Курьер Меж Миров
Акт третий
Куда пропал Смех?
Инсэйн еле подняла голову с подушки, но её тяжесть оказалась непосильной для единорожки. Раздался приглушённый стон. Что вчера произошло? Что-то было, это точно… Посиделки дома, ферма Эпплджек, побег оттуда, встреча с Колд Скаем, вечеринка… И вот тут всё обрывалось. Что же произошло там, на вечеринке? И почему у неё до сих пор так болит голова?
Собравшись с силами, Инсэйн рывком поднялась с кровати. Тело тут же дало о себе знать многочисленными покалываниями. Как будто единорожка спала в одной позе всю ночь… Да и раскалывающаяся голова не добавляла ясности ума. Кляня весь белый свет почём зря, Инсэйн вышла из комнаты и пошла на кухню. Подхватив стакан телекинезом и поморщившись от усилившейся головной боли, она наполнила стакан водой и выпила. Стало легче, хоть и ненамного. Наполнив второй стакан, единорожка начала переносить его над головой, чтобы поставить на стол, одновременно с этим она начала поворачиваться к тому же самому столу. Однако внезапно телекинез пропал, и кобылку облило водой. Впрочем, никакого эффекта сей факт у неё не вызвал, ибо открывшееся её взору потрясло её настолько, что сонливость как копытом сняло. Прямо перед единорожкой, сидя на стуле, положив голову на стол, спал человек.
Инсэйн встряхнула головой. А он-то что тут забыл? Может, это как-то связано со вчерашним? Постепенно начала вырисовываться картина…
— Сюрприз! – Фигура человека, хоть и не очень широкая, всё же защитила всех остальных от счастья быть обсыпанным конфетти.
— Да уж, — протянул Колд Скай, — принцесса Твайлайт оказалась права, это было неожиданно.
— Да ладно тебе, — повернулся улыбающийся человек. – Вот для них это неожиданно. Смотрите!
Шаг в сторону – и остальная компания увидела вытянутые лица пони. Всё же даже минотавры были не таким уж частым зрелищем в Понивилле, а уж тем более такая экзотическая диковинка, о которой и в книгах-то, поди, не упоминается…
— Я же говорила, что они существуют! – Громкий возглас бирюзовой кобылки из толпы остался проигнорированным. Почти.
— Хе, то же самое я бы мог сказать про вас, — засмеялся человек. – Ну да ладно, может, уже перестанете глазеть? Неудобно как-то…
Молчание всё затягивалось, хотя некоторые пони уже начали потихоньку возвращаться к своим делам. Улыбка Харбинджера становилась всё более натянутой и в конце концов устало рухнула вниз.
— Ох, вечеринка только началась, а я уже устал.
— Что такое, Хар-Шар? – подскочила Пинки Пай. Человек вздрогнул, но лишь на мгновение. Скоро он снова был мрачен.
— Я же говорил, что всё будет именно так…
— Как «так», чел? – это подошла пегаска с радужной гривой. – Ты имеешь ввиду…
— Повышенное внимание к моей персоне, да-да, — уныло протянул человек. – И даже ваше дружеское отношение это не сгладит. Я не говорю, что вечеринка устроена зря, — поспешил он утешить погрустневшую кудряшку, — в конце концов, тут есть ещё четверо новеньких, в честь которых устроено это мероприятие. Но я здесь явно лишний. Прошу меня извинить. – Харбинджер медленно поплёлся в угол комнаты. За ним последовала лишь Инсэйн, остальные же оказались ненадолго в центре внимания.
— Эм, Харбинджер… — неуверенно начала единорожка. Человек тут же обернулся, но быстро успокоился и продолжил свой путь.
— А, это ты… — вот и всё, что он сказал своим упавшим, будто усталым голосом.
— Я просто хотела узнать… — снова начала единорожка, но Харбинджер её грубо прервал:
— Отстань от меня, хорошо? Мне нужно прийти в себя.
Инсэйн ненадолго застыла на месте, словно раздумывая, а затем кивнула и развернулась. Но не успела она сделать и шагу, как услышала тихое:
— Почему я остался таким же идиотом, каким был в своём мире?
