Унесенные Землянкой

Главы с 1-10

Первая глава.

-Етить-колотить! — воскликнул я, тщетно пытаясь вытереть берец о траву.

Вот какого рожна?! Какая падла насрала посреди поляны? Тут же лес кругом! Гребанные звери!

Блин, о траву не вытирается…

Целый взвод лоботрясов тут шариться — и именно я должен вляпаться в дерьмо! Эх,не слушался я маму, не стал я адвокатом.

— Тащ лейтенант, где копать-то? — прозвучал рядом со мной флегматичный голос.

Обернувшись, я зыркнул в сторону рыжего детины под два метра ростом и полным пофигизмом в глазах — одного из двух моих «капралов». «Капрал», впрочем, совсем не смутился злобного взгляда и продолжал нагло таращиться на мои попытки стряхнуть мерзкую субстанцию с обуви. Сообразив, что дерьмо свежее, я плюнул на все попытки вытереть берец и рыкнул на бойца:

— В заднице у себя покопайся, хоть делом занят будешь! И вообще... — но закончить мысль, мне не удалось.

Не успел я договорить, как к нам, позвякивая автоматом, подбежал еще один «капрал», длинный, как шпала, и худой, как собачий хрен, блондин. Вытянувшись по стойке смирно, «хрен», затараторил:

— Тащ лейтенант, разрешите доложить! Второе отделение по вашему приказанию построено! Младший сержант Замуруев!

Протарахтев свой доклад за три секунды, он замер по стойке «смирно».

— Вольно! — скомандовал я, многозначительно посмотрев на рыжего — учись, мол, как надо к старшим обращаться, с важным видом пошел в сторону стада. Почему это стадо называлось вторым взводом – тайна, покрытая мраком. Не уверен, что даже в министерстве обороны могли бы объяснить сей занятный феномен. Увидев меня, взвод вяло изобразил строевую стойку. По крайней мере, попытался изобразить. На фоне прямого как оглобля – хоть сейчас на плакат — Замуруева выглядело это жалко.

Надо было их подбодрить что ли…

Я встал перед «строем», заложил руки за спину и внимательно оглядел бойцов:

— Бойцы! Настал великий день! Родина поручила вам подготовить оборонительные позиции на этой стратегической поляне! Поэтому каждый из вас должен соорудить окоп в полный профиль! Так оправдаем же её доверие! Не подведем отцов-командиров! Мало того! Доверие родины настолько велико, что она поручила вам обустроить временный штаб для товарища капитана! И если вы обосретесь, товарищи бойцы, то ночевать в этих окопах будете до самого дембеля! Вопросы есть?

Вопросов не последовало, бойцы выглядели так, что на их фоне любая самая мрачная похоронная процессия показалась бы карнавалом в Бразилии.

Поставив «капралам» задачу и наметив фронт работ, я, скинул вещмешок и повесил автомат на ветку. Теперь на мне лежала наиболее ответственная задача – прикрытие бойцов от удара авиации потенциального противника. С этой целью я улегся под небольшим деревом и стал внимательно наблюдать за небом. Чтобы было удобнее наблюдать – вещмешок отправился под голову, а чтобы удобнее было отражать авианалет – автомат прекрасно расположился на дереве, прямо под рукой. Солнце продолжало свой путь по небосводу, склоняясь к закату, а глаза как-то сами собой начали закрыватся.

— Тащ лейтенант, жрать будете? — разбудил меня голос рыжего «кабанчика».

Нехотя поднявшись и приняв сидячее положение, я удостоил вниманием свой рыжий «будильник» — младший сержант самозабвенно пожирал тушенку. Зрелище было не из приятных. Нет, вы не подумайте, я не из брезгливых, но в жизни есть три вещи, от которых тянет опорожнить желудок — это пауки, червивые яблоки, и младший сержант Кабанов в столовой. В этот момент он, обычно, напоминал тварей из фильма «Чужие», разве что кислотой не плевался.

Мысленно обматерив капрала, я начал копаться в своем вещмешке. Среди кучи барахла навроде чистых носков и порножурналов, наконец, отыскалась заветная коробка с сухпайком. Вскрыв её, я последовал примеру Кабанова и начал поглощать тушенку, даже не разогревая.

С большим аппетитом сожрав весь контейнер и убрав остатки сухпая обратно в вещмешок, я услышал знакомый голос “кабанчика"

— Тащ лейтенант, вы ведь галеты жрать не будете? — как ни-в-чем не бывало, осведомился рыжий.

От такой наглости я чуть не подпрыгнул. Не, ну это надо?!

— Боец, ты не заболел случаем? — участливо поинтересовался я. Капрал, не поняв намека, вылупился на меня тупыми глазами.

— Да нет вроде, хотя от такой службы и копыта отбросить можно... — пробормотал он с кислой миной.

Я с большим трудом состроил сочувствующую рожу и медленно приблизился к «капралу».

— Устал? Эх, Кабанов, не бережешь ты себя, — пропел я медовым голосом.

Детина удивленно уставился на меня словно ожидая подвоха. И не зря, кстати. Громкий хлопок разнесся по полю, с деревьев попадали испуганные птицы. Детина, обиженно потирая левое ухо, пробормотал.

— Если жалко, так бы и сказали, зачем бить-то?

Нет, ну эта горилла с обиженной мордой — это просто нечто, даже не знаю, смеяться или плакать.

— Ты, жук, как к командиру обращаешься, что это такое, «галеты жрать не будете» — передразнил я.

Пострадавший, опустил взгляд, всем видом показывая, мол, «больше так не буду!» От такого зрелища мне стало не по себе. Около десяти минут я пытался внушить ему, что солдат, не знающий устава — это как поход к проституткам без презерватива: вроде и можно и так, но чревато. Ох, и люблю же этому придурку мозги полоскать! Впрочем, нужно было еще и результат дневных работ проверить — пришлось закругляться.

— Ладно, хрен с тобой, бери свои галеты! Но еще раз что-то подобное услышу — будешь мне тут копать окоп, для стрельбы с лошади стоя!

Я развернулся и уже собирался пойти проверить готовые окопы, как вновь услышал голос рыжего.

— Тащ лейтенант, дык я свои галеты уже съел, я же про ваши спрашивал! Вот вы вроде умный, а не поняли… — важным тоном закончил боец.

Глянув на самодовольно лыбящегося обжору, я стал спешно обдумывать, куда бы ему двинуть, чтобы синяков не оставить. Ну, я ему сейчас…

Было уже темно, когда я наконец закончил трахать мозги всем разумным идиотам, в радиусе километра и поправив кобуру на поясе, я стал расстилать плащ-палатку. В темноте не шибко удобно, но не на голой же земле спать? Нет, конечно, можно было и так лечь — земля сухая, но мне уже доводилось однажды застужать почки, повторять этот опыт не хотелось. Соорудив лежак, я покопался в вещмешке, извлек из него свечу, воткнул её в землю и зажег.

Пламя свечи металось, разгоняя темноту в землянке, которая, по затее, должна была стать подобием штаба для командира роты. Мда уж, землянка как землянка, недостроенная, правда, по сути — яма с навесом, даже стены ничем не закрыли, хоть бы брезент повесили, засранцы! Ну да ладно, завтра разберемся.

Завязав вещмешок и приставив автомат к стенке, я завалился спать, даже поленившись снимать берцы. Уж что-что — а спать-то я люблю, какая у военного еще радость в жизни? Поспать, пожрать, да жалование получить. Эх, а ведь все по другому себе представлял, думал – вот, нацеплю я звездочки, и всё будет зашибись, и деньги будут, и уважать все станут, да и от девок отбоя не будет — ой дурак… А что получил в итоге? Послали служить в Приморье, в жопу мира блин, живу в казарме, ибо в общаге одна алкашня, да дегенераты — хрен уснешь, все время шумно, как на вокзале, личной жизни, да и вообще жизни — нет, только служба. Повздыхав над своей долюшкой, я забылся сладким сном.

Разбудил меня сильный запах, вернее, нет — вонь. Воняло дерьмом, да так, что я аж подскочил и стал ощупывать задницу. Убедившись что честь мундира не запятнана, я стал принюхиваться. Источник запаха нашелся быстро — берец вчера так и не вымыл — весь день продрых, а вечером у бойцов работу проверял. — на себя совсем нету времени — ухмыльнулся я.

Снаружи во всю пели птички, а сквозь лаз в землянку задорно светило солнышко. Пылинки весело танцевали в желтом конусе света. Но что странно – кроме пения птиц и шелест ветра снаружи не было слышно ничего больше. Даже матюков – вечных спутников солдат. Особенно матюков.

Сообразив, что солнце уже несколько часов как взошло, а меня никто и не разбудил, я стал выбираться из своего «жилища» с целью надавать по заднице Замуруеву, — забыл поганец про отца-командира. Но привычные мысли все-таки подтачивал червячок сомнения. Уж очень тихо было вокруг.

Подцепив автомат и выбравшись из землянки, я оглядел поле. Никого. Что за хуйня? Проморгавшись, осмотрелся снова…

— Блять!!! — выкрикнул я. — в округе никого не было.

Это же звездец, товарищ лейтенант, весь взвод в самоволку свалил! Да меня же посадят нахрен! Уже преставляя себе лицо комбрига, я стал думать, где взять ведро вазелина. Вот же встрял, и главное — странно всё как-то, вчера и в мыслях не было, что эти засранцы что-то задумали, тем более — такое! Ну скоты вы у меня еще получите! Со злости я пнул ближайший камень, и тот, отскочив от ботинка, полетел прямиком в мелкий бугорок на земле.

— Ай! — раздался сдавленный голос.

Опешив от такого поворота, я стал искать источник звука — судя по всему, звук шел от «бугорка».

— Это, мать вашу, что еще за приколы?! Шепилов, скотина, это ты по-любому, ты у меня не на дембель уедешь, а на второй год останешься очки пидорасить! — заорал я, быстро приближаясь к «бугорку», попутно придумывая всё новые кары для «шутника». По приближении оказалось, что это и не бугорок никакой вовсе, а очень даже масксеть, закиданная землей. Хитрый ублюдок...

Схватив рукой край накидки и сдернув её, я тут же упал на задницу, судорожно пытаясь сорвать с плеча автомат. Нет, вы не подумайте, я не боюсь Шепилова — этот дрищ и глиста не запугает, но вот ЭТО даже рядом с Шепиловым не валялось! Под накидкой прятался конь. Нет, серьезно! Самый натуральный конь, только очень мелкий и фиолетовый, да еще и с рогом на башке…

Стоп!!! Какой еще нахрен рог?!

Направив на коня автомат, я начал судорожно вспоминать, не употреблял ли чего вчера.

— Э-э-эм привет, — смущенно выдавил конь

— Ты живешь в этой пещере? — рогатое чудище ткнуло копытом в сторону землянки.

Я удивился… Шучу, конечно, чему тут удивляться то? Подумаешь — фиолетовый, рогатый конь… я не удивился, я был в шоке. Нет, даже не в шоке, просто охуел! Я был в ужасе — судорожно давя на курок, всё еще пытаясь вспомнить, не проводили ли в этой местности ядерных испытаний

Курок нихрена не жался! Твою мать, забыл про предохранитель…

— А кто такой Шепилов? Ты тут не один? А почему ты в одежде? Зачем ты тыкаешь в меня этой железкой? — фиолетовое чудовище продолжало атаковать меня вопросами.

Быстро щелкнув предохранителем, я вновь спустил курок…

И опять нихрена…

К счастью рефлексы опередили мысль, руки сами передернули затвор.

— Ты из леса? Ты ведь понимаешь, что я говорю? Я слышала, как ты говорил что-то про очки этого Шепилова. Он плохо видит?

После лязга затвора, я наконец почувствовал себя хозяином ситуации. Ухмыльнувшись, я вновь сдавил спусковой крючок и…

Ничего.

Какого хера?!

Уже не обращая внимания на мутанта, я повернул автомат к себе боком и понял, каким же безнадежным дураком являюсь. Магазина не было, он спокойно лежал в подсумке, а подсумок остался в землянке.

Вот тут, то ты и встрял, лейтенант.

Вторая Глава

К моему удивлению, фиолетовое чудище не предпринимало никаких попыток меня сожрать, чему я, конечно, был рад. Но и замолкать монстр тоже не собирался, продолжая допрос и совсем не смущаясь отсутствия ответов.

— А для чего тебе эта железка? Почему ты молчишь? Как тебя зовут? — рогатый демон замолк и уставился на меня, всем своим видом показывая, что ждет от меня ответа.

Продолжая держать автомат, я в панике пытался придумать способ добраться до своего подсумка и не быть при этом сожранным. В голову ничего путного не приходило, телепортироватся я не умел…

Конь продолжал с интересом таращиться на меня, изредка косясь на «железку».

Ну вот нахрена я снял подсумок?! Твою же за ногу, сейчас эта тварь поймет, что я беззащитен и одному комбригу известно ,что оно сделает. Вон как на таращится, да и на автомат глазенки скашивает.

Мутанту явно надоедало ждать. Чуть отойдя, он стал пристально осматривать меня с ног до головы. И, видимо, не выдержав тишины, конь вновь затараторил.

— Ты болен? Или ранен? Тебе сложно говорить? — рогатое нечто направило свой взгляд мне в глаза.

Отчего-то мне показалось, что оно за меня переживает...

Ясный хрен переживает — если я больной, то и жрать меня опасно, ну или, по крайней мере, не вкусно.

Игра в гляделки продолжалась. Наконец я сдался. Пусть оно меня жрет, один хер ничего уже не сделаешь.
“Шоб, ты, сука, звездочками подавился!” — злобно подумал я, желая демону самую мощную диарею, какую только можно представить..

Что там перед расстрелом полагается, последняя сигарета? Надо бы покурить — с такой целью я полез в карман. Пальцы ткнулись в что-то твердое и холодное.

— Твою мать! — вскрикнул я.

Фиолетовое чудище испуганно замерло и снова впилось в меня взглядом, на этот раз во взгляде чувствовался страх и смятение.

— С вами всё в порядке? — озабоченно поинтересовался монстр.

Впрочем, меня это уже не волновало, я спасен! Теперь все мои страхи казались такими надуманными, несерьезными. Пистолет как будто бы делился со мной своей силой, своей стальной стойкостью. И как только я мог забыть про кобуру? А, впрочем, уже не важно — вскочив на ноги, я «деревянными» пальцами выхватил оружие, и с победным рыком, резко направил его в сторону рогатого коня.

— Ваше слово, товарищ Макаров — решил побравировать я.

Все-таки не каждый день приходится стрелять в мелких, фиолетовых и рогатых лошадей!

Фиолетовая единорожка спокойно шла по залитой полуденным солнцем поляне. Небо радовало глубокой синевой с легкими белыми росчерками похожих на пегасий пух облаков. Мир казался ярким, воздушным. Хотелось петь.

До чего же приятный день — думала она, возвращаясь из хижины своей полосатой подруги. Сегодня утром Твайлайт решила зайти в гости к Зекоре, но на этот раз — просто так, без причины, ей не нужен был какой-то важный совет или особое зелье. В Понивилле уже которую неделю всё было спокойно, аж до тошноты. В этот день маленькая кобылка решила проведать старую подругу, побеседовать за чашкой травяного чая.

 — Ох уж этот чай — хмыкнула единорожка.

Твайлайт была просто в восторге от этой настойки, она могла пить его вечно, вот и сегодня, под смешки Зекоры в неё влезло целых семь чашек.

«Ну что я могу поделать» хмыкнула кобылка — «у всех есть свои слабости, всё-таки чай и правда очень хорош, да и бодрит, легкость от него, опять же — летать охота».

Размышляя о преимуществах травяного чая перед листовым, Твайлайт на ходу поправила плащ у себя на спине. Из-за этого плаща она два дня «воевала» с Рэрити — единорожке больших трудов стоило убедить подругу, что лесной плащ не должен сверкать драгоценностями и позолотой, а, наоборот, должен быть как можно более незаметным и практичным.

Закончив с плащом, она повернула голову вперед и уткнулась носом в кучу рыхлой земли.

— Тьфу, гадость какая. Фу-у-у… — плюясь и отфыркиваясь, кобылка чуть отошла назад и взглянула на препятствие.

— Я уверена — секунду назад тут ничего не было, нужно быть внимательней... — проворчала единорожка.

Впрочем, недовольство быстро сменилось любопытством, оглядевшись, Твайлайт обнаружила еще несколько таких насыпей, а аккурат между них — кучу веток, наваленную на несколько бревен.

Чуть потоптавшись в нерешительности, фиолетовая пони все же с интересом приблизилась к странной «конструкции». Подойдя ближе, она заметила, что эти ветки с бревнами, на самом деле играли роль «крыши» для довольно большой и глубокой ямы. Не в силах бороться с искушением, единорожка просунула голову во внушительную щель между землей и бревнами.

В яме было слишком темно, и кобылка решила чуть подождать, пока глаза привыкнут к темноте. — «Ну и поза, мисс Спаркл» — ухмыльнулась она про себя — «Надеюсь, ко мне никто сзади не подкрадется».

Привыкнув к темноте, Твайлайт заметила непонятный длинный мешок, лежавший у одной из стенок ямы. Уже было решив, что эта яма использовалась кем-то для мусора, кобылка с удивлением заметила, как «мешок» резко вскочил и будто бы начал принюхиваться. Испугавшись, единорожка резко выдернула голову из ямы и чуть отбежала. Что делать если этот «мешок» её заметил?

— «Бежать? Прятаться? Поздороваться?» — вихрем закрутились мысли в её голове. Усилием воли кобылка заставила себя успокоиться.

— «Думаю, лучше всего незаметно понаблюдать за этим существом, а там уж видно будет» — решила Твайлайт и, быстро накинув на себя плащ, легла на землю.

— Ох, чуть не забыла — бросила она и рог кобылки засветился.

Из ближайшей насыпи на плащ посыпались куски земли. Замаскировавшись, единорожка замерла.

«Мешок» вылез из ямы, и, вешая на плечо странного виду железку, стал осматриваться.

Твайлайт с интересом рассматривала существо. Оно было очень высокое, да так, что даже сама Селестия доставала бы ему не дальше плеча, и, в целом, походило на алмазного пса. Стройного и складного алмазного пса. «Шпала» — так кобылка про себя прозвала существо — «шпала» была вся укутана в какую-то одежду зеленой расцветки со странным, точечным узором. И даже на голове носила что-то очень сильно напоминающее кепку. Копыта у пришельца были тоже очень странные, высокие, и очень сильно выпирающие вперед — прямо как лапы у мантикоры, только без пальцев или когтей.

К удовлетворению кобылки, существо её не заметило и, закончив оглядываться, закричало, да так, что единорожка чуть не подпрыгнула.

— Билят!!!

Твайлайт удивилась. Билятом звали старшего сына хана кочевого племени степных пони. Они пару раз встречалась на дипломатических приемах у Принцессы Селестии. Молодой жеребец был интересным, хоть и весьма своеобразным собеседником. Что он может делать посреди леса в компании странного существа, кобылка решительно не понимала.

Твайлайт кожей ощущала что «шпала» очень рассержена. «Видимо, из-за того, что Билят не отозвался» — подумала фиолетовая пони.

Тем временем, существо и не думало успокаиваться, едва ли пуская пар из ноздрей, оно пнуло ближайший камень, и тот прилетел «разведчице» прямо в рог. Казалось, в черепе разорвалась шутиха, наполнив мир звоном и болью. Твайлайт закусила зубами копыто, чтобы не закричать и не выдать себя. Не помогло. Она вскрикнула, хотя больше даже от страха, чем от боли. Существо, явно услышав её, резко замерло.

Ну вот какого сена?! Дернуло же меня посмотреть на это чудище?! — паниковала единорожка. Вдруг существо стало изрыгать ругательства, кричать про какие-то очки Шепилова и быстро двигаться в её сторону.

— Так, Твайли, спокойно, только спокойно — кобылка тщетно пыталась перестать паниковать. Чужак был уже совсем близко и, ухватившись за край плаща, с силой сдернул его.

От страха Твайлайт вжалась в землю, но заметила, как существо при виде её упало на круп и попыталось сдернуть железку со своего плеча.

— Вот видишь, оно совсем не хотело тебя съесть, «шпала» сама напугалась при виде тебя, — мысленно сказала себе кобылка, так, теперь главное быть дружелюбной!

— Э-э-эм привет! — еле выдавила из себя единорожка, ей очень хотелось произвести хорошее впечатление.

Третья Глава

Не став повторять своих ошибок, я снял пистолет с предохранителя и сдавил курок.

Раздался громкий хлопок, меж деревьев заметалось эхо, затем наступила звенящая тишина. Впрочем, продлилась она недолго.

Через секунду, тишина взорвалась многоголосым птичьим гвалтом и хлопаньем крыльев улетающих прочь птиц. Полянка, секунду назад олицетворявшая само понятие о покое, теперь больше походила на фронтовой аэродром, «обрадованный» вестью о скором налете авиации противника.

Черт, да откуда их тут столько!?

К моему удивлению, пуля не нашла цели, то есть вообще ничего не нашла. Там, где всего секунду назад стоял фиолетовый мутант, уже ничего не было, эта тварь исчезла быстрее, чем моя зарплата в ночном клубе, куда я имел неосторожность зайти в прошлом месяце.

Опешив от таких «виражей», я стал крутить головой по сторонам, высматривая, куда же пропала эта скотина.

Впрочем, «скотина» отыскалась быстро, каким-то непонятным мне способом она умудрилась оказаться в десяти метрах позади меня. Чудеса, блин…

Ну ничего, сейчас мы все исправим.

Медленно, как учили на занятиях, я вскинул руку с пистолетом, затем плавно повел её вниз. Совместить мушку и целик на одной линии, выдохнуть, между ударами сердца плавно спустить курок. Выстрел! Выстрел! Выстрел! В одно мгновение тварь испарилась холодной фиолетовой вспышкой.

Черт бы её подрал! Она телепортируется! И, кстати, куда подевался весь мой взвод? В смысле, они что, правда в самоволку свалили? Или их эта скотина сожрала?! Может её лучше скрутить да допросить? Да и стоит ли…

Мои мысли прервал здоровенный булыжник, размером с две мои бестолковых башки, который чуть ли не со свистом несся прямо мне в лицо. Не увернутся, ни пригнутся, я уже не успел Всё что мне удалось — вскинуть руки, поза «обиженная школьница», блин, и зажмуриться.

Удар, нет, не просто удар, конечно в меня раньше не кидали булыжниками, но мне кажется, что это было больше похоже на столкновение с поездом.

— Блять! — только и успел вскрикнуть я, прежде чем повалится на землю, прямо как мой ротный при виде счета за ТО его «Ланоса».

Пистолет! Черт, выронил! Как же больно, еще чуть-чуть, и этот камень размозжил бы мне голову. Теперь я начинаю понимать, куда делись мои бойцы, особенно если этот мутант так пуляется камнями!

— Теперь-то, может, мы поговорим как разумные… э-э-эм, существа? — задыхаясь, произнесло фиолетовое отродье, всё так же быстро оказавшись возле меня.

Поговорим?! Что-то мне подсказывало, что это «поговорим» означало вовсе не посиделки за чашкой чая. Да эта хрень меня допрашивать вздумала?!

Ну я её… Боль чуть поутихла, наверное от злости или адреналина, и, приоткрыв глаза, я увидел, что эта фиолетовая жертва радиации стоит прямо позади меня — только протяни руку! Ну всё, поиграли и хватит, сейчас я этот рог кое-куда кое-кому засуну...

Не обращая внимания на боль в кистях, я схватил это чудище за рог и что было сил дернул на себя…

Пони удивленно уставилась на черную штуку, которую этот чужак направил в её сторону. «Ох, не похоже это на пряник» — промелькнула странная мысль. Взглянув пришельцу в глаза, она ужаснулась. Словно в книге, там было написано — «время умирать!»

«Вот черт, во что же я вляпалась?!» пронеслось в голове у кобылки.

— А, ну его к сену! — решила единорожка, и стала поспешно колдовать заклинание телепортации.

Ушибленный рог отозвался на это тупой, тянущей болью, но Твайлайт все же смогла сплести тонкую паутину заклинания. Как выяснилось — очень даже вовремя. Переносясь на тридцать шагов вперед она оказалась, позади «шпалы». В тот же миг раздался громкий хлопок, или это был тихий раскат грома? Не успев осмыслить произошедшее, она увидела, что чужак уже развернулся и снова тычет в нее своей «хлопушкой»
“Может эта штука и взаправду хлопушка? Ну навроде тех что есть у Пинки?” — подумала пони, чуть успокоившись, она вновь услышала хлопок, но уже не один, а аж целых три. Не успев осознать случившееся, единорожка вскрикнула — что-то горячее чиркнуло её чуть ниже левого колена. Ахнув от боли, Твайлайт быстро переместилась, на этот раз за одну из земляных насыпей окружавших землянку.

— Эта «штука» даже и близко с хлопушками не валялась — пробормотала кобылка, морщась от боли.

Она стала озираться по сторонам, стараясь найти это мерзкое создание, и, спустя пару секунд, удача ей улыбнулась. Агрессор стоял на том же месте что и прежде и удивленно осматривался по сторонам.
“Ну, я ему устрою...”, твердо решила поняша. Боль в колене разрасталась, и теперь, казалось, болела вся нога.

Рог вспыхнул фиолетовым сиянием, и внушительного вида булыжник, сорвавшись из ближайшей насыпи, полетел в сторону «неучтивого» пришельца. Твайлайт стиснула зубы и застонала — колдовать становилось все сложнее, казалось, что в голову вместо рога вставили раскаленный прут, только что из кузнечного горна...

Тем не менее, ее импровизация возымела успех. Пришелец, заметил летящего в свою сторону каменного гостя, выругался и забавно вытянул вперед «верхние» копыта. Впрочем, против здоровенного камня не помогают даже самые крепкие словечки, камень на всей скорости врезался в монстра и тот завалился на спину.

К сожалению, насладиться победой в полной мере единорожке мешала боль. Осмотрев рану на ноге, она отметила, что, чтобы в нее не прилетело, прошло это по касательной, рана была несерьезная, так, обработать, да перевязать — даже крови почти не было. Кобылку передернуло от мысли, что могло бы случиться, попади эта штука ей в голову.

— С этим чужаком надо быть очень осторожной — озвучила свои мысли Твайлайт.

Но Пришельцу было уже не до нее, он всё так же валялся на спине и шипел от боли,

— А не переборщила ли я? — тихо смутилась единорожка, но быстро отбросила все угрызения совести, вспомнив что он её чуть не убил!

Решив, что пора бы уже и послушать, что расскажет чужак о причине своего агрессивного поведения, единорожка телепортировалась к «шпале», и, встав прямо за его головой, заговорила

-Теперь-то, может, мы поговорим как разумные… — «Гнилое сено! А он же не пони!» — э-э-эм, существа? — неуверенно закончила кобылка.

«Шпала» как-то странно взглянула на Твайлайт.

«Сдается мне, поспешила я с разговорами, он же…» — не дав закончить мысль, её нагло схватили за многострадальный рог и со страшной силой дёрнули, да так, что бедняжка чуть не перепрофилировалась из единорогов в земные пони. Твайлайт завизжала.

Больно-то как! Ну да ладно, оно того стоило, эта жертва атомных извращений оказалась на удивление лёгкой. Перекинув её через себя, я навалился на чудище и всем своим весом прижал к земле. Она начала визжать и трепыхаться — ну прямо как наш пьяный старшина, когда его из шланга поливали. Наклонившись к фиолетовой морде, я проорал первую угрозу, что пришла в голову.

— Будешь вырываться, на очках сгною, сученок! — сомневаюсь, что мутант догадывался о том, что такое очки, но после моих обещаний фиолетовое чудо испуганно затихло.

— Не надо, пожалуйста — промямлило чудище, и… Клянусь, оно покраснело! Вот же черт! Погоди-ка, оно решило что я буду его, того… В голове непроизвольно всплыла «Красная звезда» с заголовком «Лейтенант Российской армии подверг изнасилованию маленькую фиолетовую и рогатую лошадь» — Не хотеть…

— Где мои бойцы?! Проклятая ошибка природы! А ну живо говори, что ты с ними сделал?! — проорал я ему прямо в ухо, отчего оно мелко задрожало — черт, да я будто на массажном кресле! — пронеслась в голове «левая» мысль.

— О чем вы? Ай, больно! Я ничего не сделала, отпустите меня! — взвизгнула «она». Охренеть, я как-то не задумывался о том, что у мутантов бывают гендерные различия — проклятые американские фильмы!

— Что значит — ничего?! А куда они тогда подевались?! — кричал я, все сильнее вдавливая «Её» в землю.

— Я ничего не сделала! Я шла домой, отпустите меня, пожа-а-алуйста!!! — зарыдало чудище.

Вот это номер! Никогда бы не подумал, что окажусь верхом на рыдающем фиолетовом коне!… то есть — кобыле? Погоди-ка, она сказала — домой?

— И где же твой дом, дьяволово ты отродье! — плюясь ей в лицо, проорал я и усмехнулся: надо прекращать смотреть фильмы ужасов, а то разговариваю как дешевый экзорцист, только рясы не хватает.

— В библиотеке! С друзьями, в Понивилле!!! — продолжала рыдать рогатая кобыла.

— Пони-что? — Только и сумел выдавить я.

Это что еще за Понивилль такой? На картах никаких «виллей» я не видел, и какие еще друзья?! Их там что — целая компания? И каждое чудище может вот так вот перемещаться?!

— Понивилль! — взвизгнула она, когда я случайно пнул её коленом по заднице.

— Какой ближайший город — уже не сдерживаясь орал я.

— Кантерлот! Пустите! Ай! Столица Эквестрии! — всё так же испуганно протараторила рогоноска.

— Чего?! Что ты мелешь?! Какая в пизду Эквестрия?! Куда Россию подевала?! — выпалил я первое, что пришло в голову.

— Я не знаю что такое Россия! Ай! Мне больно! — после очередного её рывка боль в кистях резко вернулась, от неожиданности я сел на задницу, чем фиолетовая рогоноска тут же воспользовалась и отскочила от меня как ошпаренная.

Все еще плохо соображая, я, несмотря на сильную боль, вытащил из брючного кармана сигареты. Промучавшись с минуту — мне не удалось отыскать зажигалку. Окончательно расстроившись, я перестал обращать внимание на всё еще хнычущую кобылу и осмотрелся.

Окопов не было — это первое что бросилось в глаза. Скосив взгляд в сторону землянки, я заметил, что вдалеке над лесом возвышалась здоровенного вида скала — вчера её определённо тут не было…

Глянув на хныкающее чудовище, я спросил

— Закурить не найдется? — она вылупилась на меня так, будто я её замуж позвал.

Четвертая глава

Подождав ответа для приличия, я сплюнул и спустился в землянку. В недрах вещмешка нашлась вскрытая коробка сухпая, в коробке – комплект охотничьих спичек. Спички – в карман, мешок – на спину, подсумок – на портупею.

Ничего не забыл? Вроде нет — с этими мыслями я и полез обратно.

Что же произошло? И как так — «я не знаю что такое Россия». Врет ли?

Да нет, не похоже, эта рогатая хрень так перепугалась, что отвечала не раздумывая — нет, не соврала.

И как так вышло? Как в фильме — «Шел, упал, очнулся — гипс», только еще глупее — «Лег, уснул, проснулся — лошадь». Улыбаемся и машем, блять.

Ладно, если мыслить не-предвзято, то выходит следующее — ночью, при жутко подозрительных обстоятельствах, я вместе с землянкой каким-то чудом «телепортировался» черти куда.

Мда уж, и как теперь быть? Что-то мне подсказывает, что та фиолетовая лошадка в жизни людей не видывала — и если я прав, то Марианский желоб — всего лишь выбоина на дороге, по сравнению с той задницей, в которую я угодил.

Ладно, вздыхать над своим горюшком буду позже, и желательно — в нетрезвом состоянии! Надеюсь, у «друзей» этой кобылы водится что-то вроде водки. О Боже! Как же я хочу напиться!

Единорожка сидела на земле и плакала, не в силах сдержаться. Ей было одновременно и очень больно, и обидно, и страшно, да и вообще — она уже несколько раз пожалела о том, что решила заглянуть в эту трижды проклятую яму. Страшный чужак мало того, что ранил её и избил, так еще и всю извалял в земле, да наговорил всякого.

— «Очередной приятный денек» превращается в едва ли не худший день в жизни, — чуть успокоившись, хмыкнула Твайлайт, вновь прокручивая в голове недавние события.

Неожиданно пришелец резко отпустил её и сел с отстраненным видом. Пользуясь моментом, Твайлайт, отбежала от него подальше и, усевшись прямо на землю, зарыдала. Чужак спросил у неё «Закурить». Поняша не знала, что ответить и могла лишь со смесью удивления и обиды взглянуть на чужака. Впрочем, его это не смутило и он, немного посидев, вернулся в свою «пещеру».

Всё, о чем сейчас мечтала кобылка — это о том, как она вернется домой и, смыв с себя грязь, сядет пить чай за какой-нибудь книгой.

Закончив плакать, но всё еще шмыгая носом, Твайлайт уже собиралась встать, и пойти в сторону дома, как «шпала» вновь показалась из своего укрытия. Не глядя на неё, он вставил какую-то продолговатую штуку себе в пасть.

«Отсюда эти зубы не выглядят такими ужасными, но когда он рычал прямо ей в лицо…» Её размышления прервала, какая-то щепка, что чужак вытащил из кармана и чиркнул ею о какую-то пластинку, отчего щепка вспыхнула, будто на неё дракон полыхнул. С важным видом пришелец поднес горящую щепку к «предмету» в зубах и из пасти клубами повалил дым.

Чужак, чуть откашлявшись, принялся затягиваться дымом из этой штуки в зубах.

— Эта вещь, — Твайли ткнула копытом в сторону продолговатого предмета.

— Это называется «Закурить»? — любопытство — самая сильная черта кобылки, даже после таких событий никуда не исчезло.

Пришелец, не удостоив её взглядом, принялся собирать свои «хлопушки». В том, что большая железяка — это увеличенное подобие мелкого черного предмета, «товарища Макарова», как выразился чужак, — единорожка уже не сомневалась.

Как и в первую минуту их встречи, «шпала», повесив железку на плечо, обратился к кобылке.

— Это сигарета — безразлично буркнул он, ткнув когтем в зажженную «палку» в зубах.

Выдохнув порцию дыма, чужак продолжил:

— Та-а-ак, скажи-ка мне, фиолетовое чудище, в твоем стойле водка есть?

Твайлайт непонимающе уставилась на дымящего монстра. Водка? Кобылка как-то раз, слышала от своей подруги ЭплДжек упоминание о том, что Биг Макинтош однажды перебрал яблочной водки, но что это такое — Твайли не поняла.

— Э-э-эм, нет, нету. — тихо пролепетала поняша.

Чужак как-то недовольно фыркнул, выпустив целое облако дыма прямо в мордочку единорожки, отчего та закашлялась. “Фу-у, ну и воняет от этой штуки!”
— А другой алкоголь — вновь спросило чудище, с нездоровым интересом в глазах. Откашлявшись, Твайлайт непонимающе уставилась на своего собеседника. Чужак, заметив что кобылка не понимает о чем он, зло сплюнув, продолжил:

— Огненная вода? Пойло? Бухло? — и не выдержав зло добавил:

— А спирт?! Медицинский?! Или хотя бы технический?

Твайлайт, сильно удивилась, но всё же кивнула “зачем ему понадобился медицинский спирт?” может всё таки он ранен?” — подумала фиолетовая пони, внимательно осматривая существо.

Вспомнив про рану, кобылка нахмурилась — этот наглец едва не убил её, а теперь еще и спирт требует! Ну не перебор ли?! Не дав ей возмутиться «наглец» опять заговорил:

— Значит так... Сейчас ты — он сделал паузу, затягиваясь «сигаретой» — отведешь меня в своё стойло, или чего у тебя там? И отдашь мне все запасы спирта. Ясно?!

Единорожка негодующе открыла рот, но её снова прервали.

— Ну, мы можем поступить по-другому. Если не хочешь расставаться со спиртом, — пришелец ткнул когтем в сторону кобылкиной раны — этой ноги, ты больше не увидишь… — как-то слишком тихо закончил он

Пару секунд Твайлайт не понимала, о чем он, и уже собиралась огрызнуться на столь наглое обращение, как заметила, что чужак снова тянется к своей «хлопушке».

Помня об опасности этой штуки, кобылка нехотя кивнула.

— Веди — бросил «шпала» и, чуть погодя, добавил — попробуешь убежать, я тебе голову снесу.

Убегать как-то сразу расхотелось...

Фиолетовое чудо развернулось и, прихрамывая, поплелось в сторону небольшой просеки на стыке поля с лесом. Бросив окурок, я собирался пойти было следом, но заметив маск-накидку, что валялась в двух метрах от меня, немного помявшись, схватил её и, отряхивая, поплелся за кобылой.

Чувствовал я себя паршиво — еще бы было иначе! Оказался хрен пойми где, с хрен пойми с кем, а самое главное: хрен пойми, как теперь отсюда выбираться.

Мне до дрожи в голосе хотелось выпить, даже не выпить, а напиться — никогда бы не подумал, что алкоголь доведет меня до взятия в плен разумной лошади. Хмыкнув, я поравнялся с кобылой и протянул ей накидку.

— Это ведь твоё?

Кобыла сдержанно кивнула.

— И на кой ляд ты шпионила за мной?! — недовольно проговорил я, разглядывая маск-накидку.

Фиолетовое чудо смущенно отвернулось.

— А хотя знаешь что? Не отвечай, мне пофигу. Долго еще до стойла идти? — закончил я, сплевывая себе под ноги.

— Я же говорила, что живу в библиотеке! — возмутилась рогатая

— И верни мне мой плащ! — она зыркнула на меня так, будто я извращенец, который спёр её трусы.

— Ну забирай — усмехнулся я, протягивая «плащ».

— Ты его в зубах потащишь? — решил я немного поиздеваться над мутантом.

Но не успел я ухмыльнуться, как её рог засветился, сияние подхватило накидку и обвило её вокруг лошадиного живота.

— Етить! — только и удалось выдавить мне.

Теперь понятно, как эта хрень в меня камень швырнула!

— Ты, типа, лошадиный Гарри Поттер? Ну, там магия и всё такое — как можно небрежней сказал я, решив хоть как-то замаскировать своё удивление.

— Да, я лучший маг в Понивилле — кобыла гордо задрала голову.

— А кто такой этот Гарри Поттер? — секунду спустя спросила рогатая с интересом уставившись на меня.

Тут я уже ничего не мог ответить, а лишь мрачно хмыкнул, представляя себе на что способен десяток таких «рогатых». До самого города шли молча. Всякие шаблонные вопросы типа — «Ой ты разговариваешь?», «Где я?» и самое лучшее — «какой сейчас год?» — я счел ниже своего воинского звания.

Тем не менее, войдя со своей спутницей в городок — хотя он больше походил на небольшой посёлок — я слегка опешил.

«Задним мозгом» я понимал, — ну не станут же разумные лошади и вправду жить в стойлах, но увидеть нормальные сельские домики, да еще и в европейском стиле?! Да эти клячи живут лучше, чем иные люди!

Впрочем, меня больше интересовало население, а не тип застройки. Вот тут-то я и охренел по-настоящему — рогатые кони? Тьфу, тоже мне диковинка — а вот крылатые! Да еще и реально летающие! Правда, разглядев несколько «простых» лошадей, я чуть успокоился, но всё же снял автомат с плеча.

Уж больно мне не нравилось, как эти разноцветные мутанты на меня таращились… Стоп, а может это засада?! Ой, дурак, я же избил одного из них и теперь иду реквизировать спирт из её дома! Вот это встрял. И почему же я такой дурак?! Оставалось лишь крепче сжать автомат и быть готовым в любую секунду пустить его в дело.

С такими невеселыми мыслями я продолжил идти за фиолетовой кобылой. Судя по всему, а именно — по плотности застройки, мы вышли к центру поселка. А, ну да, точно — вон стоят какие то торговые прилавки, кстати, а за вон тем дальним прилавком со сковородками можно занять неплохую огневую позицию, скорее по привычке отметил я. Хм, если есть торговля, то есть и деньги, а если есть деньги, значит есть и власть, а если есть власть значит…

Мои размышления прервало нечто летающее и голубого цвета. Это «нечто», круто спикировав откуда-то сверху, зависло перед моей «заложницей». Завидев её фиолетовая взмахнула раненой ногой и приветливо бросила:

— Оу, привет Рэйнбоу Дэш, не летай ты так быстро, я же пугаюсь! Кстати…- что там было «кстати» я уже не слышал.

В тот же момент, когда крылатое чудище зависло перед «рогоноской» я резко развернулся и со всех ног кинулся к лавке со сковородками.

— Не возьмете, демоны! — выкрикнул я, заваливаясь на прилавок и по инерции прокатываясь до другой стороны. Сшибив продавца, — какого-то желтого коня, мне почему-то показалось что это именно конь — и, уперев автомат магазином в сковородку, я направил ствол на голубой «пикировщик»

— Э-э-эм, Твай, почему ты всё время приводишь каких-то ненормальных, и, кстати, что с твоим копытом? — задумчиво протянула крылатая лошадь, настороженно глядя на фиолетовую.

— Ну это долгая… — «Рогоноска» не успела закончить предложение, как раздался страшный грохот.

Сомнений не оставалось, это был взрыв.

Всё же засада! Ну, я сейчас вам устрою!

Пятая глава

Повернув голову в сторону взрыва, я был весьма удивлён. Не знаю радоваться, или пугаться? — взрыв, оказался ни чем иным как странной розовой тварью, идущей на задних лапах. На животе у чудища висел здоровенного вида барабан, едва-ли не больше самого монстра.

— Новые друзья! Я обожаю новых друзей! — Орало "нечто" и долбило передними копытами в барабан, отчего мне стало дурно.
“Пожирает новых друзей”!? Да она нарывается!

— Эй, Пинки, прекрати сейча... — Начала было фиолетовая тварь, но договорить ей не дала автоматная очередь.

Две пули ударили в барабан, отчего "розовая хрень" завалилась на спину — как мешок с требухой.

Впрочем, не успел я перевести ствол обратно, как "пожирательница друзей" тут же вскочила, и начала крутится волчком, явно выискивая атаковавшего.

Нет, вы не подумайте, если бы я решил её прикончить, мне хватило бы и одной пули, и Шойгу мне свидетель, я сделал бы это с огромным удовольствием.
"Пожираю новых друзей", не ну этож надо? Да я её сам сожру!

Но я знал — смерть одного из своих они мне так просто не оставят! Уже видев, на что способна рогоноска, я был уверен, что остальные мутанты тоже не так просты, как кажутся. И тем не менее, я оказался один среди толпы врагов — вот же дерьмо! Черт, нужно срочно выбираться, пока на выстрелы не прибежала их полиция, или чего у них там?

— Всем оставаться на своих местах! Это ограбление! — заорал я, первое пришедшее в голову, и, не обращая внимания на испуганного продавца сковородок вылетев из-за прилавка, со всех ног припустил в противоположном от "взрыва" направлении.

— Эй, Пинки, прекрати сейчас... — Её оборвали два громких хлопка, она видела как барабан подруги разлетелся в клочья, и Пинки упала замертво.

— О, нет! — Единорожка не могла сдержать эмоций, — Зачем я привела это чудище в город!? Дура!. Впрочем, "барабанщица" тут же вскочила и закрутилась на месте, осматриваясь.

— Всем оставаться на своих местах! Это ограбление! — Заорал чужак, но Твайли это не сильно беспокоило.

Пинки жива! Хвала Селестии! Впрочем, радоваться еще рано, что бы не задумал пришелец — его нужно остановить! Нельзя допустить, что бы этот монстр убил кого-то! Резко обернувшись, кобылка увидела, как чужак с огромной скоростью убегает от них
“Ну ничего себе! и это на двух-то ногах!”.

— Дэш останови... — Начала была единорожка, но осеклась: что предпримет чужак, когда заметит как Рэйнбоу гонится за ним? Нет, зная заносчивый характер подруги, Твайли закончила

-...Оставайся с Пинки, никуда не уходите! — выкрикнула она уже на бегу.

Нога на удивление сильно болела, но это не останавливало фиолетовую пони — она продолжала со всех сил бежать за чужаком. Пришелец скрылся за домом, и кобылка последовала за ним.
“Ну сейчас я ему!”
Пришелец выбежал на детскую площадку, кобылка напрягла все силы, она пыталась схватить что нибудь потяжелее и швырнуть в "шпалу". Ох, Селестия — тут же жеребята! Нельзя ему позволить... Мысль оборвалась не сформировавшись.

Оббегая песочницу, чужак запнулся о что-то на земле, и, пролетев несколько шагов, плюхнулся на землю. Это шанс, Твайли, сейчас или никогда!

Ну чтож за жизнь-то такая!? Не везет тебе лейтенант, и всё тут. Перевернувшись на спину, я приподнялся и наставил автомат на какую-то мелкую, серую тварь.

Это что? Детеныш? Или как они тут называются, личинка? Периферийным зрением я заметил свою старую рогатую знакомую. Эта мразь что — гналась за мной!?

Решила отомстить всё-таки!. Впрочем фиолетовая встала как вкопанная, когда заметила что я направил ствол на... личинку?

Впрочем, мелкое чудище не обращало на меня никакого внимания, вскочив оно подбежало к какому то розовому "кирпичу", и, глянув на него, зарыдало, забавно тыкая копытами в розовое "нечто".

Ёлки, так вот обо что я споткнулся, сегодня мне везет на камни — ухмыльнулся я. Встав на ноги я уже засобирался бежать дальше, но что-то меня удержало.

Я вновь глянул на детеныша, меня передернуло — мелкий мутант безудержно рыдал, вытирая глаза копытцами. Мерзкая тварь! Еще и сопли пускает… Пристрелить чтоли? Присмотревшись к кирпичу, я обнаружил что "кирпич" на деле является чем-то типа игрушечной машинки, хотя по мне так — кирпич на колёсиках!

Сердце предательски сжалось, аж дыхание перехватило, боль в кистях вернулась, да с такой силой, что чуть-ли в глазах не темнело, мне стало чертовски не по себе — сломал игрушку радиоактивного мутанта, жуть какая! Но дело было не в этом.

Мне вспомнился один неприятный эпизод из детства, когда пьяный папаша, узнав, что мать подала на развод — вломился ко мне в комнату и, из-за того что я, якобы, разбил его часы — избил меня и разломал все мои игрушки. Даже ту железную “Волгу”, из-за которой мне завидовали все ребята. Которую он сам мне и подарил.

Тогда я всю ночь проплакал — вместе с "Волгой" разбилось и все моё счастливое детство, через месяц после развода меня отправили в суворовское училище. Прошло уже двадцать лет, но мне до сих пор тяжело вспоминать.

Глупость, но что же поделаешь.

— “Детский травм, однако!” — так заключил наш бригадный психолог, пожилой то ли якут, то ли чукча.

Я глядел на хнычущего мутанта, а видел себя — плачущего, маленького, избитого, и пытающегося собрать железную машинку — думая, что если я починю её, то всё станет как прежде.

— Блять, что-же делаю...- буркнул я приближаясь к серому чудищу.

Когда чужак встал на ноги с явным намерением продолжить «гонки», его что-то остановило и он уставился стеклянным взглядом в маленькую кобылку, что безудержно рыдала над своей игрушечной каретой. Твайлайт боялась, что если она пошевелится, чужак испугается и убьет жеребёнка.

А пришелец всё стоял и смотрел, кажется прошла уже целая вечность, а он так и не пошевелился. Вокруг площадки образовалась толпа. Услышав хлопки, полгорода ломанулось к центральному перекрестку. Должно быть решили, что это салют — подумала Твайли.

Чужак, буркнув что-то под нос, медленно приблизился к жеребенку — на ходу вешая «железяку» на плечо. Твайлайт судорожно пыталась придумать способ остановить чужака, — Нет, нет, нет не подходи к ней, проклятый урод! — мысленно кричала кобылка.

«Шпала», присев рядом с кобылкой, отчего та шарахнулась в сторону, взял в когти игрушку и начал вертеть её, изучая.

Он что, игрушку сожрать собрался?! Пронеслось в голове у единорожки, а черт бы с ним, — рог впыхнул, и из земли выплыл здоровенный валун.

— Сейчас, сейчас — Бормотал «обжора» и тыкал когтями, в карету. Камень медленно плыл в двух метрах над землей — в сторону пришельца.

Чужак, впрочем, не замечал угрозы, и продолжал возится с игрушкой. Маленькая кобылка перестав плакать, прильнула к чужаку и с интересом смотрела на свою игрушку.

— Держи! Как новенькая, блин, и не разбрасывай её где попало! — Строго произнес чужак и сунул игрушку в лицо серой кобылки.

Отчего та, радостно взвизгнув, подхватила карету передними копытами и стала её осматривать, радостно попискивая.

От неожиданности Твайлайт уронила валун, и он упал всего в метре от пришельца. «Он что? Починил игрушку?!» — пронеслось в голове у неё.

«Шпала» глянул на булыжник, затем, скосив глаза на Твайли, достал «сигарету» и вставив её в зубы, вновь повторил свой трюк со щепкой. Выдохнув облако дыма, он оглядел толпу вокруг площадки, затянувшись произнес:

— Че вылупились, мерины радиоактивные?! Что, сигарет никогда не видели? — И сплюнув, обратился к единорожке.

— Ну ты, это, в гости звать будешь или как?! — обратился я к изумленной рогоноске.

Шестая глава

Помедлив немного, фиолетовое чудо махнула подраненной ногой — Мол, за мной иди — и направилась в сторону перекрестка.

Чуть помявшись, я через силу потрепыхал за... м-м-м... гриву?- мелкое серое существо и проследовал за рогоноской.

Затягиваясь, я в очередной раз прокручивал события этого дня.

Хм, — может зря я все это? Ведь, если подумать, я же первым на неё накинулся!

Да, они, конечно, сильно отличаются от людей, но явной агрессии они ведь не проявляли, или же проявляли? Ясный хрен — проявляли, я же чуть не пристрелил одну из них, причем на глазах у всего города! Но ведь она хотела меня сожрать, или может мне показалось? Черт, я совсем запутался!

Подойдя к "экс-барабанщице" и крылатому ужасу, моя "заложница" начала с ними о чем -то перешептываться. Я уже хотел сдернуть автомат, но сдержал себя. Лейтенант, может уже хватит на сегодня приключений!? Тащись как срака по щебню и не выделывайся! Захотят сожрать — сожрут, и хрен ты чего сделаешь — вон их тут сколько!

Чтобы отвлечься от неприятных мыслей, я стал бродить возле лавок, с интересом рассматривая товары. Хм, всякий хлам: яблоки, зелень какая-то. Ха, а это что? Сено!? Они его реально жруто, чтоли? Хм, сковородки... Подняв глаза, я встретился взглядом с желтым конем, отчего тот весь как-то сжался, и спрятался под прилавком… Чего это он, обиделся чтоли?

Стоп! Я огляделся вокруг, всматриваясь в глаза мутантов.

Встречаясь со мной взглядами, чудища тупили взор, и опасливо переговаривались.

— Они меня чего, боятся чтоли!? — пробормотал я и, заметно расслабившись, стал более пристально осматривать местное население. Крылатые, рогатые, мелкие — да еще и ярких расцветок! Они опасливо замирали, когда замечали, что я на них в открытую пялюсь. Правда старались делать вид, что они не обращают на меня внимания. Точно! Да это же лошади! Они же травоядные, они не могут меня сожрать! Ой, ну я и дурак, я тут значит шарахаюсь от них, как от огня, называю их чудищами, а на самом деле — это я самое настоящее чудище, да еще и вооруженное. Мне ощутимо полегчало, и я, с улыбкой до ушей, стал уже внаглую шариться по лавкам, выискивая спиртное. Хорошо быть волком среди овец. Впрочем, особо выпендриваться всё равно не стоит — эти “овечки” могут меня и камнями нахрен прибить.

— Твайлайт, может ты уже скажешь, что тут происходит? — зашипела Рэйнбоу и стрельнула глазами в сторону "шпалы". Пинки стояла в стороне и тихонько вздыхала над своим барабаном.

— Я, ну э-э-эм, — замялась Твайли, “Что же мне ответить? “- думала она -”Сказать что он меня избил, заставил отвести к себе в библиотеку? Нет! Дэши тут же кинется в драку”.

Кобылка сомневалась, что её подруга сможет выйти из потасовки не то что победительницей, а хотя бы живой.

— Твайлайт, это он сделал!? — Пегаска кивнула на раненое колено.

— Ах, это? Эм, нет, не он. Я... Споткнулась о камень! — смущенно выдавила единорожка, она не привыкла врать, но ситуация вынуждала.

— Ну так кто он? — как ни в чем не бывало, подошла к ним Пинки.

Твайли, чуть замешкавшись, смущенно ответила:

— Он... Мой гость, наверное...
“Ненавижу врать” — подумала поняша. Голубая пегасочка изумленно отстранилась и начала с интересом рассматривать чужака, что скалился продавцу капусты. Единорожка, проследив направление взгляда подруги, ахнула: “Ох, Селестия! Его нужно срочно уводить отсюда! Он же всех тут распугает!”
— Ладно девочки, у меня еще куча дел, потом всё расскажу — отбежав Твайли добавила — И, Пинки, прости за барабан, сегодня я закажу в Кантерлоте новый.

Розовая кобылка радостно запрыгала, явно собираясь спеть что-нибудь, что подчеркнет всю чудесность барабанов. Положение спасла пегаска, она решительно заткнула подруге рот копытом и покачала головой — только не это!

Единорожка сама не знала, почему она собиралась помочь этому чужаку. Может он вовсе не чудище, а просто напугался? Вспомнив, как пришелец смотрел на нее при первой встрече, она подумала: “Может, он никогда не видел пони? И, поэтому, испугавшись набросился на меня? Может, на самом деле он добрый, он же починил игрушку той кобылки. Ага, и избил он меня, тоже по доброте душевной!?” — хмыкнула поняша. Впрочем, с этим разобратся можно позже, сейчас главное — увести его подальше отсюда, уж лучше он будет у неё на виду, в библиотеке. “Если что, я его хоть книгами закидаю” — улыбнулась Твайли.

Подойдя к лавке с орешками, у которой стоял чужак и взглянув на него, кобылка вскрикнула:

— Прекрати немедленно!

На глазах у напуганной продавщицы он горстями пожирал орехи, кажется, даже не пережевывая.

— Фо!? — спросил я с набитым ртом.

Фиолетовая таращилась на меня, будто детей ел, а не орехи.

— Простите нас пожалуйста, мы уже уходим — вежливо обратилась рогатая к испуганной "продавщице" — Вот это за орешки.

Откуда — то из — под плаща вылетело несколько золотых монет и легло на прилавок. Золото!? И много его у...

Мои мысли бесцеремонно прервала "богатая" кобыла. Встав на задние ноги она уперлась в меня копытами, и начала отпихивать от лавки. Чисто фиолетовый бульдозер!

— Да иди ты уже! Не стой ты как вкопанный — зашипела она, я слегка удивился такой наглости, но всё же подчинился. Выполняю приказы какой-то кобылы, дожил блин, скоро комарам подчинятся начну!

Отойдя за мной от прилавка, лошадка повернулась ко мне и, состроив умную морду, принялась учить меня жизни.

— Нельзя просто так отбирать чужие вещи — это же воровство! — страшным голосом заключила она.

Ой ёмое, а я то и не знал! Рассмешила, блин. Брать золотые монеты за сраные орехи, вот это воровство! Так что я еще Робин Гуд, блин.

— Ты хоть понимаешь, что...- не дав ей закончить, я вставил своё веское слово.

— Мне похеру! Где спирт!? — рыкнул я.

Меня уже начало доставать, что какая-то "жертва Чернобыля" мне тут мозги полощет. Это я тут всем мозги трахать начну, если не выпью как следует…

— А! Какого сена... Иди за мной — вздохнула кобыла.

Чуть отойдя, она вновь шикнула на меня:

— Только не ломай ничего, и не вздумай приставать к другим пони!

Я хмыкнул. Вот значит как? Они называют себя пони! Чем дальше тем веселее. Ладно, не называть же им себя мохнатыми уродцами, в самом деле?
"Пони" довела меня до двери в дереве... Нет, серьезно! Кто в здравом уме повесит дверь на дерево!? А хотя уже не важно... Они же пони, блин, им можно.

Кобыла постучала копытом в дверь, через небольшой промежуток времени та распахнулась, и пред моим взором появилась какая то ящерица.. Нет, вы что, издеваетесь!? Ящерица, серьезно!? Я не удивлюсь, если окажется, что она еще и разговаривает...

— О, привет, Твайлайт, я как раз... — пробасила рептилия.

Это мужик чтоли? — подумал я.

— А это еще кто!? — коротышка ткнул в меня пальцем с острым когтем.

— Это долгая история, Спайк — вздохнув, произнесла рогатая и пройдя внутрь... М-м-м, дерева? Махнула мне головой: “мол, заходи, мил человек!”
— Спайк, не мог бы ты принести мне медицинский спирт? — смущенно обратилась она к ящерице.

Рептилия заметив, рану у нее на ноге, быстро побежал куда-то вглубь "дерева".

Ну чтож, не на пороге же стоять, тем более если тут наливают! Пригнувшись я кое как, пролез внутрь, огляделся и присвистнул.

А ведь это и вправду библиотека! Должно быть, тут тысячи книг, вон сколько полок понаставили! Заметив лестницу, идущую наверх, я удивился еще больше.

Фигасе, двух-этажное дерево, мда уж, фантазии этим "пони" не занимать!

А этот Спайк быстрый, не прошло и минуты, а он уже стоял перед рогоноской, протягивая ей бутыль...

— Спасибо Спайк, ты меня всегда... Эй! — вскрикнула кобыла, но меня она не сильно волновала. Пихнув рогатую, так что она чуть не упала, я выхватил бутыль из лап мелкой ящерицы, отчего он в ужасе вылупился на меня кошачьими глазами. Зубами сорвав пробку, я понюхал содержимое, пахло... Яблоками!?

А плевать, под изумленные взгляды я осторожно приложился к бутылке. Хм, на спирт, конечно, не тянет, скорее настойка какая то, но всё же крепкая, зараза!

Наплевав на приличия, я стал хлебать "спирт" как умалишенный, краем глаза отметив, как у рогатой от удивления открылся рот.

— Фу-у-ух. Ну и дрянь! — сказал я, занюхал рукавом, повернулся к фиолетовой и произнес:

— Че встала!? Закуску тащи! — А ты — я ткнул полупустой бутылкой в ящерицу — Неси еще спирта! — И прильнув к бутылке, буркнул:

— Гостей что-ли никогда не встречали?

Седьмая глава.

Твайлайт в ужасе смотрела на то, как чужак, сидя на двух стульях, поглощает овощной салат, допивая уже вторую бутыль спирта.

— Могу я, наконец, спросить твоё имя? — обратилась поняша к "обжоре".

Стараясь не смотреть на процесс уничтожения салата, она глянула на Спайка, дракончик нервно ёрзал на стуле — его явно пугал этот пришелец.

— Можешь — буркнул "Шпала" и вновь приложился к бутылке.

Ожидая продолжения, кобылка замерла, но продолжения не последовало — чужак всё также, чавкая, пожирал салат.

— Ну и как тебя зовут? — не выдержала единорожка, её сильно раздражала его манера вести диалог. Взглянув на бутыль, чужак сказал:

— Спирт! — Бросил пришелец. Твайли не поняла.

— Тебя зовут спирт!?

Чужак уставился на неё глазами, полными презрения.

— Тащи еще спирту! — рыкнул он, и немного подумав, добавил — По... Пожалуйста!

Кобылка вздрогнула, он сказал пожалуйста!? Хвала Селестии! Чужак все таки перестал её задирать. “Я думала этого никогда не случится”, порадовалась кобылка. “Может его народ питается спиртом и очень злится если голоден?” — новое предположение промелькнуло в голове у Твайлайт.

— Спайк, не мог бы ты принести еще спирта нашему гостю — тихонько попросила фиолетовая пони.

Спайк, хмыкнув, слез со стула и направился к дверному проёму.

— Тащи всё, что есть! — бросил ему вслед чужак, — И это... Спасибо за госте... гостепри... За спирт короче! — проворчал "шпала", и, схватив бутыль, в два глотка допил её содержимое. Твайли уже собиралась продолжить попытки расспросить чужака, как вспомнила о чем-то важном.

— Ох, сено! — воскликнула кобылка, — “я же забыла сообщить о своем "госте" принцессе!”
— Ничего и не сено, нормальный такой салат — пробурчал пришелец.

— Я, Э-э-эм... Могу оставить тебя не надолго? Мне нужно сделать кое-какие дела. Ты ведь никуда не уйдешь? — заметно волнуясь, спросила Твайлайт.

Чужак неопределенно махнул лапой, пони восприняла это как "да". Встав из-за стола, кобылка быстро направилась в главный зал, по пути она едва не столкнулась со Спайком.

Держа в охапке около десятка бутылей, дракончик, пошатываясь, направлялся к столу.

— И откуда у нас столько спирта?- хмыкнула про себя кобылка.

Твайли нагнулась к своему помошнику и прошептала:

— Присмотри за ним, хорошо?

Спайк, ничего не ответил и продолжил своё шествие в сторону пришельца.

Быстро пройдя в зал, кобылка приблизилась к письменному столу, взяла перо телекинезом и начала писать на бумаге — "Дорогая принцесса Селе..."
Её прервал стук в дверь.Уже собираясь попросить Спайка проверить, кто там, кобылка закрыла лицо копытом “Он ведь занят”, вспомнила она. Отложив перо Твайли приблизилась к двери. Распахнув её, она встретилась взглядом со своей подругой.

— Привет, Твайлайт, ты то мне и нужна! — Воскликнула Рэрити.

“А вот и новая порция выпивки!” — внутренне ликовал я, помогая ящерице выставить бутыли на стол. Отложив пустую миску в сторону, я принялся откупоривать очередной пузырь со спиртом. Глянув на рептилию, я замешкался. Как то нехорошо выходит, он тут меня угощает, а я ему даже выпить не предложил. — Непорядок!

— Эй, крокодил, у тебя тут стаканы есть? — он вылупился на меня странным взглядом, но всё же подошел к буфету, и вынул из него... Это еще что за наперстки!?

— А побольше у тебя ничего нет? — неуверенно протянул я разглядывая мелкие стаканчики, рассчитанные похоже на тараканов.

Хмыкнув, коротышка вновь полез в шкафчик и извел из него несколько маленьких кружек.

— Сойдет. — недовольно бросил я. — Тащи их сюда! Две неси, нафига нам больше!? Дракончик нехотя поставил кружки на стол. Взяв откупоренную бутыль, я разлил её содержимое по кружечкам.

— Чего стоишь то? Садись, на вот, держи! — я протянул ящерице кружку, тот, помявшись, взял её и начал принюхиваться.

— За мутации! — в миг залив в себя новую порцию спирта, я взглянул на коротышку, тот неуверенно уставился на кружку. Ухмыльнувшись, я сказал:

— Ты долго бу...- договорить мне не дала фиолетовая лошадка.

Неожиданно появившись рядом с рептилией, она обеспокоенно покосилась на меня, и обратилась к ящерице:

— Спайк можно тебя на секунду?

Ящер, облегченно вздохнув, поставил кружку на стол и пошел за кобылой в зал.

Впрочем, я решил не терять времени, и, выйдя из за столика, начал шариться по тумбочкам и шкафам в поисках чего-то сьедобного. Салаты — это круто, но не настолько чтобы можно было жрать только их.

— Ты не можешь оставить меня, с этим... Ненормальным! — донесся из зала выкрик Спайка.

Какое же тут всё мелкое! Вся мебель будто для кукол “Барби” сделана. Ладно, для больших кукол “Барби”.

Подумав, я достал из "буфетика" нечто похожее на пирог и, принюхавшись, отметил, что оно пахнет яблоками. Твою же за ногу! У них тут всё, что ли, из яблок сделано!? А, к черту, буду закусывать яблочный "спирт" яблочным пирогом.

Интересно, о чем они там шушукаются? Может они меня на опыты сдать собрались!? Покосившись в сторону автомата, прислоненного к стене, возле "моих" стульев, я уже собирался схватить его и выпрыгнуть в окно, но всё же передумал. Чего дергатся-то? Если бы они хотели меня скрутить, то траванули бы чем, ну или по башке чем-то тяжелым огрели — делов-то!

Усевшись на свое место, я достал штык-нож с портупеи и стал разрезать пирог на четыре части.

— Ну... Это... В общем, Твайлайт ушла по делам к своей подруге, к Рэрити, и это... Она попросила меня за тобой присмотреть.- смущенно промямлил коротышка, неожиданно сев за стол.

Присмотреть? То есть, она приказала ему следить за мной!? Вот же стерва, ну ничего, мы еще посмотрим, кто кого!

— Подруге? Так выпьем же за друзей! — произнес я, с улыбкой протягивая Спайку его кружку.

— Ох, дорогуша, ты даже не представляешь какой это ужас! — обеспокоенно затараторила Рэрити, когда они с Твайли отошли от библиотеки и направились в сторону швейной мастерской.

— Так что же у тебя стряслось!? — взволновано спросила фиолетовая поняша.

Ей очень не хотелось оставлять Спайка наедине с чужаком, но, судя по всему, у подруги случилось что-то серьезное.

— Ужас! Просто ужас, моя мастерская в полной разрухе!

Ученая единорожка чуть не подпрыгнула на месте. Что же у неё случилось!?

— Тебя ограбили!? — тихо спросила Твайли, судорожно соображая, кто же был на такое способен.

— О! Нет! Что ты!? — удивленно воскликнула модница, — Ох, Твайлайт, у тебя опять разыгралось воображение от этих дурацких книжек?

— Что же тогда произошло? — раздраженно спросила фиолетовая пони. Она очень не любила, когда кто-то нелестно отзывался о книгах.

— Платье! Твоё платье для Гала. Ох, Селестия, я не знаю как это произошло, но оно всё разошлось по швам — плаксивым тоном воскликнула Рэрити.

— Платье!? И это и есть срочное дело!? — выкрикнула поняша, “я оставила Спайка наедине с этим... Чужаком ради какого то платья!?” Возмущенно думала Твайли.

— Что значит, "какого-то"!?, это же платье для Гала! Ох, во имя Селестии, как ты можешь быть такой легкомысленной!? — обиженно проговорила её подруга.

— Но у меня дома... — не успев воскликнуть, фиолетовая единорожка задумалась.

Сказать ей о пришельце? Или не стоит? Ей наверняка захочется с ним познакомится, а травмировать подругу, дурными манерами "Шпалы", Твайли не хотела.

— О! Дорогуша, я уверена что Спайк со всем справится, тем более мы уже пришли! — белая единорожка кивнула головой в сторону мастерской, — Я уверяю тебя, это не займет много времени! Мне всего то и надо — замерить твои размеры! — Твайлайт покорно опустила голову, она не хотела расстраивать Рэрити.

— Надеюсь, Спайк не забудет написать письмо принцессе... — буркнула под нос фиолетовая поняша.

— А это че за писанина!? — спросил я держа в руках какой то свиток, — Дорогая принцесса Селе... Че за "Селе"!? — буркнул я повернувшись к Спайку.

После трех "тостов" он явно перестал нервничать. И, кстати, оказывается он никакой не ящер, а дракон! Не, ну это уже даже не смешно, мало того что у них тут мебель как для лилипутов, так еще и драконы карликовые!

— Селе...Ик!... Лестия, балда! Это же письмо принцессе! — буркнул "дракон".

Селекция? Что за имя дурацкое!? А, плевать, надо еще выпить..

— Так выпьем же за... Кхм... Селекцию! — я уже поднимал бутыль как меня оборвал Спайк.

— Стоп! Мне же...Ик!.. Надо написать письмо Селестии! — обеспокоенно забормотал дракончик.
"Писатель", пошатываясь, начал движение в сторону письменого столика.

— А! Ну это... Дай я напишу! — воскликнул я, не обращая внимания на опешившего "дракона", схватил из чернильницы перо.

Нет, ну а че? Когда мне еще, может представиться возможность, написать письмо самой принцессе! Хоть и лошадиной... С минуту почиркав пером, я протянул "письмо" Спайку. Дракончик взял свиток в лапу, и, ухмыльнувшись, полыхнул огнем на бумагу. Ох, ну нифига себе! Он что, взаправду дракон!? Черт, я его явно недооценивал!

— Ну и нахрена ты спалил моё письмо! — возмущенно крикнул я! — Я же старался...

— А вот и...Ик!...ох, и не спалил! Я его отправил! Это... Эта как её?... Магия, в общем! — проговорил дракончик.

Магия? Ха, да он совсем уже напился, никогда бы не подумал, что буду спаивать дракона.

— Ой, хорош трындеть! Давай лучше выпьем! — выпалив, я приложился к бутылке.

— Только бы со Спайком ничего не случилось! — обеспокоенно прошептала поняша, стоя у двери своей библиотеки. Солнце уже почти зашло, когда она всё же вышла из мастерской своей подруги. Вопреки заверениям Рэрити, за примерками и замерами они провели четыре часа! Четыре часа!

Единорожка вздохнула. Только Селестии известно, что мог наделать чужак за такое время.

Собравшись с силами, Твайли открыла дверь и вошла в дом.

— Какого сена!? — только и смогла произнести поняша. По всей библиотеке были разбросаны книги, пустые бутылки и отстатки овощного салата, несколько книжных полок было опрокинуто. Взглянув наверх поняша заметила нечто фиолетовое, болтающееся на люстре.

— Спайк! Что тут произошло!? — крикнула Твайлайт.

Дракончик мирно спал, ухватившись за люстру и совершенно не обращал внимания на попытки единорожки разбудить его.

Поняша вновь осмотрела библиотеку, ох, Селестия, что же могло случится!? Кобылка была уверена, что этот погром — дело когтей пришельца.

— Ну я ему...- Твайли осеклась, заметив надписи на стене, над одной из опрокинутых полок.

Среди рисунков странных продолговатых предметов с какими-то шариками у основания, надписей типа "Я люблю Рэрити" и "ЦСКА чемпион!" выделялась крупная, сильно подчеркнутая надпись "Здесь был Лукин!".

Глава восьмая.

Правительница Эквестрии сидела за рабочим столом в своих личных покоях. Изучая отчеты о перевозках яблок, она заметила свёрнутый свиток на столе.

Отложив бумаги с отчетами, аликорн подхватила магией свиток, развернула его. "Должно быть это Твайли прислала очередную весточку. Сегодня она что-то поздновато." — подумала принцесса и чуть помедлив, развернула свиток.

— "Дорогая принцесса Селекция!" — белоснежная кобыла закашлялась. Быстро пробежав глазами по тексту, она замерла. Аликорн удивленно пробормотала:

— Что еще за шуточки!?

Ничего кроме ругани и обещаний о принуждении принцессы лизать чьи-то очки в письме не было.

Над полями необъятными,

Над речными перекатами,

Под разрывами гранатными,

Песня ласточка летит! — горланил я, бредя по главной улице "Пони-чего-то-там".

Хорошо-то как! Как же мало мне нужно для счастья, всего-то напиться да погудеть! А этот Спайк — классный парень... То есть дракон! Как оказалось, он был влюблен в подругу своей начальницы, о чем он, собственно, и проплакался мне пол-вечера. Чтобы хоть как-то утешить пьяного дракона, мне пришлось залить в него пол-бутыли спирта, после чего Спайк вырубился.

Все лошадки шарахались от меня, как от прокаженного, и поспешно разбегались по домам.

— Россия! Любимая... — моё пение прервалось, когда я прошел мимо последнего домика и остановился. Впереди открывался вид на какие-то сараи, а чуть дальше начиналась яблоневая роща.

— Не хотеть... — буркнул я.

Ну не люблю я сельскую местность! От неё всегда отдаёт нищетой и навозом. Развернувшись, я продолжил петь:

Родные берёзки — тополя.

Как дорога ты для солдата,

Родная, Русская земля... — всё горланил я и, пошатываясь, пошел в противоположную от "нищеты" сторону.

Мне, конечно, говорили, что армейская служба богата на сюрпризы, но никто не упоминал, что я могу оказаться среди разноцветных лошадей! Но нет худа без добра! Зато я нажрался яблочным спиртом и закинул дракона на люстру! Не думаю, что кто-то еще может похвастаться такими достижениями.

Улыбнувшись своим мыслям, я продолжил шествие.

Пройдя до другого конца города и спев еще две строевые песни, я остановился. Допив содержимое последней бутылки, я с грустью швырнул её в сторону.

— Где тут круглосуточный ма... — начал я, но осёкся, уставившись на высокий домик впереди. Домик был явно не из самых бедных. Хмыкнув, я направился к его дверям, "Уж тут-то точно водится что-то получше спирта".

Рэрити, напевая, разрезала очередное полотно ткани, "У меня будет лучшая шляпка на Гала!" — улыбалась модница своим мыслям. Единорожка собралась было примерить к макету несколько рубинов, как её прервала отлетевшая дверь. Не успела она вздрогнуть, как в проем просунулось какое-то здоровенное чудище.

— Красивая шляпка... — испуганно пробормотала поняша, глядя на головной убор чудища.

— Это кепка, блин! И вообще... Ты, это, спирт есть, короче? — странным голосом произнесло чудовище и пощелкало когтем себя по горлу.

Рэрити опешила, "Спирт? Оно снесло мою дверь и теперь требует... спирт?" Впрочем, не успела она возмутиться, как чужак, заметив рубины, всё еще висящие в воздухе, в два прыжка оказался возле неё.

— Нихуя себе!!! Да это же рубины! — воскликнуло здоровенное нечто, и тут же сунуло их в карман.

— А ну прекратите, немедленно! — взвизгнула единорожка и топнула копытом.

— Ни с-места! Это... Как его? Огра.. блин... Граблю я тебя, дура!!! — заорал пришелец, да так, что у несчастной ноги подкосились.

Твайли металась по Понивиллю, как ужаленная, выпрашивая у случайных прохожих, не видели ли они высокое, странное существо. Одни указывали копытом в сторону яблочной фермы, другие — в сторону “Сахарного уголка”.

Кобылка так и не добилась ответа от Спайка. Тот отказывался просыпаться, несмотря на все её попытки. Пришлось уложить его в кроватку и искать чужака самой.
"Шпала" не мог убежать далеко — он же оставил свою хлопушку и странного вида мешок на кухне" — думала поняша.
“Ну, теперь я хотя бы знаю как его зовут” — хмыкнула единорожка, вспоминая надпись на стене, — “Лукин, до чего же странное имя!” — впрочем, сейчас это не важно.
"Мне нужно срочно найти его, пока..." Её мысли оборвал громкий хлопок, раздавшийся примерно в семистах шагах от неё.

Твайлайт, не раздумывая, побежала на звук. Через пару минут, приблизившись, кобылка поняла, что хлопок раздался из мастерской её подруги.

— Гнилое сено!!! — не сдерживаясь, закричала кобылка, — Хоть бы всё обошлось! Селестия, молю, пускай все обойдется! — шептала поняша, подбегая к дыре в стене, где несколько часов назад стояла дверь.

Не останавливаясь, она забежала внутрь и остановилась, ошарашенная погромом. Вся мебель, все наряды и шкафы валялись в полном беспорядке, посреди комнаты шевелилось нечто, накрытое большой кучей тряпок. Готовясь к худшему, Твайлайт

поскидывала тряпье и изумленно уставилась на свою подругу. Рэрити с “кляпом” в зубах была плотно замотана ковром. Единорожка узнала "кляп" — это была кепка Лукина.

— Ох, Селестия! Подожди, я сейчас помогу! — запричитала Твайли и стала поспешно разматывать ковер.

— Я богат!!! Прощай, армия!!! — орал я, сбегая с места преступления, — Пошел ты нахуй, комбриг! Хрен ты меня больше увидишь! — радостно продолжая кричать, я всё дальше отбегая от ограбленного домика.

Нет, поймите меня правильно, я же не совсем ограбил бедную кобылу, а поступил как всегда поступали белые люди — обменял драгоценности на всякий хлам.

Ей же понравилась моя кепка? Вот пускай теперь носит, на здоровье! Правда пришлось чуток пострелять, замок на небольшом сундучке явно не хотел открываться. Отстрелив его, я обнаружил что сундук доверху набит драгоценностями, алмазами, рубинами и тому подобным.

Впрочем, мои мысли омрачил тот факт, что я забыл автомат с вещмешком в библиотеке той фиолетовой рогоноски. Чертыхнувшись, я перехватил сундучок поудобнее и побежал в сторону дома моей старой знакомой.
"Откуда у этой кобылы столько "добра"!? Черт, да она, наверное, самая богатая кобыла, во всем этом...Блин, забыл название, Понилэнде?" — размышлял я на бегу.

— Да какая мне разница!? Сейчас главное забрать автомат и свалить отсюда! — сплюнул я и ускорился, алкоголь давал о себе знать: пару раз я уже чуть не упал.
"Не хватало сейчас, еще по пьяни, шею свернуть в двух шагах от счастья-то!" — усмехнулся я.

Наконец, оказавшись у цели, я на ходу пригнулся и врезался плечом в дверь, отчего та, чуть не оторвавшись, распахнулась.

Бросив сундучок на пороге, я забежал на кухню, и облегченно отдышался — автомат с вещмешком были на месте. Закинув вещмешок я подхватил автомат и уже хотел развернуться, и направиться к выходу...

— Простите, но это случайно не вы написали? — спросил медовым голосом кто-то. Обернувшись, я увидел белую лошадь, нормального такого, лошадиного размера, которая, видимо, с помощью магии, левитировала перед собой какой-то свиток. "Черт, да это же то письмо! Получается, что она..."
Заметив страх в моих глазах, чудище наклонила рогатую голову и расправила крылья. Ласково взглянув на меня, белоснежная тварь пропела всё таким же сладким голосом.

— Так это ваши очки я должна вылизать?

Девятая глава.

Принцесса с интересом рассматривала чужака: "Какой же он странный! Да и ростом на голову выше меня. Интересно, это он тут погром устроил?"
Селестия нахмурилась: "А где же Твайли!? Я ведь отослала ей весточку напрямую. Неужто это чудище что-то сделало с моей ученицей!?"
Правительница уже собиралась обратится к существу, как её прервали.

На кухню вломились две единорожки.

— Принцесса! — взвизгнула Твайли. Подбежав, она встала на задние копыта и приобняла Селестию за шею.

Правительница уже хотела сказать что-нибудь ласковое своей любимице, но её опередили.

— Ты!!! — крикнула Рэрити. — проклятое чудище! Да как ты посмел!? Да ты... — обиженная кобылка осеклась. Раздался звон разбитого стекла.

— Окно... — ахнула фиолетовая поняша.

Принцесса, повернув голову в сторону пришельца, увидела лишь его копыта, исчезающие в проеме разбитого окна.

— Мы не должны упустить его! — крикнула Твайли, и уже собиралась прыгнуть в окно, но её остановила Селестия.

— Не волнуйся, Твайлайт, я же не одна сюда прилетела! — Улыбнулась принцесса. — Что бы он не натворил, его поймают, будь уверена. И, кстати, чьё это письмо? Единорожки с интересом уставились на свиток.

-Полная задница!- бормотал я, совершая "выход в окно". Приземлившись, я без оглядки побежал как можно дальше от страшной принцессы. "О чем я только думал! Нахрена мне эти алмазы!? Да, и нахрена я написал это треклятое письмо!" На ходу бранил я себя, убегая всё дальше от библиотеки.

— Ай, блять! — заорал я споткнувшись и не удержав равновесия, растянулся на дороге. "Черт, куда упал автомат!?" Думал я судорожно ползая в потемках, ощупывая землю.

— Нашел! — радостно прошептал я нашарив пальцами приклад. Схватив автомат, мне показалось, что меня кто-то постучал по плечу.

— Не подскажете, как пройти в библиотеку? — с насмешкой проговорил кто-то за моей спиной. Вскочив, я резко обернулся и, не успев ничего разглядеть, получил сильный удар копытами в грудь. Отшатнулся, задыхаясь, я краем глаза заметил, как толпа лошадок в блестящих доспехах окружила меня.
"Засада! Черт, больно-то как..." — пронеслось у меня в голове. Мигом протрезвев и совладав с болью, я бегло осмотрелся по сторонам. "Ну да, точно засада, черт, да сколько же их тут!?".

Прямо перед собой я заметил черную крылатую кобылу — почему-то, я был уверен, что это именно "она". Наверное, по голосу...

Заметив мой взгляд, кобыла улыбнулась и произнесла официальным тоном:

— Заместитель начальника королевской гвардии, младший лейтенант, Сивира Хувс! — представилась она. — А кто же ты, чудище беспомощное?

Это я-то беспомощный!? Ну я ей сейчас...

— Что молчишь? Испугался? Бедняжка... Ну ничего, подними свои лапки вверх и я обещаю, мы не сделаем тебе слишком больно — всё так же лыбясь, проворковала она. — Ну что ты вылу...

— Командир второго взвода третьей роты тридцать девятой отдельной мотострелковой бригады, специалист войск особого назначения Радиоэлектронной борьбы, лейтенант Дмитрий Лукин! — громко произнес я, добавив в голос железные нотки. "Не, ну а чего? Она мне тут понты рисует, я же тоже так хочу! И пофигу, что ОсНаз — это рыцари пера и геммороя, ей-то откуда знать!?"
Младлей удивленно уставилась на меня, открыв рот. Видимо прониклась. Впрочем она быстро совладала с собой и вновь заговорила:

— Бла-бла-бла, заканчивай зубы мне заговаривать, а ну сдавайся, кому говорю, а не то... — уже серьезным тоном произнесла она, приближаясь ко мне.
"Сейчас!" — промелькнуло у меня в голове. В тот момент, когда черная кобыла подошла совсем близко, я, что есть силы, рубанул прикладом ей в грудь.

Крылатый "офицер", забавно ойкнув, отлетела в сторону. Резко осмотревшись по сторонам, я увидел, что остальные стражники начали приближаться ко мне.

— В очередь, сукины дети, в очередь!!! — со смесью страха и злости крикнул, не желая усугублять ситуацию, я, прицелившись им под ноги, дал длинную очередь, примерно в пять патронов. Пули со свистом вонзились в землю перед одним стражником, и тот, с визгом — отскочил на пару метров назад. "Ну прям как баба, чес-слово!" — улыбнулся я

Остальные отшатнулись и встали как вкопанные, переглядываясь меж собой. Гонору у них заметно поубавилось. Выпендриватся — не пизды получать, ёлки-палки.

Но не успев произнести что нибудь насмешливое, я охнул, едва не завалившись на землю. Копыто со страшной силой ударило мне в нос.

— Ай блять!!! — настала моя очередь по-бабски завизжать. Выронив автомат я схватился руками за лицо.

— Понравилось? Так получи еще, мне не жалко!!! — заорала "младлей" и с лёту опрокинула меня на землю, ударив головой в грудь.

Не успел я упасть, как она, усевшись на меня сверху, начала месить моё лицо копытами.

— Это еще что такое!? — удивленно воскликнула принцесса, услышав вдалеке громкие хлопки.

Твайлайт поджала ушки от ужаса. "Только не это!!!" — мысленно испугалась единорожка. "Я должна помочь, раненым или… Ох, сено, лучше раненым!" — на бегу соображала кобылка, вылетая из дома.

— Эй ты куда!? — окликнула её Рэрити, не дождавшись ответа, она побежала вслед за подругой. Селестия, смущенно помявшись, прогарцевала вслед за единорожками.

Твайли неслась на безумной скорости, через минуту она разглядела в темноте несколько силуэтов, среди теней, особо выделялась одна, очень высокая... "Шпала".

— Ах ты, скотина! — рычал я, закрывая руками лицо. Впрочем, "скотину" это не останавливало. Она самозабвенно продолжала избивать меня копытами.

Ё-мое, у меня и так рожа была не ахти, а теперь походу вообще уродом останусь!
"Твою же мать! Меня завалила какая-то лошадь, позор-то какой!" — внутренне хныкал я, злясь всё больше и больше.
"Да пошло оно всё, сейчас я ей покажу, чему меня армия научила!"
Резко убрав руки от лица, я схватил кобылу за шею, отчего та, ахнув, попыталась отстранится.

— Боишься, с-сучка!? Ну ничего, недолго тебе осталось! — злобно прошипел я и, все так же держа её за шею, отшвырнул её на на пару метров. Комбриг мне свидетель, я не хотел никого убивать! Но эта паскуда сама напросилась, она же мне нос сломала! Да я ей сейчас мозги вышибу!

Вскочив на ноги, я достал пистолет и навел его на черную тварь. Взводя курок, я проревел дурным голосом.

— Сдохни, блядина нерусская! — не самая лучшая фраза, но придумывать мне не хотелось. Я хотел только одного — чтобы эта тварь сдохла здесь, в пыли, с пулей в своей бестолковой башке! Кобыла уставилась на меня глазами, полными ужаса. Я не думаю, что она понимала, что сейчас произойдет. Но уверен — инстинкты подсказывали ей, что я — это последнее, что она увидит в своей жизни.

Я уже собирался нажать на спусковой крючок, но неожиданно на "сцене" появился новый "актер". Вылетев из темноты, фиолетовая единорожка остановилась между мной и черной кобылой, закрывая эту тварь от моего пистолета.

Я расхохотался. "Неужели эта дура думает, что я не убью и её!?" А впрочем, пускай думает что хочет. Один труп, или два — мне уже без разницы.

Перестав смеяться, я собрался нажать на курок.

Десятая глава

Разглядев силуэты поближе, Твайли пробормотала: — Этого-то я и боялась...

Чужак нацелил "товарища Макарова" на одну из стражниц.
"Нет, я тебе не позволю!" — мысленно взвыла поняша и быстро закрыла собой испуганную пони. Заметив её, Лукин рассмеялся.

— Ты не станешь этого делать! — закричала единорожка, пристально глядя в глаза чужаку.

— Че-е-его!? — удивленно протянул пришелец — Что, бл**ь, значит, не стану!? Да я и тебе мозги вышибу, овца!

Теперь настала очередь удивляться Твайлайт: "Он что, правда плохо видит? Я же пони, Дискорд его раздери!"
— Надо все — таки протереть его очки — задумчиво прошептала поняша.

Тупая тварь, да что она мелет!? Рогатая кобылка стояла и пялилась на меня взглядом, полным.. Надежды? Меня передернуло.

— Свали в сторону, дура, не в тебя стрелять собираюсь! — заорал я, махнув пистолетом в сторону. Рогатая немного помялась, но не сдвинулась с места.
"Она смелая или долбанутая!?"
Уже нацелив на нее пистолет, я остановился и задумался.
"Что же выходит? Она меня в дом пустила, накормила, напоила. И это при том, что я её избил! Черт, да я же в нее стрелял! И теперь, даже не поблагодарив, я собираюсь её убить только за то, что она защищает одну из своих!? Да чтож я за сволочь-то такая!? Нет, она конечно мутант, и всё такое, но она же разумная! Как человек! — только лошадь, блин. "
Я перевел дух, опустил пистолет и огляделся. Бешенство уходило, уступая место сильной боли.

Нет, я не стану никого убивать... Ну и как мне теперь поступить!? Сказать что-то типа "Простите, я больше не буду!?”
Смешно, блин. Сдаться? И плевать на всё, пускай вешают или как у них тут принято? Ага, щаз-з-з, разбежались!! Или всё же...

Мои мысли прервала принцесса Селекция, выскочившая откуда-то из темноты.

— Прекратите немедленно! — сказала она грозным голосом.
"Во что же я вляпался?" мрачно подумал я и развел руки в стороны, всем видом показывая: — я ничего не сделал!

— Очень хорошо, а теперь опустите оружие — Селекция кивнула на пистолет — и сдавайтесь!

Так, ну это просто, ладно... Стоп, она сказала сдаваться? Эта лошадь смеет приказывать мне сдаться!?

— Русские не сдаются! — крикнул я первое пришедшее на ум, и вновь вскинул ствол, на этот раз на принцессу. — Я ничего такого не сделал! Сама сдавайся!.

Селекция, слегка смутившись моей выходке, начала втаптывать меня в землю словами.

— Вы! Обокрали честную пони! Вы! побили мою лучшую ученицу! Вы! Избили и чуть не убили моего офицера! И теперь заявляете что "не при делах" !?

— Ну типа того... — промямлил было я, как вспомнил: — Эй! Этот ваш офицер недоделанный, сама на меня первой накинулась! Она же мне нос сломала! — обиженно закончил я тыкая пальцем в свою побитую рожу.
“Нет, ну ведь правда! Не я ведь первый начал..”
Кобыла удивленно уставилась на меня, затем на Сивиру.

— Это правда? — обеспокоенно спросила принцесса, у младлея, та чуть помедлила и кивнула ей. Затем, не глядя на меня она обиженно буркнула:

— Стукач!

Я опешил: "Чего!? Она обиделась на меня за то что я на нее "настучал"!? Да она совсем больная!"
— Кхм, я приношу свои извинения, мой офицер немного вспыльчива. — протянула Селекция смущенным тоном. Вероятно, ей было неприятно признавать, что её подчиненная первой накинулась на меня.

— Но, тем не менее, я прошу вас прекратить насилие! — продолжила принцесса.

Ну коли она просит...

— Хорошо, а вы тогда уберите этих гомосеков, — я ткнул свободной рукой в стражников — Мне не нравится, как они на меня таращатся!

Удивившись и чуть помедлив, кобыла кивнула головой Сивире. Та раздраженно скомандовала:

— Че встали!? Ко мне! Живо!!!
"Гомосеки", ругаясь и пихаясь, сообразили нечто, отдаленно напоминающее шеренгу.

— Не думал, что я скажу это, но даже мои дегенераты на их фоне — я ткнул пальцем в "строй" — выглядят как кремлевские курсанты!

Младлей злобно глянула на меня, но промолчала. То-то же, нехрен на старших по званию огрызаться!

— Может быть, мы продолжим в более... Удобной обстановке? — вновь обратилась ко мне принцесса. И посмотрев на фиолетовую рогоноску, спросила:

— Твайлайт, позволишь нам побеседовать у тебя?

Фиолетовая пони решительно кивнула.

— Как скажете... Вы же принцесса Селекция, верно? — мне захотелось продемонстрировать хорошие манеры.

Закончив говорить, я просто почувствовал, как в меня впились десятки пар глаз, а принцесса, поперхнувшись, удивленно вылупилась на меня.

У Твайлайт уже слипались глаза, когда солнце неумолимо приближалось к полудню. "Как же я хочу спать!" мечтательно подумала кобылка, попутно вспоминая прошедшую ночь.

Рэрити, не выдержав, сразу после полуночи забрала свои драгоценности и ушла домой.

Всю ночь сидя за одним столом с принцессой, Твайли, открыв рот, слушала рассказ Лукина. Она не могла и представить, что всё могло быть настолько сложнее, чем ей казалось. Он был не просто пришельцем из далекой страны — он был выходцем из абсолютно другого, куда более жесткого мира! Даже Сивира, стоявшая всю ночь возле двери и бросавшая на пришельца презрительные взгляды, внимательно следила за рассказом, с трудом скрывая свой интерес.

Оказалось, что в своем мире Лукин служил офицером в структуре, чем-то похожей на королевскую стражу, но в сотни раз превосходившей её по сложности организации и размерам, а еще по сумасбродству.
"Ну, это объясняет, почему он такой грубый и агрессивный!" — решила поняша. Даже Селестии с трудом удавалось подбирать слова, чтобы задать очередной вопрос, уж очень её впечатлял этот другой мир.

Впрочем, поначалу всё было не так гладко. Принцесса около часа провозилась с чужаком, вправляя сломанный нос и вывихнутые пальцы — на Лукина практически не действовала магия! Только телекинез, да и то совсем слабо. Поэтому Селестии пришлось делать всё это, не прибегая к волшебству. С помощью магии удалось только чуть подтолкнуть процесс заживления, но, по её словам, он все равно займет недели. Впрочем, Лукина это совсем не смущало и он с радостной улыбкой ощупывал вправленный нос.

Около трех часов ночи чужак прервал рассказ и попросил принести спирта, мотивируя свою просьбу фразой "Хрен ли я с вами, лошадями, на трезвую голову разговариваю!?"
Селестия попросила Сивиру удовлетворить просьбу Лукина, отчего та, всем своим видом излучая ненависть к пришельцу, приказала своим подчиненным раздобыть в округе спирт. Когда на столе оказалось несколько пузырьков спирта, чужак начал настойчиво предлагать им присоединится к его распитию.

Принцесса отбивалась как могла, но Лукин был очень настойчив. Пришлось согласиться на одну чашечку.

С трудом влив в себя содержимое чашки, Твайлайт чуть не потеряла сознание. Внутри у нее всё полыхало огнем. Её спасло ведро, стоявшее в углу кухни. Нырнув туда головой, кобылка принялась жадно хлебать воду. Спустя несколько мгновений она почувствовала себя лучше. Принцесса оказалась крепче своей ученицы. Она лишь поперхнулась, выкатила глаза, сильно покраснела и занюхала крылом.

Где-то на рассвете Селестия объявила, что, ввиду смягчающих обстоятельств, она не станет наказывать Лукина за его выходки, но попросила, чтобы больше такого не повторялось. На что пришелец состроил самую невиннейшую морду, что Твайлайт видела в своей жизни.
"Ночные посиделки" закончились тем, что пришелец, допив последний пузырёк спирта, уснул прямо на столе.

Твайлайт позавидовала ему. Ей еще нужно было еще навести порядок в библиотеке.

— Вот сено! Почему он спит, а я тут мучаюсь, это же его лап дело!? — обиженно ворчала фиолетовая пони, телекинезом складывая мусор в кучу.

Почти сразу после того, как чужак уснул, принцесса попрощалась с Твайли и телепортировалась в Кантерлот. Вопреки протестам поняши, она всё же оставила в Понивилле свою стражу. "На всякий случай", как она выразилась. И теперь на кухне вместе с Лукиным на полу рядом спал еще десяток пьяных пони в доспехах. Глядя на пришельца, стража открыла для себя новый способ использования спирта и решила немедленно испытать его, немного не рассчитав порции.

Не ложилась только Сивира. Она не стала участвовать в попойке и мрачно бродила рядом с библиотекой, то и дело бормоча себе под нос ругательства.

Твайли, закончив собирать мусор в кучу, решила, что она слишком устала для продолжения и, поднявшись по лестнице наверх, плюхнулась на кровать. Взглянув на кроватку Спайка, единорожка улыбнулась: дракончик все еще мирно спал, посапывая и даже не думая просыпаться. Немного позавидовав своему помощнику, она уснула.

11-22

Одиннадцатая глава.

Я проснулся от сильного желания.... Как бы помягче? Опорожнится, в общем. Последний раз я "гулял до ветру" еще вечером, во время попойки со Спайком.

— Ничего удивительного — хмыкнул я.

Вскочив, я остановился. Повсюду валялись тела стражников! "Я их вчера что, замочил по пьяни!?" Но, присмотревшись, обнаружил, что они просто спят пьяным сном.

— Интересные дела! — пробурчал я, подлетел к уборной и дернул дверь. Та не открылась. Я дернул еще раз.

— Занято, придурок! — донеслось из туалета. "Блин, да я сейчас на пороге обделаюсь!" испугался я, и побежал на улицу. Забежав в ближайшие кусты, я со счастливым видом начал делать свои "черные" дела.

Эх, хорошо мы ночью посидели, душевно! Я был искренне рад что нашел таких хороших слушателей. Кто же, кроме разноцветных лошадей, добровольно согласится выслушивать мои армейские байки!? Сколько же яблочного спирта я выпил? Один литр? Или десять!? Ох, что-то меня мутит! Хотя, если подумать, всё не так уж плохо: теперь я могу похвастаться тем, что видел как принцесса занюхивает крылом! Оказалось, что она никакая не "селекция", а очень даже Селестия. Мда, неприятная оказия...

Мои мысли прервала наглая морда младлея, просунувшаяся в кусты.

— Что это ты тут дела... — она замолкла, вылупившись на меня пораженными глазами.

— Занято! Стучаться не учили!? — зашипел я, рукой выталкивая её голову обратно.

Вообще уже обнаглела! А может она извращенка? Фу, мерзость-то какая!

Закончив свои дела и заправившись, я вышел из кустов.

— Ты это... Фетишистка чтоли!? — спросил я у раскрасневшейся кобылки. Та, злобно сплюнув, и взмахнув синегривой головой, злобно зашипела:

— Заткнись, подонок! Откуда мне было знать, что ты там... Делаешь !?

Cтражница притопнула копытом и зыркнула презрительным взглядом. Она на меня что, ли обиделась за то, что я её побил? Ну да, я её чуть не застрелил... Но это же она первая начала! Или она расстроилась потому, что я ей выпить не предложил!? Черт, а ведь и вправду непорядок! Хотя она же сама вчера ворчала что-то вроде: "Лучше я минотавра под хвост поцелую, чем буду пить с этим... "
— Отставить залупаться! — скомандовал я. Сивира вся аж горела от бешенства!

"Черт, а она ведь может..."

Мои мысли оборвало копыто, метнувшееся мне в недавно вправленный нос.

— Ох, блять — охнул я, уворачиваясь. Да она вообще что ли сдурела!? Чего она меня так ненавидит?

— Да что с тобой, мать твою, что я такого сказал-то!? — заорал я.

Мне совсем не хотелось драться. Опохмелится, да, но не драться.

Кобыла, злобно фыркнув, развернулась и пошла в дом.

— Эй, куда ты соб.... А, хер с тобой! Лошадь ненормальная!!! — бросил я ей вслед. Да что она себе позволяет!? Я, постояв немного, закурил и втягивая табачный дым, задумался.

Как всё интересно складывается, товарищ лейтенант. Вешать меня не будут, в тюрьму тоже не посадят, но и обратно домой, по заявлению Селестии, они меня тоже отправить не могут. И что мне тогда тут делать? В смысле, где взять деньги, хату, ну и там фигню всякую? Устроиться куда-нибудь работать? А что, это мысль! Буду работать каким-нибудь вышибалой в местном баре, если он тут конечно есть. Блин, а у них ведь есть бар, да?

— Подъем!!! Мерины сивые, кто вам, засранцам, вчера пить разрешал!? — донесся крик Сивиры из дома.

— Ладно, хрен с ним! — сказал я, щелчком пальца отправляя окурок в полет. Надо привести себя в порядок, а то выгляжу как кусок дерьма.

— Ух, ё! — вскрикнул я и хлопнул себя ладонью по лбу. Дерьмо с берца я так и не счистил! Смешавшись с грязью, оно уже засохло .

— Рэйп Бузз, Дискордово ты семя, в строй! Живо!!! — прикрикнула офицер на своего подчиненного. Тот, смешно пошатываясь, подбежал к сослуживцам и замер по стойке.

— Ну что, кони похмельные!? Нажрались вчера!? Повеселились!? А сейчас вы у меня погрустите! Пятьдесят кругов вокруг дома! Бегом марш!!!

Стражники заметно приуныли, построились в колонну по одному и, пошатываясь, побежали.

— Несчастные ублюдки... — пробормотала Сивира, глядя на своих подчиненных. Она не спала уже больше суток, но ей и не хотелось. Она не могла уснуть, изнутри её разрывало от бешенства.

— Ох етить!!! — раздался голос чужака из библиотечного зала. Сивиру передернуло от неприязни.

Эта ночь стала для неё главным позором в жизни. Сивира ведь была лучшим курсантом на своём курсе! Да что там курсе, она была лучшей выпускницей во всем периоде!

Офицера Хувс всегда уважали, ценили и, что самое главное — боялись. Она была одним из самых сильных бойцов и не раз побеждала на чемпионате "Стальное копыто", проводившемся среди стражников.

Но сегодня ночью...

Ей показалось, что тот удар железякой в грудь её убьет, но она вскочила и бросилась на пришельца, несмотря на боль. Сивира никогда не сдавалась. Даже на тренировочных спаррингах она всегда билась до победы или до потери сознания.

— Поэтому со мной никто не хотел быть в паре — грустно хмыкнула серая пони. Из-за её норова у неё никогда не было не то что друзей, даже приятелей.

Своим характером она была вся в отца, но она никогда этого не признавала. Отец в глазах кобылки выглядел полным ничтожеством. Она ненавидела его, за то что он, отправив кобылку в училище, бросил её сразу после того, как умерла мать Сивиры. Она была сильно обижена на него зато, что он никогда её не любил.

Но теперь эта ненависть, всю жизнь сжигавшая её изнутри, уступила место новой — ненависти к лейтенанту Лукину.

Вчера она впервые в жизни испытала настоящий ужас. Ей казалось, что она ничего не боится, в том числе и смерти. Но ей показали, насколько сильно она заблуждалась. В момент, когда чужак направил на неё свой "Макаров" — так он назвал черную штуку, показывая её ночью принцессе — Сивира увидела в глазах Лукина свою смерть. Она была полностью уверена, что сейчас она погибнет. Осознание этого факта полностью сломало её. "Я прошла через все возможные лишения не для того, что бы сдохнуть на пыльной дороге от лап какого-то уродца " — думала она в то мгновение, обиженная на весь мир.

— Н-ненавижу... — проскрипела зубами Сивира. Она ненавидела пришельца за то, что он показал ей, что кобылка вовсе не такая сильная бесстрашная, как ей самой казалось.

Она ненавидела его за то, что он напоминал её отца...

Сплюнув от злости, она заметила полупустую бутыль, лежавшую у её ног.

— Хм... А, ну вас всех к сену! — буркнула офицер, и подхватила пузырек со спиртом.

— Ох, етить!!! — вскрикнул я, глядя на своё отражение в зеркале. Теперь ясно, почему на меня так смотрели пробегающие мимо стражники! Весь китель был вымазан в грязи, а лицо, покрытое синяками и кровоподтеками, стало серым от пыли. Повздыхав для приличия, я достал из вещмешка одежную щетку и принялся отряхиваться. Ё-мое, ну и видок!

Привокзальные девки по сравнению со мной — эталон чистоты и незапятнаности.

Отряхнув одежду, я сунул щетку обратно в вещмешок и пошел на кухню. Вчера ночью я видел там ведро с водой, в него еще рогатая кобылка головой ныряла.

Умываться водой, в которой побывала лошадиная голова — это, конечно, противно, но я не брезгливый.

Зайдя на кухню, я замер

На стуле сидела Сивира. На столе перед ней стояла пустая бутыль. Заметив движение в проёме, она посмотрела на меня пьяными глазами и заорала:

— Пшол вон, ур-род!

В меня полетела пустая бутылка. Пролетев мимо, пузырь разбился о стену за мной.

Это я-то урод? И кто мне это говорит!? Пьяная, блин, лошадь!? Она точно ненормальная!

Двенадцатая глава.

— Тебе мало моего уни... Как его!? Позора в общем!? — закричала крылатая кобылка — Ты захотел еще и поиздеваться!?.

Мало того, что сумасшедшая, так еще и все мозги пропила!

Я хмыкнул и, не обращая внимания на "ненормальную", пошел в сторону ведра.

Пока я мыл свою морду, она не затыкалась.

— Ты наверное думаешь, что крутой, да!? Дума.. Ик! ...ешь, что, если ты победил меня, то тебе всё можно!? — продолжала Сивира. — А ну повернись, когда я к тебе обращаюсь!!! — вдруг перешла на визг "пьяница".

Как же меня это бесит! Ненавижу крикливых баб, а уж тем более лошадей!

Я развернулся и злобно рыкнул:

— Младлей, мать твою, ты офицер или кто!? Может хватит тут уже сопли распускать, да в бутылку лезть!? По моему сейчас самое время взять себя... Что у тебя там? Копыта?

Мне показалось, что она переживает то же, что когда-то и довелось мне.

— Да что ты мелешь!? Тебе — то откуда знать, что я должна делать!? — гневно сказала "пьяница", и замолчала. Должно быть, она заметила выражение моего лица.

На меня нахлынули воспоминания.

На выпуске из Воронежского училища я был полон мечтаний о великих подвигах и героизме. О мудрых отцах-командирах и сознательных солдатах. О чести и достоинстве, как бы глупо это не звучало. Но прошло совсем немного времени, и я столкнулся с суровой армейской реальностью.

Я познакомился с тупыми и самодовольными генералами. Столкнулся с полным отсутствием мозга у простых солдат. Посмотрел на своих сослуживцев — жадных и мелочных офицеров. Научился правильно воровать, чтобы не заметили. Поставил командный голос и командные пиздюли. Освоил верное поведение перед генералами, чтобы они не "завалили" меня на проверке.

Заматерел, огрубел, научился дерзить и смотреть на тех, кто слабее, как на мусор.

Но, несмотря на это, я продолжал мечтать о подвигах и отцах-командирах... Армия пока еще не сломала меня до конца, а только надломила. Я еще верил, что всё может стать таким, как в моих мечтах. Чтобы и честь мундира, и долг Родине, и даже "слово" офицера перестали быть всего лишь словами.

Должно быть, поэтому я уже пятый год в лейтенантах сижу.

Хотя, скорее, потому, что я напился и блеванул на свадьбе у "насоса" . (НаСос — начальник службы, жарг.)
Вот блин, теперь и я загрустил!

— Сейчас я тебе расскажу одну историю, но сперва... У тебя спирт еще остался!? — бросил я удивленной кобыле, садясь за стол.

— Ох Селестия, что же со мной такое — бормотал дракончик, пошатываясь и бредя по лестнице. Выпитое вчера давало о себе знать. Спайк плохо помнил прошедший вечер — но ему казалось, что было весело! Еще бы, он наконец-то поделился с кем-то своими переживаниями насчет Рэрити. Да, давненько дракончик так не веселился. Вместе с чужаком они играли салатницей в городки, кидая её в люстру, рисовали на стенах и даже написали письмо Селестии!

Правда, теперь ему было совсем не весело. Жутко болела голова, да и в животе будто суп варили.

— Интересно, что же он написал в письме? — протянул дракончик, зайдя в туалет. Твайлайт просила его известить принцессу об их "госте", но чужак, несмотря на протесты дракончика, не дал ему этого сделать.

Спайк чувствовал себя отвратительно. Умывшись и немного придя в себя, он вышел из уборной и заметил последствия вчерашнего веселья.

Вздохнув, дракончик принялся наводить порядок.

Отыскав несколько пузырей спирта, чужак вновь уселся напротив Сивиры, протянул ей бутылёк и произнес:

— Ну, так с чего всё это?

— С какого сена ты....- тирада прервалась, не начавшись.

— А с такого, блять! Я тут старший по званию, так что заткни пасть и пей! — он чуть ли не швырнул ей в лицо пузырь. Сивира хотела продолжить свою речь, но всё же решила приложиться к пузырьку.
"Да что он о себе думает!?" — внутренне возмущалась крылатая кобылка. Она была готова кинутся на его, но что-то остужало её пыл.

Она хорошо рассмотрела выражение его морды, прежде чем он уселся за стол.
"Этот же взгляд..." — вспомнила кобылка в тот момент. Такой же взгляд был у её отца, когда они виделись в последний раз. Ей казалось, что за это она должна еще больше возненавидеть пришельца. Но вместо ненависти она почувствовала лишь старательно забытую грусть и обиду. Ей совершенно не хотелось кричать, она вообще больше ничего не хотела.

— Давным-давно, в далекой-далекой галактике.... — начал было Лукин. Но кобыла, не выдержав его серьезной физиономии, рассмеялась и зашипела сквозь смех:

— Что за ересь ты мне тут рассказываешь!?

Чужак, немного смутившись, отхлебнул спирт и продолжил:

... жил-был один майор...

Почему сразу ересь? Нормальное такое начало! В фильме про космических фашистов видел...

Я начал рассказывать ей историю. "Повесть о настоящем офицере". Единственном настоящем офицере, которого я знал и которого ненавидел.

— Он был настоящим служакой, в меру ретивым и готовым выполнить любой приказ — я взглянул на младлея. Кажется, она слушала с некоторым интересом. Достав сигареты, я продолжил.

— Всю свою жизнь он старался устроить по уставу, даже семья — и та для галочки. -
я прервался, чтобы закурить. Немного повозившись со спичками, я отметил, что Сивира уже не скрывала своей заинтересованности.

— Он двадцать пять лет был бесконечно предан своей стране. За этот срок он успел побывать в разных уголках мира. Сомали, Афганистан, Йемен....

Он никогда ни в чем не сомневался. Он всегда поступал без оглядки на последствия. Он верил в правильность своих действий. Готовый в любую минуту сорваться и полететь, хоть на луну, лишь прозвучит приказ.- мой голос заметно задрожал.

Приложившись к бутылке и отпив немного, я затянулся несколько раз, чуть успокоился и продолжил:

— Его всегда ставили в пример другим офицерам. Родина не забывала подвигов и щедро награждала его премиями, путёвками, медалями и орденами. Все восхищались им. У него было всё — четырехкомнатная квартира, машина с личным шофером, красавица жена и маленький сын, точь-в-точь похожий на него. Одна беда — у него не было друзей. Нет, конечно, были приятели — сослуживцы, с которыми он то и дело гонял то на рыбалку, то в баню, то еще куда. Но настоящих друзей не было. Никто не хотел быть близким человеку, который без колебаний убьет их, едва прозвучит такой приказ. Но его устраивал такой расклад, до поры...

Затушив окурок, я засунул его в пустую бутылочку.

— Страна, которой он прослужил почти всю свою жизнь, распалась. Настали тяжелые времена. Бывало, что жалование не выплачивали полгода. Его сослуживцы начали приспосабливаться к новым условиям. Кто-то ушел со службы, кто-то подрабатывал на стороне, а кто-то воровал золото с ракет. Но майор уперся и продолжал, как и прежде, тянуть лямку — настоящий офицер! Он, как мог, пытался пресекать раздолбайство и воровство среди своих подчиненных. Но кому-то это не понравилось, и его списали на пенсию. Это и подкосило майора. Он осознал, что с развалом страны стал никому не нужным, израненным и контуженным стариком.

Он запил, да причем так, что мог месяц, не просыхая, валятся на диване, уткнувшись в телевизор. Красавица жена, не выдержав, ушла к другому и подала на развод.

Приятели не хотели иметь ничего общего с каким-то забулдыгой. Все отвернулись от него. Через месяц после развода ему пришлось отдать сына в училище, у майора не было денег на его содержание. После развода он запил еще сильнее. Впрочем, скоро всё закончилось...

Выдохнув, я вновь приложился к пузырьку.

— Его двухнедельный труп нашли соседи, почуявшие запах гнили из его квартиры. Он умер в обоссаных штанах, захлебнувшись в собственной блевотине. Никто даже не пришел на похороны. — закончил я свой рассказ на столь “приятной” ноте.

Я посмотрел на младлея, та сидела открыв рот

Допив свой спирт, я засобирался уже пойти прогуляться, но меня остановила Сивира.

— И это всё!? В смысле, он что, умер просто вот так? И никто не пришел на его похороны!? — пробормотала пораженным тоном кобыла.

Я кивнул.

— Это... Ох, Селестия... — вздыхала кобыла. Впрочем, все эти вздохи меня уже не заботили. Я поднялся из-за стола и направился к выходу.

— Как... Ты хотя бы знаешь как его звали? — кобылка явно была взволнована рассказом.

Я вздохнул. Уж очень мне не хотелось отвечать. Вот ведь как получилось: я, значит, ору на нее, мол нефиг сопли разводить, а сам-то!

— Майор Алексей Васильевич Лукин. — буркнул я.

— Погоди, но у тебя же... — быстро заговорила кобыла. Но я не стал слушать, вышел с кухни и направился к выходу, не обращая внимания на Спайка.

— Ох и любишь же ты драму разводить, лейтенант хренов — хмыкнул я.

Тринадцатая глава.

Сивира провожала взглядом чужака. Пораженная рассказом, она отказывалась в него верить: "Такой офицер просто не мог умереть вот так, забытый и всеми брошенный!" Но в глубине души она понимала — рассказ не выдумка. Слишком эмоционально Лукин всё это рассказывал.
"А ведь я иду по той же дорожке" — горько усмехнулась кобылка.

Этот рассказ задел её за живое, разбудил в ней чувство страха. Она боялась, что закончит так же, как и отец Лукина. Посвятить всю свою жизнь службе, лишь для того чтобы в конце остаться ни с чем?

Она почти видела эту картину — как она одна, старая и никому не нужная, будет сидеть в своём доме и пить. Пить до самого конца — и никто её не остановит.

У Сивиры потекли слёзы. Она не знала, от чего именно. Может от той картинки в голове, а может от спирта.

— Н-никогда! — зло вскрикнула кобылка. Резко встав из за стола, она пошла к выходу.

Выйдя на улицу и не обращая внимания на Лукина, она посмотрела на своих подчиненных.

Пробежав пятьдесят кругов, они лежали прямо на земле, тяжело дыша.

— Эй, отребье! Долго вы тут еще валятся будете!? Становись!!! — Сивире хотелось немного побаловать своих бойцов.
"Дам им увольнительную до вечера, за уродцем я и сама могу присмотреть" решила кобылка.

Твайлайт проснулась только после полудня. Спустившись вниз, она встретила Спайка. Тот оттирал стены от надписей и старался не встречаться взглядом со своей начальницей.

Единорожка помогла поставить книжные шкафы на место и, оставив дракончика расставлять книги, пошла разыскивать Лукина. Селестия вчера попросила Твайли помочь чужаку немного адаптироваться. Ну и проследить, чтобы он больше не повторял своих выходок. К тому же Твайлайт нужно было связаться с Дерпи. Единорожка хотела заказать в Кантерлоте новый барабан для Пинки.

Выйдя на улицу, кобылка осмотрелась. Пришелец стоял возле дороги и втягивал дым через "сигарету". А на лужайке Сивира что-то объясняла своим подчиненным.

— М-м-м Привет, Лукин! Как, м-м-м, спалось? — неуверенно протянула кобылка, подойдя поближе к чужаку.

Она не знала с чего начать разговор. Раньше все её попытки наладить контакт оставались в лучшем случае проигнорированы.

— Здорово... — как-то с налетом печали произнес Лукин.

Грустно то как!

У меня кончались сигареты. И я что-то сомневаюсь, что у этих лошадей водится нечто навроде табака. Черт, без курева будет туго.

— Ты помнишь наш вчерашний уговор? — спросила фиолетовая кобыла.

Интересно, о чем она? Я посмотрел на нее, всем своим видом показывая: “первый раз слышу!”
— Дверь! Ты обещал Рэрити, что починишь её дверь! — с напором произнесла рогатая. Тьфу, ты! А, я то уже и забыл. Хм, ну ладно — поставлю я ей дверь. Заодно и кепку заберу, без неё как-то непривычно.

— Ладно, хрен с тобой, показывай дорогу — буркнул я, бросая окурок на дорогу.

— Э-м, а ты что, её не запомнил? — удивленно спросила кобыла.

Нет, я помню конечно, но мне совсем не хотелось идти к белоснежной кобыле одному. Она же на меня накинется! Я же её ковром обмотал, да хату обчистил.

— Слушай, рогатая, я пьяный был в драбадан! Какое там запомнить, я же вообще ничего не соображал! — соврал я.

— Хм, ладно пошли... И кстати, я никакая не рогатая, меня... — начала было фиолетовая возмущаться. Но я прервал её.

— Что значит не рогатая!? А это что!? — я ткнул пальцем в рог. — Половой орган что ли!? — удивленно выпалил я.

Фиолетовая, чуть помявшись, скосила глаза на свой рог. Ё-мое, да она покраснела!

— Ничего и не половой... — промямлила она и помотала головой. Чуть помедлив, она заговорила:

— Я единорожка! И зовут меня Твайлайт Спаркл! Запомни, пожалуйста. — обиженно закончила кобыла.

Твайлайт Спаркл!? Что за имя такое дурацкое!? Ох, блин, у меня от них уже голова болит. Или от яблочного спирта...

Молча кивнув, я пошел за ней, по дороге раздумывая о своем положении.

Интересно, капитан меня в дезертиры записал? Или он решил, что меня медведь где то в лесу задрал? А, черт бы с ним! Пусть хоть считает, что я в Китай к проституткам убежал. Мне-то какая разница?

Мы уже подходили к дому, как на пороге появилась какая-то мелкая лошадка. Ну в смысле, совсем мелкая! Наверное, тоже детеныш, типа того, чью игрушку я вчера починил. Вернее, сначала сломал, а потом починил.

Хм, похоже это девочка. Ха, походу я уже наловчился их различать! Даже не знаю, радоваться или горевать по этому поводу.

— Ой... — только и сказала детеныш, прежде чем забежать обратно в дом.

— Эй, Свити Белль, подожди! — воскликнула единорожка и побежала за ней.

Что за фигня? Я же умылся и привел себя в порядок какого черта они от меня шарахаются?

— Рэрити! Рэрити, там чудище пришло! Ты про него вчера рассказывала! — вопила мелкая в доме.

— Это я-то чудище!? Тьфу, мутанты чертовы! — проворчал я и немного помедлив, всё же протиснулся в дом.

Не успел я войти, на меня тут же накинулась эта самая Рэрити.

— Ты!!! Что!? Снова собрался тут всё поломать!? Не позволю!!! — визжала белая пони уже готовясь швырнуть в меня чем нибудь тяжелым.

Твайлайт аж уши прижала от её крика. Похоже я не один, кто не выносит бабского... То есть кобыльего визга.

— Рэрити, успокойся! Он пришел починить дверь, а вовсе не для того, чтобы снова тебя ограбить! — фиолетовая пыталась успокоить свою истеричную подругу.

— Что!? Это, вот... Кхм... Прошу прощения, моя дорогуша, но о чем ты думала, когда вела его сюда!? — всё никак не унималась крикливая кобыла.

Задолбала! Я ей тут дверь ставить пришел, а она визг поднимает! Подумаешь, я её вчера в ковер замотал. Я же не со зла, а по пьяни — со всеми бывает!

Твайлайт всё пыталась успокоить свою подругу, но меня это уже не заботило. Мне хотелось как можно быстрее сделать эту проклятую дверь и свалить отсюда.

А то мало ли, может она захочет мне отомстить, а у меня и так нос сломан. Не обращая внимания на орущую пони, я осмотрелся. Дверь была прислонена к стене возле проёма. Быстро взглянув на косяк, я сообразил, что вовсе ничего не сломал.

— Дверь просто с петель слетела, тут всего-то и надо, пару раз молотком долбануть, да повесить её обратно... — вслух заключил я.

Но эти чертовы лошади не обращали на меня внимания. Они все втроем о чем-то переговаривались в уголке. И судя по активной жестикуляции и высоким тонам, переговаривались весьма оживленно.

Ладно черт с ними, сам всё сделаю!

Сняв с плеча автомат, я долбанул пару раз прикладом по петлям, вбивая их обратно в дерево.

Вновь взглянув на кобыл, я офигел. Моя долбежка их совсем не беспокоила, они всё так же самозабвенно о чем то спорили в углу. Плюнув, я начал вешать дверь. Провозившись минуту, я осмотрел свою работу. Не ахти, конечно, малость кривовато, ну да пофигу. Они же лошади, хер ли они в дверях понимают!?

Висит и черт бы с ним! Обернувшись, я убедился, что пони всё так же не замечали меня. Я уже собирался уходить, но повернувшись кое-что заметил. На тумбочке возле двери я увидел то, за чем, собственно, и пришел — свою кепку. Но не это привлекло моё внимание.

— Опаньки…

Рядом с кепкой лежала стопка золотых монеток. Зыркнув в сторону переговаривающихся подруг, я тихонечко подошел к столу. Быстро схватив монеты и напялив кепку, я всё так же тихо вышел из дома. Нет, вы не подумайте, я вовсе не вор! Но ведь я должен получить хоть что-то за свою работу!? Тем более та кобыла на меня еще и наорала!

— Компенсация за моральный ущерб — весело проговорил я, бредя по дороге.

— Какая еще, к сену, компенсация!? А ну показывай, чего опять спёр! — раздалось позади меня.

Вот черт, ну почему из меня такой хреновый вор выходит!? Что ни сопру, так обязательно заметит кто-нибудь. Лошадки глазастые, мать их.

Обернувшись, я обнаружил перед собой Сивиру. Она стояла задрав голову и пристально смотрела мне в глаза. Черт! Похоже, что отбрехаться не выйдет. Хотя...

— Эй, командир, может это... Уладим без протокола? — сказал я тихим голосом.

Младлей изумленно отрыла рот.

— Чего-о-о.... — тихо протянула она.

Хм, она что, про взятки никогда не слышала?

Четырнадцатая глава.

— Ты... да, ты... — шипела Сивира.

По ходу дела — я попал. Судя по её удивленной морде, взяток она не берет.Что же делать!?

— Да ты совсем ненормальный! — с трудом заключила она.

— Это я-то ненормальный!? И кто это мне говорит? Говорящая, блин, лошадь!? — громко произнес я.

Надо как то отвлечь её от моих монеток...

— Что!? А ты-то кто!? Здоровенная двуногая.. Дискорд тебя раздери, да ты настолько уродлив, что я и выразить-то не могу!!! — закричала серая кобыла.

Уродлив!? Это я-то!? Нет, ну я, конечно, не красавец, но урод!? Это уже оскорбление!

— Да пошла ты! Сама страшная, как собака, еще и мне что-то говоришь! — и, сделав обиженный вид, пошел дальше.

Черт, а я молодец! Провел таки...

— А ну стой на месте!!! — крикнула Сивира и начала догонять меня. Блять, видимо я рано порадовался.

— Сама стой, а у меня дела! — произнес я, когда она со мной поравнялась.

Так, тише, лейтенант.Спокойней. Главное — её не спровоцировать.

— Да какие у тебя, придурка, могут быть дела!? Ты ведь даже не пони! Ты никто! Кто с тобой захочет иметь дело!? — продолжала шипеть младлей.

Так ну это уже перебор! Что значит никто!? Да я... Стоп! А ведь если подумать, то получается, я и вправду никто. То есть, для этих разноцветных лошадей я всего лишь какой-то мутант. Впрочем, я о них также думаю.

— Важные у меня дела! Отвали! — буркнул я и свернул с дороги в сторону какой-то полянки. Надо было как-то от неё отвязаться, только как?

Сивира и не собиралась "отваливать". Она всё так же шла рядом со мной и буровила меня взглядом.

— А-а-а... Я поняла. — тихо сказала она. — Ты просто заговариваешь мне зубы, чтобы я отвязалась от тебя! — злобно зашипела Сивира. Обогнав меня, она встала у меня на пути.

— А ну выворачивай карманы!!! — заорала она на всю поляну.

Черт, что же мне делать? Драться мне с ней, ну никак нельзя. Принцесса мне второй раз этого с рук не спустит. Да и к тому же, в прошлый, раз она мне нос поломала! Выход только один...

— Помогите!!! Грабют! Насилую-ют!!! — заорал я. Да так, что с деревьев на конце полянки птицы разлетелись.

Реакция младлея была довольно забавной. От удивления она плюхнулась задницей прямо на землю. Сивира вытаращилась на меня так, словно я ей только что в любви объяснился.

Сейчас!

Воспользовавшись её замешательством, я со всех ног побежал в сторону леса, даже не оглядываясь назад.

Сейчас главное — оторваться от неё. Спрячу золото, а потом вернусь в библиотеку, хрен она чего докажет!

Миновав первые деревья, я остановился, чтобы отдышаться. Немного погодя я осмотрелся по сторонам. Младлея нигде не было, даже ветки нигде не хрустели.

Что же это? Она настолько офигела, что даже забыла зачем ко мне привязалась? Или же она...

Мои мысли прервало темное облако, резко приземлившееся передо мной.

Блять, забыл что она летает! Я испуге в попятился назад.

— Попался! Что!? Думал, самый хитрый, да!? — прорычала Сивира с самодовольной ухмылкой.
“А вот хрен тебе, всё равно убегу!” — подумал я, и, резко повернувшись, побежал в сторону. Впрочем, бегать мне пришлось недолго. Я запнулся о какую-то корягу и на лету ударившись коленом о камень, растянулся на земле.

— Твою мать! Больно то как... — зашипел я. Ну почему всякий раз когда я бегаю, я обязательно обо что нибудь споткнусь?

— Ха! Да ты не только тупой, но и неуклюжий как мешок с овсом! — расхохоталась темная кобыла.

Мда уж, попал. Теперь уже убежать не выйдет, да еще и нога болит, зараза!

— Ебанный камень! — проворчал я и пнул засыпанный листвой камень. Камень со звоном отлетел в сторону.

Стоп, камни ведь не звенят!

Я удивленно посмотрел на "камень".

— Какого...- прошептал я.

Вместо камня на земле лежала армейская каска. Причем не в лучшем состоянии. Вся смятая и с зарубками на металле.

Покрутив головой по сторонам, я обнаружил странного вида бугорок...

— О боже... — выдохнул я и подполз к "бугорку".

Сивира, глядя на мои действия, хихикнула.

Прямо на земле лежало изодранное тело. Всё в крови, со вскрытыми потрохами. Рук дальше локтей не было, вместо них были окровавленные лохмотья ткани вперемешку с кожей.

Я почувствовал, как мне стало не по себе, но заставил себя взглянуть на лицо.

В одно мгновение весь мир словно потерял краски. В груди что-то сжалось, да с такой силой, что я застонал. Я отшатнулся и, сев задницей на землю, начал судорожно доставать сигареты.

— Замуруев, как же так....- простонал я, тщетно чиркая спичкой.

Сивира смотрела на Лукина с презрением. "И этот придурок хотел убежать от меня?" — хихикнула она, глядя, как чужак пытается отползти от нее.
"Какой же он жалкий!" подумала кобылка, с улыбкой глядя на его действия.

Лукин остановился, рассматривая что-то на земле, и через несколько секунд резко отстранился, плюхнувшись на круп.

Сивира напряглась, когда чужак полез куда-то в карман. "Уж не оружие ли он достает?" — подумала темная пони, приготовившись к драке. Когда чужак достал "сигарету", младлей успокоилась.

Ей уже надоел этот "спектакль".
"Если он пытается снова провести меня, то у него ничего не выйдет!" — твердо решила Сивира и начала приближаться к чужаку.

Лукин как-то странно застонал и принялся с яростью чиркать щепкой о какую-то пластинку. Подойдя поближе и заглянув в его лицо, темная пони опешила.
"Ох, Селестия, да что с ним!?" — с испугом подумала кобылка. Она всегда считала, что такое выражение может быть только на лице у покойника.

Проследив направление взгляда чужака, кобылка заметила какой-то мешок, лежавший в траве. Подойдя поближе и присмотревшись, Сивира не выдержала.

Она метнулась в ближайший куст и опорожнила желудок.

“Боже мой, как же такое могло произойти!? Что же я скажу его мамке!?” — Судорожно соображал я, жадно затягиваясь сигаретой.

Что же выходит!? Выходит, я не один попал сюда? А весь взвод? Или только мы с ним?

Да кто-же его так разорвал? Эти вонючие мутанты!?

Я с трудом посмотрел на Сивиру. Отвернувшись в кусты, та самозабвенно плевалась, вытирая рот копытом.

А может и не они. У них и когтей-то нет, а зубы годятся только для того, чтобы яблоки разгрызать. Хм, а может зверье какое дикое? Или еще какая нибудь неизвестная мне хрень? Да, блин, я же вообще ничего не знаю об этом мире! Черт возьми...

Немного успокоившись, я принялся пристально разглядывать каждый камень, каждую веточку вокруг.

Ага! Вон и автомат лежит, весь покореженный, будто кто-то пожевал. А вот и вещмешок валяется. А вот и нога...

Не выдержав зрелища оторванной конечности, я отвернулся. Пиздец парню “повезло”.

— Это... Он твой друг? — тихонько спросила Сивира. Оторвав взгляд от земли, я увидел что она стоит передо мной с печальной мордой.

Я с трудом кивнул. Говорить не хотелось. Немного помявшись, она присела рядом со мной.

— Мне очень...Жаль. — грустно буркнула она.

Да уж. Ей жаль. Да она хоть представляет себе...

Мои мысли оборвал хруст веток. Где-то в двадцати метрах от нас кто-то быстро передвигался.

Яростно зарычав, этот кто-то, явно почуяв наше присутствие, пошел в мою, с Сивирой,сторону. Хруст веток усиливался.

Ничего не говоря, я вскочил на ноги, сорвал с плеча автомат, зарядил его и направил ствол в сторону шума.

Уверен, кто бы там ни был, именно он виновен в смерти моего бойца.

— Иди сюда, ебало ты утиное!!! — заорал я, готовясь к бою.

Пятнадцатая глава.

Из кустов навстречу мне выпрыгнуло что-то большое и ни разу не понятное.

— Ну нихуя себе! — воскликнул я.

Передо мной стояла длинная трехметровая махина, отдаленно напоминающая сороконожку. У нее совсем не было башки, да и глаз, по-моему — тоже. Огромная пасть помещалась в верхней части длинного туловища, утыканного хреновой тучей мелких лапок. Толстое, как бревно, и длинное, как железнодорожный вагон, чудище предстало передо мной во всем своём угрожающем великолепии. Чуть постояв, выбирая на кого из нас напасть, оно кинулось на меня с яростным шипением и стрекотанием сотен мелких лапок. Если бы я успел, то наверное обосрался бы от страха. Но увы, сейчас было не до того.

