Тринадцать комнат
Искусство приносит удовольствие
― Все, я так больше не могу! ― Раздался звук бьющейся посуды. От такого желтенькая пони быстро встала с постели. ― Говорила… говорила мне мама не выходить за тебя замуж, говорила! ― протерев глаза, Дафна пошла умываться.
― Че ты орешь!? Сама давила на меня, чтобы побыстрее вод венец вел, а теперь я виноват?
Выйдя из ванны, земнопони зарядила в тостер оладьи и включила кофе-машину.
― Ха-ха… а теперь я виновата!? Да, скажи, что я виновата, что твой отец лишил тебя наследства и особняка!
― Вот... вот, я знал, что ты, сучка, вышла за меня только из-за богатства моего отца, пошла нахер отсюда.
― И уйду.
― Да съебали оба из дома! ― крикнула Дафна с кухни, и через стенку ей пришел ответ:
― А ну заткнулась, сука! Не твое дело!
Кобылка села за стол и принялась завтракать.
― Зачем тебе арбалет? ― вновь раздался голос кобылы. ― Слушай, милый, я погорячилась, не надо же так… Аааа! Моя нога!
― Да, сучка, что, не нравится стрела в колено!? Это тебе за мою сломанную жизнь! А сейчас…
― Нет, убери свой вонючий член, помоги… Глх гл…
― О да, впервые за пять лет нашей жизни я удовлетворен.
Закончив завтракать, Дафна начала собирать сумку для выхода на работу.
― Глотай ее, не плюй, глотай! Аааа… Ты откусила мне член, ааа…
― Тьфу… поделом тебе, ублюдок!
Забрав сумку, Дафна направилась к выходу, тут дом затрясло, и ей пришлось остановиться, чтобы поймать сервиз. Проехавший мимо трамвай дал звонок, и вскоре все стихло.
― Миссис Потаки, я вызову полицию!? ― спросила Дафна, прежде чем выйти.
― Да, будь добра, и еще скорую.
― И спустя пять лет они наконец-то развелись. ― Сырного цвета пони закончила рассказывать своей подруге историю о том, как ее соседи после долгой драки наконец решили разойтись.
― Хах… Все как обычно, Дафна, ― прокомментировала Сибси. ― У меня так же родители развелись. ― Единорожка подложила под подбородок копыто и задумалась, смотря куда-то вдаль. ― Правда у меня отца не было, только мама и мама, и когда они разводились одна из них взяла табуретку и заехала второй по морде, а вторая мама изнасиловала ножками от этой табуретки первую. После этого видимся мы вместе только по праздникам, ― единорожка замолкла.
― Эм… да… ты мне рассказывала, и я знакома с твоими мамами, они нас хотели втянуть в свою оргию.
― Они подумали, что ты моя партнерша. Да если разобраться, то у нас были... ― кобылка постучала копытами.
― Пару раз, и ты сама говорила, что по пьяни не считается, ― оправдывалась Дафна. ― Лучше скажи, где моя водка?
― Во-первых не получишь, а во-вторых… Ха-ха-ха, ты с первого дня на меня запала, ― издевательски заржала Сибси.
― Неправда, ― отбивалась Дафна. ― Я не ищу особенную пони среди кобылок, это был просто эксперимент, я была молода и недавно открыла для себя мастурбацию.
― Ну конечно. ― Сибси облокотилась на стойку, готовясь слушать сказки Дафны.
Земная пони расстроилась. ― Ладно, давай говори: “Дафи, ты ж уродина, за последний год у тебя никого не было и не будет, да и вся твоя жизнь ― сплошная жопа”. Валяй.
Сибси уже открыла рот, как...
― Я так не думаю, ― К парочке подошла лазурная кобылка с розовой, как клубничное мороженое, гривой. ― Я так не думаю, мисс, даже напротив, я нахожу вас очень… привлекательной. ― Она улыбнулась, показав ровные белоснежные зубы. И дотронулась до копыта Дафны, потянула к себе, приложив его к своему сердцу. ― У вас очень нежная шкурка, вы пользуетесь специальным кремом Коко?
