Я Всегда Буду Рядом

1. Сквозь холод

Рейнбоу глубоко и удовлетворённо вздохнула, обхватив копытами кружку горячего какао. Она сидела в кухне одна, смотря в окно и любуясь метелью, которую она и её погодная команда закатили всего несколько часов назад. Шторм дотянулся до самых окраин Понивилля, где жила Дэш, поэтому полёт домой прошёл тяжело. Даже для неё.

Снова наступало то отвратительное время года, которого Рейнбоу избегала как чумы. У неё не было своей семьи, чтобы весело открывать с ними подарки на День Согревающего Очага, как другие пони. Этот факт вводил её в депрессию уже несколько лет.

Её мать начала встречаться в этом возрасте, и ей повезло найти истинную любовь с первого раза. Рейнбоу завидовала матери, ведь ей самой не очень везло на этом поприще. Попытки встречаться с местными в Понивилле не обернулись ничем серьёзным. Разочаровавшись, Рейнбоу больше не пыталась найти свою любовь. По крайней мере в ближайшее время.

Глотнув из чашки, Рейнбоу распушила крылья, пытаясь очистить разум от депрессивных мыслей. Сейчас следовало расслабиться после долгого рабочего дня и поспать. Завтра первый выходной за неделю, но так хотелось поиграть с друзьями в свежем снегу.

Через несколько минут Рейнбоу допила какао и поставила кружку в раковину. Протрусив сквозь гостиную, она взлетела в спальню. Позёвывая, забралась в объятия облачной постельки, под аккомпанемент беснующейся снежной бури снаружи. По её приказу погодная команда закатила этой ночью особо свирепую метель. Закрыв глаза, с довольной улыбкой она представляла себе городских пони, играющих в снежки и барахтающихся в сугробах. Зарывшись головой в куче подушек и натянув на себя одеяло, она свернулась калачиком.

Обхватив подушку побольше, она прижала её к груди и обняла, представляя, что это пони. Мысли на минутку вошли в унисон с холодом зимы, в голове замелькали мечты о тёплом “особенном пони” лежащем рядом. Рейнбоу улыбнулась, почувствовав прикосновение подушки к шёрстке на животе, представила, что подтягивает поближе “особенного пони”. Подняв ноги, пони подвинула подушку поудобней, подоткнула одеяло и, наконец, расслабилась. Сразу стало теплее и опять накатила зевота.

Пока что подушка не могла заменить то, чего ей так не хватало, тоскливо вздохнула Рейнбоу про себя. Всё что оставалось, это делить кровать с подушкой вместо пони. Почему-то дом вовсе не был таким крутым, когда не было пони, с которым можно было бы его разделить. Кобылка ещё чувствовала боль, острым жалом пронзившую её в том году, после возвращения в пустой дом на канун Дня Согревающего Очага. Праздник опять приближался, а провести его было всё ещё не с кем. Конечно, у неё были друзья… но она хотела другого. Пони, который был бы больше чем друг.

Заскрежетав зубами и закатив глаза, она затрясла головой в попытке вытряхнуть мысли из головы. Попытки не помогали, избавиться от ощущения одиночества не получалось. Протяжно выдохнув, она перевернулась и закрыла глаза, моля сон о блаженном освобождении. Пытаясь удержать в уме образы друзей, боровшихся в снегу, она начала засыпать. С ещё одним глубоким зевком, Рейнбоу прижалась к подушке, как к “особенному пони”.

За секунду до ухода в мир снов, она расслышала в бесновании снежного шторма что-то необычное. Открыв глаза, она вслушалась и с трудом различила снаружи плач, где-то под её домом. Она могла поклясться, что с ней играло её собственное воображение, но всё равно сидела и поворачивала уши, пытаясь различить звук, поглощаемый воем ветра. Ветер снаружи внезапно усилился, покачнув весь дом. Рейнбоу закрылась простынями, когда дом пришёл в движение. Её дом должен был оставаться на месте всегда, даже во время таких штормов. Глаза в страхе расширились, когда она увидела, что стена напротив начала выгибаться внутрь. Через несколько секунд, во время которых она затаила дыхание, стена выгнулась обратно, как будто ничего и не было.