Я надавил спусковой крючок. Автомат, закашлявшись, выплюнул пять пуль. Впрочем, "утиное рыло" совсем не смутилось, пули со свистом отскочили от его тела. Только одна смогла пробить толстую кожу "сороконожки".

Бронированная что-ли!?

— Блять! — только и успел выдохнуть я, прежде чем на меня навалилась огромная туша этой твари.

Сивира в страхе поджала уши. Такой твари ей еще не доводилось видеть. Да что там видеть, она даже не разу не слышала о чем-то подобном.

Немного подождав, чудище кинулось на Лукина. Железяка чужака громко прогрохотала, от монстра что-то отскочило, высекая искры.

Чудище навалилось на чужака. Тот вскрикнув, завалился на спину и, упершись спиной в землю, изо всех сил пытался отпихнуть тварь своими “копытами”.

Сивира сидела на земле и не знала, что ей делать. Она, конечно, сильно недолюбливала Лукина, но убежать и позволить этой твари сожрать пришельца она не могла. Она всё так же сидела, поджав уши и в ужасе глядела, как чужак тщетно пытается спихнуть с себя чудище.

— Отсоси, собака страшная! — проревел чужак и направил свою железяку в сторону монстра. Раздалась серия хлопков, и чудище, мгновенно отпрянув, завизжало от боли. Из его тела струей хлестала вонючая бурая жидкость. Лукин с трудом встал на ноги и вновь направил свою “палку” на чудище.

Хлопки разделялись небольшой паузой, от твари отрывались куски плоти, но она отказывалась сдыхать, а только страшно визжала, извиваясь.

Сивиру что-то обожгло. Вскочив она заметила, что в неё попало. В младлея летели непонятные горячие штуки, которые вылетали из ребра железяки.

Внезапно хлопки прекратились и чужак, ругаясь, стал судорожно выдергивать какую-то продолговатую штуку из своего оружия.

Чудище, перестав извиваться, плюнуло в сторону Лукина длинной струей какой-то бесцветной жидкости. Чужак, выронив железку, заорал, когда струя попала ему на руку.

Заорав от боли, я выронил автомат и попытался сбросить с себя китель. Эта херня в меня кислотой плюнула, что-ли!? Или ядом каким? Да какая нахер разница! Жжет-то как. Эх,будь на мне старый "флоровский" бушлат — все было бы не так страшно. Он же может от семи до десяти секунд выдерживать горящий напалм! Что ему какая-то кислота? Так, комарик укусил. Но это всё мечты...

Не успел я, срывая пуговицы, скинуть китель, как тварь снова кинулась на меня. Черт, а автомат-то я выронил! Дотянуться бы до...

Мои размышления прервала Сивира. Она с лету врезалась всем своим весом в "сороконожку". Та, чуть покачнувшись, резко развернулась в сторону упавшей кобылы и угрожающе зашипела. Выхватив пистолет, я направил его сторону твари и помедлил. Блин, если её и автомат не берет, то от ПМ а ей станет не сильно хуже!

Нужно стрелять в уязвимые места... Только где их найти-то!? Это же долбанный танк! Весь автоматный магазин проглотила и хоть бы поморщилась.
“О боже, что же я творю-то?” — мрачно подумал я, подскакивая к твари.

Та, заметив меня, с ужасающей скоростью развернулась в мою сторону.

— Отсоси, я сказал!!!. — рыкнул я скорее от отчаяния, чем от злости. Сунув пистолет прямо в пасть этой хрени, я нажал на крючок.

Ого, похоже — работает! Тварь отскочила от меня, извиваясь от боли. Я все еще давил на крючок, но пистолет молчал. Патроны... Твою мать! Я же не перезаряжал его со вчерашего дня. Искать запасной магазин времени не было. Я никак не мог вспомнить, куда его сунул.

Воспользовавшись замешательством твари, я побежал к автомату, схватил его с земли, заменил магазин и дернул затвор.

Повернувшись я обнаружил, что яростно шипящая тварь вновь неслась на меня. Больших усилий стоило удержаться и не начать лупить длинными очередями.

— Бить надо наверняка...- успокаивал я себя.

В миг, когда до "сороконожки" можно было рукой дотянуться, я с силой воткнул ствол автомата прямо в её рот. Ствол утоп в широко раскрытой пасти чудища.

— Ну наконец-то! — выдохнул я и всадил длинную очередь прямо внутрь этой твари.

Чудище, взвизгнув, мгновенно смолкло. Пули наверняка отрикошетили от её толстой кожи и порвали ей внутренности. Обмякнув, тварь завалилась вместе с торчащим из её пасти автоматом.

Всё еще дрожащими руками я стал доставать сигареты.

"Это было... круто, наверное..." — вспоминала Сивира сражение двух чудищ, ведя своих стражников в сторону леса.

Лукин не пошел с ней, он ничего не обьяснял ей, а просто заявил, что никуда не пойдет. Но на её вопрос, о том, кого же убило это чудовище, чужак ответил.

Как оказалось, это был подчиненный Лукину боец. Она вместе с пришельцем еще около получаса осматривала опушку леса, но больше ничего они не нашли. "Это и к лучшему, хватит на сегодня уже трупов." — думала младлей.

Она не хотела признавать это, но все же ей было жаль Лукина. Уж очень сильно его подкосила смерть своего подчиненного. Офицер хорошо представляла, чтобы чувствовала, случись что-то подобное с кем нибудь из её отряда.

Придя в город, она обо всем рассказала Твайлайт. Та хотела отправиться вместе с ними, но Сивира не позволила, здраво рассудив что не стоит подвергать лишней опасности лучшую ученицу принцессы.

— Нечего там разглядывать! — ответила темная кобылка единорожке.

Сивира еще около часа собирала своих подопечных. Хвала Селестии, все они были в трезвом состоянии.

Вернувшись к опушке леса, она застала Лукина сидящим возле небольшого земляного бугорка. В свежевзрытую землю была воткнута железка, а на ней лежала каска погибшего бойца. Подойдя поближе, кобылка осторожно обратилась к чужаку:

— Ты... уже похоронил его, да? Лукин лишь коротко кивнул, затягиваясь "сигаретой".

— Но я думала... — тихо продолжила кобыла, но её прервал крик чужака.

— Хули ты думала!? Чего тебе надо!? Не видишь, не до тебя сейчас! Нахрена ты своих гомиков привела!? А? — вдруг взорвался лейтенант.

— Ах, ну да точно, я же забыл! Мы же для вас уроды! На дохлого уродца хотели посмотреть? Палочкой потыкать!? — продолжал орать он, едва не плюясь от бешенства.

Сивира опешила от такой тирады. "Да я ему сейчас... А хотя нет, черт с ним! Тоже мне, лейтенант! Истеричка он, а не офицер!"
— Да пошел ты... — всё также тихо произнесла она. Махнув копытом своим подчиненным, Сивира подвела их к телу дохлого чудища.

— Берите это... этого... короче, берите вот эту тварь и тащите к библиотеке, ученица принцессы хочет её изучить!

Встав рядом с телом, она с интересом наблюдала, как её подчиненные опасливо приближаются к трупу существа. Вид даже дохлой твари, продолжал внушать жути окружающим.

Шестнадцатая глава.

Твайлайт пребывала в смешанных чувствах. С одной стороны, она очень жалела неизвестного ей человека. А с другой, одновременно радовалась возможности изучить такое интересное, хоть и жуткое, существо. Единорожка в восторге насчитала у него двести шестьдесят пар лапок — это на порядок больше, чем у любого известного ей существа! Спайк, впрочем, не разделял её эмоций. Ему казалось, что в любую секунду тварь могла ожить и кинуться на них.

— Спайк, будь добр, напиши письмо принцессе Селестии. Мне не терпится узнать, что они могут сказать про эту "штуку" — кобылка показала копытом на дохлое чудище, лежащее на столе. — Кантерлотские зоологи.

Спайк хмыкнул.

— Зачем нам какие-то зоологи? Флатершай обычно с животными возится. — недовольно заворчал дракончик. Ему очень не нравилось то, что из библиотеки сделали проходной двор. "Мне и толпы стражников хватает" — думал Спайк.

— Да ты что!? Флатершай удар хватит, если она увидит "это"! — кобылка очень не хотела травмировать подругу.

Спайк нехотя вылез из подвала.

— Как же мне тебя назвать?... — задумчиво протянула Твайлайт, глядя на существо.

— Что же я, Дискорд меня раздери, делаю!? — мрачно ворчала Сивира, складывая бутылки в корзинку.

На улице уже была ночь, а Лукин еще не вернулся. Последний раз младлей видела его, когда уходила вместе со стражниками, уносящими дохлого монстра. Прошло уже больше десяти часов, а он так и не пришел.

Ей было немного стыдно. Всё-таки, каким бы ублюдком не был чужак, а её он спас. Ну, или он спас себя и её заодно. Но факт остается фактом — если бы не Лукин, её бы сожрала та тварь. Впрочем, если бы не Лукин, кобылка всё еще сидела в дворцовых казармах, чего младлей сильно не любила.

— Чертов мудак! — злобно рыкнула она.

Как бы Сивира не пыталась, но она никак не могла перестать беспокоится за него. Ей было очень жаль пришельца. Несмотря на ненависть, она в глубине души очень волновалась. Кобылка боялась, как бы он опять не выкинул чего. С Понивилля хватит и одного пьяного дебоша.

Собравшись, младлей подхватила корзинку зубами и взлетела. Серая пони пребывала в полной уверенности, что Лукин так и сидит на могиле своего бойца.

— Если есть в кармане пачка сигарет -
Значит, всё не так уж плохо... — грустно напевал я, копаясь в вещмешке Замуруева.

Может быть, это и не красиво, мародерство, блин, но в моей ситуации было бы глупо похоронить мешок вместе с бойцом, да и подсумок со штык-ножом я тоже забрал. Немного поковырявшись, я отыскал несколько пачек сигарет и аж целый блок армейского "Перекура". Мерзость! Самые дрянные сигареты в мире, даже “Прима” на их фоне кажется элитным табаком. Донской табак, блин.

Удовлетворившись находкой, я отложил вещмешок в сторону и закурил.

Весь день просидел перед этой могилой, размышляя о том, как же так могло получится. Один он был, или сюда весь взвод закинуло? Много тут еще таких сороконожек? И почему никто не слышал автоматных очередей? До города ведь недалеко, а я не думаю, что эта тварь застала его спящим, или типа того. Бляха муха, пацана жалко аж до слёз. Сдохнуть хуй проссышь где, хуй проссышь зачем. Да еще и быть загрызенным такой-то тварью!

— Как же я такое прое.... — пробурчал я, но меня прервало хлопанье крыльев за спиной.

Рядом со мной, звякнув, плюхнулась корзинка с пузырями...Спирта!

— Ну, и долго ты тут страдать собрался!? — проворчала Сивира, усаживаясь рядом со мной.

Что она тут забыла? Она же меня ненавидит! Или уже любит? Что-то я забыл…

Хотя, черт с ней. Спирт-это здорово! Мне как раз нужно было хорошенько выпить. Дареному поню, как говорится... Не прогонять же её?

— Ничего и не страдаю — буркнул я, доставая бутылёк из корзинки, вырывая пробку и прикладываясь к горлышку.

Блин, с этими лошадями я скоро "синяком" стану!

— Куда лапы тянешь!? Кто тебе разрешал!? — вновь заорала Сивира, растопырив крылья. Эта сука, что, поиздеваться прилетела!? Вот ведь зараза!

Кинув бутылку обратно в корзинку, я начал прикуривать новую сигарету. Вот ведь дрянь! Ни стыда, ни совести! Нет, она определенно напрашивается!

Кобыла немного помялась, но все же заговорила:

— Ладно.. Я это... Пошутила в общем... Бери, если хочешь.
“Бери — не бери, задолбала!...”
— Да пошла ты нахуй... — коротко и ясно произнес я.

Будет она мне тут еще в командира играть, совсем уже охренела, кобыла долбанутая!

— Что!? Хм, слушай, я просто хотела сказать, что ты мог бы спросить разрешения для начала. Ой, да бери ты уже! — быстро заговорила младлей.

Ну, коли она просит....

Я вновь схватил пузырек и присосался к горлышку, без передышки опустошил бутылек и, швырнув его с сторону, потянулся за новым.

— Я... Мне жаль, что так вышло с твоим бойцом... — с трудом произнесла Сивира.

Жаль ей, как же... А может и вправду жаль? Все же она не может быть такой уж сукой.

— Ты только пойми меня правильно! Я всем сердцем тебя ненавижу! — начала говорить кобыла.

От неожиданности я закашлялся. Ну нифига себе! Это она меня так утешить решила!?

— Ты невоспитанный, тупой, уродливый и агрессивный алкоголик! — продолжала она.

Ну нихера себе! Да она на себя-то вообще смотрит!?

— Но... Как офицер офицера я тебя уважаю... Несмотря на всю свою ничтожность, ты настоящий офицер... — смущенно закончила она.

Опа-на, а вот с этого места поподробнее!

— Это я-то настоящий офицер!? Да я бухал и лошадей пугал, пока моего бойца какая-то тварь жрала! Всякой херней страдал! Драгоценности какие-то спер... А должен был своих бойцов искать!!! — выпалил я.

Черт, дожил. Плачусь в жилетку какой-то кобыле! Ну почему же я такой дебил!?

Сивира сидела молча. Я уже допивал третий пузырёк, когда она неожиданно рявкнула:

— А какого сена ты тут сидишь!?

Я поперхнулся и уставился на неё удивленными глазами.

— Нет чтобы начать искать — ты сидишь тут и плачешься, как маленький жеребенок! Ты прав! Ты не офицер — ты маленькая капризная...

Не дав ей закончить я вскочил. Точно! Я же могу начать искать! Черт возьми, ну почему я сам до этого не додумался!?

— Ты права! Маленькая ты наглая лошадь! Я...

Она дернула меня зубами за штанину, да так, что мне пришлось сесть, чтобы не упасть. Ну вот, а я уже пафосную речь заготовил...

— Совсем больной!? Сейчас!? Да что ты там ночью найдешь!? Успокойся, придурок... — злобно зашипела Сивира.

Хм, и вправду! Лучше завтра утром пойду, а то напороться в потемках на такую тварь... Не хотеть!

Блин, эта чертова кобыла поумнее меня будет! Стыд-то какой...

— Ты это... Спасибо тебе, в общем! Извини, что побил тебя тогда... — решил извиниться я. Все-таки она не такая уж и сволочь. Просто любит повыпендриваться!

— Побил!? Да это я тебе лицо сломала, если бы не твой пистолет — хрен бы ты оттуда целым ушел! — возмущенно затараторила она.

Хм, я что, её за живое задел? Это поэтому она меня ненавидит — за то, что я её тогда... победил!? Точно ненормальная!

Перестав злобно фыркать, Сивира встала и, чуть помявшись, похлопала меня копытом по плечу. Не сказав ни слова, она взмахнула крыльями и полетела в сторону городка.

Это что? Она меня типа утешить прилетала!? Фигасе! Ну да ладно, у меня тут еще целая корзинка со спиртом. А Замуруева я так и не помянул…

Брезгливо отряхнув плечо, по которому хлопала Сивира, я потянулся за новой бутылкой.

Наутро у меня страшно болела голова. Проснувшись, я обнаружил себя валяющимся на мелкой кровати. Как колыбелька, блин. А проснулся я, собственно, от того, что Твайлайт возмущенно бормотала и пыталась спихнуть меня с этой детской кроватки.

— Блин.... Че тебе надо в моей койке!? Уйди, лошадь! Не видишь, что ли — сплю я! — бормотал я, не желая вставать.

Черт, да что ей надо-то?

— Уйти!? Да ты на моей кровати спишь! Что это значит!? Фу, да ты весь грязный! — возмущалась фиолетовая кобылка.

— И вообще это не прилично лезть в кровать к незамужним пони! — визгливо добавила она.

Ага, а к замужним значит можно. Прилично-неприлично, а голова у меня болит так, будто я вчера....

— Ох ебать! — вскрикнул я и быстро вскочил с кровати.

Твайлайт явно не ожидала этого. Она отшатнулась и вжалась в стену, вытаращив на меня испуганные глаза:

— Эй, ты чего?

Оглядевшись, я понял, что нахожусь на втором этаже библиотечного дерева. И как я сюда попал!? А, впрочем, неважно.

У меня сегодня важные дела — нужно прочесать лес на предмет своих бойцов. Но сперва...

— Слушай, у тебя тут есть чем опохмелиться? — обратился я к ней. На больную голову в лес соваться не хотелось.

Семнадцатая глава.

— Что за... сказал я, нагибаясь к земле, чтобы поднять какую-то продолговатую железку.

Денек выдался не самым удачным.

Опохмелиться мне так и не дали. Эта фиолетовая кобыла состроила такую морду, что я понял без слов — сейчас мне будут трахать мозги. Быстренько свалив, я забрал вещмешок и, подхватив автомат, направился к выходу.

Идя по городу, я вдруг сообразил, что понятия не имею, где мне искать своих бойцов. Подумав пару минут, я решил вернутся к "своей" землянке и прочесать окрестности. Мне пришлось несколько часов осматривать поляну, в надежде обнаружить хоть что-нибудь.

Ни хрена...

Немного передохнув, я отправился прочесывать лес вокруг полянки. На это ушел весь день. Только под вечер, примерно в двух километрах от землянки, обнаружилось кое-что в траве, но совсем не то, что искалось...

Это был пустой автоматный магазин, только совсем не от "Калашникова". К тому же в нем еще оставалось два патрона!

Маленькие такие, похожи на ПМ'вские. Со стороны гильзы с трудом удалось разобрать гравировку. 9mm PARA.

— Какого хуя!? — только и удалось выдавить мне.

Это же немецкие патроны! Каким боком они оказались здесь!?

На земле оказалась целая россыпь гильз, но — ни следов пуль на деревьях, ни крови....

Черт, да что же за байда!? Получается, сюда не только меня с Замуруевым закинуло, но и еще кого-то? Иностранцы!? Да еще и военные! Что-то тут не чисто...

Нет, я конечно рад, что по этому "Понилэнду" бродят и другие люди. Но иностранцы? Почему-то мне совсем не хотелось с ними встречаться...

— Да ну, дурость какая!

Да какая разница? Иностранцы или нет, но всяко лучше, чем быть одному среди этих мутантов разноцветных.

Надо бы их отыскать... Только, блин, как!? По запаху что ли?

Солнце тем временем уже клонилось к закату.

— Блин...- шариться по лесам ночью мне совсем не хотелось. Только вот желудок предательски ворчал, напоминая что за три дня я сьел один несчастный салатик.

Вздохнув и закурив, я отправился обратно в "Пони-что-то-там".

Блин, где бы китель починить?

Слюна той твари сожгла мне весь рукав, хорошо хоть на руку совсем немного попало, а то... Фу, даже и думать не хочу!

Подходя к библиотеке, я с подозрением заметил, что больно уж тут тихо.

— Параноик хренов... — хмыкнул я и зашел в библиотеку.

Не успел я зайти, дверь резко захлопнулась и сзади меня кто-то пнул, да с такой силой, что, не выдержав, я завалился напол, попутно ударившись головой.

— Какого хера!? — заорал я, пытаясь подняться. Но на меня кто-то завалился и прижал своим весом к полу.

— Простите нас за такую встречу, но у меня накопилось слишком много вопросов! — сказал кто-то громким голосом. Склонив голову набок, я заметил Селестию.

Она стояла рядом с двумя стражниками.

— Какого хуя тут происходит!? — завопил я.

Дурак, уже начал доверять им, а тут на тебе, эти твари решили допросить меня! Ну я до вас доберусь...

— Это ты нам расскажешь! Больной ублюдок! — шикнула откуда-то сверху Сивира.

Так это она меня что ли прижала!? Вот мразь...

Наклонившись, она заглянула мне в лицо и смачно плюнула.

— Да ты вообще охуела!? С-сука, я тебя выебу нахрен! — начал бесноваться я.

Да какого хрена они себе позволяют!?

Ночная пони металась по лесу. Она никак не могла найти чужака.

— Гребанное сено! Да куда же он свернул!? — бормотала Сивира.

Когда Лукин вышел из библиотеки, младлей украдкой стала следить за ним. По приказу принцессы она должна была следить за тем, чтобы чужак не совершал ничего противозаконного. Сивира была не в восторге от такого распоряжения, но — приказ есть приказ.

Ей уже откровенно надоело наблюдать, как чужак ходит взад-вперед по полю, но неожиданно для неё он быстро пошел в сторону леса. Не успев ничего сообразить, кобылка поняла, что потеряла его из виду. Чуть помедлив она быстро полетела в лес. Достигнув места, где она в последний раз видела пришельца, Сивира остановилась. Она никак не могла понять, куда тот направился.

Ночная пони уже третий час бродила по лесу. Младлей не хотела осматривать лес сверху, боясь, что чужак заметит слежку. Она продолжала искать, всё дальше отходя от Понивилля.

— А ну его... — кобылка уже собиралась взлететь и направится в сторону города, как её прервал хруст веток. Сивира быстро метнулась в ближайший куст и замерла.
“А вот и Лукин..." — подумала было она, но осеклась.

Мимо неё шел пришелец. Но это был совсем не Лукин. Сивира поняла это сразу — кожа у чужака была полностью черная.

— Хм, а это случаем не один из бойцов Лукина?... — задумчиво пробормотала младлей, когда черный пришелец прошел мимо неё.

Сивира решила проследить за новым человеком, и крадучись отправилась за ним.

Впрочем, идти долго не пришлось. Примерно через тридцать шагов чужак остановился и сел на какое-то бревно. Подойдя поближе, серая пони заметила, что рядом с ним сидело еще трое таких же черных существ.

Чужаки расположились вокруг небольшого костра и что-то ели. Они шумно о чем-то переговаривались, Сивира не понимала ни слова из их речи. По её мнению, они и не говорили вовсе, а лишь цокали языками и что-то бубнили, то и дело хохоча как полоумные.

Младлей уже хотела выйти из своего укрытия и обратиться к ним, но вдруг заметила вертел на костре. Присмотревшись, кобылка едва не закричала от ужаса.

На вертеле над костром была насажена какая-то туша, уже вся потемневшая от огня.

Но гораздо сильнее испугала Сивиру не туша, а лежавшая чуть поодаль шкурка с кьютимаркой в виде ножниц. Выпучив глаза от отвращения, мышекрылая кобылка стала поспешно отходить от костра. Последнее, что она заметила, было то, что чужаки, смеясь, поедали ногу несчастного пони.

— Нужно срочно известить принцессу! — бормотала она, летя в сторону города и с трудом сдерживая рвотные позывы.

Селестия не хотела верить в это, но ей пришлось. Чужак казался ей чересчур агрессивным, но она и подумать не могла, что его подчиненные могут убить и съесть пони. Глядя на то, как Лукин извивался и выкрикивает угрозы вперемешку с ругательствами, принцесса наливалась злостью.

Она не могла простить себе, что поверила пришельцу. Она очень не хотела признавать, что ошиблась в нем. Но не верить Сивире она не могла.

— Как вы можете объяснить тот факт, что ваши подчиненные убили и съели одного из моих подданых!? — спросила Селестия грозным тоном.

Лукин тут же замер, посмотрел на нее удивленными глазами и произнес:

— Чего!? Вы нашли моих бойцов!? Где они!?

Сивира прижавшая чужака к полу, прошипела:

— Бойцы!? Да какие они, к сену, бойцы!? Черные как смоль пониеды! Такие же ублюдки, как ты!

Чужак вскрикнул от боли, когда младлей ткнула его копытом в ребра.

— Какие еще черные!? Че ты несешь!? У меня во взводе все были русские!!! — орал чужак, пытаясь вырваться.

У Селестии появились подозрения:

— То есть ты хочешь сказать, что твои подчиненные все такого же цвета, как и ты?

Ей очень хотелось, чтобы это было правдой.

— А какого, блять, еще!? Вы тут совсем ебнулись!!! Пусти, тварь! — заорал Лукин в бешенстве.
"Хм, а не врет ли он? Или это и правда какие другие пришельцы?" — размышляла правительница.

Впрочем, не успела она ничего решить, как её мысли прервал крик Сивиры:

— Да что ты тут несешь!? Прекрати врать, ур-род! Я сама их видела, они черного, ты слышишь!? Черного цвета!!!

Лукин замер.

— Негры что ли!?... — удивленно произнес он.

Селестия, чуть помедлив, взмахнула копытом, приказывая офицеру отпустить чужака.

— Негры? Я думаю, вам стоит рассказать нам о них — обратилась она к всё еще лежащему пришельцу. Он хмыкнул и, с трудом поднявшись, злобно глянул на Сивиру.

Чуть погодя Лукин ответил:

— А че тут рассказывать? Негры они и в Африке негры...

У Селестии начинала болеть голова.
"Слишком много новых слов для одного дня" — с грустью подумала она.

Восемнадцатая глава

В течении получаса я объяснял этим тупым лошадям, кто такие негры. Они долго не могли понять, почему они черные, а я белый. Глупые мутанты...

Потом настала их очередь объясняться.

Как выяснилось, эта мелкая агрессивная скотина, Сивира, следила за мной! И когда она, ясный хрен, потеряла меня, то повстречала в лесу каких-то чернозадых. Четверо негров занимались обычным для черножопых занятием — жрали братьев по разуму.

Хм, надо будет спросить у них, эти пони вкусные? Хотя я по-негритянски и не говорю... Или какой у них там язык?

Вышло так, что эта тупая крылатая хрень настучала принцессе, что это мои подчиненные! Вот же дура, я её точно прибью! Она, конечно, уже получила втык от Селестии, но меня это не остановит! Я ей так воткну, неделю летать не сможет! Ну, если только низенько-низенько.

Как выяснилось, фиолетовая единорожка пошла на железнодорожную станцию встречать каких-то зоологов.

Нет, я даже не знаю, что делать! Удивляться тому что у этих пони есть поезда? Или смеяться над тем, что у лошадей есть профессия зоолога? Все чудней и чудней, блин. Впрочем, ни удивиться, ни посмеяться мне не давала принцесса.

— Да как вы так спокойно говорите об этом!? Вы понимаете, что они убили и съели маленького жеребенка!? — негодовала Селестия.

Нет, ну может для них это и дикость, но мне-то какое дело? Меня-то они жрать не станут! Хотя...

— Ну возможно тут произошло небольшое недопонимание... — заговорил я, но был прерван Сивирой.

— Недопонимание!? Да они сожрали несчастного Снипса!! Что тут, к сену, не понятно!?

— Кхм... Я, кажется, понимаю вас. Вы, как всеядное существо, не видите в этом ничего плохого, но и вы поймите меня, я не могу допустить чтобы такое преступление осталось без наказания! А что, если они не остановятся и съедят еще кого-то? Ох, я даже и думать не хочу об этом... — всё не унималась белоснежная кобыла.

— Блин, да что вы от меня то хотите!? Не я же сожрал этого поня! Блин... От этих разговоров мне есть захотелось... — не выдержал я.

Не обращая внимания несколько пар удивленных глаз, я отправился на кухню, достал из вещмешка початую коробку сухпая и вынул из нее контейнер с надписью "каша перловая с говядиной."
Фу, ненавижу перловку... Ну да ладно. С голода я решил не разогревать её, а просто вскрыл её и уселся за стол.

— Да, вы правы. Я от вас действительно кое-что хочу — произнесла Селестия, входя на кухню.

Не переставая поглощать перловку, я повернулся к ней.

— Мне очень не удобно вас просить о подобном, но другого выбора у меня нет.

я с интересом уставился на нее, чавкая с довольным видом.

— Я прошу вас задержать их и привести ко мне. Они должны понести заслуженное наказание! — грозно расправив крылья, закончила кобыла.

Не успел я ответить, как на кухню забежала Сивира.

— Прошу прощения, но принцесса! Он же один из них! Заверяю вас, я и мои стражники

отлично справимся с этим сами, без чьей-либо помощи! — быстро протараторила крылатая сволочь.

— Я боюсь, что это невозможно...- задумчиво произнесла принцесса и обратилась ко мне:

— Они могут быть вооружены? — она ткнула копытом в сторону моего автомата.

Немного подумав, я кивнул.

— В таком случае моя просьба остается в силе! Я плохо представляю себе, на что способно ваше оружие, но точно уверена — моим стражникам оно не по зубам...

Она рехнулась? Просьба блин... Да пошла она со своей просьбой! Идти к кучке каких-то вооруженных негров и требовать их капитуляции? Она серьезно? Или она захотела от меня избавиться?...

— Уважаемая принцесса, сами разбирайтесь со своими неграми, не мои это дела! Вы, блин, ко мне слежку приставили, а теперь еще и просите чер-те-что! — недовольно сказал я.

Нет, ну правда! Какого черта я должен этим заниматься?

— Послушайте, я извиняюсь за свой опрометчивый поступок, но нельзя же просто.... — начала было она, но меня это уже достало.

— Я сказал — нет! Вы вообще понимаете, о чем просите!? Да они же меня не поймут! Я не говорю на их хрен пойми каком языке! Черт, да они и меня пристрелят! — попытался я втолковать свою мысль, отвернулся и вновь принялся за еду.

— Слабак... — прошептала Сивира.

Да мне пофигу, зато живой и здоровый! Сами разбирайтесь...

Мой ужин снова прервала Селестия:

— Кхм, я не хотела говорить об этом, но вы мне должны!

Поперхнувшись, я уставился на неё.

— Вы ведь не забыли, что натворили в Понивилле позапрошлым днем? Я вам напомню. Кража, погром, причинение вреда чужому имуществу, избиение... Кхм, мне продолжать? — веселым тоном закончила принцесса.

Хитрая сволочь... Ё-мое, по-моему ты встрял, лейтенант!

— Нет, не надо... — мрачно буркнул я и вновь вернулся к перловке.

Блин... И отвертеться никак не выйдет... Ну что я могу сделать один против четырех вооруженных людей, тьфу, то есть негров!? А судя по найденному мной магазину, они очень даже вооружены. Мда уж, попал я...

— А что мне за это будет? Всмысле... Сколько платишь? — буркнул я.

Эх, если уж не отвертеться, то хоть денег заработать — авось пронесет!

Когда я с Сивирой зашел в лес, было уже темно как в заднице у... блин, даже не смешно....

Мне очень не хотелось брать её с собой, но только она могла указать место где сидят эти негры. Да и, откровенно говоря, мне было страшно идти одному. Мало ли что...

Хорошо, хоть Селестия пообещала забыть все мои грешки, да и как она сказала — в средствах я нуждаться не буду. Сейчас главное выжить!

Впрочем, не я один пребывал в скверном настроении, Сивира шла рядом, явно нервничая.

— Ладно, слушай сюда... — закурил я и продолжил: — никаких "сдавайтесь" не будет! Показываешь мне место, я занимаю позицию и кладу всех к ебени и матери! Поняла!? — с нажимом закончил я.

Мне пока не доводилось убивать людей, но всё бывает в первый раз... Да и если честно, мне было просто страшно обращаться к ним. Хрен их знает, может они и меня сожрать захотят!? Да и как я им скажу-то!? Я ведь не знаю никаких языков кроме командного и матерного! А они про русский, наверное, даже не слышали!

— Эй, но ведь принцесса сказа... — начала было кобыла, но осеклась, видимо — задумавшись.

— Да, я думаю это хорошая идея, эти твари... Никакого суда они не заслуживают! — злобно закончила младлей.

Взглянув на неё, я обнаружил, что она смотрит на меня... С одобрением! Ох, ну нифига себе! Какая кровожадная кобыла попалась, даром что травоядная.

Ладно, не стану разрушать её иллюзии относительно меня. Пускай думает, что я собрался вершить правосудие, а не просто переживаю за свою жизнь!

Пройдя несколько километров по лесу, я заметил свет огня метрах в ста от себя. Ну, вот и оно!

— Сиди тихо, за мной не ходи... И это... Короче если что случится, вали отсюда нахрен! — бросил я.

Почему бы и не поиграть в героя!? Пускай потом рассказывает всем, какой я отважный!

Младлей, чуть помявшись, кивнула.

Зарядив автомат, я пригнулся и начал подходить к костру.

Так, их четверо, буду считать, что они все вооружены автоматическим оружием... Блин, а если у них гранаты есть!? Дерьмо...

Ладно... Если всё сделаю быстро, то они даже понять ничего не успеют! Подойдя к костру поближе, я обнаружил свои цели.

Нет, да вы издеваетесь!?

Возле костра мирно дрыхло четверо черножопых засранца. Все негры были разодеты кто как, никакой военной формы и в помине не было... “Хм, а может они и не вооружены вовсе”, подумал было я, но заметил несколько стволов, сложенных в пирамидку.

Нет, ну это даже не смешно! Хоть бы часового выставили! Блин, как-то нехорошо выходит...

Мне-то они ничего не сделали, а я собрался их поубивать. Нет, мне конечно жаль несчастного поня, но убивать их… Может всё таки разоружить и привести их к...

Моё внимание привлек какой-то предмет, который один из спящих сжимал в своей руке. Когда я чуть пригляделся, меня передернуло.

Этот предмет оказался ничем иным, как ожерельем из сушеных человеческих пальцев. Мерзость-то какая! Черт, да эти негры совсем дикие! От сомнений не осталось и следа.

Я вышел из кустов и достал штык-нож. Нефиг патроны на всякую шваль тратить. В первый раз режу людей... Тьфу, то есть негров! Жаль что свой белый колпак я дома оставил...

С первым было хуже всего. Когда я вогнал нож ему в кадык в направлении черепа, он громко охнул. Я уже подумал, что остальные тут же проснутся, но они всё так же мирно спали. До чего же они беспечные! Наверное, не ожидали, что в лесу на них кто-то может напасть, или просто тупые!

За пять минут черных элементов в лесу не осталось.

Никаких угрызений совести я не испытал, даже странно как-то. Вот спит человек, а ты ему нож в глотку всаживаешь! И хоть бы хны, вообще ничего не почувствовал, только в крови заляпался...

Закурив, я громко свистнул Сивире. Через несколько секунд она вышла из кустов и стала удовлетворенно осматривать мою "работу". Впрочем, я уже не смотрел на неё, а от души мародерствовал, копаясь в карманах убитых. Пока младлей злобно пинала трупы, я обшмонал их все. Нихрена полезного не оказалось. Только сигареты, да и те какой-то непонятной марки. Правда, у одного негра оказался здоровенного вида кинжал. Или нож? Хрен разберет, но выглядел он красиво, да еще и с ножнами! Трофей ё-мое!

Немного поколебавшись, я забрал мерзкое ожерелье из рук мёртвого негра. Надо же что-то предъявить Селестии!?

На оружейную пирамидку нельзя было смотреть без презрения. Все оружие было в таком ужасном состоянии, что я начал сомневаться в его работоспособности. Среди двух охотничьих карабинов и одного ППШ сильно выделялся маленький пистолет-пулемет. Видимо, магазин, найденный мною сегодня в лесу, как раз от этой "машинки". Презрительно сплюнув, я решил ничего не забирать. Такое говно на себе тащить не хотелось...

— Ну что? Может, двинем уже отсюда? — спросил я у Сивиры. Та немного помедлила и снова кивнула.

— Эти твари... От бедолаги ничего не осталось, кроме кожи да костей! Даже и похоронить нормально не выйдет... — зло проговорила кобыла.

Уже когда мы отходили от костра, она вдруг заговорила.

— Ты ведь понимаешь, что мы не можем сказать принцессе правду? Скажи ей что нибудь вроде "Они сопротивлялись и попытались убить нас". Если что, я подтвержу

Чуть помедлив, я кивнул. Нет, ну не говорить же ей, что я их во сне порезал!? Блин, а я-то боялся! Думал, что эти негры меня застрелят нафиг, а они...

Мои мысли оборвала Сивира. Она легонько потерлась головой о мою руку и прошептала:

— Спасибо... Если бы не ты... Принцесса побоялась бы по-настоящему наказывать этих ублюдков...

Блин, какая-то она больно кровожадная для лошадки... Мне даже не по себе как-то!

Ладно, черт бы с ней. Я спать хочу, за сегодня по лесам уже набегался.

Девятнадцатая глава.

Селестия жутко “обрадовалась” украшению из пальцев! Смотреть на блюющую лошадь было забавно... Твайлайт так вообще в обморок завалилась, когда я в подробностях рассказал ей, что это за ожерелье такое.

— Нет! Я не верю что это конечности, больше похоже на какие-то... — начала было она, но осеклась когда я показал ей свою руку.

Фиолетовая смотрела то на “ожерелье”, то на руку, пока у неё не подкосились ноги.

— Обморок...- заключила Селестия.

Сивира, как и обещала, подтвердила мои слова относительно агрессивности негров, так что лишних вопросов не возникло.

Было уже далеко за полночь, когда я улегся спать прямо на пол в зале. И заснул с мыслями о деньгах. Белая кобыла отвалила мне триста золотых монеток, вот только не понятно, много это или мало!?

На утро я проснулся в удивительно хорошем настроении, сожрал последний контейнер из сухпая и уже собирался заняться чисткой автомата, как ко мне подошла какая-то синяя пони.

— Добрый день! Разрешите представится — доктор Брэйзен Белли! А вы, я так понимаю, лейтенант Лукин? — весело затараторила она.

Доктор? Она прикалывается!? А впрочем, неважно...

— Да. — коротко ответил я.

Зоолог, наверное. Один из тех, кого вчера Твайлайт встречать ходила.

Впрочем, меня это мало волновало, общаться с лошадиными докторами как-то не хотелось.

— Когда вы будете готовы отправиться? — невинно хлопая глазами, поинтересовалась синий доктор.

— Куда? — удивленно спросил я.

— Как куда?... Разве принцесса вам вчера не сказала? Ох... Ну, она попросила меня и Твайлайт изучить оружие ваших соплеменников, ну и забрать тело Снипса. Селестия вам правда ничего не сказала? — смущенно закончила Брэйзен.

— Ну а я то тут причем? Возьмите Сивиру она вам... — начал я, но осекся.

Черт, если они увидят трупы... Блин, ну почему всё так хреново складывается!? Что же делать-то!?

— Кхм... Давайте лучше я сам схожу в лес, принесу вам эти пукалки, да и останки захвачу... — пытался вывернутся я.

— О, это было бы очень мило с вашей стороны! В этом случае я смогла бы не ждать, а сразу заняться вскрытием существа!!! — радостно запищала она, прыгая на месте.

Блин, ну и на что я подписался? Опять в лес переться... Ладно, уж лучше так, чем эта хрень доложит принцессе о том что все негры были зарезаны... Мда уж.

Я сделал неопределенный жест, мол — не затруднит и пошел выискивать Сивиру. Откровенно говоря, без нее у меня не выйдет отыскать место вчерашней резни.

На улице я застал её за инструктажем своих стражников.

— Повторяю еще раз! В городе ничего не ломать! Никуда не лезть! Никого не... — она осеклась, когда заметила меня.

— Отойдем на пару слов? — шепнул я ей на ухо, пригибаясь. Она удивленно посмотрела на меня, отпустила подчиненных до вечера и направилась за библиотеку.

Стражники немного помялись, но последовали приказу и пошли кто куда.

Не успел я зайти за дерево, как она тут же начала шипеть:

— Какого сена!? Не смей прерывать меня, когда я к бойцам обращаюсь! Ты вообще...

— У нас проблемы... Тут докторша непонятная, хочет пойти негров проведать, оружие изучить, да останки жеребёнка для похорон забрать. — спокойно прервал я Сивиру.

Та злобно вытаращилась на меня, но через секунду поняла, к чему я клоню. Осмотревшись по сторонам, она приблизилась ко мне и зашептала.

— Встречаемся на поляне через полчаса... Я поищу лопату и мешок, а ты пока... Не знаю, не ломай ничего и жди меня на месте! — рыкнула под конец младлей.

Не хочется подчинятся какой-то лошади, но что поделать? Если она мне не поможет... Хрен его знает, что сделает принцесса, когда узнает, как я на самом деле поступил с неграми.

Я коротко кивнул. Забрав из дерева вещмешок и автомат, я отправился на полянку. Впрочем, спокойно дойти мне не дали...

— Эй, длинный! — раздался чей-то голос позади меня.

Длинный? Мой длинный тебе... Тьфу, гадость какая!

Проигнорировав голос, я продолжал идти через городок.

Впрочем, "голос" это не устроило. Вперед меня вылетела какая-то голубая крылатая лошадка. А! Это же тот пикировщик...

— Ты глухой чтоли? Я же к тебе обращаюсь! Это ведь ты живешь у Твай!? — затараторила кобыла, зависнув в воздухе.

Да чтож такое то!? До чего же эти мутанты назойливы...

— Хрен ли тебе надо!? — зло проворчал я и обойдя её, продолжил свой путь.

— Что значит мне надо!? Ты вообще кто такой? Эй, а ну отвечай! Почему из-за тебя по городу бегает толпа стражников!? — возмущенно заговорила "пикировщик", вновь обгоняя меня.

Всё настроение псу под хвост. И что это за разговоры? Напоминает фразы из разряда
"эй с-с-сышь! Ты кто по жизни, Вася!?"
— Иди на хуй... — коротко и ясно ответил я.

Нет, ну а чего? У меня и так куча дел, чтобы с какой-то кобылой в "гопников" играть.

— Что-о-о!? Да как ты смеешь!? — возмущалась летающая пони.

Чуть помолчав, она выдохнула и вновь заговорила.

— Ну всё, длинный... Здесь и сейчас, только ты и я....

— Чего!? Ты меня... соблазняешь что ли!? Да пошла ты нахрен, лошадь озабоченная! — испуганно заорал я и чуть ли не побежал в сторону поляны.

Жуть какая... Даже и подумать страшно! Да чтобы я и с каким-то мутантом... Да никогда!

Хотя... А ведь баб-то здесь не найдешь... Ё-мое... Нет, не хочу думать об этом!

Больше меня никто не останавливал. Хм, наверное я ей сердце разбил, или типа того... Да и хрен бы с ней!

Промаявшись на поляне больше часа, я наконец заметил вдалеке Сивиру.

Твайлайт до сих пор мутило. Она никак не могла выкинуть из головы образ отрезанных "пальцев". Именно так Лукин назвал эти отрезанные конечности.

Ох, Селестия... Кем же надо быть, чтобы совершать подобное!?

Её мысли прервала доктор Брэйзен.

— Значит, вы насчитали двести шестьдесят пар, я правильно понимаю?

— Кхм... Да, именно так, я не стала проводить вскрытие без вашего участия. Побоялась повредить тело... — смущенно выговорила единорожка.

Спайк, стоявший рядом с телом буркнул:

— Чего тут повреждать?... Тут и так всё разорвано...

Брэйзен посмотрела на дракончика с неодобрением.

— О, не мог бы ты позвать моего ассистента? Он должен быть наверху, попроси его принести мои инструменты! — обратилась доктор к Спайку.

Тот, чуть помявшись, глянул на Твайлайт, та кивнула.

Вздохнув, он принялся вылезать из подвала.

— Так, при каких обстоятельствах было найдено тело? — спросила синяя кобыла у Твайли.

Дойдя до места, Сивира сбросила с себя мешок и лопаты. Тяжело дыша? она обратилась к Лукину:

— Фух... Давай, складывай останки, а я пока место для ямы выберу.

Чужак, чуть помедлив, подхватил мешок, вынул лопаты и направился к тому, что осталось от Снипса.

Отдышавшись, младлей начала бродить поодаль от кострища в поисках места под "захоронение".

Вчера ночью она изменила своё отношение к пришельцу. Глядя на проделанную им работу, кобылка прониклась к нему симпатией.

Никто из всех её знакомых не смог бы найти в себе силы, чтобы совершить подобное. Даже сама Сивира вряд ли была способна вот так просто оборвать чьи то жизни, пускай даже они того и заслуживали. А человек вот так, запросто перерезал глотки себе подобным и даже не поморщился. Жутко, страшно, но по мнению кобылки — достойно уважения.

Бродя меж деревьев, она услышала треск веток вдалеке. Треск приближался...

— О нет, только не опять! — прошептала младлей и кинулась обратно к кострищу.

В голове у нее появился образ длинного чудища. Сивира представила себе, что еще одна такая тварь уже подбирается к ним. От таких мыслей сердце у неё бешено колотилось.

Подбежав к Лукину, она затараторила:

— Там... В лесу что-то есть... Похоже...

Она не успела закончить. Звук ломающейся ветки раздался совсем близко.

Чужак схватил "автомат" и направил его в сторону звука. Сивира нервно переминалась, готовясь к бою.

Внезапно из кустов вышло рыжее чудище...

— Эй, нигеры, не ждали!? Это вам за... — рыжий здоровяк осекся уставившись на Лукина.

— О, бля... Тащ лейтенант! А мы уже думали что вас этого... того... Сожрали нахрен! — радостно завопил рыжий чужак.

Вслед за ним к кострищу вышло еще трое вооруженных пришельцев, одетые в такую же одежду как и Лукин.

— Кабанов! Ебанный ты в рот! Вы где блядь шарились!? Где остальные!? — заорал лейтенант, опуская железку.

Пришельцы как-то неуверенно переглянулись. Самый здоровый и рыжий из них смущенно буркнул:

— Тащ лейтенант, вам бы это, присесть лучше. Тут кое-что произошло... А это что за хрень!? — завопил он, когда заметил Сивиру.

— Началось в колхозе утро... — заметно приуныв, прошептал Лукин.

Двадцатая глава.

Как выяснилось, мой взвод закинуло намного дальше от города, чем я ожидал. Со слов Кабанова — не успели они понять где очутились, как на них из леса выскочила какая-то огромная херня — "Годзилла, блять". По заверению младшего сержанта, она была ростом больше шести метров, но самое удивительное — у нее было несколько голов...

В первую же минуту боя взвод понес сильные потери — тварь разорвала семерых бойцов. Как сказал капрал — никто не успел даже оружие зарядить...

Солдатам всё же удалось отбиться. Более двух минут тварь выдерживала шквальный автоматный огонь, но все же, страшно заревев, завалилась на землю.

Обошлось взводу это слишком дорого. Из двадцати двух человек в живых осталось всего семеро...

Я и представить себе не могу, что пережили мои ребята. Видеть, как умирают их товарищи, с которыми они уже который месяц служат...

Впрочем, судя по всему, Кабанова это не сильно волновало, а вот остальные сидели, хмуро отпустив головы.

В первые два дня бойцы окопались на поляне, благо с сухпаями проблем не было... Да и поблизости оказалась какая-то речушка. Тварь жрать они не стали. Побоялись, что ядовитая — больно на рептилию похожа.

Лишь на третий день они сообразили, что помощи ждать неоткуда. Замуруев на рассвете пошел в разведку, взяв с собой Шепилова. Они должны были вернуться не позднее, чем через два часа. Остальные остались на поляне. Но ни через два часа, ни через четыре никто не пришел.

Промаявшись восемь часов, Кабанов решил больше ничего не ждать. Собрав всё что осталось от взвода он повел их через лес.

Со слов младшего сержанта, по пути их обстреляли "ёбанные негры". В перестрелке погиб ефрейтор Леликов и был ранен рядовой Пугачев.

— Ну мы это... Отступили в общем! Ночь переждали, ну и это... Пошли искать злоебучих негритосов! Услышали, что тут кто-то шарится, а тут вы... с этой вот! — Кабанов ткнул пальцем в Сивиру.

— Сколько боеприпасов у вас осталось? — переключил я разговор на более важные вещи.

Пока капрал чесал репу и вспоминал основы арифметики, ответил Пугачев.

— Примерно по семь магазинов на рыло. По здоровенной твари все длинными садили...

Немного помешкавшись, я поинтересовался как у бойца с ранением.

— Болит, тащ лейтенант, но вроде ничего страшного, навылет пробила. Шевелить могу, только больно, блин...

Встав и закурив, я обратился к солдатам:

— Ладно, бойцы, сейчас пойдем в городок, к местным — я ткнул сигаретой в сторону Сивиры. — Там и отдохнете, пожрете, поспите — в порядок себя приведете...

Потом уже решим, что делать.

Солдаты нехотя поднялись и поплелись за мной. Глянув на их хмурые лица, я немного подумав, подошел в Сивире.

— Вы где спирт-то тогда раздобыли?

Она удивленно посмотрела на меня и немного помедлив, ответила:

— По-моему, мои его на яблочной ферме купили, но не уверена.

Значит, в той "сельской местности", что я обнаружил, бродя по городу в первый день...

По дороге я рассказывал парням, о том кто такие пони и как себя нужно с ними вести. Сивира то и дело поправляла меня, то смеясь, то заводясь от злобы.

С горем пополам мне всё же удалось втолковать бойцам, что бояться этих лошадей не стоит, правда, когда младлей отошла подальше, я осторожно прошептал Кабанову:

— Ведите себя в рамках, пальбу устраивать только в крайнем случае. Поясни остальным. Солдат безразлично кивнул.

Когда мы вышли на поляну, я попросил Сивиру проводить моих бойцов до библиотеки, а сам двинул в сторону яблочной фермы.

В роще обнаружилась какая-то кобыла в шляпе. Нет, серьезно! Зачем ей шляпа!? Они тут совсем ненормальные... Но это еще не всё!

Она долбила по яблоням задними копытами. У меня возник только один вопрос — нахрена!?

Впрочем, чуть погодя я понял, зачем. По какой-то неведомой мне причине яблоки, слетавшие при ударах её копыт, падали точно в корзинки, расставленные под деревом. Ну нифига себе! Это типа магия, или чего?

— Здорово, я к тебе по делу... — не успел я закончить, как лошадка в шляпе при виде меня, села на задницу и открыла рот.

— Ты... ты кто!? — изумленно спросила пони.

Это я-то кто!? А ну да, я же для них какой-то страшный уродец. Блин, а я и забыл уже!

— Не важно... Я у Твайлайт живу, если что. Я к тебе по делу пришел! Мне сказали, что у тебя алкоголем разжиться можно... — осторожно продолжил я.

Всё-таки если я её запугаю, то не видать моим бойцам алкоголя, а он сейчас, прямо-таки необходим!

— Кхм... Эм-м, а у тебя есть чем платить? — "шляпа" сразу перешла к делу.

— Найдется.

Кобылка чуть помялась, подхватила зубами корзинку с яблоками и поставила себе на спину.

Ну нифига себе! Это как у нее так выходит? Акробат хренов...
"Шляпа" махнула мне копытом, мол — за мной иди, и быстро двинула через рощу. Примерно через минуту мы вышли к какому-то старому домику. На пороге нас встретил довольно большой конь, почти весь красный и с хомутом на шее.

Ну, хоть кто-то понимает, что он лошадь! Мне даже легче стало.

— Биг Мак, покажешь нашему гостю погреб? Он хочет кое-что приобрести, а мне пока надо с яблоками разобраться... — дальше я уже не слушал.

Я заржал так громко, что пони опасливо переглянулись.

Нет, ну это надо!? Бигмак, блин. Етить, до чего же эти лошади странные! Ох, ну и имечко...

— Извините, анекдот вспомнил! — соврал я ошарашенным лошадкам.

— А-агась — кивнул конь и пошел куда-то вглубь дома.

Заметив мою заминку на пороге, он махнул мне копытом.

Спустившись в подвал, я не выдержал и сказал.

— Ох, ну нихуя себе!

В подвале стояла целая куча бочек, бутылок, каких-то чанов и еще туча всякого барахла. Моё чутье русского офицера подсказало, что всё это — бухло!

По совету коня я взял три бочонка какой-то красноватой жидкости. Насколько я понял из рассказа, это что-то вроде настойки, но только поприятнее на вкус.

За отдельную плату понь предоставил мешок, куда и отправились бочонки.

— Тяжелый, зараза... — буркнул я, взваливая мешок за спину.

— А-агась.

Блин, как же он уже задолбал со своим "А-агась" "Н-неа". Слава комбригу, хоть в алкоголе разбирается — и то здорово!

Я отдал "деревенщине" сорок золотых и, кряхтя, поплелся в сторону библиотеки.

Мои ребята слишком много пережили за неполных четыре дня. И выжили не все...

Нужно было дать им немного развеяться, пускай выпьют немного, расслабятся.

До библиотеки я добирался больше часа. Не потому, что мешок был слишком тяжелым. Просто мне совсем не хотелось смотреть бойцам в глаза.

Мне было жутко стыдно. Я должен был быть там, с ними... А не здесь, пить яблочный спирт да драться с местными вояками… Командир хренов.

Уже подходя к дереву, я услышал громкие визги.

В горле пересохло. Черт, неужели это мои что-то начудили!?

Распахнув дверь, я пролез в дом, скинул вещмешок и охренел...

Младший сержант Кабанов держал Твайлайт за передние копыта и раскручивал её словно центрифугу, от чего та, зажмурив глаза, весело визжала.

— Кабанов, какого хуя ты творишь!? — завопил я, пораженный этой сценой.

Двадцать первая глава.

Когда Твайлайт узнала, что к ней в библиотеку пришли еще четверо людей, она сильно напряглась. Единорожка всерьез опасалась, что они могут оказаться такими же агрессивными, как и Лукин. Но всё же, поборов сомнения, она оставила доктора Брэйзен и вылезла из подвала поприветствовать "гостей".

По библиотечному залу бродили несколько пришельцев и с интересом рассматривали обстановку.

— Добрый день, меня зовут Твайлайт Спаркл, приятно познакомиться! — смущенно выдавила кобылка глядя на здоровенного рыжего человека.

— Лошадка! Ой.. То есть здорово! Младший сержант Кабанов... И это, тоже приятно, короче! — громким голосом произнес "здоровяк".

Единорожку распирало любопытство, когда она рассматривала людей. Они были все одеты в такую же одежду, как и Лукин и каждый держал за спиной "автомат". И впрочем, больше всего её привлекал самый большой из них. Он напоминал ей Биг Мака, только в человеческом обличии.

— Простите за нескромный вопрос.. А почему вы такой большой? Ну то есть... Ваши друзья ведь намного ниже вас... — стеснительно спросила Твайли.

— Большой?... Незнаю... Я всегда такой был! — неуверенно ответил пришелец.

Кобылка заметила, как другие люди тихо захихикали. Но её это не интересовало. Это что-же выходит!? Они уже рождаются взрослыми!? Или на самом деле их соплеменники еще выше ростом, а эти всего лишь молодняк?

Не успела кобылка задать следующий вопрос, как на её голову что-то опустилось.

— Ути какая! Кто тут говорящая лошадка? Кто умная лошадка? — начал сюсюкать рыжий, поглаживая Твайлайт по голове.

Какого сена он делает!?

Единорожка уже хотела грубо прервать чужака, но остановилась.
"Может у их народа так принято?... Да и приятно -..." подумала Твайли, не решаясь прерывать "здоровяка". Она уже не помнила, когда её в последний раз гладили по голове, да и слушать все эти "ути-пути" было на удивление приятно. Но все же она лучшая ученица принцессы! Ей нельзя вот так просто...

— Вертолет!!! — неожиданно воскликнул Кабанов и подхватил Твайлайт за передние копыта. Не успела кобылка опомниться, как обнаружила что чужак раскручивает её, прямо как карусель.

Неожиданно для себя кобылка поняла, что ей очень нравится эта "карусель".

Твайлайт очень редко развлекалась. Её развлечения в основном состояли из походов к Зекоре, да книг...

Сейчас ей было одновременно страшно и жутко весело. Сердце замирало от этого "вертолета". Поддавшись эмоциям, она закрыла глаза и радостно запищала.
"Прямо как в детстве!" — с радостью думала Твайли.

Впрочем, не успела она ничего сообразить, как её аккуратно поставили на пол. Пошатываясь, кобылка проследила направление взгляда "здоровяка" и заметила, что в дверях стоит Лукин. В следующее мгновение она чуть не рухнула от громкого выкрика Кабанова.

— Смирно!!!

— Отставить! Что за хуйню вы тут творите!? — заорал я.

Я, конечно, понимал, что мои засранцы что-нибудь учудят, но такое!? Вообще рехнулись...

— Ты что с гражданским населением вытворяешь!?

— Я ну это... — Кабанов начал что-то мямлить, но его прервала фиолетовая.

— Он ничего плохого не сделал! Мы просто... играли! — смущенно закончила единорожка.

Играли!? Не понял... Получается, что этот дурак уже... О боже, мне стыдно.

— Ладно... Разбирайте припасы — я ткнул пальцем на мешок. — тут что-то типа яблочного вина, только крепче. Разрешаю употреблять...

Моя уверенность куда-то испарилась. Офицер будет спаивать солдат!? До чего я докатился, с этими лошадями погаными...

Мои мысли прервал капрал. Он бесцеремонно приблизился к мешку и вытряхнул бочонки на пол.

— Только это... В рамках себя ведите! — только и успел сказать я, прежде чем все четыре лоботряса накинулись раскупоривать бочонки.

Мда уж... Откровенно говоря, я был совсем не готов к тому, что будет дальше.

После того как мы впятером опустошили первый бочонок, приперлись стражники... По запаху учуяли чтоли? Даже Брэйзен оторвалась от изучения "сороконожки" и на пару со своим ассистентом приперлась в зал... Ну не посылать же их?

Простые посиделки с вином переросли в массовую попойку! Даже Твайлайт — и та по просьбе Кабанова выпила целую кружку. Впрочем, ей понравилось и она уже не стесняясь требовала, чтобы ей налили! С такими темпами мои запасы алкоголя испарились бы через полчаса.

Выручили стражники. Дав денег, я отправил их на яблочную ферму. Уж не знаю, с какой скоростью они неслись, но не прошло и часа, как они прикатили целую кучу всяких бочонков, бутылочек и прочих склянок. Сивира, на удивление, не возражала. Правда сам не пила, даже странно как-то...

Я стоял возле книжной полки, то и дело прикладываясь к бутыльку с чем-то похожим на пиво... Только яблочным, блин...

В зале происходило нечто непонятное. В углу стоял зеленый единорог, ассистент Брэйзен и, судя по жестикуляции, травил анекдоты паре стражников, рядом с которыми затесался и мой ефрейтор Лисин. Кабанов с Твайлайт стояли возле письменного столика. Единорожка что-то объясняла капралу, то и дело показывая какие-то иллюстрации в книжках. Пугачев со Скоковым о чем то спорили с остальными стражниками...

Я чуть напрягся.

Не хватало мне тут еще пьяных драк.

Но не успел я двинуться, как один из стражников вместе с Пугачевым под всеобщие смешки синхронно присосались к бутылкам... Они что, спорили кто больше выпьет? Даже Сивира, и та о чем-то весело переговаривалась в углу с Брейзен, то и дело отпивая от своей кружки. Всё таки не удержалась, трезвенница хренова.

Глядя на это единение народов, мне становилось не по себе... С одной стороны здорово, что нас вроде как приняли, но дело было в другом.

Что будет дальше? То есть, как мы будем адаптироваться здесь, что есть, что пить, где жить? И где, черт возьми, деньги брать? Мои наблюдения говорят, что услуги профессиональных военных тут не востребованы... А идти каким — нибудь грузчиком, к разноцветным лошадям, лично мне — звание не позволяет!

Откуда-то с кухни вышел Спайк, неся здоровенный поднос с яблочным пирогом. Поставив его на письменный стол, он двинулся в сторону Брэйзен.

Ну вот! Еще одна проблема... Они же, блин, травоядные! А мы без мяса тут загнемся. В лесах нам охотиться наверняка не дадут, гринписовцы хреновы...

Мои мысли оборвал чей-то голос:

— Можно я к вам присоединюсь?

Повернувшись на звук, я обнаружил перед собой синего зоолога.

— Разрешаю... То есть, я не против! — как-то смущенно протянул я.

Ну непривычно мне на равных общаться с этими мутантами... Тьфу, понями!

— Офицер Хувс рассказала мне о вашей схватке с "Маком" и признаюсь я потрясена вашим мужеством! — весело протараторила Брэйзен.

Я скосил глава на Сивиру. Та стояла и о чем-то говорила с дракончиком. Что за Мак? Уже не про негров ли...

— Ой, совсем забыла. Мак — это мисс Спаркл так назвала то чудище, что вы убили. — смеясь, сказала зоолог.

— А... Ну в таком случае, спасибо. — пробормотал я.

— Ох, это вам спасибо! Это такое интересное создание... — с придыханием прошептала она.

Чуть помедлив, она, присев, схватила своими копытами мою руку и стала внимательно изучать мои пальцы.

Какого хрена она делает!?

От неожиданности у меня отвисла челюсть и я тупо уставился на зоолога.

— Какая гибкая... Рука, я правильно сказала? — завороженно произнесла Брэйзен. Отпустив мою руку,она смущенно спросила:

— Мне жутко неудобно вас об этом просить, но... Я очень хочу вас изучить, вы не могли бы мне в этом помочь?

Изучить? Препарировать, что ли!? Тьфу, стоп... Опять параноя...

— Кхм... О каком изучении вы говорите? — максимально спокойно спросил я и отпил из бутылки.

— Ну... Сначала осмотр тела, потом рацион, подвижность суставов... — затараторила она.

Ну уж нет! Свои суставы двигать не позволю!

— Простите, но я думаю нет. Не сейчас во всяком случае. — мягко отказал я.

— О, ну потом так потом, я не тороплюсь! Ой, простите меня! Кажется, мой ассистент перебрал... — испуганно закончила Брэйзен и побежала в сторону зеленого единорога, танцевавшего на столе.

Блин, по-моему я тут самый трезвый! Надо бы это исправить, решил я и двинулся в сторону моих подчиненных, что учили стражников правильному употреблению алкоголя.

На утро я проснулся с на удивление ясной головой. Отличная выпивка, эта байда из яблок, не то что этот яблочный спирт.

Только одна беда — я совсем не мог вспомнить, чем закончилась наша вчерашняя попойка.

Я обнаружил себя валяющимся на какой-то мелкой кровати. Решив встать, я растянулся на полу.

Какого хуя!? Я быстро глянул на свои ноги...

— Что за хуйня!? — ошарашенно произнес я, глядя на свое "офицерское достоинство".

Штаны с нижним бельем, болтались где-то на уровне берцев...

Не успел я вскочить и закрыть срамные места, как услышал чей-то знакомый голос.

— Знаешь, а ты о-очень интересный объект для... Эй! Я же еще не проверила твои суставы! Ты же обещал!

Медленно повернувшись на источник голоса, я обнаружил доктора Брэйзен лежащей на "моей" кровати.

— Что? Почему ты на меня так смотришь? Ах... Я поняла, ты хочешь еще... — весело подмигивая, произнесла синяя кобыла.

О боже... Только не это!

22-33

Двадцать вторая глава.

— Спокойно, лейтенант, спокойно... — я тщетно пытался взять себя в руки.

Это наверняка не то, что ты подумал! Точно, ну не мог же я по пьяни её...

— Кхм... Почему мы спали в одной кровати? — осторожно спросил я, попутно осматривая комнату.

Хм, это точно не библиотека, может гостиница какая? А хотя, какая, нахрен, разница!?

— Ох, Селестия! Ты не помнишь!? Я так и знала! Ты так напился... — игриво залепетала Брейзен, но заметив выражение моего лица, быстро поправилась:

— Ладно, расскажу. Уже за полночь я подошла к тебе напомнить о своей просьбе. Ну помнишь, насчет изучения?

Я с трудом кивнул.

— Ну, мы пошли ко мне в гостиницу, выпили немного. Если кратко, то мы слишком много выпили... — краснея продолжала она.

— Так мы... — тихо заговорил я, но зоолог прервала меня.

— Трахались? О да, будь уверен! И не один раз! — с радостной физиономией проговорила Брэйзен. — Меня всегда тянуло к другим видам, ну это профессиональное...

Дальше я уже не слушал.

Меня изнасиловала лошадь!!! Или это я её? О нет, если об этом узнают бойцы... Больше никогда не стану пить! И о чем я только думал!? Вот ведь кретин...

Заметив выражение моего лица, доктор затараторила:

— О! Ты не волнуйся, я никому ничего не скажу! В конце концов, что в этом такого? Ну да, мы разные виды, но все же... Тебе понравилось, мне понравилось — вот что главное. Один раз, как говорится...

Что же в этом такого!? Да она совсем долбанутая!

Договорившись с Брэйзен о молчании насчет этой ночи, я собрался и спустился по лестнице, вышел на улицу, закурил и медленно поплелся в сторону библиотеки.

Блин, даже автомат в дереве оставил, ну дебил... Лейтенант — конее** — именно так меня станут называть бойцы, если прознают.

Я остановился, чтобы поглядеть, сколько денег у меня осталось. Мешочек заметно полегчал, но около сотни монеток всё еще при мне — и то хорошо.

Ладно, лейтенант, рано или поздно это должно было случиться... Всё-таки с бабами тут сложно — одни лошади, блин.

Половина дороги пошла на безуспешные попытки убедить себя, что ничего страшного не произошло.

— Здорово, герой-любовничек! — обернувшись на голос, я обнаружил помятую Сивиру. Видимо, она тоже вчера перепила.

— Что ты мелешь!? — черт, если она знает... Блин, я в жопе!

— Ой, не надо мне тут! Я прекрасно видела, как вы проворковали весь вечер! А теперь ты возвращаешься с гостиницы... — продолжала хихикать младлей. Только одного не могу понять... Она настолько помешана на животных, или просто перепила? — с невинной мордой поинтересовалась серая кобылка.

— Ты пришла, чтобы поиздеваться? — злобно зашипел я.

Скатился, надо мной смеется лошадь.

— Ха, какой ты догадливый! — захохотала Сивира.

Уже на подходе к библиотеке она вновь смущенно заговорила:

— Ладно... Если ты хочешь, я не скажу, что видела тебя возле гостиницы.

Оставалось только молча кивнуть. Может быть, мне бы и удалось забыть это происшествие, как страшный сон...

Зайдя в дом, я осмотрелся. В зале было пусто. Даже бутылки — и те убрали. С кухни доносились чьи-то голоса — один из них, принадлежал Кабанову.

Шагнув в дверной проем, я услышал громкий хлопок. Что-то тяжелое ударило мне в грудь.

— Кабанов, пида**с...

Вот так, а вроде всё налаживалось... И так тупо помереть, от своей же пули! Я чувствовал, как немеют мои конечности и темнеет в глазах.

Обидно-то как!

Глупее смерти просто не бывает...

— А это "рукоять"? — с любопытством спросила Твайлайт, разглядывая "автомат".

— Нет, это затвор, а рукоять вот здесь. — ответил Кабанов, показывая ей своё оружие.

Твайли едва ли не запищала от восторга, когда Владимир предложил ей рассказать о своей железке.

За прошедший час единорожка узнала очень много всего нового: она изучила внутреннее устройство автомата, узнала принцип его действия, осмотрела боеприпасы.

Её завораживало это чудо техники! Но она никак не могла понять — зачем тратить столько сил на разработку только для того, чтобы сделать орудие для убийства!?

Но тем не менее она восхищалась этим оружием. Она было настолько сложным и одновременно таким простым!

— Так, а вот это предохранитель? Я сдвигаю его, и автомат может стрелять? — Твайлайт продолжала расспрашивать Кабанова.

— Нет, тебе нужно будет еще дослать патрон в ствол... Дерни затвор, короче — сказал он, прикладываясь к бутыльку, чудом уцелевшему после вчерашнего вечера.

Единорожка сделала так, как сказал Владимир.

— Всё, "Калашников" в полной боевой готовности! Чтобы выстрелить, надо только надавить на крючок, но не вздумай... — начал было Кабанов.

Кобылка, не дослушав его, спустила курок. Ей очень хотелось увидеть автомат в действии.

Раздался громкий хлопок. Единорожка поджала ушки и зажмурила глаза.

— Ох бл**ь, так и думал, надо было разрядить... — сказал Кабанов, глядя на автомат.

Твайли скосила глаза на дверной проем, куда был нацелен ствол “Калашникова”.

— Ох, Селестия!... — в ужасе воскликнула кобылка.

На полу валялся Лукин.

Вот же дебил! Нахрена он лошади автомат дал!? Я его убью нах**!

Черт, а как же я его убью, если я умер? Болит-то как!

Стоп...

Мертвые не чувствуют боль!

С этой мыслью я открыл глаза, вперился взглядом в незнакомый потолок и попытался привстать.

В груди будто что-то будто сжали кулаком и, чуть приподнявшись, я опять рухнул на койку.

Хм, кровать? Да, это определенно кровать. Я в больнице? Я живой!?

От этих мыслей мне захотелось засмеятся, но боль в груди не позволила. Вместо смеха получился какой-то хриплый стон.

Чуть погодя я решил осмотрется.

На больничную палату, конечно, не тянет. Но где-то близко: две кровати, тумбочка, два стула и всё мелкое. Гребанные лилипуты!

Хорошо, хоть сразу пару коек под меня выделили...

Вместо формы на мне оказалось некое подобие халата. Странно, он был нормального размера. Специально, что ли, шили?

А! вот и форма, висит на вешалке в углу. Там же — автомат с кобурой и остальное моё барахло. Даже вещмешок приперли... Кабанов, придурок, это он сюда все притащил, я уверен...

Блин, в сортир хочу!

— Эй, народ! — как-то тихо попытался я позвать кого нибудь.

В комнату вошла какая-то белая кобыла в больничном халате и с какой-то фигней на башке.

— О, я вижу, вы пришли в себя. У вас, наверное, много вопросов... Ох, позвольте представиться — я медсестра... — тихо залепетала кобыла, словно с ребенком разговаривала.

— Где тут сортир!?

Мне сейчас не до вопросов. Да и какие тут, нахрен, вопросы!? И так всё ясно!

Меня подстрелили, но я выжил и валяюсь какое-то время в больнице, что тут неясного?

— О, секундочку... — промямлила медсестра и полезла куда-то под мои кровати. Секунду покопавшись, она достала больничную утку.

Утка!? Вы что серьезно!? Да чтобы я да....

Видя моё замешательство, кобыла с улыбаясь сказала:

— Ну что вы как маленький!? Я с вами уже неделю занимаюсь и ничего...

Неделю!? Етить, я этого дебила вместе с рогатой прибью нахрен!

Это как так, неделю без сознания проваляться? Как я вообще выжил-то?

Не успел я согласиться на утку, как в дверь просунулась чья-то знакомая голова с синей гривой.

Вот только её мне тут не хватало!

Двадцать третья глава.

— Здорово, покойничек! — радостно сказала Сивира, подходя к койке.

Час от часу не легче!

— Офицер, я прошу прощения, но больному нужен покой! — тихо, но настойчиво заговорила медсестра.

Младлей покосилась на утку и, ухмыльнувшись, пошла к выходу.

Впрочем, покоем мне насладится так и не дали. Когда белая кобыла унесла использованную утку, в палату ввалилась уже не только Сивира, но и Кабанов с фиолетовой.

— Хвала Селестии! Как ты себя чувствуешь!? Где болит? Я могу чем-то помочь!? Прости меня, пожалуйста... — затараторила Твайлайт, подбегая ко мне.

— Тащ лейтенант, это я не стал разряжать автомат... — понуро опустив голову, бурчал капрал.

Я не стал предъявлять никаких претензий, хотя очень хотелось. Остановило то, что все они действительно сильно переживали за меня — это мог понять даже такой придурок, как я. Даже как-то и злиться не получалось. Первый раз на моей памяти кто-то за меня волновался. Странно как-то... Но на удивление приятно.

Как выяснилось, меня спасла Селестия и еще какая-то принцесса Луна. Твайлайт с помощью своей магии умудрилась связаться с ними.

По словам единорожки, принцессы целые сутки колдовали надо мной. Хрен пойми как, но они смогли заживить разорванные легкие, благо сердце не пострадало.

Но тем не менее я не приходил в сознание целую неделю, поэтому все уже начинали думать, что мне не удастся очнуться. Твайлайт искренне радовалась, что её страхи не подтвердились, а уж я то как рад...

Впрочем, от всех этих радостей у меня быстро разболелась голова. Или от новостей?

Как выяснилось, Скоков с Пугачевым работают на яблочной ферме. Уж не спрашивал, что они там делают, но уверен — это связано с алкоголем!

Лисин помогает Рэрити с заказами. Я еще помню. Как его по "духанке", дембеля заставляли парадку шить... Опыт все же пригодился. Швея-мотористка, блин.

Но больше всего меня поразил Кабанов. Этот тупень теперь в ассистентах у Твайлайт. Она, как оказывается, чего-то там постоянно изучает, а Спайка ей уже мало. Он теперь консультант по "человеческому миру"! Что он там такое ей рассказывает, я не уточнял, но думаю — ничего хорошего.

За бойцов можно искренне радоватся, правда от этого рассказа мне стало не по себе.

Как утверждали личные дела — у Пугачева образование как-то связано со строительством, Скоков всю жизнь в деревне прожил, Лисин — хоть и программист, но высшее образование всё же. Кем был Кабанов на гражданке — не помню, что-то там с животноводством.

Все они смогли более-менее устроиться здесь, вдали от дома и людей.

А как быть мне? Я же нихрена не умею! Всю гребанную жизнь по училищам да казармам шляюсь, кроме армии ничего не знаю! Кому я тут нахрен нужен!?

Прямо как папаша, не пришей пиз** рукав...

С такими грустными мыслями я попрощался со своими посетителями.

На следующий день пришли Лисин с Пугачевым. Хвастались, засранцы. Хорошо хоть сигарет принесли и откуда у них столько? Как оказалось, Лисин смог уговорить Рэрити починить мою форму. Правда, сначала пришлось её хорошенько выстирать. По словам бойца, кобыла, увидев состояние одежды, завалилась в обморок.

У Пугачева тоже всё было хорошо. Он работал не только на ферме, а вообще бегал как умалишенный по всему городу — тут дверь новую врезать, там крышу поправить и так далее.

Принесли мне целое ведро яблок... Они смеются, что ли? Нахрена мне столько яблок!? Медсестра и так меня всякой херней кормит. Хорошо, хоть каша овсяная есть, но без мяса — хреново! Правда, всё бесплатно, вернее — Твайлайт полностью оплатила моё содержание. Не, ну правильно! Ведь это она меня подстрелила!

На третий день я уже мог сам перемещаться. Тело, правда, сильно болело, будто меня не пулей прошило, а поезд поимел. Медсестра, заметив мои потуги, пригрозила, что если я не буду соблюдать постельный режим — она меня ремнями привяжет.

Пришлось подчиниться.

Откровенно говоря — мне было уже на всё насрать...

Смотреть на то, как мои бойцы так легко адаптировались к новому миру, было невыносимо.

Зависти не было. Была лишь сильная обида на себя самого, ну почему я нихрена не умею!? Вот поправлюсь — и что дальше!? Снова жить в библиотеке? Бухать и жрать за чужой счет? Или жить за счет своих бойцов!? Нах** такое!

На четвертый день пришла только Сивира. Я бы не сказал, что был ей сильно рад, но все же делать тут совсем нечего, хоть с ней поболтать.

Как выяснилось, все стражники уже свалили в какой-то Кантерлот, а младлей осталась присматривать за городком и заодно — приглядывать за Брэйзен, чтобы в лес не поперлась, за живым "экземпляром". Одного мертвого Мака ей мало.

Похоже, Сивиру оставили в виде наказания — всё таки участвовала в пьянке, да и за Твайлайт не уследила...

Впрочем, судя по всему, младлей положила на свои обязанности и целыми днями зависала у меня.

Я совсем не ожидал от нее такого. Она ведь меня ненавидит! Но отказываться от её компании я не стал.

Так и прошла неделя. Мы с младлеем травили байки, играли в шахматы и какое-то подобие покера. Даже книжки мне какие-то приносила. Она рассказывала про свою жизнь, я про свою.

Черт, а ведь если прикинуть, то мы с ней мало в чем различаемся! Удивительно, даже истории похожи!

На восьмые сутки моего вынужденного безделья я все же решился спросить у нее, на кой ляд она проводит со мной столько времени? А то мало ли, может шпионит!

Она как-то замялась, видимо решая, отвечать или нет.

— Я тебе уже рассказывала про свои курсантские годы... Ты ведь знаешь мой характер! Меня всегда боялись из-за него и моей силы! Если честно, я чувствовала себя каким-то монстром... — через силу говорила младлей. Несколько минут посмотрев в окно, она продолжила:

— А потом вылез ты... Ты первый, кто не смотрел на меня с ужасом, не боялся. Ох, сено! Да по сравнению с тобой я — сама невинность! — посмеявшись она вновь заговорила:

— Со мной никогда не общались на равных, либо начальство либо подчиненные, остальные офицеры меня как могли избегали. Друзей у меня никогда не было... Гвардейцы ненавидят меня, начальство терпит только из за моих боевых навыков, а офицеры считают ненормальной! Так что... В общем, я считаю тебя своим, вроде как, другом... — смущенно закончила Сивира.

Вот значит как? Даже не знаю, хорошо это или плохо. Хотя, с другой стороны, в отличие от остальных местных, она хоть не шарахается от меня...

— Ну друзья, так друзья. Лично я не против. — сказал я.

Все-таки не так всё и плохо. Друзей у меня и самого как-то не было, всё больше приятели да сослуживцы, а настоящие друзья...

Впервые младлей искренне улыбнулась мне. Даже как-то странно воспринимать её как товарища, а не врага или шпиона.

— Ну, коли мы теперь друзья... Так и быть, я постараюсь помочь тебе с твоей проблемой! — произнесла Сивира.

Я вопросительно уставился на нее, мол, какая — такая проблема?

Посмеиваясь, кобылка продолжила::

— Работа! И не надо юлить, я прекрасно видела твою реакцию, когда ты слушал о том, как твои бойцы устроились. Будь уверен, мы что-нибудь тебе подыщем! В крайнем случае, я думаю, Селестия согласится взять тебя к себе в стражу, хотя бы рядовым.

Рядовым!? Не в этой жизни!

Я лучше в лесу жить буду, чем служить у какой-то лошади, да еще и рядовым!

Провалявшись двенадцать дней, я всё же выписался из госпиталя. Видимо, помогли эти чертовы настойки, которыми меня каждый день поили — редкая гадость!

Встречать меня пришла лишь Сивира. Твайлайт со своими друзьями и моими бойцами укатила в Кантерлот, на какой-то праздник.

Меня даже не предупредили... Ну оху** теперь! Хотя это вполне логично.

Нахрена я теперь им нужен?

В лесу они выжили и в городе пристроились без моей помощи. Это там, в России, я был товарищ лейтенант, а здесь — просто плохо воспитанный мудак.

Сивира хотела поселить меня у себя в домике, что ей выделила мэр, но я отказался.

— У меня есть еще немного денег, на комнату хватит — расставшись с такими словами с младлеем, я направился в гостиницу.

Заплатив и зайдя в комнату, лег на кровать — все тело болело от длинной прогулки.

— Х** вам по всей морде! Вот увидите! Вам еще всем покажу! — злобно зашипел я, раздумывая о своем будущем.

Двадцать четвертая глава.

Купив на ферме очередную пару бочонков яблочной водки, я сидел у себя в номере и тупо пил уже второй вечер.

Вчера я пытался найти хоть какую-то работу, но ничего не вышло. Местные хорошо помнили меня и никто не хотел со мной разговаривать. Они лишь испуганно улыбались и лепетали, что им никто не нужен. Сообразив, что никто не будет иметь со мной никаких дел, я прекратил все попытки.

Блин, я даже в грузчики пойти не могу, все тело болит! Мне даже вещмешок таскать сложно...

Откупоривая второй бочонок, я всё пытался придумать выход из этой ситуации. Если на работу меня никто не берет, а деньги нужны, значит есть один выход...

Но воровать или грабить мне не хотелось. Хватит уже бандита корчить. Один хрен, не получается.

Черт, неужели я так и загнусь, в этой гребанной стране лошадей? Или буду попрошайничать на улице!? Да ну нах**! Лучше уж пуля в лоб...

Не успел я отпить из бочонка, как в комнату, даже не постучавшись, зашла Сивира.

Не говоря ни слова, она подошла ко мне и вдарила копытом в бок.

— Ай, какого хера!? — заорал я.

Да что она себе позволяет!? Да хотя... Пусть делает, что хочет, какая мне теперь разница?

Младлей не видела Лукина со вчерашнего утра. Она уже начала беспокоиться, не случилось ли чего?

Её волнение было небеспочвенным. Несколько дней назад в библиотеке она случайно подслушала разговор подчиненных Лейтенанта.

— Да и хер бы с ним! С какого черта я должен ему подчиняться!? Всё, мы больше не в армии, придурки, мы теперь сами по себе! — злобно кричал Пугачев.

— Но ведь, он наш командир, как бы... — неуверенно протянул Кабанов.

— Х** он с горы, а не командир! Да забудь ты про него, неужели не понимаешь, что всё! Мы больше ничего никому не должны!

— Ну, наверное ты прав...

Больше Сивира не смогла ничего расслышать, но и этого было более чем достаточно.

У нее в голове не укладывалось, что они могли вот так просто бросить своего командира.

Нет, Лукин, конечно, далеко не идеален, но всё же! Как же можно просто взять и плюнуть на свой долг?

Сивира помнила, как сильно переживал лейтенант, хороня своего бойца. Нет, нельзя ему ничего говорить. Он и так расстроен, а это его добьет.

Впрочем, младлей подозревала, что Лукин и так всё понял. Она видела его реакцию, когда он узнал, что бойцы не предупредили его, что уезжают в Кантерлот.

— Сено, как бы он не натворил чего! — проворчала Сивира. Направляясь в сторону гостиницы.

Еще не зайдя в комнату, она уже всё поняла. Запах перегара чувствовался даже на лестнице.

— У них это семейное чтоли!? — зашипела младлей и открыла дверь.
“Этого то я и боялась” — вздохнула кобылка, глядя на лейтенанта с бочонком в руках. Сивира подошла к Лукину и врезала ему копытом по ребрам.

— Ай, какого хера!? — завопил пришелец.

Ответа не было. Младлей не знала, что ему ответить. Сказать, что ей больно на него смотреть? Или что она не собирается позволить ему спиться? Или что-то другое?

— Вставай и собирайся, ты переезжаешь! — максимально спокойно произнесла Сивира.

— Чего!? Куда это... — попытался возмутиться Лукин, но получил еще один удар по голове.

— Живо! Шевелись, пьянь недоделанная! — командным голосом завопила кобылка.

Лейтенант больше не сопротивлялся. Он с обреченным видом встал и поплелся к вещмешку с автоматом.

Именно эта безропотность больше всего беспокоила Сивиру.
“Если он даже не сопротивляется, то дела еще хуже чем я думала...

Подождав, пока Лукин заберет свои вещи, младлей едва ли не пинками погнала его в сторону своего домика.

Он лишь злобно матюкался, но сопротивления не оказывал. Случайные прохожие странно косились на них. Наверное, думали, что чужак снова что-то натворил.

Когда они вошли в дом, Сивира приказала сдать оружие и вещмешок.

Лукин подчинился.

— Да ты совсем с дубу рухнул!? Соберись, тряпка! Что же ты за офицер-то!? — не выдержала кобылка.
“Гнилое сено! Да если бы я две недели назад сказала бы ему такое, он бы меня застрелил! А сейчас...”
— Слушай, мне насрать! Делай что хочешь, на вот забирай — автомат, подсумок, деньги! Все забирай, только оть**ись от меня... — простонал лейтенант.

— Мне стыдно за тебя... Заткнись! За мной иди! — вновь применила командирский голос Сивира.

Затолкав Лукина в комнату на втором этаже, она заперла дверь.

— Проспись, придурок! Завтра я еще тобой займусь... — грозно пообещала кобылка через дверь.

Ответа не последовало.

Вздохнув, Сивира отправилась на кухню. Она еще не успела поужинать.

Без апетита ковыряясь в тарелке, младлей всё размышляла о лейтенанте. Ей было очень неприятно видеть его в состоянии полного отчаяния — и это всего то за два дня!

Обычно младлей не лезла в чужие проблемы, но Лукин вроде не чужой... Надо что-то придумать, но что?
“Ну, для начала нельзя давать ему пить, потом... Не знаю... может, найти ему какое-то занятие? Пускай хоть порядок в доме наводит...”
Она отправилась спать, даже не помыв посуду.

Утром её разбудил сильный грохот.

Мгновенно вскочив, пони обнаружила, что шум идет со стороны кухни.

Там младлей увидела Лукина, стоящего возле холодильника с банкой в руках.

— Доброе утро! Мать твою... — буркнул лейтенант и присосался к банке.

Стыдно!? И чем это она со мной заниматься собралась!?

Да она вообще охренела, лошадь несчастная! Кому еще тут стыдно должно быть!? Мне!? Потому что меня кинули? Потому что я напился? Потому что я отдал ей свой автомат? Или потому что я выполняю её приказы!?

Стоп...

Я что, действительно выполняю её приказы!? Какого х** со мной творится!? Черт, позорище то какое! Весь в папашку, блин...

Ладно, нахрен... В чем-то эта дура права — проспаться мне не помешает!

Наутро меня ждало похмелье, причем жуткое! Вскочив с кровати, я стал спешно дергать дверь. Мне нужно было сделать два дела: сходить в сортир и опохмелиться... Или нет, лучше рассольчику! Нафиг эту водку, а то уже приказам какой-то лошади подчиняюсь! Дожил, блин!

Дверь, впрочем, совсем не волновали мои потребности. Она отказывалась открываться. Сивира заперла меня, что ли!?

— Да пошло оно... — сказал я и ударил ногой по двери. Та отлетела в сторону, благо на людей её не расчитывали.

Кое-как спустившись по лестнице, попутно держась за стену, я обнаружил кухню. Конечно же, лилипутских размером, но всё же кухня: раковина, тумбочка, столик...

Холодильник!? Откуда у этих... Ах да, магия и все дела, что-то меня память подводить начинает. Да и к тому же у них электричество есть, пускай и не везде, хрен ли я тут удивляюсь?

Подскочив к холодильнику, я опрокинул какую-то тумбочку. Блин, нужно быть поакуратнее, не у себя дома...

Внутри обнаружилась банка с маринованными огурцами. Не ахти, но выбирать не приходится. Схватив и откупорив стеклянную тару, я принялся жадно глотать рассол

вместе с огурцами. Заодно и позавтракаю, блин.

Оторвавшись от банки, я заметил Сивиру и поздоровался.

— Доброе утро! Мать твою...

— Ты что творишь!? — спросила младлей, вылупившись на меня.

— Завтракаю... Хочешь немного? — я решил проявить дружелюбие.

Всё-таки я у нее в гостях, надо быть вежливым. Хотя больше похоже на то, что она меня в плен взяла!

Двадцать пятая глава.

— Завтрак!? Да ты совсем ненормальный... — пробормотала Сивира

Нормальный, ненормальный...

А мне уже ощутимо полегчало.

Во всяком случае — муть из глаз прошла. Еще одна вещь — и я буду полностью боеспособен!

— Где у тебя тут сортир? — вежливо поинтересовался я.

Сивира немного постояла, глядя на меня выпученными глазами, но всё же ткнула копытом в сторону двери рядом с лестницей.

Не говоря ни слова, я пошел делать свои утренние дела.

Боже мой! Да у них тут вообще всё мелкое! Блин...

Никогда еще не мылся в лилипутском душе, рассчитанном на пони. Ну да ладно. Последний раз я беспокоился о гигиене еще в солдатской бане. Воняю так, будто меня использовали вместо туалетной бумаги, блин.

Кое-как помылся каким-то непонятным мылом, от которого пахло... Яблоками!? Опять!? Чертовы пони! Впрочем, не важно.

Одевшись, я вышел из уборной и застал младлея за готовкой...

Опять овсянка! Блин, я скоро сам лошадью стану!

— Кхм, на меня не рассчитывай, я уже поел... — попытался я отмазаться.

— Размечтался... Тумбочку на место поставь! — как-то вяло скомандовала младлей.

Не успел я поставить мебель на место, как меня усадили за стол и сунули тарелку с какой-то кашей. Вроде не овсянка... Чуть поковырявшись в тарелке, я всё же отважился попробовать... Цветочки!? Серьезно!? Мерзость...

— Спасибо, я уже огурцами наелся...

— Как хочешь. Чем сегодня думаешь заняться? — буркнула Сивира.

Хм... А чем бы мне занятся? Работы нет, бойцы уехали...

Стоп!

Да, они, конечно, уже устроились тут и им больше не нужен командир, но... Что бы они себе там не думали, они всё еще солдаты, хотят они того или нет.

Я, естественно, не собираюсь заставлять их жить в казарме и устраивать построение каждый день, но субординацию соблюдать заставлю! Расслабились, блин!

— А где этот... Кантерплот, или Кантерврот, как правильно? — осторожно спросил я.

— Кантерлот! Ох, сено.. До чего же ты тупой... Хм, а зачем ты спрашиваешь? — заворчала младлей.

— Ну, там моих засранцев вздрючить надо... Ты же говорила, что они на какой-то праздник укатили? Как до этого города добраться-то?

Сивира чуть помедлила, доедая свою порцию. Закончив с ней, заговорила:

— Ну, самый быстрый способ, это на поезде... Погоди, ты что, правда решил отправиться во дворец!?

Дальше она принялась во всех красках объяснять мне, какой я дебил, и что никуда она меня не пустит. Мол, всех городских своим видом распугаю.

Она мне тут за мамочку, что ли!? Задолбала уже!

Это нельзя, то нельзя... Я лейтенант, или кто!?

Правда, когда я с трудом довел до младлея свою мысль, что мне глубоко насрать на чувства каких-то лошадей, она вроде успокоилась.

— Ладно... Я не буду лезть в ваши разборки... Но я еду с тобой — и даже не пытайся спорить! принцессы меня на Луну отправят, если узнают, что я отпустила тебя на поезде одного. Ты же опять что-нибудь натворишь! — поставила условие кобылка.

Ну, в чем-то она права, один я просто заблужусь. Да и в компании как-то веселее.

Спустя неполный час, я уже стоял на станции со всем своим барахлом. Даже вещмешок забрал, на всякий случай.

Сивира хотела купить билеты из своего кармана, но я запротестовал. Брать деньги у бабы... тьфу, кобылы, было как-то стыдно.

Когда объявили посадку на поезд, младлей мне уже все мозги прополаскала на тему:
“Не воровать, не бить, не пить, не стрелять”, ну и так далее. Черт, да она голову трахает получше чем ротный замполит...

Впрочем, несмотря на все её усилия, без происшествий не обошлось.

Уже в вагоне очкастый кондуктор докопался до меня насчет багажа, мол, вещмешок из за габаритов надо оплачивать отдельно.

— Отвали! — буркнул я.

Его морду надо было видеть... Она покраснело от злости и одновременно побледнело от испуга, когда я встал в полный рост.

Впрочем, выпендриться мне не дала младлей. Не успел я сказать что-то еще, как она бесцеремонно наступила мне на ногу копытом.

Пришлось заплатить еще две монеты.

Блин, эта гребанная кобыла обращается со мной, как со своим подчиненным!

Весь путь до Кантерлота занял всего три часа. Странно, мне казалось что уйдет минимум полдня! Всю дорогу Сивира продолжала пудрить мне мозги, только уже насчет этикета. Мол, к принцессам обращатся на “вы”, прислуге не хамить, гостей не бить, и самое главное — не до**ыватся до начальника стражи.

Интересно, почему? Он что, сильно крутой или просто еб**тый? Надо будет проверить...

Выйдя в город я слегка охренел. Я то, дурак, думал что удивляться уже ничему не буду... Увидев поня в цилиндре и с моноклем, я понял, насколько сильно я ошибался. Пони в платьях, пони в пиджаках... Етить, это уже даже не смешно!

Младлей повела меня, как она сказала, в сторону замка. По дороге я с интересом изучал местное население.

Рассматривая крылатых лошадей, я обнаружил, что крылья у них с перьями, а у моей подруги — кожистые.

— Хм, слушай, а что у тебя с крыльями? Ну всмысле, других из перьев, а...

— Ты только сейчас заметил!? Ну придурок... Они пегасы, а я ночная пони, дошло!? — зашипела Сивира.

Я лишь кивнул, хотя на самом деле нихрена не понял.

Какая еще нахрен, ночная пони!? Она наркоманка, что ли? А хотя... Чему я, собственно, удивляюсь?

Пройдя за кобылкой около двухсот метров, я всё же увидел замок. Хотя по мне, это и не замок вовсе, а какая-то декоративная байда!

Мысленно я уже приготовился отстаивать своё право на ношение оружия.

Правда, как оказалось — зря. Стража пропустила нас через воротоа, даже не спросив, кто мы, собственно, такие! Ну охренеть у них служба...

Хотя... Бойцов-то они наверняка видели. Может, решили что я — один из них и просто вышел подышать свежим воздухом? Черт, да какая мне разница!

Когда мы уже зашли во дворец, Сивира вновь начала читать лекции:

— Веди себя вежливо, не спорь, не дерзи, не вздумай напиваться... -
— Ой, да понял я, понял! Только отвали...

Выдохнув и, видимо, приготовившись к худшему, она повела меня через зал, в сторону здоровенной двери.

Открыв дверь и зайдя внутрь, я уже который раз за этот день охренел...

Нет, я конечно не в деревне родился, москвич всё-таки, но во дворце прежде никогда не бывал. Большой даже по человеческим меркам зал то ли из белого мрамора, то ли из чего-то еще. В конце зала стояло два трона. Нахрена два? А, ну да, тут же две принцессы... Кстати, а почему они принцессы? В смысле, они же королевы получаются! А хотя...

По всему залу была расставлена целая куча столов со всякой фигней — еда, наверное.

Всё было здорово, но кое-что мешало, вернее кое-кто. Целая толпа лошадок слонялась по залу. Кто разговаривал меж собой, кто жрал, а кто просто шлялся от нечего делать...

Ага! Вот и мои гаврики...

Я заметил своих засранцев, стоящих возле Селестии и еще какой-то странной крылатой темно-синей единорожки — может, это и есть вторая принцесса?

— Становись!!! — крикнул я, приблизившись к бойцам.

Все бойцы замерли по стойке. Один лишь Пугачев как-то странно усмехнулся и проигнорировал мою команду.

Вот как значит!? С-сучонок, я тебя на место поставлю! Забыл, гандон, как очки драил!? Ну ничего, напомним...

— Рядовой Пугачев, вас что, команды не е*ут? — спокойным голосом спросил я.

— Идите нах**, товарищ лейтенант! — сказал боец и рассмеялся.

Да он вообще ёбн**ся!? Да я его, как собаку, отх**рю!!!

— Опа... Ты что, боец, дембель дох** стал? По стойке встал, когда к тебе командир обращается!!! — заорал я.

Принцессы стояли, с интересом следя за развитием событий. По-моему, они плохо понимали, что тут происходит.

— Командир!? Отсоси, понял!? В жопу себе свои приказы...

Закончить Пугачев не успел.

Резко подскочив к нему, я со всего маху врезал прямо в центр груди. Тот выпучил глаза и упал, закашлявшись.

Бойцы, видимо, уже собирались вмешаться, но я достал из кобуры пистолет и скомандовал:

— На месте, говнюки! Вы ещё из армии никуда не ушли! Чё, бл**ь, воздух свободы жопу защекотал? Я, бл**ь, защекочу нах**!
“Говнюки”, заметив оружие, испуганно замерли. Похоже, до них начало доходить, что мы не в игрушки играем.

— Товарищи солдаты, я понимаю ваше стремление к свободной жизни и не собираюсь ограничивать вас. Но неподчинение приказам, самовольное оставление гарнизона и встречу с правительством другой страны я расцениваю как государственную измену! Вы ведь понимаете, что в таких случаях полагается?
"Засранцы" стояли не двигаясь. Они понимали, что я не шучу.

— Простите, но что происходит!? — подала голос Селестия.

Не обращая на неё внимания, я вновь обратился к бойцам:

— Итак, я хочу узнать, кто зачинщик? Кто первым решил дезертировать? Молчите...

Взгянув на скорчившегося Пугачева, я заорал:

— Встать, паскуда!!! Что, пиз**к, в армии служить надоело!? Расстреляю нах**!!! Встать, тварь!

От былой спеси не осталось и следа! С трудом поднимаясь, этот ублюдок едва не ревел, как побитая шлюха. Мне его даже жалко стало... Не, ну ведь он ничего такого не сделал...

— Тащ лейтенант... Мы это... Извините нас, короче! Мы просто не подумали вас предупредить... — забормотал Кабанов

— Не подумали!? Так вот как это теперь называется? Тащ офицер, я не дезертировал! Я просто не подумал вас предупредить, что ушел! — передразнил я рыжего дебила.

Пнув Пугачева, я скомандовал ему встать в строй.

Немного успокоившись, я убрал пистолет обратно в кобуру и закурил.

Затягиваясь, огляделся. Все пони в зале с ужасом таращились на меня.

Блин, ну почему так всегда?

Выдохнув дым, я буркнул:

— Че вылупились? Военных никогда не видели!?

Принцессы синхронно закашлялись. Сивира закрыла лицо копытом и что-то прошептала. Я услышал лишь "...меня точно разжалуют..."

Двадцать шестая глава.

Не успел я докурить, как услышал приятный голосок.

— Могу я поговорить с вами... Наедине? — осторожно произнесла Селестия.

Я кивнул, оглядел напоследок на своих дегенератов и отправился за принцессой. Лошадки в зале продолжали испуганно перешептываться.

Выйдя за дверь, Селестия остановилась и как-то странно посмотрела на меня.

— Я так понимаю, ваши люди действовали без вашего ведома?

— Действовали? Чего эти чудилы опять натворили!? — вспыхнул я.

— Кхм, ну я полагала, что они действуют от вашего лица, и мы собирались заключить несколько соглашений...

И тут я офигел по полной! Со слов принцессы, этот гребанный Пугачев за бабло пообещал выдать этим лошадям все, что у нас есть!

Даже образцы оружия обещал подогнать, гандон! Правда, Селестию больше интересовал мой командирский промедол, а не оружие.

Интересно, как этот дебил собирался забрать ампулы у меня!?

Черт, специально для этого урода я построю в Понивилле общественный туалет и назначу его главным говночистом!

— Принцесса, я надеюсь, вы понимаете, что никакого оружия вам не видать?

Она как-то печально вздохнула и, немного постояв, заговорила:

— Оружие меня не сильно интересует, слишком оно опасное... Но ведь обезболивающие? Вы ведь можете дать их нам? Это сильно поможет нашей медицине и...

Её снова понесло...

Оказывается, в качестве анестезии у них обычно используется магия, ибо всякие настойки слишком слабые. Проблема в том, что единорогов, достаточно сильных для того, чтобы поддерживать заклинание нечувствительности, не хватает. В небольших поселениях их вообще нет, поэтому она так заинтересовалась промедолом.

— Сколько вы готовы заплатить за двенадцать ампул?

Я решил сразу перейти к делу. Всё-таки от промедола никому хуже не станет, надеюсь...

— Двести тысяч. Я думаю, вас это устроит...

Етить! Я конечно не сильно разбираюсь в здешней валюте... Но сумма, наверное, внушительная, ладно, хрен с ним!

— Мало... Тьфу, то есть сойдет!

Селестия расплылась в улыбке и спросила:

— Ампулы у вас с собой?

Ага щаз-з-з! За лоха меня держит что ли?

— А деньги у вас собой? — ответил я.

Она возмущенно фыркнула. Обиделась, наверное...

— Я понимаю вашу осторожность, но будьте уверены- мне вы можете доверять! Чем раньше вы передадите мне ампулы, тем быстрее мы сможем их изучить и запустить в производство!

Немного повздыхав, я полез в вещмешок. Конечно, доверяться какой-то лошади не хотелось, но всё же... Ну не такой же я козел, чтобы отказывать? Всё-таки промедол действительно сможет спасти чьи-то жизни. Хотя я не уверен, что он будет правильно действовать на пони, но принцессе об этом знать совсем не обязательно!

Достав коробку из вещмешка, я протянул её Селестии. Та подхватила её с помощью своёй гребанной магии и, достав ампулы, принялась их рассматривать.

Потратив на осмотр пару минут, она что-то сделала с коробкой, и та испарилась в воздухе. Походу телепортировала, как Спайк то письмо... Блин, чего я там написал то? Нихрена не помню!

Её рог засветился, и прямо из воздуха появилась какая-то бумажка... Гребанный Гарри Поттер!

— Это чек на двести тысяч бит, написанный на ваше имя. Вы сможете обналичить его в любом банке. Признаюсь, я опасалась иметь с вами дело, но мне приятно осознавать, что моя тревога была беспочвенной. — сладким голосом произнесла принцесса.

Заеб**ь! Черт, а жизнь-то налаживается! Вчера я был почти что бомжом, а сегодня... Блин, двести штук — это, наверное, много! Хм, а ведь если бы Сивира мне втык не устроила... Кстати, где она?

Взяв чек, я вместе с принцессой отправился в зал.

Прежде чем зайти обратно, она прошептала мне на ухо:

— Я прекрасно понимаю ваши действия, но прошу вас воздержаться от дальнейшего... Хм, воспитания подчиненных на глазах у моих подданых. Боюсь, они неправильно поймут...

Мне оставалось только кивнуть.

В принципе, она права. Нехрен у всех на глазах разборки устраивать.

Собственно, тут мало чего изменилось за время моего отсутствия. Правда, мои бойцы заметно приуныли... Ну ничего, засранцы, я вам такую жизнь устрою, что вы окопы добрым словом поминать станете!

Уже двинувшись к своим засранцам, я заметил в углу зала какого-то белого единорога.

Судя по жестикуляции, он отчитывал Сивиру.

А, это навеное этот самый начальник гвардии!

Блин, а ведь её наверняка из за меня отчитывают. Надо бы помочь...

Подойдя поближе, я обратился к поню:

— Добрый день, я так понимаю вы начальник королевской гвардии?

Мне больших трудов стоило быть вежливым.

Единорог прервался и тупо уставился на меня. Чуть помедлив, изучая меня, он кивнул.

— Мне бы хотелось выразить своё восхищение качеством подготовки ваших подчиненных! И да, также хочу заметить, что младший лейтенант очень сильно помогла мне. Если бы не её действия, то, боюсь, без происшествий бы не обошлось. Местное население на меня, знаете ли, нервно реагирует.

Говоря это, мне пришлось прикладывать большие усилия, чтобы не заржать. Подготовка!? Да даже мои дегенераты им сто очков вперед дадут!

— Кхм... Я рад, что мой заместитель смогла помочь вам. — недовольно проговорил начальник стражи.

Видимо, он не поверил ни одному слову... Значит, не такой уж он и дурак! Но продолжать полоскать мозги Сивире не стал и, попрощавшись, двинулся в сторону двух принцесс.

— Я думала, он никогда не закончит... Спасибо! — радостно проговорила младлей.

Впрочем, не успел я ничего сказать, как она злобно зашипела:

— Какого сена!? Зачем я тебя всю дорогу инструктировала!? Ты же обещал, что не будешь никого бить!

Я промямлил — мол, больше так не буду! Правда, успокаиваться Сивира явно не собиралась...

Она продолжала злиться на меня. Я уверен, если бы мы не были в зале, — точно бы врезала мне.

Её тираду прервала Твайлайт, появившаяся непонятно откуда.

— Рада тебя видеть! Как рана? Не сильно беспокоит? Прости меня еще раз, это было так глупо с моей стороны! — затараторила кобылка.

Да что ж такое!? То одна мозги полоскает, теперь вот и эта будет до посинения извиняться! Задолбали!

Мне кое-как удалось отделатся от этих ненормальных кобыл. Посетовав на важные дела, я чуть ли не бегом двинулся к своим бойцам.

Солдаты заметно напряглись. Особенно Пугачев... Боятся, засранцы! Ну ничего, пиз**ки, я до вас еще доберусь!

Построив своих оболтусов, я скомандовал двигаться на выход из замка и, подгоняя их по дороге, размышлял, где бы мне обналичить деньги и на что бы их потратить...

Не успели мы выйти за ворота, как меня догнала Сивира. Да что она ко мне привязалась-то!?

— Ты... Дискордово семя... Куда ты собрался!? — задыхаясь, спросила кобылка.

Куда? Я ей докладывать должен, что ли!? Вообще охренела...

Перед носом младлея появился чек.

— Что это? — раздраженно спросила кобылка.

Несколько секунд она изучала писанину на бумажке, потом скосила глаза на меня, потом опять на чек... Она так и стояла целую минуту, тупо переводя взгляд с одного на другое. Хм, наверное, двести штук — это очень много... Блин, как это удачно я приехал!

— Как ты... Ты угрожал принцессе!? Ты её шантажировал!? — злобно зашипела младлей.

Блин, ну почему сразу шантажировал? Почему все такого невысокого мнения обо мне? Да ну её...

— Приданное, блин! Замуж она за меня выходит!

Правда, я забыл, что Сивира к юмору не очень расположена...

Младлей вылупилась на меня, от удивления раскрыв рот. Постояв так пару секунд, она грохнулась в обморок.

— Твою мать! Что я такого сказал-то!?

Совсем шуток не понимает, что ли?

Обернувшись к своим бойцам я обнаружил, что их реакция не сильно отличалась от Сивириной.

Четыре полудурка таращились на меня, будто я только что на их глазах ребенка съел. Блин, вечно я ляпну что-то не то!

Двадцать седьмая глава.

Был уже вечер, и мы с бойцами сидели на станции в ожидании поезда.

Побегушки по городу в поисках банка прошли не так гладко, как хотелось. Нет, банк то мы нашли быстро, но вот когда зашли внутрь... Управляющий, заметив Сивиру, висящую в бессознательном состоянии на плече у Кабанова, поднял такой визг! Наверное. Решил, что мы бандиты какие-нибудь? Ну не бросать же было младлея возле ворот? Конечно, можно было отнести её в замок и отдать кому-нибудь из стражников, но объяснять, почему она грохнулась в обморок, я не хотел. Может, у них за такие шутки о принцессе смертная казнь положена? Монархия, мать её!

Правда, обналичить и взять с собой вышло всего сорок тысяч, уж больно много монеток. Да и тяжелые, зараза! Так что теперь вещмешки моих бойцов были доверху набиты золотом. Мне не особо хотелось им доверять столь дорогой груз, но не самому же тащить... Сивиру у Кабанова пришлось забрать. Он хоть и здоровенный, но и так сильно загружен.

Правда, не успели мы дойти до станции как кобылка очнулась и подняла такой визг, что я чуть не упал от неожиданности.

Ох, какими только словами она меня не называла! Ё-мое, даже я так материться не умею!

— Ты, гнилой мешок протухшего овса, как ты вообще посмел сказать такое!? Ты хоть понимаешь...

От всех этих слов мне уже становилось дурно. Хорошо хоть, что Сивира быстро выдохлась. Буркнув что-то неразборчивое, она двинулась в обратную от станции сторону. Хм, а я думал, что она с нами поедет... Ну и ладно, без нее даже проще!

До Понивилля доехали без происшествий. Никакие кондукторы не решались докапываться до пятерых агрессивных людей.

Чтобы бойцы не заскучали во время поездки, я заставлял их повторять вслух обязанности военнослужащего... Все пони косились на нас, как на сумашедших наверное, со стороны это было похоже на молитву. Ну и пофигу! Какая мне разница, что обо мне подумают разноцветные лошади?

Когда мы зашли в библиотеку, было уже совсем темно.

— О, привет, ребята! А я уже думал, что и вы тоже уехали! — встретил нас в доме Спайк.

Оказывается, дракончика на тусовку не взяли. Может, он еще мелкий для этого? Хотя спирт он пил с куда большим мужеством, чем принцесса... Странные у них понятия о половозрелости...

Похоже, Спайку было скучно сидеть в библиотеке одному. Брэйзен со своим ассистентом свалила на какое-то собрание зоологов, прихватив тушку "Мака" с собой, так что он принял нас с огромной радостью — даже помчался на кухню готовить ужин.

Блин, хороший он всё таки парень, хоть и дракон. Услышав о жратве, мои дегенераты поскидывали вещмешки и уже было намылились сесть за стол.

— Куда, обезьяны еб**ые!? А руки кто мыть будет!?

Бойцы как-то неуверено переглянулись, но всё же пошли в сторону уборной.

— Не все сразу, идиотины! — вздохнул я, глядя на солдат, которые никак не могли решить, кто пойдет первым.

Ну и дебилы... Черт, ну неужели они так сильно хотят жрать!? Я могу понять Кабанова, этот увалень и в столовой чуть ли не столы переворачивал, пробираясь к раздаче, но остальные! А, да какая разница!?

Закончив с гигиеной, они всё так же быстро уселись за стол... Бедный Спайк! Я боялся, что его удар схватит, когда бойцы принялись поглощать салат.

Чертовы овощи... Без мяса мы долго не протянем. Надо что-то придумать. Может — всё же на охоту в лес сгонять? А хотя пофигу, потом разберемся, если что, можно и рыбы наловить, тоже сойдет...

Подождав, пока бойцы закончат измываться над продуктами, я объявил отбой. Разместив своих говнюков в зале, я решил и сам перекусить. Да заодно с драконом пообщаться — завтра мне понадобится его помощь.

— У вас в городе строительством кто-нибудь занимается? — задал я вопрос, разливая яблочное пиво по кружкам. Хорошо, что с прошлого раза хоть пара бочонков осталась.

— Смотря что строить... Если дом-то это к Эпплам — они всей семьей за несколько часов могут здоровенный амбар построить! — задумчиво протянул Спайк, беря в лапу кружку.

Амбар... Ну, амбар мне не нужен, но то что здоровенный — это как раз то что надо! Нет, можно, конечно, прикупить и обычный домик, но они все мелкие! Блин, боюсь, мы впятером там не поместимся... Да и, честно говоря, я уже начинаю скучать по казарме... Блин, никогда не думал что дойду до этого! Гребаная армия!

— Ну а большой дом, с водопроводом, электричеством и так далее, они забабахать смогут? — уточнил я, отпивая из кружечки.

— Наверное, смогут... Только это будет недешево! Материалы там, да и не на один день работы! — произнес Спайк.

— Как думаешь, десять тысяч хватит?

Дракончик поперхнулся, разбрызгивая пиво. Затем вылупился на меня и сказал:

— Чего!? Да они и за три тысячи всё сделают, и то много! Откуда у тебя десять тысяч!?

— Нет у меня десяти штук, у меня сорок...

Не успел я закончить предложение, как Спайк закашлялся. Да так сильно, что чуть не грохнулся со стула.

Ё-мое — неужели это так много!? Я богат? Ёптить, никогда бы не подумал, что разбогатею в стране говорящих поней!

— Вот здесь, Пугачев, ты будешь проводить большую часть своего времени! — с улыбкой сказал я к бойцу, показывая рукой на унитазы.

— Тащ лейтенант, вы прикалываетесь, что ли!? — изумленно спросил солдат.

— Ты, выбл**ок тараканий, скажи спасибо, что я тебя за измену Родине не расстрелял, нах**!!! — заорал я ему на ухо.

Пугачев, понуро опустив голову, смирился со своей судьбой.

Дом, а вернее — какое-то его подобие, семейка Эпплов заделала за четыре дня! Правда, мои засранцы тоже помогали, да и яблочникам пришлось звать своих родственников из других городов... Блин, да сколько же их!?

Насчет строительства договаривался Спайк. Я в здешних делах не понимаю, поэтому и попросил его помочь. Отличный он всё-таки парень! За два часа он успел договориться с фермерами и еще каким-то образом связаться с архитекторами из Кантерлота, чтобы те прислали своего специалиста. Правда, была одна проблема: мебель и сантехнику человеческого размера никто никогда не производил, так что пришлось дракончику заказывать её отдельно, за приличную сумму. Но несмотря на всю нервотрепку и потраченные деньги, оно того стоило.

Четыре дня!!! Я хренею с этих лошадей... За неполную неделю они успели составить чертежи, привезти материалы, изготовить мебель... И это при том, что раньше они никогда этого не делали!

На оплату труда, материалов и еще кучу всякой фигни ушла довольно-таки приличная сумма — одинадцать тысяч... Плюс еще пять сотен монет я решил отдать дракончику. Он честно их заработал. Поначалу он не хотел брать награду, но, вспомнив о подруге своей начальницы, он сразу согласился, сказав, что купит ей самый лучший подарок...

Бедняга, неужели он настолько сохнет по этой кобылке, раз все деньги готов на неё спустить? Но это уже не мои дела...

Хоромы у нас получились знатные! Очкастый архитектор для строительства выбрал место на отшибе, между яблочной фермой и городком. И теперь на недавнем пустыре стоял большой продолговатый домик в два этажа и восемь комнат, не считая кухни и умывальника с сортиром.

Черт, я слишком долго служу! У меня даже дом получился как казарма...

Каждому бойцу вышло по отдельной комнате — они хоть и хотели меня кинуть, но всё — таки их можно понять: слишком уж много на них свалилось за последнее время. Кабанова я не стал наказывать, прекрасно понимая, что он просто пошел на поводу у остальных, слишком уж он тупой... И нахрена капитан ему младшего сержанта дал!? А вот остальные по стройке летали, как ошпаренные... Нехрен было бунт устраивать!

Когда казарма была готова к заселению, я распределил обязанности между солдатами.

Кабанова назначил ответственным за продовольствие: раз жрать любит, так пусть готовит и продукты покупает! Скокова поставил каптером, пускай за имуществом следит, а то я знаю — не успеешь отвернутся, как попиз**т всё! Как в пословице "Армия — страна чудес, сел посрать — ремень исчез!".

Лисина я ничем не запрягал. Работая у Рэрити, он и так сможет заниматься ремонтом нашей одежды, а то и вообще новую сделать!

Ну, а Пугачев... Как я и обещал, он стал главным дерьмочистом! В обязанности я вверил ему порядок в расположении — и, самое главное, сортире.

Пускай развлекается, дембель х**в...

Всё не так уж и плохо выходит. Деньги есть, дом есть — теперь и будущее не кажется таким безрадостным!

На второй день после нашего заселения из дворца должна была вернуться Твайлайт со своими друзьями, так что я уже морально готовился выслушивать очередную порцию извинений.

Сидя на кухне и наблюдая за тем, как Кабанов в фартуке с цветочками пытается выпотрошить рыбу, я спокойно чистил автомат. От процесса меня оторвал стук в дверь. Твайлайт, что ли!? Спайк ведь говорил, что она приедет не раньше чем после полудня, а сейчас еще утро...

— Пугачев! Мать твою, открой дверь! Ты там дрочишь, что ли!? — заорал я на весь дом.

Тьфу! Этот поганец пошел вместе со Скоковым на рынок. А я то уже и забыл, что отправил их за инструментами...

Нехотя поднявшись из за стола, я поплелся к входной двери. На пороге обнаружилась единорожку какого-то салатового цвета. Но охренеть мне пришлось не от её цвета, а от одежды.

Кобылка была одета в пиксельную форму. Точно такую же, как у меня, и с какими-то сумками, похожими на вещмешки, на боках. Даже на башке у нее была надета армейская кепка с прорезью для рога...

— Новобранец Лира для вступления в человеческие вооруженные силы, прибыла! Сэр... Товарищ лейтенант! — радостно затараторила единорожка, встав по стойке и приложив копыто к кепке.

Ох, ну нихера себе! Блин, что делать-то!? Эти лошадки меня уже задолбали своими выходками!.

Двадцать восьмая глава.

Я сидел за столом и смотрел, как Кабанов сюсюкается с "новобранцем".

Капрал чуть ли не силой заталкивал в единорожку яблоки и еще какие-то фрукты, приговаривая:

— Тощая-то какая! А ну ешь давай! А то, это... Плохим солдатом будешь, короче!

И чего он этих поней так любит? Может, он извращенец какой?

Ой бл**ь, кто бы говорил... Еба**ые зоологи!

Я был не в восторге от пребывания в нашем доме посторонней кобылы, но...

Закончив свой "доклад", единорожка уставилась на меня, нервно переминаясь на месте. Не дождавшись от меня ни одного слова, она вновь заговорила:

— Сэр... То есть товарищ лейтенант... Вы не подумайте, я вам пригожусь! Я всю жизнь изучаю людей и могу стать настоящим солдатом!

Всю жизнь изучает людей!? Тут есть еще люди? И, причем, они тут уже давно!? После такого я не мог её просто прогнать...

Правда, допросить её мне помешал Кабанов со своей странной привязанностью к местному населению.

— Э-м, спасибо, но я уже наелась... Сэр, то есть товарищ... А какое у вас... — попыталась заговорить Лира, но капрал жестко прервал её, поставив перед ней целую тарелку с яблочной кашей, посыпанной сахаром.

Задолбал уже, нянька хренов!

— Кабанов! Отставить издевательства!!! Иди лучше рыбу поджарь, я тоже жрать хочу!

— А как-же... — промямлил здоровяк, но, заметив мой взгляд, тут же осекся и принялся за готовку.

— Итак, ты сказала, что всю жизнь изучаешь людей, верно? — обратился я к кобыле.

— Да! То есть.. Так точно! — радостно завопила "новобранец".

— То есть в Эквестрии есть еще люди, верно? — продолжил я свою мысль.

Ответ был очень важен для меня. Ведь если тут есть еще люди, это в корне всё меняет!

— Ну... Вы первые, кого я встретила... Да и если честно, вас всегда считали за детскую легенду! — затараторила Лира.

Как выяснилось из её рассказа, люди в этом гребанном мире говорящих ошибок природы — всего лишь сказочные персонажи...

Нет, эти лошади точно издеваются! Мы сказочные персонажи!? И кто мне это говорит, единорог!?

Многие пони про людей никогда, ничего не слышали. Упоминания о нас есть лишь в старинных книгах и редких сборниках о мифологических существах.

Весь этот рассказ меня сильно взволновал. Если в книжках есть упоминания о людях, то выходит, что мы здесь были.

У меня в голове сложилось несколько вариантов: это какие-то "левые" люди, не имеющие к Земле никакого отношения, либо эта планета и есть Земля, а я меня с бойцами закинуло в далекое будущее, когда человечество уже вымерло. Ну или это простое совпадение, и на самом деле никаких людей, среди этих пони, никогда не было.

Задачка, блин... В любом случае, мне стоит полистать эти самые книжки и сборники. Может, я пойму что-то, до чего не додумалась Лира?

По словам единорожки, все книжки она нашла либо в Кантерлотской библиотеке, либо у Твайлайт.

Глянув на часы, я убедился что уже далеко за полдень, Твайлайт уже наверняка вернулась...

Блин, а что с "новобранцем" — то делать... Прогонять её мне не хотелось, слишком много в её глазах было какой-то щенячьей восторженности и детской наивности.

Она напоминала мне ребенка, который, наигравшись в войнушку, выпрашивает у настоящих солдат отстрелянные гильзы. Даже форму сама себе сшила.

— Кабанов, займись молодым пополнением, а я пока в библиотеку схожу... И чтобы не откармливал больше! Займитесь пока уставом, что ли... У меня в вещмешке найдешь — приказал я, поднимаясь из за стола и собирая автомат.

Кобылка, услышав мои слова, радостно запищала, но мгновение спустя осеклась и попыталась сделать серьезную морду. Блин, ну и чудики же, эти пони!

Впрочем, от неё тоже может быть толк...

Я уже давно замечаю тоску в глазах своих ребят.

Мы устроились в новом мире и устроились неплохо. У нас были деньги, дом, еда и очень много свободного времени. Слишком много...

В голову лезли мысли о доме, семье, друзьях. От осознания, что той жизни больше не увидим, у ребят началась депрессия. Даже меня постоянно тянуло напиться... Чтобы хоть как-то отвлечь своих бойцов, я постоянно гонял их — то на рынок, то рыбу ловить, то еще куда. Чем бы не занимались, лишь бы не сидели на месте и не скучали, а то так и до нервного срыва недалеко.

Глядя на реакцию Кабанова, я решил что эта забавная кобылка может отвечь бойцов от грустных мыслей. Пускай уж лучше учат её строевым приемам и угорают над её попытками выполнить воинское приветствие. А то мало ли, напьются с горя, и черт знает что они по пьяни натворить могут...

Не успел я зайти в библиотеку, как на меня накинулась Твайлайт:

— Почему вы уехали, ничего не сказав!? Ты вообще знаешь, что весь Кантерлот про вас шепчется? Что вы в банке натворили!?

Блин... Опять я в чем-то виноват, задолбали...

— Я перед тобой что, отчитываться должен!?

Кобылка осеклась и как-то обиженно фыркнула. Мне показалось что она вот-вот заплачет. Блин, даже как-то стыдно стало.

— Извини, что-то сорвался... Но я не должен тебе обо всем докладывать! И ничего мы не устраивали, это всё из-за Сивиры...

Пришлось объяснить, почему младлей в обморок грохнулась... Ну, я соврал, конечно, а то вдруг и вправду казнят! Сказал, что она потеряла сознание от количества цифр на чеке, выданном мне принцессой.

В общем, кое-как я все же смог подойти к делу.

— Мне тут одна ненормальная сказала, что в каких-то книжках есть упоминания о людях. У тебя такие имеются?

Твайлайт кивнула и принялась копаться в книжных полках... Блин, никак не могу привыкнуть к этой сраной магии! Как посмотрю на то, как эта единорожка книги телекинезом таскает, даже страшно становится...

— Странно... Я была уверена, что они здесь! Спайк! Ты не мог бы мне помочь!?

Минут двадцать спустя Твайлайт с дракончиком перерыли всю библиотеку, но ничего не нашли.

— Ничего не понимаю! У меня было несколько книг в которых упоминались люди... Вот, даже в учетной книге есть! — проговорила единорожка, разглядывая толстый журнал, на письменном столике.

Понятно, блин. Литературы я сегодня не почитаю, ну и ладно!

— Ох сено! Да куда они пропасть-то могли!? Слушай, Лукин, если тебя так интересуют эти книги, я могу заказать их в главной библиотеке, но это против правил... Так что сначала мне придется получить разрешение у принцессы. Я сообщу тебе о её решении. — извиняющимся тоном проговорила единорожка.

Поблагодарив Твайлайт за помощь, я двинулся в сторону дома. Хотя толку от неё! Блин, зря приперся.

Ё-мое, у меня есть дом! Черт, как странно-то... Почти всю жизнь по казармам да общагам мыкаюсь, а дома своего никогда не было. Никогда бы не подумал, что заимею собственное жилье в стране говорящих пони... Хотя мой "дом" больше на казарму похож, гребанная армия!

Мои размышления о коварстве вооруженных сил прервал голубой "пикировщик".

— А вот и ты! Что? Думал, сможешь сбежать от меня!? Как бы не так! Здесь и... — начала свою помпезную речь голубая кобылка.

Блин задолбала! Что она ко мне привязалась-то? Как её зовут-то? Как же Твайлайт её называла... Рэйн.. Райн.. Рон....

— Слушай... Тебя ведь Ранбодас вроде зовут? Я не хочу... прервал я крылатую пони, но осекся, увидев её реакцию.

Услышав своё имя, крылатая вылупилась на меня и открыла рот, тщетно пытаясь что-то сказать.

Да что я сказал-то!? Почему эти тупые лошади на меня так реагируют!? Чувствую себя полным дебилом...

Двадцать девятая глава.

— Ранбодас!? Ты назвал меня Ранбодас!? — шипела голубая кобылка.

Блин, по-моему, я попал! Может быть, ей прикладом по башке съездить, да свалить? Или попытаться договорится?

Пока я судорожно искал выход из ситуации, "пикировщик" всё не унималась:

— Ну всё длинный! Это была последняя, капля! Мы разберемся как...

— Ты, конечно, извини, мне жаль что я задел тебя, но... Иди нах**! У меня нет времени на твои игры! — буркнул я и, не замечая протесты крылатой, двинулся дальше.

— Испугался!? Ха! Ну беги-беги! Курица! — орала мне вслед кобылка.

Я уже хотел остановится, и пойти настучать её прикладом по башке, но передумал.

Пускай орет, какое мне дело до обиженной лошади? Она же даже не человек нихрена!

Оставшийся день прошел достаточно спокойно, если не считать попытки Кабанова закормить Лиру до смерти.

Все же хорошо, что я не стал прогонять кобылку. Бойцам она определенно понравилась.

Когда я вернулся из библиотеки, то застал Лисина, пытавшегося научить единорожку строевому шагу. У бедняги совсем не получалось, она никак не могла одновременно оторвать от земли обе правые ноги. Но как ни странно, мои бойцы, наблюдавшие за процессом, сдерживали смех и искренне подбадривали кобылку. Странная она всё-же... Надеюсь, её интерес к людям никак не похож на интересы доктора Брэйзен... Очень надеюсь!

Впервые за очень долгое время мне не хотелось напиться. Глядя на своих бойцов, возящихся с Лирой, как с маленьким ребенком, у меня появилась какая-то странная уверенность. Пусть этот мир чужд нам, пусть местные смотрят на меня, как на чудовище, пускай. Но мы здесь приживемся, я в этом уверен. Мы сможем адаптироваться здесь.

Ведь если присмотреться, то повадки этих лошадок не очень сильно отличаются от человеческих...

Бл**ь! Да некоторые из этих лошадей больше похожи на людей, чем я сам! Блин, пора бы мне уже избавляться от своих армейских замашек — они идут только во вред.

После ужина я предложил Лире комнату, но та отказалась. Как выяснилось, кобылка живет вместе со своей подругой и не хочет заставлять её переживать за себя.

Странные у них отношения... Так что кобылка отправилась домой, пообещав прийти завтра, для дальнейших занятий. Ей понравилось, что ли!? Точно ненормальная!

Мы уже и сами готовились к отбою, как в дверь постучали... Блин, уже второй раз за один день!

— У нас тут что, табличка "Военкомат" висит!? — ворчал я, открывая дверь.

На пороге стоял Спайк с каким-то бумажным пакетом в лапах.

— О, привет! Я ведь тебя не разбудил? — обеспокоенно спросил дракончик, глядя на мою пиксельную майку.

— Нет, не разбудил. С чем пожаловал? — я кивнул в сторону пакета.

Может, Селестия все-же дала разрешение? Блин, что-то быстро! Ах да, магия и всё такое...

— О, это посылка от принцессы, она адресована тебе! Твайлайт получила её в ответ на запрос о твоём допуске в библиотеку. — официальным тоном произнес дракон.

— Зайдешь? — спросил я, принимая посылку из лап Спайка.

Тяжелая, зараза! Может, тут золото!? Тьфу, какое нахрен золото!? Совсем уже рехнулся, со своими деньгами...

В гости Спайк всё же не зашел. Посетовав на позднее время, он попрощався и отправился в библиотеку.

Поглядев вслед уходящему дракончику, я закурил и двинулся на кухню. Блин, надо срочно найти нормальный табак, а то скоро придется долбить "Перекур" — мои лёгкие мне еще нужны...

Солдаты уже вовсю дрыхли — я даже с кухни слышал храп Кабанова, "тигр" хренов! Сев за стол, я принялся распечатывать пакет.

Под бумагой обнаружилась деревянная коробочка со свернутой запиской на крышке.

Это было письмо от Селестии:
"Моя ученица передала мне, что вы интересуетесь книгами, преданиями и легендами о своём народе. Я удовлетворяю вашу просьбу, но боюсь, что в даже в королевской библиотеке вы не найдете что-либо ценное. В знак дружбы между нашими народами я передаю вам посылку.

Вместе с письмом, к вам доставят одну коробку. Внутри вы найдете предметы, настолько старинные что я не могу даже приблизительно назвать их возвраст. Вещи в посылке были найдены задолго до начала моего правления, и, по легенде, находились в ныне утерянном древнем подземном храме, посвященном какому-то языческому божеству. Я хочу заострить ваше внимание на одной старинной книге, что вы обнаружите внутри. Очень надеюсь, что вы не измените своё мнение о нашем мире после её изучения.

Ваш искренний друг — Принцесса Селестия."
Друг!? Да она совсем рехнулась! Хотя... Уж лучше друг! Мне совсем не хочеться ссорится с целым государством. Даже если его населяют мелкие говорящие лошади.

Хмыкнув, я открыл коробку.

Внутри обнаружилась целая куча всякого барахла. Какие-то медали, звездочки, заколки и целая куча гнилого тряпья.

— Что за фигня... — презрительно фыркнул я, вытряхивая содержимое коробки.

На стол, помимо всякого барахла вывалилась какая-то железка и непонятный целлофановый сверток, наполненный пенопластом.

Взяв железяку в руки, я обнаружил что это проржавевшие остатки какого-то пистолета.

Нихрена себе! Это сколько понадобится времени, чтобы стальной затвор так сильно изьело!? Я удивленно разглядывал "пистолет" вертя его в руках, но мне так и не удалось распознать его модель. Отложив железку в сторону, я принялся за сверток.

Немного повозившись, у меня так и не вышло его разорвать, даже ножом не вышло! Что за целлофан то такой!? Блин, придется развязывать...

Провозившись около пяти минут, я все же смог высыпать содержимое свертка на стол. Вместе с пенопластовой крошкой выпала хорошо сохранившаяся, маленькая записная книжка.

Взяв в руки книжечку и закурив еще одну сигарету, я открыл первую страницу.
"Дорогая Сашенька.

Мама постоянно спрашивала про твоё здоровье и интересовалась, хорошо ли ты кушаешь. Знаешь, она ведь очень переживает.

Сегодня она даже хотела навестить тебя, но сама понимаешь, я не мог взять её с собой. Я бы просто не смог пронести её по улице, слишком много снега. Мне и с рюкзаком трудно было дойти.