Единорожка мигом повернулась обратно. Человек медленно выдохнул, сел на стул и тихо, так, чтобы его могла услышать только Инсэйн, прошептал:
— Извини, не знаю, что на меня нашло. Не составишь компанию?
Последние слова были сказаны уже более громко. Инсэйн уже открыла рот, чтобы ответить, но услышала позади голос Торнадо:
— Конечно, почему бы нет? Не люблю шумные компании.
— Как и я, — подошёл Колд Скай. Харбинджер удивлённо поднял бровь, но ничего не сказал, и лишь молча указал на свободные места у стола. Инсэйн колебалась ровно до того момента, пока не увидела кивок человека, адресованный ей.
— И почему же вы боитесь больших компаний, если не секрет? – спросил он.
— Слишком большие компании раскалываются на маленькие, и твои друзья могут попасть в разные, — пожала плечами Торнадо.
— Как сейчас? – Харбинджер указал пальцем в толпу. Действительно, Лиф Виспер общалась с музыкантами, а Прокс нашёл единомышленника в лице доктора Хувса. Торнадо печально кивнула.
— Я вообще не очень общительный, — подал голос Колд Скай, — и редко заговариваю даже в маленьких компаниях, только если я не с друзьями.
— Знакомая ситуация, — кивнул человек, — был у меня такой знакомый. Тоже, попадёт на большую вечеринку, слова от него не дождёшься, а со мной и ещё парой друзей общался вполне свободно. Ну а что ты, Инсэйн?
— Раскол внимания, не знаешь, на что смотреть, куда идти, — улыбнулась единорожка. – В общем, похоже на Торнадо. А ты сам, Харбинджер?
— Боязнь быть высмеянным, — помрачнел человек. Инсэйн поспешила сменить тему.
— Как вы думаете, что на этот раз придумает Пинки Пай? У неё каждая вечеринка не похожа на предыдущую.
— Аниматроники? – усмехнулся человек. В тот же момент Пинки Пай привлекла всеобщее внимание, опрокинув сосуд с пуншем. Метод неэкономный, но действенный, поскольку повернулись все.
— Внимание всепони и человек! К этой вечеринке я попросила нашу лучшую волшебницу, принцессу Твайлайт Спаркл, оживить пару больших кукол. И ей это удалось! Поэтому встречайте – Марионетки!
Лицо человека по мере произнесения речи вытягивалось всё больше, а расстояние между полом и челюстью становилось всё меньше. Тем временем эти самые Марионетки вышли к толпе и низко поклонились.
— Они будут вам играть музыку на этой вечеринке. А теперь – продолжайте веселиться!
И сразу же после этих слов Марионетки, у каждой из которых было по музыкальному инструменту, начали играть. Сомнений, что звук издают именно эти инструменты, не было, как и то, что Марионетки действительно были куклами. Но никто не мог уследить за магией, управляющей этими чудесными и, надо сказать, неплохими музыкантами. Колд Скай и Торнадо решили рассмотреть кукол поближе, а Харбинджер всё сидел и никак не мог прийти в себя.
— Я же только пошутил, — пробормотал он. – Я же, мать его, только пошутил…
— Харбинджер! – Человек очнулся и повернулся к оставшейся рядом Инсэйн. – А почему ты мне соврал по поводу артефакта?
— Какого артефакта? – недоумённо помотал он головой.
— Не пытайся меня вновь обмануть, — нахмурилась единорожка. – Когда я тебя попросила сообщить об артефакте, ты сказал, что сообщишь, но ты его не видел, верно?
— Припоминаю, — кивнул человек.
— Ты знаешь, о чём ты должен был сообщить? – единорожка внимательно посмотрела на собеседника. Тот застыл на месте, лихорадочно соображая.
— Согласен, прокол, — не стал спорить Харбинджер. – Но всё же я тебе не соврал, самого артефакта я не видел.
— И где же, в таком случае, он находится? – Инсэйн подалась вперёд, словно желая услышать желаемое как можно быстрее.
Харбинджер хмыкнул и задумался.
