Тетрадь Смерти: Эквестрия
Одержимость
Можно указывать в качестве причины смерти самоубийство. Во всех пони изначально заложена мысль о суициде. Поэтому нельзя сказать, что это нечто, чего пони никогда не совершил бы по собственной воле
Здесь, глубоко под землёй, невозможно было отличить ночь ото дня. Хоть солнце и взошло над Эквестрией, но база осталась во тьме. Без будильника и без лучей Селестии, которые всегда могли оторвать её от кровати, впервые в своей взрослой жизни Колгейт проспала.
В помещении было неестественно тихо, когда голубой единорог с мутными глазами вошёл в главную комнату. Л сидела в том же положении, что и прошлой ночью, явно не меняя его вот уже двенадцать часов. Бон-Бон стояла рядом, пытаясь с небольшим успехом покормить её с ложечки сладкими мюсли. Позади неё Дитзи Ду пыталась повторить неправдоподобное сидячее положение детектива – сие закончилось тем, что она основательно застряла в обычном рабочем кресле. Колгейт покачала головой и подбежала к ней, чтобы помочь. Локет остановила её на полпути.
– Эм… – потупила взгляд в пол земная пони, – доброе утро.
– Доброе утро. – обе неловко топтались на месте, избегая взглядов друг друга.
– Я сожалею о Берри Панч, – ляпнула Локет. – То есть, эм… Прости меня. Л попросила меня присмотреть за тобой, так что я последовала за вами двумя с той вечеринки и… нетрудно было догадаться, – неуверенно ковыряла она копытом землю. – Эм. Так что… не знаю, могу ли я понять, через что ты прошла, но если захочешь с кем-нибудь поговорить…
– Ничего. – покачала головой Колгейт и закрыла глаза. Рано ещё горем убиваться. – Я в порядке. Для траура будет достаточно времени. А пока я… я не хочу слышать её имя. Пока всё это не кончится.
– Ладно. – попыталась улыбнуться Локет, но у неё это не очень получилось. Понурив голову, кобылка отвернулась. – Ты хорошая пони, Колгейт. – отчаянно искала она слова, прежде чем сорваться с места и убежать на кухню в том же подавленном состоянии.
Голубая единорожка вздохнула и продолжила идти.
Спустя минуту Колгейт, наконец, смогла с громким хлопком вытолкнуть Дитзи из кресла.
– Уф! – встала пегаска и потянулась: ничего страшного, похоже, не случилось. Она обернулась и стиснула в крепких, болезненных, объятиях голубого единорога. – Спасибо, Колги! – тепло сказала она. – Вся моя база принадлежит тебе!
– Эм, спасибо? – стряхнула с себя пегаску единорог и заняла теперь свободное кресло. – Знаешь, тебе не стоит так сидеть. Ты можешь пострадать.
– Харпи смешно сидит, – заспорила Дитзи, указывая на детектива. – И она умная!
– Ей так же не стоит сидеть подобным образом. – взглянула Колгейт на неподвижного единорога. – Эй, Харпи, почему вы так сидите?
– Хм? – посмотрела в сторону Л, отчего предложенная Бон-Бон ложка столкнулась с её щекой. – Я просто не могу сидеть, как остальные пони. В противном случае мои умственные способности снизятся на сорок процентов.
– Видишь? – оглянулась Дитзи в поисках другого стула.
– Мисс Ду, вы скоро приступите к работе?
Пегаска подпрыгнула и ахнула:
– Мои маффины! – с поразительной скоростью она рванула к главной двери и испарилась.
Л вздохнула.
– Бон-Бон, можешь открыть шлюз для… – раздался громкий стук. – И побыстрее, пожалуйста.
Когда кремовая пони бросилась к двери, Колгейт подскочила к детективу.
– Итак, каков наш план, о великий лидер? – холодно спросила она. Л ответила не сразу. – Я всегда вам доверяла, поэтому, пожалуйста, не позвольте этому доверию быть безосновательным. И не говорите мне, что сдались, лишь потому, что утратили свой излюбленный след.
