Тетрадь Смерти: Эквестрия

Наступление

Если время смерти написано в течение 40 секунд после написания причины смерти, то временем смерти можно управлять, и время пойдёт через 40 секунд после написания имени.

‒ Твайлайт Спаркл!

«Яблоки, ‒ уныло произнесла про себя единорожка, наполняя сумку продукцией подруги-ковбойки. ‒ Ну почему именно яблоки? Я ведь предлагала все виды фруктов, цветов, трав, потом хейфри (примечание переводчика: hay fries) и даже драгоценные камни, но нет. Ему яблоки подавай. Пора бы ограничить поставки этому оглоеду: я даже за месяц столько яблок не съедаю»
‒ Твайлайт Спаркл! ‒ более настойчивый голос выдернул её из недр себя же. ‒ Как не стыдно вот так игнорировать подругу?
‒ Ой… прости, Рарити, ‒ моргнула Твайлайт, направляя в фокус модницу с надутым выражением лица. ‒ Похоже, я сегодня не выспалась, ‒ лиловый единорог застенчиво улыбнулся.
‒ Да, и это совершенно очевидно, ‒ закружилась кутюрье вокруг чародейки, окидывая её критическим взглядом. ‒ Именно поэтому я хотела убедиться, что ты не забыла о нашей завтрашней встрече.

Единорожка заплатила ЭпплДжек и, стараясь идти в ногу с подругой, последовала за Рарити.
‒ А у нас на завтра назначена встреча?
‒ Да! Я спрашивала тебя этим утром, не хочешь ли ты присоединиться к нам с Флаттершай в спа-салоне в наше обычное время, и ты согласилась… Дорогуша, не отставай.
‒ Разве? ‒ Твайлайт попыталась вспомнить сегодняшнее утро, но её память выдала лишь абсолютно белый лист. ‒ Рарити, в этом нет необходимости…
‒ Нет необходимости? Нет необходимости?! ‒ Рарити сжала лицо подруги копытами. ‒ Дорогая, ты измотана, замарана, твои волосы и кожа в совершенной неразберихе, выглядишь так, будто не спала несколько дней, а налицо явные признаки переутомления! Поверь мне, уж я-то знаю, чем отражаются бессонные ночи за работой. Тебе просто нужно расслабиться!

Твайлайт взглянула на себя. Это правда: последние несколько дней оказались нелёгкими для неё. С той самой, фатальной для Карамэла, трансляции, она проводила всё больше и больше времени перед Тетрадью Смерти, яростно вписывая новые имена. А если добавить к этому её, расписанный по минутам, график изучения магии ‒ получается, что у неё совсем не оставалось времени, чтобы прилично поесть или ухаживать за собой.

«Может, я и вправду слегка переусердствовала, ‒ подумала Твайлайт. ‒ Думаю, немного отдыха мне не повредит»
‒ С удовольствием присоединюсь к вам, Рарити.
‒ Замечательно! Поговорим позже, когда… останемся наедине, ‒ белый единорог стрельнул недобрым взглядом в сторону яблочного ларька и надменно убрался восвояси. ‒ До завтра, Твайлайт.
‒ Пока!

Лиловый единорог обернулся к ЭпплДжек, стоящей рядом со своей повозкой с озадаченным выражением лица.
‒ И что, ради сена, я ей сделала?
‒ Не знаю, по-моему, всё в порядке. ‒ тут-то единорожку осенило: ‒ Она такая с тех самых пор, как вы разговаривали о Кире?
‒ Да. С тех пор…, ‒ глаза ковбойки сузились. ‒ Ты ведь не думаешь, что она до сих пор помешана на этом?
‒ Не знаю. Попробую поговорить с ней об этом завтра.
‒ И ты это сделаешь, уж точно, ‒ печально вздохнула ЭпплДжек, уводя в сторону взгляд.

Спустя минуты после наступления ночи, принцесса Луна пролетала над бастионами кантерлотского дворца. Она обогнула Башню Солнца и приземлилась на балкон, где её сестра, как правило, опускала солнце. Селестии в поле зрения не было. Принцесса луны бросилась внутрь и увидела быстро опускающийся по лестнице полосатый пастельный хвост. Максимально увеличив скорость, она смогла-таки нагнать сестру в узком коридоре.
‒ Селестия!

Принцесса солнца даже не обернулась.
‒ Луна, я устала, ‒ вздохнула она. ‒ Поговорим в другой раз.

