Гармония стихий

Зачем нужна эта чертова опция при сплошном тексте?

Веселый галдеж и крики огласили еще недавно спокойную опушку леса Ларион. Звуки эти были неожиданны как для обитателей этого уютного места, так и для деревьев, что росли тут большой и сплоченной семьей. Нет, конечно, недалеко проходил довольно оживленный тракт между Троттингемом и столицей, но все же опушка эта находилась в таком захолустье, что неудевительно было заявить – тут даже и не ступало копыто пони. Белки, не сговариваясь, мигом умыкнули наверх, от страха аж бросив найденные на земле припасы. Семейство зайчишек, чье потомство уже давным-давно расселилось по всему лесу, также дало деру, разбегаясь в рассыпную. Множество животных, что выбрали столь неудачное время для посещения любимой опушки, решилось спастись бегством. Такова была не только их природа, но и печальный опыт знакомства с высокоразвитыми. Диким животным было неуютно рядом с пони, так как те вечно требовали многого и строили всех так, как гласила их пресловутая Гармония. Зайчик вскопал Ваш огород в поисках моркови? Давайте пересчитаем всех ушастых на несколько лиг в округе, оторвав их от привычного ареала, чтобы расселить их в более благоприятные для кормежки места! Случайная птичка испражнилась на Ваш почтовый ящик при перелете на юг? Надо проконтролировать их с помощью прорвы пегасов в небе! «Определяет правила самый умный и сильный», — скажет кто-то и, возможно, будет даже прав, но вряд ли бы это оценили братья наши меньшие, привыкшие жить как велят им инстинкты. Всего пара мгновений, и еще недавно оживленная и гостеприимная полянка опустела. Такова была плата за безопасность и спокойствие, столь нужное сумбурному звериному темпу. Возможно, если бы пони об этом задумались, а также припомнили ошибки прошлого, то всё было бы иначе. Но это никого не волновало, вероятно потому, что всех устраивал такой порядок. Словно подтверждая это, кто-то из гудящего гвалта громко спросил об опасных зверях в этом лесу. Ответ состоял практически из одного смеха и робких пояснений, что они здесь не водятся из-за принудительной и безопасной миграции в более дикие приграничные районы. Теперь было вполне объяснимо, почему единственными врагами расплодившиеся сверх меры мирные создания считали именно своих высоко разумных соседей. Хочешь мира, готовься к войне, так ведь?

— Как-то скучно здесь, зачем нам все это? — проворчал некто. Тон говорившего был глубоким и насыщенным, хотя и оттенялся изрядной долей лени напополам с раздражительностью. Любопытные белки все пытались рассмотреть непрошеных гостей, но, к их большому сожалению, листва была слишком густой

— Ага, небось опять жрать захотел? Сколько еще может поместиться в твоём желудке, Кракен мне в глотку?! — пронзительно разоралась, судя по интонациям, кобылка. Она была практически во всем противоположна своему собеседнику, если его таковым можно было назвать. Бойкий и крикливый, не без тени превосходства и вызова, голос с головой выдавал в ней не только уроженку Троттингема, но также и её явную принадлежность к портовым районам центра всей восточной промышленности Эквестрии. И все же белки были далеко не лучшими знатоками подобных нюансов, отчего их эти приближающиеся крики не только порядком взбудоражили, но и хорошенько напугали. Они бы остались еще подольше, удовлетворив столь щекочущее чувство познания, но громко зашумевшие под напором неведомой толпы кусты подвели черту. Любопытство не сумело возобладать над страхом, и лесные акробатки что было духу побежали как можно дальше отсюда.

— Сиа, прошу, не надо ругаться... — робко и неумело попросила другая кобылка с довольно ласковым голосом. Она скорее не просила, а умоляла, что в корне изменяло весь разговор.

— Да он первый же начинает! Не пони, а желудок на ножках! — с ходу контратаковала кобылка. Её ехидные замечания тут же были подхвачены смеющейся толпой.

— Может ты просто положила на него глаз? — решила подколоть обладательница такого же бойкого, но все же не вызывающего всех и вся к спору, голоса. Неглубокий и мягкий, он был сродни ветру в шуршащей листве, но вот ветер поднимался и перерастал в бурю и ураган. Именно так можно было его описать, если спровоцировать эту пони на хороший скандал на повышенных тонах.

— Иди ты... — недовольно прошипели в ответ, пока вокруг продолжал усиливаться хохот. Под всеобщий смех они и вошли на опушку. Первое, что приходило на ум ― их оказалось довольно много и они были молоды. Сначала, видимо, обогнав всю свою группу, показалась светло-желтая земнопони с довольно милыми и привлекательно правильными чертами лица, а также, словно для пущего эффекта, выразительными бирюзовыми глазами, что так очаровательно любопытно рассматривали лесной мир. Пышная розовая грива, которая досталась ей от матери, нынче была замотана в тугой хвост, дабы не собрать весь мусор с близко стоящих деревьев. Лишь одно оттеняло её искреннюю красоту ― уродливый зеленый рюкзачок на спине, который был обязателен в таком походе. Поддавшись внутреннему порыву, она не удержалась и грациозно поскакала к центру поляны, не дожидаясь своих спутников и, будто случайно, обронив рюкзак на землю. Подобные ей прелестницы блещут на модельных показах в славном Кантерлоте, но судьба избрала ей иной путь, подарив кьютимарку в виде добротного репчатого лука. Да и зачем ей столица? Свобода и покой, вот что её больше волновало. И именно поэтому она наконец выставила мордочку под столь долгожданные лучи горящей в небе звезды, ловя каждый отголосок любви их солнцеликой принцессы к своему народу.

— Элоу Онион, постой, нас хоть дождись, ураган мне в гриву, — ворча на все лады, вышла из объятий листвы пегаска с нежной, что никак не вязалось с ее характером, светло-лавандовой шкуркой и спортивного вида двухцветной, голубого и синего, гривой. Вся ее стать пылала решимостью, подобной той, что обладали ее далекие предки, некогда величайшие мореплаватели Пелагеи. И все это осталось бы лишь отголоском былой славы, если б не узорная меховая косынка на ее голове и черная повязка на глазу. Другому же, более свободному, голубому окуляру не хватало обзора в тени многовековых деревьев, что крайне раздражало, но она была готова это терпеть. Да и вообще, ныть потомкам великого клана мореходов Норд Оушена как-то даже не пристало, о чем и говорила её кьютимарка ― звезда в обрамлении восходящей морской волны, переходившая, к великому удивлению всех ученых в этой области, от одного предка к другому. Эта кьютимарка была их отличительным и несмываемым знаком, которого не избежал ни единый член великого рода. Следом за столь необычной пони последовали и остальные, все они были навеселе и ожидали от этого похода только самого лучшего. Последней на свет заполненной поляны вышла абсолютная иная, по сравнению со своей группой, темно-зеленая единорожка. Она была на порядок старше и на ней была аккуратная скаутская шляпа, которую дополнял фирменный шейный платок со значком вожатой. Но не только этим выделялась Энимал Хармони, ведь по сравнению со своими беспечными чадами она выглядела чрезвычайно нервозной и напуганной.

— Действительно, Онион, нельзя же так... — скорее упрекая себя, чем свободолюбивую кобылку, проговорила Энимал. Вся её натура вопила о слишком большой концентрации народа на неё одну, не говоря уже о том, что она совершенно не умела командовать. Ей намного было проще заботиться о бессловесных животных, о чем и могла поведать ее отличительная метка сердца и пушистого кролика.

— Мисс Хармони, Вы прямо как моя мама. Не делай то, не делай это! Я же просто хочу увидеть солнце, что в этом плохого? — не отвлекаясь от загара, ответила кобылка. Она и убежала из дому в этот лагерь лишь для того, чтобы хоть на секунду побыть свободной от опеки матери. Нет, Флаттершай была хорошей и любящей матерью, но вот ее заскоки в воспитании и опеке... Видимо, это было последствием жесткого требования отца Онион, Биг Макинтоша, которое исключило практически любую живность в их доме. Кто же знал, что элементу доброты требовался хоть кто-нибудь для тщательной опеки? Вот она и попала под горячее копыто после рождения, благо хоть уже постаревший друг и питомец семейства, кролик Эйнджел, скрашивал ее тяготы своими наглыми капризами. И все же это капля в море, столь любимое её новой подругой, ей требовалась настоящая свобода. Чтобы как сейчас быть уверенной в том, что мысли твои и они не вертятся по неизвестно чьей воле.