– След? – детектив, наконец, посмотрела в её сторону. – Дорогая моя, следы есть всегда, – просияло лицо Л. – Всегда есть нити, незавершённые концы, различные углы, ведущие к преступнику. Нам нужно лишь найти их. И на этой ноте… – Л сжала мышцы и, шокировав полицейскую пони, встала с кресла. Она слегка споткнулась, когда все четыре копыта коснулись пола, затем, с серией монотонных щелчков, потянула спину. – Ах, так-то лучше.
Изменение было радикальным и мгновенным: обычную холодную плоскость в голосе заменила позитивная радостность. Единорожка даже улыбнулась искренней, естественной улыбкой, которая, вообще-то, очень ей подходила. Она отвергла предложенное Бон-Бон копыто и гордо восстала на своих четырёх.
– Я выхожу.
Земная пони ахнула.
– Я захвачу плащ, – сказала она, суетливо подбирая миску с ложкой.
– Спасибо, но я сама справлюсь. – детектив попрыгала с ноги на ногу, потягиваясь после столь долгого времени, проведённого в кресле. – Думаю, пару часов я смогу сама о себе позаботиться.
Колгейт уставилась на неё, разинув рот. Если б не видела этого перевоплощения собственными глазами, то и не догадалась бы что перед ней та же самая пони.
– Н-но что насчёт вашей личности? – запиналась голубая единорожка. – Я думала, вы никогда никому не показывали своего лица. Вы не можете выйти просто так без маскировки!
– Не, всё пучком. Смотри-ка! – Л сосредоточилась, и вялый зелёный свет окутал её лоб. Медленно, с большим кряхтением и напрягом, её рог начал сморщиваться. Дюйм за дюймом он уменьшался, словно втягиваясь в её череп, пока полностью не исчез под кожей, не оставив и следа. – Видишь? Идеальная маскировка. – детектив потрясла теперь безрогой головой, позволяя своей гриве более естественно спадать на лоб. – Л – единорог. А всем известно, что Харпи Кордс – земная пони. Безупречно.
Пока голубая единорожка переваривала увиденное, Л в стиле Пинки-Пай поскакала к выходу и открыла дверь.
– О, и если я умру в ближайшие несколько дней, значит Твайлайт – Кира. – не проронив больше ни слова, она начала взбираться по лестнице, а большая железная дверь захлопнулась позади неё.
Первой остановкой был, конечно же, Сахарный Уголок.
– Вот, дорогуша. – опустила миссис Кейк на прилавок большую коробку. – Два десятка пончиков и один клубничный шейк. С вас четырнадцать битов.
Л вытрясла из мешка на прилавок несколько монет, не заморачиваясь о пересчёте.
– Сдачи не надо, – бодро сказала она. – Кстати, могу я, пожалуйста, поговорить с Пинки Пай. Полагаю, она здесь работает.
Миссис Кейк покачала головой, опуская монеты в кассу. К её лёгкому недоумению, к выручке прибавилась ровно четырнадцать монет. – Прости, милая, но я не видела её весь день. Хотя она должна была быть здесь ещё час назад.
Л не особо обеспокоила эта информация.
– Ничего, я тогда позже зайду. – она положила коробку с пончиками себе на спину, взяла шейк в одно копыто, жадно посасывая напиток через соломинку, и пошла к двери на трёх копытах.
– Если увидите её, передайте, что мы её ждём! – крикнула вдогонку мятно-зелёному посетителю миссис Кейк.
Как только единорог покинул её заведение, она позволила придать своему лицу более озабоченное выражение.
– Такая хорошая девочка, – сказала себе кобылка. – Надеюсь, с ней всё в порядке.
В это же время Рэйнбоу Дэш, наконец, покинула кухню с крошками вокруг губ. Она, как обычно, осмотрелась вокруг и направилась к вычислителю, пытаясь, слишком усердно, на мой взгляд, выглядеть ненавязчиво. Джаз одарил её суровым, подозревающим взглядом, как только она подошла ближе.
– Привет, – сказала кобылка.
– Доброе утро, мисс Дэш, – ворчливо сказал жеребец. Его напряжение становилось тем сильнее, чем ближе подходила пегаска к деревянной конструкции. – Я могу вам чем-то помочь?
