Стэйблриджские хроники
Глава 17. Свежий след
Чтобы справиться с хищным зверем, терроризирующим Стэйблридж, Бикер приходится выпустить кое-кого поопаснее...
Бикер тяжело вздохнула. Она стояла рядом с зоосадом Стэйблриджа и тоскливо разглядывала огороженное сетчатым забором пространство. Расположенный на внутренней территории, в стенах здания-подковы, теснимый со всех сторон другими вспомогательными строениями, он был такой миниатюрный, такой аккуратный… Теперь зоосад нужно было расширять и выносить за пределы научного центра. Причин тому было много, и все они в настоящий момент бесновались в клетках, бросаясь на прутья и раздражая профессора производимым шумом.
Этим утром из Кантерлота прибыл больше похожий на бродячий цирк караван, доставивший новые экземпляры существ, населяющих Вечнодикий лес. И теперь половина Стэйблриджа, включая исполняющую обязанности руководителя, стояла на ушах, пытаясь в спешном порядке придумать, как разместить дополнительных постояльцев. В отличие от балтимэйрского института естественной истории, имевшего куда большие площади и штатных зоологов, у Бикер не было даже смотрителя.
— Я всё думаю, как мне в бюджет уложиться, а тут такое, – пожаловалась Бикер стоящей рядом Соубонс. – Мало того, что отдел прикладной магии еле окупается, так ещё и эту статью расходов теперь учитывать надо. Про цокольный этаж и его лаборатории я вообще молчу.
— Не подписывали бы согласие на приём живности, – намекнула главврач.
— Ага, сейчас! Потерять семейство фениксов, молодых каменных крокодильчиков, два мешка параспрайтов и это. – Бикер ткнула в сторону клетки с древесным волком, вызывавшим самый большой ажиотаж. – Знаете, как редко удаётся просто увидеть живые экземпляры?
— Лучше их вообще никогда не видеть, – сдержанно заметила Соубонс.
Состоящая из покрытых корой кусков дерева и живых веток с зелёными листьями волчица металась по клетке, пытаясь грызть прутья похожими на щепки зубами и сверкая горящими зелёными глазами без зрачков. На случай, если прутья не выдержат или волчице каким-то иным образом удастся выбраться, вокруг клетки постоянно поддерживалось силовое поле. Несмотря на занятость и потенциальную опасность данного экземпляра, Бикер специально пришла, чтобы полюбоваться на хищника. Она находила в неиссякаемой ярости дикого животного определённую красоту.
— Хорошо, что кризис Тирека нас не затронул, – неожиданно сменила тему Соубонс. Настолько неожиданно, что Бикер понадобилась пара секунд, чтобы вспомнить, о каких недавно прогремевших на всю Эквестрию событиях идёт речь.
— Да, повезло нам, – фыркнула жёлтая единорожка. – Если бы в Стэйблридже кто-нибудь забрал у сотрудников всю магию… Это остановило бы все проекты.
— Не говоря о том, что некоторые проекты без правильной остановки разнесли бы и сам центр, и близлежащий лес, – кивнула Соубонс. – Ну и Тирека, наверное. За компанию.
Бикер представила, как смотрелись бы на стене её кабинета два здоровенных рога, добытых в результате столкновения способного поглощать магию существа и кривокопытности отдельных сотрудников, и усмехнулась.
— С другой стороны, – продолжала Соубонс, – на такую угрозу нашему научному центру ответить нечем. Кроме плана эвакуации у нас на этот случай ничего не предусмотрено.
— Потому что вы знаете пункт два устава Стэйблриджа, – холодно ответила Бикер.
— Мы не производим магическое оружие, – тут же ответила главврач.
— «В Стэйблридже запрещены проектирование, сборка, модификация и тестирование любого объекта, использование которого подразумевает единственное разрушительно-губительное по своей природе воздействие», – привела точную цитату Бикер; над уставом она когда-то трудилась вместе с отцом и вызубрила пункты так, что могла повторить их даже во сне.
— Конечно, конечно, – ответила Соубонс и сделала пару шагов вперёд, чтобы перехватить отошедшую от клеток пони. – Ну что, недоуволенная? Как там звери?
— Я могу дать лишь поверхностное заключение. Потому что я лечу пони. А не лесных тварей, – пробурчала Дресседж Кьюр, которой неожиданно пришлось стать ветеринаром по причине того, что единственный имеющий навыки ухода за животными сотрудник сидел под замком в больничной палате. А преемник Уайлда по известным только Бикер причинам подписал бумаги о добровольном переводе в другой научный центр.
— Так всё-таки? – настаивала главврач Стэйблриджа. Бикер пропустила ответ Кьюр мимо ушей и побрела к дальним воротам. Она должна была контролировать процесс строительства нового зоосада, возводимого на равнине за внешними стенами. Под него был отведён участок земли, равный по площади внешнему испытательному полигону, но по понятным причинам расположенный с противоположной от него стороны «подковы».
