Напарник
Глава 2 Один шаг до горизонта
Я проснулся в непонятном месте, какой- то комнате с евро ремонтом и откровенно дурацким китайским телевизором «SAMSUKA».
Встал, размялся, — Стоп, почему я в камуфле, а на тумбочке рядом лежит пистолет. Рюкзак какой- то…
Короче через тридцать минут, я вспомнил всё: и про звонок, и про рыбина, и про Зону.
Как там он говорил? В 10:30?
Я схватил рюкзак, сунул в него пистолет, и вышел из номера.
Внизу, в баре уже сидели мои друзья, а ныне соперники, все трое, и снова о чем- то оживлённо спорили.
— Да ну нафиг, я вообще не умею обращаться с оружием…
-Ага, ты только чужие помпы взламывать можешь!
— Да иди ты!
Дэн с Серёгой снова на ножах, привычная картина!
Будто и не случилось ничего…
Заказав в баре, по совместительству и кафе, яичницу с беконом за эпические двести рублей (совсем забыл, в кейсе еще и деньги были, две тысячи, так, что с голоду не помрёшь).
Уплетая свой завтрак и слушая спорщиков, я между делом уговорил официантку наполнить мою флягу горячей водой, бросив во фляжку, сразу пять пакетиков чая, я откомандировал её в рюкзак.
И тут в бар вошел человек ничем не примечательный мужик лет двадцати пяти, он тут же направился к нашему столику.
— Эй, здоров, народ! Это вас мне надо до колючки докинуть?
Через час мы уже тряслись в «Бобике» по раздолбанной грунтовке по направлению к полосе отчуждения.
А спор и не думал утихать…
-Какое оружие! Я вообще под это не подписывался, я пацифист! Не унимался Серёга.
-Да? А, если война? Кто за Россию матушку постоит?
— Пусть кто – нибудь другой за неё кровь проливает, меня это не касается!
— Ты че блин родину не любишь, гад?
— Я космополит! Гражданин мира, у меня нет родины!
Я не мог не вмешаться.
— Дэн, забей блин!
Но какой там…
— Нахрен блин! Попадись ты мне в зоне Серый, я тебе устрою в небо в алмазах! – Ты у меня будешь, как миленький гимн России петь и дедушку Ленина восхвалять!
В общем, так, под интелегентный диалог своих товарищей мы и ехали до первой остановки, которая была моей.
Я вылез из машины, взял рюкзак и двинул к лесополосе за которой, судя по карте, была узкоколейка, первая точка моего маршрута.
…Я лежал в траве на обочине и ждал, узкоколейка была позади, она была как бы гранью, переступив которую простой «заблудившийся турист» становился опасным преступником, как пояснил водила.
Военные преступников не щадили. Зачем возиться с протоколами о задержании и депортацией нарушителя, если его можно просто пристрелить и забрать приз в виде его вещей, а командованию сказать, мол, оказал сопротивление при задержании…
Когда я подходил к дороге, от которой всего пятьсот метров до ограждения периметра, я уловил урчание, совсем на грани слышимости, и по этому, рухнул на землю как подкошенный.
Через пару секунд урчание переросло во вполне привычный гул двигателя, как и следовало ожидать, дорога патрулировалась.
Когда звук уже был совсем близко, я понял: патрульный джип мчится по дороге не меньше сорока км.
Промчавшийся мимо «Хаммер», а это был именно «Хаммер», любезно окатил меня холодной, застоявшейся водой из лужи.
— Так, приключения начинаются,… Проворчал я, стирая с лица грязь. – Добро пожаловать в Зону!
Шаг первый — добраться до насыпи. Есть.
Полежав так еще три минуты, я как заправский спортсмен — олимпиец рванул с низкого старта через дорогу, по направлению к периметру.
Пробежав на пределе своей скорости, бог знает сколько, я встал как вкопанный. Передо мной был Он периметр Зоны, трёх метровый сеточный забор простирался на границе чистого поля, он был, казалось бы, нерушимой границей миров, мира привычного и мира совершенно иного, мира Зоны, всё было в точности, как я себе представлял.
Ну, или почти, столбы, на которых держался забор, венчали небольшие башенки с парой стволов, над которыми возвышался шар размером с футбольный мяч.