– Конечно! То есть, эм, не совсем, знаешь, – кобылка в мгновение ока растеряла слова. На кухне Джаз был совершенно вежливым, даже хорошим, но теперь, когда он вернулся в свою стихию, то стал более пугающим. – Эм… знаешь, когда я впервые встретила тебя, то думала, что ты отстойный. Но, стоило мне разговориться с тобой, так ты обернулся весьма крутым парнем.
– Моё мнение о вас остаётся неизменным, – пропел жеребец.
Радужногривая решила расценить это как комплимент:
– Спасибо. Так что, знаешь, мне просто интересно… – сглотнула она. – Этот… вычислитель. Как он работает?
– Как он работает? – дёрнулся Джаз, и уголки его губ растянулись в холодной улыбке. – Как он работает? Молодая леди, Минти работает через некоторые из самых сложных пространственных и математических формул когда-либо разработанных. Смешение деревянных и кристаллических структур требует такой невероятно тонкой настройки и внимания к деталям, что потребовались десятилетия исследований, чтобы понять основные принципы, – это образование, которого тебе, милочка, катастрофически не хватает.
Рэйнбоу молча посмотрела на него, затем отряхнулась от оскорбления и сделала шаг ближе.
– Я понимаю, – отрезала она. – И меня вообще-то не волнует, что там у него внутри. Что я хочу знать, так это как заставить его работать? Ты, вроде, просто толкаешь бусины – и что-то происходит. Откуда ты знаешь, как?
Несколько секунд Джаз сохранял молчание, прежде чем разразиться грубым смехом, от которого по коже кобылки побежали мурашки.
– Ха! Так ты хочешь знать, как работать с Аналитической Машиной? – смешно от одной только мысли. – Это требует большого мастерства, дисциплины, многозадачности, способности запоминать большие объёмы данных и безукоризненно воспроизводить их. Я искренне сомневаюсь, что у тебя есть одарённость.
– Хочешь сказать, я не смогу? – прорычала Дэш.
– У тебя нет образования.
– И что? Ты всего лишь толкаешь бусины. Это как летать. – хлопнула она крыльями раз. – Когда я выполняю трюки, то не забочусь об углах, высоте и прочем идиотизме, которому нас учат в лётной школе. Я просто делаю и всё. Если ты можешь показать мне управление, зачем тогда всё остальное?
Джаз поднял копыто и потёр переносицу.
– Слушай, моя маленькая пони, – сказал он, – это не тот навык, что можно выработать за пару недель. Это требует времени и самоотверженности, чтобы учиться, – ты уже в невыгодном положении. С какой стати ты хочешь столь много усердия вложить в навык, который никогда не сможешь использовать?
– Потому что… – прикусила губу Дэш и оглянулась. Спайк ещё предположительно спал, а Локет нигде не видать. В комнате присутствовали только Колгейт и Бон-Бон, но тех скорее заботили обмены обеспокоенными взглядами, чем диалог пегаски и единорога. Рэйнбоу понизила голос: – Потому что у всех есть что-то, – призналась она. – У всех есть какой-то скрытый талант, который Л может использовать. А у меня нет. Она никогда не просит меня о помощи с чем-нибудь. Я хочу помочь своим друзьям, но титул лучшей летуньи здесь бесполезен. Я хочу сделать что-то… что-нибудь, чтобы помочь. – она умоляюще посмотрела на Джаза. – Не научишь меня?
Джаз ответил так же мягко:
– Есть причина, по которой только единороги обучены на практике. Ты пегас, и без магии тебе всё придётся делать копытом – всего одна бусина, без возможности увидеть всю картину или непосредственно то, что ты делаешь. Даже если бы ты смогла выучить необходимые формулы, требуемая скорость для выполнения самых простейших расчётов…
– Скорость? – Рэйнбоу поднялась в воздух и зависла перед лицом единорога, впиваясь в него взглядом. – Не говори мне о скорости! Меня не называют Рэйнбоу Дэш за просто так! – она развернулась и описала контур помещения чуть более, чем за секунду. – Мне всё по плечу!
Джаз стоял неподвижно в размышлениях в течение нескольких секунд. На мгновение на его лице появился намёк на улыбку, который быстро исчез, и единорог подошёл к ближайшей стороне вычислителя.
