Глубинный мрак
Глава V. Мода для завода
Рарити очутилась в маленькой комнате, пол которой был заставлен высокими стопками книг, отдаленно напоминающими небоскребы Мэйнхэттена. Бетонные стены и потолок испускали сырость, поэтому книг состояние книг было ужасно.
Рарити попробовала открыть железную дверь: пыталась крутить ручку копытами и телекинезом, но та не подавалась. Поняв, что дверь заперта снаружи, единорожка начала копаться в замочной скважине шпилькой для волос, но и это было бесполезно.
Бросив попытки открыть дверь, Рарити решила глянуть одну из книг, но тут же положила на место, так как название «Ядерная физика», показалось ей не очень заманчивым. Шло время, пони пыталась найти что-нибудь интересное, но все книги были связанны с наукой и металлургией.
Наконец, терпение Рарити подошло к концу, и она стала колотить копытами об дверь и кричать во всё горло:
– Помогите!!!
Из-за двери послышались чьи-то шаги и голоса. Рарити, мигом опомнившись, замолкла и стала ждать. Шаги стали громче, ручка повернулась, и перед Рарити появился человек.
– Здравствуйте, – сказала она, и человек застыл в изумлении.
Пони пригляделась к его одежде: он носил оранжевый комбинезон, строительную каску и армейскую гимнастерку.
– Фу! Как безвкусно! – возмутилась Рарити, но, вспомнив о приличии, попыталась исправиться: – Извините, пож…
Договорить она не успела: человек, до этого шокированный увиденным, наконец, пришёл в себя, сорвался с места и побежал со всех ног по узенькому коридору, вправо от двери.
Пони, недоуменно озираясь, вышла из комнатки и последовала вслед за человеком, решив, что он так отреагировал из-за ее оскорбления. Она шла по коридору, покрашенному жёлтой, уже кое-где облупившейся краской. Пахло сыростью. Коридор освещало множество ламп, в нём было много дверей, на которых красной краской были написаны номера.
Пони вышла на платформу, озарённую со всех сторон яркими вспышками, сопровождаемыми резким и неприятным звуком.
Прищурившись, она продолжила движение и на мгновенье увидела, что вдалеке из туннеля люди везли на тележке раскалённые детали для непонятной конструкции. «Опять попала к каким-то мастеровым. Надеюсь, они будут так же гостеприимны, как гномы», – подумала Рарити и вспомнила свою первую встречу с Глоином.
Но от воспоминаний её отвлёк резкий крик:
– Стоять на месте!
Пони мгновенно окружило двенадцать людей в камуфляже, они направили на пришелицу оружие.
– Если ты умеешь говорить, то не молчи, а объясняй, что, чёрт тебя дери, ты тут делаешь, и откуда ты взялось! – велел тот самый человек, который пять минут назад убегал от нее.
– Извините, но не могли бы вы попросить этих джентльменов опустить их… инструменты, чтобы мы могли побеседовать в более удобной обстановке? – как можно вежливее попросила Рарити.
Человек подал знак рукой, и люди, окружавшие их, убрали оружие и начали расходиться – все, кроме двоих, не спускавших с пони пристальных взглядов.
– Раз вы разумны и пока не представляете никакой опасности, то прошу пройти за мной в мой кабинет, там и поговорим, – сказал человек в комбинезоне и направился в противоположную от Рарити сторону.
Пони выдохнула от облегчения, надеясь, что и дальше всё пройдёт так же гладко, и последовала за ним.
Они вернулись в тот же коридор и вошли в одну из деревянных дверей, с номером 229.
Человек присел в кресло за столом, а его сопровождающие заперли дверь и встали по обе ее стороны, как статуи. Охранников было трудно различить: их униформа была почти идентичная, а лица закрывали шлемы, да и ростом они были примерно равны. «Ни дать, ни взять, Кантерлотские стражники, – подумала Рарити. – Еще бы доспехи не были такими уродливыми».
Перед столом стояло ещё два стула. На стенах кабинета висели разные чертежи, таблицы, карта и картина в раме – пейзаж вечернего города, чем-то схожего с Мэйнхэттеном.
Человек жестом указал Рарити на стул. Сиденье было для неё слишком уж большим, но всё-таки сумела залезть на него.
– Мистер, – вежливым тоном обратилась она к человеку, – примите мои извинения за то, что сказала, когда увидела вас, но всё-таки это правда: вы и понятия не имеете о том, как надо одеваться. А теперь скажите, пожалуйста, где я нахожусь, и можно, пожалуйста, стакан воды?
