Fallout Equestria: Обличье Хаоса

Глава 1: Головная боль

Потоки дождя лились с небес – одна из немногих постоянностей нашей жизни. Лишения, боль, убийства. Дождь. Бесконечный дождь. Сегодня он досаждал сильнее обычного. Я поднёс копыто ко лбу, пытаясь вспомнить где я, что произошло и какой сегодня день.

И кто я.

Копыто вернулось в поле зрения, покрытое моей собственной кровью. Такое чувство, будто для меня это не в новинку, но я не мог вспомнить ничего подобного. Я знал, что в меня стреляли, меня резали, жгли, что получил уже не одно увечье. Но не помнил, где, когда и за что.

Поднявшись на трясущихся ногах, я прислонился к стволу мёртвого обгоревшего дерева. Опустив взгляд вниз, на лужу у копыт, я увидел израненного, наспех перевязанного жеребца, уставившегося на меня своими ярко-зелёными глазами. Между пропитанных кровью бинтов проглядывалась белая шерстка, а на голове стояла торчком темно-серая грива с прорехами синего. Лохмотья делали меня похожим на одного из тех монстров, про которых доводилось читать давным-давно, в мои невинные деньки жизни в Стойле.

Стойле Восемьдесят Семь.

А, так я из Стойла – по крайней мере, так говорит голос в голове. Если это правда, значит я уже не был совсем зелёным новичком, только что покинувшим безопасное убежище, наивным и полным благих намерений. Но, к счастью, я и не такой. Осмотрев себя с почти медицинским профессионализмом (который был, похоже, отточен за многие годы боёв и сражений, извлечения пуль и залечивания ожогов), я пробежался по списку. Конечности целы – есть. Рог цел – есть. Шкура ещё на месте, по большей части.

Одной интересной деталью был здоровенный ожог, идущий по мордочке до самого уха. Кровавый, в некоторых местах прожжённый до черепа, заставляющий выглядеть жутко, так, будто кто-то оторвал кусок от моего лица. Я погримасничал и вернулся к своему списку.

Имя. Как же меня зовут? Оглянувшись назад, я попытался разглядеть свою кьютимарку сквозь грязные, промокшие бинты: разбегающиеся волны, подобно ряби на воде.

Рипл. Рип. Два-Пинка Рип.

Думаю, мое имя Рипл. Звучит неплохо. Насчет того, что означает часть про два пинка, я не был уверен.

Моя броня была в ужасном состоянии и едва не спадала с моего побитого, покрытого синяками тела. Ржавые, изношенные бронепластины были испещрены царапинами и, судя по всему, чисто боевыми повреждениями. В чехле на моём боку покоился рычажный дробовик, блестящий металл и дерево которого резко контрастировали с потрескавшейся и окровавленной кожей чехла.

Сломленный, дробовик двенадцатого калибра и мой самый близкий друг.

Сломленный – так звался мой дробовик, и, надеюсь, это имя было дано скорее в шутку, нежели всерьёз. Моё внимание привлекло нечто, сдавливающее задние копыта. На них были надеты странные приспособления, окаймлённые рядом трубок. Пластины, прикрывающие копыта, служили как для защиты, так и для чего-то ещё и, в отличие от всего остального снаряжения, находились в довольно неплохом состоянии. Откупорив одну из трубок с помощью телекинеза, я выудил оттуда патрон с картечью. Остальные оказались пусты. Представляя себе принцип действия этих двух устройств, я нервно улыбнулся. Они пальнут дробью в любого, кого я лягну.

Мерзко.

Зато весело.

Я был воином. Не каким-нибудь доктором, путешествующим по Пустоши и лечащим пони. Не каким-нибудь техником, ремонтирующим всякий хлам. Я был рождён причинять боль и страдания. Но всё это лишь банальные навыки выживания.

А теперь вопрос: почему я лежу в луже посреди поля с убитым в хлам снаряжением, тяжёлым ранением головы и понятия не имею, как здесь очутился?

Проверь ПипБак, если ты, конечно, не забыл как им пользоваться.

Теперь я почувствовал, что лишь одно моё копыто ничего не стесняло: задние были облачены в жуткие боевые приспособления, а правое переднее копыто обхватывало какое-то необычное потрёпанное устройство, но на вид довольно крепкое. Сдув пыль с металлической штуковины, дабы получше её осмотреть, я стал щёлкать боковым переключателем. Дата. Время. Местоположение. Раздел заметок... девственно чист. Карта же показывала лишь местность вокруг меня, никакой конкретной информации. Если у меня и впрямь такие невероятные навыки выживания, то почему мой ПипБак пуст, словно его только что выдали жеребёнку? Кто-то в нём всё подчистил?

Мог ли вообще кто-либо сделать такое? Если да, то, вероятнее всего, как раз перед тем, как выстрелить мне в лицо.

Но зачем?

Я удостоверился, что могу передвигаться, не опасаясь рухнуть мордой в грязь, и захромал с поля по направлению к полуразрушенной стоянке небесных фургонов. Укрытие из неё гораздо лучше, чем из голого поля. Почему-то я лишь сейчас обратил внимание на настойчивое пощёлкивание дозиметра. Поле было загрязнено радиацией, возможно, как раз из-за дождя.

Дождь радиоактивен. Горы выше Нейвера были выжжены во время войны. Ты в самом деле забыл всё это?

Нейвер? Война? Я знаю куда больше, чем предполагал, но от понимания этого было лишь больнее. Выстрел в лицо вырвал страницу из книги под названием «Рипл» и порвал её на мельчайшие клочки. Мне оставалось читать случайные отрывки, целый шквал воспоминаний и образов, время от времени всплывающий в памяти. К тому же, моё истерзанное «я», по-видимому, на что-то намекало.

И только я достиг укрытия под навесом остановки, как моё внимание привлёк слабый проблеск чего-то жёлто-розового среди груды мусора. Я поднял предмет магией, отдача от телекинетической хватки ощущалась гораздо слабее, чем привыкло моё тело. Разгребая двухсотлетний мусор, мне удалось найти коробку, украшенную рисунком трёх бабочек. Какая-то часть меня догадывалась, что такие означают, и я поднёс её поближе в надежде, что она не заперта.

Видимо, сама Селестия улыбалась мне сегодня. Коробка открылась с резким щелчком – не было ни замка, ни какого-либо сопротивления – как будто она сама хотела, чтобы её открыли. Полностью распахнув контейнер, я принялся рыться в нём, ища что-нибудь, что могло бы исцелить меня. Моё лицо. Мой ожог. Мою память.

Внутри лежала бутылочка с фиолетовой жидкостью. Лечебное зелье. Чистая амброзия. Вытащив пробку, я сделал небольшой глоток. Блаженно выдохнув, я почувствовал слабость, расползающуюся по телу. Жуткая рана на лице всё ещё болела, но кровотечение прекратилось.

У меня было оружие, но отсутствовали патроны, припасы и, самое главное, план. Положив маленький бутылёк в изодранный карман, я сел, дожидаясь конца дождя. Хоть и куда более здоровый, я все равно чувствовал себя разбитым. Мышцы не выказывали никакого желания что-либо делать. Моё тело хотело чего-то такого, чего у меня не было, и я нетерпеливо ждал момента, когда вспомню, чего же именно.

Голоса. Как минимум три голоса, сопровождаемые глухим стуком копыт, цокающих вниз по улице. Я инстинктивно бросился в укрытие, прижавшись к стене, отделявшей меня от них.

— Хэйт сказал, он просто валяется где-то здесь – лёгкая добыча. Не думаю, что кто-нибудь вообще смог бы выжить после такого выстрела в голову, если верить Хэйту. Даже Рип. Крышечек будет прилично, если удостоверимся в этом.

Заглянув в небольшую дырку в стене, я увидел трёх грязных пони, вооруженных двумя баскетбольными битами и дробовиком, рысцой направляющихся вниз по дороге в сторону поля. Все всякого сомнения, они прибыли на поиски моего бездыханного тела.

Хэйт. Хэйт. Хэйт.Хэйт. Хэйт.

Имя продолжало крутиться у меня в голове. Я знал Хэйта, но не помнил, кто он такой. Впрочем, теперь у меня было имя, которым можно обосновать эту дыру у себя в голове. Эта троица собиралась притащить меня обратно к Хэйту, а я мог бы отплатить ему той же монетой, превратив его лицо в месиво. Когда они приблизились, я припал к земле, готовясь прыгнуть. У меня всего лишь один патрон от дробовика в одном из устройств, но всё же я чувствовал, что в состоянии справиться с ними в ближнем бою.

Как только трио миновало стоянку, я выпрыгнул из укрытия, приземлившись прямо посреди них. Нацелив удар на пони с дробовиком, я со всей мощи пнул его задними ногами в висок. Я не стал тратить на него последний патрон, но и без этого результат оказался впечатляющим. С отвратительным хрустом череп врага раскололся, и пони рухнул, словно мешок яблок. Кровь сочилась из его ушей и глаз.

Двое других ещё только начали поворачиваться ко мне, когда я отправил следующий пинок в бок второго противника, кобылы. Можно было буквально почувствовать, как ребра начинают смещаться, раздирая внутренние органы, и в конце выходят из другого бока. Я замер буквально на секунду, ещё не зная предела своих сил.

Ты всё ещё слаб. Тебе нужно больше сил.

На сей раз голос принадлежал не мне и лишь добавил к паузе боли. Бейсбольная бита обрушилась на мой позвоночник, посылая по всему телу разряд боли. Я инстинктивно двинул противника передним копытом – удар пришёлся по ноге, вывернув её под неестественным углом. Пони завопил от боли, выронив своё оружие, до этого сжимая его в зубах. Я даже не подозревал, как ему удавалось говорить так разборчиво с битой в зубах, но теперь это не имело значения.

Отбросив биту в сторону, я левитировал дробовик его павшего товарища, охватив его магическим сиянием стального цвета. Ствол упёрся жеребцу в ухо. Его глаза метались из стороны в сторону, пытаясь сфокусироваться на мне, из них ручьём текли слёзы. Перелом ноги будет для него лишь самым началом плохого дня.

— Где Хэйт?

Я мог спросить, кто такой этот Хэйт. Мог спросить, кем я был. Мог спросить, почему в меня стреляли. Но сейчас я просто хотел знать, где тот ублюдок, который покалечил меня, дабы вернуть должок в десятикратном размере. Ярость в моих глазах сообщила раненому жеребцу о том, что лучше бы ему начать говорить, или я могу продолжить.

— Он проходил через Нейвер! Я не в курсе, где он сейчас, Хэйт останавливался, только чтобы нанять меня и моих ребят. Да ладно тебе, Рипли, ты же меня знаешь, это просто бизнес! Ничего личного.

Я снова остановился. Я знал его? Мой взгляд скользнул по его боку. Бейсбольная бита и мяч. Я зарычал и прижал ствол сильнее. Пони захныкал.

— Хватит! Мы же росли вместе! Это всегда было просто игрой, соревнованием! Ничего такого, чтобы убивать своих!

Я... не мог вспомнить этого пони. Я убил свою семью? Друзей? Соперников по игре?

— Нда... Я облажался. Напомни мне, кто ты? — отличная работа. Я до сих пор не мог вспомнить его. Не мог вспомнить даже собственное полное имя. Не-а. Честно говоря, он выглядел так, как будто ему причиняло боль то, что я говорил. Однако он все равно оставался тем пони, кому заплатили за то, чтобы удостовериться, мертв ли я, и, если нет, добить. Я бы не назвал это дружбой.

— Это же я, Аутфилд. Ну же, Рип, брось ствол. Ты уже прикончил Хоумран и Страйка, — возле кобылы, кьютимаркой которой был бейсбольный мяч, лежал горчичного цвета жеребец с меткой в виде кегли для боулинга. — Слушай, давай я просто уйду и забуду, что здесь произошло. Ты меня больше не увидишь. Нет вины – нет и наказания.

Аутфилд. Имя ни о чем мне не говорило, но я пока ещё пребывал на стороне милосердия и поэтому отвел дробовик, дёрнув его пару раз за цевьё и освободив от всего боезапаса. Пони поднялся на дрожащих ногах, когда я начал перезаряжать новыми патронами Сломленного, пожиравшего каждый заряд с завидной жадностью. Я пытался держать жеребца на прицеле, но мои силы были уже на исходе. Я слишком измотан. Больше, чем должен быть.

Зарядив дробовик, я убрал его в чехол. Аутфилд заметно взбодрился и, осмотревшись, кивнул мне. Хромая, но двигаясь как можно быстрее, вскоре он оставил меня наедине со своими павшими друзьями. Или моими павшими друзьями? Раздумья длились не так долго, не больше пятнадцати минут.

Я принялся обшаривать бездыханные тела в надежде покончить с ними быстрее, чем почувствую первый укол вины. Они пытались убить меня – разжиться тем, что раньше принадлежало им, кажется, будет вполне естественно. Я как будто с самого рождения так считал. В сумке Страйка нашлось два десятка патронов. Двенадцатый калибр. Превосходно. Еще одно какое-то зелье, подписанное как «Мед-Икс», и нож, словно вырезанный из осколка стекла. Мед-Икс показался мне знакомым, и я обнаружил, что после приема наркотика боль в голове стихла.

Вторая сумка, принадлежавшая убитой Хоумран, упорно цеплялась за что-то, пока я не осознал, что это – переломанные ребра, проткнувшие бок её туловища. Какая-то часть меня чувствовала, что только земнопони должны обладать такой внушительной грубой силой, но никак не единорог, как я. Высвободив сумку, я открыл её. Мой взгляд тотчас же упал на пару шприцов с небрежно нарисованным красным кроликом на каждом. Я вытащил один и, не раздумывая, вколол себе.

Нуждаюсь. Хочу. Жажду.

Последствия не заставили себя ждать. Мир чуть замедлился. Я мог сосчитать дождевые капли, падающие с неба. Мог сдвинуть целые горы. Мог схлопотать пулю хоть из самой большой пушки во всём мире – и мне будет побоку. О да. Это то, что мне нужно. Я слышал овации толпы, чувствовал стекающую с меня кровь, чувствовал победный раж. Блядь, это охрененная штуковина. Боль притупилась. Я был самим Богом, Аликорном, заключённым во плоти единорога, Драконом в теле пони.

Я был наикрутейшим ублюдком во всей Пустоши.

Надо мной одержала верх жажда крови, тогда как Аутфилд просто оказался подколодной змеей. Он подкрался со спины, сильно прихрамывая, и замахнулся зазубренным металлическим обломком. Лезвие полоснуло по шее, оставив глубокий порез, но не задев ничего жизненно важного. Оружие жеребца застряло в ране, заставив меня лишь маниакально рассмеяться. Глаза пони широко раскрылись при виде пустого шприца. Он успел выдавить из себя всего лишь одно слово, прежде чем моё копыто перебило ему трахею. Второй удар пришелся по другой ноге, заставив пони рухнуть на землю. Далее последовали лишь пинки и топтание. Яростное безумие крови и костей.

Мир в моих глазах побагровел, когда действие наркотика закончилось. Несколько мучительно долгих секунд – и все потемнело. В голове вертелось единственное слово, которое пони успел произнести.

— Стампид.

Потрясающе.

---

Я проснулся уже второй раз за день, пялясь вверх на дождь. Оглядевшись по сторонам, я обнаружил два трупа и лужицу, медленно смешивающуюся с красноватой жижей, которой сочилась мерзкого вида груда мяса. Я поднялся, постепенно понимая, что слаб как никогда. Стампид великолепен, но мне просто не хватило сил справиться с истощением. Слегка пошатываясь, я неспешно побрёл к трупу Хоумран. Попытался снять с её тела сумку, но моя магия была слишком слаба, так что я схватил ту зубами и перекинул через спину.

Найдя ещё одну дозу препарата, я осторожно поднял шприц и положил в свою новую сумку. Все разбросанные поблизости пожитки Страйка я собрал и также присвоил – с осмотром трупов покончено. Сумка Аутфилда покоилась где-то в глубине того фарша, в который я превратил её бывшего хозяина – сомневаюсь, что там осталось ещё что-то целое после таких ударов. Такой жестокости.

Не имея ни малейшего понятия, куда мне идти дальше, я решил, что лучшим направлением будет то, откуда пришла эта троица. Быть может, мне повезёт. Найду Нейвер. Хэйта. Отомщу. Будто бы у меня были идеи получше. Если после окончания действия Стампида моя жгучая жажда мести и остыла, то лишь на самую каплю.

Я двинулся в путь.

Неспешно бредя, я принялся рассматривать вещи Хоумран. Пара свёртков магических бинтов выглядела довольно заманчиво. Если подумать, когда я, весь закутанный в лохмотья, только-только очнулся, с наличием перевязочных материалов были кое-какие проблемы. Однако теперь, вынужден признать, можно было забинтоваться хоть с ног до головы – я буду выглядеть весьма круто. Загадочно и опасно одновременно. Пони, с которым никто не захочет связываться.

Хотя я бы подождал, пока дождь не стихнет, прежде чем менять бинты, если, конечно, вообще смогу поднять их своей магией. Я чувствовал себя даже ещё хуже, чем прежде. Всё, что мне нужно, это еда, крепкий сон и, быть может, хорошенькая кобылка или даже две. Ещё одна доза Стампида тоже бы не помешала. Похоже, Нейвер как раз то место, где можно всё это найти. Я надеялся, что иду в верном направлении.

По дороге делать было нечего, разве что задавать саму себе всякие вопросы. Ничего нового, всё то же самое. Кто, почему, что, где, когда? Однако кое-что я понял. Хэйт стрелял в меня из энергооружия, или ещё чего-то наподобие. Ни одна пуля не способна оставить подобной раны. Проходя мимо выбитых окон, я ловил ответные взгляды своего отражения, понимая, что след, вероятно, останется навсегда. Столь глубокие шрамы не заживают никогда.

Между нескончаемым потоком вопросов и рассматриванием своего лица я периодически доставал Сломленного из чехла и вертел его, рассматривая со всех сторон. Если учитывать плачевное состояние дробовика Хоумран, мне жутко повезло, ведь на моём оружии не было ни единого пятнышка ржавчины, а механизм работал без нареканий. Как бы то ни было, он казался излишне сложным для земного пони. Я не понимал, как можно держать оружие во рту и одновременно дергать за рычаг перезарядки так, чтобы не быть убитым. Кажется, его делали специально под оперирование телекинезом.

В перерывах между изучением дробовика я на пару десятков минут возвращался к своему ПипБаку, в основном чтобы просто передохнуть. Я был истощен и испытывал боль, но не мог просто лечь и ждать, пока по мою душу не прибудет ещё одна группа пони. Большинство просмотренных разделов ПипБака пока что оставалось пустым, однако обнаружилось, что он ведёт учёт всего, что у меня есть. Кое-какие лекарства и приложенные инструкции. Патроны двенадцатого калибра и всякая другая отсортированные мелочь. Около дюжины крышек. Лечебные бинты. Карта.

Карта?

Погоди-ка.

Порывшись в сумке, я извлёк грубо нарисованную карту. На ней было отмечено несколько мест. Нейвер с числом «87» чуть в отдалении. Авиабаза Мэйрмак. Хорнсмит. Тихий писк привлёк моё внимание к ПипБаку. Он загрузил в себя координаты всех мест. Я находился чуть восточнее метки «Хорнсмит», который, должно быть, в своё время был весьма неплохим городом. Сейчас там лишь руины. На западе же лежал Нейвер.

— Хорошая работа. Ты теперь не просто бесполезная хрень на копыте, да? — ПипБак не ответил. Я пожал плечами и вернулся к копанию в ворохе всевозможных опций и выключателей. Некоторые были повёрнуты прямо на меня, будто я просто обязан вспомнить, для чего они нужны. Скорее всего, прошлый я частенько ими пользовался.

Локатор Ушки-На-Макушке. Ничего не произошло. Заклятие Прицеливания Стойл-Тек. Медленно плывя перед глазами, мир замедлился ещё сильнее, чем когда Стампид струился по моим венам, хотя я все ещё не был уверен, неотъемлемый ли это эффект препарата или просто негативная реакция перенапряжённого организма на наркотик. Со включенным З.П.С. прицелиться можно куда лучше. Надо бы не забыть это к следующей перестрелке.

Развернувшись на север, я заметил появившуюся в уголке моего зрения красную точку. Сотрясение мозга или же очередное кровотечение. Я протер глаз, дабы избавиться от крохотной штучки, что, возможно, и спасло мне жизнь, а также, несомненно, сам глаз. Справа раздался выстрел, и, выбив сноп искр, от ПипБака срикошетила пуля. Красная точка в зрении совпала с голубой кобылой, нацелившей на меня пистолет и что-то мне кричавшей. Её голос звучал как бы приглушённо, и я вдруг понял, что на правом ухе засохла кровь, покрыв его твёрдой коркой.

Когда прогремел второй выстрел, я кувыркнулся, укрывшись за прочной на вид скамьёй.

— Послушай, дамочка! У меня сегодня не самый лучший день, и мне сейчас не до игр. Может, прекратишь палить по мне? Не думаю, что захочу убивать другого пони, даже не узнав, кто он, — прокричал я сквозь дождь.

И тут же я вспомнил, что Аутфилд твердил практически то же самое, перед тем как попытаться отсечь мне голову. Аутфилд, который, вероятно, мог быть моим другом или братом.

Пуля застряла в толстом металле скамьи, и я тут же высунулся из-за своего укрытия, чтобы осмотреться. Нападавшая была сильно изранена, почти что как я. Из порезов по всему телу сочилась кровь. Судя по кроваво-красным следам от верёвок на шее и ногах, её долго держали связанной. Из одежды у неё был лишь тонкий кусок кожи, выполнявший роль кобуры.

Пистолет, который она держала во рту, защелкал – в нём кончились патроны. Выронив оружие, кобылка на шаг отступила подальше от моего укрытия. Её метка поменялась с красного на жёлтый в том месте, где, как я предположил, сейчас отображался Локатор Ушки-На-Макушке. Пони посмотрела мне прямо в глаза.

— Помоги.

Теряя сознание, она осела на землю. По какой-то необъяснимой причине я не ушёл. Я приблизился к кобыле, опасаясь попасть в западню. Возможно, чувство вины окончательно добило меня. Я ощущал, что прежний я был плохим пони, одним из тех, кто просто бросил бы эту пони. Или сделал бы куда более худшие вещи. Новый, потерявший память я не чувствовал себя мясником, не делающим различий между пони, хоть это и звучало забавно для какой-то глубокой, животной части моего рассудка. Другая часть, которая мне подчинялась, твердила, что нужно помочь ей. Сделать хоть что-нибудь. Что-нибудь, чтобы не допустить прежних ошибок.

Я подошёл к ней поближе, и обнаружилось, что она (вау!) оказалась довольно привлекательной. Даже со всеми этими ссадинами, кровоподтёками и ожогами она была сногсшибательна. Я чуть приподнял её и вытащил на свет последнее лечебное зелье. Возможно, такая прибавка к карме даст мне шанс приукрасить свой день. Хуже уже не станет, а если удача будет на нашей стороне, то это только в плюс.

Выдернув пробку, я поднёс горлышко ко рту кобылки, придерживая её голову так, чтобы она смогла проглотить жидкость. Постепенно кровотечение остановилось, а к лицу стали возвращаться краски. Примерно через минуту или где-то около того она слегка приоткрыла глаза.

О Богини, эти глаза. Синий и лиловый. Гетерохромия. Заумное слово, по какой-то непонятной причине оставшееся в памяти. Она смотрела в мои глаза, я – в её. Удар пришелся прямо по ране на моём лице. Мир передо мной резко побелел.

— Бля! Какого хера! — я отскочил, выпустив пони из копыт и схватился за лицо. Когда волна ослепительной боли отступила, перед глазами всплыл мой же дробовик, нацеленный мне в лицо.

— Ладно, просто великолепно. Ну, давай стреляй. Я усвоил урок. Помощь каждому встречному ничем хорошим не кончится. Хрен с ним, я готов.

Прицел дробовика неуверенно дрогнул. Она прошептала тихо, столь тихо, что мне едва удалось услышать её сквозь гул в голове:

— Ты... ты здесь не затем, чтобы схватить меня?

Я отрицательно покачал головой, забрызгивая тротуар собственной кровью. Отлично, у меня опять началось кровотечение.

— Да. Я всего лишь хотел придать обыденной рутине немного огонька. А оно, видишь, как вышло, — Я упал на колени, охваченный болью. — Отдал тебе последнее лечебное зелье, думал, сможем помочь друг другу... не умереть... Получил в глаз... Нельзя... чтобы нашёл... Хэйт…

Я вырубился. Который уже раз за день.

---

На сей раз дождя не было. Глаза. Её глаза. Я не умер, правда, видеть мог только правым глазом. Я лежал на чём-то, по ощущениям похожем на матрас, а кобыла склонилась надо мной с озабоченным видом. Могло быть и хуже. Я мог умереть.

— О... Ты проснулся. Прости, что ударила тебя.

Я слабо улыбнулся ей.

— Ничего страшного. Я ожидал чего-то подобного.

Она отошла чуть назад, давая мне чуть больше пространства, и застенчиво смотрела на меня. Это вышло довольно очаровательно.

— Я... я сделала всё, что могла. У тебя были только бинты, я их на твой глаз и наложила.

Я отвел взгляд. И увидел своё отражение в грязном надтреснутом зеркале, висящем на стене. Кобылка наложила мне на лицо компресс из оставшихся бинтов, сделав меня похожим скорее на ходячее предостережение «и кто кому сейчас надерёт круп», чем на загадочное и опасное существо из легенд. Слабым рывком поднявшись на ноги, я окинул пони взглядом. Она успела привести себя в порядок и теперь не тыкала мне в лицо дробовиком. Уже лучше.

— Итак... — я первым заговорил, растянувшись в торжествующей усмешке. — Как тебя зовут? Меня, думаю, Рипл. Рип. Наверное.

Она слегка отпрянула.

— "Два-Пинка Рип"? Гладиатор?

Да. В её глазах отражался неподдельный страх. Я был плохим пони. Она выглядела так, будто была готова в любой момент сорваться с места и убежать, оставив меня одного. Я успокаивающе поднял копыто:

— Да. Думаю, что так. Все воспоминания, вплоть до сегодняшнего дня в каком-то роде... исчезли. Кем бы я ни был раньше, с этим покончено. Я не хочу быть тем... кем я был. Тем, кто получает пулю от друзей и остаётся валяться в луже. Тем, кто пугает симпатичных кобыл.

Выстрел в лицо может изменить многое.

Теперь она уже не выглядела так, будто собирается рвануть от меня подальше.

— Я... — взгляд пони бегло метался по комнате, прежде чем та снова посмотрела на меня. — Шейд.

Прищурившись, я заглянул ей прямо в глаза.

— Назвалась первым, что пришло в голову?

Кобылка было оскорбилась, но выглядело это неискренне. Она не хотела называть своего имени. Не лишено смысла. Может, я раньше был кровожадным психопатом-насильником. Не стоит развивать эту тему.

— Неважно. Спасибо, что не застрелила меня, Шейд. Мило с твоей стороны.

Лёгкая улыбка коснулась её губ, прежде чем она присела рядом с кроватью. Придвинувшись ближе ко мне, она встретилась с моим подозрительным взглядом и, вздрогнув, объяснила, почему же без раздумий выстрелила в меня.

— Ты похож на рейдера. Мумифицированного рейдера.

— Как раз думал, что выгляжу крайне пугающе. Сработало, — глухо усмехнулся я.

Глядя на то, как пристально она меня рассматривает, просто пришлось задать вопрос:

— Что ты обо мне слышала?

Шейд окинула взглядом Сломленного, который она кинула прямо на остатки того, что когда-то служило мне броней. Кобыла не сняла те задние штуковины-дробовики, но сидели они на ногах более чем хорошо. Она по-прежнему казалась испуганной и, как я заметил, в любой момент готова выхватить пистолет.

— Я слышала, ты безжалостен. Ты принимаешь дозу и убиваешь любого, кто выйдет против тебя на арене. Никогда не требовалось больше двух ударов... Ты монстр. Один из худших пони, кто когда-то вышел из Стойла Восемьдесят Семь. Ты, Хэйт и ваша банда.

Банда? Я был в банде? Что-то в этом есть. Возможно, Аутфилд тоже в ней состоял. Когда-то состоял. Я попытался вспомнить.

Но нет, ничего. Вся моя память смахивает на чистый лист, если не считать последней пары часов.

Она уставилась на меня, проницательно сузив глаза.

— Ты... в самом деле не помнишь, да? Не помнишь никого и ничего?

Я приподнял ногу и чуть согнул её в колене. Не так уж и больно.

— Я помню... как причинять боль. Помню Стампид. Помню... общие понятия. Идеи. Сохранилась мышечная память. Ничего конкретного. Я знаю только Хэйта, и то лишь потому, что кто-то пытался меня прикончить.

— И... что же ты собираешься делать?

Не составило труда заметить, что её голос начинал дрожать после каждого нового слова в каждом предложении. Она не могла решить, нужно ли продолжать говорить или же разрядить магазин пистолета мне в лицо. Я пожал плечами.

— Я собирался в Нейвер. Убить Хэйта. Вспомнить что-нибудь.

— Не нужно этого делать. Сейчас Нейвер не самое лучшее место... или всегда таким был, по правде говоря. Тебя пристрелят, едва завидев. Там заправляет Хэйт, — она покачала головой.

Мне не оставалось ничего иного, кроме как кивнуть. Она-то знала, что там творится. Я же не мог почувствовать разницу между хорошей идеей и просто дырой в башке. Но идея всё-таки была.

— Ну, Шейд, и как же ты здесь оказалась? Ты, похоже, знаешь о Нейвере, тогда почему же оказалась на дороге, истекая кровью и стреляя в случайных пони? — как мне казалось, вопрос вполне логичный. Хотя теперь, когда я произнес его вслух, он показался неудачным. Следы от верёвок на теле пони не предвещали ничего хорошего.

Она тяжело вздохнула, уставившись в пол:

— Я... сбежала. Нейвер – ужасное место.

Она была наложницей или кем-то вроде этого? Что же это за место, этот Нейвер? Думаю, она поняла моё замешательство.

— Я была рабыней. Они собирались нас отправить в Филлидельфию, к Красному Глазу. За нами уже летели грифоны. Я смогла высвободиться из верёвок и сбежала. Нашла оружие. Когда я увидела тебя на улице, то была уверена, что тебя отправили за мной.

— И почему же ты решила, что это не так? У тебя был шанс пристрелить меня и рвануть дальше. Забрала бы мои пожитки, убежала как можно дальше и спряталась, — кажется, она испугалась. Но в этот раз не меня.

— Я... не смогла бы убить кого-то ещё. Только не снова, — ну, она оказалась не такой-то и простой. Можно копнуть чуть глубже. Она не хотела меня убивать – ещё один плюс.

— Итак. Я не могу вернуться в Нейвер – меня прикончат. Ты тоже не можешь вернуться – проведёшь остаток жизни рабыней. В таком случае... наверное, нам нужно выяснить, куда идти? Я имею ввиду, вместе, — готов поклясться, она и сама не определилась. — Знаю, я не могу быть по-настоящему убедительным, когда скажу, что не убью тебя во сне и не продам. Все, что я действительно могу сделать – начать все сначала, попробовать что-нибудь другое. Что-нибудь не столь... откровенно злое.

Я старался быть искренним, как мог. Перспектива сойти с наезженной колеи звучала заманчиво – даже если то, что я пытался делать, вполне могло закончиться пулей в лоб.

— Я... Мы... Куда мы пойдём? Мэйрмак – гиблое место, в Хорнсмите нет ничего, кроме руин, а ближайшее место, не связанное с Нейвером – это Блэнк, — её голос всё ещё продолжал дрожать.

И вновь я впал в замешательство.

— Блэнк? Это ведь город, — достав карту, я убедился, что рядом действительно был город. Не знай этого, я бы просто подумал, что это примечание или ещё что-нибудь. Негромким писком мой ПипБак подтвердил, что рядом находился город под названием Блэнк.

— Это торговый город. Не такой, как Нейвер. Нет работорговцев и... других плохих пони. Там бы мы были в безопасности... Я бы была... — её голос звучал неуверенно. Маленький экран на моём копыте сообщил, что отсюда до Блэнка как минимум день ходьбы. Целый день наедине с монстром, каким она меня считала. День ходьбы до города, жители которого, если и слышали обо мне ранее, могли начать стрелять по нам. Я просто не мог винить её за настороженность.

Я попытался встать, однако нахлынувшая волна головокружения повалила меня обратно.

— Хорошо. Я провожу тебя до Блэнка. Как только смогу идти. Мы отправимся утром, — опять эти глаза. Есть бы они не были столь подозрительны, я мог бы смотреть в них целый день.

Я успокаивающе поднял копыта.

— Можешь оставить оружие у себя. А я просто хочу немного отдохнуть. Похоже, что и тебе не помешало бы. Я не в том состоянии, чтобы что-то делать. Дырка в голове и все такое, — я с усилием заставил себя встать. Голова закружилась, но я успел упереться об стол. — Можешь устроиться на кровати. Я посплю на полу.

Не знаю, что это было. Она, вполне вероятно, измотана куда больше, чем я, но согласилась на моё предложение. Да не может быть, чтобы я стал очаровательным и умеющим убеждать. Нет, я был запятнанным кровью циклопом с оружием, почти что прибитым к копытам. Ходячая куча шрамов, боли и бинтов. Не представляю, как мне можно доверять. Но она доверилась. Она легла, всего лишь раз моргнула глазами и заснула.

Хороший для меня знак. Я попробую стать хорошим пони. Посмотрим, как это у меня получится. Я опустился на холодный пол, отодвинув всё оружие подальше от себя, но поближе к её спящему силуэту. В знак доверия. Потому что она была достаточно добра, чтобы не пристрелить меня на месте.

Едва ли ты заслужил этого.

Заткнись, голос.

Глава 2: Ретранслятор

Утро наступило сразу вслед за продолжительной ночью, во время которой мне снилось, как я голыми копытами превращаю лицо Аутфилда в кашу. И каждый раз эти глаза. Осуждающие меня. Боящиеся меня. Окончательно пробудившись, мне всё же пришлось признать, что чувствую я себя гораздо лучше. Слева Шейд не было, поэтому я перевернулся на другой бок, ожидая увидеть её там.

Но наткнулся лишь на дуло дробовика.

Моего дробовика.

Шейд лежала с оружием во рту, тихонько посапывая. Она целилась мне в лицо, но, похоже, заснула, пока решала, стрелять ей или нет. Я медленно отодвинулся, предпочтя не трогать дробовик, способный выстрелить при малейшем движении. Убравшись с линии огня, я отошёл от пони на почтительное расстояние.

— Шейд.

Она что-то невнятно пробормотала, но я не понял, что именно.

— Шейд, пора идти.

Я воспользовался магией – свечение стального цвета охватило Сломленного – и принялся осторожно вытаскивать его изо рта кобылки, стараясь её не переполошить. Быть подстреленным спящей пони – довольно глупая смерть. Наконец я высвободил дробовик и отодвинул его подальше от Шейд.

Теперь уже можно попробовать разбудить её без риска схлопотать пулю. Используя свой телекинез, который стал гораздо сильнее, чем раньше, я легонько толкнул её в плечо. Учитывая прошлый опыт с пробуждением Шейд, я бы не рискнул подойти поближе. У нас не было лишних бинтов, на случай, если она снова лягнёт меня в глаз.

— Шейд, просыпайся.

Открыв глаза, пони тут же забарахталась, пытаясь нащупать убранное подальше оружие. Она запаниковала, но я сделал всё возможное, дабы её успокоить. Протянув копыто в успокаивающем жесте я опустил голову и заглянул ей в глаза. Её взгляд встретился с моим и замер, несмотря на то, что её тело останавливаться и не думало.

— Это я, Рипл. Не бойся, никто тебя трогать не собирается. Время отправляться в Блэнк, — кобылка тотчас прекратила судорожные попытки отыскать оружие, когда я левитировал ей пистолет. — И не стреляй в меня.

Она схватила висящий в воздухе ствол и начала осматривать его, демонстрируя удивительное знакомство с оружием. Обнаружив, что он разряжен, она слегка отодвинулась от меня с недоверчивым взглядом. Я полез в сумку за патронами, которые подошли бы к оружию, сейчас трясущемуся в копытах земнопони.

«Сумка Хоумран. Патроны Хоумран.»

Хватит. Я передал кобылке небольшую горсть боеприпасов, и теперь она заряжала пистолет с потрясающей для земной пони ловкостью. Надеюсь, когда-нибудь она расскажет, кто же она такая на самом деле. Однако конкретно сейчас я отправился приводить в порядок остатки своей брони, которой досталось гораздо больше, чем та могла выдержать. Мне не удалось починить большинство кожаных ремней, и уж тем более ни одной бронепластины.

«Шипы. Кровь. Веселье.»

Но, так или иначе, мне удалось восстановить чехол из-под Сломленного, теперь болтавшийся у меня на боку. Отсутствие брони вводило в замешательство, но, посмотрев на Шейд я понял, что всё не так уж и плохо. Она выглядела так, словно радовалась возможности не заковывать себя во что бы то ни было. Сунув дробовик в кобуру я магией подтянул наш мешок с припасами. Да, сегодня она гораздо сильней.

Шейд смотрела на меня болезненным взглядом, стоя в сторонке. Похоже, ее что-то беспокоило. Потупив взгляд, она пнула кучку мусора.

— Про... прости меня. Ночью я тебя чуть не пристрелила.

Я слабо кивнул.

— Я тебя не виню. Уверен, я натворил достаточно, чтобы это заслужить. Да и не переживай, сможешь избавиться от меня и жить своей жизнью сразу же, как только доберемся до Блэнка.

Посмотрев мне в глаза, она кивнула. Я попытался изобразить улыбку, но, похоже, этим лишь напугал её. Уверен, выгляжу я ужасно, весь в крови и шрамах. Как бы то ни было, она кивнула в сторону двери, и я открыл её своей магией, указывая копытом:

— Дамы вперёд.

Извилистая дорога вела нас на восток, через руины Хорнсмита – теперь уже полуразрушенные здания, разделённые прямыми улочками. Насколько можно судить, здесь когда-то лежал большой город. Никогда раньше не доводилось видеть столько домов. И все их жители давно мертвы. Когда я спросил Шейд о том, знает ли она, каким был этот город когда-то, в ответ она лишь покачала головой, пробормотав что-то про «город единорогов». А потом просто смолкла.

Тишина между нами стояла гробовая. У меня же было немало вопросов, на большую часть из которых смог бы ответить любой пони, знающий все окрестности. В Нейвере действительно всё так ужасно? Существуют ли другие крупные поселения, помимо Блэнка, и если да, то какие у них отношения с Нейвером? Торговые партнёры? Заклятые враги? Разве все не стреляют во всё, что видят?

Было очевидно, что кобылку гложут мысли о том, как она хотела пристрелить меня, пока я спал. Я сбавил скорость, чтобы идти с ней в ногу. Она постоянно отставала, да и несложно было догадаться, что целый день подобной ходьбы будет чистой пыткой. А мне не хотелось слушать всю дорогу лишь цоканье копыт и звон металла по тротуару.

— Можешь поговорить со мной, Шейд. Я правда не виню тебя за желание меня пристрелить, — она отвела взгляд. Селестия, как же трудно достучаться до этой кобылы! — Послушай, я знаю, что, возможно, когда-то был работорговцем, убийцей или кем-то не намного лучше. И, как бы то ни было, я докажу тебе, что изменился. Оставил всё это в прошлом.

«Прямо на верхушке горы из тел, костей и крови.»

В тот момент я не был уверен, кого же больше пытаюсь убедить – её или себя. У меня не было желания снова становиться плохим пони, как не было и уверенности в том, что подобную жизнь вообще можно оставить в прошлом. Подозреваю, у Шейд водились те же мысли.

Мы с рейдером увидели друг друга одновременно. Коричневого окраса, с кьютимаркой в виде клоунской маски. Я вдруг осознал, что не включил Л.У.М., а сам чуть ли не врезался в пони, выходящего из-за угла. Сломленный вылетел из чехла так быстро, как только можно, рейдер же в свою очередь магией вскинул огромный револьвер. Я заехал единорогу в висок увесистым прикладом, не позволяя тому сконцентрироваться.

С глухим стуком револьвер упал на тротуар, и я прижал дробовик к глазу пони. Он застыл, встретившись со мной взглядом. Сзади донеслись шаги Шейд, однако я не стал оглядываться, решив не рисковать. Единорог ухмыльнулся.

— Эй, Рипл. Рад видеть тебя живым.

Я прищурился, глядя на него.

— А Хэйт и правда подпортил тебе личико. А тебе идёт, правда? Ха-ха.

Я ещё сильнее вдавил ствол ему в глаз, теперь уже зажмуренный.

— Правда? А не расскажешь ли?

Рейдер издал смешок.

— Ты не помнишь? Серьёзно? Что, типа потерял память? — он заржал над моим взглядом. — Ха! Потерял, да? Да это ж ебучая классика.

Насмешливость этого пони уже начинала действовать на нервы. Да кто смеётся под дулом дробовика, приставленного к глазу?

— Да только взгляни на своё лицо. Неподражаемо. В смысле, Хэйт рассказывал, что то, что он получил от тебя, бесценно, но этот взгляд!

Казалось, можно было буквально слышать, как Шейд дрожала у меня за спиной, тогда как я продолжал сверлить рейдера взглядом, ещё сильнее прижимая ствол. Прямо здесь стоит пони, который знает, что со мной произошло, и я выясню всё, даже если ради этого придётся переломать ему все кости.

«Раздави, избей, порви, искромсай, пырни ножом, сломай все кости!»

Нет. Это был прошлый я. Тот, кто сдох на том поле. Открытым глазом единорог посмотрел мне за спину и как будто увидел там что-то знакомое. На мгновение в его взгляде отразился страх, хотя он все ещё широко улыбался. Я уже было открыл рот, дабы расспросить весельчака побольше, но внезапно меня прервали.

Прогремел выстрел, и в тот же самый момент прямо под рогом рейдера появилась маленькая красная дырочка. Его затылок лопнул, расплёскивая по улице кровь, мозги и осколки черепа. Пони умер с идиотской улыбкой на лице. Обернувшись, я увидел тоненькую струйку дыма, тянущуюся из дула пистолета Шейд.

— Какого хера?! Он знал, кем я был, знал, почему в меня стреляли! Зачем ты это сделала?!

От моих гневных выкриков земнопони побледнела, опустив пистолет.

— Он... Это... Он... избивал меня каждую ночь. Я не смогла сдержаться, — то, как тряслись её ноги, говорило само за себя.

Этот пони был очередным чудовищем, подобным мне, но он лично причинял боль синей кобылке, которая была под моей защитой. Если бы я лишил её возможности отомстить за себя, она никогда не смогла бы поверить мне.

Поверить в то, что я хороший пони.

Вздохнув, я сунул Сломленного в чехол. Она же обошла меня и пнула труп, зашагав дальше по дороге. Прежде чем побежать догонять кобылку, я ненадолго остановился, чтобы по-быстрому осмотреть вещи единорога, обнаружив отсортированные лекарства и боеприпасы, а также горстку крышек. Надо бы добавить этот случай к списку вещей, о которых мне стоит с ней поговорить.

Опять гробовая тишина.

И так мы шли около часа.

— Мне жаль... В голове будто потемнело. Прости, — покрасневшие глаза пони были полны слёз – она плакала, не переставая. Не думаю, что попытка успокоить её объятиями будет хорошей идеей, так что я решил вернуться к простому словесному разговору.

— Некоторые пони заслуживают смерти. Этого не изменить, — я действительно верил в это. Любой пони, подобный мне, должен получить пулю в лоб – как минимум один раз. — Уверен, это ещё не последний шанс. С того момента, как очнулся, я встретил уже пятерых пони, и все пятеро меня знали. Да я знаменитость.

Я покачал головой, понимая, что вру самому себе.

— Следующий уж точно расскажет всё, что хочу я узнать.

Потупив взгляд, она отвернулась от меня.

Изнутри же я весь буквально кипел, злясь, что упустил такой шанс добыть нужную информацию. Убраться как можно дальше от Нейвера – вот наша главная задача, и, если там так ужасно хотя бы на малую долю от того, как описала Шейд, возвращение туда в моём нынешнем состоянии стало бы смертным приговором. Раньше я был безжалостен, мне приходилось выживать. Но идти в город, переполненный пони, знающими тебя долгие годы, когда и сам-то про себя ничего толком вспомнить не можешь... смахивает на самоубийство.

Отправлюсь в Блэнк, передохну пару дней – и буду готов вернуться и отомстить.

То, что поведал погибший единорог, всё ещё назойливо вертелось где-то на краю мысли. Не как тот голос, повелевающий калечить пони или глумящийся над моим беспамятством, нет, скорее что-то вроде некоего предчувствия. «...Хэйт рассказывал, что то, что он получил от тебя, бесценно...» Он явно что-то отнял у меня, прежде чем пристрелить. Что может быть настолько важным? Я не знал Хэйта. Однако то немногое, что пока сохранилось от старого меня, подсказывало, что он не стал бы так делать просто по желанию левого копыта. Здесь должен быть смысл.

— Шейд? — она снова ушла вперёд, чтобы, как показалось, скрыть от меня, как сама плачет. — А что ты можешь рассказать о Хэйте?

Взгляд, которым кобылка меня одарила, буквально источал ненависть. Я не ожидал такой реакции. Однако черты её лица смягчились, когда она заметила, как меня пробрала дрожь.

Какое-то время земнопони просто продолжала идти, собираясь с мыслями. Я уже начал подумывать, что она не станет разговаривать на эту тему, когда её губы наконец зашевелились.

— Нейвер основывается на принципах конкуренции. Каждый пони стремится стать лучшим, чем бы он ни занимался. В драке, торговле... изнасиловании... работорговле... — с каждым словом её голос постепенно становился всё тише. — Хэйт – лучший. Никто и никогда не смог превзойти его – ни в чём. Как мне доводилось слышать, ты подобрался ближе всех. Он правит городом, а ты – его цепной пёс. Ты... убил столь многих, кто этого не заслуживал.

Повествование скатилось в описание того, насколько же я на самом деле прогнил, чуть быстрее, чем приходилось ожидать. Всё, о чём мне это говорило – Хэйт был лучше меня. Во всём, если точнее. Превосходно.

 — Почему ты ещё не убежала? — Шейд притормозила. Она знала, кем я был, знала, на что способен. Почему же тогда не ушла ночью, почему не пристрелила меня, пока я спал? У неё было столько шансов. Пони с легкостью могла бы прикончить вместе с тем единорогом и меня заодно, наконец разобравшись с одной проблем.

 — Я... я не знаю. Сила в количестве? Лишнее оружие? — кобылка старалась не смотреть мне в глаза, уставившись в землю. — Ты первый, кто был добр ко мне за всё это время.

О. Так вот в чём дело. Во всём грёбаном мире я – единственный пони, который не причинил ей вреда. По крайней мере, из тех, кого знал лично, или кого упомянула она.

Я был её единственным другом.

Сбежавшая рабыня и бывший рейдер.

Шикарная парочка.

Теперь Шейд шла намного ближе, чем раньше. Она так выказывала своё понимание? Начала ли верить в то, что у меня и в мыслях нет при первом же удобном случае продавать её в рабство? Или ещё что похуже? В глубине души я надеялся, что это так, ведь без неё я буду потерян.

Удивительно, но мы покинули Хорнсмит без всяких происшествий. Несколько раз побывали на волосок от опасности, но теперь, когда я научился не спускать глаз с Л.У.М.а, могли обходить противников, хоть это и сильно замедляло продвижение. Ввязываться в бой без медикаментов просто глупо. А у нас впереди ещё длинная дорога.

ПипБак оповестил меня о том, что уже полдень, только тогда, когда перед нами наконец-то предстали бескрайние просторы – здесь начиналась настоящая Пустошь. Внезапно я даже заскучал по полуразрушенным зданиям и выбитым окнам Хорнсмита. Здесь же не вообще ничего не было, лишь выжженные и разорённые земли, уходящие за горизонт.

— Шейд, а ты когда-нибудь раньше здесь бывала? — приподняв голову, я уловил, как она глянула на меня краем глаза. Думаю, я почти заставил пони улыбнуться.

— Я здесь родилась, Рипл.

Да. Глупый вопрос – она же, в отличие от меня, выросла не в Стойле. Из Стойл не выходят хорошие пони. Из Стойл выходят лишь чудовища, подобные мне, живущие грабежами и насилием.

О Селестия, ну почему мне так сложно найти общий язык с этой кобылой?

Я почувствовал удар в бок. Это Шейд ударила меня? Я повернул голову, вдруг осознав, что толчок был с другой стороны. Окружающий мир замедлился, как только на глаза мне попалась консервная банка, искрящая прямо у меня под копытами. Внимая рефлексу, о котором даже и не подозревал, я врубил З.П.С., сфокусировался на банке и пнул ту изо всех сил. В замедленном действии можно было разглядеть, как она медленно взмывает в воздух и взрывается чуть менее, чем в трёх метрах от меня.

Гвозди, служившие бомбе начинкой, градом разлетелись во все стороны, изодрав мне бок и шею. Я взревел от боли, а справа кто-то начал стрелять. Укрытий, кроме неглубокой канавки, поблизости не оказалось – Шейд, как видно, уже спряталась там, укрываясь от лихой пальбы. Её желание пристрелить кого-нибудь поутихло, а это ничего хорошего для нашего выживания не сулило.

Метнувшись в сторону, я следом за ней бросился в канаву. Можно было почувствовать, как из-за работающих на пределе мышц каждый гвоздь впивается мне в бок всё сильнее. На лице Шейд застыла гримаса ужаса – виной тому моё теперешнее состояние – но меня это мало тревожило. Кто-то просто обязан умереть, и я точно знал, как это произойдёт.

И только вытащив последнюю дозу Стампида, я мельком задумался о своей позиции «хорошего пони». Хороший пони терпит до того момента, пока не начнут летать гранаты. Я вогнал иглу себе в круп, к счастью, не задев вонзившихся гвоздей. Боль исчезла, уступив место исступлению.

Ощущение неуязвимости поглотило меня. Что могут сделать какие-то жалкие гранаты и парочка пистолетов самому могучему пони на Пустоши? Чуть припав к земле, я выпрыгнул из своего укрытия и, перелетев улицу, приземлился на другой стороне.

Я оказался прямо напротив первого рейдера, несшегося к нашей позицией наперевес с чем-то, выглядящим как помесь меча и цепной пилы, чьи ржавые зубья сейчас кровожадно жужжали. Отразив удар копытом – цепь высекла из него сноп искр и роговую крошку – я двинул рейдера лбом в лицо.

Мой рог пробил кость и погрузился в мозг, мгновенно убивая пони. Мотнув головой, я отбросил его тело в сторону и помчался к следующему рейдеру, единорожке с мелкокалиберным пистолетом и мерзким шрамом на лице.

Где-то глубоко в мыслях я отметил две пули, попавшие в ногу, но, когда смотришь на мир сквозь кровавую пелену, столь малые раны мало волнуют. Крутанувшись на копыте, я лягнул пони в шею, активируя механизм. Выстрел практически оторвал рейдерше голову – та повисла, держась на лоскутах плоти и мускул. На долю секунды встретившись с ней взглядом, я разглядел в её глазах удивление и испуг.

Пусть знают, как выебываться перед "Два-Пинка" Риплом, самым крутым пони в округе!

«Наикрутейшим!»

Третий и последний рейдер – грязный земной пони, выглядящий покрупнее своих мёртвых дружков – надвигался на меня сквозь фонтан крови, бьющий из шеи покачивающейся единорожки, так и оставшейся стоять на ногах. У меня голове успела промелькнуть мысль о том, что он повторяет мои движения: резко крутанувшись, земнопони пнул меня в нашпигованный гвоздями бок.

«Да как он смеет! Этот недоразвитый вообще понимает, с кем связался?! "Два-Пинка Рип" НЕ опускается до столь наглой кражи! Резня – это искусство!»

Восстановив равновесие быстрее него, я подпрыгнул – и приземлился всеми четырьмя копытами прямо ему на хребет. Огонь вырвался из груди рейдера, эффектно разрывая его пополам. Стоя на задних копытах посреди разодранных внутренностей, я вскинул передние ноги над головой, еще сильнее заводя толпу.

«Крышки летят с трибун к моим ногам. Слабые на передок кобылки готовы порвать друг друга за меня на моей победной вечеринке! Поздравления от других Совершенных за то, что я показал всем, кто здесь лучший!»

Напуганные разноцветные глаза смотрели на меня из слякотной канавы на обочине дороги, в её груди – кровавая дыра. Кровавая пелена спала с глаз, и чувство безграничной силы выветрилось куда быстрее, чем следовало бы ожидать. Жажда крови пропала так же резко, как и началась, после того как игла воткнулась в мой израненный бок.

И столь же резко я осознал, насколько тяжело был ранен сам. Вновь опустившись на четыре копыта, я пошёл прочь от изуродованного трупа. Каждое движение отзывалось агонией, но видеть то, как Шейд побледнела и упала без сил, ещё хуже. Её глаза расширились, когда я приблизился, и после чего закатились. Земнопони завалилась на спину, заливая канаву кровью.

Я подтащил себя ещё ближе и ткнулся в неё носом, пытаясь привести в чувство. Разум отказывался работать в верном направлении. Зачем я ей вообще нужен? Всё, чего она хотела – это просто добраться до Блэнка и на этом распрощаться. Я замер, пытаясь не думать о количестве железяк, застрявших в моём теле, магией извлекая на свет Мед-Икс. Хвала Селестии, что раньше никому из нас он не пригодился.

Подлатав себя, я почувствовал, как боль отступает, но всё ещё окружает меня, словно густой туман. Напрягшись, я взвалил бессознательное тело Шейд себе на спину и поплёлся назад, к рейдерам. Нельзя тратить время на дотошный обыск, но, к счастью, в одной из сумок обнаружилось то, о чем я так отчаянно молил. Два бутылька фиолетовой жидкости. Я откупорил и мигом опустошил первый, влив содержимое Шейд в рот, прямо как и за день до этого. А затем, открыв зубами вторую склянку, залпом осушил её, ощущая, как моя плоть начинает стягиваться. Да уж, пить это, будучи наполовину утыканным гвоздями – не лучшая идея, но иначе никак. Достаточно, чтобы удержаться на ногах. Достаточно, чтобы выдержать путь до Блэнка и подарить Шейд столь желанную свободу.

«Ты теряешь себя, Рипл. Брось кобылу, позаботься о себе.»

Нет! Отъебись! Я сделаю это во что бы то ни стало, даже если означает лишь смерть. Хэйт, Нэйвер – никакая подобная хрень больше не будет иметь значения, если смогу дотащить её до Блэнка. Сделать доброе дело, перед тем как отброшу копыта. Искупить все те ужасы, которые совершил.

Это нечто большее, чем то, чем я обычно занимаюсь. Это моя миссия. Предназначение, возложенное на меня высшими силами.

«Не смешно. Вообще не смешно!»

Никто не умрет столь жестокой и бессмысленной смертью. Проваливай!

Я двинулся дальше по дороге, к Блэнку, в умеренном темпе. Не слишком медленным, чтобы не подохнуть раньше времени, но и не слишком быстрым, чтобы не развалиться на части от перенапряжения. Держа в голове мысленный образ сине-фиолетовых глаз, я превозмогал боль.

Совершенно потеряв чувство времени, я устало тащился вдоль разбитой, покрытой трещинами дороги. Время ощущалось так странно. Казалось, что минули целые дни, тогда как на самом деле прошло лишь несколько секунд. Я брёл, с решительностью переставляя каждое копыто, стараясь не упасть. И всё это время голос взывал ко мне, прорываясь сквозь образ глаз.

Я подошел к стене.

Из-под пелены боли, балансируя на грани потери сознания, я увидел надпись: «Добро пожаловать в Блэнк».

Увидел, как открылись ворота и наружу вышли пони с оружием на изготовку.

Мой голос зазвучал словно откуда-то издалека.

— Помогите ей. Не возитесь со мной. Её подстрелили. Помогите ей.

Без сил повалившись на землю – это уже начинает входить в привычку – я прикрыл глаза и улыбнулся. Я сделал это.

---

Распахнув глаза, я резко подскочил, что незамедлительно отозвалось постреливающей болью в боку. Стиснув зубы, свернулся калачиком. Я лежал на кровати. Весьма опрятной кровати. Я оглядел комнату: она оказалась настолько чиста, насколько это вообще возможно в Пустоши.

Справа от себя я заметил синюю кобылку, ради спасения которой уже дважды едва не погиб за эти два дня. Свернувшись клубком, она спала на кушетке на другом конце комнаты, тихонько посапывая. Все мои мысли сводились только к одну: странно, что она лежит в одной комнате с мертвецом. Пребывая в раздумьях, я тем временем не сводил с земнопони глаз. Обоих глаз. Поднеся к лицу копыто, я вдруг обнаружил, что вновь могу видеть вторым глазом, ранее забинтованным. Кожа вокруг него была нежной. Нога, а в особенности копыто, замотана в бинты. Бинты, не пропитанные кровью моих жертв.

Постепенно осознавая, что я не был мертв, я снова обратил взор к Шейд. Повязки опоясывали её грудь, закрывая рану. Окинув взглядом всю кобылку, я заприметил пару мелких деталей: то, как её челка немного кудрявится перед глазами; то, как она слегка пинает что-то во сне; её кьютимарку. Раньше я почему-то не обращал внимания на метку земнопони. Гаечный ключ, лежащий поверх сердца. Я слегка усмехнулся этому.

Потревоженная резким звуком, Шейд сонно приоткрыла глаза. А когда увидела меня, сидящего на кровати, радостно взвизгнув, за секунду пронеслась через всю комнату, заключив в объятия. Почувствовав прикосновения её копыт, я улыбнулся – грива земнопони щекотала мне нос.

С резким ударом дверь внезапно распахнулась, и в комнату мигом влетел пони с винтовкой, явно ожидая, что я пытаюсь её съесть или что-то в этом духе. Он осторожно опустил оружие, увидев, что кобылка сама обвила мою шею.

— Док, ваш пациент очнулся, — окликнул он через плечо, и тут же охранника оттолкнул пожилой пони со стетоскопом на шее. Приблизившись, он положил копыто на ногу Шейд, отстраняя кобылку от меня.

— А ну-ка, девочка, посторонись, мне нужно осмотреть твоего ненормального дружка, — та отодвинулась совсем на чуть-чуть, но он протолкнулся вперед, зажав в зубах фонарик. Посветив мне в глаза, он убрал его в карман и с помощью стетоскопа послушал грудную клетку. Только сейчас я заметил, что он парил над землёй. Доктор-пегас. Не думаю, что я раньше когда-нибудь видел пегаса.

— Ладно, можно выписывать. Было охрененно глупо идти напролом, знаешь ли. Любой другой пони на твоём месте уже давно бы слёг и помер от ран. За всю свою жизнь не видел более безумного отказа от хорошего здоровья, — он отлетел от кровати, а его взгляд смягчился, остановившись на Шейд. — Хотя теперь вижу, почему ты это сделал.

Шейд даже не думала отходить от меня, крепко вцепившись в мою шею. Я попытался заговорить, но не смог: по горлу будто наждачкой прошлись. И, пытаясь вернуть себе голос, зашёлся в приступе кашля. Вытащив флягу, доктор приставил её к моему рту.

— Ну, и как тя звать, мой безрассудный пациент? Когда эта кобылка умоляла меня не оставлять тя помирать под воротами, «пожалуйста» – это всё, что она смогла сказать.

Мне сразу же стало легче. Казалось, будто я не пил уже как несколько дней минимум. Вновь прокашлявшись, я наконец смог ответить, хрипло начав:

— Как зовут? Два... Рипл. Меня зовут Рипл.

— Что ж, мистер Рипл, ты довольно долго был в отключке. С того дня, когда я несколько часов кряду вытаскивал из тя все эти гвозди, прошло ещё шесть. Ты что, катался в них?

Пожалуй, с этим пони не стоит ходить вокруг да около: он выглядел так, будто ему не терпелось поскорее перейти к делу.

– Рейдеры. Устроили нам засаду. Гвоздь-бомба.

Тот покачал головой.

— И тогда ты решил притащить свой кровоточащий, утыканный гвоздями зад к нашему городу? Доставить эту кобылку в безопасное место, да? Нечасто в наших краях встретишь столь благородное поведение.

Благородство? Нет, это искупление. Я улыбнулся, вновь откидываясь на спину. По крайне мере, мне наконец-то удалось зарекомендовать себя перед кобылкой. Впервые я стал тем, кем отныне хотел быть, я чувствовал себя хорошим пони. Где-то в глубине моих мыслей вопил голос и старался заставить меня страдать, но нет. Я сильнее голоса.

Шесть дней?

— Она ждала меня целую неделю?

Почему она не ушла, не начала новую жизнь? Я ведь принесу ей лишь боль и смерть.

Пегас мельком оглядел её и вновь перевёл взгляд на меня.

— Ага. И это мне кое о чём напомнило. Нам надо бы обсудить цену, — пони с винтовкой позади него принял, как я это расценил, вызывающую позу. Посыл был чётким. Переходим от последствий к страданиям. — Ещё денёк, и ты будешь лучиться прямо как... как радиоактивный дождь. Как раз придёшь в порядок, чтобы расплатиться: есть тут одна работёнка, в которой ты мне и поможешь.

Развернувшись, он порысил к выходу, переглянувшись с охранником. Тот, бросив на меня свирепый взгляд, закрыл за доктором дверь. Шейд всё ещё обнимала меня, и мне совсем не хотелось просить её отпустить меня. Было приятно ощущать её вес, тем более я услышал, как она тихо посапывает в мою перебинтованную шею.

Как только расплачусь со всеми накопившимися долгами, нужно будет серьёзно с ней поговорить. Я заслужил этот разговор. Закрыв глава – на этот раз по своей воле – я погрузился в сон.

---

Как по мне, утро наступило слишком рано. Проснувшись, я почувствовал себя гораздо лучше, чем за последние дни, правда, времени насладиться этим ощущением было не так уж много. Покидать комнату пришлось под пристальным взглядом охранника. Как я узнал, его звали Айронсайт. Перекрестие на боку многое говорило о уровне его навыка обращения с этой винтовкой. Я ожидал, что пони будет меня сопровождать, но тот остался на своём посту, лишь указав мне путь через улочки на удивление шумного городка к лавке местного торговца.

Толкнув дверь, я вошёл внуть. В помещении оказались доктор и какая-то кобыла, которая, наверное, и была владельцем магазина. Она подняла взгляд, стоило мне лишь переступить порог, и хмуро оглядела меня.

— Полагаю, ты и есть тот пони, на которого Интенсив Кэйр извёл все мои лекарства? Ты мне должен.

Доктор примиряюще вскинул копыто, пытаясь поумерить её пыл.

— Тише, тише, Трафик. Уверен, что пони, который способен перенести подобные ранения и уже через неделю твёрдо стоять на ногах, вполне сгодится для нашей работёнки.

Слегка фыркнув, она кивнула.

— Видишь ли, ты задолжал мне и Кэйру хренову кучу крышек. Тебе повезло, что мы можем предоставить тебе возможность быстро расплатиться.

В недоумении я слегка сощурил глаза. Док стукнул копытом, и снаружи послышался шорох.

— У нас здесь небольшая проблема с кучкой рейдеров: они осели прямо на окраине города, в старом отделении Министерства Мира. Нужно избавиться от них, чтобы мы смогли пополнить наши запасы, и, как мне кажется, будет вполне справедливо, если в этом нам поможет именно тот пони, на которого их и пришлось истратить.

Я устало простонал. Рейдеры. Моя доброта постепенно начинала превращаться в поиск приключений на свой круп.

— Так как мы знаем тебя недостаточно хорошо, чтобы доверить дорогу туда и обратно в одиночку, то с тобой пойдёт кое-кто ещё. Так, для подстраховки.

Дверь распахнулась, и у меня медленно отвисла челюсть. Размеренным шагом в помещение вошло высокое существо, вид которого заставил проснуться в дальних закоулках моей головы ту частичку памяти, которая знала обо всём больше меня самого.

«Когти, клюв, крылья. Грифон. Весело убивать.»

Трафик перевела взгляд на высокое существо, кивнув тому в знак почтения.

— Эшред, это твоё последнее поручение.

Грифон мимолётом глянул на меня с высоты своего роста: не могу сказать, что я привык к такому, так как сам обычно оказывался выше большинства пони. Хищный взгляд его золотистых глаз задержался на мне чуть дольше, чем мне того хотелось. Когтистой лапой он пригладил чёрные перья на своей голове, вновь переводя взгляд на Трафик.

— И какое же, мисс Трафик?

Она ткнула в меня копытом.

— Вы вместе с этим чудом в бинтах разберётесь с рейдерами возле Креста Флаттершай. Расчистите путь для группы сборщиков. Просто убедись, что он своё отработает, и не дай ему сбежать.

Эшред наклонился, пока его клюв не оказался прямо возле моей головы.

— С превеликим удовольствием, мисс Трафик.

Мне не понравилось, как он это произнёс.

---

Трафик позволила мне затариться припасами перед уходом, добавив их стоимость к уже имеющемуся долгу. Даже если бы Эшреда, который должен проконтролировать моё возвращение, не было, я не собирался сбегать и бросать здесь Шейд, особенно после того, как она отреагировала на моё пробуждение. У меня была работа, выполнив которую, можно было помочь многим пони.

Жизнь начинала потихоньку налаживаться.

Стоя там, за воротами, перевязанный чистыми бинтами, с сумками, набитыми медикаментами и боеприпасами, я почувствовал, что готов ко всему.

Эшред лениво кружил надо мной, пока я не двинулся в направлении координат, забитых в ПипБак. Приземлившись спереди от меня, грифон пошёл, не нарушая темпа. На его спине покачивалась внушительных размеров винтовка. С каждым шагом я слегка прихрамывал: ощущение того, что у тебя отсутствует кусок копыта, не из приятных.

Потребовалось немало усилий, чтобы надеть баллистические копыта обратно. До сих пор не могу взять в толк, как Доктор Кэйр умудрился их снять. Однако в процессе стало понятно, что это не так уж и тяжело. Они легко вошли во впадины на копытах, и, когда я встал на ноги, механизм, тихо щёлкнув, зафиксировался.

— Итак, Рипл, верно? — ухмылка Эшреда слегка действовала мне на нервы. — Да ладно тебе, можешь выкладывать, что такого задумал сам "Два-Пинка Рип".

Я замер. Он меня знает. Я одарил его убийственным взглядом, мой рог окутало мягкое свечение, обволакивая Сломленного. Грифон упреждающе вскинул свою когтистую лапу.

— Не беспокойся, я тебя ребятам из Блэнка не сдам, но мне крайне интересно, почему пони номер два из Совершенных приползает в Блэнк со сбежавшей рабыней и истыканным гвоздями крупом, которых хватило бы, чтобы сколотить дом?

Я хмыкнул, и тут же мне на глаза упал развязавшийся бинт. Тряхнув головой, чтобы его сбросить, я засунул Сломленного обратно в чехол.

— "Два-Пинка Рип" мёртв. Остался лежать посреди поля с дырой в башке. Ты знал его, Эшред?

В моём голосе звучали нотки угрозы. Что, если этот грифон – работорговец, или живёт той же жизнью, что и я, до того как меня пристрелили?

— Прошу, зови меня просто Эш, и да, я тебя знаю. Неужто ты мог забыть такого прекрасного независимого подрядчика, как я? — снова эта ухмылка, он будто со своей едой играет.

— Моя память не та, что раньше. "Два-Пинка Рип" был другим пони.

В ответ тот рассмеялся.

— Ага, как скажешь, Рипл.

Я вспомнил, как Шейд рассказывала о грифонах, работающих на какого-то пони по имени Красный Глаз и занимающихся перевозкой рабов.

— Ты сказал «независимого»? Ты сам по себе?

Грифон кивнул.

— Большая часть моей родни или на севере с Гаудой, или с этой сучкой Стерн. Либо там, либо вернулись домой сражаться с анклавовцами. Ну, а я же обнаружил, что это место... богато на контракты. Конкуренции в небе практически нет, — он постучал по моей груди тыльной стороной когтя. — Вы, Совершенные, любите конкуренцию, не так ли?

Я оттолкнул его лапу.

— Я больше не Совершенный. Мы довольно серьёзно поссорились. И слушай, давай не будем об этом. Просто покончим с делами и вернёмся в город.

— Меньше слов, больше дела? Уважаю, — он мотнул головой, указывая налево. — Видишь то здание с антенной? Это Крест Флаттершай.

Крупное строение располагалось на склоне холма, антенна, выступающая над крышей, устремлялась в небо. Осматриваясь, я заметил, что полуразрушенные дома, окружавшие Крест, были сплошь и рядом увешаны плакатами симпатичной жёлтой кобылы с розовой гривой. Несмотря на то, что все изрядно потрёпаны временем, они буквально излучали необыкновенное умиротворение.

Должны ли мы поступать лучше? Определённо.

Потом начались граффити. По мере того, как мы приближались к зданию, плакаты были изрисованы всё более ужасно. А затем мне в нос ударил запах. Удивительно знакомый, но всё же отталкивающий. Перья Эша взъерошились, когда и грифон учуял этот запах – как же хорошо, что он не только меня обеспокоил.

— Я поищу себе позицию повыше. А ты просто входи через парадные двери.

Расчехлив Сломленного, я кивнул чернопёрому грифону. Честно говоря, так я изначально и думал. Учитывая поддержку в лице крылатого снайпера, план выглядел вполне безопасно. Сняв винтовку со спины, Эш проверил, есть ли в патроннике пуля.

— Не спускай глаз с этих рейдеров, Рипл. Они... несколько отличаются от тех, к которым ты привык, — взмахнув крыльями, Эш взметнулся в небо, скрывшись в облаке пыли.

И оставил меня наедине с изуродованными плакатами. Не проблема, я ведь наверняка сталкивался с вещами похуже, чем эти рейдеры. Я проверил, заряжен ли Сломленный и эти штуки на задних ногах. Удостоверившись, что дополнительные патроны можно будет легко достать, я порысил ко входу в здание.

Парадная дверь была окружена расчленёнными трупами, прибитыми к стенам, и увешена «гирляндами» из кишок. Декор в стиле рейдеров? У меня в Нейвере тоже была комната, заваленная телами и украшенная останками моих жертв? Лучше об этом не думать.

Я остановился, подойдя к двери. Та оказалась широко распахнута, признаков присутствия рейдеров видно или слышно не было. Я сделал шаг, и тут же что-то начало шуметь. Нестройный, подрагивающий звук. Будто целая толпа пони разом взяла и закричала.

Первым показался рейдер, размахивающий трубой, обмотанной колючей проволокой. У него был яркий окрас, а ещё безумная улыбка на лице. Я уже почти вытащил Сломленного, чтобы прицелиться, но меня прервал громкий выстрел, прогремевший в воздухе. Пуля прилетела пони прямо в лицо, отчего тот повалился на землю, да так и остался лежать в пыли и собственной крови. Рядом упала отстрелянная гильза, когда где-то над моей головой грифон передёрнул затвор своего оружия.

Следующая пони, появившаяся из дверей, выглядела не менее безумно, чем первый, однако её копыта были буквально унизаны гвоздями. Мне и прошлых гвоздей на всю жизнь хватит, и я, не желая очередной их порции, пальнул той прямо в грудь. Она отправилась жрать землю, споткнувшись о труп первого рейдера. Капли крови взметнулись в воздух, забрызгивая всё вокруг.

Мы прождали ещё пять минут. Вопли продолжились, но больше никто не выходил. Я вздохнул. Не хотелось бы соваться в здание, кишащее рейдерами. Посмотрев наверх, я прикрыл голову копытом. Порыв ветра растрепал мою гриву, когда надо мной навис Эшред.

— Эш, я иду внутрь. Прикрывай через окна, — он игриво кивнул. Я одарил его строгим взглядом. — Прикрой меня.

Забросив винтовку за спину, он пожал плечами.

— Да понял я, Рипл. Не дать плохим пони добраться до тебя. Никаких проблем, — шутливо отдав честь, он взмыл в воздух.

Я начал осторожно продвигаться внутрь. От запаха кружилась голова, так что пришлось натянуть на нос повязку, то и дело спадавшую на глаза. К удивлению, запах свежих бинтов заглушил вонь. Заряжая в Сломленного очередной патрон, я медленно двинулся дальше по коридору, прислушиваясь к крикам.

Мой Л.У.М. горел красным во всех направлениях, кроме парадной двери. Несомненно, устройство крайне полезно, но оно указывает лишь направление. Я не мог разобрать, где находится противник: сверху, снизу или же вообще за стеной.

«Эй, мы можем сделать это повеселее. Чуточку Стампида – и мы окрасим стены в красный.»

Нет. Не слушать. Хорошие пони не разрывают других пони пополам и не купаются в их крови. И уж точно не используют их трупы как украшения. Я должен идти верным путем. Оставаться верным новому Риплу и не поддаваться старому.

Вопли зазвучали громче, предупреждая меня о рейдере, что секундой позже выскочил из-за угла. В этот раз я был наготове, в отличие от предыдущей подобной встречи. В закрытом помещении дробовик буквально прогремел, впечатав безвольное тело земного пони в стену. Сползая на пол, он оставлял на той кровавый след. Я скривился, когда голос в голове дико засмеялся.

Переступив через труп, я зарядил в дробовик очередной патрон. Лучше держать магазин полным, кто знает, с чем ещё мне предстоит столкнуться. Я с легкостью управлялся со Сломленным, словно использовал его долгие годы. Мышечная память – одна из немногих вещей, за которые я благодарен прошлой жизни. Она не раз спасала меня за последние два дня. Тьфу. За последние восемь дней.

Приближаясь к лестнице, я левитировал оружие перед собой, осторожно продвигаясь наверх. Кто-то все так же продолжал визжать, однако до сих пор ни один рейдер на меня так и не напал. Коридор вел ко входу, и я заприметил, как мимо проскользнула тень. По крайней мере, Эш не бросил меня одного в логове рейдеров.

Следующий противник оказался куда более скрытнее предыдущего и даже смог застать меня врасплох. Выпрыгнув из шкафчика, где тихо ждал нужного момента, он с криком бросился на меня. Размахивая бритвой, рейдер оставил на моей груди кровавую полосу и рассёк несколько бинтов. Я увернулся и активировал З.П.С. Ого! Поразительно видеть, как пони буквально замер, замахиваясь зажатой в зубах бритвой. Вполне можно было сосчитать волоски в его гриве, если, конечно, у меня имелось бы на то время или желание. Прицелившись в голову, я отметил цель для выстрела – грохот от дробовика раздался сразу же, как только заклинание отключилось. Пущенная почти в упор картечь разорвала рейдеру лицо. От такого удара тот вылетел сквозь выбитое окно и с хрустом грохнулся куда-то на землю.

Глухой удар, раздавшийся за спиной, заставил меня обернуться и взять Сломленного на изготовку. Кобыла, отброшенная крупнокалиберной пулей, прилетевшей откуда-то снаружи, ударилась об стену так сильно, что та раскололась. Пони шлёпнулась наземь под аккомпанемент осыпающихся кусочков краски и бетона; рядом по полу зазвенел жутковатого вида клинок. Мне стало интересно, как Эш умудрился подпустить рейдершу так близко: он это специально или просто не успел среагировать? Наверное, первое: всё-таки грифон больше походил на того, кто привык играть с пони, как с игрушкой. Я углядел его на крыше через дорогу – тот в насмешку отдавал мне честь.

Приглядевшись к красным точкам на своём Л.У.М.е, я насчитал семь рейдеров, оставшихся от изначального количества, и все они скучковались где-то в глубинах здания.

— Эш, я иду дальше! — прокричал я, высунувшись из окна.

Тот кивнул и взлетел. Не знаю, как он собирается меня прикрывать, когда я окажусь во внутренних помещениях, однако грифон, несмотря на все мои предубеждения о нём, эффективно справлялся со своей работой, когда не оттягивал всё до последнего.

Пробираясь вглубь здания, я начал обращать внимание на стены. Плакаты покрывали каждую поверхность. Рейдеры словно были одержимы кобылой, изображенной на них. Мне даже стало любопытно, что из себя представляло Министерство Мира. Я знал, что раньше о таком слышал, но вспомнить ничего не мог. Министерство имело огромную значимость, но разрази меня гром – воспоминания отказывались возвращаться. Каких-либо упоминаний о других Министерствах я по близости не видел, только эта дружелюбная кобылка на плакатах и рекламных щитах.

Я даже не заметил, как достиг самого центра строения. Грузовой лифт, не использовавшийся уже более двухсот лет, распологался посередине комнаты. Помещение утопало в дневном свете, позволяя разглядеть сквозь стеклянный потолок уходящую ввысь антенну. Столы и стулья были свалены у стен, наглядно давая понять, что лифт упал откуда-то сверху, ударной волной разметав всё по комнате.

И, пока я пялился вверх, рейдеры дали о себе знать – вражья пуля попала мне прямо в бок. Вся семёрка разом набросилась на меня со всех сторон. Я в панике врубил З.П.С., чувствуя прилив адреналина. Ловушка. Изучив окружение, я понял: заряда заклинания хватит лишь на три цели. Останется ещё четверо, и то, если повезёт убить остальных с одного залпа. Выстрел, пинок, выстрел.

Заклинание сработало, и всё произошло за считанные секунды. Сломленный крутанулся в сторону, направляя смертельный выстрел прямо в глотку рейдерши с молотом. Картечь разорвала горло в бьющем фонтане крови. Второй, земной пони, с криком бросился на меня, зажав в зубах длинную железную арматурину, грубо заточенную на конце. Проворно увернувшись от тычка импровизированного копья, я со всей силы лягнул рейдера в морду накопытным дробовиком, выстрелом разнося его лицо по всему помещению. Одновременно с этим я рефлекторно перезарядил Сломленного, не отвлекаясь ни на секунду. Моё оружие вновь бабахнуло, отрывая ногу земного пони, который первым попытался меня подстрелить.

Кровь залила всю комнату, когда время возобновило свой привычный ход.

Осталось четверо. Откуда-то сверху прогремел выстрел – осколки стекла дождём осыпались вниз. Пуля попала одному из рейдеров в шею. Смотреть вверх было некогда, оставалось только представлять парящего под потолком Эша. Рычагом дослав в ствол очередной патрон, я пальнул в ближайшего противника. Сломленный – фантастическое оружие. Каждый его выстрел смертелен. Сейчас, например, в фарш превратились кишки вздыбившегося пони, попытавшегося оттяпать мне голову мясницким тесаком.

Я почувствовал, как в мой бок вонзился клинок – одна из рейдеров подобралась слишком близко. Она держала нож, вкручивая его мне в ребра зубами и безумно улыбаясь. Моя кровь забрызгала ей всё лицо, когда я отпрыгнул в сторону, тем самым выдергивая клинок. Сломленный повернулся к ней и выстрелил, превращая нож и нижнюю челюсть пони в месиво из металла, крови и костей. Та рухнула на пол, и крик сменился ужасным булькающим звуком.

Остался один. Единорог с дробовиком. Он бросился на меня, прицеливаясь из своего оружия, но с противным хрустом был остановлен, когда Эш, спикировав, приземлился прямо тому на спину. Его когти впились в бок единорога, стискивая мёртвой хваткой. Грифон поднял дергающегося помятого пони перед собой и, выкрутив ему ногу, просто оторвал её в потоках хлещущей крови. Клевок в горло прекратил конвульсии рейдера, и тут же Эш рванул на себя, сжимая в окровавленном клюве кусок плоти. Он швырнул мертвого единорога на землю и усмехнулся.

— Неплохая мы команда, а, Кик?

В этот же момент по всей комнате прокатился оглушительный треск: единственная в помещении дверь была снесена с петель мощным ударом. Мы едва успели среагировать: дверь пронеслась через всю комнату и угодила прямо в Эша, раздробив ему кость. Вместе с дверью Эш пролетел дальше, рухнув в кучу хлама где-то в углу. Тишину разорвал торжествующий рёв. В дверном проёме показался, пожалуй, самый большой пони из всех, что я видел.

Его окрас походил на расцветку кобылы на плакате, однако большую часть тела рейдера покрывала броня, изготовленная, судя по всему, из небесного фургона. Наблюдая за тем, как из его рта выпало несколько непонятных штук, я с ужасом осознал, что это были использованные шприцы из-под Стампида и других наркотиков. Его зрачки сузились до размеров точки, и рейдер издал очередной рёв, громче, чем любой другой пони.

«Гляньте-ка, этот будет посильнее, чем ты. Чуток Стампида всё исправит.»

Мой внутренний «я» отвлек меня всего лишь на долю секунды, но и этого громадному пони оказалось более чем достаточно. В мгновение ока он разбежался и на всей скорости влетел в меня, словно разогнавшийся экспресс. Ощущение того, как рёбра прогибаются под его бычьим напором – и моё тело откидывает в сторону. Врезавшись в стену и тем самым окончив непродолжительный полёт, я успел думать только о своей броне, оставшейся в полуразрушенном доме где-то в Хорнсмите. Копыто перекрыло мне обзор, тут же заставив меня пригнуться. Секундой позже жёлтый рейдер пробил дыру в том месте, где только что была моя голова. Я двинул его передним копытом, заехав по одной из вздувшихся от мускулов ног. Однако тот даже не обратил на это внимания и вцепился мне в ногу зубами.

Это было больно. Чувствовался каждый зуб, вгрызающийся мне в кожу, когда он дёрнул головой, чуть ли не с пренебрежением перебрасывая меня через плечо. Я грохнулся на пол и подкатился к истекающей кровью пони без челюсти. Она пнула меня по голове, но удар оказался слишком слаб, чтобы нанести существенный вред. Колосс навис надо мной, готовясь раздавить – для такого приёма ему силёнок бы хватило. Я лягнул его в ногу, отчего моё баллистическое копыто выстрелило. Из глотки рейдера раздался рык боли, когда картечь вошла ему в ногу, раскалывая кости и раздирая плоть.

Вместо того, чтобы ударом просто размозжить мне голову, он всей своей массой навалился на меня и умирающую пони, давая тем самым шанс на спасение. Подмятый его туловищем, я мог двигать лишь задними ногами. Пинать вновь и вновь, так остервенело, как только можно. В баллистических копытах оставалось ещё патрона – я выпустил оба во всё ещё целую заднюю ногу и пах рейдера. И яростно продолжал лягать зияющие раны даже после того, как устройства глухо щёлкнули. Пони снова взревел, его суженные от наркотиков зрачки уставились на меня: в них читалась ярость и боль.

«Словно зеркало, не правда ли?»

— Нет! — проорал я ему в лицо.

После мощного удара под дых рейдер подлетел в воздух, наконец перестав сдавливать мою грудь. Тот, замахнувшись, попытался мне врезать, но я был уже вне его досягаемости, так что его копыта лишь просвистели в воздухе.

Эш поспешил на помощь, размахивая той самой покорёженной дверью, которая его сбила. Удар металлической дверью пришелся сумасшедшему рейдеру прямо по башке, отшвыривая того ещё дальше. Игрывая ухмылка пропала с лица Эша, сменившись мстительным оскалом. Раз за разом он вздымал и опускал дверь на его сплющенную макушку.

Вновь вскочив на все четыре ноги, я было поспешил на помощь грифону, добивающему рейдера, однако, заметив его взгляд, притормозил. Крыло Эша, кажется, было серьёзно повреждено, и тот вымещал свою ярость на уже мёртвом пони. Дверь снова и снова опускалась на труп, c каждым разом издавая хлюпающий влажный хруст, с каждым ударом прогибаясь всё сильней. А когда она стала уже бесполезна, Эш принялся терзать бездыханное тело когтями и клювом, сдирая с него куски доспехов и мяса.

Когда он наконец закончил, мертвец больше не походил на пони. Остались лишь кровь и кости. Эш тяжело дышал, с ненавистью смотря на труп; с его клюва и когтей капала кровь. Одно из его крыльев было вывернуто под неестественным углом, волочась по земле и не прилегая к спине, как другое. Я замешкался, не желая приближаться к грифону: тот мог до сих пор искать, на чём ещё выместить свою ярость. Сегодня в меня уже стреляли, меня били, кусали и давили. Быть разорванным надвое хищником явно не входило в мой список желаний.

Дыхание Эша заметно приходило в норму; прикрыв глаза, он по-кошачьи потянулся. На его лице вновь появилась ухмылка – грифон тряхнул передними лапами, пытаясь стряхнуть с них кровь.

— Неплохо мы справились, Рипл. Давай по-быстрому загребём, что сможем, а потом вызовем команду.

Я лишь кивнул, и мы принялись осматривать комнату. Углядев нетронутую аптечку, Эш издал торжествующий крик и буквально выпотрошил её когтями, рассыпав зелья и бинты по полу.

Орудуя бинтами и парой металлических реек, он наложил себе на крыло шину, при этом не прекращая гримасничать. Я же выпил одно из зелий, чувствуя, как большинство ран начинает затягиваться. Пуля прошла насквозь, и ощущение заживающих кожи и внутренностей оказалось довольно приятным. Мы обчистили комнату, которую рейдеры использовали как хранилище. Запасшись собранными патронами для дробовика, я перезарядил всё своё оружие и закинул остатки в сумку.

— Эш, а что тогда достанется команде по сбору? Разве мы сейчас не прибираем все самое ценное?

Он покачал головой, снова разбрызгивая кровь.

— Неа, Рипл. Видишь ли, это склад Министерства. Тот большой лифт ведет вниз к хранилищу довоенных медикаментов. Всё загерметизировано, чтобы ничего не испортилось. По крайней мере, если это здание такое же, как и остальные постройки Министерства Мира в округе.

Я вспомнил грузовой лифт, который видел незадолго до того, как мы попали в засаду. И эти рейдеры правда сидели на такой сокровищнице медикаментов и даже не знали об этом?! Когда мы вернулись в главный зал, Эш толкнул меня в плечо.

— Ну так что, ты собираешься их вызывать, или как?

— Чего? Разве он не говорил, что сам с нами свяжется?

Грифон лишь вздохнул.

— Рипл, серьёзно, ты что, совсем не шаришь в этих штуках? Твой ПипБак же. Может, он и не настолько мощный, чтобы сигнал достиг Блэнка, однако с антенной достанет куда угодно – её только включить нужно.

Он указал на вмонтированный в стену терминал, который я раньше не замечал. А затем вскинул лапы вверх, как бы говоря «нет».

— Я бы и сам с радостью все это сделал... но у меня есть неприятная тенденция кромсать кнопки на этих штуках. Ты, главное, дойди до самой важной части, остальное я возьму на себя.

Я приблизился к терминалу, и сквозь зеленое свечение экрана проступили слова.

>>> Аварийный ретранслятор Министерства Мира №108

>> Текущее состояние: выключено

>> Внимание: связь с основным сервером потеряна, пожалуйста, свяжитесь с техподдержкой

>>

>>

>> Включить ретранслятор: Да/Нет

Я поднял копыто и в нерешительности стал водить им по клавиатуре терминала. Не думаю, что мне когда-либо доводилось иметь дело с такой техникой, однако вскоре я наткнулся на небольшую кнопку с чуть стершейся надписью «Да». Нажатие – и из машины донесся низкий гул, а текст на экране изменился.

>>> Аварийный ретранслятор Министерства Мира №108 включён <<<

>> Поиск активных радиоканалов...

>> Поиск...

>> Поиск...

>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>

>> Активные радиоканалы найдены

>> Соединение

Мой ПипБак слабо пискнул, и я перевёл взгляд на него. Он нашёл обнаружил радиосигналов. Откуда-то из здания послышалась музыка.

Терминал пикнул и открыл другое окно, предоставляя мне на выбор больше опций. Одной из них оказалась трансляция.

— Эй, Эш, какая у Блэнка частота? Как нам их вызвать?

Вытянувшись надо мной, он ткнул по нескольким клавишам, попутно когтями соскребая с них надписи. Он неслабо испортил бы клавиатуру, если бы провел за ней больше времени.

>> Переход к частоте...

>> Связь установлена

>> Говорите четко

Эш отодвинул меня и лапой подпёр терминал, поднеся голову прямо к экрану.

— Мисс Трафик? Это Эшред, ответьте.

Минуту или две терминал просто потрескивал статическим шумом, прежде чем мы услышали голос.

— Приятно тебя слышать, Эшред. С рейдерами разобрался? А этот идиот жив?

Глянув на меня, он испустил сдавленный смешок.

— Ага, мы с ними разобрались. «Бинты» более-менее живы. Можете посылать сюда команду, а мы сваливаем. Убедитесь, что они возьмут с собой тряпок, их здесь найти сложновато.

Грифон стукнул по кнопке, прекращая трансляцию. Я ухмыльнулся.

— Бинты?

Эш посмотрел на меня и пожал плечами.

— Не могу ж я тебя звать "Два-Пинка Рипом" на виду у всех пони из Блэнка. Они тебя просто пристрелят, как только узнают, что ты был Совершенным. Скорее всего. У тебя не лучшая репутация, знаешь ли.

Жестом показывая мне следовать за ним, он направился к выходу из помещения.

Я прорысил вслед за грифоном, с радостью покидая комнату смерти.

— Знаешь, я ношу эти бинты не просто так. У меня недавно операция была.

Он пренебрежительно захохотал.

---

Как только мы покинули здание, я удивился тому, насколько сильно мне не терпится вернуться в Блэнк. Обратно к Шейд. Эш шёл рядом; сломанное крыло было всё так же перевязано, не давая ему взмыть в воздух. Он сразу же скис, когда мы повернули обратно, а его игривая улыбка испарилась. Трафик упоминала, что это его последнее поручение, и я задумался, значит ли это, что его контракт истёк? Тогда это можно объяснить страхом перед неизвестностью будущего. Я мог бы убить двух зайцев разом, если правильно бы это обыграл: и напарника подбодрю, и некоторую информацию попутно выужу.

 — Эм... Эш, что ты знаешь о Хэйте? Расскажи так, будто я – пони, который никогда о нём не слышал.

Грифон зыркнул на меня сердитыми глазами, но затем слегка смягчился. Кажется, вызванные ассоциации заставили его отвлечься от тяжких дум, о чём бы он там ни думал. Даже и если это разговор с чудовищем про другое чудовище.

— Хэйт? Ну, что я могу сказать. Платит хорошо. Вы все, пони из Восемьдесят Седьмого Стойла, хорошо платите; вы просто утопаете в крышках, знаешь ли. Конкуренция такая штука: ты либо богатеешь, либо отправляешься кормить червей. Хэйт заправляет всем – я не видел ещё ни одного пони или грифона с таким складом ума. Он ничего не делает просто так. Каждый труп на его счету умер с какой-либо целью. Всё, что я могу сказать – это то, что он держит вас, Совершенных, при себе. Личный штурмовой отряд как раз для тех случаев, когда ему самому не к лицу опускаться до простого убийства, — улыбка Эша растянулась чуть ли не до ушей, когда тот упомянул, как хорошо Хэйт платит.

Он так и продолжал ухмыляться всю беседу. Разве что слегка нахмурился, когда рассказывал, зачем Хэйту Совершенные, в его глазах промелькнула скрытая угроза.

Ладно, хватит воспоминаний про крышки. Мне нужно больше информации.

— Что насчёт Совершенных? Кто... мы?

— А вот это уже посложнее. Около десятка, с тобой и Хэйтом во главе. Стойкие бойцы; ну, большинство, по крайней мере. Почти все вы около пяти лет назад вышли из Стойла, основали небольшую деревеньку. И за год превратились в Нейвер. За последние годы я бывал только на парочке ваших соревнований, но каждый раз собиралась большая толпа. Один из вас, Совершенных, выходит на малую арену против какого-нибудь зверя или кучки пони и просто убивает их. Добротное зрелище, надо заметить, — что ж, это объясняет те ощущения с галлюцинациями про овации и звенящие крышки, которые накрывали меня под Стампидом. Это воспоминания.

«Славные воспоминания.»

Ужасные воспоминания. Тем временем мысли о Cтампиде буквально заставляли меня вытащить шприц и воткнуть себе в ногу. На мгновение мой рог даже засветился и открыл защёлку на седельной сумке, но усилием воли я вернул контроль. Не Стампид, не сейчас. Заметив мой порыв, Эш вскинул бровь.

— Ты всегда был хорош на состязаниях. Видывал я тебя около года назад. И ни до, ни после мне не приходилось видеть столько много крови. Ты был мастером своего дела.

Мне стало дурно. Я ненавидел того, кем раньше был. Планы на будущее изменились. Я так же собираюсь прикончить Хэйта, но теперь за то, что именно он учинил жителям Пустоши. Хотелось бы поблагодарить его за тот выстрел перед тем, как сверну ему шею собственными копытами.

— Хе, узнаю этот взгляд. Месть, верно? — грифон прищёлкнул когтями, когда его осенила внезапная идея. — Вот что я скажу. Ты выступаешь против Хэйта — я даю тебе скидку на контракт. Мне нужно с ним переговорить, прежде чем какой-нибудь пони его уберёт.

Мы и не заметили, как оказались перед воротами Блэнка. Двое земных пони налегли на рычаг, и створки распахнулись, позволяя нам с Эшем войти внутрь. Улицы были пусты, не считая разве что парочки задержавшихся пони. Одинаковый шум, доносящийся одновременно почти из каждого дома, заставил меня напрячься. Это засада или ещё что-то произошло, пока нас не было? Прошла всего лишь пара часов, что вообще могло случится?

Когтистая лапа на плече отвлекла моё внимание. Эш снова повторил этот жест, явно обозначающий призыв успокоиться. Грифон окинул меня взглядом и ухмыльнулся, сопровождая цокот копыт по грязи и лёгкий толчок слева. Шейд, моё прекраснейшее спасение.

Она вновь стиснула меня в объятиях. Совсем не похоже на ту застенчивую пони, что мне довелось встретить чуть более недели назад. С момента моего пробуждения она так и не заговорила, однако когда-нибудь ей всё-таки придётся. Я улыбнулся, когда Эш рассмеялся, и вот так, вдвоём, мы продолжали брести в сторону магазина Трафик. Ну а Шэйд же полностью повисла на моей шее.

В самом магазине обстановка чуть ли не театральным образом поменялась. Трафик и в самом деле улыбалась, но не нам. Она улыбалась маленькому радио, которое проигрывало музыку. Ей потребовалось немного времени, чтобы нас наконец заметить; пони обернулась и улыбнулась Эшу в знак приветствия. Затем смерила меня взглядом, однако на сей раз он был намного мягче, чем раньше.

— Похоже, это я теперь у тебя в долгу. Возвращать Диджея Пон-3 в наше скромное поселение тебе было не нужно, но мне остаётся лишь предположить, что это сделал ты.

Что-что я сделал? Эш лишь пожал плечами в ответ на мой недоуменный взгляд.

— Я... вернул? Вернул кого?

Она обошла прилавок и по-дружески похлопала меня по шее.

— Радио молчало долгие месяцы, пока ты не зачистил то здание. Диджей – лучший источник новостей и надежды на Пустоши. Какое это облегчение – вновь его услышать его.

«Трансляция активна». Так вот что это значило.

— Ты покрыл свой долг, разобравшись с рейдерами. А вот то, что я могу дать тебе за радио.

Вернувшись за прилавок, она извлекла на свет небольшой мешочек, позвякивающий так, словно он полон крышек. Она легонько подкинула тот; я поймал мешочек телекинезом, отправив его прямиком в седельную сумку. Потом пересчитаю.

Трафик перевела взгляд на Эша – готов поклясться, я почти заметил у неё в глазу слезинку.

— Эшред, быть твоей нанимательницей – честь для меня, но срок истёк, и мы больше не нуждаемся в твоих услугах. Хотела бы я, чтобы было побольше таких, как ты.

Она передала Эшу лист бумаги, который тот бережно запрятал. Он низко поклонился, выказывая Трафик необычайное уважение.

— Это было для меня в удовольствие, мисс Трафик.

Он было повернулся, чтобы уйти, но перед этим чуть склонил голову в мою сторону.

— Ещё увидимся, Рипл.

И с этими словами грифон удалился, а из-за двери ещё некоторое время слышался шуршание его перьев на ветру. Его слова прозвучали до странности зловеще, да так, что ещё некоторое время я тупо пялился на выход.

— Что ж, если ты со всем закончил, тогда нечего ошиваться в моём магазине. Поговори с Кэйром, он про тебя спрашивал, — в её голосе звучали глумливые нотки.

Я развернулся к двери, собираясь уходить, и заметил, что Шейд наконец отцепилась от моей шеи. Она шла рядом, и я придержал для неё дверь.

Наверное, я сделал нечто правильное, раз всё стало налаживаться. Но всё же рано или поздно мне придётся направиться прямиком в пасть монстра и разобраться с Хэйтом. С остальными Совершенными. С моей семьей.

«О, как же это будет весело.»

Глава 3: Свипс

Довольно скоро я выяснил, что Шейд отнюдь не проводила всё своё свободное время, сидя рядом со мной, валяющимся в отключке. Узнав о её способностях к механике, Трафик попросила кобылку помочь городу. А тот факт, что своим походом к Ретранслятору №108 мне удалось покрыть лишь половину долга, просто обескураживал. Последние несколько дней Шейд только и была занята ремонтом всего, что имело движущиеся детали.

Некогда бесполезный гидравлический привод, приделанный к воротам, теперь, натужно хрипя и скрипя, открывал створки, впуская и выпуская пони. Над тяп-ляп собранной оросительной системой, поливающей городское подобие фермы, провели капитальный ремонт: установили новые трубы, а уплотнитель полностью заменён. Большое стационарное орудие, выглядящее довольно странно, было починено и откалибровано, обезопасив местность перед вратами.

— Это же потрясающе, Шейд! Кто бы мог подумать, что у тебя талант? — усмехнулся я, на что та застенчиво улыбнулась.

Пони краснела всякий раз, когда мне удавалось увидеть её после пробуждения, так что я начинал сомневаться, остановится ли она вообще. То, что Шейд счастлива, грело мне сердце, пусть даже я и не понимал, что могло вызвать подобную реакцию.

— Почему ты заставила их вылечить меня?

Она мгновенно отвела взгляд и покраснела ещё сильнее, если такое вообще возможно. Заикаясь, кобылка пыталась оправдаться. Подойдя к ней, я приподнял её за подбородок и заглянул в глаза. Впервые я прикасался к ней, не истекая кровью и не теряя сознания, и от осознания этого грива моя слегка встала дыбом.

— Почему не оставила умирать, как я того заслуживал?

— Ты... ты продолжаешь это повторять. Будто хочешь умереть. Когда мне рассказали, как я попала в клинику, то просто не могла бросить тебя. Ты спас меня. Ты не плохой пони. Никто, сделавший то же, что и ты, не может быть плохим, — её взгляд ожесточился, пристально впившись в меня.

Мои глаза расширились от удивления, когда до меня дошло, насколько земную пони задевают мои мысли о том, что я заслуживаю смерти.

Я слегка попятился, когда её голос стал громче.

— Ты дотащил меня, помог мне! Дал свои припасы, тогда как всё, что сделала я – это подстрелила тебя, причинила боль! Ни один нормальный пони не будет так страдать ради того, чтобы помочь тому, кто в беде! Ты шёл часами, страдая от мучительной боли – я даже представить-то её не могу – чтобы помочь той, кто причинил тебе вред!

Честно говоря, я не ожидал такой гневной тирады от такой маленькой пони, но, продолжая крича, она, казалось, моментально вырастала. Черная фигура, мелькнувшая на краю зрения, на секунду привлекла моё внимание. В дверном проёме стоял Эш и покатывался со смеху от того, как кобылка ставит на место жеребца в два раза больше её самой.

— Я... эм... — вот и всё, что я смог выдавить из себя в ответ на её тираду.

Приблизившись, пони нежно прикоснулась к моим щекам, стараясь не потревожить рану, отхватившую приличную часть лица. Шрам больше не саднил, и, признаться по правде, я о нём и не вспоминал, пока Шейд, так заботливо старающаяся не задеть его, не напомнила.

— Рипл, ты должен прекратить называть себя плохим пони. Это нечестно. Совсем нечестно, — из глаз кобылки брызнули слёзы, и в один миг та пони, что минуту назад кричала мне в лицо, исчезла. Обняв меня, она уткнулась мордочкой в мою шею.

Она была опустошена. У меня складывалось впечатление, что я стал якорем стабильности для её подкосившегося душевного равновесия. Эдакой подушкой, в которую можно выплакаться. Я стоял, стараясь не замечать загибающегося от смеха грифона, и не отрывал взгляда от синей кобылки, льющей слёзы на мои бинты. Услышав приближающийся цокот копыт, я повернул голову: это оказался доктор Кэйр.

— Я переговорил с Рэдиш, управляющей гостиницы. Вам двоим на несколько ночей выделена комната – считайте это наградой за возвращение радио. Мы все в большом долгу перед вами, но особо не расслабляйтесь: это всего на пару дней. Потом снова вернётесь к работе. Поправляйтесь, — кивнув старому пони, я принял протянутый им ключ. — А теперь будьте любезны, продолжайте выяснять отношения не на улице. Местных хоть не стращайте.

Развернувшись, он поскакал обратно к своей клиники. Уголки его губ дёрнулись в улыбке.

Отстранившись от меня, Шейд вновь покраснела. Затянутое облаками небо потихоньку начинало темнеть, но я пока ещё мог разглядеть румянец у неё на щеках. Как и мешки под глазами. Она выглядела измождённой. Земная пони приняла предложенный ключ, и я кивком указал на гостиницу, маячащую на другой стороне улицы.

— Долгий выдался день. Для нас обоих. Но я сперва хочу осмотреть город.

Неспешно развернувшись, она направилась в сторону здания. Впервые за всю мою новую жизнь я почувствовал себя нужным. Эта кобыла хотела, чтобы я был сильным. И я буду сильным. Ради неё. Я прорысил туда, где всё ещё стоял Эш. Грифон встретил меня ухмылкой.

— Подружку себе нашёл, а, Кик? Не подходит она тебе.

На мгновение строго взглянув на него, я улыбнулся шутке. Он беззлобно посмеивался надо мной. Я покачал головой:

— Не-а, просто пони, благодарная мне за помощь.

Эш несильно ткнул меня в переднюю ногу, а после положил лапу на плечо:

— Пойдём-ка наведаемся в салун. У меня к тебе есть деловое предложение.

Он повел меня к двери, за которой шумели, наверное, громче всех в целом городе, и, отворив её, пропустил вперёд. На нас, и меня в частности, уставились десятки пар глаз. Грифон величественно взмахнул лапой, гаркнув на всё переполненное помещение:

— Встречайте Рипла, героя, который вернул музыку в вашу жизнь!

Овации и топот множества копыт буквально сотрясли комнату, и я прошипел Эшу:

— Я думал, мы тут будем обсуждать твоё деловое предложение.

Он подмигнул мне и снова обратился к пони, которые сидели в таверне.

— Сегодня Рипл пережил многое. После того, что случилось, пришлось принять приличную дозу кэйровских лекарств, так что спиртное, особенно в том количестве, сколько вы собираетесь ему проставить, скорее всего, его прикончит. Лучше подождать с этим делом до завтра.

Звуки восхищения сменились хором расстроенных голосов. Пойдодя к столику в углу, Эш выдвинул для меня стул и сам сел рядом. Наконец присев, я внезапно почувствовал невероятную усталость. Наверное, правильней было бы отправиться в гостиную и отдать Шэйд кровать, а самому расположиться на чём-нибудь ещё, что останется. Даже пол казался замечательным вариантом.

— Кик, я тут немного поразмыслил над предложением о скидке. И решил изменить пару мелочей.

Я сузил глаза, пытался разгадать, что он хочет всем этим сказать. Эш рассмеялся.

— Я от сделки не увиливаю – это не моё. Просто хочу добавить небольшую изюминку.

Он клацнул когтем по столу так, что тот застрял в дереве.

— Насколько я понял, мы преследуем одинаковые цели. Мы оба держим путь в Нейвер. Мне нужно поболтать с Хэйтом о том о сем, а ты хочешь найти его и душить до тех пор, пока он не отбросит копыта. Так что вот моё предложение, — он начал вырезать на столе грубые очертания пони и грифона, — Мы, ты и я, работаем вместе. Можешь взять с собой свою маленькую подружку, если хочешь. Я ни на что не претендую, кроме добычи и… скажем так, крышечек Хэйта и Совершенных. Как мне кажется, мы оба получим то, что хотим.

Должен признать, предложение Эша оказалось щедрым, но мог ли я полностью доверять ему? Дела разом пойдут под откос, если он решит продать меня с Шэйд в Нейвере, однако и наличие опытного грифона, прикрывающего тебе спину, несказанно поможет передрягах, в которые очень скоро предстоит вляпаться. Я посмотрел на стол, на выцарапанную грифоном парочку. Он не похож на типа с дурными намерениями, но трудно сказать, чего он на самом деле добивается.

— Эш, ты же понимаешь, что должен выложить побольше, чем просто «мне с ним нужно поболтать», прежде чем я на это подпишусь.

Его глаза немного потемнели – последний раз такое было, когда он попросил не убивать Хэйта.

— Хэйт забрал кое-что, что очень мне дорого. Нужно перекинуться с ним парой словечек.

На несколько минут мы погрузились в молчание. Грифон продолжал корябать по столу.

В конце концов я, кивнув, нарушил тишину.

— Замётано. Я принимаю твоё предложение.

По его клюву вновь расползлась широкая улыбка, и Эш хлопнул кулаком по столу.

— Отлично! Знал, что на тебя можно положиться, — дотянувшись до принесённой с собою сумки, он вынул на свет листок, забранный у Трафик, и подвинул его через весь стол. — Это мой контракт. До тех пор, пока он у тебя, я – твой грифон.

Магией слевитировав контракт, я взглянул на содержимое. Он представлял собой изжёванную бумажку с именем ЭШРЕД, исписанную чем-то, что смахивало на красную краску (по крайней мере, в это хотелось верить). Единственное, что удалось понять – она точно принадлежала грифонам. Свернув листок, я засунул тот себе в седельную сумку. Эш тем временем уже крикнул пони за барной стойкой, чтобы тот принес выпивку. Я внимательно присмотрелся к грифону: складывалось впечатление, что он был не совсем наемником, каким старался казаться. Для него существовало нечто гораздо большее, нежели крышки и насилие.

— Звучит потрясающе, Эш. Надеюсь, это правда будет взаимовыгодно, как ты утверждаешь.

Его ухмылка показалась мне кровожадной. Не очень-то уверен, что хочу быть рядом, когда он начнет пить. Не сегодня.

Соскочив со сидушки, я широко зевнул:

— Что ж, ты был прав: сегодня я через многое прошёл. Пойду отдыхать.

Эш откинулся на спинку стула, его выпивка была уже в пути.

— Само собой, Кик. Тогда встретимся утром. Постарайся без меня не уйти.

Перебегая улицу, я услышал шипение закрывающихся створок ворот и повернул голову в сторону звука. Ко мне по улице рысью приближалась низенькая пони в чёрной броне, закрывающей всё тело, и с несколькими сумками на боках. Что-то в этой кобыле заставило меня остановиться и уставиться на неё. Я знал её.

Вот блядь.

Едва я нырнул в укрытие, как по ушам резануло пронзительное жужжание. Седельные сумки распахнулись, и оттуда, объятые левитационным полем, выплыли два раскручивающихся чёрных минигана. Звук, который они издали при стрельбе, больше напоминал треск рвущейся бумаги. Пули вгрызлись в землю аккурат в том месте, где я только что стоял, и повторили весь мой путь. Разбрасывая во все стороны обломки, свинцовый град принялся потрошить автомат с газировкой, послуживший мне укрытием.

Стрельба прекратилась, однако жужжание и не думало затихать.

— Вау, а они были правы! Ты и впрямь выжил после того выстрела в голову. А шрам остался? Можно взглянуть? Да ладно тебе, Рипл, дай посмотреть.

Ответом ей послужил выстрел из Сломленного: я надеялся выиграть секунду-другую, чтобы сменить позицию для стрельбы.

— Оу, невежливо это, Рипл. Просто позволь прикончить тебя. Давай не будем лишать этих прелестных пони жизни, одна пуля – и дело с концом. Или сотня. Мне как-то без разницы.

Стоило ей произнести это, как я мгновенно выглянул из-за покорёженного аппарата, дабы убедиться, сильно ли ранил её и ранил ли вообще. Но то, что предстало перед моими глазами, поражало воображение. Она не только левитировала обе пушки, которые, по идее, должны быть хорошо закреплены, но и остановила всю картечь прямо перед своим лицом. Магией.

Из третьей сумки к миниганам тянулись пулемётные ленты, а четвертая ещё только открывалась. Над головой пони взмыла гладкая черная ракетная установка, угрожающе нацеленная в мою сторону. С громким хлопком и рёвом пламени в меня полетела ракета. Нырнув в З.П.С., я прицелился в несущуюся смерть и пальнул из Сломленного.

Выстрел задел снаряд в воздухе, сорвав одно из маленьких боковых крылышек. Ракета, кувыркнувшись, по спирали ушла в стену по другую сторону от торгового автомата, взорвавшись облаком пламени и каменных обломков. Аппарат отбросило точно в меня, под зарево огненного дождя вышвырнув на улицу. Приложившись об землю, я почувствовал, что у меня сломалось ребро, но продолжил катиться и, выловив момент, прыжком вскочил на ноги, куда-то бабахнув из Сломленного. Вновь зарычали пулемёты, и не успел я сделать и шага, как несколько пуль тут же прошили мне бок.

Неожиданный толчок отправил моё тело кувыркаться в боковую подворотню: в меня крепко вцепилось огромное пернатое существо. В бока больно впились когти. Заграбастав меня одной лапой, Эш снял со спины большую винтовку, а рёв двух орудий меж тем не утихал. Град пуль ринулся следом, кроша здание, отделяющее нас от кобылы.

Грифон поставил меня на ноги и по инерции толкнул дальше по переулку – выстрелы пробивали здание и молотили дорогу в опасной близости к нам. Я уже начинал уставать от постоянных бросков и швыряний по всему Блэнку, особенно сейчас, когда во мне свинца гораздо больше «нормы».

Громко шипя, Эш жестом приказал мне пригнуться к земле. Его голос на удивление хорошо перекрывал жужжание миниганов.

— Лежи, Рип. Свипс та ещё стерва. Рванём, когда она будет перезаряжаться.

Я коротко кивнул, чувствуя, кровь сочится из меня, как из решета. Не оставалось ничего, кроме как вытащить из сумки рулон бинтов и по-быстрому обмотаться. Перевязывать раны с пулями, конечно, плохая идея, но остановить кровотечение нужно было любым способом.

Раскат от крупнокалиберной винтовки прогрохотал в воздухе, когда Эш дал ответный выстрел по Свипс. На мгновение пальба прекратилась, и до моих ушей донеслось хмыкание кобылы.

— Узнаю это оружие! Давненько не виделись, Эшред! Что ты делаешь в этом крысиной дыре?

Радость в её голосе как-то не сходилась с попытками нас прикончить – пони выпустила ещё одну очередь. Незаметно заглянув в одно из только что проделанных в здании отверстий, я увидел, что она тоже схлопотала пулю, но теперь стояла на один фут дальше, чем раньше.

Здание пронзительно заскрипело, когда кобыла, которую Эш назвал Свипс, запустила ещё одну ракету, подчистую снеся стену. Я слышал, как кричат и носятся жители Блэнка, но ни одного так и не увидел. Охранники должны были уже начать стрелять по этому ходячему танку, но единственные звуки выстрелов доносились лишь от неё и Эша.

В воздухе, наполненном треском пулеметов, воцарилась тишина, когда их боезапас иссяк и до меня донеслись проклятия, адресованные двум орудиям.

— Дурацкая рухлядь, я вас создала, и вот так вы мне отплачиваете?

Услышав, как она принялась рыться в сумках, я решил сделать свой ход.

Завернув за угол, я вдруг понял, почему патрульные охранники не стреляли. Их, как кашу, размазало по земле под самыми стенами; по металлу тянулись длинные кровавые следы. На секунду мне даже стало любопытно: когда она успела с ними разобраться? Подобравшись ближе, я увидел, как расширяются её глаза, но уже разворачивался, намереваясь засадить ей в лицо двойной заряд картечи. И в ту же секунду заметил Эша: выпучив глаза, он что-то мне кричал. Я почувствовал, как некая сила хватает меня за ноги.

Мои копыта были в считанных сантиметрах от того, чтобы разворотить кобыле лицо; её карие глаза игриво изучали меня. Голубоватая аура обволакивала мои ноги, и пони неодобрительно покачала головой:

— Ну мистер Рипл, вы же знаете, я не разрешаю прикасаться к себе на первом свидании, — с этими словами меня подняло в воздух, а после вовсе швырнуло дальше по улице. Действительность последних пары минут.

С хрустом моё тело врезалось в большую вывеску над магазином Трафик, разбив приличный кусок буквы «Т» – вниз хлынул град осколков и металлических обломков. Я отскочил от кровли, перелетел через пустоту между магазином и соседним зданием и приземлился на крышу. Меня проволокло ещё, пока я внезапно не затормозил, наполовину застряв в старом деревянном ящике. Седельные сумки, раскрывшиеся за время полёта, ударили в грудь и выбили из меня воздух. Пули в боку и куча впившихся осколков – всё, что сейчас ощущало тело.

— Ох... — я закашлялся, забрызгивая грудь кровью. Хоть один день может пройти без кровотечений? Другие варианты вообще существуют?

На краю постройки возникла когтистая лапа, и Эш, подтянувшись, влез ко мне на крышу. Он присел рядом, краем глаза поглядывая на улицу.

— Ну конечно. Как-то позабыл, что ты её не помнишь. Плохая была идея. Свипс, может, и юна, но я лично ещё никогда не встречал столь же сильного единорога, как она, — он протянул мне Мед-Икс. Я принял его так быстро, как только мог – боль отступала.

Стиснув зубы, я перевернулся и чуть-чуть привставал на полусогнутых ногах. Я кашлянул ещё раз:

— Так, Эш, как одолеть соперника, если к нему нельзя прикоснуться?

Эш покачал головой, передёргивая затвор винтовки – отстрелянная гильза вылетела из патронника.

— Этим-то твои Совершенные и славятся, Рип. Если бы их было легко убить, они не были бы Совершенными. Взгляни на себя: многие пони за этот бой уже дважды скопытились бы, — он подал мне Сломленного, которого я потерял не пойми когда. На нём, впрочем, как и всегда, не было ни царапинки.

В голове тут же вырисовалась картина того, что происходило, когда мы в нее стреляли. Кобыла, не вспотев, остановила дробь, однако пуля потяжелее доставила побольше проблем. У меня появилась идея.

— Нужно держаться внизу, заманим её к магазину Трафик.

Эш прищурился:

— Ты же знаешь, я не хочу, чтобы мисс Трафик пострадала.

Я покачал головой:

— Да знаю я, знаю. Просто поверь, у меня есть кое-какие соображения.

Его взгляд не особо лучился уверенностью, когда я вытащил из сумки дозу Стампида.

---

Над улицами нависла пугающая тишина, только от полуразрушенного здания вдалеке доносился скрип. Над всем этим раздавался голос Свипс, щелчки и жужжание придавали ему почти механический оттенок. А это значит, что она перезарядилась и готова нас прикончить.

— Где же ты? — монотонно пропела пони.

Я весь превратился в слух, сосредоточив всё внимание на кобыле. Зрение затуманилось красным, Стампид струился в моих венах.

Сломай. Убей. Заставь её страдать.

Я тряхнул головой, пытаясь избавиться от внутреннего голоса.

Прислушиваться к Свипс. Прислушиваться к её шагам. Сделать всё правильно.

— Ну же, Рипл, Эш! Я не хочу играть в прятки. Выходите, и дайте я вас просто убью.

Это она. Ее голос раздавался прямо под моим укрытием – вывеской с надписью «У Трафик». Я вскочил и метнулся на знак, обрушившись на него со всей своей наркостимулированной силой. Мои мышцы напряглись; стало слышно, как выскакивают крепёжные болты.

Вывеска накренилась, и тут в дело вступил Эш. Выстрелы гремели по всей улице: грифон нажимал на спусковой крючок так быстро, как мог. Я уловил, как кобыла заворчала, телекинезом отражая каждую новую пулю. Она даже не заметила, как осыпается крыша – настолько её поглотила защита от стрельбы крупнокалиберной пушки Эша.

Зарычав, я вложил все оставшиеся силы, продолжая толкать вывеску, пока не почувствовал, что её больше ничего не удерживает. Здоровенная, сделанная из металла и дерева, она всем своим видом показывала, что на Пустоши не сыскать ничего прочнее. Пони заметила знак, только когда тот перевалился через край, набирая скорость. Я прыгнул на верхнюю часть щита в надежде, что дополнительный вес поможет.

С грохотом вывеска приземлилась, подняв огромное облако пыли, окутавшее всю улицу. От удара меня, ошеломлённого, отбросило куда-то в сторону. Поднявшись на ноги, я неспешно побрёл обратно, то и дело спотыкаясь. Послышалось тихое поскуливание – и голос в голове завопил в триумфе.

Она повержена. Разорви её. Убей. Отымей. Мне плевать, что ты будешь делать, просто повеселись с ней!

Я едва видел сквозь багровую пелену и завесу пыли перед глазами, но всё же заметил закованную в чёрную броню силуэт, придавленный самым краем вывески. Отломанная буква «Т» чуть было не раздавила Свипс голову, удобно прижав ту к земле. Шлем слетел с кобылы, и я наконец увидел её лицо, искаженное гримасой боли. Рог бледно замерцал – она безуспешно пыталась высвободиться из-под вывески. Но как только я подошел ближе, пони замерла, глядя в мои налитые кровью глаза.

Она слабо улыбнулась:

— Эй, Рип, не воспринимай всё так серьёзно. Я просто выполняла приказ, как услышала, что ты ещё жив.

Я приглушённо зарычал в ответ. Голос в голове вопил мне убить её.

Сломай рог, изрежь до смерти, выеби череп этой суке! Сделай ХОТЬ ЧТО-НИБУДЬ!

Мимолётный образ разноцветных глаз – и я обернулся к Шейд, повисшей у меня на шее. Она заглянула в мои налитые кровью глаза, и монстр взглянул в ответ. Они смотрели друг на друга, надеясь, что другой уйдёт. Шейд победила: кратковременный наркотический дурман медленно угасал. Голос смирился, и жажда крови отступила, притаившись где-то на задворках моего сознания.

— Даск? Что... что ты здесь делаешь? — Свипс не на шутку смутилась. Как и я. Даск? Это настоящее имя Шейд? Зачем его скрывать?

Шейд опустилась на колени рядом со Свипс, легонько поглаживая придавленную кобылу:

— Тс-с... Всё хорошо, Свипи. Мне просто пришлось ненадолго отойти. Мы с Хэйтом слегка повздорили – ничего такого, о чём стоит волноваться.

Пару секунд Свипс будто смотрела в пустоту, но затем взглянула на меня.

— Знаешь... там, в Восемьдесят Седьмом, я всегда была от тебя без ума, но оставалась лишь жеребёнком. Я делала всё, что было в моих силах... когда мы ушли. Чтобы проявить себя перед тобой. Перед остальными. Присоединилась к Совершенным. Но сейчас... кажется, что всё было впустую.

В глазах пони мелькнуло нечто странное.

— Этот... шрам. Паршиво выглядит. Только не на моём очаровательном Рипле, — её единственная свободная нога коснулась моей левой щеки. — Это хотя бы был ты... Прости, что пришлось выстрелить в тебя. Приказ, понимаешь...

Обратив взор к Шейд, я понял, что нужно что-нибудь сказать. Эхо ее голоса всё ещё звенело в голове. Ради безопасности всех в городе я должен пристрелить умирающую кобылу. Здесь и сейчас. Но не пристрелил.

— Свипс... — из моих уст её имя звучало неестественно. Пару минут назад эта единорожка пыталась убить меня. — Мне... мне жаль, что я тебя придавил.

Пони рассмеялась, однако тут же зашлась кашлем – пыльную улицу оросили брызги крови.

— Не ври, это не смешно.

Она посмотрела мне за спину, и её зрачки расширились.

— Эй, Эш.

Оглянувшись, я увидел, что Эш лишь коротко кивнул. Грифон поднялся на задние лапы и направил винтовка прямо ей в лицо.

— Бывшая ещё неплохо держится, да?

Взор единорожки застыл на оружие, она слегка съежилась.

— Ох... мои бедные детки. А я ведь так осторожничала и старалась их не испортить… — пони вновь уставилась в пустоту, однако теперь навсегда. — Ничего... ничего не чувствую. Всегда думала, что это будет больно...

Она умерла здесь, под этим знаком.

На улицу постепенно стекались жители Блэнка, когда всё окончательно улеглось. Кажется, среди них был доктор Кэйр, что спешил к нам с мешком медикаментов. Но больше всего меня поразили глаза Трафик, когда та прикидывала причинённый магазину ущерб. И глаза Шейд, когда она грустно посмотрела на меня.

Я развернулся и пошёл прочь.

— Я буду в гостинице.

---

В какой номер идти, мне подсказала пони, стоявшая около гостиницы; даже это здание не избежало разрухи, ныне царившей в городе. Думаю, это и была Рэдиш. Дверь распахнута настежь: наверное, Шейд в спешке выбежала, как только заслышала стрельбу. Я ввалился в комнату и рухнул на матрас, валяющийся на полу. Сейчас, когда Стампид перестал действовать, способность ощущать боль постепенно возвращалась. Я где-то посеял седельные сумки, в которых хранился весь запас лекарств. Должно быть, они там под вывеской и остались. Упав на матрас, я почувствовал каждую сломанную кость, каждую пулю, как они рвут и терзают меня. Да и сено с ними.

Свипс относилась ко мне по-особенному, хоть это и не сразу заметно. Как будто любила меня. Если со всеми Совершенными придется так сражаться, то кем же я стану? Не превращусь ли в того, кем был когда-то давно? Меня не покидало такое чувство, будто только что я убил собственную сестру.

Послышался цокот копыт. Кажется, в комнату вошли двое пони. Я даже не повернулся. Кто-то тихо ахнул, кто-то вздохнул. Моя шёрстка взмокла от напряжения.

Приглушённый голос и цокот копыт.

Я лежал и неторопливо разглядывал подползающую тьму. Темнота окружала меня гораздо дольше, чем хотелось бы. И теперь я пытался с этим совладать.

Топот новых шагов почти вернул меня из забытья. Я открыл глаза и увидел несколько расплывчатых силуэтов. Голубой и черный – наверное, Шейд и Эш. Остальных я не узнавал.

Моё тело кто-то поднял – в бока больновато впились когти.

Мы спешно покинули здание. То, что у меня не получалось толком сконцентрироваться или даже пошевелиться, настораживало всё сильнее. Я будто оказался под водой.

Мир заполонили яркие огоньки – я снова очутился на знакомой кровати.

И в очередной раз потерял сознание.

---

Все выглядело привычным. Проснулся на той же кровати. Шейд – на диване. Только читающий журнал Эш как-то выделялся на общем фоне.

Он-то первым и заметил, что я очнулся; грифон привстал и подошёл поближе.

— Все вопросы потом. Раз уж ты не помер, то пойду-ка я принесу тебе что-нибудь.

Он развернулся и вышел из комнаты, слегка потормошив Шейд лапой. Кобылка открыла глаза и медленно поднялась. Но радостно визжать и лезть обниматься не спешила.

— С тобой всё в порядке, Рипл?

Она стояла напротив меня, в её глазах читалась озабоченность. Я кашлянул пару раз, чтобы прочистить горло. Сколько я уже так валяюсь? Дни? Недели?

— Не знаю. Что говорит Кэйр? — хрипло выдавил я.

Она слабо улыбнулась.

— Говорит, что ты – идиот. И что не будет снова тебя лечить.

— Что ж, хотя бы честно, — наконец-то долгожданные объятия. Голос Шейд, кажется, всегда становился практически неслышным, когда мы вот так тесно беседовали – но она никогда ворчала. Мысли об убийстве или боли покидали мою голову, когда пони обнимала меня. Она быстро становилась моим любимым наркотиком, а я и не думал отвыкать.

В комнату заглянул Кэйр – и тут же щёлкнул меня копытом по носу.

— Знаешь, почему ты снова здесь? Есть догадки? Хотя б какие-нибудь?

Я было открыл рот и хотел сказать «потому что подстрелили», однако тот швырнул мне в лицо пустую красную капсулу.

— На-ка вот. Стампид. Открыл почти все раны, какие я уже залечивал! Херовы мышцы порвали тебе шкуру, как листок бумаги, кретин!

Я не знал, что сказать. Извиниться?

— Если б ты ту Совершенную не выкурил, я б тя вышвырнул обратно под ворота, чтоб ты там сдох нахрен. В следующий раз точно тя выброшу. Нетушки, хватит с Интенсив Кэйра! — негодуя, доктор удалился восвояси.

Шейд, по-прежнему обнимая меня за шею, прошептала на ухо:

— Лучше прислушайся, если не хочешь и дальше ходить в бинтах.

Она украдкой всхлипнула.

— Спасибо, что был добр к Свипи. Она всегда мне нравилась.

Я погладил кобылку по спине.

— Думаю, и мне тоже.

Мы простояли так довольно долго, не произнося ни слова.

Стук в дверь – и в комнату вкатился Эш; он принёс мои седельные сумки и что-то, завёрнутое в грубую тряпицу.

— С взрослением тебя, Рип, — грифон бросил свёрток на стол рядом с сумками, чуть поодаль от диванчика, и замер, глядя на нас с Шейд. Он усмехнулся, взмахнув крыльями, и собрался уходить. Его крыло выглядело уже лучше. — Оставлю-ка вас двоих наедине. Веселитесь.

Я мысленно метнул пару кинжалов ему в спину. В комнате повисло неловкое молчание, будто укутало всё одеялом. Шейд, заметно покраснев, отстранилась от меня и переключилась на принесённую вещицу. На её лице невольно заиграла улыбка.

— Когда сможешь ходить, я помогу тебе это надеть, — не говоря, что «это», земная пони прилегла на диван и стала ждать, пока я встану.

Я вытянул ноги – их тут же свело судорогой. На глазах выступили слёзы, но пришлось, стиснув зубы, терпеть.

— Сколько я на этот раз был в отключке?

Она окинула меня взглядом и рассмеялась, увидев мою скорченную рожу.

— Всего одну ночь. Сейчас уже утро.

А такое чувство, будто прошли дни.

Пошатываясь, я неловко соскочил с кровати, чем немало встревожил Шейд. Она бросилась в мою сторону и подставила мне плечо, однако не особо хорошо подумала, что будет дальше. Я был раза в два раза выше её, да и весил куда больше. Кобылка крякнула, колени чуть подогнулись, но в целом меня доставили к дивану в сохранности. Я, не раздумывая, плюхнулся на него, а она легла рядом.

Левитировав к себе сумку, я щёлкнул застёжками и открыл карманы с обеих сторон – интересно, там что-нибудь пережило ту свалку? Почти все лекарства целы, один пузырек треснул и залил всё внутри фиолетовым зельем. Вдруг нечто привлекло моё внимание – чтобы рассмотреть получше, пришлось наклониться. Магией я извлёк на свет небольшой шар и поднёс его к глазам.

Шэйд вскинула копыто и открыла рот, словно пытаясь предупредить о чём-то, но в ту же секунду мир вокруг меня перестал существовать.

<-=======ooO Ooo=======->

Я не был собой. Такое чувство посещало меня уже не впервой, однако впервые это был совершенно иной я. Всё совсем не так, как надо. Меньше ростом, вся боль исчезла... я кобыла. Определённо другие ощущения... Я чувствовал себя не таким скованным.

Окружение выглядело куда опрятнее. Начищенно до блеска. Не так обветшало.

Та, в чьём теле я очутился, шла по длинному коридору; монотонно гудящие лампы то и дело помигивали. Помимо меня, рядом было двое других пони, единорог и земная кобыла. Они торопливо шагали впереди, моё же тело никак не могло их нагнать.

— Министерская Кобыла крайне озабочена вашими исследованиями. Она желает знать все подробности того, чем вы здесь занимаетесь, — отрывисто заявила земнопони резким громким голосом.

Единорог прямо на ходу перелистывал страницы чертежа, парящего в облачке магии, и время от времени взволнованно поглядывал на властную кобылу.

— Могу заверить вас, мисс Грейс, у нас обеспечивается высочайший уровень безопасности. Мы стремились создать наше учреждение максимально схожим с замыслами Министерства Тайных Наук. У нас хватает встроенных охранных турелей: не сомневайтесь, ничего плохого не случится.

— Флаттершай нет дела до уровней безопасности. Её беспокоит то, что вы храните в этой комнате.

Они спешным шагом направлялись к дверному проёму в конце коридора. На стенах, окрашенных в жёлтый, то и дело попадались розовые бабочки — этот же символ был на всех аптечках, которые мне попадались. Эмблема Министерства Мира. Грейс оглянулась и, не особо таясь, бросила на мою хозяйку злобный взгляд.

— И ещё, объясните мне, почему здесь кобыла из МТН.

Единорог сочувственно посмотрел на единорожку, в теле которой находился я.

— Мисс Лип перевели сюда из Тайных Наук для помощи в проекте. Мисс Спаркл лично поручилась за нее.

— Доктор Коппер, будьте так любезны, прекратите наконец называть всех вокруг «мисс», у меня уже голова раскалывается, — рявкнула земнопони в ответ.

Он кивнул.

— Да, мисс… то есть доктор Грейс. Как и говорил, Хоупфул Лип сыграла важную роль в нашем проекте. Я могу отослать вам её послужной список, если пожелаете.

— Да, думаю, так будет лучше, — быстро кивнула кобыла, вновь покосившись на моего хозяина, Хоупфул Лип.

Но тут мы добрались до дверей. По обе стороны от проёма в нишах скрывались автоматические турели; нацеленные стволы были готовы открыть огонь в любую секунду. Лип уставилась на холодные стальные машины для убийств, поворачивающиеся вслед за ней, однако двое медпони, не обращая на них внимания, проскакали мимо и миновали дверной проём.

Комната, в которую мы попали, оказалась достаточно просторной: я не знал, для чего нужна и половина терминалов и устройств, облепивших все стены. Повсюду сновали единороги и земные пони, в лабораторных халатах и защитных костюмах. Посередине зала высился гигантский цилиндрический резервуар из стекла с густой оранжевой жижей внутри. Мы подошли ближе; другие пони беспокойно озирались на доктора Грейс – словно не особо хотели, чтобы она здесь присутствовала.

Вглядевшись в резервуар, я заметил силуэт. Не пони и не грифон. Не знаю, как даже это описать: больше похоже на мешанину из разных существ. Никогда в жизни я не видел ничего подобного.

Земнопони долго всматривалась в толщу жижи, а потом повернулась к Хоупфул Лип.

— Это то, о чём я думаю? Флаттершай была права?

Моя хозяйка кивнула раздражительной докторше. Она прокашлялась в копыто и поправила съехавшие на нос очки.

— Да, доктор. Насколько я знаю, Министерская Кобыла сталкивалась с одним из них в молодости и имеет полное право беспокоиться. Не переживайте, драконэквус находится под действием успокоительных. Сейчас ему очень далеко до могущества его собрата, который в своё время наводил ужас на Понивилль.

Грейс снова уставилась на резервуар.

— До меня доходили лишь слухи о том, что тогда произошло. Вы меня не просветите, почему этим делом занимается Министерство Мира? Раз уж меня сюда послали, я хотела бы знать всё, что известно об объекте.

— Существо, как мы предполагаем, обладает невероятной властью над тканью мироздания. Если использовать его способности, вполне вероятно, мы могли бы залечивать раны или даже свести на нет действие смертоносного зебринского оружия – например, той химико-магической смеси, которую они распылили в Литлхорне.

Грейс медленно кивнула, обдумывая услышанное:

— Да, это вполне подпадает под юрисдикцию Министерства Мира. Отлично, я передам Министерской Кобыле, что ей не о чем волноваться. Надеюсь, мы с вами об этом не пожалеем.

Она развернулась и, сорвавшись на галоп, пулей бросилась к выходу из зала.

Доктор Коппер успокаивающе положил копыто на плечо моей хозяйки.

— Видишь, Хоуп, я же тебе говорил, что эта Грейс будет разумной и не станет нас закрывать.

Хоупфул Лип едва кивнула, не отрывая взгляда от создания в резервуаре.

— Я только надеюсь, что смогу с ним разобраться. Искривляющее пространство чудовище, вырвавшееся на свободу – последнее, что сейчас нужно Эквестрии.

— Здешние системы безопасности обеспечивает ваше Министерство. И вы, и я знаем, что даже Принцессы не должны входить или выходить без тщательного досмотра. Если создание убегает, его немедленно ловят и возвращают назад.

Глаза жеребца горели надеждой, пока он смотрел на драконэквуса, с нескрываемым наслаждением размышляя об этой невероятной силе. Надеюсь, доктор думал о существе как о панацее, а не оружии массового уничтожения.

Моя хозяйка вздохнула. Эту работу поручила ей Твайлайт Спаркл как жест любезности для Флаттершай. Кто она, Хоуп, такая, чтобы отказываться от предназначения, возложенного на неё двумя влиятельнейшими пони в Эквестрии? Нужно держать себя в копытах.

Это должно сработать.

<-=======ooO Ooo=======->

Я очнулся на полу – надо мной нависла Шейд с надеждой в глазах – поморгал пару раз и сел.

— Что это было?

Она широко улыбнулась, когда увидела, что со мной все в порядке, и вновь бросилась мне на шею, чуть не повалив обратно.

— Какое-то единорожье колдунство. Шар памяти. У Свипс в сумке завалялся, вот я и подумал, что ты захочешь оставить его на память. Не представлял, что ты умеешь им пользоваться, — в дверном проёме стоял слегка скучающий Эш.

Я потряс головой, понемногу приходя в себя, на пару секунд отстранился от Шейд и поднялся на ноги. Погрузившись в шар, я невольно расшвырял содержимое всей сумки и свалился с дивана – неудивительно, почему кобылка беспокоилась. Эш, как обычно, лишь усмехнулся.

Окинув комнату взглядом, я задался вполне логичным вопросом:

— И долго?

— Минуты две, всего-то. Скорее всего, столько, сколько воспоминание и длилось, — без раздумий ответил грифон.

Шейд посмотрела на шар, откатившийся к дивану, а потом перевела взгляд обратно на меня. Эш, наклонившись, подобрал сферу и легонько постучал ею себя по лбу.

— Видишь, нет магии – нифига не работает. Как мне рассказывали, в них может быть что угодно. Любое воспоминание. Хорошее, плохое. Плохое настолько, чтобы хорошенько поджарить тебе мозги, — он ткнул в меня когтём. — Осторожнее в следующий раз. У нас контракт, а я как-то не хочу, чтобы за поводья меня держал здоровяк с отбитой памятью. Ну, знаешь, еще хуже, чем сейчас.

Загоготав, грифон развернулся и, прихватив шар с собой, оставил нас наедине.

Теперь, твёрдо стоя на ногах, я приблизился к коробке и открыл её. Внутри лежал бронированный костюм, довольно неплохой, в отличие от моего прежнего рваного тряпья – неплохая кожанка со стальными пластинами на особо важных местах вроде груди и боков. Как раз такая штука, которая поможет не схлопотать пулю или горсть гвоздей. Я попробовал поднять её магией, но вдруг обнаружил, что она снова ослабла примерно как тогда. Шейд подошла и помогла надеть броню на моё избитое перебинтованное тело. Я невольно вздрагивал, когда она задевала крупные ушибы, но совсем недавно всё было куда хуже, так что лучше стоять спокойно.

Закончив с кожанкой, мы водрузили мне на бока сумки, а я повесил поверх всего этого ансамбля ещё и кобуру и задвинул туда Сломленного. Надо признать, с таким прикидом из меня получился крутой парень. Я повернулся к единорожке и, слегка рисуясь, одарил её вопросительным взглядом.

Она немного зарделась и кивнула.

— Ты выглядишь, как хороший пони.

Я улыбнулся: это мне и хотелось услышать. Мы вышли из больницы вдвоём.

---

Улица вновь кипела жизнью, но будничной рутины не ощущалось и в помине. Над знаком Трафик работала группа пони: они поставили его вертикально, опёрли о стену здания и сейчас смывали с угла жутковатые багровые потёки. На дороге, в рыхлой земле, красовался отпечаток в форме вывески. Я бы с лёгкостью сказал, где лежала Свипс, хоть её нигде и не было.

Постройка, принявшая на себя главный удар, за ночь рухнуло, и теперь кучка единорогов копалась в развалинах в поисках всего, что ещё уцелело. Казалось, в здании давным-давно никто не жил, однако небольшая кучка трофеев всё росла по мере того, как они вытаскивали новую добычу из-под обломков.

Неподалёку обнаружился и Эш: прислонившись к стене, он рылся в какой-то сумке. Прорысив к нему вместе с Шейд, я кивнул в сторону вмятины.

— Куда они дели Свипс?

Тот, не поднимая головы, указал на магазин Трафик и продолжил шариться по сумке:

— Утащили в магазин. Оружие с неё стягивают. Я вот уболтал Трафик на целую сумку с разным хламом.

— Каким хламом? — а мне казалось, что Свипс носила с собой только оружие и патроны.

— Ну да, знаешь, лекарства, крышки, всякую всячину, тот шар памяти. Хлам, одним словом. Всё по нашему контракту, — грифон вертел в лапах тюбик, пытаясь вызнать, чем же он наполнен.

Что ж, пускай копается дальше; я обогнул яму и пересёк дорогу. Толкнув дверь в магазин, я пропустил Шейд вперёд и следом вошёл в захламленную комнату. На какой-то полке покоился один из пары миниганов, что ещё этой ночью поливали свинцом весь город. Из-за свалки всякого барахла на прилавке я поймал взгляд Трафик – клянусь, если бы взглядом можно было убивать, то я бы давно уже взорвался фаршем из понины.

— И какого хера вы припёрлись? Хотите опять мне вывеску испоганить?

Что вообще способно успокоить разъярённую кобылу? Я было открыл рот, пытаясь подобрать нужные слова, но ничего выдавить не успел – Шейд опередила меня и подалась вперед.

— Мисс Трафик, Рипл ужасно себя чувствует из-за того, что сотворил с вашим магазином, но ущерб мог быть и хуже. Представьте, что произошло бы, если Совершенная продвинулась бы дальше в город, сколько могло быть смертей.

Трафик фыркнула и топнула копытом.

— Я и без вас прекрасно знаю, что случилось бы! — её взгляд смягчился, когда она посмотрела на синюю кобылку, загородившую меня своим телом. — Не пойми неправильно, я благодарна за всё, что он сделал для города, — она зыркнула на меня с недобрым огоньком в глазах. — Но что, без моей вывески обойтись было нельзя, а?! Ты вообще представляешь, сколько времени её теперь обратно поднимать?! Представляешь, какая она тяжёлая?!

Я развёл копытами.

— Чуть-чуть.

Пришлось уворачиваться, ибо пони запустила мне в голову гаечным ключом.

— Мисс Трафик? Вы знаете, где её тело? Эшред сказал, что его перенесли сюда, — Шейд и вправду умела разрядить обстановку: разве можно не сойти с ума, глядя на нее?

Трафик слегка пожала плечами.

— В подсобке. Всё, что нужно, мы с неё уже стащили, но если хотите проверить, то пожалуйста. У неё на ноге такая же штука; никак не могу понять, как её снять, — кобылка показала на мой ПипБак. У Свипс он тоже был? Впрочем, она же носила броню, а как началась стрельба, приглядываться стало уже поздно.

Синяя земнопони вежливо отблагодарила владелицу лавки, и мы отправились в комнату за прилавком: там над одной из многоствольных пушек Свипс корпел земной пони в грязном комбинезоне. Пулемёт был уже разобран – судя по всему, на запчасти для второго, выставленного на продажу. Жеребец поднял на нас взгляд на нас и улыбнулся, завидев Шейд.

— Доброго утра, мэм. Опять пришли мне помогать?

— Простите, мистер Торк, не сегодня, — она представила нас друг другу. — Рипл, это Торк, механик Трафик. Торк, это Рипл.

Отсмеявшись, он выплюнул изо рта разводной ключ.

— Так значит, ты – тот самый пони, который сломал вывеску и сбил спесь с полоумной кобылы-пулемётчицы. Должен поблагодарить тебя за то, что ты постарался над её снаряжением не так же основательно, как над ней самой.

Мой взгляд метнулся в сторону – на соседнем столе лежало тело, укрытое окровавленным одеялом. Рассеянно кивнув, я подошел ко Свипс и приподнял уголок покрывала. Глаза закрыты – она словно спит, но лужа крови под столом говорила об обратном. Я откинул одеяло с ноги, но полностью стягивать его не стал, не горя желанием увидеть, во что превратилось остальное тело.

Само собой, чуть выше копыта сидел ПипБак, матово-чёрный, как и вся броня; немного поцарапан, но работать будет.

— Ума не приложу, что с ним делать. Ну, кроме как ногу оттяпать, конечно. Я механик, а не хирург, — рядом неожиданно возник Торк. — Бери любые инструменты, какие надо, мне-то они пока не нужны.

Между нами вклинилась Шейд и взяла ПипБак в одно копыто. Вторым она включила его и перебрала какие-то настройки, прежде чем извлечь из сумки короткий провод. Кобылка подсоединила один конец к ПипБаку Свипс и повернулась ко мне, ткнув в мой. Подключившись и к нему, она со спешкой принялась возиться с регуляторами и кнопками на обоих.

Прибор на моей ноге еле слышно пиликнул, и земная пони отсоединила провод.

— Ну, вот и всё.

Интересно, и что она сделала? В разделе заметок обнаружилось несколько записей, а карта показала приличную территорию вдобавок к уже открытому мною клочку. Ну разумеется, кобылка знала, как обращаться с ПипБаками! Она ведь жила в городе, населённом в основном пони из Стойла, да и в механике неплохо разбиралась.

Торк завалил Шейд целым ворохом технических вопросов касаемо ПипБаков, отчего у меня голова пошла кругом, поэтому я перебил их:

— Не возражаешь, если я её заберу? — я кивнул в сторону тела Свипс.

— Без проблем, но сначала лучше переговори с Трафик, — пожал он плечами.

Я кивнул и попробовал зажечь рог. Магическое свечение стало ярче. Укутав Свипс в одеяло, телекинетическое поле обволокло единорожку и закинуло её мне на спину. Попросив Шейд подождать, я развернулся и вышел в переднюю комнату.

Трафик не сводила с меня, бредущего по магазину, взгляда; через расходившиеся бинты на пол капала кровь. Я взял в зубы лопату и, переступив через порог, посмотрел ей в глаза, как бы подбивая её крикнуть «а ну стоять!» Лавочница открыла рот, готовясь что-то выдать, но лишь промолчала. Магическое сияние озарило её лицо – и дверь захлопнулась за моей спиной, встав между мной и рассерженной кобылой.

Где-то на задворках памяти всплыла история из далёкой юности. Обрывки воспоминаний, не стёртые выстрелом. Сказка о том, как давным-давно, ещё до Стойл, все пони хоронили мёртвых. Когда появились Стойла, усопших начали сжигать. Мне живо вспомнился процесс захоронения. Может, когда я ещё был жеребёнком, он пугал меня. Но кто знает наверняка?

Просто... так будет правильно.

Выйдя на улицу, я повернул в сторону главных ворот и начал свой путь. Вскоре из-за спины послышались шаги Эша – мои глаза тупо смотрят вперёд, зубы до боли стискивают лопату.

— Ох, ну ладно.

Это прозвучало так, будто он знал, какие мысли крутятся у меня в голове. Мы просто пошли вместе, храня молчание. Приблизившись к воротам, я лицезрел смену охраны. Дёрганый желтовато-коричневый земнопони, сидевший за установленным на стене ружьём, разглядывал нас гораздо дольше, чем того хотелось, но на кнопку нажал. Ворота медленно отворилось, шипя и скрежеща – это недавно отремонтированная гидравлика принялась за работу.

Как только мы миновали пост, жеребец почти сразу же закрыл проход и вернулся к наблюдению за дорогой на Нейвер. Попробуй только кто-нибудь покажись на горизонте, он не прекратит жать на спусковой крючок, пока не кончатся патроны.

Срезав дорогу, мы сразу пошли в обход к холмам, окружающим город. Отыскав хорошее местечко без давно иссохших деревьев и камней, я опустил завёрнутую Свипс на жёсткую землю и начал копать.

Я рыл и думал о миниатюрной единорожке, которую хоронил. Подул легкий ветерок и откинул край одеяла, обнажив её голову. Без брони и горы оружия она выглядела такой невинной, смотря закрытыми глазами куда-то в пустоту. Она стала чудовищем, но это... это неправильно. Такая милая кобылка просто не может быть чудовищем.

Особенного после того, как ты раскатал её в кровавую кашу.

Эш смотрел, как я копаю, и тихо вздыхал. Скучающе вздыхал. Терпения ему хватило не надолго – вскорости он взмыл вверх. Изредка надо мной проносилась тень: грифон кружил в вышине, приглядывая, как бы к беззащитному мне никто не подкрался. Надеюсь на то, по крайней мере. Как-то сомневаюсь, что доктор Кэйр снова вытащит меня с того света, попади я в передрягу.

Наконец, яма стала достаточно глубокой, и я выбросил лопату наверх прежде, чем вылез сам. Магией я поднял Свипс и опустил её в свежевырытую могилу. Бросил взгляд на скомканное одеяло – сердце кольнуло чувство вины. Последние слова единорожки до сих пор звенели в голове. Она любила меня, любила всем сердцем. Как вернусь, обязательно прочитаю записи из её ПипБака. Может, там есть что-нибудь об одной голубой земнопони, которая одновременно и любила, и пыталась меня убить?

Я сгреб землю обратно в могилу и отправился искать камень побольше. Найдя один подходящего размера и формы, я перекатил его в изголовье разрыхлённой земли. А порывшись в седельных сумках, я достал кусок железа, который когда-то был ножом или ещё каким-то оружием, и выкорябал на надгробии эпитафию.

Свипс

Прости меня

Вот и всё, что пришло мне в голову. Я простоял несколько мгновений, глядя на надгробную плиту, а после развернулся и поскакал обратно к дороге. Рядом, забросив винтовку меж крыльев, приземлился Эш. Мы помахали сторожевому пони, чтобы тот в нас не стрелял, и скрылись за воротами Блэнка.

Выдвинемся на рассвете.

Глава 4: Синдер Трэйлс

Глядя на тёмно-голубую кобылу краем глаза, я попытался одарить её своей самой лучшей улыбкой.

— Успокойся, я абсолютно уверен, что это не убьёт меня. Тебе нужно немного расслабиться; просто наслаждайся отдыхом.

Я имел в виду, что ей следовало просто напросто наслаждаться этими несколькими часами со мной, прежде чем я уйду. Все дела с Эшем надо было уладить утром.

Она прислонила свою голову к моей шее и вздохнула, впившись взглядом в стол. Она не была интересным собеседником, но следовало признать, что я буду скучать по ней, когда уйду. Даже если я пройду через зловонный город, убью Хэйта, свергну банду отмороженных ублюдков, разрушу целый город и выйду из него, всё ещё выглядящий как пони, я всё равно вернусь, чтобы только увидеть её.

Довольно большое "если".

Когда мы вернулись в город, внутри, рядом с воротами, нас ждала Трафик. Она сразу же спросила Эша не мог ли тот ненадолго оставить нас, чтобы она смогла поговорить со мной. Он кивнул и улетел дальше в город. Она повела меня в соседний переулок и выровняла наши взгляды.

— Ты ведь покидаешь город, да?

Я кивнул, не понимая к чему она клонит. Это был первый раз, когда она разговаривала со мной не вызывающе.

— Я не могу сказать, что расстроена вашим уходом, но всё же должна поблагодарить тебя. Ты сделал так много для этого города, несмотря на то, что я наговорила Интенсив Кэйру, когда тот решил вышвырнуть тебя за ворота. Его не волновало, что ты был Совершенным.

Я что-то пробормотал, заикаясь и дивясь тому, что она знала об этом всё время.

— "Два-Пинка Рип", левое копыто Хэйта. Ты не спроста оставил свою репутацию. Я вела дела с Нейвером, с тобой, но что-то изменилось. Ты не тот Рип, которого я знала. Я послушала ту кобылу, которая рассказывала, каким героем ты был, когда спасал её, подвергая себя опасности. Рип, которого я знала, не сделал бы такого. Никто из Совершенных не сделал бы такого.

У меня не было такого ощущения с Трафик, которое я испытал со Свипс; ощущения дежавю, которое предупреждало меня. Она покачала своей головой, увидя как я пытаюсь с натугой что-то припомнить.

— Не волнуйся, Рипл, между нами ничего не было. Всего лишь пара торговых остановок, ничего более. Я вернулась прежде, чем началась работорговля.

Это хороший знак. Не заметно, что понибудь, живя в Блэнке, одобрял работорговлю.

— Ты знаешь, что та кобыла любит тебя. Я не знаю почему, но, возможно, ты захочешь сказать ей что-нибудь перед тем как уйдёшь. — Трафик что, была ясновидящей? Я сказал только Эшу... кто мог растрещать это Трафик? Эх.

Я кивнул. — Трафик... спасибо тебе. Я поговорю с Шейд. Эш и я выходим рано утром, нам нужно будет запастись припасами перед уходом.

Трафик улыбнулась мне. Это был первый раз, когда это случилось.

 — Подходи с утра к магазину. Я снаряжу вас как следует. — Я благодарственно ей кивнул и собрался было уходить, но её копыто на моей ноге остановило меня. — Позаботься об Эшреде. Он не такой крепкий, каким кажется. — Она смотрела на меня ещё несколько секунд почти умоляющим взглядом и вышла из переулка вперёд меня. Немного помявшись, я зашагал следом, как почти сразу же подле меня приземлился Эш.

Это вывело меня из раздумий обратно в салун, в котором я сидел. Эш потихоньку напивался, а Шейд до сих пор отдыхала на моей шее.

 — Шейд...

Она слегка вздохнула и открыла глаза, глядя на меня. — Я... Мы покидаем город утром. Эш и я. — Она вопросительно на меня посмотрела, мельком поглядывая на уже никакушного грифона, прежде чем поднять голову и сесть.

 — Было бы лучше, если бы ты остался здесь; я видела, как много ты сделал для этого города.

Болезненный вид разрезал её лицо, пока она смотрела на меня. Это не очень хорошо. — Ты оставляешь меня?

Я медленно кивнул. — Это то, чего ты хотела. Я довёл тебя до Блэнка в целости и сохранности. Со мной же ты не в безопасности. — Я должен обыграть эту сцену осторожно, я же не хочу заставлять её плакать.

Она посмотрела на порог, и я успокаивающе положил своё копыто ей на ногу.

— Я не могу гарантировать тебе безопасность там, куда я собираюсь идти. Однажды я разберусь с некоторыми проблемами и вернусь. Обещаю.

Эш хлопнул стаканом по столу, заставляя нас обоих подпрыгнуть. — Да ладно, просто поцелуй её и не пори эту розовую чушь. — Шейд покраснела и увела взгляд, и я убийственно посмотрел на нетрезвого грифона. Он указал стаканом, потрескавшемся от удара, на Шейд. — Но мысль он указал правильно. Мы собираемся вляпаться в крупное дерьмо. — Указывая стаканом на меня, он продолжил смотреть на Шейд. — Я лично видел вещи, которые твой жеребец может пережить. Понадобилось бы чёртово мегазаклинание, чтобы убить его, и честно говоря, я думаю, что обычная рядовая смерть никак не возьмёт его. Он убьёт злодея и мы вернёмся чёртовыми героями. — Он откинулся назад, ищя чем бы ещё нахериться. — Ты сама убедишься в этом, барышня. Мы будем в порядке.

Без понятия как, но это сработало. Шейд смотрела необычно спокойно, её глаза уставились в мои.

Хочу сказать, что буду скучать по этим глазам.

Она закрыла их и положила свою голову на её излюбленное место, мою шею. Я мельком взглянул на Эша, у которого был гигантских размеров разъедающий оскал на морде. Он опрокинул свой стакан и встал, покачиваясь в сторону бара за очередной выпивкой. Я допил остатки своего виски и положил свою голову поверх её, слушаясь своего собственного совета — просто наслаждаться моментом.

---

Когда мы вышли из салуна, в котором, как я выяснил, живёт Эш, он свалился в самый тёмный угол здания, и пони за барной стойкой просто пожали на это плечами; я понёс Шейд в гостиничный номер. Она провалилась в сон, а я заказал на несколько больше алкоголя, чем следовало. Сейчас я медленно ковылял, держа её на моей спине магическим сиянием стального цвета. Идя по улице, я только что осознал, что идёт ливень и припустил к гостинице, чтобы поскорее увести кобылу с открытого пространства улицы.

Фактически я до сих пор не останавливался в этом номере, проводя все свои ночи в клинике, но когда я открыл дверь, я заметил, что Шейд, похоже, тоже провела здесь не больше часа или двух.

Я аккуратно положил её на матрас и накрыл потёртой простыней, пока она что-то слегка бормотала во сне.

Я снял свои шмотки; к счастью моя магия снова обрела силу, а не то мне бы понадобилась помощь. Я положил их близь себя и прилёг на пол. Немного понаблюдав за мягким дыханием Шейд, я откатился в мир грёз.

Я буду скучать по ней.

---

Я проснулся от стуков в грязное окно.

Я открыл глаза и обнаружил, что Шейд, куда-то уходившая ночью, обнимала меня. Не то, чтобы я был против этого, это просто удивило меня. Подняв взгляд, я мог различить размытый силуэт грифоньей головы, промелькнувшей в окне.

Время пришло.

Я нашёл копытом одежду и начал надевать её, стараясь делать это так тихо, чтобы не разбудить мирно посапывающую кобылу. Я собрал все свои вещи и вышел, всё ещё стараясь не шуметь.

Спускаясь вниз по коридору, я сделал короткую паузу. Следовало ли мне оставлять её так — она проснётся, а меня и след простыл?

Да; это для её же блага. Когда она проснётся, она определённо захочет идти с нами.

Эш ждал меня со своей фирменной улыбкой.

— Ну, привет, кавалер. Что, оставил свою подружку с несколькими приятными воспоминаниями? — Он ткнул в меня локтем. Мой рог загорелся, и Сломленный запестрил в своей кобуре. Он вскинул лапы, смеясь. — Эй, полегче. Я просто прикалываюсь, Кик. Пошли заскочим к Трафик, а после отправимся в дорогу.

Пока мы шли по улице, я приметил, что Эш продолжает пригибать свои перья на голове, закрывая глаза. Вчерашняя попойка, должно быть, подарила грифону сильнейшую головную боль. Не то, чтобы в пустоши было мало головной боли... но это всё равно заставило меня слегка улыбнуться.

Магазин Трафик до сих пор был в процессе крупной реконструкции и я лениво гадал, как они вернут здоровенный знак на место. Дверь открылась, и мы вошли внутрь, чтобы обнаружить Трафик, ждущей за прилавком. На прилавке лежал ворох различных припасов, и она, с очень скучающим видом, стучала своим копытом по стойке. Когда она услышала, как мы вошли, она моментально оживилась, провела своим копытом по прилавку, одаривая нас своим пристальным взглядом.

— Доброе утро, мисс Трафик. — Эш в уважение выдернул пару перьев, а я же просто коротко ей кивнул. Судя по звуку из подсобки, Торк над чем-то работает, но через секунду моё внимание привлёк кулёк припасов.

— Я наскребла немного припасов; они, кстати, войдут в твой счёт, Рипл. — Она кивнула мне и слегка улыбнулась. Сейчас её поведение разительно отличалось от хмурой кобылы, которую я знал. — Здесь патроны для вашего оружия, зелья, Мед-Икс, средства против радиации, бинты, которые я могла и не давать вам.

Я заметил, что почти половина припасов состояла из бинтов, обычных и магических. Я было хотел начать избегать их, как раздел моего гардероба, но зная свою удачу, мне наверняка понадобится столько бинтов, сколько вместят мои копыта на следующую телесную рану.

Когда мы начали сортировать припасы — что было моё, а что Эша — я остановился, рассматривая странно окрашенный патрон. — Что это? Не знал, что патроны бывают ещё каких-то цветов, кроме красного.

Разочарованно покачав головой, Трафик усмехнулась. — Я до сих пор удивляюсь, как ты смог выжить... в любом случае, постараюсь объяснить тебе так, чтобы ты понял.

Она держала ряд пуль в одном копыте... сомневаюсь, что нашёл бы ответ на то, как она ими балансирует. Она указывала слева направо. — Картечь. Дробь. Магнум. Зажигательный. — Она засыпала этот разноцветный смертельный набор обратно к другим припасам. Она взяла ещё один патрон и, бросив его в воздух, поймала.

Она была довольна талантлива для торговца.

— А вот это фирменное блюдо сделано в этом самом магазине Торком. Таких на пустоши вы нигде больше не найдёте; поэтому я даю вам только три. Разрывные патроны. Не используй этих малышей на коротких дистанциях, а не то расхреначишь себе копыто. Опять.

Она положила их в мешок и лукаво улыбнулась мне. — Всё понял?

Я кивнул, беря и сбрасывая амуницию в седельные сумки. — Понял.

Она мне больше нравилось, когда была менее дружелюбной. Будучи дружелюбной, она вела себя как задница. Я сгрёб остатки медикаментов, которые не взял Эш, в свои сумки и поблагодарил Трафик.

— Спасибо за всё.

— Без проблем. Оплатишь после. — Она потёрла свои копыта друг об друга, когда говорила это. У меня такое ощущение, что, чтобы избавиться от долгов, я должен буду расплатиться за уничтоженный знак. И не важно, сколько времени и денег это могло стоить.

Покидая магазин, я заметил Айронсайта, стражника, который был здесь, когда я первый раз проснулся в городе. Он порысил к нам; его винтовка крепко сидела в боевом седле.

Я поймал себя на мысли, что удивился тому, что его не размазало в кашу пулемётами Свипс, как это случилось с другими двумя стражниками.

— Я слышал о том, что ты сделал. — Его лицо незаметно помрачнело. — Шэйм слышала о Рэйндроп и Камелии. Они были хорошими пони. — Меня охватил стыд. Я даже не поинтересовался, как зовут убитых. — Я пожелал бы быть здесь в тот момент, но я был занят изучением рейдерской активности. Если увидишь парочку, сделай одолжение, окончи их вечеринку. Это бы очень помогло.

Я посмотрел на пожимающего плечами Эша. Нам бы всё равно неминуемо пришлось бы убить парочку рейдеров, так почему бы не сделать это для работы.

Грифон ответил первым.

— Само собой, мистер Айронсайт. Только не забудьте сказать мисс Трафик, что мы поддержим вас в вашем деле.

Айронсайт кивнул и развернулся, продолжая патрулировать город.

Тот же самый, сомнительно выглядящий, пони, стоящий на страже, открыл нам ворота, когда мы подошли к ним, и мы покинули Блэнк. Ворота за нами закрывались по мере того, как мы шли по направлению к Нейверу, по направлению к точке, которая была на ПипБаке Свипс.

Региональный штаб Министерства Мира в Хорнсмите.

Туда-то нам и надо. Мы знали, где это место и знали то, что там есть кое-что нужное Хэйту.

Эшу всё было предельно ясно.

Да и мне тоже.

---

Путь обратно до руин Хорнсмита прошёл без происшествий. Только рейдер-одиночка попытался атаковать нас, вооружённый только своими копытами и зубами. Определённо безумец, ничего не скажешь.

Он умер прежде, чем смог добраться до нас на расстоянии прыжка — содержимое его головы размазалось по асфальту, благодаря точному выстрелу винтовки Эша.

Я предположил, что дождь пока снижает наши шансы столкнуться с кем-то.

Немного погодя, Эш вздохнул немного громче, чем обычно. Потом он снова сделал то же самое.

— Ладно, Эш, что-то не так?

— Я уже было забыл, как скучно это бывает, ходить. Почему ты просто не можешь быть пегасом? Тогда мы могли бы добраться до туда в считанные секунды. — Серьёзно? И он жалуется именно на это?

Я поднял свой ПипБак и начал рыться в нём, пока не нашёл то, что искал. Радио.

— Я включу музычку, чтобы хоть немного тебя развеселить.

Эш ухмыльнулся. — Конечно. Раз мы восстановили ретранслятор, то почему бы и не послушать Пон-3.

Должен признать, я был заинтересован, так как я ни разу не слушал радио в городе, и ещё был очень рассеян в том салуне, чтобы что-нибудь слушать.

Я нажал на кнопку, и ПипБак начал испускать потоки музыку из своих маленьких динамиков.

Мы шли, наслаждаясь пением кобылы.

Когда песня закончилась, почти мгновенно голос изменился на мужской, приветствующий слушателей.

— Доброе утро, обитатели пустошей. Это была всегда талантливая Сапфир Шорс, поющая о жизни, за которую стоит бороться. А сейчас время для новостей. Одна из них уходит далеко на юг, прямиком к Блэнку. Я знаю, что вы могли чувствовать себя брошенными, но у старого Диджея Пон-3 имелись некоторые технические неполадки в виде рейдеров, которые не давали ему принести вам хорошие новости. Но я за всем слежу, и недавно заметил, что вы снова можете меня слушать!

Я остановился. Это что... про нас сейчас говорят?

— Разбираясь во всём этом, я выяснил то, чего совсем никак не ожидал. Отчаянный дуэт отправился прямёхонько в логово рейдеров, чтобы достать немного лекарств для нуждающихся и угнетённых. Они также помогли вернуть немного музыки в жизни пони. Если вы двое сейчас слушаете, то знайте, что я вам очень благодарен. Вы помогли облегчить участи пони, живущих там и страдающих изо дня в день. Поэтому сейчас я верну вам музыку, за которую вы так отчаянно дрались.

Я выключил радио перед тем, как Диджей собирался объявить о следующей песне.

Эш, смеясь, слегка толкнул меня в плечо. — Вот видишь, Кик! Мы знамениты. Если бы он только сказал, как мы выглядим... — Его глаза мечтательно устремились вдаль. Он был обескуражен такой славой.

— Эш, соберись. Если он сказал, как мы выглядим, можно сказать, что он объявил на нас кровавую охоту. Давай держаться в тени; так безопаснее. — Я слегка пихнул его, и грифон наконец-то поймал фокус.

Его ухмылка была чуть более маниакальной, чем обычно. — Да, замётано. Давай убьём ещё больше рейдеров, чтобы получить настоящую славу, и тогда они больше не будут мылиться связаться с нами.

— Нет уж; это не совсем то, за чем я иду. — Я всё же не смог отговорить его от этой затеи.

После этого он вытащил свою винтовку и зыркал по сторонам, ища шанс заработать ещё большую известность.

Слава — это весело. Так повеселись же.

Замечательно. Теперь, когда Шейд рядом не было, голос, пытаясь мне что-то донести из тёмных закоулков подсознания, начал потихоньку просыпаться.

В то же время я начал чувствовать боль повсюду, нужду быть быстрее, сильнее и лучше во всём.

В моей сумке было два шприца со Стампидом. Два обстоятельства, которые могут выпустить монстра внутри меня наружу.

Чтобы отвлечься, я огляделся вокруг.

Мы всё ещё были на участке пустоши между Блэнком и городом-призраком; ничего такого, на чём можно было бы задержать взгляд. Здания, которые то и дело либо давно сгорели, либо давно разграблены, а может всё вместе, обгоревшие деревья и случайные разбитые небесные повозки попадались тут и там. Все повозки были направлены в одном направлении; я предположил, что в направлении от того места, где на горе возвышался Мэйрмэк.

Отсюда я мог видеть гору, рядом с которой располагались Нейвер и Стойло 87, но гора вся была покрыта облаками. Где точно был Мэйрмэк, я не мог сказать.

Я замер, когда увидел на своём Л.У.М.е три красные точки и коротко свистнул в знаке остановиться. Эш остановился на полушаге; обернувшись ко мне, он увидел, как я обнажаю Сломленного из кобуры. Он кивнул, и я указал в направлении врага, а затем на ближайшую кучу металлолома. Мы подползли к ней и затаились.

Я выглянул из-за угла, чтобы посмотреть, с кем мы имеем дело. Три пони. Они разбили лагерь под навесом из низких лачуг, которые я раньше не заметил. Приглядевшись, я увидел, что искал.

Зазубренный металл. Цепи. Три фланка образовывали пейзаж, пестрящий насилием и смертью. Пони выглядели как прежний я.

Однажды я сказал себе: каждый пони, подобный мне, должен получить пулю в лоб — хотя бы раз.

Эш проверил, что патрон был заряжен и прицелился через зазубренную дыру в нашем укрытии. Я держал магазин дробовика пониже, оценивая варианты, и левитировал две пули с дробью, заряжая их.

Я прицелился и активировал З.П.С. для компенсации расстояния. Эш был достаточно опытен и знал, что стрелять нужно по той цели, до которой я не достал. Выбрав цель, я отключил заклинание, и пуля выстрелила.

Преодолев расстояние за считанные секунды, патрон достиг своей цели под глазом грязного оранжевого жеребца единорога с кьютимаркой в виде цепей. Его голова взорвалась на части, когда кусок свинца разорвал мозг и череп, забрызгав тем самым стену за ним.

Почти мгновенно, винтовка справа от меня дополнила аккомпанемент, раздаваясь эхом по пустоши. Пони справа, тёмно-зелёная земная кобыла, словила пулю своей шее в том месте, где она соединяется с телом. Отверстие от пули было настолько широким, что я мог смотреть через него.

Третий пони был намного быстрее, чем я ожидал. Он нырнул к двери лачуги и, выбив её, растворился в темноте.

И тогда ожили другие красные точки. Лачуга была полна ими.

— Вот блять. Эш, приготовься!

Автоматная стрельба вырвалась из окон, проёмов дверей и нескольких дыр в стенах. По мере того, как наше укрытие обстреливалось по всем фронтам, я увидел как Эш раскрыл свои крылья, но тут же резко сложил их обратно, когда пули просвистели между перьев, оторвав несколько. Он равнодушно пожал плечами и сел в ожидании.

Меня не очень привлекала перспектива закидывания нас гранатами, когда они перестанут стрелять по нам.

Или гранатами с гвоздями

Я зарядил один из особых патронов Трафик, которые она дала мне в назидание, и сделал пару глубоких вдохов. Если я собирался воспользоваться ими по полной, то я должен знать хотя бы, что они могут. Эш наблюдал, как я заряжал патрон, и ухмыльнулся, кивая в согласии.

Я использовал З.П.С. больше для выигрыша времени, чем для точности. Это ведь чёртово здание, тут не нужна точность. Сломленный выплыл из укрытия и выстрелил, издавая тот же самый звук, что и всегда.

Я думал будет громче.

Часть здания взорвалась под аплодисменты давления и различного мусора. Добрая половина красных точек немедленно погасли.

Шанс.

Мы вместе выскочили из своего укрытия и опрометью кинулись к зданию, растворяясь в облаке пыли и дыма.

Первый пони, которого я увидел, словил дробь ртом, украшая другого пони кусочками позвонков. Я скользнул в сторону и лягнул вторую пони в плечо своим задним копытом; дробный выстрел раскурочил ей ногу и часть рёбер.

Эш вошёл, держа когти наготове, и разорвал горло раненной кобыле единорогу, которая пыталась поднять штурмовую винтовку.

Он всё ещё держал свою огромную винтовку в одной лапе, а другой швырнул бочку прямо в грудь земному пони, вооружённому кувалдой. Патрон не заставил себя долго ждать, пробив насквозь жеребца и выбив из него все органы.

Проще простого.

Большинство неприятелей, находящихся в этой комнате, были щедро нашпигованы взрывом; части дерева и металла буквально искромсали пони. Несколько ещё дышали или сопротивлялись, и мы пришили их довольно быстро, прежде чем перезарядить свои оружия в, непойми откуда взявшемся, спокойствии, которое краткая битва оставила после себя.

Эш пошёл по своим делам, собирая уши убитых. Когда я спросил его насчёт этого с первым рейдером несколько часов назад, он поведал мне, что это для доказательства смерти. Иначе никак не докажешь Айронсайту выполненную работу. Это имело какой-то смысл, пусть и мрачный.

Прогуливаясь среди мёртвых пони и собирая патроны и припасы с искалеченных тел, я остановился, когда приметил звук, что издают мои копыта о пол.

Он был пустым.

Не сказать, что здание было таким уж большим, и я не ожидал найти в нём подвал; но вот он, люк, который я нашёл в течение нескольких секунд. Я медленно открыл его, левитируя Сломленного перед собой.

Только тьма.

Я спрыгнул вниз и включил подсветку ПипБака по своему приземлению. Она осветила маленькую комнату достаточно хорошо, чтобы я остановился, как изваяние, увидев, что в ней было.

Мёртвые пони наверху были работорговцами.