— Да не слушай ты их. Вечно норовят ткнуть носом в кучу, которую сами-то не в состоянии раскопать, — проворчал тот самый пони, чей голос донес до опушки первую внятную реплику после череды малопонятных шумов и гвалта, создаваемого группой пони-скаутов. Бурый как медведь, да и еще с довольно модной нынче светлой гривой в виде ершистого гребня, этот земнопоньский жеребец отличался от остальных своим скептическим взглядом и вечно скучающим видом. Все это было несколько странным, если учесть его трудолюбивую кьютимарку в виде воткнутой в землю лопаты.

— Ха, да если тебя послушать, так мы бы дальше холодильника и не ушли! — осадил ворчуна один из членов группы. Лопатобокий пони недовольно посмотрел на шутника. Подумаешь, ну один раз перепутал и взял ромашковый бутерброд у Сии, он же дал ей свой, когда ошибка таки всплыла. Увы, но похоже, ему придется все время выслушивать ехидные комментарии в свой адрес, даже если он вдруг возьмет и сядет на диету, которая, кстати, ему вовсе была не нужна.

— Ну хоть кто-то меня понимает... — недовольно пробурчала Онион. Как же ей хотелось хоть на минутку побыть в тишине и одиночестве.

— Ха, так может быть как раз не я положила глаз на нашего Мистера Лопатку? — решилась отомстить той же монетой Сиа Стрим.

— Не бесись, он весь твой, я так и быть найду кого-нибудь в Понивиле. А то глядишь, еще и лопнешь от ревности, — беззаботно и совершенно спокойно ответила Онион. Она была абсолютной противоположностью своей матери, хотя стоило объяснить чуть точней — в ней взыграли не только столь приятные сердцу черты Флаттершай. Будучи наполовину Эпплом, она сочетала все самое лучшее от обоих родителей, как обычно и случалось с единственным жеребенком в семье.

— Вот уж не сказал бы, что она дочь самой леди Флаттершай, — как будто вовремя буркнул некто в толпе. Онион крепко сжала зубы, но злости не показала.

— Слышь, пасть свою законсервируй! Еще раз такое лягнешь, и я, Селестия меня прости, тебя поближе познакомлю со своей саблей! — грозно предупредила Стрим, совершенно позабыв, что ее сабля лишь тренировочная и вообще её местонахождение было далеко, в совершенно не гармоничной и захламленной комнате. Подколы подколами, но это были просто дружеские шутки, тогда как другим она бы никогда не позволила обижать своих друзей. Правда и она была в чем-то неправа, Онион была самодостаточной настолько, насколько им может быть Эпл. Ей ничего не стоило заткнуть шутника, но зачем тратить силы на различных глупцов, если перевоспитать их невозможно? Другое дело, если бы оскорбили её семью или еще нечто из недозволенного.

— Прошу вас, дети, не надо ругаться... П-пожалуйста, — едва ли не завывая от тягот, попросила Энимал. Мало того, что это был так нелюбимый ею поход с детьми, так ведь они еще и подростки! А это порой даже хуже жеребят – ведь они постоянно устраивают проверку авторитета в группе. Если бы она имела хоть чуточку больше храбрости и уверенности в себе, возможно, ей даже удалось бы получить удовольствие от разбора систематики отношений этого непостоянного и столь сложного социума. Во всяком случае, это было интересней волчьей стаи, где все подвержено инстинктам.

— Успокойся, Си, не стоит оно того, — не показывая и толики озабоченности, посоветовала Онион. Хотя внутри все кипело так, что в пору было заваривать чай. Она терпеть не могла все эти сравнения с мамой, они уязвляли её и заставляли следовать примеру. Элоу обладала сильным характером, и это было ее главным отличием от матери, которая была готова пожертвовать собственными интересами ради того, чтобы всем-всем было хорошо. Может быть это и было серьезным критерием для избранного элементом Доброты, но вот подобное Онион совершенно не устраивало. Яблоки зеленые, в конце-концов она была наполовину Эпплом, а это уже что-то! Если ее сильно оскорбили или обидели, то она, в отличие от матери, никогда не признавала свою слабость и уходила куда-нибудь поплакаться. Возможно, по этой причине тетушка Эплджек и давала ей уроки копытного боя…

— Ну ничего себе, они, значит, будут тебя оскорблять, а ты отмалчиваться? — недоумевала Сиа. Земнопони медленно повернула голову и кротко улыбнулась. В подобные моменты все знакомые с Флаттершай умилялись и восклицали одно и то же «Она так на нее похожа!». Правда, они и не знали, что крылось за этой улыбкой...

— А зачем, если я знаю, что это неправда? — невинно пролепетала кобылка. Сиа Стрим вопросительно глянула на свою подругу, и только потом до нее дошел весь сарказм Онион. Морская пегаска криво ухмыльнулась и помотала головой из стороны в сторону. Вот тебе и невинная мордашка, сухопутная крыса! Да в ней внутренней силы было больше, чем во многих из тех, кого она знала! Вероятно, именно это и притянуло её к ней, так как земнопони никогда не чуралась ничего негармоничного или выходящего за рамки «приятного и нормального» восприятия слишком мягкого общества пони.

— Так, дети, внимание! — На последнем слове Энимал чуть не надорвала голос. Ей так хотелось завлечь этих подростков, чтобы они наконец успокоились и перестали её так пугать. Не хватало еще здесь драки! — Я хочу, чтобы вы начали установку лагеря согласно инструктажу, проведенному ранее вашим скаутмастером. Приступайте.

Недовольно ворча, все пони стали собираться по заранее оговоренным тройкам. Их ворчание было вполне закономерным: установка лагеря всегда была самым нудным занятием, лишь только некоторым удавалось хорошенько повеселиться. Обычно это были те, кому повезло отдаляться от лагеря по делу. Энимал Хармони удовлетворительно заулыбалась, наблюдая за тем, как хитро она сбросила с себя груз ответственности. Правда это было ненадолго. Связанная морским узлом палатка составляла только лишь полбеды, но вот когда её подопечные умудрились зажечь костер... Скажем так, костер оказался таким, что через него нельзя было перепрыгнуть, если только Вы не обладали крыльями, или чем-то способным поднять Вас на высоту свыше десяти метров. Кто-то из юных скаутов решил схалтурить на правильном и более долгом разжигании лагерного очага, а потому поставил пиротехнический опыт с помощью своей магии, что, кстати, было запрещено, и вместо небольшого костерка подарил своим друзьям целый фейерверк с летящими искрами в разные стороны. Скаутам конечно же стало невообразимо весело, еще бы, бесплатное шоу! Вот только некоторые присутствующие были крайне чувствительными натурами, не привыкшими к развлечениям более низменных созданий, и одной из этих натур была вожатая столь трудной для контроля группы. Это стало последней каплей в терпении Хармони. Еще недавно милая и застенчивая кобылка принялась истошно орать, браня отфильтрованным долгим опытом матом почти каждого из доверенного ей начинающего исследователя леса. И, судя по результатам, дело пошло гораздо быстрее, чем можно было ожидать. Но все это прошло мимо подгруппы номер шесть, чьей задачей было исследование близлежащих окрестностей. Пока где-то позади так и догорала несчастная палатка вожатой, под аккомпанемент её же визгливых комментариев, Элоу Онион, Сиа Стрим и Шовел Диггер, а именно так звали того несчастного земнопони с лопатами по бокам, пробирались сквозь лес навстречу своим долгожданным приключениям.

— Как думаешь, Мисс Хармони не врала про здешних монстрюков? Ух, я бы сразилась с парочкой! — воинственно заверила Сиа, агрессивно обнажив свои белые зубы. Элоу недоверчиво хмыкнула, не сумев сдержать свои чувства внутри.

— Чего у тебя опять? — недовольно спросила Стрим. Увы, ее характер просто не позволял иметь хоть какое-то сомнение в своих силах, и особенно – допускать его со стороны других. Онион протяжно вздохнула, уж больно не хотелось ей спорить по чем зря.

