Темная и Белая жизнь
Акт 2.Глава 16 - Конец Темного
С этого дня Арон начал понимать, что такое быть именователем. Спящий разум пробудился в нем после долгого сна. И теперь ему придётся постепенно его будить, чтобы держать под контролем, иначе разум сам поглотит его.
День сменялся на ночь, после ночь сменялась днем. И этот весь цикл продолжался, пока в один прекрасный день...
Вдруг в дверь громко постучали, Арон крепко спал, ему было неинтересно, кто пришел. Сегодня был один единственный выходной, который он хотел провести в комнате, лежа в постели. Но этой мечте не суждено было сбыться. Единорог спал в обнимку со своей подругой.
Этот дуэт вернулся после инцидента изгнания Арона из Архивов. Это было глубоко ночью, Арон спал нежно, видя уже третий по счету сон, когда в окно влетела Сапфировая дракониха, а на спине её лежал обвязанный бинтами Даеан.
В первые несколько секунд пегас был в замешательстве, он так испугался внезапности произошедшего, что был готов начать драться. Но, включив масленую лампу и разглядев, кто сюда ворвался, успокоился. И после из замешательства и страха его одолели любопытство и беспокойство. Осмотрев, в первую очередь единорога, он убедился, что ему ничего не угрожает. Были видны множество обожженных участков. Но было заметно, что ожоги были вовремя ликвидированны. И поэтому можно было не беспокоиться о красоте единорога. Со временем, шерсть заново зарастет в этих местах и скроет шрамы.
После, он приступил к осмотрю драконихи. Из-за своей удачи и природного происхождения ей крупно повезло. Кроме мелкий ссадин и черных пятен в виде клякс словно кинули петарду, и она оставила после себя черно пятно. Она чувствовала себя измученной и уставшей. Словно целую неделю летала без отдыха, и при этом на её спине был груз в виде двух тонн камней.
Синий ящер устроился в своём гнезде. Сказав пару слов, не будить её течении ближайших четыре суток, она ушла в глубокий сон, свернувшись калачиком. И через день Даеан проснулся. Он ничего не рассказывал, просто поприветствовал и поблагодарил Арона за помощь. Арон не стал опрашивать его, что случилось. Приняв благодарность, они стали жить дальше как прежде, будто ничего и вовсе не происходило.
Стук в двери стал настойчивее и раздражительнее. Последний мощный удар просто вывел Фестрала из себя. Он швырнул с себя одеяло и, что есть мочи раскрыл дверь так, что та чуть с петель не вырвалась, издав пищащий скрип. Толком не выспавшись, сонный пегас зло посмотрел на гостя, который побеспокоил его. Перед ним стоял голубого цвета единорог, его черная челка, закрывавшая глаз, была мокрая. Он стоял, задыхаясь смотря на друга, весь потный и уставший.
Фестрал, увидев, в каком он состоянии, смягчился вышел из комнаты и закрыл дверь.
— Арон, сегодня утром я видел Софию… — отдышка парня стала раздражать пегаса, и он поставил перед ним копыто.
— Ванар, отдышись, успокойся, и давай по существу. — коротко и ясно сказал ему Арон.
Послушав пегаса, он стал делать упражнения, приводя дыхание в ровный ритм. Через несколько секунд единорог спокойно дышал.
— Арон, сегодня утром я видел Софию с Лурашом и его дружками. — сообщил он пегасу.
Арон резко помрачнел от услышанного, его брови сошлись вместе.
— Где ты их видел? — его голос стал словно гром, от которого Ванару стало немного не по себе.
Единорог сглотнул, ему показалось или по мерещилась, но левая повязка на глазу стала светиться. Он, заикаясь, ответил — За… пределами академии… В заброшенной таверне «Конские поводья» — заикаясь, ответил он, напуганный видом пегаса.
— Это все или есть ещё что-то, что ты не сказал мне? — не прекращал он буравить своим взглядом единорога.
— Да, есть, я заметил, что она была напугана. После они меня увидели, и я телепортировался в Академию. Прости, я… не смог бы ничего сделать против него. — виновато почувствовал себя единорог, прижал уши и отвел взгляд.
Завладевшая Ароном ярость затмила его рассудок, он не заметил, как его лучшему другу стало страшно. И он, выдохнув, пришел в себя откинув, ярость и гнев на задний план, давая место спокойствию и пониманию. Он положил копыто на плечо единорога.
— Прости, я не хотел. — уже нормальным и мягким голосом сказал Арон.
Ванар посмотрел на мальчика и был удивлен резким изменением пегаса. Но Фестрал, после паузы, продолжил.
— Но мне будет нужна твоя помощь, если ты говоришь, что он со своими дружками — я не справлюсь. И Сирона тоже нужно позвать.