— Полагаю, где-то в замке Твайлайт Спаркл.
— ЧТО?!? – единорожка была потрясена. Если это так, то добыча артефакта станет делом очень сложным, почти невозможным.
— Эй, я получил эту шкатулку и никаких инструкций по открытию или адресу доставки, чего ты от меня хочешь? – стал защищаться человек. – Вот я и понёс к той, которая должна была с наибольшей вероятностью знать, что с этой фигнёй делать…
— Подожди, ты сказал, ты получил шкатулку? – уточнила Инсэйн. Если это так, то он, сам того не подозревая, выбрал самый лучший вариант хранения артефакта, ведь теперь Игрок точно не сможет его заполучить. Зато сможет она.
— Аг-гась, — кивнул он. – А ещё там есть шесть замков. Взломать их, конечно, можно…
— Нет, — покачала головой единорожка, — их не сломать. Их можно открыть только ключами.
— Ну, я догадывался, — улыбнулся человек, — нужно было просто это подтвердить.
Единорожка прикусила язык. Неужели она только что попалась на тот же трюк, на котором поймала когда-то самого Харбинджера? Тем временем он продолжил:
— Даже если так, то где найти эти ключи? И не нашёл ли их кто-нибудь другой?
Инсэйн хотела сказать свои мысли по этому поводу, но тут вернулись Торнадо и Колд Скай…
Хоть картина и начала прорисовываться, присутствия человека в доме это никак не объясняло. Впрочем, может нужно просто ещё вспомнить? Но не сейчас, потому что как раз сейчас проснулся Харбинджер. Поднял голову, осмотрел комнату, сказал единорожке «Привет!», взял с пола чудом не разбившийся стакан, подошёл к графину с водой, наполнил стакан, выпил его, вернулся на место, опустил голову и продолжил спать. От такой наглости Инсэйн несколько опешила. В самом деле, что происходит у неё в доме? Внезапный шум в коридоре дал понять, что всё оказалось даже хуже, чем единорожка предполагала сначала. На кухню вошёл заспанный Колд Скай. Увидев Инсэйн, он мигом проснулся, пробормотал «Извините, мэм» и поспешно ретировался. Нет, серьёзно, что происходит? И что произошло вчера?
Колд Скай и Торнадо были поражены виртуозностью кукол, но выявить каких-либо следов того, что куклы были лишь костюмами, а внутри них сидели живые пони. Также они слышали потрясённые возгласы музыкантов после слов Винил Скретч:
— Ими не управляют! Хоть из них и исходит магия!
— Слушай, Винил, а ведь ты права! – воскликнула Лира. Один за другим единороги стали проверять слова музыканток и подтверждать их.
— Но как такое вообще возможно? – вопрошал Колд Скай.
— Пинки Пай же сказала: куклы оживлены, — объясняла Торнадо. – Из них течёт магия искусственной жизни, но потока магии напрямую нет.
— Ты говоришь как единорог… — прищурился пегас. Торнадо внезапно потеряла всю свою уверенность и пыталась найти хоть что-то, на что можно перевести тему. Помощь пришла неожиданно.
— Ну и как вам Марионетки? – спросил Харбинджер. Колд Скай отвернулся от пегаски, и та облегчённо вздохнула.
— Просто невероятно! Они…
— Играют как живые, но признаков жизни нет, да? – улыбнулся человек. – Я уже такое видел. Вот только поведение их было… нестабильным.
Что-то дёрнуло Торнадо наклониться к уху Колд Ская и прошептать:
— Я расскажу тебе, почему я говорю как единорог, но позже. Обещаю.
Пегас обернулся, но посмотрел вовсе не на стоящую рядом. Словно знакомый силуэт мелькнул в толпе… Не обращая внимания на голоса друзей, он как завороженный пошёл к этому таинственному силуэту. И чутьё не подвело. Перед пегасом стоял Тизер.
— Здравствуй, Колд Скай, — поздоровался единорог. – Присаживайся, поговорим.
— Не помешаю? – к двоим подошёл человек.