Снег... Иногда, бродя по улице, я чувствую как снежинки касаются моего лица. Я знаю, это невозможно, но глядя на огромные сугробы, я просто ощущаю, как мне в лицо задувает холодный ветер.

На улице я очень часто вспоминаю детство, новый год, ёлка, праздничный стол.

Мне очень стыдно, что у тебя никогда не было нового года. Я обещаю тебе — когда ты подрастешь, ты будешь праздновать новый год, день рождения, и еще много интересных праздников! Ты, главное, подрасти!

Недавно я ходил к могилке Леночки, знаешь, она ведь умерла совсем маленькой! Ей еще и трех годиков не было.

Знаешь, когда зима была еще не такой холодной, мы с мамой жили в школе. Мы были там не одни, с нами жило еще пятеро человек.

Мы и не думали, что выпадет так много снега. Его было столько, что выходы из нашего подвала полностью завалило и мы никак не могли выбраться.

Все вместе мы несколько недель тщетно пытались прочистить выход, но как только нам казалось что мы уже почти выбрались, как в лаз насыпалось еще больше снега.

Еда у нас закончилась в первые же дни и кушать было нечего. А Леночка ведь совсем маленькая была, она очень капризничала и просила кушать.

Она же всегда слабенькая была больная, а в подвале было очень холодно. На вторую неделю она уже не могла передвигаться и ребята говорили что она не выживет.

А мы ведь, так хотели кушать!

Примерно на четвертую неделю нам всё же удалось расчистить проход и мы с мамой переехали жить в музей.

Ты ведь помнишь? Мы ведь нашли тебя возле музея! Ой, и какой же забавной ты была!

Сначала ты нас даже боялась, убегала, помнишь? Я еще под снегом тебе старую траву выкапывал! Ты с таким аппетитом кушала!

Знаешь, ведь трава когда-то была зеленой! Нет, правда, я тогда был еще совсем маленький, но хорошо помню. Зеленая трава и деревья и много-много людей на улицах, все такие счастливые, нарядные! Я иногда нахожу старую одежду. Она, конечно, вся в пыли и её нельзя носить, но так хочется! Она ведь такая яркая!

Недавно я всё-же не удержался и подарил маме зеленую кофточку. Она носила точно такую же, когда мы в первый раз встретились. Она так радовалась!

Я не видел в ней такой радости с тех пор, как у неё отнялись ноги. Помнишь, когда она к тебе в последний раз приходила? Она еще тебе мясо приносила.

С тех пор, как Леночку похоронили, мама сама мясо не кушает, вот тебе всё и носит! Без мяса-то в таком холоде жить сложно. Вот по дороге от тебя она и замерзла. Хорошо, что я вовремя её нашел, но ноги она всё же отморозила.

Знаешь, я иногда всё думаю, что мы все умрем. Ведь рано или поздно все запасы закончатся и кушать станет совсем нечего.

А без еды, да еще и в таком холоде, человек жить не сможет! До встречи с тобой, меня это сильно волновало, но теперь я спокоен.

Ведь, ты и такие как ты, смогут выжить. Я верю, вы сможете жить в этом мире. Знаю, вы сможете исправить наши ошибки, вы сможете построить новый мир!

Я даже рад, что человечество умрет, ведь мы уступим место вам!

Сашенька, я всегда любил тебя как свою дочь, и мама тоже тебя очень любит! Но мы не можем больше выкапывать траву из под снега, да и крыс больше ловить не получается. Но ты не волнуйся, я принес тебе мяса. Знаю, ты его не любишь, но ничего другого у меня нет. Мама ведь всё равно ходить не может, она не обидится!

Я уже научил тебя всему, что знал сам. Ты уже умеешь считать, писать и свободно говоришь на моём языке. Ты намного совершеннее меня! Ты умеешь летать, ты не боишься радиации и холода! Тебе подвластны силы, о которых человек не мог даже мечтать!

Я так рад, что нашел тебя! Ты — самая лучшая смена, о которой люди только могли мечтать !

Ты, главное — расти, кушай, учись. Главное — выживи! Переживи зиму, переживи этот холодный ад! Ты моя последняя надежда! Только у тебя есть шанс возродить этот мир!

Я хочу, чтобы когда-нибудь в воде снова плавала рыба, а в небе летали птицы. Чтобы снова было лето, чтобы была зеленая трава и деревья! Чтобы снова были города. И чтобы снова праздновали новый год! Пусть в новом мире людей не будет, это не важно!

Ты, главное, выживи! Переживи зиму, переживи человечество, переживи меня!

Я знаю — тебе не нравится мясо, но это всё что у меня есть.

Я люблю тебя!

Папа"

Я с трудом закрыл книжку. Скосив глаза на пепельницу, я обнаружил что во время чтения, выкурил уже четыре сигареты.

— Да и пох**! — буркнул я, закуривая следующую.

Тридцатая глава.

— Пошевеливайтесь! Эй, что ты там встал!? Быстро в строй! — кричала Сивира на своих подчиненных. На сегодня у неё запланировано много дел, а времени маловато... Ей еще предстояло добраться до Понивилля и разместить своих гвардейцев в доме, да и к Лукину тоже стоило наведаться...

Когда младлей сказала своему начальнику, что не собирается больше шпионить за пришельцами, тот рассвирепел:

— Что!? Что значит "доверяю"!? Ты хоть понимаешь с кем мы имеем дело!? — орал начальник стражи.

Шайнинга очень беспокоило наличие пятерых вооруженных пришельцев в Понивилле. Возможно, его беспокойство усиливалось тем, что в том же городке живет его младшая сестра.

Он всё говорил о халатности Сивиры и её легкомысленному отношению к чужакам.
"Теперь, меня точно разжалуют" — думала кобылка.

— И как тебе только в голову пришло привезти этого психа сюда!? Да он же совсем ненормальный! Ты хоть понимаешь, что...

— Достаточно! — раздался чей-то мощный голос в зале.

Сивира повернула голову на звук и обнаружила принцессу Луну. Начальник стражи, заметив её приближение, вытянулся по стойке и поднял копыто вверх.

— Мне кажется,что действия офицера Хувс хоть и выходили за рамки её компетенции, но помогли продвинуть наши переговоры с пришельцами. Капитан, вы свободны. — произнесла принцесса глядя на Шайнинг Армора.

Тот хотел было запротестовать, но осекся и, кивнув, двинулся к выходу из зала.

Подождав, пока капитан стражи скроется за дверьми, Луна обратилась к младлею:

— Скажите, вы действительно считаете, что мы можем доверять чужакам?

— Доверять... Не думаю, ваше величество. Но я уверена — беспричинной агрессии со стороны пришельцев больше не будет. — спокойным тоном произнесла Сивира.

Принцесса немного постояла, явно раздумывая над чем-то. Спустя некоторое время, она вновь обратилась к кобылке:

— Офицер, возможно, вы — единственная, кому пришельцы хоть немного доверяют. Поэтому я хочу, чтобы вы со своим отрядом отправились обратно в Понивилль...

Вчера моя сестра отправила их главному одну посылку. Вам не обязательно знать, что в ней было. Но я боюсь, что её содержимое сможет спровоцировать Лукина на агрессивные действия. Я хочу, чтобы вы со своими подчиненными расквартировались в Понивилле и проследили, чтобы люди не причиняли беспокойства местным жителям. Я могу на вас рассчитывать?

— Да, принцесса — сухо ответила кобылка.

Она была далеко не в восторге от приказа, но ослушаться принцессу офицер не могла.

Всё-таки она считала Лукина своим другом, а шпионить за своими друзьями ей совсем не хотелось. Но одно дело — ослушаться приказа Шайнинга и совсем другое — Луны...

В Понивилль они прибыли уже после обеда. Отправив своих стражников отнести вещи в дом, выделенный им мэром, Сивира направилась искать пришельцев.

Впрочем, искать долго не пришлось. Огромное здание — наверное, самое большое во всем Понивилле — было сложно не заметить.

Дверь открыл рыжий здоровяк. Младлей не запомнила его имени.

— Лукин здесь? — спросила кобылка.

Здоровяк чуть покачался и неуверенно махнул ей рукой, мол — "заходи!".

Он пьяный что-ли? Ох сено, да они вообще когда нибудь просыхают?

Пройдя вслед за рыжим на кухню, кобылка обнаружила всех пятерых пришельцев.

Они сидели за столом, заставленным кучей разных бутылочек и склянок, в абсолютной тишине, то и дело наливая себе новые порции алкоголя.

— О! А ты что здесь забыла!? — с какой-то странной улыбкой воскликнул Лукин.

Остальные бойцы как-то странно на неё покосились. Младлею стало не по себе, в этих взглядах было стольно неприязни, что её казалось, что ощущала её кожей.

— Насчет этого... Я могу поговорить с тобой наедине? — переминаясь на месте, спросила кобылка.

Она хотела сообщить ему, что её прислали следить за ними, но говорить здесь младлей не собиралась.

Ей очень не хотелось оставаться рядом с другими людьми. Она чувствовала себя так, словно оказалась в клетке с голодными мантикорами.

Лейтенант как-то неуверенно хмыкнул и направился к выходу из дома.

Сивира удивленно отметила, что Лукин не взял с собой даже автомат. Он ведь никогда не выходил из дома без него!

Выйдя за порог, лейтенант молча пошел в сторону яблоневой рощи. Сивире ничего не оставалось, как последовать за ним.

Пройдя первые деревья, он остановился и принялся закуривать дрожащими руками. Кобылка, в очередной раз удивившись его поведению, подошла к нему и неуверенно спросила:

— С тобой всё в порядке? На тебе лица...

Сивира осеклась. Лейтенант, не сумев закурить, как-то странно вздохнул и сел прямо на землю.

Младлей удивленно вытаращилась на него. Она могла поклясться, что Лукин плачет.

Я так и просидел до утра на кухне. Всю ночь я перечитывал книжечку, ковырялся в тряпье, осматривал медали.

Это невозможно! Так не бывает! Это чертова Селестия меня разыгрывает!

Пытался я утешить себя, но в глубине души понимал — это не подделки.

Столько тысяч лет истории, столько трудов, крови и пота. Столько самопожертвований и великих открытий — и ради чего!? Этих пони!?

Чтобы чертовы мутанты считали нас вымышленными персонажами!? Да пошли они нах**! Ёбан**е уродцы!

Я долго не мог решиться сообщить своим бойцам. Зачем им это знать? Сейчас будет лучше промолчать!

Но промолчать я не смог... Какими бы ни были обстоятельства, я не просто не могу скрывать от них правду.

Реакция была достаточно сильной... У Лисина началась истерика, а Кабанов что-то буркнув, принялся готовить завтрак.

Пугачев со Скоковым куда-то пошли, не сказав ни слова. Я не стал их останавливать — вернутся, никуда не пропадут. Через час они принесли с собой целый мешок с разными бутылками...

Пускай пьют, им нужно хоть как-то отвлечься!

Ближе к обеду зашла Лира, но я вовремя успел отправить её домой. Не знаю, как бойцы могут среагировать на неё, но нечего ей сегодня тут делать!

Я сидел на кухне и глядел, как мои бойцы молча ужираются в сопли. Истерик больше не было. Сильные эмоции, уступили место полному безразличию.

Чтобы хоть как-то отвлечь бойцов от грустных мыслей, я принялся вслух вспоминать нашу совместную службу.

— Лисин, х*ли ты мимо проливаешь!? У тебя руки под х** заточены? Ха, а я помню, как ты, п*здюк, все тарелки в столовой разбил! Забыл, как потом от дембелей пизд**ей получал? — смеясь, говорил я.

Бойцы, хоть и вяло, но изредка посмеивались, вспоминая то какие-то свои косяки, то полевые выходы, то как портянки учились наматывать...

Мне больших трудов стоило улыбаться во всю рожу и травить все эти байки. Но я не мог иначе!

Солдаты смотрят на меня, и если я на их глазах сломаюсь... Я должен подавать пример, я обязан быть спокойным и веселым! Командир я, или хрен собачий!?

Они не должны видеть меня подавленным, тогда и им самим будет легче!

Блин...

Как же мне хочется напиться...

— Или когда Пугачев в наряде штык-нож в очке утопил! Ты как так умудрился, придурок!? И как ты его достал? С головой нырял что-ли? Или еще...

Меня прервал стук в дверь.

— Блин, кого еще принесло!? Кабанов, посмотри кто там!!

Капрал, кряхтя, поднялся из за стола и двинулся к двери. Через несколько секунд он вернулся, ведя за собой Сивиру.

— О! А ты что здесь забыла!? — с наигранной улыбкой бросил я.

— Насчет этого... Я могу поговорить с тобой наедине? — неуверенно протянула младлей.

Бойцы уставились на неё... Я просто чувствовал, что еще чуть-чуть — и случилось бы что-то непоправимое...

Бл**ь, нужно срочно убирать её отсюда!

Встав из за стола, я повел Сивиру на выход из дома. О чем она поговорить-то хотела? Блин, мне сейчас не до её проблем!

Чуть подумав, я двинулся в сторону рощицы. Не хочу, чтобы мои бойцы подслушивали. Мало ли что она хочет сказать...

Достаточно отойдя от дома, я почувствовал какую-то жуткую усталость. Всю ночь, блин, не спал... Нервно трясущимися руками я пытался закурить, но спички просто ломались в руках... Гребанное, лилипутское говно!

Сивира как-то странно косилась на меня...

Что, смешно, да!? Ну с-сука! Ёбан**я лошадь! Как оно, на человеческих костях-то жить, заеб**сь!? Тебе же, твари, насрать на нас, мы же для тебя всего лишь злоебу**е обезьяны!

Очередная спичка сломалась в моих пальцах.

Как же меня всё заеб**о! Еще и этот Лисин, истеричка ёбну**я! Он солдат или кто вообще!? Сидят там, пьют всем скопом, слезки роняют... Бабы!

Вонючие тупые бабы! А я им сиди, бл**ь, сопли вытирай, клоуна изображай! Заеб**о!

Мне, что ли, легко!? Я, может быть, тоже обратно хочу! Я, может, и из армии бы ушел, семью завел, детей наху**рил! Пида**сы гребанные!

Хрустнула еще одна спичка...

— С тобой всё в порядке? На тебе лица... — услышал я голос младлея.

Но мне уже было насрать. Я просто плюхнулся на землю и закрыл лицо руками, тщетно пытаясь сдержать слёзы.

Пусть смотрит! Пусть радуется, мразь! Живите, твари, пока можете! Недолго вам осталось, еб*а лошадиные!

Я почувствовал какое-то прикосновение. С трудом убрав всё еще трясущиеся руки от лица, обнаружил, что Сивира положила голову мне на плечо.

— Тише... Всё будет хорошо! Успокойся.. — шептала она мне на ухо.

— П-правда? — как-то по детски спросил я.

Всё будет хорошо? И пох*й на всё... Еб**ь оно всё понем...

Хрен ли я тут ною!? Я лейтенант или кто вообще!? Из армии меня еще никто не списывал! И пох*й, что никакой армии больше нет...

— Я обещаю. Ты, главное, расскажи, что случилось... — тихонечко сказала кобылка, всё так же лежа у меня на плече.

Странно, но от этих слов мне как-то полегчало.

Рассказать? Ладно, расскажу... Только посижу, вот так, еще немного... С младлеем на плече я чувствовал себя гораздо лучше.

Тридцать первая глава.

После того, как я вкратце пересказал Сивире историю их мира, она пребывала в ступоре больше минуты.

Я даже начал волноваться — она практически не реагировала на мои попытки её растормошить!

Но, спустя некоторое время, она резко вскочила и завопила во всю глотку:

— Врешь! Ты всё врешь!!! Это неправда! Принцессы никогда бы не допустили такого! — вытирая слёзы, продолжала вопить она.

Блин, да что сегодня за день-то такой!? Я ною, Лисин ноет, теперь вот и Сивира! Я надеюсь, что хоть Кабанов не станет!

Увидеть эту рыжую гориллу, вытирающую слёзы, мне совсем не хотелось...

Подождав, пока младлей немного успокоится, я все же уговорил её зайти в дом и взглянуть на доказательства.

Бойцы заметно напряглись при её приближении, но, заметив мой взляд, ничего не предприняли, а лишь подозрительно покосились в сторону Сивиры.

Видимо, записная книжка убедила её в правдивости моих слов, и уже через полчаса она чуть ли не насильно вела меня в библиотеку.

— Нахрена!? Вот скажи мне, чего я там забыл? — протестовал я по дороге.

— А по твоему лучше сидеть на кухне и напиваться до беспамятства!? Забыл, чем твоя последняя пьянка закончилась? — с издевкой произнесла Сивира.

Блин... Лучше не напоминай! Немного помявшись, кобылка продолжила:

— Да и к тому же... Я думаю, что Твайлайт сможет найти примерное местоположение того храма, о котором упоминала принцесса в записке!

— А нахрена оно мне!? Что я там забыл-то!? Совсем уже... — я осекся.

А ведь в этом есть смысл! Возможно, там найдутся пара ответов на мои вопросы...

Например, как за такой короткий срок смогла возникнуть новая разумная жизнь!? Я, бл**ь, не зоолог конечно, но, по-моему, на формирование видов уходит по несколько милионов лет! А прошло несколько тысяч, может десять, может двадцать... Блин, не знаю сколько, но точно не миллионы.

Хотя, на кой х** мне это надо? Можно подумать, что-то изменится, если я узнаю ответ!

Впрочем, так мы с бойцами будем хоть чем-то заняты, а то я уже начинаю бояться, как бы они на местных кидаться не стали!

— Чтобы на крупе ровно не сидеть и к местным не приставать! Хоть какая-то от вас польза будет! — озвучила мои мысли Сивира.

Блин, эта кобыла соображает быстрее меня, стыд-то какой...

Надеюсь, в моё отсутствие, бойцы ничего не учудят? Хотя... По-моему, они уже уснули, где-нибудь под столом, слишком много выпили...

Реакция Твайлайт на посылку от принцессы превзошла все мои ожидания.

Ну почему она постоянно так и норовит грохнуться в обморок!? Хорошо хоть Спайк постарался, быстренько привел её в чувства.

Пока единорожка отфыркивалась от воды, Сивира пояснила ей, чего мы, собственно, приперлись. Промямлив что-то неразборчивое, фиолетовая начала носиться по библиотеке как умалишенная.

Чтобы не мешать, мы с Сивирой двинулись на кухню.

— Интересный у неё метод поиска книг... — решил немного пошутитья, садясь за стол.

— Ты и вправду ничего не понимаешь!? Дело ведь не только в гибели твоего народа! — зашипела Сивира.

— Что бл**ь, значит не только!? По твоему это так, ху*ня!? — выпалил я.

Младлей смущенно закашлялась, явно понимая, какую херню сморозила, и попыталась пояснить свою мысль.

Как я понял, эта самая Селестия, знатно дурит свой народ — даже сам Товарищ Сталин позавидовал бы её "культу личности". Местные полностью уверены, что это принцессы поднимают солнце и луну... Блин, это даже не смешно! Оказывается, обеим принцессам уже несколько тысяч лет, и многие полагают, что они были с момента сотворения мира... Блин, интересно, а прикольноли жить на протяжении тысячелетий? Что-то мне подсказывает — не очень.

А Сивира, да и Твайлайт тоже, привыкли думать, что всё происходит по воле двух правительниц, и признать, что задолго до их появления была еще какая-то цивилизация, да еще и более развитая — им было очень тяжело. Ну, частично я её даже понимаю, я бы тоже охренел, если бы узнал, что задолго до появления человека по земле бродили разумные лошади...

Рассказывать правду про луну и солнце и объяснять простые законы физики я не стал. Потом, наедине поговорю с принцессой, посмотрю, что она мне расскажет интересного... Может даже денег за молчание подгонит?

Наши посиделки прервал Спайк:

— Ребят, вас там Твайлайт зовет!

Поднявшись из за стола, мы с младлеем направись в зал.

В центре стояла какая-то школьная доска с непонятными надписями и какими-то рисунками.

Единорожка стояла возле доски, и с важным видом что-то на ней рисовала.

— И что, бл**ь, всё это значит!? Что за ху**ю ты мне тут нарисовала!? — сказал я, глядя на школьную доску.

— Кгм... Вообще-то, это примерное местоположение храма! А никакая, не... Кхм, ерунда! — неуверенно закончила Твайлайт.

Я почувствовал, как копыто надавило мне на ботинок. Глянув в сторону, я заметил осуждающий взгляд Сивиры. Блин, опять сорвался...

— Извини, просто сразу не понял. — пробормотал я.

— Да ничего... Итак, насколько я поняла из записки, послание было найдено в древнем подземном храме... — фиолетовая сделала паузу, ожидая от нас с младлеем хоть какой-то реакции.

— Мисс Спаркл, прошу вас — продолжайте — виноватым тоном сказала Сивира.

Единорожка, чуть погодя, вновь заговорила:

— Согласно записям в книге о древних культах, подземные храмы строили только для одного божества — вернее богини. Эква Кладис, как сказано в книге, почиталась как сотворительница мира. — Твайлайт прервалась, явно ожидая от нас восторженных вздохов.

Блин, да мне насрать, в кого их предки верили! У нас, так некоторые вообще деревянным х*ям поклоняются! Вернее, поклонялись...

Блин, даже Спайку пофигу, он уже уснул на книжной стопке... Эх, хорошо быть драконом!

Разочаровано вздохнув, рогатая продолжила:

— Самое интересное я узнала покопавшись в записях Сенем Фатума, археолога, жившего несколько сотен лет назад. Он занимался древними культами много лет, и, согласно его исследованиям, культы этой богини были распространены только в одном месте. — Твайлайт снова сделала паузу.

Так, ну она уже задолбала...

— Покороче не можешь!? Ты, конечно, извини, но меня дома ждут четверо вооруженных и пьяных дегенератов! — раздраженно выпалил я.
"Зануда" немного смутилась и быстро затараторила:

— Согласно его исследованиям, находились лишь на территории древней пустыни под названием Нихилест... Ладно, ладно! Можно подумать, что они без тебя, всех пони в городе сьедят! — раздраженно буркнула Твайлайт. Ей, видимо, было обидно, что меня не интересует древняя история.

— На данный момент, никакой пустыни уже давным-давно нет. На её месте сейчас растет Вечнодикий лес. Воспользовавшись картами Сенем Фатума, напечатанным в атласе древнего мира, я накидала примерное местоположение главного храма древней богини. — обиженным тоном проговорила единорожка.

— Мисс Спаркл, вы хотите сказать, что сможете указать место его расположения? — обратилась Сивира к Твайлайт.

-Кхм... Не совсем. Карты слишком старые, да и, откровенно говоря, очень не точные...И если честно, то карты вечнодикого леса просто не существует... Как я уже сказала, я знаю его приблизительное местоположение, но круг поиска будет достигать несколько десятков тысяч шагов, возможно — больше... И, честно говоря, мне не верится, что храм мог всё еще сохраниться. Даже если предположить, что он был способен пережить тысячелетия, то всё равно — его вход давным-давно завален. Мы же не можем перекопать половину леса? — со смешком закончила кобылка.

Несколько километров... Да еще в этом лесу... Блин, это сколько мне придется сороконожек завалить!? Да ну нах**!

— Подождите... Но ведь, если я верно понимаю, в храмах проводятся магические ритуалы? — на вопрос младлея единорожка непонимающе кивнула.

— Если я всё верно понимаю, то вы ведь с помощью своих заклинаний сможете почувствовать остатки чужой магии даже под землей?

Твайлайт все так же непонимающе смотрела на Сивиру.

Блин, да тут даже я уже всё понял! Чего она тупит-то!?

Вдруг единорожку будто бы током ударило, и она со всего маху треснула себя копытом по голове.

— Верно! Как же я могла такое упустить!? — извиняющимся тоном сказал фиолетовая.

Чуть помедлив, кобылка убрала копыто от лица и внимательно осмотрела меня с младлеем. Закончив осмотр, она вдруг улыбнулась и возбужденным голосом сказала:

— Так вы хотите идти в экспедицию и вам нужен маг? Я с вами! Ох, Селестия, это будет так интересно! Прямо как в книжках про Дэринг Ду! Когда отправляемся!?

— Я рассчитываю на послезавтра. Мои ребята слишком устали за сегодня, и, я боюсь, что бойцы Лукина завтра будут не в состоянии куда либо идти... — ответила Сивира.

Что!? Они серьезно!? Бл**ь, да ну нахрен! Мотаться по какому-то лесу, где водятся твари, способные сожрать целый взвод солдат? Да еще и с живым

магия-детектором в нагрузку? Черт, да Твайлайт еще и радуется! Она хоть понимает, что её сожрать могут!?

Блин... Они точно ненормальные...

Тридцать вторая глава.

Етить-колотить! — разнесся выкрик по лесу.

— Ну какого ху*!? Почему я постоянно во что-то вляпываюсь? — бормотал я, вытирая ботинок о траву.

Что-то мне всё это напоминает... Это даже не смешно!

— Не ори! Ты хоть представляешь, сколько здесь всяких тварей водятся!? — зашипела рядом Сивира.

— Тише, ребята, это где-то рядом, я просто чувствую... — задумчиво произнесла Твайлайт. Рог кобылки уже не просто светился, он полыхал, словно факел.

Блин, ну нахрена мы поперлись в эту сраную экспедицию? Сидели бы дома...

Мои бойцы совсем не обрадовались информации о том, что через сутки мы двинемся в турпоход по лесам. Еще бы они, блин, обрадовались!

Я прекрасно понимал их чувства. В конце концов, в этом гребаном лесу полегла большая часть взвода и идти туда снова — чистый идиотизм! Не мог же я им прямо сказать, “ребят, мы идем туда от нехрен делать”?

Они пытались возражать. Пугачев всё орал, что он “срать хотел” на все эти храмы. Пришлось мне напомнить им, что такое субординация.

Получив словесных пизд**ей, а Пугачев даже телесных, бойцы всё же принялись собираться. Весь день я только и занимался, что бегал между ними и проверял снаряжение. Оружие, вещмешки, шанцевый инструмент, одежда — я даже берцы заставил их начистить!

Кто знает? Может быть мы и не вернемся... Какие еще там твари в лесу водятся?

После обеда заявилась Лира. Узнав, куда мы собираемся, она начала настойчиво напрашиваться пойти с нами. Блин, прямо как ребенок...

— Совсем рехнулась!? А штаб кто охранять будет? Ты думаешь, я доверю это своим оболтусам!? — применил я военную хитрость.

Она сделала серьезную мордочку и попыталась выполнить воинское приветствие. Получилось не очень.

Правда, после того, как я назначил её приглядывать за домом, она начала требовать оружие — причем еще более настойчиво. Пришлось выдать ей одно из "негритянских" ружей, предварительно разрядив его. Про то что ружье не заряжено, я ей ничего не сказал. Пускай считает себя настоящим караульным, мне не жалко.

Несмотря на похмелье, к вечеру бойцам всё же удалось подготовить снаряжение. В качестве еды решили купить орехов и закоптить рыбы. Всё же лучше, чем яблоками давиться...

Строевой смотр закончился только к полуночи. То Кабанов нож не заточил, то Лисин никак не мог форму отстирать...

Знаю, все это без надобности, мы в лес идем, а не на парад. Но мне была доступна одна простая армейская истина — солдат чувствует себя также, как выглядит. Да и помирать в чистой и хорошо выглаженной форме куда приятней...

Чем там занималась Сивира со своими засранцами, я не в курсе. Но утром они были все какие-то помятые и явно не горели энтузиазмом участвовать в нашей прогулке. Как и остальные...

Из всех нас только Твайлайт искренне улыбалась и чуть ли не подпрыгивала от возбуждения. Точно — ненормальная...

Без громких речей и прощального оркестра мы, пересчитавшись, побрели в сторону леса.

Как только мы прошли первые деревья, я отдал приказ привести оружие в боевую готовность. Услышав щелканье затворов, пони как-то испуганно сжались и чуть приотстали от нас.

В течение трех часов нашего похода ничего не происходило. Вообще ничего! Построившись в колонну по два, мы тупо шли по лесу. Твайлайт всё жаловалась, что ничего не чувствует. Я уже хотел объявить привал, как вдруг фиолетовая остановилась, и её рог засветился. Гребаная магия!

— Там! Я что-то ощущаю! — едва-ли не завизжала от восторга единорожка.

Блин, детектор хренов! Надеюсь, она там не сороконожку почуяла...

Мы перестроились, я с Твайлайт и моими бойцами спереди, гвардейцы позади.

Единорожка неуверенно потопталась на месте, но всё же решилась и повела нас куда-то в самую чащу. Через полчаса я почувствовал, что опять во что-то вляпался.

— Етить-колотить!

— Здесь! — воскликнула Твайлайт, тыча копытом в какие-то кусты.

— Сейчас проверим... — сказал я, проходя через растение.

Раздвинув листу, я оказался на небольшой просеке. Попытавшись двинуться дальше, я запнулся обо что-то и едва не растянулся на земле.

Блин... Гребаные ветки, да сколько их...

— Что за ху**я!? — буркнул я, разглядывая какой-то мешок на земле. Присмотревшись внимательней, я обнаружил нашивку "USMC" на ткани.

— Вы бл**ь, что!? Издеваетесь? Сначала негры, теперь вот морпехи... Твою мать! — едва не закричал я.

Оглядевшись, я обнаружил еще четыре таких "мешка".

Минуту спустя почти вся наша экспедиция сгруппировалась на просеке и с отвращением рассматривала трупы. Впрочем, мои бойцы о чем-то весело переговаривались в сторонке, то и дело тыча пальцами в сторону морпехов.

Нет, ну охренеть! Какая херь положила здесь отделение американских морпехов!? И откуда они вообще взялись? Блин, да они тут уже давно валяются, воняют жутко... Как их только зверье не сожрало?

— Тащ лейтенант, посмотрите сюда! — услышал я голос Лисина откуда-то из леса.

Пойдя на звук, я обнаружил ефрейтора, стоящего возле трупа какого-то огромного льва...

Стоп!

У львов не бывает жала! Что это за срань господня!?

— Твайлайт!!! Подойди сюда!!! — заорал я в сторону просеки.

Некоторое время спустя, к нам подошла единорожка вместе с Сивирой.

— Ох, значит их убила мантикора... — как-то грустно произнесла фиолетовая, глядя на труп "льва".

Мантикора!? Это разве не сказочная хрень из мифологии!? Хотя чему я удивляюсь...

— Манти-что!? Много у вас таких х*ебин по лесу шарится!?

Блин, чем дальше в лес — тем хреновей! У них тут что, весь сказочный зоопарк поселился!? Я надеюсь, у них тут драконы не водятся... Ох, бл**ь! Спайк ведь...

— Мантикора! Это дикий... — не успела начать единорожка, как её рог вновь вспыхнул, да с такой силой, что я несколько секунд никак не мог проморгаться.

— Здесь, это здесь!!! — радостно завопила кобылка, позабыв про всё на свете.

— Бегом ко мне!!! — завопила Сивира своим подчиненным.

Твайлайт указала место на каком-то земляном холме.

Собравшись вокруг холма, мы на пару с Сивирой проинструктировали своих подчиненных.

Интересно, а эти пони окопы когда-нибудь копали? Ха, сейчас мы и узнаем!

Перекурив, мои бойцы вместе с гвардейцами принялись за раскопки.

Археологи, блин...

В первые же минуты стало ясно — копать эти лошадки совсем не умеют.

После первого часа работ энтузиазм заметно иссяк. Я уже начал сомневаться в правильности выбора места, но Твайлайт лишь тараторила:

— Это здесь! Я точно уверена! Такой сильной магии я никогда не ощущала... Даже от принцессы... — как-то грустно закончила кобылка.
“Археологи” уже порядком устали, так что пришлось объявить пятнадцатиминутный перерыв. Откровенно говоря, я опасался далеко отходить от своих парней.

Вся эта история с запиской явно не добавила им любви к местным. Даже на Лиру и то косились, хорошо что она не заметила...

Правда, во время перерыва я отметил, что неприязнь уступила место пофигизму.

Солдаты даже не смотрели в сторону гвардейцев, явно не воспринимая их всерьез — так, говорящие лошадки...

Спустя три часа я сидел возле большой ямы, на дне которой ковырялся Скоков, и то и дело подкалывал бойца. Сивиру, видимо, уже всё задолбало и она преспокойно дрыхла на моём вещмешке.... Наглая, зараза!

Единорожке тоже надоело бродить вокруг раскопок, и она, усевшись на землю, принялась записывать что-то в своей книжке. Студентка, блин!

— Скоков! Ху*и ты там отдыхаешь!? Представь, что ты могилу для комбрига копаешь! — весело говорил я Скокову.

— Тащ лейтенант, вы бы сами покопали немного! Вы же должны пример подавать! А вы тут сидите, отдыхаете, блин, нехорошо это... — задумчиво протянул рядовой.

— А у меня, товарищ солдат, шанцевого инструмента нет!

— Ну дык возьмите мою лопатку! Мне не жалко! — решил подколоть меня боец.

— Ты, Скоков, совсем дурак, устав не учишь! Саперная лопатка — это твоё оружие! Ты, придурок, уже забыл, что нельзя никому передавать своё личное вооружение!? — ответил я, оглядываясь вокруг.

Блин, Сивира уже пятый сон смотрит, может быть мне тоже вздремнуть?

— Нет, вы не правы, это никакое не...- продолжил было Скоков, но его прервал крик Пугачева.

— Нашел! Бл**ь, наконец-то! — орал из своей “ямы” боец.

Сплюнув, я с чуть ли не бегом устремился Пугачеву.

Подойдя к его “окопу” я удивленно уставился на какую-то блестящую железку на дне ямы.

На глубине примерно в полтора метра под землей обнаружился какой-то железный лист. Странно, даже не проржавел...

Спрыгнув в яму, я забрал лопату у Пугачева и принялся обкапывать железку вокруг. Провозившись около пяти минут, я понял, что это никакой не лист...

— Бл**ь! Походу это и есть ваш храм! — сказал я.

Железный лист занимал всю площадь ямы и никак не реагировал, когда я долбил по нему лопаты. Похоже, что это крыша...

Метрах в трех от меня раздался радостный визг Твайлайт...

— Нашли, нашли!!!

Задолбала! Чего она так радуется!? Можно подумать, мы тут не древний храм откопали, а кондитерский склад!

Вылезая на поверхность, я отметил, что и мои бойцы с гвардейцами расслабленно уселись на землю и о чем-то весело переговарилась.

Быстро они, что-то отношение изменили... Иногда я совсем не понимаю своих бойцов...

Вот к примеру — как, дураку, Кабанову, удалось так быстро сдружится с Твайлат!?

От меня-то она до сих пор шарахается...

— Рано радуетесь, придурки! — прошептал я.

Но всё же дал ребятам час на отдых и обед.

Стражники как-то странно косились на нас, когда мы достали копченую рыбу...

Вегетарианцы херовы! Не нравится им, видите ли, что мы всеядные...
“Скажите спасибо, что Кабанов рыбу закоптил, а не вас, гринписовцев недоделанных!” — хотел сказать я, но вовремя остановился — нечего тут конфликты на пустом месте устраивать.

От возбуждения Твайлайт даже нормально поесть не могла. Блин, да что она такая любопытная-то!? Она все ходила вокруг ямы с железкой на дне и продолжала что-то записывать в свою книжку. Интересно, а не Селестии ли доклад она там пишет?

Пообедав и передохнув немного, я вместе с Сивирой вновь погнали своих подчиненных на раскопки.

Уже ближе к вечеру Кабанов что-то заорал про "гребанные подвалы" и стал звать остальных.

Подойдя на шум, я обнаружил здоровенные, трехметровы стальные ворота...

Интересно, для кого они? У этих поней таких здоровенных дверей я даже во дворце не видел!

Провозившись еще сорок минут и раскопав вход, бойцы принялись пытаться открыть створки.

Охренеть, эти двери даже не три метра, а все четыре! Что же это за храм-то такой!?

Блин, эти двери мне больше напоминают вход в какой-нибудь армейский бункер...

Только через двадцать минут нам всем вместе удалось чуть приоткрыть их... Черт, да сколько они весят-то!?

Впрочем, образовавшейся щели было вполне достаточно, чтобы пролезть.

Первой в проем едва ли не с разбегу заскочила Твайлайт, за ней осторожно пролезла Сивира.

Мне не особо хотелось соваться в какие-то катакомбы, но еще сильнее не хотелось, чтобы эти лошадки считали меня трусом.

Немного потоптавшись на месте и буркнув остальным, чтобы приготовили оружие и ждали нас у входа, я закурил и двинулся за кобылками.

— Них*я себе! — только и смог выдавить я.

Единорожка, видимо, что-то наколдовала и теперь её рог больше напоминал фонарик.

Блин, помоему я никогда не смогу привыкнуть к этой магии...

Даже в таком плохом освещении я все же смог осмотреть помещение.

Все стены, пол и потолок были сделаны из какого-то непонятного металла. Блин, это даже не сталь нихрена! Не было даже следов ржавчины. Стены выглядели так, будто бы их только вчера построили... Оху**ь, просто оху**ь...

Впрочем, Твайлайт мало интересовали стены. Дождавшись, пока мы с Сивирой подойдем к ней поближе, она двинулась вглубь помещения. Не пройдя и десяти метров, я услышал голос младлея:

— Тут как-то жутко... — пробормотала Сивира.

Я ощущал что в полумраке она идет как-то слишком близко ко мне. Струсила, что ли!?

Неожиданно стал чувствоваться запах свежей хвои... Что за черт!?

Твайлайт вдруг резко остановилась и уставилась на что-то впереди.

В скудном свете, мне удалось различить какой-то ящик.

Единорожка как-то неуверенно посмотрела на меня, но всё же подошла к продолговатому предмету.

В более ярком свете я обнаружил, что это вовсе никакой не ящик, а очень даже гроб...

Даже крест на крышке есть. Охренеть, просто охренеть!

Это, бл**ь, не храм, а мавзолей! Ё-мое, что-то и мне не по себе стало...

Возле гроба стояла совсем свежая ёлка... Будто бы её только сегодня срубили... Магия, что ли!?

На стальной крышке “ящика” стояла какая-то стеклянная шкатулка, набитая какой-то фигней. Присмотревшись, я понял что это пенопластовая крошка... У меня начали возникать неприятные ассоциации

— Это зачарованное стекло! Ох, сено...Чтобы открыть шкатулку, понабиться вычислить кодовое слово! — разочарованно вздохнула Твайлайт.

Нахрен ваши шифры! Я РЭБовец или кто?

— Сим-сим, откройся, бл**ь! — заводясь, буркнул я и снял с плеча автомат. Приблизившись к шкатулке, я со всей силы долбынул прикладом по стеклу...

Нихрена! Оно даже не треснуло!

— Я же говорю, что это зачарованное... — начала было единорожка, но её прервал автоматный выстрел.

Не собираюсь я тут торчать и играть в угадайку! От пули никакая ваша ёба**ая магия не поможет!

Шкатулка разлетелась вдребезги. Пуля вонзилась в стену. Блин... А ведь надо быть поакуратнее, могла и отрикошетить... Ну почему я никогда не думаю!?

Сивира явно хотела меня обругать, но её прервала Твайлайт:

— Книга! — радостно запищала единорожка и принялась ковыряться в осколках.

И чего она так книжки любит... Стоп, опять книга!? Что-то мне подсказывает...

— Это записка! Смотрите! — всё так же возбужденно сказала кобылка.

С дурными предчувствиями я забрал книжку у единорожки и, усевшись возле гроба, открыл её...

"Здравствуй..

Ты не знаешь кто я, а мне неизвестно кто ты. Но это не важно.

С каждым днем, с каждым часом меня все сильнее пожирают муки совести. Я не могу так больше жить! Мне надо выговориться. Пусть на бумагу, пусть, возможно, никто этого никогда не прочтет, но я больше не могу молчать!

Однажды, бродя в поисках пропитания, среди холодных сугробов, я встретила человека. Внешне он мало выделялся среди прочих — тот же защитный костюм, такое же обычное лицо, скрытое за противогазом. Меня поразила не его внешность, а его реакция на меня. Он был первым, кто не нападал на меня, не пытался съесть. Наоборот, он остановился и достал из сумки старую банку с консервированными овощами и, отойдя в сторону, оставил её на дороге.

Он накормил меня! Человек сжалился надо мной! Я никогда не думала, что такое возможно... Уже через неделю я, не боясь, приходила к нему и его жене. Они кормили меня выкопанной из-под снега травой. В них не было ни капли той ненависти, что я привыкла видеть в людях. Я доверяла им.

Не прошло и месяца, как они стали приходить ко мне в землянку... Сюда. Человек учил меня своему языку, он учил меня писать и говорить, пользоваться их мерой счета, рассказывал мне о своем мире...

Каждую ночь я вижу его глаза, скрытые стеклами противогаза.

Когда он рассказывал мне о своем детстве, я видела в его глазах что-то, чего уже давно не было в этом мире. Счастье. Когда он вспоминал мир до войны, он был по-настоящему счастлив! В эти минуты я отворачивалась и тщетно пыталась остановить свои слёзы. Он рассказывал мне о давно погибшем мире, о том, чего лишился его народ! О мире, который уничтожила я!

Это мой корабль упал на человеческий город! Это он был причиной мощного взрыва. Именно этот взрыв его страна восприняла за нападение...

Из-за моей глупости эта некогда процветавшая планета превратилась в обледеневший и занесенный снегом ад.

Я не могла рассказать ему правду... Я не хотела, чтобы он бросил меня.

Меньше чем за год мы стали семьей, настоящей семьей! Я любила этих людей, как своего отца и мать, а они относились ко мне, как своей дочери.

Папа очень волновался за меня, порой он сам не ел, а приносил всё мне. Даже мама никогда не ела мяса, отдавая мне.

Отец верил, что я выживу. Он хотел, чтобы я пережила зиму. Он хотел верить, что после человечества жизнь не прекратится...

Я помню как он рассказывал мне про новый год. Выражение его лица... Когда он говорил про ёлку, подарки и всеобщее веселье... Я каждый день вижу это лицо в своих снах.

Однажды я решила выйти за пределы разрушенного города. Я хотела найти уцелевшую ёлку и принести её отцу. Мне так хотелось увидеть радость в его глазах.

Радость не из детских воспоминаний...

Вернувшись в землянку, я обнаружила папу. Он лежал на занесенной снегом земле, сжимая маленькую книжечку в окоченевших пальцах. Рядом лежал старый пистолет и мешок с мамиными останками...

Они посвятили мне свои жизни . Они отдали всё, чтобы я выжила. Они отдали даже самих себя...

Это я их убила! Я уничтожила их мир, отобрала у них всё самое дорогое! Я забрала у них счастье и душу! А теперь я забрала и их жизни...

Я выполнила просьбу отца! Несмотря ни на что, я выжила! Я пережила зиму...

Я столетия выполняла его последнюю волю. Он мечтал, чтобы разумная жизнь не прервалась. Он хотел, чтобы трава была вновь зеленая, а деревья были усыпанны листвой. Я сделала это.

Мои силы позволили мне возродить погибших животных. Тех, кого воскресить не удалось, я заменила на других, скрестив их друг с другом.

Папа хотел, чтобы вновь были города, чтобы вновь были праздники... Я нашла останки древних животных. Из всех эти наиболее походили на меня, это была какая-то карликовая разновидность лошадей. Отец, показывая мне старинные книжки, называл их пони...

Мне удалось воскресить их. Я дала каждому созданию частичку своей силы, своего разума, своей души. Я даже перевыполнила просьбу отца! Мне удалось наделить разумом не только пони. Почти все существа получили частичку меня, но это не помогло.

Всё равно каждый раз, закрывая глаза, я вижу отца. Я вновь слышу его истории о людях, о городах, о праздниках...

Я знаю, что свою настоящую мечту отец никогда не озвучивал.

Он не просто хотел, чтобы вновь была разумная жизнь. Папа мечтал, чтобы человечество выжило! Он боялся себе признаться в этой безумной фантазии, но всё равно продолжал мечтать.

Мои попытки воскресить человека не увенчались успехом. Я не могла воскресить ни их разум, ни их души. Вложить часть себя не удавалось — слишком сложная структура...

Я уже стара, даже по меркам моего народа. Я видела очень многое и сделала еще больше. Мои творения могут выжить без меня. Мир снова жив!

Но я должна выполнить главную просьбу отца. Просьбу, которую он никогда не озвучивал.

Я не знаю ни времени, ни места отправки, так же как не знаю времени и места прибытия. Время не подвластно даже моему народу. Мы можем лишь немного повлиять на него.

Но этого достаточно!

Я не знаю твоего имени, не знаю кем ты был и кем ты станешь. Мне неизвестно, много ли вас прибыло.

Но именно ты и такие как ты выполнят просьбу моего отца!

Манипуляции со временем требуют очень много сил, у меня их нет. Наверняка я бесследно растворюсь в пространстве, от меня не останется даже атома.

Но мне удастся спасти несколько человек. Я знаю, это глупо! Несколько людей не смогут возродить человечество. Но это не важно.

Отец хотел, чтобы люди жили и после зимы. Пусть совсем чуть-чуть. Пусть не так как он хотел. Пускай безнадежно. Но я выполню его просьбу.

Я хочу, чтобы ты жил. Ты, и такие как ты!

Живите так, как не мог отец.

Ешьте, пейте, наряжайтесь в красивую одежду, наслаждайтесь летним солнцем. Ходите по зеленой траве, гуляйте по живым лесам. Веселитесь и будьте счастливы, дарите друг другу подарки, наряжайте ёлки, празднуйте новый год...

Я выполню мечту своего отца, чего бы мне это ни стоило.

Даже ценой моего существования человечество будет жить! Пусть и не так, как раньше, пусть недолго, но будет!

Осталось только одно, что удерживает меня. Глупо просить вас о прощении.

Мне очень жаль! Мне правда очень жаль, что так вышло!”

Дочитав книгу, я закурил сигарету и вновь взглянул на зеленую ёлку.

Как же сильно она пахнет...

Я люблю запах хвои, но сейчас совсем не хотелось его вдыхать...

Затянувшись, я молча двинулся к дверному просвету.

Твайлайт попыталась остановить меня, но Сивира ей не позволила. Может, понимала...

Уже всё поху*. Нужно подышать свежим воздухом...

— В пиз*у всё это! И нахрена мы только сюда приперлись... — вяло пробормотал я, протискиваясь через ворота.

Тридцать третья глава.

.-Тащ лейтенант, это вы там стреляли!? — обеспокоенно спросил у меня Лисин, когда я протиснулся наружу.

— Да... — еле слышно буркнул я.

Мне совсем не хотелось продолжать разговор, а тем более — рассказывать, что-же мы там нашли. Не сейчас...

Не обращая внимания на удивленные взгляды бойцов, я двинулся в сторону полянки с трупами морпехов.

Черт, всё оказалось еще хуже, чем я ожидал...

Семь миллиардов человек, тысячелетняя истотрия.

Миллионы подвигов, неисчислимое количество человекочасов упорного труда, столько жизней...

И всё это разрушила какая-то инопланетная херня просто грохнувшись с орбиты.

С-сука! Нахрен я только сюда приперся!? Верно говорят "меньше знаешь, крепче спишь".

Приблизившись к трупам, я принялся тщательно осматривать их на предмет чего-либо интересного.

— Вот и доигрались... — прошептал я, склонившись над телом.

Судя по нашивкам, это был то ли сержант то ли офицер какой — нихрена не разбираюсь в их рангах! Да и какая теперь разница? Нет больше ни Америки, ни России, даже сраной Японии — и той нет!

Борясь с отвращением, я всё же смог обыскать тело. Ничего ценного не обнаружилось, за исключением сигарет... Блин, да у них даже ранцев с собой нет!

Ни оружия, ни снаряжения, не повезло ребятам...

Стоп!

А кто тогда мантикору завалил!? Не руками же они её задушили! А может... Ё-мое!

Может быть это лишь малая часть их отряда? Остальные двинулись дальше, забрав оружие и припасы? Хм, а почему тогда не похоронили...

Может спешили, а может мантикору и не американцы завалили... Черт, задолбали меня эти загадки!

Осмотрев другие тела, я обнаружил, еще несколько пачек сигарет и еще всякой мелочи, спички, деньги, зажигалки...

Мне совсем не хотелось мародерствовать, но и не осмотреть их, было бы глупостью. Да и тем, ребятам уже всё равно... Блин, похоронить бы их, да времени уже нет — темнеет.

Присев на пенек, я закурил и принялся жадно втягивать дым.

Глядя на трупы морпехов, я всё думал о будущем. Первый шок от находки в храме уже прошел, уступая место отчаянию.

Живите... Какая тут нах** жизнь!? Как можно спокойно жить, зная что ты один из последних людей в мире, и больше никого не будет? Жить, понимая, что все твои поступки и действия умрут вместе с тобой. Никто не будет тебя вспоминать, не будет никаких памятников, благодарных потомков и прочей херни!

Жить, чтобы в один прекрасный день сдохнуть, точно так же бесследно, как и всё человечество...

Выкидывая окурок в траву, я подняв голову, и взглянул наверх.

Медленно плывущие по голубому небу облака, солнце склоняющееся закату...

— Бл**ь... — обиженно буркнул я.

А солнцу абсолютно насрать, кому светить. Динозаврам, людям, или разумным лошадям — оно просто светит и всё. Так же и луна, просто вращается вокруг Земли и, чтобы не произошло на планете, она всё так же будет вращатся...

Может быть.... Чем черт не шутит!? Может быть и мы так сможем? Тупо жить и всё. Без какой либо цели, без будущего, без надежды — просто жить и всё.

А что? Распущу взвод, больше он нахрен не нужен, пускай ребята, как хотят так и живут, деньги поделим и вперед! Пусть Кабанов помогает в библиотеке, а Лисин шьет наряды Рэрити, да и Пугачев со Скоковым на ферме работают. Может и мне найдется место, в этом мире...

Стоп!

— Ётить! — воскликнул я, от переизбытка эмоций.

Какой нах** "этот" мир!? Это, бл**ь, наша планета! От того, что люди вымерли, и её заселила куча говорящих пони, нихрена не меняется! Этот сраный шарик всё так же зовется Землей. К тому же, здесь всё еще есть люди, значит человечество еще не...

— Ох, еб**ь! — прорычал я, вскакивая с пенька.

Твою же мать! А что, если где-то еще есть выжившие!? Ведь кто-то же забрал оружие этих американцев! Твою же за ногу...

Вот опять, нет чтобы делом заняться, я тут сижу и сопли на кулак наматываю... Дурак ты, лейтенант!

Вернувшись обратно к храму, я сразу понял — мои солдаты уже в курсе находки. Собравшись возле земляных насыпей, они сидели, не говоря друг другу ни слова. Гвардейцы тоже не отличались веселым настроением, все вместе, они сидели в стороне ото всех и что-то тихо обсуждали.

Мрачную обстановку нарушали Сивира и Твайлайт. Я заметил их возле входа в храм, они о чем-то оживленно спорили на повышенных тонах.

— Да как вы не понимаете!? Это же ценный материал для изучения, я не.... — едва-ли не вопила от возмущения единорожка, но младлея это не трогало:

— Изучение — это очень важно, но ваша сохранность, как и жизни моих бойцов, для меня превыше всего! Здесь я вас не оставлю! И это не обсуждается!

— Но ведь...

— Собирайтесь! Сивира, строй своих бойцов, через пять минут выдвигаемся. — буркнул я и, не обращая внимания на протесты Твайлайт, двинулся тормошить солдат.

Заметив моё приближение, бойцы неспеша поднялись и построились. Лисин немного помявшись, как-то неуверенно обратился ко мне:

— Тащ лейтенант... Если мы последние... Что нам теперь делать-то?

— Лошадей насиловать! Что за, бл**ь, тупые вопросы, ефрейтор!? — вспылил я.

Блин... Надо бы помягче.

— Ничего не делать... Как жили, так и будем жить — дом есть, деньги тоже, местные нам не мешают. Но тут такое дело... У американцев с собой нет них**, я уже обыскал. А на том льве отчетливо видны пулевые ранения! Так что, никакие мы не последние! — как можно спокойней изложил я свои догадки.

— Всё не так уж и плохо, в конце концов. Наша прошлая жизнь накрылась пиз**ю, но это не значит, что мы должны сидеть и ныть как маленькие девочки!

Хер его знает, сколько еще сюда народу закинуло или закинет... Бл**ь, не одних же военных сюда занесло! Наверняка и гражданские должны быть! Так что рано нам еще расслаблятся.

Закончив свою речь, я с удивлением обнаружил что бойцы заметно оживились. До радостных улыбочек, конечно, далеко, но отчаяния в глазах больше не наблюдается.

Кое-как собрав весь инвентарь и построившись в колонну, наша гребаная "экспедиция" двинулась обратно к городу. Фиолетовая была явно не в восторге, что её чуть ли не насильно утаскивают обратно в Понивилль. Она всё еще порывалась остаться и продолжала капать на мозги то мне, то Сивире, пока в дело не вмешался Кабанов.

— Твайли, ну какая разница, потом еще придем! Успеешь ты её еще тут полазить. Никуда этот... Эта хрень не денется! — сказал капрал кобылке.

Твайлайт как-то сразу повеселела и, с улыбкой до ушей, принялась рассказывать здоровяку о древней архитектуре.

Блин, и как у него это получается!? Мало того, что он умудрился найти с единорожкой общий язык, так еще и может спокойно выслушивать её лекции!

Правду говорят — дуракам везет...

Мои размышления относительно идиотов и их неоправданной удачи прервала Сивира. Поравнявшись кобылка чуть придвинулась ко мне и спросила.

— Сильно устал? Завтра днем дел никаких нет?

Немного удивившись странному вопросу, я помотал головой.

— Хорошо... Не хочешь со мной завтра прогулятся? — еще тише спросила младлей.

У меня отвисла челюсть.

Она на свидание меня что ли зовет!? Твою же мать, что делать-то!? Да что сегодня за день-то такой?

Стоп, опять меня несет. Почему сразу свидание? Может у нее какие-то дела важные есть! Точно, наверняка она хочет мне рассказать что-то важное...

— Ну давай прогуляемся... — неуверенно протянул я.

— Отлично! Завтра как раз городской праздник, нам не помешает развеяться! Я зайду к тебе в полдень! — радостно запищала младлей и тут же, едва ли не бегом, отправилась в конец колонны.

Праздник... Ёпт! Помоему я только что попал... Черт, а теперь уже и отказывать-то не удобно! Может мне всё таки показалось? Ну мы же вроде как друзья, это ведь нормально? Ну не могла же она меня в самом деле на свиданку пригласить!? А если... Бл**ь, что делать-то!?

34-45

Тридцать четвертая глава.

— Кабанов! Сволочь ты такая, какого х** берцы не начистил!? — обратился я к бойцу.

Тот немного смутился и неуверенно взглянув на свою ботинки, промямлил:

— Дык, ну это... Не успел просто...Я же обед готовил!

Остальные бойцы как-то неуверенно кивнули, мол "да, готовил!" Под**здыши, блин...

— Ладно, разойдись. Через полчаса выдвигаемся! И где Лира!? Её что, команды не еб**!?

Вдруг вспомнил я про “новобранца”. Пусть прошло совсем мало времени, но что я, что бойцы уже основательно к ней привыкли. Она прямо как “сын полка”, только лошадь, блин.

— Ну дык, тащ лейтенант! Она же к выступлению готовится! — буркнул Скоков.

Тьфу, черт, что у меня с памятью-то? Не выспался нихрена... Она же вчера вечером все уши прожужжала про концерт, всё уговаривала нас прийти посмотреть...

Распустив строй я решил заняться и собственным внешним видом.

Зайдя в умывальник, я взглянул в зеркало.

Блин... видок у меня не очень, когда последний раз брился-то? Пытался я вспомнить, рассматривая себя в зеркале. Морда уже основательно заросла, да и подстричься не помешает. Интересно, у этих пони, парикмахеры есть?

Хорошо хоть, что станок с собой взял, а то штык-ножом бы скаблить пришлось...

Черт, да какого хрена!? Прихорашиваюсь как девка на выданье!

Гребанная Сивира совсем меня запутала! Прогуляться...

Если она имела ввиду именно то что я подумал, то я попал.

Не то, чтобы она мне не нравилась или еще что-то, но она лошадь блин! Ну, то есть пони... Какие тут нахрен свидания!? Черт... Да я тут недавно такое узнал, что мне нужно на год в запой уйти, прежде чем по свиданкам шляться!

Покончив с щетиной, я вновь принялся рассматривать себя в зеркале.

Ну не мог я ей понравится! Это, бл**ь, не реально! С их точки зрения я просто какая-то здоровенная лысая хрень, да еще и агрессивная! Она же сама мне говорила, всего-то пару недель назад!

Черт, а ведь с момента моего сна в землянке, прошел всего лишь месяц...

Говорящие пони, огромная "сороконожка", негры и зло**учие записочки...

И всё за один месяц — многовато как-то...

На праздник я решил пойти не только с Сивирой.

Моим бойцам расслабиться не помешает, заодно может быть удастся наладить отношения с местными... Да и Лира порадуется. Она прямо как ребенок, который упрашивает родителей прийти к ней на детский утренник....

Хотя по правде, я просто боялся оставаться с кобылкой наедине. А вдруг она целоваться полезет!? Что делать-то тогда? Обижать её не хочется, но и зоофилией я не страдаю...По крайней мере, когда трезвый... Гребанные зоологи!

Мои размышления прервал стук в дверь.

Началось, блин...

Вздохнув я вышел из умывальника и подошел к выходу.

На пороге, как я и ожидал, стояла Сивира...

Бл**ь! Этого-то я и боялся...

Видимо, она не один час потратила на приготовления. Расчесанная грива, уложенная шерстка, начищенные до блеска "набалдашники" на копытах...

Ёпт! На прогулку так не собираются!

— Привет, ну как, готов идти? — явно смущаясь моего пристального взгляда, сказала кобылка.

На свиданку... Ага, щаз-з-з! Меня не так-то просто за жопу взять!

— Я-то готов, сейчас бойцов соберу и пойдем! — как можно спокойней сказал я.

Сивира лишь удивленно вылупилась на меня, явно собираясь что-то сказать, но промолчала, опустив голову.

Немного поразмыслив, я приказал бойцам оставить автоматы в оружейке. Нефиг местных пугать, а то они и так от нас шарахаются. Ну во всяком случае — от меня.

Впрочем, кобуру я все же прихватил, мало-ли что.

Заметив младлея, мои бойцы как-то странно поглядывали на меня... Бл**ь! Догадались, похоже! Пришлось соврать, что Сивиру приставили к нам в качестве гида.

Кобылка, услышав мои слова, как-то сразу помрачнела и молча повела нас к центру городка. Расстроилась похоже...

По дороге бойцы всё выпрашивали у младлея, что за праздник такой и что на нем делают. Как выяснилось, у этих лошадей принято праздновать начало каждого времени года, сегодня вот, осени.
"Новый год", четыре раза в году... Интересно, они хоть догадываются откуда у них все эти праздники взялись? Сомневаюсь... Да и лучше им не знать!

В центре Понивилля соорудили довольно таки большую сцену для выступления. Мы подошли как раз к моменту, когда на сцене какая-то кобыла в очках радостно что-то говорила в микрофон. Что она там несла, я не слушал, поздравляла наверное...

Подойдя к лавкам с алкоголем, я заметил невдалеке Твайлайт со своими подругами.

— Твайли! Я смотрю ты с друзьями? Привет, меня зовут... — радостно затараторил Кабанов, приближаясь к единорожке с её компанией.

Не успел я ничего сказать, как передо мной возник голубой "пикировщик".

— О, и ты тут, длинный! А я уж думала, что ты не прийдешь! — с самодовольной мордой произнесла кобылка.

Я лишь кивнул головой, общаться с ней мне совсем не хотелось.

— Знаешь, а ты не такой уж и трусливый, раз всё таки заявился... с издевкой в голосе начала было кобылка, но больше её терпеть я не собирался...

— Ты сейчас допизд***я! — тихо сказал я.

Не успела голубая кобылка ответить, как к нам подскочила Твайлайт.

— Рэйнбоу! Помнишь ты говорила что хочешь посоревноваться с человеком? Вот, Владимир тоже хочет! — поспешно затараторила единорожка явно пытаясь предотвратить конфликт.

Пикировщик с интересом взглянув на переминающегося Кабанова, удовлетворенно хмыкнула и повела его в сторону, объясняя правила какой-то игры.

Черт, она меня уже задолбала... Я её точно придушу! И чем только эти лошади так нравятся Кабанову? Надо будет уточнить...

Не успел я опомнится, как Твайлайт с друзьями начали настойчиво приглашать нас присоединится к их компании. Я взглянул на Сивиру, та стояла с грустным видом и смотрела на сцену, где пел какой-то конь.

Блин, всё-же обиделась...

— Тащ лейтенант, разрешите нам с ними пойти? — вырвал меня из размышлений Лисин.

Глянув на кобылок, затем на бойцов, я кивнул. Отпускать своих ребят без оружия, было конечно глупо, но устраивать очередной сеанс паранойи я не хотел... Не пропадут.

— Идите, у меня тут еще дела есть... — буркнул я.

Сивира, блин, ну нахрена она всё усложняет!? Черт, чувствую себя полной скотиной.

И с чего ей это только в голову пришло!? Тут совсем мужиков что ли нет!?

Взглянув на сцену еще раз, я обнаружил что коня уже сменила какая-то кобылка с гитарой и принялась играть какую-то веселенькую мелодию...

Тут что, все желающие выступают? Хм, а гитара вроде нормального размера...

В голове появилась безумная идея...

— Ты когда нибудь слышала человеческие песни? — спросил я у младлея.

Та лишь удивленно взглянула на меня и, чуть помедлив, медленно покачала головой.

— А послушать хочешь?

Идея, конечно, не очень, но в ней есть смысл.

Когда-то давно, еще в училище, я немного играл на гитаре, получалось не ахти, но тем не менее, армейские песни играть мог... На каждый новый год даже в клубе выступал, бойцам вроде нравилось... В мои голову пришла мысль, как можно немного развеселить Сивиру, а то чувстую, она скоро мне пиз**лей наваляет... Да и если честно, мне казалось, что это может немного улучшить отношение местных, к моей персоне... А то у меня здесь репутация какого-то мудака, который всех грабит и избивает!

А так буду поющим мудаком...

— А... Ты хочешь выступить? Ты разве играешь? — с издевкой спросила кобылка.

Блин, видимо она меня за полного дебила держит... Уж пару аккордов на гитаре любой дурак сыграть может, даже я...

— Смотри и оху*вай! — буркнул я, направляясь за сцену.

Там была уже целая очередь... Охренеть, я и не думал что у этих лошадей есть столько инструментов! У этой кобылки с бабочкой на шее, даже контрабас есть!

Ждать правда не пришлось, едва я спросил разрешения выступить, как меня сразу же пропустили и даже выдали гитару, едва попросил... Блин, всё еще боятся что ли? Или может быть им интересно что я сыграть собрался?

Подождав, пока кобылка с гитарой закончит выступление, конь в смешной кепке-бескозырке махнул мне копытом, мол — поднимайся!

Забравшись на сцену, я немного растерялся.

Хренова куча пони на площади как-то сразу замолкли и уставились на меня. Вся уверенность куда-то испарилась... Сразу же поползли мысли, о том что они сейчас накинутся на меня и сожрут нахрен! Рука непроизвольно потянулась к кобуре...

Что они так вылупились-то!? Не ожидали, что люди тоже могут выступить, или они просто меня так не любят? С-суки...

А, хер бы с ними!

Взяв табуретку с края сцены, я поставил её у микрофона и уселся...

Бл**ь! А что играть-то!? Я только армейские знаю!

Блин, ну не петь же им песни про дембелей! Да и Афганистан они тоже не поймут... А, хер с ним! Сыграю эту...

Чуть примерившись к гитаре, я начал перебирать струны. Никогда бы не подумал, что буду петь перед толпой лошадей...

Закончив разминку я запел:

Мы так давно, мы так давно

Не отдыхали,

Нам было просто

Не до отдыха с тобой.

Мы пол-Европы

По-пластунски пропахали,

И завтра, завтра, наконец,

Последний бой.

Первый куплет я пел в ожидании тухлых помидоров, но местным похоже нравилось.

Странные они, ведь не понимают нихрена, а слушают...

Ещё немного, ещё чуть-чуть,

Последний бой, он трудный самый.

А я в Россию домой хочу,

Я так давно не видел маму.

А я в Россию домой хочу,

Я так давно не видел маму...

Перебирая струны, я замечал как все пони всё еще смотрят на меня, но не так как прежде. В их глазах виделся.. Интерес? Хм, да они даже не знают что такое война! У них и их никогда и не было, наверное!

Четвёртый год нам нет житья

От этих фрицев,

Четвёртый год солёный пот

И кровь рекой.

А мне б в девчоночку

Хорошую влюбиться,

А мне б до Родины

Дотронуться рукой!

Последний раз сойдёмся завтра

В рукопашной,

Последний раз России

Сможем послужить.

А за неё и помереть

Совсем не страшно,

Хоть каждый всё-таки

Надеется дожить!

Голос предательски задрожал.

Черт, зря я эту песню выбрал! Слишком много ассоциаций...

С трудом пересилив себя, я все-же продолжил:

Ещё немного, ещё чуть-чуть,

Последний бой, он трудный самый!

А я в Россию домой хочу,

Я так давно не видел маму.

А я в Россию домой хочу,

Я так давно не видел маму...

Не успел я закончить, как услышал страшный шум, словно по плацу маршировала рота солдат.

Взлянув на площадь, я обнаружил что почти все лошадки долбят передними копытами по земле... Они еба**ись чтоли!? Или это у них заместо аплодисментов?

Ёпт, да я популярен! Может ну нахрен эту армию? Буду как Дима Билан! Только Лукин, блин. Хотя никакой армии уже и нет...

Ну ох**ь теперь!

Молча поставив табуретку на место и не обращая внимая на выкрики типа "давай еще!", я спустился по лесенке.

Конь в кепке, принялся выпрашивать у меня, много-ли еще таких песен в моем репертуре.

— До**я — буркнул я и сунул ему гитару.

Не успел конь взять гитару, как ко мне подскочила Лира с какой-то... Арфой чтоли?

— Тащ лейтенант, это было так здорово! — возбужденно запищала единорожка.

Блин, как она на струнах-то играть будет? Копытами что ли!? Или рогом? Надо всё посмотреть на этот цирк...

Смущенно махнув рукой и буркнув что у меня еще дела, я двинулся искать младлея.

Как я бл**ь буду играть в паре с арфой!? Это тоже самое, как хреначить дешевое пойло, когда все вокруг дегустируют дорогие вина!

Сивира обнаружилась возле прилавка с яблочным пивом. Заметив моё приближение, она немного оживилась и протянула мне кружку.

— Молодец... — затем чуть помолчав, задумчиво глядя на кружку, она вдруг снова заговорила обиженным голосом:

— Почему ты избегаешь меня?

Я поперхнулся и присосался к кружке.

Младлей внимательно смотрела мне в глаза, явно ожидая ответа.

Ёпт. Похоже, я всё таки не ошибся... Что сказать-то? Отмазаться уже не выйдет, а обижать её совсем не хочется. Мало-ли, может она мне по яйцам вмажет, с неё станется!

Везет мне, блин...

Тридцать пятая глава.

— Слушай, я конечно очень рад, но... Блин, мы же разные виды! Ты понимаешь это!? — выпалил я.

Ну а что мне ей еще сказать!? Что-то типа, "прости, но я гей"? Или "я люблю другую"? Тьфу, на эту фигню даже лошадь не купится...

Хозяйка прилавка изо всех сил делала вид, что не слушает нас.

Сивира чуть помедлила, тщетно пытаясь сохранить спокойствие, затем, хлебнув из кружки она сказала:

— Знаешь что... Пошел ты нах**!

После чего поспешно двинулась на выход с площади.

Продавщица пива как-то странно на меня покосилась. Гребанные лошади!

Блин... Ну почему она всё портит!? Твою мать, разве не она говорила, что с точки зрения пони — люди уроды? Черт, еще и материться научилась...

— А бл**ь, пошло оно всё... — буркнул я, и двинулся в след за ней.

Благо, толпа на площади расступалась передо мной, прямо как красное море перед жидами...

Я плохо понимал, что буду делать, когда догоню младлея, но упускать её сейчас было бы полной глупостью...

— На месте, бл**ь!!! — скомандовал я, обгоняя и преграждая путь Сивире.

Одного взгляда на её лицо, хватило чтобы заметить, как по щекам текли слёзы...

Блин, неудобно как-то. Что-то я не припомню, чтобы из-за меня бабы рыдали...

— Ты еще не всё сказал!? — с вызовом в глазах закричала кобылка.

Окружающие нас пони с интересом поглядывали на нас. Твою мать, почему на меня сегодня все косятся!?

Чуть замявшись, я закурил и сказал:

— Послушай, мне, конечно, очень приятно твоё внимание... Но, бл**ь, мы абсолютно разные виды! Какая тут, нах**, любовь!? Ты же сама говорила...

Закончить мне не дала Сивира.

Мне казалось, что я был готов ко всему, но как выяснилось, я ошибался.

Не успел я договорить, как кобылка изумленно вылупилась на меня, а затем расхохоталась. Закрыв лицо копытом, она обильно краснея, заливалась смехом.

— Ох Луна, какой же ты дебил! Любовь, ой не могу... — скозь смех выдавила младлей.

Я почувствал себя полным идиотом. Затягиваясь американскими сигаретами, я огляделся вокруг, эти чертовы пони они глядели на меня с явной насмешкой.

— То есть... Ты подумал, что я пригласила тебя на свидание? — закончив смеятся, произнесла младлей, вытирая слёзы.

Я лишь кивнул, жадно затягиваясь дымом. Чувствую себя полным ничтожеством...

Кобылка, глядя на моё лицо, немного успокоилась и заговорила вкрадчивым голосом:

— Лукин, мы конечно друзья... Ох, какого сена!? Без обид, но с нашей точки зрения ты...

Не дав ей договорить я буркнул:

— Урод, да знаю!

Сивира лишь покачала головой и продолжила:

— Нет, дело не в этом, в конце концов — не такие вы и страшные, скорее необычные...

Ну охренеть теперь... Замечая мой злобный взгляд, окружающие пони, делали вид, что не обращают на нас внимания. Чертовы ублюдки...

— Дмитрий... Тебя ведь так зовут? Дело не в твоей внешности. А в твоем поведении... Ты когда нибудь замечал, с каким выражением лица ты смотришь на пони!? Вот, даже сейчас! Ни одна кобылка не захочет иметь с тобой ничего общего... — продолжала как можно спокойней говорить младлей, явно удерживаясь чтобы не заржать еще раз.

Я удивленно посмотрел на неё. Это каким таким взглядом? Что опять не так в моём поведении? Я же никого не убиваю...

— Значит, не замечаешь... Ты смотришь на нас, как на еду... Знаешь, в глазах мантикоры нет столько злобы и агрессии, сколько есть в твоих... И это я еще молчу про твоё поведение.... — продолжала втаптывать меня кобылка.

Она всё говорила мне всякую фигню, суть которой сводилась к тому какой я мудак и подонок, алкоголик, дебошир и просто агрессивный придурок, ненавидящий всех вокруг...

Блин, таких приятных слов мне даже "насос" никогда не говорил, а уж он то меня просто "обожал".

— И вообще... С чего ты решил, что это свидание!? — неожиданно спросила Сивира.

Я немного замялся. Теперь все мои умозаключения выглядели настолько тупо, что мне было как-то стыдно рассказывать.

— Ну... Ты вся причесалась, да и вела себя как-то необычно, вот я....

— Ох Селестия... По твоему офицер гвардии не может прихорошится перед праздником? Я же взрослая кобылка, мне тоже иногда хочется выглядеть красивой!

Младлей, чуть замялась, оглядываясь вокруг, затем чуть приблизившись ко мне, тихо произнесла:

— А смущалась я потому, что мне еще никогда не доводилось сходить куда-то с другом... А ты повел себя как полный засранец...

— Ладно, я понял! Пойдем уже, мы пиво не допили... — недовольно буркнул я.

Сивира чуть помедлила, похлопала меня копытом по колену и сказала чтобы я не обижался.

Остальная часть праздника прошла гораздо спокойней. Мы вместе с Сивирой стояли возле прилавка, изредка заказывая новую порцию яблочной бурды и глядели на сцену, то и дело обсуждая способности того или иного "артиста".

Посмотреть на выступление Лиры я, к сожалению, не успел, придется ей потом соврать...

То и дело я замечал в толпе компанию своих бойцов, всместе с Твайлайт и её подружками. Странно, но я не видел никаких косых взглядов в их сторону, даже наоборот, с ними охотно общались и даже и не думали пугаться...

Бл**ь, может Сивира права и я на самом деле просто какой-то агрессивный мудак!? Да, наверное так и есть, даже бойцы и те меня побаиваются...

А каким мне еще быть!? Я, бл**ь, всю жизнь только и делаю, что служу! Армия совсем не учит к хорошим манерам и доброте...

Я хорошо помню как командир роты всё время жаловался, что его побаиваются собственные дети, мол только он заходит домой, а они сразу затихают...

И это притом, что по его словам, он старался никогда не ругать их, даже пальцем ни разу не тронул. Наверное, всё дело в поведении, жестах, взгляде...

Да я и сам прекрасно помнил, как боялся собственно папашу...

Гены, мать их!

Уже ближе к вечеру я, не обращая внимания на обеспокоенный взгляд Сивиры, попрощался с ней и двинулся в сторону дома. Кобылка всё волновалась, не задела ли она меня своими словами, пришлось соврать ей, что меня не еб*т мнение каких-то лошадей... Получив копытом под колено, я двинулся на выход с площади.

Идя домой, я всё думал надо словами младлея.

Блин, получается, меня отшила лошадь! Смех, да и только... Я, конечно, рад, что ошибался по поводу свидания, но всё-же...

Обидно как-то, ну не такой уж я и козел в конце-концов! Что, значит, никто не захочет иметь со мной дело!? Я же...

Блин, неужели Сивира права насчет меня...

— Да и пошли вы нах**! — буркнул я заходя домой.

В расположении,, было тихо как в гробу, видимо, бойцы еще не вернулись с праздника.

Значит, я всего лишь агрессивный ублюдок!? Да и х** бы с ним! А с каких ху*в мне быть добрым? Может быть, мне тут цветочки в городе сажать, да старых кляч через дорогу переводить!?

Я, мать вашу, офицер! Моя задача служить родине, не больше, ни меньше! Я же не виноват, что моя страна вместе со всем миром накрылась медной пизд*ю!?

Чертовы хиппи! Значит, я слишком агрессивен и груб, да? Я военный, бл**ь, я должен быть таким!

Все пацифисты, пока нет войны. Это тоже самое, что быть вегетарианцем, когда нет мяса. Сказал однажды один иностранец и был полностью прав!

Мясо... Бл**ь, как же я хочу мяса! Задолбала меня уже эта рыба...

Немного постояв в нерешительности, я двинулся в оружейку.

Все эти гребанные гринписовцы сейчас на празднике, никто и не заметит, если я подстрелю какую нибудь зверушку... Лишь бы на сороконожку не нарваться...

А хотя по**й! Какая мне нахрен разница!? Свою задачу я выполнил полностью, бойцы без меня не пропадут. Уж лучше сдохнуть как настоящий офицер, в бою, чем загнуться от осознания своей никчемности... Гены, мать их.

Зарядив автомат, напялив вещмешок и повесив подсумок, я двинулся на выход из дома.

— Мы еще посмотрим, кто тут ничтожество — злобно прошептал я, удаляясь в лес.

Тридцать шестая глава.

— Етить.. Что, опять!? — яростно зашипел я, отряхивая дерьмо с берца.

Какие-то нехорошие у меня ассоциации возникают.

Каждый раз, когда я вляпываюсь в говно, происходит что-то совсем нехорошее...

Черт, уже третий час по лесу шарюсь, а нашел только кучу говна.

Везет мне блин...

Когда я закончил вытирать ботинок о траву, то услышал что-то метрах в пятидесяти от себя. Я замер и, пригнувшись, пошел в сторону звука...

А вот и мясо! Ну наконец-то, а то я уже думал что охотник из меня такой же, как из Кабанова образцовый солдат!

Гребанный лес...

Пока я бродил по лесу, то никак не мог заставить себя перестать думать о словах Сивиры.

А ведь в чем-то младлей права, я самый настоящий мудак! И никаких оправданий этому я уже не имею — нет больше никакой армии, вообще ничего нет... Теперь я сам по себе!

Вроде можно уже и положить на устав и субординацию...

Но всё равно продолжаю гнуть свою линию... Распорядок, чистые воротнички и прочая фигня.

Хрен бы с этими лошадями, а вот бойцов жалко...

Им и так крепко досталось, потом еще эти записочки...

Ребятам ведь отдых нужен, немного свободы, да возможность повеселится! Им же по девятнадцать лет максимум! Только Лисин чуть постарше, да и то ему всего-то двадцать один год... Юнцы совсем еще, а я их по уставу жить заставляю! Придурок...

Как же я раньше об этом не думал!? Черт, всё время вижу в них лишь солдат, забывая что каждый из их — молодой парень в самом расцвете сил. Им ведь хочется жить спокойной жизнью, как на гражданке! Пускай и среди лошадей...

Может, я им завидую? Они ведь в армии меньше года служат, это всего лишь короткий промежуток их жизни! Может поэтому-то они так хорошо поладили с этими пони?

А вот я даже в школу толком походить не успел, сразу в суворовском оказался... Наверное поэтому никак не могу приспособится к новым условиям.

Ладно, вернусь, принесу им мяса, пускай порадуются, может и шашлыки забабахаем! Да еще и под пиво, пускай и яблочное.

Да и вообще, разрешу им свободно передвигаться по городу в течении дня, пускай гуляют, с лошадьми общаются! Им ведь хочется, уж я-то вижу...

А что, хорошая идея! Главное, только не переборщить... Прежде всего, они солдаты, пускай и давно погибшей страны. Ребята должны помнить о своем долге...

Хотя какой тут уже нахрен долг!?

— Ладно, потом разберемся... — буркнул я.

Не успел я стряхнуть с себя мысли о своих подчиненных, как почувствовал что куда-то вляпался...

Чем ближе я приближался, тем отчетливее доносились чьи-то голоса.

Туристы что ли из местных? Или опять негры!?

Перехватив поудобнее автомат, я с удивлением отметил, что мне очень хотелось чтобы там были негры... Черт, какой-то я кровожадный стал!

— Ёпт.. — еле слышно прошептал я, глядя на костер метрах в пятнадцати впереди.

Что-то мне все это напоминает...

Распластавшись на земле, я как можно тише подполз поближе.

Вокруг костерка сидело семеро черножопых и о чем-то тихо переговаривались на своем непонятном языке. Возле них была разбита одна, довольно большая палатка, примерно на четыре койко-места.

Присмотревшись к странным теням чуть дальше палатки, я охренел...

Неподалеку от костра лежали две лошадки, видок у них был не самый лучший... Даже с такого расстояния и при таком освещении, я хорошо разглядел на их телах синяки и кровоподтеки. Видимо, коняшки были еще живы, посколько они были привязаны за шею веревками к ближайшему дереву.

Хм, странные дела, эти засранцы их в плен что ли взяли? А почему не сожрали?

Переведя взгляд на людей, я едва не выругался вслух.

Там сидели не только негры... Возле костра, напротив черножопых засранцев, сидело трое белых мужков в форме американских морпехов. С озабоченным видом, морпехи чистили свои винтовки.

Но им я даже не удивился. Меня беспокоил один парень, сидящий в удалении от них и собирающий автомат Калашникова.

Шепилов... Живой! Черт, я уже и не надеялся увидеть этого придурка! Блин, как удачно на охоту-то сходил...

Я уже собирался встать и подойти к костру, как мне в голову пришла одна нехорошая мысль, заставившая меня остатся лежать в кустах.

Какого черта он тут делает!? Он разве не в курсе, что эти гребанные негры завалили Леликова!? Или же...

Шепилов обратился к неграм на английском, от чего те радостно заржали.

Это не может быть! Бл**ь, я не верю в это! Ну не мог же Шепилов предать нас...

Хотя... А может это именно он навел этих чернозадых макак на свой взвод? Иначе как объяснить, что он спокойно сидит с ними рядом и еще шутки рассказывает!? Ублюдок...

Стоп!

Так, лейтенант, не делай поспешных выводов! Сам прекрасно знаешь, что ты гребанный параноик, который везде видит подставу...

Сперва нужно поговорить, может всё совсем не так как кажется! Черт, что-то мне стремно выходить одному к семерым вооруженным людям...

Нет, один я сюда не сунусь!

Надо сперва бойцов собрать, а потом уже и поговорить можно будет, так хоть я буду уверен, что они не станут сразу стрелять — побоятся.

А то сдохну здесь, не за хер собачий и никто не узнает где могилка моя...

— Я никак не могу понять, почему вы слушаетесь этого длинного? Он же ненормальный! — всё допытывалсь Рэйнобу Дэш до своих новых знакомых.

Четверо людей и целая компания пони сидели в "Сахарном уголке", тщетно пытаясь сьесть все сладости, что им натаскала Пинки, несмотря на их протесты.

— Он лейтенант, командир нашего взвода, поэтому мы и подчиняемся... Верно ведь? — ответил Кабанов, вопросительно взглянув на своих сослуживцев.

Младшему сержанту совсем не нравились все эти разговоры. Он был не настолько глуп, чтобы не замечать недостатков своего командира, но он не был слепым, чтобы не видеть его достоинств. Да и к тому же, он уже привык подчинятся приказам и не видел в этом ничего плохого.

— Вот об этом-то я и говорю уже которую неделю! Он псих! Черт, да иногда мне кажется что он и нас когда нибудь перестреляет! — возбужденно затараторил Пугачев.

Найдя поддержку в своей новой знакомой, он вновь принялся агитировать своих товарищей.

— Серег, заткнулся бы ты уже... Бесишь, чес-слово... — недовольно буркнул Скоков, с трудом пытаясь затолкнуть в себя очередной кусочек торта.

Не обращая внимания на смущенные взгляды пони и недовольное ворчание своих друзей, Пугачев всё не унимался.

— Да ёпт! Как же вы не понимаете, нет больше никакой армии! Она накрылась херову тучу лет назад! Неужели вас не задолбало всё это? Распорядок, устав и "Тащ лейтенант, разрешите обратится!?"

Твайлайт, напряженно смотрела на людей, её очень беспокоило то что подчиненные Лукина могут вот так, запросто предать его. Их командир, конечно, был не примером для подражания, но всё-же...

Друзья кобылки тоже чувствовали себя неуютно, наблюдая за спором людей.

Капрал, немного поковырявшись в своей тарелке, вновь заговорил:

— Неправильно всё это... Я думаю... — но закончить ему не дал ефрейтор.

— Да что тут думать!? Присягу давали!? Давали! Да и вообще, что ты предлагаешь!? Поделить деньги и разбежаться!? Нам всем вместе держаться надо! Как же ты этого не понимаешь... — выпалил Лисин.

Пугачев смущенно замолчал. Он еще не задумывался о будущем.

— То есть, он ваш командир? — ошарашенная сценой, вновь спросила пегаска. Она совсем не ожидала такой бурной реакции, на столь простой вопрос.

Не успели бойцы ответить, как в дверь протиснулся весь запыхавшийся лейтенант.

— Бл**ь... Вас хрен найдешь! Фух... Собирайтесь и на выход! — скомандовал Лукин.

Бойцы удивленно посмотрели на своего командира, но всё же подчинились.

С трудом поднявшись из за стола, солдаты нехотя пошли на выход из дома.

Пони лишь с интересом смотрели им вслед, то и дело поглядывая на Лукина, но не решаясь заговорить.

Выйдя из домика, Лисин сразу же обратился к командиру:

— Тащ лейтенант, а куда мы идем-то!?

Лукин, как-то неуверенно взглянул на него, чуть задумался и ответил:

— Мы идем спрашивать Шепилова, почему он в лесу с неграми да американцами братается. Да еще и местных в плен берет. — с мрачным видом закончил лейтенант.

Бойцы как-то неуверенно переглянулись, явно сомневаясь во вменяемости своего командира. Лишь Кабанов с присущим ему спокойствием буркнул:

— Че стоим? Мы это... Как их? В черножопых стрелять сегодня будем или как!?

Лукин лишь удовлетворенно хмыкнул и скомандовал выдвигаться к оружейке.

Его явно порадовала, готовность Кабанова пустить в ход оружие, возникни такая необходимость.

Выскочившая из дома Твайлайт напряженно смотрела вслед удаляющимся людям.

— В кого они стрелять собрались!? Ох, сено! Нужно срочно найти Сивиру... — тихо прошептала единорожка и, не обращая внимания на изумленные взгляды подруг, со всех ног припустила в сторону домика гвардейцев.

Тридцать седьмая глава.

Всем взводом мы сидели на кухне и проверяли свою амуницию. На выход я решил взять лишь автоматы — вещмешки и каски нам нахрен не пригодятся. Если что, налегке и убегать будет проще...

— Ориентировочно, нас ожидает семеро вооруженных человек. Четверо негров, Шепилов и трое морпехов. Но, возможно, их там гораздо больше...

Инструктировал я бойцов, собирая автомат. Солдаты заметно волновались, они уже один раз в лесу нарвались на черножопых, а тут еще и американцы...

Да и с Шепиловым ничего не ясно. Ну не мог же он, так просто, не за хер собачий кинуть нас!? Может быть, он даже не догадывается, что эти чертовы негры атаковали его взвод? А вдруг это какие-то другие макаки, вовсе не агрессивные? Блин, хотелось бы верить...

— За двести метров до их места расположения мы разделимся. Кабанов, ты с Пугачевым, проследи чтобы эта сволочь мне в спину не пальнула!

Пугачев вылупился на меня, даже шомпол из рук выронил, от удивления.

— Тащ лейтенант, да как вам... — начал оправдыватся рядовой.

Я лишь махнул рукой. Пугачев конечно засранец, но поверить, что он сможет выстрелить мне в спину, я не мог. Он придурок, а не предатель...

— Скоков, ты с Лисиным. Я выйду к костру и попытаюсь переговорить с Шепиловым... Может быть, всё совсем не так, как кажется. Вы в свою очередь в две пары вы заходите с по флангам от меня, скрытно занимаете позицию и ждете моего сигнала. — продолжал я.

— Тащ лейтенант, вы думаете что Санек просто не вкурсе последних событий? — еле скрывая насмешку, спросил ефрейтор.

Из всех четверых только Кабанов не проявлял никаких эмоций по поводу возможного предательства Шепилова. Он молча слушал инструкции, проверяя магазины. Лишь изредка он кивал в ответ на мои вопросы, показывая что внимательно слушает.

— Сигналом будет... Короче если я закурю, валите всех нах**! Первым делом кладите американцев! Не думаю, что негры успеют быстро среагировать, а вот эти засранцы смогут, я уверен... Пленных лошадей по возможности не зацепите... Не хватало нам еще проблем с местными властями. Но если будут мешатся, валите и их нах**!

Я всё вспоминал учебные фильмы, что нам показывали в училище за "закрытыми занавесками". Подготовка, основная тактика и вооружение войск стран НАТО.

Очень надеюсь, что их там только трое. Мне совсем не хочется иметь дело с целым отделением обученных и вооруженных солдат, имея с собой лишь четырех срочников с автоматами...

Бл**ь! Если там будет хоть пяток морпехов, то никакая внезапность нам не поможет, дадут пару очередей или даже гранат по кустам и пиз**ц... А если они догадались выставить охранение, то нас перестреляют еще на подходе... Черт, ну почему всё так хреново выходит!?

Всех обезвредить ребята не успеют. Блин, был бы у нас пулемет, или хотя бы пара гранат...

— Если там окажется больше пятерых морпехов, уходите оттуда и дуйте в казарму. Я вас потом догоню...

В случае полной задницы нефиг в героев играть, пускай сваливают... Не всем же взводом дохнуть, хрен пойми за что!?

Хотя, если откровенно, помирать мне совсем не хотелось... Хотя с другой стороны, если всё пройдет гладко, эти засранцы будут видеть во мне героя... Прикольно, блин!

— Тащ лейтенант, а если что... Шепилова валить? — задал вопрос Скоков, заряжая автомат.

Черт... Надеюсь этого, "если что" не произойдет... Очень надеюсь!

— По возможности оставить в живых, у меня к нему слишком много вопросов... Но при малейшей угрозе стреляйте не раздумывая! — ответил я.

Подождав пока бойцы закончат заряжать оружие, я закурил и обратился к ним:

— Так, а теперь повторим... Ваши действия в случае моего условного сигнала?

Мне совсем не хотелось чтобы всё пошло через жопу, только из за того что кто-то забыл инструкции.

Было уже совсем темно и мне с трудом удалось найти место расположения американцев, заметив издали огонек костра, я отдал приказ о начале операции.

На удивление, ребята без суеты разделились и, пригнувшись, двинулись в разных направлениях. Не зря я им всю дорогу мозги полоскал насчет инструкций...

Блин, что-то мне стремно. Ну да ладно, уже поздно на попятную идти.

Вздохнув, я поправил автомат за спиной и двинулся к костерку.

Возле палатки сидел Шепилов и о чем-то трепался с одним из морпехов. Выйдя к костру, я заметил, что возле огня спят все четверо негров... Видимо, в палатку их не пускают, расисты, блин...

Заметив моё приближение, Шепилов напару с американцем, одновременно подскочили и схватились за оружие.

— Тащ лейтенант? Бл**ь, откуда вы здесь!? — изумленно спросил рядовой, немного отводя ствол от меня.

Морпех, низенький мужичек, похожий больше на бульдога чем на человека, неуверенно покосился на бойца, но убирать оружие не стал.

— Из пи**ы на лыжах! Я тут уже почти месяц среди каких-то говорящих лошадей живу... Длинная история... Где остальной взвод? — сыграл я в дурачка.

Шепилов как-то подозрительно посмотрел на меня, и что-то сказал "бульдогу". После чего морпех крикнул что-то в палатку и принялся пинками будить черножопых.

Подождав, пока заспанные американцы выберутся из палатки, Шепилов о чем-то заговорил с ними. Блин, ну почему я английский не учил!? Знаю только два слова “Beer” и “Fuck”... Черт, что же он им такое говорит?

Закончив переговариватся, морпехи как-бы невзначай окружили меня, только "бульдог" остался рядом с бойцом. Оглянувшись, я заметил, что негры весело переглядываясь, что-то обсуждали, тыкая в меня своими черными пальцами...

Шепилов... С-сука! Мразь! Тварь, ты даже не человек них*я!!! Внутренее бесился я.

Чуть помедлив и внимательно посмотрев на меня, рядовой заговорил:

— Незнаю я, где все остальные... Последний раз я их видел, еще когда мы в окопы спать ложились! А вы одни пришли? — не моргнув глазом, соврал боец.

Значит, я всё же не ошибся...

Выходит, их всего семеро, больше, видимо, никого тут нет. Скосив взгляд в сторону, я заметил, что пленные лошадки уже не спят, а испуганно смотрят на меня. Странно, но морда одного из пленников мне показалсь знакомой...

Я как можно медленней потянулся в нагрудный карман. Американцы, заметив мои дейтвия напряглись, но увидев, что я достал сигарету, немного расслабились.

Вставив сигарету в зубы, я чуть помедлил и спросил у Шепилова:

— Замуруева давно видел?

Мне хотелось быть точно уверенным, что я не совершаю ошибку. Убить собственного солдата, это не тот поступок, который можно исправить...

Когда я увидел реакцию Шепилова на мой вопрос, от сомнений не осталось и следа. На его наглой роже проступила смесь безотчетного страха и крайнего удивления...

Перед тем, как я чиркнул зажигалкой мне показалось что боец понял, что сейчас произойдет.

Сигарета не успел зажечься, как почти одновременно загромыхали четыре автомата. Послышались чьи-то крики и звуки падающих тел.

Не теряя зря времени, я схватился за кобуру, выдернул пистолет и навел его на американца. Черт, а этот "бульдог" резкий малый, отметил я про себя скорость американца. Едва услышав автоматные очереди, морпех мгновенно присел и навел автомат на меня.

Быстрый или нет, но он явно опоздал, подумал я, спуская крючок. Пистолетная пуля вонзилась ему прямо в голову, пробивая каску и превращая его мозги в кашу.

Шепилов стоял как вкопанный, с широко раскрытыми глазами глядя на меня. Немного отвлекшись от своего бойца, я бросил взгляд себе за спину.

— Ё-мое... Снайперы, бл**ь! — не смог сдержатся я, глядя на трупы морпехов лежащие вперемешку с неграми.

Черт, сколько секунд прошло, три!? За три секунды мои ребята как кур перещелкали всю эту пизд*братию! Блин, будь мы на войне, я бы на каждого рапорт на наградной лист подал!

Впрочем, моё восхищение проделанной работой прервал Шепилов. Краем глаза я отметил, как этот придурок дрожащими руками наведя на меня автомат, пытается выстрелить...

Вновь обернувшись к бойцу, я едва не рассмеялся над его попытками пристрелить меня.

Вот ведь мудила! С предохранителя сними, дурень! Блин, мне даже как-то стыдно, что он из моего взвода...

Руки так и чесались разнести его тупую башку, но этот говнюк еще должен ответить на мои вопросы...

Быстро прицелившись ему в ногу, я сдавил крючок.

Боец взвыл от боли и рухнул на землю как мешок дерьма, когда пуля прошила его колено.

Облегченно вздохнув, я закурил и принялся звать своих ребят. Вот как всё здорово вышло! А я, дурак, боялся...

— Никого не задело!? — сразу же спросил я, как только бойцы вышли к костру.

За всех, немного помедлив, осматривая своих товарищей, ответил Кабанов:

— Никак нет, тащ лейтенант... Вроде всё в порядке.

Удовлетворенно хмыкнув я наконец обратил внимание на стонущего от боли Шепилова. Не успел я подойти к нему, как вновь услышал голос Кабанова:

— Тащ лейтенант, разрешите лошадок развязать!? — обеспокоенно спросил боец.

Тьфу, черт! Совсем забыл уже. Приказав бойцам занятся пленными, я подошел к раненному и надавил ногой ему на грудь.

— Что? Больно? А думаешь Леликову было приятно!? Или может Замуруеву!? — злобно зашипел я, глядя в лицо Шепилову.

Откровенно говоря, этот засранец не рассказал мне ничего интересного. Интересной была только его реакция, когда он увидел своих бывших товарищей...

Мне даже показалось, что этот мудак обоссытся от страха...

В ходе разведки на них с Замуруевым напала гребанная "сороконожка". Шепилов сказал, что капрал испугался и побежал, а тварь погналась за ним...

Врет, если кто и побежал, так точно не Замуруев. Несмотря свою слабую физическую подготовку, он никогда бы не бросил своего товарища. Даже в казарме перед дембелями он всегда заступался за свой призыв. И несмотря на пиз**ли, никогда не бросал своих.

Получив от Скокова берцем по морде, Шепилов заверещал, как побитая псина... Приказав бойцу прекратить воспитательную работу, я спросил у поганца, как же он с иностранцами спутался.

По его словам, по дороге к своим он случайно наткнулся на отряд американцев, которые, вместе с какими-то неграми, пытались выбраться из леса.

Его чуть не пристрелили, придурка спасло то, что он неплохо знал английский. Этот мудень рассказал им всё, и про огромную рептилию, и про сороконожку, да еще и указал им место расположения своего взвода. После его рассказа черножопые, о чем-то переговорили с офицером и, не сказав ничего остальным, ушли куда-то в лес.

По словам Шепилова, он и не думал что негры решат напасть на наш отряд...

Врет, паскуда! Очко у него сжалось, вот он и сдал весь взвод, лишь бы его не завалили...

Пришлось приказать Кабанову отвести Скокова подальше от засранца. Рядовой вопил страшным голосом, клялся и божился порвать Шепилову очко, не обращая внимания на мои приказы. Они ведь с Леликовым дружили вроде, во всяком случае в наряды всегда вместе просились... Пугачева тоже пришлось отослать успокаивать пленных, а то мало-ли... Черножопые ведь его тоже подстрелили.

Господи! И это чмо у меня во взводе служит... Служило! Этот ублюдок с готовностью предал не только страну, но и своих товарищей, лишь бы оставить свою жопу в сохранности...

Вместе со своими новыми "друзьями", обезоруженный боец в роли пленного двинулся искать выход из леса. Но во время похода их атаковал какая-то тварь, похожая на льва. морпехом удалось отбится, но офицера и еще трех солдат тварь проткнула насквозь своим жалом... В спешке собрав оружие с тел павших товарищей, американцы двинулись дальше.

Блин, задолбало...

— Мать твою, что ты мне тут басни рассказываешь!? Говори, что нужно было американцам!? На**я вам эти лошади!?

Меня уже задолбало выслушивать рассказ этого дегенерата. Нахрена мне слушать как они несколько недель, почти безвылазно сидели в какой-то норе, пытаясь связаться хоть с кем-нибудь по рации. Охотились на каких-то зайцев и ждали помощи!? Мне нужно знать не что они делали, а зачем!

И тут боец рассказал кое-что действительно любопытное.

Как сказали Шепилову, их отряд вместе с аборигенами действовал в рамках какой-то секретной операции, где-то в южной африке. Где именно и что за секретность такая, раз из за неё они решили отправить негров атаковать русских, бойцу, конечно же, не рассказали...

Примерно неделю назад, они наконец поняли, что никакой помощи не будет и решили действовать самостоятельно. Через пару дней они нашли группу каких-то негров, но не тех, которых видел Шепилов вместе с американцами. Морпехи уже собирались перестрелять их, как заметили, что черножопые ведут какую-то мелкую цветную лошадь.

С трудом солдатам всё же удалось избежать перестрелки и пообщатся с неграми.

Со слов рядового, он охренел когда лошадь заговорила с ним на чистом русском. Впрочем, удивился не только он...

Использовав Шепилова как переводчика, морпехи вместе с неграми, наконец сообразили, куда их, собственно, занесло...

Ну и тут всему этому разношерстному сброду пришла в голову вполне нормальная идея.

Узнав о стране говорящих лошадей, а также об отсутствии здесь не то что армии, а даже полиции, они решили использовать это.

Эти придурки решили устроить вооруженный переворот, чтобы затем установив свой режим, связаться с командованием... Медалей им что ли захотелось? Не понимаю я эту типично американскую логику, всех поубивать, а потом орать на каждом углу про освобождение угнетенного народа. Может, им не понравилось что здесь монархия?

Блин, ну и дебилы, чес-слово... Хотя, они же не знали, что их командование уже херову тучу лет назад скопытилось в атомном огне!

Только сегодня днем, ведомые цветной лошадкой, они вышли к городу и встали лагерем ждать ночи, чтобы выступить под покровом темноты.

Правда, во время изучения окрестностей, они наткнулись на странного, пьяного коня, который распевая песни, бродил по лесу. Мигом скрутив его и принеся в лагерь и пользуясь услугами Шепилова, американцы принялись допрашивать несчастного забулдыгу.

От него они и узнали про то, что в городе живут какие-то военные, правда, что за военные конь так и не смог ответить. Несмотря на все угрозы и пи***ля, американцы так и не добились внятного ответа: пленник лишь верещал что-то непонятное и бормотал пьяным голосом. Промучавшись с ним до заката, они вместе с черножопыми решили отложить начало атаки до утра...

— Ну а тут вы, тащ лейтенант, я так рад что вы... — вновь начал испуганно бормотать Шепилов, сидя на земле и сжимая трясущимися руками сигарету.

Дав ему прикурить, я позвал бойцов. Подождав, когда все соберутся возле меня, я встал и буркнул раненному:

— Встань!

Шепилов лишь удивленно уставился на меня, явно не понимая, что именно от него хотят. Правда, когда я вынул пистолет кобуры, в его глазах отразилось понимание ситуации.

— Тащ лейтенант, не надо, я ведь... — начал испуганно бормотать боец.

Впрочем, все эти бабские сопли меня не волновали. Я приказал Кабанову поставить этого подонка на колени.

— Что здесь происходит!? — раздался знакомый голос позади меня.

Обернувшись, я увидел Сивиру, вместе с группой стражников испуганно оглядывающих мертвые тела.

Блин... Ну почему эта кобыла мне вечно мешает!? Задолбала...

Не обращая внимания на вопросы младлея о том, что здесь произошло, я обратился к хнычущему Шепилову:

— Из-за тебя погиб ефрейтор Леликов и был легко ранен рядовой Пугачев. Если бы остальные не вмешались, ты бы позволил этим засранцам меня пристрелить...

Ты ведь понимаешь что это такое? Нет? Это измена Родине! Предательство, если хочешь знать... Да не реви ты как баба! — раздраженно закончил я.

Меня откровенно раздражало его нытье. Сейчас я видел перед собой не изменщика, просто напуганного мальчишку, который так сильно хотел жить, что был готов на всё... Даже на предательство...

Бойцы хмуро смотрели на меня, но ничего не говорили. Они сами прекрасно понимали, что такое не прощают...

Я молча навел пистолет на ревущего бойца. Мне совсем не хотелось смотреть ему в глаза, но я был должен...

Если бы я в первый день не бухал и не занимался всякой херней, а как нормальный командир искал бы свой взвод, ничего этого бы не было!

И теперь, мне придется выстрелить в своего же подчиненного из-за предательства, которое я мог предотвратить.

— Не делай этого! — испуганно вскрикнула Сивира за моей спиной.

Блин, хорошо быть лошадью! Нихрена не понимать, но всё равно указывать кому что делать!

Вздохнув, я сдавил крючок.

Раздался громкий хлопок. Пуля, пройдя через глаз, вылетела из затылка, разнося с собой остатки мозгов. Шепилов медленно рухнул на спину...

Даже конвульсий особых не было, пару раз дернулся и затих...

Не обращая внимания на испуганные взгляды гвардейцев, я приказал бойцам собрать оружие и выдвигаться в город.

Натолкнувшись на взгляд Сивиры, я увидел страх в глазах кобылки.

Такими же глазами она смотрела на меня в первую нашу встречу...

Как же я ненавижу этих лошадей! Своими действиями мы с бойцами только что спасли их город от карательной акции, а они продолжают смотреть на нас, как на чудовищ... Гребанные пацифисты!

Тридцать восьмая глава

Долго с трупами возиться мы не стали. Собрав оружие и обшарив карманы на предмет боеприпасов, сигарет и прочего хлама, мы двинулись в сторону дома.

Пока мы с бойцами шмонали убитых, никто из гвардейцев не решался не то что подходить, а даже смотреть в нашу сторону. Они лишь тихо переговаривались с освобожденными пленниками и опасливо поглядывали на трупы..

Только у Сивиры хватало смелости смотреть прямо мне в глаза, пока я руководил сбором трофеев. На лице кобылки было отчетливо видно чувство глубокого разочарования, она явно хотела высказать мне всё, что думает. Но за всё время, что мы собирали оружие, младлей не сказала ни слова.

Ведя бойцов домой, я всё размышлял над сегодняшними событиями.

Еб*нутый денек выдался. Мало того, что я отдал приказ об убийстве пятерых человек, так еще и сам, лично, прикончил двоих... Даже своего собственного бойца!

И словно этого было недостаточно, единственная пони, что ко мне нормально относилась, теперь ненавидит меня!

Черт, да теперь я в её глазах выгляжу каким-то психованным, кровожадным упырем.

Впрочем, меня немного утешал тот факт, что мои бойцы, если и не восхищались моим поступком, то хотя бы одобряли его...

Они прекрасно понимали ситуацию. В лесу этого засранца не оставишь, а жить в одном доме с человеком, виновным в смерти твоего товарища... С человеком, готовым продать твою задницу, лишь бы сберечь свою...

Да уж, тяжело ребятам пришлось. Но, несмотря на это, они отлично справились со своей задачей!

Черт, да они определенно заслужили награду! Медали выдать я, конечно, не могу, но дать парням немного свободы...

Пора уже заканчивать со всеми этими казарменными замашками!

Уже перед самым домом, я остановился и объявил построение. Бойцы как-то хмуро выстроились в шеренгу, явно не ожидая ничего хорошего.

Возможно они решили, что мне взбрело в голову их вз**бать за какие-то косяки... Блин, ну почему все всегда ждут от меня только плохое!?

Закурив, я обратился к строю:

— Так, ребят, теперь у нас всё будет немного по-другому...

Бойцы опасливо переглянулись. Наверняка они ожидали, что теперь я объявлю что-то типа военного положения, и вообще перестану их куда-либо отпускать... Наивные!

— От подъема и до отбоя я разрешаю вам свободно передвигаться по городу и его окрестностям. Так же, вы будете получать денежное довольствие один раз в неделю... Скажем, по тридцать монет! — продолжал говорить я.

Ребята явно не верили своим ушам... Блин, еще немного и они начнут прыгать от радости, как маленькие дети! Надеюсь, хоть это сможет отвлечь их от последних неприятных событий.

Немного понаблюдав за их реакцией, я продолжил:

— С деньгами можете делать всё, что вам в голову взбредет... Но свои обязанности в расположении вы всё же будете соблюдать, не проеб**есь! И чтобы к местным не приставали! Обстановка и так хуже некуда, не хватало еще спровоцировать новый конфликт... Оружие будете оставлять в оружейке, от греха подальше. А то по пьяни пальбу устроите!

Черт, их морды нужно было видеть... Они ожидали чего угодно, но только не этого! Блин, можно подумать, что я изверг какой-то! Неужели они видят во мне лишь психованного эгоиста!?

Криков "Ура!" и "Да здравствует лейтенант!" я, конечно, не услышал. Но, во всяком случае, бойцы хоть немного отвлеклись и, пускай не сильно, но всё же настроение у них явно улучшилось. Главное, что я больше не видел вселенской грусти на их рожах...

Пока бойцы, толкаясь и подкалывая друг друга, готовились к отбою, я сидел на кухне и осматривал трофейное оружие.

До чего же красивая игрушка! Думал я, вертя в руках американский "Кольт".Уж что-что, а в оружейном дизайне американцы хорошо разбирались! Это, конечно, не идеальное оружие, но в качестве замены моему ПМ, "Кольт" точно сгодится!

Даже когда солдаты уже вовсю храпели, я продолжал сидеть на кухне и изучать устройство пистолета. Спать мне совсем не хотелось...

В голову всё лезли мысли о Шепилове. Я до сих пор не мог думать о нем, как о предателе... Мне вспоминался напуганный восемнадцатилетний мальчонка, только что прибывший в роту, прямо с пересылки. Мне вспоминалось, как я лично учил его вместе со всеми строевой, как выдавал оружие, доводил до присяги... Как всыпал ему пять нарядов по роте, когда застал его за курением в сортире. А теперь...
"Бл**ь... Я же мог всё это предотвратить! Мог!" думал я, приближаясь к буфету, что мы использовали в качестве бара.

Мне прекрасно было известно, что напиваться мне никак нельзя, но я ничего не мог с собой поделать... От трехсот грамм ничего не случится, подумал я, доставая бутылку с яблочной водкой.

Сегодня мне пришлось убить человека... Конечно, я и до этого прирезал четырех негров, да и американца застрелил, но тут не было ничего личного. Просто так фишка легла! А вот с Шепиловым... Бл**ь, именно на мне лежит полная ответственность за его смерть! Будь я более ответственным, такого бы просто не случилось!

Не успел я откупорить бутылку, как меня прервал стук в дверь.

Черт, готов поспорить, что это приперлась Сивира! Наверняка захотела потрахать мне мозги и почитать мораль, а также высказать всё, что обо мне думает!

Слушать истории о том, какой же я подонок, мне совсем не хотелось...

Плюнув на всё, я вновь вернулся к бутылке. Опять послышался стук в дверь — на этот раз куда более настойчивей... Блин, придется открыть, а то вышибут нахрен!

— Бл**ь! Задолбали, лошади вонючие! — злобно зашипел я, приближаясь ко входу.

Распахнув дверь, я едва не ахнул от неожиданности. На пороге стояла принцесса Селестия.

— Я надеюсь, что не побеспокоила вас? Нет? Отлично! Могу ли я с вами переговорить? — произнесла кобыла тоном, не терпящим возражений.

Черт, пришла устраивать разборки...

— Ну давайте поговорим... — буркнул я и двинулся на кухню.

Проследовав за мной, принцесса как-то странно покосилась на меня, когда я достал два стакана и уселся за стол.

— Вы, конечно, извините, но у меня сегодня не самый лучший день... — буркнул я, разливая водку по стаканам.

— Как раз насчет этого я и хотела с вами побеседовать — медленно проговорила Селестия, осторожно садясь за стол.

Не обращая внимания на удивленные взгляды принцессы, я залил в себя порцию водки и вновь принялся наполнять стакан.

Пододвинув к ней порцию алкоголя, я принялся рассказывать принцессе, что же на самом деле произошло.

Сивира уже во всех подробностях поведала ей о произошедшем. И теперь принцессу мучала масса вопросов касательно наших действий.

Пришлось во всех красках рассказать этой наивной лошади, какие мы с моими солдатами молодцы и как рисковали жизнями, только для того, чтобы спасти несчастных пони от лап проклятых империалистов... Я так заврался, что даже почти забыл упомянуть, что мы спасли город от негритянского нашествия... Пускай считает нас героями, мне не жалко!

Про бойца тоже соврал, что он был вовсе не из моего взвода, да и вообще — был переодетым американцем.

Говорить ей правду про Шепилова мне совсем не хотелось... Её это не касается! Нехрен сор из избы выносить, как говорится...

Селестия слушала мои басни, делая изумленные глаза и лишь изредка прикладываясь к яблочному вину, от водки она вежливо отказалась.

Эх, надо было мне в замполиты идти! Такой талант пропадает...

— Я сочувствую вашей утрате... Мне жаль вашего бойца. — вдруг тихо сказала она.

Я лишь ошарашенно вылупился на неё. Как она догадалась!?

Селестия лишь как-то печально вздохнула и немного отпила вина из своей кружки.

Помолчав, кобыла тихо заговорила:

— Когда-то давно, мне самой довелось пережить предательство... Меня хотела свергнуть собственная сестра, но мне всё же удалось одолеть её. Чтобы удержать трон, я была вынуждена отправить её в ссылку...

Селестия вдруг резко, в один миг, опустошила свою кружку.

— Я до сих пор чувствую свою вину перед ней. Если бы я была более внимательна к своей сестре, тех ужасных событий никогда бы не произошло! Мне бы очень хотелось сказать, что я прекрасно понимаю ваши чувства, но это не так... — едва слышно проговорила кобылка.

Немного смущаясь, она протянула мне пустую кружку, не успел я её наполнить, как принцесса вновь заговорила:

— Не удивляйтесь. Пони, что оказались в плену, всё мне рассказали. Я знаю, что ваш солдат предал своих товарищей и даже пытался убить вас. Я не одобряю вашего поступка, но... Я сочувствую, ведь его предательство...

— Что я!? Мать твою! Да ху** ты понимаешь!? Вы, бл**, живете в этом еб**ном игрушечном мире и ни хера не знаете! Как ты можешь мне сочувствовать!?

Ты вообще понимаешь, что этот придурок вовсе никого не хотел убивать!? Он жить хотел! Домой вернуться, к мамке с папкой! Никакой он, бл**ь, не предатель, ты слышишь!? — яростно зашипел я.

Меня достал этот снисходительный тон! Что эта белоснежная тварь может вообще понимать!? В ссылку она свою сестру отправила, жуть-то какая! Сравнивает тут жопу с пальцем...

— Тебе когда-нибудь приходилось убивать!? Выстрелить в лицо малолетнего сопляка, который просто пытался выжить!? Только потому, что этот дурак настолько хотел жить, что готов был убивать! Нет!? Так о каком, нах**, сочувствии ты говоришь!? Что ты можешь об этом знать!? — продолжал говорить я. Мне с трудом удавалось не повышать свой голос, чтобы не разбудить бойцов... Не хватало еще, чтобы они увидели мою истерику...

Селестия сидела, тупо смотря на свою кружку. Кажется, её совсем не заботили ни мои слова, ни оскорбления... Чертова лошадь!

— Вы не виноваты! — вдруг прервала Селестия меня.

Я осекся на полуслове. Да что она порет!? Ей-то откуда...

— Вы виноваты лишь в том, что ваш человек оказался слабее, чем вы думали. Не вы подтолкнули его к измене. Никто не заставлял его стрелять в вас... Это был его осознанный выбор! Но вы не хотите в это верить... Ведь вам так нравится винить во всем себя! Вы дурак... — с нажимом продолжала принцесса.

Я не смог устоять перед её напором... Мне совсем перехотелось с ней спорить, кричать, что-то доказывать...

— Глупый, самонадеянный дурак! Очнитесь! Вы далеко не всесильны! Не думайте что всё зависит только от вас, у других тоже есть право выбора... Даже мне не удалось повлиять на свою сестру! А вы думаете, что умнее меня? Считаете себя лучше существа, что живет уже не первое тысячелетие!? Не льстите себе...

Закончила Селестия уже более спокойным тоном. Я всё так же сидел, понуро опустив голову, мне совсем не хотелось признавать её правоту. Но что ответить, я не знал.

Немного посмотрев на меня, принцесса самостоятельно налила вино себе в кружку. Глотнув вина, она тихим голосом, словно с ребенком говорила, произнесла:

— Не вините себя в случившемся, вы всего лишь человек...

Что она несет? Хрен ли она понимает!? Я офицер, я должен был... Блин...

Может, она права? Не слишком ли много я на себя беру?

Да, возможно, я смог бы предотвратить случившееся, если бы сразу нашел свой взвод. Но где гарантии?

Черт, да и как бы я их нашел!? Ёпт, откуда мне было знать, где искать? Я же вообще не понимал где, и как я тут оказался!

Всё одно если бы да кабы... Бл**ь, знал бы, где упасть, перинку подстелил!

А эта Селестия гораздо умнее, чем я ожидал... Тысячи лет прожить, это не в тапки гадить...

Блин... Устроил тут истерику, да еще перед лошадью... Почему я такой дебил!?

— Я думаю... С вас должок за спасение города, не так ли? — как можно спокойней произнес я. Но, как бы не старался, мой голос всё равно дрожал...

Селестия лишь фыркнула и, поставив кружку на стол, с плохо скрываемым презрением спросила:

— Что вы хотите? Деньги, возможно, информацию? Или, может...

— Выпейте со мной, пожалуйста... — прервал я её тираду.

Кобыла осеклась и изумленно посмотрела на меня.

Мне совсем не хотелось спать... В конце-концов, тысячелетняя кобыла — далеко не самый худший собутыльник... Мне надоело играть в командира.. Я хочу почувствовать себя простым человеком... Поговорить с кем-то, не разыгрывая из себя сурового офицера… К тому же, я уверен, что ей есть, что рассказать, тысячи лет прожить, это не в заднице ковыряться...

Тридцать девятая глава.

— Ёлки! Проспал... — пробурчал Лисин, глядя на часы.

Полночи бойцу никак не удавалось заснуть, а все из-за Кабанова, вернее, из-за его храпа... От комнаты капрала Лисина отделяла достаточно толстая стена, но даже она не могла сдержать мощный храп сержанта.

Вскочив с кровати, ефрейтор принялся поспешно одеваться. Несмотря на вчерашние события, он никак не собирался отказываться от сегодняшних планов.

Сегодня с утра он должен был помочь Рэрити с заказами в мастерской. Последнее время Александр старался как можно больше времени проводить в мастерской.

И дело было совсем не в работе...

В доме было тихо, как в гробу...
"Я раньше всех что ли проснулся?" Удивленно подумал боец.

Выйдя из комнаты и зайдя на кухню, чтобы по-быстрому хлебнуть горячего чаю, ефрейтор опешил.

На заставленном пустыми бутылками столе спал Лукин.
"Попил чайку, блин" С грустью подумал боец. Будить лейтенанта ему совсем не хотелось. Не потому, что Лисин боялся получить утреннюю порцию отборных матюков, а потому, что понимал — командиру нужен отдых...

Лисин был совсем не глупым парнем, а что главное — внимательным. Пожалуй, он единственный во всем взводе мог понять, о чем думает их офицер.
"Пускай спит, ему можно..." Подумал боец и двинулся в сторону умывальника, пугать Рэрити своим внешним видом солдат не собирался.

Вчерашней ночью ефрейтор впервые убил человека... Но, к удивлению самого парня, никаких душевных терзаний по этому поводу он не ощущал.
"Если бы не мы, морпехи от города, ничего не оставили бы..." Спокойно размышлял боец, проводя бритвой по подбородку.
"Хм, может бородку отрастить? Прямо как до армии?" Ухмыльнулся боец своим смелым мыслям. Лейтенант никогда бы не позволил неуставную растительность на лице. Правда, учитывая последние события, Лисин был уже не так уверен в реакции своего командира.

Ефрейтор немного переживал за Лукина. Его беспокоила мысль, что их командир может сломаться из-за последних событий. Вчера ночью, возвращаясь домой, Лисин отлично видел, как у лейтенанта тряслись руки...

Возможно, боец был единственным, кто замечал подобные вещи за своим командиром. Остальные ребята видели в Лукине лишь дотошного офицера, готового любому порвать задницу за несоблюдение субординации... За это его и недолюбливали, особенно теперь. Бойцы не могли понять, зачем их командир раз за разом нагружает их работой, да еще и полоскает мозги за всякие мелочи, вроде неподшитого воротничка.

Наверное, только ефрейтор понимал действия Лукина. Ведь если не следить за порядком и не пресекать бездельничество, то всё станет еще хуже...

Если бы не вечные головомойки и втыки командира, бойцы давно бы уже дошли до ручки. Уж лучше надраивать берцы и стирать подворотнички, чем просто сидеть и поддаваться отчаянию. Прошло меньше недели с того момента, как бойцы узнали о судьбе их родного дома. Только лейтенант смог предотвратить разлад и пьянство среди выживших...
"Ну еще и Лира" Подумал боец, выходя из дома и с улыбкой вспоминая забавную единорожку.

Кобылка видела в людях настоящих солдат и, как могла, пыталась соответствовать своим представлениям. Ребята были настоящим примером для подражания для лошадки, и Лира смотрела на них с плохо скрываемым восхищением...

Разрушать иллюзии кобылки и представать перед ней в плохом свете бойцам не хотелось...

— Ох, дорогуша, ты опоздал! — с наигранной строгостью произнесла Рэрити, едва боец протиснулся в дом.

Судя по разложенным повсюду рулонам ткани и драгоценностям, на сегодня работы было достаточно...

— Извини, плохо спал, не смог вовремя встать. — смущенно пробормотал боец.

Ему до сих пор был непривычен гражданский стиль общения. Каждый раз заходя в мастерскую, он подсознательно ожидал целую кучу матюков и приказов...

Единорожка поправила очки на своем носу и смущенно заговорила:

— Да, я знаю... Принцесса сегодня утром выступила с речью, в центре города.

Лисин удивленно посмотрел на Рэрити. Принцесса? Селестия, что ли?

Странно... Боец вспомнил стоявший на кухне бокал, возле пустых бутылок из-под вина. Сомневаюсь, что лейтенант запивал водку яблочным вином...

Кобылка рассказала ефрейтору о том, что сегодня утром принцесса выступила с речью, стоя на еще не убранной сцене в центре города.

Как выяснил боец, Селестия рассказала о ночных событиях, а также о том, что действия пришельцев не только спасли двух несчастных пони, но и уберегли город от нападения... Принцесса призывала горожан быть благодарными людям за спасение города. Правительница говорила, что солдаты являются союзниками Эквестрии и просила относится к ним соответствующе... И, что самое интересное, принцесса отметила личный героизм Лукина, заявив, что, несмотря на риск для своей жизни, он отвлекал внимание противника от пленных пони, тем самым давая своим подчиненным шанс на их спасение...

— Наверное, в качестве извинений, мне стоит сшить ему костюм. Всё-таки, я слишком предвзято относилась к нему... — задумчиво произнесла Рэрити, закончив свой рассказ.

Лисин не верил своим ушам. Всё время, что он работал в её мастерской, ему постоянно приходилось выслушивать нелестные эпитеты в адрес своего командира.
"Неужели пони настолько преданы своей правительнице, что способны так быстро изменить своё мнение только из-за её слов!?", подумал боец, вспоминая вчерашний вечер. Меньше суток назад местные считали Лукина ненормальным и психованным чудищем, в чем совсем не стеснялись признаваться бойцам. А теперь даже Рэрити видит в нём едва ли не героя!

Поразительно...

Выпив немного травяного чая, они вместе с единорожкой принялись за работу.

У Лисина выходило значительно хуже своей "начальницы", но, благодаря своему опыту и ловким пальцам, у него отлично получалось пришивать и прошивать ткань. Чем он, собственно, всё время и занимался. На Рэрити лежал проект, мерка и резка ткани, а пришивал уже готовые части к основе уже сам Лисин.

К удивлению бойца, со всеми заказами они закончили еще до обеда. И теперь ефрейтор сидел за столом и пил чай, нервно поглядывая на часы.

Он никому не говорил о своем истинном мотиве работы в мастерской...

Рэрити всё рассказывала бойцу о своих планах насчет Кантерлотского показа мод и о том, что их наряды, приведут в восторг столичных жителей.

Их прервал стук в дверь...
"А я уже боялся, что не придет..." Немного краснея, подумал боец.

Когда единорожка открыла дверь, в дом вошла давняя подруга Рэрити...

— Здравствуйте, Александр! Я слышала о ночных событиях...С вами... С вами всё в порядке!? — явно смущаясь, обеспокоенно спросила Черили.

Лисин лишь буркнул, что ничего страшного не произошло и, краснея, уставился на чайный столик.

Рэрити быстро усадила свою подругу за стол и едва ли не насильно вручила ей чашку травяного чая. Единорожка всё расспрашивала алую кобылку о последних событиях. Та лишь как-то вяло отвечала, то и дело поглядывая на ефрейтора...

Лисин смущенно пил чай, не решаясь заговорить...

Вот уже который день он приходит в мастерскую только с одной целью — повидаться с местной учительницей. Он не мог никому признаться в своей симпатии к вишневой кобылке, боясь реакции своих сослуживцев.
"Лукин наверняка придет в ярость, если прознает про это... А ребята подумают, что я свихнулся" — грустно подумал боец, но ничего не мог с собой поделать.

— Ох, время так быстро летит! Мне уже пора на занятия... — с грустью в голосе произнесла Черили.

Рэрити лишь кивнула, но затем, о чем-то задумавшись, посмотрела на Лисина и, ухмыльнувшись, произнесла:

— Дорогуша, а почему бы тебе не взять с собой Александра? Заказов на сегодня уже нет... Я уверена, ему есть что рассказать твоим ученикам! Вы ведь учились в университете? — лукавым голосом закончила кобылка.

Лисин лишь поперхнулся и обильно покраснел.

Черили как-то странно посмотрела на бойца и, чуть запинаясь, сказала:

— Александр... Вы ведь не против? Я... Я думаю, что ребятам было бы очень интересно... Да и мне тоже...

Ефрейтор, собравшись с силами, решительно кивнул. Как бы он не боялся оставаться наедине с кобылкой, такой шанс нельзя было упускать!

По дороге в школу они оба сохраняли молчание, Лисин лишь смотрел себе под ноги, не решаясь заговорить.

Только возле школы Черили нарушила молчание и принялась собирать своих учеников на урок, попросив бойца, проследовать в класс.

Когда ученики расселись по своим местам, Черили, с трудом скрывая смущение, с наигранным весельем в голосе обратилась к классу.

— Тише ребята! Сегодня у нас особый гость. Вы ведь все уже видели и знаете, что недавно в Понивилле поселились люди? Я знаю, вам наверняка интересно будет послушать об их мире.

Жеребята с интересом разглядывали солдата. Они уже слышали о выступлении принцессы и, не скрывая восхищения, наперебой принялись задавать вопросы...

Учительница строго попросила ребят соблюдать тишину в классе и обратилась к Лисину:

— Александр, вы можете что-нибудь рассказать ребятам? — волнуясь, произнесла кобылка.

Боец прокашлялся и, явно смущаясь столь пристального внимания, громко представился:

— Младший специалист РЭБ, оператор автоматизированной станции помех, ефрейтор Лисин...

По привычке произнес солдат. Он так волновался, что не мог придумать ничего лучшего, как представиться.

— Оу! Эй! Мистер Лисин! — вытянув копыто вверх, не в силах спокойно усидеть на месте, громко затараторила маленькая пегаска.

Черили лишь смущенно поглядела на ефрейтора и разрешила молодой кобылке спросить.

— А это правда, что вы в лесу на мантикор охотились!? — с блеском в глазах спросила пегаска, с сиреневой гривой.

— Что? Эм... Нет, это не правда... — смущенно выдавил Лисин.

Впрочем, жеребят такой ответ вовсе не смутил. Они наверняка решили, что боец просто стесняется, и продолжали засыпать его вопросами.

Они всё расспрашивали бойца про человеческий мир, про армию, спрашивали, насколько вкусные у них конфеты и с трудом верили в то, что самолет может летать, не взмахивая крыльями...

Уже после уроков, когда Лисин собирался вернуться в казарму, к нему подошла Черили, и, явно волнуясь, спросила:

— Вы не могли бы и завтра прийти? Давно я не видела такого интереса у своих учеников, им очень понравились ваши истории... Да и мне... тоже... — цвет лица кобылки из розовато-лилового превратился в ярко — красный.

С трудом сдерживая глупую улыбку, боец кивнул и, смущенно попрощавшись, двинулся домой.

Впервые за долгое время он был по-настоящему счастлив. Сегодня ему совсем не хотелось тосковать по дому...

Лисин верил, что его нынешняя жизнь будет совсем не хуже прежней...

Сороковая глава.

— Тащ лейтенант! Эй! Товарищ лейтенант!!! — едва не кричал чей-то голос над моим ухом.

Медленно открыв глаза и повернув голову, я обнаружил перед собой морду Лиры. Кобылка была явно чем-то недовольна и обиженно смотрела на меня, надув губки.

Уже собираясь высказать ей всё, что думаю о её наглых попытках меня разбудить, я остановился.

— Чего тебе надо? Рядовой, блин, иди спать! — сонно пробормотал я, с трудом вставая из-за стола.

Глянув на целую кучу пустых бутылок, разбросанных по полу, и, не обращая внимания на осуждающий взгляд единорожки, я двинулся в сторону умывальника.

Количество выпитого сегодня ночью заметно превысило мою допустимую норму, но, тем не менее, чувствовал я себя на удивление хорошо...

Может, Селестия чего намудрила? Магия там, и прочая фигня... Хотя на людей вся эта абракадабра особо не дейтсвует...

Впрочем, какая мне, нахрен, разница?

Интересно, а у принцесс бывает похмелье? Если да, то сегодня во дворце наверняка кончился весь рассол...

Выжрать столько вина!? Ё-мое, да она его хлебала, как... Как лошадь, блин! По-моему в доме полностью закончились все запасы вина... Да и водки немного осталось. Придется отправить бойцов на ферму, за новой партией алкоголя. Впрочем, оно того стоило...

Селестия, на удивление, оказалась довольно приятным собутыльником. Правда, поначалу она явно чувствовала себя не в своей тарелке. Должно быть, ей было очень неуютно сидеть за одним столом с таким придурком, как я.

Селестия, как могла, сопротивлялась мои попыткам споить её. Впрочем, воспитание не позволяло ей послать меня куда подальше и, мало-помалу, мне удалось залить в нее целую бутылку вина...

Зря я это сделал!

От протокола и благородных слов не осталось и следа. Принцессу было не заткнуть...

Она полночи полоскала мне мозги насчет всякой фигни. Жаловалась на своих курьеров, что путают Клаудсдейл с Клодсдейлом, на дотошность начальника гвардии, на вечные проблемы с перевозкой и хранением яблок... И особенно — на вечные подколки своей сестры.

Ну вот какого черта? Я пригласил её выпить не для того, чтобы выслушивать её жалобы... Это я тут плакаться должен, ё-мое, а не наоборот!

Правда, после третьей бутылки, от обсуждения дворцовых проблем мы плавно перешли на личные.

Не давая Селестии повторно изнасиловать моё нежное сознание своими безумными историями, я принялся рассказывать ей о своих проблемах с местными.

Рассказал, что ввиду последних событий пони стали относиться ко мне только хуже...

— Как это печально... — с ехидной ухмылкой произнесла принцесса.

Блин, да она издевается! Впрочем, не успел я сделать ей замечание относительно неприемлемого поведения, как кобыла, не переставая ухмыляться, заговорила:

— Ну, предположим, я могу помочь вам наладить отношения с жителями Понивилля... Но что мне за это будет? — многозначительно закончила принцесса, прикладываясь к бокалу.

Охренеть! Эта лошадь еще вымогательством занимается! Черт, а ведь наладить контакт с местными мне очень даже нужно...

— Сколько? — как можно безразличнее спросил я.

Селестия лишь удивленно посмотрела на меня, явно соображая, шучу я или нет. Немного поглазев на мою серьезную рожу, она, закрыв рот копытом, тщетно пыталась сдержать смех.

— Ох сено! Вы в своем уме? Как вам могло прийти в голову, что я хочу от вас денег!?

Стараясь не показывать своё смущение, я спросил:

— А что тогда? Оружие я вам не выдам, даже не...

— Что вы, какое оружие!? Мне это вовсе не нужно! — поспешно перебила меня принцесса.

