала несколько уровней и тянулась почти на два километра вдоль основных проходов (у единорожки не поворачивался язык назвать широкие и высокие транспортные магистрали обычными коридорами, каких было много). Разные части корабля заметно отличались одна от другой и похоже предназначались для различных нужд. Та часть, которую пони осмотрели самой первой, видимо была предназначена специально для посадки-высадки транспортов наподобие их «аквилы» и их обслуживания. Уровень сразу под посадочными ангарами был до отказа заполнен различными техническими приспособлениями и оборудован лифтовыми платформами для подъема челноков наверх, в шлюзовые отсеки. Рядом с ними и под ними располагались бесчисленные комнаты для экипажа – казармы, столовые, кают-компании, медицинские блоки, отдельные уровни с ячейками-квартирами для тех кто был повыше рангом, и даже спортзалы и кинотеатры. Казалось, Твайлайт оказалась в подземном городе, жители которого ютились в своих отсеках и жили здесь множество поколений. С той разницей, что этот город плыл сквозь космическое пространство.

То, что находилось за пределами исследованного пространства, было скрыто за массивными дверьми, которые перекрывали выходы из жилых палуб. Сколько пони ни пытались, всё было тщетно – мощные плиты невозможно было ни пробить, ни выломать. Сенсорные панели, управлявшие ими были обесточены, а запустить в отсутствие единорожки-техника их никто не мог. Единственная попытка прожечь в двери дырку при помощи магии вызвала у Твайлайт приступ страшной головной боли, убедившей всех в том что от подобных экспериментов стоит воздержаться. Даже Рэйнбоу, в упрямых попытках разбить дверь или обойти ее через воздуховоды, была вынуждена признать что они с ней пока ничего не могут сделать.

Впрочем, радужнокрылая пони преуспела в кое-чем другом. Пегаска была очень любознательной, и большая часть корабля была нанесена на карту именно при ее активном участии. Тратя минимум времени на сон и еду, она излазила весь жилой уровень, надеясь отыскать нечто такое, что ее потрясет, и не прогадала. Однажды, бродя в одиночестве по кораблю, он нашла незапертую дверь. Найденный за ней проход вел в неизученную часть жилого уровня, где располагались отсеки с рядами книжных шкафов и информационных терминалов. Рэйнбоу Дэш нашла судовую библиотеку.

Твайлайт, когда ей показали находку, замерла от восхищения. То, что она видела перед собой, напоминало ей Кантерлотскую королевскую библиотеку, только намного древней и загадочней. В помещениях, оформленных в характерном для людей вычурном стиле возвышались шеренги стеллажей, заполненных голодисками и потрепанными временем фолиантами. Вдоль стен тянулись ряды мыслительных машин, оплетенных паутиной проводов. Воздух был насыщен запахом масла и книжной пыли. В обнаружении завораживающего и очевидно ценного хранилища информации был лишь один грустный факт – ни Твайлайт, ни ее подруги не обладали знаниями, чтобы включить обесточенный терминал или прочесть хоть один свиток или книгу.

Увы, не все находки были приятными. Порой единорожка и ее друзья во время исследования корабля натыкались на следы боёв. На перекрестках некоторых коридоров и в отсеках стены были заляпаны засохшей кровью и испещрены следами пуль. Попадались обгорелые остатки оружия и доспехов, под которыми лежали кости. В одном месте на перекрестке особенно крупного прохода навеки застыл подбитый танк – несмотря на значительные различия во внешнем виде Рэйнбоу Дэш узнала в почерневшем остове с маленькой башней зловещую боевую машину из тех древних времен, когда Эквестрию еще сотрясали войны и раздор.

А иногда встречались находки и намного хуже…

…Луч света скользнул по сорванным с направляющих обломкам огромной двери, затем по изломанным и перекрученным ошметкам керамита и пластали, в беспорядке разбросанным по рубчатым плитам палубы. Раздалось тихое цоканье копыт, эхом отдавшееся в глубине помещения. У входа в отсек над разрушенной какой-то мощной силой дверью появился силуэт рогатой пони, освещенный тусклым светом фонарика.

Твайлайт осветила кусок пола перед собой, затем мазнула лучом по стене в поисках выключателя. Наконец нужная панель обнаружилась, и кобылка ткнула в сенсор копытом, включая свет.

Под куполом зажглись лампы и отсек осветился. Единорожка обернулась чтобы посмотреть куда это она зашла, и фонарь выпал у нее изо рта.

Стены большого квадратного зала возвышались на десяток метров. У их основания лежали бесформенные груды иссохших тел. В центре зала была небольшая выемка, вокруг которой лежали одиннадцать обезглавленных костяков в доспехах. Палубу и стены вокруг покрывала засохшая кровь, ближе к центру зала собираясь в неровную звезду с одиннадцатью хвостами. Еще больше ее было у входа в зал – куски брони, оружия и костей лежали в огромной черной луже, край которой подступал к самым копытам единорожки.

Твайлайт заледенела от ужаса. Ее ноги подкосились и она бухнулась на колени в пыль и грязь. К горлу подкатила горечь. Озираясь, единорожка натолкнулась взглядом на задорно скалящийся ей расколотый череп когда-то погибшего здесь человека.

«Сюрпризик! Не ожидала?»

Кобылка содрогнулась, и ее вырвало прямо на кости. Она забилась, пытаясь вскочить на ноги и бежать от этого кошмара. Наконец ей это удалось, и Твайлайт опрометью бросилась прочь из зала.

В голове повисло тягостное ощущение, внезапное и вместе с тем подозрительно знакомое. Оглянувшись через плечо, Твайлайт остановилась и попыталась взять себя в копыта. Ужас в ее душе перемешался с крайним отвращением. Вновь нахлынуло то самое ощущение омерзения вкупе с «неправильностью» увиденного, и единорожка наконец поняла, что показалось ей знакомым.

Отсек излучал потоки скверны. Слабые, но вполне ощутимые. В зале когда-то появился демон, и именно он устроил эту бойню.

– Твайлайт! Ты в порядке? Что случилось?

Кобылка оглянулась и увидела скачущую к ней Рэйнбоу Дэш. Пегаска увидела, как она выскакивает из зала словно увидевшая мантикору, и теперь рвалась к ней на помощь. А за ней следом спешили Рэрити и Эпплджек.

Твайлайт вновь испытала приступ ужаса – но теперь уже она боялась за друзей. Сейчас она увидит то, что видела она. Она попыталась закричать, чтобы они не входили туда, но ее гортань от страха онемела, и она смогла только выжать из себя, оседая на пол:

– Н-не… в-вха-ди… те!..

– Чего? – переспросила Рэйнбоу. – Девочки, подержите ее, сейчас я влечу внутрь и накостыляю тому, кто напугал мою подругу!

– Нинада!... – запищала единорожка, протянув к пегаске копыто. Но та уже впорхнула внутрь. Через несколько мгновений она вылетела оттуда и с размаху стукнулась о стенку коридора.

– Рэйнбоу! – фермерша помогла подняться Твайлайт и поскакала ко входу в зал. – Да что там происходит, дискорд побери?

Следом за ней увязалась и Рэрити. Фиолетовая магичка поковыляла за ними, не зная зачем – то ли удержать, то ли поддержать.

– Ну и где… – Эпплджек остановилась у входа в зал в поисках врага. – …Мамочки.

Рэрити вскрикнула и упала в обморок. Фермерша оглянулась на нее и подхватила копытами, прижав к себе. К ней подошла Твайлайт, ведя за собой оглушенную и стонущую от боли Дэши.

– Что это? – взгляд деревенской пони бродил по грудам костей и расплесканной крови. – Твай, что вот это такое, дискорд побери?!

Единорожка при всем желании не могла ответить на ее вопрос. То, что было в помещении, навевало иррациональный ужас, рвущийся из глубин сознания. Застывший воздух висел подобно омерзительному вонючему пологу. Стоило немного подышать этой пропитавшейся смрадом атмосферы зала – и к гортани подкатывал клубок тошноты.

– Пойдем отсюда, – выразила Твайлайт общую мысль.

– Согласна, – сказала Эпплджек, взваливая на себя тушку потерявшей сознание подруги. Рэйнбоу выразила своё согласие слабым кивком.

– Тут где-то была комната с водой и кроватями. Рэрити и Дэш нужно полежать. – произнесла Твайлайт, обращаясь к фермерше.

– Согласна. И не рассказывай Пинки и Флай со Спайком, где мы были.

– Нет. Они увидят нас и поймут что мы на что-то наткнулись, или могут забрести сюда сами. Рассказать придется, но только в общих чертах. И еще надо будет сказать чтобы они не ходили сюда.

– Да, так лучше.

– А теперь пойдем отсюда! О Богини, я не могу на это смотреть!

– Я тоже. Пошли, пошли скорей!..

Твайлайт вздрогнула и замотала непрошеные воспоминания. Сейчас не время.

Наконец сенсор на панели управления воротами загорелся зеленым, и кобылка коснулась его ногой. Створка дрогнула и с лязгом поползла вверх, исчезая в пазу. За ней открылся ангар и стоящая посредине крылатая машина.

Вокруг нее уже суетились пони, громко переговариваясь и выгружая из челнока свой багаж. Глаза Твайлайт широко окрылись от удивления – она и не предполагала, что самолет Лиры может перевозить столько пони. Как они все там уместились?

– Ни фига себе! – сказал стоящий рядом с ней Спайк. – Они там что, как чеснок в луковице летели, что ли?

Твайлайт смотрела на толпу суетящихся пони, в то время как ее взгляд выхватывал из нее знакомые лица. Биг Мак. Дидзи Ду и ее дочка. Хувз. Свити Дропс и Лира. Вокруг маленькой кучки взрослых пони крутился еще целый табунок жеребят, обрадованных и возбужденных долгожданным прибытием на таинственный корабль. «Интересно, чья это была светлая идея – послать детей в первый же рейс, когда еще ничего толком не обустроено?» – с сарказмом подумала фиолетовая пони. – «И как за ними тут следить?»

– Твайлайт!

Сердце единорожки дрогнуло, когда она услышала с детства знакомый мужской голос. Замирая от радости, она вгляделась в пони перед челноком, ища того что ее окликнул. Большой Макинтош посторонился, когда мимо него протиснулся рослый жеребец с белой шерстью и сине-голубой гривой… и Твайлайт бросилась к нему на шею, визжа от восторга.

– Шайнинг! Братик мой, ты прилетел сюда!

Высокий белый единорог улыбнулся и встал на задние ноги, обняв сестру. Твайлайт зарылась мордочкой в густую шерсть на груди жеребца, чувствуя как все ее недавние страхи и тревоги уходят прочь. Теперь с ней был старший брат, который ее защитит от любых опасностей.

– …Мак, ну какой же ты дурак! – услышала она неподалеку ворчание Эпплджек. – Зачем ты бросил ферму, да еще Эплблум с собой привел? По твоему, бабушка справится там одна?

– Прости, ЭйДжей, – Биг Мак прижимал к себе сестру, обнимая ее почти так же нежно, как и Шайнинг обнимал Твайлайт. – Но бабуля Смит меня заклевала, рассказывая как она за тебя боится. И сеструха твоя тоже. Так что я дал обещание что позабочусь о вас обоих, послал письмо за Брейберном и кузенами, а сам полетел сюда.

Это была непривычно длинная речь для такого неразговорчивого здоровяка, каким был старший брат Эпплджек.

Единорожка рискнула одним глазком посмотреть на них и глянула в ту сторону. Большой Макинтош наклонился над оранжевой кобылкой, его светло-коричневая грива касалась самым краем шляпы земнопони. Эплблум стояла рядом с ними на задних копытах, одной ногой сжимая ногу брата, а другой прижимая себя к переднему копыту сестры.

Умилившись, Твайлайт отвела взгляд и посмотрела на возвышающегося над ней брата. Шайнинг Армор разглядывал ее с нежной улыбкой на губах.

– Я люблю тебя, братик, – прошептала кобылка. – Как хорошо, что ты прилетел.

– И я тебя люблю, солнце, – тихо сказал единорог.

– Ты надолго здесь? – спросила она.

– На месяц. Потом мне нужно будет лететь в Кристальную Империю. Но я обязательно вернусь. Ты мне веришь?

Твайлайт просияла и уткнулась мордочкой в шею брата, еще теснее прижавшись к нему.

– Ты мой лучший братик. Мой старший-брат-лучший-друг-навсегда.

Глава 5 - Посылка

Глава 5 – Посылка

В зале корабельной библиотеки было тихо. Тишину нарушал только гул работающих вычислительных машин и изредка – шаги работавших в этом месте исследователей. Библиотека была признана наиболее перспективным местом изучения корабля, и команда ученых день за днем разбиралась в том, что попало к ним в копыта, пытаясь проникнуть в тайну этого хранилища информации.

Один из отсеков, примыкавших к библиотеке, раньше по всей видимости был читальным залом – всё его пространство занимали ряды столов из серебристого металла. Часть их была свалена в груду у дальней стены отсека. На некоторых столах лежали изъеденные сыростью книги и отдельные листы, и еще большая часть их была сложена в углу в виде прелого штабеля макулатуры. Воздух в помещении был затхлым и пах тленом – вентиляция в этой части корабля не действовала и не могла проветрить зал в должной мере.

Сейчас в читальном зале никого не было кроме двух пони-единорогов, сидевших за столом как можно дальше от зловонной груды книг. Одна из них была кобылкой, другой был жеребцом.

Белый единорог сидел, глядя на кобылку напротив себя, и едва заметно морщился от неприятного запаха. Наконец он сказал:

– Твайлайт, почему ты не сожжешь этот мусор? Я не понимаю, почему ты до сих пор не прибрала в этой комнате. Это не очень похоже на тебя.

– Слишком много дел, Шайнинг. Я не успеваю везде и всюду. Ведь теперь я не только библиотекарь, но и главный исследователь. По сути, на мне ведь держится вся эта экспедиция, и моё внимание требуется везде. Оно еще не дошло до этой кучи томов.

– А твои помощники? Спайк, Совелий, и эта кучка единорогов с той иллюзионисткой… как ее?

– Трикси, – помрачнев, сказала Твайлайт. – Да, она помогает мне, но от ее помощи больше проблем, чем пользы. Кроме того, она с головой ушла в изучение магии, и ей недосуг. Остальным тоже пока не до этого беспорядка, а у меня не хватает духа собраться и приказать им его разгрести.

Шайнинг Армор со скептическим видом посмотрел на свою сестру. Та замялась под его взглядом и опустила голову.

– Точно, солнце?

– Ну ладно. – Твайлайт сдалась. – Это я сказала им не трогать ее. Хотя они тоже просили им позволить ее убрать. Я не хочу чтобы ее сжигали.

– Вот как? – удивился единорог. – Почему?

– Это не просто куча мусора. Это знания! Я хочу попытаться восстановить каждую книгу и прочитать ее. Вдруг я узнаю что-нибудь ценное? Мне удалось вспомнить несколько подходящих заклинаний, сейчас я подбираю точный фокус и глубину воздействия, чтобы не повредить их сильнее чем они уже испорчены. Пока я этого не сделаю, я не могу их так просто взять и выбросить.

– Эти книги не просто так перенесли из основного хранилища и бросили тут, – хмыкнул Шайнинг. – Вряд ли ты из них узнаешь что-то действительно важное, Твай.

– Возможно. Но попробовать-то стоит!

Оба единорога замолчали, погрузившись в свои мысли. Первой нарушила молчание Твайлайт.

– Я не хочу, чтобы ты улетал.

– Твайли, я…

– Пожалуйста, братик!

– …я не могу.

– Прошу тебя! – взмолилась фиолетовая единорожка. – Пусть я формально руководитель, но у тебя авторитет, у тебя опыт управления множеством пони. Что будет со всей экспедицией, когда ты улетишь?

Выражение мордочки жеребца-единорога стало хмурым. Он покачал головой:

– Нет, сестренка. Я должен лететь. Я ведь не только твой брат – я еще и принц-консорт Кристальной Империи. У меня есть обязательства перед женой, которая ждет меня там, внизу, и перед народом, который принял меня. Я не могу всё бросить и остаться с тобой навсегда.

– Пожалуйста, останься со мной! Хотя бы еще на неделю-другую! Каденс всё поймет, ведь она знает как сильно ты меня любишь!

– Не надо, Твайлайт. – Шайнинг Армор нахмурился еще сильнее. – Твоё «неделю-другую» растянется на несколько месяцев. Я не хочу остаться здесь и состариться, решая проблемы с которыми ты вполне можешь разобраться сама. К тому же, хотя моя милая Каденция и сказала что будет ждать вечно, но я больше не могу. Я ведь и сам по ней ужасно соскучился, – на этих словах хмурая складка на лбу единорога разгладилась и он мечтательно улыбнулся.

– Я не справлюсь без тебя, – пробормотала Твайлайт, опустив голову и спрятав глаза под челкой. Шайнинг протянул копыто и коснулся ее щеки.

– Ты со всем справишься. Даже если меня не будет рядом, у тебя есть верные друзья и подруги, которые поддержат тебя в беде. А я буду всегда с тобой, как бы далеко ни оказался.

– Правда? – расстроенная единорожка подняла глаза и увидела с любовью смотрящего на нее брата. Тот кивнул.

– Честное слово, родная. К тому же все эти проблемы, что тебя окружают, не такие уж и страшные. Давай, расскажи мне о них еще раз.

– Так… – Твайлайт, приободрившись, выпрямилась и уставилась в потолок. – За то время что мы здесь находимся, успело накопиться большое количество интересных находок. Я отобрала наиболее интересные из них и составила подробное описание каждой. Их нужно отправить вместе с моим отчетом в Эквестрию. Я пыталась отправить письмо принцессе Селестии, но ничего не вышло – Спайк вместо того чтобы отправить документ сжигал его. Его магия не действует на корабле.

– Понятно. Что-нибудь еще?

– Ну… да. Еще у многих пони не получается адаптироваться к обстановке корабля. В основном это те, кто страдает различными формами клаустрофобии. Некоторые пони из-за этого получили серьезное нервное расстройство. Их нужно собрать и как можно быстрее вернуть в Эквестрию чтобы они выздоровели. И еще нужно отправить вниз детей с их мамами, потому что пища из рациона людей не очень подходит жеребятам.

– Значит, всё упирается в челнок, – хмыкнул Шайнинг. – Надо поговорить с Лирой.

– Она сейчас в Эквестрии. Ей пришлось очень трудно этот месяц – она совершила без перерыва двадцать с лишним рейсов. Последний раз ее пришлось уговаривать, чтобы она повела челнок – как она сама сказала, «слетаю, вернусь, а потом буду отдыхать, и гори оно все огнем». Представляешь?

– Представляю, – кивнул единорог. Ему вспомнилось, как он встретил Лиру в переходе около шлюза. У кобылки от недосыпа висели мешки под глазами, а шерстка и грива приняли нездоровый линялый цвет. – Я даже предложил ей найти заместителя. Молодой жеребец-единорог из недавно прибывшей партии показал неплохие навыки управления этой крылатой штукой.