— Уж кто-кто, а ты точно не помешаешь, — усмехнулся Тизер. – Итак, Колд Скай. Вижу, ты уже познакомился с Харбинджером. Что ж, хорошо, меньше объяснять. Ты должен узнать точный план своей госпожи. Да, я знаю, ты считаешь её другом, но, увы, сама она так не считает, и не спрашивай, где я это узнал. Затем по возможности устраивать так, чтобы она с Харбинджером пересекалась как можно меньше, особенно во время нынешних трагических событий. Впрочем, это просто мера предосторожности. Далее о тебе, Харбинджер. Ты должен успеть на каждый Выплеск, иначе война неминуема.
— Война? – переспросил пегас, но человек лишь отмахнулся и кивнул.
— Следующий Выплеск произойдёт гораздо раньше, чем ты думаешь, — ухмыльнулся единорог. – А теперь, вынужден проститься с вами, мне пора!
Единорог встал из-за стола и ушёл, а человек всё продолжал смотреть в одну и ту же точку.
— Харбинджер? – пегас помахал копытом перед лицом друга. Тот перевёл отсутствующий взгляд на пегаса.
— Раньше, чем я думаю… Вот же чёрт! – воскликнул он. – Так, Скай, веди себя как обычно, на вопросы обо мне отвечай, что у меня появились срочные дела.
— Что случилось? – недоумевал пегас. Громкий крик был ответом на этот вопрос. Он повернулся в ту сторону, в которую смотрел человек, и увидел, как из ниоткуда появился разряд молнии и, пройдя через одну из Марионеток, поразил пони, стоявшую ближе всего к ним. По иронии судьбы, это оказалась Пинки Пай.
— И в такой ситуации «вести себя как обычно»? – взорвался пегас.
— Хорошо, может, не совсем обычно, — согласился человек. – Но пункт обо мне выполни, пожалуйста, точно.
Пегас кивнул…
— Э-ге-гей! Есть кто дома? – Инсэйн очнулась от своих(своих ли?) мыслей и увидела машущего перед ней руками человека. – Есть? Ну и хорошо. О чём задумалась?
— Да есть кое-что, что хотелось бы прояснить…
— Как я попал к тебе домой? – усмехнулся Харбинджер. – Да, Колд Скай предупредил меня, что прошлый вечер ты, возможно, будешь плохо помнить…
— Я помню всё до происшествия с Марионетками… — задумчиво протянула Инсэйн.
— А, с этими псевдо-аниматрониками, — помрачнел человек. – Да, а я говорил, что это может плохо кончиться…
— Но почему? – не понимала единорожка. – Как через Марионеток прошла молния? Почему Пинки Пай по-прежнему стояла рядом? И что же с ней случилось? Она жива? – спохватилась кобылка.
— Цела и невредима! – от этой фразы у Инсэйн камень с души упал. – Пинки стояла рядом с Марионетками, чтобы к ним никто не подходил близко, так, на всякий случай. Хоть это из моих советов переняли… А ведь куклы были не цельно-тканевые, тканевые только костюмы, а внутри железный эндоскелет…
— Эндо-что? – переспросила единорожка.
— Неважно, — отмахнулся Харбинджер. – Главное то, что в них были металлические части, вот и вышло, как вышло…
— А что же там всё-таки случилось?
— Разве ты не помнишь? – поднял бровь изумлённый человек. – Ведь ты была там до самого конца…
Из дневника Дарк Харбинджера
Как я уже говорил, вечеринки – не моё. Как я и предсказывал, я вначале оказался в центре внимания, и никто не знал, как же на меня реагировать. В итоге моё настроение быстро улетучилось, благо здесь были уже знакомые пони, составившие мне компанию. Удивление от вида аниматроников – а кто бы не удивился, увидев часть своего мира в другом? И кто вообще придумал название «Марионетки»? Тут же об аниматрониках никто ни слухом ни духом, а меня провести всё равно не выйдет, ведь идея-то по большому счёту моя… А когда я начал рассказывать, что, мол, эта хрень к добру не приведёт, дружный смех был мне ответом. Как там Рейнбоу сказала? «Я что, не смогу навалять какой-то кукле?» Нет, не сможешь, потому что виновата вовсе не она. Однако я отвлёкся.
