Небо для пегасов
Глава 4
День не заладился с самого утра. Скуталу проснулась в дурном настроении. Вчерашний эмоциональный взрыв высосал из неё всю энергию, и это еще больше её злило. Вот ведь, как назло! Ночью она готова была свернуть горы, облететь всю Эквестрию, побить все мыслимые рекорды скорости, но вместо этого была заперта в маленькой комнатенке. Теперь же — пожалуйста — все границы открыты, а у неё едва хватило сил подняться с постели и доползти до столовой.
Где на неё случайно натолкнулась совсем юная пегасочка-первокурсница, несшая в зубах тарелку, оставив при этом всю свою овсяную кашу на летном костюме Скуталу, который та так тщательно приводила в порядок прошедшей ночью. От неожиданности у Скуталу перехватило дыхание, она открыла рот, не в силах ни вдохнуть, ни выдохнуть. А через секунду придя в себя и обнаружив, что уляпана кашей от гривы до копыт, она медленно подняла взгляд на незадачливую студентку, которая с перепугу просто осела на круп и, не мигая, смотрела на капитана Вондерболтов. Первым мгновенным желанием Скуталу было оторвать этой недотепе её довольно симпатичный лимонного цвета хвост, но взглянув в её глаза, которые изо всех сил старались принять размер и форму той самой опрокинутой тарелки, она молча стряхнула с себя остатки каши, отступила на шаг в сторону и просто прошла мимо. Пегасочка вскочила с пола и бросилась вслед за ней.
— Простите меня! Пожалуйста, простите меня, мисс! — лепетала она, семеня рядом, испуганно прижав ушки. — Я... Я вас не заметила, я отвлеклась, простите...
— Отвлеклась, говоришь? — холодно взглянув на неё, проворчала Скуталу. — Если ты так же отвлечешься в полете и влетишь в скалу или в дерево — поверь, разлитой тарелкой каши уже не обойдешься.
— Простите, мисс, я... — чуть не плача, прошептала пегаска.
— Эй, молодцы, — подойдя к стойке, крикнула Скуталу двум молодым пегасам-поварам, что стояли на раздаче. — Выдайте этой летунье мою порцию каши. Не голодать же ей теперь до обеда.
— А как же ты, Скут? — спросил один из них.
— А я на сегодня уже наелась, — буркнула она, развернулась и, не глядя ни на кого, поплелась в душ.
Повар поставил на стойку тарелку.
— Ешь, — сказал он. — И не вздумай отказываться! Если она узнает, то очень обидится. А я не думаю, что тебе захочется обидеть её, правда ведь?
Больше всего пегаске захотелось провалиться сквозь все облака, упасть на землю и провалиться сквозь неё тоже. Она взяла тарелку в зубы и забилась в угол за дальний столик, старательно пряча взгляд.
Тренировка тоже не складывалась. Команда летала как одно целое, а вот Скуталу постоянно выбивалась из общего ритма и ошибалась. В один прекрасный момент она отвлеклась настолько, что чуть было не столкнулась в полете с Блюзом. Выходя из пике, она не заметила летящего прямо ей наперерез жеребца, и только мгновенная реакция и давняя слаженность в полетах спасли их обоих от серьезных травм. В последнюю секунду жеребец успел увернуться, круто уйдя влево и вниз, а Скуталу резко дернула вверх, при этом здорово перегрузив себе крылья и спину.
— Эй, кэп, — крикнул подлетевший Файербол. — Я понимаю, что ты сейчас живешь одна и тебя некому разбудить утром. Но может ты все-таки уже проснешься, а?
— Маши крыльями да помалкивай! — огрызнулась Скуталу, морщась от боли в спине.
— Да брось! Ты зови меня, не стесняйся! Я буду будить тебя по утрам. А то ты совсем спишь на лету, — продолжал он с ехидной улыбкой, которая постепенно сменялась раздражительностью и упреком. А еще в его голосе чувствовался страх.
— Во имя Селестии, ты что творишь, Скут? — рядом с ними завис Блюз. Он мелко и часто дышал, а его мордочка стала одним цветом с его гривой. — Еще чуть-чуть, и из нас бы вышел чудный голубой кексик с оранжевой глазурью!
Скуталу снова хотела съязвить, но вспомнила, что только что сама же говорила молодой курсантке в столовой, и ей стало стыдно за себя. Надо же так опростоволоситься!
Она покачала головой и, ничего не сказав, подлетела к ближайшему облаку, приземлилась на нем и выгнула спину, стараясь успокоить боль в растянутых мышцах. Верные жеребцы последовали за ней.