– Эта поверхность – основная панель ввода. Большинство простых операций выполняется через неё. Числа находятся на уровне глаз, а остальные буквы и символы охватывают следующие три строки…
К тому времени, как Л оказалась у библиотеки, её стакан полностью опустел. Она в последний раз потянула воздух через соломинку, бросила стакан на землю и вошла внутрь.
Несмотря на усилия Твайлайт в поддержании чистоты, библиотека изнутри была в ещё большем беспорядке, чем обычно. Книги всех форм и размеров были сложены в неорганизованные кучи по всей главной комнате, а некоторые полки совершенно опустели. Посреди всего этого пурпурный единорог распластался на кровати из энциклопедий, углубившись в «Руководство Споттера по Самоцветам». Л осторожно положила свою коробку с пончиками на прилавок и подошла к единорожке. Та была так поглощена этим руководством, что не заметила посетителя, пока последняя не подошла вплотную и не кашлянула.
– Ой! – от неожиданности Твайлайт Спаркл обронила книгу и, защищаясь, вскинула копыта. Затем кротко улыбнулась, когда увидела, что незваный гость – дружелюбная земная пони. – О, простите. Не знала, что вы здесь.
«Земная» пони хихикнула.
– Вы всегда так обходитесь с клиентами? – помогла она единорожке подняться.
– Нет, виновата. Я живу наверху, поэтому изредка забываю, что это всё-таки общественное здание. – лиловая кобылка вежливо подняла копыто. – Я Твайлайт Спаркл. А… я тебя знаю? Чувство, будто я тебя видела раньше.
– Очень может быть. Здесь живут многие из моей семьи. – кобылки «пожали» копыта. – Меня зовут Харпи Кордс. И я здесь… ну, за книгой.
Твайлайт застенчиво улыбнулась, оглядываясь на горы текста вокруг них.
– Прости за беспорядок. Если нужная тебе книга где-то здесь, это займёт время, чтобы найти её.
– Нет, я бы так не думала. – Л наклонилась и изучила ближайшую стопку. – Ты изучаешь… драгоценные камни?
– Големов, вообще-то. – глаза Твайлайт зажглись слабым огоньком одержимости. – Просто тут столько информации, какой я не находила нигде в Кантерлоте! Похоже, история о големе стала популярной во время гражданской войны, но есть отсылки к земляным созданиям ещё из… – она замолчала, почувствовав, что заболталась. – Прости, со мной такое бывает. Какую именно книгу ты ищешь?
– Не волнуйся об этом, – просияла Л. – Я вообще-то искала кое-что из архивов. Не покажешь мне, где они?
В голову лиловой единорожки закралось подозрение, но она отвергла его.
– Конечно, сюда. – провела она земную пони к лестнице, ведущей вниз, в подвальное помещение библиотеки. – Там есть старое научное оборудование, поэтому постарайся не трогать ничего, что выглядит слишком дорого.
Харпи хихикнула.
– Можешь на меня рассчитывать, – сказала она, спускаясь вниз. Твайлайт следила за ней несколько секунд, затем вернулась к своим исследованиям.
Зелёная пони вернулась через несколько мину.
– Прости, – тихо сказала она, на сей раз, более деликатно отрывая единорожку от чтения, – но, кажется, я не могу найти книгу, которую ищу.
По спине библиотекарши пробежал холодок. Она подняла голову и нарочно напряжённо нахмурилась, в сердцах надеясь, что это не идёт к тому, о чём она подумала.
– Это странно. Все книги должны быть чётко промаркированы. Ты уверена, что ищешь в нужной секции?
– Да, я проверила дважды. Похоже, она исчезла. – одарила земная пони Твайлайт испытующим взглядом. – Последнее издание «Книги юстиции Эквестрии».
В голове Твайлайт пронеслось несколько мыслей одновременно. Первой, самой громкой, из них была: «О-оу».
За ней последовали более внятные:
«Кто эта пони? На кого она работает? Как много она знает? – она посмотрела в ответ в глаза земной пони. – Она следит за моей реакцией! – догадалась Твайлайт. – Так, быстро, что бы я сделала в подобной ситуации?