— Тут нет никаких монстров, даже обычных хищников. Ты просто никогда не была в Вечнодиком лесу, где живности пруд-пруди и они совершенно не стесняются о себе заявить, — уверенно ответила Элоу. Она знала самый страшный лес в стране как свои четыре копыта, даже несколько раз прохаживалась по заброшенному замку, благо друзей в том лесу у нее было всегда больше, чем врагов.

— Жаль. А я все равно бы схватилась в абордаже с какой-нибудь тварью, — торжественно заявила морская пони, сделав невидимый пируэт такой же невидимой саблей. Элоу отнеслась к подобным заявлениям крайне скептически, так как прекрасно помнила, на что способны обитатели Вечнодикого, но виду все же не подала.

— Ха, да ты просто никогда их не видела, вот и все, — выразил свой извечный скепсис Диггер. Мало того, что эта пони была чрезмерно настырной и озлобленной, так ведь ей еще и хвастовства не занимать!

— Молчи, объедала! Тоже мне, знаток нашелся. Сам, наверное даже настоящую морскую саблю Морской Стражи не держал! — накинулась на него уязвленная столь дерзким обвинением Сиа. Да, она на самом деле не видела настоящих монстров, но это не было поводом для того, чтобы усомниться в ее исключительной храбрости. Но и сам Шовел был разъярен до глубины души, ему осточертело выслушивать такие глупые обвинения в свой адрес, где половина была не более чем плодом, как он сам считал, больного и изъеденного морской солью мозга.

— Принцессы всемогущие, у тебя что, заскок, или ты реально переживаешь? Это же ненормально, когда из-за несчастного бутерброда столько вони! Я же тебе отдал свой, и ладно! — заорал жеребец. Вывести такого скептика и флегматика из себя было серьезным достижением, и тут юная морячка могла вполне собой гордиться.

— Нет у меня никаких заскоков, просто ты наглый обжора, вот что! — неудачно парировала Стрим. Онион не выдержала и с шумом выдохнула воздух. Она просто терпеть не могла когда эти двое ругались на чем свет стоит. Всего неделя прошла с начала их похода, а эти двое стали одновременно её друзьями и врагами по отношению друг к другу. Она надеялась лишь на одно – что её не заставят быть судьей или третьей стороной в череде их бесконечных изливаний негатива.

— Ага, ты только спишь и видишь, как бы мне насолить! Докажи же, Онион, — Шовел сделал то, что Элоу так боялась, — вовлек ее в спор. Не желая быть необъективной, земнопони решила для начала задуматься над ответом, но оказалось, что при обращенных на тебя двух пар глаз голова думает несколько неохотно. Достойный ответ так и не нашелся, отчего кобылка вспылила.

— Достали вы уже со своими спорами! Можно хотя бы один день спокойно и без происшествий провести?! — недовольно воскликнула Онион. Светлая гармония, она была уже готова вернуться в лагерь, чем гулять рядом с этими двумя. Спорщики на миг встретились взглядами, и помимо обоюдной неприязни в них все же читалась готовность к перемирию ради подруги.

— Прости, Они, я постараюсь не замечать... этого, — буркнула пегаска, гордо подняв мордашку в знак своего презрения к «этому». В свою же очередь земнопони решил не высказываться, поскольку он был выше того. Элоу была бы действительно счастлива, если бы не знала, что это перемирие будет очень недолгим. Всего одно слово или действие, и эти скандалисты опять готовы вступить в столь ими любимый словесный бой, где она мысленно меняла слово бой на понос. «Каждый развлекает себя по мере своих возможностей», — уныло подытожила Элоу, правда, опять-таки мысленно – как-никак, перемирие и так было чрезвычайно шатким.

— А тут лес не такой дремучий, как в начале... — удовлетворительно заметил Диггер. И это было сущей правдой. Чтобы войти, а что хуже – пройти в лес, им пришлось приложить немало усилий и времени на преодоление всех испытаний, которыми щедро разбрасывалась природа. Теперь же все было совсем наоборот. Пройдя опушку, пони осознали, что лес был лишь с виду хмурым и дряхлым. Как и в случае с живыми существами, сердцевина оказалась куда привлекательней внешнего облика. Буквально все вокруг изменилось или преобразилось. Точнее, все изменилось по отношению к тем местам, где пони побывали ранее, за исключением той самой прекрасной полянки. Деревья больше не стояли громадным частоколом, где каждый пытался урвать свое место под солнцем, даже если оно уже было занято. Воздух стал чище, больше не было той удушающей спертости, которая преследовала весь их поход. Элоу с нежностью припомнила своё самое любимое место для прогулок. Граница двух лесов, Вечнодикого и Золотого: с одной стороны свобода, с другой тихая и спокойная красота. Примерно тоже самое она наблюдала прямо сейчас, глубоко вдыхая полной грудью воздух. Возможно она сказала бы, что воздух её пьянил, но увы, она такого еще никогда не испытывала. Было невообразимо приятно постоять в подобном месте, чем и наслаждалась Элоу. Впрочем, это было хорошо лишь для нее, двое же её друзей откровенно скучали. Одной хотелось будоражащих кровь действий, а второму просто не нравилось бесцельно бродить. Их желание оставлять комментарии в себе тлело, как оставленная без присмотра свеча. Самым примечательным было то, что им обоим приходило в голову общаться без скандалов и споров, вот только увы, каждый при этом боялся показаться слабым, отчего инициатива так и оставалась лишь в их головах. Не то чтобы они были плохими пони, которым нравилось все это, просто их отношения не сложились с самого начала. Группа прошла уже более половины маршрута, оставалось всего ничего, но совсем некстати у Шовела заныл живот... Бедняга так и не удосужился поесть вместе со всеми, ибо после того злосчастного инцидента над ним слишком часто смеялись, отчего все это вылилось в боязнь принятия пищи на публике. Сиа честно старалась сдерживать свои чувственные порывы, но было так скучно, а живот недруга так уныло ворчал, что ей просто было не сдержаться.

— О, похоже наш малыш проголодался... Увы, бутерброда у меня нет, извини, — прощебетала пони, все-таки пытаясь как-то завуалировать свою издевку. К сожалению, Шовел не был так туп, как она считала.

— Началось... Интересно, а твои подколы хоть сколько-нибудь меняются? Нет, честно, столько шутить на одну и ту же тему может лишь полный тугодум, — съязвил Диггер. Онион протяжно взвыла. Вокруг было так хорошо, так правильно и прекрасно, но получилось как всегда. Им вообще было до неё дело? Может, она вовсе им и не подруга, раз они так относились к её пожеланиям?

— Ха, да ты на себя посмотри. Ничего не умеешь, да и ведешь себя как маленький жеребенок, — отчего-то опять неудачно парировала Стрим. Может дело было в том, что она боялась-таки показаться слабой, из-за чего и старалась выделится агрессивностью, а может она просто хотела общаться с Диггером, но не знала, как это сделать правильно. Пути логики подростков были неисповедимы, и это, несмотря на свой возраст, Элоу уже давно поняла. Да, ей надоело выслушивать их ругань, но то, с какой самоотдачей и энергией они её высказывали, не могло не восхищать и не наводить на некоторые выводы. Впрочем, Онион не любила лезть к другим пони в душу, так как и сама страдала от излишней опеки и отсутствия личной жизни.

— И кто мне это говорит?! А-ля жеребенок с Ночи Кошмаров! Нацепила на себя не пойми что, и кичится каким-то морским братством, о котором не слышали уже более двух веков! — на повышенном тоне высказал все что думает Шовел. Он был прав, более чем прав, как считал он сам. Вот только осекся он на последнем слове, прямо как будто налетел на кочку...

— Что ты там сказал? — тихо, скорее не веря услышанному, спросила Сиа. Но затем её взгляд начал разгораться подобно пламени костра, зубы сцепились мощной хваткой, а копыта болезненно сжались подобно пружине. Все это вместе могло означать лишь одно ― она решилась поквитаться с обидчиком. — Слушай ты, позорная сухопутная крыса, я не потерплю, чтобы ты так отзывался о моем славном роде, которому ваша жалкая семейка не чета. — Скрежет её зубов действительно пугал не на шутку. Даже Элоу была поражена, до какого состояния довели её слова Диггера. Но похоже, виновника этот спектакль не пробрал.