— Скути, с тобой точно все хорошо? – с тревогой в голосе спросил Блюз. – Ты сама не своя! Ты же никогда так грубо не ошибалась! Что случилось?
— Извини, Блюз, я тебя не заметила, я отвлеклась, — теми же словами, что и давешняя кобылка, ответила Скуталу и странно улыбнулась.
Жеребцы недоуменно переглянулись.
— Ты. Сделала. Что?! Отвлеклась? – переспросил Файербол, подходя к ней вплотную и недоверчиво заглядывая в мордочку. После чего приложил переднюю ногу к её лбу и добавил: — Вроде не перегрелась, а несешь какую-то чушь! Как это ты могла отвлечься?
— Не обращайте внимания, парни, — проговорила она и приобняла их обоих. – Все в порядке, правда. На сегодня, пожалуй, хватит, налетались, так что можете быть свободны.
Она легонько ткнула копытом в грудь Файербола, провела кончиком крыла по боку Блюза, отчего тот как обычно рефлекторно дернулся, и, взлетев, помахала им копытом.
— Вечерком увидимся, — весело крикнула она и полетела, но совсем не в ту сторону, в которой находилась Академия Вондерболтов.
«Ох, похоже, все-таки придется сходить к доктору», — подумала Скуталу, неспешно махая крыльями. Мышцы спины по-прежнему неприятно ныли. Кроме того, внутри неё стало постепенно нарастать беспокойство, как перед экзаменом. И хотя все экзамены были уже в прошлом, тот легкий мандраж, знакомый всем, кто когда-либо сдавал экзамены, всегда появлялся у неё перед каким-нибудь важным или ответственным событием. Она вдруг поняла, что все предшествующие душевные терзания, резкая смена настроения и задумчивость были всего лишь предвестниками этой встречи. Этой важной и неоднозначной встречи: она подлетала к дому Рэйнбоу Дэш.
Сделав пару кругов, Скуталу приземлилась около крылечка, возле которого на мягком облачке лежала развалившись радужногривая пегаска, потягивая сидр из большой деревянной кружки.
— Привет, сис! – весело крикнула Скуталу, и её улыбка растянулась на всю мордочку, а глаза радостно заблестели.
— Только не говори мне, что тебя выперли из Вондерболтов и ты прилетела пожить у меня, — даже не взглянув на гостью, проворчала Рэйнбоу Дэш.
— Ладно, не скажу, — все еще улыбаясь, но уже чуть менее восторженно, ответила Скуталу. – Но если вдруг такое произойдет – обещаю, ты узнаешь об этом первой.
— Нисколько в этом не сомневаюсь. Но именно так я как раз и подумала, — многозначительно окинув её взглядом, ехидно проговорила Дэш.
— А, так ты о том, что я не в костюме? – рассмеялась Скуталу. – В прачечную сегодня утром сдала. Малость неудачно позавтракала. Честное слово, вот ведь действительно забавное совпадение!
Дэш еще раз внимательно на неё посмотрела, даже слегка приподнявшись, затем нахмурилась и снова откинулась на облако.
— Сколько раз я тебе говорила – не выбрасывай задние ноги сильно назад при слишком резком кабрировании1. Пополам же сломаешься, балда!
1Кабрирование (авиац.) — переход из горизонтального полета с набором высоты. Как пикирование, только вверх.
Скуталу вытаращила на неё глаза:
— Как ты узнала?
— Как узнала, — недовольно буркнула Дэш. – Ты же стоишь, изогнувшись, как Дискорд. Спинка, небось, побаливает?
— Да, есть немножко, — виновато улыбнулась Скуталу. – Лопухнулась я сегодня, чуть было в напарника не влетела. Вот и рванула вверх, чтобы не столкнуться, а там уж не до таких тонкостей было. Аж крылья затрещали…
Голубая пегаска только закатила глаза и сделала большой глоток из кружки.
— Ладно, выкладывай, чего надо, — она вытерла копытом рот.
— Да я, собственно, так, проведать тебя. Соскучилась очень! Мы так давно не виделись, вот я и решила…
— Слушай, Мелочь, некогда мне тут твои сказки слушать! Говори чего хотела.
— Кстати, сис, а почему ты не на работе? – спросила Скуталу.
— А чего мне там делать? Видишь – на небе ни облачка! Им самим-то сейчас особо делать нечего. Так что пусть пока без меня побудут.