Возможно, остановились здесь немного подольше, чтобы отдохнуть. А их товар лежал здесь, в подвале. Я насчитал три кобылы, два жеребца, один жеребёнок и кобылка. Они были связаны; их рты тоже. Я сныкал Сломленного в кобуру и позвал Эша.

— Эш, тут нужна твоя помощь внизу.

Его голова выскочила из люка и он увидел, что я обнаружил. Его улыбка полностью слезла с морды, и он спрыгнул вниз, перебросив свою винтовку за спину.

Мы медленно начали подходить к рабам, заверяя их, что мы не причиним им никакого вреда.

Первой я распутал ближайшую кобылку, но когда я снял её кляп, она укусила меня за ногу. Я поворчал сквозь боль, удивляясь, как такая маленькая кобылка может так сильно кусаться.

Эш снимал путы своими когтями, позволяя пони самостоятельно вытащить свои кляпы.

Вскоре мы освободили всех рабов и вывели их наверх, подальше от бойни. Их самопровозглашённый лидер общался со мной. Наименьший из двух жеребцов, красный земной пони, который представил себя как Балкхэд, был довольно странным.

— В любом случае, спасибо вам, добрый господин. Без вас мои коллеги и я были бы в весьма затруднительном положении. Я ещё раз прошу прощения за юную Нипс, которая укусила вас; она делает это с каждым пони, которого видит. Одни беспокойства; когда родилась кобылка, я уже говорил её матери, что из этого ничего хорошего не выйдет. Роузмэри, я говорил ей: тебе действительно нужно отучить свою дочь кусать других пони. Что, если они подумают, что она рейдер?

По мере того как он говорил, мои глаза стали стеклянными. Потом он ещё что-то говорил.

Я зыркнул по сторонам и начал наблюдать за тем, как Эш вооружает рабов низкокачественными пукалками, из которых в нас палили работорговцы; дал им с горкой патронов и пару лечебных припасов. Я знал, что он смотрит на каждую отданную им вещь, как на потерю; но я был рад, когда он всё же сделал это. Он отнёсся к этим пони с таким уважением, с каким обращается непосредственно к Трафик.

Эш закончил и подошёл ко мне, группа рабов следовала за ним. — Эй, Кик, извини, перебью ваш разговор. — Опять эта ухмылка. Вот жопа. — Все снаряжены и готовы выдвигаться. Я дал Колонейд путь к Блэнку и сказал им дать нам знать, как они доберутся до туда. Следовало бы обеспечить им вход внутрь.

Балкхэд о чём-то всё ещё говорил и другой жеребец, как я понял, его брат, схватил того под плечо и повёл прочь, на его лице был понимающий взгляд.

Эш слегка помахал им, когда группа из свободных и вооружённых рабов, двинулась вниз по дороге.

Довольная улыбка не сползала с моего лица. Шейд будет гордиться.

Мы развернулись и продолжили свой поход вниз по улице, направляясь к руинам, к нашей первостепенной задаче.

Эш фыркнул и подтолкнул меня локтем. — Спорим, я узнал о них больше, чем ты.

Я в этом нисколько не сомневался.

— Братья, они приехали из Троттингема. Они оба строители. Такие пригодятся Блэнку. Остальные просто бродяги и сироты, которых они встретили в пути. Хорошие жеребцы, хочу сказать. — Ну, по крайней мере, мы не рисковали, убивая работорговцев, так что погони из кучки рейдеров ждать не стоит.

— Ага. Заткнись Эш. У меня башка болит.

Хихикая, он всё-таки закрыл свой клюв и зашагал рядом.

---

Расплющил её. Если бы ты только знал, кем она была на самом деле. Всё, через что вы прошли вместе. Всё то веселье друг с другом. Ты был ей как брат. Убил её. Раздавил нахрен.

Заткнись, заткнись, заткнись нахуй.

Когда мы подходили к окраине Хорнсмита, я мельком подумал о Свипс. Голос застрекотал в полную силу прямо сейчас либо пользуясь моей амнезией, либо лгав мне. И в том, и в другом случае это выводило меня из себя.

— Эй, Кик, проверь карту. Похоже мы приближаемся.

Спасибо за отвлечение.

Подняв ПипБак, я пролистнул пару меню и вышел к карте.

Макет улицы, на которой мы находились, был расположен на удобной сетке, и здание, которое мы ищем, было всего лишь парой блоков к югу от нас. Я поднял взгляд в надежде отыскать что-то очень важное, скрытое под названием регионального штаба для Министерства Мира, но ничего, кроме руин, я не обнаружил.

Либо это была невысокая постройка, либо мы искали гигантскую кучу каменной кладки.

Преодоление оставшегося расстояние оказалось простым, но когда мы подошли к зданию, было понятно, в чём заключалось задача.

Оно имело тот же самый дизайн, что и остальной Хорнсмит — бледно-серый. У меня уже успело сложиться впечатление, что единороги имели склонность к артистическим способностям. Здесь же этого явно не наблюдалось.

Региональный штаб был приземистой серой плитой с кольцом разбитых окон на втором этаже. Передняя дверь состояла из двух здоровых кусков металла, на каждой из которых была выгравирована эмблема Министерства Мира. Во всяком случае, это были не изрисованные постеры.

Передние двери были слегка приоткрыты, что ничуть не заставило меня начать беспокоиться. Хорнсмит, возможно, был самым пустым местом на пустоши. За исключением пары рейдеров и радтараканов, окраина была вполне безопасной.

Ступив в холл, я остановился. Внутренняя часть здания просто невероятно отличалась от наружной. Растения были повсюду, покрывая всё пространство. Всё было... зелёным. — Ух ты... это.. весьма необычно.

Я даже не осознал, что был первым, кто прокомментировал всё это, перед тем, как зашёл Эш; его глаза были широко раскрыты. — Ага. Всё такое... живое.

Мы вдвоём стояли там, среди зелени, лоз и листьев, которые окутали пол под нами, словно одеяло.

Эш порвал немного листвы и подержал перед глазами, потирая её между когтями. — Так... ты знаешь, что мы здесь вообще ищем?

Вопрос на засыпку.

---

Терминал на столе был включен, оставалось только порыться в нём. Двойное везение.

Информация на нём была "очень" полезной; то есть, совсем нет. Всего лишь список посещений клиентов, расписание и памятка информирования МиМ насчёт какой-то вечеринки в Хорнсмите. Не совсем уверен, что знаю, что такое МиМ.

Эш же просто бесцельно ходил и царапал стены.

— Эш, иди посмотри, что там дальше. Опасайся... кого-нибудь, наверное.

Он выбросил изрешечённый свёрток листвы, который держал, и кивнул, очень желая находиться где-нибудь ещё, но только не в этой комнате.

Главный холл уходил вниз от входа и не имел боковых дверей, но заканчивался комнатой похожей на ту, где я активировал 108-й ретранслятор, вот только лифт посередине был в более лучшем состоянии.

Я посмотрел наверх в надежде, что смогу увидеть свет от неба, нисходящих сверху, но всё было настолько заросшим, что я даже не увидел потолка.

Комнату окружали два уровня этажей, вдоль второго уровня тянулись перила; хотя большая часть из них обвалилась или была искорёжена многолетним ростом растений.

Двери в шахту лифта открылись, и темнота внутри неё застыла в угрожающей позе. От двери вниз тянулись лозы; но присмотревшись поближе, можно было понять что, возможно, мы оба бы могли вместиться в шахте, если до этого бы дошло.

Эш накатывал круги по комнате, размеренно хлопая крыльями и заглядывая в разбитые окна и двери.

— Кик, я не думаю, что здесь есть вообще что-либо похожее на то, что мы ищем. Ничего нет. Абсолютно. Даже терминалов.

Я кивнул и подошёл к шахте лифта, присматриваясь вовнутрь. Внизу можно было различить свет.

Значит, электричество ещё есть.

— Эш, думаю нам нужно туда. Ты сможешь в случае чего вытащить меня, при этом не разорвав на лоскуты?

Он приземлился рядом со мной и тоже заглянул вовнутрь. Подняв лапу, он щёлкнул когтями. Они выглядели бритвенно острыми.

— Постараюсь.

Я вздохнул. По-видимому, для выполнения нашей задачи без этого не обойтись.

Зайдя в темноту, я начал щупать то место, где должна была тянуться вниз лоза, и нашёл её. Пара тестовых подтягов и я был полностью уверен, что она выдержит мой вес.

Я обвил лозу вокруг своей ноги и нырнул в бездну.

Это оказалось проще, чем я думал, поэтому я спустился на подвальный уровень без происшествий. Эш приземлился рядом, разбросав листья и сок растений вокруг себя.

Вытирая то, что попало мне на лицо, я грозно уставился на него. Он как обычно просто пожал плечами и ухмыльнулся.

Эта комната содержала намного больше того, что по моему мнению должно помочь нам в продвижении. Несколько терминалов освещали комнату, и это был тот самый свет, который я увидел сверху. Некоторые были разбиты и обвиты лозами, а некоторые по виду функционировали намного лучше.

Подойдя к ближайшему рабочему терминалу, я прочитал, что было написано на экране.

>> Региональный штаб Министерства Мира в Хорнсмите
>> Подвальное помещение 1 уровня — Экспериментальная медицина
>>
>> Логин:
>> Пароль:

Ладно, по крайней мере, этот этаж выглядел многообещающе. Я проверил каждый работающий терминал, но на всех было написано то же самое.

Пока мы не войдём или не взломаем терминалы, ничего ценного мы отсюда не вытащим.

Эш щёлкнул клювом, чтобы привлечь моё внимание к стене, на которую он указывал.

Карта планировки этажа была спрятана за лозами, которые он любезно снял, стараясь не испортачить карту.

Большая часть карты была изношена, но я смог увидеть комнату, в которой мы находились, и два коридора, ведущие в стороны от неё. Посмотрев на предполагаемое место этих коридоров, я увидел, что дверь, ведущая в первый коридор была открыта, но она была завалена камнями и ещё большим количеством растений. А дверь во второй — закрыта.

Подойдя к закрытой двери, я увидел, что способов её открыть нет. Я пошёл посмотреть на открытую дверь, чтобы иметь хоть немного представления, с чем мы имеем дело. Взяв столько сведений об открытой двери, сколько смог, я вернулся к закрытой двери, похрустев шеей и размяв ноги.

— Лады, отойди немного.

Я очистил нижнюю часть двери от лоз и увидел пазы по краям. Вставив в них свои копыта, я поднатужился, чтобы поднять дверь вверх.

Сперва ничего не произошло.

Хоть и медленно, но я чувствовал, что дверь начинает поддаваться. Исподволь дверь начала откатываться в потолок. Я напрягся и хрюкнул, осознавая, что эта дверь была намного легче того пресловутого знака.

С пучком искр и скрежетом металла, дверь с лёгкостью откатилась.

Насколько я могу судить, я сломал то, что управляло дверью; но всё это означало, что дверь уже не была тем непроходимым барьером, каким была минуту назад.

Эш, как обычно с издёвкой, похлопал мне.

— Какое замечательное чувство такта. Мастерский взлом, хочу сказать.

Я проигнорировал его и посмотрел в проход, который открыл.

Первое, что я заметил, было отсутствие здесь какого-либо признака растений. Коридор был чист. Буквально.

Вступив в него, я огляделся. Я едва ли мог сказать, что этому коридору было около двух сотен лет. Он был девственно новым и чистым.

Всё страннее и страннее.

Оказавшись внутри, я увидел, что коридоры были построены на подобие лабораторий. Научное барахло лежало повсюду на столах, чертежи и уравнения были написаны на досках.

В конце коридора была ещё одна дверь. К счастью, она открылась, когда я к ней приблизился.

Комната за дверью ответила на один из моих вопросов.

"Администратор Грэйс", — сказала нам, лежащая на столе, рамка.

Я улыбнулся, когда узнал имя пони, которую увидел в шаре памяти, в который попал совершенно случайно.

Комната была полна разбросанной бумаги, как будто какой-то пони искал что-то. На столе находились два терминала. Я обошёл стол, чтобы взглянуть получше.

Один из терминалов был взорван — несколько пулевых отверстий пробили экран и кашу из механизмов внутри.

Прямо рядом со мной, на полу находилось высушенное коричневое пятно; не хочу даже представлять, что здесь произошло.

Второй терминал выглядел намного лучше своего невезучего друга.

В него уже был выполнен вход.

>> Добро пожаловать, Администратор Грэйс
>> Защитная Блокировка Основного Вала Активирована
>> [9999] День Блокировки
>>
>>

Ну, закрытая дверь всё объясняет.

Последняя строчка периодически моргала и я, ведомый любопытством, нажал на кнопку. Буква появилась. Отлично.

Я стёр, что до этого написал, и теперь искал нужные клавиши.

> отключить блокировку

Я нажал на кнопку "Ввести", и экран начал стремительно прокручиваться; полоса загрузки тоже не стояла на месте и быстро заполнялась. Он пискнул и изображение сменилось.

>> Блокировка снята
>> Обнаружены серьёзные повреждения во всех повальных помещениях.
>> Служба поддержки уже проинформирована.

Я услышал гудение — здание медленно возвращало себя к жизни.

Эш посмотрел вверх с того места, где он копошился в кучке бумаг и наклонил голову вбок, когда низкий гул наполнил комнату. Он посмотрел на меня краем глаза.

— Что ты сделал?

Посмотрев на экран, я улыбнулся и обежал рысью стол, направляясь к двери.

— К счастью, только открыл парочку дверей. Нашёл что-нибудь интересное?

Подбросив стопку бумаг в воздух, он опустился на четыре лапы и повернулся ко мне.

— Не-а.

Покидая офис, я обратил внимание, что большинство лабораторий стали освещаться много лучше, а терминалы, которые я не заметил, теперь яростно просчитывали цифры на своих экранах.

Взглянув поближе, я смог увидеть только непонятную тарабарщину из цифр, которые, может быть, что-то и значили каких-то двести лет назад, но теперь это были просто случайный набор цифр и слов, перемешанных друг с другом.

Главная комната была освещена чуть лучше, чем была, хотя по большей части это был свет, исходящий из того безупречно чистого коридора, который освещал, заросшую мраком, комнату.

Я, вроде как, надеялся на хоть какие-нибудь перемены; но ничего не изменилось.

Идя впереди дальше в комнату, Эш в раздражении выбросил над собой свои когти.

— Пусто. Это место — отстой.

Шахта лифта издала странный напряжённый звук за секунду до того, как забрызгать комнату взорвавшимся растением, покрывая нас слизью.

Эш изо всех сил пытался избавиться от этого, но зелёная капающая слизь покрыла его от клюва и до хвоста. Он протёр свои глаза и с возмущением уставился на лифт, который прибыл на этаж.

С доброжелательным звонком, дверь лифта открылась впервые за двести лет.

Кости начали буквально литься наружу, и я сделал шаг навстречу. Эш шокировано посмотрел на меня, пытаясь отряхнуться от слизи.

— И ты зайдёшь туда? В этот чёртов катафалк с костями? Да ну нахрен.

Я слегка пожал плечами и стряхнул немного этого вещества, которое прицепилось к моему лицу и гриве.

— Альтернатива, конечно, есть — просто уйти. Мы не нашли то, что искали, чем бы это ни было; так что, почему бы и нет?

Я использовал свою магию, чтобы убрать кости из лифта, и сложил их рядом с дверным проёмом.

— И тем более, это наш единственный путь наружу.

Когда я ступил в лифт, Эш выглядел поверженным.

Я спрятал свою гримасу, когда увидел, как этаж поменял цвета. Я стоял прямо в двухсотлетнем расплавленном пони.(прим. переводчика: эта фраза получилась довольно странно, не спорю. В дальнейшем про этот цвет не идёт никаких упоминаний; или, возможно, на Рипла подействовала так подвальная атмосфера, вызвав кроткую галлюцинацию. Как бы то ни было на стадии редактирования эта фраза просто вывела меня из себя — как бы я её не перефразировал, большого смысла это не прибавляет. Поэтому пусть останется так.)

Эш медленно приблизился к лифту и ступил внутрь, складывая свои крылья на спине.

— Не нравится мне это. Давай, тычь на кнопки. — Он слегка вздрогнул.

Я посмотрел на список вариантов на панели передо мной.

1 — Фойе
B1 — Экспериментальная медицина
B2 — Спальные помещения
B3 — Хранилище
B4 -

Последний вариант отправки был сильно исцарапан и, по-видимому, был покрыт толстым слоем запёкшейся крови.

Выглядит многообещающе.

Я нажал на эту кнопку с помощью моего рога и двери закрылись. Освещение в лифте было тусклым и иногда мерцающим, но я смог увидеть следы паники на лице Эша.

— Эш... у тебя клаустрофобия?

Он грозно уставился на меня.

— Без понятия, что это значит. Грифонам даровали крылья, чтобы они парили в небесах. Мы не предназначены для всяких подземелий. И для таких комнат, как здесь, тоже.

Он ещё немного продолжал в том же духе, то и дело скребя свои лапы когтями.

Я определённо должен запомнить эту маленькую деталь — большой и страшный грифон боялся замкнутых пространств.

Маленький индикатор этажей над дверью показывал, какие этажи мы проезжали, и я наблюдал за бегущими цифрами до того, как лифт не остановился на этаже B4; двери, щёлкнув, открылись.

Пока мы ехали в лифте, я думал, что это сверху было всё заросшим.

Я мог едва ли видеть здесь, внизу, ведь настолько заросшей была эта комната. Повсюду были развешены лозы. Листья и растения, казалось, были здесь верховными правителями.

Эш, что было мочи, рванул из лифта, разрубая на своём пути несколько лоз, прежде чем остановиться, радуясь тому, что смог наконец-то вылезти из этого передвижного гроба.

Он не сразу заметил, в каком месте оказался, и тихонько присвистнул.

— Эй, Кик? У тебя нет такого чувства, что то, что мы ищем, может быть как-то связано с этими растениями?

— Почему ты шепчешься?

Он пожал плечами и снял со спины свою винтовку.

— Не знаю. Это место не внушает никакого доверия.

И тогда я заметил кое-что.

Наполняющие комнату растения ощущались здесь не так, как обычные растения. Воздух ощущался здесь не так, как обычный воздух. Здесь, внизу, абсолютно всё ощущалось не так.

Сломленный взлетел передо мной, и я кивнул в направлении коридора, единственный путь из этой комнаты.

Мы шли медленно, стараясь двигаться так тихо, как только могли. Растения, покрывающие металлический пол, весьма нам помогли, скрывая наши следы. Единственными источниками света внизу были пара панелей, установленных в стенах, которые сияли бледным светом через многочисленные пробелы в окружающих их зелени.

Следующая комната, в которую мы зашли, обдала меня ощущением дежавю. Она была почти такая же, какая была в шаре памяти. В центре, вместо стеклянной камеры, стоял пьедестал, вокруг и через которого проходили толстые провода и лозы. На пьедестале красовался маленький чёрный куб.

Приблизившись, я почувствовал, как голос в моей голове оживился.

Слышишь это? Слышишь? Хватит идти вперёд ты, идиот. Да что, чёрт возьми, с тобой не так? Если ты сдохнешь, тогда веселье закончится навсегда! ОСТАНОВИСЬ!

Должно быть, это злость заставила меня продолжить путь. Злость на этот голос в моей голове. Все его советы были бесполезными.

Я приблизился к чёрному кубу и взглянул поближе. Какой-то вид магического поля заставлял куб парить в воздухе. Он слегка покачивался в магии.

В колонну был встроен терминал; и чтобы хоть что-нибудь разглядеть на экране пришлось очистить его от уже надоевших лоз.

>> Проект Гринхуф
>> Статус: В Стазисе
>>
>> Меню

Достаточно набив копыта на этих терминалах, я выбрал "Меню". Выбранная опция выплюнула мне пучок техно жаргона, который выглядел не как очень важная информация. Просмотрев несколько штук, это подтвердилось. Терминал любезно сказал, что если я хочу получить больше информация, то флаг мне в копыта прямо в главный научный офис.

Я осмотрелся вокруг в надежде найти очертания двери, которая ведёт к этому офису. И, конечно же, это была самая большая дверь, на которой было написано "Доктор Баддинг Лиф". Имя, казалось, очень хорошо соответствует проекту.

Я порысил прочь от куба, и голос облегчённо выдохнул. Если он не хочет куб, то я, чёрт возьми, очень желаю его.

Когда я приблизился к двери, она наполовину откатилась вверх — лозы держали дверь прямо за внутренний механизм. Дверь поднатужилась и выстрелила искрами, прежде чем выпустить облако дыма и окончально сдаться. Для дверей этого здания сегодняшний день определённо будет стоять на первой месте в тройке худших.

Ну, она хотя бы открылась наполовину.

Офис был наполнен растениями. Было похоже, что они оказались внутри через воздуховоды, а лозы полностью покрыли, растянувшуюся на стене, дыру. Я сделал пару шагов навстречу к столу, на котором располагался терминал, и замер.

Я предположил, что сидящим здесь была та самая Доктор Баддинг Лиф.

Ну по крайней мере её скелет.

Её челюсть была раздроблена, а в то место, где была глотка, заползли лозы. Её рёбра были сломаны, растения росли через и вокруг них.

На столе я заметил маленький чёрный шар памяти.

— Эй, Эш. Прикрой меня на минутку.

Я прикоснулся своим рогом к сфере и нырнул в воспоминание.

oooOOOooo

Смотря на терминал, я находился в той же самой комнате, но в более чистой её версии. В воздухе стоял громкий шум, ритмичное визжание, которое немедленно прошлось наждачкой по моим нервам.

Дверь в офис открылась и кобыла, в которой я был, начала кричать, даже не подняв головы. Я мог только предположить, что сидел в теле Баддинг Лиф прямо сейчас.

— Почему эта чёртова сигнализация ещё не отключена? — Хлопнув своим копытом по столу, Баддинг Лиф яростно встала и упёрлась взглядом в зелёного пони, одетого в лабораторный халат. — Сперва я получаю то дело вместе с приказом отправить образец в Хуффингтон, а затем срабатывает сигнализация! Почему мы не можем сделать ебучую сигнализацию тише?

Пони в халате нервно поёрзал, смотря на покрытый коврами пол под своими копытами.

— Извините Доктор Лиф, мы делаем всё возможное. Сигнализация, кажется, идёт от ретрансляторов, и мы не можем связаться с верхом. Лаборатория инсценировала полную блокировку, и несколько пони застряли в лифте. Мы делаем всё, что можем.

Лиф отвернулась от него и открыла сейф в стене. Я смотрел во все глаза, когда она начала крутить циферблат своей магией, и взял на заметку комбинацию, которую она использовала для открытия.

Шары памяти были офигенными.

Дверца отворилась и она левитировала чёрный металлический кейс со своего стола в ждущий её сейф. Она захлопнула его и повернулась обратно к пони в лабораторном халате.

— Выходите и делайте, что сможете. Я скоро выйду, чтобы всё исправить.

Пони развернулся и вышел, покидая усевшуюся назад Баддинг Лиф, которая обхватила свою голову копытами.

— Блядское Министерство закрыло мой проект... мы были так близко. Ещё пару дней — это всё, чего я просила. Эта сучка Грэйс...

Её глаза загорелись, когда она начала плакать. Довольно странное ощущение — плакать, но без участия эмоционального контекста.

Комнату слегка затрясло, и она резко посмотрела наверх. Крики послышались из-за двери; она встала, обежав вокруг своего стола, и направилась к выходу из своего офиса. Дверь откатилась и ужас происходящего нахлынул и на неё.

Чёрный куб в центре комнаты светился тёмной энергией.

Несколько различных растений, разбросанных по комнате вокруг объекта, начали бесконтрольно расти.

Пони в лабораторном халате побежал мне навстречу, как из-за него выскочило лиственное щупальце и схватило того за живот. Оно начало давить и его глаза расширились, когда он закричал. Кровь брызнула из его рта, и лоза обвилась ещё сильнее вокруг него, разрубая почти на двое. Всё это зрелище заставило Баддинг Лиф резко поплохеть.

По всей комнате разыгрывались сцены насилия крайней степени.

Ещё одна кобыла была разорвана на лоскуты кучкой шипованных лоз, которые подкинули ту в воздух, забрызгав Баддинг Лиф большим количеством крови, что заставило ту развернуться и ретироваться в свой офис в слепой панике. Она проскользнула через свой стол и уселась, начиная неистово печатать на терминале.

>> Код Аварийного Отключения 45XRR36
>> Авторизация: Баддинг Лиф ID38456

Она обрушила своё копыто на кнопку и терминал погас на несколько секунд. Баддинг Лиф тяжело дышала и чуть ли не плакала.

Терминал моргнул, возвращаясь к жизни.

>> Связь со Штабом Министерства в Кантерлоте Потеряна
>> Мэйнфрейм перенаправляет сигнал...
>>
>>
>> Связь с Офисом Министерства в Хуффингтоне Потеряна
>> Мэйнфрейм перенаправляет сигнал
>>
>>
>> Мэйнфрейм переходит на аварийное управление...
>> Переход прошёл успешно
>> Напряжение на функционирование проекта Гринхуф спадает. Магический щит активен.
>> Полное отключение через [2] минуты.
>> [1:59]
>> [1:58]
>> [1:57]

Баддинг Лиф нащупала рядом с собой выдвижной шкаф и открыла его. Внутри лежал шар памяти, в котором я, по-видимому, был. Она пролевитировала его к себе в копыта, направив на него свой рог.

Громко всхлипнув, она заговорила.

— Я не знаю, что происходит; но если мы потеряли связь с Кантерлотом и Хуфом... скорее всего ёбанные зебры всё-таки сделали это. Я знаю, что делать в такой ситуации, поэтому записываю последние воспоминания. На самом деле мне поебать на всё это, но если кто-то это найдёт, не говорите моей маленькой Айве, что произошло с её мамой. Наврите ей, скажите, что я умерла во время неудачного опыта или... или где-нибудь ещё, похуй. О, Селестия, надеюсь я помню, как пользоваться этим заклинанием...

Её рог загорелся и она начала заклинание, чтобы поместить свою память в шар.

Звук крошащегося металла слева, привлёк её внимание, но она продолжила колдовать. Лозы ворвались в комнату через шкаф, разбрасывая книги и бумагу по комнате. Они устремились прямо на неё.

Я мог чувствовать всё, прежде чем всё закончилось. Как сломались её челюсти, когда лозы прокладывали себе путь через её рот, как рвётся её горло и живот. Чувствовал как её рёбра рвутся наружу через кожу, и наконец почувствовал, как её разорвало, когда лозы оказали достаточно давления, чтобы порвать её изнутри.

Заклинание активировалось с её последним мысленным толчком.

oooOOOooo

Я отбросил шар и, крича, схватился за себя. Это была самая жуткая боль, которую я когда-либо испытывал. Выстрел в голову и куча гвоздей заставляли мои мышцы рвать кожу. Но ничто не сравнится с тем, что я почувствовал в том шаре. Вскочив также как и упав, я по-прежнему держался за себя.

Я почувствовал себя немного лучше, когда увидел, как Эш, нырнув под дверь, кинулся в мою сторону.

— Кик? Что, чёрт возьми, произошло?

Я ничего не мог поделать. И заплакал. Заплакал из-за воспоминания о той боли.

Ничего не мог поделать.

Прежде чем, что-нибудь сказать и собраться с силами, прошло, по меньшей мере, минут десять; стиснув зубы, я всё-таки взял себя в копыта.

Встав с лёгким головокружением, я облокотился на стол.

Я тяжело дышал и смог осилить только два слова. — Чтоб... меня... — Воспоминание о боли начало затухать, и я вновь брал над собой контроль.

Ковыляя к тому месту, где, по моему мнению, был сейф, я разорвал лозы своими зубами и очистил циферблат. Я начал поворачивать его в той комбинации, в которой открывала его Баддинг Лиф, и дверь, щёлкнув, раскрылась.

Внутри лежал тот самый, положенный Лиф, чёрный кейс и ещё несколько других вещей.

Внутри был ещё один шар памяти, и я осторожно коснулся его. Я не был готов к ещё одному воспоминанию, не сейчас уж точно. Я вытащил его копытом и бросил в свои седельные сумки. Вытащив кейс своей магией, я заметил, что тот был чересчур лёгким.

Открыв его, я увидел, что находилось внутри.

Четыре квадратные выемки, каждый походил по размеру к тому кубу. В кейсе виднелся голубой металлический отблеск, который странно сиял в некоторых местах.

Кубу, который наполнил это место растениями и убил каждого пони здесь. Я машинально потёр свою челюсть; воспоминание о её дроблении были всё ещё свежи в памяти. Я опустил кейс и медленно приблизился к раскуроченным останкам Баддинг Лиф. Терминал всё ещё работал, освещая её измельчённые останки мертвенно зелёным светом.

Я вздрогнул, когда, очищая терминал от лоз, протиснулся рядом с ней.

>> Отключение завершено
>> Отсоединить защищённый образец для транспортировки?
>> Д/Н

Моё копыто поколебалось, остановившись над клавишей Д. Я видел, что может сделать эта штуковина.

Действительно ли я хотел этого?

Теперь я был полностью уверен — это то, чего хотел Хэйт; вот почему это место было отмечено на ПипБаке Свипс. Хэйт точно это не получит. Вещи, обладающие такой силой, не могут помочь кому-либо. Они могут только причинять боль. Я должен помешать ему заполучить это.

Я нажал на Д и подождал несколько мгновений, ожидая быть разорванным в клочья лозами. Ничего.

Эш до сих пор смотрел на меня с озабоченным видом, но держал свой рот на замке. Никто из нас не был в настроении разговаривать.

Встав из-за терминала и подбирая кейс, я дал знак нервничающему грифону следовать за мной.

Проползя под дверь, я уставился прямо на куб. Он больше не парил в воздухе, но магическое свечение вокруг него осталось.

Куб всё также восседал на пьедестале. Я аккуратно приблизился к нему и открыл кейс. Я всё равно не хотел к нему прикасаться, даже если он был окружён щитом. Используя свою магию, я поднял его и пролевитировал его к кейсу.

Я сразу же почувствовал беспечность, как будто куб пытался как-то повлиять на меня.

Вставив куб в выемку, я захлопнул кейс. Чувство испарилось.

Вся комната теперь ощущалось лучше, а чувство угнетающей неправильности обстановки исчезло.

— Эш, съёбываем отсюда.

Он уже начал идти в направлении к лифту. Ни один из нас не хотел более здесь задерживаться. Мы, практически сломя голову, бежали вдоль коридоров; от наших прежних скрытных телодвижений и след простыл.

— Кик! Кик, куда, блять, подевался лифт? — Эш был прав. Лифт пропал. Мы оба начали паниковать, но через несколько секунд он всплыл в поле зрения. Грифон выпустил громкий выдох и сделал шаг вперёд; двери лифта открылись.

Внутри находилась кобыла. Оранжевое пальто, за очками оранжевые глаза, белая грива. Когда двери открылись, нас обуял запах, резкий химический запах. По бокам от неё находились чёрные баллоны, на дулах которых покачивались маленькие огоньки.

Её глаза наполнились невообразимой радостью, когда она увидела меня.

Другие эмоции, кроме страха, я полностью забыл. Потому что знал её.

Её рог на миг засветился оранжевым и испустил маленькую вспышку в один из баллонов по бокам. Маленькая вспышка превратилась в огромный огненный шар, который уже летел нам навстречу.

Мы оба метнулись кто куда, пытаясь увернуться; но я всё же смог учуять запах опалённого меха и перьев. Температура с бешенной скоростью начала подниматься.

Развернувшись, мы побежали обратно по коридору, когда она начала поднимать своей магией маленький тлеющий огонёк с листа. Он парил перед ней, танцуя в воздухе. Она подняла и подержала своё копыто, и на нём появилось пламя.

— Два-Пинка! Это ты убил Свипс? А я говорила Хэйту, что он ошибся, когда отправлял её за тобой, после слуха, что ты жив. Она всегда была без ума от тебя. А у меня всегда были проблемы с расставанием!

Пламя сформировалось в изображение дракона и начало расти в размере, охватывая её голову.

Заряжая дробь в Сломленного, я мог видеть её из занятого укрытия.

— Эш, нам нельзя здесь оставаться. Найди нам путь наружу!

Я шептал опалённому грифону, ползущему рядом со мной; он посмотрел на меня с твёрдой решимостью в глазах. Грифон точно не собирался подыхать здесь, под землёй.

Кивнув, он нырнул за укрытие, уходя с прямой видимости оранжевой кобылы.

Я потерял его из виду, когда он начал совать свою голову в дверные проёмы, ища какие-нибудь пути отхода. Моё же внимание было приковано к кобыле, размеренно шагавшей по коридору.

— Забавно видеть тебя здесь, Два-Пинка. Я видела, как Хэйт лично пристрелил тебя. Ты всегда был крепким ублюдком, но с тобой было так весело находиться рядом. Арена, поле, мешок. Просто замечательно. — Она захихикала.

Огненный драконий лик поджигал лозы вокруг, пока она шла по коридору ко мне; не было видно, чтобы жара доставляла ей неудобства. Её грива даже не загорелась.

— Вы, Совершенные, действительно любите слушать свои праздные речи, не так ли? — Когда я выкрикнул это, она остановилась, глядя туда, откуда я выглядывал на неё из своего укрытия.

— Вы? Ты что, больше не с нами? "Два-Пинка Рип" умывает копыта из-за маленькой раны головы?

Она остановилась в припадке хохота; огонь разрастался вокруг неё и начал распространяться по комнате, поджигая неугодные ему лозы и листья.

— Я не забуду сказать это Хэйту, когда отдам ему твой пепел. Его точно порвёт со смеху, всех нас. Я даже уверена, что Скайлайн поржёт вместе с нами.

Я предположил, что Скайлайн тоже из Совершенных.

Чем больше она болтала, тем больше шансов у Эша было найти выход.

Воздух по-прежнему продолжал нагреваться, и я начал потеть, как сука. Пролевитировав Сломленного повыше, я прицелился, прежде чем пульнуть в неё.

Выстрел вошёл прямо в её лицо, но ей, видимо, вообще было до лампочки.

Пуля расплавилась в воздухе, и жидкий свинец стёк к её копытам. Ближайшее копыто она подняла и фыркнула в отвращении.

— Ты почти обжёг меня. Это не очень-то любезно с твоей стороны!

Дракон поднялся над ней и выстрелил конусом пламени в стол, за которым я прятался. Я почувствовал, как моя кожа начала пузыриться, а гриву охватило пламя. Я также учуял горящие бинты.

К чёрту это; если я не начну двигаться, она сделает, ещё из живого меня, жаренный стейк.

Как только она начала снова болтать, я стремглав кинулся в другую комнату, паля по ней по ходу движения. Ни один из выстрелов, конечно же, не достиг цели.

Интересно, все ли Совершенные были пуленепробиваемыми? Я точно нет. Это было бы нечестно, если они и вправду были, а я мог быть просто подстрелен.

Я проскользил по столешнице, забирая с собой лозы и едва не пропустив очередной огненный плевок, который слегка обжёг меня.

— Эш! Нашёл что-нибудь?! — Я крикнул это достаточно громко, чтобы он услышал меня, где бы он не находился.

Быть загнанным в угол пони, которой побоку на жар, было не лучшей для меня или заблудившегося грифона перспективой.

Ко мне пришла одна идея.

Я пролевитировал кейс из сумки и задержал его в воздухе.

— Хэйт послал тебя кое-зачем, а? Так у меня есть это кое-что. Спалишь меня — и это заодно.

Я опять услышал её хихиканье. — Ты должно быть думаешь, что я тупая? Хэйт послал меня, потому что знал, что я не смогу повредить сосуд с душой. Не спалю его, так тебя уж точно; ведь Синдер Трэйлс — твоя девушка, забыл?

— Полагаю, Синдер Трэйлс — это ты? — Надо вывести её на разговор. Хоть немного выигранного времени — уже хорошо.

Жар начал спадать, и я снова смог дышать.

Дракон значительно уменьшился, достигнув очень маленьких размеров.

— Ты не помнишь? Прямо как ржавый нож в сердце, Два-Пинка. А я вот тебя не забыла.

Я выглянул из-за укрытия, заметив её за пламенем, обуявшем комнату.

Она встала на дыбы, представляя себя во всей красе.

— Серьёзно? Как ты мог всё это забыть? Я думала, ты это прекрасно знаешь. — С пламенем и жаром она выстрелила в меня своим неприлично большим оскалом.

Она была прекрасна. Всегда готовая идти навстречу. Всё, что я пожелаю. Ты умел с ней повеселиться.

Зашибись. Значит, она была моей бывшей. Просто фантастика.

Услышав свист, я поднял взгляд. Эш активно жестикулировал мне из дверного проёма, прежде чем поднять свою винтовку и начать палить по Синдер Трэйлс. Пули были чуть большего калибра; такого она уж точно не ожидала.

Пули попали ей в шею, загоревшись красным и мгновенно прижигая рану. Она закричала и уставилась на нас испаряющимися слезами. Дракон снова перешёл в свой полный рост и она превратилась в стену огня и жара.

Что ещё не горело в комнате, начало неистово колыхать в огне, когда она зашла в главный зал.

Я метнулся к двери, в которой был Эш; клыкастая огненная голова низверглась на меня.

Я проскользнул под ней, когда она чуть не цапнула меня, опаливая мою гриву и хвост. Кинувшись к двери, я захлопнул её телекинезом и запер, когда вбежал в неё.

Это была толстая противоударная дверь, но рисунок на ней начал дымиться и плавиться, когда температура двери начала стремительно возрастать.

Эш стоял с неуверенным видом рядом с открытой дырой в полу. Заглядывая в неё, я увидел только темноту, но услышал ещё и воду.

Должно быть, канализация, насколько позволяла судить крышка, лежащая рядом с дырой.

Быстрый взгляд назад поведал, что дверь начала оплавляться из своей рамы.

То, что нужно.

Я спрыгнул в дыру, бросая себя во тьму. Упав в воду, я почувствовал, что огонь на мне погас, когда я всё дальше уносился прочь. Немного погодя, позади себя я услышал шлепок и понадеялся, чтобы это был Эш.

Труба уносила нас прочь, в тёмную неизвестность.

Глава 5: Андерхуф

Моё путешествие по затопленному подземному миру Хорнсмита было наполнено лишь темнотой и неопределённостью.

Решётка, о которую я долбанулся, я больше почувствовал, нежели увидел.

Подтянув себя подальше от толщи воды и металлической решётки, я обнаружил, что стою на поверхности, по-видимому, сделанной из камня.

Удар, последующий за шипением и кашлем, подсказал мне, что Эш тоже окончил свой тур. Я на самом деле был неуверен, был ли Эш жив, или что это вообще был он; моё воображение играло с картинками, как изящная оранжевая кобыла прыгнула за мной, чтобы только исполнить свою давнюю мечту — испепелить меня.

Когда я только упал на решётку, я заехал себе по морде своим же ПипБаком, тем самым немного повредив подсветку.

Помещение было большим; видимо, центр всей канализационной системы. В полумраке я увидел — нет, даже услышал — как дюжина труб стекали в помещение. По-настоящему я не задумывался о том, что находилось под моими копытами, когда я проходил через руины Хорнсмита, но у меня сложилось крепкое ощущение, что в этом городе есть что-то большее, чем просто разрушенный двухэтажный небоскрёб. И если это что-то было здесь, внизу, вместе со штабом Министерства Мира, то чего же нам ещё следует ожидать?

Это была интересная мысль, которую прервал грязный и сердитый грифон, ступивший в область света рядом со мной и выжимающий воду из своих крыльев и меха. Он тряхнул своей головой, разбрызгивая воду.

— Эш, ты как?

Грифон медленно кивнул, смотря на меня. — Хах, я уж было забыл как ты выглядишь на самом деле.

Я посмотрел вниз и сразу же понял, о чём он имел в виду.

Большинство бинтов на мне либо сгорели, либо были разорваны во время моей дикой поездки по канализации. Я сохранил остальное снаряжение и мои накопытные пластины, но первая вещь, о которой я подумал, было то, что я наконец-то избавлен от бинтов.

Это ощущалось, как... свобода, что ли.

Я повернул голову, чтобы посмотреть на свои бока, но резкая боль пронзила меня.

Моя спина обгорела и выглядела не очень хорошо. Двигая головой, я раздражал свежие ожоги, но из-за их постоянного пребывания в оде они не ощущались в полную силу. Теперь же, когда я вышел из воды, чувство жжение было довольно болезненным.

Я вздохнул и снял пластины, прежде чем открыть седельные сумки. Я пролевитировал свежую пачку лечебных бинтов и начал обматывать туловище и шею; магические свойства бинтов подействовали почти сразу же — стало намного лучше.

Ощущение свободы было мимолётным, и пустошь, конечно же, не позволила бы мне расхаживать в отличном состоянии.

Я услышал клацающий звук — это Эш ходил по платформе, на которой мы остановились.

— Эта штука может светить ярче? Здесь темно, как в жопе.

Я только что закончил перевязку и уже надевал свои пластины.

— Не то, чтобы я мог это сделать. Подсветка может только включаться и выключаться.

Он в разочаровании щёлкнул своим клювом, как я понял. — Это... прискорбно.

Продолжив свой поиск, он встал на задние лапы и начал осматривать стены. Я не видел этого, но слышал постукивания дальше по стене.

Любопытно; я подошёл к краю платформы, опасаясь той самой решётки, так как я не совсем был уверен насчёт её безопасности после всех тех наших ударов о неё. Ведь две сотни лет постоянной коррозии уж точно не могли оставить её в благоприятном состоянии.

Я вгляделся во тьму; стены были настолько далеко, что я не мог увидеть их из моего маленького иллюминатора. Если до этого дойдёт, то сможет ли Эш перенести нас на другую платформу?

Смотря вниз, я слегка вздрогнул. Выживу ли я, если упаду?

— Кик. Я нашёл кое-что.

Я развернулся и порысил к предполагаемую месту, откуда шёл его голос. Когда подсветка достигла его, я увидел его находку.

Прямо за тёмно-перьем грифоном в стене находилась старая металлическая дверь. Она очень сильно проржавела и не открывалась два столетия, но дверью от этого она быть не перестала.

Он схватился своими когтями за ручку и, навалившись всем весом, потянул её вниз.

Приблизившись, я оценил дверь. Моего хорошего пинка было бы достаточно. — Эш, посторонись-ка.

Он посмотрел на меня в то время, когда я повернулся и собрался было лягнуть дверь, но его когти опустились на мою спину, останавливая меня. Я развернулся, немного поморщившись от боли, хоть она была не такая уж и сильная.

— Кик, подумай-ка хорошенько. Дверь-то металлическая — куда ты собрался картечь-то выпускать?

Ох.

Повернувшись обратно к двери, я почувствовал себя глупо. Я снова задумался, насколько нечестно всё это было — Свипс и Синдер открыли бы эту дверь на раз-два.

Я найду способ попасть внутрь; я должен.

— Лады... давай вместе попробуем.

Кивнув, грифон положил свою лапу на ручку. А я упёрся в неё копытами.

— Раз, два, три!

Когда я выкрикнул "три", мы изо всех сил потянули её вниз. Ручка немного заскрипела, сопротивляясь.

Ну же... давай...

С хрустом ручка повернулась вниз, открывая нам дверь. Мы оба позволили себе победный возглас, и Эш раскрыл дверь; ржавчина обвалилась с петель и рамы дождём из хлопьев.

Я посмотрел в проём первее его и вытащил Сломленного. — Эш...

Свет от ПипБака отразился от моих глаз в коридор за дверью. Я увидел разлагающуюся плоть и обнажённые зубы. Писк от моего ПипБака оповестил о радиации, хлынувшей из-за двери.

Эш отпрыгнул от двери, выхватывая свою винтовку. Я на мгновение подумал — что мне следовало бы убедить его взять оружие для более близкого знакомства — прежде чем открыл огонь.

Первый патрон с дробью из Сломленного рванул прямо на гулей, когда они начали бежать на нас, и разорвал кусок головы ближайшему. Вот дерьмо; в Сломленном до сих пор была заряжена дробь с той битвы с Синдер.

Нет времени перезаряжать, подумал я и снова выстрелил. Итого, я выстрелил три раза по Синдер, один в первого гуля и ещё один прямо сейчас. Блять.

Ударник стукнулся о пустой патронник.

Так быстро, как это вообще возможно, я достал картечь из сумки и начал её заряжать, пока гули стремительно приближались к двери.

Высокомощный выстрел Эша разорвал двоих пополам; я насчитал ещё десять оставшихся.

Первый гуль добрался до меня, когда я зарядил только два патрона. Однажды эта была кобыла единорог, но то время давно прошло.

Теперь же это была очередная тварь.

Крутанувшись на месте, я прописал ей знатный пинок в её гниющую грудь; картечный залп разорвал её на части. Как из душа, на меня полилась чёрная жидкость, которая когда-то была кровью.

Три патрона заряжено. И ещё три осталось в накопытных установках.

Эш отступал ко мне, паля на ходу. Эта штука была здесь действительно громкой. Если бы мы были в том коридоре, со слухом можно было бы попрощаться. Сейчас же выстрелы продевали сквозные дырки в каждом гуле. Пуля убила только двух, но оторвала ногу третьему, лишая того боеспособности.

Четыре патрона заряжено.

Выйдя на платформу, остановка гулей стала нашей первостепенной задачей. У нас было ещё много места для отступления.

Искалеченный гуль споткнулся об двух своих безмозглых друзей. Осталось четверо атакующих.

Максимальная вместимость Сломленного было пять патронов, четыре из которых я уже зарядил. Пролевитировав его перед собой, я нажал на спусковой крючок, и Сломленный выстрелил, посылая свинцовый привет прямо в морду одного из гулей. Выстрел вошёл глубоко, ломая кости и измельчая мозг.

Гуль грузно упал на землю.

Я нажал на оружейный рычаг и снова выстрелил. Результат тот же самый. Ещё двое рванули на меня.

Оружие передо мной снова выстрелило прямо в грудь гуля, навсегда утихомирив его пыл. Эш выстрелил в двоих упавших, которые уже поднялись на свои копыта и рванули к нему, набирая скорость.

Как и всегда его выстрел на твёрдую пятёрку обезглавил одного, прежде чем тот через секунду свалился кровавой кучей в нескольких шагах от него.

Ещё один...

Внезапно, я начал падать; зубы клацнули рядом с моим лицом. Вот блять.

Последний атакующий гуль со всей силы толкнул меня, и мы вместе свалились с края платформы.

Полный пиздец, хочу сказать.

Ощущение свободного падения было очень неприятным, и я схватил кусающегося гуля своими копытами, извиваясь в воздухе. Мы поменялись местами — теперь он был подо мной; он всё также отчаянно пытался укусить меня за шею. Я ударил копытом его щёлкающую пасть, ломая длинные гнилые зубы и прекращая его неумолимое желание укусить что-нибудь.

Мы с характерным хрустом ударились о что-то. Моё копыто прошло прямо через его голову, отправляя в полёт кости, мозги и ту чёрную жидкость. Я почувствовал, как удар от приземления смягчился, когда моя основная масса пришлась на гуля подо мной; но затем пришла невыносимая боль.

Мои рёбра захрустели, а моё копыто с трескающем звуком стукнулось об что-то твёрдое за его головой.

Моя голова пострадала последней.

---

Я медленно открыл глаза, когда начал приходить в себя. Мне было холодным и мокро. Всё тело болело. Было очень и очень хреново.

Голос доходил до меня через туман, и я был точно уверен, что это из-за контузия.

— Наконец-то ты очнулся, Кик.

Его образ также медленно доходил до моих глаз, которые отказывались работать как следует, фокусируясь где угодно, но только не на нём. Я приказал им сфокусироваться, и они неспеша подчинились.

Я увидел тёмно-перью морду Эша, нависшего надо мной. У него была склянка с фиолетовой жидкостью.

— На-ка, выпей, полегчает.

Я просто открыл рот, и он влил туда зелье. Я начал чувствовать лёгкую горечь; мою грудь и ноги пилила жуткая боль, не говоря уже и о других частях моего тела.

Хотя, теперь, когда я подумал об этом, вся это боль казалось ничтожна по сравнению с тем, что я испытал в том шаре памяти.

Я лежал на боку, на каменной дорожке.

Я запрокинул голову, ожидая и надеясь, что блюр перед глазами скоро пройдёт. Где бы я ни положил свою голову, было холодно и немного склизко. Гулья слизь. Фу.

— Кик, я тебя сейчас подниму и мы свалим отсюда, хорошо?

Я не смог раскрыть рта. Блять, уж лучше бы это было не навсегда.

Я почувствовал, как когти подрыли подо мной и подняли вверх. Он был напряжён, и это хорошо ощущалось. По своей природе я не был лёгким пони. Раскрыв крылья, он сделал пару предварительных взмахов, перед тем как мы взлетели в воздух.

Посмотрев вниз, я понял, куда свалился.

Гуль, который прервал мой полёт, был чёрным мазком рядом с неясным контуром пони.

По крайней мере, это был не я внизу.

И вот я снова лечу; в этот раз я посмотрел наверх. Мы приближались к уступу, на котором происходила битва, и я увидел, каким образом Эш разобрался с оставшимися гулями, когда я упал с края.

Следы от клюва и когтей виднелись на них. Он разорвал их на части в ближнем бою, и я чувствовал, как его кровь пропитывает меня от многочисленных ран..

У меня не было контроля над большей частью моего тела, и я уже начал побаиваться, что повредил позвоночник, но я всё ещё был в состоянии чувствовать. Впридачу теперь я мог свободно двигать своими глазами, когда они перестали сопротивляться.

Когда я посмотрел на Эша, я увидел кровоточащие раны в тех местах, где он был укушен.

Он опустил меня вниз так, что я теперь смотрел правым боком вверх, подогнув под себя ноги.

Мы остались в таком положении ещё несколько минут, пока Эш следил за любым движением из открытой двери.

Я подождал, пока блюр перед глазами пройдёт, чтобы попытаться встать. Я уже размял свои мышцы на ногах, за исключением той, которая, по-видимому, была либо растянута или сломана, все они работали нормально.

Медленно я поднялся на копыта, обнаружив, что не могу давить на правое. Как минимум, оно определённо было растянуто. Я сделал пару пробных шагов, слегка прыгая из-за своей поднятой раненной ноги.

Я справлюсь.

Хотя речь была немного смазанная, я сказал, — Эш... двигаем.

Он остановился и кивнул мне. — Тебе нужна помощь, Кик?

Я покачал головой, немного дрожа. Ожоги всё также ныли. — Не... всё нормально.

Я заметил лежащего на уступе Сломленного в том месте, где меня столкнули, и левитировал его себе; рад, что он не упал вместе со мной, а то бы я его больше не увидел.

Приблизившись к туннелю, я перепрыгнул через небольшой дверной порог, и мы начали свой путь в темноту, освещаемую только моим ПипБаком.

По мере нашего продвижения по туннелю, я поймал себя на попытке отправить ментальное письмо высшим силам и предположил, что это контузия пытается убедить карму простить меня.

"Дорогая Принцесса Селестия. Привет... это Рипл. Тебе, должно быть, я известен больше как Два Пинка Рип за всё то дерьмо, что я сделал. Я знаю, я не совсем лучший пони в округе, но я стараюсь быть таковым. Вроде как интересно, не могли ли вы сделать мне передышку здесь и не позволить нам подохнуть в тупом туннеле, который не знаю сколько ещё тянется вглубь. Ну, возможно, вы знаете, но я не уверен, что вы можете ответить мне."

Я ненадолго выждал паузу, тихо надеясь, что добрый правитель, которого я расплывчато помнил, будучи жеребёнком, услышит мою мольбу о помощи. Мне было интересно, могла ли она помочь нам, но ещё более интереснее было бы то, что она могла бы просто услышать меня.

Ха, молишься давно умершей суке? Ты действительно жалок.

Замечательно; голос здесь. Если бы я только знал, где он спрятан в моей голове, я бы, ни секунды не задумываясь, выстрелил, если бы это только помогло. Но, скорее всего, нет. С моей удачей это сделает его только сильнее. А это было то, чего я точно не должен допустить.

Ох, но мы ведь так кутили все те годы. Деньги, кобылы, хаос. Это был так, блять, ахуенно. Лучшие дни в моей жизни; но вот я был застрелен, и появился ты. Печальное, жалкое оправдание для чёртового Адониса, коим я был.

Ага, заставлять пони бояться и убивать без малейшей на то причины, поистине весёлое занятие. Иметь репутацию отмороженного психопата НАМНОГО лучше, чем иметь друзей, на которых ты можешь положиться, что они не выстрелят тебе в лицо.

Голос затих. Эй, так я могу просто его переспорить. Возьму на заметку.

Пока мы шли, Эш проверял каждую дверь, которую мы проходили. Этот туннель простирался дальше, чем я мог видеть; видимо, туннель тех обслуживания, или что-то вроде.

Почти каждая дверь была либо сломана, либо настолько проржавевшая, что её не откроешь без более сильного вмешательства, чем я мог бы сейчас оказать.

После примерно пятнадцати минут ходьбы и постоянного стрёма насчёт гулей, Эш толкнул дверь, ручка которой открылась довольно легко, до щелчка. Открыв металлические врата, он медленно шагнул внутрь, смотря по сторонам в поисках ещё одной орды ненасытных гулей.

Прогремел выстрел, промазавший в Эша и срикошетивший в коридор. — Воу! Хорош стрелять! — Я не узнал этот голос. Он был скрипучим. — Кто вы, и что у вас за дела здесь?

— Чёрт, я... Эш. А это Рипл.

Его коготь подозвал меня, и я шагнул в свет, идущий из дверного проёма, и похромал в комнату.

Двое пони навели на нас прожектор, я мог видеть только их очертания сквозь яркий свет.

— Положите своё оружие и закройте дверь. Спокойно и медленно.

Могу с уверенностью сказать, что они держат на нас прицелы своих пушек. Я медленно убрал Сломленного обратно в кобуру, а Эш закинул свою винтовку на спину. Один из силуэтов начал идти к нам, и я слегка отшатнулся, когда он вышел из слепящего света.

Он был гулем.

Основное различие между ним и теми, кого я встретил, было то, что он мог разговаривать и в настоящий момент не пытался разорвать мне горло своими зубами.

Он подошёл к нам, но немного в бок, обеспечивая своим до сих пор невидимым компаньоном линию для обстрела. Он оглядел нас обоих.

Лапы Эша были покрыты следами от укусов, а мех — тёмными подтёками от остатков гулей. Я же просто был покрыт гульей кровью, ранен и сильно повредил ногу.

— Как вы попали туда? Ни один пони, кроме гнашеров, не приходил оттуда.

Эш поднял свои когти в его самом убедительном безоружном жесте, показывая тем, что он полностью невраждебен. Я бы сделал то же самое, но я едва мог держать равновесие.

— Мы пришли из водосточной трубы. Что-то вроде опрометчивого решения, не знали, что тут живёт понибудь. — Эш занялся переговорами. Моя же речь была всё ещё смазана, а мозги отказывались соображать.

Гуль посмотрел на нас какое-то время, очевидно оценивая нас и думая над нашим вердиктом.

Он опустил дробовик и кивнул. — Хорошо, я верю вам. Только не натворите тут чего-нибудь, а то поляжете, как гнашеры.

Вот опять это слово. — Гнашер? — В основном я прожевал это слово, делая его немного искажённым, но это всё равно получился вопрос.

Гуль посмотрел на меня, его глаза блеснули голубым в удивлении. Думаю, здесь была разница — проблеск интеллекта.(прим. переводчика: здесь имеется в виду разница между разумными и дикими гулями.) Всё остальное тело было у него когда-то... белым или серым. Сейчас же это были лишь струпья и мёртвая плоть.

— Это те, кого мы снаружи называем лишёнными мозгов. Всё, что они делают лишь скрипят своими зубами. Гнашеры.(прим. переводчика: Gnash — скрипеть, скрежетать.)

Ох... это займёт какое-то время. Мой котелок пока ещё не очень варит. — Имеет смысл...

Гуль посмотрел на Эша. — Эш, я прав? С вашим другом что-то не так?

Эш покачал своей головой, когда указал на меня когтем. — У него был неудачный полёт, думаю, он ударился головой. Он не в полном порядке. У вас есть здесь доктор?

Гуль кивнул и повернулся, чтобы крикнуть другой пони. — Эй, Виола, возьми этих двоих к Найф. И следи за ними, не хочу, чтобы чужаки шныряли здесь свободно. — Он отошёл в сторону, протянув копыто, указывая нам следовать за другим пони.

Эш упал на свои четыре лапы и подошёл к ней, тогда как я плёлся сзади. Оказавшись в кругу света, я увидел, что Виола тоже была гулем. Кобыла, в лицо которой был вплавлен противогаз, скрывал большую часть её внешности.

Когда мы вышли из комнаты, в которой были, я решил спросить кое-что у Виолы. — Где мы находимся?

Она слегка засмеялась. — Должно быть, старый Рэйл Спайкс не слишком раскидывался любезностями, таков уж он. Здесь находиться Андерхуф — самый безопасный город во всём Хорнсмите. Ничего не натвори — и с тобой всё будет хорошо. Также небольшое предупреждение: как вы могли уже узнать от меня и Спайкса, у нас есть некоторое количество гулей, проживающих в городе. Мы просто хотим жить, как любые другие пони; так что, пока вы не имеет проблем с нами, мы не имеем проблем с вами.

Ситуация быстро приобрела угрожающий характер, её глаза пристально смотрели на нас из-под маски, которая придавала каждому сказанному ей слову своего рода приглушённость, хоть и с оттенком зловещности.

— У меня нет никаких проблем с гулями до тех пор, пока они меня не атакуют. А у тебя есть с ними проблемы, Рипл? — Я покачал головой.

Её глаза смягчились за защитным стеклом, и я был уверен, что она улыбается. — Это хорошо. Я так люблю, когда у нас появляются приятные посетители.

Когда она сказала это, мы вышли, по моему предположению, к главному помещению этого города. Это было больше всего того, что я видел, кроме той гигантской чёрной комнаты; здесь разгуливало какое-то количество пони — в основном гули и единороги.

Но теперь, когда я присмотрелся, они все были единорогами. Гнашеры, которых мы убили на платформе, также были единорогами. Имело место быть, что Хорнсмит был преимущественно городом для единорогов до войны.

— Андерхуф — место, куда мы можете сбежать от кошмаров поверхности. У нас есть торговля, выпивка, развлекаловки. Но, что ещё более важно, у нас есть доктор. Вот мы, кстати, и пришли.

Она шагнула в боковую дверь, рядом с которой был нарисован большой красный нож. Я немного занервничал, ведь рисунок больше подходил месту обитанию рейдеров, чем месту лекарств и лечения.

Я последовал за ней внутрь, Эш немного задержался снаружи, прежде чем зайти следом.

— Эй, Найф, у тебя посетители! Ляг вон там, доктор скоро займётся тобой.

Виола указала на низкую кровать, должно быть, бывшую когда-то белого цвета, к которой я поковылял, перед тем как медленно забраться на неё.

Виола несколько секунд смотрела на нас двоих, прежде чем снова заговорить.

— Ну, веселитесь. Ведите себя хорошо, иначе мне придётся застрелить вас. — Её глаза сказали, что она говорила всерьёз.

Комната была тихой, позади себя я не слышал никакого движения. Как внезапно, там появился какая-то пони.

— Ну здравствуй!

Я подпрыгнул; ну или скорее конвульсивно дёрнулся. Я был удивлён её появлением, ожидая совсем не этого.

Молоденькая на вид кобыла, не гуль, с красной шёрсткой и розоватой гривой. Мягкие голубые глаза. Единорог.

Её рог загорелся розовым, и я почувствовал, как её магия передвигает меня, осматривая меня на наличие ранений.

— И так, что тебя беспокоит? Множество старых ран, но что не так сейчас... А, вот оно что. Кровоподтёки и опухлости по правому переднему запястью; должно быть, сломана.

Она достала маленький фонарик и посветила им в мои глаза. — Медленный отклик зрачка, возможно, травма головы.

Продолжая осмотр, она быстрым движением сняла мою одежду и бесцеремонно бросила её рядом с кроватью. Поднимая бинты своей магией, она заглянула под них. — Ожоги второй и третьей степеней вдоль туловища и шеи. — Она поморщила свой нос от запаха сгоревшей шерсти и кожи. — Диагноз: пациент не в критическом состоянии, но всё ещё нуждается в лечении.

Она так быстро всё это сказала, что я едва понял её. Затем она ушла. Точнее она была здесь секунду назад, а затем в следующую секунду рядом с Эшем. — Стой смирно, тебя тоже надо проверить. — Он начал удивлённо отступать назад.

Она схватила его лапы магией и потянула их к себе, чтобы осмотреть. — Грифон имеет многочисленные колотые раны вдоль лап, соответствующих радиусу укусов пони разных размеров. Скорее всего жертвы тяжёлого радиационного отравления, известные также как Гули, или просто Гнашеры для местных. Грифон-пациент показывает следы усталости.

Она посветила фонарём в его глаза. — Для грифоньей особи отклик зрачка в норме. Диагноз: грифон-пациент нуждается в промывке и обработки ран бинтами, а также в ночи отдыха.

Она остановилась, чтобы сделать глубокий вдох, прежде чем развернуться и порысить через всю комнату ко мне. Её походка показалось мне довольно странной. Как будто она не привыкла к ней.

— Здравствуй, я Кримсон Найф. Не волнуйся насчёт имени, оно досталось мне от отца, он думал, что это звучит угрожающе. Как ты себя чувствуешь? И как ты получил свои ранения? Просто расскажи, я послушаю.

Она пролевитировала к себе докторский саквояж и, непонятно откуда взявшимися ножницами, уже отрезала мои бинты. Когда они упали на кровать, она отстранилась от меня.

— Ох... какая антисанитария. Сперва тебе нужно принять душ. Давай я помогу. — С этими словами, прежде чем я сумел вымолвить хоть слово, она подняла меня и мир моргнул.

Мы были в другой комнате — белая плитка с душем на стене и со сливом на полу. Она аккуратно опустила меня вниз и включила воду. Я вздрогнул, когда вода прыснула на мои ожоги, но, честно говоря, она выглядела как мастер своего дела. Не то, чтобы у меня была возможность возразить.

Она быстро материализовала губку из воздуха и приступила к моему мытью. Да уж, я был и впрямь довольно грязным; я был в пути почти две недели, и кто знает сколько времени прошло с моего последнего душа.

Я прямо-таки припух от удивления, когда увидал, что моя шёрстка была белого, как снег, цвета. До этого она была не совсем-то и белой или в худшем случае серой, когда я видел её в последний раз.

— О, нет, этого просто не может быть.

Я начал видеть, как падают волосы. Когда она помыла меня, она начала ещё и стричь мою гриву. Иногда мне удавалось с ней поговорить, но сейчас она довольно громко напевала какую-то песню.

Пожалуй самая странная кобыла, которую я когда-либо встречал.

— Вот так, теперь ты чист. — Мир снова моргнул, и испуганный Эш отпрянул от стены, на которую раннее опирался. Он пялился на меня. — Теперь я могу начать лечение. Ой, ты что-то говорил?

Говорил? А, да. — Ну... э.. привет, Кримсон Найф. Я упал и повредил себе голову. — Она кивала со жаждущей улыбкой на мордочке. Я даже немного побаивался, что она может взорваться с таким-то количеством энергии в ней.

Она начала обёртывать мою ногу шиной и большими бинтами, и я увидел как мимо меня проплыл шприц с чем-то внутри; лекарство выглядело знакомым. Она уколола меня в бок, и я почувствовал, как боль отступила. Мед-Икс. Ладно.

А затем поплыл нож.

— Ох... что ты делаешь? — Я всё ещё был ошеломлён этой кобылой, и это было не из-за контузии. Ей всё время не сиделось на месте.

— Просто готовлюсь к обычной хирургической обработке ран, а потом закончу с твоими ожогами.

Эти слова крутились в моей голове. — Хирургической обработке ран? — Я почувствовал холод от ножа, разрезающего мою спину, но дикой боли не было.

— Вырезание мёртвой ткани способствует выздоровлению соседних участков здоровой кожи. Стандартная процедура, про которую я уже читала.

Погодь-погодь. — Подожди-ка, что значит "читала"?

Она слегка захихикала. — Ох, у меня просто не было раньше пациентов с ожогами. Чужаки всегда приносят мне наиболее захватывающие ранения.

Я напрягся под воздействием ножа, который находился уже подо мной. Её манера поведения с больными оставляла желать лучшего. Посмотрев вниз, я увидал уже затвердевающую оболочку вокруг моей ноги. Теперь я не смогу нацепить всякие цацки на неё.

Скальпель звякнул о металлический поднос, и она начала что-то размазывать по моей спине, что отдалось ощущением холодка по всему телу. Меня немного пробил озноб, и она, подняв меня в воздух, начала щедро обматывать меня свежими бинтами. Нельзя было сказать, что предыдущие были грязными, но я даже не пытался отговорить её от этой затеи. Это была просто плохая идея сделать это.

Она положила меня обратно на кровать и начала балаболить в своей привычном быстром темпе.

— Теперь некоторое время не делай чего-нибудь напрягающего, и возьми эти два бутылька, — Она протянула мне два зелья, выглядящие более мощными, по сравнению с теми, которые я использовал, — Один сейчас и ещё один с утра. Отдохни и навести меня позже.

Повернувшись, она приблизилась к Эшу, в глазах которого читался страх. Она пошла лечить и его тоже.

---

Андерхуф был странным городом. Ни у одного пони не было оружия, за исключением пары гулей в броне, которых я случайно заметил. Может быть, это место дарует им именно ту защиту, за которую так борются многие поселения. На себе я словил пару быстрых и странных взглядов, возможно, из-за того, что я хромаю и факт того, что я чужак, которых у них в городе кот наплакал, потому что никто не знал, что здесь внизу находится.

Сейчас я прибывал в некотором изумлении. Семьи прогуливались по улицам, парочка сидела перед местной забегаловкой и обжимались друг с другом; не ощущалось присутствие ни крови, ни насилия. Я был здесь в диковинку, пятном на девственном облике, который Андерхуф сумел отстоять. Конечно, городок располагался в канализации и туннелях тех обслуживаниях под городом, который давным-давно был стёрт с лица земли мегазаклинаниями, а повторяющийся цветовой мотив — ржавчина, но это не было видом города. Это было чувство. Чувство того, какая на самом деле должна быть жизнь.

Мой желудок внезапно напомнил мне, каким голодным я был, и мои сотрясённые мозги неохотно согласились. Я развернулся и направился к закусочной, чем словил пару странных взглядов от пары впереди. Заходя внутрь, я услышал, как возня в помещении прекратилась.

Все глаза были направлены на меня.

Я неспеша приблизился к пони за прилавком, стараясь не бродить глазами по помещению.

— Да... можно мне.. э.. какую-нибудь еду. — Кобыла за стойкой кивнула и быстро сообразила мне тарелку с... едой, я думаю. Я не был точно уверен, что это было, но это выглядело съедобно. Я заплатил кобыле и повернулся, зашагав с едой к самому крайнему столу, подальше от назойливых взглядов.

Я только было приступил к трапезе, как пони скользнула на стул напротив меня. Я сразу же посчитал её за чужака. Насколько я мог судить, она была земной пони; она была одета в тёмную робу с капюшоном и имела тёмный окрас, делая и без того её затенённое лицо ещё более неразличимым. Единственный серый глаз сверкнул мне из темноты.

— Всегда рада видеть здесь очередного жителя с поверхности. Привет, зовут Фластер. Я — торговка. А ты? — Её голос был тонким и приятным.

Я проглотил, что было у меня во рту, и взглянул на неё. — Рипл. Извини, если покажусь странным, небольшое сотрясение.

Она понимающе кивнула, улыбка заставила её зубы ненадолго поймать немного света под её капюшон.

— Итак, Рипл Сотрясённый, чем ты зарабатываешь себе на жизнь?

Я сделал паузу, думая над этим. Месть — была не совсем хорошим ответом. Злость тоже.

— Я — охотник за сокровищами. — Идеально.

— О-о, звучит захватывающе. И как же охотник за сокровищами пришёл сюда вниз. Они обычно не пропускают пони без веской на то причины. Я, например, приношу боеприпасы извне. У этих пони практически ничего из этого нет; они располагают только медицинскими припасами. Говорят, у них где-то здесь есть убежище МиМ.

Мои уши навострились. Оказывается, Министерство Мира запрятало много всего интересного по всему Хорнсмиту. Некоторое из этого было ужасающим, как, например, тот куб в моей сумке, но, кажется, по всему городу был заныкан почти бесконечный запас медицинской требухи.

— Мой напарник и я... мы нашли путь сюда через канализацию. Не знали, что здесь есть город, но они пустили нас восстановиться. Вляпались в передрягу с гнашерами.

Она скорчила гримасу. — Ага, эти гули довольно противные клиенты. Я имею в виду тех, что в туннелях.

Я сделал ещё один укус, неспеша пережёвывая, пока она говорила. Какой-то пони вошёл в заведение, но я даже не поднял на него взгляд. Пока он не подошёл к нашему столу и не уставился на нас сверху вниз.

Рэйл Спайкс

— Ах, как удобно. Как раз двое пони, которых я и ищу. Слушайте сюда: когда вы закончите трапезничать, мне нужно увидеться с вами в моём офисе. У нас маленькая проблема, которую нам нужно урегулировать. — Замечательно.

Я кивнул ему, делая ещё один укус. Я не был на сто процентов уверен, чем была эта еда, и я не смогу даже описать её в аккуратных деталях, но это было не так уж и плохо.

Когда Спайкс ушёл, я посмотрел через стол на торгашку. — Знаешь что-нибудь про это?

— Не совсем. Спайкс, возможно, просто хочет нанять нас для какой-нибудь работы.

А. Ну, конечно.

---

Фластер вела путь, пока я шатался рядом с ней. Её балахон тащился по земле, пока она шла, и я гадал, какую работу нам могут подкинуть. Она не выглядела боеспособной, но если она взаправду была торговцем, то должна знать, как сражаться, а не то погибла бы уже давно.

Офис Рэйл Спайкса, как я выяснил, был на самом деле штабом Охраны Андерхуфа — организации, охраняющей Андерхуф и защищающий его от внешних агрессоров. Состоящий практически из гулей, Охрана держала пони этого города под защитой. Рэйл Спайкс был начальником Охраны Андерхуфа, что объясняло наше прибывание в этом городишке. Ну да, начальник говорит: "Вы в безопасности", и все пони следуют за ним.

Эш уже ждал нас, его лапы были туго перебинтованы, когда он сердито посмотрел на нас. — Та пони — чокнутая. Ты оставил меня с ней.

Я слегка пожал плечами. — Прости, Эш, не подумал об этом. Сотрясение и всё такое, сам понимаешь. — Я кивнул на Фластер. — Это Фластер, она тоже с поверхности. Рэйл Спайкс тоже попросил её о встрече с ним. — Эш приветственно кивнул ей, явно не ровно дыша на пони в капюшоне.

Рэйл Спайкс зашёл в офис из соседней комнаты и закрыл её. — Хорошо, пришло время платить по счетам. Вы двое, — он указал копытом на меня с Эшем, — в долгу перед Андерхуфом за то, что пустили вас внутрь. У нас несколько гнашеров, нападающих на западный вход, вы пойдёте и убьёте их. Фластер здесь, чтобы сопроводить вас до туда, ни один пони не знает туннелей лучше, чем она. Фластер, в качестве оплаты можешь брать любые побрякушки.

Торговка буквально потёрла свои копыта друг о друга, когда он это сказал. Эш и я обменялись взглядами с осознанием того, что нам снова придётся пережить прошлое; но драться без защиты — такая перспектива нам не улыбалась.

— Эй, Шеф, — Эш тюкал свои когтем кончик клюва, когда говорил это, — У вас есть здесь где-нибудь магазинчик со стволами? А то я на самом деле не очень-то экипирован для очередной потасовки.

Рэйл Спайкс кивнул, указывая на дверь. — Когда выйдете, туннель слева. Синий жеребец, имя Грисл. Не спрашивайте про имя. (прим. переводчика: Gristle — хрящ, хрящик.)

Кивнув, Эш развернулся, чтобы уйти. Я последовал за ним, Фластер тоже не отставала. Она радостно рысила, всё время предвкушая будущую добычу. Я беспокоился о её безопасности. Вдруг мы облажаемся, и она сгинет.

Позади нас выкрикнул сиплый голос. — Ах да. Я сейчас погутарил с Найф, и она сказала никуда вас не отпускать до утра, у меня как раз есть замечательная камера в тюрьме. Вы можете отправиться утром.

Мы уставились на него. Мы что, будем всю ночь находиться в тюрьме? Ай, ладно; если честно, я спал и в более худших местах и я полностью уверен, что Эш — тоже. Кивая, мы оба почувствовали его пристальный взгляд на себе, когда развернулись и отправились вниз по улице.

Мы, должно быть, выглядели как неплохая процессия. Забинтованный и злой грифон, большой белый единорог с ожогами, бинтами и шрамами, и маленькая пони в мантии, буквально прыгающей за нами. И, конечно же, факт того, что мы все были жители поверхности стало просто вишенкой на торте и главной первопричиной для горожан пялиться на нас.

Эш нагнулся, проходя туннель, и стараясь держаться прямом положении с того момента, когда его когти и лапы были забинтованы. Я последовал за ним, слегка хромая и пытаясь привыкнуть к тому, что гипс на моей ноге придавал мне лишнюю высоту.

Боковой туннель вёл в комнату до потолка набитую различными шкафчиками для хранения, полками и ящиками. Небольшой синий жеребец проделывал себе путь через ящик, стоящий в задней части комнаты, и посмотрел на нас ровно тогда, когда мы вошли в его владения.

— Добро пожаловать в Универмаг Грисла. Всё, что нужно, чтобы противостоять опасностям пустошей. Я — Грисл, чем я могу вам помочь? — Он был очень низким для жеребца. Почти размером с жеребёнка. Эш возвысился над ним, смотря вниз. Жеребец в свою честь не проявил ни капли страху. Эш оскалился, конечно же он собирался заключить сделку. Начались переговоры.

Я уселся и с рассеянным видом потирал своё сломанную ногу, а Фластер села рядом со мной. Мы наблюдали за тем, как они двое ходили туда-сюда, торгуясь и забрасывая друг друга предложениями. Я никогда до этого не видел Эша за этим делом, он просто всегда заходил в магазин и возвращался оттуда уже с вещами. Он был хорош, намного лучше, чем я. Фластер же наблюдала за этим, как за каким-нибудь видом спорта, её глаза также носились по магазину, когда они ставили ставки друг на друга.

И, наконец-то, они дошли до точки невозврата.

Грисл выиграл, но не так, чтобы сильно.

Эш повернулся к нам, держа в одной лапе здоровенный револьвер с открытым барабаном. Он внимательно осматривал оружие — проверяя дуло и спусковой механизм на наличие каких-нибудь дефектов. Не найдя ни одного, он взял два коробка с патронами и пояс с кобурой, который ему протянул Грисл. Из своей сумки он отсчитал приличное количество крышечек и несколько подобранных им предметов. На самом деле я не обратил внимание, что он ему передал. Он затянул пояс вокруг своей поясницы и положил туда ствол.

Несмотря на то, что он заплатил куда больше, чем, я чувствую, он хотел, он выглядел довольным. — Кик, тебе следует тоже присмотреть себе какую-нибудь пушку.

Я покачал своей головой. Я был доволен Сломленным, и почувствовал, что это было бы сродни предательству, если бы я заполучил другой ствол.

— Может быть, в другой раз. Прямо сейчас... я думаю, что мне надо прилечь.

Блюр ударил по глазам в полную силу. Я был измучен тем, через что прошёл, и сотрясение только и делало, что усугубляло все вещи в геометрической прогрессии. Я повернулся от него и вышел из Универмага, направляясь к тюрьме.

По часам на моём ПипБаке стало понятно, что солнце зашло ещё несколько часов назад и было уже довольно поздновато. Я двинулся к пункту Охраны, прежде чем услышал цоканье копыт позади. Точно.

Я развернулся и увидел кобылу, следующей за мной. Она, видимо, не поняла моего сказанного намёка.

— Фластер, мы выдвинемся с утра. Иди поспи немного, увидимся рано на рассвете.

Выражение её глаз было странным. Мне не представлялось возможным разглядеть остальное её лицо, что делало его довольно проблематичным для опознания каких-либо эмоций.

Ничего не говоря, она развернулся и порысила прочь в город.

Заходя в выделенную нам тюремную камеру, я обнаружил двухъярусную кровать и грохнулся на нижнюю койку. Я за считанные секунды провалился в сон, благо это было по моему собственному решению и лишь частично по решению травмы.

---

Когда я открыл глаза, я осознал две вещи. Что грифон на верхней койке безбожно храпел, и что при пробуждении я вижу один-единственный, смотрящий прямо в душу, нелюбезный глаз. С вырвавшимся криком, я попятился от кобылы, стоящей на моей кровати и пялящейся прямо мне в лицо.

— О, хорошо, ты проснулся. Сейчас мы уже можем идти за добычей. Давай, пошли! — Её голос пронзил сонный туман в моей голове.

Я застонал и пролевитировал зелье, которые дала мне Кримсон Найф, из своей сумки и выпил его. Моя голова ощущалось уже лучше, также как и ожоги. Моя нога всё ещё ныла, но на то она и кость, что лечится она дольше живых тканей.

Я пнул своей ногой с ПипБаком по кровати сверху, в попытке разбудить беспощадно храпящего грифона. Нет ответа. Я посмотрел вниз на то место, где на моей кровати сидела Фластер, — Гляди, чё сейчас сделаю.

Я упёрся и начал толкнул снизу вверх матрас с одной стороны через тонкие металлические прутья. Он поднялся и сбросил спящего грифона прямо на холодный металлический пол с громким треском. Ещё некоторое время я слышал его стоны, затем когти опустились на мой матрас. Голова грифон вскоре последовала за ними, и он смотрел не очень-то доброжелательно.

Я безразлично пожал плечами, — Пришлось будить тебя.

Он поднялся, отряхнулся от пыли и вышел из открытой клетки, забирая свои вещи на ходу. Я спрыгнул со своего матраса и надел свои пожитки и седельные сумки, зашагав следом. Фластер было прямо за мной.

---

Огромная дверь издала звенящий звук, когда захлопнулась за нами. Мы стояли в значительных размеров туннеле, намного больше того, в который мы первоначально были. Этот туннель был лучше освещён, огни тянулись по всей его длине. На пути встречались дорожные знаки, но разорванное тело, по-видимому, местного, идентифицировало туннель, как не очень безопасный. Тело было порвано на части и частично обглодано, кровь размазалась вдоль и поперёк стен. Это была не самая приятнейшая смерть.

Фластер смотрела вниз на пони примерно с пол минуты, — Пайп Ренч. Местный механик. Он был хорошим пони.

Её слова заставили меня немедленно начать думать о Шейд. Прошёл всего день с того момента, как я её оставил в Блэнке, но казалось, что прошла целая вечность.

Я посмотрел на кобылку, которая разглядывала труп ещё несколько секунд, затем она развернулся и зашагала дальше по туннелю. Мы вдвоём быстро догнали её и направились дальше по туннелю, следуя за ней.

Мы резко свернули с главного пути в боковой проход. Затем в ещё один. Пройдя вниз несколько лестниц, я мельком понадеялся, что Фластер была и вправду хороша в этих туннелях, как и говорил Рэйл Спайкс, но уверенность в её движениях, не задавая вопросов на каком пути мы были, заставляло меня почувствовать, что она и вправду была.

Эш шёл, положив лапу на свою новоприобретённую пушку, практикуясь в её резвом вытаскивании из кобуры. У него довольно неплохо получалось. Я также тихо радовался, что он получил этот пистолет. Так как в последний раз, когда он стрелял здесь, мои барабанные перепонки почти лопнули от его огромной винтовки.

— Ладно, они прямо по курсу. Будьте осторожны. — Кобыла в робе ничего не говорила с того момента, как мы нашли Пайп Ренча, и её голос развеял тишину, которую я даже не заметил.

Эш достал свой револьвер с бедра, теперь уже серьёзно. Он ступил вперёд, его задние ноги практически не издавали шума.

Он был более скрытен, чем я, даже несмотря на его рост, и теперь он вёл дорогу. Я прожестикулировал Фластер, что ей следует держаться ближе ко мне и быть тише. Она с энтузиазмом кивнула и подкралась ко мне. Она не проделала ни единого звука, делая это, и я внезапно ощутил себя, как неуклюжий олух из-за моей хорошо слышимой щёлкающе-ударной походки из-за моего, до сих пор находящегося на копыте, гипса.

Эш шёл впереди нас, перебегая от одного укрытия к другому. Добравшись до туннельного поворота, он выглянул из-за угла и одёрнул голову. Он сделал знак своими когтем быть тише, и мы подкрались к нему. Я выглянул из-за угла и увидел их.

Четыре гуля, просто стояли там, по счастливому случаю они были обращены к нам спинами. У Эша расползлась огромная ухмылка на морде, и он посмотрел на меня. Используя два своих когтя, он изобразил их в виде движения. Затем он положил свой кулак на открытую ладонь. Я кивнул. Патроны нужно экономить, мы ведь не знаем с каким количеством столкнёмся. И тем более шум от выстрела привлечёт остальных.

Двигаясь так тихо, как это только возможно, должен признать это было довольно сложно для меня, мы обогнули угол и начали приближаться к гулям. Эш пробрался вперёд, и я ждал, пока он сделает первое движение. С моим гипсом и металлом на задних копытах, я не смогу подкрасться к ним, будучи не замеченным.

Грифон тихонько подкрался к ближайшему гулю, вырисовываясь на фоне темноты за ним в подобие хищника, коим он и являлся. Он схватил гуля за челюсти и поднял ему голову, его когти засели глубоко. Полоснув по горлу, он почти оторвал ему голову. Гуль издал ничтожный удушающий звук, и остальные повернули свои головы на убитого.

И тут я выхожу на сцену.

Я двигался шустро, заполняя пробел, прежде чем они полностью осознают, что одного из их братков положили. Одетый на моё копыто ПипБак ударил одного из гулей в висок, отчего тот с сокрушительной силой спикировал в стену. Черепушка разлагающегося единорога взорвалась, как арбуз, и я помчался к следующей цели, пиная её своей задней ногой. Удар пришёлся точно в середину шеи второго гуля, треск его позвоночника послышался даже через его омертвевшую кожу.

Я вовремя обернулся, чтобы увидеть, как Эш хватает оставшегося гуля за шею, его когти вонзились внутрь. Гуль попытался издать какой-нибудь звук, но он крепко сжимал его горло. Зажав его голову, он вывернул её под неестественным углом, прежде чем дать мёртвому гулю упасть на земь.

Всё прошло лучше, чем я ожидал. Шелест ткани о металл заставил меня обернуться, и я увидел Фластер, которая была уже среди нас, мародёрствуя по пережёванным одеждам гулей.

— Вы, ребята, молодцы. Гнашеры хоть и выглядят так себе, но вы можете найти на их трупах интересные вещички.

Она достала отвёртку из одного кармана и несколько крышечек из другого. Она гордо держала отвёртку у себя во рту. — Вот, как раз нужна была одна такая.

Она сныкала то, что нашла в свою мантию, и мне было интересно, были ли у неё седельные сумки, карманы или что-то вроде. Спрошу позже.

— Рад, что ты понял, что я тебе пытался донести, Кик. Ты реально сосёшь во всей этой скрытности. — Ага, я в курсе.

Скользнув взглядом назад на кобылку в мантии, я обнаружил, что она уже закончила оббирать тела и уже во всю горячо кивала.

— Давайте... давайте пойдём дальше. Мы ещё не закончили свою работу. — Их осуждения уже порядком надоели мне, поэтому я развернулся и порысил от них прочь дальше по туннелю.

Щёлк-щёлк-бам-щёлк. Щёлк-щёлк-бам-щёлк.

Твою-то мать.

После этого, зачистка гнашеров, которых мы встречали по пути, была лёгкой. Они всегда собирались в группы от двух до четырёх по причине, недоступной мне. Эш и я быстро разбирались с ними. Наверное, я слишком много думал насколько они были опасными на самом деле, основываясь на нашей предыдущей встрече более с чем дюжиной. С маленькими группами было более легче управляться. Фластер же следовала по нашим следам истребления, не оставляя ничего ценного после себя.

И наконец-то мы дошли до туннеля, ведущего вниз. Там было ещё темнее и до нас поднялась ужасная вонь — намного более противную, чем мы привыкли.

— Логово там, внизу. Будьте осторожны, ребята... там гнашеры намного злее. — Фластер немного поёжилась, когда говорила это. На этот раз она не выглядела возбуждённой, как раннее. Она выглядела оправданно напуганной.

Я кивнул и начал спускаться в темноту, Эш шёл рядом. Мельком оглянувшись, я застал Фластер выглядывающей на нас из-за угла, её серый глаз поймал немного свет. Без этого фактора, она была бы абсолютно невидимой. Теперь я понял, откуда она так хорошо знает эти туннели, и тем не менее показывает полную не боеспособность.

Туннель выровнялся и мы обнаружили себя у огромной металлической двери, отличающейся от любой двери, люка и ворот, которые я видел здесь. На ней не было никакой ржавчины. Рисунок полностью выцвел, но мне показалось, что я увидел блеклую звезду на двери. Не узнаю этот символ, это не были те три бабочки, которые я привык видеть на важных объектах по всему Хорнсмиту.

Похоже за дверью взорвалась бомба. Комната когда-то была квадратной формы, но теперь множество дыр украшали стены и потолок, как будто огромная сила вытолкала их наружу в точку взрыва.

Почти в середине комнаты стоял одинокий гнашер. Огромный жеребец единорог был больше всех остальных гулей. На нём были обрывки тяжёлой брони, таких больших я даже не видывал. На нём также было боевое седло, но тяжёлое оружие, установленное на нём, было разрушено и изогнуто, так что им практически нельзя было воспользоваться.

Эш медленно убрал револьвер и вытащил свою винтовку. Комната была достаточно просторной, чтобы в ней можно было безопасно палить. Он взял его на мушку через прицел и тщательно целился. Я подкрался, готовый быстро вклиниться в действо при первых знаках враждебности.

БАМ!

Прогремел выстрел и пуля ударила гнашера в бок, отбрасывая его в кучу коробок, вдавливая их в землю. Затем гнашер встал и повернулся прямо к нам. Он завопил и ринулся через всю комнату на нас.

— Дерьмо! — Эш дёрнул затвор и снова выстрелил, пуля пробила броню, затормаживая атакующего гнашера на секунду, прежде чем тот опять во все колёса побежал к нам. Пробежав через Эша, грифон был откинут к стене, его винтовка рухнула в кучу мусора.

Гнашер пробил и стену заодно, но медленно попятившись от стены, он начал поворачиваться ко мне. Сломлнный выстрелил, картечь рванула прямо в лицо и шею гнашера, но тот едва ли дёрнулся. Из чего, чёрт возьми, сделан этот пони?

Он бросился на меня, удар прошёл как от столкновения с кирпичной стеной, и начал бросать меня туда-сюда.

Всё это казалось мне очень знакомым — это всё, о чём я мог думать, вновь взлетев в воздух. А, ну да, рейдер в #108. Это отстойно биться с пони сильнее тебя.

Я проскользил несколько футов, приготовившись к его следующей атаке. Гнашер поднял пыль, когда начал набирать скорость, и я просто ждал. В последнюю секунду, я отпрыгнул в сторону и активировал З.П.С. Выбрав дважды его голову и один раз его передние ноги, я отключил заклинание и жизнь снова обрела движение.

БАМ!
БАМ!
БАМ!

Первый выстрел влетел в его голову с брызгами тёмной жидкости. Второй — взорвал его глаз и куски черепа, выставляя свой мозг наружу. Третий выстрел разорвал его ногу в колене, избавляя его от металла и гниющей кожи и обнажая под ним мускулы и кости.

Он повалился на земь и проскользил через кучу щебня, поднимая большое облако пыли и мусора.

Я закашлялся, когда перезаряжал Сломленного. Я снова прицелился в заслоняющую его пыль, чтобы убедиться, что огромный гнашер наконец-то отправился в мир иной. Я услышал, как зашевелился мусор, и моя челюсть отвисла, когда я смог наконец увидеть.

Мертвый пони обратно встал и уже повернулся ко мне. Прозвучал громкий выстрел, и крупнокалиберная пуля проделала очередную дырку в груди гнашера, но тот всё ещё не подыхал. Снова атакуя, на этот раз уже хромая, от гнашера можно было с лёгкостью увернуться. Отпрыгнув в сторону и пнув его бок, пока он пробегал мимо, я оторвал ещё один кусок от пони, но тот упрямо продолжал стоять на ногах. Эш также увернулся, отправляя пулю из его винтовки в эту штуковину с близкого расстояния. Она прошла на вылет, кроша металл, кости и внутренности и вылетев с другой стороны из его бока, но тот всё ещё оставался в живых.

Эш взмахнул крыльями, унося себя на расстояние, и приземлился рядом со мной, когда гнашер медленно повернулся для очередного забега.

— Это что ещё за хуйня такая?

Грифон покачал головой, когда я спросил это, и отправил по прямой следующий выстрел, — Кик, я сам не имею ни малейшего понятия.

Винтовка дёрнулась, отправляя в комнату ещё один кусок свинца в почти бессмертного гнашера, взорвав ещё одну из его частей, но не роняя его.

— Мы или продолжаем изматывать его также, или в конечном итоге здесь никого из нас не останется. — Это был мой план, и я не мог думать о каком-либо другом решении.

Грифон ухмыльнулся взглядом, который я так давно не видел. — Да. Давай сделаем это.

Почти ломая затвор и кладя в него очередной патрон, мы стали дожидаться следующей атаки. То, что гнашер был безмозглым берсерком очень играло нам на копыто, или этот план просто с крахом провалиться.

Он атаковал, а мы уворачивались, отрывая с каждым разом по куску от него. Это занятие серьёзно хлопнуло по нашему запасу боеприпасов, что несомненно заставило меня забеспокоиться.

— Эш, у тебя есть что-нибудь взрывчатое в сумке?

Он покачал головой, и мы снова увернулись, паля по пробегающему мимо гнашеру. По крайней мере, это стало рутинным занятием.

— У тебя ведь есть ещё те разрывные патроны. — Истинно так, и я думал, что только два оставшихся патронов будут ограничивать меня от их использования, но это было полным абсурдом. К чёрту.

Я зарядил один из патронов в Сломленного и активировал З.П.С., боясь промазать по нему. Я выбрал атакующего гнашера, застряв во времени заклинания, и прицелился прямо в центр его груди, которой уже почти что не было — только чёрная пустота внутри.

Я выстрелил, наблюдая, как разрывной патрон сокращает дистанцию прямо в полость гнашерской груди. Время ускорилось, и атакующий зверь взорвался изнутри, разрываясь на двое. Передняя часть приземлилась рядом с нами, и я простонал, когда она попыталась выпрямиться и начать тащиться к нам. Было плёвым делом просто затоптать его, пока он больше не сможет двигаться.

Я начал медленно покрываться чёрной слизью, но меня это не волновало. Я позвал,

— Фластер, ты можешь спуститься, теперь здесь чисто. — Мой Л.У.М. показывал, что рядом никого нет за исключением красной точки, которую я перемолол в кашу.

Кости хрустели, а органы хлюпали, когда я двинулся. В конечном итоге, куча когда-то бывшего пони была просто дрожащей массой враждебных намерений.

Я был на мгновение поражён виноватым воспоминанием того, что я сделал с Аутфилдом, когда смотрел на это, не совсем понимая, почему он всё ещё горит красным.

Разбей, разорви на части, сожги, застрели, раздави. Этот пони просто не переставал пытаться.

Это был не обычный гуль, таких я нигде не видел. На его убийство ушло порядочное количество времени, так что Эш и я заметно устали от бойни.

Тёмная фигура, которой была Фластер, проделывала себе путь через комнату, досматривая каждый переживший битву ящик и проверяя каждый тёмный угол. Я услышал её тихий возглас, — Ооооу... — и повернулся, чтобы посмотреть поближе. Она нашла дверь, едва различимую за грудой всякого мусора. — Можете мне помочь?

Я порысил к ней, всё ещё капая тёмной жижей. Я был покрыт вещами и похуже. Она отшатнулась, когда я приблизился к ней, прикрывая свою тёмную мордочку копытом. — О, Селестия, ты так пахнешь! Ой, извиняюсь. Пожалуйста, не мог ли ты подвинуть весь этот мусор, мне нужно вон в ту дверь.

Я рассмеялся, когда она почувствовал, что обидела меня, но я прекрасно знал, как пахну. Я был покрыт тем, что было гульей кровью — не совсем благородной жидкостью.

Я начал сдвигать мусор подальше от двери, используя свою недюжинную силу, которая позволяет легко перемещать куски металла и камня. Эш подбежал ко мне и использовал свои более искусные лапы для помощи. В мгновение ока мы очистили дверь, к которой сразу же подбежала Фластер, доставая откуда-то из мантии отвёртку, а также небольшую полоску металла. Вставляя оба предмета в замок, мне стало интересно, знает ли она, что творит. Когда дверь со щелчком открылась, я понял, что всё-таки знает. Такой навык пригодился бы в том Региональном Штабе или с любыми ящиками, которые я был вынужден разрушить, чтобы пробраться внутрь.

Она практически прыгала, когда зашла в комнату, и мы оба, играя роль эскорта, двинулись за ней, держа оружия наготове.

Комната была... странной.

Оборудование, о функциях которого я даже не догадывался, опоясывало стены; единственный терминал восседал в центре комнаты. Фластер было абсолютно фиолетово до терминала, взламывая вместо этого не цифры, а замки, выстроившихся вдоль стены ряда шкафчиком.

>>Министерство Тайных Наук — Хранилище и Техобслуживание Хорнсмита
>>Соединение с Сервером Кантерлота потеряно — Режим Только Чтения Активен
>>
>>
>>
>>Отчёт 2576

Я выбрал отчёт — единственный вариант, так как остальные файлы терминала были в какой-то блокировке. Стена текста выскочила, и я стал читать её, не ожидая увидеть многого.

--Отчёт 2576
Грейс заставляет нас переместить один из объектов Проекта Бесконечность из Хорнсмита, но с нашим ограниченным присутствие здесь, мы вынуждены держать его в чёртовой комнате техобслуживания. Ненавижу этот город, и всё что под ним. Конечно, Хуффингтон тоже не сахар, но там вы по крайней мере можете хоть что-то увидеть. Город наверху такой банальный и безвкусный. Как будто они выбрали самого убогого единорога в мире, чтобы спроектировать его. Никаких привычных огней. В любом случае, я ненавижу держать эту штуку здесь, я не доверяю ей. Ни один из этих пони не выглядит правым, и мы продолжаем держать это в той комнате, наполненной экспериментальным электроснабжением для долгосрочных криогенных контейнеров? Вот чья это была идея? Возможно, Глори — она понятия не имеет как обращаться с магическим материалом, и ещё меньше с магическим оружием. Эти пони из МиМ не должны напортачить с этим, это далеко за их пределами. Подождите-ка... что-то происходит. Земля только что поколебалась. Продолжу отчёт, когда вернусь.

-Эжюр Кристал
-Специалист По Инвентаризации М.Т.Н.

---

Вот и всё, что было. Мне стало интересно был ли тот пони, которого мы грохнули, тем самым про которого она говорила. Не менее стало интересно то, стало ли энергоснабжение, о котором она говорила, причиной нанесения такого серьёзного урона той комнате. Это только добавляло вопросов, хотя не менее важно то, чем являлся Проект Бесконечность.

Был ли он связан с Проектом Гринхуф? Ужас, который я увидел (и почувствовал), заставил меня задуматься был ли очередной Чёрный Куб или чем бы ни была та штука в камере, Драконэквус, замешан в этом, неубиваемый пони ещё был под вопросом.

Я скопировал отчёт в свой ПипБак и отвернулся от терминала, когда Фластер подошла ко мне.

— Я собрала всё полезное. Возвращаемся, Рэйл Спайкс будет доволен тем, что ты завалил этих гулей.

Она улыбнулась, свет отразился от её белый зубов под капюшоном. И мне снова стало интересно, как она на самом деле выглядит.

Кивнув, я повернулся к двери. — Да, давайте возвращаться. Фластер, ты указываешь путь; абсолютно уверен, что мы бы потерялись без тебя.

Она выскочила из-за двери, и я последовал за ней, Эш позади. Проходя мимо груды костей и гниющего мяса, которые были неостановимым гнашером, я заметил, что кровавое пятно было размазано на земле добрый метр-другой. Оно всё ещё пыталась добраться до нас. Вздрогнув, я поспешил побыстрее ретироваться в направлении двери. Когда Фластер вышла через неё, я попросил Эша закрыть её за нами. Эта хрень поистине пугает меня.

Он c грохотом закрыл дверь и повернул ручку, надёжно запирая её. После этого мы направились обратно в Андерхуф, где, как мы надеялись, сможем вернуться назад на поверхность. В этих туннелях была только боль, и ничего более.

---

Когда я увидел труп Пайп Ренча, я понял, что мы на верном пути. Впереди была главная дверь, ведущая в Андерхуф, она не была украшена и выглядела больше как обычная дверь её размеров, которых здесь была навалом. Теперь я полностью понял, как город оставался таким незаметным и процветающим со всеми этими мусорщиками и торгашами, как Фластер, вылезающая наружу за припасами.

Фластер приблизилась к огромным металлическим воротам и постучала по нему копытом, сначала три раза, а затем один. Дверь ударилась и начала отползать в потолок, открывая проход в Андерхуф. Рэйл Спайкс и двое Охранников, которых я раньше не видел, стояли там, их пушки были направлены в наши лица. Хотя увидев Фластер, они опустили свои оружия и отошли в сторону. Мы прошли внутрь, и ворота за нами закрылись с громким лязгом.

Фластер, всё ещё восхищённая своим уловом, который притащила, направилась в Универмаг Грисла. Эш и я стояли там, когда к нам подошёл Рэйл Спайкс, остальные Охранники направились в город делать то, что они делают помимо охраны ворот.

— Вижу вы вернулись в целости и сохранности. И Фластер тоже уберегли. Хорошая работа; если честно я не знал, что от вас можно ожидать. Если бы вы погибли, то всё равно, а вот если бы погибла Фластер, город потерял бы талантливого добытчика. Нельзя этого допустить, но я знаю, что если ситуация пойдёт под откос, она сможет за себя постоять. В любом случае, я что-то слишком заболтался. Вы отплатили нам, теперь вы можете идти, хотя Найф просила вас заглянуть к ней на осмотр перед уходом.

Он коротко кивнул и ушёл прочь. Мы же проделали наш путь к красному ножу, и порысили через открытую дверь.

— Кримсон Найф? Ты здесь? — Я только позвал её, как единорожка появилась прямо передо мной с тихим хлопком, который я до этого не замечал. Она оглядела нас обоих, и её глаза сузились. Я почувствовал, как ремни, удерживающие мои пластины ослабли, и всё это было снято вместе с сумками.

Она немедленно оказалось сбоку от меня, осматривая и поднимая бинты на моём торсе.

— У пациента виднеются большие гематомы, скорее всего от сильного удара. Гематомы никак не пересекаются с обгоревшей зоной, лечение хирургической обработкой ран показывает положительные результаты. Ожоги заживают на отлично.

Она опустилась, и её рог загорелся, постукивая по моему гипсу. Он стал прозрачным, и я внезапно смог увидеть свою кость. Это вызвало у меня лёгкую тошноту.

— Трещина в кости также заживает отлично, зелье, кажись, справляется со своей работой и помогает процессу лечения в ускоренном темпе.

Снова маленький фонарик. — Зрачки пациента реагируют нормально, контузия почти полностью излечена.

Затем она подошла к Эшу, осмотрев того ещё раз и сняв с него бинты. Как только она перестала трещать сама с собой, она отшатнулась от нас, сморщив нос. Мир моргнул, и все мы очутились в комнате с душем. Вода включилась и сразу же омыла меня и грифона.

Когда вода пробежала по моему лицу, я спросил, — Это и в самом деле необходимо?

Она быстро чистила нас обоих двумя губками.

— Вы оба безусловно грязные. А грязь порождает инфекцию. А инфекция в свою очередь порождает смерть. Я не хочу, чтобы мои пациенты умерли просто из-за того, что они грязные.

Процесс очистки дошёл до моей гривы; я вздохнул, принимая свою судьбу. Эш ничего не говорил, просто сидел там, пока красная кобылка чистила его чёрные перья.

Агась. Самая странная кобыла, которую я когда-либо встречал. Даже со странным поведением Шейд, полным переключением личности Свипс, ликующим безумием Синдер и слишком большим азартом собирательства Фластер, Найф бесспорно брала верх над всеми ими.

---

Когда мы стояли перед открывающимися воротами, мы оба были в хорошем настроении. Мы собирались вернуться обратно на поверхность, подальше от этого металлического и тёмного ада. У Эша на морде была исполинских размеров ухмылка, и я, если честно, немного горжусь им за то, что он так быстро смог справиться со своей клаустрофобией; но я также не забыл избегать с ним лифтов. Огромные металлические ворота полностью открылись с дрожащим ударом, и мы сделали наши первые шаги на пути к поверхности. Рэйл Спайкс рассказал по какому пути нам идти, и я сделал всё возможное, чтобы закрепить его в памяти.

Когда мы шли по коридору, я услышал слабый шорох и обернулся. Я не увидел ничего, кроме пары Охранников, закрывших ворота и смотрящих в туннель на нас. Я просто приписал этот шум к воротам и продолжил идти, устремив взгляд вперёд.

Мы вдвоём шли бок о бок достаточно долгое время. Мы пошли к Грислу запастись патронами и припасами тем немногим, что у нас осталось для торговли, вместе с тем, что ещё, по-видимому, Фластер дала ему на этот случай. Она была лучшей пони, намного лучшей, чем мы заслуживали. Если честно, то она заставила меня подумать о Шейд. Я всё больше и больше скучал по ней. Думаю, я влюбился, или что-то типо того. Это было странное чувство, непохожее на обычные чувство вины и самоненависти. Тёплое чувство. Боль от разлуки с ней было чуждым чувством, как будто часть меня находиться в другом месте.

Опять этот шаркающий звук, я резко обернулся, вынув Сломленного. Эш продолжил идти и свистнул мне, чтобы я поторапливался. Позади нас я ничего не увидел и убрал Сломленного в кобуру перед тем, как развернуться догонять грифона.

— Эй, Кик, тебе надо бы успокоиться, братуха. Ничего такого не крадётся за нами. — Он близко наклонился и прошептал, — Это просто Фластер. Она следует за нами с того момента как мы ушли.

Я медленно повернул голову, на этот раз играя более скрытно. Там я увидел проблеск чёрной мантии, исчезающей в дверной проёме. Подыгрывая, я продолжил идти с улыбкой на лице. По крайней мере с ней на хвосте, мы точно не заблудимся. Я не думаю, что она позволит сойти нам с пути и подохнуть где-нибудь в туннелях, во всяком случае, если я её правильно понял.

Неспеша, я начал замечать, что туннель, в котором мы были, стал подниматься по наклонной вверх. Это был маленький поток воды, бегущий с одной сбоку, который и предупредил меня. Должно быть наверху льёт дождь. Изредка я быстро оборачивался через плечо, чтобы убедиться, что кобылка всё ещё следует за нами. Конечно же, когда я знал, что ищу, я увидел её. Я знал, что ищу и всё ещё напрягался, чтобы увидеть её..
Маленькая, чем обычно, тень, тихий шорох ткани — всё это предало её местоположение.

Голова Эша немного оживилась и он двинулся быстрее. Я тоже стремительно порысил, чтобы нагнать его; шум Фластер улавливался позади лишь слегка.

— Что случилось?

Лыбящийся грифон начал бежать. — Это дождь! Ты что не слышишь, мы уже близко к поверхности!

Мы обогнули угол и ломанулись вверх по ступеням к двери. За раз он ступал по нескольким ступеням и остановился прямо перед дверью, делая тихий вздох. Расположив лапу на дверной ручке, он повернул её, и она легко поддалась.

Осторожно открывая дверь, он на миг выглянул наружу, прежде чем широко открыть её и ступить под дождь. Я тоже вышел, жаждая получить свою порцию свежего воздуха. Дождь действительно лил как из ведра, как будто небо пыталось смыть Хорнсмит с лица земли. Эш стоял посреди частично затопленной улицы, глядя вверх с широко раскрытыми крыльями. Он смеялся сам про себя.

Дверь вела к нише между двумя зданиями — маленькому прибежищу от дождя. Я стоял там с твёрдым желанием не намокнуть прямо в этот момент. На некоторое время мне пока хватит воды. Я просунул голову обратно в дверь и заметил движение, как Фластер метнулась обратно за угол.

— Фластер, всё нормально. Ты можешь выходить, я хочу поговорить с тобой.

Её голова в капюшоне выглянула из-за угла, и я увидел её серый глаз, смотрящий вверх по ступеням на меня. Заметно вздохнув, она начала подъём, очутившись около меня в мгновение ока.

— Я было понадеялась, что вы, парни, не заметите меня.

Я слегка потрепал её по голове, качая своей головой в улыбке. — Ты проделала хорошую работу, если бы не Эш, я бы так и не понял, что это была ты. Почему ты пошла за нами?

Глядя мимо меня на грифона под дождём, она улыбнулась, — Вы двое забавные и если вы не возражаете, я бы хотела нанять вас в качестве охраны ещё ненадолго. Я просто буду следовать за тобой, куда бы путь тебя не привёл, и собирать всё, что смогу. У меня никогда до этого не было эскорта на поверхности, я могу только представить, что мы сумеем найти. Ты же охотник за сокровищами в конце концов.

А ну да, я же сказал это ей. Я ухмыльнулся, кивая. — Ага. Мы ведь охотники за сокровищами. Просто держись подальше, когда мы будем браться за работу, ладно? — Она слегка подпрыгнула, счастливо кивая, — Мы собираемся пойти в очень опасные места, поэтому я хочу, чтобы ты использовала свои скрытные примочки по максимуму. Рэйл Спайкс убьёт меня, если ты пострадаешь...

Хотя он может убить меня и за то, что она просто пошла с нами наверх.

Эш подошёл к нам, капая большим количеством воды, которые впитали его мех и крылья. Смотря вниз на Фластер, он кивнул с ухмылкой.

— Эй, коротышка, ты наконец-то перестала прятаться.

Грифон бросил на меня взгляд, я же пожал плечами в ответ. — Фластер наняла нас как охрану ещё ненадолго. Она будет путешествовать с нами.

Скрестив лапы, он на кроткий миг пристально посмотрел. — Ну... полагаю, что не смогу сказать "нет" этому предложению. Крышечки есть крышечки — и я под контрактом. Просто не путайся под ногами, хорошо?

Она кивнула большому хищнику, не склонившись под взглядом хищной птицы, который он бросил сейчас на нас. Взгляд, которым он меня одарил, был как тогда, когда я его встретил впервые — взгляд как на потенциальную закуску. Должно быть, это его способ проверить пони на прочность.

— Нам надо бы найти убежище на ночь, а не то этот дождь сделает наше путешествие немного сложноватым. Думаю, я видел здание дальше по улице, которое выглядит многообещающе.

Грифон вышел обратно на улицу, указывая вниз по дороге. Последовав, Фластер и я присоединились к грифону, и мы побрели по затапливающейся улице.

Глава 6: Стадион

Ожидание окончания дождя превратилось в более чем просто утомительное занятие.

Комната, которую мы выбрали в качестве убежища была самой сухой в здании, но содержала мало удобств. Разрушенная книжная полка упала поперёк стены, её содержимое сгнило и выцвело, едва ли это можно было идентифицировать как книгу. Но это не остановило Фластер от тщательного осмотра, когда мы вошли внутрь, и она успешно вылезла оттуда со старым журналом. Она легла на бок, журнал подпёрла между своими передними ногами, а маленький фонарик держала во рту, удовлетворённо читая содержимое.

Эш был занят чисткой своего оружия своим собственным пером, которое он выщипал из шеи. Он сказал что-то про то, что если оружие не получает должного обслуживания, то оно даёт осечки и ломается, и я бегло попытался проверить Сломленного на наличие каких-нибудь проблем.

Он был как всегда безупречен, без единого следа крови или грязи. Это заставило меня задуматься о происхождении этого оружия... но я скорее заскучаю, чем буду думать о том, почему оно такое чистое столь долгое время. Я облокотился об окно и пялился в мрачный день. Иногда я проверял свой ПипБак, задаваясь вопросом было ли ещё на небе солнце, скрытое за облаками. Стоял ранний вечер, но света было столько же, сколько тогда, когда мы шли по улице.

Решаясь посмотреть файлы, которые я накопил в своём ПипБаке, я прокрутил список к меню, содержащему мои записи. Большинство из них я уже читал, копируя их в мой ПипБак без разбору каждый раз, когда получал к ним доступ; но я остановился, когда наткнулся на тройку файлов, которые ещё не просматривал. Три файла, которые были переданы с ПипБака Свипс. Я выбрал самый старый, увидя, что он был датирован немногим раннее текущей даты. Всего лишь семь лет назад, если быть точным; время, когда она была в Стойле. Когда я был в Стойле.

Выбрав файл, я нажал кнопку проиграть и сразу же услышал голос, говорящий мне то, что она чувствовала в тот момент, не тот голос, который обещал в скором времени прибить меня.

Мне больше нравилась добрая Свипс.

— Ох, зашибись. Я могу и на эту штуку записывать? Эй, Джентл, ты знала об этом?

Второй голос, кобыла, или, скорее всего, кобылка пропищала певчим голоском,

— Свипи, хватит дурачиться. Смотрительница взбеситься, если увидит, что мы тут играем, а не учимся. Осталось не так много времени, до того как настанет наша очередь выступать против всех, не хочу быть неподготовленной. Я слышала Крэкерджэк и Рипл тоже открывают новенький магазин, так что нам ещё стоит с ними считаться.

Я мог практически слышать, как Свипс покраснела от одного только упоминания моего имени.

— У Рипла новый магазин? А что они продают?

Я услышал, как переворачиваются страницы, что означало то, что Свипс действительно училась, или по крайней мере просто симулировала это.

Кобылка, имя которой было Джентл, с фырканьем ответила Свипс,

— Крэкерджек заведует магазином, а Рипл просто играет в охранника. Хочу убедиться, что ни один пони не пойдёт на перерыв после комендантского часа, ты же знаешь какие они. Не хочу, чтобы понибудь выкрал что-нибудь или вызнал секреты, которые будут им на копыта.

— Держу пари, что Рипл просто идеально подходит на эту роль. Все эти мускулы и его глаза... он может охранять меня в любой день.

Я услышал трепет страниц и глухой стук, который вызвал у Свипс тихий вскрик.

— Эй, хватит витать в облаках. Кроме того, он старше нас на три года, с чего бы вдруг ему оказывать внимание такой кобылке, как ты? Сначала подрасти немного.

Я обнаружил, что покраснел. Возвращалось также и чувство вины за то, что придавил Свипс тем знаком. Она не морочила мне голову, она действительно любила меня, ну или по крайней мере запала на меня.

Хах! Запала! Хорошая шутка.

Я дослушал остальную запись, две кобылки трепались и спорили насчёт великих планах Свипс на её и моё будущее. Как мы поженились и вместе растили жеребят, запустили успешный бизнес и как я в конечном итоге стал Смотрителем Стойла. Как мы умрём старыми в окружении нашей семьи и друзей. Я принял решение, что я не смогу больше слушать это, и выключил запись.

Подняв взгляд, я заметил, что хищные глаза и один серый были устремлены прямо на меня. Эш выглядел мрачно, а Фластер была просто сконфужена. Её не было там, когда я придавил эту кобылку на записи, и я был не в настроении объяснять ей, что я натворил. Я отвёл взгляд и вслух поинтересовался у самого себя,

— Когда же этот дождь уймётся? Мы должны выдвигаться.

Я думаю, Селестия услышала меня, потому что сразу после этого дождь почти прекратился. Ливень превратился моросящий дождик ровно за десять секунд.

Спасибо.

Я встал, гипс слегка стучал по полу. Эш поднялся, Фластер тоже встала, засовывая журнал куда-то в балахон. Я поднял свой ПипБак и перешёл к карте.

— Следующая наша точка... там, — Показывая копытом в направлении южной стены, я прошёл к двери.

Уровень воды на улицах стал стремительно падать, стекая в обширную канализационную систему, которая, как я знал, сейчас пролегала под нами. Мне стало интересно — полезна ли вода для моего гипса, но я уже пару раз окунул его, и он до сих пор выглядел неплохо. Кримсон Найф сделала его из прочного материала.

Оказавшись на улице, мы прошли от силы пару минут до того момента, как я услышал отзвуки стрельбы, недалеко от нас. Доставая Сломленного из кобуры, я огляделся по сторонам и проверил свой Л.У.М., но ничего не увидел. Выстрелы должно быть раздались где-то поблизости, но пока никто по нам не стрелял, что было более чем неплохо, по сравнению с обычными случаями нападения на нашу небольшую разношерстную команду.

— Эш, можешь проверить?

Он широко улыбнулся и шумно взмыл в небеса. Его манера поведения заметно приукрасилась с того момента, как мы вернулись на поверхность. Взлетев вверх, он сделал вид, что оглядывается по сторонам, фокусируясь на чём-то находящимся на востоке. Опустившись до нескольких футов над землёй, он указал вниз по улице,

— Похоже там рейдеры. Они стреляют по зданию. Не хочешь проверить?

Я кивнул грифону, осматриваясь в поисках Фластер. Я заметил её в дверной проёме, смешавшейся среди теней и осматривающей улицу на наличие агрессоров.

Я перешёл на быструю рысь, убедившись, что Сломленный полностью заряжен. Когда я приблизился, звуки стрельбы нарастали — и вот они уже прямо за углом. Я мельком выглянул и увидел, кому я буду противостоять. Три рейдера — у двоих были боевые сёдла, стреляющие по витрине магазина.

— Ну же, выходи! Мы всего лишь хотим повеселиться! Снаружи так одиноко, — Самый здоровый из всех троих кричал в сторону здания, пока стрелял в него из своей охотничьей винтовки на боку.

Рядом с ним жеребец поменьше рассмеялся, соглашаясь с ним, — Ага, повеселиться! Так одиноко!

Третий был безмолвен, держа в магической ауре топор. Два земных пони и один единорог. Они очевидно были рейдерами с таким-то количеством крови, которым были пропитаны их шипы и грязные гривы, вырезанные в причудливые формы.

Посмотрев вверх, я увидел Эша, с высоты нацеливающего свою винтовку на троицу, в готовности открыть огонь, когда я вступлю в игру. Фластер была где-то позади меня, держась в тени. Хорошая кобыла.

Три выстрела пронзили воздух, и я увидел, как группа разбежалась, пригибаясь и уворачиваясь от выстрелов.

— Чёрт, у неё пушка!

Выстрелы звучали до странности знакомо, и чувство ужаса нахлынуло на меня.

Я рванулся с места, оббегая угол и быстро сокращая дистанцию до рейдеров. Самый маленький жеребец увидел меня первым и повернулся ко мне, нацеливая дробовик на своём боевом седле. Сквозь дождь раздался громкий взрыв и сами небеса настигли его прямо между лопаток, разрывая позвоночник и взрываясь букетом крови на землю.

Зарычав, я занялся пони с ружьём на седле. Я обрушил своё копыто на его лицо, чувствуя крошение его зубов и брызги крови. Я снова ударил его и услышал звук слева от себя, и как раз вовремя, чтобы пригнуться от замахнувшегося топорика, едва избежав четвертования или сломанного черепа. Безмолвный двинулся на меня, когда я скатился с его друга, уворачиваясь от замахов топора. Он замахнулся через голову, и я рефлекторно левитировал Сломленного, чтобы противостоять замаху, с твёрдой уверенностью, что дробовик выдержит удар. Дробовик поймал топор прямо под его бородкой и остановил замах.

Единорог скорчил удивлённую мину, когда я крутанулся кругом и прописал ему пинок в его морду, тем самым уничтожив его лицо и разбросав содержимое его головы по земле за ним. Топор рухнул на землю тогда, когда Эш приземлился рядом со мной, но перед этим перерезал горло побитого пони своим когтем, прекращая его страдания. Я зачехлил Сломенного, так и не использовав его по его первоначальному замыслу, и левитировал топор с свою сумку. Он был в вполне неплохом состоянии.

Повернувшись к зданию, я крикнул сквозь дождь,

— Эй, внутри! Ты можешь выходить, теперь безопасно!

Эш не убрал своё оружие, держа наготове — просто на всякий случай, если кто бы то ни был в здании решит затеять против нас подляну. Если я был прав насчёт выстрелов, а я очень надеялся, что прав, то нам ничего не угрожает.

Я увидел пару глаз, высунувшихся из разбитого окна потрясающая комбинация синего и фиолетового. Она в мгновение ока поднялась и прыгнула через окно, несясь по грязной земле отделявшей нас. Ощущение копыт вокруг моей шеи было определённо тем, чего мне позарез не хватало. Она начала плакать в то, что осталось от моей гривой.

Я услышал, как Эш повесил свою винтовку обратно на спину, и мягкое шуршание мантии Фластер, когда она приблизилась. Я выждал около минуты, прежде чем мягко оттолкнуть от себя Шейд.

— Ты что здесь делаешь? Ты не должна была следовать за нами.

Я был счастлив, зол и напуган — и всё это было в один момент. Кобыла, которую я хотел увидеть больше чем кого-либо, пошла за мной в пустошь, бросив позади безопасное пристанище, в котором я её оставил, чтобы только проделать путь в разрушенную дыру, наполненную рейдерами, работорговцами, гулями, и кто ещё знает чем.

Прямо сейчас я должен был злиться на неё,

— Ты была в безопасности в Блэнке! Мы бы в любом случае вернулись!

Она выглядела так, как будто я прописал ей удар под дых, и тихонько сказала,

— Я проснулась и обнаружила, что ты ушёл. Я не успела попрощаться, — Ох, пожалуйста, только не говорите мне, что она пошла за мной, чтобы только проводить в дорогу, — Я нужна тебе здесь. Что если твоё оружие сломается? Я могу починить его.

Она была права, но у нас уже есть один пони, который не может сражаться вместе с нами. Фластер едва можно было увидеть, чего не сказать о Шейд. В бою, я видел лишь однажды, как Шейд достигла цели, стреляя по ней, но то было больше неудобство, чем серьёзное попадание. И всё же...

Мысль о проводе её до Блэнка, как капризную кобылку, звучала потрясающе нелепо для нас обоих. Она сбежала из Нейвера и проделала свой путь до меня, а также путешествовала через пустоши и Хорнсмит самостоятельно. Мы с Эшем могли справиться со всем, что подбросит нам город, но за исключением одного — Синдер накопила козырей в свою пользу. Но это не считается.

— Ладно. Ты можешь идти с нами, но пообещай мне, что будешь оставаться позади Эша и меня. Я не хочу, чтобы ты мешалась в пути. — Или пострадала. Или погибла.

Она медленно кивнула и её глаза проскользнули мимо меня на пони в мантии. Её глаза метнулись обратно на меня, и мне на секунду показалось, что я вижу ревность в её взгляде. Серьёзно? Эта пони ненормальная.

— Шейд, это Фластер. Она торговец, с которым мы заключили сделку. Фластер, это Шейд. Она... — Я на самом деле на задумывался, кем она была, кроме как бежавшей рабыней и пони, у которой начинает проявляться нездоровая привязанность ко мне.

— Она подружка Рипла. — Если бы я только мог испепелить Эша, я бы это без раздумий сделал.

Я немного запнулся, не уверен, кем конкретно была мне Шейд, но она сделала шаг вперёд и робко представила себя пони в робе,

— Я его техник.

Ладно. Конечно. Почему нет.

— Итак, мы не собираемся спросить её, что она делает в том же месте, что и мы, после того, как провели всё это время в подземке? — Эш поставил вопрос, и я сделал паузу, чтобы подумать на этим.

Возможно, это была та самая передышка, о которой я просил Селестию. Я почти не задумывался больше об этом, когда оно исчезло из моих контуженных мозгов, но освобождение Шейд невредимой от рейдеров посреди разрушенного города определённо выглядело, как божий замысел. Может быть, Селестия и вправду наблюдала за мной откуда-то. Возможно, это был первый шаг на пути к моему искуплению за всё то, что я натворил в прошлом.

В ответ грифону я пожал плечами, когда Шейд прислонилась ко мне, забирая из меня всё тепло, пока мы стояли под моросящим дождём. Голос в моей голове исчез, или просто как всегда ютился в дальних уголках подсознания, насмехаясь надо мной.

Эш, посмеиваясь, покачал своей головой, когда увидел тупую улыбку расплывшуюся по моему лицу. Глаз Фластер смотрел на меня и на прислонившуюся к моему боку синюю кобылу взглядом лёгкого замешательства на её сокрытом тенями лице.

Я дал Шейд ещё так немного отдохнуть, прежде чем я отстранился, направляясь к точке на карте.

— Ну, нам лучше пошевелиться, а не то скоро стемнеет. — Эш и Фластер в согласии кивнули, а Шейд выглядела немного расстроенной, что я отошёл от неё.

Наша четвёрка порысила вниз по улице в направлении юга, смотря во все глаза на наличие рейдеров.

Когда мы начали идти, Эш перешёл в голову группы, а Фластер сместилась немного назад, как я заметил, это было её склонностей. Мы с Шейд остались в середине строя, кобыла всё ещё держалась близко ко мне. Я посмотрел на неё, на её довольную улыбку на лице.

— Как ты нас нашла?

Она немного споткнулась, но быстро пришла в себя, посмотрев вверх на меня. Видя, что я сейчас требую ответа, она вздохнула и посмотрела на тротуар под нами.

— Когда... когда я скопировала ПипБак Свипс на твой, я мельком взглянула на карту. Я знала Хорнсмит, я знала, куда ты направляешься. Я пыталась догнать вас, но к тому времени, когда я добралась до Регионального Штаба МиМ, вы двое уже давно ушли... всё здание было охвачено пламенем. Я не хотела принимать факт твоей смерти, поэтому направилась ко второй точке.

Я уж было забыл, как звучит её голос. Она всегда была скромной пони, и это для неё этот уход был в новизну.

— Я столкнулась с теми рейдерами, и они преследовали меня. Затем ты нашёл меня. — Широко мне улыбнувшись, она испустила любовный вздох.

— Ла-а-адно.

Она оказалась более изобретательной, чем я думал. Если ей удалось сделать это только от одного лишь взгляда на ПипБак, то, возможно, она была не настолько беспомощной, как казалось. Пистолет, из которого она стреляла по мне тучу времени назад, всё ещё находился на её боку; ну, по крайней мере, она была вооружена во время своего похода в поисках нас. Даже не хочу думать, что могло бы случиться, если бы рейдеры наткнулись на неё безоружной.

— Лады, мы направляемся... — Я снова проверил свою карту и указал, — Туда. Нужно идти, та потасовка могла привлечь внимание.

Три согласных кивка, и мы начали свой путь по дороге прямиком к нашему следующему пункту назначения.

---

Мы ещё шли какое-то время; в окружении ничего не менялось, кроме новых покорёженных зданий на улице. Знаки рейдерской активности были повсюду, но мы не увидели самих виновников торжества. Пригвожденные тела и жуткие нацарапанные знаки на стенах были повсюду, но следа кто бы мог это сделать не было.

Начиная поворачивать за угол, я заметил, что Эш выглядывает из-за стены. Несколько минут назад он двигался в голове группы, и мы просто следовали за ним. Оглянувшись на нас, он задержал один коготь у клюва, а другим подозвал нас. Шейд последовала за мной, когда я попытался двигаться так тихо, как только мог. Фластер материализовалась с боку от меня, почти заставляя меня подпрыгнуть. Всё это время она была настолько невидимой, что я даже забыл про неё.

— Что такое? — Я тихо зашушукался, когда подошёл к грифону, он дал мне знак взглянуть.

Я медленно высунул голову из-за угла и увидел, что он пытался мне показать.

Это было когда-то... что-то вроде стадиона. Раскрывалось широко раскрытое поле, простирающееся на несколько кварталов. Когда-то он был прекрасен, но сейчас он был окружён ржавыми металлическими высокими стенами и колючей проволокой. Я подметил нескольких мерзких на вид пони, охраняющих огромные ворота, и снайперские винтовки на боевом седле, следящих за местностью.

Я одёрнул голову и удручённо вздохнул, — Мы пришли, не так ли?

Грифон кивнул.

Это могло быть не так просто, как я надеялся. Мы поймали удачу за хвост в Региональном Штабе, когда обнаружили открытые двери. Но теперь перед нами стояла настоящая рейдерская армия, стоящая поперёк нас и того, что хочет Хэйт. Я просто понадеялся, что он ещё не заполучил это.

— Итак... как мы попадём туда?

Пожав плечами, Эш оглядел постройки вокруг нас, — Мы ждём и наблюдаем. Не хочу выкинуть чего, перед тем как не узнаю, с чем имею дело.

— Почему ты просто не можешь перекинуть меня туда? Когда наступит темнота, я смогу смешаться с толпой.

Он ткнул когтем из-за угла, — Видишь это? Колючка покрывает весь объект. Они не хотят, чтобы и летуны тоже могли туда попасть.

Да бля. Ладно.

— Итак... мы ждём и наблюдаем.

Он ухмыльнулся мне, когда я опустил плечи, — Замечательная идея, Кик.

---

Нас отделяла от Стадиона грязная, испещрённая дырами, простыня. Эта комната когда-то была спальней, или что-то вроде, и Эш сказал, что она обеспечивает лучшую позицию для укрытия. Он указал на то, что незамысловатые движения простыни на ветру обеспечат лучшее прикрытие для нас вблизи здания — снайперы уже привыкли к такому. Мы могли безопасно наблюдать от сюда, не привлекая внимании охраны.

Эш и я лежали на уступе, Шейд и Фластер в комнате позади. Грифон отцепил прицел от своей винтовки и смотрел через него на стену перед нами.

— Это чёртова крепость.... выглядит излишне новой; не был здесь с моего последнего пребывания в этих местах... примерно месяц назад — куча времени, чтобы это отстроить.

Я заметил движение на открытой области перед воротами и подтолкнул грифона, указывая на это. Выглядело будто трое пони приближаются к воротам. Они стояли там несколько минут, и мы могли едва ли различить их перекрикивания с дежурящими охранниками на стене. Небольшая пауза, и ворота открылись, открывая проход. Если бы мы только могли услышать, что они сказали, но без угрозы обнаружения.

Я повернулся, мои глаза остановились на пони в балахоне, роящейся в перевёрнутом столе в углу.

— Эй, Фластер, как насчёт небольшой прогулочки?

---

Она не была в восторге от этой идеи, но с уверенностью Эша, что он не даст ни единому пони навредить ей, если её заметят, она нехотя согласилась с взвалившейся на неё задачей. Со следующей группой пони, подошедшим к воротам, она сядет им на хвост и подслушает их разговор. Это было лучше, чем ничего, и я полностью уверен, что без света она будет словно призрак. Я мог едва заметить её в дневное время, даже зная, что ищу. Темнота была ей лучшим другом.

Когда Эш заново познакомил прицел со своей винтовкой, он выпотрошил гнилой матрас в комнате,

— Чтобы спрятать дуло, — сказал он.

Пеленая оружие в измельчённый матрас, он просунул конец в дыру в нашем покрывальном укрытии и залёг, следя за высокой металлической стеной и также не выпуская из виду маленькой кобылки, которую мы только что выперли на улицу.

Я еле как мог увидеть её со своего места — небольшой тёмный силуэт под скамейкой. Мы ждали. Вскоре, я смог услышать хриплый смех, доносящийся с улицы рядом с нашим маленьким убежищем. Два огромных пони, судя по их шипованной броне и в видимом отсутствии гигиены, оба были определённо рейдерами; проходя по открытой местности, они с благоговением остановились перед встречающем их сооружении. Я едва мог уловить слова, адресованные одним другому.

— Уверен, что это то место?

Кивок подтвердил.

Дуэт продолжил ходьбу, двигаясь более осторожнее, чем до этого. Проходя мимо скамейки, под которой пряталась наша маленькая скрытная кобылка, я увидел как эти двое отбрасывали пляшущие тени от одного укрытия к другому. Стадион начал загораться — грубые факелы служили примитивным источником света.

Прямо над воротами было большое кострище, и пони-стражники наблюдали за приближающейся парой через прицелы.

Снова услышав выкрики, я заметил, что все они звучат так, будто всех спрашивают об одном и том же. Выждав паузу, ворота открылись, открывая проход. Двое пони зашли внутрь, и ворота за ними снова захлопнулись.

Через несколько минут Фластер уже стояла в дверном проёме, сверкая в тени своим серым глазом.

— Они были рейдерами с юга. По-видимому, есть фраза, сулящая проход внутрь любым рейдерам, которые придут и скажут: "Масэкер звал меня" — они говорят это, и ворота открываются.

Ну, теперь у нас хотя бы есть способ попасть внутрь.

Эш посмотрел на меня, тряся головой, — Ты собираешься пойти туда, не так ли? Они тебя сразу же узнают.

Я покачал головой, гениальная идея зародилась в моём мозгу,

— Не узнают, если я не буду выглядеть, как я. Фластер, у тебя есть рейдерское шмотьё?

Порывшись в своей мантии, она вытащила пару кожаных полосок, покрытых кусками металла. Идеально.

— Мне также понадобиться что-нибудь, чтобы обмазаться.

Когда она сообразила баночку с чем-то чёрным и вязким, я широко ухмыльнулся.

Смотря на меня своим глазом, всё что она могла сказать так это, — Ты заплатишь за это.

Я кивнул и начал снимать с себя своё снаряжение. Я снял и бинты тоже, а шрам от ожога подарил мне более устрашающий вид. Я выглядел как рейдер, но эта маленькая деталь действительно могла обеспечить мне проход.

Я начал левитировать к себе рейдерское шмотьё, когда почувствовал небольшой рывок на одной из моих задних ног. Оглянувшись, я увидел, как Шейд возилась с одной из накопытных пушек.

Правильно. Два-Пинка Рип — повелитель баллистических копыт. Они были для меня такими же знаковыми, как и Сломленный. Я вздохнул и помог ей, крутя и дёргая за каждую, чтобы вытащить их из паз на моих задних копытах. Когда она получила их, он сразу же положила их в свою сумку, возможно чтобы держать частичку меня поближе к себе.

В первый раз оказавшись полностью безоружным и без брони, я почувствовал себя ещё больше уязвимее, чем это только возможно. Я заметил, как Эш странно смотрит на меня, и повернул к нему голову,

— Что?

Он издал звучное фырканье, когда посмотрел на меня,

— Как ты думаешь, сколько рейдеров принимали вчера душ?

Мне это и в голову не приходило. Я в самом деле был чист. Ну, относительно пустоши, конечно. Но я знал, как исправить это дело. Использовав свою магию, я оторвал кусочек стекал от оконной рамы, находящейся за простынёй, и рванул его на себя. Прежде чем Шейд смогла издать хоть вздох, я хлестнул им вдоль одной из ног, открывая неглубокую, но сильно кровоточащую рану. Бросив осколок, я начал обмазывать мою шерсть и гриву кровью.

Теперь я начал выглядеть прямо как старый Два-Пинка — как рейдер. И когда я стал окончательно покрыт кровью, мы ждали пока она высохнет, и Фластер открыла и начала растирать содержимое банки, чем бы оно ни было. Оно имело странный запах, но вместе с кровью оно дало мне лучший наихудший вид.

— Что это?

Моя шерсть окрасилась в неравномерный коричневый, что делало её менее приметной, нежели с моей естественной белой.

Фластер просто пожала плечами с довольным взглядом. Возможно, лучше и не знать.

Как только обмазка закончилась, я принялся завершать маскировку. Подтянув к себе выпотрошенный матрас и обмотав его вокруг своих ног, я прикрыл и гипс, и ПипБак. Я щедро оббил ногу с гипсом, чтобы избежать того звука, который он издаёт; думаю, что это прибавит мне немного хромоты ко всему моему имиджу. Я сохватал ещё один стеклянный осколок. Используя его как зеркало, я взглянул на нашу копытную работу.

Угумс, я выгляжу как убивающая и насилующую направо и налево тварь. Просто пони, которым я раньше был и поклялся убить.

Я вздохнул; часть меня была глубоко разочарована, а другая часть недолго смеялась от радости.

Проницательные хищные глаза грифона осмотрели меня. Он в одобрении кивнул, в раздумье щёлкнув клювом,

— Ага, Кик. Я даже хочу тебя пристрелить, так что маскировка удалась. У тебя, кстати, есть план, кроме как просто пройти через парадную дверь?

Я пожал плечами, — Буду импровизировать.

— Надеюсь, ты придумаешь что-нибудь получше. — Затем он снял пояс с кобурой со своей поясницы и протянул мне.

— Тебе понадобится оружие. Если не вернёшь его, я ведь найду тебя.

Он ухмыльнулся, когда я взял его и начал обвязывать вокруг себя, подсчитывая пули на поясе. У меня было довольно много выстрелов, надеюсь они мне не понадобятся. Я пролевитировал револьвер, проверяя его вес и прицел, прежде чем зачехлить его и кивнуть.

Я был готов.

---

Солнце полностью зашло, и Стадион светился словно в пожаре. Я стоял на краю открытой области, собираясь с духом.

Я почти полностью имитировал рейдеров, вошедших сегодня внутрь, и ещё несколько пар, за которыми шпионила Фластер. Все они остановились здесь. Некоторое время я просто пялился на сооружение, потерявшее большую часть своего первоначальному величия.

Двигаясь рысцой к воротам, я поднял взгляд на снайперов, направивших на меня свои громадные орудия. Я был крепким, но сомневаюсь, что переживу выстрел хоть от одной из них. Очень надеюсь, что это сработает.

Когда я добрался до ворот, я остановился том месте, где останавливались все другие. Я мог слышать сверху, как парочка болтает о чём-то, но не мог понять о чём именно. Они опустили взгляды на меня, вынося вердикт.

— Цель визита?! — Голос выкрикнул мне с не слишком утончённым намёком на злобу.

Посмотрев вверх на них, на два дула близнеца, я проговорил слова, которые я надеюсь обеспечат мне проход.

— Масэкер звал меня.

Говоря это, мою спину пробила дрожь. Масэкер. Что-то ощущалось неправильно, когда я говорил это. Я ждал пуль, которые ознаменуют конец моей жизни, разорвав голову, но они никогда не выстрелят. Я услышал тихий скрежет, и ворота медленно открылись, даруя мне первый взгляд внутрь.

Голос с пушкой поясняюще сказал, — Ты в порядке, проходи.

Я кивнул и направился прямо в логово зверя.

Я был сразу же поражён, сколько пони было в этом месте. Я уже привык к почти пустынным руинам Хорнсмита — к малонаселённому Блэнку и думал, что улочки Андерхуфа содержат довольно много пони в одном месте. Эта же территория содержала сотни рейдеров. Амбре стояло дикое, но частичка разума чувствовала, что так и нужно — что так и должна пахнуть армия немытых психопатов.

Внутри металлических стен, располагался грубо сконструированный город, прилегающий к каменным стенам Стадиона. Я заметил пони-кузнецов, вбивающих куски металла в оружие, бары были наполнены пьяными и буйными рейдерами, ряды казарм с койками, на которых можно было поспать только в шуме. Я серьёзно никогда не задумывался, как на самом деле выглядит армия, но теперь знал. Либо Хэйт собрал здесь армию, либо я просто-напросто пришёл в самое худшее место, которое можно только представить.

Хэйт должно быть и вправду привёл сюда армию, я не видел никак следов попыток взятия крепости, у которой, я был уверен, парочка Совершенных снесла бы стены, узнав они о враждебном отношении целям самого ненавистного из пони. Теперь же моя задача заключалась выяснить, почему это место было отмечено в ПипБаке Свипс.

Я порысил по лагерю, ища то, что я наделся подскажет мне, где я должен поискать то, ради чего я здесь был. Пони с планом — конечно же, это я. Затем я ощутил внезапный удар по боку. Повернувшись, я заметил небольшого жилистого единорога, смотрящего на меня.

— Ты тока пришёл? Тогда тебе нужно на поле — получить свою ориентацию.

Я пристально посмотрел на него, и он ответил скучным выражением морды. Я полагаю необходимость приветствовать каждого рейдера, входящего через ворота, сделало этого пони привычным почти ко всем реакциям в ответ. Я просто кивнул и начал идти в указанном им направлении. Стадион даже внутри был того же цвета, что и остальной Хорнсмит. Нескончаемый бледно-серый цвет.

Поле, однако, было совершенно другим миром. Тела украшали значительную часть поверхности, внутренности и кровь составляли большую часть декораций. Зазубренный металл и шипы довершили остальную картину, обоснованно делая это место самым беспокойным, которое я ещё буду долго вспоминать.

В центре поля бездельничала группа рейдеров, ожидая чего-то. Среди них я признал некоторых рейдеров, за которыми мы шпионили, и неспеша порысил к ним навстречу. Не хочу близко приближаться к кому-либо — невзначай скажу, что моя известность может полностью обойти мои старания на маскировку.

Как только я добрался до района с рейдеров, я заметил его. Его, восседающего среди тел, было сложно не заметить. Пони-колосс, намного больше чем я. Было невозможно определить, каким изначально он был цвета — сейчас это была смесь размывшихся и давно не чистящихся от крови цветов. Красные, коричневые, чёрные — всё было смазано в единый цвет насилия и жестокости. Он пялился вниз на нас, сидя на мёртвом теле кобылы. Отвернувшись от него, я заметил, что остальные рейдеры были в блаженном неведении его присутствия, смеясь и перешучиваясь меж собой.

Я внезапно ощутил, что моё внимание к нему было для него долгожданным сигналом. Поднявшись на копыта, он спрыгнул вниз на поле и начал приближаться к нам. Глаза — настолько жёлтые, насколько я мог представить — уставились на нас, по мере его приближения. Рейдеры заметили его и инстинктивно попятились в сторону. До этого я чувствовал это хищное чувство только от Эша — старое, как мир, инстинктивное стремление поскорее убежать куда подальше.

— Как раз, блять, вовремя, хоть один из вас, блядей, заметил меня.

Его голос лаем обрушился на нас, довершая последний кусочек пазла в моей голове. Его цвет, глаза, вонь, пристрастие к декорациям из трупов. Его имя. Масэкер. Это был Масэкер.

Совершенный. Я знал его.

Он подошёл к ближайшему пони — бедной небольшой кобыле с выпирающими, как доски, рёбрами и с желтухой в глазах. Посмотрев вниз на неё, он поднял копыто и приложил его к её голове в гладящей манере. Некоторое время он пристально смотрел в её глаза, но она не выдержала и отвела его. С несравнимой по отношению к его размерам скоростью, он начал водить её головой по земле около своих ног, ошеломляя её и заставляя нас сделать шаг назад.

Он неоднократно бил её головой о поле до тошнотворного хруста и она умерла, тщетно пиная копытом воздух.

— Не-а. Блядская тряпка.

Он порысил к следующему пони и проделал ту же процедуру. Жеребец, которого он выбрал, всё ещё пристально следил за поддёргивающимся трупом на земле у его ног, её уши и глаза кровоточили.

— ЕБУЧИЙ ВЗГЛЯД НА МЕНЯ! — На уголке его рта образовалась пена, когда Масэкер кричал в его лицо.

Жеребец исполнил просьбу и нервно впился ему в глаза, уже приготовившись быть убитым. Масэкер смотрел на жеребца, как хищник оценивающий свою добычу.

— Мягкотелый, но стойкий. Перевозка деталей! — Он пренебрежительно дёрнул своей головой в бок, посылая жеребца прочь с убийственного поля.

Двигаясь по группе, он убил ещё около четырёх пони, отправляя остальных или на Перевозку, Копание или к иногда кричавшим Стражникам. Некоторые пытались сбежать, сожалея о сделанном решении прийти сюда — присоединиться к этой "армии". Далеко они не убегали, Масэкер преследовал их и забивал. Те немногие, что проскальзывали, попадали прямо к вооружённым пони на выходе, встречая более милосердную судьбу, чем ту, что предлагал бесноватый жеребец.

Затем он подошёл ко мне, к последнему из оставшихся. Только мы двое стояли в поле посреди трупов и крови.

Он возвысился надо мной, уткнувшись своим безумным взглядом в мои глаза. Я не колебаясь, вернул ему взгляд.

— Последний блядский вариант, не подведи меня. А то сейчас я в настроении пройтись по кому-нибудь.

Он расположил своё копыто сбоку моей головы, также как он делал со всеми пони до меня. Оно капало кровью и мозговой жидкостью, размазывая всё это с грязью, которой я был покрыт.

Глядя на меня, он кивнул,

— Ты силён, но только если это не ёбанная показуха. А ещё ты тот хуй, который увидел меня первым. Твои глаза... они немного напомнили мне об одном пони, которого я знал. Хорошем пони, сдохшем, как сука. Сюрвей!

Такого варианта я ещё не слышал и ждал, пока он покажет мне, куда идти. Но он просто стоял и пялился на меня. Затем я услышал тихий топот приближающихся копыт и маленький жеребец единорог, который с лёгкостью прогнал меня, когда я вошёл, был сбоку от Масэкера. Я осознал, что Сюрвей это его имя.

— Сюрвей, тащи этого чертилу к разведке. Я хочу, чтобы он искал в туннелях эту штуку.

С этими словами Масакэр развернулся и нагнулся к ближайшему трупу, щёлкнув зубами, и начал тащить его обратно к своим трибунам. Пока я следовал через поле за Сюрвей, меня поразила мысль, что Масакэр делает Эквестрии неплохую услугу, убивая и делая из каждого рейдера мебель.

Используй то, что имеешь.

Голос вернулся. Опять. Он действительно ждал удобного случая, чтобы вставить словечко, и теперь, когда Шейд рядом не было, его интенсивность переросла на полную, вместо того смутного шёпота, который я иногда слышал вблизи синей кобылы.

Нужно сосредоточиться на задаче.

Сюрвей и я покинули поле и вернулись в собственно Стадион. Вместо того, чтобы продолжить путь в мусорный городишко, опоясывающий Стадион, мы повернули и спустились в небольшой боковой коридор, ведущий в брюхо огромного сооружения.

— Разведка?

Всё, что мне удалось сказать до того, как единорог резко повернул голову и посмотрел на меня,

— Не болтай. Просто следуй. — Его голос истончал те же самые скучные нотки, что и прежде.

"Командиров" я могу убить и с одного пинка. Помещения под полем очевидно были лабиринтами из раздевалок, офисов и туннелей техобслуживания. Я заметил нескольких пони, таскающих куски металла и камни по одному проходу, и выяснил что здесь, возможно, ведутся крупные раскопки. Всё это объясняет крепость и призывы на труд за спасибо.

Сюрвей остановился перед дверью и указал на неё копытом,

— Там. Разберись с этим. — Затем он развернулся и ушёл. Он был достаточно нетерпеливым.

Я открыл дверь и зашёл внутрь, найдя устало выглядящую зелёную кобылу, лежащую на дряхлом лежаке у одной из стен.

— Что? Масэкер наконец-то решил убить меня?

Чё?

— Э... нет. Меня послали сюда, чтобы быть частью разведки?

Её глаза, такие же зелёные, как и вся она, на некоторое время уставились на меня. Вздохнув, она в одно движение перекатилась с лежака и встала на копыта, идя через комнату к захламлённому столу, подзывая меня присоединиться. Закрыв дверь, я осторожно приблизился к ней.

— Разведка. Давненько никого из вас сюда не присылали. Разведка требует навыков, большинство из которых обычная шелупонь с пустоши не имеет.

Приглядевшись можно было понять, что она довольно плохо вклинивалась в текущую обстановку. Никаких шрамов, гниющих зубов, желтухи или каких других физических следов, пришедших от жизни в пустошах. С любопытством глядя на меня, она ответила на мой немой вопрос,

— Я не одна из вас, нет. Я жила здесь до того, как эти пидорасы пришли и не пригласили всех своих дружков. Отличное место когда-то было. Семьи и торговля. Потом в один день пришли Хэйт, Два-Пинка и Масэкер... И оно больше никогда не было прежним.

Она вздохнула, пока я пытался сдержать своей реакции.

Я сотворил это. Селестия, как же я ненавижу прежнего себя.

— В любом случае, пони должны чем-то питаться. Следуй за мной.

Мы вышли из комнаты обратно в лабиринт туннелей. Сейчас, когда я знал, что хочу увидеть, я смог разглядеть следы прежних обитателей. Пони, жившие здесь, кажется, свинтили отсюда, кроме кобылы, ведущей меня. Я бы заметил детей, если только они не были спрятаны. Или убиты.

— Эй... а как тебя зовут? — Я хотел знать это, чтобы позже извиниться за содеянное.

— Джаклэг.(прим.переводчика: Jackleg — ручной бурильный молоток.) Не спрашивай, это такой вид бура. А у тебя есть имя, или мне просто звать тебя Рейдер Долбоёб?

Вот чёрт. Я не задумывался об имени. Э...

— Бэдай.

Она, смеясь, фыркнула и обернулась на меня, на гигантский чёрный шрам, сморщивший кожу вокруг моего левого глаза.

— Бэдай. Ты его выбрал, чтоб иметь хорошее зрение, да? Дурацкое имя.

Конечно, следовало ей сказать, что моё имя Два-Пинка Рип — один из пони, который положил конец этому городу, бывшему раньше здесь, и который виновен в её текущем положении. Не важно; я всё ещё не мог понять, была она рабыней или нет. Она ходила так, будто она заведующий этим местом, лая приказами на попадавшихся на её путь пони, пока мы двигались по подземному лабиринту. И наконец мы пришли к закрытой двери, которая откатилась в потолок, когда Джаклэг тыкнула на переключатель в стене.

Внутри было темно. Не черным-черно, но всё же темно; освещали только малочисленные источники света.

Она ступила внутрь, и я последовал за ней, дверь за нами закрылась. Мои глаза адоптировались к мраку, и я заметил, что в комнате находились ещё трое других пони.

— Красные Псы, это Бэдай. Как раз кстати. Ведите себя хорошо.

Дверь открылась, и свет из туннеля рванулся внутрь, выделяя контур Джаклэг, когда она остановилась в дверном проёме.

— Увидимся утром. Не буяньте.

Дверь закрылась, и комната опять погрузилась в темноту.

— Итак... свежее мясо, — сказала фигура пони слева, низкий голос слегка отразился от стен комнаты.

— Удивлюсь, если он протянет дольше последнего. Да, Бэдай? — Кобыла посередине с более высоким тембром голоса.

— Ну н-н-не знаю. Выглядит великоватым для той дыры. Знаешь... чувака, которого я п-п-приложил в ту стену. Хехехехе. — Голос принадлежал жеребцу, заикающаяся речь которого делала его голос чуть более маниакальным, чем он смог бы с обычным голосом.

Мои глаза привыкли к темноте, и сейчас я мог их видеть. Было слишком темно, чтобы увидеть их окрас, но я смог увидеть их глаза, и их месторасположение в комнате. Все трое лежали на койках, подняв взгляды на меня. Они, должно быть, спали, когда я вошёл.

С низким голосом снова заговорил,

— Итак... Бэдай. Добро пожаловать к Красным Псам. Когда раскопки и перевозка закончены, мы первые вступаем в дело. Самый высокий показатель смертности в Стадионе. Зовут Боун Блэк. Это моя сестра Айвори, — Он указал в сторону кобылы в середине, кивнувшей мне, — А этот дёрганый пони — Кросд Вайрс.

Теперь я увидел, что Кросд Вайрс был единорогом, когда как Боун Блэк и Айвори — земными пони.

— А теперь отдохни немного. Мы рано оправляемся в туннели. Если не умрёшь, мы решим, подходишь ли ты нам.

С этими словами, троица залегла в тишине. Я порысил к одной из кроватей, подвинутой к стене, и тоже лёг. Пока я пялился в потолок, я не мог перестать думать о Шейд, Эше и Фластер. Они ждали меня снаружи, но роль, которая на меня взвалилась, была наилучшим способом выяснить, что здесь к чему.

Я скучаю по ним. Нехорошо было засыпать здесь, пока они прятались там.

Я услышал аккомпанемент храпов и ждал своей очереди, пока сон не заберёт меня. Всё ещё чувствую себя странно при засыпании, видимо, я настолько привык к травмам головы и бессознательному состоянию, что без этого никак.

---

— Эй, Боун Блэк! Айвори!

Долбёжка в дверь разбудила меня, и я мог только различить невнятные выкрики Джаклэг по ту сторону двери,

— Проснитесь и пойте! Туннель 17 открыт и подготовлен. Веселитесь.

Я услышал, как Боун Блэк со стоном скатился со своей койки, а Айвори громко зевнула, прежде чем встать и пнуть ногой по кровати Кросд Вайрса, выводя его из мертвецкого сна. Здесь было всё также темно, как и тогда, когда я уснул, но я всё же мог видеть более чётче.

Кросд Вайрс потёр свои глаза и напялил на них пару очков. Боун Блэк одевался и проверял оружие, в то время как Айвори причёсывала свои волосы. Глядя на меня, она бросила мне что-то. Это была пара очков.

— Надень их, не хочется, чтобы твоё ночное зрение испортил этот надоедливый свет. Куда мы идём, его не так уж и много, но всё же.

Напялив очки, я обратил внимание, как много света они блокируют. Сейчас я ничего не мог видеть. Я толкнул их вверх на лоб своим копытом, чтобы в случае чего сразу надеть их.

— Надеть очки. Погнали.

Боун Блэк порысил к двери и положил копыта на рычаг рядом с ней, пока говорил это. Сбросив очки на глаза, я ждал, пока он откроет дверь. Она открылась с тихим шипением, и я сразу же обрадовался такой защите глаз. В туннеле снаружи было светло, но затенённые очки между мной и светом не дали мне потерять всю красоту ночного зрения.

Боун Блэк вёл путь, а Айвори следом за ним. Я сохранял темп ходьбы и мог слышать, как позади меня Кросд Вайрс издавал странный звук возни. Я обернулся и заметил, что у него был странный метод ходьбы, будто такой же заикающийся, как и его речь. Да уж, вот это точно подходил им.

Все пони на нашем пути расступались, будь то уже седеющие рейдеры или избитые рабы. На стене, которую мы прошли, я увидел большую грубо нацарапанную белой краской цифру "17".

— Итак. Я всё же вынужден спросить, что мы ищем.

Айвори обернулась на меня, сгоняя гриву с глаз,

— Ходит старый слух, что под Стадионом есть нечто секретное. Какая-то важная шишка, наслушавшись сказок, двинулась сюда и оставила нас с Масэкером и стальными стенами. И теперь наша задача копать всё в округе в поиске этого секрета.

Это немного удивило меня. Я думал, что, возможно, Джаклэг была единственным истинным владельцем этого места, но были ещё и Боун Блэк с Айвори, брат с сестрой, которые тоже выросли здесь. Я даже не могу представить каково это, когда твой дом детства превращается в рейдерскую крепость.

Но затем я припомнил, что когда я доберусь до Нейвера, мне тоже предстоит пережить нечто похожее.

Я мог вспомнить немногое из своего детства, которое у меня по крайней мере было. Я помню Стойло, но всё, что я могу вспомнить, было до того момента, как я получил свою кьютимарку, о смысле которой я до сих пор не могу сказать внятных слов, и ею была водная рябь.

Отзвуки оружейных выстрелов раздались по туннелям, возвращая меня в настоящее. Я напрягся и схватил своим телекинезом револьвер Эша, готовый ко всему. Когда мы завернули за угол, я обнаружил, откуда произошла суматоха. Трио мёртвых гулей, по виду гнашеры, лежали внутри наспех снесённой стены. Они пришли из едва освещаемого аварийными огнями туннеля. Сейчас, как я предположил, заниматься проверкой туннеля предстояла нам.

Рядом с дырой стояли двое крупных жеребцов с штурмовыми винтовками на боевых сёдлах, прикрывая проём. Боун Блэк проскользнул мимо них, и мы последовали его примеру, караульные даже не пошевелились. И мы отправились по тёмному пути, а, немного погодя, Боун Блэк остановился и снял свои очки. Все мы тоже сняли их и всматривались в мрак перед нами.

Я узнал его. Мы находились в канализационном туннеле, точно такой же, как и вокруг Андерхуфа. Но этот выглядел довольно заброшенным, следы от копыт этих гулей были хорошо видны на накопившейся двухсотлетней пыли.

— Ладно. Смотрите в оба за гнашерами.

Я почувствовал, что Боун Блэк сказал это больше для моей пользы, чем нашим компаньонам, они-то были более опытными в этом деле. Конечно, я тоже прошёл свою приличную долю туннелей, но уж точно не в темноте.

Мы шли по туннелю, выслеживая хоть что-нибудь интересное. Что конкретно мы ищем оставалось для меня загадкой, но я был здесь по своим собственным делам. Если я увижу три бабочки, то буду знать, где мне точно нужно побывать. Пробраться внутрь, взять то, что хочет Хэйт и свалить оттуда.

Отлично. Легко.

Но только в теории.

На практике же я не имел малейшего понятия, были ли мы в том самом месте, в котором я хотел оказаться. Это был их 17-ый туннель, с которым они имели дело, и не нашли ничего, кроме высокого показателя смертности. Был шанс, что я проведу здесь много больше времени, чем изначально предполагал. Шейд будет ждать меня, находясь в неведение происходящего. В неведение того буду ли я убит, жив или захвачен в плен.

Я уже начинал обливаться потом, несмотря на холодный подземный воздух. Чем больше я думал об этом, тем больше я задавался вопросом, почему Эш не остановил меня. Это был ужасный план. Но он не смог бы всё равно ворваться сюда и изменить положение, когда дерьмо попадёт в вентилятор. Теперь же грифон, мой дружбан, следил за двумя кобылами, вызвавшихся путешествовать с нами. Защищал их.

Я уже было привык к факту того, что в случае чего друг сможет помочь мне. А мысль о его отсутствии по-настоящему пугала меня.

— Эй, успокойся. Просто делай всё правильно и не погибнешь.

Я не заметил, как Айвори притормозила и уже рысила рядом со мной. Она должно быть заметила, как я нервничал.

Я слегка кивнул, стараясь держать свою театральную маску. Кобыла мягко улыбнулась мне в темноте успокаивающей улыбкой.

Всё должно пройти, как по маслу. Просто обязано.

Я практически врезался в Боун Блэка, прежде чем заметил, что тот остановился. Мы подошли к распутью; в одном направлении чётко можно было различить обрушение — камни и земля заполняли проход. Жеребец стоял ещё некоторое время на перекрёстке, смотря на два пути перед нами.

— Бэдай. Раз ты новенький, то скажи, в каком направлении нам следует пойти?

Заняв место рядом с ним, я взглянул на каждый путь. Я немного принюхался к воздуху, припоминая всё в тот самый момент, когда Фластер вела нас к логову гнашера во время моей первой вылазки в подземелье. Посмотрев вниз, я приметил слабые следы, оставленные мимо проходящими гнашерами. Я указал копытом на путь, куда они вели.

— Туда. Другой путь выглядит непотревоженным и пахнущим. Возможно, там поломка в канализации.

Боун Блэк посмотрел на предложенный мной путь и кивнул.

— Ну, иди тогда первым. Посмотрим, прав ты или нет.

Медленно кивнув, я задал темп группе, пока мы шли по туннелю. Всё, что я мог слышать были клацания наших копыта, эхом отражающиеся по туннелю, и я мог видеть с какой-никакой ясностью только на десять футов вперёд себя.

Я услышал пятый стук копыт за секунду до того, как на меня бросился гнашер, в бешенстве вылетев из темноты. У меня было достаточно времени, чтобы поднять копыто с гипсом, зубы гнашера глубоко впились в плотный материал. Используя свою недюжинную силу, я обрушил голову гнашера в стену, припечатывая его между моим гипсом и поверхностью. Двигаясь так, что Эш бы одобрил, я рванулся вперёд, ломая гниющую гулью челюсть, прежде чем она полностью не отвалилась. Существо упало на земь, из его рта сочились кровь, зубы и слюна. Оно злобно посмотрело вверх на меня, до того как я развернулся и прописал ему жестокий удар по голове, сломав её об стену с удовлетворительным хрустом.

Обернувшись, я увидел, как Боун Блэк зачехлял своё оружие, пока Айвори и Кросд Вайрс оглядывались вокруг, стоя рядом с огромным боком жеребца. Я ухмыльнулся и продолжил шествие.

По крайней мере, это заставит перестать думать их о том, что я всегда нахожусь на лезвие ножа. Я мог здесь за себя постоять, они были всего лишь гнашерами.

Дальше по туннелю открывался гораздо более широкий путь, ведущий в разных направлениях с янтарным освещением, дающий всем вещам потусторонний оттенок. Сразу за поворотом справа была большая металлическая решётка, тщательно блокирующая путь, застроенными обломками, формирующих эффективный завал. Маленькие струйки воды стекали из небольших трещин, и у меня зародилось впечатление, что если бы не эта блокада, то всё бы здесь было сейчас под водой. Слева, однако, я смог различить дверь чуть поодаль. Улыбаясь самому себе и надеясь, что моя удача ещё не покинула меня, я порысил к ней.

Три бабочки.

Я был готов закричать от радости, но я сдержался и выпустил лишь слабый смешок. Боун Блэк и Айвори оказались по бокам от меня, смотря на бабочек.

— Что вы там говорили ищите?

Никто из них мне не ответил, явно всё ещё ошарашенные видом здоровенной металлической двери. Посмотрев в бок, я увидел, как Кросд Вайрс химичил с установленным в стене терминалом, зелёное свечение придавало ему болезненный цвет.

— Вайрс, что там говорится? — Я должен знать.

— Э... Аварийный проход Министерства М-м-мира. Э-э-эвакуационный туннель. Звучит м-м-многообещающе.

Он отошёл назад, чтобы нажимать на кнопки с помощью своей магии. Создавалось ощущение, что у него вообще не было методики взлома терминалов, и мы некоторое время просто стояли там. Боун Блэк и Айвори решили немного пройтись по туннелю в поисках ещё каких-нибудь дверей, пока я просто сидел с дёрганым жеребцом.

Увидя шанс задать вопросы, которые не вызовут подозрений, я тихо бормотал, чтобы это мог слышать только Вайрс,

— Итак... Вайрс, какова цена всего этого? Джаклэг толком ничего не сказала, а у Масэкера я не горю желанием спрашивать.

Искоса поглядывая на меня, он захихикал,

— Е-е-еда, убежище, развлекухи. Все кто засветится п-п-попадает в армию Нейвера. Красные Псы быстро набрались.

Ещё больше бесцельного клацания по кнопкам.

— Вот так. Ч-ч-чёрт, я уж понадеялся, что взорву эту дверь.

Говоря это, он дёрнул своей головой в сторону, за этим незамедлительно последовал громкий лязг.

Боун Блэк и Айвори вернулись как раз вовремя, когда дверь только начала открываться. Внутри был знакомый дизайн, туннель был очень похож на тот, по которому Эш и я убегали от Синдер в канализацию. Хотя вместо отверстия в водопровод, этот туннель заканчивался дверью, которую мы просто открыли.

Как пони на важной миссии, я всё ещё вёл путь. Если я был прав, то прямо за этой дверью будет то, что я ищу...

Я открыл противоударную дверь в конце и толкнул её в исследовательское помещение. Оно было не таким как в Проекте Гринхуф. От слова совсем. Вместо вездесущих дикорастущих растений повсюду, здесь было несколько больших камер из металла и стекла, большинство из которых были сломаны, но некоторые всё же были в более лучшей форме. Большие машины подавали трубки и провода в каждую из них. Все машины в свою очередь упирались в пьедестал в центре, закрытый проводами и металлом.

Джекпот.

Ну, я надеялся.

— Что... это такое? — Айвори говорила громко, когда зашла в помещение, Вайрс и Боун Блэк рядом с ней.

Я не отвечал, пока шёл к центру комнату, надеясь, что найду желанное на верхушке этого пьедестала. Он был покрыт проводами, которые я столкнул с него, чтобы найти...

Ничего.

Никакого чёрного куба. И никакой причины моего пребывания здесь. Блять.

Мои плечи упали, и я отвернулся, ища боковые двери. Планировка была почти идентична тому, что была в Проекте Гринхуф, и я обнаружил, во что я очень верил, главный научный офис. Петляя между всякой всячиной засорявшей комнату, я проделал путь к одной из стен и приблизился к двери.

Напряжения не было, и дверь не открылась при моём приближении.

Обернувшись, я увидел, как Боун Блэк и его сестра обыскивали столы в поисках чего-нибудь стоящего, что можно было утащить на Стадион. Вайрс нервно оглядывался по сторонам, и когда я позвал его по имени, он подпрыгнул,

— Вайрс, ты можешь найти способ включить напряжение?

Он оживлённо кивнул и начал отчаянно обыскивать комнату, ковыряясь в настенных панелях и осматривая двери.

Я подавленно уселся перед дверью офиса. Я в самом деле терял своё время — не было здесь никакого куба.

Айвори очутилась сбоку от меня и тоже села, также наблюдая за маниакальным небольшим жеребцом.

— Ты чего-то ищешь здесь. Я уверена. Кто ты на самом деле? Ты не какой-то там случайный рейдер, слишком хорош для этого.

Я вздохнул. И вправду — нет смысла больше играть в шараду с Айвори и Боун Блэком. Они не были рейдерами, они делают это, потому что у них нет выбора куда идти. Хотя Вайрс был рейдером, и поэтому у меня были все законные права держать его в неведении.

— Предположительно здесь есть кое-что. Кое-что очень старое, ещё довоенное. Совершенные хотят это, а я хочу оградить их от этого.

Она улыбнулась и наблюдала, как жеребец исчез в люке в полу.

— Вендетта против Хэйта? Я понимаю. Боун Блэк и я прожили здесь всю жизнь. Джаклэг и ещё некоторые пони тоже. У нас были отличные сделки с торговцами, мы обменивали хлам и реликвии на еду и оружие. Мы были тогда в туннелях, Боун Блэк и я, когда появились Совершенные и убили всех с ними несогласных. К тому времени мы всплыли на поверхность, большинство были убиты или забраны в рабство, и мы заключили сделку. Работа за нашу свободу — вылазки в подземелье. Опасная работа, но это лучшее, что мог дать нам Масэкер.

Она вздрогнула, когда сказал это. Скольких пони на поле она знала?

— Почему вы просто не ушли? Внизу вы ведь не под охраной.

Быстро оглянувшись по сторонам, она понизила свой голос до торопливого шёпота,

— Хорнсмит кишит рейдерами. Ближайшие города контролируются Совершенными. Куда мы по-твоему должны пойти?

Я открыл было рот, чтобы сказать ей про Андерхуф, но остановился, когда почувствовал слабое гудение, исходящее от земли.

— Наденьте свои очки.

Мои скользнули на глаза, у Айвори тоже. Боун Блэк также услышал меня и надел свои точно в тот момент, когда лампы моргнули от своего слабого света к сильнейшему сиянию, наполняя комнату ярким светом.

Я впервые увидел окрас этих двоих. Боун Блэк был угольно-чёрного цвета, очень подходящий к его имени. Айвори была соответственно окрашена своему имени — белый. Обе их кьютимарки были похожи на банки с краской.

Дверь позади нас с шипением открылась, и я поднялся на копыта.

Когда я прошёл через дверь, меня охватило воспоминание о той боли, разрывающей мою грудную клетку. Пошатнувшись, я врезался в в полку, наполненную гнилыми книгами. Делая пару глубоких вдохов, я услышал, как голос Айвори спрашивает меня в порядке ли я. Я прогнал воспоминание о боли прочь и кивнул ей в ответ, прежде чем продолжить путь внутрь.

Здесь не было скелетов. Никаких следов сорвавшегося с цепи ужаса. Просто терминал на столе. Поддавшись вперёд, я нажал на кнопку, когда увидел, что было на экране.

>>Проект Бесконечность — Спящий Режим

При прикосновении экран моргнул и начал прокручивать долгий поток тарабарщины, разогреваясь после столь долгого отображения одного экрана. После нескольких секунд всё уладилось — новый экран сказал мне всё, что я хотел узнать.

>>Проект Бесконечность
>>Рабочий Статус: Образец Перевезён в Комплекс Мэйрмэк.
>>
>>
>>Меню

То же самое, что и на терминале Гринхуфа, но теперь я знал, что случилось с домом Айвори, все эти убитые пони — всё было напрасно. Куба здесь не было. Его не было здесь, когда началась война. Посреди перевозки они держали материал в той кладовой М.Т.Н., так почему же они оставили всё там, где оно и было?

Скорее всего этот комплекс в ближайшее время был бы выведен из эксплуатации, вот если бы только не конец света.

— Здесь ничего нет.

Я вздохнул, и Айвори обошла стол, чтобы тоже взглянуть на экран.

Зелёное свечение отражалось от её глаз, когда она читала содержимое, пробежавшись ещё несколько раз, чтобы убедиться, что она всё правильно прочитала.

— Проект Бесконечность? Это то, что мы искали всё это время?

Я кивнул,

— Он не здесь. Я не думаю, что ты захочешь возвращаться с этим к Масэкеру, он не выглядит как любитель плохих новостей.

Глаза Айвори начали заполняться слезами. Боун Блэк зашёл в комнату и замер, когда увидел свою сестру рыдающей. Он извлёк ствол и направил его на меня.

— Что ты сделал? — А он был экспертом в разговоре с пушкой во рту.

Я вскинул копыто и попятился от плачущей кобылы,

— Ничего. Я ничего не сделал.

— Он ничего не сделал, Блэк... просто мы больше никогда не сможем вернуться домой. — Голос Айвори немного сломался, пока она говорила.

Пистолет вернулся в кобуру на его боку, и здоровый чёрный жеребец вопросительно смотрел на белую кобылку.

— Не сможем?

Я ответил, — То, что вы искали всё это время здесь в туннелях? Это не здесь. Это в Мэйрмэк.

Он понимающе кивнул, — Ну, это не очень-то хорошие новости.

Наше трио ещё стояло так некоторое время, прежде чем я заговорил,

— Я знаю место, куда вы двое можете пойти, если хотите.

Они посмотрели на меня, скептически полагая, что им и вправду есть куда идти. Я чувствую, что если потребуется, то они смогут построить новую жизнь и здесь внизу, вместе с гнашерами и крысами. Андерхуф был бы более предпочтительным местом, чем это, и эти двое выглядели хорошими пони.

— Здесь есть город в туннелях, ведущих от Стадиона. Андерхуф. Процветает благодаря собирательству, что-то вроде того, как вы описывали прежний Стадион. Вы двое, возможно, будете там как раз кстати, и у меня есть некоторые связи.

Айвори улыбнулась и посмотрела на своего брата, кивнув ему. Он нахмурил брови, прокручивая эту идею в своей голове, просматривая все варианты за и против. Стойкий жеребец в конце концов кивнул мне и улыбнулся своей сестре,

— Звучит неплохо, Бэдай.

— Я Рипл на самом деле.

— Рипл... а я думал, что Бэдай — плохое имя... но это уж точно победило.

Айвори фыркнула и начала смеяться. Боун Блэк и я были пойманы, и вскоре мы уже все разразились смехом. Потребовалось несколько минут, чтобы успокоиться, и в конечном итоге я стряхнул слезу с глаза и огляделся вокруг.

Трое из нас были здесь, и свет горел уже некоторое время. Четвёртый член Красных Псов до сих пор отсутствовал.

— Разве Вайрс не должен был уже вернуться? Где он?

Айвори и Боун Блэк также оглянулись, и мы вышли из офиса, снова входя в главное помещение. Вот и он, стоял рядом с дверью, через которую мы изначально зашли. Он смотрел прямо на нас и держал что-то с помощью своего телекинеза — маленькая коробочка плавала в воздухе рядом с ним.

— Вы знаете, я так долго этого ждал. Найти эту ч-ч-чёртову комнату, — Он ухмыльнулся Айвори, — Позор мне, но я всё набирался храбрости, чтобы шлёпнуть по такому аппетитному крупу.

Мы с Боун Блэком вскинули оружия и направили их на жеребца. Всё очень быстро обернулось в плохую сторону.

Вайрс, который как я сейчас мог видеть был тёмно-оранжевым с чёрными оттенками по краям, тряхнул своей головой,

— Оглянись вокруг. Всё подстроено. Я бы и не с-с-сделал этого, если бы не одно условие.

Я бросил взгляд по сторонам и заметил, что сейчас по всей комнате были разбросаны несколько устройств. Я уже слышал упоминание от Вайрса о его склонности к взрывчатке, но я не думал, что он будет носить такое количество с собой. Выглядит так, что может сравнять эту комнату с землёй и убить каждого пони в ней.