— Ха, да у меня в семье хотя бы принято уважать друг друга, тогда как в твоей... ну ты поняла, — победоносно, а ему действительно так казалось, пробасил земнопони. Неизвестно, почему он решил ответить. Вероятно, в этом крылось что-то от его противоречивого характера, принимавшего вызовы также, как и было с Сией, но только в интеллектуальном плане.

— Ну все, ты у меня получишь, щенок! — взревела Стрим, кинувшись с копытами наперевес к обидчику. Диггер, который только недавно смотрел на нее своим обескураживающее скептическим взглядом, наконец-то осознал, что полез туда, куда совать нос даже не стоило. Разъяренная как тысяча морских чертей, с развевающимися от гнева крыльями, и жаждой возмездия... это была та её крайняя стадия, что рядом стояла рядом с предыдущей лишь из-за резкой смены настроения столь импульсивной кобылки. Как очень умный и чрезвычайно, экхем, дальновидный пони, Шовел конечно же решил произвести так называемую «рокировку». С феноменальным «Ой», он кинулся как можно дальше от Стрим, дабы она не смогла доказать ему свою точку зрения благодаря двум, а может даже четырем, увесистым аргументам. Элоу Онион, которая до недавнего времени смотрела на все это с совершенно нейтральной позиции, теперь была напугана не на шутку. Страшней была не ссора, так как эти двое ею вечно забавлялись в свободное время, а драка, которая грозилась перерасти в избиение одним тупым предметом по другому, не менее тупому предмету.

— Прекратите, живо! — заорала кобылка, но ее не послушались. И если одному это было простительно, поскольку остановись он хоть на секунду, и его песня будет спета, то другая уже находилась в той ипостаси, когда разум не может взять контроль над ситуацией. Не придумав ничего лучше, Онион ринулась за друзьями, которые самозабвенно предавались агрессивному слалому вокруг деревьев, убегая все дальше и дальше от тропы.

— Стой, падла! Поймаю, хуже будет! — воскликнула Стрим, так и не сумев пока достичь своей цели.

— От падлы слышу! — ответил запыхавшийся Шовел. Не привыкший к такому темпу движения, он все же сохранял достаточную дистанцию. Адреналин и страх, как оказалось, были вполне достаточными движущими силами.

— Да постойте вы! То, что вы обе падлы, я уже поняла, но нельзя же так! — закричала Элоу, разозлившись не хуже своей подруги. В отличии от них двоих она действительно осознавала, как опасно отдаляться от знакомых троп. Процессия, что растягивалась на десятки метров, начала сжиматься. Этому способствовали и сгущающиеся заросли деревьев и усталость Шовела, восходившая как раз таки к нежеланию серьезно заниматься самим собой.

— Сейчас, Эл, сначала я кое-кому намну бока! — выдохнула Стрим. Оставалось всего каких-то десять метров, и она сможет научить этого дурака уму-разуму. Элоу, которая сумела поравняться с подругой, пыталась спихнуть её и не дать свершиться непоправимому.

— Ты что, делаешь! Скинь меня северным ветром с палубы, ты на чьей стороне?! — сквозь силу выговорила кобылка. Погоня слишком сильно затягивалась, и было трудно выговорить что-то на ходу.

— Успокойся! — потребовала Онион, строго взглянув на подругу. Возможно именно на этом все бы и закончилось, так как злость потихоньку начала выветриваться из головы морской пони. Но...

— Копать-перекопа-а-а-ать! — истошно заорал слишком быстро удаляющийся голос Шовела. Возможно, если бы кобылки остановились, то они смогли бы избежать участи своего друга, но азарт погони был слишком силен. Когда они поняли причину исчезновения, то стало слишком поздно даже для того, чтобы раскрыть крылья и превратить падение в контролируемое пике. Огромная дыра в земле, будто хищная пасть, что ловит вот таких вот неосторожных жертв, приняла их как родных. Не передать тот ужас, что ощутили несчастные кобылки. Их визг, зычно отталкивавшийся от стен пресловутого разлома, был столь громким, что они даже оглушили себя самих. Несмотря на испытанный страх, падение оказалось недолгим. Уже внизу они смачно упали на нечто мягкое, чем и оказался Диггер Шовел. Несчастный, уже в который раз за сегодня, жеребец издавал непрекращающийся стон, который усугубился падением на него двух вполне увесистых подруг. С болью выдохнув воздух, он дернулся и скинул их обеих с себя. В отличии от упавшего на холодные камни Диггера, падение Стрим и Онион оказалось более чем удачным.

— Куда мы упали? — прохрипела Сиа, тяжело приподнимаясь с пола. Ее ушибы и порезы были не страшны, хотя она неплохо приложилась головой об пол. Она посмотрела на своих друзей мутным, из-за царящей здесь полутьмы, взглядом, и тут же ужаснулась. Теперь мир бы «правильным», то есть видели оба глаза.

— Г-где моя повязка! — что есть силы закричала перепуганная пегаска, после чего ринулась осматривать все вокруг в поисках своего пиратского атрибута.

— Си, погоди ты со своей повязкой, Шову плохо, нужно осмотреть, — с трудом проговорила Элоу. В полете она очень сильно ударилась об корень, торчавший из земли прямо в разломе. Боль хоть и не была невыносимой, но достаточно ощутимо мешала кобылке. И все же их злоключения меркли перед тем, что пережил жеребец.

— К Кракену этого идиота, мне нужно найти повязку! — резко отказала Стрим. Онион едва ли не закипела от злости. Неизвестно, что было с её другом, а эта дура беспокоится о шмотках! Может у него вообще были переломаны ребра и один из осколков проткнул жизненно важные органы. Многое хотела высказать желтая земнопони, она как никто другая знала об анатомии и особенно о том, что может ей принести вред, но все это померкло и утихло перед увиденным. Сиа повернулась к ним и явила необычайную картину. Левый глаз насыщенного сине-голубого цвета был вполне обычным и тем самым, которым она недавно смотрела на мир, а вот другой... Другой же был одним сплошным белоснежным бельмом. Онион протяжно вздохнула, и вся её решимость и недовольство улетучились бесследно. Ей было безмерно стыдно за то, с каким юмором она относилась ко своей «пиратской» подруге и как она недооценивала её образ. Она и не знала, что то, что было на виду, действительно скрывало нечто под собой. Только теперь Элоу вспомнила, что она никогда не видела повязку без Стрим, так и Стрим без повязки, хотя это было закономерно. В душе, на обеде, в их общей спальне... Везде и всегда она была на ней, тогда как косынка нет, она была зачастую постольку-поскольку.

— Ну что, довольна?! Можешь уже мне помочь или нет?! — визгливо прокричала Сиа. То, что она так бережно скрывала, стало известно всем. Для неё это было самой большой уязвимостью и самой неприятной тайной. Онион хотела как-то утешить её, но лишь один взгляд на стонущего друга, и она поняла, что надо было сказать.

— Стрими, я полностью осознаю твою боль, и мне действительно стыдно за свое поведение, но мы не можем начать искать твою повязку, пока Диггеру так плохо. Мало что может произойти, если мы не поможем ему, — глубокомысленно изрекла Элоу. Знала бы она, как сейчас была похожа на свою мать, вопреки всяким пересудам. Чуткая и отзывчивая, она была тем самым гарантом для друзей, попавших в сложную ситуацию. Сиа, от страха и омерзения к самой себе, закрыла пресловутый глаз и резко кивнула. Она ожидала смеха, но когда оного она конечно же не получила, ей стало легче, правда ненамного.

— Не переживайте... Мне просто отлежаться нужно, — просипел Шовел, усилием прекратив стон. Он грустно посмотрел на своих спутниц, с которыми его теперь связывали целые приключения и тайны. Онион тут же подбежала к нему и стала тихонько, дабы не усугубить возможный перелом, ощупывать бок. Она понимала, что её действия были бесполезны и она скорее всего во многом была неправа. Например, нужно было другой бок, на который и пришелся самый главный удар. Но она хотела делать хоть что-то, стоять в сторонке и ждать было выше её сил.