* * *
Ни на этот, ни н следующий, ни на пятый день новый зоосад, естественно, закончен не был. Стэйблридж построили в рекордные сроки благодаря древней магии бывшего ярла Блэкспота, непревзойдённого мастера по работе с камнем. Если бы Бикер понадобилось возвести новые корпуса, это заняло бы день-другой от силы. В данном же случае речь шла о создании более-менее соответствующих природным условий обитания для живых существ, которые в отличие от учёных пони не могли удовольствоваться столом в углу лаборатории и доступом к неограниченному запасу кофе. Требовалось не только возвести стены и ограждения, оборудовать водоёмы источниками и сливами, выкопать берлоги и норы, но и как минимум посадить траву и деревья. И если кое-что можно было ускорить в разумных пределах, не боясь потерять на качестве, то в случае с растительностью все планы и сроки можно было смело засунуть себе в ухо. Создать всё из ничего в мгновение ока было под силу лишь одному Древу во всей Эквестрии. Делало оно это, судя по всему, исключительно по дружбе. Да и, честно сказать, дизайнер из него был так себе – «Архитектурный обозреватель» поставил замку Твайлайт Спаркл в Понивилле только три подковы из пяти.
Бикер, попивая вечерний кофе, рассматривала проект зоосада в том виде, в котором он существовал на данный момент – в виде плана на листе чертёжной бумаги. Для этого она даже устроилась на полу своего кабинета, чего раньше никогда не делала.
Последние два дня выдались на редкость спокойными, и глава Стэйблриджа втихаря праздновала это выдающееся ввиду своей редкости событие. Была, конечно, затея доктора Везергласс, но, в отличие от её же обычных проектов, эту можно было назвать мирной забавой. Малиновая единорожка доставала Бикер просьбами протестировать её новое изобретение. Везергласс активно пыталась получить детализированную карту сознания или, как она это называла, «психосоматическую матрицу». Для этого она постоянно прицепляла к Бикер какие-то проводки и фиксировала какие-то параметры, прося начальника стать то весёлой, то грустной, то задуматься над чем-то, что вспомнить что-нибудь из детства. Существовала ли у этого эксперимента полезная отдача – сказать было сложно, но Бикер уцепилась за возможность по два часа в день отдыхать от канцелярской работы. К ней возвращалась порядком забытая тяга к открытиям и исследованиям.
Пока Везергласс в одиночку ставила над исполняющей обязанности руководителя опыты, её департамент почти в полном составе, забросив обычную деятельность, трудился над зоосадом, где взрываться и возвещать сиреной о возможной угрозе всему комплексу было нечему. Так что эта ночь обещала стать одной из спокойнейших в жизни Бикер, узнавшей сегодня, какова пиковая активность её разума при мыслях о щеночках.
Но, по неведомым законам природы, именно в это время должна была защёлкать система внутренней связи. Глава Стэйблриджа вскочила на ноги, искренне надеясь, что это её ассистенты интересуются, не нужно ли начальнику ещё кофе. Увы, это оказался случай иного рода.
— Бикер слушает, – произнесла профессор, нажав копытом кнопку.
— Профессор Вортекс докладывает, – раздался из динамика напряжённый голос главного метеоролога. – По территории научного центра бегает древесный волк. Встал я пару минут назад, чтобы… прогуляться. А тут животное крутилось возле моего дома, царапало дверь. Помогите как-нибудь, что ли!
— Ещё раз, – строго потребовала Бикер.
— Древесный волк! Я видел в окно древесного волка, – с явной дрожью в голосе повторил Вортекс.
— Хорошо, сейчас проверю.
Бикер вздохнула, вспомнив старую сказку про пони, который слишком часто врал о приближении волков. Сотрудники центра, особенно суховатый в общении профессор метеорологии, такими шутками прежде не занимались, так что игнорировать тревожный сигнал было бы неблагоразумно.
— Охрана зверюшек, ответьте Бикер, – попросила профессор, щёлкая кнопками интеркома. Двух единорогов, дежуривших возле клеток и следивших за состоянием магических полей, она для простоты называла именно так.
— Тут мы, – мгновенно откликнулся один из охранников.
— У вас там волчица на месте?
— Лежит и спит.
— Другие животные в порядке?
— Напарник их пару минут назад осмотрел. С защитными полями и вольерами никаких проблем.
— Будьте там на всякий случай повнимательнее, – попросила Бикер, обрывая связь.
Буквально через мгновение устройство снова издало тревожный сигнал.
— Это Скоупрейдж, – раздался голос, едва Бикер нажала кнопку приёма. – Какая-то тварь с диким рыком ломилась в мою дверь. Я надеюсь, профессор, это не вы были?
— Премию потерять захотели? – гневно ответила Бикер. Придумать новые угрозы в адрес дерзкого на язык лаборанта ей помешал заунывный вой, ворвавшийся через приоткрытое окно.