Допив вино и вновь наполнив свой бокал,она ехидным голоском произнесла:

— Ответьте мне на один вопрос, и тогда я помогу вам...

Я лишь кивнул головой. Что она может меня такого спросить? Сколько мне лет, или почему я всё еще в лейтенантах? А может...

— Скажите, а какого рода отношения между вами и офицером Хувс? Признаюсь, её отчеты становятся всё интереснее и страннее...

Замолчав, Селестия с интересом глядела на меня.

Отношения? Какие тут нахрен отношения!? И какие еще отчеты!? Она опять шпионит, что ли!?

— Я плохо понимаю, к чему вы клоните? Какие у нас отношения!? Блин, да мы вроде как друзья, вчера даже на праздник ходили...

— Праздник!? Вместе с младшим лейтенантом? Мне не терпится узнать подробности! — как-то по-детски произнесла кобыла, отпивая немного вина.

Какая-то она слишком любопытная...

Хмыкнув, я принялся рассказывать о событиях вчерашнего дня.

В конце концов, что такого, если она узнает? История вышла не самая приятная для меня, но всё же... Считать меня глупее, чем раньше, принцесса точно не станет! Надеюсь...

— Ха! Лукин, да вы еще больший болван, чем я ожидала! — заливаясь смехом и стуча копытом по столу, сказала принцесса.

Я лишь злобно уставился на нее. Вчера я поступил весьма глупо, когда решил, что Сивира позвала меня на свидание, но не до такой же степени!?

— Ох... Вы и вправду поверили словам кобылы, что всё это была лишь дружеская прогулка? — с вызовом спросила меня лошадка.

Я лишь непонимающе уставился на неё.

— О, понятно... Знаете, я никогда не видела, как офицер Хувс прихорашивается... Даже на важных государственных приёмах она никогда не наряжалась и не расчесывалась! Максимум, что удавалось от неё добиться, так это надеть парадный доспех! Да и то, только если Луна лично попросит её... Я сильно сомневаюсь, что ради простой прогулки она изменила своим привычкам. — веселым тоном пояснила принцесса.

Твою же мать! Выходит, я был прав!? Сивира высмеяла меня лишь от испуга? Или обиды... Черт, что же делать-то!?

— Хм, я так понимаю, вас очень смущает внимание моего офицера к вашей персоне? Интересно... Знаете что? Если вы мне честно ответите на последний вопрос, то обещаю — местные пони будут едва ли не боготворить вас! — еле сдерживая ухмылку, предложила Селестия.

Несмотря на плохие предчувствия, я вновь кивнул.

— Неужели она вам совсем не нравится?

Ну и вопросик... Конечно, она мне не нравится, она же лошадь! В смысле, может как товарищ, она меня и устраивает, но не как... А ведь я уже не первый раз убеждаю себя в этом!

Блин, со мной точно что-то не так...

— Тащ лейтенант, разрешите обратиться!? — прервала мои воспоминания Лира.

Совсем не смущаясь, она вломилась в умывальник и была явно чем-то недовольна.

Поборов раздражение, я спокойно спросил у неё, чем она так расстроена.

— Тащ лейтенант, я же ведь тоже солдат! Почему вы вчера не взяли меня с собой!? Это нечестно! Вы же говорили, что я такой же боец, как и все!!! — едва не плача от обиды, заговорила единорожка.

Блин, ну почему она такая глупая!? Надо как-то отмазаться, а то еще разревется... Как ребенок, чес-слово!

— Как бы ты пошла с нами, если ты еще стрелять не умеешь!? — вывернулся я.

Кобылка смущенно взглянула на меня.

— И правда... Какой от меня толк... — грустно буркнула Лира, выходя из умывальника.

Блин, расстроилась! Не успев вымыть рожу, я выскочил из умывальника и обратился к единорожке.

— Куда намылилась!? Дуй к оружейке, сейчас подойду... Сделаем из тебя настоящего снайпера, блин...

От печали не осталось и следа. Лира, едва не подпрыгивая от радости, поскакала в сторону арсенала.

До чего же она всё-таки странная! Блин, патронов-то не так уж и много...

Хотя… Ниггерские стволы нам нахрен не вперлись, пускай на них и учится!

Хмыкнув, я двинулся вслед за единорожкой.

Пускай уж лучше я буду заниматься огневой подготовкой. Бойцам доверять это дело мне совсем не хотелось... Особенно Кабанову.

Сорок первая глава

Последние несколько дней прошли на удивление спокойно.

Видимо, принцесса сдержала своё слово и каким-то образом ей удалось убедить местных перестать от меня шарахаться.

Блин, поначалу это было здорово, но теперь...

Эти гребанные лошади, едва завидев меня, тут же принимались выспрашивать всякую фигню, типа сколько мне лет и почему я так много пью, люблю ли я танцевать... Черт, это всеобщее дружелюбие достаёт меня не хуже, чем всеобщая неприязнь...

Почему они все такие любопытные, ё-мое!?

Бойцы целыми днями шарились по городу. Кабанов в библиотеке, Пугачев и Скоков на ферме, а Лисин...

Где всё время пропадал этот поганец, я так и не понял.

Он говорил, что всё так же работает в мастерской. Но, по словам Пугачева, Рэрити свалила на какой-то показ мод... Хрен ли он там в мастерской один делает!?

Впрочем, спросить его прямо я не решался. Не мои это дела! Сам ведь разрешил ему свободное перемещение...

Пока бойцы целыми днями пропадали в городе, я всё время проводил с Лирой. По-моему, кобылка была просто счастлива...

Блин, да она лучший боец, о каком я только мог мечтать, только лошадь,блин... Где еще найти призывника, который будет искренне радоваться трехчасовой строевой подготовке!? Или ежедневному изучению устава? Блин, даже когда я заставлял её учить обязанности военнослужащего и дневального по роте, она просто сияла от радости...

До чего же она всё-таки странная!

Мне откровенно нравилось заниматься с ней. В конце концов, единорожка была настолько искренней и веселой, что иногда мне казалось, будто я с ребенком общаюсь! К тому же, она отвлекала меня от невеселых мыслей...

Я старался как можно меньше передвигаться по городу. И как можно незаметней. Видеться с Сивирой мне совсем не хотелось...

Сидя на кухне, я в который раз всё вспоминал наш поход на праздник. И чем больше я об этом думал, тем больше убеждался — принцесса была права.

Младлей позвала меня вовсе не на дружескую прогулку...

Впрочем, переживал я вовсе не из-за этого. Мотивы Сивиры мне были не совсем ясны, но я списывал это на её "ненормальность".

Но всё же, с какого хрена она могла заинтересоваться мной!? Мы же, бл**ь, разные виды! Это тоже самое, если я в обезьяну влюблюсь! Даже хуже...

Вздохнув, я закурил. Затягиваясь и попутно раскачиваясь на стуле, я пытался что-нибудь придумать.

Сивира не будет бегать за мной и присылать любовные записки, я это прекрасно понимал. Младлей считает, что я пока еще ни о чем не догадываюсь.

Но, рано или поздно, она пойдет в открытую...

А что я ей скажу!? Черт, мне совсем не хочется её посылать! Но не могу же я встречаться с лошадью!? Ё-мое, да бойцы же меня за больного примут!

Прощай, авторитет...

— Долго бегать всё равно не получится... — грустно хмыкнул я.

Когда-нибудь мне всё же придется сделать выбор... Либо младлей, либо взвод. Я всё старался убедить себя, что вопрос тут даже не стоит. Не могу же я променять своих ребят на какую-то кобылу, пускай даже если это Сивира... Но легче мне от этого не становилось, даже хуже...

Мои мысли прервала страшная долбежка в дверь.

Вскочив и схватившись за кобуру, я осторожно приблизился ко входу. Дверь тряслась так, будто по ней ломом долбили.

Какие-то нехорошие у меня предчувствия...

Вздохнув, я резко распахнул дверь попутно нацеливая пистолет на... Лиру!?

— Какого черта!? — ошарашенно спросил я.

Единорожка была явно не в лучшем виде. Её грудь тяжело вздымалась, а со лба ручьями лился пот.

Твою мать, на город напали, что ли!? А почему я не слышу выстрелов? Да и...

— Тащ лейтенант! Скорее... за мной! — произнесла кобылка, тоном не терпящим возвражений.

— Куда!? Что, мать твою, происходит вообще!? — раздраженно буркнул я, убирая "Кольт" обратно в кобуру.

— Там...Ребята... Подрались! — только и смогла выдохнуть Лира.

Что!? Какого хера!? Я сколько раз объяснял этим полудуркам, чтобы не лезли к местным! Ну ёпт...

— Кто-то у меня огребет... Где эти пид**асы!?

Кобылка, немного постояла, обдумывая мои слова. Чуть погодя она махнула мне копытом и быстро пошла в сторону города.

— Серег, ху*и ты там ковыряешся!? Слезай уже, за**ал дрочить! — орал Скоков своему напарнику.

Пугачев сидел на крыше сарая и тщетно пытался дотянуться до лестницы. Когда ЭплДжек попросила их помочь с ремонтом крыши, рядовой как-то забыл, что боится высоты... Даже такой маленькой.

— Давай, Сахарок, не волнуйся, тут не высоко! — подбадривала бойца кобылка в шляпе.

Ей было очень неуютно, ведь человек полез на крышу именно из-за её просьбы.

— Блин, надо было самому лезть... — буркнул Скоков и быстро приблизился к лестнице. Взяв её в руки, он, словно дубиной, стал колотить ею по крыше.

— Леха, ху*и ты творишь!? Ай, бл**ь!... — вскрикнул Пугачев. От неожиданности он не смог удержаться на покатой крыше и, соскользнув, грохнулся на землю.

— Вот и всё, а ты боялась! Даже юбка не помялась... — весело сказал Алексей.

Подкалывать Пугачева было его любимым занятием с тех пор, как они оказались в Эквестрии. К тому же, Скокова уже порядком достало, что его товарищ мало того, что два часа возился, заделывая крышу, так еще и минут десять никак не мог с неё слезть.

— Скоков...- тихо произнес боец, вставая с земли.

— Че?

— Х** в очко! Ты чем, мудила, думал!? Я же убиться мог нахрен! — обиженно затараторил рядовой.

Скоков рассвирипел.

— Слышь, вафелька, ты не прих*ел ли? Да я тебя обоссу нах**! Ты у меня...

Его тираду прервала ЭплДжек. Встав между ними, она смущенно подняла копыто вверх и произнесла:

— Ребят, не надо! Это моя вина, я не подумала, что крыша может быть скользкой...

Глядя на виноватое лицо кобылки, бойцы немного успокоились. ЭплДжек уже привыкла выступать в роли миротворца. Её очень удивляло то, что два парня, несмотря на обоюдную неприязнь, продолжают всё время работать в паре.
"Я никогда не пойму этих людей" — подумала кобылка, ведя ребят в сторону дома. Несмотря на задержку в работе, от обеда отказываться они не собирались.

Бойцы были не в восторге от здешнего меню, в основном состоявшего из яблок. Но старая кобыла, которую все почему-то называли бабулей, специально ради них каждый день покупала и варила рыбу, чему ребята были очень благодарны.

Обед мог пройти довольно тихо, если бы не одно событие...

Это "событие" вылетело из подвала и едва не накинулось на двух парней, сидящих за столом.

Как рассказала ЭплДжек, её брат, вернувшись вчера из города, заперся в подвале и до сих пор не вылезал оттуда, несмотря на просьбы.

И вот теперь, БигМак, наконец соизволив вылезти из погреба, едва не набросился на ребят, но рассмотрев их лица, остановился...

Пьяный в дюпель и с красными глазами он, чуть ли не срываясь на крик, спросил у бойцов:

— Где Лисин!?

Пугачев ошарашенно посмотрел на пони и как-то неуверенно ответил:

— В мастерской, по-моему... А че такое-то!?

— Знаю я его мастерские... — злобно буркнул конь и едва ли не бегом двинулся на выход из дома.

— БигМак, да что с тобой? — обеспокоенно крикнула вслед уходящему брату ЭплДжек.

Рядовые удивленно переглянулись, соображая, зачем этому пьяному коню вдруг понадобился ефрейтор.

— Так, нам пора! — буркнул Скоков и, вскочив из-за стола почти одновременно с Пугачевым, двинулся вслед за братом кобылки.
"Какого сена тут происходит!?" — подумала ЭплДжек и, попрощавшись со спящей прямо на стуле бабулей, побежала догонять людей.

У Лисина вдруг появилось какое-то нехорошее предчувствие. Он остановился и огляделся по сторонам. "Хм, вроде тихо..." — подумал боец, не замечая ничего подозрительного. Вокруг почти никого не было, только парочка случайных прохожих и его спутница.

Сегодня занятия в школе закончились еще до обеда. Лисин, поборов своё смущение, наконец сделал то, что уже давно собирался — пригласил Черили немного погулять по городу. К удивлению Александра, кобылка согласилась с большой радостью.

— Ну так... Почему же ты пошел в армию? Ты же говорил, что хотел... "Откосить", правильно? — обратилась Черили с Александру. Кобылке был очень интересно слушать про прошлое ефрейтора. Кобылку завораживали его истории про университет и большие города, но она никак не могла понять, зачем же он всё это бросил и ушел в армию?

Ефрейтор взглянул на учительницу и, заложив руки за спину, смущенно заговорил:

— Ну, не знаю... Всё было какое-то... Скучное, что ли? Да и всё же интересно было, почувствовать себя бойцом... Знаешь, у нас ведь каждый парень в детстве мечтал стать солдатом, хоть разок... Романтика, наверное... — неуверенно закончил ефрейтор.

Этот вопрос он и сам себе не раз задавал. Но не находил ответа.

— Кстати, если бы я не пошел служить, то не оказался бы здесь! И не гулял бы сейчас...с тобой...

Боец отвел взгляд в сторону и обильно покраснел. Он до сих пор так и не решался объясниться кобылке в своих симпатиях.

В этом они были похожи, Черили тоже никак не могла признаться, что он ей нравится...

Учительница смущенно улыбнулась и чуть прижалась к бойцу, отчего тот вздрогнул и удивленно посмотрел на неё. Он чувствовал, как от страха у него подгибаются ноги...

Секунду поколебавшись, Лисин всё же решился. Ефрейтор аккуратно положил руку на кобылкину шею и прижал к себе.

На лице у солдата появилась глупая улыбка. Ему казалось что этот момент никогда не закончится...

— Эй, уродец! — окликнул кто-то их сзади.

Боец нехотя обернулся.

Не успев ничего сообразить, как он уже лежал на земле со сломанным носом.

— Что ты делаешь!? — закричала Черили.

БигМакинтош взглянул на неё мутными глазами и стал вновь приближаться к человеку.

— Вообще сдурел!? — ошарашенно крикнул Лисин, пошатываясь вставая и сплевывая осколки зубов.

Но пони не волновали его слова. Он был полон решимости разбить смазливое лицо человека. Этот двуногий разрушил все его планы, ведь БигМак не первый год ухаживал за учительницей...

Лира привела меня к какому-то большому дому, отдаленно напоминавшему школу. Ну точно школа или ясли какие! Вон, даже качели стоят!

Впрочем, качели меня совсем не интересовали...

Чуть дальше, примерно в тридцати метрах от школы собралась целая толпа лошадей, выстроившись в форме круга. Приблизившись я заметил Скокова с Пугачевым, бойцы стояли в сторонке и тихо переговаривались, изредка поглядывая в центр круга.

Приказав Лире ждать меня возле солдат, я, расталкивая пони, двинулся в центр круга.

— Какого ху* здесь происходит!? — завопил я.

В окружении толпы оказались Лисин и тот большой красноватый конь с фермы... Гамбургер, что ли?

Ефрейтор и пони обменивались "любезностями" и стояли в паре метров друг от друга. У обоих были отчетливо видны синяки и кровоподтеки... Так вот значит, кто тут драку затеял...

— Не лезьте не в своё дело! — крикнул мне боец, сплевывая кровью.

Не моё дело!? Да он вообще оху*л!

— Сынок, ты совсем ёбн**ый!? Упор лёжа принять!!! — заорал я.

Боец не подчинился, а лишь фыркнул и вновь уставился на коня.

— Ложись мудила!

Я приблизился к засранцу и от души вдарил ему кулаком в грудь.

Лисин закашлялся и рухнул за землю, хватая ртом воздух.

— Ох Селестия! Что же вы творите!? — завопила какая-то розовато-лиловая кобылка и бросилась к бойцу.

Не понял...

— Да что ты в нем нашла!? Ты только посмотри на них! Они же все одинаковые, жестокие и самовлюбленные уродцы! — завопил Гамбургер.

— Вы тут че, из-за бабы драку затеяли!? — недоумевающе спросил я.

Глянув в сторону своих солдат, я заметил, как Скоков кивнул мне.

Ох ёпт...

Выходит, Лисин на кобылу запал!? Ёлки-палки, и откуда у меня во взводе зоофил!? Хотя, я и сам-то...

Нет, по пьяни не считается!

— Нет, он не такой! Не говори так! — со слезами на глазах сказала кобылка красному коню. Она нагнулась к Лисину и пыталась поставить его на ноги, но получалось не очень. Тяжеловат он для неё...

Конь начал было приближаться к бойцу, но я преградил ему путь.

— Только попробуй, мудила! Я тебе башку нах** снесу! — тихо обратился я к коню.

Тот встал на месте, опасливо глядя на меня. Всё еще боятся... Правильно, бл**ь, делают, мутанты злое**чие!

— Молодец.... Так, а теперь расскажи мне, что тут происходит!? Тебя ведь Гамбургер зовут? — как можно дружелюбней сказал я.

Не хватало еще сильнее накалять обстановку. Чувствую, Селестия мне и так жопу порвет, когда узнает...

— Гамбургер!? — удивленно спросил конь.

Я недоумевающе посмотрел на него, затем оглядел окружающих. Все пони молча стояли вытаращив на меня глаза, даже розово-лиловая кобылка с Лисиным удивленно глазели на меня. Тишину нарушали только Скоков с Пугачевым. Два придурка стояли в удалении от всех и, совсем не сдерживаясь, ржали в голос.

— Блин, что я не так сказал-то!? — осторожно спросил я.

Сорок вторая глава

— Равняйсь! Отставить... Равняйсь! Отставить... Нале-во! Упор лежа, принять! — командовал я третий час кряду.

В горле уже пересохло, но меня утешала мысль, что бойцам еще тяжелее... Особенно коню!

Как выяснилось, у Лисина с местной учительницей был роман... Я даже не знаю, смеяться или плакать? Бляха-муха, и как так вышло? Ё-мое, да про нас можно реалити-шоу снимать...

Мне было откровенно жаль ефрейтора, но оставлять драку с местными безнаказанной было бы как минимум — чревато последствиями. Да и Скоков с Пугачевым, два засранца, блин... Нет чтобы разнять драку, стояли в стороне и тихо угорали, уродцы...

Пришлось провести воспитательно-строевую работу. Заодно и коня припахал... Этот гандон Лисину чуть все кости не переломал!

БигМак был явно удивлен, что я и его припахал, но меня это не сильно волновало.

— Либо в строй, либо я тебе все рёбра переломаю... — примерно это прошептал я ему на ухо, когда конь собирался по-тихому свалить.

Мои доводы оказали должный эффект, он испуганно кивнул и занял место в строю... Блин, почему они меня так боятся-то!? Ну да, я побольше Лисина буду, но всё же...

Чтобы не устраивать представление, воспитательную работу я решил провести в яблочной роще, возле казармы.

И вот уже третий час, я срывая голос, продолжал "дрочить" бойцов...
"Шляпа" и Лира сидели в сторонке и о чем-то тихо переговаривались. Признаться, я был удивлен тому, что ЭплДжек не попыталась заступиться за брата...

— Он сам виноват! Ох сено, да он же мог покалечить несчастного парня! Я ему еще мозги вправлю... — как-то печально ответила кобылка на мой вопрос.

Откровенно говоря, я бы предпочел выбить этому коню все зубы и закончить на этом, но, увы, Селестия не одобрит. Да и Сивира тоже...

Впрочем, мои ребята тоже виноваты! Что эта парочка дебилов, что Лисин... О чем он только думал, прежде чем отбивать кобылу у этого коня!? Может, он ненормальный какой? Ну фетишист там, или мазохист...

— М-м-мистер Лукин... Ну прекратите вы уже! Они же еле на ногах стоят! — плаксивым голосом обратилась ко мне Черили.

Блин, как же она задолбала ныть! Неужели эта дура не понимает, что это из-за неё такая байда приключилась!? Чертова овца...

Уже собираясь в очередной раз послать её куда подальше, я закашлялся. Блин, пора уже заканчивать, а то охрипну нахрен...

— Отставить! Вольно! Через пять минут продолжим... — как-то неуверенно приказал я.

Откровенно говоря, мне очень хотелось пообщаться с учительницей. Неужели она вправду запала на Лисина? Или я чего-то не понимаю...

— Следуйте за мной... — буркнул я кобыле и двинулся в сторону дома.

Краем глаза я заметил, как она замялась и взглянула в сторону Лисина. Тот, видимо, кивнул или еще что-то, и кобыла неуверенно двинулась за мной.

Прямо с порога я двинулся в сторону кухни. Не успел я хлебнуть воды из под крана, как услышал голос кобылы:

— И долго еще собираетесь измываться над ребятами!?

Вот же дура...

— Вот только не надо из меня козла лепить! Вся эта байда из за тебя, между прочим! — как можно спокойней ответил я, поворачиваясь к учительнице.

Та хотела что-то ответить, но оселась и опустила голову. На секунду мне показалось, что на её глазах появились слезы...

— Хватит мне тут спектакли разыгрывать! Влюбленную она изображает, знаю я такую любовь... — раздраженным тоном сказал я.

Меня откровенно бесило, что какая-то сраная кобыла имеет такое влияние на моего бойца. Из-за неё Лисин влез в драку... Эта вафля! Черт, да у него же очко даже перед Пугачевым играет...

— Знаете!? А что вы знаете!? Да, я.... Люблю... Александра... — запинаясь, прошептала учительница.

Ну да, конечно любит! Охотно, блин, в это верю! Еще бы она честно сказала "Я люблю манипулировать двуногим уродцем!". С-сука!

— Какая тут, нах*й, любовь!? Вы, бл**ь, разные виды! Ёпт, да вы же знаете друг друга всего-то месяц от силы! Не пудри мне мозги, я всё прекрасно понимаю! Играться с моим бойцом!? Не позволю... — вновь вспылил я.

Эта скотина, может быть, и запудрила мозги моему ефрейтору, но со мной такая херня не пройдет!

Я уже собирался вернуться в рощицу, чтобы вправить мозги Лисину, как кобылка заговорила:

— А вам-то откуда знать!? Вы говорите так, будто в этом что-то понимате! Вы сами-то когда-нибудь любили? Нет? А знаете почему!? Да потому что вы злобный подонок! Вы завидуете чужому счастью и пытаетесь убедить себя в том, что на самом деле поступаете правильно... Ненавижу! — прошипела кобылка и со слезами на глазах вылетела из дома.

Остановившись, я с мрачным видом закурил.

Неужели она и вправду втрескалась в ефрейтора? А Лисин? Блин, если ради неё он полез в драку...

— Твою же мать! — буркнул я.

Немного постояв и покурив, я двинулся в рощу.

При моём приближении бойцы вместе с конем нехотя поднялись с земли, уже морально готовые к продолжению... Черт, неужели кобыла права? Нахера я над ними издеваюсь? Дал бы пару затрещин, попугал, да отпустил, делов-то... Блин, что-то мне как-то стыдно...

— Разойдись... Ху*и встали!? Свободны, я сказал! — злобно прикрикнул я на бойцов.

Те, явно не веря своим ушам, медленно разошлись. Пугачев со Скоковым понуро побрели в сторону дома, а конь с виноватым видом подошел к своей сестре...

Только Лисин остался на месте и просто сел на траву. Вид у него был крайне мрачный.

— Что вы ей сказали!? Почему она попросила больше к ней не подходить!? — злобно спросил боец, когда заметил моё приближение.

Блин, похоже, она уже успела с ним пообщаться...

— Ничего... Встань, когда с тобой...

— Да пошел ты нах*й! Офицер херов! Какого черта вы всё время лезете, куда вас не просят!? — срываясь на крик, перебил меня солдат.

Я уже хотел поставить бойца на место, но, взглянув в его глаза, осекся. Отвернувшись в сторону, я всё пытался подобрать правильные слова.

Что мне ему ответить? То, что я мудак!? Так это все и так прекрасно знают... Черт, ну нахера я влез!? Чувствую себя полной задницей...

Офицер? Х*й я, а не офицер... Собственного бойца подставил, блин...

— Извини... — только и смог выдавить я.

В голову всё лезли мысли о взводе, о Шепилове, о Сивире...

Я всегда действую в полной уверенности в своей правоте. Даже не задумываясь... Рублю с плеча и всё тут.

Всё время что-то требую от своих солдат... Считаю, что мне все чем-то обязаны. Обвиняю их... А сам-то!

Ёпт, ну что я за мудак-то такой!? Весь в папашку, блин...

Боец молча уставился на землю и о чем-то грустно размышлял.

Подвел я тебя, Лисин... Всех вас подвел...

— Х*ли сидишь!? — злобно спросил я.

Ефрейтор со смесью удивления и раздражения взглянул на меня.

— Иди уже к своей бабе , хер ли расселся!? Или она тебе уже не нужна!? Хочешь, чтобы это я ей сопли вытирал!?

Лисин недоумевающе посмотрел на меня, затем что-то сообразил. Вскочил на ноги и, не говоря ни слова, быстро двинулся в сторону города.

Я лишь молча смотрел ему вслед.

— Тащ лейтенант, разрешите идти? Мне уже домой надо... — смущенно спросила Лира, подойдя ко мне сзади.

Я с трудом кивнул и, не обращая внимания на ругающую своего брата "Шляпу", двинулся домой.

Надо что-то решать. Либо я дальше буду играть в офицера и лезть в чужие дела, либо... Либо что? Жить также как и все?

Блин, да я же нихрена не умею! У меня даже интересов-то никаких нет... Всё, что я умею — это служить. И нихрена больше!

Зайдя в дом, я, не говоря ни слова бойцам двинулся в свою комнату.

Хватит уже заниматься херней! Никакой я больше не лейтенант, а они никакие не солдаты... Мы просто люди. Пятеро мужиков, живущих в стране пони...

Вернее, четверо парней и один мудозвон...

Подхватив вещмешок, я пошел в оружейку.

Как бы то ни было, с пустыми руками я уходить не собираюсь. Повесив за спину автомат и закрепив на портупее подсумок, я взял несколько свертков с монетами...

Нах*я я тут нужен? Всё время докапываюсь до парней и запугиваю местных. В конце концов, если меня здесь не будет, всем станет только лучше! Даже мне...

Я никак не мог выкинуть из головы слова кобылы. Черт, неужели она права!? А Лисин? Я действительно завидовал ему? Он ведь решился и не побоялся чужого мнения....

— Тащ лейтенант? — удивленно сказал Скоков, глядя на то, как я выхожу из оружейки.

Лейтенант... Какой я уже нахер лейтенант!?

— Меня Дима зовут... — с трудом выдавил я.

У парня отвисла челюсть. Он ожидал услышать что угодно, но только не это.

— Скоков, ты теперь за старшего. Я уезжаю... — буркнул я и двинулся к выходу.

Боец что-то пытался сказать, но я уже не слушал.

Идя в сторону станции, я всё размышлял о своем будущем. Что делать? Куда идти? Как себя вести?

Столько вопросов и ни одного ответа... Черт, поступаю как маленькая школьница! Сбегаю от проблем, вместо того, чтобы решить их!

Чёрт... Уж лучше бы я сдох в атомном огне...

Дойдя до станции, я, не обращая внимания на косые взгляды прохожих, принялся изучать расписание. Куда ехать? Я же тут нихрена не знаю...

Мой взгляд остановился на надписи "Понивилль — Кантерлот". Поезд отходил через полчаса...

Ты меня в это втравила! Сволочь крылатая! Ненавижу...

Я двинулся к кассе за билетами.

Если всё, что я умею, это служить... Плевать! Справлюсь! Подчиняться какой-то лошади, это, конечно, не очень, но альтернативы я не вижу.

Если это Селестия открыла мне глаза, пусть теперь она отвечает за всё... Пусть только попробует не взять! Насрать кем, хоть рядовым... Это лучше, чем оставаться здесь.

Подальше отсюда, от бойцов, от местных и самое главное, от Сивиры...

Признаться себе в том, что я мало чем отличаюсь от Лисина, стоило мне больших трудов. Но легче после этого не стало.

Несмотря на страшное желание пойти к младлею и всё рассказать, я сдерживался. Мне было прекрасно известно, моя симпатия к Сивире ни к чему хорошему не приведет... Ни её, ни меня.

Я просто не могу приспособиться к этой жизни, но и старую вернуть не могу. Прямо как мой папаша...

И закончу точно так же, как он. Даже хуже...

Сивира не сможет мне в этом помочь... Мать не смогла удержать отца и эта кобыла не сможет. Зачем её втравливать в свои проблемы?

Если кто и сможет мне помочь, так только принцесса... Уж лучше служить у какой-нибудь лошади, чем спиваться и трахать мозги окружающим.

Но больше всего меня беспокоило не моё пьянство... Я ненавижу этих лошадей! Ненавижу их за всё это приторное дружелюбие! Живут как в сказке! Живут и радуются на костях моего мира! Бойцы, может быть, и смирились, но я... Рано или поздно я просто не выдержу...

Черт, я и вправду психованный.

Занимая место в вагоне, я глядел в окно. В глубине души, мне очень хотелось, чтобы сейчас на станцию вбежал кто-нибудь из бойцов с целью остановить меня. Или даже Сивира...

Но этого не произошло, поезд медленно тронулся, увозя меня из этого дурдома.

Если я не могу приспособиться к здешней жизни, то, может быть, у меня выйдет начать новую?

Кабанов будет спокойно помогать Твайлайт. Пугачев со Скоковым, работать на ферме. Лисин с Черили... Не знаю, чем они будут заниматься, но уверен, всё у них будет отлично. А Сивира... Не знаю, но скатывать её до своего уровня я не собираюсь. Она уже насмотрелась на всё то дерьмо, чем я занимаюсь... Не хочу, чтобы она дальше попадала под моё влияние... Её и так свои же за ненормальную считают.

Сорок третья глава

До Кантерлота я добрался без происшествий. Даже кондуктор не приставал... Запомнил, наверное.

Выйдя с вокзала я уже хотел было спросить у местных дорогу в замок, но передумал.

Когда я последний раз прогуливался по городу? В конце концов, теперь свободного времени у меня навалом...

Пони в пиджаках... Блин, я никогда к этому не привыкну! Реакция горожан была интересней, чем в предыдущий раз...

Они глазели на меня, но не так, как раньше. Теперь в их глазах был не только страх, но и интерес...

Большинство местных словно бы хотели подойти ко мне, но не решались, а лишь незаметно поглядывали в мою сторону.

Странно...

Проходя мимо прилавка со свежей прессой, я краем глаза заметил на первой полосе одной из газет свою небритую физиономию. Пройти мимо было нельзя...

В газетах про меня еще не писали... Ну если не считать той статьи о пьяном дебоше в одном ночном клубе....

Быстро приблизившись к прилавку, я молча взял газету.
"Древние. Правда или вымысел!?"
Прочел я заголовок газеты "Эквестрийская правДа".

Далее шел пространный пересказ недавних событий в Понивилле. Сороконожка, мои пьяные похождения. Даже про перестрелку не забыли...

Но больше всего меня заинтересовала статья на седьмой странице...
"Как нам стало известно из надежных источников, "Понивилльские чудища" существуют! Более того, это не просто неизвестные существа, это люди! Согласно записям Мисс Спаркл, люди — не просто древние сказки. Это выскоразвитая цивилизация, существовавшая за многие тысячелетия до рождения принцесс.."
Далее шли бредовые рассуждения, о том куда эта самая цивилизация подевалась... Твою же мать! Разве принцесса не говорила всем держать язык за зубами!?

Фигня какая-то... Статья была подписана кем-то по имени Климбинг Маззл... Псевдоним что ли? Черт, если это Твайлайт нас сдала...

Хотя, не думаю. Она слишком предана принцессе, об этом Кабанов мне уже все уши прожужжал. Выходит, кто-то за нами шпионил? Или просто спёр записную книжку у Твайлайт? Хм, а это вариант...

Я отвлекся от газеты, взглянув на продавца. Бедная кобыла смотрела на меня широко раскрытыми глазами и явно ждала чего-то...

— Тьфу... — сплюнул я, протягивая ей пару монет.

Вечно забываю расплатиться...

— А это... Правда!? В газете? — запинаясь промямлила продавщица.

Вставив сигарету в зубы, я кивнул и двинулся дальше, не обращая внимания на открытый рот кобылки.

Откровенно говоря, меня радовала мысль, что эти гребанные лошади наконец узнают, в чьем мире они живут...

Теперь мне хотя бы понятно, почему на меня все так пялятся. Если бы на Московских улицах бродил какой нибудь динозавр, реакция прохожих была бы примерна та же.... Ну почти.

Остаток дня прошел без каких-либо эксцессов, если не считать странное ощущение, что за мной кто-то постоянно следит... В принципе, так и было, куда бы я не пошел, что бы не делал, все пони продолжали пялиться на меня.

Побродив по городу и не найдя ничего интересного я, наконец, вспомнил, что за весь день еще ничего не сожрал. Промотавшись минут двадцать, я заметил какую-то лавку с пирожками в маленьком парке.

Выбирать особо не пришлось, единственное, что там было съедобным — несчастные пирожки с капустой... Блин, ну хоть что-то вменяемое, не цветочками или сеном мне давиться!? Рыжий конь удивился, когда заметил мою физиономию. Еще сильнее он удивился когда я купил сразу тридцать штук...

Блин, мне показалось, что его удар хватит.

Расплатившись, забрав жратву и прихватив, заодно, бутыль какого-то сока, я двинулся к ближайшей лавке.

Пока я заглатывал пирожки, проходящие мимо лошадки таращились на меня глазами полными ужаса... Разве что, никто не визжал и не звал полицию.

Задолбали уже! Пожрать спокойно, и то нельзя! Гребаные расисты...

Затолкав по быстрому в себя пирожки и запив это дело морковным соком, я решил всё же выдвигатся к замку. Всё-таки, будет не очень красиво, если я припрусь к принцессе посреди ночи...

Был уже вечер, когда я в поисках дороги во дворец, случайно наткнулся на парикмахерскую.

Постояв возле дверей и почесав голову, я решил зайти. Всё-таки я уже основательно зарос... Когда волосы отрастают выше уставной нормы, мне становится как-то неуютно, про недельную щетину я вообще молчу...

— Добро пожа.... Ох, сено.... — попыталась поприветствовать меня какая-то очкастая кобыла, но не вышло... Видимо, мой видок вогнал её в ступор. Ну да, я конечно не красавец, да и побриться забыл, но не настолько же!

— Здрасте, здрасте... Мне бы подстричься. — скрывая раздражение буркнул я.

Очкастая лишь кивнула и молча указала на деревянный стульчик возле зеркала... Твою мать, я же на нем не помещусь! Гребаные лилипуты....

Найдя еще пару стульев возле входной двери, я поставил их возле зеркала. Так вроде сойдет...

Когда я уселся на место, то заметил в зеркале, что кобылка как-то неуверенно мнется за моей спиной.

— Извините, я на секунду... — пискнула она и исчезла за какой-то дверью... Подсобка там чтоли? С минуту покопавшись, она вернулась, толкая перед собой какой-то деревянный ящик.

Тьфу... Она же не может дотянуться! Сказала бы, я и на пол мог сесть, не проблема...

Поставив за мной ящик, парикмахерша залезла на него и как-то смущенно спросила:

— Как стричься будем...

— Под переход — по привычке буркнул я.

— Тьфу, то есть... Покороче... То есть совсем коротко! — запинаясь продолжил я, подумав, что у этих лошадей наверняка нет машинок.

Кобылка кивнула и одела на копыта какие-то странные ножницы, похожие на садовые...

Стоп!

Она что, собралась меня копытами стричь!? Твою же...

Не успел я возмутиться, как кобыла начала быстро водить лезвиями по голове, срезая волосы. Охренеть... Эти лошади не устают меня удивлять! И пугать тоже...

Пока кобыла молча стригла меня, я с трудом сдерживался, чтобы не схватиться за кобуру... Уж больно острые у неё ножницы...

— Готово! Бриться будем? — вдруг произнесла очкастая.

Я оторвал взгляд от пола и посмотрел в зеркало... Хм, а неплохо! Будто бы машинкой подстригли... Но бриться... Блин, пофигу! Пускай бреет.

— Будем... — дрожащим голосом произнес я.

Парикмахерша схатила какую-то кисточку из банки перед зеркалом и, вставив её в зубы, принялась быстро намазывать моё лицо чем-то похожим на мыло.

Черт, она слишком близко! Я почувствовал, как начинаю краснеть...

Закончив с кисточкой, кобылка взяла в зубы бритву....

Ох ёпт... Не нравится мне всё это!

Через пятнадцать минут, я, красный как советское знамя, расплатившись вылетел из парикмахерской и принялся закуривать. Ну нахрен такое бритье! Мало того, что страшно, так еще и её морда в нескольких сантиметрах от моей...

Черт, что-то я не о том всё время думаю. Извращенец хренов!

На улице было уже темно, хорошо хоть фонари освещали дорогу... Немного повозившись с зажигалкой я двинулся, как мне казалось, в сторону замка.

Но, не успел я пройти и десятка метров, как, краем глаза, заметил странную тень в переулке.

Гопота! Ну я сейчас...

Стоп, какая еще нахрен гопота? Совсем уже двинулся... У этих лошадей и слов-то таких нету! Но, тем не менее... Какая-то сволочь следила за мной.

Может днем меня не просто так мучала паранойя? Черт, не нравится мне всё это...

Я сделал вид, что ничего не заметил и медленно положил руку на кобуру. Сейчас мы всё узнаем...

Пройдя еще около пятидесяти метров, я резко свернул в первый попавшийся переулок.

В темноте обнаружилось несколько деревянных ящиков...

— Заеб*сь! — буркнул я и быстро спрятался за ними, предварительно затушив окурок.

Просидев за ящиками пару минут, я уже начал было сомневатся что мне не показалось.

Я уже начал вставать как, заметив какое-то движение на улице, сел вновь. Какая-то кобылка в кепке медленно зашла в переулок и, осмотревшись, начала медленно продвигатся дальше.

Ёпт, а ведь моя паранойя не ошибалась... Эта херня за мной шпионит, не иначе!

Как только пони прошла мимо ящиков, не заметив меня.

Сейчас кто-то огребет…

Я быстро выскочил из за ящиков и схватил её за шею, утаскивая в конец переулка.

Если гасить, то в каком-нибудь невзрачном месте, на автомате подумалось мне... Хотя, а нахрена гасить-то сразу!? Совсем уже ёбн*лся...

Кобылка судорожно сучила копытами и пыталась что-то прокричать, но изо рта выходили лишь сдавленные хрипы.

Блин, слишком сильно сдавил, задушу еще...

Дотащив шпионку до тупика, я отпустил шею и тут же толкнул руками в бок, отчего она завалилась на землю, как куль с дерьмом...

— Кто такая!? Звание, фамилия, должность!? — затараторил я, тыча пистолетом в лошадиную морду.

Какое нахрен звание? Ну точно ёбн*лся...

— Ай не надо! Пожалуйста! Я ничего плохого не хотела! — в ужасе затараторила кобыла в кепке.

Что-то мне всё это напоминает... Наверное все молодые и любопытные лошади одинаковые...

Чуть успокоившись, я убрал "Кольт" от её лица и позволил ей поднятся. Кобылка несколько смущенно поправила кепку на своей голове и представилась:

— Здравствуйте! Я Бэйри Фэйсед, журналист... Вы наверняка слышали обо мне как о Климбинг Маззл! Это мой постоянный псевдоним... И я собираюсь взять у вас интервью! — наглым тоном закончила "кепка".

Вот значит как.... Так это она эту статью намалевала? А теперь еще и меня допросить решила? Вообще охренела! Мы тут еще посмотрим, кто у кого что возьмет...

— Ну попробуй, возьми... — тихо сказал я.

Глаза у журналистки в ужасе распахнулись.

— Н-н-ненадо... П-пожалуйста! У меня еще никогда н-небыло... — заикаясь, испуганно забубнила кобылка.

Блин, что я такого сказал-то!? Ну почему эти гребанные лошади держат меня за хрен пойми кого... То за психа принимают, то за вора, теперь вот, за сексуального маньяка... Вернее зоофила... Блин, опять всё через задницу выходит.

Сорок четвертая глава.

— Подождите, я плохо поняла... Так вы едите мясо или рыбу? — с наглой мордой спросила у меня Бэйри.

— Твою мать! Да я тебя сейчас сожру, задолбала! Мы всеядные, твою за ногу... — не сдержался я.

Уже целый час эта гребаная лошадь мучала меня своими вопросами... Я уже начал жалеть о том, что попросил её показать дорогу до дворца.

И ладно бы нормальные вещи спрашивала, так нет! "А в туалет вы стоя ходите?", "Каким образом вы размножаетесь?" и всё в таком духе...

Почему мне так везет на чокнутых пони?

Её рассказ о том, откуда она узнала о истории человечества, был очень краток...

— В редакцию пакет прислали... Внутри лежали всякие записи Твайлайт Спаркл и парочка писем с описанием ваших похождений. Подписи на пакете не было, ну я и решила... — смущенно ответила пони на мой вопрос.

Верить ей или нет? А хрен его знает! Но не допрашивать же её? В конце концов, я совсем не против, если эти лошадки узнают правду.

Спасительные ворота замка уже были в сотне метров от меня. Черт, поскорее бы уже. Во дворец её точно не пустят...

— Так вы едите пони!? — ошарашенно спросила желтоватая кобылка.

Задолбала! Это какая-то безумная помесь Лиры с Твайлайт... Только жутко надоедливая помесь!

— Если не заткнешься, я тебя точно сожру... — злобно прошипел я.

Бэйри испуганно покосилась на меня и обиженно замолчала. Блин, теперь мне стыдно...

Когда мы уже подошли к воротам, журналистка снова обратилась ко мне:

— Может быть, мы завтра продолжим? Ну, интервью!? — как ни в чем не бывало сказала кобылка.

Покосившись на стражников, я кивнул и двинулся к воротам.

— Завтра в девять! Я буду ждать вас в редакции! Эй, вы слышите!? — кричала Бэйри мне вслед.

Ага, как же! Делать мне больше нечего... Хотя, если её так сильно волнует вопрос о том, какого цвета мой "стул", я могу прислать ей образец...

Блин, а это идея! Хотел бы я посмотреть на её рожу...

— Добрый вечер... Вы, должно быть, лейтенант Лукин? Боюсь, нас не предупредили о вашем прибытии... — вежливо произнес гвардеец.

Еще бы их предупредили... Блин, а что сказать-то!? Ёпт, ну почему я никогда не думаю...

— Я...Э-м... Я по важному вопросу... К принцессе, ага! — как можно уверенней попытался произнести я, но получилось не очень.

Впрочем, стражник не сильно разбирался в людях и, видимо, решил, что я просто устал... А может быть, ему просто было глубоко похеру, кто я такой и зачем явился...

— Проходите, принцесса в главной башне. — флегматично ответил стражник, тыча копытом в высокий шпиль, возвышающийся над стеной.

Пока его напарник открывал ворота, я всё пытался сообразить, а что мне ей сказать-то!? Типа "Здорово, возьми на работу! Я и блинчики печь умею..." Тьфу, дурость какая! Ладно, насрать!

Вздохнув, я вошел в ворота и двинулся в сторону башни

— Звезды, звезды, звезды.... Ох, сено... — ворчала принцесса Луна, глядя в телескоп.
"Меня от этих звезд уже тошнит... Надо будет с Сели поменяться хоть разок, я тоже днем хочу подежурить! Хоть не так скучно будет..." с грустью думала темно-синяя кобыла.

Не успела принцесса вернуться к созерцанию ночного неба, как услышала звук открывающейся двери за своей спиной.

Обернувшись, кобылка увидела человека. Она сразу вспомнила его. Они уже мимолетно виделись на прошлом празднике:
"Ну наконец-то! Теперь хоть не будет так скучно..."

— Э-эм, а ты кто? В смысле.. Где принцесса? — неуверенно протянул лейтенант.

Луна ошарашенно уставилась на человека.
"Да как он смеет!? А я кто!? Кухарка что ли!?"
— Мы принцесса! Мы есть принцесса ночи! — с трудом скрывая раздражение, пробурчала Луна.

Кобылка понимала, что чужак не хотел её задеть, но всё же... "Я же тоже принцесса!" — обиженно подумала Луна. С тех пор, как она вернулась к правлению, кобылку очень задевало, когда кто-то не принимал её всерьзез. А тем более, если кто-то не знает, что она вообще принцесса.

Ночную кобылку слишком задевало это...

— Ночи? А Селестия, типа, принцесса дня? Это.. Вроде как сменами меняетесь? И что значит “Мы”!? У тебя раздвоение что ли? Или тут еще кто-то прячется? Кстати, давно хочу спросить, а с каких рожнов вы принцессы? Ну, в смысле, а где король, или еще кто? — смутившись, спросил чужак. Видимо, ему очень хотелось выговорится...

Луна закрыла лицо копытом.

— Ночь будет еще тяжелее, чем я думала... — прошептала она.
"Зато не скучно!" пронеслось в голове кобылки. "Во всяком случае, это лучше, чем сидеть всю ночь на балконе и смотреть на звезды..."

— Пардон... — извиняющимся тоном буркнул я после того, как нечаянно столкнулся с прохожим. Бессонная ночь давала о себе знать, солнечный свет слишком слепил, и я плохо разбирал, куда иду... Где эта чертова редакция!? Хрен что найдешь, чесслово!

Гребаная Луна! Всю ночь мне мозги компостировала! Найтмер-что-то-там, элементы, то ли гармони, то ли аккордеона... Что за бред!? Черт, до сих пор голова кругом идёт...

Еще и Селестия, когда проснулась, начала канючить:

— Да как вы можете быть таким беспечным!? Это же ваши люди! Неужели вы не понимаете, что без вашего контроля конфикты только добавятся!?

И так далее... Твою мать, я уже начал жалеть, что вообще приехал сюда! Мне почему-то казалось, что мы с принцессой просто посидим за столом, напьемся и она предложит мне должность начальника гвардии... Эх, мечты!

Вместо этого, она чуть ли не пинками выгнала меня из дворца, настойчиво требуя, чтобы я вернулся в Понивилль.

Блин, ну не хочу я обратно! Не сейчас во всяком случае... Может, завтра? А еще лучше через недельку...

Как только я вышел за ворота замка, один из вчерашних стражников выдал мне какой-то конверт.

Поблагодарив его, я развернул бумагу и охренел.
"Вы ведь не забыли о вашем вчерашнем обещании? Даже и не думайте забывать! Мне ведь известно о ваших делишках с доктором Брэйзен..."
Не став дочитывать, я спросил дорогу к редакции у удивленного моей реакцией гвардейца. Не успел он толком объяснить мне дорогу, как я уже едва ли не бежал в сторону редакции.

Чертова Бэйри! Если эта скотина опубликует, что я по пьяни с Брэйзен... Блин, даже думать не хочу! И откуда она только узнала!? Черт, неужели Сивира проговорилась? Да нет, вряд ли... Выходит, стукачок в Понивилле окопался? Фигня какая-то!

В таких размышлениях, я всё же наткнулся на трехэтажное каменное здание, с надписью возле входа ""Эквестрийская ПравДа".

Черт, я всё же надеюсь, она не затребует мои "отходы" на изучение...

— Доброе утро, добро пожаловать в Экве... Ох, это же вы! — странным образом поприветствовала меня какая-то белая кобыла за столом в приёмной.

— Где у вас тут Бэйри Фэйс... Как её там? Короче, где у вас тут желтая, надоедливая кобыла!? У меня назначено вроде... — запинаясь и подходя к столу, обратился я к администраторше.

— Ой, конечно же! Второй этаж и последний кабинет налево... Извините, мне правда очень неудобно вас просить, но...- начала мямлить что-то невнятное кобылка.

Заметив мой напряженный взгляд белая лошадка всё-же собралась с силами и сказала:

— Можно, ваш... Кхм, автограф? Извините, я не могу упустить шанса взять что-нибудь на память у существа, что жило задолго до принцесс...

Афтограф!? Ох, ну нихрена себе! Блин, да я знаменитость, ёлы-палы...

— Ладно... Где расписаться? — скрывая волнение, ответил я.

Кобылка немного замялась и протянула мне копыто.

— Здесь... — игривым тоном произнесла она, положив переднюю ногу на стол.

Ох, ёпт... Ё-мое, хорошо, хоть не на сиськах... Кстати, а у них вообще сиськи есть? Блин, должны быть вроде...

Краснея как вареный рак, я схватил ручку со стола и как можно быстрее поставил свою подпись на копыте. Блин, а это даже прикольно!

— Простите, но могу я узнать ваш адрес? Ну знаете, письма там… Или в гости... — играя глазками, тихим голосом произнесла кобыла.

Да ну нахрен! Это уже ни в какие ворота, блин!

— Понисранск, дом шестьдесят один, четыреста шестьдесят, лейтенанту залупе, до востребования... — быстро пробормотал я, торопливо взбегая по лестнице.

Черт, почему эти гребанные кобылы вечно ляпнут что-то пошлое? А может, мне просто кажется?

Поднявшись по лестнице и игнорируя удивленные взгляды пони в странных кепках, снующих туда-сюда, я двинулся в конец коридора.
"Бэйри Фэйсед" гласила табличка на последней двери. Вздохнув, я потянул за ручку.

— Ага! Я так и знала, что вы придете! Так, это к сену... Чай, кофе, спирт... Или сразу к делу? — энергично затараторила желтая кобыла, отпихивая от себя стопку каких-то бумаг.

Кабинетик у Бэйри был еще тот... Стол, пара стульев и целая куча всякого хлама, разбросанного то тут, то там... Какие-то кости, книги, деревяшки, камни... Что это за херня!? Черт, осталось только насрать сверху, для полноты картины!

— Откуда ты узнала о нашей с Брэйзен...Кхм, ночи!? — перешел я сразу к делу, садясь на стул перед журналисткой.

— У меня свои каналы... — начала она играть в секреты, но, заметив мой взгляд, осеклась и быстро протарахтела:

— Брат мой, в Понивилле живет... Ну он видел вас вместе возле гостиницы... До остального я и сама догадалась! Вернее, угадала... — с лёгким смешком закончила кобылка.

Блин, так она что, сестра того желтого коня? Продавца сковородок? Черт, как всё глупо...

— Кхм, прежде чем я начну брать интервью... Я хочу поблагодарить вас! Возьмите, пожалуйста, вот это. Я несколько дней трудилась... — запинаясь, произнесла желтая лошадка, протягивая мне какой-то зеленый шарф.

Неуверенно взяв его в руки, я заметил на нем какую-то вышивку...
"Лейтенанту Лукину, с благодарностью" Это еще что за хрень?

— Не понял... Зачем это? Всмысле, за что!? Я же нихрена не сделал! — удивленно буркнул я.

Подарки это, конечно, здорово, но нахрена мне шарф!? Вот если бы Сивира сшила... Стоп, не в этом дело! Мне просто не нужен никакой шарф, и младлей тут совсем не при делах!

— То есть, как за что!? Вы же спасли моего Арни! Вы не помните!? Ох сено... Он был в плену, у людей. То есть, у плохих людей... — смущенно закончила Бэйри.

Тьфу, а я-то думал, почему морда одного из пленников показалась мне знакомой? Ну ладно уж, возьму я этот шарфик... Приятно всё-таки.

— А теперь к делу... Вы пошли в замок к принцессе Селестии... Вы любовники? Или просто так, время от времени? Что думает по этому поводу принцесса Луна, или она участвует в ваших оргиях? — не моргнув глазом, выпалила кобылка и принялась что-то записывать в блокнотик.

От удивления я раскрыл рот. В голове пронеслась только одна мысль: "Что за ху*ня!?"
— Дмитрий поражен моими словами... Должно быть, они скрывают свои отношения... — тихо бурча себе под нос, записывала кобылка.

Гребаные журналисты! Да что она порет!? Черт, надо срочно начать рассказывать ей всё! А то понапишет тут, в своёй газетенке... Блин, ну почему мне так везет на ненормальных!?

Сорок пятая глава

Я уже третий час пересказывал Бэйри свою историю, та что-то увлеченно записывала в свой блокнотик и изредка уточняла некоторые моменты.

Она точно невменяемая! Журналистка всё время пыталась выудить из меня подробности моей личной жизни. Что ел, где ходил, как спал и даже — с кем спал?

Извращенка! А ведь говорила, что у неё еще ни разу не было...

За время интервью, больше походившего на допрос, мне несколько раз приходилось сдерживать себя.

Меня одолевало сильное желание резко вскочить и, сорвав портупею, отхлестать эту озабоченную кобылу прямо по заднице, чтобы дебильных вопросов больше не задавала, а то это уже ни в какие ворота!

Блин, видимо, со мной тоже что-то не так...

Меня уже откровенно задолбало докладывать этой наглой морде о своих похождениях, и я уже собирался прерваться и свалить отсюда подальше.

В Понивилль, на Сахалин или Луну... Да хоть к черту на рога, лишь бы не видеть эту желтую дуру!

Впрочем, не успел я осуществить задуманное, как мой рассказ прервала распахнувшаяся дверь...

-Фо Фефо фафое!? — пробубнила розовая кобылка выплевывая на пол кабинета обслюнявленную газету.

Бэйри с интересом взглянула на задыхавшуюся от возмущения посетительницу, отложила в сторону блокнотик и, откинувшись в кресле, заговорила:

— Шайния Копчак! Чем же я обязана та-а-акому визиту!? — растянула последние слова кобылка.

Шайния Копчак? Я удивленно уставился на гостью...

А что? Сходство определенно есть... Даже волосы на голове! Разве что — вся розовая и немного лошадь. Хотя, последнее сойдет скорее за сходство...

Реинкарнация что ли!? Блин, вот и не верь после этогово всякую загробную байду...

Розовая кляча в дебильной шляпке, прямо как та,что я видел у Рэрити в мастерской, вся аж позеленела от злости и едва не пускала пар из ноздрей.

Топнув ногой и взмахнув своей гривой, кобылка завопила дурным голосом:

— Ты спрашиваешь, что такое!? Это я тебя спрашиваю, что за бред ты тут понаписала!?

На секунду мне показалось, что вот-вот начнется драка...

Я с интересом уставился на газету. Немного помявшись, уж больно слюнявая она была, я все же встал и поднял бумагу...
"Шайния Копчак и тайные оргии?" Я едва не поперхнулся...
"Одна из самых известных кобыл в Кантерлоте проводит в своем доме оргии? Правда ли это? Читайте на девятой странице!" — гласила надпись под заголовком.

Твою же мать! Я даже знаю, кто автор этой статьи...

— Но это всего лишь предположение... В вашем доме постоянно собираются самые разные пони, вот я и предположила... И, кстати, я нигде не утверждала, что у вас проводятся оргии! Заметьте, в статье записаны лишь размышления... — продолжила отмазыватся Бэйри.

— Размышления!? — завизжала розовая пони.

— А в заметках, про то в каких позах мы этим занимаемся и приглашаем ли к себе минотавров, вы тоже всего лишь размышляли!?

Ох ну нифига себе!

Две кобылы спорили еще около десяти минут, совсем не жалея мои долбанные уши...

Копчак всё визжала, что никаких оргий она не проводит. Гости в её доме собираются исключительно ради вечеринок...

Бэйри, в свою очередь, оправдывалась тем, что она нигде ничего не утверждала...

— Я всего лишь выдвинула предположение, основанное на наблюдениях! — именно так выразилась журналистка.

Блин, что лошади, что люди — существа совсем разные, но вот газетчики...

Свободная журналистика здесь, видимо, мало чем отличается от нашей.

Практически разрушив мои барабанные перепонки, извращенка вместе с истеричкой сошлись на том, что Бэйри опубликует в газете опровержение...

Черт, да я уже сам готов бегать по городу и писать эти опровержения, хоть на стенах! Лишь бы эти кобылы заткнулись!

— Но запомните, в следующий раз я так просто это не оставлю! — грозно притопнув копытом, сказала Копчак.

Она уже явно собиралась уйти, но вдруг её взгляд устремился в мою сторону... Блин, похоже отсидеться не вышло...

— Ох... Добрый день! Простите мне мои манеры... Моё имя звучит как Шайния Копчак. А вы я полагаю... — кобыла прервала своё представление, явно ожидая от меня чего-то.

Ё-мое, ну зовут её Шайнией, а мне то что? Чего она хочет то?

Ох, блин!

— Лейтенант Лукин — немного поспешно выпалил я, после затянувшейся паузы.

— Очень приятно... — протянула кобыла, расплываясь в улыбке.

— Кхм, сегодня вечером у меня запланирован очередной приём... Не сочтете ли вы за дерзость, если я попрошу вас присоедениться к нашей, небольшой вечеринке? Ваше присутствие было бы очень кстати! Я уверена, моим гостям будет очень интересно с вами пообщаться. — закончила кобылка.

Ну нихрена себе! Эта скотина думает что я соглашусь поиграть в роли экзотичного гостя, на её тусовке!? Да хрен тебе!

С трудом поборов искушение послать розовую лошадку в пеший тур до известного органа, я как можно более вежливо ответил:

— Благодарю вас, мой боюсь мой ответ...

Меня прервала Бэйри:

— О, нет-нет! Он не сможет пойти на вашу вечеринку! Дело в том что сегодня вечером мы уезжаем в деревню Чистое Сено! Мы должны...

— Я согласен! Будет очень здорово пообщатся с вашими друзьями! — с наигранным весельем в голосе, поспешно прервал я журналистку.

Черт, уж лучше напится на местной тусовке, чем тащится хрен пойми куда, в компании этой шизанутой!

— Отлично! Буду ждать вас в семь! — отозвалась розовая пони и кивнув в сторону газеты, добавила:

— В статье указан адрес... До встречи! — она помахала мне копытом и с важным видом вышла из кабинета.

Бэйри возмущенно тряхнула головой, поправляя копну шикарных рыжих волос...

Блин, я конечно мало что в этом понимаю, но по моему любая баба готова была бы убить за такую шевелюру...

— Как же вам не стыдно!? Ну почему вы такой эгоист? Как вообще вы можете пренебрегать свободной журналистикой, в пользу каких-то оргий...

Начала долбить меня Бэйри, но уже не мог её выслушивать...

Её завывания про важность журналистики и прочий бред, доконали меня окончательно. Схватив шарф, я пулей вылетел из кабинета.

— В девять на станции! — крикнула мне вслед кобылка, но я уже не слушал, а быстрым шагом уходил по коридору.

В ожидании вечера, я просто бродил по городу, куда глаза глядят.

Селестия меня прибьет если узнает, что я не отправился в Понивилль, как она сказала... А тащится в какие-то еб*ня, вместе с журналисткой мне совсем не хотелось. Да и почему бы и не сходить на местную пьянку?

За день, я успел обойти несколько местных музеев и даже сходить в ресторан, хоть пожрать перед тусовкой.

Правда, от рыбы меня уже тошнит, а в музеях нет абсолютно нихрена интересного, но всё же...

Примерно в семь часов я уже стоял перед довольно-таки здоровенным особняком, стоящим на краю города... Мрачноватое местечко.

— Ох, мистер Лукин! Сегодня мы начали чуть пораньше... Проходите скорее! — открыла мне дверь розовая кобыла.

Не успел я зайти в дом, как меня едва ли не насильно поволокли знакомить с местными забулдыгами...

Я не успевал предствалятся, меня буквально окружила толпа самых разных лошадок.

Всем этим засранцам нетерпелось задать какой-нибудь дебильный вопрос о моём прошлом, или о человечестве, или еще, о какой-нибудь фигне.

Спрашивали даже какого цвета у нас унитазы...

Больные мутанты!

Меня спасло то, что какая-то странная, белая единорожка в очках и с синеватой гривой, встала за какой-то большой ящик, напоминающий диджейский пульт и врубила музыку...

Вернее, это она думала что это музыка! Такие же мелодии я слышал на полигоне, во время стрельб... Только там в этом хотя бы был смысл!

Розовая кобыла, настойчиво приглашала меня потанцевать, но мне всё же удалось сослаться на своё неумение и дикое желание чего-нибудь выпить.

Похоже она немного обиделась, но и хер бы с ней! Главное что указала где тут у них наливают!

А ничего домик-то! Больше напоминает ночной клуб для лилипутов, но всё равно прикольно и колонки везде забабахали и диваны с креслами, даже барная стойка с сиденьями есть! Прикольно блин...

Пока я приближался к бару, пони яростно колбасились под эту музыку ада... Черт, где бы затычки найти? А то через пару часов, я оглохну нахрен...

Странно, но несмотря на то, что бар не был ничем огорожен от общего зала, музыка звучала здесь гораздо тише... Магия что ли!? Хотя неважно...

Уже подходя к стойке, я обнаружил одинокую кобылку сидящую в самом углу и как-то грустно поглощающую какой-то салат.

Кобылка была очень странная... Тёмно-серого цвета, вся расчесанная и с галстуком на шее. Блин, нахрена ей галстук!? Она же без одежды! Чокнутые лошади...

Мне стало очень любопытно, какого черта она сидит тут одна и нахрена ей "бабочка"?

Зайдя за стойку, я взял пару бутылок вина с двумя бокалами и направился в сторону скучающей пони.

— Здорово... Нахрена тебе галстук!? — как можно спокойней попытался я поприветсвовать лошадку, но получилось не очень.

Пони удивленно посмотрела на то как я, ставя на стойку бутылки, сажусь рядом с ней.

— Прошу прощения... Вы должно быть тот самый специальный гость, о котором Винил прожужжала мне все уши? — монотонным голосом произнесла кобылка.

— Наверное я... Че еще за Винил!? Это имя такое что ли? — задал я еще один вопрос, откупоривая бутылки и разливая их содержимое по бокалам.

Заметив что я пододвигаю к ней бокал, кобылка смущенно подняла копыто.

— Спасибо, но я не пью. Совсем.

Ну, нет так нет... Мне больше достанется. Всё таки местное вино, я так и не попробовал... Селестия всё выжрала, зараза такая!

— Кхм, позвольте представится, я Октавия. — всё таким же спокойным тоном сказала кобылка.

— Лукин. — буркнул я, прикладываясь к бокалу.

А ничего так! Очень даже ничего! Напоминает яблочный сок, но будто бы с брагой смешан...

Октавия была не из болтливых, да и моя компания ей была явно не по душе... Но поскольку больше ей говорить было не с кем, то весь вечер, мы посвятили обсуждению этой дебильной долбежки, что остальные называли музыкой.

Как выяснилось, кобылка была достаточно известной музыканткой, правда на каком инструменте она играла, я так и не понял. Она говорила то про контрабас, то про скрипку, то про еще какую-то фигню... Она на всех их что ли играет!? Круто, наверное... Во всяком случае, явно лучше меня, дурака, знающего несколько аккордов на гитаре...

Как выяснилось, Винил — это имя белой пони в очках, что заместо музыки врубила эти звуки со стройки. Я так понял что они живут вместе...

Интересно, а они не из этих? Ну там, голубая луна и всё такое... Вернее розовая!

Впрочем, спросить напрямую я так и не решился, неудобно как-то...

Так и прошло около трех часов...

Она рассказывала про университетские годы и интересные случаи на концертах, а я травил армейские байки, от которых бедняжку передёргивало.

Оно и понятно, кому будет интересно слушать, как однажды я, будучи в наряде дежурным по парку, свалился в яму с отработанным машинным маслом вперемешку с навозом? Черт, иногда мне кажется что от меня до сих пор этой гадостью воняет...

Вообщем, вечер прошел не так уж плохо, как я ожидал по началу... Наверное это потому, что про меня все забыли как только врубилась музыка.

Октавия как раз рассказывала, что у неё однажды, прямо во время выступления, попыталась отобрать контрабас какая-то розовая пони. Но речь темно-серой кобылки была прервана резко затихшей музыкой. Мы обернулись в сторону зала.

— Простите, я по объявлению... — обратился к Шайнии здоровенный бык.

Ну нихрена себе! Это что, и есть минотавр!? Да еще и в штанах!? Здоровенный-то какой! Хотя, он совсем немного выше меня... Нет, не такой уж и большой... Видимо я просто уже привык, что тут все намного меньше меня. Но всё равно, его комплекция внушала уважение. Черт, не хотел бы я с ним встретится в темном переулке...

— Объявление? Простите, я вас плохо понимаю, что за объявление? — скрывая волнение, смущенно пробормотала розовая лошадка.

Здоровенный бык, немного помявшись, принялся копатся в карманах штанов. Чуть повозившись, он всё же вынул оттуда газету...

Блин, по-моему я уже понял, что там за объявление...

— Кхм, тут указано, что у вас проводятся оргии... И для этого вам требуются минотавры... Я ведь всё правильно понял? — краснея проговорил бычара, показывая окружающим газету.

Что было дальше, описать сложно...

Копчак сперва вся позеленела и уже явно собиралась что-то злобно закричать, даже воздуху набрала. Но спустя пару секунд она резко побледнела и охнув повалилась на пол... Обморок, наверное... Блин, какие же все эти лошади слабые!

Все пони, даже Октавия, в испуге бросились приводить в чувства хилую кобылку, даже минотавр кинулся к вазе с цветами возле прихожей и теперь прыскал водой на розовую мордочку.

Во всей этой суматохе никто не заметил, невзрачный желтый силует, прошмыгнувший в дом... Твою же мать!

— Ага! Я так и знала что ты не придешь! — радостно заговорила Бэйри, приблизившись к бару.

Блин, чекистка хренова... Что она ко мне так прицепилась то!?

— Да че тебе надо!? — недовольно буркнул я, с грустью глядя на пустой бокал.

— Как что!? А как же поездка в Чистое Сено!? — недоуменно спросила журналистка.

Ага, делать мне больше нехрен, как ехать хрен пойми куда, хрен пойми зачем...

— И что я там забыл!? Делать там нехрен... Отвали уже, а?

Впрочем, Бэйри совсем не смутил мой раздраженный тон, она поправила кепку на голове и глянув на дорожные сумки на своих боках, сказала:

— Еще как есть, что делать! Вчера же мне письмо пришло! Там уже целый месяц живет один из вас! Представляешь, целый месяц, а я и не знала об этом...

Я удивленно уставился на кобылу.

— Человек... Стоп, там уже месяц живет человек!? Х*ли ты молчала!? — ошарашенно крикнул я.

Кобылка немного стушевалась и обернувшись на толкучку позади себя, произнесла:

— Ну... Я просто не успела... Ты же так быстро убежал! Между прочим, даже не попрощался! — журналистка с укором посмотрела на меня.

Ну охренеть теперь! Твою мать, почему она раньше не сказала!? Черт...

— Когда... Во сколько поезд короче!? — буркнул я, вставая с лилипутского стула и подхватывая вещмешок с автоматом двинулся к выходу.

— Через полчаса... Так что придется бежать! — весело ответила кобыла и обогнав меня устремилась к выходу.

Бежать? Тьфу, ненавижу бегать, тем более с вещмешком... Черт, а ведь если бы она раньше сказала...

— Кто последний, тот и платит за билеты! — задорно крикнула Бэйри выбегая в дверь.

— Ну охренеть теперь... — прошептал я, переходя на бег.

Если в этом Сраном Сене, уже целый месяц живет человек... Черт, я просто обязан, как минимум переговорить с ним или может с ней? Хм, а было бы здорово...

Может хоть тогда я смог бы перестать думать о Сивире...

46-57

Сорок шестая глава.

— Етить, колотить! — буркнул я, отряхивая свой берец, от кучи дерьма.

И какая скотина, догадалась насрать прямо на тропинке!? Везет мне, аж слов нет… Вернее — есть, но все матерные.

— Эй, ну ты идешь!? — крикнула Бэйри.

Блин, почему она всё время так спешит? Мало того что в поезде, мне весь день мозги полоскала, так еще и чуть-ли не бежать заставляет...

Я уже начинаю жалеть, что согласился приехать сюда.

Пока мы ждали ночной поезд, Бэйри вытрахала мне всю голову, насчет разного рода пьянок. Мол, не дело это, для древнейшего существа, участвовать в таких мероприятиях...

Ну охренеть теперь! Древнейшее существо! И как ей только такое в голову взбрело?

Хотя, в каком-то смысле она права... Я ведь и вправду родился задолго до всех этих принцесс, и им подобным, да и бойцы мои, помладше будут... Блин, что-то я не тяну на древнейшее существо, они вроде-бы должны быть мудрыми и всё такое… А хрен с ним, пускай думает что хочет...

Бэйри всю ночь мешала мне спать, задавая свои тупые вопросы.

— А как ты попал сюда? Каким образом вы собираетесь продолжать свой род? Это правда что вы размножаетесь делением? — и тому подобное.

Делением... Блин, совсем долбанутая! Она видимо не понимает, что её дебильные вопросы, мне совсем не хочется выслушивать.

Особенно про продолжение рода!

Вообщем, до места я добрался в очень хорошем настроении... В такой хорошем, что мне хотелось придушить эту гребанную журналистку и развесить её кишки по деревьям!

Место назначения, оказалось каким-то полустанком, возле леса... Я уже думал что ошибся, но нет, это и была наша остановка... Нет, ну нахрена в чистом поле делать полустанок!? Не понимаю этих лошадей...

Не успел я закурить, как кобыла чуть-ли не насильно потащила меня в сторону леса.

Из той кучи бреда, что журналистка рассказывала мне по дороге, я понял очень немногое.

Главное гребанная деревня, находится у черта на куличиках, сюда толком никто даже не ходит. Чем же они тут занимаются и откуда посреди леса берут жратву, я тоже не понял... Население здесь, хрен-да-нихрена, человек пятнадцать не больше... Тьфу, то есть лошадей!

Как сюда могло занести человека, идей у меня не было. Но расположение этой деревушки это хотя бы объясняет почему я о нем до сих пор не слышал...

Или о ней...

Черт, почему каждый раз когда я думаю о бабах, в голову лезут мысли о Сивире!? Я точно ненормальный...

Из задумчивости меня вырвал хлюпающий звук. Видимо я опять во что-то наступил... Не к добру это всё...

Бэйри всю дорогу поторапливала меня. Я лишь молча терпел, но чувствовал, еще немного, и одной журналисткой станет меньше...

Лес оказался очень густой, но до зарослей возле Понивилля, явно не дотягивал. И слава комбригу! Надеюсь сороконожек здесь не водиться... Очень, блин, надеюсь!

Впрочем, кобылку совсем не пугало возможное нападение, кажется она даже не задумывалась над этим... Ну никакого чувства самосохранения, настоящая журналистка... Ети, её за ногу...

Примерно через пару часов блужданий по лесу, я наконец решился спросить:

— Ты вообще знаешь куда идти!? — крикнул в спину идущей кобылке.

Та даже ухом не повела...

— Неа! Но это не важно, у меня нюх на такие дела! — ответила Бэйри.

За*бись! И где мы сейчас!? Твою мать, вот только заблудится с этой кобылой мне не хватало... Я же её точно замочу и сожру нахрен с голодухи! Или просто так, потому что за*бала....

Я уже хотел высказать этой засранке, всё что думаю о её обонянии, и что ей следует понюхать, но не успел.

— Ага! Вот и пришли! — радостно крикнула Бэйри и ускорила шаг.

Чертыхнувшись, я последовал примеру кобылки и ускорился. Через двадцать метров, мы с журналисткой, миновали последнее дерево и перед нами открылось не очень приятное зрелище.

Это Чистое Сено, ничем особым не выделялось... Пять обычных, ярких домика, стояли вдоль, проселочной дороги, по бокам, росли всякие цветочки и прочая мура... Блин, да это же Понивилль, только мелкий!

Неужели в этом хуторе уже целый месяц живет человек? Что-то мне в это не верится...

Впрочем, реакция кобылки была далека от моей. Она с серьезной физиономией принялась бегать от дома, к дому, колотя копытами по дверям.

Странно, но никто не открывал...

— Ух ты! Еще человек! — воскликнул кто-то за моей спиной.

Обернувшись, я обнаружил перед собой, счастливо улыбавшуюся, крылатую лошадку зеленого цвета...

— Ох, меня Дэйзи зовут! А вас? — протарахтела крылатая.

Не успел я ответить, как разговор вмешалась журналистка.

— Лукин, а я Бэйри Фэйсед, мы из Кантерлота. Прибыли из за письма...

— Письма!? Что за письмо!? — настороженно спросила кобылка.

Хм, что это она так запереживала? Хотя... Какая мне нахрен разница!? Уже примерно три часа дня, а я не жрал нихрена...

— Ну, позавчера в редакцию "Эквестрийской правДы" пришла записка, что в вашей деревне живет человек... — несколько смущенно ответила Бэйри, поправляя кепку.

Крылатая ощутимо расслабилась. Выдохнув она ответила:

— Ох, конечно! Совсем уже забыла! Пойдемте, я думаю Лере очень захочеться познакомится с вами...

Махнув копытом Дэйзи, повела нас в сторону дальнего домика. Лера!? Ё-мое, всё таки баба! Ну слава министерству обороны, я не стану зоофилом!

Надеюсь она не страшная...

Бэйри явно о чем-то волновалась и то и дело оглядывалась назад, будто ожидая чего-то. Понимаю её, местечко еще то, надеюсь только, что со жратвой у них получше чем с внешним видом...

Крылатая кобылка приблизилась к двери довольно внушительного домика и постучала копытом. Дверь открыл фиолетовая единорожка, очень похожая на Твайлайт, но какая-то... Неправильная что ли? Наверное потому что от неё совсем не веяло заумностью и книжками... Увидев нас с Бэйри, позади крылатой, "Твайлайт" залепетала:

— Ох... Проходите, проходите! Меня звать Синс, а вас!? Ох, что это я... Лера!!! Тут еще один человек!!! — заорала кобыла, куда-то внутрь дома.

Мда уж, видимо у них на хуторе, убираться не принято... Подумал я, заходя в дом. Повсюду валялся какой-то хлам, доски, щепки, инструменты...

Журналистка, должно быть будет чувствовать себя как дома, у неё в кабинете бардак не лучше...

— Добр... Добрый день! — услышал я чей-то сладкий голос.

Закрывая за собой дверь, из под лестницы вышла она... Блин, а симпатичная! Высокая, стройная блондинка... Молоденькая... И с огромными сиськами!!! Твою мать, она компенсирует все мои страдания по дороге сюда!

— Добрый! Разрешите представится... Лейтенант Дмитрий Лукин! А вы должно быть Лера? Очень рад знакомству! — заливаясь краской сказал я.

Красивые барышни, всегда вгоняли меня в ступор... Наверное потому что, я слишком мало с ними общался. Служба, ети её налево... Может быть поэтому я стал избегать Сивиру как только запахло чем-то личным? Тьфу, опять эта младлей...

— Ох... Такой молодой, а уже лейтенант... — с намеком пропела она и рассмеялась.

Ё-мое! Да она со мной заигрывает! О да, ну наконец-то!

Бэйри, как-то неуверенно топталась в стороне, прижимаясь поближе к выходу. Чокнутая блин, чего она их боится-то? Это её боятся надо, мало-ли, понапишет еще в своей газетенке...

— Может... Пройдем на кухню, мы как раз обед готовили... — с веселой ухмылкой произнесла единорожка и подмигнув крылатой, скрылась в дверном проёме, слева от меня.

Обед? То что надо! Твою мать, а жизнь-то налаживается!

Как рассказала мне за обедом блондинка, она понятия не имеет, как здесь очутилась...

— Я просто очнулась в лесу с... Совсем одна! А потом, примерно через пару часов, повстречала этих прекрасных созданий... — ответила Лера на мой вопрос.

Блин, какая-то она странная, да и рассказ у неё тоже, невнятный. Да еще эта странная привязанность, к этим двум пони...

Черт, опять моя параноя! Лейтенант, перед тобой сидит настоящая красавица, возможно последняя на этой земле, а ты, дебил, подозреваешь её, в хрен пойми чем... Точно дурак!

Но Бэйри не разделяла моей радости... Она то и дело перебивала, наш с Лерой лёгкий флирт, задавая свои дебильные вопросы...

— А где остальные пони? В других домах никто нам не открыл. — с серьезным видом спросила кобылка у Дэйзи.

— Уехали... — печально протянула крылатая и взглянула на единорожку.

— Да, уехали... Давно уже... — пробурчала она, продолжая с жадностью поглощать суп.

Хм, никогда не видел чтобы пони могут жрать с такой жадностью.

— Куда уехали? Почему? — продолжала долбить газетчица.

Да когда она уже успокоится!? Блин, тут сидит девка с огромными сиськами и откровенно флиртует со мной, а эта кобыла всё пытается испортить!? Прибью нахрен...

Лера изменилась в лице. Сперва мне показалось, что она озлобилась, но чуть погодя, заметил что на самом деле на её лице проступила печаль.

— Давняя история... Скажите, Дима, вы не могли бы нам помочь? — вопросительно обратилась ко мне блондинка.

Помочь, да с радостью! Ёпт, да я тебе так помогу, неделю в раскоряку ходить будешь...

Я с важным видом кивнул, мол — помочь женщине, мой офицерский долг. Чуть не рассмеялся правда, но вроде справился....

Лера улыбнулась мне и накрыла мою руку своей ладонью.

— О, я не сомневалась в вас! — игривым тоном пропела девушка.

Бэйри недовольно покосилась на нас, но меня это не волновало. Всё-же не каждый день ко мне клеится такая барышня... Черт, да ради этой бабы, я готов пойти хоть дракона голыми руками захерачить... Зря я это подумал...

— Недалеко от деревни, в пещере примерно пару месяцев назад, поселился дракон... Наших соседей напугала эта новость, поэтому они вообщем-то и сьехали в спешке... — сказала Дэйзи, глядя на меня. Хм, мне показалось что три пары глаз впились в меня, явно ожидая моей реакции.

Твою-же мать! Только не говорите мне, что они хотят...

— Он совсем не агрессивный... Но, он отказывается улетать! Дима, я уверена тебя-то он послушает...Ты ведь поможешь мне? — за крылатую, закончила речь Лера, плаксивым тоном.

Я уже хотел послать её куда подальше... Ну сиськи это конечно здорово, но к дракону соватся я не собираюсь!

Уже открыв было рот, я почувствовал легкое прикосновение возле моей ширинки. Лера глядела на меня хитрыми глазами и улыбалась...

Ну ох*еть теперь...

Через час я уже шел по лесу в направлении, указанном мне единорожкой. Я продвигался выискивая ручеек, у основания которого должна была быть та самая пещера пещера...

Бэйри братьс собой не стал, не хватало еще чтобы мне всю дорогу мозги трахали! Да и нехрен ей, с драконами общатся...

— Ты, ты, ты... Глупый, похотливый, маленький.... — шипела кобылка, когда я сказал ей что она не пойдет со мной.

Блин, радовалась бы лучше! И почему ей так сильно хочется увидется с этим драконом? Больная...

Хм, а может она просто не хотела оставатся одной среди наших новых знакомых? Черт, а вот это больше похоже на правду! Странно, но мне казалось что журналистка побаивается Леру и двух пони, что живут с ней...

Впрочем, она ничего не сказала, так что меня это не шибко волнует. Пускай боится чего хочет, мне то какая разница!? Ну не изнасилуют же они её? Если конечно она их вопросами не задолбает...

А ведь, как легко эта девка подбила меня на дело... Мда уж, перед смазливыми бабами я бессилен... Служба, мать её ети!

Утешало только то, что местные уже общались с драконом и вернулись целыми. Странно, мне всегда казалось, что драконы жрут всё что движется... Но видимо в этой стране чокнутых лошадей, даже драконы ненормальные!

Да и блондика, пообещала мне кое-что....

— Ёпт! — буркнул я, почувствовал что вода попала мне в ботинок.

Оглядевшись, я обнаружил что стою одной ногой в ручье.

Блин, гребанная Лера! Что-то я слишком замечтался о грядущей ночи, что даже ручей не заметил...

Выйдя обратно на траву и закурив я двинулся против течения...

Впрочем, идти долго не пришлось, не успел я докурить, как чуть не провалился в огромную яму. Здоровенная дыра в земле вела куда-то вниз...

Черт, неужели здесь!? Что-то мне стремно...

Хотя, дракон ведь не агрессивный... Да и сиськи... Черт!

Сплюнув, я начал спускатся в яму...

— Бл*ть! — вскрикнул я, когда почувствовал что соскальзываю.

Оступившись я полетел вниз... Плюхнувшись на дно ямы, я уже хотел порадоватся, что ничего не переломал, как вновь начал скользить... Тщетно пытаясь ухватится за траву, я продолжал нестись по наклонной вглубь ямы... Мне уже чудилось, что вот-вот я наеду на какой нибудь острый камень... От страха я зажмурил глаза и попытался начать молится... Блин, да я же незнаю никаких молитв! Твою-же мать!

Моё поездку прервало что-то мягкое, уткнувшееся мне в задницу.

— Вроде пронесло... — облегченно выдохнул я, открывая глаза.

Блин, да это же не пещера нихрена!

Я оказался в каком-то огромном подземном зале... Странно, но повсюду висели зажженные факелы... Впрочем удивило меня не это.

— Ох*еть! — вырвалось из меня, когда я увидел в центре зала огромную кучу драгоценностей...

Алмазы, рубины, золото и еще куча каких-то драгоценностей! Охренеть! Я богат!

— И правда, ох*еть... — раздался чей-то голос над моей головой.

Глянув наверх, я чуть не обделался.

Прямо надо мной, возвышалась огромная рептилия с крыльями, размером с двухэтажный дом...

— Дракон... — только и смог выдавить я, тщетно попытавшись встать.

— Человек... — сказала рептилия, внимательно рассматривая меня..

Да ну нахрен! Никакие сиськи в мире не заставят меня сказать этой махине, чтобы он убирался отсюда! Ну его...

Стоп!

— Не понял, ты знаешь кто я!?

Глядя на моё ошарашенное лицо, дракон медленно расправил и сложил крылья, словно красуясь передо мной и ответил:

— Знаю... Я слышал очень много историй о вас. Но никогда не думал, что увижу живого человека...

Замолчав, дракон как-то странно посмотрел на меня.

— Может быть... Чайку? У меня тут пара мешков завалялась... — предложил монстр, медленно двинувшись в конец зала.

Чайку!? Он что, предлагает мне выпить чая!? Охренеть...

— И ты приперся сюда!? Из за бабы!? Ну ты и дебил... Я же тебя сожрать мог! — рассмеялся Валентин... Нет, я серьезно! Эту махину зовут Валя! Охереть можно...

— Ну почему сразу из за бабы... Мои погоны обязывают меня... — начал было я, как дракон вновь заржал, да так что аж с потолка земля посыпалась.

Черт, как-то странно устраивать чаепитие с таким чудищем... Хотя нет, странно смотреть как этот гигант сжимая в лапе деревянную бочку, отхлебывает из неё чай и довольно жмурится... Твою мать, ну почему здесь все такие чудики!? А я то дурак думал, что Спайк странный...

— Ладно, посмеялись и хватит. Тебе ведь не терпится узнать, откуда мне известно о твоём народе? — серьезным тоном сказал Валя.

Блин, а я уже и забыл... Вечно так!

— Ага...- только и удалось выдавить мне.

Здоровяк отложил бочку с ручкой в сторону поглядел по сторонам, словно проверял не может ли нас кто подслушивать и начал говорить:

— Знаешь... Я ведь не всегда жил в этой... Землянке. Когда-то давно, во времена когда еще не было никаких пони или грифонов, минотавров и бизонов...

Во времена мир пронизовали ледяные ветра и нигде не было и намека на жизнь, властвовало одно существо... — Валя хитро прищурился и взглянув на меня, продолжил

 — Моя мать.

Спустя тысячи лет, её называли странным и длинным именем и поклонялись как богине, но своё настоящее имя, она никому не говорила кроме нас... Сашенька. Именно так твой сородич звал её. Она говорила что в память о нем, отказалась от своего прошлого имени и стала нарекать себя Александрой...

Мать никогда не говорила о своих истинных целях, но и без этого я знал что она одержима идеей о воскрешении того мёртвого мира. Мама никогда не рассказывала мне, как так вышло, что эта планета погибла в холодных ветрах и оказалась погребена под снегом. Но она очень любила рассказывать истории...

Истории которые сама когда-то слушала от своего названного отца.

Дракон вновь потянулся к бочке и хлебнул из неё.

— Я очень рад что наконец встретил существо из легенд... Меня всегда восхищали мамины рассказы... Голые, слабые, без когтей и острых зубов. Вы покорили эту планету, заставили её плясать под свою дудку... Не плакались, не бегали жаловатся своей богине, как любят делать эти мелкие пони. А стиснув зубы продолжали упорно трудится, строить и разрушать, рожать и убивать, дружить и воевать... Черт, да вы даже в космос летали! Я до сих пор помню...

Как его? Гагара? Нет…

— Гагарин… — скромно вставил я.

Гагарин! Точно, Гагарин, именно он был первым кто побывал за пределами этой планеты... Столько достижений... Не то что эти мерзкие лошади! Тьфу, да они ничего кроме как песенки распевать не умеют! Не понимаю, почему мама решила их воскресить...

Черт, никогда не видел плюющегося дракона... Меня аж чуть не забрызгало… Мерзость!

Ну да ладно, всё бывает в первый раз...

Чуть помолчав, Валентин продолжил:

— Мама несколько тысяч лет учила меня своей мудрости. Незнаю, может быть она хотела чтобы я занял её место? Впрочем, теперь это уже не интересно...

Однажды, когда я учил этих тупых лошадей летать, она вызвала меня к себе... Я до сих пор помню её слова... Мама сказала что обучила меня всему что знала и что больше не может оставлять свой последний долг, не выполненным. До сих пор мне неизвестно, что она имела ввиду... Последние слова матери, говорили о том, что однажды в этом мире вновь появятся люди. Они будут очень напуганны и не будут понимать как их сюда занесло. Мама просила меня помочь им, защитить, обучить, позаботится о них... Это был последний раз, когда я её видел.

Дракон как-то странно закашлялся. Мне показалось что он сдерживает слёзы...

Блин, если эта махина заплачет, я точно в обморок грохнусь!

— Шли годы, столетия, тысячелетия... Но ни одного человека я так и не встретил... Если быть честным, мне просто надоели эти бесконечные поиски! — здоровяк развел когтистыми лапами.

— Я решил отдохнуть... Ну и вот я здесь! Безвылазно сплю в этой землянке уже которое тысячелетие. Ах, чуть не забыл...

Валентин снова отложил бочонок и двинулся в сторону горы драгоценностей. Покопавшись в куче, монстр подцепив на коготь какой-то кулончик, вернулся ко мне.

— Это, последнее что она мне оставила... Она просила передать это людям, незнаю зачем оно но, всё равно, возьми! — Валя протянул мне странный медальен, усыпанный какими-то непонятными надписями.

— Зачем он мне? — буркнул я, удивленно вертя в пальцах безделушку.

— А мне зачем!? Я без понятия для чего он… Да и к тому же, он тут валяется уже целую прорву времени... — со смешком ответил дракон.

Ну охренеть теперь... Хм, спал несколько тысяч лет? Странные дела...

— Погоди, а разве к тебе недавно не приходила женщина, с двумя кобылами? Они не просили тебя улететь отсюда?

Валентин удивленно посмотрел на меня.

— Неа... Когда я ложился спать, никаких деревень поблизости не было... Город был, большой… Но сюда уже давно никто не ходит... У меня же репутация... Все боятся, думают что сожру! Даже легенды есть, хочешь расскажу?

Это что-же получается!? Эта с-сука отправила меня сюда... Чтобы он меня сожрал!? Нихера не понимаю…

Стоп, сколько он тут спит?

— Этому чаю больше тысячи лет!? — изумленно спросил я, глядя на свою чашку.

Дракон чуть помялся и ответил:

— Вообще-то, пять тысяч… Но он ведь хорош, правда?

Пять тысяч лет!? Да меня отравить хочет!

И Лера видимо тоже...

— Валь, ты уж извини, но у меня срочные дела... Помоему меня где-то на*бали... — извиняющимся тоном пробормотал я, поставив фарфоровую чашечку на поднос и выдвигаясь на выход из землянки.

— За чай обиделся что ли… — пробубнил Валентин.

— Нет, у меня дела появились, срочные… — ответил я.

— Стой! — крикнул дракон.

Я остановился и раздраженно посмотрел на него. Что ему еще нужно!?

— Выход не там, это раз... И потом, где ты теперь живешь? — улыбаясь своей страшной пастью, спросил здоровяк.

— В Понивилле... — недоуменно ответил я.

— Хорошо, хорошо… Не знаю где это правда, но ничего. Спрошу у кого нибудь… — рассмеялся Валентин.

И зачем ему это надо? Хотя, какая мне нахрен разница!? Сейчас меня больше волнует, почему Лера соврала мне... Неужели она хотела меня прикончить!? Бред какой-то...

Было уже темно, когда я вернулся в деревню. И это еще быстро управился! Дракон отправил меня по какой-то сети тунеллей, в которых нихера не было видно... Да и выбрался наружу, хрен пойми где... Впрочем, хоть и с трудом, мне всё-же удалось отыскать дорогу обратно.

При виде деревеньки, мои страхи и подозрения как-то незаметно улетучились.

Может потому что тут попахивало Понивиллем? Мелким Понивиллем.

Приблизившись к дому Леры, я постучал в дверь. Никакой реакции, спустя несколько секунд мне показалось, что кто-то промелькнул в соседнем окне...

Не заперто.

— Что за херня... — прошептал я, заходя в дом.

Ну не совсем же они долбанутые, чтобы на ночь дверь не запирать!? Может кто вломился!? Хм, хотя... В этой стране разноцветных хиппи, про грабителей врятли слышали... Да и деревушка совсем маленькая.

В доме было темно как в жопе негра, только на кухне был какой-то свет... Ужин у них чтоли?

Я осторожно вошел в помещение...

— Что за...

Повсюду валялись щепки, какие-то деревяшки... На кухонном столе, возле светильника, в ряд лежали, вилки, ножи, садовые ножницы и даже топор...

Тут что-то не то...

Почувствовав какое-то движение сзади, я хотел было обернутся, но не успел.

— Ай, бл*ть! -
Что-то располосовало мне штаны на заднице, не слабо порезав кожу

Выдергивая нож из своей жопы, я завопил:

— Что за херня…

Сзади меня стояла крылатая и с интересом рассматривала мою порезанную жопу.

— А где кьютимарка!? — с обиженной мордой спросила Дэйзи.

— Что ты тво... — не успел я договорить, как заметил единорожку, которая с помощью, гребанной, магии держала перед собой какую-то железяку, похожую на гарпун.

Они меня завалить хотят!

Копьё со страшной скоростью полетело в мою сторону, но мне всё же удалось вовремя отскочить.

— В очередь сукины дети, в очередь!!! — дурным тоном завопил я, выхватывая "Кольт" из кобуры.

Крылатая тварь, попыталась кинутся на меня... Быстрая с-сука! Но пуля, всё-же побыстрее будет...

Свинцовый снаряд в латунной оболочке, калибра .45 ACP, вынося за собой больные мозги из тупорылой башки этой бл*ди и, разламывая дерево, вошел в стену.

Кобылка, продолжила свой полет, но уже без головы... Обезглавленная тушка, грохнулась у моих ног.

— Дэйзи! Милая... Ох, Селестия, ты грязный ублюдок! — завопила Синс, подхватывая, зло*бучей, магией нож у моих ног.

А вот хер тебе!

Быстро наведя ствол на эту скотину, я наугад сделал три выстрела.

Голова осталась на месте, но вот остальное... Переднее копыто, оторвало к еб*ням собачьим, разбрызгивая всюду кровь. Две остальные пули, врезались прямо в грудь этой психопатки, оставляя внушительные, кровавые воронки.

— Лера!!! Бэйри!!! — заорал я во весь голос.

Надеюсь с этими дурочками ничего не случилось...

Не успел я ничего сообразить, как получил сильный удар чем-то тяжелым по голове. Охнув, я повалился на пол, выронив пистолет.

Быстро перевернувшись на спину, я обнаружил на собой блондику. В её руках лежала доска...

— Ха, а здорово ты с этими дурами расправился... Уважаю! — захохотала еб*нашка, занося деревяшку для нового удара.

Черт, больно то как! Как-бы сотрясения не было... Да еще и задница...

Бл*ть, хер я позволю это суке себя прикончить! Кое-как, игнорируя пульсирующую боль в затылке, я со всей дури пнул Леру ногой прямо между ног.

Та, взвизгнув, выронила доску и, отшатнувшись к столу положила руки на промежность.

С трудом поднявшись с пола и подняв пистолет, я уже собирался начать допрос, с каких таких х*ев, они пытались меня завалить. Но блондинку это не устраивало... Не успел я ничего сказать, как она схатившись за нож на столе, с диким визгом бросилась на меня...

Ох, бл*!

Я быстро вскинул пистолет и отходя назад сделал еще три выстрела... Все пули попали в цель, одна вошла в плечо, вторая в руку с ножом... Третья, прямо в промежность... Блин, куда-то не туда я всё время целюсь...

Черт, сколько кровищи-то...

Лера, взвизгнув от боли, повалилась на пол. Ну наконец-то можно поговорить...

Уже приближаясь к этой сумасшедшей бабе, я услышал тихий стук со стороны лестницы. Глянув на корчащуюся от боли суку, я быстро перезарядил пистолет и двинулся в прихожую.

Звук шел из за двери под лестницей. Быстро приблизившись ко входу в подвал, я дернул дверь. Заперто...

Нахрена запирать подвал!? Ох, что-то мне всё это не нравится... Башка раскалывается, да еще и жопа болит... Какое-то не героическое ранение у меня...

Вздохнув, я со всей дури долбанул по дверце ногой, та чуть поддалась... Сквозь боль, я сделал еще несколько ударов.

На пятом пинке дверь распахнулась, открывая вид на лестницу вниз... Чуть помявшись, я вернулся на кухню и попутно пнув шипящую Леру, взял со стола светильник вернулся к лестнице.

— Ёпт...- вырвалось из меня, когда я спустившись по лестнице увидел Бэйри.

Кобылка была прикована цепью к стене, изо рта торчал кляп, но самое херовое было не это. Несчастная пони стояла ко мне боком, и даже в туслом свете светильника, я заметил что в её причинное место воткнуто что-то непонятное. Приблизившись, я обнаружил что это отрезанный конский хрен... Что за херня здесь происходит!?

— Так, спокойно... — как можно ободряюще сказал я, осторожно вынимая инородный предмет, из кобылкиного крупа.

Та, чуть вздрогнула когда я закончил и принялся вынимать кляп из её рта...

— Ты, ты убил их!? — со страхом в глазах спросила бедняжка.

— Да...

Хотя я еще не закончил...

Пока я возился с цепями, кобылка, всхипывая, рассказала мне что произошло:

— Как только ты ушел, они начали… Очень странно себя вести… Спрашивали меня о жеребцах… К-когда я сказала что у меня еще ни с кем никогда не было… — журналистка прервалась собираясь с силами.

— Л-лера… Она рассмеялась… Дейзи и Синс накинулись на меня… Я не могла пошевелится, а Лера… Она воткнула в меня… — кобылка тщетно пыталась сдержать слёзы, но не вышло.

— П-п-потом… Там на кухне… Они кормили меня… Ох, нет… Они кормили меня мясом… Мертвый пони, я ела его!!! — вдруг завизажала Бэйри.

— Они угрожали мне, били… Ох Селестия… Лера говорила что я должна помочь им… Они хочели убить тебя!

Черт, да она молодец! Продержалась… Не поддалась несмотря ни на что…

Ёпт, да это же пи*дец! Ё-мое...

— Ну ничего... Всё будет хорошо, скоро домой поедем... — утешал я Бэйри, вынося её из подвала.

— Там... Они еще там! Помоги им, прошу... — сквозь рыдания лепетала пони, тыкая израненным копытом в сторону лестницы ведущей вниз.

Там еще кто-то есть? Ё-мое, да какого рожна эти твари тут творили!?

То что я увидел в подвале, сложно было описать...

В углу стояло два жеребца, с прибитыми к ногам досками... Одному вырезали язык и кусок мяса со стороны крупа, второго оскопили... Черт, да на них живого места нет! Уши отрезаны, хвосты, яйца... Боже мой, кем же надо быть, чтобы такое сделать!?

Бедняги долго не могли поверить что я здесь не для того чтобы измыватся над ними... Кое-как вырвав доски из их ног, мне всё же удалось поднять их по лестнице.

Мои раны сильно болели, но это всё херня, по сравнению с их болью...

Последней, в самом дальнем углу подвала, обнаружилась совсем мелкая кобылка. Подросток, наверное... Не обращая внимания на её визги, я подхватил мелкую и пулей вылетел из подвала... Находится там мне больше не хотелось. Даже в тусклом свете были видны повсюду валявшиеся куски плоти и костей...

Суки... Просто, твари! Лично расстреливал бы таких, на добровольной основе, без выходных!

Когда я вынес кобылку в прихожую, к остальным несчастным, то понял почему бедняжка так сильно визжала и дергалась.

Задняя нога у неё буквально болталась на соплях... Черт, судя по ране, она уже не первый день в таком состоянии находится!

Я аккуратно положил мелкую на пол и достал штык-нож.

Не обращая внимания на всхлипывания кобылки, я осторожно поковырял запекшуюся кровь на ноге... Черт!

Я конечно не ветеринар, но тут и без корочек всё ясно, ноге пиз*ец! Ё-мое, да как у неё только гангрена не началась!? А болевой шок? А потеря...

Блин, сильная малышка...

— Сейчас будет немного больно... Не смотри! Отвернись, кому говорю! — приказал я мелкой.

Кость переломана, нога болтается только на сухожилиях и на куске мышцы... Блин, будет очень больно, но выбора нет. Либо нога, либо жизнь... Это просто чудо, что кобылка до сих пор жива!

Всхипнув мелкая отвернулась и стиснула зубы. Умная... Ну ничего, дядя Дима быстро управится... Я начал резать... Кобылка взвизгнула и дернулась.

— Терпи! Скоро всё кончится! Х*ли встали!? Держите её! — дрожащим голосом орал я, продолжая перерезать сухожилия...

Бэйри, стояла в стороне. Увидев как я ампутирую конечность мелкой, она проблевалась и плюхнулась в обморок, прямо посреди собственной рвоты... Мерзость!

Пока двое измученных жеребца держали несчастную, я сумел отрезать конечность и, забинтовал культю чуть ниже колена, куском своего кителя...

Голова уже кружилась от всего этого... Бедняги просто сидели на полу. Они ничего не говорили, не обсуждали... Никакой радости, никакого страха.

Эти глаза выражали только одно, отчаяние. Пленники не верили, что весь этот кошмар уже кончился...

Мелкий жеребенок сжался и тихо плакал в уголке, обнимая Бэйри.

— Кто-то мне за это ответит... — прошипел я, подрываясь с пола.

Лера всё так же валялась на полу кухни, тщетно пытаясь поднятся из лужи крови.

— Что ты сделала, тварь!? — завопил я, сходу врезав ей берцем в грудь.

Блондинка закашлялась, но спустя несколько секунд захохотала:

— Ничтожество! Что, лошадок жалко стало!? Чмо!

Вот же сука...

— Да они разумные, ёб*утая ты потаскуха! — вновь зашипел я, доставая "Кольт" из кобуры.

— Разумные? Да они же лошади! Посмотри на них... Живут в сказочном мире и ничего их не тревожит... Слабые выбл*дки, вот кто эти пони!

Я молча навел пистолет на голову этой суки.

— Мне достаточно было только чуть поморить голодом двух этих дур, как они сразу же стали жрать себе подобных... И не говори мне, что ты считаешь их равными себе, ты ведь тоже думаешь о них, как о слабаках... Ты ведь военный. — закончила Лера и вновь расхохоталась.

Я почувствовал как в голове что-то щелкнуло... Пистолет полетел в сторону и звонко стукнулся о пол, когда я приблизился к блондинке и присев, схватил её за горло.

— Тварь, Сука! Ты бл*дский кусок дерьма! Мразь... — шептал я, душа этот комок дерьма и месячных.

— Пусти... — хрипела Лера, суча ногами и тщетно пытаясь выцарапать мне глаза, простреленной рукой.

Но отпускать я не собирался... Мне хотелось увидеть как эта сука подавится своими словами.

— Больно... Не надо... Прости... — продолжала хрипеть шлюха, уже даже не пытаясь оборонятся, а лишь сопротивлялась оттягивая миг собственной смерти.

Я наслаждался её агонией... Мне хотелось вцепится зубами ей в глотку и добратся до трахеи, но душить её было куда приятней...

Когда я наконец очухался, то обнаружил себя сидящем в луже крови возле трупа Леры. У тела были выколоты глаза и порвана гортань… А ногти намертво вцепились мне в скулы.

Отпихнув безвольный труп я тихо буркнул:

— Ёпт...

Это сделал я!? Них*я себе... Впрочем, мне совсем не жаль её...

Ни её, не этих двух кобыл. Черт, да если бы я мог, то воскресил бы их, и снова прикончил...

Из размышлений меня вырвала Бэйри. Она аккуратно приблизилась ко мне, и с испуганной мордой произнесла:

— Нам пора ехать. Сэйли нужна срочная помощь... — дрожащим голосом произнесла журналистка.

Сэйли? Наверное это та девчонка... Бедняга, в таком возрасте и пережить это...

С трудом поднявшись с пола и подобрав пистолет, я двинулся в прихожую. Нужно как можно быстрее выбираться из этого пиз*еца...

Ебан*тый денек выдался. Столько дерьма... Крови и... Да что-же было не так с этой дурой!? Чертова тварь... И почему я сразу не понял?

Боже, как же хочется уже домой...

Сорок седьмая глава.

— Гнилое сено, где этот проклятый поезд!? — пробормотала Сивира, глядя на часы висящие возле вокзальной кассы.

Кобылка была очень взволнована пришедшим этим утром письмом принцессы.

Селестия просила встретить Лукина на станции и помочь ему с какой-то попутчицей. Младлей никак не смогла понять из письма, что за попутчица,и где лейтенант шлялся целую неделю? В письме никаких объяснений не было.

Впрочем, новости о том, что сегодня в полдень вернется Лукин, сполна хватило для того, чтобы кобылка, еще с утра спешно расчесавшись, пулей полетела на станцию...
"Ох сено, он ведь только в полдень прибудет..." вспомнила Сивира, но возращаться домой ей уже не хотелось....
"В этот раз точно скажу!" со смесью ужаса и решимости подбадривала себя младлей. Сегодня она твердо решила поговорить с человеком об их отношениях...

Сивира очень переживала по поводу внезапного исчезновения лейтенанта.
"Неужели это из-за меня?" с грустью думала кобылка. Она никак не могла поверить в то, что человек мог испытывать к ней какие-то чувства. Но письмо, полученное два дня назад от Селестии, настаивало на том, что может и еще как! В глубине души, младлей понимала, что принцесса не ошибается…

Но Сивира всё равно боялась поверить в это. Ведь если произошла ошибка, или она не правильно поняла то письмо...

— Задница минотавра... Ну не могу же я во второй раз высмеять его!? — пробурчала ночная пони.

Ей и так было дико стыдно за тот случай на празднике.

Когда Лукин раскусил её истинные намерения и вслух заявил об этом, кобылка не нашла ничего лучше, как соврать... Младлею вдруг стало очень страшно, что человек может отвергнуть её. Тем более, после его слов о том, что они разные биологические виды.

А потом еще тот случай с расстрелом...
"Ну ты и дурочка... Будто не знала, что он жутко агрессивный психопат!" — пронеслось в голове у Сивиры.

После случая в лесу кобылка еще долго не могла придти в себя. Разочарование. В тот момент она увидела не своего друга, а кровожадную сволочь, убивающую своего же безоружного бойца... Если бы Кабанов не рассказал Твайлайт, а Твайлайт Сивире...
"Дура!" гнобила себя пони. Она чувствовала себя виноватой, что не была с лейтенантом в то время. Она чувствовала, что он нуждался в ней...

Но та сцена... Жестокость друга поразила кобылку, и она даже не попыталась выяснить правду...

Мысли в голове прервались, когда она услышала протяжный свист и нарастающие фырканье паровоза. Быстро взглянув на расписание, кобылка убедилась, что это именно тот поезд...

— Пусть псих, пусть жестокий, лживый. Пускай чудовище... Но он моё чудовище! Или хотя бы друг… Мой друг! — шептала кобылка.

Бегло осмотрев себя и удовлетворенно хмыкнув, она подошла к перрону.

— Всё будет хорошо, успокойся... — бурнула под нос Сивира и приготовилась к встрече.

Откровенно говоря, я смутно помнил, каким образом мне удалось вывести всех этих страдальцев из деревни. Как-то смутно помню, что тащил мелкую кобылку через лес на руках, а Бэйри с жеребцами кое-как плелись позади, то и дело подгоняемые мной.

Бедная малявка...

У Сэйли, видимо, очень сильно болела культя и, с каждым моим шагом, из её горла доносились приглушенные стоны.

Бэйри больше напоминала привидение. За всю дорогу она не проронила ни слова, лишь понуро опустила голову, ковыляла поддерживая одного из жеребцов.

Машинист товарняка наверное очень удивился, увидев всю нашу затраханую компанию у себя на пути.

Впрочем, вдаваться в подробности и рассказывать нашу веселую историю не пришлось... Как только старый седой конь увидел в каком состоянии мои попутчики, оссобенно мелкая пони, он едва ли не сам начал умолять поехать в город.

Кое-как, нам всё же удалось загрузится в пассажирский вагончик прицеплен к паровозу. Тесновато конечно, но намного лучше, чем в товарном сидеть...

Когда поезд тронулся, в вагоне воцарилась какая-то гнетущая атмосфера.

Жеребцы не выражали абсолютно никаких эмоций, они просто улеглись на пол и молча уставились в никуда...

Журналистка, поглаживая мелкую по голове, как-то отрешенно смотрела в окно. Сэйли, обхватила копытами Бэйри и тихонько сопела, изредка подергивая культей слегка постанывая.

Повезло, что у машиниста оказались какие-то обезболивающие настойки... Старого пердуна мучала боль в суставах вот он и таскал с собой целый мешочек со всякими лекарствами.

Я едва ли не насильно впихнул все эти травы в пострадавших... Вроде полегчало. Во всяком случае, жеребцы уснули, даже Сэйли перестала стонать и дергать культей. С трудом, кобылке даже удалось забытся, пускай и беспокойным, но всё же сном.

Бэйри молча прижимала к себе мелкую и с отрешенным видом смотрела в окно...

— Беременность у наших женщин длится в среднем девять месяцев... — начал говорить я тихим голосом.

— В основном рождается только один ребенок, но изредка их число может доходить до трёх...

Ну же! Тебе ведь было так интересно как мы размножаемся!

— Твою мать! Да задавай ты уже свои дебильные вопросы! Спроси что угодно, отвечу! Черт, да не молчи же ты... — как мог я пытался расшевелить кобылку.

Если бы я сразу обратил внимание...

Офицер, блин. Как малолетка клюнул на весь этот бред что та сука мне наговорила... Дебил! Всё на сиськи пялился... Не будь я таким бараном, если бы только обратил внимание... Пригляделся. И что мне теперь сказать Бэйри!? Извини, я не заметил!? Мне было насрать на тебя? На твои намеки? Мудак...

Глядя на опустошенную журналистку, я прекрасно осозновал, как сильно я виноват перед ней. Мог ведь предотвратить всё это? Мог! Но клюнул на бабу... Чмо! Вафля ты лейтенант, самая настоящая вафля, а не мужик...

Я сидел и нес какую-то лабуду... Мне жутко хотелось отвлечь журналистку от воспоминаний. Вновь увидеть блеск в глазах и услышать тупые, наивные, вопросы.

Она ведь хотела узнать побольше о людях?

— А еще, на каждого военнослужащего полагается минимум двенадцать кубометров воздуха в расп...

— С..Спасибо... Мне... Мне казалось что ты не вернешся или еще хуже ты... Нет, не важно... — еле слышно промямлила Бэйри.

Спасибо!? Мне!? Да она совсем рехнулась...

— Какое нахер спасибо!? Какое нах*й извини!? Это я виноват, мать твою! Если бы я не тупил, а как нормальный...

— Это моя вина... — неожиданно заговорила спящая возле Бэйри кобылка.

— Я нашла этого ч-человека... — со слезами на глазах продолжила Сэйли.

Журналистка попыталась успокоить мелкую шепча какую-то фигню ей на ухо и гладя её по головке, но та не унималась.

— Мы с Дэйзи играли возле ручья... Мы часто там веселились. Она учила меня летать! Я всегда хотела быть прямо как она, даже называла её старшей сестренкой... — из глаз бедняги потекли слёзы.

Погоди-ка... Летать!? Так она, что, пегас!? Я уставился на раны, на её боках... Черт, да ей же крылья вырезали! А я то думал, что это просто...

— Я увидела странное тело, лежащее в грязи. Это был труп, какого-то человека в белом халате... Он был весь... Изрезан и словно... — кобылка заревела еще сильнее.

— Покусан... Дэйзи просила меня не лезть, но мне стало так страшно, я никогда не видела ничего подобного! — на этот раз Сэйли уже не смогла продолжать.

Она самозабвенно зарыдала, дергая культяпкой и закрыв морду копытами. Жеребцы лишь понуро смотрели в окно, не обращая внимания на происходящее Только спустя пару минут Бэйри всё же удалось чуть успокоить кобылку.

— Она просила меня не подходить... Но мне так захотелось казатся смелой в глазах Дэйзи... Возле тела пряталась она... — кобылка остановилась, пытаясь побороть дрожь в голосе.

— Она очень напугалась меня и попыталась убежать, но запнулась обо что-то. Видимо во время падения, она ударилась обо что-то головой и потеряла сознание.

Мы не могли бросить её там... Я не знала... — навзрыд, почти прокричала мелкая.

— Д-дэйзи слетала в деревню и позвала на помощь. Мама с папой решили оставить эту женщину в нашем доме... Мама когда-то была медсестрой в Мэйнхэттене и решила что под её присмотром человеку станет лучше... Лера казалась очень милой девушкой... Она очень много времени проводила со мной, Дэйзи, Синс...

Мы играли и дурачились пока... — плач резко стих, словно слёзы закончились.

— Во время осеннего праздника, она вызвалась испечь пирог для всей деревни, в благодарность за приём... Всё было здорово, пока... Я очнулась вместе с родителями в подвале собственного дома, там была почти вся деревня. Лера... Она всё смеялась и вытворяла... Дэйзи со своей сестрой не выдержали, они умоляли человека пощадить их... Лера сказала что так и поступит, но только если они докажут что не такие же ничтожества как остальные... Мама, она... И папа, они всех...

— Сэйли вновь зарыдала с новой силой. Уже казалось что ничто на свете не сможет прекратить её рыдания...

Кобылка еще что-то бормотала сквозь слёзы, раскачиваясь под стук колес, но разобрать её речь было уже невозможно.

Хватит уже! Нехрен ей вспоминать всё это дерьмо! Чертова тварь...

— Спи уже! Хватит реветь! Скоро в Кантерлот приедем... Была когда нибудь в столице!? Нет? Вот и хорошо... Знаешь как там за*бись!? Да что ты ревешь!? Не ссы... Селестия всё исправит, она же божество как никак... — бессовестно врал я, пытаясь утешить кобылку.

К горлу у самого подступал предательский комок... Принимать то что никто и никогда не сможет утешить эту кобылку было невозможно...

Нихрена Селестия не исправит! Тут уже никто ничего не исправит... Но ей знать об этом, совсем не обязательно!

Странно, но мои слова оказали достаточно сильный эффект.

Что жеребцы, что Бэйри... Да даже Сэйли как-то... ожила чтоли? Восторга и танцев не было. Но эта неуловимая атмосфера отчаяния испарилась, устпуя место надежде.

Неужели они так сильно верят в принцессу? А что они сделают когда поймут что я их на*бал? Когда поймут что прежнюю жизнь не вернуть?

Да какая разница? Я не могу просто сидеть и смотреть на них. Пусть уж лучше на чудо надеются, чем вот так...

Селестия среагировала очень оперативно. По прибытию в Кантерлот, машинист бегом побежал на вокзал выкрикивая рабочих. Что там творилось через полчаса описать сложно... Куча лошадей в белых халатах, стража, журналисты... Черт, полная задница.

Принцесса внимательно выслушала мою историю, расспросила Бэйри, жеребцов... Она уже хотела полезть к кобылке, но я не позволил.

Слишком много на неё свалилось, чтобы вот так вот запросто выспрашивать подробности того п*здеца, что она навидалась.

В итоге, всех четверых отправили в госпиталь.

Их вид, когда принцесса сказала что ничего не может исправить... Я никогда не забуду эти лица. Такое выражение бывает только у покойников...

Впрочем, меня в госпиталь класть не стали... Вместо отдыха и продолжительного запоя, я получил отборную порцию словесных п*здюлей длинною в ночь.

Оссобенно плевалась Луна. Она кляла меня во всех смертных грехах.

— Да что вы за существа такие! Проклятые конееды, ублюдки, нежить! — орала кобыла, страшным голосом.

Если бы не Селестия, она меня бы точно попыталась прикончить...

Раз за разом, они выспрашивали меня подробности всей этой истории. Я несколько раз пересказал им всё без утайки... Почти.

Про дракона я промолчал. К делу это не относится...

Промурыжив меня двадцать часов к ряду, обе принцессы всё-же поблагодарили меня за оказанную помощь уцелевшим и мягко попросили удалится в Понивилль.

— Один я не уеду... — буркнул я.

Когда я спросил у Селестии о дальнейшей судьбе Сэйли, принцесса ответила что её определят в приют или школу интернат...

Это-то меня беспокоило. Я слишком хорошо знал что такое оказатся в подобном месте, брошенным всеми и забытым.

Ведь я сам когда-то был определен в суворовское училище...

Пожелать такой судьбы кому, либо еще я не мог. Пускай даже ихние интернаты не похожи на "Суворовку", но всё равно не сахар. Оссобенно беря в расчет последние события. Я сильно сомневался, что Сэйли там смогут помочь... Эти лошади никогда ни с чем подобным не сталкивались.

Бросать эту кобылку на произвол судьбы я не хотел.

— Я забираю Сэйли с собой... — не успел я договорить, как Селестия буквально разразилась тирадой.

— Да вы в своем уме!? Она ранена! Ей нужна медицинская помощь! Не говоря уже про её душевное состояние! Вы действительно считаете что ей будет лучше с сородичами той...

— В Понивилле есть медицинское учереждение. И со мной и моими бойцами ей будет уж точно лучше, чем с абсолютно левыми людьми... Тьфу, пони!

— В любом случае, это не вам... Да и не мне — как-то тихо ответила принцесса.

Ну в чем-то она права...

Жутко хотелось спать, да и башка раскалывалась... Но всё-же я решился. Сэйли точно не место в интернате! У нас конечно не детский дом, а казарма, но всё-же... Мне совсем не хотелось бросать кобылку на произвол судьбы. Нельзя оставлять её одну, после всего этого кошмара, она может не выдержать...

Я чуть побродил по городу... Не мог же я соваться к мелкой с пустыми руками? Понимаю, сраная плюшевая игрушка никогда не заменит ей родителей, и не вернет вкус к жизни... Но во всяком случае, возможно это покажет ей, что мне не насрать на неё. Может быть, она мне поверит...

— Привет, как самочувствие? — осторожно спросил я, заходя в палату.

Врачи долго не хотели меня пускать, говорили мол, пациент в глубокой депрессии и всё такое... Будто бы я сам не знаю! Черт, да я ей только позавчера ногу оттяпал! Хорошо хоть эти гребанные "Гарри Поттеры" залечили культю. Так хоть проблем с переездом не возникнет...

Кобылка ничего не ответила, а лишь уставилась на меня пустым взглядом.

— Это...На держи.. Подарок короче... — неуверенно буркнул я, протягивая ей плюшевого единорога, размером с неё саму.

Она всё так же смотрела на меня, без какой либо реакции.

Блин, всё еще хуже чем я думал! Черт, уж лучше бы ревела...

— Ты... Ты ведь знаешь что тебя хотят в интернат определить?

Сэйли не ответила, она лишь безразлично отвернулась в сторону, уставившись в окно.

— Слушай... Дело в том, что у меня есть дом в Понивилле... Может быть тебе лучше будет пожить с нами? — осторожно задал я вопрос.

Она вылупила на меня свои глазенки. На секунду мне показалось что они вот-вот выпадут из орбит.

— Нас там пятеро... Знаешь у нас ведь будет всяко лучше чем в интернате! — продолжил я.

— Вы хотите удочерить меня? — каким-то странным тоном спросила Сэйли.

Удочерить!? Да ну нахрен… Папашей я становиться…

Хотя, а почему бы и нет? Пускай думает как хочет. Самое главное, это то что я смогу гарантировать ей нормальную, полноценную жизнь.

Немного погодя, я кивнул.

Это будет не так просто, всё таки брать в казарму ребенка, тьфу, жеребенка это не самая лучшая идея. Но всё-же, почему бы и нет?

Сорок восьмая глава.

— Пустите... — еле слышно произнесла кобылка, лежа у меня на плече.

Мы уже около часа просидели на вокзале, пропустив свой поезд, до Понивилля.

Блин, я теперь что, папаша что ли? Ну охренеть теперь...

Честно говоря, я совсем не ожидал, что Сэйли согласится на моё предложение. Кобылка смотрела на меня такими глазами, что мне чудилось — вот-вот она накинется на меня. Но, к моему изумлению, после довольно длинной паузы. Мелкая медленно кивнула и произнесла:

— С-спасибо... Я очень хочу поехать... — голос кобылки дрожал, но всё же она изо всех сил старалась казаться спокойной.

Долго оставатся в Кантерлоте я не собирался. Поэтому, без особых церемоний подхватил жеребенка и, повесив его на плечо, двинулся на выход.

Когда персонал заметил нас с Сэйли, они словно с ума посходили... Возможно, решили что я её сожрать хочу, или еще что то... Ну не могу их винить в излишней бдительности, даже наоборот, они молодцы, правильно поступали!

Вот только нахрена в меня "утками" швырятся!? Проклятые лошади...

Будь моя воля, поубивал бы нахрен... Тьфу, то есть вломил бы всем, таких лещей, что закачаешся!

Но увы, Селестия не оценила бы моих благих намерений. А получить по башке от древней кобылы мне не очень хотелось, так что пришлось терпеть и пытатся объяснить происходящее.

Кое-как, мне всё же удалось втолковать персоналу госпиталя, куда и зачем я тащу Сэйли.

Удивление на их мордах... Особенно, когда я упоминул принцессу... Блин, смотрел бы и смотрел! Но, впрочем, главное, что они вроде поверили. Во всяком случае, "утками" никто больше не кидался.

Но толстого белоснежного коня, в странных очках и белом халате, мои слова не успокоили. Он начал трахать мне мозги по поводу состояния подростка:

— Да послушайте же вы меня! Ей нужен отдых и покой! Бедняжка пережила страшный стресс и последнее, что ей сейчас нужно — это нервотрепка с переездом! Особенно, если она будет жить с вами, вы же абсолютно другой вид! — не унимался конь, загородив мне проход и не давая и шанса моим попыткам проскочить мимо.

Задолбал...

— Ох сено, да у вас даже нет нужных лекарств и обезболивающего! Я уже молчу про квалифицированную медицинскую помощь!

Хм, а ведь он прав! Промедол то я отдал...

— Ну так тащи свои лекарства! Задолбал уже нудеть! Нечего ей у вас делать. Ногу и крылья залечили? Все, дальше мы сами... — как можно спокойней сказал я.

Сэйли молча висела у меня на плече, не выражая никаких эмоций... Блин, это плохо, похоже, что ей уже на всё насрать!

Может поэтому она и согласилась поехать со мной? Думала, что я её сожру? Черт, только суицидницы мне не хватало!

Главврач хотел было возмутиться моей наглости, но осекся. Видимо,понял, что спорить тут бесполезно и раздраженно буркнул ближайшей медсестре, чтобы та принесла медикаменты… Через несколько минут она вернулась, таща в зубах мешочек со всякой фигней.

Таблетки, пузырьки, пилюли, даже инструкция была! Блин, а они предусмотрительные! Или забывчивые? А, неважно… Еще в мешочке оказалась коробка с ампулами...
"Ну нифига себе! Да эти лошади... Черт, я хренею..." — удивленно думал я, вертя в руках коробочку с промедолом. Ну дают! Даже маркировку скопировали! Больные... Или, может быть, они подумали, что надписи — это, типа, какие-то заклинания? Тьфу, дураки!

Хотя... Не такие уж и дураки, раз промедол заделали так быстро. Или тут опять дело в какой-то гребаной магии? Блин, да какая мне разница!? Промедол и промедол… Стоп!

— А нахрена они мне промедол принесли!? — тихо удивился я, неся кобылку к вокзалу.

Автомат пришлось перевесить на грудь, чтобы мелкая не билась головой о ствол... Да и плюшевую фигню нести как-то надо, не выкидывать же?

И всё же, нахрена они нам промедол дали? Пилюли, как я понимаю, это что-то вроде лошадиного анальгина, настойки и прочая мура — тоже вся подписана... А промедол-то зачем? Мне его в кобылку что ли колоть? Блин, он бы еще героин от бессоницы предложил... Хотя ладно, карман не тянет и хорошо. Мало ли, пригодится?

Сэйли вела себя тихо. То есть, совсем тихо, я даже заволновался.

Окружающие пони, то и дело поглядывали на нашу странную компанию. Мать их, нашли на что любоваться, уродцы любопытные! Тьфу, даже противно...

Когда мы уже подошли к станции, кобылка вдруг издала какой-то странный протяжный вздох.

— Что случилось? — обеспокоенно спросил я.

Вдруг заболело что-то? Или ей в сортир захотелось...

— Нет, ничего. Извините. — еле слышно пропищала Сэйли, как-то неуверенно поерзав на моем плече.

Блин, нихрена не понимаю в детях... Тем более в подростках! Тут что-то не то, может она пожрать захотела, но стесняется? Хм, или всё-же в сортир...

Обернувшись, я уставился на лоток с мороженым, стоящий возле входа на возкал.

Охренеть! Эти лошади жрут мороженое!? Ну ничего себе!

Хм, так она что, сладкого захотела!?

— Блин... Слушай, если тебе чего-то хочется, не нужно мяться! За спрос денег не берем... — сказал я в сторону своего плеча и направился к лотку лотка.

Что же это, я ребенка мороженным не угощу? Черт, да не такой же я козел!
"Мда… Уже, видимо, давненько эта мелкая сладостей не ела..." — размышлял я, сидя на лавке и наблюдая за тем, как Сэйли поглощает уже пятую порцию клубничного мороженого.

Хм, мне почему-то вспоминалось, как я, еще по кадетке, примерно также уминал конфеты... Даже хуже! Но, правда, у нас там со сладким совсем всё плохо было.

Чем кормили в столовой я даже вспоминать не хочу. А денег на буфет у меня никогда не было...

Другим пацанам родители деньги да всякую фигню таскали а мне… Блин, вот интересно, а почему мамаша так ни разу и не приехала? Неужели так сильно была занята с новым хахалем?

С-сука... Надеюсь, она сдохла еще до того, как меня к этим пони закинуло!

На наш поезд мы уже опоздали, но я не решался торопить обжору. Когда она в последний раз ела мороженное?

Черт, да Сэйли там такого навидалась... Если бы она только попросила, я ей бы весь лоток скупил!

Да и к тому же, когда кобылка ела, то больше напоминала обычного послушного ребятенка, хоть и вся в бинтах, да без ноги. А не измученную жертву психопатов, потерявшую родителей и всех друзей...

Наконец, когда мелкая съела все девять порций... Блин, да как в нее столько влезло-то!? Ей плохо не будет? Ё-мое, надо было контролировать...

В общем, когда Сэйли закончила, я подхватил её и, повесив на плечо, собирался уже двинуться к кассе за новыми билетами, но кобылка тихо потребовала, чтобы я её отпустил.

Хмыкнув я подчинился. Положив плюшевого единорога обратно на лавку, я аккуратно поставил мелкую на платформу.

— Спасибо. Я сама попробую... — смущенно проговорила Сэйли, пробуя пройтись.

Без задней ноги получалось не очень.

Блин, ладно, если хочет быть самостоятельной — ну не заставлять же её?

Кое-как, нам все же удалось, обменяв старые билеты на новые, сесть на нужный поезд. Уже в вагоне я снова попытался помочь мелкой забраться на сиденье, но, наткнувшись на недовольный взгляд, отпступил. Ну и хрен бы с ней... Хочет быть самостоятельной -пускай.

— У меня боец, Скоков, вроде неплохо по дереву работает... Протез тебе забабахаем, будешь как новенькая, блин. — с наигранным весельем в голосе сказал я.

Мне хотелось вселить немного надежды, в беднягу. Если она не будет верить, что её будущая жизнь будет нормальной, то ей уже ничем нельзя будет помочь.

Сэйли как-то неуверенно уставилась на меня. Чуть помедлив, она поиграла своими мышцами на спине, там где раньше были крылья.

— А... Крылья!? Вы сможете сделать мне крылья!? — с надеждой в голосе и недоверием в глазах, спросила мелкая.

— Хрен его знает... — случайно вырвалось из меня.

Сэйли грустно улыбнулась и отвела взгляд, уставившись куда-то за окно.

Черт, ну почему я вечно ляпну что-то не то!?

— Сделаем тебе крылья, куда мы нахрен денемся? Не знаю, правда, как, но сделаем, можешь быть уверена! — как можно убедительней сказал я.

Врать ей больше не хотелось. В конце концов, как она сможет доверять мне, если я постоянно буду вешать ей лапшу на уши? Даже если буду это делать, чтобы не задеть её... Надо заканчивать со всем этим. Либо правду, либо вообще ничего! Бедняжка это заслужила...

Сэйли внимательно посмотрела на меня и, чуть погодя, кивнула.

Именно сейчас я заметил в её глазах то, что так сильно хотел увидеть. Надежду. Кобылка начала потихоньку верить что жизнь всё еще может наладится. Пусть и не так, как раньше...

Остальной путь до Понивилля мы проделали без происшествий. Окружающие пассажиры то и дело косились на нас, тщательно скрывая свой интерес, но меня это мало волновало. Хрен бы с ними, пускай таращатся, не устраивать же сцену из за это!?

Тем более, я был занят, рассказывая кобылке всякую скучную фигню. Про Понивилль, про человечество, про бойцов и армию, даже про свои кадетские годы не забыл...

Блин, офигительные истории! Одна охренетительней другой, просто!

Впрочем, мелкая всё равно с нескрываемым интересом слушала мой бред. Даже пару раз переспросила! Черт, кому могут быть интересны мои тупые истории!?

Блин, надеюсь её заинтересованность это хороший знак...

Когда наконец объявили о том, что поезд прибыл в Понивилль, я снова попытался подхватить Сэйли, но она была настойчива.

— Я сама! — как отрезала, заявила кобылка и похромала на выход из вагона.

Странно, совсем недавно, она стеснялась и мямила, а теперь едва ли не приказывает! Охренеть... Может быть на неё так подействовал мой трындеж? Ну если было скучно, могла бы и сказать...

Пока вешал вещмешок за спину и забирал свой автомат с плюшевой игрушкой, мелкая уже успела выйти из вагона.

— Бл*ть!
"Черт, неужели она решила сбежать!?" — испуганно подумал я.

Быстро собрав вещи, я вылетел на станцию.

Сэйли стояла на платформе и испуганно смотрела на... Ох, ё-мое!

— Что так долго!? Ты должен был в полдень приехать! — с напором, грозным голосом произнесла Сивира, стоя перед мелкой.

— Дела были... М-мороженое и всё такое... — запинаясь пробормотал я.

Черт! Ну нахрена она приперлась!? Да еще и вся расчесанная, гладкая такая... Симпатичная...

Бл*ть! Отставить зоофилию, товарищ лейтенант!

Ё-мое, надеюсь, что я не покраснел, вот же...

— Вы... Вы вампир? Ваши клыки... — испуганно пробормотала Сэйли глядя на младлея.

Вампиры? Хм, помоему она больше смахивает на летучую мышь. Большую и надоедливую мышь...

Сивира удивленно уставилась на мелкую, перевела взляд на меня, потом снова на кобылку...

— Ты её похитил что ли!? Ох, Луна! Что ты с ней натворил, Дискордово ты отродье!? — злобно зашипела "мышепони".

Несмотря на все эти угрозы и злобное шипение, я всё равно был очень рад её видеть. Хоть я и тщательно это скрывал.

Здорово всё же вернутся домой....

Но почему меня вечно принимают за хрен пойми кого!? Похитил... Ну охренеть теперь!

Сорок девятая глава.

Мда уж... Объяснить Сивире, откуда у меня появилась "дочь", оказалось ненамного проще, чем младлею пояснить, кто такие ночные пони, и почему они не похожи на вампиров.