― Скорее моющим средством Мистер Дропер, ― ответила желтенькая.
― Хи-хи… вы забавная. ― Она выдержала паузу. ― Знаете, я пишу картины. ― Пони показала на свою метку: кисть с красками. ― Вы бы мне подошли, согласны ли вы стать натурщицей?
― Ну… ― Дафна почесала жирную гриву с секущимися концами. ― Я никогда не была натурщицей и не знаю… может возьмете Сибси, смотрите какая она ухоженная и красивая.
Единорог отрицательно покачала головой. ― Нет, вы нужны мне, в вас есть что-то, что хочется изобразить. ― Она подошла вплотную к пони, прижав ее на барном стуле. ― Я заплачу вам за работу, очень щедро. Уверяю, вам даже ничего не придется делать.
― Ну… хорошо, ― осторожно согласилась Дафна.
― Потрясно! ― восторженно воскликнула кобылка. ― Кстати, мое имя Лирика, навестите меня в шестьсот двадцать шестом номере.
― Вы живете в элитной части?! ― удивленно спросила Дафна.
― У меня есть средства, чтобы жить в удовольствие. До встречи.
Элитная часть ― это самые высокие этажи отеля. Несмотря на обветшалость самого здания, эта часть не страдала дефицитом чего-либо. Многие пони мечтали пожить там, но не каждому это было по карману. В номерах были настолько высокие потолки, что там свободно могли летать пегасы, огромные витражи, пропускающие солнечный свет так, как будто вы находитесь не в помещении, а на зеленой лужайке.
Однажды горничная стащила оттуда дорогое моющее средство, и чуть ли не все кобылки собрались посмотреть, как оно одним движением легко удаляет пятна.
Дафна, недолго думая, решила заглянуть к Лирике. ”Деньги лишними не бывают,” ― сказала сама себе кобылка, и, кто знает, может через сто лет ее портрет станет произведением искусства.
Для похода к своей новой подруге Дафна помылась в одном из номеров, пока там убиралась. Она уложила волосы и попыталась придать себе более приличный вид. Покончив с этим, она вышла из номера и направилась к лифту, жуя жвачку, чтобы не смущать кобылку запахом перегара.
― Спокойно, Дафна, ты же не на свидание к ней идешь, а просто попозируешь, пока она будет рисовать тебя. Она же будет срисовывать твои соски, а может вообще попросит раздвинуть ноги или... ― Кобылка покраснела. ― О Селестия, во что я ввязалась?
Поднявшись наверх, желтая пони грохнулась на круп. Вид вестибюля поражал. Как будто сам замок Селестии был перенесен титанами и превращен в роскошный отель: стены и колонны из белого камня, мраморные статуи, фонтан. От всего этого великолепия у Дафны закружилась голова.
― Ни-хре-на себе? И почему я не была тут раньше? ― Поднявшись, пони погарцевала к нужному номеру.
*Тук-тук* постучалась пони. Из-за двери донесся мелодичный ответ:
― Иду-у-у. ― Топот копыт приближался, и дверь открылась. Два серебряных глаза расширились при виде Дафны. ― О, это ты, входи. ― Хозяйка открыла дверь нараспашку и приглашающе взмахнула хвостом.
Комната единорожки оказалась очень большой и высокой, огромные окна открывали чудесный вид на весь город. У окон стояли стойки, на которых висели полотна с недорисованными картинами, помимо этого присутствовал гончарный станок и недоделанная мраморная статуя.
― Вау, вы и впрямь занимаетесь обогащением культуры пони, ― сказала Дафна.
― Да, неоконченные работы, думаю, с них я поимею битсов семь-восемь, ― спокойно ответила лазурная.
― Так мало?
― Тысяч битсов. Вот к примеру эта. ― Она показала на картину: белое полотно с красными, как засохшие следы крови, брызгами. ― Я купила ее за двадцать тысяч битсов.
― Что! У мужика пошла кровь из носа, и он двадцатку требует? ― Дафна заржала. ― Может если я наклею жвачку на поднос и вставлю в нее карандаш, то это у меня за сотку купят?