Это было ни что иное, как автоматические турели, благо они стоят не копейки и на всю обозримую длину забора я насчитал только две, причем одна из них гордо задрала стволы вверх, демонстрируя свою неисправность.
Если прямо сейчас проделать дыру в заборе и ломануть через поле, то турель изрешетит меня двадцати миллиметровыми пулями быстрее чем я пробегу пять метров, надо что – то решать…
Решение нашлось быстро, забравшись по сетке на забор (хвала русской халатности, что не под током) я подобрался к турели сзади, так чтобы та меня не засекла, достал ту самую шапку ЦСКА, и нахлобучил её на шар (блок камер) как на голову, тем самым перекрыл ей обзор.
На проделку кусачками отверстия в заборе ушло чуть более пяти минут.
В итоге, я с рюкзаком, снова что было сил, бежал через поле к лесу, который на моей карте был помечен как первый привал.
Как я того не боялся, но пока я ставил рекорды по бегу, в спину мне никто не стрелял.
В лес моё тело вошло эффектно, с треском, кто ж знал, что там овраг такой глубины.
Приземление было жестким, я рухнул на дно оврага как мешок с песком, а камни и ветки добавили массажного эффекта.
Лёжа на каменистом дне оврага, в диком лесу Зоны, я истинно радовался тому, как складывается мой день: я в зоне.
Я цел, и при снаряге.
Достав флягу и сделав из неё глоток, я прикрыл глаза от удовольствия, тёплый и крепкий чай, медленно стекал по промёрзшему от лежания на ледяной земле, пищеводу, оставляя за собой след тепла и уюта.
Но жестокая реальность проломилась сквозь уют, болью в зашибленных рёбрах, осенним холодом и болоной вонью, которую источала лужа на дне оврага.
Теперь мне надо было добраться до деревни, помеченной на карте, и найти там торгаша по прозвищу Сидорович, он снабдит меня инструкциями по выполнению заданий и даст работу.
Работа — это деньги, деньги – это еда, снаряжение и патроны, а патроны в Зоне – Это жизнь, а мне она ох как дорога!
Так, лёжа на спине, попивая чаёк и планируя свои дальнейшие действия, я не заметил своего соседа, он был тих и не заметен, наверное, потому что был мёртв.
Труп свисал с дерева на стропах изорванного парашюта запутавшегося в кроне, его лицо давно истлело, и превратились в засохшую маску с чернеющими провалами глаз.
Увидав такое чучело, я перебрал в слух, весь свой богатый словарный запас в области мата, и заодно произвёл на свет пару кирпичей, ещё бы, раньше мне не приходилось видеть труп, да ещё и не первой свежести.
На смену страху пришло любопытство, на животе мертвяка висел внушительный рюкзак, достав нож, я полез на дерево запятнывать себя грехом мародёрства, но оно того стоило!
Обрезав лямки рюкзака горе – парашютиста, я принялся изучать его содержимое, и о боже, что это было за содержимое! В основном, там лежали какие – то коробки с маркировкой БЧ – 512, но в коробках, были лишь серебристые цилиндрики сантиметров пяти в длину, и двух в диаметре, бесполезная хрень отправилась в лужу. За ней просроченные продукты, и отсыревшее бельё, а вот что действительно порадовало, так это обрез ружья БМ – 16 и горстка патронов к нему, больше интересного в рюкзаке не было ровным счетом, ничего.
Пристроив обрез за лямку рюкзака, как это делают герои боевиков, я принялся делать в лямке трофейного рюкзака продольные отверстия в два ряда, а когда закончил, вставил в каждую прорезь по одному патрону, — Ну вот теперь патроны всегда будут под рукой.
Выбравшись из оврага, я пошагал на север в сторону лагеря, и теперь у меня было хоть слабое, но все, же вооружение. Радуясь этому факту, я начал напевать себе под нос старые солдатские песни, что окончательно развеселило меня.
Так шагая через поле и напевая «комбата», я совершил роковую ошибку.
Абсолютно потеряв бдительность, расслабленный иллюзией безопасности, я, было, сделал шаг, но тут раздался хлопок, земля резко ушла из-под моих ног, и уже в полёте, проклиная себя за раздолбайство и моля бога о мягкой посадке, я понял, в чем было дело: «трамплин».