— Слышали это? – поинтересовался Скоупрейдж.
— Как вас сейчас, – слегка заторможено произнесла Бикер. – Ждите ответа. – Она ткнула копытом другую кнопку. – Охрана зверей, это ваша Берёста концерт устроила?
Новой питомице будущего зоосада успели дать имя Берёста, потому что в её теле берёзовых щепок и веточек было больше всего.
— Нет. Она только что голову подняла и прислушивается. А вой, похоже, шёл из жилого квартала. Хотя вроде ближе сейчас…
Вой раздался снова. Бикер стояла неподвижно, продолжая вдавливать кнопку интеркома, пока он не стих, и не сомневалась, что вместе с ней его слышал весь Стэйборидж. Зрачки у жёлтой пони сузились до толщины карандашного грифеля.
— Закройтесь в каком-нибудь доме, ребята. Оставьте зверей, их магия не выпустит. А вот за вас я реально беспокоюсь… – Бикер набрала в грудь побольше воздуха и включила общую связь. – Говорит руководитель научного центра! В Стэйблридже объявляется чрезвычайная ситуация! Это не учебная тревога! Всем оставаться в своих домах или в занимаемых помещениях, запереть двери и наложить на них самые мощные из доступных заклинаний.
Бикер отключила общее вещание и набрала код нужного ей отдела.
— Дресседж Кьюр, телепортируйтесь ко мне для срочного совещания, – приказала она.
— Вообще-то, вас слушает Везергласс из отдела прикладной магии, – пояснил интерком.
— Пёс с вами, тоже приходите, – пожала плечами Бикер. – Втроём веселее будет эту кашу расхлёбывать.
* * *
Три кобылки замерли перед запертой дверью ЛК-19. Возможностью открыть дверь и войти обладала каждая. Желанием сделать это – нет.
— Кьюр, это неразумно, – настаивала глава Стэйблриджа. – Нельзя ловить чудовище при помощи другого чудовища.
— Это единственный эксперт, на которого мы можем рассчитывать, – непреклонным тоном сообщила временный ветеринар. – Я могу зверям температуру смерить. Зубы пересчитать. У меня за плечами два года подготовки в гвардии. Но, чтобы выследить и обездвижить волка, мне понадобится помощь. Разбирающаяся в вопросах охоты помощь.
Бикер поморщилась, но уступила. Все её идеи не выдержали конструктивной критики со стороны подчинённых. Усыпить зверя дротиками с транквилизатором не позволил бы тот простой факт, что он деревянный. Загонять его в ловушку из силовых полей мешала непредсказуемость и агрессивность животного – Бикер сильно сомневалась, что магическая защита обычного единорога удержится под яростными ударами когтей и зубов. Так что пришлось идти на крайние меры и обращаться к запертым в ЛК-19 резервам.
— Мы хотя бы сможем контролировать этого ненормального? – поинтересовалась Бикер.
— Я считаю, что некоторые из методик, которые я использовала, дали результат, – отчитывалась Дресседж Кьюр, крутя ключ в магическом поле и нетерпеливо глядя на начальницу. – К нему вернулся разум, он вполне вменяем, – она повернулась к доктору Везергласс, – но надо найти Бзза и велеть ему куда-нибудь спрятаться. А то наш охотник переключится на другую добычу.
— Поняла, – кивнула Везергласс и побежала по коридору мимо закрытых дверей. Она подрядилась на эту миссию настолько спешно, что лишь по пути сообразила, что понятия не имеет, где сейчас Бзз и как его искать.
Кьюр в это время сняла блокировку замка внешней двери, открывая себе и Бикер проход в логово, как она надеялась, уже не совсем чудовища. Однако зелёная единорожка вошла первой и первой увидела, что требующий строгой изоляции пациент стоит посреди своей палаты-камеры, не сводя с гостей немигающего взгляда. Отросшая за время заключения ниже шеи грязно-серая грива придавала ему особенно дикий вид.
— Добрый день, Кьюр. – Пациент предпочёл начать разговор первым. Его голос звучал монотонно, словно он находился под действием седативных препаратов.
— Паддок Уайлд, нам требуется ваш совет, – осторожно обратилась к нему Кьюр. Бывший начальник зоологического департамента какое-то время молчал, потом скользнул взглядом по напряжённо смотрящей на него жёлтой единорожке и безрадостно улыбнулся.
— Что у вас за проблема такая, что сама Бикер пришла за советом к такому ничтожеству как я? – Он по-прежнему обращался к доктору, вперив взгляд в стену над её правым плечом и растягивая губы в улыбке, в которой не было и следа веселья.
— У нас по научному центру бегает древесный волк. – Кьюр решила, что не стоит слишком долго испытывать нормальность земнопони и без нужды затягивать разговор.
Паддок Уайлд повернулся к профессору Бикер, стирая с морды ухмылку.
— Древесный волк? Тогда у вас серьёзные проблемы.