― Немного меньше, ― ласково улыбнулась единорожка. ― За работу, в которой вы мне поможете, я смогу получить сотни тысяч.
― Вау… а что вы там такого нарисуете? ― Лирика подала Дафне бокал розового шампанского. Та медленно прикоснулась губами к нему и отпила.
― Я хочу нарисовать страсть! Любовь! Агонию оргазма!
― Эм… я не думаю, что очень подхожу на эту роль. ― Ножки Дафны ослабели, поэтому она села на кожаный диван. И отпила еще игристого вина в надежде, что все станет лучше.
Лирика засмеялась. ― Уверяю тебя, ты самая лучшая кандидатура, моя кисточка.
В глазах Дафны помутилось, она чувствовала слабость по всему телу, пони хотела встать и уйти, но ноги ее не слушали, и вскоре она заснула.
Когда Дафна очнулась, то попыталась встать, но попытка обернулась провалом, она была связана, веревки сильно сковывали движения. Она хотела закричать, но ее рот был заткнут шариковым кляпом, и все ее звуки превращались в невнятное мычание.
― О, ты уже проснулась. ― Над кобылкой нависла лазурная единорожка. ― Я очень извиняюсь за то, что мне пришлось с тобой так поступить, но узнав, как я хочу нарисовать свою картину, ты бы в жизни не захотела этого сделать. Не волнуйся, когда мы закончим, я тебя отпущу и дам деньги, которые обещала. ― Дафна в страхе посмотрела на единорожку. Оглядевшись, земнопони поняла, что лежит на огромном полотне, размером с ее собственную гостиную в квартире. Также она заметила, что ее наряд горничной исчез с ее желтенького тела, так же, как и перевязь с ножиком.
― Ну что, приступим. ― Единорожка облизала свое копыто и, проведя им вдоль живота Дафны, стала играть с ее сосками.
― Ммм… ― замычала та и попыталась отползти, но тут на нее сверху навалилась Лирика, соки с возбужденной единорожки стекали прямо на шерстку Дафны. Желтая кобыла почувствовала жар, она пыталась выбраться, но все попытки были тщетны, единорожка начала посасывать ее клитор.
― Я вижу, ты разогрелась, приступим к нашей картине. ― Ее рог засветился, и, дернув за веревку, пони обрушила на себя и Дафну литры краски разных цветов. ― О да… ― удовлетворенно сказала она, обмазываясь и растирая ее по телу своей партнерши.
Дафна червем попыталась сползти с полотна на пол, но единорожка схватила ее за круп и потащила к себе. ― Я хочу страсти! ― Она напрыгнула на Дафну и стала тереться о ее клитор своим. ― ДА! ― Из ее рта текли слюни, она бешено скакала, буквально катаясь на земной пони по полотну. Остановившись, она легла с ней ножницами.
― Ммм! ― громко промычала желтая пони. Она бурно кончила, облив соками живот Лирики.
― Ты так быстро доходишь до кондиции? Ну что ж, думаю, я выжму из этого лимона еще.
Рог ее засветился, и из спальни, раздвинув занавески, вылетел здоровенный страпон, который вмиг оказался меду ног Лирики. Перевернув Дафну на живот, она поводила головкой резинового члена по губкам влагалища и вставила его, наблюдая, как желтая пони извивается, словно уж.
Начав делать маленькие, но сильные поступательные движения, она довольствовалась стонами кобылки, когда заходила в нее снова и снова.
― Ты какая-то тугая? Или мне кажется? Хм… видимо твой проходец еще не разработан, это мне нравится, я думала, на такой работе твоя дырка должна походить на баскетбольное кольцо. ― Она продолжила насиловать Дафну. ― Может тебе еще дырку занять? ― Лирика подвела к заднице кобылки вибратор и, включив его на максимум, вставила Дафне в анус.
Та хотела кричать, но кляп ей мешал.
Спустя несколько минут Дафна снова кончила.
― Ох какая ты умница. Но мы еще не закончили.