– Интересно, – заставила себя говорить чародейка, поддерживая в голосе должный уровень напряжённости, – никто не мог изъять книгу из архивов. Можешь показать мне, где она должна быть?
– Конечно, – кивнула зелёная кобылка, и они обе спустились вниз.
Как только обе пони оказались на полпути, мысли Твайлайт мчались одна впереди другой. Сначала было небольшое чувство облегчения. Немногим ранее Бюк со скучающим видом следил за исследованиями волшебницы, а теперь дремлет наверху. Хоть по правилам бог и не нуждается во сне, но, похоже, он любил навестить Морфея днём даже больше, чем Рэйнбоу Дэш. Что сыграло ученице Селестии на копыто: если эта пони заметит, как она бросает взгляды на неслышимую и невидимую сущность, вся её карьера, в конечном итоге, может оказаться под угрозой.
А в таком случае, кто эта пони? Никоим образом это не могло быть праздным любопытством. Так как никто никогда не спускался в архивы, кроме библиотекарей, посему очень немногие знали о существовании зачарованных записей. Возраст кобылки говорил о том, что вряд ли она ещё учится в школе, так что исследования для некоего проекта тоже отпадали. А если она студент одного из университетов Кантерлота… но тогда зачем ей проделывать такой путь сюда, в Понивилль, только ради записей? Оставался только один шокирующий вывод: она тот, кто догадался, что зачарованная книга будет ценным помощником для Киры. Тогда и не оставалось сомнений, на кого она может работать.
На мгновение слабый страх заставил Твайлайт остановиться, но его быстро заменила пугающая холодность, скрытая под приветливой улыбкой.
«Ты у меня на мушке, Харпи Кордс, – подумала она, уставившись перед собой. – Ты здесь, потому что отчаялась, ждёшь реакции. Ты бы не позволила столь легко раскрыть себя, если б у тебя были какие-либо доказательства против меня. Что ж, сегодня ты от меня ничего не добьёшься. Я вижу тебя насквозь».
Времени, затраченного на эти мысли, как раз хватила, чтобы кобылки достигли основания лестницы. А оттуда они совершили небольшую прогулку к тому месту, где должна была быть «Книга юстиции Эквестрии». Полка была почти заполнена: хоть зачарованные записи существовали уже более ста лет, с годами магия испарялась из книг, превращая их в перманентные записи. Наши двое искали последнюю и самообновляемую версию, однако выделенное под неё пространство в конце полки явно пустовало.
– Да вот здесь, – указала Л. – У тебя есть какие-нибудь предположения, куда она могла деться?
Твайлайт тщательно задумалась, хоть и не о заданном вопросе.
– Не уверена, – ответила она. – Технически я не библиотекарь, но стараюсь следить за тем, какие книги пони берут. Хотя мы работаем на системе чести, и это всё же публичное здание. Если кто-то спустился сюда без моего ведома, тогда книгу мог взять… да кто угодно. – кобылка упала духом. Именно так она бы себя повела, не будь эта самая книга спрятана у неё в тайнике наверху. – Это моя вина. Я должна была лучше следить за всем здесь. Даже не знаю, когда это могло произойти.
Мятно-зелёная пони ободряюще похлопала Твайлайт по плечу.
– Ты не виновата. Никто не может следить за своим ассортиментом всё время.
– Никто и не должен, – пробормотала лиловая кобылка, затем вздрогнула. Ей не хотелось этого говорить. Благо, зелёная кобылка не обратила внимания.
– Ну, хорошо, – вздохнула Л и отвернулась. – Похоже, это оказалось тупиком. Да и не важно: в любом случае, это была лишь догадка.
– Эм… Харпи? – решила рискнуть Твайлайт. Земная пони обернулась к ней с нечитаемым взглядом. – Может прозвучать странно, но… – собственно, это так, – ты работаешь на Л?
Повисло молчание. В течение нескольких секунд невидимое напряжение опутывало двух пони, связывая их вместе. Затем зелёная пони двинулась, и напряжение спало.
– Странный вопрос, – сказала она более тихо. – А почему ты спрашиваешь?