Бикер хотела ответить что-то в духе «настолько серьёзные, что мы вспомнили о вашем существовании», но решила не издеваться над и без того не слишком адекватным собеседником. Вместо этого она кивком головы призвала Кьюр отпереть белым ключом прозрачную дверь.
— Чтобы поймать его, нужен опытный охотник. А у нас в центре мало кто умеет обращаться с оружием так, как вы.
— Не всякое оружие пробьёт их внешний покров, – проговорил Паддок Уайлд. – Кроме того, прямые колющие атаки зверь оставит без внимания – они ему не страшны. Удар дробящим оружием на какое-то время замедлит зверя. Пусть даже копытом, эффект будет. Но тут всё решает фактор замаха. – Земнопони говорил всё свободнее. Кьюр прищурилась, отмечая растущую эмоциональность Уайлда: возможность говорить на темы, на которые он хотел говорить, возможность поделиться опытом, а скорее всего, само обращение к нему как к специалисту, а не буйному психопату, благотворно повлияла на его состояние. Однако доктор оставалась настороже, опасаясь, что не вполне устойчивая психика бывшего зоолога всё ещё может преподнести неприятный сюрприз. – Реакция у зверя великолепная, и нанести точный удар, который превратит его в труху, крайне сложно. Кроме того, древесные волки очень быстро восстанавливаются. Лучшим оружием против них является всё-таки огонь.
— Ещё нам тут пожарища не хватало, – фыркнула Бикер. – Кроме того, ценный экспонат для зоологических исследований ни в коем случае не должен пострадать. Постарайтесь не доводить до такой крайности. – Она кивком указала жеребцу на дверь.
Паддок Уайлд несмело переступил порог светлого ЛК-19. Словно боялся, что сейчас затянувшаяся шутка закончится, и его силой затолкают обратно. Причём не факт, что силой магии – было заметно, как напряжены мышцы Дресседж Кьюр. Пони с боевым опытом могла приложить жеребца об пол, обездвижить и «научить хорошим манерам». Пару раз уже «учила».
— Значит, ситуация намного сложнее, – произнёс Уайлд, всё ещё кося глазом в сторону Кьюр. – Как минимум понадобится устойчивая к магии сеть. И устройство для её метания. Они были среди моих вещей. Если вы, конечно, сохранили мои вещи.
— Вы получите их на время, – пообещала Бикер. – Кстати, хочу заметить, что восхищена тем арсеналом, который вы сконструировали. Была бы восхищена, если бы он не противоречил уставу НИИ, – поправилась единорожка. – Пересобрать пневматические дротикомёты в универсальные всем-что-не-приколочено-стреляющие штуки... Отдаю должное вашему мастерству.
Паддок Уайлд выдержал многозначительную паузу.
— Тогда мне хотелось бы обратиться к вам, Бикер, лично. Видите ли, повстречать вас в обычном порядке мне никак не удаётся. – Зоолог осмелел и поднял голову. – А хотелось бы попросить о более… нормальных условиях. – Он показал копытом на скудную обстановку внутри ЛК-19. – Здесь, конечно, чувствуется стиль, но… Нельзя ли мне обзавестись обычной квартирой? Запираемой на ключ, конечно же, – постарался успокоить руководителя Уайлд, – но чуть менее… медицинской.
— Вас отсюда выпустят насовсем, когда лечащий врач диагностирует улучшение в вашей голове, – ровным тоном администратора ответила Бикер. – Есть у него там улучшение? – спросила она у Дресседж Кьюр.
— Не такое чтобы прям большое…
Паддок Уайлд смерил её взглядом, полным недоверия.
— И это после всего, что вы от меня услышали? Вы столько раз отправляли меня в «путешествие по подсознанию», и, получается, не добились никаких результатов?
— Ваши результаты не очень результативны, – вздохнула зелёная пони. – Я бы начала о них рассказывать, но у нас времени нет. Нам с вами ещё предстоит ночная охота.
— Нам с вами? – дёрнул ухом Уайлд.
— Вы ведь не надеетесь, что я отпущу вас в полной амуниции гулять по научному центру? – с преувеличенным удивлением подняла брови зелёная единорожка. Земнопони в ответ покачал головой.
— Вы будете помехой в моём деле, Кьюр! Вашего опыта недостаточно…
— Нога болеть уже перестала? – участливо спросила доктор. – А то во время вашего прошлого столкновения с помехой помеха слегка перестаралась…
У бывшего главного зоолога нервно дёрнулась левая задняя нога. Очевидно, она сохранила мышечную память о том неприятном инциденте, который мозгу вспоминать не хотелось.
Бикер молча наблюдала за этой сценой. Ей нравились такие непонятные, давно начатые беседы, участники которых могли предугадывать отдельные реплики и ссылаться на события, известные только им.
