Письма

Глава VII "Письма"

Прекрасный день подходил к концу, до заката оставались считанные минуты.

Принцесса Селестия была в своих покоях. Она сидела на краю кровати и задумчиво смотрела на огонь в камине. В её сиреневых глазах отражались отблески пламени, которые, словно змеи, извивались и кружились в завораживающем танце. Рядом с Селестией, словно на письменном столе, лежали стопки писем. Это была та самая переписка Джин Диксон с Сивелом Муном. Её доставали Селестии несколько часов назад, и всё это время принцесса только и делала, что перечитывала письма да задумчиво смотрела на огонь. Однако пролить свет на суть дела смогли не эти стопки и яркий огонь, а одно единственное письмо, которое принцесса обнаружила у себя в покоях сегодня днём. Оно было от Джин.

Рог принцессы засветился, и перед богиней появилось то самое письмо. Слегка его наклонив, чтобы свет от огня освещал слова, Селестия начала читать вслух:

«Дорогая принцесса Селестия, я не писала Вам ещё ни разу, но о личной встрече я не смею и помышлять. Моё имя Джин Диксон, и Вы меня прекрасно знаете. А я знаю Вас и поэтому не собираюсь тратить ваше драгоценное время.

Я знаю, что Вы пытались найти меня все эти годы. Но для пони, в чьей власти способность предвидеть будущее, не составляет особого труда скрываться даже от правительницы Эквестрии. Прошу Вас, не гневайтесь и войдите в моё положение. Мой дар слишком опасен, чтобы им кто-нибудь обладал, даже такая мудрая принцесса, как Вы. Именно по этой причине я скрываюсь от целого мира и от Вас. Но Вы не подумайте, я не собираюсь спрятаться в какой-нибудь крысиной норе и просидеть там до конца своих дней. Нет. Я, как и прежде, буду предупреждать Эквестрию о новых опасностях. Конечно, о тех, которые позволит увидеть мой дар. К сожалению, мои первые попытки закончились крахом: Сивел и принцесса Луна повели себя не так, как мне хотелось бы. Но теперь Вы знаете, что я пыталась, и это греет мне душу.

Пожалуйста, не наказываете Сивела. Он немного глупый, но очень милый жеребец.

Надеюсь, когда-нибудь я смогу вернуться в Кантерлот и встретиться с Вами!

Искренне ваша

Джин Диксон!»

Селестия положила письмо на место и встала с кровати. «Пора опускать солнце», — сказала она и вышла на балкон.

Сивел Мун направлялся в покои принцессы Луны. Копыта сами несли его вперёд, и, если бы не запрёт на полёты, фестрал уже давно расправил крылья.

Сивелу нужно было обсудить с принцессой несколько важных вопросов, касающихся гвардии и её личной охраны. Впрочем, сам фестрал видел во всём этом лишь повод встретиться с Луной. Он был уверен, что сможет остаться с богиней наедине и поговорить не только об армии…

Принцесса Луна уже подняла ночное светило, и все коридоры замка окутал полумрак. Однако белый цвет в темноте виден не хуже, чем днём. И Сивел с лёгкостью заметил белый конверт, лежащий у стены.

Фестрал посмотрел по сторонам — никого не было. Тогда он поднял конверт и, увидев печать, его сразу узнал. «От Джин!» — сказал он и тотчас вскрыл конверт. Письмо показалось ему коротким, и он, ещё раз убедившись в том, что поблизости никого нет, приступил к чтению:

«Дорогой Сивел, это снова я, Джин. Спешу тебе сообщить, что со мной всё хорошо. Ты поступил правильно, рассказав обо всём принцессе Селестии, и, тем самым, отблагодарил меня наилучшим образом.

Я же, в свою очередь, надеюсь, что ты вынесешь из всего этого ценный урок. Помни, ты всего мог добиться сам. Тебе нужно было лишь поверить в собственные силы и не сидеть сложа копыта. Поверь, у тебя бы всё получилось! Не нужно ждать, пока тебе всё принесут на серебряном блюдечке. Судьба любит сильных!

На этом я вынуждена с тобой попрощаться. Надеюсь, что у тебя с Луной всё получится. Береги её!

Искренне твоя

Джин Диксон!»

Сивел положил письмо обратно в конверт и прижал его к сердцу. «Спасибо, Джин, — сказал он с искренней благодарностью. — Я постараюсь сделать так, чтобы мои и твои труды не оказались напрасными. Спасибо!»

Сивел Мун сохранил последнее письмо от Джин. И иногда, когда в жизни что-то не ладилось, он перечитывал его по нескольку раз и вспоминал те пророческие слова: «Судьба любит сильных!»