Итак, молния. После того, как она поразила кудряшку, Марионетка, стоявшая рядом, потеряла всю свою энергию и упала на сцену. И пока никто не обратил на происшедшее внимания…
— Пинки! – Да чёрта с два! Рейнбоу, ты не вовремя!
— Отойдите, — прокричал я. Эх, всегда удивлялся их послушанию! Сразу расступились. – Отлично. Теперь просьба не мешать.
— Харбинджер… — Лицо Твайлайт в тот момент выражало чувство собственной вины и просьбу о помощи. Ну вот почему не слушать сразу?
— Всё будет хорошо, — ответил я на её немой вопрос. – Об этом уже все знают? – Кивок. – Тогда, думаю, вечеринка откладывается. Точную дату сообщит Пинки Пай, когда очнётся.
Принцесса ещё какое-то время посмотрела на меня, словно сомневаясь, затем кивнула и обратилась к толпе. Я уже не слушал. Подхватив Пинки, я пошёл на второй этаж. Сзади раздались шаги.
— Что?.. – Хм… Хорошо. Инсэйн наплевала на мои слова, на слова принцессы… Но как знать, вдруг она тоже Избранная? Ведь знает много такого, о чём не догадался никто другой. А может я и ошибаюсь…
— Я… Извини, конечно… — замялась единорожка. – Но у меня просто такое чувство, словно всё это мне уже знакомо.
— В смысле?
— Снова огромный выплеск энергии, — я вздрогнул, услышав знакомую формулировку, — и снова жертва…
— Не жертва, — пресёк я дальнейшее высказывание, — а пострадавшая. Разница существенна. По крайней мере для меня.
Единорожка молча кивнула. Тем временем я вошёл в комнату Пинки и положил её на кровать. Шаг в сторону к столу – и начинаем основные действия! Блокнот, ручка, книга, розовая закладка… Ах ты ж неугомонный весёлый старик! Всё предусмотрел! Я, похоже, никогда не перестану ему удивляться. Пятиминутная расшифровка дала свои плоды, впрочем, как и всегда, если у тебя под рукой есть ключ к шифру. Что же я прочёл на этот раз?
Но в этом чудном мире
Не так произойдёт
Из гулкой тьмы эмоций
Предвестник к нам придёт.
И в этом мире бренном
Отличном ото всех
Эмоции нетленны,
И основная – Смех.
А вот это уже интересно… То есть я прибыл сюда из «тьмы эмоций»? И почему этот мир «бренный»? Хотя… наверняка все миры называются Избранными бренными, но ведь тот, кто сочинял этот стих, не Избранный! Или всё же..?
М-да. Думать – вредно для здоровья. Я впервые задумался настолько, что не заметил момента, когда я упал без сознания. Так что мне понадобилось некоторое время, чтобы осознать, почему в комнате теперь нету Инсэйн и Пинки, а сама комната выглядит удручающе тёмной. И лишь тот факт, что у меня с собой нет книги, донёс о меня очевидную истину: я уже во сне Пинки.
Я вышел из комнаты кудряшки и пошёл к лестнице. Что ж, должен признать, тут всё выглядит в гораздо более, так сказать, моей манере, нежели в манере Пинки. Что не так… Я никак не мог вспомнить, что же такого может притаиться во сне этой весёлой поняшки. И лишь когда я спустился, я увидел её и всё вспомнил.
— Здравствуй, Пинкамина. – Я поклонился и выжидающе посмотрел на неё.
— А, Харбинджер, — как я и думал, эмоций ноль. – Зачем пришёл?
— Зачем спрашивать, если знаешь ответ? – удивился я. Она оценивающе посмотрела на меня, а затем глубоко вздохнула.
— Посмотри, Харбинджер, — она указала копытом на окно. – Посмотри внимательно.
Я выглянул на улицу. Всё серо и уныло. Ни одной живой души. Город выглядел заброшенным. Ни одного звука. Полная тишина.
— Что произошло? – ужаснулся я.