Хм, а Сивира, похоже, понравилась Сэйли. Мелкая не давала кобылке расслабиться, буквально завалив её вопросами о этих "мышепони" и гвардии.

— А это очень тяжело!? А принцесс видели!? А как вы получили своё звание!? А оно намного ниже чем у дяди!? — и тому подобное...

Если бы кто угодно другой спрашивал при мне такую дурость, я бы отправил его в пеший тур до ближайшего проктологического отделения!

Но Сэйли... Блин, я просто в восторге! Причем сразу по двум причинам: главное — то, что мелкая очень оживилась, и только её прихрамывающая походка напоминала о случившемся. Да и Сивире досталось по заслугам. Нехрен было обвинять меня не пойми в чем!

Правда Сэйли и до меня добралась....

— Дядя Дима, а почему вы не сказали, что женаты!? Про "суворовку" рассказали а... — с невинным видом обратилась ко мне кобылка.

— Да с чего ты... — хотел я уже спокойно объяснитть подростку, что она ошиблась, но меня прервала младлей...

— Женат!? Когда ты успел!? Или ты врал мне!? Какого сена, Лукин!? — завопила Сивира, что на нашу странную компанию уставилась вся Понивилльская площадь.

— Да не женатый я!!!

Блин, задолбала...

— Сэйли, ты ошиблась — уже спокойным тоном обратился я к маленькой кобылке.

— Кхм, прости... Просто всё это как-то неожиданно было — пробормотала Сивира, заливаясь краской.

Черт, и чего она так разоралась? А вдруг я и вправду женат? Нельзя что ли!?

Хм, а однажды мне почти довелось расписаться. Правда, потом я протрезвел... Ну, откровенно говоря, внешний вид и способ заработка моей "невесты" оставлял желать лучшего...

Остаток пути мы с Сэйли провели выслушивая невнятные оправдания младлея.

Блин, и чего она так заволновалась? Странная кобыла, нихрена её не понимаю.

— Ой, а это твой дом? Такой огромный... — пораженно спросила мелкая.

Удовлетворенно хмыкнув, я ответил:

— Нет, не мой, а наш! Ты теперь с нами живешь, со всеми вытекающими... — начал я, но меня снова перебила Сивира.

— Только не говори мне, что собрался заставлять малышку мыть полы, ходить строевой и стрелять!? — возмущенно выпалила темная пони.

Остановившись и закурив... Черт! Последняя сигарета! Твою же мать...

Выбросив пустую пачку, я заговорил:

— Ясный хрен, нет! Почему ты из меня какого-то садиста лепишь!? И кстати, откуда ты знаешь про полы и строевую? Опять шпионила!?

От негодования у Сивиры едва пар из ноздрей не повалил.

— Да как ты смеешь!? Ты, ты... Да ты же... А! Ну его к сену! — заключила кобылка.

Чуть успокоившись, она продолжила:

— Бойцы твои... Уже все уши прожужжали, о том, какой ты придурок, и всё время гоняешь их и заставляешь "пахать"... Кстати, что-то не пойму... А где вы землю-то вспахиваете? — неуверенно закончила крылатая кобылка.

Я уже собирался сказать что-то нелестное в адрес своих нытиков, да заодно пройтись по тупости младлея, но меня прервала Сэйли.

— Я не малышка! Мне уже тринадцать лет! — обиженно протарахтела кобылка и забавно притопнула копытом, едва не потеряв опору.

Это здорово, всё-таки, видеть, что она ведет себя, как нормальный подросток. Пусть и не сразу, но я верю, что Сэйли сможет прожить своё детство без постоянных воспоминаний о Чистом Сене.

Уж я-то приложу все усилия к этому!

Убедив мелкую, что все относятся к ней как к взрослому чело... Тьфу, пони! Я повел её в дом.

Сивира двинулась вслед за нами. Видимо их, в гвардии, разрешения спрашивать не учили.

Ну да ладно, я в принципе не против, не чужая всё таки...

— Ох, ёпт... — буркнул я, зайдя в дом.

Расположение больше напоминало какой-то свинарник... Повсюду валялись бутылки, пустые сигаретные пачки, всякий хлам.

Зайдя на кухню я еле сдержался, чтобы не заматерится вновь, не дело, при ребенке ругатся.

В раковине и вокруг неё стояли огромные нагромождения грязной посуды. Полы повсюду были почти черные от грязи и разводов, но самое плохое ждало меня в конце коридора...

Оружейка была распахнута настежь...

— Второй взвод! На месте построения становись, форма одежды номер ноль, с вазелином, с-суки!!! — завопил я что есть силы.

Сэйли пугливо отшатнулась от меня и боязливо покосилась на младлея.

Блин, напугал...

— Кхм, я тут пока занят буду... Может сходишь с тетей Сивирой, подберешь себе пока комнату? Постараюсь побыстрее управиться... — как можно спокойней сказал я в сторону кобылки.

Сивира, хмыкнув и косо взглянув на меня, повела мелкую в первую попавшуюся дверь... Блин, да это же моя комната! Черт! А, ладно, потом разберусь.

— Тащ лейтенант! Товарищ лейтенант! — с безумными визгами вылетела откуда-то из умывальника Лира и буквально накинулась на меня.

Единорожка с радостной мордой встала на задние ноги и, обхватив копытами, прижалась к моему животу.

Ёлы-палы! А это приятно... В смысле то, когда кто-то так сильно рад тебя видеть, а не то, что Лира уперлась своим мягким носом в мою грудь... Блин, опять меня не туда понесло!

Единорожка вдруг отстранилась от меня, встала в строевую стойку и затараторила:

— Товарищ лейтенант, за время вашего отсутствия происшествий... — кобылка осеклась на полуслове, явно подбирая слова.

— Тащ лейтенант, тут тако-о-ое было! Полковник Скоков издал приказ об отмене обязанностей военнослужащего! Личный состав... — Лира снова замолчала, раздумывая над дальнейшим.

Впрочем, долго думать она не стала, вздохнув и махнув копытом, единорожка возмущенно затараторила:

— Лисин почти не появляется в расположении взвода, всё время проводит у Черили. Сергей с Полковником целыми днями или пьют, или тоже пьют, но уже на ферме, вместе с Биг Макинтошем. Только младший сержант Кабанов продолжает выполнять свои обязанности, готовит и покупает продукты... Но он почти весь день проводит у Твайлайт! Совсем мне времени не уделяет... — обиженно закончила кобылка.

— Та-а-ак... Кто сейчас в расположении? Только ты?... — от таких новостей я позабыл все стандартные формы речи. Полковник!? Приказ!? Скоты, что они тут устроили!? Совсем расслабились...

— Одна я... Мне сказали убираться в умывальнике, но из инструментов выдали только вилку... Как я вилкой буду убираться!? — возмущенно воскликнула Лира.

Ей, наверное, было очень обидно, что бойцы не воспринимали её всерьез и не брали с собой на пьянки... Тьфу! Да причем тут пьянки!? Совсем уже башкой тронулся...

Блин, да из этой рогатой, солдат выходит лучше, чем из всех этих дегенератов вместе взятых!

— Ох, ёлки... Ладно, пойдем прогуляемся по городу... А то я смотрю, расслабились... — спокойно сказал я расплывающейся в улыбке Лире.

Заодно про Сэйли расскажу по дороге. А то еще начнется! “Что у тебя с ногой? А с крыльями? Почему ты здесь, где твои родители?” И тому подобное...

Подождав, пока единорожка сбегает за своей кепкой, я двинулся на выход.

Надеюсь, Сивира с Сэйли поладят... Очень на это надеюсь! Даже стыдно признаться почему...

------------Я медле-е-енно снимаю звёздочки(Матюки, как они есть, ибо заебало уже...)------------

— Чё сказал!? Ты, конеёб сраный! Я тебе сейчас глаз на жопу натяну, вафелька злоебучая! — зашипел Скоков, дергая затвор и медленно приближаясь к ефрейтору.

Возле библиотеки уже начинала собиратся любопытная толпа пони. Всем было жутко интересно, из-за чего люди ругаются в этот раз?

— Леха, хорош уже! Задолбал ты со своими пьяными замаш... — начал было Кабанов, но Скоков прервал его, не побоявшись больших размеров "капрала"
— А тебя я вообще не спрашиваю! Ты совсем уже расслабился! Хули ты в казарме бардак устроил!? А на кухне кто посуду мыть будет, а!? — переключился на здоровяка пьяный солдат.

В последнее время рядовой всё сильнее сдавал свои позиции зеленому змию. С тех пор, как лейтенант уехал в неизвестном направлении, бойцу было не по себе...

Поначалу всё было отлично! Даже очень! В первые пару дней Алексей и сотоварищи откровенно шланговали и балдели от безделья. Попутно беззлобно прикалываясь над наивной единорожкой, которая требовала от них соблюдения устава. Только Кабанов не выказывал никакой радости по поводу резкой пропажи командира.

— Уехал — значит надо... Наверное... — заключил здоровяк и не стал ничего менять в своём дневном распорядке. "Капрал" всё так же ходил на рынок за продуктами и занимался готовкой, но чужие обязанности брать на себя наотрез отказывался.

— А че я? Это Серега у нас по уборке... Вроде... — отвечал рыжий на замечания товарищей по поводу бардаку на кухне.

Впрочем, Пугачев вовсе и не думал заниматся уборкой, мотивируя это тем, что "Че я, очкотер что ли какой? Пускай сам убирается, почему я-то должен?".

Как-то незаметно во взводе назрел раскол. Всем хотелось заниматся своими делами и никто не собирался решать общие вопросы...

Скокову было не по себе от всего этого. Уезжая, Лукин нарушил устав и, несмотря на звание, оставил именно его за главного...

Бойцу, откровенно говоря, было стыдно за себя и за собственную некомпетентность. Ему казалось, что удержать в "строю" своих товарищей будет простой задачей, не требующей никаких его действий — но, как оказалось, рядовой ошибался.

Кабанов всё меньше и меньше времени проводил в казарме, постоянно пропадая в библиотеке, помогая Твайлайт с её эксперементами. Пугачеву было наплевать на своего постоянно орущего и чего-то требующего товарища. Сергею было совершенно наплевать на всё, даже наоборот — ему нравился новый порядок вещей, ведь это именно он уже два раза пытался избавиться от командира...

А Лисин... Ефрейтора уже совсем ничего не заботило. С уходом лейтенанта, он почти совсем перестал появлятся в казарме, проводя всё своё время либо в школе, либо в доме Черили... Чем они там занимались, Скокову знать совсем не хотелось...

От осознания собственной неудачи и откровенной тоски по тем временам, когда все, более или менее, соблюдали порядок и какое-то подобие устава, Алексей запил. Причем довольно сильно... В то время, как Пугачев помогал Эплджек по хозяйству, Скоков на пару с БигМаком запирались в погребе и просто напивались, попутно обсуждая собственные проблемы.

Ярко-красный пони быстро превратился из простого, забавного собутыльника в неплохого товарища для рядового. Возможно, теперь единственного товарища в этом мире... Скокову было откровенно жаль поня, ведь он уже не один месяц ухаживал за Черили, а тут...
"Мда уж, Лисин явно влез не своё дело." — думал рядовой, выслушивая жалобы Биг Мака. Пони, в свою очередь, выслушивая сетования своего человеческого друга советовал последовать примеру лейтенанта:

— Ну, у него-то получалось... Агась! И еще как! — говорил понь, прикладываясь к яблочной настойке.

Алексей лишь вяло отмахивался, просто боясь поступать так же. "Не такой же я мудак!?" — думал боец, вспоминая своего командира.

Но сегодня утром, проснувшись с похмельной головой и оглядев полное запустение в расположении, Скоков наконец решил.

— Да пошло оно всё... Заебали! Не хотите по-хорошему — будем по-плохому! — недовольно пробурчал боец, двигаясь к оружейке.

Забрав своё личное оружие и отправив Лиру, от греха подальше, на уборку в умывальник, Алексей двинулся к библиотеке.

Солдат смутно помнил, что ефрейтор с Пугачевым сегодня вроде собирались сходить в библиотеку, помочь Твайлайт в каких-то исследованиях по человеческой культуре...

— Леха, ты совсем съехал!? Убери автомат, придурок! — испуганно отходя назад, крикнул Лисин, глядя на приближающегося к нему солдата.

Впрочем, бойца мало волновали слова ефрейтора... Скоков уже плохо осознавал свои действия. "Нехрен с ними в бирюльки играть, пора уже..." — думал Скоков, пытаясь унять дрожь в руках.

Рядовой вовсе не собирался применять оружие на своего же сослуживца, но вот припугнуть...

— Слушай сюда... Либо ты сейчас мухой метнешся в казарму и начнешь работать, как все, либо я тебя... — начал было Скоков, но его прервал сильный удар чем-то железным по затылку. Боец, отшатнувшись и едва не завалившись на землю, ошарашенно обернулся... Но, не успел он ничего сообразить, как у него мгновенно отобрали автомат и добавили еще одним ударом в грудь.

— Совсем уже охуели!? — крикнул Лукин, сжимая в одной руке "Калашников", а в другой — "Кольт". В лейтенанта испуганно вперились несколько десятков пар глаз, явно ожидая чего-то нехорошего. Только какой-то пони, еле слышно шепнул своему другу:

— Ну наконец-то...

Лукин внимательно обвел взгядом своих бойцов и сплюнув, коротко скомандовал:

— В казарму, бегом марш! — и, взглянув на Лиру, уже тише добавил:

— Сходи, поищи Пугачева... Посмотрим, как он вилкой чистить будет...

Бойцы неуверенно переглянулись, явно не решаясь ни возвразить, ни подчиниться.

— За мной! В колонну по одному, становись! Че стоим? Приказ не слышали!? — безэмоционально скомандовал Кабанов и принялся подгонять своих товарищей.
"Капрала" откровенно порадовало появление командира.
"Теперь хоть посуду помоют..." — подумал боец, прежде чем повести солдат в сторону расположения.

Пятидесятая (Юбилейная) глава.

— Тащ лейтенант, ну как я буду вилкой-то чистить!? — ныл Скоков, скребя столовым прибором по тарелке.

— Руками, блять! Чисти-чисти! Засранец, работай давай! — буркнул я, закуривая "Перекур".

Фу, ну и мерзость... Прощайте лёгкие, блин! Ну да ладно, хоть что-то, не сено же курить!?

Как только мы с бойцами добрались до казармы, Сивира, видимо заслышав нас, вместе с Сэйли вышли из дома.

— Нечего кобылке смотреть на всё это! Лучше в "Сахарный уголок" сходим... Когда прекратишь тут сцены устраивать, тогда и заходи. Разговор есть... — многозначительно закончила младлей и двинулась в сторону Понивилля.

Ну, в принципе, она права... А то мелкая еще бояться меня начнет, пускай уж лучше сладкого поест, ей вроде нравится!

Блин, что-то быстро они спелись! Не думал, что Сивира сразу же начнет крутиться вокруг кобылки. Странно всё это... И что за разговор? Надеюсь, она не начнет канючить мол ребенку не место в казарме, тем более рядом со мной... Очень на это надеюсь!

Впрочем, за Сэйли я был спокоен — с младлеем она не пропадет. Хоть мне и не хотелось надолго оставлять её с Сивирой: мало ли чего она мелкой наговорит про меня? Да и к тому же, у меня были дела поважнее...

Как только Сивира на пару с Сэйли, скрылись за поворотом, я тут же принялся отдавать команды:

— Лисин, собираешь весь хлам в расположении, складываешь в мешок и выносишь на улицу! Кабанов, следи, чтобы эта скотина не халтурила! Кстати, мешки на помойку относить будешь ты. Так, теперь Скоков... — замолчал я, уставившись на пьяного бойца.

Рядовой неуверенно переминался на месте, ожидая своей участи.

— Любишь над Лирой прикалываться!? Ну это мы еще посмотрим... — веселым тоном обратился я к солдату, вспоминая про вилку.

Примерно через полчаса после начала ПХД пришли Пугачев и Лира. Не став выслушивать объяснения и оправдания бойца, я, не отвлекаясь от наблюдения за моющим посуду Скоковым, отослал рядового мыть полы в расположении. Реакция Пугачева на мой приказ была достаточно интересной: боец, видимо, собирался высказать мне что-то, но, заметив мою руку, как бы невзначай потянувшуюся к скалке, солдат быстро пошел за ведром.

Запустив процесс уборки дома и надавав подзатыльников, я собирался двинуться на поиски Сивиры.

За старшую решил оставить Лиру...

Удивление бойцов было неописуемо, но перечить моему приказу никто не осмеливался. Понаблюдав немного за тем, как единорожка с натянуто грозной мордой прикрикивает на бойцов, я, с трудом сдерживая смех, отправился в сторону городка.

— Шевелитесь! Что вы как сено безвольное!? — слышал я крики кобылки, выходя из дома.

Блин, когда я принимал её во "взвод" — мне и в голову не приходило, что от неё может быть какая-то польза, кроме моральной поддержки.

Хм, странная она всё же...

Ну да ладно, вряд ли её станут слушаться, но вот Кабанова... Здоровяк не даст в обиду кобылку, в этом я уверен. Да и к тому же ребята сами понимают, что накосячили, врят ли они будут сильно возбухать по поводу ПХД.

Вот только где этот "Сахарный Уголок"? Блин, сколько уже живу в этом городишке, а нихрена незнаю!

— Ладно... Найдем! — буркнул я, закуривая новую сигарету.

— Подождите... Это опять мне!? — удивленно спросила Сэйли, неуверенно глядя на поднос с кексами.

— Тебе! Кому же еще, глупенькая!? — весело воскликнула Пинки Пай, садясь за стол напротив кобылки и с интересом смотря на неё.

Сэйли была, конечно, рада сладостям, но не такому же количеству!? Не успели они с Сивирой зайти в кондитерскую, как странная розовая кобылка едва ли не насильно усадила их за стол и принялась пичкать сладким.

Младлей была явно не в восторге от такого внимания к их скромной компании, но отказываться не стала.
"На меня тут и так уже косо посматривают... Да и Сэйли не помешает съесть немного кексов...." — подумала ночная пони.

Она плохо поняла, что именно произошло с кобылкой, Лукин явно не решался рассказывать подробности при Сэйли. Но младлей прекрасно видела, что с малышкой произошло нечто ужасное…

Да и сама Сивира очень любила разного рода сладости, хоть и пыталась это скрывать. Кобылка думала, что любовь к конфетам и тому подобному — непозволительна для заместителя начальника гвардии.

Впрочем, несмотря на это, она всё равно незаметно для себя съела уже примерно три кекса и пару рулетиков....

Сэйли вздохнула, явно собираясь с силами и принялась за новую порцию вкусняшек, чем заметно порадовала Пинки.

— Правильно! Кто сладкого не ест — у того хвост облез! — весело сказала розовая пони и переключилась на Сивиру.

— А ты почему не ешь? Клыки мешают? — заинтересованно спросила кобылка.

Младлей поперхнулась. Её очень часто спрашивали подобное. Сивиру задевало такое отношение.
"Я такая же, как и все остальные пони!" — возмущенно думала кобылка, смотря на Пинки. Ей очень не нравилось, когда другие пони напоминали о различии их народов.

— Нет, не мешают... — недовольно буркнула кобылка, поглядев в сторону Сэйли, с трудом уминающую кексы.

— Но ведь они такие большие, как же они могут не мешать? — продолжала допытыватся Пинки.

Сивира уже хотела сказать что-нибудь резкое в адрес надоедливой кобылки, но её прервала открывшаяся дверь. Розовая пони, взглянув в сторону входа, вдруг резко вскочила и заорала:

— Нет! Только не снова! Я не отдам тебе свой барабан!

И не успела младлей хоть как-то среагировать, как Пинки Пай побежала в сторону лестницы на второй этаж.

— Мой барабанчик, я спасу тебя! — крикнула странная кобылка, взбегая по лестнице.

Сивира с Сэйли проводили удивленными взглядами розовую пони и одновременно обернулись на дверь.

В проёме, согнувшись, стоял Лукин и удивленно смотрел на лестницу.

— Черт, и почему мне так везет на ненормальных... — буркнул себе под нос лейтенант, заходя внутрь.

— Хм... Не ожидала от тебя подобного... — тихо сказала Сивира, поежившись от ночной прохлады.

А ведь уже осень... Хм, интересно, а зимой у них много снега выпадает? Не думаю...

Черт! А ведь у нас зимней одежды то и нет! Ё-мое, надо будет Лисину сказать, чтобы вместе с Рэрити какие-нибудь бушлаты сшили. А то получить обморожение по причине собственного раздолбайства мне совсем не хочется!

Немного посомневавшись, я все же, с трудом, снял с себя китель и протянул кобылке. Мужик я или что? Ну не мерзнуть же ей?

Кобылка, всё еще пораженная моим рассказом о событиях в "Чистом Сене", неуверенно взяла китель в зубы. Ловким движением накинув его себе на спину, она смущенно кивнула и сказала:

— Спасибо...

Вставив сигарету в зубы, я кивнул и, чиркнув зажигалкой, спросил:

— В смысле? Ты не ожидала чего?

Младлей неопределенно взмахнула копытом, и, осмотревшись по сторонам, как-то тихо сказала:

— Ну... Это был правильный поступок. Для тебя... Прости, но даже я была о тебе не слишком высокого мнения.

Ну охренеть теперь! Опять из меня какого-то ублюдка лепят! А как я еще мог поступить? Поубивать там всех, или, еще лучше, присоединится к Лере!? Совсем рехнулась!?
"Блин, да хрен бы с ней" — обиженно подумал я, оглядывая ночную яблоневую рощицу. Сидеть здесь было не очень комфортно, но уж лучше прохладный ветер, чем заставлять Сэйли во второй раз переживать случившееся. Да и остаться наедине с Сивирой... Блин, опять меня понесло!

— Извини, мы ведь друзья. Я должна была быть лучшего мнения о тебе... — извиняющимся тоном пробормотала младлей, плотнее укутываясь в китель.

На мгновение мне показалось, что она будто бы принюхивалась к моей одежде. Странно...

— Кстати... Могу я... Кхм, можно я буду навещать Сэйли? — напряженно посмотрев на меня, спросила кобылка.

— Ну да, почему бы и нет... В конце концов, ты ей вроде понравилась! — ответил я, ухмыльнувшись.

Блин, это что же получится? Я буду за папу, а младлей за маму.... Ё-мое, никогда бы не подумал, что удочерю цветастую лошадь. Дожил, блин!

Еще с полчаса мы просидели с Сивирой, обсуждая, куда лучше всего будет сводить жеребенка завтра. Младлей настаивала на библиотеке, мол там книжки и всё такое... Блин, ну нахрена подростку книжки!? Уж лучше еще раз сходить с ней в кондитерскую или, на худой конец, из негритянской "берданки" пострелять, чем заставлять мелкую слушать пространные лекции Твайлайт.

В итоге мы сошлись на компромиссе. Сводить кобылку в школу — не самая плохая идея. Может, и товарищей себе найдет? Только надо будет как-то замаскировать её раны, а то детишки начнут расспрашивать... Да уж, надо будет постараться.

Сойдясь на школе, мы решили сворачиваться и расходиться по домам, а то уже поздновато как-то.

Вернув мне китель, Сивира, смущенно помявшись, встала на задние копыта и обняла меня.

Ух, ё-мое... Черт, ощущать её теплый нос на своей, почти не прикрытой груди и прижиматься к её теплому, мягкому телу, было на удивление приятно...
"Так, отставить! Отставить, я сказал!" — судорожно пытался я остановить нахлынувший поток пошлых мыслей.

Кое-как, борясь с собой, я приобнял младлея, легонько потрепал её за гриву и буркнул:

— Ну ладно, давай... До завтра!

Кобылка отстранилась от меня, покраснела и, не говоря ни слова, помахала мне копытом и, взмахнув крыльями, полетела в сторону городка.

Блин, что это сейчас было!? Неужели это то, о чем я подумал!? Ё-мое...

Хм, интересно, а это прикольно? Ну в смысле летать? Надо будет поинтересоваться...

С такими мыслями я направился в расположение.

В доме уже все дрыхли. Даже Сэйли, тихонько посапывая, спала на кроватке в углу моей комнаты. Блин, и когда они успели кровать сюда притащить!?

И где они её взяли, купили что ли? А хотя... Хм, а ребята то молодцы! Всё-таки зря я переживал по поводу их возможной реакции на мелкую. Вроде хорошо отнеслись... Только Кабанов, блин, зараза такая! Чуть не закормил беднягу за ужином... Хорошо хоть я успел вмешаться, а то черт его знает, что случилось бы с беднягой, съевшей за сегодня целую гору сладостей, да еще и под вечер умявшую целый тазик тертых яблок с сахаром.

Странно, что мелкая настояла на том, что хочет спать в моей комнате... Наверное, побоялась, что "капрал" посреди ночи попробует закормить её до смерти.

Надо будет побеседовать с бойцом по поводу его внезапно открывшегося материнского инстинкта. А то задолбал уже, чесслово!

Немного помявшись, я лег на свою койку, не раздеваясь и стараясь не потревожить Сэйли.
"День прошел — и хуй бы с ним... Завтра будет день опять, ну и в рот его ебать!" — подумал я, закрывая глаза.

Не успел я задремать, как услышал какие-то постукивания в окно.

— Что еще за хрень!? — прошептал я, испуганно вскакивая с кровати и расстегивая кобуру.

В окне никого не было... Блин, стремно что-то.

Взяв "Кольт" в руки, я акуратно приблизился к окну. Распахнув створки, я чуть не завизжал как маленькая школьница.

Не успели оконные створки распахнуться, как в проём "залетела" огромная, зеленая морда.

— Привет, надеюсь не разбудил? — вежливо произнес Валентин, с интересом осматривая комнату.

Твою же мать! Только этого мне еще не хватало! Блин, в этом мире долбанутых лошадей ненормальные абсолютно все! Даже древние драконы... Блин, и чего ему надо!? Опять что ли чаем своим поить собрался!? Черт... Ну охренеть теперь!

Глава пятьдесят первая.

— Странно... — пробормотал Кабанов, оглядывая пустую кровать лейтенанта.
"Ладно, может куда пошел... К мыше своей что ли?" — подумал "капрал", устремляясь на кухню.

Было еще ранее утро, бойцы, как и Сэйли, еще не проснулись, и Кабанов решил по — быстрому приготовить завтрак и двинуть в библиотеку.
"Твайли, наверное, злится..." — грустно хмыкнул здоровяк, счищая кожуру с картофеля.

Еще вчера "капрал" вместе с сослуживцами должны были помочь единорожке с её докладом по человеческой культуре. Кобылка хотела представить её на ежегодный, научный съезд в Кантерлоте... Фиолетовая пони просто подпрыгивала на месте в предвкушении возможной реакции участников съезда на её доклад.

— В этом году на съезде я буду не просто гостем, а самым настоящим участником! Да еще и с такой интересной темой! — радостно говорила Твайлайт своим помощникам.

Спайк, так же как и Кабанов, были рады за единорожку, но её суетливая работа над докладом их откровенно раздражала.

Даже дракончик, будучи уже не первый год в ассистентах у ученой кобылки, не мог скрыть своё негодование:

— Съезд не съезд... Зачем ночью-то так шуметь? — обиженно фыркал коротышка, с сонным видом помогавший Твайли с её проектом.

Только "капрал" не выражал никаких негативных эмоций, а с видом поклонника феназепама спокойно отвечал на бесконечные вопросы единорожки.
"Ученые, что с них взять?" — флегматично размышлял Кабанов, засыпая картошку вместе с овощами в кастрюлю. Сегодня на завтрак будет какое-то подобие овощного рагу... "Чертовы овощи!". Бойца, как впрочем, и всех остальных людей, жутко раздражало отсутствие в их рационе мяса.

Когда Кабанов закончил с готовкой, в доме никто так и не проснулся.

— Сэйли побольше оставил... Ну и ладно. Потом подогреют, наверное... — хмыкнул младший сержант и, быстро позавтракав, двинул в сторону библиотеки.

Почти каждый его день начинался по давно заложенной колее.

Умыться, приготовить поесть, быстро расправиться со своей порицией и пойти в библиотеку. Иногда по дороге здоровяк с трудом протискивался в "Сахарный уголок" чтобы перехватить немного вкусняшек для Твайлайт... Ну и себе со Спайком немного. Супружеская пара Кейков не очень любила "капрала". Каждый раз когда он заходил в кондитерскую, им казалось что здание вот-вот развалится... Только Пинки Пай была рада новому знакомому. Кобылка едва ли не насильно совала в руки человеку целые мешки со сладостями.

— Твайли ест слишком мало шоколада... Мало шоколада — мало веселья! Веселье всем и каждому! Уиии!!! — примерно так говорила розовая пони, провожая Кабанова до выхода.
"Веселье всем и каждому... Коммунистка наверное..." — думал "капрал". Когда боец общался с этой странноватой кобылкой, то почему-то всегда вспоминал отца.

Кабанов был родом из совсем небольшой деревеньки из Смоленской области. С развалом Союза и без того небольшой населенный пункт окончательно захирел.

Только благодаря отцу Владимира деревня не вымерла окончательно. С помощью старых связей, его отцу удалось открыть в деревушке небольшую ферму по разведению лошадей, а заодно и пони.

У Родислава Ивановича Кабанова привязанность к меринам сформировалась еще в молодости, когда он служил кавалеристом в красной армии еще во время войны.

Закончив войну в Будапеште, Родислав, вернулся в свою родную деревню. Почти всю жизнь он, как убежденный коммунист, честно проработал механиком в колхозе "Красный Партизан". Человек он был достаточно замкнутый, нелюдимый... Только выйдя на пенсию, он все же женился, на местной ветеринарше. Несмотря на свой уже приличный возвраст ветерану всё-же удалось зачать сына.. И всё было бы хорошо, да только вот коммунизм "отменили"...

Деревушка резко стала никому не нужна, народ повалил оттуда толпой, остались только самые старые, да упёртые. Но Кабановы решили, что их место здесь...

Воспользовавшись своими старыми, еще армейскими, связями Родиславу удалось прикупить небольшой табунлошадей вместе с несколькими пони и преобразовать здешнюю конюшню, в коневодческое хозяйство.

— Колхоз будет жить! — говорил Кабанов старший, на вопросы зачем ему всё это?

Собственно, эта ферма — единственное, что держало деревушку от окончательного запустения. Благо Москва и Смоленск были недалеко и городские предприниматели с охотой покупали лошадок — детишек в парках катать или еще куда...

Владимир был единственным ребенком в семье... Да что там семье!? В деревне не было никого моложе сорока! Мальчик даже в школу никогда не ходил. Хорошо, что мать, будучи образованным человеком, смогла научить сына, руководствуясь школьной программой. Аттестат смогли просто купить, в те годы это не представляло особой проблемы, лишь бы деньги были.

Поскольку сверстников у мальчика не было, то и дружбу он водил не с людьми вовсе, а с пони. Владимир очень любил этих забавных существ, даже несмотря на то, что они были довольно-таки агрессивными.

— Их же вывели, чтобы уголь в шахтах таскать... Ага! — объяснял отец, повадки своих "подопечных".

Но младшего совсем не смущала возможность лишиться кисти руки во время игры со своими непарнокопытными "друзьями".

Так и прожил бы свою жизнь Кабанов-младший, спокойно проведя её в деревне, да разводя пони, если бы не смерть отца.

После ухода из жизни своего основателя ферма пришла в упадок — работников не хватало, да и конкурентов прибавилось — не то, что в девяностых...

Мать Владимира продала предприятие и на вырученные деньги пристроила сына в Москву, в сельско-хозяйственный университет. Правда, спокойно проучиться Кабанову не позволили даже деньги. Будучи простым, незакомплексованным парнем, он никогда не скрывал своего мнения и все высказывал прямо в лицо.

Собственно в армию он из за этого и попал — честно признался проверочной комиссии, что в школе никогда не учился и что в университет попал только благодаря деньгам....

Впрочем, в армии Кабанову понравилось... Всего-то делай, что говорят, да молчи пока не спросят! Да и коллектив... У бойца никогда не было друзей, а тут...

К Кабанову все относились хорошо: свой призыв — потому что простой и честный, а старослужащие — потому что боялись внушительных размеров "духа".

Даже взводный ценил Владимира за исполнительность и как только освободилось место заместителя командира взвода, тут же опредилил Кабанова на эту должность.

Боец совсем не скучал по дому, да и друзей на гражданке у него никогда не было.

Но вот Замуруев... Боец частенько тайком пробирался на могилу товарища. Владимиру очень не хотелось что бы его сочли "вафлей" из за тоски по другу.

Алексей Андреевич Замуруев, несмотря на своё высшее педагогическое образование, быстро сошелся с плохо образованным и простоватым здоровяком.

Кабанову нравилось слушать своего "заумного" товарища, а Замуруев был педагогом по призванию и ему очень импонировал такой хороший ученик как Владимир. Они много времени проводили вдвоем, в расположении, в нарядах... Да вообще везде! Даже спали на одной двухярусной койке!

В их компанию более-менее затесался Шепилов, но боец не любил вспоминать об этом.

Кабанову было очень трудно поверить, что можно вот так просто, бросить своего товарища и сбежать... А потом еще и сдать весь отряд! Для "капрала" Шепилов умер, еще до того как его расстрелял лейтенант.

Возможно, Кабанов сломался бы из за потери двух друзей, но работа в библиотеке не позволила. Эти разноцветные лошадки напоминали ему тех самых пони, с которыми боец провел своё детство. Да и Твайлайт своей заумностью очень походила на Замуруева...
"Может, именно поэтому мне здесь так нравится?" — подумал Кабанов заходя в библиотеку.

В зале никого не было...

— Эй, Твайли, Спайк! Я пришел, где вы есть-то... — крикнул Владимир проходя в дом.

В библиотеке ничего не изменилось. Книги были аккуратно расставлены по полкам и только большая стопка листов бумаги на письменном столике, рядом с чайной чашкой, говорила о том, что ночью здесь кипела работа.
"Опять допоздна сидела!" — недовольно подумал "капрал" направляясь на кухню, чтобы положить сладости в буфет.

Осуществить задуманное ему не позволил Спайк. Дракончик сидел за столом на кухне с жутко печальной мордой.

— Э-эм, ты в порядке? — осведомился Кабанов, неуверенно оглядывая помещение в поисках "своего" стула.

Вес Владимира был весьма внушителен даже по человеческим меркам, и овощная диета этого так и не смогла исправить. Поэтому ему пришлось принести стул из дома, иначе бы в библиотеке ни одного сидячего места не осталось...

— Ага... — как-то грустно буркнул дракончик.
"Что-то не похоже, может съел чего не то?" — подумал "капрал".

Кабанов, немного помявшись, приблизился к столу и положил мешочек со сладостями на стол.

— На вот... Конфет покушай. — буркнул "капрал".

— Спасибо, не хочу. — тихо сказал Спайк, отворачиваясь в сторону окна.

Кабанов приблизился в сторону кухонной плиты и наполнив чайник, поставил его на огонь.
"С ним точно что-то не так... Даже шоколада не хочет!" — удивлялся боец отсутствию апетита у своего товарища.

— Кхм... Нет, с тобой точно что-то случилось! — обратился солдат к Спайку и не обращая внимание на его недовольное фырканье, аккуратно сел на пару стульев.

Дракончик уже хотел что-то раздраженно ответить, но осекся и вновь повернулся к окну.

— Ты ведь знаешь Рэрити? — как-то безэмоционально спросил коротышка.

— Ну да. — буркнул Кабанов, внимательно следя за дракончиком.

Боец плохо понимал к чему он клонит.

— Вчера... Вчера я позвал её на свидание... — все так-же тихо продолжил Спайк.

Владимир кивнул. Ему было известно о симпатии своего напарника к подруге Твайлайт.

— Она сказала, что я слишком маленький... Даже не восприняла меня всерьез! — с обидой выпалил дракончик.
"Капрал" задумчиво почесал небритый подбородок. Ему было откровенно жаль Спайка... Кабанов смутно понимал его, но всё же представлял себе чувства дракончика, когда его отвергли.

— Ну... Может я могу помочь? — неуверенно произнес солдат.

— Можешь!? — с надеждой в голосе воскликнул Спайк, да так, что Кабанов испуганно дернулся....

Стулья не выдержали испуганного движения здоровяка и с треском поломались, заставляя бойца упасть на пол.

— Блин, больно.... — буркнул "капрал", вставая с обломков и потирая копчик.

— Могу, не могу... В армии есть такое слово — “надо”! Ну, а если надо — значит, могу... Наверное. — спокойным тоном сказал рыжий, приближаясь к свистящему чайнику.
"Не дело это — за пустым столом сидеть" — думал боец, разливая кипяток по кружкам.

Пятьдесят вторая глава.

— Хм... А ты уверен, что это здесь? По-моему, это просто какие-то ямы... — сомневаясь, протянул Кабанов, заглядывая в дыру в земле.

Поежившись от ночной прохлады, боец оторвался от созерцания темной впадины в земле и повернулся к дракончику.

— Да, это точно здесь! Я-то помню! — с наигранной уверенностью в голосе ответил Спайк.

Откровенно говоря, он никогда бы не осмелился сунуться в логово алмазных псов. Но вместе с Кабановым...

Здоровяк представлял собой силу, способную одним своим видом запугать "плохишей".

На самом деле, Спайку вовсе не хотелось идти на преступление. Дракончик прекрасно понимал, что на самом деле их затея, зовется грабежом.

Но ради Рэрити малец был готов почти на всё ... Ради того, чтобы доказать ей, да и себе, свою зрелость, самодостаточность и мужество, коротышка был готов на многое.
"Ведь воровать у воров — это не преступление! Это... Конкуренция! Да и подумаешь, возьмем несколько красивых камушков... Делов-то!" — мысленно подбадривал сам себя Спайк.

Когда Кабанов предложил свою помощь, дракончик удивился. Но когда здоровяк выслушав идею Спайка, относительно алмазных псов, всё равно согласился, фиолетовый ящер опешил.
"Ему что, совсем не страшно!? Может он просто не знает что это за псы такие? Да и как так можно вот так просто взять и согласится на преступление!? — ошарашенно думал дракончик, глядя как рыжий парень спокойно пьет чай, будто бы он только что согласился помочь с покупками, а не подписался на опасную авантюру...

Впрочем, "капрал" не разделял переживаний своего товарища по поводу предстоящего "дела".
"Прийти, припугнуть, забрать, уйти... Чего тут сложного? Тем более, что они и сами бандиты... Наверное." — размышлял Кабанов, спокойно сидя за столом в ожидании когда его "начальница" проснется.

Этой ночью Твайлайт опять засиделась допоздна, разбирая накопившийся материал. Она, конечно, могла попросить Спайка о помощи — так было бы быстрее, но кобылке совсем не хотелось тревожить и без того уставшего помощника.

Когда единорожка наконец продрала глаза и спустилась на кухню, то обнаружила своих ассистентов за какими-то подозрительными разговорами.

Но Твайлайт не придала этому значения — мало ли что спросонья покажется... Да и дел еще куча! В Кантерлот нужно ехать уже послезавтра, а доклад готов примерно только на две-трети!

С трудом кобылке всё-же удалось отказатся от предложенного завтрака, но от чая отвертеться не вышло...

— Нечего на пустой желудок фигней страдать! Тьфу, то есть наукой... — пробормотал извиняющимся тоном здоровяк, заметив неодобрительный взгляд единорожки.

Возможно, кобылка так и не простила бойца за его нелестные высказывания о её работе и, быстро выпив чай с порцией кексов, начала "допрос".
"Интересно, а у командира с той мышкой то же самое что у Лисина с Черили? Хм, было бы забавно... Наверное." — флегматично думал здоровяк, сидя на своем стуле в библиотечном зале и спокойно отвечая на бесконечный поток вопросов.
"Хм, а чем кормят на этом съезде? Надеюсь Твайли не будет бродить там голодной... Нужно будет ей что нибудь в дорогу собрать!" — продолжал свои рассуждения младший сержант, пока Твайлайт записывала его ответы.

За своими размышлениями боец не заметил что единорожка вдруг отложила в сторону письменные принадлежности и как-то неуверенно взглянув на парня.

Немного помедлив, словно не решаясь начать, Твайлайт всё же собралась с силами и, кашлянув, заговорила:

— Слушай... А вот почему... Как бы это сказать? — "начальница" замолчала, задумавшись.

Кабанов внимательно посмотрел на единорожку, ожидая продолжения.

— Ну, вот ты и твои друзья, как-то сразу хорошо поладили с нами... Ну то есть, с пони! А почему Лукин — нет? — смущенно спросила Твайлайт, напряженно ожидая реакции человека.

Кобылке совсем не хотелось его обидеть, но если уж она взялась изучать человеческую культуру, то понять хотя бы основы их психологии просто необходимо!

Боец задумчиво почесал подбородок.

— Ну... Он ведь офицер... Профессиональный военный, наверное поэтому... — неуверенно ответил Владимир.

— Да, но почему он не похож на вас? То есть по поведению... Вы ведь тоже военные? — не унималась единорожка.

— Ну я же говорю, он профессиональный военный! Работа у него такая... А мы, типа, временные... Наверное... — задумчиво сказал Кабанов и глянул на Спайка, что возился возле книжных полок.

— Но ведь в Эквестрии тоже есть офицеры! И они ведут себя совсем иначе! — выпалила Твайлайт, позабыв про манеры.

— Они ведь не настоящие офицеры... — смущенно буркнул рыжий, и с виноватым видом развел руками.

Ему очень не хотелось обижать кобылку, но как сказать иначе, он не знал.

— Как это — "ненастоящие"!? — недовольно переспросила Твайли.

Единорожка слишком близко приняла слова Кабанова.
"Шайнинг что, получается "ненастоящий"?" — возмущенно подумала она.

— Но ведь у вас нет войн... Да и армия игрушечная... — спокойно ответил человек.

Фиолетовая пони уже хотела разозлится из за невнятных ответов парня, но её прервал настойчивый стук в дверь.

Не желая отвлекать Спайка от сортировки книг и боясь что солдат опять сломает дверь, кобылка нехотя вышла из за стола и подошла к входной двери.

— О, привет, Твай! Кхм... Слушай, у меня тут проблемка небольшая... — с наигранной улыбкой обратилась Рэйнбоу Дэш.
"Ох, сено! Ну почему всё всегда так не вовремя!?" — с грустью подумала Твайлайт. Но отказать в просьбе своей подруге она не могла.

— Странно... Твайлайт обещала вернуться к вечеру... — задумчиво протянул дракончик, глядя на часы.

Время приближалось к полуночи, а единорожки всё еще не было.
"Хм, она вроде говорила, что хочет зайти по какому-то делу к Лукину... Может с той, новенькой кобылкой познакомится пошла?" — размышлял дракончик о целях своей "начальницы".

— Это самое... Нам бы уже идти пора... Наверное... — неуверенно буркнул Кабанов, отворачиваясь от окна и подходя к Спайку.

Хмыкнув, маленький ящер подошел к письменному столу и, взяв в лапы чернильное перо, принялся записывать на бумаге:
"Твайлайт, я с Владимиром пошли на ферму к Биг Маку и Скокову. К утру вернемся, Спайк."
"Ну нельзя же заставлять её волноваться!?" — подумал коротышка и, отложив перо, подошел к здоровяку.

— Ну что, пойдем уже... — с наигранным безразличием в голосе произнес дракончик.

Спайку было не по себе от предстоящего приключения... Даже при условии что он будет не один, ящеру всё равно было жутко от одной мысли что он окажется глубоко под землей, в жилище алмазных псов..."
Впрочем, Кабанов совсем не разделял переживания своего товарища и, подхватив небольшой мешочеч, двинулся к выходу.

— Помоему, я не пролезу... — протянул рыжий, неуверенно косясь на фиолетового коротышку.

— Пролезешь! Пролезешь, не волнуйся! — подбодрил, здоровяка Спайк.
"А ведь если он и вправду не пролезет... Ох Селестия..." — ящеру, очень хотелось чтобы Кабанов всё-же смог пролезть в этой норе.

Одному лезть в логову алмазных псов... Это было последнее что мог пожелать дракончик.

— Ну раз пролезу... — хмыкнул Владимир и затянувшись пару раз, отправил окурок в полет.

— Короче, я пошел... — флегматичным голосом буркнул "капрал" и немного повздыхав, начал спускаться вниз.

Не успел Спайк ничего сказать, как боец уже скрылся в яме.

Из тоннеля доносились лишь кряхтения и тихие ругательтва... Судя по всему, солдату всё-же удалось втиснуться в довольно узкий лаз.

Вздохнув и оглядевшись по сторонам, ассистент Твайлайт, собрался с мыслями и последовал примеру здоровяка.
"Как бы не застрять..." — подумал рыжий ползя по тоннелю и попутно вспоминая сказку про Винни-Пуха.

Но к радости бойца, спуск прошел благополучно, если не считать того, что вся одежда бойца, перепачкалась в земле...

Впрочем, не успел Кабанов перевести дух и осмотреться, как из тоннеля прямо на него, с диким воплем, вывалился Спайк.

— Извини... Я сорвался. Скользко... — тихо попросил прощения дракончик, слезая с завалившегося здоровяка.

— Бывает... — пропыхтел Владимир, медленно вставая и отряхивая форму.
"Ну вот, опять лейтенант ругаться будет...” — с грустью подумал рыжий представляя в каком виде сейчас его одежда и пытаясь предугадать реакцию своего командира.

Не успел Кабанов толком погоревать над “убитой формой” как Спайк как-то нервно зашептал:

— Смотри! Свет!

Приглядевшись вперед, боец заметил примерно в тридцати метрах впереди них, всполохи пламени, будто от костра.

— И правда... Ну так, пойдем, что ли? — буркнул боец и не дожидаясь ответа, медленно двинулся в сторону света.

Дракончик чуть поежился, то ли — от подземного холода, то ли — от нехороших предчувствий, и медленно двинулся вслед за здоровяком.

Оглядывая окружающую их тьму, коротышка уже начал сомеваться что эта вылазка, была хорошей идеей...
“Не думаю что алмазные псы, просто так, возьмут и согласятся поделится своим добром... Ох Селестия, и о чем я только думал!?” — проносилось в голове у нервничающего дракончика. Но идти на попятную было уже поздно. Ударить лицов в грязь перед своим напарником, Спайку не давала гордость...

— Ох, ну нихера себе! — прервал сомнения коротышки, голос Кабанова.

За своими размышлениями, ящер не заметил как они вошли в огромный подземный зал, освещенный огнем факелов, висящих по стенам. Но удивило дракончика не это...

Прямо в центре зала, переливаясь от всполохов пламени, находилась громадная куча драгоценностей.

Не успел Владимир ничего сказать, как Спайк, не в силах бороться с искушением, подбежал к сокровищам и, с довольной мордой, позабыв про всё на свете, принялся поглощать блестящие камни.

— Эм, а зачем ты драгоценности кушаешь!? Это же камни! Смотри, ведь живот болеть будет... — неуверенно протянул боец, явно удивленный этой сценой.

Но обжору это мало волновало.
“Ну я ведь совсем чуть-чуть... Всё равно ведь Рэрити надо будет самый лучший откопать! Вот и отсею те что помельче...” — думал дракончил проглатывая довольно крупный рубин.

— Малец, ты бы послушал дядю, а то ведь и вправду, животик болеть будет... — раздался чей-то голос сверху.

Спайк удивленно поднял голову, и в ту же секунду отскочил от сокровищ. Коротышка попытался пятится дальше, но не вышло, он запнулся обо что-то на земле и плюхнулся на задницу.

— Д-д-дракон... — еле выдавил из себя ящер.

— Еда... — буркнул дракон, осматривая “грабителей”.

— Ох, ну нихрена себе чудище! — удивленно буркнул Кабанов, рассматривая спускаивающегося откуда-то сверху монстра.

Опустившись возле драгоценностей, дракон замер, с интересом осматривая “гостей”.

— Так... Это что у нас тут получается... — протянуло чудище оглянувшись назад и смерив взглядом своё имущество.

— Проникновение в чужое жилище... Воровство, да еще и оскорбления! Я звоню в... Как её? Монация? Мониция... Милиция! Точно, звоню в милицию! — каким-то странным тоном произнес Валентин, с трудом вспомнив слово из древней книжки, что он однажды прочел.

Пятьдесят третья глава.

— Становись! Отставить! Вспышка слева! Слева, я сказал! Спайк, куда ты ломишься!? Где у тебя правая рука... Тьфу, лапа!? — прикрикивал я на Кабанова с дракончиком.

— Тащ лейтенант, ну мы это... Всё поняли, короче... — пропыхтел задыхающийся "капрал", лежа на земле.

— Лукин, ну серьезно, ну что такого-то!? — поддержал своего подельника Спайк.

Не спеша достав из кармана "нормальные" сигареты и закурив, я обратился к "грабителям":

— Что такого? Да вы ёбнутые! Ромео херовы! Ладно, этот мелкий... Кабанов, мать твою, ты-то о чем думал!? А если бы он вас сожрал!? Вы хоть понимаете, как вам повезло, придурки!? — как можно доходчивей постарался я объяснить этим дегенератам их просчет.

Блин, ну что за день!? Я уже вторые сутки на ногах... Думал — вернусь от Валентина, посплю — да хрен там! Сначала Сивира, затем Твайлайт, потом вот, эти два умника!

Везет тебе, лейтенант...

Причина моего раздражения крылась не только в недосыпе, но и в недавних событиях.

Ночью мне с трудом удалось предотвратить всеобщую панику. Эти несчастные лошадки обделались бы на месте, если бы увидели эту крылатую махину в городе…

Но дракона, видимо, это мало волновало...

Кое-как, едва ли не пинками, я всё же увел Валентина в сторону леса, подальше от городка. Крылатой махине явно не нравилось такое к нему отношение и всю дорогу он что-то бубнил про хреновое гостеприимство:

— Я тебе и чайку, и амулетик, а ты!? Тьфу, да еще и с этими пони живешь... Ну что ты за человек после этого? — обиженно бурчал монстр, пока мы уходили подальше от дома.

Когда я наконец задал главный вопрос, на кой ляд он приперся посреди ночи и как он вообще оказался в Понивилле, дракон сплюнул и раздраженным тоном, словно с дебилом разговаривал, ответил:

— А крылья мне зачем? Просто так, для девиации... Девальвации... Декорации, точно, декорации! Взял да прилетел, разве не ясно?

Кое-как увернувшись от плевков этой махины, я злобно рявкнул:

— А нахера!? В смысле — что ты тут забыл!?

Меня откровенно раздражала его манера себя вести. Он же дракон, мать его! А ведет себя как дебильный, шестнадцатилетний подросток!

Валя удивленно взглянул на меня и, сплюнув еще раз, обиженно ответил:

— Что значит, забыл!? А в гости!? Почему ты не пригласил меня в гости!? Тьфу, невоспитанный, бескультурный виверн! Тьфу, варен! То есть, варвар! Да точно, варвар! А теперь еще и выгоняешь... — печально закончил Валентин.

Че-его!? Он что, вправду обиделся!? Ну охренеть теперь...

— Блин, какие нахрен гости? Ты ко мне в дом не поместишься! Да и вообще, ты хоть понимаешь что будет если тебя местные увидят!? Да это же... — начал я оправдываться, но крылатое чудище похоже мало волновали обстоятельства.

Сплюнув еще раз, едва-ли не на меня Валентин резко прервал меня.

— Ну так пошли ко мне! Я тут местных немного потеснил... Чайку выпьем, за жизнь поговорим! — весело предложил дракон.

Да он совсем больной... Какой, нахрен, чай!? Он меня что, отравить хочет? Или задолбать? Блин, как же меня всё это достало...

Я молча достал "Перекур". С видимым отвращением, неохоно вставил "сигарету" в зубы и закурил.

Хм, а ведь он наверное самый старый дракон во всей этой Эквестрии... Да что там дракон!? Он же был вместе с той инопланетной хренью! Твою же мать, да он вообще самое старое существо, что когда-либо бродило по этой планете! А я его нахер посылаю... Ну почему я такой дебил!?

— Кхм... А почему от этих сигарет так воняет? В прошлый раз, вроде лучше пахло... — прервал мои размышления, вопрос Валентина.

— Кончились, теперь вот "Перекур" долблю. — не задумываясь ответил я.

Блин, что бы у него такого спросить... В каком году была война? На территории какой страны мы сейчас находимся? И сколько же лет прошло с тех пор?

Столько вопросов…

— Кончились... А у меня вроде несколько коробок валяется... Хочешь — подарю? — вновь прервал мои мысли дракон.

Он курит что ли!?

— У тебя есть сигареты!? В смысле... Нормальные сигареты!? — со смесью удивления и надежды спросил я.

Валентин кивнул.

Так, все сомнения отменяются за ненадобностью!

— Ну пошли тогда, попьем твоего чаю... — как можно вежливей сказал я.

Монстр, как-то странно посмотрел на меня, радостно взмахнул крыльями и произнес:

— Вот это другой разговор! Только это... Пойдем пешком! На спине я никого катать не собираюсь... Не лошадь какая-нибудь! — с важным видом закончил дракон и не спеша двинулся вглубь леса.

Ну, может для него-то и не спеша, а вот мне чуть ли не бежать пришлось... Хорошо быть здоровенным! Твою мать, ну почему я не дракон!?

Ходи где хочешь, делай что хочешь, и никто тебе не указ!

Стоп... А я разве не так же делаю? Блин…

Ну, у него хотя бы крылья есть! Ну и...

— У тебя вроде какие-то проблемы были? Ну возле моей землянки, ты говорил, деревушка была? И баба там какая-то... — прервал мои фантазии Валентин.

Дракону было явно скучно идти в тишине. Странный он. Хотя, я бы тоже башкой двинулся если бы проспал несколько тысяч лет! Да еще и в яме какой-то...

С трудом поравнявшись с драконом, я начал рассказывать недавние события, попутно удивившись его способности к маневрированию между деревьями.

Весь путь я рассказывал Валентину про Леру, двух ёбнутых кобыл и про тот пиздец, что творился в подвале…

Странно, но по всей видимости Вале было глубоко насрать. Он что, и правда так сильно презирает этих лошадок, раз ему всё равно?

Хотя… Ему же хренова тонна лет, он и не такое видел, наверное…

— Завтра... То есть, уже сегодня днем, поведу её в школу... Только надо какую-нибудь одежду прикупить, ну чтобы обрубков видно не было…- подходил я к концу рассказа.

— Пришли! — прервал мою историю крылатый монстр.

Я остановился и уставился на здоровенную дыру в небольшом холме. Этот "тоннель" вел куда-то вглубь земли…

Да ну нафиг! Там темно как заднице, не полезу, даже не просите! Но Валентина видимо совсем не смущала темнота.

Не став ждать моей реакции на этот "парадный вход", дракон двинулся внутрь тоннеля.

— Блин... — буркнул я и пошел вслед за своим "проводником".

Ударить в грязь, даже перед этим психом, мне совсем не хотелось.

Черт, темно как в жопе... А у меня и фонарика с собой нет! Стремно как-то... Сейчас заведет куда и сожрет нахрен!

Хотя… Хотел бы сожрать, то зачем ему меня куда-то вести? Можно подумать, я со своим "Кольтом" смогу что-то сделать этой махине! Вот была бы у меня КСВК...

Не успел я помечтать о обладании мощной противоснайперской винтовкой, как Валя остановился, и словно о чем-то задумался.

— Ага, сойдет... — буркул дракон и подобрал что-то с земли.

Секунду спустя тьма расступилась под напором света от пламени, что изрыгнул из себя Валентин.

— На, держи! А то, наверное, уже обделался от страху-то! — дракон, с ехидной ухмылкой протянул мне какую-то дубину, облитую какой-то горящей слизью...

Охренеть! Черт, я тоже так хочу! Все таки классно быть драконом…

Взяв в руки “факел” я брезгливо поморщился.

Фу, мерзость! И как она только гореть может? Это даже не слизь, а какие-то сопли! Стоп...

— Погоди-ка, ты что, напалмом плюешься!? — ошарашенно сказал я в спину удаляющемуся монстру.

— Ага! Знаешь, самое тяжелое, это когда я простужусь... Насморк, знаешь ли... — спокойным тоном ответил Валентин.

Ну нихрена себе! Теперь я понимаю почему он не курит... Всё, отставить свои фантазии на тему драконов! Уж лучше человеком быть. Мне хоть в случае насморка не нужно будет с собой огнетушитель таскать...

Остаток пути прошел без происшествий. Валя всю дорогу что-то бубнил про каких-то собак, мол они ему спать мешали и он этих псин немного того, сожрал...

— Не всех конечно... Не вкусные они! Вот мантикоры... М-м-м, надо будет тебя угостить, у меня еще полтушки осталось! — веселым голосом говорил дракон.

Точно ненормальный... Хотя, от мяса я бы не отказался! Блин, всё таки не зря сюда пошел! Интересно, а что у него за сигареты? Вот бы японские...

Шел я, вспоминая про то как однажды капитан приволок в канцелярию целую коробку японских сигарет, что купил у рыбаков. Потом, правда, всем офицерским составом получали пиздюлей от бригадного "воспитателя", мол "Вы же офицеры! Вы же должны подавать пример бойцам... А вы тут западопоклонничеством занимаетесь!". Мда уж, у этого старого пердуна с башкой было не всё в порядке. Запад с востоком, сигареты с ракетами, и СССР с Россией мог спутать. Долбанутый мужик был, чесслово! Был...

Черт, а ведь я больше никогда их не увижу. Ни капитана, ни комбрига... Твою мать, ну хоть что-то хорошее во всей этой истории!

С такими мыслями я вошел в огромный зал, освещенный факелами, развешанными по стенам.

Прямо посреди зала на земле валялась "знакомая" куча сокровищ... Блин, он их специально, что ли, разбрасывает!? Типа приманка, или еще что?

— Так, ты пока посиди тут, я быстро! — буркнул Валентин и скрылся в проходе в конце пещеры.

Пока из проёма доносились какие-то странные звуки, будто кто-то железнодорожные вагоны с моста скидывал, я решил немного покопаться в сокровищах.

— Ну нихуя себе... Сколько же всё это стоит!? — прошептал я, пытаясь представить себе ту кучу денег что можно было бы получить от продажи всего этого барахла.

— Это? Не знаю... Да эти уже старые, невкусные... Вон там на складе у меня свежие есть! Хочешь попробовать? Только вчера у алмазных псов забрал! — радушно предложил Валенин, неожиданно появившись передо мной и вывалив под ноги кучу всякой дребедени...

— Ох ёпт... — буркнул я нагибаясь к разбросанным на земле пачкам сигарет.
"Сталь", "Победа", "Партизан", "Враг Капитала"... Твою мать, кто только такие названия придумал? И главное, когда!? У нас там союз, что ли, возродился или мода какая-то началась!? А ладно, насрать... Всё же лучше чем "Перекур". Надеюсь...

— Ну что, чайку? У меня тут еще где-то шахматы завалялись... Или сначала перекусим? — проговорил монстр и уставился на меня в ожидании ответа.

Ох, ну начинаеться...

— Блять! — недовольно буркнул я, заслышав долбежку в дверь.

Ну почему мне никак не дадут поспать!? Надеюсь, это не Валентин со своей безумной гостеприимностью...

Кое-как, с трудом мне удалось оторвать свою задницу от койки и выйти из комнаты. Как-же я хочу спать… Ненавижу драконов!

Этот Валентин, будь он неладен, полночи продержал меня в своём "доме".

Всё расспрашивал про людей. Особенно его интересовали войны и оружие... А еще чай... Точно ненормальный!

Да и хрен бы с ним, но этот невменяемый не смог ответить ни на один из моих вопросов!

Да про дату начала войны ничего не сказал! Он вообще ни хрена не знал! Все его знания о людях, он подчерпнул из огромной кучи книг, что держал у себя на "складе".

Видимо эта инопланетная херня ничего ему не рассказывала… Сволочь проклятая!

В надежде найти ответы самостоятельно, мне удалось уговорить Валентина показать все эти книжки.

Правда, когда дракон провел меня в своё хранилище, я выснил что большинство этих "книг" были не совсем книгами… Донцова, В.Э.С., Учебник информатики за восьмой класс.... Вся эта “литература" была свалена в несколько огромных куч. У некоторых книжек отсутствовал переплет, у некоторых — пара страниц, а некоторые вообще было невозможно прочесть — опаленные, словно печку топили... Твою же мать! Теперь понятно, почему он такой долбанутый! Я бы тоже "поехал", если бы мне пришлось прочесть всю эту тонну бреда...

Но вопреки моим ожиданиям ни газет, ни новых учебников по истории в помещении не оказалось.

Как сказал Валя, всё это барахло было собрано еще его матерью, и ей же "заколдовано" от порчи. Так что установить даже примерно, сколько уже времени хранится эта макулатура, невозможно… Гребанная магия!

Чудик также хранил у себя еще кучу всякой фигни, навроде старой одежды да всякой мелочи типа зубных щеток, мыльниц.... Я уже понадеялся на оружие, но его не оказалось. На "складе" вообще ничего более-менее полезного не оказалось, кроме сигарет.

Впрочем, и это хоть что-то. Правда брать всю эту херню я не стал, нехрен из располаги помойку устраивать...

Домой я вернулся усталый и заёбанный всякими мудовыми историями этого дракона. Зато сытый и не с пустыми руками! С собой я приволок пару картонных коробок с сигаретами и цельный кусок грудинки мантикоры… Валентин едва-ли не насильно всучил его мне, приговаривая:

— Бери, бери… А то еще травоядным станешь, цветочки все эти есть начнешь… Фу, мерзость! — плевался дракон, от одного только упоминания о “цветочках”.

Было уже утро когда я вошел в казарму. Убедившись, что в расположении никого нет, я быстренько запихнул мясо подальше в холодильник и прикрыв его несколькими свертками с зеленью, отправился в свою комнату.

Скосив глаза в сторону пустой кровати Сэйли и решив, что бойцы, должно быть, повели её куда-нибудь погулять, я с чистой совестью лег на свою койку, но нормально поспать мне опять не дали...

— Да иду я, иду! Заебали стучать! Дверь не казенная! — злобно крикнул я, сдвигая дверной засов.

На пороге оказалась Сивира. В иной раз, я может быть и был бы рад её визиту, но сейчас все мои мысли были лишь о моей койке.

— Ты где был!? Какого сена я тебя искать должна!? — сходу зашипела на меня младлей.

Чего это она? Что я опять натворил-то!? И почему она такая злая, у нее что, эти… Как их? Месячные?

— В смысле? Я тебе что, докладывать обязан!? — обиженно буркнул я в морду злобной кобылке.

Вообще уже охренела! Разбудила, да еще и прямо с порога начала мне...

— Обязан! Ты, придурок, мне вчера обещал что мы вместе Сэйли в школу сводим! А сам... Почему тебя утром не было!? — продолжала долбить меня Сивира.

Ёпт! А ведь и вправду обещал! Ё-мое... Как-то нехорошо получилось...

— Кхм... Блин извини, забыл... Ночью... Ну дела у меня были, не могу сказать. К другу ходил, короче. — как-то можно спокойней сказал я.

Кобылка вся аж позеленела от злости.

— Забыл!? Дела были!? Друг!? Да какого сена!? Что-же ты за отчим такой, раз тебе наплевать!? Как можно забыть о таких вещах!? — прошипела младлей и с обиженным видом развернулась.

— Малышка сейчас в школе. Я забираю её к себе... Нечего Сэйли жить с таким тупым безответственным кретином! — как-то странно сказала Сивира и направилась прочь от дома.

— Эй! Погоди, ну забыл... С кем не бывает то!? — попытался я остановить бешеную кобылу, но она делала вид что не слышит.

Черт... Надо бы... А ладно! Хрен с ней, высплюсь и схожу за Сэйли. Время еще есть... А Сивире потом совру что-нибудь... Или, может, лучше правду про Валентина рассказать? Да ну нахрен! Она же всё принцессам растрещит! Тут же такое начнется...

Немного помявшись на пороге, я захлопнул дверь и двинулся спать дальше.

Пару часов я проворочался, не в силах заснуть. В голову лезли мысли о Сивире.

Мне было очень не приятно осознавать что я подвел кобылку… Блин, ну мужик я или что!? Мог ведь запомнить такую простую вещь… Черт, да даже мой батя никогда не забывал забрать меня из школы, а он был еще тем отцом — врагу не пожелаешь...

Блин! Может, и вправду рассказать ей о драконе? Ну может, тогда она поймет что я не такой уж и раздолбай... Нет, ну правда, как можно всё упомнить, когда к тебе посреди ночи здоровенное чудище ломится и пытается чаем напоить!?

Откровенно говоря, “задним мозгом”, я понимал что всё это лишь нелепые отмазки…

Провозившись больше двух часов, я всё таки успокоился.

И только я задремал, как вновь услышал стук в дверь.

Черт, дайте-ка угадаю — это Лира. Сейчас потащит меня куда нибудь, пострелять там или еще что-то… Задолбала!

— Вашу мать! Вы издеваетесь что ли!? — крикнул я, вскакивая с кровати и чуть ли не бегом приближаясь к входной двери.

На пороге стояла Твайлайт. Только её мне тут не хватало...

— Эм... Извини, я, наверное, тебя разбудила... Потом зайду! — извиняющимся тоном тихо пролепетала рогатая и уже собралась намылилась сбежать.

— Что случилось!? И кстати, привет еще раз! — как можно бодрее сказал я, стараясь не напугать и без того трясущуюся кобылку.

Нехрен выпендриваться на любимицу принцессы, я ей и так месяц назад люлей навешал… Даже не извинился до сих пор...

— А, да так... Кхм, завтра я уезжаю в Кантерлот... Слушай, тут такое дело, могу я войти? — храбрясь, попросила Твайлайт.

Блин, мне поспать сегодня дадут или как!? Задолбали, чесслово…

Ну да ладно, не прогонять же её? Может и вправду что-то важное? Вдруг там опять кто-то из моих бойцов открыл в себе симпатию к лошадям? Блин, командую не солдатами, а сборищем озабоченных идиотов… Хотя сам то!

Нет, по пьяни не считается! Черт...

Отодвинувшись от дверного проёма, я махнул рукой, мол — входи.

Ох что-то мне подсказывает, что я еще пожалею о своем гостеприимстве.

Уже вечером я, уставший и небритый, бродил по деревушки в поисках одного здания...

— Вроде этот... — сонно буркнул я себе под нос, осматривая знакомый двухэтажный домик.

Я уже плохо помню, этот дом или нет... Они, блин, все одинаковые! Да и я тогда пьяный был в драбадан!

Да еще и эта рогатая меня немного удивила своей просьбой, присмотреть за "подругой моей подруги"... Блин, ну и формулировка!

Как рассказала фиолетовая, к какой-то там Рэйнбоу Дэш приезжает её давняя подруга, и поскольку у этой самой Рэйнбоу нихрена нет дома… Нет, вернее есть, но в облаках! Охренеть, эти лошади даже в облаках живут! Наши таджики со своими подоконниками отдыхают…В гостиницу селить гостей не вежливо, подруга поживет несколько дней в библиотеке.

— Ну, я рад за вас... А теперь, с вашего позволения, мне уже баиньки пора... — заключил я и уже начал вставать из за стола, как Твайлайт быстро затараторила:

— Нет, ты не понял! Гильда... Ну, как бы это сказать? Она немного грубая... В общем, я боюсь, как бы она чего не натворила в городе. Ты и твои ребята ведь сможете присмотреть за ней? — неуверенно закончила кобылка.

Чего!? Я вам тут что, надзиратель какой?

— Да ну нахрен! Не знаю что там у тебя за подруга... Но мне глубоко на... — начал было я, но единорожка, вновь начала канючить:

— Ну пожалуйста! Я уверена, что всё будет в порядке, но всё равно! Если Гильда будет кого нибудь донимать, мы ведь сможем на тебя рассчитывать? — чуть ли не умоляя, произнесла Твайлайт.

Что это за Гильда такая? И почему единорожка так её боится? Херня какая-то...

От этой фиолетовой просто так не отделаешься. Блин... А черт бы с ней!

— Ладно, ладно! Всё будет хорошо! Присмотрю... — недовольно ответил я.

Рогатая кобылка просияла поблагодарила меня и, сорвавшись со стула, побежала собираться на завтра.

— Тебе что-нибудь привезти из города? Нет? Ну ладно... Это будет сюрприз! — весело прокричала Твайлайт, чуть отбежав от дома.

Сюрприз... Засунь-ка ты его себе... А ладно, не важно.

Я уже собирался вновь отправиться спать, но, взглянув на часы, передумал.

Был уже вечер, и, если я хочу помириться с Сивирой и рассказать ей, почему меня не было утром, то лучше уж идти сейчас. Ну не ночью же?

Подойдя к входной двери, я уже хотел постучать в неё, но не успел... Дверь быстро распахнулась и передо мной предстала всё такая же злобная, Сивира.

— Даже не пыта... — начала было она возмущаться.

— Нужно поговорить... И где Сэйли!? Ну чего стоишь, дай пройти! — раздраженно буркнул я, впихивая кобылку внутрь дома и проходя вслед за ней.

Выслушивать новую порцию комплиментов мне не хотелось.

Реакция Сивиры не заставила себя ждать. От ярости у нее даже крылья распахнулись:

— Какое поговорить!? Выметайся от...

На этот раз её прервал не я.

— Дядя Дима! — вскрикнула Сэйли, выбегая, насколько помню, с кухни.

Мелкая выглядела на удивление довольной… Наверное, поход в школу прошел удачно.

Блин… Ну почему я вечно пропускаю всё хорошее!?

Прихрамывая, кобылка подбежала ко мне и, не обращая внимания на удивленного младлея, затараторила:

— А где ты был? Почему тетя Сивира сказала, что мне не стоит с тобой общаться? Ты что-то натворил? — засыпала мелкая меня вопросами.

Ну начинается... Блин, может ей затычку купить? Чтобы говорила поменьше?

Интересно, что эта чертова мышь успела тут нагородить про меня!? Гребанные бабы...

С трудом, но у меня всё же получилось немного успокоить Сивиру.

Крылатая “мышь” видимо не хотела устраивать сцену на глазах у мелкой и лишь молча сопела, явно не довольная моим вторжением.

Кое-как, несмотря на протесты, мне удалось отправить мелкую кобылку спать.

Когда Сэйли, явно недовольная тем что её не оставили послушать “взрослые” разговоры, скрылась на втором этаже, Сивира молча поманила меня на кухню.

— Ну и? — явно сдерживая своё раздражение, спросила кобылка.

— Что, “ну и”!? — сонно буркнул я.

От негодования у младлея даже шерстка встала дыбом…

— Зачем ты приперся!? Ты тупой? Или… Напился опять!? — еле сдерживаясь что бы не сорваться на крик прошипела кобылка.

— Ах это… Извини, не выспался нихрена… — как можно доброжелательней ответил я.

Устраивать драку с, пусть и обнаглевшей, Сивирой, мне совсем не хотелось. Уж очень симпатично она выглядела, когда злилась… Тьфу, опять понесло! Нужно срочно выспаться.

Откровенно говоря, я не очень хотел рассказывать ей про дракона, но когда она согласилась не рассказывать ничего принцессе, я всё же решился.

Пока я рассказывал про недавние события, грозная “мышка” то и дело скрытно принюхивалась ко мне, явно пытаясь учуять запах перегара.

Но после нескольких неудачных попыток, она всё же успокоилась и стала уже более спокойно слушать мою историю…

Когда я дошел до ”подземного” чаепития, кобылка начала то и дело вставляя свои ехидные коментарии, типа:

— А там, случаем, Селестия в уголке мешками с овсом не жонглировала? Или может Луна картошкой торговала? — посмеивалась надо мной младлей.

Но, несмотря на все эти подколки, мне всё же удалось проявить свой навык убеждения и заставить Сивиру поверить в мои слова.

Кобылка до последнего делала вид что не верит мне, но было прекрасно видно — кобылка рада что ошиблась на мой счет.

— Но всё равно, это не повод! — стояла на своём младлей, всё еще злившаяся на меня за то, что я забыл про Сэйли.

— Блин, ну я же извинился! Ну забыл, бывает... — буркнул я, доливая себе в чашку кипятка.

— Забыл он! А больше ты ничего.... А ладно, проехали... Надеюсь, ты не собираешься будить малышку и тащить её к себе!? — с нажимом в голосе произнесла младлей.

Блин, а я ведь так и собирался поступить... Ну ладно, хрен с ней, пускай сегодня здесь переночует! А то эта “мамаша” мне точно голову оторвет!

Надеюсь, гвардейцы мешать не будут...

Стоп!

— А кстати, где твои гомики... Тьфу, то есть подчиненные? — спросил я у кобылки.

Та, неопределенно махнула копытом и как-то недовольно буркнула:

— Уехали... Принцесса решила, что держать здесь целый отряд стражи не имеет смысла. — как-то обиженно закончила младлей.

А её оставили? Видимо начальник всё же не простил её за тот инцидент на приеме у принцесс… Блин, ну не виноват я! Это всё Пугачев мудила! Блин… Неудобно как-то

А ладно, уехали так уехали. Хрен бы с ними.

Быстро допив свой чай, от которого меня уже тошнило, и договорившись с Сивирой по поводу завтрашнего дня, я спокойно засобирался домой.

Кое как, нам всё же удалось договориться, что с завтрашнего дня мелкая начнет ходить в школу, как и все нормальные дети… Тьфу, жеребята!

Но мне удалось настоять на том, что перед началом обучения, мы вместе, сводим её к Рэрити… Нужно как-то прикрыть раны бедняжки, последнее что мне хочется, это чтобы над ней издевались в школе из за её вида… Я ведь не сдержусь, точно кому нибудь башку проломлю!

— Ладно, завтра в девять… И не забудь завтраком её накормить! — обратился я к Сивире, задержавшись в дверном проёме в полусогнутом положении

— Не забуду... Слушай, извини меня за сегодняшнее. Я там такого наговорила... — смущенно сказал кобылка.

Блин... А она милая когда смущается! Может, мне и не уходить... Так, отставить! Отставить, я сказал!

— Да ничего, я не обидчивый... Давай, до завтра! — поспешно ответил я и быстрым шагом устремился к казарме.

Впрочем, быстрый шаг давался мне не очень. Передвигаться быстро мне мешало кое-что ниже пояса... Блин, докатился…

Впрочем, несмотря на неудобство, я был откровенно рад, что наконец уладил все проблемы, теперь хоть выспаться смогу!

Уже ближе к утру меня разбудил громкий стук в дверь.

— Да ёпт вашу мать! — злобно рыкнул я, медленно вставая с кровати Быстро “вкинувшись” в свою форму и нацепив кобуру на пояс, я вышел из комнаты.

Ну не может же офицер предстать в одних трусах!? Хоть и перед лошадью...

— Если это опять Твайлайт... — матеря про себя фиолетовую пони я распахнул дверь.

Но единорожки не оказалось... Вместе неё, возле дома стоял Валентин.

— Доброе утро! Твои ребята тут немного заблудились... — веселым голосом сказал Валя и показал лапой себе за спину.

Че-его!? Этот дебил… Блин, я ему сейчас…

Стоп! Спокойно лейтенант, спокойно! Этот мутант тебя сам сожрет и не подавиться, тоже мне, Рэмбо хренов… Дракона он завалить собрался! Ну и дебил, чесслово...

Немного помявшись, я обошел дракона и удивленно уставился на Кабанова со Спайком.

— Представляешь, эта сладкая парочка вломилась ко мне, наследила… А этот мелкий еще и понадкусывали мои вкусняшки!!! Да они меня еще и ограбить хотели! — возмущенно посетовал дракон на "домушников".

Я молча смотрел на Кабанова.

Боец, в грязной, неглаженной форме, смущенно переминался на месте .

Под моим взглядом "капрал" как-то неуверенно сжался и переглянулся с мелким дракончиком.

— А че мы... Мы ничего... Мы думали там бандиты будут... Вроде... — промямлил боец.

Какие нахер бандиты!? Твою же мать! Дебилы, всю секретность, псу под хвост пустили! Хотя... Какая нахер секретность!?

— Это мы еще посмотрим... — как можно сдержанней произнес я.

Нечего на глазах у Валентина разборки устраивать. Сор из избы, как говорится...

— О, я вижу, у вас тут своя атмосфера... Ну пойду тогда, спать уже пора. А то с этими грабителями даже вздремнуть не успел! — сказал чудик и взмахнув крыльями, полетел в сторону леса.

От порыва ветра, я чуть не завалился. Гребанный вертолет! И какая, нахрен, атмосфера!? Что он несет вообще!? Точно, ненормальный...

Когда дракон скрылся из виду, я многозначительно посмотрел на "сладкую парочку":

— Кхм... Думаю, начнем с утренней физической зарядки! Заодно и послушаем ваши объяснения! Упор лежа, принять! — скомандовал я.

Кабанов тут же распластался на земле, а вот Спайк...

Дракончик неуверенно покосился на "капрала" и уставился на меня непонимающим взглядом.

— Та-ак... Отставить! Сейчас мы будем разучивать положение "упор лежа"... — всё еще сдерживаясь, произнес я.

Блин, ну мне сегодня поспать — то дадут или как!? То дракон, то Сивира, то Твайлайт, то опять Сивира и теперь вот снова дракон... Задолбали, чесслово!

Пятьдесят четвертая глава

— М-м-м... Будьте добры, две! Ага, вот эти! — вежливо обратился Пугачев к продавцу.

Желтый пони быстро подхватил сковородки зубами и протянул человеку.

Забрав покупку и расплатившись, боец двинулся на выход с площади. Солдат собирался вернуться назад на ферму.

Собственно причина, по которой рядовой отправился на рынок за покупками, заключалась в следующем: кухня в жилище Эпплов вчера лишилась двух сковородок из-за пьяного спора между Скоковым и Макинтошем о возможности расплавить одну сководку на другой…

Одна сковорода успешно расплавилась, вторая обгорела так, что стала полностью непригодной к использованию на кухне.

В итоге за заменой решили отправить ничего не делающего Пугачева: Эпплджек была занята работой в яблочной роще, а Скоков с Биг Маком уже второй день пытались привести в рабочее состояние агрегат по производству сидра. Даже бабуля Смит с Эпплблум были заняты сортировкой яблок.

На ферме полным ходом шла подготовка к ежегодному "ПониФесту", именно так Алексей назвал фестиваль сидра.

Впрочем, боец был вовсе не против порученной работы. "Все же лучше, чем в располаге с этим ебланом сидеть" — вспоминал солдат своего взводного.

Сергей вообще не любил армию, субординацию и офицеров, но Лукина он недолюбливал отдельно.
"Подумаешь, уснул в патруле... Ну я же не знал, что "насос" посреди ночи заявится!" — примерно так оправдывался боец, за свой "косяк".

Хотя лейтенанта мало волновали его оправдания.
"Но всё равноэто ведь не повод при каждой удобной возможности заставлять меня сортиры драить!" — возмущался боец, по поводу своего наказывания.

Примерно на четвертый месяц службы Пугачева поставили патрульным по парку боевых машин. Не успел солдат порадоваться назначению — еще бы, двое суток плевать в потолок и ничего не делать — как узнал, что его взводный заступает дежурным по этому самому парку...

И все бы обошлось, не взбреди в голову лейтенанта поставить рядового своим помощником на время дежурства.

В первую же ночь Лукин, оставив рядового за старшего, двинулся честно просыпать свои положенные четыре часа отдыха. Сергей сам плохо понял, как же его угораздило уснуть.
"Вроде перед печкой сидел, грелся... И тут бац! И уже "насос" за шкирку трясет!" — расказывал про свой "залет" Пугачев.

Как бы то ни было, в ту ночь Лукина хорошенько "встряхнули" на тему его безответственного подхода к охране границ Родины и полной неспособности проинструктировать дневального.

С тех пор лейтенант при каждом подходящем случае напоминал бойцу о его халатности и с нескрываемым удовольствием, зачитывая книгу нарядов, говорил:

— Пугачев, дневальный по роте... Сергуня, там тебя уже очки с позавчерашнего дня заждались!
"Подонок! И почему только остальные его никак послать не могут!? Ну вот какого черта я должен подчиняться этому самовлюбленному дегенерату!?" — возмущался Сергей полной революционной несознательности своих сослуживцев.

Пугачев уже два раза подбивал своих товарищей на полное игнорирование субординации и посыл их командира в известное место.

В первый раз ему это почти удалось! У Сергея практически получилось заставить поверить Селестию в полную невменяемость Лукина.

Всё было на "мази",еще бы чуть-чуть, и солдаты продали бы своё оружие и, на вырученные деньги зажили нормально гражданской жизнью! Пусть и среди говорящих пони...

Но лейтенант всё испортил! Мало того, что сорвал сделку, так еще избил и унизил Пугачева прямо на глазах у обеих принцесс и всей Кантерлотской знати!

И, будто бы специально назло бойцу, Лукин сумел вытрясти очень приличную сумму из Селестии в обмен на коробочку промедола, что сам боец и разрекламировал!

Сослуживцы рядового, увидев чек на двести тысяч битов, мигом "уверовали" в способности своего командира к адаптации в новом мире.

— Серег, ну хули ты как баба? Ну ёбнутный он, дальше то что? Расслабь булки и живи спокойно! — раздраженно один за всех отвечал Скоков, на очередной призыв к "мятежу".

Боец еще какой-то время пытался вновь подбить своих товарищей на переворот, но с каждый разом натыкался либо на непрошибаемое безразличие Лисина, либо безпрекословную исполнительность Кабанова, либо на раздраженные реплики Скокова.

Сергей наконец сдался...
"Хер бы с этим летехой! Один черт, я почти всё время на ферме тусуюсь!" — решил боец и прекратил свои попытки сместить Лукина.

Но все равно, в глубине души солдат никак не мог смирится с тем, что он должен подчинятся какому-то безграмотному быдлу...

— Куда прешь урод бескрылый!? — прервал размышления Пугачева чей-то вопль.

От неожиданности едва не выронив сковородки Сергей изумленно уставился на какую-то странную птицу, стоящую на четырех лапах.

— Оглох, что ли!? С дороги, кому сказано! — вновь заверещала "птица".

Боец удивленно осмотрел странное злобное создание.

Эта "птичка" не шибко выделялась ростом по сравнению с другими пони. Но интересно было другое...

Птицей это существо было только выше пояса, ниже начинался лев...
"Словно какой-то наркоман-таксидермист в конструктор поиграть вздумал!" — пронеслось в голове у парня.

— Или ты сейчас же уберешся с дороги или я тебе... — вновь зарычало чучело, но боец его.

— Так ты это, грифон, да? — как можно спокойней спросил Сергей, прижимая сковородки поближе к груди, явно смущаясь злобного взгляда "птички".

Солдат вспомнил, как Твайлайт рассказывала о мифических созданиях, живущих на востоке от Эквестрии.

— Как ты ко мне обращаешься!? Ты!? Да ты рыба безвольная! — вновь заорал грифон.
"Хм, это баба что ли? Может, её с Лисиным познакомить, у него хорошо получается с этими чудаками общаться" подумал Сергей и решил включить "понты".

— А ты-то кто? Курица общипанная! А ну... — не успел Пугачев закончить предложение, как когтистая лапа метнулась к его лицу и схватила его за скулы.

— Что ты вякнул, ископаемое!? — зашипела "курица" вставая на задние лапы и медленно наклоняясь к человеку.
"Ох черт! Ну почему так всегда!?" — с обидой подумал боец пытаясь спешно придумать выход из сложившейся ситуации.
"Извиниться? Да нет, не прокатит... Позвать на помощь? Да ну... Кого звать, пони что ли!? Убежать? Блин, слишком крепко схватила..." — быстро проносились мысли в его голове.

— Что молчишь!? Обделался, отродье ты носатое!? — с ехидной ухмылкой прошипела грифина, обернувшись обратилась к собравшимся вокруг пони:

— Смотрите, у нас тут испуганный человечек! Он сейчас будет просить прощения! — крылатая явно издевалась над Пугачевым.
"Прощение? Да легко! Подумаешь... Пять минут позора — и свободен!" — облегченно вздохнул боец и уже было собрался извиниться, как в его голове промелькнула "левая" мысль:
"А вот Лукин бы её на три буквы послал, да еще и люлей бы еще навешал!"
— Ну, чего замолчал!? Извиняйся давай! А то как курицей называть, ты смелый, а как ответить…
“Да что я, хуже этого имбецила в погонах!?” — пронеслось в голове “человечка”.

Пугачев собрался с силами и, до сих пор не веря в свою решимость, зло вкрикнул:

— Пошла нахуй!

У грифины от таких слов даже клюв раскрылся в немом изумлении.

— Тупая!? Культяпки убрала! Оглохла, мразота не мытая!? — заорал боец, решив закрепить успех.

Судорожно пытаясь вспомнить и другие словесные обороты, что он узнал от Скокова, рядовой заодно пытался унять предательскую дрожь в коленках.
“Курица” ошарашенная от такой резкой смены ролей, невольно подчинилась.
“Так Сережа, спокойно… Уже поздно на попятную идти… И в конце концов, можно подумать, что эта курица тебе...” — не успели эти мысли сформироваться в голове солдата, как острый, словно бритва, коготь рассек ему щеку.

Пугачев, ахнув от боли, резко отскочил назад. Что и уберегло его от второго удара, который прошел мимо.

— Херли ты творишь, овца!? — возмущенно завопил человек, одной рукой держась за порез, а другой прижимая сковородки к груди.

— Я тебе сейчас покажу кто тут курица! — злобно проклокотала грифина, угрожающе протягивая лапу к Сергею.
“А вот хрен тебе! Я и пострашней видал, не запугаешь!” — подумал Пугачев и как-то сразу успокоился, вспомнив про гидру на поляне…
“Черт, да за эти полтора месяца я такого навидался… Этой мрази и не снилось!”
— Я даю тебе последний шанс извини… — начала было “мразь”, но её заставил замолчать мощный удар сковородкой по голове.

— Выхвати, тварь! — прорычал Пугачев, удовлетворенно наблюдая за падающей на землю “курицей”.

— Ах ты, лысая… — как-то слабо пробормотала грифина, тщетно пытаясь встать.
“Живучая зараза… Ну и слава богу, не хватало еще прибить её тут.”
Боец уже хотел сказать что-нибудь язвительное о текущем положении “агрессора”, но его оборвала испуганная желтая пегаска, выскочившая из ниоткуда:

— Прекратите немедленно! — боязливо скомандовала кобылка, вставая между драчунами.

Что Пугачев, грифина, удивленно вылупились на наглую пегаску.

— Как вам не стыдно!? Гильда, почемы ты каждый раз задираешь кого нибудь!? А вы!? Как вы могли вот просто взять и ударить эту несчастную грифину!? — быстро протараторила пегаска, явно борясь со своим страхом.

Бойцу почему-то становилось не по себе от взгляда этой желтой пони.

Кобылка смотрела прямо в глаза Сергею, то и дело скашивая взгляд на его порез.
“Черт, да что она вылупилась-то? Я же защищался!” — пытался взять себя в руки солдат, но не получалось.

— Я, я, я… Извините… — сам не веря в свои слова пробормотал рядовой.
“Что!? Какое извините!? Что я несу!? Она меня загипнотизировала что ли!?” — ошарашенно соображал Сергей.

— Гильда! А ты ничего не хочешь сказать человеку? — строгим голосом переключилась кобылка на “курицу”, помогая ей подняться с земли.

— Кхм…Да, мне есть что сказать… — как-то странно прошептала грифина всё еще опираясь на желтую пони.

Отстранившись от пегаски, Гильда развернулась и направилась куда-то на выход с площади, всё еще держась лапой за голову.

— Сегодня в семь, в яблочной роще… Не придешь — тебе же хуже! — донесся до Сергея злобный шепот грифона.

Впрочем, судя по всему, желтая пони не услышала слов Гильды и с озабоченным видом погарцевала за ней, приговаривая:

— Эй, тебе срочно нужно к Рэдхарт! Эй, подожди… -
“В семь!? Ага, щаз-з-з! Ищи дурака!” — хмыкнул боец и нагнулся к земле, поднимаю оброненную сковородку.

Обтерев её о свою форму от грязи, Пугачев направился в сторону фермы.
“Блин, если летеха узнает… Черт!” — подумал солдат и быстро огляделся по сторонам.

Пони, что наблюдали за дракой, всё еще удивленно перешептывались, стараясь делать вид, что ничего не произошло.
“Знакомых вроде нет… Ну и славно.” — облегченно вздохнул Сергей и двинулся дальше, размышляя по пути, как лучше всего будет соврать по поводу своего пореза на щеке.

Признаваться Лукину, что он затеял драку с какой-то “курицей”, боец совсем не хотел.
“Да ну его… Он и сегодня явно не в духе...” — размышлял парень, вспоминая как сегодня утром за завтраком застал уставшего Кабанова.

Судя по взмыленному здоровяку и его сонному лицу — лейтенант уже успел с утра поиздеваться над младшим сержантом.

Повторять опыт Кабанова Пугачев совсем не хотел…
“Скажу, что порезался при бритье… Поверит, куда он денется?” — решил боец и облегченно вздохнул.

— Одной проблемой меньше… — прошептал он, ускоряя шаг.
“В следующий раз пускай Леха на рынок идет, а то охренел совсем!” — подумал Сергей.

Впрочем, причина его нежелания идти в ближайшее время за покупками заключалась совсем не в пьяных выходках Скокова. Встречаться во второй раз с этим бешенным грифоном боец совсем не хотел...

Пятьдесят пятая

— Не пойдет... Слишком яркое, что ли... — задумчиво протянул я осматривая Сэйли, одетую в золотистое платье.

— О! Говорят, что в Мэйнхеттене сейчас в моде бирюзовый! Секундочку... — затараторила белая рогатая пони, поправив свои дурацкие очки на носу.

Этой гламурной лошадки явно нравилось наряжать кобылку во всё новые наряды.

Правда, мелкой это тоже вроде как нравилось. Она вся аж светилась, когда осматривала себя в зеркале. Сэйли с интересом изучала как на ней сидят те или иные шмотки. Время от времени я замечал что кобылка старается принять такую позу, чтобы в зеркале не было видно отсутствия задней ноги...

Блин, надо бы поскорее протезом заняться! Не хочу, чтобы она чувствовала себя ущербной...

— Да будь твоя воля, ты бы её в свою форму нарядил и автомат выдал! — раздраженно буркнула Сивира, стоящая возле Рэрити и делавшая вид, что совсем не обращает внимания на образцы одежды.

— Может всё же дашь ей самой выбрать? — с напором в голосе добавила она.

Младлею, похоже, совсем не нравилось торчать здесь уже третий час. Главное — чтобы снова ныть не начала: мол — "в школу опаздываем"...

Признаться, мне тоже было не очень приятно торчать здесь, но ради того что бы у Сэйли всё было нормально, я был готов и не на такое.

— Да я же не указываю! Просто говорю своё мнение... — спокойным тоном протянул я и вновь принялся осматривать кобылку.

Сивира как-то забавно фыркнула и прошептала что-то вроде "Ага, конечно".

Блин, вечно её всё не устраивает! Еще с утра бубнила — мол, я рано приперся. Потом мы с ней еще около получаса перед завтраком спорили, чем лучше всего будет кормить Сэйли утром...

Ну какие нахрен одуванчики!? Нет, я, конечно, понимаю что они тут все травоядные и всё такое, но не травить же теперь мелкую всякой дрянью?

Уж лучше тогда овсяную кашу или что-то в этом роде...

Впрочем, саму Сэйли похоже не волновали наши споры. Она спокойно съела как одуванчики, так и "салат", что я заделал из всяких овощей, которые нашел в холодильнике у Сивиры. И как в неё столько влезает!? Черт, да даже я столько не съем!

Хотя... Она ведь подросток, организм развивается и всё такое...

Младлей тоже проявила интерес к моему "салату" и даже попыталась попробовать, но после первой же ложки она скривилась и, явно борясь с собой, вежливо сообщила, что уже наелась.

Блин, ну не настолько же хреново я готовлю! Или настолько? Даже лошади не жрут!? Дожил, блин...

Черт, да пофигу! Один хрен, это Кабанов у нас готовкой занимается!

Еще с утра, перед тем, как отправится к Сивире, я приказал Лисину договориться со школьной учительницей по поводу Сэйли. Не думаю, что кобылка ефрейтора...

Черт, никогда бы не подумал, что у меня во взводе зоофил окажется! Тьфу...

Впрочем, как бы то ни было, я был почти уверен, что подружка Лисина будет сильно против, если мы с мелкой опаздаем на пару уроков... Ну может на пару-тройку... Или больше? Не важно!

Раны кобылки еще не зажили и были слишком хорошо заметны. А допустить того, чтобы над Сэйли из-за её шрамов хоть какая-нибудь сволочь издевалась или даже просто косилась, я не мог.

Так что было принято решение — перед первым учебным днем зайти к Рэрити и прикупить в её мастерской какое-нибудь симпатичное тряпье. Скрыть раны Сэйли одеждой, по-моему, не самая плохая идея.

Честно признаться, я немного беспокоился — как бы это визгливая рогоноска не начала вопить при виде Сэйли. Всё-таки, настолько я заметил, среди пони инвалиды — бо-ольшая редкость!

Но, мои опасения, к счастью, не подтвердились. Рэрити на удивление спокойно встретила мелкую и даже тактично предложила начать с примерки платьев, полностью закрывающих спину.

Я не сильно разбираюсь в бабских нарядах, но, по-моему показанное белай пони совсем не тянуло на повседневную одежду. Скорее — на какие нибудь официальные приемы в этих платьях ходить или еще куда, но точно не в школу!

— А может, что нибудь черное? — робко спросила Сэйли и осторожно посмотрела на нас с Сивирой, ожидая реакции.

— Как хочешь... Тебе же носить! — буркнул я.

Младлей лишь одобрительно кивнула.

Нет, ну правда, не мне же носить!? Хочет черное, пускай берет черное...

— Че-е-ерное... — задумчиво протянула Рэрити и начала неспешно что-то искать в своём каталоге. Пока кобылка спокойно перелистывала страницы, мелкая неуверенно протянула:

— А... А мои крылья... Ведь сильно заметно, что их нет? — спросила Сэйли и переминаясь с ноги на ногу.

— Нет, конечно! — поспешно соврала Сивира.

Блин, нагло врать детям, это не то, что мне хочется, но не расстраивать же её!? Черт... А ведь если я хочу что бы эта кобылка мне доверяла, то врать ей будет как минимум тупо...

— Видно... — нехотя ответил я.

Реакция не заставила ждать...

Младлей, услышав мои слова, резко повернулась и злобно уставилась на меня. А Сэйли как-то резко поникла и отвернулась обратно к зеркалу.

Черт!

— Ну видно и видно, какая нахрен разница!? Будешь красивые платья носить, никто даже не заметит! — попытался я утешить мелкую, но выходило не очень.

— Блин, да пройдет месяц или два, и всё зарастет! Останется парочка симпатичных шрамов... Да и к тому же, это же временно! Я же ведь обещал тебе, что мы всё исправим, и крылья и ногу! Сделаем протезы, делов-то... Надо только подождать. — сумел закончить я вопреки попыткам младлея отдавить мою несчастную ногу.

— Подожду... — тихо сказала Сэйли и вдруг, опять повернулась ко мне:

— Спасибо! — уже более веселым тоном воскликнула кобылка глядя на мне в глаза.

Я лишь улыбнулся ей в ответ. Всё же здорово видеть её в хорошем настроении!

— Та-ак, нашла! Дорогуша, ты будешь в восторге, я обещаю! — вдруг громко заявила Рэрити с наигранно веселой улыбкой.

Видно, даже эта истеричка жалела Сэйли... Блин, может быть она не такая уж и сука? В конце концов, я же её тогда ограбил да еще и в ковер замотал...

Черт, да я бы за такое вообще все руки переломал! Если бы смог, конечно...

За такими мыслями я пропустил момент, когда Сэйли успела одеть новое платье, что принесла единорожка. Черное платье с темно синей вышивкой по краям смотрелось очень даже ничего! Темный цвет на удивление пошошел к бледной кобылке.

Расплатившись с Рэрити и поблагодарив её, мы все втроем вышли на улицу и направились в сторону школы.

— На тебе отлично смотрится это платье, Сэйли! — с теплотой в голосе сказала Сивира

 — я уверена, ты произведешь хорошее впечатление в школе! Особенно на жеребчиков... — с веселой ухмылкой закончила младлей.

Так, блять... Какие еще, нахрен, "жеребчики" в тринадцать-то лет!? Да я тебе таких "жеребчиков" покажу, "мамаша" хренова! Она вообще понимает, что несет!?

Блин, может я просто не о том подумал? Наверное, Сивира имела в виду прогулочки за ручку да поцелуйчики в щеку... Хотя какие, нахрен, руки!? Она же пони, блин...

Дальше я особо не вслушивался в разговор двух кобылок. Я всё пытался вспомнить, когда в последний раз просто так гулял с девушкой за руку? Давненько, блин...

Странно, но на меня неожиданно обрушился приступ меланхолии. Перед глазами стояли лица людей, с которыми мне доводилось общаться, которых знал мимолетно и даже тех, кого, казалось, уже давно забыл. Сердце немного защемило.

Черт, а я ведь больше никогда их не увижу — ни сослуживцев, ни бойцов, никого... Все погибли, кто-то давно, а кто-то совсем недавно...

Шепилов, скотина, ну какой же черт тебя дёрнул!? Блин...

Когда мы наконец вошли в здание школы, я был просто оглушен криками и визгами мелких засранцев, которые, как умалешённые, носились по классу. У доски за этим локальным катаклизмом с самым невозмутимым выражением морды наблюдала виновница драки между Лисиным и Биг Маком... Как там ее, Шери, что ли?

Заметив моё появление, все лошадки как-то разом притихли и уставились в мою сторону... Странно как-то.

Впрочем, не, важно, не она меня интересует. Мне сейчас нужен во-он тот коротко стриженный парень, что стоит возле неё

— Лисин, подойди на секунду... — как можно вежливей "попросил" я бойца.

Тот сказал что-то своей подруге и торопливо пошел за мной на выход из класса.

— Здравствуй, Сэйли! Я очень рада, что ты смогла так быстро приступить к занятиям! Надеюсь, тебе вчера у нас понравилось... — донёсся из класса голос этой самой Шэрли, когда туда зашла Сэйли с Сивирой.

— Долго пиздеть не буду... Головой отвечаешь, понял? — как можно вкрадчивей сказал я ефрейтору.

Хотя, судя по всему, боец и так прекрасно понимал сложившуюся ситуацию. Умный он всё-таки парень... Уж поумнее меня будет, засранец!

Боец кивнул и буркнул:

— Разрешите идти?

— Иди... — тихо ответил я и начал хлопать себя по карманам в поисках сигарет.

Ну, пока тут находится Лисин, за Сэйли я более-менее спокоен. Он, конечно, не Кабанов и даже не Скоков, но по башке треснуть в случае чего тоже может...

Стоп, какое нахрен треснуть!? Опять эта чертова паранойя! Совсем уже долбанулся...

— Можешь сесть вон за ту парту. Там раньше сидел Снипс, но месяц назад он вдруг переехал... Надеюсь, что мы все вместе прекрасно поладим! Кхм, мисс Хувс, простите, но у нас уже урок начинается... — доносился из класса голос учительницы.

Через секунду из-за двери показалась младлей.

— Ну что, у тебя ведь ничего срочного не запланировано? — как-то странно протянула Сивира, как только мы вышли из школы.

— Да нет, вроде... — ответил я, на ходу вставляя в зубы сигарету.

Краем глаза я отметил, что младлей глубоко вздохнула, будто бы собираясь с силами. Как только я поднес зажигалку к сигарете, кобылка спросила:

— Тогда, может, прогуляемся? А то одной как-то скучно... — протянула "мышь", внимательно следя за моей реакцией

Руки предательски задрожали... Кое-как подкурив, я затянулся.

Блин, не нравится мне всё это! Остаться наедине с Сивирой — это, конечно, здорово, но что-то мне стремно...

А, черт с ним!

— Ну давай, прогуляемся... — как можно спокойней ответил я, жадно затягиваясь табачным дымом.

Младлей смущенно хмыкнула и подождав, пока я поравняюсь с ней, двинулась вперед по дороге.

— А мы идем куда-то конкретно или... — попытался завязать я беседу, но то ли мой голос стал очень тихим из за нервов, то ли Сивира просто не расслышала меня...

— Хорошая погода, правда? Сегодня ночью пегасы должны дождь устроить, слышал? — как-то нервно начала пороть лабуду кобылка.

Какая, нахрен, погода!? Твою мать, ты еще скажи, что у меня берцы симпатичные! Ага, и еще спроси, где такие прикупить можно! Ну или о чем там бабы треплются?

— Эм, эти пегасы у вас типа метеорологов, что ли?

— А ты знаешь, что Твайлайт сегодня должна была в Кантерлот уехать, у них там съезд какой-то... — Сивира вновь не дала мне завязать разговор.

— Да она мне что-то...

— Кстати, ты не знаешь, как там дела у Лисина с Черили? Может он что-то рассказывал? — продолжала меня игнорировать младлей.

Твою мать! Она долбанулась или просто издевается надо мной!?

— Нет, он не гово... — начал было я, но кобылку было не остановить...

Она всё продолжала задавать свои вопросы, но совершенно не собиралась ждать ответа! За двадцать минут я успел выкурить уже три сигареты и выслушать целый ворох абсолютно ненужной информации и кучу дебильных вопросов...

Мы уже ушли на другой конец города и теперь двигались по какой-то проселочной дороге, а серая пони всё не унималась...

— Как думаешь, насколько далеко Луна находится от земли? — каким-то наигранно беззаботным голосом задала очередной вопрос младлей.

Ну всё, задолбала! Какая нахер Луна!? Она совсем ёбнулась!? А может упоролась чем!? Черт, надеюсь, она не наркоманка! Очень, блять, надеюсь!

— Какая, нахрен, Луна!? Что ты несешь вообще!? Про пегасов, про накопытники, про еще какую-то хуйню!? Совсем долбанулась, что ли!? — недовольно проговорил я и быстро замолк, увидев реакцию Сивиры.

Младлей замерла на месте и испуганно опустила голову.

Вот ведь блин... Ну какого хера я всё время ляпну что-нибудь и только потом, подумаю!? Ну дебил...

Пони выглядела на удивление печальной. Она просто молча стояла на месте, понуро опустив голову и самозабвенно ковыряля копытом землю.

Странно как-то... Разве она не должна была наорать на меня? Ну или двинуть мне копытом? Фигня какая-то...

— Это... Слушай, я совсем не это хотел сказать... — начал я неумело пытаться извинится.

— Извини... Мне просто не совсем понятно, какого черта ты всю дорогу рассказываешь мне о какой-то “дребедени”? — всё так же как можно спокойней, спросил я у кобылки.

Сивира прервалась от ковыряния в земле и подняла голову.

— Это было в книге написано... Я её еще неделю назад у Твайлайт взяла... — тихо ответила она.

— Книге? Что это еще за книга такая? — удивленно спросил я.

Интересные дела... Это что же за книжка такая? Уж не единорожка ли её написала? "Вынос мозга собеседнику для чайников — Автор, фиолетовая пони".

— "Первое свидание, советы и инструкции"... — всё так же тихо сказала Сивира.

— Че-его!? — только и смог выдавить я из себя.

Какие еще, нахрен, свидания!? Твою мать, зачем ей такие книжки!? Неужели она...

Вдруг кобылка как-то резко собралась и принялась оглядываться, словно боялась, что за нами подглядывают. Никого не обнаружив, она резко набрала в лёгкие воздух и сказала.

— Ты будешь моим особенным по... Тьфу, сено! Ты будешь моим особенным человеком!? — закончила “мышь” голосом, в котором проскальзывали командирские нотки.

Я тупо уставился на Сивиру, которая внимательно вглядывалась мне в лицо, пытаясь узнать мою реакцию.

Впрочем, на моей роже и так было написано — "Что, блять!?"

Она предложила мне встречаться!? Твою мать, она хочет со мной встречаться! Охренеть! Черт, что же делать!?

Так, спокойно, спокойно... Да успокойся ты! Лейтенант ты или хер собачий!? Сейчас как можно тактичней надо ей отказать, но так, чтобы не обидеть! Ну не могу же я с лошадкой любовь крутить!?

— Э-э-эм, знаешь... — начал было я, но осекся.

Младлей продолжала внимательно смотреть на меня, явно нервничая.

Лукин, твою мать! Разве не этого ты хотел!? Может, хватит уже елозить и делать вид что ничего не происходит!? Признай, ты гребанный зоофил, ничем не лучше Лисина! Тебе ведь нравиться Сивира!? Блин, да как же мне может нравится лошадь!? Она же блять, просто гребанная лошадь! Не более...

Твою мать... Я не верю что это делаю!

Собрав всё, что осталось от моего мужества, потерянного перед лицом этой серой "мышки" я всё же решился:

— Да, буду!- с трудом выдавил я из себя.

Сивира, у которой еще секунду назад коленки от волнения подгибались, вдруг просияла и расплылась в улыбке. В самой лучшей улыбке, что я когда либо видел...

У лошади, конечно... Черт, неужели я всё же решился? Всё, пиздец? Рубикон перейден и теперь я официально зоофил!? Твою мать, да меня же бойцы засмеют! Как я им в глаза то смотреть буду? Черт…

А хотя… Да пошло оно всё нахуй! Зоофил, не зоофил — насрать!

Ебись оно всё понем и будь что будет!

Пятьдесят шестая глава.

Черт, а что дальше-то!? Может она уже скажет хоть что-нибудь!?

Мы с Сивирой уже больше двух минут стояли на проселочной дороге и тупо смотрели друг на друга.

Она улыбалась, а я тщетно пытался перестать смущатся как маленькая девочка....

— Кхм... А может, пойдем обратно? Ты же говорила, что там дождь будет и всё такое... — тихо обратился я к кобылке.

— Ага... — ответила младлей и, чуть помялась, развернулась и медленно пошла в сторону городка.

Закурив и осмотревшись по сторонам, я быстро двинулся следом за ней.

— Да, и вправду будет дождь... — задумчиво произнесла Сивира, бредя рядом со мной.

Что!? Опять!? Да ети твою налево! Мы что, теперь будем...

Ёпт, как-то не так я себе это представлял... Или так и должно быть? А хер его знает, я же никогда не с кем не встречался... Да и с кем я мог романы крутить, когда вся моя жизнь состоит из казарм и бараков!? Блин, гребанные романтические комедии...

— Будет... — неуверенно буркнул я.

Черт, ну и о чем нам теперь разговаривать!? Может стоит спросить её родителях? Да она и так говорила, что у нее папаша ничуть не лучше моего — думаю, не стоит сыпать соль на рану...

— Надеюсь, Сэйли подружится с кем нибудь в школе... — продолжила Сивира пороть чушь.

— Надеюсь... — вторил я ей.

Блин, а ведь и правда было бы здорово, если бы мелкая с кем нибудь подружилась! Ну не в первый же день, но всё же!

— А как ты думаешь... -начала кобылка бормотать еще какую-то ересь, но осеклась и резко остановившись серьезно посмотрела на меня.

— Какого сена, Лукин!? Да Дискорд меня раздери, мы только что начали встречаться, а несем какую-то чушь! — громко и с нажимом произнесла кобылка, недоумевающе глядя на меня.

— Блин, да это же ты какую то херню порешь! Да и, етить-колотить, о чем же нам теперь говорить!? И почему это я должен что-то говорить!? — возмутился я обвинениям младлея.

Она еще и мне это в вину ставит, вообще охренела!

— А кто из нас жеребец!? Тьфу, сено! То есть, кто из нас… Как вы там себя называете? Мужик? — вновь продолжила гнуть свою линию "мышка".

Черт, а ведь и правда... Твою же мать! Ладно, раз я мужик значит инициатива за мной...

Блять, а что делать то!? Ёпт, да я же только по шлюхам ходил, да и то по пьяни... Да и то всего пару раз... И то по корейским... Твою же мать! Ладно, справлюсь!

— Ну, может тогда.... — сказал я и замолк.

Блин, что предложить-то!? Может куда нибудь сводить её, в бар там или еще куда... Стоп, какие, нахрен, бары!? Черт, ну почему меня всегда, чуть что, так сразу напиться тянет!? Блин! Так, а что обычно в фильмах делают? Трахаются?

Ох ёпт! Ну нахрен! Черт... Может, тогда лучше поцеловать её? Нет, лучше просто обнять! Да, точно!

— Давай, что ли... — осторожно начал говорить я, как меня резко прервали.

— Вот ты где... Какой ржи наелся твой гвардеец!? — услышал я чей-то знакомый голос.

Мы с Сивирой почти одновременно повернулись в сторону звука. В паре метров от нас, взмахивая крыльями, висела Ранбодас...

— Эй, длинный, я к тебе обращаюсь!? Почему твой гвардеец устроил драку с моей подругой!? — зло рявкнула голубая лошадка.

Не успел я ничего ответить, как Ранбодас резко изменилась в мордочке, словно что-то вспомнила.

— Кхм, нет, ну это Гильда, конечно, начала... — извиняющимся тоном произнесла она, но затем снова негодующе буркнула:

— Но всё равно, это он её оскорбил, а потом еще и сковородкой по голове огрел! У вас так принято, что ли!? — с вызовом закончила Ранбодас и уставилась на меня в ожидании ответа.

— Рэйнбоу Дэш, если я не ошибаюсь? — недовольным тоном, стараясь изобразить вежливость, спросила Сивира.

Ёпт! Так вот как её зовут!? Черт, а я то, дурень, её Ранбодасом обзывал. Мда некрасиво вышло…

Хотя, после того что эта голубая овца успела мне наговорить, извиняться я совсем не собирался!

Голубой “пикировщица” скосила взлгяд в сторону младлея и, кивнув, гордо произнесла:

— Она самая!

На секунду мне показалось что эта Рэйнбоу сейчас просто лопнет от чувства собственной важности…

— Расскажите поподробнее о случившемся… Прошу вас -всё так же вежливо попросила младлей.

Хотя что-то мне подсказывало, что “мышь” была так же недовольна появлением этой крылатой, как, собственно, и я.

— Ну, меня самой там не было… — с неохотой призналась голубая кобылка и чуть погодя добавила:

-Но мне всё Флаттершай рассказала! — уже с вызовом в голосе закончила Рэйнбоу.

Флаттершай? Это что еще за имя такое!? Ранбодасы всякие, да еще и Флаттершаи…

Впрочем, а чему тут удивляться? Это же говорящие пони, ети их за ногу! Еще бы у них нормальные имена были…

— И что же она рассказала!? — уже еле скрывая раздражение, продолжила свой допрос Сивира.

Блин, а что я молчу!? Это же вроде ко мне голубая обращалась…

Ёпт, твою мать! Это что же выходит!? Сивира в нашей “ячейке” за главную будет!?

Это я типа подкаблучник!? Какого хера!?

— Кхм… Действительно, давай уже — попытался вставить я своё “веское” слово, но меня просто проигнорировали.

Рэйнбоу словно бы специально не обращала на меня внимание и продолжала не замечать моих попыток влезть в разговор.

Черт, чувствую себя полным придурком…

К счастью, мне и не понадобилось вмешиваться в рассказ “пикировщика”.

Как выяснилось, Пугачев столкнулся с какой-то Гильдой и в ходе их словесной перепалки послал её на три буквы, отчего та, видимо обидевшись, расцарапала бойцу лицо.

Но, к моему удивлению, этот “пряник” не только не растерялся, но и умудрился хорошенько треснуть эту самую Гильду сковородкой по башке…

Блин, где этот придурок сковородку-то достал!? Я хренею…

Поруга Рэйнбоу вроде даже не получила сотрясения и отделалась лишь синяками…

А может и получила, я плохо понял.

Твою мать, что же это за пони такая волшебная, раз её даже сковородкой по балде не получается усмирить!?

В общем, потасовку прервала какая-то Флаттершай. Каким образом она их разняла, я плохо понял, но в принципе это и не важно.

Проблема была не столько в случившимся — в конце концов, обе стороны были неправы, а в том, что эта самая Гильда "забила стрелку" моему бойцу...

— Нет, ну это конечно не моё дело и всё такое... Но, сено, её раздери! Она же грифина! Гильда же не станет сдерживаться! Да и этот твой Пугачев тоже... Ох Селестия, да они же поубивают там друг друга! — с плохо скрываемым страхом в голосе закончила Рэйнбоу.

Друг друга? Ага, щаз-з-з! Черт, да я Пугачеву свой ПМ даже отдам, ибо нехрен какой-то сраной грифине выпендриваться на моего бойца! Даже на Пугачева...

Стоп, она сказал — грифина!?

— Погоди, что еще за грифина? Это что, половая ориентация или религия...

— Она грифон, дурень! — резко оборвала мою речь Сивира.

Грифон!? Это типа такая птица из сказок!? Охереть, у них тут грифоны водятся!? Да ёпт, вашу ма...

А хотя, чему я удивляюсь? Минотавры есть, драконы есть, так почему же не должно быть грифонов? По-моему, мне уже пора перестать удивляться подобным вещам...

— Может быть, вы поговорите с ней? Вы же офицер... Может, хотя бы вас она послушает? — явно борясь со своей гордостью, попросила Рэйнбоу.

Сивира как-то обреченно вздохнула и нехотя буркнула:

— Да, конечно... Предотвращение конфликтов — моя прямая обязанность... — последнюю фразу она произнесла с нескрываемым раздражением.

— Ну ладно, сходим к этой твоей грифине... — начал было я, но младлей не дала мне закончить.

— Нет, тебе идти не стоит. Не знаю, как она на тебя отреагирует... Да и выяснять желания нет!

Ну охренеть теперь! Это типа потому, что я человек!? Охренели совсем...

— Я думаю, тебе стоит с Пугачевым пообщаться, а то вдруг что... — уже более дружелюбно добавила Сивира.

— Ну может уже полетим? Мне сегодня еще дождь организовывать! — нетерпиливо заворчала голубая пони.

Сивира уже было собиралась взмахнуть крыльями, но остановилась и неуверенно уставилась на меня. Ей явно хотелось что-то сказать... Но при Рэйнбоу она явно не решалась демонстрировать наши так называемые "отношения".

В итоге, тупо посмотрев на меня несколько секунд, она кивнула и решительно скомандовала, повернувшись к пегаске.

— Ведите!

— Ха! Легко! Кто последний — тот мешок овса! — дебильно-веселым голосом проговорила Рэйнбоу и вдруг резко устремилась вверх.

Впрочем, Сивира тоже не отставала от "пикировщика". Резко взмахнув крыльями, младлей устремилась в след своему проводнику...

— Охереть... — не удалось сдержать мне своё удивление.

Чуть помявшись на месте, я достал сигарету и, почиркав зажигалкой, закурил. Затянулся пошел обратно в городок, по направлению к яблочной ферме.

Если где и искать мне Пугачева, так скорее всего там...

Блин, ну хоть бы чмокнула на прощание.... Даже обидно как-то: и поговорить не успели! Ну да ладно, еще успеем...

Черт, откровенно говоря, мне что-то стремно от всех этих "романов" — и дело даже не в зоофилии...

Сивира — мой, пускай и долбанутый, но все же единственный друг, а теперь... Блин, если я опять напортачу, то это будет звездец! О чем мне с ней говорить!? А если ей захочется меня с семьей познакомить, что я скажу!? "Здраститя, я Лукин, я ем мясо и пью спирт"!? А если она поцеловать меня решит!? У неё же клыки! Черт, а если ей захочется чего-то большего, чем просто разговорчики и поцелуйчики!? Если она решит... Ох ёпт! Как же всё хреново...

— А и хер бы с ним! — зло сплюнул я и выкинул окурок на дорогу.

Что там да как... Похуй! Вообще похуй... Будь что будет! В конце концов, никто меня не заставлял. Я сам решил и жалеть об этом не собираюсь!

Лишь бы бойцы не узнали... Блин, а ведь они узнают, рано или поздно! Твою же мать, ну почему мне всё время так не везет!? Дерьмо...

Хотя, ладно... Что это я, хуже Лисина, что ли!? Ему можно, а мне нет? А вот хуй! Я может тоже хочу...

Блин...

Примерно с такими мыслями я прошел по "городу" и миновав казарму зашел в яблоневую рощу.

Долго искать Пугачева не пришлось. Рядовой отыскался прямо в роще вместе с "колхозной" пони. Лошадка занималась своим "любимым" делом — мучила деревья, долбя по ним копытами, а Пугачев грузил корзинки с яблоками на двуколесную тачку.

Интересно у них разделение труда... Блять! Ему не западло этим мутантам подчиняться!? Тьфу, аж противно...

Так лейтенант, это не твоего ума дело! Не лезь, забыл чем в прошлый раз твоё вмешательство закончилось? Вот-вот, так что рыпаться не стоит...

Едва завидев меня боец вытянулся по стойке смирно.

— Здравия желаю, тащ лейтенант! — наигранно бодро сказал Пугачев и замер.

— Вольно... Пошли, нам поговорить надо... Кстати, привет, "шляпа"! — поздоровался с кобылкой.

Хм, видимо, на "шляпу" она обижается...

У "колхозницы" даже рот открылся от возмущения, но не успела она ничего сказать, как мы с бойцом уже отошли на безопасное расстояние.

— Так... Что у тебя там с грифоном случилось? — буркнул я, вставляя сигарету в зубы.

— Ну так, это же она первая начала! — сразу же стал оправдываться рядовой, возмущено всплеснув руками.

Блин, как баба, чес-слово! Можно подумать, я его осуждать собираюсь... Честно говоря...

— Да успокойся ты... Уж не видел, что у вас там вышло, но отхерачить грифона, да еще и сковородкой... Блять, да я тобой горжусь!!! — не смог сдержаться я.

Реакция Пугачева на моё признание была достаточно странной.

Попытался что-то ответить, но, видимо от удивления, смог выдавить лишь:

— Че?

Похоже боец всё никак не мог поверить что услышал это.

Еще бы, я же его почти всю службу чмырил... За дело конечно, но всё-же.

— Не, "че"! А "разрешите уточнить"! Вообще охерел! Расслабился, блин... — недовольно рыкнул я.

Блин, у этого придурка такой вид, будто я ему только что в любви признался! Зря я, наверное, про гордость ляпнул, ну да ладно...

Не всё же время ругаться да наказывать!? Похвалить тоже не помешает, да и тем более за дело!

Ну не совсем же я мудак!

Пятьдесят седьмая глава.

Инициализация…

Дислокация...

Цель...

Инструкции...
/Протокол маршрута 1b/
/Протокол допустимых действий 1b/
/Протокол перемещения 1b/
Инициализация завершена.

Четырехметровое тело задергалось и, извиваясь, принялось шевелить огромным количеством маленьких лапок на брюшке. Суча конечностями с бешеной скоростью, длинная тварь начала прокладывать свой путь на поверхность.

Проверка ограничений...

Добыча ресурсов: ограничения сняты

Самооборона: ограничения сняты

Скорость движения: ограничения сняты

Дислокация: ограничения сняты

Оставляя за собой тоннель диаметром чуть больше метра, здоровенная туша вылезла из своего убежища и, оказавшись посреди леса, остановилась.

Сканирование…

Направление: 225
Расстояние: 200000
Загрузка меток...

Метки загружены.

Четыре метра хитина вдруг резко сорвались с места и, извиваясь словно змея, двинулись в неизвестном направлении.

В комнате, погруженной в ночную темень, на кровати в самом углу что-то зашевелилось.

Сэйли медленно слезла со своего спального места, стараясь двигаться как можно тише. Оказавшись на полу, кобылка,, сунула голову под одеяла и, явно нервничая и чуть повозившись, извлекла из-под него кухонный нож. Сжимая рукоять ножа в зубах, трехногая пони тихонько развернулась и опасливо посмотрела на кровать Лукина.

Лейтенант спокойно спал, явно не потревоженный действиями кобылки. Сегодня вечером, он как и всегда в последнее время, грохнулся спать не раздеваясь.
"Сейчас или никогда!" — решила Сэйли и стала осторожно приближаться к спящему человеку. Отсутствие одной ноги сильно мешало скрытному передвижению, но кобылка передвигалась неспеша и акуратно. Судорожно сжимая нож в зубах, больше всего она боялась что человек проснется и заметит её, но к облегчению маленькой пони, этого не произошло.

Добравшись до койки Лукина, Сэйли тихонько выдохнула, стараясь унять бешено колотящееся сердце и принялась как можно осторожнее забираться на кровать.
"Еще чуть-чуть... Давай Сэйл, ты справишься!" — подбадривала себя кобылка, буквально "вползая" на койку.

Лейтенант не пошевелился. По всей видимости он так был сильно измотан дневными событиями, что совсем не замечал происходящего.
"Есть!" — пронеслось в голове у пони когда она наконец оказалась на кровати своего "отчима". Языком поправив нож во рту, так, чтобы он оказался повернут лезвием к человеку кобылка остановилась ища опору для рывка.
"Вот и всё... Ты даже не проснешся, подонок!" — мысленно крикнула Сэйли, но в то же время в её голове пронеслась и другая мысль.
"Но он же не виноват! Даже наоборот, дядя Дима взял тебя к себе и ни в чем не отказывает!"
"Ложь! Всё это грязное вранье! Он взял меня к себя только чтобы сожрать!" — Сэйли пыталась "вытряхнуть" из головы ненужные мысли.

Но сосредоточиться у неё все равно не получалось. Навязчивый голос всё продолжал говорить о неправильности её решения.

Идея отомстить за своих родителей, пришла в её голову еще в тот момент когда человек пришел к ней в госпиталь. Уже тогда, глядя на Лукина, в голове Сэйли появилась жгучая ненависть. Ненависть к людям и пони,. К принцессам и гвардии. Ненависть к себе...
"Никто! Никто из них не остановил Леру! Где!? Где они были когда эта лживая тварь скармливала мне моего же родного отца!?" — спрашивала сама у себя кобылка, но никак не могла найти ответа. Она никак не хотела поверить что её жизнь в Чистом Сене, останется в прошлом. Счастливое детсво осталось где то там, в темном подвале, рядом с останками её родителей...

Выдержать целую неделю в этой безумной, ужасающей тюрьме и остаться прежней, кобылке было не под силу. Каждый день, каждый час, она, изнывающая от жажды и голода, была вынуждена проводить прикованной к стальной арматурине, слушая стоны своих "сокамерников". Но Лере этого казалось мало...

Первой в "коптильню", небольшое углубление в стене подвала, отправилась отправилась папа Сэйли...

До сих пор трехногой пони слышатся крики и визги отца, когда человек, словно одержимая потрошила его изможденное тело.

Следующим на очереди оказалась мать пони. Лера "великодушно" предложила ей свободу и конец мучений, при условии что она съест собственного мужа.

Но мисис Форес упорно сопротивлялась несмотря на многочисленные избиения и пытки... Но это не помогло... Взамен неё, на предложение человека согласились Синс и Дэйзи. Подружки Сэйли, те кого она считала едва ли не членами семьи, чуть ли не с жадностью набросились на подгнившее тело жеребца.

Но и этого Лере показалось мало. Она потребовала доказательств того, что они "исправились". Она потребовала смерти Трэйли Форес...

Сэйли ничего не могла сделать глядя как её мать ведут вверх по лестнице, куда-то в дом. Мать что-то кричала, пыталась вырваться, но измученная и покалеченная пони ничего не могла противопоставить своим палачам.

— Выживи! Ты должа выжить, слышишь!? Ты слышишь меня!? Выж... — крик матери резко оборвался, его заменил глухой удар и странный треск, словно кто-то наступил на оскольки битого стекла. Сэйли видела свою маму в последний раз...

До самого конца, каждый день Лера не прекращала свою "программу исправления". Пытки и побои человека и её "асистенов" не выдержал никто. Никто кроме Сэйли. Пони, один за другим отправлялись в коптильню, или, не выдерживая издевательств соглашались на всё что предлагала им Лера. Но "свободы" больше не получил никто... Решившихся на отчаянный шаг отправляли наверх — дом. Что происходило там Сэйли незнала, но те звуки что долгое время раздавались сверху не оставляли никаких сомнений — живым не ушел никто...

Но несмотря на все испытания свалившиеся на маленькую пони, она, следуя просьбе матери, выжила.

Она не сломилась под пытками и угрозами. Она не издала ни звука когда её бывшие подруги, под присмотром человека, медленно отрезали ей крылья. Едва не откусив себе язык от напряжения несчастная пони смогла сдержать крики, что так и распирали её изнутри. Глядя на стонущую и плачущую кобылку, Лера бесилась от того что не слышит воплей и отчаянных просьб прекратить.

— Умоляй! Умоляй меня остановиться! Почему ты молчишь!? Немая!? Тупая!? Думаешь что лучше меня!? Умоляй, дьяволо ты отродье! — кричала женщина в самое ухо изкалеченного пегаса.

Но Сэйли молчала.

С того момента как она в последний раз видела свою мать кобылка не проронила ни слова. Её так и не смогли сломить.Ни крылья, ни нога, ни многочисленные раны и ссадины от избиений не заставили кобылку заговорить. Она уже не верила что сможет пережить всё это, но ошиблась...

Однажды дверь в подвал в очередной раз распахнулась. Сэйли уже морально готовилась к очередным издевательствам, но как оказалось — напрасно.

— Давай давай... Посмотрим как ты без своего солдатика запоёшь... — приговаривала Лера, таща за гриву незнакомую пони.

Сэйли слишком долго находилась в темном подвале и её глаза уже успели отвыкнуть от света. Поэтому кобылка не смогла разобрать кого же привели в подвал.

Да и откровенно говоря пони это мало волновало. Она уже готовилась услышать вопли "новенькой", но к её удивлению, Лера, приковав пони к стене, быстро покинула подвал.

Два искалеченных жеребца, которых человек держал исключительно для того что бы измываться над "блядскими мужиками", попытались завязать с "новенькой" беседу, но не вышло. Она лишь мычала в ответ.
“Кляп, наверное” — безразлично подумала Сэйли.

Примерно через час после того как Лера приволокла в подвал "новенькую", сверху раздались какие-то странные громкие хлопки и чьи-то крики. С минуту пони в подвале прибывали в полной тишине, словно боясь пропустить хоть один звук из дома, но тишину нарушила новая пони...

Мыча сквозь кляп, кобылка принялась молотить копытами по стене, явно надеясь привлечь чье-то внимание

Сэйли уже хотела прервать её, но осеклась. Надежда на спасение, всё еще жила в кобылке.

Маленькая пони незнала сколько времени прошло с тех пор как стих шум сверху, может пара минут, а может десять...

Сначала послышались глухие удары в дверь, затем, скрежет и треск ломающегося дерева. На лестнице ведущей вверх появился слабый свет из прихожей.

Спустя какое-то время в подвал, со светильником в лапе, вошел человек...

Тогда еще Сэйли не понимала что последует за его появлением еще одного странного существа. Но только того что он является человеком, хватило кобылке чтобы всем сердцем возненавидеть его...

"Ну давай же! Убей его!" — саму себя подначивала кобылка, глядя на мирно спящего Лукина.

Но зажатый в зубах нож так и не вонзался в шею человека. Пони тщетно пыталась заставить себя сделать рывок...
"Да давай уже! Столько времени ушло, что бы он поверил в то что я приняла его в качестве отчима! А чего мне стоило незаметно для того рыжего ублюдка, стянуть с кухни нож!?"
Но человек был всё еще жив, а нож, а голова кобылки отказывалась подчинятся ей.
“Он такой же как и Лера! Они все такие же! Думаешь они взяли тебя в семью!? Да ты всего лишь красивая игрушка!!! Они сожрут тебя как только им вздумается!” Ненависть всё же взяла вверх.

Сэйли отпрянула, беря дистанцию для удара, и повертела головой, плотнее сжимая нож в зубах. Её голова резко дернулась по направлению к человеку, но вдруго остановилась...

Ей вспомнилась плюшевая единорожка что принес Лукин в день, что она выписалась из госпиталя...
“Может... Может он не такой?” — пробиваясь сквозь волну ненависти и неприязни к людям вспыхнула мылсь в голове кобылки.
“Может они все не такие как Лера!?” — нож оставался в нескольких сантиметрах от шеи лейтенанта.
“Он ведь ни в чем мне не отказывал... Принял в дом, познакомил с друзьями, устроил в школу...” — лезвие не сдвинулось с места.
“Этот человек ведь ни разу мне не соврал... Он и вправду сделает протезы ноги и крыльев!? Неужели я действительно смогу жить так как прежде!?” — голова кобылки начала медленно отодвигатся от Лукина.
“Он не такой! Они не такие! Эти люди действительно приняли меня! Они не принимают на меня как на калеку! Ни врачи, ни пони, ни даже сама Селестия не помогли мне, а дядя Дима помог!” — Сэйли резко отпрянула от спящего лейтенанта выпуская нож из зубов.
“Дядя Дима!? Он... Он мой отчим!? Все эти люди теперь и вправду моя семья!?”
Кухонный нож, звякнув, грохнулся на пол. Человек резко открыл глаза и ничего не видящими глазами уставился на Сэйли.

— Т-ты чего это... — удивленно протянул лейтенант.

Кобылка, медленно легла на кровати и отвернулась от Лукина, пытаясь скрыть слёзы. Осознание того факта что она едва не убила человека спасшего её жизнь, подкосило пони.

— Ничего... — выдавила она из себя.
“Что же я наделала!? Сейчас он увидит нож и...” — мысли кобылки оборвала легшая на её голову рука лейтенанта.