Рэйнбоу Дэш заглянула в свою кружку, затем опрокинула её над мордочкой, открыв рот и высунув язык. Из кружки скатилась последняя капля.
— Кстати, раз уж ты тут, сходи, принеси мне еще кружечку, — попросила она. – И да, если вдруг там чего захочешь – возьми сама. Ты прекрасно знаешь, где что лежит. Можешь даже себе налить. Хотя нет, нельзя тебе, пожалуй. Режим и все такое…
Она ехидно усмехнулась.
Скуталу прошла в дом и через минуту вылетела, держа в обоих копытах по полной кружке сидра. Одну она протянула Дэш, а из второй демонстративно сделала большой глоток и облизала оставшуюся на губах пену.
— Ух, отличная штука! – похвалила она.
— Еще бы! Лучший сидр Эпплов! Вечно мне его не доставалось. Зато теперь пью вдоволь. Эпплджек всегда приберегает для меня бочонок-другой. Она замечательная пони!
— Как они там? Эпплджек, Эпплбум и остальные, – спросила Скуталу.
— Можно подумать, тебя это интересует, — ответила Дэш.
— Конечно же интересует!
— Ну так хоть раз слетала бы и навестила их! Или ты надеешься, что они сами к тебе прилетят? Эпплблум каждый раз о тебе спрашивает, а что я ей могу ответить? Что Скут теперь не до вас? Что она вся в тренировках, в полетах, и вообще у неё теперь новые друзья, а до старых ей уже и дела нет?
— Дэш, это же не так! Не поверишь, но я только сегодня ночью про них думала!
— Думала она… Так думала, что аж мозги вспотели? А им-то что от того, что ты о них думала? Лучше бы взяла да и встретилась со своими подругами. Ты когда вообще в последний раз на землю-то опускалась?
Скуталу не нашла что сказать. Она молча глядела в свою кружку, наблюдая, как медленно оседает пена, и размышляла над словами своей сестры. Потом подняла голову и сказала:
— Ты права, Дэш.
Потом вздохнула и добавила:
— И… И я действительно к тебе по делу. Помнишь, когда ты училась в Академии…
— О-о-о, — застонала голубая пегаска, прикрыв глаза копытом.
— Да нет, нет, я не об этом, — воскликнула Скуталу, зная, как она не любит вспоминать то время. – С тобой училась одна пегаска, которую звали Лайтнинг Даст. Ты помнишь её?
— Ну помню, — Дэш приложилась к кружке.
— Расскажи о ней. Почему она бросила обучение? Что случилось?
— Ничего не случилось. Устроила торнадо, чтобы быстрее всех разогнать облака. А тут как раз мои друзья прилетели на воздушном шаре и попали в этот торнадо. В общем… Ладно, неважно. Все обошлось тогда.
Скуталу подозрительно сощурилась:
— Погоди-ка, уж не хочешь ли ты сказать, что её выгнали за это?
Дэш заерзала на своем облаке и снова потянулась к кружке.
— Не совсем. Фактически её не выгоняли, но… Она все равно бы ушла. Она была ведущей, а после того случая Спитфаер перевела её в ведомую. Поэтому…
— А до этого ведомой была… ты? – удивлению Скуталу не было предела. — А после… вы, получается, поменялись местами?
Рэйнбоу Дэш ничего не ответила и лишь быстрыми глотками допила свой сидр.
Скуталу протянула ей свою кружку.
— Вот, возьми. Я все равно больше не хочу.
Немного помолчав, она продолжила:
— Ну ладно, это дело прошлое. А что с ней стало потом? Вы общаетесь?
— Нет, — коротко ответила Дэш.
— Что, совсем?
— Совсем. После её ухода из Академии я её больше не видела.
— И ничего о ней не знаешь?
Пегаска молча покачала головой.
— А можешь разузнать?
— Слушай, Мелкая, а чего это ты вообще взялась интересоваться ею?
Скуталу рассказала ей о событиях вчерашнего дня, о том, как встретила Скайли, о том, что Лайтнинг Даст, оказывается, её мама, о том, как она отвела маленькую кобылку обратно в школу и о разговоре с тренером, о последующей попытке разузнать подробности у Спитфаер и даже об утреннем инциденте в столовой. Словом, рассказала чуть ли не поминутно все события минувших суток. Впрочем, она умолчала о своих ночных терзаниях и о том, что это Спитфаер предложила расспросить Дэш о её бывшей однокурснице.
