Историю пишут победители

Первая и единственная

Гугл доки (возможно комментирование)
Табун (возможно, там есть ответы на некоторые ваши вопросы в комментариях)

– Вот ваше новое рабочее место товарищ Шайн, – пони прошли в просторный кабинет, уставленный изысканной деревянной мебелью. На бардовых обоях с позолоченными узорами висели картины знаменитейших сталлионградских художников, на которых были изображены исторические моменты, когда Сталлионград отстаивал свою независимость, – а теперь извините, но мне необходимо вернуться на пост, – пони в военной форме быстро покинул помещение, оставляя нового архивариуса одного.

Линк Шайн неспроста добивался этой должности, ведь он с самого детства увлекался историей родного города и хотел лично участвовать в её формировании. Его преданность общему делу и идее социализма, а также жесткий характер позволили ему быстро подняться по карьерной лестнице.

Осматривая кабинет, Линк обнаружил слегка выпирающую из пола дощечку и ведомый любопытством решил посмотреть что находится под ней. Там он обнаружил старенькую записную книжку черного цвета. Сдув многолетнюю пыль, пони уселся по удобнее и принялся читать.

Запись первая (от 32-го дня весны 976 года)

Это был воистину великий день. Сегодня мы, жители Сталлионграда во всеуслышание объявили о своей независимости от тирании принцессы эквестрийской, под чьим гнетом находились всё это время. Сопротивления со стороны граждан не было, поскольку они знали правду о происходящем в стране и полностью поддерживали нас. Те немногие, кто остались на стороне принцессы были отправлены по тюрьмам. Среди них оказались и наместники Селестии. Их было решено оставить в живых, чтобы показать, что мы не звери, и избавляться столь жестоким образом от непокорных не собираемся. Но кое-кто успел покинуть окрестности города, правда это было даже нам на руку. Пусть расскажут, о свободном от тирании Селестии государстве. В конце дня товарищ Сталлион выступил на главной площади, поздравив всех с великой победой над режимом угнетения и объявив этот день одним из основных праздников. Начались массовые гулянья, но, поскольку все понимали, что грядет один из самых тяжелых периодов, то празднование продолжалось недолго. Посреди ночи, товарищ Сталлион собрал всех, кто помогал ему в осуществлении плана по свержению наместников, принцессы у себя в кабинете. Когда же все собрались, он принялся назначать министров и командиров, чтобы на следующий день уже каждый знал, что от него требуется. Ведь промедление может нам слишком дорого обойтись, если мы хотели отстоять свою независимость. Мне же, в шутку или нет, досталась должность архивариуса! Так мало того – я должен буду также кратко фиксировать информацию из рапортов командиров о происходящем на оборонительных рубежах и обрабатывать отчеты, приходящие от чиновников. Остальные отреагировали лишь завистливым взглядом в мою сторону. Я понимал, что описывать свои мысли в официальных документах не стоит, поэтому завел небольшую записную книжку, где буду фиксировать наиболее важные для себя моменты.

Запись вторая (от 33-го дня весны 976 года)

С первыми лучами солнца нас вновь собрали в кабинете Сталлиона. Судя по его уставшему виду, он не спал всю ночь. Правда, начальник контрразведки тоже был готов вот-вот уснуть. После небольшой вступительной речи, нам раздали пакеты документов, содержащих должностные инструкции. От меня требовалось то, что было озвучено ещё вчера, также в инструкции явно было указано следующее – с этого дня документация, помещающаяся в архив, не должна содержать информацию, подрывающую или придающую сомнениям проводящуюся политику социализма. Я понимал, что скорее всего собранная информация и будет являться отправной точкой для укрепления поддержки народа и привлечения других городов на нашу сторону, поэтому отныне записи о неприятных происшествиях буду оставлять только здесь, чтобы сохранять трезвый взгляд на происходящее. Тем более, я нашел вполне укромное местечко, где можно спрятать записи.