— Масэкер поведал мне... сказал и-и-искать такую же комнату. Если в ней ничего не будет... в-в-взорвать её. Если в ней будет маленький куб... в-в-взорвать комнату, после взятия куба. И убить всех пони. Если я так сделаю, то почти обеспечу себе место в С-с-совершенных.

Я фыркнул,

— Совершенные не нанимаются. Они все растут вместе.

Странно смотря на меня, он слегка дёрнулся от таких новостей,

— Почём тебе знать? Ты просто очередное рейдерское отродье. Я же — г-г-гениальный подрывник. Я могу соединить и взорвать всё что угодно.

Я указал на своё лицо,

— Видишь этот шрам? Прежде чем я получил его, я был Совершенным. Два-Пинка Рип. Слышал о таком?

Кровь отлилась от лица жеребца, и он попятился ещё дальше от меня. Я почувствовал, что Айвори и Боун Блэк тоже сделали шаг назад от меня.

— Я был правым копытом Хэйта, и он выстрелил мне в лицо и оставил подыхать, когда мой срок годности вышел. Я был его другом всю свою жизнь. Ты просто ещё одна пешка с пустошей; что заставляет тебя думать, что он тебя вообще близко подпустит? Если ты сделаешь это, то будешь таким же мертвецом, как и все мы.

Он несколько секунд в неуверенности тряхнул своей головой, прежде чем его глаза затвердели и не уставились на нас, угрожающе тряся на нас детонатором,

— Ты лжёшь! Совершенные н-н-не у-у-умирают. Они живут, как боги! Я убью вас всех и заберу свою награду.

Он попятился в направлении противоударной двери, готовый в любую секунду смыться в туннель и взорвать свои игрушки, чтобы убить нас всех.

Я выстрелил в него, пуля хлопнулась об дверь рядом с его головой. Он споткнулся, падая, но поймал себя, и рванулся к двери, захлопнув её за собой.

Блять. Я был плохим стрелком на расстоянии. Как я мог забыть об этом?

Вспышка чёрного и Боун Блэк стоял передо мной, толкнув меня и Айвори. Удар заставил нас перелететь через дверь, в то время как мир взорвался, подтолкнув нас в стену над столом. Когда я ударился, всё превратилось в чёрный цвет.

Я уже говорил, как ненавижу это?

---

Если бы мне давали по крышечке каждый раз, когда я так очухиваюсь, то всего лишь через несколько месяцев я уверенно бы стал чертовски богатым пони.

Запах горящего металла наполнил мои ноздри, и весь мой мир треснул, когда я открыл глаза. Я сбросил очки со своих визоров копытом и перекатился, неспеша осматривая себя на наличие ранений. Это уже стало мне второй кожей, и я обнаружил, что немного побит и опалён. Все мои шрамы болели, а надоедливое жгучее ощущение покрывало почти всю спину.

Насколько я мог чувствовать, я ничего не сломал, но был уверен, что Кримсон Найф прибьёт меня, если что-нибудь подобное случится.

Мне было сложно двигать своими задними ногами, и я на короткий миг запаниковал, пока глазами не проверил их.

Айвори бесцеремонно лежала на моих ногах, пришпорив меня к полу. Я не мог видеть Боун Блэка, и стол, за которым я лежал, закрывал большую часть комнаты от меня.

Аккуратно доставая свои ноги из-под белой кобылки, я наклонился к ней, чтобы проверить у неё хоть какие-нибудь признаки жизни. Её дыхание было нормальным, и я не увидел никаких серьёзных порезов. Но это было только в пределах моих познаний в медицине.

— Эй. Эй, очнись.

Я словил флэшбэк, как прошёл через это с Шейд, и на миг мне стало интересно, если я спасу и её, она тоже станет одержимой мной?

Надеюсь, что нет.

Это бы оказалось довольно неудобно в долгосрочной перспективе.

Её глаза медленно открылись, пока не сфокусировались на мне, и я в первый раз увидел, что они были пурпурными. Её очки слетели из-за взрыва, но в комнате было достаточно темно, чтобы она не могла повредить свои глаза. Я не был уверен, как часто Красные Псы видят яркий свет, но кажется, что они проводят большую часть своей жизни в темноте. Единственный свет, который я мог видеть в комнате, находился за столом, мерцая оранжевым, возможно, огонь, судя по потрескивающему звуку.

Я сел рядом с ней, пока она поднималась. Она взглянула на меня, и её глаза расширились,

— Боун Блэк!

Она подпрыгнула на свои копыта, слегка пошатываясь, пока обходила стол в поисках своего брата. Я последовал за ней, неуверен, что это действительно безопасно разгуливать по комнате, которая только что взорвалась.

Я услышал её вскрик, и она внезапно исчезла из поля зрения. Предположив, что она упала в пол, я перепрыгнул через стол и обнаружил, где она оказалась.

По другую сторону стола лежал Боун Блэк, опаленный и избитый. Спасая нас от взрыва, он подставил свою собственную грудь. Большая часть его гривы сгорела, и он кровоточил от дюжины ран. Один глаз пропал, вместо него была кровавая дыра. Он откашлялся фонтаном крови, когда Айвори обняла его. В своё время я едва пережил менее сильный, чем этот, взрыв, и я также, как и он, знал, что ему конец.

Я неловко стоял там, пока они разделяли этот последний момент вместе, прежде чем он сделал последний вздох и не обмяк в её объятиях. Она ещё какое-то время плакала в его обгоревшую гриву, до того как я положил копыто ей на плечо,

— Нужно идти, это место может быть небезопасным.

Она неспеша встала, и мы покинули тело её брата, лежащего в той офисной комнате. Я принимал, как должное то, что этот объект был похож на здание регионального штаба, и двинулся в зал, в которым должен был быть лифт.

Комната была разрушена — взрывчатка вырвала куски от большинства оборудования и некоторых стен, позволяя сдержанному порыву хлынуть в комнату. В комнате скопилась грязь в некоторых местах, а утечка воды потушила немного пламени, но комната вдалеке всё ещё пылала.

Лифт был разрушен, но здесь была дверь в боковом коридоре с трафаретным рисунком лестницы на ней. Толкнув дверь, мы вошли на лестничную клетку и начали двигаться наверх.

Айвори двигалась с решимостью в глазах, несмотря на слёзы, оставляющие чёткие борозды на её грязном лице. Я узнаю это лицо. У меня было такое же, когда я тащил Шейд, испещрённый гвоздями. Она была готова сделать всё что угодно. Самым желанным было находящееся на верхушке списка простое дельце — оторвать голову Кросд Вайрсу голыми копытами. Желание, которое я тоже разделял.

Этот пони умрёт. Очень болезненно.

Прибыв на главный этаж, мы ничего не обнаружили. Это здание было оставлено пару сотен лет назад, и парадная дверь была закрыта. Мы продолжили путь наверх и вышли через выход на крыше, прежде чем спуститься по удобно расположенному разрушенному поперёк улицы зданию, формирующего пандус из камней и мусора.

Солнце было где-то над нами, закрытое постоянной облачной занавеской, и я понял, что была где-то середина утра.

Большая часть моей маскировки либо сгорела, либо была сдёрнута, и мой ПипБак был разоблачён, когда я инстинктивно посмотрел вниз на ногу. Проверяя карту, чтобы выяснить, где мы были, я обнаружил, что мы были на пути от Стадиона, но я всё ещё мог различить край верхушки большого сооружения через проём в стене слева. Подальше от снайперского глаза, но всё же достаточно близко, чтобы быть обнаруженными рейдерами, идущих за стабильной работой в армию убийц.

Я осторожно вёл кобылу через улицы, направляясь к зданию, в котором я оставил своих компаньонов.

Дело шло медленно, так как рейдерский поток неуклонно увеличивался в течение последних нескольких дней, и нам пришлось избегать три группы тяжело вооружённых отребьев. Армия Стадиона увеличивалась не по дням, а по часам, проверяемая только проницательным взглядом и сокрушительным копытом Масэкера.

По моим подсчётам прошёл час, прежде чем мы добрались до здания. Оно было таким же, каким я его видел в первый раз и открыл заднюю дверь, которой мы пользовались. Ведя путь по лестнице наверх, я обежал последний угол и открыл дверь в спальню, где я в последний раз видел всех наблюдающими за планом в моём исполнении.

Ухмыляющийся клюв Эша, осторожный серый глаз Фластер, разноцветные глаза Шейд и любящие объятия.

Ничего из этого не было в комнате.

Здесь ничего не было.

Они пропали.

Ну, конечно же, они пропали.

Блять.

Глава 7: Айвори

Я лихорадочно пытался найти хоть какие-нибудь следы Эша или девочек. Никаких пулевых гильз и следов сопротивления. Создавалось ощущение, что их здесь никогда и не было. Я мог только догадываться, в какое место они могли пойти — Андерхуф.

Почему мы не продумали место встречи? Заметка: всегда делать это при всех последующих планах.

Айвори с яростным взглядом стояла посреди комнаты. Я всё удивлялся, как она ещё не ломанулась через всё залитое кровью поле добраться до жеребца предателя и братоубийцу.

Я был совершенно уверен, что Вайрс уже кормил земляных червей — убит лично Масэкером за возвращение с ничем, но я знал, что лучше, чем предполагать будущую кончину, было увидеть её собственными глазами.

Так раньше и было, пока Вайрс скорее всего не протрубил известие о том, что я жив.

Думая над этим, я вспомнил, что Синдер тоже вероятно отрапортовала Совершенным, что я цвету и лягаюсь. Это практически напрочь сдирала с меня желанную анонимность, и это могло означать только лишь будущие накалённые отношения для меня и всех существ в непосредственной близи, включая пони и грифонов. Совершенные определённо натравили на меня охотников за головами, особенно после того, как я убил одного из них и проник в крепость, управляемую самим Масэкером.

Приоритетом номер один было сейчас найти моих напарников.

— Они не здесь. Уходим.

Айвори посмотрела на меня, после чего уставилась в окно — Стадион всё ещё был виден через дыры в простыне. Я топнул копытом, привлекая её внимание,

— Забудь об этом, другого шанса может и не выпасть. Давай лучше доберёмся до Андерхуфа. Сейчас там безопасно.

Она открыла было рот, чтобы возразить, но я поднял копыто, чтобы она помолчала,

— Слушай, я знаю, что ты в бешенстве. Но я не думаю, что Боун Блэк хотел бы, чтобы ты подвергала себя опасности без причины.

Она заехала мне копытом по морде,

— Я знаю... просто... я была бы очень признательна, если бы ты больше не говорил его имени.

Намёк понят.

Я кивнул головой в сторону двери.

— Хотя нам лучше всё же и вправду выдвигаться. У нас есть только один ствол и не так много времени успеть, стоять здесь в дневное время — не очень-то разумная мысль.

Она всё ещё смотрела на меня с неуверенностью.

— Ладно, когда мы доберёмся до Андерхуфа, я помогу тебе. Я хочу, чтобы этот мелкий кусок дерьма сдох, конечно, не так сильно как ты, но я бы очень хотел увидеть как он умрёт.

Вайрс предал нас обоих, но её предательство было намного больнее моего.

Долго выдохнув, бледная кобылка кивнула,

— Хорошо... ты прав. Я ещё не готова к этому.

Искоса поглядев на Стадион, я смог прочитать по её губам слово "Скоро".

Вскоре мы вернулись обратно на улицу и направились в сторону Андерхуфа, его местоположение удобно располагалось на моём Л.У.М.е. Довольно полезная функция, которую я только недавно обнаружил. Найти ту самую дверь без карты было практически невозможно — почти все двери в Хорнсмите выглядели так же.

Я быстро заметил, что Айвори постоянно щурится и с опаской посматривает наверх. Отсутствие очков поистине беспокоило её; кто знает, как долго она не видела настоящего света. К счастью, бесконечную облачную занавеску разрезали лучи от солнца, которое я никогда не видел, но предполагаю, что оно довольно яркое. Возможно, в один день я смогу увидеть его.

Улицы были необитаемы, пока мы по ним торопились к желанной двери и к относительной безопасности. В револьвере у меня были все шесть патронов и вполне достаточно для двух перезарядок на ремне. Я не был метким стрелком, даже используя магическую помощь от З.П.С. Если мы встретим кого-то враждебно настроенного, мне было бы предпочтительнее использовать свои копыта, чтобы забить ими моих врагов до смерти. Я на короткий миг задумался, как хорошо Айвори обращается с оружием, но передумал насчёт этого. Я ещё не достаточно хорошо знал бледноватую кобылу, чтобы оказывать ей такую честь.

— Итак... ты Два-Пинка Рип?

Блять. Я знал, что это случится рано или поздно. Я прокручивал это в своей голове: что бы я сказал пони, жизнь и дом которой изменились навсегда после моего прихода, и совсем не важно как давно это было.

— Да... был. Это сложно.

Надеюсь, что этого будет достаточно. Решение оставить далеко позади своё прошлое уже не было хорошей перспективой. Я годами калечил бесчисленное количество пони, за мной через весь Хорнсмит была вымощена кровавая дорога из трупов, и теперь я собирался или извиниться, или драться с каждым встречным-поперечным. Это моё проклятие, и бремя, с которым мне приходится мириться.

Убей любого, кто задаёт тебе вопросы. Работало раньше — сработает и сейчас.

Бросив взгляд в сторону, я снова увидел этот взгляд в глазах Айвори. В ближайшее время она не оставит эту затею. Наверное, было бы лучше, если бы я подсобил ей с этим.

— Я не помню. Лишь куски и отрывки, но я больше не он. Он умер, когда Хэйт выстрелил ему в лицо. Я просто пони, одетый в его труп.

Вышло немного жутковато, чем я хотел. Мысль о ходячем трупе заставила меня задуматься о гнашерах подо мной, пони, которые давным-давно потерялись в паутине своего безумия, безмозглые гули существуют лишь с одной целью — убивать. Я не стану одним из них.

— Что бы он ни сделал, я прошу прощения. Я буду делать всё возможное, чтобы поступать правильно. Я в большом долгу перед таким же большинством пони, о количестве которых я могу только предполагать.

После этого последовала долгая пауза, пока мы шли по улице, держась тротуара и относительного укрытия грубых серых зданий.

— Ты убил нашу мать.

Я несколько раз открыл свой рот, но слова так и не выходили из него. Не было ничего, что я мог бы сказать в своё оправдание. Я промолчал, кобылка упрямо смотрела на землю перед собой. Опять начал накрапывать дождь, каждая капелька жгуче отдавалась на голой и грязной области ожога вдоль плеч и спины. Я всё думал, как на моё нынешнее состояние может отреагировать Кримсон Найф и заранее знал, что меня опять насильно заставят принимать холодный душ, против которого я и не был против.

Я услышал, как Айвори тихонько всхлипнула,

— Теперь и Боун Блэка тоже нет. Я совсем одинока.

Продолжать идти было единственной вещью, которую я мог сделать в данный момент. Она не отставала и держалась достаточно близко ко мне, чтобы не разделяться, но не разговаривала со мной. Я мог слышать её бормотание самой себе и мог только надеяться, что она не планирует, как бы при первом удобном случае убить меня.

Убей её первым. Это единственный способ убедиться, что она не опередит тебя.

Селестия, почему голос не уходит? Он увеличивался в геометрической прогрессии, заполняя все уголки моего разума и убеждая меня рвать и убивать. Я начал нервничать, моё тело ощущалось по странному вялым. Боль также ощущалось всё острее. Ожоги плюс моё побитое и сломленное тело объединились и заставляли меня чувствовать сверлящий дискомфорт.

Её легко сломать. Делай с ней всё, что пожелаешь. Она вся твоя, пока тебе не надоест.

Если бы только у меня был с собой Мед-Икс.

Стампид.

Стампид всегда был альтернативой.

— Нет!

Выкрикнув больше рефлекторно, чем сознательно, я почувствовал, как кобылка обеспокоенно сделала от меня шаг назад. Я только что согласился с голосом, но не мог объяснить ей всё это. Если бы хоть кто-нибудь знал, что я нахожусь в бесконечной борьбе со своим голосом, который предлагает мне кольнуться и начать убивать, то на моей стороне никого бы не оказалось...

Затем я осознал, что со мной не так. Последним разом, когда я принимал Стампид, было когда я бился со Свипс. С этими мыслями, наполняющие мою голову, я внезапно осознал, что у меня ломка от наркоты. Два-Пинка так часто принимал её, что никогда не имел дело с ломкой.

После прилива сил и ощущением бессмертности, я всегда впоследствии чувствовал себя хорошо ещё день или два, но потом я получил удар по шапке, но и на этом тоже не остановился. Сейчас же наркотики какое-то время выходили из моего организма, и моё же тело взбунтовалась против меня. И оно выпускало голос на свободу, зная, что он будет крайне благосклонен, только когда я кольнусь, тем самым даруя ему контроль, который, как я знал, он отчаянно жаждет. Если это произойдёт, я не смогу контролировать происходящее, и Айвори может умереть от моих же копыт. Я не собираюсь быть ответственным за смерть всей этой семьи.

Добавлю Айвори в пополняющийся список пони, за которых я буду готов сложить голову.

Да пошёл ты нахуй. Ты такой скучный! Ну же, выпусти меня. Здесь тесно; мне нужно выйти и размять ноги.

Всё что угодно только лишь бы избавиться от этого голоса, но только не то, что он хочет. Всё что угодно.

Мне нужно найти Шейд. Она всегда укрощала голос. Держала Рипла подальше от Два-Пинка. Мне позарез нужно это.

Селестия, хоть бы они были в Андерхуфе. Я знаю, что прошу больше, чем заслужил этого, но исполни хотя бы эту просьбу. После этого я больше ничего не буду просить, клянусь.

— Рип? Ты... в порядке?

Голос бледной кобылки был довольно громким по сравнению с мягким звуком дождя. Думаю, пока мы шли, я был слишком тих долгое время.

— Хах.. ох. Ага. Я в порядке, — Был ли я? Нет. Не был.

— Ты выглядишь дёрганым и что-то бормотал сейчас.

Замечательно. Итак, вдобавок к тому, что я убил всю её семью, сейчас я выглядел ментально нестабильным. Она достаточно быстро взяла себя в копыта в последнее время, когда я оглядывался на неё — это больше не рыдающая кобыла, горюющая по своему мёртвому брату, но все пони пережившие падение Стадиона выглядят именно так же. Джаклэг была пренебрежительна во всём, а Айвори с Боун Блэком выглядели довольными, даже несмотря на отсутствие добрых слов в их жизни.

— У меня просто... столько всего накопилось в голове.

Кобылка слегка фыркнула в ответ,

— Сомневаюсь. — Она испустила слабый смешок, продолжая путь.

Мы уже наконец-то приближались к нашей цели; я ощутил это с проблеском надежды в сердце. Там, ниже по улице, я мог видеть ту самую дверь. Она выглядела также, как и остальные двери, но мой Л.У.М. указывал именно на неё.

— Это здесь.

Я остановился у неприметной двери, находящейся под покровом ржавого металла серого унылого здания. В нём было много дверей, но это была особенной.

Кобылка с любопытством посмотрела на дверь,

— И там есть город?

Я кивнул,

— В него ведут не так много путей, но да.

Толкнув дверь, я придержал её для Айвори, прежде чем зайти самому. Я услышал её любезный вздох, когда мы возвратились во тьму. Снаружи не было светло, но у неё была близкая дружба с темнотой и подземными пространствами. Такое ощущение, что у всех "нормальных" пони, с которыми я сталкивался, была такая близость. Блэнк не в счёт — все надземные пони, с которыми я сталкивался на поверхности, были работорговцами, рейдерами и прочими отходами производства корпорации зла.

Оглядываясь по сторонам, я удовлетворённо кивнул, когда мы достигли конца ступенек и правильного туннеля. Большинство этих туннелей выглядели одинаково, но этот определённо напоминал о себе. Андерхуф был прямо вниз по туннелю.

Шейд, надеюсь, была прямо вниз по туннелю.

Куча мучеников прямо вниз по туннелю.

Я задал себе лёгкий галоп, жаждая поскорее добраться до конца. Я не смог вспомнить, какой на самом деле была длина этого туннеля, ну он хотя бы шёл по прямой.

Вскоре я увидел металлическую дверь и начал сбавлять скорость, когда приблизился к ней, и резко остановился.

Какой там был стук? Я слышал, как Фластер использовала его однажды, а Рэйл Спайкс не сказал, как конкретно вернуться в город. Я думал об этом и занёс копыто. Один стук, затем три. Я выждал минуту и снова повторил.

Я сделал что-то неправильно?

Маленький люк в двери отъехал, и я посмотрел на него как раз вовремя, чтобы увидеть оружейный ствол.

— Ложись!

Я нырнул и столкнул Айвори с линии огня; она стояла прямо под прицелом. Когда я толкнул её, раздался выстрел, который задел мою ногу, выплеснув из неё кровь. Мы упали наземь подальше от точки обстрела, и я поднял свою голову, чтобы крикнуть им, надеясь, что они смогут услышать меня через весь этот металл..

— Не стреляйте. Это Рипл! Рэйл Спайкс знает меня!

Люк закрылся, и я помог Айвори подняться. Она выглядела обиженно, что я оттолкнул её, и отойдя от меня, начала отряхиваться. Я повернул голову, чтобы проверить рану, и увидел, что она была всего лишь поверхностной. Чертовски жгло, но я получал раны и похуже.

С громким лязгом и свистом дверь начала открываться. Я увидел Рэйл Спайкса и двух других гулей-стражников, готовых в любую секунду открыть огонь. Их привычное приветствие.

Позади них я увидел взгляд, наполняющий моё сердце странным чувством — радостью. Маленькая фигурка в мантии вышла из Универмага Грисла, по мере ходьбы её серый глаз смотрел на метал под ногами.

Я отодвинул гулей в сторону, за что Рэйл Спайкс одарил меня таким взглядом, что я уверен, он хотел мне врезать, когда я проходил мимо. Последовав за мной, Айвори держалась от них подальше, нервно поглядывая на гниющих пони, больше привыкшая к гнашерам, чем к их цивилизованному сорту, и мы вдвоём порысили к Фластер.

Приближаясь к пони в капюшоне, я увидел, как её глаз, встречая, устремился вверх на меня, и я уловил отблеск света, отражённый от её зубов. Она улыбалась.

Она помахала копытом, когда рысила к нам. Когда мы сблизились, я открыл было рот, чтобы спросить, почему они ушли, но она тряхнула своей головой и указала на большой красный нож на стене.

— Эш всё тебе расскажет. Мне нужно уладить кое-какие дела. Рада видеть тебя до сих пор живым.

Она прошла мимо меня, слегка кивнув, и с любопытством поглядывая на кобылу, которая я привёл в город, но она очевидно имела более важные дела в своём графике, чем просто стоять и болтать.

Я приблизился к клинике Кримсон Найф и вошёл в неё, ожидая увидеть телепортацию Кримсон прямо передо мной. Собираясь с духом, я перешагнул порог и остановился в небольшой передней комнате.

Я ожидал увидеть в ней Эша, но комната была пуста. Я смог услышать работающий душ вдалеке и начал идти вглубь клиники. Я свернул за угол в душевую комнату, и это был первый раз, когда я добирался до неё своими собственными усилиями, и обнаружил в ней то, что и ожидал увидеть.

Эш опирался на одну из стен и со слабым безразличием наблюдал за тем, как красная единорожка чистила гриву Шейд под струей воды. Это был, видимо, какой-то обряд приветствия в Андерхуфе — незапланированная чистка.

Кримсон Найф была первой, кто увидел меня, и её глаза расширились от моего текущего состояния. Мы оба, я и Айвори, пережили мощный взрыв, а после петляли по заброшенным и грязным туннелям, и уж определённо не выглядели чистыми в глазах красной кобылки. Я, должно быть, выглядел особенно плохо, а ещё на мне была намазана та штука, придававшая мне вид рейдера. Она на секунду исчезла, появившись уже рядом с нами, и принялась снимать то немногое, что на нас было надето. Айвори издала тихий вскрик, и я ухмыльнулся, специально не предупредив её об этом.

Затем вода побежала и на меня. Кримсон Найф выглядела чересчур перетрудившейся, очищая накопленную грязь и копоть с трёх пони за раз. Айвори с широкими глазами уставилась на кобылу, которая знала толк в близких знакомствах, а я просто сел, уже давно привыкнув к её эксцентричному поведению.

Я внезапно осознал, что был рядом с Шейд, и оглянулся, ожидая увидеть эти разноцветные глаза, смотрящие на меня.

Хрена с два, её глаза были закрыты, и она что-то тихо мурлыкала про себя. Она даже не заметила моего прибытия.

— Скучала по мне? — Я старался говорить мягко, пытаясь не напугать кобылу.

Она какое-то время приходила в себя из глубокого транса, и её глаза медленно открылись, прежде чем повернуться и посмотреть в мои.

Это был взгляд, который стоял всех этих усилий.

Она обняла меня вокруг шеи, и я не смог противиться и издал лишь тихий вздох. Затем я почувствовал, что она уходит от меня, и услышал осуждения от пони-медика позади.

— Я только что потратила двадцать минут на её чистку, но теперь ты сделал её снова грязной. Пожалуйста, воздержитесь от контакта, пока я не закончу.

Кримсон Найф выглядела довольно обеспокоенно, пока чистила мои бока и спину, стараясь продолжать, несмотря на неизвестную слизь, кровь и грязь, образовавшие на мне вторую кожу. Пятно осталось и на Шейд. Айвори тоже получила должное внимание, но она была объективно чистой, чтобы начинать именно с неё.

Мне кажется я принимаю душ больше, чем кто-либо ещё в Эквестрии.

---

Когда мы были все чисты и высушены, я обнаружил, что передняя комната может оказаться весьма тесной, если в неё затолкать четверых пони и грифона. Кримсон Найф занималась осмотром моей ноги. Магическое лечение было классным, но моя опухшая конечность всё ешё болела, когда она тыкала в неё. Я потратил это время на разговор с Эшем.

— Кик, извини, что ушли вот так. У нас был экстренный случай, и мы не могли ждать.

Грифон скрестил свои лапы на груди, в извинении пожимая плечами в дополнении к своему объяснению. Шейд избегала взгляда со мной, когда поднимался этот вопрос, и я мог только предположить, что она была в чём-то виновата. Она даже одарила меня более сильными объятиями, чем обычно, пока не начала сдирать сырую обожжённую кожу на шее.

Он кивнул на стоящую в стороне кобылу,

— Твоя подружка чуть не скопытилась там. Не мог разбудить её. По-видимому, она не ела с тех пор, как ты проснулся и ушёл из Блэнка. Пришлось тащить её сюда, чтобы выяснить что к чему. Устала от всей этой беготни.

— Так вы оставили меня на Стадионе и проделали весь путь обратно просто потому, что она была голодна?

Это был самый идиотский повод, который я когда-либо слышал. У Фластер была еда с собой, и я уверен, что и у Эша тоже.

Опять пожимание плечами,

— Эй, я не знал, что с ней такое. Я думаю, что ты был бы не особо рад, когда вернулся бы и увидел, что под моим присмотром я позволил твоей подружке умереть. Хотя теперь я понял, почему ты так долго...

Его глаза остановились на Айвори, которая сидела рядом с дверью, выглядывая на город со взглядом изумления и ностальгии.

— Полагаю, у тебя теперь новая подруга.

Я бы ударил его, честное слово. А ревностный взгляд от Шейд заставил меня ещё больше захотеть этого.

— Что? Ай... ты не могла бы быть немного аккуратнее, Найф? Нет, Эш. Мне удалось выбраться оттуда с её помощью. Я сопроводил её сюда, чтобы помочь начать ей новую жизнь.

Грифон засмеялся,

— Ты действительно принимаешь все эти милые понячьи штуки близко к сердцу, не так ли? В любом случае, ты нашёл, что искал?

Он вынул чёрный кейс из своей сумки и помахал им мне, ожидая, что сейчас я достану ещё один кошмарный куб.

— Его там не было. По записям, что я прочитал, он был перемещён в Мэйрмэк.

В разочаровании покачав головой, я наблюдал за тем, как красная пони начинает прикреплять скобу к моей ноге. По-видимому, она достаточно зажила, что мне больше не требуется гипс.

Сейчас Айвори смотрела на нас, вторгаясь в разговор.

— Айвори, это Эш и Шейд. Они мои... друзья, я думаю это подходящее для них слово. Они помогли мне проникнуть на Стадион.

Айвори поприветствовала обоих, но получила лишь холодный и злобный взгляд от Шейд. В нём читалась ревность. Мне нужно будет поговорить с ней насчёт этого.

На линию моего обзора внезапно выскочили глаза Кримсон Найф,

— Рипл. Послушай внимательно. Тебе не следует никуда уходить день или два. Тебе нужно время, чтобы вылечиться. Если ты уйдёшь, в следующий раз я уже не смогу тебе помочь.

Это была другая Найф — не та, что встречалась мне давным-давно. Постоянно занятая кобыла, бормочущая про себя медицинские термины, никогда не говорила со мной в таком тоне. Это привлекло моё внимание, и я молча кивнул.

И тут я припомнил Интенсив Кейра — пони, который сказал, что больше никогда не будет меня лечить. Если я потеряю Кримсон Найф, моя удача обязательно пнёт меня под хвост, и я постоянно буду калечиться по самые помидоры. Таким нельзя рисковать.

Она указала копытом на Шейд,

— Я помогла ей, чем смогла, но что ей сейчас по-настоящему необходимо, так это еда. Идите, достаньте немного еды и про неё не забудьте. Я поговорю с Рэйл Спайксом о вашем пребывании здесь.

С этими словами она попятилась и прогнала нас прочь. С её точки зрения, мы были полностью готовы покинуть клинику. Мы подались вперёд, и я услышал тихий хлопок её телепортации, и она вновь исчезла.

Самая странная кобыла, которую я когда-либо встречал.

Оказавшись на улице, мы остановились небольшой группой. Эш снова стоял на двух ногах, смотря то туда, то сюда по большим туннелям, составляющих главную площадь Андерхуфа.

— У Фластер твои вещи, Кик. Она знает, что ты вернулся?

— Да, — И как по сигналу, пони в робе материализовалась в нашем кругу.

Никто из нас не видел, как она подходит, и её внезапное появление застало всех врасплох. Айвори вскрикнула и отпрыгнула назад на несколько футов, Шейд укрылась за мной, когда я отпрянул. Даже Эш издал крайне птичий звук и поднял лапу.

— Селестия! Фластер... ты уж издавай хоть какой-нибудь шум, когда делаешь это...

Мы опомнились, и чтобы наши сердца отлегли от глоток понадобилось около минуты.

Фластер терпеливо копошилась в своей мантии, которая, как я догадывался, была оснащена карманами или скрытыми седельными сумками.

Это напомнило мне кое о чём,

— Шейд? У тебя мои... накопытные штуки. В твоей сумке.

Её глаза сверкнули, и она повернулась, открывая правую сумку и доставая из неё знакомые орудия. Забирая их у неё с кивком и улыбкой, я надела их на себя и убедился, что они были исправны. Я чувствовал себя намного лучше, когда они были при мне. В этот момент Фластер вытащила остальное моё снаряжение, броню и Сломленного. Эш коротко извинился и метнулся в сторону гостиницы. Они пробыли здесь дольше, чем я думал, если всё было так, как и сказал Эш.

Грифон вернулся с седельными сумками. Теперь я был словно танк, чувствуя себя защищённо впервые за несколько дней. Надевая седельные сумки, превращение из грязного, сломленного пони в бронированного сукиного сына было завершено.

— Давайте поедим что-нибудь.

---

Теперь у меня было достаточно времени, чтобы исследовать Андерхуф, и быть уверенным, что меня не выгонят под предлогом битвы с гнашерами или охотой за ложным следом. Мы все пообедали часом раннее и разошлись кто куда. Эш... пропал куда-то, возможно, с алкоголем. Я послал Фластер с Айвори купить ей экипировку и оружие и дал им приличное количество моих крышек. Последний раз я видел их входящими в Универмаг с эхом приветствия от миниатюрного жеребца, всегда радого видеть их в своём магазине.

Это дало мне и Шейд немного времени погулять по городу. Не то, чтобы я думал убежать от неё, но она прицепилась к моему боку, как будто её держал какой-то суперклей. Это было приятно, и голос впридачу исчез, но что-то до сих пор беспокоило меня. Когда мы оказались одни, я почувствовал, что сейчас самое подходящее время, чтобы выразить нарастающую обеспокоенность.

— Шейд, почему ты всё время ютишься вокруг меня? Это потому что я спас тебя? Ты чувствуешь, что в долгу передо мной?

Посмотрев в эти глаза, я сразу же перестал задавать вопросы и хотел просто наслаждаться их теплом.

Попытавшись избавиться от этого чувство, я напомнил себе, что это был довольно-таки важный вопрос. Если она держалась со мной по неправильными причинам, то было бы безопаснее, если бы она держалась от меня подальше.

Я думаю, она догадалась о силе воздействия её глаз, пока продолжала смотреть на меня. В конечном итоге она сдалась и вздохнула, немного приуныв,

— Рипл... я тебе уже говорила, что ты единственный пони, который был добр ко мне. И это всё ещё правда. Ты... ты моя надежда на то, что пони смогут поступать лучше. И тогда Эквестрия снова сможет стать тем, чем была раньше.

Я ожидал увидеть её декларирующей свою бессмертную любовь ко мне, или, по крайней мере, неуверенное бормотание. Это было бы очень кстати.

— Таким образом... ты со мной, чтобы убедиться, что я не... что? Не сойду с верного пути?

Кем я был для неё? Символом надежды? Я мог только громко рассмеяться на это заявление. Кровожадный пони в моей голове посмеётся сразу после меня.

Шейд просто кивнула мне,

— Так и есть.

Я тоже кивнул. Интересно. Тогда я точно не мог требовать ей уйти от меня.. или мог? Она тогда просто вернётся обратно. В этот момент я был для неё всем, её смыслом жизни. И это абсолютно точно не оказывало вообще никакого давления на пони. Абсолютно.

Нисколечки.

Мы ещё некоторое время ходили, пока не увидели всё, что подготовил для нас Андерхуф. Я начал двигаться обратно к магазину Грисла, надеясь застать там Айвори, и убедиться, что Фластер хорошо её снарядила. У неё было достаточно моих крышек, чтобы купить ей снаряжение, оружие, достаточно патронов и припасов на все случаи жизни. Я просто надеялся остановить её, прежде чем она рванётся в Хорнсмит, решительно настроенная на осаду Стадиона с армией внутри.

Когда мы вошли в Универмаг, я увидел, что Фластер действительно зачаровала Грисла своей экономической магией, обеспечивая приведённую мной в Андерхуф кобылку всем, что ей понадобится. Айвори была одета в броню много тяжелее моей, покрывающая большую часть её бледной шкурки пластами металла и кожи. На её боку была здоровая пушка, которая выглядела как пулемёт. Портупея с патронами пробегала по её спине и исчезала в сумке на боку. Первая вещь, которая пришла мне в голову, что эта пони была загружена, как здоровенный медведь.

Фластер всё ещё грабила жеребца на оружейные патроны, он выглядел полностью поверженным, когда обменивал груду крышек и всякой всячины на коробку боеприпасов. Как бы то ни было Фластер казалось никогда не могла быть довольной.

Подойдя к тяжеловооружённой Айвори, я одобрительно осмотрел её,

— Я ожидал, что ты купишь лишь одежду да дробовик. Ты планируешь в одиночку пойти против этой армии?

Она ухмыльнулась и взметнула гривой,

— Я просто очень хорошо пользуюсь случаем.

Похоже, это путь всех пони со Стадиона. Забрать всё раньше других и превратить это в своё преимущество. Айвори, Боун Блэк, Джаклэг — все они пережили рейдерское вторжение, чистое везение, что эти пони выжили и превратили это в свою новую жизнь. Это была замечательная черта их характеров. Если только это не была их спесь.

Айвори любовалась собой со всех углов, смотря на подвешенное на одной из стен грязное и треснувшее зеркало. Она нахмурилась и тряхнула голова, прежде чем повернуться к Фластер,

— Фластер, можешь посмотреть, есть ли у него какая-нибудь краска?

Краска была выторгована, и Айвори со счастливой улыбкой покинула Универмаг. Фластер повернулась и последовала за ней, оставляя позади прощающегося и улыбающегося маленького жеребца. Они оставили неловко стоять нас с Шейд в магазине.

Кивнув Грислу, я также вышел с Шейд под боком. Когда мы уходили, я услышал его ворчание — уверен, что он чувствует себя ограбленным. Это заставило меня улыбнуться, зная, что у меня есть свободный доступ к проделкам Фластер, если это касается вопроса финансов.

Я порысил за двумя кобылами, мои длинные ноги быстро сократили дистанцию,

— Айвори, ты знаешь, как вообще пользоваться этой штукой?

Я не мог себе представить, было ли просто пользоваться боевым седлом с оружием такого размера.

Кобыла повернула ко мне голову, пожимая плечами, седло и снаряжение немного стесняли её движения.

— А насколько это может быть сложно? Прицеливаешься и кусаешь, так? — Спусковой механизм у её рта обещал всем, кто станет вопреки её интересам, мучительную смерть.

До этого я никогда не пользовался седлом, но она похоже хорошо усвоила принцип его работы. Ей не помешала бы практика, прежде чем я буду полностью спокоен насчёт её возвращения в пустошь.

— Я найду тебя немного позже, Айвори. Мне нужно кое-что проверить.

Айвори и Фластер продолжили свой путь, в то время как я развернулся к пункту Охраны. Дверь была открыта, и я мог различить слабые движения внутри. Кто-то был там, и я понадеялся, чтобы это была Виола, а не Рэйл Спайкс, она казалась более подходящей для нужного мне дела. Грубоватый начальник охраны был не самым моим любимым пони здесь.

Просунув свою голову в дверной проём, я к своей удаче увидел противогаз, надетый на кобылу, чистящую свою винтовку на одном из столов. Я постучал копытом по косяку, и она повернулась своим скрытым лицом ко мне, слышимое дыхание наполнило комнату.

— Рипл! Чем я могу помочь тебе? — Намного лучше, чем Рэйл Спайкс.

— Мне стало интересно, есть ли у вас тут в городе место, где мы могли бы потренироваться в стрельбе? Кримсон Найф наступила нам на хвост, и мы не можем избавиться от её обслуживания.

Гульи глаза со смехом загорелись, приглушённый смешок вырвался из-за маски,

— Да, она такая. Хм-м-м.... — Задумавшись, она выждала небольшую паузу, потирая свою маску в обдумывающем жесте. — Ну, в городе так-то нет мест, где разрешено оружие, но я думаю, что смогу провести вас до одного из нижних туннелей так, что никто из пони не заметит. Там внизу гнашеры, но что может быть лучше, чем стрельба по ним?

Должен признать, что она была права. Гнашеры были лучшей целью для практики, и Айвори уже достаточно долго провела в туннелях, имея с ними дело. Я ухмыльнулся кобыле гулю, благодаря её. Она закончила сборку своего оружия и закинула его на боевое седло. Развернувшись, она пошла мимо нас и вышла за дверь, приглашая нас следовать за ней.

— Итак, стрельбище? Это не для тебя ведь, так? — Её глаза прошлись по моему дробовику сбоку, а затем на пистолет, который несла Шейд. — Это для неё? А то я уж было удивилась, что тебе понадобилась практика, когда ты уже завалил так много гнашеров.

Тряхнув головой, я ткнул в город,

— Это для кобылы, которую я привёл в сюда. Не думаю, что она когда-либо прежде пользовалась встроенным в седло оружием. Просто... теперь надо найти её.

Взглянув на боевое седло Виолы, я заметил, что вместо узды впереди были расположены провода, идущие в её маску. Она слегка рассмеялась и немного приподняла голову,

— Не могу кусать её, когда на мне эта штука, всё активирует голос. Давнишняя копытная работа. Пока ты в этом не приноровишься, то будет довольно сложновато целиться — это тебе не просто вынуть пушку и выстрелить.

Какое-то время мы бродили по Андерхуфу, выискивая Айвори и Фластер. Они уже успели скрыться от нас, пока мы ходили до пункта Охраны и обратно, но вскоре я заметил их в переулке, столпившихся вокруг чего-то на столе.

Когда мы дошли до двух кобылок, я увидел, чем они занимаются. Айвори разрисовывала свою экипировку и новое оружие. Она выбрала матово-чёрный, написав "Боун Блэк" красным с одной стороны. Художественные интерпретации не мой конёк, но если я правильно понимаю, она выбрала нести память о своём брате в материальной репрезентации.

Закончив, она подняла взгляд, обнаружив, что мы втроём стоим рядом с ней и Фластер. Она настороженно посмотрела на Виолу, всё ещё не до конца привыкнув к тому факту, что они не пытаются убить её. Она положила грубо сделанную кисточку, которую держала в своём рту,

— Что? Я просто самовыражаюсь.

Я рассмеялся, она думает, что раз здесь есть Охрана, значит есть от чего её защищать.

— Всё в порядке, Айвори. Мы подыскали тебе кое-что. Это Виола; она одна из местных.

Весьма выразительные глаза гуля улыбнулись, и она доброжелательно кивнула ей,

— Приятно познакомиться, Айвори. Я как раз знаю такое местечко, где ты сможешь попрактиковаться.

Когда броня подсохла, Айвори надела её обратно, но всё ещё державшись подальше от гуля.

— Всё нормально. Я не собираюсь тебя укусить. Но наши цели для стрельбы скорее всего будут не так любезны, и они не такие нормальные и честные пони, как я. — Когда эти слова сошли с уст Виолы, ухмылка расползлась по лицу Айвори.

— Хорошо, Виола. Веди, — Закинув портупея с пулемётными лентами на свои места, она пригласила гуля вести путь. Они начали уходить, и мне в голову засела мысль.

Я повернулся к Фластер и Шейд,

— Фластер, покажи Шейд город. Я буду помогать Айвори в её практике, — Глаза Шейд широко раскрылись, и я опустил своё копыто ей на шею. — Всё в порядке. И я тоже буду в порядке, не волнуйся. Просто хорошо проведи время и получше познакомься с Фластер. Она хорошая пони.

Ну, думаю этого будет достаточно. Глаза Шейд немного смягчились, и она кивнула.

Я развернулся и стал нагонять гуля и тяжеловооружённую кобылу, когда Шейд и кобылка в мантии направились в противоположное направление. Когда я подобрался поближе, я услышал, как Виола профессионально муштрует Айвори советами по использованию и обслуживанию седла,

— ...таким образом, тебе следует держать свою гриву короткой, если ты не хочешь, чтобы она запуталась в седле.

Айвори сделала немалое усилие, чтобы засунуть свою длинную гриву в броню так, чтобы она осталась в свою очередь ещё и свободной. Я уже видел её возню с волосами — она делала это больше, чем все пони в Стадионе, и было интересно, может ли их обрезание стать серьёзной проблемой для всех нас. Сейчас моя собственная грива была короче, чем в начале моего путешествия — обгорание, а затем её обрезание отняло большую её часть.

— Это здесь. Не отставайте.

Мы подошли к металлической двери, которую Виола открывала, пока говорила. Скрипнув, дверь открылась, и она зашагала дальше, Айвори и я за ней. Виола захлопнула за нами дверь и щёлкнула переключателем на стене.

Огни моргнули на больших прожекторах, похожие на те, что повстречались мне при первом тур-походе в Андерхуф, показывая нам длинную низкую комнату. Несколько туннелей отходили в разных направлениях, но что я практически сразу заметил, были лежащие тут и там скелеты. Виола пинком по встроенной в седло автоперезарядки проверила была ли заряжено её оружие и кивнула на самый дальний туннель.

— Мы привыкли использовать его как второй вход, пока гнашеры не стали появляться здесь слишком часто, чтобы нам пришлось забросить эту идею. Не совсем уверена, откуда они приходят, но всегда из того туннеля. Просто давайте немного пошумим, чтобы привлечь их внимание.

И это было её планом — привлечь сюда гнашеров, превратив туннель в кровавую баню?

Я уже проверил, что картечь была заряжена, просто на всякий случай, если кто-нибудь улизнёт от дальнобойного оружия Виолы и Айвори.

— Когда будешь готова, Айвори, просто выстрели. Схватись за уздечку и потяни вниз, и они прибегут.

Виола показала на узду, и Айвори взяла её в рот, и потянула, напрягаясь всем телом. Оружие дёрнулось и выстрелило, выпуская всплеск из пяти срикошетивших в туннель выстрелов. Она удивлённо выпустила узду, и я уже слышал цоканье копыт о камень.

Я левитировал Сломленного, приготовившись ко всему. Я мог видеть, как Виола напряглась, заняв устойчивую боевую позицию. Первый гнашер ворвался в туннель, несясь на бешенной скорости. Айвори вновь выстрелила, но полностью промазала по существу. Снова попытавшись, она прицелилась чуть ниже, и выстрелила очередью, попав в грудь гнашера.

Пулевая очередь выбила ряд отвратительных отверстий в жалкой твари, прошивая её грудь и шею, прежде чем оторвать кусок от его лица. Он завалился наземь, проехав несколько футов и оставляя след тёмного гноя за собой. Айвори издала короткий победный клич и ждала следующих претендентов.

С каждым последующим гнашером её навыки стрельбы становились всё лучше. После двоих она промазала лишь одним или двумя патронами. Начиная с пятого, она приноровилась группировать свинцовые плевки в смертельные паттерны. Каждый гнашер, вбегавший в комнату, умирал почти также как и все, скользя к своим падшим собратьям, образуя противную башню почти наполовину комнаты. Н-да, такие вещи были не очень-то радужными.

Виола слегка рассмеялась, пока наблюдала, как каждого срубает очередью,

— Да ты просто самородок. Ты уверена, что раньше никогда не пользовалась седлом?

Я мог услышать истинное восхищение в её приглушённом голосе, который воспевал дифирамбы широко улыбающейся Айвори. Она так долго позволяла пони управляться с гнашерами самостоятельно, что возможность самокопытно их убить, должно быть, была ей катарсисом.

Айвори держала свой прицел на туннеле и слегка повернулась к Виоле,

— Никогда. Мне просто это нравится, — Она ухмыльнулась мне, и я тоже в свою очередь.

Мы подождали ещё немного, но ничего более не слышалось в туннеле. Виола кивнула на кучу трупов и повернулась ко мне,

— Рипл, проверишь тела? Никогда не знаешь, что может на них найтись.

Не сводя глаз со встроенного в бок бледной кобылы пулемёта, чью мать я убил, я немного побаивался встать на её линию огня. Хотя она была сейчас в хорошем расположении духа... может, она и не будет пользоваться шансом убить меня.

Вооружать её было плохой идеей...

Я неспеша спустился со ступенек и зашагал к нагромождению мёртвых гнашеров. Сломленный навёлся на туннель. Виола и Айвори также прицелились туда, но ни единого звука так и не вышло из него. Подойдя к кучке, я зачехлил Сломленного и использовал свой телекинез, чтобы порыться в остатках.

Пара крышечек, какие-то патроны разного калибра, лечебное зелье. На самом деле неплохо, учитывая то, что я ничего сам не делал. Когда я закончил мародёрствовать, я порысил обратно к двух кобылам, всё ещё ожидавших очередную волну гнашеров, жаждущих разорвать меня на части.

Ничего. Удача всё ещё была на моей стороне, и я поднялся на возвышенность, с которой наблюдал за резнёй. Виола открыла дверь и запустила нас в неё. Айвори не торопилась разворачиваться, с надеждой смотря на туннель. Она скорее всего гордиться собой.

Я шагнул через дверь, и Айвори в конечном итоге тоже пришлось присоединиться, прежде чем Виола тоже зашла, выключая за нами свет. Дверь надёжно закрылась, и она кивнула нам обоим,

— Ну, это было определённо весело, но я не могу долго отсутствовать на своём посту. У вас у двоих вышел насыщенный денёк.

Она порысила прочь, оставляя меня и Айвори рядом с закрытой дверью. Бледная кобылка повернулась ко мне, широко улыбаясь,

— Спасибо за всё, Рип. Я никогда прежде ещё не чувствовала себя такой всемогущей; мне нравится это.

Она была опьянена своими возможностями так, как будто в первый раз получила кьютимарку.

— Это последнее, что я могу сделать для тебя. И не заставляй меня жалеть о твоей смерти или что-то вроде.

Я был суров к ней. Если она умрёт, я знал, что её кровь будет на моих копытах. Я был причиной её сильной боли, и если она погибнет из-за меня, это сразу гарантировало, что я никогда не смогу по-настоящему быть хорошим пони. Я буду ублюдком под нимбом хорошего пони.

— Я помню, что наговорила тебе раннее... но ты действительно помог мне. Я была бы уже давно мертва, и Вайрс отделался бы без всякого справедливого возмездия. Ты дал мне возможность отомстить, и за это я тебе бесконечно благодарна.

Она слегка ковыряла землю под собой, прежде чем быстро поддаться вперёд и поцеловать меня в щёку. Даже Шейд не зашла так далеко, и я почувствовал, что всё моё лицо окрасилось в красный. Она улыбнулась и, повернувшись, оставила меня у той двери, направляясь обратно в Андерхуф.

Я никогда не пойму этих кобыл.

---

— Эй... Кик, друган! — Пьяный в кашу Эш, спотыкаясь вышел из бара, когда я вернулся на главную улицу. Он держал бутылку в своей когтистой лапе, стекло которой основательно оцарапалось от его когтей. — Иди-ка сюда и выпей со своим братаном.

Я пожал плечами и направился к нему, следуя за ним в бар. Он грузно опустился на место за столом, вокруг которого уже были разбросаны чёрные перья. Я взял бутылку, которую он мне сунул, и осторожно продегустировал содержимое. Оно жгло и пахло так, как будто там кто-то сдох, но это был алкоголь и эти характеристики для него были в самый раз. Я сделал долгий глоток, чувствуя как жгучее тепло распространяется по моим внутренностям.

Я уже по-настоящему начал наслаждаться времяпрепровождением под землёй.

В течению следующего часа грифон и я соревновались, кто больше выпьет, вызвав тем самым впечатляющих размеров цифры в счёте, за которые Эш заплатил крышками, подключив к нашему веселью несколько жеребцов. Я завёл себе новых друзей, и мы все отрадно повеселились. Все хорошо провели это время.

— Это, чтобы скомпенсировать так и не состоявшуюся вечеринку в Блэнке, — Грифон дал мне что-то, о чём я почти сразу же забыл. Его обещание притащить меня в бар Блэнка была нарушено тем нападением Свипс на город.

Я довольно улыбнулся, когда обнаружил, что будучи в стельку даже мысли о Свипс не расстраивают меня.

Шейд появилась нежданно-негаданно, и грифон каким-то образом убедил и её выпить тоже. Фластер тоже была здесь, но держалась поодаль от нас, заказав грибной салат.

Я выяснил, что пьяная Шейд была более развязной и поцеловала меня пару раз в щёку, также как и Айвори некоторое время назад. Это я конечно же ей не сказал, так как осведомившись, что Шейд была тем ещё ревностным фруктом, и будучи обвитой вокруг моей шеи, она была в очень оптимальном положении наказать меня за любую неверность.

Был ли Эш прав? Была ли Шейд на самом деле моей девушкой? Как-нибудь надо её спросить об этом, но только, когда мы останемся одни и не будем окружены пьяными пони, чьи имена я уже забыл. Пока я плыл со всеми по течению, моя память превратилось в решето.

---

В ближайшие часы я добрался до упомянутого номера гостиницы.

Я поддерживал Шейд, которая едва держалась на ногах. Эш подобрал нам две комнаты: одна для него, а другая для нас двоих. Он действительно настаивал на этом.

Я уложил Шейд на матрас, а сам начал укладываться на голом полу.

— Рипл... вернись, — Невнятная просьба кобылы заставила меня остановиться, и я пошатываясь развернулся к ней. Она простирала ко мне копыто, и я, пожав плечами, вернулся и лёг рядом с ней.

Она прижалась ко мне и довольно вздохнула, когда расположила свою голову напротив моей груди. Я понятия не имел, что я должен был делать, так что лежал, как изваяние.

— Ты такой хороший пони... помогаешь всем, когда другие лишь пройдут мимо. Вот почему я так люблю тебя. Рипл такой хороший пони...

Пока она говорила её голос постепенно растворялся, и быстро отъехав в сон, она тихонько посапывала рядом со мной.

Я расположился более комфортно и закрыл глаза со счастливой улыбкой на лице. Вскоре и я погрузился в сон; хотя бы на этот раз в моём разуме на плавали картинки с теми, кого я убил или предал. Единственной вещью в моих мыслях были её глаза.

---

Утро наступило слишком рано, и моя голова начала почти сразу же пилить меня за прошлую ночку. Свет приносил тонну неудобство. Также как и звуки. Мой шрам на лице ныл в бешенном темпе. Я застонал и протёр глаза копытами.

Я чувствовал, что Шейд, мирно посапывая, до сих пор находилась под боком. Я не завидую тому, что она почувствует, когда проснётся; она выпила немного больше, чем нужно было, и её масса тела была куда меньше моей.

Наслаждаясь теплом голубой кобылы, я лежал так ещё пару минут, ожидая пока мои мозги прекратят попытки смыться из черепной коробки.

Я медленно поднялся на копыта, всеми силами стараясь не нарушить её покой. Облачившись в экипировку и седельные сумки, в моём разуме была лишь одна назойливая мысль: какой же дикий сушняк.

Пройдя в коридор, я обнаружил, что дверь в комнату Эша была широко раскрыта, а самого грифона нигде не наблюдалось. Мне стало интересно, заходил ли он вообще в неё прошлой ночью, но затем я увидел следы недавнего проживания.

Перья на кровати, следы от когтей, идущие вдоль одной из стен, и я предположил, что он падая, пытался удержаться за хоть что-то.

Выйдя на улицу, я остановился, когда попал под искусственный свет Андерхуфа. Мне внезапно захотелось верить, что мои очки от Красных Псов не раздраконил тот взрыв — они действительно бы пригодились здесь.

Я поковылял вниз по улице к бару, зная, что помимо алкоголя, у них определённо есть и другие жидкости.

Попав внутрь, я был приятно поприветствован кобылой, управляющей этим заведением каждый день. От её взгляда сразу стало понятно, что она слышала нашу предыдущую ночь, и её позабавил мой вид. Я попросил её плеснуть мне чего-нибудь от похмелья, и после недолго смешивания, она подкатила мне какую-то стрёмную чёрную жижу в стакане. Я опасливо смотрел на неё, но всё же опрокинул стакан.

Это было отвратительно. Абсолютно отвратительно, но я почти мгновенно ощутил на себе его воздействие. Мой разум очистился, а боль стала затихать.

— Селестия! Что ты смешала?

Смущённая кобыла просто отмахнулась,

— Мед-Икс, парочка растений и различные секретные ингредиенты. Пять крышечек.

Я положил оплату на прилавок, пока пытался распробовать вкус своим языком, и развернулся уходить.

Оказавшись на улице, я остановился и потянулся, стараясь выгнуть свои спину и шею. Я проверил ПипБак и обнаружил, что так и было — сейчас утро. Под землёй было действительно сложно сказать, какое сейчас время, и я был всё больше и больше благодарен куску металла, прикреплённому к моей ноге.

— Привет, Рип, — Айвори сидела за одним из столиком, стоящих перед заведением, и ела небольшой салат.

По-видимому я прошёл мимо неё, пока искал лекарство от похмелья. Я кивнул ей и сел на предложенное место.

Кобыла рассмеялась надо мной, когда я уселся, и всеми пытками и не пытками пытался избавиться от запаха изо рта, скребя зубами по языку. Она подтолкнула какую-то бутылка ко мне,

— Вот, попробуй. Неплохо помогает.

Беря бутылку, я взглянул на выцветший ярлычок. "Спаркл-Кола". Я много раз видел такие бутылки прежде, но ни разу с жидкостью внутри. Я выпил её, и благодатный вкус обдал мой язык, заменяя весь ужасный спектр запахов, которые были там секунду назад. Я снова посмотрел на бутылку. Со вкусом моркови. Насколько мне было известно, до этого я никогда не пробовал морковь, но сейчас я вынужден признать, что стал её ярым фанатом.

— Спасибо, Айвори. Действительно помогло, — Я опустил бутылку и отдал обратно ей.

Она жевала какое-то ассорти из овощей и в подтверждение наклонила свою голову. Проглатывая, она стукнула копытом по столу,

— Итак, я поговорила с твоим дружком грифоном прошлой ночью.

Я фыркнул, рассмеявшись. Эш должно быть напился вчера так, что уже не замечал, кто перед ним стоит.

— Да ну? И как всё прошло?

— Ну, он рассказал мне о вашей дурной миссии. Вы двое серьёзно надеетесь, что сможете поднасрать Хэйту любыми способами, до которых сможете дотянуться? А у вас нет более правдоподобного плана?

Я не мог прочитать мотивы в её глазах. Это не была доброта, или шутка, но и чем-то жестоким и осуждающим это тоже не было.

— Я слышала некоторые вещи, когда работала на Масэкера в Стадионе. В основном слухи, но большинство из них казались действительно дельными. У тебя есть такое место на карте, зовущееся Орчардом?

Я пожал плечами и поднял ногу, чтобы проверить ПипБак.

— Да, есть. Чёрт ногу сломит, пока будет добираться до него — оно даже не в Хорнсмите, что там такого важного? — Точка находилась далеко на севере — в дне или двух отсюда.

— Ну, довольно много рейдеров, пришедших на Стадион, были оттуда. Почти вся треть. Полагаю, что там есть нечто важное из того, что я услышала. Предположительно там работают двое Совершенных, но не на раскопках как в Стадионе, а больше как на осадном объекте.

Вот теперь стало интереснее. Там был кто-то достаточно сильный, чтобы идти наперекор армии рейдеров и сделал это вполне себе неплохо, чтобы гарантировать такое внимание к себе. Звучит, как пони, с которым я обязан познакомиться.

Айвори кивнула, когда увидела огонёк в моих глаза,

— Именно. Я много об этом думала, и решила, что если я буду мстить в одиночку, шансы будут не в мою пользу. Хотя ты можешь помочь мне, и у тебя достаточно, если не огромное количество причин ненавидеть Совершенных. Если мы встретимся с теми, кто будет сражаться на нашей стороне, то мы нанесём сокрушительный урон Нейверу и Стадиону.

Это... был отличный план. Много лучше нежели с тем, что я пришёл, и я вообще не планировал заходить так далеко с намеченного пути, но Айвори поставила хорошую задачу. Кто бы ни были эти борцы, у них копыта позолочены против рейдерской армии во главе с группой необычайно влиятельных пони, чем у разношёрстного сброда с благими намерениями, образовавшегося вокруг меня.

Я никогда ещё так не был близок к убийству Хэйта.

— Звучит очень неплохо, Айвори. Уверен, что другие не будут возражать; как погляжу, ты хорошо сладила с Фластер.

Сказав это, она кивнула и укусила ещё кусочек от своего салата.

Закончив жевать и проглотив кусок, она кинула в меня ещё одним вопросом,

— А что насчёт Шейд? Она, кажется, очень заботится о тебе.

От дерьмо, я вспомнил, что Шейд должно быть уже проснулась с нехеровым бодуном и уже во всю ищет мою пропажу.

— Она будет в порядке; она отреагировала на Фластер также, как и на тебя. В любом случае, я должен бежать, забыл кое о чём позаботиться.

Я встал и повернулся к открытым дверям бара.

— Эй, Рип? Спасибо за всё.

Я улыбнулся ей,

— Не волнуйся. Ах да, и мы отходим завтра, так что успей сделать, то чего ещё не сделала в Андерхуфе. Мы некоторое время не вернёмся сюда.

Она кивнула и продолжила доедать свой салат.

Я ворвался в бар и заказал ещё этой ужасной бурды и две Спаркл-Колы. Шейд понадобится это чудодейственное лекарство, и уверен, что нам двоим получится насладиться морковным напитком. Заплатив, я порысил из бара, засовывая на ходу мои покупки в сумку. Когда Шейд проснётся, я буду ей единственным спасением от отголосков прошлой ночи.

---

День прошёл слишком быстро, чем я того хотел. Когда Шейд проснулась, у неё была головная боль, которую я уверен, будут ещё чувствовать её потомки. Напиток сделал свою работу, и вскоре мы выбрались в город, чтобы взять от этого дня всё.

Единственной вещью на повестке дня было достать Шейд подходящую экипировку. Заскочив к Грислу, я делал всё возможное, чтобы убедить её проапгрейдиться, как Айвори. На ней вообще ничего не было, однако, я смог уговорить её на хоть какую-нибудь одежду. Хоть что-нибудь между ней и озлобленным миром было лучше, чем просто расхаживание голой.

Когда очередь дошла до её вооружения, то она решительно отказалась. Ей даже не нужен был пистолет на её боку, не было ни единого способа уговорить её на ношение ещё одного оружия. В конечном итоге, она выиграла, и я уступил. Грисл захихикал, и я кинул ему недоброжелательный взгляд, когда мы с Шейд покидали магазин.

В конце концов мы нашли Эша в тюремной камере, в которой он оказался по собственному желанию. Виола объяснила, что он сам зашёл в неё после того, как начал думать о поедании пони на закуску. Я был согласен с его решением. Он решил, что будет лучше, если он проведёт в ней большую часть дня, просто чтобы быть
наверняка уверенным; и мы принесли ему лекарство от похмелья, которое мы оба уже успели "опробовать".

В течение дня мы замечали тут и там Айвори. Как я ей и предложил, она брала от Андерхуфа всё, что он мог ей предложить. Большую часть времени она проговорила с Виолой и Грислом о полезных советах насчёт техобслуживания седла. В один момент она полностью исчезла, и я мог слышать только слабое пулемётное эхо вдалеке. Предположив, что это было то самое стрельбище из гнашеров, я был немного расстроен тем, что она по-видимому ушла туда в одиночку, пока не увидел её возвращающуюся назад с Виолой.

Фластер мы видели лишь раз. Мы спросили у неё, чем она собирается сегодня заниматься, на что она объяснила нам, что она серьёзно готовиться к долгому приключению и приводит в порядок все свои дела. Айвори рассказала ей, куда мы идём. В первую очередь "приводить в порядок свои дела" означало обменять накопленную нами в округе добычу на припасы и крышки, которые пригодятся нам в пустоши. На этот случай у неё было несколько тайников, одним из которых она воспользовалась и сейчас.

Прежде чем я всё это узнал, день уже завершился, и я собрал всех вместе, чтобы подготовить их к надвигающемуся путешествию. Эш выглядел потрёпанным, но готовым ко всему, его перья были спутаны, а не зализаны назад, как обычно. Айвори выглядела великолепно, не считая того, что её взорвали днём раннее. Фластер выглядела, как и всегда выглядела, а Шейд была всё ещё приклеена к моему боку. Ей действительно понравилось то время, что мы провели с ней вместе.

Сидя за столом перед баром, они смотрели на меня, пока я выкладывал им нашу цель,

— Наша следующая остановка пройдёт не в Хорнсмите. Место под названием Орчард находится чуть дальше на севере. Мы должны быть готовы ко всему, так как мы идём в том направлении, откуда идут по словам Айвори почти все рейдеры. Она также пойдёт с нами — чем больше стволов, тем лучше.

На последнее заявление Эщ кивнул, и Айвори расплылась в улыбке. Ей воистину понравилась её новая пушку, она даже ствол ей окрасила в ярко-красный днём назад.

И всё... я больше не знал, что и говорить. Кажется, для собрания оно было чересчур коротким.

— Так что... да. Расходитесь и отдохните, завтра утром выдвигаемся.

С этими словами, наше собрание распустилось. Странно было иметь некое предзнаменование насчёт места, в которое мы направимся, но это помогало отогнать перманентное ощущение уязвимости, которое я не знаю, откуда вообще взялось.

Довольный тем, как всё прошло, я направился в номер. Три пони и грифон оказали мне неоценимую помощь, без которой в одиночку я бы пропал. Кто знает, может через пару дней, если всё пройдёт как по маслу, у нас будет неплохое пополнение, которого будет достаточно, чтобы у нас был существенный шанс разгромить планы Хэйта.

Когда я лёг — в этот раз уже на кровать — Шейд уютно пристроилась рядом со мной, что заставило меня улыбнуться. Целых два дня подряд я не валялся без сознания. Начало зарождаться ощущение, что некоторое время я больше не смогу, как сейчас, по-нормальному заснуть, но смотря на уже уснувшую кобылу, я знал, что этого можно было избежать. Всё было так, как и должно быть.

Этой ночью я мирно уснул. А вот следующие ночи могут быть не такими спокойными, как эта.

Глава 8: Костяной лес

Утро быстро напомнило о себе поспешным стуком в дверь. Открыв от шума наполовину свои глаза, Шейд пробормотала,

— но я хочу быть сверху...

Ладно, как бы заманчиво это ни было, я не буду её спрашивать об этом.

За очередным стуком последовал голос Эша,

— Кик, вставай, братуха, пора выдвигаться... если вы, конечно, там не кувыркаетесь.

В ответочку я кинул в сторону двери ящик из-под молока, служивший нам столом. Надеюсь, Шейд этого не услышала. Я тихо вздохнул, когда увидел, что Шейд до сих пор спит, прижавшись почти вплотную к моему боку.

— Шейд, просыпайся.

Когда я наконец-то достучался до её сознания, проснувшись, кобылка позевала и потянулась. Когда она окончательно проснулась, я уже стоял и надевал на себя свою броню и экипировку. Мои седельные сумки прогнулись под весом нужных в путешествии припасов и патронов.

Когда я пошёл открывать дверь, Шейд времени зря не теряла и тоже надевала свои "доспехи", которые приобрела днём ранее, и зачехляла свой пистолет.

Эш опирался на стену напротив двери. Он выглядел вполне свежо, его широкая ухмылка расползлась по морде.

— Повеселился?

— Интересно, какой звук издают грифоны, когда им выдёргивают все перья? — Я подался вперёд и своей магией выдернул одно пёрышко, заставляя его смеясь отступить.

— Ладно, месседж уловил. В любом случае, поторапливайся. Девчонки уже ждут на улице, мы понапрасну тратим наше время.

На половине своего монолога он развернулся и зашагал к выходу по коридору. Эш за секунду исчез, оставляя меня дожидаться Шейд, которая уже выяснила, как правильно надеть и закрепить свою броню.

Когда она была готова, мы вышли из здания. Эш и девочки действительно дожидались нас на улице. Он начал доставать патроны из сумки и для быстрого доступа закреплять их на державший револьвер ремень. Фластер выглядела более тучно, чем я помнил, что означало лишь то, что она на славу поторговалась и была подзавязку напичкана припасами. Айвори каким-то образом удалось держать и себя, и броню в полной чистоте — прямо блестящий алмаз среди горы дерьма собственной персоной. С первой же заварушки, она скорее всего снова зафаршмачиться, но тяжеловооружённая кобыла, кажется, была безумно одержима своей внешностью.

— Итак... все готовы? — Да, я знаю, что это тупой вопрос. Конечно же они готовы. Они только меня и ждут.

Кивнув, мы все направились к главным воротам Андерхуфа, до которых было не так далеко отсюда. Виола вовремя оказалась рядом с воротами и исполнила свой долг Охранника, выпустив нас с доброжелательным кивком и приглушённым "Удачи".

Когда ворота открылись, они перевернули ещё одну страницу нашего пребывания в недоброжелательном Хорнсмите. Этот тоннель был не в самой гуще событий, и это означало, что мы с Эшем, поработали на славу над зачисткой гнашеров. Бегущего потока воды тоже не было, так что я предположил, что дождя наверху нет.

Поднявшись на поверхность, я обнаружил, что оказался прав. На пустошах стояла жалкая пародия на тёплый солнечный день. Не жизнь, а сказка.

Посмотрев на приподнятого духом Эша, я только сейчас осознал, почему он провёл все эти два дня за бутылкой, хотя ответ был у меня под носом. Эш ненавидел всё сдёрживающее его стремительные порывы, открытые пространства были его стихией.

Он уже распустил свои крылья и сделал пару предварительных взмахов, когда мы вышли на улицу, закрывая за собой неприметную дверь. Я поднял свой ПипБак, чтобы поставить метку на Орчард, а Айвори надела новую пару очков, которые по моим догадкам, она выкупила у Грисла.

Мы были полностью готовы. Что бы ни подбросила нам пустошь — мы справимся с этим. Мы отправимся в Орчард, заведём новых союзников и нашим великим маршем выдвинемся в Нейвер, чтобы положить конец тирании Хэйта.

По крайней мере, это звучало как план.

К счастью, путь к Орчарду проходил подальше от западной части города; подальше от Нейвера и Стадиона. Надеюсь, он также поможет избежать путей, по которым, по словам Айвори, рейдеры добираются до дальнего региона.

Взмахнув крыльями, Эш наметил точку на крыше и полетел к ней. И мы начали своё путешествие.

Айвори и Фластер шли бок о бок, дружески перекидываясь словами. Иногда я мог немного различить обрывки их разговора. Они были связаны узами времени, которое обе провели в туннелях, выискивая добычу и живя в амплуа мусорщика.

А Шейд шла рядом со мной; не то, чтобы я сетовал на это. Я провёл почти весь предыдущий день с ней, однако тогда мы просто наслаждались компанией друг друга, для болтовни не нашлось места. Пока мы шли, я всё думал, как начать с ней разговор. Было так много вещей, которых я о ней не знал, и не исключая факт того, что мы проводим с ней вместе столько времени, было бы неплохо вызнать у ней кое-какие ответы.

— Итак... расскажи о себе Шейд. Такое ощущение, что я вообще ничего о тебе не знаю.

Она немного покраснела, однако в то же время и улыбалась. Похоже, даже не смотря на мой дерзкий подход, мне всё же улыбнётся случай выудить из неё немного информации.

— Ну... я даже не знаю, что и сказать, — Она прислонилась ко мне, когда отвечала на мой вопрос.

Кажется, его прямота постановки довольно неплохо работает с ней.

Я пожал плечами,

— Где ты родилась, есть ли у тебя семья, и всё в этом роде. Ты знаешь обо мне, но это нечестно, что я ничего не знаю о тебе, — Она знала обо мне больше, чем я сам.

На краю её глаза, я заметил этот осуждающий взгляд, который я видел всего пару раз от неё. Затем она улыбнулась.

— Ну... я выросла в Анкоре. Мой отец был механиком, именно он и научил меня всему, что я сейчас умею, — Её голос был тихим, но уверенным.

Я проверил свой ПипБак,

— А где этот Анкор? Это в Хорнсмите?

Она уныло покачала головой,

— Это старое название Нейвера.

Ох. Это было не очень приятно слышать. Я обескуражено покачал головой, прежде чем ответить,

— Мне... жаль это слышать.

Она нервно посмеялось, тряхнув головой,

— Я помню день, когда двери Стойла открылись. Всё время живя на поверхности, мы постоянно задавались вопросом, какое оно, это Стойло. И какие пони его населяют, — Она пнула камень, отправляя его в небольшую груду щебня.

— Сперва всё было не так плохо. Пони из Стойла наладили бизнес и торговые пути. Если честно, в первый год наступила пора расцвета города. Конечно, некоторые пони... такие как Масэкер, Синдер и Холпанч были немного неуравновешенны, но Хэйт всех держал в ежовых рукавицах. А ты ему в этом помогал.

Она вздохнула. Всё, что она говорила, заставляло усердно работать шестерёнки в моей голове. Это звучало так знакомо, но я не получил никаких ясных флешбеков. Лишь обычное чувство ностальгии, которое я получил от Свипс и Синдер — я знал их, но ничего о.

— Хотя, спустя где-то год что-то изменилось. Хэйт изменился. Но до этого он не называл себя Хэйтом, его имя было Кракерджэк, — Я знал это имя, оно было упомянуто Свипс в той аудио-записи. Я откладывал этот разговор с остальными, так как она постоянно заставляла меня чувствовать на себе груз вины.

— Он начал звать себя Хэйт, а своих самых близких друзей — Совершенными. Ты был первым на очереди. Рейдерство зародилось не сразу, сначала они перебивались караванами мелких поселений Хорнсмита. Оружие, вода, припасы. Вскоре до них дошло, что можно просто забирать целые караваны в рабство, только завидев на горизонте. Некоторые из особо отбитых Совершенных просто бегали по пустоши и убивали каждого, кого встретят на своём пути.

Мне стало интересно, делал ли и я также. По слухам я большую часть времени просидел взаперти в Нейвере, сохраняя порядок и выступая на арене, но я всё ещё не мог перестать об этом думать.

Она немного помедлила, прежде чем продолжить, в её голос пробралась небольшая дрожь,

— Пони, как я... те, у кого были какие-никакие способности вне Стойла... в общем, мы превратились в "слуг". Мы были рабами, но они никогда не продали бы нас за пределы Нейвера. Они думали, что если они решаться на это, то это сделает другие поселение более сильными. Хэйт прочухал, что я неплохо разбираюсь в механических штуковинах, и определил меня работать с оружием. Экстравагантное оружие — особые запросы от Совершенных. Я сконструировала их, — Она указала на мои задние ноги, на мои накопытные орудия.

У меня отпала челюсть. Шейд сделала оружие, которое подарило мне моё имя? И почему она не сказала это прежде. Задумавшись, я пролевитировал Сломленного,

— Ты и это сделала?

Покачав головой, она уставилась в землю под собой,

— Нет... я не знаю, где ты его взял.

Ну ладно. Нельзя же узнать сразу все тайны за раз.

— Так значит ты довольно хорошо знаешь Совершенных, да? — Было бы полезно узнать, с кем мне предстоит пойти наперекор в будущем.

Она пожала плечами,

— Не всех. Я мало их видела и слышала лишь несколько имён, но по-настоящему я знала только Хэйта и Свипс. Ты был всегда занят на арене, или был блюстителем порядка на улицах. Синдер Трэйлс проводила много времени с тобой... Она мне никогда не нравилась.

Опять этот ревностный взгляд. Она, должно быть, знала, что Синдер была моей экс-девушкой. Её взгляд быстро потускнел, и она продолжила,

— Несколько раз я работала с Холпанчем над самой большой пушкой в Нейвере.

— Холпанч — что он делал? Я имею ввиду... кто он такой? — С таким-то имечком я действительно не мог представить никого другого, кроме как пони, проделывающем дырку за дыркой в другом пони. Кем бы он ни был, я думаю, что смогу с ним справиться.

— Он механик, как и я. Он тоже пришёл из Стойла, и где бы он ни оказался, он всегда хочет делать всё лучше других, поэтому вышвырнул меня из моей же мастерской. Он умён, но не очень креативен.

Звучит не так уж и плохо. Уж определённо не как Синдер или Масэкер, а то я-то видел, на что они способны. Хотя, возможно, было бы лучше не умалять возможностей моих бывших товарищей; насколько я знал Холпанча, он мог закричать своих врагов до смерти.

— Знаешь ещё кого-нибудь? Эш сказал, что их намного больше, — Я припомнил, что грифон говорил примерно о десятерых. Не считая меня и Свипс, в общем у меня оказалось пять имён: Хэйт, Холпанч, Масэкер, Синдер Трэйлс и Скайлайн. И я знал возможности только двоих из них. Всё лучше, чем ничего.

— Имена остальных мне неизвестны... Большую часть времени я провела в Стойле, а из Совершенных никто не любил там находиться.

Всё равно лучше, чем ничего. Теперь на эту тему у меня оставался лишь один последний вопрос, и я догадываюсь, что он может заставить её чувствовать себя подавленной. Её хмурый взгляд отозвался странной болью в груди.

— Когда... э... когда Свипс увидела тебя, она назвала тебя Даск?

Когда я озвучил вопрос, голубая кобылка выглядела глубоко погруженной в себя. Как я предположил, этот вопрос перевернул что-то в её голове, над чем она долгое время думала.

Вскоре, она, в итоге, кивнула и немного сбавила темп,

— Это моё имя. Настоящее имя. Я представилась Шейд, так как не была уверена, был ли ты рейдером или нет... Прости.

— Всё нормально. Итак... ты хочешь, чтобы я звал тебя Даск? — Это будет непривычно, но я попробую смириться.

Она улыбнулась и посмотрела в мои глаза, эти ясные сферы наполняли моё сердце тёплым чувством.

— Нет, я... я думала над тем, что ты сделал. О переменах, которые ты принял. Рабыня Даск умерла. А свободная пони Шейд жива. Вот кто я теперь.

Когда она закончила говорить, она поцеловала меня в щёку. А я всё думал, когда она сделает это, потому что я был не уверен делать первый шаг.

Я слегка прижался к её шее, и она тихонько захихикала. Она действительно начала освобождаться от своих оков, и мне это определённо нравилось. Чертовски нравилось.

---

Мы шли уже несколько часов, но ничего не заметили, кроме намёка на рейдеров, направляющихся в том же направлении, что и мы. Несколько раз я дважды проверял карту, чтобы убедиться, что мы не идём в совершенно неправильную сторону, так как удивительно, но это факт — в Хорнсмите можно заблудиться на раз плюнуть.

Не-а. При каждой последующей проверке я убеждался, что мы шли правильно — прямо на север.

В течение нескольких часов нашего путешествия, группа оставалась по большей части в тишине — большинство тем для разговора были давно исчерпаны. Эш всё время был тих, должно быть, на острого на язык грифона так повлиял резкая смена окружения. Наверное, ожидая рейдеров за каждым углом, никому не было дела до разговоров. По крайней мере, я ожидал.

По мере ходьбы Айвори петляла то туда, то сюда, а её голова двигалась в такт музыке, которую никто из нас не слышал. Фластер продолжала идти прямо, остерегаясь только непредвиденного тарана от Айвори. Кобылка в мантии уже неплохо ладила с вооружённой пони со Стадиона, у которой, как я предположил, была веская на то причина идти по середине улицы, вместо того, чтобы нырять из одного укрытия к другому.

Затем я заметил кое-что.

Сквозь дружественные отметки на моём Л.У.М.е я увидел проблеск красного, незадолго до того, как Айвори снова её не закрыла. Я коротко, но звучно свистнул, и все остановились посмотреть на меня. Я прямо кивнул, и они посмотрели туда вместе со мной.

Я ничего не увидел. Улица была пуста; мы приблизилась к перекрёстку с четырёхэтажными зданиями, провалившихся в трещину на земле. Самое высокое из них могло бы служить отличной позицией для снайперов, кроющих дорогу. Я не увидел никаких движений в окнах, и я уверен, что и Эш тоже, иначе он бы уже начал стрелять.

Когда Шейд посмотрела на меня, я кивнул на кусок металла, который раньше, должно быть, был повозкой. Она укрылась за ним, и я увидел, что Фластер тоже уже пряталась, ковыряясь в куче мусора внутри разрушенной повозки.

Когда путь был расчищен, я смог насчитать три красные точки за дверью, ведущей в здание. Эш и я приблизились к двери, и набравшись опыта под землёй, заняли позиции по обе стороны от двери, выжидая во всеоружии. Айвори стояла неподалёку, вопросительно смотря на нас. Грифон выпустил три когтя и медленно опустил их на ручку.

Три.

Два.

Один.

Он уже было хотел открыть дверь, но Айвори выбила её, прежде чем мы успели сделать хоть движение. Внутри оказались трое рейдеров, которых мы застали врасплох за поеданием какой-то ужасно выглядящей еды; оттенок шока отпечатался на их лицах. В углу лежал осквернённый труп кобылы. Это были, по-видимому, все нужные Айвори причины убить их.

Бледная кобыла открыла огонь, пулемёт застрекотал в дверной проём, выплёвывая горячий свинец в помещение. Рейдеры только начали подниматься и хвататься за своё оружие, когда первые пули врезались в них, разрывая плоть и кроша кости.

Они умерли в считанные секунды, но она продолжила прошивать их тела пулями, чтобы наверняка убедиться, что они больше не встанут.

— Айвори! АЙВОРИ! Эта штука реально громкая! — Сквозь грохот я прокричал её имя, пытаясь увести её внимание от извивающегося по всей комнате свинца. В конце концов она остановилась, немного посмеиваясь про себя, когда запах кордита ^[1] наполнил проход.

— Вау, а делать это с рейдерами намного приятнее, — Ухмылка на её лице жаждала больше крови.

Я ожидал от неё совершенно другой реакции на убийство пони, но, судя по её прошлому, это можно было легко объяснить.

Фластер проскользнула мимо нас, пока мы стояли, вылупившись на Айвори и изрешечённых рейдеров. Эш заговорил первым, пока я наблюдал за одетой в мантию кобылку, ковыряющейся в трупах пони.

— Так что... да. Было бы просто замечательно, если бы ты заранее говорила нам, когда собираешься воспользоваться ей.

Наше мировоззрение было построены на том, что только мы с Эшем можем противостоять ужасам пустоши, и Айвори в него уж никак не вписывалась. Это было что-то вроде инстинкта для нас, и мы оба были бывалыми вояками, но Айвори на удивление нам была ещё зелёной с не-гнашерами. Эта кобылка ещё не знала должным образом как устроена поверхность, и она нуждалась в соответствующем обучении.

Я слегка покачал своей головой,

— Эш, я думаю, будет лучше, если бы ты научил Айвори, как мы это делаем.

Грифон — со скрещенными лапами и с недоверчивой морде — согласно кивнул и отвёл в сторону бледную кобылу. Фластер окончила шмон трупов и порысила обратно на улицу, и я увидел, как Шейд подходит ко мне из своего укрытия за ржавой глыбой.

Когда Эш и Айвори вернулись с импровизированной сессии о стратегии, грифоном и мной было решено, что нам лучше убраться из этой области как можно скорее. Стрельба могла привлечь внимание любого рейдера, который волею судьбы оказался поблизости, и теперь мы поняли, что Айвори была немного непредсказуема. Последнее, что нам было нужно — затянувшаяся схватка.

В нашем нарастающем темпе мы довольно быстро дошли до границы Хорнсмита. В отличие от запада, где было длинное и протяжённое ничего, здесь было нечто похожее на лес, идущего недалеко от края города. До этого я никогда не видел леса, не настоящего по крайней мере, но часть меня знала, что будучи ещё юнцом, я видел такие в цветных книжках. Этот не был похож на тот, что в книге. В книжном лесе всё было зелёным и динамичным с счастливыми зверятами, бегающими тут и там, но этот лес был мёртв и мрачен, и наполнен только тенями и таящейся угрозы.

Шейд и Айвори остановились и ахнули, их челюсти отвисли. Эш засмеялся и помахал лесу своей лапой,

— Что, никогда не видел леса раньше? Вам бы следовало посмотреть на Эверфри, это-то ещё цветочки.

Айвори потребовалось немного времени, прежде чем собраться с духом и ответить ему,

— До этого я... никогда не была за пределами Хорнсмита. Я знала, что за ним что-то есть, но... это просто вау. Он такой большой.

Эш смеясь фыркнул и посмотрел на кобылу с озорной ухмылкой,

— Если бы мне давали по крышке каждый раз, когда я слышу это...

Айвори одарила его любопытным взглядом, в то время как Шейд начала стремительно краснеть. Я слегка усмехнулся. А Фластер закачалась и зашуршала, что означало по моим предположениям, что она тоже тихо рассмеялась.

Мы разразились хохотом, и даже обычно молчавшая Фластер. Шейд тоже издала пару нервных смешков. И когда мы начали идти по просторным землям между городом и лесом, Айвори поспешила за нами.

— Что смешного? Ответьте!

---

Вход в лес был похож на вход в совершенно другую вселенную, только сделанную из костей и пепла. Большинство деревьев были окрашены добела, многовековая смерть и ни одного признака жизни. Радиация мегазаклинания подчистую смела эти земли, оставив лишь обнажённый скелет некогда прекрасного леса.

Поднимался ветер, принося за собой сквозь деревья заунывный вопль. Колыхание древесных ветвей и далёкие вопли какого-то существа дополняли антураж.

Это самое жуткое место, в котором я когда-либо был.

Тонкий слой влажного пепла покрывал всю округу, нагромоздившись у деревьев и формировавший небольшие дюны на фоне того, что когда-то было кустарниками, образуя мягкую серую массу. Именно здесь я впервые увидел, как много рейдеров прошли этим путём. Даже ветер не смог скрыть следы большого количества пони, и я обнаружил около дюжины следов. Они были довольно хорошо заметны.

— Итак... нам действительно необходимо проходить через него? Нельзя ли, например, обойти его?

Эшу не нравился этот лес. Он ворчал что-то про то, что его раса рождена для небес, также как и в том лифте регионального штаба, и ещё иногда под землёй. Я думал, что пребывание снаружи поможет справиться с его страхом, однако это странное заторможенное чувство наружи было здесь распространено.

Подняв ногу и проверив свой ПипБак, я кивнул пугливому грифону,

— Угумс. До Орчарда топать и топать, но через лес до него добраться в разы быстрее, чем обходя его, — Указав прямо перед собой вглубь леса, я старался не думать, насколько большим он мог быть. Если пони идёт сюда без ПипБака, то считай, что он уже навсегда в нём пропал.

Айвори трусила перед нами, при каждом шаге её грива прыгала туда-сюда.

— Да ладно тебе Эш, это всего лишь парочка деревьев. Я считаю их довольно уютные, определённо лучше, чем это открытое небо..

Я уловил его взгляд, который он бросил на неё, пока она шла впереди — обеспокоенный взгляд. Значит вот что мне предстоит расхлёбывать. Небесное существо и пони, выросшую под землёй. Беспроигрышная партия.

Вздохнув, я почувствовал тепло от прислонившейся ко мне Шейд. Посмотрев на неё, я увидел, что её глаза были широко раскрыты и метались по лесу в надежде уловить хоть какое-то движение. Но с ветром и ветками их было здесь хоть отбавляй. Я слегка потёрся о её шею и улыбнулся,

— Эй, не волнуйся так. Всё будет в порядке.

Этими словами я скорее пытался убедить себя, чем её. Если эти места были полны рейдеров, или ещё Селестия знает кем, то был призрачный, но шанс, что мы их, надеюсь, не встретим.

Пока мы шли, я всё держал свой зоркий глаз на Л.У.М.е. Обелённые деревья с лёгкостью помогали следить за местностью, однако если много таких расстилались в одном направлении, то было довольно сложно смотреть вдаль, так что если объявятся враги, я, скорее всего, смогу их увидеть только прямо перед собой. Но на этот случай единственными моими глазами была магическая помощь от заклинаний.

Идя на своих двоих, Эш удобно примостил свою винтовку на сгибе своей лапы. Я так никогда и не пойму, зачем он это сделал. Выглядело бы более натурально, если бы он ходил на четвереньках. Скорее всего его грифоньи причуды. Хотя не нужно было быть учёным, чтобы понять для чего он достал свою винтовку — он ждал от этого леса серьёзного дерьма. А его другая лапа нависла над револьвером, слегка подрагивая от каждого шороха.

Фластер забежала немного вперёд, чтобы идти с Айвори на равне. На данный момент она была единственной безоружной из нас и, наверное, и вправду лучше было бы стоять вблизи танка-земнопони, чтобы вместо тебя хоть она словила пару пуль.

Тишину нарушали лишь звуки леса.

Я успел только краем глаза заметить проблеск красного, как тут же меня кто-то ударил в бок, опрокидывая на Шейд и сбивая её с пути; что бы ни ударило меня, оно всё ещё цеплялось за мой бок. Кувыркаясь во влажном пепле, моё зрение затуманилось, когда вязкая масса попала мне в глаза.

Я почувствовал, как зубы впились в мою шею, когда мы приземлились в смятую кучу, и я услышал, как Эш и Айвори открыли огонь, однако не по тому, кто напал на меня. Я ударил передним копытом кусавшее меня существо, надеясь, что смогу оказать достаточно сопротивления, чтобы скинуть его, или по крайней мере заставить его отцепиться от моей шеи. Выбросив правую ногу, я лягнулся, произведя взрыв из моих накопытных пушек, наконец-то сбросив его.

Поднявшись на копыта и вытирая грязь с моих глаз, я увидел, что мы были атакованы большими псами, или что-то отдалённо на них похожее. Они выглядели так, будто были сделаны из того же материала, что и деревья, и мастерски сливались с окружением, так что неудивительно, что они подобрались к нам так близко.

Их была целая стая, кружившая вокруг нас и периодически нападавшая. Я быстро выхватил Сломленного, выстрелив в одно из существ, кинувшееся на Шейд, которая только-только начала подниматься с земли. Картечь разорвала морду существу, изрешетив дерево и разбрызгав на нас сок.

Оружие Айвори издавало характерный вибрирующе-сотрясающий звук, пока она стреляла во всё, что движется, в то время как опытный глаз Эша выцеливал отдельные цели из своего револьвера.

— Это что ещё за нахуй?! — Грифон крикнул сквозь рычание пулемёта. Он провёл в пустошах больше, чем все мы вместе взятые, так что я без понятия, зачем он спрашивает нас о том, чего сам не знает.

Я услышал визг Фластер и быстро оглянулся, пытаясь найти её, но не увидя её в первый раз, я в итоге заметил, что её силуэт утаскивает большой древесный пёс. Я собрался было пойти за ней, как меня повалил с ног очередной удар сзади. Перекатившись, я вскочил на копыта и разорвал Сломленным морду зверю-обидчику.

Обернувшись на то место, где была Фластер, я понял, что твари отступают, утаскивая за собой потери. Получив награду за свой набег, они мгновенно исчезли за деревьями. Отчаянные звери принимают отчаянные меры для своего выживания.

Они не получат её.

— Они схватили Фластер!

Я начал бежать в том направлении, в котором они исчезли, Эш и Айвори сделали то же самое. Прошло не так много времени с того момента, но я больше не смог её увидеть. Существо с маленькой кобылой в зубах двигалось намного быстрее, чем я ожидал.

Мы продолжали бежать ещё пару минут, прежде чем окончательно сбавить скорость — след утерян.

— Блять! Пиздец! Я не собираюсь разрывать этот контракт! — Эш ударил дерево своей лапой, от внезапного удара некоторые веточки попадали вниз.

Он вытянул шею, пытаясь увидеть хоть какие-нибудь намёки на следы, которые наша пони-добытчица могла оставить, пока её тащили. Отступая, твари оставили так много тропинок, что сказать насчёт того, в каком действительно направлении они исчезли, было невозможно.

Я увидел слёзы, бегущие из очков Айвори, когда она вступила на полянку. У неё только что появился новый друг, которого украли свирепые твари. Она носилась по округе, в тщетных попытках пытаясь найти хоть какие-то следы.

Я старался успокоиться, и несмотря на присутствие рядом Шейд, голос на углу моего сознания орал мне бросить потеряшку и продолжать путь. Я предложил ему отъебаться и хладнокровно пошёл искать улики.

На удивление то, что мы ищем нашла Шейд,

— Здесь кровь!

Мы столпились там и смотрели на капельки крови и следы волочения, ведущие с поляны, на которой мы стояли. Казалось, что Фластер попыталась сражаться в тот момент, однако её сил было недостаточно.

Правильное направление было получено, и мы немедленно выдвинулись за Фластер.

Пожалуйста, хоть бы она была жива.

---

Исподволь мы стали замечать трупы других вошедших в лес незадолго до нас пони. Варьируясь от скелетов до недавно выпотрошенных трупов, их количество неуклонно повышалось, пока мы шли по обнаруженной тропинке. Я ничего не мог чувствовать, кроме нарастающей паники и ярости. Я мог с уверенностью сказать, что Эш был не меньше зол перспективе, что пони, которая наняла его и меня как телохранителей, пропала на этой бренной земле.

По мере нашей ходьбы я вспомнил, что мне стоило бы перезарядить своё оружие, заметив, что оказавшись посреди битвы с ними с пустым патронником ситуация закончилось бы не очень радужно. Они были быстры и почти, твою мать, невидимыми, пока не окажутся у тебя под носом. Взяв во внимание зубы и вес, который они вкладывают в свои удары, у меня напрочь отбило желание сражаться с одним из них в непосредственной близи.

"Ещё и колются, сука", — подумал я, когда вытаскивал несколько длинных колышков дерева из моих пострадавших шеи и крупа. У меня шла кровь, и Шейд всячески пыталась залечить мои раны, пока мы торопились на подмогу, но вскоре сдалась, когда побежал вперёд неё. Я знаю, что она хочет проявить свою заботу, но каждая упущенная минута увеличивала шансы Фластер стать обедом.

Мы дошли до пещеры в то же самое время, что и стая. Расплывчатые движения возвестили нас о их присутствии прмяо перед тем, как они бросились на нас, но встретили лишь вооружённое сопротивление. Четверых скосило сразу же, подняв в воздух мульчу ^[2] от концентрированного огня трёх орудий.

Ещё один рванул на Эша, но тот поднял его за горло в воздух и обрушил на землю, прижав дуло к голове и выстрелив. Пуля взорвала белённое дерево в щепки, обезглавливая существо.

Сломленный раз за разом грохотал, когда я включал З.П.С. Я не был метким стрелком, и время, которое он давал мне для концентрации, сильно помогало. Когда мир замер, я мог различить детали каждого существа, бегущего на меня. Корни, сросшиеся с мускулами, шипы вместо зубов, омертвевшие листья в роли меха и светящиеся жёлтые глаза. Эти существа выглядели необычно.

Необычно или нет, но всех их ждёт один конец.

Вскоре атака захлебнулась. Они были намного жёстче, чем первые, однако заметив пещеру, я сделал предположение, что это был их дом. Они атаковали нас, чтобы защитить свой дом, но и они в свою очередь забрали одного из нас и скорее всего убили.

Око за око.

Убей их всех. Ещё никогда прежде месть не приносила столько веселья.

Вход в пещеру был довольно тёмным, и я смог услышать из неё лишь слабый отголосок, войдя в зияющее отверстие. Я включил подсветку своего ПипБака и поводил Сломленными по сторонам, выискивая ещё тварей, чтобы разорвать их на части, я даже зарядил свежие патроны на этот случай. Пещера была пуста, ну или на крайний случай только эта её часть, однако я заметил ярко-красное кровавое пятно и рванул вглубь пещеры в надежде найти нашу напарницу.

Я увидел помятый силуэт Фластер, съёжившийся у одной из стен. Приблизившись, я не смог сдержать улыбки, когда она повернула свою голову ко мне, её серый глаз, словно звезда, ярко отражался от света моего ПипБака. Я улыбался, потому что она была жива.

— Сюда, я нашёл её!

Её капюшон был отброшен назад, и при свете я впервые увидел её лицо. На одном глазу у неё была чёрная повязка со скверным шрамом, видным по краям. Большая часть её кожи была испещрена порезами, но только некоторые из них были свежими, истекавшими кровью после пережитого. Многие порезы были довольно старыми — шрамы от предыдущих ранений. И шрамы эти были сделаны не случайно.

Они были сделаны ей намеренно.

Один только вид её головы заставлял меня чувствовать себя ничем, по сравнению с ней. Я внутренне содрогнулся, представляя, на что похоже остальное её тело.

Я шарахнулся её вида и сделал шаг назад,

— Селестия... Фластер, что случилось?

Она начала говорить слабым даже для неё голосом, отставшая группа уже начала подходить к нам. Эш уже вынул зелье и как только подошёл приставил его к её рту, она его жадно выпила, благодарная за помощь.

Айвори легла рядом с кобылкой, монотонно рыдая, но с большой улыбкой на лице. Ещё одна такая же скорая потеря вслед за её братом уж точно сломит её.

На шее Фластер были глубокие порезы, и тёмный кровоподтёк начал образовываться в том месте, где челюсти существа схватили её. Раненная кобыла закашлялась и улыбнулась, когда мы собрались вокруг неё.

— Древесные волки.... давненько я их не видала....

Зелье быстро начало задействовать свою магию — большинство мелких порезов заросли прямо на наших глазах. Она неуверенно попыталась встать на ноги, но пошатнулась и упала.

— Тащил меня за шею... но бывало и похуже.

Впервые за всё время, Айвори, кажись, заметила все эти шрамы, покрывающие оголённую шкуру своей подруги.

— Фластер... что произошло? У тебя так... много шрамов.

Фластер звучно вздохнула, немного поморщившись,

— У меня было тяжёлое детство. Жестокая сестра. Я действительно... действительно не хочу говорить об этом прямо сейчас. Давай лучше выберемся из этой норы, пока они не вернулись.

Потянувшись назад, она накинула свой капюшон обратно на голову, снова скрывая от нас своё лицо и многочисленные шрамы.

Теперь-то я знал, почему она так тщательно скрывала себя, что опровергало мою теорию о том, что всё это было для увеличения скрытности.

Эш помог подняться ей на копыта, и мы сопроводили её из пещеры обратно в костяной лес. Снаружи не было никаких признаков древесных волков, за исключением тел, оставшихся от той недолгой схватки. Собираясь с силами для продолжительного путешествия, мы стояли так ещё с минуту, Фластер заметно похорошела от зелья и набиралась сил. Её раны по-видимому были не сильно глубокими; и я припомнил бомбу с гвоздями и насколько мало мне понадобилось зелья для лечения.

Звук позади заставил меня крутануться на сто восемьдесят и направить Сломленного на источник, в любую секунду готовый разорвать хищников зарядом картечи. Я не стал нажимать на спусковой кручёк, когда в последнюю секунду увидел, кто это был.

Маленький древесный волк, щеночек... или саженец, я не был в точности уверен... покинул пещеру и пялился вверх на нас. Он не обнажал свои зубы или отступал в пещеру, он просто сверлил нас взглядом. Я почувствовал мимолётное чувство вины, но также быстро и подавил его. Забрав Фластер, они сами вынесли себе приговор.

Прежде чем я смог хоть что-то предпринять, Фластер прошла мимо нас и подала копыто волчонку. Он принюхался к ней и немного лизнул языком, который больше был похож на толстый листочек. Она была до осточертения дружелюбной по отношению к ребёнку того, кто намеревался сожрать её ещё минуту назад.

Кобылы. Они могут вывести жеребцов из себя на раз два.

Айвори порысила к Фластер и волку, издавая тихий воркующий звук. Я посмотрел на Эша с явным негодованием на лице, но у грифона был точно такой же вид, и он бодро пожал плечами. Хорошо, значит я не один такой.

— Итак... насчёт всего этого недоразумения, — Мне пришлось напомнить Фластер о её идеи вернуться обратно на дорогу. До Орчарда осталось совсем немного.

И мы опять зашагали на север через вездесущие грязь и деревья. После той бойни и преследования, мы были вымазаны точно таким же как и на древесных волках влажным пеплом, помогающий нам с маскировкой. Ну хоть какой-то от него плюс.

Если сейчас нас увидит Кримсон Найф её точно хватит сердечный приступ.

Пока мы шли, наша формация немного изменилась. Фластер, безусловно ставшая самым слабым членом вечеринки в глазах хищника, шла между Айвори и Эшем. Шейд и я, как обычно, тащились в хвосте группы. Также был и шестой участник, который дышал нам в затылок некоторое время, но я не нашёл ничего лучше, чем просто игнорировать его.

Каждый раз, когда я оглядывался, я видел волчонка, следующего за нами издалека. Он пошёл за нами с того момента, как Фластер оказала ему свою доброту. Это немного играло на нервах, но, кажется, маленький монстр не излучал угрозы. Он не проявлял никакой враждебности, и, кажется, даже Эш был не против того, что позволил ему следовать за нами.

Мы держали наш путь параллельно от недавно обнаруженного пути рейдеров, и держались от него подальше на всякий случай, если какой-нибудь подозрительный типок будет по ней проходить. Эш продолжал иногда поглядывать в сторону рейдерской дороги, в этом ему помогал его рост, обеспечивающий наилучший вид, чего не сказать о нас.

Нам предстояло ещё несколько часов постоянной ходьбы.

---

Солнце, где бы оно не находилось, заходило. Айвори сдвинула свои очки на голову, сумрак ей безусловно нравился больше. Скоро нам предстоит остановиться и отдохнуть, возможно даже целую ночь. Я не особо жаждал слоняться по лесу вслепую, если мы волею судьбы наткнёмся на очередное логово древесных волков. Их и при свете сложно увидеть, а в темноте и подавно.

— Ищите место для ночлега. Пещера, упавшее дерево, трёхзвёздочный отель, всё что выглядит более-менее, — сказал Эш. Грифон по-видимому думал о том же, о чём и я.

Сумрак быстро окутал пустошь.

Вскоре мы нашли пещеру, очень похожую на ту, в которой древесные волки обосновали своё логово. Эта пещера, к счастью, была очищена от трупов и древесных псов, которых в свою очередь не виднелось на горизонте. Войдя в пещеру, я не мог не заметить, что она была в разы меньше, чем предыдущая. Она заходила не так глубоко, да и вход тоже не хвастался размерами. Хотя все обстоятельства играли нам на копыто, всё это делало пещеру менее привлекательной для мимо проходящих рейдеров, задумавшие также переночевать. Если они не смогут найти её, то и нас в том числе.

Войдя в пещеру, я включил подсветку на ПипБаке для членов клуба не-подземных-жителей. У входа я услышал как Эш остановился и позвал нас,

— Я беру первую смену. А вы, ребята, немного отдохните... Я подниму одного из вас через несколько часов.

Я знал, что этот "один из нас" будет мной. Не то, чтобы я возражал.

Мы разлеглись в разных частях пещеры; Айвори зашла так далеко, насколько позволяли размеры пещеры, Фластер свернулась калачиком за неплохим укрытием из небольшого каменного образования, а я рядом со стеной. Шейд естественно приютилась рядом со мной, прижимаясь ко мне с целью забрать всё моё тепло и комфорт. В пещере было уютно, не было грязи, которую мы месили часами под ногами, и ветра, который и не планировал униматься.

Я быстро провалился в сон под аккомпанемент трёх тихо сопящих кобыл.

---

Я ощутил острый тычок в бок, широко раскрыв глаза и левитировав Сломленного прямо в лицо обидчику. Эш быстро нырнул в сторону, пока его тёмная морда не приобрела чёткую форму.

— Воу, расслабься, Кик. Теперь твоя очередь сидеть на шухере, а я спать пойду, — Он указал на вход пещеры позади него, за которым воздвигался тёмный лес.

Я громко зевнул, немного более громко, чем хотел, и почувствовал, что Шейд вздрогнув проснулась. Она в панике начала озираться по сторонам, пока её глаза не остановились на мне и грифоне, затем улыбнувшись тоже зевнула, но только намного тише, чем я.

Эш коротко кивнул нам и зашагал от нас к ближайшей ко входу стене и лёг рядом.

— Я пойду покараулю. А ты поспи, — Поднявшись, я оставил свернувшуюся на полу пещеры голубую кобылку, наблюдающую за тем, как я уходил от неё брать дежурство.

У входа в пещеру я прислонился на камень и вынул Сломленного перед собой, расположив его у моих передних ног на всякий случай, если придётся быстро им воспользоваться.

В лесу я практически ничего не видел, моё зрение рисовало только короткие тропки между деревьями, прежде чем всё не превратилось в сплошную стену тьмы. Мне кажется Айвори лучше подходила на эту роль, но я уже видел, как кобылка легко умеет отвлекаться. Обязанности стражника точно не её конёк.

Через несколько минут, я ощутил то, что и предполагал. Тепло, идущие от прижавшейся сбоку кобылки. Шейд последовала за мной и вернулась на своё излюбленное место.

— А я всё думал, сколько времени это у тебя займёт.

Обернувшись я увидел её глаза, и выждал неприлично долгую паузу, чтобы насладиться ими в полной мере. Сомневаюсь, что видел в пустоши что-либо прекрасней этих глаз, и я хватался за каждый случай, чтобы они крепко засели в памяти. Если до этого дойдёт, то уж пусть эти глаза будут единственной вещью, которую я вспомню перед смертью. Будет это завтра или через тридцать лет, я всё равно хочу, чтобы эти глаза остались в моей памяти навсегда.

Затем я развернулся, возвращаясь к обязанностям караульного.

— Тебе и вправду стоит поспать. Когда ты проснёшься, я никуда отсюда не денусь.

Она вздохнула и свернувшись в клубок прижалась ко мне. Она почти сразу же уснула, оставляя меня наедине с ночью.

---

— Эй, Барли, будь осторожней, бро.

Голос заставил меня проснуться и осознать несколько важных моментов.

Важный момент номер один: Сейчас было утро. И это означало, что я уснул на своём посту.

Важный момент номер два: Рядом с пещерой было три пони, и один из них находился некомфортно близко ко мне.

Важный момент номер три: Они были рейдерами. У ближайшего был длинный нож во рту, который он подставил к моему горлу.

Когда мои глаза раскрылись, я достал Сломленного и выстрелил из него в нижнюю челюсть Барли. Картечь вгрызлась в него, деформируя и открывая добрую часть его головы в мешанине мозгов, крови и костей. От такого удара его труп сделал почти полный бэкфлип и приземлился в кровавой куче с тихим хлюпаньем сырого пепла.

Другие два рейдера открыли по нам огонь, но почти все выстрелы ушли в молоко. У них были винтовки, левитируемые перед ними их магией. Один из выстрелов скользнул по моей спине, оставляя длинный след на коже, но не нанося никакого серьёзного вреда.

Шейд проснулась, когда я выстрелил из Сломленного, беря свой пистолет в зубы и стреляя из него точно также как и рейдеры — то есть, абсолютно не по кому не попадая. Но это заставило их немного пригнуться, пока они копошились с затворами своих винтовок, тем самым давая мне достаточно времени сократить дистанцию.

Я услышал крики из пещеры и увидел удивлённые морды двух выживших рейдеров, когда они осознали, что здесь было намного больше существ, чем я и Шейд. Они понадеялись, что их ждёт лёгкий улов, который позволит им быстро обогатиться припасами, и может быть даже рабами. Они серьёзно ошибались.

Долбанув своей правой ногой с ПипБаком по ближайшему единорогу, я оборвал его державший винтовку телекинез, а затем боднул его своей головой в правый глаз. Мой рог проткнул мягкую ткань и кости, воткнувшись прямо ему в мозг, вследствие забрызгав меня кровью. Он дёргаясь упал на землю, раскидав по кругу грязь.

Повернувшись к последнему рейдеру, он сделал то, чего я уж никак не ожидал. Винтовка ударилась о плотный слой пепла и была с хлюпом им поглощена, пока он вставал в позу сдающегося. Я остановился, а затем ударил его ногой по голове. Обернувшись, я увидел появившихся из пещеры Эша и Айвори, направивших своё оружие на дрожавшего единорога.

— Не стреляйте! Ладно-ладно, ваша взяла, только не убивайте меня.

Я зачехлил дробовик, который плавал неприятно близко у его головы с частично нажатым крючком. Своей магией я вытащил из грязи две винтовки, бросив их к пещере, где Фластер чуть ли не набросилась на них.

Подойдя к жеребцу, я осмотрел его на наличие ещё какого-нибудь оружия. Он выглядел чересчур упитанным для рейдера, что могло только означать лишь то, что он был пони Масэкера и тоже направлялся в Орчард. Кроме той винтовки, я ничего на нём не нашёл. Рейдерская броня не позволяла устраивать под ней сокровищницу из-за своего небольшого размера.

В игру присоединился Эш, закинув винтовку на спину, и вынимая револьвер. Когда он подобрался достаточно близко к дрожавшему жеребцу, дуло упёрлось в лоб рейдера чётко под рогом. Грифон оскалился в лицо единорога, глаза хищники впились в глаза жертвы.

— Так. Куда вы направлялись?

Глаза рейдера увеличились в размерах, когда грифон вместо того, чтобы убить его, начал задавать вопросы, и он съёжился под его гнётом. Он посмотрел сначала на Айвори, затем на Шейд, а потом и на меня, молча моля нас о помощи. Усмехнувшись, я покачал головой. Айвори также рассмеялась и в низком рычании проговорила запуганному единорогу,

— Я внесу кое-какие поправки. Он голоден, и ему очень нравится вкус рейдеров. Пока они ещё живы, он любит начинать с их ног.

Вау.

Вопреки моим опасениям, это сработало. Его глаза уже были готовы вылететь из орбит, и он начал говорить. Он рассказал нам всё, что знает. Как он и его друзья были посланы с дюжиной таких же в Орчард, чтобы усилить осаду. Как в осаде участвует уже около пятидесяти рейдеров.

Среди всего трёпа я обнаружил для себя немало интересного, в частности то, что кто бы не оказывал сопротивление в Орчарде, он делает неплохую работу, и за эту работу отвечает сам Совершенный — Холпанч. Когда он произнёс это имя, я мельком взглянул на Шейд, которая ни с того, ни с сего начала нервничать. Ей не улыбалась встреча с кем-то из прошлого, и перспектива сотрудничать с знакомым Совершенным, кажется, беспокоила её не на шутку.

Когда он покончил с важной информацией, он принялся рассказывать о его жизни до Стадиона и тёрок с пони Масэкера, я приказал ему остановиться.

— Это всё, что нам нужно. А теперь убирайся отсюда.

Эш вопросительно глянул на меня. Я пожал плечами и указал ему опустить свой револьвер. Он подчинился, но не убрал его, всё ещё направляя на зашуганного жеребца. Казалось, что рейдера сейчас инфаркт хватит.

Я указал в лес, в частности на запад.

— Уходи. Покончи с рейдерством, или мы покончим с тобой.

Он быстро кивнул и стал пятиться от нас. Прежде чем свинтить, он помедлил и обернулся к нам, затараторив,

— А что насчёт волков? Если я буду сам по себе, они меня просто напросто сожрут.

И снова Айвори взяла инициативу на себя,

— Либо они съедят тебя, либо он. Беги, пони, беги!

Каюсь, мне нравится её кровожадная сторона личности. И судя по приглушённому хихиканью от тёмного грифона, ему тоже. Рейдер развернулся и начал убегать, поднимая за собой пепельную слизь. Понадобилось не так много времени, чтобы он растворился среди деревьев.

Эш разразился хохотом, похлопав Айвори по голове, заставляя её тем самым уставиться на него.

— Отлично импровизируешь. Мне нравится твой подход.

Айвори впилась взглядом ему в морду и ответила,

— Что? Ты не ешь рейдеров?

Эш подозрительно посмотрел на неё, когда она развернулась и направилась к пещере. Из-за её простодушного характера, я так до конца и не понял, шутила она или нет. В итоге мы услышали её смех из пещеры, и ухмылка Эша снова расползлась по его лицу.

Спрятав револьвер, он повернулся к нам,

— Значит позволил парочке рейдеров застать нас врасплох, пока мы спали? Зачётный из тебя караульный, Кик. В следующий раз не дай своей подружке обворожить тебя, пока не убедишься, что мы не станем потенциальными игрушками для рейдеров.

Улыбка всё ещё оставалась на его лице, но скрытая угроза в словах всё же заставила меня увести взгляд.

Да уж, я серьёзно проебался. Я позволил Шейд отвлечь меня, а затем и вовсе уснул.

— Понял, Эш. Больше не повторится.

Я не знал, что и сказать, но смотря по тому, что грифон кивнул и ушёл от меня, этот ответ его полностью устроил. Шейд покраснела, когда подошла и прислонилась к моему боку, который уже успел стать ей любимым местом для выражения своей привязанности.

— Фластер, ну как там? — сказал я пони в мантии, копошившейся в вещах двух мёртвых рейдеров.

Подойдя ко мне, она покачала головой,

— Не густо, только винтовки и патроны к ним. Низкокачественные винтовки; я продам их, когда вернёмся обратно в Андерхуф.

Я кивнул. "Уж надеюсь", — подумал я про себя.

— Ладно, хорош тратить время впустую. Возвращаемся на дорогу.

Эш вернулся к нам, когда быстро сгонял за сумками в пещеру, которые бесцеремонно бросил у входа.

— Берите все свои вещи и двигаем.

Я левитировал сумку Шейд на неё, помогая её хорошо закрепить, а потом надел свои. Айвори, насколько я мог судить, спала со своими. Фластер же... ну, я до сих пор без понятия, где она хранит все свои цацки.

И мы отправились, оставляя позади пещеру и два трупа пони, засосавших в грязь.

---

Мы шли так уже несколько часов, но я заметил, что по мере нашего продвижения количество пепельной жижи и деревьев начинает уменьшаться. Я предположил, что мы скоро уже выберемся из костяного леса обратно в пустошь. Никогда бы не подумал, что буду скучать по разрушенной и опустошённой местности, но меня реально уже тошнило от этого леса.

Фластер же, не смотря на предостережения держаться в поле зрения, провела последние несколько часов то исчезая на короткие промежутки времени, то снова появляясь без всякого объяснения где она была. Я сказал Айвори, чтобы та следила за ней, но похоже у неё был не так развит глазомер, как у меня, чтобы следить за маленькой кобылкой. Айвори иногда оповещала нас — "Снова простите", и мы уже знали, что Фластер снова улизнула.

После четырёх таких забегов, я остановил шествие у небольшой полянки, чтобы подождать, пока наша скрытная пони снова вернётся. Заняло не больше пары минут, как она уже появилась сбоку от Айвори и смотрела на нас,

— Почему остановились?

Айвори подпрыгнула и крутанулась на месте, уставившись на кобылу,

— Почему? Ну, может потому, что ты постоянно убегаешь? Куда ты всё время ходишь, Фластер? Мы в конце концов посреди леса.

Фластер немного потупила взгляд, всё ещё храня молчание. Эш подошёл и посмотрел на неё сверху вниз,

— Учитывая тот факт, что тебя недавно заграбастали древесные волки, ты не думаешь, что ошиваться по округе будет умной затеей? Ты и так уже знаешь ответ, поэтому мы не будем тебя преследовать и будет тихо надеется, что тебя не схватят.

Она вздохнула,

— Ладно... я расскажу вам... точнее покажу.

Показав нам следовать за ней, она зашла немного дальше в лес. Мы рысили наравне с ней, пока она оглядывалась вокруг. Шуршание в кустах заставило нас остановиться, Эш и я вскинули оружие и направили его на источник звука. Мягко воркуя, Фластер приблизилась к кустам,

— Всё хорошо. Ты можешь выходить, Ферн.

Ферн?

Шуршание немного усилилось, и когда Фластер положила небольшой кусочек, по моим предположениям, мяса из своей мантии, оттуда появился маленький древесный волк из пещеры.

Эш прикрыл глаза лапой и вздохнул,

— Ты подкармливаешь это? Замечательно, теперь оно никогда не оставит нас в покое.

Фластер обернулась к нему, её единственный серый глаз злобно блеснула,

— Мы убили его семью. Я в большом долгу перед ним.

— В долгу? Фластер, его родители пытались сожрать тебя. Я до сих пор выдёргиваю их щепки из себя.

Мне не очень нравилась идея преследования нас древесным волком. Если древесные волки могут чувствовать своих или что-то вроде, то кроме неприятностей он ничего не сможет нам принести. Я не знал, как мыслят собаки, но ещё больше не знал, как растения. Сложив два и два, получилась полноценная завеса тайн. Как и любит Фластер.

— Что же, я уже назвала его, поэтому ты уже ничего не сможешь противопоставить.

Мы все вздохнули, кроме Айвори, которая уже нагнулась и протянула копыта маленькому волчонку, который принюхивался к ней, виляя своим хвостиком. Айвори захихикала, когда Ферн лизнул её.

Зашибись, теперь у нас есть ручная зверушка.

Я вздохнул,

— Ладно, хорошо, но только держи его на коротком поводке. Не хочу, чтобы нас пристрелили из-за него.

Фластер кивнула и вернулась обратно к Ферну. Айвори и Фластер несколько минут играли с щеночком, пока Эш не убедил их о необходимости двигаться дальше. В этот раз, пока мы шли по грязи, я слышал позади тихий звук волчонка пытавшегося идти за нами, только лишь едва ли его высокий рост позволял ему не погрузиться в грязь.

Я не смог сдержать улыбки, наблюдая за тем, как Ферн догоняет нас. Может быть, вовсе и неплохо, что мы его взяли с собой. Шейд тоже не могла сдержать улыбки, когда иногда оборачивалась посмотреть на подпрыгивающего древесного волка, как поросячий хвостик следующего за Фластер.

В итоге, я прекратил замечать маленькое создание, и мы продолжили идти к нашей цели, до которой было уже копытом подать. Мой ПипБак показал, что мы подбираемся всё ближе, и все начали идти чуть быстрее в предчувствии выхода из этого леса.

И вот, наконец-то он закончился. Проходя мимо последнего гарнизона деревьев, мы поймали себя за наблюдением на обнажённую границу пустошей. Неподалёку я смог заметить скопление зданий, некоторые из которых были много выше преобладающего большинства зданий в Хорнсмите.

Это был Орчард.

— Ебучие леса. Всегда, блять, буду обходить их стороной, — Необычайно большое количество ругани вышло из Эша, когда он прошёл мимо нас, растянув свои крылья и пытаясь стряхнуть приевшийся пепел с них. Многие из нас повторили за ним, стараясь стряхнуть как можно больше прилипшей серой дряни.

Даже несмотря на то, что нам снова придётся идти обратно через этот лес, и что на нашем пути будет столько же грязи, мы всё равно пытались очиститься от неё. Ну или мы просто пойдём по дороге, когда соберёмся назад. Сейчас же, всё наше желание была направлено на вычистку, впрочем Айвори как будто и на заметила этого, используя для помощи свою расчёску. Вычистившись первее всех, она терпеливо дождалась остальных.

До Орчарда осталось совсем немного, и пока мы приближались к нему, я искренне надеялся, что всё это того стоило.

Глава 9: Орчард

Вокруг Орчарда возвышалась огромная стена. Это была длинная, опоясывающая город, груда зазубренного камня. На одинаковых расстояниях друг от друга располагались остатки охранных вышек, курганы каменной кладки и металла, державшие своё неутомимое дежурство.

Большинство зданий за стеной держались молодцом против подосланной пустошью коррозии. У них был совсем не такой дизайн, как в остальном Хорнсмите — он имел более индустриальный вид вместо пресно-серого. Трубы огибали большую часть зданий и вели к складским помещениям и к крупным постройкам с дымовыми выходами.

Ещё даже не дойдя до него, мы уже услышали стрельбу. Шлейфы дыма пометили место проведения горячей заварушки. По звуку я смог различить разнообразный ассортимент орудий: начиная от резкого трескающего звука винтовок и заканчивая оглушительными взрывами из вещицы посерьёзнее.

Наш путь до стены прошёл без помех, лишь только Фластер слегка задержалась позади, чтобы проверить, догоняет ли нас её новый питомец. Эш продолжал бросать на неё косые взгляды, явно не в восторге от новой причины замедляющей нас, но я верил, что если Фластер окажется далеко, она сможет нас нагнать. У неё, кажется, был талант оставаться невредимой и находить нас при любых стечениях обстоятельствах.

Когда мы направились вдоль стены, во владения Орчарда, Айвори озвучила то, о чём я с не охотой размышлял,

— Итак, мы просто будем ошиваться по округе, пока не найдём не-рейдера? Просто... как вы справляетесь с подобными вещами?

— Эй, это была твоя идея прийти сюда. И ты уже знаешь, как мы это делаем. Просто это всё из-за того, что я не достаточно... — Я остановился, подыскивая идеально характеризующее меня слово.

Айвори ухмыльнулась и посмотрела мне в глаза,

— Красноречивый? Потому что ты самый неубедительный собеседник, которого я когда-либо встречала.

Эш и Фластер кивнули.

— Ну ладно. Когда мы их встретим, можешь заняться переговорами, Айвори. Веселись.

Моё освобождение от обязанностей трепача снова заставило её рассмеяться, она явно наслаждалась тем, что победила меня в словесной схватке. Болтовня не моя стихия. Вот например, попытался я убедить Вайрса, но тот взорвал нас. Синдер в свою очередь почти поджарила меня. Чёрт, да даже Шейд ударила меня в глаз.

Значит чем больше я разговариваю с пони, тем больше потом на мне болячек. Запомню.

Повернувшись к грифону, чья винтовка была в активном поиске рейдерской жизнедеятельности, я указал ему в небо,

— Эш, проверь-ка, где проходит сражение, — Он кивнул, и взмахнув крыльями, устремился в небеса.

Он остановился примерно в стах футах над нами и наблюдал через прицел своей винтовки, пока красный трейсер не устремился в его направлении. Быстро среагировав, он ушёл от выстрела по спирали, но ещё больше пуль пришло оттуда же, вынуждая его провести ряд незамысловатых аэробических трюков, прежде чем он, сложив крылья, упал камнем к земле. Мы ринулись встречать его.

Когда мы подбежали к нему, он потирал одну из своих лап, получившей выстрел по касательной.

— Блядское энергомагическое оружие... пиздецки жжётся, — пробубнил он про себя, когда Шейд достала бинт и начала обматывать его вокруг раны. — Где-то в квартале отсюда засел какой-то пидор с лучемётом. Рейдеры точно не могут так хорошо стрелять.

— Почему ты так уверен, что это не рейдеры? — Айвори смотрела за спину грифону, ожидая толпу врагов из-за угла, которых она сразу же изрешетит.

— Слишком хорошо снаряжены. Я не слишком чётко их разглядел, но могу догадываться, кто это, и очень надеюсь, что окажусь не прав, — Грифон начал что-то искать в своей сумке. — Надеюсь, у меня есть бронебойные, а то мне не очень нравится идея переть на Анклав без того, что может прошить их насквозь.

Это заинтересовало меня. Эш проявлял такую осмотрительность только с Совершенными и лифтами, но их места сразу же сместил какой-то там Анклав, кажется с головой превосходящий по опасности рейдеров или гнашеров.

— Ага, вот вы где... — Грифон издал победный возглас, когда нашёл в своей сумке желаемое, и вынул из неё несколько крупнокалиберных пуль, которые он для быстрого доступа сразу же подвесил на ремень. Затем он указал на винтовку. — Анклав те ещё крепкие ублюдки.

— А что такое этот Ан... — только начал я задавать вопрос, как тут же маленький шарик отскочил от рядом стоящей стены прямо нам в ноги.

Мы все с тупым взглядом смотрели на неё, пока до нас доходило, что это была граната. А красная полоса, опоясывающая её, только подтвердила мои опасения, и я точно был уверен в том, что перспектива снова погореть меня полностью не устраивала.

— Блять! — выкрикнул Эш, схватив по пути закончившую перевязку Шейд, когда мы метнулись от гранаты кто куда, пытаясь сократить как можно большую дистанцию от опасной сферы.

Пусть мы и отошли на небольшое расстояние, я всё равно почувствовал на своём крупу дюжину мелких укусов при её детонации, приправив область вокруг себя осколками шрапнели. И первое о чём я сразу же подумал в тот момент было, что бывало и похуже. Айвори, кажется, не разделяла моего энтузиазма. Она начала плеваться руганью, когда кровь просочились в некоторых местах её брони, где шрапнель достала её.

На Эше и Шейд казалось вообще нет ни царапинки, чему поспособствовало достаточно большое преодолённое расстояние, чем у остальных. Крылья хорошо исполнили свой долг.

Прямо в тот момент у меня не было времени беспокоиться о благополучии нашей разношёрстной компании. Рейдеры уже были полны желания прикончить переживших взрыв.

На удивление ни один из этих рейдеров не имел при себе оружие, а то я уже было был уверен, что нас пришьют на месте. Они пошли в атаку через дымовую завесу от взрыва, крича и размахивая различными заострёнными инструментами. Кузнецы со Стадиона постарались над этим не по-детски.

Воздух наполнился криками, жаждущими крови воплями и стрельбой Айвори и Эша. Я всё ещё вытаскивал Сломленного, пока первый рейдер замахнулся на меня. Я отпрыгнул назад, но лезвие всё же зацепило мою броню, не нанося при этом никакого серьёзного вреда. В ответ он получил порцию свинца прямо в морду.

Передёрнув затвор, я отправил в полёт пустую гильзу, подсчитав, чтобы в этот самый момент оба рейдера добрались до меня одновременно. Но они поступили умно, не ринувшись ко мне сразу вдвоём, а по одиночке. Подняв ногу с ПипБаком я спарировал удар от заострённой металлической глыбы, грубо косившей на топор и задребезжащей под силой удара. Второй, более мелкий и прыткий земнопони, сумел подобраться ко мне и воткнуть нож в плечо.

Рейдер завопил от радости, но долго она не длилась, так как я до хруста врезал ему ПипБаком по голове. Этого было недостаточно, чтобы убить его, но он отшатнувшись от удара дал мне достаточно места для проведения атаки. Рейдер с топором был намного больше своего дружка и выглядел серьёзной угрозой, поэтому я выбрал его своей целью.

Размахнувшись Сломленным, я ударил прикладом оружия в его глаз. Его голова откинулась в бок от удара, и он пошатнувшись влетел в своего ошеломлённого друга. Сломленный нацелился в своём мягко-сером сиянии к парочке, лежащей вповалку. Нажав на спусковой крючок, я послал разрывающих двух пони поток свинца, попав одному в шею, а другому в туловище. И на всякий случай я зарядил ещё один патрон и выстрелил. Не встретив никаких больше попыток надавать мне по сусалам, я переключился к более насущным проблемам.

Схватившись зубами за лезвие в моём плече, я выдернул его. Меня пронзила острая, но короткая боль, после которой я выбросил нож с остатками моей крови на землю. Было больно, но нет ничего, что не могло бы вылечить лечебное зелье.

Вернувшись обратно в пекло, я увидел, что рейдеры начинают отступать под вянущей стрельбой Айвори. Эш подцепил некоторых отставших, ознаменовав тем самым конец потасовки. Шейд метнулась к моей боку, осматривая мой порез с таким же ярым беспокойством, с каким она осматривала все остальные мои раны. Я не мог припомнить, когда это наша пони-инженер заделалась в пони-медика, но кажется она отлично справляется с обоими своими амплуа. К плюсам ещё можно было отнести её умение поднимать мне настроение, которое в данный момент было абсолютно испорчено ножом, валяющимся у моих копыт.

— Всего лишь одна граната? А эти рейдера и вправду тупые... — Эш начал обыскивать трупы, также как и Фластер, которая на время всей битвы где-то отсутствовала. Её маленький дружок был рядом с ней и откусывал кусок мяса от мёртвого рейдера. Шейд тоже заметила это и успела погримасничать, пока не перевела всё своё внимание на мою ножевую рану.

Я закончил осмотр место столкновения и кивнул Эшу. Я представлял этих рейдеров не такими хилыми, из чего я предположил,

— Может это разведывательная группа? Типо не ожидали, что мы им попадёмся, но и воспротивиться жажде крови тоже не могли?

Эш прикрыл глаза и вздохнул,

— Почему все рейдеры так не похожи друг на друга? Куда бы я ни пошёл, они действуют каждый раз по-разному... У Хорнсмита может и есть приличные цифры, но по-настоящему отмороженных становиться всё меньше. Ты бы видел Хуф... Там одни ебучие психопаты.

Когда Шейд закончила с перевязкой моей раны, я, проверяя, подвигал своим плечом. Всё ещё немного болело, но магические бинты быстро справлялись со своей работой. Проклятие мумификации будет вечно меня преследовать. Но её улыбка после того, как она закончила, стоила того.

Эш внезапно дёрнул своей головой куда-то в бок,

— Слышишь это? Похоже они возвращаются... и судя по звуку и про друзей своих не забыли.

На это заявление Айвори сразу же оживилась, а то она выглядела уж больно опечаленной, когда они дали дёру.

— Ооу, а я уж подумала, что всё веселье закончилось, — Она оскалилась и выстрельнула пустую гильзу, отправляя её в гранд-тур по пустоши.

Эш поднял лапу и приказал бледной кобыле замолчать. Он вслушивался ещё пару секунд, пока остальные ждали, когда он снова заговорит,

— Извини, дорогуша, но мне кажется, что там их немного больше, чем мы сможем проглотить. Я также думаю, что они без сомнения взяли ещё и пушки, так что нам лучше пошевеливаться, если не хотим сдохнуть здесь.

Она нахмурилась, но он стоял непоколебимо, подвесив свою винтовку за спину. Потом она умоляюще посмотрела на меня,

— Ну давай, Рип. Мы же справимся с ними, да? — Я мельком взглянул на грифона, который энергично качал своей головой и жестикуляцией показывал, что нам нужно торопиться.

— Я пойду с Эшем. У него в конце концов больше опыта, чем у всех нас вместе взятые. Если он сказал, что это слишком опасно, значит так и есть, — Я, насколько мне позволяла моя сущность, пытался говорить мягко и в успокаивающем тоне.

Не знаю, насколько хорошо на неё повлияла дальнейшая перспектива умереть, но она похоже адекватно восприняла моё решение, просто немного обиделась и постучала пару раз копытами по земле.

— Ну ладно. Тогда убьём их позже, — Она поправила свою гриву и прошла мимо Эша, издевательски фыркнув ему.

О, Селестия...

Мы выдвинулись в глубины Орчарда. По мере ходьбы, мы всё обсуждали, что мы предпримем, когда объявятся обидчики Эша. Тяжеловооружённый пони мог бы стать отличным союзником, если только он не из Анклава, как предположил Эш. Или они могли быть простой группой пони, наткнувшейся на тайник с оружием, и скорее всего принявших Эша за работорговца или рейдера. Имело смысл, если каждый грифон, идущий этим путём, работал на этого Красного Глаза, но нам пока это было неизвестно.

Эш, к своей чести, смирился с недавней раной, но если они выстрелят в него ещё раз, он уже будет не в состоянии давать гарантии, что не превратит их в решето. Грифон всё продолжал сгибать и разгибать свою лапу, свежую рану на которой прятал бинт, но могу догадаться, что он был не в восторге от его магического вмешательства. Такие шрамы не заживают быстро. Поймав своё отражение в окне, доказательства были на лицо.

Пока мы шли, я стал замечать повторяющиеся эмблемы на всех стенах. Они было блеклыми, но я всё же смог различить символ яблока. Это напомнило мне о тех звёздах, которые я видел в бункере М.Т.Н. и о бабочках, которые я постоянно хочу найти.

— Эй, Эш, это министерская эмблема?

Пока мы проходили мимо одной такой, грифон посмотрел на неё и кивнул.

— Военные Технологии. Они делали оружие.

Внезапный ответ грифона взбудоражил меня, но он всё же ответил на мой вопрос. Так значит это были министерские здания. Это был хороший знак... если бы только мне попались бабочки. Бабочки означали Министерство Мира, а Министерство Мира означало, что его ищут Хэйт и его прихвостни.

Затем голос грифон развеял мои домыслы,

— Вот, блять.

Я поднял взгляд и увидел, от чего он так взбаламутился. В конце прохода, по которому мы шли, на нас надвигалась шайка рейдеров. И они были серьёзно вооружены. Оглянувшись назад, я заметил такую же пачку.

Мы оказались в ловушке. Нас превосходили и числом, и вооружением.

— Пиздец, — согласился я с грифоном.

— Э... мы можем пойти здесь, — С первого раза я даже не понял, кому принадлежал голос. Фластер почти ничего не говорила долгое время. Посмотрев в сторону, она толкнула дверь с эмблемой большого яблока на ней.

Грохот голосов послышался из обоих концов прохода, в котором мы застряли, и я быстро кивнул. Выстрел отскочил от стены, заставляя Фластер вздрогнуть, но затем она резво открыла дверь, и мы рванулись внутрь. Я запихнул в неё Шейд, Айвори шла позади нас. Эш закрыла за собой дверь и сразу же начал искать, чем её можно было подпереть.

А остальные просто уставились в комнату, в которой оказались.

Исполинские машины заполняли почти всё пространство, о практическом применении хотя бы одной из них я не мог даже догадываться. Фластер порысила вперёд, и спорю, что её глаз был широко раскрыт от появившегося интереса. Шейд заговорила первой,

— Это... это оружейный завод. Никогда ещё не видела пресс для боеприпасов таких размеров.

Ну, теперь всё стало понятно насчёт армии рейдеров. Армиям нужны припасы, а оружейные заводы в плохих копытах могут нанести непоправимый вред пустоши.

Но раз дверь была открыта... то почему они не нашли его раньше?

Я обо что-то споткнулся и посмотрел вниз, обнаружив мёртвого рейдера у своих ног. Ряд почерневших отверстий испещрял его бок, и похоже он умер всего лишь в течение последних часов. Здесь были также и другие трупы... все они были похожи на разведывательную группу, напавшую на нас раннее. Их всех убили здесь, на заводе.

Я быстро пролевитировал Сломленного, всматриваясь в пространство перед нами. Громкий лязг позади привлёк моё внимание на короткое время, но это был всего лишь Эш наконец-то разобравшийся с замковым механизмом на большой двери. Его глаза расширились, когда он увидел все эти тела. Айвори тоже их заметила и была готова открыть огонь в любую секунду.

— Шейд... Фластер... назад.

Они посмотрели на меня, а затем тоже увидели их. Глаза Шейд начали метаться по комнате, пока она пятилась в хвост, но у Фластер в одно ухо вошло, а из другого вылетело, поэтому она порысила вперёд, чтобы обыскать одно из тел.

Красный луч чуть не попал по пони в мантии, которая с тихим вскриком отпрыгнула назад. Из-за угла выехал робопони со стеклянным куполом вместо головы и хорошо различимым мозгом внутри него. Он начал стрелять по нам смертельными энерго лучами, но к счастью он был ужасным стрелком.

Эш перехватил свою винтовку и выстрелил, крупный патрон вгрызся в мозг, разорвав его в потоке металла, воды и серого вещества. Пока эхо от выстрела распространялось по зданию, я смог услышать стук металлических копыт вдали. Мы пробудили двухсотлетнюю охранную систему.

Дверь позади нас начала грохотать и дребезжать под ударами добежавших до неё рейдеров. Это была крепкая дверь, но их было слишком много, она не сможет сдерживать их вечно.

Эш дёрнул затвор на винтовке и двинулся вглубь помещения.

— Ну же, если останемся стоять здесь, то сдохнем. Лучше найдём выход и проживём долго и счастливо.

Эш шёл в голове, а Айвори в хвосте группы. Когда мы проходили мимо павшего робота, я увидел, что на нём было написано потускневшими буквами "Протектопони". Не очень креативно, но ему виднее.

Я уже начал ненавидеть это здание. Каждое движение и не движение отражалось эхом, и мы не могли наперёд сказать, преследовал ли нас ещё один Протектопони, пока он не начнёт стрелять по нам или не появится в поле зрения. Даже подземные пони, давно привыкшие к акустике тоннелей, не смогли сладить с этой. Каждый робот представлял непосредственную угрозу.

Я перезарядился, когда положил уже четвёртого металлического монстра. Они не были супер быстрыми, но их лучи приносили неприятный спектр боли. Очень неприятный. А Шейд всё старалась забинтовать ту рану от гранаты на моём крупе, но я лишь прогнал её.

Затем мы дошли до самой дальней стены здания. Это была металлическая заготовка, идущая во всех направлениях, но только без дверей, люков, окон или каких-либо других заметных путей выхода наружу. Когда я разочарованно вздохнул, случилось две вещи.

Первая — это то, что по помещению прокатился громкий взрыв, что означало лишь то, что рейдеры наконец-то прогрызли себе путь внутрь.

А второе — откуда-то справа от нас из темноты скользнул красный луч и попал прямо в лицо Айвори. Она закричала и рухнула на пол, лихорадочно растирая своё лицо передними копытами. Эш и я развернулись и выстрелили во мрак, надеясь убить невидимого обидчика, прежде чем он сумеет сделать ещё хоть что-нибудь.

Шейд и Фластер кинулись к Айвори, когда Эш выбросил винтовку и выхватил револьвер, быстро опустошая барабан. Дослав ещё один патрон, я выстрелил, и в этот раз комната заполнилась искрами и запахом озона от поверженного робота.

Я в истерике посмотрел на Эша, крикнув ему,

— Выведи нас отсюда! Не важно как! — Он кивнул и, запрыгнув на одну из машин-исполинов, исчез из виду.

Я побежал к Айвори, но не чтобы помочь, а чтобы больше убедиться, что она жива. Здесь я ничего не мог поделать.

Она перестала брыкаться и кричать, но зато рыдала, когда Шейд пыталась успокоить её после того, как сделала Айвори укол Мед-Икса. Но когда я увидел её лицо, я вздохнул с облегчением. Тот луч мог бы стать для неё последним, если бы только большую часть его энергии не поглотили её очки, которые сейчас переживали свои не самые лучшие времена, валяясь ненужным наполовину оплавившимся мусором рядом с ней. Но без них луч угодил бы ей прямо в глаз.

В лучшем случае, она получит такой же шрам, как и у меня. А в худшем, скоро умрёт. Мех под её правым глазом оплавился, демонстрируя всем на показ небольшой участок обугленной кожи. Шрам без сомнений будет, но не такой большой, как у меня. Она ещё легко отделалась.

Откуда-то из глубин здания, я услышал стрельбу и трескающие звуки, которые издавали энергомагические орудия Протектопони. По звукам можно было понять, что наши охотники наткнулись на неприятеля, который в этот раз играл на нашей стороне. Это бы значительно скосило их ряды, облегчая нам задачу в предстоящей потасовке.

— Шейд, она может идти? — На самом деле в данный момент мы бы всё равно без Эша никуда не ушли, но было бы крайне кстати, если бы каждый был на ногах, когда он всё-таки найдёт выход.

Голубая кобылка слабо кивнула, помогая рыдавшей Айвори подняться на ноги.

— Она просто растеряна... может быть у неё шок. Не знаю, — Она наклонилась ближе к Айвори. — Ты как, можешь идти?

Она сопела и морщилась от болезненных ощущений на лице. Я хорошо знал, что такое боль. Шейд начала обматывать бинт вокруг её глаза, пока Айвори немного покачивалась, как маятник, но равновесия не теряла.

— Ага... Я в порядке... Насколько всё плохо? С моим лицом? Я теперь похожа на Рипа?

Я прыснул от смеха. В её лицо только что пальнули, а она волнуется лишь о том, как она выглядит.

— Не-а, такого же большого шрама, как у меня, у тебя точно не появится. Может, чуть поменьше. Не волнуйся.

Она слабо улыбнулась, слёзы и кровь стекали по её щекам. Она так быстро поправится, что я даже не замечу.

Затем что-то укусило меня. Я заорал и посмотрел на свежую пулевую рану на боку. Блять. Рейдеры уже здесь.

Я нацелил Сломленного между механизмами и выстрелил в приближающихся рейдеров, заставляя их броситься в укрытие, когда картечь срикошетила по узкому проходу. Девчонки тоже не дремали и нырнули в укрытие, пытаясь огородиться от рейдеров стольким количеством металла, сколько вообще позволяла обстановка.

Айвори попыталась в свою очередь вернуться в строй и вставить свой вердикт в мою защиту, но пошатнувшись упала. Её равновесие всё ещё хромало от той травмы, что означало до прибытия Эша, что против рейдеров я был сам по себе.

Такая перспектива мне не улыбалась.

Маленькая сфера отскочила от пола и прокатилась прямо ко мне. В прошлый раз я жёстко затупил, но сейчас я знал, что делать. Я схватил гранату своей магией и бросил так сильно, как только мог по той траектории, откуда она вылетела ко мне. Через две секунды я услышал крик, незамедлительно последовавший от оглушительного удара, вызванного детонацией. Я очень надеялся, что они не усвоят этот жизненный урок и продолжат закидывать меня ими. Возможность убийств без применения моего снаряжения я с радостью принимал.

Следующей вещью, которую они кинули в меня, были слова,

— Эй... эй, прекратите стрелять! Ты ведь Два-Пинка, так? Совершенный? Зачем ты дерёшься против нас? Мы же на одной стороне... или нет? Ты ведь друг Хэйта.

Это выбесило меня. По-настоящему выбесило. Я выкрикнул в проход на заявление пони, решившего, что безопаснее будет нас уговорить, чем выкуривать гранатами,

— Если Хэйт стреляет всем своим друзьям в лицо, то я больше не хочу быть его другом.

Они затихли на достаточно долгое время... что было именно тем, что я и хотел. Выиграть немного времени. Хоть маленько. И тут мне быстро вспомнился момент, как я по крупицам отбирал время для Эша, пока тот искал выход. Огненный дракон. Химический запах. Моя экс-кобыла. Точнее сука, которая чуть не спалила меня.

Шейд выпустила резкий вздох оттуда, где она, Фластер и Айвори прятались, и я развернулся, нацелив Сломленного. Тупица. Конечно же они обошли нас с тыла, как ты мог забыть об этом?

Лишь одна голова пони выглядывала из-за угла, и я нажал на спусковой крючок, разрывая её на мелкие кусочки. Голова взорвалась как шарик, наполненный костями и мясом. Я услышал знакомый крик и дослал ещё один патрон в Сломленного. Из глубины прохода вырвался поток стрельбы в ответ на мой выстрел, испещривший стену позади меня дырами и вмятинами.

Эш вышел из-за угла, держа мёртвое тело пони, чьё горло было разорвано, в качестве щита, на случай, если я вдруг снова выстрелю. Он настороженно огляделся по сторонам и увидел, что я всё же опустил Сломленного. Вздохнув, он аккуратно положил тело и показал нам следовать за ним. Он посмотрел вниз на Айвори, встать которой помогала Шейд, и шумно вздохнул, прежде чем нагнулся и мягко поднял её.

Сейчас мне оставалось только добраться до них. Расстояние до них было беспрецедентно маленькое, но и примерно с таким же маленьким шансом преодолеть его из-за периодично появляющегося свинцового дождя. Я открыл свой инвентарь и стал смотреть, что мне может помочь. Голос всплыл в моей голове, но к моему удивлению не тот, что жаждет крови.

Это была Трафик.

"Картечь. Дробь. Магнум. Зажигательный."

Всё верно... она дала мне такое разнообразие патронов, но я пользовался только картечью да дробью. И я, не теряя ни секунды, нашёл десять зажигательных. Все те мысли о Синдер, поджигающей мой зад, принесли свои плоды. Спасибо, Трафик. Надо бы не забыть поблагодарить её, когда в следующий раз буду в Блэнке.

Я зарядил зажигательный патрон и понадеялся на ожидаемый эффект. Сделав вдох-выдох, я левитировал Сломленного пониже так, чтобы его не зацепил шальной выстрел. Нажав на спусковой крючок, я ощутил пламенный рёв, прокатившейся по всему проходу и заставляющий ответный огонь прекратиться, и одновременно с этим вызвав удивлённые возгласы.

Я резво перекатился через пространственную ловушку к безопасной области за машиной, где дожидался Эш. Он вернул мне кивок, которым я его одарил, и мы рванули. Он шёл впереди, неся армированную громаду в виде Айвори очень аккуратно. Это натолкнуло меня на мысль, что все их колкости в адрес друг друга были лишь исключительно для показухи, и, возможно, мне не стоило серьёзно волноваться по этому поводу, всё равно они не прекратят этого.

То, что он нашёл оказалось широкой лестницей, ведущей вниз. Всё же лучше чем ничего, но когда Фластер пошла первой, я заметил, как Эш немного задержался наверху.

— Давай же, Эш. Или идём туда, или смерть, выбирай.

Он вздохнул и последовал вниз за нами. Внизу лестницы, я заметил, как Шейд подняла на нас взгляд, держа своё копыто на стене. Когда Эш вошёл в проход, она что-то нажала и две металлические двери выскользнули из стен, закрыв и погрузив нас в темноту, прежде чем вспыхнуло несколько оранжевых ламп. Она надавила на другую кнопку и свет вокруг панели, рядом с которой она стояла, загорелся красным. Надеюсь это значит, что дверь закрыта.

Тоннели были абсолютно не похожи на те, к которым я привык, находясь в подземельях Хорнсмита. Они были более... промышленными. Провода и кабели бежали вдоль всех стен, уже давно блеклые указатели вели в разных направлениях. Я было начал любопытно рассматривать их, как меня тут же отвлекла острая боль.

А, ну да, меня же снова подстрелили. Шейд уже гомозилась над пулевым отверстием в моём боку, обматывая вокруг него бинты, чтобы остановить кровотечение. Надо бы не забыть сказать ей, что ей не помешала бы небольшая мед практика... может, оставлю её с Кримсон Найф на какое-то время. Сразу после этого телепортирующаяся кобыла выковыряла пулю или две из моего бока.

Я вернулся к изучению указателей. Неожиданно Фластер появилась подле меня и тоже начала рассматривать их.

— Хах... такие бы пригодились в Андерхуфе, — Она в конце концов была экспертом по тоннелям. Когда она достаточно изучила их, она встала на задние ноги и ткнула копытом по одной из табличек. — Министерство Мира. Как раз это тебе и нужно.

Она опустилась на четвереньки, но когда она протянула копыто вперёд, я не мог не заметить, что оно, как и голова, было покрыто сплошными шрамами. Моя теория заключалась в том, что у неё было намного больше шрамов, чем мы уже знаем, просто она это очень умело скрывает и не вдаётся в подробности.

Она кивнула мне, прежде чем с головой окунуться в свою мантию. Я услышал чавкающий звук, который продолжался даже после того, как она снова появилась в капюшоне. Я внезапно осознал, что не видел Ферна уже некоторое время. Она держала его в... да кто бы знал, что там у неё вообще творится. Она просто подкармливала маленького монстра.

Я ухмыльнулся от такого зрелища, за что сразу же получил от неё странный взгляд. Если ей комфортно держать монстра близко к себе, да пожалуйста — я не собираюсь возражать. Она развернулась и порысила по одному из тоннелей.

— Сюда. Нам лучше поторопиться, пока они не нашли способа проникнуть и через эту дверь.

Эш кивком согласился с пони в мантии, и убедившись, что Айвори может сама ходить, поспешил за Фластер.

Я повернулся к Шейд и наклоном головы указал на Айвори.

— Присматривай за ней. Я буду в порядке. Но прямо сейчас она нуждается в твоей заботе.

Я слегка потёрся о её шею, что она сделала и в свою очередь, прежде чем я отошёл в сторону, давая бледной кобылке точку опоры. Они порысили по тоннелю вслед за грифоном и пони в мантии, так что замыкать наш артель пришлось мне. Эти двери выглядели серьёзно, и я подозревал, что они использовали почти всё своё вооружение для открытия дверей завода, так что боятся нам нечего.

Но не умаляя того факта, что скрывающиеся тут и там робопони, играли на моих нервах, как на лютне, я зарядил дробь в Сломленного. Мне кажется они наносят больше всего повреждений металлическим обноскам пресловутым жестянкам.

Единственная вещь, которой я был обязан Орчарду, так это полному отсутствию гнашеров. Но то, что я не увидел никаких признаков жизнедеятельности этих тварей, было слабым утешением. И всё же встречи с роботами-убийцами, безжалостными рейдерами и неведомой фракцией, стрелявшей в Эша, было не так сложно разрулить, когда под боком не мешаются орды прожорливых когда-то-пони, пытающихся сожрать тебя со всеми потрохами.

— Должно быть это здесь, — Тихенький голосок Фластер, отразившись от стен тоннеля, дошёл до меня, что заставило меня поторопиться.

Она нашла металлическую дверь, точно такую же как и все здесь, но именно эта была с тремя бабочками. Министерство Мира. Замечательно.

Шейд оставила улыбающуюся Айвори, всё ещё выглядящую довольно неважно, и подошла к терминалу, встроенному в стену рядом с дверью. Включив его, она нажала пару кнопок, прежде чем усесться и приложить кончик копыта к подбородку.

— Что-то не так? — Эш заглянул в терминал через её плечо.

Я абсолютно не вкуривал, как по большей части работают эти штуковины, поэтому сидя в стороне и не высовываясь, я окажу им большую услугу.

— Он оказался намного сложнее, чем я думала. Но я постараюсь, — Она сидела так ещё несколько минут, то включая, то выключая терминал.

В итоге дверь издала громкий, отозвавший эхом, щелчок. Шейд издала тихий победный клич и отступила от двери, которую раскрыл Эш. На всякий случай, я держал Сломленного наготове. Когда двери открывал Эш результат всегда был неожиданным.

Но к счастью, эта дверь не осыпала нас сюрпризами с головой. Внутри было всего лишь белоснежно чистое оборудование, которое у меня ассоциировалось с Хорнсмитским МиМ. Взяв на себя инициативу, я прошёл мимо всех, вездесущая чистота зала обескураживала. В мире грязи такие места были на вес золота.

Затем мы подошли к лифту.

Мельком взглянув на Эша, невооружённым глазом можно было заметить, что ему очень плохо удаётся скрывать свою нервозность, потирая при этом забинтованную лапу и пристально смотря на лифт.

— Эш, мы туда все не поместимся, поэтому ты остаёшься здесь, с Айвори и Фластер. Охраняй их; мы скоро вернёмся.

Я нажал на кнопку лифта, и он примчался всего лишь через секунду с доброжелательным "динь". Когда двери откатились, мы с Шейд зашли внутрь. Я взглянул на сегодняшнее меню и выбрал уровень B4 — Исследование. Там я нашёл первый куб в региональном штабе.

Шейд вздохнула и прислонилась ко мне. Мы уже достаточно много времени на ногах, и она хваталась за каждый случай побыть со мной. Я улыбнулся, наслаждаясь этой короткой передышкой. Я не имел ни малейшего понятия, что нас может поджидать в исследовательской лаборатории, и меня осенила внезапная мысль, что брать с собой Шейд было плохой идеей, как бы мне ни была приятна её компания.

Почему о самых главных вещах я задумываюсь в последний момент?

Звонок оповестил открытие дверей, и я приготовился, слегка встав перед Шейд. Через дверь на нас ринулся... никто. Никаких смертельных лоз или неумолимых гнашеров, просто лёгкий запах антисептика, который сопутствовал каждому зданию Министерства Мира.

Я сделал пару аккуратных шагов из лифта, Шейд осторожно последовала за мной. Она подозрительно посмотрела на меня, не привыкшая видеть, как я проявляю излишнюю осторожность. Я ухмыльнулся ей и порысил более уверенно по коридору, ведущему к большой комнате.

Я улыбнулся ещё шире, когда, завернув за угол, обнаружил то, что надеялся найти. Также как и первый, он плавал в магическом поле — Чёрный Куб. Наличие защитного поля означало, что он, как и первый куб, был в состоянии стазиса, так что я оглянулся в поисках главного научного офиса.

Лианы ломают рёбра, разрывают плоть, крошат кости в муку. Боль, боль, как же много боли.

Я тряхнул головой, когда мысль прорвалась через мои ментальные щиты. Ну да, я уж забыл, каково это — находиться рядом с кубом без кейса. Как раз один такой и лежит в нём в моей сумке, и не принёс мне никаких проблем на всё время путешествия. Обычно Шейд оказывала необычный эффект, который я не мог внятно объяснить, но Куб забирал все регалии себе и выпускал голос на свободу.

Ещё один? Да что, ебать тебя в рот, с тобой не так? Разве ты забыл предыдущий раз!? Лианы! Как ты можешь не слышать этот шум?!

Заткнись. Если Хэйт хочет этот Куб, то я тоже хочу. Ты не сможешь меня остановить. Когда я положу его в ячейку, а потом в сумку, ты надолго заткнёшься.

Твоя маленькая подружка. Я бы с ней покувыркался как-нибудь. И как она? Похоже любит покричать.

Я начал двигаться быстрее, когда голос начал очень подробно описывать то, что он хотел бы сделать с Шейд. Каждое произнесённое им слово заставляло меня ненавидеть его всё больше.

И вот, дверь с надписью: "Д-р Инк Квилс". Очень похожа на дверь Блуминг Лиф. Она отъехала, демонстрируя мне самую захламлённую комнату, которую я когда-либо видел. Всё пространство было усыпано бумагой, каждое живое место комнаты было покрыто надписями, они были нацарапаны даже на скудном убранстве комнаты. Это... выглядело довольно интересно по сравнению с остальными Чёрными Кубами.

— Ух ты, — Голос Шейд заставил меня подпрыгнуть и понять, что она стоит рядом со мной в дверной проёме.

Плёвое дело. Вы одни. Ну же. Я понаблюдаю, и если что морально поддержу. Давай, веселись.

Нет. Этого не случится. Заткнулся нахуй.

Я порысил в комнату, обходя по пути стопки книг, кучи свитков и кипы бумаг. Должно быть это здание имеет какое-то магическое явление против разложения, а не то всё это превратилось бы к сегодняшнему дню в трухлявую мешанину. Я всё ещё мог прочитать, что было написано повсюду... но всё это было, конечно, далеко за пределами моего понимания, но факт остаётся фактом.

Я обошёл вокруг стола и обнаружил, что до терминала Инк Квилс, к счастью, не дотянулся и не подписал его. Экран был безупречно чистым. Я нажал на кнопку, выводя его из многолетнего спящего режима.

>>Проект Брайтайс
>>
>>Доброе Утро, Д-р Инк Квилс.
>>
>>Пожалуйста, Введите Пароль
>>

Дерьмо.

— Шейд, нам нужно поискать пароль, — Я было собрался подойти к ближайшей стопке бумаг, но она слегка кашлянула, привлекая моё внимание, чтобы я обернулся. Она указывала копытом на стол, на котором что-то было нацарапано. Пароль: Вивид.

Вау. Да Инк Квилс был самым защищённым от взлома пони в истории.

Я вернулся к терминалу и ввёл его. Машина что-то пропищала мне и вывела новый текст.

>>Проект Брайтайс
>>
>>Текущий Статус: В Стазисе, Ожидает Транспортировки
>>
>>Меню

Я выбрал меню, довольным тем фактом, что я уже могу забрать Куб. Я могу получить его из терминала под пьедесталом, над которым он парит.

>>Личные письма
>>
>>Открыть Сейф
>>
>>Связь

Я осклабился и выбрал функцию "Открыть сейф", услышав сзади тихий щелчок. Последний сейф, который я открывал, был с чёрным кейсом, предназначенный под Кубы, и я не мог ничего поделать с чувством эйфории, предвкушающее сокровища.

Внутри сейфа были лишь один шар, один-одинёшенек. Я остановился, впившись в неё взглядом на довольно длительное время. Картинки и ощущение от лиан были всё также свежи в моей памяти, также как и голос, напоминавший мне о случившемся. Он отчаянно пытался увести меня отсюда, оставить Куб и сделать кое-что объективно грязное с милой голубой кобылой сбоку от меня.

Снова тряхнув головой, я аккуратно перекатил шар в свою сумку. Посмотрю его позже. Вернувшись назад к терминалу, я выбрал "Личные письма", обнаружив, — Шейд это серьёзно позабавило -, что Инк Квилс — жеребец, из моих предположений — был в очень сложных отношениях с парочкой пегасок-близняшек. Просмотр первого письма заставил меня густо покраснеть. А он не особо скрывал, что делал с ними.

— Ладно, это всё, что нам нужно, — Я отошёл от терминала, в то время как Шейд ещё немного задержалась у него; она, разинув рот, дочитывала текст. Я прочистил горло, и она посмотрела на меня, густо покраснев. Она улыбнулась и порысила ко мне. Выражение её глаз было странным, почти хищническим. Замечательно. Я даже не мог сказать было ли это "замечательно" сарказмом или нет.

Кобылы.

Приблизившись к центру комнаты, я почувствовал сильное ощущение, закрадывающееся прямо в подсознание, тревоги. Это всё из-за куба. Он был не такой сильный, как Гринхуф, значит Брайтайс был менее опасен. По крайней мере, я надеялся на это.

— Рипл... что это? Я... так возбуждена.

Я слегка повернулся к ней, когда подошёл к Кубу.

— Не волнуйся. Сейчас это пройдёт...

Я включил терминал и обнаружил, что всё шло по плану. Всё, что мне было нужно, так это нажать на одну кнопку, и магическая аура вокруг Куба исчезнет. Готово.

Когда поле исчезло, комната наполнилась этим чувством ещё больше, и я, не теряя времени, вынул чёрный кейс с другим Кубом. Когда я положу их обоих туда, потом закрою, и будучи свободными от этих ощущений мы начнём уходить отсюда. Эш должно быть уже беспокоится, почему мы не возвращаемся. Я открыл кейс и...

Всё заволокло белой пеленой.

Я стоял в абсолютном нигде, простирающееся далеко в бесконечность.

— Что за хуйня?

Мой голос отразился эхом отовсюду, прозвучав намного громче, чем я предполагал. Это застало меня врасплох. Я умер? Опять контузия? Нет... я не ударялся головой, это другое ощущение.

— Так-так, кто же у нас здесь? Не уж то мой спаситель? Пони. Одни пони.

Я резко оглянулся вокруг, пытаясь найти голос, говорящий со мной. Он лился отовсюду. Я вздохнул, взглянув на свои копыта.

Там была пара глаз, расположенных чётко подо мной и смотрящих в мои глаза. Я отпрянул и потянулся было за Сломленным, но обнаружил, что на мне ничего нет. Я был голым. Это не очень хороший знак. Я наблюдал за тем, как силуэт выскользнул из белого ничто, принимая очертания существа, которого я мимолётом видел в шаре памяти.

Драконэквус.

— Да. Это я. Моё имя, мой растерянный пони, Пандемониум. Я так рад, что мне выпал шанс, собраться воедино и представиться. Я попытался поговорить с другим тобой, но он всё равно ничего не смог бы со мной сделать. Он довольно грубоватый, хочу заметить, — Существо, громоздясь надо мной, поглаживало свою тонкую бородку, пока говорило.

Он показал в сторону, и я увидел себя, но и не себя одновременно. Дикий, обезумевший от наркотиков взгляд, длинная грива, покрытая бинтами. Это был прежний я. Он что-то кричал мне, но я не слышал этого. Так вот на что похож голос в моей голове?

Я попятился от Два-Пинка, но Пандемониум протиснулся между нами, заслоняя почти весь мой обзор. Он выглядел так, будто может разорвать меня на лоскуты, даже глазом не моргнув. Я уставился на когти, испещряющие одну из его конечностей.

— Где я?

Он засмеялся.

— Где? В свой голове, конечно. И даже я в ней на данный момент. Ну, точнее половина меня, а другая половина куда-то запропастилась, но я верю, что ты знаешь, куда именно. И нет, я не собираюсь разрывать тебя на лоскуты. Ты можешь помочь мне собраться вместе, — Пока существо говорило, оно, словно змея по воде, скользило по воздуху.

Ухмыльнувшись от такого сравнения, он обвился вокруг меня так быстро, что я даже не смог ничего предпринять, и расположил нас лицом к лицу.

— Ты — то, что хочет Хэйт, не так ли? — Я сверкнул на него глазами, но не уверен, что эту штуку можно хоть чем-то напугать.

Пандемониум захихикал,

— Предположительно, да. Когда я только вступил на ваш проклятый маленький клочок земли, все пони разом захотели то, чем я мог их обеспечить. Затем... — Его глаза сузились в угрожающие щели. — Затем, они нашли способ, как до меня добраться. Эти кубы. Поломали меня на части, лишив меня моей же силы без моего же согласия.

Потом он оскалился, жалкое выражение отразилось на его лице.

— Хотя ты... ты уже на пол пути. Достанешь ещё два, и я свалю из этой треклятой тюрьмы и оставлю вашу проклятую расу. И конечно же... я награжу тебя как следует, — Он щёлкнул пальцами, и белое ничто изменилось.

Мы стояли, по моего сильному предчувствию, в Нейвере. Армия хорошо вооружённых пони, рядами стоящие перед нами. Пандемониум положил коготь на моё плечо и направил мой взгляд к башне.

Наверху этой башни, я увидел себя. Я выглядел немного староватым, но всё ещё хорошо держал форму. Я увидел Шейд, стоящую с другим мной, она счастливо улыбалась. Также там были Эш, Айвори и Фластер. Они выглядели по-другому, облачённые в броню со знаком два копыта.

— Я могу сделать тебе известным лидером. Королём. Ты сможешь объединить пустошь, вернуть виду пони былую славу, — Он снова щёлкнул пальцами, и в этот раз я оказался в уютном доме. Шейд тоже там была, но на этот раз вместе с двумя маленькими кобылками. — Я могу обратить в прах твоих врагов и даровать тебе спокойную жизнь. Заведёшь семью. Детей.

Я протянул копыто одной из кобылок, которая подошла ко мне, прежде чем Пандемониум снова щёлкнул когтями, перенося нас снова в пустое ничто.

— Я могу сделать всё что угодно для тебя, но только при условии, что ты соберёшь остальные мои части.

Я был обескуражен тем, что он мне показал. Я нисколько не сомневался, что ему по зубам провернуть такие вещи, но что-то мне казалось подозрительным, что он просто наградит меня и уйдёт. Если бы меня поделили на четыре части и использовали против моей воли, я бы желал мести.

— Ты прав, желаю, но на тебя она не распространяется. Большинство пони, которым я желал смерти, давно мертвы. То, что помогло бы меня сдержать от этого, так это....

Затем, белый мир пропал. Мои глаза раскрылись, и я посмотрел на, заинтересованно глядящую на меня, Шейд. Она держала закрытый кейс во рту. Я больше не чувствовал той тревожной атмосферы. Она положила второй куб в кейс и закрыла его.

— Моя девочка, — Я кашлянул и перекатился, чтобы встать. Когда я уже крепко стоял на ногах, она подбежала и крепко поцеловала меня. Я слегка ошалел от такого поворота событий, но быстро справился с этим чувством и устроился поудобнее. Это было приятно.

Когда она остановилась и немного отошла, я ощупал своей магией пол и поднял с него кейс, который она в порыве страсти обронила. Положив его в сумку, я ухмыльнулся ей,

— А в честь чего это было?

Она улыбнулась и захихикала,

— Ты же сам назвал меня своей.

Я рассмеялся и застенчиво потёр свою гриву.

— Ага. Видимо и вправду.

Официально у нас ничего с ней не было, но, кажется, этими словами, я быстро всё исправил.

Она улыбнулась, но и также быстро её улыбка перешла в обеспокоенный взгляд.

— Что случилось? Ты просто упал... Я положила Куб в кейс, а потом ты проснулся. Что это было?

Я пожал плечами,

— Я думаю, это меня то чувство добило. Ничего, кроме неприятностей, эти Кубы не принесут, но мне придётся к ним привыкнуть, если хочу помешать планам Хэйта, — По понятным причинам я не упомянул Пандемониума. Говорить Шейд об этом было не лучшей затеей, это только заставит её волноваться ещё больше. Я выясню, как поступить с... его предложением. Затем поделюсь с ней.

Это было делом времени.

Я отвернулся от пьедестала и показал головой, чтобы она следовала за мной. Она мягко улыбнулась и порысила догонять меня, пока мы шли, она, как обычно, прислонилась ко мне. Я улыбнулся, но мои мысли витали далеко в облаках. Если я заполучу все четыре Куба, то... смогу изменить пустошь. Смогу избавиться от пони, похожих на Хэйта. Да при желании я бы мог развязать целую войну... но всё это, если только Пандемониум верен своему слову. Может, он реально просто хочет поскорее свалить из Эквестрии. Всё-таки он был заточён там не пять минут.

— Нет, правда, что-то не так?

Шейд. Всегда способна вывести меня обратно в реальность. Я обнаружил, что мы уже дошли до лифта, пока я с головой был погружен в свои мысли. Я тряхнул головой.

— Нет, просто планирую, что нам делать дальше. Давай лучше вернёмся к остальным... Планирование у Айвори получается лучше, чем у меня.

Шейд слегка захихикала и нажала на кнопку вызова лифта. Двери звонко открылись, и мы зашли внутрь. Мы попали в это здание во втором подвальном помещении, и это был тот этаж, на который мы сейчас направлялись. Когда лифт начал подниматься, я задумался о том, что они могли делать там прямо сейчас.

Я предположил, что Фластер сейчас хватает всё, что не прибито гвоздями к полу, и гребёт это в свою мантию, чтобы позже продать. Айвори, должно быть, наблюдает за этим краем глаза, пока сама пристально смотрит на какую-нибудь отражающую поверхность, чтобы убедиться, что с её лицом всё порядке. Эш, скорее всего, ходил из угла в угол, ожидая нашего возвращения, чтобы мы могли поскорее вернуться на поверхность, как бы небезопасно на ней сейчас ни было.

Когда двери разъехались в стороны, я не обнаружил ни единого моего предположения. Двое серых металлических пони, разительно отличающиеся от Протектопони, сверлили нас взглядами, дула здоровых пушек были направлены прямо мне в лицо. Позади них я смог различить ещё одного такого же, также как и Эша с Айвори, бессознательно валяющихся на полу.

Я потянулся было за Сломленным, надеясь, что до их выстрела мне удастся выполнить этот манёвр, но после голубой вспышки от одной из пушек, мир почернел.

Пиздец.

---

Когда я наконец-то очнулся, я понял, что лицезрею очень яркий свет. Я был связан. Но ещё хуже — безоружен.

— А, ты очнулся. Хорошо, а то мне уже не терпится.

Голос кобылы раздался откуда-то из комнаты, но ничего, кроме этого света, я не мог увидеть. Я попытался заговорить, но это привело лишь к приступу кашля. Мои бока сильно болели. Как будто рёбра были переломаны.

— О, насчет этого не волнуйся. Вы с грифоном были чуточку тяжелее, чем остальные. Поэтому мы использовали роботов, чтобы донести вас; заняло бы кучу времени, если бы именно мы вас тащили.

Я оправился от кашля и выдохнул единственную вещь, которую смог.

— Кто...

— Кто мы такие? Думаю, мы и вправду не пользуемся всеобщей популярностью в Хорнсмите. Мы... — Она ступила в свет, и я увидел кобылу, облечённую в ту тяжёлую броню, но только без шлема. Светло-жёлтая шкура, коричневые глаза и коричневая с белыми вставками грива. Ухмыляясь во весь рот, она определённо наслаждалась этим представлением. — Орчардский отдел Стальных Рейнджеров.

Я тупо посмотрел на неё. На большее я не был способен. Чем бы они не приложили меня, понадобиться много времени, чтобы это прошло.

— Ох, не волнуйся. Скоро это пройдёт.

Я снова закашлялся.

— Почему?

Она снова опередила мои слова. Она, должно быть, очень гордится собой.

— Почему мы вырубили тебя вместо того, чтобы убить? Мы наблюдали за вами с тех пор, как нам объявили о грифоне в Орчарде. У банды рейдеров у ворот не хватило бы для этого мозгов, поэтому мы предположил, что вы либо элитная группа рейдеров, норовившиеся обойти нас сбоку, чтобы ударить с тыла... либо вы случайная группа бродяг, оказавшаяся не в том месте, не в то время, — Она слегка засмеялась. — Ох, мы так удивились, когда поняли, что вы были последними.

Открылась дверь, и я услышал, как кто-то ещё вошёл, тяжёлые металлические шаги поведали, что новоприбывший также был заключён в броню. Низкий, грубый голос наполнил комнату,

— Рыцарь Лемон Меринга, хватит изводить нашего гостя.

Третий пони вошёл более тихо, чем предыдущий, и я заметил приближающийся ко мне силуэт в мантии. На секунду я было подумал, что это была Фластер, но нет — цвета были разными.

У третьей пони был поднос с лекарствами, с которого она взяла лечебное зелье и дала мне, я разумеется не противился в свою очередь. Я сразу же почувствовал себя лучше: как сломанные рёбра начали залечивать сами себя, а голову перестали заслонять назойливые мысли.

— Выключите это. И включите лучше настоящий свет... а то развели тут светопредставление.

Я услышал, как Лемон Меринга отошла от нас, бормоча себе под нос,

— Так точно, Звёздный Паладин Броукен Эроу.

Яркий свет выключился, погружая нас в короткую темноту, прежде чем над нами ярко замерцали подвесные лампы, осветившие всю комнату. Звёздный Паладин Броукен Эроу имел довольно отталкивающий вид, чем у Лемон Меринги, пусть даже на нём был его шлем. На его боку была крупная одноствольная пушка и уравновешивающая её ракетная установка на другом.

— Теперь, кто ты такой и что делаешь в Орчарде? Ты пришёл сюда с какой-то целью, и я хочу знать, с какой именно.

Я сделал пару глубоких вдохов и к сожалению обнаружил, что без очередного приступа кашля это сделать было невозможно.

— Мы... мы простые мусорщики. Услышали, что тут есть здание Министерства Мира, и пришли посмотреть. Мы хотим найти лекарства, чтобы принести их обратно домой.

Он гортанно засмеялся,

— Врун из тебя тот ещё, Рип. Я уже поговорил с твоей подругой, Айвори. Она была очень откровенна с нами. Ты думаешь, что мы можем стать союзниками. И у нас впридачу есть общий враг. Вот зачем ты сюда пришёл. Она немного смутно ответила о том, что вы искали в Министерском здании, но об этом я всё равно хотел спросить именно тебя.

Блять. Вот и рухнули мои планы.

— Ладно... я искал маленький чёрный кубик.

Он смотрел на меня какое-то время, его глаза были спрятаны за забралом шлема.

— Ты нашёл его?

Я не понимал, дразнил ли он меня. Он уже поймал меня на лжи, и я не знал, что он будет делать, если поймает и на второй.

— Да.

Он кивнул. Я расслышал приглушённый разговор из-под его шлема, и через пару секунд, в комнату вошла пони в мантии, несущая чёрный кейс.

— Значит, это то, ради чего ты проделал весь свой путь.

Я кивнул.

— Хорошо. Я думаю, мы сможем найти компромисс, — Он развернулся и начал уходить из кабинета. Открыв дверь, он обернулся и посмотрел на меня. — Рыцарь Лемон Меринга, сопроводите нашего друга к его напарникам. Накормите и приведите их в порядок. Скоро у меня состоится с ними небольшая беседа.