– Ну… – с выражениями надо быть осторожнее. – Тут недавно происходило много странностей. Спайк, мой помощник, сказал мне, что он непосредственно работал с Л, так что я знаю, что в Понивилле есть пони, который, по крайней мере, так себя зовёт. Ты пони, которую мне раньше не доводилось видеть в библиотеке, но при этом ты знаешь о книге, которую другим нет резона искать. И не думаю, что ты студент или исследователь, поэтому тебе нужна была именно это книга… – сглотнула она, – потому что она имеет некое отношение… к Кире. А единственные, кто хочет разобраться с Кирой, – это те, кто работают на Л.
Несколько секунд земная пони сохраняла молчание.
– Занятно, – сказала она, наконец, словно обдумывая слова Твайлайт. – Скажи мне, у тебя есть кухня?
Чародейка моргнула.
– Эм, да. Наверху. Тебе что-то нужно?
– Мне бы хотелось чего-нибудь выпить.
Несколько минут спустя обе пони сидели по разные стороны стола в библиотечной кухне. Л неловко сидела на корточках на своём стуле, сжимая передними копытами большой стакан молока.
– Скажи мне, Твайлайт, – сказала Л между глотками, – зачем, по-твоему, я пришла в библиотеку?
– Эм, поискать книгу записей и просмотреть её. – Л странно на неё посмотрела. Единорожка нахмурилась. – Нет, стоп, если ты работаешь на Л, тогда прислала бы Спайка, поскольку он знает библиотеку, как свои четыре пальца. Это значит, что у тебя была другая цель прийти сюда, то есть ты, вероятно, пришла… увидеть меня.
Харпи медленно кивнула.
– Мне нравится ход твоих мыслей, Твайлайт, – сказала она, опуская на стол опустевший стакан. – Многие пони цеплялись бы за самое очевидное решение, не желая думать больше, чем они посчитали бы нужным. Но только не ты. Ты бросаешь вызов первоначальному предположению и преследуешь проблему на пути к её решению. Я ценю это.
– Спасибо. – улыбнулась от похвалы волшебница. – Я всё-таки считаю себя интеллигентом.
– Как и я. – зелёная кобылка растянула губы в тонкую улыбку и закрыла глаза, будто бы напряжённо думая. – Твайлайт Спаркл… что ты думаешь о Кире?
– Хм? – размышляла над ответом чародейка. Другая пони чуть приоткрыла один глаз и через щель наблюдала за ней.
«Я не самая правдоподобная лгунья. Не могу сказать совершенную неправду: она тут же заметит. Но если слегка исказить правду…»
– Ну, мне интересна магия, которую он использует. Да и статистика показала, что после того, как он начал… ты знаешь что… уровень преступности снизился по всей Эквестрии. Но я всё же не думаю, что убийство – это верное решение. Социальные реформы – вот что нам нужно, но не убийство.
Л медленно кивнула.
– Знаешь, многие пони верят, что Кира – это благо для Эквестрии. Благодаря ему многие злые и неправедные пони, которые, без его вмешательства, причинили бы другим ужасный вред, теперь мертвы. Зная это и имея выбор, ты бы арестовала Киру, чтобы пресечь его деяния?
– Да. – решительно кивнула Твайлайт. – Независимо от того, что он сделал, убийство есть убийство. Даже если оно была совершено с благими намерениями, все должны столкнуться с последствиями своих действий. – глаза кобылки слегка расширились. – Это всё то, о чём я думаю? Какое-то испытание? Ты хочешь, чтобы я присоединилась к вашей команде?
– Всё это испытание. – полностью открыла глаза Харпи. – И ещё один вопрос, Твайлайт Спаркл, возможно, самый важный. – наклонилась она вперёд. – Будь у тебя возможность… ты бы убила меня?
– Что? – губы единорожки несколько секунд беззвучно шевелились. – С ч-чего мне вдруг убивать тебя?
Зелёная пони целую минуту молча смотрела перед собой, как будто что-то искала, затем встала, обернувшись напоследок.
– Что ж, мисс Спаркл, это определённо было поучительным. – она потрусила прочь, вернув себе обычную манеру поведения. – Приятно было поговорить с тобой. Уверена, в ближайшем будущем мы ещё увидимся.