– А она?

– Сказала, что если ему будут платить больше чем ей, то она его побьет.

Твайлайт фыркнула от смеха.

– Что, правда?

– Агась.

– Ну хорошо, – Твайлайт подвинула к себе лежавший на столе планшет и стала делать в нем пометки. – Когда она вернется, я с ней это обсужу. Но это не решает одну из самых главных проблем. Ты ее знаешь.

– Скажи еще раз.

Единорожка вздохнула.

– Зачем?

– Я хочу знать, представляешь ли ты ее в полной мере. – Шайнинг подмигнул.

Кобылка бросила на брата недовольный взгляд, но всё же решила подыграть ему.

– У нас две тысячи с лишним пони на борту корабля. Из них лишь треть может выполнять какую-либо значимую работу, и всего сотня тех специалистов, чья помощь действительно необходима. Остальные – просто нахлебники, которых нужно обеспечить едой, питьем, жильем и чем-нибудь занять. Честно говоря, я была сильно удивлена, когда узнала что у нас появилось столько добровольцев.

– Ну так найди им дело, – белый единорог развел копытами. – Это так трудно?

– Представь себе, да! – воскликнула Твайлайт. – Что такого можно предложить им, чтобы заставить наконец выбраться из кают и встряхнуться?

– Заставь их прибрать корабль, – ухмыльнулся Шайнинг Армор. – Банально, и в то же время действенно. Когда я был в гвардии и еще не стал капитаном, у нас всегда было чем занять солдат. Парко-хозяйственный день – как раз то, что надо.

– Но они ведь не солдаты!

– Ты не поверишь, но это подходит для любого пони. Пусть займутся делом, это избавит их от лишних мыслей и даст им ощущение собственной полезности. Серьезно, Твай, подели их на группы и закрепи за каждой группой свой участок, который они будут чистить. И выдели специальные команды для обслуживания коммуникаций, чтобы вкручивали новые лампочки взамен перегоревших и чинили проводку. Пусть не только мои ребята занимаются работой.

– Кстати, я всё хотела спросить – зачем ты создал ополчение? С кем они тут будут сражаться, что охранять?

– Затем же, зачем мы организуем остальных пони. Лучше, когда наиболее активные кобылки и жеребцы находятся при деле, чем сидят по своим отсекам и маются скукой. Пускай они патрулируют коридоры и охраняют перекрестки – хуже от этого никому не будет. Понимаешь?

– Теперь понимаю. – Твайлайт потерла нос и вздохнула. – Как хорошо ты всё организовал, братик. Может, всё же останешься?

Шайнинг молча уставился на свою сестру. Несколько мгновений они исподлобья разглядывали друг друга, а потом рассмеялись.

– Нет, Твайлайт. – сказал единорог. – Как только прибудет Лира, я сяду на ее самолет и улечу. Я должен.

– Понимаю. – Твайлайт коснулась его копыта своим и улыбнулась. – Тогда желаю удачи, брат.

---

Солнце уже давно встало над горизонтом. Но в просторной спальне в Лунной башне королевского дворца все шторы были так плотно задернуты, что внутрь не попадал ни один луч света. Единственным источником освещения в комнате был стоявший на прикроватной тумбочке ночник, да рассеянные по высокому потолку неяркие светильники, загримированные под ночные звезды. На широкой кровати под балдахином лежала темно-синяя кобылица-аликорн с мерцающей гривой словно звездное небо; ее глаза немигающе смотрели на входную дверь.

Принцессе Луне не спалось. Хотя сейчас был день, ночной кобылице не удавалось заснуть. В то время как она глядела сквозь дверной проем, не замечая его, ее мысли были сконцентрированы вокруг одной идеи, мучившей ее на протяжении последнего месяца.

Со дня памятного разговора с сестрой прошло немало времени. Как Луна ни старалась убедить себя что все её подозрения надуманы, она не могла не проверить их. К сожалению, всё что она узнала путем розысков и опросов ее агентами различных пони, не только не опровергли, но и косвенно подтвердили ее опасения.

Селестия не планировала возвращения никого из отправленных на корабль.

Изгнание.

Сама мысль об этом повергала Луну в трепет. Неужели ее сестра способна на такое? Это звучало абсурдно, но рассматривая с разных сторон это предположение, ночная принцесса была вынуждена признать, что оно имеет серьезные основания.

Разумеется, Селестия не была тираном, как порой думали некоторые недальновидные пони. В этом Луна, знавшая свою сестру до самых сокровенных глубин ее души была убеждена как никто другой. Солнечная принцесса искренне любила свой народ, и для его блага была готова решиться на что угодно, пожертвовать всем, если это потребуется чтобы сохранить его.

Пожертвовать даже частью народа, чтобы спасти остальных от технологической угрозы, которую она себе представляла.

По этому пункту Луна была категорически не согласна со своей царственной сестрой. Равно как и с тем, что нельзя приносить в жертву благополучию страны пони, которые не готовы к этому. Но увы, похоже что Селестия всерьез решила сорвать развитие технического прогресса, не считаясь ни с чем – всерьез и надолго, изгнав на корабль всех кто так или иначе был к нему приобщен и вкусил «запретный плод», явно не собираясь участвовать в их дальнейшей судьбе. В том, что у нее хватит решимости на это, Луна не сомневалась. В конце концов, когда-то она сослала ее саму на тысячу лет, так почему она должна беспокоиться об участи двух с половиной тысяч пони, включая носителей Элементов Гармонии и её любимую ученицу? На их место в любом случае придут новые…

Чем больше Луна об этом думала, тем отчетливее понимала что должна что-то сделать. Но что именно? Пойти против Селестии? Правительницы Эквестрии, Солнечной Принцессы, и еще ее родной сестры, которую она любила?

Не говоря уже о том что однажды решившись, придется идти до конца и свергнуть ее. Часть народа пойдет за ней, Луной, в то время как остальная часть и гвардия поддержат свою прежнюю правительницу. Начнется гражданская война, которая расколет Эквестрию на два враждующих лагеря. В свою очередь раздробленностью и конфликтом между сестрами воспользуются более агрессивные соседи, давно желающие завладеть мирной страной под покровительством бессмертных богинь. Не говоря уже о ледяных духах далекого севера, которых привлечет анархия, злоба и страх, которые поселятся в душах пони, если страна встанет на путь гражданской войны. Можно ли допустить такое? Нет!

Помочь тем, кто находится наверху? Но как? Ей нельзя покинуть этот мир – ее сестра четко и недвусмысленно объяснила это. Древнее заклятие не позволит покинуть планету, не разорвав связи с ней, из-за чего гармония покинет ее навсегда и Эквестрия начнет угасать. Так что она не сможет быть рядом с пони в беде и при всем желании не сможет защитить их, если (или вернее когда) что-нибудь пойдет не так.

Много дней Луна думала над этой проблемой. Пока наконец на ум не пришло решение – трудное, спорное, но похоже единственно верное.

В проходе, который вел к ее покоям, зацокали шаги, сопровождаемые повизгиванием колес. Кобылица-аликорн подняла голову и прислушалась. Перед дверьми шаги остановились. До ушей принцессы донесся шипящий голос стражника, вполголоса спрашивающий пароль, и столь же тихо названный отзыв. Двустворчатая дверь медленно распахнулась, и в проеме показался единорог в белой робе, кативший перед собой передвижной столик с медицинскими инструментами. Позади него два стража в темно-синих доспехах закрыли входную дверь и слитно цокнули копытами, вновь занимая свой пост.

Единорог, оказавшийся пожилым жеребцом темно-зеленого цвета, подкатил тележку к ложу принцессы и склонился в почтительном поклоне.

– Ваше Высочество, – произнес он, глядя в пол.

– Встаньте, – отозвалась Луна, поднимаясь на кровати. – Вы всё подготовили, как я просила?

– Да, Ваше Высочество, – ответил единорог, подняв на нее взгляд.

– Благодарю вас, – лунная принцесса спрыгнула на пол и подошла к столику на колесах. – Вы свободны. Я всё сделаю сама.

Единорог поднялся, но уходить не стал. Вместо этого он переминался с ноги на ногу, глядя на Луну.

– Ваше Величество… – нерешительно произнес он.

– Да? – кобылица-аликорн обернулась и посмотрела на него.

– Эту операцию небезопасно проводить самостоятельно. Будет лучше, если я помогу вам. Вы позволите?

– Нет. Уходите, – Луна отвернулась. – Я всё сделаю сама. Ждите внизу; когда вы понадобитесь, я за вами позову.

– Да, Ваше Высочество, – единорог склонился в поклоне и вышел. Принцесса проследила за тем как он уходит, и повернулась к столику. Ощущая неприятный холодок в груди, она стала рассматривать его содержимое.

Большую часть столика занимало сложное устройство из полых трубочек и колб. Некоторые из них были наполнены полупрозрачной красной жидкостью, другие были пусты. Одна из двух полых трубок выходила в большую пустую склянку, сиявшую холодным голубым светом и висевшую над столиком безо всякой опоры. Другая оканчивалась толстой иглой для пункций. Рядом с ней на белоснежной простыне лежал еще десяток точно таких же, поблескивая в свете ночника.

Луна некоторое время смотрела на устройство. Потом она подвинула столик ближе к кровати и легла на нее, держа перед собой иглу с трубкой. Перевернувшись на спину, она резкими движениями срезала в нескольких местах на груди свою прекрасную шерсть и замерла, глядя на висящую над ней в телекинетическом поле иглу. Отблеск света тускло играл на ее скошенном жале. Казалось, блестящему металлическому штырю не терпится вонзиться в живую плоть.

Луна стиснула иглу и окутала ее пылающей аурой дезинфицирующего заклятия. Затем она нащупала выбритое место на груди, приставила к нему иглу, помедлила – и резко вонзила ее себе в грудину.

Игла с неприятным хрустом вошла в кость. Кобылицу пронзила резкая боль, и Луна всхлипнула, закусив губу. Повернув голову, она уставилась на стоявшее на столике устройство и магией коснулась его, активируя механизм прибора. Устройство зажужжало, и по прозрачному катетеру потекла темно-красная жидкость, циркулируя по трубочкам и заполняя колбы.

Луна не отрываясь смотрела, как постепенно наполняется самая большая колба, та самая что мерцала и висела в воздухе. Когда определенное количество забранной жидкости проходило через катетер, она вонзала иглу в другое место на своем теле, оставляя на прежнем пленку заживляющего заклинания. Раны, оставленные иглой, неприятно ныли, словно Луна ушиблась грудью о лед.

Жидкости в колбе становилось всё больше. Когда ее количество заполнило половину емкости, Луна почувствовала что слабеет. Число проколов на ее теле уже превысило десяток. Превозмогая желание уронить голову и впасть в забытье, кобылица-аликорн слушала мерный шум работающего насоса устройства. Только бы не уснуть… только не уснуть…

Наконец сияющая колба заполнилась почти доверху. Луна усилием воли дотянулась до выключателя и магией коснулась его, после чего упала на подушки. Выдернув иглу из груди, она бросила ее на пол, после чего упала на подушки. Ощущая расползшийся по груди холод, она ударила телекинезом по колокольчику звонка.

Дверь открылась и внутрь вбежал пожилой врач-единорог. Увидев свою повелительницу лежащей на постели, он бросился к ней.

– Ваше Высочество! Вы…

– Я в порядке. Забирайте. – Луна коротким движением рога указала на столик.

– Позвольте осмотреть вас! – взгляд доктора споткнулся о мерцающую колбу, которую принцесса обеими копытами прижимала к себе. – О Богини… Зачем так много?! Это может вас убить!

– Я в порядке! – прошипела Луна. – Забирайте столик и уходите!

С укором взглянув на ночную кобылицу, единорог поднял с пола окровавленную иглу и положил ее на поднос, после чего взялся за столик и покатил его в направлении дверей. Луна проводила его взглядом, и закрыла глаза.

От колбы несло жутким холодом, и ночная принцесса перенесла телекинезом ее на тумбочку. На стекле застыли узоры инея, и в свете ночника было видно что над колбой тянутся завитки пара. Несколько минут Луна рассматривала ее, любуясь плодом своего труда, потом достала из ящика тумбочки перо, лист бумаги, чернильницу и начала писать письмо лежа на кровати. Перо дрожало и колебалось в магическом поле, оставляя кляксы – кобылица-аликорн чувствовала упадок сил и ей было тяжело поддерживать концентрацию, чтобы писать без помарок.

Исписав лист наполовину, Луна сложила его и положила под подушку. Убрав перо и чернильницу, она бессильно ткнулась носом в простыню, ощущая как сонливость буквально склеивает ей веки. Последним усилием воли приказав себе проснуться через час, принцесса пошевелилась, укладываясь поудобнее, и моментально заснула.

---

Челнок стоял на летном поле перед ангаром, поблескивая обшивкой в лучах солнца. Возле него суетилось несколько пони, складывая внутрь громоздкие ящики. За погрузкой наблюдал стражник-земнопони в броне цветов королевской Солнечной гвардии. В сторонке у края пустыря стояло еще несколько зевак, собравшихся поглазеть на то как челнок взлетит.

У входа в ангар на небольшой лежанке растянулась Лира. Зеленая единорожка глядела на работу грузчиков, пожевывая сорванную на поле травинку. Под глазами во впадинах синели глубокие тени, а сами глаза были красными от усталости и недосыпа.

Странно, подумала Лира, что я вообще согласилась на это. Когда Твайлайт последний раз говорила с ней, фиолетовой магичке пришлось пустить в ход все крохи своего обаяния чтобы заставить ее согласиться лететь в Эквестрию. Работа по переброске грузов образцов и записей вниз, на планету, и обратно с очередной группой пассажиров потеряла все остатки своего очарования, превратившись в то, чем и являлась с самого начала – в тяжелый изматывающий труд. Даже заработанные биты не радовали, да и куда бы их было тратить?

«В следующий раз так и скажу ей – больше никаких полетов!» – подумала Лира, и тихонько посмеялась сама над собой. Конечно же, она это не скажет. Но длинный отпуск она себе точно возьмет, это точно. Надо же наконец как следует ознакомиться с кораблем. Ведь она еще столького там не увидела…

Лира вдруг поняла, что совершенно не хочет оставаться в Эквестрии. Весь этот знакомый ей мирок, с ярмарками, вечеринками, гулянками и повседневной рутиной не шел ни в какое сравнение с кораблем. В древнем звездном скитальце было что-то пугающее и одновременно невероятно притягательное.

От группы рабочих пони отделился светло-коричневый жеребец с тремя подковами на крупе и подошел к ней.

– Привет, – сказал он.

– Привет, Карамель. – Лира пошевелилась, меняя позу и выплюнула травинку. – Как дела?

– Почти всё погрузили, – жеребец-земнопони поскреб за ухом.

Единорожка молча кивнула. Несколько минут они смотрели как пони укладывают ящики внутри челнока. Наконец Карамель нарушил молчание.

– Странно, почему они потребовали чтобы я перевес свою перегонную колонку тоже?

– Мало ли, – единорожка расслабленно пошевелила плечами. – Может они нашли другого поставщика. Или хотят чтобы ты делал деньги не отходя от кассы.

– Бред какой-то. – Карамель раздраженно сплюнул и растер ногой. – Это же гребаный корабль. Где я там нефть найду? Или может они думают что я из вашей мочи ее гнать буду?

– Ага, представляю! – хихикнула кобылка. Земнопони покосился на нее.

– Это не смешно.

– Ладно, – Лира поерзала на своем топчане и закрыла глаза. Карамель встал рядом с ней и повернулся, глядя на челнок. Оба пони погрузились в свои мысли.

– Не хочу улетать, – вдруг произнес Карамель.

– М? – Лира приоткрыла один глаз и уставилась на своего друга. – Почему?

– Я тут вырос, – хмыкнул земнопони. – У меня тут друзья, работа. Дом. Не хочу всё это оставлять.

– Ой, да ладно. Это ж не навсегда.

– Ты уверена?

Простой вопрос заставил кобылку напрячься. Она вздрогнула, откинула волосы с глаз, посмотрела на жеребца обеими глазами… и рассмеялась.

– Ах, Карамелька… Ты опять увлекся своими теориями заговоров?

– Называй это как хочешь, – насупился жеребец. – И жаль, что ты не относишься к этому серьезно.

– Да ладно, прекращай. – Лира рассмеялась бы в голос, если не накативший вдруг приступ сонливости. Застенчиво прикрыв ротик, она широко зевнула и часто-часто заморгала. – Замечательно, блин. Похоже я ни на бит не выспалась.

– Может тебе коктейль с кофеином сделать? – спросил Карамель. – Тебе еще ведь нас везти.

– Да ничего, в процессе очнусь, – Лира заставила себя слезть с лежанки. Посмотрев на челнок, она увидела что рабочие пони уже уходят. Гвардеец, наблюдавший за их работой подошел к единорожке-технику и земнопони.

– Мы закончили, мисс Хартингс. Доброго вам пути!

– Спасибо! – улыбнулась Лира. – Пошли, Карамелька, прокачу с ветерком!

Оба пони кивнули на прощание стражнику и пошли к челноку. Напоследок единорожка оглянулась через плечо на свой ангар… и заметила падающую с неба точку.

Рядом с ними шумно приземлилась пегаска темно-бурого цвета. Лира никогда раньше не видела ее, но заметила что той явно нехорошо. Шерстка незнакомой кобылки лоснилась от пены, по мордочке стекали ручьи пота. Когда она шагнула по траве к единорожке, та увидела что ноги у незнакомки заметно подрагивают. Пегаска несла на себе сумку, из-за этого становясь чем-то похожей на почтальонку Дерпи.

– Кто вы? – спросила Лира. – Вам помочь?

– Нет, – ответила пегаска. Голос у не был задыхающийся, но даже несмотря на сбитое дыхание он был чарующе глубоким. – Я ищу Лиру Хартингс. Это ведь вы?

– Да, это я. – нахмурилась единорожка. – А что?

– У меня для вас послание, – пегаска магией достала из сумки увесистый ящичек для посылки протянула его Лире. – Пожалуйста, передайте это вашей знакомой Твайлайт Спаркл. Это очень важно, и я хочу чтобы вы передали ей этот предмет в целости и сохранности. Вы понимаете меня?

– Да, понимаю, – озадаченно кивнула единорожка, приняв ящик. – А от кого это?

– Всё написано в письме, – загадочно улыбнулась незнакомка. – Прощайте, мои маленькие пони, и да пребудет с вами удача!

С этими словами пегаска взмахнула крыльями и взлетела.

– Э… До свиданья, – сказала растерянно Лира, все еще держа в телекинетическом поле ящичек.

– Кто она? – хмыкнул Карамель.

– Не знаю. – Лира посмотрела на ящичек, который незнакомка магией передала ей.