Я услышал голос кобылы-театрала, зашедшей в кабинет из коридора, она развязала и подняла меня на копыта. Она была удивительна ловка для пони в танковой броне.

— Давай, отведём тебя под стражу.

Она вывела меня в коридор, у которого, также как и у завода, был промышленный дизайн. Пока она гнала меня по коридору, я не мог не задаться вопросом, в какое же дерьмо мы вляпались.

Это было определённо не то сотрудничество, на которое я уповал.

Нахуй Стальных Рейнджеров.

Глава 10: Козырь

Я до сих пор не до конца был уверен, зачем зданию, в котором мы находились, клетки. Как бы то ни было, в нём было несколько таких, оснащённых толстыми металлическими прутьями и неудобными койками, которые вообще не были предназначены для сна. Многие лампы либо перегорели, либо были разбиты, но был и единственный выживший, прошедший проверку времени и освещающий так много пространства, сколько мог из себя выдавить.

В одной из клеток расхаживал очень сердитый грифон. До этого я никогда не видел Эша безоружным, но несмотря на это, одна лишь хищная атмосфера вокруг него могла убить любого. Разминая свои когти, его взгляд метался из одного угла в другой, в тщетной попытке ища возможности сбежать. Он был самой несчастливой птицей на свете.

Меня бросили в камеру напротив Эша, в которой был ещё один пони. Пегас. Он был или в отключке, или мёртв, так что я в любом случае отодвинулся от него подальше. Лемон Меринга в ярости покинула комнату, разозлившаяся на то, что её низвели до работы простого курьера.

— Рипл!

Я оглянулся вокруг и обнаружил Шейд в соседней камере вместе с Айвори. Потрусив к прутьям, я на несколько секунд прижался к ней через них, прежде чем осмотреться более тщательно. — Ты в порядке? — Она кивнула со слабой улыбкой.

— Мы тоже в порядке, Кик, — донёсся голос Эша из другого конца комнаты, где он уже смешивался с тенями в одно целое. Я мог различить только его золотые глаза в углу клетки, но ничего более.

Я кивнул. — Рад слышать. — Эту часть мы вроде бы прошли. Пробежавшись глазами по помещению, я заметил, что что-то не так. — А где Фластер?

Айвори ответила из той же клетки, что и Шейд, где она бездельничала на наре, пренебрежительно махнув копытом. — Она смылась прямо перед тем, как появились стальные пони. Больше я её не видела.

— Как вы вообще подпустили их к себе так близко? Не видно, чтобы пони, облачённые в металл, были хороши в скрытности. — Эш был тем типом, который никому не позволит так к себе подкрадываться. Та граната, когда мы подошли к Орчарду, была редкой оплошностью для его чувственных способностей, но это всё же ранило его.

— Мы просто ждали Фластер, когда она откуда-то вернётся, я предположила, что она пошла рыться в мусоре. Открылись двери, и эти металлические амбалы ворвались внутрь. Они начали шмалять из своих пушек, и это была последняя вещь, которую я помню, прежде чем очнуться здесь. — Айвори всё ещё лежала на койке. Я видел, что раны от шрапнели у неё уже зажили, вокруг её груди, также как и у глаза, был обмотан кусок марли.

— Да блин, вы не моште чуточку потише, у мня голова раскалывается. — Я, не узнав кому принадлежит голос, развернулся, уже приготовившись пнуть кого-нибудь. Может я и был безоружен, но пинать-то я не разучился. Развалившийся в углу пони — пегас, которого я заметил раннее, — оглянулся на меня. Он не предполагал никаких усилий подняться, просто потёр свои заспанные глаза. — Я с небольшого бодуна... а шум никак не вылечит его.

Я осторожно ступил ему на встречу. Он всё это время слушал нас, или только что проснулся? — Ты кто такой?

Он кое-как поднялся на ноги, немного пошатываясь из стороны в сторону, и опёрся на одну из стен. Он язвительно отсалютовал мне, представившись: — Крэш Курс. Собиратель. — Он слегка облизнул свои губы и оглянулся. — Тут есть что-нибудь выпить? Виски, может?

Я вздохнул. Зашибись, меня закрыли с алкашом. Затем его глаза остановились на Айвори и широко раскрылись. Он вытянулся по струнке смирно, пробежавшись копытом по гриве, и порысил к ней навстречу. Она настороженно посмотрела на него, когда он подошёл поближе, начав лыбиться. — Приветик, красопеточка. Что такая куколка, как ты, делает в таком месте ужасном месте, да ещё и взаперти?

Айвори вздохнула и с фырканьем отвернулась от него. Думаю, она всё ещё на взводе из-за своей глазной травмы. Я взглянул на Крэш Курса, покачав головой. — Отстань от неё. У тебя нет дел поважнее, например, как ты собираешься сваливать отсюда?

— Эй, Кик, не хочешь поменяться клеткой? А то я уже давно не ел пегасов. — Глаза Крэша чуть не выкатились из орбит, когда он посмотрел на грифона, который уже стоял за прутьями своей решётки, сверля голодным взглядом крылатого пони. Я уже видел такой взгляд. Он просто прикалывается, но, думаю, Крэш этого не понял. Он попятился назад, поняв намёк.

— Итак... — Его голос слегка дрогнул, когда он говорил, но по крайней мере на другую тему. — За что вы тут сидите? Вы не похожи на рейдеров... слишком много хорошеньких кобылок. — Взгляд из другого конца комнаты заставил его вздрогнуть. — Стальные Рейнджеры обычно не берут заключённых... Точнее, если они не могут извлечь из них выгоды.

Это так, поэтому я и ждал Броукен Эрроу, чтобы он сказал мне, зачем вместо того, чтобы застрелить нас всех, он оставил нас в живых, но я отказывался понимать, почему Стальным Рейнджерам вдруг понадобился пегас-алкаш-бабник. Теперь когда он был чуть ближе и на свету, я мог рассмотреть его кьютимарку. Кирпич с крыльями. Тут даже объяснений не надо. Его бронзовая шкура и чёрная грива делали его похожим на ржавый кусок металла.

— Мы искали, чем поживиться. Они накрыли нас, когда мы убегали от рейдеров. Не сомневаюсь, что у тебя похожая история. — Я уже сказал Рейнджерам, что мы ищем, иначе они бы, копытом не пошевелив, прикончили всех нас. А этого пони я мог бы, скорее всего, размазать в пюре. Ему не следует знать о Кубах или Министерстве Мира.

— Пони-единомышленники, значит. Мне нравится. А вы откуда? Я время от времени останавливаюсь в Блэнке, но мои убежища в основном севернее. Большинство из них вокруг Каулуна. Дикий городишко. — Я уже начал жалеть, что разбудил этого пони. Он ни на секунду не умолкал..

В конце концов я поднял копыто, чтобы перебить его. — Послушай, Крэш, ты не мог бы... заткнуться?

Пегас остановился на полуслове, замерев с таким же выражением морды. Он посмотрел на меня и, кивнув, закрыл рот. — Простите... Иногда я много болтаю. Тётушка Муриэль постоянно говорила это, а потом она выстрелила в меня. Она всегда мазала, зато теперь-то я знаю, что она не всерьёз. — Взгляд моих глаз заставил его замолчать. Медленно отвернувшись от меня, он зашагал обратно к своему месту и лёг на него.

Всего лишь пару минут рядом Шейд — это всё, чего я хотел. Я нашёл, что искал, пусть это и длилось недолго, пока нас не схватили. Лемон Меринга протиснулась в дверной проём, за ней вышагивал бронированный пони, нёсший с собой какое-то массивное орудие, которое я не мог опознать. Эш сразу же воспрянул духом и уже стоял у прутьев, тыча свои когтем на перебинтованную лапу.

— Ты! Это ты стрелял в меня! Болит, между прочим, ты, железный пидармот! — Если бы Эш смог прорваться через прутья и добраться до закутанного в броню пони своими когтями, ему было бы несдобровать.

Пони ответил ему сильным хохотом. — Ха, ты был просто идеальной мишенью. Большой и толстой мишенью в небесах. Давненько я не подстреливал грифончиков. Хах, мой прицел был просто немного сбит, поэтому ты так легко отделался. В следующий раз я не промажу.

Лемон Меринга оглянулась. — Нотчес, остынь. Звёздный Паладин Броукен Эрроу хочет, чтобы они были живы. Дай им немного времени.

Нотчес — бронированный пони с лазером — фыркнул и отошёл в сторонку. Лемон открыла сначала мою клетку, затем Эша, внимательно следя за обозлившимся грифоном. Эш, разминая свои когти, зыркнул на Нотчеса, но удержался от прыжка. Нотчес же просто прицелился из своей здоровенной дуры, прикреплённой к его боку, в Эша, выжидая пока тот выкинет какой-нибудь трюк.

Прочистив горло, Лемон привлекла внимание обоих, прежде чем начать выпроваживать нас за дверь. Эш и я шли бок о бок с двумя Рейнджерами на хвосте. Лемон указывала нам, за какой угол завернуть, в какую дверь зайти. В коридорах я заметил несколько пони в робах, но больше всё же было в броне. Полагаю, что они все снаружи внимательно следят за армией рейдеров, ищущих способ пробраться внутрь.

В конце концов мы дошли до комнаты, занятой главным Рейнджером и пони в мантиях. Наше оружие и снаряжение лежало разбросанным на паре столов. Они явно проверили и забрали всё, что по их мнению, нам не понадобится. Мои накопытные пушки, чёрный кейс и Сломленный были там, вызывая на моём лице улыбку. Винтовка и револьвер Эша тоже присутствовали. Наши медикаменты были нетронуты.

— Этот твой дробовик, Рип. Очень интересное творение. Мои писцы не могут определить места, откуда он взялся. Ты не знаешь случайно? Посвятишь? — Броукен Эрроу всё ещё был в своём шлеме, который искажал и усиливал его голос. Я покачал головой, пристально смотря на него. Даже если бы я знал, как получил Сломленного, я бы ему всё равно не сказал.

— Не хочешь способствовать нашему делу, да? Тебе повезло, что ты можешь быть нам полезен, иначе нам пришлось бы оторвать нахрен твою ногу вместе с Пипбаком. Это открыло бы нам множество секретов о тебе. — Он подошёл к нам, встав под охраной в центре комнаты. — В Хорнсмите есть лишь одно стойло, про которое мы знаем. Стойло 87. Вот что делает вас загадкой. Ты должен быть одним из тех рейдеров снаружи, но ты здесь. Из разведанных, которые мы собрали, только ваши, покидая Нейвер, или сбегают, или идут главарями таких банд. Как они себя кличут, Рыцарь Лемон Меринга?

Жёлтая кобыла с открытой головой быстро проговорила: — Совершенные, Звёздный Паладин Броукен Эрроу.

Он кивнул. — Спасибо. Совершенные. Двое из которых, как мы определили, ведут к нашим дверям целую армию. Не примет ли этот сюжет другой оборот, если к нам вдруг в копыта свалится третий Совершенный? Интересно, что же мы могли бы сделать с этим.

То, куда это ведёт, вызывает у меня плохое предчувствие.

— Итак, ты либо Совершенный, либо, как ты сказал, беглец, который намеревается бодаться со всеми, кто выйдет из того Стойла. В любом случае ты поможешь нам.

Он замолк и посмотрел на меня. Я понял это как знак, что теперь мой черёд говорить. — Помочь с чем?

— Ты избавишься от всех рейдеров для нас. У нас недостаточно огневой мощи, чтобы расправить плечи, и было бы благоразумнее отдать инициативу более умелым пони, способным облегчить наши проблемы. — Он кивнул головой на оружие на столе. — Вы двое вооружитесь, проберётесь в лагерь рейдеров и убьёте Совершенных. Без направляющего армия, скорее всего, пуститься по ветру по всей пустоши. Рейдеров очень легко спровоцировать. Осада будет снята. Вы будете свободны отправиться на все четыре стороны.

Ну и пидорас. Я уже дрался с двумя Совершенными. Первая чуть не сравняла город с землёй, а вторая была настолько сильной, что пришлось со всех ног драпать, чтобы не сгореть заживо. Просить нас убить двух Совершенных... Я глянул на Эша, на что тот серьёзно покачал головой.

— Даже не думай бежать. Рип, я не верю, что ты способен оставить эту голубую кобылу в клетке. Вы такая милая парочка, жмётесь друг к другу и всё такое. — Дерьмо. Блять. Я и не думал, что они будут следить и обнаружат, что Шейд является моей слабостью.

Стальная голова повернулась посмотреть на нерадивого грифона. Я мог увидеть, что это очень забавляет Лемон Мерингу, а по лёгкому подрагиванию Нотчеса я понял, что тот хихикает. Броукен Эрроу продолжил говорить в том же низком рокотании, сделав пару шагов навстречу Эшу, пока не оказался в зоне его досягаемости.

— Эшред, я не думаю, что у нас есть что-то, способное остановить тебя от ухода. Я знаю, как вы, грифоны, работаете, поэтому могу предположить, что у тебя заключён контракт с одним из путешествующих с тобой пони. Не имеет значения с кем, пока мы держим всех, кроме Рипа, в клетках до твоего возвращения. Если кто-нибудь из вас не вернётся... что ж, мы увидим, как долго они смогут продержаться без еды и воды.

Эш зарычал, было странно услышать этот звук из его клюва. Я сжал зубы, используя каждую частичку своей выдержки, чтобы не рвануться на Броукен Эрроу. Я полностью уверен, что смогу прописать один последний смачный пинок, прежде чем буду испепелён, хотя с моей бронёй я не уверен, что это будет летально. Я хочу, чтобы этот пони умер... и я хочу выбраться живым. Похоже сейчас у нас нет никаких других вариантов.

Я прикончу Броукен Эрроу. Однажды я разорву его на части голыми копытами. Пони, подобные ему, заслуживают только такой участи.

Ненавистный Рейнджер, взмахнув передней ногой, сделал шаг назад. — Вы можете вооружиться своим снаряжением. Для нас ведь нет никакого смысла отправлять вас на такое задание без подобающей экипировки, не находишь?

Пока я надевал свою броню, Эш приступил к закреплению ремней и сумок, державших его оружие и амуницию. Пара минут прошла в тишине, пока мы полностью не экипировались под ядовитые взгляды тяжеловооружённых Рейнджеров, наблюдающих за нами.

Скользнув Сломленным, который по моим предположения был не заряжен, в его кобуру на моём боку, я был готов выдвигаться. Эш был точно также готов, нервно перекатывая пулю в своих пальцах. Нотчес и грифон всё ещё недобро смотрели друг на друга. Эш слегка подкинул пулю в воздух и поймал её так, чтобы видел Нотчес. — Это твоя. Я сохраню её. — С этими словами он прицепил пулю на ремень и повернулся ко мне. — Давай покончим с этим.

Он не скалился с тех пор, как я спустился в камеру с Кубом. Никогда не видел его таким безумным.

— Рыцарь Лемон Меринга, Рыцарь Нотчес, будьте так добры, сопроводите наших друзей к запасному выходу, я думаю, что для них самое время приступить к задаче, на них возложенную. — С этими словами Броукен Эрроу распустил нас, прежде чем сам не развернулся и не вышел из комнаты.

— Пошли, грифончик. Ты и твой дружок единорог идёте впереди. — Нотчес рассмеялся, подтолкнув Эша копытом. Мы вышли из комнаты, противоположную той, в которой находился Звёздный Паладин, обратно в коридоры. Мы шли в тишине, Эш, скорее всего, планировал, в какую часть Нотчеса он выстрелит. А я всё обдумывал наше затруднительное положение в голове. Мы откровенно и филигранно проебались.

В коридорах было не так уж много других Рейнджеров, но парочки позади было достаточно, и если мы попытаемся что-то вычурить, то, сомневаюсь, что от наших тел что-либо останется. Наше оружие было разряжено, и этого было вполне веским аргументом, чтобы убедить нас ничего не натворить. В любом случае, пока они удерживают Шейд и Айвори, я даже не буду пытаться что-нибудь выкинуть.

— Пришли. Открывай дверь. — Лемон Меринга была до сих пор сварлива из-за факта её понижения Броукен Эрроу, она кивнула Эшу на небольшую дверь в стене. Это было вообще не то, чего я ожидал. Очень неприметная. Эш нажал на ручку и толстые металлические прутья, вкраплённые в дверь, отъехали от стены, после чего грифон смог толкнуть дверь. Ни скрипа, ни ржавых хлопьев, ни искр, абсолютно никакого звука. Я не знаю почему, но я отвлёкся фактом того, что это была единственная встреченная мной дверь, которая не сделала ничего из перечисленного.

Затем мы оказались снаружи, дверь за нами закрылась. Мы оба сразу же начали заряжать свои пушки. — Кик... какой план? Как мы, блять, собираемся сделать это?

Я стоял, заряжая патроны в мои накопытные пушки, также как и в Сломленного. Мои плечи слегка поникли, мой голос звучал поражённо, когда я признался Эшу, в чём сам не хотел себе признаваться. — Я... я не знаю. Двое Совершенных? Нам по горло хватило и одного.

Грифон глубоко вздохнул, встав на четвереньки. — Напомни мне сказать спасибо Айвори за то, что привела нас сюда. — Эш разозлился после сказанного, и тогда меня осенило. Я до сих пор не сказал ему, что нашёл куб.

— Мы с Шейд нашли ещё один Куб, пока не напали эти стальные гондоны. По крайней мере он у нас.

Грифон кивнул. — Что ж... значит ещё не всё напрасно. Хотя мы всё равно в полной пизде.

Мы уже споткнулись на старте. Отстой. Мы стояли ещё с минуту, сверля взглядом землю, прежде чем я нарушил молчание. — Как насчёт найти хотя бы лагерь рейдеров? Может ты сможешь снять Совершенных издалека, тогда мы вернёмся, заберём девочек и свалим отсюда.

Грифон едва заметно кивнул. — Может прокатить. — Встав на задние лапы и вытянув шею как кран, он начал осматривать окрестности. Он указал куда-то вниз по дороге. — В той стороне дым. Возможно лагерь.

Мы направились к уходящему в небеса столбу дыму, стараясь придумать актуальный план действий. Хуже уже быть не могло.

Затем снова начался дождь.

---

Первые рейдеры, на которых мы наткнулись, оказались лёгкой добычей. Мы услышали голоса через открытую дверь; здание, в которое она была установлена, разрушилось и пришло в запустение. Пробравшись к ним за спину, мы застали парочку врасплох. Кобыла и жеребец, решили притаиться, чтобы провести время наедине. Я бы почувствовал себя херово, взяв преимущество над ситуацией в свои копыта таким образом, если бы не был в таком паршивом настроении. Рейдер есть рейдер, неважно чем он занимается.

Эш скинул жеребца с кобылы и острым, как бритва, когтем полоснул по горлу рейдера так, чтобы из него хлынула кровь. Кобыла обнаружила, что в паре дюймов от её глаза плавает дуло Сломленного. Подняв свои наполненные страхом глаза, я лишь мог вернуть ей взгляд.

Грифон обрушил жеребца оземь, выдавив из него крик боли. Кобыла заскулила в ответ, и острая боль вины пронзила меня. Давай же, Рипл. Они же рейдеры. Враги.

«А она тоже ничего. Как на подбор. Ну же, возьми её. Ты знаешь, что хочешь этого.»

Я ударил своим ПипБаком по виску, боль от удара ненадолго заткнула голос в моей голове. Я должен поскорее вернуться к Шейд.

«Или принять немножко Стампида. Это же было так давно.»

Кобыла поползла прочь от меня, явно думая, что я с катушек съехал. Впрочем, если рейдеры, которые преследовали нас ранее, вернулись к своим дружкам, то вероятнее всего, что каждый рейдер в Орчарде теперь знает, что павший Совершенный бороздит развалины.

— Ты знаешь, кто я?

Кобыла шустро кивнула головой, пропищав в ответ: — Два-Пинка.

Страх даст мне всё, что я хочу. Голос в моей голове засмеялся и поздравил меня, но я ответил ему небольшим ментальным ударом. Заткнись нахуй.

Посмотрев вниз на кобылу, я надавил Сломленным на её шею. — Значит ты знаешь, на что я способен. А теперь я хочу, чтобы ты ответила мне на несколько вопросов.

Она дрожала. Её день так быстро пошёл под откос. Кажется, это никогда не закончится. Покачав головой, она осмотрела жеребца, которого Эш прижал к земле. Ни одна из его ран не была смертельной, но я знал, что грифон лёгким движением кисти мог порвать горло пони.

— Совершенные ведут вас. Кто? Куда?

Несколько секунд я побоялся, что она уже не ответит. Тогда придётся застрелить её. Её губы задрожали, и она начала говорить низким голосом, будто она боялась, что Совершенные узнают о её предательстве.

— Холпанч и Фларри. Холпанч находится в старом здании, вокруг которого мы обустроили лагерь с западной стороны руин. Фларри... мы никогда не знаем, где находится Фларри. Теперь... пожалуйста, не убивай меня. Отпусти нас. — Я поколебался, когда она вперила в меня свой полный слёз взгляд. Я сказал себе, что каждый рейдер заслуживает пулю в лоб. Я всегда держал этот принцип ближе к сердцу. Я нарушил его в лесу... Я уже щадил рейдеров.

Я услышал влажный, хлюпающий звук, и мои глаза уставились на Эша и на пони, которого он держал в своих когтях. Одна из его лап, которая некогда держала шею пони, была покрыта кровью. Жизненная сила фонтаном била из рваных остатков горла жеребца в нарастающую лужу на полу под ним.

— Эш!

Кобыла подо мной начала кричать. Я вскинул Сломленного и ударил им ей по виску, вырубив её. Конечно же она была в отключке, но не мертва, я пулей рванулся к грифону. — Мы могли больше от них узнать! Они бы, вероятно, покинули Орчард, если бы мы дали им шанс!

Грифон фыркнул, слизывая немного крови со своего когтя. — Тебе не нужно выходить из роли, Кик. Ты убийца. Такой же как и я. Твоей подружки здесь нет, чтобы восхищаться тобой.

Я пнул его в грудь. Он ударился об стену, бормоча про себя проклятия. Затем он рванул на меня со всей силой своих могучих крыльев, врезавшись в меня как реактивный снаряд. Мы превратились в кучу из меха и перьев, перекатывающуюся, пинающуюся, толкающуюся и кусающуюся.

Мы остановились у одной из стен. Я ощутил его коготь поперёк моего горла, кровь жеребца до сих пор покрывала его; он сжимал его достаточно крепко, чтобы пронзить мою шкуру. Сломленный подлетел к нему, его дуло твёрдо упёрлось ему в горло. Крохотное движение одного приведёт к гибели другого.

Мы лежали так, уповая, пока кто-нибудь из нас сделает первое движение. Шум у двери прервал нас, и в мгновение ока Сломленный и револьвер Эша были направлены на вторженца, наша склока была ненадолго забыта.

Фластер издала короткий писк и скрылась из виду. Увидев её, Эш отпустил моё горло и встал, отстраняясь от меня. Зачехлив оружие, он подошёл к двери. — Всё в порядке, Мисс Фластер; вы можете выходить.

Это был добрый Эш, который вёл себя так только с работодателями, но не со мной. Тот самый, которого я впервые встретил. Тот далёкий образ, которого я был готов застрелить секундой ранее.

Я еле-еле поднялся, зачехляя Сломленного и стряхивая пыль и кровь со своей гривы. Потирая рану на шее, я не смог сдержать улыбки, когда из-за двери медленно показалась голова Фластер в капюшоне. Когда она убедилась, что битва закончилась, она вошла в здание. Её глаз сошёл сначала на мёртвого жеребца, лежащего в луже крови, затем на меня и на Эша, таких же потрёпанных.

— Вам двоим запрещается драться. Вы должны защищать меня. Поэтому я наняла вас.

Эш слегка ухмыльнулся впервые за некоторое время. — Когда вы убегаете от нас, вас становиться трудно защитить, Мисс Фластер.

Прикрыв свой глаз, её лицо почти полностью исчезло в недрах капюшона. — Я прошу прощения... когда я вернулась, Рейнджеры уже настигли вас.

Я раздумывал над её ответом, пока Эш игриво гладил её закутанную в капюшон голову. — Вы знаете Стальных Рейнджеров? — Никогда не слышал о них до нашего взятия в плен. Ни Айвори, ни Шейд, и даже Эш. Эш — грифон авантюрист до мозга костей — не знал, кто такие были эти бронированные пони. Фластер же уроженка Андерхуфа. Откуда она могла знать о Стальных Рейнджерах?

Она кивнула. — Я... я вела с ними дела раньше. Когда они схватили вас, я начал искать способ освободить вас оттуда. А где Айвори и Шейд? — Она осмотрела комнату, ища любые признаки бледной кобылы с пулемётом или голубой, проводившей всё своё время под моим боком.

Ухмылка Эша испарилось, и вернулся лишь злобный взгляд. — Они всё ещё у Рейнджеров. В качестве козыря.

Её глаз расширился, отразив немного света и ярко сверкнув в тёмных угодьях капюшона. — Козыря?

— Мы вернём их, когда убьём несколько Совершенных и прорвём осаду. — Эш вновь перешёл к рычанию, вся его радость улетучилась, когда мы вернулись к насущному вопросу. Охоте.

Фластер тянуло к куче вещей парочки рейдеров, и пока Эш говорил, она начала рыться в них, больше заинтересованная присвоить всё, что сможет обнаружить, себе.

— Мы вычислили имена тех двоих. — Я стрельнул в него косым взглядом, который, как я думаю, он умышленно проигнорировал. Кобыла в отключке тихо простонала, и я порысил к ней, на ходу доставая Сломленного. Я не хотел, чтобы Эш сейчас был рядом, и я чувствовал, что сейчас, возможно, самое лучше было держать его подальше от рейдерши, по крайне мере на пока.

Фластер вернулась с парой крышек, различным оружием, и несколькими гильзами, посчитав всё остальное как мусор. — Какие? Я ускользнула от пары рейдерских патрулей по пути сюда, может быть я слышала их ранее.

— Холпанч, про которого Шейд мне говорила, и какая-то пони по имени Фларри. — Фластер сортировала собранный улов в свою мантию, когда Эш сказал последнее имя. Издав тихий писк, крохотная кобыла уронила гранату, которую она хранила в своей робе, отправляя её в турне по всему полу прямо в лапу к Эшу, которой он её и подобрал. Выражением её глаза было полно удивление, пока она полностью не взяла себя в копыта. Потрясение и страх. Она быстро закрыла рот и фальшиво кашлянула, но я уловил её взгляд.

— Знакомое имя? — Эш кинул обратно ей гранату, которую она в воздухе поймала своим ртом и припрятала подальше. У Эша и у меня были те же самые взгляды на лицах, пока мы смотрели на пони в плаще. Она никогда не издавала таких звуков прежде, по крайней мере не как реакция на что-то сказанное нами. Она просто занималась тем, что и делала, но это был первый раз, когда я увидел её, делающую паузу на что-то, кроме неминуемой опасности.

Отведя взгляд, она начала искать в комнате всё, что могла бы выгодно продать. Её голос, хоть он и был сам по себе тихим, легко был услышан нами. — Я встречала её... если это она. Садистка. Не та пони, с которой я бы хотела снова увидиться. — Безмолвно продолжив путь, у меня создалось ощущение, что это всё, что нам удасться выудить из неё. Я знал её дольше, чем Айвори, но я практически ничего не знал о собирательнице, привязавшейся к нам чисто из взаимовыгоды.

Кашель и стоны привлекли моё внимание, и я увидел, как некогда вырубленная рейдерша медленно поднимается на копыта. Перед её глазами всё плыло, но она быстро поймала фокус на Сломленном, которого я снова направил прямо на неё. Она просто вновь легла, слёзы прызнули из её глаз, когда она увидела труп своего приятеля. Снова это чувство вины... если бы они атаковали нас, или просто были вооружены, она бы сейчас была мертва, и нас бы уже здесь не было.

— Итак, Кик, что будем делать. Ты знаешь, что если отпустишь её, то у неё будут все причины привести друзей. Просто убей её и смирись. — Эш сложил лапы на груди, вперившись в меня взглядом. Фластер покачала головой и вернулась к обчистке помещения. Рейдерша сверлила меня взглядом со слезами на глазах.

Блять. Почему это так сложно?

«Не парься. Пристрели её. Прямо в морду. Веселись.» 

Я должен застрелить её. Эш был прав... и голос был прав. Отпустить её — обрести нас на опасность. Большую опасность.

Смотря в её глаза, я с сожалением покачал головой. — Простите.

Я опустил Сломленного и взглянул на Эша. — Я не могу сделать это. Это просто... — Грифон вздохнул, расстроенный тем, что я не могу сделать, что должен. Он достал свой револьвер и выстрелил одним стремительным движением. Пуля угодила рейдерше прямо между глаз, мгновенно убив её. Взгляд в его глазах пробудил во мне какое-то первобытное чувство, чувство, которое я давненько не чувствовал рядом с ним. В присутствии хищника я был жертвой.

— Давайте... уйдём. — Я отвернулся и зашагал прочь от рейдерши, направившись к двери. Эш заменил выстреленную пулю и зачехлил своё оружие, когда я в безмолвии прошёл мимо него. Фластер, основательно проверив всю комнату, выстроилась за мной. Эш задержался в здании, смотря на пару мёртвых пони, прежде чем последовать за нами. Над крышами Орчарда я смог увидеть предательские столпы дыма от рейдерских костров. Это будет всего лишь лёгкая прогулка, затем мы возьмём ситуацию под свой контроль и вернём Шейд с Айвори. Назад в Хорнсмит.

Избавься от Стальных Рейнджеров. От этого блядского места.

---

Фластер вела нас прямо в осиное гнездо, её навыки скрытности поспособствовали нам избежать стычки с несколькими рейдерскими бандами, рыскающих по руинам. Насчёт того, что они искали, я не был уверен. Нас, мой куб, способы пробраться на базу Рейнджеров. А возможно и всё вместе.

Рейдеры осели в старом складе, который без труда можно было назвать самым крупным зданием в Орчарде. На крышах были снайперы, а периметр патрулировали тяжеловооружённые рейдеры. Наше первое предположение оказалось верно; самые хилые, но всё-таки при оружии, были отправлены в патрули в Орчард. Лучших же держали здесь, при необходимости отправляя их, куда нужно. Достаточно хитро для рейдеров... сразу видно копыто Совершенного.

Мы расположились в здании неподалёку. Войдя, мы обнаружили, что оно пустовало. То есть вообще пустовало. Должно быть его обчистили ещё до войны, здесь даже не было бумаги. Обычно бумага была везде и всюду. Со второго этажа нам открылся подробный обзор на рейдерскую оборону.

— Как мы попадём внутрь? — Я смотрел на Фластер, произнеся это. Нам нужно что-то пониже к земле, возможно даже подземка. Если здесь и были туннели, я не сомневался, что пони в плаще сумеет найти их.

Она была слишком занята высовыванием головы из грязного окна, разыскивая что-то. Она не ответила, её глаз метался взад и вперёд, сканируя улицу. В конце концов она издала тихий шум и вытянула копыто. — Дальше по улице есть вентиляция. Значит там есть и туннель. Похоже, что он идёт к зданию, но я не вижу никакого входа.

Я кивнул ей. — Что ж, может тогда посмотрим поближе? Эш прикроет. — Грифон кивнул мне, веселье так и не возвращалось к нему. С той заварушки он только пристально смотрит на меня, когда представляется возможность. Надо поговорить с ним об этом... мы не могли рисковать ещё одной такой битвой. Один из нас точно бы был сейчас мёртвым, если бы Фластер не вмешалась.

«Убей его, пока он не убил тебя. Когда он отвернётся, то не увидит даже собственной смерти.» 

Захлопнись.

Возвратившись на первый этаж, я позволил Фластер заняться своими делами. Пока я, в основном бесцельно, бродил, ища какую-нибудь дверь или кнопку, она метнулась в соседнюю комнату. Прошла только минуту или две, прежде чем из задней комнаты послышался грохот. Я молнией рванулся туда, обходя угол с поднятым Сломленным.

Фластер стояла наверху лестничной клетки. Я заметил, что она была скрыта за металлической дверью, идеально смешанной с тёмным углом. Я улыбнулся кобыле, которая по всей видимости была горда собой, когда я прошёл мимо неё, чтобы посмотреть в новообразовавшийся проход. — Я знал, что у тебя получится.

Встав рядом со мной, она вглядывалась в проход. — Рипл... у вас всё нормально с Эшем? Когда я нашла вас... вы выглядели так, будто готовы были убить друг друга.

Вздохнув, я опустил взгляд на низкую кобылу, глаз которой сверлил меня из-под мрака её капюшона. — Я не знаю. Я думаю, ему не нравится мои действия с тех пор как... ну, с тех пор как я нашёл Шейд в Хорнсмите. Типо я слишком размяк, идя к цели, на которую он подписался идти со мной. Остановить Хэйта.

С этими словами она улыбнулась. — Ты нравишься мне таким. У тебя появилась решимость, которой не было когда мы спускались убить тех гнашеров. Даже с тех пор как Шейд и Айвори приметились к нам.

Я не думал об этом. Может быть дело было и не в том, что я смягчился. Это всё из-за погасшего маяка, который указывал на мою потребность остановить Хэйта, помочь пони, и теперь вновь разгоревшегося на защите нескольких пони. Я поклялся защищать Шейд и Айвори, даже если это убьёт меня. Их заточение запятнало эту клятву. Бродя по лезвию ножа, с этим обещанием я окончательно сорвался.

Я думаю, Эш видел всё именно так. Я потерял суть всей картины. Я должен с ним согласиться. У меня было пару снов — за редким исключением я всё же сплю, а не валяюсь в отрубоне — в котором я просто умываю копыта и ухожу из Хорнсмита. Вместе с Шейд. Завожу семью.

Пандемониум уже прочухал про это. Прибавляя ещё и то, как самоотверженно я бы выглядел, если бы Свипс и Синдер выбили меня из игры, я знал, что никогда не смогу просто уйти. Те вещи, которые он пророчил…

— Рипл? Ты в порядке? — Я пришёл в себя, вновь взглянув в серый глаз, наполненный беспокойством.

— Э... да. Порядок, просто задумался. — О мирной жизни с Шейд. Она спасёт меня от моих мыслей, от моего прошлого. Всё, что мне нужно было сделать, так это найти оставшиеся Кубы и уповать на то, что Пандемониум не простой трепач.

Шорох из-за угла привлёк моё внимание, и я поднял Сломленного, указав Фластер держаться за мной. Пони в робе незамедлительно подчинилась, мой исполинские габариты полностью закрывали её. Услышав звук лап, нежели цокот копыт, я опустил Сломленного как раз в тот момент, когда Эш завернул за угол. Было бы лучше, если бы я перестал направлять на него свой ствол.

— Прикинь, почти всё здание сотрясло. — Эш прошёл мимо нас, смотря на вскрытую лестницу. — Ну конечно, ещё подземки... когда мы вернёмся в Хорнсмит, как насчёт направиться в Блэнк? Чисто и просторно. Никаких туннелей. Никаких лифтов.

Я кивнул, надеясь задобрить этим грифона. — Ага, звучит здорово. Уверен, Трафик по нам уже соскучилась. — Затем я вышел вперёд, вновь спускаясь в Орчардскую подземку. Фластер трусила позади меня, и я расслышал глубокий вздох грифона, прежде чем он спустился за нами. Добравшись до низу, Фластер потянулась и нажала на кнопку, захлопнув за нами дверь.

Этот туннель был очень сильно похож на тот, который мы обнаружили под фабрикой. Как и обычно Фластер начала читать все указатели, чтобы выяснить, куда нам нужно идти. — Склад роботов, — озвучил я вслух.

Кобыла в капюшоне кивнула, когда я прочитал указатель. Смотря на нужный туннель, она наклонила к нам голову. — Я бы сказала, что это выглядит как складское помещение. Идём же? — И как всегда загорающаяся новой жаждой наживы.

По крайней мере, если рейдеры всё ещё были там в полном составе, то казалось маловероятно, что здешние роботы были в рабочем состоянии. Откровенно говоря я бы предпочёл холодным и безжизненным машинам, стрелявших по нам на фабрике, врагам, с которыми я знаю, как сражаться. Шрам на моём лице на секунду дал о себе знать, когда я подумал, что может сотворить энергомагическое оружие.

Туннель никак не охранялся, и даже выход со склада был широко распахнут. Я первый высунул голову, проверяя наличие ловушек. Ожидая засаду. Помещение было тёмным... пыльным и заброшенным. Судя по толстенному слою пыли, покрывающим пол, никто уже давно здесь не находился. Я помахал Эшу и Фластер, когда первый завалился в помещение. Когда-то это был офис, и это всё, что я мог сказать, судя по старому рабочему столу и сломанному терминалу.

Здесь было пусто, поэтому я направился к двери. Окно, которое на удивление всё ещё было не разбито, почерневшее много времени назад, возможно когда ещё пони всё ещё работали здесь. Попробовав открыть дверь, она не поддалась.

— Фластер. Подсоби-ка. — Она порысила ко мне, вытащив отвёртку и тонкий кусочек металла, прежде чем приступить к работе над замком. Ювелирная работа; дверь с мягким щелчком открылась. Я в благодарности кивнул ухмыляющейся кобыле, прежде чем прогнать её от двери. Открыв её, я выглянул.

Роботы. Сотни роботов. Бесконечные ряды, модели которых различались от тех, с которыми мы бились на фабрике. Эти выглядели ещё более угрожающе. Намного более.

Каждая была похожа на пони, но на их суставах располагались клинки, а бока пестрили прикреплённым к ним разнообразным орудием. Это была армия. Ещё одна ебучая армия... и тут-то я подумал, что рейдерская армия была той ещё занозой в заднице.

Выйдя из офиса, я прислушался к звукам. Хоть как-нибудь звукам пони. Ничего. Я медленно добрался до ближайшего робота и осмотрел его. Серия P-27 трафаретными белыми буквами было выведено на нём.

Знали ли Рейнджеры, что они здесь были? Сомневаюсь, что так, или бы они уже ворвались, паля во всё что движется, несмотря на перевес в количестве. Кто бы ни контролировал этими штуковинами, он бы точно стал самым крутым засранцем на пустоши.

Хэйт никогда их не получит.

Пронзительный визг электроприбора привлёк моё внимание. В ещё одном офисе, располагавшимся пару этажами выше, горел свет. К нему вела лестница, к которой я начал приближаться. Никто в этом здание не был хорошей новостью... возможно, это был Совершенный.

Я кивнул своей головой по направлению помещения повыше Эшу, который кивнул и достал огромную винтовку со своей спины. Фластер стояла рядом со мной, несмотря на потенциальную добычу, разбросанную здесь, как грязи, на которую она смотрела. Я шепнул обоим: — Эш... ты прикроешь меня из того окна. Как в ретрансляторе. Фластер, оставайся сзади, никуда не уходи.

Оба кивнули, прежде чем Эш, хлопнув крыльями, направился к одной из стен. Нам ещё повезло, что освещение здесь не так хорошо работало, его тёмный мех и перья идеально сочетались с тенями, высоко отбрасываемых на стену.

Ступени были сделаны из толстой металлической решётки, и я сделал всё возможно, чтобы приглушить шум, издаваемый от моих копыт, пока я поднимался наверх. Металл моих накопытных пушек никак не упрощал задачу, но по большей части я старался минимизировать любой шум. Это была всё та же лютая какофония по сравнению с тихим шелестом плаща Фластер.

Наверху ступеней я задержался у двери. Из комнаты доносился голос. Я приоткрыл дверь, совсем чуть-чуть, чтобы услышать разговор.

— Если я пробурю здесь, то смогу напрямую подключиться к источнику питания. Отсюда я смогу включить терминал. Да. Затем я смогу начать диагностику. О да. Волшебно.

Толкнув дверь дальше, я просунул свою голову в комнату. Опять это чувство дежавю. Я знал пони в этой комнате. Имя не било в набат, но догадываюсь, что это был Холпанч.

Если это были просто шкура цвета тан и пурпурная грива, он выглядел вполне обычно. Снаряжение, которое он носил, так и выделяющееся роборуками и вариативными электроинструментами, его и выделяло. Он использовал одну из своих рук, чтобы пробурить дыру в огромном количестве какой-то машинерии вдоль одной из стен, разговаривая с самим собой по ходу дела.

Каждый встреченный мной Совершенный, кроме Масэкера, казалось любил слушать собственный голос.

Я полностью зашёл в помещение, вытаскивая по пути Сломленного из кобуры. Я скорее почувствовал, чем услышал, как Фластер зашла за мной. Для убойной эффективности Сломленного мне нужно подобраться поближе... Я хотел, чтобы эта битва закончилась быстро. Оглянувшись, я увидел, что большущее окно вдоль стены было расположено так, что Эш не сможет увидеть Холпанча, так что в этом я немного просчитался.

Когда я сделал ещё шаг, он внезапно прекратил сверлить. Я начал искать укрытие, но всё что я нашёл — пара рабочих столов, которые были ближе к самому Совершенному, чем ко мне. Я вскинул Сломленного, но он не обернулся. Он не услышал меня?

— И кто же к нам пожаловал? 

Блять.

Он слегка повернул ко мне голову, и я увидел, как он смотрит точно на меня одним своим пурпурным глазом. — А, заблудившийся Совершенный. Давненько не виделись, Два-Пинка; как ты?

Он полностью развернулся, сделав шаг назад от проделанной им дыры. Посмотрев на меня осуждающим взглядом, он улыбнулся. — Выглядишь так себе. Шрам, кстати, ничего. О да. Синдер упомянула, что ты теперь будешь светиться с парой новеньких шрамов.

Так значит она всё-таки настучала им. Прямо как я и полагал. Вот сука.

Я не сумел увидеть хоть какое-то оружие во множестве инструментов, которые он носил на этой насекомоподобной роборуке, по крайней мере ни один из них не был под это предназначен. Газовый резак, дрель, циркулярка... эти я сразу распознал. О значении нескольких инструментов я не имел ни малейшего понятия, но все они выглядели так, будто могут убить на близкой дистанции.

Если я хотел уйти при всех своих конечностях, то пинок, как вариант, сразу отбрасывался.

— И что, теперь работаешь на Стальных Рейнджеров? Так? О да. Какое-то время они пытались попасть сюда, но та прелестная маленькая армия, которую продолжает присылать Масэкер, помогла их остановить. — Одна из его рук, на наконечнике которой было очень тонкое лезвие, вытянулась. Он начал чистить ей зубы, смотря слегка флегматично. — Я ожидал, что они пошлют убийцу, но не тебя. Это приятный сюрприз. О да.

Две своих роборуки он положил на стол, а остальные на пол. Я напрягся, приготовившись к любым его фокусам. Затем он швырнул в меня целый стол. Когда я пошёл на уклонение, я выстрелил в Холпанча, хотя почти весь выстрел ушёл в стол, свинцовый душ безвредно отскочил от твёрдой поверхности. Стол чуть не попал по мне, врезавшись в дверь, через которую я вошёл. Это сбило со стены хороший такой кусок, точно как и от двери, отправляя все осколки вниз по ступеням словно лавина мусора.

Подняв дробовик, я поднял взгляд как раз вовремя, чтобы увидеть, что он был практически вплотную, передвигаясь при помощи своего снаряжения. Я отпрянул назад, только чтобы циркулярка почти не прошлась по моей шее. Я перекатился, и вскочив на копыта, поднял Сломленного для выстрела.

Механическая рука отбила оружие в последнюю секунду, но когда я нажал на спусковой крючок, то был награждён брызгами крови, вырванные моим выстрелом из его бока, измельчая то, что, по-моему, было кьютимаркой с гвоздём и молотком на его левой ноге. Заорав от боли, он обрушил на меня одну из своих рук.

Когда рука ударила меня, я почувствовал до жути знакомую боль, дополненную резким "пуф". Это был гвоздемёт. Я отпрыгнул назад, медленно пошатываясь к отверстию в двери, через которую я вошёл, почувствовав в своём боку три гвоздя, задевшие мои рёбра. Это бледнело по сравнению с дюжиной таких же, но всё равно саднило.

Где, чёрт возьми, Эш? Сейчас я и Холпанч были в отличной видимости этого окна... Я очень надеюсь, что он не решил кинуть меня только из-за нашей с ним драки. Отправив ещё один патрон в затвор, я вновь выстрелил, но большинство дроби было заблокировано сложенными вместе металлическими руками. Осталось только два выстрела, прежде чем я буду вынужден перезарядиться.

Рука пошла на апперкот, эта была похожа на пневматический молоток, на которую я среагировал немного заторможено. Она промазала, и я рад этому, потому что иначе она бы выпотрошила меня, но металлический стержень выстрелил в мою левую перемётную сумку, отправляя её, и меня заодно, на лестницу. Мне знатно пришлось, и я потерял хватку на Сломленном, вследствие чего тот загремел по лестнице к куче роботов.

Блять.

Падая с лестницы, я ощутил, как несколько рёбер треснули, когда я отскочил от двери, которая застряла на полпути вниз. Достигнув дна, я мог сделать немногое — а именно лежать и переводить дыхание. Я мог слышать, как он спускается за мной, но с большей частью стены, удерживающей его, у меня было всего несколько секунд форы.

Поднявшись, я почувствовал, что вывихнул свою заднюю левую ногу. Было больно ходить, но я поковылял к предполагаемому месту, где упал Сломленный. — Эш! Не хочешь немного помочь? — выкрикнул я, добравшись до лабиринта роботов, до последнего надеясь, что грифон ошивается где-то поблизости. Он не мог просто бросить меня, не так ли? У меня всё ещё был его контракт... Я думаю, это ещё что-то значит для его народа.

— Эти роботы, не правда ли замечательные, Два-Пинка? О да. Какое изящество... какая мощь. Если бы я только заставил их двигаться. По задумке они должны были перевернуть исход войны с зебрами, но их вовремя не соединили, чтобы вершить перемены. Теперь они здесь, для нас, для Хэйта, чтобы вершить перемены.

Голос Холпанча эхом отразился по огромному помещению, откуда-то из роботов рядом со мной. Я должен найти Сломленного, я должен перезарядить его…

Вот. Сквозь ряды пони-роботов я уловил проблеск моего верного дробовика, терпеливо ожидающего, когда я найду его. Я перешёл на ковыляющий бег, моя задняя нога до сих пор посылала мне стреляющую боль, которую я мог игнорировать, но не мог избавиться.

Я услышал отголосок выстрела винтовки Эша откуда-то из глубин помещения, что дало мне знать, что он всё ещё здесь, но дрался ли он с Холпанчем или что-то ещё, я не имел ни малейшего понятия.

Отблеск металла был моей единственной целью. Я отпрыгнул назад, когда пневматический молот, пролетев сквозь двух роботов, едва не попал по мне. Выстреленный оружием стержень попал в одного из ближайших ко мне роботов, проделав в нём дыру и отбрасывая его на соседнюю машину. Они оба с лязганьем упали, задев ещё одного, от чего упал ещё один и так далее. Звук бьющегося о пол металла раздался на повышенных частотах, когда я перескочил упавшего робота и ринулся к своему оружию.

Я услышал, как копыто опустилось позади меня, чувствуя, что Холпанч идёт за мною по пятам, но моим приоритетом был Сломленный. Без него я не смогу победить. Пробегая мимо, я схватил его с земли и на ходу начал заряжать зажигательными патронами из своей сумки. Я бы посмотрел, как он заблокирует огонь.

С тремя заряженными патронами я развернулся, чтобы узреть наступающего на мои копыта Совершенного. Он весь прогибался под своей амуницией, что было единственной причиной, по которой он ещё не догнал меня. Я нацелил Сломленного ему в лицо и нажал на спусковой крючок.

Он, как раньше, поспешил закрыться от выстрела, но огонь не устроен, как свинец. Он просочился сквозь руки, достав его, несмотря на все его усилия. Его лицо и гриву обуяло пламя, и он закричал. Он дико замахал руками, одна из которых задела меня за грудь. Удар подбросил меня вверх через несколько рядом роботов, обрушив на новую шеренгу. Каждый раз, когда одна из таких ударяет меня, я удивляюсь, сколько силы заложено в них. Они были тонкими, даже тоньше чем моя передняя нога, но они били так, что я даже не мог представить себе. Приземлившись, я застонал с пустым духом внутри.

Холпанч медленно вышагивал ко мне. Его лицо было серьёзно обожжено, а его дыхание прерывистое, но это не помешало бы ему пронзить меня, разорвать на части, или какое-нибудь ещё бесчисленное количество таких вещей. Как бы я ни пытался, я не мог встать. Мои ноги работали против меня.

— Это... грязный трюк... Использовать огонь... таким образом... — Я понёс какой-то урон его горлу или лёгким, не могу точно сказать по манере его речи. — Синдер... будет гордиться... — Он поднял руку с циркулярной пилой, обоюдоострый металл завращался с убийственной скоростью. Замахнувшись ей для удара, он приостановился. — Я скажу... ей о…

С вышины соседнего робота фигура прыгнула на спину Холпанча, прямо между клешнёй. Он дёрнул головой, чтобы посмотреть, кто это был, но Фластер уже кусала и пинала все провода, до которых могла добраться. Со вспышкой искр рука с циркуляркой отключилась, камнем упав на землю.

— Прекрати! Ну-ка... слезь! — Она крепко вцепилась в него, не намереваясь отпускать. Ни одна из его рук не могла добраться до неё, поэтому он только размахивал ими вокруг да около, сбивая ещё больше роботов и громко и прерывисто матерясь. Моя очередь.

Мои лёгкие наконец-то повиновались моему приказу, и я вдохнул. Болело, но именно это мне и надо. Перекатившись, я встал и направился к бесноватому Холпанчу. Пригнувшись под автогеном, я залез в радиус поражения его клешней, но его целью был не я. Что его и погубило.

— Не забыл кое-кого? — Я крутанулся и прописал ему с двух ног в грудь, активируя свои накопытные пушки. С разрушительным взрывом, я взорвал его грудь, разворошив всё снаряжение, на котором держался механизм его рук. Фластер вместе с руками кучей соскользнули на пол, оставляя коричневого пони смотреть на меня в неверие. Я мог видеть сквозь его грудь слабое биение его сердца.

— Это... О нет. — Огонёк жизни потух в его глазах, и он рухнул наземь, огромная лужица крови разлилась под ним.

Я, кряхтя, упал на землю. Всё болело, но я смогу справиться с этим. Мне просто нужно чем-то снять напряжение.

«Стампид. Он у тебя. Прими его. Найди грифона, убей.» 

Мед-Икс тоже сойдёт. Я пролевитировал несколько из моей помятой седельной сумки и воткнул их в свой бок, игла правильно вошла и распространила холодное оцепенение по моей груди и ногам. Уже лучше. Последовавшее вслед зелье помогло ещё больше, и я мог ощутить, как всё в моей груди встаёт на свои места.

Хотя я всё ещё чувствовал, как ребро где-то плавало в моей грудной полости... когда я кашлянул, я харкнул на пол кровью. Фластер обеспокоенно смотрела.

Я улыбнулся ей. — Спасибо... это убийство... тебе зачтётся. Ничего бы... не получилось... без тебя. — Больно дышать. Я не мог не заметить, как начал говорить в точности как Холпанч после того, как я подпалил его огнём.

— Ты будешь в порядке? — Она всегда будет спрашивать меня об этом. Прежде чем я успел ответить, пара рапортов от револьвера Эша эхом пронеслась по помещению. Он всё ещё дрался. Он не бросил меня... он был отвлечён.

Я зарядил дробь в Сломленного и принялся ковылять через весь склад к предполагаемому месту, где засветился грифон. Фластер догнала меня, выглядящая поразительно нетронутой битвой с Совершенным. Некоторым пони просто чертовски везёт.

Услышав ещё больше выстрелов, я начал набирать скорость. С моим-то усложнённым дыханием и подвёрнутой ногой, я мог только ходить ускоренным шагом, но я всё равно надавил. Я должен добраться до грифона. Помочь своему другу.

Обходя ряды роботов, я нашёл его. Он целился своим револьвером в воздух, его голова крутилась по сторонам, выискивая цель. Кровь рекой стекала к его ногам, в дюжинах местах по всей груди, шеи и крыльям виднелись порезы.

Чёрный силуэт пронёсся мимо него, очертив его плечо ярко красной линией. Пегаска, успел выяснить я, прежде чем фигура снова не исчезла в рядах роботов. Фластер побежала вперёд, к раненому грифону. Я никогда не видел прежде, как она врывается в гущу событий, и прежде чем я успел что-либо сказать, чёрный силуэт вновь появился, направляясь прямо к ней.

Она повернула свою голову, чтобы впиться взглядом в чёрный силуэт и во всю силу своих лёгких выкрикнуть: — Фларри! Остановись!

Фигура остановилась на полпути, паря короткую секунду. Пегаска с чёрной шкурой. Клинки устилали её копыта, вымазанные в грифоньей крови. Глазная повязка, такая же как у Фластер, только на другом глазу. Я видел Фластер без капюшона, лишь однажды, но и из этого можно было достаточно сказать.

Они могли бы быть близнецами.

— Фластер! — радостно крикнула пегаска, прежде чем спикировать в ряды роботов, исчезнув из виду.

Каким образом Совершенным стал пегас? Не припомню, чтобы в Стойле 87 были хоть какие-нибудь пегасы, по крайней мере из того маленького зерна, что я мог вспомнить. У неё также нет ПипБака, которые я встречал у всех остальных Совершенных. Свипс, Синдер, Масэкер, Холпанч. У них всегда было такой.

— Ты знаешь эту крылатую суку? — У Эша было сильное кровотечение, но он всё ещё стоял на ногах, нацеливая револьвер в направлении, в котором ускользнула пегаска.

Фластер кивнула, осматривая своим глазом ряды роботов на малейший намёк на чёрное пятно. — Моя сестра. Фларри.

— Фластер! Я и не знала, что ты ещё жива? Что за плащ? Стыдишься шрамов?

Жестокая сестра. Садистская Фларри. Все они были такими. Совершенные.

Пятно вернулось, направляясь к Фластер. Тихий писк послышался от кобылы в капюшоне, длинный порез прошёлся по всему плащу. Это был мастерски точный разрез, который скинул с неё мантию, полностью обнажив её.

От головы до крупа она была покрыта шрамами. Точно такой же цвет, как и у её сестры, только шрамы и повязка на другом глазу отличали их друг от друга. На месте кьютимарки у неё были глубокие скверные шрамы. Но что меня больше всего удивило так это крылья. Фластер была пегасом. Её крылья были плотно прижаты к её телу. Её устилали ремни, всевозможные карманы и седельные сумки.

С шоком во взгляде она посмотрела на меня, прежде чем взглянула на себя. — Нет! — завизжала она, стараясь обернуть плащ вокруг себя.

— Не милашка ли? — раздался голос позади меня, и я развернулся, спустив крючок на Сломленном. Если бы у меня были зажигательные, лицо пегаски было бы преисполнено огнём. Дробь, вылетев из дула, промазала по ней, однако, проделав дыру в лицевой панели спящего P-27. Флари обошла меня по спирали, по ходу полоснув крылом по моему лицу.

Я ощутил кровь до того, как почувствовал рану. Притронувшись к своему лицу, я ощупал длинный порез, идущий по моей щеке. Она всего лишь задела меня своим крылом, как оно вообще порезало меня?

Рана по моей спине вернула меня обратно к насущным проблемам. Летая, она не издавала ни звука, и я никогда не мог сказать, где она окажется в следующий раз, если не заговорит. Теперь я понимаю, почему Эш был так ранен.

Фластер всё ещё пыталась надеть на себя мантию, когда Фларри материализовалась из воздуха позади неё, обернув копыто вокруг шеи кобылы со шрамами, удерживаю Фластер, как живой щит между мной и ей. Её здоровый глаз выглянула из-за головы Фластер, и взгляд был довольно причудливым, будто один и тот же цвет смешался вместе. Будто два пони слились воедино.

— Ты убил Холпанча? Я говорю браво. Не очень-то он мне и нравился... все вы Стойловские странные. Не то что мы, небесные. Как я и малышка Фластер. — Пока она говорила, её рот был практически у уха Фластер, но я мог видеть по её глазу, что она оцепенела от страха. Эта пони устлала её шрамами, вырезала её кьютимарку, вырезала глаз. Её собственная сестра.

Совершенная глянула вскользь меня, и я услышал приближение Эша, с каждой каплей крови смерть подкрадывалась к нему всё ближе. На периферии зрения я увидел, как дуло револьвера направилось на пару.

— Оу, так ты злишься на меня, м? Из-за царапинок? Они тебе необходимы, ты был слишком красивым. Я должна была изрезать малышку Фластер. Она всегда была папиным любимчиком, особенно после того, как я потеряла глаз. Немножко крови всегда помогает сбросить пони с облаков на землю. — Она двинула копытом, слегка нажав на шею Фластер, чтобы выступила кровь.

— По... поэтому ты и изрезала меня? — Голос Фластер слегка посуровел, когда она говорила, удивив пегаску с клинками. Чуть-чуть убирая лезвие от горла Фластер, Флари поцеловала свою сестру в висок.

— А я тебе не говорила? Должно быть у меня совсем вылетело из головы. Как я погляжу ты обзавелось друзьями. Неплохо. Я наслышана о твоём друге жеребце. До недавнего времени Хэйт запрещал мне находиться рядом с Совершенными, так что у меня никогда не было случая представиться. Приветик, Два-Пинка. — С ухмылкой на лице она помахала мне крылом.

— Отпусти Фластер. Отступишь... и я позволю тебе уйти, — зарычал Эш, нацеливая револьвер. Я достал Сломленного, но если я спущу крючок, то поджарю и Фластер, и Фларри заживо.

Фларри засмеялась, вернув клинок обратно на горло Фластер. — Да ну, правда отпустишь? Если честно, я вижу, что вариантов развития событий всего два…

Пока она говорила, то погрузилась в себя, сделав глубокий вдох волос Фластер. — Я скучала по твоему запаху, сестрёнка. — Она пробежалась своим языком по шее Фластер. — Твой вкус. Я так рада, что ты жива.

— Я старше тебя на пять минут... — пискнула Фластер, стараясь много не двигаться, так как клинок всё ещё был прижат к её горлу.

— Я всё равно была больше. Может мы и выглядим схоже и одного размера, но я сделала кое-что сама. Я стою выше вас! Я встала на свои четыре копыта и взяла то, что моё по праву! Те пони снаружи? Та армия!? Они мои! Они делают всё, что я скажу! — Её крылья широко распахнулись, когда она начала кричать на Эша через плечо Фластер. С каждым словом изуродованная кобыла вздрагивала.

— Вариант первый! Я приведу их сюда! Вы не сможете одолеть их всех! Они будут просто в бешенстве, узнав, что вы сожгли всё их время, убив Холпанча. — Её лицо внезапно смягчилось, её ярость ниспала. — Или вариант второй. Вы отпускаете меня. Я отзываю армию обратно. Каждый пони живёт, чтобы биться за завтрашний день.

Сделав шаг вперёд, я вперил в неё свой взгляд, Сломленный всё ещё левитировал рядом со мной. — Так зови свою армию. Веди их сюда. Я не думаю, что у тебя это получится, не отпусти ты Фластер.

Она улыбнулась с пугающим выражением лица. Она выглядела в точности как Фластер, но кобыла, которую я знал, никогда бы так не улыбнулась. Как хищник. Как Эш. — Вы доведёте меня до туда. И да, это правда единственный вариант. Сейчас у нас нет веских причин оставаться здесь, и если я пойду и приведу всех, вам не жить. У нас будут сотни сломанных роботов, но не неудержимая армия. Сомневаюсь, что у Холпанча получилось бы запустить их. Он занимался этим уже несколько дней, но безрезультатно. Армия нервничает.

— Так что я склоняюсь ко второму варианту. Я ухожу. И забираю армию с собой. При условии, что ты исполнишь две вещи. — Подняв вверх крыло, она загнула все, кроме одного большого пера. — Ты отпускаешь меня. Не преследуешь, не стреляешь. Без меня армия будет бесноваться. — Подняв ещё одно большое перо, она продолжила. — Ты будешь защищать малышку Фластер. Никто, кроме меня, не может причинять ей боль. Я пообещала Папочке, что защищу её от всего мира, пока резала его глотку.

Я мельком глянул на Эша, глаза которого начали закатываться. Он потерял огромное количество крови... Я поражён тем, что он ещё может стоять. Дышать было больно, и я, если честно, был рад, что стоял долгое время. Ходьба тоже приносила боль. Никто из нас не был в состоянии убегать от армии. Мы бы умерли. Шейд и Айвори бы умерли. Хэйт бы победил. Я даже не хотел думать, что случилось с Фластер на копытах её сестры. Эш кивнул мне, вид проигравшего проникал в черты его лица.

— Хорошо. Иди. — Два слова вылетели из моего рта. Я с тяжёлым грузом произнёс их, но другого выбора у меня не было.

Поцеловав Фластер в щёку, Фларри мягко сказала в ухо кобылы со шрамами: — Увидимся, сестрёнка. Не умри... нам ещё столько нужно наверстать. — Со взмахов своих крыльев, она влетела во мглу огромного помещения. Она ушла.

Фластер рухнула на пол, тихо рыдая. Я выждал пару секунд, чтобы посмотреть, вылетит ли на нас Фларри с атакой, но она была верна своему слову. Она ушла.

Зачехлив Сломленного, я использовал свою магию, чтобы поднять изрубленный плащ Фластер с земли. Обернув его вокруг неё, я опустился на колени, чтобы помочь ей встать. Она расправила крылья, впервые за долгое время, и использовала их, дабы обернуть тряпками своё тело, прикрыть так много шрамов, сколько получится.

Нам нужно возвращаться к Рейнджерам. Я посмотрю, что смогу сделать, чтобы они осели и зализали свои раны, как бы мне ни была ненавистна эта мысль, но только бы избежать возвращения в Хорнсмит параллельно армии рейдеров. Если они поймают нас на открытом пространстве, у нас уже не будет шанса. Айвори сейчас была единственной боеспособной единицей.

Трое из нас поковыляли обратно ко входу в здание. Я на секунду остановился у трупа Холпанча, копируя всё, что выйдет, с его ПипБака. Шейд показала мне как. Как бы то ни было он мог помочь нам выяснить, куда идти дальше. Куда мы должны пойти…

Мы направимся в Блэнк, как и посоветовал Эш. Нам нужен перекур.

Очутившись вновь в туннелях и пройдя через них в здание напротив склада, мы укрылись на втором этаже. На улицах стоял дикий гул, рейдеры были повсюду. Фларри выполнила свою часть сделки. Она отзывала армию со всего Орчарда, готовясь к турне обратно в Хорнсмит. Разрушенный город будет менее безопасным, чем обычно, но меня это ни сколько не волновало.

Единственные пони, которых я удосужил своими крупицами мыслей о Хорнсмите были в Андерхуфе. Андерхуф существовал обособленно от всех, потому что вообще никто не знал, где он находится.

Ночью не спалось, по округе шастали рейдеры. Разведённые костры, смех и шутки пони по поводу возвращения домой, я наблюдал из окна, как они отправляются сквозь ночь. Поразительная согласованность, хочу признать. Я-то думал, что рейдеры были неуправляемой шайкой, берущих, что пожелает, и делающих всё, что вбредёт им в голову.

Эш сказал, что рейдеры очень разнятся меж собой. И ни одна из их видов не подстраивается под действие армии, что я видел прошлой ночью. Хэйт должно быть сказал, что весь мир падёт перед ними ниц, чтобы заставить их идти за собой и делать всё, что он прикажет.

На секунду я понял, что заметил Фларри. Сложно было сказать из-за такой темени. Оглянувшись на Фластер, я почувствовал жалость к кобыле. Я и предположить не мог, что ей пришлось пройти через такие мучения. Она свернулась калачиком в углу, прикрываясь своей мантией, насколько она ей позволяла. Я решил тогда и решил сейчас, что защищу её.

Такими темпами я стану самопровозглашённым защитников всех кобыл на пустоши.

Все окружавшие меня кобылы были глубоко ранены. Связано ли это совпадение с моей встречей? Сбежавшая рабыня. Пони, потерявшая своего брата. Испещрённая шрамами пегаска. И я не мог не заинтересоваться, кто ещё ко мне привяжется... и буду ли я способен им помочь, если это всё же случится.

— У тебя опять этот взгляд, Кик. — Я бросил взгляд на Эша, лежавшего у стены. Он был почти весь перебинтован, поглотив большую часть моих припасов, чтобы остановить кровотечение, но даже с исцеляющей силой бинтов и пары зелий его голос звучал больным.

Я поднялся и аккуратно порысил к нему, миновав окно. — Какой взгляд?

Он захихикал, что заставило меня улыбнуться. Я был рад увидеть хоть что-то, кроме сварливой мины на его лице. — Тот, которым ты смотришь на Шейд. Ты и во Фластер втюрился? Отличный ход, не так ли.

Я тихо рассмеялся. — Ничего подобного. Просто решил, что не позволю Фластер пострадать. Это странно, но, кажется, я чувствую, что моё предназначение защищать девочек. Они и сами неплохо могут справиться... но и они иногда нуждаются в небольшой помощи.

Он слегка толкнул меня в плечо, это был первый момент нашего контакта с ним после того, как он подставил когти к моему горлу. — Я прошу прощения за то, что наговорил тогда, Кик. Я знаю, что ты делаешь это не для того, чтобы впечатлить Шейд. Ты хороший пони, но ты ведь знаешь, что эти кобылы тебя в могилу уведут, м?

Я кивнул. — Возможно.

Он начал тихонько смеятся, дабы избежать лишнего внимания с улицы. Я присоединился к нему, и вскоре мы уже сидели друг напротив друга, бесшумно смеясь. Мы победили, по крайней мере на сегодня.

— Мы справились, Кик. С двумя Совершенными покончено. Пустошь самое надёжное место.

— Именно так, Эш. Именно так.

Мы сидели в темноте, смотря на луну за окном.

---

Утро наступило тихо. Думаю, это меня и разбудило. Никаких кричащих и снующих снаружи рейдеров. Медленно встав, я высунул голову из окна. Улицы были пустынны. То, что я видел в лагере рейдеров, было заброшено.

— Эш. Фластер. Пора выдвигаться.

Пара нехотя проснулась, но вскоре мы уже были на ногах. Штаб Рейнджеров ждёт. Я сделал всё возможное, чтобы помочь Фластер с её плащом, но это была чересчур жалкая попытка. Ей нужен новый. Лучшее, что мы могли из этой сфарганить так это мелкую накидку, капюшон на голову, а рукава завязать вокруг шеи. Хотя её крылья были всё равно видны, также как и передние ноги, покрытые глубокими рубцами.

Эш выглядел как грифонизированная версия меня, закутанная в бинты. Встав, он вытянула и сделал парочку смачных хрустов своей спины. — Спать на полу — себе дороже.

Он был прав. Камень или что это было сосёт в плане сна. Я весь был покрыт ранами, не только мои грудь и нога. Порез на моей щеке затянулся одним зельем, оставив после себя только корку засохшей крови на моей шерсти.

Оказавшись на улице, я обнаружил, что накрапывает мелкий дождь. Морось окрасила утреннее настроение в угрюмые тона. Не то чтобы это утро отличалось от всех других. В том или ином случае всегда шёл дождь.

Используя карту ПипБака данной местности, я нашёл дверь, из которой нас выпустили. Я несколько минут барабанил копытом по ней, прежде чем услышал, как с громким лязгом отъехал закрывающий механизм. Дверь открылась, и я обнаружил себя стоящим лицом к лицу с Лемон Мерингой. Позади неё расположились двое Рейджеров с надетым шлемами, их тяжёлое оружие было направлено на нашу троицу.

— Нифига себе. Уж не ожидала увидеть тебя снова. Ты и нового друга нашёл! — Фластер стояла позади нас, и юркнула за большого грифона, когда внимание переместилось на неё. — В любом случае, входите. Я уверена, что Звёздный Паладин Броукен Эрроу захочет встретиться с вами. — Она звучала разочарованно. Как будто она надеялась, что мы подохнем в Орчарде. Я был очень рад не оправдать её ожиданий.

Нас привели в комнату, в которой Броукен Эрроу рассказывал нам суть задания. Его здесь не было, поэтому двое из нас тихо сели. Лемон Меринга и Нотчес стояли у двери, с направленным на нас оружием. Никто из нас не был в духе для обмена словами.

В конце концов дверь отъехала, и пони, которого я поклялся убить, вошёл через неё. Броукен Эрроу вошёл внутрь, с высоко поднятой головой, остановившись перед нами. — Мои разведчики доложили, что армия ушла. Вы двое справились. Впечатляюще. — Повернув свою голову к Нотчесу, он слегка кивнул. — Иди и приведи наших гостей. Не пегаса.

Нотчес вопреки моим ожиданиям вышел из комнаты без единого язвительного замечания в сторону Эша. Я какое-то время глядел на Броукен Эрроу, прежде чем заговорить. — Итак, ты просто позволишь нам уйти?

— Я пони своего слова. Вы дошли до конца, и будет правильнее, если я тоже так сделаю. — У меня создавалось ощущение, что он никогда не ожидал увидеть нас. Он больше был готов позволить Шейд и Айвори умереть взаперти. Я не собирался спрашивать у него, можем ли мы остаться ненадолго, чтобы полечиться. Мы должны убраться из Орчарда куда-нибудь в более дружелюбное место. И чем скорее, тем лучше.

В данный момент мне бы так хотелось столько высказать Броукен Эрроу. Но я чуял, что если я буду держать свой рот на замке, то только так мы сможем уйти отсюда. Эш тоже, кажется, пришёл к такому заключению, или же он просто отрубился из-за потери крови. Я не мог точно сказать.

Дверь открылась, и Шейд молнией ворвалась внутрь, обернув вокруг меня свои ноги и поцеловав в полный рот, прежде чем я успел хотя бы поздороваться. Айвори порысила через дверь и, остановившись, громко ахнула. — Фластер! — Она рванулась к пони со шрамами, съёжившейся под столом в попытке спрятать свои раны.

— Я тоже в порядке. Спасибо. — Сказав это, Эш рассмеялся. Было радостно видеть его подъём духа, связанный с перспективой покинуть это место.

— Теперь когда вы все заново познакомились, я бы предпочёл, если будете так добры, чтобы вы покинули помещение. У нас ещё много работы, и сюсюканье с... собирателями находится не на самом первом месте в нашем списке приоритетов. — Он повернул свою бронированную голову к Лемон Меринге. — Рыцарь Лемон Меринга, не будете ли вы так добры сопроводить наших гостей до двери. Спасибо.

С этими словами он ушёл. Лемон Меринга дёрнула головой к двери, за которой, как я выяснил, стоял Нотчес. Когда мы проходили мимо, я заметил, что Фластер была почти приклеена к Айвори, её мантия в качестве укрытия была накинута на них обеих.

Когда Эш прошёл мимо Нотчеса, я услышал его шипение сквозь шлем. — Ещё увидимся, грифончик. — Проходя, Эш удосужил бронированного пони лишь косым взглядом. — Если только я не встречу тебя первым.

Затем нас погнали через всё здание и бесцеремонно вытолкали за дверь. Оказавшись снаружи, я спокойно выдохнул. Они нас не перестреляли, как я поначалу думал. Они правда отпустили нас, всех нас. Крэш Курс всё ещё находился в здании, но, если честно, меня куда меньше волновала дальнейшая судьба сирого пегаса.

— Так... куда мы отправляемся теперь? — Эш понимающе посмотрел на меня. Он уже сказал куда, но, полагаю, он просто прикалывался, даруя мне мнимую возможность порешать хоть что-то.

— В Блэнк. Там нет рейдеров и можно отдохнуть.

Айвори ухмыльнулась. — Я никогда там не была. Там хорошо? — Фластер всё ещё была прижата к её боку, стараясь делать всё, чтобы получше спрятаться, хотя я уже и так увидел всё, что она пыталась скрыть.

Я кивнул. — Думаю, тебе понравится. Вам обеим.

Когда мы покинули Орчард, одна назойливая мысль кружила в голове.

Орчард отстой.

Глава 11: Белые Плащи

Никто не хотел рисковать своей шеей и снова заходить в этот злосчастный лес, поэтому мы шли по его краю. Я понятия не имел, что это был за пепел, и откуда он взялся, но на открытом пространстве его не было. Отдельные куски серой мешанины было легче избегать, отчего скорость нашего путешествия стала куда быстрее, чем когда мы прокладывали свой путь через белый лес. А комплект из хлюпающей под копытами жижи и лесных невидимых тварей вывел нас на тропинку, на которой мы с Эшем вцепились друг другу в глотки.

Грифон сейчас почти весь лучился, что наконец-таки оказался под открытым, бесконечно облачным небом. Мы израсходовали почти все наши бинты, чтобы остановить его кровотечение. Флари умело постаралась над своими атаками, чтобы он страдал от более чем десятка мерзких порезов. Ни один из них не стоил ему жизни, но, несмотря на улыбку на его лице, от такого количества он был заметно истощен. Я видел это в его глазах, когда он изо всех сил старался не потерять сознание. Я припомнил свою первую прогулку до Блэнка. Ощущения похожие.

Айвори не бросила Фластер в беде, когда мы впервые сделали перекур вдали от Орчарда. Плащ все еще был переделан под капюшон, но Айвори помогла Фластер сделать все так, чтобы как можно большая ее часть была спрятана под ним. Для этого пришлось взять немалую часть ее сумок и карманов, которые рассредоточились среди самых крепких из нас. Шейд взяла свою долю, а Айвори просто привязала большую часть к себе.

Ферн был обнаружен прячущимся в одной из таких и теперь шагал подле Фластер. Она держала его на протяжении всего нашего времяпрепровождения в Орчарде, и я абсолютно забыл про существование древесного волка, пока тот не высунулся из сумки, которую я взял у Фластер, облегчая ее ношу. Я от неожиданности чуть было не шмальнул по нему, но его удача, что он был шустрее, чем я в обнажении своего оружия. Ничем хорошим это бы не окончилось для меня и для травмированной кобылы, если бы я разворотил ее игрушку по всей пустоши.

Моя нога до сих пор отдавалась мне ноющей болью, и от этого я хромал оправданно сильно. Шейд, даже взвалив на себя дополнительную тяжесть, поддерживала меня, несмотря на немалую разницу наших весовых категорий. Она была единственной, кто не страдал в той или иной степени за все время нашего путешествия, и я был рад принять любую ее помощь. Осталось совсем немного, да и я был не в лучшей форме. Как только мы доберемся до Блэнка, я собираюсь по мере надобности отвести всех пони к Доку Кейру. Я попытался вспомнить, отказал ли он мне уже в своих услугах... Я знал, что Кримсон Найф угрожала мне этим и размыто упомянула, что Интенсив Кейр тоже на такое горазд.

Айвори переделала свою прическу так, чтобы ее глаз, украшенный шрамом, был виден лишь наполовину. В моем случае шрам тоже сыграл немаловажную роль в становлении меня на этот путь. Она выглядела неплохо, даже несмотря на пару ран и ушибов. Даже будучи подстреленной, поджаренной и заключенной в тюрьме она держалась довольно сносно.

Фластер все время держалась подле Айвори, и, всякий раз когда мы останавливались, можно было заметить, что ее била дрожь. Рубцы на ее шее уже зажили без помощи бинтов, но она, словно предостережение, все равно была вся покрыта тонкой паутиной шрамов. Нет, урон, нанесенный темной пегаске, был сугубо душевно эмоциональный. Она никак не ожидала конфронтации со своей двинутой сестрой, что и сделало ее еще более неразговорчивой. Я не слышал ее с тех пор, как мы покинули базу Рейнджеров. Она нуждается в отдыхе больше, чем кто-либо из нас.

Мы шли, время от времени устраивая привалы. Эш из-за своей слабости был по большей части единственной причиной таких остановок. Во время одной из такой Шейд уронила голову мне на шею, пока я занимался перераспределением веса среди припасов. Ей не понравилось быть запертой Броукен Эрроу в клетке, где нет меня, поэтому сейчас она пыталась быть намного ласковее, чем обычно. Я не возражал, и случайные прижатия к моей шее служили хорошим антидепрессантом против ужасов пустоши.

Я полагал, что участок между Хорнсмитом и лесом был необитаем. Но дело обстояло еще хуже. Куда ни падал взгляд, здесь были только съеденная эрозией земля да редкие камни. Дальше горизонта была пустота. Два столетия назад здесь была дорога, которая теперь поделилась с нами укрытием в виде дорожного знака, слишком потускневшего, чтобы что-то разглядеть. Через силу я смог рассмотреть на нем шматы розового и желтого. Возможно, Флаттершай. Она была практически на каждом встреченном мной знаке.

Оглядевшись, мышцы на моей ноге свело судорогой, что они делали всякий раз, когда я не двигался. Было больно ходить, было больно стоять. Но компания Шейд мне никогда не причинит боли. Я чувствовал, как она терлась о мою шею. Глянув вниз, я увидел, что она смотрит на меня в ответ, вместо того чтобы удовлетворенно прикрыть глаза.

— Рипл... ты же знаешь, что тебе не нужно ждать, пока мы захотим передышку. Мы можем остановиться, если тебе нужен более длительный отдых. — Ее глаза, голубой и фиолетовый, были наполнены беспокойством. Ее губы, однако, расплылись в игривой ухмылке. Она просто хочет проводить больше времени со мной, не желая видеть мое хромающее тело, так давящее на нее.

Я улыбнулся ей. 

— Знаю. Дело в том, что если мы продолжим идти, то быстрее доберемся до Блэнка. Там мы сможем отдохнуть, зализать раны, сделать передышку. — Я понизил голос, зная, что все, что я говорю, слышит Эш. Пусть он и был слаб, но чувства у него были острее, чем у всех нас вместе взятые. — Фластер нужно доставить в безопасное место, залечь ненадолго. И Айвори тоже. Эшу вообще нужен доктор.

Бросив взгляд на грифона, по виду которого можно было сказать, что он спит, я увидел, как один его глаз наполовину приоткрылся и смотрел прямо на меня. Он кивнул мне, затем посмотрел туда, где лежали Айвори и Фластер. Фластер, свернувшись клубком, лежала около Айвори, пока та была занята расчесыванием гривы пегаски. Ферн же в свою очередь пригнездился на Фластер, быстро уснув.

— Ты такой хороший пони... думаешь сперва обо всех, а потом уже о себе. Я знала, что в тебе что-то есть, когда... ну, когда ты спас меня. Ты мог просто бросить меня в ближайшей канаве и самому дойти до Блэнка, но ты позаботился обо мне. Даже после того, как я тебя подстрелила. — Говоря это, она выглядела расстроенной. Я поцеловал ее в лоб, чем вновь вернул улыбку на ее лицо.

— Ты знал... что ты единственный пони, который относился ко мне не как к грязи, когда открылось Стойло? Свипс была лучшей, до тех пор пока не кричала на меня. Или била. Или еще чего похуже. — Ее голос начал ломаться, пока она говорила, упершись взглядом в землю. Мне не нравилось, когда она вспоминала те дни. Дни, когда я был прежним Два-Пинка.

Своей все еще одетой в металлическую скобу ногой я приподнял ее подбородок, чтобы она снова взглянула на меня.

— Мы выбрались. Теперь каждый вершит свой собственный путь. — Смотря на нее, я задумался об этом. Мы не в Нейвере, это правда. Все еще далеки от безопасности и покоя. Совершенные. Хэйт. Броукен Эрроу и его лизоблюды. И полу-демон, которого я нес в своем кармане. Ничто не облегчало мне задачу.

— Шейд... если бы у меня была панацея от всех бед, воспользовался бы я ей? — Она выгнула бровь, загораясь интересом. Следовало ли мне рассказать ей о Пандемониуме? Тогда это услышит Эш, и у меня начинает создаваться чувство, что он либо проигнорирует, либо поддержит меня. Перспективы, которые показал мне драконэквус, были слишком хороши, чтобы оказаться правдой.

— Почему ты спрашиваешь? — Выпрямившись, она старалась сделаться одного со мной роста, несмотря на то, что я был гораздо крупнее ее. Я компенсировал это, опустив голову, чтобы мы оказались на одном с ней уровне. Я хотел видеть ее глаза, когда скажу это, ну, и чтобы контролировать голос в голове. Размышления о сделке Пандемониума заставляли где-то на затворах моего разума гневно скрежетать пресловутый голос.

— Ну... я думаю, что могу использовать кубы, чтобы остановить Хэйта. Не встать на его дорожку, а остановить. — Эш теперь окончательно проснулся, отблеск его глаз привлек мое внимание из нашего укрытия. Я решил проигнорировать его, сосредоточившись на влюбленной кобыле под моим боком. Она поможет мне. Если и были пони на пустошах, способные побуждать меня делать добро, то только она.

— Рипл, я уверена, ты поступишь так, как должен. Ты хороший пони. — Я был удивлен, услышав это. Она была абсолютно искренна. Мельком оглянувшись, я увидел, как Эш мотает головой. Поговорю с ним об этом позже. Сейчас же грифон пытался делать вид, что может стоять, несмотря на все свои раны.

Пошатываясь, он распустил свои крылья, которые как и остальная часть его тела были распластаны порезами. Последний раз, когда я видел, как он это делает, было в ретрансляторной, когда он был с перевязанными крыльями. Каждый раз, когда он не мог летать, он расправлял свои крылья каждые пару минут. Не имело значения, под землей он или перебинтован.

Пощелкав когтями, он привлек внимание Фластер и Айвори. Шейд и я уже наблюдали за ним.

— Ну что ж, Кик. Дамы. — Кроткий кивок в их сторону. — Думаю, самое время выдвигаться. Чем скорее доберемся до Блэнка, тем скорее получим долгожданный отдых и отдушину.

Тем скорее мы восстановим свои силы.

---

Ночь была невыносимой для нас всех. Перевернутая и нетронутая два столетия повозка защищала нас от дождя. Долгий путь назад давал о себе знать, но не настолько сильно, как бы сделала это стычка с отступающей армией рейдеров.

Айвори дежурила первой, разбудив меня лишь под раннее утро. Сквозь прореху в повозке я уловил очертания огней вдалеке. Они было высоко, выше, чем все, находящееся на этой местности. Проверив свой ПипБак, я понял, что это был ретранслятор, и отсюда до него оставалось всего ничего.

Пока я держал свой ПипБак, я листал все, что накопил на своем нелегком пути. Огромное количество технической и другой информации, которой я никак еще не воспользовался. В конечном итоге я вернулся в начало списка. Аудио файлы Свипс. Первый вызвал у меня сочувствие и сожаление за убийство молодой кобылы. Мне надо было услышать больше, чтобы узнать о Нейвере получше. Больше о пони, с которыми мне предстоит биться не на жизнь, а на смерть.

Когда я нажал кнопку проигрывания, ее голос снова въелся мне под кору головного мозга; немного убавил, чтобы не потревожить остальных в повозке.

— Прошло уже много времени. Не волнует, что подумает об этом Смотрительница. Крэкерджек за главного, первое, что он нам поручил — открыть эту дверь.

Где-то на фоне я расслышал знакомый голос другой кобылы. Примерно одного с ней возраста. По ощущениям этой записи около пяти лет. Прямо перед открытием двери Стойла.

— Свипс, хорош трещать с этой штуковиной и помоги мне с этим. Распберри вернется с минуты на минуту, и я не думаю, что ему понравится, как ты тут ни хрена не делаешь.

— Не парься, Джентл. Смотри. Я могу записывать все, что угодно. С этим откроется дверь. Распберри откроет ее, и мы увидим дивный новый мир. Увидим то, что должны. Встретим новых пони.

Джентл захихикала. 

— Я-то думала, что Рипл овладел всем твоим вниманием. — Я вздохнул. Если они начнут обсуждать будущие планы со мной, клянусь, я выключу это. Я не хочу еще больше причин жалеть о ее смерти. — Разве тебя не волнует, что ты можешь найти нового пони, которым можешь быть одержима?

Новый голос со знакомым тембром раздался на фоне.

— А, как погляжу вы, девочки, расчистили путь. О да. Теперь отойдите, через десять секунд откроется дверь. — Холпанч. Имя Холпанча было Распберри. Я выдавил из себя смешок. Между ним и мной ничего не ощущалось. Я не чувствовал никакого сожаления, когда раскурочивал его грудь наизнанку.

Все молчали следующие пару секунд, а затем послышался резкий визг металла о металл. Я мог только предположить, что так звучала открывающуюся дверь Стойла.

— Открыто. О да. Крэкерджек, я открыл дверь. Тебе, наверное, хочется на это взглянуть.

Искаженный динамиком голос дернул сразу за все мои тревожные колокольчики в голове.

— Я спускаюсь, Распберри. Оставайся там и следи за дверью. Я не хочу, что бы кто-нибудь снаружи забрался сюда.

Голос Хэйта. В прошлом Крэкерджек, пока не стал частью моего маленького путешествия. Каждая частичка меня наполнилась лютой яростью.

«Будет весело разрывать его на части. Даже тебе понравится, друг мой».

Голос застал меня врасплох. Я же был достаточно близко к Шейд, чтобы больше не слышать его.

— Ух ты... как все... серо, — подала голос Свипс. Я мог услышать страх, даже если она выражала разочарование. Это был ее первый раз, когда она увидела что-то вне Стойла. Благоговейный страх был частым здесь гостем.

— Вход в Стойло Восемьдесят Семь находится на цокольном этаже старого здания Министерства Мира. О да. В тех исторических записях было немало. — Такой же скучный полоумный, как и всегда. Распберри просто продолжал вести меня кругами.

Джентл заговорила следующая. Ее голос был пресыщен таким же градусом изумления, как и голос Свипс.

— Думаете, снаружи кто-то есть? Как они выглядят?

— Не могу даже предположить, на что могут быть похожи пони, прожившие на поверхности две сотни лет. О да. Возможно, вообще никого не осталось. Мы подождем пони с пушками, а после выдвинемся сами. Опрометчивость в этом деле наказуема.

Я услышал приближающийся цокот копыт, а после то, чего я совсем не ожидал.

— Ты заставил дверь открыться? Хорошая работа. Приветик, Свипс. Джентл. — Никогда прежде не слышал своего собственного голоса, по крайней мере не такого как на записи. Грубого и с признаками растяжения слов.

— Для чего нам оружие? Ты же не собираешься ни в кого стрелять, так ведь, Рипл? — Я не знал, кем являлась Джентл, но она, кажется, была чересчур обеспокоена мной. Если бы только стрельбой в пони все закончилось…

— Мы не знаем, что там снаружи. Все может произойти. — Я мог различить звук заряжающихся в дробовик патронов. Значит, я люто фанател по дробовикам еще до моего выхода из Стойла. Все начало обретать смысл. — А, еще кое-что, Свипс. Крэкерджек хочет, чтобы ты перенесла груз на склад, дабы было больше места. Припасы, все такое.

— О... хорошо, Рипл, — разочарованно проговорила она. Она хотела проводить больше времени со мной... Я мог слышать это через динамик. Неужели прошлый я не понимал этого? Ох ты... он был действительно тупым.

— Наверное, позже еще запишу. — Раздался щелчок, и запись окончилась. По-видимому, это был конец. У меня остался еще один аудиофайл Свипс, но прослушаю его немного позже. Начало светать, значит осталось не так уж и долго до нашего отбытия.

Позади себя я услышал шорох. Я понял, кто это был как раз в тот момент, когда она прижалась к моему боку.

— Утро, Шейд.

Сонно зевая, она улыбнулась мне.

— Все с нетерпением ждешь возвращения в Блэнк?

Кивая, я оглянулся посмотреть на огни, которые с каждой минутой было все сложнее разглядеть. От ретрансляторной до Блэнка было копытом подать.

— Ага... Фластер нужен перерыв после Орчарда. Блэнк будет для нее подходящим местом.

Отведя взгляд, Шейд тихо рассмеялась.

— Да уж. Я все еще боюсь возвращаться... Я не сказала Трафик, что иду за тобой.

Картина суровой продавщицы, на попечение которой я оставил Шейд, всплыло в моей памяти. Нет... нет, ей определенно это не понравится. С большой вероятностью я даже получу от нее взбучку, что не отправил кобылу в Блэнк раньше.

— Ну... пока Док Кейр приглядывает за всеми нами, то можно не бояться Трафик. — Я все еще пытался вспомнить, послал ли он меня куда подальше или нет. Было бы замечательно, если нет, тогда он сможет проверить мою ногу, которая снова начала ныть.

— Мисс Трафик не так уж и плоха. Вам просто нужно получше с ней познакомиться, — проговорил Эш. Глянув на грифона, я должен признать, что он стал выглядеть после отдыха немного лучше. Он все еще выглядел утомленным, но частичка его хищной ауры вернулась.

Чисто из любопытства я оглянулся на Айвори и Фластер. Когда Айвори скинула свои обязанности охранника на меня, она вернулась к пегаске. Фластер сейчас изо всех сил жалась к боку Айвори, ее темная фигурка чуть ли не сливалась воедино со светлым боком бледной кобылы. Я улыбнулся, осознавая, сколько помощи Айвори оказала Фластер. Этих двоих тянуло друг к другу. Было интересно наблюдать за ними, когда я уже знал все их тайны.

Кивнув на них, я тихо сказал Эшу:

— Разбудишь девочек? Шейд и я готовы выдвигаться. По моим подсчетам до Блэнка мы доберемся до вечера.

Грифон кивнул и бросил взгляд на огни ретранслятора.

— Да, лучше уж чтобы это оказалось правдой. — Он встал и размял свои крылья, прежде чем тихо подошел к спящим голубкам.

Выйдя из-под знака, я взглянул на небо. Дождь прекратился, но облака все еще были черными, явно предвещая беду. Как и обычно, впрочем. Где облачная завеса была тонка, там я смог заметить небольшое количество пробившегося солнечного света, но не более.

Через некоторое время остальные тоже вышли наружу, готовые к последнему рывку.

Сегодня определенно будет хороший день.

---

Как только мы подошли к ретранслятору, я был в очень хорошем настроении. Все были, не только я. Даже Фластер улыбалась под своим капюшоном перспективе, что она скоро сможет снова торговаться и пополнить наши запасы, что, по всей видимости, чрезвычайно ободряло ее.

К своему облегчению я заметил, что большинство изуродованных плакатов МиМ были сорваны. Кто-то очень постарался, вычищая это место от оставленного рейдерами мусора, но и это означало, что они могут ошиваться где-то неподалеку. Было бы неплохо дать знать Блэнку, что мы идем, или, по крайней мере, войти в него с кем-то из местных, чтобы гарантировать себе стопроцентный проход.

Я спас этот город, но и уничтожил добрую его часть. Двое из его жителей знают про мое прошлое в роли Совершенного. Если мне удастся пройти через ворота, смело могу сказать, что родился во второй раз.

Щелчок передернутого цевья дробовика заставил меня замереть на полушаге. Моя магия схватила и достала Сломленного. Эш также лихо развернулся; огромный револьвер не дрогнул в его когтях, хотя сам он еще немного пошатывался. Айвори среагировала последней и только лениво повернула голову, чтобы затем направить на недоброжелателей свою дуру.

Трое пони в десяти шагах от нас. Они бы с легкостью могли застать нас нахрапом, но почему-то медлили и не спешили открывать огонь. Бам, секунда и мы мертвы, наши трупы обобраны, и все бы разошлись, как в море корабли.

Я изогнул бровь, посмотрев на них. Они вообще не были похожи на рейдеров. Довольно упитанные да и пушки у них идеально вычищенные. Что лишь бросалось в глаза, так это то, что каждый из них носил своего рода белый плащ. Одна из них носила длинный плащ, полы которого доходили до самого хвоста, тогда как остальные двое носили простые белые куртки разной длины.

— Ваши намерения. Без дураков только.

Эш, дипломат от природы, медленно опустил свой револьвер, давая знак, что нам следует, по крайней мере, не размахивать стволами направо и налево.

— Спокойно. Мы просто утомленные путники, идущие в город за припасами.

Троица посмотрела на нас, их взгляд скользнул по моему избитому куску хлеба и ноге; по Эшу и его коллекции бинтов; по потерпевшей и испачканной в грязи Фластер. И только когда их взгляд пал на Шейд, которая смотрела на них испуганными глазами, они опустили оружие. Кажется, мы и правда соответствовали своей же характеристике.

Кобыла с длинным плащом кивнула и магией зачехлила здоровенный пистолет в свою привязанную к груди кобуру. Я уловил металлические блики из-под плаща, но она развернулась к ретранслятору, прежде чем я смог разглядеть, что это было.

— Советую вам не приближаться к 108-ой. Башня ретранслятора. Территория Белых Плащей.

Эш кивнул с хорошо читаемым замешательством на лице.

— Эм... ладно. Хорошего вам дня, Мисс…

Посмотрев на него, она резко кивнула.

— Уиллоу. Белый Плащ. Продолжайте свой путь до Блэнка, и у вас не возникнет с нами проблем.

С этими словами Уиллоу и еще два Белых Плаща развернулись и направились к ретрансляторной. На ее плаще я разглядел черное дерево, вышитое на ткани. У остальных двоих не было такого вычурного дизайна, поэтому я предположил, что она имеет какую-то власть над остальными Белыми Плащами, кем бы они ни являлись.

Глянув на Эша, я получил от него лишь непонимающий взгляд. Значит, наш самопровозглашенный эксперт по пустоши не знал, кто такие эти Белые Плащи. Замечательно.

И на этом мы повернулись и обогнули ретранслятор по крутой дуге, так что нам не пришлось проверять гнев этих одинаково одетых пони на своей шкуре. Я не знал, были ли они группировкой, армией, культом, или же таким же сборищем отбросов, как мы. Они не были рейдерами или работорговцами, но судить по тому, что они на нас не напали, их мотивы можно было гадать лишь по звездам. Наоборот, они ожидали атаки от нас. Странно.

Вскоре мы уже начали видеть окраины Блэнка. По крайней мере, это точно был Блэнк, каким я его помнил. С момента моего последнего визита, город подвергся паре реноваций.

Главные ворота теперь стали гораздо толще, а большинство стен — выше и крепче. Стены усеивали многочисленные стационарные орудия, как и пони ответственные за них. Не так уж и много, но я предположил, что с тех пор, как Свипс вошла через ворота, как к себе домой, и убила двоих охранников, город посчитал лучшей защитой — порядок.

Я услышал, как пони с одной из стен кричал нам что-то. Сперва я вообще не придал этому значения, но затем начал улавливать отдельные части фраз.

— ...дорогие господа. Добро пожаловать в Блэнк. Как вы можете видеть, я и мой брат были немного заняты. Мы хотим сердечно поблагодарить вас за то, что вы показали нашей пестрой компании это место. Местные с радостью приняли к себе путешествующих ремесленников, которые так нуждались в приюте…

Зашибись. До меня дошло. Балкхэд. Говоривший пони. До этого я напрочь забыл о спасенных мной и Эшем рабах. Честно говорю, забыл, столько всего свалилось на меня в последнее время... всего лишь неделя прошла? Мне кажется за неделю не может произойти столько дерьма одновременно.

Как только мы подошли к воротам, с честью выдержав непрекращающийся говор этого занудного пони, они открылись, и нас встретил как всегда неприветливый Айронсайт. Он просто стоял там, с оружием наготове, и лишь кивнул мне, когда мы подошли к нему. Повернувшись к Эшу, он вытянул копыто.

— Сколько рейдеров?

И об этом я тоже забыл. Та сделка, обещающая денежки за убийство рейдеров. Надеюсь, Эш помнил об этом и считал, скольких мы убили.

Достав замызганный мешочек из своей разгрузки, он протянул его охраннику. Мешочек, полный ушей, который я не замечал какое-то время. Я даже ни разу не заметил, как Эш собирает их. Айронсайт еще раз кивнул, крепко держа мешочек.

— Я поговорю с Трафик. Вы хорошо постарались, подходите за наградой.

Развернувшись, он так и оставил нас у входа в Блэнк.

---

Когда до этого все-таки дошло, Док Кейр раскрыл перед нами свои двери. Для всех нас. Он сказал, что сделает для меня исключение, но только на этот раз, по случаю того, что я, по всей видимости, пострадал не так сильно, как он того ожидал. Выражение лица Шейд, когда он собирался вышвырнуть меня на улицу, также сыграло немаловажную роль.

Его взгляд, которым он встретил наши ожоги, свежие пулевые раны, порезы и переломы... был неодобряющим. После слов: «По крайней мере, тебя не свежевали», он быстренько наложил мне шину и послал за Мед-Иксом.

Он принялся за Эша, оставив Айвори и Фластер дожидаться в приемной. Под глазом Айвори все еще красовался приличный ожог, а также, по моим подозрением, она поймала своим телом пару пуль, но я был без понятия, что мог сделать Кейр с Фластер. Ее раны нельзя было залечить хирургическим и медикаментозным путем.

Пока я стоял на улице Блэнка, мои глаза невольно наткнулись на магазин Трафик. Знак был полностью воздвигнут на свое законное место, только отломанную часть «Т» залатали листами жести. Теперь вместо разрушенного здания неподалеку стоял палаточный городок.

Ко мне начало закрадываться чувство, что группа, которую я послал сюда, были не единственными беженцами со всей округе, алчущих найти себе место в Блэнке. В связи с повышенной рейдерской активностью, я абсолютно уверен, что все, кто остался в Хуффингтоне, теперь драпают оттуда ценой своих жалких жизней.

Я порысил через улицу, чтобы поздороваться с Трафик, Шейд пошла за мной со скребущим по сердцу беспокойством. На полпути я чуть не задавил бедную кобылку, взявшуюся буквально из ниоткуда. Прежде чем я успел извиниться, она укусила меня и побежала к матери — светло-пурпурной кобыле, сердито глядящей на свою дочь.

Нипс. Я едва мог отличить ее укус от гнашеров — с такой силой кобылка постаралась отыграться на мне. Я был рад видеть ее без цепей и тому подобного, даже если она использует свою свободу в ущерб другим пони, кусая всех подряд.

Потирая болезненный укус и стараясь игнорировать удивленное выражение лица Шейд, я продолжил путь, но на этот раз ковыляя куда более заметно из-за двух металлических скоб на моих ногах. Кейр сказал, что моя передняя нога почти зажила, насколько он мог судить, и заверил, что ничего плохого не случится, если я поношу скобу чуть подольше.

Толкнув дверь в магазин Трафик, я зашел внутрь. Когда я вошел, она стояла за прилавком и сортировала кучи хлама, подняв на меня взгляд. Держу пари, она вообще не ожидала увидеть нас обоих, об этом ясно говорили ее глаза.

— А, Мистер Бинты... не ожидала увидеть тебя снова. — Ее глаза скользнули мимо меня на идущую по моим пятам голубую кобылу и гневно сузились. — Шейд! Где ты была? Я отправила полгорода прочесывать пустоши, чтобы тебя найти. Я думала, ты погибла!

Затем она вновь посмотрела на меня. Я был в передрягах и похуже этой, и все, что она скажет или сделает, никак не навредит мне. Однако, я с большим успехом прозевал гаечный ключ, и металлический инструментарий прилетел мне прямо под левый глаз. Именно тогда я обнаружил, что шрам еще может болеть, причем очень сильно, если оказать достаточно давления на поврежденный участок.

— Ебнврот! — Я запрокинулся назад, ухватившись за лицо. Когда я открыл глаза после минуты или около того катания по полу магазина и поливанию всего и вся отборным матом, две кобылы нависли надо мной. Лицо Трафик перекосила ярость, а лицо Шейд было наполнено тревогой.

— Почему ты не отправил ее обратно? Ты вообще знал, что может произойти с одинокой кобылой там, снаружи?! Знал? — кричала она в сантиметре от моего лица.

— Эй... да я не... ой... ну, я ж вернул ее назад, на ней даже царапинки нет, будто и не уходила никуда. — Мои мысли все еще были сосредоточены на моем шраме, и я лепетал самые лучшие оправдания, до которых мог додуматься.

Закончив свою гневную тираду, она посмотрела на Шейд. Насколько я мог судить, она не была ранена с тех пор, как ушла отсюда. Она выглядела лучше, чем многие из нас. Эш и я избиты, в Айвори тоже не солью стреляли, а Фластер вляпалась в такое, что у меня нет слов, чтобы это описать... но Шейд была абсолютно невредима.

Трафик медленно кивнула, видя, что я говорю правду. Шейд склонилась ко мне, мягко успокаивая меня так нужными мне словами. Гневные черты кобылы смягчились, когда она взглянула на нас и осклабилась.

— Итак... между вами что-то есть?

Ну... могло быть и похуже.

---

Вскоре после этого мы снова стояли у ее прилавка. Она снабдила меня парочкой халявных Мед-Икс, в качестве извинения за то, что херакнула мне по голове в порыве ярости. Она пожелала узнать, что творилось в пустошах и особенно спрашивала про расстановку сил Нейвера.

Я рассказал ей все, что знал. Также я полностью вычеркнул из своей истории Пандемониума. Я все еще не имел ни малейшего понятия, как, или зачем, мне признаваться о живущем в моем кармане демоне. Трафик переспрашивала там, где ей были нужны подробности, с аффектацией комментируя мои взлеты и падения.

По всей видимости, братья, — Балкхэд и Колонэйд, — приступили к работам, как только прибыли сюда. Они работали за еду и убежище для себя двоих, а также для своих нужд, которые я бы знал, если б слушал, что там зевал мне Балкхэд со стены. Они были довольно неплохими архитекторами, укрепляли стены и делали все так, чтобы случая со Свипс больше впредь не повторялось.

Других беженцев также тянуло сюда, наверное, благодаря предупреждениям Диджея Пон3 по радио. Давненько я уже его не слушал, и теперь мне стало интересно, что же произошло за последнюю неделю. Потому что я был или слишком занят, или находился в это время под толщей земли, так что вариантов услышать что-либо от него не так уж и много.

Кстати, я похоже стал чем-то вроде местной легенды. Я нес слово на своих плечах обратно в Хорнсмит — маленький маячок надежды. Наверное, стоит сказать об этом Эшу, он, должно быть, уже устал искать причины приложиться к бутылке.

Я почти дошел до части с Андерхуфом, пока в магазин не ворвался Айронсайт, хлопнув дверью.

— Эй... ты. Метнись-ка шустро к Доку. — Он кивнул мне, и я не до конца был уверен, знает ли он мое имя, или просто не хочет утруждать себя им. Это не имело значения, когда я уже пробегал мимо него.

Оказавшись на улице, я заметил парочку пони, с любопытством приближающихся к клинике. Что бы ни произошло, хорошим это было трудно назвать. Из клиники раздался крик, и я припустил еще быстрее.

С разбегу вломившись через входную дверь, я понял, от чего был шум и гам. Фластер полностью высвободилась из своей мантии и держала скальпель во рту, со страхом в глазах глядя на Дока Кейра, у которого вдоль щеки был порез. Айвори пыталась подойти к кобыле, но Фластер все время замахивалась при ее приближении.

— Че за... Док, что произошло? — Когда я говорил, он смотрел на меня, накладывая себе повязку на рану. Порез был чрезвычайно поверхностным и не нес никакого вреда, но, полагаю, он просто хочет проконтролировать, что не возникнет никаких осложнений.

— Твоя подружка-пегаска... она чёта нервная какая-то. Как только я прикоснулся к ней, она начала вопить и напала на меня. Я лишь тока хотел проверить ее на наличие ран.

Посмотрев на Фластер, я заметил, что ее губы двигаются вместе с лежащим в нем украденным обоюдоострым хирургическим инструментом. Я подался вперед, чтобы получше расслышать, но не доходил до отметки радиуса поражения. Если она замахивается на Айвори, про меня и говорить не стоит.

— Никогда. Никогда. Никогда. Никогда.

Я взглянул на Эша, который теперь был обмотан новым слоем бинтов, но выглядел уже намного лучше. Он маячил позади Айвори, опасаясь напороться на еще одну рану от этой неполноценной семейки. Я знал, что он тоже слышал это, и вопросительно смотрел на него.

Пожав плечами, он почесал один из своих бинтов.

— Я не психиатр, Кик... но мне кажется, она немного не в ладах с пегасами.

Затем до меня дошло. Она подверглась чудовищным пыткам собственной сестры, — единственной другой пегаски, которую я видел здесь. Когда мы встретили ее, она жила все это время под землей, место, которое уже точно никак не предназначено для пегасов. Она как могла пыталась не контактировать с ней. И, увидев другого пегаса, особенно с ножом, рефлексы сработали безотказно.

— Док... думаю, вам лучше выйти. — Он с немалым удивлением посмотрел на меня, на пони, который выгоняет его из его же клиники. У меня были на то веские причины.

— У нее кое-какие проблемы с одной пегаской... не думал просто, что это распространяется на всю расу.

Док украдкой взглянул на нее, прежде чем кивнул.

— Это вне моих полномочий. Боятся свою же кровь очень прискорбно. — Он развернулся и покинул помещение, ненадолго задержавшись у самой двери, чтобы сказать Айвори: — Мисс, если будете так добры, можте подойти к моему офису, там я смогу залатать ваш глаз.

Айвори глянула сначала на меня, потом на Фластер. Естественно, она не хотела покидать своих друзей в таком положении, но я кивнул ей на дверь. Она не спеша встала и пошла за парящим доктором, оставляя нас четверых в комнате. Фластер заметно успокоилась, когда Кейр ушел. Но она с животным страхом в глазах продолжала держать скальпель во рту.

— Итак... как будем успокаивать? — спросил я до боли очевидный вопрос; Шейд и Эш просто пожали плечами. Мы бесцельно стояли там почти с минуту, наблюдая, как дыхание Фластер начинает выравниваться.

К ее несчастью мы не имели никакого отношения. Из одной из сумок, брошенных в угол, куда Фластер спихнула все свои пожитки, выскочил маленький монстрик. Ферн подошел к ней. Я все ожидал, что она пырнет даже эту крохотную дворняжку, и когда она опустила лицо к волчьему щенку, я приготовился.

Ферн лизнул ей нос, и она со звоном выронила скальпель. Она заключила маленького зверя в объятия и расплакалась. Трое из нас задержали дыхание, и Эш стремительным движением своего хвоста отбросил лезвие от рыдающей кобылы.

— Эш... убедись, что она никому больше не навредит... — Я развернулся и заметил, что Шейд была готова выйти из комнаты. Остановившись в дверном проеме, я кивнул ему. — И да, когда Айвори закончит, скажи, чтобы присмотрела за Фластер, а потом к Трафик. Уверен, она будет рада тебя видеть. — Грифон кивнул, и я, повернувшись, вышел.

Оказавшись вновь на улице, я гневно сжал голову копытом. Я действительно подумал, что оставить Фластер с Айвори — хорошая идея? Возможно, я ошибаюсь.

Шелест плаща и вспышка белого прервали мои стенания. Подняв взгляд, я увидел, как ворота закрылись, и в город вошла знакомая мне уже кобыла. Уиллоу, Белый Плащ.

Ошеломляющее чувство дежавю чуть не сбило меня с ног. Чувство было такое же как и со Свипс в первый раз. Кобыла шагала ко мне. В воздухе повисла невидимая угроза.

Я напрягся, приготовившись к битве, но кобыла продолжала идти. Пройдя мимо меня, она даже не удостоила меня и мелким взглядом, направляясь к трактиру. Я проследил за ней с пару секунд и отправился в магазин Трафик.

— А, это ты. Что было? — И снова она рылась в куче каких-то припасов, которая никогда, кажется, не уменьшится. Ей еще предстояло встретиться с Фластер или Айвори, но у меня создавалось ощущение, что все же сразу с двумя.

— Простое недопонимание между Доком и моим другом,  — сказала Шейд. С Трафик рядом Шейд было намного спокойнее и комфортнее, чем с большинства пони. Было странно и удивительно слышать, что она разговаривает с кем-то, помимо меня, без какого-либо намека на страх, который я всегда улавливал в ее голосе.

Трафик слегка кивнула Шейд с небольшой ухмылкой на лице.

— Итак, мы вроде остановились, где вы рассказываете о ваших похождениях в большом мире? — Она, должно быть, сильно заскучала здесь, раз так рьяно ждала продолжения моей истории.

— Да, мы дойдем до этого, но сперва один вопрос. — Она изогнула бровь и вытянула голову. Я махнул на дверь и продолжил: — Белые Плащи? Кто они? Они с Нейвером?

Если бы она что-то пила, то обязательно бы выплюнула это мне в лицо. Когда всплеск смеха пошел на убыль, она вытерла глаза и сделала глубокий вдох.

— Только при них вслух это не говори. Они не очень любят, когда их сравнивают с рейдерами.

Приподнявшись, она обвела одним размашистым жестом весь свой магазинчик.

— Видишь, сколько амуниции исчезло? Они все скупили. Крышечками и бартером. Такие хорошие покупатели в городе идут на вес золота.

— Именно поэтому Уиллоу может просто так входить через главные ворота и до нее никто не докопается? — Оглянувшись, я заметил, что полки и вправду казались теперь немного пустыми, чем неделю до этого.

— Уже познакомился с Уиллоу? Ты же только прибыл, как только успел?

— Мы наткнулись на нее при подходе к городу. Они осели в ретрансляторной и не хотели подпускать нас близко к ней.

Она кивнула и глянула на дверь.

— Да, выглядит достаточно подозрительно, но тебе лучше поговорить об этом с самой Уиллоу. У них на то свои причины. Думаю, вы двое могли бы стать хорошими друзьями.

Взгляд Шейд заставил Трафик засмеяться.

— Не в этом плане, не беспокойся, Шейд. У Уиллоу нет в планах красть твоего особенного пони. Поверь мне, у нее просто нет на это времени.

Шейд просто не то фыркнула, не то хрюкнула, и этот тихий звук звучал вполне забавно в ее исполнении, но она все равно кивнула. Я не мог не улыбаться каждый раз, когда эта голубая кобыла ревнует ко мне.

Вход нашего грифона-компаньона в магазин прервал все наши размолвки, когда он зашел, вежливо кивнув ухмыляющейся торговке.

— Добрый день, Мисс Трафик.

Ухмылка переросла в улыбку, с которой она несколько секунд смотрела на грифона, но потом все стало явным, и она нахмурилась.

— Эшред, что с тобой произошло? Ты дал Риплу оказать тебе первую помощь?

Загоготав, он неожиданно встал на мою защиту.

— Да нет, это все благодаря Интенсив Кейру и Мисс Шейд. Меня немного покромсали, и Кик пожертвовал свои бинтами, чтобы я совсем не окочурился.

— Что ж... такой ответ я принимаю. — Хмурое выражение лица Трафик испарилось, но ухмылка так и не возвращалась к ней. — Твой спаситель... — Сколько же сарказма она вложила в это слово. — ... только что рассказывал мне про все ваши похождения за прошлую неделю.

Грифон встал между мной и торговкой, разрывая наш зрительный контакт, которым она почти осуждающе смотрела на меня. Облокотившись на прилавок, он с ленивым видом принялся разбирать кучу всевозможного хлама Трафик. Он был повернут ко мне спиной, но я с уверенностью мог сказать, что он улыбался.

— Кик, вы с Мисс Шейд можете идти. Я дорасскажу эту историю за вас. Пообедайте. Найдите девочек и повеселитесь.

Эш. Как всегда герой дня.

Я кивнул ему в спину, и у меня заняло добрую секунду, чтобы понять, зачем я вообще это сделал, и направился к двери, коротко кинув: «К твоим услугам, Трафик». Шейд как обычно прилипла к моему боку, и мы вышли на просторы улицы. Оглядевшись, среди мелькавших там и сям горожан я заметил кое-где белые плащи.

В такие времена я всегда чувствовал себя по крайней мере странно. Идти некуда. Никто за тобой не гонится, чтобы убить. Ничто не требует твоего сиюсекундного вмешательства.

Свободное время, мать его.

— Итак... пойдем, может, перекусим? — Шейд взглянула на меня и улыбнулась, кивая.

---

Бар, — единственное место в городе, где можно раздобыть еды, — был теперь куда более доброжелательней, чем в последний мой визит. Сейчас битва, в которую я когда-то ввязался и которая уничтожила половину города, не заполняла умы пони различными предрассудками. Мое возвращение с ретрансляторной и отправка братьев из Троттингема в город были самыми обсуждаемыми темами. Несколько раз мне пришлось уклоняться от попыток купить мне выпить, и даже пришлось отвязываться от хорошеньких кобылок, которые хотели тоже оказать мне такую услугу. Глаза Шейд наполнялись тем же самым взглядом, когда какая-нибудь из них решалась подойти к нам.

И наконец появились две кобылы, которых она не прогнала своим серьезным и сердитым выражением лица. Айвори шла впереди, Фластер плелась за ней. Даже находясь в другой части бара, я могу сказать, что она выглядела излишне дерганой, и, кажется, задавала самой себе безмолвный вопрос, зачем ей находиться здесь среди такого количества незнакомых ей пони.

У Айвори на щеке, прямо под глазом, была наложена повязка, а прическа была уложена так, чтобы скрыть ее. На ней не было ее брони, пулемета и снаряжения, которое она где-то оставила. Вокруг ее живота был обмотан очередной бинт. По пути из Орчарда она поймала собой шрапнель от гранаты, но, думаю, ни один из осколков не засел глубоко, в противном случае Док Кейр просто мог бы вскрыть и вылечить ее.

Навалившись на стол, за которым мы и Шейд трапезничали, бледная кобыла широко нам улыбнулась.

— Эш сказал нам, что вы на свидании. Поэтому подумала, что нам было бы неплохо заскочить и проведать вас.

Получается, он сказал нам прогуляться и наслаждаться днем, а потом отправил девочек проверить нас. Я мысленно фейсхуфнул. Айвори села подле меня, а Фластер забралась на диван рядом с Шейд. Съежившись так, чтобы спрятаться от всего внешнего мира, ее глаз смотрел поверх стола на Айвори и меня.

— Мы пришли одолжить у тебя Шейд ненадолго. Фластер нужен новый плащ, а Эш сказал, что пони по имени Трафик как раз может нам в этом помочь. — Я посмотрел на Шейд, которая все поняла по моим глазам и кивнула.

— Конечно. Трафик — прекрасная пони. Уверена, что она сможет вам помочь. Думаю, она тебе понравится, Фластер, — нежно сказала Шейд Фластер, задаваясь риторическим, как и я, вопросом о том, как эта пегаска до сих пор справлялось со всем с той-то встречи с ее сестрой-психопаткой. Фластер медленно кивнула, и в одной из сумок раздалось тихое рычание. Ферн, предположил я.

— Рипл... ты ведь не возражаешь, если мы закончим на этом наш короткий тет-а-тет? Скоро все наладиться, вот увидишь. — Если бы только я умел говорить "нет", когда она смотрит на меня своими проницательными глазами. Я тонул и вяз в них какое-то время, пока не стряхнул ее гипноз прочь, кивая.

— Разумеется. Я понимаю, вам нужен отдых, так что не буду навязываться.

Шейд перегнулась через стол и поцеловала меня в щеку, прошептав в самое ухо:

— Продолжим позже. — Лукавая ухмылка, и она, уходящая вдаль. Две кобылы последовали за ней. Айвори понимающе подмигнула мне, и затем я остался в трактире один.

Всего на каких-то пять секунд.

Звук шелеста плаща был всем, что я услышал, прежде чем Уиллоу Белый Плащ скользнула на только что освободившееся против меня место. Холодное ощущение под подбородком дало мне понять, что одно лишнее движение и смертоносный кусок металла разворотит мне горло.

Уиллоу прижала к моему горлу меч, который парил в ее зеленой ауре. Я даже не видел, как она достала его. Взгляд на ее лице был глубоким и серьезным.

— Давай по порядку. Я отпустила тебя на пустошах, а потом узнаю, что ты Совершенный. У тебя есть пять секунд, чтобы дать мне вескую причину не вскрывать тебе глотку и не оставить умирать здесь.

Ну да, точняк. Трафик же говорила, что мы быстро подружимся, я да кобыла с мечом у моего горла.

Быстро размышляя, я сказал первое, что пришло мне в голову.

— Я ушел из Совершенных. Убить меня, значит помочь им.

Оценивающе смотря на меня, она не опустила меч. Но также она не перерезала мне горло, так что я предположил, что она обдумывает сказанное мной. Или она согласится, или я не жилец. Сомневаюсь, что успею вытащить Сломленного или пнуть ее, раз я даже не заметил, как она обнажила свой клинок.

После самых долгих в моей жизни десяти секунд она убрала холодное оружие. Меч крутанулся в воздухе и скользнул в ножны на ее боку, спрятанные под плащом. Об это мне сказал блеск металла, который я уловил. На другом боку располагался брат-близнец меча, оба из которых легко можно было спрятать под длинным белым плащом, который она носила.

— Хорошо. Говори. Ничего не упусти. Иначе в следующий раз я не уберу меч в ножны, пока не прольется кровь.

Сегодняшний день теперь был посвящен не свободному времени, а ворошению событий тех последних восемнадцати дней, которые мы пережили. Никто нас не отвлекал, никто не забегал и не перетягивал мое внимание от кобылы, сидящей против меня. Она увлеченно слушала с самого первого дня и до сегодня.

Как и раньше я опустил несколько деталей. Пандемониума. Воспоминание Баддинг Лиф. Мой уговор с Фларри. Вещи, которые лучше не знать другим.

Ее лицо практически ничего не выражало, представляя собой пустой холст, только иногда разбавленный каким-то намеком на эмоцию или интерес. Я уловил, как она чуть не улыбнулась, когда я поведал ей о смерти Свипс и Холпанча. Несколько слабых кивков в Андерхуфе и Стадионе.

Больше я получил из нее при Орчарде и Броукен Эрроу. Она откинулась на своем месте, приложив копыто к подбородку, и, казалось, обдумывала что-то. Ее глаза, не смотря на меня, уткнулись в стол, когда я говорил о Стальных Рейнджерах и отключенной армии роботов.

— Занимательно. — И наконец она улыбнулась и протянула мне через стол копыто. Я протянул свое, и мы сошлись в копытожатии. — Я — Уиллоу. Приятно познакомиться, Рипл.

Я облегченно выдохнул. Насколько я мог судить, ее волновала ситуация не меньше, чем меня самого. Два-Пинка был мертв. Рипл уже не тот пони, что раньше. Это давало мне много возможностей для легкой коммуникации с другими пони.

И теперь, когда она улыбалась, а освободившееся от клинка горло вновь вернуло радость жизни, я почувствовал, что настала моя очередь задавать вопросы. Один из них интересовал меня больше всех.

— Итак, Уиллоу, кто такие Белые Плащи? Ни от кого я не получил внятного ответа, только то, что мы с тобой должны подружиться.

Я кивнул, желая получить на свой вопрос ответы. Меня беспокоило все растущее число членов Белых Плащей в городе, которое, надеюсь, не спровоцируют еще одну бойню в этом рае на земле.

— Мы охотимся на рейдеров. Это то, чем мы занимаемся. Когда радио вновь заработало, Пон3 предупредил об растущем числе рейдеров в Хорнсмите. Мы верны своему долгу и, придя с юга, мы убиваем каждого встреченного рейдера.

Я расплылся в ухмылке. Мне нравилось, как это звучит. Также я был неимоверно рад, что не упомянул о тех рейдерах в лесу, которых я пощадил. Не думаю, что она бы доброжелательно восприняла мой акт милосердия.

— Значит, вы просто решили охотиться на рейдеров одним прекрасным днем?

Она с серьезным видом покачала головой.

— У каждого Белого Плаща своя история. Убитые семьи, запечатленные в памяти зверства. Насилие, пытки и утрата. Все мы, так или иначе, связаны с этими пунктами. И мы объединились, сражаясь за светлое будущее.

Пока она говорила, я не мог не задуматься о том, какая история стоит за ней. Со мной все было до боли очевидно: шрам на моем лице служил постоянным напоминанием о том, что может случиться, если брататься с рейдерами.

— Зайди к нам в ретрансляторную. Скажи всем. Надо поговорить. Стратегия.

За ее речью было трудно следовать, но я кивнул. Хоть что-то интересное произойдет. Было любопытно узнать, сколько там было Белых Плащей, и правда ли что Уиллоу там всем заправляет. Я с нашей-то группой еле как управляюсь, а тут одна кобыла командует несколькими десятками пони.

Я слегка подался вперед и поинтересовался:

— Могу я взять с собой друга?

Она оскалилась.

— Не доверяешь? Как хочешь, в принципе. Я скажу своим, чтоб не шмаляли.

Я кивнул. — Спасибо. А то пальбы в моей жизни и так по горло хватает. — Я ткнул в шрам копытом, прибавляя своим словам веса.

Наше внимание было привлечено еще одним Белым Плащом, который вошел в бар. Я узнал его, — он был тем пони, который был с Уиллоу при нашей первой встрече. Он направился к нашему столику, как только заметил вышеупомянутую кобылу.

Дойдя до нас, он быстро оглядел меня и, наклонившись, принялся что-то шептать на ухо Уиллоу. Она вопросительно посмотрела на него, на что тот кивнул, а затем и она сама. Жеребец вышел тем же путем, каким и зашел: через дверь на улицу. Уиллоу пару секунд следила за ним, прежде чем повернулась ко мне.

— Я нужна в ретрансляторе... не хочешь прогуляться до него?

Даже при большом желании я не мог отказать. Казалось, что я наконец-то нашел то, чего не смог найти в Орчарде. Союзников. Пони, которые могут помочь мне остановить Хэйта. Их много, у них есть оружие и цель в сердце. Мне просто нужно увидеть, сколько именно.

Кивая, я проговорил в ответ:

— Сколько воды утекло с моего последнего раза в ретрансляторе. Мне очень интересно глянуть, что вы сделали с этим местом.

Белый Плащ кивнула, вставая из-за стола.

— Тогда за мной. — Она вывела нас из таверны, идя впереди, я — сзади. Я было подумал на мгновение, как на это отреагирует Шейд, но понял, что буду отсутствовать всего ничего. Всего лишь проветрюсь, посмотрю на ретрансляторную, на Белых Плащей, и вернусь до того, как она вообще поймет, что я ушел.

На улице какой-то пони, ожидая к себе внимания Уиллоу, покорно ждал, пока мы подойдем. Единорог был одет в белую куртку, оснащенную капюшоном. Я смог разглядеть целую паутину шрамов, усеивающих его шею и голову.

Пони кивнул Уиллоу и впился в меня глазами, когда я следовал за ней.

— Расслабься, Рапсиди. Рипл под моим попечительством. Он идет с нами в ретрансляторную.

Рапсиди что-то проворчал, но принял слова Уиллоу как закон, и ушел в хвост группы, когда я пошел вместе с кобылой к главным воротам. Айронсайт держал дежурство у хорошо укрепленных ворот, которые он открыл при нашем приближении. Ворота, оставшись позади, закрылись с громким лязгом, бросая нас троих под присмотром пустоши.

Хотя бы в этот раз не чувствовалось, что меня хотят подставить и ударить в спину. Я не знал, почему, но я рьяно верил, что Белые Плащи правда такие, какие они есть. Просто странно, что они были слишком хорошими, что чрезвычайно редко в этом месте.

Я все выясню и все решу как подойду к ретранслятору.

---

Теперь, когда я увидел ретрансляторную во всей своей красе, я вынужден буду уступить ее Белым Плащам. Когда я впервые был здесь, я вошел в нее через дверь. Сейчас я даже к двери не мог подойти без ощущения нацеленных мне в голову винтовочных прицелом. Чувство пропало, но только тогда, когда они увидели Уиллоу. Блики от прицелов исчезли с крыш зданий, подтверждая мою теорию о снайперах.

Здания в округе были частично разрушены, грубая каменная стена опоясывала ретрансляторную. Огромная повозка была откуда-то приволочена и теперь служила главными воротами. Открывшись, они открыли нам троим путь во владения Белых Плащей.

Это было словно отражение тех рейдерских лагерей, которые окружают Стадион. Белые Плащи были чисты, боеспособны и дисциплинированы. Я увидел парочку внутри здания, а также несколько патрулирующих стены. Они не ошивались по углам без дела.

Рапсиди отстал от нас, как только мы прошли через ворота, не оставляя мне иного выбора, как следовать за Уиллоу к двери вовнутрь. Подсознание билось в истерике, пытаясь напомнить мне прошлый поход через эту дверь. Какая-то частичка меня ожидала увидеть беснующихся рейдеров, готовых выскочить из-за любого угла или двери, но каждый раз, когда я встречал здесь пони, они были хорошо снаряжены и одеты под стать этой организации.

Когда мы оказались в центре здания, я был изрядно удивлен. Когда я избавился от рейдеров, здесь располагался арсенал. Сейчас он пестрил всевозможными пушками на любой вкус и цвет, от пистолетов до ракетных установок, которые лежали на полках, собранных со всего здания. Грузовой лифт, который находился в центре помещения, теперь горел мягким светом, полностью функционируя; пони чистили и модифицировали оружие за станками, прессовали патроны и тренировались в копытопашной.

— С возвращением, Уиллоу. — Хромой пони с ожогами, которые делали мои шрамы легкой царапинкой, вышел к нам из-за полок, набитых оружием. Уиллоу широко улыбнулась пожилому жеребцу, с уважением глядя на него. Как по мне... он выглядел странно знакомым, что было не очень хорошим знаком.

— И кто же у нас здесь... — Когда пожилой жеребец посмотрел на меня, он затих и, зарычав, отпрянул, хватая винтовку с ближайшей полки и прицеливаясь в меня. Он закинул оружие на переднюю ногу в неизвестной мне боевой стойке.

— Уиллоу, ты же знаешь, что притащила с собой Совершенного? — Его глаз был устремлен на меня через прицел винтовки. Оружие между тем было специально сконструировано для такого захвата, что я вижу впервые в своей жизни. Он сощурился, впившись в меня своим яростным и ненавистным взглядом. Останки сломанного рога виднелись на его лбу.

На обожженном копыте, лежащем на спусковом крючке, виднелся обугленный ПипБак.

«Хах. Смари-ка, Дядя Сквэр Дил еще жив. Я был готов поклясться, что он не переживет то, что мы с ним сделали».

И вот опять, голос знал что-то, чего не знаю я.

Я, смутившись, сделал шаг назад. Дядя? У меня был Дядя здесь, не в Нейвере?

— Э... Дядя?

Нервный пони огрызнулся:

— Не дядькай мне тут! Я тебе сейчас мозги по стене размажу!

Уиллоу неожиданно встала между нами, протягивая копыто Сквэр Дилу.

— Подожди секунду. Дай мне объяснить! Он больше не Совершенный.

— Пиздит! Он был там, мой племянник Два-Пинка Рип. Он просто стоял и смотрел, когда Хэйт приказал застрелить и сжечь меня. — Его копыто посильнее сжало гашетку, и я мог всем нутром ощутить, что ствол направлен мимо головы Уиллоу прямо мне в лоб. Если он выстрелит, то уже не будет иметь значения, стоит ли она между стволом и мной, или нет.

— Послушай... Дядя. Она права. Я не Совершенный. Больше нет. Я... хочу сказать, что едва ли помню тебя, но все до момента, когда Хэйт пристрелил меня, словно в тумане.

Глаз сузился, целиком оценивая меня и ожидая любую мою выходку. Медленно, — то есть, очень медленно, — он опустил винтовку.

— Так... значит, Хэйт тоже решил списать тебя со счетов? И каково? Что, увидал в тебе потенциальную угрозу? Устал от твоего ярма пони на побегушках? Нашел себе новую игрушку?

Я пожал плечами. — Не знаю. Я просто проснулся посреди поля с пулевым отверстием в башке.

Он кивнул, проворчав:

— Как великодушно со стороны Хэйта. Просто пристрелить тебя. А меня он поджег, а потом выстрелил в спину, пока я бежал.

Еще один пони, пострадавший от копыт Хэйта. На этот раз под удар попала семья.

— Послушай. Роу Дил. Я не знала, что Рипл был твоим племянником. Но зато я знаю, что теперь он точно не Совершенный. Он помогает пони. Убивает рейдеров. На прошлой неделе он собственными копытами убил двух Совершенных. — Уиллоу подошла к жеребцу с винтовкой и копытом медленно уводила ствол вниз, пока он не принял вертикальное положение.

Вздохнув, он положил оружие на полку к другим причудливо выглядящим винтовкам. Здесь был еще кто-то, способный стрелять из такого оружия подобным образом? Просто это выглядело... странным.

Опустившись на свои четыре копыта, пожилой жеребец тяжело вздохнул.

— Я слишком стар для этого дерьма, Уиллоу. Покажи ему, что здесь да как, а потом отпусти с миром. — Развернувшись, он покинул нас. Когда он выходил из комнаты, я заметил еще одного пони, который обнял его. Затем двоица ушла.

Уиллоу повернулась ко мне.

— Извини за это. Я не думала, что Роу Дил отреагирует таким образом.

— Он... мой дядя? Имя Сквэр Дил еще что-то значит для него?

Уиллоу напряглась, когда я сказал это, и стрельнула в меня укоризненным взглядом.

— Если не хочешь, чтобы Роу Дил пристрелил тебя, советую не произносить это имя.

Я кивнул, мгновенно уловив посыл. Наверное, было бы не лишним, на время избегать своего дяди.

— Итак... Роу Дил. Что у него здесь за роль? И что, черт возьми, не так с пушкой, которую он держал?

Оглядев арсенал оружия, Уиллоу улыбнулась.

— Я не совсем уверена, где он так научился сражаться, но он вполне хорош. Он тренирует у нас зеленых. Превращает их из щенят в настоящих волков. Настоящих Белых Плащей. Без него мы были бы ничем.

Подойдя к пушкам, я кивнул головой на одну.

— Можно попробовать?

Ухмыльнувшись, она кивнула.

Вставая на свои задние ноги, в точности как он, я схватил своей магией одну из винтовок. Я делал все возможное, чтобы подражать тому, как он держал оружие, но первая проблема, с которой я столкнулся, было как раз держать баланс на задних копытах. Я не мог себе представить, как Эш может делать это так часто, ведь я действительно еле-еле мог удержаться на них. А пока я колыхался, как соломинка на ветру, на задних ногах, о стрельбе не могло идти и речи.

Позади меня послышалось хихиканье, что значило лишь, что Уиллоу решила посмеяться над моими тщетными попытками. Так что я вырвал оружие из своих копыт магией и положил его на полку. Рухнув на все четыре копыта, я помотал головой.

— Да уж, к счастью, для этого у меня есть магия.

— Стой здесь. Я сейчас вернусь. — Уиллоу перестала подтрунивать надо мной и развернулась к рядам шкафчиков. Она ушла на несколько секунд и вернулась, неся рядом с собой белую ткань. Потянувшись ко мне, она пробормотала: — Не рыпайся.

Ткань обернулась вокруг моей шеи, и я напрягся. Она пыталась убить меня? Нет... она бы для этого использовала меч. Она отступила, и я ощутил, как на шее свободно повисла ткань.

Чересчур формальным голосом она сказала:

— С этим ты числишься, как Белый Плащ. Тебя не побеспокоят, пока на тебе наш символ.

Я кивнул, сделав важное для себя решение. Из того, что я уже мог сказать, Белые Плащи являлись грозной силой. Хорошее вооружение, мотивы, а еще они не бросили меня в ебучую тюремную клетку. Сплошные плюсы.

— Спасибо, Уиллоу. Буду с честью носить эту привилегию.

Кобыла в длинном плаще кивнула, расплывшись в ухмылке.

— Всегда рада видеть в наших рядах сильного пони. А теперь, у меня есть дело, по которому я вынуждена буду отлучиться. Можешь осмотреться, или отправиться обратно в Блэнк. — Она наклонила голову туда, куда ушел Роу Дил, но я покачал головой. Лучше вернусь в Блэнк. Не думаю, что дядя очень рад здесь моей персоне.

Проверяя свой ПипБак, я увидел, что отсутствовал по крайней мере несколько часов. Мне и вправду не помешает вернуться в Блэнк, особенно после того, как я тайком, никому не сказав, ушел оттуда. Если они спросят Айронсайта, то узнают об этом, но я не был уверен, что они додумаются до этого.

— Мне надо идти. Я буду на связи, и мне нужно будет поговорить с тобой кое о чем. Не сейчас, позже.

Кобыла кивнула, и я, повернувшись, ушел. Минуя нескольких Белых Плащей, включая Рапсиди, в коридорах, я покидал это место через причудливые ворота.

Как только я оказался снаружи, меня осенила мысль, что я уже довольно долгое время не был один. Был, конечно, период времени между моим пробуждением и первой встречей с Шейд, но все остальное время я путешествовал с по крайней мере одним спутником.

Путь до Блэнка был как раз преисполнен горечью одиночества.

---

Я уже мог расслышать звуки Блэнка, в особенности звуки продолжающейся стройки братьями из Троттингэма укрепленных стен. Через пару минут я уже буду в городе и смогу продолжить свое свидание с Шейд.

Надеюсь, она не узнает, что я ушел из города вместе с Уиллоу. С другой стороны дела бы приняли самый паршивый оборот, узнай она. Если еще и судить по тому, как Шейд ревнует ко мне лишь при упоминании, что какая-то кобыла была рядом со мной, можно смело прыгать в петлю. А уход из города будет для нее сродни удару в спину. Пришлось бы тяжко, если бы она разузнала обо всем этом деле.

— Привет, красавчик.

Я застыл на месте, вынимая Сломленного и нацеливая его между двумя зданиями по мое правое копыто. Я узнал этот голос. Я бы пожелал никогда больше не услышать его снова.

Синдер Трэйлс.

Глава 12: Без обязательств

— Привет, красавчик.

Этого было достаточно, чтобы Сломленный уже был в полной боевой готовности. Время разговоров было кончено. Я должен убить ее.

Оранжевая кобыла стояла довольно близко, чтобы я смог учуять ее резкий душок, который чувствовал еще при нашей первой встрече. Это было несложно, особенно на расстоянии выстрела картечи, заряженной в дробовик. Мне надо разорвать с ней дистанцию, зарядить калибр покрупнее. А пока надо завлечь ее чем-то.

Сломленный рявкнул, и картечь, прорезая воздух, устремилась ей в лицо, но она сделала шаг в сторону, и пули задели лишь ее пламенный, мерцающий вокруг нее щит, который я не заметил до этого. Искры пламени и срекошетивший свинец щедро угостили ветхое здание по соседству парой новых отверстий.

Она с умоляющим выражением лица сделала шаг мне навстречу.

— Послушай, Два-Пинка, я хочу поговорить. Я пришла не драться с тобой. Мы можем все обсудить, иначе твои патроны кончатся быстрее, чем мой огонь. И тогда я заставлю тебя меня выслушать.

Я выстрелил только один раз, но она, кажется, обучилась какому-то новому трюку с нашей последней встречи. На ее шее виднелся небольшой шрам, который оставил ей выстрел Эша, так что, предположил я, она, по всей видимости, нашла какие-то другие способы по остановке пуль, нежели тривиальное плавление.

Блять.

— Блять.

Кобыла ухмыльнулась, когда я сказал это вслух. Я не опускал ствола, но и не нажимал на спусковой крючок. Она все еще находилась в самом верху моего списка самых опасных тварей пустошей, и в этой ситуации, насколько я мог судить, моя судьба была в ее копытах.

— Вот так. Я знала, что смогу достучаться до тебя.

Она шагнула ко мне и сделала самое обольстительное лицо, которое я когда-либо видел. Я улыбнулся на короткую секунду и подумал, как бы сейчас ревновала Шейд, если бы увидела это. Но все имеет свой конец. Синдер тоже подхватила улыбку и заискивающе расплылась в ухмылке.

— Видишь ли, я знала, что ты где-то неподалеку. Ты даже представить не можешь, как мне было одиноко без моего жеребца. — Она вытянула ко мне копыто и как бы погладила им воздух. — А теперь опусти Сломленного, и тогда мы сможем... поболтать.

«Ну да. Конечно, опускай. Хоть посмеемся».

Я почувствовал, как воздух вокруг меня начал нагреваться... Она зажарит мои легкие, дернись я хоть на дюйм в сторону. Я был готов убить ее прямо на месте…

«Да. Убить. Это подходящее слово».

Да гори оно все синим пламенем, заткнись уже нахрен!

Я медленно опустил Сломленного на землю и отшвырнул его копытом. По крайней мере, у меня еще были мои разрывные накопытники. Так что, если мне придется спалить всю кожу, чтобы убить ее, я не упущу шанса воспользоваться ими. Док Кейр, без сомнения, будет рвать и метать, но пустошь примет дань в виде еще одного Совершенного. Игра будет стоить свеч.

Когда Сломленный больше не был в моей власти, жар вокруг спал, даже несмотря на небольшое расстояние между нами. Теперь Синдер с вкрадчивым взглядом стояла ко мне вплотную так, что я мог ощутить на себе ее дыхание. От меня она получила лишь полный ненависти взгляд.

Я не заметил приближающегося поцелуя. Я отмахнулся от нее копытом, но она покачала головой, приговаривая: “Не-а, не сопротивляться”. В тот момент температура воздуха заметно скакнула, как бы предупреждая, что с ней шутки плохи.

И она все же поцеловала меня. Поцелуй был долгим и глубоким, и я ненавидел ее за это еще больше с каждой секундой.

«Конечно, ненавидишь. Себя-то не обманешь».

Голос в моей голове начинал ставить там свои порядки, появляясь все чаще и чаще. Как будто Синдер имела прямо противоположный эффект, нежели Шейд. Этот голос постоянно слышался где-то на меже моего сознания, причем отчетливо и громко. Если я не отвяжусь от нее, то рискую сойти с ума.

Когда она отошла, наконец-то покончив с поцелуем, она прикрыла глаза и натянула на морду тупую ухмылку.

— О... я так рада, что не убила тебя. Мне не хватало этого. Я бы спросила тебя, куда бы ты хотел пойти сейчас, но... ты знаешь. Вся эта “я-убью-тебя-нахер хрень” немного мешает процессу.

Я вздохнул.

— Ближе к делу или прикончи меня. — Я уже горел до этого. Печальный опыт, который больше не хотелось бы повторять снова. Я надеялся, что если она и решит убить меня, то пусть хотя бы это будет быстро.

— А... без прелюдий и предварительных ласк, значит? Ты всегда любил их.

— Лучше сдохну. А теперь к делу.

Нахмурившись, она фыркнула.

— Ладно. Я тут подумала на днях и решила, что... я тебя больше не ненавижу. Я бы хотела, чтобы ты вернулся к нам. Я уверена, что смогу уговорить Хэйта взять тебя обратно. — По мере ее упрашивания она начала лыбиться и немного брать верхнюю ноту на каждом слове.

Я холодно усмехнулся.

— Если ты не помнишь, он тот, кто выстрелил мне в лицо. Не думаю, что он возьмет меня обратно. — В неверие тряся головой, я добавил: — Кроме того... я больше не Два-Пинка. С чего бы мне вдруг помогать какому-то хуесосу, который только и делает, что грабит и убивает?

— Значит... ты не вернешься? — К моему изумлению, на глазах у прибабахнутой кобылы выступили слезы. Ее очки повисли у нее на шее, иначе бы они быстро наполнились ее солеными слезами. Она, всхлипывая, топнула о землю. — Это не честно! Почему ты не вернешься?!

— Все просто, как ясный день, Синдер. Я собираюсь убить Совершенных. Всех вас.

Треск и шипение раздались от ее пламеного щита, когда я ощутил, как на мой плащ упала пара капель. Дождь. Сейчас мне стало невыносимо интересно, как много владеющая огнем пони сможет сделать под дождем. Хватит ли ей сил одолеть ее?

Она было открыла рот, чтобы что-то сказать, но небеса разразились, и на нас снизошел непрекращающийся поток. Должно быть, в облаках много всего накопилось, раз так прорвало. Морось быстро переросла в настоящий ливень, наполняя воздух перманентным шипением, когда вода, соприкасаясь с ее щитом, испарялась. Я увидел, как она сосредоточенно сощурила глаза. Слез на них уже не было.

— Дерьмо. Это не хорошо.

Посчитав, что второго шанса может и не выпасть, я рванулся вперед и замахнулся передней ногой. Когда она прошла через ослабленный огненный щит, ПипБак принял почти весь удар на себя, но боль все равно пронзила мое копыто и предплечье, оплавляя кожу. Все сомнения развеялись, когда я жестко припечатал ей в челюсть, отбрасывая назад.

Поймав момент, я отпрыгнул от нее в направлении Сломленного. Пригнувшись, я схватил дробовик своей магией и взвел курок, прижимая к себе. По приземлению я перекатился на копыта и, крутясь, отпрыгнул подальше от нее. Сломленный симфонией отозвался под моим боком, когда я в воздухе выстрелил в кобылу. Она стояла там, где врезалась в стену, и я чуть ли не ликовал, когда картечь только слегка изменила свою траекторию при столкновении с магическим щитом. Она вгрызлась ей в плечо, брызнув кровью, которая тут же свернулась при невыносимой жаре внутри ее купола.

Крича от боли, она запустила в меня огненным шаром. Я увернулся, и шар промазал, попав в разрушенный прилавок магазина, щедро поливая фасад дождем из хлама и стекла. Я вновь выстрелил, но она призвала стену синего огня, которая скрыла ее из моего поля зрения. Рев рушащегося здания заглушал все звуки в округе, так что я не мог сказать наверняка, попал ли я в нее или нет.

Несмотря на поливающий, как из ведра, дождь, пламя продолжало распространяться по улице и раскидываться по всему фундаменту здания. Дождь, испаряясь под влиянием жаркой битвы, образовывал густой туман. Когда здание наконец успокоилось, на секунду наступила полнейшая тишина, пока я не осознал, что слышу ее стенания сквозь гвалт дождя.

Крики боли сменились криками ярости, когда она проревела мне сквозь всю эту какофонию:

— Я хотела дать тебе второй шанс, и вот чем ты мне отплатил?! Ну все, больше никаких вторых шансов! Я с тебя шкуру живьем сдеру!

Близ здания, недалеко от которого, по моим предположениям, она кричала, кобыла выпрыгнула из горящих осколков, будучи покрытой своим огненным драконом. Сквозь бушующее пламя я смог разглядеть, что ее нога вся обливалась кровью, рекой хлещущей из раненого плеча.

Я выстрелил, и картечь, угодив в дракона, тотчас же расплавилась. Она вернулась к своей менее надежной защите, но дела это мне нисколько не упрощало. Еще два выстрела и нужно будет перезаряжаться, и я очень сильно сомневался, что смогу снова отбросить ее назад апперкотом. Плоть на моей передней ноге начала пузыриться, большая часть волосяного покрова сгорела, кроме, может, волос, оставшихся под долговечным ПипБаком.

Огненная лапа рванулась ко мне, и я едва успел перекатиться. Она была чертовски быстра, а я в любую секунду рисковал сорваться с лезвия ножа. Если я облажаюсь, то это будет конец. Мне нужно что-то, что поможет мне.

«Спампид. В сумке. Вколи. Дай мне и я разорву на части эту пизду».

Блять... У меня так ведь хорошо получалось игнорировать голос... но сейчас я вынужден буду с ним согласиться. В таких условиях я был в меньшинстве. Эти мысли сопровождались моим уворотом от огненного хвоста, насквозь прорезавшего здание, за которым я прятался.

Я был в паре минут ходьбы от Блэнка. Я был уверен, они уже послали кого-то проверить источник взрывов и выстрелов, но жаль, что к тому  времени я буду уже трупом. И что тогда стоило Синдер пойти в Блэнк и сравнять его с землей? Правильно, ничего.

Мне нужен стампид.

Среди пылевых облаков, которые очень скоро начали обращаться в липкую жижу и туман, исходящий от строптивой Синдер, я скрылся за старой, проржавевшей до основания повозкой. Достав одну из красных маленьких коробочек, я секунду смотрел на нее.

В эту самую секунду каждая фибра моего тела заликовала и загорелась затухающими симптомами ломки, которые я каким-то образом сумел не замечать. Мышцы свело спазмом, по венам в бешеном темпе запульсировала кровь, а кожа болела, как от свежевания. Парящая передо мной крохотная красная коробочка сулила мне абсолютную силу.

Я воткнул иглу в бок и сразу же ощутил действие наркотика. Мой организм ждал этого слишком долго... С каждым днем я становился все медленнее и слабее, не имея в венах этого целительного нектара, который возносил меня на серрак физического совершенства.

Потрескивающее шипение доносилось от огненного дракона в переулок, где я окрасил мир в красные тона. Я мог слышать ее дыхание, каждую каплю дождя, испарявшуюся об огненную проекцию щита. Я слышал кровь, стекающую с ее плеча.

Укрепившись между стеной и повозкой, я со всей силы лягнул ее. Это была облегченная модель, что было несомненно плюсом, когда повозка, устремившись к ней, слегка обуглилась, но все равно врезалась в нее. Горящая повозка разлетелась на части, посылая куски дерева, металла и одну очень назойливую пони обратно на просторы улицы.

В ярости крича, она было снова юркнула в подворотню, но я уже настиг ее. Когда я сделал подкат, наши глаза встретились на короткую секунду, прежде чем она среагировала, сколдовав огонь под собой. Думаю, она знала меня лучше, чем я ожидал, когда заблокировала то самое место, куда я собирался лягнуть ее задними копытами. Если будет контакт, они разорвут ее на части, и битву можно будет считать оконченной.

Мои накопытные пушки столкнулись, по всей видимости, со стеной пламени. Они тут же почернели от копоти, но в любом случае активизировались, выпуская свой последний аккорд в сплошной огненный щит, который она призвала. Раздался оглушительный взрыв, и перепад давления с силой отбросил кобылу обратно на улицу.

Дракон исчез, и только тихое шипение, окружавшее ее, говорило, что в ней еще осталось какая-никакая магия, но даже та померкла, когда она, шатаясь, поднялась на копыта. Она закашляла кровью на асфальт. Она была ранена, но и я не был исключением. Где-то на периферии красноты я ощущал свой мир со всей его болью и недоброжелательностью. Я сгорел. Сильно. Опять.

Я начал говорить:

— О Синдер! Как мне этого не хватало. Как мне не хватало тебя! С тобой никогда не было скучно. И вот что я собираюсь сделать. Я сломаю тебе рог, переломаю все ноги, а потом повеселюсь как следует. Как в старые добрые времена, только без смазки.

Мысленно я будто получил удар молотом по голове. Что я только что сказал? Это был не я, такого я бы не сказал.

Вот блятство. Это был не я.

Мое тело шагнуло к ней, расплывшись в садистском оскале. Ее лицо исказила гримаса ужаса, и она попыталась спастись бегством.

— Два-Пинка? О Луна... — Она звучала жалко, широкими глазами смирительно смотря, как я приближаюсь все ближе. Все пламя выгорело, оставляя ее одну на холодной и одинокой улице. Дождь продолжал лить и в считанные секунды затушил огонь по всей округе.

Я был таким когда-то?

Я должен вернуть над собой контроль, прежде чем он сделает что-нибудь непоправимое. Я должен отвоевать свое тело назад... особенно это лучше сделать до чьего-нибудь появления. Никто не должен увидеть меня таким…

Мое тело размялось и вытянулось, остановившись около вусмерть перепуганной кобылы.

— Ох ты, как же я люблю свободу. Я был заперт здесь неделями, наблюдая, как этот долбоеб вляпывается во всевозможные неприятности. — Он постучал по виску, как бы показывая, что я здесь. Без контроля над своим телом я бессилен над ситуацией. Так вот она какая, истинная природа голоса? Я сделаю все что угодно, лишь бы выбраться отсюда... в принципе, неудивительно, почему он все время предлагал мне ширнуться стампидом. Он, должны быть, прекрасно знал, что это даст ему власть надо мной.

И вот, мы стояли над Синдер, там, где она прекратила свои тщетные попытки уползти от нас, и смотрели, как она лежала в луже посреди улицы с бегущими по лицу слезами. Если бы эти глаза принадлежали какой-нибудь другой кобыле, то я бы без раздумий спас ее. Но этот взгляд не шел к лицу помешанной поджигательницы. Взгляд жертвы, загнанной в угол.

— Пожалуйста... не надо.

Он осклабился и, используя мой рот, наклонился к ее уху.

— Знаешь, а ведь всю боль, что он чувствует, чувствую и я. Думаю, время платить по счетам только что пробило.

Выпустите меня! Селестия, верни меня обратно! Умоляю!

— Бесполезно. Настал мой черед. Твой закончен, — сказал он лично мне и ударил Синдер по голове, точным и сильным ударом лишив ее сознания. Она ничком беспомощно лежала под нашими копытами. Моими копытами. Черт.

Он наклонился и погладил ее по щеке.

— О, как жаль, что ты потеряешь всю эту красоту, когда я закончу с тобой. — Он лизнул ей щеку, и я обнаружил, что до сих пор могу ощущать вкусы. На вкус она была ужасна. Какая-то амальгама кислоты и пепла. Чем бы ни была эта химическая пурга, она, кажись, любила с головой окунаться в нее.

— Фу... все еще пользуешься этой дрянью, да? Ты никогда не была вкусной пони. — Ему было гораздо не так противнее, как мне. Наверное, он уже не единожды делал это. И затем мои мысли понесли меня туда, о чем я вообще не хотел думать, и я отдернул себя за это. Я должен что-то предпринять, прежде чем мое тело разорвет на лоскуты лежащую в отключке кобылу.

Потянувшись вниз, он перевернул ее на спину. Он облизал ей губы, проходясь взглядом по ее распростертым формам. Ничего хорошего сейчас не было в его голове. Моей голове. Твою-то мать…

Удар сбоку отбросил нас с нее, отправляя в полет вдоль дороги. Два-Пинка, который, по всей видимости, знал свое тело лучше, чем я, сгруппировался и оттолкнулся на одном копыте, пытаясь встать на все четыре ноги. Он завалился на бок при приземлении; острая боль пронзила все его тело. Мое. Наше. Это ставило в тупик.

В него стреляли. В меня стреляли. Внезапно стало трудно дышать, и, когда он посмотрел на бок, мы оба увидели дыру в броне. Из нее хлестала кровь. Пуля задела что-то жизненно важное, и я был полностью уверен, что пуля разворотила чертово легкое, угодив в грудную клетку.

Мы закашляли. Кровавый туман вырвался из губ, оседая на коленях. Там был снайпер... и довольно неплохой. Два-Пинка скользил взглядом по крышам, даже когда наши веки начинали наливаться свинцом.

— О Скайлайн... сука паршивая... как посмела ты выстрелить в меня?

Он рухнул на бок, теряя сознание. Наркотическое опьянение еще никогда не выветривалось так быстро. Когда его глаза закрылись, я, однако, начал свою битву, за все, что было мне ценно в этой темноте. Два-Пинка выбыл из игры... подключаюсь я.

Я закашлял, терпя сильнейшую боль в боку и груди, и раскрыл глаза. Я не слишком много увидел, так как со всех сторон начала подкрадываться тьма. К счастью, Два-Пинка все еще не появлялся, что значило, что голос не побеспокоит меня в ближайшее время. А пока мне надо было разобраться с делами понасущней.

Я лежал, распластавшись по дороге с дырой в боку и с медленно увеличивающейся лужей крови под собой. И никто не знал, что я здесь. Действительно ли я собирался помереть подобным образом? Это... разочаровывало. Снял снайпер после такой-то битвы... хоть в голову стреляй.

Оглянувшись, я увидел, как Синдер встала и потрясла головой. Еще одна фигура пони, несшая на боевом седле тяжелую винтовку, бежала к ней вниз по улице. Когда пара воссоединилась, они развернулись и ушли прочь, оставляя меня умирать.

Синдер выжила. Это не было хорошо... но ее хотя бы не убили и не пытали. Так что, наверное, запишу это как победу.

И что... теперь? Я просто умру здесь и буду надеяться, что Эш пройдет мимо и заберет куб? Как глупо и бестактно с моей стороны уйти с кубами и никому об этом не сказать.

Хотя мне еще повезло, что Синдер и другая Совершенная, Скайлайн, не пошли и не обобрали меня. Тогда они бы дали Хэйту то, что он так сильно жаждет. Со мной в качестве трупа и с кубами в его распоряжении, его планы ничто не сможет остановить.

Когда я снова умер, боковым зрением я увидел промелькнувшую белую ткань, дополненную звуком выстрела. Хах, раньше такого не было.

---

Я опять находился в бесконечно белом пространстве. Эта была не та вспышка белого, что я увидал перед тем, как отрубиться, но я все равно понимал, где нахожусь. В своей собственной голове. Знакомое место.

— Ну здравствуй, мой ненаглядный пони. Что, разве не интересный оборот приняли события? — промурлыкал гладкий, как бритва, голос позади меня. Я оглянулся, но наткнулся лишь на летающие в воздухе глаза Пандемониума. По другую сторону я увидел закутанный в бинты силуэт Два-Пинка, без сознания лежащего на земле в разлившейся под ним луже крови.

— Очень интересно. Я все пытался связаться с тобой, но твоя гадкая коробочка все время препятствовала моим попыткам. Она и твой кровожадный друг в придачу. Думаю, теперь, когда он вне игры, я могу ненадолго проникнуть в твою голову. Достаточно глубоко, чтобы в самые напряженные моменты поговорить с тобой.

— И что, я умер? — Я был полностью уверен, что отбросил копыта, но сколько раз это уже происходило, что я даже назвать не смогу. Я возвращался в любом случае, несмотря на все то дерьмо, в которое я вляпывался.

— Нет, ты не мертв. Пока что. Ты все еще не выполнил свою часть моей маленькой сделки. И это даже не учитывая того, что твоя маленькая подруга почти прознала о ней, когда оборвала меня в прошлый раз. Как она, кстати? — Золотые глаза парили вокруг меня, злорадно сузившись.

— Тебе не надо знать о ней. Это только между мной и тобой. — Я и близко не подпущу его к Шейд. Да и вообще к кому-нибудь. Все должно решиться между нами двумя, здесь, в моей голове.

— Я наполовину заперт вместе с тобой. Я не имею связи со своими осколками из-за проклятого кейса, так что у меня есть только ты. Мой ненаглядный пони. Мой мессия. — Его голос, такой теплый, но в то же время полностью лишенный какой-либо доброты, было сложно оставить без ответа.

— Значит, теперь во мне целых две твари. Рад слышать. — Я ткнул в него копытом. — Тебе лучше выполнить свою часть. Если я достану остальные кубы, ты покончишь с этим. Покончишь и уйдешь навсегда.

Он кивнул, — ну, по крайней мере, его глаза поскакали вверх-вниз, что я и посчитал как кивок, — и его голос снова раздался отовсюду одновременно.

— Не волнуйся, мой ненаглядный пони. Я слов на ветер не бросаю. Посему я выполню свою часть, покуда ты — свою.

Он отвел глаза, устремив их куда-то вдаль, и глубоко вздохнул.

— Очень хорошо. Я буду наблюдать за тобой, но не будь таким затворником. Открывай кубик время от времени. Обещаю, что не укушу, а то здесь действительно маловато собеседников.

Если я и открою, то только, чтобы засунуть его в другой Куб.

Погодите-ка, он что, прощается?

---

Потолок. Стена. Кушетка. Мирно спящая Шейд.

Что это было? Неужели третий раз я просыпаюсь в этой кровати? Я поднял копыто, и мой бок пронзила острая боль. По крайней мере, я могу поднять его. Эту битву я выиграл.

Сломленный и истекающий кровью в моей голове Два-Пинка дал мне надежду, что по пробуждению я буду контролировать свое тело, но когда я размышлял над этим, то все чаще сходился во мнении, что с моей головой все очень неоднозначно. В ней становилось мало места.

Открыв рот, я смог выдавить только хрип. Горло терзалось в агонии. Прошло какое-то время. В моей голове все показалось лишь парой минут, но, по ощущениям, казалось прошло куда больше.

Шейд все время была здесь, под моим боком. Ее глаза, которые я так любил, наполнялись в такие моменты глубокой обеспокоенностью, но в то же время ненавистью, что означало, что я опять крупно влип, серьезно пострадав. Она не обнимала меня, чему я был несказанно рад. По моему короткому анализу было выявлено, что в боку зияет приличных размеров дыра, а участок вокруг нее дико болел при малейшем прикосновении.

Я кашлянул, прочищая горло, и проскрежетал:

— Сколько?

Она улыбнулась мне и перед ответом поцеловала меня в нос.

— Два дня. Уже полдень. — Она снова поцеловала меня. А потом стукнула, достаточно, чтобы я содрогнулся от боли, но недостаточно для каких-то серьезных повреждений. — О чем ты только думал? Отправиться в одиночку говорить с какими-то странными пони? Ты чуть не погиб! — Слезы застлали ей глаза, и я приложил копыто к ее щеке, что, по моим надеждам, должно было успокоить ее.

— Прости. Я не думал... — Затем я оглянулся. Никого не было в комнате, да и снаружи я тоже никого не слышал. В такую секунду можно было ждать лишь взбалмошного Дока Кейра. — Я был уверен, что всё, сыграл в ящик... Как я оказался здесь?

— Один из Белых Плащей нашел тя и приволок твою кровоточащую задницу в приемную, которой ты все залил там. — Как я и ожидал, пришел Док Кейр. Мог ли он чувствовать, когда его пациенты просыпаются, или кто-то говорил ему? Я не знал.

— Вы снова спасли меня, Док? Я думал, вы завязали. — Я попытался ухмыльнуться, но только неприятно скорчился, когда боль опять принялась драконить мой бок. Вздохнув, он подлетел ко мне и вколол Мед-Икс, что сразу же помогло. Когда боль понемногу отступила, он отошел от меня.

— Я ток сожженную ногу те забинтовал. С дыркой мои полномочия закончилися. Рана слишком серьезная, и единственное лечение от пули в легком — похороны. Эта паршивка чуть в сердце не попала. — Его, кажется, это огорчало. Он махнул на дверь и прибавил: — Белые Плащи щас приведут своего корифея. Наверное, она достаточно умелая, раз вытащила твою жопу с того света. Скорее всего, они еще не догадываются, какой ты дебил на поверку.

— Тогда, думаю, стоит их отблагодарить. — Я попытался встать, но он тут же толкнул меня обратно, сердито вперя в меня взгляд.

— Нет, ты никуда не пойдешь. Тебе запрещается двигаться, пока твой хирург снова не проверит тебя и не даст добро. — Развернувшись, он подлетел к двери. — Пойду за ней. Оставайся здесь и постарайся не заработать еще больше болячек в мое отсутствие.

И я лежал, а Шейд, взобравшись на кровать, легла напротив моей раны и скрутилась в клубок. Она скучала по мне. Я серьезно напугал ее этой выходкой... Я даже думать не хотел, что бы случилось, если бы Два-Пинка все еще имел надо мной контроль.

Если бы он проснулся вместо меня…

Я сосредоточился на тепле кобыле, лежащей рядом со мной, и позволил болеутоляющим унести меня. Никаких больше мыслей. Никакой больше боли. Только Шейд.

Дверь вскоре открылась, и мною завладел нешуточный интерес. Мои глаза чуть на лоб не вылезли, когда я увидел, кто зашел. Мой окрас, весь в ожогах. Белый плащ прикрывает все это. Роу Дил. Мой дядя.

Он выглянул за дверь и уселся на кушетку, хмуро глядя на меня. Как же хорошо, что это не он был хирургом, и я был очень рад, что не он был ответственен за спасение моей жизни. А то беды было бы не миновать.

Существо, которое зашло следом, застало меня врасплох. Я видел на картинках ее расу, но большинство из них были тусклыми и разбросанными по всему Хорнсмиту. Плакаты уверяли в истинном зле ее народа; как им нельзя доверять и как все они подлежат тотальному геноциду.

Зебра.

Подошедшая ко мне довольно привлекательная зебра вытянула копыто и начала ощупывать мой бок. Осторожно пробуя поврежденный участок раны, она улыбнулась.

— Рада, что тебе наложили швы, после того как нашли в той глуши.

Я уставился на нее, слегка раскрыв рот.

— Чего?

Став на задние ноги, что напомнило мне, как Роу Дил держит винтовку, она приподняла бинты, дабы осмотреть рану. Она улыбнулась еще шире.

— Смотрю, исцелен ли мой племянник до конца и не превратится ль завтра в мертвеца.

Племянник? Я глянул на Роу Дила, который кивнул мне. Значит, он был женат на зебре. Это проясняло ситуацию.

— Так... это вы меня заштопали и вытащили пулю?

Она кивнула. Движение рядом со мной сказало мне, что Шейд поменяла позу, чтобы лучше увидеть, как кобыла осматривает мое ранение. Но когда я оглянулся на нее, то не заметил того ревнивого взгляда. Должно быть, она тоже услышала часть с племянником.

— Можешь звать меня Ксьера, словно... — Она сделала продолжительную паузу, явно задумавшись. В конце концов, ее плечи поникли. — Прошу прощения. Это старая традиция — говорить с не-полосатыми рифмами. У меня никогда не получалось подобрать нужных слов.

Я хохотнул.

— Все в порядке. Рифмовка была... лишь чуть-чуть странноватой. — Она тепло улыбнулась, отчего на душе стало спокойнее. Позади нее я увидел сердитого Роу Дила. Мне больше нравилась Тетя, нежели Дядя, который в случае чего не помешкает выстрелить в меня.

— Роу Дил мне все рассказал, но я посчитала забавным представиться рифмой. Кто бы мог подумать, что я все еще неплоха в этом. — Зебра засмеялась, и я даже заметил ухмылку на лице Роу Дила. Которая тут же сменилась снова хмурой миной.

— Спасибо за помощь, Ксьера. — Я поклонился так низко, насколько смог в лежачем положении, пытаясь показать, что я искренне благодарен за всю помощь. Не то чтобы я не мог ее обнять или встать с кровати, но поклон был единственным, до чего я додумался в этот момент.

— Шейд много говорила о тебе. Мы с твоим дядей с большим интересом слушали истории юной кобылы. — Зебра встала обратно на четыре копыта и порысила к вышеупомянутому единорогу. Она слегка уткнулась в него носом, но он продолжал прожигать меня взглядом. Ксьера тихонько пихнула его копытом, и он с неохотой поднялся.

— Слушай. Хороший ты или нет, я еще не скоро смогу простить тебя. Ксьера хочет, чтобы я дал тебе второй шанс, и я попытаюсь... но проебись еще раз. Хотя бы раз, — Казалось, он мог испепелить меня одним лишь взглядом, который так и сочился ненавистью и недоверием, что Шейд даже юркнула за меня, чтобы скрыться от него, — и я прикончу тебя. Я не допущу ошибку и не оставлю тебя в живых. Пришью на месте.

Он развернулся и пулей вылетел из комнаты. Ксьера улыбнулась нам и последовала за ним.

— Ему надо проветриться. Не беспокойтесь. — Затем ушла и она.

Через несколько секунд она просунула голову обратно в помещение.

— А, и да, тебе уже лучше, так что можешь походить по округе, только не делай НИЧЕГО напрягающего. Никакого алкоголя, драк, вообще ничего. Я бы посоветовала просто походить где-то неподалеку и пообниматься. — Ее глаза скользнули между мной и Шейд. Она лукаво ухмыльнулась и наконец ушла.

Так значит, у меня есть дядя, который одного моего вида не переваривает, и любящая тетя, которую я только что встретил.

Была ли у меня еще семья, кроме этого ублюдка-психопата, обосновавшегося у меня в голове?

Вопрос этот не вылетал из головы, даже когда Шейд помогла мне встать на копыта.

— Пойдем, твои вещи в нашей комнате. Тебе следует полежать еще немного. — Она улыбнулась мне, но в ее чертах ясно читалось беспокойство.

В сей раз я был очень близок к смерти. Последний такой случай был, когда я превратился в депозитарий для гвоздей. Из-за этого я провалялся целую неделю... возможно, не следовало так рисковать. Думаю, в этот раз следовало послушать доктора, залечь и быть тише воды, ниже травы.

Конечно, как только я смог сам тогда встать на копыта, то сразу же помчался в пустоши охотиться на рейдеров, и даже тогда раны ни на секунду не покидали меня. Контузии, ожоги, выстрелы, укусы, порезы... Я был ранен почти всем, чем можно было пораниться. Мысленно я ощущал боль, которая и рядом не стояла с физической. Но каждый раз когда я смотрел на голубую кобылу, то задумывался о первопричине этой боли.

Она волновалась обо мне. И очень сильно, судя по тому, что когда я очухивался каждый раз, мы всегда лежали друг подле друга. Что же творилось в ее голове, ведь она прекрасно понимала, что у меня есть все шансы дать дуба в любую секунду.

Я был лицемерен, а моя прогулка до ретранслятора только поставила над этим точку. Самая лицемерная вещь, которую я сотворил и из-за которой ей пришлось нервничать из-за меня. Проснусь ли я снова, или же нет. Я с легкостью бы мог истечь кровью посреди той улицы. Может, она могла бы случайно наткнуться на меня, отчаянно обыскивая территории Блэнка ради меня. Это бы наверняка сломило ее.

Я был настоящим двуликим сукиным сыном.

В эту секунду я быстро обнаружил, что весь выдохся, хотя прошел всего ничего. Словно легкое туго зажали дюжиной ремней, и по ощущениям именно так и было. Я все еще был в состоянии идти, мне просто нужно было дышать ровнее. Шейд поддерживала меня, пока я хромал на свою обгоревшую ногу. Когда мы покинули приемную, я увидел, что Кейр сидел за столом, читая чересчур истлевшую и изжеванную книгу. Мельком подняв на меня взгляд, он указал рядом с собой на стол.

Там лежало зелье, так и ждущее своего часа.

— Твои кореша из Белых Плащей заплатили за это и за твое содержание тож. Раз встал, так и уебывай отседова, пока снова башку себе не отстрелил, — пролотошил он своим более заметным, чем обычно, акцентом, даже не удостоив нас взглядом.

Я взял сосуд, опрокинул содержимое и вернул назад. Док просто помахал мне крылом, когда я опустил бутыль на стол. Развернувшись, я и Шейд покинули клинику. Становилось лучше. И, оказавшись на улице, мой ожог чувствовался не так больнее, а кожа почти целиком исцелилась. Стало легче дышать, но лишь ненамного.

Я заметил, что на улицах стало куда больше Белых Плащей, причем во всеоружии.

— Эм... Шейд, что происходит? — Я заметил Роу Дила и Ксьеру, о чем-то переговаривающихся с небольшой группой пони в куртках, и как только я приметил это, то уловил длинный плащ Уиллоу, исчезнувший в дверях магазина Трафик.

— После того как на тебя напали, Белые Плащи взялись за патрулирование территории. Они перегруппировались, пока ты... спал. — Ее голос дрогнул, и я взглянул на нее. Она скучала по мне. Улыбнулся ей.

— Йоу, Кик! — Я поднял глаза и увидел ухмыляющегося грифона, быстро направляющегося к нам. На нем не было ни единого бинта, значит, Эш наконец-то полностью выздоровел. Он был вооружен до зубов, но ухмылка бросалось в глаза самой первой, сияя ярче всех уличных фонарей. Он выглядел в точности как в первую нашу встречу. Только револьвер прибавился. Он замедлил ход, когда подошел ко мне со странным взглядом на лице.

— Выглядишь уставшим. Очень сильно уставшим. Тебе бы поспать пару денечков, а? — Он ткнул меня локтем и загоготал.

— Он идет в гостиницу, Эш, чтобы продолжить отдых. — Она одарила грифона серьезным взглядом, от которого тот попятился, выставив лапы перед собой.

— Воу, полегче, Мисс Шейд. Я не предлагал найти еще больше проблем на пятую точку, а просто спросил друга, как он себя чувствует. — Посмотрев на меня пронизывающим взглядом, он засмеялся. — Надеюсь, из тебя все дерьмо выбили? — Хлопнув меня по спине, что было, однако, тоже больным местом, он пошел в направлении таверны.

Он остановился, крикнув через всю улицу:

— Я скажу девчонкам, чтобы заскочили к вам и поздоровались. Я даю тебе пару часов, прежде чем сделаю это. Веселитесь. — Он помахал и подмигнул нам, после чего окончательно скрылся в стенах заведения. Я вздохнул, а Шейд зарделась. Этот грифон, должно быть, думал, что мы пользуемся каждой данной нам возможностью.

— Я попрошу его, чтоб он закруглялся с этим, — прогундосил я достаточно низко, чтобы Шейд навострила уши и вопросительно посмотрела на меня. Я улыбнулся и помотал головой, как бы отмахиваясь от так и не заданного вопроса.

Когда мы добрались до гостиницы, Радиш уже ждала нас.

— Здорово, Рипл. Я подготовила для тебя комнатку. — Я никогда до этого не разговаривал с Радиш, даже несмотря на то, что виделся с ней парочку раз. Но она тут же ушла, как только показала нам нашу с Шейд комнату. У нее, кажется, всегда были какие-то неотложные дела в городе.

Комната была прозаично обставлена: небольшое количество развалившейся и старой мебели и кровать у стены. Это была широкая кровать, предназначенная для двух пони, и я был очень благодарен этому, когда завалился на матрас без какой-либо помощи со стороны голубой кобылы. Она забралась за мной и легла возле меня, положив голову рядом с моей. И я лежал, смотря в потолок минуту или две, пытаясь восстановить дыхание. Регенерирующие части моего легкого сводили с ума.