— Нуу… может быть с метелью мы слегонца переборщили…

Рейнбоу наконец заметила, что вцепилась в простыни как испуганный жеребёнок, поэтому со смешком расслабилась и отпустила их. Вскоре ветер на секунду утих и Дэш опять расслышала странный звук. В этот раз она ясно слышала, что кто-то плакал, и плакал как будто кто-то знакомый. Пегаска не могла точно понять кто, но явно пони, которого она знала.

— Кто из моих сумасшедших друзей выполз в такую метель?

С тяжёлым стоном она выползла из-под одеяла. Оставив комфорт и тёплую кровать позади, пони нашарила защёлку на окне и открыла его, толкнув вверх копытом. Высунув голову наружу Рейнбоу получила заряд снега прямо в мордочку.

Раздражённо стряхнув снег с мордочки и гривы, она посмотрела вниз. Там далеко, еле видный из-за пурги маленький жеребёнок, боролся со штормом, направляясь прочь от её дома и Понивилля.

—Какого сена…

Рейнбоу нахмурила брови. Она заорала во всю глотку

— Эй! – но голос потонул в буране. Она подождала, на случай, если жеребёнок откликнется, по крайней мере оглянется, но силуэт продолжал удаляться в пучины снежной метели.

Рейнбоу на секунду оглянулась на тёплую зовущую кровать, умоляющую её вернуться в свои объятия. Уже подняла копыто, направляясь обратно, но остановилась, закусив губу.

Метель всё усиливалась. Такой шторм был опасен для сильного и просто смертелен для неподготовленного к нему.

Было ясно, что надо делать. Быстро схватив светло-зелёный шарф из гардероба и туго обмотав шею, она опять высунулась в окно и попыталась найти жеребёнка, но метель уже поглотила его. Не теряя ни секунды, пегаска вылетела из окна.

Колючий холодный ветер кусал глаза, мешая видеть. Она летела на малой высоте, сделав мысленную пометку дать Клауд Кикер по башке в следующий раз, когда она будет всех подговаривать сделать метель настолько сильной.

Пегаска летела сквозь яростную бурю крутя головой во все стороны, ища жеребёнка на земле. Когда холод начал становиться невыносимым, она заметила тёмное размытое пятно прямо перед собой. Паря в воздухе, летунья сощурилась и всмотрелась, прикрывая глаза от кусачего ветра копытом.

С победной улыбкой она подлетела к цели, объект продолжал свой путь сквозь глубокий снег. Приблизившись к жеребёнку, Дэш узнала её. Оранжевая шерсть, необычная фиолетовая грива и маленькие, бешено жужжащие в попытке создать хоть немного тепла крылья могли принадлежать только одной пони.

— Что, во имя Эквестрии, она тут делает в такое время?

Хлопая крыльями, она приземлилась перед дезориентированным жеребёнком и заорала:

— Скутс, какого сена ты тут делаешь? Замёрзнешь же!

Скуталу не ответила, продолжая бороться с ветром шаг за шагом, нагнув голову.

Рейнбоу склонила голову в недоумении, что-то с ней было явно не так.

— Скуталу! Эй! Что ты... – прокричала она сквозь ветер в тот момент, когда Скуталу врезалась прямо в неё.

Когда дрожащий жеребёнок, не понимая, что происходит, посмотрел на неё, взгляд Рейнбоу непроизвольно уткнулся в большую страшную шишку у Скуталу на лбу, прямо перед правым ухом. Она широко открыла глаза и заорала потяжелевшим от нахлынувших злобы и волнения голосом:

— Скутс! Какого сена с тобой случи... – она запнулась, когда Скуталу внезапно обхватила её передние ноги и сжала изо всех сил, как самое драгоценное что было в её жизни.

Рейнбоу совершенно обалдела. Она ожидала, что Скуталу, как обычно, обрадуется и поприветствует своим бодрым голоском, но её шокировало не только это. Жеребёнок был совершенно замёрзшим и трясся от головы до кончика хвоста. Скуталу была вся покрыта снегом, особенно грива и ноги.

— Святая Селестия, малая, ты же как ледышка! – Рейнбоу сорвала шарф со своей шеи и замотала им Скуталу. Ветер начал кусать её сильнее, но она развернула крыло и закрыла их обеих от ветра.