Запись третья (от 35-го дня весны 976 года)

Командиры с передовой доложили, что к нашему движению присоединились жители окрестных деревень, но бездействие со стороны врага их сильно настораживает. Принцессе должны были уже донести о случившемся, и, скорее всего, она что-то замышляет. Вот только когда нам ждать удара? Неизвестно. Эквестрийская армия превосходит нашу по численности в разы, но у нас есть, чем ответить им. Наши ученые ещё до начала восстания проводили много экспериментов с порохом, использовавшемся в фейерверках и нашли применение ему в виде нового типа вооружения. Правда, была одна загвоздка – технологически создавать новое оружие для личного состава не представлялось возможным, поскольку на изготовление уходило достаточно много времени да и тому же оно было слишком ненадежным. Но кое-что всё же у них удалось – пушки. Артиллерия, способная за секунды разбить строй противника, уже сейчас устанавливалась на внешнем периметре города. Через пять дней обещают начать укрепление подступов к городу. Если сможем всё вовремя сделать, то противнику ох как не поздоровится, когда он явится.

Запись четвертая (от 40-го дня весны 976 года)

Сегодня под конвоем прибыли послы из Кантерлота, на вид они были теми ещё проходимцами и не вызывали никакого доверия у окружающих. Естественно, их задачей было немедленное погашение возникшего ”конфликта”, вот только никто не собирался выполнять просьбы послов. Несчастные предлагали всё, что угодно: от различных поощрений до явных угроз. Поняв, что мы не будем принимать никакие из предложенных условий, руководитель группы послов предостерег нас о грядущих последствиях. По распоряжению Сталлиона, его бросили в темницу, а остальных отпустили восвояси, чтобы принцесса понимала – мы настроены решительно и так просто сдаваться не собираемся. Строительство укреплений шло полным ходом и должно было завершиться в ближайшие дни. Началось стро...

Пони с недоумением заметил, что страница была вырвана, причем весьма небрежно. Жаль, ведь он понимал, что эта информация вряд ли, где всплывет, ведь столько лет прошло. Но отринув набежавшие размышления принялся читать дальше.

Запись седьмая (от 51-го дня весны 976 года)

С передовой докладывают о концентрации войск противника неподалеку от укреплений. Похоже, что скоро начнется битва за наши убеждения и нашу Родину. Товарищ Сталлион поделился со мной письмом от Селестии, где говорилось: «Когда вам надоест играть в революционеров, напишите.»

Он хотел было сжечь письмо, но я попытался уговорить его не делать этого и отдать мне. Он весьма скептически отнесся к моему предложению, однако всё же согласился. Естественно, письмо я спрятал, поскольку меня не оставляло в покое предчувствие, что грядут тяжелые времена и оно нам ещё понадобится.

Относя записи в архив, я столкнулся с тем, что там вовсю работали члены министерства пропаганды под предлогом проверки моей деятельности. В итоге они остались довольны и, похвалив меня за столь усердно проделанную работу, отправились восвояси. Благо, несколько гвардейцев согласились помочь мне всё заново расставить по своим местам, иначе бы я разбирался с этим беспорядком до глубокой ночи.

Запись восьмая (от 52-го дня весны 976 года)

На утреннем совещании выяснилось, что этот архив в скором времени сделают общедоступным и именно поэтому требовалось отсутствие плохих новостей в записях. Оставалось лишь перенести особо важную информацию в другой отдел, о существовании которого будет знать лишь уполномоченные пони. Правда с месторасположением нового отдела пока не определились и поэтому у меня было достаточно времени перераспределить документацию. Поскольку сегодня вестей в фронта не приходило, я решил полностью уделить время этой бумажной волоките. Посреди дня ко мне подошел слегка странный пони и попросил передать письмо Сталлиону, поскольку сам не мог из-за обстоятельств. На просьбу объяснить причину такой передачи письма, он высокомерно сказал, что выполняет гораздо более важную миссию, без который нашей революции и не было бы. Естественно, я доложил охране о случившемся, однако они ничего не могут поделать – он какой-то особый знакомый товарища Сталлиона и ему гарантирована полная неприкосновенность, если не будет веских доказательств.

Мне ничего не оставалось, кроме как отнести запечатанное письмо. Эта ночь будет трудной, хотя бы потому, что та фраза оживила моё любопытство.