Голубая пегаска рассеяно слушала, блуждая взглядом по небу и время от времени прихлебывая сидр.
— Вот я и хотела попросить тебя разузнать что-нибудь о ней, — закончила свое повествование Скуталу.
— А при чем здесь я? – слегка нетвердым голосом проговорила Рэйнбоу Дэш и икнула. – Я с ней не общаюсь, подругами мы не были и я совершенно ничего не знаю о её жизни. Ты, вон, и то знаешь куда больше меня!
— Но Дэш, ты же можешь узнать! У тебя много знакомых, ты знаешь многих погодных пегасов, ты ведь даже можешь обратиться к самой принцессе Селестии!
Пегаска недоверчиво на неё посмотрела.
— Скут, а ты точно сегодня увернулась от столкновения? Или ты там у себя в Академии о потолок головой ударилась? – раздраженно спросила она. – Как по-твоему это должно выглядеть, а? «Ваше высочество, не могли бы вы помочь найти одну пони, которая работает в вашей погодной службе?» Так, что ли? Совсем вы там в своей Академии последние мозги теряете.
— Нет, но… А вот скажи, причем тут вообще Академия? – в запале воскликнула Скуталу. – Почему ты каждый раз заводишь одну и ту же песню? Академия, академия… Или если у тебя не сложилось, то ты теперь будешь постоянно попрекать меня тем, что я её закончила? Мне вообще иногда кажется, что ты… что ты мне просто… завидуешь!
Рэйнбоу Дэш фыркнула прямо в кружку, отчего оттуда тут же полезла пена, и закашлялась.
— Чего-о? – протянула она, стуча себя копытом в грудь и отирая хлопья пены, попавшие на шерстку. – Ты вообще в своем уме? Я завидую тебе?
— А что, разве не так? – продолжала кричать Скуталу. – Получается, я как бы осуществила твою заветную мечту детства, став Вондерболтом. Тебе это не дает покоя и ты никак не можешь мне этого простить! Поэтому и подначиваешь меня постоянно. Поэтому и не любишь ни слышать, ни говорить о Вондерболтах.
— Ты прекрасно знаешь истинную причину, — негромко произнесла Рэйнбоу, глядя прямо в фиолетовые глаза своей младшей сестры, и этот взгляд пронизывал насквозь сильнее ледяного ветра на полной скорости. – Ты прекрасно знаешь, что я летаю быстрее и лучше всех Вондерболтов вместе взятых, ты также прекрасно знаешь сколько раз Спитфаер предлагала мне вступить в пилотажную группу и сколько раз я отказывалась. Потому что я не хочу никому подчиняться и не хочу соблюдать всякие правила. Я летаю там, тогда и так, как хочется мне, а не как предписано полетной программой, и я дорожу своей свободой. И никакой блестящий значок или голубой комбинезон не заменят мне этого!
Да, раньше я действительно об этом мечтала. Но жизнь идет, меняются взгляды, меняются ценности. Неизменна лишь дружба. И, пройди я твоим путем, я виделась бы со своими друзьями в лучшем случае раз в год. В свое время я поняла это и ушла из Академии. Я не хотела променять их на свою мечту. И все это тоже тебе прекрасно известно.
— Дэш, но ведь…
— Пожалуйста, Скуталу, не разочаровывай меня больше, чем обычно, — тихо сказала она и повернулась на другой бок. Потом добавила, уже лежа к ней спиной: — И если не хочешь поссориться со мной окончательно, пожалуйста, никогда больше впредь не поднимай эту тему.
Скуталу ошарашено отступила, затем отвернулась и отошла в сторону, с трудом сдерживая слезы. Последняя фраза пегаски расстроила её больше всего. Дэш, со свойственной ей простотой, всегда называла её «Мелкая», или реже «Скут», но очень редко – её полным именем. И было это в основном, когда она действительно была разочарована ею. Скуталу всегда могла определить, насколько сильно её сестра расстроена, и в данный момент она чувствовала, что Дэш, даже несмотря на изрядное количество выпитого сидра, говорила очень серьезно, а те, сказанные в запале слова довольно сильно её задели.
Скуталу тяжело вздохнула и, сморгнув начавшую застилать глаза влажную пелену, посмотрела в небо. Невдалеке резвились двое пегасов – один догонял другого, стараясь поймать зубами за хвост, а второй уворачивался и дразнился на лету. Оба весело хохотали. Скуталу грустно усмехнулась, глядя на эту дурачащуюся парочку, вспоминая, как точно так же они игрались с Рэйнбоу. Только их трюки и кульбиты были куда сложнее и серьезнее, ведь это была не просто бессмысленная игра – это было обучение полетам. И такой метод обучения был самым удачным и продуктивным, и гораздо менее скучным, чем нудные упражнения в Академии.