Затем единорожка затолкала в зад пони несколько тюбиков краски и требовала, чтобы Дафна пыталась сжать свое анальное кольцо, выдавливая содержимое на полотно.
― Я назову это “цветок лотоса”. ― Чтобы кобылка работала эффективнее, она подвесила ее за ноги над картиной и хлестала плеткой, чтобы та напрягала ягодицы.
Выдоив с помощью Дафны тюбики, она вынула кляп изо рта пони, но та, не успев ничего сказать, получила новый, фаллообразный с двух концов; один конец вошел прямо ей в рот, другой покачивался перед ее взором. Повалив Дафну снова на почти готовый рисунок, лазурная пони насела своей промежностью и насадила на себя член, торчащий изо рта кобылки, она засунула его так глубоко, что в ее анальное кольцо уткнулся нос Дафны.
Сама единорожка принялась бешено мастурбировать копытом вагину Дафны. Заставляя ту корчиться и мычать.
― Давай уже третий раз, и еще я заодно кончу. ― Она увеличила темп. Дафна не могла больше терпеть, она чувствовала приближение оргазма. Так и произошло, но это был не конец: задница художницы продолжала скакать на лице кобылы, вскоре она оторвалась от него и, простонав, выплеснула все свои соки на желтенькую пони, смывая с нее краску и тушь.
― Фух… отдохни чуток, я сейчас схожу за секс-машиной.
Лазурная пони выписывала чек на кругленькую сумму, пока ее желтая партнерша отмывала себя от краски.
― И сколько за это заплатят? ― Дафна разглядывала полотно, пока вытиралась. Она не понимала, как эти разводы краски после ее с Лирикой соития, смогут показать пони, что тут изображена страсть и любовь, да еще и выторговать крупную сумму.
Может и двести тысяч. Удивляешься почему? Это оценят, таково современное искусство, ты можешь отрезать себе член и сказать, что это для искусства, и все это примут и будут говорить: “Этот жеребец резанул себе елдак ради искусства”. А на деле… он нарисовал кубики при свете лампы и натюрморт вазы с протухшими фруктами.
― И ты в этом деле тоже замешана, почему не бросишь?
Лирика вздохнула, а затем указала на свою кьютимарку. ― Не мы выбираем наши знаки судьбы. К тому же мне это нравится. ― Она оторвала чек и передала Дафне. ― Было приятно с тобой поработать, прости, что выебала тебя, если хочешь, можешь зайти ко мне на неделе и я дам вытрахать себя, ― нежно добавила она.
― Да не, все нормально, у меня давно не было секса, так что, не смотря на твой фетиш с красками, мне даже стало лучше. ― Она поцеловала лазурную единорожку и направилась к выходу.
Небесного цвета кобыла-риэлторша показывала Дафне продающийся дом, он был куда больше ее предыдущего: большая гостиная, соединенная с кухней, где могли поместиться все ее друзья, ванная без плесени, в которой можно было стоять не только на двух ногах, но и полежать и спальня с большой двухместной кроватью.
Дафна давно хотела купить себе дом, с деньгами, которые ей давал мистер Девио за уборку мертвых шлюх и с огромным чеком от Лирики, она наконец получила такую возможность.
― Ремонт в доме делали лет шесть назад, ничего не сломано и не протекает. Тут недалеко универмаг и больница.
Дафна пристально осматривала дом. ― Хм… думаю, я возьму его, за такую цену я смогу себе еще и мебель прикупить.
― Договорились! ― радостно воскликнула пони, и у нее был повод для радости. Она не могла продать этот дом уже десять лет.
Оформив все бумаги и получив плату за дом, риэлторша, попрощавшись, угарцевала довольная.
― Не пойму, почему она так дешево продавала этот дом?
Ответ не заставил себя долго ждать, дом затрясся, послышался чудовищный гул. Посмотрев наверх, Дафна увидела проносящийся локомотив с составом. Дом оказался вмурован в мост, на котором была проложена железная дорога.
Обставив дом новой мебелью (и частично старой), Данфа пригласила своих друзей на новоселье.