— Побереги силы, Диг, не дай тетя Твайлайт, у тебя что-нибудь поломано. Мама меня учила первой помощи, но я вряд ли сумею тебе помочь, если ты усугубишь ситуацию, — горько признала и заодно попросила Элоу. От бессилия хотелось заплакать, но она держалась за необходимость помочь друзьям. Единственное, что у неё сейчас было, так это уверенность в том, что она попытается помочь своим друзьям, даже если до этого у не было возможности решать столь сложные вопросы самостоятельно. Возможно в этом и проявлялась её воистину эпловская упертость и целеустремленность.

— Угу, — невнятно пробурчал Шовел, снова прикрыв глаза. Ему сильно везло в том, что он был земнопони, которые могли стойко переносить даже такие серьезные травмы, которые в любом ином случае оканчивались непоправимыми увечьями. Лишь одно ему сейчас нужно было ― покой и возможность отлежаться. Элоу наконец успокоилась и перестала донимать друга, теперь же нужно было разобраться со Стрим, которая так и стояла безучастно недалеко от них. Она сдержала своё слово, которое на самом деле было кивком головы, и не стала искать повязку на глаз. Только теперь Онион видела Сию Стрим такой, какой она была внутри. Отрешенной, испуганной и закомплексованной... Бравада, что до недавнего времени так и проскальзывала в её словах, была защитой, и желтая пони понимала это как нельзя лучше. Ей и самой нередко доставались роли, которые приходилось терпеть в угоду другим.

— Стрими... — нежно позвала Элоу, направляясь к подруге. На миг ей показалось, что пегаска улыбнулась так, как и бывало прежде, ехидно и с какой-то хитринкой, но это было не так. Улыбка Сии была вымученной и блеклой, подобно поздней осени на пороге зимы.

— Ты же не будешь делать очередную кислую рожу, высказывая мне как тебе все очень жаль? Не надо, Эл, лучше помни о той Стрим с пиратскими замашками, которые она так терпеть не может, — печально, но с неким проблеском сокровенной жизненной философии, ответила морская пони. На Онион снова накатило то самое пугающее чувство бессилия и невозможности что-либо исправить. Не имея хоть каких-то готовых и правильных слов, она просто подошла и обняла подругу. Хотя теперь Сиа Стрим была не просто подругой, а наверное, даже лучшей. Проблемы сближают, особенно когда каждый понимает и поддерживает другого. Стрим ответила на объятья своими, крепко прижав столь дорогую пони, которая сумела забраться в её сердце всего за какую-то неделю.

— Знаешь, мне мама когда-то сказала, — “Друзей не выбирают. Они даруются судьбой, и самых лучших из них ты почувствуешь своим сердцем. Так было и со мной в том самом замке. Мы были знакомы всего день, при том, что Твайли расценивала нас скорее как вредный фактор, хех, но то, что мы там пережили, нас сблизило и сделало самыми верными подругами. Когда-нибудь это произойдет и с тобой, и именно в этот момент ты должна будешь отдать всю себя, чтобы получить одно из самых величайших благ в нашем мире ― дружбу”. И я тебе обещаю, то, чего ты так страшишься, не произойдет. Я останусь и всегда буду твоей подругой, чего бы мне это не стоило, — тихо проговорила Элоу. Она старалась побороть самый жуткий страх своей новоявленной лучшей подруги ― страх одиночества. Она не была глупой и прекрасно понимала, что именно он сквозит в том испуганном взгляде Стрим.

— Леди Флаттершай плохого не скажет... Спасибо тебе, Элоу, и чтобы там не говорили эти мулы, ты действительно достойная дочь Элемента Доброты. — Тут Стрим сделала короткую паузу и снова явила свою извечную хитринку, которая стала её визитной карточкой. — И знаешь, что? Я рада, действительно рада, ведь у меня теперь такая крутая лучшая подруга.

— И меня в вашу группу запишите, а то уже чувствую себя третьим лишним в вашем дуэте, — пробурчал Шовел, тем самым подавая признаки своей немного покалеченной жизни.

— Еще чего! — неожиданно вспылила Стрим.

— Посмотрим на Ваше поведение, кандидат, — со смехом проговорила Онион. Сам кандидат не преминул засмеяться неплохой, как ему самому казалось, шутке.

— Учти, у меня нет крыльев для зачисления в вашу академию, — в тон её шуткам ответил жеребец, намекая на знаменитую академию Вондерболтов.

— Ну не знаю, тёте Деш это не мешало пытаться поднять меня в воздух чтобы, мол, раскрыть во мне талант, — высказала кобылка. Она с нежностью вспомнила как названная любимая тётя пыталась сделать из неё, как она сама говорила, «самого лучшего бескрылого аса в моей летной школе» под истошные крики уже родной тётушки Эплджек. — Кстати, насчет крыльев, Стрим, может ты слетаешь к нашим за помощью?

— Хех, ну почему бы и нет, я же не смогу поднять этого обжору, — полушутливо ответила Сиа. Она не то чтобы злилась на Шовела, просто их характеры не были приспособлены к тому единению, что было у неё с Элоу. Это как огонь и лед, вещи столь несовместимые и столь разные.

— Ну да, такому циклопику, как тебе, это будет несколько сложновато, — невнятно, и похоже не подумав, высказал Диггер. Сиа вновь вспыхнула подобно спичке. Любой другой высказавший это добился бы от неё молчаливого согласия побежденного и униженного, но только с этим жеребцом что-то побуждало её ответить, дать бой...

— Шовел, а ну извинись! Как тебе не стыдно смеяться над чужим горем?! — закричала Элоу. Стрим, едва только глянув на распластавшегося на земле пони, сразу же остыла. Смысл обижаться на слова убогого, да и еще в таком состоянии?

— Ну да, значит за обжору ей ничего, а меня несчастного костерить по чем зря? Ну так тому и быть, я признаю свою поспешность в словах, все-таки это не совсем красиво... — уже чуть более понятно ответил Диггер, снова бойко врываясь в привычное русло извечного скепсиса и выражения своего, понятное дело, верного, мнения.

— Только... Элоу, может, ты мне поможешь все-таки найти повязку? Мне хватает того, что о моей небольшой проблеме знает вот этот, — тихо попросила пегаска.

— Стрим, я бы с удовольствием помогла тебе, но пойми и ты меня, мы не можем тут слишком долго оставаться. В пещерах под всей Эквестрией живет неисчислимое количество существ, с которыми ты бы вряд ли захотела повстречаться без своей сабли. Сделай это, хотя бы ради меня, — начала увещевать её подруга. Это был трудный выбор для Сии. Открыться миру и предстать суду, или отказаться и поддаться удаче. Выбор конечно был очевидным. Она взмахнула крыльями и вскинулась вверх.

— А-а-а-й! — закричала Стрим, вопреки своим ожиданиям, упав на землю. Она была ошарашена до глубины души. Да, она не была хорошей летуньей, но и позабыть уроки полета она еще не успела. На что первым смотрит пилот при поломке? Конечно же на крылья. Отбери ты у него во время полета возможность развивать скорость, и у него останется лишь возможность планировать. Беглый осмотр, который она проводила столь судорожно, будто боясь получить еще одно уродство, выявил крайне неутешительный вывод. Крылья хоть и не были поломаны, а она непременно бы это почувствовала, стали столь помятыми и грязными, что о полете не было и речи. Заметив подозрительный взгляд Онион, она демонстративно помахала своими недееспособными крыльями. Будь у неё время, специальная расческа и бадья с водой, и вероятно она бы исправила столь досадную оплошность...

— Мда, и после этого я обжора, — съязвил встававший на все четыре копыта Шовел. Стрим громко скрежетнула зубами, но повторять ошибки прошлого пока похоже не решалась.

— Успокойтесь вы, оба. Я так понимаю твои крылья не у дел? — недовольно спросила Элоу. Быть самой адекватной между в компании с двумя вечно ругающимися пони для неё чересчур. Правда, ей очень льстил тот факт, что именно она была связующим звеном между двумя своими друзьями. В ответ она получила грустный кивок. И только теперь она заметила вставшего Диггера. — Ты что, дурак, а если ты усугубишь свое состояние?!

— Боюсь, если мы останемся здесь, то оно усугубится во стократ, если верить твоим рассказам про подземных чудовищ. Да и мне уже значительно легче, кхм, — ответил Шовел, периодически поглаживая задним копытом бок.

— Идти-то сможешь? — заботливо спросила кобылка.