— Просто полежать здесь звучит неплохо, м? Я знаю, что продрых достаточно долго... но ошиваться по округе тоже занятие сейчас не из приятных.

Она поцеловала меня в щеку и бархатным голос сказал мне в самое ухо:

— Все, что пожелаешь. — Это было куда более заманчивей, чем я ожидал, но настроения у меня хватало лишь на лежание и дальнейшее восстановление моей туши.

Я позволил себе расслабиться. Боль покидала меня, пока я лежал, а тепло приятно разливалось по боку. Это было куда лучше, чем быть поджаренным или подстреленным. В любом случае, я бы выбрал именно это.

---

После паручасовой спячки я разбудил Шейд и поднялся на копыта. Я не мог провести весь день лежа в кровати, пища тоже как бы считалась за лекарство. Когда мы вышли под надвигающиеся сумерки, на улицах было шаром покати. Таверна, как обычно, работала и шумела, пока горожане вместе с Белыми Плащами упивались до положения риз, отгоняя прочь ужасы ночи. Раз это место было единственным в городе, где можно было раздобыть еды, мы вдвоем направились к нему.

Как только я вошел внутрь на меня обернулось больше половины всех находящихся в ней пони. Под тихим бормотанием я смог расслышать поток псевдонимов, адресованных мне.

Убийца Совершенных. Мор. Бинты. Посланник свыше. Пепельный странник.

Мне понравилось последнее, но должен был признать, недавно вылеченная кожа все еще побаливала в области ПипБака, разражаясь фантомными болями от разъедающего пламени.

Один голос прорезал всю толпу — грифон, ставший на свои задние лапы, крикнул через под завязку набитую таверну:

— Эй, Кик!

Гомон заведения снова вернулся, когда я вилял через толпу, заметив, что большинство пони расступались передо мной. Или из уважения, или из страха, я не был уверен. Шейд и я, пройдя сквозь густое скопище пони, обнаружили, что высокий грифон был не один здесь. С ним были еще Уиллоу и Трафик.

До того момента я вообще не думал, что эта торговка способна выходить из своего магазина, так что ее визит в такое место был по крайней мере шокирующим. Она просто кивнула мне. Между ее копытами на столе стояла кружка высокоградусного сидра.

— Рипл, хорошо видеть тебя в добром здравии, — улыбнулась мне Уиллоу, и я начал понемногу ощущать неодобрение со стороны Шейд. Уиллоу, умоляющими о прощении глазами, аккуратно взглянула на голубую кобылу. — Прости. Накосячила. Не стоило отпускать его одного.

— Никто не знал, что меня будет поджидать Совершенный.

У Уиллоу отвисла челюсть.

— Ты дрался с еще одним Совершенным? Мы-то подумали, что ты вляпался в засаду рейдеров. Когда Ксьера нашла тебя, вдалеке убегали с ристалища два пони. Одна из них была серьезно ранена.

— Синдер Трэйлс. Она с приветом. У меня с ней... долгая история. — Я поймал этот взгляд от Шейд, когда она безмолвно спросила меня об этой истории. Как всегда ревнивая до жути, но я бы ни за что не рассказал этой невинной голубой кобыле, что моя бывшая была поджигателем и головорезом. Но с тех пор, как она провела в Нейвере почти столько же времени, сколько и я, уже не было ясно, кто из нас знал больше. Она, скорее всего, слышала какие-нибудь слухи, покуда крутилась около Свипс все время. А Свипс была самой болтливой из Совершенных. Даже больше Холпанча, пока я навсегда не заткнул его мерзкую пасть пинком в грудь.

— Я мог прикончить ее, но у нее было снайперское прикрытие. Я не знал об этом, пока не получил пулю.

Эш сжал свои когти в кулак.

— Да, Кик, нормально тебе прилетело. Та дыра размером с мой кулак. Как, кстати, рана твоя? — Он потянулся через весь стол, воняя перегаром, в попытке поднять один из бинтов, обернутых вокруг моего живота.

Я отпрянул, парируя его грязную лапищу копытом.

— Не-а, я не позволю гулять каким-то грязным когтям по моей ране. Прости, Эш, но ты сможешь полюбоваться шрамом позже.

Грифон, откинувшись назад и с чрезмерной аффектацией кивнув, воспринял мои слова как обещание. Трафик склонила голову к сидящей рядом с ней Белому Плащу.

— Кажется, некоторые еще недостаточно хорошо тебя знают. Уиллоу сполна заплатила за твое лечение. А у меня как раз завалялась работенка за приличную плату, которая способна покрыть все долги.

Она наигранно вздохнула, едва сдерживая улыбку. Да она просто прикалывалась надо мной, и судя по тому, что я притягивал опасные авантюры, как магнит, то заплатить за свое лечение уж никак не представлялось мне возможным.

— Рад слышать. Только у меня средняя прожарка со всех сторон запланирована на два часа, — шутя сказал я, но получил только одного смеющегося грифона и трех серьезно настроенных кобыл. Ладно, значит, шутить про раны, когда сам перебинтован тремя слоями повязок со все неутихающей болью, — довольно плохая идея среди них. Я чувствовал, что Айвори бы тоже оценила шутку, но я не видел ее с тех пор, как ушел в ретрансляторную с Уиллоу.

Затем мне резко пришла в голову одна мысль. Смотря на грифона, который был уже на полпути к взятию стакана, я спросил его:

— Снайпер, что подстрелила меня. Имя Скайлайн тебе о чем-нибудь говорит? Я слышал его дважды и полностью уверен, что это та, кто стреляла в меня.

Он, пристально глядя на меня, застыл с набранной в рот жидкостью. Я уловил, как он взглянул на Трафик, и затем, проглотив, опустил кружку.

— Скайлайн... да, я слышал это имя. Не знаю ничего про нее, кроме только, что она тоже Совершенная.

Он что-то недоговаривал. Когда речь шла о Совершенных, он ничего не умалчивал.

— И все? А ничего больше нет?

Он заложил лапы за голову и откинулся.

— Не, Кик. Остальное только слухи. Были случаи, когда я встречался с Совершенными, работая на них, но это не значит, что я должен знать их поголовно.

Я посмотрел на Трафик. Она увела взгляд. Они что-то знали... но я не думаю, что мне понравится вытаскивать все из них прямо сейчас.

После неловкой паузы Уиллоу переменила тему разговора. Пока они болтали друг с другом, то, кажется, вообще не замечали нас двоих.

Я понял, что они просто-напросто делятся друг с другом своими историями с пустошей. Когда мы с Шейд купили еды и присели рядом с ними, я рассеянно слушал, как они сравнивают свои похождения, у кого круче. Я был слишком голоден, чтобы сосредоточиться на чем-то одном.

В конечном итоге троица перешла на напитки покрепче, что определенно шло вразрез моим планам. Вечерняя прогулка по городу звучала неплохо. Шейд согласилась и, попрощавшись и пообещав, что больше не отпустит меня из города одного, вышла вместе со мной из таверны.

На улицах стоял самый разнообразный ассортимент ламп — прикрученные болтами, врытые в землю и на поддерживающивающих опорах, — затапливающий темные улочки города разноцветным калейдоскопом. На самом деле, выглядело мило. Никогда ничего подобного не видел. Пустошь действительно мрачное и пустое место, что даже такое в ней редкость.

Шейд улыбнулась, подняв на меня взгляд, и оглянулась вокруг.

— Нравится? Я помогла с проводкой, когда мы впервые здесь оказались. По мне так неплохо смотрится.

Я совершенно забыл про всю ту помощь, которую она оказала городу. Я знал, что она наладила оросительную систему и помогла с главными воротами, но то, что она запитала электричеством почти весь город, было впечатляющим.

— Ух ты, Шейд. Это просто замечательно. Я бы так не смог. — Я улыбнулся ей и уткнулся носом в ее щеку. — Да у тебя дар.

— Спасибо, — вернула она мне улыбку, чем отогнала прочь все мои сомнения и переживания.

Что заставило меня задуматься.

— У тебя... у тебя есть еще один талант. Не думаю, что ты знаешь про него. — Кобыла остановилась и вопросительно посмотрела на меня. Я встал подле нее. Мы купались в искусственном свете.

— Голос приходил. В моей голове, когда я проснулся. — Она слегка отодвинулась от меня, но я подарил ей самую, по моему мнению, доброжелательную улыбку. — Дело в том, что он уходит каждый раз, когда ты рядом. Не знаю как, не знаю почему. Все, что я знаю, это что когда ты рядом, то мой разум успокаивается.

— Ты знаешь, чей это голос? — Она явно находилась в замешательстве. Она хотела утешить меня, но также не забывала держать дистанцию между нами. Инстинкт самосохранения. Неудивительно, ведь от большинства сумасшедших пони хотелось бы держаться как можно дальше.

Я медленно кивнул, концентрируясь на голосе. Ей не нужно знать про Пандемониума. Пока нет. А вот что точно ей не стоит знать, так это то, что я потерял контроль над собой, опять свернув на кривую дорожку. Но ей определенно не помешает сказать, кого ей следует опасаться.

— Я уверен, что это прошлый я. Рейдер. Он рвется наружу.

Ахнув, она заключила меня в объятия. Очень сильные объятия, куда более сильные, чем я думал, она может сделать. Острая боль прошлась по моим ребрам, но я терпел. Недолго.

— Шейд... больно.

Она ощутимо ослабила хватку, но не выпустила.

— Прости. — Она стояла какое-то время, но когда я взглянул на нее, то увидел в ее глазах глубокую задумчивость. Интересно, я тоже так выглядел, когда размышлял?... Я проводил много времени, погрузившись в свои мысли.

— Пардоньте! Мы идем! — Мы оба были оторваны от мыслей парой земных пони, тянущих за собой огромный кусок жести через всю улицу. Скорее всего, на стену несли, которая заметно преобразилась под двухдневной работой, пока я валялся в отрубоне.

Мы снова пошли, виляя из одного знакомого переулка в другой. Осматривали достопримечательности при тупой боли в моем боку, которую я изо всех сил старался игнорировать.

Это была хорошая ночь, в которую я забыл все. Кроме, конечно, кто я был и с кем. Иногда мелочи приносят куда больше счастья, чем все остальное.

---

Я проснулся от громкого стука в дверь. Не было похоже, что это был Эш, так как звучало больше как копыто. Я сонно поднялся, оставив зевающую Шейд в кровати. Мы побродили по городу еще несколько часов, прежде чем отправиться спать. Она свернулась под моим боком, и я мог с уверенностью заявить, что эта ночь была самой мирной в моей жизни.

Но затем тьма ночи рассыпалась на мириады мелких осколков громким стуком.

Я услышал крики снаружи. Адреналин придавал сил, питая тело. Что-то случилось в Блэнке. Я рванулся к двери, схватив по пути Сломленного, лежащего на куче моих вещей, и распахнул ее.

За дверью, полностью готовая к битве стояла Айвори. Она коротко помахала и кивнула Шейд, которая не очень-то спешила вылезать из пленительной кровати.

— Здоровеньки, Рип. Неплохо выглядишь, кстати. Как раз вовремя, ибо снаружи что-то творится. Хватай свое шмотье и на улицу.

Развернувшись с игривой улыбкой, она поскакала к выходу. Она подпрыгивала на каждом шаге, что могло означать только предстоящие неприятности. Должно быть, это вызвано предвкушением стрельбы по рейдерам, к которым она питает самые доброжелательные чувства.

Я начал облачаться в свою броню, но остановился, только боль стрельнула в мой бок. Лады, значит, я еще не до конца здоров. Я помедлил, давая Шейд помочь мне залезть в экипировку. Она уже тоже вся была готова. Ее пистолет был в кобуре, готовый к непредвиденным обстоятельствам.

Улицу заполонил хаос.

Пони бегали там и сям, оружие и амуниция были на каждом встреченном мной пони. Вокруг было несметное количество Белых Плащей, которые шли более спокойно и сдержанно, чем городские, хотя и размахивали стволами направо и налево.

— Кик! Сюда!

Я начал оглядываться, пока не заметил Эша, кошачьей походкой расхаживающего по внутренней части стены. Наверху было много пони, большинство из которых были Белыми Плащами, что хорошо выделяло темного грифона из общей толпы.

Я нашел пандус, ведущий наверх, и заковылял по нему, таща на себе свою снарягу. Я уже пару дней не носил свою броню и седельные сумки, а еще они неприятно натирали больное место на боку. Когда я добрался до верху, я уловил первые отблески причин всей этой суеты.

Армия. Та самая. Рейдеры разбили кучу биваков, находящихся вне зоны поражения выстрела. Эш приземлился рядом; я даже не заметил, как он взлетел со своего места. Он достал прицел, открепленный от его винтовки, и направил на рейдерский стан.

— Они показались около часа назад. Пока ничего вызывающего не делали, но это всего лишь вопрос времени. — Я взял прицел своим телекинезом и приставил к глазу, окидывая всю армию. — Посмотри-ка на холм Свипс.

Я взял влево и наткнулся на камень, на котором я выскоблил эпитафию. Рядом с ней стоял пони. Дородный жеребец.

Грязного окраса, цвета насилия. Пони, который собственными копытами насмерть забил нескольких неудачников, пока остальные наблюдали.

Массакер.

На нем была тонкая броня, закрывающая только жизненно важные органы, и маска. Сперва я подумал, что это был противогаз, но когда присмотрелся, то увидел, что вместо одного фильтра, она соединялась с шестью трубками. Они все были разных цветов и подавались в маску. Он был по-прежнему безоружен, его толстые, мускулистые ноги были покрыты металлическими листами, которые были больше для защиты, чем для убойности атак.

Массакер стоял там, смотря на камень. Он поднял голову и, как будто почувствовал, что я наблюдал за ним, посмотрел в мою сторону. Через прицел я буквально мог ощутить ярость в его глазах.

Он заставит город заплатить за ее смерть.

Я был неимоверно рад, что не подписал надгробие своим именем.

Глава 13: Маска

— Это Массакер, — сказал я достаточно громко, чтобы пригибающийся грифон услышал меня. Его глаза расширились, и он навел одной мушкой свою винтовку на огромного жеребца.

— Снять его? От дерьмо, он скрылся. — Массакер даже с такого расстояния увидел направленную на него винтовку и ушел с прямой линии огня. Не то чтобы я сомневался в меткости грифона... просто все Совершенные, кажется, имели врожденный иммунитет к пулям, в той или иной степени. Никогда не бывает ничего так просто.

— Не спускай с него глаз. Будет шанс — стреляй. — Я левитировал ему прицел, и он, выхватив его из моего телекинеза, прикрепил к винтовке, которую приставил к стене. Шелест справа от меня ознаменовал приход Уиллоу, которая, заметив меня на стене, шла к нам через своих солдат. Каждый Белый Плащ расступался перед ней, даже если держал прицел на армии за воротами.

Как только она приблизилась, то махнула головой в сторону могилы Свипс, где недавно был утопающий в ярости жеребец.

— Старый знакомый?

Я кивнул, стараясь отыскать взглядом грязного жеребца среди толпы насильников.

— Массакер. Я уже встречался с ним после своего пробуждения. Настоящая тварь.

— Не все ли вы? — тихо хохотнула она.

Я грозно зыркнул на нее, и она быстро оговорилась:

— Они. Твари, да, те еще.

Я стрельнул в Уиллоу мелким укоризненным взглядом и отвернулся к рейдерам. Я прикинул наше положение. У орды убийц был сильный перевес в количестве, которая причем отрезала все пути подкреплению, оставив нас практически с голыми копытами защищать кобыл и жеребят.

Дело дрянь. Воистину.

Я достал Сломленного и, разрядив картечь, зарядил его дробью дальнего поражения. Может, я никого так и зацеплю, серьезно ранив, но иметь, по крайней мере, патроны для дальней дистанции в магазине оказывало успокаивающий эффект. Все вокруг меня, как Белые Плащи, так и блэнковцы, взвели самые различные винтовки самой различной степени ремонта. Белые Плащи владели достаточно высококачественным оружием, с меньшей концентрацией ржавчины и без всяких изолент и заплаток.

Я заметил нескольких блэнковцев, орудующих свинцовыми трубами, которые они, по всей видимости, собирались использовать для стрельбы. Не то чтобы я мало повидал в этой жизни, но они делали все от себя зависящее в этот момент.

Трафик носилась по линии фронта взад и вперед, доставляя нуждающимся патроны и амуницию. Я не знал, продавала ли она их, или же уже продала. Отдавая их, она лишала себя всяких перспектив на богатое будущее. Проходя мимо меня, она остановилась, чтобы перекинуться парой слов.

— Нужно что? Со скидкой.

Я кивнул.

— Ага, знаю я твою скидку. Лучше скажи, остались ли у Торка еще разрывные патроны? Они бы сейчас приходились, а то я никудышный стрелок.

Угрюмо покачав головой, она взглянула на свой магазин.

— Я поручила ему прессовать обычные патроны. Разрывные были для него своеобразным хобби, сейчас же у него нет на это времени. Жизнь — та еще сука, Рипл, прости. Придется лучше целиться кого собираешься убить.

Затем пони-маркитантка отошла от меня, получив заказ от Уиллоу на приличное количество патронов для ее сверкающего пистолета, который Белый Плащ проверила и перепроверила уже дважды. Ее мечи, готовые проливать кровь, опирались на стену рядом с ней. Но я полагал, что ни один рейдер не сможет подобраться к ней достаточно близко, чтобы ей довелось воспользоваться ими. Я не был уверен в обороняющихся пони, кроме, конечно, себя, Уиллоу и Эша, которые смогут постоять за себя в ближнем бою. У большинства пони были инструменты, которые теоретически можно было использовать в узком пространстве, но ничего из этого я бы не взял в бой.

— Не кипишуй, Кик. Мы выстоим, — осклабился Эш, когда после еще одной проверки рейдеров не обнаружил их здоровенного главаря. — Если я снесу башку этому скользкому гаденышу до начала потасовки, то наверняка.

Он прижал винтовку к своему боку, ругаясь себе под клюв.

— Я все еще вижу отблеск прицела вдалеке... Думаю, снайпер по ту сторону рейдеров. Это усложняет ход дела.

— Скорее всего, Скайлайн. Увидишь — стреляй. Только мертвый Совершенный — хороший Совершенный. Ну, типо, посмотри на меня, — скорчил я ухмылку, которая от неудавшейся шутки вызвала лишь стон от сосредоточенного грифона.

— Тебе лучше придерживаться кобыл с проблемами и штукам, причиняющим боль. Оставь шутки мне, Кик. Ты с ними не в ладах.

В эту секунду Айвори прошла через нас. В ее глазах я уловил странную искру, почти садистское удовольствие.

— Я слышала, Массекер тоже там. Это рейдеры Стадиона?

Я кивнул бледной кобыле, по лицу которой расплылась волнительная ухмылка.

— Похоже на то. Они выглядит в точности как та армия, которую мы видели там.

— Вайрс может быть там. — Когда она произнесла его имя, она пнула свое боевое седло, теребя приемник взад-вперед. Я знал, что его смерть значила для нее, и надеялся, что никто из Белых Плащей не подстрелит этого дерганого жеребца, высунувшегося ненароком из толпы. Лично я надеялся, что оказался прав тогда, предупредив его после предательства, что он уже нежилец.

Если Айвори выпадет шанс отомстить, я не буду ее останавливать. Это хоть на чуть-чуть приблизит ее к умершему брату, или, по крайней мере, заставит почувствовать ее немного лучше. На эту тему она была очень щепетильна.

Я кивнул ей.

— Я дам тебе знать, если увижу его. А пока жди первого выстрела с их стороны, чтобы дать всем еще немного времени на подготовку.

Поерзав от дискомфорта, она проскулила:

— Но они же прямо там. Раз и готово.

— Как только вы выстрелите, Мисс Айвори, каждый рейдер ринется сквозь эту стену. Еще немного, и вы сможете от души настреляться. — Как всегда хладнокровный и рассудительный Эш. Он знал, как найти с кобылами общий язык.

Я кивнул ему, но в этот момент мое внимание кое-что отвлекло. Кто-то притащил одно из тех старых радио на улицу и направил динамик на стену, позволяя нам всем услышать.

— ...так что желаю вам хорошо погрызть друг другу глотки под Хорнсмитом. Армия рейдеров на подходе, идет прямиком к дружескому поселению Блэнк.

Диджей Пон3. Буревестник, или же просто голос Эквестрийских пустошей.

— Я знаю, что большинство из вас из кожи вон лезут, чтобы хотя бы выжить в этой блеклой, серой дыре, но если у вас есть ствол, окажите парням услугу, помогите им. Я знаю, кто такие эти Белые Плащи, и они, кажется, неплохие ребята. Помогают всем нуждающимся и все такое. Ну, а это был Диджей Пон3, желающий всем пони Хорнсмита удачи и хорошей заварушки. А сейчас, чтобы разбавить настроение, Сапфир Шорс сделает все возможное, чтобы поднять ваш боевой дух...

Заиграла музыка, и я не смог сдержать улыбки. Во всяком случае, теперь Белые Плащи в ретрансляторе знали, в каком паршивом положении мы оказались. Это обнадеживало, поскольку я не был уверен, сможем ли мы послать курьера, или спец отряд, не наткнувшегося на вражеские силы, с которыми их шансы на выживании свелись бы к нулю.

Бросив взгляд на стену, я не обнаружил на ней Роу Дила или Ксьеру, что значило, что они вернулись в ретранслятор еще вчера. Хорошо, тогда дядя смог бы смять армию эффектом неожиданности. Я, по крайней мере, надеялся на это.

— Уиллоу, ты можешь связаться с другими Белыми Плащами? — Кобыла в длинном плаще была занята затачиванием одного из своих клинком камнем, делая его края еще более острыми, чем до этого. Я уже на своей шкуре опробовал остроту ее меча и удивился, насколько еще острым он может быть.

Посмотрев на меня, она пожала плечами.

— Не совсем. Всякий раз когда я вне ретранслятора, всем заправляет Роу Дил. Не сомневайся, они слушают эфир. Кавалерия должна прийти с минуты на минуту. — Она могла только подтвердить мои догадки насчет этого, что было лучше, чем просто ничего.

Обернувшись на улицу, я заметил Шейд и Фластер, подле которой ютился Ферн. Они отошли в сторону, чтобы понаблюдать за всей суматохой, развернувшейся на улице, по которой городские пони носились со снаряжением для обороны. Когда Шейд увидела, что я смотрел в ее сторону, она улыбнулась мне своей добродушной улыбкой, на которую я ответил тем же.

Рейдеры не получат этот город.

Из лагеря снаружи загромыхал грубый голос, который я не слышал с тех пор, как под прикрытием проник в Стадион. Он был или магически, или технологически усилен, так как голос звучал куда громче, чем ему могли бы позволить голосовые связки.

— Внемлите, ебаные охранники этой кучки дерьма. Открыли ворота и впустили, блять, нас внутрь! — Глянув в сторону, я увидел, что Эш выискивал в своем прицеле здорового жеребца. Я тем временем тоже, пусть и знал, что не смогу поразить его с такого расстояния. Массакер все подрасчитал, так как я нигде не видел измазанного грязью убийцу. Эш не стрелял, что значило лишь, что даже его зоркий глаз не мог найти свою жертву.

— Даю вам последний шанс. Вы открываете ворота, и мы не убиваем вас всех, жалких задохликов. — Мысленно я перенесся в Стадион, и как Массакер продемонстрировал четырем выжившим свою парадигму слову милосердие.

В утреннем воздухе раздался выстрел, разрушивший тишину, последовавшую за требованием Массакера. Все взгляды переместились на бледно-красную кобылу, которую я видел разок-второй в городе, но не знал ее имени. Она и стреляла. Когда она запрыгнула на стену, дым поднялся из ствола ее грубо сконструированной винтовки, криво приделанной к самодельному боевому седлу.

— Идите нахуй вы и ваше чертово Стойло, сраные выблядки! — раздались слова также четко, как и выстрел до этого, и мы все напряженно приготовились к ответному выпаду.

Ответ не заставил себя долго ждать: с хлопком крупнокалиберной винтовки пуля разворошила ей голову под нижней челюстью, вырывая кости и мясо. Тело кобылы все еще стояло. Пони неподалеку ошарашенно застыли, когда их окропило кровью их недавней соседки. Когда она свалилась со стены, оставив после себя кровавую дорожку, все пони на стене открыли огонь и заняли укрытия.

Скайлайн была там. По крайней мере, я так думал. Сейчас я даже был удивлен, как я вообще сумел пережить тот выстрел. Скайлайн могла с легкостью выстрелить мне в шею или в голову, или даже в сердце. Я был идеальной мишенью, стоя над Синдер с открыто презентованным снайперу боком. Но пуля лишь прошила легкое насквозь, вылетев с другой стороны. А тут она смогла с огромного расстояния попасть в голову маленькой мишени.

Массакер вгрызся в мои мысли, когда его голос эхом разнесся над городом.

— Вы слышали дохлую пизду, мальчики и девочки! Готовьтесь, сейчас вскроем этот шалаш на раз-два. — С этими словами рейдеры перешли из состояния стагнации в состоянии полной готовности. По всей видимости, они дожидались удобного момента для атаки на Блэнк, который мог случиться в любой момент, например, как в этот.

— Рипл, давай за мной, — услышал я голос Уиллоу позади себя, обнаружив ее, практически дышащей мне в затылок. — Захвати с собой своего дружка-грифона. Встретимся у Трафик.

Я кивнул ей и повернулся к сидящему за укрытием грифону. Я знал, что он слышал ее, вследствие своего самого обостренного среди всех существ слуха. Он закинул свою винтовку себе за спину и спрыгнул со стены, дожидаясь меня. Я тоже двинулся, но выбрал при этом самый длинный маршрут, идущий через пандус. Уиллоу все еще находилась на стене, разговаривая с несколькими пони, так что мы с Эшем отправились к магазину вдвоем.

И в этот момент я впервые увидел этот магазин пустым. Трафик или принесла в жертву свою скаредность, или сделала рентабельное вложение, которое в дальнейшем может спасти ей жизнь. Но тут и там на глаз попадались еще оставшиеся товары. Ее неуменьшающаяся куча хлама на прилавке, починенный миниган Свипс и всякие другие прибамбасы. Я подумал, что миниган уже любезно экспроприировали, но оказался, видимо, не прав.

Цокот копыт по половицам привлек мое внимание к двери, в которую вошли Уиллоу, Айронсайт и Трафик. Лицо Трафик очертили слезы, но она по-прежнему выглядела готовой на любого рода гешефт. Похоже, она знала умершую пони.

Мы впятером собрались вокруг стола посреди комнаты, очищенного от всякой магазинной атрибутики. Я представил, что когда-то он ломился от амуниции, которую теперь держат защитники стены. На столе осталось не много: в основном это были мелкокалиберные патроны. Когда мы придвинули ящики в качестве сидений ближе к столу, Эш смахнул быстрым движением своего крыла остатки патронов на пол.

— Итак. Нам нужен план. Мы не можем просто дожидаться Дила. Белые Плащи придут, но сперва им нужно перегруппироваться. При условии, что они вообще знают, что здесь творится. — Уиллоу вздохнула, выглядя куда менее воодушевленной, чем на стене ранее. Это была линия фронта, которая нуждалась в поднятии морального и боевого духа. Разумеется, она была на нервах.

У меня же не было ни малейшей идеи, что нужно было делать в такой ситуации. Мой обычный план — запинать всех до смерти... но здесь это был не вариант. Я пожал плечами, не совсем понимая, чего они ждали от меня на этом саммите.

— Нам нужно взять над ними превосходство. Возвышенность уже преимущество, и то, что мы сейчас имеем, не может не радовать. Нам просто нужно расставить патрули внутри стен и убедиться, что всё под контролем, — сказал Эш, активно при этом жестикулируя. — Мы всегда так делаем. Грифоны, я имею в виду. У нас есть крылья. В городе только два пегаса, и я не думаю, что посылать их в горячку боя хорошая идея.

Уиллоу и Айронсайт кивнули, когда как мы с Трафик просто промолчали. Я был немного удивлен тем, как Эш говорил о тактике и всём таком. На секунду я даже запамятовал, что он был наемником, первоклассным солдатом. Что имело под собой немало смысла.

— Могу я воспользоваться вашими припасами, Мисс Трафик? — Грифон указал на груду хлама, в то время как Трафик, кажется, дремала.

— Что? А, да, Эшред. Конечно.

— Сердечно благодарю, Мисс Трафик. — Грифон встал, собрал кучу в охапку и расположил на столе. — Минуту.

Я уже видел его артистичные способности до этого, в ту ночь, когда мы заключили с ним контракт. Он нацарапал пони и грифона на столе бара, которых я видел каждый раз, забегая туда по дороге. Он был довольно одаренным для солдата. На наших глазах он грубо и быстро набросал карту Блэнка. Будучи единственным из нас, кто мог летать, мы были вынуждены поверить карте на слово.

— Рейдеры вот здесь, — указал он на стену, расположенную рядом с кусочком металла, отвечающего за ворота. — Пони, расставленные вдоль стены, здесь. Нам нужно больше тут, — ткнул он в стену напротив, — и расставить друг от друга на равных интервалах меж этих двух точек. Любой сгодится.

Он указал на Уиллоу, почувствовав, что теперь он заведует этим собранием. В таких случаях он был нашим искусным стратегом.

— Мисс Уиллоу, нам придется попросить вас о нескольких Белых Плащах, которые будут патрулировать внутри стен, на улицах. Блюстите порядок и дайте понять горожонам, что всё под контролем.

Тыкнув в Айронсайта, он продолжил:

— Нам нужно доставить детей и всех, кто не может драться, в безопасное место в городе. Место, которое мы с легкостью сможем защитить в случае, если стены падут. Где-нибудь рядом с главной дорогой было бы неплохо, чтобы мы смогли потом отступить на крыши.

Жеребец подспудно кивнул и указал копытом на одно из зданий города.

— У Радиш. Много пространства, окружено низкими постройками.

Эш кивнул.

— Идеально. — Указывая на Трафик, он продолжил высказывать свою тактику: — Мисс Трафик, я хочу поблагодарить вас за все отданные вами патроны. Вы очень хорошо послужили городу.

Трафик вспыхнула краской и отвернулась на такой комплимент. Такие невербальные телодвижения были ей не к лицу.

Затем коготь через весь стол уткнулся в меня.

— Кик... тебе нужно отдохнуть. У тебя рана в боку. Остепенись где-нибудь, может, возьми пару патрулей. Не умри только.

Моя челюсть отвисла, и грифон ухмыльнулся на это. Я беззвучно открывал и закрывал рот, пока слова наконец-то не соизволили сложиться в предложение.

— И все? Это все, зачем я здесь? Почему вы меня сюда позвали, если в конечном итоге все равно отпихнули в сторону?

Эш задорно пожал плечами.

— У тебя до сих пор есть Шейд. Все вы видим, как ты неравнодушен к этой кобыле. Просто хочу посмотреть, что будет дальше. — Трафик и Уиллоу коротко усмехнулись вместе с ним, пока он не прервал их.

Его ухмылка стала серьезней.

— Выглядишь как чертов призрак. Твой труп на стене никому не нужен.

Я кивнул, доставая очередной шприц Мед-Икса из своей сумки. Наркотик подействовал быстро, и боль медленно, но верно покинула тело.

— Все ништяк, немного хреново просто.

Он кивнул. Если кто и знал здесь, сколько боли я мог вытерпеть, прежде чем это станет серьезной проблемой, так это грифон. В такие моменты он всегда был рядом и знал мой предел.

Постучав когтями друг об друга, он закончил совет.

— Значит, решено. Все по местам и всем удачи. Будем надеяться, что мы переживем сегодняшний день. — Его черный юмор вызвал одну-две улыбки, но Айронсайт и Трафик покинули заседание с очень педантичными выражениями лиц. Это был их дом, который предстояло отстоять, и если мы проиграем, у них ничего не останется. В итоге в магазине остался я один, поэтому я не упустил воспользоваться случаем проверить, правда ли все вынесли, или еще чего осталось. Ничего не обнаружил. Блэнковцам придется с трудом возобновлять все эти ресурсы. При условии, что они выживут, разумеется.

Вернувшись на улицу, я увидел, как Уиллоу созвала к себе достаточно много Белых Плащей со стены, где их было больше всего, и указывала на различные части города. Они, со стволами наперевес, отправлялись группами по двое и по трое следить за любой вражеской активностью.

Айронсайт, направляясь к Радиш, отправлял группы пони на другие стены. Каждый кивал ему и подчинялся, уповая на авторитет Айронсайта. Он был самым приближенным законником в городе, и они верили ему, потому что тот знал, что для города лучше всего.

Эш отправился обратно на стену, и я тоже последовал за ним. Ковыляя и еле переставляя ноги на парапете, я снова оказался на своей старой позиции, спорадически выглядывая из-за укрытия. Рейдеры едва ли сместились со своих прошлых точек, но они точно были активнее, чем до этого. Они к чему-то готовились, но только я не мог понять, к чему именно. Мне просто нужно подождать и увидеть это своими глазами.

Всем нам нужно всего лишь немного подождать.

---

Спустя битый час бездействия большинство защитников расслабилось, а некоторые даже опустили свое оружие, хотя никто вообще и не смотрел, что там происходит за стенами. Поговорив с местными, я узнал, что кобыла, которой разворотило пол головы, была местным школьным учителем, что заставило меня задуматься, какие еще скабрезности знали юные блэнковцы от такой пони. Но стена стала выглядеть заметно опустошенной после ее смерти. Ее звали Пенцил Шарпенер, кровь которой уже успели смыть со стены, а труп убрали подальше до подходящего времени похорон.

Если бы она только знала, что будет не одинока там, под толщей земли. Если бы только знала, сколько еще невинных может погибнуть сегодня.

Я зачехлил Сломленного после десятиминутного ожидания, не желая растрачивать свою магию понапрасну. С раненым боком я все еще был даже не на одну сотую часть исцелен и знал, что магия единорога имеет тенденцию выгорать, если носитель ранен. Я уже испытывал это на себе и чувствовал, что снова нахожусь на грани.

— Все хорошо? — Я очнулся от плена мыслей и посмотрел на говорившую. Шейд. Я даже не услышал, как она взошла на стену. В подобные моменты я уделял много времени рефлексии, чем того хотела бы ситуация.

— Ты бледный. — В действительности я не хотел спрашивать, как она это определила, ведь цвет моей шерсти — белый. Поэтому пришлось принять ее замечание на слово, особенно после того, как Эш сказал то же самое. — Стена может обойтись и без тебя.

Она начала уводить меня, и я не мог противиться. Чувствовал себя изможденным, каждая клеточка моего тела агонизировала. Я должен быть рядом со стеной... Должен драться. Ощущалось легкое головокружение, но со мной бывало и похуже.

Оказавшись внизу, я наткнулся на пони, ожидающего нас. Док Кейр.

— Я знал, он прислушается к те, Шейд. Дебил не знает, где у него стоп-кран. — Так значит он специально послал ее за мной. Спорю, что долго ее уговаривать не пришлось.

Сверкнув на меня глазами, парящий пони скрестил свои передние копыта на груди.

— Я видел, как ты ходишь. На стене ты будешь на охуенно тонком льду, который будет вдвойне тоньше, если будешь постоянно мазать по вражине. Чё ты ваще собрался делать там с дробовиком? Опять поймаешь все маслины своей тушей, а мне ее зашивать потом. Снова.

— Зебра сказала мне глаз с тебя не спускать. Типо, ты делаешь такие вещи, которые, в той или иной степени, способны убить тебя. — Кейр ткнул меня в бок, и я почувствовал прикосновение даже сквозь толщу брони. Вместо легонького толчка это ощущалось так, будто он с силой пнул меня. Я инстинктивно вздрогнул и сел посреди улицы.

— Ладно. — Прогулка выжала все соки из меня, и мне стало любопытно, до конца ли затянулось сейчас мое легкое. По ощущениям, работало только одно из них. — Док, у вас есть что-нибудь? Что-нибудь сильнодействующее?

— Ничего, что б я дал тебе. Зная твой анамнез со стампидом... Я полностью уверен, что гидра тебя наизнанку вывернет. А тебе сейчас нужен покой. — Он достал из своей сумки склянку зелья и подал мне. Убедившись, что я не проронил ни капли, он забрал бутылку и спрятал в закромах своей седельной сумки.

— Я знаю, что когда до этого дойдет, ты не пострашишься идти в бой, но если ты сможешь отдохнуть по крайней мере пятнадцать минут, я тебя даже останавливать не буду. Тебе нужно вылечиться. — Он принял серьезное выражение лица, пока говорил, и Шейд тоже разделила с ним взгляд, посмотрев на меня. И тогда я невзначай понял, что Кейру реально не насрать на мою жизнь. Это удивило меня. — Хоть сейчас делай, как велят. У тя работает полтора легкого, и эт будет ваще не кстати, когда ты свалишься в отрубон посреди поля боя.

Когда он договорил, мне уже полегчало. Дыхание выровнялось, а боль в боку немного притупилась, хотя и не пропала полностью. Даже зелья не сразу справлялись с ранами, с которыми я имею дело... Наверное, мне и вправду стоило сделать перерыв.

Все еще сидя на земле, я сосредоточился. Я раскрыл сумку, ища иглу Мед-Икса, чтобы держать боль в узде. На своем пути я пробовал большое количество наркоты, но именно он заставлял меня чувствовать себя намного лучше. Меньше как калека, и больше как исправно функционирующий механизм.

— Ага, хорошо, Док. До атаки я и не пискну. — Я левитировал иглу к своему боку и в его поле зрения. Он вытянул копыто и отодвинул иглу, подозрительно косясь на меня.

— Что? Снимаю боль. — Ловко выкрутив копыто с панацеей, я воткнул успокаивающую смесь в бок, почувствовав сотни маленьких иголок по всему телу. Я облегченно выдохнул. Каждая доза испарялась быстрее предыдущей, но ничего, у меня еще было много.

— Просто... не злоупотребляй. Поймаешь зависимость и не сможешь слезть. В этом случае я уже буду тебе не помощник. — Он знающе посмотрел на меня. В этот момент я вспомнил, что Кейр знал про мое прошлое экс-Совершенного. Он помнил, как Трафик пыталась уговорить его бросить меня у ворот, когда я впервые оказался в Блэнке. Я был под завязку набит гвоздями, пулями, порезами, а мое лицо все еще пестрело свежим шрамом, который теперь стал неотъемлемым спутником моей нелегкой стези.

Он несчетное количество раз талдычил мне, что не будет лечить мое следующее ранение, но до сих пор продолжал делать это. Даже если это было ему в убыток, он все равно лечил меня. Конечно, ничто не мешало ему делать исключение за исключением, но он мог бы просто позволить мне умереть наконец.

— Спасибо, Док.

Он кивнул и, развернувшись к стене, порысил помогать другим нуждающимся, и я был рад, что он был на нашей стороне. Ну, по крайней мере, на стороне Блэнка. Для города я был той еще занозой. Если бы не я, Совершенные бы не сунулись сюда второй раз подряд. Тогда не было бы за стенами города сразу несколько Совершенных. Массакер, я знал наверняка, был там, и предположительно, при условии, что снайпером была Скайлайн, Синдер тоже была где-то неподалеку. Если отбросить все сантименты в сторону, Синдер вышла из той битвы в куда лучшей форме, чем я.

— Давай лучше уйдем с улицы? — вырвала меня Шейд из моих дум, и я понял, что сижу в грязи и пялюсь на стену.

Я кивнул, и мы отошли в сторону, подальше от той суеты, которую создавали обороняющиеся. Бросив последний взгляд на стену, я смог отыскать глазами своих друзей. Во всяком случае, двоих из них. Темный грифон и бледная пони. Не уверен, что могу назвать Уиллоу другом, по крайней мере, не сейчас. Познакомились... пожелали друг другу всего хорошего... не раскидывались проклятиями. Всего-то мне и нужно.

Эш продолжал украдкой выглядывать из-за укрытия, пока снова не пригнулся и не перешел на другую часть стены. Все пони на стене держали головы ниже, но Эш и не думал останавливаться, посему продолжал носиться туда-сюда и высовывать свою дурную башку. Либо он искал удобного места для выстрела по Совершенным... либо же прикалывался над Скайлайн. Я не хотел, чтобы он словил пулю, но мысль, что он усложняет работу вражескому снайперу, заставляла меня улыбаться.

Айвори была вся на нервах. Она топтала свой крохотный участок стены, который она отвоевала для себя, и все время проверяла, заряжено ли было ее оружие. Блэнковцы и Белые Плащи, находящиеся в непосредственном контакте с ней, отходили от нее, освобождая пространство и не забывая при этом странно смотреть на нее. Я предположил, что она напевала себе под нос, так как именно в такие моменты уединения со своими мыслями она делала это. Было непривычно видеть бронированную пони без Фластер поблизости. Пегаску-затворника я видел сегодня лишь мельком. Последний раз я видел ее вместе с Шейд. Тогда же она, наверное, убежала и спряталась где-нибудь.

Тогда я серьезно начал задаваться вопросом, все ли с Фластер будет нормально. С той ситуации с ее сестрой она никому не показывается на глаза вот уже несколько дней к ряду. После эксцесса с Доком Кейром я вообще не видел ее, а если и видел, то только в компании девочек, где она шугается каждого мимопроходящего незнакомца. Единственно, когда она улыбалась, это было в присутствии древесного щенка, и волей-неволей а задумываешься, перевернулось ли ее мировоззрение только к пегасам или вообще ко всем пони.

И посреди всего этого хаоса и неопределенности были только мы с Шейд. Я просто не мог стоять в стороне.

— Шейд, я пойду помогу кому-нибудь, пусть даже я не на стене... Пойдешь со мной?

Кобыла кивнула мне, и мы начали бочить. Пока мы шли, я заметил, как наш план потихоньку приходит в действие. В переулках и на улицах было прилично Белых Плащей, следящих, чтобы не пробили стену. Каждый из них был хорошо вооружен, по крайней мере, если сравнивать с живущими здесь пони. Как вообще Блэнку удалось продержаться здесь так долго? Не считая оружия у главных ворот, они все были вооружены лишь на соплях скрепленным металлоломом, коий они называли оружием, и фермерским инвентарем. Чем дольше я смотрел на все это, тем больше задумывался, как это место еще с карт не стряхнули. Возможно, просто удача.

Или это была удача, пока не явился я.

Каждый Белый Плащ, заметив мой белый шарф, все еще пестрящий моей кровью и кровью Синдер, приветственно кивал. Это значило, что Уиллоу сдержала свое обещание, что несомненно радовало меня. Признание. Даже если это и была армия убийц с благими намерениями, я был рад этому чувству.

— Что с ними? — Видимо, Шейд заметила их взгляды. До сих пор я благополучно забыл о шарфе, да и Шейд не спрашивала про него, так что я и не удосужился рассказать о нем.

Я улыбнулся ей.

— А, ты про это. — Я приподнял грязную и слегка опаленную белую ткань, обернутую вокруг моей шеи, магией. — Она говорит им, что я их друг. Так что в меня они не будут стрелять. — Пока я говорил, я неосознанно перезарядил дробь на картечь. Узкие пространства не подходят для такого типа патронов.

Она тихо рассмеялась, что заставило меня забыть, что мы в одном шаге от войны.

— Хорошо, последнее, что нам нужно, так это больше стреляющих по тебе пони.

Я гоготнул, чем заслужил странные взгляды от пары Белых Плащей, второпях несших мимо нас дробовики кустарного производства. Они не патрулировали, но, скорее всего, они уже получили приказ об этом, и наверняка вид двух смеющихся пони был здесь не к месту.

— Значит... вот как великий Рипл готовится к сражению? Болтает с хорошенькими кобылками? — раздался глумящийся голос сбоку, из грязного и темного переулка.

Я повернулся, чтобы увидеть покрывающего меня инсинуациями пони. Это был покрытый шрамами Белый Плащ, которого я видел вчера. Рапсиди. Он всегда носил капюшон, дабы скрыть весь этот калейдоскоп рубцов, который напоминал мне о Фластер. Теперь же с этим капюшоном он больше напоминал мне о ней, но только внешне.

— Шарф, может, что-то и значит для других, но не для меня. Слова Уиллоу быстро разлетаются, особенно когда твоя собственная родня не может сказать ничего хорошего про тебя. — Сделав шаг вперед, он с мрачным оскалом встал ко мне лицом к лицу. Я вперил в него сердитый взгляд и слегка отодвинул Шейд за себя.

— Дело в том, что я больше доверяю Дилу, нежели Уиллоу. Она наивна. Я слышал, как Дил тренировал Совершенных. Все мы слышали, пока не оказались здесь. — Толкнув меня копытом в грудь, он продолжил: — Два-Пинка. Белый единорог. Синяя с серым грива. Зеленые глаза. Накопытные детонаторы. Нерадивый сукин сын, которому нельзя доверять. Насильник. Предатель.

Мои глаза сузились, когда он начала перечислять, кем я был. Я не собирался устраивать стычку с Белым Плащом... не в этот раз уж точно. Я должен сохранить хладнокровие, попытаться уговорить его. Как будто это когда-то срабатывало.

— Многие не могут провести явную параллель. Для многих ты просто Рипл. Посланник, убийца Совершенных и тому подобное дерьмо. Они не могут сложить два и два и догадаться, что ты и есть Совершенный. — Он сделал шаг назад, доставая штурмовую винтовку со спины. Держа свое оружие наготове, он ясно дал понять мне свои намерения. Он защищал город. От меня.

— Рипл не Совершенный! Больше нет! — Я оглянулся на Шейд, выступившую в мою защиту, мотая головой. Я должен разобраться с этим лично.

— Послушай, Рапсиди. Я говорил уже и снова скажу. Я — не Два-Пинка. Он мертв. Застрелен в голову. Я — Рипл. Может, у меня с ним одинаковая внешность, но он умер и сгинул навсегда.

Рапсиди стремительным движением уткнул дуло винтовки мне в грудь.

— Ага, слышали уже. Меня этим не проведешь. Я убью тебя здесь и сейчас, и оболочки тоже больше не будет. Еще один рейдер прокормит эти мертвые земли.

Ствол был отбит в сторону, когда Шейд встала между нами, отпихивая грязно-серого единорога назад на несколько метров. Она прокричала прямо ему в лицо:

— Нет! Он — НЕ Совершенный! — Она толкнула его, показывая силу, которую я никогда не видел в ней. — Он сражается, чтобы защитить пони, и ты не остановишь его! Сейчас ты уйдешь и оставишь нас в покое!

Белый Плащ, казалось, смутился на добрую секунду, пока с прищуром не рыкнул в ответ:

— Ладно. Все равно я буду наблюдать за ним.

Посмотрев на меня поверх кобылы, он проворчал:

— Тебе повезло, что твоя кобыла оказалась рядом. — Затем, закинув винтовку на ее законное место, он развернулся и покинул нас, кидая нам вслед упрекающие взгляды. Я смотрел, как он уходит, и, когда он окончательно исчез, повернулся к Шейд.

— Что могло произойти, если бы он выстрелил в тебя? А? — Она распахнула глаза и строго посмотрела на меня. Когда она улыбнулась, то вся серьезность момента разбилась вдребезги, и выражение ее лица сломило меня.

Я долго смотрел на нее, пока не опустил взгляд на землю под ногами.

— Спасибо, что заступилась. Я довольно плох в... разговорах.

Она снова засмеялась своим тихим хихиканьем, похожим на шелест листьев.

— Я заметила. — Она поцеловала меня в кончик носа, и мы оба продолжили идти на патрулирование стены.

Закружилась голова.

Что значило, что все в любую секунду могло скатиться в ебеня.

---

Голос Массакера басом прокатился эхом по всему городу.

— Поджигай, дерганый хуила! — За стеной я услышал еще парочку неразборчивых выкриков, значит, рейдеры наконец-то начали действовать.

Я начал бежать, ну, или, по крайней мере, хромал так быстро, как только мог, в то время как Шейд не спеша поспевала за мной. Она вынула свой пистолет и, держа его во рту, приготовилась к худшему. Пока мы бежали, я давал ей указания.

— Шейд, тебе нужно добраться до Радиш. Там ты будешь в безопасности.

Ее глаза встретились с моими, и она потрясла головой, невнятно кобенясь из-за мешающего пистолета.

— Мне нужно, чтобы ты была в безопасности.

Ее глаза слегка расширились, когда я произнес это, и она медленно кивнула, пытаясь скорчить улыбку.

Затем мир треснул пополам, поглощенный взрывом.

Стена сжатого давления поразила нас, и поскольку мы бежали и вообще не были к такому готовы, нас, как тряпичных кукол, подбросило и разбросало в стороны. Шейд, ударившись об меня, повалила меня на землю, чем вызвала нестерпимую волну боли в моем поврежденном боку.

Облако пыли, миновав всю улицу, наполнило мои легкие галькой и песком, оставляя меня кряхтеть и плеваться, пока я пытался встать на копыта. У Шейд была та же история, только вот ее падение смягчилось мной, поэтому она еще легко отделалась.

По ощущениям, словно железный штырь вставили в мой бок, так что мне оставалось только надеяться, что предполагаемый результат не соответствовал фактическому. Определенно было сломано ребро, или два, что абсолютно точно не сделает ни Ксьеру, ни Дока Кейра счастливыми. Я все еще чувствовал, как Мед-Икс разливается по венам, иначе я бы принял еще дозу. Было же время, когда боль не была постоянной спутницей моей жизни.

Подняв Сломленного, я осмотрел Шейд.

— Все о'кей? — Она кивнула, все еще сопя от вдохнутой пыли, на что я облегченно выдохнул такое же пыльное облако. — Доберись до гостиницы. Я проверю тебя через какое-то время. — Она попыталась было воспротивиться, но я прервал ее попытки поцелуем. Погладив ей щеку, я оставил на ее лице очищенную от пыли полосу.

— Не волнуйся. Я скоро буду.

Я развернулся и во весь опор захромал, двигаясь к источнику взрыва и на ходу доставая очередные зелье и Мед-Иск из своей поклажи. После принятия обоих препаратов, они ударили в ноги. И я побежал.

В полном галопе круто заворачивая за угол, мне предстала стена. Точнее то, что от нее осталось.

Одна ее часть просто-напросто отсутствовала, почти весь город усеивали части трупов и обломки стены. Если рейдеры смогли учудить такое одной взрывчаткой, то было нетрудно догадаться, кто был зачинщиком. "Дерганым хуилой" мог быть только Кроссд Вайрс. Я не мог ошибаться и был уверен, что Айвори тоже.

Оглянувшись, я понял, что не так уж и много защитников сохранились в своем первоначальном виде, но кусочков Айвори нигде не было видно. Да и кусков грифона тоже, так что, предположил я, Эш также должен быть жив. Мне оставалось только надеяться.

Справа от себя я услышал крик и едва успел заблокировать удар рейдерши, выскочившей из дымовой завесы, в кровавом угаре магией размахивающей своим топором. Лезвие, сбивая прицел дробовика, вгрызлось в Сломленного, который отразил удар. Я направил на нее дробовик, когда она уже была почти рядом со мной, и тогда я увидел вспышку белого и красного перед собой.

Уиллоу, крутанувшись на месте, извлекла из ножен оба своих клинка. Первый, поймав топор за бородку, как нож по маслу, прошел сквозь него, отправляя кусок металла в полет. Второй вонзился в челюсть рейдерши. Клинок под углом вышел через шею, окропляя все в округе кровью.

Рейдер замертво свалилась на землю, когда Уиллоу, очертив своим клинком кровавый полумесяц, измазала пыльную улицу алым. Она выглядела раненой, прямо как в тот момент на стене, когда все пошло вверх дном, но это был явно не ее предел, по крайней мере, я так думал. Это был ее ни первый рейдер, ни последний. Был также вариант, что кровь, стекающая с ее длинного плаща, была либо ее, либо других защитников.

— Чего вылупился? Иди убивай.

Она умчалась прочь, прямиком к первому попавшему в ее поле зрения рейдеру. Ее мечи парили по бокам, словно расправленные крылья. Белая птица, насквозь вымокшая от крови.

Дым быстро поглотил ее, оставляя меня среди обломков и кусков мертвых пони. Я не видел сражения, которое только набрало свой оборот, но слышал его. Крики, выстрелы, кровожадные кличи.

Я последовал за Уиллоу, направляясь к месту побоища. Я ни черта не видел, облако пыли так и не осело после того взрыва, а запах был такой, будто что-то горело, когда я подходил к участкам густого дыма.

Я высунул голову из облака рядом с рейдерами, полностью покрытыми кровью и по-дебильному смеющимися, которые кромсали труп Белого Плаща длинными зазубренными мечами. Они оба замерли, когда я оказался между ними, и я, вынужден признать, сделал то же самое на целую секунду. Я ожидал от них хоть чего-нибудь.

Но действовал первым.

Сделав лихой пируэт, я лягнул своими задними ногами. Выстрел из накопытного ружья послал волну боли в бок, хорошо ощутимую даже несмотря на весь тот океан обезболивающих, в котором я утопал и который так старался удержать в себе подольше. То, что они сделали моему врагу, было куда хуже. Выстрел угодил кобыле в бок, разрывая его, кости и органы в клочья. Она упала как подкошенная, замызгав стену, рядом с которой она стояла, кровью и мясом.

В паре дюймах от меня возник клинок, орудуемый вопящим рейдером, который я заблокировал своим верным дробовиком; ему, кажется, все было нипочем. Если я переживу этот день, то обязательно выясню все его секреты. Но в эту секунду я обрушил приклад в рейдерскую челюсть с радующим слух хрустом, пока не развернулся и не выстрелил ему в морду. Он упал, словно мешок с мясом, коим он и являлся, и я двинулся дальше, чувствуя себя немного лучше и предвкушая победу.

Я до сих пор не был уверен, как я умудрялся нормально функционировать со всеми болеутоляющими во мне, но все вроде шло неплохо. Если бы только Док знал, сколько я принял, он бы ревел от досады. Скорее всего, я больше не смогу ходить, но это того стоит. Боль, которую я чувствовал, была острой и ноющей, но химикаты быстро поправили дело в мою пользу.

Справа от себя я услышал клокотание пулемета, пули которого, прошивая дым, пролетали мимо меня. Я также услышал, что кто-то бежит в мою сторону, поэтому приготовил Сломленного, чтобы прикончить очередного рейдера.

Я обознался со звуком, который шел вообще с другой стороны, и пони, вылетев из дымных облаков, врезался в меня, отчего мы оба свалились в грязь. В мозг ударило еще больше боли, заглушенной волной Мед-Икса, который всегда действовал, как по заказу, вовремя. Я скинул с себя брыкающегося пони и, взведя Сломленного, нацелил дробовик на него. Я помешкал, когда увидел, кто это был.

Кроссд Вайрс.

Пони, которого я пообещал самому себе не убивать ради мести для другой.

Нервный ржавого окраса пони уставился на меня сквозь свои треснутые гоглы. Его шкура была измазана грязью и покрыта свежими порезами. И только сейчас я заметил, как вдоль всего его бока тянулась длинная рана, как от серии пуль. Жизнь маленького предателя, судя по всему, превратилась в адский кошмар с тех пор, как он подорвал нас.

— Б-б-б-бэдай?!

Он был под завязку начинен гранатами и взрывчаткой и больше походил на ходячую бомбу, чем на пони. Я выждал целую секунду, не желая, чтобы моим опрометчивым выстрелом нас обоих подорвало, и он, воспользовавшись преимуществом этой секунды, рванулся. Оказавшись в еще более густом облаке дыма, я услышал стук о землю и опустил глаза.

Воспоминания о консервной банке кружили голову. Гвозди, кровь и огонь. Это была самая садистская вещь, но, без сомнений, очень действенная. Я попятился, обронив Сломленного, и, отбросив от себя гранату, схватил пони, которому я не так давно снес пол башки. Делая эти две вещи, я почти полностью истратил свой запас магии, но это сработало. Сработало настолько, насколько я мог, по крайней мере, надеяться.

Граната сдетонировала в воздухе, отправляя во всех направлениях шрапнель и пламя. Труп принял на себя почти весь взрыв, но я почувствовал, как щиплет огонь, а шрапнель впивается в мою броню и раненый бок.

Пони практически распался в моих копытах, покрывая меня всего еще большим количеством крови и внутренностей. Затем я дополз до стены, около которой отбросила концы рейдерша.

— Ебануться! — вырвался у меня крик вместе с небольшой ниточкой крови, упавшей на изрешеченный труп у моих ног.

Кажется, пустошь была помешана на том, чтобы только и делать, что ломать мне ребра и навевать все больше неприятностей. Снова стрельнула боль сквозь наркотическую мутную заводь. Я, контуженный, пал ниц. Я повалился под искромсанный кусок мяса, обливавший меня кровью, который я использовал пару секунду назад в качестве щита. Но двигаться я не был готов. Пока нет.

Спустя примерно десять секунд, другая пони приблизилась ко мне сквозь весь этот чад и содом. К тому моменту когда она заговорила, слух начал понемногу возвращаться.

— Рип! Херово выглядишь. Вайрс проходил здесь?

Айвори беспокойно оглянулась, ее взгляд был полон решимости. Ее броня приняла на себя с дюжину различных взрывов, кровь стекала по одной из ног, как и поверх ее шрамированного глаза струйка огибала очки и устремлялась вниз по щеке. Дуло ее оружия все еще дымилось, и я предположил, что это она стреляла, пока я не столкнулся с этим мелким крысенышем.

— Рип! Вайрс был здесь?! — Она нависла надо мной, крича, в то время как я силился выбраться из-под трупа и встать на ноги. Я подобрал Сломленного там, где он упал, и пару секунд переводил дыхание. Убедился, что дробовик был полностью заряжен.

Она было снова открыла рот, но я прервал ее кивком.

— Да... недоносок подорвал меня. Он пошел туда. — Я мотнул Сломленным, не желая расточать свой словарный запас. Айвори, должно быть, все поняла и разделила мои чувства благодарным кивком, умчавшись мимо меня прочь.

Через секунду она уже исчезла, преследуя убегающего подрывника, вновь оставляя меня пытаться проделать свой путь до стены. На этот счет я либо дойду до нее только по окончанию сражения, либо сдохну от следующей вещи, на которую нарвусь.

И тут прямо рядом со мной раздалось рычание, которое перекрывало собой весь гвалт стрельбы и всеобщей суматохи. Рев был подозрительно знакомым. Что-то на задворках моего разума помнило этот звук и среагировало на него. Я нырнул в сторону, едва избежав удара от стены кричащего металла, когда Массакер, как пуля, вылетел из дыма. Он врезался в никому ненужную телегу, разбрасывая как щепки, так и припасы в ней по всей улице.

Я, насколько мог быстро, поднял Сломленного, но когда выстрелил, то понял, что он двигался чуть быстрее, чем я того изначально ожидал. Картечь срикошетила от стальной пластины, обмотанной вокруг его лодыжки, пока другая нога быстро выписала мне удар в челюсть, от которого я потерял землю под ногами. Когда я упал, то заметил то, чего не замечал в нем до этого.

На его передних копытах были крюки, один из которых он вогнал в мою броню. К счастью, он только поцарапал кожу, не впиваясь в тело, но это все равно позволило найти жеребцу точку опоры, чтобы швырнуть меня.

Разрушая вдребезги обветшалую, деревянную стену, я завалился в темный жилой дом, который, к счастью, не был никем занят. Я приземлился на матрас, что заставило меня слегка рассмеяться, прежде чем перекатиться на копыта. Игнорируя быстро исчезающую боль, я прицелился в стену, через которую попал сюда. Массакер никогда не любил пользоваться дверьми.

Мое предположение оказалось верно, когда грязный исполин ворвался через стену, несясь во весь опор прямо ко мне через ветхую книжную полку, наполненную нечитаемыми романами, которая разлетелась вдребезги во взрыве пыли, дерева и беллетристики. Я нажал на гашетку, и пуля прошла через зеленую книгу с завихренным растением в грудь Массакера, отчего я ухмыльнулся. Но ухмылка сошла на нет, когда он не остановился и прижал меня к стене, ни на секунду не ослабляя свою силу, на голову превосходящую мою. Усеянная пулевыми отверстиями грудь на моих глазах затянулась, оставляя лишь капли свежей крови на его испачканной и полной колтунов шкуре.

— Здорово, чертила. — Его лицо уперлось в мое, а маска зарывалась в мою морду. — Я должен был узнать тебя. Удивлен, почему нет. — Он фыркнул и закатил мне под ребра, другим копытом держа меня за шею. Я пытался отпинываться, но его огромные размеры давали ему ту самую дистанцию, с которой я был бессилен бороться.

— Иди-ка ты нахуй, Дед-Ай. Пиздецки тупое имя. — Его глаза сузились, впившись в мои. Я уже видел такой взгляд. — Я не знаю, как я был так слеп. Конечно же, ты Два-Пинка... правда лишившийся своей искры. Вот что меня обмануло. — Он, ворча, наклонился и глубоко вдохнул через свою маску. — Ты даже пахнешь неправильно. Боль и ебаная слабость, вот что там осталось.

Когда он усилил нажим на горло, за спиной, от стены, я расслышал хруст. Я начинал отрубаться, что означало лишь конец для меня. Шансы на выживание сводились к нулю.

— Дерганый гондон пришел ко мне хвалиться, что убил самого Рипла Два-Пинка. Ага, как бы, блять, не так. Я бы не смог так, даже при всем желании. — Тьма надвигалась со всех сторон, укутывая с головой. Перед глазами маячили только его расширенные зрачки, недоброжелательно испепеляющие меня.

— Затем я слышу, что ты жив и лягаешься. Убил Холпанча; не то чтобы я был, правда, против. — Еще один удар по ребрам, но на этот раз давление на шею слегка ослабло, что позволило мне глотнуть капельку воздуха. Тьма отступила, но совсем ненамного. Достаточно, чтобы я понял, что у меня есть еще время в рукаве.

— И что же я нахожу, когда иду сюда. Твою бывшую. Ты нихуево помял Синдер, но она соблаговолила сказать, что ты здесь. Ахуенно удобно, я тебе скажу. — Он нахмурился и сильнее вогнал свою маску в мое лицо, прижимая к стене все больше, отчего та выдала еще один нерадостный скрип.

— Это ты сделал? Ты убил Свипс? — Думаю, когда он прорычал это, то я заметил слезы на его глазах.

— ТЫ?!

Он снова ударил меня об стену, которая на этот раз не выдержала такого надругательства над собой. Стена пала, и, когда мы завалились в следующую комнату, я старался не терять времени понапрасну. Я оттолкнулся от него и, первее приземлившись на пол, отпрыгнул в сторону. Я оказался в другой части комнаты, кашляя и жадно втягивая живительный воздух, попутно озираясь в поисках Сломленного. Я обронил его в предыдущей комнате, поэтому искал дробовик рядом с огромным жеребцом, который уже начинал подниматься на копыта.

Прежде чем я осознал что-либо, я уже во весь опор несся в его сторону. Я взмыл в воздух и кувыркнулся, чтобы пнуть его задними ногами. Он поднял закутанную в броню ногу, которая поглотила весь выстрел. Взрыва хватило для того, чтобы он потерял равновесие и рухнул на древний диван, жалобно застонавший под его весом.

Еще один выстрел остался в моей накопытной установке. Другая — пуста.

Подобрав Сломленного, я развернулся и побежал, ища выход наружу. Может, Массакер и был прав. Искра. Той искрой был Два-Пинка, той искрой было то, по чему я тосковал в бесчисленных сражениях. Полное отсутствие эмпатии, садистская экспрессия, шедшие некогда по моим пятам во время битв. Это он был истинной тварью, не я. Я лишь пони, убивающий таких тварей.

Я уже убил двоих таких. Без Два-Пинка мне удалось убить два чудовища.

Я все еще не был нормальным пони. И не смогу быть, пока не убью всех их до единого.

Я пробежал пару комнат, когда услышал, как Массакер ищет меня. Он просто прорывался сквозь стены, зная, в каком направлении я ушел. Я поспешно зарядил накопытные пушки и занял укрытие за перевернутым столом. Это была кухня, которой, кажется, только совсем недавно пользовались. На столешнице все еще лежали остатки еды, тогда как остальная ее часть была разбросана по полу подле импровизированной баррикады в виде стола.

Стена взорвалась, оповестив о его прибытии. Я спустил гашетку Сломленного, пустив дробь прямо ему в шею. Ярко-алая артериальная кровь окрасила стену, пока тут же не затянулась обратно. Дерьмо. Я понадеялся, что это сработает, но вот незадача.

Потянувшись ко мне, он с размаха разломил стол пополам. Я отпрыгнул назад, вслепую стреляя в ответ. Сомневаюсь, что кто-нибудь пережил бы такую рану. Рыча от боли, он круто развернулся и устремился на меня. Удар его копыта отправил меня в шкаф через всю комнату. Внутри, на удивление, довольно неплохо сохранилась посуда, для таких-то лет, но и она разлетелась вдребезги при ударе, впиваясь в мой бок и поливая меня осколками, когда я рухнул на пол.

Блять, а вот это уже плохо.

Его крюк наткнулся на одну из моих задних ног, вонзаясь, как нож в масло, с чудовищной волной боли, которую не смогли размыть даже наркотики. Он поднял меня, чтобы заглянуть мне в глаза, пока я отчаянно пытался высвободиться. Затем он замахнулся мной как можно сильнее. Мои голова и плечо с треском и хрустом проломили дощатый пол, вздымая в воздух щепки.

Потом он ударил еще раз. И еще.

Реальность представляла собой рафинированную, ничем не прикрытую боль, лишь слегка разбавленную болевым шоком, когда он ударял меня о стены... о старый и проржавевший холодильник... поездил моей головой по заколоченному окну, и так по кругу.

Когда он прекратил разрушать кухню мною, мне оставалось лишь одно: безвольно повиснуть, за свою заднюю ногу. Словно рыба на крючке. Я чувствовал каждый из дюжины глубоких порезов, каждую сломанную кость, в итоге превратившись в один огромный кровоподтек.

Я был на волоске от жизни. Снова. Возможно, в последний раз.

— Это. Ты. Убил. Свипс? — Он опустил на меня взгляд, буравя мои глаза. В ответ я закашлял, не ощущая ничего, кроме привкуса меди и чувства стекающей изо рта крови, когда я попытался заговорить.

— Да. — Я вернул ему взгляд, и мой глаз заполонила кровавая пелена. Я попытался проморгаться, но тщетно — почти все зрение окрасилось в красный. — Я. Мне жаль.

Я ожидал, что он забьет меня до смерти, словно мешок с камнями, но, на удивление, он высвободил крюк из моей ноги, и я упал в кучу хлама под собой. Инстинктивно свернувшись в позу эмбриона, я силился найти ту часть меня, которая не вопила от боли. Не найдя ничего, я отрубился на пару секунд.

Когда я пришел в себя, он сидел рядом со мной и смотрел на меня. Едва ли можно было сказать, что Массакер побывал в сражении. Как я вообще умудрялся побеждать его, будучи Два-Пинка? У меня было очень смутное воспоминание о том, как я его победил на арене. Всего лишь тень, отголосок, но я знал, что это когда-то случилось.

Мне стало интересно, очухался ли уже Два-Пинка, или же он умер после того выстрела? Уже какое-то время я его не слышал, и конкретно в эту секунду я хотел услышать его голос больше всего. Может, он бы сумел вызволить меня из этой патовой ситуации, подсказать, как убить регенерирующего колосса.

— Ты всегда ей нравился, ты знал? — Голос Массакера был низким и... почти отцовским. Я моргнул и гортанно простонал в ответ. — Ты был причиной, по которой она отказалась от меня. Я всегда ненавидел тебя за это.

Серьезно? Он превратил меня, сломанного и покалеченного, секунду назад в кровоточащий мешок мяса и костей, а теперь ведет со мной беседу. Твою мать, ненавижу разговаривать с Совершенными. Пиздец как ненавижу, ибо ничего путного из этого точно не выходит.

Последовала долгая пауза, в течение которой он хранил молчание, а я медленно истекал кровью. Спустя несколько минут он снова подал голос:

— А теперь... расставим все ебаные точки над "и". Они были правы, ты не Два-Пинка. Синдер сказала он внутри, но ты — не он. Ты самый, блять, обычный пони. Бесполезный. Немощный. — Он ткнул своим копытом мой бок, и я почувствовал гораздо больше боли, чем должен был. Агась, ребра точно сломаны.

Неплохо, Пустошь. Ты свой долг исполнила.

— Так легко лишить жизни. — Он встал и наступил на меня. Удерживая копыто на моей голове, он надавил. — Как ебучего таракана. И мокрого места не останется.

Было больно, но меня не волновало. Болело все. В какой-то степени я был даже рад, что наконец-то освобожусь от этих бренных оков.

— Прости... Шейд... — сумел я вымолвить через приступившую к горлу кровь. По крайней мере, я мог говорить. Правда, едва ли. К моему изумлению, легкие перестали болеть, как когда я впервые вступил в перепалку, но было ощутимо больно дышать. Возможно, из-за сломанных ребер.

Где-то в здании я услышал грохот и цокот копыт. Кто-то приближался к нам. И приближался быстро.

В следующую секунду копыто Массакера уже не пыталась проломить мой череп. Он увесисто ударился о стену, и я увидел силуэт, который явился по мою душу. Силуэт был быстр, его копыта обрушивались на лицо и туловище Массакера. Я не мог целиком разглядеть его, уж точно не с моей позиции на полу, но все-таки в глаза бросались две особенности.

Первое: пони стоял на задних ногах.

И второе: на нем был белый плащ.

Град ударов не позволял Массакеру опомниться, и Жнец сорвал с его лица маску. Она проскользила по полу ко мне, но я мог удостоить ее лишь незначительным взглядом. Движение причиняло боль куда большую, чем просто смиренно лежать.

Удар заднего копыта выкинул Массакера через стену, впуская внутрь ослепляющий солнечный свет с улицы. Снаружи я услышал тяжелое падение рычащего от досады Массакера. Пони, спасший меня, обернулся и, опустившись на четыре копыта, рванулся ко мне.

— Рипл. Рипл, ты слышишь меня? — Это был Роу Дил. Дядя Сквэр Дил пришел ко мне на помощь. Я попытался что-то сказать, но он прижал копыто к моему рту. — Тс-с-с... дядя здесь. — Он, хмурясь, оглядел меня, явно недовольный моим нынешним положением. Я с трудом, но все-таки мог сказать, что он был напуган.

Я никогда не слышал, что бы он с заботой в голосе говорил со мной. Это на секунду обескуражило, особенно после того, как он хотел меня убить. Может, он наконец смог взглянуть на меня через призму здравого смысла и теперь не считает меня тем пони, который предал его когда-то? Он поднял взгляд на дверь.

— Ксьера, помоги ему. Используй маску, кнопка внутри. Я буду в порядке, мне просто нужно купить немного времени.

Дил вскочил и галопом выбежал через зияющую в стене дыру под солнечный свет. Я ощутил мягкое прикосновение к щеке и посмотрел Ксерье в глаза, когда та потянулась к маске, лежащей рядом с моим боком. Она прижала ее мне к лицу, закрепляя ремешки на шее.

— Извини, но предваряю сразу — будет больно. — Протянув копыто, она нажала на непримечательную кнопку, расположенную сбоку на челюстях маски.

Когда она надела маску мне на лицо и закрепила все ремни, маска сама отрегулировалась, и я почувствовал, как иглы, встроенные в нее, впиваются глубоко под челюсть. Странное чувство овладело мной, и это самое чувство стремительно заполняло мое тело. Все перестало болеть, и я облегченно выдохнул. Прошло так много времени с тех пор, как я не был ранен, что это ощущение было даже чуждо мне. Другого я и желать не мог.

Но, к сожалению, счастье в этом жестоком мире очень мимолетно.

Все, до единого, нервы в моем теле напряглись. Каждая мышца сводилась в диком спазме, моя кожа рвалась, как от тысячи клинков, а кости превратились в пепел. Я зарычал от боли. Боль была настолько сильной, что даже это рычание казалось, по сравнению с ней, чересчур слабым. И я заорал так сильно, что порвал свои голосовые связки.

Я думал, что ничто не сможет сравниться с чувством разрывания тебя изнутри. Растения в том шаре памяти еще долго олицетворяли собой понятие боли, и я слепо полагал, что это даже немного помогает справиться со всей остальной болью в виду ее несовершенства.

Никогда я так не ошибался.

По сравнению с этим, растения ощущались не более, чем легкой царапинкой. О, и зачем я только осмелился подумать, что нет ничего больнее. Я должен был догадаться, что Пустошь из шкуры вон вылезет, но обязательно подкинет мне что-нибудь подобное.

Я почувствовал, как из моих мышц и кожи выходили пули, которые пропустили Док Кейр и Кримсон Найф. Мои только что восстановленные барабанные перепонки уловили звон падающих на пол гильз, закатывающихся под меня. Осколки шрапнели и даже парочка гвоздей прорывались наружу, панибратски разрывая шкуру, как будто их вообще не волновало, сколько боли это сулит.

Мои уши уловили хруст, когда кости начали срастаться друг с другом. Они прорывались сквозь мягкие ткани, пока окончательно не встали на места, оставляя заживляться порванные мышцы и плоть. Ребра стали на свое законное место. Каждый осколок и каждую частичку тянула какая-то ужасная магия. Моя челюсть, — до сих пор я вообще не подозревал, что она была сломана, — а точнее ее правая часть, медленно вернулась в исходное положение. Видимо, она пострадала после того, как Массакер воспользовался мной, словно кистьнем.

Каждая часть меня гармонично складывалась воедино. Я был конструктором. Конструктором, на сто процентов состоящим из чистой боли.

Я кричал, пока не смог кричать, но и даже тогда я продолжал горланить. Голосовые связки рвались и снова заживлялись, снова и снова.

Я ощутил, как очнулся Два-Пинка. И ощутил, что он тоже кричал. Мы оба вопили, пока нас собирали по кусочкам.

— ...А я был уверен, что гидра тя в клочья порвет, — раздался через пытку голос Дока.

Он упомянул Гидру, но я сомневался, что эта штука могла делать такое. Наркотик просто не может творить нечто подобное. Это было что-то за гранью моего понимания.

Исподволь мои мышцы перестали сводиться судорогой. Кости перестали хозяйничать внутри меня. Моя кожа закончила затягивать многочисленные порезы, синяки и некрозы.

Я обнаружил, что все это время терзался по полу, и оказался плотно прижатым к углу комнаты. Ксьера стояла где-то сзади. Далеко сзади. Я не имел ни малейшего понятия, сколько прошло с тех пор, как она надела маску, и, внезапно, все, что мне хотелось в этот момент, это снять ее поскорее. Я сорвал маску с лица и вышвырнул ее, опорожняя содержимое желудка на пол.

Я развалился на полу. Было нестерпимо больно, чтобы рыдать. Больно, чтобы двигаться. Больно, чтобы делать что-либо, кроме как лежать.

Медленно, где-то на меже вездесущей боли, я начал осознавать, что я был, впрочем-то, здоров. Телу было куда лучше, однако разум все еще пытался абсорбировать все болевые сигналы, которыми его нагрузили. Это было похоже на блокировку боли. Столь много произошло в последние минуты, что я сам не до конца все понимал.

— ...Ахуе-е-е-е-еть, — издал я стон, который лапидарно уместил в себя все мои мысли.

Я попытался пошевелиться, но потерпел фиаско. Быть переломанным, а потом восстановиться, имеет утомляющее свойство. Я ясно чувствовал, что в состоянии двигаться, но конечности просто отказывались работать. Я приказал ногам идти, но те лишь безвольно валялись. По всей видимости, мышцы хотели сбросить маску не меньше моего, пусть они и были не в состоянии ее сорвать в ту секунду, когда я так сильно этого желал.

— Ты в порядке?

Ксьера с перепуганным взглядом на лице медленно подошла ко мне. Она определенно не подозревала, что произойдет, когда наденет маску. Я предположил, что Дил прекрасно был об этом осведомлен, поэтому и сказал Ксьере сделать это. Он знал Совершенных намного лучше, чем я.

Маска лежала там, куда я ее и бросил. Некогда наполненные трубки теперь были пусты. Я принял все, что там было; все, что позволило Массакеру выжить после попадания в него дроби. Жидкость не была вся поглощена, когда он пользовался ей, так что, скорее всего, кнопка действовала как, своего рода, опустошитель.

Испытывал ли когда-нибудь подобное Массакер? Поэтому ему было насрать, когда я достал его выстрелом? И даже когда шальная пуля залетела ему в хозяйство? Возможно ли вообще выздороветь таким образом без медикаментозного вмешательства?

Ксьера, подобрав выброшенную маску и уложив ее в свою сумку, приблизилась ко мне. Как врачу, это, должно быть, зажигало в ней немалый интерес. Подойдя ко мне, она наклонилась и посмотрела мне в глаза.

— Тебе надо подняться. Твой дядя уже долго не возвращается, и я боюсь, что зверь может вернуться. — Ксьера помогла мне встать на копыта, и я делал все возможное, чтобы поспособствовать этому. Я оперся на нее и медленно, но верно смог встать. Оговорочка, очень медленно.

Ходьба превратилось в совсем чуждый мне феномен, и я впечатался мордой с первого же моего шага.

— Ну же, ноги... идите, блять... — пытался я говорить в придачу, но никто меня не слушал. Во всяком случае, не все за раз. Подойти к отверстию в стене при помощи Ксьеры заняло у меня добрые пару минут. На периферии зрения я увидел то, в чем так нуждался. Собирая воедино все остатки воли, что остались во мне, я схватил Сломленного своей магии и зачехлил его, выправляя искомканную кобуру в ее первоначальную форму.

Затем мы вышли под небо, очутившись в переулке, где исчез Массакер. Через дорогу виднелась еще одна дыра в стене, в которую, по моим предположениям, проломился жеребец. Я не увидел ни его, ни Роу Дила, и не скажу даже, что слышал их потасовку. Я все еще мог различить шум сражения, выстрелы и крики, раскатывающиеся по всему городку. Сколько бы ни длилась моя драка и процесс восстановления, битва все еще имела место быть. Вопрос был в том, кто побеждает.

Подождите-ка.

Раз Роу Дил и Ксьера были здесь, значит, Белые Плащи наконец-то прибыли. Подкрепление добралось до нас.

— Мы... мы побеждаем? — Рот двигался нехотя и ощущался странно, но зато я понял, что несколько зубов, потерянные мной за те последние недели, вернулись. Я дотронулся до лица, но шрам все еще был на нем. Маска Массакера могла творить чудеса, но исправлять внешние недочеты была не в силах. Я чувствовал себя слегка обманутым.

— Преимущество на нашей стороне, воистину, но бой еще не выигран. Мы должны найти твоего дядю. — Ксьера все еще поддерживала меня. Ее быстрые шаги замедлялись моей отстающей тушей.

— Сколько? — Мой голос был хриплым, а слова причиняли боль.

Она странно взглянула на меня, и я обвел свое лицо круговым движением. Она поняла и произнесла вслух мой вопрос. По состоянию моего горла можно было сказать, что я будто бы всю неделю только гвозди и ел.

— Маска?

Я кивнул зебре, в глубине души надеясь, что это не заняло больше минуты. Чем больше утраченного времени прошло, тем больше непоправимых обстоятельств могли произойти в мое отсутствие. Я должен разыскать Шейд.

— Около пятнадцати минут.

У меня отвисла челюсть. Пятнадцать минут самой сильной боли в моей жизни. Неудивительно тогда, что все происходило, как сквозь густую дымку. Я был удивлен, почему мой мозг не обрубил связь с телом, чтобы спастись от всего этого. Просто лежать и ничего не делать столько времени было большой роскошью.

Я должен найти Шейд.

Нет, я обязан.

Я отклеился от зебры, которая начала артачиться на это. И я поковылял, находясь на грани коллапса в размытом мире, туда, где я знал, смогу найти голубую кобылу. Весь город усеивали тела в разной степени смертности. Некоторые уже умерли, другие только-только находились на смертном одре, но все без исключения были ужасно истерзанные. Пули, клинки, дубины. Все нашло в сей день свое применение.

Я завернул за угол, споткнувшись об обезглавленного рейдера, и увидел то, что так усердно уповал не увидеть...

Весь район полыхал в огне. Бар. Клиника. Гостиница. Все в нем предали огню.

— Нет! — выкрикнул я. Этот вид даровал мне прилив адреналина и энергию, так нужные мне для контроля моих ног и самого себя. И я побежал. Я выбил дверь гостиницы, выпуская разверзшийся внутри ад на волю. Мне было похер на легкие ожоги. У меня бывали и похуже.

«Мне не похер, ебаный ты калека».

Все место кишело трупами, но я приметил, что большинство из них были или рейдерами, или Плащами. Я не обнаружил никаких следов детей или тех, кто нашел здесь убежище. Шейд тоже не было. Все, кто оказались здесь волею судьбы, исчезли.

— Нет! Нет! Да как же, блять, так! — орал я вглубь здания, задачей которого являлась защита невинных. Оно с ним не справилось. Напортачило — будь здоров. Я имел право кричать на него.

«Ха-ха».

Вокруг моих плеч мертвой хваткой обернулись когти, и я боролся с ними, пока меня вытаскивали из здания. Объятая пламенем балка, над нашими головами, обрушилась, едва не задев меня, брыкающегося за свою свободу. Когда меня в конечном итоге вывели обратно на улицу, меня бросили на землю и поволяли, чтобы затушить огонь. Я все еще боролся, кусался и пинался, пока крепкая оплеуха не привела меня в себя.

Эш, весь окровавленный и обугленный, но все еще живой, навис надо мной.

— Ну-ка, блять, собрался! — рявкнул он мне в лицо. Его обоюдоострый клюв находился в дюйме от моей морды. Он резко поднял голову и, выхватив свой револьвер из кобуры, пару раз шмальнул в сторону. Я глянул вбок и увидел двух рейдеров, корчящихся на земле от пулевых ран, которые они совсем не ожидали получить.

— Иначе я из тебя все дерьмо выбью! — На этот раз он ударил прикладом пистолета, что открыло на моей голове новую рану; новая полоска крови стекала вниз по лицу. Я не был до конца уверен, сколько еще литров во мне осталось, если учитывать, что большая часть осталась в доме, где мы бились с Массакером.

Я прекратил сопротивляться и обмяк в его захвате. Он осмотрел меня с взволнованным выражением лица.

— Кик... что с тобой?

— Болит, — сказал я, смотря на небо. Оно было серым и хмурым, но оно, по крайней мере, не потерпело неудачу, в отличие от ебаной гостиницы.

Он рассмеялся с очертившей его физиономию ухмылкой.

— Готов отдать крылья на отсечение, что ты выглядишь как кусок дерьма, прокрученный через мясорубку. — Он отвернулся от меня на то место, куда Ксьера поспешила спрятаться, когда он начал стрелять по рейдерам. — Вы в порядке, Мисс?

Она кивнула и проворно порысила к нам.

— Нам надо найти Дила. Он сражается с Массакером в одиночку.

— Бля. Ладно. Я пойду поищу его. Кик, ты как, сможешь дальше сам? Надеюсь, ты не собираешься снова сделать из себя зажарку? — Он снова взглянул на меня, когда помог стать на копыта. Его когти уперлись в шкуру, но не проткнули ее, по своему обычаю. Я едва ли чувствовал их.

— Я... думаю, да. — Тело противоборствовало с мозгом за контроль надо мной. Осознанность движений окончательно вернулась ко мне. Проверяя магию, я обнаружил, что она, на удивление, работала в исправно штатном режиме. После заслуженных наказаний магия никогда не работала подолгу, а сейчас вот заработала вполне неплохо.

Левитировав Сломленного перед собой, я кивнул.

— Да... порядок.

Грифон мотнул головой на меня, прежде чем расправить крылья.

— Тебе стоит как-нибудь раздобыть зеркало. — И со взмахом своих могучих крыльев, он оказался в воздухе, выискивая любые следы моего дяди или буйного жеребца. Он вполне мог оказаться вне досягаемости...

— Эш! Не приближайся близко к нему! — прокричал я надтреснутым голосом. Он учтиво остановился, кивнул и снова полетел.

Я повернулся к Ксьере, которая провожала грифона пристальным взглядом. Должно быть, ей не часто приходилось видеть грифонью расу, да и пегасов здесь было не так что бы много. Полет, кажется, вызывал в ней любопытство. Затем она глянула на меня и поспешила стушеваться с открытого пространства. Это было неподходящее место для врача.

— А ты... — Я вынужденно оборвал фразу, заходясь в приступе кашля. Мои голосовые связки переживали свой не самый лучший жизненный период. — Ты видела Шейд или еще кого-нибудь, когда пришла сюда?

— Нет, только тела, — печально покачала головой она.

Я не знал, насколько долгой была моя борьба с Массакером, но что я точно знал, так это то, что когда он терроризировал мной убранства дома, оставив меня истекать кровью, он выиграл свое чертово время. Хватило ли этого времени, чтобы рейдеры смогли ворваться внутрь и занять самое защищенное здание в городе? С какого момента план пошел под крутой откос?

Мы стояли, не обронив ни слова. Я всеми силами пытался уследить за ходом событий, произошедших после первого взрыва, вычисляя, сколько времени стояло за каждым. Прошли часы... или, может, десятки минут? Я не мог сказать. Ничем не вооруженная Ксьера стояла рядом, слегка испуганно озираясь по сторонам. Сломленный сделает все возможное, чтобы защитить нас.

И через секунду по всему городу раскатистым басом вновь прокатился этот голос.

— Хорош... закругляемся. Похуй на эту перхоть, сваливаем отсюда.

Массакер. Это значило, что он все еще жив. Лицо Ксьеры захлестнула волна потрясения пополам со страхом. Его зов не сулил ничего хорошего ни Роу Дилу, ни Эшу в частности. Если Совершенный выжил, имелся неплохой шанс, что они — нет. По своему печальному опыту я знал, насколько смертоносным он может быть, и понадеялся, что без своей маски он мало что сможет нам противопоставить.

Я питал надежду, что они все еще живы.

То тут, то там я улавливал проблески рейдеров в переулках, бегущих к главным воротам. Они сторонились главной улицы, что имело под собой тактический смысл. Она была хорошо обстреливаемой зоной поражения... гипотетически она должна была ей быть, но, учитывая, что наш план с треском провалился, ей было не суждено. Каждый пункт плана провалился, стоило стене пасть. Как бы сильно я того ни хотел, но броситься в погоню не представлялось возможным. Я солгал Эшу. Я не переживу еще одну битву. Я едва-то мог передвигаться, преследование было бы самой тупой суицидальной попыткой в моей жизни.

Я продержался сколько смог. Большая потеря крови, серьезные раны, а потом еще и тот эксцесс с маской полностью опустошили меня. Я устал. В висках пульсировало. Перед глазами поплыло.

И когда я увидел знакомого мне грифона, перелетающего через здание, я отдался течению. Другие справятся и без меня. Я должен отдохнуть. Свинцовые веки застлали мир, и я повалился на землю. Я слышал крики Ксьеры, но мне было плевать. Просто отключите меня от этого всего хоть на минуту.

Только в этот момент я был по-настоящему рад узреть тьму.

---

— Что по цифрам?

— Десять невредимы. Пятнадцать ранены. Остальные или умерли, или только помирают. У нас много пропавших без вести, после взрыва все свелось к тривиальному прикидыванию. Несколько заложников, они связаны и находится под охраной еще живых раненых.

Голоса медленно возвращали меня в мир яви. Я не открыл глаза и вместо этого сделал скорую проверку всех функциональностей моего тела. Мышцы напрягались по моему желанию, слух тоже работал, впервые за долгое время ничего не причиняло боли. Мне чудовищно не хотелось расставаться с этим чувством.

Я раскрыл глаза, встретив аляповато серую небесную пелену. Дождя не было, но по запаху, витавшем в воздухе, он либо собирался хлынуть, либо же только что прошел. А, ну и про запахи смерти и разрушения, с которыми он смешался, тоже не стоит забывать. Фетор трупов, скрещенный с дымом, оставлял горькое и едкое чувство оскомины после каждого вдоха. В такие моменты хотелось лишиться обоняния.

— Кик очнулся, чтоб вы знали.

Я кинул взгляд на Эша, который, опершись на стену, стоял рядом с тем местом, где я развалился. Он смотрел прямо на меня, так что неудивительно, что как только я открыл глаза, он сразу это заметил. Возможно, он даже чувствовал, когда я прихожу в сознание. Неподалеку были еще пони, но не шибко много. Я медленно сел, обнаружив, что с меня сняли всю мою экипировку.

Ксьера оказалась у моего лица почти в ту же секунду. Она коротко пробежалась по глазам, а потом принялась за шею. Я вздрогнул, но ее аккуратные продавливания... не причиняли боли.

— Болит?

Я прокашлялся; горло еще саднило.

— Нет... почему?

Она села, осматривая меня целиком. Каждый тычок ощущался так, как и должен был. Ни боли, ни переломанных костей, ни порезов. Я чувствовал себя прекрасно.

Остальные продолжали о чем-то говорить, и я сбросил каменную гору с плеч, когда понял, что это были Роу Дил с Уиллоу. Только к тому моменту я осознал, что они единственные среди всех разговаривали. Это обрисовывало не очень благоприятную картину для Белых Плащей в целом, если они действительно так сократились в числе. За ними я заприметил Айронсайта, переговаривающегося с парой выживших блэнковцев, и с десяток Белых Плащей, окруживших пони, которого я распознал как Рапсиди, — стояли на другой стороне улицы.

Я не увидел в общей толпе ни Трафик, ни Радиш, ни Дока Кейра, ни кого бы то ни было еще, кого я хотел найти.

Через секунду я осознал, кого действительно недоставало. Я оттолкнул Ксьеру и, поднявшись на копыта, посмотрел вниз по улице. Часть города до сих пор пылала, и создавалось ощущение, что большинство оставшихся в живых сосредоточились именно в этом месте. Для этого могли поставить и побольше патрулей.

— Где Айвори? Фластер? — спросил я, медленно повернувшись к Эшу. — Где Шейд?

Подавленно мотая головой, он пожал плечами.

— Я не знаю. Мы не смогли их найти. Уж поверь, мы искали. — Он подошел ко мне и опустил лапу на плечо. — Мне жаль, Рипл.

И тогда меня осенило наитие. Это было трудно принять, но лучше уж надеяться на это, чем думать, что они мертвы.

— Нейвер забирает себе рабов. Должно быть, они захватили девочек. Они ведь и других забрали, да?

Он кивнул и наклонился ко мне, говоря тихо, так, чтобы другие, если не подслушивали, не слышали этого.

— Мы уже обсуждали это, пока ты валялся без сознания. Это мысль, но что мы можем сделать? — Он ухмыльнулся. — Ну, ясен день, что у тебя на уме по этому поводу. Пробраться под покровом ночи и всех спасти? Я-то, конечно, за, вот только... мы еще не готовы к этому. Нам нужен план.

Вернувшись в прежнее положение, он окинул останки Блэнка долгим взглядом. Только тогда я заметил что большая часть главной улицы была уничтожена. Магазин Трафик, кажется, оприходовала ракета или что-то подобное, потому что добрая его часть просто отсутствовала. Вывеска, однако, упрямо несла свою службу, оставшись с последнего ремонта абсолютно невредимой. Стены больше не было, теперь без нее половина ворот свободно поскрипывала на петлях, которые еще сохранились на останках стены. Здание, стоявшее ближе всего к стене, и которое было со свистом уничтожено при моей первой битве со Свипс, не понесло серьезных повреждений от бомбы, или что еще могло спровоцировать такой взрыв.

— Что произошло? — поинтересовался я, не отводя взгляд от стены. Эш посмотрел в том же направлении.

— Они все были паиньками, пока Массакер не отдал приказ атаковать. Я полагаю, они пробрались вдоль кювета. Должно быть, у них был ваще лютый подрывник, которого я проглазел. Взрывчатка сдетонировала, снесла нахер стену и большую часть пони заодно. Остальные же... ну, как ты уже понял, план пошел по пизде. — Он сымитировал своими лапами предполагаемый взрыв. — Пони с других стен рванулись на подмогу, встречать армию лоб в лоб. Я не видел тебя после того, как дела приобрели скверный оборот. Да и тогда до меня через третьих лиц дошли слухи, что денек у тебя уже задался.

Задался денек. Очень лаконично описывает то, как мной разрушали дом.

Я кивнул, желая не возвращаться мыслями в то событие. Чем меньше я думаю о маске, или обстоятельствах, которые привели меня к ней, тем лучше.

Роу Дил закончил разговор с Уиллоу и пошел к нам. Уиллоу ушла, с поникшими плечами смотря под ноги. Дил поцеловал Ксьеру в щеку и прошептал ей:

— Он в порядке, можешь перестать увиваться...

Она зарделась и кивнула ему. Закончив обследование, она отступила и ушла. Я не был уверен, куда именно, но я заметил, что на ней было куда больше сумок, чем до этого. Некоторые из них были помечены меткой Министерства Мира, и я представил, как они под завязку набиты медикаментами. Возможно, у нее были и другие пациенты.

— Прости за маску, но другого выбора у меня не было. — Дил смотрел на мою шею, как до него это делал Эш. Как же мне чертовски хотелось найти зеркало. Что-то привлекало во мне много внимания, и я сомневался, что это было что-то хорошее.

— Что... что это было? Маска? — В эту секунду я осознал: Дил понимал, что она не убьет меня. Массакер знал все об этом устройстве, и тот, кто ее создал, тоже, но вряд ли я когда-нибудь смогу спросить их об этом.

— Один из небольших проектов Эпифани. — Он, должно быть, заметил мое озадаченное лицо, потому что тут же вдался в подробности. — Совершенный. Инженер Хэйта.

— Я думал, это Холпанч был инженером.

Качая головой, он достал из своей сумки маску, от которой я инстинктивно отшатнулся. Он перевернул ее и указал на небольшую метку внутри. Перевернутая восьмерка.

— Знак бесконечности. Он всегда ставит такую на свои творения.

Посмотрев сначала на меня, а затем на маску, он пожал плечами.

— Если честно, я сам не знаю, что это такое. Но оно точно достанет тебя с того света. Как ты себя чувствуешь?

Я сделал очередную быструю проверку.

— Я... как будто и дня на пустоши не провел. За исключением горла. Все еще саднит. — Конечно, если не считать разъедающее изнутри отчаяние от потери причины жить, я чувствовал себя прекрасно.

«Да. Просто волшебно».

Не сейчас. Проваливай Два-Пинка.

«Не парься, не буду я самоуправничать. Тем более я все еще немного помятый... Так что отдаю бразды правления тебе на какое-то время».

Было... странно слышать от него такое. Обычно он или грызся со мной, или злорадствовал. А сейчас просто сдался и оставил меня в покое? Вероятно, мое лицо очень хорошо передавало мое замешательство, потому что я заметил, с каким странным взглядом на меня смотрит Дил. Пришлось приостановить внутренний диалог. Пони всегда после того, как замечали это, косились на меня.

— Все нормально, не обращай внимания.

Он кивнул, отвернувшись от меня. Но с ним я еще не закончил.

— Что с Массакером?

Дил лишь пожал плечами, потупив глаза.

— Ушел. — Мне хотелось выудить из него побольше ответов, но... то, как он по-доброму ко мне относился, было мне ново. Если настоять на своем, он мог снова обозлиться на меня. В эту секунду мне действительно не хотелось наживать еще больше врагов, так что нейтралитет с Дилом я засчитал как моральную победу.

Сказав это, он направился к Рапсиди и остальным выжившим Белым Плащам. Некоторые из них выглядели подавленными, в то время как Рапсиди был готов рвать и метать. Я не винил их, они все-таки потеряли свои семьи. По крайней мере, я смотрел под такой призмой. Белые Плащи — мученики, пострадавшие от рейдеров; каждый из них, потерянный и отвергнутый, избрал свой путь. Потерять все во второй раз...

Должно быть, невыносимо.

Когда я верну Шейд, я больше никогда не отпущу ее от себя. Она была в порядке. Должна быть.

Если она не была в порядке, если ее ранили, я обернусь в их самых роковой кошмар, изведу всех их до единого. Каждого Совершенного. Каждого рейдера. Каждого ебаного работорговца, топчущего эти бренные земли.

Уничтожу с удовольствием.

«Наконец-то, хоть единственная дельная мысль».

Погодите. Сперва... мне нужен план.

«Да ну нет, первая идея вроде ничего была».

Я постоял какое-то время, убеждаясь, что мои ноги точно слушаются меня. Когда я понял, что при следующем шаге не встречусь мордой с землей, я пошел в направлении, куда ушла Уиллоу. Зная ее, ну или я думал, что знаю, она будет рядом со своими ранеными подопечными.

Пока я шел, весь ущерб, нанесенный Блэнку, явно предстал передо мной. Большинство зданий, идущих вдоль главной дороги, сгорели, вновь заставляя меня задуматься, насколько долго я пролежал в отключке. Максимум могло пройти несколько часов. Перешагнув через лужу, я понял: прошел дождь, который и затушил пожары.

Значит, пустошь все-таки могла время от времени помогать, а не только подсовывать проблем.

В одном из зданий я расслышал гомон с криками и невольно потянулся к Сломленному. Не нащупав ничего, я боковым зрением заметил, что на мне не было моего снаряжения. Оно было там, где я очнулся. Разумеется, я забыл его, пока спешил, ведь это именно то, что, блять, нужно в такой ситуации.

Но на мне все еще были мои накопытные дробовики, которые я предварительно зарядил перед тем, как потерять сознание. Я рванулся вверх по лестнице, по пути угодив в лужицу крови на одной из ступеней, и залетел в помещение. Несколько стволов направились на меня, но тут же опустились, когда признали, кто я.

Все находящиеся там Белые Плащи были покалечены, на некоторых были открытые раны, некоторые перевязанные. Вдоль одной и стен, привязанными к металлической трубе, идущей, по всей видимости, по местной системе отопления, сидели около дюжины рейдеров, на одного из которых и орала Уиллоу, приставив к его шее клинок.

— Давай, сделай это, блядь нетраханая! Режь! Дерзни! — На том месте, где некогда был его глаз, обильно текла кровь, а сам он плевался через рот, лишенный большей половины зубов. Я не мог сказать, получил ли он все эти прелести в сражении или лишь недавно.

— А знаешь, ты ведь ничего, вроде. После того как мы выберемся отсюда я лично прослежу, чтобы тебя выследили и... — Он не договорил, когда она ударила рукоятью меча ему в висок, вырубив его.

Уиллоу плюнула на рейдера и вскользь пнула его, спрятав клинок в ножны под своим плащом. На ней не было живого места, она была вся пропитана кровью и косила на один глаз. Повернувшись в мою сторону, я увидел, как сильно она хромала, когда пересекала комнату.

— Исчезни, Рипл. Это дела Белых Плащей. — С этими словами двое Белых Плащей, загородив собой путь, направили на меня свои винтовки. Я сделал шаг назад, но не ушел.

— Нет. Один из них точно знает, куда они забрали Шейд. Куда забрали всех! Не сомневаюсь, что и вы хотели бы знать это! — Я уперся грудью в дуло, и раненые Плащи были полностью готовы отстрелить мою спесь. Я не собирался отступать. Они бы ни за что не пристрелили меня.

— Я все выясню! Есть много способов разговорить пони. Даже если они те еще отъявленные отбросы. Все возможно. — Она стояла практически впритык ко мне, по бокам от нее стояли охранники. Ее здоровый глаз впился в мой шрамированный, и тогда мы оба ждали, кто первый отведет взгляд.

Позади нее я услышал тихий голос.

— Бэдай?

Уиллоу повернулась, набрав воздуха, чтобы заткнуть рейдершу, но когда она отошла, я увидел, кто это был. С момента нашей последней встречи она выглядела куда более изнеможенной, но это по-прежнему была та самая зеленая кобыла, которая помогла мне влиться в коллектив Кровавых Гончих.

Джеклэг. Одна из немногих выживших Стадиона.

— Джеклэг! Уиллоу, сними с нее эти цепи. — Уиллоу посмотрела на меня как на юродивого, но все же прекратила кричать на побитую кобылу.

— С чего бы? Она рейдер. Она умрет, как и остальные.

Я оттолкнул солдат, рысью подбежав к Джеклэг, в глазах которой зажглась искра надежды.

— Не думаю, что ты права насчет этого.

Я подошел ближе и наклонился. Она выглядела испуганной, а из пулевого ранения в ее боку текла струйка крови. Ее ранили еще до того, как заковали в цепи, не могу сказать, что она была сверх профессиональным рейдером. Она была в первой волне — легко вооруженной и вообще без брони. Пешки, одним словом. Тактикой там и не пахло, но такое я уже видел в Орчарде и все понимал. Те, кто не шел добровольцем, за шкирку выпинывались на убой.

— Она не больше рейдер, чем Айвори. Она жила обычной жизнью в Стадионе до тех пор, пока рейдеры не заняли его, и была заключенной до того, как вы не напялили на нее эти погремушки. Поднимите ее, — крикнул я на Уиллоу, гневно буравя взглядом лидера Плащей за опрометчивое манкирование с тем, кого она считала рейдером. Если бы события приняли иной исход, был ли я тогда тоже привязан к одной из стен?

Уиллоу пристально смотрела на меня, скорчив нерешительную гримасу. После нескольких секунд она мотнула головой одному из своих солдат на нас. Должно быть, единорог, у которого недоставало одного уха и все лицо было в бинтах, был самым раненым Белым Плащом в этой комнате. Тем не менее, он последовал ее приказу и, достав из кармана связку ключей, поковылял к нам. Освободив Джеклэг от кандалов, он мельком глянул на меня и отошел.

Джеклэг, несмотря на то, что мы едва ли знали друг друга, как только встала, прижалась ко мне. Все-таки я был здесь ей единственным союзником. Тем, кто не будет стращать ее пулей в голову, выпытывая информацию.

Я развернулся, поддерживая измученную кобылу, и был таков, не удостоив Уиллоу и слова. Оказавшись на улице, я крикнул, насколько мне позволяли мои голосовые связки. Болело, но совсем немного.

— Ксьера! Здесь помощь нужна!

Через секунду голова зебры высунулась из ближайшего здания. Вероятно, там находились все раненые. Она с хмурой миной на лице прорысила ко мне.

— Рипл... что это значит? Рейдер? Зачем ты позвал меня?

Я, вздыхая, покачал головой своей тетушке.

— Она не рейдер. Доверься мне. Ее подстрелили. — Она посмотрела на меня, явно пытаясь изобличить мои намерения, и почему я вообще настаиваю на этом, — но, в конечном итоге, пожала плечами и кивнула.

— Сюда. Лечить кого-то на улице такое себе занятие.

---

Здание, в котором собрали всех пострадавших, было приземистым и длинным, где я до этого никогда не был. Судя по тому, как все ящики в спешке были отодвинуты к стенам или были превращены в койки для раненых, здание служило некогда складским помещением. Ксьера виляла между скопищем пони, которых я видел до этого, но не удостаивал знакомства. Я практически тащил Джеклэг на себе; рана тянула ее вниз.

Когда мы дошли до свободного места, я осторожно помог подстреленной кобыле взабраться на простыню, накинутую поверх двух ящиков. Я дал Ксьере пространство для работы, отойдя от нее. Джеклэг, надо отдать ей должное, неплохо справлялась. Казалось, что она всей душой покорилась своей судьбе, там, на Стадионе, и даже в этот момент она смирилась со всем происходящим, отдавшись течению.

— Итак... Бэдай.

— Ну... э, так-то Рипл, на самом деле.

— О... а с каких пор ты стал белым? Мне казалось, что ты черно... зеленый, или типо того... — Ее голова запрокинулась на бок, когда она произнесла это. Она получила укол Мед-Икса, а в сочетании с потерей крови это заставляло ее бредить.

— Эй, Джеклэг, эй, не теряй сознание. — Я стукнул по столу, стоящем у изголовья, отчего она чуть шире раскрыла глаза.

— Куда они уводят пленных?

— Рипл, не мог бы ты не беспокоить пациента? — Ксьера зло глянула на меня, приступив к работе над пулевым отверстием. Джеклэг тихо заскулила, когда зебра начала ковыряться в ране парой хирургических ножниц.

— Пожалуйста, Джек, — мягко, но с безотлагательной срочностью, сказал я. Я должен узнать.

Она остановила свои глаза на моих, нахмурившись, и сказала место, которое я всей душой боялся услышать. Я знал, что до этого рано или поздно дошло бы, но я просто рассчитывал, что дойдет немного по другим обстоятельствам. Если конкретнее, то при наличии армии за спиной.

— Нейвер.

Глава 14: Живые неудачи

— Кик, ты же понимаешь, что мы не можем просто так ворваться туда? — Грифон был занят очисткой своего револьвера, в котором скопилось достаточно грязи от всего того дерьма, витающего в воздухе. Обугленные тела, смог, пыль и чад. Все это отвратно реагировало на рецепторы и покрыло почти все в городе толстым слоем пакости.

Мы сидели рядом со входом в лазарет, наблюдая, как прибывают все новые и новые раненые. Блэнковцы понесли большие потери. Белые Плащи распустились с армии до хорошо натренированной группировки. Сам городок можно было считать заброшенным: когда стены больше не оказалось, выживших раскидало по всей пустоши.

После набега братья-архитекторы не были нами обнаружены, что могло значить, что они были или захвачены в плен, или мертвы и медленно разлагались под сожженными останками города. Если они были рядом со стеной, то маловероятно, что от них вообще что-нибудь осталось. Горький опыт по поиску выживших научил нас этому; когда стена взлетела на воздух, а вместе с ней и все семейство одной обезумевшей пони, она принялась собирать тех по кусочкам. Никто не мог достучаться до нее, и она ранила зазубренной лопатой первого пони, который осмелился остановить ее.

Было иронично узнать, что ее звали Спектр^[1]. Это идеально описывало ее в ту секунду, когда она снова прошла мимо нас, держа в зубах промокший от крови мешок. Она кидала куски в яму, которую вырыла на месте, где некогда был ее дом. По моим подсчетам, она насобирала уже с десяток кусков понятины.

Я на всякий случай намеренно не отходил от лазарета, как прозвали это здание, на случай если приведут девочек. Или найдут. Я не хотел упускать шанса встретить их свободными и живыми, пусть и ранеными.

Но даже в такие моменты в глубине души я понимал, что их забрали, но продолжал не терять надежду. Даже смерть, как бы мерзотно не было думать о ней, была милосердней, чем идти в Нейвер, закованным в цепи, а потом быть проданным какому-то работорговцу, чтобы вкалывать на него в какой-нибудь ебучей дыре. Рассеянно проверяя свою карту, я не мог найти на ней Филлидельфию. Рядом с нами ее точно не было.

Коготь уткнулся в мой ПипБак, заставив немного отвлечься. Грифон закончил чистить свой пистолет, и сейчас его крыло перевязывала медицинским бинтом Ксьера, только подошедшая. Я не знал, что он был ранен в крыло.

— Не зацикливайся на этом, Рипл. Поминутно думать о ком-то близком, находящемся в Нейвере... нездоровая хрень. — В его глазах я уловил тоску, которую никогда в нем не видел. Я тупо посмотрел на него. Он назвал меня Риплом. С тех пор как мы встретились, он никогда не звал меня так. Всегда Кик, или, может, Два-Пинка, когда не шибко задумывался об этом. Но Рипл — никогда.

— Эш? — Вопрос был рассекречен, подспудно скрыт под его именем, и когда он посмотрел на меня, то все понял. Он знал, в чем заключалась суть вопроса.

— Я говорил, что прибыл в Хорнсмит из-за отсутствия в нем конкуренции. Это было правдой. Но то, что я оставил позади... — Последовала долгая пауза, когда он вновь взялся за револьвер, внимательно разглядывая раскрытый барабан на наличие грязи или мелкого сора. — Мы вместе оставили все позади, я и мой младший брат.

Я изогнул бровь. Он никогда не заговаривал про свою семью. Все вербальные и нет знаки говорили о том, что он был всегда один. Грифон-одиночка. А ведь он упомянул, что был в Нейвере в прошлом году и даже видел там дерущегося на арене Два-Пинка.

— В течение нескольких лет мы срывали куш за кушем. Всего лишь два грифона на целый регион. Спрос был высочайшим. Мы были Когтями, пока не пришли сюда. Брали в Нейвере заказы, в основном это были охрана караванов или устранение опасных банд. — Он начал не спеша крутить барабан, все еще не отводя от него взгляда. Оружие как новенькое сверкало в его лапах, но он продолжал драить его.

— Крышки, развлекаловки, работа охранниками. То, что жилось красиво, значит ничего не сказать. Купили берлогу в пригороде. Даже заказал себе оружие у самих Совершенных. У Свипс. — Позади него лежала недавно вычищенная винтовка. Он сделал это сразу после того, как убедился, что город был очищен от рейдеров, а спасательных операций более не намечалось. Тогда я вспомнил, как Свипс отреагировала на винтовочный выстрел. Она узнала Эша по звука оружия, которое сама и сотворила.

— Я ведь те не говорил ее имя? Моя девчонка вон там, я много умалчиваю о ней, но у нее есть имя. Она вроде твоего Сломленного, но чуть более стеснительная. — Он хохотнул, и я склонил голову. Без сомнений, и за мной бывали случаи, когда я смотрел на Сломленного как на боевого товарища и друга, но давать инструменту, сеющему смерть, характер? Эш чего-то чудил.

Повисло долгое молчание, когда он опустил взгляд на дуло сверкающего от чистоты револьвера. Наконец, грифон продолжил:

— Существует старый врачебный обычай. У пони-единорогов был такой, у зебр-алхимиков, и даже у некоторых из моей расы тоже. Грифоньи перья помогают узреть. Эта винтовка, она помогла мне увидеть вещи подлинно, беспристрастно. И тогда мне открылся новый мир. Я назвал ее Всевидящее Око.

Я кивнул, целиком завороженный этим. Никогда до этого Эш не ведал о своем прошлом, кроме если историй об удачных заказах и просто веселых временах. Но вот, тем не менее, он изливал мне сейчас свое прошлое.

— Катер. Мой младший брат, он всегда рассказывал всем нашу историю. Грифоны, насколько я знаю, всегда были воинами, и он, кажется, безмерно гордился этим. Когда весь мир снизошел во мрак, настало наше время просиять. Война, бесконечная война, дала народу Эквестрии цель. До этого же... ну, мы делали то, что у нас получалось лучше всего. Нехотя жили в мирке пони, пытаясь найти в нем свое место. — Он громко щелкнул барабаном, чем привлек пару настороженных взглядов от врачей.

— Да. Я отвлекся. Прости. Это все разговоры о прошлом расхлябили меня, Кик. — Это имя было мне знакомо. Пусть оно и уходило корнями в прошлое, но в исполнении Эша оно звучало правильно.

— Мы делали для Хэйта кое-какую работенку. Мы обшаривали старую заставу близ Мэйрмэка. Пони это место было не по зубам, а Клеверы держались от него на достаточном расстоянии, так что для нас это не составило особого труда. Он поручил нас искать что-то, что было неординарным, выделяющимся на фоне всего остального. — Махнув на седельные сумки, недавно мной приобретенные, в то время как все мое остальное обмундирование было на ремонте у Торка, — он пожал плечами. — Теперь я знаю, что, возможно, он искал один из этих Кубов, но тогда я не имел про это ни малейшего понятия. В любом случае, в Нейвер мы вернулись с приличной поклажей, мы так думали, по крайней мере. Электроника, оружие и всякая другая всячина.

Его плечи слегка поникли, когда он уставился на свои покрытые пылью лапы.

— У Хэйта была другая точка зрения на этот счет. Мы, якобы, подвели его, он угрожал застрелить нас обоих. Работа не была оценена по достоинству, и мы ушли. Попытались. Мы были рождены на ветру, пока он навылет не прострелил крыло Катера.

Лицо грифона было каменно-бесстрастным, словно он уже тысячу раз прогонял это событие у себя в голове, пытаясь найти способ, который мог бы обратить все вспять.

— Мы еще не успели набрать высоту. Катер навсегда исчез в бездне Нейвера. Когда все начали палить по мне... я улетел. Так быстро, как только смог. Я не вернулся за братом, или бы меня пришили задолго до того, как я бы нашел его.

Он убрал револьвер в кобуру на груди.

— Это был последний раз, когда я видел его. Я не знаю, выжил ли он; нихуя я не знаю. Он может томиться за решеткой, или вообще мертв и целый год кормит собой земляных червей!

Повернувшись ко мне, я не увидел ничего, кроме ярости, запальчиво искрящейся в его глазах. Я уже видел его безумным. Я видел его разочарованным, подавленным и съехавшем с катушек. В ярости я видел его впервые.

— Вот! Вот о чем я хочу погутарить с Хэйтом. Ну и при возможности свернуть ему шею заодно. — Он вцепился когтями в угол ящика, на котором сидел, пока тот не стал крошиться на щепки. Дерево издало резкий и жалобный хруст, пробудивший его. Его лицо просияло, а сам он откинулся назад, перетирая когтями деревянные щепки и волокна. Ксьера закончила перевязку, на что он благодарно кивнул зебре, которая, несмотря на всю рассказанную им историю, продолжила накладывать бинты на раненого хищника.

Я не знал, что и сказать. Мы оба многое потеряли в Нейвере, да и мотивы Эша до этого момента были мне неясны. Сейчас же стало понятно, почему он больше всех на пустошах знал о Совершенных.

Пренебрежительно указав на меня своим когтем, он прорычал:

— Поэтому я заключил с тобой контракт. Ты поможешь мне попасть туда. Позволишь мне разобраться с ним, найти утерянное, а потом делай с ним, что хочешь. Все в выигрыше. — Закончив свое задушевное повествование, он отвернулся и, подобрав Всевидящее Око, закинул ее на спину. Встав на задние лапы, он бегло оглядел ряды искалеченных и страждущих пони. — Я буду снаружи, если что.

Грифон ушел, его поврежденное крыло плотно прилегало к туловищу при ходьбе. У него всегда портилось настроение, когда он терял возможность летать, но сейчас я сомневался, что именно в этом была главная причина. Он погрузился далеко в темные глубины своей памяти и ему точно не понравилось, что он там увидел. После подобного паршиво было бы всем. Я же решил не мешать ему и позволить проветриться, или что он вообще делает в такие моменты. Единственное питейное заведение сгорело дотла, и город остро нуждался в алкоголе. Я надеялся, что он понимал это, направляясь в его сторону.

Сидя у порога, я ждал.

Никто из девочек не явился раненой. Никаких следов или зацепок, что они были мертвы.

Следующая моя точка назначения — Нейвер.

---

С приходом вечера тьма опустила на страдающий город серо-угрюмых тонов саван. Городское электричество отрубилось, но Торк где-то откопал генератор и направил его мощности на лазарет. Как я и предполагал, магазин Трафик действительно щедро отхватил от ракетницы. В то же время Торк был внутри, когда разрывной снаряд превратил большую часть интерьера в воспоминания.

Понадобилось всего десять минут на поиски, сводящиеся к простому прочесыванию окрестностей, и он был найден под искореженной грудой металлолома в своей мастерской. Он был вне себя, когда узнал, что Трафик исчезла, но также быстро взял себя в копыта. Взялся достаточно, чтобы смочь починить хоть что-нибудь, способное хоть чуть-чуть облегчить жизнь выжившим.

Лампы неустанно моргали, угрожая навсегда погаснуть, внутри лазарета, в котором я нес свое неутомимое дежурство. Правда, ходить мне еще не представлялось возможным. После моих прений с Уиллоу и спасения Джеклэг, я ужасно вымотался. Ноги ныли, а остальное тело ощущалось так, будто им не пользовались столетием. Я помогал Ксьере, где мог, но она все равно держала меня подальше от всей работы. Док Кейр то и дело кивал, когда она ставила правильный диагноз, со своей койки, на которой он лежал без половины ноги.

Но если посудить, что дело коснулось его задней ноги, то я сомневаюсь, что это представляло для него хоть какое-то неудобство. Я редко видал пегасов, который касались земли, предпочитая ей проводить весь день в воздухе. Будто он уже практиковал лишение своей ноги.

Так что мне пришлось играть роль охранника и следить, чтобы с ранеными ничего не случилось. Плащи-разведчики подтвердили, что рейдеры ушли и не дожидаются ночи на каком-нибудь холме, дабы потом добить и без того несчастный город. Айронсайт заходил ненадолго проведать и поговорить с ранеными, которые еще могли разговаривать, а после вернулся обратно на улицу заниматься своими делами. Он был шерифом... или охранником, или еще кем-то. Я, на самом деле, не интересовался у него насчет этого, да и преданность возложенной на него миссии, кажется, только закалила его после разрушения города.

Каждый раз когда Ксьера была слишком занята, я поднимался и рысцой трусил вокруг здания или ходил по переулкам. Я чувствовал, что если не сделаю этого, мои ноги больше никогда не смогут двигаться. Им нужна была нагрузка, и мне действительно становилось чуточку лучше, когда я давал им желанное. С наступлением ночи я был уже в хорошей форме. Я не был до конца уверен, что было в той маске, но оно увеличило мою выносливость, и я даже могу заявить, что вылечивался в разы быстрее обычного.

Это значило, что для ноющей, рвущей сознание боли наступили самые худшие времена. Я едва ли мог что-либо почувствовать, даже когда ударил самого себя куском железа, который подобрал с земли. Что я только ни пробовал и в конечном итоге осознал, что, чтобы порезаться, нужно приложить немало усилий для этого. Ксьера наорала на меня, когда заметила, как я пытаюсь порезать себе ногу.

После этого небольшого эксперимента и после того, как я почистил и осмотрел все свое снаряжение, у меня закончились идеи, чем себя развлекать каждый раз, когда был вынужден садиться на задницу. Каждая короткая прогулка заканчивалась тем, что Ксьера, или один из ее помощников, которые увеличивались с каждой секундой, кричала мне прекратить бессмысленное фланирование. Когда я сел, уставившись в грязь и пыль, терзаемые вечерним бризом, я делал все возможное, чтобы не думать.

Девочки были либо захвачены, либо мертвы, либо пропали без вести. Трафик была с ними в одной лодке. Блэнк умирал. Белые Плащи, на которых я возлагал большие надежды, тоже испарились.

Почему... почему я должен чувствовать себя прекрасно? Хотелось бы мне, чтобы тело ощутило то, что ощущает разум. Ощутило вкус поражения. Я подвел троих кобыл, которых поклялся защищать.

«Всех подвел».

— Нет. Отъебись. Не до тебя сейчас.

Проходящая мимо кобыла в униформе медсестры, одарила меня недоверчивым испуганным взглядом и поспешила ретироваться. Я поднял копыто ей навстречу, хотел сказать, что это я не с ней говорил, но она исчезла также внезапно, как и появилась.

«Тебе просто не везет с кобылами. У тебя даже не стоит на них. Бледненькая с нормальным таким крупом, еще твоя маленькая подруга, все они по крайней мере один раз да наскочат на тебя. Я бы трахался до потери пульса, но ты просто забьешь на все и будешь самобичеваться. Даже та, со шрамами... простой знай, она и потерпеть может».

Я с остервенением зажмурил глаза и сжал голову копытами, в надежде с силой выпереть его из своих мыслей. Его голос был слабее, чем обычно, но громкость была такая, будто он в самое ухо мне талдычил. Мне надо от него избавиться. Самый верный способ, который я обнаружил для его заглушения, это Шейд... которой не было рядом.

«Плохо. Неплохие формы. Красивый ротик. Надеюсь, она все еще жива. Она идеальна для веселья».

— Застрелю тебя первым. Ты уже умер однажды.

«Ты поймал меня. Я не умер. Я выберусь, это всего лишь вопрос времени. И когда я сделаю это... твою мать, вся чертова пустошь будет трепыхаться в агонии ебаные десятилетия».

Утробно зарычав, я спохватился за дробовик. Только оружие Два-Пинка сможет навсегда упокоить голос в моей голове.

Копыто опустилось на оружие, не давая ему выйти из кожаной кобуры.

— Рипл, ты заставляешь моих пациентов нервничать. — Подняв глаза, я уперся в глаза зебры, тревожно смотрящие на меня. Обеспокоенные за меня и всех тех в помещении.

— Я... прости. Наверное, приложился головой сильнее, чем думал. Я... думаю, надо остудить голову на свежем воздухе?

Весь день она гундосила мне угомониться, и теперь я наблюдал, как она обдумывает мою идею. Ее глаза то и дело скакали между мной и помещением с пациентами, некоторые из которых отодвинулись от нас подальше. Мое тетя не спеша повернулась ко мне и галантно кивнула.

— Звучит неплохо, но иди медленно. Я не знаю, есть ли у тебя внутренние раны, и не хочу, чтобы ты порвал себе что-нибудь.

Я с горем пополам встал на ноги и, кивнув ей, не желая говорить что-либо в такой гомон, ввалился в дверной проем.

«Знаешь че... Дядёк Сквэр нашел себе неплохой такой лакомый полосатый кусочек. Когда я вернусь, обязательно опробую ее. После того, как порешу Сквэра, конечно. Только хороший Дил — мертвый Дил. Это у них семейное, наверное».

Когда я скрылся из виду Ксьеры, я поспешил в темный переулок. Это было не сложно, особенно с тех пор, как почти во всем городе было черным-черно. Я приложился головой об стену так сильно, как только смог. Я едва почувствовал это, даже когда из брови потекла струйка крови. Стена крошилась, измазанная моей кровью, но мне было все равно. Это предназначалось не для меня.

«Что, хочешь меня насмерть забить? Ты ведь знаешь, что если потеряешь меня... от тебя самого ничего не останется. Умру я, умрешь и ты. Кто тогда будет в главных ролях? Та тварь в твоем кармане? Хотя, в принципе, ладно. Я буду скучать по сцене... но даже если он вызывает у меня благоговейную панику, значит он чего-то да стоит».

— Заткнись нахуй!

«Рипл, чего такой злой? Мы пойдем домой. Убьем всех, кто встанет на нашем пути, возьмем по бутылочке, кобылку, все такое».

— Ты вообще думаешь о чем-нибудь, кроме этого? — Я снова заехал головой об стену в попытке заткнуть его. Каждый раз, когда я смотрю на кобыл, меня тошнит от одного его голоса в моей голове. Он был всегда там, но я научился его игнорировать. Хотя сейчас...

Шейд... мне нужна помощь.

«Тщетно, я сильнее».

Я лягнул стену позади себя, посылая два картечных выстрела рвать конструкцию на куски. Я ощутил, как щепки и несколько кусочков шрапнели задели меня, но попали они не по мне.

— Только тронь ее, и я клянусь, прикончу нас обоих. Нас троих. Любого, КТО БЫЛ, БЛЯТЬ, В ЭТОЙ САМОЙ ГОЛОВЕ!

В бок я получил удар от белого пятна. Я уже видел такое пятно, и я давал ему сдачи, пока моя морда и остальное тело не были крепко прижаты к земле и мусору переулка. Вокруг шеи обвилась нога. Я не мог ни двигаться, ни атаковать, ни даже вынести все это.

— Рипл, тебе нужно успокоиться. — Дядя Роу Дил.

«Сквэр Дил. Мой любимый дядька».

— Он не хочет затыкаться! — крикнул я в грязь, набирая полный рот этой гадости при вдохе. — Он не оставит меня в покое... — Может, мое место здесь, в океане грязи и жалости. По крайней мере, здесь я никому не причиню вреда и не сделаю чего-нибудь дурного. Не проебу, например, жизнь кого бы то ни было.

— Пожалуйста... прогони его.

— Хорошо. — Услышал я голос моего дяди, пробившийся через атмосферу пыльного и жалкого мирка.

Легкое движение копыта, и темнота снова рада приветствовать меня в своих владениях. Единственное место, где я один. Тьма.

Тьма и тишина.

---

Первое, что я почувствовал, придя в себя, это ремни. Я был привязан к кровати, только вот не знаю, зачем. Прошлой ночью...

Было утро. Слабый свет пробивался сквозь прорехи в заколоченном окне. Я был один. Я не мог вспомнить прошлую ночь, но по какой-то причине я ощущал, что заслужил быть привязанным к кровати. Я что-то натворил?

— Доброе утро, Рипл. — Голос, который почему-то ассоциировался у меня с ощущением удушья.

— Здорово, Дил. — Я не был уверен, как мне звать его. Пара имен, настоящих и нет. Дил все-таки было единственной составным элементом всего этого пазла.

Было тяжело думать. Все чувствовать... перемешанным. Больше, чем обычно. Словно высосали мозг, пизданули по нему пару-тройку раз и засунули обратно.

«Ага. У тебя крыша едет, Рипл».

— Ой, да заткнись!

— На кого ты орешь все время? — Теперь я увидел его: он сидел рядом со мной. На стуле сидел, и причем в довольно эксцентричной форме. Винтовка была та же самая, которую он направил при нашей первой... встрече. Он встретил Два-Пинка. И он знал Два-Пинка до боли хорошо, чтобы сразу направить на меня ствол. Я мог теперь только догадываться, почему он делает то, что делает. Сидит в одной со мной комнате.

— Я не думаю, что тебе понравится ответ. — Мой глаз был покрыт спекшейся кровью, и мне пришлось постараться, чтобы открыть его. Я порезал себе голову? На морде у себя я заметил пятна крови. Рано или поздно я бы все равно поранил ее.

Дил подался вперед.

— Полагаю, что нет.

— Я сказал тебе, что я не Два-Пинка. И это было правдой. Но он все еще здесь... он разговаривает со мной. — Никогда и никому я не говорил этого. Никому, кроме Шейд. Шейд знала... но теперь ее нет.

Ствол винтовки уперся в мой висок, холодный металл отшелушивал засохшую кровь.

— Вот как значит. Поэтому ты повредил здание и орал в пустоту. — Это должен был быть вопрос, но я понял, что он утверждал это. Он сказал мне, что я натворил, будто хотел, чтобы я осознал, насколько со мной все не в порядке.

— Да? Это... не очень хорошо. — Повредил здание? А никто не пострадал?

Пожилой жеребец вздохнул, опуская оружие от моей головы.

— Нет. Нет, не хорошо. Ты напугал пони, мне пришлось все уладить.

Я кивнул ему, стараясь нацепить на лицо некое подобие улыбки.

— Спасибо, Дил. Я... никто не пострадал?

Дил положил винтовку на стол рядом с собой и потянулся ко мне, положив копыто на плечо.

— Я не доверяю тебе, Рипл. И, наверное. никогда не смогу. Не после того, что ты наделал.

Я посмотрел в его лицо, стараясь отыскать в нем хоть малейший намек, к чему он клонит. У меня создавалось ощущение, что если бы он и вправду хотел, то с легкостью мог бы свернуть мне шею. Избавить пустошь от еще одного чудовища одним-единственным движением.

— Даже если ты не Два-Пинка, ты все тот же пони. Тот же голос, те же движения, то же лицо... не считая шрама. Каждый раз, когда я смотрю на тебя, я вижу убийцу, с которым я так сильно напортачил.

Закусив губу, он зарычал куда-то вскользь меня. На стол, на стену, на пустошь — это не имело значения, покуда рычание относилось не ко мне.

— Я дал слово твоему отцу. Обещал ему присматривать за тобой в тот день, когда он ушел по торговому пути.

Я молчал. Это был мой шанс. Дил знал мое прошлое. Он знал больше, чем кто-либо еще.

— Единственная вернувшаяся пони была Акколада... мать Хэйта. Изнасилованная, избитая, сожженная... она упала замертво сразу же как добрела до Анкора. Это был горизонт событий. Хэйт взял себе новое имя, подобрал самых лучших из нас... вас и превратил в тварей. Его цепных псов.

Обгоревший жеребец откинулся и, сморщившись, обратил взгляд на потолок. Я поглощал каждое его слово без остатка. Я слышал, как Два-Пинка мечется от стены к стене и смеется над моим дядей, рассказывающем, как зарождался убийца внутри меня.

— Вы были сотканы из его желаний... желаний смести с лица Пустошей всех тех, кто причинил боль вашим близким. Рейдеры, работорговцы... по сравнению с вами они все были просто дилетантами.

Потерев обожженную половину своего лица свободным копытом, он продолжил:

— Я пытался остановить Крэкерджека... пытался все объяснить ему... — Помотав головой, он взмахом копыта указал на свое лицо. — Ну, можешь видеть, чем это закончилось. Ты, кстати, тоже принимал в этом участие.

Наклонившись и нависнув надо мной, положив другое копыто на меня, он посмотрел прямо мне в глаза.

— Ты знаешь, что только один Совершенный не может справиться со мной? Когда ты вытащил меня из моего дома... ты и Мэсси... — Он с презрением покачал головой. — Прости. Массакер. Я все еще стараюсь думать о вас, как о хорошеньких жеребятах, которых я знал еще в Стойле. Месси Эйкрс давно умер. Я понял это, когда увидел, что он сделал с тобой.

Я кивнул и понадеялся, что он продолжит. Это было несоизмеримо многое, на что я мог уповать. Два-Пинка продолжал заливаться смехом, словно он всегда знал все это. Возможно, так и было, и он все время делал мне подножки, мутя воду. Играя со мной. Гондон.

— Один из голосов принадлежал твоей сестре. Джентл Вэйв. Она умоляла Хэйта прекратить... она одна.

Дверь открылась, и Ксьера, сопровождаемая Эшем, зашла внутрь. Глаза зебры расширились, когда она увидела, как Дил нависает надо мной и держит копыта на моей шее, пока я просто был привязан к кровати. Эш незамедлительно потянулся к револьверу, все еще связанный со мной контрактом. Дил сделал шаг назад и, опустившись на все четыре копыта, отвернулся от меня.

— Я не хочу убивать свою семью... но если ты навредишь кому-нибудь, кто это не заслужил, даже по случайности, я прикончу тебя. Прикончу как животное, коим ты был когда-то. — Он решительно прошел мимо приближающейся пары, Ксьера попыталась успокоить его, но тот лишь огрызнулся, проходя мимо. В скором времени он покинул помещение, оставив меня прикованным ремнями к койке.

— Ты в порядке, Рипл? — Зебра оглядела мою шею, там, где были его копыта, но у меня был лишь один вопрос. Я хотел задать его Дилу, но он ушел, да и преследовать его раненым было тоже не гениальной мыслью. Жеребец был на пределе, и я не знал, на что он стал способен с момента нашей первой встречи. Он отбился от Массакера и каким-то образом сумел спасти меня, пока неумолимо разрушался изнутри.

Я отвернул голову от двери и посмотрел в добрые глаза зебры.

— У меня есть сестра?

---

— Дил не любит разговаривать о тебе или твоей семье. Болезненные воспоминания, с которыми он не поделится даже со мной. Я слышала, как он вскользь упомянул Джентл Вэйв, но только имя мне и известно. — Осмотр шеи закончился, но она все равно косилась на нее пару раз, пока проверяла все остальное.

— Все нормально. Даже имени достаточно.

Джентл Вэйв, что-то знакомое... это она была той кобылой, с которой говорила Свипс на записи. Она сплетничала с моей сестрой о своих планах на меня и наше будущее. То, что Свипс были с моей сестрой так близки, еще больше заставило меня жалеть о случившемся. О том, как я убил лучшую подругу своей сестры.

— Итак... как ты познакомилась с моим дядей? — Я хотел сменить тему, отвести мысли подальше от моей сестры, которая может быть как жива, так и нет. — В округе не так много зебр.

— В Эквестрии нас не много, это сущая правда. Я разделилась со своим племенем много лет назад, когда странствовала по пустошам. А потом наткнулась на подстреленного и сожженного пони посреди пустыни. Твой дядя протянул достаточно долго в его-то состоянии. Он был почти при смерти, и я сделала все, чтобы помочь ему. — Пока она говорила, она продавливала мои ребра. Сейчас с ними все было в порядке, но до того, как я надел маску, она знала, что они были сломаны, и сейчас просто проверяла на остаточные повреждения.

Она мечтательно улыбнулась, заговорив о прошлом, чувство приятной ностальгии подкралось в нотки ее добродушного голоса.

— Когда он набрался сил, чтобы встать, он в благодарность решил служить мне моим телохранителем. Он был без крова над головой, пария, как и я.

Тихо посмеиваясь, она надавила мне на живот, ища внутренние повреждения.

— Одно из другого вытекает... и вскоре мы стали неразлучными. Любовь — редкость в подобном месте, но нам повезло. Судьба была к нам благосклонна.

Кивнув самой себе, ничего не нащупав, она перешла к ногам. Мышцы все еще чувствовались вялыми, словно атрофировались, и это было странным ощущением. Обычно, мои ноги были моим козырем, и будучи привязанным и беспомощным угнетающе действовало на психику.

— Мы направились на юг, помогая всем по возможности. Твой дядя был... беспощадным в сражениях, и я лечила его каждый раз, когда представлялся случай. Потом я начала обучать его боевым искусствам своего народа. Я могла бы взять с него обет ненасилия... но ненасилие не то же самое, что ненатренированность. — Затем она прибавила с усмешкой: — В те нелегкие времена, это оберегало нас.

Будучи полностью беспомощным, я мог пошевелить только единственной вещью. Ртом.

— Значит, вы встретили Белых Плащей и присоединились к ним?

Она покачала головой.

— Не совсем так. Сперва мы встретили Уиллоу. Сломленную. Пусть ее история будет известна лишь немногим авгурам. Ее амбиции говорили сами за себя, и мы последовали за ней. Вскоре присоединялись и другие — так начали образовываться Белые Плащи. Так много выживших, помеченных Пустошью, собрались под единым флагом справедливости... это была амброзия для души.

Когда она замолчала, ее глаза погрустнели. Она уже давно закончила осмотр, смотря в мои глаза и проверяя зрачки на реакцию. Белые Плащи были для нее семьей, а теперь большая их часть мертва. Я осознал, что только она, единственная зебра во всей округе, справляется с этим лучше остальных. Все, о ком она заботилась и лечила все те годы, умерли почти на ее глазах.

Пока она продолжала впиваться в меня глазами, мне на ум пришла согревающая мысль. Как было бы здорово иметь любящую семью. Эта зебра хотела, чтобы я поступал лучше, как и Шейд. Как и тот плакат с красивой розовогривой кобылой побуждал нас только к хорошему. Кто умеет вдохновлять, тот поведет за собой мир.

По приказу Ксьеры Эш начал развязывать ремни. Медленно. Будто бы они ожидали, что я кинусь на одного из них. Я заметил, как когти Эша подрагивали над револьвером каждый раз, когда я вертел головой или дергал ногой.

Когда последний ремешок ослаб, я полежал какое-то время. Эш и Ксьера было потянулись ко мне, но я отмахнулся и сам встал на ноги. Грифон помог мне не упасть, когда я пошатнулся. Ноги ощущались уже лучше, но все равно немного вяло.

— Ты как, Кик?

Я кивнул ему, и он тут же подал мне зеркало.

— Прежде чем ты ответишь, ты должен это увидеть.

Шатаясь из стороны в сторону, я взял зеркало магией. Взглянув на себя в зеркало, я едва не потерял равновесие и чуть не уронил его. В целом, я выглядел слегка моложе, чем до маски, но это было не самое ошеломляющее.

В каждом из шести точек укола маски, вокруг моей челюсти и шеи, сквозь белую шкуру легко можно было разглядеть, как каждая вена в этой области почернела. Показателем хорошего здоровья это явно не было... я выглядел больным.

— Что за?... — Я надавил копытом и не сильно потер, на случай если это была грязь. Оно не уходило, а двигалось вместе с моей кожей, будто было под ней. — Я думал, что мне стало лучше. Это не выглядит так, что мне стало лучше.

Ксьера подошла и только пожала плечами.

— Я осмотрела... следы, думаю, так их можно назвать. Я без понятия, почему они появились... выглядит как сепсис, но никаких симптомов не выявляется. Мои припарки тоже не оказали должного эффекта.

Отодвинув зеркало в сторону, она протянула копыто и снова начала продавливать мою шею. Она не болела, но я понял, что и не чувствовалась. Вся шея была просто... не на своем месте. Я вообще ничего не ощущал.

— Полагаю, говорить, что она онемела, уже не стоит. — Я попытался улыбнуться ей, но ее встревоженный взгляд, который я видел на ее лицо так часто, вновь вернулся.

— По моему мнению... как доктора и как твоей тети... тебе следует остаться в Блэнке еще пару дней, просто чтобы убедиться, что никакого пароксизма не последует.

Качая головой, я аккуратно опустил зеркало. Такие вещи сущая редкость на пустошах. Я глянул на грифона, взгляд которого пытался увещевать меня. Я приподнял бровь и повернулся к Ксьере.

— Прошу меня простить, но я не могу. Я должен идти за девочками... за всеми, кого они схватили. Я не оставлю никого под клеймом рабов Нейвера.

Зебра улыбнулась мне, но улыбкой опечаленной.

— Ты прямо как твой дядя. — Сказав это, она развернулась и ушла. В комнате остались только я и грифон.

— С тобой все будет в поряде, Кик? Я все слышал до того, как Дил вырубил тебя... Ты выглядел как чокнутый сукин сын. Орал на несуществующих пони и рушил здание. Ты справишься с этим, по крайней мере, до того, как мы доберемся до Хэйта?

«Ну что, Рипл? По зубам тебе такое, а? Хах».

Я вздохнул на внутреннее издевательство и кивнул.

— Да... ага, справлюсь.

Он указал на кучу в углу, которую я до этого не замечал. Я приметил кобуру Сломленного и понял, что все это было моим.

— В таком случае ты, наверное, захочешь свои вещи назад. Мы выдвигаемся.

Когда он закончил, я уже поднимал свою броню. Одобряюще кивнув, он повернулся и вышел, оставляя меня наедине с моими мыслями. Мои мысли тем временем продолжали драконить меня.

— Захлопнись, Два-Пинка.

---

Единственная перемена, случившаяся с городом за последний день, так это то, что на улицах стало гораздо меньше пони. Блэнк выглядел практически заброшенным, и если бы не стоны, рекой льющиеся из лазарета, я бы так и подумал в первую очередь.

Эш возник рядом со мной как раз в тот момент, когда я начал его искать. Он был во все оружие и выглядел так, словно ему пришлось неплохо повозиться с чем-то в последнее время. На нем было несколько дополнительных сумок, которые, без сомнения, были вдоволь нагружены припасами и патронам. Странным было то, что на нем была броня.

До этого я никогда не видел грифоньей брони, или, во всяком случае, я не могу этого припомнить. Броня защищала его грудь и имела высокий воротник вокруг шеи, но удивляло то, что он заставлял выглядеть это, как настоящую броню. Она почти вся состояла из остатков брони мертвых рейдеров: дырявых кожаных заплаток, металла и шкур. Один наплечник сто процентов был шкурой пони; кьютимарка ножа, срезающего цветок, заметно вырисовывалась на фоне металла.

Должно быть, у меня отпала челюсть, потому что он глянул сначала на меня, потом на свое плечо.

— Прости, взыскательности не нашлось места в моем расписании. Надо было быстро состряпать броню, вот и брал все, что под лапу попадется.

Небрежно сделав когтем в мою сторону, он имел в виду мои седельные сумки.

— Я и тебя снарядил. Лекарства, патроны, все, что может понадобиться. Нам лучше поспешить.

— Ага, — кивнул я. Сумки действительно ощущались тяжелее обычного, но я подумал, что это, скорее всего, ноги еще не отошли. Я бы воспользовался таким шансом, чтобы копнуть глубже и узнать о многом подробнее, но Эш, кажется, желал безотлагательного похода. Будем откладывать и дальше — потеряем кучу времени.

И девочек.

— Пошли.

Я не позволю им пострадать.

Начался дождь. Наверное, это Пустошь так желает нам удачи.

Или смерти.

---

Мы были уже в нескольких минутах ходьбы от Блэнка, когда услышали позади нас нагоняющий цокот бегущих копыт. Мы не остановились — курс был проложен. Когда звук догнал нас, я посмотрел в сторону.

Уиллоу шла между нами, сбавляя темп с галопа на умеренную рысь, чтобы не отставать от нас. Ее куртка была снова вся белая, хотя тут и там можно было увидеть засохшие пятна крови и грязи, дополняющие разрывы и пулевые отверстия. Она была под завязку нагружена седельными сумками с таким количеством снаряжения, которое я ставил под сомнение — под силу ли такое Белому Плащу.

— Я иду с вами. Эти хуесосы убили мою семью. Я должна быть там.

Я мельком глянул на нее. То, что она делала с Джэклэг, все еще было свежо в моей памяти, отношение Белых Плащей к заключенным выбило меня из колеи. В ее взгляде можно было отчетливо прочитать печаль и ярость. Я не собирался отговаривать ее... тем более, иметь еще две пары копыт, на которые можно положиться в битве, не было лишним.

Вне ее поля зрения Эш глянул на меня и незаметно кивнул. У него было то самое настроение... настроение, в котором он вцепился мне в глотку в Орчарде. Несмотря на это, мы согласились взять Уиллоу с собой. Переместив взгляд на мстительную кобылу между нами, я кивнул сквозь хлещущую стену дождя. Она злобно оскалилась и больше не спускала глаз с нашей намеченной цели. Вдалеке, через дождь и туман, виднелся Хорнсмит. Гора была хорошим ориентиром, у ее основания как раз располагался Нейвер. Это будет долгая прогулка, но когда мы доберемся дотуда, сама Пустошь задрожит от нашего первородного гнева.

— Милости просим на нашу самоубийственную миссию. — Эш был всегда любезным, когда дело доходило до приветствий.

---

Во время нашего путешествия мы беспрестанно натыкались на следы, оставленные рейдерами. Граффити, разрушения — самые что ни на есть частые вешки, встречаемые по всей пустоши. Много тел, избитых и лишенных всего, усеивали наш путь.

Пугающее большинство были жителями Блэнка, раненые еще в сражении и павшие в насильном марше до Нейвера. По их кровоподтекам на спинах и конечностях можно было предположить, что их захватчики били их каждый раз, когда те падали, убивали или оставляли умирать, когда они уже не могли идти. По тихому звуку, который издала Уиллоу, узнав одного, можно было догадаться, что это был Плащ.

Некоторые были настоящими рейдерами, брошенными своими же товарищами. На их продырявленных трупах не было ни оружия, ни брони.

Я все искал глазами девочек. Трафик. Всех, кого знал.

Я молил Селестию, чтобы их здесь не было. Никто не заслуживает такой участи. Селестия уже являлась мне раньше... Я просто надеялся, что она соблаговолит услышать меня и в этот раз.

Во время дождя было практически невозможно определить, как давно проходили здесь рейдеры. Мы не нашли никаких следов лагерей; только мертвецы лежали там, где пали.

С каждым встреченным Белым Плащом лицо Уиллоу становилось все мрачнее и мрачнее. Она уже начала выплескивать накопившийся гнев на рейдерах, изо всех сил пиная их. Ни я, ни Эш не препятствовали ей. Каждый пони решает сам, что ему делать с гневом.

Эш уже какое-то время шел впереди, Всевидящее Око то и дело покачивалась на своем ремне с каждым движением его плеча. На рукоятке своего револьвера он отбивал незамысловатый ритм. Думаю, свою злобу он направлял через оружие.

Я же собираюсь голыми копытами оторвать голову Хэйту.

«Вот это настрой».

Я даже больше не срывался на голос. Он исчезнет сразу же, как вернется Шейд. А покуда, он служил мотиватором. Он символизировал собой все, что я должен уничтожить в этом мире, и его гундосый и язвительно-притворный голос только толкал меня вперед.

Мы шли так, пока не дошли до границы Хорнсмита. Гневное сопение, клацанье когтей по металлической обшивке, неутихающий ливень.

Мы начали замечать, что тел становилось все меньше и меньше, что могло означать, что все слабые и раненые к этому моменту полностью отсеялись. Мы все изрядно удивились, как один из трупов, который Уиллоу пнула в бок, закашлял и застонал.

Я быстро среагировал и приставил дуло Сломленного под таким углом, что он едва успел отразить удар смертоносного клинка, устремившегося было в шею рейдера.

— Мертвецы не разговаривают, Уиллоу, — сказал я, подняв на нее взгляд. Она лукаво и многозначительно фыркнула и одним быстрым движением спрятала меч в ножны.

«Прошей его ебучую голову насквозь. Он украл твою девку. Никакой пощады... ну же!»  

Я стиснул зубы, пытаясь игнорировать его. Два-Пинка был прав... он правильно все понял. Глянув на грифона, проверяющего крыши на наличие ловушек, я зачехлил Сломленного.

— Эш. Не задашь ему пару вопросов?

Переведя взгляд с меня на умирающего рейдера, он пожал плечами. Он перекинул винтовку через плечо, после чего потянулся и схватил земнопони за гриву. Покрутив его то так, то сяк, он все же заставил пони раскрыть глаза с тихим стоном. От такого он должен был по крайней мере закричать, но я предположил, что он был слишком близок к смерти, чтобы хоть что-то чувствовать.

Глаза пони были расфокусированы, но Эш смотрел прямо в них. Маленький испуганный пони, сидящий внутри рейдера, вышел наружу под пронизывающим взором хищника. Он закашлял, отчего по его подбородку, который Эш схватил и приподнял, потекла кровь. 

— Ну привет. Ты скажешь мне все, что знаешь, и я, может быть, не разорву в клочья твою глотку.

Глаза рейдера расширились, и он тихо промямлил:

— Я... я... э... лады. — Очередной приступ кашля прервал его, окропляя грифоний клюв кровью. Когда он слизнул ее, пони воспринял свое положение чуть более серьезней. Я слегка поморщился от этого... его кровожадность начинает быть буквальной.

— Ладно! Ладно... только, блять, перестань! — Его голос был грубым, но звучал испуганно. Эш осклабился и, когда опустил раненого рейдера снова на землю, сделал шаг назад. В ожидании скрестив лапы на груди, он кивнул.

— Мы... мы шли обратно в Нейвер... оставили меня, когда я упал. Хуилы забрали всю снарягу... — Снова закашляв, он спохватился за живот, и теперь стало понятно, от чего он умирает. Пуль прошла навылет. Небольшие ошметки болтались снаружи, скорее всего, остатки от органов, без которых он точно долго не протянет. Было удивительно, что он еще не истек кровью насмерть, но более впечатляющее было то, что он все еще боялся умереть от чего бы то ни было еще. Он был мертв, когда мы дошли досюда. Он был уже давно мертв, еще когда пуля достала его.

— Броня удерживала мои кишки внутри... они забрали ее. Пидорасы взяли рабов, которые могли идти... с собой забрали. Кинули всех, кто больше не мог... — Он начинал бредить. Он не мог предложить нам ничего полезного. Глаза Эша встретились с моими, и я коротко взглянул на пони. Эш нацелил револьвер и сжал коготь.

— Бледная пизда... убила меня.

Мои глаза расширились.

— Эш, погоди! — Он слегка ослабил давление на гашетку.

Шагнув вперед, я опустился перед ним на колени.

— Бледная? С такой пушкой большой, да? Она жива?

Кашель снова сразил его, глаза начали тускнеть.

— Да... она. Атаковала со спины... шла за нервным гандошей... дала нам просраться; метнулась за ним, когда тот слинял. Массакер сдержал нас, сказал, он того не стоит.

Я кивнул и встал, отстраняясь от него. Свинец вгрызся в мозг рейдеру, окончив его многострадальную жизнь. Эш, убрав в кобуру свой пистолет, перешагнул через тело и продолжил путь.

Значит, одну можно вычеркивать... Я просто надеялся, что мы найдем ее прежде, чем Кроссд Вайрс загонит ее в Нейвер. Она была не копытом деланная, но там у нее просто не будет шансов.

Мы увеличили темп, двигаясь к Хорнсмиту еще быстрее.

---

Стоя у двери, у меня вырвался облегченный вздох. Непримечательная дверь вела, насколько я был убежден, в последний свободный город в Хорнсмите. Андерхуф до сих пор не обнаружили вероятно потому, что лишь несколько живущих на поверхности пони знали о нем. А те, кто и знал, никогда бы не проболтались ни рейдеру, ни работорговцу, где он находится.

Эш стоял рядом со мной, также смеряя дверь недовольным взглядом.

— А надо оно нам?

Я пожал плечами. Нам нужны были припасы и помощь, но самое главное — нам был нужен путь в Нейвер. Пони Андерхуфа прекрасно знали сеть туннелей под Хорнсмитом. Некоторые из них даже жили в Хорнсмите до падения бомб, а некоторые даже строили эти самые туннели. Они прожили там две сотни лет... и если и был вход в Нейвер не через парадную дверь, они должны о нем знать.

Уиллоу все еще находилась на улице, мечась из стороны в сторону под проливным дождем. Она ничего не знала об Андерхуфе... Я мог только догадываться, о чем она думает, видя, как мы просто пялимся на дверь. Проведем ее туда — втянем еще одного пони в паутину тайн и интриг.

— Ничего не остается, — только и вырвалось у меня. Открыв дверь магией, я позволил Эшу войти первым. Оглянувшись на Уиллоу, я махнул ей копытом на дверь. — Ты идешь?

Глядя вдоль дороги, она вытянула копыто.

— Нейвер в той стороне. У нас нет времени на достопримечательности, — произнесла она с явной угрозой, которой я прежде не слышал в ее тоне. Это было предостережение, не подоплека.

— Слушай, Уиллоу. У нас там друзья внизу, они помогут. — Я знаю, что называть Рэйл Спайкса, Кримсон Найф, Грисла и других друзьями не очень правильно. С Виолой все иначе, но остальные работали с нами лишь в своих корыстных целях. Я позволю Эшу разобраться с мелким дельцом, пока сам буду разыскивать Виолу. Пока надо держать Уиллоу на коротком поводке.

С раздраженным вздохом она сдалась и прорысила мимо меня в открытый дверной проем. Я последовал за ней, захлопнув за собой замызганную временем дверь. Она спустилась вниз по лестнице, вслед Эшреду, который в быстром темпе шел вниз. Его свободные от бинтов крылья были плотно прижаты к туловищу.

Когда я наконец-то догнал их, он барабанил по защитной двери.

— Рэйл Спайкс! Виола! Откройте дверь!

Последовала долгая пауза. Уиллоу издала невнятный звук, явно взбешенная тем, что мы так долго тут возимся. Ее чаша терпения могла в любой момент перелиться через край.

С щелчком и громким жужжанием укрепленная дверь откатилась в потолок. Перед нами стояли два гуля с винтовками наготове. Одна из них наклонила голову вбок, ее глаза улыбались. Виола.

— Рипл! Как поживает мой любимый наземный пони?

---

Я объяснил наше положение Виоле и Рэйл Спайксу, который присоединился к нам спустя минуту после нашего прибытия. Эш отправился закупаться припасами у Грисла, оставив меня и Плаща общаться с гулями-охранниками. Все как и было задумано. Небольшая, но все же победа.

Улыбка испарилась с лица Виолы. Рэйл Спайкс же... ну, выражение его лица не шибко-то менялось. Мы сидели за столом Охранного Поста Андерхуфа. Уиллоу заметно нервничала под влиянием гулей, но я стрельнул в нее укоризненным взглядом, когда она, впервые завидев их, потянулась к мечам. Наверное, мне стоило предупредить ее заранее, но как говорят в простонародии, задним умом все крепки^[2].

— Короче, я приму любую помощь, чтобы попасть в Нейвер. Анкор. Стойло 87. Что угодно в той области.

Рэйл Спайкс откинулся на спинку стула, демонстративно скрестив передние ноги.

— Я только не понимаю, каким боком мы здесь оказались. Рейдеры никогда не найдут нас, они даже не знают, что такое место существует. Если мы не будем открывать ту дверь, сомневаюсь, что они еще как-нибудь сюда проберутся. Мы можем забаррикадировать туннель их же трупами прежде, чем они подойдут к нам достаточно близко.

Виола смотрела на Рэйл Спайкса и поддакивала ему. В своей маске она выглядела огорченной, и когда она глянула на меня, я уже был готов искать кого-нибудь еще, кто мог бы помочь нам. Здесь должен быть гуль, который точно знает, как туда пробраться. Я встал и уже было начал уходить.

— Я помогу.

Что?

Мой взгляд приковался к Виоле, которая все еще, не переставая, смотрела на меня.

— Чего?

Она кинула взгляд на Рэйл Спайкса, неодобрительно зыркающего на нее.

— Я помогу. Может, я и была юна во время войны, но мой дядя был бригадиром техобслуживания и работал на Эгиду Хорнсмитской Подземки. Я много времени проводила в системе туннелей близ горы. Я могу протащить вас внутрь.

Рэйл Спайкс тут же вскочил и со всей силы ударил копытом о стол.

— Нет! Я не позволю охране рисковать из-за какой-то пиздецки тупой и гарантированно провальной миссии! — Винтовка всплыла из-под его бока, направленная в мое лицо. Я не сказал бы наверняка, на кого он конкретно орал, на меня или Виолу, но эта пушка была направлена только на меня.

На одних рефлексах я достал Сломленного и нацелил дробовик на строптивого гуля. Он пытался остановить ту, что могла помочь нам. Виола была единственным шансом прокрасться в Нейвер незамеченными. И если мне придется убить его, мой прицел не дрогнет.

«Замечательно».

Уиллоу и Виола действовали в унисон. Тепло-розовое свечение исходило из рога Виолы, стволы ее двух пушек то и дело медленно покачивались в такт качающейся под потолком лампочке. Легкий тычок дал мне знать, что Уиллоу достала свои мечи, уперев один в мое горло, а второй в горло Рэйл Спайкса.

Они говорили одновременно; приглушенный и скрипучий тон гуля накладывался на слегка монотонный голос Белого Плаща.

— Всем остыть.

Виола выхватила наше оружие, левитируя пушки к себе, подальше от нас.

— Вот так. А теперь можно поговорить. Я иду туда, как десница, защищающая Андерхуф. Сколько, по твоему мнению, пройдет времени, прежде чем они найдут это место? Ты, как и я, прекрасно знаешь, что мы находимся практически под стеной, и допусти мы одну малейшую оплошность, они превратят это место в еще один город-призрак.

Послышалось пара едва слышимых щелчков, когда Уиллоу загнала клинки обратно в ножны. Я даже не почувствовал, как она убрала один от моего горла. Виола затем снова вооружила нас. Левитировав пушки обратно, она небрежно швырнула их нам. Я ловко поймал свою, но престарелый гуль словил свое оружие только тогда, когда оно было практически готово заехать ему в лицо. Повернувшись к нему, она обратилась конкретно к гулю:

— Это лучше, чем ничего. Я иду.

Развернувшись обратно ко мне, я заметил, как уголки ее глаз разъехались: она улыбалась.

— Пойду соберу свои вещи. — Выйдя из-за стола, кобыла оставила нас троих. Рэйл Спайкс прожигал меня взглядом, и когда я ответил ему тем же, то задумался, как это может повлиять на наш дальнейший проход в Андерхуф. Убрав Сломленного, я глянул на Уиллоу и мотнул головой в сторону двери. Она вздохнула и вышла сразу же за мной. Я мог физически ощущать, как в моем затылке от взгляда Рэйл Спайкса прожигалась дыра.

«Похуй на него, пусть сидит и тухнет здесь».

Я ненавидел, когда он был прав.

---

Очутившись снова на улице, я ожидал встретить здесь Эша, но грифона нигде не было видно. Через пару секунд слева от меня раздался хлопок. Уиллоу, всегда готовая ко всему, лихо развернулась, обнажая мечи. Я знал, отчего идет этот звук, и в этот же момент рядом со мной возникла красная кобыла, которая, опустив на момент свой рог, схлопнула все мироздание.

Мы оказались в клинике Кримсон Найф, где Эш, сгорбившись, сидел за столом со своим вытянутым раненым крылом. Кримсон, встав передо мной, неодобрительно посмотрела на мою шею, вдоль которой тянулись черные вены. Когда она заговорила, я быстро огляделся, ожидая, что Уиллоу нападет на Кримсон, но камелопардовой кобылы не было с нами в комнате.

Я развернулся и порысил к двери, высунув голову и игнорируя возражения Кримсон Найф, которая, видимо, не привыкла видеть пони, так дерзко убегающих от осмотра. Уиллоу как бы в лихорадке прочесывала улицу, держа свои оба меча наготове, и подпрыгнула, когда я крикнул ее.

— Уиллоу! Сюда, мечи только убери.

Вернувшись к Кримсон, я лишь пожал плечами и скромно извинился. Она, даже не поздоровавшись, нахально приступила к вынесению диагноза.

— Обесцвечивание в циркуляционной системе, идущей из нижнечелюстной области вниз по шее. Возможно, реакция на неизвестный элемент или токсин, найденный на поверхности. Кожа под шкурой, как и остальное тело, выглядят недавно вылеченными... — Она смолкла, глядя на меня со смесью тревоги и жеребячьего любопытства.

— Рипл... что случилось?

Я все рассказал Кримсон. Я дал ей сокращенную и сжатую версию, так как от Уиллоу я начал получать нетерпеливые взгляды. Она ходячая проблема, но я прекрасно осознавал, что если дело дойдет до драки — ей не будет равных.

Кримсон то и дело по мере моего повествования облагораживала меня довольно эпатажными способами, но она, по крайней мере, не скребла меня жесткой щеткой. И на секунду я был даже рад, что Шейд не было рядом. Затем поймал себя на этом и выругался про себя.

После того, как Кримсон закончила общий осмотр, она исчезла и снова появилась, но уже со скальпелем. Она остановилась, когда, потянувшись ко мне, я слегка отстранился. Может я и мог вытерпеть многое, но быть разрезанным было даже для меня чересчур.

— Рипл, если ты не возражаешь, можно я кое-что опробую? Вероятно, будет больно.

От этого мне стало даже самому интересно. Не было похоже, что она хочет специально изуродовать меня, так что я в согласие кивнул и подался вперед. Она надавила лезвием на мое плечо, нарочно подальше от чего-нибудь жизненно важного, и аккуратно провела.

Слегка закололо, но звук, который она издала, привлек мое внимание больше, чем это. Было бы неплохо заиметь медицинскую поддержку, продолжающую мой недавний эксперимент. Я почувствовал себя обманутым, когда все, что сделала кобыла, это издала негромкий, полный искреннего любопытства “Ах”.

— Что?

Она, улыбаясь, посмотрела на меня.

— Ой, прости. Так, просто очень интересно. Твоя кожа чутка огрубела, и я даже не совсем уверена, по какой причине. Рана уже почти затянулась.

Я посмотрел на нее, дабы убедиться, что вместо небольшого разреза теперь находился розовый рубец с парой капелек крови по краям. Эш коротко хохотнул, явно впечатленный.

— Если кому-нибудь это и пригодится, Кик... то только тебе.

Я слегка улыбнулся. Что бы ни было в той маске, ее остатки, по ходу, все еще текут в моих жилах... Это не было критично, но это было точно мне на копыто. Это и двигало Массакером. Если так и будет дальше, это даст мне явное преимущество в будущих стычках.

— Ага... от такой способности я точно не откажусь.

«Даже если она может нас шеи лишить?»  

Да.

---

Когда Кримсон Найф наконец-то отпустила меня, мы встретились с Виолой в центре города. Гуль в противогазе обзавелась седельными сумками и дорожным плащом. Эш успел накупить все нужные нам припасы до того, как был украден телепатирующейся кобылой-медиком, а Уиллоу с самого прихода в город угрюмо ждала той самой, только ей известной, минуты.

Виола закрыла за нами дверь. Рэйл Спайкса, все еще взбешенного от нашей сумасбродной затеи, не было на горизонте. Как только мы вчетвером пошли по туннелю, я заметил, как Виола слегка дрожала.

— Как давно ты была последний раз здесь? — Она шла впереди меня и, когда я заговорил, она подпрыгнула от испуга. Она, по всей видимости, еще более нервозная, чем я думал.

— Эм... когда там мегазаклинания упали? Незадолго до них. — сказала она, подумав перед этим пару секунд, задумчиво смотря в потолок.

Она уже как двести лет не ступала на поверхность. Я даже осмелился задуматься, как она не превратилась от этого в гнашера... наверное, у гулей Андерхуфа есть свои примочки, как оставаться самим собой. Если я когда-нибудь гулифицируюсь, надо будет спросить у них, как они умудряются сохранять ясный рассудок.

Когда мы дошли до подножия лестницы, Эш уже был наверху, открывал дверь, выходя наружу. Я стал подниматься по ступеням за Уиллоу. Виола несколько секунд помедлила, пристально смотря, как мы восходили к ярко сияющему порталу, ведущему в неизвестный ей доселе мир. Для подземного гуля, наверное, был тот еще видок.

Дожидаясь наверху, когда она соизволит подняться, я приметил, что дождина лил куда более беспощадней, чем до этого. Дальность видимости резко снизилась, но это могло сыграть в нашу пользу. Не хотелось бы быть замеченными отрядами рейдеров, пока мы будем пересекать город. Если нас обнаружат, они смоются и предупредят об этом Нейвер, элемент неожиданности будет навсегда утерян. И нам будет пиздец.

— Ух ты... насколько мне помнится, оно было немного меньше, — послышался скрипучий голос Виолы сквозь вездесущий дождь. Повернувшись, я увидел, что Виола внимательно смотрит на небо. Дождь насквозь промочил ее плащ и сбегал с защитных стекол противогаза. Когда я задумался, увидит ли она вообще хоть что-нибудь таким образом, она накинула на себя капюшон, прикрывая линзы, дабы не быть ослепленной дождевыми каплями.

Она посмотрела в обе стороны уходящей вдаль дороги. Мрачно вздохнув, она уперлась взглядом в землю.

— Все такое другое... серое. — Подняв глаза на меня, она помотала головой и подбежала ко мне. Дернув головой вбок, на невидимую гору, наш пункт назначения, она громко проговорила, чтобы все ее услышали: — Нам туда...

— Или, по крайней мере, я так думаю... — Услышал я ее бубнеж.

И мы пошли, снедаемые бесконечным ливнем.

---

Память Виолы-таки не подвела. Перед нами возвышалось огромное здание, почти целиком состоящее из тяжело проржавевшего металла и тусклых, замусоленных стекол. Мягко говоря, оно торчало зазубренным темно-красным куском посреди всего серого города.

— Это станция. У остального Хорнсмита была прогрессивная железнодорожная система, но это место служило устьем, впадающем в Эквестрию. Через нее мы отправляли грузы и припасы на фронт... — Виола, кажется, была довольна собой. Без всяких препон она провела нас прямо до станции. Никто нас не видел, мы не наткнулись на местную дикую фауну... все шло просто идеально. Значит, самое время, чтобы все пошло под откос. Просто обязано.

Входные двери была слегка приоткрыты, их придерживала кучка костей. По всей округе были разбросаны остатки рванья и багажа...

— Это те, кто не добрался до Стойл или уповал на подземку; они брали поезда, идущие подальше отсюда. — На нашем пути развернулся огромных размеров кратер, который нам пришлось огибать по крутой дуге. И все в один день, но все же время, которые мы потратили на пути сюда, определенно стоило того. Потрескивание счетчика радиации моего ПипБака говорило само за себя.

— Итак... мы заходим внутрь, спускаемся по туннелю, и он-то и выведет нас к Нейверу? — Все это выглядело спорно. До сих пор все шло без сучка, без задоринки.

Она кивнула и, подбежав к входным дверям, беспечно смела скелеты в сторону. Используя свою магию, она немного напряглась, прежде чем сделать шаг назад.

— Застряло... не поможете леди в беде?

Эш и я подошли к огромной двери, в то время как Уиллоу тихо ржала про себя где-то позади нас. Грифон уперся плечом, тогда как я встал к ней боком, мы начали тянуть. Сперва дверь не поддалась, но затем, со скрипом и хлопьями ржавчины, она начала сдавать позиции. Она скрипела так душераздирающе, что у меня заложило уши и я остановился. Эш глянул на меня, затем на дверь, и кивнул.

Я проскользнул в открывшийся проход, достаточно широкий для меня и моего снаряжения. Каждый мог с легкостью протиснуться в него. Я ступил внутрь, обходя несколько заграждений, которые некогда и могли показаться устрашающими. Сотни лет непогоды и коррозии сделали из когда-то грозной обороны металлолом и гниющее дерево, грубо наваленные вплотную к двери.

Внутри находились многочисленные курганы багажа и разнообразного лома. Перешагнув через скелета, у которого отсутствовала половина черепа, я обратил взгляд на массивный поезд перед собой. Когда-то он был непревзойденным апогеем мастерства пони, как вида. Теперь же это была бренная оболочка былого величия, навсегда утратившая свое благородство.

— Ого... — Уиллоу зашла за мной первой и позволила просочиться небольшому удивлению за стены ее баррикад, которые она возводила целый день. Виола была следующей, а за ней хвост замыкал Эш, который, все то время находясь снаружи, смаковывал каждую секунду на относительно свежем воздухе. Когда мы все оказались внутри, я включил подсветку на своем ПипБаке. С последнего моего раза, когда я включал ее, прошло так много времени, что я совершенно забыл, как мало света она дает. На улице было все еще светло, но внутри словно наступила ночь.

Туннель, на который мы все глядели, был самой настоящей черной точкой.

— Ну что... вперед и с песней? — риторически спросила Виола, так и алкая вернуться поскорее под землю. Она обернулась на меня и на грифона, потирающего свою лапу когтями. Я кивнул, и мы вчетвером начали спускаться с перрона, распинывая мусор и кости в стороны. Здесь было не так уж и много мертвецов, и я невольно размышлял, могла ли всего лишь пара пони закрыть их всех в этом месте.

Спрыгнув на пути, я вглядывался в темноту, надеясь, что вскоре мои глаза привыкнут к ней. Без ПипБака хоть глаз выколи в такой тьме. С ним же я мог видеть всего лишь в пару шагов перед собой.

При входе в туннель я заметил на земле следы копыт. Здесь кто-то был... причем много кого-то. Совсем недавно.

В глубине туннеля раздался крик. Все затаили дыхание.

Глава 15: Смерть

Вопль зычным эхо отразился от свод туннеля, посылая по спине мурашки. Ничто в пустоши не может так кричать, и это "что-то", вероятно, находилось между нами и Нейвером. Если нам повезет, его удастся обойти или проскользнуть мимо него.

Но если слепо полагаешься на удачу, то будь готов непременно ударить в грязь лицом. Когти, клыки, жало, все что угодно. Оно наверняка не обделит нас всеми этими прелестями.

— Звучит так себе, — произнесла Виола безразличным тоном, будто она уже сотни раз слышала подобное. Она была по крайней мере в десять раз старше всех нас вместе взятые. Искус временем и все такое. Левитировав к себе винтовку, она в прострации отодвинула затвор, чтобы повторно убедиться, заряжено ли было ее оружие.

— Кто это? Рейдеры? Гули? — Уиллоу, пистолет которой плавал рядом в ее поле магии, обнажила клинки. Она усердно всматривалась во тьму, приготовившись к сражению. Может, битва и делала ее более спокойной и менее параноидальной, но она, судя по виду, была готова разрезать пополам абсолютно любого, кто подойдет к ней хоть на шаг. Против врагов эта тактика была беспроигрышной, но сейчас это было похоже на то, что она еле сдерживалась, чтобы не напасть на нас.

«Ага, знакомое чувство».

— Вероятно, гули. Гнашеры так не орут, если только не норовят перегрызть тебе глотку. Последний раз я была здесь... столетие назад. Достаточно времени, чтобы выродилось что-нибудь эдакое. — Кобыла в противогазе щелкнула переключателем фонарика, встроенным в ее маску. Допотопная лампочка пару раз моргнула и ожила. Ее свет был куда ярче моего, но он то и дело мерцал и выключался, когда ему заблагорассудится, бросая на стены давящего на мозги туннеля причудливые тени.

Эш и я переглянулись. Если я достаточно хорошо его знал, его точно не тянуло идти дальше под землю на неизвестную вражескую территорию. Я же просто надеялся, что протяну без ран чуточку дольше, чем обычно. Пусть маска чуть и не убила меня болевым шоком, но все же подлатала, спорить не стану. Обременяющие раны исчезли, и теперь я снова работал на все сто двадцать пять. Ноги, правда, до сих пор ощущались слегка ватными, но, благодаря нашей спасательной экспедиции, я начал чувствовать себя куда более уверенно. Я хотел оказаться в Нейвере в своей самой лучшей форме. Я должен быть на апогее своих возможностей, если хочу успешно вызволить девочек.

Должен быть.

Виола уже сбежала дальше по туннелю, держа винтовку в полной боевой готовности. Я припустил, дабы нагнать ее, и услышал позади себя ропот спотыкающихся напарников, пытающихся поспеть за единственным источником света. Не было видно ни зги, идти по такой темени было практически невозможно. Спустя примерно десять минут с нашего захода во тьму, мы наткнулись на первое препятствие.

— Ай, блять! — раздался голос Эша, и Виола подсветила грифона лучом света. Он ударился ногой о контейнер, который упал с перевернутой дрезины. Но тут же мы поняли, что это была не просто дрезина. Это был целый поезд, части которого разбросало по всему туннелю. Время и просачивающаяся сквозь землю сырость не щадили никого, в особенности такой величавый некогда механизм. Металл деформировался и покрылся коррозией, что делало любые догадки о перевозимом грузе неконструктивными.