Она снова улыбнулась – на этот раз улыбка уже не была такой грустной – и, повернувшись, подошла к Рэйнбоу Дэш.
— Извини меня, сис, я не хотела тебя обидеть, — мягко проговорила она. — Прости, что я так сказала. Ты права: это…
Скуталу повела ухом, услышав тихое похрапывание.
— Дэш? Эй…
Она вытянула шею и заглянула в мордочку пегаски. Та спала, держа в копытах пустую кружку и поджав задние ноги, укрыв их радужным хвостом.
Скуталу потихоньку, стараясь не разбудить, вытащила из её копыт кружку и отнесла в дом. Оттуда она вернулась с пледом и аккуратно укрыла им свою единственную и любимую сестру.
Постояв пару минут, с умилением глядя на мирно посапывающую лучшую летунью Эквестрии, оранжевая пегаска взлетела и направилась обратно к себе в общежитие.
Однако, по прибытии на место, её ждал интересный сюрприз. Не прошло и пяти минут с момента, как она вошла в комнату и развалилась на кровати, как послышался робкий стук в дверь. Пегаска застонала. После того, как она наконец улеглась, её спина понемногу успокоилась и перестала ныть. К врачу идти было уже поздно, и она решила отложить это до утра, а потому вставать сейчас с кровати у неё не было ни малейшего желания.
— Ну кого там еще Дискорд принес? – раздраженно рявкнула она. – Блюз, какого сена? Заходи уже, я не собираюсь вставать и открывать тебе дверь персонально!
Мало кто мог бы зайти к ней в такое время. Да и в любое другое время тоже. Соседка была в отпуске, Файербол обычно вламывался без стука, за что Скуталу не раз обещалась намылить ему шею, а так нерешительно мог стучаться только стеснительный Блюз.
Но к немалому удивлению пегаски это был совсем не Блюз. Дверь медленно приоткрылась и появилась… корзинка, которую держала в зубах та самая первокурсница, так невнимательно шедшая утром по столовой с тарелкой каши.
— До… добрый вечер, м-мисс, — запинаясь, сказала она, поставив корзинку на пол. – Я.. я хотела бы еще раз извиниться за тот утренний инцидент и… и сказать вам спасибо. Вот. Это вам.
Она подтолкнула носом корзинку вперед и стала пятиться к двери.
Скуталу мгновенно подпрыгнула на кровати и резко села, отчего её многострадальная спина снова отозвалась ноющей болью.
— Эй, эй, подожди! – воскликнула она. – Я… это… погоди. Слушай, я… я прям даже и не знаю что сказать.
Она встала с кровати и заглянула в корзинку. Корзинка оказалась доверху наполнена красной спелой клубникой. Скуталу перевела пораженный взгляд с клубники на желтую пони. Та робко улыбнулась.
— Моя тетя живет на земле в городе Понивилле и выращивает клубнику. Я просто очень хотела сделать для вас что-нибудь приятное. Надеюсь, вы любите клубнику?
— Клубника! – восторженно выдохнула Скуталу, и в этот момент её желудок предательски заурчал, напоминая о том, что за весь сегодняшний день, кроме пары глотков сидра, он так ничего и не получил.
Желтая пегаска снова попыталась уйти, но Скуталу остановила её:
— Нет, нет, так дело не пойдет! – решительно заявила она. – Хватай корзинку и тащи на стол. Мы съедим эту клубнику вместе!
— Но мисс, уже поздно, — с беспокойством проговорила она. – Скоро отбой, мне нельзя задерживаться!
— Так, во-первых, просто Скут, и чтоб никаких «мисс» я больше не слышала. – Она протянула ей копыто для приветствия, и пегаска, немного поколебавшись, легонько ткнула в него своим. – Отлично! А как зовут тебя?
— Лайма Лемон.
— Рада знакомству, Лайма! Хотя и довольно необычным образом мы с тобой познакомились! – рассмеялась Скуталу.
— Извините… то есть, извини, пожалуйста, – вновь залепетала Лайма.
— Да хватит уже извиняться! Все, забыли! — Скуталу строго взглянула на гостью, и та нерешительно кивнула.
— Так вот, во-вторых, пока мы с тобой не съедим эту клубнику напополам, я тебя не отпущу.