— Ну раз встал, то вполне. Итак, пока вы забавлялись групповой психологией и запуском незапускаемого, я внимательно рассмотрел наши, хех, аппартаменты. — Онион едва ли не хлопнула себя по лбу копытом. И как она не посмотрела по сторонам? Заботы заботами, а вот если были бы тут все признаки присутствия хищника, то стоило поскорее уносить копыта, пока те не стали приятным деликатесом для хозяев этих пещер. Наконец-то осмотревшись, она не заметила ничего странного, по крайней мере, ничего из серьезных вещей. Лишь только многообразие ходов, прорубленных прямо в стене, пугали её. Если это не было сетью какого-нибудь обитаемого лабиринта, то тогда их все равно ждала долгая и изнурительна дорога в полутьме, а то и в её более жуткой и темной сестре. — Итак, свежим воздухом тянет оттуда. — Шовел показал на самую крайний и ближний к нему ход.

— Ну да, тебя попробуй запусти... Вон, аж проломил целую дыру в земле, — в ответ проворчала Сиа, указывая на разлом в потолке. — А вообще он прав, нас тут ничего не держит.

— За мной, подгруппа номер шесть, давайте узнаем, что скрывает от нас земля! — задорно воскликнула Элоу. Она прекрасно понимала, что кричи не кричи, а их местонахождение уже давно не было секретом для глубинных обитателей. Все что у них оставалось ― это лишь скорость и задор. Стрим встала на дыбы и по привычке грозно закричала «Яр-р-р», в то время как Шовел не спешно бежал рысцой к указанному им выходу, стараясь не поддаваться смеху при виде двух кобылок.

— Навстречу приключениям на свой круп, блин... — уныло проговорил он, входя в темноту.

Они ошибались. Крайне сильно ошибались в своих опасениях. Им казалось, что вот-вот, и их схватит неведомое чудище, которое тут же примется размалывать им кости своими острыми зубами. У них не было с собой ничего, даже спичек, и потому они шли в полной темноте, сцепившись вместе одной цепочкой. Правда без казусов тоже не обошлось. Шовел, случайно оступившись на камне при этом будучи с зажатым в зубах хвостом Стрим, сумел оторвать довольно приличный клок волос с задней шевелюры Сии. Под её истошные крики и удары задними копытами, которыми она старалась достать злосчастного жеребца, они вошли в совершенно иную пещеру. Сказка – вот было первое слово, которое могло бы вырваться с уст того, кто бы увидел хоть раз подобное великолепие кладовых земли. Их выход оказался на возвышении, а потому им открылся не только прекрасный обзор, но и картина полной незабываемой красоты. Сотни разноцветных камней украшали потолок и стены величественной пещеры, довольно смахивающую скорее на приличный прибрежный грот, которые так и оставались бы лишь тусклыми тенями своего величия, если не свет из дыры подобной той, в которую они упали ранее. Даже скептический Шовел не сдержал возгласа удивления, потирая глаза. Темнота была позади, и оказалось, что она тоже скрывала нечто иное.

— Как же здесь красиво... — восторженно пролепетала Онион, рассматривая различные блики на стенах. Лишь одно ей казалось странным и требующим объяснений: камни были как-будто расставлены, уж больно правильно они стояли по отношению к друг другу.

— Эй, смотрите, там что-то есть внизу! — прокричала Стрим, указывая на центр низины. Элоу всерьез удивилась. Как пегаска с одним глазом сумела рассмотреть то, то она так и не успела двумя?

— А ведь действительно, там нечто золотое блестит, — задумчиво подтвердил Шовел.

— Кто успел, тот и съел! — объявила морская пони, после чего резво кинулась вниз. Пиратка, не пиратка, но вот любовь к злату у неё была в крови.

— Шебутная пони, не повезет же её жениху... — проворчал жеребец, не поддаваясь губительной золотой лихорадке. Он то и дело поглаживал свой больной бок, надеясь хоть как-то снять боль.

— Ты слишком к ней придираешься, — задумчиво парировала Элоу. Не то чтобы ей хотелось спорить, просто она высказала свое личное мнение.

— Вряд ли. Она действительно веселая и милая, просто бывает так, что проблемы и страхи заставляют пони становиться не таким, каким ему охота быть. Может на самом деле она была бы как наша вожатая, но... Как говорится, психика пони состоит из пяти процентов врожденных качеств и из девяносто пяти, полученных во время жизни. Она была в чем-то права, когда говорила о своей пиратке... Принимай её лучше такой, иначе ты высвободишь в ней те внутренние черты, которым лучше лежать на самом дне. Да и вообще, её бравада ― защита, так пускай оно так и останется, — глубокомысленно проговорил Диггер, направляясь вслед за удаляющейся пегаской.

— А как же ваша вражда? Ты просто так о ней говоришь, будто между вами ничего и не было, — подколола Онион.

— Ты немного путаешь... Мы не ненавидим друг друга, как ты рассказываешь. Мы просто несовместимы по характерам, вот отсюда и растет наше недопонимание. И дело даже не в том проклятом Тартаром бутерброде, нашлись бы и иные причины. А вражда... ты просто, наверное, не сталкивалась с этим, вот и не можешь назвать наши склоки другим словом. — Именно за это она и уважала Шовела. Если тот не предавался ворчанию и своим другим неприятным качествам, то тогда с ним можно было вполне поговорить задушевно, не таясь. Диггер был в какой-то мере безэмоциональным, а потому ему было несколько легче распознать правильную мысль, тогда как другие могли поддаться чувствам и высказать полную чушь. И, что еще больше её радовало: он был готов к восприятию каждой стороны и мысли, не желая быть необъективным и предвзятым.

— Может быть, и все же я хотела, чтобы вы дружили... — ответила Элоу. Она посмотрела на Стрим и наконец-то разглядела предмет её вожделения: это был вполне обычный деревянный посох с привязанной к нему золотой подковой. Фиктивная пиратка безумно хотела рассмотреть уже поподробней свою находку, но подруга для неё была все же важней, и именно поэтому она их всячески поторапливала, нетерпеливо подзывая копытом.

— А ты и так нас сближаешь, просто время ещё не пришло, — высказался Шовел, кротко улыбнувшись своей подруге.

— Ну вы скоро там?! А то мне всё одной останется! — поторопила их морская пегаска. Ей просто не терпелось взять себе честно найденное, да даже если «приватизированное», сокровище.

— Ладно, хвастай давай своей находкой, — весело проговорила Элоу. Настроение в кои-то веки улучшилось. Все теперь было как прежде, просто они трое перешли на чуть более глубокий уровень отношений. Не высказывая каких-либо высокопарных речей, Сиа, вопреки любой логике и закона всемирной подлости хватания малознакомых вещей, вырвала посох из земли при помощи своих зубов. С зажатой палкой она выглядела как довольная собой собака, для которой деревяшка была почти центром мироздания сразу после хозяина.

— Клафф, фа? — невнятно пробормотала пони. Лишь только Диггер понимал насколько это было безрассудным решением, но было крайне поздно. Кристаллы начали разгораться все ярче и ярче, и не было в том вины солнца. От страха Стрим уронила посох на землю и отошла чуть в сторонку от центра, вслед за ней отошли и остальные. Перепуганные собственной инициативой пони скучковались скорее инстинктивно, чем по выбору разума. Вслед за разгорающимся пламенем камней пришел гул, протяжный и глухой, он был подобен дальнему грому неведомой грозы. Усталые скауты уже было отчаялись и чуть не поддались панике, когда произошло то, чему они дозволили случиться. Камень, который и был материалом для пещеры в центре зала, стал приподниматься и принимать форму. Сказать на что это было похоже не представлялось для пони возможным, хотя ответ был лишь один ― это каменный голем. Поднявшись на добрых четыре метра, груда вдруг открыла свои ослепительно желтые магические глаза. Пони не знали, что делать, они были парализованы ужасом в их сердцах, который сковывал движение и разум. Особенно их напугало то, что голем крайне неодобрительно смотрел прямо на них.