Запись девятая (от 55-го дня весны 976 года)

Сегодня мне предоставили целый день отдыха, поскольку архив был полностью подготовлен к открытию и сейчас основной задачей было перевезти важную документацию в новое хранилище. К счастью я смог уверить проверяющих, что необходимое лежит в отдельных стопках, поэтому моё присутствие больше не требовалось. Тот странный пони ещё не раз появлялся в здании администрации и постоянно что-то обсуждал с товарищем Сталлионом. Мне не нравилось то, что наш предводитель потакает этому наглому выскочке и я решил проследить за ним. Пожалуй, более глупой идеи быть не могло, кроме как тратить выходной на слежку, поведясь на собственную паранойю. В итоге у меня почти ничего не получилось узнать о незнакомце кроме пары фактов: он действительно является одной из ключевых фигур в революции и возможно именно в его копытах сосредоточена вся власть, а Сталлион является лишь помощником и похоже, что нашей революции помогает кто-то ещё. Но пока делать окончательные выводы рано. Поэтому вымотавшись за сегодня я наконец смогу отдохнуть.

Запись десятая (от 57-го дня весны 976 года)

Сегодня был трудный день: вопреки прогнозам случилось солнечное затмение, длившееся до ночи. Также была первая попытка штурма укреплений. И хотя гарнизон отбился, потери были ужасающими. Противник словно знал о предстоящем явлении и заранее готовился к наступлению. Я слабо верю, что затмение произошло из-за неудачных расчетов. Скорее оно стало символом начала кампании противника по искоренению всех, кто поддерживает наше революционное движение. Я пытался обсудить это со Сталлионом и он, нехотя, но согласился с моей точкой зрения. Так мало того – полиции города с трудом удалось успокоить население, которое решило, что к власти вернулась Найтмер Мун. Мне страшно думать о грядущем. На что ещё пойдет Селестия, чтобы остановить нас?

Запись одиннадцатая (3 дня без солнца)

Уже который день подряд происходит солнечное затмение. Министерство пропаганды старается удерживать ситуацию под контролем заявляя прямо, что виновата в этом Селестия и призывают бросить все силы на борьбу с её режимом, поскольку она не всесильна и не сможет долго лишать нас солнца. “Раз нам не дают места под солнцем, значит, мы его сами себе освободим!” – вот какая основная тема гуляет по городу. Производство увеличивалось, но вот наличие такого количества сырья меня всё же заинтриговало. Не хотелось бы, чтобы всё это оказалось лишь глупой игрой политиков. По непонятным причинам войска Селестии пока не предпринимали попытки штурма, поэтому гарнизон первой линии обороны хотя и был сильно потрепан, но всё ещё удерживал рубеж.

Пролистав несколько страниц с неаккуратно начерченными графиками изображавшими рост промышленного производства, пони удивился таким темпам и вполне разделял подозрения автора заметок.

Запись двенадцатая (10 дней без солнца)

Сегодня ночью мы потеряли первую линию обороны. Это было неизбежно, но никто не мог предполагать, что пройдет столько времени. Никто не вернулся оттуда, поэтому днем, хоть и при затмении прошло общее собрание, чтобы помянуть, погибших бойцов. После него я поделился со Сталлионом своими наблюдениях и исследованиях, проведенных за прошедшие дни. Ответ был весьма неожиданным для меня – всё спонсировали грифоны, а тот пони, что постоянно его навещал, как раз и устроил поставки материалов, чтобы мы могли поддерживать свою независимость. Если всё пройдет удачно, то мы станем надежными союзниками и возможно сможем объединенными силами свергнуть принцессу, чтобы освободить Эквестрию. Создать новое, справедливое общество основанное на равенстве. Но, пока нет надежного плацдарма об этом можно только мечтать. Я хоть и поддерживал движение, но находиться в союзе с грифонами, которые не раз пытались завоевать Эквестрию и могли предать в любой момент, не собирался. Получалось, что мы были не народом, несущим свободу, а лишь марионетками, выполняющими приказы свыше. Естественно, я пока не озвучил свое мнение Сталлиону, но если появится такая возможность, то упускать её не собираюсь.

Запись тринадцатая (17 дней без солнца)

Ситуация в городе становится всё хуже. Конечно, до открытой паники ещё далеко, но я вижу, как в глазах пони постепенно тает надежда на нашу победу. Сегодня в архив приходил молодой пегас, говорил, что ему поручили заняться разработкой учебника по истории Сталлионграда, основываясь на записях из архива. Я оказал ему посильную помощь, чтобы запустить процесс производства, как можно быстрей. Работа хоть ненадолго позволила мне отвлечься от размышлений, спутавшихся в огромный ком из политических интриг, которые не оставляли меня в покое уже несколько дней.