Минутку. Магией?!

Мятная единорожка ошарашено посмотрела вслед удаляющейся пегаске. Полет ее был неровным. Вдруг ее заволокло мерцание, после которого по ветру забилась темно-синяя грива и хвост, усыпанные искрами звезд.

У Лиры от изумления отпала челюсть. Она несколько мгновений смотрела на растворяющуюся в полуденном небе точку, а затем перевела взгляд на коробку перед собой. Невольно она прижала ее к себе копытом, боясь выронить. Сонливость как ветром сдуло.

– Эй, что с тобой? – коснулся ее Карамель. – Ты как будто Найтмэр Мун перед собой увидела.

Лира вздрогнула и посмотрела на земнопони. Затем его слова дошли до кобылки, и единорожку пробило на истерический хохот. Жеребец недоумевая отступил на шаг, не догадываясь насколько близкой к истине оказалась его шутка.

– И впрямь! – простонала Лира, отдуваясь после приступа смеха. – Пошли, сейчас я тебе расскажу потрясающую шутку. Обхохочешься!

Кобылка повернулась и потрусила в шаттл, прижимая к себе магией драгоценную посылку. Следом за ней последовал Карамель. Аппарель дрогнула и с шумом закрылась, после чего челнок взревел запускающимися двигателями, качнулся – и взмыл в воздух.

Луна была на полпути к Кантерлоту, когда высоко в небе над ней со свистом пронесся крылатый силуэт челнока. Принцесса проводила его взглядом, после чего закрыла глаза и позволяла себе расслабиться, паря на восходящих потоках. Теперь у Твайлайт и ее друзей появился шанс.

---

– Итак, на что же мы смотрим? – поинтересовался Кабаллерон.

Группа ученых, к которой он был прикомандирован, сейчас собралась в одном из отсеков библиотеки. Этот уголок судового хранилища данных был непохож на другие – здесь хватало расставленных вдоль стен необычных терминалов. Рядом с каждым терминалом стояли необычные пологие кресла, очень похожие на зубоврачебные, со странными шлемами на подголовниках. От каждого шлема тянулись провода к терминалу и к большой вычислительной машине, стоявшей в центре зала.

– Давайте сперва уточним, что нам известно, – сказала Твайлайт. – Доктор Кляйст, вы подготовили описание?

– Да, мисс Спаркл. – пожилой единорог в очках достал из кармана лабораторного халата свиток и протянул его кобылке. Та, не глядя, передала его Спайку, который стоял рядом с ней.

– Прочитай вслух.

Дракончик напустил на себя важный вид, для выразительности кашлянул и развернул свиток.

– Э-кхем… «Устройство соединено множеством кабелей и энергопроводников с расположенными в комнате машинами для проекции информации. Эти машины также оборудованы сложными сиденьями, с ремнями для фиксации и приборами, которые очевидно должны надеваться на голову. Также каждая машина оборудована сложным световым излучателем, которое, видимо, должно передавать информацию с очень большой скоростью на внутреннюю часть глаза. Это и другие особенности отличает устройство от прочих думающих машин в библиотеке…»

– Подожди, Спайк. – Твайлайт взяла у него свиток и размотала его полностью, из-за чего нижний край его упал на пол. – Доктор Кляйст, вы описывали каждую деталь в этой комнате?

– Вы сами просили всё подробно записать, – недовольно проворчал пожилой единорог. – Я может и стар, девочка, но еще не выжил из ума, и знаю, насколько важна любая мелочь в научном исследовании!

– Я ни минуты не сомневалась в вашем ответственном подходе, доктор Кляйст. – Твайлайт поторопилась успокоить обидчивого старика. – А вы записали свои выводы о наблюдениях?

– Разумеется! – фыркнул единорог. – Они в самом конце свитка. Но я могу и так сказать, с чем мы столкнулись.

– И с чем же?

– А вы не догадываетесь? – выражение лица пожилого ученого стало воодушевленным. – То что большая машина соединена с маленькими, то что возле каждой стоит удобное кресло, в котором должны лежать много часов, эти приспособления для глаз и головы, наконец то что сама эта комната напоминает учебный класс? Это не просто думающая машина как другие, мисс Спаркл! Это – машина знаний, и она должна учить!

– Погодите. Так значит, это своего рода, машина-учитель?

– Да! И с ее помощью мы наконец сможем изучить язык пришельцев и прочитать те книги, которые у нас содержатся! – единорог просиял. – Это решение наших проблем!

Собравшиеся вокруг ученого пони разом заговорили, перебивая друг друга. Доктор Кабаллерон задумчиво посмотрел на «машину знаний». Конечно, всё это очень интересно, и возможно принесет некие научные плоды, но какое ему до этого дело? Он археолог и знаток предметов старины, а не лингвист. В чем тут может быть польза конкретно ему, он не представлял, а потому не разделял восторгов ученой братии.

И тут его осенило. Польза может быть самой что ни на есть прямой! Возможно, на предметы техноцивилизации сейчас и есть спрос, но он будет не всегда. А вот знания, которых не имеет никто, всегда в цене! Если он изучит язык пришельцев, то он сможет читать их книги, сможет пользоваться терминалами, а уже из них он получит в свое распоряжение такие секреты, за которые там внизу, в Кантерлоте или Мейнхэтане ученые пони будут готовы платить золотом. Да, именно так! А если он сумеет вычитать из книг какое-нибудь изобретение людей, которое сможет воплотить в жизнь и сделать полезным для пони, то ему не придется ни в чем испытывать нужды до конца жизни. Имея в своем распоряжения знания пришельцев, он сумеет добиться всего на свете!

– Нужен доброволец для испытания обучающей машины… – донеслось до него. Кабаллерон затрепетал. Это был его шанс, первый и единственный.

– Я!!! – выпалил он.

Фиолетовая единорожка и седой единорог посмотрели на него и переглянулись. За спиной Кабаллерон слышал шепот и тихие реплики остальных пони по поводу «выскочки».

– Вы уверены? – спросил Кляйст. – Это может быть опасно, юноша.

Уверен ли он? Опасно? Пффф. Он был в таких переделках, которые себе эта старая перечница и представить не может. Раскаленные пустыни, ядовитые джунгли, ледяные тундры и опасные твари – что, по сравнению с этим стоит возможность вырвать себе богатую жизнь? Да еще когда этот шанс тут, буквально под боком?

– Я согласен, – произнес Кабаллерон, постаравшись сказать это максимально спокойным голосом чтобы не выдать свой восторг.

Старый единорог сквозь очки прищурился и глянул на авантюриста. Потом медленно кивнул.

– Хорошо.

Авантюрист медленно выдохнул. Выбор сделан.

Во время разговора никто не заметил как дверь в отсек раскрылась и вошли двое пони – земнопони песочного цвета и мятная единорожка с вьюком на спине. Оглядевшись, они пошли прямо к столпившимся вокруг Твайлайт пони-ученым. Протолкнувшись сквозь них, Карамель и Лира оказались лицом к лицу с фиолетовой библиотекаршей.

– Твайлайт, привет. Тебя можно отвлечь на минутку?

– Нет, я занята. Потом… – взгляд магички скользнул по мятной единорожке. – Лира?! О, привет! Как слетала?

– Нормально, но об этом потом. Есть разговор.

– Что-то случилось? – нахмурилась Твайлайт.

– Да. Мы можем поговорить в сторонке?

– В сторонке? Я не… – фиолетовая единорожка покосилась на стоящих вокруг пони. – Ах, да, конечно. Идем.

Недоумевая про себя, Твайлайт двинулась вслед за Лирой и Карамелем. Настороживший было уши Кабаллерон посмотрел как она уходит в проход и с досадой топнул копытом. Тихонько вздохнув, он присоединился к разговору с окружающими его пони.

Твайлайт, Лира и Карамель прошли в дальний уголок библиотеки, где никого не было. Фиолетовая единорожка остановилась и посмотрела на своих спутников.

– Ну, теперь рассказывайте. Что там у вас произошло?

Лира и Карамель посмотрели друг на друга и ухмыльнулись.

– Нас перед отлетом посетила Принцесса Луна, – произнес жеребец. – Она просила передать тебе кое-что.

Твайлайт ошеломленно заморгала и обратилась в слух.

– А как это было?

– Прицесса появилась, когда мы уже собирались взлетать. Она была в чужом облике. Наверное, она не хотела чтобы ее узнали. Отдала нам посылку, пожелала счастливого пути и улетела. Когда она улетала, с нее спала маскировка, и так мы узнали что это была именно она.

– А где сама посылка?

Карамель посмотрел на Лиру. Та без лишних слов сняла со спины вьюк и открыла его, достав небольшой ящик. Единорожка поставила его на пустую библиотечную полку рядом с Твайлайт.

– Что это? – спросила фиолетовая пони.

– Мы не знаем. Принцесса только сказала что это очень важно и чтобы мы передали это тебе в целости и сохранности. Больше ничего.

Твайлайт с минуту разглядывала ящик, словно пытаясь угадать что внутри него. Затем взяла его в копыта и попыталась магией снять крышку. Та легко подалась, но внезапно стенки ящика смялись в копытах, а сам он развалился. Все его содержимое полетело на пол.

– Осторожней! – Лира попыталась его подставиь копыта, но не успела. Выпавшая из посылки колба заскакала по полу, с треском прыгая по плитам как мячик. Мятная единорожка зажмурилась, ожидая услышать звон разбитого стекла, но вместо этого почувствовала жуткий холод от прижимающегося к ее копыту предмета.

– Охренеть. – услышала она возглас Карамеля и открыла глаза. У ее ноги лежал стеклянный сосуд, покрытый изморозью и светящийся изнутри холодным льдисто-голубым светом. Внутри склянки перетекала какая-то густая темно-красная жидкость.

Лира присмотрелась и удивленно вскрикнула. Сосуд не лежал, а висел в нескольких сантиметрах от пола. Очевидно, поэтому он и не разбился при падении. Рядом лежал исписанный лист бумаги и какая-то очень старая книга с витиеватой надписью на обложке. Несмотря на вычурный шрифт, Лира легко прочла название – «Генетика и биоинженерия».

– Как странно… Я знаю эту книгу. – Твайлайт магией подняла фолиант к глазам. – Я когда-то выписала ее из королевской библиотеки для изучения. Зачем Луна прислала ее ко мне?

– Возможно ответ в письме, – мятная единорожка осторожно обхватила сосуд копытами и поставила его на полку. – Прикольная колба, хочу себе такую же.

Твайлайт взяла выпавший из ящика листок. Лира обошла ее и встала рядом.

– Тому кто это писал, явно надо было понюхать соли с утра, – мятная единорожка иронично усмехнулась, читая первые строки. В следующий момент ухмылка слетела с ее мордочки, оставив вместо себя напряженно-встревоженное выражение лица.

---

Твайлайт,

У меня очень мало времени, потому буду максимально краткой. Тебе, твоим друзьям, и всем пони рядом с тобой грозит опасность. Я сейчас не могу рассказать всего, но вам нельзя возвращаться в Эквестрию. Если вы попытаетесь сделать это, то скорее всего погибнете. Ни я, ни моя сестра не можем тебе помочь, поэтому вам придется полагаться только на самих себя.

Я отдаю это тебе. Если ты внимательно изучила тот труд что я нашла у тебя на столе, то ты знаешь что это. В книге есть все необходимые инструкции, чтобы воспользоваться этим средством.

Эта часть меня способна изменить любого пони, дав ему огромную силу. Но потом пути назад не будет. Я знаю, что у тебя достаточно мудрости чтобы решить, пользоваться тебе этой помощью или нет, но надеюсь что она тебе всё-таки не понадобится.

Луна

---

…Тем временем доктор Кабаллерон стойко оборонялся от натиска своих коллег. Решение жеребца принять участие в эксперименте вызвало бурю дискуссий и шуток. Новоиспеченного специалиста по ксенотехнологиям по-дружески подначивали, предлагали отказаться от опасного опыта и интересовались, что он будет делать когда выучится всему что знают люди. Земнопони-археолог отбивался отшучиваясь и скрыто подкалывая особенно недоброжелательных пони, но чувствовал что его терпение уже на пределе.

Конец его мучениям положила, как ни странно, сама Твайлайт. Когда Кабаллерон увидел входящую в комнату единорожку, то подумал что теперь ему предстоит отвечать уже на более неприятные вопросы безо всякого юмора. Но лидеру команды исследователей и носителю Элемента магии явно было не до него.

– Мисс Спаркл, вы утверждаете кандидатуру вот этого молодого джентелькольта на роль испытателя установки?

– Утверждаю, доктор Кляйст, – рассеяно ответила единорожка, думая о чем-то другом. – Пожалуйста, не могли бы вы сходить в медицинский отсек и попросить подготовить отдельную палату? И еще нужен аппарат для трансплантации костного мозга.

– Зачем? – удивился пожилой единорог. – При чем тут костный мозг?

– Эм… прошу прощения, я забылась. – Твайлайт вздрогнула, словно проснувшись ото сна. – Я утверждаю кандидатуру, доктор Кляйст. Можете провести опыт ближе к вечеру, после ужина? Я хочу присутствовать при этом.

– Да, разумеется, мисс Спаркл.

– Хорошо. А пока пусть это помещение будет закрытым. Леди и джентлькольты, прошу вас, покиньте зал. Через пару часов мы…

Кабаллерон вдруг поймал себя на том, что пялится на фланки фиолетовой кобылки и смущенно отвел взгляд. Но тут же вернулся к разглядыванию магички, только уже с другой целью. Его интересовала странная колба, торчавшая из сумки на боку. Жеребцу показалось, будто сосуд не касается стенок сумки и словно парит в ней, но он решил, что тот просто обернут чем-то мягким.

– …На этом пока всё, господа. Всего хорошего.

Ученое сборище зашумело и неспешно потянулось к выходу. Кабаллерон хотел пойти вместе с остальными, но кто-то положил копыто на его плечо. Обернувшись, он увидел доктора Кляйста.

– Погодите, юноша. Не составите ли компанию старику?

– Да, разумеется, доктор Кляйст.

– Я хотел вас пригласить на пару булочек в столовой. Нам стоит обсудить подробности вашего участия в эксперименте. – Кляйст протянул копыто к выходу. – Идемте, у мисс Пай наверняка найдется что-нибудь вкусное к булочкам.

---

– Ну и куда мог деться этот кот? – раздраженно ворчал немолодой техник-земнопони в грязном замасленном комбинезоне.

– Она – кошка! – поправила его Рэрити. – Самая чудесная кошка в целом мире! Ох, моя Опалесценция, где ты? Что с тобой? Здесь же так сыро и грязно, ты перепачкаешь свою шерстку! Как вы могли напугать ее, Бретт!

– Домашние животные должны сидеть дома, а не мешаться под ногами, – буркнул техник.

– Фу! Какой вы грубиян! – зефирно-белая единорожка демонстративно сморщила носик и отвернулась.

Бретт промолчал. Он бы с удовольствием высказал этой белой чистюле всё, что думает о ней и ее треклятой кошке, но был шанс что она нажалуется его начальству. Если будет так, то он лишится премии, доли битов, и карточки на добавочную порцию свежих овощей в столовой. А всё потому что она и ее друзья являлись носителями Элементов Гармонии. Почетная и трудная должность, как говорили все – хотя чем она лучше его тяжелой и не менее трудной работы ремонтником проводки и гидравлики дверей, он не понимал.

Так или иначе, лучше будет побыстрее найти кошку, отдать ее склочной хозяйке, и с чистой совестью идти обратно в свой жилой блок.

Хотя, похоже, эти поиски затянутся еще не на один час…

Тем временем оба пони дошли до разветвления коридора. Два прохода уходили от перекрестка прямо и направо, оканчиваясь техническими помещениями. Левый уходил на пятьдесят метров и оканчивался закрытыми воротами – одними из многих.

– Бретт, давайте разделимся, – небрежно бросила белая пони, уходя направо. – Я поищу там, а вы осмотрите комнату впереди. Моя Опал не могла уйти далеко.

– А как я ее поймаю? Я ж не единорог как вы! – фыркнул земнопони.

– Осторожнее с кошкой, Бретт! Я покрашу вас в зеленый, если вы сделаете ей больно! – донеслось из коридора.

Ремонтник с досадой топнул.

– Вот стерва.

Постояв на перекрестке и проворчав пару нелестных эпитетов в адрес пони-модельерши, Бретт затопал копытами по уходящему вперед коридору. Разумеется, кошки там не окажется, и ему придется провести еще не один час с ее хозяйкой в бесплодных поисках. Просто идеально.

– Кис-кис-кис! – позвал он, не особо надеясь на успех. Вряд ли своенравное животное могло здесь быть, если они обошли уже с полсотни комнат в этой части корабля. Вероятно, кошка уже давно удрала в вентиляцию и теперь бегает над головой, насмехаясь над незадачливыми пони, пытающимися ее найти.

Представив себе, как он корячится в узкой трубе, пытаясь поймать маленькую и юркую тварь, жеребец поморщился. Если так, то он наплюет на Рэрити и пойдет в свою каюту к друзьям-работягам шибать в «козла». Он – инженер-ремонтник, а не дискордов ловец бездомных животных. Он виноват, что ли, что кошка прыгнула ему под ноги как раз в тот момент когда он переставлял катушки с кабелями? Хорошо еще, что тяжеленная бобина не брякнулась на нее в тот момент когда он сам потерял равновесие из-за мягкого и визгливого комка шерсти под копытом. А то все это могло бы закончиться крупной неприятностью, учитывая какое положение у этой скандальной особы и какие у нее друзья.

Под копытом что-то чавкнуло. Бретт посмотрел под ноги и увидел что вступил в какую-то неопрятно выглядящую субстанцию. В этом месте решетку заляпала какая-то белая слизь, как будто кто-то от души высморкал на палубу весь свой гайморит.

Земнопони скривился и с отвращением вытер копыто об пол. Мало того, что освещение местами не работает, так еще и гадость какая-то расплескана. Хорошо что Твайлайт и Шайнинг Армор сегодня на собрании объявили об учреждении еженедельных субботников. За исключением жилых секторов, корабль – настоящая помойка в которой он, Бретт Фаствуд, вовсе не хочет подцепить заразу и слечь с инопланетным триппером, да еще и оплачивать лечение за свой счет.

– Кис-кис-кис! Опал, где ты?

Впереди раздалось мяуканье. Бретт навострил уши. Насколько он помнил, впереди было какое-то помещение, напоминавшее старую душевую. Похоже, он наконец нашел проклятую кошку. Надо ее теперь поймать.

Земнопони торопливо прошел по коридору и вошел в отсек в самом его конце. Входная дверь была сломана и перекручена. Освещение внутри не работало, и единственным источником света был фонарь снаружи в коридоре. О плитки кафеля звучно щелкали капли подтекающей воды.

– Опал? Кис-кис-кис!