Эшу и Виоле было легче пробираться через весь этот разбросанный по земле мусор. Его когти позволяли ему хвататься и отталкиваться, когда они натыкались на очередное препятствие. Виола же трусила где-то в сторонке, как, впрочем, и во всех других случаях, надеясь на свое двухсотлетнее пребывание под землей.

Уиллоу держалась рядом со мной, в зоне действия моей подсветки, и мы двое приглядывали друг за другом. Соскользнет копыто или один неверно рассчитанный шаг, и мы с легкостью могли упасть в кучи зазубренного железа или ненадежно держащихся развалин. Если сказать, что мы шли очень медленно, значит, ничего не сказать.

Мое внимание привлекло слабое свечение у подошвы небольшого кургана, некогда бывшего металлическими ящиками. Приблизившись, я присмотрелся. Тонкая железная проволока, совершенно новая и совсем здесь не к месту.

— Что это такое? — Я потянулся к ней копытом и почувствовал удар сбоку, когда нажал на нее. Совсем рядом раздался оглушающий взрыв, и я был уверен, что меня или подстрелили, или подорвали. На боку я мог чувствовать лишь вес чего-то. Я посмотрел Уиллоу в глаза. Она успела вовремя схватить меня.

— Ловушка. Не трогай эти штуки. — Поднявшись на ноги, она подошла к месту детонации.

Голова Эша, в глазах которого отражался свет от моего ПипБака, высунулась из помятого вагона.

— Что это было?

Уиллоу обнаружила другой конец ловушки. Она левитировала к себе топорно сконструированный дробовик, очень похожий на те, которыми орудовали блэнковцы при обороне. Ствол был довольно габаритным, и когда она сломала его пополам, я увидел, что вместо патрона там находилась консервная банка.

Только сейчас, после скрупулезного анализа местности, я заметил, куда угодил выстрел. Неровное по краям отверстие украшало вагон рядом со мной; его размеров было достаточно, чтобы я мог просунуть в него голову. Если бы Уиллоу не подоспела вовремя, я, скорее всего, лишился бы головы. Алмазная шкура и неестественно высокий порог боли в этом случае ничего бы не сделали. Я бы дал дуба на месте.

— Кажется, кто-то здесь не очень рад гостям. Не думаю, что дикари способны на такое. — Уиллоу швырнула дробовик, и грохот поднялся по всему туннелю. Я вынул Сломленного, добавляя к туннелю еще толику света от своего телекинеза.

— Определенно. Я бы никогда не назвала гнашеров разумными, так что могу поспорить, что этот кто-то, установивший это здесь, либо давно мертв, либо сегодня не принимает посетителей. — Виола подошла к обезвреженной ловушке. — Ставлю на второе.

Эш глянул на нее, расплывшись в ухмылке.

— Мертвецы повсюду, что заставляет тебя думать, что эти свеженькие? Два столетия — большой период, чтобы наставить ловушек.

Когда она повернула голову в сторону одной из стен, луч света осветил ее, вымазанную свежей кровью. В некоторых местах она все еще стекала: она была сделана не позже десяти минут назад.

СМЕРТЬ МАНИТ

— Гнашеры не умеют писать. — Она повела луч к низу, выцепливая источник крови. Рейдер. Ее выпотрошили, от подбородка до хвоста, а внутренности размазали по стенке, чтобы написать это послание. Остальная ее часть валялась в луже крови, прямо под буквами.

«А что, вроде неплохо. Очень артистично, вынужден признать».

На самом деле, хреново. Мы все были одурманены перспективой на легкую прогулку под стенами Нейвера. Я бы, если честно, предпочел встретиться больше с гнашерами, чем с кем-либо еще. Они предсказуемы, одичалые и, осмелюсь сказать, ничего из себя не представляют. С гнашерами я мог без труда расправиться. А вот если разговор идет о невидимом и... сметливом враге, снующем во мраке загадочного туннеля... здесь уже не все так однозначно.

— А как последнее слово читается? — спросила Уиллоу, пялясь на стену. И тут меня поразило наитие, что она вероятнее всего в прошлом была или рабом, или фермером, или еще кем-то. Я умел читать, потому что родился в Стойле. Грамотность была бы чрезвычайно полезна для наемника, как Эш. Виола, если она, конечно, до сих пор помнила, имела довоенную закалку в Эквестрийской школе.

— Манит. Что-то вроде приглашения. — Ее глаза удивительно четко, сверкнув сквозь защитные стекла противогаза, нашли в темноте Белого Плаща. Обрюзгшая кожа вокруг ее глаз сморщилась, выдавая улыбку. — Нам лучше продолжить путь. Может, успеем догнать их.

Я отвернулся от нее, когда она зашлась в своем скрипучем приступе хохота, явно довольная сложившейся вокруг нас ситуацией. Она не видела Блэнка... но, возможно, она повидала на своем веку куда больше, чем мы можем себе представить. Просто ее настрой немного обескураживал. Пусть она и была права по-своему.

— Ага, идем. Уиллоу, в этом ты лучше меня, займешься?

Кобыла кивнула и устремила взгляд вглубь туннеля. Глянув на все еще хихикающего гуля, я решил прервать ее веселье:

— Виола, держись рядом с Уиллоу. Твой фонарик получше моего. — Она посмотрела на меня, ослепив меня светом на добрую секунду. Я зажмурился и обернулся к Эшу.

— Мы сразу за ними. Ухо востро.

Он одарил меня измученным взглядом. Указав на свои глаза двумя когтями, он затем развернул их в мою сторону.

— Я всегда настороже, Кик.

Конечно, всегда. Таков уж он.

«Петух недоделанный. Вот поэтому их хер убьешь».

Заткнись, Два-Пинка. И без тебя тошно. Если я подохну по ошибке, то и ты вместе со мной.

«Ладно. Пфф, приободрился бы... по крайней мере, мы идем за кобылками, так что будет на что поглазеть. Спасибо за это».

Завали ебало.

***

По пути мы наткнулись еще на три идентичные ловушки, также как и на парочку мин. Вот эти уже представляли реальную угрозу, до тех пор, во всяком случае, пока Виола не подходила к ним и магией не деактивировала их. Когда она развернулась к нам, взрывчатка парила в воздухе рядом с ней.

— Мы используем их против гнашеров, правда, наши уже закончились давным давно. — Аккуратно сложив мину в свою поклажу, она тут же подбежала к следующей взрывчатке, чтобы проделать с ней такие же махинации.

Шли медленно, даже очень. Девочки шли впереди и проверяли пути на наличие ловушек. Эш и я глядели по сторонам. Каждый раз, когда Виола дергала головой, свет фонаря вырисовывал на стенах туннеля затейливые паттерны. Голова Эша все время вертелась из стороны в сторону — он всегда делал это, когда прислушивался к чему-то.

Это стало почти рутинным. Это значило, что все должно было кардинально измениться с секунды на секунду.

— Вы идете по пути Смерти?

Четверо из нас захолонули на месте и почти мгновенно направили свое оружие в направлении голоса. Фонарик Виолы выцепил силуэт, и я даже на секунду подумал, что это Фластер.

Но нет, это была не Фластер. Черного окраса, потрепанная мантия. В центре лба красовался рог. Глаза кобылы искрились безумием. Разлагающаяся плоть и острые зубы. Гуль, но не гнашер. Ее умалишенный взгляд остановился на Виоле, которая нацелила свою винтовку прямо промеж ее глаз.

— Сестра. Присоединяйся. Отринь непросвещенных. Я проведу тебя к Смерти. — Гуль протянула к ней свое сморщенное копыто, которое, — это было нетрудно заметить, — было все измазано в крови. Она была или самым некомпетентным швейцаром, или же была недавно вовлечена во что-то ужасно отвратительное.

Виола склонила голову набок, вопросительно глядя на гуля.

— Не, пасиб, мне еще домой надо вернуться бы.

Черная кобыла в робе кивнула.

— Да будет так. Ты не пилигрим. Ты чужак. Еретичка.

Из теней дюжина голосов начали скандировать:

— Еретик... еретик... 

Наши пушки направились на незримых, выискивая обладателей голосов. Вскоре фонарь Виолы осветил остальных, которые приближались все ближе и ближе, остановившихся на границе теней.

Цветной калейдоскоп озарил тьму: каждый гуль-единорог задействовал свой телекинез. Из-под своих плащей они извлекли оружие, каждое из которых было сделано вкопытную и дилетантски обрезано в некоторых местах. Их предводительница, или, во всяком случае, первый гуль, которую мы увидели, вынула из угодий своей робы ржавую пару стилетов. С них все еще капала свежая кровь.

По негласному сигналу они, сорвавшись с места, ринулись на нас.

Самый первый и везучий среди них был убит в левый глаз револьвером Эша, обрызгав того сукровицей. И даже тогда, под гнетом смерти от разъяренной толпы, бегущей на нас, я не мог не подумать о том, как тот пони, которого секунду назад прикончили, исчез со слабо освещенной местности, как только погас его рог.

«Ага. Миленько. Лучше вон на те ножички обрати внимание».

На рефлексах я вскинул Сломленного перед собой, остановив ржавый клинок в паре сантиметре от моего глаза. В здоровом состоянии я был куда быстрее, поэтому тут же заехал крепким прикладом в щеку гуля. Его голова дернулась в сторону, и я не преминул возможностью закончить его страдания. Выстрел попал ему в висок, и гулий ихор брызнул мне в лицо. Я приготовился к следующему выстрелу.

Уиллоу в одиночку принялась сражаться сразу с пятью гулями, пинаясь и уворачиваясь, в то время как ее клинки разрезали воздух вокруг, делая ее ураганом из обоюдоострого металла. Острие клинка с легкостью и быстротой ветра прошло сквозь трахею после удара ее копытом по голове соперника.

Виола уходила от холодного оружия, пытаясь по возможности парировать неистовые взмахи гуля в мантии. Ее винтовка принимала на себя все удары, но она стремительно теряла преимущество в бою. Она споткнулась и упала навзничь, ее противник, хохотнув от триумфа, прыгнул, чтобы добить ее. Однако он был остановлен прямо в воздухе когтистым кулаком, схватившим его за горло. Заняв устойчивую позицию, он не отпустил гуля даже после того, как тот скончался от пронзивших его шею когтей, и, чтобы наверняка, выстрелил ему в лицо и швырнул труп в другого гуля. Он помог подняться Виоле на ноги и, даже не посмотрев в сторону ошарашенного гуля, выстрелил во второй раз.

В такой темени разглядеть, кто враг, а кто союзник, было проблематично...

«Л.У.М., ебанько».

Точняк. Небольшие красные иконки, на которые я практически всегда не обращал внимания. Я взял себе вредную привычку игнорировать этот радар, маячащий перед глазами при каждом взгляде на ПипБак. На нем красные точки слились воедино с голубыми. С самого краю надвигалась красная точка, и инстинкт велел мне лягнуться.

Я пнул задней ногой. Наградой мне была детонация патрона, когда я пнул туловище того, кто намеревался зайти ко мне сзади. Я обернулся как раз вовремя, чтобы узреть изрешеченные останки гуля, который предался теням, закружившись в брызгах крови и кусочков костей. Я ударил гуля в кончик носа, если это был, конечно, нос, потому что определить это было нелегко в тот момент.

Если бы Два-Пинка не подсказал, я бы сейчас щеголял с ножом в боку. Уже дважды он помог мне в этой битве.

Спасибо.

Подождите. Нет. Бля.

«Ага. Ты любишь меня».

Я попытался заткнуть его, но противиться факту, что он стал ко мне более доброжелательнее, я не мог. А еще громкость его голоса достигла своего апофеоза. Мне нужна Шейд. Очень. Мед-Икс уже не помогал.

Тихий кровожадный смешок вырвался из уголков моего рта, когда я пристрелил очередного гуля в лицо. Тот час же я нахмурился. Лучше вовсе не обращать на него внимания.

Я, стиснув зубы, зарычал и опрометью кинулся на оставшихся врагов. Во время моего недолгого исступленного транса Уиллоу и Эш подчистую вырезали большинство снующих в тенях гулей, оставив после себя лишь парочку выживших. Оружейный выстрел оборвал чей-то злобный вопль, оповестив меня, что остался последний. Красная шкала подтвердила это. Я прыгнул на последнего гуля, прежде чем тот успел бы среагировать, немного замешкавшись, узнав, что бой пойдет не в его пользу.

Оттолкнув парящий клинок в сторону до того, как он вонзится мне в шею, с помощью Сломленного я сбил его с ног. Я замахнулся совсем чутка сильнее, чем хотел, отчего его левая нога сломалась при ударе. Рухнув во вездесущий мусор, разбросанный по округе, и шипя от боли, он вскоре обнаружил, что на него смотрят три пары глаз, в дополнении к двум стволам и паре мечей, прижавшихся к его шее.

Я спешно обернулся на Виолу, которая рылась в более сохранившейся мешанине гулей.

— Виола. Ты сноровиста в этом — спросишь его, что нас ждет впереди?

Она пустила мне луч прямо в глаза и, когда бельма перестали плясать перед моим взором, уже подбежала к нам и втиснулась посередине. Когда она глянула вниз на гуля, в ее глазах по-прежнему можно было заметить веселость. По ходу, все двухсотлетние кобылы-гули со своими приколами в голове.

— Итак, брат, расскажи мне подробнее об этой Смерти. Ты меня прямо таки заинтриговал.

Прижатый к земле гуль, застонав, осторожно сморщился, когда она слегка надавила копытом на его сломанную ногу. Ее винтовка покоилась в чехле, оставляя ее безоружной, но гуль так и так уже был мертвец.

Гуль зло зыркнул на нее:

— Ты отвергла Смерть. Мы предложили тебе бесценный подарок. Хор Смерти прикончит тебя и воспользуется твоим нутром как украшением. Твое мясо послужит нам вечерей. Смерть развлечется вашими кобылами прежде, чем сомнет их своими копытами, и...

Его выспренняя тирада прервалась клинком, вонзившимся в его горло и вышедшего через позвоночник и даже немного застрявшего в мусоре, на котором он лежал. Струя черного ихора прыснула из его шеи, пока он окончательно не протянул ноги. Виола развернулась, вперив в Уиллоу гневный взгляд. По ее окулярам стекала последние частицы мертвого гуля.

Уиллоу пожала плечами:

— Чего? Мы бы тут состарились, пока он закончил.

Эш и я в согласии кивнули. Секунду назад я и сам бы не удержался пристрелить его. С фанатиками невозможно разговаривать.

Виола провела полой своего плаща по маске, стирая как можно больше склизкой дряни. Нивелировав укоризненный взгляд на Уиллоу, она тихо проговорила:

— Да, но это все равно было неприятно.

Пожав плечами, Уиллоу вынула меч и тряхнула им в сторону. Я уже видел, как она это делала пару раз. Кровь, если ее можно так назвать, усеяла землю, когда она обтерла клинок о мантию одного из дохлых гулей, прежде чем загнать обратно в ножны.

— Ага, прости за это. В любом случае, нам лучше двигаться дальше.

Эш уже шагал впереди всех, приговаривая через плечо:

— Я уже ненавижу это место. Давайте поубиваем здесь всех и поднимемся наверх.

Виола поспешила выйти вперед, когда остальные тронулись с места. Здесь внизу Эш был практически слепым, а его нужда вернуться поскорее наверх, скорее всего, затмевала собой всего другие потребности всякий раз, когда он оказывался в любого рода тоннелях без единого лучика света. К счастью, Виола шустро нагнала его в скором времени, когда он еще не успел вляпаться в очередную ловушку или наткнуться на беспощадных туннельных гулей.

Я встал на дыбы и, подпрыгнув на одной задней ноге, перезарядил оружие, прикрепленное к моему копыту. Перспектива встретить еще больше сектантов абсолютно не радовала, но мы, по крайней мере, теперь знали, что дальше будет только хуже. Полная боевая готовность тут точно не будет лишней.

Идя все дальше по туннелю во владения одичалых гулей, мы заметили, что все стало еще более страннее. Пройдя еще немного, мы углядели, что на стенах и полу живого места не осталось: все они были испещрены надписями. Масла в огонь подливало и то, что здесь были не только угрозы и заявления о превосходности Смерти.

На одной из стен были выскоблены записки близких, эпитафии и различные послания. Тут же я наткнулся на числа, нацарапанные на древнем знаке, и остановился. Таращась на них, я вернулся назад в детство, когда сидел в стерильно-серой комнате, где кобыла по-матерински учила жеребчиков и кобылок, коими был забит весь кабинет. Цифры на школьной доске. Дата, когда пони спустились в убежища.

— Эй. Здесь дата. На следующий день после удара мегазаклинаний.

Позади себя я услышал недовольный стон. Голос Уиллоу, многократно отразившись от стен, дошел до меня, в то время как я читал, глядя на записки из прошлого.

— Рип, у нас нет на это времени.

Я отмахнулся от ее возражений и прочитал вслух:

— Папочка, разбей впереди лагерь. Мы в порядке, только немного покалывает. Диадема... это просто переписка одного пони с другими. Все стены усеяны ими.

Свет Виолы разогнал мрак от стен, отчего читать стало куда проще.

— Удивлюсь, если Пёрл Диадема еще здесь. Я ходила с ней в школу до войны. Та еще сучка, если честно. — Взглянув поближе, кобыла вздохнула: — Ага. Ее почерк. Надеюсь, она сдохла. — Она, разворачиваясь, хихикнула и поскакала дальше в туннель.

— Покалывает, а? Я тоже это чувствовала, пока с меня вся кожа не слезла, а маска не вплавилась в лицо. Если она об этом, то, возможно, она здесь. Здесь могут быть сотни их. А может, и больше.

Я оторопел. Сотни? У нас патронов на стольких не хватит. Да и сил тоже. Я мысленно прикинул, сколько у меня еще с собой боеприпасов. Около пятидесяти. Если дойдет до того, что нам придется с боем и фанфарами пробиваться сквозь орду гулей... придется немного испачкать копыта.

Или же нас схватят и разорвут на части.

«Можешь отдать их мне. Немного стампида, и я снизойду на них ёбаной карой с небес».

Отвергая предложения Два-Пинка, я повернулся к Виоле.

— Будем надеяться, что меньше... Уиллоу права, у нас нет на это времени. Идем.

И все дальше шли мы, и все больше давили на нас стены. Безропотно шагали мы на встречу, не предвещающую ничего хорошего.

***

— Видишь что-нибудь Эш?

Мы крались в потемках до тех пор, пока не наткнулись на перевернутый пассажирский вагон. С нашей стороны на нем были запаянные металлические пластины, служившие крайне эффективной стеной. Сверху лил свет: значит, на той стороне что-то было. Это могла быть как древняя лампочка, каким-то образом сумевшая пережить сотни лет, так и целая армия гулей.

«Армия, конечно, звучит весело, но... давай лучше остановимся на лампочке. Со всеми этими разговорами о Нейвере, я начинаю тосковать по нему. Как хорошо было бы вернуться на старое ристалище».

Не сейчас.

Виола что-то шепотом говорила грифону, который, свесившись с выступа, держался за край своими когтями. Однако, когда нам пришлось выключить фонари, достаточное окружающее освещение позволило нам увидеть, что он развернулся к нам, задрав кверху коготь. Снова уцепившись двумя лапами, он медленно подтянулся, чтобы подсмотреть. Он резко запрокинул голову и спрыгнул в мусорный курган. Ему понадобился лишь один взмах крылом, чтобы не потерять равновесие там, где его черный окрас успешно помогал ему слиться с опостылевшим хламом.

Приняв это за призыв спрятаться, мы втроем припали к земле и заползли за проржавевшую металлическую балку. Я не спускал глаз со стены, затем только увидев причину, по которой Эш спрыгнул. За стеной появилась голова в капюшоне, да так резко, что стало понятно: этот гуль патрулирует ее. Длинное зазубренное копье парило рядом с ним, направленное на нас, будто он собирался швырнуть его.

Щелчок, раздавшийся слева от нас, близ стены, вынудил гуля, опустившего копье, приглядеться и отвернуться от того места, где прятался Эш. Нагнувшись вперед корпусом, он прищурился, совершенно не заметив, как черное пятно вылетело из укромного места в стоге хлама.

Голова гуля оказалась в когтях Эша, всем весом опустившегося на пони и тянущего его с уступа, пока тот приглушенно силился выпалить о тревоге. Его шея с слышимым хрустом сломалась о выступ стены, и Эш утащил все его останки за собой. Он приземлился так тихо, как только смог, используя для балансировки свое здоровое крыло, крепко при этом удерживая мертвого гуля двумя лапами.

«О-о-о, офигенно. Вот это в моем вкусе».

Он подошел к нам.

— Простите, пришлось соображать быстро. В любом случае, немного поодаль расположен лагерь, но на стене только вот этот был. Думаю, он дожидался группу, что мы убили недавно. Возможно, они были мусорщиками или типо того. — Он все еще не выпускал гуля из хватки. Из челюсти трупа на землю начала сочиться струйка отвратной черной байруды.

Виола с благоговением подняла взгляд на стену. Качество стены приятно впечатляло, и не сомневаюсь, что пони, работавший здесь охранником, тоже оценил ее по достоинству. Ее голос, как обычно, приглушенно раздался под маской:

— Как нам пробраться туда?

Эш тем временем протащил труп в сломанную трубу и, перед тем как ответить, приблизился к нам. Он был единственным среди нас, кто умел летать, и, к счастью, он осознавал, что кричать нам в ответ было бы крайне несуразно.

— Пойду поищу проход. Скоро буду.

Он быстрым взглядом окинул стену, стараясь найти зазоры между сваренными металлическими листами. Я на короткую секунду даже позавидовал, что у него есть пальцы, но магия тем не менее с лихвой удовлетворяла все мои потребности.

Спустя примерно минуту он вернулся с разочарованным выражением лица. Когда мы собрались вокруг него, он указал на самый большой кусок металла, что был вкраплен в вагон.

— Это ворота, но детали так проржавели, что начни мы открывать их, каждая тварь в тоннеле узнает, что мы здесь. — Он вздохнул, поникнув плечами. — Видимо, мне придется перенести всех вас по воздуху... что априори хуево.

Он отдал мне оружие, и нам с Виолой выпала честь наблюдать самую уморительную сцену, как грифон позволяет пони себя оседлать. Уиллоу не была самой легкой из нас, но она могла, в случае чего, сделать все тихо, пока мы бы тем временем переправлялись через стену. Так что жребий прокатиться верхом через стену первой выпал именно ей.

Когда она обвела передние копыта вокруг шеи Эша так, чтобы они не душили его, он начал свой нелегкий и долгий путь вверх. Медлительности ему придавал дополнительный вес пони на его спине, которая была тоже не на легке. По мере того как они набирали высоту, Уиллоу заметно усилила хватку, и когда они наконец добрались до верху, я услышал, как грифон крякнул от удушья. Уиллоу ослабила хватку, но от этого она чуть было не свалилась со спины Эша, но тот, к счастью, успел поймать ее лапой. Когда они скрылись из виду, нам с Виолой оставалось лишь смиренно ждать.

По возвращении Эша настал черед гуля в противогазе. Она восприняла весь процесс более непринужденно, а после фиаско, что чуть не потерпела Уиллоу, наперед знала, что делать. Восхождение Эша на этот раз оказалось в разы быстрее, проход через стену прошел без аварий.

Затем настала моя очередь. Эш уже переносил меня прежде, но тогда-то у него и два крыла здоровы были. Я в значительной степени был тяжелее кобыл, поэтому и я, и Эш просто стояли и смеряли друг друга взглядами какое-то время. Он глянул на стену, затем на меня, а потом снова на нее.

За моей спиной сейчас находилась Всевидящее Око, и я был немало удивлен узнать, насколько тяжелой она была. Он всегда носил ее без жалоб и нытья, и я больше одного раза видел, как он стрелял из нее с одной лапы. Сейчас же ему выпала ноша нести оружие, меня и все мое барахло.

— Наверное, стоило отдать винтовку девчонкам. — Он, в согласии кивнув, развернулся ко мне спиной и расправил свое крыло, чтоб было хоть где держаться. Он был выше меня, но не так чтобы сильно. Он навис надо мной, словно башня, но фактически мы были с ним одного размера.

Вздохнув, грифон слегка скорчился.

— Давай просто покончим с этим.

Я сделал в точности, как сделала до этого Виола. И когда я зацепился за его плечи обоими копытами, мое положение с натяжкой, но можно было назвать стабильным. Эш, напрягшись всем телом, зарычал, силясь поднять меня.

— Ахуеть, Кик, ты там пару килограммов себе отъел чё ли?

И мы начали наш восход на вершину стены — еще более медленный, чем все прошлые разы. Он каждый раз проверял, удержаться ли его когти в расщелине или сварочном шве, дабы ненароком не упасть. Как только мы оказались наверху, он сразу же сбросил меня, не дожидаясь пока я слезу. Он глядел на меня, переводя сбившееся дыхание.

— Там пандус... сам слезешь.

Свистнув с моей спины тяжелую винтовку, он сиганул через перила и присоединился к девочкам, которые прятались за огромным ящиком. С этой позиции я смог разглядеть, откуда исходил свет. Он был не шибко ярким, но даже крохотная частичка света каким-то образом умудрялась разрезать тьму туннеля на приличное расстояние. Свет шел от нескольких источников, которые выглядели как сотни тусклых лампочек, простирающихся до горизонта туннеля, куда уже не доходил взор.

Бормоча под нос проклятия, я направился к трапу, где вскоре и присоединился к остальным, пытаясь не шуметь. Копыта по металлу. Когда дело доходило до скрытности мне, в плохом смысле, не было равных.

Как только я подошел к остальным, гремя при этом стволами, Виола осуждающе одарила меня своим сокрытым за стеклом взглядом.

— Зачем ты столько нахватал себе оружия? Тяжело ведь. — Я вздохнул, осознавая, что она была права. В ответ ей я лишь пожал плечами, признавая поражение.

Вновь воссоединившись, мы попытались составить некое подобие плана.

Мы все смотрели на Виолу — кобылу, которая уже была здесь когда-то. Она знала подземку города лучше, чем кто бы то ни было, и наверно имела в рукаве пару приемов, которые смогут вывести нас из туннеля живыми. Скрытые туннели, служебные туннели и туннели техобслуживания. Она знала и поделилась с нами своей вековой мудростью.

— На самом деле, там ничего такого нет. Если пройти дальше, там будет аварийный туннель, но станция, что выведет нас к Нейверу, находится за ним. — Она не мигающим взглядом посмотрела на город гулей, когда поведала нам, насколько плохо подготовлены мы были к этой авантюре.

— Нам бы сейчас пригодилась парочка плащей. — Двое из нас тупо таращились на Уиллоу, пока нас не осенило, что это мог бы быть реальный выход из ситуации. Виола задумчиво кивнула. Накидки бы дали нам возможность просто пройти город насквозь, не пресмыкаясь при этом из тени в тень.

«О, да ладно. Никто еще не догадался? Отлично, продолжайте в том же духе».

Что? Насчет чего догадался?

«Волшебное слово».

Бля. Хорошо. Может, поделишься своей сообразительностью... пожалуйста?

«Твоя гуль уже носит на себе плащ. При правильной маскировке она может смешаться с толпой этих идиотов, а потом принести вам плащи».

Это было рискованно, но Два-Пинка был прав. Опять. Виола была гулем с плащом. Она войдет в город, возьмет, что нам нужно, и мы снова отправимся в путь. Я приложил копыто к лицу.

Ничего себе... а мы ведь и вправду напропалую ринулись из огня да в полымя. Если бы только мы с Эшем изрекли из всех наших поражений урок, но нет же. Пока мы не оказываемся в патовой ситуации у нас даже задней мысли о плане не может быть, но когда все-таки до него доходит, абсолютно все скатывается по крутому склону прямиком в Тартар.

Убрав копыто с морды и раскрыв глаза, я заметил на себе три пары пристальных взглядов с палитрой самых разных эмоций. Веселая апатия, едва скрытое презрение и уверенность пополам с тоской. Последнее принадлежало грифону, который не желал бы более в своей жизни, если бы снова оказался наверху.

Я вздохнул, явно немного стыдясь, что план, который я собирался изречь, был ниспослан убийцей-психопатом, обоснававшемся в моей голове.

— Виола, если накинешь капюшон и снимешь свою броню, ты будешь выглядеть в точности как все остальные гули. Не включая маски, конечно.

Она наклонила голову и принялась разглядывать себя, затем повернулась ко мне и кивнула.

— Ты хочешь, чтобы я вам плащи принесла? Поиграть в лису в курятнике?

Я не до конца понял ее сравнения, но согласился:

— Ага. Просто найди нам парочку накидок, чтобы мы смогли пройти через город.

Она начала разоблачаться из брони охранника, что она носила под своим плащом, не забыв также про седельные сумки и винтовку, которую она аккуратно положила на все это сверху. Я отвел взгляд, думая, что наблюдать за тем, как раздевается кобыла, по крайней мере неприлично, пусть пони обычно и не носили одежду.

«Ой, да ладно те. Может, ей и есть двухсоточка, но я полностью уверен, что у нее еще остались неплохие кобыльи примочки. Подними свои ёбаные глаза, импотент чертов».

Не-а. Я смотрел в землю, не намереваясь потворствовать ему.

«И даже если я спас твою бесполезную жопу, то вот что мне в награду? Ты торчишь мне».

Нихуя я тебе не торчу.

Когда Виола тихо прокашлялась, я поднял взгляд. Она натянула на голову капюшон, и я был вынужден признать, что инфильтрация на вражескую территорию не станет для нее камнем преткновения. Ее накидка была на пару оттенков светлее, чем их, и даже если получше присмотреться, можно будет заметить, что ее лицо было из металла, пластика и резины, но даже во всех этих случаях у нее есть все шансы осуществить затеянное.

Эш одобряюще кивнул с ветреной ухмылкой на лице.

— Неплохо. Действуй быстро, тихо и постарайся не умереть.

Ее закутанная в капюшон голова кивнула, и она, выйдя из-за нашего укрытия, двинулась в сторону лагеря гулей. То, что мы отпускали ее одну, ощущалось неправильно, но другого выбора у нас просто-напросто не было. Только гуль мог успешно затесаться в лагере таких же гулей.

У нас было не так много занятий, пока мы там сидели, и поразмышлять о нашем положении было не лишним. Эш слегка потирал свое плечо, и я взглянул на него, изогнув бровь. Заметив это, он пожал плечами и продолжил растирать.

— А... потянул плечо, пока дрался. Все это скалолазание, конечно, не вылечило его, но надо хоть попытаться вправить его. Не переживай, Кик.

Уиллоу обнажила свои мечи и чистила их какой-то ветошью. Даже будучи занятой она нетерпеливо постукивала по земле копытом. Ей, должно быть, тяжело путешествовать со всем этим бременем и грузом на раменах, и если бы я не знал, насколько для нее было важно пойти с нами, я бы посоветовал ей вернуться обратно в Блэнк. Однако же ее клинки были незаменимой вещью, так что, взяв ее с собой, мы понимали, какую цену нам придется уплатить за это.

В то время как грифон справлялся со своим плечом, ворочая его и так и эдак, а Уиллоу была занята своими мечами, я попытался чем-то заняться. Каждый раз когда я смотрел в направлении лагеря, мое зрение застилалось океаном красноты, будто показывая, что наградой нам будет лишь омывающее наши копыта море крови, если мы надумаем пройти с боем.

«Вот видишь: всего-то это мне и нужно».

Отвернувшись ото всех, я левитировал к себе дозу Мед-Икса. Возможно, Эш знал, сколько я колюсь им, и Ксьера наверняка сказала ему, глаз с меня не спускать. Мне это необходимо... даже если я и не чувствовал никакой реальной боли, он помогал мне утихомирить голос твари, что сидит у меня в голове.

«Ну да, конечно, давай, просто утопи меня. Послушай, если примешь стампид и дашь мне немного поиграть, я буду хорошим тихим пай-жеребчиком в дальнейшем. Честное слово. Посижу у тебя в голове, белый и пушистый».

И что ты собрался делать? Сражаться с разумными гулями? Будешь убивать, пока копыта не отсохнут?

«Хочу еще попробовать твою лицемерную святошу. Даже такой кобыле нужно уделять немного времени. Может, хоть от этого она взбодрится».

Нет. Ты останешься там, где сидишь, и я, блять, заставлю тебя любить это место. Я не выпущу тебя. Только не снова.

Я вколол иглу в бок в предвкушении леденящего разум тумана. Из-за маски я перестал ощущать свои шею, грудь, плечи и холку. Теперь же я и все остальное тело не мог почувствовать. Голос слегка утих, покамест буду игнорировать его. Это не навечно, но все же стоит того.

Намного лучше.

Когда голоса не стало, мое ожидание превратилось в самое длинное и ужасно скучное ожидание в моей жизни. Из-за потребности держать покров скрытности мы не могли вести долгие разговоры да и пройтись и посмотреть по сторонам тоже не представлялось возможным.

Когда Виола вернулась, вместо приветствий ей послужили три направленных на нее дула. Вскоре они быстро сменились ухмылками, когда мы заметили, что поперек спины ликующей пони-гуля лежали несколько черных плащей. Виола явилась в пятью накидками. Я не был уверен, где она их надыбала, но конкретно эти не были покрыты кровью и пахли не так уж противно.

Затем настала наша очередь скрывать свои личину и броню. Уиллоу сняла свой плащ, — впервые я видел, как она это делает. Ее кьютимарой, которую я увидел лишь мельком, когда она накидывала на себя черный плащ, были, по всей видимости, секаторы. Кажется, с моей догадкой насчет ее фермерского прошлого я недалеко ушел.

Виола скользнула обратно в свою броню. Просторная черная накидка могла скрыть куда больше, чем ее потускневшая дорожная.

Самое тяжелое выпало на участь Эшу. Все мы, кроме него, могли подражать пони-гулям, потому мы были одного размера и двигались как они. Эш, с одной стороны, двигался абсолютно по-другому, да в придачу у него были крылья. Только сейчас его грифонья сущность могла погубить нас.

Чтобы спрятать его, понадобилось две накидки. На его неохотное предложение мы связали ему крылья и спрятали под одним Всевидящее Око. В случае, если мы встретимся с кем-то, мы будем стоять перед ним, то есть между, и будем надеяться, что его просто сочтут за дородного гуля. По крайней мере он был темного окраса.

Уиллоу была светло-коричневой, я — белым. Не самые распространенные среди гулей палитры цветов. Они больше варьировались от бурового до зеленого спектров.

Если бы только Фластер и ее баночка с вонючей черной жижей были рядом... Это уже сработало однажды, сработало бы и сейчас. Мне не хватало маленькой пегаски-тихони. Мне их всех не хватало, но больше всего Шейд.

Я проигнорировал голос, делающий неприличные замечания насчет кобыл.

— Итак... мы всерьез делаем это? Кик, ты нормалек? — Смотрящий на меня грифон вырвал меня из водоворота мыслей. Виола сделала все возможное, чтобы он выглядел в точности как гуль, и он со своей стороны делал все возможное, что позволяла ему грифонья раса.

— Э-эм... ага. Погнали.

***

— Когда ты искала плащи, здесь был кто-нибудь? — шепнул я идущей впереди Виоле, в то время как мы петляли между залежами хлама. Мы до сих пор не встретили ни одного гуля, и я уже начал нервничать: где все те сотни потенциальных противников. Если судить по моему ПипБаку, они были где-то впереди, впрочем, как и всегда.

Она повернула голову и слегка кивнула.

— Я только его встретила. — Следуя глазами туда, куда она указывала копытом, я заметил очередного рейдера, который послужил еще одним донором краски.

Некогда этот рейдер был довольно крупным, как им, в принципе, и положено. Он был пригвожден к столу. Было видно, что на ногах его мясо вырывали с корнем. На шее форсил приличных размеров укус, и я, если честно, сильно надеялся, что он скончался прежде, чем они начали трапезничать им.

Даже рейдеры такого не заслуживают.

— Давайте не попадаться, — беспечно по-детски предложила Виола. Это прозвучало немного пугающе.

Все кивнули и поспешили поскорее стушеваться от этой шелудивой пасторали. Рейдеру уже нельзя было помочь. Никто из нас не желал составлять ему компанию.

«Я, по крайней мере, точно».

И эффект от Мед-Икса прошел.

Мы продолжали двигаться в ускоренном темпе, до сих пор не встретив ни единого обитателя здешних мест. Будто здесь никто никогда не жил. 

Мы наткнулись на останки еще нескольких рейдеров... или же это были простые пони, что оказались в не том месте, не в то время. Было трудно судить по свежеванным трупам, которые были как на столах, так и свалены в кучу у стен туннеля. Имя было выцарапано везде, где только можно, сочетаясь с заметками и древними письменами. На знаках, стенах, полу, столах и даже на шкуре одного пони, которая была натянута на костяной столб.

Смерть

 

По началу я подумал, что это и есть имя. Первый встреченный нами гуль заставил меня думать, что они имеют в виду обычную смерть, но они раболепствовали над ним, как над божеством. Никаких помарок, эпитафий и прочего дерьма. Просто Смерть.

Затем мы оказались на открытом пространстве. На нем не было никаких хибарок, и у меня на секунду зародилась мысль, что мы миновали лагерь гулей. Как только я повернулся кинуть на лагерь прощальный взгляд, на ЛУМе очертился идеальный круг красных меток, говорящий, как сильно я ошибался на этот счет.

Мы были окружены. За нашими спинами маячило по крайней мере дюжина гулей в плащах, и перед нами я заметил, как в сияниях рогов покачивается оружие. Мы вскинули наши пушки и прицелились. Шансы были мизерными. Виола была права. Сотни. Нам пиздец.

— Шейд... прости, — прошептал я вслух, чем вызвал от Эша взгляд, полный укора, когда он достал свой револьвер, рыщя глазами, кого он убьет первым, прежде чем они побегут на нас.

Своды пещеры сотряслись от громоподобного голоса, который напомнил мне о том моменте, когда Массакер крушил мной комнату.

— Значит.... вы еретики, что явились в мои маленькие владения, убили моих послушников и украли их одеяния.

Земной пони, ступивший вперед, был практически одного с Массакером размера, но такого гуля, как он, я видел лишь однажды. У меня создавалось подозрительно-тревожное ощущение, что мы находились на данный момент в неприятности куда большей, чем мы полагали на первый взгляд. Он протолкнулся сквозь толчею вооруженных гулей-единорогов и легким галопом приблизился к нам.

Эш сделал наводку револьвером, отодвинул курок и нацелил его точно в огромный гулий глаз. Тот хихикнул и отодвинул револьвер от своего лица копытом.

— Прошу. Это не сработает. Даже оружие покрупнее не убьет меня.

Он начал наворачивать вокруг нас круги, хваля нашу работу, которую мы проделали над маскировкой:

— Неплохо. Если бы мы не наблюдали за вами, это даже могло сработать. — Смеясь, он одернул капюшон Эша. — Очень неплохо.

Когда очередь дошла до меня, он остановился, склонив голову набок.

— Это... то самое чувство, которое я уже не надеялся ощутить вновь. — Он потянулся к моей седельной сумке, откинул верх и засунул копыто. Мои глаза расширились, когда моему взору предстал черный футляр. Ловко балансируя им на одном копыте, он внимательно вглядывался в него. Как только он захотел открыть защелки, меня охватило смятение.

Он поглядел на меня и улыбнулся, все-таки открывая задвижки. Когда кейс слегка приоткрылся, со всех сторон меня обдало белым сиянием. Нет. Не сейчас. Остановись.

— Здравствуй-здравствуй, мой ненаглядный пони... — Я не сомневался, что голос слышал лишь я один, но этого было достаточно. Я не мог позволить себе встретиться с Пандемониумом. Не здесь и не сейчас.

— Нет! — Я телекинезом захлопнул кейс и притянул к себе, прижав к груди. Я упер ствол Сломленного к нижней челюсти гуля и выстрелил, больше инстинктивно, чем намеренно. Я даже не сомневался, что Два-Пинка наложил и здесь свои копыта, потому что инстинкт шел не от меня.

Кровь фонтаном поднялась в воздух, густая и зловонная, омывая нас дождем. Орда гулей зарычала в унисон и сорвалась с места, готовая разорвать нас на лоскуты своими смертоносными орудиями. С той же вероятностью они могли и сожрать нас.

— Стоп! — приказал Смерть, и его лизоблюды остановились. Оружие некоторых из них уже было готово обрушиться на нас в любую секунду. Гуль опустил на меня взгляд, часть его лица отсутствовала, и из нее сочилась кровь. Любой пони бы дал дуба на месте от такого выстрела. Любой гуль... кроме...

Блять. Смерть был Бессмертным, но он не был безмозглым берсерком, как тот, которого мы некогда превратили в агонизирующую кучу слизи и костей.

— Бессмертный, — пробормотал я.

Полуликий гуль кивнул.

— Теперь ты понял, кто я такой? Ты первый, кстати, но с тем футляром неудивительно, что ты уже встречался с мне подобными.

— Я убил последнего встреченного. — Легион, окружавший нас, напрягся, еле сдерживаясь, чтобы закусить удила. В их глазах я мог различить помесь кровожадного изуверства и растерянности.

Смерть рассмеялся мне в лицо, отчего зловонная жидкость прыснула из его раны на меня.

— Ты в курсе, что убил неубиваемое? — Когда он оскалился, его улыбка с одной стороны дошла аж до самого затылка. При каждом произнесенном слове ошметки его кожи трепетали под его дыханием.

«Разорви этих уебков на части. Я же знаю, ты хочешь этого».

Это было заманчивое предложение, но сомневаюсь, что толпе каннибалов, окружавших нас со всех сторон, понравится, как я во второй раз нападаю на их предводителя. Уиллоу обнажила свои клинки, Эш тоже приставил в свою очередь дуло револьвера практически в глазное отверстие гуля, нож которого находился в нескольких дюймах от его груди, а в магическом захвате Виолы постукивали друг об друга связки гранат. Шоу было бы то еще, но от участи быть разорванными нам было бы не сбежать.

— Когда я закончил, на нем и мокрого места не осталось. — Мне действительно не следовало ворочать языком прямо сейчас. Вот вообще не следовало.

— Уважаемо. Демонстрация решимости. — Смерть сделал шаг назад и принялся растирать копытом дыру в голове. — Отбой, мой Хор. Расходитесь по домам.

Все гули, как один, развернулись и ушли восвояси, оставляя нас четверых полностью сконфуженными. Они что, действительно позволят нам пройти просто так?

— Что, думаешь мы не убьем тебя? Отсылая своих приспешников, себе в убыток играешь. — Уиллоу. Заткнись. Ты не сглаживаешь углов.

Я так до конца и не понял: был ли это мои мысли, или мысли Два-Пинка. Не думаю, что это так важно сейчас.

— О, ну ты можешь попытаться, конечно. Я только за, вот только через недельку-две ты будешь перевариваться в желудках моей паствы. Я в этом не особо вижу смысла, а ты? Они уже досыта наелись: вы, прихожане с поверхности, все чаще и чаще начали захаживать сюда. — Он отвернулся, и я заметил, как в глубине темного туннеля загорелся свет. Его гули — так называемый Хор — выключили его, чтобы разместить ловушки, в которые мы успешно попались в свое время. Я не знал, будут ли они дальше нам встречаться или нет.

Какое-то время он просто удалялся от нас, но в один момент остановился на секунду, повернув к нам голову и бросив через плечо:

— Вы идете? Если вы все-таки не собираетесь покуситься на мою жизнь, я был бы не прочь побеседовать.

Трое из нас, сбитые с толку, обменялись тревожными взглядами, в то время как Виола засеменила вслед подземному божку. Когда она зачехлила свою винтовку, мы осторожно последовали за ней. Я же в свою очередь не убрал оружия. Эш и Уиллоу тоже.

В конечном итоге мы дошли до если не сказать целого, то, во всяком случае, сильно изъеденного коррозией грузового вагона. Он был больше остальных своих собратьев, и создавалось ощущение, что он был сконструирован специально, чтобы уместить в себе целый танк. Или Бессмертного. Вопреки всему нами увиденному здесь внизу, вагон был совершенно чист от всяких граффити и религиозных сентенций. Виола зашла вместе с ним, и мы пошли следом, больше, конечно, из-за того, что волновались за нее. Зная ее многолетний опыт, она не могла быть настолько наивной. Ко мне уже начали закрадываться сомнения, что ей абсолютно плевать на свое дальнейшее благополучие.

Внутри мы обнаружили, что Смерть превратил из некогда стерильного и хорошо укрепленного грузового контейнера довольно комфортабельное место для проживания. Несколько исключительно чистых матрасов расположились в одном углу, музыкальный автомат — в другом... Импозантно, одним словом. Посреди дыры, наполненной каннибалами и костями, выглядело довольно таки сносно.

— У вас два куба? Впечатляюще. Я думал, они все давно утеряны. — Говоря это, он не спускал глаз с моей седельной сумки, где в кейсе рыскал демон.

— Эм... э, ага, — промямлил я, все еще не оправившись от всей этой фантасмагории. Он вел себя по большей части учтиво и искренне, несмотря на то, что я ему пол-лица снес. Однако, если то, что он говорил про неделю-две, было правдой, то... у Андерхуфа могут возникнуть кое-какие неприятности, если очередной Бессмертный сумеет пройти через дверь, которую мы закрыли за собой.

— Что ты, блять, такое? — Эш до сих пор так и не убрал свой револьвер, покачивая и тыча им в гуля при каждом слове. Время от времени он продолжал тереть свое плечо свободной лапой. Под землей ему точно не сахар.

— Сейчас я — Смерть. Я даровал Хору, воспевающему мне дифирамбы, вечную жизнь, — проговорил он с апломбом и взмахнул копытом. Затем он обратил свой взгляд в потолок, будто пробуждая в глубине себя давно утерянные воспоминания. — Но, по сути, я Никель.

Я озадаченно посмотрел на Эша. Каким-то непостижимым образом мы сумели избежать неминуемой погибели, сорвав при этом джекпот. Селестия вновь явила нам свое милосердие, потому что я действительно не был НАСТОЛЬКО везучим.

Виола сидела за кофейным столиком и рассеянно листала небольшую пачку журналов один за другим. Подняв глаза, она изъявила вопрос:

— Как ты оказался здесь?

— Я очнулся в этом контейнере. Незадолго до этого я записался добровольцем способствовать проекту, задачей которого являлось создание неубиваемых солдат для борьбы против полосатых.

Я осторожно поднял копыто.

— Подожди. Зачем ты все нам это рассказываешь? Мне нужно знать, почему ты просто не позволил им растерзать нас.

Огромный гуль хохотну:.

— Мне иногда просто доставляет удовольствие общаться с чужаками. По моему мнению, разговор является, своего рода, лекарством от безумия, которому, по стечению годов, подверглась моя паства, а вести диалог с психопатами себе дороже. Вся эта бессмертность ужасно утомляет.

— Те безумные болванчики? Кто они? — Уиллоу маячила на входе, в исступлении и исподлобья поглядывая на развернувшийся за ее спиной мрачный туннель. Клинок покоился на ее холке, в любую секунду готовый предпринять контрмеры.

Виола неодобрительно сверкнула глазами, а Смерть издал низкий, гортанный рык.

— Осторожней, дитя. Речь идет о моих неофитах. — Он грузно уселся, заставляя весь вагон покачнуться и слегка застонать под весом. Эш наклонился на стену, мнительно озираясь по сторонам. Нам нужно будет незамедлительно выдвигаться, прежде чем он окончательно проникнется беспокойством и тревогой.

— Они находились здесь, когда я нашел выход из своей ловушки. Потерянные и напуганные, они смотрели на меня как на колосса, явившегося из туннеля, дабы спасти их от смерти и огня, лакающего внешний мир и обращающего его в пепел. Я подарил им возможности бессмертия, и они разделили со мной свою дружбу и сотрудничество. — Пока он говорил это, на меня, как озарение, снизошло, что он вправду верит в то, что даровал этим гулям свою пресловутую "бессмертность". Это не распространялось на гулей, которых я встречал на пустошах, так что, предположил я и был в этом полностью уверен, у него ум за разум зашел.

— Даже более чем мне бы того хотелось, в мои владения забредали интересные нарушители, как вы, к примеру. Усладой для моих ушей было слышать, как поверхность увядает, а мрачных дней все больше в году. Большинство моих посетителей в конечном итоге решались остаться вместе со смертью, чего я жду также и от вас. — Картины пригвожденных к столам и съеденных рейдеров промелькнули в моей голове, и вопрос установился сам собой: это те, кто решил остаться, или те, кого просто исподтишка зарезали впотьмах?

— Что ж, спасибо за гостеприимство, но у нас плотный график, — произнес я, теперь больше заинтересованный тем, как побыстрее умотать отсюда.

Эш с надеждой во взгляде посмотрел на меня, и я мотнул головой в сторону выхода из контейнера. Я пошире распахнул глаза, сигнализируя, в то время как он немного склонил голову набок. Я едва заметно кивнул. Грифон встал, повернувшись лицом к Смерти, и попятился в туннель.

Смерть блеснул на меня глазами, вставая между мной и Виолой. Сейчас начнется.

— Спешите куда-то? Со своим подарком я еще никого не отпускал в трезвом уме и добром здравии. — Дородный гуль глядел на Виолу, которая уже оставила свои журналы. Кобыла в маске вопросительно посмотрела вскользь него на меня. Я дернул головой в сторону выхода, не совсем уверенный, поняла ли она мои намерения.

Он не спеша начал приближаться к ней, она была в ловушке. Так значит, наша неудача никуда не делась, просто решила поднасрать более эпатажным путем.

Эш тем временем уже был снаружи и по-прежнему целился из своего револьвера в гуля. Уиллоу уже была готова сломя голову ринуться в атаку, но Эш утащил ее за собой. Я высвободил Сломленного, целясь им в затылок Бессмертного. Это не прикончит его, но хотя бы даст нам достаточно времени для побега.

Виола поняла, что мы задумали, и подспудно кивнула. Когда ее рог загорелся всего лишь слегка, ее седельная сумка распахнулась. На свет показалась граната, и я расслышал, как огромное и неубиваемое недоразумение издало низкий, утробный рык, похожий на тот, когда Уиллоу назвала гулей болванчиками.

В следующую секунду я никак не мог ожидать от Виолы то, что она затолкает ему гранату в рот прямо в тот момент, когда он начнет говорить, тут же сорвавшись с места. С невероятной ловкостью, которую я видел впервые, от нее, по крайней мере, точно, она проскочила мимо него и, отпрыгнув от сложенных друг на друга матрасов, оставила массивного гуля с носом. Когда она пробежала мимо меня, я тоже развернулся и последовал за остальными.

Мы отбежали не так уж и далеко от контейнера, когда граната глухо взорвалась, вызвав задушенный вопль, пронесшийся по всему туннелю. Рев, однако, не утих, а только был с новой силой подхвачен остальными гулями, когда те заподозрили неладное.

Я бежал не оборачиваясь. Я убрал Сломленного в кобуру, желая отдать насущной проблеме все свое внимание без остатка. Шустро лавируя меж куч мусора, сломанных рельс и рухнувших туннельных свод, мы попытались воспользоваться форой. Виола включила свой налобный фонарь, так что теперь у нас имелся какой-никакой источник света. Правда, если гули и в этом направлении устроили облаву, мы окажемся в полной заднице.

— Виола! Сколько еще до станции?! — проорал я на бегу. Гул и крики позади нас и не думали утихать, и я было принял это как знак, что они нас пока не догоняют, хотя даже в этом случае вопить им было необязательно.

Она вела путь, Эш и Уиллоу бежали позади. Я замыкал кавалькаду. Ее голос, как обычно искаженный и нечеткий, донесся до меня, пусть и с явным трудом из-за всего этого гомона.

— Не долго. Может, пару минут, не больше.

— Будем надеяться, что переживем эти пару минут! — Уиллоу бежала и прямо на ходу оглянулась через плечо. Делать это со своей стороны я не горел ни единым желанием. Я уж лучше увижу, об что споткнусь, чем то, что заколет меня и съест мою плоть.

Находясь в голове группы, Виола на ходу открыла свою сумку. Я не успел разглядеть, что было в телекинезе ее магии, но она бросила это в сторону, когда мы пробегали мимо перевернутого состава. Он не выглядел пассажирским, а больше как огромный резервуар, цистерна или типо того. Пробегая мимо, я увидел мину, которую она так пренебрежительно швырнула в нее.

Вот же ж блять.

Я припустил чуточку сильнее.

Гули тоже не шибко отставали и, на их честь, даже догоняли нас. Когда один из них приблизился достаточно близко к пикающей взрывчатке, бесконтактный предохранитель сорвался. Что бы ни хранилось в той цистерне все эти два столетия, но сейчас был самый подходящий для этого момент, чтобы просиять.

Чтобы поглотить их всех своим пламенем.

Чтобы взрывная волна пробила брешь в резервуаре и высвободила наружу огненный шар, омывающий орду своим живительным огнем и уничтожающий всё, что подойдет к нему, сокрушительной ударной волной. Потолок туннеля, что двести лет претерпевал последствия рабочей халатности и эрозии, принял ударную волну как сигнал сдаться в бесконечной битве против тяжести, давящей сверху, и обвалить туннель под фейерверк из бетона, железа и земли.

Ударная волна была намного снисходительней к тем из нас, что отбежали от места взрыва как можно дальше. Как только взрыв достиг моей ушей, неведомая сила подхватила мои копыта и со всей силы швырнула дальше в туннель. Благодаря свету огненного облака, я сумел разглядеть вагон, к которому я неумолимо приближался, в мельчайших подробностях: каждое окно, болт и внутреннее убранство хорошо различались на ярко-желтом свету. Затем я крепко приложился, и все заволокло черным.

Ура…

***

— Кик. Кик, вставай давай.

«Включите уже свет. Мне скучно».

Потрескивание вынудило мои глаза тут же распахнуться. Схватив Сломленного магией, я попытался перекатиться, чтобы встать на ноги, но в этот момент когтистая лапа крепко легла мне на плечо.

— Воу, Кик. Помедленнее, не в окопе все-таки. — Эш навис надо мной, подсвечиваемый пожаром. За ним я увидел разбитое окно. Оглядевшись по сторонам, я понял, что нахожусь внутри вагона и сижу на древней подушке, которая, на удивление, была все еще удобной. Если бы только не осколки стекла в крупе и не ноющая головная боль, я бы сказал, что чувствую себя совершенно уютно.

— Он сдох? — раздался крик снаружи, обнародовав, что Уиллоу действительно волновалась о моем благосостоянии.

— Не-а, помялся чутка да и только. — Он резким движением поднял меня и пробежался когтями по моей спине, доставая стекло, застрявшее в моем плаще и броне под ним. — Порядок, Кик?

И на удивление, все действительно было порядок. Это был первый взрыв, который я перенес без серьезных повреждений.

— Ага. Да, порядок. А вы как?

— Уиллоу чуть не размазало по вагону, но, если не считать этого, все более-менее целы. Пора идти. — Я кивнул ему и пошел вослед, когда он прошел вагон насквозь и выпрыгнул с задней стороны, уходя в туннель. Когда же я сам приземлился, мое правое переднее копыто поскользнулось, и я жестко припечатался.

— Ай... — Поднявшись на ноги и осматривая себя на наличие ранения, которое я пропустил, вследствие своей нечувствительности, я заметил, что вся моя правая нога была покрыта черной слизью. Опустив глаза на землю, я увидел, что угодил прямиком в гуля. Он был разорван пополам, и я, на свое счастье, попал в его внутренности, вывалившиеся из груди. — Фе...

Уиллоу, чей правый глаз заплыл и опух, громко и залихватски расхохоталась на мою неудачу.

— Смотри под ноги, Рип. — С момента взрыва не могло пройти так уж много, но на ней уже был ее длинный белый плащ. Черное дерево на нем напоминало мне о черных венах на моей шее.

— Уиллоу, мы собираемся войти в город, полный убийц, насильников, работорговцев и просто ёбнутых личностей. Как думаешь, носить символику борцов за справедливость хорошая идея? — Она прекратила смеяться и на пару секунд нахмурилась, когда я указал ей на это, пока с неохотой все-таки не сняла свой плащ и не уложила обратно в сумку.

Виола порысила к нам, вернувшись из туннеля впереди. В ее глазах плясал пожар, разверзшийся за нами. Мельком оглянувшись, я узрел разрушенный туннель и горящий мусор. А мне еще повезло приземлиться на подушку. Чрезвычайно, даже сказать.

— Станция дальше по пути. Выглядит запертой, но для нас это не проблема. — Наклоном головы она обозначила предполагаемую станцию. И также почти насмешливо развернувшись, она буквально испарилась из виду.

Я пожал плечами и последовал за кобылой-гулем. Эш приземлился рядом со мной и зашагал чуть впереди. Уиллоу же плелась позади всех. Пострадала только ее гордость, но остальная ее часть, не считая глаза, осталась невредимой.

Догнав развеселившуюся кобылу, я старался идти с ней вровень.

— Виола... не могла бы ты в следующий раз предупреждать, когда используешь взрывчатку?

Краешком глаза глянув на меня, она кивнула.

— Конечно. Почему нет, — хихикнула она. — Но было эффектно, согласись?

Я примирительно кивнул головой, тоже тихо рассмеявшись.

— Ага, точно.

Я нуждался в смехе. Впереди я разглядел дебаркадер Анкора. Где-то наверху Нейвер пульсировал, как гнойная язва на лоне мира. Все, через что мы прошли, было лишь преддверием ада.

Нейвер не знал о нашем прибытии.

Хэйт не знал, что мы идем.

Скоро узнает.

Глава 16: Джентл

Входя в терминал, я задался вопросом: почему гули не обосновались именно здесь. Здесь было просторно, а еще, на всеобщее удивление, работало электричество. Виола, идя во главе колонны, запрыгнула с путей на перрон. Когда я вскарабкался вслед за ней, я позволил себе оглядеть заброшенное место повнимательней.

Как и при нашем первом заходе в туннель станция была усеяна ничейными ныне вещами, пылившимися и разлагающимися уже не одно столетие. Скелеты тоже сопровождали лейтмотив, но когда я прошел мимо одного, то не мог не заметить дыру в его черепе. Все этих пони застрелили, но по какой конкретно причине, никому, а особенно мне, не было известно.

Я проникся сочувствием к мертвым пони. Быть застреленным в голову не очень-то весело.

Как только я приметил, что все скелеты пони были убиты одним и тем же способом, справа от себя я услышал назойливый треск. Когда я развернулся, высвобождая Сломленного, то обнаружил, что таращусь на два дула автоматической турели, вмонтированной в потолок. Крохотная красная точка загорелась, устремившись в мою грудь, но когда этот треск не умолкал, я все же догадался: у турели кончились патроны.

— Фух... вот это повезло, — выдохнул я, и Эш, встав рядом со мной, поглядел наверх. Грифон осмотрел оставшуюся часть перрона, уделяя немало внимания потолку.

Скрестив лапы, он бесшумно рассмеялся.

— Ух, вот это саспенс, а, Кик? — Взяв револьвер, он указал дулом вверх. — Но все равно держи ухо востро: раз есть одна, значит, могут быть и другие.

И как по заказу из-за угла выкатил металлический пони; целиком проржавевшая нога ужасно скрипела под его весом. Я немедленно распознал модель и кинулся за крошащуюся скамью, когда энерго лучи пронзили воздух, устремившись к нам. Эш был вынужден стушеваться с платформы под энергетическим ураганным огнем.

Высунувшись из своего укрытия, я приготовился нашпиговать старинного стража свинцом, но робопони получил в этот момент мечом в мозг. Он пьяно накренился в сторону; меч Уиллоу обуяли искры, летящие во все стороны. Он сделал еще пару шагов, свалился наземь, побился в конвульсиях и наконец издох.

Когда мы с Эшем вылезли из своих укрытий, Уиллоу уже пыталась высвободить свой клинок из головы робота своей магией. Ее копыто прямо таки уперлось в его обмякшее железное туловище, чтобы подсобить ей в ее попытках. Это не имело никакого особого смысла, но когда Уиллоу развернулась со своей лукавой ухмылкой, я остановился. Подойдя ко мне, она наконечником меча оттянула дуло Сломленного вниз.

— Создавать столько шуму в один день непозволительная роскошь. Прояви хоть какую-нибудь тактику, ты все же в Нейвере.

Да. И вправду непозволительно. Размышляя о том, что в случае, если Нейвер не бил в набат из-за того взрыва в туннеле, мы по праву могли считаться самыми везучими пони на пустошах. Хотя если так посудить, что все предшествующие события шли настолько гладко, нам самое время сейчас наткнуться на легион предупрежденных и вооруженных до зубов работорговцев. Удача не может длиться вечность.

У меня засвербило в затылке. Значит, скоро мы должны будем крупно вляпаться по самое не балуй.

Тряся головой, как бы прогоняя ядовитые мысли прочь, и игнорируя голос, твердящий мне, что я прав, я прошел к тому месту, где Виола выглядывала за угол, из-за которого и вышел робот. Я составил ей компанию по разведке местности, но из того, что я увидел, он был чист. Ни роботов, ни турелей — только несчетное количество скелетов.

Я сделал несколько пробных шажков и приготовился к очередной турели, жаждущей отравить меня свинцом. Щелчок и скрежет были ответами на мои ожидания, но турель снова издала быстрый щелкающий звук. Нет патронов. Что хорошо мне, то плохо для скелетов на полу.

— Ух ты. Должно быть, было отстойно оказаться здесь после падения бомб. Или смерть, или гулификация. — Потрусив мимо меня и стараясь не наступать на кости, Виола снова ушла вперед. Когда мы миновали костный двор, мы вчетвером наткнулись на закрытые ворота, которые и обрекли всех пони здесь на верную и медленную погибель.

Ворота представляли собой высокие стальные роллеты, и, по всей видимости, они закрылись навсегда, когда ударили бомбы, а охрана слиняла.

— Мы могли бы подорвать их, — коротко хихикнула Виола, предложив снова использовать одну из своих мин, но мы отвергли идею прежде, чем она успела бы открыть свою поклажу. Покамест мы пытаемся тихо проскользнуть в Нейвер, нам не нужно привлекать лишнего внимания. Обвал туннеля и так чуть на нас крест не поставил.

— Ты можешь попробовать открыть их силой. Уже сработало в штабе, — сказал Эш и пожал плечами, упоминая ту дверь, что я открыл уйму времени назад. Это занятие потребовало от меня полной отдачи сил, и к тому же дверь, ведущая в лабораторию Грейс, была намного меньше, чем та, что сейчас была передо мной.

Я покачал головой: у меня даже в помыслах не было осуществлять подобное. Я, скорее всего, убьюсь, если попытаюсь.

— Не думаю, что это вариант...

Пока мы таращились на дверь, Уиллоу тем временем попыталась поддеть сварочный шов своим мечом, а Виола отошла в противоположную сторону. Пока я наблюдал за ней, я увидел, как скрупулезно и педантично она изучает и шкрябает копытом покрытую ржавчиной стену. Под слабое свечение ее рога панель возникла под ржавыми хлопьями.

— О, ну или так. — Потянувшись к выключателю, она что-то нажала, и ворота издали душераздирающий не то скрип, не то визг. Медленно и порывисто, но все же верно, ворота начали уезжать в отверстие в потолке. Из открывшейся прорехи хлынуло потоком всевозможного мусора и какой-то липкой субстанции.

Трое из нас, стоя у ворот, подались на несколько шагов назад, Уиллоу же дошла до того, что запрыгнула на скамейку, украшенную скелетами. Отвратительный шквал просочился до моих копыт, и Эш вздрогнул, пытаясь не залезть лапами в это нечто. Когда ворота в конечном итоге явили нам следующее помещение, я увидел, что они вели в продолговатое и давно заброшенное здание. Пони Нейвера и, вероятно, Анкора использовали это здание для свалки мусора; вода, просачиваясь вовнутрь, породила отвратный ил, в котором мы сейчас и стояли.

Я начал волочить ноги сквозь все нечистоты, время от времени отбрасывая большие куски грязи своей магией, пока, наконец, не дошел до лестницы, по которой я поднялся так стремительно, как никогда прежде. Стоя на ступенях, я начал отряхивать приевшуюся в ногам грязь, когда увидел остальных, также идущих в моем направлении. Виола беспечно фланировала, будто вообще не беспокоясь об этом; Эш мчался напролом, как танк, а Уиллоу перепрыгивала с одной кучи мусора на другую.

На вершине лестницы, когда мы все таки вылезли из помойки, я наткнулся на заколоченный и обветшалый вид внутреннего убранства. Пони здесь не было уже очень долгое время, что было для нас как раз кстати. У меня возникла одна мысль, которую я незамедлительно решил озвучить.

— Эш, Виола, вы не можете идти дальше в Нейвер.

— Чего?! — в унисон вскричали они, и мы с Уиллоу шикнули на них быть потише. Наверное, если из темного и заброшенного здания, стоящего посреди самого враждебного места на пустошах, слышатся голоса, это не будет сулить ничего хорошего.

— Эш, ты сам знаешь, что просто разгуливать по Нейверу тебе не позволят. Они знают, что ты здесь, и они также знают, что ты сражался там, в Блэнке. Грифоны не смогут просто затесаться в общей массовке. — Когда я говорил это, он угрожающе сузил на мне глаза. Он прекрасно понимал, что я дело говорю, но я знал его. Он не оставит это просто так.

— В наш контракт это не входило. Ты не заберешь мою возможность поболтать с Хэйтом. — Он навис надо мной; каждая фибра его сущности сочилась яростью, пусть он и говорил тихим и ровным тоном. Его когти повисли у моего лица, когда он схватил воздух, словно готовый отвинтить мой череп в любую секунду.

— Знаю, что не входило, но речь идет о спасательной операции. Если мы начнем убивать всех направо и налево, сколько, как думаешь, сбежится сюда? Да нас соплёй перешибут, мы глазом не моргнем. — Я впился ему в глаза, не собираясь уступать ни пяди. Я только надеялся, что это не обернется такой же дракой, как в Орчарде.

Я был уверен, что в этот раз, если до этого дойдет, кто-то из нас точно умрет.

— Помимо этого нам понадобится путь отступления. Мы могли бы таким же путем пройти через туннель, но в случае, если мы спасем их, будет нужен чистый проход. — Я заметил, что грифон прищурился и украдкой отвел взгляд в сторону. Он понимал, что я был прав. Озлобленному грифону просто необходимо пропустить это через свою голову и убедить самого себя, что он действительно сознавал весь риск. Чрезвычайно медленно, но он опустил когти.

— Ладно.

Грифон развернулся и зашагал прочь.

— Я пойду тогда проверю это здание. — Исчезнув в дверном проеме, он позволил мне облегченно выдохнуть.

— А почему я не иду? — стоя рядом со мной, спросила Виола, не спуская глаз с проема, куда зашел грифон.

— Ты гуль. Разве рейдеры не стреляют в гулей?

Она слегка кивнула головой, скребя копытом грязный пол.

— Ну да... стреляют.

— А еще ты хорошо знаешь туннели. В конце концов не они ли являются всегда альтернативой плану Б? — Она кивнула уже куда более уверенней. — Тогда я хочу, чтобы ты проверила тот туннель. Те гули не забредали туда, но я все же хочу убедиться, что путь чист. Сделаешь это для меня?

Уиллоу стояла подле окна, заколоченного обветшалыми и гнилыми досками. Ее тихий голос, пройдя через всю комнату, достиг наших ушей.

— Так значит, я да ты, Рип? Нам придется скрываться; ты жил с этими пони почти всю свою жизнь. Если они узнают тебя, нам крышка.

И вот снова капюшон спасает как никогда. Белая грязная ткань с моей шеи, которую я обернул вокруг лица, кстати скрыла мой именной шрам.

— Лучше?

Она кивнула и в свою очередь схватила своей магией тонкий пласт железа, прикрывающий одно из окон. Резко потянув, она вырвала его с проржавевших сварочных швов, на удивление, без единого звука. Поставив его рядом с окном, она выпрыгнула через окно прежде, чем я успел бы что-нибудь сказать.

Я кивнул Виоле и Эшу, только что вернувшемуся, и последовал за ней.

Впервые за все эти моменты я ощутил истинный Нейвер.

Несмотря на поздний вечер, везде горели огни. Прожекторы, ряды струн ярких ламп, а также каким-то чудом восстановленные уличные фонари. Воздух сочился грохотом низкого баса... это звучало как музыка, но такую я никогда прежде не слышал.

«А-ах, смеркается».

Куда ни глянь повсюду были пони: рейдеры и работорговцы непрекращающимся потоком мерили улицы. Но нам все же немного повезло. Здесь также были и пони, скрывающие свои лица, в том числе и капюшоном, так что у нас с Уиллоу были все шансы потеряться в толпе и не задумываться о том, в какую тень нам юркнуть дальше. Иначе операция по спасению была бы в разы сложнее.

Теперь нам просто надо выяснить, где они держат рабов. Давай же... вспоминай.

«Я знаю, где это. Просто доверься мне. Возьми налево, прямо и дальше до красных фонарей».

— Думаю, я вспомнил. Нам туда, — произнес я, стараясь держать голос как можно тише, но из-за льющейся отовсюду музыки я был не в состоянии прошептать что-либо так, чтобы меня услышали. Ответа от Уиллоу не последовало, и я повернул голову, дабы убедиться, что она все расслышала.

Кобыла исчезла.

Заебись.

Я лихорадочно оглянулся по сторонам, но не смог различить Уиллоу среди других пони, бывших на улице. Я сжал челюсти, чтобы сдержать крик, когда в голове всплыли всевозможные варианты, по которым все могло пойти не так. Исчезнувшая Белый Плащ могла буквально стоить мне и всем тем, кто мне не безразличен, жизни.

Но то, насколько сумасбродной дурой она была, уже должно было дать мне догадаться, что она тут же кинет меня. Либо она ушла делать что-то неимоверно тупое, либо же пошла в одиночку искать своих схваченных товарищей по оружию.

Я мельком оглянулся на здание, в котором оставил Виолу и Эша, и решил, что давать заднюю уже поздно. Причины, по которым я оставил их в арьергарде, имели место быть; со мной же не было все так однозначно. Но ясно одно: пони Блэнка нуждаются в помощи, и я собираюсь оказать им ее сполна.

Только вот я был окружен врагами, каждый из которых мог быть как семьей, так и другом.

Охуительно.

И все, что у меня было, так это кровожадный голос в голове. Он знал эти места, он знал этих пони.

«Твою мать, конечно знаю. Прямо; опа чё, красный фонарь, нам туда. Сейчас налево».

Вздохнув, я все же последовал его указаниям. Я не мог понять, была ли это ловушка, или же он искренне помогал мне. Мне оставалось только идти и выяснить это.

Пока мы шли по тротуару, я приметил, что даже для места, которым заправляют твари, оно было весьма и весьма отвратным. Обдолбанные рейдеры валялись в лужах грязи, тут и там даже встречались трупы, а кобылы продавали себя первому встречному-поперечному.

— Привет, жеребец, не хочешь поразвлечься? — Сухопарая кобылица-единорог встала на моем пути, виляя крупом, как бы пытаясь этим что-то выиграть.

— Нет. Метнись с дороги, — прорычал я, намеренно изменив голос.

— Ц-ц, ладно-ладно. Жеребчики через два квартала, кастрат. — Освобождая проход, кобыла плевалась ядовитыми колкостями. Тем не менее я продолжил идти.

«Она права. С таким же успехом тебе только в евнухи. С тобой не повеселишься».

Завались. Сколько еще?

«Еще чуть-чуть, сейчас через здание по правую сторону».

Здание справа, должно быть, до падения бомб было жилым. Несколько этажей в высоту, все разрисовано грубыми граффити, здание сейчас выглядело так, как гуль выглядел в глазах пони. Глазу не за что было зацепиться.

Двери давно отсутствовали, на их месте красовались замызганные портьеры. Отодвинув их в сторону, я попал в тускло освещенный коридор. На весь проход приходилось лишь несколько ламп, тут и там дающих достаточно освещения, чтобы заставить его выглядеть еще хуже, чем он есть на самом деле.

«Ну вот, пришли».

Я уставился на дверь, к которой он меня привел; чувство животного страха нахлынуло на меня. Воловий толстый слой металла, над окропленной кровью дверной ручкой располагалась большая замочная скважина с следами подпалины сверху. Посреди двери имелись вмятины от пары копыт, украшенные давно запекшейся кровью.

Мои копыта.

Это была комната Два-Пинка.

— Нет. Нам нельзя здесь находиться.

«Хочешь затеряться в толпе? Мне надо пару вещей забрать. Запомни, два засова: один вверху, один внизу, поверни магией. Не хочу, чтобы тебя по стенке размазало, если попытаешься взломать замок».

Я помнил это, но мне все равно хотелось убежать от этой двери как можно дальше и быстрее. Магией я отодвинул задвижки, спрятанные с противоположной стороны. Я со скрипом растворил дверь, лицезрея кошмар, который желал бы больше никогда не увидеть.

К счастью, картина комнаты, насквозь пропахнувшей кровью и наполненной гниющими трупами пони, была не совсем точно представлена у меня в голове. Если не брать в расчет скелет, учтиво пригвожденный к одной из стен, то в комнате не было никаких мертвецов. Комната, однако же, представляла из себя полнейшую вакханалию. Патроны 12 калибра и шприцы от Стампида небрежно валялись по всей площади комнаты, также как и лечащие бинты с кучами сломанной брони.

Но в глаза сразу же бросалась огромнейшая и кондовая кровать, способная с легкостью уместить пять или шесть пони за раз.

«Что? Я люблю покуражиться. А теперь закрой дверь: будет подозрительно, что она открыта. Я так-то сдох, не забывай».

Закрыв за собой дверь, глазам моим предстал самый незаурядный и сложный замок, который я когда-либо видел. Там, где по идее должна быть замочная скважина и где все релевантно мыслящие пони выбирают место для нее, крепился грубо сконструированный дробовик, к которому шла так же криво присобаченная длинная патронная лента. На полу я насчитал три стрелянные гильзы, что вполне объясняло засохшую с той стороны двери кровь.

— Ох ты ж... а это действительно необходимо?

«Не хочу, чтоб кто-нибудь тырил мой хабар. Ты вообще в курсе, сколько воров в городе?»  

— На троих меньше?

«Хах. Ну да. Эй, а ведь неплохая шутка».

Я приступил к разборке курганов с припасами, раскиданных по всей комнате. С дюжину патронов для Сломленного, медикаменты, и в целом все, что могло хоть как-то пригодится, находило себе приют в моей сумке. Он пытался привлечь мое внимание, но мне было все равно, я видел всё так: что его, то мое тоже. Просто возьми, что необходимо, и сваливай отсюда.

Была бы моя воля, я бы сжег дотла это место перед уходом, но если я хочу пожить чуточку подольше, поджог стоит исключить из списка. Когда я пришел к этому решению, Два-Пинка, кажется, облегченно выдохнул.

«Фух. Ладно, открой-ка шкаф и перестань обносить мою комнату».

Я умышленно бросил еще парочку патронов в свою сумку и уже после подошел к тяжело укрепленной двери шкафа. Когда я открыл ее, в нос мне ударил такой смрад, который, по моим предположениям, просто не смогла бы сдержать обычная металлическая дверь. Она должна была еще много лет назад распасться на мириады частиц и развеяться по Эквестрии.

Я попятился, заткнув рот.

«Нравится? Я обнаружил, что этот запах помогает мне в сражениях. Психологическая херь или тип того».

На двери висела потрепанная кожаная броня, обрубки заостренного металла усеивали ее в хаотичном порядке. Когда-то она была вся пропитана кровью, и кровью, по всей видимости, выпотрошенного жеребца, лежащего на пороге шкафа. Минимум три недели он точно там пробыл, и теперь представлял из себя лишь гниющую и нелицеприятную кучу рухляди и зловония.

Глядя на всю эту картину с другого конца комнаты, я сдержал тошнотворные порывы.

«Она идеальна. Защищает самые важные места, не стесняет движений там, где нужно. Бери, это подарок. В любом случае, она сделана конкретно под нас».

Нет.

Я так сильно захлопнул дверь своей магией, что почти мгновенно почувствовал истощение. Магия на расстоянии не была моей сильной стороной, да и дверь была чересчур тяжелая.

«Нет? Я делаю тебе подарок, а ты говоришь мне: "Нет"?! Я пытаюсь помочь».

Это поразило меня. Я был слишком снисходителен к Два-Пинка, все время слушая его советы и указания. Грязная кожаная мерзость, находящаяся по другую сторону двери, единственное, что нас разделяло. Броня, которую я сейчас носил, была подарена мне моими друзьями, она до сих пор удерживала тепло, которое, как я был точно уверен, являлось любовью всей моей жизни, и спасала меня уже несколько раз кряду.

Я никогда не надену более нечто подобное, что сейчас висит в шкафу. Ни в жизни, ни во век.

«Я тебе сказал, блять, надевай! Эти пони уважают мощь. Страх. Боль. Силу. Это все тебе нужно. Я нужен тебе! Ты сдохнешь к хуям без меня! Я ПЫТАЮСЬ СПАСТИ НАС, ДОЛБОЕБ ТЫ КОНЧЕННЫЙ!»  

Я вколол иглу в бок, чувствуя, как прохлада Мед-Икса распространяется по телу. Его голос стих с яростного крика до угрожающего шепота.

Шум близ двери заставил меня настороженно пригнуться и инстинктивно выхватить Сломленного. Осторожно приблизившись, я различил два приглушенных голоса: кобылы и жеребца.

— Я те говорю, кто-то только что зашел внутрь. Он открыл дверь Два-Пинка. Последний, кто попытался это сделать... — Мягкий голос кобылы был перебит грубым жеребцовым басом.

— Слэдж. Только оттащив труп подальше, мы поняли, что это дверь сделала. Никто, кроме самого Два-Пинка, не мог зайти туда. А он мертв.

— Почему тогда дверь приоткрыта?

И тут я понял, что не закрыл дверь на засов и что могу видеть коридор сквозь узкую прореху. Дверь со скрипом начала медленно открываться; в комнату в телекинезе показалось дуло пистолета.

Соображая на ходу, я магией ухватился за дверной замок и потянул за шнеллер, вмонтированный в дробовик. Когда раздался выстрел, кровь брызнула ко мне за дверь, которая распахнулась настежь от сильной отдачи. Пони, который открывал ее, прислонился ухом к скважине, открывая дверь, что и стоило ему половины головы, размазанной по стене напротив.

Когда дверь открылась, другая пони потянулась за длинным кинжалом, привязанным к одной из ног. Но Сломленный оказался первее, и выстрел в клочья разорвал ей глотку и нижнюю челюсть, наотрез лишая ее возможности позвать на помощь.

Она до сих пор держала нож, даже когда кровь хлынула из ее изуродованных лица и шеи. Я видел, как ее глаза остекленели и она рухнула на кафельный коридорный пол. Выдохнув "Прости", я втащил ее тело в обиталище Два-Пинка. Ее напарник вскоре последовал за ней; в коридоре за ними остались две кровавые дорожки, ведущие в мои скромные апартаменты.

Я знал, что кто-то наверняка слышал выстрелы. Даже если они могли подумать, что это был очередной пони, осмелившийся зайти туда неподготовленным, Сломленный имел отличный от того дробовика звук выстрела. Кто-то точно пойдет проверить или же, по крайней мере, просто обобрать тела незадачливых.

Выйдя в коридор, я закрыл за собой дверь Два-Пинка, надеясь больше никогда к ней не вернуться. Я защелкнул оба засова магией и развернулся. Два-Пинка знал, где держат рабов, но он уже увел меня один раз вслепую. Я решил попытаться найти их сам. Может, наткнусь на Уиллоу. Я очень желал остановить ее прежде, чем она сделает что-нибудь необратимо тупое.

— Эй! Кто идет?!

У входа в здание стояли два грязных единорога, размахивающих дробовиками в мою сторону. Выстрелы привлекли собирателей куда быстрее, чем я предполагал изначально. У них было видимое преимущество. Они застали меня стоящим в луже крови и закрывающим дверь, которую, по идее, никто не мог открыть. Они были слишком далеко от меня, так что если я бы рванулся к ним, то вероятнее всего отдал бы концы на полпути к ним. Потребуется использовать всю свою харизму и велеречивость, чтобы выпутаться из передряги.

— Э-э-э... — так ни до чего и не додумавшись пролепетал я и наудачу выстрелил в них из Сломленного, принявшись бежать вглубь жилого здания. Крики и рикошетившая от стен картечь сопровождали меня на всем моем пути по темному коридору. Пока Два-Пинка что-то там тихо бормотал, я силился использовать все мои резервы интуиции на бегу.

Завернув за угол, я побежал по лестничному маршу. Я все еще слышал крики тех двоих, и мне стало интересно, смогу ли я устроить на них засаду. Подожду их за углом и прихлопну, когда они будут проходить мимо.

— Он наверху, быстрее! Пони обворовал комнату Два-Пинка! — Улюлюканье с примерно дюжин пони прокатилось по всему зданию, что значило, что моя засада тут же накрылась медным тазом. Они привели подмогу.

«Дверь направо».

Два-Пинка, приглушенного Мед-Иксом и моим копанием в воспоминаниях, едва можно было разобрать. Я почти не слышал его за всем этим ураганом копыт, что взбирался за мной по лестнице.

«НАПРАВО! СЕЙЧАС!» 

Я открыл дверь справа от себя и завалился внутрь, захлопнув ее за собой. Прижавшись к ней, я нацелил на нее Сломленного и приготовился. Я слышал, как неуправляемая толпа несведущи промчалась мимо, в попытке справедливо отобрать у меня все, что я насобирал в своей старой комнате.

Позади себя я услышал характерный щелчок револьверного курка.

— Только пони, врывающийся в комнату Совершенного, мертвый пони. Ты не знал об этом?

Голос звучал знакомо, и я медленно развернулся и осторожно положил Сломленного на пол. Он не был знаком, при этом вызывая негативные ассоциации, но знаком с хорошей стороны. Развернувшись, я стянул капюшон и бандану. Казалось, это было правильно в данный момент.

В телекинезе кобылы плавал огромный револьвер, чей прицел указывал мне прямо промеж глаз. Ее небесные глаза были очень знакомыми; они не спеша широко раскрылись, пока она таращилась на меня. Ее шерсть была белее моей, почти кремового цвета. Голубая грива с серыми вкраплениями — не полосатая, как моя. 

— Рипл? — Кобыла лишь слегка опустила ствол.

— Джентл. — Я знал имя и теперь мог видеть его носителя.

Револьвер шмякнулся об пол, и она упала на колени, впившись в меня глазами. Все ее лицо перекосили скорбь и раскаяние.

— Мне так жаль. Прости, что стреляла в тебя.

Стреляла в меня? Обведя глазами комнату, я не мог сопоставить вещи, что я там увидел, с моей сестрой, которую я знал из записей Свипс. Поношенная кожаная броня, разнокалиберные боеприпасы. Боевое седло с прикрепленной к нему снайперской винтовкой, намного длиннее, чем именное оружие Эша.

— Ты Скайлайн? — Сестра выстрелила мне в бок. Я все задавался вопросом, почему снайпер удостоил меня выстрела, который я смог пережить. Когда я думал, по какой причине выстрел не пришелся в мою голову или сердце, я не додумался догадаться, что она не хотела моей смерти.

— Ты ведь знаешь это. Мы вместе были... — Она шмыгнула носом, совершенно сломленная моим прибытием из мира мертвых. — Когда Крэкерджек застрелил тебя... Хэйт... застрелил... я потеряла всю семью. Когда пошли слухи, что ты все еще жив... когда Синди сказала, как наткнулась на тебя.... и тогда я увидела, как ты навис над ней с этим взглядом в глазах. Я был вынуждена выстрелить. Прости меня.

Я медленно подошел к ней. Она была моей сестрой, это правда, но она была также Совершенной. Чистая ненависть сочилась из одного только упоминания о них, и я не имел ни малейшего понятия, как они повлияли на нее. Я видел полнейшее безумие, грязную жестокость, огонь ненависти, холодную бесстрастность и множество других отрицательных черт Совершенных. Голос в моей голове был чудовищем, и он отлично вписался среди всех этих пони.

Как же моя сестра ужилась среди этих тварей?

Я не убрал Сломленного, на случай если придется застрелить свою сестру.

— Все в порядке. Я нормально, правда.

Кобыла, захлебываясь слезами, кинулась мне в объятия. Я просто сел и позволил ей выплакаться. Серьезно... опять день, когда мне придется пытаться понять кобыл. Но прямо сейчас это был другой случай, когда плачущая кобыла зарылась лицом мне в плечо, когда дробовик был рядом, готовый разорвать ей голову на части.

***

Это заняло какое-то время, но рыдания Джентл наконец-то прекратились, и она отступила, извиняясь за то, что вымочила мне все плечо. Вернув себе самообладание, она взглянула на мою потасканную в боях экипировку. Ее глаза задержались на плаще и белом клочке ткани.

— Что ты здесь делаешь? Ты был с этими... монстрами.

— Монстрами? — Это слово было сказано не без страха в голосе.

— Повсюду монстры. — Она странно смотрела на меня, будто это было очевидно. Естественно, я расправлялся с монстрами без удержу на протяжение трех недель.

— Гнашеры, блотспрайты, древесные волки. Ага, повсюду. — И это еще не перечисляя всех оставшихся.

— Нет, не только они. Пони. Как те, что убили отца.

Когда она сказала это, мне осталось лишь в смятении уставиться на нее. Дил говорил, что наш отец ушел на торговый путь и больше не вернулся. Было бы логично предположить, что его убили, но каким образом — вот это тайна.

Она подозрительно сощурилась на меня, пока я пытался все это переварить.

— Ты же сам мне сказал это, Рипл. Любой пони, который пришел не из Стойла — монстр. Ты сказал мне это сразу после того случая... ты не помнишь?

Пока я смотрел на нее, в голове проносились вихри воспоминаний. Фрагментарные и тусклые воспоминания, но все же воспоминания. Младшая сестра, благоговеющая при виде брата, смотрит на меня и ждет, чтобы я защитил ее. Любящая кобылка, который поддержит меня в любых начинаниях. Кобыла-оптимист, впервые устремившая свой взгляд во внешний, ни на что не похожий мир.

Мокрые от слез глаза — молодая кобыла беснуется от потери отца.

Кобыла, последовавшая за братом в новую жизнь, полную всевозможных страстей и зол.

Убийца, что проглотила ложь, которой ей скармливал ее старший брат.

Совершенная, смотрящая на внешний мир как на единственное зло.

Я сделал это.

«Агась. Не сомневайся даже. Надо было ее как-то защитить. Что могло быть лучше, чем превратить ее в такого же палача, как и ты сам? Палач среди палачей, его боятся и одновременно уважают все без исключения. Или ты, или тебя».

Два-Пинка вернулся. Эффект от Мед-Икса еще никогда так быстро не проходил. Я прорычал едва слышно:

— Ты, тварь...

— Что? — Глядя на нее, я уже не мог различить в ней ту невинную кобылку, только что родившуюся у меня в голове из осколков воспоминаний. Я что-то пробормотал, пытаясь найти нужные слова. Я не достоин разговаривать с ней. Два-Пинка тем временем изумленно гундосил, почему я так взбешен... он думал, что поступил правильно, превратив ее в Совершенного. Да что со мной было не так, раз я решил, что это будет хорошей затеей?

— Послушай, Джентл... — остановился я, силясь подобрать слова для изложения своей мысли. — Вещи изменились за последние несколько недель... и мне... — Нужно добраться до рабов и придерживаться плана спасения. Нужно было найти Уиллоу. Нужно найти девочек. Найти Шейд.

— Мне нужна твоя помощь.

Она, улыбаясь, склонила голову вбок. Ее не волновало, что меня застрелил Хейт, не волновало, что я не был больше Совершенным, ее вообще больше ничего не заботило, главное, что ее старший брат теперь снова жив.

— С чем, Рипл?

— Мне надо разыскать кое-кого. Массакер недавно вернулся с табуном... рабов, правильно? Ты и Синдер были с ним, — содрогнувшись всем нутром, проговорил я. Под сердцем ныло называть Шейд рабом.

Джентл кивнула:

— Ага, из той рейдерской заставы недалеко на юге. Мы потеряли много хороших пони, но табун хорошо пойдет на продажу Красному Глазу.

Я слегка поежился, сдерживаясь спросить, про что она вообще говорит. Я знал немного о Красном Глазе, всего лишь имя пару раз слышал, но не думаю, что мне с ним когда-нибудь придется пересечься.

— Мне надо найти этих пони. — Эту. — Хейт между тем все еще злится на меня... Так что мне надо провернуть все по-тихому.

Джентл кивнула и расплылась в улыбке.

— Мне это под силу. Все равно я намеревалась сходить дотуда немного позже. Сегодня, кстати, Ночь Битвы.

«Ух, ё. Все-таки я был прав, что скучно не будет».

Я вновь надел свою тщедушную маскировку, в то время как моя сестра облачалась в броню и разбирала свою массивную винтовку на составные части, которые она затем убрала в кейс, крепящийся к ее спине.

— Пойдем, скоро должно начаться.

Я бы не сказал, что из кожи вон рвусь увидеть это "нечто".

«Зато я весь дрожу в ебанном экстазе».

***

С Джентл у руля было намного легче ходить по улицам. Все сторонились "Совершенную Скайлайн", будто вокруг нее был воздвигнут магический барьер. Я прекрасно понимал взгляды, что были обращены на нее. Я тоже получал несколько таких, с тех пор как очнулся в той яме. Два-Пинка же годами упивался ими...

Они боялись ее.

В полном обмундировании, с тяжелым револьвером в кобуре на левой ноге и увесистым кейсом на спине, она действительно могла слыть за важную персону. Я надеялся, что именно это и огораживает меня, в капюшоне плетущегося за ней, от назойливых взглядов. Я делал все возможное, чтобы не выделяться среди остальных.

Пока мы шли, музыка становилась все громче. Глядя вперед дороги, по которой мы скакали, я различил хорошо освещенную площадь. Также я расслышал голоса толпы пони, кричащих скабрезности.

Здание, к которому она вела меня, было огромным, если не сказать, что оно занимало целый квартал. Некогда оно тянулось в небо, но теперь все разваливалось, словно кто-то сожрал добрых два этажа в высоту. Возможно, у него даже крыша была, но те времена давно минули. Теперь оно представляло собой зазубренный обрубок здания, усеянного рядами сидений, с которых открывался неплохой вид на площадь в центре. С другого конца высилась платформа, окаймленная обоюдоострым металлом и форсившая довольно удобным на вид диваном.

Места пестрили рейдерами, работорговцами и остальной швалью. На верхних сидениях я даже разглядел четверку грифонов, одетых в темную боевую броню, которые улюлюкали и вопили вместе с остальными пони. В центре два земнопони горели желанием запинать друг друга насмерть.

— Сейчас Ночь Игры. Хочешь посмотреть пару состязаний, прежде чем мы пойдем к рабам? — Джентл стояла сбоку от меня и улыбалась этой мясорубке, когда одному пони удачно повезло выбить другому зубы с кровью.

Это оно. Крышечки, будто ковер под моими ногами. Кобылы сами задирали свои хвосты передо мной. Совершенные ликовали. Я сражался на этой арене слишком много раз, чтобы уже сбиться со счету. Отсюда плететься моя слава. Я был настоящим чудовищем арены. Я бессознательно сделал пару шагов навстречу.

«Да-а-а-а…» 

Я застыл на полушаге и повернул голову к сестре.

— Нет, пошли лучше сразу к рабам. — Мне нужно было увидеть Шейд. Пока буду держаться при Джентл смирно и хладнокровно, в ином же случае я стены насквозь прогрызу, только чтобы добраться до моей голубой кобылы. Голос слишком долго засиделся.

«Да ладно те. Я пиздец как долго никого здесь не убивал…» 

Джентл отвернулась от арены и направилась к боковому коридору, упустив из виду, как меня немного передернуло, когда я попытался проигнорировать голос. Я порысил за ней и вскоре оказался в узком, низком и темном туннеле. Это был технический коридор или был им когда-то давным-давно. Трубы и воздуховод усеивали потолок; несмотря на плачевное состояние, протекающую сквозь трещины воду и утечку пара, они неплохо выполняли свою работу.

Вниз по широкой лестнице странно спокойная кобыла указывала путь. Ее мертвый брат только что вернулся в ее жизнь, а она вела себя так, будто ничего и не произошло. Я жестко напортачил, когда стал Два-Пинка тогда... я мог сказать это по ее полуулыбке.

Мы подошли к дверному проему, который сторожили два дюжих единорога; устрашающего вида хлысты сверкали на их боках. Они вытянулись по струнке ровно, когда завидели подходящую Джентл. Один из них пролепетал, приветствуя ее:

— Скайлайн... неплохая ночка намечается, а?

Она мягко улыбнулась пони, который, судя по отсутствию на его ноге ПипБака, был родом не из Стойла. Тот тип пони, который она привыкла презирать. В ее глазах он даже за пони не считался.

— Пожалуй. Я бы хотела посмотреть на товар.

Охранник шустро кивнул и скользнул на меня взглядом. Это был первый пони, который посмотрел мне в глаза в этом месте, и я очень надеялся на то, что он не узнает меня, даже если меня и не было здесь немногим меньше месяца.

— Насчет него не переживай. Ему просто надо взглянуть на него. — Джентл так посмотрела на него, что ее взгляд был чуждым ее спокойным чертам лица. Предупреждающе-осуждающий взгляд, словно она была готова в любую секунду размозжить стражнику голову.

— О... конечно, Скайлайн. Как скажешь. — Он отошел в сторону, как и его молчаливый напарник, освобождая нам двоим проход. Когда мы вошли в приземистую и темную комнату, у одного из охранников вырвался вздох облегчения, который он все это время усердно сдерживал.

Неужели моя сестра была настолько непредсказуемой?

Она обвела копытом всю комнату, как только я мельком глянул на нее.

— Здесь располагается весь товар, включая рабов, что привел Месси. — Она сняла со стены ключ и швырнула мне. — Посмотри покамест. Все равно их в ближайшие пару дней не собираются продавать, так что просто поглазеть не повредит.

Подобрав ключ, я поспешил к ближайшей клетке. Здесь было несколько довольно просторных клеток, способных уместить до дюжины пони в каждой, и я едва сдерживал порыв разом всех освободить... Сперва нужно разыскать Шейд.

В первой клетке я не смог опознать никого из перепуганных до смерти пони, которые тут же отринули от прутьев, стоило мне подойти к ним. Грязные, избитые, с потускневшими глазами. Они уже долго здесь. Красный огонек, мерцающий у шеи каждого из пони, привлек мое внимание, и когда я присмотрелся поближе к ближайшему рабу, то увидел на ее шее кустарного производства ошейник.

Рабский ошейник. Принцип работы мне был понятен, это мне еще Белые Плащи рассказывали. Достаточно взрывной силы, чтобы снести голову носителю; самый верный способ держать рабов в узде. Если такой сидит на каждом пони, мои планы по их высвобождению приняли довольно скверный оборот.

Вторая клетка была заполнена такими же искалеченными и сломленными пони. Также как и третья. Я начинал паниковать. Я не хотел даже задумываться над тем, что будет, если я не найду здесь девочек.

В четвертой клетке я заприметил нескольких пони в изодранных и перепачканных грязью белых куртках. Открыв ее, я медленно зашел внутрь. Некоторые из них были натренированы копытопашной борьбе моими тетей и дядей и, вполне возможно, могли мне нехило нахлобучить. Все-таки я выглядел как рейдер.

Джентл стояла снаружи, ее рог загорелся и магией окутал рукоять револьвера. Пони в клетке тоже заметили это и отодвинулись от меня подальше при моем приближении. В яростном темпе скользя по лицам, я не мог сдержать паники.

Затем в одном углу я увидел несовместимые глаза. Голубой и лиловый. Моя душа мгновенно обрела покой, а слезы непроизвольно брызнули из глаз. Одернув капюшон, я в надежде прошептал ее имя:

— Шейд?

Голубая кобыла не спеша поднялась на ноги и уставилась на меня. Сделав пару пробных шажков, она улыбнулась. Потом без предупреждения она подалась вперед и, застав меня врасплох, подарила мне глубокий поцелуй, который вернул меня с небес на землю. Я и слова не мог выдавить: так она вцепилась в меня.

Щелчок и сияние магии, и Шейд застыла, как изваяние. Я раскрыл глаза и увидел, как к голове моей возлюбленной был приставлен револьвер.

— Отвали от моего брата.

— Джентл... опусти пушку. — Я стрельнул в нее укоризненным взглядом, и, к счастью, она среагировала быстро, немного отойдя и переводя пистолет в менее боевую готовность. Остальные пони, находящиеся в клетке, незаметно начали подтягиваться к ней, когда она по глупости зашла за мной. Будучи снаружи, ее защищали прутья решетки. Теперь же мы двое были окружены ватагой пони, некоторых из которых точно можно было опознать как профессиональных убийц.

Я отпрянул от Шейд и встал на ноги, стянув бандану обратно на шею. Держа ее на виду, я обратился конкретно к Плащам:

— Я пришел сюда с Уиллоу. Мы здесь, чтобы вызволить вас.

Голос в толпе поднял очень интересный и насущный вопрос:

— И где же она тогда?

Я не хотел утрировать, поэтому сказал без обиняков:

— Не знаю. Мы разделились. Я надеялся найти ее здесь... — Все Белые Плащи без исключения прорычали на мои показания.

Один из Плащей, которого я видел в ретрансляторе, но не знал его имени, шагнул вперед, беспокойно поглядывая на Джентл.

— Мы не можем просто уйти. Эти ошейники взорвутся, если мы покинем эту комнату. Если у тебя есть способ снять их — замечательно. Если нет, пошел нахуй со своей ложной надеждой.

Ничего себе. Очень прямолинейно. Такого я точно не ожидал. Может, все-таки хоть толику благодарности, нет?

Я обернулся к Джентл, не понимающе смотревшей на меня.

— Ты знаешь, как снять эти ошейники?

Кобыла помотала головой и попятилась в противоположную от меня и заложников сторону. Подняв револьвер, она направила его в нашу сторону, правда, так в никого конкретно не целясь.

— Зачем это? Они же монстры... не такие, как мы. Ты с ними заодно?

Блять. Слишком тщетно я надеялся, что до этого не дойдет.

Я шагнул ей навстречу, молясь, чтобы она не выстрелила в меня. Меня подстреливали множество раз и множеством способов, но я предчувствовал, что выстрел от собственной сестры ранит куда сильнее. Последний раз, когда она стреляла в меня, был болезненным, но тогда я еще не знал, что за этим выстрелом стояла она.

— Джентл... ты доверяешь мне? Ты доверилась мне и не пристрелила меня, тогда, в твоей комнате.

Дуло револьвера дернулось в мою сторону. Если раздастся выстрел, охранники тут же подоспеют, и поминай как звали. Все будет кончено. Моя сестра слегка кивнула, явно неуверенная в сложившейся ситуации.

— Послушай, Джентл. Я ошибся... Очень сильно ошибся. Пони, живущие снаружи, они не монстры... они просто пытаются выжить. — Я был не самым убедительным собеседником. Я помнил, что все мои попытки уговорить кого-то заканчивались тем, что в меня либо стреляли, либо подрывали, но я должен был попытаться. Должен был попытаться спасти свою сестру.

— Пони, что убили нашего отца... да, они были чудовищами. Рейдерами. — С таким же успехом это могли быть и блотспрайты. — Но не все пони рейдеры. Эти пони, они хорошие. У них забрали все, забрали рейдеры и работорговцы. У них есть семьи.

Я указал копытом на дверь, считая, что этим жестом я указываю на свой дом.

— Там сотни пони, которые просто хотят созидать и созидать что-то хорошее, которые авралятся каждый день, только чтобы попробовать изменить Пустошь, пусть даже на немного. И несомненно, существуют пони, которых можно назвать чудовищами, они сеют смерть и разрушение, куда бы ни пошли. Пони боялись и ненавидели, их имена не положено произносить вслух, ведь они заработали их, идя по головам. — Я глубоко вздохнул, кидая кубик. Хоть бы удача была на моей стороне. — Это Совершенные, "Скайлайн". Это мы. Хэйт... Крекерджэк — всё, что он делал, так это делал больше таких пони, таких, как мы. Он — чудовище. Совершенные — монстры. Я — тварь... такая же, как и ты.

Она тяжело села, со звоном выронив револьвер. Она не спускала с меня глаз. Я действительно отказывался понимать, каким образом она до сих пор не поняла, что Совершенные — язва на лоне мира. В моем шкафу лежал гниющий труп, а где-то над нами шли бои насмерть просто ради удовольствия.

— Я понял это после того, как он меня убил. Я потратил последние три недели, пытаясь сделать пустошь лучшим местом, даже если я изначально и не преследовал эту цель. — В боку я ощутил приятное тепло: это Шейд только что прижалась ко мне. Мы не были вместе не так уж и долго, но для меня это показалось вечностью. Не сомневаюсь, что для нее это было куда дольше.

— Шейд одна из тех, чья жизнь сломалась под влиянием Хэйта. Мы... — Я боковым зрением глянул на тихую кобылу: ее глаза были закрыты. Она даже не слушала меня, а просто наслаждалась моим присутствием. — Мы вместе.

Лицо Джентл тут же преобразилось, легкая ухмылка заиграла на ее губах.

— У тебя есть особенная пони? — тихо проговорила она, хотя голос ее не звучал зловеще. Скорее игривым.

Я кивнул.

Ее ухмылка стала еще шире. Я тоже почти улыбнулся, пока она не сказала:

— Знаешь, а Свипи-то будет ревновать.

Я был обескуражен. У меня пропал дар речи. Она что, не слышала, что Свипс мертва? Синдер не так давно узнала об этом, а Массакер так уж наверняка должен знать. И ей никто не сказал? Не сказал, что я прикончил ее лучшую подругу.

Шейд взяла инициативу на себя и осторожно шагнула вперед, приближаясь к Соверешнной как к готовой разорваться в любой момент бомбе. Сократив достаточную дистанцию, она коротко поклонилась моей сестре. Джентл, наклонив голову, посмотрела на нее; видимо, она ей понравилась.

— Здравствуй, Джентл. Я Шейд. Твой брат очень особенный пони. — Джентл заглянула ей в глаза, вероятно ожидая, когда она нападет на нее или превратится в какого-нибудь дракона. Я сделал шаг им навстречу, в случае надобности готовый сразу же оказаться между ними.

Джентл слегка улыбнулась и тоже едва заметно поклонилась.

— Приятно познакомиться, Шейд. — Оглядев голубую кобылу с головы до ног, Джентл одобряюще кивнула и улыбнулась чуть заметнее. — Свипи ой как будет ревновать.

Я вздохнул. Объясняться будет нелегко.

— Ну так что там с этой ебливой спасательной операцией? Сними ошейники, — проговорил все тот же Белый Плащ, встав уже рядом со мной. Его терпению скоро придет конец. И я даже знал почему. Джентл повернулась и гневно вперила взгляд в Плаща, но тут же смягчилась, только заметив, как я на нее посмотрел.

Годы ксенофобии будет сложно, если невозможно, нивелировать. Мне нужно вернуть должок сестре за все причиненные мной злодеяния. Но сперва мне надо было исполнить мою первоначальную цель, из-за которой я, в принципе, сюда и пришел. Каким-то непостижимым образом вызволить отсюда этих пони.

— Джентл, ты знаешь, как ошейники снимаются? — Совершенная кивнула и развернулась, чтобы выйти за дверь клетки. Повернувшись к Шейд, я потерся об нее мордой.

— Я скоро буду. Не волнуйся. Я буду в порядке. И ты... будь в порядке. Скоро приду. — Она сначала поцеловала меня в щеку, а потом еще и обняла в придачу.

Она прошептала мне на самое ухо:

— Выживи. Люблю тебя. — Я кивнул, пролепетав в ответ, что тоже ее люблю. Затем мне пришлось отстраниться от нее — самая невыносимая вещь, которую мне когда-либо представлялось делать. Я не спеша вышел за дверь. Притворив ее, я все же не запер замок.

Быстро обернувшись, я продекларировал сразу всей толпе блэнковцев и Плащей:

— Я скоро вернусь. Ведите себя так, будто ничего не произошло.

За этим последовал шелест соглашающейся толпы, и я только сейчас заметил, что остальные три клетки вслушивались очень внимательно: пони, что сидели там, вплотную прижимались к прутьям двери. К счастью, никто из них так и не попытался сбежать до моего прихода с панацеей от ошейников, а не то план был бы настолько же дохлым, как и любой, кто осмелился бы на побег.

— Пожалуйста, только не пытайтесь сбежать.

Догнав сестру, которая уже преминула охрану в коридор, я зашагал сбоку от нее.

— Джентл... как мы их снимем?

— Достанем ключ у Месси. — В момент, когда она сказала это, на мне, наверное, лица не было. Она произнесла это так, будто пустяковее дела в жизни не существует. Я помню, что случилось в последний раз, когда я повстречался с Массакером. Все мое тело помнит... черные вены, подкожными змеями бегущие по шее, служили постоянным напоминанием о той боли, что позволила мне избежать неминуемой погибели.

— Я... мне нельзя сейчас подходить к Массакеру. Он меня в лицо знает, а еще мой шрам... ты сделаешь это за меня. — Как бы я ни ненавидел признавать это, но мне действительно сейчас не желательно связываться с Массакером. Джентл могла. Я посылаю свою сестру достать ключи у самого худшего пони, что мне довелось встретить за свою жизнь.

Она улыбнулась и кивнула.

— Ноу проблем. Я всегда нравилась Месси; он сделает все, что я попрошу. — Я даже не хотел думать, каким образом Массакеру нравится моя сестра.

Мы уже дошли до последней ступени и стояли у входа на арену. Снаружи я мог услышать ропот тысячи глоток, жаждущих крови. Джентл, прислушиваясь, наклонила голову вбок.

— Похоже, они только разогрелись. Оставайся здесь и посмотри немного, а я пока схожу за ключами.

«Да. Сделай это».

С тех пор, как я оставил Шейд позади, Два-Пинка глухо отзывался где-то в затылке, сейчас же его голос опять был на полную громкость. Я не хотел, чтобы арена как-то повлияла на него... но толпа могла послужить хорошим подспорьем, если я хочу слиться с окружением, тем временем пока Джентл возиться с уговорами Массакера. Я вздохнул, скользнув на нее взглядом.

— Хорошо... только... давай быстро. — Кобыла ответила кивком и развернулась. — И Джентл... будь осторожна, ладно?

— Не беспокойся. Я же Совершенная, это мой дом. Я буду в порядке. — С этими словами она порысила прочь, туда, где заплесневелая дыра Массакера могла заслонять собой солнце. Когда она завернула за угол и исчезла из виду, я молился, чтобы доверие к ней не аукнулось мне в будущем. Она выглядела немного... подавленной.

Толпа затихла, и это привлекло мое внимание больше, чем сами крики. Ведомый одновременно любопытством и здравым смыслом, я прошел внутрь. Растолкав в стороны парочку пони, я обнаружил, что нахожусь впервые за столько времени в пределах самой арены.

Два-Пинка, сразу хочется сказать, был глубоко почтен тем, что я наведался в его ристалище славы. Уйдя с головой в ретроспективу, он вспоминал свои самые любимые убийства, углубляясь в самые мельчайшие подробности, как он убивал каждого из них и как при этом смаковывал каждый момент.

Я аккуратно вонзил иглу Мед-Икса в ногу, укрытую плащом, в надежде, что он наконец-то заткнется. Еще чуть-чуть, и я снова вернусь к Шейд, а потом мы все свалим отсюда. Когда химикаты вмешались в кровь, даруя мне по крайней мере пару минут тишины от голоса, я все же взглянул на ринг арены.

Я чуть было не заорал от негодования, когда увидел длинный развевающийся белый плащ, носимый пони, что стояла там. С мечами наготове Уиллоу стояла в центре арены, не обращая внимания на двух пони, которые утаскивали изрубленные и кровоточащие останки бойцов, оставляя за собой кровавый шлейф.

— ХЭЙТ! Хэйт, выйди и сразись со мной! Я знаю правила! Совершенный не вправе отвергать вызов! — Во всю мощь легких кричала она, донося свой голос до самых дальних углов арены, при том даже что она не использовала никакого усиливающего заклинания. Шепот и ахи прошлись по толпе, и даже до приглушенный голоса в моей голове дошло это.

«Дерьмо».

Я был готов крикнуть стоявшей там Уиллоу, если бы этим не раскрыл свою личность и не обрек всех пони, которых я намеревался спасти. Я не до конца понимал, чем этим она хочет достичь в своем нынешнем положении, но я действительно надеялся, что у нее был план.

Голос, который я уже слышал однажды из записей, взятых с ПипБака кобылы, что любила меня, прошелся по всей арене, сотрясая сами стены своим магически усиленным резонансом.

— Ну так кто же взывает ко мне? — Фигура на другой стороне арены, где располагалась высокая платформа с диваном, появилась в поле зрения. — А, одна из так называемых Белых Плащей.

Это был Хэйт. Мне потребовалась вся моя сила воли, чтобы не присоединиться к Уиллоу здесь и сейчас. Один только его вид заставлял мою кровь закипать; прямо сейчас рвануться на нему и разорвать голыми копытами казалось абсолютно правильным. Убить его прежде, чем он убьет еще кого-нибудь.

Нет, тогда мне придется пересечь весь широченный в диаметре ринг и каким-то образом запрыгнуть на платформу, превышающую мой рост в пять раз. Возможно, если бы я зашелся в раже да еще и под стампидом, тогда бы у меня получилось... но в таком случае мое место займет Два-Пинка. Я должен убить его, его нельзя оставлять на моей темной обратной стороне.

— Как ты и сказала, я и вправду не могу отвергнуть вызов. Но я все же спрошу тебя: а стоит оно того? Каковой бы ни была цель твоего прихода, она завершится сразу, как только я ступлю на арену. — На Хэйте был красный плащ, который скрывал большую часть его туловища и головы. Его глаза сияли, словно звезды, даже с такого расстояния: серебряные и пронизывающие.

— Моя цель — убить тебя. После этого все без исключения склонят свои головы.

Я чертыхнулся про себя. Она пришла сюда не спасать своих угнетенных собратьев. Белый Плащ пошла с нами, только чтобы попытаться убрать Хэйта. Я должен был догадаться, — она ведь ни разу даже не заговорила о спасении тех пони, с кем она сражалась некогда бок о бок. Ей просто надо было добраться до Нейвера.

— Прекрасно. — Он сбросил с себя плащ, швырнув его на диван. Теперь я увидел, что предводитель Совершенных выглядел совершенно не так, как я его себе представлял. Он был худощав, почти костлявым по сравнению с Массакером или со мной. Он был почти нездорово худ. Шкура его была бледно-красного, но грива была одинакового с глазами цвета: отливающее на свету серебро. Он был облачен в облегченную боевую броню, на боках виднелась несколько заостренных металлических жезлов.

Он непринужденно спрыгнул на арену и мягко приземлился, подхваченный своей магией за секунду до контакта с поверхностью. Шагнув вперед, он вскинул голову и широким жестом взмахнул копытом.

Толпа взорвалась овациями. Их лидер только что лично ступил на ринг; воистину редкое зрелище. Я уже слышал, как делаются ставки; исключительным фаворитом был сухопарый красный жеребец. Он хотел выдавить из толпы все, что она могла ему предложить, при этом широко осклабившись аплодисментам. Уиллоу опустила свои мечи и встала в боевую стойку, в которой я не раз видел ее. Она была готова к сражению, но Хэйт, будто нарочно, тянул время.

«Он всегда любил представлять себя ахуенным протагонистом. Гонор яйца защемил».

Наркота испарилась быстрее, чем я ожидал. Два-Пинка уже вернулся. Я, конечно, мог повторить процедуру, но ничего хорошего мне это не сулит.

На платформе, с которой он только что сиганул, я заприметил знакомую белогривую кобылу. Она хромала, а плечо наверняка до сих пор саднило там, где я ранил ее близ Блэнка. Прямо перед тем, как Джентл открыла по мне огонь. С медикаментами и исцеляющей магией ей уже должно стать лучше. Я зубоскалил, увидев, что она все еще страдает.

Нет, это не мои мысли. Причинять боль — плохо. Твою мать, мне надо поскорее выдворить Два-Пинка из своей головы.

— Ну что ж. Полагаю, нам лучше начать. — Один из металлических жезлов воспарил перед ним, как меч, готовый парировать удар.

Уиллоу прыгнула вперед, закручивая свои мечи в воздухе. Оружие Хэйта в последний момент и почти лениво отразило крутящуюся атаку кобылы. Оба мечи с громким звоном ударились о металлический жезл, и Уиллоу отпрыгнула как раз вовремя, чтобы ее не задело горизонтальной атакой Хэйта.

Скакнув вперед, он пошел на широкий удар сверху, который Уиллоу с легкостью заблокировала. Но и это же оставило ее незащищенной: металлический жезл, сорвавшийся с застежки на боку, устремился и точным ударом засадил ей прямо в грудь. Она коротко взвизгнула и отпрыгнула в сторону, делая взмах на ходу. Кончик ее клинка надломился, когда тот угодил в броню на его шее.

Он хохотнул и уверенно шагнул кобыле навстречу. Она рывком поднялась на задние копыта, удерживая передние ноги в странной позе, левитировав мечи по бокам от себя. Я много раз уже видел, как дерется Роу Дил, поэтому не составило труда понять, что она смешивала боевые искусства зебр со своей личной техникой владения меча.

— О, нет. Это что-то новенькое. Давайте же посмотрим, что будет дальше, — промурлыкал Хэйт, ведя себя так, словно эта смертельная битва была для него не больше чем спаррингом.

Она с прыжка рванулась к нему и, взмахнув обоими клинками, устремила к его горлу одно из передних копыт, но он был быстрее. Отразив двумя жезлами приближающиеся мечи, он отбил ее копыто своим. Подпрыгнув ввысь, он взбрыкнулся, впечатывая оба копыта ей в грудь. Он, воспользовавшись ударом, оттолкнулся назад и приземлился уже готовый к новой атаке.

Уиллоу, с другой же стороны, потеряла землю из-под ног, и посадка ее была тяжелой. Поспешно поднявшись обратно на копыта, она вновь приготовилась, как и прежде. Зарычав на оскалившегося пони, она побежала на него.

Рубя одним мечом, она использовала другой для колющих ударов. Когда его оружие умело отразило каждый из них, между ними проскочила серия быстрых выстрелов. Ее пистолет был привязан к животу. Она надеялась взять Совершенного эффектом неожиданности, используя сразу два отвлекающих маневра.

Однако это не сработало, когда Хэйт чудом сумел увернуться от выстрела в упор. Пули Уиллоу врезались в посадочные места и почти что обезглавили рейдершу тремя точными выстрелами. Рейдер схватилась за горло, из остатков которого хлестала кровь. Пони, сидевшие рядом с ней, отодвинулись, чтобы не запачкаться, все поглощенные битвой.

Хэйт отошел назад на несколько шагов, в защитной стойке держа свои жезлы.

— Коварно. Мне нравятся кобылы, способные за себя постоять. Жаль, конечно, что сражение на смерть, иначе я бы познакомился с тобой поближе.

— Отлижи, уёбок. Я тебя на куски распидарашу. — Уиллоу приготовила все свои три орудия. Дыхание ее было рваное и прерывистое из-за физической и магической нагрузки.

Хэйт не пошевелился, и секундой после произошла вспышка магии. Уиллоу завопила от боли, когда один из жезлов, еще находившийся на его боку, прошел ее правую переднюю ногу насквозь, выйдя чуть с другой стороны. Он метнул его так быстро, что я даже не заметил этого.

Уиллоу припала к земле, ее мечи с лязгом упали рядом с ней, когда она кричала от вонзенного в ее ногу металлического прута. Схватившись своей слабеющей магией за стальной жезл, она через слезы кричала от боли, отчаяния и ярости. Хэйт вальяжно и фамильярно подошел к ней; по бокам от него парило еще больше жезлов.

— Было весело.

Еще один заостренный жезл оказался в правом боку Уиллоу, едва не отрывая ее ногу напрочь. Он стрелял ими вспышками магии, и только по этим вспышкам можно было определить, что он метает их. Он играл с Уиллоу... он мог убить ее, даже не спрыгивая со своей платформы.

— И так как битва была и вправду неплохой, я позволю тебе позависать здесь еще немного. Хах, надеюсь, ты тоже посчитаешь это забавным, потому что я уж точно. Увидишь. — Он выстрелил очередным жезлом, который на этот раз впился глубоко ей в грудь. Она закашляла кровью.

— ...Пошел... нахуй. — Над топлу снизошло гробовое молчание, иначе я бы точно не расслышал последние сырые слова кобылы. Кровь сочилась из ее открытого рта, но она все равно прильнула к своему мечу. Она очень медленно замахнулась им на Хэйта. Клинок ударился о его грудь, но если бы у нее было достаточно силы, она могла бы поставить ему смертельную рану. Сейчас же клинок едва ли поцарапал ему броню.

— Прости, у меня плотный график. — Следующий жезл прошел глубоко в ее глаз, мгновенно убив ее, выходя с противоположной стороны черепа. Кровь окропила дерево на ее плаще. Она упала замертво.

Я закрыл глаза и стиснул зубы. Я не хотел такого финала... но зато теперь я знал, как сражается Хэйт. У меня не было ни малейшей идеи, как я собирался драться с ним, но смерть Уиллоу дала мне небольшое тактическое преимущество, которое должно помочь в нашей неизбежной битве.

И все же было невыносимо больно видеть ее смерть. Она была хорошей пони. Она щадила меня каждый раз, когда у нее были веские причины пустить мне кровь. Ее приказы защитили Блэнк, а ее боевые навыки помогли нам добраться до Нейвера невредимыми.

Я сделаю все возможное, чтобы доказать, что она не погибла всуе.

— Прости, Уиллоу... — прошептал я, чтобы пони, окружавшие меня, не услышали это. Они были слишком заняты вознесением дифирамб.

Вновь обратив свой взгляд на арену, я увидел, как Хэйт поднял ее труп и теперь идет к своей платформе, где Синдер разлеживала на диване. Кровь капля по капле покидала тело Уиллоу, пока ее совсем не осталось. Дойдя до платформы, он левитировал ее напротив нее, предварительно раскинув ей передние ноги в стороны.

Он вогнал два жезла ей под копыта, крепко пригвождая ее к борту платформы. Остальные жезлы он вытащил, вернул их в чехлы на боках и после чего развернулся к ликующей толпе.

— С кем мы не связываемся? — раздался его голос, утопая в толпе.

— С Хэйтом! — все как один, прокричали они.

— То-то же. А теперь веселитесь. Да продолжатся игры! — крикнул он и встал в победоносную позу, вскинув обе передние ноги над головой. Упав обратно на четыре копыта, он повернулся и зашагал к выходу с арены.

Я просто стоял и таращился на распятую и кровоточащую Уиллоу.

«Хах, позависай немного. Я вкурил».

Завались нахуй.

Сейчас мне оставалось лишь дожидаться возвращения Джентл среди вертепа ревущих кровожадных отбросов. Я старался не глядеть в сторону Уиллоу и, когда на поле брани взошли двое гладиаторов, поклялся, что несмотря ни на что сравняю это место с землей.

Стеру с лица Эквестрии и изотру в порошок любыми доступными способами.

Я пообещал Уиллоу.

***

Тычок в бок заставил меня напрячься и непроизвольно потянуться за Сломленным при повороте. Голубые глаза хитро смотрели на меня. Я ждал по меньшей мере полчаса после смерти Уиллоу, наблюдая как ее труп служил напоминанием всем последующим боям. Каждый раз, когда проливалась кровь на пол арены, я ощущал, как все быстрее начинает закипать во мне ненависть и злоба.

Я не смог сдержать улыбки, узнав ее.

— Ключи у меня. Пошли поможем твоей ненаглядной.

Я кивнул и пошел прочь от арены. Когда она кильватером следовала за мной, ее лицо приобрело беспокойные очертания.

— Что-то не так?

— Нет, ничего. Давай лучше освободим рабов и уберемся отсюда. Ты случаем не знаешь, как отсюда быстро добраться до заброшенного вокзала на краю города? — Хотелось поскорее смыться отсюда. Больше чем когда либо. Забрать Шейд и уйти не оборачиваясь. Я понимал, что рано или поздно мне придется покончить с Хэйтом. Но сперва стоит увести всех в безопасное место.

Она кивнула.

— Ага. Я еще вот думаю, что смогу убедить охранников помочь нам.

Пока мы спускались по лестнице туда, где располагались все клетки, она левитировала перед собой небольшое устройство.

— Это трансмиттер. Если дерну за этот переключатель, он возьмет под контроль все ошейники и изменит их радиус. Так они и передвигались на пути сюда.

— Что насчет, чтобы снять их? Я вроде просил ключ. — В голос я вложил куда больше злости, чем планировал; меня все еще переполняла ярость из-за увиденного на арене. Смерть Уиллоу снова и снова воспроизводилась, как заевшая кассета, у меня в голове.

— Это не сложно исправить: трансмиттер также может отключить ошейники. И тогда они могут быть сняты, но это займет время. — Она на ходу внимательно рассматривала устройство. — По крайней мере, Месси так сказал.

Охрана у двери подняла глаза при нашем приближении и вновь покорно, как пружина, выпрямилась, заметив Скайлайн.

Джентл говорила мягко, но в то же время какой-то привкус угрозы чувствовался в ее голос:

— Нам нужно перевести товар в другое место. — Они вопрошающе переглянулись меж собой, а затем снова посмотрели на нее. — Массакер так приказал, и вы поможете нам в этом, — прибавила Джентл. Третирование этих двух, кажется, придавало ей решимости.

— Да... э-э... Так точно, мэм, — промямлил пони и, беря инициативу на себя, отошел в сторону, пропуская нас. Когда мы зашли в комнату, двоица покорно последовала следом. По помещению прокатился беспокойный шепот ватаги пони, увидевших нас четверых. Поймав взгляд от Шейд, я улыбнулся и заверяюще кивнул ей.

— Слушайте сюда, отребье, вас переводят! — выкрикнул словоохотливый охранник.

— Ты, открывай клетки. — Джентл с небольшой задержкой опять метнула мне ключи. Я оставил все клетки открытыми, и если бы эти две прознали про это, беды было бы не миновать.

Я не упустил ни единой клетки, приступив с той, где держали пони, за которыми я сюда и пришел. Шейд предприняла было попытку снова прижаться ко мне, но я покачал ей головой. Голубая кобыла, слегка кивнув, отстранилась от меня и присоединилась к группе пони, с которыми она была здесь с самого начала.

Когда все четыре клетки были открыты, скопище пони принялись неуверенно топтаться на месте. Охранник боязливо и робко посмотрел на Джентл, перебирая в памяти истории или, вероятно, небылицы, в которых Совершенная убивала всех, кто ей не нравился.

— Трансмиттер у тебя, Джентл? В случае чего, я мог бы достать один.

Я подавил в себе неуемное желание фейсхуфнуть из-за чрезмерной легкости содеянного и скорчил бесстрастную мину, продолжая подыгрывать своей сестре. Она кивнула, держа перед глазами мигающий корпус девайса. Стражник вперил взгляд на рабов позади нее.

— Лады, ебантяи, все приготовьтесь. Уйдете на лишний метр от устройства, голову будете по кусочкам со стен отскребывать. Так что далеко не отходить, быть тихими, как ебаные мышки, и если попытаетесь что-нибудь выкинуть, получите пулю в голову. Патроны нынче дешевые, а рабы почкованием каждый день плодятся. Так что да, цыть.

Рабы, перешептываясь, покачали головами в согласии. Джентл вышла вперед, размахивая трансмиттером над головой.

— Следуйте за мной, если не хотите сдохнуть. — Выйдя через дверь, она прогулочной рысью пошла по туннелям. Двое охранников замыкали колонну, предварительно приготовив хлысты, дабы держать всех в узде. Я шел также впереди, рядом с сестрой.

Каждый удар хлыстом вынуждал меня все больше задумываться над тем, чтобы развернуться и на месте прикончить двух работорговцев. Но они обеспечивали нам так нужное сейчас прикрытие, и если мы хотим благополучно добраться до туннеля, надо делать так, будто это некий официальный перевод рабов.

Джентл вела нас через промозглые улочки, узкие переулки и даже через помещение, под завязку набитое торчками с остекленевшими глазами, которые были слишком заняты, чтобы присутствовать на играх. Вскоре после этого перед нами возвышалось обветшалое, запечатанное здание, через которое мы и попали в Нейвер.

Я поспешил вперед и обогнал всех, надеясь, что попаду туда первым. Добежав до окна, через которое мы с Уиллоу вылезли, я просунул в него свою голову, дабы убедиться, были ли Эш с Виолой в радиусе выстрела.

В то же мгновение я понял, что не могу пошевелиться и вздохнуть. Глянув вниз, я увидел когтистую лапу, крепко сжимающую мою шею; мои одубевшие нервные окончания хотя бы лишили меня всех ощущений от этого, но про кислородное голодание речи не шло.

— Эш, это я. Отпусти, — прохрипел я, кашляя от удушья.

Наконец, я снова мог поглощать драгоценный воздух; грифон же попятился и спрятал револьвер обратно в кобуру: он хотел пристрелить меня.

— Что-то ты долго. Где Уиллоу?

Я посмотрел на него и покачал головой. Он кивнул, поняв все с первого раза.

— Эй, открой-ка двери, у нас тут содом на подходе. Будь готов, там два работорговца замыкают колонну. Сделай все тихо.

Темный грифон кивнул и на короткую секунду расплылся в хищническом оскале. Он исчез в тенях, и я развернулся обратно к Джентл и приближающейся колонне из сорока с гаком пони. Позади я уловил хруст и треск прогнивших до основания досок; двери станции впервые распахнулись за столь долгое время.

Джентл, сблизившись со мной, остановилась. Она левитировала мне трансмиттер с печальной улыбкой на устах.

— Было здорово снова тебя повидать, Рипл. Приходи еще как-нибудь.

Я застыл в замешательстве, полностью сраженный ее словами.

— Нет... — лепетал я. — Нет, ты идешь с нами. Я не могу оставить тебя здесь... Не могу. Ты тоже идешь.

Она в неуверенности переваливалась с одной ноги на другую.

— Вся моя жизнь здесь...

— Меня не волнует. Ты идешь с нами. Доверься мне, тебе здесь не место... Мне не нравится то, какой тебя сделала эта дыра. — Я опустил ей на плечо копыто и заглянул ей в самую душу своим самым, по моему мнению, убедительным взглядом, типа "Я твой брат, я знаю, что для тебя лучше".

Один из охранников прочистил горло, выглядывая из-за голов пони-рабов.

— Эм... Скайлайн, что происходит?

— Они отправляются... мы, э... перевезем их на поезде, — как можно красноречивее попыталась солгать она, глядя на работорговца.

Когда он мельком скользнул на меня своим взглядом, в его глазах отчетливо читалось подозрение.

— Эм... я ничего об этом не слышал. Ты уверена, что Массакер так и приказал?

Над ним я сумел разглядеть нависающий крылатый абрис Эшреда. Пони-работорговцы обменялись беспокойными взглядами.

— Отвлеки их, — шепнул я Джентл.

— Э... ну да. Он хочет проверить этот путь, чтобы доставлять рабов сразу к Красному Глазу. Сказал, что на нем меньше опасностей и товар целее будет. — Она была не сладкоречивым оратором, так что неудивительно, что двое пони сразу спохватились за свои короткие пистолеты, покоившиеся до этого на их боках.

— А где караван, охрана? — Они были на взводе и явно что-то подозревали, вскинув прицелы на меня, в целях целесообразности избегая направлять их на мою сестру.

— Остановить их! — раздался крик где-то вдалеке. Я узрел топлу пони, которые бежали на нас со стволами наперевес. Они были очень рассержены и хорошо вооружены.

— Эш! Давай! — Даже когда я не договорил его имени, грифон обернул лапу вокруг шеи говорившего рейдера, сдавил ее с влажным хрустом и выстрелил в глаз его компаньона своим тяжелым револьвером, который он держал в другой лапе. — Джентл! В туннель! Бегите!

Я достал Сломленного и шмальнул из него поверх их голов в приближающихся рейдеров. Сутолока пленных запаниковала, но, к счастью, послушалась моего наставления и последовала за Джентл, направившуюся через открытую дверь в железнодорожный терминал.

Пони стремглав проносились мимо меня, пока я рыскал в своей сумке в поисках патрона, который, как я знал, точно должен быть где-то в ней. Схватив нужный мне, я вынул последний самодельный зажигательный патрон Торка и зарядил его в Сломленного. Аккуратно прицелившись и понимая, что мой выстрел таки должен попасть по ним, я сжал спусковой крючок.

Пуля вгрызлась в первые ряды бегущих, распыляя их в кровавый туман. Пони, волею случая находившиеся неподалеку, были отброшены ударной волной, сбивая с ног позади идущих. Буквально вся линия фронта превратилась в бесформенные кучи изрешеченного мяса и искривленных под неестественными углами конечностей; пони, что следовали за ней, спотыкались о них, добредши до останков авангарда.

Мимо пригнувшись проскочил Эш, стреляя из револьвера по наплывшим на улицу пони.

— Кик! Что за пиздец?! — прокричал он и исчез в глубине туннеля. Я развернулся и побежал за ним.

— Заткнись и беги! — Он был уже у подножья лестницы, а я лишь наверху. Все уже добрались до платформы, раскинувшейся внизу, и я опрометью кинулся им во след, перескакивая несколько ступеней за раз.

Как только я оказался у основания ступеней, передо мной возникла стена пламени, и я едва успел затормозить копытами, чтобы не быть спаленным заживо. Развернувшись, я увидел Синдер, стоящую на вершине лестничного пролета; она ощерилась, сверкая обезумевшими глазами. Вокруг поджигательницы начала формироваться толпа измазанных в крови рейдеров и работорговцев. Сквозь скопище пони проталкивалась нескладно огромная фигура Массакера.

Я готов.

За стеной яростно полыхающего огня я расслышал три голоса, кричащих меня. Шейд, Джентл, Эшред. Они должны бежать... Я уже покойник, который может, по крайней мере, выиграть им немного времени, чтобы они спаслись вместе с пленными. Я постараюсь.

Я поспешно снял свои седельные сумки и швырнул их через завесу огня, насколько позволила мне моя магия.

— Возьмите это и бегите! Я задержу их!

В сумке был черный кейс, сдерживающий полудемона. Та самая вещь, которая точно не должна попасть к Хэйту... если я и собирался умереть в Нейвере, то заполучить им это я не позволю.

— Виола! Закрой дверь! — Я не видел пони-гуля, но она точно должна была быть где-то недалеко. По ту сторону пламени раздались возражающие возгласы, но кто-то, все же прислушавшись к моему приказу, захлопнул неподъемные врата. Я услышал стуки и приглушенный толстым слоем металла голос Шейд, которая кричала мое имя.

— Прости, Шейд... — прошептал я, прекрасно осознавая, что она это не слышит. Подняв глаза на гарнизон рейдеров, я вскинул Сломленного. Я насчитал уже троих Совершенных.

Синдер Трэйлс, искрометное безумие глаз и злобный оскал которой перекосили ей лицо.

Массакер, пони, что почти убил меня. Его губы расплылись в широкой ухмылке. На его шее висела очередная маска, так и говорящая, что использованная мной была не единственной и неповторимой.

Толпа расступилась, пропуская вперед фигуру. Серебряные глаза уставились на меня, пытаясь прожечь насквозь. Хэйт, чьи уста сложились в улыбке. При виде его я невольно зарычал всем своим нутром. Создавалось ощущение, будто передо мной собралась половина всего Нейвера.

— Здравствуй, Рипл. Давно не виделись.

Глава 17: Ступени

Разъяренная толпа пони сорвалась с цепи и побежала вниз по ступеням, когда потухли последние огненные вспышки, оставившие меня и массивную железную дверь на произвол судьбы. Ножи, биты, копья и стволы — все это могло в любую секунду оборвать мне жизнь. Я не мог позволить этому случиться. Не тогда, когда Хэйт еще жив.

Ринувшись на легион, я знал только одно — любой ценой нужно добраться до Хэйта. Я в упор выстрелил из Сломленного в лицо одному пони, чья голова взорвалась дождем из мяса и крови. Облившись его кровью, я воспользовался обрубком, оставшимся от его шеи, чтобы прыгнуть как можно дальше в толпу.

Я приземлился задними копытами на спины двух рейдеров, и наградой мне послужил кровавый душ, когда мои баллистические копыта разорвали им позвоночники в клочья. Сломленный прикончил пони, пытавшегося пырнуть меня своим ржавым копьем, а другому я вмазал передним копытом, отчего тот свалился с ног, открыв тем самым мне прореху в толпе.

Монструозный пони с дробовиком выплыл передо мной, и мне пришлось уклониться вбок за секунду до того, как он выстрелил. Я не видел всей той мясорубки, что породило его оружие позади меня, но я отчетливо услышал страшные вопли, полные боли, посреди океана ярости, когда разрядил всю дробь в грудь ставшей передо мной скалы. Как только он завалился назад, я взбежал по его телу, чая усилить свой прыжок. Почти половина лестничного марша была преодолена. Лицо Хэйта исказила самая одиозная улыбка, что я когда-либо мог себе вообразить, пока он наблюдал за бойней, развернувшейся за мной.

Я почувствовал пулю, попавшую в ногу, и тут же пресек все старания пони выстрелом из дробовика в морду. Между мной и Хэйтом никто не стоял. Лихо преодолев остаток ступеней, я остановился, слегка задрифтовав, и нацелил Сломленного ему в лицо. Магией дернул курок. Даже Свипс не смогла бы остановить меня.

Щелк.

У меня чуть глаза на лоб не вылезли, когда боек ударился о пустой патронник. Пять выстрелов. Разрывной Торка, еще четыре на лестнице. Тупо. Пиздецки и невъебически тупо.

— Что, патроны кончились? — хихикнул Хэйт, понимающе заглядывая мне в глаза. Он знал меня и знал Сломленного. Он знал, что я пустой, поэтому и не увернулся.

Копыта Массакера оказались в поле зрения, и, когда они соприкоснулись с моим лицом, все заволокло кромешной тьмой.

Только не это…

---

— Рипл.

Я не чувствовал ног.

— Просыпайся, солнышко.

Голова адски гудела. Ни черта не было видно.

— Ну-ка очнулся, пидорас! — Копыто ударило меня по лицу, и мне пришлось вяло открыть свои глаза, чтобы узреть ад, в котором я оказался. От гигантского пони, только что заехавшего мне по морде, несло смертью. Его глаза испепеляюще впились в меня, выжигая сущность и пробуждая тягостные воспоминания.

— Ну-ну, Массакер, мы так с нашими гостями не обходимся. В конце концов, он всем нам брат, разве не так? — За спиной Массакера стоял Хэйт, на лице которого играла легкая ухмылка. Даже с Массакером на моем пути он был чересчур близко, чтобы я смог его прикончить. Закончить его жалкое и тлетворное существование прежде, чем они убьют меня. Конечно, если бы я только не был прикован к стене...

Массакер освободил проход изможденному пони, бывшему эпицентром всей моей злобы и ненависти, который подошел ко мне. Хэйту идеально подходит это имя. Когда он подался ближе, даже насмешливое лицо Массакера исчезло как ни бывало. Я мог видеть только узкое лицо пони, что однажды был мне братом. Его глаза, серебряные и пронзающие, словно сотни копий, оценочно оглядели меня будто кусок мяса на прилавке.

— Да ты целое представление там устроил, пока тебя не... устранили. Честно, я ожидал, что обойдется без крови. Шестнадцать моих лучших теперь мертвы, но зато ты здесь. Достойная цена, я считаю. — Его рог засветился, и я почувствовал магическую хватку на своих челюстях. Он вертел мою голову в разные стороны, изучая шрам, все еще отпечатанный под моим глазом.

— Чересчур живой, а, Массакер? — Пони-гигант ядовито фыркнул. — Я должен был догадаться, что это тебя не убьет. Никакая пегасья технология не в состоянии снять с неба мою звезду. Ну и ну, даже перекрестие прицела не способно стереть прошлое навсегда.

Как только он выпустил мой подбородок, я плюнул в него, но тот лишь праздно ушел с линии огня, едва обратив на это внимание.

— А ты времени зря не терял, да, Рипл? Свипс и Холпанч почили, мои планы на Орчард и Блэнк дерзко сорваны, целый табун рабов теперь на свободе, и это еще не беря в расчет те два маленьких кубика. Я полагаю, это ты их бросил своим компаньонам, в надежде не дать мне заполучить их.

Он с грустной улыбкой покачал головой; взгляд его был спокоен и безмятежен.

— Отдаю тебе должное, Рипл. Я недооценил тебя и теперь заплатил за это сполна. Прошу прощения.

— Прощения просишь? — Я сухо и больно рассмеялся. Будучи прикованным к стене, я имел лишь одно оружие — слова. — Нахуй иди со своим прощением. Выпусти меня, и я покажу тебе, что думаю о твоем прощении.

Если бы я мог убить его, то и себя бы не пожалел. Но это ранило бы и без того кровоточащее и разбитое сердце Шейд. Но без Совершенных, без Хэйта, у нее будет шанс выжить, она переживет это. Я предчувствовал, что Совершенные без Хэйта с регалиями распадутся, а их внутренние междоусобицы поставят на Нейвере крест. С Блэнком все будет в порядке. Если так посудить, то практически вся территория Хорнсмита претерпит изменения в лучшую сторону. Все мои грехи, учиненные голосом в моей голове, будут искуплены. Меня это устраивало.

— Я бросаю тебе вызов на Арене! — Уиллоу сделала то же самое, упомянув при этом правила. Я запамятовал об остальных пунктах со времен моего братания с Совершенными, но правило вызова было для Арены абсолютом.

«Че? Идиот! Ты совсем в край ебнулся?!» 

Два-Пинка очнулся, и это явно ощущалось. Голос звучал тщедушно и болезненно, как я себя и чувствовал, в принципе. Я попытался проигнорировать его, когда Хэйт помотал головой, тихо посмеиваясь.

— В другое время я был бы обязан принять его, но, понимаешь, есть некоторые детали, про которые тебе не стоит забывать. — Сделав шаг мне навстречу, он заглянул мне в глаза. — Или, возможно, ты вовсе не знал про них. Ну разве не интересно... ты Рипл, но не тот Рипл, которого я знал. — Он пожал плечами и дернул за одну из цепей своей магией.

— Но я отвлекся. Детали. Вызов можно бросить исключительно на самой Арене. Мы не на Арене. Еще вызов может быть брошен только пони, находящемся не в ожидании боя, а тебя, друг мой, ждет впереди целый день.

— Чего? — Он обрезал на корню все мои шансы на его убийство. Я видел его сражение с Уиллоу, я видел его уловки. Это было уже что-то, хотя я так и не знал, каким образом я собирался отражать его удары.

«Тебе не одолеть Хэйта, дебил. Если у нас и будет шанс против него, то только при условии, что голова наша будет бурлить стампидом, а я буду за штурвалом. Мне прямо не терпится узнать, смогу ли я отхуярить его как следует».

— О, мы протащили тебя по всей Арене, пока ты был без сознания. Друзья, семья, влюбленные... ты убил бесчисленное количество пони, у которых они все были. Слишком длинный список выходит, особенно для тебя. Цена смерти Совершенного невероятно высока, но ты, находящийся, очевидно, не в самой лучшей своей форме, станешь для смекалистых пони лакомым куском в нашем скромном и тихом городишке. — Он отвернулся и жестом приказал Массакеру следовать за ним, направляясь к двери, ведущей из моей камеры.

— В любом случае, сегодня твой день будет полон сюрпризов и развлечений. Я даю тебе возможность отоспаться, чтобы приготовиться ко всему. — Его лукавая ухмылочка, которую он кинул мне, стоя в дверной проеме, вывела меня из себя, и я еще больше захотел оторвать ему башню с его ебучей шеи. — Это будет нечестно по отношению к бойцам, если ты выйдешь уже помятый с самого начала.

Дверь захлопнулась, погружая меня в мрачную меланхолию. Единственный источник света исходил от решетчатого отверстия в двери: тусклый прямоугольник впускал в мою камеру вящее тусклое свечение. Я, подвешенный к стене, все же нашел в себе силы задуматься, сколько я здесь уже проторчал.

И вот, теперь я тут. Обмотанный цепями к стене Нейвера. Ни шанса для побега. Обреченный на вечную борьбу до самой своей смерти. Сплошная показуха.

— Блять.

«Блять».

---

Когда дверь отворилась, в ней показалась костлявая и грязная кобыла-земнопони с чрезвычайно помятым и покрытым синяками лицом, втащившая за собой ведро. Как только она подошла достаточно близко, чтобы я смог предпринять попытку побега, ее взгляд остановил меня. Она питала к этому месту отвращения не меньше, чем я сам. Закрепленный на ее шее взрывной ошейник беспрестанно мигал, как бы ставя точку в конце каждого слова в довесок к ее мертвым и безжизненным глазам.

— Мистер Два... то есть... Рипл... меня зовут... Жемчужина, — попеременно вздрагивая и запинаясь, проговорила она, словно сказать больше двух слов ей представлялось крайне болезненным занятием. Бок рабыни пестрил кровоподтеками, и я вынес вердикт, основываясь на своем личном опыте, что у нее, скорее всего, переломано одно или два ребра.

— И? — Она содрогнулась, когда я сказал это. Зажмурившись, она выглядела так, будто я собирался ударить ее. Я бы все равно не сделал этого, даже будь у меня такая возможность — настолько несчастную и квелую пони я видел впервые. Гнашеры и те здоровее выглядят.

— Я пришла... отмыть... вас... для... вашего представления. — Потянувшись к ведру, она ртом схватила губку, мокрую от чистой воды.

— Ты же знаешь, я не наврежу тебе. — Она снова дрогнула. Проигнорировав вопрос, она принялась мыть меня. Наверное, с той битвы в Блэнке, времени в туннелях и чуть в Нейвере я покрылся нехилой такой коростой грязи.

Опустив губку обратно в ведро, чтобы та впитала в себя больше жидкости, она прошептала:

— Пожалуйста... молчите... они... изобьют меня. — Ее резкий поворот головы в сторону двери привлек мое внимание: она была открыта, двое вооруженных пони стояли снаружи и следили за каждым нашим движением.

Я заткнулся, не желая более усугублять ситуацию и без того согбенной пони, которая между тем уже вновь начала отмывать меня. Я смотрел на нее, периодически поднимая осторожный взгляд на охранников. Если бы не цепи, я бы с легкостью мог убрать их. К их бокам крепились самодельные дубинки, но пушек видно не было. Если б только я был свободен.

Всплеск вернул мое внимание обратно к Жемчужине, бросившей губку в ведро. Она поглядела на меня печальными и вспухшими от многочисленных ударов глазами, прежде чем поволочь ведро обратно к двери. Когда она прошла мимо стражи, один из них ударил ее в боку. Она упала и всхлипнула, сжавшись в защитной позе. Дубинка поднялась над ней, и она поспешила побыстрее подняться на копыта и заковылять прочь. Как только она исчезла из виду, двое охранников заржали.

Я мог только скрипеть на это зубами и ждать. Надеюсь, они будут в моем списке не последними.

Цокот копыт отвлек меня от охраны у двери, и тут же в мою камеру зашло шестеро пони-единорогов, облаченных в грубые рейдерские лохмотья. Каждый из них был вооружен полицейским дробовиком, а на плечах их гремели цепи.

Подойдя ко мне поближе, они прицепили цепи к моим ногам и еще две — на шею. Только тогда они высвободили меня от стены. Я упал на четыре копыта, и цепи мгновенно сжались и натянулись. Они со мной не церемонились... В их глазах я до сих пор был Совершенным. Палачом.

— Пшел. Выкинешь что-нибудь, и мы скажем Хэйту, что пытался сбежать, — прошипел пони, который, как я предположил, был у них за главного в моем эскорте, нацеливая свой парящий дробовик мне прямо в глаз.

И я двинулся, минуя дверь, в туннели под Нейвером. Этот был схож с тем, по которому нас вела Джентл... пару часов назад или же дней, я не мог сказать наверняка. Я бы воспользовался ПипБаком, чтобы удостовериться, но взыскание, которое я мог получить за это, не оставляло мне иного выбора, кроме как безропотно идти.

Шагая по туннелям, я видел дюжины и десятки таких же дверей, из которой меня только что вывели. Сквозь прутья на меня из каждой двери смотрели десятки пар глаз, и я осознал, что это были те самые пони, что смотрели на нас с Джентл, когда мы вели рабов из тех клеток.

Я решил обратить свои мысли к Джентл, Шейд и Эшу. Удалось ли им доставить рабов в безопасное место? Судя по тому, как долго я уже здесь нахожусь, они должны были по крайней мере довести их до Андерхуфа или Блэнка.

Теперь я начал понемногу вслушиваться в звуки вокруг меня, которые я успешно игнорировал, размышляя  о своем отвратном положении и каким лучше способом угандошить Хэйта. Насмешки, оскорбления, угрозы — все это навалилось на меня от пони в камерах. Называли меня Два-Пинка. Кричали что-то о мести и о семьях, что я вырезал. На удивление, о моей поимке они не говорили ни слова. Беря в охват прошлое, эти пони затаили на меня глубокие обиды, которые теперь могут быть смыты фактом, что я более не защищен прерогативой Совершенного.

Я шел со своими охранниками в гробовом молчании и даже начал подозревать, что они были поставлены ко мне, не чтобы уберечь меня от побега. Их задачей было защитить меня от преждевременной смерти до того, как я смогу показать всем настоящее зрелище.

«Смеешься, что ли? Эта чернь? Просто мясо, ждущее пока его подадут к столу».

Когда мы добрались до укрепленной металлической двери, один из охраны долбанул по ней пару раз прикладом дробовика. Было слышно, как отодвигаются засовы, и затем дверь распахнулась, являя нашему взору комнату, наполненную пушками, и одинокого единорога, стоящего рядом со столом, на котором лежали дилетантски выкованные клинки.

Он поднял глаза и ухмыльнулся во весь свой щербатый рот, заметив меня в окружении шестерых вооруженных пони.

— А-а, Два-Пинка. Сколько лет, сколько зим. — Подбежав ко мне легкой рысью, он левитировал грузное устройство, выполненное из кожи и металла, и закрепил его мне на шее. Я уже видел такие и знал, что теперь я являюсь самой настоящей ходячей гранатой. — Вот так. Можете снять с него кандалы.

И когда шестеро охранников принялись освобождать меня из моих железных оков, перед моим лицом всплыл металлический пульт.

— Знаешь, что это? Нажму кнопочку и ба-бах. Так что не шали больно, хорошо? Осмотрись-ка. — Он шагнул в сторону, давая мне проход.

Я вопрошающе поглядел на него, а затем мельком скользнул на шестерых единорогов, нацеливших свои дробовики в мою сторону.

— Что, и вы так просто позволите мне взять оружие?

Пони кивнул и пожал плечами.

— Все честно. Будет невесело без оружия, да ты и сам знаешь это лучше меня. Мечи, кувалды, копья, наркота, ну и кое-что еще. Но правила свыше гласят, что без стволом. Мы же не хотим случайно пальнуть по публике, да ведь?

Я зло посмотрел на него, по-дебильному улыбающегося, когда он отменил все мои планы по убийству Хэйта. Будь у меня мой Сломленный... да в придачу с рогом я бы смог достать его. Факт того, что они давали мне оружие, с которым я абсолютно не знаком, не давал мне много шансов на успех в этом действе.

«В этом-то и суть, идиотина. Главное убедиться, что мы здорово запаслись стампидом и дэшем. Они мне понадобятся, если мы хотим остаться в живых».

И тут внезапно я во всю силу ощутил оголенность моих задних ног. Я так привык к своим баллистическим копытам, что только сейчас прознал об их отсутствии. Оглядывая комнатку, я надеялся найти им достойную замену. Бронник в сердцах расхохотался, завидев мой суровый взгляд.

— И да, если ищешь свои взрывные игрушки, тут уж не взыщи. Они числятся как оружие, в конце концов. Не волнуйся, все твое барахло в надежных копытах, поверь мне. Искусный механизм, несущий чистую смерть, должен заслуживать достойного уважения.

— Типо я выйду туда с тем, что возьму здесь? — спросил я, в особенности не ожидая никакого ответа на свой вопрос, и, не дожидаясь ответа, начал обшаривать разноцветный ассортимент оружия, ища что угодно, лишь бы это можно было закрепить на задних ногах. Мои удары были и без моего именного оружия мощными, но щепотка летальности увеличила бы мои шансы, благодаря которым я мог бы разработать подходящий план.

Я взял то, что по своему виду напоминало кожаные носки, покрытые металлом и острыми лезвиями. Бегло глянув на дробовики, держащие меня на мушке, я тяжело вздохнул и приступил к облачению моих задних копыт. Размерчик, конечно, не мой, но когда я закрепил все ремешки, уже можно было уповать на то, что эти лезвия меня не подведут.

Я взял достаточного количества зазубренного и грубого холодного оружия со столов и превратил из них некое подобие брони. Мои передние и задние копыта были щедро прикрыты толстым и надежно закрепленным вооружением, которое было настолько неплохим, насколько мне хватало чутья и вкуса...

Затем я захолонул на месте, когда увидел в конце комнаты один стол.

«О да. Мне уже нравится».

Стол был под завязку набит боевыми наркотиками. Дэш, Бак, Мед-Икс, Гидра... и Стампид. Каждая горка наркоты была оснащена грубой зарисовкой, показывающией название наркотика и вкратце принцип его действия. Не спеша потрусив к столу, я лениво взял с каждой кучки по образцу и в раздумье левитировал их перед собой.

«Не ворочь носом. Это мой дом родной и хлеб насущный. Выпусти меня ненадолго, и я обещаю, ты не пожалеешь».

У Два-Пинка была природная, будто с рождения данная, способность убивать. Я мог сражаться чисто мышечной памятью, моего собственного неистовства должно было хватить. Я не сомневался, что смогу продержаться какое-то время сам, без помощи. Но мне было неведомо, сколько пони выпустят на меня. Хэйт так сказал, словно мне придется драться с каждой мыслящей тварью в Нейвере, одной за другой. Зная Хэйта, а в этом, скорее всего, и заключается суть, я буду лежать с развороченными кишками наружу прежде, чем смогу добраться до последнего сукиного сына в этом злачном городе.

«Я могу все устроить. Меня не просто так назвали Два-Пинка. Я буду разрывать их на куски так, как срывают цветы. Кровища повсюду, будет потрясно. Мы выживем всем назло, чтобы разъебать Хэйта».

Нет. Я сделаю это сам. Даже если я умру на Арене, я умру собой, а не одичавшем чудовищем в своей голове. Отвернувшись от стола, я спрятал несколько шприцов Мед-Икса, осознавая, что они могут прийтись как раз кстати в нужный момент, а еще помочь мне держать над собой контроль. Я решительно кивнул, подойдя к ухмыляющемуся жеребцу.

— Лады. Я готов. Покончим с этим.

— А, Два-Пинка. Как же долго я ждал, чтобы только увидеть тебя на старом поприще. — Его улыбка выглядела заправской. Фанат? Я недоброжелательно поглядел на него, пока он продолжал лыбиться. Он громко и зычно свистнул, и я почувствовал, как в бок уперлось дуло дробовика.

— Ладно. Следуй за мной, маши толпе, не сдохни слишком быстро. Я на тебя поставил. — Ага, так вот что скрывается за личиною моего "фаната". Меня провели по коридору, потом через дверь, и вот я уже стою и угрюмо смотрю через прутья клетки, которая вела на саму Арену.

Аплодисменты и виваты требующей крови и зрелищ толпы просочились сквозь прутья и ураганом ворвались в мою клетку. Хлопок двери позади меня отвлек меня на секунду, но позже я понял, что теперь остался один. Из клетки вело два пути: назад, откуда я пришел, и через Арену.

Одна из стен клетки, с которой вниз начала сыпаться мелкая крошка, медленно поднялась, и я услышал голос, который накладывался поверх всех криков и возгласов.

— Пони Нейвера и гости издалека! Добро пожаловать на сее особенное представление! — Голос был ненастоящим, а чем-то усиленным, но я не мог узнать его. Не слишком торопясь, я вышел под купол Арены.

— Сегодня к нам присоединился старый друг, который совсем недавно еще считался умершим. Вы знаете его, вы любите его. Поприветствуйте Два-Пинка Рипа, Рока Арены! — Рев толпы скакнул на новый уровень, отчего в груди глухо и часто заколотилось сердце. Эти пони не притворствовали, когда радовались, что я снова вернулся, и их не особо волновало, что я был здесь против собственной воли.

«Как же охуенно».

Поодаль я заметил пятерых пони, пристально глядящих на меня; самые разнообразные эмоции можно было прочитать по их лицам. Злость, ненависть, страх. Два-Пинка жаждал только этого.

— Против него вышли пони, повидавшие всякое на своем веку. Они бросят ему вызов в этом раунде! У каждого из них свои причины желать смерти Два-Пинка, так что будем надеяться, что их запала хватит совершить этот удачный смертельный удар. Ударим копытами за Дактворк, Айрис Блоссом, Кранкшафт, Дирга и Спринклса!

Толпа взорвалась еще громче, когда их кандидаты стояли, готовые на все, чтобы только прикончить меня. Для меня эти пони были препятствием между мной и Хэйтом... если я и убью каждого бросившего мне вызов, то и я брошу свой.

Одно лишь надо мне — пробиться сквозь пони, которых поставили со мной. Для них я стану обагренной косой, приготовившейся к жатве.

— Покончим с этим, — прорычал я сквозь стиснутые зубы, в надежде прибавить себе ярости. Я не думал о них, как о пони. Мне пришлось увидеть в них препятствие. Ходячие куски мяса с оружием. Это не пони, у которых есть жизнь, мечты и желания, а всего лишь благие, разлившиеся под моими копытами намерения, которые вымощили жизнь Хэйта.

«Вот так, блять».

— Что ж, на этом хватит любезностей. Узрим же прекрасную бойню!

Пони начали медленно приближаться ко мне, и я, в свою очередь, сделал пару пробных шагов, прежде чем зашагать более уверенно. Возможно, если я сделаю это быстро, то у остальных отпадет всякое желание драться со мной, и у меня появится возможность обдумать план.

Одна из пони с криком отделилась от своих напарников и побежала на меня. Единорог в пропитанной машинным маслом комбинезоне. Я мог только догадываться, что она была из Анкора, как моя Шейд.

Какое зло я ей причинил, что она так зла на меня? Что-то ужасное учинил Два-Пинка? Убил ее семью? Или надругался над ней?

Я не мог заморачивать голову этими вопросами, я должен был сражаться. Эти пони хотели моей смерти, и вряд ли у меня хватило бы времени и сил убедить их в обратном. Я нахмурился, приготовившись к ее атаке.

Во всяком случае, я сделал это быстро.

В ее телекинезе плавал огромный разводной ключ, который она занесла для удара по моей черепушке. Если бы она вложила достаточной силы, то с легкость могла бы сбить меня с ног или убить.

Рассчитав момент, я развернулся и ударил одним из своих обоюдоострых копыт. Лезвия прорезали ее шкуру и вонзились в горло, тут же убив. Я буквально ощутил резкий хруст ее шеи, в которое впилось мое копыто. Я знал, что с ней покончено. Сомневаюсь, что она вообще поняла, что убило ее. Мощь моего удара была в разы сильнее, чем импульс, который она направила на силу своего; от этого ее отбросило от меня на добрых пару метров. Ее гаечный ключ, до этого паривший рядом с моей головой, тяжело упал, свободный от телекинетического влияния.

— О-о-о, и Дактворк мертва! Ну и позор, кто теперь нам будет чинить протекающие трубы? — Толпа зашлась в едином порыве смеха, перекрывая те несколько разочарованных криков, вызванных ее смертью. Осталось еще четверо пони, способных убить меня.

Оставшаяся четверка прижалась друг к дружке и заробела, увидев кончину Дактворк. Когда она рухнула на землю, я опрометью кинулся к ним, и мы столкнулись в самом центре Арены.

Перед ударом я взмыл в воздух и впечатал оба передних копыта в земного пони. Острые манжеты превратили его лицо в кровавое месиво и вогнали его же нож ему в глотку. Он пошатнулся и упал подо мной, захлебнувшись в агоническом крике.

Но мне не хватило реакции увернуться от пони, прошедшего сквозь этот фонтан крови — его темную масть и гриву едва можно было назвать обагренными кровью, когда он полоснул по моему боку ржавым, но тем не менее чертовски острым ножом.

Прямой удар передним копытом ошеломил его, сбивая с ног; выигранное время я решил потратить на оставшуюся пару. Очередной рваный комбинезон ужасно болтался на грязном единороге, который пытался заколоть меня копьем. Я стоял к нему достаточно близко, чтобы учуять весь его зловонный смрад, и внутренне вздохнул, вжав голову в плечи. Если он так и продолжит околачиваться на средней дистанции и пырнет меня копьем в прыжке, у него будут все шансы обеспечить мне тот самый смертельный удар.

Я боднул его головой в грудь, и мой рог вошел глубоко и с хрустом пробил ему грудную клетку. Удар отозвался болью, но главное рог цел. Вытащив его обратно, я чуть было не получил струей крови в лицо, но, ведомый рефлексами, закрыл глаза, отчего глаза мои остались зрячими. Удушающий хрип вырвался у него из губ, пока он тщетно пытался заколоть меня, несмотря на хлещущую из его сломанной груди кровь.

Два-Пинка весело заболтал у меня в голове, и мне было странное чувство, отвлекающее и отвратительное, когда часть твоего разума, вопреки твоим командам, выражает возбуждение. Удар сбоку пробудил меня от сиюсекундного транса и повалил на землю. Я закашлял, перекатываясь обратно на свои копыта, и поблагодарил маску за то, что она вылечила мои ребра. Удар был крепким и причинил немалую боль, даже если мои недавно вылеченные ребра не сломались.

Подняв глаза, я увидел здоровенного пони, свирепо буравящего меня своим наполненным яростью взглядом. Возле него в магии парила криво сделанная кувалда: кусок бетона, прикрепленный к длинной арматуре, служившей в качестве рукояти. Пони, которому я недавно прописал по морде, теперь стоял рядом с крепким жеребцом, размахивая ножичком, все еще покрытым моей кровью.

— Ух ты, парни, это было быстро! Остались только Дирг и Спринклс! Пожертвуют ли эти двое пони всем, чтобы прикончить Два-Пинка?!

Я почти не услышал голос комментатора за воплем здоровенного пони, замахнувшегося кувалдой. Когда я пошел на уклонение, то заметил обходящего меня с тыла другого пони с ножом.

Задним копытом я выбил нож изо рта земного пони, но это, в свою очередь, оставило меня полностью открытым для кувалды, которая поразила меня в бок секундою поздней. Ошеломляющий удар, отбросивший меня от двух оставшихся соперников. Я неуклюже приземлился, кашляя кровью. Это было непростительно...

«Я бы этого никогда не допустил. Выпусти меня поиграться».

Нет. Я должен справиться с этим сам. У меня были рефлексы Два-Пинка... Я знал, как двигаться и куда ударить, чтобы было больнее. Я уже убил троих...

Ан-нет, только двоих. Тот пони с изрешеченной грудью упирался в землю задними копытами, кружа в луже собственной крови. С ним кончено, но он все еще был жив.

Я зарычал на этих двоих и приготовился покончить с этим здесь и сейчас. Негласный крик вызова, который я так много слышал. Краем глаза я заметил разводной ключ, рухнувший на землю после того, как я переломил шею Дактворк. Схватив его магией, я осознал, что сделал правильно: лишнего оружия никогда не бывает. Я рванулся на них, вновь беря инициативу. Я доведу это дело до конца.

Замахнувшись, я во всю силу своих магических способностей швырнул ключ. Конечно, против Свипс или Хэйта такой трюк бы не прошел, но это был тяжеленный инструментарий как-никак, причем летящий на высоких скоростях. Грузный жеребец с молотом был слаб в уворотах, поэтому ему ничего не оставалось, кроме как поймать металлический ключ своим лицом.

Темный пони с ножом был тоже не очень хорош на реакцию, когда я ударил своим ПипБаком ему в рот, снова отбивая у него нож вместе с зубами. Стремительным движением обернув свою переднюю ногу вокруг его шеи, пытаясь подражать движениям Эша, я прыгнул вперед. Без уступа, об который можно было бы сломать шею, мне пришлось импровизировать и выворачивать его шею в обратную сторону. Оружие, привязанное к моим ногам, глубоко вонзилось в шею жеребца, обливая меня кровью, пока я всеми силами пытался использовать свою массу и импульс для убийства.

Получилось даже лучше, чем я ожидал; острые клинки и попытки сломать ему позвоночник сделали свое дело. Кожа и мышцы разорвались в клочья, замызгав все в радиусе пару метров кровью, когда я буквально обезглавил его. Публика взревела с трибун, когда я развернулся к последнему жеребцу, от которого я понес самый больший урон.

— Ой-ой! Дирг, а голову ты дома не забыл? Лишь Два-Пинка Рип и Спринклс!

Спринклс с ненавистью буравил меня взглядом, когда я выпустил труп Дирга; ошметки его плоти все еще болтались на остриях, привязанных к моим передним ногам. Рыкнув, он сказал одно единственное слово, прежде чем пойти на меня в атаку, подняв свою дубину, чтобы рассечь мне голову:

— Чудовище.

Возможно, он был прав. Нет, он действительно был прав. Я был чудовищем, но чудовищем с целью и причиной.

Побежав ему навстречу, я пригнулся под взмахом дубины, повторяя те же самые движения, что делал ранее. По крайней мере, Два-Пинка так делал, пока я наблюдал со стороны. Опрокинувшись на спину, я скользнул под него и приготовился нанести последний удар. Когда я сгруппировался и пнул его в живот, надеясь на месте прикончить его, его там, на удивление, не оказалось.

Удар сбоку заставил меня с треском проскользить и испытывать новую волну боли. Сломано ребро — боль, к которой я привык уже настолько, что пожелал бы отвыкнуть. Он с силой вышвырнул меня из-под себя, отправляя меня кубарем кувыркаться по полу Арены.

Дерьмо.

Поднявшись на нетвердых ногах, я знал, что должен был закончить это здесь и сейчас. Еще парочку таких ударов я не переживу... Они ощущались так же, как тогда Массакер избил меня до полусмерти. Я не мог больше себе позволить никаких молниеносных фортелей. Здесь и сейчас.

Приблизившись к нему на этот раз более осторожно, я отскочил назад, когда он взмахнул тяжеленным куском здания. Он проделал такой же взмах, и я приступил к осуществлению плана. Прыгнув под смертельную, но чрезвычайно медленную атаку, я во весь дух ударил своим передним копытом по его рогу. Магическое сияние замерцало при ударе, а его хватка на орудии заметно ослабла. Прямо как я и планировал.

Пусть и могущественные по своей природе единороги все время пренебрегают защитой своей слабости, расположившейся в центре наших лбов.

Двойным пинком я отбросил оружие на трибуны. Трофей для какого-нибудь рейдера-счастливчика. Глаза Спринклса с тревогой и ужасом описали траекторию, по которой летела арматурина. Не теряя ни секунды, я крутанулся и двумя ударами засадил ему в висок.

Рухнув наземь, он перестал дергаться. Кровь накрапывала на землю из его все еще открытых глаз; я знал, что он покойник еще до того, как пролилась его кровь. Я встал, презрительно глянув на толпу краем глаза, и повернул голову в сторону платформы, где до сих пор висел труп Уиллоу.

Хэйт был там, понимающе ухмыляясь во все лицо. Я указал на него копытом, а потом провел им поперек горла — жест, который нельзя истолковать никак иначе. Развернувшись, я направился обратно в клетку, откуда меня выпустили, даже когда бесформенная ликующая масса взорвалась овациями и враждой.

— Два-Пинка Рип неуклонно держит свой рекорд! Я же говорил, его не победить, леди и джентлькольты! Я было подумал, что Спринклс его на лоскуты порвет, но пони, что проводит целый день за битьем камней, не чета опытному убийце! Продолжит ли Два-Пинка Рип свое доминирование на арене, или же он наконец заплатит сполна и вкусит поражения? Мы узнаем это позднее, а пока наслаждайтесь следующим раундом! — Голос вгрызся глубоко в мозг, потворствуя тщеславию и честолюбию Два-Пинка. Мне было плевать, что он там говорит, я просто хотел поскорее вернуться в свой каземат и отдохнуть перед следующим матчем, в котором, я уверен, мне снова придется убивать, пока я в конце концов не доберусь до Хэйта. Я даже имена прослушал и просто подошел к двери в дальней части моей клетки.

Ударив о нее несколько раз копытом, я подождал пару секунд, прежде чем она со скрипом отворилась. Шагнув вперед, я увидел, что меня ожидало только двое охранников. Я предположил, что пока на мне этот взрывной ошейник, они думают, что не нуждаются в дополнительных мерах безопасности.

Один их них так посмотрел на меня, что мне стало крайне неуютно. Заглянув мне прямо в глаза, он выговорил низко и четко:

— Дактворк была моей сестрой. Ты убил ее мужа. — Не сказав более ничего, он обрушил на мое лицо приклад своего полицейского дробовика.

Тьма.

---

Во всяком случае, в этот раз меня не приковали к стене. Придя в сознание, я обнаружил себя лежащим на полу камеры в позе эмбриона, полностью лишенным всего оружия, что я прихватил на Арену. В боку ныла тупая боль, а глаз заплыл. Насколько я помнил, в последний раз я был не настолько искалечен, так что, по всей видимости, охрана надавала мне тумаков авансом, пока я валялся в отрубе. Длинный порез на боку покрылся кровавой коростой, чем немного удивил меня. Он был достаточно большим, чтобы мне хватило времени истечь кровью насмерть. Может, симптомы маски?

И я лежал от нечего делать и чувствовал себя вполне этим удовлетворенным. Любое движение отдавалось в ребро. Ноги были скованы друг с другом, так что даже при большом желании я бы далеко все равно не ушел.

Через некоторое время мое внимание привлек щелчок, раздавшийся в двери. Вставая, я пытался придать себе как можно более угрожающий вид. Если они хотели поговорить с Два-Пинка Рипом, они получат Два-Пинка Рипа со всей его чудовищной сущностью.

«Так-то, бля».

Дверь открылась настежь, когда над потолком загорелась маленькая грязная лампочка, с горем пополам освещающая помещение. Однако через дверь вошла пони, что мыла меня прежде. Жемчужина.

Дверь с грохотом захлопнулась за ней, отчего она слегка подпрыгнула. На ее спине покоилась перекинутая через ее изуродованную побоями шею сумка, а во рту она держала ведро с водой. Ковыляя ко мне, она, сопя носом, тяжело дышала. Я молчал, не забыв, что она сказала раньше, — о том, что ее избивают. Я не хотел, чтобы на ее долю выпало еще больше боли.

Я сел и наблюдал, как она подошла ко мне и аккуратно опустила сумку рядом со мной, вынимая из нее два лечебных зелья и пачку бинтов. Взяв зелье, она выдернула пробку и подала мне.

— Выпей... будет... легче.

Я схватил сосуд своей магией и опорожнил в себя содержимое. Выдержав секунду, она предложила вторую, но я покачал головой. Я указал на нее копытом и сделал жест будто пью. Она была ранена и ранена как во все прошлые разы; ее постоянные вздрагивания и астматическое дыхание заставили меня забеспокоиться за благополучие кобылы.

Она закобенилась, мотая головой:

— Нет. Тебе надо... быть... в форме. Для... сражения.

Я ощутил, как мое ребро уже излечилось, что значило, что все мои опасения насчет патовасти ранения были напрасны. С лечащими бинтами и с теми останками, что я до сих пор получал от маски, я буду в порядке.

Я вырвал бутылочку из ее тщедушного захвата, выдернул пробку и сиганул на нее. Ее хиленькая фигурка попыталась было бороться, но я непринужденно мог сдерживать ее и одним копытом. Она коротко вскрикнула, прежде чем я приставил зелье к ее рту, заставляя выпить.

Несмотря на все ее отказы, она жадно выпила его, как только ей представилась такая возможность. После того как она осушила содержимое, я ослабил и без того не очень сильный захват, удерживающий ее.

На моих глазах все ее синяки просто испарились, быстро заживая. На мне же раны не заживали как на собаке, наверное, из-за того, что у меня выработался иммунитет ко всем лечащим веществам, которые я беспрестанно гублю.

— Зачем? Зачем ты сделал это, они только еще сильнее изобьют меня, — страдальчески проговорила она, и секундой после из ее глаз прыснули слезы. Ее хромота и частичная гипоксия исчезли.

— Так не говорим им. — Я ободряюще улыбнулся ей. — Притворись, что хромаешь, и говори с запинкой. Они никогда не узнают.