Приобняв вторым крылом замерзшую Скуталу, она неловко запнулась:

— Эмм… Сейчас, Скуталу, секунду… всё хорошо… – она была в довольно неустойчивом положении, поэтому осторожно села, поморщившись, когда снег вытянул из неё последнее тепло.

— Нет, не хорошо! – прорыдала Скуталу, голос почти невозможно было разобрать из-за её постоянного дрожания.

— Я не мо-мо-могу идти домой. Я не выдержу!

— Эй, эй! Придержи кобыл, девочка! Почему это ты не… – Когда взгляд наткнулся на шишку у Скуталу на голове ещё раз, слова внезапно застряли в горле.

— Скуталу, что случилось?

Рейнбоу видела, что Скуталу пытается ей что-то сказать, но слова было не разобрать из-за усиливающейся дрожи жеребёнка. Почувствовав, как пегасочка прижалась к ноге сильнее, пытаясь перенять из неё ещё хоть чуть-чуть тепла. Рейнбоу изо всех сил напряглась, чтобы расслышать что Скуталу говорит, но рёв ветра прижал уши и расслышать что-либо было нереально.

— Пойдём в тепло, ко мне домой. Мы решим твою маленькую проблему там, хорошо? – закончила Рейнбоу, тепло улыбаясь.

Скуталу медленно посмотрела вверх, поддерживаемая ласковым копытом старшей. Дэш разглядела маленький проблеск надежды в её больших, слезящихся глазах. С обнадёживающей ухмылкой Рейнбоу подняла на спину дрожащего жеребёнка, крикнув через плечо. — Держись! – взлетела и начала кругами набирать высоту.

Ослепляющий снег, ревущий ветер и дрожащий жеребёнок на спине явно не делали обратный полёт легче. Вскоре Рейнбоу приземлилась на своей веранде. Почувствовав, как снег сразу начал скапливаться за спиной, она толкнула дверь и шмыгнула внутрь. Захлопнув дверь за собой, она улыбнулась, почувствовав волну домашнего тепла.

Позволив замёрзшей Скутс соскользнуть со спины на тёплый облачный пол, она принялась крыльями очищать её от снега. Когда трясущаяся Скуталу была очищена от снега, Рейнбоу провела её в гостиную, стряхивая по пути снег со своих гривы и хвоста. Посмотрев вниз, на своего маленького друга, она мягко спросила:

— Эй, как насчёт горячего шоколада? Будешь?

— Да... Да, было бы классно, – сказала Скуталу, запрыгивая на диван Рейнбоу Дэш. Утонув в одной из подушек, она свернулась калачиком, обвив себя хвостом.

Рейнбоу прошла в кухню и поставила воду греться. Одним глазом приглядывая за Скуталу, она кидала взгляд за плечо каждые десять секунд. Жеребёнок всё ещё дрожал, и она видела, как Скуталу свернулась калачиком в углу дивана.

Ей понадобится одеяло... подумала она. Точно, схожу прямо сейчас. Оставив воду на плите, она подошла к шкафу и взяла одно из покрывал, что были на самой нижней полке. Скутс уже хотела позвать Рейнбоу, но та внезапно сама выскочила из ниоткуда, уронив на неё тяжёлое толстое одеяло. Развернув его, Рейнбоу оботкнула одеяло вокруг Скуталу, заворачивая ту в кокон, в котором той не оставалось ничего другого, кроме как уютно устроиться.

— Нужно ещё одеяло или этого хватит? – спросила Рейнбоу.

Скуталу выждала секунду, наслаждаясь теплом пушистого одеяла

— Я думаю этого хватит, спасибо, – ответила малышка, стуча зубами. Благодарно улыбнувшись, маленькая пегаска укуталась в одеяло и обернула его вокруг своих замерзших копытец, глубже зарываясь в самодельный тёплый кокон.

Через несколько минут Рейнбоу разлила горячую воду в чашки, насыпала в каждую несколько ложек горячего шоколада и кинула по паре зефирок для объёма. Поставив их на небольшой поднос, она подняла его ртом и медленно вернулась к дивану. После этого поставила поднос на кофейный столик и уселась рядом с ней.