Младший аликорн всеми силами пытался скрыть разочарование.
‒ Мы не разговаривали всё это время, ‒ произнесла Луна с максимальной осторожностью, ‒ и я подумала, что, возможно, ты хочешь чьей-нибудь компании.
‒ Не сегодня, Луна, ‒ покачал головой белый аликорн и продолжил идти. ‒ Для меня этот день был невероятно долгим, и я хочу побыть одна. Может быть, в другой раз.

Младшая сестра вздохнула и понурила голову.
‒ То же самое ты говорила и прошлой ночью, ‒ пробормотала она и, не осознавая, настолько прижала заднее левое копыто к полу, что на мраморе остались глубокие царапины.

В своей сестре Луна стала замечать тревожный знак. Селестия просыпалась утром как раз вовремя, чтобы поднять солнце, с головой погружалась в свои королевские обязанности на весь день и ложилась спать, едва ночь покрывала небо тёмным полотном. В этом постоянном цикле времени на общение с младшей сестрёнкой или с кем-либо ещё просто не оставалось. Принцесса луны не могла даже вспомнить, когда у них с сестрой состоялась в последний раз надлежащая беседа.

«Она отталкивает всех, ‒ догадалась Луна. ‒ Уходит в работу, чтобы скрыть то, что действительно важно для неё. Прямо как я, перед тем, как…»
‒ Леди Луна. ‒ чей-то голос вырвал принцессу из раздумий, заставив её подпрыгнуть.

Она обернулась и увидела позади себя Сайдлайн. Кобылка явно не хотела подкрадываться: зачарованный плащ делал все её движения беззвучными.
‒ Прошу меня извинить, если напугал, ‒ искажённый голос Л раздавался из-под капюшона, крошечный голосовой ящик висел на шее Сайдлайн. ‒ Так и знал, что найду вас здесь. Мы можем поговорить тет-а-тет?
‒ О, конечно, Л. Пройдёмте за мной.

Двое пони пошли по пути принцессы в обратном направлении, остановившись на балконе, с которого открывался вид на большую часть Кантерлота. Рог тёмного аликорна засиял, и тонкая ткань звукоизолирующего заклятия возникла в воздухе вокруг них.
‒ Мы можем говорить здесь. Итак, о чём вы хотели поговорить со мной?
‒ Я больше не доверяю Совету Ночи.
‒ Это… очень прямо сказано. И очень неожиданно. ‒ Луна сделала вид, что наблюдает за спящим городом под ними. ‒ С чего вдруг? Строу Вольт стал слишком неуправляем? Так я могу запросто удалить его из заседания.
‒ Нет, дело не в нём. Сопротивление моим предложениям ‒ это то, чего всегда стоит ожидать. Беспокоит меня то, что у Киры, боюсь, есть доступ к информации, представленной на Совете Ночи.
‒ Думаете, среди Совета есть шпион?
‒ Возможно. По крайней мере, как только мы попытались одурачить Киру фальшивыми газетными статьями, он переключился на пони, которые уже в тюрьме. А когда я начал сопоставлять времена убийства, он стал убивать преступников по одному каждый час. Ежели мы продолжим обсуждать наши выводы столь публично, Кира продолжит обводить нас вокруг копыта.
‒ Совет Ночи трудно назвать публичным, ‒ усмехнулась принцесса. ‒ Там идёт очень строгий отбор ещё до того, как гости и претенденты могут быть рассмотрены.
‒ И, тем не менее, информация получила утечку. Поэтому я не буду более присутствовать на сессиях Совета Ночи. Сайдлайн как можно быстрее вернётся в Понивилль. Вы сможете связаться со мной через неё, если я буду необходим.

Пони в капюшоне наклонила голову будто в замешательстве: очевидно, для неё самой это было новостью.
‒ Если вы хотите удержать Совет Ночи, я никоим образом не смогу вас остановить. Но, по мне, так полезность от коллективной работы на данном этапе иссякла.

Это заставило Луну на минуту задуматься.
‒ Не знаю, готова ли я распустить Совет столь быстро, ‒ сказала она. ‒ Я ведь сказала Селестии, что именно мы поймаем Киру.
‒ Ей незачем волноваться, ‒ сказал Л. ‒ Я буду тем, кто поймает убийцу.
‒ О, конечно, ‒ Луна подавила смех и ласково улыбнулась, неведомое чувство ностальгии захлестнуло её.

