Что связало их [Авторские черновики. СПОЙЛЕРЫ - читайте описание и заметки!]
30 - Слишком слаб
Оба офицера вскоре после этого покинули операционную, оставив их наедине с медицинским персоналом. Спайк опустил голову и закрыл глаза, позволив докторам делать их работу.
Он практически ощущал, как остальные пытаются удержаться от разговоров, и знал, что, как только они останутся наедине, друзья начнут его расспрашивать. Это его не особо радовало, но в тот конкретный момент он был удовлетворён, просто лежа неподвижно и наслаждаясь смывающим боль тёплым ощущением.
Он знал, что это не восстановит всего полученного ущерба. Он несколько раз бывал в Главном Понивилльском, где его раны магически исцеляли. Магия единорогов попросту не была сильна настолько, чтобы, например, полностью срастить сломанную кость — не без аккуратной подготовки, множества одновременно участвующих в процессе практикующих врачей-единорогов и огромного расхода сил. Это было что-то из разряда заклинания, которое Доктор Грэй сотворила для Тэйлспин. Но, всё же, магии единорогов было достаточно, чтобы вправить кости и залечить разрывы, позволив телу сделать всю остальную работу.
До этого его тело было оглушено десятками маленьких агонизирующих партий, сливавшихся в единую симфонию боли. Теперь же он просто чувствовал себя побитым. Болезненно — да. Но он больше не чувствовал себя искалеченным навечно. Это должно было пройти.
Всё, кроме трёх нанесённых Королевой Кризалис ран. Они продолжали болеть так же, как и во время бури. Ощущение вонзающегося льда не ушло, и смутное, кислотно-жгучее ощущение тоже никуда не делось.
И всё-таки. Он шёл на поправку и уже давно не чувствовал себя настолько хорошо. Если бы не оглушающая тишина со стороны товарищей, он бы моментально заснул. Но он сидел и ждал, пока кто-нибудь что-нибудь скажет.
Первой заговорила одна из докторов. Спайк даже слегка моргнул, когда она подала голос — в полудрёме он почти забыл, что она рядом. Единорожка ни на кого из них не смотрела — она была слишком занята левитацией пера и планшета и написанием заметок.
"Это — всё, что мы пока что можем сделать", — сказала она. "Никому из вас в данный момент ничто не грозит, хотя вы двое..." — она, не поднимая глаз от планшета, по очереди ткнула пером в сторону Спайка и Пифа. — «...Должны на протяжении нескольких дней поберечь свои сломанные кости. Ходить и двигаться не запрещаю, но ничего сверх этого. И, боюсь, мы больше ничего не можем сделать с твоими ранами".
Она посмотрела на Спайка, нахмурилась и продолжила: "Мы продолжим искать методы лечения, но эти раны имеют магическую природу. Они недостаточно глубоки, чтобы угрожать твоей жизни, и... Выделения... Не похожи на кровь. Мы пока не уверены в том, что это такое — тебе мог быть нанесён магический ущерб, который мы не способны даже распознать, не говоря уж о лечении. Я бы советовала полный покой и немедленно сообщай о любых переменах в своём состоянии". Она сделала ещё несколько записей на планшете, а затем положила перо в карман халата и подняла глаза. "А теперь, если позволите, нам необходимо заняться другими пациентами. Генерал пошлёт за вами, когда вы ему понадобитесь".
Спайк какое-то время смотрел на неё. Единорожка не ждала какого-либо ответа — вместо этого она повернулась и подала остальным докторам знак следовать за собой. Уже когда дверь за ними захлопнулась, до дракона, наконец, дошло, что ему следовало сказать "спасибо".
Как только доктора ушли, раздался звук ударивших о пол копыт. Он повернулся и нимало не удивился, увидев Тэйлспин. Огненная пегаска направлялась к нему, сильно хмурясь. Пиф на другом конце комнаты тоже вставал, хоть это и занимало куда больше времени. Его нога больше не сгибалась в неправильных местах, но он, очевидно, по-прежнему не хотел сильно на неё опираться. Компасс, кажется, удовлетворилась своим свёрнутым в клубок положением, но смотрела на дракона сузившимися глазами.
Он вновь посмотрел на Тэйлспин, ожидая, что та начнёт кричать. Она серьёзно и безэмоционально оглядывала его.