В общем, то слабая но противная аномалия за то и называется трамплином, что запускает попавшие в неё предметы в любом направлении с приличным ускорением, мне повезло «мой» трамплин оказался направлен вверх…
Несколько мгновений «наслаждения» полётом закончились жесткими объятиями полевой травы. От удара я потерял сознание.
Несколько минут, (часов? Дней?) я был выключен из этого мира, и моим сознанием овладела пустота…
Реальность вновь проявила себя болью в спине, плече и тяжести в груди, будто кирпичей на грудную клетку наложили. Сознание неохотно со скрипом, но начинало помаленьку фурычить, а котелок соображать. Первая мысль:
— Жив, цел, орёл! – хотя наверняка, мой полёт был далёк от орлиного.
Попытался открыть глаза, это далось с трудом, в небольшую щелочку я узрел чистое, голубе небо. – Я умер? – Я в раю? – Нет, боль есть, а если больно — значит жив.
В моих глазах все расплывалось, сотрясение мозга я себе точно заработал.… И долго ж я провалялся! Когда шел небо, было пасмурное, а теперь…
И тут на фоне этого неба, моим глазам предстала радуга, ну или просто кусок чего- то разноцветного, свисающий откуда – то сверху. А вот это уже непорядок!
Никакой радуги сейчас в принципе быть не могло, дождя – то не было! Но я в Зоне…
А раз я в Зоне, значит, это вполне может быть аномалия.
И тут на фоне неба, чуть ниже радуги, внезапно выросли два больших черных круга…
А вот это уже совсем не порядок!!! Мне стало страшно. В слепой надежде на спасение я наотмашь нанёс удар рукой перед собой, и кулак к моему величайшему удивлению врезался во что – то мягкое и теплое, тяжесть с груди мгновенно пропала как и «небо».
Уйдя перекатом в сторону, я встал на одно колено, в глазах всё плыло, но уже различимы были линия горизонта, деревья и что — то синее копошащееся впереди.
Наконец «наведя на резкость» я оценил обстановку трезво, и вот что мы имели:
Я сидел на одном колене посреди поляны, а передо мной мерах в семи, припав к земле, подобно кошке перед прыжком, стояло невнятное существо: Размером оно было не больше средней собаки, синее тело, большая голова, на которой были взлохмачены волосы всех цветов спектра (та самая радуга) хвост того же цвета, и небольшие крылья расставленные в обе стороны, существо злобно прищурившись смотрело на меня, а прямо за ним лежал мой рюкзак.
Я сам не заметил, как вытащил из кармана ТТ.
Прицелиться было тяжело, но что бы промазать с такого расстояния, надо быть совсем ушибленным.
Поднял руку, выставил пистолет прямо перед собой, взвёл курок, совместил мушку с головой неведомой зверушки… — Ну стреляй!
И я выстрелил, но поздно, за долю секунды до нажатия курка, существо, взмахнув крыльями, сорвалось с места, и полетело! Прямо на меня!
Увернуться я не успел, неведомый зверь на полной скорости врезался в меня, сбив с ног и лишив оружия, от удара я выронил пистолет.
Встал, огляделся, удар был довольно сильным, но все, же терпимым, за моей спиной, в прежней позиции «наизготовку» стоял лютый агрессор.
Но у меня появился шанс, призрачный, но все, же шанс. Дорога к рюкзаку была свободна, и я побежал, шатало меня будто пьяного. Шестым чувством, почуяв опасность, я отмахнулся рукой, при этом еще и умудрился зацепить наглую зверюгу, та издав что – то вроде всхлипа пролетела в считанных сантиметрах надо мной, и по лицу хлестнул её хвост. Странно, но я почему — то решил, что он должен был быть жесткий, и с каким – нибудь мерзким эффектом от касания, типа ожога, как ржавые волосы, но нет, он оказался мягким и шелковистым.
Но это было уже неважно, ведь я добрался до рюкзака, в котором дожидался своего часа трофейный обрез.
Тварюжка тем временем очухалась, и готовилась к новой атаке.
Ну и пусть атакует! Теперь у меня есть обрез, и этим всё сказано!
Поймав в прицел, мчащийся на меня комок ярости, я вдавил курок.
Щелк! Садистским тоном сказал обрез.
Второй ствол был солидарен с первым (что ж я патроны не проверил – то!)