Запись четырнадцатая (19 дней без солнца)

На экстренном заседании было озвучено. что на втором рубеже начались случай дезертирства. Если так дальше пойдет, то противник займет его без особого сопротивления. Поэтому совет принял предложение военного министра обратиться за помощью к минотаврам-наемникам. Конечно, это весьма опасная затея, но пока это было хотя бы временным решением возникшей проблемы. Естественно, это не афишировалось по понятным причинам, и должно сохраняться в тайне от жителей Сталлионграда, где и так неспокойно, как можно дольше. Обострялась ситуация с провиантом из-за недостатка солнечного света, что грозило нам голодом и делало полностью зависимыми от поставок грифонов. Но пока жители ещё держат себя в копытах, правда, боюсь, вряд ли это надолго.

Запись пятнадцатая (23 дня без солнца)

Часть гарнизона занимается патрулированием улиц с введением комендантского часа. Всё случилось из-за того, что противник прорвал вторую линию обороны и это были явно не войска Селестии. Неизвестно, откуда взялись силы неприятеля, но факт, что его солдаты собираются пробраться в город был неоспорим. Начинают проявляться первые признаки недовольства этой войной, но открытых выступлений пока не было. Прогуливаясь по улицам, я столкнулся с молодой учительницей, которая просила помочь устроить ей экскурсию для жеребят по старому музею, до которого сейчас никому не было дела, и решил помочь ей. Возможно, мой поступок можно назвать опрометчивым, но мне необходимо было отвлечься от всего происходящего. Я не буду называть её имени. Ведь, если эта книжка попадет не в те копыта, то хотя бы она не пострадает. Но сегодня, когда мы возвращались обратно в школу, я понял, что чрезвычайные ситуации показывают истинные сущности тех, кто тебя окружает. Мне приходилось читать про любовь с первого взгляда, но никогда не думал, что это произойдет со мной.

Запись шестнадцатая (30 дней без солнца)

На очередном заседании совета я узнал страшную вещь – поставок продовольствия от союзников не предвидится в ближайшие несколько дней в связи с бушующим штормом близ берегов Эквестрии. Естественно, о грифонах никто не проронил и слова, ведь мало кто знает, что именно они – наши союзники, но тогда бы большая часть совета осталась недовольной и неизвестно, какие последствия это за собой повлекло бы. Больше попыток прорыва со стороны противника не было, но подкрадывалась новая беда – недовольство народа всё нарастало и пришлось отправить часть гарнизона на разгон митингов. В свободные от бумажной работы часы, я стараюсь помогать учительнице с её классом, по крайней мере, она не против. Ей приходится быть с детьми почти до самого вечера, когда родители возвращались с заводов. Не знаю, сколько ещё времени продлится это противостояние, но итог будет явно не в нашу пользу.

Следующие три записи новый архивариус не смог прочесть, поскольку текст на страницах был полностью не читабелен, словно автор не хотел, чтобы это кто-то увидел. Возможно, он там описывал события, которые даже ему показались слишком ужасными, или что-то личное, чтобы защитить родных. Это так и останется для пони загадкой.

Запись двадцатая (65 дней без солнца)

Сегодня я решился на отчаянный шаг – начал обсуждение варианта о перемирии с Селестией. Да, от меня этого мало кто ожидал, в свете последних событий, нам ничего не оставалось, если мы хотели просто выжить. Грифоны дышали нам в спину, руководитель отдела пропаганды оказался чейнджлингом, провианта катастрофически не хватает, начинаются массовые выступления, а потери на рубежах обороны были лишь фикцией и на самом деле являлись актом массового дезертирства. Даже Сталлион понимал сложившуюся ситуацию и он никак не реагировал на пони, постоянно обещавшего поддержку со стороны грифонов. Мы действительно не понимали, во что ввязались, но зачем всё губить, если есть шанс всё исправить? Теперь всё зависело лишь от принцессы, против режима которой мы боролись. Надеюсь, что с Ней всё в порядке. В результате последних событий нам пришлось на неопределенное время расстаться. По крайней мере, я надеюсь, что у нас получится снова встретиться, когда война закончится.