«Говорить это столь в духе Л. Голос меняется, методы меняются, но даже спустя тысячи лет Л остаётся прежним, ‒ вздохнула принцесса. ‒ Хорошо, что некоторые вещи не меняются никогда»

Л продолжил:
‒ Моё внимание так же привлекло то, что Кира изменил свой график убийств. Они были отмечены в последнем отчёте, но никаких подробностей. Не могли бы вы сейчас взглянуть на это более пристально?
‒ Эм… да. Я собиралась обсудить это на Совете, но… ладно. ‒ хоть принцесса и доверяла звуконепроницаемому заклятию, но по привычке оглянулась вокруг, прежде чем продолжить: ‒ Было три смерти, произошедшие непоследовательно, в отличие от остальных, прошлой ночью, все в одно и то же время. А на следующий день в течение трёх часов никто не умер, ‒ Луна закрыла глаза, а голос её несколько затих, словно она старалась не думать, о чём говорит. ‒ Один пони нацарапал рогом на стене предсмертную записку, а потом заколол себя насмерть. Другой выбил дверь своей камеры, чего никто не мог сделать раньше, а затем повесился на простыне, не сделав при этом ни шагу наружу. А третьего случайно затоптали насмерть во время игры в хуфбол. Мы бы не заостряли на них внимания, если бы эти смерти не произошли именно в одно и то же время, и причиной был отнюдь не сердечный приступ.
‒ Интересно. ‒ Л издавал странные звуки, которые, как верно догадалась Луна, оказались движениями пера по бумаге, затем с минуту повисла тишина. ‒ Это вызывает несколько интересных вопросов. Похоже, Кира может убить не только посредством сердечного приступа, а так же, возможно, манипулировать своими жертвами перед смертью. И теперь он испытывает пределы этих возможностей… Много было выпущено подобных отчётов?
‒ Пока ни одного. Наши эксперты всё ещё пытаются собрать больше информации конкретно об этих случаях.
‒ Остановите их. Отмените всё. Если Кира проводит эксперименты, мы должны приложить все усилия, чтобы результаты исследований не попали к нему в копыта. По возможности, заставьте его поверить, что ему не удалось. А посему для Совета Ночи и всех официальных отчётов эти трое умерли от сердечного приступа, никаких деталей или странностей. Я понятно объясняю?
‒ Абсолютно. ‒ голова Луны пошла кругом.

Л что сейчас, приказал ей? Принцессе Ночи? Но и, в то же время, его слова имели смысл.
‒ Хорошо. Надеюсь на разговор с вами в ближайшее время. Пожалуйста, пришлите полные отчёты смертей на мою базу в Понивилле. Иначе говоря, никому ни слова, ‒ последовала пауза. ‒ Рад был вас увидеть вновь, принцесса.

Луна хотела обнять кобылку, но потом решила, что это будет бессмысленно.
‒ Я тоже, Л.

Сайдлайн развернулась, её плащ тут же слился с полотном окутывающих теней. Уже дважды за эту ночь, Луна оказалась в одиночестве на балконе.

Бюк застонал, когда Твайлайт вошла в спа-салон.
‒ Это бесполезно, ‒ заскулил Синигами. ‒ Я не могу поболтать с тобой, не могу поесть яблоки, не могу даже чувствовать воду. Какая обещает быть скука.

Чародейка оставила его без внимания. Группа кобылок, хихикая, прошла мимо, сопровождаемая взглядом бога смерти.
‒ Хотя, ‒ поразмыслил он, ‒ немного освежиться не повредит. Пойду наведу шороху на душевые. Чао-какао.

Бюк сдрейфовал в сторону и прошёл сквозь стену, лиловый единорог в ответ лишь подкатил глаза.
‒ Твайлайт, сюда! ‒ из-за двери приёмной Рарити нетерпеливо махала копытом. ‒ Я уже нас записала, а наша ванна почти готова!

Через несколько минут, они расслаблялись в огромной витиеватой ванне спа. Лиловая единорожка испустила облегчённый вздох, когда уже просто начала таять, а её ноющие мышцы сбрасывали напряжение, накопленное за прошедшие несколько дней. Нежные и сладостные ароматы достигали её носа, успокаивая усталый ум. Рарити была права: вот это ей было необходимо. Но белый единорог, как ни странно, с каждой минутой становился всё более напряжённым.
‒ Где Флаттершай? Совсем на неё не похоже, так опаздывать без причины.
‒ Эм, ‒ большая цветочная шляпа появилась в поле зрения над краем ванной. ‒ Простите, девочки, я… я должна была пойти в обход.
‒ Флаттершай! ‒ Рарити буквально выпрыгнула из ванны и начала сканировать глазами подругу вверх и вниз.

