День и Ночь ^{завершен}

День и Ночь

Горячие струи воды обожгли ее тело.

— Дискорд бы побрал этих дискордовых ремонтников, — пробормотала Селестия.

Сотворила заклинание и немного расслабилась.

-Пам парам парам… — Богиня поперхнулась, услышав шаги за спиной.

— Кто там? Луна, ты что ли?

Тишина.

— Пам парам парам… Ой! — Селестия чуть не подпрыгнула, когда ее шлепнули по крупу, но сдержалась.

— Луна. Я надеюсь что это ты.

— Ну конечно, сестренка!

Темные как ночь копытца обняли Селестию.

— Ой ну я не могу… Которое тысячелетие стукнуло, а все… Спинку потрешь?

— Конечно, моя богиня.

— Ну, Луна. Ну… Спинку потрешь??

— Вот так?

Мягкая губка прошлась по белоснежной шерстке. Тепло разлилось по телу Селестии.

— Да вот так.

— А может еще вот здесь?

— Луна!

Селестия повернулась к своей сестре, — что ты себе позволяешь?

— Отмываю грязнульку, — хихикнула Луна.

— Луна!

— Луна, Луна… — Принцесса ночи бросила губку и демонстративно отвернулась… — Я тыщу лет Луна уже.

Селестия, прибегнув к заклинанию осушения, вместо нежнейшего полотенца, вышла из душа.

— Ну прости меня. Ну.

— Ну. Сослала на Луну.

Селестия вздохнула, присела на кровать.

— Прости… Это моя вина. Я не знала тогда, что элементы гармонии могут освободить тебя от проклятия. Я лишь думала о том, что лучше для всех. Если бы ты знала, как тяжело мне…

— Ты чувствуешь свою вину, — темная мордочка вплотную приблизилась к Селестии.

— Да. Дискорд меня побери, да! Луна…

— И ты готова загладить ее, любыми возможными способами?

— Да, если только не во вред моим подданным…

— Хорошо. — Луна чуть отстранилась и внимательно посмотрела на свою старшую сестру.

— Ты знаешь, я тебя люблю.

— И… И я тебя люблю, — немного дрожащим голосом ответила Селестия.

— Нет. Не так.

Луна приблизилась вплотную к Селестиии и потерлась об ее мордочку.

— А вот так. Поцелуй меня, любимая. Или что, опять на луну отправишь?

— Я, я же попросила прощения… Луна! Что ты делаешь?

— Я… Я там долго была… Может за каждый день прощения попросишь?

— Луна… — Селестия побледнела. — Что ты такое говоришь.

— А вот что. Думаешь одной весело незнай где сидеть? Думаешь, проклятие так вот улетучилось и все? А?

— Ннет… Прости… Но, что я могу сделать… Если…

Луна набросилась на белоснежную кобылку, сжала ее копытцами, вплотную приблизилась своей мордочкой к ней…

— А вот что!

Апчхи.

Луна прыснула со смеху и две богини, обнявшись, покатились по кровати.

— Извращенка!

— Сама такая!

Наконец, вдоволь насмеявшись, они успокоились.

— Ой. Ну сколько ты кобылок за тысячу лет совратила, а?

— Чтооо… — Селестия широко открыла глаза. — Я не такая.

— Ага, рассказывай.

— Даже. Если. Гипотетически…

Селестия не смогла договорить, и две сестры снова прыснули со смеху.

— Да уж не больше чем ты жеребцов за последнюю неделю совратила.

Луна широко открыла глаза.

— Чтоооо? Даже… Если… Гипотетичес…

Очередной приступ смеха овладел обоими кобылками. Богинями.

Наконец, отсмеявшись, они поглядели друг другу в глаза.

— Прости меня.

— Прости.

Они молча обняли друг друга.

Многим важны не только чувства, но и обстоятельства. Сейчас — это было не про них. Они были высшими существами во множестве вселенных — более никто не стоял рядом с ними, затмевая их счастье.

Наконец, Луна отстранилась от своей сестры.

— Покедова. — Луна деланно помахала своим копытцем и вылетела через окно.

Селестия вышла на балкон и вздохнула полной грудью. Аромат ночных цветов пробуждал в ней странные чувства. Она взглянула на небо. На черном полотне, рядом с луной, притаилась звездочка, не уступающая ночному светилу своим сиянием.

Богиня солнца улыбнулась, взмахнула крыльями и тоже исчезла во тьме.