Запись двадцать первая (от 34-го дня лета 976 года)

Сегодня жители с восторгом встретили первый рассвет. Даже не верится, что это всё закончилось. Но какой ценой? Мы столько всего пережили, а в итоге все наши усилия оказались напрасны и не принесли ничего, кроме ужасных последствий. Днём товарищ Сталлион направился на переговоры с принцессой и предложил мне составить ему компанию, на что я, конечно, согласился. Место для встречи находилось во временном лагере эквестрийской армии, расположенном за чертой города. Гвардейцы решили помочь нам в борьбе с чейнджлингами, поскольку наши силы заметно поредели и отразить масштабную атаку у гарнизона города просто не было шансов. Сами же переговоры преподнесли немало сюрпризов. Я ожидал, что принцесса будет злорадствовать или указывать нам на то, какие мы ничтожные бунтовщики, но этого не было. Она понимала сложившуюся ситуацию и нашла весьма неожиданный выход из неё. Получалось, что Селестия, несмотря на свою абсолютную победу, предложила описать итог восстания так, чтобы победа считалась за нами. Оправдываясь тем, что если рассказать правду народу, то в Сталлионграде может возникнуть восстание, которое повлечет за собой множество жертв. Правда лишь с одним условием – на словах город является независимым, а на деле – входит в состав Эквестрии. Конечно, мы проиграли в этой войне за свободу и понимали, какими будут последствия, но поскольку иных вариантов не было, нам придется поддерживать у народа иллюзию свободы, ради его же блага. Сталлион не спешил заканчивать переговоры, ведь конечной цели он так и не добился, а согласие мигом перечеркивало все дальнейшие попытки. Однако в итоге всё же согласился. Завтра я оправляюсь к Ней, чтобы обсудить детали нашей свадьбы. Скорее всего, это последняя запись, поскольку теперь от меня не требуется серьёзная правка документации, поступающей в архив. Я надеюсь, что в будущем никому не придется сталкиваться со всём тем, что мы пережили.

Дочитав последнюю запись, Линк со злости бросил записную книжку в стену. Он всегда считал, что история борьбы за независимость совсем иная, а всё оказалось вот так. Верхушка просто сдалась, заведя народ в такое бедственное положение и всё это сохраняется в тайне почти девятьсот лет. Тут Линк призадумался: ведь за это время книга ни разу не переписывалась и никто не имел доступа к ней. По идее, она должна была превратиться в пыль, но этого не случилось. Пони немного успокоился, решив, что эта книга лишь испытание его верности и не сразу обратил внимание за бесшумно зашедшего гостя.

– Как погляжу, ты уже успел ознакомиться с записями архивариуса Ансверноу. – Линк от неожиданности вскочил и встал в боевую стойку. Только сейчас он увидел, кто был его гостем, – я понимаю, тебе было нелегко это читать, – спокойно сказала Селестия, мысленно поругав себя за опоздание.

– Принцесса, что вы здесь делаете? Хотя... так это вы подкинули мне эти записи? – аликорн молча кивнула и, объяв магией книжку, поднесла её к себе.

– Да... воспринимай это, как посвящение, поскольку каждый архивариус, заступая на должность, читал их. Они служат единственной правдой того периода, погрязшего во лжи, которая до сих пор витает на страницах учебников по истории Сталлионграда, – Селестия сделала паузу, вглядываясь в пустые страницы книги, словно пыталась что-то там прочитать, – Ансверноу понимал это и попросил меня наложить специальное заклинание, чтобы книгу нельзя уничтожить или повредить, но оно недолговечно. Поэтому приходится периодически заглядывать сюда раз в тридцать-сорок лет.

– Историю пишут победители... – с грустью пробормотал подавленный архивариус.

– Вы тоже тогда оказались победителями. Вы побороли в себе гордыню ради своего народа, – улыбнувшись, подбодрила принцесса Шайна, – а теперь, у меня важные дела. Удачи на новой должности.

Селестия исчезла во вспышке света, оставляя на полу заветную записную книжку, полностью перевернувшую мнение архивариуса об истории Сталлионграда, которую он так стремился узнать. Но теперь, Линк понимал, что на него возложена огромная ответственность и он сделает всё возможное, чтобы сохранить эту иллюзию независимости, как это сделал в своё время Ансверноу.