На жёлтой пегаске был наряд, состоящий из негармоничных между собой оттенков зелёного, а вдобавок к этому ‒ пара больших солнцезащитных очков.
‒ Кем, во имя всего святого, ты одержима, что он заставил тебя так вырядиться? Этот наряд в прямом смысле антихудожественная мазня.
‒ Я знаю. То есть, простите. Я… я прячусь.
‒ Прячешься? ‒ Твайлайт наклонилась вперёд. ‒ От кого?

Флаттершай нервно заковыряла копытом землю, когда Рарити принялась раздевать её.
‒ Кажется… кажется, меня преследуют.

Двум единорогам потребовался момент, чтобы прожевать это. Первой подала голос Рарити:
‒ Дорогуша! Да у тебя же появился тайный обожатель!
‒ Что? ‒ Твайлайт потрясла головой. ‒ Рарити, ты в этом уверена?
‒ Ну, конечно! Любоваться своей любимой издалека ‒ это же одно из самых романтичных проявлений любви. Ох, как же я вам обоим завидую!

Единорог вернулся в ванную, драматично исчезнув под водой. Флаттершай, прежде чем присоединиться к подругам, попробовала воду копытом.
‒ Благородный жеребец был восхищён тобой настолько, что полюбил с первого взгляда! Но твоя красота настолько велика, что он не может подойти к тебе и рассказать о своих самых сокровенных чувствах, боясь быть отвергнутым. И какой же великий романтический жест последует дальше? Одна красная роза каждый день под дверью от незнакомца в плаще? Квартет, поющий песнь восхваления под твоим окном? Или же билет на следующее Гала с инструкцией, как отыскать его в толпе? Даже представить себе не могу, насколько ты, должно быть, взволнована!

К этому моменту робкий пегас выглядел положительно смущённым.
‒ Ох, это звучит… мило. ‒ она опустилась глубже в воду. ‒ Но, эм, не думаю, что этот так. Я боюсь, что это может быть кто-то, кто работает с Фото Финиш. Она хочет, чтобы я вновь стала её моделью, даже пишет мне странные письма.

А Рарити всё не унималась:
‒ Письма, в которых говорит о своей бессмертной любви?
‒ Не совсем. То есть… странные письма. Очень, очень… странные, ‒ Флаттершай прикусила губу и отвела в сторону взгляд.
‒ О, не волнуйся, дорогая, ‒ белый единорог положил копыто на плечо подруги, ‒ однажды ты встретишь пони своей мечты.
‒ Девочки, я думаю, вы кое-что упустили, ‒ вмешалась Твайлайт. ‒ Это ещё не даёт ответа на вопрос, почему Флаттершай преследовали. Это, должно быть, очень страшно.
‒ Отчасти, немного…, ‒ покраснел пегас.
‒ Твайлайт, я тебе удивляюсь! ‒ перебила её Рарити. ‒ Я-то думала, ты сумеешь оценить романтический жест, особенно когда тот великолепный жеребец околачивается вокруг тебя.
‒ Это не имеет ничего общего с… что? ‒ мозг лиловой единорожки нагнал её рот. ‒ Что ты имеешь в виду, кто-то преследует меня?
‒ А ты разве не знала? Странно, ведь его незаметным не назовёшь.

Твайлайт сгребла белого единорога в охапку, паника в ней начала возрастать.
‒ Рарити, ты знала, что кто-то преследует меня, и не сказала мне?!
‒ Я думала, ты знаешь! ‒ отрезала подруга. ‒ И впрямь, дорогуша, у тебя что, нет ока на жеребцов? Он сияет, как пламя во тьме. А эта грива… этот рог…, ‒ Рарити вздохнула. ‒ Ох, как же я завидую! И как тебе только удалось отхватить такого кавалера?

Твайлайт села обратно, неистово вращая в голове шестерёнки.

«Это дело копыт Л? Они никоим образом не могли вычислить меня так быстро, ‒ тут её взгляд упал на Флаттершай, всеми силами старающуюся расслабиться. ‒ Ну, конечно же! Он не подозревает именно меня, а пытается сузить список подозреваемых. И что теперь делать? Нельзя пользоваться Тетрадью Жизни на публике, когда за мной следят. Нужно как-то разобраться с ним…»
‒ Рарити, может, поговоришь с ним?