– Стой, ты уже уходишь? – встала Твайлайт и последовала за ней к двери. – Может, тебе нужно что-то ещё?
– Ох, рада бы задержаться, но моя жена будет обо мне беспокоиться. – земная пони подобрала коробку, оставленную на прилавке, и улыбнулась Твайлайт. – Не волнуйся. Ты хорошая пони, и мне бы поскорее хотелось поболтать с тобой вновь. До свидания, мой друг.
Единорожка улыбнулась в ответ и проследила за тем, как зелёная кобылка вышла через дверь.
– До встречи, – повторила волшебница.
После ухода Харпи она вернулась на кухню и села на прежнее место, удовлетворённо вздыхая. Но по мере того, как часы отсчитывали минуты, так и улыбка медленно сползла с лица единорожки.
– Ох. – нахмурила она брови, как снизошло осознание. – Так это была твоя игра. – её тело начало дрожать. – Чёрт побери. – она сердито топнула и спрятала лицо в копыта, закричав: – ЧЁРТ ПОБЕРИ!
– Эй, что такое? – скользнуло сквозь потолок лицо Бюка, заспанно моргающее огромными глазами. – Что происходит?
– Эта пони, которая только что тут была, – прошипела Твайлайт сквозь зубы. – Это была Л.
– Что?! – бог целиком оказался на кухне и быстро выпрямился, взволнованно оглядываясь вокруг. – Настоящий Л? Почём тебе знать?
– Потому что она считает меня Кирой.
Потребовалась минута, чтобы объяснить события, которые только что произошли, затем Твайлайт стала сердито расхаживать по кухне. Бюк следовал за ней взглядом, пытаясь не улыбаться.
– Она всё время подкидывала мне подсказки, – бормотала единорожка. – Она не подтвердила, что из полиции, а затем сказала бросить вызов первоначальному предположению. Все эти вопросы о морали были одним большим испытанием. Всё шло к финальному вопросу, где я должна была понять, что она считает меня Кирой. Только умная пони могла догадаться… но ведь я должна быть умной пони. – простонала она. – Теперь она думает, что я либо недостаточно умна, чтобы быть членом команды, либо что не поняла, к чему всё это было, лишь потому, что уже знаю, кто Кира на самом деле.
Бюк открыл рот и тут же закрыл, затем почесал голову.
– Не можешь повторить ещё раз?
Вместо ответа Твайлайт развернулась и продолжила мерить комнату шагами, копыта громко стучали по деревянному полу, разнося эхо по всей комнате.
– И знаешь, что самое ужасное? – выдавила она. – Теперь я даже убить её не могу. Это она тоже предвидела.
– Правда? – просиял Бюк. – Потому что я всё ещё могу дать тебе глаза Синигами. Предложение ещё в силе. Таким образом, если ты увидишься с ней снова…
– Нет-нет-нет! Я не имею в виду, что физически не могу это сделать, то есть я не могу убить её вообще. Ты что, не понял? – повернулась она к недоумевающему богу смерти. – Она показала мне своё лицо! Только мне, больше никому! Это значит, что, если она сейчас умрёт, я буду единственной, кто мог сделать это!
Синигами нахмурился. Надменность Твайлайт не так забавляла его, когда она отрывалась на нём. Юная кобылка, наконец, перестала шагать и села, спрятав лицо в копыта и глубоко дыша, чтобы успокоиться. Постепенно, через несколько минут, она всё же немного успокоилась.
– Ничего, – произнесла кобылка более спокойным тоном. – Всё нормально. Это всё же шаг вперёд. У Л всё ещё ничего нет против меня, но теперь я гораздо ближе к ней, чем была раньше. Я что-нибудь придумаю, вот увидишь. У меня ещё есть козыри в рукавах. Игра не окончена.
– Но ты даже не носишь…
– Это метафора.