— Убедили! В своих боевых навыках, – признал поражение Паддок. – А теперь дайте мне составить план действий, который вам лучше сразу принять… Или мы будем спорить, предоставив волку снаружи время на поиск пропитания? – спросил Уайлд, подойдя к доктору. Её молчание земнопони принял за утвердительный ответ. – Я так и думал.
* * *
Двое вооружённых пони медленно двигались по Меридианной улице, ожидая нападения из-за каждого поворота. Общаться они старались жестами, а ночной Стэйблридж разглядывали через специальные очки, позволяющие видеть в темноте и на большом расстоянии.
Паддок Уайлд, шагавший первым, замер и вскинул копыто. Он увидел, как впереди быстро промелькнула четвероногая тень, ни размерами, ни очертаниями не похожая на пони. Дресседж Кьюр неслышно приблизилась.
— Крупновата зверюга, – сообщил земнопони. – Близко его лучше не подпускать. Если повалит, то это всё…
Он копытом показал своему лечащему врачу и загонщику по совместительству, чтобы та двигалась налево, в узкий переулок между двумя домиками. Сам Уайлд продолжил путь по Меридианной, не забывая смотреть по сторонам и даже на крыши. Ему постоянно не давал покоя тихий стрёкот, источник которого он никак не мог обнаружить.
Паддок, миновав ещё пару развилок, остановился, чтобы вновь изучить оставленные зверем следы. Как прикинул охотник, припоминая карту местных закоулков, древесный волк должен был пробежать именно здесь. Неровные царапины и волнообразные линии это подтверждали. Взрытая деревянными когтями почва уводила пытливый ум влево.
Бывший зоолог неслышным шагом двинулся в ту сторону, обходя невысокие декоративные кусты. Он осторожно ставил копыта, стараясь, чтобы под ними не оказалось какой-нибудь предательски хрупкой веточки.
Паддок Уайлд выглянул из-за угла здания. Через три перекрёстка от него по улице тихо двигалась Дресседж Кьюр. А ещё чуть дальше в темноте хищно светилась пара злобных зелёных глаз. Светилась низко, почти у самой земли. Слишком низко для превосходящего ростом пони зверя – и это могло значить только одно.
— Берегись! – во весь голос гаркнул Паддок Уайлд, надеясь криком смутить хищника. Он понимал, что не успеет вскинуть оружие и помешать волку прыгнуть, особенно с такого расстояния, но надеялся, что армейские рефлексы Кьюр позволят ей избежать атаки.
Дальнейшее произошло буквально за несколько ударов сердца. Услышавший крик хищник коротко оттолкнулся и взмыл в воздух. Кьюр начала поворачиваться в его сторону – хоть в этом выучка сработала, подсказав, что опасность приближается не со стороны предупреждающего. Но времени уйти из-под удара у неё уже не оставалось.
Мощный удар настиг волка в высшей точке прыжка. Скрипуче взвизгнув, монстр бесформенной кучей дров косо рухнул на землю. Стрекочущий крыльями светло-серый чейнджлинг помотал головой и взвился на высоту второго этажа, занимая позицию для нового удара.
Но эта предосторожность была излишней: Дресседж Кьюр среагировала мгновенно, выстрелив в пытающегося собраться после падения хищника утяжелённой свинцовыми грузами ловчей сетью, спутав чудовище и приковав его к земле. Убедившись, что эта опасность устранена, она немедленно развернулась, готовясь встретить новую.
Паддока Уайлда трясло, он пятился назад, не сводя взгляда и заряженного оружия с парившего в воздухе чейджлинга.
— Нет, – бормотал он как заведённый. – Опять эти твари! Нет! Они повсюду!
— Паддок! Уайлд! – крикнула на охотника Кьюр. Крикнула так громко, что даже пойманный в сетку зверь приглушил рык. На земнопони вопль тоже подействовал, он сумел отвести взгляд от представителя ненавистного ему вида и вернул своё дыхание к нормальному ритму.
Кьюр дала отмашку чейнджлингу, чтобы тот немедленно летел прочь, пока у травмированного в прошлом зоолога не случилось нового обострения. В мыслях она порадовалась присутствию такой поддержки с воздуха, но решила сказать ему об этом позже, при более благоприятных обстоятельствах.
Единорожка добрела до ближайшего интеркома, осторожно обойдя брыкающуюся в сетке зверюгу. Со второй попытки ткнув нужную кнопку, она устало проговорила:
— Кьюр докладывает. Бикер, мы взяли его! Повторяю, мы взяли этого волка.
* * *
Теперь рядом стояли две клетки, озаряющие улицы ночного Стэйблриджа тихим сиянием защитных магических полей. Любоваться удивительной картиной могли пока что только избранные сотрудники – режим чрезвычайно ситуации всё ещё действовал, и все не занятые в её разрешении пони сидели по домам в полном неведении о текущем положении дел.