— Кошмары? Бывает... У меня в детстве тоже было... Правда я тогда ужастиков насмотрелся. — вяло проговорил лейтенант.

Человек накрыл Сэйли одеялом и зевнул буркнул:

— Ладно... Давай уже спать... И это, не бойся. Я же рядом... — уже с закрытыми глазами добавил лейтенант устраиваясь поудобнее.

Сэйли слабо улыбнулась. Узнать о том что она всё же не одинока в этом мире, было хоть и неожиданно, но на удивление успокаивающе. Чуть поворочавшись, кобылка закрала глаза.
“Завтра ведь еще в школу... А ведь до Понивилля я ни разу не была в школе! Может и правда, новая жизнь не такая уж плохая...”

58-64

58

— Тащ лейтенант! Товарищ лейтенант! Да сено! Товарищ лейтенант!!! — тормошил меня кто-то сквозь сон.

— Сивира отвали... Да поспать... — сонно пробормотал я, не открывая глаз.

— Младший лейтенант Сэйли в школу повела, а вы всё спите... Тащ лейтенант, там к вам какая-то Брейзен пришла!

Сон мгновенно улетучился. Черт, а ведь мне младлей снилась... Опять эти долбанные зоологи...

Стоп!

Брейзен!? Опять!? Твою же за ногу!

Я быстро вскочил с кровати и едва не сшиб Лиру, что стояла возле моей койки и будила меня.

Единорожка чуть смутилась, но чуть погодя, встала по стойке и приложила копыто к кепке.

— Тащ лейтенант, за время вашего... Хм, присутствия, происшествий не случилось, дежу...

— Вольно... — всё так же вяло прервал я доклад Лиры и принялся одевать берцы.

— Вольно!!! — завопила на весь дом кобылка и чуть потоптавшись на месте, добавила:

— Кхм... Разрешите запускать?

Блин, нужно срочно забрать у неё устав! Начиталась всякой фигни и теперь корчит из себя курсанта "Остера"! Нет, мне конечно импонирует тот факт что хоть кто-то в этой гребанной казарме соблюдает устав, но... Если честно, то я бы предпочел что бы это делал кто-то из моих бойцов, а не "левый" человек... Тьфу, кобыла!

— Да, запускай. — более-менее четко ответил я, продолжая зашнуровывать ботинки.

— На кухню её заведи, чаю там завари или еще чего... — добавил я вслед удаляющейся единорожки.

Лира развернула, приложила копыто к голове и громко сказала:

— Есть!

И строевым шагом направилась на выход из комнаты. Хм, а у нее стало лучше получаться... Практиковалась что ли!? Ё-мое, до чего же она странная.

Пока из коридора доносились приглушенные голоса, я как можно скорее закончил с берцами и, попутно осмотрев себя в зеркале, двинулся в сторону кухни.

Брейзен... С чего же она решила сюда прикатить? Может что-то насчет сороконожки? Или опять эти её "изучения"!? Черт, лишь бы не это...

Я же теперь занят и всё такое... Хм, надо будет поскорее закончить с зоологом и найти Сивиру, а то вчера мы ничего не успели и...

Тьфу, то есть нужно узнать что она там с грифоном решила! Да и еще есть куча всяких вопросов...

Не успел я войти на кухню, как на меня чуть ли не набросилась Брейзен:

— О Лукин! Как приятно тебя видеть! Как дела? Что новенького? — сладким голосом пропела синяя пони.

Вот блин...

— Тащ лейтенант, чай готов! — доложила Лира и понесла поднос с чайником к столу за которым сидела Брейзен.

— Здравтсвуй... — буркнул я, приближаясь к столу.

Под внимательным взглядом доктора, мне было жутко неуютно. Мне казалось что кобылка будто бы раздевает меня взглядом... И я совсем не мог понять чем был вызван столь пристальный взгляд. Профессиональный-ли это интерес или еще какой-то? Блин, надеюсь профессиональный...

— Ну так, что нового? Как твои пальцы? — многозначительным тоном пропела кобылка, когда я наконец уселся за стол.

Ох, только не это! Если Лира узнает...

Я интинктивно сжал руки в кулаки, стараясь скрыть свои пальца от взгляда Брейзен и как можно спокойнее сказал:

— Как в Дании...

Докторша удивленно уставилась на меня, а Лира, с вспыхнувшими от интереса глазами, забыв про устав, тут же плюхнулась на стул и спросила:

— А как в Дании!?

— Всех ебут а мы в ожидании... — нехотя скаламбурил я.

Обе кобылки уставились на меня в недоумении. Несколько секунд единорожка тупо глядела на меня, а затем грохнулась со стула и принялась ржать как умалишенная.

— Эй, ты чего!? — ошарашенно спросил я, глядя на ненормальную кобылку.

Но мои слова не возымели никакого дейтвия. Лира ухахатывалась так, будто я только что не херню сморозил, а нарядился в женское платье, наклеил усы и принялся бегать по Понивиллю, выкрикивая "Хайль Хитлар!".

— Кхм... Дании это что-то из вашего мира? — осторожно задала вопрос Брейзен.

— Ну типа того... Государство такое было, давно уже. — не задумываясь проговорил я, не отвлекаясь от наблюдения за валяющейся на полу Лирой.

Видимо, единорожке уже надоело ржать как полоумной и она всё же вспомнила, что находится не одна. Заметив мой пристальный взгляд кобылка смутилас и покраснела. Виновато поглядев на меня, она поспешно перевернулась на живот и резко вскочила на ноги. Всё еще залитая краской, единорожка оглядела нас с зоологом и смущенно буркнула:

— Извините... Просто я люблю человеческие шутки. Они такие неприличные... — уже шепотом добавила кобылка и, воспользовавшись своей гребанной магией, принялась разливать чай по чашкам.

— Ну так... А у тебя что нового!? — произнес я, делая вид что ничего не произошло.

Откровенно говоря, меня совсем не волновало что у этой чертовой извращенки могло случится. Мне сейчас хотелось пойти, провести немного времени с Сивирой и... Тьфу, то есть нужно уточнить у неё по поводу грифона! Грифона лейтенант! Время проводить он там собрался...

— Да так... То да сё, ничего интересного! — каким-то странным тоном произнесла "зоологиня" и пододвинула к себе чашку с чаем.

— У меня, в принципе тоже... — соврал я, глядя на то как Брейзен пытается поднять чашку.

Посуду мы тоже на заказ покупали, ибо то что сделано для копыт, не сильно подходит для "нормальных" конечностей.

Немного повозившись с рукояткой, Брейзен решила отказатся от своих попыток взять чашку в копыта и наклонив голову, принялась "сосать" чай.

От всех этих серпаний и причмокиваний меня передернуло. В памяти зашевелились воспоминания о той "пьяной" ночи... Чертовы зоологи!

Блин, надо бы её убирать отсюда, а то ведь еще и Сивира прийти может, мало-ли? Она же ведь знала что мы с Брейзен уже однажды немного того... В доктора поиграли, блин.... Вдруг еще и ревновать начнет!? Блин, не хотелось бы...

— Слушай, рад был пообщаться но... — начал было я отмазыватся, но синяя пони не обращая внимания на мои слова, прервала меня.

— Знаешь, а мы ведь так и не закончили твоё обследование... — как-то берзразлично буркнула кобылка и вновь наклонилась к чашке.

— Етить-колотить... — не сумел удержатся я.

Черт, только этого мне хватало! Обследование!? Да знаю я её обследования! Лошадь озабоченная! Блин, надо будет с ней Лисина познакомить, он тоже падок на всякую "экзотику"... Тьфу, а ведь теперь и я тоже зоофил! Ну почти...

— Ну если хочешь... — многозначительно проговорила Брейзен и уставилась на меня сощуренными глазами.

— Э-э-э, неа, спасибо... — поспешно ответил я.

Она серьезно или издевается!?

— Простите... Доктор Брейзен, но зачем вы приехали в Понивилль? — как-то неожиданно резко спросила Лира.

Я удивленно скосил взгляд в сторону единорожки. Она не шевелясь сидела на стуле и немигающим уставилась на зоолога. Кобылка была явно сильно раздражена, но старалась скрывать свои эмоции.

Хм, что это она? Это я тут бесится должен, а не Лира!

— Ну-у-у... Пока мисс Спаркл находится на Ежегодном Кантерлотском Съезде Исследователей и выступает с докладом по человеческой культуре, я решила изучить, так сказать — биологическую сторону вопроса. — выдала докторша после небольшого раздумья.

Ага, знаю я её "биологические вопросы", дура ненормальная!

— Ну это не ко мне... Думаю вам лучше будет пообщатся на эту тему с Лисиным или Пугачевым. — сказал я, нервно соображая, какие неотложные и жутко срочные дела меня ожидают.

— Хм, я думала с вами будет проще... Ну да ладно! — странным голосом заключила кобылка и приложившись к чашке, добавила:

— Скажите, а где я могу их найти? Или может быть, вы меня проводите? — обратилась Брейзен к единорожке.

Лира неуверенно посмотрела на меня, видимо ожидая разрешения.

Я молча кивнул.

— Да, провожу... — недовольно буркнула единорожка, быстро допивая чай из своей собственной кружки.

Фух, ну вроде съехал...

— Ладно, приятно было поговорить, но у меня сегодня еще дела запланированы, так что... — начал я отмазыватся, но меня прервали.

— Да-да, очень приятно! Думаю вечером может быть я к вам еще зайду... Если вы, конечно, не против? — вежливым тоном спросила зоолог.

— Нет, не против. — через силу согласился я и кивнув Лире, двинулся в умывальник.

Рожу-то я еще не выбрил... Не думаю что Сивире понравится моя щетина. Да и не дело это, на первое свидание небритым идти! Да и берцы бы начистить не мешало...

Стоп! Какое, нахрен, свидание!? Я, блять, иду к ней что бы узнать про грифину, а не на свиданку... Твою же мать...

59

На залитой полуденным солнцем полянке, в небольшой канавке у старого пенька, лежало странное, продолговатое существо. Блестящие на солнце чешуйками хититина оставались в полной неподвижности.

Запуск диагностики...

Состояние внешней брони — 97%

Поврежнения органов — отсутствует

Связь с центром — отсутствует

Сбои в работе ядра — отсутствует

Баки №1 — 100%

Бак №2 — 100%

Бак №5 — 35%

Диагностика завершена.

Задача:

Загрузка бака №5
Четырехметровая туша, резко подняла верхную часть туловища и начала медленно вертется, словно радар выискивающий штурмовики неприятеля.

Объект 324-cb:"Кролик, обыкновенный — неизмененный"

Расстояние — 421

Энергетическая ценность — класс 6
Опасность — класс 6
Объект 961-c: "Змея, гадюка — неизмененный"
Расстояние 704

Энергетическая ценность — класс 6
Опасность — класс 6
Объект 571-b "Свистунок, разумный — модифицированный"
Расстояние 192.

Энергетическая ценность — класс 6
Опасность — класс 6
Объект 101-d "Мантикора — модифицированный, первое поколение"
Расстояние 381

Энергетическая ценность — класс 2
Опасность — класс 4
Цель:

Объект 101-d...

Программа: сбор ресурсов.

Начало сбора...

Трехсоткилограмовая тварь, в одно мгновение развернулась в сторону леса и, быстро опустившись на землю, извиваясь, поползла к своей жертве...

Спокойно спящая, после охоты на кроликов, мантикора резко проснулась. Животное не могло понять причину своей тревоги, ни зрение, ни обоняние, ни слух не могли обнажурить угрозу. Но её инстинкты выживания подсказывали — она в опасности. Мантикора была в замешательтсве...

Треск веток в десятке метров от "льва" вывел его из прострации. Решение, бежать или сражаться было принято быстро. В округе не водилось существ способных победить эту здоровенную, крылатую животину.

Развернувшись на звук, вздернув своё жало вверх и расправив крылья, мантикора зарычала, готовясь встретить свой "обед". Кусты затряслись и крылатый "лев", раскрыл, клыкастую пасть, едва не подпрыгивая от предвкушения.

Разламывая ветки, сковозь кусты, буквально проломилась, четырехметровая махина. Если мантикору ошеломил вид своего "обеда", хищное цоконьке сотен "зубов" твари, вогнал "льва" в ужас.

Мантикора издала душераздирающий рык, больше похожий на вопль обреченного и попыталась взмахнуть крыльями и улететь. Она уже оторвалась от земли, как ей прямо в морду прилетел сгусток какой-то густой зеленой жижи. Животина издала страшный вопль, когда зеленая дрянь начала разъедать её глаза и кожу.

Как только мантикора рухнула на землю, на неё набросилась длинная туша "обеда".

Предсмертный вопль животного оборвал треск ломающихся костей и странные, хлюпающие звуки.

Процесс сбора начат...

Ожидаемое время: 1,7 — период

— Доброе утро. Дрых как пьяная белка.... Опять ночью, с драконами чаи гонял!? — наигранно веселым голосом подколола меня Сивира.

— Типа того... — буркнул я, вспоминая вчерашний вечер, который был посвящен мозгоебле с Пугачевым и попыткам привести в чувства "полковника" Скокова.

Уж не знаю с чего это вдруг, но рядовой как-то неожиданно быстро сдружился с Гамбу... Тьфу, Биг Маком! Их дружбе, возможно, поспособствовала схожесть их характеров. Оба тупорылые, долбанутые алкоголики. Ну, во всяком случае Скокова я всегда представлял себе именно таким. Хотя, в целом он парень неплохой, просто молодой слишком и пальцы гнуть любит. Да еще и словечки эти зоновские... Но, по крайней мере, в роте он вел себя более-менее прилично. "Молодых" не притеснял, дембелям очко не лизал, да и "залетов" крупных вроде не было...

Пьянствовать он начал не так давно... Наверное смерть Леликова подкосила, а может и еще что-то, хрен знает. Впринципе, в этом нет ничего странного, всё таки последние события были не самыми приятными... Странно было то, что он выбрал себе в качестве собутыльника, красного поня.

Я закрывал на это глаза, надеясь что со временем его пристрастие к алкоголю пройдет само по себе, но в итоге не выдержал.

Вчера, как следует "потрахав" мозги Пугачеву, я двинулся к дому Эпплов. Дверь мне открыла радушная, серая "бабулька". Она так и сказала:

— Называй меня бабулей Смит, сахарочек...

Сахарочек, блин. Совсем рехнулась, маразматичка блин... Ну, впринципе я не особо против когда мне дают ласковые прозвища, но не "сахарочек" же!?

Хотя, мне и прозвищ никогда не давали... Может так и должно быть? А, не важно!

Немного пообщавшись с невменяемой старушкой, я, с трудом, выяснил что Скоков заперся в подвале напару с Биг Маком и судя по всему — "синячат".

Поблагодарив бабульку, я подошел к двери и подергав ручку, заключил

— Блин, и правда заперто!

— Эй, Скоков, скотина пьяная, а ну открыл! Быстро, блять!!! — завопил я.

С секунду ничего не происходила, затем, из подвала послышались чьи-то испуганные голоса.

Ладно, повторим...

— Если ты не откроешь эту дверь, то... — но не успел я закончить свою мысль, как услышал скрежет засова.

— Здрав... Это, желаю короче! — пробормотал "солдат".

Боец выглядел так, будто целую неделю провел на вино-водочном заводе. С головой погрузившись в чан со спиртом...

Кое-как, через пиздюли и затрещины, мне удалось вывести Скокова из подвала, попутно надавав по "бестолковке" Биг Маку — что бы не лез не своё дело.

Шутки типа: "Эй ты, да я тебе за него все копыта повыдёргиваю!", меня не особо устраивают.

Противостоять здоровому и сильному коню, было конечно сложно... Вернее, было бы, не будь этот самый конь, пьян в "дюпель".

В итоге получив подзатыльников и, пинок под зад — до кучи, Биг Мак отправился с повинной к бабуле... Вернее, это она сама его забрала.

Не успел я закончить противо-алкогольную "пропаганду", как ко мне быстро подскочила старушка:

— Не надо, я сама справлюсь... Маки, подойди ко мне пожалуйста... — с какой-то "старушечьей" теплотов голосе попросила старая пони.

Наверное, тот факт что Лисин увел у него бабу, всё-же сильно подкосил этого "здоровяка". И похоже что остальные Эпплы об этом знали...

Блин, Лисин, засранец... Хотя, да какое мне дело!? Ушла к другому, значит ушла! Ефрейтор же не силой её уволок? Ну, во всяком случае, на него это было бы непохоже...

Впрочем, разборки Эпплов меня не сильно интересовали, мне еще нужно было закончить начатое. Всё еще удерживая возмущенного Скокова за воротник, я повел его на выход из дома.

— Да, ёпт! Ну выпили, ну бывает же! — негодовал боец по дороге.

— Пиздёж отставить! — рыкнул я, перетягивая его через порог.

Оказавшись со Скоковым снаружи и осмотревшись, я двинулся к колодцу, стоящему возле дома. "Водные процедуры" — лучшее средство от запоя, старшина роты гарантирует! Жаль шланга нет...

— Тащ лейтенант, да ладно! Ну я и так нормальный! — как-то напряженно промямлил боец, когда мы подошли к колодцу.

— Я сказал — отставить! — буркнул я и подкрепил свой приказ несильным ударом в почку.

— Да не буду я башкой в ведро нырять! — вновь "заканючил" алкоголик, когда я, сбросив вниз ведро с цепью, свободной рукой, принялся крутить катушку.

— Так, либо башкой в ведро, либо телом в колодец! Выбирай...

Боец уставился мне в глаза, видимо, оценивая реальность моей угрозы. Потупив пару секунд, Скоков коротко кивнул, смирившись со своей участью.

Хотя в колодец я бы его всё равно не сбросил бы... Вот она, сила репутации! Наконец-то что-то хорошее, от того что все считают меня козлом. Хотя бы боятся...

Оставшаяся часть дня прошла более спокойно. Около получаса я наблюдал как боец "топится" в ведре и спокойно курил. Затем заставив этого полудурка извинится за причиненные неудобства перед "пенсионеркой" мы с ним, отправились к казарме.

Кстати, Биг Маку тоже пришлось нелегко. Пока боец смущенно извинялся перед "все-понимающей" и "все-прощающей" старушкой, я наблюдал печальную картину.

Красный понь с крайне грустной мордой, с трудом пытался совладать с целой бочкой зеленых яблок. Должно быть, яблоки были очень кислыми, поскольку морда Макинтоша больше напоминала выжатый лимон. Хм, интересный способ вывода из запоя, наверное даже поинтересней чем мой! Всё-же старость дает кое-что еще, помимо морщин. Например опыт... Ну и маразм.

Кое-как отделавшись от, гостеприимной бабульки, мне всё же удалось забрать, всё еще мокрого бойца.

Уже перед отбоем, попросив Лиру посидеть немного с Сэйли, я провел небольшую воспитательную работу с личным составом. На этот раз было решено отказатся от телесных и физических наказаний.

Я просто пояснил им, что их действия не совсем соответсвуют нашему нынешнему положению и что не стоит излишне нервировать местных, во избежание так сказать. Правда, не стал вспоминать про собственные приключения в Понивилле...

Впрочем, бойцы, вроде бы поняли что до них пытались донести. Даже Пугачев, как-то радостно, согласился не вступать в конфилкт с грифиной. Странные дела, сегодня днем он чуть-ли не рубашку на себе рвал... Может просто выпендривался? А не важно...

В итоге, утром "наобщавшись" с Брейзен и приведя себя в нормальный вид, я двинулся к Сивире.

— Такие дела... — закончил я свой рассказ о прошедших событиях.

Сивира, идущая возле меня задумчиво протянула:

— Как считаешь, зачем Брейзен понадобилось приезжать в Понивилль, да еще и первым делом заходить к тебе?

Затянувшись, я как можно незаметнее взглянул на кобылку. Ревнует-ли?

Младлей была какой-то излишне напряженной...

— Может вы с ней о чем-то еще говорили? — сквозь раздражение, наигранно спокойно продолжила она.

Черт, точно ревнует! Твою же за ногу... Прогулялись блин. А хотя...

Явно смущаясь и заливаясь краской, всё таки чужая ревность мне в новинку, я молча положил руку ей на хохолок и как можно мягче погладил.

— Ревнуешь что ли?

Сивира встала как вкопанная. То ли её взбесил мой вопрос, то ли рука, гладящая её по голове, но тем не менее "мышь" была в явном недоумении.

Моя рука остановилась. Блин, зря я наверное её погладить захотел... Ей наверное обидно... Сивира же гордая, как хрен пойми кто, а я её как собачку какую-то приласкать решил, придурок, чесслово!

Но кобылка была иного мнения...

— И ничего я не ревную! — обидчивым тоном воскликнула младлей.

— Не останавливайся... — борясь со смущением добавила она.

Ёлки! Да ей похоже понравилось! Уже более уверенно я вновь принялся приглаживать её синюю гриву.

— А помоему ревнуешь... — чуть потрепав её за ушко, я решил немного "поддеть" кобылку.

Ребячество конечно, но она такая прикольная, когда сердится. Щеки надует, глазами блеснет и будет отчаянно делать вид что ничего не случилось... Блин, что-то меня опять понесло! Это наверное из за Брейзен, напомнила блин!

Вновь посмотрев на "мышку" и не перестая водить рукой по её гриве я начал говорить:

— Не знаю, может она долба... — мои слова прервала Сивира.

Выждав момент когда я наклоню голову, она резко развернувшись и всав на задние ноги она, прижалась к моей груди и впилась своими губами в мои.

Ох, тыж ёж твою мать!!! — попытался сказать я, но не смог... Эти мягкие губки... Черт, как же это приятно! Сивира не предпринимала никаких действий, а просто прижалась к моим губам совсем не шевелясь.

Сигарета вылетела из пальцев.

Уже не в силах сдерживаться я с силой прижал к себе кобылку и наклонился еще больше. Наши губы впились друг в друга так, словно мы пытались съесть друг друга. Твою мать, в первый раз в жизни я чувствую что-то подобное! Это даже лучше чем секс! Охренеть можно...

Без понятия сколько времени прошло, но вдруг, неожиданно, Сивира надавила передними копытами мне на грудь пытаясь отстранится.

Как бы сильно мне не хотелось её отпускать, но всё-же пришлось.

— Ревную? — задыхаясь пробормотала кобылка и как-то сразу повеселев, добавила:

— Ну может быть чуть-чуть...

Еще пару секунд я тупо смотрел в ей прямо в глаза, не решаясь отпустить. Черт, никогда бы не подумал что испытаю что-то подобное! Это было... Блин, да я и сказать-то не могу насколько это было здорово! Словно в один миг всё стало вдруг таким ярким... Про всё забыл! И про человечество и про грифонов, про принцесс и... Да вообще про всё! Всё что мне было нужно, сейчас опиралась на мою грудь и смущенно оглядывалась по сторонам...

— Лукин, по-моему на нас все смотрят... — обильно раскрасневшись произнесла она.

Я удивленно посмотрел по сторонам.

— Ёпт...

Я уже и совсем забыл что мы на площади... Твою же мать!

Все окружающие нас пони, удивленно смотрели на нас. Кто-то улыбался, кто-то перешептывался, а кто-то и сплевывал в сторону, явно недовольный разыгравшейся тут "романтической сценой".

Акуратно отпустив кобылку и комканными движениями я вставил сигарету в зубы. Всё еще трясущимися руками, поднес зажигалку ко рту, закурил и недовольно буркнул:

— Че уставились!? У нас тут эти, как их... Исследование, меж-биологических различий... — с трудом вспомнил я слова Брейзен.

Большая часть пони на площади, разом поперхнулись, даже Сивира уставилась на меня изумленно выпучив глаза.

Блин, что я опять-то ляпнул!? Тьфу, да насрать уже!

— Да ладно, пусть думают что хотят... — уже тише обратился я к "своей" кобылке и ухмыльнувшись, затянулся табачным дымом.

60

— Эй, носатый! — окрикнул кто-то Пугачева.

Боец, отвлекшись от сбора яблок обернулся на голос.

— Почему вчера не пришел!? Испугался!? — с издевкой произнесла грифина, быстро приближаясь к рядовому.
"Вот блин... А я то уже расслабился!" — подумал Сергей, пытаясь изобразить безразличную физиономию.

Сохранять спокойствие у бойца выходило не очень... Эпплджек сегодня занималась торговлей на городской площади, а Биг Мак вместе со Скоковым продолжали готовится к предстоящему Дню Сидра. Пугачев был в роще совсем один... Даже хуже! Он остался наедине с агрессивно настроенным, когтистым мутантом.

— Ну!? Что молчишь!? — едва не закричала Гильда, подойдя к рядовому на расстояние вытянутой руки.

— Приказ был, во и не пришел... — борясь с дрожью в голосе буркнул боец, попутно выискивая что нибудь тяжелое на земле.
"Надо было у летехи Макаров свистнуть..." — печально вспомнил Пугачев, не обнаружив ничего что можно использовать как оружие.
"Ну не корзинкой же её бить!?" — Сергей скосил взгляд в сторону корзин с яблоками.

— А-а-а... Мне тоже вчера все перья намылила одна клыкастая дрянь! — возмущенно протянула грифина.

— Превышение полномочий! Вообще охренели! Да... — попытался "съехать" с темы Пугачев, но Гильда на это не купилась.

Как-то странно взгянув на него, она вдруг вновь стала серъезной и резко прервала бойца:

— Ты извинятся будешь или как!?
"Да с радостью! Только отвали уже от меня..." — облегченно вздохнул Сергей и сделав нарочито недовольную рожу, ответил:

— Прости, был неправ...- произнес солдат давно заученную фразу.
"С дембелями такое довольно часто прокатывало." — вспомнились Пугачеву его отношения со старослужащими.

Откровенно говоря, Сергей всю свою жизнь как мог пытался избегать конфликтов. Правда из за его заносчивого характера, эти самые конфликты к нему так и липли...

— И ты думаешь этого достаточно!? — со смешком сказала пернатая.

Солдат уставился на неё непонимающим взглядом.

— Компенсация? Монетки? Ты меня унизил перед всем городом! Так что одним "прости" ты уже не отделаешся... — угрожающе протянула Гильда, как бы невзначай разглядывая свои когти.
"Она с меня бабло трясет!? Блин... Уж лучше деньги, чем здоровье." — грустно хмыкнул боец, вспоминая сколько у него битов в карманах.

— Для начала, пойдем с тобой на городскую площадь. Там, ты будешь извинятся, а отдашь мне компенсацию, что бы все видели! Понял!? — вздернув крылья закончила грифина.

— Понял... — по привычке ответил Пугачев и осекся.
"Какое в жопу, "Понял"!? Унижатся на глазах у всего Понивилля!? Перед этими лошадками!? Да меня свои же засмеют!" — начал закипать боец.

— Понял? Отлично... Сколько у тебя там битов? А то, знаешь ли, компенсация должна быть внушительной, а то еще подумают что я продешивила! — самодовольно продолжила свою речь грифина.

Ей явно нравилось унижать человека. Возможно, вчера днем, её самолюбие пострадало слишком сильно.
"А вот Лукин или Скоков бы... Блин, да пошла она! Что это я? Хуже чем эти придурки!?" — разозлился Сергей и осмотревшись по сторонам, злобно сказал:

— Пошла на хуй!!!

У грифины от гнева расправились крылья.

— Опять!? Хочешь поиграть!? Ну я... — начала она злобно рычать, встав на задние лапы и медленно приближаясь к бойцу, но быстрый удар в центр груди прервал её тираду.

Пока "курица" хватала клювом воздух, Пугачев спешно пытался принять решение о своих дальнейших действиях. Ударить-то он ударил, но вот что дальше делать, солдат незнал.

— Нахуй, я сказал... — неуверенно бросил боец, задыхающейся "птице".

— Это мы еще посмотрим... — прошептала Гильда и вдруг, резко оттолкнулась задницими лапами от земли и бросилась на Пугачева.

Парень не мог выдержать шестидесяти килограммовую тушу вдруг неожиданно навалившуюся на него и, охнув, повалился на землю. Как только Пугачев раслпастался на траве, на него сверху, всем весом, плюхнулась "курица".

Гильда занесла передние лапы, для серии режущих ударов. Должно быть поведение человека её сильно огорчило... И теперь она хотела огорчить и Сергея.

От расеченных щек и, возможно, выцарапанных глаз, Пугачева спасла реакция. Как только грифина подняла свои когтистые лапы, боец, чисто инстинктивно схватил Гильду за "руки", тем самым не давая ей осуществить задуманое.

— А ну быстро отпустил!!! — взревела грифина, тщетно пытаясь вырваться из хватки.

— Разбежалась... — нервным голосом ответил солдат и, вспоминая свой "боевой" опыт, быстро перевернулся, подмяв "птицу" под себя.

Но, как оказалось, на задних лапах у грифины тоже оказались когти...

— Ай, блять! Ты че творишь, больная!? — взвыл Сергей заработав неглубокую царапину на правом колене.

Но Гильду не волновали его вопросы... Она продолжала изо всех сил пытатся сбросить с себя человека с себя. Но со стороны все её попытки выглядели как какие-то агонизирующие трепыхания рыбы выброшенной на берег.

Но её борьба сразу же закончилась, как только она почувствовала что-то, упершееся в неё между задних лап.

— Ты что творишь!? Извращенец!!! — завопила "курица", когда Пугачев, чтобы защитися от её когтей не нашел ничего лучше как, подпереть коленями её бедра.

— Фсмысле!? — просипел задыхающийся боец, удивленно обнаружив что она больше не пытается его атаковать.

Гильда попыталась вновь зарычать, но из клюва вышло только одни согласные. Ярость уступила место смущению... Даже сквозь белые перья можно было отчетливо различить румянец выступивший на морде у грифины.

Солдат, всё еще удерживая "птицу" за передние лапы, неловко пошевелил затекшими ногами, отчего она как-то странно вздохнула.

— Ты чего это? — ошарашенно спросил Пугачев, глядя на раскрасневшуюся морду Гильды.

— Н-не останавливайся... — тихо проговорила грифина, сама не веря что она это говорит.

— Что!? — удивление Сергея достигло предела.

Еще бы чуть-чуть и у солдата, от изумления, вывалились бы глаза.

Пока рядовой пытался осознать происходящее, "птица" резко выдернула передние лапы из ослабившейся хватки солдата.

Острые как бритва когти схватили Сергея за лицо и боец уже, мысленно, обругав себя за то что поддался на провокацию и растерялся, зажмурил глаза. Он уже представлял себе как когтистые лапы располосуют ему всю рожу от уха до уха. Но он ошибся...

Тяжело дыша от постыдно-приятных ощущений между своих задних конечностей, Гильда никак не могла решится продолжить. Лишь когда Пугачев попытался отстранится от грифины, она всё-же определилась с дальнейшими действиями.

— Фо фа фафуй!? — попытался заорать рядовой, когда твердый и теплый клюв впился ему в нижнуюю губу.

Пока он тщетно пытался сообразить, что же эта "птица" творит, лапы Гильды отпустили лицо и принялись, мягко, по кошачьи вонзать когти в его спину.

— Пифеф... — выдохнул солдат, понимая что и сам думает уже совсем не о драке.

Остаток дня прошел более-менее нормально. Неожиданностей от Сивиры больше не последовало. Даже незнаю, радоватся или огорчатся... Поцелуйчики это, конечно, приятно, но не при всех же! Черт, бойцы точно узнают... Ну и ладно, поздно уже трепыхатся.

Младлей явно хотела пригласить меня так сказать "в гости", но слава минобороны, не решалась... Нет, я, конечно, понимал что рано или поздно нам придется занятся... Ну, понятно, чем нам заниматся придется. Но при условии что я только сегодня в первый раз поцеловал лошадь... Тьфу, пони! Пони ты поцеловал, лейтенант! Вернее она тебя... А, не важно.

Короче, излишне торопится мы не стали. Заниматся обоюдной зоофилией будем как нибудь потом...

Еще несколько часов прогулявшись по городу, прикупив всякой херни на рынке и напугав до усёру какую-то желтую пегаску мы разошлись.

Сивира вызвалась забрать Сэйли из школы, а мне еще предстояло убедится что Брейзен не изнасиловала кого нибудь из моих бойцов.

Откровенно говоря, расставатся с "мышкой" мне было и одновременно грустно и с другой стороны, легко. Всё же женщины, даже непарнокопытные, слишком уж сильно меня смущают... Рядом с кобылкой я чувствовал себя каким-то подкаблучником. Это она меня по рынку, словно собачку выгуливала.

Тут какая-то херня, там какая-то байда и тут хуйня навалена... Блин, бабы везде одинаковы! Что пони, что люди, дай только по магазинам побродить...

Хорошо хоть деньги не клянчила. Даже наоборот...

— Блин... — обиженно буркнул я, похлопывая рукой по карману в котором лежал небольшой чехольчик, причудливо расшитый лазурными нитками, который, несмотря на протесты, буквально всучила мне Сивира.

— Сигареты свои носить будешь или еще что... Да бери ты уже! Не выкидывать же! — борясь со смущением настаивала серая кобылка.

Пришлось взять... Огорчать младлея, на первом, так сказать, свидании, мне не хотелось. Блин, теперь я чувствую себя обязанным.

Ладно, потом тоже прикуплю ей какую нибудь херотень... Может даже шляпу какую закажу...

Точно! Дам Рэрити бабла, пускай форму сошьет! То-то Сивира удивится, когда я ей форму младшего офицера подарю... Главное только с мерками не накосячить.

С такими мыслями я оказался в казарме.

Брейзен в доме, к счастью, не оказалось. Зато, даже в коридоре я слышал как в своей комнате, храпя на всю округу, спит Кабанов...

— Тигр, мать его... — недовльно буркнул я, но устравивать "капралу" водные процедуры не стал.

Хрен с ним, пускай храпит. Всё таки он раньше всех встает, пока побрится, пока завтрак, пока туда-сюда... Заслужил, вобщем.

Я уже хотел пойти к себе, но вдруг с кухни выскочила Лира и принялась, ртом набирать воздух...

Кобылка, уже было приставила копыто к кепке, но мне всё же удалось предотвратить её доклад.

— Отставить! — как можно быстрее приказал я.

Единорожка как-то печально посмотрела на меня и, с неохотой, выдохнула.

— Может чаю, тащ лейтенант? — предложила всё еще расстроенная Лира.

Немного посомневавшись, я кивнул. Сивира, наверняка Сэйли к себе заведет, опять своими ромашками кормить будет... Бедняжка, надо будет всё-же разбудить Кабанова.

Рогатая пони, вновь выполнила то, что по её мнению было воинским приветствием и строевым шагом двинулась в сторону кухни.

Несмотря на грохотание копыт по полу, храп не прекратился... Кабанов всё так же дрых без задних ног.

— Ну и хрен с ним... — буркнул я и направился вслед за Лирой.

Пока кобылка ставила чайник и доставала печеньки из буфета, я решил расспросить её о том, чем же они с Брейзен сегодня занимались.

— Да ничем... Сначала в библиотеку пошли, но товарищ младший сержант её почему-то не устроил. — будничным тоном произнесла Лира, пока я садился за стол, попутно поинтересовавшись:

— Это чем же он её не устроил?

Впрочем, меня это не сильно интересовало. Не подходит наверное... Он же пень, что он ей ответить по человеческой анатомии сможет? Даже я-то нихрена в этом не понимаю, почку с печенью путаю, блин...

— Не сказала... Потом мы пошли к Лисину и Черили. Правда там урок был, но товарищ ефрейтор был вроде не занят... Они к ним в дом пошли, может до сих пор там... — продолжила свой рассказ единорожка.

У них дома!? Блин, Лисин вообще уже охренел! Зоофил херов, да... Тьфу, а я то кто? Черт, а ведь я теперь тоже зоофил... А, и ладно, главное что бы про службу не забывал, а там, пускай живет с кем хочет.

— Понятно. Ну и, как впечатления? — невинным тоном спросил я, пододвигая к себе пепельницу и закуривая.

— Доктор? — осведомилась единорожка.

Я кивнул.

— Ну-у-у... Странная она... — немного подумав, ответила Лира, разливая кипяток по чашкам.

— Скорее, озабоченная... — тихо буркнул я, но кобылка услышала.

— Да нет, я не про это... Она ведет себя странно, всё время про вас расспрашивала. Может влюбилась? — хихикнула пони, перенося чай на стол.

Гребанная магия...

— И еще... Вы видели маленький значек у неё на шее? — спросила Лира, присаживаясь на стул.

Блин, меня всегда удивляла её манера сидеть как человек. Она же пони! Неужели ей удобно так? Странная... Странная не Брейзен, а ты, блин. А хотя, вы обе, те еще чудилы...

Стоп! Какой еще значек?

— Неа, не видел... — ответил я, затягиваясь сигаретой и пододвигая к себе чашку.

Кобылка удивленно взглянула на меня и немного поерзав на стуле, загоровила:

— Хм, ну значек... Знаете, я ведь еще в колледже людьми интересовалась! И не я одна! Нас там целая группа была... "Кружок человеко-искателей"... Глупое название, до сих пор не понимаю, как мне это в голову пришло. — задумчиво закончила Лира.

— Так, значек? — попытался я вывести единорожку из воспоминаний.

Она взглянула на меня, явно не понимая что от неё хотят. Затем, хлопнула себя копытом по лбу, да так, что я испугался что у неё сотрясение будет.

— Точно, значки! Мы тогда в моде были всякие тайные общества... И Мериз, моя соседка по комнате, предложила носить всем нам маленькие значки в виде... О! У вас же такие же! Ну не у вас, а у солдат... Ну, на бляшках ремня! — воскликнула кобылка, отчаянна жестикулируя, видимо пытаясь изобразить солдатскую бляшку.

Так, а что у нас там на бляшках то? Звезда, советский герб... Значки с серпом и молотом!? Но не успел я спросить, как Лира сама всё пояснила:

— Ну молоток там и меч какой-то, что ли... А у самой Мериз была такая заколка, с флажком каким-то... В красную полоску такой и звездочек белых много! Точно помню! — продолжая махать копытами, едва не сбив на пол чашку, продолжила пони.

— Она говорила что на заказ их делали, в книжках каких-то вычитала и решила значки заказать... Интересно, где они эти книжки нашли? У неё ведь доступа в библиотеку не было... — вновь придалась воспоминаниям кобылка.

— Так, а что с Брейзен то!? — как можно вежливее спросил я.

— Брейзен? Ах да! У доктора такой-же значек! Ну с флажком который! Она такой же носит, представляете!? А ведь даже старше меня, а всё в кружках всяких состоит! Чудная она... — закончила свой рассказ Лира.

— Зоологичка носит значок с серпом и молотом? — решил подвести я итоги.

— Нет, у неё странный какой-то... Крестик такой загнутый. А, сейчас нарисую! — воскликнула странная пони и, с помощью магии, принялась что-то чертить на салфетке.

От увлеченности даже язык высунула... Чокнутая!

— Вот! Только крестик черный и на красном фоне! — закончила Лира и пододвинула мне салфетку.

Затушив сигарету в пепельнице и хлебнув чаю, я взял рисунок в руки.

На белой, накрахмаленной салфетке была накалякана самая настоящая свастика...

— Ёпт... — вырвалось из меня.

Рука сама потянулась к сигаретам.

61

— То есть как уехала!? — удивленно переспросил я у зеленой кобылы.

— Хм... Ну как обычно уезжают? Берут вещи и... Ну вы понимаете. — смущенным тоном ответила мне регистраторша гостиницы.

— И как давно? — уже без интереса буркнул я.

— Сегодня утром... Около семи утра, если быть точнее. Могу еще чем-то помочь? — уже более официальным тоном проговорила зеленая морда.

— Нет, спасибо... — через зубы ответил я и, развернувшись, двинулся к выходу.

Оказавшись на улице и, закурив, я медленно поплелся в сторону казармы.

Чертова Брейзен! И где она только эти значки выкопала!? Вот зараза! И почему она так быстро свалила!? Блин...

Нет, я конечно понимаю что эти пони нихрена не понимают что означает свастика и откуда она пошла, но сам факт того что у зоологички есть такой значок...

А в принципе... Это ничего не значит. Лира так вообще, герб СССР с собой таскала, а её подруга, флаг США. Но всё-же, откуда она смогла нарыть свастику?

У нас там что, четвертый рейх вновь сформировался?

Я остановился и нервно затянулся, не обращая внимания на косящихся на меня лошадок.

В голову сами по себе полезли странные мысли. Возрождение СССР, четвертый Рейх, инопланетяне... Твою мать, да что за херня у нас там случилась!?

Как будто кто-то, в один прекрасный момент, взял и выключил всю логику в мире! Идиотизм...

Я сплюнул на площадь и двинулся дальше.

Хотя, не факт что всё произошло так как я думаю. Блин, да с чего это мне в голову взбрело что союз возрождался!? Сигареты!? Да ну, бред. А про фашистов... Да это уже даже не смешно! Тьфу, дурак...

Вчера днем я не стал идти с расспросами к зоологичке. Во первых, она была в доме Черили, а там еще и Лисин... Блин, мало ли чем они там занимались!? Нет, мне и в голову не приходило, что я смогу застать их за чем то, "этаким", но всё-же.

Да и если откровенно, вчера вышла небольшая оказия с моими форменными штанами, а солдатские одевать мне звание не позволяет... Гребанная Лира!

Единорожка пыталась запоить меня чаем до смерти, видимо боясь что я сбегу от её "интересных" историй.

Она всё доливала мне чай в чашку и тараторила о своей университетской жизни, о кружке и о том что её родители считали её за чокнутую... Блин, да все считают её за чокнутую! Особенно я!

Правда её родители так думают по другой причине. Лира не просто — интересовалась людьми, она была буквально двинута на них! Тьфу, то есть на нас!

Еще в школьные годы, единорожка в тайне от отца пробиралась в какую-то там главную библиотеку и взахлеб читала всякую окультную муру о людях и их мире...

Твою мать! Нашем мире!

Родители думали что эта черта их дочери пройдет вместе с переходным возврастом... Потом они надеялись что Лиру исправит колледж, но и тут они ошиблись.

В конце-концов, единорожка решила что если её интересы так сильно беспокоят семью, то лучше будет соврать.

И она врала. Лира делала вид что уже давным давно перестала интересоватся человечеством и теперь занимается лишь музыкой. Она писала что почти постоянно репетирует и прерывается лишь для концертов, да свиданий. Эта ненормальная писала даже то что вокруг неё чуть-ли не табунами вьются жеребцы...

Всё ради того, лишь-бы родители были довольны

Так что её папаня мог спокойно гордится своей примерной дочуркой, а мать постоянно задалбывать единорожку, письмами типа "Когда же будут внуки!?".

Кобылка так сильно завралась, что теперь уже боится того момента что рано или поздно настанет. Когда нибудь ей всё- придется рассказать всю правду.

И то что никакой музыкой, она уже толком-то и не занимается. О том что никаких жеребцов вокруг неё не вьется, да и сама она теперь, почти что живет в казарме с теми самыми людьми.

Хреново это, наверное... Хотя, откровенно говоря, мне это плохо понятно.

Я попытался успокоить Лиру словами, мол:

— Ты же теперь рядовой войск особого назначения радиоэлектронной борьбы! Есть чем гордится! Да и если что... Ну можно ведь и еще раз соврать. Концерт дашь, жеребца себе найдешь, проблем-то? Если что, мы и деньгами поможем их и так тут дохрена...

Как не странно, после моих слов "рядовая" ожила. Даже больше...

Она буквально набросилась на меня, едва не сшибив со стула и с силой обняла за шею. От неожиданности я даже штаны чаем облил.

Когда я вскрикнул, как псина которой хвост отдавили, кобылка со страхом отстранилась от меня и бормоча извинения подхватив магией чайник с холодной водой, попыталась охладить мой... Кхм, мои штаны.

Всё было бы здорово, но только эта гребанная лошадка забыла что только пять минут назад доливала в него кипяток...

Когда я заорал еще раз и еле сдержался чтобы не треснуть её по башке, она всё-же осознала свою ошибку и, видимо пытаясь исправить ошибку, попыталась отряхнуть меня...

Вернее, это она думала что отряхнивает.

С моей стороны это было больше походило на то что она долбит копытами мне по... Ну по штанам, короче.

Я уже, чисто инстинктивно, потянулся к кобуре, как до неё наконец дошло что мне мягко говоря, больно.

Прекратив долбить копытами по моему причинному месту и на секунду задумавшись, она, своими злоебучими "способностями" расстегнула мою портупею и схватив зубами меня за ремень, с силой дернула.

Оказавшись в одних трусах и со спущенными штанами, я, злой как черт, услышал чей-то приглушенный вздох у себя за спиной.

Оглянувшись, я обнаружил в дверном проёме Пугачева и... Блин, только их мне тут не хватало!

Рядом с бойцом, разинув рты и выпучив глаза, стояли Сэйли с Сивирой...

— Здравия желаю... — выдохнул рядовой, заметив мой злобный взгляд.

Переведя взгляд на "мышку", я уже хотел было буркнуть что-то вроде — "Дорогая, это не то что ты подумала!" — но, слава ихней, гребанной Селестии, вовремя передумал.

Блин везет тебе, лейтенант...

Оставшийся день я провел объясняя младлею с мелкой, каким образом мне удалось оказатся без штанов, наедине с Лирой. Мне бы это удалось намного легче, если бы единорожка не краснела и не бормотала извинения... Блин, может она специально!?

Вообщем, я всё-же убедил Сивиру что эта сцена, "совсем не то что она подумала" и переключился на Пугачева.

Солдат представлял из себя достаточно плачевное зрелище. Штаны на коленях разодраны, вся морда изцарамана, губы искусаны а весь китель в грязи...

Похоже что этот придурок всё-же разобрался с грифоном и, судя по жутко довольной роже, удачно.

Сивира встретила его в городе и, несмотря на протесты и выпендреж, отвела к врачу а затем ко мне... Видимо она надеялась что я устрою ему выволочку по поводу неподчинения прямому приказу. Что я, впринципе и сделал. Правда не по настоящему... Получив подзатыльник и "пару ласковых", Пугачев подвергся "наказанию". Заключалось оно в том, что рядовой отправится стирать и зашивать свою форму, а заодно и мои штаны захватит.

Странно, но Сивира лишь молча кивнула. Видимо она и вправду поверила что это было наказание.

Когда рядовой ушел в умывальник, а Лира отправилась домой, я решил занятся Сивирой...

— Слушай, ты ведь понимаешь что ты не имеешь права приказывать моим бойцам? — как можно акуратнее начал я.

— Но ведь... кобылка явно попыталась что-то возвразить, но остановилась.

Поразмыслив несколько секунд и не найдя весомых аргументов она виновато улыбнулась и тихо сказала:

— Прости... Это и правда не моё дело. Всё из за гвардии... Привычка, сам понимаешь.

— Значит договорились... И это, ты не передо мной извиняйся, а перед Пугачевым. — произнес я и поднеся ко рту стакан морковного сока, немного задумался.

— Пожалуйста... — добавил я.

Сивира немного помялась, кивнула и молча пошла в умывальник.

В итоге вечер прошел уже более спокойно.

Младлей согласилась остаться с нами на ужин и, вопреки моему беспокойству, никто из бойцов не выразил недовольства.

Даже наоборот, к ней относились более-менее нормально, даже что-то спрашивали. Да и сама Сивира была вежливой как никогда, разве что на "вы" не обращалась...

Блин, а почему же она себя так не ведет!? Постоянно ругает, да еще и ударить норовит! Несправедливость как она есть... Бабы, блин.

На мой вопрос о школе, Сэйли ответила что всё нормально.

— Друзей не нашла? — осведомился Кабанов.

Мелкая как-то грустно поковырялась в тарелке своей "накопытной" вилкой, что Лисин ей купил и неохотно ответила:

— Наверное нашла... Сильвер Спун и Тиара позвали завтра с ними в салон сходить...

— Ну это же здорово! И во сколько вы завтра собираетесь? — решил уточнить я.

Сэйли вздохнула и как-то неуверенно сказала:

— Я отказалась...

— Почему!? — чуть-ли не хором вскрикнули мы с Сивирой, на что бойцы как-то странно уставились на нас.

— Денег нет...

— Тьфу! Совсем больная!? То есть... Кхм, могла бы и сказать! — еле сдерживаясь что бы не отругать мелкую произнес я, на что получил копытом по ноге, от сидящей рядом "мышки".

Задолбала блин... Чуть что, так сразу бить! Я ей еще устрою...

Светлая кобылка удивленно посмотрела на меня.

— Если ты не в курсе, то мы типа как богатые... Короче, завтра идешь в этот самый салон и общаешся с друзьями... На вот, и за них тоже заплатишь! Покажешь щедрость, так сказать! — притворно грозным тоном, приказал я Сэйли, доставая из набедренного кармана мешочек с монетами.

Скосив глаза на мешок и осмотрев всех собравшихся за столом, кобылка покраснела и смущенно ответила:

— Хорошо, заплачу... Спасибо...

Не успел я вернутся к процессу приёма пищи, как почувствовал чей-то хвост легонько стегнувший меня по спине.

Я удивленно посмотрел на Сивиру, на что она лишь моргнула и чуть кивнула, явно показывая своё одобрение.

Блин, ну наконец-то! А то всё дурак и козел! Приятно, блин.

Бойцы вновь подозрительно посмотрели на нас. Больше всех, косился Скоков... Засранец

Отвернувшись от кобылки и сердито посмотрев на своих подчиненных я как можно спокойней сказал:

— Что смотрим? Уже поели? До отбоя время есть... Значит пойдем на вечернюю прогулку, помаршируем, песенки попоём...

Бойцы, вновь принялись усердно есть, всем видом показывая, что маршировать и песни петь мы будем в следующий раз. Только ефрейтор как-то странно хмыкнул и спокойно принялся вновь забрасывать в рот тушеную картошку.

То-то же! Нехрен на меня глазеть! Сами тут до кобыл домагаетесь, а мне нельзя что-ли!? Лисин так вообще извращенец, с какой-то стремной пони чуть-ли не живет! У меня хоть симпатичная, а он... Тьфу, всмысле не симпатичная а... То есть, наоборот... А насрать, не важно.

Поужинав и попрощавшись с Сивирой, я дал отбой и отправился спокойно дрыхнуть. К Брейзен идти уже поздновато будет...

Возвращаясь домой, я, идя по городской площади, наткнулся взглядом на мелкую серую пони.

Ту самую, чью игрушку я сломал, а затем починил полтора месяца назад...

Мелкая гуляла по площади вместе с матерью. Такой-же серой кобылкой, только с какими-то странными, раскосыми глазами... Косоглазие что-ли? А, да какое мне дело?

Почувствовав мой взгляд, маленькая пони обернулась и посмотрев на меня, помахала копытом.

Улыбнувшись, я по привычке приложил ладонь к козырьку и почти перешел на строевой.

Блять! Совсем уже долбанулся! Чертова привычка!

Недовольно покосившись на свою правую ладонь, я с трудом убрал её от кепки и помахал кобылке в ответ.

Подходить к ней и знакомится с её мамашей мне совсем не хотелось...

Ускорив шаг, я вышел с городской площади и теперь шел по широкой улице ведующей к яблоневой роще.

Странно, но эта мелкая как-то странно подействовала на меня. Мне почему-то, как-то сам собой, вспомнился отец.

Остановившись, я закурил, пытаясь выгнать из своей головы ненужные воспоминания, но они не отступали...

Если честно, то настоящей ненависти к своему папаше я никогда не испытывал. Пытатся то я пытался, но нихрена не выходило. В моей памяти он так и остался, высоким и статным мужчиной. Настоящим офицером, героем Советского союза и кавалером чуть-ли не всех орденов и медалей...

В моей памяти его лицо было вовсе не похмельной рожей алкаша, а лицом испещренным шрамами и морщинами. Лицом с волевым подбородком и кривым, не раз ломанным носом. Лицом человека, который видел в свой жизни столько дерьма, столько крови и смертей, сколько средневековые палачи не видывали.

Вот черт, опять нахлынуло...

— Пап, а правда я тоже стану майором!? — спросил мелкий я, с восхищением глядя на своего отца, одетого в парадную форму.

— Может быть... — ухмыльнувшись ответил офицер и сердито зыркнув в сторону какого-то работяги, который случайно задел его плечом, вновь повернулся ко мне.

— А мама сказала, что если захочу-то обязательно стану... Только она говорит что бы я в музыкальную школу шел... Говорит что бы артистом стал... Не хочу быть артистом! — обидчивым тоном сказал я и еще сильнее сжал руку отца.

Старый служака рассмеялся и смахнув с глаз выступившие от веселья слёзы произнес:

— Не хочешь, не станешь! Только одного желания, тут маловато будет — и немного задумавшись, добавил:

Настоящий офицер, это не тот кто хочет... — закончил он с командирскими нотками в голосе.

Я удивился. Как так, тот кто не хочет!? Ведь космонавты и пожарники, это те кто хочет, а военные нет? Как так!?

— То есть, что бы стать военным, я должен "не хотеть"? — сморозил глупость я, вновь вызвав приступ смеха у старого мужчины.

— Нет конечно! Если хочешь стать военным, желания тебе будет вполне достаточно... Но если хочешь стать офицером... Офицер, должен быть предан своей Родине. Вот что главное!

— А это как?

Моему интересу не было предела, я даже незаметил лоток с мороженным стоящий возле набережной. Старая тетенька что-то весело лепетала, раздавая мороженное веселой толпе пионеров... Как-же я им завидовал! Высокие, взрослые и с красными галстуками... Они просто излучали "взрослость" и уверенность!

Ну ничего, я тоже стану пионером! Даже лучше, я стану военным! А пока...

— Офицер должен любить свою Родину сильнее чем себя. Сильнее чем всё вокруг, свою мать, отца, детей. На первом месте у него должна стоять Родина, а всё остально, потом... — очень серьезным голосом ответил отец на мой вопрос.

Закурив он усадил меня на лавочку продолжил:

— Видишь... Кремль! — задумчиво произнес отец, глядя на возвышающиеся над стеной красные звезды.

— Знаешь сколько людей погибло защищая его? Сколько настоящих солдат и офицер отдали свои жизни за эти звезды? А ведь нашей стране не сто лет и не двести! Даже не пятьсот! Нашему государству почти-что тысяча лет! — явно гордясь, произнес он.

Тысяча? А мне шесть... Ничего себе!

— Знаешь сколько врагов нас окружает? Весь мир! Весь мир враги! И ты думаешь что они просто сидели и тихо ненавидели нашу страну? Московию, царскую Россию, Российскую империю... Всё время пытались нас завоевать! Всю историю! Монголы, Литовцы, крестоносцы, шведы, британцы, французы с ихним Наполеоном, турки — ети их душу... поляки вонючие... Только одни немцы больше четырех раз на нас нападали! — он затянулся и чуть переведя дух, спросил:

— А знаешь почему у них не получилось?

— Неа... — тихо ответил я.

Слова отца действовали на меня как-то странно, мне хотелось слушать и слушать его...

— Милионные армии... Великие полководцы... Лучшие армии... Всё это раз за разом обрушивалось на нас. И раз за разом ломали о нас зубы и это в лучшем случае! А то и вообще, капитулировали и становились нашими марионетками! Кто-то на погоду сетовал, кто-то на дороги, кто-то говорил, мол зима у вас холодная... Брехня всё это! Брехня и нелепые оправдывания! — он сплюнул на мостовую и выкинув бычок в урну, закурил следующую сигарету.

— Они проигрывали вовсе не из за погоды или дорог... На каждого ихнего Наполеона находился наш Кутузов! На крестоновцев — Невский, на Карлов хреднадцатых, Петр первый. На Мамая — Дмитрий великий. На пшеков вонючих — Пожарский. На Гитлера — Сталин... Ну и так далее. — проговорил он и остановился затягиваясь сигаретой.

— Эти звезды — он ткнул рукой в сторону Кремля и затянувшись, продолжил:

— Ради них! Их защиты, ради их интересов, раз за разом вставал наш народ. Поднимались и мужики и бабы, даже дети и те с готовностью вступали в бой! Всё для фронта! Всё для победы! Мой отец, мой дед, да даже мой прадед! Все были офицерами! Они и все вокруг них, готовы были отдать всё что имеют ради того что бы наш герб, наши звезды, наши флаги, остались нашими! Они не щадили никого, даже себя! И их отваге, их силе и храбрости, их, порой, отчаянному сопротивлению и ненависти к врагам, ни одна страна, ни один народ или правитель не мог ничего противопоставить! Поэтому и победили! Поэтому и побеждали и будем побеждать, пока у нас еще есть настоящие солдаты и офицеры! Люди, готовые отдать всё и всех ради своей Родины! Люди, готовые по первому приказу встать на защиту интересов своей страны! Люди готовые на всё, ради этих звезд! Поэтому мы лучшие, поэтому нас не победили, поэтому мы вообще есть! Из за этих людей, крепче чем сама сталь, сильнее шторма и яростнее бурого медведя наша страна существует! А сейчас... — отец замолчал.

— "Перестойка! Гласность! Вот как мы хреново живем, а вот как они хорошо, обратите внимание! Европа! Америка!" — передразнил офицер тех морщинистых дяденек из телевизора.

— Идиоты чесслово... — заключил он.

Я не выдержал и рассмеялся. Я плохо знал что такое Америка и Европа. Что такое капитализм я тоже плохо понимал, но знал что это плохо. Знал что такие слова как "спекуляция", "империализм" и "буржуи" — плохие. Знал что Америка и Европа хотят сломить наш народ и что задача моего отца, не допустить этого, а в случае войны, проучить "торгашей" и "воткнуть Советский флаг в задницу всем ублюдкам!".

— Теперь понял, кто такие настоящие офицеры и солдаты? Теперь понимаешь кем ты должен стать, что бы быть как они? Как мы? — с серьезным лицом спросил меня мой отец.

Я лишь воодушевленно кивнул. Мне было почему-то не хотелось прерывать тишину своим тоненьким голоском.

Майор затянулся в последний раз и, кинув бычок в урну, уже более веселым тоном произнес:

— А теперь по мороженному и в кино... Сегодня должны "Белое Солнце" показать... — скомандовал он и махнул рукой в сторону лотка с мороженным, за которым трудилась старая тетенька.

— Вот ты и стал военным... А Как иначе-то!? Повсюду блядство и дерьмо! Как быть офицером когда вокруг одни бляди, которым полностью положить на собственным долг!? Ур-роды... — злобно зарычал я себе под нос.

Мне было стыдно перед батей. Как бы он не закончил свою жизнь, чем бы не занимался в свои последние годы, для меня он навсегда останется настоящим офицером и никем иным. Даже если он был при это херовым отцом что отдал меня Суворовское... А может это и к лучшему?

Писем мне никто никогда не писал, а родителей своих я видел в последний раз в двенадцатилетнем возврасте. Да и вообще, мне на них насрать.

Что на отца, что на мать. Наверное оно и к лучшему, меньше мороки.

— Того мира уже нет, ну и хуй бы с ним, а потом будет мир опять, ну и поебать! — попытался срифмовать я, но получилось не очень.

Но не успел я посетовать на отсутствие поэтических способностей как меня едва не сшибла на землю какая-то желтая кобылка. Она выбежала из-за какого-то домика и не снижая скорости вмазалась в меня.

— Твою мать!

— Извините... П.. Пр.. Простите, я случайно... — забормотала крылатая пони, вставая с земли.

— Ой... — испуганно пискнула она, заметив в кого врезалась.

Я что, такой страшный что-ли!? Или настолько урод!? Блин...

— Извините... Я.. Я могу попросить вас о помощи? — запинаясь и явно борясь с собой спросила желтая пони.

— Смотря что надо... Кстати, куда ты несешся? Пожар что-ли? — как можно спокойнее спросил я.

Мне конечно было не очень приятно что в меня врезаются какие-то лошадки, но она же не специально, да и мало-ли... Может случилось чего?

— У меня возле дома... Ох Селестия... Там драка! Помогите! Мне никак не удается их разнять! Пожалуйста, вы же гвардеец! — крылатая буквально умоляла меня.

Охренеть! Да она чуть-ли не плачет! Интереная у них там драка...

Блин, уж не мои-ли там "зажигают"!? Твою мать! Судя по выражению морды этой пони, то похоже на то что у неё в доме прододится карательная акция SS...

— Веди... — буркнул я и не успел ничего добавить как она тут же развернулась и на полной скорости понеслась обратно в переулок.

— Хера се.... -выдохнул я, оценив прыть этой желтой лошадки.

Ладно, делать нечего...

— Блин, ненавижу бегать... — обиженно сказал я себе под нос и устремился вслед за кобылкой.

62

— Сюда! Скорее! — вопила ненормальная кобыла, забегая за заборчик двухэтажного деревянного домика, стоящего на отшибе городка.

Твою мать! Как же я "обожаю" бегать! Черт, если там кто-то из моих...

Но придумать, что бы такого сделать с дерущимися бойцами, я уже не успел.

Проследовав за пегаской и забежав за угол домика, я оказался на некотором подобие скотного двора.

Курятники и навоз... Обожаю...

Но удивило меня не наличие курятников.

По инерции пробежав еще несколько метров, я встал как вкопанный и ошарашенно уставился на сцену перед собой.

Прямо в центре двора друг на против друга стояли какие-то мелкие зверушки. При более пристальном рассмотрении мне удалось распознать курицу и зайца.

И, что самое интересное, драку затеяли именно они. Кролик забавно боксировал своими мелкими лапками, а курица угрожающе кудахтала, показывая свои "устрашающие" когти... Дожили, блин, зайцы с курицами дерутся, твою мать, гребанная страна разноцветных лошадей!

— Это и есть драка? — еле сдерживая смех, спросил я у кобылки.

Желтая пони, с ужасом наблюдавшая за "потасовкой", недоуменно посмотрела на меня странным взглядом и взвизгнула:

— Вы так и будете стоять!? — от возмущения у неё даже крылья распахнулись.

— Ага...- еле слышно буркнул я.

Тем временем зверушки, не обращая на нас никакого внимания, двинулись навстречу друг другу. Обмен "ударами" коротких лапок и режущими выпадами тупых когтей — и "бойцы" вновь разошлись в стороны.

Блин, это драка!? Вашу за ногу, да по-моему лесбиянки трахаются и то жестче! Может, не вмешиваться? Нет, ну не каждый же день можно посмотреть на такое-то представление!?

— Ну вы же страшный! Вас они послушают! — каким-то плаксивым голосом крикнула желтая лошадка и, выпучив глаза еще сильнее, пристально уставилась на меня.

Интересно, чего это она на меня так смотрит? Словно загипнотизировать пытается... Чокнутая! А ладно, если можно подумать, что среди этих гребанных пони водятся вменяемые экземпляры.

— Ладно, хрен с тобой, разниму! — нехотя произнес я и двинулся в сторону зверушек.

Что кролик, что курица тупо стояли перед друг другом и изо всех сил старались сделать угрожающий вид.

Даже смеяться не хочется...

Заметив моё приближение, они ошарашенно уставились на меня. Ну ясный хрен! Они же людей-то еще не видели... Как бы не обделались с испугу-то!

— Отставить! На землю, живо!!! — заорал я, явно наслаждаясь своим превосходством.

Но насчет испуга я ошибся...

Не успел я как следует еще раз прикрикнуть на них, как белый заяц вытянул переднюю лапу и, сжав её в подобие кулачка, показал мне "средний палец".

Охуеть можно...

— Ты не охерел ли, чмо ушастое!? — взбесившись от такой наглости. заорал я на него.

Ушастая морда лишь сплюнула мне под ноги и вновь взглянула на своего оппонента. Курица с испугом смотрела на меня. Казалось, что еще чуть-чуть и она снесет яйцо...

Нет, ну он сам напросился! Козел ушастый...

Молча приблизившись к зайцу, я несильно пнул его берцем по маленькой, белой заднице. Вернее... Ну как несильно? Сильно, но ребром ботинка, не хватало еще его прикончить... Эти лошади опять вой поднимут — мол, какая я скотина. А ведь всё совсем недавно начало налаживаться, даже Рэрити вроде привыкла...

Отлетев на несколько метров, зайчик, словно футбольный мяч, покатился по земле, подскакивая на кочках.

— Блин, перестарался... — с досадой прошептал я.

Как бы он там все кости не переломал. А то еще Селестия прибежит, начнет мозги пудрить, канючить про гуманность... Тьфу, а ведь когда она пьяная, совсем другой человек! Твою мать, то есть лошадь! Эх, хорошо мы тогда с ней посидели... Хм, я надеюсь, она не рассказывала Сивире о нашем разговоре? Очень надеюсь!

Из размышлений меня вырвал истошный визг желтой лошади.

— Эйнджел!!! — вопила она, несясь за "улетевшим" зайцом.

Какая-то дебильная кличка для зайца...

Курица, испуганно кудахтая и маша крыльями, побежала куда-то в сторону. Испугалась, наверное. Хотя я бы тоже испугался, если бы кто-то мог бы пнуть меня с такой силы, что я аж на несколько метров отлечу... Валентин, скотина! Надеюсь, ему такое в голову не взбредет...

— Эйнджел, ох, мой несчастный маленький кролик... — начала вздыхать лошадка над трупом своего питомца.

Блин, я его убил, что ли!? Твою за ногу, перестарался... Ой, что сейчас будет...

Чертыхнувшись и сплюнув в сторону, я с виноватым видом подошел к зайцу. Откровенно говоря, мне было жаль этого белого поганца. Ну выпендрился он, и что?

А я его взял, да убил...

Моё самобичевание прервал "труп". Белая мелочь, на радость своей хозяйке, резко вскочила с земли и со слезами на глазах подбежала к лошадке, обняв её за ногу.

— Всё хорошо, всё закончилось... — начала бормотать ласковую фигню крылатая пони.

Блин, ну слава комбригу, не прибил... Странно, я ему, похоже, даже ничего не переломал...

Что за заяц такой!? Он бессмертный или как? Черт, у этих, гребанных, лошадей, даже зайцы ненормальные...

— Сейчас он уйдет... — прошептала кобылка и резко повернув голову в мою сторону, явно собралась заорать.

Но почему-то, как-то сразу поникла и лишь жалобно пискнула:

— П-простите... Не могли бы вы уйти...

Блин, она меня выгоняет, что ли!? Ну охренеть, сама попросила, а теперь выгоняет! Ну не сволочь ли?

Хотя.... Ну да, я же чуть её зайца не прикончил. Ну и ладно, главное — все живы и здоровы, а я еще и драку разнял! Молодец, одним словом.

Обидно конечно... Ну да хрен с ним. Сам виноват, вспылил. Еще бы не вспылил, чтобы меня, лейтенанта РЭБ, какой-то сраный заяц унижал!? Да на глазах у лошади!? Тьфу...

Молча закурив, я развернулся и пошел обратно в сторону казармы.

Кобылка продолжала утешать свою плачущую зверушку... Стоп, а зайцы вообще плачут? Или это опять мутант какой-то?

Блин, да ясен хрен мутант! Можно подумать что обычные зайцы ходят на двух лапах и показывают всем пальцы! Чертова, инопланетная хрень!

Сплюнув еще раз, я вышел со двора, двухэтажного домика.

На небольшой полянке возле Понивилля, в лучах полуденного солнца, на земле… Направление ветра: 121,5.

Скорость: 1,35.12
Угроза в районе расположения: нет

Четырехметровая туша опустилась на землю и шевеля целой кучей маленьких отростков пришла в движение.

Обнаружен объект

Туша замерла.

Сканирование...

Расстояние: 301
Объект: Древний (неизмененный)
Энергетическая ценность: класс 4
Уровень опасности: класс 1.

Навесное оборудование: класс 4А

Опасность: класс 3
Задача: сближение с объектом

Инициализация...

Длинная тварь издала щелчок и на всей скорости двинулась в сторону цели. Окрестные птицы, видимо почувствовав опасность, сорвались с деревьев.

Их истошное щебетание словно бы пыталось известить окрестности о приближающемся монстре.

— Етить-колотить! — сердито буркнул я и принялся стряхивать дерьмо с моего начищенного берца.

Гребанные пони! У них что, прямо на дорогах срать принято!? А сортиры тогда зачем!? Или кто-то просто не дотерпел и подумал — "дай-ка я насру прямо здесь!".

Черт...

— Интересно, а жопу они вытирают? — тихо озвучил я, пришедшую в голову левую мысль.

Похоже, придется вытирать... Выплюнув сигарету, я приблизился к кустам возле дороги.

И всё же, подтирают они задницу или нет? Может, у Сивирки спросить? Хотя, не надо... Обидится еще.

Или подумает, что я извращенец какой! Хотя... Да она и сама та еще извращенка! Помню,как она ко мне в кусты полезла, когда мне до ветру приспичило!

Может, она уже тогда на меня запала? Блин, а она вообще на меня западала!?

Может Сивира, как и Брейзен, просто на экзотику падкая? Блин...

Вытирая берец листьями с куста и предаваясь размышлением о причине симпатии младлея. к моей скромной персоне, я услышал знакомое трещание.

Странно... По-моему, этот звук я где-то слышал... Черт, неужели..

Но додумать мне не дали.

Прямо из кустов навстречу мне выскочила здоровенная “сороконожка”.

— Блять! — взвизгнул я, как маленькая девочка, отпрыгивая от твари.

Черт, а у меня и автомата с собой нет! Твою мать, что же делать-то!? Блин..

Я уже выхватил кольт и со страхом навел его в сторону, твари, что вытянулась вверх и тупо глазела на меня, ничего не предпринимая.

— Э-э-эм... — промычал я, тупо наставив ствол пистолета на стрёмную пасть сороконожки.

Чего она ждет!? Играется? Или я чего-то не понимаю? Черт, руки трясутся... Помереть с перемазанным в говне берцем мне что-то не хочется, может на помощь позвать? А кого? Блин, полная задница...

63

— Ну и че? — выдохнул я, глядя на здоровенную махину, стоящую в метре от меня.

Тварь не шевелилась. Она просто стояла на земле и, похоже, чего-то ждала. Странно...

Еще немного полежав на пыльной дороге, я начал медленно подниматься, предусмотрительно не сводя пистолет с "сороконожки".

Ё-мое, ну почему у меня нет автомата, когда он так нужен!? Хотя... Ну, в прошлый раз я такую-же тварь с ПМ уделал, правда мне тогда Сивирка помогла...

А, неважно, от неё всё равно толку мало было, так — моральная поддержка.

Черт, в этот раз такое не провернешь! Блин, да чего она ждет-то!? Сожри ты уже меня, заебала стоять! Тварь ублюдочная!

Я, всё еще стоя на ногах, целился в эту ошибку природы, когда с ней начали происходить странные метаморфозы.

Пасть твари словно бы вмялась в её тело, оставляя за собой лишь глубокую дыру. Не успел я как следует охренеть от происходящего, как "сороконожка" приподнесла еще один сюрприз.

На место пасти, откуда-то из недр здоровенной махины вылезло лицо. Самое настоящее, человеческое лицо. Хотя если честно, то оно больше походило на какой нибудь манекен или что-то в этом духе. Эта рожа просто излучала неправильность и "нечеловечность".

Казалось, еще чуть-чуть — меня инфаркт схватит. Твою мать, по-моему я сейчас обделаюсь...

— Охуеть... — вырвалось из меня.

Даже пистолет ушел чуть в сторону — рука отказывалась слушаться. Черт, да что же это за тварь-то такая!? Но никаких версий я придумать не успел.

Лицо резко распахнуло черные глаза без зрачков и, бешено осматривая ими окрестности, явно пыталось отыскать меня.

— Ёпт... Слепая что ли? — еще более удивленно произнес я, борясь с собой и пытаясь вновь, дрожащими руками, навести "Кольт" в эту "неправильную" рожу.

Зря я это сказал...

Услышав мой голос, лицо мгновенно уставилось на меня немигающим взглядом, словно пытаясь одними лишь глазами прожечь во мне дыру. "Сороконожка" оставалась всё, также, неподвижной, и вытянула своё туловище вверх словно фонарный столб.

Поборов свой страх, мне всё же удалось направить дуло пистолета точно в эту нечеловеческое рожу. Но нажать на курок я не успел...

Рот рожи неожиданно распахнулся, искривив лицо в жуткой, кричащей гримасе. Секунду спустя лицо, абсолютно не шевеля ни губами, ни чем бы то ни было еще, заговорило:

— Автономный модуль серия один, сборка два, приветствует Древнего. — голос этого злоебучего мутанта заставлял мои внутренности сжиматся от страха.

Он был не то что не живым... Черт, да эта херня даже слова выговаривает ненормально!

Мутант то растягивал гласные, то наоборот "проглатывал" их. А про, то что он ударения либо вообще не ставил, словно японец какой, я и подумать не успел.

— Страх не уместен. Я не представляю для вас никакой угрозы. — вновь обратилась ко мне морда со всё такой же жуткой гримассой.

Не представляешь!? Да ну нахуй... Это тот заяц для меня угрозы не представлял и эти гребанные лошадки угрозой не являются. Блять! Да по сравнению с этой херней даже негры-людоеды покажутся доброжелательными аборигенами!

— Автономный модуль, серия один, сборка два, приветствует Древнего. — вновь эта тварюга повторила свою первую фразу.

Она ёбнутая!? Черт...

Всё еще целясь в лицо "сороконожки", я левой рукой потянулся в брючной карман за сигаретами. Уродина всё так же стояла на земле и не подавала никаких признаков жизни. Блин, от этого становится только страшнее...

Вставив фильтр в зубы, я, достал зажигалку и закурил, но успел убрать свои табачные принадлежности обратно в карман, как тварь вновь напугала меня своим замогильным голосом:

— Ваши сенсорные органы повреждены? — всё таким же ненормальным голосом осведомилась уродина.

— Че? — вырвалось из меня, даже дымом поперхнулся.

Перебивая мой кашель, "сороконожка" продолжила:

— Автономный модуль серия один, сборка два, приветствует Древнего. Подтвердите получение. — добавил мутант.

Получение? Он типа машина? Ну там робот или еще какая хрень? Блин, а может — это одна из игрушек той инопланетной хуйни, что на планету грохнулась!? Твою мать!

— Подтвердите получение… — повторила рожа.

Блин, она поговорить, что ли, хочет? Ох, не нравится мне всё это...

Затянувшись табачным дымом, я, нервным голосом, ответил:

— Да слышу, слышу! — и чуть погодя уже более спокойным тоном добавил:

— Ты что за хуйня такая!? Че те надо!?

— Автономный модуль серия один... — начала было отвечать морда, но меня это уже достало.

— Да слышал я! Что тебе надо!? С какого хера вы убили моего бойца!? — зло заорал я на мутанта, вспомнив мертвое лицо Замуруева.

Впрочем, "сороконожку" это нисколько не смутило. Ни капли не поменяв выражения своего лица, она вновь заговорила:

-Сбой в системе. Активация программы уничтожения свидетелей. — отчеканила морда и чуть погодя добавила, скривившись еще больше:

— Приносим свои извинения.

— Извинения!? Да ты охуела!? — не сумев сдержаться завопил я.

Какие еще, к черту ,извинения!? Она прикончила моего "капрала", а теперь говорит "Ой, извинятушки-обознатушки, мы случайно-с!?” Да я ей сейчас...

— Несчастный случай. Сбой. Активация... — принялась за старое "сороконожка", — Да понял, понял... Ладно, я слушаю, что тебе нужно и что ты за хрень такая?

Черт, разговаривать с сородичем той хрени что прикончила Замуруева мне дико не нравилось, но вдруг это и вправду всего лишь несчастный случай? То есть...

Ну это же инопланетная херня, слетевшая с катушек! Да и к тому же — это совсем другая поебень... Ну, допустим, не могу же я отвечать за действия Леры? Так почему эта херня должна отвечать за действия своего сородича?

Да и...

Блин, если откровенно, то выпендриваться на такое чудище, имея в руках один лишь пистолет, мне совсем не хочется! Не то положение...

— Кантерлот, улица Веселая, дом сорок один, срок прибытия пятьдесят два часа. Нам нужна ваша помощь, прошу вас! — произнес какой-то незнакомый женский голос из морды твари.

Черт, это запись, что ли!? Самоходный четырехметровый диктофон, блин...

— Возьмите это. — сказала страшная рожа, своим "обычным" голосом и выплюнула из себя какую-то херню.

Что-то в зеленой жиже, упало мне под ноги. Не успел я взглянуть, что же это такое, как мутант вновь заговорил:

— Автономный модуль серия один, сборка два, прощается с Древним. — с этими словами нечеловеческая рожа, начала втягиваться внутрь туши "сороконожки".

— Эй, погоди! — удивленно буркнул я твари, но она меня не послушала.

Взамен лица опять вылезла пасть и одновременно с этим мутант, развернувшись, бухнулся на землю и быстро пополз прочь от меня.

— Че за...

Моему удивлению не было предела.

Твою мать! Кому расскажешь — не поверят... Прибежала какая-то херня, напугала меня до усрачки, сплюнула какой-то херней и убежала! Охренеть...

Я продолжал удерживать "Кольт", направляя его в то место, где минуту назад находилась "сороконожка". Наверное, так и стоял бы целую неделю, тупо смотря охреневающими глазами в сторону разломанных кустов, если бы не уголек сигареты, что обжёг мои пальцы.

Матюкнувшись и отбросив окурок в сторону, я наконец вспомнил про странную вещицу, что тварь оставила после себя.

Блин, ну и денек...

Убрав "Кольт" и проигнорировав собственное чувство отвращения, мне всё же удалось нагнуться и подобрать заплеванную хренотень.

При ближайшем рассмотрением, хренотень оказалась керамической пластинкой. Стерев с нее слизь, я обнаружил четкую картинку изображенную на пластинке.

На некоем подобии цифровой фотографии, сделанной явно ночью с помощью прибора ночного виденья, четко выделялась человеческая фигура на фоне нескольких тел.

Приглядевшись еще сильнее, я обнаружил, что человек на фотографии неслабо вооружен и по самый шлем обвешан броней, которая, к слову сказать, тоже выглядит весьма впечатляюще...

Твою мать, такое только в боевиках по ящику увидишь!

Лежащие тела принадлежали пони, одетым в странную одежду, и, судя по повреждениям и оторванным конечностям, они точно были мертвыми.

Ни окружение, ни детали из-за качества съемки мне разглядеть не удалось.

— Ну охуеть теперь... — буркнул я.

Рука сама по себе потянулась к сигаретам.

64

— Тащ лейтенант? — произнесла Лира и уставилась на меня немигающим взглядом.

— Ну что неясного!? Заказать у Рэрити военную форму, проконтролировать Пугачева и не давать Скокову бухать, что тут сложного-то!? — недоумевающе проговорил я, не отвлекаясь от снаряжения магазина.

Блин, пальцы трясутся, закурить бы... Ага, курить в оружейке. Совсем ёбнулся, лейтенант...

— Я по поводу последнего пункта... Что значит "за старшую"!? Вы куда-то опять уезжаете!? — чересчур обеспокоенным голосом спросила единорожка и опасливо покосилась на мой автомат.

Черт... Ну как ей объяснить-то!? Не могу же я сказать, что еду за каким-то поехавшим психом!? Да еще по просьбе "сороконожки"!? Бред какой-то!

Твою же мать... Нет, можно, конечно, взять бойцов с собой, но мало ли? Вдруг этот тип и впрямь как Лера!? Или еще какая херня? Может он и не человек вовсе? Да и будет, мягко говоря, подозрительно, если мы сразу всей толпой повалим в Кантерлот... В прошлый раз та темно-синяя кобыла с рогом и крыльями мне все мозги затрахала! А если Селестия узнает, что у нас тут еще один чокнутый с оружием, который валит всех налево и направо, то вообще задница...

Хм, а что, если это сама принцесса передала мне весточку? Тогда получается... Блин, херня получается!

— Тащ лейтенант!? — уже не сдерживаясь, вскрикнула Лира, вырвав меня из размышлений.

— А? — выдохнул я, уронив патрон.

— Что значит — за старшую!? — разделяя каждое слово, с напором спросила кобылка, глядя на меня немигающим взглядом.

— То, блять, и значит! Я уезжаю в Кантерлот к Твайлайт. Ей там помощь с этим самым... Как его? Съездом? Короче, помогать я ей еду.

Откровенно говоря, эта пони начинала меня раздражать. Нет, мне приятно, что за меня беспокоятся и всё такое, но, блин, и без неё тяжко! Что я Сивире-то скажу!? А остальным!? Гребанная секретность... Да и рассказывать про "сороконожку" и показывать снимок — плохая идея. Тогда точно не отвертеться...

Нет, бойцам-то похрену! По-моему, день моей смерти они объявят святым, выйдут на улицу и будут целую неделю гулять... Сволочи! Я за них жопу рву, а они что!?

Ну да хрен с ними, с солдатами... Сивира! Она-то уж точно не отвяжется. А вот кому-кому, а ей со мной ехать точно нельзя. В конце концов, ситуёвина явно не из тех, что можно решить с помощью местных... Я-то, может, и не врал младлею, но вот она мне... Не знаю, надеюсь, она уже давно перестала шпионить за мной.

Очень, блять, надеюсь! Оказатся в дураках, в мои планы не входит!

— К Твайлайт? — недоверчиво переспросила Лира, подозрительно косясь на мою амуницию и явно недоумевая, зачем на съезде может понадобится столько оружия.

— Да, к ней... А это. — я махнул рукой в сторону своего автомата с подсумком.

— В качестве доказательств. Ну, показать всякую технику, и всё такое... — отмазался я, незаметно следя за реакцией кобылки.

Единорожка удивленно подняла бровь, но вопросов больше не задавала.

— Вам, наверное, в дорогу поесть что-нибудь нужно... — хмыкнув, заключила она и отправилась на кухню.

— Ага... — буркнул я и облегченно выдохнул.

Вроде поверила. Повезло... Блин, ну не умею я пиздеть! Или умею? А хрен его знает!

Без Лиры сборы я закончил более — менее быстро. Всё же проще снаряжаться, когда у тебя не стоит над душой надоедливая единорожка.

Хотя именно из-за этого я и решил оставить её за старшую.

Не, ну а что!? Не Скокова же? Он уже один раз попробовал, результат я прекрасно помню. Лисин? Да этот коне... Кхм, то есть... Он со своей учительницей всё время пропадает, так что доверять ему столь ответственное задание, мягко говоря, глупо. Кабанов? Ну, он конечно старший по званию и всё такое...

Блин, да он туп как пробка! "Капрал" — исполнитель, и очень хороший, но руководить и предотвращать бардак у него не выйдет.

Пугачев!? Тьфу, не смешите мои берцы... Эта вафля даже грифона построить не смогла! Нет, ну вернее смогла, но только с помощью кухонной утвари...

Короче, не вариант.

Остается только эта кобылка... Блин, дожил! Поручаю командование своими имбецилами какой-то лошади! Тьфу, то есть пони...

Ну да ладно, она вроде ответственная, да и, что интересно, преданная. Черт, да Лира более лояльна и дисциплинированна, чем все мои бойцы, вместе взятые!

Позор-то какой...

Закончив сборы, я наконец решил двинутся на кухню. Чайку хлебнуть, да сожрать чего на дорогу... Ну и заодно поглядеть, что-же там такого единорожка мне понаделала. Интересно всё-таки, а то мало ли... Вдруг какие-нибудь бутерброды с одуванчиками!?

Поставив вещмешок возле входной двери, я двинулся в сторону кухни.

Автомат, "Кольт" с тремя магазинами, ПМ с пятью патронами и всякая фигня навроде чистых носков... Вроде ничего не забыл.

Нет, можно, конечно, было взять больше, но оставлять солдат с пустыми магазинами, я не собирался.

Лира уже успела собрать внушительный сверток, в который, судя по объемам, она впихнула половину холодильника. Блин, Кабанов номер два...

Пока единорожка возилась с чайником, разливая по кружкам чай, я решил проверить, что же она мне в дорогу запихнула. Если выяснится, что там сено, то кто-то получит по своей мохнатой жопе... Чертовы вегетарианты!

Не обращая внимания на кобылку, я развернул свёрток.

— Какого...

— Ну вы же не думали, что я не замечу? Не волнуйтесь, Сэйли не знает. — спокойным тоном проговорила аквамариновая пони, перенося чашки на стол.

— И давно ты его нашла? — спросил я, все еще тупо пялясь на здоровенный кусок запеченного мяса.

Блин, когда она его запечь-то успела!?

— Позавчера. — будничным голосом сказала кобылка и добавила:

— Чай готов.

— И тебя совсем не смущает тот факт, что у нас в холодильнике... Кусок трупа мантикоры? — заинтересованно спросил я, садясь за стол.

Для них же это дикость! Ну, зверей жрать и всё такое... Хиппи недоделанные, короче.

— Ну это же не пони... Не волнуйтесь, тащ лейтенант, я никому не скажу! — с максимально ответственной мордой пообещала странная пони, присаживаясь за стол.

— Хорошо... Главное Сэйли не ляпни, а то будет.... Пиздец будет, короче... — проговорил я, отхлебывая чай.

Блин, когда я в следующий раз окажусь на этой кухне? Может быть, что никогда... Чертовы приключения в стране гребанных лошадей, ети их душу!

— Есть! — буркнула единорожка и приложила копыто к кепке.

— Воинское приветствие выполняется стоя... — по привычке сказал я.

Едва услышав мои слова и, видимо, приняв их за замечание, кобылка сорвалась со стула. От неожиданности я даже чаем облился! Снова...

Ненормальная пони вытянулась по стойке смирно и вновь приложила копыто к кепке.

Блин, чертовы привычки! Все штаны заляпал!

Ё-мое! Надо бы побыстрее отряхнуть! А то она опять, как в прошлый раз, устроит... Прибью нахрен! Чокнутая лошадь!

Впрочем, единорожка, судя по всему, хорошо помнила предыдущий случай и лишь смотрела на меня виноватыми глазами.

Оставшийся час я провел в более спокойной обстановке.

Пока мясо пополам разрезал — ну не одному же жрать? Бойцам тоже надо, а то они с голодухи и Лиру схавают… Кто командовать в моё отсутствие будет!?

Убрав свой “паёк” в вещмешок, я принялся задалбывать кобылку инструкциями — оружейку открывать только в чрезвычайной ситуации, деньги не разбазаривать, Сэйли не обижать, пьянок не закатывать, баб не трахать… Ну, это я добавил уже скорее по привычке, но Лира, видимо, не заметила отсутствия человеческих женщин в наблюдаемрй части планеты и лишь коротко кивнула.

Её мордочка просто излучала серьезность и ответственность… Блин, она не просто странная, она долбанутая! Добровольно подписаться на такое!?

Пони даже не смутило то, что ей придется жить в казарме! Единственный вопрос, что она задала мне во время инструктажа, был о Сивире:

— А почему товарищ младший лейтенант за старшую остаться не может? — невинным голосом поинтересовалась аквамариновая пони.

Почему? Блин, это конечно не красиво и всё такое, но Сивира — офицер. Причем — преданный офицер, может даже и преданней меня будет… Если я ей скажу, что сваливаю в Кантерлот искать очередного поехавшего человека, что пачками кладет лошадей, она немедленно накатает телегу Селестии, и тогда… Хм, а может это сама принцесса ко мне “сороконожку” и подослала? Черт, а что если так и есть и я сейчас зря тут таинственность напускаю!? Хотя, не важно…

— Ей о моём отъезде знать не обязательно… — ответил я и, чуть подумав, достал из вещмешка командирский планшет.

Забавно глядеть на человеческую карту…

Южный, Корсаков, Анивский залив… Блин, чертов остров! Никогда бы не подумал, что стану скучать по Сахалину! Но, если честно, сейчас мне больше всего хотелось вновь оказаться там. Взглянуть на покрытые снегом сопки, может даже рыбу в ледниковой речушке половить. Блин, да я бы и искупаться в Татарском проливе не отказался бы! Несмотря на то что там холодно как в пизде эскимоски…

Сахалин — вторые Сочи,

Только ночи здесь — не очень.

Выйдешь ночью без тулупа

Будешь синий — как залупа

Вспомнился мне солдатский стишок.

Блин, что-то я отвлекся!

— Сейчас напишу… Прийдет — отдашь ей, лады? — обратился я к единорожке, попутно черкая в планшете карандашом.

Вот и пригодилась памятка о ТТХ Р-934-УМ, а я всё думал, что с ней только в сортир сходить удастся…

Никогда не писал любовные записки… Вернее, вообще никогда записок не писал!

Промаявшись около пятнадцати минут, мне всё же удалось накалякать хоть что-то, отдаленно напоминающее письмо.

Не думаю что Сивира будет в восторге от такой “прощальной” записки, но разговаривать с ней лично — нельзя. Хоть и хочется…

Пока я писал, Лира вся аж подпрыгивала от нетерпения. Видимо, ей было безумно любопытно, что же такого её командир написал, в послании своей… Кхм, своему младшему лейтенанту. Черт, а ведь прочитает, зараза! Даже запечатывать смысла нет, всё равно изъебнется или свою гребанную магию задействует…

Ну и ладно, пускай читает, лишь бы бойцам не показывала — хватит с меня и этого позора!

Они, наверняка, и так уже между собой обсуждают наши с младлеем взаимоотношения.

В итоге, закончив своё послание и протянув его кобылке, я в последний раз оглядел кухню. Уходить, незнамо куда и хрен пойми за чем или кем, мне совсем не хотелось. Но этот хрен в броне… Что-то мне подсказывало, что такую “запаковку” я уже видел на РЭР овцах… Вот только это никакой не разведчик, более чем уверен. Эти ребята с полутораметровыми стволами не бегают…

Морпехи, негры, Лера… Сюда нормальных людей не завозят, что ли!? Твою мать…

Странные дела, я в этом доме живу меньше месяца, а уже привык как к родному. Может, потому что собственного дома у меня никогда не было? Может и поэтому…

Уж лучше этот домик, чем казармы да общаги всякие!

Протянув письмо Лире, я принялся расспрашивать её насчет моих инструкций — всё ли запомнила.

— КХО вскрывать лишь в экстренных случаях. Жить в казарме. Не давать Скокову пить. Следить за тем чтобы товарищ ефрейтор спал в расположении, а не в доме Черили. Не давать товарищу младшему сержанту закормить Сэйли. Передать письмо Сивире… — быстро затараторила Лира, повергнув меня в ступор.

Какой позор… Эта чокнутая лошадка гораздо ответственней и дисциплинированней, чем все мои бойцы вместе взятые! Ей надо с Замуруевым познакомится! Вот уж точно — два сапога пара…

Блин, Замуруев…

— Отставить! Молодец… Хорошо запомнила. — без особого энтузиазма похвалил я единорожку.

Лира аж засветилась и принялась демонстрировать свои блестящие зубы в улыбке до ушей.

Но меня это мало волновало… Мне стало стыдно, что я до сих пор ни разу не сходил на могилу к своему “замку”. Надо бы исправить это упущение, а то мало ли? Может статься, что другой возможности не будет…

Да и крюк небольшой получается.

Еще раз убедившись, что ничего не забыл, я встал из-за стола и вышел в коридор.

Пони последовала за мной.

— Вернусь через пару дней… — буркнул я, надевая вещмешок и закидывая автомат на плечо.

Лира ничего не ответила. Она лишь как-то грустно хмыкнула и уставилась в пол. Похоже, что кобылка понимала, что всё что я ей рассказал о цели своей поездки — брехня.

Повернувшись к единорожке и сделав как можно более будничную морду, я спокойно сказал:

— Ну давай, удачи… Присматривай тут за моими засранцами. И следи, чтобы Сэйли… — закончить мне не дали.

Явно пытаясь подражать людям Лира встала на задние копыта, вытянулась по стойке смирно и приложила копыто к козырьку.

Я хотел было посмеяться над серьезной мордой лошадки, но осекся.

На глазах кобылки поблескивали капли влаги.

Не говоря ни слова, она убрала копыто от козырька и, опустившись на все четыре ноги, едва ли не побежала обратно на кухню.

Расчувствовалась, что ли!? Устраивает тут сцены, блин! Фильмов пересмотрела!? А хотя какие у них тут фильмы… Чокнутая лошадь!

Можно подумать, что я не вернусь!

Или мне показалось? А может, она подумала, что я уезжаю насовсем?

Типа — папа вышел за сигаретами и вот уже пятнадцать лет он не возвращается!

Блин…

Закурив, я вышел из дома и двинулся в обход городка. Встречаться по дороге с Сивирой или с кем-то из бойцов мне совсем не хотелось.

65-71

65

— Зеленою весной, под старою сосной…. — тихонько бубнил я себе под нос, бредя по, залитому ярким солнцем, полю.

Где-то там, примерно в трехстах метрах впереди от меня, находится могилка моего “замка”. Хотя и могилкой это назвать сложно…

Воткнутый в землю искореженный автомат и проломленная каска на нем — этого явно недостаточно для надгробия. Жалко парня, вся жизнь была впереди, а он помер не за хер собачий, обглоданный каким-то отвратительным мутантом. И ведь погиб даже не на войне, а в стране разноцветных лошадок…

Хм, а ведь нас, наверное, пропавшими без вести объявили! Наверняка и всяких передачек понаснимали наподобие: “Взвод солдат похитило НЛО” ну или йети сожрал… Тьфу, делать им нехуй, вот и выдумывают всякое! Журналисты хреновы…

— Кольчугою звенит и нежно говорит — продолжал напевать я и, сам того не замечая, перешел на строевой шаг.

Муштра, а вернее, отношение к ней — крайне занятное явление. Поначалу ты её ненавидишь, потом терпишь, затем привыкаешь и, наконец, начинаешь по ней скучать...

Мда уж, помню, как-то слышал разговор двух лейтенантиков — мотострелков. Два полудурка обсуждали между собой — мол, как у нас в армии всё хреново! Типа — зачем строем ходить, песни петь, плац мести и так далее…

Идиоты! А ведь по паре звездочек на погонах! Вот уж и вправду, как одену портупею, так тупею и тупею… Лицо армии, блин, а таких вещей не знают!

Даже песни строевые — и те не просто так сделаны. Эта, как её? Динамическая медитация!

Строевые песни не поют… Их орут во всю глотку, попутно маршируя в строю. Когда справа и слева, а также спереди и сзади, идут точно такие же лоботрясы что и ты… Когда сотня рыл действует как единый организм, причем до такой степени, что ты можешь буквально чувствовать мысли остальных, вот тогда и приходит понимание, зачем нужно ходить строем и на кой ляд придуманы строевые песни.

Даже хозработы устраивают не только в целях экономии бюджета части, но и в целях научить и обучить солдат. Для того, чтобы стать солдатом, недостаточно метко стрелять и быстро бегать. Это важно, но не главное.

Суть заключается в том, что боец должен жить, а также жрать, срать и жрать в окружении таких же как он. Когда ты уже несколько месяцев видишь вокруг себя одни и те же рожи, поневоле начинаешь узнавать людей поближе. В армии невозможно скрыть свою сущность. Рано или поздно ты проявишь себя именно тем, кто ты есть. И, к сожалению, большинство проявляет себя не самым лучшим образом… Но даже во всей своей скотскости и мелочности, эти люди, солдаты, офицеры — они настоящие. Они не притворяются и не играют на публику. В армии у них просто нет такой возможности…

Я остановился, огляделся по сторонам, закурил и пока втягивал в себя табачный дым, в мою голову продолжали лезть всякие, ненужные мысли

И всё же — настоящий солдат, это не тот, кто хорошо стреляет, а тот, кто может обеспечить себя и ближестоящих всем необходимым, независимо от обстановки.

Солдат, как и офицер, должен уметь выживать в самых различных условиях, от тайги до пустыни. В любых условиях он обязан уметь сготовить пожрать, поставить лагерь, оборудовать защитные позиции и так далее.

Солдат — существо зависимое и в то же время — крайне самодостаточное...

Как ни забавно, но так и есть. Военнослужащий может выполнить поставленную задачу,

лишь действуя в группе. Исключения не редки, но тем не менее они никак не нарушают правило.

Боевая единица это отделение. А по хорошему — рота или батальон. Тут как с муравьями — когда их мало, они беспомощны, а когда много… Черт, я однажды видел обглоданное коровье бедро, лежащее в полуметре от здоровенного муравейника! И что-то мне подсказывает, эта кость не сама туда добралась...

Один боец нихрена не сможет сделать, и я тому — живой пример.

Оказался вне “системы” — и всё, пиздец… Алкоголь, дебош, погромы и ограбления… Хорошо хоть, без изнасилований обошёлся!

Не то чтобы я такой плохой и невоспитанный, просто мне всю жизнь в затылок кто-то дышал. Прокуратура, менты, воспитатели, командиры и начальники, а тут…

Полная свобода! Делай что хочешь, и нихрена тебе за это не будет! Отвечаешь только за себя и только перед собой!

Вот только что делать с этой свободой, я не знаю… Даже оказавшись вне армии, я только и делаю, что пытаюсь устроить эту самую армию вокруг себя! Даже подругу себе нашел, и та — офицер!

Ну, правда, Сивира мне понравилась не из-за этого, но всё же…

Тьфу, опять отвлекся!

Я и сам не заметил, как оказался возле здоровенной воронки в земле. Когда до меня наконец дошло, что эта воронка находится на месте могилы моего заместителя, я охренел.

— Какого хуя!? — вырвалось из меня.

Ничего… То есть вообще нихрена! Ни тела, ни автомата! Даже каску — и ту спиздили!

Ёбанные лошади! Черт, готов поспорить что это младлей устроила, с-сука!

Стоп!

Я глубоко вдохнул табачный дым, да так что аж горло обожгло.

Причем тут Сивира? Тьфу, более чем уверен что это сделали не пони… Ну, вернее, не местные пони. И уж точно не младлей! Твою мать, лейтенант, хватит уже во всем подставу видеть, не на войне!

Впрочем, если Замуруева выкопала не Сивира, то кто? Об этой могиле знали: я, бойцы, младлей, стражники, Лира… Блин, да весь город был вкурсе! Если не вся эта…

Как её? А не важно — страна гребанных лошадей, она и в Африке страна гребанных лошадей. Название роли не играет.

Блин, многовато событий для одного дня… Вернее, утра. Черт, ведь еще и полудня нет, а я уже вымотан до усрачки!

И кому мог понадобится труп моего “капрала”? Для опытов, что ли, спиздили!? Я им устрою опыты…

Хм, а ведь если с целью изучения, то это к Брейзен! Точно! Она ведь совсем недавно приезжала! Да еще с непонятной какой-то целью! Больше некому!

Прибью…

Хотя… Может, и не зоологичка. Всё-таки она ведь не совсем ёбнутая, чтобы трупы моих солдат выкапывать! Да и куда она его тогда дела? В мешок засунула!? Одно дело, если бы она с ассистентом приехала, а так...

Нет, не она.

Черт, что я туплю-то! “Сороконожку”, что ли, не встречал!? Совсем башка не варит…

Интересно, а нахрена этому чучелу из фильмов ужасов, могло понадобится мёртвое тело? Сожрала, что ли!? Блин, узнаю, чей это “питомец”... Пиздец, в общем будет. И хозяину, и зверушке.

Сходил на могилку, поставил сигаретку, блин…

— Вот так вот… Даже после смерти покоя не дадут… — грустно хмыкнул я и, немного посомневавшись, всё же решил осмотреть окресности.

Нет, конечно, понятно, что Замуруев не сам вылез и он не будет лежать где нибудь рядом со своей могилой…

Вернее, я хочу так думать. В этой чокнутой стране, по-моему, и не такое произойти может…

Впрочем, мои поиски ничего не дали. Нигде не было, ни то что тела или куска одежды — даже травы примятой и той не оказалось!

— Привидения, блять… — с досадой буркнул я себе под нос и чуть потоптавшись возле вырытой могилы, двинулся к железнодорожной станции.

Случай, конечно, вопиющий, но бежать обратно и обо всем рассказывать бойцам, не стоит. Один хрен, это ничего не даст. Да и вызовет ненужные вопросы, типа: откуда я знаю что это сделала “сороконожка” и куда это я, собственно говоря, собрался.

В байду про Твайлайт и про съезд ученых они не поверят. Блин, да никто не поверит! Даже Лира меня раскусила...

Откровенно говоря, меня не так уж и сильно волновала пропажа тела. Нет, ну волновала конечно, но не до такой степени, чтобы я смог забыть про фотографию. Вот доберусь до места встречи, там и спрошу. Так спрошу, что мало не покажется! Сволочи…

Было около двух часов дня, когда мне наконец удалось добратся до вокзальчика.

Причина моей задержки была простая: я шел в обход городка и в итоге завернул крюк, примерно километра в три. Попутно умудрившись вляпаться в дерьмо…

Блин, иногда мне кажется, что я вляпываюсь в одну и ту же кучу… Ети её душу!

На вокзале почти никого не было, если не считать какой-то странной голубой единорожки с разноцветной гривой.

Но её вид был не таким странным, как времяпрепровождение. Она стояла на перроне возле сумок, доверху набитых какой-то херней, и чистила зубы… Нет, серьезно!

Эта чокнутая чистила зубы прямо на вокзале!

— Ой, какой большой… — воскликнула кобылка, когда я как можно незаметней попытался пройти мимо неё.

— Мой большой тебе в рот… — начал ворчать я, но вовремя опомнился.

— Кхм, забудь…

Срываться на всех подряд — плохая идея. Этот денек, конечно, выдался не самым приятным, но ведь это не повод с ходу наезжать на безобидную лошадку!

— У тебя, наверное, большие зубы… — задумчиво протянула она, когда я не сбавляя темпа, промаршировал мимо неё к кассе.

Зубы!? Большие зубы!? Это её волнует!? Ёбну…. А хотя… Уж лучше пусть моими зубами интересуется, а не как Брейзен. Мда, зубы будут в самый раз!

— До Кантерлота, пожалуйста. — сказал я, нагнувшись к окошку кассы.

Слава комитету безопасности Гондураса, в кассе работал тот же самый бородатый конь, что и в прошлый раз. Так что обошлись без выпученных глаз и вопросов типа: “А ты меня не съешь!?”.

Пока я отсчитывал пять монеток из кармана, ко мне подошла та самая голубая пони.

— Извини, а чем ты их чистишь? — заинтересованным голосом спросила она.

— Чего? — походя буркнул я и сунул монетки кассиру.

— Зубы! Чем ты чистишь свои зубы!? — уже более напористо произнесла кобылка.

Нахрена ей мои зубы!? Больная, что ли? Или она из этих… Как их? Промоутеры или что-то вроде того? А может, она просто поехавшая? Типа Брейзен, только на зубах? Тьфу…

— Щеткой. — коротко сказал я, не оборачиваясь на надоедливую пони.

Кассир что-то мешкал и никак не выдавал мне мой билет.

— Какой щеткой? Какая зубная паста? Или ты пользуешься порошком? — продолжала атаковать меня чокнутая лошадка.

Обернувшись на её голос, я обнаружил что она внимательно пялится на меня. По бокам странной пони висели увесистые седельные сумки. Интересно, ей не тяжело? По виду они килограмм, так-этак, десять весят, не меньше!

Приглядевшись, я заметил, что из одной доверху набитой сумки торчит зубная щетка

Всё ясно… Вот они, прелести развитого капитализма! Когда тебе пытаются впарить зубную щетку на вокзале… Скоро гандоны в детсадах продавать начнут! Ироды!

— Не интересуюсь! — резко сказал я и полез в карман за сигаретами.

— Чем не интересуешся? — хлопая невинными глазками, осведомилась кобылка.

— Всем! Наркотики, пылесосы, брелки и, особенно, зубные щетки меня не интересуют! — едва сдерживая раздражение ответил я и вновь повернулся к кассиру.

Бородатый конь всё еще возился со своей учетной книгой, пытаясь подобрать ближайший поезд до Кантерлота.

— А зубная паста? Или порошок!? — никак не собиралась отставать от меня ненормальная пони.

Хотя, можно подумать что они бывают нормальными… Мутанты херовы!

— Нет!!! — едва не заехав ей по башке, крикнул я надоедливой лошадке.

Впрочем, её это почти не смутило. Единорожка только чуть отошла назад, явно опасаясь схлопотать по своей разноцветной гриве, и вновь заговорила:

— А бесплатно? Ну, в целях акции…

— Какой, нахуй, акции!? — опять заорал я, с трудом сдерживая свои позывы пристрелить надоедливую дрянь.

Еще немного, и кто-то огребет… Черт, да что за день-то такой!? Дерущиеся зайцы, Насекомое-переросток, пропажа тела Замуруева — так еще и ёбнутая кобыла!? Не дохуя ли впечатлений для одного дня!?

Я уже вставил сигарету в зубы в надежде, что табачный дым поможет мне успокоиться и не устроить из местного вокзала филиал морга.

Кобылка уже собралась что-то ответить, но её, хвала комбригу, прервал кассир:

— Мистер Лукин, мисс Колгейт… Боюсь, что ближайший поезд будет не раньше восьми часов вечера. — извиняющимся тоном громко огласил бородач.

Не успел я как следует выматериться и попрощаться со своим планом быстрого сваливания из Понивилля, как эта самая Колгейт, отпихнув меня от кассы, обратилась к нему::

— Секундочку! Вы ведь продали мне билет на три часа! — недовольным тоном произнесла чокнутая.

— Извините, я ошибся… До восьми часов у нас ходят только товарняки. Яблоки перевозить будут. К зиме готовятся... — развел копытами бородатый пони.

— Свали! — уже не сдерживаясь, буркнул я, отпихивая возмущенную кобылку:

— Насрать, давай на восемь…

Колгейт пыталась возмущаться моей грубой выходке, но я не слушал. Пускай рычит, мне-то что?

— С вас еще три монеты, сэр. — будничным тоном сказал конь.

— С какого это хуя!? — настала моя очередь возмущаться.

— Вагоны люкс, сэр. — всё так же спокойно ответил кассир.

Вздохнув и наконец закурив, я всё же достал монетки из кармана и сунул их в окошко.

— Мистер! А ну немедленно дайте мне пройти! — вновь принялась канючить голубая лошадка.

Лениво покосившись на неё, я спокойно взял билет, что протянул мне бородатый.

Пускай поплачется, ей полезно. Будет знать, как к людям со своим барахлом приставать!

Можно подумать…

Додумать мне не дала та самая кобылка. Внаглую отпихнув меня от кассы, она вновь принялась что-то высказывать бородатому.

— Ёбнутая… — буркнул я и неспеша поплелся к лавочке, стоящей на перроне, как раз возле кассы.

Устраивать тут мордобой с кобылами в мои планы не входило… Я, конечно, не привык, что меня вот так просто отпихивают, словно мешок с дерьмом, но что поделать? Не убивать же её теперь? Да и к тому же я вижу её в первый и, надеюсь, в последний раз.

Хрен бы с этой чокнутой, есть дела и поважнее!

— Блин, еще пять с половиной… — с досадой выдохнул я, выдыхая табачный дым.

Обожаю вокзалы… Кругом красотища и сплошь интересные личности. Наркоманы, цыгане, проститутки и прочее днище человеческого социума…

Ну, здесь, правда, получше. Видимо, у лошадей нет проституции. А также цыган и наркоманов… Хм, а бомжи-то у них есть? Я вроде слышал, что у Ранбодаса… Тьфу, Рэйбоу! Всё время путаю…

Кажется, Лира что-то говорила про то, что у Рэйнбоу нет дома. Типа она на облаке живет и всё такое.

Пиздец, быть бомжом и жить на облаке… Понятно, почему она такая охреневшая! Я бы тоже съехал, живи я где-то на небе!

Хотя это намного лучше, чем быть человеческим бомжом. Всё-таки в облаках жить — это тебе не по подвалам мыкатся! Блин, а я ведь тоже вроде как бомж! Ну в том смысле, что у меня и местных документов-то никаких нет! Хм, а может тут они и не нужны…

Закурив еще одну сигарету, я повернул голову в сторону кассы.

Колгейт продолжала о чем-то увлеченно спорить с пофигистичным жеребцом.

— Точно ёбнутая… — буркнул я и полез во внутренний карман кителя.

Немного пошарив пальцами, мне удалось извлечь из него удостоверение офицера.

Затянувшись, я принялся листать его. Взгляд остановился на фотографии.

Блин, вроде пять лет прошло, а как постарел-то! Твою мать… Мда уж, служба в армии здоровья не прибавляет. Здоровья и привлекательности.

А ведь когда-то меня можно было назвать симпатичным! Не то что сейчас… Сломанный нос, химические ожоги на подбородке, а про несколько мелких порезов на лице я и говорить не стану. Шрамы украшают, ага, как же! Я больше похож на гопника, чем на офицера!

— Блин…- буркнул я, убирая удостоверение обратно в карман.

— Ну так что насчет акции? Я тебе бесплатно даю комплект для чистки зубов, а ты, если понадобится, обеспечишь мне рекламу! Ну как, идет? — услышал я веселый голосок Колгейт.

Несмотря на моё явное неодобрение, кобылка всё же умудрилась залезть ко мне на лавку и с серьезной мордой глазеть на меня в ожидании ответа.

— Нет, спасибо… — сказал я, чувствуя, что опять завожусь.

— Хорошо, хорошо! А что если… Давай так… — попыталась она вновь начать торговаться, но меня уже просто бесила её манера вести диалог.

— А давай, без давай! А!?

— Какой несговорчивый… Ты просто не понимаешь всю важность чистки зубов! Вот представь, сколько на них может скапливаться всякой мерзости! И ты думаешь, что обычная щетка сможет тебе помочь!? Ха, как бы не так! Но вот моя личная разработка — может! И сейчас я расскажу — почему… — затараторила синняя пони и принялась, с помощью своей гребанной магии, доставать щетки из седельной сумки.

Рука сама по себе потянулась к кобуре, и лишь с ощутимым усилием воли мне удалось остановить себя и не продырявить бестолковую башку этой чокнутой лошади. Еще пять с половиной часов… Блин, я не выдержу.

— Вот, модель экстра-класса! Как раз для больших зубов! — с гордостью произнесла кобылка, вертя перед моим носом какой-то непонятной загогулиной, лишь отдаленно напоминавшей зубную щетку.

Черт, ну что за день-то такой!? Твою же мать...

— Ну охуеть теперь… — буркнул я, потянувшись уже за третьей сигаретой за прошедший час.

66

— И ты представляешь!? Никто, то есть совсем никто! “Колгейт, отстань! У меня своя есть!” — продолжала говорить единорожка, попутно передразнив кого-то из своих клиентов.

— Да ты шо… — попытался я изобразить заинтересованность, но вышло не очень.

Впрочем, похоже, что кобылке было глубоко наплевать, интересно мне или нет.

Она всё равно продолжала трахать мне мозги, не смотря ни на что.

Даже в одно купе со мной попросилась… И хрен бы с ним, что попросилась! Так этот ёбнутый проводник, и вправду засунул эту дуру ко мне. Вместе веселей, блять! Увижу прибью его нахрен!. Козёл…

— Да они вообще зубы не чистят! Ты можешь себя представить!? А Эплджек!? Знаешь, что она мне сказала!? — всё не затыкалась долбанутая стоматологичка.

Черт, я уже проклинаю этот день!

— Ой, да всем насрать! Замолчи уже! — попытался я прекратить попытки затрахать мой мозг до смерти.

Но её это не волновало:

— А она сказала что:”Ну я же яблоки ем! Они же для зубов полезны!” Представляешь!? Ну типичная деревенщина!

Интересно, она меня вообще слышит? Или она, как Сивира, начиталась каких-то книжек и…

Стоп!

Нет, не как Сивира! Во всяком случае, очень на это надеюсь. Хватит с меня и одной безумной кобылки… А еще надоедливой, злобной и вечно всем недовольной! Правда, жутко милой и забавной…

Черт, надеюсь, моё письмо её не обидит. Хотя я там ничего такого и не написал… Вроде…

Впрочем, не важно. Есть дела и поважнее того, чтобы вертеться вокруг какой-то серой пони! Даже если она — вроде как моя подружка…

Докатился, блин.

Колгейт все говорила и говорила и совсем не собиралась останавливатся. Такое ощущение, что в городе её никто никогда не слушал, а тут… Черт, ей надо с Валентином познакомиться! Вот уж, точно, два сапога пара. Он ей про космонавтику, а она ему про зубы! Два дебила — это сила! Мать их…

А ведь и из купе и не выйти, Сивира увидит, зараза такая! Быстро она среагировала, даже слишком! Я уже не в первый раз проклял тот момент, когда встретил “сороконожку”...

Примерно в пять часов вечера мне захотелось уединиться. Завтрак просился наружу…

Несмотря на попытки единорожки пойти за мной, мне всё же удалось остаться в одиночестве в привокзальном сортире.

Что, кстати, интересно уборная на станции была на удивление чистой, и в ней даже ничем не пахло! В самом деле, страна волшебных лошадей. Хоть что-то хорошее!

Закончив свои дела, я собирался, было, вернуться обратно на лавку, чтобы вновь заняться ожиданием своего поезда, попутно подвергная свои мозги атаке безумной кобылы.

Но, открыв дверь, я тут же её захлопнул, едва заметив возле кассы знакомую серую задницу…

Черт, час от часу не легче! Не знаю, о чем младлей разговаривала с кассиром, но беседа шла явно на повышенных тонах.

Я бы так и просидел в сортире целую вечность, но моё одиночество прервала Колгейт.

— О! А я уже начала беспокоится… — воскликнула единорожка, заходя внутрь небольшого туалета, рассчитанного на три персоны.

— Это твоя подружка? — невинным тоном спросила она, подойдя к раковине.

— Типа того… Откуда узнала? — осведомился я.

Кобылка хмыкнула, достала из седельной сумки зубную щетку с пастой и намочила её под краном.

— Это же очевидно! Вы поссорились, и ты решил по тихому уехать в Кантерлот! Ну а она хочет тебя остановить! Обычная ситуация… Любовные романы никогда не читал? — самодовольно ответила кобылка, то и дело скашивая глаза на моё отражение в зеркале.

Пока голубая пони уже в который раз за день чистила зубы, я всё пытался придумать выход из сложившейся ситуации.

Нет, можно, конечно, выйти, извиниться и объяснить проблему. Рассказать про фотографию и “сороконожку”...

Но она же настучит! Нет, я понимаю, что Сивира хорошо ко мне относится и готова ради меня на многое. Но более чем уверен — умалчивать о таком принцессе она не станет.

А мне только Селестии с её нравоучениями не хватало…

Черт, что же делать!? Ну не сидеть же мне в сортире до восьми часов!? Блин…

— Ефлы фофешь, фа фафу фей фонифудь фофрафь… — невнятно пробубнила Колгейт, надраивая свои белоснежные зубы щеткой.

— Че? — раздраженно спросил я, вставляя сигарету в зубы.

Не думаю, что у них принято курить в сортирах, но надеюсь — меня поймут. Оставаться наедине с этой ненормальной больше трех часов — наказание сродни пытке! У меня уже глаз дёргается...

Сплюнув и прополоскав рот, единорожка вновь заговорила.

— Если хочешь, я могу соврать ей что нибудь… К примеру, скажу, что ты домой пошел или еще что-то. Хочешь?

Глядя на хитрые глаза, отражающиеся в зеркале, я с неохотой кивнул. Чую, что простым “спасибо” мне не отделаться… Ёбнутый день! Просто ёбнутый!

— Ясный хрен — хочу! — воскликнул я, уже ни на что не надеясь.

— Значит, договорились! — с озорством в глазах сказала Колгейт и, быстренько закончив свои дела с зубной щеткой, вышла из туалета.

Проводив её взглядом, я облегченно выдохнул.

Пока глядел, как табачный дым поднимается к потолку, мне в голову снова полезли всякие ненужные мысли…

Вот ведь Сивира, зараза такая! Небось только что письмо прочитала — и сразу на станцию! Блин, надеюсь, что кассир ей ничего не рассказал. Коммерческая тайна, ну или как её там!? А, не важно…

Хотя, она ведь из гвардии… Черт, точно рассказал! Козёл! Я ему эту бороду так глубоко затолкаю — заебется доставать!

Блин, лишь бы в сортир не зашла… И вообще, с чего это вдруг она так резко подорвалась меня искать? Приказали что ли!? Да вряд ли — времени-то сколько прошло? Скорее всего, Сивирка только что узнала, что я уехал, и доложить не успела…

Блин, получается — это она из-за меня подорвалась!? Твою мать, неужто её так моё письмо взволновало? Я же ничего такого не написал…

Ну поехал к Твайлайт, помочь со съездом… Дебил!!! Мать моя женщина, чем я только думал!?

Можно подумать, что младлей поверила! Ага, щаз-з-з! Эта кобыла видит меня насквозь и ни за что не поверит, что я поперся хрен пойми куда, чтобы помочь какой-то единорожке с хрен знает чем! Блин…

Небось напридумывала невесть что, сама себя накрутила и сразу на станцию рванула!

Черт, даже стыдно как-то. Она обо мне так беспокоится, а я с ней даже прощаться не стал… Может, всё-таки выйти, да объяснить ситуацию? Вдруг не расскажет!? А что, так и сделаю!

Стоп!

Отставить! Отставить, я сказал!

Не хватало еще, чтобы из-за бабы ты всю операцию засрал! Лейтенант, мать твою, ты понимаешь, что где-то там бродит придурок, обвешанный броней и стволами по самые яйца!? И это уже не говоря про “сороконожек” и тело Замуруева!?

На кон поставлено слишком многое, и не надо из-за мимолетных увлечений срывать все планы.

Даже если очень хочется…

Впрочем, не прошло и пяти минут, как надоедливая единорожка вернулась.

С гордым видом, буквально светясь от собственной важности, она веселым голосом проговорила:

— Ну все! Дело сделано! Теперь твоя подружка уверена, что ты пошел на ферму к Эплджек!

— Заебись… — выдохнул я.

Ну хоть какой-то толк от этой чокнутой. Надеюсь, мне удастся сесть на поезд раньше, чем Сивира поймёт, что её накололи… Очень надеюсь!

Из размышлений меня вырвала Колгейт.

— На, держи! — сказал она, передавая мне зубную щетку.

Гребанная магия…

— Э-э-э… Зачем? — удивился я, тупо переводя взгляд с единорожки на щетку и обратно.

— Как зачем!? Чистить! — воскликнула кобылка, словно это было очевидным фактом.

Глядя на меня, как на дурака, она явно ожидала моей реакции.

Впрочем, реакции не было.

Я не понял… Нахрена мне зубная щетка? И что мне тут чистить? Точно долбанутая!

Или…

Стоп! Я у неё в долгу, мы стоим в общественном сортире и она протягивает мне щетку с приказом что-то там почистить… Она хочет, чтобы я тут очки пидорасил!?

Нет, она мне, конечно, помогла и всё такое… Но я, блять, лейтенант, а не говночист какой-нибудь! Унижаться, да перед каким-то рогатым мутантом!? Да уж лучше пуля в лоб…

Хотя нет, уж лучше я её замочу! Да, точно! Мочить в сортире — дядя Вова одобрил бы, если бы не помер хренову тонну лет назад…

Не успел я ничего сказать или предпринять, как Колгейт опять заговорила:

— Тебе зубную пасту дать? А ну да, у тебя же нет… Секундочку… Ага, вот! — воскликнула единорожка, протягивая мне тюбик.

Автоматически взяв его в руки, я обнаружил, что на тюбике красуется знакомая улыбающаяся голубая морда с надписью “Колгейт — Чисти-чисти-чисти!”.

Нет, она точно издевается!

Перед глазами предстала картина, как я буду зубной щеткой пидорасить сортир, а эта чокнутая будет стоять у меня за спиной и весело приговаривать: “Чисти, чисти, чисти…”
Убью нахрен!!!

Видя моё замешательство, кобылка затараторила:

— Да ладно тебе! Не стесняйся! Давай, давай… — приговаривала она, подталкивая меня к раковине.

— Не понял… Мне раковину, что ли, чистить!? Да ты охерела!!! — начал возмущаться я, но поехавшую лошадку это не смутило.

— Какую раковину, дурачок? Зубы! Зубы чисти! Не стесняйся! — веселым голосом проговорила чокнутая пони.

Минутку, она хочет, чтобы я чистил перед ней зубы!? Ох, ёптить… Фетишистка что ли!? Черт…

— Ну давай же! Я хочу видеть, как ты чистишь свои зубы! Ну пожа-алуйста! Я же тебе помогла? — продолжала настаивать кобылка.

Блин, может её прибить? Нет, ну а что? Отличная идея! В сортире же никого нет, никто не узнает!

Стоп! Что-то я опять заводиться начинаю… Нет, убивать её нельзя. Да и не красиво это, она ведь и вправду меня выручила! Так почему бы и не выполнить её дебильную просьбу? Зубы почистить, делов-то!

Вздохнув я смочил щетку и выдавив на неё пасту, засунул в рот.

Твою мать! Жжется!

Спешно выплюнув пасту прямо на зеркало, я открыл вентиль и принялся как умалишенный хлебать воду из под крана.

— Эй! Это ведь всего лишь перец, тебе просто нужно было подождать! — раздался за моей спиной обиженный голос.

Сволочь, да она меня отравить хочет! Подождать, блин, нужно — совсем рехнулась!

Глядя на отражение моей плюющейся рожи, Колгейт, видимо, сообразила что мне её паста совсем не по вкусу.

— Ну ладно, давай тогда попробуем другую… Ага! Вот эту! “Белоснежная с хреном”! Тебе точно понравится! — всё так же весело и беззаботно сказала Колгейт, доставая из седельной сумки новый тюбик с отравой.
“Белоснежная с хреном”. Блин, да это же не паста, а закуска! С водкой, наверное, в самый раз… Тьфу, о чем это я? Совсем уже рехнулся!

Закончив отплевываться и скосив глаза на часы, я тяжело вздохнул:

— Это будут самые длинные два часа в моей жизни…

Впрочем, затравить себя до смерти я всё же не позволил. Помогла-то она, конечно, помогла, но не настолько же!?

Но попробовать еще пару паст все-таки пришлось… Уж слишком напористой была эта безумная лошадка.

В итоге, почистив свои зубы мятной пастой, я все же отважился выйти обратно на вокзал.

— Ладно, остальные потом попробуем… — обиженно заключила единорожка, выходя вслед за мной.

Заметив косой взгляд кассира в нашу с Колгейт сторону, я приблизился к лавочке и закурил.

Краем глаза я отметил, что бородач всё еще подозрительно смотрит на меня.

Еще бы не смотрел, мы ведь в сортире больше часа проторчали! Блин, он, небось, понапридумывал всякого…

— Извращенец… — буркнул я и затянулся.

— Кто? А, ладно, не говори. Так ты говоришь, что с мятой самая лучшая? — невинно хлопая глазками произнесла голубая пони.

Идиотия продолжается… Как же она меня задолбала! Еще немного, и кто-то огребет...

— Да. — коротко ответил я, борясь с желанием избить и обоссать назойливую лошадку.

— Странно… — протянула она и замолкла, видимо, задумавшись.

Я уже было приготовился к продолжению бредовых речей этой ненормальной единорожки, но его не было.

И правда — странно…

Впрочем, не имеет значения. Заткнулась — и слава генерал-майору Иванову! Хоть в тишине посижу…

К моему удивлению, тишина не прекращалась. И это уже начинало напрягать…

Колгейт сидела на лавке, рядом со мной и тупо таращилась вдоль железнодорожных путей.

Хм… И о чем же она задумалась? Наверняка пытается выдумать еще какую нибудь отвратительную зубную пасту, чтобы отравить своих несчастных соплеменников.
“Белоснежная с хреном”, не, ну этож надо!? Названия она придумывает, видимо так же, как и саму пасту делает. Через жопу…

Я уже запарился сидеть и ничего не делать. Колгейт всё молчала, и совсем потеряла ко мне интерес. Нет, это, конечно, здорово, но скучно, блин…

Положение спас поезд, прибывший на полчаса раньше намеченного срока.

Люкс — не люкс, но выглядит неплохо — деревянная отделка в вагоне, официанты и всё такое.

Было бы совсем здорово, если бы Колгейт не ляпнула проводнику, что мы с ней друзья…

Так что пришлось мне делить купе с этой безумной единорожкой, которая, к слову, успела вынести мозги не только мне, но и несчастному очкастому проводнику.

Наивный пони пытался что-то сказать ей про то, что её седельные сумки очень большие и надо бы сдать их в багажное отделение…

В итоге очкарик получил получасовую лекцию о чистке зубов и необходимости всегда иметь при себе огромное количество тюбиков с зубными пастами.

Впрочем, их словесная перепалка меня мало волновала.

Усевшись в своем купе, я мельком взглянул в окно и тут же задернул шторку.

Знакомый серый силуэт, даже в сумерках, на плохо освещенной станции, позволял безошибочно определить, кто только что зашел в соседний вагон…

Черт, повезло, что я вовремя успел сесть, а то точно бы заметила!

Сивира, блин, ну какого черта тебе надо!? Неужто тебя и впрямь так волнует, нахрена я в Кантерлот намылился!? Небось решила, что ей изменить решили… Глупая.

Мне и с ней-то этим самым заниматься страшно, не то что с другими…

Тьфу, опять не туда понесло! Хотя, а как иначе? Баб в этой самой Эквестрии не водится…

Даже при том, что младлей не знала о моём присутствии на поезде, она всё равно умудрилась мне серьезно нагадить.

Из-за опасности быть замеченным мне приходилось безвылазно сидеть в купе. И хрен бы с ним! Но Колгейт — определенно не самая лучшая компания...

Твою мать, этот день когда-нибудь кончится!? У меня уже не то что глаз дёргается — руки дрожат, будто у алкаша какого-то! Блин, выпить бы…

Впрочем, безудержный словесный понос единорожки вместе с раздражением приносил еще и сонливость.

Её постоянное бурчание про Эплджек, про какую-то Дёрпи и про то как эта самая Дёрпи разбила её песочные часы…

Я и сам не заметил, как начал засыпать. Тихий стук колес и мерное покачивание вагона лишь способствовало этому, напоминая мне об армии…

Блин, иногда мне кажется, что в поезде я провел времени не меньше, чем в казарме!

Пересылки, молодое пополнение, командировки… Мда уж, от Тамбова до Ванино гонять по два раза в год — это тебе не в тапки срать!

— А еще я помню, как ставила пломбу бабуле Смит! У неё остался всего лишь один зуб, ты представляешь!? Они ведь никогда… — единорожка продолжала тараторить белиберду, но я уже не слышал.

Глаза закрылись сами собой, а мозг без особого сопротивления погрузился в сон.

— Ну наконец-то! Ты!!! Как же долго я тебя искала! — раздался чей-то знакомый раскатистый голос.

Не понял, это сон такой, что ли? Блин, даже сны какие-то странные снятся. Дожил, блин.

Лучше бы эротика, или еще чего…

— Я знаю, с какой целью ты возвращаешься в Кантерлот! Знаю! И не пытайся отвертеться, у тебя ничего не выйдет! — опять услышал я громкий голос.

Ну ладно, подыграю… Может, всё-таки эротика? Было бы здорово, а то всякие кобылы в голову лезут. Задолбало, чесслово!

— Ну и с какой же? — спокойно спросил я и открыл глаза.

— Ёпт…

Гребанные лошади! Гребанная страна гребанных лошадей! Тут вообще всё через жопу! Даже и поспать спокойно нельзя, обязательно кто нибудь помешает! То разбудит, то в сон залезет… Сволочи!!!

— Не смей сквернословить в присутствии принцессы!!! — произнесла темно-синяя кобыла своим мощным голосом.

— Да пошла ты… — с обидой ответил я.

Днем мозги ебут — ночью мозги ебут… А спать-то когда!?

Принцесса, видимо, не расслышала или предпочла не замечать мой посыл и, ничуть не смутившись, продолжила.

— Поумерь свои озабоченные мыслишки! Даже Древнему не позволено устраивать из столицы полигон для отработки своих извращенных фантазий! — не моргнув глазом, сморозила херню рогато-крылатая кобыла.

— Че-его!? — всё, что я смог выдавить из себя.

Какие еще фантазии!? Полигоны… Что она несет вообще!? Сама себя слушает? И хер ли она забыла в моём сне!?

Блять, а ведь я еще жалел, что мне сны почти не снятся…

— Не хитри! Я вижу многое и знаю многое! Мне прекрасно известно о некоторой… Кхм, симпатии моих подданных к твоей гнусной персоне! — продолжила пороть чушь принцесса.

Твою же мать! Как меня всё заебало… То мозги трахают, то отравить пытаются, теперь вот опять мозги трахают, но уже во сне! Такого секса нам не надо!

Рука сама по себе потянулась к карману с сигаретами, но ни руки, ни кармана не было. Блин, я же во сне! Черт, это когда-нибудь закончится!? Как же я устал...

— Если ты посмеешь осуществить хоть что-то из их мечтаний, моя сестра не сможет остановить мой гнев! — никак не унималась поехавшая лошадь.

Сестра… Селестия, что ли? И что за мечтания? О чем она вообще?

Точно с катушек слетела… Блин, а я ведь рассчитывал на легкий эротический сон…

Ну охуеть теперь.

67

— Фаербол! — радостно воскликнул Спайк, бросая на кухонный стол игральную карту.

Кабанов покосился на картинку, изображающую огненный шар и, немного почесав затылок, протянул:

— Э-э-э… Ну тогда… Кхм, ну пусть будет вот этот студень, он вроде жидкий… — закончил парень, накрыв “фаербол” дракончика, своей картой.

— Это водяной, балда! — со смешком сказал дракончик, разглядывая собственную колоду.