— Осторожно, малая, он ещё горячий, – предупредила Рейнбоу, обхватив копытами свою тёплую чашку.

— Итак, почему бы нам не начать сначала? – Как только Дэш поднесла чашку к губам, она почувствовала порыв холодного воздуха, от которого спина покрылась мурашками.

— Ой, подожди секунду. Я оставила окно спальни открытым.

— Хо-хорошо, – ответила Скуталу, делая глоток.

Поднявшись, Рейнбоу рысцой взбежала наверх и закрыла окно, но разрушения уже были значительными. В её комнате было холодно и под окном насыпало сугроб. Недовольно закатив глаза, она подняла температуру дома и спустилась обратно в гостиную, где Скуталу спокойно прихлёбывала свой шоколад.

— Не поделишься одеялом? Тут становится довольно прохладно, – спросила Рейнбоу, сев рядом. После кивка Скуталу она взялась за один конец и тоже накрылась. Посмотрев на жеребёнка, она спросила:

— Ладно. Что случилось? – взяв чашку с кофейного столика, она прихлебнула, улыбнувшись, когда почувствовала тепло внутри себя. Опустив кружку, она терпеливо ждала, когда Скуталу начнёт рассказывать.

— Ты… Ты никому не скажешь? Обещаешь? – Скуталу терпеливо дождалась кивка Рейнбоу.

— Я… я в этот раз заварила конкретную кашу, – нерешительно начала Скуталу. — Я не могу вернуться домой.

— Что? Конечно же ты можешь, малая. Твои родители любят тебя и, наверное, дико переволновались, пытаясь тебя най…

— Нет! – закричала Скуталу, ударив копытами по дивану. Рейнбоу напряглась, но промолчала. Вдохнув, Скуталу объяснила:

— Мои… родители, – она процедила это слово с ненавистью. – Я... Я их ненавижу.

Скуталу перевела дух, морщины на лбу стали глубже.

— Они постоянно язвят насчёт моих крыльев! Если я прошу их хоть о чём-нибудь, о самом малом! Отец... он... он бьёт меня!

— Скуталу, я… эмм… – все слова завяли у Рейнбоу на языке. Это была для неё совершенно неизведанная территория. Понивилль имел статус одного из самых дружелюбных городов округи, это была главная причина того, почему она переехала сюда после лётной школы.

— Всё что я хочу, это быть счастливой семьёй! То есть это что, слишком много? – Скуталу сбилась и её щеке потекли слёзы. — Каждый раз, когда Эпплблум и Свити Белль идут домой, они идут к семьям, которые рады их видеть. Чёрт, я даже не могу вспомнить последний раз, когда родители говорили мне, что любят меня! – Скуталу вытерла слёзы, голос надломился под весом слов. — Сегодня была последняя капля. Я больше не выдержу, – она подняла слезящиеся глаза на Дэш. — Всё что я хотела, это счастливую семью. Я не хотела того что случилось! Поверь мне!

— Что ты сделала? Всё не может быть настолько плохо... правда? – спросила Рейнбоу, с нервной улыбкой наклонив голову. Когда Скуталу не ответила, Дэш наклонилась ближе и приобняла Скуталу. — Скутс, что ты натворила?

— Я... Я… — Скуталу наливалась злостью, уставившись прямо в стенку перед собой и сжимая чашку всё сильней и сильней – Я вылила выпивку отца.

— Постой, ты действительно…

— Да! Я вылила все бутылки прямо в раковину, пока они меня не поймали. Я пыталась объяснить им, что выпивка вредит и не знаю, может быть из-за алкоголя или из-за того, что они были злыми, но мой отец… он… он… – Скуталу вздрогнула, воспоминание вспышкой вернулось на момент. — Он начал швыряться в меня пустыми бутылками... Я увернулась почти от всех, но он попал последней, прямо сюда… – сказала Скуталу, тыча в большую шишку на голове. — После этого я выбежала в заднюю дверь. Я не знаю, сколько бежала и не знала куда.

— Он что? – Рейнбоу в шоке подпрыгнула. — Почему?

Тупой вопрос... она только что сказала...

Спрыгнув с дивана, она пробежалась по гостиной, распушив крылья и готовясь лететь с максимальной скоростью.