— Кто нарушил мой покой? — как-то предсказуемо спросило магическое создание. Элоу затравленно рассматривала столь внушительное и могущественное существо. Стоило лишь пикнуть не так, и наверное, шестую подгруппу можно было смело вычеркивать из списков скаутов. Она мельком взглянула на друзей, ища от них хоть какую-то поддержку. Увы, смелость и хладнокровие подвели её, оба пони были напуганы даже сильнее её самой. И тогда Онион поняла почему. Её друзья смотрели на голема иным взглядом, который не позволял увидеть саму сущность этого магического творения. А Элоу... Элоу смотрела на голема подобно своей матери, видя чуть дальше облика и внешней оболочки. Она не видела в нем злобы, скорее какое-то ворчливое неодобрение.

— Простите нас, уважаемый, мы случайно попали в Вашу пещеру. Мы не хотели причинить Вам вред и неудобство, просто мы не можем выбраться. И да, прошу прощения за мои манеры, мое имя Элоу Онион Эпл, а это мои друзья ― Сиа Стрим Оушен и Шовел Диггер Майн, — тихо и достаточно любезно представилась земнопони. Голем пространно хмыкнул и начал поглаживать подбородок, как будто о чем-то размышлял. Не сказать, чтобы этот магический страж отличался от музейного экспоната тетушки Спаркл, который Твайлайт показала своей названной племяшке за день до выставки, но все же различия были. Тот голем стоял на двух ногах и выглядел скорее как небольшой минотавр, а этот скорее был вросшим в землю, подобно говорящим деревьям Долины Шепота в Вечнодиком Лесу. Наконец, будто приняв какие-то важные решения у себя в голове, голем вспомнил о своих незваных гостях.

— Интерес-с-сно… Раз уж вы представились, то и я, как положено, представлюсь. Мое имя Ларион, — медленно и глубоко ответил голем. 2
— Ничего себе, Вас зовут так же как и лес! — подметила Элоу. Разговор ей был по душе, не каждый день можно встретить вежливого голема, вырастающего из земли. Вот только её друзья это не оценили, вместо этого все также дрожа от страха в сторонке.

— А... Значит помнят еще. Что ж, пускай... Я хранитель и создатель этого леса, и потому лес был назван в мою честь, — высказалось создание. Судя по гранитной улыбке, признание его заслуг приносила ему некоторое удовлетворение.

— В-вы создали лес?! — не веря своим словам, скорее потому что боялся высказать хоть слово, воскликнул Диггер, за что тут же получил под дых от Стрим.

— Ну конечно, мой юный джентелькольт, разве есть пределы для первоначальной сущности? — ответил вопросом на вопрос Ларион. Заметив на земле свой посох, он медленно поднял его, как будто нехотя.

— А что такое первоначальная сущность? — тихо спросила Онион. Пускай ей и было страшно, но новый знакомый не казался пугающим, скорее уж мудрым. На миг голем вдруг стал таким грустным, как это только может показать камень, но что-то заставило его улыбнуться сквозь пелену неприятных воспоминаний.

— Ну что же, раз вы, дорогие жеребята спросили это, то я так и быть расскажу вам одну поучительную историю. Когда-то давным-давно были стихии. Их еще называли первородные. Они гуляли по планете не таясь, ведя свою размеренную и приятную жизнь. Кто-то выращивал деревья, желая озеленить и украсить их безжизненный шар, кто-то просто любил бродил по своим излюбленным угодьям, а кто-то жил и осмыслял все увиденное. Лишь одно объединяло всех братьев и сестер ― они были дружны, они были одной семьей. Огонь никогда не пытался опалить Холод, лучи света по-соседски жили рядом с тьмой. Кто-то скажет мне, что это чушь, но я помню... всё помню. Я помню, как Огонь частенько захаживал к Холоду просто поговорить, я помню, как молодые лучики слушали сказки от мудрой тетушки Тьмы, я помню, как ветер любил играть в салки с задорными волнами. Нас было много, и мы все любили друг друга. Но все изменилось за один миг. Появилась жизнь иная, не чета нам. Так на свет вышли смертные. Поначалу это было забавно, ведь изначально не было высокоразвитых. Мы помогали, советовали, наблюдали. Это было не менее счастливое время. Но потом некоторые смертные стали обретать разум и силу, неподвластную нам. Кого-то это ущемило от зависти, а кто-то просто продолжал своё счастливое существование. Так продолжалось недолго... Я помню тот день как никакой другой в своей жизни. Был среди нас одна стихия, стихия невиданной силы и мудрости. Мы называли его старшим братом, ибо не было никого могущественней его. К тому времени разумные стали чрезмерно досаждать нам, кого-то они даже заставили подчиняться своей воле. Все это приводило к нетерпению и злобе, которых мы всегда страшились. Первыми взбунтовались небесные силы, Холод и Тьма. Им надоело, что смертные не ценили их дары, а порой даже и вовсе заставляли их делать то, что им прикажут. В ответ на это на сторону разумных смертных вышли мы, не желая допускай низменной жестокости в образе великих стихий. Наши интересы столкнулись на землях ваших предков, и пусть пока мы только говорили. Имей бы я вашу прекрасную возможность плакать, то я бы пролил тогда немало слез. Дружная семья смотрела на друг друга как на врагов. Пламя опаляло лед, Свет изгонял Тьму, а ветры сталкивались и гудели подобно разъяренным шмелям. И явился он... Брат Эфир, он тоже страдал от внесения в его структуру изменений вашими собратьями, но никогда не жаловался и не обижался на неразумных смертных, даря свою силу каждому. Он старался приструнить нас, напомнить, что мы одна семья. Несмотря на всё наше негодование, мы согласились обдумать это так, как и пристало перворожденным, но не все были согласны с нашим решением. Холод был разъярен выбором брата, а потому проигнорировал просьбу и атаковал поселения смертных. Эфир попытался было ему помешать, но... но проиграл, так как смертные выкачали из него слишком много сил. Его перевоплотило в нечто совершенно иное... Воспользовавшись нашей заминкой, Холод, Тьма и некоторые младшие наши братья начали жестоко расправляться со смертными. Мой ледяной брат может быть известен вам, мои дорогие чада, под именем многоликих Вендиго, а Тьма... Моя дорогая сестрица всегда действовала тайно, хотя вам и известно имя её аватара, Найтмер Мун. Когда смертные в панике бежали на юг, мы наконец решились сделать то, что воротит душу даже сейчас. Мы дали бой своим родным. Битва была жестокой, но мы знали, что на нашей стороне правда. Возможно, именно это и помогло нам в борьбе со старшими стихиями. Когда все кончилось... Мы не смертные, и наша грусть иная, но не передать мне той боли, которую мы ощущали. Наш брат Эфир обезумел, став лишь жалкой невообразимой копией себя самого, Холод потерял личность, а Тьма затаилась и с тех пор ненавидит всё живое. Вот такова история перворожденных стихий, моя дорогая пони. Мы пожертвовали своей свободой и семьей, чтобы спасти вас и сохранить нашу былую честь, — рассказал Ларион. То, что могло стать сказкой, стало, наверное, одной из самых грустных историй, которую Элоу слышала. Хозяин говорил отрывисто, предаваясь своим воспоминаниям так, будто они были у него прямо перед глазами. И несмотря на то, что Онион слышала совершенно иную историю про все эти события, она отчего-то верила старому голему. На какое-то время он отвернулся, из-за чего пони не увидели его лица. Желтой земнопони стало так жалко возможного спасителя её народа, что она даже потянулась к нему копытом, будто пытаясь как-то посочувствовать.

— Чушь! Все знают, что Гармония уничтожила Вендиго, и не было никаких битв. А Вы, сэр, просто голем! — недовольно воскликнул Шовел, от возмущения начав размахивать копытом подобно несдержанному оратору. Сиа было хотела заткнуть этого несчастного оппозиционера по-дружески, но, как оказалось, своими жестикуляциями Диггер не особо владел, отчего и ударил её по голове. Та самая меховая косынка, что морская пегаска упорно называла реликвией, слетела с двухцветной гривы её и упала прямо в грязь. Теперь по-дружески у Стрим никак не выходило, как она бы не старалась.

— Мулов выродок, ты что творишь?! Ты её будешь своей шкурой оттирать! — гневно заорала кобылка и со всей дури ударила жеребца копытом в бок. Шовел снова издал кряхтящий стон и прикрыл брюхо задним копытом. Двое непримиримых пони снова встали лицом к лицу для столь долгожданной словесной перепалки.