В полумраке сверкнули зеленые глаза. Кошка обнаружилась в углу, мокрая и растрепанная. Она вжималась в пол за скамейкой, испуганно моргая и дрожа всем телом.

Увидев кошку, Бретт расслабился. Оглянувшись на дверной проем, он нашел его достаточно узким и решил что сможет перехватить Опал прежде чем она снова убежит. Войдя в душевую, земнопони обошел текущую из сломанного душа струйку и опустился на мокрый пол перед кошкой.

– Эй, Опал, иди сюда! – жеребец улыбнулся со всей доброжелательностью, на которую был способен. – Иди сюда, моя хорошая! Я тебя не обижу!

Ну, разве что отшлепает слегка.

Должно быть на мордочке у земнопони появилась не самая дружелюбная гримаса, поскольку кошка вдруг ощетинилась и отпрянула, выгнув спину дугой.

– Эй, ты чего? – опешил Бретт, выругав себя за несдержанность. Его эмоции отразились у него на лице? Хотя с чего бы, даже его товарищи по работе называли его «мороженым»…

Опал зашипела, и вдруг бросилась наутек из комнаты. Земнопони рванулся, пытаясь ее поймать, но кошка прорвалась между его ног и удрала.

– Твою ж мать… – Бретт вздохнул, слушая стук капель позади.

Он уже было собрался уходить из комнаты, как вдруг насторожился. Что-то в окружающей обстановке неуловимо изменилось. Вроде всё было по старому, но жеребец был готов поклясться, что где-то рядом с ним есть кто-то еще.

Бретт закусил губу и осторожно посмотрел себе за спину. Душевая была разделена пополам невысокой перегородкой выше головы пони. И в другой части, куда не падал свет из коридора, сгустилась темнота. Она была осязаемой. Казалось, что стоит вытянуть в неосвещенный проход копыто, то ее можно будет потрогать.

Разумеется, ничего трогать земнопони не стал. Вместо этого он медленно шагнул к выходу, разворачиваясь к темноте задними ногами и готовясь лягнуть любого, кто из нее появится. Но темнота шевельнулась вместе с ним.

Бретт замер. По лбу под шерсткой заструился холодный пот, и жеребец не сразу осознал что это льющаяся из душа вода. Он напряг зрение, глядя в темноту. Его глаза почти адаптировались, и смутно улавливали во мраке неясный силуэт… непохожий на пони. Тьма шевельнулась еще раз, распрямляясь и потягиваясь, и земнопони наконец осознал, что он видит.

Бретт закричал.

В следующий миг темнота набросилась на него.

…Рэрити озадаченно смотрела на разверстый проем в том месте, где раньше была стальная плита двери. Больше месяца она была закрыта, не давая узнать что за ней находится. Теперь же путь был открыт. За проемом двери тянулся неосвещенный коридор, из которого тянуло запахами сырости и плесени. Пол и стены прохода покрывала мерзкая на вид слизь; она же в виде лужиц и комочков лежала на палубе и сверкала в ярком свете потолочных ламп.

– Нужно немедленно рассказать об этом Твайлайт. – произнесла вслух единорожка. – Богини, надеюсь Дэш не полезет сразу в эту грязь. Здесь так…

Где-то рядом раздался громкий крик. Рэрити вздрогнула и резко повернулась в направлении, откуда он шел – как раз чтобы увидеть бегущую Опал.

– Опалесценция! – воскликнула единорожка, бросаясь наперерез кошке. Подхватив ее магическим полем, она прижала ее к себе.

– Наконец-то ты со мной! Какая же ты грязная… – Рэрити подняла голову. – Бретт, я поймала ее!

Никто не отозвался.

– Бретт? – позвала белая пони. – Вы здесь?

Раздался странный звук, как будто что-то тяжелое тащили волоком. Единорожка повернула голову и вздрогнула, краем глаза уловив мелькнувший в широком коридоре силуэт.

– Что вы там делаете? – Рэрити пошла к тому месту, где оставила земнопони из группы рабочих. Подойдя к перекрестку, она вновь наткнулась на ту же самую странную слизь.

– Бретт! – растерянно позвала она, всё больше пугаясь. – Почему ты не отзываешься?

Недоуменно крутя головой и всё еще прижимая к себе кошку, кобылка пошла по коридору к душевой. Подойдя к отсеку, она услышала стук капель.

– Бретт, вы тут? Давайте, выходите скорей, мне надоело играть в прятки!

Рэрити посмотрела на прямоугольник света на полу и увидела что тот выпачкан в чем-то красном. В ноздри ударил тяжелый соленый запах. Взгляд единорожки зацепился за предмет, лежавший среди алых разводов. Она вгляделась в него.

Бретт смотрел на нее одним глазом. Второго не было, как и большей части черепа и остального туловища. Половина головы жеребца без нижней челюсти лежала в огромной луже крови. Глаз смотрел на Рэрити с изумлением – казалось, Бретт был сильно удивлен и смущен тем, что валяется на полу в таком непотребном виде.

Единорожка выронила кошку. Копыто скользнуло по плитке, и Рэрити чуть не упала на пол. С ужасом глядя на то, что осталось от ремонтника, она ощутила как в груди бешено колотится сердце. В груди не хватало воздуха, и губы пересохли от частого прерывистого дыхания.

Судорожно хватая ртом воздух, кобылка-модельерша уперлась спиной в дверной косяк, и пронзительно завизжала. Вопль ужаса понесся по коридорам, будя в переходах корабля искаженное до неузнаваемости эхо…

Глава 6 - Первый монстр

Глава 6 – Первый монстр

– Как это случилось?

Шайнинг Армор мрачно смотрел на окровавленный пол. Рядом с ним стояла его сестра Твайлайт и ее подруги. За спинами Носителей Элементов у стен жались три десятка пони из отряда самообороны, спешно поднятые по тревоге и созванные на место происшествия.

Боялись все. Это Шайнинг видел по выражению глаз окружавших его пони. Кто-то контролировал свой страх или хотя бы пытался это сделать, некоторых откровенно трясло, но зрелище разрубленной чем-то острым и брошенной в луже крови головы никого не оставило равнодушным. Даже Шайнинга. Бывший глава кантерлотской стражи, а ныне принц-консорт стеснялся себе в этом признаться, но когда он увидел то что осталось от Бретта, его сердце дрогнуло. Тысячу лет мирный народ пони не вел никаких воин, так что же удивительного в том, что их шокировали столь явные следы насилия?

Рэрити плакала в объятьях Твайлайт. Остальные ее подруги собрались вокруг и утешали как могли. Шайнингу было жаль белую единорожку, тем более что она явно еще не оправилась от произошедшего, но он должен был немедленно узнать подробности трагедии. Пока где-то рядом бродит ужасный и жестокий враг, пони не могут быть в безопасности, и промедление в его поимке могут стоить жизни другим жителям корабля. А значит надо заставить свидетельницу прекратить истерику и допросить, после чего взяться за розыск.

– Рэрити, вы можете рассказать, как всё это произошло?

Пони-модельерша не ответила. Шайнинг опустился перед ней на пол и заглянул в глаза.

– Я понимаю, что вам пришлось очень нелегко. Но я прошу вас, расскажите что вы видели. Это очень важно.

– Братик, я думаю, сейчас не самое подходящее время. – Твайлайт с укором посмотрела на Шайнинга. – У нее стресс. Ей сейчас вообще лучше какое-то время провести в лазарете под присмотром.

– Сейчас именно то время, – единорог нахмурился. – Пока мы тут болтаем и плачем в жилетку, неподалеку бродит чудовище. Ты можешь дать гарантию, что оно не убьет кого-нибудь еще?

– Но…

– Нет, не можешь. Я хочу знать, с чем мы имеем дело. Поэтому пожалуйста, госпожа Рэрити, прошу вас, вытрите сопли и ВСТАНЬТЕ!

Пони вокруг Шайнинга вздрогнули и отшатнулись. Тем не менее, его слова возымели эффект – белая единорожка со всхлипом встала перед ним.

– Отвечайте! – Шайнинг ткнул копытом в сторону кровавой лужи. – Кто это сделал?

– Не зна-а-ю! – с рыданиями пробормотала Рэрити. – Я… я не видела! Мы разошлись!

– Вы разделились?

– Да… Бретт пошел в душевую, а я в другой коридор… Когда я вернулась, он был уже… – единорожку начало трясти. Шайнинг задумался, стараясь не замечать обращенных на него сердитых взглядов сестры и подруг.

– А вы не заметили что-нибудь еще? Какие-нибудь звуки, движение, силуэты?

– Нет! Хотя… д-да! Я видела что-то… неясное. Какую-то горбатую фигуру в месте где пересекаются коридоры!

– Сейчас мы пойдем туда. – Шайнинг бросил последний взгляд на залитый кровью пол и повернулся к стоявшим у входа ополченцам. – Карамель, Сильверкоут, Макинтош, вытрите тут всё. Никому не рассказывать о происшествии. Это касается всех, я не хочу паники, вам ясно?

– Так точно, сэр! – вразнобой отозвались пони.

– Хорошо. Остальные – за мной!

Шайнинг быстрым аллюром двинулся по коридору. За ним потянулись другие пони. Оставшиеся трое жеребцов переглянулись и принялись замывать страшное пятно в душевой, поминутно озираясь и прислушиваясь к звукам корабля.

На перекрестке Шайнинг Армор остановился. За ним из коридора выходили пони, неумело перекрывая подходы и беря под наблюдение ближайшие коридоры. Глядя за их действиями, единорог почувствовал что у него от гнева сводит скулы. Вояки, разлягать их под зад копытами Селестии. Как же им еще далеко хотя бы до гвардейцев Её Высочества! Эх…

Единорог внимательно пригляделся к стенам и полу. Вряд ли убийца оставил следы на твердой решетке пола, но возможно они всё же есть. Тело ремонтника исчезло, значит его унесли. Должна быть кровь.

Взгляд Шайнинга скользнул по решетке палубы и наткнулся на багровые капли. Поверх них тянулась странная пахучая слизь, чем-то отчасти напоминавшая каучуковый клей. Коснувшись ее копытом, жеребец понял что по консистенции она всё же больше напоминает жидкость.

Единорог повернулся к тому месту, где раньше были закрытые врата. Враг мог прийти только оттуда. Порыв сквозняка донес волну запаха из необследованных глубин корабля, и Шайнинг почувствовал, как у него по спине забегали ледяные мурашки.

Он повернулся к одному из десятников. Офицеров для командования отдельными группами ополченцев он отбирал сам, стараясь отдавать предпочтение бывшим стражникам или гвардейцам. Конечно, под командой у них оказывались пони, как правило не имевшие никакого военного опыта, но так хотя бы обеспечивался минимальный порядок в подразделениях. До сих пор этого было достаточно для патрулирования корабля и ремонта коммуникаций, но хватит ли у них духу противостоять неизвестному врагу?

– Здесь нужно установить опорный пункт, – сказал Шайнинг Армор. – Это путь, по которому убийца пришел сюда. Соорудите баррикаду и поставьте охранение. Не пускайте никого и ничего из того коридора.

– Будет сделано, – кивнул десятник.

– Отправьте нескольких пони проверить этот новый тоннель. Нужно узнать, что там находится. Пусть туда пойдут лучшие из тех, кого мы можем отправить.

– Туда пойду я! – воскликнула Рэйнбоу.

– Нет, Дэш, ты понадобишься мне здесь. Останься.

Радужногривая пони насупилась и обиженно замолчала.

– Далее. Нужно проверить все перекрытые коридоры на всех уровнях. Если где-то еще открылся новый проход, я должен узнать об этом как можно скорее. Обойдите по очереди всю обследованную зону корабля, по завершении доложите мне. Я буду у себя в кабинете к двадцати трем часам.

Два старых отставных гвардейца, исполнявшие роль десятников с трудом козырнули и отошли к остальной массе пони – разбивать тех на пары для обхода многочисленных проходов корабля. Единорог какое-то время смотрел на них, затем поморщился и пробормотал:

– И это мои лучшие солдаты…

– Что делаем дальше? – спросила Твайлайт.

Шайнинг посмотрел на следы крови под копытами и вздохнул.

– Будем ловить это. Чем бы оно ни было. Сестренка, мне понадобится помощь, твоя и девочек. Я не знаю что это, но надеюсь, когда оно столкнется с силой Элементов, то их мощь поможет одержать верх.

– Я помогу тебе. – Твайлайт покосилась на своих подруг. – А вы что скажете?

– Если понадобится сила Элементов… – протянула Эпплджек. – Твай, но ведь Элементы Гармонии остались в Эквестрии! Как мы будем без них?

– Да, но частичка их сути содержится в нас самих. Пока мы вместе, мы можем пользоваться их силой. Этого должно хватить… я надеюсь.

Шайнинг оглядел столпившихся вокруг него кобылок. Они выглядели встревоженными и подавленными. Хуже других выглядели Рэрити и Пинки Пай – у первой на мордочке под зареванными глазами растеклись разводы туши, а розовая пони сидела в сторонке поникшая и словно выцветшая. Грязно-розовая грива прямыми локонами свисала с головы и лохматилась поверх потерянного взгляда голубых глаз. Да, новая угроза была не из тех, над которой можно посмеяться и после чего та исчезнет.

– Соберитесь, – негромко, но твердо сказал жеребец. – От наших действий зависят здоровье и жизни пони рядом с нами. Мы должны сделать это. Если из-за нашей нерасторопности, или жалости к самим себе мы упустим нашего врага, то пострадать можем не только мы но и те пони, которые сейчас надеются на нас. Поэтому забудьте что вы устали, расстроены, и что хорошо было бы в другом месте подальше отсюда. Есть лишь мы, и наша задача. Мы найдем его, кем бы он ни был, и поймаем, либо уничтожим. Вам все понятно?

– Предельно, – отозвалась Эпплджек.

– Мы не отступим, – одновременно с ней произнесла Твайлайт.

– Мы ему покажем, что такое пони! – выпалила Рэйнбоу Дэш.

– Можно мне с вами? – раздался звонкий голос.

Все оглянулись на молодую светло-зеленую кобылку-единорожку с резиновой палкой на спине. Та спешила к ним, задыхаясь и то и дело поправляя странное приспособление, которое норовило упасть на пол.

– Лира? – удивленно спросил Шайнинг. – Ты ведь должна с остальными отправиться проверять коридоры!

– И что это за штука у тебя? – заинтересованно прищурилась Дэш.

– У меня… Вот, смотрите! – переводя дух, единорожка стянула со спины палку и подняла ее магией. – Эта палка бьется током, если ее приставить к любой проводящей электричество поверхности. Демонстрирую!

С этими словами единорожка ткнула палкой в пласталь стены. Между палкой и ржавым покрытием стены проскочила искра. Запахло озоном.

– Интересно, – хмыкнул Шайнинг. – И чего же ты хочешь?

– Возьмите меня с собой! Я пригожусь вам! – попросила единорожка.

Жеребец иронично двинул бровью, затем покосился на стоящих вокруг кобылок.

– Да нас и так хватает для охотничьей партии. Мы справимся.

– Пожалуйста! – взмолилась Лира. – Вдруг там будет что-то, с чем вы не справитесь?

– Что-то с чем не справятся Элементы Гармонии, но справится кобылка с плюющейся электричеством дубинкой? – улыбнулся жеребец. – Должно быть, ты переоцениваешь себя, маленькая летунья на больших машинах.

– А если они не подействуют? – воскликнула Лира. – Должен же среди вас быть хоть кто-то не с голыми копытами!

Шайнинг засмеялся. Напор и желание помочь молодой кобылки ему понравились.

– Хорошо. Только держи свою палку наготове.

– Братик, ты хорошо подумал? – тихонько спросила Твайлайт. Единорог улыбнулся и чмокнул сестру в нос.

– Более чем. Ну что, все готовы?

Семь кобылок отозвались утвердительным гулом, мол они давно готовы и только ждут приглашения чтобы надрать неведомому противнику его тощий зад.

– Класс. Самое время начинать. – Шайнинг улыбнулся. – Как в старые добрые времена. Помните, девочки?..

---

– Еще бы не помнить, – пропыхтела Эпплджек, перебираясь через лопасти огромного вентилятора. – Старые добрые времена, как же.

– Почему бы и нет? – ухмыльнулась следовавшая за ней пегаска.

– Да как бы те сказать… Мне к примеру в Кристальной Империи не очень понравилось. Народ там какой-то зашуганый. Неа, я понимаю, единорог-тиран, тысячелетнее заклятие, и всё такое… Да и вообще там были не самые приятные приключения, Дэши.

– Ага. Зато Твайлайт со Спайком повеселились вовсю. Как и Шайнинг со своей принцессой, – хихикнула Рэйнбоу.

– Я не назвала бы их приключения такими уж веселыми.

– Да ладно. Зато им не приходилось вот так вот ползать по вентиляции в поисках какого-то… – пегаска покрутила копытом в поисках подходящего слова, и не найдя, с досадой топнула. – Кстати, а как оно вообще выглядит?

– Что выглядит?

– Ну, это существо. Которое устроило всё это.

– Откуда я знаю? – фыркнула пони-фермерша. – Поди это какое-нибудь чудовище вроде древесного волка. Или чё-то еще такое же злобное.

– А может, это человек? Ну, какой-нибудь бедняга из тех что остался на корабле в одиночку?

– Не знаю. Навряд ли. Только Лире этого не говори, – усмехнулась Эпплджек. – Она тебя за это ушатом помоев обольет. Для нее человеки это типа любимого фруктового дерева.

– Да я знаю, – скривилась пегаска. – Кстати, а почему она так к ним относится?

– Да почем мне известно? Она вообще пони со странностями. Давай лучше назад смотри, а то еще выскочит что-нибудь.

Громкое шипение вокса в ушке заставило кобылку-земнопони вздрогнуть.

– Эй-Джей, это Твайлайт. Есть что-нибудь?

– Привет, Твай. – фермерша поморщилась. – Говори тише, а то эта штука в ухе слишком громкая.

– Оу… прости, – единорожка понизила голос. – Так что там у тебя?

У нас тут нет ничего. А у вас там как?

– Пока всё так же. Шайнинг идет по следам, мы двигаемся по коридору под вами. Кстати, я вас обоих вижу на экране.

– Агась. Только не пялься на меня слишком долго, сахарок.

Из вокса раздался смех единорожки.

– Да не переживай, вы тут обозначены только как две точки.

– А-а… оки-доки-локи. Если будет что-то еще, скажи мне, хорошо?

– Конечно, Эй-Джей. Удачи!

– Пока, сахарок.

Вокс замолчал. Эпплджек с облегчением вздохнула, и выдернув устройство, стала теребить ухо.

– Надо будет сказать Твай или Лире, чтобы кто-то из них отрегулировал эту штуковину. В ухо орет, аж мочи нет.

– Раньше надо было, – Рэйнбоу развела крыльями, насколько это позволяла теснота системы вентиляции. – Теперь уже поздно.

– Ну да… Тебе еще хорошо, не нужно слушать весь этот треск из радио.