— Скуталу, мы обязаны кое-кому об этом рассказать.

— Рейнбоу, подожди! – разрыдалась Скуталу с дивана. Рейнбоу обернулась, уже почти выйдя за дверь и Скуталу продолжила: — Ты обещала никому не говорить!

— Ты не можешь так поступить!

Рейнбоу замерла. В её словах есть смысл... — подумала она.

— Скуталу, я... Я не могу держать это в секрете.

Рейнбоу подошла к дивану и опять легла рядом со Скуталу, собираясь с мыслями.

— Прости, Скутс. Я просто не могу сидеть, зная, что могу повлиять на ситуацию, — сказала Рейнбоу, кипя от злости. Она хотела было выбить всю дурь из родителей Скуталу, но, так или иначе, малая была права. — Чёрт... я бы их проучила, — сказала Рейнбоу ледяным тоном.

— Рейнбоу, просто… Не опускайся до их уровня, ты лучше, чем они.

— Рейнбоу замерла на месте и задумалась: “Скуталу права…”

Скуталу схватила копыто Рейнбоу, привлекая её внимание.

— Ты не можешь так поступить, и знаешь это. – мягко, но твёрдо сказала она. Сжав копыто Дэш, она продолжила:

— Я не хочу, чтобы у тебя из-за меня были проблемы. Я просто не смогу с этим жить. Пожалуйста, обещай мне, что ты не причинишь им вреда.

— Скуталу, я… я… – У Рейнбоу опять не осталось слов. Она пыталась придумать причину, чтобы проучить родителей жеребёнка, но почувствовала, как хватка на копыте усилилась.

— Обещай мне.

Рейнбоу посмотрела в глаза Скуталу. Через несколько секунд она вздохнула, сдаваясь.

— Хорошо, я обещаю тебе, что не трону их.

Скуталу с облегчением вздохнула.

— Спасибо, это…

— Но то, что они подняли на тебя копыто, всё меняет. Ты поняла? – перебила Рейнбоу. Закрыв глаза, она сделала несколько глубоких вздохов, чтобы успокоить натянутые нервы.

— Так… ладно… – начала она, пытаясь разрядить атмосферу. — Тебе очень повезло, что ты сегодня наткнулась на мой дом. – Рейнбоу осторожно пихнула Скуталу крылом. – Иначе ты бы, наверное, получила свою метку как первый замороженный жеребёнок! – сказала она пытаясь развеселить Скутс и ей это удалось.

— Да, я не знаю, что бы остальные Искатели на это сказали, – повторила Скуталу с маленькой ухмылкой, допив свой напиток. Она почувствовала облегчение, когда поняла, что Дэш не уходит и не натворит того, о чём может пожалеть. Когда Рейнбоу начала посмеиваться, Скуталу не смогла сдержаться и засмеялась вместе с ней. Через несколько секунд обе уже хохотали от абсурдности идеи. Успокоившись через минуту, Скуталу вытерла слёзы копытом и продолжила. — Ладно, если с тобой всё в порядке, можно мне… – она запнулась и отвела взгляд в сторону, чеша затылок.

— Можно ли что? – спросила Рейнбоу Дэш, допив свой шоколад и поставив обе кружки обратно на кофейный столик.

— Можно мне остаться здесь на ночь? Я не хочу возвращаться на улицу и не знаю, куда ещё могу пойти… – сказала Скуталу, плотнее закутываясь в одеяло и с надеждой смотря на Рейнбоу Дэш.

— Конечно, малышка! Можно подумать, что я выкину друга на улицу… – ответила Рейнбоу, с напускной обиженностью. Она игриво толкнула Скуталу локтем, добившись улыбки от жеребёнка.

— Я, эмм, у меня нет свободных кроватей, но диван весь твой. Сейчас принесу тебе пару подушек. Рейнбоу соскользнула с дивана и пошла наверх, но была остановлена плачем Скуталу.

— Подожди! – закричала Скуталу, вытянув копыто в сторону Рейнбоу. Одеяло упало с неё, и она задрожала от перемены температуры. — То есть, эмм… – её глаза нервно забегали, и она продолжила:

— Я… не хочу оставаться одна, можно я… ну… лягу с тобой?