— Вы что с ума сошли!? Как вы себя ведете-то? — возмутилась Элоу, но похоже, двое её друзей были слишком заняты, чтобы хоть как-то внимать её речам. — Простите нас, мистер Ларион, они... такие, какие есть.

— Не беспокойся, маленькая пони, это действительно в их природе, и подобного уже не изменить. Но на интригующий вопрос твоего маленького друга я отвечу. Это мы попросили ваши народы написать иную историю, такую, которая бы их объединяла и не позволяла повторить нашу судьбу. Возможно, мы были неправы, ведь отголоски докатились и до вас, но время уже не вернуть назад. И да, я действительно голем, только вот твой друг не знает, что увиденные вами движущиеся камни ни что иное как копии меня самого, — ответил Ларион. Онион недовольно посмотрела назад, двое пони хоть и снова вернули внимание к речам пожилой стихии, но при этом то и дело тихонько пихали друг друга.

— Но почему ваши братья и сестры пошли на это? Мы же могли жить дружно. Зачем им было нужно нападать на наш народ? — кротко спросила Элоу, снова повернувшись к голему. Ларион вздохнул, он уже мельком высказал причину, но видимо пони требовался раскрытый и более серьезный ответ.

— Потому что они хотели свободы, моя маленькая пони. Вы всегда хотите сделать так, чтобы всем было хорошо, но при этом вы забываете о естественном ходе вещей. Нельзя передвигать массы облаков, не устроив где-то засуху. Ни в коем случае нельзя создавать собственную климатическую зону, ведь это грозит уничтожением всего живого на планете. Ваш народ обходил запреты ценой силы моего брата, называя это, и по сей день, Гармонией. Лишь только с появлением тех сил, которых вы называете аликорнами, удалось избежать той катастрофы, что непреодолимо приближалась с каждым днем. И я не удивлен тому, что некоторые из нас решили утратить нейтралитет и ударить первыми. Ты слышала о том, чтобы те же грифоны были атакованы Вендиго? Ваш народ едва не уничтожил все то, что мы взращивали столетиями, но даже тогда мы вас любили как своих непослушных чад. Я признаю, мне стыдно за действия моих сородичей, но и они были в чем-то правы. Если бы они не напали на вас, то вы бы никогда не объединились и не осознали той ужасной участи, на которую вы хотели обречь наш дом. И что самое главное... — тут Ларион осекся. Он не знал, можно ли поведать ли своим гостям всю правду.

— А... а что самое главное? — тихо спросила Онион. Ей казалось, что она находилась перед открытием столь серьезной тайны, что невозможно было вообразить её масштабы.

— Только объединившись вы смогли пустить вашу энергию для создания ваших предводителей. И только поэтому мы не уничтожили вас, боясь повторить былое. Когда вы перестали враждовать и создали вашу концепцию Гармонии, то именно тогда появились аликорны, наши самые главные поработители, — грустно подвел итог Ларион. Пони шумно выдохнули воздух и ошарашенно посмотрели на голема. Для них слово «поработители» имело совершенно не тот смысл, которым они хотели бы описать добрых принцесс. Сама Элоу была ошарашена до глубины души, она была лично знакома со всеми принцессами, и у нее язык бы не повернулся назвать их грубым словом. Да и какое там?! Принцесса Канденс нянчилась с ними со всеми, пригласив их класс на первые каникулы в свой изумительный кристальный замок!

— Вы... Вы ошибаетесь. Наши принцессы самые лучшие и добрые, я не могу поверить в это, — громко прошептала Элоу. Теперь весь рассказ Лариона ей казался дурным сном. Да, она сама понимала, как неприятно жить под чужой волей, но взять и назвать своих любимых правительниц «поработителями»?

— Ты еще слишком мала, чтобы понять это, — беззлобно парировал голем. В нем не было глубокой обиды, скорее простое осознание, что их время его народа ушло.

— Не надо мне говорить о возрасте, мистер Ларион, я не буду называть наших прекрасных принцесс столь гадким словом! — начала поднимать голос Онион. Голем тихо засмеялся.

— Так тому и быть, потому что я не испытываю ненависти к вашим принцессам. И да, ты, моя дорогая, не дала договорить. Появление ваших принцесс спасло вас не нашим полным подчинением, это все равно было неизбежно, а тем, что они наставили вас на правильный путь. Если и чем-то копытоводить, то пускай это будут делать мудрые создания, — окончательно пояснил Ларион. Онион снова остыла в тот же миг, ругая себя за излишне резкие слова.

— Простите меня... — тихо попросила она прощения.

— Импульсивность свойственна юности, и в этом я тебя не виню, — ответил голем, позволив себе некоторую вольность. Он протянул свою тяжелую лапу и достаточно мягко погладил гостью по голове. В миг, когда его рука соприкоснулась с её гривой, Элоу испугалась, ведь вес этой лапы мог быть не меньше тонны, но вопреки её опасениям она была мягкой, подобно глине, и достаточно легкой, чтобы не вдавить её в землю.

— Элоу, спроси его про выход отсюда... — шепотом подсказал Шовел своей подруге. На этот раз его извечная противница решила не бить за высказанные слова.

— Не беспокойся, молодой исследователь глубин, вот он. — Ларион взмахнул своим посохом и вдруг камень вокруг дыры стал двигаться по окружности. Постепенно, будто стружка карандаша, перед ними появилась витая каменная лестница, благо, достаточно широкая, чтобы не оступиться.

— Спасибо вам, уважаемый Ларион, — хором поблагодарили Стрим и Диггер, тогда как Онион не высказала ничего. Она проникновенно смотрела на величественное создание, теперь видя в нем куда даже большее, чем могла представить. Перворожденная стихия была сильна и могущественна, но не это в первую очередь её поражало. Её удивляла та мудрость, что была в практически в каждом слове голема. Она невольно испытала глубокое уважение к Лариону.

— Большое спасибо вам, мистер Ларион, за все, не только за выход из пещеры. Я всегда буду помнить о вашем подвиге и никогда не допущу того, чтобы Гармония действовала во зло, — высказала свои мысли Элоу. Голем снова улыбнулся, теперь уже куда шире и радостней.

— Именно поэтому мы и вступили в тот бой, Элоу Онион Эпл. Каждый имеет право на свой выбор, и мы были не вправе лишать вас этого. А теперь идите. Я слышу как... громко кричат ваши друзья, а в особенности ваша вожатая, так и не найдя вас. Приятно было познакомиться со всеми вами, мои маленькие пони.

Выйдя из пещеры, шестая подгруппа с ужасом осознала, что пробыла в пещере аж до вечера. Солнца не было видно, особенно этому способствовали деревья. Уже было отчаявшись найти дорогу, они заметили, что перед ними начала проявляться тропинка, которая вела куда-то вдаль. Это был последний подарок от их нового знакомого. Усталые, отягощенными новыми, куда более серьезными тайнами, у них не было сил даже на разговоры. Стрим было подумала о своей повязке, но потом отбросила эти мысли куда подальше. Рядом были друзья, а именно таким словом она называла Шовела, и ей было наплевать на чьё-либо мнение. Она кротко взглянула Элоу, и та, почувствовав всю бурю в душе подруги, приобняла её.

— Не бойся, я с тобой, — сказала она.

— Ничего, пусть только попробуют что-нибудь вякнуть, — буркнул Диггер, подтверждая столь правильное обозначение, которое дала ему пегаска. Они могли склочничать и подкалывать друг друга, но это было теперь в той стезе, которая была позволительна друзьям. Стрим послала добрую улыбку Шовелу, получив более кроткую взамен. Пламя впервые не опаляло лед, как было когда-то. Элоу ошеломленно взглянула на своих друзей и от искреннего счастья схватила их обоих и обняла по-настоящему, как это могут делать только лучшие друзья.

— Я так рада! Вы наконец-то решились дружить! — радостно воскликнула она. Оба пони ехидно посмотрели друг на друга.

— Мир, обжора? — подколола Сиа. Ей и самой осточертело устраивать свару, не было в ней души.

— Конечно мир, циклопик. А вообще, знаешь, а тебе твоя необычная внешность идет, интересна по крайней мере, — признался Шовел. Впервые он увидел на мордашке заядлой пиратки с необычайной душой заалевшие щечки, которые только еще краше подчеркивали её лавандовую шёрстку.