Ну а мой оппонент, на полном ходу нёсся на меня.
Зависнув всего в полуметре передо мной, он, развернувшись, зарядил задними ногами, в моё удивлённое лицо, за секунду до удара я увидел облако, из которого била трёхцветная молния, а потом из глаз посыпали искры. Удар был такой силы, что я отлетел на пару метров назад.
Обрез кстати не выронил, и продолжал трясущимися руками перезаряжать свой единственный шанс на спасение. В голове мелькнула рациональная мысль: — А может просто убежать?
Ну, уж нет! Эта дрянь, слишком быстро движется, не уже говоря о том, что летает как заправский МИГ.
Да и вообще, сбежав от такого мелкого и вроде не очень опасного гада, мне пришлось бы сделать себе харакири ложкой, что бы хоть как – то смягчить позор, так что отступать нельзя!
Согнувшись в позе зародыша, терпя удары всех конечностей этого монстра, я хладнокровно делал свое дело, и только перезарядил обрез, как очередной мощный удар задних ног пришелся мне по почкам. Боль пронзила меня от почек до мозгокостей и, казалось бы, в этой драке пора уже поставить жирную точку в виде кровавого фаталити, но не тут – то было!
Ослепленная успехом гадина, продолжала меня мордовать, совсем не подозревая о приготовленном мною сюрпризе.
Оттолкнув её, я встал во весь рост и выстрелил.
Но не попал.
Оглушенная и ошарашенная синяя бестия откатилась от меня и принялась потешно барахтаться на земле, не давая мне, как следует прицелиться. Но успокоившись, вновь изготовилась к атаке.
Синяя, черноглазая башка, маячила точно между стволов, вот и всё, победа!
— Что же ты паскуда, злобная такая.… В общем – то я ни к кому конкретно не обращался, но то, что я услышал, повергло меня в шок!
— Я злобная? Ты же первый драться начал!
Вот теперь я, по — настоящему охренел!
От неожиданности я начал тупить не по — детски.
— Я?
— Ну не я же! Я только сдачи дала!
А ну да, верно, я виноват, первым двинул ни в чем ни повинную зверушку.
— Ну, нифига себе сдача! Я чуть коньки не отбросил!
Мордашка, твари сразу преобразилась. – Ещё хочешь?
Я демонстративно потряс обрезом. – Ты хоть приблизительно знаешь что это?
— Догадываюсь…
— Ну, молодец! – Давай кое — что разъясним: ты хочешь меня съесть?
— Нет.
— Ты хочешь меня убить?
— Нет. Просто проучить.
— Считай, поручила. Я стёр кровь, капавшую из разбитого носа. — То есть мир?
— Посмотрим.… Ухмыльнулась зверюга.
— Ну ладно…
Стоп! Что я делаю? Почему не стреляю? Зачем развожу тёрки, с фиг знает чем, которое только что пыталось меня «проучить»?
Надо стрелять, но что – то меня останавливало, и вот что именно: когда всё было вроде бы решено, я завладел обрезом и был готов нанести смертельный удар своему врагу, Но, на смену страху с обрезом наперевес, пришло любопытство в профессорских очках. Меня мучил один вопрос: — Что это за тварь?
Она не была похожа, на привычных мне, созданий Зоны, уродливых и гротескных. Она не была уродливой или пугающей, необычной, непривычной взгляду, да, но ни в коем случае не уродливой.
Было в ней даже какое – то своё очарование…
— Ответь мне на один вопрос, кто или что ты такое?
Помявшись, зверушка все же ответила.
— Я пони, пегас!
Едрит твою двадцать! Тогда я Пётр первый, блин!
НО приглядевшись к ней, я всё таки, смог уловить в ней некоторые черты схожие с пони, но только схожие. По сути пони – это недолошадь, выведенная селекционерами для того чтобы детишек катать, а пегасы так те вообще что – то из области древней мифологии!
Но всё равно не скажи этот пегас, что он именно пегас, а не пепелац с планеты Плюк, я бы в жизни не догадался что это такое.
Хотя для пони она (а встреченное мной существо позиционировало себя, как особь женского пола) мелковата, её сородичи, которых я видел в городском парке, были ну от силы метр холке, а тут примерно с собаку, да и не бывает в природе лошадей небесно-голубого цвета в принципе, пегасов – тоже нет.
