Высота

Глава 6: Мокрое дело.

Больше никогда не останусь в местной гостинице. Тесно, неуютно и спать всё равно пришлось на полу. Да и вдобавок, выяснилось, что грифоньи деньги тут не в ходу. В общем полный...

С рассветом я уже был на ногах – проводил оздоровительную разминку. Раны все так же болели, но я давно привык к тому, что у меня постоянно всё болит, так что просто не замечал этого. Большим минусом такого привыкания является то, что я и свежие раны замечаю не сразу.

После разминки начались очередные поиски еды, вновь привившие к дверям сахарного уголка. Реакция Пинки Была весьма предсказуема, даже при все её жизнерадостности. Видимо, проглодство пятой степени, даже для неё было слишком. А если к этому добавить то, что я использую её саму как баскетбольный мяч... а она неплохо пружинет!

В общем, покинув этот угол, съев только одну мороженку и забив ток один трех очковый розовой резинкой, я побрел по городу в поисках иной кормушки.

И не зря побрел! Набрел на банк и вполне успешно выменял свои грифоньи деньги на местную наличность. А еще встретил какую-то белую единорожку, восторгавшеюся моим стилем, простым, но утонченным, пока не увидела дары грифонов на спине куртки, и не упала в обморок.

Пришлось тащить её хрупкую натуру к ней домой, предварительно выпытав у резинки место нахождение её дома.

Очнувшись, белая кобылка начала требовать, что бы я немедленно избавился от этих несуразных дыр на спине. Когда я её цивильно послал, она продолжила требовать, только теперь, чтобы я снял куртку, после чего она сама все зашьет.

Ну, я и рад стараться и еще попросил для себя нитки с иголкой, чтоб зашить потайной карман в штанине. Не доверяю я им.

Единорожка весьма неплохо заштопала прорези на спине, хотя их следы все равно было видно, но теперь это было просто два аккуратных шва. Забрав куртяшь, поблагодарив хозяйку и прихватив маток какой-то броской ткани, я направился в амбар Эпплов, в надежде найти там кое какие материалы.

Нужных материалов я там не нашел, как собственно и Эпплов, но это меня не остановило: размотав моток этой странной ткани, сильно похожей на полиэтилен, и я стал думать над тем, как из этого и соломы, сварганить средство для побега...

Пока я думал, в амбар затопала Твайлайт, в поисках своей яблочной подруги.

— Эппл Джек, ты тут? Бик Мак? Ты!? А ты что тут делаешь? – удивилась фиолетовая пони, глядя на меня.

— Новые крылья делаю, будь то непонятно.

— Крылья? Новые? Так Деш была права и у... а что со старыми случилось?

— Сломались, но я себе новые сооружу.

— Вот откуда те шрамы... а ты это можешь?

— Ну, пред идущие я ведь себе сам сделал – с этими словами я оглянувшись на единорожку.

— А зачем тебе столько ткани... и где ты её собственно взял?

— У Рэрити. – ответил я, вернувшись к примеркам примерок на ткани.

— Она сама тебе её отдала? – продолжала задавать вопросы фиолетовая пони.

— Ну... не совсем... но думаю, ей эта синтетика и даром не нужна, да и заметит она пропажу столь броской ткани, лежавшей в самом дальнем углу ой как не скоро.

Не успел я это договорить, в амбар влетела взъерошенная Рэрити, и, заикаясь, начала говорить:

— Ттты! Кккак ты посмел! Украсть у меня эту ткань! Я ждала её доставки целый месяц! Это крайне дорогой и невероятно редкий шелк!

— Шелк? Да ну? На шелк она как-то не тянет, скорее полиэтилен какой-то.

— Это не поли... Это редчайший шел! – не успокаивалась белая единорожка.

— Шелк, дышащей, а это целлофан прям, из этого и парашюта не сошьёшь! Да и акваланга не выйдет... Платье из такой ткани никто носить не станет.

— Это у тебя носить не станет, а я такое...

— Так, ладно – грубо перебил я модельершу – предлагаю пари: ты сошьешь из этой ткани себе платье и если сможешь проходить в нем целый день, не упреть и не исчесаться, то я стану твоим рабом ровно на день, и можешь заставить меня делать все, чего только захочешь, даже плести покрывало из нитей радуги. – такое предложение явно заинтересовало единорожку, о чем свидетельствовали заблестевшие глаза – а если нет, то ты купишь мне еще три матка такой ткани. Идет?

Рэрити даже не думая согласилась и, подхватив ткань своей «магией» ускакала творить шедевр.

— А ты правда можешь плести покрывала из нитей радуги – поинтересовалась Твайлайт, когда её подруга скрылась из виду.

— Что за вздор?

— Значит, ты её обманул?

— Ну почему же обманул? Ели она просидит в таком термосе целый день, я послужу ей обещанный день.

Твайлайт недвусмысленно улыбнулось, намекая, что я могу десять раз пожалеть, что ввязался в эту авантюру.

Рэрити закончила пошив своего платья поздно вечером, так что спор было решено начать с утра, тем более, что еще днем я встретился с Зекорой и получив от неё травы, блаженствовал в отваре.

А она хорошо в этом разбирается.

И вот, с восходом солнца, модняцкая Рэрити публично влезла в этот целлофан, а я стал готовить крем для загара, ибо день обещался быть жарким.

Сшитое белой единорожкой платье выглядело шикарно, но лично мне было больно на него смотреть. По условиям спора, она должна будет носить эту синтетику, от рассвета до заката, ни разу не сняв, и публично не почесавшись. Думаю, её и самой не захочется чесаться на публике.

Уже через полчаса, единорожке стало мягко сказать не комфортно в этом платье, но виду она не подавала. Однако через час, скрывать это стало невозможным. А еще через полчаса от нее уже смердело похуже, чем от боксера, после боя и её обходили через два квартала. Но Рэрити еще держалась.

Только через три часа, после начала спора, модной лошадке стало совсем плохо, и спор было решено завершить.

Бедная единорожка, чуть не теряла сознание, вся её шерстка была мокрой от пота, да пахла она соответствующе. Я конечно радовался, что получу три рулона ткани и что не придется плясать под дудку лошади, но чисто с человеческой точки зрения, мне её было жалко.

Рэрити отвели к ней домой, сразу в душ, смывать с себя позор. Я тоже решил принять ванну, тем более что денек только начинался а было уже жарко.

Но стоило мне раздеться, заварить травы и залезть в местный прут, как набежали тучи и пошел дождь.

— Да чтоб вас! Окаянные! – Выругался я, глядя на грозовые облачка и угрожая им кулаком.

— Ты чего ругаешься то? – сказала Рейнбоу Деш, вылетев откуда-то из-за облаков и зависнув над моей «ванной».

— Да блин! Не раньше, не позже, не могли что ли десять минут подождать? Пока я помоюсь?

— Не, у нас график. – и пегаска улетела, туда же, откуда и прилетела.

— Чё?!... я ведь даже окунуться не успел... — и словно услышав мои слова, тучки разразились громом, молниями и дождем в виде сплошного потока воды. – шот побери...

Быстро собрав свои пожитки, я ломанулся в сторону города. Поскользнулся, полетел в очередной раз мордой в низ. Не долетел, повис в классических тридцати сантиметрах над землей, перевернулся на спину, закинул чемодан с вещами себе на брюхо и со скоростью гоночного болида просвистел в город.

На улицах не было ни души, все прятались от дождя по своим домам. В том числе и яблочная семейка. Так что мой голый пролет через весь город, вперед ногами, с чемоданом на животе и конечным пунктом в амбаре Эпплов, никто не заметил. Чего я собственно и желал.