— Но…
— И в-третьих, — не дав ей договорить, добавила она, — наплевать на правила! А если надо, я сама поговорю хоть с твоим тренером, хоть с самой Спитфаер! И никто тебя ругать не будет. Поняла?
Кобылка снова молча кивнула и послушно понесла корзинку на стол, а Скуталу тем временем наконец-то оглядела её целиком. Светло-желтая шерстка; грива и хвост тоже желтые, но потемнее и с едва заметным зеленоватым оттенком, кьютимарка в виде половинки лимона.
— Ты сказала, что твоя тетя выращивает клубнику, — уточнила она. – А ты? Судя по твоей Метке, ты выращиваешь лимоны?
— Не совсем, — улыбнулась Лайма. – Я делаю из них лимонад. И не только из лимонов – я готовлю лимонад из разных фруктов и ягод.
— Это здорово! — Скуталу восхищенно улыбнулась – все-таки лимонад ей нравился больше сидра. Она подошла к столу, схватила зубами клубничку и, подбросив, ловко поймала её ртом. Потом взяла сразу три штуки и зажмурилась от удовольствия. Клубника была первоклассная: ароматная, сладкая и очень сочная!
— Слушай, а твоя тетя давно живет в Понивилле? – прочавкала она. – Дело в том, что я сама оттуда. Все детство прожила там, до самого поступления в Академию. Может, я её знаю?
— Нет, она живет там недавно. Когда моя мама… когда её не стало, тетя больше не смогла жить в Клаудсдейле. Она переехала в Понивилль и забрала меня к себе. А потом она определила меня в Академию. Но я часто прилетаю к ней, чтобы она не скучала, помогаю ей. Она ведь теперь совсем одна. – Кобылка помолчала, а потом спросила:
— Хочешь, в следующий раз я привезу тебе своего лимонада?
— Спасибо, — улыбнулась Скуталу. – Только знаешь что: лучше в следующий раз, когда снова полетишь в Понивилль, возьми меня с собой. У меня там остались мои друзья, и мы так давно не виделись. Из-за этой учебы я совсем про них забыла, и мне ужасно стыдно. Я очень хочу с ними повидаться.
— Конечно! – радостно воскликнула Лайма. — Обязательно!
Они еще некоторое время болтали. Лайма расспрашивала Скуталу об Академии, сложно ли учиться, об экзаменах, о тренерах, о Вондерболтах, короче, обо всем том, о чем первокурсник может расспрашивать выпускника. Скуталу же, в свою очередь, расспрашивала у юной пегаски о Понивилле, что вообще нового в городке и с кем она успела там познакомиться. Не преминула она и спросить, знает ли та Свити Белль и Эпплблум. Оказалось, слышала, видела, но лично не знакома. Эпплблум, разумеется, работает на ферме «Сладкое яблочко», а вот чем занимается Свити, Лайма не знала. «Возможно, помогает Рэрити в её бутике», — подумала Скуталу, хотя и не могла припомнить, чтобы у Свити Белль были способности к шитью. Но она очень скоро это выяснит. Вот закончит свое дело, найдет Лайтнинг Даст и обязательно отправится в Понивилль. Она даже улыбнулась в предвкушении долгожданной встречи и тому, как будут рады её подруги. Но это потом. А пока…
— Скут, я все же пойду, ладно? – сказала Лайма. – Ты извини, но уже действительно очень поздно, я не хочу неприятностей.
— Ну конечно, — Скуталу тепло улыбнулась. – Заходи всегда, когда захочешь! И спасибо тебе за угощение!
— Да не за что, — кобылка смущенно потупилась. — А вообще я так рада, что познакомилась с тобой! Я здесь не очень давно, и мало кого знаю.
— Вот и отлично! Ты мне тоже понравилась, Лайма, так что будем подругами!
— Правда? – просияла та.
Вместо ответа Скуталу снова протянула ей копыто, и желтая пегасочка уже гораздо увереннее ткнула в него своим.
— Доброй ночи, Скут! – попрощалась она, выходя из комнаты.
— И тебе ночки, Лайм, — ответила Скуталу, непроизвольно произнося эту фразу тем самым простецким деревенским тоном Эпплблум, которая, в свою очередь, переняла его от своей сестры. Это забавное обстоятельство окончательно привело её в отличное настроение. Она потушила свет, растянулась на кровати и почти сразу уснула. Все-таки, прошлой ночью ей не удалось как следует выспаться. Улыбка не сходила с её губ даже во сне.