Челюсть подруги отпала.
‒ Твайлайт! В таких вещах леди не положено себя так вести!
‒ Почему нет? Тебе ведь он нравится, верно?
‒ Ну-у-у…, ‒ единорог покрылся румянцем. ‒ Я бы не назвала это этим словом, но…
‒ Так в чём проблема? ‒ Твайлайт напрягла мозг, подыскивая убедительный аргумент. ‒ Рарити, ты прожила всю жизнь, ожидая, пока пони к тебе придут. Но как можно надеяться, что кто-то будет искать тебя, если ты сама не протянешь копыто?

Подруга открыла было рот, но сразу же закрыла. Затем обернулась к Флаттершай в поисках поддержки:
‒ Дорогуша, а что ты думаешь по этому поводу?
‒ Эм…, ‒ пегаска ушла чуть глубже под воду. ‒ Не думаю, что я та, кого следуешь об этом спрашивать, но… если мальчик говорит со мной, а я не отвечаю… он, обычно, больше со мной не разговаривает.
‒ Ну, полагаю, времена меняются, ‒ единорог вернул взгляд на Твайлайт и задумчиво произнёс это. ‒ Думаю, я буду создавать впечатление в меньшей степени леди, если вот так объявлю о своей доступности. Ты точно не будешь против, Твайлайт?
‒ Конечно же, нет. Лучше у меня будет счастливый друг, чем преследователь изо дня в день.

«И если она не сможет сбросить его с моей спины, то не сможет никто»
‒ Кстати говоря о друзьях, ты, вообще, разговаривала с ЭпплДжек в последнее время?

Настроение Рарити испортилось в мгновение ока.
‒ Не говори со мной об этом… варваре, ‒ проворчала она.
‒ Что случилось? ‒ изменение тона в голосе подруги взволновало Флаттершай. ‒ Вы опять поссорились. Друзья не должны ссориться.
‒ Я знаю, дорогуша, я знаю. Я и не хотела так затягивать ссору, но… Аргх! ‒ она шлёпнула копытом по воде, посылая в стороны круги. ‒ Я до сих пор не могу поверить, что она поддерживает Киру. Любые отношения с этим монстром совершенно непростительны.
‒ Но, Рарити…

«Она думает, что я монстр?»

Твайлайт проглотила свой гнев и потянулась к подруге.
‒ Вы же были такими хорошими друзьями. Неужели расхождение во мнениях для тебя важнее, чем она?
‒ Расхождение во мнениях? ‒ Рарити метнула в неё холодный взгляд. ‒ Твайлайт Спаркл, это не расхождение во мнениях. Это ясно очерченный случай типа правильно-неправильно. Если бы этот Кира просто мстил за тех, кто был несправедливо убит, то я бы, возможно, поняла его. Но убийства грабителей, взломщиков и мелких воришек? Это не то, как цивилизованный пони понимает правосудие. Деяния Киры есть не что иное, как простые хладнокровные убийства, прикрытые мелким и неубедительным моральным оправданием, ‒ единорог высокомерно встряхнул гривой. ‒ Я не потерплю никого, кто думает защищать это зло.

Теперь настала очередь Твайлайт умолкнуть. Как и её подруга, она обернулась к пегаске напротив за помощью:
‒ Флаттершай, ты тоже думаешь, что Кира настолько плох?
‒ М-мы м-можем поговорить о чём-нибудь другом? ‒ пискнула жёлтая пони.

Несмотря на успокаивающую атмосферу, некомфортный туман осел на нашу троицу, и остаток процедуры прошёл в относительной тишине.

‒ Где он?
‒ У той аллеи. Старайся не смотреть.

Твайлайт позволила себе быстрый взгляд, когда троица покинула спа-салон. С достаточной уверенностью можно было сказать, что светло-коричневый единорог в тёмном пальто и солнечных очках, прогуливающийся прямо через улицу от них, притворялся, что изучает товар цветочного ларька. Из того, что она успела увидеть, единорожка не могла не признать, что он обладал определённым шармом.
‒ Удачи, Рарити.
‒ Спасибо, Твайлайт. Я запомню твой совет
‒ Это было весело. Увидимся, девочки. ‒ вновь надев свои дисгармоничные пальто и шляпу, Флаттершай тихонько ускользнула.