Но все эти мелочи меркли по сравнению с тем, что сей феномен ещё и разговаривал, но не так как попугаи, с трудом, и коверкая слова заученные ими наизусть, а вот так запросто, как мы с вами каждый божий день. Её тонкий, слегка охрипший от холодной осенней погоды, голосок доносил до меня вполне осмысленные и членораздельные слова и фразы русского языка.
Да и вообще чему я удивляюсь, может, нет на самом деле никакой голубой пегасочки, а в кустах неподалёку сидит контролёр и тихо прется, поставляя мне отборнейшие глюки.
Хотя тоже нет, для глюка, зверушка неплохо дерётся.
— А ты кто? Взгляд у пегаски был еще тот, суровый, почти взгляд Свиборга!
— Я человек! Хомосапиенс, вот кто я!
— А хомосапиенс, это что имя такое?
И тут, друзья мои, меня пробило на ржаку, я так сто лет не смеялся, хотя ничего особенно смешного сказано не было.
Это всё из-за нервов, последние два дня выдались какими – то безумными и необъяснимыми, вот и вылилось всё напряжение в виде смеха, хорошо, что именно в виде смеха, а не в виде короткого движения указательного пальца на курке.
Было бы жаль, пристрелить эту маленькую, но совсем не беззащитную пегасочку даже не узнав её имени, а оно должно быть, как, же без него?
Пока я ржал, зверушка, смущённо опустила глаза и принялась ковырять передней ногой землю перед собой.
Наконец умерив смех, я пояснил смущенной пони:
— Нет хомосапиенс – это не имя, это – латынь, язык такой, официальный язык науки, а хомосапиенс с латыни переводится как, человек разумный.
— У тебя вот имя есть? Я был готов ко всему, но не к такому.
— Я Рэйнбоу дэш!
Однако такое имечко, с первого раза фиг произнесёшь, оно кажись как раз из раздела всяких там Карнифексов, Катерпилларов, и прочих имманаротов.
Но не представиться, было бы не вежливо, раз уж развёл дипломатию, пожалел патрона, то изволь быть вежлив, хотя бы чуть- чуть.
— Меня Олег зовут, но друзья кличут меня туристом. Не знаю, может мой голос прозвучал достаточно спокойно и расслабленно, или дипломатия и вправду работает, но мордашка пегасочки приняла более миролюбивый вид.
— Так ты уберешь своё ружьё, или нет?
— Где гарантии, что ты на меня снова не бросишься? Обычная подстраховка, никакой паранойи.
— Не бойся, я свою жажду мести уже уталила. Нечто вроде улыбки всплыло на её мордашке.
Ну, блин и наглость, говорить такие вещи, когда тебя держат на мушке, это надо какие нервы иметь!
Я опустил обрез, и принялся собирать рассыпанное по траве содержимое рюкзака, Рэйнбоу Дэш тем временем с опаской приблизилась ко мне.
— Стой! Она резко остановилась, и удивлённо посмотрела на меня.
— Что?! О этот взгляд, взгляд обиженной невинности, взгляд нашкодившего ребёнка, который будто бы не понимает, за что его ругают. Но меня не проведёшь.
— Стой, где стоишь, ладно. Я не знал, какой фортель может выкинуть эта тварь буквально пять минут назад метелевшая меня на этой лужайке, а теперь мирно беседующая со мной.
Собрав рюкзак, я пошел за пистолетом, он нашелся довольно быстро, черный металл блестел в пожухлой траве не далеко от места моего пробуждения, сунув его в рюкзак, я отправился собирать остатки снаряжения, и за тем, что бы задать еще пару вопросов своей новой знакомой.
— Я так понимаю, ты не из Зоны родом да?
— Нет, не из Зоны, я из Эквэстрии, точнее из Клаутсдэйла. Эти названия мне, честно говоря, ничего не сказали, но я сделал вид, что понимаю, о чем идет речь.
— Тогда что ты делаешь здесь, за периметром?
Пегасочка помрачнела, на её большие глаза навернулись слёзы, она зажмурилась, чтобы не заплакать, это далось ей с большим трудом.
— Это… Она глубоко вдохнула, что бы совладать с эмоциями. – Это длинная история.