— А ты как думаешь? – горько всплакнула пони. – В один прекрасный день Понивилль просто опустел. Больше никого не было в этом городе. И так уже несколько лет.
— Не могу поверить, что тебя забыли, — надо было подыграть. Я уже понял, в чём проблема, но главное – зайти с нужного ракурса, чтобы «вытолкнуть» её в мир сразу.
— А меня и не забыли, — пожала она плечами. – Никто ни о чём не говорил. Просто пришла беда, и осталась здесь лишь я одна.
— Но теперь тут есть я, — ободряюще улыбнулся я. – И твои друзья.
С этими словами я взмахнул рукой, создавая пять иллюзий. Бледных, слабых, но их было достаточно. Подруги Пинки, подчиняясь моей воле, улыбнулись и помахали ей копытом.
— Друзья? – слабый призрак улыбки заиграл на лице поняшки.
— Иногда всё вокруг давит слишком сильно, и кажется, что выхода нет, — начал я. – Но никогда нельзя терять надежду на светлое будущее. Даже если сейчас всё плохо, смех не должен покидать тебя. Взгляни на жизнь с позитивом и надейся на лучшее – и всё будет хорошо.
Пинкамина посмотрела на меня, затем на иллюзии, снова на меня… И мир взорвался красками и весельем! Я улыбнулся и убрал иллюзии, потому что они были уже не нужны, все подруги Пинки были здесь, как и остальные жители Понивилля. Да и сама поняшка преобразилась: вместо прямых волос на голове оказались невообразимые кудри, в глазах блеск и готовность веселиться!
— А теперь пришла пора проснуться…
— … Да, в моём сне был Харбинджер, а ещё там были все вы! И я грустила, не знаю почему, но мне вдруг стало грустно-грустно…
Хм, интересно, Пинки очнулась гораздо раньше меня. А что если мне ещё чуток тут полежать? Интересно ведь послушать, о чём говорить будут…
— Харбинджер! Харбинджер!– Вот же блин! Вовремя до меня достучались, однако!
— Слушаю, Никс, — ответил я.
— Слава Создателю ты жив! Я думала, ты попал в очередную ловушку и погиб!
— Нет, но я встретился тут кое с кем…
— Что? – голос Никс вдруг стал тревожным. — Ты ведь не хочешь сказать, что…
— Да, хочу, — прервал её я. — Я знаю, кто Игрок. И мы с ним заключили договор.
— Ты ЧТО?!? — да уж, Тезерон предупреждал меня о реакции, но чтоб настолько… — Я думала, что ты умнее, чем кажешься, но я ошибалась! Я буду просить Совет о вмешательстве.
— Не смей! — я внезапно почувствовал твёрдую уверенность в том, что я должен сказать. — Всё под моим контролем. Я знаю, в чём состоит моё задание, и я намерен его выполнить. Если Игрок пожелает меня обмануть – он об этом очень горько пожалеет.
— Ты понятия не имеешь, с какими силами связался, — бьюсь об заклад, если бы она сидела передо мной, она бы сейчас опёрла голову на руки и вздохнула. Собственно, вздох я услышал. – Хорошо, я даю тебе два дня. Если по истечении этого срока ты не выполнишь задание, я попрошу Наблюдателя обратиться в Совет. А решением Совета может быть даже уничтожение обоих миров: твоего и этого. Два дня.
— Через два дня я с тобой свяжусь, Никс! — весело сказал я. Ответа я не услышал. Видимо, она просто махнула на меня рукой. Разговор в комнате тем временем набирал обороты.
— И что гости? – спросила Пинки.
— Многие разошлись, — отвечала Рэрити. – Остались только мы да Харбинджер с компанией. Все очень перепугались за тебя, дорогуша.
— Откуда же взялась та молния… — задумчиво протянула Твайлайт.
— А ведь я говорил, что идея с аниматрониками не самая лучшая! – сказал я и приподнялся на кровати. На кровати? Ах да, меня положили как травмированного…
— Харбинджер! – Розовый вихрь прыгнул на меня, чуть не заставив лечь снова.