– Не настолько, как хотелось бы, – пегаска запнулась об острый край сварного шва и зашипела от боли. – Гнилое сено… Все же ползать здесь это не понячье дело.

– Тебе же это вроде нравилось! – Эпплдек удивленно хмыкнула.

– С чего ты взяла?

– Ну, ты читала все эти приключенческие романы про Дэринг Ду, а когда мы сюда попали, ты все коридоры излазила в поисках сокровищ. Энтузиазм из тебя так и пёр, или ты забыла?

– Я и не забыла, – пегаска недовольно сморщила носик. – Просто мне легче идти по весь рост, чем протирать собой пыль по этим трубам! Думаю, ты уже заметила, насколько это неудобно…

– Ш-ш-ш! – прошипела земнопони. – Кажется, я чё-то слышала.

– Что?

Вместо ответа Эпплдек прижала к ее рту копыто. Рэйнбоу протестующее замычала, и фермерша еще раз шикнула на нее. Тогда-то они обе и услышали слабый шорох где-то впереди в вентиляционном колодце.

– Ты слышишь? – прошептала земнопони убирая ногу.

– Да…

Шум повторился. Казалось, что-то пробирается по трубе, царапая когтями железо. Звук усилился и к нему добавился писк и стук множества коготков.

– Крыса? – рискнула угадать пегаска.

– Наверное, – фермерша зло посмотрела вперед. – Ненавижу крыс. Сколько они у меня урожая попортили, это просто жуть! Даже в дискордовом космосе от этих тварей никуда не деться…

Кобылка поползла вперед, вдев в ухо вокс-передатчик. Следом за ней двинулась Рэйнбоу, шмыгая от пыли носом и стараясь не задевать ногами острые края швов и всякий мусор, лежавший в трубе.

Писк и возня были все ближе. Эпплджек добралась до развилки и поглядела по сторонам. Ее мордочка скривилась от отвращения.

– Кыш! – произнесла она. – Пошли вон!

Рэйнбоу выглянула из-за спины подруги и увидела кучу-малу крыс, сбившуюся в колодце внизу. Грызуны не обращали ни на что внимания, жадно поглощая то что было скрыто под их телами. Некоторые из них подняли головы и посмотрели на двух пони заинтересованным взглядом голодных глаз.

– Прочь! Убирайтесь! – фермерша зашарила глазами по трубе. Под копыто ей попался засохший кусок грязи, и кобылка сбросила его вниз. Крысы брызнули во все стороны, открыв то что было под ними.

– Поньские яблоки! – ахнула Рэйнбоу.

Эпплджек несколько мгновений мрачно смотрела вниз. Затем коснулась копытом вокса в ухе.

– Твайлайт! Твайлайт, ты слышишь меня? Это Эпплджек!

– Эй-Джей, я здесь. Что-то случилось?

– Да, – кобылка вздохнула, глядя на объеденную груду костей. – Мы нашли Бретта. Вернее, его останки.

– …Этого и следовало ожидать. – произнес Шайнинг, когда Твайлайт рассказала ему о случившемся. – Передай им, пусть идут дальше и побольше шумят при движении. Если заметят существо, то гонят его дальше по проходу, не пытаясь захватить.

– Я им уже это говорила, – сказала фиолетовая единорожка.

– Повтори еще раз, лишним не будет. Меньше всего я хочу чтобы они играли в героя в замкнутом пространстве. Пусть ползут по проходу и шумят – они там только для этого. Понимаешь?

– Не совсем. Они самые решительные и смелые пони, и ты их засунул в воздуховоды? Какой в этом смысл?

– Потому что они самые смелые и решительные, и могут со своей смелостью наломать дров. Поэтому я их туда и отправил, – единорог потер копытом нос. – Мы выследили эту тварь по следам из слизи до этого места. Коридор впереди поворачивает под прямым углом, и система вентиляции идет до самого поворота, где замыкается. Больше этой твари идти некуда. Она любит бродить по воздуховодам, но сейчас она движется по коридору, потому что ей больше некуда деться. Дэш и Эпплджек не дадут ей уйти обратно; Рэрити, Флаттершай и Лира перекроют тоннель с другой стороны, а мы загоним её в угол, и…

– И обезвредим.

– Точно.

– Шайнинг, а ты точно всё правильно рассчитал? Вдруг это существо всё же прорвется и ранит кого-нибудь? Мы ведь даже не знаем, что оно из себя представляет!

– Риск есть всегда, – единорог покачал головой. – Но я думаю, что всё будет хорошо. Главное, постарайся сразу оглушить его сонным заклинанием, а потом я накрою его щитом, и тогда оно будет в ловушке.

– Ладно, – кивнула Твайлайт.

– Вот и хорошо.

Оба пони не спеша пошли по коридору – Твайлайт посматривала на экран переносного ауспекса, висевшего рядом в левитирующем облаке; Шайнинг же пристально глядел в угрюмый полумрак, изредка рассекаемый светом потолочных ламп. Под копытами лязгала решетка палубы, на которой попадались редкие капли слизи – свидетельство присутствия таинственного чудовища.

– Смотри внимательно, – предостерег сестру Шайнинг. – Это существо может наброситься из тени. Проверяй каждую нишу.

Твайлайт ничего не ответила. С потолка падали капли конденсата; в тишине стук звучал мрачно и пугающе, смешиваясь со слабым, на грани слышимости гулом от сквозняка и работы машин где-то далеко.

– Так, минутку… – Твайлайт замерла, глядя на экран датчика. – Шайнинг, стой! Я его вижу!

Единорог замер, напряженно смотря в темноту.

– Где он?

– Он, эм… Прямо перед нами, в тридцати метрах.

– Сидит на месте или движется?

– Замер. Он наверное нас видит, ведь мы в центре прохода!

– Ясно. – Шайнинг сосредоточился, подготавливая заклинание. Голова неприятно заныла, в затылке появилась пульсирующая игла. «Надо будет подсказать Твайлайт чтобы придумала какой-нибудь антидот или что-то в этом роде. А то все единороги на борту страдают мигренью, когда колдуют – ну что это за напасть?»

– Вижу Лиру, Рэрити, Пинки и Флаттершай. – фиолетовая пони продолжала смотреть на экран ауспекса. – Они приближаются с другого конца коридора.

– Скажи им что мы нашли тварь! Пусть медленно идут вперед, соблюдая предельную осторожность. Где Дэш и Эпплджек?

– Где-то в десяти метрах позади нас. Точнее не могу сказать, стены глушат сигнал.

– Отлично. Что существо?

– Ходит кругами. Кажется, оно взволновано…

Из темноты коридора раздался жуткий рев. Пони замерли. Шайнинг до боли в глазах всматривался в дальний конец коридор, но по-прежнему ничего не видел.

– Твайлайт, что показывает твой прибор? Где эта гадина?

– Не знаю… – голос единорожки выражал неуверенность. Она растерянно глядела на экран. – На экране ничего не видно! Оно просто исчезло и всё!

– Быть такого не может! – в глубине души единорога зашевелились самые дурные предчувствия. – Ничего не может просто так взять и исчезнуть!

– Не веришь, посмотри сам!

– Да верю я… – жеребец осекся, увидев в темном проходе движение. Какой-то силуэт метнулся в тусклом свете фонарей и пропал. Тут же в коридоре загремели, отражаясь от стен, звуки ударов ног по плитам палубы.

– Шайнинг!!! – завизжала Твайлайт, бросая детектор. – Оно бежит на нас, очень быстро!

Жеребец вздрогнул. Ощущая всем телом скользящий по коже озноб, он торопливо сплел заклинание щита и выставил его поперек прохода, защищая себя и сестру. Внезапно что-то огромное прыгнуло из темноты на щит и изо всей силы ударило в него как в стену. На миг перед Шайнингом мелькнуло лицо существа, и единорог почувствовал, как у него в жилах стынет кровь.

– Братик! – закричала кобылка, прижимаясь к жеребцу.

Тварь отлетела от щита и бросилась в коридор, прочь от двух единорогов. Шайнинг вздохнул и с облегчением погасил щит, чувствуя как виски сдавливает боль.

– Твайлайт! – он потряс за холку обнимающую его и дрожащую всем телом кобылку. – Сестренка, очнись, нам надо предупредить остальных!

– Оно… т-такое… – заикаясь, выдавила из себя фиолетовая пони. Жеребец прижал ее к себе.

– Да, милая, – он мрачно посмотрел вслед существу. – Боюсь, мы с ним не справимся. Дай-ка мне эту штуку.

Шайнинг осторожно вынул из уха единорожки бусину передатчика и вдел ее себе. Постучав по ней копытом, он сказал:

– Лира, ответь. Лира, ты слышишь меня?

– Слушаю! – донесся голос единорожки.

– Оставайтесь там, где стоите. Не приближайтесь к повороту. Будьте начеку, эта тварь очень опасна.

– Мы же ее собираемся загнать и поймать, разве не так? – недоуменно спросила мятная пони.

– Стой на месте, никуда не иди! – воскликнул Шайнинг. – И пусть твои компаньоны готовятся применить силу Элементов! По-другому нам его не сдержать!

– Я поняла. Мы стоим, – теперь в голосе единорожки сквозила тревога. Единорог торопливо переключился.

– Эпплджек, Рэйнбоу? Вылезайте, вы нужны мне здесь.

– Так это, а кто тогда за трубой смотреть будет? – в ухе раздался деревенский говор пони-фермерши.

– Я буду. Сейчас нужно будет ударить Элементами Гармонии, поэтому выбирайтесь в коридор. И побыстрее, пока эта мразь не сбежала!

– Угук, уже лечу, сахарок, – голос Эпплджек был полон сарказма.

За спиной Шайнинга раздался грохот. Из зарешеченного отверстия в потолке посыпалась пыль, затем решетка вылетела от мощного пинка и оттуда выпрыгнула оранжевая пони. Приземлившись, она не устояла на ногах и упала на пол. За ней следом на квадраты плит изящно спланировала голубая пегаска с разноцветной гривой.

– Мы здесь, босс! – Рэйнбоу козырнула копытом, явно рисуясь. – Какие будут приказания?

– Идите вместе с Твайлайт в ту сторону. – Шайнинг ткнул копытом в ту сторону где скрылся силуэт. – Дэш, подсади меня наверх.

Пегаска потянулась, разминая крылья и позволила единорогу забраться к себе на спину. Не без труда подняв его к потолочному люку, она зависла в воздухе, часто взмахивая крыльями. Шайнинг протиснулся в воздуховод и скрылся в нем.

– Будьте осторожны, – глухо прозвучал оттуда его голос. – Если тварь бросится в вентиляцию, я ее выкурю оттуда. Проклятье, как вы тут пролезали?

Из открытого люка вылетело еще одно облачко пыли, которое просыпалось Эпплджек на голову.

– Гений, – отряхиваясь, буркнула фермерша. – Сам нас туда послал, а теперь спрашивает. Пошли, девочки.

Три кобылки зашагали по коридору. Твайлайт шла позади, изо всех сил пытаясь совладать со своим страхом. На какой-то момент ей это удавалось, но едва стоило ей вспомнить кошмарный лик существа, так ее бросало в дрожь.

Из коридора послышалось цоканье приближающихся с другой стороны пони. Между ними было не больше десятка метров. Теперь кобылки отчетливо видели коридор и скорчившуюся в углу на повороте тень.

– Мы здесь, – из-за поворота донесся голос Лиры. – Можем начинать?

– Д-да! – громко произнесла Твайлайт, с трудом скрывая страх в голосе. – Девочки, приготовьтесь! Лира, освети это, когда я скажу!

– Хорошо.

Тень шевельнулась. Раздалось шипение, словно из прорванного трубопровода с паром. Потом что-то твердое и острое проскрежетало по полу, царапая железо палубы.

Твайлайт остановилась, сконцентрировавшись на магической сущности внутри себя. Даже хотя сейчас у нее не было магической диадемы, Элемент представлявший основную черту ее характера должен был стать подпиткой для силы, частями которой они являлись. Рядом с собой единорожка почувствовала, как ее подруги делают то же самое. Настало время нанести удар.

– Лира, давай!

За углом зажегся мощный источник света, озаривший коридор. В его свете показалось и то существо, за которым они все так долго гонялись.

Оно стояло на двух полусогнутых ногах, склонившись к полу. Четырьмя длинными многосуставчатыми лапами оно опиралось об решетку палубы и держалось за выступавшие из стены кабели. Выгнутая спина с выступающим горбом зазубренного гребня нависала над головой создания, которая была вытянутой и приплюснутой. На передней части головы было лицо – хищная морда с развитой челюстью, широким коротким носом и ощеренной пастью, из которой свисал неестественно гибкий и длинный язык. Справа и слева от носа были два маленьких глаза, горевших голодом и неестественной злобой. Окраска хитинового панциря твари была темной и невзрачной, из-за чего та словно сливалась с цветом ржавых стен, великолепно маскируя создание.

Пони застыли в замешательстве, глядя на тварь. Та косилась на них своими маленькими глазками, но нападать отчего-то не спешила.

– О Богини… – прошептала Рэрити. – До чего же оно мерзкое!

Существо зашипело и выплюнуло на пол очередную порцию слюны, растекшуюся уже знакомыми разводами слизи. Внезапно оно скакнуло по стене и нырнуло в распахнутый зев вентиляционной отдушины прямо у нее над головой. Это произошло так быстро, что никто из кобылок не успел ничего предпринять.

– Гнилое сено! – Рэйнбоу Дэш ошарашено уставилась на то место где только что была тварь. – Вот это скорость!

В вентиляционной трубе что-то взорвалось и из отверстия в потолке выплеснулся огонь. Секундой позже оттуда с ревом вывалилось чудовище, размахивая в воздухе конечностями. Грохнувшись на пол, оно с визгом рванулось по коридору в ту сторону где стояли Лира и другие пони.

– Сейчас я его остановлю! – закричала мятная единорожка.

– Берегись! – раздался голос Рэрити. – Оно сейчас тебя разорвет!

– Пустяки, я… А-а-а-а!

Из-за поворота донесся рев существа, а затем полный муки вопль. Твайлайт с ужасом посмотрела на подруг – те ответили в той же мере испуганными взглядами. Не сговариваясь, поняшки со всех ног помчались к месту происшествия.

Лира лежала на спине, зажимая копытами огромную рваную рану. Над ней столпились остальные кобылки, утешая ее и стараясь помочь. В стороне валялась сломанная и дымящаяся дубинка. Существа нигде не было видно.

– Что с ней?! – Твайлайт торопливо подбежала и наклонилась к воющей от боли Лире. – О Селестия… какой ужас!

– Чё делать будем? – Эпплджек растерянно посмотрела на подруг.

– Ей нужно в лазарет! – Твайлайт осторожно подняла ногу мятной пони и теперь разглядывала ущерб. – Кажется, у нее разодран живот, но я не уверена…

– Надо отнести ее к доктору. – Флаттершай легла рядом с Лирой и с несвойственной ей твердостью посмотрела на подруг. – Девочки, помогите ее поднять и нести! Скорее, иначе она умрет!

В коридоре что-то с грохотом упало. Кобылки развернулись в ту сторону, ожидая что на них сейчас набросится чудовище, только что ранившее их подругу, но это был всего лишь Шайнинг – бледный, помятый и на шатающихся от слабости ногах.

– Братик! – Твайлайт сорвалась с места и бросилась к нему. – Что с тобой?!

– Голова болит… – жеребец поднял красные от прилившей крови глаза и измученным взглядом уставился на единорожку. – Что случилось? Я слышал крик…

– Лиру ранили! – Твайлайт подперла брата и обхватила его копытом для верности, не давая ему упасть.

– Ага… – единорог опустил голову, не в силах держать ее прямо. – А что с тварью?

– Убежала…

– Как убежала? – Шайнинг вздрогнул и обвел глазами кобылок. – Куда?!

– Туда… – Рэрити указала копытом в конец коридора, где скрылось существо.

– Так какого сена вы стоите?! – Шайнинг оттолкнул сестру и шагнул вперед, очевидно собираясь скакать галопом, но запутался в ногах и едва не упал. – Догнать! Дискорд вас побери, скачите и догоните эту гадину! Или вы хотите чтобы эта мразь задрала кого-нибудь еще?! Быстрее! Флаттершай, Рэйнбоу, позаботьтесь о Лире! Остальные – за мной, вперед!

С этими словами Шайнинг поскакал по коридору. Остальные пони посмотрели ему вслед. Твайлайт опустила голову, чувствуя как ее щеки горят от стыда за брата.

– Эм… Мы, пожалуй, пойдем, – смущенно сказала Флаттершай.

– Да… – фиолетовая единорожка тяжело вздохнула. – Пойдемте, девочки. Надо закончить это.

Твайлайт пошла в том направлении где исчез брат. За ней зацокали копытами и другие пони. В коридоре остались только Флатершай, Рэйнбоу и стонущая Лира со сложенными на животе копытами. Обе пегаски смущенно переглянулись.

– Что смотришь? – грубовато спросила Дэш, пытаясь нарушить неловкую паузу. – Поднимай. Я понесу.

– Нет. Мы вместе понесем, – улыбнулась желтая кобылка. Рэйнбоу замялась под ее добрым взглядом и наконец облегченно засмеялась.

– Ну… ладно.

---

Твайлайт и Рэйнбоу шли в библиотеку. Весь путь до корабельного хранилища книг они молчали – обеим кобылкам было не до разговоров. Напряжение последних часов все еще не могло выветриться. Со стороны казалось будто единорожка и пегаска абсолютно спокойны, но то как напряженно они переставляли ноги и вздрагивают при каждом шуме показывало, насколько они всё еще были взволнованы.

Задержать чудище не удалось. После того как они едва не загнали его в угол, тварь промчалась по коридорам, распугивая пони на своем пути, одним прыжком перескочила через спешно возведенный перед открывшимися воротами блокпост и скрылась в неисследованной части корабля. Перемещалась она с такой скоростью, что буквально размазывалась в воздухе. Остановить ее никто, кроме Лиры, больше не пытался – чудовище выглядело так ужасно и двигалось настолько стремительно, что любой пони, встретившийся в тоннеле с ним обращался в бегство или замирал в ступоре. К счастью, существо не интересовало обилие добычи вокруг, поэтому больше никто не пострадал.

Флаттершай и Рэйнбоу Дэш доставили Лиру в госпиталь, где ей немедленно занялись медпони во главе с медсестрой Редхарт. Единорожка была тяжело ранена. Хотя, как уверили кобылок-пегасок медпони, ее доставили вовремя и ей ничего не угрожает, должны были пройти недели прежде чем Лира снова сможет встать на ноги. Флаттершай осталась рядом с пострадавшей пони, а Рэйнбоу отправилась искать Твайлайт и остальных.