Рарити пошла через улицу, а Твайлайт резко свернула назад, к библиотеке.
‒ Ну, зачем, дорогой? ‒ донеслись до её ушей слова Рарити. ‒ Что, по-твоему, ты делаешь, надевая пальто в такую погоду? Прошу, ты просто обязан позволить мне помочь тебе найти что-то более подходящее…

Лиловая единорожка позволила себе улыбнуться и ускакала прочь.

На улице уж давно стемнело, когда Бюк вернулся в библиотеку. Как только он прошёл сквозь стену дома Твайлайт Спаркл, с его рта тут же посыпались жалобы.
‒ Могла бы предупредить, что уходишь, ‒ скулил он. ‒ Я три часа тебя прождал. Ты не представляешь, как скучно становится, когда единственная пони, с которой я могу поболтать…

Он прервался. Твайлайт склонилась над столом, Тетрадь Смерти лежала раскрытая перед ней. Пера рядом не было, страницы были чисты. Дыхание единорожки было резким и отрывистым, словно она сдерживала слёзы.
‒ Эй, что случилось?

Твайлайт вздрогнула. Когда же она заговорила, то не подняла головы, а голос был низким.
‒ Бюк…, ‒ всхлипнула она, ‒ разве я плохая пони?
‒ Малыш, ты спрашиваешь не того бога. Хорошая, плохая, а Тетрадь-то у тебя, ‒ Синигами сложил крылья и приземлился рядом с письменным столом. ‒ С чего это ты вдруг?
‒ Просто…, ‒ вздохнула она. ‒ Когда ты был в Мире Синигами и писал имена в Тетрадь, чтобы продлить себе жизнь, как ты выбирал, кого убить?
‒ Я выбирал людей, чья жизнь уже и так была на волоске. Я не получал много времени за один раз, но всё же старался как можно меньше вмешиваться в мир. За других богов не ручаюсь, ‒ Бюк задумчиво почесал подбородок. ‒ Знаю я парочку, которая просто кидала вниз песок и убивала таким образом тех, в кого он попадёт. Не думаю, что кто-то из нас преследовал когда-то определённую цель.

Твайлайт подняла голову.
‒ Ты опять говоришь это слово. Что за «люди»?
‒ Глупышка. Думаешь, мир пони ‒ это центр вселенной? ‒ бог издал хриплый смешок. ‒ Мой случай не первый, когда Синигами попал в другой мир, знаешь ли. Может, однажды я поведаю тебе эту историю.
‒ Может быть. ‒ единорог повернулся обратно к смертоносному блокноту. ‒ Ты когда-нибудь беспокоился о том, что то, что ты делаешь, неправильно? Что, может, некоторые пони не заслуживают смерти?
‒ Заслуживают? ‒ странное выражение появилось на лице Бюка, будто это слово было для него незнакомо. ‒ Каким местом тут слово «заслуживать»? Всё умирает.
‒ Даже разбойники? Воры?.. Герои? ‒ Твайлайт опять всхлипнула. ‒ Я хотела быть справедливостью. Но справедливость Эквестрии основана на наказании в соответствии с преступлением. Имею ли я право осуждать всех пони одинаково?
‒ Видишь. Меня никогда это не волновало. Жизнь, смерть ‒ не всё ли равно?
‒ Нет, не всё. По крайней мере, для меня, ‒ единорожка закрыла глаза. ‒ Бюк… почему я?
‒ Хм? ‒ моргнул Синигами.
‒ Почему именно я? Почему не кто-то, кто может свободно пользоваться Тетрадью Смерти, и достаточно сильный, чтобы не беспокоиться о последствиях? Почему не кто-то… вроде тебя?
‒ Ты говоришь так, будто я тебя выбирал, ‒ бог смерти потянулся и пошёл взад-вперёд за спиной единорога. ‒ Послушай меня, Твайлайт Спаркл. Когда я обронил Тетрадь Смерти в этот мир, то и представления не имел, что кто-то найдёт её. В мои обязанности входило спуститься, забрать её и полюбоваться достопримечательностями перед возвращением домой. Раз уж она попала к тебе, это произошло совершенно случайно. Столь же просто Тетрадь могла приземлиться в копыта к кому-нибудь ещё. Ты не была избрана ни мной, ни какими-либо божественными силами. И уж тем более у тебя нет обязательства хранить её, ‒ Бюк повернул стул Твайлайт, заставив её посмотреть ему в его огромные глаза. ‒ В любое время ты можешь отказаться от права собственности на Тетрадь Смерти и вернуть её мне. Если ты это сделаешь, все твои мысли и воспоминания о Тетради исчезнут. Всё будет так, будто ты никогда и не находила её.
‒ Все мои воспоминания…, ‒ глаза единорога расширились. ‒ И ты сделаешь это для меня?
‒ Я могу сделать это для всех. Так гласит одно из правил. Конечно, убитые тобой пони не вернутся к жизни, ‒ Бюк отпустил стул и отошёл. ‒ Но, лично я не хотел бы этого. Тогда мне просто придётся вернуться домой, и я так и не увижу, чем закончится игра между тобой и Л.