Два волка, сопровождая попытки тихим рыком и фырканьем, старались вылезти из своих узилищ как можно дальше. Но тянулись они не к наблюдавшей за ними четвероногой еде. Они рвались друг к другу. Волк и волчица пытались соприкоснуться хотя бы кончиками носов. Когда эта затея не удалась, они устроили перелай, смешанный с воем и тявканьем.
— Мать моя драконозебра! – выдала малиновая пони, переводя взгляд с одного скулящего хищника на другого и обратно. – Они что, пара?
— Тогда понятно, чего этот волк к нам притащился, – заметила Бикер. – Не захотел расставаться с подругой… – Она замолчала, что-то прикидывая в уме. – Это что получается, он следовал за повозкой от Вечнодикого леса? Это же столько километров?
— Всем бы такую любовь, – завистливо вздохнула Дресседж Кьюр.
— Мы ведь ничего о них, о древесных волках, не знаем, – подытожила Везергласс, качая головой. – Как я могу предположить, Берёста и, допустим… – Продолжая следить за не прекращающими попыток дотянуться друг до друга хищниками, она попыталась придумать достаточно «древесное» имя. – Допустим, Валежник… Представляют собой образцовую моногамную пару.
— Ха! Валежник. Обожаю ваши импровизации, доктор, – заметила Бикер, в очередной раз посмотрев на глодавшее прутья клетки существо. На этот раз посмотрела с жалостью и состраданием. Доктор Кьюр в это время огляделась по сторонам, собираясь узнать, что думает по этому поводу ещё один пони.
— Так, а где Паддок Уайлд? – обеспокоенно спросила она через секунду, вновь надевая магические очки, делающие окружающую ночь светлее и чётче.
Бывший зоолог, с момента заключения приблудного древесного волка в клетку прохлаждавшийся у стеночки возле интеркома, в поле зрения всех собравшихся отсутствовал. Вместе с ним пропала и охотничья пневмовинтовка, и коричневая куртка с рассованным по многочисленным карманам боезапасом.
* * *
Чейнджлинг Бзз топтался по покатой крыше, на которой соорудил себе местечко для ночлега. Здесь его будили лучи поднимающегося солнца, до появления которого оставалось не так и много времени. Будили примерно в то же время, когда учёные пони разбредались по своим рабочим местам в лабораторных комплексах и кабинетах. Здесь, в этом сотворённом из соломы гнёздышке, у него всегда был свежий воздух, ветерок для крыльев и тёплая труба отопительной системы, верхняя часть которой была достаточно широкой, чтобы уберечь от слабого дождика, если не было ветра. Здесь до Бзза не мог добраться практически никто.
И всё же, судя по неверной поступи и прерывистому дыханию, кто-то пытался. Бзз покрутил головой, вглядываясь в темноту, которая не была для него столь уж непроницаема. Он сразу заметил пони, который, передвигаясь на трёх ногах, медленно подбирался по скату крыши к его гнёздышку.
— Я поклялся истребить весь ваш вид, – шептал Паддок Уайлд себе под нос, не сводя оружия с неподвижной цели. – За то, что вы сделали… За всех пони, которых вы…
Бзз, даже чувствуя непосредственную угрозу для себя, не спешил взлетать или прятаться. Он спокойно стоял, изучая поведение этого конкретного пони. За проведённые среди этих существ дни он уяснил одну очень важную вещь: шерстистые больше всего на свете любили произносить слова, чем больше, тем лучше, и чтобы сородичи непременно их слушали.
— Вы чудовища, – рокотал голос Уайлда. Он подошёл достаточно близко, чтобы не промахнуться, но цель не убегала и не нападала. Паддок Уайлд не мог охотиться на такую смирную дичь. А ещё он не мог привести в порядок собственные мысли.
— Зачем ты спас её сегодня? Зачем? – негодовал зверолов. – Чтобы самому с ней расправится, да? Тебе этого очень хочется? Хочется самому убить пони, да? Уничтожить кого-нибудь из нас, одинокого и беспомощного? Доказать верность твоей королеве? А где твоя королева? Где? Твоя? Королева? – шипел Уайлд, практически ткнув оружием чейнджлингу в глаз. Бзз отвёл голову, но дальше не двигался, просто бесстрашно наблюдал.
— Стань невидимым, – прошептал Паддок Уайлд, – прошу тебя, стань невидимым… Я хочу, чтобы ты исчез. Я знаю, вы это можете… Так вы уничтожаете нас… Так вы убили Бьютимэйн… Вы убили её… Стань невидимым…
Пони трясло, он едва удерживался на скате крыши. Но не опускал оружия. Он судорожно, то и дело всхлипывая, дышал, постоянно повторяя свою просьбу. Он страстно мечтал увидеть, как чейнджлинг исчезает, как он превращается в ту невидимую угрозу, за которой Уайлд гонялся так долго. Без этого он не мог сдвинуть пусковую скобу на своём оружии. Без этого он не мог убить. Злость, страх, печаль, сомнения, нерешительность и надежда одновременно терзали одинокий разум, заставляя его скалить зубы, в то время как по щекам его катились слёзы.