Шайнинг рвал и метал. Несмотря на сильнейшую головную боль и общую слабость он желал немедленно начать погоню за существом по незнакомым коридорам. Фиолетовой магичке стоило большого труда отговорить его. В итоге он удовлетворился тем, что как только посланная перед этим на разведку группа пони вернется, он немедленно отправится с ним искать чудовище. Приказав укрепить блокпост, Шайнинг ушел в сопровождении Твайлайт и подруг – библиотекарша направилась к себе, а ее брат пошел собирать ополчение и готовиться к вылазке.

На полпути к библиотеке Твайлайт встретила Рэйнбоу Дэш. Чумазая, вся в пыли пегаска скакала по коридору.

– Дэш!

– Твайлайт! Фух, наконец-то я тебя нашла, – пони-спортсменка остановилась и перевела дух. – Ну что, поймали?

– Нет. – Твайлайт покачала головой и вздохнула. Рэйнбоу скрипнула зубами.

– Жаль. Он так располосовал Лиру, что на это даже смотреть больно было. Флай осталась с ней, присмотреть на всякий случай. А я вот к вам…

– С ней всё хорошо? – спросила Эпплджек.

– Доктора зашили её. Сказали что жить будет. Правда, когда мы ее к ним принесли, они малость охренели. Не удивлюсь, если они там сейчас всем отделением валерьянку пьют.

– Могу поверить. – Твайлайт приложила копыто ко лбу. Из головы никак не мог выйти образ разодранного когтями светло-зеленого животика с темно-красной кровью на чистой шкурке. Фиолетовая пони задрожала и затрясла головой, пытаясь выбросить мысль из головы о том, что любой мог оказаться на ее месте.

Пони молча стояли в коридоре. Наконец Твайлайт подняла голову и произнесла:

– Я в библиотеку. Попробую узнать, есть ли там какая-то информация про то с чем мы имеем дело.

– Ты ж книги эти прочесть не можешь, – хмыкнула Эпплджек.

– Так попробую хотя бы успокоиться. Может среди книг мне станет легче, – единорожка нервно хихикнула. – Эй-Джей, можешь проводить Рэрити и Пинки до нашей комнаты? Мне кажется, для них этот день был тяжелее всего.

Оранжевая кобылка посмотрела на упомянутых пони. Одного взгляда хватило ей, чтобы понять, насколько Твайлайт права.

– Не вопрос, сахарок. – Эпплджек прижала на миг обеих подруг к себе и медленно пошла с ними по коридору. – Идем, мои хорошие… Щас я вам чаю сделаю. Вот так, левой-правой, передней-задней… Потихоньку, спокойно…

Рэрити и Пинки пошли за пони-фермершей будто оглушенные. Глядя им вслед, Твайлайт почувствовала как у нее на глаза наворачиваются слезы. Ей было тяжело видеть своих наиболее близких друзей в таком состоянии.

Кобылки скрылись за коридором. Рэйнбоу Дэш слегка потянула Твайлайт губами за ухо.

Единорожка кивнула и без лишних слов пошла за подругой.

– Что будешь делать? – спросила пегаска, когда они пришли к библиотеке и встали у входной двери.

Твайлайт покачала головой. Она не имела представления, что ей сейчас следует предпринять. Да и надо ли? Её брат сейчас собирает всех пони, способных защищаться – он военный, он знает что делать. А она ученый. Если она будет лезть со своими советами, то станет только мешаться под ногами…

– Никогда не видела таких существ, – сказала Твайлайт вместо ответа.

– Может, оно всегда было здесь, на корабле? – предположила пегаска.

– Может и так… А может и нет. Возможно, чудовище такой же гость, как и мы.

– Но тогда откуда оно взялось? И одно ли оно?

– Не знаю, Дэши.

Кобылки замолчали. Твайлайт запоздало вздрогнула при мысли о том, что бегающих по тоннелям чудовищ может быть больше одного. Если даже одна-единственная тварь смогла устроить такой переполох, то что могут сотворить два-три таких создания?

А если их еще больше?

Додумать до конца и ужаснуться единорожка не успела. Дверь распахнулась и из отсека выскочил жеребец-единорог, едва не столкнувшись с фиолетовой магичкой. Твайлайт узнала его – это был один из лаборантов-библиотекарей.

– Ой! Мисс Спаркл, вас ищет доктор Кляйст! Эксперимент давно начался, мы вас ждали, но шло время и доктор Кляйст решил начать без вас! – на одном дыхании выпалил единорог.

– Какой эксперимент? – опешила Твайлайт.

– Ну, как какой? – в свою очередь удивился лаборант. – Опыт с обучающей машиной же! Эксперимент идет уже третий час!

Рэйнбоу посмотрела на подружку. Та с досадой приложила к мордочке копыто.

– Я совсем забыла. Как я могла? – убрав ногу, Твайлайт широко улыбнулась пегаске. – Давай посмотрим! Может, хотя бы здесь я смогу отдохнуть от всех этих неприятностей!

– Проходите, – жеребец посторонился, пропуская обеих кобылок внутрь. Твайлайт и Рэйнбоу Дэш прошли в проем и оказались в зале библиотеки. Внутри никого не было.

– Все собрались в обучающем зале и ведут наблюдение, – пояснил лаборант и закрыл дверь.

– Логично, – кивнула фиолетовая пони. – Что ж, веди.

Единорог без лишних слов затопал копытами в направлении учебного класса. Твайлайт и Дэш пошли за ним.

Первым, что увидели кобылки, была толпа. Весь научный состав экспедиции собрался в отсеке – среди множества пони были не только работники библиотеки, но и врачи, химики, биологи и многие другие пони из команд ученых. Всего в помещении на принесенных стульях и даже на столах сидело больше ста пони всех трех рас. Всё их внимание было сосредоточено на сидевшем за одним из компьютеров земнопони, который был в глухом усеянном иглами антенн шлеме на голове. Рядом с ним за столом сидели два единорога и делали какие-то заметки в своих блокнотах. Твайлайт сразу узнала в них доктора Кляйста и главного врача экспедиции.

Когда обе подруги протолкнулись сквозь набившихся в зал пони и подошли ближе, доктор Кляйст оторвался от своих записей и посмотрел на кобылок. Приветственно кивнув, он выразительно показал глазами на единорога в кресле перед терминалом и приложил копыто к губам в знак молчания. Только теперь Рэйнбоу Дэш заметила, что в зале стоит почти полная тишина, несмотря на обилие пони вокруг.

– Мы решили начать без вас, мисс Спракл, – тихо прошептал доктор Кляйст. – Где вы были?

– Долго рассказывать, – Твайлайт поморщилась и махнула ногой. – Лучше скажите, как у вас тут дела идут?

– Пока хорошо. Эксперимент был начат два с половиной часа назад. Мой коллега доктор Стабл следит за состоянием добровольца, доктора Кабаллерона. Медицинские подробности он объяснит лучше чем я, но в целом вроде бы всё нормально.

– Это так, – негромким низким голосом произнес врач-единорог. – Мы не стали проводить магическое сканирование по понятным причинам, но обычный медицинский мониторинг не выявил каких-либо аномалий кроме учащенного пульса и повышенного потоотделения. В самом начале опыта был тремор в различных частях тела, преимущественно в конечностях, но вскоре симптому ушли, так что мы с коллегой решили не прерывать эксперимент. С тех пор никаких изменений, наш подопытный сидит абсолютно неподвижно.

– Не подопытный, а доброволец! Сколько можно повторять? – проворчал Кляйст. Врач покосился на него.

– Да, конечно, доктор Кляйст. Я оговорился. Конечно же, он доброволец.

– Я могу послушать? – Твайлайт протянула копыто к наушникам на голове единорога-врача. Тот снял их с головы и протянул кобылке. Надев их, фиолетовая пони вслушалась в частый стук сердца земнопони и нахмурилась.

– Вы уверены, что это нормально?

– Полагаю да, мисс. В обычных условиях учащенный пульс не был бы нормой, но мы полагаем что это связано с некоторым волнением нашего коллеги.

– Ладно, – Твайлайт сняла наушники и обошла Кабаллерона. Подумав немного, она наклонилась к его голове и закрыла глаза. Перед глазами замелькали белые точки, затем голова наполнилась тихим гулом множества голосов, когда единорожка попыталась уловить обрывки эмоций жеребца.

И тут ее словно окатило ледяной водой. Кобылка даже отступила на шаг.

– Вы не заметили каких-нибудь странностей? Почему вы не провели магическое сканирование во время эксперимента? – спросила она.

– Но ведь это невозможно! – возразил старый единорог. – У любого пони, который пытается совершить подобное магическое действие, тут же начинается мигрень. О каких замерах может идти речь? Вы могли бы сделать это, но вас здесь не было, когда мы начинали!

– Вы что-то почувствовали? – спросил врач.

– Да. – Твайлайт нервно покосилась на неподвижно сидящего в кресле жеребца. – Значит, вы не заметили странностей в поведении испытуемого?

– Нет. Что-то не так?

Единорожка закусила губу и посмотрела на Кабаллерона еще раз.

За забралом шлема не было видно мордочку земнопони, но Твайлайт знала что за ним находится – застывшее, без единой кровинки под побелевшей кожей лицо с распахнутым в беззвучном крике ртом. Снаружи этого не было видно, но любому, кто мог прочесть эмоции жеребца, стало бы ясно что происходит что-то явно нехорошее. Почему они все этого не заметили?!

– Он в ужасе. Эта машина показывает ему нечто такое, что он умирает от страха. Эксперимент нужно немедленно прекратить!

– В ужасе? Прекратить? – удивился доктор Кляйст. – Вы в этом уверены, мисс Спаркл?

– Да! Снимите шлем с его головы! Я не понимаю, как он смог высидеть эти два часа!

– Погодите. Давайте разберемся, – старый единорог встал. – Я не уверен что этот страх помеха эксперименту. Да и так ли он силен? Мы ведь ничего не почувствовали, хотя сидим тут буквально в шаге от него. Мне непонятно…

– Да что тебе непонятно! – взорвалась вдруг до того спокойно стоявшая Рэйнбоу Дэш. – Сними эту дискордову штуку с его головы!

После ее реплики зал взволнованно загудел. Кляйст было собрался что-то возразить, но его прервал раздавшийся из машины в центре зала звонок. Твайлайт обернулась и увидела, что шлем на голове Кабаллерона раскрылся и открыл лицо земнопони. Жеребец смотрел немигающим взглядом в одну точку. Из разинутого на всю ширину рта на подбородок стекала струйка слюны.

Работа обучающей машины была завершена.

– Как вы себя чувствуете, юноша? – спросил Кляйст. Старый единорог нагнулся через стол и легонько потряс земнопони. – С вами всё в порядке?

Жеребец вдруг всем телом вздрогнул так, что шлем упал с его головы на живот словно металлический ёж. С хрустом повернув голову Кабаллерон посмотрел на окружавших его пони. Встретившись с его взглядом, Твайлайт отшатнулась одновременно со всеми, кто стоял рядом с ней – в глазах земнопони плескалось абсолютное безумие.

– Кабаллерон?

Пони в зале загомонили, перебивая друг друга. У Кабаллерона закатились глаза и он нараспев начал произносить слова на незнакомом языке. Его речь была еле слышна на фоне множества встревоженных голосов.

– Тише! Все заткнулись! – громко воскликнул доктор Кляйст, перекрикивая шум аудитории. – Молчать!

В резко наступившей тишине голос земнопони стал отчетливо слышен. Твайлайт и Рэйнбоу Дэш затрепетали и переглянулись – они обе узнали этот язык. Но хотя пегаска могла перевести в лучшем случае одно слово из трех, то единорожка понимала всё от начала и до конца. И смысл произносимых слов бросил ее в дрожь.

Земнопони-авантюрист замолчал. Где-то на задних рядах загремел отодвигаемый стул – кто-то взобрался повыше, чтобы видеть что происходит. Обе кобылки и единороги-ученые за столом невольно отвлеклись на шум.

В этот момент Кабаллерон выпрыгнул из кресла и схватил лежавшую на столе перед Кляйстом ручку с металлическим корпусом и острым наконечником. Изо всех сил сжав ее в копытах, жеребец упер ее торцом в столешницу – а затем насадился на нее головой, вогнав ее себе в правый глаз до упора. После чего упал на пол.

Пони оторопело смотрели на тело, отказываясь верить собственным глазам. Кляйст застыл с открытым ртом.

– Это… – пожилой ученый дрожащим копытом тронул свои очки в попытке нащупать за ними глаза и протереть. – Я… не понимаю…

– Он что, умер?! – ахнул кто-то из ученых.

Врач-единорог встал со своего места и повернул голову Кабаллерона. Тот широко распахнутым глазом посмотрел в потолок. Из другого торчал кончик ручки. Кто-то в зале истерически завизжал.

– Он, несомненно, умер, – безэмоционально заявил врач. Находясь в ступоре от свершившегося на его глазах дикого и бессмысленного самоубийства, он монотонно произнес: – Ручка пробила кость за глазом и вошла на всю глубину, вероятно повредив передние доли головного мозга. Смерть наступила…

Среди пони прошло движение. Ученые отпрянули прочь от трупа и стоящих над ним четверых пони как от зачумленных; наиболее молодые из них и преимущественно кобылки в близком к панике состоянии покинули зал. Твайлайт, Рэйнбоу, доктор Кляйст и доктор Стабл остались в одиночестве над телом Кабаллерона.

– Он что-то сказал, – вдруг пробормотал пожилой единорог.

– …Что?

– Он произнес какие-то слова… Перед тем как… ну вы поняли. – Кляйст запнулся и замолчал.

Рэйнбоу посмотрела на Твайлайт, а та – на нее. Обе кобылки опустили глаза.

– Да… он что-то сказал, – рассеянным тоном проронила пегаска.

– А что именно он сказал? Вы поняли что-нибудь? – оживился Кляйст.

Теперь все смотрели на Дэш. Радужногривая пегаска, оказавшись в центре внимания, растерялась и развела копытами.

– Я… я не знаю! Он сказал какую-то ахинею! Я не всё поняла!

– Ну хотя бы примерно! – в пожилом ученом проснулся научный энтузиазм, перебивший шок. – Постарайтесь вспомнить, это очень важно, я уверен!

– В этом нет нужды, – произнесла Твайлайт, перебив старого единорога. – Я поняла, что он сказал.

Кляйст горящими глазами уставился на единорожку, как будто она собиралась сказать где находится Святой Грааль.

– И что же?

– Ничего, доктор Кляйст. Это действительно бессмыслица. Идем, Дэши.

Твайлайт подтолкнула свою подругу носом к выходу и ушла, сопровождаемая растерянными и испуганными взглядами. Несмело поглядывая на Кляйста, к выходу пошли и другие пони – никому не хотелось быть рядом с мертвецом.

Кобылки вышли из библиотеки и завернули за угол. Рэйнбоу опередила Твайлайт и встала перед ней, загородив проход.

– Твай, ты ведь сказала ему неправду? Ты поняла, что за смысл в этой фразе?!

– Да.

– И… – пегаска помедлила. – Что всё это значит?

Единорожка смерила ее мрачным взглядом, и уставилась в пол.

– Не знаю, – наконец сказала она. – Но в этом есть что-то непонятное… и страшное. Он узнал что-то такое, что сошел с ума от страха, и я не уверена что хочу это знать.

– Угу. – Рэйнбоу Дэш закусила губу. – А как будет на нашем языке, что он сказал? Я, кажется, не до конца поняла…

Твайлайт зажмурилась, вспоминая. Слова чужого языка сложились в ее уме в цепочку образов и понятий, доступных для перевода на родной язык. Единорожку продрал озноб, когда сказанная на низком готике фраза была переведена и собралась в готовую конструкцию. Смысл её бросил в холодный пот пони, которая не знала ни войны, ни убийств и от природы была неагрессивной. Фиолетовая пони сглотнула вязкую слюну, и наконец произнесла вслух:

– «Во мраке будущего есть только война. Нет мира среди звезд, лишь вечная бойня и кровопролитие, да смех жаждущих богов».

---

Черный маркер с шорохом скрипел по бумаге. Его тонкое жало подрагивало в нетвердой хватке, но всё же упорно чертило дрожащую кривую на белой плоскости. Шайнинг, зубами державший эрзац-ручку пыхтел от напряжения и про себя проклинал головную боль, мешавшую ему сосредоточиться. Наконец он с облегчением выплюнул маркер и посмотрел на свой труд – нарисованную на вырванном из блокнота листке слегка неряшливую схему с подписями под ней.

Шайнинг оглядел стены тесного закутка, который был последний месяц его домом. Как принцу-консорту, начальнику стражи и формальному лидеру всего этого балагана, гордо именуемого Проектом Её Высочества Принцессы Луны, ему полагалась отдельная комната – наверное для того чтобы начальнику было где уединиться и подумать. К сожалению, отметил про себя Шайнинг, главным достоинством этой клетки три на три мера сложно воспользоваться, когда его милой и нежной Каденс нет рядом. Без нее это преимущество становится практически ненужным, а смотреть на других кобылок как на объект интереса Шайнинг не желал. Рядом с его прекрасной кобылицей-женой никто из них и близко сравниться не может.

И все же сейчас он был рад тому, что был один.

Склонившись над схемой, белый единорог смотрел на отмеченные для себя пункты. Как и его сестра Твайлайт, ему было проще запомнить что-либо после записи на бумагу. Только в отличие от сестры он не составлял длинных графиков и распорядков дня (он вообще не любил много писать), а набрасывал себе список дел в виде рисунка. Вот и сейчас на столе в тусклом свете настольной лампы лежал план действий – что следует предпринять, чтобы избавиться от нежданной угрозы.

Шайнинг пробежался еще раз глазами по листку.

Главная проблема была в том, что он ничего не знал о своем противнике. «Иной форме жизни», как могла бы сказать его ученая сестра. Одно ли оно, или их много? Где его логово? Разумно оно или нет? Рассматривает ли оно пони исключительно как источник пищи или может их использовать в еще каких-то своих целях?

Ничего этого Шайнинг Армор не знал. Катастрофически не хватало данных. Большинство этих вопросов должен был прояснить отправленный им отряд, но до их возвращения приходилось думать, исходя из того что удалось узнать. Итак, им противостоит минимум одно существо, сильное, быстрое, хищное, идеально приспособленное для убийства. И хочется верить, неразумное…

Вспомнив свою свадьбу и произошедшее во время ее проведения нашествие чейнжлингов, Шайнинг поежился. Вот с кем бы он действительно никогда не захотел бы встретиться вновь, так это с перевертышами и их зловещей королевой. Злобные, жестокие (хотя, надо признать, не настолько как повстречавшееся им существо) и что важнее прочего, разумные, они были страшной угрозой, с которой не смогла справиться даже Принцесса Селестия. Только Каденс смогла остановить их и изгнать. Если бы она сейчас была рядом!