Тем не менее, заговорила она удивительно нежно. "Спайк, ты в порядке?"
Он мигнул. Он ожидал от неё выволочки. "Что?" В тот момент его хватило лишь на это — такого он никак не ожидал.
"Я спрашиваю: ты в порядке?" — повторила она. "Ты меня, вроде как, пугаешь — сразу по многим причинам".
Спайк почувствовал, как несколько гребней на спине непроизвольно опустилось, и сжался. Это было не самое очевидное движение — он сомневался, что сдвинулся более чем на полдюйма, но заметил, как Тэйлспин при этом ещё сильнее нахмурилась.
"Я в порядке", — сказал он. Это вновь прозвучало резче, чем он хотел. Он на мгновение прервался, возвращая контроль над своим голосом, и вновь попытался. "Я в порядке. Давно уже так хорошо себя не чувствовал. Хотя бы больше не кажется, будто кто-то прошёлся по мне кувалдой".
"Она не об этом", — подходя к пегаске, сказал Пиф. — "Ты же знаешь".
Тэйлспин согласно кивнула, и Спайк нахмурился. "Я в порядке — я же сказал".
Широкое, плоское лицо Пифа как всегда ничего не выражало, но Спайк уже привык различать в этой пустоте отголоски эмоций жеребца. В том, как его глаза слегка дёрнулись по направлению к Компасс, и как уголки рта немного опустились вниз, он распознал сомнение.
"Мы с тобой, Спайк", — сказал Пиф. "Мы тебя прикроем".
Дракон почувствовал приступ раздражения. Он практически услышал не произнесённое "но". То, как осторожно все вдруг стали себя вести, внезапно начало ему надоедать. Он уже не ребёнок.
"Хорошо", — ровно произнёс он. "Значит, хоть в этом мы сходимся".
Следующей заговорила Компасс Роуз. Единорожка смотрела на него сурово, но обеспокоенно. "Мы с тобой, Спайк". Она отвернулась и слезла со стола, а затем прервалась, откидывая с глаз спутанную гриву. "Но..."
"А", — подумал дракон. "Вот и оно".
Он склонил голову набок и вопросительно посмотрел на неё. «'Но'?..»
"Но мы должны знать, что ты всё ещё с нами», — наконец сказала Тэйлспин. Спайк заворчал и вновь повернулся к ней, хмурясь. "Ты в последнее время немного не в себе. С тех пор, как мы поговорили с Дискордом".
Спайк раздражённо фыркнул, пытаясь игнорировать вернувшуюся при этом боль. Движение груди заставило чешуйки вокруг ран неприятно сместиться. "Конечно же, я всё ещё с вами. Мы же товарищи, забыла?"
"Я не об этом". Тэйлспин, сильно хмурясь, постукивала копытом по полу. Она заговорила медленно, очевидно, крайне аккуратно выбирая слова. "Я видела выражение твоего лица, когда нас окружили виндиго, и ты сказал, что хочешь с ними сразиться. И я видела, как ты выглядел, когда думал о новой встрече с Кризалис".
Глаза Спайка сузились. "И?"
Пегаска выпрямилась, глянула на Пифа, а затем вновь посмотрела на дракона. "Ты стараешься умереть, или просто свихнулся?"
Спайк смотрел на неё. Ещё до того, как он смог ответить, она продолжила: "Ты знал, что без магии виндиго не победить, и что Королева Кризалис сильнее тебя. Ты даже был готов напасть на Дискорда лишь за то, что он сказал что-то, что тебе не понравилось. Что с тобой происходит?"
В его ранах вновь остро кольнуло, но Спайк не обратил внимания. "Я делаю то, что должно", — сказал он. "Кто-то должен дать Кризалис отпор. Она хочет отомстить мне, и я даже могу пережить это. Это — лучшее, что у нас есть".
"С этим никто и не спорит". Тэйлспин вновь нахмурилась и начала притопывать. "Но я боюсь, что ты хочешь сделать это именно потому, что знаешь — добром это для тебя не кончится".
Раздался металлический скрежет — Спайк садился. Поднявшись, он хмуро уставился на двух стоящих перед ним пони. "Если ты думаешь, что я делаю это потому, что хочу умереть, или что-то такое, то об этом можешь не беспокоиться", — ровно проговорил он. "Я же сказал — я делаю то, что должно".