Потупив взгляд, избегая моих глаз, она беспокойно шаркнула копытом по полу.

— М... может сработать.

Продолжив исполнять свой долг, она начала счищать с моих боков засохшую кровь. Теперь, при относительно ярком свете, я заметил, что практически наполовину был покрыт кровью, и кровью не моей. Битва была грязной, особенно когда я убил Дирга.

— Теперь мне можно говорить? — Она не умоляла меня быть тише, так что я попытал свою удачу. Несколько минут разговора только пойдут мне на пользу.

Кивнув, она не отвлеклась от мытья струпьев на моем боку.

— Так ты моя... кто? — Пожалуйста, только не рабыня, только не рабыня.

«А что, хорошенькая такая рабыня».

Она настороженно глянула на меня и сказала, довольно ясно и четко, и это при учете, что во рту она держала губку:

— Куратор.

Фух.

— И что это значит? Моешь меня после каждого раунда и проверяешь, могу ли я вообще драться? — Она кивнула и кинула губку в воду, аккуратно прижав ту копытом.

— Удовлетворение любых твоих потребностей. Ранения, голод и... другое. — Она отвела от меня взгляд, когда договорила, и поморщилась, попытавшись утаить это от меня. Я понимал, что она подразумевала под "другое".

— Можешь не волноваться насчет этого. Я... у меня уже есть кобыла.

«Размазня».

Вновь взяв мокрую губку... она посмотрела на меня, ища правды в глазах. У меня и в помыслах не было прикасаться к ней. С ее губ сорвался облегченный выдох.

— Спасибо.

Дальше я стоял молча, ожидая, пока она закончит счищать с меня кровь. Затем в дело пошли бинты. Она начала обматывать меня ими; исцеляющая магия слегка пощипывала в области груди и бока.

Какая-то часть меня наслаждалась бинтами больше, чем следовало бы. Волна ностальгии унесла меня к моменту моего пробуждения в поле, в котором я лежал покрытый в точности такими же повязками. Хорошие были времена, когда смерть не стояла каждый раз на повестке дня.

Хлопок двери вывел меня из размышлений, а Жемчужину, низко пригнувшую свою голову, из-за чего она стала выглядеть еще более слабой, — заставил попятиться от меня. Вошедшего пони, держащего в магическом захвате странный девайс, я не узнал.

До ушей донесся приглушенный "пуф", и я почувствовал, что меня словно какое-то насекомое в грудь ужалило. Опустив глаза, я увидел дротик, торчащий из шкуры. Грудную область я в целом не ощущал, но прямо нутром чувствовал, как содержимое дротика с невероятной скоростью разливается по телу. Перед глазами поплыло, и я потерял равновесие, упав подбородком на твердый кафель моей камеры.

Голос его был хладнокровен, когда он повелительным тоном сказал дрожащей Жемчужине:

— На выход.

Она спешно собрала все шмотки, что притащила с собой, и пулей метнулась к двери, закрыв за собой. И вот, теперь я был наедине с этим странным пони... даже такое ощущение было, что я знал его, по крайней мере, был когда-то знаком. Ощущение, которое я и предвещал, ступая в Нейвер.

Совершенный.

Приближаясь ко мне, он убрал дротикомет подальше. Я не мог ни двигаться, ни тем более чувствовать что-либо. Он магией перевернул меня. Я уставился на него и попытался выдохнуть хоть слово своим бесполезным ртом.

Продавливая мою шею, он мягко проговорил:

— Прибереги слова на... потом.

Он присел рядом, взглянул мне в глаза и улыбнулся.

— Массакер сказал, что прикончил тебя. Сделал из тебя мешок с дерьмом. Шанс выжить — один на миллион. В ином случае я бы поверил ему на слово, так как его прогнозы по убийству... ювелирной точности.

Он ударил меня по шее копытом, ожидая ответной реакции.

— Но вот он ты, приходишь в Нейвер: дважды мертвый, прошу заметить, но все еще живой. Браво, друг мой, браво.

Достав из бокового кармашка увеличительное стекло и фонарик, он принялся подробно изучать мою шею.

— У последнего пони с такими венами мозги в пюре превратились. Здоровым-то он остался, да вот крыша поехала. Не думал, что кто-нибудь сможет пережить чистку. Я сделал такую приблуду, только чтобы посмотреть, чисто из научного интереса, конечно, найдет ли ее Массакер и опробует на себе.

Эпифани.

Он не был похож на Совершенного. Бледно-белая шкура, красная грива и голубые глаза: ничем не примечателен, другими словами.

«Яйцеголовый хуеплет».

— А у меня идея... Я бы задал тебе пару вопросов, но, понимаешь, я здесь не официально настолько, насколько это слово вообще здесь уместно. Чистое любопытство, не более. Не часто мне выпадает возможность видеть, как мертвец ходит, разговаривает, сопротивляется... Ты очень занимательный образец.

Я был вынужден лежать смирно, пока он продавливал мне кожу. И даже против скальпеля, что он достал из своей сумки, вскрыв одну из вен, я ничего не мог сделать. Спустя несколько минут тыков, продавливаний, разрезов и проб, он, кажется, удовлетворил свое неуемное любопытство.

— Занимательно, — повторил он. Поднявшись, он убрал свои инструменты обратно в сумку и развернулся. Когда он открыл дверь и помахал охране, которая стояла напротив, вернуться на свои посты, он остановился.

Улыбка заиграла на его лице, когда он обернулся.

— А, точно. Желаю завтра удачи. Сегодняшним шоу ты распугал много... несовершенных бойцов. Не сдохни, а то мне действительно не хочется упускать шанса изучить тебя во всех трех плоскостях.

Дверь захлопнулась, и я продолжил лежать парализованным.

— Не бойся, всего лишь Хули В Глаз, "Рипл". Пройдет через час или два, — эхом отразился его голос через решетчатое окошко и вскоре совсем растворился. Маленький щелчок, и я вновь погрузился во тьму, когда опустили задвижку.

Изумительно. Темнота никогда не меняется.

«Пусть катится к хуям этот пони».

---

По всей видимости, я отрубился на какое-то время, потому что дернулся, как поехавший, при хлопке двери. Что-то стукнуло меня в бок, и, подняв глаза, я увидел в дверном проеме стоеросового жеребца.

Любая кобыла потекла бы, разбуди ее Массакер подобным образом.

Глядя на то, чем он швырнул в меня, мои животные инстинкты опознали в этом жратву. Только сейчас я понял, насколько голоден... Я не мог вспомнить последнюю еду, что я ел, поэтому прямо-таки вцепился зубами в эту амброзию, не сводя при этом глаз с Массакера. Мне было посрать, отравлена была еда или не отравлена, потому что если бы они хотели меня кокнуть, то взорвали бы ошейник.

— Кончил набивать свой смазливый ротик? Хорошо, пошли. Хэйт хочет тебя видеть.

Возможно, вот он шанс. Сомневаюсь, что они вооружат меня, но мне только и надо, что приблизиться к нему. Они не смогут убить меня, пока я его не отмудохаю насмерть, с оружием или без. Я проглотил то немногое, что мне дали, и поднялся на ноги, пытаясь совладать, правда, безуспешно, с мрачной улыбкой на лице.

Массакер подошел ко мне и загарпунил мои передние кандалы своим крюком, закрепленным на его шее. Не такого я ожидал. Я предполагал по крайней мере войти туда стоя. Он пошел, волоча меня по полу камеры.

Блятство.

Охранники так и остались стоять у двери, когда Массакер в исключительно грубой манере вытащил меня из моей каморки. Зато это дало мне немного времени на то, чтобы сориентироваться с окружением. На его ноге я заметил устройство, приклеенное к ПипБаку, которое, при нажатии кнопки, в кашу размелет мою башку, и я даже на секунду задумался, почему Массакер не убил меня в ту самую секунду, как только получил детонатор. Он просто маленький послушный солдатик, беспрекословно слушающийся Хэйта, но не своих личных чувств ко мне.

Массакер попеременно ржал, неся меня вверх по ступеням, как мешок с говном. И мне впервые был вид на Нейвер в дневное время, да и притом за пределами Арены. Старые, полуразвалившиеся здания стояли битком, лишь в редких исключениях дополненные в некоторых местах ржавым металлом и камнем. Это был завет пони Анкора и жителей Стойл, которые работали сообща, построив так много на одном лишь ярусе.

Выбравшись из-под земли, где удерживали меня и подавляющее большинство рабов, на свежий воздух, я начал собирать на своей персоне очень неоднозначные взгляды со стороны. Косые взгляды и проклятия сыпались отовсюду как от рейдеров, так и от пони Анкора. У меня были поклонники и ненавистники. У меня были пони, которые выигрывали на мне или теряли деньги, делая ставки. Это чувство не сравнится с тем, что мне привелось испытать в Блэнке или Андерхуфе.

Днем Нейвер был трепыхающимся и шумным чудовищем. Вдоль улиц растянулись ряды разнообразных магазинов, владельцы которых то и дело пытались бороться с конкуренцией, срезая цены, чтобы только продать побольше своего добра, которое, в свою очередь, разнилось от медикаментов и оружия до хавки для рабов. Пони, торгующие своим барахлом, не чурались использовать в своих зазывалках методы, побуждающие то доверию, то к абсолютно противоположному.

Фластер бы тут за родную сошла. Где бы она ни была.

Не тронутое, практически лишенное граффити, что усеивали весь город, здание, по всей видимости, было пунктом нашего назначения. Оно выглядело очень знакомым, хотя практически все в Нейвере навевало отталкивающее чувство ностальгии, как только я ступил в него. Дверей и след простыл, вместо них в передней части здания зияла огромных размеров дыра, ведущая к идущей вниз лестнице. Она напоминала те, что были на станции, но те находились сейчас вообще в другой части Нейвера, насколько я мог судить по нашему текущему местоположению.

Подойдя к ступеням, Массакер беспечно бросил меня кувыркаться по ним. Было неприятно больно на каждой ступени, однако в конечном итоге я болезненно приземлился у металлической консоли. Я с рычанием поднялся на копыта, пока смеющаяся тварь медленно спускалась вслед за мной.

Получше вглядевшись, на что я напоролся, я различил такую же символику, что была на моем ПипБаке. Логотип Стойл-Тек. Справа от консоли, рядом с которой я пошел на посадку, располагалась чудовищных размеров шестерня, вмонтированная в стену подвала.

Стойло 87.

Место, где я родился и вырос.

Должно быть, я залип на какое-то время, исходя из подтолкнувшего меня через открытую дверь удара сзади.

— Иди, хули расселся, — рыкнул на меня сверху Массакер, и я снова поднялся, переступая порог. Он опять прицепил меня на крюк и прошел мимо, протащив меня по, — спасибо огромное -, сравнительно недлинной лестнице.

Стойло представляло из себя зазеркалье, разительно отличаясь от покосившегося и изуродованного Нейвера. Матовые железные стены, отдраенные дочиста полы и полностью функционирующее освещение. Казалось, будто снаружи и не существовало никогда никакой пустоши.

Это нервировало.

Я шел по коридорам, почти нетронутым двумя сотнями лет боли и страданий, то и дело поглядывая по сторонам. Дежавю, оно везде. Эти стены породили Совершенных, что нарушили всю гармонию, залив это место кровью.

Пока Массакер волочил меня по гладкому полу, я понял, что знаю путь. Наверное, Два-Пинка поделился со мной планировкой этого места. Сегодня его не слышно, однако это не значило, что я не чувствую его присутствия в голове. Он не был пассивным наблюдателем, так что мне оставалось только ждать, когда он обнажит свои клыки. Подскажет, где мы. Напомнит. Хоть что-нибудь.

«Нет. Мне здесь не нравится».

Вот как.

Дверь на идеально работающем механизме откатилась и пустила нас в атриум. Я знал это слово, и что оно обозначало эту комнату, но не думаю, что когда-нибудь слышал его. Скорее всего, опять сведения Два-Пинка.

Первое, что бросилось мне в глаза, когда меня втащили через дверь, была апельсинового окраса поджигательница, принимающая ванну с... чем-то. Глянув на меня, Синдер весело улыбнулась и пустила волну жидкости туда, где я лежал. Кислота ударила мне в нос. Такой запах был при ней всегда, и теперь я понял, почему.

— Привет, красавчик.

На бочке рядом с ванной было выведено два слова. Жидкий Антипирен. Она купалась в этой штуке... что, в принципе, объясняло ее способность не сгорать заживо каждый раз, когда мы сталкивались друг с другом. Ее шкура и кожа были пропитаны этим насквозь, и судя по куче сброшенных в угол бочек, она могла продолжать делать это хоть целый день.

— Рипл, спасибо, что принял мое приглашение. — В тот момент, когда Массакер высвободил свой крюк и подошел к столу, набитому алкашкой, в атриум, через боковую дверь, вошел Хэйт. На нем не было никакой брони; да при нем даже оружия не было. Его выспренняя персона была здесь в такой безопасности, что меня он не воспринимал как угрозу.

— Крэкерджек, — смаковал я его имя.

До этой секунды он сохранял контроль, удерживая в поведении учтивость и вежливость, которые он копил после убийства Уиллоу. При упоминании его имени на короткий миг его глаз дернулся, а губы сложились в тонкую полоску. Можно было прекрасно понять, что имя оказало на него должный эффект.

Быстро совладав с собой, он магией убрал за ухо прядь вырвавшихся волос.

— Прошу, Рипл, просто Хэйт. Настолько Хэйт, насколько ты сейчас не Два-Пинка.

— Так почему я не дерусь? Я-то думал, вы для меня очередь займете. — Я просто очень сильно хотел вернуться к своему плану. С кандалами на ногах и ошейником на шее я рискую сдохнуть, так и не добравшись до Хэйта. Надо было вернуться к первоначальному плану и вызвать его на поединок.

— Твое вчерашнее выступление, кстати, было что-то с чем-то. Конечно, ты мог бы сделать и лучше, но послание ты передал наглядно. Пони, что ты убил вчера, они истово хотели сразиться с тобой первыми. Всей душой хотели. — Массакер стиснул зубы и хлопнул бутылкой виски по столу, привлекая внимание Хэйта.

— А, чуть не забыл. Я не позволил Массакеру драться с тобой, потому что хотел, чтобы сперва пони моего города бросили кости. У моих Совершенных и так по горло привилегий, да ведь?

Синдер, разлеживая в ванне, зычно рассмеялась.

— И мы любим это, Хэйт.

— Спасибо, Синдер, дорогая, но я говорил с нашим своенравным другом. — Хэйт подбежал ко мне и, воспользовавшись магией, поднял меня на ноги. Внимательно поглядев на вены, как это сделал Эпифани еще до него, он заржал.

— Значит, побывал на грани жизни и смерти, да еще в придачу и татушку за это получил? — Хэйт самодовольно посмеялся сам себе, после чего грубо бросил меня обратно на пол. Сев рядом со мной, он улыбнулся, обводя копытом помещение.

— Скучаешь, признайся? Живем, как хотим, делаем, что хотим, никто не скажет нам, что мы делаем что-то не так. Это рай, воистину. Когда-то ты тоже так думал. — Ухмылка внезапно испарилась с его лица, и он посмотрел на меня серьезным и даже мрачным взглядом.

— Почему ты предал меня? Предал свою семью?

— Предал тебя? Ты мне в лицо выстрелил, что мне теперь, отсосать тебе за это?! — кричал я на него. Я не мог противиться чувству, что он говорил так, словно я заслужил быть застреленным в лицо и лежать на том поле.

Мягкий, но в то же время властный голос, сотканный из бархата, раздался где-то у меня за спиной.

— До этого. Ты пытался демпингнуть своего друга, нашего бизнес партнера.

Я резко повернул голову, не особенно доверяя незнакомым голосам за своей спиной. Не то чтобы знай его, мне стало бы легче, однако тихие воды глубоки.

Грифон. Самка, судя по ее женственному голосу и гибкому телосложению, по сравнению с... другим грифоном, который только что пришел на ум. Более того, она была весьма похожа на Эша. Тот же окрас, за исключением лавандовых перьев, огибающих ее глаза. Она была облачена в боевую броню и имела между сложенными крыльями по всей длине спины длинный меч.

— Чё? — Что такого натворил Два-Пинка? Вправду ли заслужил он того выстрела? Не было ли это просто прихотью Хэйта предать нас?

— Ты пытался сбагрить свою маленькую находку Красному Глазу, полностью исключая Хэйта из сделки. — На каждом слове грифина, стоя рядом со мной, стукала меня когтем по холке. Вторая ее лапа легко гуляла острыми, как бритва, когтями по моей шее. Я прекрасно знал, что они могут сделать с пони, поэтому я замер, слушая свое барабанящее сердцебиение под продавливаемой когтями шкурой.

— Это было очень некрасиво, Рипл. В бизнесе весьма обесценилась практика продажи своего города в обмен на толику власти, — проговорил Хэйт, пытаясь вложить в интонацию нечто вроде разочарования.

— А я говорил Хэйту, чтоб он тебе голову в кашу разъебал, но он тя просто застрелил. Считал это милосердием. — Массакер фыркнул через весь атриум. — Теперь ты одна большая головная боль.

— Свипс и Холпанч мертвы, Скайлайн пропала без вести... Могло быть и лучше. — Синдер игриво плескалась в жидкости, перечисляя ущерб, понесенный Совершенными. Я очень гордился собой за это. На лице у меня даже образовался намек на улыбку, когда она сказала это. Свипс все еще терзала мне душу, но вот Холпанч реально был уебком. Вот еще что странно: Синдер или не знала про кубы, или просто не хотела упоминать их при грифине.

— К счастью для нас, связной Красного Глаза, мисс Фрая, сделала честь подписать с нами контракт, который мы заключили с ее работодателем, и проинформировать нас о твоем предательстве. — Когда Хэйт кивнул Фрае, та убрала с моей шее свои когти и прошла дальше в комнату, схватив бутылку со стола, рядом с которым стоял и впивался в меня глазами Массакер.

— Итак, Хэйт, ты сказал для меня будет что-то особенное? — Грифина отпила волю из горла, и на долю секунды я увидел Эша. Мне не хватало друга. Не хватало всех тех, кого я отослал по тому туннелю. Тех, кто погиб, и тех, кто числился пропавшим. Я оскалился на весь мир.

— О да, разумеется. Мы наметили особый матч на Арене, пусть наше расписание и подкосилось немного с появлением Рипла. — Хэйт неопределенно махнул копытом в мою сторону. — Уверен, ты оценишь запланированное.

Я видел много раз, как Эш улыбался, поэтому мне не составило труда изобличить ухмылку Фраи.

— Жду не дождусь.

Хэйт направился к двери и, подойдя к Фрае, остановился, коротко откланявшись ей.

— Если составишь мне компанию, мы сможем застать весь разгар веселья. Массакер, будь так добр, приведи Рипла?

Массакер хохотнул и подошел ко мне. Какое-то время я стоял на ногах, но он ударил меня в бок, отчего я снова оказался на полу. Прикрепив крюк обратно к моим цепям, он потащил меня вслед Совершенному и грифине.

— Пока, Рипл. Буду ждать, — захихикала Синдер из своей ванны, продолжая плескаться в едких химикатах.

Я вздохнул и приготовился к еще большему количеству ступеней.

---

С платформы Хэйта мне был виден каждый пони со своего посадочного места. Все они кричали, как умалишенные, когда вышли Хэйт и его свита. Троица грифонов, притаившихся на задних рядах, кивнула Фрае, когда мы вошли на Арену.

Массакер рывком поднял меня на копыта и снял свой крюк с цепей, оставляя меня демонстративно стоять в назидание всем.

— Попробуй только высрать чё-нибудь, — процедил он мне на ухо и ретировался с платформы.

Рог Хэйта вспыхнул, и он открыл рот. Его голос, магически усиленный, загрохотал, чтобы каждое его слово было услышано и понято даже в самом удаленном углу Арены. Мне даже показалось, что он очень гордится своими ораторскими способностями.

— Приветствую, мои дорогие пони и достопочтенные гости. Сегодня у нас подготовлено для вас нечто особенное. Вчера мы видели, как наш старый чемпион порвал в клочья пятерых пони, не моргнув и глазом. — Хэйт, шоупони, залихватски жестикулировал, закрепляя тем самым все вышесказанное. Интересно, кто тогда говорил на Арене, когда я сражался? Потому что это точно был не Хэйт.

— Сегодня Два-Пинка восстанавливается, и поэтому мы решили показать вам еще одного нашего корифея. — Как будто у меня выбор есть. Они меня целый день по Нейверу таскали, была бы у меня эта возможность восстановиться.

— Исключительно ради вас я представляю инстинкты во всей их красе. Хищник и жертвы. Откройте клетки, и да пусть начнется веселье. — Он откланялся и отошел назад, позволяя вниманию зрителей переключиться на саму Арену. Клетки открылись, и с одной стороны вышли четверо хорошо вооруженных пони, а с другой...

Каттер.

Я слышал о нем лишь однажды от Эша, но грифон, стоявший там, очень смахивал на моего друга. Он был крепко сложен, а его лапы защищала пластинчатая броня, к которой были приделаны лезвия к и без того смертоносным когтям, данным ему при рождении. Но это была не самая заметная в нем фишка.

У Каттера не было крыльев.

Прямо поверх острых наплечников вдоль спины бежало два длинных и мерзких шрама; их или выдрали с корнем или срезали. Он не выглядел так, как Эш описывал его: наивным и зеленым грифоном, но он, по крайней мере, был жив. Эш уссытся от счастья, когда узнает.

Но сейчас это был мускулистый грифон против четверых пони на Арене. Когда он сделал шаг по направлению к ним, я задумался, выглядел ли я также прошлым днем. Как чудовище.

Каттер, словно подхваченным попутным ветром, побежал к своим соперникам. При них были разной остроты клинки и топоры, но его природные скорость и ловкость не были им ровней. Я только сейчас осознал, какое количество крови должно обагрить пол Арены.

Приземлившись прямо в их центре, грифон сначала схватил несчастного единорога за ворот брони, ударил его разок-другой по морде и швырнул неудачника-единорога в третьего, отправляя неудачника-земнопони в полет. Тройка разлетелась в разных направлениях, давая ему уйму времени, чтобы разобраться с еще стоящей на ногах.

Единственная находящаяся в вертикальном положении пони открыла было рот, чтобы что-то выкрикнуть, но его лапы были настолько крепки, что раздробили ей челюсти, когда он вогнал обвешанное железками предплечье ей в глотку. Лезвия рвали ее лицо в клочья, крови было немерено, но именно когти убили ее. Эти обоюдоострые когти пробили ей затылок, схватившись за хребет, после чего вышли обратно тем же путем.

Я думал, что отрывание головы Дирга было зрелищным, но когда он дернул лапой вверх, разрезая ее изнутри, почти вырвав голову, даже мне стало немного не по себе. Верхняя половина ее головы отошла, высвободив фонтан крови. Каттер уже мчался к своей следующей жертве.

Первый из пони, кто поднялся на ноги из-под туши своего напарника, был крепкий единорог с паутиной шрамов на месте, где по идее должен находиться его правый глаз. Он подался на грифона, замахнувшись своей магией огромным мечом, сделанным из металлолома. Пони оказался весьма способным, когда в воздухе скрутил мечом цифру восемь, вынуждая Каттера упасть навзничь, тем самым давая другим возможность подняться.

Один на один Каттер бы разорвал их на части. Как и я. Сражение же с группой могло привести к смерти в случае изнурения или одной единственной оплошности.

Единорог пошел на широкий замах, надеясь достать бескрылого грифона, но Каттер перепрыгнул через клинок. Приземлившись рядом с пони, он рывком нагнулся и схватил обе ноги единорога. Единорог успел только завопить в замешательстве, когда его подбросили в воздух. Каттер, действуя примерно так же, как и Массакер со мной на той кухне, со всей грубой силой приложил пони об землю.

Меч со звоном выпал из телекинеза, когда единорог, упав под неправильным углом, лишился своего рога. Второй удар пришелся на его шею, хруст выдался настолько громким, что даже перекрыл собой на секунду рев толпы. Он был уже не жилец, от грифона не требовалось и усилий, чтобы понять это. Тогда Каттер воспользовался обмякшим телом как смертоносным цепом против оставшихся двух.

Выжившие изо всех сил старались отражать и уворачиваться от его ударов трупом их друга. Одна из них, кобыла-единорог с парными кинжалами, была легковесом и то и дело ловко отпрыгивала от его атак. Другой же был тем, кого в начале ближнего боя вышвырнули подальше, и он-то как раз не был таким быстрым, как гибкая единорожица.

Удар в бок сбил пони с ног, и Каттер не преминул воспользоваться данным его преимуществом. Вертикальный удар трупом по спине медлительного земнопони поставил того на колени. Третий удар втоптал его в землю, и в эту секунду Каттер бросил мертвеца в кобылу, которой не удалось увернуться от него, поэтому она приняла весь удар прямо в лицо.

Пони-неудачник, который прежде, чем его повалили наземь, владел огромным топором, теперь пытался дотянуться до него там, где его ударили трупом напарника. Каттер резко поднял оружие, покрутил в лапах и ударил. Полный замах отразился серебром в ярком солнечном свете, и топор, как по маслу, прошел сквозь позвоночник.

Лезвие прорезалось через слой брони, плоти, мышц, позвоночника и органов, пока не вонзилось в пол Арены. Единорог закашлял кровью, пытаясь стать на ноги. Он сумел проползти какое-то расстояние своей верхней половинкой прежде, чем непонимающе обернуться. Когда он все-таки понял, что больше не является единым целым, он рухнул на землю и умер в большой луже крови, оставив после себя дорожку из внутренности и своего жизненного ихора.

Вперив взгляд в единственную оставшуюся единорога, кровожадный грифон начал медленно и не спеша, как бы смакуя момент, подходить к ней. Она попятилась от него, выставив перед собой в защитной стойке свои клинки, и я почувствовал, что должен был что-то предпринять.

«Просто смотри. Это же прекрасно. Не лишай меня этого».

Я предпринял попытку встать, но тут же ощутил на своей спине давление. Глянув на Хэйта, я увидел, что его рог был зажжен. Он заставил меня смотреть. Я ощутил, как мою голову буквально силой вернуло глазами на Арену. Каттер уже успел подойти к пони на достаточно близкое расстояние, чтобы начать действовать.

Он рванулся вперед, и показалось, что он хочет принять в грудь оба кинжала. В последний момент он создал лапами щит, и лезвия столкнулись с обагренной, но все ещё боеспособной заостренной броней. Оттолкнув от себя клинки, да так, что один даже вонзился в рядом стоящую стену, он приземлился и пригвоздил единорожицу к земле. Держа ее копыта разведенными, он наклонился и посмотрел ей в глаза. Его клюв задвигался, но услышать что-то в такой шумихе было просто нереально.

Стремительным движением он схватил ей шею своим клювом и дернул, ломая. Она обмякла и упала безвольной куклой. Отстав от ее трупа, он под ликующие овации направился обратно к своей клетке, не показывая ничего из того, что я ожидал в такие моменты. Он не купался в лучах славы, сыплющихся с многочисленных рядов, не хвастался и не язвил. Просто вернулся назад в свою клетку.

Толпа просто сошла с ума, захлебываясь в собственном неуправляемом вопле. Даже грифоны кивали и улыбались, явно впечатленные Каттером, пусть даже тот и был заключенным. Им было плевать, в каком он положении, главное, что он все еще был способен драться.

В эту секунду Хэйт повернулся к Фрае.

— Ну, что думаешь? Было быстро, знаю, но поверь, он боец до мозга костей.

Кивнув, она оглядела утопленную в крови сцену, что только что оставил после себя Каттер.

— Да, он бы слыл за идеального Когтя. Но есть одна загвоздка.

Хэйт вопросительно уставился на нее, явно не ожидая другой реакции, кроме похвалы.

— Это насчет крыльев? Он сам это сделал. Мы бы так и так не сохранили их.

Качая головой, она помахала когтем из стороны в сторону.

— О, нет, я не про это. Загвоздка в том, что он уже был среди нас, но разорвал контракт и ушел.

Точно. Я знал это. И как это Хэйт был не осведомлен об этом, кто бы знал. Он опустил глаза на Арену, а именно на выпотрошенных бойцов, которых он просто так бросил на растерзание машине смерти. В свое время он не был таким франтом-расточителем, разбрасывающемся ценным материалом направо и налево. Хэйт нахмурился.

— Его зовут Каттер, да?

Хэйт прищурился.

— Я ни разу этого не сказал. Ты что же, без спросу залезла в подарки?

Грифина рассмеялась.

— Хах. Нет. Он и его братец некогда ушли из Когтей. Мы договорились.

Хэйт на секунду сильно ссутулился, но быстро оправился. Его бизнес дела рушились прямо на его глазах, и я затылком чувствовал, что для этого пони нет ничего важнее, чем осуществленные планы.

— Тем не менее цена приемлема. Так что не все потеряно. Не волнуйся, Хэйт, твои усилия были не напрасны. — По всей видимости, Фрая так хороша знала Хэйта, что не забыла спрятать в голосе намек на издевку. Она играла с ним.

— Ну, рад слышать.

Грифина кивнула.

— Не сомневаюсь. А, я еще кое-что хотела бы попросить, прежде чем мы обмоем наше дельце.

Хэйт расслабился всем телом и улыбнулся. Мне не нравилась эта улыбка.

— И что же?

Фрая жестко схватила и вздернула меня своими острыми, зарывающимися в мою шкуру когтями.

— Сделай так, чтобы он сдох в следующий раз, или мне следует прямо сейчас пустить ему кровь?

Хэйт засмеялся. Холодно и пусто.

— О, в этом нет особой нужды. Я дам ему сцену, но он умрет. Обещаю.

Кинув меня на пол, она с силой пнула меня в бок лапой. Бывало и похуже. Я не захотел удовлетворять ее каким-либо стоном, за что схлопотал второй пинок.

Фрая развернулась и покинула платформу, оставив нас с Хэйтом. Большую часть времени он не обращал на меня внимания, и я просто лежал, бездельничая. Теперь когда я подумал об этом, я ведь и вправду сейчас был с ним наедине. Другого шанса, как этот, может и не выпасть.

Остатки бойни подчищали пони-уборщики, и это послужило отличным отвлекающим маневром. Не то чтобы все наблюдали за этим процессом, ведь на трибунах царствовали в это время фривольные толки и случайные драки. Все просто ожидали следующего матча.

Я решил действовать.

Собрав всю свою мощь в ноги, я набросился на Хэйта. Если бы только у меня получилось обернуть свои цепи вокруг его гнилостной шеи, я бы сломал ее, как ебучую ветку. Воздев свои передние ноги вверх, я углядел в очертаниях его лица удивление.

Промахнувшись кандалами по его голове, я почувствовал удар в грудь. Его рог озарился светом за какие-то доли секунды, однако когда я полетел вниз с платформы, то сразу понял, что крупно облажался. Я дал ему увидеть себя. Слишком медленно.

Я топориком рухнул на пол Арены. Весь воздух в одну секунду вышел из моих легких. Пока я пытался восстановить дыхание, я уставился вверх, на Хэйта. Он, не моргая, смотрел на меня, минуя глазами бледный труп Уиллоу. Грохот копыт я первее почувствовал, нежели услышал, и вскоре Массакер спрыгнул за мной с платформы.

Приземлившись рядом со мной, огромный пони не поленился пнуть меня как в последний раз. Я по-прежнему не мог вздохнуть, и вздымание меня в воздух с последующим ударом об стену только усугубило ситуацию. На мои оковы снова вернулась цепь, пока я лежал и боролся хоть за каплю воздуха.

Затем я был самым бесцеремонным способом возвращен обратно в свою камеру путем, который, казалось, включал в себя экскурсию по каждой всратой лестнице в Нейвере. Перед тем как полностью отрубиться, я кое-как по дороге сумел вернуть дыхание. Задыхаясь и кашляя, как сумасшедший, я все-таки выдержал всю череду испытаний, которую для меня подготовил Массакер, пока не вернулся в свой "дом".

Открыв дверь камеры, Массакер снял с меня цепь и швырнул в дальнюю стену. Он захлопнул дверь и выключил свет, оставив меня довольствоваться тем маленьким квадратным окошком, что было так любезно проделано в двери.

— Говнюк. — Из-за слов с моих губ потекла тонкая струйка крови, но на большее я не был способен за неимением на мне живого места.

После часа или около того моего тряпичного пребывания в бессознательном состоянии раскрылась дверь и вошла Жемчужина. Я ничего не сказал, так как был очень занят составлением моего покушения на Хэйта. Сомневаюсь, что мне выдастся такая же возможность, как сегодня, и я полностью уверен, что каким бы ни было испытание завтрашнего дня, оно будет для меня, вероятно, последним. Ведь сам Хэйт обещал.

Жемчужина пыталась говорить со мной, но я не слушал. Я молчал. И пялился в стену.

В конце концов, она ушла. Я почувствовал укор совести за то, что проигнорировал ее, но я не мог думать ни о чем другом, кроме как о завтрашнем дне. О своей смерти и как мне убить Хэйта до этого знаменательного события.

Ничего, кроме этого, больше не имело значения.

---

— Рипл... ты как?

На секунду я даже подумал, что мне мерещиться. Она не может быть здесь. Я раскрыл глаза, когда меня пробудили от моего лихорадочного сна тычком копыта в шею. Когда я почувствовал, что дело дошло до взрыв-ошейника на моей шее, в голову мне ударил адреналин, и я полностью сбросил с себя сонный саван.

Я попытался воспрепятствовать невидимому своими закованными в цепи ногами. Я не хочу, чтобы мне разорвало голову прежде, чем мне посчастливится убить Хэйта.

— Спокойно, Рипл. Я всего лишь смотрю. — Находясь в темном углу, в который я заполз для сна, мало что можно было различить, не освещайся оно квадратиком света. Силуэт в капюшоне, что был сейчас передо мной, был определенно Фластер.

В горле першило и отдавало кровью, но не говорить было нельзя. Я прокашлялся.

— Фластер? Что... как?

— У нас мало времени. Айвори отвлекает охрану. Я просто проверяю тебя.

— Чего? — Все это было неправдой, сюром, бредом. Фластер мертва. Айвори погибла в погоне за Кроссд Вайрсом. Их здесь не было. Иначе бы я понял.

— Надо снять с тебя этот ошейник или, на крайний случай, обезвредить его. — Она снова принялась возиться с ошейником, включив фонарик для удобства. Он был присобачен где-то на задворках ее капюшона. Во рту у нее появилась отвертка.

— Фластер... какого?..

Последний раз когда я видел ее, она походила на дрожащее подобие пони. Сейчас же передо мной стояла та самая добытчица, что я встретил впервые в Андерхуфе, — любопытная и бьющая жизненной энергией. Айвори, походу, помогла ей справиться с этим, или... типо того. Хлопоча над ошейником, она пробормотала сквозь отвертку в зубах:

— Ладно... вроде, ничего сложного.

— Фластер, что ты здесь делаешь? Как... ты сюда попала?

— Когда началась заварушка, я последовала за Айвори. Мы добрались досюда, пока шли за Вайрсом, и просто вошли через парадный вход. Наемник и ее временнообязанная. Мы видели тебя на Арене и решили вызволить тебя. Ты же мой телохранитель, в конце концов. — На мгновение в моей голове ярко возникла картина, где они вдвоем уходят из города после битвы. Айвори в своей боевой броне и с пулеметом. Фластер неуверенно идет рядом с ней. Ага, скорее всего, все так и было.

— И... щелк. — Через секунду раздался такой же щелчок только уже от ошейника. — Вот так... во всяком случае, твоя голова останется на плечах, когда они нажмут на кнопку. А теперь пошли.

Я помотал головой.

— Я... не могу уйти. Я должен убить Хэйта. Я не знаю, когда мне выпадет, да и выпадет ли вообще, такой шанс.

Она залетела мне по зубам своим копытом, а затем прильнула и прошипела на ухо:

— Нет, ты пойдешь с нами. Хэйт подождет. Мы видели тебя сегодня. Тебе уже выпал шанс — шанс пойти с нами. Будучи живым, ты можешь пытаться убить его хоть сотню раз. Тебе уже крупно повезло.

Твою мать.

Блять.

— Ты права... — Я вздохнул и обмяк всем телом. Я могу сбежать, прямо сейчас. Когда я еще не мог и помыслить о побеге, все мои мысли крутились только вокруг Хэйта, отчего других альтернатив я не видел.

Перейдя отверткой к моим цепям, она ухмыльнулась.

— Конечно, права. А теперь давай снимем их...

После быстрых стуков по металлической двери сквозь маленькое квадратное окошко раздался голос Айвори:

— Фластер. Охрана возвращается. Ты закончила?

— Еще нет.

— Все, баста! Фластер, надо уходить, прям щас! Прошу! — Фластер ковырялась с моими кандалами до слова "прошу". Она остановилась и извиняюще посмотрела мне в глаза.

— Прости, Рипл. Мы что-нибудь придумаем. — С этими словами она выключила фонарик и рванулась к двери. Выскользнув через едва открытый проем, она исчезла. Я снова оказался один.

Я откинулся назад, преисполненный чувством ложной надежды, и задумался кое о чем.

Сон?

---

Меня разбудила Жемчужина, которая вошла в мой карцер с пищей и свежими повязками. То, что она давала мне до этого, хорошо помогало от порезов и синяков, но мои ребра ощущались слегка не на месте от нежнейших прикосновений Массакера.

— Извини за вчерашнее, — буркнул я краем рта, лежа на боку и давая ей лечить свои сломанные ребра.

— М-м-м? — Она с головой ушла в работу, да и ей, в принципе, было все еще неловко разговаривать со мной. Бинты, что она обматывала вокруг моей груди, были ее единственным источником внимания.

— За то, что проигнорил тебя. Я бы хотел поблагодарить тебя за все, что ты для меня сделала. — Как бы то ни было, это был мой последний день в Нейвере. Слишком много пони умирают не попрощавшись. Я не собирался уходить молча.

— Мне... следует сказать тебе то же самое. — Жемчужина закончила с повязками и принялась счищать с моих губ засохшую кровь. — Мне будет тебя не хватать, когда ты умрешь.

После этого жизнерадостного заключения мы двое хранили молчание. Когда она закончила, я без слов кивнул ей. Она ответила тем же. Опять все свелось к томительному ожиданию неизвестного, когда она вышла за дверь. К ожиданию моего головокружительного побега или к моему последнему визиту на Арену.

Дверь с характерным щелчком раскрылась.

Внутрь вошли двое пони-охранников, в одном из которых я различил брата Дактворк. Тогда я еще думал, что это была жестокая смерть.

Пиздец.

«Время еще есть. Мы всегда можем переубивать здесь всех».

До последней нашей капли крови.

Когда они пристегнули меня на цепь, я приготовился. Хоть армия, но я прикончу всех, чтобы добраться до Хэйта. У меня будет оружие и все мои конечности. Ничего меня не остановит.

«Cтампид».

Это... запасной вариант, которым, в случае чего, я не премину возможности воспользоваться. Я зарекнулся насчет него в прошлом, но ситуация изменилась. Два-Пинка все же был мастак в плане убийств.

«Мерси. Я сделаю так, чтоб наш последний кульбит был грандиозным. О нем будут слагать легенды».

Шагая по бесчисленным коридорам, я держался молчком, пока меня сопровождали в оружейную. Когда я оказался за дверью, они высвободили меня и позволили вооружиться. Но только когда убедились, что я смирно себя веду.

— Два-Пинка, мне за тебя приличный барыш отсыпали. Хорошо сыграл. Я даже подергал за ниточки, чтоб тебе достать презент. Крупный матч требует крепких пинков, ну ты понял. Чтоб все честно было. — Схватившись за брезентовую ткань на столе зубами, он сдернул ее.

Я вслух рассмеялся. Голос в голове эхом вторил моей радости. Мои баллистические накопытники и куча патронов, чтобы прихлопнуть с десяток. Сломленного нигде не было видно, но да и пусть, я выжму из себя максимум и без него.

С профессиональным непринуждением я влез в них, закрепив на своих задних копытах. Снимать их после маски вовсе не хотелось, но мне все же пришлось сделать это на перекурах по пути к тому туннелю.

Теперь они снова со мной. Теперь я чувствую себя вновь самим собой. Будь еще и Сломленный, вообще тушите свет.

Две трети Два-Пинка Рипла все еще могло выдержать больше, чем большинство пони.

«Мы разорвем этот город на части».

---

Стоя в клетке и ощущая в отягивающих карманах, грубо пришитых к моей броне, пару уколов Стампида, я понял, что назад дороги не было. Я прикончу Хэйта, несмотря ни на что.

Я зубами и голыми копытами разорву любого, кого он мне поставит.

Я взберусь на его платформу.

И от всей души въебу с двух ноги.

Дверца клетки открылась, и я уверенно вышел под свет, на свой последний номер. Аплодисменты оглушали. Финальный выход Два-Пинка, мать его. Я всем нутром чувствовал, что он крепко пристрастился к этому чувству. Виваты и соединяющиеся в единую какофонию бесконечные возгласы позволяют ощутить себя бессмертным.

Затем я увидел своего противника. Я готовился к очередной орде пони. Я даже какое-то время тешил себя мыслью, что мне придется убить младшего брата Эша.

Когда Массакер впился в меня глазами через свою маску, я осознал, что пропустил еще один вариант исхода.

В котором мы с Массакером деремся насмерть.

Он утробно рассмеялся смехом, который я кишками своими почувствовал. Кишками, которые он едва на копыто себе не намотал в наш прошлый раз.

«Хорош. Он мне по зубам. Выпусти».

Когда конферансье сделал объявление, представив нас и подогрев толпу до точки кипения, я вынул из кармашка одну из ампул стампида. Подбросив ее в воздух и поймав, я наблюдал за Массакером против меня. В его глазах ясно читалось намерение. Он будет бить меня до тех пор, пока не останется ничего, что можно было бы ударить.

Быстро припомнив все случаи, в которых мне не помешала бы поддержка, а особенно тот день, когда Два-Пинка сделал немыслимое с Синдер, я вонзил иглу в ногу. Помощь Два-Пинка точно не помешает.

Мне оставалось лишь молиться, что я выживу после всего содеянного и всего сказанного.

Красная волна прошлась по моим венам впервые после "воскрешения". После маски я вообще не фиксировал за собой физического недомогания. Чувство слабости было мне чуждо. Я есмь все. Похер, как сильно я себе нагадил этим, все равно мне отсюда не выбраться. Мираж возник и испарился. Если мне это не приснилось, конечно.

Я никогда не мог определить, в какой именно момент Два-Пинка берет управление на себя, но когда я шагнул навстречу Массакеру без собственной воли, то осознал, что теперь сижу на пассажирском сидении.

— А-а-а... как же пиздецки сильно я обожаю это чувство. Там так тесно, хорошо иногда выйти на променад да ноги размять. — Два-Пинка попрыгал на месте, усиливая кровообращение. Ускорив ток крови, он убедился, что Стампид добрался до самых дальних уголков его существа.

Ладно. Просто сохрани тело, чтобы я смог убить им Хэйта.

— Да-да-да. Я, бля, понял.

— С кем ты говоришь? Молишься, чтоб все было быстро? — Массакер сделал пару встречных шагов. Крюки при каждом его шаге издавали характерный лязг.

С бесстыжей ухмылкой Два-Пинка кончил скакать на месте и бросился вперед. Сократив между ними дистанцию за какие-то доли секунды, он нырнул под Массакера. Его рог вошел глубоко в горло Массакера, он дернул им в сторону, разорвав тонкие ткани шеи и забрызгав тем самым нам глаза.

Отскочив назад от давящегося Массакера, который наотмашь попытался ударить своим крюком, Два-Пинка хохотнул:

— Заткни ебальник и дерись! — Пока он уворачивался от Массакера, я понял, почему преимущество в этой битве за Два-Пинка.

Я бился с этим пони-колоссом в замкнутом пространстве. Мне недоставало верткости, тогда как на открытой и большой арене Два-Пинка мог свободно уходить от его крюков.

Рана Массакера к этому времени уже начала стремительно затягиваться, и пони-скала помчался на нас словно разъяренный бык. Не стоит даже и говорить, что он был взбешен как никогда. Звук, что он издал под своей брызжущей кровью шеей, которая пыталась зашить саму себя, был, несомненно, адски злым.

Приблизившись достаточно, он ударил своей мясистой ногой, и крюк чуть было не задел нас за ухо. В назидание он получил точный и болезненный удар по щиколотке. Два-Пинка вывернул ее под неестественным углом, оставив буйного пони с очередной болячкой.

— Меня всегда веселило убивать тебя, Месси. Мне не часто выпадает возможность убить пони несколько раз. Этот будет последним, я, блять, даю тебе слово, — все язвил Два-Пинка, вновь оказавшись вне пределов его досягаемости путем переката. Отдаю Два-Пинка должное — он реально знал, как работать телом. По сравнению со мной казалось, что каждое мое движение ограничено тем или иным.

Кашляя полным ртом крови, Массакер проревел:

— Пошел нахуй! Ты вообще должен быть мертв. Сука, я тебя на куски порву, мразь!

Побежав на нас, он проявил удивительное свойство мозга обучаться. Подпрыгнув, он попытался обрушить всю свою звериную мощь на Два-Пинка, когда тот решил увернуться понизу. Два-Пинка отпрыгнул в сторону как раз в тот момент, когда Массакер рухнул там, где мое тело было секунду назад. Перекатившись на копыто, Два-Пинка встал на задние ноги и послал в бок Массакера серию молниеносных ударов, затем воспарил в воздух и с силой впечатал оба задних копыта в защищенный броней бок пони-здоровяка.

Массакера отбросило от нас на приличное расстояние взрывом, состоящим вперемешку из крови и треснувших бронированных пластин. Два-Пинка использовал всю силу своего тело, чтобы сделать обратный кувырок и приземлиться, попутно ухмыляясь, ровно на четыре ноги. Ебануться... не удивлен, что он пользовался такой славой, не то что я. Пока я ему не мешаю, Два-Пинка просто чудовище.

Массакер, покачиваясь, поднялся на ноги, в его боку зияла огромная дыра из костей и вплавленной вовнутрь брони. Кровь рекой лилась из нее. Я едва понимал, каким образом он все еще дышал. Это были два пинка. Никто не способен пережить два пинка.

Изо рта Массакера полился черный ихор, когда он сделал пару шагов к нам. Он набрал скорость, перейдя в полный галоп. Два-Пинка хохотнул и лишь покачал головой на упрямую решимость Массакера. Приготовившись отпрыгнуть в сторону, Два-Пинка не заметил подвоха.

Я заметил блеск в глазах Массакера, когда тот посмотрел на наши ноги, определив, где находился центр тяжести. Когда он приблизился для удара, Два-Пинка отскочил вбок. Массакер сделал то же самое и врезался в нас всей своей многотонной тушей. Он несколько секунду протащил нас по земле.

Поднявшись на ноги с несвойственной пони с дырой в боку быстротой, он успел вонзить один из своих крюков в мою ногу. Я знал, что будет дальше.

— Нет! — только и успел выкрикнуть Два-Пинка, прежде чем Массакер, вложив в замах всю свою мощь, швырнул нас в сторону платформы. Прорезав воздух, мы с отвратительным хрустом ударились о вздувшийся труп Уиллоу. С мертвой кобылы отлетели зловонные запекшаяся кровь и грязь, когда мы сбили ее с ее постамента.

Уиллоу и Два-Пинка тяжело упали на землю, металлические жезлы, что удерживали ее когда-то, со звоном рухнули рядом. Боль очередного крюка подняла нас в воздух, поставив лицом к лицу перед Массакером. Он улыбался сквозь затмившую его ярость, он обожал, когда игра шла по его правилам.

Два-Пинка подарил ему смачный удар передним копытом перед тем, как Массакер повалил его наземь, ошеломляя. Подняв нас, он заглянул нам в глаза.

— Будь уверен, в этот раз ты точно сдохнешь.

Лицо Два-Пинка, корчящегося от боли, исказила улыбка.

— Взаимно, хуила.

Глаза Массакера в шоке увеличились, когда он заметил искрящийся рог; по правде говоря, это была последняя вещь, которую он увидел, прежде чем в его глаза, пробив насквозь лицевую пластину, вонзились два заостренных жезла, которые держали Уиллоу. Когда Массакер слепо попятился назад, крича и вопя от металлического вмешательства в его лицо, Два-Пинка быстро высвободил себя из захвата обезумевшего пони и упал на землю арены.

Два-Пинка встал, чуть повыше его баллистических копыт зияли две рваные раны, с которых обильно текла кровь. Он буквально пропрыгал за Массакером, смеясь, как умалишенный:

— ДА! Я ПОПАЛ! ПОПАЛ! Сдохни, выблядок!

Массакер кричал в предполагаемом направлении голоса, в слепой ярости отмахиваясь, в надежде задеть своего оппонента. Два-Пинка лениво уклонялся, пребывая в достаточно атлетичном состоянии для его-то ран. Слегка ударив копытом по земле, он врезал им в одну из ног Массакера, ломая ему кости, отчего тот мешком повалился на пол.

Когда грязного красного окраса пони попытался стать на ноги, Два-Пинка позволил ему сделать это и встал чуть позади. Когда Совершенный оказался на коленях, стараясь компенсировать дробленую кость ноги, Два-Пинка крутанулся и всадил одним пинком в шею Массакера.

Взрыв разворотил шею Массакера наизнанку, теперь можно было на фоне кровавой жести разглядеть шейные позвонки. Массакер, как подкошенный, упал, силясь вздохнуть. Больше никаких звуков он не издавал. Два-Пинка, как укор, стоял над ним, презрительно смотря вниз.

— Месси, ты жалок. Это за блядские цепи.

Не спеша развернувшись, он метил сделать еще один пинок. Обернувшись посмотреть в глаза умирающего пони, он ухмыльнулся во весь рот.

— А это за то, что опустил меня до своего уровня.

Оформив пинок прямо в открытый позвоночник, он обезглавил гиганта. Голова покатилась прочь, оставляя за собой кровавый след. Остановившись, она стала неподвижна, смотря на платформу, с которой Хэйт смотрел на нас.

Два-Пинка коротко махнул Хэйту и забрал с головы Массакера поломанную маску. Надев ее, он глубоко вдохнул, позволив иглам воткнуться в шею и наполнить организм живительными наркотиками.

Я кричал Кику, не использовать ее, — последний раз я отчетливо запомнил, — но он сделал все возможное, чтобы успокоить мои треволнения.

— Доза для ног. Не парься.

Наркота не замедлила приступить к лечению ран на ногах Два-Пинка, однако в то же время она начала вытеснять собой Стампид из крови. Он сдержал слово и передал мне контроль над телом после убийства Массакера. По прошествии пары секунд я ощутил, как затягиваются раны на ногах и как я могу ими самостоятельно двигать. Я магией снял пропитанную кровью маску со своего лица и швырнул ее на землю. Я разломал ее напополам, после чего перезарядил накопытные пушки и помчался во весь опор к платформе. Я должен добраться до Хэйта до того, как они прикончат меня.

Кульминация.

Над толпой нависла гробовая тишина после того, как я убил Массакера. Скорее всего, это их нехило так ошеломило. Даже невидимый диктор, кем бы он ни был, хранил молчание. Как только я начал бежать, время возобновило свой ход, и все встрепенулись.

Я видел, как Хэйт через плечо кричит кому-то, возможно, отдает приказ кокнуть меня. Я прыгнул и попытался вскарабкаться по стене вверх к платформе. Соскользнув вниз, я огляделся в поисках выхода. Выберусь отсюда и поднимусь к Хэйту.

В этот момент добрая половина трибун утонула во взрыве, которым меня отбросило в сторону. Взрывная волна выбросила здоровенные куски здания, кусочки поменьше из пони и в целом полный хаос на Арену.

Поднявшись, я ошалело, с разинутым ртом, смотрел на разруху несколько секунд. Разум сделал предположения на знакомых мне пони, которые могли бы так сравнять такую конструкцию за столь короткий промежуток времени.

Кроссд Вайрс? Виола?

Даже вообразить себе не могу пони, который заставил бы Совершенных сделать такое, да и Виола, чего уж грезить, была далеко отсюда. Прошло уже три дня.

Пуля, миновав мою голову, пробила рядом со мной стену, и Два-Пинка орал мне двигаться, вернув обратно в реальность. Ракетный залп буквально из ниоткуда ворвался на Арену и похоронил остатки трибун в огне.

Нейвер осажден. Не могу припомнить никого с подобным арсеналом. Это был, без сомнения, уровень технологий военных времен.

А. Точно.

Стальные Рейнджеры.

Эта ебливая мразь Броукен Эрроу.

Это наверняка они.

Сейчас у меня было идеальное прикрытие. Очередной шанс.

Я вбежал в облако дыма и пыли, намеренный покончить с Хэйтом в разверзшемся вокруг безумии.

Глава 18: Через тернии

Я со всей силы ударился о стену, куски которой дождем осыпались вокруг меня. Арена крошилась под залпами ракет. Кто бы ни стрелял, он наверняка был хорошо осведомлен, что большинство горожан находится сейчас здесь, чтобы устроить настоящую резню.

Пригнувшись под полуразваленным дверным проемом, я наткнулся на ведущий вверх лестничный пролет. Лучше не терять ни секунды. Я должен добраться до Хэйта прежде, чем он смоется.

Передо мной возникла дверь, и я всем весом навалился на нее. Дверь что-то подпирало с той стороны, должно быть, каменные глыбы. У меня не было в планах позволять какой-то там двери остановить меня, и после немногочисленных таранов я растолкал ее достаточно, чтобы протиснуться на ту сторону.

Очутившись в облаке дыма, меня, готового в любой момент отправить имя Хэйта в небытие, остановило непредвиденное обстоятельство. Снаряд ушел в платформу, и сила взрывной волны швырнула меня, как куклу, на дверь, наглухо захлопнув ее. Кое-как встав на ноги, я помотал головой в надежде избавиться от звона и головокружения. По крайней мере, стоящий в ушах гул заглушил все последующие ракетные залпы.

Порыв ветра очистил платформу от слепящего дыма. Я был на ней один. Отсутствие крови и внутренностей говорило о том, что, когда ракета ударила сюда, на ней уже давно никого не было. Хэйт ушел. Сука.

«Бери след. Убей. Выпотроши. Поэтому ты здесь. Самое время вывернуть наружу все свои блядские мотивы, так что иди. Уебок мне в лицо выстрелил, надо бы вернуть должок»‎.

Порываясь уйти, я вздохнул, когда увидел, что стало с дверью после того, как моя туша влетела в нее. Ее больше не открыть. К счастью, одна из стен была пробита снарядом, что открыло мне удобную возможность улизнуть другим путем.

Лавируя между каменными осколками, я в конечном итоге оказался в одном из тех длинных коридоров, что паутиной шли под ареной. Ко мне потихоньку начал возвращаться слух, потому что на другом конце я смог расслышать приглушенные крики. В коридоре, наполненном удушливой пылью, я заметил пони, что вызвал на моем лице улыбку. Широкую, безнравственную улыбку.

Бронник. Пони, у которого был Сломленный. Мой благодарный фанат. Он кричал что-то в противоположную мне сторону, явно не подозревая о моем присутствии. Я в стремительном темпе порысил к нему, надеясь застать врасплох. С каждым шагом я начал понимать все больше и больше его выкриков.

— Несите эту ебучую взрывчатку вниз! Один залп — и все это место взлетит на воздух!

Это не хорошо. С тех пор как прицельный огонь сменился беспорядочной пальбой во все, что движется, это было только делом времени, когда его каморка отхватит свою долю. Надо торопиться.

Я ударил его в бок, отбрасывая к стене. Одной ногой я прижал ему шею, а другой вжал голову в бетон. Искрящиеся безумием глаза посмотрели на меня в тупом понимании.

— Два... Два-Пинка. Вот говно! Не убивай меня! — пролепетал он.

Пользуясь полностью овладевшим им страхом, я прорычал ему в ухо:

— Где мой ствол? — спросил я и для острастки чуть усилил нажим.

Он попытался улыбнуться, натягивая хрупкую маску комедии поверх своего трагичного эго. Его долгие паузы и заикание выдавали его с потрохами.

— Сломленный? Он... он в моей комнате. Надраенный до блеска, стреляй — не хочу. Только... чуть дальше по коридору только пройди, она будет сразу после главной лавки. Не пропустишь. — Он утруждающе махнул копытом туда, куда он раздавал приказы.

— Ты... убьешь меня? Не забывай — именно я сделал тебя тогда Два-Пинка. — Его нервная улыбочка точно знала, как я был напуган и как был напуган пони в моей голове. Ему еще пока невдомек, что Два-Пинка больше не играет роли. На деле же он убедился в абсолютно обратном, засвидетельствовав обезглавливание Массакера.

Я ослабил хватку и, отпустив его от стены, чуть попятился.

— Сделал. А теперь вали отсюда. — Без базара, огромный ему за это респект. Я не знал, конечно, подразумевала ли вся эта "честность" возвращение мне моего оружия, но пришлось брать от жизни все, что она могла мне предложить. Мне оно понадобится, чтобы убить Хэйта.

Кроме того, особо времени у меня не было для запинывания его до смерти. Мне просто нужен был Сломленный. При себе я должен иметь все свое оружие. С комнатушки оружейника как раз можно было хорошо начать.

Перейдя на галоп, я бросил его, потирающего ногой шею, на съедение пыли и смога, заполонивших коридор. Я услышал, как он заправски матюкнулся и со всех ног метнулся в противоположную мне сторону. Если он соврал мне, я найду его и сделаю так, чтобы он до конца жизни жалел об этом.

Сперва я сотру его тупую ухмылочку с лица... ножом. И пусть мне попадется только еще один такой говноед.

На углу я столкнулся с двумя рейдерами, бегущих мне навстречу. Мы втроем резко затормозили и просто пялились друг на друга в бесконечном безмолвии.

Одна из них, плюгавая зеленая кобыла-единорог, выхватила своей магией пистолет. Ее быстрота впечатляла, и я только чудом сумел пережить выстрел. Я почувствовал, как пуля прошла через мою гриву и ударилась об стену позади.

Из своего полусогнутого состояния я одернул дуло ее оружия в сторону и пошел на пинок. И засадил ей прямо в морду. Сильная отдача моих накопытных дробовиков приятно и по-теплому знакомо находила отклик и во мне, и в Два-Пинка.

Два-Пинка захлебывался от смеха у меня в голове.

Друган умершей кобылы был куда более медлительным земнопони, вооруженным боевым седлом с какой-то штурмовой винтовкой. Его скорость реакции была несравнима с моей или с кобыльей: он все еще наклонялся, чтобы закусить спусковую скобу, когда я закончил разворот. Я рывком кинулся на пол, прижавшись к нему как к зенице ока, и все его пули прошли ровно над моей макушкой. Треск и рокот стрельбы все еще продолжались, когда я резко поднялся и засадил своим рогом ему в нижнюю челюсть. Я толкнулся задними ногами, отрывая тяжеленного пони от пола; мой рог не позволял раскрыть ему рта. Выстрелы ушли в стену и далее в потолок, когда я поднял его чуть ли не вертикально. Передними копытами я оттолкнул его, выдернул рог из мягких тканей челюстей и вонзился им в его ничем не защищенную шею.

«Хорош. Видел, минотавр как-то раз сделал также. Отрезал ему яйца и скормил ему же».

Два тычка, и вот я уже стою весь в крови земного пони. Он повалился навзничь, фонтанируя кровью из раны. Магазин его винтовки опустел.

Никто не встанет между мной и тем, зачем я здесь.

Впереди я заметил пони, под завязку нагруженного сумками. Он выбежал из огромной, усеянной многочисленными замками металлической двери. Это мог быть только его магазин, значит, та непримечательная деревянная дверь, что была неподалеку, однозначно вела в комнату оружейника.

Подойдя поближе, за кондовой железной дверью я расслышал голос, неистово матерящийся и запинающийся. Кажется, этот пони еще нескоро оттуда выйдет, поэтому я плюнул на него и проскользнул через грубую деревянную дверцу во владения бронника.

Внутри находилась настоящая берлога настоящего, мать его, ценителя пушек. Жизнь научила меня, что нейверские рейдеры были скудно оснащены, а еще были тупыми любителями помахать каким-нибудь острым куском железа с помойки. Содержимое этой комнаты в буквальном смысле перевернуло сейчас все мое мировоззрение.

Здесь было по меньшей мере сотня разных стволов, разбросанных тут и там. Некоторые лежали друг на друге, некоторые аккуратно крепились на потолочных креплениях, а некоторые были с заметной заботой расфасованы по полкам. Когда-то давно это место, должно быть, служило кладовой, теперь же это был алтарь для поклонения широкому ассортименту оружия.

Хэйт наверняка знает о ней, что означало, что те рейдеры намеренно вооружались именно трофейными стволами. Я помнил, что в тылу у них всегда стояла парочка хорошо вооруженных пони.

«Передние ряды называют мясом. Они все равно сдохнут, так захуй им пушка? Прибереги оружие для пони, которые знают свое дело».

А, ну да. Логично.

Сейчас мне предстояло найти ствол в стоге стволов. Одно радовало: дробовики рычажного действия даже здесь были не в ходу.

Заметив приклад, торчащий из оружейной кучи, так похожий на тот, который был у моего друга, я схватил его магией и потянул на себя. Когда я дернул, вся гора пошатнулась и с оглушительным грохотом навернулась. Если бы город не был в осаде, мне бы точно пришлось париться насчет шума.

Что предстало моим глазам, не было Сломленным, но оно, с уверенностью могу сказать, точно было сломанным. Это был другой дробовик. Изначально сконструированная для земных пони и пегасов, эта пушка ни одного пони не прикончит с отсутствующим стволом и трубчатым магазином. Я швырнул его в сторону и продолжил поиски.

Я прошел мимо пары невысоких курганов, пока не дошел до места, где оружейник, чьего имя я так никогда и не узнаю, спал и жил. Там лежал потрепанный жизнью матрас с лежащими на нем полуразобранными пистолетами. Если он и вправду был моим большим фанатом, Сломленный должен быть недалеко.

Передними копытами я перевернул матрас, чтобы проверить, что было под ним. Еще больше оружейных запчастей. У этого пони явно свои приколы. Не добившись особых успехов в спальном уголке, я начал рыскать более спонтанно: расталкивал горы и переворачивал столы.

Магией в купе с недюжинной силой я прямо из стены вырвал стойку со штурмовыми винтовками и швырнул ее вглубь комнаты в порыве ярости. Стойка разлетелась в щепки о распределительную панель, после чего с тихим щелчком загорелась лампочка. Свет помог мне заметить торговый стол, запрятанный в закромах комнаты. Замаранное масленичными пятнами покрывало скрывало содержимое. Многообещающе.

Я пошел к столу, стараясь по мере сил сшибить как можно меньше запчастей и оружия по дороге. Ухватившись за уголок ткани, я сдернул ее со стола и кинул в сторону.

Это он.

Затесавшись в толпе из искусно сделанных высококачественных стволов, некоторые из которых щеголяли своими внутренностями для смазки или очистки, лежал мой дробовик. Сломленный выглядел так же, как и в тот день, когда я очнулся на поле. Взяв его магией, я бережно осмотрел его на наличие вмятин и других повреждений, лишь на миллисекунду одарив вниманием все те инструменты и металлические запчасти, что окружали моего друга все это время.

Безупречно. Старый добрый Сломленный. На столе еще лежала кобура, которая так долго сопровождала мой дробовик и меня самого сквозь огонь, воду и медные трубы. Я быстро закрепил ее и уложил свое оружие домой.

Я уже чувствую себя лучше. Более цельно. Патронов, правда, гнашер наплакал, но если я правильно понимал, за следующей дверью их должно быть по самое не балуй. Надо убедиться, что патронов хватит для моего дела. Затем я убью Хэйта.

Идя обратно к дверям, я заметил кое-что. Точнее, заметил отсутствие кое-чего. Было тихо. Череда ракетных залпов стихла. Что бы это ни значило, для меня это, вероятно, не сулит ничего хорошего.

«Нас. Для нас».

Я набрал скорости.

Еще даже не дойдя до выхода из оружейной, я услышал в коридоре выкрики. Они звучали подозрительно знакомо, и я дал рывок вперед. Я даже не притормозил, чтобы по-нормальному открыть дверь, и вместо этого снес ее с петель на полном ходу. Я оказался в коридоре верхом на двери. Сломленный по моей воле выплыл из своего убежища и, закрутившись в магическом, завораживающем танце, стал неподвижен, нацелившись вперед.

Мой взгляд уперся в калейдоскоп дул минигана. Я узнал этот миниган — последний раз я видел его на полке магазина Трафик. Я думал, он не подлежит ремонту. Пони, на чьем боевой седле покоился этот монстр, изобразила нешуточное удивление.

— Рипл? Как?.. — Айвори сделала шаг назад и убрала миниган от моего лица, выпустив уздечку изо рта. Позади нее ухмылялась Фластер. Она кивнула, что для такой сдержанной кобылы, как она, это было сродни пуститься в пляс.

— Айвори? Какого?.. — Я застал себя за тем, что повторил почти в точности за бронированной пони. Даже если мне и не снился приход Фластер, я точно знал, что Айвори была в городе, однако со случившимся нападением ничего другого, кроме как преследования Вайрса по горячим следам и уматывания подальше от Нейвера, я от нее не ожидал.

— Времени в обрез. Сукин сын загнан в угол, и я намерена закончить начатое. — Взяв уздечку обратно в зубы, она развернулась и поспешила в магазин. Мы с Фластер проследили за ее уходом, и затем кобыла в мантии последовала за своей подругой через широкий металлический проем. Я улыбнулся, следуя ее примеру. Моя месть может и подождать минуту-другую, покуда мои друзья рядом.

«А еще мне оч нравится вид отсюда. Есть на что поглазеть перед смертью».

Заткнись.

Внутри магазин был обставлен в точности как комната за дверью, но более организованно. Стойки с предположительно полностью боевыми экземплярами оружия были повсюду, их дополняли различные шкафчики и сваленные друг на другу ящики.

В одном из углов, скрючившись и хныкая как жеребенок, сидел Кроссд Вайрс. Сухопарый жеребец выглядел куда более потрепанным, чем в Блэнке. Тем не менее кровавая дорожка и нарастающая под ним лужа из раны в боку были свежими. Айвори направилась к нему; каждый ее шаг отдавался в могильной тишине колокольным звоном. Смертельным колокольным звоном.

«Она такая сексуальная, когда злится».

— О... п-п-привет, Айвори. Давно н-н-не в-виделись.

— Тебе рта не давали раскрывать! — выкрикнула Айвори, нависнув над съежившимся жеребцом. Вайрс был наг и безоружен. Ни брони, ни оружия... ни надежды.

«Каждый гондон получает свое. Он ранил нас».

Это было делом Айвори. Вайрс предал и меня тоже, но не в такой степени как ее. В один день я лишился всего. Но она потеряла брата, самого дорогого пони в ее мире. Два-Пинка и я согласны с этим. Я стоял неподвижно, не желая мешать Айвори осуществить вендетту, которую она ждала так долго.

— Стоило оно того? Убийство моего брата?! — рычала Айвори сквозь уздечку минигана с плотно сжатыми зубами. Миниган, пули которого наверняка прибавят ее словам вес, крутанулся. Оружие выплюнуло короткую очередь, оторвав в брызгах крови и металла начисто одну из ног Вайрса, когда пули вгрызались сквозь обреченного пони в гниющие под ним доски.

Вайрс заорал от боли, когда его изуродованная до неузнаваемости конечность свободно упала на землю, нервно сокращаясь пару секунд. Из его культи обильно лилась кровь.

«Обожаю эту кобылу».

— Ты продал нас! Пытался убить! Ради чего?! Как бы ты заговорил на нашем месте, будучи искалеченным, использованным, преданным? — Сделав шаг вперед, она наступила на его кровоточащую культю, доставая из него еще один болезненный вопль, но и тот вскоре стих, когда он потерял сознание.

Айвори выхватила из своей седельной сумки лечебное зелье и обломила верхушку о стол, дернув головой. Она вонзила розочку в дыру в его боку, опустошая содержимое прямо в его грудную полость. Когда целебная магия пропитала его, он пришел в себя. Айвори, на удивление, не одарила жалкое подобие пони очередным ударом. Выровняв с ним взгляд, она снова прошипела свой вопрос:

— Стоило оно того?

Всхлипывания не сильно помогали его и без того заторможенной речи, и ему понадобилось достаточно времени, чтобы собраться с ответом.

— Нет.

Я предупреждал его, что становление Совершенным — не такая простая задача, какой он себе ее представлял. Каждый раз, когда я видел его после этого, он становился все хуже и хуже. Он калечил, использовал в своих корыстных целях, и в конце концов потерял все, что имел. Он страдает за свои деяния, и эти страдания близились к концу.

Айвори прикусила уздечку. Стволы крутились достаточно долго, чтобы Вайрс понял, что с ним все кончено. Трусливый пони зажмурился и вскинул перед лицом остатки своего переднего копыта, как если бы это могло защитить его лицо, когда миниган разразиться пулеметным дождем. Первые патроны прошили его ногу и голову, которая взорвалась фонтаном мяса, мозга и костей. Когда Айвори опустила пулеметный шквал ниже, Вайрса совсем не стало. Кровь и внутренности разлетелись по всей комнате. Когда Айвори прекратила огонь, верхняя половина Вайрса мясным чучелом упала на пол. Стена напротив была глубоко пробита, испещрена латунными гильзами и кусками пони, плавающими в кровавой лужице. Айвори была щедро облита кровью с головы до хвоста.

Она повернулась, пытаясь отдышаться. С ее лица обильно стекала кровь Вайрса.

— Ладно... о, привет, Рип. Как делишки?

---

Я догнал бледную кобылу и зашагал в ее темпе, пробираясь во время разговора сквозь ассортимент магазина. Я зарядил Сломленного, свои баллистические копыта и до краев наполнил свои карманы дробью. Мне не хватало тяжести седельных сумок на спине. Я потерял сумку, бросив ее в огонь перед тем, как меня схватили. Однако этой утраты нельзя было избежать.

— Итак, с остальными все хорошо? — Фластер шла за мной, расфасовывая припасы по своей поклаже. Она была не так ущемлена, как я, и брала все, на что упадет ее зоркий глаз. Жизнь мусорщика не для меня. Я бы не выжил с таким дефицитом внимания.

— Ага. Последний раз, когда я их видела, Шейд была в порядке. Эш и Виола вывели ее и остальных через туннели. — Я не упомянул, что Трафик до сих пор числилась без вести пропавшей, факт, над которым у меня было много времени подумать в камере. В том нападении было слишком много смертей и неопределенности.

Глаза Фластер загорелись, а сама она расплылась в ухмылке, которую я давно у нее не видел.

— Виола была с тобой? Мне она всегда нравилась.

— Мне тоже. — Айвори отошла немного в сторону, чтобы вытереть лицо тряпкой. С таким количеством крови на ней, сомневаюсь, что она скоро примет свой первоначальный окрас.

«Хэйт. Не забывай про Хэйта. Хватит проебывать время впустую. Мое время. Пошевеливайся, ёбаный ты по голове!»

Два-Пинка прав. У меня не было времени рассиживать и предаваться воспоминаниям. Я развернулся к двери, предварительно убрав Сломленного в кобуру.

— Советую поскорее убраться вам из Нейвера. Я совершенно точно уверен, что все в скором времени пойдет по пизде.

— И что? Оставить тебя тут подыхать? — осведомилась Айвори, забросившая свои тщетные попытки оттереться от крови. Если она хочет результат, то пусть обратится к Кримсон Найф за помощью ее щеточного душа. Я было хотел сказать, чтобы она направлялась в Андерхуф, но тут она продолжила:

— Не бывать этому. Я покончила с Вайрсом, но все еще хочу увидеть Хэйта мертвым. Ты от меня так просто не отделаешься. — Оттолкнув меня в сторону, она загородила мне дорогу, ткнув для апломба копытом мне в грудь. Я кивнул, и впервые за долгое время мои губы тронула настоящая, искренняя улыбка. Айвори и Фластер окажут мне здесь неоценимую помощь. С их поддержкой я смогу забраться в такие части Нейвера, в которые в одиночку мне и в жизнь не попасть, при этом не умерев.

— Хорошо. Останавливать не буду, но нам надо спешить.

Обе кивнули, и мы отправились дальше.

Как только мы вышли из магазина, мы взяли курс на Стойло. Судя по остальному Нейверу, который основательно разбомбили Стальные Рейнджеры, Хэйт пойдет именно туда. Стойло было построено так, чтобы пережить оружие, способное сжечь мир дотла. Такие щуплые атаки оно попросту проигнорирует.

Тишина, последовавшая после ракетных залпов, сменилась привычным грохотом битвы. Стрельба и крики эхом отдавались от стен вокруг, некоторые из них даже шли из-под земли. У меня были, конечно, свои теории насчет происходящего, но ни одна из них не рисовала красочное будущее для Нейвера.

Я преодолел первый лестничный пролет, ведущий из туннелей Арены. Лестница вывела нас на улочки Нейвера, в темный и грязный переулок. Окружение было до боли знакомым, еще пара поворотов, и вот мы уже стоим перед зданием, которое я когда-то называл домом. В своем воображении я представил гниющий труп у меня в шкафу.

Мы не пойдем в мою обитель. Не хочу, чтобы девочки увидели ту часть моего прошлого.

«Ме-е, а почему нет? Там кровать. Здоровенная такая, добротная кровать. С легкостью троих уместит».

— Кик, ты знаешь, куда мы идем? — Айвори все время следовала за мной, и с ее стороны могло показаться, что я потерялся. Она пробыла в этом городе дольше меня, да и вообще, кажется, могла ориентироваться здесь с закрытыми глазами. На данный момент знание места играло против меня.

— Ага. Я там жил, я знаю дорогу. — В ее глазах улавливался скепсис, но она все равно пошла следом. Фластер шла за нами в тени, тихая и незаметная. Как и всегда. Меня успокаивал один только вид ее тусклого силуэта в плаще на периферии зрения.

Пройдя здание насквозь, я прошел мимо своей двери. Она до сих пор была наглухо закрыта, и, по всей видимости, еще никто не осмелился снова попытаться открыть ее. Посреди комнаты я оставил гнить два трупа — не то чтобы я мчался вернуться в эту клоаку.

Мы прошли уже половину здания, когда его сотряс толчок. Коридор накренился влево, и мы втроем повалились на захламленный пол. С потолка посыпались пыль и штукатурка.

— Что это было? — спросила Айвори за секунду до того, как здание снова начало уходить вбок. В этот раз накренился целый этаж под оглушительные звуки рушащегося бетона. Где-то снесло опору, и зданию это точно не нравилось. Больше ракет я не услышал, но понял, что это другое здание обрушилось на это как домино. Своего рода каменное мщение.

Мы не стали растрачиваться на слова и поэтому побежали во весь опор в противоположную часть строения. Коридор опасно ушел в сторону, этажи сверху ломали опорные стены. Останемся на месте — и превратимся в понячье пюре.

Дверной проем, ведущий к безопасности, разворотило не на шутку, когда мы приблизились к нему; вес всего здания обратил крепкую металлическую раму в железное месиво. Я пролез, Айвори за мной. После этого дверной проем обвалился, и Фластер только чудом удалось проскользнуть внутрь перед тем, как его окончательно завалило. Здание быстро превращалось в бесформенную груду камня.

— Пиздец! — Восклицание Айвори очень хорошо охарактеризовывало наше текущее положение. И тогда мы увидели, кто сносил здание.

Я и до этого видел роботов, но никогда таких размеров. Четыре тяжелобронированные ноги удерживали корпус при помощи гидравлики и проводов. Оно двигалось больше как ящерица, чем как пони; и оно мелькало в окне второго этажа напротив. Его голова ощетинилась пушками и остро выглядящими шипами, однако оно не пользовалось ни одним из них, чтобы разрушить здание до основания. Оно прорубало себе путь в Нейвер, а это здание не кстати подвернулось у него на пути.

В грубой зарисовке на его голове я признал символ, что видел в Орчарде. Меч и шестерни на фоне дерева. До этого я мог только гадать, что за всей этой атакой стоят Стальные Рейнджеры, теперь же у меня было железное доказательство этого. Когда я был на складе, то не видел ничего подобного, но это имело смысл, что у них было не одно депо, наполненное боевыми роботами-убийцами довоенных времен, спрятанными подальше в комплексе, изначальной задачей которого вообще было создание оружия. Если бы я только знал, что это все там, я бы не задумываясь уничтожил все, будь у меня такой шанс.

«Ты плотно лоханулся, и мою берлогу теперь сносят из-за тебя. Не стой столбом».

Ёб твою...

Его голова начала поворачиваться, пока не остановилась на нас. Оно уставилось на нас с разрушенного здания. Когда пыль улеглась, я заметил красный огонек на его "лице". Второй красный огонек загорелся, и луч остановился на моей груди. На секунду я даже испугался, что меня уже испепелили, но это оказался всего лишь указательный лазер.

— Бежим. БЕЖИМ! — Я толкнул Айвори, и мы рванулись. За зеленым свечением последовал шипящий вой. Обернувшись через плечо, я увидел, что там, где мы только что стояли, образовался кратер застывшего стекла. Фластер старалась не отставать. На ее лице ясно читалась паника. И немудрено. Чую, у меня такое же сейчас лицо.

Айвори бежала впереди, и она чуть не свалилась на лестнице, ведущей вниз. В последнюю секунду она оправилась и вновь умчалась в лабиринты Нейвера. Фластер и я тоже поспешили, но я пропустил прыжок. Успев сделать пару небольших шажков, я кубарем полетел вниз. Больно, но не настолько больно, как быть протащенным по земле. Фластер невозмутимо возникла рядом со мной, как будто она телепортировалась сверху.

Земля содрогалась под шагами массивного робота. Его голова оказалась в поле зрения наверху лестницы. Мы успели убежать, так и не заметив очередной красный луч. Мы буквально пролетели в безопасную зону туннелей, когда дала о себе знать еще одна зеленая вспышка.

Оказавшись на открытом пространстве, мы навалились на стены, чтобы отдышаться.

— Вот это он дал нам просраться... Что это за хуйня вообще? — Айвори хватала ртом воздух. Миниган и патроны, привязанные к ее и без того тяжелой броне были непосильным грузом.

— Рейнджеры. — Единственное слово, на которое мне хватало времени. Броукен Эрроу только усложняет все, а мне это совсем не нужно. А я-то понадеялся на легкий и непринужденный поход за Хэйтом, но мне стоило бы усечь, что грабли поджидают на каждом шагу. Всегда.

— Уебки, — прорычала Айвори. Она довольно долго пробыла запертой с пегаской-добытчицей в той клетке. По сравнению с моими похождениями — это просто сказка, но для нее это все равно не очень приятное воспоминание.

— Куда теперь? — тихо спросила Фластер, ожидая нас в следующем коридоре. Здесь внизу звуки битвы сверху слышались приглушенно, и шепот Фластер было легко различить.

Подойдя к ней, я начал всматриваться вглубь коридора. Я не узнавал его, но если я был прямо там, где Стойло, то... туда.

— К Стойлу.

— Не могли бы вы сперва меня освободить? — Я выхватил Сломленного и направил в сторону голоса. Я стоял недалеко от громоздкой металлической двери камеры, что была куда толще чем та, за которой я провел пару своих самых лучших дней жизни. На меня через окошко для подачи еды смотрела пара золотистых глаз. Они смотрели на меня голодным взглядом. Такой я уже испытывал на себе.

Я совсем немного опустил ствол. Я знаю владельца этих глаз по его репутации, свидетелем которой я стал тогда на Арене.

— Каттер?

— Ты Два-Пинка. Падший воин, вернувшийся отомстить, — прорычал он, вкладывая в каждое слово яд. Тем не менее его слова оказались куда более поэтичными, чем я ожидал.

— Э-э... да. — Я не знал, что ответить. Я глянул мельком на Айвори, которая настороженно сузила глаза на двери.

— Я знаю, у тебя нет веских причин доверять мне. Для тебя я такая же тварь, ничем не отличающаяся от мне подобных. Но если ты выпустишь меня, я обещаю, ты не пожалеешь об этом. — Я уже думал над тем, освободить ли мне его. Все-таки он был братом моего друга. Освобождение Каттера лишит Хэйта трофея, а еще сбросит камень с плеч Эшреда.

— Я слышала про тебя. Ты ешь пони вроде нас. — Голос Айвори был низким и лишь немного напуганным. Мои глаза расширились, и я скользнул на нее взглядом для подтверждения. Едва заметно кивнув, она не спускала с прицела толстенную металлическую дверь.

«Я ел пони вроде вас».

Я дернул головой. Мне не очень хотелось знать подробности.

— Это брат Эша, — шепнул я ей уголком рта. Айвори попыталась что-то сказать в ответ, но слова словно застряли у нее в горле. Она буркнула пару слов, но это были не те, что она хотела сказать.

После пары секунд переваривания всего этого, она ненамного опустила стволы своего пулемета и сокрушенно кивнула мне.

— Ладно, убедил.

Повернувшись к кобыле в мантии, стоящей чуть поодаль, она легким кивком обозначила дверь.

— Фластер, будь добра?

Фластер подошла и пристально посмотрела в пару хищнических глаз, уставившихся на нее из отверстия.

— Э-эм... да. Это можно устроить. — Покопавшись в своем балахоне, она достала оттуда небольшой кусочек металла и отвертку. Подойдя к двери, она начала работать над замком. До этого я никогда не задумывался над тем, какой это подвиг — взломать замок, не прибегая к помощи магии, и, когда она приступила к нехитрым манипуляциям, я не мог не восхититься ей.

Замок со щелчком открылся, и Фластер отступила. Схватив своей магией огромную дверь, я потянул на себя. Дверь оказалась куда более тяжелой, чем я ожидал. Я поднапрягся. Петли протестующе заскрежетали, но все-таки поддались, и дверь распахнулась.

В камере, размер которой, визуально, не превышал размер небольшого шкафа, стоял атлетично сложенный грифон. Пространства хватало только на то, чтобы ждать, когда откроют дверь. Он был привязан тяжелыми цепями к стене, только его голова могла свободно поворачиваться. Взрывной ошейник красовался на его шее, также как и два похожих девайса, привязанных к его лапам. С ним они не церемонились; я даже ощутил укол зависти. На меня они столько приблуд не вешали.

«Ваще охуели. Они должны бояться нас... Точнее, меня».

Взглянув в пару голодных глаз, я начал задумываться о правильности сделанного. Он не смотрел на меня как на спасителя. Он смотрел на меня как на свой обед. Тем не менее пункт "быть сожранным грифоном" в мой план не входил.

— Каттер... Я на самом деле тебя искал. — Я знал, что он слышал, как я упомянул имя Эша. Он должен был, ведь его раса отличается отличным слухом. Он склонил голову вбок в знакомой мне манере. Эш всегда делал так, когда слушал. — Твой брат пришел за тобой... но я отправил его защищать кое-кого мне дорогого. Эш был твердо убежден, что ты еще жив.

— Брат, который оставил меня умирать? Брат, который спас свою собственную пернатую шкуру, а меня бросил в этой обителе зла? — Второй раз я убедился, что не стоило спешить выпускать его.

— Я разберусь с ним, когда найду. Но если ты освободишь меня, клянусь перьями своих предков, тебя я не трону. — Не совсем уверен, что этому можно верить. Эш такого никогда не говорил. Конечно, судить о всей расе только по одному ее представителю достаточно опрометчиво. Хотя единственная зебра, которую я повстречал, оказалась классной, несмотря на весь тот негатив, направленный на ее вид.

— Фластер, ты можешь обезвредить ошейники? — Пегаска в плаще кивнула и начала с шеи. Даже когда она работала над ней, я заметил, как по возможности далеко она держится от смертоносного клюва. Не могу винить ее.

«Всегда хотел себе такой. Можно одним ударом снести бошку или сорвать лицо к хуям. Клюнул, хвать! и все. Повсюду мясо. Обожаю».

Пока она возилась, я неосознанно для себя потирал свой собственный обезвреженный ошейник. Он уже несколько дней кряду жестко натирал мне кожу, но, к счастью, я не мог почувствовать всего фейерверка ощущений, поэтому он меня не сильно беспокоил. Неспособность ощутить целый здоровенный пятачок моего тела наконец-то сыграла мне на копыто.

— Все. Теперь не взорвешься. — Фластер попятилась от закованного в цепи грифона, улыбающегося на нее снизу вверх с голодным огоньком в глазах.

— Спасибо, моя маленькая пони, — сказал Каттер и наклонился к одной из своих закованных конечностей. — А теперь не могли бы вы освободить меня из моих физических оков, исходя из того, что вы уже освободили из опаснейших?

Фластер обескуражено моргала на "маленькую пони", прежде чем глянуть на меня.

— Я могу его бросить вот так?

Я покачал головой.

— Нет, прости. Будучи на свободе, он может отвести от нас лишнее внимание.

Грифон расплылся в улыбке, одобрительно кивая головой.

— Это правда. Я знаю много пони, которые заслуживают возмездия. Вы не виноваты в моем текущем положении, и тем более — я все еще грифон своего слова.

Фластер начала работать над тем, чтобы высвободить грифона из стены. Я не мог не заметить, что она оставила его лапы со всеми его когтями напоследок. Она не хотела, чтобы хищник нависал над ней, пока она занята делом.

«Он может сломать ей шею одним ударом. По горлу, отделить от позвоночника. Мертва, на месте. Скажи ей. Давай же, я оборжусь с ее реакции».

Когда на пол упала последняя цепь, Каттер вытянулся в струнку. Его паршиво выглядящие лапы впились в потолок, а грудь попеременно вздымалась. Упав обратно на все четыре лапы, он благодарственно кивнул Фластер. По пути на выход грифон на секунду остановился, чтобы похлопать ее по голове, аккуратно, как домашней зверушке. Она вздрогнула, отодвигаясь от него, хотя казалось, словно она хочет провалиться под землю.

— Я не забуду этого, помяните мое слово. Если нам предстоит пересечься вновь, я буду более чем обязан вам. Я буду рад помочь вам всем, чем смогу. А до тех пор — прощайте. И спасибо. — Перекаченный грифон поклонился — тончайшее содрогание плеч и головы — и развернулся. Пока он уходил от нас, зажившие шрамы, обозначающие когда-то крылья, были особенно заметны.

Наблюдая за его уходом, наша троица стояла в молчание несколько секунд. Голос Айвори нарушил тишину подземного коридора.

— Если честно, я думала, что большая страшная птичка пойдет с нами.

Я пожал плечами. Я тоже думал, но то, как он отреагировал на упоминание его брата, не может быть хорошим предзнаменованием, если мы надоумим взять его с собой. Если эти двое вдруг ввяжутся в заварушку — жертв не миновать. Брать на себя риск не очень хотелось.

— Видимо, не суждено. Пойдемте. — Я повернулся и порысил в направлении Стойла. Я очень надеялся, что на моем пути к цели больше не встретится никаких "но" и "если". Каждая секунда на счету, и эта самая секунда может помочь Хэйту сбежать.

«Ну так хорош шароебиться. Двигай».

Я это и хотел сделать, мудак.

Туннель, в котором мы нашли Каттера, оказался очень старым по сравнению со всеми предыдущими, в которых я уже побывал. Камеры пустовали, но некоторые из них были переоборудованы в жилые помещения. По внутреннему убранству можно было догадаться, что населяли такие рейдеры, пришедшие в город с пустошей. Графити, гирлянды из кусков пони. Типичные отребские признаки, хотя сейчас здесь никого не было.

Скорее всего, когда ударили ракеты, большинство находилось на Арене. Тот первый залп прихлопнул нехилое количество пони, но все же скажу, что никто не справится лучше самой пустоши, даже ракеты. Но выжило тоже прилично. Я даже слышал звуки битвы наверху, и даже сейчас отчетливо улавливались рокотания оружия куда более крупного, чем все нам встретившееся ранее.

Мне оставалось только надеяться, что рейдеры окажутся достаточно живучими, чтобы отвлекать на себя внимание Рейнджеров как можно дольше. По крайней мере, настолько дольше, чтобы мы успели добраться до Стойла.

Ну все, хватит размышлений. Пора в дорогу.

«Неужели».

---

Поднявшись по шаткой и проржавевшей металлической лестнице, мы очутились в плохо освещенной комнате. Фырканье, раздавшееся с другого конца помещения, вынудило меня достать Сломленного прежде, чем я вообще увидел его обладателя. Это оказался сидящий в углу единорог, сверлящий взглядом стену. Каждые несколько секунд он то пыхтел, то вздыхал, но в целом не делал никаких телодвижений. В комнате были также и другие, подобные ему.

Ступив в комнату, мое копыто дотронулось до чего-то, разбросанного кругом по полу. Оно укатилось — я пнул использованный шприц. Весь пол был усеян пустыми шприцами и ингаляторами.

Нас забросило в логово торчков. Все здесь, пребывая в каком-то другом измерении, навряд ли осознавали, что город осажден. И в подтверждение моих мыслей одну из стен прошила автоматная очередь. Выстрелы задели пару случайных пони, и они беспомощно повалились на пол и ждали, пока истекут кровью насмерть.

Мы времени зря не теряли, держась как можно ближе к полу, когда в комнату ворвалась еще парочка выстрелов. Снаружи разгорелась нешуточная потасовка, и судя по громыханию гранатомета и стрекотанию автомата — по крайней мере один Стальной Рейнджер принимал в ней участие непосредственно.

Приглушенный хлопок оповестил о гранате, взрыв от которой ворвался в комнату. Я видел все как бы в замедленном действии, когда лениво крутящееся зеленое яблоко закатилось в помещение вместе с потоком пыли и осколков. Взрыв должен был оказаться, как говорится, по самое не улыбайся, поэтому инстинкт сказал мне броситься на Фластер. Айвори справится как-нибудь, у нее броня потолще моей. Я врезался в укутанный в плащ силуэт Фластер, услышав при этом два друг на друга похожих удивленных вскрика, и закатил ее под себя, когда граната взорвалась. Она разлетелась в разные стороны с оглушительным взрывом. Стена пыли, как и кусок здания, обрушились на нас.

Когда пыль осела, я оторвал себя от кобылы в мантии, извинившись, и начал доставать длинный осколок, угодивший мне в круп. Мы уцелели, но теперь, когда стены больше не стало, ничего нас не отделяло от перестрелки на улице. Рейдер задом вошел через образовавшуюся в стене дыру, держа в магическом захвате штурмовую винтовку. Он стрелял от бедра, на ходу, не разбирая куда шмаляет.

А в следующую секунду он взорвался.

Должно быть, ему в грудь угодила граната, ибо он теперь мало походил на пони. Его внутренности расшвыряло по всей комнате, в том числе и по нам. Айвори издала протестующий возглас, начав снова очищать свою броню. Тряпка бы ей сейчас пригодилась; последний клочок ткани, который я помню, остался лежать на трупе Вайрса. Я начал искать глазами Фластер, но хруст камня под железным копытом и неудержимый механически усиленный смех завлекли все мое внимание.

Я отлично понимал, что за всей осадой стоят Стальные Рейнджеры. И их робот-убийца только доказывал это. Но до сих пор я не встретил ни одного. Я уже и забыл, насколько устрашающей может быть их броня, а тяжелые пушки, впаянные в бока, только прибавляли антуража.

Осмотрев комнату своим безжизненным зеленым визором, он рассмеялся сам себе. Технически усиленный звук недобро раздался  в комнате. Рядом с ним лежал наполовину заваленный каменными обломками утырок. Пони был уже мертв, он кашлял последними остатками жизни из-за арматурины, застрявшей в нем. Это не очень понравилось Стальному Рейнджеру. С визгом сервоприводов он прошелся по шее наркопони. Кровь и кости забрызгали пол и его броню, разлетевшись под чудовищным напором копыта. Он умер мгновенно.

— Хах. Как таракана. — Я не узнал голоса, хотя знал в действительности только пару из них. Я прицелился в него Сломленным, миниган Айвори уже начал набирать обороты, когда он решил, что следующими его целями станем мы. — О, глядите-ка, больше тараканов.

Миниган Айвори звучал как рвущаяся ткань, как и в случае, когда им пользовалась Свипс. Несмотря на всю мощь пулемета, броня Рейнджера даже не поцарапалась. Его предполагаемая неуязвимость еще пуще рассмешила его, а затем он приготовился к контратаке. Пока он наводился, я смог разглядеть в неверном свете комнаты дуло гранатомета, внутри которого, я представил, лежала та смертельная штучка, способная прикончить меня в считанную секунду.

Он выстрелил, и я только чудом сумел избежать прямого попадания. Снаряд ушел в дальнюю стену комнаты, разрушая и ее в буре пыли и шрапнели. Я воспользовался шансом и побежал, пока он перезаряжал свою огромную пушку. Я также заметил, что Айвори тоже пришла в движение, когда он делал наводку.

Когда между нами оказалась толстая стена, я начал шариться по карманам. Хоть что-нибудь кроме дроби. Мне нужна картечь или флешет, что-нибудь, но не дробь. Нихрена.

— Айвори, есть что-нибудь?! — крикнул я, стараясь перекричать шум уличной перестрелки.

Она быстро покачала головой.

— У меня только экспансивки!

Итак, мы никак не могли навредить металлическому пони, охотящемуся на нас. Словно это была игра. Я приму любой совет.

«Можешь попробовать запинать его».

Если б у меня был вообще шанс к нему подобраться. Но хоть на этом спасибо.

Стена, отделяющая меня от него, разлетелась на щепы и штукатурку, когда Стальной Рейнджер пробил ее насквозь. Как же я ненавижу, когда пони, чтобы поймать меня, пробивают стены. С ними всегда нелегко.

Сейчас он уже захлебывался смехом, раскручивая свои собственные миниганы, чтобы разорвать меня на мелкие кусочки с ближней дистанции, но тут ему на спину запрыгнула коричневая фигура в балахоне. В ее зубах сверкнул длинный ланцет, вероятно, тот самый, которым она порезала Дока Кейра. Взмахнув обоюдоострым коротким лезвием, Фластер проткнула Рейнджеру глотку. Между бронепластинами нашлась брешь, и Фластер потянула на себя со всей силы. Лезвие очертило длинную рваную рану под защитным костюмом. Ярко-алая кровь прыснула из раны, и она спрыгнула с его спины, крепко держа в зубах скальпель.

Миниган открыл огонь, но Рейнджер был слишком удивлен внезапно возникшей ране, чтобы целиться прямо. Огневая очередь ушла в потолок, пройдя между мной и Айвори, когда он свалился на пол. Я уже видел такие раны, ему осталось недолго, но вполне долго, чтобы успеть прикончить нас обоих.

Прыгнув вперед, я развернулся и впечатал два пинка ему в висок. В боку я ощутил укусы срикошетевшей от проклятой брони дроби, но взрыва оказалось достаточно, чтобы отбросить его. Миниган яростно зарычал и запрокинулся в потолок, неспособный стрелять.

Весь этот металл только усложнял дело, и мы на всякий случай, если ему повезет в его попытках задеть нас, заняли укрытие. Совсем скоро его попытки стали становится все слабее, — потеря крови была медленной и беспощадной смертью.

Когда он перестал подавать признаки жизни, Фластер вновь возникла рядом с ним, одновременно сюсюкая маленькую деревянную мордашку, высунувшуюся из кармана. Я уже начал забывать про этого древесного волчонка и был безмерно рад, что не навредил ему, когда налетел на них обоих.

Мы с Айвори с отвисшими ртами подошли в мертвому Рейнджеру.

— Фластер... вау. — Айвори как-никак лучше вместила всю палитру эмоций в эти два слова. Честно, идеальнее слов, описывающих данную ситуацию, я бы не придумал.

Подняв на нас глаза, Фластер опустила волчонка обратно в карман. Улыбка на ее губах едва читалась, настолько она была незаметной, что ее можно было определить только по глазам.

— Я заметила прореху, пока он палил по вам. Проще не придумать. А теперь помогите мне со шлемом. — Она опустила голову и начала кусать то, что я воспринял как череду металлических застежек, расположенных вокруг основания шлема.

Я схватил застежки своей магией и открыл их. Она прекратила свои тщетные попытки после первой мной открытой, и в скором времени она уже помогала мне снять шлем с головы целиком.

— Что мы делаем? — Я думал, она хочет трофей или что-то вроде добычи, которую она могла бы снять с силовой брони. Только мне не было до конца понятно, как она собирается тащить ее на себе. Я не сопляк, конечно, но мы были не в том положении, чтобы таскать за собой кусок брони размером и весом с пони.

— Они ведь как-то общаются, так? Просто хочу их радиоаппаратуру. — Когда она зарылась головой в шлем, я взглянул на Рейнджера. Это был светло-коричневого окраса земнопони с короткой и щетинистой красной гривой. Более светлые вкрапления волос в гриве делали ее похожей на пламя. Меня поразило то, что под толщей всей этой ужасающей брони Стальные Рейнджеры ничем не отличались от обычных пони. Они не были бессмертными, хотя ведут себя в точности наоборот. Они истекают кровью и умирают не хуже других.

Фластер высунула голову из шлема, держа в зубах компактный пластиковый блок с подключенным к нему тонким черным проводом. К нему примыкал кусочек изогнутого металла, который она засунула себе под капюшон.

— Супер, — улыбнулась кобыла в плаще и затем наклонила голову вбок, как бы прислушиваясь к чему-то. — Они все еще ищут Стойло, но какие-то грифоны дают им по самые помидоры.

Фрайя и ее приспешники. Я очень надеялся, что те ракеты разотрут их в порошок, но, по всей видимости, им удалось выжить, и теперь тяжеловооруженные Когти давали Рейнджерам отпор. Думаю, это даже к лучшему, что не все погибли на Арене — это позволяло сильно не беспокоиться об атакующей стороне.

— Лады, тогда нам нужно добраться до Стойла первыми. Хэйт будет там. Фластер, держи нас на пульсе Рейнджеров, хорошо? — Я перестал считать Фластер обузой. Да мне и не стоило вешать на нее этой клеймо так опрометчиво. Она все-таки помогла мне в убийстве Холпанча. С наушниками она оказывала нам неоценимую услугу, позволяя нам избегать Рейнджеров и жертв их городского геноцида.

— Ага, без проблем. — Она все равно попыталась отыскать что-нибудь стоящее на громадном трупе бронированного пони, но, кажется, терпела поражение. Сама по себе броня была огромным подспорьем, и это походило даже на жульничество, в условиях-то пустоши, где тебя все и вся пытается лишить жизни.

— Нам лучше уйти, пока не пришли его дружки. — Айвори старалась стащить патроны с его минигана, но ее попытки тоже не увенчались успехом. Ее патроны были на пять миллиметров, его же, в свою очередь, были совершенно другими, — какая-то магазинная коробка или что-то вроде.

Я кивнул, и мы втроем вернулись обратно в главную комнату, чтобы вылезти наружу через дыру в стене. Оказавшись снаружи, мы наткнулись на группу рейдеров, с которыми разбирался бронипони. Было сложно сказать, сколько их вообще было; этот Рейнджер явно был в восторге от взрывания пони. Повсюду были части тел и лужи крови. Мы делали все возможное, чтобы как можно быстрее покинуть испещренную кратерами улицу и отправиться к Стойлу, пока не нагрянуло еще больше Рейнджеров.

Пока мы перемещались перебежками, я не переставал надеяться, чтобы мы не наткнулись на какие-либо еще препятствия. Рейдеры, Рейнджеры, мое прошлое, жаждущие мести, все могло играть свою роль. Но, зная свою удачу, я также ожидал и худшее.

Видимо, удача девочек улыбалась им чаще, чем мне, потому что вскоре в поле моего зрения попало здание, в котором находился вход в Стойло. Не было ни стражи, ни вообще кого бы то ни было поблизости. Если бы не шум войны, можно было бы подумать, что ничего не происходит.

Я выбежал вперед и бегом спустился по лестнице, с которой и по которой меня протащил этот говноед-садист. Я улыбнулся при мысли о его снесенной взрывом голове, удивленно вытаращившей глаза.

Однако не стоило удивляться, что дверь Стойла была заперта.

Панель сбоку от двери была сломана, этот саботаж эффективно мешал любым способам пробраться внутрь.

— Блять! — в замешательстве прошипел я сквозь зубы. — Фластер! Сделай все возможное, но открой ее, мы прикроем. — Кобыла в плаще настороженно посмотрела на контрольную панель, приметив своим наметанным глазом свисающие из уничтоженного корпуса провода. Она кивнула и приступила к работе.

Если у нее не получится открыть ее, нам придется покинуть Нейвер. Возможно, придется идти вдоль горы, пока не найдем туннель, по которому я отправил Эша и остальных. Найти остальных... а что потом — я не знаю. Если Хэйт законсервировался в Стойле, то не было даже намека на надежду поймать его. Их создали с целью выдержать удары сильнейшего из ныне известного оружия. Все, что придет мне на ум, только оставит на гигантских шестеренкообразных вратах небольшую царапину.

Быстро поднявшись по лестнице, мы с Айвори укрылись в здании с выходом на улицу.

— Что будем делать, если у нее не выйдет? — Голос бледной кобылы прозвучал несколько панически, как если бы она сказала это, не продумав мысль.

Я пожал плечами, не спуская глаз с прицела Сломленного.

— Наверное... уйдем. Встретимся с остальными, заживем своей жизнью...

— И ты так просто оставишь Хэйта? Сомневаюсь, — сказала она, повторяя почти точь-в-точь мой внутренний диалог. Это бесило.

— А что мы, блять, еще можем сделать? Если он там, то он там и останется. Нам ничего не остается.

Весь кровотачащий от множественных ран рейдер вывалился на улицу, идя прямо на нас. Часть меня знала, что он был жителем Стойла, как я. Но сейчас это не имело значения. Я выстрелил. Он даже не увидел меня, поэтому дробь целиком угодила ему в лицо. Рейдер был мертв задолго до того, как упал на землю.

— И того у нас два варианта: или мы умираем здесь, пытаясь пробиться через дверь, или мы уходим? — Айвори звучала пораженной. Я понимал, какого ей. Добром это не закончится.

— Примерно так.

«Какой же ты ебаный слабак. Может, тот гигантский робот. Стальные пидоры должны иметь при себе чё-то, способное вскрыть эту консерву. Найди, забери, примени».

Я закричал в замешательстве от сглаза Два-Пинка. Дальше по улице под неумолимым ходом громадной металлической фигуры рухнуло целое здание. Железная тварь, которая развалила мою старую берлогу, вышла на нашу улицу; его голова крутилась взад-вперед, выискивая новых жертв.

— Сука! — Айвори открыла огонь по нему, когда он закрепился на нас, сменив свою ищущую походку на решительный бег.

— Фластер. Фластер! Надо сваливать! — закричал я через плечо, вниз по лестнице.

— Дайте еще пару секунд! — раздался ее шелковистый голос, едва различимый под шквальным огнем Айвори.

Я не стал стрелять, отчасти потому, что не видел в этом смысла. Улица перед нами была слишком широкой, и я сомневаюсь, что мы успеем перебежать ее, не превратившись при этом в радиоактивное желе от его смертельных орудий. С его приближением окно нашего побега становилось все уже. Если бы только я мог взобраться на него... посмотреть свысока все возможные варианты.

Конечно, умей я летать или имей достаточно опыта с роботами. Я сосредоточился на внутреннем совете. Я был так отчаян, что даже помощь Два-Пинка была если не единственным, то точно вариантом.

«Что это за хуйня?»

Бля.

Высокочастотный визг наполнил окружающий воздух. Я отскочил подальше от стены как раз вовремя, потому что выстрел смертельного зеленого луча превратил ее в крошево. Глыбы бетона осыпались дождем из зеленых светящихся брызг. Меня едва не зацепило, пока я параллельно поносил металлического гондона.

Он закрепил на мне красный лазер, и я сдался. Подняв Сломленного для атаки, я сорвался очертя голову. Я на грани. Поблизости не было ни одного укрытия, когда большая часть зданий канула в лету. Настало время нанести ему как можно больше урона, до тех пор пока я не паду.

Взрывная волна отправила меня в полет. Я приземлился на спину, и мерзкое зловоние жженого камня ударило мне в ноздри. С трудом поднявшись на копыта, я увидел своего нежданного спасителя. Железный монстр промахнулся, потому что теперь к его лицу прицепился крепкий и бескрылый грифон. Каттер всем весом навалился на машину, чтобы сбить ему прицел, но зато теперь он переключил полностью свое внимание на другого оппонента, бьющего его топором.

Разбив оптику и визор вдребезги, Каттер пробился лапой сквозь стекло к хрупким механизмам, сокрытым внутри. Он схватил что-то и с неистовым ревом вырвал пучок деталей и проводов. Машина подкосилась, как бы в агонии, и дико замотала головой туда-сюда.

Каттер выпустил его и пронзил собой воздух, грациозно прыгнув на крышу ближайшего ржавого фургона. Робот, будучи ослепленным, начал крушить все на своем пути в случайном порядке. Вероятно, он все еще хотел убить нас, но, будучи неспособным увидеть что-либо, видимо, надеялся случайно раздавить нас своей стальной тушей.

Он действовал не как запрограммированная машина, но как живое существо. Это ввело меня в ступор, но всего лишь на несколько секунд. Другие Рейнджеры начали давать о себе знать. Ракета рассекла воздух и взорвалась у дальней стены позади меня. Айвори начала стрелять, по всей видимости, надеясь ненароком попасть в ту маленькую прореху в глухой броне стальных пони, приближающихся к нам.

Каттер взмыл в небо и приземлился рядом со мной.

— У тебя есть план, или я напрасно спас тебя?

Я как раз собирался объяснить ему, в какой жопе мы на самом деле были, но тут снизу лестницы раздался непродолжительный победоносный крик, который тут же сменил собой громкий писк. Фластер открыла дверь.

— Все внутрь! — проорал я в лицо грифону, только потом осознав, как близко он был ко мне, и тут же закрыл рот. Он отшатнулся, однако Айвори все услышала, и по этому случаю ее пальба ослабла, а вскоре и вовсе затихла. Мы втроем рванулись стремглав в полуразрушенное здание, скрывавшее под собой целое Стойло.

Буквально летя вниз по лестнице, мы обнаружили дверь широко раскрытой, а триумфующую Фластер — уже внутри.

— Отличная работа! Закрыть сможешь?! — радостно прокричала Айвори, преодолевая несколько ступеней за раз.

Фластер пожала плечами и повернулась к внутренней консоли.

С верхушки лестницы разнеслось жужжание, вслед за которым последовал пулеметный дождь, устремившийся вовнутрь Стойла. Фластер отпрыгнула в сторону, едва избежав неминуемой гибели. Консоль, тем не менее, была взорвана на куски бронебойными патронами. Когда с этим было покончено, Рейнджер на верхних ступенях открыл стрельбу по нам, стремительно спускающимся по лестнице.

У Айвори получилось добежать без царапинки, но вот мы с Каттером поймали собой пару пуль. Один из выстрелов ушел навылет мне через плечо, и отголоски боли вихрем отозвались в теле. Внезапно стало сложнее бежать.

Каттера только задели по касательной, парочка поверхностных ран плюс оторванный коготь. Он взревел от бешенства, но нам все же удалось проскочить в проем.

Внутри Фластер уже ждала нас чуть поодаль у другой открытой двери, активно жестикулируя. Она была быстрой, ничего не скажешь. Мы втроем бежали по мере наших сил, и, когда мы освободили проем, Фластер тут же нажала на кнопку, наглухо закрывая дверь. Спустя еще парочку нажатых кнопок лампочка над дверью сменилась с зеленой на красную.

Продолжительные удары с той стороны двери говорили сами за себя: с нами в Стойле находился по крайней мере один Рейнджер. Надо уходить, пока они не выломали дверь. Я знаю, что они помешаны на консервации всяких технологий, но если им придется, они проделают себя путь в любом случае. В данном случае через нас.

— Куда теперь? — одновременно спросили Фластер и Айвори, ища у единственного среди них выходца из Стойла ответа. Это я тот самый выходец из Стойла. Я смутно представлял себе, как добраться до Атриума. Но, полагаю, это лучше, чем ничего.

Каттер шел следом, рыча и попеременно сжимая изрешеченный коготь. Мы набрали темпа, и я делал все возможное, чтобы вспомнить, каким путем меня волочили тогда.

Стойло пустовало. Я думал, что сразу же после атаки на Нейвер все пони ринутся сюда, но мы еще ни одного не встретили. Я знал, что внутри и так жило не так уж и много, но судя по тому, что по коридорам было шаром покати, Хэйт ворвался сюда и тут же запечатал дверь. Это была территория Совершенных, и вероятно, никто даже не пытался после закрытия сделать попытку проникнуть внутрь. Потому что уже некому.

Впереди на притолоке я увидел знак, указывающий в Атриум, и улыбнулся. Даже если ничего не выгорит, я хотя бы знал, где это. Я нажал на панель копытом, и дверь отъехала вверх. Я надеялся увидеть там Хэйта, готового принять наш последний поединок, но был разочарован.

Я залетел в пустое помещение, стараясь найти глазами хоть кого-нибудь. Ванна Синдер была пуста, если не считать химикатов. Разнообразная мебель стояла без дела, также как и коллекция бухла стояла нетронутой.

Хэйта здесь не было. Мы что, только что закрыли себя с Рейнджерами, или он был где-то еще?

Крохотное движение на краю зрения, должно быть, привлекло внимание Каттера, потому что он вскинул свой отрубленный указательный коготь на окно, высоко вмонтированное в стену. Я проследил взглядом за струйкой крови и увидел Эпифани, смотрящего на нас оттуда. Его глаза широко распахнулись, когда мы встретились взглядами, и он поспешил убраться от окна.

Айвори побежала.

— Офис Смотрителя! — Я не стал даже спрашивать, откуда она знает это. Тем не менее один из указателей над дверьми, на той, через которую Хэйт ранее вошел в атриум, был с такой комнатой. Логично. Крэкерджек был Смотрителем, а Хэйт, после смены имени, продолжал держать бразды главаря.

Я поспешил за ней. Четверо из нас подбежали к двери почти одновременно, но она оказалась запертой. Фластер со знанием дела сняла панель рядом с дверью и быстро перерезала два провода. Соединив их кончиками друг к другу, она вызвала искру, и дверь открылась. Я только сейчас осознал, что если это действительно так просто, то Рейнджерам и подавно не составит труда пройти ту дверь.

Опрометью миновав лестницу, мы уперлись в очередную дверь. На этот раз незапертую, — она послушно открылась при нашем приближении. Я знал, что надеяться найти мою цель в офисе Смотрителя было тупо. Эпифани куда-то исчез. Вычурно украшенный офис пустовал как и все Стойло...

Я прорысил к массивному и ажурному рабочему столу Хэйта, занимающему добрую часть офиса. Изучив все экраны на столе и стене, я смог получить полную картину происходящего внутри и снаружи Стойла. Охранные камеры засекли шесть Рейнджеров с их несоизмеримой жаждой крови, периодически проверяя каждую комнату перед входной дверью и Атриумом. У нас мало времени.

Куда делся Эпифани?

— Дверь! Найдите дверь, она должна быть здесь! Он не мог просто испариться! — сказал я второпях, уже начиная сам озираться в ее поисках. Каттер, Айвори и Фластер присоединились ко мне, переворачивая комнату вверх дном. Айвори начала с книжного шкафа, Фластер взялась за консоль на столе, а грифон швырял металлический каркас кровати в стену.

Я стал прощупывать стену, пытаясь найти в ней трещину или другой знак пребывания здесь двери. У меня не было зацепок, не было инстинктов, да даже Два-Пинка был без понятия, куда исчез Эпифани. Все это время он говорил у меня в голове полнейшую несуразицу, поэтому я просто игнорировал его. Его нытье по поводу того, что Хэйт уходит, нисколько не помогало делу.

«Нахуй иди, слушай».

Во время своих поисков я не заметил, как на периферии моего зрения появился белый туман; секундой после в моей голове прозвучал голос. Он был тихим, но я похолодел сразу же, как услышал его.

— Здравствуй, мой ненаглядный пони.

Пандемониум. Он был рядом... или, по крайней мере, рядом был незащищенный куб. У Эпифани был куб, и, по всей видимости, Драконэквус был достаточно близко, чтобы общаться со мной. Я просто понятия не имел, где он.

— Стол. Проверь стол.

Я кивнул голосу и, к своему сожалению, понял, что я был единственным, кто слышал его. Я ненавидел этот голос. Ненавидел голоса в голове в целом, потому что я не могу отвечать им, не показавшись при этом чокнутым. Остальные все еще искали, я же подошел к Фластер, которая читала что-то найденное в консоли.

— Извини-ка. — Я протиснулся мимо нее и начал рыскать по столу, оставив консоль Фластер, внимание которой все было на ней.

Ага. Под столом была пара маленьких кнопок. Присмотревшись, я увидел, что они были помечены выцветшими ярлычками «ОТКРЫТЬ» и «ЗАКРЫТЬ». Я нажал копытом.

Стена, где я искал до этого, выдвинулась достаточно, чтобы образовалась отлично видимая щель. Она распахнулась на хорошо смазанных петлях, не издав ни единого звука. За дверью располагался длинный коридор, ведущий дальше в гору.

Теперь я знал, куда ушел Эпифани. Надо будет поблагодарить Пандемониума по возможности, так как сейчас он, насколько я понимал, был вне зоны действия своих способностей. Я больше не слышал его, и белые края исчезли безвозвратно.

Потайная дверь оказалась настолько тихой, что Каттер и Айвори до сих пор продолжали терроризировать комнату своими поисками. Фластер уже внимательно всматривалась в открывшийся проем.

— Эй! — гаркнул я им, и они тут же побросали все свои дела.

Они повернулись как один и как один улыбнулись во все лицо, увидев открытую дверь. Каттер бросил рвать на щепки сломанные вешалки и комод, тогда как Айвори перестала скидывать на пол журналы с полки.

Когда они подались к секретному проходу, я проверил камеры, чтобы проверить, насколько нам везет или наоборот. Рейнджеры подходили к Атриуму. Примерно через минуту у нас будут незваные гости. Я скользнул в коридор, обнаружив, что Фластер опять ждет с копытом на кнопке. Ей, казалось, нравится это. Дверь за мной с шипением закрылась, и я не смог не ухмыльнуться.

Пускай Рейнджеры сами поломают головы над этой задачкой.

---

Коридор был длин, чрезвычайно узок и подчистую выхолощен. Лишь полированная сталь уходила далеко за горизонт. Вдалеке я все же сумел разглядеть дверь. Мы рысили впопыхах, или по крайней мере так быстро, насколько я мог себе позволить. Мое плечо, даже если и не "болело" по факту, выглядело не совсем так, будто оно может полноценно функционировать. С каждым шагов как будто что-то рвалось наружу, что-то, что, я чувствовал, бежит по моим венам и всему телу.

На ходу я сделал себе перевязку в этой области, чтобы на крайняк хотя бы остановить кровоток. Теперь, когда нам удалось купить немного времени от преследующих нас Рейнджеров, у меня был шанс.

— Итак, я спросил раньше, спрошу и сейчас — у нас есть план? — Каттер явно не горел желанием ринуться из огня да в полымя как его брат, но вопрос звучал очень знакомо. Эш спрашивал это много раз в самых разных случаях, постоянно потешаясь над моей нездоровой тенденцией кидаться головой вниз, слишком не задумываясь.

— Мы выследим их и убьем. Что будем делать дальше — решим после, — изложил я план, пожав плечами. Айвори кивнула вместе со мной. Она лучше планировала, чем я, так что, если она соглашалась со мной, можно было понять, что наш текущий план был неплох. Либо же ей было просто похрен на наше дальнейшее благополучие, ибо ее изначальная мотивация была сполна исчерпана.

Хотя если Хэйт все-таки сбежал сюда, а я очень на это надеялся, у него должен был быть план побега. Какой-то запасный выход. Не будет же он загонять себя в ловушку.

Дверь в самом конце коридора оказалась довольно толстой, я даже понадеялся целиком и полностью, что она наглухо закрыта. Толкнув ее копытом, я был приятно удивлен тем, что она свободно распахнулась, открывая нам помещение по ту сторону. Оно очень напоминало вход в Стойло, но с одним большим исключением.

Там, где на входе в Стойло была массивная, защитная и задуманная сдерживать две стороны друг от друга дверь, здесь была крепко выглядящая кабина лифта. Она выглядела так, словно изначально задумывалась сдержать в себе дюжину пони, спуская их откуда-то сверху. Монструозные противоударные двери, которые могли бы потягаться устойчивостью со стойловскими, раскрылись. За ними находилась кабина, готовая к отбытию. Толстое защитное стекло скрывало внутренности лифта.

Я выстрелил из Сломленного в ухмыляющееся мне лицо. Хэйт был там, смотрел на меня. Дробь ударила в защитное стекло, отделяющее меня и его, останавливая его неминуемую смерть. Айвори также открыла огонь, когда ее миниган завелся на полную мощность, поливая кабину свинцом. Но особых результатов никто не добился.

Безуспешно. Кабина была сделана также прочно, как и все остальное Стойло. За Хэйтом я увидел Эпифани, и мой взгляд пал на куб, который он нежно держал в копытах, как собственное дитя.

— Поспеши, — услышал я голос и побежал вперед, обрушив приклад Сломленного на стекло. Ни царапинки.

— Блять! Выходи и дерись как пони, трус! — кричал я Хэйту, лицо и взгляд которого лучились невозмутимостью. Когда он нажал копытом на консоль перед собой, его голос загрохотал из камеры на динамики в кабине. Он был механическим, но достаточно понятным для восприятия. Звучал он раздраженно.

— Ты ж меня не оставишь в покое, да? Теперь я понимаю, что мне стоило прикончить тебя, когда ты еще получил свою кьютимарку. Вовлеченный... тупейшая из всех способностей. Ты просто суешь свой нос, куда не просят. Больше я не допущу подобной оплошности и не позволю тебе жить дальше. Прощай, Рипл, — проговорил он, сузив глаза. Их давно покинула всякая игривость. Даже без атаки Рейнджеров мое убийство Массакера плохо повлияло на Хэйта. Он хотел, чтобы я исчез из жизни.

Дверь позади нас захлопнулась и со звоном закрылась. Хэйт заманил нас и запечатал.

Со сбросом давления и последующим "пух" огромные зажимы высвободили кабину из своего мертвого захвата. В первую секунду она резко скакнула вверх, но вскоре начала свой плавный подъем дальше в шахту. Я снова ударил по ней, и ко мне присоединился Каттер. Он искал место, за которое можно было зацепиться, но это ни к чему не привело, и он просто был поднят немного над полом. Лифт начал набирать скорость чуть вбок.

Ему пришлось отпустить, когда лифт полностью ушел в потолок, и пролететь до пола приличное расстояние. По его приземлении я выстрелил Сломленным в днище кабины, быстро расстреляв все патроны, пока противоударные двери не закрыли шахту. Все впустую.

Я продолжал кричать что-то в потолок, пока Каттер не оттащил меня.

— Надо идти. Пока мы дышим, мы еще живы. У пустоши надо отвоевать еще один день.

— Бля! — только и услышал я восклицание Айвори, которое привлекло мое внимание. Я оторвал взгляд от потолка. В нише, которую до этого закрывал собой лифт, я увидел взрывчатку. Я понял, что это взрывчатка по таймеру на ней. Без таймера это были бы всего лишь несколько больших бочек, оклеенных блоками взрывчатого вещества. Я многого не смыслил в взрывчатке, но даже мои мизерные знания о ней говорили об очень большом бабахе.

Даже если дверь и не была заперта, по ту сторону коридора нас не ждало ничего хорошего: отряд Рейнджеров был невероятно упрям и был готов убить любого, кто встанет у них на пути. Мы обречены, даже несмотря на то, что мы смогли бы пробиться через толстую дверь, запершую нас здесь с бомбой.

— Найдите выход! — закричала Айвори, дико озираясь по сторонам. Фластер занималась тем же самым, и, прежде чем я тоже бы к ним присоединился, они обе одновременно выкрикнули "Там!".

Люк в стене, помеченный как ТЕХНИЧЕСКОЕ ПОМЕЩЕНИЕ. Они обе сейчас находились в своей родной стихии — под землей и вне времени. Кровавые Псы чувствовали себя в таких местах как дома, а Фластер просто была собирательницей. Она уже начала откручивать гайки, придерживая металлический лист, пока все остальные, включая меня, нервно ожидали, пока за нашими спинами смерть подходила к концу своего счета.

— И... готово. — Она отошла назад, давая возможность люку техтоннелей свободно упасть в комнату. Тем не менее он не упал, и она попыталась поддеть его плоской отверткой.

— В сторону. — Каттер оттолкнул ее и впился когтями в края. Он выложил на это всю свою силу. Мышцы под его мехом напряглись до невозможности, а перья вздыбились от натуги. Кряхтя, он начал тянуть резкими рывками. Невероятное напряжение открыло все его раны, и с его отсутствующего когтя хлынула кровь. Он не придал боли значение и навалился еще сильнее.

Со ужасным металлическим скрежетом он начисто оторвал люк. Каттер бросил его, бесцеремонно позволив металлическому листу рухнуть на пол с ударом гонга. В туннеле техобслуживания было тесно, но даже по полумраку, раскинувшегося почти на всю его длину, я мог сказать, что будет тянуться он далеко. Достаточно далеко, чтобы мы успешно могли пройти мимо Рейнджеров обратно на территорию Стойла. Если таймер бомбы позволит, конечно.

Прошло уже около двух минут, и я знал, что этого времени, вероятно, должно было хватить, чтобы кабина успела подняться на безопасную высоту. Но то немногое, что я знал о Хэйте и Эпифани, позволяло мне понять, что взрыв произойдет, только когда они выберутся и не секундой позже.

Фластер и Айвори уже пошли дальше по техтоннелю, когда Каттер только пытался залезть внутрь. Его монструозные размеры играли сейчас против него, однако ему удалось пролезть с одним условием: его голова и плечи то и дело стукались о потолок и стены туннеля. Я втиснулся вслед за ним и надеялся, что времени нам хватит. Еще я питал надежду, что мы не окажемся в тупике и не обречем себя на верную погибель.

Второпях я пробил своим рогом криво залатанную трубу, а еще утонул копытом пару раз в проводах, раскинутых по полу; бывало и похуже. Я не знал, сколько нам еще осталось, но явно недолго. Я случайно вывихнул плечо, но хотя бы магия лечащего бинта помогла достаточно, чтобы оно не замедляло меня.

Фластер остановилась, работая над чем-то своей отверткой. Через секунду произошел хлопок, и она исчезла из виду, отчего Айвори тревожно вскрикнула. Она упала в комнату под нами и позвала нас:

— Я в порядке! Быстрее сюда!

Я спрыгнул в помещение за остальными, быстро обнаружив, что оно такое же тесное, и в нем хоть глаз выколи. Бряцание над головой одарило округу тусклым светом, когда лапа Каттера слепо наткнулась на подвесной фонарь. Мы оказались в какой-то кладовой с уборочным инвентарем, которая, судя по толстому слою пыли, не использовалась годами. Для движения практически не оставалось места; нескладная фигура робоуборщика занимала большую часть пространства.

Фластер открыла двери, и мы вывалили наружу. Я сразу же понял, где мы, увидев в дверном проеме вход в Стойло. Рейнджеры, так увлекшиеся своими поисками, не закрывали за собой дверей, и теперь большая часть убежища была открыта всем желающим, стоит им пройти через гигантские входные врата. Что бы ни было в той бомбе, оно много урона этому месту точно не нанесет.

Я почему-то не мог избавиться от чувства, будто все сейчас идет по замыслу Хэйта.

«Да так и есть по-любому. Этот хуила всегда все продумывает наперед».

Я начал проталкиваться, чтобы выбраться из кладовой, толкая Айвори быстрыми толчками моего рога. Она порядком труханула и скакнула вперед, стрельнув на меня негодующим взглядом через плечо.

— В темпе, в темпе! У нас времени в обрез.

К счастью, пока мы делали наш неистовый марш-бросок до открытой двери, мы не встретили ни одного рейнджера. Каттер добежал первым, его хищническая сущность физически позволяла ему бежать быстрее и проворнее остальных. Звуки битвы наполнили улицы Нейвера, но снаружи было безопаснее, чем быть запертым в Стойле с бомбой. Я с большей вероятностью предпочту пони, пытающихся всеми силами убить меня, тупой смерти от взрывчатки.

Я продолжил бежать, стараясь за как можно короткое время покрыть все расстояние до открытой двери Стойла. Девочки пытались бежать со мной наравне, а Каттер уже исчез в здании снаружи. Я не знал, безопасно ли оно сейчас, но знаете что? — похер. У нас нет времени на подобные размышления.

Сильнейший грохот наполнил окружающий воздух, и взрывная волна прошла по земле, поднимая за собой облако пыли. Несколько покосившихся старых зданий неподалеку начали рушиться, и без того ослабленные слепой яростью робота. Воздух мгновенно наполнился пылью и мусором. Я был на бегу подхвачен этой самой волной и отброшен в сторону на низкую кирпичную стену.

Шлейф огня, пламени и жара ударил по лестнице. Сильно изношенное здание, некогда так хорошо скрывающее под собой Стойло не выдержало нагрузки и пало, взорвавшись камнем и всевозможными каменными осколками. Воздух наполнился шрапнелью, и огромный огненный шар, покинув лестничный пролет, взмыл вверх.

Он начал поджигать весь мусор, раскиданный по Нейверу. Горящий кусок шкафа отскочил в мою сторону, подпалив шкуру, но не нанеся никакого действительного повреждения. Когда небеса озарились огнем, я поднялся на копыта и огляделся.

Фластер и Айвори заняли укрытие в дверном проеме — остальное здание разрушил робот. Каттер выбирался из-под здания, к которому он до этого ринулся; оно уже было разрушено наполовину. Оно медленно кренилось вбок, как подстреленное.

Где Хэйт?

Подняв взгляд и направив его мимо вихря дыма к горе, я мог только различить облака, зацепившиеся за ее вершину. Я знал, что Мэйрмэк, военная база, о которой я читал лишь в книгах, где-то там. Лифт, должно быть, вел туда, обеспечивая быстрый побег военноуполномоченных во времена войны. Хэйт направился в Мэйрмэк, в эту таинственную крепость над облаками.

И каким, нахуй, образом я попаду туда?

«Пешком? Крылья отрасти? Телепортом? Может, если ты ударишь копытами три раза и покрутишься через правое плечо, что-нибудь да произойдет».

Отъебись, Два-Пинка. Нам придется идти.

Пуля пробила стену рядом с моей головой, прилетев из невидимой за завесой пыли и дыма битвы. Я понимал, что это первый раз, когда нам придется свалить из Нейвера.

Свалить подальше из зоны боевых действий. Может, скооперироваться с другими сбежавшими. Дойти до Мэйрмэка. Убить Хэйта.

Последнего пункта в этом плане я жду больше всего.

Глава 19: Птицы одного полета

Когда удушливая пыль, кружась вокруг нас, поднялась в воздух, дышать стало невозможно. Здания рушились, и густой дым валил из дыры в земле, перемешиваясь с облаком всеобъемлющего хаоса. Все, что раньше было в Стойле, теперь пылало на улице, объятое пламенем взрыва.

Пейзаж развеялся, как только рейдер вывалил из густого и плотного покрывала дыма. Он был тяжело ранен, из раны в его голове обильно текла кровь, а в зубах он удерживал острозаточенный кусок металла. Его глаза обеспокоенно округлились, приглушенный крик попытался вырваться сквозь оружие, преграждающее ему проход.

Когда его взгляд остановился на нас, он стал еще шире, а его ноги подкосились. Застыв от ужаса, он на автомате пошел и, упав, проскользил к нам, остановившись у наших ног. Оружие выпало из его рта, когда ослабли челюсти и удушающие стоны раздались из его глотки.

Я сразу же все понял. Мы с Айвори подготовили стволы. Мы все в разной степени страдали от незначительных ран и были вымазаны приставшими грязью и гримом битвы. Каттер засунул лапу себе в рот, явно желая попробовать остановить этим кровотечение, но кровь все еще лилась из клюва не переставая. Даже в такой неразберихе сражения за Нейвер наша группа выглядела чересчур не к месту.

Глаза Каттера сузились на замершем от страха рейдере, и он мгновенно забыл про свою культю. Сделав пару широких и быстрых шагов, он схватил пони. Зарывшись глубоко в его шею клювом, он за раз вырвал здоровенный кусок. Это было делом пары секунд, когда из смертельной раны испуганного рейдера, лишившегося в мгновение половины шеи, вытечет весь ихор жизни.

Я ждал, пока Каттер выплюнет шмат, как это всегда делал Эш, в заварушке битвы воспользовавшись клювом, но огромный грифон просто проглотил его с довольным видом. Он бросил обмякший труп на землю, и только тогда он заметил, как на нем сошлись тревожные взгляды компаньонов.

— Что? Я голодный. — Он пренебрежительно пожал плечами, убрав острым когтем с края своего клюва кусочек плоти. — Воинам нужна пища.

Айвори, от макушки до хвоста окропленная кровью, побледнела несмотря на свой окрас. Фластер спряталась поглубже в капюшон. Животная часть меня, та часть, которая всегда была немного напугана в присутствие грифона, вопила в голове.

«А я знал, что он так может. Я те не говорил разве? Природа даровала им лучшее оружие. Прирожденные убийцы. Как же пиздецки сильно грифоны рулят».

Мне внезапно захотелось смыться отсюда поскорее. Хэйт или ушел в глухую оборону на вершине Мэйрмэка, или же уходил по подготовленному пути, и если это второе, то я бы не хотел упускать его. В любом случае, этот худощавый хуеглот может и подождать день-два. Мне нужна Шейд. Мне надо знать, что с моей кобылкой все в порядке, да и в целом я нуждался в отдыхе. Настало время убираться из этого кошмара. Меня наполнила решимость, и я кивнул грифону.

— Ладно, но надо быстро сматываться. По пути без перекусов. — Это прозвучало немного странно, но это были первые слова, что пришли мне на ум.

Кивнув, он развернулся, обводя взглядом выцветшую городскую пастораль.

— Куда теперь? Какой пункт назначения ждет нас дальше?

Я кивнул влево.

— Подальше отсюда. Подальше от Нейвера. Потом найдем путь на гору. Найдем Хэйта и прикончим его, — изложил я, надеясь, что нам удастся выбраться из горячей точки. Может, воссоединиться с другими выжившими. Пойти на Мэйрмэк. Убить Хэйта.

— Хорошо. — Он упал на четыре лапы и неспеша пошел в угрюмую неизвестность. Когда он стремительно начал исчезать в обволакивающем его дыме, я тоже не стал терять времени и пошел за ним. Надо было идти за хищником в противоположном моему инстинкту самосохранения направлении.

— Вы идете? — раздался его голос сквозь оглушающую канонаду бойни.

Я кивнул кобылам позади меня, и мы втроем поспешили вперед. В облака. Из Нейвера.

---

Казалось, что дальность видимости в любом уголке Нейвера упала в ноль. И судя по еще большему количеству упавших зданий и свежеразрушенных жилых домов здесь был не один гигантский робот, упрямо идущий сквозь город, но так как нихера не было видно, я не мог утверждать это наверняка. Большая часть города в направлении, куда мы шли, была сравнена с землей, что означало, что Рейнджеры, скорее всего, где-то впереди и уже приступили к штурму. В центре города проделанная монструозным роботом зияла длинная и глубокая щель, образовывающая разлом. Как бы то ни было, эта зона уж точно должна быть чиста от неприятеля, так что мы могли бы уйти, не ввязываясь в бой.

Ну и конечно, как назло, в тот момент, когда я подумал об этом, мы наткнулись на Рейнджера, копошащегося в обломках какой-то оружейной или каптерки. Его матово-серая броня идеально смешивалась на фоне с грудами кирпича, усыпанного пеплом. Я даже не увидел бы его, не подними он свою голову, заключенную в толстый шлем.

Я отпрянул и больше от неожиданности, чем от надежды нанести какой-то вред выстрелил из Сломленного. У меня вылетело плечо, и боль от этого зародила во мне сомнение, что внутри еще могла находиться пуля. Рейнджер, надо отдать ему должное, среагировал молниеносно. Поняв, что грифон-переросток единственный здесь представляет в настоящий момент серьезную угрозу, он открыл огонь по хищнику из своего стационарного гранатомета, прикрепленного к боку.

Каттер пропал во вспышке пламени и грохоте взрыва. Я уже бежал во весь опор сквозь сыплющую на голову шрапнель, надеясь сократить между Рейнджером дистанцию. Здесь было довольно открыто, и без укрытий мы вряд ли долго протянем против такой-то пушки железного мудака.

Громкий металлический отзвук донесся до моих ушей, докладывая о готовности очередного снаряда. Он развернул дуло прямо мне в лицо. Я прыгнул, не жалея сил, и крутящийся и искрящийся стальной шар смерти пролетел прямо у меня между копыт.

Я коснулся земли и упал, когда снаряд взорвался где-то позади меня. Острая боль прошлась по всему боку, когда плечо делало все от себя зависящее, чтобы как можно сильнее поднасрать мне. Девочки рассыпались кто куда: я смог разглядеть только Айвори, делающую наводку из своего минигана. Сомневаюсь, правда, что он будет также эффективен, как с предыдущим Рейнджером, но винить ее за попытку я не мог. Фластер же исчезла. Никогда не мог уследить за ней в пылу сражений. И насколько я понимаю, Каттера разнесло взрывом на мелкие кусочки. Миниган Айвори сейчас был нашей единственной надеждой. Не очень радужной...

Я пошел брать на таран неповоротливую металлическую броню, врезавшись в Стального Рейнджера от всей души, насколько позволяло тело. По ощущениям можно сравнить с ударом о стену. Пони по ту сторону брони, вероятно, даже не почувствовал удара.

— Бля, — только и вырвалось у меня. Для меня это добром точно не кончится.

Кобылий голос, нежный в тембре и жесткий в намерениях, раздался из динамиков, встроенных в шлем.

— Агась.

«Если мой член переживет все это, я хочу ее. У этой кобылы есть вкус».

Она уронила голову с визгом сервоприводов и шипением гидравлики и ударила ей мне в бок с силой, многократно усиленной броней. Удар сбил меня с ног и отбросил на опасное расстояние действия ее смертоносной игрушки. Моя раненая нога послала меня нахер и отнялась, и я камнем рухнул на землю, поднимая облако пыли.

Ее оружие издало короткий "фью" и рядом с моей головой в груду мусора врезался стальной прут, пригвоздивший мое ухо к бетонному блоку. Маленький железный дротик начал пищать, и я неистово пополз от него прочь, обменяв порванное ухо на жизнь. Он сдетонировал, но взрыв был слабее гранатного, и несмотря на это он все равно поднял меня над землей и обрушил на разрушенный огрызок несущей колонны.

Контуженно опав наземь, я начал соображать, как мне выжить, прежде чем она кокнет меня. Я обильно откашлялся кровью. С трудом поднявшись на копыта, я с рябью в глазах направил Сломленного туда, где должна была стоять Рейнджер. Ее следующий выстрел наверняка убьет меня, но я хотел уйти по крайней мере красиво и дать ей еще немного боя.

Я услышал душераздирающий треск очереди минигана, и мои глаза наконец-то поймали фокус на Рейнджере, которая отвернулась от меня. Она поливала меня из своего разрывного ствола и чуть не взорвала на мелкие понячьи кусочки, но град малоэффективных пуль все-таки отвлек ее внимание. Айвори наградила ее дождем из свинца, стояла крепко и даже имела все шансы на выживание.

Залп из миномета — и Айвори испарилась в облаке пыли и щебня. У меня все еще двоилось в глазах, но я должен был взять то немногое преимущество, что она выиграла нам. Поймав себя от очередного падения, я на одном импульсе шел вперед, сближаясь с кобылой Рейнджером, чтобы... ну, попытаться убить ее, хотя я даже приблизительно не понимал, как я это сделаю.

Тут я удостоверился в смерти Каттера. Абрис грифона неподвижно лежал на холме чуть поодаль от меня. Остался только я.

Я перешел на полный галоп и выстрелил на ходу, надеясь хоть как-нибудь навредить ей. Картечь отскочила от толстого шлема, после чего ее визор закрепился на мне. Ее туловище развернулось куда и голова, и я осознал, что смотрю сейчас на два ствола.

«Вниз. Пригнись! СДЕЛАЙ, БЛЯТЬ, ХОТЬ ЧТО-НИБУДЬ, НО НЕ БЕГИ НА НЕЕ!»

Увидь я лицо кобылы в эту секунд, держу пари, она бы улыбалась. Я зарычал, не желая мириться со своим положением, и крупными шагами быстро преодолел оставшееся расстояние. Менуэты со смертью, кажется, были темой сегодняшнего дня, — только и успел я подумать, опустив рычажный механизм, делая тем самым очередной выстрел по Рейнджеру. Кажется, она получала от всех моих трепыханий одно удовольствие.

А затем она взорвалась. Кровь, кишки и броня разлетелись в разные стороны.

Я что, попал куда-то так удачно? Выстрел попал по гранате, которая была все еще в стволе?

«Бля, да сам сдыхаю от любопытства».

Когда сокрушительная взрывная волна отбросила меня туда, откуда я шел, я заметил, что она не совсем чтобы исчезла. На ее месте образовалось море огня. Наверное, он так разгорелся из-за того, что взрыв резко вытеснил из округи большую часть воздуха.

Моя сиюсекундная мысль была прервана ударом о массивный кусок здания, из которого жалом торчал зазубренный кусок жести. Кусок засел глубоко, полоснув меня по боку и сорвав с моей кожаной брони пару ремней. Дребезг металла о бетон наполнил воздух, когда моя скудная броня сползла на землю, оставляя защищенными только ноги.

Я только сейчас осознал, что раз она взорвалась, у меня появилась возможность отдышаться и перегруппироваться.

Я никогда так не ошибался.

— Почему? Зачем все это? Почему ты просто не можешь держаться отсюда подальше? — Голос позади меня, как обычно, был не тем, который я хотел услышать. Теперь я понял, откуда огонь. Все заклинания доспеха были сожжены интенсивным магическим пламенем.

Оранжевое копыто надавило мне на шею, и мое лицо пронзил нестерпимый жар. Я замер, Сломленный выпал из моей магической хватки и бросил меня на произвол судьбы.

Как, ну как Синдер умудряется каждый раз брать меня за яйца?

«Я уже несколько лет спрашиваю себя это. Как такая зажигалка может быть настолько верткой, я ума не приложу…»

Мои глаза устремились вверх и уперлись в ее. Они были налиты кровью. Ее шкура была грязной и вся в колтунах. Она плакала. Слезы прорезали хорошо заметные дорожки на ее припудренном пеплом и вымазанном в грязи апельсиновом лице.

— Все возвращалось на круги своя... а теперь Хэйт бросил меня. Все мертвы. Массакер мертв... Все кинули меня!

Ёмаё.

Она сильнее нажала на мое горло, и никогда еще обещание быть сожженным заживо не было так близко к своему исполнению. Она закричала мне в лицо:

— Это все ты виноват! Ты ушел, и все пошло по пизде!

«Дай мне с ней поговорить».

Последнее, что мне было сейчас нужно, так это Два-Пинка, снова запугивающий ее: она выглядела сейчас на грани больше, чем обычно. Когда я последний раз видел ее, она непринужденно принимала ванну своего жидкого антипирена. Она была счастлива. Сейчас она была очень далека от этого состояния. Истерика, ярость, страх. Не очень хорошая комбинация.

«Она была моей кобылой. Я смогу. Просто дай мне побазарить с этой бешеной сукой».

— Это... э... не моя вина? — Я не знал, зачем я поставил это как вопрос, но лучше от этого точно не стало. Она с силой навалилась на горло, пока вокруг ее копыт плясали огненные искорки. Хотя я был даже благодарен ей, что она давила именно на горло, так как я чувствовал вместо ожога только удушье.

Я закашлял, когда она уменьшила нажим, и воздух снова заполнил мне легкие. Было ощущение, что я втягиваю копоть с сажей, а еще он был очень горячим, но такой воздух был лучше его отсутствия.

— Нет, твоя вина! Мы были счастливы... ты и я. А потом ты предал Хэйта. Предал меня! — Слезы ручьем бежали по ее лицу, тут же испаряясь, стоило им упасть в туман жара, окружающий ее. Я молился, чтобы Айвори пристрелила ее, но я не мог видеть из моего плачевного положения окровавленную кобылу. Я даже не знал, остался ли кто-то еще, помимо меня, после гранат Рейнджера.

Остался я один. Я надеялся, что Фластер не додумается сделать свой фирменный прыжок на спину. Крохотная пегаска тут же испепелится, если учудит подобное. Где бы она ни была, сейчас ей лучше воздержаться от помощи мне.

— Мне... жаль, — выдавил я из себя извинение.

Она пнула меня в бок, захлебываясь в крике:

— Этого не достаточно! Теперь уже ничего не исправить! Я, блять, сожгу тебя живьем!

Сам воздух стал пламенем, когда ее огненный дракон начал формироваться. Я чуть не задыхался, когда она начала нагревать окружающий нас воздух. Мне было не до конца понятно, как ей удается выносить такие температуры и кричать в отсутствие воздуха.

«Тебе ли не похер, как устроена Синдер?! Если ты меня не выпустишь, мы нахуй без головы останемся. Делай, бля, как я говорю, иначе нам обоим пиздец. Прислушайся ко мне, ты, упрямый кусок говна! ВЫПУСТИ МЕНЯ!»

Соблазнительное предложение. Я мог даже чувствовать его влияние где-то на задворках сознания. Типо будто он выбивает двери, подбираясь все ближе. Не знаю, сколько я еще смогу сдерживать его...

Залезешь обратно, после того как поговоришь с ней?

«Если не сдохнем, конечно. Ты лучше управляешься с этими ебучими мусорщиками, чем я, настоящий жеребец. Они меня не поймут. Поводья возьмешь чуть попозже, бля буду. А теперь выпусти».

Тон моего голоса, когда я открыл рот, стал другим — он сменился на мягкое мурлыканье Два-Пинка, тогда как в моем прослеживались загробные нотки. Я тут же ослабил внутреннее сопротивление, силу воли, которую я задействую, чтобы держать голос на поводке. Обстоятельства поменялись.

— Привет, красавица.

Глаза Синдер расширились, и она попятилась от меня. Ее реакция была такой же как тогда, за Блэнком.

— Два-Пинка?

— Ты знаешь кто. Послушай, Синдер, ты ведешь себя вызывающе. Ты знаешь, что происходит, когда ты так себя ведешь. — Он медленно поднялся на ноги и сделал глубокий вдох, пока пони-поджигательница продолжала разрывать с нами дистанцию. Температура падала, и дракон стремительно улетучивался.

— Но... но ты бросил меня. Все мертвы или ушли. Осталась я одна.

Мы улыбнулись бесстыжей улыбкой, за которой не было ни капли добра. Хотя Синдер это, по-видимому, успокоило. Мне даже стало интересно, она и до Два-Пинка была такая шизанутая, или же пони в моей голове сломал кобылу передо мной? Никто ведь просто так не будет эмоционально неуравновешанным, не имея за спиной какую-нибудь травму, да?

«Ты отвлекаешь. Завали ебало, я работаю».

— Но ты же все еще здесь, так оно? Одна-одинешенька. Чертова богиня среди быдла. — Мы шагнули ей навстречу. Замешательство блестело у нее в глазах как снайперский прицел. Я не знал, чего добивался Два-Пинка, но это, кажется, работало. Мы еще живы.

— Я знаю, что ты меня еще не забыла, и это объяснимо. Мы были близки. Пиздец как близки. Но теперь мне нужно уйти, и ты меня отпустишь. — Сейчас мы были достаточно близко, чтобы Два-Пинка потерся о щеку свихнувшейся кобылы. Новая порция слез хлынула из ее глаз.

— Ты... ты мне не нужен. — Ее голос стал серьезным. Испуганная кобылка на короткую секунду покинула ее. Она повторила, но теперь куда более мягче и досадливее:

— Ты мне не нужен.

— Такова жизнь. Хэйт убежал как трусливая сучка, но ты-то все еще здесь. Ты только что взорвала к хуям пони-танк. Тебе не нужны ни он, ни я. Тебе нужна ты. — Каждое следующее слово было сложно осознать. Два-Пинка пытался достучаться до нее красивыми словами, но изнутри все они были грязной ложью, красивой оберткой. Он делал это, только чтобы спасти нашу шкуру. Я даже думать не хотел, что натворила бы разнузданная Синдер. Она могла бы сжечь весь мир. Опять.

Я реально надеюсь, что ты доведешь ее до суицида. Не дай ей уйти.

«Захлопни хлебопечку. Я щас за поводьями, а пассажирам не положено пиздеть, куда ехать».

Она начала улыбаться сквозь безумие. План Два-Пинка работал. Даже если мне не нравилось, куда это ведет, я должен признать, что это работало.

— Если избавишься от Стальных Пидорасов, которые топчут твой город, ты будешь наверху. Ни Хэйт, ни кто либо еще не посмеет повелевать тобой. Ты за всем присмотришь. Ты будешь королевой. Займи высоту любой ценой. Этому нас, в конце концов, учили, когда мы были жеребятами.

Она кивнула, и лицо ее сразу преобразилось. Взгляд тирана. Кобыле дали заряженный ствол, и теперь она будет править, как ей заблагорассудится.

— Да... кто скажет нет? Пони боятся меня... Я могу использовать их страх. — Во время разговора с Два-Пинка она была как-то скована, но теперь она снова выпрямилась и встала в полный рост. Когда ей приказывали убить меня, ей приходилось подстраиваться под них. Создавалось ощущение, будто власть меня или Хэйта сделала бы ее более сосредоточенной и самоуверенной. Она бы никогда и не подумала заправлять всем сама.

Не делай этого. Убей ее. Прикончи прям щас. Она стоит рядом с тобой, совсем беззащитная.

«Не-е... это куда веселее. Не часто мне выпадает возможность создать неуправляемую машину для убийств».

Два-Пинка мог легко манипулировать этот кобылой. Она меня так сильно ненавидела, что не прислушалась бы ни к одному моему слову, но ядреная смесь слепой любви и страха, что она испытывала перед Два-Пинка, опьяняла. Он широко улыбнулся, хорошо сознавая за собой огромную власть. Такие отношения точно нельзя было назвать нормальными.

— Лови момент. Это твоя жизнь, так используй ее с умом. Убей Рейнджеров и забери себе город. Будь сама себе хозяйкой. — Он сделал шаг назад и слегка пригибнулся, чтобы заставить ее почувствовать себя выше. И это сработало.

— Да... Да! Так и сделаю! Это мой город, а эти хуесосы рушат его у меня на глазах! — Маниакальная искра засияла в ее глазах с новой силой, и дракон снова начал формироваться вокруг нее.

Повернувшись к нам, она улыбнулась под треск огненной драконьей сущности.

— Спасибо. — Подавшись вперед, она одарила нас поцелуем в щеку. Даже за потрескиванием ее дракона и шумов битвы где-то вдалеке я смог расслышать подлость и запах горящей плоти.

Исполнив на прощание легкий реверанс, она развернулась и порысила в город, расцветая на ходу и преисполняясь смысла. Два-Пинка рассмеялся в себя, явно довольный содеянным. Когда она завернула за угол разрушенного здания и исчезла из виду, он заговорил со мной вслух.

— Видишь? Мы живы, и Рейнджеры скоро все сдохнут. Охуенно проделанная работа.

Верни мне тело.

— Не-е... я еще прогуляюсь чутка. Я сказал, что отдам его, но не сказал когда. Позависаю пока, похожу, разомну ноги да надышусь вдоволь этим пиздатым воздухом. — Когда его слова дошли до дела, наше плечо с противным хрустом сустава окатило нас яркой вспышкой боли. Он вздрогнул, но ухмылку с лица не убрал. — В меру своих возможностей, конечно. Нихуево ты меня помял, скажи? Сдаешь, значит, в наем, а к тебе какой-то хуила заселяется.

Нет! Верни мне контроль! Сейчас же!

Он проигнорировал меня и направился туда, где я в последний раз видел Айвори. Я орал на него в голове, но он даже не замедлил шагу. Дерьмо. Я уже начал было доверять ему, а он взял и наебал меня. Мне нужен контроль. Мое тело. Я начал бороться за движение, остановку да вообще любое действие моего тела. Ничего не работало. Пока я сопротивлялся, у меня создавалось ощущение, словно он учился у меня все то время, пока я держал его запертым в своей голове.

— Айвори! Ты жива? — Он делал все возможное, чтобы имитировать мой стиль речи, подавляя свои харизматичные нотки.

Кашель и стоны за испещренной дырами куском стены привлекли его внимание. Заглянув за нее, он увидел силуэт тяжелораненной Айвори. Ее собственная кровь, смешиваясь с бледно-коричневыми кровавыми пятнами Вайрса, обильно текла из нескольких открытых ран.

Рядом с ней сидела Фластер. Пачка лечащих бинтов лежала в ее копытах, пока она пыталась открыть лечебное зелье зубами. Ее движения были резкими и хаотичными, что мешало ей вытащить пробку. Два-Пинка вырвал у нее зелье своим телекинезом.

— Лучше дай мне. Проверишь Каттера? — Предложение Два-Пинка вызвало у кобылы страх, которым он любил питаться. Он знал, как она боится грифона, и поэтому взял ее за ниточки.

Взгляд Фластер остановился на кровоточащей подруге, но, когда она встретилась им с нашим сияющим улыбкой лицом, только кивнула. Для нее это был Рипл. Она доверяла Риплу. Если бы она слышала меня, я бы умолял ее остаться с Айвори. Не оставлять раненую кобылу наедине с помешанным убийцей.

Она отвернулась от нас, оставив бинт рядом с Айвори. Два-Пинка смотрел, как она удаляется, и фигура, сокрытая плащом, вызвала теплое жжение в нижней части живота. Развернувшись, Два-Пинка приблизился к беспомощной и истекающей кровью кобыле, предлагая ей открытое зелье. Опустошив один пузырек, Айвори глубоко вдохнула, когда лечащая магия начала действовать. Ее глаза зажмурились от боли, но она открыла их и посмотрела на меня, сидящего рядом. Она поприветствовала меня со слабой улыбкой:

— Хей, Рип. Выиграл?

Два-Пинка кивнул, коротко усмехнувшись.

— Ага. Взорвал эту пизду на части.

Кажется, ее контузия проходила, так как раны, до этого не оставившие на ее лице и шее живого места, начали быстро затягиваться. Ее взгляд был все еще затуманен, и я понимал, каково ей сейчас. Она бы и не заметила никакой подмены во мне, по крайней мере, не с поврежденной головой.

Только не делай с ней ничего. Прошу.

«Да успокойся ты, ссыкун. Ниче я не сделаю. Маленькая "мисс плащ и шрамы" вернется через минуту-две с грифоном или без. Кажись, она любит пошерудить с этой. Не знаю, короче. Да и если б я захотел, то мне понадобилось бы больше минуты».

Смех в моей голове начал реально действовать на нервы. Факт того, что всем сейчас заправлял он, добавлял ко всему новый уровень угрозы. Он не был добряком; я мог видеть его мысли насчет нее. Это было ужасно. Это заняло бы куда больше минуты.

— Я... погоди, звенит в башке... Где Фластер? — Айвори попыталась встать, и Два-Пинка тут же вскочил, чтобы ей помочь. Он наслаждался теплом ее пролившейся крови, замаравшей нашу шкуру, и хотел больше. Позволив ей опереться на себя, он повел ее туда, куда Фластер ушла искать Каттера.

— Она туда пошла. Захотела посмотреть, распидорасило ли Каттера основательно или нет. — Он хорошо подражал мне, но мат через каждое слово должен был насторожить Фластер и Айвори.

Кивнув, она оперлась на меня. Я почувствовал, как она своим весом перемалывает мне остатки плеча, замедляя наш шаг. Отсутствие боли не могло не радовать, но хромота бесила Два-Пинка.

Звуки выстрелов застыли где-то вдали, и теперь отчетливо был слышен треск огня. Синдер теперь охотница на Рейнджеров. Сотрясающий землю взрыв заставил меня подумать над тем, что она нашла себе еще одну жертву. Таскать на себе столько артиллерии себе дороже, особенно когда против тебя пони, способная поджарить всю твою аммуницию еще перед тем, как ты воспользуешься ей.

Каттер лежал в кратере, порожденном взрывом. Задолго до событий сегодняшнего дня здесь располагался небольшой переулок. Теперь рухнувшие здания оставили эту улицу в руинах. Каттер лежал, упираясь спиной в кусок бетона, тяжело и медленно дыша, пока Фластер с занятым видом накладывала на его изуродованную лапу повязку. За исключением этого грифон выглядел так, словно ему удалось каким-то чудом избежать серьезных повреждений от взрыва. Либо ему невероятно повезло, либо сейчас он страдал от внутренних ран. Он пригубил лечебное зелье, когда мы подошли к краю кратера, и поглядел на нас.

— Сдохла? — спросил Каттер, но тут же сам ответил на свой вопрос: — Ну конечно, иначе бы ты там не стоял. — Два-Пинка кивнул. Грифон импонировал ему, что заставило меня конкретно задуматься о нем, как о хищнике. Нет ведь ничего плохого в том, что Два-Пинка восхищается им, да?

Каттер странно посмотрел на нас, когда мы подошли, поддерживая Айвори. Понимал ли он, что я не я? Чувствовал ли чудовище, себе подобное? Я не знаю, но думаю, это заставит Два-Пинка изрядно понервничать. Он, кашлянув, отвел взгляд и непринужденно потер наше раненое плечо.

— Ага. Осечка прикончила ее. — Никто не видел Синдер, догадался я. Перед разговором с Два-Пинка были только я да дымящиеся кусочки Рейнджера. Кажется, Каттер и девочки купились на осечку. В принципе от этого никто не застрахован, и это могло произойти с каждым. Ничего из того, что у нас было при себе, не смогло бы прикончить Рейнджера.

— Надо уходить. Мы можем подлататься на ходу, но убраться из Нейвера надо как можно быстрее, — сказал Два-Пинка. Видимо, придется довериться ему, тем более что наши взгляды в этом сошлись. Может, ему удастся влиться в мир. С кивками согласия Каттер и Фластер вылезли из кратера. Фластер посмотрела на меня, проваливающегося под весом Айвори, без обиняков кивнула и улыбнулась. Она была самой маленькой из нас и Айвори бы вряд ли смогла даже удерживать, не то что нести, учитывая еще, сколько там у нее барахла под мантией. Два-Пинка по крайней мере помогал, пусть он и был ханжой.

Слово "насадка" прозвучала шепотом в его мыслях неоднократно. Гондон.

Уходя из Нейвера по проторенному одним из роботов пути, мы были у всех на виду. Я боялся, что мы встретимся с еще одним. В обычном случае эта мысль мгновенно привела бы сюда двухэтажное цельнометаллическое смертельное чудо, но Два-Пинка оказался куда более везучим, чем я. Нашему уходу никто не мешал, если не считать группу до усрачки перепуганных рейдеров, бежавших на нас. Они даже в нашу сторону не посмотрели и, когда мы было достали наши стволы, исчезли в ближайшем переулке. Я не знал, от чего или от кого они бежали. Мы не встретили это, но я мог догадаться: Рейнджеры или роботы.

Я подошел к стене Нейвера, или лучше сказать новым воротам, которые кто-то здесь любезно проделал. Два-Пинка шумно вздохнул. Для всех остальных это прозвучало как вздох облегчения. Но я-то знал, в чем дело. Ему было горестно смотреть на разрушенную стену. Для него Нейвер был символом его превосходства. Даже если он предал его, он продолжал любить город несмотря ни на что.

В спешке преодолев дыру в стене, мы обнаружили, что пустоши стали теперь десятикратно пустыннее. Рейнджеры не оставили резервов. Они направили все свои силы в город, не особо волнуясь, что кто-то сможет сбежать. Им были нужны технологии Стойла.

Хотя прознав, что оно было разрушено и в некоторых местах сожжено дотла, их настроение тут же сменилось на не очень дружелюбное. Все станет в разы хуже, если они повесят ту бомбу на меня. Я не отрубил ее, но она была использована с целью прикончить меня. Не знаю, конечно, их хода мыслей, однако они, скорее всего, прикроются этим предлогом, дабы сломать мне колени.

«Скорее всего. Вот поэтому я и пытаюсь вытащить нас из этой ебаной дыры. Даже с этим мертвым грузом».

Айвори восстановилась достаточно, чтобы идти самостоятельно, но она заметно отставала от нас под весом своего минигана. Мы с Каттером шли впереди, тогда как Фластер ушла назад, чтобы идти в ногу с подругой. Каттер то и дело подозрительно зыркал на нас, и я при каждом удобном случае напоминал Два-Пинка, что грифон все знает. Он знал, что сейчас меня нет, и даже если он не подозревал, что мы с Два-Пинка — два разных пони, ему не понравится увиденное. Он ненавидел Совершенных, а Два-Пинка, как удачно, был Совершенным. Технически, и я им являлся, но я-то не бросал попыток надеяться, что моя всесторонняя поддержка поможет мне подняться в его глазах.

Мы продолжали идти, стремительно отдаляясь от пылающего и агонизирующего города.

Позади нас от Нейвера поднимался столб дыма, смешиваясь с черными, как копоть, облаками, из-за чего определить время дня было нельзя. Мы старались идти без остановок. На нас всех вместе взятых было достаточно порезов, царапин, ожогов и гематом, чтобы убить одного пони, но мы не могли позволить себе остановиться и зализать раны. Мы не знали, были ли Рейнджеры поблизости, или бежали ли рейдеры в этом же направлении.

Идти дальше. Мы начали огибать мертвый лес, раскинувшийся по эту сторону горы. Когда-то он цвел и благоухал, сейчас он давно мертв. Он не был таким уж безжизненным как тот выбеленный лес, хотя Ферн и доказывал обратное.

Маленький деревянный волчонок все еще прятался где-то в закромах Фластер, и как только мы начали подходить к лесу, он начал скулить. То ли он хотел убежать, то ли чувствовал сородичей, других древесных волков. Фластер пыталась утешить его, но он все не унимался.

Каттер отстал, теперь он был между мной и девочками. Его раненая лапа замедляла его. Он все поглядывал на отсутствующий коготь и отсасывал кровь. Большая часть крови уже давно засохла, оставив после себя грязно-красный глянец на его черных перьях. Ему бы не помешал сейчас дождь, он бы все смыл с него. Я не понимал, как устроены древесные волки, но не удивлюсь, если запах крови привлечет их к нам. Не то чтобы мы не смогли бы с ними управиться, просто мы были настолько измотаны и потрепаны, что нам сейчас лучше избегать любых стычек. Особенно когда я не владел своим телом.

Мы все как один вздрогнули и вынули все имеющееся у нас оружие. Громкий и глухой стук раздался где-то сзади, со стороны Нейвера. Наверное, Синдер помогла очередному Рейнджеру обрести покой.

«Зашибись. Как же мне нравится, когда все, блять, идет по плану».

Верни мне тело, ты, говноед-предатель. Ты обещал. Верни. Они поймут, что это ты. Как ты думаешь, что они с нами сделают? Каттер тебе кишки выпустит наружу. Ты принимал непосредственное участие в разрушении жизни Айвори. Эш открутит тебе башку, если узнает. Просто верни мне его.

«Ну еще чуть-чуть. Дай мне насладиться моментом, обломщик. Да, и кстати… иди нахер».

Что случится, если мы наткнемся на Шейд?

Это сиюсекундное упоминание Шейд пошатнуло Два-Пинка, и я на какое-то мгновение ощутил под собой землю. Я знал, что ее присутствие по-особому сказывалось на нем, и у меня до сих пор не было к этому объяснения, но сейчас я выяснил также, что одно лишь ее упоминание наносит Два-Пинка боль.

Без стампида в нашей кровеносной системе я нашел путь назад. Я начал думать о любимой мне кобыле так усердно, как только мог. Ее походка. Как она спит. Как челка прячет ее глаза, когда она стесняется.

Ее глаза.

Два-Пинка потерял контроль, споткнувшись о наполовину закопанную консервную банку. Грузно упав на землю, он удивленно вскрикнул. Вот оно.

Ее глаза. Самые красивые из всех, что я когда-либо видел. Несогласие — голубой и пурпурный. Это заставляет меня забыть об ужасах пустошей. О небеса.

Я поднялся и триумфально рассмеялся. Я помотал голенью из стороны в сторону — я снова в строю. Я выиграл Два-Пинка. Я здесь номер раз, мудила.

«Ты ебанная смазливая подошва. Я тебя выскребу из головы сраной ложкой! То, что я сделаю с твоей кобылой, заставит плакать всю ебучую Эквестрию».

Пшел нах.

Я вколол себе в заднюю ногу сразу три шприца Мед-Икса, растрачивая все припасы, что сныкал в карманы, вшитые в мою броню на передней ноге. Его крик затух и унесся куда-то далеко в затылок, сменившись гневным шепотом. Я больше не допущу подобной оплошности и больше не дам ему управлять собой.

Я был слишком снисходителен к этому психопату и поплатился за это сполна. Пока я не найду Шейд, надо постоянно поддерживать наличие лекарств, и тогда-то я уже не отойду от нее ни на шаг, пока не найду способа стереть его из моей головы раз и навсегда.

Подняв глаза, я встретил на себе пару подозрительных взглядов. Они только что засвидетельствовали то, как я споткнулся, заржал в голос и вколол себе лошадиную дозу болеутоляющих. Я неосознанно потянулся к своему порванному уху и вздрогнул от боли, напомнившей мне о том, что оно пострадало от стального дротика. Я усмехнулся вполголоса.

— Я... в порядке. Просто немного удивлен, что мы живы. Все еще... — И именно с этого момента я ощутил в своем теле импульс от волны позитивных мыслей.

Айвори улыбнулась и покачала головой.

— Ага. Нам повезло... Так куда теперь?

Я втянул зубами воздух, когда анальгетики ударили мне в голову. Я никогда до этого не принимал столько Мед-Икса за раз, и тут-то я понял, как мне на все насрать. Мне невтерпеж захотелось убежать в лес. Поиграть в прятки с деревьями, разрезать собой груды мертвых листьев, резвиться с древесными волками.

Погодь, чё... за хуйня? Нет. Не-не, не-а.

Я попытался сосредоточиться на настоящем и повернулся с туманом в голове к Айвори. Три дозы Мед-Икса знатно меня оприходовали. Я надеюсь, это не доставит нам проблем в будущем, потому что вместо того, чтобы застрелить рейдера, я бы обнялся с ним, честно.

— Из Хорнсмита идет один туннель. — У меня все еще свербило в мозге, что мне даже пришлось сделать паузу, чтобы собрать мысли в одну кучу. — Виола подорвала его, но он все еще там... — Я посмотрел мимо остальных вдаль. Пика горы не было видно, но я ясно представил себе туннель под ней. Из-за той стачки с Бессмертным путь в Хорнсмит нам заказан, но осталась еще северная ветка.

— Где-то неподалеку должна быть группа сбежавших рабов. Белых Плащей, Блэнковцев и других. — Эша и Шейд, уповал я. Мне нужна Шейд. — Мы сможем передохнуть, когда найдем их, после мы обсудим наш следующий шаг.

— Рипл... с тобой точно все нормально? — Фластер посмотрела на меня из-под своего капюшона. Ее глаза отражали блеклый солнечный свет из-за завесы толстых облаков. Я кивнул, выглядя, по-моему мнению, достаточно убедительно, чтобы мы наконец отправились в путь. Через секунду я уже порысил туда, куда мы шли, и все-таки услышал за собой цокот копыт.

Я слышал, как девочки шепчутся за глаза. Мое имя всплыло пару раз во время нашего хода. Они различили действия Два-Пинка и мои усилия утопить его. Они понимали, внутри меня что-то да происходит.

Крупная доза Мед-Икса оказалась, наверное, второй после Стампида, который был мне нужен для Массакера, наркотой у меня в крови за эти несколько дней. Вдарило сильнее, чем обычно. Не более.

Я все еще я.

---

Спустя примерно час колонна дыма, что была Нейвером, исчезла из виду. На нашем пути мы не встретили ни одного следа пребывания здесь рейдеров или рейнджеров. Время текло медленно и размеренно, мне даже удалось выпросить у Фластер еще Мед-Икса, чтобы утихомирить голос. Это было несложно, стоило только напомнить о моем плече, на котором бинт был покрыт случайными каплями крови, и ухе, разорванном пополам на два свободно трепыхающихся на ветру куска.

Лес и пустоши были таким же мертвыми и безжизненными как и всегда. Правда, было одно отличие. Вдоль опушки леса шла дорога. Даже Ферн затих, и только стук наших копыт раздавался по округе.

Дойдя до остатков каравана, мы остановились и осмотрелись вокруг. Он пролежал там, частично погребенный под землю на обочине дороги, довольно долгое время. Шел дождь, и искореженные куски повозки торчали из-под грязного месива. Кости пони тем временем дали нам всю необходимую информацию. Это останки одной из жертв Нейвера.

По скелетам и костям мы смогли насчитать по крайней мере троих взрослых и двоих пони помладше. Судя по оставленным повреждениям, изначально это была большая группа. Остальных предсказуемо забрали в рабство.

Хреново себя чувствую.

Это моих копыт дело. Даже если я и не принимал непосредственного участия в рейде, я отсиживался где-то в укромном месте и чихал на это. Грабил, убивал и упивался этим. Нельзя так жить, выбирая неравного себе.

Караван разграбили подчистую — все, что осталось, нельзя было назвать ценным. Впоследствии мы с незавидной регулярностью начали натыкаться на еще такие же. Было сложно определить, сколько им лет, но все они так или иначе подверглись урону времени.

После последнего встретившегося нам каравана Каттер сказал, впервые за все время нашего пути:

— Пони был здесь.

Я остановился и оглянулся на него. Он сидел на корточках на обочине дороги и осматривал что-то торчащее из грязи. Я подошел к нему, и он вытащил что-то.

Стерев с этого грязь, он обнаружил, что держит нейверовский взрывной ошейник. Как раз такой же сейчас был на мне, потому что у нас не было подходящих инструментов для его снятия. Поднеся разрывное устройство к кончику клюва, он глубоко втянул воздух.

— Он свежий. Очень. Может... — Он так и не успел докончить свою мысль, потому что его сбил с ног черный силуэт, ударивший грифона в бок. Валясь, кусаясь и пинаясь в грязи Каттер боролся со своим обидчиком. В проливной дождь сложно было выцепить какие-то приметы, но это не имело значения. Я достал Сломленного из кобуры, готовый помочь огромному грифону. Удача пришла ко мне так же быстро, как и ушла.

Бронебойный патрон угодил в мой дробовик, и его увело в сторону. Я не удержал равновесия и выронил Сломленного, который по спирали полетел в размокший грунт. Быстро поднявшись на ноги, я начал щупать по земле свою пушку, когда пулемет Айвори застрекотал градом пуль во второго недруга, которого мне еще предстояло увидеть.

Я нашел Сломленного и вытащил его из вязкой жижи. Дуло забилось грязью, и я встряхнул его, пытаясь очистить испорченный ствол. Сбоку, куда ушла пуля, на нем отпечаталась потертость, и я на несколько секунд впился в нее глазами. На нем никогда не было ни царапинки. Тот выстрел бы меня надвое разорвал если бы не этот неестественно прочный материал, из которого был выполнен дробовик.

Я заметил моего оппонента, когда тот взвился в воздух, уходя из-под дождя пуль Айвори. Грифон в черной броне. Быстрый взгляд в сторону Каттера также дал понять, что он дерется с таким же грифоном, но владеющим длинным мечом. Отблеск прицела вернул мое внимание к зависшему в воздухе грифону, который целился в меня из своей крупнокалиберной снайперской винтовки. Он сосредоточил все свое внимание на мне, с удивительным непринуждением уворачиваясь от атак Айвори.

На какой-то миг я даже подумал, что это был Эш. Правда, цвет был совсем другим: под боевой черной броней грифона крылся коричневый окрас. Я бросился в сторону за секунду до того, как раздался выстрел. Пуля взмесила грязь, забрызгивая меня. Дождь сковывал движения, надо было вернуться на дорогу.

Дуло все еще было полно грязи, но я надеялся, что выстрел, который я метил, пройдет без проблем. Дробовик все также был заряжен картечью, а грифон находился на приличном от меня расстоянии, но это было лучше чем ничего. Ствол рявкнул, и струя жидкости и раскаленных газов ворвались под дождь.

Когда я открыл огонь, грифон увернулся от меня щуплого выстрела, но это дало возможность Айвори действовать. Несколько пуль прошли сквозь его крыло, и он рухнул на землю. По приземлении он тут же передернул затвор винтовки и выстрелил в Айвори. Патрон сломал ей боепитание на броне. Айвори вскрикнула, упав на колени. Миниган затрещал и начал свободно вращаться, когда не осталось пуль.