— Стань невидимым, – умолял свою жертву Уайлд. – Исчезни… Пожалуйста…
Бзз его не слушал. Он вёл себя странно, словно угрозы со стороны Уайлда для него не существовало. Он смотрел на ночные улицы Стэйблриджа. Смотрел и злобно шипел, сощурившись и оскалив клыки. Если бы у чейнджлингов была шерсть, Паддок, наверное, увидел бы, как встала дыбом.
Несмотря на явное проявление агрессии со стороны ненавистного ему существа, Уайлд снова не смог выстрелить – чейнджлинг угрожал не ему. Вместо этого бывший зоолог посмотрел туда же, куда и Бзз. Очки позволили увидеть одинокого, закутанного в балахон пони, крадущегося к одному из пропускных пунктов. Он тщательно старался спрятаться от возможных наблюдателей, но неловко повернул голову, сбросив на секунду капюшон. Одного этого момента хватило, чтобы Уайлд замер на месте. Он узнал этого светло-каштанового единорога.
Имя Скриптеда Свитча, его походка, его морда закрепились в памяти земнопони навечно. Один из тех, за кого Паддок Уайлд намеревался мстить. Он был жив и крался по ночному Стэйблриджу.
Рядом продолжал шипеть и гневаться чейнджлинг. Зоолог даже захотел успокоить тварь, которую минуту назад собирался убить, но, вновь проследив взгляд по-прежнему игнорирующего стоящего рядом пони инсектоида, прищурился и всмотрелся в двигающуюся вдалеке фигуру. Что-то в поведении Бзза было непонятным. Словно он питал к одинокому единорогу, уходившему из научного центра, какие-то особо сильные негативные чувства. Или даже не к нему. К чему-то скользящему рядом с единорогом и оставляющему странный волнистый след.
Уайлду надоело щуриться, и он покрутил окуляры очков, пытаясь понять, что же это такое и почему он этого не видит. И тут же почувствовал, как его собственная шерсть до последнего волоска встаёт дыбом.
Светло-каштановый единорог был не один. На максимальной контрастности очки проявили едва различимые контуры огромной твари, скользящей в нескольких шагах от единорога. Она была длинной, массивной, змеящейся. Невидимой для невооружённых глаз.
Словно кто-то распахнул дверь с надписью «истина». И ударил пони этой открывающейся дверью. Настолько сильный гнев вспыхнул внутри Паддока Уайлда. Он был зол на эту тварь неведомого вида. Он был зол на единорога, который явно был с тварью заодно. Возможно, именно он тогда навёл её на лагерь группы, чтобы она могла… сделать то, что сделала. Ведь как иначе можно было объяснить, что погибли все, кроме выброшенного из пещеры и чудом оставшегося не замеченным Уайлда, а этот рогатый остался жив?
Но больше всего земнопони был зол на себя. За дни, месяцы, годы ненависти к чейнджлингам, невиновным в смерти Бьютимэйн. Невиновным ни в чём. Не имеющим к его боли ни малейшего отношения.
Но сейчас он увидел возможность всё исправить. Сейчас он увидел шанс отплатить.
Не думая ни о чём, кроме мести, Паддок Уайлд прыгнул с крыши. Он жёстко приземлился и едва не вывернул ногу, но даже не заметил этого. Всё его существо было сосредоточено лишь на одном. Догнать. Настигнуть. Отомстить.
Он успел сделать лишь три прыжка вперёд, когда справа на него налетела тёмная фигура и подмяла жеребца под себя.
— Так-так-так, лежим, успокаиваемся, – произнесла она кобыльим голосом. Окутанный зелёной аурой шприц хищно нацелился на шею земнопони. – Побегали и хватит.
Паддок пытался вырваться, пытался убежать. В порыве ярости он вскинул голову и заметил, как закутанная в балахон фигура скрылась вдалеке за поворотом. Невидимую тварь он разглядеть не смог, не знал, куда она делась. Но знал, что она там. Что она всегда была там.
Вонзившуюся в шею иглу охотник не почувствовал.
— Пока что о вашем переводе из ЛК-19 речи быть не может, – сообщила Кьюр, продолжая прижимать жеребца к земле и чувствуя, как под воздействием транквилизатора его мышцы постепенно расслабляются. Уайлд сопротивлялся удивительно долго, словно что-то изнутри поддерживало его, до последнего не позволяя потерять сознание.
— Нет, вы не понимаете, – хрипел жеребец в дорожную пыль. – Она уже здесь! Эта тварь пришла сюда! Она всех вас уничтожит! Она… Она… – Усыпляющая сыворотка тройной концентрации наконец подействовала, и Паддок Уайлд закрыл глаза.
Дресседж Кьюр похлопала его по макушке. Тот не отреагировал.
— Даже не представляю, как ещё вас лечить, – произнесла доктор, поднимаясь с поваленного на землю пациента.