И хотя туда пришли лишь Сибси, Моби и Лирика, все они принесли подарки. Сибси подарила Дафне новый утюг, Лирика принесла красивую картину с портретом Рэрити ― одного из лучших дизайнеров Эквестрии, когда-либо живших. Моби ее очень удивил, пользуясь связями Дона, он бесплатно провел ей телефон, вдобавок жеребец подарил ей холодильник и дорогую музыкальную систему на четыре виниловых пластинки с радио в деревянном корпусе.
Весь вечер они провели с выпивкой на ее новой кухне, устраивали телефонные розыгрыши и слушали Фридома Меркьюри на новом проигрывателе.
Вконец умаявшись, друзья просто сидели на любимом ковре Дафны и беседовали.
― А расскажи, как ты попала в Лас-Пегасус? ― спросила Лирика.
― Да, нам тоже интересно, ― поддержала Сибси. ― Представь, за эти годы мы с Моби так и не узнали, как она тут оказалась.
― Она редко говорит о своем прошлом, ― проворчал Моби. ― Дафна, мы хотим знать правду, как ты оказалась тут и почему?
― Ты… ты тайный агент Селестии и ищешь пропавшую триста лет назад принцессу? ― предположила пьяная Сибси.
― Или ты в бегах? ― выдвинула свою версию Лирика.
― Ладно, ладно, ― раздраженно ответила Дафна.
― Началось все с того, что мне надоело жить в родительском доме. Отец все время пилил меня за то, что я растрачиваю финансы, мать говорила, что я выгляжу неподобающе, хотя сама одевала меня как бомжиху, и еще мой брат и сестра. О них я позже расскажу.
Устав от всего этого, я решила сменить место жительства, покинув родной Мэинхеттан, я пересекла всю Эквестрию и поселилась у своего дяди в городке Спит-Фирт в нескольких километрах от Лас-Пегасуса. Дядя раньше работал там копом, пока один преступник не прострелил ему мочевой пузырь, с тех пор он ходит с огромной банкой на боку. Признаюсь, я сразу поняла, что просто стала паразитировать в другом месте, я точно также не работала, круглые сутки спала и ошивалась на улице. Его жена часто обзывала меня нахлебницей и говорила, что если я не устроюсь на работу в ближайшее время, она просто будет продавать мою задницу в пользование сексуально-озабоченным подросткам.
Также у них было двое детей: дочь Нельга, вся из себя мисс идеал, собирает медали со всех конкурсов, по ее словам, она ни разу не делала ошибок, и сын Арим, он был на год старше меня, так что мы с ним прекрасно сошлись, даже очень близко, мы частенько трахались.
― Погодь, у тебя был секс с кузеном? ― удивленно спросила Сибси.
― И неоднократно, ― подтвердила Дафна. ― Как-то дядя попросил меня съездить в Лас-Пегасус и купить у знакомого немного дури. Она была его единственным развлечением, ну понимаете, с этой банкой мочи так просто не попутешествуешь, а из-за многочисленных операций он не подрочить, не потрахаться не может.
Не знаю, почему я согласилась, взяла билет на поезд до города и поехала. Придя по адресу, я добралась до Вавилона, я думала, что дилер живет там, но по ошибке попала к директору отеля. И не успела ничего сказать, как меня спросили, пришла ли я устраиваться на работу.
Я хотела сказать, что ошиблась дверью и так далее, мол не виновата я, но... Что-то меня остановило, я всю жизнь жила под чьим-то крылом, паразитировала, ничего не делала, пора начать жить самой. Я сказала: “Да, я пришла сюда работать”.
Три пони внимательно ее слушали.
― Я так и не купила дяде травы и, самое интересное, походу они меня так и не хватились. Может таким способом дядя решил выкурить меня из дома. Мол меня схватят и заставят работать в борделе, дежурить на дырке в кабинке туалета или прикончат и пустят на органы, хрен пойми, но, думаю, я должна сказать ему спасибо за то, что он помог мне изменить мою жизнь.
― Звучит как тост. ― Сибси подняла рюмку водки. ― За твоего дядю.
Группа пони чокнулась рюмками.