Как всегда, при мысли о своей жене Шайнинг Армор тепло улыбнулся. Сколько он ее уже не видел? Наверное целых полтора месяца прошло с того памятного вызова в Кантерлот. Когда Шайнинг узнал что его любимой сестре требуется помощь, то он бросил все дела в столице и уехал из Кристальной Империи, оставив ее на попечение супруги. В том что его прнцесса справится одна он не сомневался – при всей своей внешней хрупкости в Каденс был стержень воли и значительный самоконтроль – немаловажные качества для управления государством.

Как там она сейчас? Думает ли она о нем в эту самую минуту? Испытывает ли она ту же самую тоску, что и он вдалеке от нее?

Шайнинг закрыл глаза.

В его сознании возник образ любимой. Она стояла на берегу пруда. Между ними было много метров блестящей и переливающейся на ярком солнце воды, но Шайнинг всё равно видел ее улыбку. Ее глаза, такие чистые и выразительные, с любовью смотрящие на него. Ее стройное тело, длинные ноги, с легкостью принимающие на себя вес туловища. Крылья, чуть раскрывшиеся от волнения и желания. Даже на этом расстоянии ощущался жар, исходящий от нее, и легкий цветочный запах.

В дверь постучали. Шайнинг увидел, как лик Каденс исказился от испуга, клюнул носом и проснулся.

Железная створка загрохотала от того что в нее кто-то бесцеремонно лягался копытами. До Шайнинга дошло что он зачем-то закрыл дверь в свой кабинет на запор. Встряхнувшись ото сна, он подошел к двери и открыл ее. За ней оказался взмыленный посыльный из числа его стражников.

– В чем дело? – недовольно спросил единорог.

– Сэр! – темно-синий земнопони запнулся после обращения. – Застава уничтожена!

Шайнинг широко открыл глаза.

– Что?

– Уничтожена, сэр! Мы делали обход и возвращались, когда наткнулись! Там такое… – стражника перекосило и он сжал губы, явно борясь с приступом тошноты.

У Шайнинга засосало под ложечкой.

– Продолжайте.

– Ккогда мы нашли, то позвали сержанта Марлока. Он приказал немедленно оповестить вас. Сейчас он и его пони находятся там.

Единорог сдвинул брови и на миг ушел в себя, обдумывая услышанное. Ничего полезного не надумалось – пока что ощущалось лишь странное оцепенение. То, что он услышал, не влезало ни в какие рамки и было невероятным.

– А кто-нибудь выжил?

– Нет… – сдавленно просипел земнопони. – Там даже тел нет! О-ох, я…

Стражник бросился на пол. Его вырвало. Шайнинг с каменным выражением морды смотрел на то, как его выворачивает, затем приподнял его за подмышки и повернул носом в сторону своей комнаты:

– Там у меня вода в кране. Попей и умойся. Разрешаю даже немного полежать на кровати. Потом – галопом к своему командиру. Понял?

– Ы-ы… Ыак, – всхлипнул посыльный.

– Ты меня понял, боец? – Шайнинг встряхнул его.

– Д-д… Так точно! – земнопони наконец осознал что позориться на глазах начальства не лучшая идея. – Б-благодарю вас, сэр.

– Другое дело.

Шайнинг Армор выпрямился и машинально пробежался взглядом по столу в поисках лежащих на виду секретных документов. Заметив свою схему и блокнот, он сгреб их в кучу и засунул их в карман мундира. Потом накинул разукрашенную эполетами и орденскими планками накидку на спину и торопливо вышел.

За порогом мигрень накинулась с новой силой. Единорог даже запнулся и прижался головой к холодной в каплях конденсата трубе – унять боль. Перед глазами затанцевали звездочки.

«Вот так вот – не успеешь задуматься о любимой, так сразу на голову давит гора проблем», – с мрачной иронией подумал Шайнинг. – «Блокпост, значит…»

Жеребец с трудом отлепился от стены и пошел по коридору. Очень хотелось лечь в койку с холодным компрессом, но Шайнинг заставлял себя делать шаг за шагом. Если бы не боль, он бы вообще скакал галопом – но сейчас нужно было сосредоточиться на том, чтобы после очередного шага не упасть или не впилиться в стенку. В таких условиях ни о каких резких телодвижениях речи и быть не могло. Чтобы отвлечься от боли Шайнинг попытался думать о приятном, но после услышанных известий ничего положительного не шло в голову. Даже представленный им образ Каденс был омрачен тенью, и как единорог не пытался, он не мог увидеть на знакомом лике улыбку.

«Ничего, солнце», – думал он, с лязгом переставляя по полу копыта. – «Я выберусь отсюда. Вырвусь к тебе, и Твайлайт вытащу. Мы еще вместе над всем этим посмеемся. А потом мы останемся вдвоем, только ты и я…»

---

В примыкавшем к открытым воротам тоннеле собралось два десятка пони из отряда самообороны. Несмотря на весьма поздний час, никто из них и не помышлял о сне, наоборот – они во все глаза таращились в освещаемый прожектором участок коридора перед ними. Изредка то один, то другой боец шепотом переговаривался с товарищем, но большую часть времени пони стояли в полной тишине, напряженно прислушиваясь к любым звукам, доносившимся из-за широкой арки входа.

Шаги из коридора позади себя они услышали издалека. По строю прошла нервная дрожь, но вслушавшись в сдвоенный стук шагов ополченцы успокоились – к ним шел пони. Кто-то из жеребцов узнал чуть рваный ритм и облегченно пробормотал: «Принц идет». Но никто не стал оборачиваться – отчасти от страха перед тем, что скрывалось в темноте впереди, но во многом – из-за того, что они могли увидеть за спиной еще раз.

…Приближаясь к перекрестку, Шайнинг Армор увидел трех ополченцев, собравшихся в кучку у наспех собранного заграждения. В одном из них он узнал сержанта Марлока. При его приближении пони поднялись с мест.

– Вольно. – Шайнинг предупреждающе взмахнул копытом. – Что здесь произошло, сержант?

– Здравия желаю, Ваше Высочество. – поклонился пожилой пони-пегас, в прошлом отставной сержант гвардии а ныне десятник.

Белый единорог выжидательно посмотрел на него.

– Блокпост разрушен, Ваше Высочество, – вздохнул сержант. – Выживших нет. Тел тоже нет, только кровь повсюду. Вроде как дикие звери поработали. Я выставил два отделения в тот проход и перекрыл его. Если что-то оттуда сунется, мы будем знать.

– Покажите, – потребовал Шайнинг.

– Есть, – кивнул старик-ополченец и повернулся к двум своим подчиненным. – Оставайтесь тут, ребята, мы с их Высочеством вдвоем прогуляемся.

Шайнинг был готов поклясться, что во взглядах пони мелькнула с трудом скрываемая радость. Он пошел с сержантом к перекрестку.

– Там всё настолько плохо? – спросил он.

– Они насмотрелись уже, – проворчал пожилой пегас, имея в виду своих более молодых сослуживцев. – На всю жизнь хватит. Нечего их мучить почем зря. Да вы сами все сейчас увидите, Ваше Высочество.

Шайнинг с сомнением хмыкнул. Однако уже через несколько шагов был вынужден признать правоту старика.

Застава была едва отстроена. Несколько установленных на треноги ламп ярко освещали перекресток. В холодном электрическом свете кровь выглядела почти черной, жирно отсвечивая и сверкая подобно разлитой нефти. И ей было измарано всё – от решеток пола до плафонов ламп на потолке. Жирными потеками были изукрашены стены, а еще на полу обильно лежало то, что больше всего подходило к определению «фарш». Оглушающий солоноватый запах с противным сладковатым привкусом ударил в ноздри.

Шайнинг и Марлок остановились у отмечавших границы разгромленного укрепления заграждений из ящиков, глядя на бойню.

– О Селестия, – пробормотал Шайнинг. – Какой кошмар.

Старый сержант закрыл глаза. Белый единорог уставился себе под ноги и рассеянно уставился на вымазанную красным решетку палубы.

– Подготовьте список погибших. Я должен знать, кто был убит. Позже я объявлю о трагедии и сообщу об этом родственникам тех, кто… Сержант!

– Да, Ваше Высочество, – пегас вздрогнул.

– Вы уже знаете, кто пострадал?

– Да, сэр. Вся смена, кто был на заставе. Как раз перед этим мне отчитались те пони, которых вы оставили мыть палубу после того первого случая. Макинтош, Карамель, и, эм…

– Сильверкоут, – кивнул единорог. – Да, я помню.

– Сэр, осмелюсь спросить… Что же нам делать?

– Для начала постарайтесь взять себя в копыта. И добейтесь того же от подчиненных! Разведгруппа еще не вернулась из тоннелей?

– Нет.

– Проклятье…

Шайнинг Армор задумался. Пони, которых он послал, скорее всего уже не вернутся. Надо будет выступить перед ополчением и вселить им уверенность. Если его лучшие бойцы начнут паниковать, ничем хорошим это не закончится. А вход в ту часть корабля, откуда появилось чудовище, придется как-то заделать. Если только это единственный вход…

– Ваши патрули обошли закрытые ворота по звездному кораблю? Что они нашли? – обратился Шайнинг к сержанту.

– Ничего, Ваше Высочество. Везде ворота закрыты. Это был единственный вход который стал открытым, – ответил он.

У Шайнинга посветлело на душе. Хоть одна хорошая новость!

В соседнем коридоре раздался шум и встревоженные голоса. Шайнинг и сержант Марлок обменялись быстрыми взглядами.

– Снова они?! – воскликнул пожилой пегас.

– Вперед, за мной! – бросил Шайнинг вместо ответа.

Принц-единорог и с трудом поспевающий за ним сержант бросились на шум. Вскоре они увидели выставленный против входа заслон из ополченцев. Десяток солдат продолжал пристально наблюдать за проемом, в то время как остальные сгрудились вокруг лежащего на полу жеребца-земнопони светло-желтой масти.

– Пропустите! – Шайнинг протиснулся мимо стоящих пони.

Земнопони был ранен. На шее справа у него была круглая рана, словно кто-то вырвал из нее кусок плоти. Тело и ноги был иссечены порезами. Глаза несчастного рассеяно блуждали по окружавшим его пони.

– Я знаю его. – Марлок наклонился над раненым. – Этот пони из той группы что я отправил исследовать тоннели. Сынок, как ты?

– Сержант?.. – слабо откликнулся земнопони.

– Да, это я, солдат. Что с тобой случилось? Где остальные?

– Погибли… – прошептал раненый.

Среди стоявших вокруг пони прошел ропот.

– Кто на вас напал? – спросил Шайнинг.

– Чудовища… – взгляд земнопони становился всё более расфокусированным: похоже, что он с трудом сохранял сознание. – Мы прошли где-то полмили… и нашли гнездо. Там были сотни этих тварей… на нас напали… я…

Раненый умолк и беспомощно откинулся на поддерживавшие его копыта.

– Сотни, – пробормотал Шайнинг, с трудом веря в услышанное.

– Сотни! – сержант уставился в темноту тоннеля за вратами. – Во имя Богинь, он мог их привести за собой!

Стоявший в коридоре табун пони дрогнул. Все отпрянули от зева ворот, как будто оттуда были готовы на них наброситься полчища чудовищ. Многие уже прикидывали, как бы половчее отсюда сбежать.

Шайнинг почувствовал, что пора спасать ситуацию.

– Стоять! – рявкнул он. – Оставайтесь на местах! Не то я сам отлягаю вас, трусы!

Все замерли. К счастью, окрик возымел своё действие.

– Сержант, отводите своих пони! – Шайнинг решил немедленно занять их делом. – Перекройте ближайшие двери в коридорах, ведущих в жилые секции. Я сейчас распоряжусь, чтобы вам прислали сварочные аппараты. Автоматические двери заварить и завалить баррикадами, воздуховоды перекрыть! Выполняйте!

– Будет сделано, Ваше Высочество, – кивнул Марлок. – Что делать после?

– Отходите к следующим дверям и делайте то же самое. Отправьте кого-нибудь с раненым и доставьте его в лазарет.

– Есть!

Шайнинг развернулся и торопливо ушел по коридору, на ходу обдумывая ситуацию.

Он был военным. Он был самым молодым выпускником Королевской военной академии имени Селестии, а потом офицером в гвардии Её Высочества. Но сейчас в его душе скапливался липкий страх, мешавший мыслить рационально. Еще хуже было то, что этот страх имел логическое основание, дававшее осознать глубину той задницы, в которой оказались все пони на борту.

«С самого начала ты это знал», – мысленно обратился он к самому себе. – «Ты боялся в это поверить, но в глубине души ты это подозревал. Слишком уж гладко всё было с самого начала. Сразу после прибытия последней партии колонистов появилось это существо. И что вполне логично, рядом бродят еще множество его собратьев, которые теперь придут на запах добычи. И у тебя нет ничего, что можно было противопоставить им. Наша повелительница, да правит она вечно, могла бы справиться с этим. Или моя Каденс. Или Принцесса Луна. Но их всех здесь нет».

Шайнинг потянулся магией, чтобы открыть очередную дверь и охнул – кольнувшая в основание рога игла боли заставила его содрогнуться и припасть на передние колени. Встав, единорог привалился плечом к переборке, пытаясь справиться с навалившейся слабостью.

«Если мы останемся здесь, то все умрем».

Тяжело дыша и кусая губу, Шайнинг поплелся дальше.

«Нужно найти мою сестру. Собрать Твайлайт и ее подруг. Собрать Элементы. Возможно, их мощь поможет сдержать этих чудовищ на какое-то время.

Оглянувшись через плечо, белый единорог поправил мундир и горько усмехнулся.

«Достаточное для того, чтобы хотя бы часть пони успела сбежать отсюда».

---

Действия Шайнинга были обдуманными и быстрыми. Рассылаемые им посланцы будили командиров ополчения и передавали им устные приказы – поднимать народ и организовываться в дееспособные подразделения. Сделать это было трудно – по времени корабля была глубокая ночь, и многие не осознавали всю серьезность положения, считая происходящее очередными учениями. Шайнинг Армор запретил рассказывать какие-либо подробности о происшествии на заставе, и поэтому большинство пони было в неведении. Однако уже через час коридоры уровней заполнили снующие во всех направлениях земнопони, пегасы и единороги, переносящие инструменты, сооружающие баррикады и препирающиеся с заспанными и ничего не понимающими обитателями жилых отсеков. Жилой сектор превратился в разворошенный улей.

Колония со скрипом зашевелилась, реагируя на угрозу.

Стопроцентно безопасных мест на корабле было известно немного. Одним из них были помещения, примыкавшие вплотную к ангару с челноком, поэтому Шайнинг решил собирать всех, кого следовало эвакуировать именно там. Тех пони, чьи семьи жили ближе других к вырезанному блокпосту, он решил вывести первыми – в случае прорыва они бы пострадали с наибольшей вероятностью. Отдав распоряжение выселять находившиеся рядом с перекрываемыми кордонами жилые отсеки, Шайнинг отправился в библиотеку к своей сестре. Твайлайт следовало знать, что происходит вокруг.

Когда единорог вошел в хранилище, он насторожился. Внутри был погашен свет. Никого не было видно. Обычно Твайлайт засиживалась допоздна над книгами или расписывая очередной проект, но теперь в библиотеке было непривычно тихо и темно.

Шайнинг невольно напрягся и приготовился к бою. Неужели пока он ходил, монстры каким-то образом уже проникли в библиотеку?..

«Спокойно. Сделай глубокий вдох», – единорог зажмурился и встряхнул гривой. – «Это просто нервы. Слишком много всякого случилось за этот вечер. Твай просто устала и легла спать пораньше. А у тебя обычная паранойя. Ну скажи сам, вот из почти двух сотен жилых комнат чудовища взяли и вломились именно в библиотеку? Смешно, приятель».

– Твайлайт!

Шайнинг пробежался по библиотеке, заглядывая по пути в каждый отсек. Затем он подошел к комнате, приспособленной под спальню, и заглянул внутрь.

Твайлайт лежала на откидной кровати, прижимаясь спиной к стене. Передними копытами он обнимала свою старую куклу, крепко прижимая ее к себе. Выражение мордочки единорожки было печальным и измученным. Напряженный оскал зубов смутно белел в слабом свете ночника, веки трепетали – ей снился кошмар. Напротив неё на койке безмятежно сопел Спайк.

Шайнинг на мгновение замялся. Появилось искушение не будить сестру и дать ей хоть немного отдохнуть, прежде чем она услышит неприятную весть. Но увы, её помощь была необходима ему – кто-то должен был организовывать и успокаивать табун напуганных колонистов пока он командует на передовой. Кому как не Носителям Элементов этим заняться?

Единорог подошел к постели и легонько потряс кобылку за плечо. Потом немного энергичнее.

– Твайлайт! Сестренка, проснись!

Единорожка резко раскрыла глаза и шарахнулась по кровати от Шайнинга, чуть не свалившись на пол. Сжавшись в комок, она испуганно посмотрела на жеребца.

– Ш-шайнинг?..

– Да, сестренка, это я. – единорог присел на край кровати и успокаивающе дотронулся до Твайлайт тыльной стороной передней ноги. – Это всего лишь твой родной брат.

– Оу… прости! – Твайлайт уткнулась мордочкой ему в грудь и обхватила копытами. Ее тело мелко затряслось. – Я… испугалась…

– Тише, родная, – вздохнул Шайнинг и погладил ее по голове.

Кобылка какое-то время держала жеребца в объятьях, постепенно успокаиваясь и переставая дрожать. Вскоре она разжала копыта и глубоко вздохнула.

– Прости, Шайнинг… Что-то случилось?

– К сожалению, да, – кивнул единорог. – Твай, у нас проблемы.

– И… насколько серьезные?

– Очень. – Шайнинг сделал паузу. – Я отдал приказ о начале эвакуации.

– Эвакуация?! – Твайлайт ошарашено поглядела на брата, пытаясь понять, всерьез ли он это сказал.

– Да.

– Но… О чем ты говоришь? Какая эвакуация?! Мы ведь еще сколького не узнали! Программа исследований не выполнена до конца! Мы ведь еще даже не расшифровали библиотечное хранилище данных!

– Твай, это не обсуждается. Мы улетаем, – взгляд Шайнинга потяжелел. Твайлайт в растерянности поднесла копытце ко рту.

– Неужели всё настолько серьезно? Что случилось?

– Чудовища напали на наш блокпост и растерзали всех, кто там находился, – угрюмо произнес белый единорог. – Это вовсе не одна-единственная тварь. Их там сотни. А может и тысячи. Кто знает? Из моей разведывательной группы вернулся только один пони, и не факт что он доживет хотя бы до утра. Я приказал заварить и баррикадировать все двери в коридорах, примыкавших к тому злополучному перекрестку, но их это не остановит. Мы должны бежать, и как можно быстрее, иначе будет поздно.

– Но… я… – единорожка потеряла дар речи. В ее голове никак не укладывалось то, что ей сообщил брат.

– Как это было? – наконец пробормотала она.