Рейнбоу моргнула, но через секунду ласково улыбнулась:

— Конечно, малышка, – подбежав к дивану, она присела, позволив Скуталу вскарабкаться ей на спину. — Теперь пойдём. Я уверена, что ты сегодня очень устала, да?

— Может быть чуть-чуть, – откликнулась Скуталу сквозь глубокий зевок.

Осторожно неся Скуталу на спине, Рейнбоу взбежала наверх – в тёплую комнату.

— Держись крепко, малышка, – сказала Рейнбоу, дойдя до пустой кровати. Как только Скуталу ухватилась за её гриву, Рейнбоу, взмахнув крыльями, спланировала на кровать.

Пройдя пару шагов по кровати, она легла рядом с подушками и позволила Скуталу скатиться на них. Откинув крылом покрывало, она нырнула под него и расположила подушки вокруг так, как ей было удобно. Через некоторое время она взглянула в сторону Скуталу и увидела, что та так и стоит там, где она её оставила, ковыряя край покрывала копытом.

— Чего ты ждёшь, Скутс? – спросила Рейнбоу, приподнимая крыло в приглашающем жесте.

— Нет, ничего, – Скуталу сделала неуверенный шаг вперёд, но опять остановилась, в недоумении смотря на своё копыто, которое тонуло в матрасе. Скуталу подняла взгляд на Рейнбоу, ища объяснения.

Рейнбоу хихикнула, глядя на обескураженного жеребёнка.

— Это облачный матрас, поэтому он такой мягкий, – глубоко зевнув, она рефлекторно закрыла глаза. Потянувшись под покрывалом, она удивлённо открыла глаза, когда почувствовала под боком что-то тёплое. Посмотрев вниз, она увидела прильнувшую спиной к её животу Скуталу. Свернувшись калачиком с Дэш за спиной, Скуталу пыталась расслабиться, но её что-то грызло изнутри, она никак не могла комфортно устроиться. Слегка разогнувшись, она устроила голову на передней ноге Рейнбоу, но всё равно чего-то не хватало. Точнее этого всегда не хватало, и может быть сейчас ей надо было всего лишь этого попросить.

— Рейнбоу? Ты можешь, эмм… можешь приобнять меня крылом? Я всегда представляла, как мама делала бы это, когда была маленькой и… Не знаю, это всегда помогало мне заснуть, – Она нервно заёрзала, посмотрев вверх на Рейнбоу, тихо моля Селестию, чтобы та сказала да.

— Конечно, Скуталу… – с ласковой улыбкой сказала Рейнбоу, подтягивая Скуталу крылом. Через секунду Дэш опять почувствовала голову Скуталу у себя на передней ноге, как на импровизированной подушке.

Часть её недоумевала, как кто-то мог сделать больно такому ласковому жеребёнку, в то время как вторая часть хотела выбить из родителей Скуталу всё сено, чтобы они ходить не могли. Когда она смотрела, как молодая пегаска нежится в её объятиях, что-то внутри внезапно сломалось, из глаз потекли слёзы и она почувствовала, как Скуталу поближе прижалась к ней. Пытаясь сохранить самообладание, она быстро вытерла слёзы с щёк, пока Скуталу не заметила.

Это было так правильно, иметь жеребёнка, заботиться о чём-то настолько драгоценном, даже всего на одну ночь. Ей было очень больно знать, что Скуталу причинил боль пони, которого она любила и которому доверяла.

Рейнбоу знала, что должна сделать что-нибудь, но это всё завтра. Сдвинув хвост, она накрыла им жеребёнка, попутно поправив копытом покрывало, пытаясь не потревожить её.

— Эй… Рейнбоу? – тихо спросила Скуталу, наслаждаясь теплом.

— Ммм… да? – пробормотала пегаска, кладя голову на подушку. Она шевельнулась и расслабилась, ожидая ответа Скуталу.

— Я просто хотела сказать… спасибо. – послышался тихий голос. — Это очень много для меня значит.

— В любое время, Скуталу, в любое время… – прошептала Рейнбоу в ответ, медленно соскальзывая в сонное измерение. “Я что-нибудь придумаю… Всегда придумываю…”.