— Эх, Пинки, — засмеялся я. – Всё ради веселья, так ведь?
Утвердительный кивок. Из-за кудряшки высунулась недовольная мордашка Твайки, жаждущая ответов на все вопросы Вселенной. Нет. Не сейчас. Время ещё не пришло. Моя рука незаметно скользнула в карман. Готов поклясться, что драгоценный воздушный шарик это топаз.
— Половина пути позади.
— О, вы только посмотрите! – воскликнул Колд Скай. – Герои сегодняшнего вечера!
— Да, да, это мы, — поклонился я. – Что случилось, пока я приводил в чувство Пинки?
— Инсэйн навернулась с лестницы, — подлетела Лиф Виспер. – И у неё что-то с левым задним копытом.
— Эт плохо, — заключила ЭйДжей.
— Ладно, — я взял инициативу в свои руки. – Давайте расходиться, что ли. Я жутко хочу спать. А ещё Инсэйн домой нести. Кто-нибудь знает, где она живёт? – Два копыта поднялись вверх. – Нет, Пинки, извини, но тебе лучше отправиться спать прямо сейчас, силы восстанавливать. А вот ты, Колд Скай, показывай дорогу.
Я аккуратно поднял Инсэйн на руки и вышел из здания. Колд Скай, чуть помедлив и что-то сказав Наликрис, обогнал меня и повёл меня по городу. Последнее, что я услышал, были слова Рэрити:
— Да, он весьма странный.
Ты даже не представляешь себе насколько я странный. Но тебе скоро представится возможность это узнать…
— Ну и так как было поздно, — заканчивал рассказ Харбинджер, — мне и Колд Скаю пришлось заночевать здесь. Он заснул вообще на пороге, ключ удачно выпал из твоей гривы прямо на входе в дом, ну и здесь я уснул, ибо больше негде.
— Хм… В таком случае спасибо, — улыбнулась Инсэйн.
— И вот что мне хотелось бы узнать, — задумчиво произнёс человек, — так это то, откуда ты знаешь про всё происходящее… Просто интересно… Мы с тобой оказываемся в одном и том же месте и почти в одно и то же время каждый раз, когда происходит нечто невероятное. Рейнбоу Дэш, Эпплджек, Пинки Пай…
— На что ты намекаешь? – единорожка похолодела. Хоть всё и было довольно прозрачно, но ей было интересно узнать, сходится ли её мнение с мнением человека.
— Когда-нибудь, Инсэйн, — тихо проговорил Харбинджер, — кто-то начнёт во всём разбираться. Как думаешь, на кого падает тень в этой замечательной картине? Если во всех случаях рядом были только мы.
— И что ты предлагаешь?
— Я сейчас уйти не могу, — человек отвернулся, — у меня здесь есть неотложные дела. Так что предлагаю тебе на время скрыться. Или по крайней мере не светиться. Если подозревать начнут меня, это будет лучше, потому что я сбегу, в крайнем случае мне помогут. Я не хочу подставлять невинных.
— То есть ты считаешь, что ты виновен? – спросила Инсэйн.
— А вот это мне и предстоит выяснить, — вздохнул Харбинджер. – Я уже обзавёлся дружбой с двумя принцессами, и, думаю, они смогут мне помочь в моих исследованиях.
— Но ведь у меня тоже здесь дела, — потупила взгляд единорожка. – Я тоже пока не могу уехать отсюда.
— В таком случае попытайся выбирать кратчайшие пути, — посоветовал Харбинджер, — и без надобности из дома не выходить. Хорошо? – Утвердительный кивок. – Ну, удачи!
Харбинджер усмехнулся, помахал на прощание рукой и вышел из дома.
Моя верная ученица Твайлайт!
Как ты могла почувствовать, в Понивилле произошло три мощнейших выплеска энергии, которые возникали внезапно и так же внезапно исчезали. Меня эти события очень взволновали, поэтому я хочу, чтобы ты в ближайшее время занялась этими выплесками. Выясни, кто за этим стоит и каковы его цели. Луна прилетит через пару часов после этого письма и постарается тебе помочь.
Принцесса Селестия.