"Ничего подобного". Взгляд Тэйлспин не дрогнул ни на йоту, и Спайк неожиданно вспомнил, как нервная пегаска пыталась спрятаться в перекрытиях Карусель Бутика только лишь затем, чтобы он лишний раз на неё не смотрел. Это был странный контраст. "Это нужно сделать, но ты не потому так порываешься. Ты хочешь сразиться с ней".
Один из когтей фиолетового дракона дёрнулся, оставляя неглубокую канавку на поверхности стола. "Ладно", — наконец выплюнул он. "Да. Я хочу сразиться с ней. Я хочу отыграться. К чему ты ведёшь?"
Вновь заговорила Компасс, и Спайку пришлось поворачиваться к ней. Она до сих пор стояла у своего стола и не выказывала ни малейшего желания приблизиться. "К тому, что раньше было не так", — сказала она. "В прошлый раз ты оставил ей жизнь — даже после всего, что она сделала с тобой. И с нами. Теперь ты, кажется..." Она опустила глаза, и Спайку показалось, что он заметил, как лёгкая дрожь пробежала по телу кобылы. "Кажется, ты готов убить её».
"И?" Голос Спайка стал слегка громче, и он по очереди перевёл взгляд на всех своих спутников. "И что если готов? Она — монстр. Она убила и замучила дюжины пони. Она мучила тебя». Он почти обвинительно указал когтем на Тэйлспин. В этот раз кобыла вздрогнула. "Ты выжила лишь по счастливой случайности, и мы всё ещё не знаем, как долго это продлится".
Маленькое тельце пегаски внезапно прижалась к большому как гора Пифу. Жеребец обнял её за талию и покровительственно прижал к себе. В его позе виднелся намёк на осторожность, но лицо как всегда ничего не выражало.
Дракон фыркнул. "Я знаю, ты бы убил Кризалис, если бы тебе представилась возможность", — сказал он, теперь уже обращаясь к земному пони. "Ты бы даже не раздумывал".
Пиф даже секунды не потерял. Он моментально открыл рот и со всем своим обычным спокойствием и уверенностью сказал: "А ты бы раздумывал".
«Я бы раздумывал». Спайк поднимал голову до тех пор, пока морда не начала мешать смотреть на стоящих перед ним пони. "Но с тех пор у меня было много времени об этом подумать. Она — монстр, и кто-то должен её убить".
"Раньше ты никогда так не говорил", — тихо произнесла Тэйлспин. Выражение её лица стало мягче. Она не выглядела расстроенной. Она казалось печальной и очень, очень усталой. "Ты..." Она замолкла и покачала головой.
Даже не задумываясь, Спайк расправил крылья. Крылья болели и пульсировали, но отозвались, и боль была вполне терпима. Они были помяты и болели, но вновь оказались целы и, расправляясь, закрыли свет ламп. Пиф и Тэйлспин оказались в тени.
"Раньше?" Голос дракона скрежетал. «Раньше было более чем восемьсот лет назад. Раньше было в Понивилле, когда все пони, которых я знал и любил, были живы. Раньше Эквестрия была светла и прекрасна. Не надо мне рассказывать про раньше».
Глубокий, тектонический рык поднялся в горле дракона, и он почувствовал, как там вновь собирается затапливающая изнутри, гасящая естественное пламя кислота. "Я много монстров повидал", — прошипел он. "Королеву Кризалис, Кошмарную Луну, Дискорда. И не только их. Они даже не самые худшие». Последнее он прорычал. "Перед тем, как лёг спать, я дважды встречался с Королём Сомброй. Кошмарный туман на севере, которого вы так боитесь? Это — лишь часть того, что я видел. Это лишь часть того, с чем нам пришлось тогда столкнуться. Я был так напуган перспективой драки. И знаете, что случилось потом?"
Он вновь повысил голос — тот уже превратился рёв, от которого у остальных звенело в ушах. "Я нашёл тело своей жены со здоровенной дырой в груди потому, что она сделала то, что остальные не смогли! Потому, что ей хватило сил драться, а мне — нет!"