Ванар, не долго думая, согласился:
— Сирона нету в Академии, он уехал к своей больной матушке.
Резко открылась дверь за Ароном, и оттуда показался белый единорог с улыбкой на лице.
— Идёте на Лураша? Я с вами, эта тварь ответит за то, что сотворил шесть месяцев назад. — простая улыбка сменилась на злорадную. — Сапфира, заканчивай спать, настало время наведаться к одному единорогу. — Дракониха приподняла голову и взглянула на своего единорога. Они молча простояли несколько секунд, после чего она почему-то фыркнула в сторону, недовольно раскрыла окно и вылетела.
— Что это с ней? — спросил Фестрал у единорога.
— Да не обращайте внимания, сейчас у неё началась линька. Она сбрасывает старую шкуру, и этот процесс не из приятных. Так что, от неё ждать помощи не придётся. – разочарованно сказал он.
— Спасибо, я буду у тебя в долгу.
— Да ладно, дай только раз задеть наглую морду аристократишки, и мы в расчете.
— Договорись. Ванар, веди.
И они втроем двинулись.
Они вышли за территорию Академии, теперь, когда они оказались за её чертой. Она больше не сможет защитить их от внешнего мира и самого города. Все, что произойдет в городе, или если они попадутся закону. Академия не несёт за них ответственность.
Жеребята понимали это, но спасение Софии и месть не могли их остановить. Арон должен был выяснить, что так напугало Софию, а Даеан отомстить. Это и двигало мальчиков вперёд.
Голубой единорог привел их в самую клоаку города, туда, где жили отбросы общества. Жеребята поглядывали по сторонам — тут они чувствовали опасность. Уже пройдя не мало единорог, указал на таверну. Это было здание прямоугольного типа, двухэтажное, сделанное из дерева и с черепичной крышей. Домик был в аварийном состоянии — выбитые окна, покрытые мхом и плесенью, а все доски покрыты гнилью и коррозией. И во всем этом хаусе кое-как висела вывеска «Конские поводья».
— Арон… ты уверен?.. — робко спросил единорог.
Арон нахмурился и посмотрел угрюмо на Ванара. В его взгляде было видно, что он не думал, что его друг спросит это.
— Да, уверен, если ты боишься, то можешь не идти, я не буду думать о тебе плохого. Это твое дело. Ты уже много сделал для меня, когда рассказал и привел сюда. Это неоценимая услуга. — закончив, он двинулся вперёд, а за ним и белый единорог. Ванар стоял на месте и наблюдал, как пегас уходил все дальше, оставляя его одного.
Подойдя поближе к зданию, Арон мельком заглянул в окно и увидел двух пегасов старше его на тройку лет. На них было надето подобия кожаных жилетов, рядом лежало по дубинке. Поняв, что они вооружены, а кроме них никого нет.
— Даеан, там два пегаса, и они вооружены дубинками. Софию я там не увидел, кажется, она на втором этаж… —, но его резко прервал единорог.
— Лети на второй этаж, а этих оставь на меня. Сверху перекрой им отход. Тогда они не смогут выбраться и придется пройти через меня. Но им будет стоить очень дорого. — разработал план действий единорог.
Арон, ничего не говоря, согласился с ним.
— Услышишь знак — начинай. — предупредил его Арон и обошел здания сзади, оставляя единорога у входа.
Осмотревшись по сторонам и обнаружив, что рядом никого нету, он снял с себя кулон полумесяца. Магия артефакта спала, давая напоказ перепончатые крылья. Арон, помахав ими несколько раз, бесшумно взлетел. Приблизившись к окну, он заглянул туда и увидел то, чего так боялся. Серебристо-серый единорог сидел на стуле и полировал свои копыта. А в конце комнаты, на кровати, закреплённая в цепях, лежала синевато-серая пегасочка. Если приглядеться, то можно было описать так.
Лежа на спине, её голова была опушена, а на теле имелись маленькие порезы. Мелкими капельками вытекала кровь. Грива из пепельного стала кроваво-красной. Арон разозлился, увидев это. Нет его захлестнула ярость. Он влетел в комнату, разбивая окно вдребезги. Оконная рама задевает единорога, тот, непонимающий, что происходит, получил рамой по плечу и, не удержавшись на табуретке, падает.
Фестрал подлетел к кобылке и приподнял её гриву. И из-за того, что он увидел его просто обхватил ужас. Кобылка была жестока избита, правый глаз распух, из носа текла кровь, на губах была высохшие и потрескавшиеся багрово-красные разводы. Кобылка тяжело дышала, он приподнял её за подбородок.
— Со... фия… — только и смог выдавить из себя Фестрал.
Кобылка услышала его и еле-еле смогла открыть практически здоровый глаз.
— Арон… беги… — прохрипела она, предупреждая его.