Шайнинг принялся рассказывать о том, что видел, стараясь не вдаваться в кровавые подробности. О том, как ему сообщили о происшествии. Как он ходил на блокпост и говорил с сержантом. Как узнал о скрывающемся в глубине корабля рое чудовищ. И наконец о тех доводах что заставили его принять решение. С каждой новой фразой Твайлайт дрожала всё сильнее, и под конец спича спрятала мордочку на груди брата уже не в силах сдержать слез.

– О Богини…

И тут произнесенное вслух ей самой слово напомнило о том, что давно следовало сообщить Шайнингу – о письме принцессы Луны. Твайлайт отстранилась и взглянул в глаза единорога над ней, зная что ей предстоит услышать много «лестного» в свой адрес.

– Братик, прости… но мы не можем лететь.

Шайнинг пристально посмотрел на нее.

– Ты поняла хоть что-то из того что я сказал? Какого сена, Твай?!

Единорожка принялась рассказывать о странной посылке. Как и следовало ожидать, брат отнесся к ее словам с неодобрением.

– Ну и когда ты собиралась мне это рассказать?

– Прости! Я… забыла. Со всей этой беготней, чудовищами, несчастными случаями, у меня просто вылетело из головы.

– Класс. – Шайнинг глухо зарычал и впечатал копыто себе в лоб. – Просто замечательно!

Твалйлайт потупилась, что попытки оправдаться только еще сильнее выведут брата из себя. Оба пони замолчали и сидели рядом, отвернувшись друг от друга. Наконец белый единорог вздохнул и устало потер лоб копытом.

– Что ж, это ничего не меняет. Мы должны попытаться. Здесь мы погибнем в любом случае, и даже подарок Луны ничем не сможет нам помочь, да я и не представляю какой от него вообще толк. Так что… делаем то же, что и собирались.

– Есть еще одна проблема, – тихо сказала Твайлайт, не поднимая глаз. – Лира ранена. Самолет вести некому. Как мы улетим?

– Есть ее ученик.

– Он никогда не приземлял крылатую машину!

– Научится. Смогла Лира – значит, сможет и он.

– Ну, допустим! Но в самолете мало места, он не сможет унести всех! Как ты собираешься спасать две с лишним тысячи пони всего на одном аппарате?

– Спасем хоть кого-то. Если хватит времени – сделаем сотню рейсов. Сейчас твоя забота не в этом, а в том чтобы подготовить пони к эвакуации и разместить их поближе к ангару. Ты поможешь мне?

– Погоди, братик! – Твайлайт положила ему копыто на плечо. – Не действуй сгоряча! Я уверена, всё еще можно исправить, и рано пока приступать к эвакуации. Пожалуйста, отмени свой…

– Нет. – Шайнинг стряхнул копыто сестры со своего плеча. – Я ничего не буду отменять. Мы улетаем. Всё, точка!

Единорожка насупилась и отвернулась к стене. На кровати заворочался Спайк, которого разбудили голоса. Дракончик блеснул в свете ночника глазами, зевнул и спросил севшим спросонья голосом:

– Кто здесь? Вы там ругаетесь, что ли?

Никто ему не ответил. Твайлайт смотрела в переборку, сидя спиной к брату. Шайнинг видел, как напряжена ее поза, и в душе ругал себя, сестру, чудовищ и весь белый свет.

Твайлайт покрутила головой и спросила преувеличенно спокойным голосом:

– Чего ты хочешь от меня?

– Я хочу, чтобы ты организовала эвакуируемых пони и не дала им впасть в панику, пока я и мои ребята будем прикрывать их крупы на укреплениях. Еще ты отберешь пони, которых эвакуируют первыми. Лучше отправь первым рейсом жеребят – им тут точно нечего делать.

– Это всё?

Шайнинг услышал в голосе Твайлайт усталость и понял, что она начала смиряться с мыслью о бегстве с корабля. Это его отчасти успокоило – извиниться и простить друг друга они всегда успеют, главное чтобы их ссора не повлияла на общее дело.

– Найди того пони, который должен сменить Лиру. Отправляйся с ним в лазарет и скажи, чтобы та пони рассказала ему всё что следует знать для успешного рейса туда и обратно. Если он вздумает отказаться, передай, что я гарантирую ему Королевский суд Принцесс за неисполнение приказа. Пусть стартует, как только будет готов. Это всё.

Шайнинг поднялся с койки и пошел к двери. Перед тем как выйти он оглянулся на Твайлайт, которая все так же сидела на кровати.

– Возможно ты считаешь что я резок и слишком раскомандовался тут. Но я делаю то, что является правильным, и если я считаю что надо сваливать – значит так оно и есть. Если мы будем копаться и тянуть время, то нас всех сожрут. А теперь прости, мне пора идти.

Единорог вышел, дверь за ним с мягким гулом закрылась. Фиолетовая пони тяжело вздохнула и прижала к мордочке копыта.

– Твай, что происходит? – воскликнул всё слышавший и от того окончательно проснувшийся Спайк. – Что случилось?

Единорожка с печалью посмотрела на своего маленького помощника и ответила:

– Беда.

---

В ангаре было шумно. Несколько сотен пони осаждали челнок, требуя вывезти их первыми. В толпе преобладали мамы с жеребятами, пытавшиеся пробиться ближе к самолету и истерично ругавшиеся с такими же кобылками, преграждавшими им путь. Челнок окружал отряд самообороны Шайнинга, не пропускавший толпу ближе и оставлявший только один коридор для прохода. Там пытались найти по составленному Твайлайт списку жеребят и набрать пассажиров, но из-за царившей неразберихи это никак не получалось сделать.

Колония была охвачена страхом. Несмотря на усилия Шайнинг Армора, слухи один страшнее другого просочились в общество и вызвали состояние, близкое к панике. Как только стал известен приказ об эвакуации, множество пони рванулось к ангару, таща на себе свои пожитки, из-за чего в транспортных коридорах было не протолкнуться. Ополченцы пытались придать этому потоку хоть какую-то упорядоченность, но их было слишком мало – почти все солдаты были отправлены строить баррикады по всему жилому сектору. В результате ангар удерживало лишь пятьдесят пони из резервного отряда, и эта группа не могла ни помешать бегущим, ни организовать их.

– …Нам придется отправляться быстрее чем мы собирались, – голос командира ополченцев был еле слышен из-за хрипевшей в эфире статики. – Их слишком много, мы не сможем их сдерживать вечно. В самолет уже набилось этих дискордовых кляч с детишками, мы не можем их оттуда выгнать! Скажите принцу, пусть сам разговаривает с этими проклятыми беженцами, а я еще жить хочу. И пусть пришлет еще пони, я не могу ничего сделать с полусотней стариков!

– Вам был дан приказ сдерживать толпу. Так выполняйте его! – сердито ответила Твайлайт, стараясь копировать интонации брата. – Капитан Шайнинг Армор сейчас находится на заставе со своими солдатами, и я не буду беспокоить его по таким пустякам. Дайте мне Пэйпер Плейн!

– Сейчас.

Изображение головы пожилого земнопони сместилось и пропало с экрана терминала связи. Вместо него появилась мордочка молодого единорога.

– Мисс Твайлайт? – проскрежетали динамики.

– Сейчас с вами свяжется Лира, она будет вашим гидом. Если что-то в процессе полета вызовет вопросы, тут же обращайтесь. В остальном придерживайтесь план-схемы полета. Вам понятно?

– Так точно.

Твайлайт сняла наушники с микрофоном и обернулась.

Это был небольшой отсек над огромным залом ангара. Две противоположные друг другу стены комнаты были заняты каким-то сложным оборудованием. Большую стену напротив входа занимал экран от пола до потолка, выполнявший функцию эрзац-окна. За ним мерцали звезды и медленно вращался бело-голубой полудиск планеты. Однако космический пейзаж не волновал никого из тех кто был в отсеке, даже Твайлайт.

В комнате были Спайк, Флаттершай, Пинки Пай и два медпони из Понивилльского госпиталя. Взгляды присутствовавших то и дело обращались к лежавшей на передвижной кровати светло-зеленой единорожке. Глаза под запавшими веками были закрыты, изо рта доносилось тяжелое дыхание. На груди и животе кобылки под одеялом белела плотная марлевая повязка, из-под которой к аппарату на спинке кровати тянулись дренажные трубки. Аппарат негромко урчал, перегоняя по трубкам жидкость.

– Подкатывайте, – негромко сказала фиолетовая пони.

Медсестра Редхарт взялась за ручку кровати и осторожно покатила ее в сторону терминала и сидящей за ним кобылки. Вторая медпони придерживала ее с другой стороны, не допуская резких толчков. Наконец кровать остановилась рядом с единорожкой и звякнула колесами.

– Как она? – тихо спросила Твайлайт, имея в виду Лиру.

Медсестра Редхарт задумчиво посмотрела на раненую.

– Стабильно тяжелое. Проникающее рваное ранение брюшной полости. Наш хирург ушил рану и установил дренаж, а мы вкололи антибиотиков. Теперь ей необходим покой и сон. Если бы не требование вашего брата, я бы вам ее вообще не отдала – с такими ранами как у нее, можно только спать и ходить под себя.

– Я всё слышу! – прошептала Лира и улыбнулась. Медленно открыв глаза, она посмотрела на Редхарт, потом на фиолетовую пони.

– Что я должна делать?

– Ты поможешь Пэйпер вести твой самолет. – Твайлайт наклонилась из своего кресла и копытами надела наушники Лире на голову. – Справишься?

– Конечно, – мятная единорожка откинулась на подушку и закрыла глаза. – Плэйн, ты слышишь меня?

– Слышу, Лира! – откликнулся жеребец-пилот. – Ты там как вообще, живая?

– А то! – засмеялась раненая и тут же страдальчески оскалилась из-за резкой боли. – М-м-м… Только учти, я не в настроении кричать, так что напряги слух.

– Понял тебя, понял!

– И учти, «самолетик»… – кобылка перевела дух и глубоко вдохнула. – Если разобьешь мою крошку, я тебя отлягаю, когда выздоровею.

– Конечно! – хохонул единорог. – Ты только там не загнись, очень тебя прошу. А то голос у тебя больно нездоровый.

– Не дождешься. Что там у тебя за шум?

– Да провожающие всё никак не угомонятся, – Пэйпер на экране раздраженно оглянулся через плечо. – Ладно, я стартую через несколько минут, начинаю запуск двигателей.

– Хорошо.

– Ага, пока.

Единорог отвернулся от камеры и начал проделывать какие-то манипуляции. Из динамиков пульта донесся рокот прогревающихся сопел, и пол комнаты мелко завибрировал в тон реву двигателей. Все кто был в отсеке прислушивались к звукам, доносившимся снизу.

– Интересно, а радио пробьет сквозь корпус корабля? – вслух пробормотала Твайлайт.

– Пробьет, – неожиданно ответила ей Лира. – Это ведь не наш маленький коммуникатор. Я нашла эту машину две недели назад, когда гуляла по уровню после рейса в Эквестрию. Наверное, тут была диспетчерская или что-то типа того, как в Клаудсдейле. Сигнал с этого пульта транслируется на мощную наружную антенну, так что можешь не беспокоиться – связь не прервется.

– Спасибо. – Твайлайт улыбнулась. – Лира, ты просто молодец.

– Я знаю. – мятная единорожка ухмыльнулась с закрытыми глазами. – Пейпер, ты слышишь меня? Ответь!

– Что? – сквозь шум пробился голос единорога. – Прости, тут очень громко, я тебя еле слышу.

– Скажи нашим поням из стали, пусть выгоняют всех из ангара и сами бегут оттуда. Шлюзование там начинается ровно через пять минут после запуска двигателей самолета. Так что давай, и пусть они поторопятся.

Единорог посмотрел с экрана округлившимися глазами и прикрыв микрофон копытом закричал кому-то позади себя. Вибрация постепенно становилась всё сильнее.

Дверь в отсек с шипением открылась. Внутрь вбежала Рэйнбоу Дэш, с тревогой озираясь по сторонам. Вслед за кобылкой внутрь вошли Эпплджек и Рэрити. Вид у трёх подруг был очень взволнованным.

– Скут! – позвала пегаска. – Кто-нибудь видел Скуталу?

– Нет. – Флаттершай посмотрела на Пинки.

– Блин, – радужногривая пони приложила копыто ко лбу. – Они куда-то удрали. Мы никак не можем их найти.

– Кто?

– Да Скут со Свити и Эплблум! Агррх! – пегаска со злостью топнула. – Мы и в зале с самолетом были, и в других местах, но их нигде нет!

– Тише. Тут Лира. – Твайлайт сделала большие глаза и показала на лежащую в кровати пони.

– А-а. Ой, прости.

Рэйнбоу махнула копытом, вздохнула и легла возле двери прямо на пол. Две других ее товарки опустились рядом, слишком уставшие от тревоги и поисков.

– Хоть бы глупостей не натворила, – пробормотала пегаска.

Эпплджек что-то невразумительно буркнула в ответ. Твайлайт смотрела на них и слушала, как из терминала по громкой связи доносится гул взлетающего челнока. К вибрации прибавился шум откачивавших воздух насосов и металлический лязг – то открывались внешние ворота ангара.

– Твайлайт, это Вайт Чок. – на шее фиолетовой магички пискнул вокс. – Мы вывели всех пони из зала для крылатой машины.

Единорожка кивнула.

– Хорошо.

Рэйнбоу Дэш вдруг вздрогнула и подняла голову.

– Мы не смотрели в самолете.

Она оглянулась на лежавших рядом с ней Эпплджек и Рэрити. Те ответили ей недоуменными взглядами – похоже, они не поняли, о чем она говорит.

– Вы меня слышите? – пегаска рывком поднялась с пола. – Мы не смотрели в самолете! Они могут быть там!

– Не кричи, – земнопони-ковбойша нахмурилась. – Дискорд. И вправду!

– Подожди, дорогуша, – Рэрити медленно встала. – Ты ведь не думаешь, что они могут без нас…

– …Улететь? Да запросто!

Пегаска подскочила к двери и ударила по сенсору. Панель с шорохом поползла вверх. Дэш пригнулась, готовая прошмыгнуть в щель, как только та станет достаточно широкой.

– Рэйнбоу, стой!

Пегаска дрогнула и с раздраженным видом повернулась.

– Чего тебе, Твай?

Твайлайт ничего не ответила, лишь показала копытом на обзорный экран. Там в пустоте космоса плыла удаляющаяся от корабля блесточка «аквилы».

---

– Они бегут, – бесстрастно произнес космодесантник.

Капитан Сынов Злобы вгляделся в изображение на мониторе ауспекса и кивнул.

– Согласен. Не нужно обладать способностями предвидения чтобы предугадать это. Они испугались, как только мы натравили на них генокрадов из трюмных отсеков.

– Что прикажете делать, мой лорд?

– Сколько существ на корабле? – обратился командир космических десантников к стоявшему позади библиарию.

– Около шестидесяти. Больше половины особей не достигли зрелости. Большинство оставшихся женского пола, и почти все из них напуганы. – сверхчеловек в силовых доспехах презрительно сплюнул. – Жалкие создания.

– Превосходно, – на бледном лице Сына Злобы появилась едва заметная ухмылка. – Всё идет согласно плану. Приступаем к третьему этапу.

Капитан Маркус встал за плечом сидевшего за орудийной консолью космодесантником и указал на ползущую по экрану точку:

– Транспорт уничтожить. Огонь по ксеносам!

---

Рэйнбоу Дэш подошла к Твайлайт.

– Можешь связать меня с ними? Я должна спросить, с ними Скуталу или нет.

– Да, и узнай насчет Эплблум и Свити Белль. – Эпплджек поднялась с места. Вслед за ней встала и Рэрити.

– Сейчас, подождите, – фиолетовая пони аккуратно сняла с головы Лиры наушники и надела их на себя. – Алло, Пейпер Плейн? Как там у тебя, всё в порядке?

– Да! – сквозь шум помех дошел ответ. – Правда, у меня тут на панели какая-то лампочка красная мигает. Не могу понять, что она значит.

– А что за шум у тебя?

– Да это вместе с лампочкой сигнал тревоги включился. Хотя вроде всё нормально, показатели на приборах в норме. Может, случайно включилось?

– Ладно, сейчас вместе разберемся. Пока скажи, у тебя есть на борту такие пони как Скуталу, Эплблум и Свити Белль?

– Не знаю, – динамики удивленно хмыкнули. – Я же пилот, а не проводник в поезде. Тем более что у меня тут почти все безбилетники.

– Ну так спроси! – воскликнула Рэйнбоу. – Узнай, есть такая пони на борту или нет, трудно что ли?

– Блин. Вот не было печали… Сейчас спрошу.

На экране было видно, как пилот-единорог повернулся и закричал, обращаясь к тем кто был в пассажирском салоне. Оттуда ему ответил хор голосов. Что-либо разобрать было трудно, и жеребец несколько раз переспрашивал, прежде чем вернуться к коммуникатору.

– Ага. Так, вроде их имена есть в списке тех, кто внутри. Так что они должны быть на борту, если конечно не убежали куда-нибудь после прохождения контроля. Вообще при посадке был жуткий бардак, из тех, кого должны были вывезти взяли всего десять пони.

– Значит, улетела… – вздохнула пегаска.

– Ладно тебе горевать, сахарок, – пони-фермерша обняла одной ногой подругу и прижала к себе. – Зато она теперь в безопасности.

Дэш потупилась и закрыла глаза.

– Надеюсь… Но мне было бы легче если бы она была рядом.

Возглас Спайка и резкая дрожь палубы заставила всех вздрогнуть. По переборкам донесся странный звук, как если бы кто-то очень быстро и четко выбивал дробь по металлической плите. Пони начали растерянно озираться.

– Что это? Спайк? Спайк!

Дракончик указывал рукой-лапой на обзорный экран. Губы его дрожали. Посмотрев в ту сторону, кобылки ахнули.

Космос пронзали желтые прерывистые линии, закутавшие удаляющийся челнок в паутину трассеров. Несколько пунктиров настигли аппарат, выбив из его крыльев и корпуса сверкающие брызги осколков. Из динамиков корабельного вокса раздались крики.

– Что происходит? Вы нас слышите?! – донесся крик пилота. – Твайлайт! Лира! Кто-нибудь, отзовитесь! Мы…

Корпус «аквилы» разломился пополам как буханка хлеба, выпустив облачко воздуха и мелькающие разноцветные пятна тел в пустоту. Одновременно с этим крики внезапно прервались.

Пони ошеломленно глядели то в окно, то друг на друга. Твайлайт невольно посмотрела на монитор коммуникатора – и с криком ужаса отпрянула, вжавшись в кресло.

Связь с челноком всё еще работала. На экране была видна разорванная крупнокалиберными очередями кабина. В ее центре медленно вращался жеребец-единорог; за его спиной была видна звездная бездна. Пони-пилот глядел в камеру широко распахнутыми глазами, его густо вымазанный красным рот был разинут в беззвучном крике.

Вакуум не проводит звук.