Имя прошлось по ушам, словно удар тока.
‒ Л…, ‒ пробормотала Твайлайт.
‒ Да, Л. Видишь, вот это уже больше похоже на Киру, которого я знаю, и который хочет избавить мир от преступности.
‒ Избавить мир от преступности…

Для Мунденсер.
‒ Ты прав. Я не могу позволить себе быть мягкотелой. Ни с каким преступлением не должно быть компромиссов, ни за что. И если Селестия не будет карать тех, кто виновен…, ‒ чародейка встала с кресла, а к её голосу вернулась страсть, ‒ тогда это сделаю я! ‒ Бюк улыбнулся, Твайлайт улыбнулась в ответ. ‒ Спасибо, Бюк, но нет. До поры, до времени мне не понадобится отказываться от Тетради.
‒ Рад слышать.
‒ Но есть кое-что, что мне нужно знать. Личности шпионов, разгуливающих по Понивиллю. Расправа с одним, преследующим меня, вызовет подозрения, но ежели они все исчезнут в одночасье…
‒ Я вижу, к чему ты клонишь, ‒ задумчиво кивнул бог смерти. ‒ Полагаю, ты хочешь, чтобы я что-то с этим сделал?
‒ Так ты сделаешь?
‒ Не-а, ‒ хихикнул Бюк и поплыл к потолку. ‒ Я не на твоей стороне, Твайлайт Спаркл, но и не на стороне Л. Я лишь хочу посмотреть, кто из вас кого перехитрит, что означает: никакого вмешательства с моей стороны, ‒ кобылка хотела было возразить, но поднятое копыто Синигами остановило её. ‒ Но есть кое-что, что я могу тебе дать. И, как гласит правило, это не будет жульничеством. Но не думаю, что тебе это понравится.
‒ Неважно, если это поможет мне добраться до Л, я согласна.
‒ Как в воду глядел, ‒ улыбнулся бог и приблизился. ‒ Глаза Синигами отличаются от глаз других живых существ. Я могу увидеть имя пони и срок его жизни, лишь посмотрев на его лицо. За определённую цену, я могу зачаровать твои глаза подобным образом. Это незаметно, непогрешимо и останется с тобой до конца жизни. Если глаза твои открыты, имена тех пони ты узнаешь в мгновение ока.

Твайлайт широко улыбнулась, стараясь успокоить бьющееся сердце.
‒ И чего же ты хочешь взамен? ‒ спросила она, едва сдерживая волнение.
‒ Половину твоей оставшейся жизни, ‒ Бюк испустил ещё один смешок, когда улыбка с лица единорога стёрлась. ‒ Если у тебя было пятьдесят лет, останется двадцать пять. Если двадцать, останется десять. А если два года… ну, в общем, ты поняла.
‒ Н-да, ‒ Твайлайт топнула ногой по полу. ‒ И, верно, объём моей оставшейся жизни ‒ это информация, которую мне знать не положено.
‒ Бинго, ‒ Синигами протянул копыто к её лицу. ‒ Итак, что скажешь, моя маленькая пони?

«Дорогая Принцесса Селестия,

Сегодня я узнала, что хороший совет можно получит отовсюду, даже там, где ты совсем не ожидал. Порой пони настолько привыкли думать, что они всё знают о теме, и начинают думать, будто не могут ошибиться. Но если ты выделишь время, чтобы послушать тех, чьё мнение отличается от твоего, то поймёшь, что в чём-то ты идёшь по совершенно неверному пути. Всегда важно выслушать своих друзей, ибо никогда не знаешь, когда они удивят тебя.

Ваша верная ученица,

Твайлайт Спаркл»