— София, все будет хорошо. Я сейчас тебя освобожу, и Арвэн тебя вылечит. — он отчаянно стал рвать цепи, но все было безуспешно.
— Никуда она не уйдет, и ты тоже. — словно змей сообщил ему из конца комнаты единорог. — Ты и она останетесь тут навсегда. — злорадно улыбнулся он.
Арон не слышал слов единорога, он все старался отодрать цепи. Но они как назло специально не поддавались, давая кобылке страдать.
— Потерпи ещё чуть-чуть, — успокаивал он кобылку, а получалось все наоборот — было больше похоже, что утешает он сам себя.
Пегаска снова повторила "Беги", и после потеряла сознание.
Резкий удар чем-то твердым пришелся по голове Фестрала. Он вылетел с кровати и ударился об стену. В глазах потемнело, кроме звука шагов он ничего больше не слышал. Они приближались к нему. Когда звук прекратился, он почувствовал невесомость. Снова резкий удар, но теперь всем телом о что-то твердое и шершавое.
— Ха-ха-ха-ха. Это тебе за унижения, это за мою честь, это за мое имя, это за мою семью, а особенно за то, что забрал себе мою рабыню, — каждое слово "за что-то" Фестрала били то о стены, то о пол, а вот последний удар был очень сильный, настолько, что вышиб у бедного Фестрала дыхание, и изо рта вышли капельки крови.
"Как больно, но это все ради неё" — думал про себя Фестрал.
Фестрал ничего не мог сделать против магии единорога. Ему было больно и душевно, и физически, его голова была забита только ей. Удары прекратились, и пегас открыл свой глаз, после чего увидел перед собой ухмылку Лураша. Он стоял перед ним весь взъерошенный, под глазами были мешки. Его глаза то и дело маячили в разные стороны, прямо как у психа.
"Он сошел с ума, это моя вина. Если бы я только мог изменить это..." — после слов что-то эхом стало раздаваться внутри мальчика.
— Значит, вот как ты выглядишь на самом деле. — он облизнул свою нижнею губу. — Урод, больше ничего не скажешь о тебе. Я все понять не мог — почему ты не летаешь. А тут вот что получается.
"Нет, это неправда" — мальчик зажмурился, и он вспомнил последние слова Элис: "Ты тот, кто есть, и этого не изменить". Это вернуло его обратно, он открыл глаз снова.
— Отпусти… Софию... возьми меня… она ни в чем не виновата… — тяжело сказал Фестрал.
— Нет, ты тоже будешь страдать… — он возбужденно дышал на Фестрала, его запах просто убивал. – Да, да, точно, ты увидишь собственным глазами, что я буду творить с ней. А начну я с её укромного местечка. — Он телекинезом подвесил пегаса, давая ему лицезреть всю комнату.
"О чем он, что он хочет с ней сделать?!" — эти мысли пробежали в голове, но сказать он ничего не смог.
В голове снова послышался этот шипящий голос, темный и шипящий, словно змея, ждавшая своего времени. "Ты бес-с-с-с-помощный, с-с-смотри, что он делает с-с-с-с ней. Ты позволишь ему с-с-с-сотворить это с-с-с-со своей любимой?" — спокойно шипя, говорила она с ним.
— Да, ты только моя маленькая рабыня, — Лураш подошел к кобылке, стал облизывать её с копыт до укромного места.
"Нет, нет, нет! Не трогай её!" — Арон стал отчаянно вырываться, пытался выйти из проклятой магии. На глаз начали надвигаться слезы. Его покрывало безумие и отчаяние. Но все было четно, выйти из неё мог только тот, кто умеет пользоваться магией. А фестрал не единорог, и вырваться ему не дано.
— Сейчас посмотрим, правду ли говорят в книгах. — Лураш возбужденно и часто дыша достиг её уха и, словно пчела, укусил её. Девочка запищала, придя в себя от боли.
— С-с-с-с-смотри, что он с-с-с-с ней делает, не дай этому с-с-с-снова с-с-с-с-случиться, — она не переставала отставать от него и продолжала его соблазнять. — Вспомни, как страдала Элис-с-с-с-с, если бы ты тогда воспользовался моей с-с-силой, то она была жива. И Эпплджек не ушла бы от тебя. — резкий хохот прервал её и Фестрал отвлёкся.
— Ха-ха-ха-ха-ха… смотрите, она проснулась. Этот процесс будет ещё слаще, если ты не будешь лежать без сознания, как кукла. — он взял её за подбородок и ткнул на Фестрала, в её глазах можно было прочитать "Прости, не смотри на меня". — Твой дружок тоже смотрит, не разочаруй его, моя рабыня. — он взял и жестко поцеловал её. Она мычала, сопротивлялась. Единорогу это не понравилось, и он, отпрянув, нанес жесткий удар.