— Ну водяной, так водяной… Отбил, короче. — заключил здоровяк и неуклюже поерзал на стуле.

Мягкое сиденье было на редкость удобным, но “капрал” никак не мог к нему привыкнуть.

Нет, этот стул определенно нравился ему больше сломанного, но всё же боец то и дело ерзал на нем. Непривычная мягкость обивки раздражала Владимира, уже давно привыкшего к деревянным казарменным табуреткам.
“Пусть они были неудобными и жесткими, но отлично ломались об чью нибудь голову...” — со смесью грусти и ностальгии думал рыжий.

— Тогда… Ага, вот! — воскликнул коротышка и кинул на стол карточку с изображением медузы.

— Еще один студень… Блин, ты уверен, что эта игра называется “Подземелья и аликорны”? По-моему, это болото какое-то… — задумчиво протянул Кабанов, разглядывая карты. Масть не шла. Все студень, да студень.

На руках была только одна хорошая карта с изображенным на ней странным улыбающимся существом, напоминавшим усушенного китайского дракона, собранного теми же китайцами, из настоящего Московско-подвального Китая.

Иногда Кабанову казалось, что этот “Джокер” ему залихватски подмигивает, словно просясь в игру. Почесав в затылке, он все-таки выложил его на стол. Радостный до этого дракончик как-то сразу поник. “Эх ты, дубина” — подумал сержант, — “не надо было сразу вот так. Еще обидится”.

— Вот сено… Похоже я проиграл… — немного разочарованно хмыкнул Спайк, косясь на карточку Кабанова.

— Да ладно! Всегда же есть чем отбится! — попытался выкрутиться “капрал”.

Дракончик лишь сложил свою колоду на стол и, взглянув на часы, протянул:

— Дискорда бьет только элемент гармонии, а я его уже использовал… Ладно, пора уже и обед готовить, а то Гильда опять… — коротышка замолк, явно пытаясь подобрать слово помягче, но Кабанову было не до церемоний.

— Раскудахчется. — заключил здоровяк и поднялся из-за стола не обращая внимания на смеющегося дракончика,. Странно, но после встречи с Пугачевым Гильда стала гораздо терпимее. Теперь её не хотелось удавить через пятнадцать минут после встречи.

Впрочем, что Кабанов, что Спайк, всё равно недолюбливали свою гостью — её манера разговора, а так же постоянные подколки и ворчание насчет их кухни, обоих выводили из себя.

Хотя, “капрал” никогда и нигде не распространялся о всеобщей неприязни к Гильде, опасаясь реакции лейтенанта. “Возьмет, да пристрелит еще...” — всерьез опасался боец, подобного исхода.

Но, что странно, Пугачев после этой встречи стал вести себя смелее, да и неприязни особо не показывал. “Вот что пиздюли животворящие делают!” — подумал Кабанов, и сам удивился такой нехарактерной для себя мысли. “Я слишком долго общаюсь с лейтенантом, наверное...” — решил для себя боец и расслабился.

Не жаловался и Спайк.

Гильда, конечно, один раз попыталась надавить на коротышку, но отступила встретившись с сильным недовольством, вызванным такого рода поведением,.

Связываться со здоровяком грифина не желала. У пернатых, конечно, практиковался культ силы и храбрости, но идти один на один против Кабанова… Это уже безумие и верх глупости.

По крайней мере, именно так считала Гильда. И её опасения были вызваны не только размерами бойца, но и его рационом.

В первую ночь своего заселения в библиотеку, грифина случайно подслушала разговор Кабанова со Спайком:

— Я что-то не пойму… А причем тут курицы? — прозвучал баритон дракончика, идущий с кухни.

— Ну… Гильда ведь курица… Наверное.
“Курица!? Он назвал меня курицей!?” — резко вспыхнула грифина, едва заслышав слова человека.

— Она грифон, балда! — послышался смех Спайка.

— Ну… Она похожа на курицу… На вкус, наверное, тоже. — заключил боец, и уже собиравшаяся зайти на кухню грифина, остановилась.
“Что значит — на вкус!?” — со смесью страха и удивления подумала Гильда.

— Э-э-эм, на вкус!? — воскликнул коротышка и, должно быть, уставился на “капрала” удивленными глазами.

— Ну… Люди, как бы, едят других животных… — неуверенно протянул Владимир, явно опасаясь напугать своего товарища.

— Нет, ну это-то я знаю! В библиотеке ведь живу… Подожди, но ведь вы не едите грифонов, верно? — как-то слишком тихо произнес Спайк.

— У нас их и не было… Грифоны на куриц похожи, а куриц мы едим и очень много. У меня в курятнике больше полтинника было! А сколько цыплят… — мечтательно протянул Кабанов, вспоминая свою жизнь на ферме.

— Бр-р-р… — поежился дракончик, представив себе, как здоровяк поглощает беззащитных курей.

— Ты ведь не съешь Гильду? — с опаской в голосе спросил коротышка.

Грифина напряженно вслушивалась в их разговор, но ответа на последний вопрос она так и не узнала.

Немного постояв возле дверного проёма, она тихонечко, стараясь не шаркать когтями по полу, пошла в свою комнату под лестницей.

Перспектива быть сожранной здоровенным Древним ей явно не нравилась.
“А ведь если что, я и ничего сделать не смогу… Вон какой огромный! Тухлые крысы, надо быть осторожнее!” — думала она, располагаясь на кровати.

Кабанов и так сильно её недолюбливал из-за того, что она накричала на коротышку и попыталась заставить его прислуживать.
“Ну не самой же багаж тащить!? Я же в гостях!” — оправдывалась перед собой грифина.

Правда, когда на её крик с кухни вышел человек, Гильде сразу стало понятно, что “гостеприимства” ей не видать...

В итоге пару чемоданов в дом занесла всё же сама гостья.

Одно дело пригрозить маленькому дракончику и совсем другое — хищному существу, что вдвое выше её.

Её откровенно бесило подобное отношение. Особенно после того происшествия на рынке.

Какой-то маленький, трусливый и жалкий человечишка, на котором она попыталась отыграться, при всех пони избил её сковородкой, да еще и курицей назвал!

Для гордого грифона это было пятно на всю жизнь… Да что там пятно!? Это была черная метка, что трусливый солдатик навесил на весь её клан!

И, словно этого было мало, Гильде тем же вечером досталось от офицера ночной гвардии, что свалилась на неё, как похмельный грифон на сырую рыбу.
“И откуда тут только стража взялась? Да еще и ночная...” — недоумевала грифина, вспомнив свой разговор с младшим лейтенантом.

Откровенно говоря, грифоны потешались над гвардией Эквестрии. Это отчасти происходило из-за их обмундирования — золотая броня была совершенно не приспособлена для войны — а копья и алебарды, что носили стражники, были абсолютно тупыми и часто ломались. Низкий уровень подготовки и общая миролюбивость стражников нисколько не приносили им уважения на территории грифоньего государства.
“Да я бы этой страже не то что дворец, а даже выгребную яму охранять не позволила!” — посмеивалась близкая подруга грифины и, по мнению самой Гильды, была полностью права. Но то была стража, а вот к лунной гвардии отношение было совсем иное.

Хвалёный, полётный арбалет, являвшийся гордостью стражи совета, уже с тридцати шагов не мог пробить тяжелый доспех ночной гвардии. Вес подобной брони, не позволял использовать её обычным пегасам. Даже грифоны не могли нормально летать с такой грудой железа на себе. А вот ночные пони могли не только носить такие доспехи, но и даже успешно сражаться в воздухе.

Гибкие и податливые кожистые крылья обеспечивали недостаточную скорость и маневренность, но компенсировали это грузоподъемностью. Они позволяли использовать в воздушном сражении такую амуницию, что не каждый земной пони на себе утащит.

Но не только доспехи делали ночную гвардию одними из самых сильных противников во всем обозримом мире.

Оружие что использовала лунная гвардия, в Эквестрии считалось, мягко говоря, не гуманным — вместо тупых копий и алебард гвардейцы во всю использовали накопытники с острыми стальными когтями. Благодаря внушительной физической силе и маневренности ночных пегасов такие лезвия могли разрубить незащищенного грифона пополам и даже не затупиться.

До возвращения из изгнания принцессы Луны её гвардия была подчинена сама себе, продолжая оттачивать свои навыки, совершенствовать доспехи, вооружение и тактику их использования. Будь их воля — они легко бы устроили военный переворот не только в Эквестрии, но и в сопредельных странах. Единственное, что останавливало лунных — малочисленность их народа. Суровый климат северной Эквестрии, не позволявший выращивать достаточное количество еды для нового поколения, вынуждал командиров ночных пегасов, ограничивать рождаемость.

Грифоны, конечно, проповедовали культ силы и очень любили нападать на какой-нибудь слабый народ, чтобы затем поработить его и заставить работать на себя, но с Эквестрией они вели себя более учтиво.

Официально, конечно, говорилось что грифоны и пони соседи и друзья, ну и тому подобное лицемерие.

Неофициально — совет кланов боялся магической силы принцесс, ведь среди всего грифоньего народа была всего лишь пара-тройка магов, да и те, по меркам Эквестрии, были достаточно слабы.

И наконец, совет боялся ночной гвардии. Магия принцесс, конечно, представляла серьезную угрозу, но они были скорее психологическим оружием. А вот пускай и малочисленные, но от этого не менее грозные, отлично подготовленные, хорошо вооруженные, а самое главное — готовые сражаться и убивать темные пегасы представляли из себя единственное боеспособное подразделение Эквестрии.

Именно поэтому Гильда молча выслушала лекцию младшего лейтенанта и пообещала впредь не нарушать местные законы. Связываться с Сивирой Хуфс, с той самой Сивирой, что три года назад, на ежегодном соревновании среди гвардейцев едва не убила приглашенного участника — бойца из стражи совета.

Огромного грифона, много лет прослужившего в самом элитном подразделении, в чьем ведомстве была охрана всей руководящей верхушки грифоньего государства, почти что с легкостью одолел ночной пегас, лишь год назад закончивший училище.

Так что младлей стала еще одной силой в Понивилле, с которой грифина решила не связываться.

Но это не значит, что она решила подчиниться.

Правда, взамен восстановления поруганной чести и ответного унижения обидчика Гильда получила нечто иное.

— Сама не знаю, как так вышло… Но и к лучшему! Завтра в пять, не придешь — убью! — проговорила грифина Пугачеву после их “встречи”.

После тех событий они виделись еще два раза. И всё с таким же исходом.

Грифина сама не понимала, откуда у неё взялась такое влечение к человеку, да еще и к такому жалкому и трусливому.

Но факт остался фактом: Сергей был ей не безразличен и осознание этого очень раздражало гордую “птицу”. Она привыкла быть сильной и независимой, а тут…

— Главное, чтобы никто не узнал… — озвучила Гильда свои мысли.

Последнее, что она слышала, прежде чем заснуть, было радостное восклицание Спайка:

— Фаербол!

68

— Да ты издеваешься! — прошипел я, отряхивая дерьмо от берца.

Нет, ну это уже ни разу не смешно! Я уже и под ноги постоянно смотрю и с дороги никуда не ухожу, а оно словно из ниоткуда вылезает! Чертово говнище… Фу, воняет-то!

Мистика какая-то… Хм, а ведь я каждый раз в дерьмо вляпываюсь, как раз перед тем как…

Ну да, вляпаться в дерьмо, но только образно. Отряхнув берец, я огляделся по сторонам.

Дорожные столбы освещали улицу достаточно хорошо для того чтобы понять, что вокруг нет ни души.

— Ну и отлично… — выдохнул я и, закурив, двинулся к здоровенному каменному зданию, сильно напоминающему какой-то склад.

Веселую улицу-то я запомнил, а вот с домом возникли некоторые трудности.

Я так и бродил бы по городу, если бы не оказалось, что на ней всего лишь один дом.

Вернее — склад.

Улицей это место стало, видимо, совсем недавно и успели построить лишь дорогу, да разметить территорию под застройку.

Впрочем, кроме склада здесь ничего не построили. Лошадкам, наверное, не хотелось жить на окраине столицы. А может, здесь собрались устроить промзону?

Черт, да какая мне разница!? Нашел — и слава комбригу!

Хорошо, что по ночному Кантерлоту никто не бродит. Лишь пару стражников по дороге встретил. Повезло, что успел в переулок заскочить, а то точно бы заметили.

Лишнее внимание мне совсем ни к чему, а то начнут приставать — мол, “Че ты тут делаешь и почему ты не лошадь!”. Ну, или что-то вроде того.

Да и Сивира тут где-то бродит…

Странное дело, но пока я спал, младлей так и не прочесала поезд, а когда мы прибыли в Кантерлот, она на всех парах понеслась куда-то в город. Очень странно.

У меня родилось подозрение, что она полетела к принцессам докладывать, что я свалил из Понивилля. А может, её саму вызвали? А на кой ляд она меня тогда искала?

Ничего не понимаю…

Хотя это и не важно.

Пройдя вдоль каменного забора, я наконец обнаружил открытые железные ворота. Судя по тому, что воротины были железными и толщиной с мой кулак, владельцы склада явно опасались воров.

Интересно, тут налёты на танках совершать принято? Иначе нахрена им такие фортификационные укрепления? Блин, да у нас в городке обычная калитка стоит…

Даже стыдно как-то.

Странно, но за распахнутыми воротами никого не оказалось. Ни охраны, ни рабочих — да вообще никого! Хм, их специально для меня что ли открыли? Интересно…

Немного осмотревшись и не обнаружив ничего интересного, кроме кучек пустых, деревянных ящиков, разбросанных по всей территории, я двинулся в сторону каменного склада.

Блин, стрёмно мне как-то. Совсем непонятно, чья это “сороконожка” и кто меня сюда позвал. Не принцессы — точно.

Та тёмно-синяя кобыла, что влезла в мой сон, судя по её словам, была в абсолютном неведении о моём местонахождении. Ну а когда я намекнул ей на странного четырехметрового помощника, что состоит в её штате сотрудников, она сделала удивленные глаза и посмотрела на меня как на дебила.

— Что за чушь вы мелете!? — всё еще выпендриваясь, произнесла принцесса.

— Понятно… — протянул я, уже успокоившись и успев вызнать у крылатой о её способностях лазить в чужие мозги.

Вернее — в сны.

Правда, как выяснилось, она пыталась влезть в мою башку уже третий день, постоянно получая вместо моего сна хер с маслом. Хотя, это не удивительно.

Насколько я помню, эта гребанная магия на людей почти не действует. Хрен его знает почему, но оно и к лучшему. Мне не очень хочется, чтобы в мою башку по ночам лазила какая-то лошадь!

— Это так, нам только сейчас удалось найти ваш сон. — своим фирменным голосом ответила лошадь на мой вопрос.

— Ну и? Чего тебе надо? — безразлично сказал я, уже смирившись с тем, что этот день стал одним из самых долбанутых в моей жизни.

Жалко, что во сне нельзя курить. Вернее — можно, но лучше предварительно вызвать пожарников, а то можно и не проснуться...

— Как мы уже сказали… — начала было кобыла, но я резко оборвал её.

— Кто это мы!? Ты тут одна, блин! — не выдержал я столь напыщенной манеры разговора.

Кобыла насупилась и раздраженно ответила:

— Мы есть принцесса ночи! Мы есть владыка Луны и звёзд! Мы… — уставившись мне прямо в глаза, продолжала нести напыщенную белиберду тёмно-синяя “богиня”.

— Мы, самодержец всея Российской империи, Николай, мать его, второй!? — передразнил я её, уже и без того взбешенный событиями последнего дня.

— Мы…- попыталась возвразить кобыла, но не смогла.

— Ты лошадь! Какая нахер “владыка Луны”!? Не пизди мне тут! Я, может, в школе и не учился, но даже в суворовке физику с астрономией преподавали! Луной она повелевает… Дожили, блин! — проорал я, смотря на наглую морду.

Задолбала уже! Может, этим тупым мутантам и вправду думается, что Земля плоская, а Солнце с Луной поднимают и опускают какие-то лошади. Пускай верят, во что хотят, мне насрать, но вешать себе лапшу на погоны!? Да хер там был!

— Но мы… — обиженным голосом заговорила принцесса, но я опять прервал её:

— Пальцы… Тьфу, копыта будешь перед своими стражниками гнуть, ясно!?

На удивление, мои слова подействовали. Она больше не пыталась возразить мне. Даже грозных взглядов и раздраженных фырканий больше не было! Лошадка просто молча стояла, понуро опустив голову.

Обиделась, что ли? Блин, неловко как-то…

Впрочем — сама виновата! Нехрен было лезть, куда не просят, да еще и морали учить!

— Ну так… Что там за фантазии-то? — чуть успокоившись обратился я к принцессе.

— Эротические… — тихо ответила она, не поднимая головы.

— Чего?

— Вы… То есть ваш вид вызвал недвусмысленный интерес со стороны многих пони Кантерлота. Просьбы о эротических снах с вашим присутствием меня изрядно утомили… — всё так же грустно произнесла тёмно-синяя лошадь.

— Не понял… — буркнул я, пытаясь осмыслить услышанное.

Так вот значит как? А я-то думал, нахрена та кобыла в редакции мой адрес просила… Вернее наоборот, старался не думать.

Блин, меня, конечно, не сильно баловали женским вниманием, но это!? Ё-мое…

— Мы… То есть, я сама не могу выяснить причину подобного явления. Такое поведение остаётся для меня загадкой...

Причина? А тут разве может быть причина!? Больные они все! Чертовы мутанты…

Блин, даже жутко как-то! Эти полоумные кобылы, небось, представляли меня во всяком разном… Фу, мерзость!

— Кхм, а я-то тут причем? Мне вроде не доводилось бегать за вашими гребанными извращенками с хреном наперевес... — решил я объяснить своё отношение к этой проблеме.

Хм, а может, у неё насчет Сивиры спросить? Мало ли, вдруг и она чего фантазировала…

Хоть и стыдно, но интересно, блин! Хотя — нет, не буду, а то подумает чего…

Блин, да тут и думать нечего! Всё и так видно…

— Редакция “Игривых пони” обещала в следующем номере опубликовать ваши фотографии, вот мы… Я решила остановить это. Извините… — чуть ли не со слезами на глазах сказала принцесса.

— “Игривые пони”!? Порнуха, что ли!? — вырвалось из меня.
“Повелительница Луны” лишь коротко кивнула.

— Вообще уже… Я лучше комбрига в задницу поцелую, чем в вашей порнухе сниматься буду!

Нет, ну правда! Последнее, чего бы мне хотелось — так это того, что какие-то лошади будут… Блин, как они копытами-то… Может, приспособления какие есть? Тьфу, гадость!

Короче, не хотеть, ну совсем не хотеть!

— Почему вы такого плохого мнения о нашем народе!? Почему вы так сильно нас ненавидите!? — вдруг резко выпалила Луна с серьезным видом.

— С чего это ты решила? — буркнул я, раздраженным голосом.

Принцесса уперлась своим взглядом в мои глаза и медленно произнесла:

— Я вижу это в вас. Вы не просто недолюбливаете наш мир, вы его презираете! Вы…

— Ваш мир!? Ваш!? Да ты ёбнулась что ли!? — заорал я, сам удивившись громкости своего голоса.

Кобыла мгновенно сникла и вновь начала рассматривать пол… То есть пустоту, посколько полы в мой сон, видимо, не завезли.

— Это наш мир! Наша планета! Это люди были… — начал было я объяснять свою позицию, но лошадка оборвала меня.

— Людей больше нет! Вы последние! Вы, еще несколько и всё! Как пятеро существ могут считать этот мир своим!? Ваше время ушло! — проговорила темно-синяя пони, неожиданно похрабрев.

Я лишь молча хлопал глазами. Такая наглость привела меня в ступор.

Что значит — наше время ушло? Да она охуела!

— Мне понятны ваши мотивы. В одночасье лишится всего, что вы…

— Если ты не заткнешься, не будет никакого “вашего мира”, понятно? — тихо прошипел я, прервав слова кобылы.

Лошадь со страхом посмотрела на меня.

— Нет, вы не…

— Не могу? Ты это хочешь сказать, да? — всё так же тихо и от этого, наверное, даже еще страшнее произнес я.

Принцесса смотрела на меня, не решаясь произнести ни слова.

— Ты ведь не знаешь нашей истории? Тебе не известно, как по приказу вождей миллионные армии перемалывали друг друга? Как из-за идеи уничтожались десятки миллионов людей? Черт возьми, да мы можем всю планету разнести в клочья, захватив с собой половину солнечной системы! — всё громче и громче говорил я, вновь закипая.

Луна тупо хлопала глазами и смотрела на меня, как на чудовище.

— Ваши угрозы нелепы! Вашего народа больше нет и… — попыталась возразить она, но мне это было не интересно.

— Ты ведь знаешь, что я офицер, верно? Ты наверное, думаешь, что я — это какое-то подобие ваших пидарасов в золотой броне, да? Ты и вправду полагаешь, что пятеро людей не смогут устроить в вашем детском и наивном мирке сраный ад!? Твою мать, да меня всю жизнь готовили к войне! Я, блять, еще девку поцеловать не успел, а уже автомат за десять с половиной секунд разбирал! Херли нам твоя обосранная стража сделает!? Да мы… — продолжал я, уже совсем не сдерживаясь, но прекратить всё же пришлось.

— Извините… — опять попыталась остановить меня принцесса.

— Да какой… — попытался вновь заорать я, но осёкся.

Глядя на дрожащую кобылу, мне вдруг стало стыдно. Блин, ну вот, сорвался.

Она же не виновата, что у меня денёк такой хреновый выдался. Это ведь не она отправила ко мне “сороконожку” и откопала Замуруева? Да и не Луна весь день мне мозги трахала и заставляла чистить зубы “Белоснежной с хреном”!

Блин, что-то меня занесло…

— Кхм, нет. Это ты извини, переборщил маленько… Денёк просто хреновый, понимаешь? Да и сигарет нет… — попытался оправдаться я.

— Ваши образы… Это всё правда? Это ведь не может быть правдой? Вы всё это выдумали!? Выдумали, верно!? — с безумной надеждой в голосе и нездоровым блеском в глазах сказала принцесса.

Какие еще, нахрен, образы!? Она у меня в башке, что ли, ковырялась!? Охренела совсем...

— Вы и вправду полагаете, что раз вы более кровожадны и свирепы, то ваш народ лучше? — осторожно начала она говорить:

— Ведь вам, как и мне, прекрасно известно, чем обернулась ваша тяга к уничтожению! Вы ведь не станете отрицать, что…

— Хватит! Не хочу слушать лекции от какой-то… — попытался оборвать я принцессу, но она не позволила:

— Лошади, верно? Почему вы так сильно нас презираете? Ни я, ни моя сестра, как и все остальные пони, не сделали вам ничего плохого! Но вы упорно не замечаете этого и продолжаете вести себя, как последний… Кхм, простите — как бескультурный варвар... — спокойным, вкрадчивым голосом, словно с ребёнком разговаривала, произнесла кобыла.

Я молча стоял и изо всех сил пытался сдержать своё желание придушить обнаглевшего мутанта.

Задним мозгом, я понимал, что принцесса не такую уж белиберду городит. Эти пони и вправду ничего плохого мне не сделали, ну не считая двух поехавших, конечно.

Но вести себя с ними на равных мне упорно не хотелось. Исключение составляли разве что Сивира с Лирой, ну и Сэйли может быть.

Хотя, если откровенно, за равных я их всё равно не считал, просто относился лучше, чем к другим лошадкам, да и всё…

Блин, а Луна ведь правду говорит, что-то со мной явно не так — бойцы же нормально с ними общаются!

Блин…

Принцесса хотела сказать что-то еще, но вместо её голоса я услышал другой, более знакомый и еще сильнее раздражающий.

— Эй, Лукин, мы уже приехали! Да просыпайся же ты!

Принцесса исчезла, словно её никогда и не было, зато появилась наглая морда Колгейт, что-то говорила, явно пытаясь меня разбудить.

— Че? — сонно буркнул я, пытаясь сообразить где нахожусь и не было ли это всего лишь сном.

— Приехали уже! Просыпайся! И еще… — сказала кобылка и замолчала, слезая с сиденья и вешая седельные сумки на спину:

— Засыпать прямо посреди разговора — это очень невежливо! А тем более — еще и мычать не пойми что… Мне казалось, что ты лучше! — с обидой в голосе воскликнула пони и с гордо поднятой головой вышла из купе.

— Блин…- буркнул я, всё еще ничего не соображая, и полез в карман за сигаретами.

Вставив в зубы фильтр “Стали”, которая, судя по надписи на пачке, “крепка, как гвоздь гроба!”, я посмотрел в окно.

Поезд стоял на станции и через стекло открывался вид на хорошо освещенную платформу. С вагонов вышло всего лишь трое лошадок: один конь в цилидре, Колгейт и чья-то жутко знакомая серая задница.

— Сивира… — шепотом сказал я и чиркнул спичкой, наблюдая, как младлей, оглядевшись по сторонам и обнаружив, что на станции почти никого нет, взмахнула крыльями и быстро взлетев, понеслась куда-то в город.

Меня, что ли, искать пошла? Или к начальству — стучать? А, не важно…

Встав с сиденья и закинув за спину вещмешок, я взглянул на место единорожки, что так быстро свинтила в город.

— Я что, во сне говорю? — сонно произнес я и подхватив автомат, вышел из купе.

Оказавшись на перроне, я вдруг почувствовал себя как-то не уютно..

Хотелось спать и жрать, а не бегать по ночному Кантерлоту в поисках хрен пойми чего, хрен пойми где.

Впрочем, на попятную идти уже поздно.

Поежившись от ночной прохлады и скосив глаза на вокзальные часы, я двинулся к выходу в город.

69

— Блин, не нравится мне всё это… — прошептал я, вставляя очередную сигарету в зубы.

Нервы — нервами, но курить столько не стоит. А то мне всего лишь двадцать пять, а я уже по две пачке в день скуриваю. Тридцатника мне не видать…

Прикурив от зажигалки и поежившись от холода, я застегнул верхнюю пуговицу на кителе.

Гребанная осень! Черт, а ведь скоро зима. А бушлаты я и забыл…

Блин!

Затянувшись пару раз, я сплюнул и, перевесив автомат на грудь, двинулся к здоровенному проёму, ведущему внутрь склада.

Странное местечко. В эту дыру можно пару танков закатить и еще “мотолыгу” сверху добавить. Паровозы они здесь, что ли, складируют? Хотя и рельсов вроде нету…

Оказавшись внутри плохо освещенного здания и оглядев кучи ящиков самых разных форм и размеров, что стояли повсюду, я услышал впереди какой-то тихий топот.

Похоже что там кто-то есть. Надеюсь, что этот “кто-то” наконец объяснит мне, что это за мудак на фотографии и на кой ляд позвали именно меня?

Впрочем, вспомнив инцидент в Чистом Сене, я выплюнул сигарету и снял “Калашников” с предохранителя.

Знакомый щелчок придал мне больше уверенности, и я уже более спокойно двинулся вперед, внимательно оглядываясь по сторонам.

Что-то во всем этом бардаке, бетонных полах и хреновом освещении меня сильно напрягало. Вот только что — сам не понимал…

Пройдя около тридцати метров и завернув за двухметровый жестяной контейнер, я обнаружил впереди залитую электрическим светом площадку, на которой, то туда, то сюда, таскали деревянные ящики какие-то хмурые пони.

— Ну твою же Селестию! Куда ты это прёшь!? Туда неси, это в Мэйнхэттен же! Бирки не видишь или просто идиот!? — покрикивала на рабочих странноватая кобыла белого цвета.

Хотя они все были какими-то странными. Что-то очень сильно выделяло их среди “обычных” говорящих лошадей, что я обычно встречал до этого, вот только что?

Не успел я хорошенько подумать над своими подозрениями, как пони, словно учуяв меня, резко развернулась и, поправив зеленый берет, сказала:

— А вы, должно быть, лейтенант Лукин, верно? Ну что же вы стоите? Не волнуйтесь, мы абсолютно безобидны! — с улыбкой закончила она.

Хмыкнув и мысленно обматерив собственную скрытность, граничащую с оркестром педиков-эксгибиционистов, я вышел на свет.

— Вот-вот! Нас опасаться смысла нет, мы же не Древние… — словно бы сама с собой разговаривала, пробурчала себе под нос кобыла.

Вставив сигарету в зубы, я еще раз оглядел рабочих, которые, если не считать нескольких косых взглядов, практически не обращали на меня внимания.

— Вам, наверное, любопытно, что это за человек на граф-пластине и откуда у нас взялся столь высокотехнологичный поисковый модуль? — с интересом осматривая меня, спросила белая лошадка.

— Меня больше интересует другое… Куда труп Замуруева дели!? С какого хера ваша ручная четырехметровая “зверушка” раскопала могилу моего “замка”!? — решил я с ходу наехать.

— Кхм, а повежливее? — с вызовом в голосе произнесла лошадка, уставившись на мой автомат и еле скрывая презрительную усмешку.

— Где мой солдат!? — проигнорировал я её требование.

Кобылка фыркнула и, обернувшись на рабочих, ухмыльнулась и вновь обратилась ко мне:

— Если вы считаете, что ваш автомат даёт вам право плевать на всех и вести себя как вздумается, то вы очень заблуждаетесь… — едва скрывая угрозу, напористым тоном сказала пони.

Рука, сама по себе, потянулась к затвору.

Что-то в этой кобыле меня настораживало. Это была первая пони, в которой я не чувствовал страха. Даже напротив. Мне кажется, будто она считает, что это мне её бояться стоит.

Не нравится мне всё это…

Мельком посмотрев по сторонам, я отметил, что рабочие внимательно следят за нашим разговором, словно ждут какой-то команды.

Твою мать… По-моему — ты только что встрял, лейтенант.

Молчание затянулось, и лошадь, начала нервно стучать копытом по бетонному полу.

— Ох, ладно… Уже ночь и мы все устали… Думаю, нам стоит обсудить наши проблемы в более подобающей обстановке, а то здесь слишком гнетущая атмосфера. — явно борясь с собой, вновь заговорила странная пони.

Развернувшись, она нарочито медленно двинулась вглубь склада.

Рабочие старались делать вид, что эти ящики являются смыслом их жизни и наш разговор им абсолютно безинтересен.

Впрочем, судя по развернутым в мою сторону ушам и гробовому молчанию, получалось у них хреново.

Немного потоптавшись на месте и обматерив про себя всех, кого знал, я двинулся вслед за белой пони.

И, в тот момент, когда я поравнялся с кобылкой в берете, до меня наконец дошло, почему эти лошадки показались мне странными.

Они все одеты! То есть — вообще все! Даже рабочие наряжены в форму! И что еще интереснее, в отличие от тех придурков во фраках и цилиндрах, что я видел раньше, эти носили штаны. Даже эта белая кобыла была одета в синюю рубашку с черными штанами.

Странно всё это…

Я уже собирался спросить у свой сопровождающей, что это за тяга к моде царит у них на складе, но мы уже приблизились к винтовой лестнице, припрятанной за нагромождением деревянных ящиков, так что я решил отложить этот вопрос на потом.

Пони молча начала подниматься и мне не оставалось ничего иного, как последовать за ней.

Лестница вела в помещение под потолком склада — кабинет начальника, может быть, или еще чего.

Оказавшись на верхней ступеньке, кобылка открыла ключом массивную железную дверь и всё так же молча, зашла внутрь.

Еще раз посмотрев сверху вниз на рабочих, которые как ни в чем не бывало продолжали таскать ящики, и оглядев сам склад, я зашел в кабинет.

— Закройте дверь… — железным голосом приказала кобылка, даже не обернувшись.

Блин, вообще уже охренела! Сначала угрожала, теперь вот командует… Точно башку проломлю!

Но, несмотря на своё недовольство, дверь я всё же закрыл. Мало ли? Пальцы погнуть и потом успею…

— Чай, кофе, пиво, водка, сидр, коньяк… — начала перечислять белая пони, присаживаясь за массивный деревянный стол и показывая копытом на буфет, что стоял в противоположном углу комнаты.

— В общем, располагайтесь. — закончила она и, мгновенно потеряв ко мне всякий интерес, принялась копаться в бумагах, щедро сваленных на столе.

Смущенно посмотрев на увлеченную работой начальницу, я всё же двинулся к буфету.

Выпить никогда не помешает, особенно — теперь! Да и последний раз я выпивал…

Блин, не помню, давно уже… А всё из-за Сивиры!

Младлей мне бы яйца оторвала, если бы я при Сэйли пьяным ходил! Хотя она в чем-то права…

Оглянувшись на целиком погруженную в бумаги лошадку, я открыл буфет и офигел.

Чего тут только не было! Пиво, вино, коньяк, водка, даже вискарь! Охренеть…

Блин, а жизнь-то, налаживается! Теперь даже не жалко, что вчера мне весь день трахала мозги ненормальная единорожка… Твою мать, да за такое счастье я даже готов еще пару часов с Колгейт в одном вагоне провести!

Все мои опасения не то что бы улетучились, но всё же отступили. На их место пришло сильное желание попробовать всё, что находилось в буфете.

И сопротивляться этому желанию я не собирался…

Интересно, всё это добро предназначено для этой белой кобылки? Что-то сомневаюсь. На алкоголичку она не тянет, скорее для гостей прикупили. Хотя не важно.

После недолгих сомнений, я схватил бутылку с виски и, захватив с собой стакан, расположился на диване, что стоял у стены, рядом с журнальным столиком.

Пить с автоматом на груди было не очень удобно, но оставаться безоружным рядом с этой странной пони я не собирался.

Мда, а ведь дома я столько не пил… Нервы, блин! Эти лошадки, может быть, и мирные, но чокнутые на всю башку! Да и осознавать тот факт, что огрызки моего взвода -последние люди на планете, не очень-то приятно.

Выпив полный стакан местного виски, я с удивлением обнаружил, что он не из яблок.

Начальница что-то записывала на бланках, попутно роясь у себя в столе, и совсем не обращала на меня внимания. Это, конечно, не вежливо с её стороны, но мне пофигу.

Допросить её по поводу того мудака в броне и трупа Замуруева я еще успею. Никуда она, блин, не денется!

С мыслями о собственном превосходстве над жалкими мутантами я налил себе следующую порцию виски.
“Вас больше нет…” — вспомнились мне слова принцессы. Как ни обидно это признавать, но она права. Человечество споткнулось и издохло. Мир умер, да здравствует…

Черт, да какого хера!? Я бы лучше разнес эту планету нахрен, чем отдал её каким-то ёбнутым лошадям!

Может быть, наше время и прошло — но это не значит, что я буду сидеть на жопе ровно и изображать из себя древнее ископаемое! Черт, да если бы не оружие, эти вонючие уродцы засунули бы меня вместе с бойцами в какой нибудь музей или зоопарк и палочками сквозь решетку тыкали, приговаривая:

— Ой, смотрите, да у него же нет хвоста! Какой мерзкий уродец!

Хотя… Нет, ну может быть и не засунули, но относились бы как к неполноценным.

Забавно получается — я ведь с их стороны выгляжу как какой-то радиоактивный мутант!

Даже смешно смотреть. Это примерно как если бы таракан думал, что он высшая ступень эволюции.

Правда, они не кидались на меня с оружием и не пытались ограбить… А Сивира так вообще…

Опрокинув в себя второй стакан, я, поморщившись и, занюхав рукавом, принялся наливать третий.

Не знаю, может быть, эти лошадки не такие уж и плохие, но то, что они живут в своём сказочном мирке, даже не задумываясь о том, каким образом этот мирок появился, меня жутко бесит…

— Если вас не затруднит, налейте и мне! Кхм, пожалуйста. — прервал мои размышления, знакомый голос.

Уже поднеся стакан ко рту, я нехотя посмотрел в сторону письменного стола, за которым сидела начальница.

— Трудный рабочий день, знаете ли. Да еще и ваш соплеменник… — с виноватой улыбкой протянула она в ответ на мой взгляд.

— По поводу моего соплеменника… — попытался наконец спросить я про первоочередную цель моего приезда, но меня прервали.

— Извините, но тут такая история… Как вы говорите? Без пол-литра не разберешься? В общем, сначала мне нужно выпить… — всё таким же извиняющимся тоном заключила она.

Я нехотя поставил виски на стол и поплелся к буфету за вторым стаканом. Пьянствовать с этой лошадкой в мои планы не входило, но перечить я не стал.

В конце концов, выпить никогда не помешает.

Блин, надо заканчивать столько бухать! Сомневаюсь, что в этой самой Эквестрии умеют лечить алкоголизм!

70

— Благодарю… — усталым голосом сказала кобылка и сжала стакан промеж копыт.

Вот оно!!! Черт тебя раздери, я всё понял! Как же мне это в голову раньше не приходило!?

Теперь-то ясно, почему у них баров нету — копытами-то стакан держать неудобно! А если трясутся, то вообще никак!

Блин, куда меня понесло? Выпил грамм триста, а уже о какой-то херне думаю, совсем ёбнулся.

Еще немного поругав себя за то, что в такое время думаю о всякой херне, я присел на диван и потянулся к виски.

— За наше взаимовыгодное сотрудничество! — сказала начальница тост и выпила весь стакан залпом.

Я буркнул что-то нечленораздельное и тоже приложился к выпивке.

— Ух, крепкая… — наконец выдохнула кобылка, поставила стакан на свой стол и, не дожидаясь моей реакции, медленно проговорила:

— Полагаю, у вас много вопросов? Увы, на многие мне не удастся дать вам ответ. Но тем не менее я приложу к этому все усилия! — с улыбкой закончила она.

Закурив и убрав сигареты обратно в нарукавный карман, я решил приступить к расспросу:

— Зачем ваша ручная гадина раскопала могилу моего бойца!? — еле сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик, произнес я.

Белая пони посмотрела на меня самым невинным взглядом и развела копытами.

— Боюсь, вы ошиблись. Мне ничего не известно об этой могиле и, уверяю вас, поисковый модуль не способен выполнять задачи такого рода! Так что…

— Что значит — не способен!? Откуда вы эту херню вообще достали!? — уже не сдерживаясь, сказал я, крепко затянувшись.

— Это долгая история… Вы знаете, чем занимается компания “Счастливые воспоминания”? — задала вопрос белая пони.

— Что еще за компания? — не понимая, к чему она ведет, переспросил я.

Начальница недоуменно посмотрела на меня и фыркнув, пробубнила:

— Возможно, я ошибалась в ваших способностях…

Ну нифига себе! Она меня что, в несоответствии обвиняет? Вообще уже охерела!

Но не успел я ничего сказать, как лошадка уже более спокойно произнесла:

— “Счастливые воспоминания” — это название компании, которой принадлежит этот склад.

Честно говоря, мне казалось, что вы должны были выяснить это самостоятельно, вы же офицер… — с ноткой обвинения в голосе закончила она.

Я молча залил в себя уже четвертую порцию виски.

Блин, а ведь эта кобылка права! Мог бы и поднапрячься и разузнать об этом месте.

Хотя бы у Лиры спросил…

Впрочем, это не важно. Я всё-таки к Твайлайт поехал, а лишние расспросы о какой-то Веселой улице привели бы к ненужным вопросам.

Правда, можно было уточнить этот момент у случайных прохожих… Блин, я идиот!

— Ладно, это не имеет большого значения. Не поухаживаете за прекрасной пони? — со смешком закончила лошадка, отодвигая стакан на край стола.

— Не вопрос… — буркнул я, нехотя вставая с дивана.

Прислуживать какой-то левой лошади мне не особо хотелось, но что поделаешь?

Всё-таки я в гостях и хоть она мне и не нравится, но ведет себя более-менее дружелюбно.

Да и высокотехнологичные поисковые модули, вместе с людьми в тяжелой броне, интересовали меня больше, чем собственная гордость.

Взяв в руки бутылку и наполнив стакан кобылки до краёв.

— Благодарю, вы очень учтивы… — вежливо проговорила начальница и притянула его к себе.

— Да не за что… — буркнул я, возвращаясь на диван — ты мне лучше скажи, что это за мудак на фото… — начал было я, но кобылка не позволила продолжить.

— Мистер Лукин, извините, но я обращаюсь к вам на “Вы” и о том же хочу попросить и вас! — словно приказывая собственным рабочим, произнесла начальница.

Я почувствовал, что закипаю.

Нет, эта пони, конечно, вправе потребовать соблюдение этикета. Но обращаться к ней на “вы”? Может быть мне еще по имени-отчеству её звать!? Черт, да она же…

Видя моё замешательство, кобылка ухмыльнулась и спокойно сказала::

— Вас ведь это не обременит?

— Нет, не обременит. — коротко ответил я, с трудом сдерживаясь, чтобы снова не начать материться.

Казалось бы, чего тут сложного? Обращаться к ней на “вы”? В конце концов, у них так принято, да и сама она со мной ведет себя уважительно, так почему бы не удовлетворить её просьбу?

— Итак… Вы, наконец, ответите, что это за хрен на фотографии? — скрывая раздражение, спросил я.

Говоря с ней на “вы”, я как бы признавал её равной. Эта тупая лошадка, как и её сородичи, наивно полагала, что я с ней на одной ступеньке развития и вообще — на равных.

И это меня бесило. Разноцветные мутанты, политые соплями с сахаром и живущие в своём сказочном и безоблачном мирке, считали себя достойными преемниками человечества.

Четырехногие вафли, которые не способны выжить самостоятельно, не прибегая к своей грёбанной магии, считают себя едва-ли не выше людей. И даже требуют уважительного к себе отношения, забывая при этом тот факт, что они сами, как и весь их мир, появилась вследствие случайности...

По воле ёбаной инопланетной херни, что спровоцировала ядерную войну, свалившись по пьяни на Землю. Гребанные уродцы…

— Вы говорите про человека, изображенного на графической пластинке, верно? — прервала мои размышления начальница.

Я кивнул и в один присест осушил свой стакан, стараясь успокоиться и не наломать дров.

— “Счастливые воспоминания” — это не совсем торговая компания… — чуть поразмыслив, произнесла белая пони и замолчала, будто раздумывая, должен ли я это знать или нет.

После минутной паузы она, наконец, решилась.

— Мы занимаемся скупкой различных предметов по всей Эквестрии. Хотя, по правде, наши представители закупают необходимые вещи и за пределами страны... — начала рассказывать кобылка.

Мне было плохо понятно, как это относится к делу, но прерывать её я не стал. Мало ли?

— Основным товаром являются знания. Техническая литература грифонов, травоведение и медицинские препараты зебр, сталеварение бизонов… Ну и тому подобное. — закончила начальница и отпила немного виски.

— За счет этого и существует наша компания. Фактически — мы владеем монополией на иностранные лекарства, механизмы, инструменты… Поскольку мы производим наши товары на территории Эквестрии, то и цены у нас значительно ниже, чем у импортёров!

Правда, оборот не такой большой, как нам хотелось бы, из-за магии никто не… — продолжала лошадка, но меня это уже слабо интересовало.

Хотелось спать и жрать. А еще — получить ответы на нужные вопросы.

— Ближе к делу… Пожалуйста... — с трудом проговорил я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно спокойнее.

— Ох, простите… — сквозь смех извинилась кобылка.

— Я могу говорить о нашей компании бесконечно! Всё-таки это семейное дело, понимаете? Еще мой отец основал её. Правда тогда это была всего лишь небольшая… Извините... — закончила начальница и отпив еще немного из своего стакана, кашлянула и вновь заговорила:

— Помимо ходовых технологий, к примеру — грифоньих настенных часов или драгоценностей, ограненных по всем правилам жирафьей ювелирной школы, мы закупаем и менее популярные технологии… — с этими словами она наклонилась под стол и, чуть покопавшись, извлекла какую-то черную продолговатую штуку.

Я уже хотел было буркнуть что-то про резиновые заменители жеребцов, но начальница нажала на что-то, и предмет выпустил из себя яркий луч света.

— Занятно, правда? Ой, что это я? — кобылка издала короткий смешок — пытаюсь удивить вас фонариком… Забавно, вы не находите? Ваш народ целые города в космосе строил, а я тут… — проговорила лошадка и вновь засмеялась.

— Действительно… — буркнул я и, не сдержавшись, засмеялся.

Выглядело это и вправду забавно — как если бы какие-нибудь дикие негры попытались удивить европейцев разведением огня или наскальной живописью...

С трудом закончив смеяться, белая лошадка произнесла:

— Этот фонарик изготовлен по неполному чертежу из прогнившей книги, что мой отец приобрел в школьной библиотеки одного провинциального городка. “Популярная механика” — вы ведь слышали об этой книге?

— Журнал…

— Что, простите? — непонимающе переспросила кобылка.

— “Популярная механика” — это журнал. Раз в месяц выпускался, что ли… — немного печально сказал я.

Бывало, в нарядах почитывал этот журнальчик. До сих пор вспоминается статья про “колесных” свиней…

— Раз в месяц… Нет, боюсь, что другие такие журналы мы не находили. Скажите, а у вас есть целая копия? — с плохо скрываемой надеждой в голосе проговорила начальница.

Я лишь покачал головой. Единственный журнал, что у меня был, — с голыми бабами.

Нет, ну а что? Девки в армии не водятся, а если и водятся — то страшные, как атомная война.

— Жаль… — протянула белая пони и быстро вернулась к своему рассказу: — Ну так вот, как вы уже, наверное, поняли — мы также занимаемся сбором тех обрывков информации, что остались после вашей цивилизации. Признаюсь, далеко не всё, что попадает к нам, имеет хоть какую-то ценность… Художественная литература — это, конечно, здорово, но не в обгоревшем или прогнившем виде. Тем не менее, иногда удается отыскать что-то, действительно заслуживающее тщательного изучения... — закончила она, загадочным голосом.

— И что же, например? — буркнул я.

Начальница улыбнулась и медленно произнесла:

— По-разному… Иногда старые и проржавевшие остатки оборудования. Иногда книги. А иногда и кое-что ценное. К примеру, один пегас, что работал фельдшером в одном племени бизонов, однажды наткнулся на старый стальной ящик, в котором оказались чертежи неизвестного нам механизма. На расшифровку и изготовление опытного образца ушло два года, но тем не менее теперь мы умеем производить самодвижущиеся повозки, работающие на электричестве. Правда, в серию запустить не удастся, слишком сложный и ресурсозатратный проект… Но сам факт! — с жаром произнесла ненормальная лошадка.

Я хмыкнул и налил себе еще выпивки.

Самодвижущаяся повозка, работающая на электричестве? Сдается мне, что это какое-то кривое дерьмо, лишь отдаленно напоминающее электромобиль. А она так гордится…

Ну, в принципе да, для этих сказочных лошадей — это действительно успех. Они же ни хрена не могут, разве как своей гребаной магией пользоватся!

— Рад за вас… Но, причем, тут тот хрен с фотографии? — вновь попытался я вернуть разговор в нужное русло.

Кобылка недоуменно уставилась на меня, явно не понимая, почему это я не восхищаюсь их успехами, но поборов себя, всё же ответила:

— Понимаете, Древними интересуемся не только мы… Неделю назад на нашу экспедицию, движущуюся за очередной поставкой зебринского нитроглицерина, было совершено нападение… — пони осеклась, видимо, собираясь с силами.

— К этой экспедиции был приписан недавно найденный нами поисковый модуль. Вы с ним уже встречались, именно он передал вам моё послание… — проговорила белая пони и снова замолчала.

— По этому вашему “модулю” у меня отдельный вопрос, но это потом. На ваших людей.. Тьфу, поней! Подчиненных, короче, напал этот самый мужик в броне, я верно понял? -не удержался я, когда молчание затянулось.

— Да… Графическую пластину с модуля вы уже видели… Действуя по программе, он не стал принимать участия в бою и вернулся обратно в нашу мастерскую. Я подозреваю, что напавший действовал по заказу “Светлого пути” — компании, которая является нашим прямым конкурентом. В пользу этой теории говорит то, что о поставках нитроглицерина знали только они. — грустно сказала начальница и, выпив свою порцию виски, посмотрела на меня с явной просьбой в глазах.

Вздохнув и закурив, я встал с дивана и молча наполнил её стакан. Чувствовать себя прислугой было не очень приятно, но выражать своё недовольство я не стал. Уж больно поникла эта еще недавно грозная лошадка, так сильно привыкшая всеми командовать.

— Спасибо… — вымолвила она и приложилась к выпивке.

— И почему же вы решили, что этот самый “Путь” был единственным, кто знал о ваших поставках? — произнес я, присаживаясь обратно на диван.

Начальница вздохнула и тихо ответила:

— Они были нашим дочерним предприятием… До тех пор, пока не нам не встретился этот человек. Сначала Рональд перестал писать отчеты, затем стал игнорировать указания, а потом я узнала, что они уже зарегистрировали собственное независимое предприятие, подмяв под себя половину нашего оборота. А теперь вот — решили забрать вообще всё… — глядя на полупустой стакан, закончила грустная пони.

Я уже хотел прервать вновь наступившую паузу, но кобылка в берете сама заговорила:

— Мне мало что известно об этом человеке. Он общался только с Рональдом и хоть мне и хотелось увидеться с ним лично, но у меня слишком много работы, чтобы отлучаться из главного офиса. — виновато развела копытами начальница.

Офис? Этот склад, что ли? Мда, видимо, их товар и вправду не пользуется особым спросом.

— Возможно, он угрожал Рональду, а может — что-то еще… Я не знаю. Но одно мне известно точно — смерть моих сотрудников должна быть отомщена… Денег у нас достаточно, и я могу щедро отблагодарить вас, но вас ведь интересуют не только деньги? — перейдя на шепот спросила владелица офиса.

— Хм, вы хотите… — начал было я, но кобылка перебила:

— Крылья.

Я непонимающе уставился на неё:

— Какие еще крылья!?

— Вы понимаете, что я хочу прекратить агрессивные действия со стороны своей же дочерней компании? Каким образом вы это сделаете, мне тоже понятно. — всё так же тихо проговорила кобылка.

Я уже хотел вновь задать свой вопрос по поводу крыльев, но лошадка опередила меня.

Допив свою порцию алкоголя и поправив берет, она спокойно сказала:

— Вы ведь хотите сдержать своё обещание перед Сэйли, верно? Услуга за услугу, наша компания сможет вам помочь… — заговорщицки закончила начальница.

— Крылья для Сэйли… Вы правда сможете это сделать? — с плохо скрываемой радостью в голосе спросил я.

Пообещать мелкой, что всё будет хорошо и добрый дядя всё сделает — это одно, а вот и вправду выполнить обещание… Блин, убивать этого мудака я не собираюсь, но Сэйли…

Интересно, они следили за мной или и вправду слухи?

Черт, а эта лошадь знает, как меня заинтересовать!

— И ногу тоже. Если вас это интересует, я могу рассказать вам подробности. Вы согласны? — с лёгкой улыбкой сказала пони и уставилась на меня в ожидании ответа.

Скосив глаза на почти что пустую бутылку, я встал с дивана и подошел к буфету.

— Я надеюсь, вы понимаете, что пытаться кинуть меня было бы ошибкой? — тихо проговорил я, стоя спиной к начальнице и выбирая новую бутылку.

— Рассказывайте… А я пока коньяка налью. Поспать нам, видимо, не удастся… — еле скрывая своё возбуждение, продолжил я, возвращаясь к дивану с новой бутылкой в руке.

Завалить тяжело вооруженного и упакованного по самые яйца бойца — это, конечно, сложно, да и не слишком хочется, но всё же…

Мне и самому было безумно интересно — что это за мудак и откуда у него такие прибамбасы? А вдруг он русский и мне удастся с ним поговорить?

Хотя он может быть и агрессивным. Эта чокнутая инопланетная херотень, по всей видимости, не могла найти нормальных людей, а закинула сюда кучу каких-то ёбнутых придурков, навроде Леры и негров с морпехами.

Впрочем, судя по всему, я тоже не шибко от них отличаюсь. За полтора месяца совершил девять убийств. Причем — с особой жестокостью. И самое главное — трезвый...

Гены, мать их!

71

— Нечестно… Мы ведь столько работали! — обиженно фыркнул Макинтош, катая копытом по полу пустую бутылку из под сидра.

— Да пиздец вообще… — буркнул Скоков, затягиваясь уже третьей сигаретой за последние полчаса.

В подвале уже и так было сильно накурено, но приятелей это не смущало. Их куда больше волновал тот факт, что в городе проходит праздник сидра, всё пьют и веселятся, а их, несмотря на проделанную работу, не позвали.

И даже более того, когда Скоков попытался налить себе выпивки самостоятельно, то наткнулся на бурное негодование со стороны Эпплджек и был вынужден уступить:

— Совсем уже спился, да еще и брата моего споить собрался!? А ну пошел вон отсюда, пока копытом по яйцам не огреб! — сказала яблочная пони в ответ на просьбу Алексея выдать ему бочонок с сидром.

Когда Макинтош вместе с Алексеем решили отметить празник по старинке — в подвале, то обнаружили что все запасы алкоголя испарились в неизвестном направлении.

— Блин, пацаны там бухают, а мы тут, как два чмошника, сидим… Полный отстой! — проворчал рядовой, туша сигарету о ботинок.

— Агась… — кивнул красный жеребец и пнул пустую бутылку в сторону.

— Надо что-то делать. Ну это вообще не вариант — тут сидеть! Посмотри в чане, может осталось чего? — проговорил боец и принялся осматривать пустые стеллажи в поисках завалявшейся бутылки.

— Нету там ничего… Три раза уже смотрел. — грустно заключил Биг Мак, скосив взгляд на здоровенный сидрогонный аппарат.
“Вот же дерьмо! Лукин свалил, такой шанс представился, а эти ёбаные лошади выпить не дают! А Лисин с Пугой там хуярят, поди… Сволочи! Про корешей и не вспоминают!” — с досадой подумал Алексей, закуривая новую сигарету.

Тот факт, что его сослуживцы сейчас участвуют в местном празднике несмотря на его своего товарища, жутко бесил бойца. Особенно его раздражала мелкая, противная единорожка, которая тоже отказалась угостить Алексея сидром.

И не просто отказалась, а еще и предупредила Эпплджек с Бабулей, чтобы ни при каких обстоятельствах не давали Скокову с Макинтошем пить.
“И какая моча этому дебилу в голову стукнула?” — негодовал рядовой, когда выяснилось, что лейтенант на время своего отсутствия оставил Лиру за главную.

Еще большее изумление у Скокова вызвало полное согласие и всяческое содействие такому решению, со стороны Кабанова.

— Может, наверху что есть? — с надеждой в голосе предложил жеребец, глядя на Алексея.

Скоков скривился, словно от боли, и раздраженно ответил:

— Да нет там нихуя! Смотрел уже… — закончил боец и со злостью отшвырнул от себя недокуренную сигарету.

— Может Сэйли попросим? Или Спайка? — вновь попытался найти выход из ситуации Биг Мак.

Рядовой лишь покачал головой.

Дракончик уже наверняка предупрежден об их “завязке”, а мелкой и не продадут даже.

Да и просить детей сгонять за бухлом Скоков не собирался.

— Ну нахрен, малую за сливой гонять! Что я, черт какой-то? А Спайк… Да этот говнюк Кабану скоро заместо жены станет. Мы с Тамарой ходим парой, блин… — скептично отозвался боец, на предложение своего собутыльника.

Красный понь грустно хмыкнул и, выплюнув изо рта травинку, с досадой произнес:

— Ну не честно! Мы ведь столько времени на эту машину угробили! А они… Тьфу… — не в силах продолжать, он сплюнул на пол.

— Да ладно, забей уже. Я вот думаю, может… Погоди… — произнес Алексей и принялся принюхиваться.

— Ничего не чувствуешь? — возбужденно спросил Скоков у жеребца и, продолжив жадно вдыхать воздух.

— Ну… Горелым чем-то пахнет. Трава, что ли? — задумчиво протянул Макинтош.

— А ну-ка… — буркнул боец, уставившись на нагромождение плетенных мешков в углу, куда он кинул свой бычок.

Быстро приблизившись к нагромождению и сдернув старый, дырявый плащ, Алексей обомлел.

— Твою мать, да это же конопля! — воскликнул он, глядя на свой окурок, что тлел на куче сушенных листьев конопляного дерева.

Биг Мак фыркнул и, недоуменно посмотрев на человека, произнес:

— Она самая. Валяется тут уже… Не знаю, может быть год? Мы веревок наплести хотели, а она высохла вся! Всё выкинуть забываю…

— Я тебе выкину! Совсем сдурел что-ли!? — горячо крикнул Скоков, зачем-то собирая горсть сушеных листьев в мешочек, что использовал заместо кошелька.

Макинтош удивленно покосился на своего товарища.

Алексей всегда казался ему странноватым, но сейчас он выглядел просто ненормальным.
“Он её есть собрался, что ли?” — подумал красный понь, глядя как боец принюхивается к мешочку и одной рукой шарит по карманам.

Наконец, оторвавшись от своего кошелька, рядовой взглянул на Макинтоша торжествующим взглядом и деловито спросил:

— Вы ведь никогда не пробовали её курить, да?

— Н-неа… — буркнул конь, внимательно следя за Скоковым.

Биг Мак помнил, как рядовой рассказывал ему, про то, что если долго пить, то к нему придет какая-то белочка. Что за белка такая, красный пони не знал, но то, что этот злой дух способен одним своим появлением свести человека с ума, Макинтош прекрасно понял.

— Леш, может к сестре Рэдхарт сходим? У нее микстурки есть… На спирту. — осторожно начал говорить жеребец, не спуская глаз со своего друга.

Скоков посмотрел на Макинтоша, словно бы тот только что одел женскую юбку и начал распевать известные песни Бориса Моисеева.

— Не тупи, а? Сгоняй лучше, бумаги спионерь. Да не ссы, нормально всё будет, ты просто не пробовал! Ваше яблочное пойло отдыхает по определению! — еле сдерживаясь, чтобы не засмеяться, произнес боец и вновь принялся шарить по карманам.

— Ну ладысь… — буркнул Биг Мак и неуверенно двинулся на выход из подвала.

Откровенно говоря, ему не хотелось оставлять своего товарища в таком состоянии, но фраза об отдыхе семейной алкогольной продукции пробудила в нем неподдельный интерес.
“У бабули вроде подшивка старых газет была...” — подумал Макинтош, поднимаясь по лестнице.

— Только немного! Еще не хватало, что бы она тут… Я надеюсь, ты понял. — уже более тихо закончила Черили, с опаской глядя на сидящую за столом довольную Сэйли с кружкой одетой на копыто.

— Да ничего не случится, у него же крепость… Ну дай бог, процента три! — успокаивающим тоном сказал Лисин и потрепал вишневую кобылку за гриву.

Ефрейтору больших усилий стоило убедить свою подругу в том, что Сэйли тоже можно выпить немного сидра. Учительница явно была не в восторге от такого предложения — всё-таки спаивать свою ученицу в её планы совсем не входило, но поддавшись на уговоры своего ухажера, пони самолично купила целую кружку для кобылки.

Очереди возле прилавка Эпплджек уже не было, и почти все праздновавшие пони сидели за заранее расставленными летними столиками, на городской площади.

Мэр что-то бубнила с трибуны, рассказывая о том, какой рекордный урожай яблок они соберут в следующем сезоне, но на неё уже мало кто обращал внимания.

К концу подошла уже сорок пятая бочка с сидром, и отдыхающие пони были уже слишком навеселе, чтобы задумываться над рекордными урожаями.

— Я в тринадцать лет уже мог водку пить, не закусывая! Правда, батя ругался… Лошадей мыть заставлял… — хвастался Кабанов своими сомнительными достижениями перед пони-подростком.

Черили грозно поглядела на здоровяка и, смягчившись, обратилась к Сэйли:

— Одна кружка, не больше! И не вздумай брать пример с младшего сержанта! А то такой же станешь!

Кобылка неуверенно посмотрела на свою учительницу и опасливо отпила из своей кружки.

— Пузырьки щекочут… А ведь вкусно! — заключила маленькая пони и вновь приложилась к кружке.

— Ну, а я что говорил… — пробурчал Кабанов, явно обиженный словами Черили.

Вишневая пони уже собиралась прочитать лекцию о вреде чрезмерного употребления алкоголя, особенно в подростковом возрасте, но не успела.

— Нигде не могу их найти… Как сквозь землю провалились! — с досадой сообщила Лира, приближаясь к своей компании и присаживаясь на стул возле Кабанова.

— Да ладно тебе… Ничего не случится, наверное. — попытался капрал успокоить свою временную начальницу.

— Надеюсь… А то мне не хочется потом самостоятельно улаживать конфликт с администрацией города. — важно проговорила аквамариновая пони, пытаясь скрыть своё беспокойство за напускной серьезностью.

То, что Пугачев, не успев выпить и пары кружек сидра, куда-то испарился, очень взволновало кобылку. Но еще больше её беспокоила пропажа Гильды, что так же испарилась в неизвестном направлении.

Помня о их взаимной неприязни, единорожка всерьез опасалась, как бы не вышло чего.

— Серега просто перепил, в казарме небось отлеживается! — решил предположить Лисин свою версию о пропаже Пугачева.

Черили усиленно закивала, всем видом показывая, мол- так и было!

Скосив взляд на довольную Сэйли с кружкой в копытах, единорожка вспыхнула:

— Какого сена!? — воскликнула она, да так что маленькая пони, едва не выронила кружку:

— Товарищ младший сержант, да как же вы следите за личным составом, раз они у вас во время культурно-досуговых мероприятий молодое пополнение спаивают! — не моргнув глазом, выпалила Лира прямо в лицо Владимиру.

— Ну, я это… — но оправдаться капрал не успел.

Со стороны сцены послышались испуганные вскрики, а секунду спустя донесся громкий визг мэра Понивилля:

— Что вы делаете!? — испуганно визжала кобылка со сцены.

Моментально потеряв интерес к кружке Сэйли, вся компания обернулась на сцену.

— Зря не налили… — пробурчал младший сержант, с тоской глядя на Скокова, что сидел верхом на Биг Маке.
“Сладкая парочка алконавтов” — как её уже стали называть в городе, стояла прямо на трибуне и ничуть не смущалась своего внешнего вида.

Формы на рядовом не было, заместо её, он был вдет в какую-то занавеску, закрученную на подобие татарского халата. Единственной военной деталью, что Алексей не стал снимать, были берцы.

Макинтош тоже решил было приодеться, но куда более прозаично.

Судя по всему, старший брат Эпплджек был уверен, что изорванный мешок, одетый поверх армейского кителя, является последним писком столичной моды.

— Сгинь, чудище лесное! — завопил рядовой со сцены, явно адресуя свой посыл в сторону мэра.

Зрелая пони в очках лишь в изумлении открыла рот, тщетно пытаясь подобрать нужные слова.

— Товарищ рядовой, немедленно покиньте трибуну!!! Вы пьяны!!! — прокричала Лира, вскакивая со стула и направляясь в сторону помоста.

Но ни Скокова, ни Макинтоша нисколько не взволновали слова единорожки.

— Пьёте, басурмане проклятые!? — протяжным голосом завопил Алексей со сцены в сторону испуганных пони, сидящих за столиками.

— Пьют!!! — вскрикнул Макинтош, явно недовольный всеобщим праздником.

Рядовой недовольно покосился на своего “коня” и вновь обратившись к собравшимся, произнес:

— Русь-матушку пропить хотите!? Чудища поганые!!! Не бывать тому, ибо азъ есмь царь!!! — надрывно крикнул боец и, ойкнув, поспешно добавил:

— То есть… Алеша Поповович, есмь азъ! Или как там правильно?

Лира уже почти что взобралась на сцену, что бы успокоить не меру разбушевавшихся собутыльников, но не успела.

Макинтош, резко поднявшись на дыбы и чуть не скинув с себя рядового, развернулся на месте и спрыгнул со сцены, едва не раздавив ближайший столик.

Сидящий за столиком желтый понь, взвизгнув, сорвался с места и поспешно отбежал в сторону.

— Прекратите безобразие!!! — крикнула Черили в сторону невменяемых приятелей.

— Сама ты безобразие! — огрызнулся в ответ Алексей, сидя на Макинтоше.

— Агась… — поддакнул его приятель.

Кабанов, спокойно наблюдавший за происходящей возле него вакханалией, вдруг услышал чей-то нежный голосок у него за спиной.

— День добрый! Надеюсь, я не опоздала? — притворно виновато произнес знакомый голос.

Обернувшись в сторону звука и осмотрев источник, Кабанов обомлел.
“Сегодня что, из космоса излучение неблагоприятное!?” — недоуменно подумал он, осматривая знакомую кобылку.

— Что-то не так? — обеспокоенно спросила Рэрити, нервно поправляя фуражку и выискивая на своём мундире пятна.

— Не так… — буркнул Лисин, тоже обернувшийся на голос единорожки.

— Ну, Лира передала мне просьбу мистера Лукина по поводу военной формы для офицера Хувс… Вот я и сшила пробный экземпляр. — явно обеспокоенная реакцией людей, проговорила кобылка.

— Ты его сама придумала? — осторожно спросил ефрейтор, осматривая свою начальницу.

Рэрити и правда была одета в военную форму, но отнюдь не российскую и даже не в советскую и не в американскую.

На кобылке, отражая солнечные лучи, была одета форма старшего офицера Третьего Рейха. Небольшие отличия, вроде нарукавной повязки с изображением перевернутой подковы вместо свастики или кокарды, идентичной кьюти-марке модельерши, не сильно бросались в глаза.

— Конечно, сама! — с гордо поднятой головой, ответила кобылка.

— Ну, правда, подсмотрела немного, какая форма у людей была. Лира мне свои рисунки для примера показала… — немного погодя, всё же созналась Рэрити.

Кабанов уже хотел было предупредить единорожку о том, что в данный момент происходит на празднике, но его опередили эти самые происходившие.

— Выходи биться, чудище рогатое! — прокричал рядовой невменяемым голосом, быстро оказавшись возле Рэрити.

— Биться будем! — поддакнул из под Скокова Макинтош.

Алексей недоуменно посмотрел на своего “коня” и тихо, но грозно сказал:

— Конь Алеши Поповича не разговаривает!

Рэрити, ошарашенно вытаращившись на двух накуренных приятелей, возможно подумала, что это какая-то шутка и решила её поддержать:

— Здравия желаю, товарищ Алеша Попович! — официальным тоном сказала кобылка, вытянув вверх переднее копыто.

Несмотря на то, что кобылка, судя по всему, всего лишь скопировала стандартное гвардейское приветствие, людьми это приветствие было воспринято не иначе как нацистское.

Ошарашенно посмотрев на единорожку, Скоков помотал головой, словно пытаясь стряхнуть с себя это наваждение.

Обнаружив, что наваждение не стряхнулось, Алексей поднял вперед руку, словно держа воображаемый меч и прокричал:

— Гитлер капут, чудище рогатое!!! — закончил он и пришпорил своего приятеля.

— Эй, Леха, больно же! — обиженно буркнул Макинтош, но поспешно сообразив, что вышел из предложенной ему роли, исправился:

— Иго-го!!! — заржал Биг Мак и ринулся в атаку на несчастную модельершу.

72-78

72

Первое, что я почувствовал — это был запах дерьма, исходящий откуда-то снизу.

Запах был настолько сильный, что даже в полупьяном и полубредовом состоянии я всерьез испугался — а не запятнал ли я честь мундира!?

Блин, что-то мне всё это напоминает…

Открыв глаза я обнаружил что валяюсь на старом, пыльном ковре в каком-то подозрительно знакомом помещении.

Черт, сколько же мы вчера выжрали!? Насколько я себя знаю, мне было бы трудно остановиться, пока не перепробовал бы весь “волшебный” буфет.

И вообще — где я? Блин, надо бы осмотреться, а то мало ли… Может, меня к неграм-людоедам занесло? Или к Брейзен… Блин, уж лучше людоеды!

Кряхтя, чертыхаясь и проклиная зеленого змия, я всё же умудрился принять сидячее положение. Похмельный синдром давал о себе знать и мне пришлось в полной мере ощутить его воздействие.

— Ну наконец-то! А я уже начала волноваться… Даже окно открыть пришлось, а то ты мне весь кабинет провонял... — произнес чей-то знакомый голос позади меня.

Оглядев уже виденную ранее мебель и смутно знакомые стены, а заодно приметив отлично запомнившийся бардак, я обернулся на звук.

— Доброе утро, пьяница! — произнесла сидящая за столом Бэйри.

— Рассол есть? — отбросив вежливость, с мольбой в глазах спросил я.

Не то что бы она мне так сильно не нравилась — просто в данной ситуации меня больше беспокоила головная боль, чем соблюдение этикета. Блин, ну нахрена было так напиваться!?

— А… — как-то вяло откликнулась кобылка, словно её совсем не волновало присутствовавшее в её кабинете инородное похмельное тело.

Махнув копытом с сторону шкафа, заваленного всякой фигней вроде газетных подшивок и клубков с шерстяными нитками, она добавила:

— Там посмотри. Какой только гадости мне не присылают… Шарлатаны! — негодующе закончила журналистка и, чуть принюхавшись, приоткрыла окно еще сильнее.

Любопытно, её напрягает запах перегара или дерьмо на моём берце?

Фу, блин, офицер Российской армии, называется! Валяюсь на пыльном ковре в перемазанный в говне ботинках... Позорище…

Кое-как удержав равновесие и не бухнувшись обратно на пол, я под откровенно веселым взглядом Бэйри прошел поближе к шкафу.

Блин, сколько же тут всякой херни…

Несмотря на относительно небольшой размер шкафа, на поиски “спасительного нектара” у меня ушло около минуты. Но тем не менее мне всё же удалось заполучить в свои трясущиеся руки трехлитровую банку, наполненную до боли знакомой зеленоватой жидкостью.

— Осторожнее, а то уже не помню, с каких времен она там валялась… — попыталась желтая кобылка предупредить меня, но было уже поздно.

Быстро сорвав с банки тряпку, что заменяла ей крышку, я с жадностью присосался к сосуду. Но не удалось мне сделать и нескольких глотков, как рассол попёр обратно…

— Эй! Если он грязный, это еще не значит… Фу! Лукин, ты омерзителен! — заявила Бэйри, глядя, как я позорю офицерскую честь прямо на пыльный ковер.

Вот дерьмо! Ну надо же так! Совсем уже опустился — блюю в чужом рабочем кабинете прямо на глазах у говорящей лошадки… Совсем как папаша, блин...

Грёбаные сгнившие огурцы!

— Извини, я…Ик! Сам уберу… — пробормотал я, вытирая губы рукавом.

Должно быть, у меня был очень жалкий вид, раз журналистка быстро замахала копытами в воздухе и поспешно проговорила:

— Нет, нет, нет! Я лучше сама, ты сходи умойся, а то… Приведи себя в порядок, а то вдруг кто зайдет!? У меня сегодня встреча с капитаном… — многозначительно закончила кобылка. Осмотрев меня, она медленно поднялась с кресла и двинулась к входной двери.

Краснея, как варёный рак, я с чувством глубоко стыда за собственный внешний вид произнес:

— Это… А где у вас тут сортир?

Бэйри на секунду задержалась возле двери и молча махнула мне копытом — мол, за мной иди.

Всё еще проклиная себя, я стыдливо поплелся за ней, стараясь удержать равновесие и не бухнуться на собственные выделения желудка.

Бредя вслед за журналисткой по коридору, я тщетно пытался понять, каким боком мне удалось очутиться у неё в кабинете? Даже представить себе не могу, сколько же мне надо было выпить, чтобы догадаться заночевать в редакции… Блин, да как я здесь вообще оказался!? В окно, что ли, залез!?

Задним мозгом я с удивлением обнаружил, что начал жалеть, что со мной не было Сивиры. Уж кто-кто, а младлей точно бы не дала мне напиться! Черт, в такие моменты мне начинает казаться что она была права, когда называла меня альтернативно одаренным алкоголиком…

— Смотри, аккуратней там… Мне всё еще интересно узнать, за каким овсом ты ночью пришел в мой кабинет! — произнесла журналистка мне в спину.

— Ладно... — проворчал я и скрылся за дверью, пошатываясь .

Моему мутному взору предстал обычный общественный сортир, только чистый и без запаха бомжатины. Белый кафель, зеркала на стенах, кабинки, раковины...

Лилипуты недоделанные! Всё мелкое такое… Ну и как мне тут умываться то!? Черт, надо будет Селестии пожаловаться, что у них людей притесняют! Но это потом…

Я склонился над ближайшей раковиной, принявшись плескать холодную воду себе на лицо.

Откровенно говоря, мне было немного боязно смотреть на собственную рожу, но когда я всё же не удержался и решился посмотреть в зеркало, то не смог удержать выразительного потока матюков.

Лицо, и без того не шибко симпатичное, сейчас больше напоминало арбуз, которым играла в футбол пара обдолбанных кенгуру. Уж не знаю, сколько я вчера выжрал — но то, что мне удалось знатно напиться, это факт! А если судить по бледно-зеленой морде — то такое ощущение, будто бы я в себя целое ведро водки вогнал, причем залпом и без закуски!...

Лейтенант Российской армии… Чмо какое-то, а не лейтенант!

— Позорище… — буркнул я и, умывшись как следует, двинулся в кабинку делать свои грязные и вонючие дела.

Поматерившись на лилипутские размеры сантехники, я всё же сумел опорожниться и даже смыть за собой не забыл.

Еще немного попялившись в своё похмельное отражение в зеркале и вымыв руки куском долбанного яблочного мыла, я вдруг обнаружил, что хочу жрать…

Хорошо, что башка еще хоть как-то соображала и мне удалось вспомнить, что Лира, храни комбриг её погоны, положила мне в вещмешок жареного мяса. То, что на сковородку угодила мантикора, меня не сильно волновало.

Ну жрут же люди собак, и ничего! Да я и сам пробовал… Говорят — на зайца похоже, но сам я зайцев не пробовал.

С счастливыми мыслями о мясе я вышел из туалета и направился к кабинету Бэйри, но по дороге мне в голову пришла одна нехорошая мысль…

— Ёпт! — буркнул я, судорожно соображая, где оставил свой вещмешок.

А автомат!? А кобура!?

Быстро похлопав себя по поясу, я чуть успокоился.

Творение американской оружейной мысли было всё еще при мне, как и подсумок с магазинами. Хоть что-то не проебал… Черт, неужели автомат на складе остался!?

Как же так угораздило!? Блин…

От страха за потерянное оружие меня бросило в пот, и я быстрым шагом двинулся к Бэйри. Напуганные журналисты спешили разбежаться, едва завидев мою похмельную рожу.

Подскочив к знакомой двери, я резко дёрнул ручку и залетел в кабинет, осматриваясь.

Впрочем, ни вещмешка, ни автомата нигде не было видно. Вот ведь дерьмо! Походу — и вправду на складе по пьяни забыл…

— Вот, возьмите… Только не трогайте меня, пожалуйста. — запинающимся голосом пропищал кто-то с другой стороны кабинета.

Развернувшись на звук, я увидел сидящего за столом худого фиолетового поня в очках. Жеребец весь трясся от страха и протягивал в мою сторону какой-то мешочек, по-видимому — кошелек.

— Забирайте, забирайте всё! Только уйдите, прошу… — со смесью страха и отвращения на морде проговорил пони.

— Ты че это? — удивленно спросил я, пытаясь сообразить, как же у меня вышло ошибиться дверью.

— Уходите! — трясясь, словно от озноба, выкрикнул очкарик, всё так же держа в копытах свой кошелёк.

Он что, испугался что ли? Блин, ну я понимаю, что у меня морда похмельная, но всё же…

Черт, ну не такой же я урод! Ну да, нос кривой, да и лоб, возможно, великоват…

Ну, еще взгляд такой постоянно, будто бы что-то спиздить хочу, но всё же!

Тьфу ты, ну вот теперь мне обидно…

— Пардон, дверью ошибся! — сквозь зубы пробурчал я и быстро покинул чужой кабинет.

Мне было откровенно обидно за поведение этого жеребца. Интересно, для Сивиры я тоже такой уж урод? Блин, а может просто у меня морда с перепоя такая стрёмная? Ну мало ли, а вдруг?

— Ну и хер с тобой! — обиженно бросил я в пустой коридор и неспешно побрел в поисках нужной двери.

— Голубой-голубой, не хотим играть с тобой... — напевал себе под нос Валентин, вспоминая древнюю сказку о щенке, что ему рассказывала еще его мать.

Сюжет и общая концепция одинокого существа, с которым никто из его сородичей не хотел общаться по причине его непохожести на остальных, слишком много раз напоминали Вале его собственную судьбу.

Правда, в первые пять сотен лет с момента его рождения дракон не знал абсолютно никого, кроме своей матери.

Почти…

Персонажи из книг и фильмов, из сказок и повестей, из спектаклей и аудио постановок, что показывала или рассказывала ему мать, приходились ему если не друзьями, то хорошо знакомыми приятелями.

Правда, были у него и другие знакомые — более настоящие, но, увы, менее живые и дружелюбные.

К удивлению Валентина, Александра никогда не уничтожала агрессоров, железными голосами распевавших гимны давно погибших держав. Создательница мира ни разу не отвечала на вопросы дракончика о своих причинах игнорирования этих старых и проржавевших банок с проводами и микросхемами, но Валентин и сам догадывался о мотивах матери.
“Это память…Вернее, дань памяти тому народу. Она просто не решается, ведь и так виновата перед ними.” — со временем пришел дракон к такому незамысловатому выводу относительно поведения своей матери.

Много чего прошло с той поры, много чему еще предстояло случиться, но Валентин отчетливо помнил свою мать и то, как она вела себя, когда думала, что он её не видит.

Её поникшая голова и обвисшие крылья, по которым не пробегали волны — последняя картина, что хотел увидеть древний ящер.

Но самым главным и самым прочным, что засело в его память, были последние слова Александры. Просьба, завещавшая ему поиск и защиту людей, еще долгое время не давала дракону покоя. Он приступил к своей новой обязанности со всем рвением, на какое только был способен, но шли годы, а люди никак не хотели заявлять о себе.

Валентин развлекался как мог, обучая своим нехитрым способностям “малую” — белую маленькую кобылку, самую первую пони, что создала его мать.

Правда, вначале она не была никакой пони…

Крылья и рог как-то плохо сочетались с образом низкорослых пород лошадей, существовавших до Войны. “Рожок”, как её называл Валентин, на тот момент являлась его младшей сестрой, а уж никак не первым представителем будущего вида.

Валентин всегда относился со скептицизмом к рвению своей матери возродить человечество. Но поскольку её бесконечные попытки приводили лишь к жалким подобиям тех, “чистокровных” людей, Алексадра смирилась с тем что ей никогда не удастся исполнить просьбу отца.

И после бесчисленных проб и ошибок Сашенька смирилась. Она создала множество видов, по своему и их с “Рожком” образцам. Пони, минотавры, бизоны, жирафы, медведи, грифоны… Это лишь малая часть её творчества. Её попыток исправить собственную ошибку. Попыток выполнить просьбу отца...

После ухода матери Валентин и сам пытался развлечься созданием новых видов, но выходило не очень. Чаще всего его “творения” оказывались полностью нежизнеспособными и умирали в единственном экземпляре.

Уже разочаровавшись в собственных способностях и интеллектуальном развитии, Валя наконец решился на последнюю пробу. Смешать всех и вся — и будь что будет!

Было именно то, что было… Как ни странно, экземпляр выжил и даже смог впитать в себя частичку самого дракона. Но внешний вид существа вызывал у Валентина сильное недоумение.
“Ноги разные, рога разные, лапы тоже, морда лошадиная, а тело змеиное… Отлично постарался, ничего не скажешь...” — проклинал себя дракон, в первый раз увидев своё творение.

Попытки обучить новое существо не привели ни к чему интересному. Создание хотело лишь веселиться и ставить всё с ног на голову, но не управлять недавно созданным миром. Не прошло и десятка лет, как Валентин плюнул на всё и решил лечь в спячку. Он уже не верил, что слова матери о новых людях когда нибудь сбудутся, и так же он не верил, что этот мир всё еще требует его присмотра.

— Сами разберутся… Не маленькие уже! Как гражданские войны устраивать, так это “Я — принцесса, мне можно!”, а как расхлебывать — так это “О древнейший, снизойди до”... Тьфу, бестолковые! И почему Рожок именно их за себя оставила!? — буркнул Валентин и, еще раз осмотрев кучу золота посреди недавно выкопанной землянки, закрыл глаза.

— И почему именно голубой? Может, комплексы какие… Надо бы Юнга перечитать, может найду чего… — произнес дракон свои мысли вслух.

В Понивилле было уже далеко за полдень, когда Валентин уже совсем замаялся ждать и решил сам нанести визит.
“Вот как мясо или покурить, так это сразу, а как просто так в картишки там или еще чего… Ну лейтенант, ну погоди!” — обиженно подумал огромный ящер, бредя по опушке “своего” леса, откуда открывался отличный вид на яблочную рощу, возле которой и находилась нужная казарма.

Древняя рептилия обычно не позволяла себе такие вот прогулки средь бела дня.

Но чувство одиночества, что преследовало Валентина почти всю его жизнь, не оставляло ему выбора. Встреча с местными жителями не входила в его планы, но в случае чего он был бы не против.
“Перекусить. никогда не помешает! Не всё же собачками питаться!? Они ведь не моются, да и котиками пахнут...” — подумала крылатая ящерица, презрительно фыркнув при воспоминании о недавно сожранных алмазных псах.

— Ладно, надеюсь, что сегодня мы обойдемся без лишних происшествий, еще не хватало с Селечкой встретится… Эта-то дура своими моралями мне все крылья намылит! Эх, надо было сожрать её, пока мелкая была… — с досадой сплюнул дракон, признавая свою давнюю оплошность.

Прислушавшись к своим чувствам и не обнаружив никого в пределах зоны видимости, ящер резко взмахнул крыльями и буквально за несколько секунд преодолел двухсотметровое расстояние, что бы оказаться в яблоневой роще.

Быстро приземлившись, а вернее — плюхнувшись на землю так, что с деревьев в радиусе двадцати метров яблоки послетали, Валентин медленно двинулся в сторону нужного дома.

Не то что бы дракону так сильно нравился такой собеседник, как лейтенант, но выбирать было особо не из кого. Поней он на дух не переваривал и считал хлюпиками, грифонов — хвастливыми курицами, а бизонов — узколобыми дикарями.

— Еще гордятся этим… Ага, много бы они наплавили, если бы не я… Ну, вернее драконы. Хотя я и не дракон вовсе… — задумчиво закончил Валентин, ловко лавируя меж деревьев и внимательно оглядываясь по сторонам.
“Тихо как-то… Странно даже, из-за людей, что ли?” — удивился дракон своим ощущениям.

— Ой…- пропищало что-то под лапами Валентина.

От неожиданности он едва не спалил всю рощу, только в самый последний момент ящеру удалось сдержать свой порыв и успокоиться.

Посмотрев вниз, дракон с удивлением обнаружил маленькую белую пони, на которую он едва не наступил.

— О, конёк-горбунок… Ты чьих будешь? — борясь с собой, как можно спокойнее спросил Валя у трясущейся от страха кобылки.

Его откровенно бесил тот факт, что он, будучи почти что самым древнейшим существом в этом мире, не смог почувствовать какую-то мелкую лошадку…
“Проклятые люди!” — с смесью возмущения и восхищения подумал дракон.

Маленькая лошадка молчала, испуганно глядя прямо на драконью морду, не забывая при этом дрожать от ужаса.

— Хочешь, конфетку дам? — попытался Валентин вывести из ступора “маленькую проблему”.

Ему откровенно не нравилось, что его смог увидеть кто-то из местных…

— Молчишь — ну и ладно… — тихо заключил дракон, явно собираясь устранить свидетельницу.
“Одной больше, одной меньше… Еще нарожают, никуда не денутся! И вообще, нечего по рощам всяким лазить, особенно когда тут драконы ходить изволят! Мелкие поганцы...” — безэмоционально решил здоровяк и быстро схватил мелкую пони.

— С-сэйли… — пропыхтела пони, оказавшись зажатой в кулаке огромного чудища.

— Валентин… — ответил дракон и быстро сунул белую кобылку себе в пасть.
“Сэйли, Сэйли, Сэйли… Что-то знакомое… Ой-ёй!” — резко вспомнил Валентин, знакомое имя и поспешно выплюнул визжащую лошадку.

Плюхнувшись на землю, та закричала еще больше, но теперь к крикам добавились еще и всхлипы, видимо падение с такой высоты, оказалось немного болезненным…

Не обращая внимания на вопли беспомощной пони, Валя внимательно оглядел её и обнаружив отсутствие задней ноги, с досадой хлопнул себя по морде.

— Ты же у Лукина живешь… Совсем память отшибло! Извини, проголодался немного... — попытался оправдаться дракон и сплюнул на ближайшее дерево.

Но кобылку его оправдания не сильно заботили. Она больше не кричала, а, свернувшись калачиком и закрыв от страха глаза, тихонечко всхлипывала, давясь слезами.
“Вот ору-то будет…” — с грустью подумал дракон о реакции лейтенанта на это забавное недоразумение.

Валентин уже собирался приблизится к Сэйли с намерением извиниться и попытаться успокоить несчастную кобылку.
“Анекдот ей, что ли, рассказать? Или, может, чаю предложить? А у меня и нету ничего...” — пытался он придумать выход из сложившейся ситуации.

— Святое сено... — услышал дракон знакомые слова, раздавшиеся за его спиной.

Но не успел он обернуться и поприветствовать еще одного нового знакомого, как почувствовал, что его что-то ударило по голове.

— Эй, а если я в тебя камнем кину! — обиженно проворчал дракон, оборачиваясь в сторону странной аквамариновой единорожки, одетой в военную форму.
“Ага! Это наверняка та самая кобыла, про которую трещал Лукин! Сивира, или как там её?” — быстро сообразил дракон, разглядывая отважную единорожку, что замахивалась на него еще одним камнем.

— А ну уйди от неё! Слышишь, червяк-переросток !? Пошел вон! — кричала рогатая лошадка, смотря прямо в глаза ящера.
“Это я-то червяк!? Она без очков не видит, что ли? Тьфу, ну никакого чувства такта!” — огорченно подумал дракон. Собравшись с силами и подавив в себе закипающую злость, он произнес:

— День добрый! Отличная погода, вы не находите? А подскажите-ка мне, любезная, где тут лейтенантик бегает? Такого вот ростика и с такой вот противной мордой! — попытался Валя изобразить своего знакомого человека, но вместо ответа получил лишь камнем по лбу.
“Не больно, но обидно! Надо было сожрать вас всех… Впрочем, начать никогда не поздно!” — вновь вскипел ящер, но всё же совладал с собой и обиженно зыркнув на единорожку, приблизился к всё еще лежащей на земле Сэйли.

Аккуратно взяв её в лапы и прижав к груди, словно маленького ребенка, засюсюкал:

— Ути какая маленькая! Кто у нас такая маленькая!? Утю-тю! Не признала дядю Валю, да? Совсем забыла старика, хотя ты и не помнила…. — сладким голосом проговорил дракон и, повернувшись к ошарашенной таким поворотом, “Сивире”, сказал:

— Может чаю, а? У меня тако-ой чай есть... Заодно про муженька твоего поговорим! Кстати, где он? — закончил дракон уже на ходу, двигаясь в сторону казармы и игнорируя изумленное мычание единорожки.

73

— А вот и ты… Я уже собиралась идти тебя из унитаза доставать! Думала, всё — утонул! — явно издеваясь, проговорила Бэйри и вновь взяла в зубы прислоненную к шкафу швабру.

— Не дождешься… — буркнул я, проходя вовнутрь кабинета и быстро оглядывая окружающую обстановку в поисках своих вещей.

Вещмешок нашелся быстро. Он валялся прямо на полу возле того места где я спал. Но автомата нигде не было.

Вот ведь дерьмо!

— Ты “Калашников” мой не видела? — с надеждой спросил я у журналистки, что замывала мою собственную блевотину.

— Фо фафофе” Фафаффифоф”? — промычала она, держа в зубах деревянный черенок.

Заметив мой раздраженный взгляд, она вздохнула и нехотя выпустила швабру изо рта.

— Что такое “Калашников”? — Бэйри явно была недовольна тем, что это именно я задаю ей вопросы, а не наоборот.

Журналисты…

— Ну автомат! Железка, что я на плече постоянно таскаю! — проговорил я, активно жестикулируя и стараясь не смотреть на грязную швабру, что бы снова не опозориться.

Журналистка как-то жестко посмотрела на меня, будто бы хотела что нибудь съязвить, но сдержалась и ответила:

— За столом лежит… Ты его слишком подозрительно тискал и мышью называл... Извращенец! — с обидой в голосе добавила она и вернулась к уборке.

Какой еще мышью? Мне что, Сивира снилась? Вот черт! И что же мне там с ней снилось… Совсем уже поехал, конеёб недоделанный!

Виновато посмотрев на желтую кобылку в куртке, я осторожно обошел её и приблизился к рабочему столу. Автомат оказался прислоненным к стене возле окна.

Облегченно выдохнув, я осторожно поднял его и повесил на плечо. Знакомая тяжесть здорово успокаивала и придавала уверенности. Повернувшись обратно к Бэйри, я как можно спокойнее предложил:

— Дай я сам уберу… Ну, или деньги за ковер отдам? — добавил я, стараясь, чтобы в моём голосе нельзя было обнаружить нотки стыда.

Мне до сих пор было не по себе за недавнюю оказию, но подавать виду как-то не решался. Нет, к Бэйри я отношусь очень даже неплохо, даже хорошо…

Ну, по сравнению с остальными её сородичами — да, хорошо. Можно сказать, что даже дружески, но всё же показывать ей свои слабости я не особо стремлюсь.

А слабостей у меня много, и одна из них — жуткое чувство стыда, когда кто-то исправлял мои собственные косяки. Комплексы, может?

Впрочем, не важно. У меня эта байдень еще с кадетки осталась. Офицер-воспитатель у нас был хороший мужик, знал толк в патриотическом воспитании. Даже слишком…

— Ну точно, рожь где-то нашел! Может, тебе лучше еще поспать, а? — прервала журналистка мои размышления и с опаской уставилась на меня, будто на обдолбанного торчка.

— Я серьезно! Кончай хернёй маяться, пошли лучше новый ковёр купим. А то мне неудобно как-то… — с трудом закончил я, чувствуя как заливаюсь краской.

Прямо как школьница. Осталось добавить что-то вроде “я больше так не буду” и сделать книксен…

— О, так ты извиниться хочешь, я правильно поняла? — прищурившись и внимательно глядя на меня, произнесла желтая кобылка.

Я коротко кивнул, стараясь выглядеть как можно более безразлично.

— Ну тогда-а… — протянул Бэйри и чуть помедлив, продолжила:

— Тогда рассказывай, что ты делаешь в Кантерлоте и как, а главное — зачем, залез в мой кабинет? Сомневаюсь, что ты просто решил меня проведать… — закончила журналистка и, приблизившись к своему рабочему месту, уселась в кресло.

Нехотя отойдя от окна, я уселся на стул с другого края стола и, сняв вещмешок, принялся рыться внутри в поисках заветного свертка.

— Ну и? — не вытерпела пони в куртке, когда молчание слишком затянулось.

Впрочем, я ничего не ответил. Продолжая копаться в вещмешке в поисках мяса, я попутно пытался придумать, чего бы такого соврать, чтобы она поверила.

А может, правду сказать? Что в этом такого? Ну не побежит же она к принцессам стучать…

Блин, да она же журналистка! Точно в газетенке своей что-нибудь понапишет, вроде
“Особенности полевых гомосексуальных отношений между Древними. Фотографии на третьей странице!” — не хотеть...

— Кстати, ты про Чистое Сено ничего не писала? — спросил я, все еще не решив, говорить ли правду.

Бэйри как-то резко поникла и опустив голову, принялась рассматривать свои копыта, лежащие на столе. Судя по поникшим ушам и выражению морды, ей было не очень-то приятно вспоминать об этом.

— Нет, не писала… — тихим голоском пропищала она, будто бы сама с собой говорила.

Может, зря я ей напомнил? Всё-таки те события — это совсем не то, о чем хотелось бы помнить.

Даже мне самому…

— Ладно, тогда слушай… — хрипловатым голосом начал я, но журналистка вдруг резко о чем-то вспомнила и запричитала:

— С этими мошенниками совсем забыла… — проговорила она, согнувшись под столом и хлопая ящичками.

— Нашла… Фух, на, держи подарок! — выдохнув, произнесла она, протягивая мне какие-то тряпки.

Удивленно посмотрев в её зеленые глаза, я осторожно забрал у неё подарок.

Тряпки при ближайшем рассмотрении оказались парой черных шерстяных перчаток.

Швея-мотористка, блин. То шарфик, то перчатки… Хм, может, она и бушлат сшить сможет?

Надо бы уточнить…

— Спасибо, но… Кхм, ты ведь понимаешь, что если бы я не пялился на сиськи, а башкой думал… — смущенно забормотал я, но Бэйри это мало волновало.

— Притворное самобичевание — это не лучший способ благодарности… Бери и носи! Кстати, где тот шарфик? Я надеюсь, ты его не выкинул!? — грозным тоном закончила желтая журналистка, уставившись в меня подозрительным взглядом.

— Э-э… Неа… — смущенно буркнул я и вновь запустил руку в вещмешок.

По-моему, этот шарфик так и валяется где-то на дне… Ага, нашел. Блин, смятый весь, ну да ладно.

Достав желтый шарф, я показал его кобылке.

— Ну ведь можешь быть милым… Но только когда захочешь, верно? — со смешком сказала газетчица, явно стараясь смутить меня еще больше.

— Тебе интересно, почему я в Кантерлоте, или мы про шарфики пиздеть будем!? — раздраженно буркнул я, убирая шарф и засовывая перчатки в карман.

Откровенно говоря, злился я не на Бэйри, а на то что её старания увенчались успехом.

Блин, краснею от комплиментов какой-то говорящей лошадки… Совсем уже рехнулся!

Бэйри разочарованно фыркнула и, сложив копыта на груди, кивнула.

— А я и сама знаю! Оргии? Нет? Хм, у вас свидание с принцессой? А с какой…

— Я здесь из-за этого… И хватит всякую извращенную хренотень выдумывать! — с притворной злостью прервал я тираду кобылки кидая на стол пластинку с изображением мудака в броне.

Если честно, то я был даже рад что Бэйри всё еще любит задавать такие дебильные вопросы. Мне было немного страшно, что после того подвала она сломается.

Нет, конечно, чувства какого-то там мутанта были мне как-то побоку, но всё же журналистка тогда встряла именно из-за меня...

Желтая кобылка, обиженно фыркнув, перевела взгляд на пластинку.

— Откуда это у тебя? Я никогда таких штук не встречала… Какая твердая! — с удивлением воскликнула газетчица, вертя в копытах тонкую железку.

Еще бы ты их встречала… Стоп, она что, её в копытах вертит!?

Ошарашенно вытаращившись на конечности моей собеседницы я обнаружил что Бэйри без особых проблем удерживает пластину одним копытом и даже умудряется её вертеть, будто бы при помощи пальцев.

Нихуя себе!

— Это ты как так делаешь!? — не сумев сдержаться, изумленно спросил я.

— А? — не отвлекаясь от созерцания графической пластины, откликнулась журналистка.

— Копыто! Как ты держишь эту хрень одним копытом!? У тебя же пальцев-то и нет... — выпалил я, продолжая удивленно таращится на кобылку.

Она оторвала взгляд от железки и, фыркнув, посмотрела на меня как на идиота.

— А как мне её еще держать? В самом деле, приляг поспи, ты всё еще… — грубовато произнесла журналистка.

— Да блин, она же примагнитилась! Магия, что ли? Или еще какая херня? — раздраженно выпалил я, сдерживаясь что бы не не дать ей по башке за тупость.

Бэйри немного стушевалась и тихо буркнула:

— Да, извини… Я всё время забываю, что ты не знаешь таких простых вещей… — закончила она и уже более уверенно ответила:

— Да, это магия.

Да я уже и сам понял, блин, могла бы и не отвечать. Ладно, неважно…

Черт, вот были бы у меня такие способности! Ну магия там, или крылья какие…

Хотя нет, не хочу. Как я китель с крыльями носить буду? Или кепку с рогом!? Как Лира, дырки что ли просверливать? Да ну нахрен!

— Селестия милосердная… — выдохнула желтая пони, когда наконец перестала вертеть пластинку в копытах и решила посмотреть на изображение.

— Кто это!? Что он наделал!? Кто эти несчастные? — со смесью страха, сочувствия и интереса спросила кобылка.

— Какой-то мудила… Хрен его знает, кто он там есть. Работает на… Блин, как их? На какое-то торговое предприятие работает, короче... — с трудом закончил я, тщетно вспоминая события прошедшего вечера.

Что это за чудик в броне, Лизери ответить так и не смогла. А после того, как я по пьяни сказал начальнице. что Лизери — это самое дебильное имя, что я слышал, она вообще забыла, о чем разговор, и принялась обвинять меня в бестактности и дикости.

Впрочем, несмотря на её негодование, она всё же сумела наобещать мне всякого…

К примеру — крылья для Сэйли. По словам поехавшей лошадки, для их фирмы это хоть и сложно, но вполне осуществимо. Ну и бабла, конечно пообещала. Некисло так, если честно. Интересно, неужели у этих технофилов нет разработок какого-нибудь оружия?

Ну никогда не поверю, что они нигде не находили схем тех же калашей!

Боятся, наверное… Из этих пони бойцы — такие же, как из Кабанова академик!

Ну, или из меня трезвенник… Блин, башка болит.

— Ну и? — с напором спросила Бэйри, нервно постукивая копытом по столу.

— Что ну и? — недоуменно переспросил я, всё еще не понимая что молчание затянулось уже на пару минут.

Фыркнув, кобылка откинулась на спинку кресла и насмешливым тоном проговорила:

— Никогда не поверю, что ты нашел эту штуку на дороге, с письмом в котором было сказано что это какой-то… Кхм, человек, из какой-то торговой компании. — многозначительно заключила Бэйри и вдруг резко наклонилась ко мне.

— Я в деле! — чуть ли не крикнула она, поблескивая безумными глазами.

Блин, ей что, прошлого раза не хватило? Или она самоубийца? А может, она в меня втюрилась!? Тьфу, ёбнутая она, вот и всё. Журналисты, мать их. Они везде одинаковые…

Нет уж, и без неё обойдусь. Она мне все мозги по дороге изнасилует! Уж лучше сам этого мужика найду. Всё просто, нужно только фирму ту найти да и...

Я же в душе не ебу, где эту самую компанию искать! Блин, а как она называлась-то?

Черт, та чокнутая ведь что-то говорила! Твою мать, ну почему я не записал!? Алкоголик недоделанный…

— Может, пожрем сначала? — смирившись со своей судьбой, предложил я.

Изнасилование мозгов на пустой желудок — это совсем не то чего бы мне хотелось.

— Отлично! Подожди, у меня тут яблоки с овсом где-то валялись… — радостно проговорила кобылка и принялась ковыряться в своём столе.

Вот только овса мне не хватало! Он будет вдвойне веселей после огурцов, блин.

— Вот, держи! Это мама моя приготовила… Правда, она уже год как умерла, но… — заговорила журналистка, протягивая мне какой-то кусок окаменевшего овсяного печенья.

— Ну охуеть теперь… — буркнул я и принялся шарить по карманам в поисках сигарет.

74

— Давай по-честному… Ты всё это делаешь мне назло, верно? — устало спросил капитан гвардии.

— Я не понимаю, о чем вы... — с каменным выражением морды ответила Сивира, стоя по стойке “смирно”.

Шайнинг Армор, уже порядком утомленный двухчасовым допросом своей заместительницы, покачал головой и, вздохнув, уставился за спину серой пони.

Кобылка уже подумала, что всё уже закончилось и сейчас капитан отпустит её, но щелчок дверного замка разрушил её надежды.

— Начнем сначала… Почему ты не выполнила прямой приказ принцессы? — вновь обратился жеребец к Сивире, подходя к окну.
“Да чтоб тебя!” — со злостью подумала младлей, но вслух произнесла лишь то, что повторяла два последних часа:

— Приказ выполнен, сэр! — четко и громко отрапортовала Сивира, глядя на своего начальника с явным желанием обломать чей-то рог.

— Опять дурачатся… — вздохнул капитан, глядя куда-то в окно, выходящее во внутренний двор замка.

— Сэр? — борясь с раздражением, спросила ночная пони.

Шайнинг вполоборота обернулся к ней и, ткнув копытом за окно, произнес:

— Взвод лейтенанта Лейзи. Опять листву по всему плацу разбросали… Иногда мне кажется, что я командую идиотами… — печально выдохнул капитан и опять повернулся к окну, рассматривать гвардейцев.

Младлей тихонько фыркнула, чувствуя, как понемногу начинает выходить из себя.

Кобылку сильно раздражала манера разговора своего начальника. Шайнинг Армор постоянно отвлекался на что-то или вдруг неожиданно вспоминал о важном и неотложном деле и вынуждал прервать беседу на неопределенный срок.

Впрочем, это нервировало не только Сивиру…

— Может, всё же попросить принцессу, чтобы прервала твою командировку? А то с этими бездарями… Ну должен быть у меня хоть один толковый офицер! Ты как считаешь? — вновь вернувшись к столу, проговорил начальник и присел в кресло.
“Началось...“ — грустно подумала Сивира, но вслух сказала другое:

— Я лишь следую приказам, сэр!

Шайнинг Армор покачал головой и, внимательно посмотрев на вытянувшуюся по струнке кобылку, произнес:

— Ну… То, что ты отлично знаешь уставы и кодексы, я понял еще при первой встрече. Но меня интересует твоё личное мнение. — с напором закончил жеребец, не отводя взгляд от Сивиры.

Младлей вздохнула и, чуть помедлив, явно подбирая слова, ответила:

— Я считаю, что Её Величеству принцессе Луне лучше известно, где должен находится один из её офицеров…

— Ты мой офицер! Забыла об этом!? — вдруг неожиданно вспылил капитан, едва не брызжа слюной.

Сивира удивленно посмотрела на него, но возражать не стала.

Чуть успокоившись, начальник королевской гвардии прокашлялся и уже более ровным голосом продолжил:

— Лейтенант Хувс, вы ведь не забыли, что сами попросили меня о назначении? Так что ваш непосредственный командир — это я, а не принцесса Луна… Вам это ясно?

— Да, сэр! — четко ответила младлей и, на секунду стушевавшись, добавила:

— Сэр, я младший лейтенант… Вы ошиблись. — с явным удовольствием, решила кобылка немного уязвить своего всезнающего командира.

Шайнинг Армор внимательно посмотрел на неё и цокнув языком, наклонился, принявшись выдвигать ящики стола и с минуту прогромыхав шкафчиками, он наконец извлек какую-то бумагу.

— Лейтенант, я не ошибся. Вот приказ о присвоении внеочередного звания. Поздравляю… — безэмоционально добавил капитан и пододвинул бумагу с дворцовой печатью на край стола.

— Благодарю вас, сэр. — как можно спокойнее поблагодарила кобылка, стараясь не запрыгать на месте.

Строевым шагом, она приблизилась к столу и аккуратно взяла лист краем крыла.

Борясь с волнением и не замечая сердитого взгляда своего начальника, серая пони внимательно прочла содержание:
“Капитану гвардии Шайнинг Армору

Приказ

Присвоить звание лейтенанта младшему лейтенанту Сивире Хувс.

Выполнить незамедлительно.

Повелительница ночи и звезд, Принцесса Луна.”

“Нужно новые нашивки купить… Ну наконец-то! Как же меня достала эта приставка младший!” — пронеслось у кобылки в голове, когда она всё же оторвалась от листка, стараясь выглядеть невозмутимой.

Показывать капитану свои чувства, она явно не собиралась.

— Меня благодарить не стоит… Я был против, если честно. Но, сама понимаешь, приказ есть приказ... — немного усталым голосом сказал начальник гвардии.

Сивира едва не вспылила и не высказала ему всё, что думала о его методах работы с коллективом, но сдержалась.

— Сэр? Простите, я не понимаю… — смущенно выдавила она, позабыв про приказной лист.

— Не понимаешь… — раздраженно буркнул жеребец и стукнув копытами по столу, продолжил:

— Ты не выполнила задание. И если ты полагаешь, что мне не известны причины твоего бездействия, то ты глубоко заблуждаешься! — грозно закончил капитан, смотря в глаза Сивиры.
“Да ёб твою… — едва не повторила кобылка любимую фразу Лукина, но вовремя спохватилась и, обругав свою несдержанность, произнесла:

— В этом не было необходимости, сэр. Я полагала, что…

— Это был четкий приказ! Что ты там полагала, никого и никогда не волновало! Ты офицер и ты служишь Эквестрии, неужели забыла!? — снова вспылил начальник гвардии, прижимая уши и взвиваясь на дыбы.

Новоиспеченный лейтенант еле сдерживалась, чтобы не заехать копытом по белому рогу своего разгоряченного командира. Единственное, с чем она так и не смогла смириться в гвардии — так это полное подчинение вышестоящим, даже ценой собственной гордости.

Пускай и чересчур раздутой.

Замолчав, смутившись и немного покраснев, Шайнинг продолжил:

— Кхм, извини… Но тем не менее: не надо вешать мне лапшу на рог! Я прекрасно знаю, почему ты не выполнила приказ! Да и не только я… Да, во имя Селестии, весь Понивилль видел вашу мелодраму! — возмущенно добавил капитан и фыркнул.

— Сэр, Древние вовсе не угрожают Эквестрии и тем более — Понивиллю. Большинство из них — достаточно тихие и мирные для спокойного сосуществования с пони. Поэтому я и решила не накалять обстановку… — с каменным выражением морды, проговорила кобылка.

Оправдываться перед начальством не входило в её привычки, но иного варианта не было. Всё таки она и вправду не стала брать образцы, проигнорировав прямое указание.

— Возможно, большинство и правда не представляют угрозы… Но ты почему-то спуталась с самым ненормальным, даже по их меркам! Тебя послали следить за ним, а не романы крутить! Гнилое сено, да тебе самой-то не противно было… — опять было принялся Шайнинг отчитывать кобылку, но она резко прервала его.

— Сэр, это не ваше дело, как и с кем я провожу личное время! — грубо запротестовала Сивира, с силой топнув копытом.

Она и сама прекрасно понимала, что Лукин, мягко говоря, не предел мечтаний, да и вообще — та еще сволочь, но терпеть подобное даже от своего непосредственного начальства кобылка не собиралась.

Капитан удивленно покосился на лейтенанта и, неодобрительно покачав головой, поднял копыто вверх:

— У офицеров нет личного времени! Я хотя бы надеюсь, ты это не из-за меня устроила? — как бы невзначай поинтересовался жеребец, буквально впившись взглядом в стушевавшуюся серую пони.

— Да причем тут это-то… — пробормотала она, явно застигнутая врасплох подобным вопросом.

Шайнинг Армор, хотел было продолжить свою мысль, но неожиданно для Сивиры произнес:

 — Ладно... Нашу милую беседу мы отложим на потом. Отпразднуй как-нибудь, что ли... Ты же теперь лейтенант! А мне кое-куда сбегать надо… Причем срочно!

— Разрешите идти? — скрывая своё облегчение, спросила кобылка.

— А? Да-да, можешь идти… Хотя, стой! Подожди секунду… — добавил капитан, когда Сивира оказалась возле двери, и небрежно бросил:

— Будешь проходить, пни тех придурков на плацу. А то устроили там… Игровую площадку нашли, клоуны… — закончил капитан и мигом потерял интерес к ночной пони.

— Да, сэр. — ответила Сивира и вскинув копыто вверх, двинулась на выход из кабинета.
“Два часа… Этот рогатый придурок меня тут уже третий час держал! Укушу…” — подумала пони, оказавшись за дверью.

Но тем не менее по-настоящему злиться она не могла. Мысли о повышении в звании заставляли кобылку быстрым шагом нестись по коридорам, не обращая внимания на стражников, приветствующих серого офицера.
“Ну теперь мы посмотрим, кто у нас тут выше по званию!” — ехидно подумала ночная пони, вспоминая слова одного вечно матерящегося алкоголика. Кобылку немного коробило, что Лукин, несмотря на своё асоциальное и безответственное поведение, выше её по званию.

— Становись! Чего вылупились, на кухню в наряд захотели!? А ну живо в строй! — что есть сил заорала Сивира, оказавшись на плацу в окружении бойцов чужого взвода.

Те испуганно забегали по каменной площадке, пытаясь вспомнить свое место в строю.

Подождав, пока топот копыт утихнет и все гвардейцы примут какое-то подобие строевой стойки, лейтенант, хмыкнув, прошла вдоль шеренги. Глядя на высоких и крепких жеребцов, кобылка не могла скрыть веселой усмешки.

Уж она-то знала, что так называемая дневная гвардия — не более, чем парадное подразделение, созданное, чтобы подчеркивать власть принцесс.

Тот факт, что главным условием для вступления туда были внешние данные, а вовсе не физические или умственные способности, лишь подтверждал версию ночной пони.

— Я смотрю — вам броня жать стала, домой всем захотелось, да? Служить устали… — спокойным голосом проговорила Сивира, демонстрируя стражникам свою “милую” улыбку.

Стражники опасливо переглянулись. Они уже были знакомы с бывшим младшим лейтенантом и отлично понимали — сейчас что-то будет.

Но ночная пегаска решила преподнести им небольшой сюрприз.

— Ладно, Дискорд бы с вами, клоунами… Чтобы через пятнадцать минут этой листвы здесь не было! Разойдись! — скомандовала Сивира и, развернувшись, направилась на выход с внутреннего двора замка.

Уже подходя к массивным, украшенным драгоценностями воротам, ведущим во внешние дворики, она заметила, что не слышит ругательств, которые обычно сопровождали процесс выполнения её поручений.

Вновь повернувшись к плацу, она обнаружила, что гвардейцы всё так же стояли в строю и изумленно таращились ей вслед:
“Ну вот… Обругаешь — плохая. Не обругаешь — будут полчаса таращиться и думать, какого овса я объелась…”
— Вас что, команды не волнуют!? За работу, живо!!! — приняв свой более привычный образ строгого офицера, со всей силы завопила Сивира, немного понаблюдала за испуганно бегающими и толкающимися стражниками и, разочарованно покачав головой, толкнула ворота. Следить за выполнением собственных приказов кобылка не собиралась — сегодня у нее были более важные дела.

Обычно она не отмечала никаких праздников. И не только потому, что постоянно оказывалась в патрулях или нарядах на всех значимых датах Эквестрии...

Но новое звание было достаточно важным для Сивиры и просто проигнорировать такое событие она не могла:
“Он где-то в Кантерлоте… Я просто чувствую!” — мысленно воскликнула кобылка, пытаясь сообразить, куда же мог отправится Лукин.

Праздновать получение новых нашивок в одиночестве она совсем не собиралась. Да и упускать возможность уязвить своего кавалера тоже не хотелось.

— Осталось только его найти… — пробурчала лейтенант, вспоминая все заведения в городе, в которых подавали выпивку.

Как только за свежеиспеченным лейтенантом закрылась дверь, капитан стражи продолжил рыться в недрах стола. Спустя несколько секунд на столе появился мешочек с монетами, затем — скрученный кольцом ремень и потрепанный журнал, с обложки которого, сжимая в зубах кисть с длинным волосом и пытаясь прикрыть соски передней ногой в меховом накопытнике, томно глядела сидящая на крупе зебра. В довершение ко всему на ней была надета полная сбруя с седлом и стременами, на которые явно не жалели заклепок. При одном взгляде на такое зебру хотелось схватить и отодрать так, чтобы её грива разлеталась клочьями по сторонам.

Помимо зебры, на обложке журнала присутствовали надписи весьма откровенного содержания:
“...ГРИВЫЕ ПОНИ

Необузданные кобылки, сумеешь ли ты совладать с ними?

Увеличить длительность на 20%? Мы знаем, как!

Модель спецвыпуска: Зе…”
Впрочем, сейчас Шайнинг Армору было не до этого. Достигнув наконец цели своих поисков, он отправил свою добычу в седельную сумку, смахнул всё со стола в выдвижной ящик и вышел из кабинета.

На полу остался лежать сдутый со стола клочок бумаги с надписью “...ошу предоставить мне 2-х п-ов на прежних усло...”

75

— Ну и где он? — недовольно буркнул я, взглянув на часы.

Никто так и не хотел появляться. Не то чтобы мне было так интересно посмотреть на него, или послушать их интервью, но сидеть на жопе ровно и уже второй час отвечать на дебильные вопросы мне хотелось еще меньше.

Впрочем, журналистка не разделяла моего нетерпения и продолжала долбать меня вопросами о предстоящем деле.

— А овес его разберет… Так он, значит, военный, да? Как ты, только сильнее, я правильно поняла? — не обращая внимания на мою кислую рожу, продолжила лошадка свой допрос.

Сильнее… Блин, ну да, наверное, сильнее. У меня же нет полуметровой пушки и нескольких десятков килограммов брони! Черт, чем больше я об этом думаю, тем меньше мне нравится идея о встрече с этим засранцем. Подыхать в стране разноцветных лошадок мне не хотелось. Но помирать от рук этого мудака в броне — не хотелось вдвойне!

— Хрен его знает, но вооружен лучше — это точно... — борясь с собой, ответил я после недолгой паузы и снова впился зубами в кусок мяса.

Мантикора — это, конечно, мифическая тварь, но вкусная. Только недосоленная, блин. Не вышел из Лиры второй Кабанов, ой как не вышел… Тот, несмотря на свою тупость, готовил очень даже неплохо. Изысками он не баловал, конечно, но борщ или картошку с грибами заделать мог.

Хотя кулинарные способности единорожки меня не шибко волновали. Это же мясо, блин!

Мантикоры или нет — это не важно. Главное — что я наконец-то жру мясо, а не гребаную картошку или какие-то салаты!

— А можно и мне кусочек? — тихонько попросила Бэйри, стесняясь и глядя мне прямо в глаза

Удивленно подняв бровь, я быстро сжевал мясо и удивленно переспросил:

— Погоди, вы же мясо не жрете? Вегетарианцы и всё такое… Травоядные, короче. — добавил я и вновь откусил внушительный кусок мяса.

Желтая кобылка неуверенно покосилась на дверь и, чуть поерзав на табуретке, как-то смущенно протянула:

— Нуу…

Но не успела она закончить, как буквально бросилась ко мне и, опершись передними копытами на столешницу, с блеском в глазах заговорила:

— Ну интересно же! Ну дай, ну пожалуйста! Тебе же не жалко, верно? — словно выпрашивая конфету, заканючила кобылка:

— Ну пожалуйста, никто не узнает, я обещаю! Что в этом такого-то?

Твою же мать… Вот ведь ненормальная-то? То про свои сексуальные приключения с корейскими шлюхами расскажи, то про мудака в броне, а теперь вот — мясом покорми.

Совсем рехнулась, дура желтая!

Удивившись еще больше, я оторвал небольшой кусок и опасливо протянул его газетчице.

Бэйри схватила мясо зубами и принялась медленно жевать, видимо — стараясь распробовать незнакомый вкус.

Смотреть на жутко серьезную рожу журналистки было довольно забавно. Такое ощущение, будто бы она вино дегустировала, а не трескала кусок невинно убиенной кошки.

Хотя там кошка-то… Блин, было бы прикольно себе такую в часть определить. Капитана бы сожрала, а может — даже и комбрига… Это было бы так здорово, что у меня даже слов подходящих нет. Вернее — есть, но они все матерные.

— Нет, не похоже… — задумчиво протянула газетчица, наконец проглотив мясо.

— Что не похоже? — без особого интереса буркнул я и, откусив еще один кусок “кошки”, принялся заворачивать остатки еды обратно в газету.

Бэйри с секунду посмотрела на меня, словно решая говорить мне или нет, но, видимо, всё же решила что я недостоин великой правды и тихо ответила:

— Да нет, ничего… Спасибо! — поспешно добавила она, боясь показаться невежливой.

Похоже — не похоже… Блин, что у неё с башкой? Точно всё в порядке? А то мало ли? Вдруг она и правда поехавшая… Ну, то есть они все тут чокнутые, но она сильнее всех.

А, не важно.

Убрав мясо обратно в вещмешок и посмотрев на свои ладони, я встал с табуретки:

— Есть какая-нибудь ненужная бумага?

— Вон там в углу посмотри, — Бэйри указала в сторону заваленного хламом угла комнаты.

Выхватив из этой кучи старую газету и обтерев ею руки, я отправил пропитавшиеся жиром листы в мусорную корзину и вернулся на прежнее место.

В этот момент с грохотом распахнулась входная дверь.

— Да что вы себе позволяете? — взвилась журналистка.

— Нет, это вы что себе позволяете? А, мисс Фэйсед?

Из-за шкафа мне не было видно посетителя, но, судя по голосу, это явно был жеребец:

— И если еще раз вы напишите подобную чушь про меня или лейтенанта Хувс…

На стол шлепнулась сложенная пополам газета, окутанная неярким голубым сиянием.
“Эквестрийская ПравДА!”. — гласил заголовок.

Ну да, где же еще права качать, кроме как в редакции? А с хера ли вообще весь этот кипиш?

Стараясь не особо высовываться, я взглянул на газету.
“Скандалы! Интриги! Расследования!”
Где-то это уже было. Да, кто бы сомневался? Такое впечатление, что эталон журналистской работы вечен и неизменен. Да и шкурка Бэйри как бы намекает…
“В этом номере: ГВАРДЕЙСКИЕ ТАЙНЫ”

Ну и что тут может быть такого?

Привезли в столовую две телеги гнилой капусты? Купались в фонтане? Спиздили доспехи, сдали в металлолом и пропили деньги? Или попались на краже горючки? Хотя откуда тут горючка?
“Зачем Сивира Хувс прячет в кладовке Шайнинг Армора?”
Остаток площади листа занимала фотография виновника торжества — белого единорога с синей гривой. Вид у него был изрядно заезженный — ноги враскорячку, уши обвисли...

Ой бля.

Во-первых, я его уже где-то видел.

Во-вторых, прячут в шкафах и тому подобных местах обычно любовников, когда муж вдруг домой раньше времени приходит.

Стоп!

Сивира что, замужем?! Она изменяет своему мужу с вот этим конём?! А теперь вот решила заодно изменить и ему со мной?! Одного ебыря ей мало, надо двух?

Хотя я её вроде и не успел еще… Блин, что-то не о том думаю!

-Это не чушь! Я всего лишь предполагаю! Об этом прямо сказано внизу статьи. Или вы против свободной журналистики!? Пытаетесь заткнуть рот народу!? Хотите закрутить гайки!? Или же…

По полу застучали копыта. А ведь в мою сторону идёт...

— Я вам уже разъяснил, что ваши пасквили порочат моё имя честного и ответственного офицера, а вы мне про журналистику…Да у нас с ней было только один раз, и то по пьянке…

Ну охуеть теперь. Прошла хренова туча лет, а в этом блядском цирке даже нормальных отмазок придумать не сумели. По пьянке у них было, охотно верю!

— Ага! — торжествующе вскинулась журналистка.

Из-за шкафа показался сторонник конфиденциальности, блюститель морального облика гвардии и обладатель копыт.

Ну надо же, какие люди! То есть — какие пони! Капитан стражи собственной персоной...

Ёптить!

Вот тут-то ты и встрял, лейтенант...

Потому что сейчас тебя будут бить. Как когда-то Лисина. Явно ногами и вполне возможно, что даже по голове. Или рогом пырять будут? Хотя могут, наверное, предложить и выбор — из разряда “рогом в глаз или в жопу раз?”...

Короче, не хотеть, совсем не хотеть!

Проброшенный любовник — это во все времена пиздец и армагеддон. Особенно при наличии рогов и копыт...

А что, собственно, делать? До автомата далеко, да и вряд ли проканает списать очередь в упор на самооборону…

-Т-ты?!.. — со смесью удивления и негодования взревел рогатый.

-Я.

-Откуда… То есть как? То есть… Зачем здесь!? — затараторил единорог, прижимая уши к голове и сделал шаг в мою сторону. Рог начало охватывать свечение.

Сейчас, бля, магией влепит. Что делать-то?

То, что она почти не действует на людей, не помешает швырнуть в меня чем-нибудь тяжелым…

Остатки алкоголя в моей крови выгорели мгновенно

А под руку попалось что-то шершавое и круглое.

Переходи на сторону зла, Шайнинг Армор. У нас есть печеньки!

Описав в воздухе короткую дугу, заканчивающуюся на роге капитана стражи, кондитерское изделие двойного назначения с сухим треском разлетелось осколками по сторонам. Единорог с оглушительно громким ржанием взвился на дыбы.

Аж уши заложило… И зачем так орать? Сладкое не любит, что ли?

Как же, блин, хорошо, что я не лошадь! Что бы я без того печенья сейчас делал? Интересно, а командный голос у Шайнинга магией поставлен или у него от природы глотка такая?

Пластина с фотографией отправилась тем же маршрутом. Хотя нет, судя по тому, что капитан стражи со всхлипом осел на пол, закрывая промежность передними копытами — немного не тем. Но тоже неплохо вышло! Может быть, у меня в роду были японцы?

Надеюсь что нет...

Так, теперь шаг в сторону, два вперед, схватить автомат, вернуться к столу…

В глазах дрожащего жеребца плескался натуральный ужас. Вот уже и в воздухе чем-то запахло…

Интересно, до него довели отчет о произошедшем в библиотеке?

Должны были. Плох тот офицер, который не знает и не желает знать о возможностях вероятного противника. Так что в курсе того, на что способно огнестрельное оружие, он должен быть...

Или не должен? С этой-то их картонной армией в доспехах из золоченой жести только гей-парады охранять. Ну, или устраивать...

Я поднял автомат. Пора заканчивать со всей этой хуйнёй…

С негромким стуком приклад влепился в синюю гриву.

Бэйри коротко взвизгнула и вновь начала долбать меня вопросами:

— А обязательно его было убивать? Может, хотя бы не в моем кабинете? А ты будешь его жарить? Или варить? — со смесью страха и профессионального интереса спрашивала кобылка.

— Блин, да живой, он, живой! Скоро очухается! — раздраженно отмазался я.

Бэйри, хмыкнув, скрылась под столом и через пару секунд на ковер рядом со мной шлепнулась большая белая шкатулка с красным крестом.

Аптечка. Совсем как у нас...

— Ну и зачем это? — недоуменно спросил я.

Журналистка скорчила недовольную гримасу и, словно с дебилом говорила, ответила:

— Ну ему же помощь нужна будет…

Помощь, помощь… Это мне нужна будет помощь, потому что он жаловаться побежит!

Наговорит всякого… А ведь это я жаловаться должен! Все печеньки на него извел, блин.

Да и Сивира, сучка еще та оказалась. Блин, что же делать-то с ним?

Стоп! Есть идея!

— А есть?.. — я выразительно щелкнул пальцами по горлу.

— Что есть? — непонимающе переспросила кобылка.

Блин, эти лошадки обычных жестов не понимают! Хотя копытами по горлу щелкать довольно чревато.

— Водка, спирт, еще что-нибудь алкогольное… Только покрепче! — сбивчиво проговорил я.

Бэйри пожала плечами и выйдя из-за стола, пошла к шкафу.

Пока журналистка рылась на полках, я лихорадочно перебирал содержимое шкатулки.

Жаропонижающее — нахер.

Какая-то трава, пахнет вроде мятой — нахер.

Болеутоляющее — нахер.

Рвотное — нахер. Огурцов, блин, хватило!

Мочегонное, слабительное — а вот это в самый раз!

А это что? Успокоительное? “Забудьте неприятный день!”? Ну вообще просто заебись! Потому что этот день для одного рогоносца вышел ну очень неприятным!

— На, держи! Год в шкафу стояло! — сказала газетчица, протягивая бутылку с мутно-желтым содержимым, пахнущим клопами, и этикеткой, украшенной непонятной рогатой громадиной и надписью “Конь-Як”.

Блин, даже жалко такой продукт на этого утырка переводить, но деваться некуда!

Высыпав порошки в бутылку, взболтав её содержимое и приподняв переднюю часть капитана стражи, я зажал ему ладонью ноздри и сунул горлышко бутылки в открывшийся рот.

Буль, буль, буль…

Всю бутылку за минуту, без закуски и вообще не приходя в сознание? Блин, а ведь и правда военный!!

Так, теперь остались завершающие штрихи.

Аккуратно кладем табуретку на затылок единорога. Вот и кружечка нашлась…

Судя по усиливающемуся с каждой секундой урчанию и бульканию в животе капитана стражи, коктейль уже вовсю начал действовать. Адский оркестр в десять атмосфер компрессии готовился к выступлению...

Интересно, ковер после сегодняшних событий еще можно будет привести в приличный вид — или проще окажется сразу выкинуть? Хотя его уже давно выкидывать пора. По-моему, он старше меня...

Хотя магия же… Ети её душу!

Кружка с рассолом опустилась на ковер перед мордой единорога. Пустая бутылка отправилась на мощеную дорогу под окном.

Извини, капитан. Я не держу на тебя зла. Ты просто оказался не в то время и не в том месте…

Кстати, а кто меня сдал-то? Кто знал, я здесь окажусь?

Кабанов? Едва ли. Он слишком преданный. И тупой...

Пугачев? Не думаю. Ему и разборок с грифоном хватает. Впрочем, моя смерть станет для него праздником, который он будет отмечать каждый год. А то и по два раза...

Лисин? Нет, точно нет. По-моему ему уже на всё насрать. Чертовы кобылы!

Скоков? Этот хотел бы, но едва ли его кто-то будет слушать. Пьянь похлеще меня, блин.

Гамбургер? Не сомневаюсь, что при возможности он бы это сделал просто для того, чтобы я не мешал ему пить со Скоковым. Но куда именно я отправляюсь, он знать не мог.

Лизери? Это не в её интересах, ввиду предстоящей зачистки.

Сивира? Могла бы. Ехала в одном поезде со мной. Но видят ли ночью ночные пони? Должны бы… Хотя она могла бы меня тогда и просто перехватить по дороге…

Остается Бэйри. За полдня и непонятную часть ночи можно было много чего сделать. Но вряд ли она это будет устраивать после Чистого Сена…

Или будет? Ради жареного материала?

 — Скоро он очухается. И это… Короче — будет спрашивать, что да как — скажешь, мол что он пришел уже выпившим, нёс всякую херню потом упал на табуретку и заснул… Я сейчас вернусь, до сортира только сбегаю… — немного нервничая, сбивчиво поставил я задачу кобылке.

Бэйри, кажется, не обратила на меня внимания, ходя вокруг капитана и осматривая его со всех сторон.

Махнув рукой, я вышел из кабинета. В туалете никого не оказалось. Интересно, эти лошади вообще им пользуются или для прикола поставили? Ну там, магия и всё такое… А, не важно.

Мыло в туалете еще сильнее пахло яблоками. Да ёж вашу за ногу!

От меня теперь пахнет, как от колхозника какого-то. В смысле — яблоками, дерьмом и перегаром.

Дожил, блин…

76

— Видимо платят ей не шибко много… — буркнул я, осматривая небольшой деревянный домик, стоящий в конце улицы.

На улице было уже, мягко говоря, прохладно поэтому дальнейшие размышления о жаловании Сивиры, мне пришлось отложить на потом. Да и вообще, какая мне разница сколько ей тут башляют? Я к ней не взаймы брать пришел, а по заднице надавать!

Позаводила себе любовников, блин… А я то думал!

Приближаясь к двери, я всё пытался понять две вещи — кому из нас с капитаном рога наставили и откуда у Бэйри досье на половину города?

Если первое можно было выяснить только с помощью Сивиры, то второе…

Вымыв руки, а заодно и рожу, я отправился обратно в кабинет Бэйри, толкнул дверь и прошел внутрь.

На ковре под капитаном стражи расплывалось темное пятно.

Впрочем, журналистка не просто не переживала по поводу своего ковра, а искренне радовалась состоянию капитана стражи. О чем очень хорошо свидетельствовали всполохи фотовспышки.

Не обращая особого внимания на оживленную работницу пера и фотоаппарата, крутящуюся вокруг капитана, я прошел к своему стулу.

— Слушай, а ты случаем не знаешь где эта самая Сивира проживает? — как ни в чем не бывало обратился я к кобылке, садясь на своё место.

Раздался глухой звук падающей на ковер табуретки.

Я обернулся на звук.

Шайнинг Армор силился встать на ноги. Кружка, охваченная голубым ореолом, медленно плыла к его морде.

Давай, капитан, давай… Ты даже не представляешь, какое тебя ожидает наслаждение!

-Ууууэ!..

Вспышка! А ведь чувствуется репортерский опыт! Я бы вряд ли так момент поймал! Ну, хоть ноги вовремя убрал, а то берцы забрызгало бы…

-...эх!

Ноги единорога разъехались в стороны, и он осел в свежеобразовавшуюся лужу.

Вспышка!

Еще раз щелкнув фотоаппаратом и удовлетворенно хмыкнув, Бэйри прошла к своему столу. Шайнинг продолжал валяться на заблеванном ковре. Блин, кажется я переборщил.

Если он вспомнит, кто поставил его в такое положение и позволил сделать кучу фоток, то меня точно прикончит. И никакие автоматы мне уже не помогут. Подкараулит вечером в переулке и…

Хотя хер с ним! Захотел поревновать? Теперь и я поревную, козёл рогатый!