Один из охранников подошел к тумбе, достал оттуда граненый стакан, налил из старенького чайника воды и резко, со стуком поставил стакан на стол перед пони. Из-за этого из стакана влетели несколько капель и упали на обшарпанную поверхность стола.
– Благодарю, – кивнула та и левитацией поднесла стакан к себе.
Человек, сидевший напротив, открыл рот и уставился на неё. Протер глаза и изумленно спросил:
– Как…, как вы это делаете?
– Всё просто, нужно лишь самую малость магии, – ответила Рарити, указав копытом на светящийся рог. – А теперь позвольте представиться: моё имя Рарити. Имею ли я честь узнать ваше?
Человек уставился на нее ещё изумленней:
– У вас есть… имя?!
– Естественно, у меня есть имя! – обиженно фыркнула пони.
– А меня зовут Михаил… Рад знакомству.
– А теперь всё-таки ответьте: где я нахожусь?
– В-вы находитесь н-на станции «Уралмаш», и…, и я глава э-этой станции, – запинаясь от изумления, ответил Михаил.
– Скажите, можно я пока поживу у вас? Просто мне некуда податься…, – попросила Рарити.
– У н-нас есть св-вободные места? – спросил Михаил, и охранник, тот что был слева от Рарити, утвердительно кивнул.
– Б-будьте как дома, – сказал он, дав ей понять, что с этим всё в порядке.
– А вы случайно не слышали ничего о моих друзьях – пони, выглядящих примерно так же, как я?
– Нет, но я попрошу поспрашивать захаживающих торговцев и сталкеров, – придя, наконец в себя, спокойно спросил Михаил.
– Спасибо, и заранее благодарю вас за проживание на вашей…
– Станции, – напомнил человек.
– Ах, да. Так вот, могу ли я чем-нибудь помочь вам, чтобы отплатить за ваше гостеприимство?
– Да чем вы поможете…, – вздохнул Михаил. – Наша станция скоро разорится… хоть мы и производим всё снаряжение, но так как в последнее время в метро все тихо, и крупные групировки не воюют междусобой, нам некуда сбывать наш основной товар — оружие. А изготовлять что либо другое, то требует больших затрат ресурсов и времени мы просто не можем.
– А украшения не подойдут? – оживилась Рарити.
– Какие ещё украшения? – без особого интереса спросил человек.
– Разные: серьги, браслеты, ожерелья. Это ведь всё из металла, легко делаются, и, я думаю, могут заинтересовать многих дам.
– А неплохая идея, – уже с большим интересом отозвался Михаил, – но кто сделает чертёж… тьфу ты! Рисунок в качестве образца?
– Предоставьте это мне, поверьте, я имею опыт в этом деле.
– Можно попробовать. Сергей, отведите нашу гостью в гостевую и дайте ей канцелярские принадлежности. Мисс Рарити, зайдите завтра ко мне и продемонстрируйте ваш опыт. Всего доброго, – сказал Михаил, и пони направилась вслед за охранником.
Они снова вышли на платформу, и, дойдя до противоположного края, начали подниматься по лестнице. Поднявшись в разветвлённый коридор, человек повернул налево и пройдя пару десятков метров вдоль разного вида палаток, наконец, остановился. Он привёл пони к палатке, в которой были лишь старый, местами порванный матрас, и прикрученная к стене, электрическая лампа.
– А… у вас есть что-нибудь покомфортней? – поинтересовалась Рарити.
– Спи, где сказано, другого нет, – отрезал Сергей и направился за карандашом и бумагой.
Рарити расстроено прошла в палатку и уселась в ожидании человека. Она опять вспомнила гномов и окончательно решила, что людям далеко до них. Потом задумалась над тем, как должны выглядеть украшения, чтобы они понравились местным, но пришла к мысли, что представление о красоте должно быть везде примерно одинаковым.
Через пять минут Сергей вернулся, положил стопку бумаги и карандаш на пол и встал у выхода из палатки.
Рарити принялась за своё любимое дело. Творческий процесс, как обычно, так поглотил пони, что она и думать забыла, где и почему находится.
Вспомнила лишь раз – когда вечером Сергей принес ей сухой паек на ужин. В него входила непонятно из чего сделанная, дурно пахнущая каша и старый чёрствый хлеб. Пони хотела было попросить чего-нибудь получше, но, подумав, что в её положении это было бы не разумно, смирилась, и съела столько, сколько смогла вытерпеть её избалованная натура.
После Рарити вернулась к работе и так и заснула над изрисованными листами.