Ока больше не могла ждать и пошла уже в открытую: "Ну же, хватит ждать! С-с-с-с-с-с-с…" — крикнула она резко, словно хлыст. И показала мальчику фрагмент — погибавшую Элис, и после вспышки вместо неё лежит синевато-серого цвета кобылка с пепельной гривой с аккуратной прической. Из левого глаза течет кровь. Арон трогает её, плачет, не верит этому, это все не по-настоящему. Но она резко открывает глаз, и темновато-зелёного цвета глаз с вертикальным зрачком хватает его.
Резкий удар раздался по комнате, и это было последняя капля. Арон увидел размах копыта и удар: "Нет!"— его повязка слетела с глаза. Темная магия обхватила тело Фестрала.
"Да, теперь ты мой" — щупальца схватили его душу и полностью поглотили, забрав в тёмную сферу.
Единорог заметил, что его магия пропала. Он повернул голову и увидел нечто. Темная сфера окутала Фестрала. Перепончатые крылья пегаса покрылись темным пламенем огня. Они словно огнем горели, само тело мальчика из серого стала черным. Его грива и хвост были в полосах двух цветов: первая полоса из цвета индиго стала белой, а вторая черной. И его грива с хвостом волшебным образом развеваются, словно на ветру. Шрам, оставшийся на левом глазе, ясно горел.
— Что с тобой… кто ты?.. — панически завопил единорог, испугавшись образа Фестрала.
Открылись оба вертикальных драконьих глаза. И эхом раздавшиеся голос придавил единорога.
— Я темная бездна, что поглотила множество миров. Я тьма, что поглощает свет. Я ЛАИТ!
Лураш запаниковал, он стал метать все, что есть в Фестрала. Но предметы просто не достигали его. Они сразу меняли радиус и летели в другую сторону, обтекая Фестрала.
— Не подходи… НЕТ!!! НЕТ!!! — кричал он что есть мочи, когда темный Фестрал оказался перед ним.
Его темновато-зелёные кристаллики глаз были словно живые. Он взглянул в глаза единорога, и тот, дрожа, как осиновый лист, не смог оторваться.
— Я заберу твою душу! — шепот отозвался в голове Лураша.
Глаза единорога начали закатываться назад, и он начал подыматься в воздух. Он почувствовал холод, который прошелся по всему телу. Он стало дрожать от страха. Из правого его глаза потекли маленькие капельки слез. "Кто он, что со мной происходит?! Мама, на помощь!" — Лураша постигла истинное отчаяние и страх смерти. Он впервые испытывает его на себе.
"Я не хочу умирать" — эти слова погрязли в его голове. И вдруг ответом стала ему темная словно смола, щупальцы которая схватила его мелкую ничтожную душу. Мальчик хотел закричать, но больше ничего не смог сделать.
Изо рта потекла маленькая струя слюны. Из единорога начало выходить что-то белое, словно светлячок.
Бумммм!!!
Словно белый туман как цунами ворвался в комнату. Фестрал резко изогнулся мостиком. Он начал задыхаться — не думал, что такое может произойти с ним. — А-А-А-А!.. — адский крик издал из него.
Бумммм!!!
Ещё одна волна, и крылья мальчика вернулись в прежнее состояния.
— Этого не может быть... — слова покрыли комнату, эхом ломая уцелевшую мебель.
Бумммм!!!
Тело из черного стало снова серым, мальчик хрипел от не выносимой боли. — Нет!!! — звериный крик раздался уже из уст Фестрала. Темные щупальца, державшие мертвой хваткой душу, стали словно клинки выходить из неё. Принося раны, которые душа не смогла бы залечить. Ока кричала, она не могла поверить, что это снова происходит с ней. "СНОВА ТЫ ВМЕШИВАЕШЬСЯ!!!" — темная волна выскочила из мальчика, чтобы покарать обидчика. Но она была сметена.
Бумммм!!!
Последняя волна смела всю черноту, словно мазут ауру, которая окутывала мальчика. Он словно перышко упал без чувств на пол. Душа его дрожала, ей было больно, она корчилась от нанесённых ран. Ей хотелось потухнуть и больше не знать боли, но мир оказался жестоким. Он просто так не отпускал её, давая следующую порцию боли. Разум решил избавить своего хозяина от такого потрясения и уволок его ко второй двери — забвению. Некоторые слишком глубокие раны не поддаются исцелению — во всяком случае, быстрому. Кроме того, воспоминания могут часто причинять боль, тут ничего не поделаешь. Как гласит пословица, время лечит все раны, но это ложь: время лечит только многие раны. А остальные прячутся за второй дверью. Фестрал погрузился в глубокий сон.
Ока почувствовала, что у неё остались крохи, и оставила после себя эхо, которое раздалось у мальчика в голове и в комнате.
— Это ещё не конец, мой темный сын.
Конец первой книги про Арона.