— На, держи! — прервала мои размышления кобылка, бросая на стол тоненькую картонную папку.

И хрен с ним. Мы, может, и не спецназовцы с ВДВшниками, но умеем побольше махры…

От этих мыслей мне стало заметно спокойнее.

Бедный Шайнинг… Его пьяная и блюющая рожа завтра окажется на первой полосе этой гребаной газеты. Или не окажется?

Кобылка аккуратно обошла лежащее на полу бесчувственное тело и принялась что-то дергать зубами в своем фотоаппарате, что висел у нее на боку. Интересно, на кнопку она тоже ртом нажимает? Хреново быть волшебной лошадкой… Хотя рогатым вроде пофигу, они и одной гребаной магией обходятся. Козлы…

Еще раз взглянув в сторону мирно спящего капитана стражи, я придвинул папку к себе. На обложке красовалась черно-белая фотография знакомой крылатой пони. Качество фотки было откровенно дерьмовым, но тем не менее оно позволяло понять что снимок был сделан достаточно давно. Уж слишком мелкой выглядела Сивира на фотографии.

Оторвав взгляд от серой мышки, очень любившей заводить любовников и вешать им на уши лапшу, я пробежался глазами по листу бумаги:

Сивира Хувс. Ночной пегас.

Дата рождения — 24.11.3039 от о.э.

Место рождения — Клифтхэг.

Место работы — Гвардия (“Золотая”)
Звание — Младший лейтенант (3059 от о.э.)
Должность — заместитель командира гвардии (Капитан Шайнинг Армор, 3058 — п.с.д.)
Рост в холке — 102 см. Тело — 145 см. Размах крыльев — 266 см.

Глаза темно-зеленые, грива синяя с белым.

Место проживания — Кантерлот, ул. Лунная, д 30. (3059 — п.с.д.)

Ох, ну нихуя себе! Это каким образом Бэйри умудрилась достать всю эту информацию? По помойкам, что ли, рылась или кадровый отдел грабанула? Всё чудесатее и чудесатее...

Хоть мне и нужен был лишь адрес Сивиры, но удержаться от прочтения всего остального я не смог и уже собирался спросить, а не заводила ли она такое досье на меня, но, решив, что лучше этого не видеть, уточнил лишь, какой сейчас год.

— Шестьдесят второй… Ладно, не отвлекай меня! У меня тут сенсация назревает… Сено! Куда я ту штуку подевала…. — раздраженно проговорила она, подойдя к шкафу и принявшись выкидывать оттуда всё содержимое.

Шестьдесят второй… Получается, что младлею двадцать три. На три года младше меня...

По полу покатилась странная хреновина размером с крупный огурец, раскрашенная в черные и белые кольца.

Я рефлекторно наступил на нее. Нефиг тут кататься, еще наступит кто и упадет...

Хреновина жалобно свистнула.

Бэйри мгновенно обернулась на звук.

-Эй, это всего лишь реквизит для съемок! И не надо на меня вот так вот смотреть!

Что еще за съемки, для которых нужен морской огурец? Все вокруг точно сошли с ума...

Проблевавшегося офицера ей не хватило… Черт, а эта чокнутая куда опасней, чем я думал! Так, при ней не напиваться ни в коем случае!

— Ох ёпт! — вскрикнул я, когда сообразил, что и сам незнамо сколько провалялся в её кабинете в полубессознательном состоянии.

Представив завтрашнюю газету с моим похмельным телом, я нервно сглотнул.

Впрочем, не думаю, что Бэйри на такое способна. Всё-таки она мне немного обязана после Чистого Сена. Во всяком случае, я на это надеюсь. Очень, блин, надеюсь!

Ладно, хрен с ним, один черт она мне не признается, так что просто будем верить в порядочность местной газеты.

— Ладно, ты тут развлекайся, а мне пора уже… — пробурчал я, вставая со стула и вешая вещмешок на спину.

Журналистка на секунду отвлеклась от своей аппаратуры и удивленно посмотрела на меня:

— Куда это ты собрался? Ты его со мной, что ли, оставишь!? А что, если он меня… — начала негодовать она, но меня это уже мало волновало:

— В шкаф его засунь или еще куда-нибудь. В крайнем случае — напишешь потом статью “Капитан стражи изнасиловал журналиста”… — проворчал я и, отвернувшись от кобылки, незаметно засунул папку и газету под китель.

Потом почитаю. Интересно же!

— А как же тот Древний в броне!? Я же в деле, ты забыл!? — обиженно закончила кобылка, уже позабыв про лежащего жеребца.

— Завтра, всё завтра…Слишком много сразу — вредно для здоровья, а уникальный материал у тебя уже всё равно есть. Заодно выяснишь, что там фирма такая и где находится. А то я уже не помню ни хрена… — добавил я, поднимая с пола пластину. Целёхонька, а ведь боялся, что разобьётся...

Блин, вот если бы она не сказала, я бы про нее и не вспомнил… Все мозги пропил, придурок!

— К Сивире своей собрался… — как-то слишком тихо проворчала журналистка и без особого энтузиазма вернулась к своим делам.

— Ладно, давай. И извини еще раз за ковер... — виновато добавил я, открывая дверь и выходя из кабинета.

Ответного прощания не последовало. Вместо него послышался лишь еще один щелчок фотоаппарата. Невоспитанная, блин…

Так или иначе, мне удалось более менее спокойно покинуть редакцию и двинуться на поиски нужной улицы. Местные уже переставали носить пиджаки и фраки с цилиндрами, заменяя их более теплыми вещами.

Впрочем, некоторые всё равно продолжали ходить лишь в шарфах с шапками.

Хотя мне было немного завидно. На улице дубак, а им похуй, а вот мне… Блин, ну почему я вечно забываю про бушлаты!? Так можно и воспаление подхватить!

Надеюсь что Рэрити всё же выполнила заказ Лиры на зимнюю одежду. А то, если еще и бойцы заболеют, будет уже совсем не смешно. Чем мне их лечить-то!? Водкой, что ли?

Стараясь не подавать виду, что мне, мягко говоря, несколько прохладно, я вышел на нужную мне Лунную улицу. Благо указателей было понатыкано, везде где только можно.

Повсюду сновали прохожие, то и дело подозрительно косившиеся на меня. Правда, здесь они были немного необычными. Видимо у них тоже есть какое-то подобие национальностей, потому что здесь я видел лишь “мышей”.

Некоторые из них были не серого и даже не черного, а натурально белого цвета. На удивление, они показались мне довольно симпатичными.

Ну, примерно как йоркширские терьеры, или типа того…

Не обращая внимания на косые взгляды в свою сторону, я пошел вдоль улицы. Она была не очень-то большая, если сравнивать с остальным городом, но тем не менее тут присутствовало всё, что было нужно. Магазины, парикмахерские, мастерские, из которых были слышны удары молотков.

Интересно, тут никого не напрягает подобное соседство? Вроде уже вечер, а эти чокнутые на всю округу долбят… Ладно, не мое дело.

Нужный мне дом наконец обнаружился в конце улицы. Красотой и роскошью он не блистал, но и не разваливался. Так себе, моя казарма получше будет.

Озвучив свои мысли, я приблизился к входной двери и постучал.

Надеюсь, она дома, а не на службе или еще где шарится…

— Сено, кого там еще принесло… — донеслось из дома чье-то злобное бормотание.

Нормально она гостей приветствует, блин. Вежливость так и прет, только успевай затыкать…

Дверь распахнулась, и передо мной оказалась знакомая серая мордочка, просто излучающая раздражение и недовольство.

Впрочем, когда она поняла, кто перед ней стоит, её раздражение мгновенно сменила ненависть. На секунду показалось, что она меня прибьет.

— Ты!? — выдохнула Сивира, видимо пытаясь сообразить чем бы потяжелее меня стукнуть.

— А ты что, начальника своего ждала, да!? — быстро перешел я в контратаку.

Младлей удивленно уставилась на меня и сделала самый непонимающий вид из всех что я видел. Даже злобно сопеть перестала. Забыла, наверное...

— Дай пройти, замерз уже пиздец как… — проворчал я и, нагло отпихнув “мышку”, шагнул внутрь.

— Какого… — попыталась возмутиться она, но осеклась, когда я громко хлопнул дверью.

— Это я, блять, спрашивать должен, какого хуя!? Шайнинга тебе не хватило, так ты еще и меня захомутать решила!? Или наоборот!? Нет, я всё понимаю, но это уже пиздец! — проорал я, еле сдерживаясь, чтобы не залепить кобылке по её изумленной морде.

Бить баб — это, конечно, нехорошо, зато приятно и обычно безопасно. К тому же — я имею на это полное моральное право. Она мне изменяла! Или она капитану изменяла? Блин, запутался…

— Откуда ты… — вновь открыла она рот, но я опять её прервал.

— Откуда надо! Этот мудак мне сегодня чуть пиздюлей не навешал! На почве ревности, мать её… — добавил я и замолчал, чтобы немного успокоится.

Не хватало еще и вправду до мордобоя довести…Выдохнув, я продолжил говорить, но уже более спокойно:

— Слушай, мне похрен, каким именно местом ты заслужила свое место в гвардии, но не…

Сивира взвилась на дыбы. Я попытался отшатнуться, но встретился затылком с какими-то полками. Сверху посыпались жестяные коробки.

Ай бля! Прямо в лоб! Чертов сахар!..

— Не смей! Слышишь!? Не смей говорить мне, что я заработала своё звание крупом!!! Тупой ты ублюдок! Да я всю жизнь горбатилась ради этого! Ты меня слышишь, тварь поганая!? — злобно прошипела младлей, угрожающе расправив крылья.

Видимо, её это здорово задело. Блин, да меня тоже задело, сахарницей!

Горбатилась она. Ага, не покладая хвост...

Сначала лезет под кого попало, а потом еще и права качает!? Да я ей…

— Ох Селестия… Дискордово семя, извини, я не хотела! Я сейчас... — Сивира вдруг резко сменила гнев на милость и быстро ускакала куда-то вглубь дома.

— Ну охуеть теперь… — буркнул я.

Сначала избила, а теперь извиняется? Она вообще нормальная или как? Сволочь…

— Иди сюда! — раздался голос младлея откуда-то с конца коридора.

Пришлось подчиниться, несмотря на труднопреодолимое желание выкрикнуть ей что-нибудь матерное в ответ. Ну не стоять же в коридоре с рассеченным лбом!?

Пройдя по коридору, я оказался в каком-то подобии гостиной. Сивира сидела на маленьком диване и копалась в какой-то шкатулке.

Аптечка. Блин, уже вторая за сегодня. Везет…

— Давай садись… Садись, кому сказала!? — буквально приказала мне младлей, когда заметила что я неуверенно мнусь на пороге.

Она мне лоб обрабатывать собирается? Ну в принципе да, больше же нечего...

Немного помешкав и закурив, я аккуратно присел на диван.

— Свой дом ты уже прокурил, теперь и мой собрался!? А, ну его к Сомбриной бабушке… — махнула копытом Сивира и, расправив одно крыло, взяла им влажную ватку..

— Вытащи сигарету и не дергайся! — добавила она с подсаживаясь поближе ко мне.

Затянувшись я вытащил сигарету из зубов и повернулся лицом к младлею, позволив ей тыкать ваткой в мою многострадальную физиономию.

— Да не дыши на меня! Фу, как ты это куришь… — возмущенно проговорила младлей и закашлялась.

— Потерпишь, блин. — сквозь зубы буркнул я, не шевелясь.

Сивира удивленно взглянула на меня, но тем не менее продолжила тыкать ватой мне в харю.

Жжется, блин…

— Лукин, какого сена с тобой происходит? Что Шайнинг тебе наговорил? Что мы с ним любовники? — спокойно спросила кобылка, пристально смотря мне в глаза.

— Ну типа того… — ответил я, соображая, что где-то накосячил.

Блин, а ведь он такого не говорил! Он только сказал, что они по пьяни разок, да и всё. Черт, по-моему, я круто облажался!

— Не думаю что капитан мог заявить такое… Напридумывал себе всякого, да? Ох, Лукин… Между прочим, это я на тебя злиться должна! — обиженно закончила младлей и наконец убрала своё крыло от моей рожи.

— Это еще с какого черта? И да, ничего я не придумывал. Он сам сказал, что вы с ним… — чувствуя, что краснею, начал было оправдываться я, но серая пони лишь покачала головой и спокойно прервала меня:

— Один раз и то под градусом...- точь-в-точь повторила она слова капитана и, положив ватку на стол, достала из аптечки пластырь.

— Откуда ты… — хотел было удивиться я, но “мышка” опять не дала мне закончить.

— Ну да, было у нас с ним… Я же практические занятия у него проходила. Была его личной курсанткой. Ну вот, на выпуске мы решили отметить и… Ничего серьезного, давно было. — тряхнув головой, закончила младлей и резко хлопнула меня крылом по лбу.

— Ёпт! — тихонько проскулил я, скорее от неожиданности, чем от боли.

— Готово! — заключила она, после того как еще раз глянула на наклеенный пластырь

Я взглянул на Сивиру. Кобылка спокойно закрыла аптечку и, встав с дивана, молча понесла её куда-то в другую комнату.

Оставшись ненадолго один, я немного осмотрелся.

Комната как комната, ничего особенного. Диван, стол, ковер да хреново сложенная печка с вяло горящими поленьями. Видимо, отопления у неё в доме нет…

Блин, а у меня-то есть!?

— Так… А теперь расскажи-ка мне, почему ты так быстро умотал в Кантерлот и зачем подослал ко мне ту ненормальную? — слишком уж тихо и дружелюбно произнесла Сивира, возвращаясь в гостиную и присаживаясь на диван.

— Ну… Твайлайт помочь… Я же в записке написал! — попытался выкрутиться я, но младлей лишь продемонстрировала свою “милую” улыбку.

— Если бы не эта бумажка с твоей писаниной и данными о каком-то вашем оружии, я бы тебя уже убила… — тихо закончила она, не переставая улыбаться.

Мне стало немного не по себе. Странно, это ведь вроде я пришел к ней отношения выяснять, а сижу тут, как в приемной комбрига.

Сивира продолжала показывать свои белые зубы, но что-то мне подсказывало что эта улыбка ничего хорошего мне не принесет…

Твою же мать!

77

— Да ты в своем уме!? — негодующе проговорила Сивира, уже в который раз разглядывая пластинку.

— Вот поэтому-то, я и не хотел тебе ничего говорить… — раздраженно буркнул я, закуривая уже четвертую сигарету за прошедший час.

Младлею, мягко говоря, не понравилась моя затея встретится с этим мудаком в броне. Еще больше ей не понравилось то, что я вроде как должен его убить… Мои клятвенные заверения и обещания всего лишь поговорить с ним и выяснить что, как и откуда, не особо подействовали.

— Никуда ты не поедешь. И твоя журналистка, кстати, тоже. Завтра утром пойдем к принцессам, уж они-то что нибудь придумают. — заключила кобылка, проигнорировав мои слова.

Вот ведь зараза! Так и знал, что не нужно ей говорить! Хотя, если бы не сказал, то царапиной на лбу точно бы не отделался…

— Блять, младлей, хрен ли эти твои принцессы придумают!? Своих цветастых гомиков в доспехах пошлют? Очень поможет, этому чудику как раз мишени в тир нужны… А может, они еще и крылья для Сэйли забабахают, а? Не тупи, блин. — выпалил я, раздраженный тем, что эта крылатая дрянь думает, что может решать за меня.

Сивира открыла было рот, чтобы сказать всё, что думает о моих манерах, но не найдя нужных слов, лишь буркнула после небольшой паузы:

— Я лейтенант уже…

— В смысле? — удивленно переспросил я.

Кобылка вновь повернулась мордочкой ко мне и, широко улыбнувшись, важно произнесла:

— Я теперь лейтенант гвардии Эквестрии! Так что забудь про своих младлеев… Б-р-р, никогда не нравилось это слово. — почти что шепотом добавила она поежившись.

— Поздравляю… — тихо сказал я.

От этой новости мне стало как-то не по себе. Нет, не то что бы я завидовал и всё такое, но…

Блин, я завидовал! Для офицера новое звание — это как для священника приход Христа на землю. И мне никаких новых званий не видать…

Блин, а ведь когда-нибудь она и старшего получит, и что тогда? Я стану ей воинское приветствие выполнять и обращаться по форме!? Да ну нахуй!

— Спасибо. Я сегодня как раз тебя по всем кабакам искала, думала отметить вместе… — смущенно пояснила лейтенант, рассматривая свои копыта.

Вот, значит, как… Блин, что-то меня опять не туда несет, напридумывал себе всякого! Да она же хренова лошадь! И насрать, какое у нее звание!

Ну я же не стоял по стойке перед, скажем, полковниками юридической службы? Или ментами? Блин, да она даже не в армии служит, а в какой-то херне с разноцветными конями!

— Что задумался? Завидуешь? — весело спросила “мышь” и рассмеялась собственной “шутке”.

— Ага щаз-з! Было бы чему, блин. — немного обиженно буркнул я, но быстро спохватился, что выгляжу как плаксивая школьница, и добавил, стараясь выдавить из себя улыбку:

— Ладно, хрен бы с ним. Давай обмоем это дело, что ли, а то, что мы сидим?

Кобылка непонимающе взглянула на меня и переспросила:

— Не поняла, что обмоем? Какое еще дело ты мыть собрался!? — с напором произнесла она, явно думая о чем-то нехорошем.

— Звездочки, блин, обмоем. Ёлки-палки, да что ты за офицер такой, раз таких простых вещей не знаешь? — решил я немного её поддеть.

И видимо добился своего.

Сивира опять выдала своё фирменное выражение морды. Надула щеки, блеснула глазами и изо всех сил старалась делать вид что ничего не случилось.

Как ребенок прямо! Лейтенант… Рассмешили, блин!

— Конечно знаю! Не надо держать меня за дуру! — не моргнув глазом, соврала она и, быстро вскочив с дивана, пошла в коридор к входной двери.

— Что расселся!? Мы отмечать пойдем или как? — выкрикнула она уже из прихожей.

Раскомандовалась, блин...

Представив, сколько сейчас градусов на улице, я невольно поежился и сунул пластинку в карман. Подхватить пневмонию или бронхит мне не шибко хотелось, но не обламывать же Сивиру? Новое звание и всё такое… Ну надо же сводить её в какой-нибудь кабак, воинским традициям обучить?

Мужик я или не очень? Хотя если яйца отморожу, то буду не очень… Еще как не очень, блин.

— Ну где ты там!? — донеслось ворчание серой кобылки из коридора.

— Да иду, иду… — буркнул я, поправляя автомат на плече и двигаясь в сторону прихожей.

Млад… Тьфу, лейтенант уже успела одеть какое-то подобие военной формы зимнего образца. Ну, это по-ихнему военная форма, а если по нормальному — черный железный доспех. Причем закрывал он лишь лоб да часть шеи и спины. Видимо, чтобы было удобней при капитуляции противнику жопу подставлять...

— Отличная форма… — буркнул я, глядя как кобылка обувает свои черные накопытники.

Сивира не отвлеклась от своей обуви для того, чтобы смерить меня недовольным взглядом.

— Очень смешно, на свою посмотри, зелененький! — огрызнулась она, видимо, обидившись на мой комментарий.

— Зато жопой на всю округу не свечу… — тихо проворчал я и, вспомнив о Сивириной форме, добавил:

— Были и другие. Оказалось, что здорово сокращают жизнь. Кстати, я тебе сюрприз приготовил.

Лейтенант хмыкнула и надев последний накопытник, обратилась ко мне:

— Что еще за сюрприз? — невинным тоном спросила она, стараясь скрыть интерес.

Получилось не очень.

— Увидишь...

Еще до моего отъезда Лира получила просьбу заказать у Рэрити парадку под размер Сивиры. Вот только забыл объяснить единорожке, как именно должна выглядеть форма.

Блин, что она там сшила-то!? Что-то мне стрёмно…

Пока Сивира закрывала чугунную дверку печки с догоревшими углями, я лишь тупо стоял и рассматривал пачку сигарет марки “Воронеж”. Согласно надписи на обороте, этот самый “Воронеж” являлся какой-то там станцией и ему уже сто сорок лет…

Блин, что-то мне подсказывает, что это вовсе не метеорологическая станция! Твою мать, когда же война случилась?

— Ну что, пойдем? — прервал мои размышления голос серой пони.

— Пошли… Погоди, а куда? — немного смущенно спросил я у Сивиры и замер, открыв дверь.

Блин, пригласил на, вроде как, свиданку и еще спрашиваешь, куда вести. Охуенный ты кавалер, лейтенант.

Лейтенант высокомерно смерила меня взглядом и, издав короткий смешок, прошла на улицу.

— Ладно, пошли, покажу тут одно местечко… Только не особо там выпендривайся. Ночные пегасы этого не любят, знаешь ли. — с важным видом закончила она и, подождав когда я последую за ней, заперла дверь и двинула по улице.

— Передай этим своим пегасам, что мне глубоко похуй на их проблемы… — сердито проворчал я, глядя на случайных прохожих, что уж слишком сильно косились на нас с кобылкой.

Сивира фыркнула и, не поворачиваясь ко мне, как-то грустно произнесла:

— Злой ты…

Это я-то злой!? И кто мне это говорит? Говорящая, блин, лошадь, что распидорасила мне пол-лица при первой встрече!?

— Хороший, плохой… Главное у кого ружье! То есть автомат… — процитировал я фразу из фильма своей юности.

Блин, хороший фильм, жалко, что я больше его никогда не увижу…

— И это, по-твоему, нормально? Ну, я про то, как ты себя ведешь? Это тебе не твоя страна, между прочим! Да и можно подумать, что у вас всё решалось только с помощью оружия… — после недолгой паузы прочитала она мораль.

Можно подумать, что у вас иначе… Несчастная глупая кобылка, ну неужели их в училище вообще нихрена не учили? Военная блин.

Я положил руку на её голову и легонько потрепал синюю гриву.

— Так везде и всегда, понимаешь? Кто сильнее — тот и прав, и точка. Как бы грустно это не звучало… — тихим голосом проговорил я, не прекращая гладить лейтенанта на ходу.

— Неправда! Принцессы вовсе не такие, и не надо ровнять Эквестрию с твоим миром! Мы… — начала было негодовать серая пони, но меня это не сильно волновало.

— Хочешь я расскажу тебе кое-что про твоих ненаглядных принцесс? — таким же тихим и немного отстраненным тоном, спросил я у кобылки убрав руку с её головы.

Сивира раздраженно уставилась на меня, но тем не менее не сумев перебороть своё любопытство, кивнула:

— И что же такое ты знаешь? — как-то настороженно сказал она внимательно смотря на меня.

Честно говоря, я понимал, что не стоит разрушать её веру в принцесс и говорить правду о том, каким же образом встает и опускается солнце и кому принадлежат Луна со звездами.

Немного детская наивность Сивиры забавляла меня. Она была даже милой, но верить во всю эту дурь…

Блин, меня это бесило! Если откровенно, ненавижу тех, кто верит во всякую херню, по типу той что показывали в передачах типа “Необъяснимое, невероятное и в-жопу-не-впихуемое”! А верить в то что какие-то лошади-мутанты двигают солнце и звёзды… Ну это вообще пиздец!

— Как ты думаешь, почему заходит и восходит солнце? А Луна? А откуда на небе звезды? — спокойно спросил я у кобылки, явно не понимавшей, к чему я клоню.

— Так это же принцессы! Селестия повелевает солнцем, а Луна, звездами и… — начала было она объяснять усталым голосом, но я прервал её:

— Хуйня! Ты вообще знаешь, что такое солнце? А Луна? Ты знаешь, что это наша планета вокруг солнца вращается, а не наоборот? И тебе не приходило в голову, что в моё время восходы и заходы были те же, а принцесс еще не водилось!?

Серая пони отвернулась от меня и теперь сосредоточено рассматривала вымощенную дорогу. Судя по поникшим ушам и отсутствию оскорблений с её стороны, мои слова её здорово озадачили. И расстроили...

А может — зря я всё это? Ну верит она во всякую херню, а я вот так сразу, да еще и с матом… В конце концов, у них тут культ личности похлеще, чем у “Отца народов”, так почему бы и не верить что ихняя Селестия солнце туда-сюда таскает?

— Слушай, я не хотел так резко, но… Блин, ну пойми с точки зрения человека, вся эта бредятина с Луной и Солнцем, выглядит как… Ну ты поняла... — после затянувшейся паузы спокойно проговорил я, внимательно следя за реакцией Сивиры.

— То есть ты хочешь сказать, что они врут нам? — спросила лейтенант и резко повернула голову в мою сторону.

— Отвечай! — вскрикнула она, явно не силах сдерживать эмоции.

Черт, ну ни хрена себе им тут мозги моют! Блин, может эту Селестию к нам в войска определить? Уж что-то, а лапшу вешать она умеет грамотно.

— Пиздят как радио. — подтвердил я свои слова.

Кобылка еще пару секунд пристально смотрела мне в глаза — видимо, пытаясь понять, правду ли я сказал или так, поприкалываться решил, — но сообразив, что всё, сказанное мной, не враньё, молча отвернулась.

Я уже не обращал внимания на прохожих, что удивленно пялились на меня. Мой взгляд был прикован к Сивире и к её реакции на, так сказать, истину.

Похоже, что у нее в башке всё перевернулось. Еще бы, с детства их пичкают всякой белибердой о всемогуществе и божественности принцесс, а тут оказывается, что эти самые божества — не более чем ряженные лошади. Жертвы радиации, мать их!

— Ты ведь считаешь нас второсортными? — тихонько пропищала серая пони, всё так же рассматривая мощенную дорогу перед собой.

Второсортными? Да я вас вообще говном считаю, если откровенно! Искусственно созданным, волшебным и не приспособленным к жизни говно.

Но вслух я сказал немного иное:

— С чего ты это… — попытался соврать я, но Сивира не повелась.

— Не ври мне! Я прекрасно вижу как ты смотришь на всех! Ну да, тебе-то хорошо! Древние-то не были рождены в результате ошибки… — уже ничуть не сдерживаясь, кричала Сивира, остановившись на дороге и злобно глядя мне в лицо.

Ёпт, да у нее истерика! Никогда не хотел иметь дело с безумными бабами, а тут вообще жопа. Истеричная кобылка… Блин, по-моему, это у нее серьезно.

— Тебе ведь приятно, да!? Приятно чувствовать свое превосходство!? Да тебе плевать на всех! Будь у тебя хоть один шанс, ты бы всю Эквестрию променял на свой мир! Даже меня! Гребаное сено, да я для тебя всего лишь говорящая зверушка! Дура, о чем я только думала… — вдоволь наоравшись, запричитала лейтенант, повернувшись ко мне задницей.

Зверушка, блин… Да я чуть не рехнулся, пока пытался заставить себя признать, что эта гребаная лошадь мне не безразлична, а она меня обвиняет в… Ну скотина!

— Э-э-э… — только и смог выдавить я из себя, глядя вслед медленно удаляющейся кобылке.

— А я-то думала — домик там, Сэйли…Может, и поженимся по-тихому… Дура! — продолжала бубнить какую-то херню себе под нос Сивира, бредя в сторону своего дома.

Блин, да что с ней!? Думала она там, овца!

— У тебя месячные или как!? Что за хуйню ты тут наговорила!? — сказал я, догнав кобылку и еле сдерживаясь, чтобы не дать ей пинка.

— Лукин, не надо, я понимаю… Нет, правда понимаю, это ведь как с тараканом встречаться. Не… — начала канючить она с жутко плаксивой мордой, но её самобичевание прервала звонкая оплеуха.

Ну вот, не сдержался…

— Ты чего!? — резко воскликнула “мышь”, изумленно вытаращив глаза и потирая щеку.

— Хорош мне тут истерики закатывать, повышение отмечать идем, а ты… Блин, я понимаю, что тебе тяжело признать, как оно на самом деле, но не настолько же!? — возмущенно затараторил я, активно жестикулируя руками.

Сивира молча слушала, но изумления на её мордочке уже не наблюдалось. Она лишь понуро опустила голову и ждала пока я закончу свою тираду.

Блин, заебала!

Замолчав и презрительно фыркнув, я достал сигареты и закурил.

— Я пойду… — буркнула Сивира и уже сделала несколько шагов, но я бесцеремонно дернул её за синий хвост.

Взвизгнув, она подбросила в воздух задние ноги. Выдернув хвост из пальцев, Сивира обернулась и злобно уставилась на меня — видимо, примеряясь, куда бы побольнее ударить.

Но меня это уже не волновало. Настала моя очередь устраивать истерики.

— Мне насрать вас всех! На принцесс насрать, на Луну, на звезды и прочую хуйню! На Твайлайт насрать и на Бэйри… Блять, да вертел я всю эту вашу Эквестрию на одном месте! Но на тебя-то мне не насрать! Довольна, да!? Охуенно же… Блять. — обиженно добавил я, крепко затягиваясь сигаретой и уже не смотря на эту серую дуру в дебильной броне.

— Ты… Что!? — только и выдохнула лейтенант, удивленно таращась на меня и не решаясь пошевелиться.

По-моему, я ей только что в любви признался… Блин, вот ведь тянет меня на всякие подвиги. Черт, а ведь я еще и не выпил…

А похрен, поздно уже морозиться и отнекиваться, сказал и сказал. Ебись оно всё конем!

— То самое, блин. Всё! Нахер всё это! Веди меня в свой кабак, а то у меня сейчас яйца отмерзнут… Иди давай, чего встала!? — проворчал я.

Сивира, чуть помедлив, послушно повернулась и медленно повела меня к цели нашего похода, молча цокая накопытниками по дороге.

Отвлекшись от созерцания сине-белой гривы, я оглянулся и обнаружил, что большая часть пони вокруг, остановившись, тупо пялятся на нас, опасливо перешептываясь.

— Пидарасы… — буркнул я и, выбросив бычок, вставил в рот новую сигарету.

Блин, такими темпами я скоро рак заработаю…

78

— Лира! Лира я, а не Сивира, запомнишь ты уже наконец или нет!? — раздраженно проговорила кобылка, уже уставшая повторять одно и то же.

Валентин пожал огромными плечами. Он искренне недоумевал, почему эту аквамариновую пони так сильно беспокоит, каким именно именем он её называет?.

— Да какая разница? Ты чай-то пей, а то остынет... — безразлично переключился ящер на свою “больную” тему.

Единорожка лишь безразлично махнула копытом и отхлебнула немного чая из своей фарфоровой чашки. Хоть ей и не хотелось это признавать, но, несмотря на всю свою странность и даже безумность, в чае этот дракон явно разбирался. Об этом свидетельствовал тот факт, что он уже последние три часа только о нем и говорил...

Поставив чашку обратно на поднос и уже не обращая внимания на поток слов, исходящий от огромной рептилии, Лира повернула голову в сторону здоровенной кучи сокровищ, возле которой с интересом копалась Сэйли.

Трехногой пони сразу приглянулась эта гора драгоценностей и, быстро выпив свою порцию чая, она уже несколько часов ошивалась возле нее. Что она там рассматривала и откапывала, единорожка не особо интересовалась.
“На сегодня ей и так приключений хватило, пускай делает что хочет...” — немного обеспокоенно подумала кобылка, глядя на свою подопечную.

— А давай я тоже не буду тебя слушать и стану глазеть на круп вон той мелкой? — обиженно проговорил Валентин, заметив что его тираду о превосходстве зеленого чая над черным никто не слушал.

— А? Да извини, отвлеклась… — поспешно извинилась кобылка, повернувшись обратно к дракону.

— Так ты тут живешь… Странно, мне казалось, что здесь алмазные псы были… — задумчиво протянула она, аккуратно отхлебнув из своей чашки.

Ящер чуть задумался и, почесав здоровенную голову, воскликнул:

— А, да! Пёсики жили, точно! — подтвердил он предположение кобылки.

— И где они теперь? — осторожно сказала единорожка, хотя уже знала ответ.

— Дык сожрал! Да ну, знаешь, какие они надоедливые? Тявкают, скулят, да еще вон ту кучу барахла спереть пытались! На вкус не очень, но если варить часов шесть, предварительно хорошенько отбив… — мечтательно закончил дракон и погрузился в свои кулинарные воспоминания, отчего Лиру передернуло.

Нет, она, конечно жила с людьми, и уже более-менее смирилась с тем фактом, что они едят мясо, но это… Так вот просто говорить о том, как правильно отбивать и варить живых существ… У единорожки от подобного ноги подгибались.
“Так, спокойно… Он ведь дракон, для них это нормально.” — попыталась успокоить себя кобылка, но получилось не очень.

— Я не очень-то и дракон, если честно. — хмыкнул ящер, прервав мысли Лиры и вогнав её в ступор.

— Скорее что-то непонятное… Ну да, выгляжу как дракон, даже крылья есть, но вот… Не хочу хвастаться, но все драконы по сравнению со мной — это как пудели рядом с волкодавами. Вроде тоже собаки, но не очень-то… — продолжил он свои размышления насчет своей расовой принадлежности, но его перебили:

— Ты читаешь мои мысли!? — выйдя из ступора, вскрикнула кобылка, да так, что даже Сэйли отвлеклась от разглядывания золотой шкатулки и с интересом уставилась в их сторону.

Валентин взглянул на кобылку непонимающим взглядом и буркнул:

— Ну да. Не то что бы читаю, скорее чувствую… Тебя это смущает? Хотите поговорить об этом? — важным голосом закончил здоровяк странной фразой и скрестил лапы на животе.

— Нет, не очень… — опасливо протянула Лира, срочно “забывая” все свои личные мысли.

Дракон ехидно улыбнулся, глядя на стушевавшуюся единорожку, и, отхлебнув чая из своей бочки, вдруг вспомнил про Сэйли.

— И чего ты в этой дряни копаешься? Голодная, что ли? Так они же старые и... Ох, точно! Тебя ведь не кормили! — Валентин, вскочив на задние лапы, быстрым шагом устремился в один из многочисленных тоннелей пещеры.

— П-погод-ди, т-ы к-к-куда!? — воскликнула пони в военной форме, запинаясь от небольшого землетрясения, вызванного перемещениями многотонной туши.

Но ответа не последовало. Вместо него из тоннеля слышались лишь грохот и звуки снимающегося железа, словно кто-то железнодорожные вагоны ронял.

С трудом переборов своё любопытство и решив, что выяснять источник этих ужасных звуков не стоит, Лира осторожно отпила из своей чашки и продолжила настороженно наблюдать за тоннелем, в котором скрылся Валентин.

— Ага, попалась, гидра мирового империализма! — послышался торжествующий голос гиганта и спустя секунду тот показался из тоннеля с каким-то длинным шлангом в лапах.

Когда дракон подошел поближе, Лира со смесью страха и восхищения обнаружила, что этот “шланг” на самом деле является одной из голов уже мертвой гидры.

— Сейчас дядя Валя всех накормит! — веселым тоном пробурчал дракон и, подняв шею гидры на вытянутой лапе, дохнул на нее мощной струей пламени.

Что Лира, что Сэйли не решались пошевелиться и, как кролики на удава, молча смотрели, как ящер с важным видом одними лишь когтями разделывает мгновенно закоптившуюся гидру.

— Так… Рожок, это тебе! — громко сказал дракон и положил перед единорожкой кусок мяса размером с неё саму.

— Э-э… Я не… — попыталась было возразить аквамариновая пони, но крылатое чудище не обратило внимания на её писк.

— Та-ак, а самое вкусное у нас — для дочки сварливого лейтенанта! Что, папка-то не кормит поди, да? — участливо поинтересовался Валентин, приближаясь к Сэйли с куском закоптившейся гидры в лапах.

Трехногая кобылка со смесью страха и отвращения посмотрела на кусок мяса и, скорчив презрительную гримасу, вежливо отказалась:

— Нет, спасибо, я не голодна… — закончила она и поспешно отвернулась, стараясь не смотреть на столь ненавистную ей пищу.

Копченая гидра пробуждала в маленькой пони воспоминания о недавних событиях, из-за которых она, собственно, и оказалась в Понивилле. Даже осознание того, что это не мясо пони, не особо не помогало кобылке сдерживать рвотные позывы и дрожь в коленках.

Но Валентин не отступал:

— Да ладно тебе, вкусная же! Подумаешь, родителей сожрали, тоже мне невидаль! Что же теперь, совсем не есть ничего? — продолжил он приставать к Сэйли, не обращая внимания на шиканье Лиры.

— Что!? — яростно вскрикнула кобылка, резко повернувшись к древнему ящеру и глядя прямо ему в глаза.

— Ну да, лейтенант мне рассказывал про то, что было там с тобой в подвале. А что, не должен был? — с интересом спросил Валентин, видимо не понимая причину резкого изменения в поведении кобылки.

Сэйли продолжала молча таращиться на дракона полным ненависти и обиды взглядом. Нет, она, конечно, понимала что с точки зрения Валентина в этом и правда не было ничего особенного. Но это-то и больше всего бесило кобылку.

— Ой, вот только не надо мне тут злых глазок и насупленых носиков, я уже старый для этого… Если ты так не любишь мясо, то как же ты живешь с людьми? Между прочим, они тоже мясо едят и когда лейтенант последний раз был у меня, то унес с собой здо-о-оровенный такой кусок мантикоры! — проговорил гигант, размахивая лапами, пытаясь показать, насколько здоровенным был тот кусок мяса.

— Что-о? — только и смогла выдавить Сэйли, изумленная и напуганная словами Валентина.
“Неужели и они тоже? А может, они специально меня держат? А ведь дядя Вова не просто так меня откармливает… Ох, Селестия милосердная!” — с ужасом думала кобылка, вспоминая, что капрал уж слишком сильно озабочен её питанием.

— Прекрати немедленно! — наконец не выдержала Лира и вскочила на ноги, едва не разбив фарфоровую чашку.

Валентин, недовольно фыркнув, молча отправился обратно в свой тоннель.

Строго посмотрев на огромную спину рептилии, скрывшуюся в темноте прохода, кобылка медленно приблизилась к Сэйли. Белая пони, кажется, даже не заметила подошедшую единорожку и продолжала самозабвенно жевать нижнюю губу уставившись тупым взглядом себе под ноги.

— Не слушай его, видишь, он ведь не… — начала Лира успокаивать кобылку, но Сэйли резко перебила её:

— Это правда!? — выкрикнула она, прямо в лицо аквамариновой пони, заставив её смутится и опустить голову.

Шли минуты, но Лира и не думала отвечать на вопрос кобылки. Ей хотелось соврать, сказать что люди вовсе не едят мясо и вообще — Валентин сумасшедший, древний дракон, что его слушать? Но единорожка боялась что Сэйли не поверит в её ложь. Она боялась что кобылка перестанет ей доверять.

— Отвечай! — всё так же резко выкрикнула та, когда пауза слишком уж затянулась.

— Да, правда… — виновато выдавила пони в военной форме, не поднимая головы.

Лира до конца надеялась, что белая пони никогда не узнает о всеядности людей. Она была слишком хорошо наслышана о событиях в Чистом Сене, чтобы не понимать причин, по которым кобылке не стоило этого знать. Но продолжать умалчивать этот факт было уже поздно.

Дрожь в коленках усилилась. Сэйли не в силах говорить, молча отвернулась и плюхнулась на круп, стараясь унять бешено колотящееся сердце.
“Они такие же! Такие же!!! Как я могла им верить!? Дура, дура, дура!” — с бешеной скоростью проносились мысли в голове у кобылки. Но её панику прервал знакомый низкий голос Валентина.

— Ну и чего? Жрут, не жрут… Я вот вообще жру всё подряд — и ничего, как видишь. Прекрасно себя чувствую, если интересно... — пробубнил дракон, стоя за Сэйли.

Лира вновь попыталась заставить ящера замолчать, но он лишь бесцеремонно отпихнул её в сторону и аккуратно повернул маленькую пони мордой к себе.

— На, пожуй! — веселым голосом сказал он, чуть ли не насильно засовывая в рот Сэйли какие-то грибы.

Белая пони в ужасе отшатнулась, чем вызвала у дракона короткий смешок.

— Да не мясо это, не боись… — буркнул он.

— Не хочу… — сквозь зубы сказала Сэйли, просто излучая ненависть к дракону.

Казалось, еще чуть-чуть — и кобылка накинется на огромного ящера, несмотря на разницу в размерах.

— Да не сожрут они тебя! Хватит уже дурить! — раздраженно продолжил Валентин не обращая внимания на тычки Лиры в свою спину.

— Между прочим, лейтенант только о тебе и трындел, всё переживал, что ты будешь его бояться из-за этого! — не моргнув глазом, соврал дракон, и снова протянул Сэйли грибы.

Кажется слова ящера подействовали на кобылку. Она перестала скрежетать зубами и забавно фыркать, а лишь с интересом взглянула на Валентина.

— Запомни, пони жру тут только я, и если ты сейчас не возьмешь эти плоды моих пещерных плантаций, то одной трехногой кобылой станет меньше. — тихо проговорил дракон — наверное, сам не понимая, шутит он или и вправду сейчас кого нибудь сожрет.

Он вообще редко отдавал отчет своим действиям, считая что самоконтроль — это жутко скучно.

Сэйли неуверенно покосилась сначала на дракона, затем на грибы и нехотя приблизилась к протянутой к ней лапе.

— И вообще, всеядность лейтенанта — это последнее о чем нужно переживать… — задумчиво протянул Валя и, взяв из кучи сокровищ, какой-то золотой поднос, вывалил на него грибы.

— Ладно. ешь, а мне тут еще с кое-кем встретится надо будет… — многозначительно проговорил дракон и, поставив поднос перед кобылкой, развернулся и медленно побрел к свой бочке с чаем.

Пока Сэйли опасливо разглядывала поднос с грибами и не решалась наконец попробовать угощение, Валентин быстро опустошил бочку, небрежно забросил её в конец пещеры, и обратился к единорожке:

— Где выход, запомнили? — как-то безразлично спросил дракон, явно озабоченный своими собственными проблемами.

Лира нехотя кивнула, уже догадываясь о причине такого вопроса.

— Вот и отлично! Чувствуйте себя как дома, а я полетел. К ужину не ждите, если что… — закончил Валентин, задумчиво глядя на трехногую кобылку что уже с аппетитом уничтожала подаренные её грибы.

— Ты куда? — удивленно спросила единорожка, чувствуя, что дракон затеял что-то не очень хорошее.

— А? — непонимающе воскликнул ящер, видимо, уже позабыв о существовании Лиры.

С секунду посмотрев на не тупыми глазами, он наконец сообразил и с досадой сплюнув, ответил:

— Да так, пойду погуляю… Чайку попью где нибудь, мантикору какую поймаю, да к Селли, может, загляну… А то чую, что корона скоро жать начнет… — многозначительно добавил гигант и быстрым шагом устремился к тоннелю за единорожкой.

— К какой еще Селли? — непонимающе проворчала себе под нос Лира, взглядом провожая Валентина.
“Корона жать будет… Что за дурь он несет!?” — недовольно подумала она, пока наконец до неё не дошло.

— Подожди, ты к Селестии собрался!? — со смесью удивления и страха выкрикнула кобылка вслед уже скрывшемуся в темноте тоннеля дракону.

Ответа не последовало. Единорожка уже собиралась побежать вслед за ящером, но удержалась. Недовольно фыркнув, она медленно побрела в сторону Сэйли.
“Ну его к сену… Пускай делает что хочет…” — подумала аквамариновая пони и, спокойно подняв магией свою чашку, сделала несколько глотков уже остывшего чая.

79-86

79

“А всё-таки он забавный…” — думала Сивира, незаметно наблюдая за поведением лейтенанта, который нервно осматривался по сторонам и как бы невзначай поправлял кобуру на поясе. Видимо, его немного беспокоили косые взляды с соседних столиков. Да и не только с соседних — с тех пор как они вдвоем зашли в “Веселую Луну”, остальные посетители, кажется, только и делали, что таращились на них.

В основном, на Лукина, конечно.

Умудрившись вставить в предложение из десяти слов пять матерных, человек всё же сумел сделать заказ и, вопреки протестам кобылки, оплатил его сам.

— За меня только лошади еще не платили, блин… — мотивировал он свой поступок и отказался принимать Сивирины деньги.

Хоть это и шло вразрез с принципами серой пони, но ей всё же пришлось смириться и даже закрыть глаза на явное хамство лейтенанта. Бывшая младлей уже привыкла его к манере речи. Нахамить, обматерить и сделать важную морду.
“И все только потому, что он меня боится...” — со смесью досады и веселья подумала лейтенант, видя, что Лукин избегает встречаться с ней взглядом.

Сивире, мягко говоря, не очень нравилось поведение своего кавалера.
“Вечно ругающийся, жадный, самовлюбленный, прокуренный и злобный поганец...” — примерно так думала лейтенант о Лукине. Но тем не менее она не могла не признать, что у него есть и положительные стороны, зачастую — проистекающие из недостатков.
“Честный, смелый и даже в чем-то добрый…” — хмыкнула серая пони, вспомнив о Сэйли.

Хоть Сивира и не была в восторге от идеи проживания искалеченной кобылки вместе с лейтенантом, но она не могла не признать, что это был благородный поступок с его стороны. Мало кто согласился бы взять к себе на попечение инвалида с ощутимыми

расстройствами психики. Но, тем не менее, Лукина это ничуть не смутило…
“Нет, всё-таки он ни капли не похож на отца…” — удовлетворенно подумала лейтенант, глядя, как офицер опасливо косится на приближающегося официанта.

Да что она вылупилась-то!? У меня к роже что-то прилипло или она мне люлей навесить хочет? Блин, конечно, хочет! Я же её, считай, унизил перед её соседями, или кто они там… Тоже мне, обиженка, блин...

— Фаршированный картофель, манговый сок и две бутылки яблочной водки, сэр. — безразлично пробубнил официант и встал напротив столика как-то странно глядя на меня.

— Так это же рагу… А неважно, спасибо. — поблагодарил я серого жеребца и спокойно полез в свой вещмешок за ложкой.

Не то что бы я не доверял здешнему персоналу и думал что столовые приборы у них хреново моются, но мелкие они все, блин… Ложечки-вилочки — как для детей, бляха-муха!

— Кхе, кхе… — услышал я кашель Сивиры, но не придал этому никакого значения.

— Простудилась? А нехрен с неприкрытой жопой улице шастать, блин, тебе еще детей рожать. — прочитал я ей небольшую мораль, не вылезая из под стола.

— Лукин, Дискорд тебя… То есть, официант ждет! — тихо закончила свежеиспеченный лейтенант, видимо стесняясь ругатся на людях.

То есть понях. То есть… А хер с ним!

— Чего ждет? — удивленно спросил я, вынырнув из под стола и удивленно посмотрев на ночного пегаса, смущенно переминавшегося с ноги на ногу.

— Чаевые, сэр. — притворно скромно сказал он, не глядя в мою сторону.

Ну нихуя себе наглый! Нихера не сделал, но уже чаевые… Блин, ведь знает, что перед бабой… Тьфу, кобылой позорится не стану! Ну, козел крылатый…

— Секундочку, уважаемый… — сквозь зубы прошипел я и полез во внутренний карман кителя.

Дам я тебе чаевых, охуеешь просто…

Сивира опасливо покосилась на меня — видимо, подумав, что я решил застрелить засранца или еще чего… Блин, вот дура-то!

— Вот, простите за ожидание! — с напускной вежливостью протянул я, вываливая горсть никелевых рублей.

Жеребец удивленно посмотрел на не виданные им никогда прежде монеты, но, видимо решив сохранить лицо, с важным видом поклонился и потянулся к мелочи копытом.

Монетки со звоном упали на пол и покатились во все стороны кабака, вызвав неподдельное изумление на лице официанта.

— Да, копытом-то не удобно наверное… — участливо буркнул я, глядя как жеребец с непонимающей физиономией, раз за разом тыкает копытам в несколько монеток оставшихся на столе.

— Спасибо, сэр. — с каменным выражением морды сказал крылатый засранец и поклонившись еще раз, важно пошел к следующему столику.

— Всегда пожалуйста… — самодовольно прошептал я, сгребая мелочь в ладонь.

Блин, может у меня в роду были евреи? По-моему из меня вышел бы классный банкир! Зря я в армию пошел…

— Что это, Дискорд тебя сожри, было!? — пылая от праведного гнева, горячо прошептала Сивира, резко наклонившись через стол.

— А че я? Я ниче… — попытался оправдаться я, но в голову ничего путного не пришло.

— Я тебе говорила вести себя нормально!? Я говорила что бы не хамил и не ругался!? Я говорила что... — продолжала негодовать лейтенант, едва не падая грудью в свою порцию рагу.

— А я ничего и не сделал! Он попросил чаевых, я ему дал, в чем проблема-то!? — раздраженно пробурчал я, игнорируя тираду кобылки.

Блин, еще и мелочь по всему залу рассыпал, мудила крылатый… А хер с ней, можно подумать тридцать рублей мне в чем-то помогут. Даже жопу не вытереть, никель блин…

Сивира злобно фыркнула, но тем не менее уселась обратно на свой стул и оглядевшись по сторонам, смущенно покраснела.

Последовав её примеру и осмотрев окружающие столики, я обнаружил что, практически, все глаза в этом зале устремлены в нашу с кобылкой сторону. Блин, задолбали!

— Ну че вылупились? Лейте-пф-ф… — начал было я, но чье-то жесткое копыто резко закрыло мой рот.

— Замолчи и ешь… — тихим, вкрадчивым тоном, не терпящим возражений, произнесла Сивира, глядя мне прямо в глаза.

От вида её серьезной морды мне стало немного не по себе. Блин, больно! Черт, а ведь именно этим копытом она мне тогда нос сломала… Вот ведь зараза такая! Ладно, спасибо и на том что накопытник сняла...

Убрав копыто с моего лица, она улыбаясь во весь рот схватила вилку и принялась накалывать на нее картофелину, делая вид что всё в порядке и вообще, мы культурные люди и просто так шутим.

— Раскомандовалась… — с досадой буркнул я и взяв в руки ложку, всё же решился попробовать здешнюю кухню.

Надеюсь этот крылатый козел не наплевал мне в тарелку…

Странное дело, но этот самый фаршированный картофель оказался очень даже ничего. Картошка без мяса — это, конечно, хреново, но что поделаешь? Блин, интересно а как они её копытами чистят? В зубах ножи держат или опять эта гребаная магия?

Пока я с счастливой рожей заталкивал в себя всё новые и новые картофелины, фаршированные какими-то непонятными овощами, мне на глаза попались бутылки с водкой, что принес официант.

— Фароф фраф! — сердито буркнул я с набитым ртом расстроенный тем что умудрился забыть зачем мы сюда собственно приперлись.

— Что? — раздраженно переспросила кобылка, оторвавшись от кружки с соком.

Манговая выжимка или что-то такое… А насрать, водка стынет! Тьфу, вернее нагревается!

— Мы сюда жрать приперлись? Или повышение отмечать? — задал я риторический вопрос и взяв в руки бутылку, принялся откупоривать пробку.

Сивира неуверенно посмотрела на меня, затем на бутылку и наконец вздохнув, отложила кружку.

— Официант!? Официант, бляха-муха!!! Да етить тебя... — начал я призывать серого засранца, но этот чудик, видимо, решил мне отомстить.

— Сэр? — раздался важно-безразличный голос у меня за спиной, заставив меня вздрогнуть от неожиданности.

— Любезный, принесите нам пару стаканов, пожалуйста… — сквозь зубы процедил я, стараясь не подать виду что этот поганец напугал меня.

— Сию минуту, сэр. — всё так же флегматично сказал он и исчез за соседними столиками.

Вот ведь засранец, а? Ну точно плюнет куда-нибудь, жопой чую!

— В этот раз, чаевые дам я. — тихо проговорила Сивира, явно стараясь что бы её не услышал никто кроме меня.

Я удивленно поднял бровь и посмотрел на кобылку как на умалишенную.

— Че, опять!? У вас каждый раз, что ли чаевые, давать надо!? — прошипел я, внутренне негодуя от чрезмерной наглости местных официантов.

— А у вас нет? — удивленно спросила кобылка.

Я лишь покачал головой и продолжил ковыряться с бутылкой. Блин, ну кто так плотно пробку закупоривает!? Так ведь можно и трезвенником стать…

— Прошу, сэр. — произнес знакомый голос и на столе материализовались два стеклянных бокала.

— Спасибо. — буркнул я и отложив бутылку в сторону, демонстративно потянулся во внутренний карман.

Официант, уже понимая какие именно чаевые его сейчас ожидают, предпочел быстро раствориться в воздухе. Довольно хмыкнув и проигнорировав грозный взгляд Сивиры, я вновь принялся откупоривать бутылку.

Лейтенант, казалось, уже не знала куда себя деть от стыда и лишь, мрачно склонилась над столом закрыв копытами мордочку.

Блин, а не переборщил ли я? Приперся, нахамил, опрокинул сахарницу, позвал в кабак, нахамил по дороге да еще и унизил при всех её соседях… Хреновое какое-то у нас свидание выходит.

— Да ладно тебе, у нас же праздник! Лейтенанта один раз в жизни получить можно! Ну, если не слишком сильно тупить, конечно… — попытался я развеять плохое настроение кобылки, но ей, похоже, не было до меня дела.

Грустно хмыкнув, я схватился за пробку зубами и с силой рванул. С характерным чпоканьем, бутылка наконец открылась.

— Всё, давай, доставай свои звездочки… — проговорил я и притянув к себе оба бокала, принялся их наполнять.

— Какие еще звездочки? — усталым тоном спросила Сивира, убирая свои копыта от лица и внимательно наблюдая за моими действиями.

— Как какие!? У вас как вообще звания обозначаются? А обмывать ты что собралась!? Блин, ну что ты за лейтенант такой… — немного поддел я кобылку за её больную тему.

— Какой надо, такой и лейтенант! Давай уже сюда, раздери твоё копыто… — обиженно пробурчала серая пони и резким движением притянула к себе наполненный бокал.

Ну как ребенок прямо! Опять щеки надула. Блин, а она довольно милая когда сердится…

Заметив мой задумчивый взгляд, Сивира удивленно хмыкнула и достаточно грубо спросила:

— Чего уставился? Опять сострить решил? Придурок… — обиженно пробурчала, грустно глядя в свой бокал.

Борясь с собой и обильно краснея я всё смог побороть себя и произнести то что должен был сказать уже давно:

— Красивая ты…Ну, для пони, во всяком случае. — стараясь скрыть дрожь в голосе, как можно безразличней добавил я.

Кобылка сделала самую удивленную морду из всех что я видел прежде. Казалось, еще чуть чуть и у неё глаза прямо на тарелку упадут.

— С-спасибо… — выдохнула она, всё еще не веря своим ушам.

Блин, надо бы почаще ей комплименты говорить, а то меня немного смущает её реакция.

Можно подумать, ей никогда об этом не говорили… В голове мелькнула безумная мысль.

Сам не веря в то что делаю, я все же сказал:

— Ладно, в порядке исключения и учитывая степень нашего знакомства, я, как настоящий офицер, просто обязан тебе что нибудь подарить. — с напускной официальностью продекламировал я, стараясь не краснеть еще больше.

Насладившись заинтересованным взглядом Сивиры, я все же вздохнул и отложил бутылку.

При помощи столового ножа у меня получилось более менее ровно лишить себя важной части офицерского достоинства. Знал бы, что срезать придется — не пришивал бы, блин… И вообще, это всё гребаный Юдашкин! Как этому дебилу вообще в голову пришло запихнуть погон на левое предплечье!? Мудила…

Отрезав фальшпогон и немного грустно взглянув на две медные звездочки на нем, я все же протянул его Сивире:

— Теперь ты, официально, нормальный лейтенант с нормальной парой звездочек!

Кобылка неуверенно глазела на тускло поблёскивающие звезды:

— Я не могу… — как-то тихо пискнула она, явно думая, что я дарю ей что-то дико дорогое и ценное.

Блин, они такие наивные, что даже смеяться не хочется! За сколько я их купил? Тридцать, нет, сорок рублей?

Хотя кого я обманываю…

— Да бери ты уже, что мне, весь вечер и держать? — раздраженно пробурчал я.

Сивира немного помявшись, аккуратно взяла погон обоими копытами.

— Спасибо, это очень мило… — застенчиво проговорила она, разглядывая свой новый погон.

Вздохнув я опустошил свой бокал и немного грустно сказал:

— Не потеряй, это от отца досталось. Что-то типа семейной реликвии, блин… Правда, это с капитанского погона, но всё же. — как можно небрежней закончил я, наливая себе еще водки.

Серая пони хмыкнула и, бережно положив погон на край стола, внимательно посмотрела мне в глаза.

— Знаешь, Лукин, а ведь ты можешь быть милым, пока не начнешь корчить из себя не пойми что… — весело закончила она, явно стараясь меня поддеть.

— Ой, ладно!.. — огрызнулся я, стараясь скрыть своё смущение.

Что не говори, а комплименты — это всегда приятно. Ладно, хватит уже сантиментов, а то я тут тоже сейчас расчувствуюсь, блин.

— А теперь — отковыривай… А ладно, кидай погон в бокал и пей залпом! — скомандовал я и еще раз взглянув на стакан Сивиры, убедился что он полный.

Лейтенант неуверенно покосилась на меня, но всё же подчинилась и, всё так же воспользовавшись двумя копытами, засунула погон в бокал.

Надеюсь, он не грязный или еще чего… Ну, будет не очень весело, если она сейчас побежит в сортир… Тьфу, опять меня понесло!

Впрочем, как бы её не понесло…

Медленно поднявшись со стула и немного размяв ноги, я взял свой бокал и, с трудом вспоминая слова, что говорят в таких случаях, начал:

За что мы пьем и где мы пьем?

Не у подруги на квартире,

Не в отутюженном мундире,

А там, у каменных столбов...

За марш-бросок, глухие стены,

За годы, что проходят там.

И за военные погоны,

Что падают на плечи нам.

За тех, кто в море, на границе,

За тех, кто мерзнет на постах,

И, как в народе говорится:

За тех, кто ходит в сапогах…

Тьфу, то есть накопытниках, или как-то так… — сбивчиво поправился я и, не дожидаясь реакции кобылки, залпом опрокинул в себя содержимое бокала.

Пронаблюдав, как лейтенант смущенно следует моему примеру и заливает в себя водку я вдруг понял, что не так уж плохо тут устроился.

Если старого дома больше нет и старых друзей тоже, так почему бы не построить новый дом и не найти других друзей? Даже если они говорящие лошадки…

Блин, ну вот, расчувствовался…

Присев обратно на стул и немного понаблюдав за тем как Сивира кашляет и быстро присасывается к кружке с соком, я потянулся за сигаретами.

Хм, а где пепельницы? Может, у них тут и не курят…

— Ладно, переживут… — прошептал я, раскладывая перед собой салфетку и доставая из кармана зажигалку.

80

— Да че ты прицепился-то!? Тебе какая разница!? — злобно огрызнулся Скоков в сторону Лисина, который только что прочел ему очередную лекцию о вреде алкоголя и опасности употребления наркотиков.

— Лех, ну чего ты как маленький-то? Не пей, да и проблем не будет… Наверное… — попытался успокоить своего не в меру разгневанного сослуживца Кабанов.

Единственным, кто не разделял общего мнения по поводу Скокова, был Пугачев.

— Пацаны, вас летеха укусил, или как? Тоже мне, борцы с пьянством… — недовольно проворчал Сергей, по приказу капрала продолжая мелко нарезать капусту.

Лисин недовольно обернулся на Пугачева, но промолчал, не найдя подходящих слов.

— Ладно, заебали! Лукина с Лирой мне не хватало, так еще и вы начинаете? Слышь, ёфр, ты мне еще выговор, блять, сделай и на тумбочку поставь… Нахуй, задолбали! — обиженно закончил Скоков, махнул рукой, поднялся из за стола и направился в сторону коридора.

— Эй, ты куда? — удивленно буркнул Кабанов, провожая его взглядом.

— В “СОЧа”, блять… Спать пойду! Не тупи, а? — раздраженно бросил на ходу Алексей.

Звук хлопнувшей двери, донесшийся из коридора, подтвердил, что боец и вправду отправился в свою комнату.

На кухне воцарилась тишина, нарушаемая лишь звуками надрезаемой капусты, да редкими матюгами Пугачева, который постоянно сетовал на тупые ножи и “кривожопых лошадей”. Со срочного отъезда Лукина прошло всего два дня, но у солдат было стойкое ощущение, что в казарме кого-то явно не хватает.

Нет, бойцам никогда не нравились вечные придирки по поводу их внешнего вида и постоянные крики и матюки в расположении, но не признать, что без всего этого в казарме было слишком тихо, они не могли. Солдаты уже давно привыкли к той глупой и ненужной армейской суете, что вечно создавал вокруг себя их командир, и без постоянных приказов и требований просто не знали куда себя деть.

Лира, конечно, пыталась подражать лейтенанту и то и дело ставила им какую-нибудь идиотскую задачу -то устав учить, то порядок навести, а вчера, после выходки Скокова, она, используя весь запас матерных слов, что накопленный после длительного общения с лейтенантом, пыталась заставить рядового устроить небольшую пробежку вокруг города в полной выкладке.

Впрочем, Скоков всё же не поддался на уговоры и приказы кобылки и наотрез отказался подчиняться “цветастой лошади”, продемонстрировав куда более обширный запас матюгов. Кабанов, конечно, пытался помочь Лире совладать с накуренным бойцом, но Алексея это нисколько не проняло.

В итоге боец весь сегодняшний день провел дома, выслушивая лекции Лисина о неприемлемости своего поведения в условиях адаптации в новом обществе разумных потомков земных пони.

Откровенно говоря, бойцы не слишком сильно давили на своего сослуживца, прекрасно понимая, что все его выходки и игнорирование их замечаний — всего лишь следствие депрессии. И Скоков был совсем не одинок.

Что Лисин, что Пугачев, до сих пор не могли спокойно спать по ночам, то и дело просыпаясь в холодном поту. Память о гигантской твари с кучей голов на неестественно длинных шеях, была слишком яркой.

Обычный полевой выход за секунду превратился в кромешный ад.

Гигантское чудовище, играючи перекусывающее бойцов пополам и при этом, казалось, даже не замечающее автоматных очередей, было совсем не тем, что ожидали увидеть бойцы, оказавшись в армии.

За каких-то пять минут эта тварь смогла расправится практически со всем взводом, оставив в живых лишь его жалкие огрызки.

Даже тот факт, что тварь всё же пошатнулась под градом пуль и, издав нечеловеческий вопль, издохла, нисколько не помогал бойцам спокойно спать по ночам.

И словно этого было мало, с разведки не вернулись Замуруев с Шепиловым, а когда солдаты отправились на их поиски, то подверглись нападению каких-то негров.

Впрочем, тут им повезло несколько больше. Чернокожие не были готовы к ожесточенному сопротивлению и попав под обстрел, быстро отступили. Но смертельно раненному Леликову от этого легче не стало. Впрочем, как и его лучшему другу, Скокову.

Даже Пугачев умудрился получить легкое ранение в руку, когда попытался высунуться из-за дерева, чтобы дать короткую очередь по засаде.

Уже отчаявшись выбраться из этого леса живыми, бойцы приняли не самое приятное решение.

— Уж лучше обезьяны, чем годзилла… — грустно буркнул Кабанов, ведя остатки взвода в ту сторону, куда, по их мнению, отступили вооруженные африканцы.

Встретить посреди кучи трупов своего лейтенанта, да еще и говорящую крылатую кобылку они совсем не ожидали. Но именно эта встреча, возможно, спасла им жизни.

Никто не хотел думать, что произошло бы, если бы солдаты не вышли к Понивиллю.

— Блять, Кабан, ну хрен ли ты сидишь!? — раздраженно сказал Пугачев, бросая нож на кухонную стойку.

Капрал непонимающе взглянул на своего сослуживца, всё еще не соображая, чего от него хотят.

— Ты жрать готовить будешь, или как? Нет, я могу, конечно, и Лиру схарчить, но не думаю, что она будет очень рада… — недовольно проворчал Сергей, раздраженно оглядывая задумчивых Кабанова с Лисиным.

— А, да точно… — пропыхтел здоровяк, поднимаясь со стула и приближаясь к мелко нарубленной капусте.

— Стоп, а где Лира? А Сэйли? — резко вскочил ефрейтор, настороженно глядя на часы, что подтверждали его догадки о слишком позднем времени для прогулок.

Пугачев спокойно сел за стол и притянув к себе пепельницу с сигаретами, лишь пожал плечами.

— Хрен знает, я их с обеда не видел. — безразлично буркнул он, не понимая причины резкой перемены настроения в своем товарище.

Александр внимательно посмотрел на закуривающего Пугачева и, переглянувшись с капралом, нервно протянул:

— Не нравится мне всё это…

— Да не так, етить твою налево! Ноги прямо, голову верх и чуть вперед подайся! Да не падай, а подайся! — весело прикрикивал я на кобылку, глядя, как она тщетно пытается принять какое-то подобие строевой стойки, но раз за разом падает на пол.

Но тем не менее, пыхтя и фыркая, а также шепча все известные ей ругательства, лейтенант не собиралась останавливаться, а раз за разом поднималась, явно не желая проигрывать наш небольшой спор.

Не то что бы так сильно хотелось увидеть кудахтающую Сивиру, но и самому подражать курице у меня ну совсем не было желания. К моему удивление, кобылка достаточно легко поддалась на подначки насчет отсутствия у нее строевых навыков и с большим азартом в глазах согласилась на этот идиотский спор.

Странные дела, мы ведь выпили то всего одну бутылку на двоих, а уже какой-то херней занимаемся…

Дожили, что я, что она два дебила, блин.

— Гнилое сено! Фух… Налей и мне что ли! — попросила Сивира после очередной встречи с деревянным полом в своей гостиной.

Усмехнувшись и как следует насладившись собственным превосходством над неспособной к строевой подготовке лошадкой, я принялся наливать в кружку яблочную водку, так кстати прихваченную из того унылого кабака.

— На, держи. — буркнул я, протягивая кобылке её заказ.

Всё еще тяжело дыша и, видимо, кляня собственную неуклюжесть, Сивира приняла кружку у меня из рук и, быстро опустошив её, отдала обратно. Её навык в распитии спиртных яблочных напитков, в этот вечер значительно улучшился. Во всяком случае, полкружки без закуски — это какое-никакое, а достижение. Ну, для говорящей пони, конечно.

— А ты не будешь? — удивленно подняла бровь кобылка, глядя, как я заталкиваю пробку обратно в горлышко бутылки.

— Неа, не хочу… — буркнул я, сам удивившись своим словам.

Правда, изумление серой пони было куда как выразительнее моего.

— То есть… Как!? Ты же алкоголик! То есть… Ну… — только и смогла сбивчиво проговорить она, не решаясь пошевелиться, словно думая что всё это сон и боясь проснуться.

Алкоголик!? Да она вообще охренела… Нет, ну я, конечно, люблю выпить и пошуметь, но строго в рамках. Напиваться до беспамятства — это совсем не то, что мне нравится.

Правда, в последнее время я только это и делаю… Нервы, хрен ли.

Глядя на мою жутко недовольную рожу, Сивира всё сумела совладать со своим удивлением и, улыбнувшись, буркнула:

— Извини, просто неожиданно… — виновато закончила она и продолжила заниматься херней.

Хотя с её стороны, это, наверное, выглядело как строевая подготовка…

— Кукарекай уже, хватит мучиться. Один раз не Леголас, если что. — попробовал я уговорить кобылку перестать заниматься мазохизмом.

Сивира фыркнула и, словно не слыша меня, снова попыталась переставить обе левые ноги вперед.

Грохот от падения на пол не заставил себя ждать.

Совсем дурная… Может, просто перепила? Ладно, пора уже завязывать с этим, а то она так и голову расшибет.

— Всё, хорош! Сойдемся на ничьей! — сказал я усталым голосом.

Денек выдался не из самых приятных, и полночи наблюдать за падающей кобылкой, совсем не входило в мои планы.

— Я ведь не офицер, да? — услышал я тихий голосок Сивиры, которая продолжала валяться на полу крупом в мою сторону.

Так вот оно что… “Комплексы, однако! А может и детский травм, возможно!” — как сказал бы наш бригадный психолог, старый то ли якут то ли чукча.

— Та-ак, кто-то у нас напился… — протянул я, вставая с дивана и обходя лежащую кобылку.

Лейтенант лишь презрительно фыркнула, печально положив голову на копыта.

— Пора в кроватку, офицер. Я тебе даже колыбельную спою, если хочешь… — с веселой ухмылкой на лице, проговорил я, пытаясь поднять Сивиру с пола.

— Да иди ты… Не важно, убери руки, я сама. — раздраженно буркнула кобылка и кряхтя, встала на ноги.

Не говоря больше ни слова, она с грустным видом, зашагала куда-то на выход из гостиной.

— Да офицер ты, офицер! Уж во всяком случае, из всех этих цветастых гомосеков что я видел, ты больше всех похожа на военную... — спокойно произнес я, присаживаясь обратно на диван и доставая сигареты.

Судя по звукам, кобылка молча остановилась в дверном проёме, то ли подбирая слова, то ли ожидая продолжения.

— Лукин, скажи честно, ты правда так думаешь? — раздался за моей спиной серьезный голос лейтенанта.

Хмыкнув и чиркнув зажигалкой, я как следует затянулся. Ну что мне ей сказать? Какие они, на хрен, военные, если в их искусственном мирке и войн-то никогда не было!? А с другой стороны, я и сам не воевал… Да и из всех этих чертовых лошадей, что я видел, Сивира и правда больше всех могла претендовать на звание офицера.

Безоружной броситься на сороконожку — чего-то да стоит… Да и нос она мне тогда поломала знатно…

— Наглый, хреновый, не годный к строевой службе и слишком много о себе думающий, но всё же офицер. — важным тоном проговорил я, глядя на медленно горящие поленья в печке.

Что ни говори, а домик у нее все-таки симпатичный, только мебель мелкая, блин.

— Для пони? — снова раздался её голос за моей спиной.

Затянувшись еще раз и всё еще борясь с собой, что бы опять не ляпнуть чего нибудь не нужного, я всё же решился:

— Ну, в разведку бы я тебя не назначил, но в инженерку или махру — сгодишься... — тихо пробубнил я, сам не веря своим словам.

Кобылка еще немного потопталась в проеме — наверное, решая, устраивает её такой ответ или не очень.

— Спокойной ночи… И спасибо за подарок. — тихо проговорила она, видимо, удовлетворившись моими словами, и бодро двинулась в спальню.

Ну наконец-то! Теперь можно и расслабиться… Блин, а мне на этом лилипутском диване, что ли, спать? А хотя не важно… Уж всяко лучше, чем на пыльном ковре в кабинете Бэйри.

Спокойно докурив, я тихо матерясь и проклиная размеры Сивироной мебели, улегся на диване.

— День прошел — и хуй бы с ним. Завтра будет день опять — ну и поебать… — прошептал я солдатскую молитву и спокойно закрыл глаза.

— Какого сена!? Почему, Дискорд тебя раздери, ты тут валяешься!? — разбудил меня гневный голос Сивиры.

Поспешно приняв сидячее положение и не удержавшись, я, как куль с говном, рухнул на пол. Блин, мне сегодня поспать дадут или как!?

— Че тебе надо, блять!? Ты же спать пошла! — раздраженно пробубнил я, всё еще не понимая, что происходит.

Сивира удивленно проследила за тем, как я с чертыханиями встаю с пола и, потирая ушибленную задницу, сажусь обратно на диван.

— Лукин, ты совершеннолетний? — осторожно начала она, внимательно глядя мне в глаза.

Я непонимающе вылупился на нее, но видя, что она ждет ответа, медленно кивнул.

— Мы ведь с тобой встречаемся, да? — всё так же серьезно спросила кобылка, не сводя с меня глаз.

— Ну да… — выдохнул я, всё еще не понимая, какая муха её укусила.

— И в доме мы одни, так? — как-то слишком тихо закончила Сивира.

Я опять кивнул.

— Так какого сена ты здесь спишь!? — вдруг резко зашипела лейтенант, негодующе притопнув копытом.

— В смысле? А где мне еще спать, ты же не сказала! — начал сонно оправдываться я, смутно соображая, почему это кобылка так злится от того, что я завалился на её диване.

Может, раритет какой? Или она боится, что я всю комнату сигаретами провоняю…

— Ты, я, ковёр, сейчас! — коротко скомандовала Сивира и принялась спихивать меня копытами с дивана.

Стоп, какой еще ковёр!? Она меня трахаться, что ли, зовет!? Совсем рехнулась!?

— Погоди, ты меня зовешь, чтобы… — осторожно начал я развивать свою мысль но Сивира раздраженно прервала меня:

— Ты дебил или импотент!? — недовольно спросила она, перестав пихать меня копытами и явно ожидая моей реакции.

Вот и всё…

Пиздец.

Мало мне было Бэйри с её огурцами, Шайнинга с его ревностью и того дебильного официанта с его чаевыми. Теперь меня будут склонять к зоофилии…

Впрочем, если следовать логике Сивиры, то в этом нет ничего такого и…

— Ну!? — нетерпеливо рявкнула лейтенант, прервав ход моих мыслей.

Блять, один раз не Леголас, а второй раз как первый раз…

В штанах что-то подозрительно шевельнулось.

— Да иду, иду... — раздраженно откликнулся я поднимаясь с дивана и судорожно пытаясь сообразить, где там у этих кобыл что находится. Черт, надо было ихнюю порнуху почитать, или у Бэйри хоть спросить…

Чего теперь делать-то!?

— Ну охуеть теперь… — буркнул я, глядя на ковер с длинным ворсом, лежащий на полу в спальне Сивиры.

— Не без этого… — пробубнила кобылка, мягко ступая по ковру, стегая себя хвостом по бокам и смотря на меня требовательным взглядом.

81
Конеёбы, конеебчики.

82

— Лира!? Ау-у!!! Да где ты, черт тебя дери!!! — покрикивал Лисин, нервно сжимая рукоять “калашникова” и опасливо оглядывая ближайшие заросли кустов.

— Да не ори ты, идиот! — раздался раздраженный голос Скокова в нескольких метрах от ефрейтора..

Александр с досадой сплюнул себе под ноги и, еще раз взглянув на подозрительные кусты, обратился к сослуживцу:

— А что тогда делать!? Как мы их найдем, если не будем звать? Сигнальный костер разведем!? — нервно закончил Лисин, которому явно не нравилась идея пребывания в ночном, осеннем лесу.

— Если ты будешь так орать, то мы не Лиру найдем, а еще одну годзиллу, блять… — злобно ответил рядовой, закуривая сигарету.

— Да не думаю, что они тут водятся… Наверное… — вступил в разговор Кабанов, присоединившись к товарищам.

Скоков презрительно фыркнул и крепко затянувшись, переключился на капрала:

— Думает он… В тот раз тоже не думали что такая херня вообще существует! Дохуя думаешь, короче. — устало заключил он выпуская сигаретный дым.

Смущенно почесав затылок, Владимир последовал примеру рядового и полез за сигаретами.

— Слушай, Лёх, если тебе тут так не нравится, хрен ли ты вместо Пугачева поперся!? Сидел бы дома, в тепле... — раздраженно спросил Лисин, брезгливо морщась от табачного дыма.

Скоков усмехнулся и посмотрел на ефрейтора как на идиота:

— О, ну да, эта-то вафля тут нужна прям пиздец! Пускай сидит, а то мало ли? Может, они и сами припрутся. Может, они в гости к кому ходили или еще куда… — предположил рядовой.

Возражать никто не стал. Бойцы лишь молча стояли рядом друг с другом, то и дело нервно оглядывая окружающий их лес. Встретиться снова с местной живностью никому из них не хотелось.

— Погоди-ка… — первым нарушил молчание капрал, смущенно почесывая наморщенный лоб:

— А что, если они уже дома? То есть — как мы узнаем? Может, они и не в лесу вовсе… Ну, я так думаю. — выдал цепочку умозаключений Владимир, косясь на своих товарищей.

Солдаты неуверенно переглянулись:

— Блин, в натуре! Хули мы тут стоим? Сто пудов они уже давно дома дрыхнут, на пару с Пугой! А мы тут яйца морозим! — раздраженным тоном проговорил Алексей смотря на задумчивого ефрейтора.

— Вряд ли… Хотя… Черт, я не знаю, может ты и прав… — сбивчиво пробубнил боец и вздохнув, перевел взгляд на Кабанова.

Младший сержант удивленно отметил, что оба солдата внимательно смотрят на него, словно ожидая приказов.

— А чё я? — смущенно буркнул Владимир, переводя взгляд то на Скокова, то на Лисина.

Ефрейтор, глядя на смущенного капрала, издал короткий смешок и закрыл лицо рукой, стараясь побороть резко накатившее веселье. Скоков же совсем не скрывал своего отношения к глупости младшего сержанта:

— У тебя сопля на погоне для прикола висит? Господи, как тебе, дебилу, звание-то дали!? — веселым тоном подколол Алексей своего стушевавшегося товарища.

Владимир уже хотел что нибудь обиженно проворчать, но не успел. Заросли кустарника, на которые бойцы то и дело опасливо поглядывали, подозрительно затряслись.

— Не водится, блять… — напуганным тоном пробурчал Скоков, негнущимися пальцами переключая режим огня на автоматический и дёргая затвор.

Остальные бойцы последовали примеру своего товарища и по ночному лесу разнеслись угрожающие щелчки предохранителей.

Скоков уже поднял ствол в сторону кустов, явно намереваясь дать короткую очередь, как вдруг услышал голос капрала:

— Погоди, может это Лира с Сэйли? Эй, Лира, это ты!? — настороженно крикнул боец, внимательно следя за кустами.

— “Не, не я!” — передразнил здоровяка Скоков, но всё же чуть опустил автомат, не сводя глаз с кустов.

Кабанов не стал обращать внимания на подколки товарища, продолжая пытаться разглядеть сквозь ветки хоть что-нибудь. На несколько секунд наступила тишина, прерываемая лишь дыханием солдат, да чириканьем далеких ночных птиц.

Лисин уже собирался предложить продолжить движение вглубь леса, но вдруг со стороны кустарника донеслось чье-то злобное рычание.

Не став размышлять о источнике этих звуков и о степени опасности этого самого источника, Скоков вскинул автомат и дал длинную очередь по веткам.

Судя по отчаянному визгу, перекрывшему грохот автомата, пули нашли свою цель.

— Твою мать, Леха, хер ли ты наделал!? — ошарашенно прокричал ефрейтор, глядя на вглядывающегося в ночную тьму, Скокова.

— В смысле!? — непонимающе переспросил боец, удивленно уставившись на Александра.

— А вдруг это Лира!? А если грибники, а если...

Тот уже хотел было продолжить тираду и объяснить рядовому, каким же дураком он является, но не успел:

— Надо это… Посмотреть, наверное… — неуверенно пробурчал Кабанов, осторожно приближаясь к расстрелянному кустарнику.

Скоков, удовлетворенно хмыкнув, последовал за капралом, всё еще настороженно оглядываясь по сторонам. Лисин, невольно сплюнув себе под ноги, не придумал ничего лучше, чем присоединится к ним.

— Ёпт… — буркнул капрал, пройдя через ветки и внимательно разглядывая что-то лежащее на земле.

— Кабан, ну че там? — осторожно спросил Алексей, стараясь скрыть дрожь в голосе.

После слов Лисина о том что там могла быть Лира или Сэйли, бойцу было немного не по себе… “Ну не может же лошадь вот так вот выть!? Или может? Блять...” — посещали бойца невеселые мысли о его возможной, жертве.

— Лёх, ты это… Дерево застрелил, короче… — невнятно пробубнил Кабанов, усиленно почесывая затылок.

— Какое нахуй дерево!? Блять, дай я сам… — раздраженно проговорил солдат, и отпихнув капрала, удивленно уставился на лежащую на земле груду палок и щепок.

— А кто выл-то!? Нет, ну я точно кого-то подстрелил! — ничего не понимая, ворчал себе под нос Алексей, пытаясь разглядеть в ночном лесу следы крови или следов.

Лисин уже хотел было предложить немедленное отступление с места убийства, но его прервал звук ломающихся веток.

Не успели бойцы ничего сообразить, как тут же подверглись нападению особо надоедливой единорожки:

— Кто стрелял!? В кого стреляли!? Почему стреляли!? Что вы вообще тут делаете!? — начала Лира с ходу атаковать их бесконечными вопросами, попутно отряхиваясь от сухих листьев, что забились в её шерстку.

— О, блять, явились! — воскликнул Скоков, наблюдая как вслед за возбужденной кобылкой выходит Сэйли, испуганно оглядываясь по сторонам.

— Ну Лёха это… Дерево подстрелил, короче… — виновато доложил Кабанов и быстрым шагом приблизившись к трехногой кобылке, принялся, сюсюкая, отряхивать её от веток и листвы.

Лира изумленно посмотрела на бойцов. Несколько секунд она настороженно внюхалась в окружающие запахи, стараясь уловить хорошо знакомый аромат перегара. К своему удивлению, единорожка не учуяла ничего подозрительного. Немного постояв в нерешительности, кобылка заметила, что Лисин разглядывает что-то у себя под ногами.

— А ну-ка… — с серьезной мордой буркнула она и распихивая бойцов, уставилась на груду щепок.

Её рог засветился розовым светом, давая аквамариновой пони возможность получше разглядеть место преступления.

— Так это же древесный волк! — воскликнула она после недолгих размышлений.

Бойцы удивленно переглянулись.

— Деревянный волк? — удивленно спросил Кабанов, отвлекшись от отряхивания Сэйли.

— Да нет же! Древесный! — ответила кобылка и, чуть потыкав копытом в груду щепок, удовлетворенно хмыкнула.

— Так я че, дерево пристрелил, что ли!? — негодующе пробубнил Скоков, глядя на единорожку.

— Да нет же, это… А, ну тебя к сену… Что вы вообще тут делаете!? Зачем ночью в лес пошли!? — протараторила кобылка, оглядывая своих подчиненных.

— Грибы, блять, собирали… — буркнул Алексей, вставляя сигарету в зубы и закуривая.

— Дык тебя искали! Ночь уже, а вы с Сэйли бродите незнамо где! — недовольно сказал Кабанов, поглаживая маленькую кобылку.

Лира хотела что-то резко ответить, но промолчала, заметив строгий взгляд капрала.

— Извините… — виновато буркнула она после недолгой паузы.

Кабанов довольно хмыкнул, явно удовлетворившись таким ответом, и громко скомандовал, взглянув на Сэйли:

— В колонну по одному, становись! Становись, кому сказал!? — повторил он своё требование и, подождав, пока солдаты вместе с единорожкой построятся в подобие колонны, добавил:

— В направление казармы, шагом…

— Кончай выёбываться, не в учебке! — огрызнулся Скоков и как ни в чем не бывало пошел вперед.

Лира с ефрейтором удивленно переглянулись и двинулись следом за бойцом.

Фыркнув и недовольно посмотрев вслед удалявшемуся строю, капрал осторожно подхватил маленькую кобылку на руки.

— Эй, я уже не маленькая!!! — запротестовала Сэйли, явно недовольная выходкой Кабанова.

— Не маленькая, не волнуйся… А я тебе дома яблочное пюре с сахаром сделал! И леденцов на рынке купил, а еще у нас целая бочка сидра осталась! — засюсюкал младший сержант, неся кобылку на руках.

Сэйли хотела сказать еще что-нибудь по поводу поведения здоровяка, успокоилась, услышав про яблочное пюре. Владимир со своим сюсюканьем и вечным беспокойством о желудке кобылки, порядком доставал её, но благодаря его кулинарным талантом она готова была простить ему этот небольшой грешок.

— Леденцы… Дядь Вова, а леденцы ананасовые, да? — стесняясь, проговорила кобылка.

— А какие еще!? Конечно, ананасовых! — затряс головой боец, подтверждая догадки маленькой пони.

— С.. Спасибо… — смущенно буркнула она, окончательно простив капрала за его поведение.

В то, что здоровяк просто откармливает её, для того что бы потом самому сожрать, кобылка уже не верила.

83

— Сегодня что-то особенно много… — задумчиво протянула Селестия, глядя на звездное небо.

— Ну да… — безразлично буркнула Луна, слабо заинтересованная тем, что творилось у нее над головой.

Звезды вообще мало волновали принцессу.

“Я и так почти каждую ночь на них пялюсь...” — думала она, раздраженно глядя на свою сестру, смотревшую на ночное небо.

Луна в последнее время завидовала своей сестре. Ведь её временем дежурства является день, а днем, как известно, в Кантерлоте происходит самое интересное.
“Не то, что ночью… Только звезды, да эротические сны всяких ненормальных…” — подумала принцесса, скучающим взглядом осматривая внутренний двор замка.

Она уже давно привыкла определять ночное время не по часам и даже не по звездам, а по патрулям. Когда принцесса замечала третий патруль за ночь, то прекрасно знала что уже полночь, а на десятом обходе её собственное дежурство заканчивалось.

Пара сонных стражников, лениво бредущих по двору, была для кобылицы едва ли не самым долгожданным событием за долгие и скучные дежурства в последние годы.

— Что-то ты в последнее время слишком уж молчалива… Влюбилась? — голос сестры вывел Луну из размышлений.

— Что? — непонимающе переспросила она, удивленно глядя на ухмыляющуюся Селестию.

Принцесса притворно стеснительно посмотрела на свой золотой накопытник.

— Ну-у-у… Твой сержант Харлот очень даже ничего, и нет ничего предосудительного в том, что вы с ним… — принцесса сделала несколько возвратно-поступательных движений копытом, пытаясь показать то, в чем нет ничего предосудительного.

— Да причем тут это!? — раздраженно вскрикнула Луна, искренне негодуя от подначек своей сестры.

Возможно, она так сильно не переживала бы, но сержант и вправду интересовал её не только как простой подчиненный. И тот факт, что Селестии было хорошо об этом известно, изрядно задевал ночную принцессу.

— А что же тогда? Неужели тебе понравился кто-то еще? — продолжала ухмыляться белая кобылица, глядя на свою смущенную сестру.

Заметив, что Луна как-то слишком уж печально вздохнула, Селестия отбросила свои подначки и спросила самым серьезный голосом:

— Что-то случилось? — обеспокоенно произнесла она, внимательно глядя на свою сестру.

Темно-синяя пони немного пожевала губу, словно решая, стоит ли ей открывать причину своего плохого настроения, или лучше промолчать:

— Позавчера… — тихо начала она, сама удивившись звучанию своего голоса.

— Позавчера я пообщалась с тем Древним… Ты помнишь? Высокий такой, пахнет табаком и много ругается? — более спокойно продолжила Луна.

Селестия удивленно приподняла бровь.

— Лейтенант Лукин, кажется… И о чем же вы с ним говорили? — неуверенно проговорила она после того, как, наконец, смогла вспомнить того человека.

— Ни о чем особенном. Я просто хотела убедиться, что он не имеет намерений устроить в Кантерлоте неразбериху, а он… — Луна осеклась, словно ей не хотелось вспоминать тот разговор с Лукиным, но всё же, собравшись с силами, она сказала:

— Послушай, тебе не кажется, что все эти игры с Древними могут быть слишком опасными? — осторожно закончила принцесса, внимательно смотря в глаза сестре.

Селестия лишь хмыкнула и, отвернувшись в сторону, высунула голову за перила, рассматривая внутренний двор.

— Опять ты за своё? — усталым голосом проговорила белая кобылица, не поворачиваясь к Луне.

Та лишь грустно хмыкнула. Она никак не могла понять, почему, несмотря на всю степень той угрозы, что исходила от Древних, её сестра продолжала упорно не замечать нависшей опасности. Нет, Луна знала, что Селестия всё прекрасно видит и понимает не хуже её, но почему старшая принцесса не хотела предпринять хоть что-нибудь — для младшей оставалось загадкой.

— Хочешь знать, почему я бездействую? — отстраненно поинтересовалась Селестия, словно угадав, о чем сейчас размышляет её сестра.

Та утвердительно кивнула:

— Да! Конечно, хочу! — добавила Луна, внутренне ликуя от того факта, что сестра наконец решила поделиться с ней чем-то очень важным.

Но Селестия не спешила. Она молча смотрела вниз, пытаясь подобрать нужные слова. Травмировать свою впечатлительную родственницу она совсем не собиралась.

— Ты ведь помнишь маму? — начала она после двухминутной паузы.

— Конечно… — кивнула Луна, не понимая, какая может быть связь между их матерью и Древними.

Дневная принцесса глубоко вздохнула и, отойдя от перил, открыла было рот, но в ужасе вскрикнула, увидев что-то за спиной своей сестры:

— Уйди от неё!!! — проревела принцесса.

Луна в ужасе обернулась, ожидая увидеть за своей спиной как минимум саму смерть, оскалившуюся в насмешливой ухмылке.

На балконе оказался здоровенный темный дракон, недовольно глядевший в сторону Селестии.

— “Уйди от неё...” — обиженно передразнил он белую кобылицу:

— Нет чтобы чаю предложить, или ванну там горячую… Нет, что вы, мы же невоспитанные пони, мы будем кричать на своего гостя, что только что пролетел сотню километров. Тьфу, делов-то!

— Что тебе здесь нужно!? Почему ты не спишь!? — продолжала негодовать Селестия, грозно притопывая копытами.

Луна ошарашенно посмотрела на старшую принцессу. Она в первый раз видела свою сестру настолько разьяренной. Казалось, еще чуть-чуть — и она начнет метать молнии во все стороны.

— Бессонница… Я не могу нормально спать, когда в мою землянку падает безумно матерящийся, вооруженный человек... — вяло проворчал Валентин и переключился на темную кобылицу:

— Так ты и есть младшая? Я думал — ты побольше будешь… — задумчиво протянул он, внимательно разглядывая принцессу Луну со всех сторон.

Луна уже собиралась что нибудь ответить, но не успела. Селестия, которая была просто в бешенстве от появления гигантского гостя, услышав про вооруженных людей, резко изменила своё поведение.

— Так ты уже… О небо… — с придыханием произнесла белая пони, с ужасом глядя, как дракон спокойно осматривает панораму города, открывавшуюся с главной башни.

Валентин удивленно посмотрел на неё и еще раз сплюнув прямо на пол, развел лапами.

— Я уже, я еще, я всегда… — проговорил он с безразличным видом и вновь обратился к темной кобылице:

— Так ты у нас Луной будешь? А меня можешь называть просто — дядя Валя! — весело добавил ящер и дружелюбно протянул принцессе свою здоровенную лапу.

Принцесса, немного помявшись, явно напуганная размерами своего нового знакомого, осторожно вложила своё копыто в огромную лапу.

— Очень приятно… — еле слышно сказала она, опасливо поглядывая на зубастую пасть дракона, расплывшуюся в улыбке.

— А уж мне-то как приятно! — со смешком проговорил Валентин и затряс копыто кобылки с такой силой, что она испугалась, как бы не оторвал.

— Ну так что, хозяйка? Чай пить будем, али как? — спросил дракон, отпустив наконец конечность принцессы.

Луна удивленно посмотрела на своё пострадавшее копыто и переведя взгляд на сестру, замерла. Судя по мордочке Селестии, она только съела что-то большое и жутко кислое. Принцесса просто стояла не шевелясь, уставившись тупым взглядом куда-то в сторону Кантерлота и абсолютно не обращала внимания ни на Луну, ни на Валентина.

Темно-синяя пони уже собиралась спросить у сестры, всё-ли у неё в порядке, но не успела.

— Луна, пожалуйста, распорядись что бы в приёмную подали закуски и заварили несколько бочек чая… — железным голосом произнесла Селестия, резко выйдя из прострации.

Ночная кобылица, с секунду помявшись, смущенно улыбнулась Валентину и быстро пошла к двери ведущей на лестницу. Не нужно быть второй влиятельной фигурой во всей Эквестрии, чтобы понять — Селестия опять ей не доверяет и хочет пообщаться со странным гостем наедине.

Но чего не ожидала старшая сестра — так это того, что Луна, помимо милой мордочки, обладала еще и отличным слухом и неуёмным любопытством.

— Ты рассказал ему? — тихо спросила Селестия, когда дверь закрылась.

Валентин удивленно посмотрел на кобылку.

— Кому? — самым невинным образом переспросил он.

Впрочем, принцессе было явно не до шуток. Злобно фыркнув и расправив крылья, она уже собралась сказать что нибудь резкое и оскорбительное в сторону дракона, но ящер как всегда опередил её:

— Селли, ты ведь не забыла правила этикета? Ты ведь не станешь грубить и хамить старшим, правда? — улыбаясь во всю пасть, нежным голосом пропел Валентин.

Белый аликорн, еще раз злобно зыркнув в сторону дракона, сложил крылья и затих.

Селестия прекрасно понимала что эта, здоровенная и хамоватая рептилия, не находится в её власти и может сделать всё что ей заблагорассудится.

— Ты рассказал Лукину про Богиню? — смерив свою гордыню, тихо спросила Селестия, внимательно следя за Валентином.

Дракон издал короткий смешок, отчего Селестия взбесилась еще больше, но всё же поборола себя и промолчала.

— Богиню… Ну ты даешь! — тыча пальцем в злобного аликорна, хихикал здоровяк.

— Так говорил или нет!? — выкрикнула кобыла, уже в не себя от злости.

Её очень задевало подобное отношение со стороны дракона. Селестия уже давно привыкла считать, что она является самым сильным и могущественным существом в мире. Но Валентина, это, похоже, мало волновало.

— Что-то рассказывал… Не помню уже, да и знаешь… Из него тот еще собеседник! Сидит, курит и глаза, то на меня, то на автомат свой скашивает! У-ух, морда уголовная! — закончил дракон, активно размахивая руками, пытаясь изобразить лицо лейтенанта.

Получалось не очень. Огромная морда ящера, несмотря на все старания, никак не хотела уменьшаться до обычной человеческой физиономии.

— Что именно ты рассказал!? — едва ли не фыркая паром, сквозь зубы спросила принцесса, еле сдерживаясь что бы не накинуться на забывчивого дракона.

— Ну-у-у… — протянул гигант, задумчиво потирая голову.

Чуть почесав затылок, он наконец всплеснул лапами и принялся вспоминать, загибая здоровенные пальцы:

— Про чай рассказывал, про зиму говорил, о кобылах что-то было… Только это, по-моему, уже он говорил… — виновато добавил Валентин.

— Останки! Про останки ты рассказал или нет!? — прокричала белая кобылица, утратившая последнюю каплю терпения.

Дракон удивленно уставился на принцессу. С пару секунд он с демонстративно-раздумчивым видом почесывал свой подбородок, но увидев, что Селестия уже вся покраснела от гнева, улыбнулся и спокойно проговорил:

— Какие еще останки? Мантикоры, что ли? Ну да, дал ему немного…

— Эквы Кладис!!! Её останки, прекрати издеваться!!! — вновь закричала кобыла, которая едва ли не билась в истерике от напряжения.

— А-а-а… Ты про эти останки, а я-то думаю… Надо было сразу сказать! Эх, ничему тебя Рожок и не научила! — с нескрываемой насмешкой проговорил Валентин, весело глядя на правительницу Эквестрии.

Селестия, вопреки своим с трудом сдерживаемым позывам, промолчала. Ответ был слишком важен для неё и она не собиралась терять еще пару часов на скандалы.

— Может быть, не помню, если честно… — виновато проговорил дракон, разводя лапами в сторону.

Селестия дрогнула. Ноги подкосились, а её гордая королевская осанка и манера держаться резко куда-то улетучилась. Казалось, еще чуть-чуть — и аликорн упадет на пол и свернувшись калачиком, зарыдает во весь голос.

— Рассказал… — выдохнула она после недолгой паузы и, отвернувшись в сторону от Валентина, принялась вглядываться в живописный вид на ночной город.

С несколько секунд понаблюдав за морально раздавленной принцессой, дракон уже было хотел напомнить про чай, но его прервал истерично-веселый смех кобылицы:

— Еще бы не рассказал! Ох, сено! А я-то всё думала, что это его в Кантерлот принесло…

Ну да, а что ему еще тут делать? А ведь я так надеялась что ты не проснешься… — с безумным блеском в глазах, закончила она, обернувшись к ящеру.

Валентин презрительно хмыкнул. Он никогда не любил Селестию и — уж тем более — не признавал её власть, считая её просто зарвавшейся выскочкой. Но тем не менее он никогда не устраивал попыток переворота. Правда причина заключалась не в страхе перед её силой или популярностью у подданых, а скорее в обыкновенной лени и нежелании “вытирать лошадкам сопли”.

Именно поэтому он считал своё первое создание безумным. Хотя нет — еще и потому, что это создание и вправду было невменяемым и помешанным на всякого рода шутках и розыгрышах.

— Идиот, чесслово… — буркнул Валентин, вспоминая своего “сына”.

Селестия прекратила хихикать и удивленно подняла бровь, явно намереваясь переспросить.

— Закуски поданы, — с вежливой улыбкой, объявила Луна, бесшумно появившись на башне.

— И чай? — с ненормальным огоньком в глазах, спросил Валентин, приблизившись к темной кобылице.

Принцесса ночи как-то странно посмотрела на сестру и, переведя взгляд на гиганта, кивнула.

— Вот! Это правильно! Смотри и учись, Селя! А то уже старая совсем, а гостей встречать не умеешь… — весело проговорил дракон, с усилием протискиваясь в дверь, ведущую на лестницу.

Луна хотела было о чем-то предупредить Валентина, но увидев, что дверной проём заметно расширился, лишь покачала головой. Думать о том, что сейчас останется от лестницы или приёмного зала, ей совсем не хотелось.

84

“Который час?” — лениво пытался вспомнить он, лежа на ледяной земле.

На лицо пушистыми хлопьями падал снег, но человека это совсем не смущало. Совсем не чувствуя своего тела, тот не беспокоился ни о холоде, ни о боли.

В голове молодого парня медленным хороводом текли мысли и образы. Он тщетно пытался выделить среди всего этого нагромождения воспоминаний хоть какой-то намек на ответ. Но вопрос так и оставался открытым.
“Который час?” — безответно спрашивал он у пустоты что сгустилась внутри него.

Из безумного хоровода в своей голове, ему всё же удалось выцепить хоть что-то.

Он наконец смог вспомнить, как он оказался здесь — один, лежащий на холодной земле, покрытой полуметровым слоем снега. Парень изо всех сил вслушивался в окружающий мир, но всё, что он слышал — громкий, нарастающий гул в ушах. Ни ветра, ни голосов, ни стрельбы…

Откуда-то вспыло, что второй взвод разведроты должен был ночью выйти к высоте 361 и окопаться до утра. Но откуда он это знал, парень не мог ответить.
“Который час?” — вновь спросил он.

Когда в грудь ударила пуля, солдат не почувствовал никакой боли.

Упав на землю, он подумал, что просто споткнулся, но все попытки подняться отзывались лишь вялой слабостью во всем теле. Ни закричать, ни пошевелиться он уже не мог. Да и не хотел…

Единственное желание, что донимало его всё это время — заснуть.

Заснуть и больше не мерзнуть в этом трижды проклятом снегу.

Заснуть и больше никогда не выходить на боевые.

Заснуть и не слышать больше этого страшного шума в ушах.

Заснуть и не просыпаться.

Но солдат не поддавался. В нем всё еще теплилась надежда на то, что каким-то чудом он вновь увидит хоть что-то кроме этой чужой и холодной луны, кроме этих враждебных и неприветливых гор, кроме яростных и жестоких фанатиков.
“Который час?” — вновь спросил он, стараясь не обращать внимания на всё усиливающийся гул.

Единственное, чего он всё еще боялся — это плен. За полтора года службы он уже успел насмотреться на истерзанные трупы тех несчастных, кому не повезло оказаться в руках врага живым — освежеванные, с отрезанными гениталиями, с кольцами в носу, как у скота… Пустые глазницы еще долгое время заставляли бойца обливаться холодным потом при одной только мысли о плене.
“Который час?”
Боли не было. Вообще ничего не было. Всё что мог чувствовать боец — это холод. Пронизывающий, пробирающий до самых костей. Он никогда не думал, что зимой в горах может быть так холодно. Оказавшись в Афганистане в начале лета, он наивно полагал, что жара — это самое страшное, что ему придется пережить за время своей срочной службы. Но помимо ощетинившихся оружием душманов горы хранили и другие сюрпризы, старательно припасенные для воинов-интернационалистов.

Шум в ушах достиг критической отметки, застав его сморщиться, словно от боли.
“Вот и всё...” — безразлично подумал солдат, осознавая, что жить ему осталось считанные мгновения.

Сейчас смерть не была для него чем-то враждебным и отталкивающим. Наоборот — она казалась ему ласковой женщиной, что наконец сможет избавить его от этого, чужого холода.

Только одно заставляло его до сих пор бороться.

В шесть часов утра по Ташкенту по дороге под горой должна была пройти колонна с припасами для дальних застав. Второй взвод должен был обеспечить прикрытие и огневую поддержку в случае нападения.

Безумная в своей природе мысль всё еще крутилась в голове у бойца.

Он должен дожить.

Он просто обязан выполнить приказ.

Второй взвод, ровно в шесть ноль-ноль, должен находится на этой высоте.

Даже в виде одного-единственного раненого солдата.
“Сколько времени?”
Гул в ушах сменился ужасающим ревом, будто бы что-то огромное и жуткое ревело прямо на ухо парню, заставляя его конвульсивно дергаться.

Собрав остатки своих сил, ему удалось повернуть голову в сторону источника шума.

Открыв глаза, он увидел самую прекрасную картину за всю свою короткую жизнь. Нежно- розовые лучи, пронизывающие низкие облака, будто бы изгоняли тьму с этих неприветливых гор. Рассвет отражался теплым и таким знакомым, родным светом от снега, что покрывал вершины далеких гор.

Но не поднимающееся солнце заставило улыбнуться раненого солдата.

В розовых лучах солнца плыла грозная, железная птица, ощетинившаяся ракетами и оружейными стволами. Рев винтов уже не напоминал жуткое чудовище, теперь он больше походил на пение прекрасных дев, зовущих бойца в далекие, залитые теплым светом и покрытые мягкой травой луга и долины.
“Валькирия...” — с восхищением подумал солдат, глядя на небесную карету, что была для солдат спасением, а для врага — смертоносным градом огня и железа.

Парня уже не волновало наличие часов или возможность пленения.

Он с улыбкой смотрел, как многотонная птица медленно летит к нему.
“Я выжил! Я справился!” — пронеслось в голове у парня...

— Блять… — тяжело буркнул человек, резко вставая на кровати.

С секунду осмотрев уже ставшую знакомой и привычной обстановку комнаты, он без сил рухнул обратно на подушку.

— Каждый раз снится… Да что ж такое!? — с досадой проворчал он и, взглянув на часы, накрылся одеялом.
“Семь часов… Похуй, время еще есть. Этот Рональд-Макдональд подождет, никуда не денется...” — сонливо подумал он зевая.

— Мудила грешная, прости хосподи… — тихо прошептал он, вспоминая своего знакомого жеребца и, чуть поворочавшись, вновь уснул.

---

Проснулся я, вопреки всем ожиданиям, самостоятельно. Даже странно как-то — вот так вот проснуться, и чтобы никто в тебя не тыкал копытом или ломился в дверь… Как бы не привыкнуть, блин.

Открыв глаза и сонным взглядом осмотрев окружающую обстановку, я убедился ,что всё еще нахожусь в спальне Сивиры, лежа на ковре. Судя по звукам, что доносились откуда-то из недр дома, лейтенант уже давно на ногах.

Мда уж, веселый вчера денек выдался. А ночь — еще веселее, блин…

Ну да ладно, своё я получил, так что грех жаловаться.

Поднимаясь с ковра и лениво отряхиваясь, я с удивлением обнаружил, что не против еще разок. Правда, мне сегодня еще к журналистке идти.

Надеюсь она уже выяснила что так за компания такая и где она находится… А то сам уже нихрена не помню. Позорище, блин.

С пару минут потыкавшись во все попавшиеся двери, я всё же отыскал заветную комнату. Сортир и у Сивиры не блистал размерами… Нет, конечно, я всё понимаю, но отливать вприсядку — удовольствие достаточно сомнительное.

И кто только придумал разместить сортир рядом со спальней? Планировщики из этих лошадей, еще те…

Закончив со своими делами и как следует умывшись мылом, от которого, слава комбригу, совсем не пахло яблоками, я наконец решил пойти и проверить, чем же таким громким занимается моя пассия.

— Доброе утро… — буркнул я, заходя на кухню и подходя к столу.

— Доброе… — как-то смущенно пробормотала Сивира, глядя, как я закуриваю.

Впрочем, как только она заметила мой взгляд, то тут же отвернулась и вновь принялась резать что-то хрустящее. Надеюсь — не одуванчики, блин…

— Как спалось? — без интереса спросил я лишь для того, чтобы сгладить неловкое молчание.

— Спасибо, хорошо… — всё так же тихо ответила кобылка, даже не поворачиваясь в мою сторону.

Стесняется, что ли?

— Слушай… Вчера ты, по-моему, немного перегрелась... — осторожно намекнул я на то, что она вчера отрубилась в самый ответственный момент.

Нет, меня это, конечно, не остановило, но всё же… Куда как приятней, если твой партнер не храпит и не пускает слюни тебе на китель.

— Извини… — после недолгой паузы выдавила она.

— Да не, ничего страшного… Честно говоря, я не остановился… — проговорил я, чувствуя, что и сам уже начинаю краснеть.

Блин, смущаюсь какой-то лошади! Ну поебались, и что дальше!? Вон, всякие черножопые братья вообще овец пялят — и ничего! А тут хоть лошадка говорящая… Ну и симпатичная, немного...

— Ты… Что!? — выпалила она, резко обернувшись и прервав мои самооправдания.

— Ну это… Ну я закончил, короче… — сбивчиво пробомотал я, чувствуя, что чье-то копыто сейчас надаёт по моей заднице.

Сивира тупо смотрела на меня, хлопая большими глазками и явно пытаясь что-то сказать, но не находя нужных слов.

Блин, что-то я не подумал об этом…
“Дорогая, ты знаешь, вчера я выебал тебя во сне и заляпал тебе всю задницу! Давай повторим?”.

По-моему, завтрак отменяется…

Но, вопреки моим ожиданиям, кобылка лишь кивнула и как ни в чем не бывало снова взялась за нож.

Фух, можно облегченно выдохнуть.

— Ты ведь картофель перевариваешь? — осведомилась Сивира, не отвлекаясь от своего занятия и продолжая орудовать ножом.

Я коротко кивнул, но сообразив, что она меня не видит, поспешно ответил:

— Ну да. — буркнул я, спокойно выдыхая дым.

Вновь наступила тишина, прерываемая лишь хрустом картошки под лезвием ножа и моими глубокими затяжками. Если откровенно, то я впервые в жизни чувствовал себя полностью удовлетворенным.

Никто не орет, не приказывает, не надо готовится к выходам или смотрам, нету никаких занятий и переаттестация тоже не грозит. Не нужно постоянно контролировать кучку тупых солдат и бесконечно оглядываться по сторонам в ожидании удара в спину со стороны разноцветных мутантов.

Можно спокойно сидеть и смотреть, как симпатичная кобылка спокойно режет картошку. А ведь сама-то она, скорее всего, просто закинулась бы какими нибудь одуванчиками и не парилась. Но нет, мучается, старается для тебя, дубины…

— Может, домик в Понивилле купим? — задумчиво протянул я.

Звонкий звук удара ножа об пол, заставил меня выйти из прострации.

Удивленно посмотрев на Сивиру, я обнаружил что её глаза вот-вот вывалятся из орбит.

— Т-ты п-предлагаешь жить… В-вместе!? — то ли злобно, то ли удивленно прохрипела кобылка, запинаясь и пялясь на меня, будто бы я проверка из Генштаба.

— Ну да, а что, ты не хочешь? — осторожно ответил я, на всякий случай готовясь выпрыгнуть в окно.

То ли она просто удивилась, то ли хочет меня убить.

Блин, может у них это считается оскорблением? Ну там типа, как поднятый вверх палец, у негров считается символом педерастов, или что-то такое…

Сивира еще пару секунд оставалась в такой же, удивленной позе, но сообразив что она выглядит немного странно, смущенно фыркнула:

— Да, можно было бы купить… — тихо пробормотала она, неуверенно отворачиваясь от меня и вновь берясь за нож.

Блин, у неё такая реакция, будто бы я её замуж позвал.

— Я думаю — через месяц можно будет… Только регистрироваться в Кантерлоте придется... — тихо просипела она, явно смущаясь своих слов.

— Регистрация? Блин, я думал, что не надо… — недовольно сказал я, проклиная забывчивость Спайка.

Дом построил, а то, что регистрировать надо — не сказал, засранец!

Хотя если бы меня так спаивали во время строительства, я бы тоже забыл, с какой стороны за хрен хватаются… Надо бы ему сувенир привезти, что ли…

— Там недолго… Только свидетели нужны… Я думаю — Шайнинг согласится, если попрошу. А ты кого нибудь из своих позовешь… — как-то слишком мечтательно протянула лейтенант, сваливая картошку на сковороду.

— Какие еще свидетели? — тихо спросил я, уже подозревая, что вляпался.

— Ну… У нас такая традиция — со стороны жениха и невесты должны выступать… — начала что-то объяснять кобылка, попутно помешивая картошку, но я уже не слышал.

Рука сама потянулась к сигаретам. Трясущимися руками я всё же смог закурить и, не обращая никакого внимания на рассказ Сивиры, принялся судорожно придумывать выход из сложившейся задницы.

Регистрация, блять… Твою мать, ну кто меня за язык-то дёрнул!? Сидел бы и молчал — нет, обязательно нужно было что-то спиздануть… Домик, блять…

— Ну охуеть теперь… — тихо буркнул я, понимая что крепко попал.

85

На улице было всё так же холодно, но по сравнению с недавними событиями меня это как-то слабо волновало.

Бредя по узкой улице, я тщетно пытался придумать выход из той жопы, в которой очутился.

Свадьба, блять…

Какая, нахер, свадьба!? Она же ебанная лошадь! Как она вообще себе это представляет? Мы же, блять, разные виды! Да и еще эта серая дура решила, что я согласен…

Блин, ну полная задница!

Впрочем, разочаровывать Сивиру я не решился. Уж очень не хотелось идти к Бэйри с разбитой рожей. Да и, если откровенно, то расстраивать лейтенанта мне совсем не хотелось, особенно после того, как мы поебались. Некрасиво получается — поматросил и бросил, блин.

Но жениться? Да еще и на лошади!? Да ну нахуй…

Хотя… Не, нафиг, нафиг. Потом что-нибудь придумаю. Скажу, что вера не позволяет, или еще чего. Одно дело жить вместе — это-то я не против, а вот свадьба…

Правда, есть один положительный момент, во всей этой истории.

Лейтенант мгновенно забыла, что собиралась сдать меня своему начальству и даже каких-то фруктов в дорогу отсыпала. Манго, или как их там? Гадость...

Впрочем, всё равно пора заканчивать решать все проблемы с помощью пиздюлей и мата.

Не в доме офицеров, блин.

Остаток пути до “Эквестрийской ПравДЫ” я преодолел без происшествий. Ну, если не считать пары дебилов, что явно пытались со мной сфотографироваться, и мелькнувшей вдалеке розовой помеси пони с овцой.

Нашли достопримечательность, блин. Туристы хреновы...

Когда я зашел в здание редакции, озабоченная кобылка, сидящая за столиком возле парадного входа, изо всех сил делала вид, что меня не замечает. Обиделась, что ли?..

— Опаздываешь! — обиженно вскрикнула Бэйри, едва я успел зайти в кабинет.

Желтая кобылка сидела на своем месте в привычной позе, скрестив копыта на столе.

Закрыв за собой дверь и проигнорировав грозный взгляд журналистки, я с удивлением обнаружил, что в кабинете кое-чего не хватает.

— А где ковёр? — буркнул я, оглядывая совершенно пустой пол.

Бэйри сердито насупилась, явно намереваясь сказать что-то о моей пунктуальности и вежливости, но лишь с досадой фыркнула:

— У капитана стражи оказался слишком слабый желудок. Пришлось выкинуть… — грустно проговорила она, как-то устало глядя на меня.

— Кого выкинуть? — удивленно озвучил я первую мысль пришедшую в мою бестолковую башку.

В голове всплыла безумная картина Бэйри, выкидывающей бедного капитана в окно за заблеванный ковер.

— Ковёр! Гнилое сено, да садись ты уже! Нам еще ехать, а ты время тянешь… — недовольно проворчала она и принялась ковыряться в бумагах на своем столе.

С секунду потоптавшись на месте, я всё же подчинился.

В конце концов, эта чокнутая права, нехрен тупые вопросы задавать, у меня тут спецоперация намечается, а я о коврах волнуюсь. Идиот, чесслово!

Пройдя к столу, я аккуратно уселся на стул, попутно скидывая с плеч вещмешок и автомат.

— Ну так нашла что-нибудь? — поинтересовался я, ерзая на стуле в попытках устроиться поудобнее.

Журналистка лишь вяло отмахнулась:

— Нашла, нашла… Подожди, не мешай… — пробурчала она, перебирая кучу каких-то бумажек.

Судя по красным глазам, судорожным движениям и плохому настроению, кое-кто сегодня явно не выспался…

— Вы с капитаном ковёр случайно не ночью выкидывали? И как оно? — решил я немного подколоть нервную пони.

— Не твоё дело! — резко вскрикнула она, заставив меня дернутся от неожиданности.

Глаза кобылки буквально полыхали злобой, казалось, еще чуть-чуть и она накинется на меня прямо в своем кабинете.

Нихрена себе реакция… Либо я угадал и они с Шайнингом не теряли времени зря, либо…

— Что-то случилось? — осторожно спросил я, стараясь что бы мой голос звучал как можно спокойнее.

Журналистка, услышав мои слова, как-то сразу поникла. С грустным видом покатав копытом карандаш, что лежал на куче бумаг, она наконец ответила:

— С главредом побеседовала… — печальным тоном протянула она, даже не глядя на меня.

— Так это же… Кхм, ужасно, да… — хотел уже я порадоваться, но успел спохватиться.

Всё таки Бэйри не плохая, она всего лишь ёбнутая. Ну подумаешь, озабоченная, чересчур любопытная и наглая? Работа такая, я тоже не святой…

Кобылка продолжала играться с карандашом, кажется, позабыв про само моё существование.

Что-то я слишком добрым стал. Неужто Сивира повлияла!? Да ну нахуй!

— “Светлый путь”, транспортная компания. Главный, он же единственный, офис располагается в поселке Мортус Виа… Странное название, не думаешь? — спросила Бэйри, отвлекшись от бумаги на секунду и взглянув на меня.

Я с серьезным лицом кивнул, стараясь не показывать вида, что думал вообще нихрена не о деле.

Журналистка удовлетворилась моим жестом и вернулась к листку:

— Директор — Рональд Лонгас… Кто это такой, установить не удалось... — с досадным видом проговорила Бэйри и отложила листок.

— Ну да, точно… Где ты это откопала? — спросил я, с трудом вспомнив слова Лизери до нашей попойки.

Кобылка довольно хмыкнула, явно польщенная моим удивлением, и с важным видом сказала:

— Я же журналист, не забывай… — произнесла она, но заметив мой недовольный взгляд, нехотя добавила:

— В архивном бюро… У них есть картотека на все зарегистрированные предприятия. Это единственная фирма, что не имеет своего представительства в городе. — закончила желтая пони и выжидательно уставилась на меня.

— И что? — буркнул я, чувствуя себя идиотом.

В принципе, в последнее время я всё время себя так чувствую, так что не привыкать.

Кобылка разочарованно фыркнула и начала усталым голосом:

— А сам подумай? Зачем им размещать свой офис в таком захолустье? Ты вообще знаешь, где этот Мортус Виа находится? Нет? — кобылка ткнула копытом в шкаф за моей спиной:

— Достань карту, там на юге увидишь… — закончила она, глядя, как я нехотя поднимаюсь со стула.

Открыв шкаф и увернувшись от какого-то выпавшего из него мешка, я достал свернутую карту, не обращая внимания на бурчание Бэйри про идиотов, что присылают ей всякую фигню.

Развернув старый и пыльный кусок плотной бумаги, больше похожей на обёрточную, я принялся искать там хоть что-то напоминающее о моём мире.

А вот хрен!

Блин, тот идиот, что составлял эту карту, явно являлся фанатом метадона…

Художники хуевы…

Назвать это картой язык не поворачивался. На ней вообще нихрена не было, кроме названий населенных пунктов и примерного обозначения границ кроме плохо намалеванных рисунков. Над подписью “Понивилль” был нарисован какой-то обдолбанный жеребец с тележкой яблок, а над каким-то Мэйнхэттеном — двое идиотов в пиджаках. Ни лесов, ни рек, ни гор, нихуя… Одни дегенеративно улыбающиеся лошадки, мать их.

Матюкнувшись от досады, я всё же быстро сориентировался и нашел нужное мне поселение. Ниже Понивилля, почти на самом конце карты красовалась какая-то куча говна, обозначающая, видимо, гору щебня, с надписью “Мортус Виа”.

— Ёпт… — буркнул я, пытаясь сообразить сколько же туда ехать.

— Вот и я о том же! Почти два дня на поезде… Кстати, билеты я уже купила, едем сегодня в семь! — проговорила Бэйри и быстро вскочив с кресла, начала убирать все бумажки обратно в стол.

— Насчёт этого… — пробурчал я, складывая карту и убирая её вместе с мешком обратно в шкаф.

— Только не говори мне что-то вроде “Это очень опасно для кобылки, тебе лучше остаться дома!”. — раздраженно передразнила журналистка, не прекращая складывать бумаги.

Ну, вообще-то мне насрать, насколько это для нее опасно… Мне просто не хочется, чтобы она ебла мне мозги по дороге, вот и всё. Но и так тоже неплохо...

— Уговор! Лукин, мы договаривались, так что даже не пытайся! — настойчиво потребовала Бэйри, с силой закрывая шкафчик стола.

Блин, а ведь и правда договаривались… Ладно, хер с ней!

— Ну, уговор так уговор… Но только при условии, что не станешь лезть в самую жопу. Твои сенсации не стоят моей жизни. И твоей, кстати, тоже… — добавил я, надеясь на её инстинкт выживания.

Всё-таки не на прогулку собираемся. Нет, на самом деле я просто хочу поговорить с тем дебилом, а уж никак не убивать. Но мало ли? Может, он как Лера, или еще хуже? Да и броня с пулеметом…

Блять, чем дальше, тем мне меньше всё это нравится…

Желтая пони довольно хмыкнула и, кивнув, подошла к двери.

— Ладно, пойдем, мне еще кое-куда зайти надо… — проговорила Бэйри, ловкими движениями влезая в пальто, что висело на стойке возле двери.

До Сивиры с её броней ей было далеко, но в пальто она влезла на удивление ловко. Блин, эти лошадки по движениям больше на кошек похожи, чем на настоящих лошадей.

Отвлекшись от созерцания журналистки, наматывающей шарф на шею, я подхватил вещмешок и подошел к двери.

— Куда зайти-то надо? — безразлично спросил я, вытягивая сигарету из пачки с надписью “60 лет Великой Июльской революции”.

Гадость, конечно, но курить можно…

-В “Весенний лужок”. Они просили статью о новых товарах… — проговорила кобылка, оглядывая себя в зеркало.

Журналистка закончила любоваться собой и спокойно открыла дверь:

— Ну что, пойдем? Кстати, тебе не холодно? У тебя же шерсти вроде нет… — задумчиво спросила она, ожидая меня за дверью.

— Есть. Но очень редкая… — недовольно буркнул я, запирая за собой дверь и уже чувствуя, что она не отвяжется и продолжит долбить меня вопросами.

Это будет до-о-олгая поездка… Если Сивира узнает — мне пиздец.

Я невольно поежился, представив себе разгневанного лейтенанта:
“Почему это ты со всякими лярвами шляешься!? У нас же свадьба!”
Свадьба ещё, блин… Чем дальше, тем веселее! Гребаные лошади!

Охуеть, просто охуеть теперь...

86

— Не спал сегодня? — осведомился человек, глядя на заспанного пони, что работал секретарем, а в последнее время — и телохранителем Рональда.

— Поспишь тут… Как нога? — протянул темный жеребец, незаметно рассматривая длинную железную штуку, что висела на плече у мужчины.

Впрочем, этот заинтересованный взгляд не укрылся от вооруженного человека. Ухмыльнувшись и погладив черный пулемет — предмет восхищения и зависти всех работников предприятия, тот спокойно ответил.

— Нормально. Рональд у себя? — серьезным голосом осведомился он, решив, что этикет соблюден и теперь можно перейти к более важным делам.

Заспанный пони устало кивнул и вздохнув, ткнул копытом в деревянную дверь возле себя.

— Заходи, он тебя уже ждет…

— Благодарю… — выдохнул мужчина и быстрым шагом направился к двери.

Уже около месяца он чуть ли не каждый день бывал в этом кабинете и каждый раз слышал там лишь дурные новости. То конвой с химикатами, то патруль потеряли, а то и целый взвод каких-то психов дозор вырежет. Человек всерьез переживал, что если в ближайшее время ситуация в корне не поменяется, то скоро в патрули и дозоры придется ходить ему самому. Остальные кончатся…

Едва переступив через порог, он услышал скрипучий голос старого жеребца:

— Опять проспал!?

— Не опять, а снова… Зачем звал? — спросил человек, явно недовольный манерами своего нынешнего “начальника”.

— Дожил, блять… — печально прошептал я, крепко затягиваясь сигаретой и искоса глядя на стенды, заставленные всякой херотой.

Коврики — всякие и разные. Пятнистые, полосатые, узорчатые. Очень пушистые. А этот на туркменский похож, у меня в детстве дома такой был...

Упряжь — верховая и тяговая… Плуга для полного комплекта не хватает, блин! Хотя Селестия и под седлом смотрелась бы весьма забавно...
“Морские огурцы”… Реквизит для съемок, охотно верю, конечно. Извращенка…

На самом видном месте, красовались надувные пони всех видов… И даже плюшевый грифон — фигура, сделанная, судя по бирке, в натуральную величину, изображающая помесь птицы с кошкой...

А так же носки всяческих расцветок — жаль, на меня не подойдут. И еще — ремни, плётки, подковы и прочая хрень для особо озабоченных. Среди всего этого буйства сексуальной фантазии говорящих лошадок я чувствовал себя, мягко говоря, неуютно.

Но делать нечего, уж лучше разглядывать кучу разноцветных фаллоимитаторов, чем стоять и морозить яйца на улице.

Владелец магазина уже двадцать минут что-то рассказывал Бэйри, на что та согласно кивала и что-то записывала в блокноте. Время от времени магазин освещала фотовспышка. Вот она, суть свободной журналистики! Каждый достоин минуты славы...

О чем они там говорили, я особо не слышал, да и не хотел, если честно.

Раздавшийся звон колокольчика подсказал мне, что в магазин зашел еще один посетитель. Лениво обернувшись к двери, я увидел белого единорога с соломенно-желтой гривой.

Хозяин сразу же переключил своё внимание с Бэйри на вошедшего, чуть не расплываясь по полу от желания угодить.:

— Здравствуйте, ваша честь! Мы всегда рады видеть вас в нашем скромном заве…

— Есть что-нибудь новое? — грубо оборвал его клиент, не давая закончить фразу.

Ох бля… То, что стража здесь выглядит как гомики, меня уже не удивляет. Но вот это — уже через край.

Это — первый пони с откровенно пидорским поведением, которого я встречаю. Этот ненормальный взгляд, затягивание слов и причмокивание…

Аж руки чешутся всадить в него половину автоматного магазина. Вот только патронов мало, новых взять неоткуда, а они мне скоро будут очень нужны. Хотя можно смотаться в Понивилль, взять там трофейное ружьё — его всё равно не жалко, но это уже немного беспредел. Меня могут неправильно понять…

— И я имею честь сообщить вам, что вы — первый покупатель нового товара. Хотите сняться для газеты? — прервал мои мысли голос продавца.

— Непременно! За что я вам вообще деньги плачу? И поживее давайте — меня, знаете ли, дела ждут! — покупатель поставил передние копыта на коробку и скорчил неимоверно радостную морду.

Опять сверкнула фотовспышка.

Пока Бэйри возилась с фотоаппаратом, единорог подхватил коробку своей гребаной магией и по-быстрому свалил. Наверное, ему не терпелось побыстрее опробовать своё новое приобретение.

А ну и хрен с ним! Кажется, без него даже дышать легче!

Я развернулся к Бэйри и заметил рядом с собой штабель коробок. Точно таких же коробок, как и та, которую купили только что…

Ой. Ойбляя…
“Новинка! Теперь на 20% лучше! Ограниченная серия — всего 20 штук!

Полностью реалистичные ощущения!

Три режима вибрации (Требуется установка трех кристаллов АА. Кристаллы в комплект не входят и приобретаются отдельно).

Расширен набор произносимых фраз

...”
И — нарисованный пони рядом с текстом.

Белый единорог с синими гривой и хвостом. Очень похожий на капитана стражи.

Интересно, как проверяли реалистичность ощущений? И кто этим занимался?

Может, купить ради прикола в казарму? Просто в качестве боксёрской груши?

Не, ну а что? Проснулся, встал, умылся, врезал капитану стражи, пошёл дальше по своим делам. Впрочем, для этих целей можно и Пугачева использовать…

Хотя нет, ну нахуй! Стоит как половина казармы, да ещё тянуть его... И Бэйри не преминет проехаться в своей статье по этому поводу — “Древний купил в “Весеннем лужке” капитана стражи. Что это может значить?”...

Не хотеть, ну совсем не хотеть!..

-... и спасибо вам, мисс Фэйсед, за то, что вы помогаете нам помогать всем нуждающимся в нашей помощи! — вновь донесся до меня голос продавца.

Блин, ну наконец-то можно выйти на улицу из этого гнездилища извращений!

— Пошли, Лукин! — скомандовала журналистка, явно довольная собой.

Когда за мной захлопнулась дверь, я глубоко затянулся сигаретой и спросил:

— И много в этом “Лужке” покупателей? — не особо интересуясь, спросил я, поравнявшись с кобылкой.

— Хватает. Сейчас просто не сезон, а так сюда чуть ли не полгорода захаживает. Не у всех, знаешь ли, хватает денег гвардейцев заказывать. — проговорила желтая лошадка, ловко огибая фонарный столб.

Бля, куда я влип?! Где тут выход?! Катапульта?! Кнопка «СОС»?

— А нахрена заказывать гвардейцев? Обычно вроде торговцев заказывают, а гвардейцев-то зачем? — удивленно спросил я, еще раз поразившись ебанутости этого мирка.

Даже киллеры чокнутые! Дожили, блин… Стоп, какие у них тут, нахрен, киллеры? По-моему я что-то неправильно понял...

— А какой смысл заказывать торговцев? Они же нудные и с ними совсем неинтересно… — ответила кобылка, таким голосом, словно идиоту объясняла.

— Действительно… — пробормотал я, уже начиная догадываться, что значит “заказать гвардейца”.

Ну охуеть теперь! Хотя дальше, наверное, уже некуда...

— Прежде всего — вокзалы, экипажные станции… И да, на поле дирижаблей тоже караул поставьте! — перечислила Селестия и замолчала, задумавшись.

— Питейные заведения? Я так понимаю — он пристрастен к выпивке? — осторожно предложил крупный ночной пегас, всё еще всматриваясь в фотографию, что была напечатана в газете.

— Да-да! И еще караулы на станции в Понивилле! И… — с жаром затараторила принцесса, но пони в доспехах прервал её:

— Я понял вас, ваше величество… — сказал он со всей вежливостью, на какую был способен.

Взглянув на фотографию еще раз и почесав седую голову копытом, он продолжил:

— Если вы не против, то я приступлю сейчас же. — закончил он и, вскинув копыто вверх, тем самым выполнив стандартное гвардейское приветствие, собрался уже двинуться к выходу.

— Будьте осторожны… Предельно осторожны! — нервно бросила Селестия вслед удаляющемуся гвардейцу.

Старый пегас медленно развернулся к столу, за которым восседала принцесса:

— Найти, нейтрализовать и задержать обученного, вооруженного и агрессивного Древнего? Если кто с этим и справится, то только мы, принцесса! — добавил он, самодовольно улыбаясь.

Белая кобылица недовольно хмыкнула, ни на секунду не поверив в браваду гвардейца. Но тем не менее другого выхода у неё не было. “В конце концов, он прав. Если кто и обезоружит чужака — так это Лунная гвардия. Шайнинг Армор просто завалит всё дело…”

Сообразив, что ночной пегас всё еще в комнате и смотрит на неё в ожидании дальнейших приказов, принцесса поспешно сказала:

— Вы свободны…

Темный жеребец как-то странно фыркнул, словно был чем-то недоволен, и, поклонившись, двинулся к выходу.

Грустно глядя на дверь, за которой только что скрылся командующий Лунной гвардией, Селестия никак не могла выбросить из головы тревожащий её вопрос:
“Во что встанет задержание Лукина? Десять? Двадцать? А может сто или больше? Сколько гвардейцев погибнет прежде, чем они сумеют его нейтрализовать? А что, если...”
— Что всё это значит? — раздался голос Луны.

Застигнутая врасплох и явно не ожидавшая столь внезапного её появления, Селестия подпрыгнула:

— Что ты тут делаешь!? — недовольно спросила принцесса, оборачиваясь к своей сестре.