– Отпуска! – коричневый земной пони Крю Кат сердито стукнул копытом по столу, плотно сжимая мундштук своей трубки между зубами. Трубка сама по себе была пуста – Сестра Рэдхарт настоятельно рекомендовала ему отказаться от мыльных пузырей ради собственного здоровья – но всё же приятно было что-то держать в зубах, когда настроение не ахти. – Бесконечные оплачиваемые отпуска! Сначала Пичи Пай потребовала неделю отдыха после недели работы, когда её идиот-кольтфренд копыта отбросил, и теперь её сестра хочет того же? Неприемлемо! – с каждым новым утверждением стучал по деревянной поверхности менеджер телестанции, заставляя других пони вокруг вздрагивать. – Мы должны удовлетворять телезрителей! Эта станция одними повторами себя не прокормит! Ты не согласен, Хайлайт?
Розовый пегас, последний в длинной очереди запуганных помощников, безропотно кивнул. Вокруг них Понивилльская узловая станция суетилась и гудела. Круглое здание конкурировало с ратушей в размерах, охватывая четыре этажа павильонов, письменных столов и последних кристальных технологий. В целом, здание жужжало постоянно, поскольку энергия перемещалась в виде светящихся потоков к узловому кристаллу, в честь которого и назвали станцию, – могучему аметисту, собирающему свет и звук, и транслирующему на разных частотах по всему Понивиллю.
Несмотря на относительную новизну технологии, станция была, на удивление, хорошо организована: под железным копытом Крю Ката всё работало с почти абсолютной эффективностью. Именно по этой причине Хайлайт не хотелось сообщать что-то, что может сорвать график его босса: с гневом менеджера трудно было мириться при любых обстоятельствах. К сожалению, он быстро понял, что пытаться утаить подобные вещи или же разобраться самому приведёт только к гораздо худшим последствиям в долгосрочной перспективе.
– Есть кое-что, мистер Кат, – кротко сказал Хайлайт. – Небольшое изменение в расписании на завтра.
– О, в самом деле? – Крю Кат наклонился, злобно поглядывая на него. – По чьему полномочию?
– По… – передал пегас крошечный пакет, доставленный по почте нынешним утром, – по высшему полномочию, сэр.
Земной пони с недоумением принял посылку и начал разрывать упаковку. Её уже раз открывали, затем поспешно заклеили.
– То есть, лично от Селестии? – хмыкнул жеребец в трубку.
– Нет, сэр, – Хайлайт начал обильно потеть. – От высшей власти.
Крю Кат, наконец, вскрыл коробку. В ней были два маленьких записывающих кристалла, причём самых дешёвых – способных записать только звук. Оба были помечены наклейками, выглядевшими так, будто они из какого-то детского набора: первая с цифрой «1» в окружении улыбающегося солнца, а другая, с номером «2», покрыта мультяшными птичками.
– Это какая-то шутка, Хайлайт? – холодно спросил менеджер.
– Нет, сэр. – Хайлайт стал потеть ещё сильнее, пытаясь исподтишка отойти от стола. – Я лично прослушал первую запись, и… – его голос застрял в горле. – Это уже началось, – пробормотал он.
Обычно, Крю Кат отдал бы кристаллы кому-нибудь из своих помощников и сказал разобраться с ними. Однако странная реакция его помощника заставила менеджера остановиться: Хайлайт был склонен к мелодраме, но не настолько.
– Ладно, – сказал Крю Кат, – давай послушаем. – он достал из коробки первый кристалл и положил его на вершину маленького стратоскрина на своём столе.
Аудиозапись воспроизвелась.
Когда она закончилась, трубка менеджера выпала из его рта.
– Х-хайлайт, – пробормотал он, – похоже, нам необходимо сделать некоторые изменения в завтрашнем графике.
«Дорогая Принцесса Селестия,
Сегодня мне напомнили о важности и опасности первых впечатлений. Когда проводишь всё своё время с той же группой пони, встреча с новыми личностями может быть странной, если они не действуют или не думают, как другие твои друзья. Но даже если они кажутся необычными вначале, не стоит стразу считать их странными или иными из-за этого. Глубоко внутри они могут быть такими же, как ты – нужно просто дать им шанс показать себя. И в одночасье важно помнить, как именно ты сталкиваешься с другими. В конце концов, первые впечатления составляют и о тебе.
Ваша верная ученица,
Твайлайт Спаркл.
P.S: Мои письма нормально достигают вас? Я по-прежнему с волнением ожидаю ответа касательно нашей проблемы с големом»