Когда грифон добежал до дороги и прыгнул, я уже держал его на мушке. Он вскочил на задние лапы и нацелил свою здоровую винтовку на меня, корректируя прицел. Я выстрелил первее его, моя картечь вгрызлась в его черную броню, задев в одно плечо, из которого брызнула кровь. Тяжелое оружие выстрелило, но меня не пришило. Пуля прошла вдоль моего бока, проделав глубокую борозду в моей шкуре и разбрызгивая мою кровь по всей дороге. Было больно, но спасибо, что это была поверхностная рана. Очень глубокая поверхностная рана, но тем не менее порожденная скользящим выстрелом.

Я рванулся к нему, пока он судорожно перезаряжался, и крутанулся с отвратительным хрустом моего плеча. Я сквозь боль сжал челюсти и впечатал свой фирменный пинок двумя баллистическими копытами в грифонью черную броню. Пусть его и не прошило насквозь, но я все равно расслышал застрявшую в его горле кровь, когда он попятился. Его птичьи кости не выдержали такого натиска. Я мог только представить, как осколки ребер перемалывают его органы в однородную массу. Он упал на четвереньки, его пушка, отскочив, со звоном упала на землю, а самого его рвало кровью до тех пор, пока он, сжимая грудь, замертво не обмяк.

Сам я тоже не мог уже устоять на ногах — плечо уже работало против меня, поэтому я камнем завалился на твердый асфальт. Я рефлекторно ударил землю копытом, пытаясь подняться и помочь Каттеру. Я мог видеть двух сражающихся грифонов. Грифоном, который владел мечом, была Фрая, занимающая в дуэли преимущество за счет невообразимой длины своего клинка. Каттер был в меньшинстве — у него был кусок древней ржавой трубы.

Айвори же боролась с боепитанием, пытаясь вправить его на место с помощью Фластер, которая суматошно вцепилась в него зубами. Я начал ковылять в сторону заварушки как можно быстрее, перезаряжая по пути Сломленного. Не без помощи магии я стряхнул всю оставшуюся на оружие грязь, делая его вновь пригодным к стрельбе.

Каттер пока справлялся и в одиночку. Фрая отдала предпочтение своей левой лапе, тогда как ее правая свободно свисала. Должно быть, вдарил ей как следует, заставив ее махать тяжелым клинком одной лапой. Оба выглядели сильно измотанными, отчего сражение заметно замедлилось. Я никогда прежде не был свидетелем бойни двух грифонов, однако этот факт заставил меня радоваться, что многие пони, с которыми я сражался, владели менее природным оружием. На обоих было больше дюжины порезов, а бедро Каттера выглядело так, словно Фрая откусила от него кусок.

Они уворачивались и виляли слишком много, чтобы я выстрелил куда надо. Мне между прочим не особо-то хотелось объяснять Эшу, как это так я случайно разворотил голову его брата. И я решился на то немногое, что я мог сделать — отвлекать внимание.

Как только я приблизился к ним, то понял, что грифина, по всей видимости, знала о моем присутствии. Резко развернувшись, она взмахнула своим острым мечом. Я подумал, что он не дотянется до меня, что это был всего лишь предупредительный взмах, после которого она снова вернется к безоружному грифону, но острая боль дала понять, как сильно я ошибался. Она порезала кончик моего носа, не так глубоко, но вполне достаточно, чтобы это вызвало уйму крови и боли.

Мои глаза тут же увлажнились, и я инстинктивно отшатнулся, когда кровь хлынула из моей морды.

— Сука! — закричал я сквозь кровь, заливающую мне рот. — Селестия чтоб тебя!

Она притворилась, что уходит в сторону, взмахнув лезвием, которое Каттер был готов заблокировать. Сделав финт, она метнулась вперед и навершием ударила Каттеру в висок. Он отрубился и тяжело упал, после чего грифина обратила все свое внимание на меня.

— Ты вообще представляешь себе, в какой я сейчас жопе? — закричала она, замахнувшись на меня мечом. Я отскочил назад и, подвернув ногу, улетел в размытое дождем месиво. Нависнув надо мной, она грозно сжала эфес когтями и зло уставилась на меня.

— Моя работа заключалась в том, чтобы все рабы доходили до Красного Глаза. Теперь не осталось ни одного. Ты запорол целую систему бесценного капитала, и ты заплатишь за это, пизденыш! — Она взмахнула мечом, но я скользнул в сторону, удерживая копыто на мелкой ране на груди. Я перекатился и заставил себя подняться. Надо порвать дистанцию. Счет стремительно шел не в мою пользу.

— Может, если я вместе соберу бывших старейшин Когтей и пони, лично объебавшем бизнес Красного Глаза, дела для меня пойдут в гору. — Она, рыча, приближалась ко мне, крутя клинок в своей сильной руке. Другая рука была плотно прижата к туловищу. Она расправила крылья, вероятно, желая психологически надавить на меня. Ну, у нее получилось. Грифоны всегда одним лишь своим видом заставляли всплывать эту картину в моей голове снова и снова. У нее хорошо это получалось.

Она резко повернула голову в сторону, указывая мечом вдоль дороги. Две кобылы все еще возились с поврежденной боеподачей, они обе замерли на месте и посмотрели в сторону грифины, крикнувшей им:

— Подождите немного! Вас я захуярю следующими!

Только сейчас она заметила своего мертвого товарища на дороге. Он умер от многочисленных внутренних травм, которые он бы никак не пережил, когда я сломал ему грудную клетку. Он в причудливой позе лежал в луже собственной крови. Звук, который она издала, не могло издать ни одно живое существо. Она олицетворяла первородный гнев.

Повернувшись ко мне, она зарычала, ее голос опустился до яростного клекота. Я узнал этот взгляд. Такой я уже ловил на себе.

— Ни один ебаный пони не смог убить Когтя и выжить после этого. Эти стальные ублюдки забрали двоих моих. И сдохли за это. Но ты, ты особенный. Я возложу твою голову на ебучий дорожный знак! — Воздев меч над головой, она приготовилась пустить мне кишки одним ударом.

Тут грязная труба ударила ей в затылок, выдернув из нее крик боли и ярости. Круто развернувшись, она побежала на Каттера, который поднимался из вязкой грязи словно сущность из бездны. Он заревел и бросился на грифину в ответ.

Меч со свистом прорезал дождь, она вложила в этот удар всю свою силу, замахнувшись через голову. Каттер выбросил свою раненую руку навстречу, и клинок вонзился между двумя его оставшимися когтя. Он прошел сквозь его лапу и глубоко засел в запястье, но он тем не менее маниакально ухмыльнулся. Он остановил ее меч одной лапой, а другая его была еще свободна. Фрая удивленно подняла глаза прямо в тот момент, когда он ударил ее в лицо здоровой лапой.

Сила удара была настолько сильной, что она потеряла под ногами землю и упала. Клинок все еще крепко сидел в предплечье Каттера. Он взвизгнул птичьим криком боли, когда схватился за рукоять оружия и вытащил его. Его лапа обмякла, его ладонь с запястьем превратились в месиво из крови и костей. Он уверенно владел мечом одной рукой, благо сила и размеры позволяли. Там, где Фрае пришлось долго тренироваться, чтобы только поднять его, Каттеру это ничего не стоило.

— Горите синим пламенем, ты и твои Когти. Вы грязное пятно на нашей расе. Вашего ухода было недостаточно... — одухотворенно произнес Каттер, медленно идя навстречу упавшему Когтю. Фрая по его приближении тут же поднялась — игра еще не окончена. Вместо того, чтобы отпрянуть назад, она рванулась вперед, достав из-за спины кинжал.

Со взмахом крыльев она врезалась в Каттера, и они оба покатились по земле. Он не успел среагировать вовремя и поэтому схлопотал кинжал в плечо. Лезвие засело глубоко, и тогда Фрая воткнула свой клюв в другое плечо. Она продолжала махать крыльями, с каждым взмахом ударяя его ими, пока сама пыталась вгрызться ему в шею.

Каттер не выпустил меч и взмахнул им на грифину на близкой дистанции. Первый удар пришелся острием клинка, за которым последовал громкий чавкающий звук, второй удар был за навершием. Он пустил его ей в живот, сбивая с ног и заставляя зайтись в приступе кашля. Он воспользовался случаем и уперся своей задней кошачьей лапой в землю, после чего с невероятной силой ударил. Она отлетела от него, оставив свой стилет в его плече.

Она прокатилась по земле и с кошачьей грацией вскочила обратно на ноги. Встав в полный рост, она заняла идеальную для контратаки его выпада позицию… Но длинный клинок, прорезав воздух, вонзился ей в грудь. Оружие гордо остановилось в своей новой оболочке. Фрая стояла, и на ее лице застыла гримаса удивления, когда она уставилась на рукоять своего самого верного друга, торчащего теперь из ее груди.

Когда Фрая упала на четыре лапы, я увидел, как из ее спины торчал кончик меча. Каттер неспешно подошел к ней, щеголяя поврежденной рукой. Я не знал, что у него было на уме, так как он и так уже победил. Я был так заворожен битвой, что только сейчас снова обнаружил в себе способность двигаться.

Он обошел грифину и схватил оба ее крыла прямо у основания. Положив одну лапу на середину ее спины там, откуда выходил меч, он прильнул к ее уху.

— Хочу, чтобы ты ощутила это перед смертью. Незабываемые ощущения.

И тогда он потянул. Его изрешеченная рука вяло схватилась за рукоятку, но он продолжал тянуть. Кровь хлынула из обрубка, но он лишь сжал клюв и тянул. Фрая закричала, также как и Каттер через пару секунд. Два кричащих грифона порождали болезненный для всех остальных звук, и я заметил, как Айвори и Фластер прикрыли уши. Затем последовали два тошнотворных хруста, едва различимых за их криками.

С брызгом крови и разорванной плоти крылья отделились от спины, после чего Фрая упала на землю, приземлившись прямо на рукоять меча, пронзившего ее насквозь. Ее крик перерос в невнятное бульканье, и она замолкла. Не знаю, умерла ли она окончательно или просто отрубилась, но с ней было покончено.

Каттер швырнул два крыла Фраи в грязь, приблизившись в ней. Пнув ее в бок, он нагнулся и схватил клинок. Вытащив его из обмякшего куска мяса, что некогда был ему опасным врагом, он стоял под дождем и смотрел на нее сверху вниз. Не думаю, что ему доводилось когда-нибудь убивать своих, но он, кажется, неплохо перенес это.

Он потянулся и стянул с ее трупа ножны. Перекинув их через плечо, он схватился за кинжал, все еще торчащий из его плеча. Вытащив клинок, он швырнул его в сторону. Он вернул меч в ножны и тем самым ознаменовал свою победу.

А затем упал от потери крови.

---

Мы протащили его дальше по дороге, после чего укрылись под разрушенным билбордом. В антураже пустоши они смотрелись довольно аутентично, и под ними нам всегда были рады. Грифона в основном тянула Айвори, мы же с Фластер пытались особо не мешаться, но делали все возможное для помощи. Он был тяжелым. Реально тяжелым.

Собрав все медикаменты, что у нас были, мы потратили их только для того, чтобы остановить одно кровотечение. Его разрубленная лапа была самым тяжелым испытанием. Фластер наложила ему грубо сделанный жгут. Мы, конечно, не особо понимали, что делали, но кровоток это остановило.

К счастью, не так давно мое плечо тоже перестало пускать кровь, так что бинты мне не понадобились. Айвори настояла на том, чтобы наложить повязку мне на морду, так как из нее все еще текла кровь, а единственный способ остановить ее — было завязать мне рот, да потуже.

Таким образом, со мной, с туго забинтованной башкой, и Каттером, валяющимся в отключке, но тем не менее больше не пускающим кровь, нам не оставалось ничего, кроме как дать себе передышку. Миниган Айвори снова был исправен, а я подержал Сломленного немного под дождем, чтобы смыть с него все остатки приставшей грязи. На нем все еще хорошо была заметна вмятина и царапины от того снайперского выстрела, в остальном же он был в безупречном состоянии. Покуда у меня не было подходящего инструментария для очистки, это то немногое, что я мог для него сделать.

— Что теперь будем делать? — озвучила вопрос Айвори, который, зуб даю, волновал нас всех в данный момент.

Двинув плечом, я ощутил еще один неприятный хруст и болевой спазм, от которого меня чуть не вывернуло наизнанку. Я уже начинал подозревать, что в нем засела пуля. Я пожал своим здоровым плечом, качая головой. Не знаю. Я указал копытом в сторону Каттера и снова пожал плечом.

— Ну, типа, в таком состоянии далеко не уйдешь, правда? — Она села, предварительно расчистив поверхность земли кисточкой хвоста. Дождь смыл большую часть крови с ее шкуры, и теперь она стала просто розовой вместо темно-красной.

Фластер, играя в уголке нашего маленького убежища с древесным волчонком, которого она все время таскала в своем кармане, сказала:

— Мы могли бы... соорудить телегу! На дороге есть все припасы, мы могли бы придумать что-нибудь.

Неплохая идея. Тот ограбленный караван, да, из его запчастей мы могли бы сварганить что-то дельное. Я кивнул, потому что в последний раз, когда я попытался поговорить, Айвори отчитала меня за спавшие с носа повязки.

— Мы с Фластер пойдем за припасами. А ты… присматривай за грифоном. Ты едва ходить можешь. — Айвори встала на ноги и дернулась так, чтобы боевое седло вернулось после сидения в боевое положение. Фластер тоже поднялась, засовывая Ферна обратно в закрома своего плаща. Я достал Сломленного, прижал его поближе к себе и оперся спиной на одну из стен нашей небольшой берлоги. Я помахал им своей больной ногой и тут же пожалел об этом. Этот звук начинает вызывать беспокойство.

— Будь осторожен, Рипл. — Глаза Фластер искрили тревогой, когда она перевела взгляд на бессознательно лежащего грифона. Когда она снова посмотрела на меня, я заверяюще кивнул ей. Ему крепко досталось по яблокам, как бы он ни старался скрыть этого. Но так как он валялся в отрубе, много от него не стоит ожидать.

— Давай, Рип, не скучай. — Айвори пригнулась и вышла под дождливые сумерки. Скоро стемнеет, нам повезло, что мы нашли место, где можно переждать ночь. Я просто надеюсь, что девочки вернутся до темноты, иначе я начну переживать.

И когда Фластер последней вышла наружу, я остался наедине со скверно выглядящим силуэтом грифона и хлещущем по билборду дождем. Я вздохнул и откинулся назад, не сводя глаз со входа. Это будет томительное ожидание.

Я включил подсветку ПипБака и на секунду уставился на его экран. У меня все еще было третье сообщение Свипс, но не думаю, что хочу слушать его. А то еще больше вины свалится на меня, еще больше моих злодеяний откроется мне. Мое копыто зависло над кнопкой проигрывания аудиофайла, пока мое плечо не стало артачиться на то, что я держу ногу в неудобном положении так долго.

Наконец-то настал момент затишья, когда я не был ни в заключении, ни в смертельной опасности. Это... утомляло. Очень и очень утомляло.

Напротив себя я заметил сумку, которую Фластер не поленилась утащить с мертвой Фраи, пока мы с Айвори возились с Каттером. Не видя ничего плохого в простом любопытстве, я схватил ее своей магией. Радиус был не очень, конечно, но я сумел схватиться за кожаный ремешок и протащить ее через все убежище к себе.

Я открыл застежку и вывалил содержимое сумки перед собой.

Кусок какого-то вяленого мяса, который я оттолкнул в сторону. Я был не настолько голодным, чтобы забыть картину, как Каттер отрывает от рейдера шматы плоти. Они меня хорошо откормили в Нейвере, так что мне было пока нормально, даже если я и не ел ничего с утра.

Парочка отмычек, которые я умыкнул себе в карман, где раньше лежал Мед-Икс. Кстати о нем: я вытащил из кучи вещей, оставленных здесь Фластер, еще одну дозу и воткнул ее себе в ногу. Пока все было на мази, мне не очень хотелось снова слышать Два-Пинка.

У нее было много всяких приколюшек, всякий личный хлам, который был мне не очень интересен. Зубы разных существ, безделушка из бус и кожи. На дне скарба лежала фотография, и я вытащил ее.

Она поблекла и состарилась, но на ней все еще можно было разглядеть четырех грифонов. Мне стало даже интересно, откуда они взяли рабочую камеру, с тех пор как на пустоши их совсем не осталось, да и на довоенное фото оно походило с натяжкой. Я замер, когда всмотрелся в него.

Позади троих грифонов стоял старый и седой. На нем была броня Когтей, его лапы обнимали остальных. Он улыбался. Как и все.

Ту, что была посередине, я не так давно видел с оторванными крыльями и мечом в груди. Это была определенно Фрая, только моложе. Она тоже была облачена в броню Когтей и гордо держала меч перед собой, вонзив острие в землю.

Два других грифона привлекли мое внимание. Каждый из них был с черными перьями и мехом, как у Фраи. Когда я впервые увидел ее на Арене, я подумал, что она немного смахивает на Эша, и теперь понял, почему. Эти два юных грифона были бесспорно Эшем и Каттером. Они были без брони Когтей, но все равно стояли горделиво рядом со своей сестрой и, по всей видимости, отцом.

Они были семьей. У меня бы отпала челюсть, если бы могла. Я вперил взгляд в Каттера. Если не выкидывать фото из контекста, то он убил, а затем оторвал крылья собственной сестры.

Нихера себе.

— Епнй писдц, — пробубнил я сквозь бинты, глядя круглыми глаза на спящего грифона. Что произошло между ними, что он без укоров совести сделал такое со своей сестрой? Что за яблоко раздора встало между братьями и семьей?

Шум снаружи отвлек меня, и я подумал на секунду, что девочки уже вернулись.

Нет, слишком быстро. Отсюда путь неблизкий, а это значит, что снаружи кто-то другой. Я нацелил Сломленного на вход и магией вырубил свет ПипБака.

Черная когтистая лапа схватила край импровизированной двери и потянула на себя. Но я не выстрелил, а в неверие распахнул глаза.

— Кик! Нихуя себе, ты жив?!

Эш стоял в дверном проеме, весь вымокший, и целился из своего револьвера мне меж бровей.

— Хмпф? — Эш?

Он молниеносным движением заключил меня в объятия. Я болезненно вскрикнул, когда он надавил на мое раненое плечо и тут же выпустил меня, извиняясь.

— Кик... Ух ты. Я рад, что не выстрелил. Я патрулирую эту дорогу с тех пор, как мы услышали взрывы со стороны Нейвера... пытался разглядеть пони, идущих этим путем. Мы подобрали парочку сбежавших рабов и убили столько же рейдеров... Мы уже начали терять надежду, увидеть кого-нибудь нормального. Пиздец... Кик, я не верю.

Он просто пристально смотрел на меня, явно не замечая грифона, лежащего рядом с ним. Я предположил, что он был так же удивлен, как и я.

— Я услышал стрельбу здесь... и когда заметил свет, то решил проверить, но... охуеть просто. Кого-кого, а тебя не ожидал увидеть и... — Он взглянул на лежащего без сознания грифона. Подозреваю, что когда он видел Каттера в последний раз, тот был куда более худым и… крылатым. Монструозная бескрылая гора мышц не походила на брата, сохранившегося в его воспоминаниях, но он все же узнал его. Я это понял по глазам.

— Каттер? — Его голос упал и стал тревожным. Он посмотрел на меня, указывая на грифона. — Каттер?

Я кивнул, зная, что с плотно перебинтованным ртом, я мало чего смогу рассказать ему о наших злоключениях. Я указал на Каттера, а затем на себя, потом дважды поднял копыто, надеясь, что он поймет. Я надел воображаемый капюшон на голову и провел копытом по гриве, якобы причесывая, заканчивая тем самым пантомиму.

— Айвори и Фластер?

Я удовлетворенно кивнул головой.

Он оглянулся и снова поглядел на меня.

— А где они?

Я указал на выход, туда, где затухал очередной день. Все эти жестикуляции было сложно использовать для донесения деталей. Я подумал, что мне стоит поделиться с грифоном еще кое-чем. Я пролеветировал ему фотографию.

Он взял ее, и я включил подсветку на ПипБаке. Он, казалось, остолбенел, когда увидел ее. Он держал ее, а его голос похолодел и огрубел. Злость его была направлена не на меня, а на мир в целом.

— Где ты это взял?

Я ткнул копытом в грифину, стоящую в центре. Его глаза чуть расширились.

— Фрая? Где она? Что произошло? — Это была не череда вопросов брата, боявшегося за судьбу своей сестры, но вопросов, выражающих опасение.

Я указал на Каттера и провел копытом поперек горла.

— Он сделал?

Я торжествующе кивнул. Он тяжело уселся на свободное место в центре, рядом со своим раненым братом.

— Он поправится?

Я пожал плечами. Я не был врачом. Все, что я знал, так это что он еще цепляется за жизнь.

Он сжал голову лапами и вздохнул.

— Пиздец какой-то, а не семья... — Он ушел в какое-то оцепенение, оставив это замечание висеть в воздухе. Даже если бы я и мог что-то сказать, я бы промолчал. Я не знал, что надо говорить в подобного рода ситуациях. Я просто позволю грифону переварить всю эту информацию самостоятельно.

Мы сидели так какое-то время, и только барабанящий дождь заполнял эту тишину. В конечном итоге снаружи раздался звук, который привлек внимание как нас, так и наших пушек. Айвори, пригнувшись, зашла в наше убежище, и мы также быстро их опустили.

— Эш? Ты что здесь делаешь? — Это было первое, что она смогла спросить после удивленного вскрика, когда лицо с клювом встретило ее.

---

Айвори и Фластер собрали достаточное количество припасов, чтобы построить простенькую тележку. Эш помогал с мелкими поручениям, тогда как девочки параллельно рассказывали ему, что произошло в Нейвере. Я остался под билбордом с Каттером — не хотел мочить свои бинты. Громкие обрывки фраз и единичный взрыв хохота то и дело долетали до моего лежбища. Я бы хотел сейчас оказаться там с ними снаружи. Мне было чертовски интересно, насколько их история отличается от моей.

Примерно через десять минут грифон зашел ко мне под крышу.

— Ладно, телегу мы подготовили. Поможешь вытащить его наружу? — Он схватил брата под лапы, и я в меру своих сил схватил грифона за ноги. При помощи магии и закидки ног себе на холку мы пошли. Моя хромота не упрощала задачу, но мы все-таки дотащили тяжеленного Каттера до телеги. Меня поразила схожесть двух грифонов, также как и отличия, которые заключались в жилистости и выносливости Эшреда и чрезмерной мускулистости Каттера. С крыльями, конечно, неувязочка... но даже с первого взгляда понятно, что они были птицами одного полета... или типа того.

— Так что, куда идем? Надеюсь, туда, где есть душ? — Было смешно слышать такое от Айвори, так как мы стояли под проливным дождем. Большую часть времени у нее в голове крутилась только одна мысль. Теперь, когда Вайрс был больше не у дел, она, вероятно, теперь думала только о перспективе груминга.

Эш указал вдоль дороги.

— Около часа в ту сторону. Чуть от дороги мы нашли старое здание МиМ. Мы там залегли на пару дней. Все ждали вестей от Кика.

Я глянул на него, и он расплылся в улыбке.

— Да, заставил ты нас понервничать, братан. Многие думали, что ты ноги протянул, но я не терял надежды. Тебя хер убьешь. Шейд тоже не падала духом... Кто-то будет на седьмом небе от счастья, когда я пропихну твой зад во входную дверь.

Он ухватился за края косо сколоченной телеги и вытянул ее на дорогу. Айвори подставила мне свой бок, чтобы я оперся. Я не стал отпираться. Растянувшись вдоль дороги, мы вновь отправились в путь. Правда, в этот раз у нас был пункт назначения.

Шейд. Шейд была моим пунктом назначения. А после этого медосмотр.

Но сначала Шейд.

---

После продолжительного ковыляния по дороге не без помощи Айвори Эш вывел нас в лес на проторенную тропинку. Я осознал, что когда-то здесь была четко очерченная проселочная дорога, но двухсотлетняя эрозия и дождь спрятали ее. Если бы мы не оказались на самой дороге, ведущей дальше в лес, я бы и вовсе не увидел ее.

Эш шикнул нам:

— А теперь ни звука. Это территория древесных волков. Они пока еще ни на кого не напали, но лучше перебдеть.

Дорога представляла из себя болото, топкое и засасывающее, как и все остальные немощеные поверхности, на которые мы постоянно натыкались после Нейвера. Идти было тяжело. Я слышал, как свистит и кряхтит Эш, волоча за собой телегу с братом. Я бы с радостью помог ему, если бы мог ходить.

Солнце, скрытое за толстым слоем облаков, зашло за горизонт, и стало так темно, хоть глаз выколи. Благо у меня был мой ПипБак, который освещал, однако, только область вокруг моей правой ноги, но мрак леса он при этом не в силах был разогнать. Эш, кажется, точно знал, куда надо идти, и останавливался он надолго только для того, чтобы мы нагнали его. Фластер шла рядом с ним и не отходила ни на шаг, явно припоминая свой прошлый раз в лесу. Хотя она и завела себе нового друга, пережив это испытание, ее чуть было не сожрали.

— Пришли, — сказал Эш, прибавив шагу. Сперва я ничего не увидел, но, прищурившись сквозь мглу, смог разглядеть свет в окне. Я оттолкнул Айвори, а сам поковылял во весь опор.

Массивная входная дверь преграждала нам путь. Эш постучал, а его разбухшие когти отозвались колоколом. Раздался громкий петельный скрежет, и дверь открылась. За ней, направив на нас свои винтовки, стояли два измазанных грязью Плаща. Когда они увидели Эша, то опустили стволы, давая нам проход.

— Шейд! Я тут нашел одну персону, иди глянь! — крикнул Эш, когда дверь за ним захлопнулась, и я был чрезмерно ему за это благодарен. Он подмигнул мне, а после приказал Плащам привести медика.

Я был слишком занят, вслушиваясь в отзвук копыт по металлическим ступеням, чтобы слышать окружающие меня звуки. Они были нерешительными, останавливались на каждом шагу. Затем я увидел ее. Мою Шейд.

Когда она увидела меня, грязная, раненая, вся перебинтованная, но все еще живая, то не поверил своим глазам. Она мгновенно преодолела целый пролет и, пока бежала ко мне, чуть не сшибла собой Айвори. Она бы влетела в меня на полной скорости, если бы не заметила, как я прижимаю ногу к груди и кровавые бинты вокруг лица. Она затормозила прямо передо мной и обвила ноги вокруг моей шеи, заключая в сильнейшие объятия и зарываясь лицом в мою гриву.

Я мог только стоять и пользоваться ей как заменой моей искалеченной ноги. Не то чтобы я хотел делать что-либо еще, — я ждал этого самого момента, еще когда бросил ту сумку сквозь огонь.

Закрыв глаза, я потерся о ее шею. Нас не волновали пропитанные кровью повязки, мы оба вздохнули от прикосновения.

Будучи так близко к ней, я терял счет времени. Вскоре я ощутил неловкие толчки в бок. Открыв глаза, я посмотрел на того, кто тыкал в меня, и увидел пони, о которой напрочь забыл. Вся в синяках, кровоподтеках и разнообразных ранах, светившая своим заплывшим глазом, но тем не менее все равно улыбающаяся — Жемчужина. Мой куратор с Арены. В такое суете, где моей целью было просто выжить, она совершенно вылетела у меня из памяти.

Я виновато посмотрел на Жемчужину в ответ, которая стояла с небольшой коробочкой, зажатой в зубах. На ней была отпечатана бабочка Министерства Мира, и я сообразил, что медиком была она. Она здесь, судя по всему, не больше пары часов, а они уже заставили ее лечить больных и раненых.

— Эм... привет, Рипл. — Шейд смерила худощавую кобылу-врача быстрым сметливым взглядом, после чего снова вернулась к объятиям. Ее ревность всегда забавляла меня. — Не мог бы ты... эм... пойти со мной? Надо отмыть тебя.

Я кивнул и последовал за ней со все еще свисающей с моей шеи Шейд. Пока мы шли за Жемчужиной, боковым зрением я заметил Эша и его игру бровей. Я знал, о чем он там думал, и отрицательно покачал ему головой. Пойти в душ с двумя кобылами? Ага, в другой раз, может, но не сейчас точно.

В комнате, в которую нас привели, находилось несколько рабов, набиравших силы после побега, и я мог сказать по одному их виду, что они выбрались во время нападения. Я заметил, что ни на одном из них не было ошейника. Мой — кольнулся при этой мысли. Даже если он давно был обезврежен, его вес служил перманентным напоминанием о той бойне.

Я спешно обнял Шейд своей поврежденной ногой и слегка оттолкнул ее мордой. Надо было позаботиться о своих ранах. А еще я переживал неспособность произнести хоть слово. Она пошла за мной, чтобы поймать меня, потому что я совсем забыл, что не могу ходить без своей ноги, отчего и с силой повалился на пол. Я застонал и не без помощи двух кобыл поднялся, сопровождаемый до крана у одной из стен.

Они начали вместе снимать повязки с моего лица и плеча. Когда моя морда освободилась от бинтов, я поработал челюстью. Прошло уже какое-то время с тех пор, как я говорил в последний раз. Я имел на это право, между прочим.

— Привет, Шейд. — Я улыбнулся и поцеловал ее, после чего скорчил губы, увидев кровавое пятно, которое я ей оставил. — Ой... э... у тебя остались еще зелья, Жемчужина?

Она передала мне склянку с фиолетовой жидкостью, которую я быстро открыл и осушил. Я почувствовал тупое ощущение от исцеления, которое сделало мир вокруг не таким херовым. Открыв кран, она подставила губку под воду и протерла мне лицо. Оно сразу же перестало болеть, и ей приходилось вымачивать губку от моей крови каждый раз, когда она проходилась по запятнанным кровью местам.

Когда Шейд стерла кровь со своего лица, а Жемчужина начала скрести мне плечо, я заговорил с ней. Я умирал от любопытства, что же произошло с ошейниками.

— Жемчужина... как вы попали сюда?

— Грифон нашел нас. Мы бежали из Нейвера. — Словно такое происходит каждый день в Эквестрии. Она хмыкнула моей ране и опустила губку. Порывшись в ящике с припасами, она вынула стальной пинцет из нержавейки. Просто огромный.

— Эм-м... а это еще для чего? — И прежде, чем я успел закончить вопрос, она вонзила пинцет в рану в моем плече. Я вскрикнул от неожиданности и резко накатившей волны боли. В принципе, я представлял, что произойдет, завидев пинцет, но не ожидал, что это будет так больно. С тех пор, как я перестал нагружать ногу, она ощущалась в какой-то степени онемевшей.

Шейд ахнула и в удивлении прикрыла рот, не сводя глаз с пони, возившейся металлическим инструментом у меня в плече. Я почувствовал, как Жемчужина ухватилась за что-то и затем потянула на себя. В зажатых тисках пинцета находилась деформированная пуля.

Я сморгнул слезы радости и взглянул на пулю.

— Ай! Говори хоть, что собираешься сделать в следующий раз. Пожалуйста?

Бросив пулю и снова поднимая губку, она извинилась сквозь стиснутые зубы:

— Прости. Большинство пони, которых я оперировала, были без сознания. — Точно. Она обучилась медицине на уровне куратора Арены. Удобство не играло там огромной роли.

— А до Эша. Как вы сняли ошейники? — Я погремел своим с помощью магии, пошевелить им только что прооперированным плечом означало новую волну боли. Шейд дала мне еще одно зелье, которое я жадно пригубил. Я хотел, чтобы дыра в плече как можно быстрее закрылась, пусть даже сугубо внешне. И даже с зельем я понимал, что буду хромать еще добрых пару дней прежде, чем суставы снова начнут работать.

Когда мое состояние стало чуть лучше чем у отмудоханного до полусмерти, я осторожно опустил копыто и перевел на него вес. Оно ощущалось все еще чужеродно, но, по крайней мере, не уронило меня. Прогресс.

— Это все раб. Блэк Берри. Он был добрее остальных, — продолжила свой рассказ Жемчужина, и я в замешательстве посмотрел на нее. А, она про ошейники. — Он отпинал их...

Ее взгляд устремился куда-то вдаль, а сама она пребывала в крайней задумчивости, держа полную крови губку во рту. Шейд тронула ее, чтобы та продолжила мою чистку, и она снова вернулась в реальность.

— Отключил ошейники. Деактивировал их и велел нам бежать. — Она содрогнулась, и выражение ее лица стало трудно прочесть. — Прежде чем они разорвали его на части, он ударил меня копытом в глаз.

Она снова ушла в тягостные воспоминания, и Шейд пришлось взять у нее губку и начать тереть со своей стороны, счищая кровь, которая покрывала все мое копыто под пулевым отверстием. Я вздохнул. Мне было жаль Жемчужину, что она испытала подобное, но в то же время я был несказанно рад, что меня никто не пытается убить в настоящий момент.

Жемчужина медленно отошла от тупого шока, пристально посмотрела на Шейд и, наконец, смыла обильное количество крови с моего бока. Я стоял, потирая хромающую ногу. Жемчужина улыбнулась, а я ей в ответ.

— Ты тогда сказал, что не будешь... ну ты понял... потому что у тебя есть кобыла. Теперь я понимаю, что ты имел в виду.

Я замер. Тогда я сказал ей, что у меня есть кобыла, поэтому я не собираюсь насиловать ее. Внезапно мне стало очень не по себе, хотя несколько секунд назад было еще ничего. Очень осторожно, как бы предчувствуя удар, она обняла Шейд.

— У тебя хороший жеребец, — улыбнулась Жемчужина. — Спасибо.

Шейд пробормотала комплимент в ответ, но у нее плохо получалось говорить сквозь губку во рту, не то что у нашего худосочного врача.

Затем Жемчужина выпустила Шейд из объятий и без единого слова буквально вылетела из душа. Шейд остановилась и странно поглядела на меня.

— Что это сейчас было? — Губка упала на холодный пол за ненадобностью, так как вся грязная работа была уже позади.

— Она помогала мне там, в Нейвере. Я рад, что она выжила. — Она заткнула меня поцелуем, посильнее прижимаясь ко мне. Она скучала по мне. Как и я по ней. Ничего, кроме криков расправы раненого грифона, не могло разлучить нас.

— Предатель, трусливый уебок! Я клювом тебе башку с плеч оторву! — Вот дерьмо. Каттер очнулся. Шейд лучше разбиралась в вещах, где нужно было кому-то помочь, так что мы побежали в сторону возгласов как один. Ее тепло поддерживало меня там, где мое раненое плечо не смогло бы.

Влетая в комнату, куда мы положили бессознательное тело Каттера, я стал свидетелем настоящего Тартара. В одном углу сидел Белый Плащ с четырьмя глубокими кровоточащими порезами на лице. Еще несколько пытались удержать грифона как магией, так и грубой силой, однако это не помешало ему здоровой лапой ухватиться за горло Эша, как если бы он пытался оторвать ему голову.

— Каттер... успокойся... мне жаль, — задыхался Эш сквозь сжатый клюв. На когтях Каттера я заметил стекающую кровь и знал, что он мог перерезать горло своему брату в любую секунду. Я видел, как Эш уже делал это раньше, а Каттер был среди них двоих самым сильным.

— У... меня... не было... выбора… — Если бы темный грифон мог окраситься в голубой, он бы несомненно окрасился. Я видел, как дрожали его веки, когда он был на грани потери сознания. Кто-нибудь же должен остановить его! Я не был особо в настроении, но мне пришлось проковылять к ним, попутно доставая из чехла Сломленного. Меня это уже начинало бесить.

Я вдавил дуло в опухший грифоний глаз и приблизил лицо, шипя:

— Завязывай с этой хуйней. Я тащил тебя за собой не затем, чтобы ты убил моего друга, так что тебе лучше смириться с ним. — Если бы я не знал Два-Пинка, то подумал бы, что он вернулся. Хотя Шейд была рядом и держала его на расстоянии. Это был я. — Я заслужил ебучий покой и тишину, как и все пони здесь, а ты тут устроил концерт по заявкам. Ты позволишь им вылечить тебя, отвянешь от брата и дашь мне спокойно провести время с моей кобылой. Усек?!

Ближе к концу у меня начал дергаться глаз от переполнявшей меня ярости, и все пони, до этого державшие Каттера, быстро стушевались. Он выпустил горло брата, но теперь когти оказались уже у моего лица. Каттер посмотрел на меня тяжелым взглядом, под которым я бы ретировался, не будь я таким разъяренным.

Его лапа упала на бок, и когти с характерным стуком отскочили от стола, на котором он лежал. Он слегка сдулся, вздыхая.

— Ладно. Только... уберите его от меня.

Я взглянул на Эша, выражение лица которого выражало абсолютную тоску. Я кивнул в сторону двери, и он вышел, чуть задержавшись в проеме, чтобы посмотреть пару секунд на брата, после чего исчез. Когда он ушел, Белые Плащи снова приступили к чистке ран Каттера.

— Ты знаешь, есть здесь где-нибудь тихое место? — спросил я Шейд, и она, кивая, улыбнулась. Я просто хотел прилечь, отдохнуть и повернуться спиной ко всему, что пытается меня убить.

— Пошли. — Это было больше ковылянье, чем ходьба, когда она поддерживала меня словно костыль.

По нашему уходу за нашими спинами я услышал отрывок разговора:

— …Кто так жгут наложил? Все, баста... готовьтесь к ампутации.

Я ощутил укол вины, но продолжил идти. Поебать на него, тем более что он сам подставил свою лапу под меч, вот пусть научится жить с последствиями. Шейд уткнулась мне в шею, и моя хмурость сменилась улыбкой, и пока мы поднимались по лестнице, я уже ухмылялся во весь рот. Я едва увидел, как Эш посмотрел на меня, когда мы прошли мимо двери его комнаты. Странная смесь злобы, разочарования и беспокойства.

Комнатой Шейд была кладовая. Или точнее сказать — двухсотлетняя кладовая. Теперь она служила комнатой, в которую могла поместиться парочка чистых матрасов. В углу, на полуразрушенной полке, лежала сумка, та, которую я ей бросил.

Взяв сумку и открыв ее, я проверил содержимое. Разнообразные патроны для дробовика, лекарства... и черный продолговатый кейс. Все на месте. Даже если я и хотел избавиться от этого куба, пусть уж лучше он будет у меня, чем у Хэйта. Я не знал, для чего ему нужны эти кубы, но пусть хоть у меня задница треснет по диагонали, ему я их не отдам.

Я уселся, но не на матрас, потому что к моим ногам все еще крепилась шипастая броня. Я начал снимать ее комбинацией зубов и магии, и внезапно мне захотелось поскорее снять с себя весь грязный металл. К одному из лезвий пристало несколько кусочков пони, и мне резко захотелось сжечь все это при первой же возможности. А тем временем пока я провожу ревизию запасенных мной патронов, я просто оставлю их снаружи.

Когда я закончил, Шейд села на матрас рядом со мной, ее глаза были закрыты, а тело было вплотную прижато к моему.

— Я знала, что ты жив. Эш пытался разубедить меня в этом... но я верила до последнего.

Стоило ли говорить ей, что я сдался сразу же, как только дверь разъединила нас? А минутой позднее ожидал неминуемой и страшной смерти на той лестнице? Нет... нет, я не гордился этим. Мои приоритеты искажались то и дело обещанием мести... но не сделал ли я уже достаточно?

Армия рейдеров Хэйта развеялась по ветру. Большинство Совершенных мертво. Сам Хэйт сейчас над облаками, в отравленном трупе Мэйрмека. Я вспомнил о горе сразу же, как впервые очнулся. Горы понесли большой ущерб от оружия зебр во времена войны и больше были не пригодны для жизни. Я не знал, научили ли нас этому в Стойле или уже снаружи, но это все, что я помнил о Мэйрмек.

Не исключено, что я многое, содеянное Рейнджерами, приписывал себе, но чувствовал, будто заслужил это. Я страдал за это и почти смог отомстить, когда они атаковали Нейвер со своими сраными роботами. За все это время я увидел только пару Рейнджеров, но их наверняка было в разы больше. Мне по-прежнему очень сильно хотелось прикончить Броукен Эрроу за то, что он втянул нас во все это, но во время нашего побега я не увидел и не услышал его. Если у них хватило духу напасть на Стойло, окруженное рейдерами, возможно, и на Мэйрмек они не зассут напасть. Это не было лишено смысла. Военная база сулила им именно те технологии, которые они ищут, пусть те и были немного разрушены и также немного радиоактивны. Может, они даже убьют Хэйта в своей горячке. Надо рассматривать и этот вариант. А сейчас Шейд искала и ждала ответа. Я опять ушел в свои мысли.

— Ага... было жестко. — Слово "жестко" и близко не стояло с тем, что мне пришлось испытать, но мне не хотелось перечислять каждую пытку, через которую я прошел. Теперь я хотел извиниться перед ней за то, что бросил ее в своих слепых попытках отомстить. — Прости, что поступил так с тобой, но я не мог позволить Хэйту взять желаемое, — сказал я и наклонил голову чуть вбок, и она уткнулась мордочкой под мою челюсть. Шейд начала быть куда более раскрепощенной, чем обычно, но я не тот пони, чтобы возникать по этому поводу. Я заслужил немного отдыха, который могу провести с любимой кобылой. О большем я не мог и мечтать.

Я улыбнулся, когда снова стал чувствовать себя измученным и пропущенным через мясорубку пони. Никакой рейдерской брони или окровавленных бинтов. Мой взгляд зацепился за мое отражение в грязном зеркале, которое Шейд поставила на полку. Я поднял здоровую переднюю ногу и поигрался с ухом, представляющем собой два шмата, разделенных посередине надвое. Лечебное зелье излечило только относительно простые раны, но ухо, рассеченное почти до черепа, отказывалось срастаться. То же самое можно было сказать и о шраме на лице. Моя голова сейчас выглядела как мешанина из сшитых воедино разных клочков кожи. Я вздохнул, когда получше разглядел еще одну уродующую меня рану.

— Больно? — Шейд подняла взгляд на мое ухо, и я инстинктивно спрятал его от ее глаз. Она уже видела его, но мне почему-то было стыдно показывать его.

— Больше нет. Мне... уже лучше. Правда, лучше. — Это было правдой. Мое тело было испещрено десятками синяков, порезов и других ран, но я не чувствовал их. Нога только болела, когда я случайно двигал ею не туда, да и нос все еще побаливал от малейшего прикосновения, однако по большей части мне было лучше. Близость к любящей кобыле, возможно, оказывала обезболивающий эффект.

— Хочешь, что бы стало еще лучше? — спросила она низким и соблазнительным голосом. Я мельком глянул на нее, встретившись с ней взглядом. Ее глаза имели надо мной безудержную власть. Если бы я даже хотел, я бы не смог отказать этим глазкам.

— Э... — Мозг перестал работать. Челюсть расслабилась, а глаза бешено рыскали в поисках хоть какой-нибудь подсказки на вопрос.

— Сочту это за да. — Она поцеловала меня взасос и навалилась. Она начала толкать меня всем телом, и прежде, чем я совсем упал, я заметил одну вещь.

Дверь все еще была открыта. Потянувшись магией, я закрыл ее. Она со щелчком, без малейшего скрипа закрылась, отрезав внешний мир и этот уголок личной свободы.

Затем я запер ее, на всякий случай. Оставшаяся часть ночи принадлежала только нам с Шейд.

Глава 20: Исход

Утро наступило чересчур быстро, но это не обременяло. Я проснулся не от долбящих в дверь копыт, звуков битвы или кого-то, зовущего меня по имени. Когда я открыл глаза, все, что я услышал, было тихое сопение кобылы, лежащей возле меня под скомканными простынями. Я улыбнулся и вздохнул тому, как ее спящее тело неосознанно прильнуло ко мне еще сильнее в поисках тепла.

Лежа, я начал прогонять в голове последние пару дней. Я пережил Нейвер. Я пережил рабство и пережил осаду Стальных Рейнджеров. Я пережил худшее, что Хэйт и его банда могли бросить мне. Что теперь?

Убить Хэйта.

Теперь, когда я не томился в камере под Нейвером, это не имело такой безотлагательной важности. Здесь, в тепле и безопасности, с Шейд под боком... Был ли у меня иной выбор?

Мысль сбежать вместе с кубами и Шейд поразила меня. Что Хэйт мог сделать с половиной черных кубов? Я понятия не имел, для чего они все ему сдались, но если благодаря им сбудется все, что наобещал мне Пандемониум, их я ему точно не дам заполучить. Я мог бы уйти и жить мирной жизнью с Шейд.

Завести семью.

Бросить перестрелки и сражения и убивать, только чтобы защитить близких.

Больше никакой мести. Больше никакой боли от полученных ран. Обыкновенная размеренная жизнь, какую только можно отыскать в таком аду как Эквестрия.

Надо пойти прогуляться. Ну, в моем состоянии скорее проковыляться. Нога все еще болела — я отдохнул недостаточно, чтобы она перестала ныть, но это все же лучше чем ничего. Я по-идиотски ухмыльнулся и бесшумно отпер дверь. Скользнув в коридор, я также тихо закрыл ее за собой. У Шейд была такая безмятежная улыбка, что мне не хотелось прерывать ее сон.

Обернувшись, я увидел перед собой грифона. Эш сидел у стены напротив своей двери, а рядом с ним лежало Зрячее Око. Он пристально смотрел на меня, сжимая меч Фраи на коленях. Он коротко помахал мне, не удосужившись даже подняться на ноги.

— Утречко, Кик. Повеселился ночью? — Он сказал это без всякого стеба, которого от него постоянно ожидаешь, но все равно было понятно, что он прикалывается.

— Ага. Повеселился, — кивнул я и, дойдя до него по коридору, сел рядом. Тихо садясь, я ждал от него очередного подкола. Дурашливого тычка. Чего угодно. Эш просто пилил взглядом стену, рассеянно проводя когтем по всей длине клинка.

— Как Каттер? Ты говорил с ним? — нарушил я тишину наболевшим.

— Они отрезали ему лапу прошлой ночью. Его так накачали колесами, что сейчас он никуда не сможет уйти. — Эш был сейчас далеко мыслями. Бьюсь об заклад, он рассматривает ситуацию как поражение со своей стороны. Казалось, он берет на себя всю ответственность за рабство младшего брата и его текущее состояние, даже если это и звучало, будто у него не было выбора. — Как удачно мы нашли этот склад... иначе он бы наверняка умер.

— Я просто... я пытался вернуться за ним. Пытался, но не мог сделать этого в одиночку. А сейчас... ты привел его ко мне, а он больше не тот желтоклювый грифон, которого я знал. — Он пораженчески опустил плечи. — Я не ожидал такого... или надеялся.

Он замолк, и было слышно только дождь, барабанящий по металлической раме окна в конце коридора.

— А эта... фотография... — Я замолчал, не совсем уверенный, что спрашивать, но вопросы терзали меня изнутри. Как разрушилась их семья? Кто этот старый грифон? Почему Каттер не испытал к сестре жалости?

— Ее сделали, когда я был практически птенцом. Мы с Каттером были еще слишком молоды для вступления в Когти... — Он ритмично стучал когтями по стали оружия. — А Фрая — нет. Она вступила, и папа дал ей этот меч. Семейная реликвия.

Я развел его на воспоминания, к чему я в принципе и вел. Ему всегда становилось лучше, когда он, высказавшись, сбрасывал накопившийся груз с плеч.

Он поднял меч, чтобы я смог посмотреть получше. Клинок был чист от смешавшейся крови родных друг другу грифонов, пролившейся днем ранее.
— Этот клинок служил войне, чтоб ты знал. И даже до нее он много где побывал. Убивал все сущее под небом. Пони, грифонов, зебр... даже одного дракона, если сказанья не врут.

Он крутанул его в одной лапе, и клинок отразил тот маленький лучик света, какой только мог поймать в темном коридоре.
— Передавался из поколения в поколение самому старшему... Никогда бы не подумал, что смогу подержать его. Кажется, я теперь самый старший, да?

Он искал у меня ответа, наклонив голову в мою сторону. Я кивнул, так до конца и не поняв — это был грустный или веселый разговор. Его брат и сестра разорвали друг друга на клочки, а он не сумел спасти ни ту, ни другого.

— Он не для меня... Я не заслужил его. Я отдам его Каттеру. Он заработал его... Я просто не знаю, как начать с ним разговор. — Он загнал клинок в кожаные ножны и, положив их рядом с собой, обмяк. Грифон был живее всех живых, не ранен и в самом расцвете сил, однако я никогда еще не видел его таким опустошенным. Глаза его налились кровью и впали, и я понял — ночью он не спал.

— Эш, послушай... когда Каттер пошел с нами, он знал, что мы ищем тебя. Не думаю, что он хочет мести... Мне кажется, ему просто нужны ответы. — Я положил здоровое копыто ему на плечо, надеясь, что он воспримет это как ободрение. — Он твой брат, я уверен, он выслушает тебя. Только... не ходи без оружия. Так, авось чего.

Он кивнул, и его клюв очертила легкая ухмылка.
— Ага... ладно, прихвачу.

Ткнув в меня локтем, он расплылся в еще более широкой ухмылке. Он по-прежнему выглядел так, словно его протащили по всему Тартару, но он, по крайней мере, улыбался.
— Так что, вы и Шейд, м-м? Блин, ну и долго вы там, конечно.

Я улыбался вместе с ним и с довольным видом вспоминал эту ночь.
— Есть такое.

— Она любит погромче, как я понял? — Меня бросило в краску, а Эш, невероятно обеспокоенный моей половой жизнью, залился смехом. Я сразу же представил себе каждого Белого Плаща и сбежавшего раба, которые внимательно вслушивались в акт соития и, также безудержно смеясь, делали ставки.

К моему счастью, Эш, дабы не больше не стыдить меня этим маленьким вопросом, задал другой, не менее важный:
— Ты ходил уже к Джентл повидаться? — поинтересовался он, и мои глазы расширились. Когда мы добрались сюда, мое внимание так закрутилось вокруг моих увечий, Каттера и Шейд, что мне было попросту некогда вспоминать о своей сестре. Вероятно неуравновешенном Совершенном. Что провела с бывшими рабами и Белыми Плащами несколько дней. Вооруженной и не в своей тарелке.

Он слегка рассмеялся, когда заметил, как я напрягся.
— Не парься... она ото всех держится за версту. Последние пару дней провела на крыше. Я приносил ей еду и воду, но она все время смотрела в лес из прицела своей винтовки. Она обмолвилась со мной парой слов, но с другими держит рот на замке. Думаю, тебе стоит проведать ее.

Я мельком глянул на дверь, за которой все еще спала Шейд, и Эш перехватил мой взгляд.
— Не волнуйся, я буду ждать здесь, пока она не проснется. Я... мне надо над кое-чем подумать, так что я все равно никуда не собираюсь.

Я кивнул, медленно поднимаясь на ноги. Тело чертовски болело, так же как и плечо. Но я все же чувствовал себя намного лучше за все время странствий. Я благодарственно улыбнулся темному грифону.
— Спасибо, Эш... ты хороший кореш.

— Технически — хороший работник. Но спасибо, — засмеялся он и снова сел на свое прежнее место у стены. Я развернулся и зашагал дальше по коридору к лестнице. Полагаю, оттуда я смогу выйти на крышу.

Коридоры были очищены от мусора, и поэтому по ним было легко передвигаться. Правда, они были не очень хорошо освещены, однако попадавшего из окон или случайных дыр в стене света было достаточно, чтобы я не расхерачил себе ногу о какой-нибудь булыжник. По обе стороны находились такие же помещения, похожие на то, в котором я провел ночь, но много из них были настежь открыты. У некоторых я хорошо видел следы вскрытия, а также несколько шкафов внутри. Повторяющийся знак бабочки говорил о том, что за большинством из них находились медикаменты, и только по свежим следам, оставленным на многолетнем слое пыли, можно понять, что их зачистили всего пару дней назад.

Там, где металлическая конструкция окончательно проржавела, на лестнице отсутствовало несколько ступенек. Я ступал осторожно, чтобы не повредить еще больше и без того больную ногу, и вскоре оказался перед огромной стальной дверью. В ней была дыра примерно с мою голову, и, несмотря на запущенность, она легко поддалась.

Оказавшись на крыше, я попал под такой же хлещущий стеной ливень, какой был вчера. Надо было убедиться, ошивается ли еще здесь моя сестра или же зашла внутрь. И тогда мне на глаза попался навес. Это была грубая постройка из гнилых деревяшек и брезент, который она где-то надыбала. Из одного конца торчало длинное дуло ее винтовки, и только бледное свечение ее ПипБака освещало шалаш изнутри.

— Джентл? — мягко, но достаточно громко, чтобы перекричать шум дождя, позвал я.

— Рипл. — Она больше не была в истерике, как в тот раз, когда я оставил ее с кучкой незнакомцев и вытолкнул в жестокий мир. Голос ее отдавал грустью.

Я завернул за угол и увидел, как небольших размеров кобыла подвинулась, чтобы я пролез. Монструозная винтовка лежала рядом с ее боевым седлом, и я вновь удивился, как я вообще смог пережить тот выстрел. Я втиснул свою промокшую до нитки тушу в ее маленькое убежище и присел рядом с ней. Она положила голову мне на шею, несмотря на то, что на мне не осталось сухого места.

— Мы сильно ошибались, да? Хэйт врал нам. Эти пони не плохие... они не монстры. — Я сказал ей это там, под Нейвером, но на самом деле не надеялся, что она поверит мне на слово. Теперь же, побыв с Шейд и другими какое-то время, она узрела истинный смысл моих слов.

— Мы столько всего наворотили... убитые горем семьи, убитые нами жеребята, продажа пони в рабство ужасному красноглазому монстру... — Она испустила глубокий и грустный вздох. — Мне кажется, я всегда знала это. Прицел винтовки просто... он просто отдалял меня от истины. Я не хотела приближаться, чтобы знать всю правду. Мне было страшно.

— Ага... Хэйт нагадил многим пони. Что насчет меня... — Я крепко задумался. Воспоминание, как Два-Пинка овладевает моим телом, внезапно всплыло в голове. Его голос все еще был на уровне невнятного шепота, чему я был несказанно рад.

— Ты был одним из нас. К счастью или к сожалению, мы были семьей.

— Хэйт знал нас. Он знал тебя. В том караване многие из нас потеряли свои семьи, и в частности он... — Рассеянно скребя по крыше, она привлекла мое внимание к сделанной ей ямке. Это движение совершалось быстро на протяжении нескольких дней, и к этому моменту она наскребла добротную такую выемку.

— Язык он подвесил что надо, — продолжила она, либо не замечая моего беспокойства, либо намереваясь избавиться от своего прошлого здесь и сейчас. — Он прекрасно знал наши таланты и как их использовать. Сперва он начал с тебя. Я и Свипи... я пошла за тобой, потому что ты единственный, кто остался из семьи. Свипс пошла, потому что хотела быть ближе к тебе.

Я поник еще сильнее. Смерть Свипс еще давила на мои плечи. И не отпускала с тех пор, как я похоронил ее за Блэнком.

— Она мертва, не так ли. — Это был не вопрос.

Я медленно кивнул. Она так и не отняла головы от моей шеи.

— Это был ты?

— Да... — Я вздохнул скорбным мотивом. Вот так говорить моей сестре, что я убил ее лучшую подругу, причиняло нестерпимую боль. Избежать упоминания Свипс было невозможно.

Подняв голову, она повернулась, чтобы посмотреть мне в глаза. Ее взгляд был полон тоски и понимания. Я ожидал криков, гневных воплей, но ничего из этого не было.
— Ей было больно?

Два-Пинка был садистским уебком. Она, должно быть, думала, что это я учинил, потому что слишком хорошо знала прежнего меня. Я вспомнил последние слова Свипс, как она думала, что будет больнее. В тот момент она выглядела умиротворенной.

— Нет, вовсе нет. Я убил ее, защищая город, после чего похоронил. — Сейчас лучше опустить факт, что я обрушил на нее огромный знак, и она, вероятно, вообще не смогла ничего почувствовать от шока, вызванного такими травмами.

Она снова прижалась к моей шее, явно довольная тем, как ушла из жизни ее подруга.
— Ты защищал пони? Это хорошо... Я рада, что ты изменился. Я боялась тебя, особенно после смерти Дяди.

— Дядя Дил? Он не умер. Он теперь с Белыми Плащами. Натренировал большинство пони, что сейчас внизу. — Важные детали всегда ускользали от меня. После того как опасность миновала, я совсем забыл о моем дяде. По возможности я старался не думать о делах, в которых был замешан Два-Пинка. Наверное, последний раз, когда Джентл видела его, его изгнали, подожгли и выстрелили в спину.

Ее голос смягчился, когда она впервые услышала хорошие новости.
— Правда? Ну... рада слышать...

Она замолчала, и мы оба просто смотрели какое-то время на поливающий без конца дождь.

— Рипл... Я рада, что ты жив... но я не могу быть рядом. Не могу вообще быть рядом с пони... Я ухожу. — Теперь настала моя очередь отпрянуть от нее. Я, совсем не ожидая такого исхода, в удивление уставился на нее. Она, кажется, не лукавила, когда говорила, что рада видеть меня живым, но мне бы очень хотелось, чтобы моя сестра была всегда подле меня.

— Что? Почему?

Она вздохнула, глядя мне в глаза.
— Я уже говорила. Вещи, что я наделала... мы наделали... я знаю, что ты пытаешься все исправить, но не я. Мне нужно уйти. Куда-нибудь... подальше... только не здесь.

— Нет... ты можешь помогать пони. Это не сложно. — Лучше умолчать, как моя помощь в большинстве случаев делала пустошь еще более ужасным местом. Десятки, если не сотни смертей я разменял.

— Как?! — крикнула она мне в лицо, и из глаз ее брызнули слезы. — Стреляя в пони, с которыми я прожила всю жизнь? Пони, которых вы с Хэйтом превратили в рейдеров, рабов, и монстров?!

Ее рог загорелся, и револьвер, который она носила с собой, всплыл между нами. Джентл отсутствующим взглядом уперлась в мушку и прицелилась в бьющий стеной дождь.
— Знаешь, я ненавижу себя за то, что я хороший стрелок. Меня заебала мысль, что я прирожденная убийца! Я была слишком напугана, чтобы быть сама по себе, там, в большом мире.

Засунув револьвер обратно в кобуру, она, превозмогая неподъемный вес винтовки на боку, тяжело поднялась на ноги.
— Мне надо уйти... подальше от всех этих убийств. Я больше не вытерплю. Только не пытайся отговорить меня... пожалуйста. Ты убедил меня быть монстром... убедил оставить мой единственный дом позади, а теперь ты хочешь, чтобы я осталась с пони, чьи жизни загубила.

Слезы каскадом катились по ее щекам, но взгляд, которым она меня одарила, ясно говорил, что она железобетонно намерена уйти. Отсоединив винтовку, она сломала ее на отдельные части с профессиональной непринужденностью. Она начала укладывать их в переносной кейс, пока я пытался подобрать слова, которые могли бы уговорить мою сестру остаться.

—...возьми хотя бы припасов в дорогу. — Я хотел, чтобы она выжила, а не умерла в пустошах от нехватки лекарств или еды. Такой участи я никому не пожелаю, тем более сестре. Если она собиралась уйти, то я должен убедиться, что с ней как можно дольше все будет в порядке.

Не смотря на меня, она захлопнула кейс и взяла сумку, что была все это время рядом с ней.
— У меня есть припасы. Я собрала их пару дней назад, когда все пони спали.

Когда она ступила под дождь, то мгновенно промокла до нитки. Слезы смыло с ее лица, но дождь не мог смыть переполнявшую ее печаль.
— Прости меня, Рипл... У тебя все будет хорошо. У тебя новые друзья, которые любят тебя и дорожат тобой... Я больше так не могу. Прости.

После прощальных слов она отвернулась от меня и не спеша порысила к лестнице. Я стоял на крыше, наблюдая, как моя сестра уходит навсегда. В мир, полный опасности.

Нет, это не правильно.

Я последовал за ней, быстро нагнав на лестничном пролете. Когда дверь с грохотом захлопнулась за мной, я в последний раз попробовал воззвать к ней:
— Джентл...

Она резко развернулась ко мне, и в глазах ее застыла злоба.
— Нет, Рип! С тех пор как мы ушли из Стойла, все пошло по бороде. Пони, которые раньше никогда не убивали, сделали убийства своей привычкой. Мы только этим и занимались, когда вышли в мир. Ты привел меня в него, сделал меня такой, а потом СБЕЖАЛ! Ты удрал от Хэйта и встал на свой путь искупления. Теперь мой черед сбежать от ТЕБЯ и встать на свой!

Ее взгляд смягчился и окончательно загнал меня в ловушку.
— Прошу... отпусти меня, Рипл, и… прощай, братец. Я люблю тебя.

Она развернулась и оставила меня в коридоре одного. Я еще долго смотрел ей вслед, хотя она уже давно ушла. Я тяжело уселся на подножие лестницы, ошарашенный тем, как все резко перевернулось с ног на голову.

Я был подавлен. Я только что потерял сестру, пытался помочь ей. Селестия, дай мне понять этих ебаных кобыл.

— Херово дело, друг.

Я обернулся и увидел Эша, опирающегося на дверной косяк. Он остался в том же коридоре, в котором я оставил его, но грифон, по-видимому, все-таки поднялся и чуток передвинулся.

Я не знал, что должен был чувствовать в тот момент. Проведя лучшую ночь на свете, на утро я теряю сестру, жизнь которой обратил в настоящий ад.

Тем не менее Эш всем своим видом подавал, что знает, как отвести мои мысли от нее. Грифон положил мне на плечо когтистую лапу, — что было похоже на мой жест до этого, — и слегка улыбнулся.
— С ней все будет норм. В конце концов она — Совершенная. Вся ваша семейка не когтем деланная.

Мой взгляд скользнул мимо него в коридор, к закрытой двери, за которой находилась моя спящая кобыла. Он усмехнулся.
— Не парься, она в порядке. Тебя, кстати, пони обыскались.

Когда грифон получил от меня настороженный взгляд, он рассмеялся, взмахнув лапой.
— Мисс Трафик искала. У них сейчас собрание внизу, сказали, чтоб ты заскочил.

Давненько я уже не слышал вежливого Эша; маску, которую он надевает, когда имеет дело с уважаемыми пони. Трафик находилась на самом верху этого списка, и это до сих пор приводило меня в замешательство. Я больше привык видеть его грубым и бестактным.

Я только кивнул ему и ответил:
— Ага... лады. Спасиб, Эш.

Слегка подтолкнув меня к лестнице, он немного отошел. Эш в шуточной манере отсалютовал мне, развернулся и зашагал к двери Шейд. Он занял удобную охранную позицию у стены напротив и снова махнул мне на лестницу. Я хохотнул и поковылял в указанном направлении.

Пойди сыщи еще такого друга.

---

Внизу царило такое же потухшее настроение, как и вчера. Несколько Белых Плащей, которые еще были на что-то способны, несли дозор, пока оттуда, где восстанавливалось большинство раненых пони, доносились вымученные стоны. Утро оказалось даже чересчур ранним.

Знакомый голос шел из-за слегка приоткрытой двери. Открыв ее, я увидел стол, окруженный тремя пони. Трафик, выглядящая ненамного лучше чем тогда в Блэнке, стояла ко мне ближе всех. Виола была напротив; на ее спине крепился гранатомет, которого я не видел у нее в тоннелях. Третьим оказался незнакомый мне жеребец, но я понял, что он один из спасенных нами Плащей.

Виола первой заметила меня, и ее приглушенный голос наполнил небольшую комнатенку.
— Рипл! Хорошо, что ты проснулся. Не составишь нам компанию? Мы составляем план по захвату пустошей.

Трафик заржала.
— Мы считаем беженцев.

— Мертвых и раненых, если угодно. Хэйт и его лизоблюды нанесли огромный урон такому же огромному числу пони... Мой отряд уничтожен подчистую, — сказал Белый Плащ низким раскатистым голосом, заполнившим все помещение. Мне он сразу не понравился. С Уиллоу все было сложно, Роу Дил угрожал мне расправой, а Рэпсоди был просто говнюком. В плане команды с Белыми Плащами мне по-прежнему не везло.

Обойдя стол, я занял свободное место. Странно, правда, что они пригласили меня на такое важное собрание, но раз позвали, вот он я. Я был ответственен за весь бардак, так что логично будет мне брать все тумаки на себя.

— Итак, коротко о чем мы тут: я объясняла Трафик и Виджилу, что мы можем приютить приличное число пони под тоннелями Андерхуфа. Только вот... надо убедить в этом Рэйл Спайкса и самим убедиться, что с гнашерами проблем не будет. — Виола улыбнулась глазами, явно довольная моим присутствием на этой сходке. Она мельком глянула на Виджила, потом снова на меня. Я не знал, что это означает, но мне не нравилось в этом жеребце хотя бы то, как он далее представился.

Когда меня ввели в курс дела, Виджил посмотрел в мою сторону. Мы встретились взглядами, и он кивнул мне.
— Формально мы не знакомы, Два-Пинка. Меня зовут...

— Рипл. Не Два-Пинка. Меня зовут Рипл. — Мой глаз дернулся, когда я резко и грубо перебил его.

Он слегка отшатнулся, удивленный моим тоном.
— Приношу свои извинения. Не хотел оскорбить. Значит… Рипл. — Он продолжил с того момента, где я его прервал. — Меня зовут Кэндллайт Виджил, и в отсутствие высокопоставленных Белых Плащей я командую тем небольшим количеством выживших, что обосновалось здесь.

— Итак, Рип, как тебе наш план? — Трафик была какой-то сердитой на меня. Было ли этого из-за того, что она оказалась заложницей, или потому, что я не заметил ее в рядах бежавших? Она всегда играла важную роль поддержки в моих планах и приключениях, а теперь она зла на меня.

В моей голове к стене вины добавился еще один кирпичик. Я отогнал эти мысли и сосредоточился на обсуждении.

— План привести всех под землю? — Я остановился и призадумался. Андерхуф был самым безопасным местом на пустоши. Единственной проблемой были гнашеры, но их можно без труда перебить.

Я пожал плечами.
— Звучит неплохо. — Я никогда не задумывался о плане побега. Еще меньше я смыслил в том, как помочь сбежать огромной толпе пони. А вот убивать гнашеров... это как раз по мне.

После ссоры с сестрой я витал далеко в облаках. Я собирался взобраться на гору и скормить Хэйту его собственные сраные кишки. Я понимал, что мог просто уйти, начать жизнь с чистого листа... но если оставлю его в живых, в будущем мне это точно аукнется. Я нутром чуял это.

— Однако до сих пор стоит проблема нейверских выживших. Если то, что мы слышали, правда, Нейвер сравняли с землей. Выходит, что туева хуча наших вертопрахов сейчас на морозе. Сейчас идти небезопасно. — У Виджила была странная манера речи, но с тем, что он сказал, нельзя было спорить. Остальные за столом выглядели озадаченно, поэтому я решил перевести.

— Большинство рейдеров мертвы, но многим удалось сбежать в пустошь. Они все еще где-то там, и зуб даю, группку раненых беженцев они с радостью и с легкостью переломят через колено. — Виджил кивнул, а вот Трафик лишь покачала головой.

— И что дальше, мы здесь вечность будем сидеть? А как же Блэнк?! — Трафик сделала шаг вперед и обрушила на стол передние копыта. — Как же мои пони, Рип?

Я пожал плечами и вежливо показал ей сесть обратно.
— Большая часть друзей Виджила сейчас в Блэнке. Или в том, что от него осталось. Насколько я знаю, они должны вернуться со дня на день. — Я посмотрел на представителя Белых Плащей. — Что насчет вас? Ваши пони смогут доставить беженцев в безопасное место?

Он медленно кивнул, не выглядя особо уверенным.
— У нас есть необходимые навыки, но кроме камней и палок нам нечем обороняться. У рейдеров же с этим никаких проблем нет.

— Да, ваша правда. Советую подождать еще пару дней, надо позволить им разойтись как можно дальше, а потом мы выступим, — сказал я, пожимая плечами. Я не понимал, что забыл на этом собрании.

Трафик и Виджил тут же начали перебивать друг друга, так что я не мог разобрать ни слова. Глянув на Виолу, сидящую на противоположном конце стола, я получил от нее извиняющуюся улыбку. Она понимала, что подобные встречи мне не нравятся, однако была рада, что я смог разбавить аргументы Плаща и торговки.

Стук в дверь спас меня из неловкого положения. Мы вчетвером посмотрели на вторженца и увидели просунутую в дверной проем голову Айвори.
— Извините, что помешала. — Она улыбнулась и через секунду сделалась серьезнее. — Рип, Каттер очнулся.

Я двинулся к двери, еще не осознав всей проблемы. Проходя мимо Трафик, я кивнул ей, извиняясь:
— Прости, надо идти. Удачи с планом.

Затем я оказался в коридоре вместе с бледно-белого окраса кобылой и ее игривой ухмылкой на лице.
— Господин стратег, а как вы стали собой?

Это вызвало у меня улыбку, и я обступил ее.
— Ха. Спасибо, что вытащила меня оттуда. Если б я только знал, на что иду.

Мы в быстром темпе рысили к комнате, где я в последний раз видел Каттера и где ему удалили руку после повреждений, который он понес от Фраи. Впереди я уже слышал рычание, что уже неплохо по сравнению с угрозами расправы прошлой ночью. Я набрал скорости. Глянув на Айвори, я прошептал ей в надежде, что острый грифоний слух не услышит нас:
— Дай назад. Прикроешь.

Бледная кобыла кивнула и покорно отошла на пару шагов. Я не знал, на что мы идем, знал только, что ее огромная пушка поможет мне не потерять голову в первые несколько секунд и насладиться беседой.

Мы вошли в комнату и увидели Каттера, сидящего на окровавленных нарах. Он обнимал туго перебинтованную культю, издавая при этом утробное рычание. Он глянул на нас, когда мы вошли, после чего вернулся к созерцанию своей отпиленной конечности.
— Слишком медленный. Надо было увернуться.

Создавалось ощущение, что он говорил больше сам с собой, чем с нами, так что мы из осторожности отошли чуть назад. Пока было непонятно, уравновешен он или нет, но первее всех напяливший мед халат Белый Плащ, который рылся в сумке на расстоянии вытянутой лапы грифона, немного успокаивал. Он хотя бы от понятины отказался. Одна только мысль об этом вырвала глубоко погребенное воспоминание, как он жрет рейдера.

— Каттер. Как самочувствие? — Я тут же пожалел о вопросе, как только увидел, какой взгляд в меня впечатал грифон. Ярость и голод. Не такую комбинацию я хотел бы увидеть от хищника.

— Как самочувствие? Я лапу потерял. Меня так нафаршировали медикаментами, что я едва могу тебя видеть. Я охуенно себя чувствую. — Сарказм так и сочился из него. Он оглядел комнату и многих раненых, все еще спавших в столь раннее утро. Некоторые все же проснулись и, не спуская глаз, смотрели на подбитого хищника, затесавшегося в их ряды.

— В придачу ко всему меня опять приковали к стене. — Он потянул за толстую цепь, обернутую вокруг его запястья. Она крепилась к толстой металлической трубе, идущей вдоль стены. Их можно понять, после-то хаоса, который устроил Каттер, пока его успокаивали. Врач Белых Плащей собрался на выход, демонстрируя на своем боку кобуру с обрезом.

Мой образ этого грифона неотрывно строился на его реакции на Эша. Сейчас я не знаю, как к нему относиться. Приковывать его к стене не правильно. Но от меня здесь мало что зависело — сейчас он под покровительством Белый Плащей. Если они заковывают его в цепи в целях безопасности, значит так и надо. Мое положение здесь все еще было неопределенным, и что-то мне подсказывает, что сами Плащи долбятся головой о стену, чтобы понять, кто я им. "Обычные" же рабы старались держаться от меня подальше.

Эш, с другой стороны, провел последние пару дней, защищая их. Плащи просто так не простят Каттеру нападение на Эша.

— Каттер, они заковали тебя, потому что ты угрожал Эшу. — Всего лишь догадка, но чертовски логичная. Он угрожал Эшу... Только сейчас я понял, что безоружен, смотря на него сверху вниз. Я был рад, что его все-таки сдерживают цепи. Нельзя дать страху выход.

Грифон нахмурился.
— Они могли бы изгнать меня... Приковав меня к стене, они стали не лучше работорговцев.

— Нет, Каттер, они отличаются. Эти пони удерживают тебя, потому что ты навредил одному из них. Потому что ты пытался оборвать жизнь одного из них, когда они хотели помочь.

— Эшред — мой бра...!

— Эш — ценный боец этой группы, и если они всего лишь приковывают тебя к стене за то, что ты пытался задушить его, считай тебе крупно повезло!

Он прошипел:
— Кто ты такой, чтобы так говорить?

Я сделал шаг вперед к покалеченному грифону.
— Я тот, кто вытащил твою ебучую жопу из катакомб под Нейвером, Каттер. Я мог спокойно пройти мимо, и к этому моменту ты бы уже сдох в той клетке.

Грифон прищурился.
— Если ты думаешь, что я должен тебе... Я спас тебя дважды. Это ты должен мне.

Я помотал головой и процедил ему:
— Нет, не должен. Я вытащил тебя и притащил твою блядскую кровоточащую шкуру сюда. Мы квиты.

Находясь лицом к лицу с убийцей, я пытался говорить низко и угрожающе. Я надеюсь, он не убьет меня. Чтобы этого не произошло, придется продолжать напор.
— Я-то думал, ты цивилизованно себя поведешь! Эти пони, ебать тебя в клюв, пытаются помочь тебе, а твой брат хочет извиниться!

Я ткнул ему в шею кончиком копыта.
— Эш мой друг. Эти пони дохера пережили, и им вообще не обосралось, что бы ты тут зубы показывал. Поэтому говорю тебе сразу — хоть волосок упадет с головы Эша или здешних пони, я нахуй порешу тебя.

То, как он поступил со своей сестрой, вывело меня из себя. Я уже задолбался терять на него время, так что все это я вполне серьезно. Пусть попробует угрожать моим друзьям, и я прикончу его.

«Сделай это!»

Мой глаз дернулся от громогласного выпада Два-Пинка. Я не слышал даже писка от него с тех пор, как задушил его обезболиками, но вы только поглядите — и десятикратно не такой тихий и покорный как раньше. Единственная мысль крутилась у меня сейчас в голове — его привели сюда мои эмоции к раненому грифону. Я повернул голову и увидел в дверях Айвори, направляющую ствол на грифона. Она сильно хмурилась, и такая гримаса не красила ее обычно красивое лицо. Ее прекрасное личико. Ее очертания...

Да ёбана.

Хватит с Каттера. Он практически ничего не сказал, но даже этого вполне достаточно. Надо поскорее закончить с ним и вернуться к Шейд.
— Айвори, не присмотришь за Каттером немного?

Она долго пронзала грифона холодным взглядом. Пока она думала, Жемчужина возникла рядом с ней в дверном проеме. Я не знал, где она была все это время, но стоило ожидать, что она будет крутиться вокруг раненых пони.

— Что за... Рипл, что происходит? — Жемчужина встревоженно смерила взглядом тяжеловооруженную кобылу. Не дожидаясь ответа, она протиснулась через Айвори и зашла внутрь. Даже не задержавшись, она прошла мимо меня проверить раны Каттера.

Когда я ответил, она вздрогнула. Я заметил это. Реакция, от которой будет сложно избавиться.
— Обсуждал с ним его поведение.

Она посмотрела на меня своими грустными глазами, и часть меня тут же захотела сделать с ней вещи, о которых вслух обычно не говорят. Я зажмурился и слегка содрогнулся от этого. Я чувствовал, как на границе сознания скребся Два-Пинка.

Каттер, к моему удивлению, позволил Жемчужине проверить его бинты. Должно быть, признал в ней сиделку, с которой можно вытворять что угодно, и всем будет насрать.

«Все, что ты только пожелаешь. Часами».

Вот срань, надо поскорее убраться из этой комнаты.

— Я пошел. — Протолкнувшись через Айвори, которая стрельнула в меня вопросительным взглядом, я быстро дошел до лестницы. Я не слышал ее и поэтому не стал останавливаться. Два-Пинка бормотал без остановки. Угрозы мне, угрозы моим друзьям, обещания расправы над всеми, кто вокруг меня. У подножия лестницы у меня отказали ноги.

Я долбанулся мордой о нижнюю ступеньку, и струя крови из моего все еще незажившего носа хлынула на ржавый металл.

«Мы не пойдем наверх. Мы даже близко к ней не приблизимся. Мне не понравилось, как ты обошелся со мной в последний раз, так что я намерен закончить это дерьмо раз, блять, и навсегда. Ты вернешь мне тело, и ты уйдешь из моей головы. Усек меня, сука?!»

Я силой попытался вернуть контроль моим ногам, усиленно думая о Шейд. О ее глазах, ее улыбке, ее смехе, ее запахе, ее тепле. Все, что было с ней связано. Я выдворю его нахер, как и до этого.

Не помогало.

Я ощутил только передние ноги, а вот задние взбрыкнулись, и я снова повалился на пол. Я попытался снова, но Два-Пинка вновь опрокинул меня. Я виском ударился о землю в надежде оглушить его.

Звезды заплясали у меня перед глазами, во рту — привкус крови. Я ударил достаточно сильно, чтобы нанести серьезный урон Два-Пинка, который чувствовал сейчас то же самое, что и я. Я просто надеюсь, что мое сопротивление окажется сильнее его. Я забью его насмерть, если придется. Навряд ли я только переживу это.

Он не собирался сдаваться.

Я попытался позвать на помощь, но из глотки вырвались только удушающий клокот и еще больше крови. Я сильно прикусил язык, пытаясь оглушить Два-Пинка.

«Ты убить нас вздумал? Охуевшая мразь! Я здесь первый оказался, это мое, блять, тело ты используешь!»

— Оно... мое! — прорычал я сквозь кровь. Я, оставляя за собой кровавый след, заставил задние ноги протолкнуть нас дальше по полу.

«Я наблюдал. За тобой и твоей кобылкой. Я знал, что она любит покричать. Но чтоб так... Теперь я дам ей реальный повод закричать».

Его голос звучал обиженно. Я знал, что он делает это, чтобы побесить меня, и это работало. Мы побежали в стену, когда ноги в очередной раз ожили без моего ведома. Я не знал, то ли это от того, что я теряю контроль, то ли от того, что наша борьба стимулировала мышечную активность, но наши ноги размазали нас по стенке.

— Хватит! — только и сумел я выкрикнуть, когда наше тело съехало на пол.

«Зачем? Ты же сам знаешь, что не хватит. Я заберу у тебя, блядской твари, что мое по праву».

Я услышал обеспокоенный голос кобылы, зовущей меня по имени, и насилу открыл глаза, чтобы посмотреть на нее. Это позволило мне найти способ одолеть Два-Пинка.

Голубой и фиолетовый. Шейд. Моя кобыла.

Два-Пинка стушевался мгновенно, стоило ей посмотреть на нас. Успокаивающий эффект, который она оказывала на мой разум, подействовал так же быстро, как и влияние Два-Пинка после моей встречи с Каттером. На ее лице возник беспокойный взгляд, когда она увидел мои раны. Во рту до сих пор отдавало кровью, а еще я был уверен, что разбил себе голову.

Эш подоспел как раз вовремя и помог мне подняться на ноги. Поднявшись, я осознал, сколько крови потерял в короткой битве с собственной головой. На стене и рядом с ней разлилась огромная кровавая лужа, которая тянулась аж до самой лестницы.

— Я... э... упал. — Нихера не соображаю. Возможно от того удара по нам обоим.

Я взглянул на Шейд, которая искала ответ в моих глазах. Я подавился кровью, и ответом на ее вопрос было гортанное клокотание. Я-то уже позабыл, что она все знает.

— Это Два-Пинка?

Я сглотнул огромный сгусток крови, и меня всего передернуло, но я смог слабо кивнуть. Теперь я точно знал, что прокусил себе язык, но сейчас это не самое главное. Главное то, что я почти утратил связь с телом, отойдя от Шейд всего на чуть-чуть. Два-Пинка становится все опаснее.

По растерянному взгляду Эша можно было понять, что он еще не в курсе. Про Два-Пинка в моей голове я сказал только Шейд. Пока Эш придерживал меня, вопросов мне не избежать.

— Он... борется со мной. Голова трещит... — Я потер переднее копыто о лицо и поставил его на пол уже смоченное кровью. Мои слова были сбивчивы, и я не знал, из-за языка ли это или от сотрясения мозга, которое я заработал.

— Кик... ты как?

— Мне нужно зелье... — Шейд побежала еще до того, как слова вылетели из моего рта. Эш аккуратно помог мне сесть. Ненавижу, когда зарабатываю сотрясение... но в этом можно винить только меня одного. Не помню уже, когда точно начал выбивать Два-Пинка из головы, однако, это никогда не помогало. Это были лишь плюгавые попытки, слегка подкрепленные моей ненавистью к нему. Надо кончать с этим.

— Кик... так он еще здесь? Два-Пинка? — Грифон с опаской смотрел на меня, словно готовый к ответному выпаду, сделай я одно резкое движение. Защитная реакция, не более. Внезапно он вытаращил глаза, и взгляд его сделался извиняющимся. — Черт, ты же не против, что я тебя Кик зову? Может, Рипл будет лучше?

Я заржал, качая головой, и от этого мне на грудь брызнуло немного крови.
— Кик сойдет. — Он всегда звал меня Киком за исключением того раза в Блэнке. Было бы странно, если бы было по-другому.

— Не хочешь мне еще что-нибудь рассказать?

Я пожал плечами.
— Обезбол успокаивает его. Шейд тоже.

Он задумчиво кивнул. Наверняка вспоминал, что и как я делал, начиная с Блэнка и до сих. Я знал, что он в курсе про Мед-Икс. Да и как от него скрыть? У него самое острое зрение из всех, кого я знаю.
— Ага, это многое объясняет. Если по-чесноку, я думал, ты сторчаешься.

— Нет... Я просто делал то, что должно. Что насчет Шейд... ну, приятный бонус. — Во время разговора язык постоянно заплетался, так что я решил поделиться этим с Эшем: — Все настолько плохо?

Он слегка скривил лицо, прикрываясь от этого зрелища лапой.
— Да-а. Шейд лучше поторопиться.

Я поник.
— Покой нам только снится...

Быстро глянув туда, куда только что убежала Шейд, — некое подобие лазарета, — я решил, что сейчас самое время. Нельзя больше молчать.
— Эш, ты должен поговорить с Каттером.

Он было открыл клюв, чтобы запричитать, но я перебил его:
— Я уже немного сбил с него гонор. Так что больших проблем с ним не будет. Скажи, что хочешь сказать. Отдай ему меч, и все.

Мало толку было бы от моих слов, если бы я не харкал кровью и не запинался каждую секунду из-за искусанного в мясо языка, но сейчас самое оно. Эш невозмутимо посмотрел на меня, ища в моем решение какой-то опрометчивости или бессмысленности. Не найдя таковых, он в итоге кивнул.
— Лады, Кик. Самому охота с этим покончить.

— Иди. Я сам справлюсь. — Я уже заметил, как ко мне бежала сломя голову голубая кобыла с зажатым в зубах пузырьком с лечащей жидкостью. Я буду в норме. Эшу нужно поговорить с братом и нужно сделать это сейчас.

Эш встал на ноги. Достав меч из ножен на спине, он кивнул мне.
— Пожелай мне удачи. — Развернувшись, она направился в лазарет. В дверном проеме он даже не взглянул на Шейд и вскоре исчез за углом.

Шейд приблизилась, откупорила пробку на бутылке и протянула мне. Взяв его магией, я осушил зелье. Прополоскав им рот перед проглатыванием, я чувствовал, как мой язык зарастает обратно. Я не ощущал вкуса зелья, только кровь, но знал, что оно вскоре подействует.

Обеспокоенный взгляд исчез с ее лица, когда я прикончил пузырек. Я прикрыл глаза на пару секунд, чтобы насладиться приятным ощущением, которое оставило зелье у меня во рту, — одном из немногих мест моего тела, которое я еще мог чувствовать, — и снова открыл их, смотря на голубую кобылу. Голова тоже прояснилась, что заставило меня задуматься, что это было все-таки не сотрясение.

Я открыл рот и высунул язык, полностью уверенный, что он не вывалится кровавый шматом плоти и не брызнет на нее кровью.
— Видишь. Лучше.

Она улыбнулась и рискнула поцеловать меня в щеку, избегая измазанной по всему моему лицу крови. Она протянула мне сырую тряпку, которую до этого перекинула через шею.
— Тебе, наверное, стоит смыть все это. А то перепугаешь тут всех.

Поблагодарив ее, я обменял пустую бутылку на тряпку и начал вытирать лицо. Когда тряпка перекрыла мне обзор, я ощутил тепло Шейд на моем боку, ее излюбленном месте. Два-Пинка был тише воды, так пусть и будет впредь.

— Куда пошел Эш? — Голос Шейд был бархатным и тихим, как если бы она не хотела, чтобы острый слух грифона уловил его, хоть тот и находился в другой части здания.

Я пожал плечами.
— Поговорить с братом.

Шейд ощутимо содрогнулась, посылая эту дрожь по моему боку.
— Не хотела бы я быть на его месте. Я видела, как сражается Каттер... — Она посмотрела на меня, вероятно, заметив, что на мне совершенно не было ни брони, ни оружия. — С ним все будет хорошо?

Я кивнул. Эш наверняка и сам справится с одурманенным медикаментами одноруким грифоном, который в придачу еще и к стене прикован. Я более чем уверен, что мои угрозы ему станут подспорьем в убеждении угрюмого костолома.

— А с тобой все будет хорошо? — Она вжалась в мой бок, боясь ответа.

— Да, все будет хорошо, — соврал я. С Два-Пинка все сложнее и сложнее совладать, и каждый раз, когда он возвращается, может оказаться последним. Мысль потерять себя тяжким грузом осела во мне, как и то, что Шейд имеет на него негативное воздействие. Я не смогу навечно приковать себя к ней. Если я не разберусь с Два-Пинка раз и навсегда, это только вопрос времени, когда я выйду из игры.

— Приятно слышать... Я не хочу потерять тебя.

Я поцеловал ее в кончик носа.
— Я всегда буду с тобой.

В том или ином случае, всегда. Даже если мысленно.

Позади себя я услышал едва слышимый шелест, а после такое же тихое покашливание. Я знал, кто за мной стоит прежде, чем увидел Фластер. С тех пор, как мы попали сюда, я ни разу не видел ее здесь, даже рядом с Айвори, но вот она нашла меня сама. Значит, ей что-то нужно.

— Извините, что мешаю, но... вы не видели Айвори? — Фластер помялась немного на месте, после чего между ее передними ногами показалась голова Ферна. Все это время он ходил прямо под ней и решил разузнать, почему они вдруг остановились. Он посмотрел на меня снизу вверх и тихонько зарычал.

Фластер тут же опустила голову и шепнула древесному волчонку:
— Ш-ш-ш... все хорошо. Это просто Рипл. — Мое имя ему ничего не сказало, и он продолжил рычать на меня. Я на секунду задумался, понимал ли волчонок, что творится у меня в голове.

А, Фластер же спросила меня что-то. Оторвав взгляд от волка, я разглядел под капюшоном глаз Фластер.
— Да... да, Айвори охраняет вход к раненым. Я сказала ей присмотреть за Каттером... Эш сейчас с ним разговаривает.

Фластер кивнула.
— Надеюсь, с Эшем все нормально. Каттер он... Каттер не очень хороший грифон.

Я кивнул. Фластер улыбнулась и поблагодарила меня. Проходя мимо нас, она шепнула мне на ухо:
— Рада за вас двоих.

Когда она ушла искать подругу, Шейд и я снова оказались одни. Она немного отошла от меня, озираясь вокруг. Моя кровь все еще была размазана по полу, а пропитанная ей тряпка до сих пор валялась там, где я бросил ее. Она, качая головой, нахмурилась и посмотрела на меня.
— Пойдем туда, где более романтично... и меньше крови.

Я кивнул ей, но как только мы повернулись к лестнице, по коридору раздался полный ярости птичий вскрик, за которым последовал громкий стук. Ничего хорошего это не предвещало.

Я быстро глянул на Шейд.
— Давай за Сломленным.

Она быстро кивнула и, развернувшись, поспешила вверх по лестнице. Я опрометью побежал, куда ушла Фластер. Я был безоружен, по большей части помят и все еще слегка не в ладах с головой. Я сделаю, что смогу, но при мне и вправду остались одни копыта да рог. Против грифона, как бы он не был нашпигован лекарствами, я вряд ли выстою, но засунуть двух хищников в одну комнату так или иначе было необходимо.

В комнату с ранеными пони. Да уж...

На бегу я завернул за угол, и моя нога чуть было не отказала. Чтобы вернуться на прежний курс, пришлось врезаться в стену и отскочить от нее.

Айвори первая попала в мое поле зрения — она пыталась найти лучшую позицию для стрельбы за пределами больницы. Учитывая, что там находились раненые и Эш, я надеялся, что она не откроет огонь из минигана Свипс, иначе это адское орудие превратит лазарет в кладбище.

Не будь я таким дебилом…

— Рип! Сделай что-нибудь! — Глаза Айвори пестрели страхом, а голос истерично надорвался. Я оттолкнул ее в сторону и вошел внутрь.

Все раненые отстранились подальше от двух грифонов. Каттер упер Эша в стену и поднял его за горло. Будучи под действием лекарств, он вообще не должен был встать, но даже в таком состоянии успел достичь немалого. Цепь все еще была обернута вокруг его запястья, и кровь сочилась там, где она впивалась ему в кожу. На конце болтающейся цепи были металлическое кольцо и кусок стены, из которой он ее вырвал.

— Каттер! — заорал я и пошел ему навстречу. Он быстро сфокусировал на мне взгляд, и в нем я заметил ту серьезность намерений, какую не увидел в прошлый с ним разговор.

— Не лезь не в свое дело. Это касается только нас двоих. — Один его голос активировал во мне инстинкт самосохранения. Он всегда срабатывал только с грифонами, с другими тварями или машинами на пустошах такого не было.

Эш силился вздохнуть, вяло отбиваясь от своего более крупного брата. Он вцепился когтями в огромную лапу Каттера, и не нужно быть предсказателем, чтобы понять, что Эш очень скоро откинется. При нем его оружия не оказалось, оно было разбросано по всей комнате.

Несмотря на наполненное абсолютной хищнической аурой предупреждение Каттера, я уже во весь опор летел к ним. Обрушившись на грифона всем своим весом, мы втроем влетели в стол, уставленный медицинским оборудованием.

Каттер выпустил Эша, только когда мы ударились о край стола, сломав его напополам и отправляя острые приборы в полет. Скальпель пролетел в дюйме от моего глаза, полоснув бровь. Я перекатился, дабы уже ничего острого в меня не попало, и вскочил на копыта, приготовившись к удару грифона.

Каттер удивительно быстро для своего состояния, — я бы уже давно валялся в отключке, — поднялся на ноги. Рука прижата к боку, готовая к атаке. Он зарычал на меня так, что я едва поборол животный страх, в то время как Эш хватал клювом воздух, валяясь в обломках стола.

— Я сказал тебе не лезть. — Он сузил глаза и напряг все мышцы в ожидании моего следующего шага.

— А я сказал тебе, что хоть волосок упадет с моих друзей, я тебя нахуй порешу. — Я магией взял скальпель, с которого на чистый пол капала моя кровь. Во второй раз в моей жизни за столь короткий промежуток времени кровь опять течет у меня по лицу, но я затолкал эти мысли подальше на задворки сознания.

Туда, где должен был обитать Два-Пинка. Его голос в моей голове был спокойным, без прежней жестокости, но тем не менее наполненный двойной ненавистью.

«Тебе никуда от меня не деться».

Бля. Да ладно тебе. У меня есть дела поважнее. Если ты встрянешь, я нахер ноги протяну.

«Ладно, ебаный ты осел, но только, сука, попробуй покоцать мне тело. Оно мне скоро пригодится. Я наблюдаю за тобой».

Каттер сверкнул на меня взглядом, и я сделал то же самое. Я не показывал никаких признаков ведущейся во мне внутренней борьбы, зная, что это только спровоцирует грифона. Без страха.

Без. Страха.

Я сделал шаг вперед. Каттер дернулся и обмяк, искра в его глазах потухла, когда лекарства продрались сквозь завесу адреналина. Если начну скакать от счастья, это снова выведет его из себя, так что я продолжил стоять с каменным лицом. Грифон вздохнул и вышел из атакующей позы.

— Хорошо. Я просто заберу свой меч и уйду. Теперь я знаю, что мне здесь не рады. — Он повернулся и, не спуская с меня глаз, зашагал через все помещение к своей койке. Только сейчас я заметил, что Белые Плащи были готовы к драке — каждый из них вооружился первым, что попалось под копыто. Если бы они и впрямь влезли, лазарет бы превратился в кровавую баню. Каттер поднял меч Фраи, аккуратно лежавший рядом с его нарой. Вероятно, он там оказался еще до того, как братья вновь затеяли разборку.

Виджил вошел в комнату с заточенной с одного конца длинной арматурой. Он заблокировал проход Каттеру, но тот лишь подошел к нему и прорычал:
— Уйди с дороги, Плащ.

Виджил пару секунд глядел на Каттера и в конечном итоге сдался, пропуская его. Каттер, не говоря ни слова, угрожающе пошел к выходу и в дверном проеме протиснулся мимо Айвори. Виджил посмотрел на двух ошеломленных Белый Плащей.
— Тикет, Парфе, пожалуйста, сопроводите господина Каттера. Удостоверьтесь, что никто не доставит ему проблем, пока он покидает нас.

Я проковылял к Эшу и на ходу обнаружил, что из моей задницы торчит несколько огромных древесных щепок. Когда я вытащил их, Эш уже поднимался на шатающихся ногах. Он прокашлялся, потирая горло.
— Могло... быть и хуже.

— Что случилось? — задал я закономерный вопрос. Я полагал, что все пройдет как нельзя лучше, во всяком случае я не думал, что дойдет до ухода одного из них и удушением другого.

— Я извинился... отдал ему меч... потом начал о Фрае. — Он потер шею, убирая запятнанные кровью когти. — И что-то пошло не так.

Жемчужина протолкнулась через образовавшуюся толпу и присоединилась к одному из Белых Плащей, который осматривал лечащихся здесь пони. Она подошла к нам и тут же принялась за очистку моих ран.

— Жемчужина, подлатай сначала Эша. Я пока справлюсь. — Она быстро кивнула, вероятно, из-за того, что я сказал "подлатай", и начала работать над больной шеей Эша. Мысли мои блуждали где-то далеко. Шейд до сих пор не было... не должна же она так долго искать Сломленного, учитывая всю спешку.

«Поди, сдохла. Поди, больше нет надежды. Твоей надежды, твоей любви, твоего будущего. Все это раскрошилось, как ее миленькая маленькая головка».

Закрой ебальник.

Я попытался протолкнуться мимо Виджила, который уже начал раздавать команды и приказы по устранению последствий грифоньей драки, но Белый Плащ преградил мне путь своей ногой.
— Не скажешь на милость, куда ты направляешься так скоро?

— Наверх. — Я оттолкнул его в сторону, жаждая вернуть Шейд. Либо я возвращаю ее, либо колю себе конскую дозу боликов на глазах у всех в этом здании. Я прошел мимо Айвори, которая напряженно смотрела в сторону, куда ушел Каттер, и направился к лестнице.

День представлял собой череду сплошных разочарований. Я предположил, что это Пустошь не хочет, чтобы я был счастлив с Шейд, и всячески пытается поднасрать. Было еще утро, но день уже безвозвратно испорчен.

Затем я услышал приглушенный крик.

Я побежал. Так быстро, как только мог. Насколько я знал, кроме Шейд наверху больше никого не было.

Дверь была открыта, и я выкрикнул на бегу ее имя:
— Шейд!

Когда я подошел к открытой двери, мне в лицо прилетела пара копыт. Кровь хлынула из моего лица, когда в кожу впились заточенные бритвы и шипы, надетые на эти самые копыта. Удар был такой силы, что меня отшвырнуло в стену напротив. На полу я лежал кровоточащим мешком с мясом.

Я с трудом поднялся на копыта, приготовившись к драке. Дальше по коридору я увидел улыбающийся мне силуэт. Сперва мне показалось, что это Фластер. Но на ней не было ни мантии, ни шрамов, да и глазная повязка была на другом глазу. И чересчур много лезвий.

Фларри.

В перекинутой через ее шею сумке лежало два Куба, которые я планировал оставить на безопасное хранение Белым Плащам, а затем в свободное время отправиться на гору и убить Хэйта.

— Спасибо, что пригрел их у себя, Два-Пинка. Хэйт сказал, что ты захочешь спрятать их где-нибудь, и, видать, мне крупно повезло. — Она улыбнулась, явно довольная тем, что я привел ее прямо к кубам.

Я сиганул в дверной проем, ища Сломленного. Я не мог позволить себе застыть изваянием, когда увидел лежащую на полу тяжелораненую Шейд. Надо было как можно скорее схватить Сломленного, который лежал рядом с ней заляпанный кровью. Я выпрыгнул обратно в коридор, захлебываясь от переполнявшей меня ярости.

Выстрелив туда, где всего секунду назад была Фларри, я зарычал от досады, когда дробь вгрызлась в пол. Она игриво рассмеялась, паря под потолком.
— Красивая у тебя кобыла, но сейчас я сделала из нее просто конфетку. Я вчера получила уйму удовольствия... как и ты. Эти стены, знаешь ли, очень тонкие.

Я снова выстрелил, но она не задетой ушла по спирали в бок, заливаясь смехом.
— Что-то я Фластер не могу найти, надеюсь, ты защитил ее? Молись, чтобы это было так... И раз свою сестру я так и не нашла, то решила вот поразвлечься с твоей подружкой.

Я заорал на нее:
— Сука! Ебаная тварь, я выпущу тебе кишки! — Я нажал на спусковую скобу, надеясь, что она сдохнет. Что ее разорвет на части и она будет страдать. Я хотел, чтобы она пережила первый выстрел, дабы пройтись по ее черепу и превратить его в рагу. Дабы отрывать от нее кусок за куском, пока она не помрет.

«Дабы я смог заставить ее кричать, и кричать, и кричать».

Она проделала шутливый пируэт в бок, приставив к груди облицованное лезвиями копыто.
— Ох, блин, ты почти достал меня. Кстати, спасибо, было весело, но Хэйт ждет. А он не любит ждать.

Она перевернулась на спину и оттолкнулась от потолка, едва избежав четвертый выстрел дробью в лицо. Она рванулась от меня бочкой в конец коридора, к высокому сломанному окну. Я снова выстрелил, своим последним патроном, больше от отчаяния, чем от уверенности попасть.

Я побежал, игнорируя боль в ноге и то количество крови, текущее по моему лицу. За короткий промежуток времени я потерял много литров крови и начинал чувствовать это, но не мог сдаться. Я должен был догнать Фларри. Должен вернуть кубы.

Хэйт их не получит.

Она остановилась неподалеку от окна и, развернувшись, хотела помахать мне на прощание. Ее глаза расширились, когда она увидела меня на расстоянии вытянутого копыта. После проделанного мной прыжка я уверен, в ноге наберется парочка разорванных мышц.

Я врезался в нее, и мы оба вылетели через окно.

Она с силой принялась хлопать крыльями, но мой вес тянул ее к земле. Я вцепился зубами в ремень сумки, зная, что это единственно верный способ удержаться и по возможности вернуть кубы. Она испустила удушливый крик, когда ручка впилась ей в шею под тяжестью моего веса.

Она с неописуемой силой засадила мне в лицо и протащила ножи по моим губам, моим зажатым зубам и дальше по челюсти. Все, что было под шрамом, превратилось в крошево. От боли я чуть не ослеп, но продолжал держаться. Я развернул находящегося в моей магии Сломленного к ней прикладом.

Лихо замахнувшись, я всадил оружие ей в висок, выудив из нее болезненный вскрик. Она же, в свою очередь, одарила меня очередным ударом, в этот раз сразу в зубы.

Удар выбил несколько, и я почувствовал, как соскальзываю. Я укусил ремень сильнее прежнего, но отсутствующие зубы сделали свое дело.

Я упал на дерево и в полете обломал ему пару веток. Ветви высокого мертвого дерева были хрупкими, поэтому больно не было, однако я ощутил, как несколько щепок впились мне в шкуру.

Я приземлился на толстую ветку и отскочил от нее во вспышке боли. По приземлении мрак стал моей реальностью.

---

— Кик! Кик, очнись! — Я распахнул глаза, и мир снова обрел форму. Надо мной, склонившись, стоял грифон и смотрел на меня, если я не ошибаюсь, в ужасе. До сих пор шел страшный ливень, и только его голова защищала мое лицо от крупных капель.

— Шейд... — Я едва мог говорить, но надо было что-то предпринять. — Пмоги Шейд...

Он кивнул и присел рядом со мной на корточки.
— Знаю, Жемчужина сейчас помогает ей. Всего лишь порезы.

— Эт хрошо... — Голос стал постепенно возвращаться и звучал странно. Настолько странно, словно половина моего лица просто отключилась.

— Возможно, тебе лучше не говорить, пока мы не вольем в тебя зелья. — Он вздохнул и посмотрел наверх. Я знал, что он смотрел на гору. На Мэйрмэк. Он понимал, куда мы направимся дальше.

— Мйрмэк... — невнятно пробубнил я.

Он кивнул.
— Да. Да, но не сейчас. Надо занести тебя внутрь...

Он взял и разом поднял мое тело. Было больно, но это можно было сказать о любой части моей несчастной туши в данный момент. Я едва чувствовал, как его когти впиваются в мою ничем не защищенную шкуру.

Я был ранен. Ужасно ранен... сигать через окно, наверное, было не самой лучшей идеей. Бывало и похуже, но этот момент войдет в топ четыре по самым болезненным за последний месяц.

— Флар-ри... купы... надо торопица... — Он кивнул мне, когда я попытался говорить своим изрешеченным ртом. Мы миновали пару деревьев на обратном пути к зданию.

Мы оказались в коридоре и направились в лазарет. Снова. За сегодня я побывал в нем достаточно много, но на этот раз уже меня в него заносят. До моих ушей донесся испуганный вскрик, и в поле моего зрения оказалось закутанное в капюшон лицо Фластер.

— Рипл... что случилось? Кто это сделал? — Они до дрожи были похожи друг на друга, но не думаю, что Фларри способна на такие эмоции. Беспокойство, страх, грусть, и все вперемешку. Забота.

— Прсти... Я пчти достал ее...

Затем все затянуло черным.

В который раз.

Глава 21: Мэйрмэк

— Нам... нам надо идти... — Я попытался встать, но тяжелое копыто прижало меня обратно, пока Жемчужина зашивала мое лицо. У нас нет времени заниматься моим фасадом. Нужно пуститься вслед за Фларри. Нельзя позволить ей передать кубы Хэйту. Нельзя позволить Хэйту сотрудничать с Пандемониумом.

— Он сильно повредил спину. Не думаю, что ему можно ходить в таком состоянии. — Меня уже начинал бесить медик Белых Плащей, Соубоунс, потому что он говорил вещи, которые останавливали меня от погони за Хэйтом. Огромная кровопотеря, повреждение позвоночника, сломанная нога. Бывало и похуже, а он мне даже встать не дает.

Эш тоже был здесь, наблюдал, как Соубоунс и Жемчужина пытаются сохранить во мне остатки крови. Позади него на койке лежала Шейд. На левой стороне ее лица было несколько порезов, а вдоль ребер — глубокая рана. У Фларри было немного времени поиграться с ней. Шейд еще повезло.

— Эш...

Он наклонился вперед. Бинты на его шеи словно отделяли голову от плеч.
— Кик?

Я глянул на Жемчужину, которая корпела над моим лицом с иглой и ниткой. При взгляде на нее у меня зародилась идея. Что куратор мог дать бойцу, который слишком ранен, чтобы двигаться, но у которого бой через несколько часов? Такое ведь наверняка случалось. Я знал, что делать.

— Эш... мне нужны... — Я замолчал на несколько секунд, мысленно составляя список. — Зелья... Гидра... все, что поставит меня на ноги. Стампид не надо... хочу быть собой...
Я прищурился.

Соубоунс сразу же пресек мою мысль:
— Нет. Эш, они только еще больше навредят пациенту.

Я кашлянул на него кровью, получив за это очередной укол иглой Жемчужины. Если Эш достанет наркоту, я смогу встать. Тогда мы отправимся. Нет времени разлеживаться.

Жемчужина удовлетворенно выдохнула, когда сделала с моей мордой все от себя зависящее. На деснах я чувствовал легкий ласкающий ветерок. Наверное, сейчас у меня будет широкая улыбка. Мне не очень хотелось смотреться в зеркало, и, когда она принесла бинты, я вздохнул с облегчением. Не хочу, чтобы Шейд увидела, что случилось с моим лицом... а бинты, так или иначе, всегда составляли мой имидж.

Жемчужина хорошо заштопала мне лицо, так что я даже мог говорить. Широко его не раскрыть, однако я хотя бы мог разговаривать, что уже прогресс, учитывая прошлый раз, когда меня замуровали в бинты.

А ведь это было только вчера. Потрепало меня знатно за это время.

Как только Жемчужина закончила перевязку, я начал вставать со стола. Соубоунс пытался удержать меня, но я не собирался просто так останавливаться. Есть вещи, с которыми мне надо покончить. Эта мысль была со мной до тех пор, пока я вновь не оказался на своих четырех и не вспомнил о кровопотере, травме позвоночника и сломанной ноге. Я упал.

И вырубился, когда моя только что перебинтованная голова ударилась о твердый пол.

---

Когда я пришел в себя, я все еще лежал на полу. Похоже, прошло не больше нескольких секунд, потому что все стояли на своих прежних местах. Только сейчас я осознал, что Эш трясет меня за плечо, из-за чего я собственно и проснулся.

— Вставай, Кик.

Я застонал, ведь мое тело хотело полежать на полу чуть подольше. От середины спины и до ног разливалось странное чувство онемения, тем не менее я продолжал ощущать слабость от перелома в ноге. На самом деле позвоночник болел не так сильно, как об этом твердил Соубоунс.

Рот мне как раньше сдерживали бинты, и я пробубнил сквозь стиснутые зубы:
— Дурь...

Эш присел возле меня на корточки.
— Да, она у меня. Взял все, что может пригодиться. — Одной лапой он уперся в мой бок, а другой что-то взял. Полный расфокус… несчастная моя голова.

— Сперва это. — Он глубоко вонзил мне в бок иглу, доставившую лекарство прямо в кровь.

Первые несколько секунд ничего не происходило. Затем я ощутил дрожь в теле... нет, даже не дрожь. Знакомое чувство. Было похоже на эффект от маски, только в разы безболезненней.

Но это было по-прежнему пиздец как больно, под моей шкурой мышцы корчились и извивались, как змеи.

Я стиснул зубы, когда нога встала на свое место под кожей. Пугающе знакомое чувство рвущей мышцы кости вырвало из меня болезненный вскрик. Плоть начала срастаться и стягиваться, как и мое порванное ухо.

Затем Гидра добралась до позвоночника. По всей его длине раздалась серия щелчков и хрустов, и я ощутил себя переломленным надвое. У меня получилось только сдавленно хрипнуть, пока позвоночник силой был вернут на свое место сильнейшим наркотиком.

С маской этот процесс длился чудовищно долго, но c гидрой я находился в распоряжении своего здорового тела. Мне оставалось только тяжело дышать и периодически хватать ртом воздух... быстрая регенерация высасывает из пони все силы. Эш проницательно посмотрел на меня и пожал плечами.

— Прости, думал, ухо тоже срастется. — Когтем он постучал себе по виску, обозначая мое ухо.

— Ухо? — Меня больше волновала остальная моя часть, но я все-таки потянулся ногой и обнаружил, что ухо до сих пор было рассечено надвое.

Он помотал головой.
— Похрен, это не так важно. Надо еще что-нибудь, или ты уже готов идти?

Показав когтем за спину, он привлек мое внимание к стоящим рядом со столом Айвори и Фластер. Фластер, положив копыта на стол, погрузилась с головой в сортировку кучи припасов. С моего места мне было видно по большему счету только лекарства, но кое-где проглядывались патроны.

Хорошо. Патроны мне пригодятся. Ими я буду обрывать жизни пони.

Я с трудом поднялся на копыта и обрадовался, что слабость от маски отличалась от слабости от Гидры. Меня не слепили заново, всего лишь сгребли в кучу. С поворотом головы я хрустнул затекшей шеей.

Я был болен, но мне было хорошо. Я мотивирован. Хэйт точно сдохнет. Эпифани точно сдохнет. Фларри точно сдохнет.

Она ранила Шейд.

Я встал рядом с Соубоунсом, и он неодобрительно фыркнул. Насрать мне, что он думает... Он хочет меня привязать к кровати, пока Хэйт получает то, что хочет Хэйт. Если он думает, что сможет оградить меня от Шейд, я просто добавлю его в свой список.

— Привет... Рипл...

Голос Шейд был слабым и болезненным. Весь ее бок был туго забинтован, и одна из ног тоже была затянута в кровавые повязки. Половину ее лица покрывали пропитанные кровью бинты. Рядом с ней стояли пустые склянки из-под зелий, и я заметил увядающие порезы на ее шее и крупе. Ее вид заставил меня чувствовать за собой вину.

В нее стреляли за Блэнком. Я чуть было сам там копыта не откинул, когда тащил ее, но я сделал все, что мог, чтобы защитить Шейд. Видя ее сейчас, замотанную в повязки и бледную от потери крови, я был сражен. Все ее раны должны были достаться мне... не ей.

Я аккуратно потерся о ее шею.
— Прости меня...

Она слабо улыбнулась мне. Кровопотеря не была привычным ей явлением. Она подняла копыто и с нежностью погладила мою щеку.
— Это не твоя вина... просто так совпало... Кто она?

Я вздохнул. Конечно, Фларри была никому не известной Совершенной. Как она сама признавалась, она не была популярной пони. За кругами Совершенных ее никто не знал, для остальных она серая лошадка. Будучи курьером Хэйта она держалась подальше от Нейвера, в придачу она не была Стойловской.
— Фларри.

У нее немного округлились глаза.
— Сестра Фластер? Как... Фластер...

Мне было невдомек, что кобыла в мантии стоит рядом. Соубоунс ушел, и она заняла его место. Это было так незаметно, что я до сих пор думал, что Белый Плащ по-прежнему там, чувствующий неловкость, оказавшись посреди нашей беседы. Я даже слегка вздрогнул.

Фластер покачала головой.
— Я приношу свои извинения за сестру. Ее следовало убить давным-давно...

Я пихнул плечом Фластер, надеясь, что следующее, что я скажу, она поймет правильно.
— Не переживай... мы убьем ее, когда поднимемся на гору.

Фластер кивнула.
— Знаю. Поэтому мы с Айвори идем с тобой.

По правде говоря, я планировал отправиться на гору только с Эшем. Айвори сильно бы пригодилась Белым Плащам в охране сбежавших рабов, а о Фластер я никогда не задумывался как об опытном бойце... даже если у нее единственной из нашей небольшой группы на счету было убийство Стального Рейнджера. А еще она единственная из нас, кто умеет взламывать замки.

Я просто кивнул. Никогда не стоит недооценивать Фластер, даже если у нее нет никаких веских причин идти с нами.

— Я же сказала, что помогу тебе увидеть смерть Хэйта. Ты правда думал кинуть нас? — Айвори с улыбкой на лице подошла к нам. От полученных в Нейвере ран она уже получила помощь, поэтому и выглядела готовой, как никогда. Несмотря на то, что ее грива все еще была обесцвеченной — Вайрса, должно быть, было сложно удалить из волос.

—...Спасибо, девочки. Но сейчас... я бы хотел минутку поговорить с Шейд. — Я посмотрел на Айвори одним из своих, по моему мнению, понимающих взглядов, и она кивнула.

— Без проблем, Рип. Пошли, Фластерина, закончим сборы. — Ткнув кобылу в плаще, она вернулась к столу. Фластер на секунду подняла на меня взгляд, после чего тоже пошла к вороху припасов.

Я взглянул на Шейд, у которой на лице прослеживалась слабая улыбка. Она заговорила первой.
— Ты хочешь, чтобы я осталась.

Я кивнул.
— Хочу. Прости... я не могу рисковать тобой. Я люблю тебя... и они знают это. Ты будешь их планом "Б". Хэйт не будет думать дважды насчет тебя.

На ее глазу появилась слеза и разрезала путь через въевшуюся кровь на лице.
— Я понимаю. Я тоже люблю тебя... только вернись ко мне.

Я коснулся ее губ и немного задержался. Отстранившись, я улыбнулся.
— Обещаю.

Затем я медленно повернулся и так долго, как только мог, не спускал с нее глаз. Видеть ее, возможно, в последний раз причиняло боль, но я должен сделать это. Я вышел в коридор и по пути задел плечом Соубоунса, который тут же подоспел к Шейд для завершения осмотра.

Много труда не составило найти нужную мне пони, надо просто искать там, куда никто не ходит. Развалившись на древнем матрасе в самой дальней комнате, Виола читала такой же древний журнал, который она не пойми откуда достала. Она подняла на меня взгляд, когда я вошел, и за стеклами маски ее глаза засияли.

— Приветик, Рипл. Тебе уже лучше? Как там твоя кобылка? — Она отставила журнал в сторону и скрестила передние копыта перед собой.

— Я в порядке. И Шейд скоро будет тоже...

Она кивнула.
—...и ты хочешь поговорить со мной о чем-то, я права?

Я присел перед матрасом.
— Да... Я хочу, чтобы ты присмотрела за Шейд. Доставь ее в Андерхуф и охраняй. — Я ссутулился, сломленный такой мерой. Шейд не может пойти с нами. Все уже было предрешено, и мы оба знали это, но этого было недостаточно. Мне надо было сделать еще один шаг на пути к ее безопасности.

Я посмотрел через плечо на распахнутую дверь и вздохнул.
— Я знаю, что у Белых Плащей добрые мотивы... но если она останется с ними, я не знаю, что может случиться.

Я вспомнил о Рэпсоди, Белом Плаще, который угрожал мне. Когда Уиллоу не стало, он может ополчиться против меня. Он может использовать Шейд против меня. С Виолой ей будет безопасней всего.
— Когда все уляжется, отведи ее в безопасное место. Возьми с собой всех, кто захочет пойти, но...

Виола кивнула, встала и подошла ко мне. Она положила мне на плечо обветренное копыто и заглянула в глаза.
— Рипл, я — охранница. Это моя работа. Она в надежных копытах... просто иди и сделай, что должно.

После этих слов она начала выталкивать меня за дверь.
— Теперь иди. Я поговорю с Виджилом о походе домой, а ты убей всех, кто это заслужил.

Я вымученно расплылся в болезненной улыбке.
— Ха... да, я как раз это и планировал.

В конечном итоге я сдался ее напору и сам порысил к двери. Перед тем как уйти, я обернулся.
— Если у меня не получится...

Она кивнула.
— Знаю. Все равно возвращайся. Ты поклялся ей.

Я кивнул и вышел за дверь. Остальные уже ждали.

---

На улице было холодно и сыро. Дождь прекратился, и туман опустился на лес. Было еще темно, что мне очень не нравилось, но до Мэйрмэка надо было добраться как можно скорее.

Эш был во главе группы, вел нас к дороге, предположительно ведущей к горе. Вскоре я осознал, что мы как раз идем по ней, но двухсотлетнее разложение окружающего леса покрыло его всевозможным мусором, что понять это сразу было невозможно.

Фластер и Айвори шли сзади вместе с прыгающим у их ног Ферном. Волчонок получал истинное удовольствие от пребывания в лесу, учитывая, что последние недели он провел буквально в карманах плаща.

Броня, которой меня снарядили, была ширпотребом. Покалывала, где это возможно, и натирала не в тех местах. Не знаю, где они ее откопали, но она по всем критериям подходила только пегасам. А они намного меньше меня, держу в курсе. Ремни были максимально ослаблены, однако бронепластины тем не менее плотно прилегали ко мне. Я не слишком рассчитывал на эту второсортную броню, но благодаря ей у меня была наконец-то защищена нога. Фластер отполировала ее и произвела незначительный ремонт. Я куда увереннее себя чувствовал среди ремней и зазубренного металла брони, которую носил до этого, чем в этом недоразумении.

Девочки были в хорошем расположении духа, хотя понимали, в какое место мы направляемся. Я мало что знал о Мэйрмэке. Единственное описание, которым меня снабдили, было то, что это капкан. Было только одно известное мне существо, близко побывавшее к базе, и это Эш, а ведь и он был только на блокпосте на подступе к высокогорной цитадели.

— Эш... что нас там ждет? — Я набрал скорости и поравнялся с Эшем, который сжимал в когтях Око. Он сосредоточенно смотрел вперед, выискивая врагов в густом тумане.

Он пожал плечами и перебросил винтовку через плечо, уперев лапу в приклад.
— Честно, без понятия, Кик. То, что я слышал, разнилось от убивающих на месте лазеров до призраков. В этом и заключается проблема всего, что над облаками. Особенно, если это старая военная база. — Задумчиво почесав бровь, он снова пожал плечами. — По крайней мере, клавовцев там не будет.

Кстати об Анклаве. Я рад, что они не появлялись в последнее время, чтобы испортить мне жизнь, и очень маловероятно, что они специально придут в Хорнсмит для осуществления этого. Врагов мне хватало и без них.

По пути ко мне закралась мысль.
—...и что бы у Хэйта там не было.

Грифон кивнул.
— Ага. Так что там может быть что угодно.

— Так значит... у нас нет плана. И нет понимания, с чем мы столкнемся. И пони, за которыми мы идем, знают про нас.

— Ага.

— Ну, мы хотя бы решительно настроены.

«Решительно настроены проебаться».

---

Эш услышал это первым. Довольно ритмичный глухой стук. Он не был слишком громким, и лесу он точно не принадлежал. Когда он стал громче, мы вчетвером начали идти более осторожно. Хотелось бы увидеть это нечто перед тем, как оно увидит нас.

Пригнувшись под копной лоз и веток, я нашел дорогу.

И источник звука в придачу.

Я забрался обратно под заросли, надеясь, что робот не заметил меня. Один из ботов, которые Рейнджеры использовали при осаде Нейвера, преспокойно фланировал вдоль дороги, сопровождаемый по крайней мере семью Рейнджерами. Они направлялись в Мэйрмэк. Что ж, нам по пути.

— Рип, что... — начала было спрашивать Айвори, но Эш быстро заткнул ей рот лапой. Он доходчиво поднес коготь к кончику клюва.

Я прошептал: "Рейнджеры", и она серьезно кивнула. Глянув на Эша, я постучал семь раз по земле. Он кивнул и медленно извлек магазин огромной винтовки. Он принялся менять обычные патроны на бронебойные, но тех у него было лишь пять. В нашем текущем положении мы не могли напасть на Рейнджеров... не беря уже во внимание здоровенную машину смерти у них под боком.

Мы узнали достаточно, поэтому начали удаляться от дороги. Придется держаться леса на протяжении всего пути... рисковать встречей с Рейнджерами мы не могли. Нам не доставало огневой мощи, да и я сомневаюсь, что после битвы с тяжеловооруженными пони мы будем готовы к Хэйту. Мы просто-напросто сдохнем.

"Наебщики хуевы. Прячутся за толстой броней".

Два-Пинка вернулся. Больше Мед-Икс мне не помощник. С тех пор, как Шейд осталась с Белыми Плащами, мне оставалось только не обращать на него внимания. Спасибо хотя бы на том, что он не пытался завладеть мной. Должно быть, это усилие требует огромной силы воли. Но бля буду, он попытается снова в самый неподходящий момент.

После того, как наше отступление отвело нас подальше от дороги, мы продолжили восхождение на гору. На всем протяжении нашего пути мы слышали того робота. Если эта херь одновременно с нами доберется до Мэйрмэка... тогда, возможно, придется использовать ее как отвлекающий маневр. Насколько я знал, такие роботы были сделаны для проникновения на защищенные территории. Лучшего инструмента для внедрения на хорошо укрепленную авиабазу было не сыскать.

Пробираясь по лесу, мы как могли сохраняли тишину. Слишком опасно привлекать внимание Рейнджеров к нашей группе.

Все, что нам оставалось, следить за тем, как близко мы находимся к дороге.

Туман стоял сплошняком и был таким густым, что мне в кой-то веки пришлось положиться на экран моего ПипБака, который теперь почти всегда был у меня перед глазами. Я каким-то образом поднатаскался в незамечании маленького маркера под глазами, что, наверное, не очень хорошо. Л.У.М мог сказать мне, где находились враги, и, что более вероятно, уберег бы меня от постоянного попадания в засады.

Прямо сейчас он показывал дорогу на Мэйрмэк. Ну или... хотя бы направление. У меня не было точных координат. Пока эти маленькие красные точки слева от нас, мы будем живы.

А затем я кое-что осознал. Если у меня был Л.У.М... был ли он и у Рейнджеров?

Пока мысль смаковалась моим мозгом, мы успели выйти на прогалину. Я остановился у опушки и сквозь кроны сухостоя попытался выцепить хоть проблеск нашего пункта назначения. Не увидев ничего, кроме тумана, я помотал головой, вздохнул и больше не смотрел наверх.

Рядом стоящее дерево развалилось на две части, усеяв мое щеку щепками. Если бы я не пригнулся, моя голова стала бы дополнением к туману, его кровавым альтер-эго. На другом конце поляны Стальной Рейнджер заряжал новый снаряд в закрепленный на броне ствол. Учитывая, что выстрел прошивал стволы агонизирующего леса буквально насквозь, это была больше пушка, чем винтовка. Как только никто из нас его не заметил, ума не приложу. Надо было больше уделять внимание Л.У.Му, чем держать красное слева.

— Блять! — Эш припал к земле, когда кусок дерева впился ему в плечо. Он огляделся в поисках Ока, и я увидел его лежащим рядом с моим копытом. Я пнул его, подбросив в воздух, и крикнул, чтобы привлечь внимание Эша. Параллельно с этим я выхватил Сломленного так быстро, словно от этого зависела судьба Эквестрии. Грифон в воздухе поймал винтовку и нацелился на Рейнджера.

Он уже зарядил бронебойные патроны в магазин, и пуля с легкостью ножа сквозь масла прошла через толстенный Рейнджерский шлем, через визор, промеж остекленевших глаз. Тот уже готовился к новому выстрелу, но с тех пор, как содержимое его черепа брызнуло через грубое пулевое отверстие в затылке шлема, он был слишком дохлым для этого.

Рейнджер замертво упал на колени, и оружие разрядилось в землю под ним. Выстрел породил в слякоти кратер, разбрызгивая повсюду грязь и мусор. Когда он завалился на бок, по лесу разнесся аугментированный выкрик.

— Контакт с неприятелем. Крим Фреш мертв! — Я узнал этот голос, и по рыку Эша я понял, что он тоже. Нотчес.

— Огонь на поражение!

Все мы, как один, развернулись и рванули во всю прыть. Энергетические сполохи прогрызали себе путь сквозь стволы деревьев, и им аккомпанировал свинцовый град из по крайней мере двух миниганов. Высокие мертвые деревья крошились в щепки, омывая нас еще большим количеством острых клиньев и наполняя воздух дымом.

На наше удивление, мы не получили даже поверхностных повреждений. Мы всей гурьбой спрятались от заград огня за огромным валуном, разместившимся рядом с давно пересохшей заводью.

— Как?! — только и смогла выкашлять Фластер, отхаркивая дым из легких.

Я глянул на свой ПипБак и возненавидел себя за недальновидность.
— Кажется, они могут видеть нас... ну, типа, не видя нас.

— Это Нотчес. — На лице Эша проступила маниакальная ухмылка, когда он начал рыться в одном из своих карманов. Он вынул пулю и покрутил ее между пальцами. — Эту я берёг для него.

Он даже не смотрел на нас. Я впился взглядом в пулю, которую крутил грифон, и он остановился. Крошечными прямыми засечками на ней было выцарапано "Нотчес". Охуеть не встать. Я думал, что подобного рода месть встречается только в безвкусных романах.

“Ебать как низкосортно”.

Айвори закрутила миниган, заставив стволы бешено вращаться. Подобая Эшу, она зарядила бронебойные патроны. Не подобая Эшу, против Рейнджеров она имела их всего-ничего. Бронебойные 5-миллиметровые были чертовски не в ходу на Пустошах.

В дальнем бою с тяжеловооруженными пони я уже просрал всю удачу, и только Фластер могла бы спасти меня, запрыгнув им всем на спину со скальпелем.

— Эш, сколько их там? — Как только я сказал это, он грозно посмотрел на меня, но потом выражение его лица смягчилось, и он спрятал пулю обратно. Он задрал клюв к небу и начал буквально концентрироваться. Через несколько секунд выстрелы перестали биться о ту сторону валуна, и тишина опустилась на туманный лес.

Подняв коготь в знаке молчать, он склонил голову так, чтобы одно ухо было направлено к небу.
— Четверо. Их четверо. Двое с миниганами, один еще не стрелял, тот что с лазерами, наверное, Нотчес.

Он взял Зрячее Око и изъял магазин, чтобы проверить, сколько выстрелов у него еще осталось. Одна пуля, еще четыре в магазине. Я не знал, сколько патронов он таскал в своих карманах, но каждый, так или иначе, был на вес золота.

Вытянув свободную лапу, он вонзил когти в камень и взобрался наверх. Он рискнул высунуться через край и тут же пригнулся, когда энергетический пучок побрил и камень, и его оперение.

— Они прям там! — прошипел он сквозь сжатый клюв, смотря на нас троих. Кивнув головой в направлении дороги, ведущей на гору, он тихо и уверенно сказал: — Я пойду другим путем. Буду приманкой. Вы, трое, бегите... дождитесь моего первого выстрела и бегите.

— Нет, тебя же разорвут нахрен! — рявкнула на грифона Айвори.

Он пожал плечами.
— Среди вас я самый быстрый. И я могу летать... так почему не я?

Айвори закрыла рот, подыскивая аргументы к сказанному. Я вынужден был согласиться с ним... у него больше шансов увести их подальше.

Я кивнул и посмотрел на Айвори с Фластер.
— Лады... приготовьтесь бежать.

По ту сторону камня послышался глухой стук, и нечто обогнуло валун по дуге. Ненавижу опознавать гранату, только когда она увесисто отскакивает от моего бока, но я хотя бы знал, как реагировать.

— Темпу! — Я подтолкнул девочек магией, давая им фору, и припустил за ними. Оставалась примерно секунда до взрыва. Позади я услышал громогласный рык выстрела из Ока и механически усиленный крик за камнем.

Когда граната разорвалась, я в полусогнутом состоянии прыгнул вперед, чтобы между мной и взрывом встало дерево. Девочек защищал древесный ствол и в придачу моя туша. Взрыв сломал пополам реликтовую древесину некогда благоухающего леса. Оно начало падать, и в моей заднице снова появилось с дюжину щепок. Но мы продолжили бежать.

Донесся второй выстрел Эша, на этот раз сверху, и я догадался, что ему пришлось взлететь. Фластер бежала впереди, пригибаясь под мертвыми ветками и легко лавируя между небольшими прорехами между деревьями. Айвори тянула вниз тяжесть минигана, но ей как-то удавалось держать скорость наравне с миниатюрной кобылой.

Должен признать, взрывная волна посеяла хаос в моей голове. Я собирал по пути каждую ветку, а по лицу, шее и груди набиралось все больше царапин по мере продвижения. Своей магией я крепко прижимал Сломленного к боку, готовый в любую секунду разрядить картечь прямо в Рейнджерский визор. Скорее всего, это не убьет его, однако картечь в упор в лицо будет как минимум неприятна.

Не знаю, как он нагнал нас, но я на одних рефлексах скользнул вниз, уклоняясь от силовых копыт, запущенных в меня из кустов. Одно из копыт подрезало мое изрешеченное ухо, когда я упал на живот. Резко вскочив, я подал девочкам крик, чтобы они сильно не разбредались.

Это был первый Рейнджер, которого я видел без тяжелого вооружения на боках. Но он ни в коем случае не был безоружным. Четыре силовых копыта попали в мой фокус, когда он крутанулся и попытался лягнуть меня одним из них. Для Рейнджера он был, на удивление, шустрым, и я вскоре понял, что перешел в оборону.

— Рип! Уйди от него, не могу навестись! — Голос Айвори забрался мне в голову, когда пони попытался смять в яблочное пюре мое лицо, но когда у него это не вышло, он прыжком вперед сократил дистанцию для второй попытки. Я пятился от него назад, уворачиваясь от ударов, некоторые из которых я блокировал Сломленным. Я уповал на кажущуюся неуязвимой конструкцию дробовика, но с каждым ударом накопытных пневмоусилителей я чувствовал, как слабела моя магическая хватка.

От девочек я услышал яростный вскрик и быстро глянул в их сторону. Второй Рейнджер напал на них. Айвори, у которой теперь на шее красовался длинный порез от пули, готовилась открыть огонь по нападавшему.

Стоило мне отвернуться лишь на секунду, Рейнджер уже взял инициативу в свои копыта. Напирая, он во всю силу ударил по Сломленному. Ствол уперся мне в бок и с силой гранатного взрыва послал в полет до ближайшего ствола. Я мешком упал на землю и, чтобы избежать участи быть задавленным насмерть, перекатился под пони.

Оказавшись под ним, я хорошенько пнул его в бронированное брюхо, надеясь, что баллистические копыта хоть немного да навредят ему. Взрывная волна была достаточно сильной, чтобы отбросить его. Наградой за мою атаку послужило глубоко вдавленная и искореженная металлическая пластина.

Он жестко приземлился, но быстро вскочил для новой атаки. Я перекатился и подорвался на копыта, едва увернувшись. Силовое копыто просвистело в миллиметре от моей головы и ударилось в дерево, проделывая в коре здоровенную дыру. Если схлопочу один из таких ударов, взойти на гору я уже точно смогу.

Я обрушил Сломленного в висок его шлема так сильно, как только смог, и он на время потерял ориентацию. Увидев шанс, я исполнил совершенно непрофессиональный полупрыжок назад и лягнул его в шею, между плечом и шлемом.

После Массакера я знал, сколько увечий может нанести удар в ту точку, и я действительно надеялся, что он прикончит упрямого пони. Я рухнул на землю, обрывая поток мыслей, и шустро встал обратно.

Рейнджер поднялся на шатающихся ногах, его изрядно мотало из стороны в сторону. Я дал ему хороший бой, и теперь в броне Рейнджера зияла прореха. Я видел его сильно кровоточащую шею, но рана была не смертельной. У меня как раз есть панацея для этого.

Я рванулся на него и повалил на спину передними копытами. Вдавил дуло Сломленного в зазор в броне, нацелил чуть выше, ближе к голове, и спустил крючок.

Выстрел разорвал в клочья его глотку и шею, забрызгивая меня кровью. Я передернул рычаг, чем загнал дуло еще глубже в рану, и выстрелил еще раз, так, на всякий. Экран его визора взорвался потоком из стекла и понятины. Я вынул пропитавшийся кровью дробовик и зарядил очередной патрон в патронник. Рейнджер был во всех смыслах мертв, и у меня оставались другие проблемы.

Я побежал туда, где последний раз видел Айвори и Фластер, следовал по изрешеченным остаткам деревьев. Нигде не было видно тел, однако лесу все равно не удавалось справиться с агрессивными обладателями огромных пушек. Стрельбы тоже было не слышно... Тишина окутала лес.

Я бы уже почти подсел на измену, если бы не обогнул здоровенный мертвый дуб и не столкнулся лицом к лицу с очередным Рейнджером.

— Бля! — воскликнул я в удивлении и с максимально возможной для себя скоростью оголил Сломленного. Я шмальнул прямо в морду Рейнджеру, и бронированный пони, раскачавшись на нетвердых задних ногах, завалился на бок. Когда он упал, я все понял. Мне открылись дробленые остатки винтовки, пробитой и сломанной. Его бок в некоторых местах был подорван, словно какое-то оружие пробило эти дыры. Он был уже мертв, когда я нашел его... Должно быть, броня сковала его, и он так и остался стоять на ногах.

Я быстро нацелил Сломленного на новый шум, но опустил ствол, когда увидел выглядывающую из-за упавшего бревна завернутую в плащ Фластер. Она лихорадочно махала мне, и я поспешил к ней. Перепрыгнув через бревно, я чуть было не упал на Айвори, которая лежала на земле, пока Фластер возилась с парочкой гранат.

— Ты видел Эша? Он жив? — Айвори была занята прикидыванием, сколько выстрелов ей еще осталось. Комплект патронов перед ней сходился воедино одной длинной пулеметной лентой, которая оканчивалась миниганов Свипс. С Рейнджерами она практически не могла поквитаться. Я знал, что ее сумки разбухали под 5-миллиметровыми, но они, по сравнению с бронебойными, не давали против них даже призрачной надежды. То, что нам было позарез, здесь не найти.

Я покачал головой, выглядывая из-за бревна. Туман, еще гуще прежнего, стелился на землю, и я уже практически не видел мертвого Рейнджера. В лесу было тихо и почти умиротворенно, что заставило меня занервничать.

Затем я услышал громогласное эхо выстрела, прозвучавшее в глубине леса. Эш все еще отстреливался. Он почти нагнал нас, и сейчас только от нас зависело, сумеем ли мы увеличить между нами дистанцию.

Своей магией я собрал кучу патронов и помог Айвори уложить их обратно в кормящую миниган сумку.
— Пошлите, надо идти. Эш догонит... крылья у него, не чтоб балду гонять.

Айвори закрыла крышу на коробке, когда пулеметная лента снова оказалась в сумке, и, подняв голову, посмотрела туда, откуда мы пришли. Она искала приметы грифона в тумане. Я понимал это, потому что сам занимался этим. Фластер уже начала взбираться на гору и, когда она отошла на небольшое расстояние, откашлялась.

Мы с Айвори последовали резкому звуку и посмотрели на кобылу в капюшоне. Мотнув головой в нужном направлении, она прошептала:
— Пошлите. Он уже большой грифон.

Несмотря на шепот, ее голос прозвучал как набат. Сделав шаг, я наступил на ветку, хруст которой прокатился будто оружейным эхом. Казалось, туман усиливает все звуки... или у меня уже развилась паранойя на фоне преследования.

Я подумал, что не помешало бы проверить Л.У.М, и заставил себя посмотреть на него, опасаясь появления Рейнджеров, несущих за собой смерть и взрывы. Я увидел маркеры Фластер, Айвори и еще чей-то, скорее всего, Ферна... и больше ничего.

Мы были одни.

Я выдохнул на одну половину облегченно, а на другую встревоженно. Отсутствие Рейнджеров означало непосредственную безопасность, но отсутствие Эша означало, что мы ни черта не знаем, что случилось с этим грифоном.

Айвори повернулась и зашагала к Фластер, также сделал и я после нескольких секунд безнадежного ожидания.

---

Подъем в гору становился все круче. Туман сгустился настолько, что я думал, мы идем среди облаков. Холодало, и деревья стали какими-то... иными. Местами полностью сгнившие, они выглядели мутировавшими.

И тогда раздались щелчки.

Я уже слышал до этого, как мой ПипБак регистрирует радиацию. Он трещал без умолку каждый раз, когда шел дождь, но уровень стабильно оставался где-то на нижних значениях. Однако чем выше в гору, тем медленнее рос показатель.

Когда я указал на это девочкам, Фластер в ту же секунду поделилась с нами небольшими жевательными таблетками против радиации. Радиация была постоянным спутником в Хорнсмите, но даже в нем она не поднималась до критических уровней. Находясь здесь, наверху, я чувствовал, как начинает покалывать кожу. Фластер потерла шею копытом, и тогда я понял, что она испытывает схожие ощущения.

Мы продолжили наше слепое восхождение на гору под неустанно учащающийся треск.

---

В один момент деревья просто перестали нам встречаться, и мы вышли на большое открытое пространство. Туман тоже отошел. Как и облака.

Я замер на месте, смотря на небо. Айвори и Фластер прошли сколько-то вперед, пока тоже не обратили свои взгляды наверх. Фластер выдала тихий испуганный вскрик и быстро попятилась назад к деревьям. Айвори просто села с открытым ртом.

Перед нами открылось море звезд. Пока мы взбирались, солнце давно зашло, и звезды особенно ярко мерцали в этот момент. Я так привык к постоянной крыше из облаков и дождю... Я просто сел рядом с Айвори и неотрывно смотрел на небо.

Луна поражала своей красотой. Будучи жеребенком, я был наслышан о красоте Принцессы Луны, но я и подумать не мог, что она также распространяется и на сияющее небесное тело, от которого я сейчас не мог оторвать взгляд.

Услышав кашель, я опустил глаза. Фластер теперь стояла между нами, вперив взгляд в землю. Ее капюшон был так сильно натянут на глаза, что, я думаю, единственный вариант увидеть ее лицо — это смотреть из-под нее.

— Эм... нам лучше убраться с открытой местности. Стена большая, и мы не знаем, какие укрепления у Мэйрмэка. — Ее голос был еще тише, чем когда она шептала. Словно она пыталась таким образом спрятаться от неба.

Мне было довольно тяжело заставить себя посмотреть на стену с такой многогранной красотой над головой, но в конечном итоге я сдался и опустил взгляд.

Сперва небо, затем Мэйрмэк. Это была ночь приоритетов.

Стена выглядела так, словно была выдолблена из самой горы, устремляясь из голого камня, резко выделяющегося на фоне деревьев, ввысь. На ней батареей стояли тяжелые орудия, чьи стволы пронзали небо. Должно быть, их поставили оборонять базу от зебринских атак, которые гулким эхом войны надвигались с древних фронтов.

Постойте-ка... Я огляделся. Я думал, Мэйрмэк сравняли с землей. Из мегазаклинаний я знал только то, что они разрушали все, до чего касались. Мэйрмэк же выглядел девственно нетронутым. Радиация подтверждала гипотезу о мегазаклинании, но факт, что целая база была словно вчера построена, опровергал ее.

— Как нам попасть внутрь? — прошептала Фластер, все еще прячась от неба. На этот раз она приткнулась под миниган Айвори.

Стена была неоспоримым препятствием. Во-первых, потому, что это стена. Огромная стена, и, судя по ее виду, со своими обязанностями она справлялась недурно.

Я пожал плечами.
— Обойдем вокруг, пока не найдем вход. — Глянув сначала налево, а затем направо, я поник плечами. Стена простиралась в двух направлениях, и я знал, что слева находится дорога. Рейнджеры поднимутся этим путем... но вероятно, что там же мы найдем и вход.

Если пойдем направо, то есть вероятность, что мы обойдем эту монструру и все равно найдем вход.

Я кивнул налево.
— Пойдем налево. Держимся тише воды, ниже травы.

Айвори с рассеянным видом кивнула, до сих пор задирая голову. Она завороженно пробормотала:
— Я могла бы рисовать это днями.

Я шикнул ей. Я понимал ее замешательство, правда понимал, но нам надо было идти.
— Айвори, идем.

Она почти болезненно оторвала глаза от небесного холста. Обратив на меня опечаленное лицо, она вымученно кивнула.
— Да... Точно, точно.

Мы медленно начали идти налево вдоль стены, доверяя покрову ночи и открытому пространству нашу защиту. Я ожидал, что на нас опустится лазерный град, но мы просто шли рядом со стеной, и ничего не происходило. Радиация выровнялась и держалась на терпимом уровне.

— Сколь антирадина у нас осталось? — Фластер продолжала ютиться под здоровенной пушкой. У нее были все наши лекарства. На короткую секунду мы встретились глазами, и я был потрясен тем, как она была напугана. Я пришел к выводу, что она боится больших открытых пространств, и это было логично для пегаски, выбравшей жизнь в туннелях.

Она быстро провела инвентаризацию в уме и прошептала:
— Шесть доз.

Я кивнул. Даже без Эша этого было мало. Если быстро не уберемся из этой радиации, проблем не оберемся.

Я начал рысить быстрее. Надо было найти вход внутрь и вход, не оккупированный Рейнджерами. Если опередим их, то первее войдем через главные ворота, где бы они ни были.

Когда мы завернули за изгиб стены, впереди я что-то заметил. Я перешел на медленный галоп, быстро сокращая дистанцию, чтобы узреть это нечто. В стене зияла дыра. Огромная дыра.

В целый блок стены врезалась какая-то летательная машина, которая лежала в груде камней, как подбитый дракон. Когда я начал идти сквозь каменное поле, которое когда-то было стеной, мое копыто пнуло что-то, лежащее на земле.

Опустив глаза, я увидел нечто странное. Определенно когда-то это было пегасом, закованным в угрожающего вида черную броню. Он или она были давно мертвы, просто скелет, но броня и утонченность прикрепленного к его бокам оружия заставили меня замереть. Изящное оружие смерти, летающий, мать твою, Стальной Рейнджер. С таким я точно бы не захотел не то что сражаться — встретиться. Я был не большим фанатом летающих противников.

Я обернулся и посмотрел вдоль стены, туда, где я последний раз видел Айвори. Она медленно и с опаской приближалась, стволы ее минигана вращались в ожидании. Фластер слегка задержалась за ней, прижалась к стене, чтобы сделаться еще меньше прежнего. Я помахал им двоим копытом, и они подбежали ко мне.

Глаза Фластер расширились, когда она зашла за угол и сделала пару пробных шажков к упавшему аппарату.
— Это Хищник... Не видела их с... — Она замолкла и просто стала смотреть на потерпевшее крушение летательное судно. Взгляд ее вдруг зацепился за несколько распростертых на земле крылатых скелетов в черной броне.

— Кто это? — Айвори ткнула один труп копытом, словно думала, что тот может встать.

— Анклав. Пегасы... как я... — Она отвернулась от трупов и пробормотала низко, но достаточно громко, чтобы можно услышать: — Ни разу с моего жеребячества...

— Ну, кажись, они как раз-таки здесь с твоего жеребячества. Не думаю, что стоит ждать от них подкрепления. — Я старался не звучать резко. Фластер была на грани, как и мы все, и я не хотел напугать ее еще больше... Я сам еле держался и надеялся, что со стороны выгляжу более собранным.

«Мелкая бешеная сучка... Сестрица у нее зачет, кстати. Хотелось бы повстречать ее в лучшие времена, она не выглядит такой зажатой. Скорее всего, тоже бешеная пизденка».

Завались нахуй, Два-Пинка.

Айвори подошла к Фластер и помогла миниатюрной кобыле пробраться через тела и следы крушения. По мере продвижения она слегка подрагивала и то ли скулила, то ли тихо плакала. Вскоре я понял, что эти звуки издавал Ферн, который как всегда прятался где-то в закромах пегаски.

Я последовал за ней, проходя через разрушенную стену и под одним из надломленных крыльев Хищника. И вскоре я оказался во владениях Мэйрмэка.

В ту же секунду в затылке я ощутил легкое покалывание, а периферию зрения заволокла ужасающая белая дымка. Два-Пинка мгновенно принялся осыпать меня проклятиями и угрозами, если я поскорее не развернусь и не свалю отсюда. Я не обращал на него внимания.

Я чувствовал Пандемониума. Он близко.

Даже без мысленных подсказок со всех сторон у меня было чувство, что здесь зрело какое-то время нечто магически сильное. Внутри база обильно поросла зеленью, что очень напоминало райштабы. Это было то же самое растение — лоза, устилавшая ковром землю и стены.

Я знал, что эти лозы обладают ненавистным мне проникающим эффектом, ребра у меня болели от одних только воспоминаний. Я застонал и вздрогнул, когда воспоминания, такие живые и болезненные, оживали в памяти.

База по виду имела форму большого обруча, который опоясывал вершину горы, которая, в свою очередь, исчезала в очередном облачном слое, образовавшем подобие большой шляпы. По всему периметру располагались здания различного назначения и склады, которые тянулись вокруг горы бесконечной цепью. Бесконечной цепью теней, лоз и загадок.

— Рип? Что такое? — Внезапно у меня перед носом оказалось лицо Айвори, и мне пришлось сделать шаг назад. Когда я был в том штабе, я еще даже не был с ней знаком. Ей невдомек, что со мной там произошло. Лоза, убивающая все на своем пути, и шар памяти, в который я окунулся.

Я просто кивнул.
— Э... да так, ничего... — Я огляделся и понял, что лозы не такие уж и толстые, как я поначалу подумал. Не такие толстые как, где был Куб Гринхуфа. Может, они настоящие...

Я не понимал, что происходит, но что-то здесь было не так. Секунда — все устлано лозами, вторая — база абсолютно пустая и безжизненная. Эти картинки перетекали из одну в другую, медленно выцветая. Я протер глаза.

Одного взгляда на девочек хватило, чтобы понять, что они не выглядят удивленными или ошеломленными. Фластер хоть и выглядела до сих пор напуганной до чертиков, но точно не от увиденного мной.

«Я тоже вижу это. И хули мы все еще лясы точим?»

Я помотал головой, пытаясь избавиться и от голоса, и от видений, но тщетно. Не то чтобы я сильно хотел этого, но попытка не пытка. Лозы и сияние тянулись в единственном направлении... и тогда мне стало ясно, что надо добраться до источника.

Я кивнул головой в ту сторону.
— Туда. Быстро.

Я начал спешно рысить, переступая через лозы, которые, как я понял, там, в принципе, и не находились, поскольку Айвори, которая проходила там же, шла через большой участок, ни разу не задев их. Мой рассудок окончательно крошился на части, или на меня повлиял Пандемониум, или это проделки Два-Пинка, или у меня какой-то новый жесткий отходняк, или... да много причин было. Я не знал, какую выбрать, да и мне было насрать.

У нас есть дела.

Здания при ближайшем рассмотрении были определенно построены для военных нужд. Это напомнило мне Орчард, но здесь улицы были пошире. В случайном порядке на территории ржавело несколько больших машин, которые предназначались для перевозки... ну, не знаю, конечно, для перевозки чего, но чего-то увесистого.

Что меня поистине поразило, так это наличие электричества. Это место, насколько мне известно, было заброшено на протяжении двух столетий. Либо какой-то пони забыл выключить за собой свет, либо Хэйт нашел способ включить его. Так или иначе, со светом по базе было куда проще передвигаться, чем во тьме, однако меня настораживало то, что на таком свету негде скрыться.

В переулках я продолжал видеть формы и силуэты. Их окружали лозы, которых на самом деле там не было, и меня не отпускало ощущение острой паранойи. У Фластер и Айвори оно тоже было. Одни движения во мраке они игнорировали, на другие нервно поглядывали. Это место основательно компостировало мозги.

После нескольких десятков шагов, за которые я успел ужаснуться размерам Мэйрмэка, Айвори пошла со мной в ногу. Фластер все также находилась под пулеметом, и теперь маленькая пегаска была буквально зажата между нами.

— Почему туда? Разве нам не надо внутрь? — Иногда она тревожно оглядывалась через плечо, пытаясь поймать взглядом движущиеся в полумраке тени. Признаюсь, я тоже.

Я повернулся к ней и кивнул.
— Да, надо, но я уверен, что то, что мы ищем, находится там. — Хотя нет, не был уверен, я просто шел на зов видений. Они определенно тянутся оттуда.

Она было открыла рот, чтобы ответить, но я увидел то, что вызвало у меня триумфальный и приглушенный восклик. Огромное открытое пространство, окруженное солидными зданиями, было прямо перед нами. Оно выводило нас из тьмы, с улиц, которые порождали неусыпную паранойю, следовавшую за нами с той дыры в стене.

Выйдя почти в центр, я увидел массивные ворота в монолитной стене. Рейнджеры еще не добрались до вершины, иначе внутренний двор был бы сейчас оккупирован пони в броне и их дебильными гигантскими роботами.

И… тут ничего не было. Свет от ламп над нашими головами освещал эмблему, которая занимала большую часть площади. На ней были изображены три бабочки над яблоком с крыльями по бокам. Крылья это что-то новое, так как бабочку и яблоко я уже видел. Министерство Технологий и Мира вели совместный проект. Возможно, крылья ссылаются на часть с воздушной базой.

Мы порысили к кругу, держась на границе света и тени. Лозы были повсюду. Я переступил одну, хотя знал, что они не настоящие, и огляделся. Все здания выглядели идентично. Официально, но больше как для административно-хозяйственных нужд, а не для исследовательских.

Будь я ученым двести лет назад, куда бы я засунул бога, поделенного на кусочки? Зная Хорнсмит, скорее всего, под землю, под отдельно стоящее здание. Так было до сих пор, и я сомневаюсь, что что-нибудь поменялось.

Передние ворота внезапно пошатнулась от последовавшего с той стороны удара невообразимой силы. Мы втроем застыли как столбы на широком и открытом пятачке.

От второго удара ворота опасно прогнулись. Красные точки начали появляться у меня на периферии зрения, показывая, что по ту сторону нас поджидал по крайней мере с десяток неприятелей. Десяток Рейнджеров и минимум один робот. Блять. Я надеялся, что мы сильно опередили их и оторвались.

Третий удар не до конца выбил ворота, и в образовавшуюся прореху я увидел робота, берущего разбег для очередного удара.

— Бежим, — сказал я достаточно настойчиво, чтобы девочки тут же пустились во весь опор, и мы побежали. Между нами и роботом должно быть как минимум несколько зданий, хотя я понимал, что они вряд ли остановят его. Тот, что в Нейвере, прошелся по нему как по лесной поляне с гнилыми пнями.

Я не знал, куда мы бежали, и мне остро не хватало Эша с его навыком быстрой ориентации на местности. Мне хотелось верить, что грифон все еще жив. Я мог точно сказать, что на той стороне стены его не было. На Л.У.Ме были одни только красные точки, ни одной дружественной.

Мы как раз успели скрыться в переулке между двумя зданиями, когда передние ворота ввалились внутрь. Робот снес обе двери с петель и вдавил их в землю с такой силой, что двухсотлетние ворота дали трещину.

По заходе они уже точно знали, где мы находимся, поскольку стальной робот изрыгнул в нашу сторону разрушительную вспышку зеленого лазера. С наводкой он немного налажал, потому что стена разрушилась прямо над моей головой, осыпая нас дождем из каменной крошки.

Тогда что-то ударило меня в бок, заводя за угол здания. На короткую секунду я был счастлив мысли, что это Эш пришел наконец разгрести все дерьмо. Лицо, если его так можно назвать, которое я увидел, не приснилось бы мне в самом ужасном кошмаре.

Рот был гротескно большим, он шел почти до середины шеи этого пони, обрамленный острыми как бритва зубами. Три налитых кровью глаза, промокшие и покрытые коростой, смотрели на меня вполоборота головы. Щупальце, которое торчало из того места, где должен быть хвост, обернулось вокруг моего живота, и вонзило в меня похожие на иглы шипы.

Когда он сделал выпад, чтобы откусить часть меня, я мгновенно оправился от нахлынувшего меня паралича. Его рот до невозможного широко раскрылся, обнажая заостренные ряды зубов, способных обезглавить меня. Он рванулся вперед, удерживая меня щупальцем. С быстротой реакции, которой я за собой никогда не замечал, я вломил Сломленным прямо в пасть существа. Тварь отвратительно содрогнулась, как в судороге, и плюнула на меня мерзко пахнущей слюной.

Со спуском крючка Сломленный разворотил падле в фонтане крови и костей верхнюю челюсть и лицо подчистую. Лишившись большей части черепа и тех ужасных глаз, тварь завалилась на меня. Я начал бороться под неподъемной тушей, чтобы стянуть с себя заостренное щупальце, и тогда я услышал этот звук.

Не только на меня одного напали, на Айвори и Фластер тоже набросились. Чем бы не были эти суки, они точно не были галлюцинацией. Миниган Айвори разворотил одному грудную клетку, когда тот загнал их двоих в угол. Его морда — мешанина из хлещущих и усыпанных зубами щупалец. Тварь почти вывернулась наизнанку, когда на нее обрушился гнев пулемета, и упала на землю в диких конвульсиях. Айвори материла, надрываясь, умирающее тело, и глаз Фластер под капюшоном в этот момент был по-особенному широк и ярок.

Шум не унимался, и я понял, что он идет с внутреннего двора. Я оглянулся и увидел орду пони-существ, хлынувших с переулков и окон. Они атаковали Рейнджеров. Если база служила гнездом, то сносить у нее двери то же самое, что тыкать охрененно здоровой палкой в пчелиный улей.

Я уже было готов был развернуться и побежать с остальными, но мне на глаза попался пони, которого я искал. Его броня была более вычурна, чем у других, а еще он шел позади всех и лаял приказами, пока отряд решетил свору монстров тяжелым оружием.

Броукен Эрроу. Не последний в моем списке.

Рейнджера рядом с ним пронзил торчащий из лица монстро-пони кончик рога, в два раза длиннее его тела и до невозможности узкий. Рейнджер содрогнулся и запустил гранату из пусковой установки по крутой дуге куда-то во второй этаж здания рядом со мной. Рейнджер умер, и существо вынуло рог и стегануло им как хлыстом. Броукен Эрроу нацелил огромный ствол, который я видел у него еще в Орчарде, и выстрелил. Это было что-то вроде дробовика, так как выстрел разорвал твари спину, обнажив в некоторых местах позвоночник и разбросав его содержимое кровавым серпантином по внутреннему двору.

— Рип! Идем! Прошу, сейчас! — заорала Айвори мне в ухо и, когда я не обернулся, она с силой укусила меня за второе ухо и потащила. Превозмогая боль, я внутренне был благодарен ей, что она не впилась в мое раздвоенное ухо. Я не мог сопротивляться ей, но как только я начал идти сам, она отпустила.

И мы побежали. Я зарядил в Сломленного еще патрон и надеялся, что мне не придется стрелять. Хорошо, что этих тварей, кем бы они ни были, не так уж и сложно убить. Мне пришлось резко оборвать ход мыслей, когда я, не успев экстренно затормозить, врезался в закованный броню зад Айвори. Она пятилась, и вскоре я увидел почему. В конце переулка на нас надвигалось по крайней мере шесть крадущихся во тьме монстров. Все они были темных цветов, так что если бы не Айвори, мы бы точно влетели в них.

— Сюда. Сюда! — раздался голос Фластер где-то сзади, и мы обернулись, чтобы увидеть, как она подпирает дверь, ведущую в одно из зданий. Быстрый взгляд туда, откуда мы пришли — к нам медленно приближалось еще несколько непони. Айвори первой рванулась к двери, я — за ней. Я захлопнул ее за собой, и через секунду на ней образовались вмятины от ударов снаружи. Они намного быстрее, чем я думал, зажали нас в угол, и со вторым ударом в дверь я осознал, что они скоро хлынут и сюда.

И мы побежали.

Фластер указывала дорогу, бежала через тьму здания на своих коротких ногах в меру своих возможностей. Внутри — хоть глаз выколи, мрак озарялся только случайными вспышками выстрелов с улицы. Каждые пару секунд раздавался глухой удар такой силы, что сотрясались здания — это железное копыто гигантского робота втаптывало в землю очередное существо.

Внутри здания было ужасно грязно. Мусор и животные испражнения были буквально повсюду, и тогда я понял, где жили эти твари. Я заметил несколько скелетов, обглоданных и все еще влажных от крови, которые и подсказали мне, чем питались и где эти суки жили. Снаружи было еще ничего, но внутри это была пропитанная кровью и говном клоака, которую я никак не ожидал увидеть в Мэйрмэке.

Фластер каким-то образом удалось отыскать лестницу вниз. Ее тяга к подземельям поражала. Когда мы нагнали ее, она уже спускалась в неизвестность. Мы посмотрели во тьму под нами, и Айвори вслух поинтересовалась, не сводя глаз со следов когтей, идущих по лестнице и окружающим ее стенам:
— Ты... ты уверена, что нам туда?

Фластер кивнула. Я согласился с ней еще до того, как она успела объясниться.
— Она права. — Все проекты с Пандемониумом были под землей. Весь фундамент Хорнсмита представлял из себя бесконечную вереницу туннелей. Галюны тем временем и не собирались отступать — по лестнице и по стенам тянулись узоры лоз. Внизу находилось то, зачем мы пришли сюда.

— Хэйт будет под землей. Я уверен в этом.

Айвори смотрела на меня несколько секунд, пока за нашими спинами в темноте не раздались шаркающие звуки, заставившие ее сорваться с места.
— Ладно, но если я сдохну там, я явлюсь призраком по ваши души. И ни один священник не поможет.

Мы спускались по лестнице прямо в логово монстров.

---

Если в этом аду, в который мы только что попали, и была какая-то радость, то это радость его обитателей, которые выбрались наружу. Туннели были заброшены. Повсюду были следы деятельности этих существ: они были размазаны по стенам, свалены в кучи, нацарапаны на полу. Я даже обнаружил нечто похожее на кладку яиц, но мне как-то не упало рассматривать еще мерзких копошащихся личинок.

Несмотря на это, ничто не указывало на то, что где-то здесь ошивается какая-нибудь тварь. К счастью, у подножия лестницы стояла толстая металлическая дверь. Она почти наглухо заржавела, но с небольшим усилием мне удалось расшевелить петли и открыть ее. Закрыв ее за собой, я дернул ручку магией и улыбнулся, когда стальные прутья в двери задвинулись в пол и потолок. Затем я повернулся и прошел мимо двух кобыл, одаривающих меня обеспокоенными взглядами.

Мне вновь выпала честь идти впереди, все дальше и глубже в туннели под Мэйрмэком. Хоть лозы и были ненастоящими, я все равно следовал за ними. Я понимал, что мы идем сейчас на верную смерть, но что-то такое в Пандемониуме толкало меня вперед.

Лозы знают, где он. Они знают, где Хэйт.

«Ты в край ёбнулся, знал, да? Оглянись, где ты щас. Вернись к своей кобыле, засади ей. Я те позволю, если врубишь заднюю. Ты убьешь нас. Меня хлопнешь, мать твою. Разворачивайся, ебаный осел! РАЗВОРАЧИВАЙСЯ!»

Не останавливаясь, я перешагнул через гниющего монстра, особенно избегая острых желвак на месте рта.

По мере нашего продвижения по темным туннелям позади нас начали раздаваться звуки. Скрежет, клокот, рычание. Они подбирались все ближе. Тогда мы побежали во весь опор, и звуки стали еще более отчетливыми. Теперь за нами гнались не крадучись, активно. Тварей все еще не было видно, но они дышали нам в затылок.

И тут туннель заканчивается. Тусклый свет все еще проникал сюда, и я мог сказать только, что мы оказались в очень большой комнате. Комнате, которая, насколько хватало света, имела один выход — массивную стальную дверь, как у сейфа.

Или Стойла.

— Хах... — Айвори, не моргая, смотрела на железную дверь озадаченно, как и я. Даже Фластер прошла чуть вперед, ее единственный глаз округлился не в ужасе, но восторге.

Сдавленное шипение за нашими спинами привлекло мое внимание, и я крутанулся на месте. Дверь теперь обрамляли со всех сторон до неузнаваемости уродливые и темношерстные непони. Они волнами заполнили комнату, беря нас в оцепление. Нас загнали в угол.

Стволы пулемета Айвори начали вращаться, когда та схватилась зубами за скобу. Я вскинул Сломленного, в уме прикидывая, сколько осталось патронов. Пять в Сломленном. Четыре в ногах. Девять в целом, потом придется перезаряжаться, или просто продолжу лягать без баллистической помощи.

Я спешно глянул на Фластер — маленькая кобыла прижалась к земле и держала в зубах позаимствованный у Дока Кейра скальпель. Если он смог убить Рейнджера, я не сомневаюсь, что он сможет справиться и с этой нечистью, вопрос только к радиусу замаха.

Я насчитал около двадцати. Шипящих, булькающих, рычащих тварей, смыкающих кольцо. Я видел щупальца, шипы, клыки, зубы и целый ассортимент органов, которых никак не могло быть у пони. Каждый из них был страшен как смерть, и эта смерть приближалась к нам медленно и неумолимо.

— В очередь, сукины дети... — почти бесшумно на фоне визга минигана произнесла Айвори низким и угрожающим голосом. Через секунду она открыла огонь.

Пули вгрызались в монстров, буквально разрывая их, бронебойные патроны, которые она зарядила, прошивали существ насквозь. У нас и без того было мало бронебойных, но у Айвори не было времени поменять их на обычные.

Пули оставались пулями, и несколько гадов умерли на месте, когда их перекошенные лица взрывались, глотки разрывались, а туловища распадались. Айвори, осмелевши, безумно рассмеялась, когда видела, как они дохнут.

Мне же хватало своих забот, когда половина комнаты бросилась на меня.

Одному я выстрелил в глаз, взорвав половину его башки вместе с его шипами, которые украшали его как кактус. Тварь упала на землю и по инерции проскользила дальше. Второй зверь резвым прыжком сократил между нами дистанцию.

Времени для прицеливания не было, когда я зарядил еще один патрон, так что я просто рубанул прикладом со всей силы прямо суке в морду. У нее, как у пиявки, был круглый рот, но зубы внутри говорили о том, что они за секунды могут обглодать пони до костей. Рот оказался в сантиметре от моего лица, но я успел опрокинуть падлу наземь.

Она упала, проскользила и рывком поднялась на ноги. Повернувшись ко мне, она встретила убийственный аргумент в виде спусковой плиты на моем накопытном стволе, который врезался ей в нос. Острая пасть твари разлетелась в разные стороны как торт из кожи и крови с фейерверком внутри. Она помоталась лениво из стороны в сторону без верха башни, но к тому времени я уже переключился к следующей цели.

Я оказался слишком медлительным, и челюсти непони впились в мою переднюю ногу. Очень сильно. Лезвия на моей рейдерской броне вонзились ему в рот, но порвать его были не в состоянии. Он потянул, сбивая меня с ног. Его шея была длинной, охренеть какой длинной, и больше напоминала змеиную. Находясь в самом центре комнаты, он поднял меня в воздух со страшной силой.

Болтаясь в воздухе, я со Сломленного в моем захвате прицелился в длинную и жилистую шею. Прежде чем я успел даже подумать о выстреле, он встряхнул меня и впечатал в пол. Упал я, что молчать, как мешок с говном, а мои бедные, вечно неугодные этому миру ребра протестующие затрещали. Во рту вкус крови. Я закашлялся, и эта мразь снова занесла меня в воздух для очередного удара, что у меня кровь сошла с губ.

Я все еще слышал стрельбу Айвори, сдабривающей вход свинцом. Значит, она все еще была жива. Чтобы проверить наверняка, у меня попросту не было времени, учитывая, что я опять оказался в воздухе и мной во второй раз пытались проломить пол. Я воспользовался моментом и, быстро прицелившись, выстрелил.

Картечь вгрызлась в горло. Несмотря на всю свою силу, тварь не смогла вынести перенасыщение свинца в организме и мой вес. Ее в кровь размазало, когда порвались мышцы и со стороны позвоночника раздался неприятный хруст. Я ударился о потолок, а затем оттолкнулся от него прямо в гущу монстров подо мной.

Я оказался у одного на спине, и с десяток крохотных лезвий впились в мою шею и хлипкую броню, разрывая все, до чего дотрагивались. К счастью для меня, я был гораздо больше этой паскуды, поэтому было слышно, как ее хребет и ноги хрустят подо мной. Я спрыгнул с него, и по всему моему телу расползлись поверхностные порезы, вызывающие обильное кровотечение. У меня не было времени оторвать все еще сжимавшие мою ногу челюсти, когда очередная мразь прыгнула на меня, визжа своим непонячьим ртом. Десяток глаз на его морде впился в меня, обещая мучительную смерть.

Прежде, чем он смог добраться до меня, Айвори дождем из пуль разорвала его в клочья еще в полете. Меня окропило кровью твари, и я тут же начал искать себе следующую жертву. Горы их трупов лежали там, где их скосила жатвенная машина Айвори.

С влажным звуком монстр упал на землю и брызнул на меня кровью из многочисленных пулевых в теле. Сейчас я просто тонул в крови, в своей и в этой черной липкой жиже, текущей в венах этих нечто. Я воспользовался Сломленным, чтобы разомкнуть сжатые на моей ноге челюсти. Остатки существа остались где-то в комнате, и несколько длинных зубов проткнули мою броню, впиваясь в ногу. Я вынул их, и из раны моментально, вымочив ткань, потекла кровь.

Вскрик за спиной заставил меня искать взглядом Фластер, и я тут же нашел ее. Она съежилась в углу под одним из трупов.
— Фластер! Айвори, помоги ей. — Бледная кобыла стояла с копытом в голове одной из твари, буквально вытоптав из нее всю жизнь. Кровь текла из плеяды длинных порезов на ее лице, а на передке брони я заметил глубокие следы от зубов.

Айвори быстро нашла глазами кобылу в плаще и, не обращая внимание на свои повреждения, поспешила к подруге. Ее путь пролегал через горы отстрелянных гильз у ее копыт, все они звонко покатились по усеянной трупами комнате. Воспользовавшись случаем, я перезарядился и повернулся к двери, через которую мы попали сюда. Я заметил движение во мраке и выстрелил. Непонячий визг боли раздался в ответ, и движения в темноте прекратились. Вероятно, они перегруппировываются, так что у нас было не так много времени, чтобы перевести дыхание.

Фластер оказалась цела, она проткнула твари горло своим скальпелем, когда та навалилась на нее сверху. Она поднялась на копыта и с презрением начала стряхивать с себя кровь, когда Айвори помогла поднять труп.

Она прошептала Айвори "Спасибо", и я услышал это только лишь потому, что комнату заполнила просто гробовая тишина. Она принялась бинтовать лицо Айвори, пока я следил за дверью. Я смотрел в бездну, не совсем понимая, что нам делать. В туннелях позади нас поджидали твари, а сверху по-любому были Рейнджеры.

— Пиздец.

Это все, что я мог сказать. Фластер закончила с Айвори и теперь хлопотала над моей раненой и острой от брони ногой. Я помог ей и ослабил ремни на заостренной бронепластине. Нога под ней была в говно и кровоточила ужасно. Сложно сказать, откуда кровь текла больше всего, с шеи или с ноги, но ноге было прям конкретно плохо. Черная кровь смешалась с моей.

— Это еще что за поебень была? — Айвори принялась менять остатки бронебойных патронов на обычные, взяв во внимание, с кем мы только что имели дело. Ее дула качались в сторону двери, когда она силилась вставить в приемник другую ленту.

Я отстрелил гильзы из Сломленного и вздохнул. Я конкретно проебался, затащив нас сюда. Лозы начали пульсировать.
— Не знаю.

Зажглись встроенные в потолок прожекторы, и помещение озарилось ярким светом. Один прожектор был сломан, мерцал, и на нем я увидел размазанную кровь. Красные лучи доставали до самого темного угла, и комната временами багровела от кровавых вспышек.

Из громкоговорителя на стене раздался голос:
— О... я думал, опять забрел какой-то серьезный нарушитель, но вы только посмотрите, кто к нам пожаловал. Прелестно.

Когда он продолжил, я буквально мог представить в голове его ухмылку.
— Вам понравились мои зверушки? Хэйт попросил оборудовать для Мэйрмэка оборонительную систему, и кто я такой, чтобы отказываться от данных мне ресурсов. Знаете, что вы можете сделать со способностью созидать жизнь? Или управлять временем? Ну... думаю, догадываетесь. Вы первыми опробовали на себе плоды моих трудов, но они оказались не такими эффективными, как я надеялся. И да, браво. Ты хорошо показал себя, вечно идеальный образец.

Вязкий звук скобления по полу, доносившийся из коридора, становился все громче. Все больше тварей поджидало нас во тьме, не осмеливаясь выйти на свет. Лозы тем временем начали интенсивно расти, становясь с каждым импульсом все более твердыми и материальными.

— Мне стоит поблагодарить тебя. Оставшиеся кубы сделают столько всего возможным. Хэйт сможет слепить новую пустошь. Безграничные амбиции... они созданы для этого. Неограниченные возможности. Исследования, которые они проводили здесь... Мне не хватит и трех жизней, чтобы все изучить. Довести до идеала.

Эпифани глубоко и задумчиво вздохнул. Динамики придавали каждому его слову отвратительный жестяной привкус. Его привычные сладострастные словечки обречены стать уродливыми, как и замысел, что за ними скрывается.

— Друзья мои, я приглашаю вас войти. Не сопротивляйтесь, иначе я буду вынужден разорвать вас на части. Мои детки будут здесь, у двери, и с абсолютной преданностью сделают все, что я им скажу.

Массивная дверь щелкнула, и грохот сотряс комнату. В дверном проеме толкались темные фигуры с зубами и щупальцами, жажда нашей крови. Когда дверь Стойла откатилась, я обнаружил, что свет внутри был полностью затемнен лозами. Когда они растворились, я заметил две здоровенные турели в потолке, которые гарантировали в случае чего быструю смерть. Их дула были размером с мое копыто, и тогда я порядком засомневался, что у нас получится выбраться отсюда.

Мы не тронулись с места, девочки смотрели на меня и ждали команды. Я сделал шаг по направлению к открытой двери, и из динамика раздался довольный вздох душевнобольного пони, держащего наши жизни на волоске.

— Добро пожаловать в Мэйрмэк, мой друг.