Он замолчал, тяжело дыша, и заставил крылья вновь сложиться по бокам. "Ей пришлось умереть, спасая нас, потому, что я был слаб», — уже тише сказал он. "Когда все они умерли, я сказал Твайлайт, что мне нужно отдохнуть от мира — потому, что я был слаб. Меня не было рядом, когда она нуждалась во мне — потому, что я был слаб. Невинные пони до сих пор умирают — потому, что я был слаб. В мире теперь больше монстров, чем когда-либо. Эквестрии не стало. Твайлайт одна и ей больно. Потому, что я был слаб».
Он дёрнул головой, поднимая взгляд к потолку. "В этот раз я убью Кризалис", — закончил он. "Как только у меня появится возможность. Хватит с меня монстров, остающихся в живых лишь потому, что я не могу прикончить их самостоятельно. Теперь я знаю, каковы последствия — невинные пони умирают. Больше это не повторится".
Повисла долгая тишина. На то, чтобы осознать, что кто-то положил копыто на его лапу, у Спайка ушло несколько секунд.
Он опустил глаза.
Это была Компасс Роуз. Единорожка смотрела на него с выражением, которое он всё никак не мог распознать. В этом взгляде было заключено бессчётное количество эмоций: боль, страх, немного гнева... И — за всем этим — глубочайшая печаль.
Она ничего не сказала. Она просто стояла, держала копыто на лапе и смотрела ему в глаза. Она не двигалась и не моргала, хоть её глаза и блестели. Она просто... Была рядом. Небольшой физический контакт.
Это был якорь. Спайк знал это чувство — знал силу прикосновения. Когда он был моложе, Твайлайт бессчётное количество раз просто клала копыто ему на плечо и сжимала дракона в объятиях. И не нужно было слов — это касание говорило всё, что требовалось.
Медленно — очень, очень медленно — тело Спайка начало расслабляться. Сначала расслабились мышцы спины, и крылья сложились в более естественном положении. За ними последовало перешедшее в спокойный, ровный ритм дыхание. Даже лицо расслабилось.
Это было неприятно. Чувство было такое, будто каждое движение ломает его на части. Но это было лучше, чем то, что он чувствовал внутри, когда орал на Пифа и Тэйлспин. Растущая в груди боль была ничем по сравнению с неестественным ощущением разъедающей изнутри кислоты.
Дюйм за дюймом, он вновь соскользнул на стол. Уже лёжа, он моргнул и отвернулся от Компасс — к двум другим. У них было то же выражение лица.
На них было так больно смотреть. Он крепко закрыл глаза, чувствуя, как слёзы текут из-под век, и пробормотал: "Простите".
"Всё нормально". Это был голос Тэйлспин. Даже не открывая глаз, он чувствовал, что пегаска ему улыбается. "Мы твои друзья, Спайк. Мы говорим всё это потому, что волнуемся за тебя. Мы беспокоимся за тебя".
Она приблизилась. "Мы знаем, что Кризалис — монстр", — продолжила она. "Если бы у меня была возможность, я бы убила её, не теряя ни секунды. Но я знаю тебя, Спайк, и знаю, что ты бы не стал. Ты — не убийца, Спайк. Это не делает тебя слабым. Ты... Ты — один из самых нежных пони, которых я когда-либо встречала, хоть ты и дракон". Она засмеялась, и он услышал в этом — пусть и принуждённом — смехе подлинную любовь. "Мы знаем, что тебе больно. Мы рядом с тобой. Просто не отталкивай нас, хорошо? Когда тебе будет нужна помощь, мы будем рядом. Не давай боли тебя мучить. Иначе закончишь как..."
Тэйлспин замолчала — он знал, что она хотела сказать "Твайлайт". Спайк был благодарен, что она не сказала.
«...Как Луна. Не дай этому случиться, ладно? Мы будем рядом, но встретиться всё равно придётся на полпути".
Не открывая глаз, дракон кивнул. Он чувствовал себя очень, очень маленьким.
Компасс Роуз на секунду прижалась к его лапе. "Ты спас нас всех больше раз, чем я могу вспомнить", — тихо проговорила она. "У меня до вас никогда не было друзей. Я в этом не слишком хороша, но не хочу терять вас. Всех вас. И сделаю всё, что смогу".
"Я — тоже", — проворчал Пиф.
Невзирая на пустоту внутри себя, Спайк улыбнулся. "Спасибо", — прошептал он. "Я... Я постараюсь запомнить".
На этот раз никто не стал нарушать тишину.