* * *
Рэдфилд очень спешил вернуться в гостевой дом, к своему семейству. Ему пришлось провести несколько часов в одном из лабораторных комплексов, выйти из которого не позволяла «волчья тревога». Но теперь хищник был надёжно заперт, над Стэйблриджем разгоралось утро, а ночной кошмар по распоряжению Бикер был компенсирован однодневным отпуском. Рэдфилд хотел провести его в компании жены и маленького сына.
Апартаменты за номером двести четырнадцать в гостевом доме Стэйблриджа были чуть ли не самыми лучшими. И право предоставить эту комнату самым дорогим для него пони даровала Рэдфилду должность постоянного секретаря, отвечавшего в том числе за аренду и распределение помещений.
Прихожая номера двести четырнадцать встретила Рэдфилда темнотой, рождённой наглухо задёрнутыми шторами. Поприветствовать открывшего дверь единорога вышла не его супруга, а светло-каштановый жеребец, имевший усталый, но крайне зловещий вид.
— Утро доброе, – поздоровался он. Феноменальная память Рэдфилда мгновенно подсунула секретарю нужное имя.
— Что вам здесь надо, Свитч? – напряжённо спросил он, пытаясь заглянуть за спину стоящему на его пути жеребцу.
— Ой, да сущий пустяк, – с напускной весёлостью произнёс единорог. – Всего-то отправить одно письмецо.
Копыто вытащило из-под сюртука белый продолговатый конверт без каких-либо пометок.
— И в чём проблема? – осведомился секретарь. – Отправляйте через почтовое управление.
— Э, нет, – усмехнулся Свитч. – Я прекрасно знаю, что Бикер просматривает всю исходящую корреспонденцию научного центра. Мне нужно, чтобы это письмо прошло мимо неё. А это можете обеспечить только вы, Рэдфилд.
Рэдфилд мог это обеспечить. Но ему не хотелось участвовать в каких-то махинациях. Ноздри единорога гневно дрогнули.
— С чего мне оказывать вам такую услугу?
Вместо ответа Свитч негромко свистнул. В соседней комнате раздались приближающиеся шаги. Спустя мгновение Рэдфилд увидел свою жену, о существовании которой из-за слов непрошеного гостя едва не забыл. Глаза секретаря распахнулись во всю ширь.
Кобылка с вьющейся гривой, при виде которой трепетало его сердце, выглядела страшно: она двигалась скованно, была очень бледна, а её глаза затянуло серой пеленой, полностью поглотившей лавандового цвета радужку. Войдя в прихожую, она безучастно остановилась, словно не видя и не слыша ничего вокруг. Словно не замечая присутствия мужа.
— Дэйли? Дэйли, что с тобой? – Рэдфилд хотел броситься к ней, но светло-каштановое копыто преградило ему путь.
— Я держу её на особом контроле, – расплылся в маниакальной улыбке Скриптед Свитч. – Как гарантию того, что вы выполните мою просьбу. В противном случае я могу скомандовать ей… Убить вас. Убить вашего сына. Убить себя…
Непосредственное подтверждение этих слов последовало тотчас же, когда кобылка подняла копыто, в котором находился нож для чистки овощей. Двигаясь словно во сне, она прижала лезвие к щеке и провела по ней, оставив небольшую пунцовую чёрточку.
Если бы Рэдфилд сразу посмотрел на Свитча, то заметил бы, что тот так же удивлён этим маленьким представлением, которое в его личный план не входило. Но секретарь посмотрел на шантажиста, когда тот уже вернул на свою морду личину невозмутимости.
— Я… Я отправлю… Отправлю для вас это письмо… – практически умолял Рэдфилд. – Не надо ей вредить. Пожалуйста, не надо.
— Оно предназначается Глейсерхит, – деловым тоном произнёс Свитч, передавая конверт. – Я не сомневаюсь, что вы помните, куда именно Бикер сослала эту учёную пони.
— Да, конечно, – послушно кивал секретарь.
Свитч на несколько секунд ушёл в себя, уточняя у не присутствующего здесь, но уже проделавшего всё необходимое существа предел его возможностей.
— В ближайшее время я продолжу просить вас о некоторых одолжениях, – сообщил единорог, разобравшись в ставках этой игры. – И вы будете их выполнять. Потому что сейчас я верну вам вашу супругу. Но это не значит, что завтра она не спрыгнет с крыши этого здания, подчиняясь моему приказу. Будьте паинькой, и скоро я позволю вам насладиться спокойным семейным счастьем.
Величаво тряхнув хвостом, Свитч покинул апартаменты за номером двести четырнадцать. Через несколько секунд после этого пришла в себя хозяйка помещения. И ей сразу же захотелось прояснить две вещи. Во-первых, когда она успела поранить щёку. А во-вторых, почему у её всегда улыбчивого и уверенного в себе мужа такой вид, будто он сейчас заплачет.