— Ну, ничего, я послушаю, время есть.
И она начала:
— Это было вчера утром, я, как обычно занималась разгоном облаков над Понивилем, и наткнулась на очень странное облако, оно было таким тёмным, как грозовое, ну я и решила его разбить, чтоб дождя не было, а оно давай от меня улететь, я к нему, а оно от меня! Ну, я и увлеклась погоней, так что не заметила как улетела совсем далеко от Понивиля. А когда я его догнала и вдарила по нему, оно вместо того что бы рассыпаться, втянуло меня. А потом чей – то голос, громкий такой, сказал мне, что мои друзья, в большой опасности, и что единственный, способ их спасти, это отправиться в какую – то Зону отчуждения, и найти кристалл, который местные называет монолитом…
— В Зоне, знаешь ли, опасно, да и монолит, не один десяток серьёзных мужиков искал, и все полегли! Мрачно сказал я.
— Да совсем забыла, голос еще говорил, что мне в поисках поможет напарник, человек, которого я встречу в Зоне.
Закончив свою историю, пегасочка посмотрела на меня с такой надеждой, что у простого человека сердце бы взорвалось от умиления, но я не простой человек, теперь я сталкер, а значит должен забыть о некоторых человеческих чувствах.
Я был готов, что она спросит это.
– Слушай, я тебя почти не знаю, и доверяю тебе не больше чем ты мне, но скажи, ты мне поможешь?
Нет, нет, нет, я на такое не подписывался, ни за что!
— Нет. Твёрдо ответил я. – Почему ты вообще решила, что я именно тот человек, что тебе нужен?
— Ну, просто ты первый человек с кем я смогла нормально поговорить, и мне просто некому больше довериться, и я здесь ничего толком не знаю!
— Нет, я сказал нет!
— Но, но почему?
— Э ну как тебе по мягче сказать, ты — отстой!
— И это говорит тот, кому я совсем недавно начистила репу.
— Агрх! Вот скажи мне, даже если нам с тобой по пути, какая от тебя мне польза? Что в тебе особого кроме выдающейся внешности?
— Я умею летать, и делаю это лучше всех! С этими словами пегасочка взмахнула крыльями, до этого аккуратно сложенными вдоль её боков, и взмыла в воздух, обдав меня лёгким ветерком, затем набрала высоту, и принялась выписывать в небе всевозможные вензеля и петли.
После «лётного шоу», она приземлилась прямо передо мной, широко расставив крылья.
— Ну как? Мордашка пони была весьма довольной, она ожидала результата.
— Слушай, всё это очень красиво, но в Зоне это бесполезно!
Пегасочка снова нахмурилась. – Это значит, нет?
— Это значит, нет.
-Ну, тогда будем по-плохому…
Маленькая бестия шустро порхнула к моему тощему рюкзаку, всё это время лежавшему на земле, схватила его лямку зубами, и умчалась вверх метров этак на десять, зависнув в воздух, она начала что – то мычать, но, поняв, что это бессмысленно, повесила рюкзак на ветку дерева.
— Слушай сюда предурок! Хочешь свой рюкзак назад, берёшь меня с собой, а нет, то милости просим, вали на все четыре стороны один, и без рюкзака!
— Ах ты, мелкая… Я в бессилии стукнул кулаком в ладонь, всё моё оружие, еда, медикаменты, всё в рюкзаке! Что делать?
А вот что!
— Ладно, уговорила! – Сказал я как можно более миролюбивым тоном. – Я беру тебя с собой как напарника, будем вместе к монолиту пробиваться! Да я хитрил, мой план был прост и жесток одновременно.
Наивная пегасочка, довольно улыбнувшись, сняла мой рюкзак с ветки, и спустила его к моим ногам.
— Вот и славно! Без обид, хорошо?
Я схватил рюкзак, вынул из него ТТ и наставил прямо в лоб маленькой дряни.
Она стояла, в каком то метре от меня, маленькая, взъерошенная, напуганная.
— Так меня достать! Заорал я и нажал на спуск.
Шум выстрела, спугнул вороньё с деревьев на опушке леса, подняв с земли рюкзак, я развернулся, и пошел на север, в сторону, посёлка сталкеров, впереди меня ждала Зона,
С её загадками, тайнами, открытиями.